![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/karazin-4.jpg)
МАЛЬЧИКИ-ПРАЩНИКИ.
(Туркестанскя типы).
МАЛЬЧИКИ-ПРАЩНИКИ.
(Туркестанскя типы).
Н. Каразинъ
‘Нива’, No 8, 1872
Мальчики-пращники, Каразин Николай Николаевич, Год: 1872
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Въ долинахъ центральной Ази, въ мстностяхъ, гд съ первыхъ чиселъ мая и до послднихъ октября, а случается, что и до ноября мсяца, на раскаленномъ, знойномъ неб не промелькнетъ ни одного дождеваго облачка.— гд, подъ влянемъ жгучихъ лучей солнца, мене чмъ въ недлю, выгораетъ вся степная растительность, вызванная зимнею и весеннею влажностью,— гд ничто не можетъ зеленть, до чего не достигаетъ хотя капля воды,— какъ дорожатъ этими каплями, какъ высоко цнятъ т небольшя полоски земли по берегамъ горныхъ ркъ и т низменныя мстности, куда можно, съ помощью самой хитрой цпи арыковъ (канавъ), провести эти немногя капли!.. Но зато, колоссальный ирригацонный трудъ человка щедро вознаграждается не мене колоссальными урожаями.
Подъ влянемъ тхъ же самыхъ лучей солнца, которые все губятъ въ безводныхъ мстахъ, здсь развивается чудовищная, почти тропическая растительность.
Колосальные стебли кукурузы и джюгарры, родъ китайскаго проса, скрываютъ за собою мимо-дущаго всадника,— между расположенныхъ причудливымъ узоромъ грядъ табаку скрываются отъ глазъ наблюдателя сотни дтей и женщинъ, занятыхъ полотьемъ этого растеня, популярнйшаго изо всхъ своихъ собратй. Разстрескавшяся, блыя, пушистыя чашечки хлопчатника, словно снжными хлопьями покрываютъ темнозеленую листву этого кустарника. А тамъ, гд прютились около глиняныхъ, извилистыхъ стнъ, ряды фруктовыхъ деревьевъ,— тамъ, еще издали, путешественникъ слышитъ пряный ароматъ поспвающихъ персиковъ, и, отягченныя сочными плодами, втви лниво клонятся къ земл, словно и ихъ осилила та могучая, сладкая дремота, которая къ полудню валитъ на землю, гд попало, все живое, усталое посл тяжкой, утренней работы.
Поразительные контрасты встрчаются на каждомъ шагу: едва только мстность начинаетъ подниматься настолько, что никакими хитростями нельзя провести туда хотя немножко воды,— картина мняется внезапно: живая, кипучая природа угасаетъ мгновенно — все покрыто срой пылью, словно золою посл пожарища,— ни шелеста, ни движеня… Разв красноватая, словно раскаленная ящерица скользнетъ въ пыли, оставивъ посл себя узенькую бороздку, да степная эхидна, которая до сихъ поръ лежала неподвижнымъ обручикомъ, вдругъ подыметъ свою маленькую, злую головку и, прислушиваясь къ неопредленному звуку, пошевелитъ своимъ ядовитымъ жаломъ.
Вс люди бгутъ изъ мертвыхъ, голодныхъ степей и тснятся на узкихъ, оживленныхъ водою полосахъ. Ни одного вершка плодородной земли не пропадаетъ, все размрено, все раздлено на самые гомеопатическе участки, и какъ ухаживаетъ человка, за тмъ, что досталось на его долю!.. ему хорошо извстенъ каждый корешокъ, каждый листикъ, выросшй на его участк, зорко оберегаетъ онъ свое достояне,— и горе хищнику, которому придется посягнуть на его собственность! Незатйливая фантазя азата изощряется надъ изыскиванемъ всевозможныхъ способовъ охранить свои поля и огороды, даже самымъ, повидимому, неуловимымъ крылатымъ разбойникамъ — рдко удастся поживиться на даровщинку, разв какая-нибудь, уже черезчуръ вороватая пташка утащитъ себ зернышко, изъ-подъ присмотра зоркаго сторожа.
Вдали, ясно очерчиваются на горизонт снжныя вершины горъ. Пирамидальныя колонны тополей высятся надъ кудреватыми, округленными группами фруктовыхъ деревьевъ, сквозь зелень мелькаетъ куполъ мечети. Длинноноге аисты свили себ гнздо на самой вершин зданя, и доврчиво смотрятъ съ высоты на полуобнаженныхъ правоврныхъ, отдыхающихъ въ тни разукрашеннаго навса, или развсистаго карагача. Цлая стая скворцовъ носится низко надъ полемъ, засяннымъ джюгаррою: просо дозрваетъ и птицъ манятъ сплыя метелки съ сменами, колеблющеся надъ цлыми полчищами яркозеленыхъ, мечевидныхъ листьевъ. Вотъ птицы спускаются все ниже и ниже: они почти задваютъ растеня своими крылышками. Еще минута и… со свистомъ разскаетъ горячй воздухъ мтко пущенный камень, съ глухимъ шумомъ взлетаетъ испуганная стая, преслдуемая новыми и новыми камешками, высоко улепетнули бандиты и черными крестиками замелькали на голубомъ неб.
Надъ массою зелени звонко хохочетъ смуглая черноглазая головка, блая рубашка, вьется по втру, на головк ярко-красная шапочка, дтскя ручонки раскачиваютъ мткую пращу, приготовляясь пустить новый снарядъ. Вонъ, невдалек, мелькнулъ еще такой же неугомонный сторожъ… Еще и еще… по всему полю, словно ярке цвтки мака, краснются шапочки… и вдругъ, какъ по волшебному жезлу, все скрылось и ничего не видно кром волнующейся зелени, до новаго нападеня, успокоившихся грабителей.
Всюду на поляхъ, на разстояни полета камня одинъ отъ другаго, стоятъ невысоке, глиняные столбики. На верхней площадк этихъ наблюдательныхъ постовъ удобно можетъ помститься мальчикъ, даже другой можетъ къ нему присоединиться, если имъ захочется потсниться,— и отсюда дти наблюдаютъ за ввреннымъ имъ участкомъ, пуская въ дло свою пращу при каи домъ удобномъ случа. Отъ постоянной практики они до того ловко владютъ своимъ оружемъ, что мн случалось видть стрлковъ — безъ промаха бьющихъ маленькихъ птичекъ даже на ихъ полет. Праща эта состоитъ изъ нетолстой веревки, на конц которой придлана кожаная петля, въ которую кладется камень, другая тоненькая, часто волосяная веревочка прихватываетъ камень, и освобождается изъ руки въ тотъ моментъ, когда снарядъ долженъ летть въ пространство. Я думаю, я даже увренъ въ томъ, что камень, пробившй голову Галафа, вылетлъ изъ пращи совершенно подобнаго же устройства.
Съ самаго ранняго утра, едва только загорится на восток золоая лента и проснутся хоры пернатыхъ, мальчики съ пращами уже на своихъ мстахъ и уходятъ домой только съ вечерней прохладой, когда денныя птицы усаживаются группами на покой. А противъ новыхъ, ночныхъ воровъ опытный человкъ принимаетъ и новыя, испытанныя мры.