Либеральный проектъ всесословной волости.
Либеральный проектъ всесословной волости.
‘Русь’, 27-го іюня 1881 г.
Либеральный проект всесословной волости, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1881
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова.
Общественные вопросы по церковнымъ дламъ. Свобода слова. Судебный вопросъ. Общественное воспитаніе. 1860—1886
Томъ четвертый.
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1886
Ретиво или лниво, съ полною готовностью или какъ бы нехотя, подобно человку, томимому волчьимъ аппетитомъ я осужденному довольствоваться картофелинкой,— такъ или иначе, но вс уздныя земства заняты теперь отправленіемъ повинности, возложенной на нихъ циркуляромъ бывшаго министра внутреннихъ длъ по вопросу о преобразованіи уздныхъ крестьянскихъ учрежденій. Отвтъ на вопросъ оказался, какъ мы и предваряли, гораздо сложне, а потому и важне, чмъ представлялся въ начал, и волей-неволей пришлось работать надъ задачей о преобразованіи чуть ли не всего узднаго управленія. Казалось бы, эта задача вполн достойна вниманія нашихъ земствъ, особенно тхъ, которыя по вопросу ‘аграрному’, или попросту, по вопросу о мстномъ малоземель, явились передовыми, ассигновали суммы на покупку крестьянами земель и проектировали съ этою цлью спеціальные банки. Наша ‘изящная словесность’, или ‘беллетристика’, наша періодическая печать, сама себ пожаловавшая титулъ ‘либеральной’, преисполнены воспроизведеніемъ типовъ, подобныхъ героямъ Щедрина — Разуваеву и Колупаеву, т. е. всякаго рода ‘кулаковъ’ (отъ которыхъ, по мннію ‘Порядка’, Великоруссы страдаютъ не мене, если не боле, чмъ Малоруссы и Блоруссы отъ Евреевъ), хищниковъ волостныхъ писарей, самодуровъ волостныхъ старшинъ. ‘Безобразіе’ волостныхъ судовъ, безправіе крестьянства предъ исправникомъ, вмшивающимся въ крестьянское самоуправленіе,— все это стало какъ бы аксіомой, отъ которой у всей ‘интеллигенціи’ ноетъ и ужъ даже изныло сердце. Если такое изображеніе длъ справедливо (а оно, къ прискорбію, большею частью дйствительно таково) и если сердечное сокрушеніе земской и литературной интеллигенціи вполн искренно, то повидимому ей бы и слдовало ухватиться обими руками за представившуюся возможность потрудиться надъ разработкой такого проекта, который, въ мру условій мста и времени, создалъ бы для крестьянъ практически, а не теоретически, положеніе боле сносное. Мы недавно ознакомились съ проектомъ Харьковскаго земства, про который можно сказать, что земствомъ не только не найденъ ключъ къ разршенію этой, вовсе не легкой, задачи, но оно какъ будто этого ключа даже и не искало, считая вопросъ о волости дломъ будущаго. Составленныя Харьковскимъ земствомъ предположенія такъ общи и неопредленны, что ничего не устрояютъ и никакихъ злоупотребленій не устраняютъ: уничтожая волостныя правленія, они обрушиваютъ всю отвтственность, всю тяжесть мстнаго управленія на волостнаго старшину — малограмотнаго, съ формализмомъ письмоводства не знакомаго крестьянина,— стало-быть еще пуще усиливаютъ значеніе волостнаго писаря. Ограничиваясь только легкимъ наброскомъ временно-полезныхъ преобразованій, Харьковское земство взамнъ того положило ходатайствовать: ‘чтобъ при разсмотрніи вопроса о реорганизаціи крестьянскаго управленія въ Министерств были приглашены для общаго обсужденія гласные губернскихъ земствъ, по два отъ каждаго’. Почему же и не созвать гласныхъ? Созвать, для окончательнаго ршенія этого, столько же земскаго, сколько и государева дла, было бы, думаемъ, очень полезно, но для этого-то именно и необходимо было бы каждому земству явиться на създъ съ готовой, тщательно разработанной программой. Иначе такой създъ не принесетъ никакой практической пользы, не будетъ д., а только говорильней, и отсутствіе дльности понапрасну только скомпрометируетъ идею създа. И почему же по вопросу объ освобожденіи крестьянъ, несравненно боле важному, оказалось не только вполн возможнымъ, но и чрезвычайно полезнымъ предварительное обсужденіе и разршеніе его сначала въ губернскихъ комитетахъ, а уже потомъ въ редакціонныхъ коммиссіяхъ съ приглашеніемъ депутатовъ?! Нельзя же на вопросъ вовсе не отвлеченный, а поставленный самой дйствительностью, въ форм живой, или — какъ говорятъ теперь — конкретной, отвчать общими мстами о ‘правовомъ порядк’, о ‘гарантіяхъ’ и т. д., или же заявлять въ газетахъ о своемъ выход изъ коммиссіи, составленной земствомъ для изготовленія проекта, вмсто того, чтобы принятымъ коммиссіею ‘общимъ основаніямъ’ противопоставить свои основанія, хотя бы въ вид мннія меньшинства! Нельзя также не обратить вниманія и на оту черту, что, ходатайствуя о приглашеніи губернскихъ гласныхъ, Харьковское земство вовсе и не упоминаетъ о представителяхъ отъ крестьянъ, хотя это дло непосредственно ихъ касается…
По нашему мннію, всесторонняя разработка вопроса о преобразованіи узднаго управленія должна бы происходить именно предварительно, на мстахъ, гд и досужне, и людей свдущихъ подъ рукой боле,— а не въ коммиссіи (ибо безъ коммиссіи никакой многочисленный създъ не обойдется) губернскихъ гласныхъ, пожаловавшихъ на непродолжительный срокъ и безъ опредленной программы! На мстахъ можно было бы опросить и крестьянъ. Сколько разъ указывали мы на необходимость узнать по этому вопросу настоящую, истовую мысль крестьянскую, но нашъ слабый голосъ былъ заглушенъ хоромъ якобы либеральной интеллигенціи, которая къ уздной задач отнеслась съ явнымъ презрніемъ: не дло-де культурнаго человка, озабоченнаго выспренними политическими задачами, возиться съ ‘уздной кутузкой, съ срозипунниками и лапотниками’ (sic)!! Не видно, чтобъ хоть одно изъ земствъ попыталось узнать мнніе крестьянства по длу, такъ тсно связанному съ его существеннымъ интересомъ…
Не подлежитъ, впрочемъ, сомннію, что многія изъ земствъ представятъ работы вполн добросовстныя, дльныя, заслуживающія серьезнаго вниманія. О нкоторыхъ изъ нихъ уже извстно по слухамъ. Въ журналахъ и газетахъ также появляются статьи по тому же предмету Мы дали у себя мсто и замчаніямъ г. Шатилова, и проекту K. С. Головина, и еще нкоторымъ указаніямъ вовсе не потому, чтобы они выражали именно наше воззрніе, а потому собственно, что такого рода письменныя, оформленныя такъ-сказать, мннія, низводящія вопросъ изъ отвлеченности и общности на реальную почву, значительно способствуютъ уясненію мысли.
Во сколько можно судить по отрывочнымъ даннымъ, сообщеннымъ вашею печатью, едвали не большинство проектовъ склоняется къ мысли о всесословной волости, причемъ нкоторые представляютъ себ эту волость со всесословными же собраніями. Г. Головинъ также удерживаетъ за своею волостью это названіе, хотя не признаетъ ея ни земскою, ни вообще хозяйственною единицей, а единицей лишь административно-судебною, не допуская никакихъ волостныхъ земскихъ собраній, онъ однакожъ признаетъ всесословный волостной сходъ, хотя и ограничиваетъ кругъ его занятій только пятью предметами, въ числ которыхъ находится и выборъ сборщика податей и судей крестьянскаго, стало-быть чисто сословнаго, волостнаго суда. Намъ кажется, что этотъ пунктъ предметовъ вдомства волостнаго всесословнаго схода находится въ явномъ противорчіи съ собственными словами г. Головина о томъ, что преобразованіе не должно коснуться крестьянскаго самоуправленія. Правда, онъ признаетъ, что крестьянское самоуправленіе находитъ себ естественную вковую форму только въ сельской общин, ‘посягать на которую,— говоритъ онъ,— лишая ее чисто крестьянскаго характера ради теоретическихъ соображеній, значило бы жертвовать для призрачныхъ цлей живымъ самородкомъ народнаго прошлаго’,— волость же — дленіе искусственное, однакожъ онъ самъ не находитъ еще возможнымъ упразднить ‘крестьянскій волостной судъ.’ Какой же это будетъ крестьянскій судъ съ ‘излюбленными выборными судьями’, если не сами крестьяне будутъ ихъ выбирать? Вообще этотъ всесословный выборъ сословныхъ должностныхъ лицъ представляется намъ аномаліей, однимъ изъ самыхъ слабыхъ мстъ проекта г. Головина.
Вообще относительно волостной всесословности существуетъ какое-то недоразумніе, даже и при предположеніи, что волость будетъ увеличена вдвое. Извстно также, что ‘всесословная волость’ или ‘всесословная’ была любимымъ дтищемъ газеты ‘Всть’, органа крупныхъ землевладльцевъ, и въ сущности выходила не чмъ инымъ, какъ плохо маскированнымъ патримоніальнымъ, вотчиннымъ управленіемъ. въ этомъ смысл поданы были въ Петербургское дворянское собраніе въ 1874 г. проекты гг. Платонова, Савельева, графа Орлова-Давыдова, подробно разобранные и разбитые въ дребезги въ напечатанной за границей книг ‘Революціонный консерватизмъ’ (Берлинъ, 1875 г.). Очень характерно тогда было именно то обстоятельство, что враги всесословности вообще, домогавшіеся упраздненія ея тамъ, гд она уже введена, такъ горячо рекомендовали введеніе ея тамъ, гд ея нтъ, да и быть не можетъ, т. е. въ предлахъ волости. Приведемъ изъ первой половины этой книги слдующія строки Ю. . Самарина о всесословной волости, какъ обществ:
‘Теперешняя наша волость состоитъ, какъ извстно, изъ двухъ, трехъ или четырехъ сельскихъ обществъ, иногда изъ одного, и обнимаетъ только земли, отведенныя имъ въ надлъ. Вн этой односословной ‘мужицкой’ волости и рядомъ съ нею стоитъ помщикъ и лежитъ земля его: другихъ элементовъ въ нашемъ уздномъ, по крайней мр великороссійскомъ мір не имется. Стало-быть учрежденіе, взамнъ односословной, всесословной или точне двусословной волости потребовало бы, вопервыхъ, введенія въ личный составъ ея одного или нсколькихъ помщиковъ, съ предоставленіемъ ему или имъ права голоса въ общественныхъ длахъ и доступа къ общественнымъ должностямъ, во вторыхъ, причисленія помщичьихъ земель къ территоріи волости, какъ новой статьи обложенія на общественныя, волостныя потребности, составляющія, за очень немногими изъятіями, предметъ исключительно крестьянскаго интереса. При первомъ же взгляд бросается въ глаза крайняя разнородность состава предполагаемой двусословной единицы. По воспитанію, образу жизни, понятіямъ, потребностямъ и средствамъ между помщиками и крестьянами лежитъ цлая бездна, образовавшаяся въ теченіе полуторавковаго отчужденія, и нтъ посредствующихъ звеньевъ, которыми бы она связывалась въ непрерывную цпь: небольшая группа лицъ, приписавшихся только въ полицейскомъ отношеніи,— исчезаетъ изъ виду по своей малочисленности’.
Обращаясь затмъ къ сфер хозяйственнаго быта и сопоставляя имущественные интересы помщика съ интересами крестьянскими, Ю. . Самаринъ поясняетъ, что они не враждебны одни другимъ и отнюдь не не примиримы, но противоположны по существу,— противоположна, говорятъ онъ,— ‘какъ интересы покупщика и продавца, кредитора и должника, производителя и потребителя. Помщикъ сдаетъ свою землю, крестьяне снимаютъ ее, помщикъ рядитъ на работу, крестьяне нанимаются, помщикъ открываетъ кредитъ, крестьяне должаютъ. Сдлки этого рода, по своей первостепенной важности въ сельскомъ быту, даютъ ему тонъ, он вплетаются во вс подробности деревенской жизни и опредляютъ характеръ взаимныхъ отношеній двухъ сторонъ на всхъ точкахъ ихъ соприкосновенія. Съ чего бы ни началось дло между помщиками и крестьянами, оно неминуемо сводится на вопросъ о земл, о лс, о долгахъ или о работ Въ этой области интересы всхъ крестьянъ, будучи противоположны помщичьимъ, въ то же время тождественны между собою, и потому первые, при встрч со вторыми, почти никогда не дробятся, а сливаются въ одинъ голосъ. И такъ, не мшало бы принять напередъ къ свднію, что въ двусословной волости, зайдетъ ли рчь о предстоящихъ обществу расходахъ или объ изысканіи средствъ къ ихъ удовлетворенію, передъ лицомъ помщика всегда будетъ стоять не множество лицъ, а одно коллективное лицо. Эти два лица будутъ облагать другъ друга! При такихъ условіяхъ, можно ли надяться, въ тсныхъ предлахъ волости, придумать такую комбинацію составныхъ ея элементовъ, помщичьяго и крестьянскаго, или ‘культурнаго’ и ‘стихійнаго’ (по выраженію защитниковъ всесословной волости), которая, не отдавая одного изъ нихъ въ жертву другому и въ то же время не нарушая самостоятельности и цльности общества, предупредила бы безконечный рядъ безвыходныхъ между ними столкновеній и установленіемъ между ними прочнаго равновсія обезпечила бы удовлетвореніе законныхъ требованій обоихъ?.. Создать двусословную волость изъ наличнаго матеріала также невозможно, какъ сложить самоуправляющееся общество изъ купеческой фирмы и снабжающихся у нея потребителей, или изъ домовладльца и квартирующихъ у него постояльцевъ’…
Въ другой же половин упомянутой нами книги г. Дмитріевъ (. М.), подробно анализируя названные нами дворянскіе проекты, математически доказываетъ, что при счет голосовъ на такихъ всесословныхъ волостныхъ собраніяхъ огромный перевсъ долженъ непремнно принадлежать крестьянамъ, и помщикъ будетъ такъ-сказать задавленъ крестьянской громадой. Очевидно, что составители проектовъ переносили центръ тяжести помщичьяго преобладанія на нчто иное, именно на зависимость крестьянскихъ имущественныхъ интересовъ отъ интересовъ крупнаго землевладльца. Но мудрено понять: на чемъ основываютъ свои соображенія составители новйшихъ проектовъ? Мы знаемъ, напримръ, Туровскую волость въ Серпуховскомъ узд Московской губерніи, гд всего два помщика, такъ что, если бы даже принять предположеніе г. Головина, чтобы за каждыя лишнія 200 десятинъ эти помщики получили лишній голосъ на сход, съ тмъ однако, чтобъ общее число голосовъ у каждаго не превышало пяти,— то и тогда они очутились бы въ значительномъ меньшинств. Въ Самарской же губерніи намъ извстны многія волости, гд личный землевладлецъ всего одинъ, и притомъ одинъ и тотъ же не на одну, а на дв или три волости,— такъ что, еслибъ и увеличить настоящій объемъ волости вдвое, результатъ вышелъ бы одинаковъ Не говора уже о неравномрности такого представительства интересовъ, каждому понятно, что лицо въ отношеніи къ числу голосовъ преданное въ безусловную власть большинства, должно, уже ради чувства самоогражденія, искать себ опоры въ своемъ имущественномъ или соціальномъ надъ большинствомъ преобладанія. Другими словами: это значитъ сять не миръ, а вражду. Такимъ образомъ мы не усматриваемъ въ практическихъ условіяхъ нашей сельской жизни никакихъ основъ для всесословнаго волостнаго общества, ибо когда говорится о всесословныхъ волостныхъ земскихъ собраніяхъ или сходахъ,— разумется волость какъ общество. Обращать волость, хотя бы и расширенную вдвое, въ такую земскую уздную единицу, которая была бы уздомъ въ миніатюр, съ своимъ земскимъ хозяйствомъ и участковымъ представительствомъ, по нашему мннію практически неисполнимо. Тмъ не мене мы полагаемъ, что есть возможность даже и въ предлахъ волости (конечно увеличенной) найти, по выраженію Ю. . Самарина, ‘такую комбинацію составныхъ ея элементовъ помщичьяго и крестьянскаго или ‘культурнаго’ и ‘стихійнаго’, которая, но отдавая одного изъ нихъ въ жертву другому, обезпечила бы по возможности удовлетвореніе законныхъ требованій обоихъ’,— найти, другими словами, то ‘посредственное звено’, которымъ бы оба они связывались въ общую цпь. Но для этого нужно выдти изъ тсной области хозяйственныхъ интересовъ и вспомнить, что задача земскаго самоуправленія состоитъ, между прочимъ, въ комбинаціи функцій государственныхъ съ земскими, и общесословныхъ, земскихъ или государственныхъ съ еословными или частными.
Не многіе изъ составителей проектовъ носягаютъ на сельское крестьянское самоуправленіе. Можно поэтому надяться, что ему такимъ образомъ не будетъ угрожать извн никакой новой опасности. Первою ячейкой въ узд является безъ сомннія сельское общество. Это, какъ мы уже однажды сказали, органическая сословная, территоріальная и хозяйственная единица въ Россіи, которая ‘вся стоитъ селами, а не городами’. Нкоторыхъ смущаетъ именно сословный характеръ этой единицы или ячейки, и имъ, во имя либеральнаго начала всесословности, хотлось бы, даже насильственно, или хоть искусственно, вторгнуться въ этотъ замкнутый кругъ крестьянской сословности, нарушить свободу его ‘самобытности’,— слово, которое по неисповдимымъ путямъ мышленія нашихъ лжелибераловъ, имъ какъ бльмо на глазу. Они глумятся надъ понятіемъ самобытности чуть не въ каждомъ No своихъ газетъ, особенно въ ‘Порядк’, ставятъ самое слово въ ковычкахъ, и не подозрваютъ, что издваясь надъ самобытностью и надъ тми, кто отстаиваетъ для Русскаго народа это драгоцнное, право народной личности, они хлещутъ немилосердно только себя самихъ. Они обзываютъ насъ ‘самобытниками’: мы этимъ не обижаемся и съ своей стороны безусловно признаемъ ихъ право на названіе ‘несамобытниковъ’.— Намъ кажется даже, что названіе ‘сословія’ какъ-то узко для того разряда людей, который составляетъ чуть не 80% всего населенія. Это — повторимъ наши слова — нижній, первый слой нашей Русской земли, это самые корни дерева, на которомъ мы, общество или интеллигенція, только листья,— мняющіеся листья,— это и есть въ тсномъ смысл слова Русскій народъ,— здсь зиждется наша настоящая политическая сила. Нравится ли это или не нравится,— это другой вопросъ, но таковъ историческій, соціальный и бытовой фактъ, съ которымъ нельзя не считаться. Фактъ этой обособленности народной признаемъ, впрочемъ, не мы одни. Его призналъ на дняхъ и г. Щедринъ въ своемъ новомъ ‘этюд’, по выраженію ‘Порядка’: ‘За рубежомъ’. Въ ‘Порядк’ и ему подобныхъ газетахъ не безъ восторженнаго сочувствія перепечатаны т именно строки, гд г. Щедринъ, коснувшись темы о единеніи съ народомъ, называетъ народъ ‘міромъ валяющимся во тьм и въ недугахъ’, съ которымъ ‘дйствительное единеніе по меньшей мр столь же мучительно, какъ и сдираніе съ живаго организма кожи’. Средній культурный человкъ, по словамъ г. Щедрина, задаетъ себ задачу: ‘призвать народъ къ свту и на болящія массы пролить исцленіе, но бываютъ’ — говоритъ онъ — ‘историческія минуты, когда этотъ міръ и эти массы непостижимо упорствуютъ, оставаясь во тьм и недугахъ’… ‘Не потому упорствуютъ поясняетъ г. Щедринъ ‘чтобы не понимали свта и исцленій, а потому, что источникъ этихъ благъ заподозрнъ ими’, такъ что ‘къ этому валяющемуся во тьм и недугахъ міру нельзя-де подойти иначе, какъ предварительно погрузившись въ ту же самую тьму и боля тою же самою проказой, которая гровитъ его истребить’. Выходитъ — все зло отъ того, что источникъ — средній культурный человкъ — народомъ заподозрнъ… Почему же однако заподозрнъ? Неужели и въ самомъ дл средній человкъ — угнетенная невинность, ни въ чемъ предъ народомъ не погршившій? Неужели народъ, который, по словамъ г. Щедрина, понимаетъ свтъ и исцленія, держитъ въ такомъ подозрніи средняго человка — самый-то источникъ свта и исцленія — совершенно понапрасну?! Не было ли разв никакихъ причинъ къ заподазриванью? Чистъ ли, мутенъ ли самый источникъ-то благъ? Во всякомъ случа можно надяться, что теперь даже защитникъ гражданскихъ еврейскихъ интересовъ г. Андріевскій и его фельетонистъ Лукинъ, какъ средніе человки, поспшатъ стать на точку зрнія г. Щедрина и возмнятъ себя, смиренно, источникомъ и подателями благъ, неправедно отвергаемыхъ нашимъ, валяющимся во тьм и проказ Русскимъ народомъ!… Просимъ извиненія у нашихъ читателей за эти уклоненія въ сторону, но мы не могли пренебречь такого рода внезапнымъ, преподнесеннымъ нашею печатью освщеніемъ истинныхъ отношеній большинства нашей интеллигенціи къ народу и къ вопросамъ его касающимся.
Какъ бы то ни было, но, повторяемъ, отличіе нашего крестьянскаго общества отъ прочихъ сословій въ томъ именно и состоитъ, что оно тсно связано между собою общностью и солидарностью хозяйственныхъ интересовъ, формою землевладнія, однородностью быта, единствомъ обычая, мысли и духа, наконецъ ‘исконнымъ строемъ и образомъ самоуправленія, единымъ съ перваго дня русской исторіи’. Крестьянство, вмст съ тмъ, является у васъ по преимуществу носителемъ начала общественнаго и живетъ, особенно въ области гражданскихъ правовыхъ отношеній, вн нашего писаннаго закона, подъ закономъ старыхъ обычаевъ. Поэтому всякое вторженіе въ этотъ народный строй чуждой его духу стихіи могло бы только ослабить самую ту основу, которою крпка и стоитъ Россія: другихъ, равносильно, крпкихъ, къ сожалнію, мы пока еще не видимъ.
И такъ, вопросъ о сельскомъ обществ съ его самоуправленіемъ можно бы, кажется, признать поршеннымъ. Но за предлами сельскаго общества въ настоящее время существуетъ волость, съ волостнымъ старшиной, волостнымъ правленіемъ, волостнымъ писаремъ, волостнымъ судомъ и волостнымъ сходомъ, образующаяся изъ извстнаго числа сельскихъ обществъ, созданная Положеніемъ 19 февраля. Это уже вторая степень крестьянскаго самоуправленія, которой назначеніе было состоять посредствующимъ звеномъ, между правительствомъ и сельскимъ населеніемъ. Но такъ какъ волость не иметъ подъ собой никакой органической основы, и волостной міръ не связанъ между собою ни формою землевладнія, ни общностью хозяйственныхъ интересовъ, составленъ искусственно, посредствомъ депутатовъ отъ опредленнаго числа домохозяевъ,— это съ одной стороны, съ другой, такъ какъ за отсутствіемъ другихъ мстныхъ административныхъ органовъ внутри узда, особенно съ уничтоженіемъ участковъ мировыхъ посредниковъ, центръ тягости мстнаго полицейскаго надзора и вообще государственнаго управленія сосредоточился мало-по-малу весь въ этой второй инстанціи крестьянскаго самоуправленія, т. е. въ волости,— то эта сословная единица и обратилась въ единицу чисто административную, общегосударственнаго, вовсе не исключительно сословнаго характера. Съ учрежденіемъ уздныхъ присутствій и съ предоставленіемъ исправнику права подвергать старшинъ дисциплинарнымъ взысканіямъ,— волостной старшина сталъ чмъ-то въ род частнаго или участковаго полицейскаго пристава въ городахъ, а волостное правленіе чмъ-то въ род полицейскаго участка, но съ несравненно обширнйшимъ кругомъ обязанностей. Достаточно сказать, что по свдніямъ, доставленнымъ намъ о письмоводств одной изъ волостей (въ одной изъ центральныхъ губерній), волостному правленію приходится вести 29 книгъ (нкоторыя въ двухъ экземплярахъ), исписать въ годъ около 2.100 листовъ бумаги, получать въ годъ входящихъ бумагъ слишкомъ 600, изъ которыхъ однихъ предписаній было 479. И какихъ предметовъ вдомства во касаются эти. предписанія! Тутъ и мры противъ эмивоотій и повальныхъ въ узд болзней, и общія санитарныя распоряженія, и собираніе статистическихъ данныхъ разнообразнаго содержанія,— и все это обширное письмоводство по предметамъ вовсе не сословно-крестьянскаго характера возложено на крестьянъ!!! Можно ли дивиться посл этого тому значенію, которое пріобртаютъ волостные писаря: безъ ихъ исполинскаго труда крестьяне бы пропали, и волостной старшина, за неисполненіе предписаній начальства — хотя бы о доставленіи требуемыхъ центральнымъ статистическимъ комитетомъ свдній самаго затйливаго статистическаго свойства, рисковалъ бы не разъ попасть, безъ суда и объясненія, по приказу исправника, въ арестантскую, вмст съ пьяными и мошенниками.
Очевидно, что современную волость нельзя причислить въ крестьянскому сословному самоуправленію, и что если она кому нужна и служитъ, то не однимъ крестьянамъ, а еще боле администраціи и земству. Несомннно также, что развитіе письмоводства и усложненіе обязанностей, къ крестьянскому самоуправленію не относящейся, стали усиленне развиваться по мр того, какъ ослабвало ‘каченіе прежнихъ мировыхъ посредниковъ, и достигли своего апогея съ окончательнымъ уничтоженіемъ прежнихъ посредническихъ участковъ. Въ то же время волость не доставляетъ de jure личнымъ землевладльцахъ, живущимъ въ ея предлахъ или бокъ-о-бокъ съ ними, никакихъ тхъ гарантій общественной безопасности, никакихъ тхъ удобствъ, которыхъ они въ прав ожидать отъ ближайшаго административнаго органа и въ которыхъ сильно нуждаются. Содержатели фабрикъ, арендаторы разныхъ угодій, личные землевладльцы, начиная отъ отставнаго солдата, купившаго себ землю и живущаго особнякомъ.— вс они теперь поневол тянутъ, по древнему юридическому термину, не къ сосднему волостному правленію, а къ уздному городу, отстоящему иногда на нсколько десятковъ верстъ.
Такимъ образомъ жизнь выяснила необходимость въ созданіи на пространств узда большаго или меньшаго числа единицъ административно-судебныхъ, общихъ для всхъ сословій, въ территоріальныхъ предлахъ каждой такой единицы. Таковая же единица нужна и для узднаго земства, лишеннаго теперь исполнительныхъ и распорядительныхъ хозяйственныхъ органовъ въ узд. Таковая единица, стоящая вн сословности, нужна и для крестьянъ. Почему — мы это объяснимъ посл,— но теперь остановимся на томъ вывод, что чувствуется потребность именно въ мстномъ орган управленія государственнаго и въ то же время земскаго самоуправленія, а не въ искусственномъ созиданіи такъ-называемой всесословной волости, въ смысл цльнаго волостнаго общества. Но наша статья и безъ того длинна, отлагаемъ дальнйшее наложеніе нашей мысли до слдующаго No.