Магадэва и Баядера, Гёте Иоганн Вольфганг Фон, Год: 1838

 
 МАГАДЭВА И БАЯДЕРА (ИЗ ГЕТЕ) Индийская легенда В шестой раз, отец творенья, Магадэва сходят к нам: Смертных радость и мученье Да изведает он сам, Да - как гость земного края - Сохранит его закон, И, щадя или карая, Человеком будет он. И город, как путник, везде обходил он, На сильных взирал он, и слабых хранил он, И вечером дале пускается в путь. Вот выходит он - и вскоре, Домы крайние пройдя, Видит он - с огнем во взоре Сладострастия дитя. Он сказал ей: 'Здравствуй, дева!' - 'Здравствуй, спутник, подожди!' - 'Кто же ты?' - 'Я баядера: Пред тобою дом любви'. Она ударяет в цимбалы и мчится, Она так искусно, так страстно кружится, Огибается, гнется - и кажет цветы. Речь ее звучит отрадой: 'Милый странник, кончен путь! Скоро тихою лампадой Озарится наш приют! Ты устал - тебя обмою, Освежу тебя я вновь. Что ты хочешь? - пред тобою Отдых, радость и любовь!' Она услаждает усталость и горе, Божественный видит, с улыбкой во взоре, Прекрасное сердце сквозь тяжкий порок. Он услуг рабы желает: Новой радостью полна, Все веленья исполняет Гостя юного она. Так природы животворность Плод выводит из цветка: Если есть в душе покорность, То любовь недалека. Но строже я строже ее испытанья, И радость, и ужас, и муки страданья Послал ей постигший и глуби и высь. Он в чело ее целует, - И в душе любовь зажглась, И стоит она тоскует, Льются слезы в первый раз. Обняла его колена, В ней уж нет страстей земли, И ее младые члены, Истомясь, изнемогли. И вот уж к отрадному празднеству ложа Соткали, вечерние мраки умножа, Густую завесу ночные часы. Поздно отдых к ней приходит, Рано пробудясь от сна, На груди своей находит Мертвым юношу она. Страшный крик ее не в силе Жизнь в умершего вдохнуть - И уж к пламенной могиле Тело хладное несут. Она хор жрецов погребальный внимает, В безумьи бежит и толпу раздвигает. 'Кто ты? И к могиле стремишься зачем?' Протеснясь в средину круга, С воплем падает она. 'О, отдайте мне супруга! Я за ним пришла сюда. Как! огню ль пожрать, пылая, Этих членов красоту? Мой он был, моим звала я, Ах, но только ночь одну!' Жрецы вторят гимны: 'И старцев согбенных, Измученных жизнью, годами смиренных, И пылкую юность к могиле несем. Вспомни голос нашей веры: Не был он супруг тебе, Долга нет для баядеры, Покорись своей судьбе: Лишь за телом, провожая, В царство мертвых тень сойдет, Лишь супруга, исполняя Долг, супругу вслед идет. Гремите, дромметы, священные песни. Примите, о боги, цвет жизни прелестный, Примите во пламени юношу к вам!' Так безжалостно ей муки Умножает строгий хор, И она, простерши руки, В жаркий ринулась костер. Но из пламенного кругу Дивный юноша встает И прелестную подругу На руках своих несет. С весельем раскаянье боги приемлют, Бессмертные падших нередко подъемлют В объятиях пламенных к светлым звездам. 11 марта 1838 Магадэва и Баядера. Перевод стих. 'Der Gott und die Bajadere' (1797), написанного по мотивам известной индийской легенды. Впервые - МН, 1838, ч. 17, стр. 16-19, за подписью: К. А. Почти одновременно с Аксаковым переведено П. Петровым, позднее - А. К. Толстым. Магадэва - великий бог, так называли индийское божество Шиву. Баядера - танцовщица. Дроммет - духовой музыкальный инструмент.