П. А. Вяземскій
Крушеніе царскосельскаго позда.
Крушеніе царскосельскаго позда.
1840.
Крушение царскосельского поезда, Вяземский Петр Андреевич, Год: 1840
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Вяземскій П. А. Полное собраніе сочиненій. Изданіе графа С. Д. Шереметева. T. 2.
Спб., 1879.
Нечего и спрашивать: разумется и я былъ въ несчастномъ Царскосельскомъ позд на желзной дорог въ ночи съ 11-го на 12-е августа,— я непремнный членъ всхъ крушеній на вод и на суш. Горитъ-ли пароходъ? я на немъ. Сшибаются ли паровозы? я тутъ. Люди меня губятъ, но Богъ милуетъ. Благодареніе Богу, съ этимъ жить еще можно. Должно только замтить одно: хотя то и другое несчастіе были слдствіемъ оплошности человческой, но въ первомъ случа несчастіе сбыточное и предвидимое по разсчетамъ вроятности. Тамъ, гд все длается огнемъ, не мудрено, что огонь когда-нибудь и надлаетъ бды. Но послдній случай — изъятіе изъ общаго итога возможныхъ случайностей и сбыточныхъ вроятностей. На первый случай есть объясненіе и оправданіе, на второй нтъ ни малйшихъ. Лопнулъ бы котелъ, повредилось бы что въ рельсахъ, и будь жертвами этой бды еще большее число страдальцевъ, нежели въ настоящемъ случа, то все-таки былъ бы поводъ къ снисхожденію и была бы возможность для оправданія. Всмъ извстно, что есть случаи, не подлежащіе разсчетамъ человческой прозорливости и науки, ускользающіе отъ всхъ мръ предосторожности и обдуманной заботливости. Но здсь это не просто случай, а преступленіе, смертоубійство! Тутъ виновна не судьба: виновны люди! и, слдовательно, подлежатъ они строжайшей отвтственности предъ обществомъ, предъ человчествомъ. Виновенъ не одинъ человкъ, не отдльное лицо, виновны хозяева, распорядители предпріятія, которое беретъ ежедневно на добровольную отвтственность свою и для своей пользы участь и жизнь нсколькихъ тысячъ людей. При такой отвтственности они должны быть глубоко, постоянно, исключительно проникнуты и озабочены святостью сей страшной обязанности. Въ полной-ли мр чувствуютъ они сію обязанность? Оправдываютъ-ли они довренность, которою облечены? Нтъ! съ прискорбіемъ, но съ убжденіемъ повторимъ: нтъ! иначе несчастіе, постигшее нын многія семейства, не могло бы совершиться.
Графъ Бобринскій постоянствомъ, усиліями своими, безпримрною дятельностію, достигнулъ важной цли, которая утверждаетъ за нимъ нын и на будущее время признательность согражданъ. Онъ доказалъ физическую, матеріальную возможность устройства у насъ желзной дороги. Онъ открылъ этимъ богатое поприще будущимъ успхамъ промышленной и торговой Россіи. Заслуга незабвенная! Не знаю, кто бы у насъ, кром его, одержалъ сію побду съ такимъ благороднымъ упорствомъ, самоотверженіемъ и пожертвованіями, покоряя на каждомъ шагу затрудненія и препятствія всякаго рода. Такъ, матеріальная возможность Русской желзной дороги безпрекословно доказана. Это фактъ! Если и не мы имъ вполн воспользуемся, такъ воспользуется другое поколніе. Все равно! Но нравственная возможность Русской желзной дороги равно-ли доказана,, какъ вещественная? Нисколько! Она должна бы основана быть на гласной отвтственности общества, которое завдываетъ желзною дорогою, и не на одной общей отвтственности предъ правительствомъ, но и на частной — предъ частными лицами. На сей отвтственности опиралась бы общественная довренность, и взаимная сдлка имла бы нравственную законную силу, которой теперь нтъ и въ помин.
Обратимся въ послднему событію, чтобы объяснить и подтвердить наше строгое сужденіе и примемъ въ руководство извщеніе, публиковавное Сверною Пчелою о случившемся несчастіи.
‘Для успокоенія публики касательно происшествія, случившагося въ ночи съ 11-го на 12-е августа на Царскосельской желзной дорог, сообщаются объ ономъ слдующія, достоврныя извстія’.
Если это не насмшка, что и допустить не можно, то естьли здравый смыслъ въ этой фраз? что можетъ быть успокоительнаго для публики въ извщеніи, что погибло нсколько людей отъ оплошности и нераднія, нигд и никогда неслыханныхъ! При томъ же, какъ, объявляя о подобномъ несчастіи, не выразить изъ состраданія, хотя бы изъ приличія, ни слова сожалнія, прискорбія о многихъ жертвахъ безпримрнаго происшествія. Напротивъ, сухо и какъ-будто ни съ чемъ не бывало разсказываютъ о немъ, какъ о ничтожномъ, ежедневномъ случа, словно гд-бы-нибудь выкинуло изъ трубы, или вода разлилась и затопила нсколько саженей земли. Публика, глубоко встревоженная и пораженная случившимся бдствіемъ, скорбитъ, негодуетъ, призываетъ бдительность правосудія на истинныхъ виновниковъ несчастія, а ей говорятъ: господа, вы напрасно безпокоитесь, вы слишкомъ легковрны!! Богъ знаетъ, съ чего вы вздумали, что случилось несчастіе! это ничего: мы васъ сейчасъ успокоимъ. Вотъ въ чемъ дло: англичанинъ Масквель имлъ, правду сказать, минуту забывчивости, которая многимъ стоила жизни, но и только!
И не говорите, что несообразность этого извщенія заключается въ одной худой редакціи, въ отсутствіи чувства приличія. Это бы еще не бда! но вижу тутъ другое: вижу покушеніе, умышленное усиліе устранить отвтственность общества, сбить съ толку встревоженное вниманіе публики и мнимымъ равнодушіемъ заглушить общій ропотъ и стованія. Дале, въ изложеніи помянутаго извщенія найдемъ другія доказательства, подкрпляющія наше обвиненіе.
Тутъ же сказано, что поздъ изъ Царскаго Села двинулся въ путь въ 11-ть часовъ, равно какъ и С.-Петербургскій! Не правда! мы пошли изъ Царскаго Села не ране 11-ти часовъ съ половиною, а вроятно и нсколько поздне за разными остановками, отцпленіемъ одного вагона, высаживаніемъ изъ него уже сидвшихъ пассажировъ, и другими замедленіями. Слдовательно, и С.-Петербургскій не тронулся съ мста въ означенный часъ. Иначе мы, отправившись поздне, нашли бы его уже на станціи у Московскаго шоссе. Вмсто того, мы съхались, или, по несчастію, ударились съ нимъ лбами на восьмой верст отъ Петербурга, что неоспоримо доказываетъ, что онъ пошелъ въ путь еще поздне нашего. Обстоятельство поздняго отправленія нашего тмъ для меня памятне, что, недолго спустя посл случившагося несчастія, я посмотрлъ на часы и было уже около половины перваго часа. Вышедши изъ вагоновъ и стоя на желзной дорог, я и другіе спутники подумали, судя по времени, что мсто наше не совершенно безопасно, ибо вскор могъ подъхать другой поздъ, назначенный въ отправленію изъ Царскаго Села въ 12-ть часовъ, и не дать намъ возможности, толпою собравшимся на дорог, заблаговременно посторониться, особенно по темнот туманной ночи. Конечно, обстоятельство позднйшаго, противъ назначеннаго часа, отправленія паровозовъ не было достаточною причиною послдовавшаго несчастія, ибо одинъ изъ двухъ поздовъ все-таки обязавъ былъ ожидать на станціи прибытія другаго. Но не мене того оно важно, ибо доказываетъ безпорядокъ отправленій и недостатокъ распорядительности въ дл, гд нужна строжайшая точность. Не хорошо также и не кстати и неуваженіе къ публик въ неосновательномъ отчет предъ нею о подробностяхъ событія, въ коемъ была она, по несчастію, слишкомъ очевидною и страдальческою участницею.
По отчету вся вина сваливается на Англичанина Масквеля. Конечно, онъ непосредственный виновникъ, или врне непосредственное орудіе случившагося несчастія, но въ самомъ дл отвтственность падаетъ не на него одного, а восходитъ выше. По отзыву его, онъ забылъ о данномъ ему приказаніи остановиться на станціи. Дло невозможное! Онъ или не зналъ порядочно, что долженъ встртиться съ другимъ поздомъ, или былъ такъ пьянъ, что не зналъ, что длалъ. Въ такомъ случа забывчивость не вроподобна, тмъ боле, что онъ самъ шелъ на врную гибель. Какъ бы то ни было, но виновно управленіе. Если онъ былъ пьянъ, то чего же смотрли начальство и дежурные директоры? Не обязаны ли они при каждомъ отправленіи освидтельствовать, въ какомъ состояніи находится человкъ, въ руки коего ввряется жизнь нсколькихъ сотъ человкъ. Не обязаны ли директоры, особенно въ подобные экстренные случаи, когда стеченіе народа бываетъ необыкновенное и безпорядки сбыточне, находиться тутъ и личностію своею отвчать на личность другихъ, или, по крайней-мр, раздлять съ ними возможность опасности. Знакомымъ и друзьямъ директоровъ, конечно, должно быть очень пріятно встрчаться съ ними въ Павловскомъ воксал, согласенъ, но не одною же этою прогулкою ограничивается обязанность ихъ? Если былъ на сей случай одинъ изъ директоровъ съ нами, то зналъ ли онъ, что мы должны съхаться съ другимъ паровозомъ? если не зналъ, какъ могъ не знать? Если зналъ, какъ могъ не дать приказанія остановиться видя, что станцію миновали, не остановившись? Чего же смотрли коммиссары, сторожа, стоящіе при маякахъ, кондукторы? Неужели все должно вертться на одномъ человк! и если машинисту случится умереть скоропостижно, пасть въ обморокъ, или обезумть, то неужели не должно быть ни единаго средства въ спасенію? Быть не можетъ! Быть не должно.
Дале сказано: по распоряженію правленія желзной дороги, англичанинъ Робертъ Масквель отданъ въ полицію, до окончанія имющаго произвестись слдствія.
Опять та-же уловка, тоже покушеніе заслонить главную, высшую отвтственность отвтственностью второстепенною, ничтожною, одною изъ тхъ подставныхъ отвтственностей, которыя обыкновенно хранятся въ запас на подобные случаи. Но уловка безуспшная! Она никого не увлечетъ. Вс голоса, слившіеся въ одинъ общій голосъ на самомъ мст несчастія, и сливающіеся нын въ сужденіяхъ о случившемся, обвиняли и обвиняютъ не машиниста. Публик до машиниста нтъ дла. Не ему довряетъ она жизнь свою. Положисъ, что онъ и будетъ наказанъ, строго наказанъ, но это удовлетвореніе не дастъ нравственной силы обществу желзной дороги, никого не успокоитъ, ничего не обезпечитъ. Довренность публики, глубоко потрясенная, едва ли не до основанія рушенная несчастнымъ событіемъ, не ободрится снова. Если общество хочетъ оправдать себя предъ публикою, облечь себя довренностію, которая необходима въ подобныхъ предпріятіяхъ, гд жизнь человческая, гд благосостояніе семействъ, какъ на карту, ставится на билетъ, выпадающій изъ кассы, то ему предстоитъ другая важнйшая обязанность. Оно должно дйствовать пряме, откровенне. Пусть испроситъ оно у правительства, чтобы наряжено было полное, гласное слдствіе, а не слдствіе домашнее, келейное, гд подсудимые одни разбираются между собою и гд настоящіе истцы, то есть мы, то есть публика, мы, страждущее лице, не допущены. Пусть вызваны будутъ къ сему слдствію для необходимыхъ показаній и уликъ свидтели и участники того, что случилось. Пусть несчастныя жертвы, мужья, жены, дти, оплакивающіе ближнихъ своихъ, семейства лишившіяся домашняго счастія, а многія и вещественнаго благосостоянія утратою тхъ, которые доставляли имъ хлбъ насущный, пусть они вс будутъ выслушаны. Пусть т изъ нихъ, которые потребуютъ отъ общества законнаго удовлетворенія за убытки, претерпнные ими, будутъ вполн и справедливо вознаграждены, потому что въ этомъ случа, если и есть утраты не оцненныя, то есть и такія, которыя могутъ быть по крайней-мр отчасти оцнены на деньги: иной отецъ семейства, иная рука, нога ремесленника, увчья, лишающія средства навсегда, или на время заработывать пропитаніе свое,— все это должно имть денежное вознагражденіе. Мы видимъ тому частые примры въ другихъ государствахъ. Между прочимъ укажемъ на штрафъ взысканія съ директоровъ желзной дороги въ Англіи, посл недавняго несчастнаго случая, о которомъ упоминала и Сверная Пчела, въ слдъ за нашимъ происшествіемъ. По приговору суда, директоры присуждены были заплатить около 14.000 рублей (смотри Journal des Dbats, 19 августа). Отъ подобнаго гласнаго слдствія и общество познаетъ лучше свои обязанности, и публика ободрится довренностью, которой теперь она не иметъ и имть не можетъ.