Время на прочтение: 11 минут(ы)
Летающий лекарь
Комедия в одном действии
Мольер. Полное собрание сочинений в одном томе. / Пер. с фр.— М.: ‘Издательство АЛЬФА-КНИГА’, 2009. (Полное собрание в одном томе).
Перевод В. Лихачева
Валер — возлюбленный Люсиль.
Сабина — двоюродная сестра Люсиль.
Сганарель — слуга Валера.
Горжибюс — отец Люсиль.
Гро-Рене — слуга Горжибюса.
Люсиль — дочь Горжибюса.
Адвокат.
Валер. Ну, Сабина, что же ты мне посоветуешь?
Сабина. Могу сообщить вам мало нового. Дядя положительно желает, чтобы кузина вышла за Вильбрекена, и дело настолько подвинулось вперед, что сегодня она, наверно, уже была бы замужем, если бы вас не любила, но так как ваш любовный секрет мне известен и скупость противного дядюшки довела нас до крайности, то мы и придумали хорошую штуку, чтобы оттянуть брак. Штука состоит в том, что кузина притворилась больною, а добрый старичок, которого надуть довольно легко, послал меня за лекарем. Если бы нашелся лекарь из ваших друзей, который захотел бы быть с нами заодно, он мог бы посоветовать больной чистый воздух. Тогда родитель поместил бы ее непременно в павильоне, что в конце нашего сада, и вы видались бы с нею тайком, женились бы на ней, а старику и Вильбрекену предоставили бы ругать вас сколько влезет.
Валер. Но как найти лекаря, который бы отважился на такую услугу? Скажу тебе откровенно: я ни одного подходящего не знаю.
Сабина. Мне пришло в голову: что, если бы вы одели лекарем вашего слугу? Наш простофиля всему поверит.
Валер. Этот мужлан все испортит, но придется пустить его в дело за неимением другого. Прощай, пойду искать его. Где он, к черту, пропадает, бездельник? А, вот! легок на помине.
Валер. А, старина! Как я рад тебя видеть! Ты мне очень нужен для одного важного дела, но я не знаю, что ты умеешь…
Сганарель. Что я умею, сударь? Только для важных дел мною и пользуйтесь — для самых важных: например, пошлите меня взглянуть, сколько времени на башенных часах, справиться, что стоит на рынке масло, напоить лошадь, — тогда узнаете, что я умею.
Валер. Это не то: нужно, чтобы ты представился лекарем.
Сганарель. Я — лекарем, сударь! Я готов сделать все, что вам угодно, но представиться лекарем — слуга покорный, ни за что, и зачем это, прости господи? Ей-богу, сударь, вы смеетесь надо мной.
Валер. Если ты это сделаешь, я тебе дам десять пистолей.
Сганарель. А! за десять пистолей я не скажу, что не мог бы быть лекарем, ум-то у меня, сударь… как бы это выразиться?., не настолько… не настолько тонок, чтобы сказать вам правду. Но когда я стану лекарем, куда мне идти?
Валер. К некоему простаку Горжибюсу, у которого больная дочь, но ведь ты мужлан и вместо пользы, пожалуй…
Сганарель. Э, боже мой, сударь, не извольте беспокоиться: я вам отвечаю, что так же хорошо сумею уморить человека, как и любой врач в городе. Пословица говорит: после смерти лекарь, а как я вмешаюсь, станут, наверно, говорить: после лекаря бойся смерти! Тем не менее чем больше я думаю, тем труднее мне представляется представиться лекарем, и если у меня все будет выходить невпопад…
Валер. Тут дело совсем немудреное. Горжибюс — человек простой, грубый, и ты его легко ошарашишь, если заговоришь о Гиппократе и о Галиене, — держись только чуточку понахальнее.
Сганарель. Значит, надо говорить о философии, о математике? Берусь, и если это человек покладистый, как вы уверяете, — за успех ручаюсь. Достаньте мне только лекарское одеяние, научите, что делать, и выдайте пропуск, то есть десять пистолей.
Горжибюс. Беги скорей за лекарем, барышня сильно заболела, не мешкай.
Гро-Рене. На кой же черт вы хотите выдать ее за старика? Может быть, ей просто-напросто хочется, чтобы ее обработал молодой человек? Есть, видите ли, соотношение… (Бормочет всякую чушь.)
Горжибюс. Ступай же скорей, я уже вижу, что из-за этой болезни придется отсрочить свадьбу.
Гро-Рене. И эта отсрочка выводит меня из себя: я только что было собрался починить как следует свой желудок, новые подметки ему поставить, — и вот жди, когда теперь удастся. Пойду искать лекаря и для барышни, и для себя: я в отчаянье.
Горжибюс, Сабина, Сганарель.
Сабина. Вот кстати встретила вас, дядюшка, чтобы сообщить вам приятную новость. Я привела искуснейшего в мире лекаря — он иностранец, знает наилучшие секреты лечения и, наверно, вылечит кузину. К счастью, мне на него указали, и я его пригласила. Он такой ученый, что я с радостью сама заболела бы, чтобы только он меня пользовал.
Горжибюс. Где же он?
Сабина. Идет за мной, вот.
Горжибюс. Ваш покорнейший слуга, господин лекарь. Я послал за вами для моей больной дочери, вся моя надежда на вас.
Сганарель. Гиппократ говорит, а Галиен неопровержимыми доводами подтверждает, что никто не бывает здоров, когда бывает болен. Вы правы, надеясь на меня, так как я самый великий, самый искусный и самый ученый из лекарей, бывших на растительном, чувственном и минеральном факультете.
Горжибюс. Я в восторге от этого.
Сганарель. Не воображайте, что я лекарь обыкновенный, заурядный. Все прочие лекаря, на мой взгляд, не что иное, как недоноски медицины. У меня таланты особенные, я знаю секреты… — Салямалек, салямалек. — Родриг, есть ли у тебя сердце? — Signor, si, signor, no. Per omnia saecula saeculorum. — Ну-ка, покажитесь!
Сабина. О, это не он болен, а его дочь.
Сганарель. Ничего не значит: кровь отца и дочери — одно и то же, и по изменениям в крови отца я могу судить о болезни дочери. Могу я, господин Горжибюс, видеть мочу больной?
Горжибюс. Конечно. Сабина, принесите-ка скорей. Я очень боюсь, господин лекарь, чтобы моя дочь не умерла.
Сганарель. А, пусть бережется! Она не имеет права для своего удовольствия доводить себя до смерти без лекарского рецепта. Моча указывает на сильный жар, на сильное воспаление в кишках, но все-таки она уже не так плоха.
Горжибюс. Как, сударь? вы ее глотаете?
Сганарель. Не удивляйтесь этому. Лекарь обыкновенно довольствуется тем, что рассматривает, но я, как лекарь незаурядный, кроме того пробую и на вкус, таким способом я лучше распознаю причину и последствия болезни. Но должен сознаться, что столь малого количества недостаточно для правильного суждения. Пусть-ка нацедит еще.
Сабина. Да она и то с трудом.
Сганарель. Что такое! скажите на милость! Заставьте ее — хорошенько, хорошенько. Если бы все больные у меня так скупились, я бы не знал отдыха.
Сабина. Вот и все: больше она не может.
Сганарель. Э, господин Горжибюс, ваша дочь иначе не может как по капелькам? Плоховата же она у вас по мочевой части, вижу, что надо будет выписать ей мочегонного. А нельзя ли видеть больную?
Сабина. Она встала, если желаете, я позову ее.
Горжибюс, Сабина, Сганарель, Люсиль.
Сганарель. Ну-с, барышня, вы больны?
Люсиль. Да, сударь.
Сганарель. Тем хуже. Это явный признак того, что вы нездоровы. Не чувствуете ли вы сильных болей в голове, в почках?
Люсиль. Да, сударь.
Сганарель. Очень хорошо. Да, этот великий врач в своей статье о природе животных говорит сотню хороших вещей, и так как жидкости, находящиеся между собою в связи, имеют мало сродства, а с другой стороны, например, меланхолия есть враг радости, точно так же как от разлития желчи мы становимся желтыми, и притом нет ничего противнее здоровью, как болезнь, — то мы можем сказать вместе с этим великим человеком, что ваша дочь больна. Я должен написать ей рецепт.
Горжибюс. Скорей сюда стол, бумаги, чернил.
Сганарель. Есть тут кто-нибудь, кто умеет писать?
Горжибюс. А вы-то разве не умеете?
Сганарель. Ах, из головы вон, у меня столько дел, что я половину забываю… Я нахожу, что вашей дочери необходимо подышать хорошим воздухом, пожить за городом.
Горжибюс. У нас прекрасный сад и в нем небольшое жилье, если вы найдете его подходящим, я туда и помещу ее.
Сганарель. Пойдем, пойдем посмотрим.
Адвокат (один). Я слышал, что у Горжибюса захворала дочь: надо справиться о ее здоровье и предложить свои услуги как друга всей семьи. Эй! эй! Господин Горжибюс дома?
Горжибюс. Сударь, ваш покорнейший… и прочее.
Адвокат. Узнав о болезни вашей дочери, я поспешил засвидетельствовать участие, какое принимаю в этом обстоятельстве, и предложить всякое зависящее от меня содействие.
Горжибюс. Я только что был в обществе наиученейшего человека.
Адвокат. Нельзя ли повидать его на минутку?
Адвокат, Горжибюс, Сганарель.
Горжибюс. Сударь! вот знающий человек из числа моих друзей, который желал бы повидаться и потолковать с вами.
Сганарель. Не имею на это времени, господин Горжибюс, спешу к больным. С вас я ничего не возьму, сударь.
Адвокат. Сударь, после того что сказал мне господин Горжибюс о ваших заслугах и о вашей учености, я возымел самое пламенное желание познакомиться с вами, с каковым намерением и позволил себе вам поклониться. Следует признать, что люди, преуспевшие в какой-нибудь науке, достойны величайшей похвалы, и в особенности избравшие своей профессией медицину, — как по причине ее общеполезности, так и потому, что она содержит в себе много других наук, отчего современное знание ее и сопряжено с такими трудностями. Гиппократ прекрасно сказал на этот счет в своем первом афоризме: ‘Vita brevis, ars vero longa, occasio autem praeceps, experimentum periculosum, judicium difficile’.
Сганарель (Горжибюсу). Фициле тантинапота бариль камбустибус.
Адвокат. Вы не из тех врачей, которые руководствуются лишь так называемой рациональной или догматической медициной, и я уверен, что ваша практика сопровождается неизменным успехом: experientia magistra rerum. Первые люди, избравшие своей профессией медицину, были в такой степени почитаемы, как жрецы этой прекрасной науки, что их за удачные исцеления причисляли к сонму богов. Отсюда не следует, чтобы врач, не возвративший здоровья больному, был достоин презрения, ибо здоровье не зависит ни от лекарств, ни от знаний: interdum docta plus valet arte malum. Боюсь вам надоесть, сударь, оставляю вас в надежде, что при первом же случае удостоюсь чести побеседовать с вами, не столь стесняясь временем. Ваши часы драгоценны… и прочее.
Горжибюс. Как вы находите этого господина?
Сганарель. Он кое-что маракует. Если бы он не ушел, я бы с ним потолковал о разных высоких материях. Однако мне пора. Э, что вы делаете?
Горжибюс. Делаю то, что велит мне долг.
Сганарель. Вы шутите, господин Горжибюс. Я не возьму — я лечу не из-за денег. Ваш покорный слуга.
Валер (один). Не знаю, что сделает Сганарель: не имею от него никаких вестей и нахожусь в затруднении, где найти его. Вот хорошо — тут как тут. Ну, Сганарель, что ты сделал с тех пор, как мы расстались?
Валер, Сганарель (в своем виде).
Сганарель. Чудо за чудом, я сделал то, что Горжибюс принял меня за искусного лекаря. Я посетил его и посоветовал его дочери пожить на чистом воздухе, теперь у нее особое помещение в конце их сада, и это так далеко от старика, что вы беспрепятственно можете с ней видеться.
Валер. А, как ты меня обрадовал! Побегу к ней, не теряя ни минутки.
Сганарель. Надо правду сказать, этот добряк Горжибюс порядочный остолоп, когда позволил себя так околпачить. Ах! будь я не я, все погибло: сразу моя медицина летит вверх тормашками. Как-никак надо ему втереть очки.
Горжибюс. Добрый день, сударь.
Сганарель. Ваш слуга, сударь. Вы видите перед собой бедного малого в отчаянье, не знаете ли вы лекаря, который недавно прибыл в этот город и совершает изумительные исцеления?
Горжибюс. Знаю, он только что ушел от меня.
Сганарель. Я его брат, сударь: мы близнецы и так между собой похожи, что нас часто принимают одного за другого.
Горжибюс. Черт меня подери, если я тоже не ошибся. Как вас зовут?
Сганарель. Нарциссом, сударь, к вашим услугам. Надо вам сказать, что, находясь в кабинете брата, я пролил две склянки эссенции, стоявшие на краю стола, за это он так рассердился на меня, что выгнал из дому и запретил на глаза ему показываться, — и вот я, бедный малый, теперь без пристанища, без поддержки и без всяких знакомств.
Горжибюс. Ничего, я вас помирю: мы с ним друзья — и я обещаю вам, что он опять возьмет вас к себе. Поговорю с ним, как только увижу.
Сганарель. Я вам буду очень обязан, господин Горжибюс.
Горжибюс, Сганарель (в виде лекаря).
Сганарель. По правде говоря, когда больные не хотят следовать указаниям врача и обнаруживают строптивость…
Горжибюс. Господин лекарь, ваш покорнейший слуга. У меня к вам просьба.
Сганарель. Что такое, сударь? вы ждете от меня услуги?
Горжибюс. Сударь, я только что встретил вашего братца, который очень огорчен тем…
Сганарель. Это негодяй, господин Горжибюс.
Горжибюс. Уверяю вас, он так сокрушается о том, что рассердил вас…
Сганарель. Это пьяница, господин Горжибюс.
Горжибюс. О сударь! вы хотите ввергнуть бедного малого в отчаянье?
Сганарель. Слышать о нем больше не хочу. Но посмотрите, какова наглость у негодяя: разыскал вас, чтобы обделать свои делишки. Пожалуйста, ни слова о нем.
Горжибюс. Ради бога, господин лекарь! Сделайте это из любви ко мне. Если смогу, услужу вам в чем-нибудь ином от чистого сердца. Я обещал и…
Сганарель. Вы так настоятельно просите, что, хоть я и дал клятву никогда не простить его, — так и быть, по рукам: прощаю. Даю вам слово, что это стоит для меня большого усилия, на которое я решаюсь единственно из расположения к вам. Прощайте, господин Горжибюс.
Горжибюс. Сударь, ваш покорнейший слуга. Пойду искать бедного малого, чтобы сообщить ему приятную новость.
Валер, Сганарель (в своем виде).
Валер. Должен признаться, не думал я, чтобы Сганарель так хорошо исполнил поручение. А, старина! как я тебе благодарен, как я рад и как…
Сганарель. Вижу, вижу, что рады. Горжибюс меня встретил — и, кабы не моя изобретательность, вся затея была бы обнаружена. Спасайтесь, опять он.
Горжибюс. Я всюду вас искал — спешил сообщить вам, что говорил с вашим братом, он уверил меня в том, что простил вас, но, чтобы увериться в этом еще больше, я хочу, чтобы он обнял вас в моем присутствии. Пожалуйте ко мне, а я разыщу его.
Сганарель. Ах, господин Горжибюс, я не думаю, чтоб вы его разыскали теперь, и ждать его у вас я не могу — слишком уж опасаюсь его гнева.
Горжибюс. Нет, вы подождете, потому что я вас запру. Ухожу на поиски: не бойтесь ничего — ручаюсь вам, что он более не сердится.
Сганарель (в доме у окна). Вот я и попался, удрать никаких способов. Надо мною нависла черная туча, и я боюсь, если ее прорвет, не посыпался бы на мою спину град палочных ударов, а еще может случиться, что по чьему-нибудь рецепту, посильнее лекарского, отметят меня между лопатками казенным клеймом, и то еще милостиво будет. Скверны мои дела, но к чему отчаиваться? С чего начал, тем надо и кончить. Да-да! прежде всего — отсюда выбраться и показать, что Сганарель всем плутам плут.
Сганарель, Гро-Рене, Горжибюс.
Гро-Рене. А! вот так потеха, ей-богу! Здорово, черт возьми, скачут здесь из окон. Надо остаться — поглядеть, что из всего этого выйдет.
Горжибюс. Не мог найти лекаря, не знаю, куда его черт занес. Да вот он. Сударь, что вы простили вашего брата — этого еще недовольно, прошу вас, ради полного моего удовлетворения, обнять его, он у меня — и я всюду искал вас, чтобы попросить исполнить это в моем присутствии.
Сганарель. Смеетесь вы, господин Горжибюс: не довольно того, что я его простил? Да я видеть его не желаю.
Горжибюс. Хоть из любви ко мне, сударь.
Сганарель. Не в силах ни в чем вам отказать: позовите его.
В то время как Горжибюс входит в дом через дверь, Сганарель влезает туда же через окно.
Горжибюс (у окна). Вот ваш брат: он обещает слушаться вас во всем.
Сганарель (в своем виде, у окна). Господин Горжибюс, пожалуйста, заставьте его войти сюда: позвольте мне попросить у него прощения с глазу на глаз, умоляю вас, — иначе он меня на сто ладов перед всем светом опозорит и обесчестит. Горжибюс выходит из дому через дверь, а Сганарель вылезает через окно.
Горжибюс. Хорошо, я ему скажу. Сударь, он стыдится и просит вас войти, чтобы попросить прощения с глазу на глаз. Вот ключ, пожалуйте, умоляю вас, не откажите мне в этом удовольствии.
Сганарель (в виде лекаря). Чего я не сделаю для вашего удовлетворения! Вы сейчас услышите, как я с ним буду обходиться… А, вот ты где, негодяй! — ‘Братец, простите меня, обещаю вам, что более не провинюсь перед вами’. — Обещаешь, что более не провинишься, негодяй, мерзавец? Я тебя проучу. Осмелиться побеспокоить господина Горжибюса, заставить его думать о твоих пакостях! — ‘Братец’… — Молчи, говорят! — ‘Я всегда вас…’ — Молчи, негодяй!
Гро-Рене. Как вы полагаете, кто у вас там?
Горжибюс. Лекарь и его брат Нарцисс, у них вышло несогласие — и теперь они мирятся.
Гро-Рене. Черта с два! Там всего один.
Сганарель. Я тебя, пьяницу, проучу. Ишь, и в глаза не глядит! Знает кошка, чье мясо съела. Ах, скажите, какая физиономия! сама невинность.
Гро-Рене. Сударь, скажите-ка ему для потехи, чтобы он показал своего брата в окне.
Горжибюс. Да-да, господин лекарь, будьте добры, пусть ваш брат покажется в окне.
Сганарель (в виде лекаря, из окна). Он недостоин показываться честным людям — и к тому же я не выношу его рядом с собой.
Горжибюс. Сударь, не откажите мне в этой милости после всех тех, какие вы уж для меня сделали.
Сганарель. Поистине, господин Горжибюс, вы имеете надо мной такую власть, что я ни в чем не могу отказать вам. Покажись, покажись, негодяй! (В виде слуги.) К вашим услугам, господин Горжибюс. (В виде лекаря.) Ну, видели вы эту кабацкую образину?
Гро-Рене. Ей-богу, там один, чтобы убедиться в этом, скажите, что желаете видеть их вместе.
Горжибюс. Будьте уж милостивы до конца, покажитесь вместе в окне и обнимитесь.
Сганарель (в виде лекаря). Вот в чем я отказал бы всякому другому, кроме вас, но, чтобы показать, что из любви к вам я готов на все, я на это решаюсь, хотя и с трудом, — хочу только сначала заставить его попросить у вас прощения во всех причиненных вам хлопотах. (В виде слуги.) Да, господин, Горжибюс, я прошу у вас прощения в том, что докучал вам, — а вам, братец, в присутствии господина Горжибюса обещаю вести себя отныне так, чтобы вы не имели больше поводов на меня жаловаться, причем прошу не вспоминать более о происшедшем. (Обнимает свою шляпу и брыжи, надетые на локоть.)
Горжибюс. Ну? не видишь ты разве, что их двое?
Гро-Рене. Ей-богу, он колдун.
Сганарель (выходя из дому в виде лекаря). Возвращаю вам, сударь, ключи от вашего дома, я не хотел, чтобы этот негодяй вышел вместе со мной, так как стыжусь его, мне было бы очень неприятно, если бы нас увидели рядом в городе, где я снискал себе некоторую репутацию. Выпустите его, когда вам заблагорассудится. Добрый день, свидетельствую вам… и прочее.
Горжибюс. Я должен пойти освободить бедного малого, правда, он его простил, но при этом не очень-то хорошо с ним обошелся.
Сганарель (в виде слуги). Сударь, благодарю вас за хлопоты ваши и за вашу доброту, на всю жизнь ваш должник.
Гро-Рене. А как вы думаете, где теперь лекарь?
Горжибюс. Ушел.
Гро-Рене. У меня под мышкой. Этот бездельник переодевался лекарем и надувал вас. А пока он тут разыгрывает комедию, Валер и барышня находятся вместе — и лукавый там уж свое дело делает.
Горжибюс. О несчастье! Да ведь тебя повесить надо, негодяя, мерзавца!
Сганарель. Сударь, какая вам прибыль меня повесить? Выслушайте меня, пожалуйста. Правда, это я подстроил, что мой господин находится с вашей дочерью, но, служа ему, я не наносил ущерба и вам: мой господин — партия вполне подходящая для вашей дочери как по своему роду, так и по своим средствам. Поверьте мне, не делайте шуму, не стыдите себя — и пошлите ко всем чертям эту каналью Вильбрекена. Да вот и наши голубки.
Сганарель, Горжибюс, Валер, Люсиль.
Валер. Мы на коленях перед вами.
Горжибюс. Я вас прощаю и очень рад, что обман Сганареля дал мне такого молодца-зятя. Пойдемте праздновать свадьбу и пить за здоровье всей честной компании.
Прочитали? Поделиться с друзьями:
