Крестьянское движение при императоре Павле Петровиче, Де-Пуле Михаил Федорович, Год: 1868 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 43 минут(ы)

Крестьянское движеніе при император Павл Петрович. (*)

(*) Завдуя редакціей ‘Виленскаго Встника’ и благодаря просвщенной благосклонности графа Э. Т. Баранова, я имлъ возможность просмотрть нкоторыя изъ длъ виленскаго генералъ-губернаторскаго архива, откуда извлечены документы, послужившіе матеріаломъ для предлагаемой статьи.

Съ 5-го на 6-ое ноября 1790 г. не стало Екатерины II. Россія лишилась государыни, довершившей ея величіе, русское общество — великой преобразовательницы, которая сообщила ему новыя формы жизни, успвшіе обрости костьми и плотію свжей юношеской силы. Не вс, конечно, реформы удались не всякое смя, брошенное въ русскую почву, дало плодъ, но въ общемъ, въ цломъ, екатерининскій вкъ остался замчательнйшею эпохою въ нашей исторіи. Мрачныя стороны въ петровскихъ и екатериннискихъ преобразованіяхъ, въ нихъ самихъ и въ ихъ послдствіяхъ, были неизбжнымъ результатомъ положенія, въ которомъ находились преобразователи и преобразуемые, слдствіемъ предшествующаго и современнаго имъ положенія страны и народа. Страшно дорого обошлись Россіи петровскія преобразованія, не дешево стоили екатерининскія, но смотрть на одн траты и жертвы, не видя плодовъ, возиться въ подонкахъ и осадкахъ того соціальнаго процесса, который является результатомъ великихъ преобразованій, немыслимыхъ безъ жертвъ и страданія, выставлять на показъ только эти послднія, только общественныя язвы и раны,— такой обличительно-сатирическій пріемъ не достоинъ серьезной исторіи. И однакоже, Петръ и Екатерина подвергались и подвергаются обличительнымъ истязаніямъ со стороны нкоторыхъ изслдователей, отожествляющихъ скандалезную хронику съ исторіей. Екатерин достается больше всего, за что же? За распространеніе крпостнаго права, за раздачу крестьянъ тысячами и десятками тысячъ своимъ любимцамъ, мрачная картина Пугачевскаго бунта представляется какъ оборотная сторона медали, какъ страшная язва блестящаго (будто бы) только по наружности вка. Объ вымершемъ историческомъ явленіи позволительно разсуждать sine ira et studio, исторія, по крайней мр, не знаетъ никакихъ страховъ, даже передъ современностію, ея пріемами и кумирами.

Ужасы Пугачевскаго бунта никакъ нельзя считать явленіемъ, исключительно принадлежащимъ екатерининской эпох, подобные же удары слышались въ XVII столтіи и гораздо ране. Бунтъ Стеньки Разина, страшный не мене Пугачевскаго, антиобщественныя движеній крестьянскихъ массъ въ смутное время, бунты стрлецкіе при Петр, до него — выдленія изъ общества казачества и повсемстное броженіе этого послдняго, разнаго рода броженія въ самомъ этомъ обществ, тамъ. гд, повидимому, должна бы быть крпость и твердость, какъ въ войск,— вся эта картина видимаго шатанія и кажущагося распаденія, хаотическая картина созиданія громаднйшаго въ мір государственнаго организма, которую представляла Россія до Петра и Екатерины, только близорукимъ историкомъ можетъ быть объясняема, какъ слдствіе правительственнаго деспотизма и помщичьяго насилія. Помщичій произволъ, во всякомъ случа, не идетъ такъ далеко. До Петра и при Петр само тогдашнее правительство, при скудости тогдашнихъ финансовъ, насильно длало служилыхъ людей помщиками, испомщало,— и эти испомщенные (родоначальники тхъ тирановъ, противъ которыхъ неистовствовалъ Пугачевъ) не только не пользовались данными имъ правами, но брели розно, разбгались, т. е. плыли тмъ же потокомъ движенія и броженія. Остановить его, заставить оссть, привязаться къ земл и окрпнуть, для этого у русскаго правительства не было другихъ средствъ, кром закрпощенія, которое, поэтому, и пало на долю всхъ, а не однихъ крестьянъ. Даже при прогрессивныхъ правительственныхъ мрахъ, не посягавшихъ на свободу, приходили въ движеніе народныя массы,— спокойныя, повидимому, волны воздымались великою бурею: достаточно указать на нововведенія Никона и Петра, породившія расколъ, внесшій смущеніе съ одной и пробужденіе народной мысли съ другой стороны, всегда пособлявшій потомъ каждому антиобщественному движенію. Послднее, начиная съ ХП вка, уже ничего не имло въ себ деморатическаго, народоправнаго, въ западно-европейскомъ смысл этого слова: наши революціонеры, государственные бунтовщики, возставая противъ государства, поднимали его же стягъ, дйствуя всегда во имя царя (самозванца) или церкви. При оцнк событій нашего XVIII вка никогда не слдуетъ упускать изъ виду такого состоянія древняго русскаго общества: оно если не оправдываетъ, то объясняетъ самыя прискорбныя явленія петровскаго и екатерининскаго времени. Только въ эту эпоху являются русскіе помщики съ теперешнимъ ихъ значеніемъ, какъ сословіе. Существованіемъ своимъ они обязаны реформ Петра, они являются европейскими его воспитанниками, русской интелигенціей. Екатерина II завершаетъ общественное образованіе русскаго дворянства и своими учрежденіями воспитываетъ его боле духовно. Духъ этого политическаго воспитанія намъ теперь почти не понятенъ, часто мы называемъ раболпствомъ то, въ чемъ не было и тни этого постыднаго чувства,— какъ въ проникновеніи государственнымъ величіемъ Россіи всхъ и каждаго, отъ царедворца до степняка. Что же мудренаго, что Екатерина II, съ ея трезвымъ и смлымъ взглядомъ на русскую дйствительность, прошлую и настоящую, доврилась исключительно сословію, которое воспиталось въ ея школ и дух. Вдь на собственномъ опыт она неоднократно убждалась въ несостоятельности чужихъ пріемовъ, въ непримнимости и неприложимости къ тогдашней Россіи всхъ либеральныхъ идей, выработанныхъ временемъ. Помщичье право, естественно, казалось ей лучшимъ ручательствомъ въ прочности сдланныхъ ею преобразованій, а въ просвтительно-европейской реформ, каковой подвергалась при ней Россія, кому же было и довриться, какъ не сословію, во всякомъ случа боле просвщенному, чмъ другія? Примры чужіе, примры свои, прежняго стараго времени, не могли подсказать ей другого отвта. При томъ же, крпостное право, по крайней мр въ экономическомъ своемъ значеніи, нигд не возбуждало еще въ ту пору ужасовъ, ибо либеральныя начала были сами по себ, а дйствительность продолжала существовать по прежнему сама собою. Ужасы, и ‘мерзости’ крпостного права едва ли чмъ были меньше тхъ страданій, той общественной тяготы, которую испытывали низшіе классы народа, закрпощенные государству и церкви, возбуждать страданія, производить вещи, наводящія черезъ сто лтъ неподдльный ужасъ, выпадало на долю не одного русскаго помщика, но и чиновника, фабриканта, заводчика, нердко духовенства. Намъ, боле чмъ кому-нибудь, ничто не давалось даромъ, за все платились мы дорогою цною огрубнія, одичанія, если угодно, варварства,— за все, начиная отъ необходимости ссть на мст, привязаться къ территоріи. Чиновничество екатерининскаго времени, еще помнившее приказные порядки и отъ приказныхъ дьяковъ и служителей происшедшее, было несравненно невжественне и грубе, чмъ тогдашнее помщичье сословіе, все же, хотя и съ грхомъ пополамъ, полировавшееся корпуснымъ воспитаніемъ, военною и вообще столичною службой. Если и до настоящаго времени признается за несомннное, что чмъ помщикъ былъ богаче и многодушне, тмъ лучше жилось его крестьянамъ, то, стадо быть, въ раздач Екатериною тысячами и десятками тысячъ крпостныхъ душъ, съ точки зрнія ея времени, ровно ничего нельзя видть преступнаго: эта щедрая, возмущающая теперь насъ, раздача могла происходить, но тогдашнимъ взглядамъ на экономическое положеніе страны, въ интерес государственнаго благоустройства и благочинія, какъ это ни нелпо теперь намъ кажется. Несомннно одно, что эта раздача не была похотью произвола или чего инаго: это была система, ложная, фальшивая, но послдовательная, врная одной заданной себ мысли, система, обнявшая все государство, Малороссію, Блоруссію, Литву и Остзейскій край. Но какъ бы то ни было, со временъ Екатерины II начинается второй, боле тяжелый періодъ крпостного права, и Пугачевскій бунтъ несомннно не принялъ бы такихъ страшныхъ размровъ, если бы это было иначе. Подавленное возстаніе не успокоило народныя массы, духъ свободы, повявшій сверху, дунулъ и на нихъ,— и вотъ съ этого времени зарождается въ нихъ мысль о неизбжности и скорости освобожденія, съ каждымъ новымъ царствованіемъ закрпощенный народъ начинаетъ толковать, что Государь его освободитъ, что освобожденію препятствуютъ только помщики. Преемникъ Екатерины былъ встрченъ такими надеждами, почти повсемстно заколыхавшими народныя массы.

И. И. Дмитріевъ въ своихъ Запискахъ сообщаетъ любопытныя подробности о передряг, которая случилась съ нимъ 25 декабря 1796 г. По прізд изъ Москвы въ Петербургъ, Дмитріевъ поселился на Гороховой улиц, гд жилъ также бывшій его сослуживецъ, штабсъ-капитанъ Лихачевъ. Однимъ изъ находившихся при нихъ сдутъ былъ сдланъ доносъ, будто бы они умышляютъ на жизнь государя. Тогдашній петербургскій военный губернаторъ Архаровъ, на руки котораго были отданы самимъ государемъ Дмитріевъ и Лихачевъ, обыскивая ихъ служителей, нашелъ въ сюртучномъ карман одного изъ нихъ письмо, заготовленное имъ въ деревню къ своимъ родителямъ. Въ этомъ письм говорилось о молв, будто всмъ крпостнымъ дана будетъ свобода, а если этого не случится (добавлялъ сочинитель письма) ‘я надюсь получить вольность и другою дорогою.’ Изъ Записокъ Дмитріева извстно, какъ благородно поступилъ Павелъ съ напрасно обвиненными: убдившись въ ихъ невинности, онъ въ присутствіи всего двора обнялъ ихъ, и этому случаю И. И. Дмитріевъ много былъ обязанъ своими служебными успхами. Между тмъ какъ все это происходило, правительство уже начало получать съ разныхъ сторонъ тревожныя извстія о крестьянскомъ движеніи. Сколько извстно, первое таковое извстіе было получено въ Петербург 22 декабря о бунт крестьянъ въ Олонецкой губерніи Лодейнопольскаго узда, въ вотчин помщика Алекся Полнова {Сличи Р. Архивъ 1865, стр. 511—540. А. Я. Полновъ, тридцать лтъ передъ тмъ, представлялъ въ Вольное Экономич. Обшество свои соображенія объ отмн крпостнаго состоянія крестьянъ въ Россіи. П. Б.}. Генер.-прокуроръ А. Б. Куракинъ того-же числа доложилъ объ этомъ государю, который приказалъ разсмотрніе этого дла поручить Н. П. Архарову. Затмъ, съ января 1797 г., всти о неповиновеніи крестьянъ своимъ помщикамъ стали приходить чаще, въ Пензенской губерніи взволновались и казенные крестьяне. Въ тайной экспедиціи, гд производилось дло объ этихъ движеніяхъ (за No 21-мъ, начатое 22 декабря 1796 г. и конченное 4 марта 1797.), по 20-е января помчено только тринадцать рапортовъ, извщающихъ о крестьянскомъ неповиновеніи и безпорядкахъ въ губерніяхъ Орловской, Московской, Псковской, Новгородской, Новгородъ-Сверской, Ярославской, Нижегородской, Пензенской, Калужской, Костромской и Вологодской, но слухи о новыхъ безпорядкахъ приходили и поздне. Означенныя донесенія по настольному реестру не сообщаютъ подробностей, въ чемъ состояли эти неповиновенія крестьянъ, только въ двухъ говорится о разграбленіи господскаго имущества и о ‘великихъ дерзновеніяхъ и своевольств’ крестьянъ помщика Поздева, возставшихъ въ числ 3 тысячь въ Вологодской губерніи. Донесеніе о послднемъ возстаніи получено въ Петербург 19-го января. До сихъ поръ къ подавленію возстанія предписывалось мстной адммнистраціи посылать для усмиренія крестьянъ военныя команды, но на донесеніи о вологодскихъ происшествіяхъ положена такого рода резолюція: ‘Мры для укрощенія ихъ дяній Его Величество принять изволилъ на себя.’ {Бывшій морякъ Поздевъ, Осипъ Алексевичь, былъ масонъ, и вроятно государь зналъ его лично и по морской служб. Сличи о немъ выше, стр. 157—158. Любопытно, что ходятъ преданія о крутомъ обращеніи съ крестьянами и главы масоновъ Н. И. Новикова. Это разсказывалъ между прочимъ его сосдъ по бронницкому имнію Д. И. Бутурлинъ (авторъ исторіи смутнаго времени), человкъ одностороннихъ мнній, но въ отзывахъ правдивый и осторожный. П. Б.} Къ счастію, сохранились подлинные документы, относящіеся до Поздевскаго дла, съ которымъ мы имемъ возможность познакомить читателей.

На стеклянномъ завод помщика Поздева, при церкви Архангела Михаила, что на Кубенниц, находилась въ это время келья, гд жила въ черничкахъ одна старуха, крпостная г-жи Поздевой. Въ эту келью крестьяне Поздевой зазвали ночью 4 января 1797 г. ученика вологодской семинаріи Григорія Коропацкаго, пріхавшаго на рождественскіе святки къ отцу своему, дьячку той же церкви Ивану Коропацкому, для приложенія руки къ написаннымъ отъ нихъ на высочайшее имя двумъ прошеніямъ, одного и того-же содержанія, написаннымъ отъ имени выборныхъ крестьянъ, старостъ и сотскихъ Поздевской вотчины. 16-лтній Григорій Коропацкій, по просьб ихъ и по приказанію отца своего, находившагося въ той же кель, приложилъ, за безграмотствомъ просителей свою руку. На другой день праздника Богоявленія, въ домъ дьячка Коропацкаго явились: староста г-жи Поздевой Яковъ Яковлевъ, выборный Андрей Осиповъ и крестьянинъ Аанасій Алексевъ, и упросили Григорія Коропацкаго, въ отсутствіе отца его, написать проходное письмо (подорожную) до Петербурга, для Яковлева и Алексева, ‘дабы ихъ въ городахъ и на учрежденныхъ заставахъ безъ задержанія пропустили, а въ Петербург, до исправленія ихъ надобностей, держали безъ опасенія.’ Подъ прошеніемъ на высочайшее имя подписались свидтелями 24 человка понятыхъ, старостъ, сотскихъ и крестьянъ, принадлежащихъ слдующимъ помщикамъ: кн. Касаткиной, Логовчиной, Отареву, гр. Головкину, Игнатьеву, Еропкину, Вакселевой, Бологовскому, Макшеевой, Суровцову, Извкову, Тайдалову, Воейкову, д-ц Измайловой, г-жи Шишковой, Медвдевой, Бибикову И. А.). Вотъ это прошеніе: ‘Всепресвтлйшій, самодержавнйшій, великій государь нашъ, императоръ Павелъ Петровичъ, самодержецъ Всеросійскій, государь всемилостивйшій.

‘Просятъ Кадниковской округи. Михайловской волости, вотчины полковника Осипа Алексевича Поздева, староста Яковъ Яковлевъ, выборные — Андрей Осиповъ, Гаврила Прокопьевъ и вс той вотчины крестьяне, а o чемъ маніе прошеніе,— о томъ значитъ ниже сего.’

‘Дошедшіе мы, именованные, во владніе означенному господину Поздеву по купчей, тому уже 18 лтъ, то онъ первые годы и бралъ съ насъ оброки, да къ тому бралъ отъ нашей вотчины въ Москву, въ топорную работу, человкъ по 9-ты и боле, да въ т же. самые годы и въ нашей вотчин строенія господскаго было не малое число, т. е. господскіе домы для прізду его. Да въ нашей же вотчин приказалъ построить заводъ стеклянный {Химія, какъ извстно, входила въ составъ масонскихъ упражненій. П. Б.}, тому уже 10 лтъ, да въ тожь самое время, когда заводъ строили, въ то время онъ, господинъ нашъ, разорилъ цлое селеніе, деревню Нелюбовскую, жителей поселилъ въ другія селенія, а на той деревн приказалъ построить житные дворы и избы, а поля приказалъ пахать на себя, равножь и покосы, да и въ другихъ мстахъ приказалъ надлать усадебъ не малое число,— то бы (безъ этого) но нашей вотчин и довольно было господской работы пашенной, снокосной и строенія. Да онъ же, господинъ нашъ, сверхъ оныхъ работъ, на стеклянный заводъ нарядилъ съ каждаго человка мущинъ, отъ 15-ты лтъ и до 70-ти, на каждый годъ по 30-ти сажень дровъ, да по 30-ти четвертей золы. То мы, покамстъ были въ силахъ и люди были вс при вотчин, такъ мы оные уроки вс и отправляли. Но какъ онъ, господинъ нашъ, свезъ въ другія мста 13 человкъ мужескаго пола, да многихъ продалъ въ рекруты, да многіе отъ таковыхъ несносныхъ работъ и отъ тяжчайшаго наказанія разбжалися, отъ чего въ нашей вотчин и стадо людей великое умаленіе, а на заводъ требуетъ надобность какъ золы. такъ и дровъ: такъ онъ господинъ нашъ наложилъ на насъ уроки тяжчае и первыхъ: съ каждаго человка помянутаго возраста, на каждую недлю, по 3 четверти золы и по и сажени дровъ, а мы онаго урока уже выработать никакимъ способомъ и не можемъ, за то каждую недлю работныхъ людей и счетъ (онъ) немилосердно’.

‘Равно и нын, минувшаго декабря 31 дня 1796 года, прибылъ онъ, господинъ нашъ, на стеклянный заводъ и насъ, работныхъ людей, сталъ головы обривать, и при немъ (были) пучки палокъ и кнутья, и намренъ (былъ) всхъ пересчь. И мы поклонилися ему и прочь отъ него отошли, только ему сказали, что мы изъ силъ своихъ вышли и нашихъ уроковъ сработать не можемъ, потому что мы хлба уже для пропитанія не имемъ, также одежи и обутки на насъ нту, а всегда и съ женами нашими на вашей господской работ непремнно день и ночь работаемъ, отъ мразу и гладу умираетъ, а пропитаніе имемъ только-только, какъ маленькія ребята наши, ходя въ міръ, напросятъ и насъ питаютъ!’ И, поклонившись ему, прочь отъ него отошли, о чемъ черезъ сотскаго (ими) объявлено и земскому суду сего 1797 года генваря 9 дня.’

,,Но какъ, по объявленіи, г. Кадниковскій исправникъ Иванъ Ивановичъ Торбевъ, прибывъ къ нашей церкви въ 4-й день сего генваря, т. е. въ праздничный воскресный день, приводилъ нашей волости всхъ людей къ присяг (государю?): и, по приведеніи, во время службы божественныя литургіи, всхъ нашей волости разныхъ вотчинъ людей изъ храма Божія выславъ, а насъ, Поздевыхъ, оставя въ Божіемъ храм, и съ обою страну поставя военную строгость (команду) съ обнаженными тесаками и заряжеными ружьями, и самъ исправникъ, обнажа свой тесакъ, стоя въ храм, и насъ 15 человкъ связалъ невдомо за что (или по просьб господина нашего,— о томъ мы неизвстны), не объявя соцкому никакого дла. И повеля насъ связанныхъ къ господину нашему въ домъ, и мы, убояся смертельнаго наказанія и безвиннаго, другъ друга распутали и отъ него, исправника, отошли и ничего ему не противорчили, въ чемъ мы и ссылку имемъ на всю нашу волость, которые (люди) были у церкви и присяги, равножъ и другихъ волостей, прилучившихся у нашей церкви, также и священника и другихъ священно-церковнослужителей. ‘

‘Того ради, и пріемлемъ смлость трудить Ваше Императорское Величество, дабы благоволено-бъ было сіе всенижайшее прошеніе всемилостивйше принять и погибающихъ отъ мраза и глада обиженныхъ людей въ ваши всемилостивйшія ндра принять, а мы, нижайшіе, желаемъ какъ Богу, такъ и Вашему Императорскому Величеству, служить. Генваря 5 дня 1797 года’.

Свидтели, удостоврявшіе справедливость того, что говорится въ этомъ прошеніи, присовокупляютъ, что Лоздевскіе крестьяне ‘пришли въ крайнюю бдность, неимющи у себя дневнаго пропитанія, равножь одянія и обувенія, скитающіеся въ мір, лишающіеся своихъ крестьянскихъ работъ, домы и поля у нихъ пришли въ запустніе’, и что стеклянный заводъ завелъ Поздевъ тамъ, ‘гд прежде были церкви святыя, т. е. Цъевецкая пустыня, церкви святыя сжегъ, а на томъ мст построилъ хлвы скотскіе’.

Теперь послушаемъ, что говоритъ другая сторона, заинтересованная въ этомъ дл. Вотъ что пишетъ подполковникъ Поздевъ въ Петербургъ къ Ивану Владиміровичу (Лопухину) отъ 7-го января, одновременно съ составленіемъ семинаристомъ Коропацкимъ проходнаго письма для его крестьянъ:

‘По распространившейся въ здшнемъ краю сильной молв, что длаемая нын присяга государю для того (происходитъ), чтобы впредь не быть за помщиками, при случа взятья мною. для отлучки въ Москву, безъ всякаго наказанія, одного изъ крестьянъ жены моей, побуждающаго паче прочихъ къ ослушанію, ночью, наканун новаго года, изъ крестьянъ жены моей до 70-ти человкъ вломились съ полньями въ домъ мой и убили бы врно меня и дворовыхъ моихъ людей до смерти, естлибы Богъ не даровалъ мн безбоязненнаго духа вытти къ нимъ прямо, что ихъ нсколько остановило. Я, употребя на успокоеніе ихъ едиными словами чрезъ цлой часъ, чтобы они себя самихъ не губили, насилу, съ Божіею помощію, довелъ вытти изъ моего дома. А когда они разошлись по избамъ, то я, опасаясь на другой день вторичной отъ нихъ сцены, ухалъ въ городъ Кадниковъ, и взявъ оттуда исправника и двухъ токмо старыхъ солдатъ, коихъ и въ город больше нтъ, пріхалъ въ деревни жены моёй, гд исправникъ, по своей должности, при привод цлую волость къ присяг, въ которой слишкомъ тысяча душъ, хотлъ взять зачинщиковъ бунта: то вся волость, взбунтовавшися, взятыхъ отняли и едва исправника самого не убили до смерти, еслибы онъ отъ нихъ уходомъ не спасся. И къ оному бунту и еще дв волости присоединились, въ коихъ всхъ около трехъ тысячь душъ, и естли не присланъ будетъ цлый полкъ въ губернію Вологодскую для квартированія, то это разовьется далеко. И кром сихъ волостей, въ крестьянахъ видимъ явно готовящійся бунтъ, весьма похожій на Пугачевскій (!), ибо вс крестьяне имютъ оставшагося отъ времени Пугачева духа — дабы не было дворяна, да и теперь же у нихъ слышится, что и городовъ не будетъ {Замчательная антигосударственняя зараза, если она только дйствительно была сказана крестьянами. Не секретъ что и теперь многія мстности нашего отечества, по патріархальности своего быта, не сочувствуютъ нкоторымъ либеральнымъ учрежденіямъ.} (?!): что есть точно иллюминантической духъ (!!) безначальства и независимости, распространившійся, какъ знаете, по всей Европ, естли не будетъ скоро утишаемъ, можетъ здшнему глухому краю крайне быть истребителенъ. Здсь въ Вологд нтъ военныхъ людей, чмъ бы оный утишить, почему прошу васъ употребить ходатайство у государя, что, я думаю, здшній губернаторъ рапортомъ не упуститъ, дабы скоре хотя одинъ баталіонъ былъ посланъ для наведенія страху и на протчихъ (крестьянъ) здшняго краю, а взбунтовавшихся для приведенія въ надлежащее повиновеніе. Который бунтъ, по таковой всеобщей молв, можетъ разлиться далеко и подвергнуть истребленію невинныхъ дворянъ таковому же, каковое было отъ Пугачева, изъ числа которыхъ и я теперь съ женою моею и двумя маленькими дтьми, немогущій скоро выхать, по економическимъ моимъ нуждамъ, хотя губернаторъ вологодской прислалъ мн трехъ человкъ солдатъ для охраненія, что онъ только могъ, а вы сами знаете, сколь это мало значитъ! Спокойство здшняго краю требуетъ такова екзекутнаго духа, каковъ есть государевъ, для присылки помянутой команды. Желаю вамъ добраго здоровья и всякаго благословенія Божія, поручая себя въ вашу любовь, есмь вамъ съ моею искренною привязанностію и съ почтеніемъ покорнйшимъ и усерднымъ слугою Іосифъ Поздевъ.’

P. S. ‘Въ таковыхъ случаяхъ отъ неуваженія одна искра можетъ произвести великій пожаръ, какъ то было въ низовыхъ губерніяхъ при злод Пугачев. И теперь, сыщись какой-нибудь предпріимчивый злодй, то крестьяне, напоенные желаніемъ безначальства, уже готовы, нашъ же простой народъ охочій къ грабежамъ, изъ коего много сыщется охотниковъ грабежемъ понажиться. Здсь же, въ Вологодской, Ярославской, Костромской и Архангелогородской губерніяхъ, нтъ ниже какихъ командъ, коими бы можно было затушить, естли оное сумасбродство разольется. И здсь, въ Вологд, въ новый годъ, въ собор и вн онаго, великое было, какого никогда не запомнятъ, стеченіе простаго народу и поповъ, кои, т. е. деревенскіе, тже мужики, только что грамотные,— въ ожиданіи, что читать будутъ указы о вольности крестьянъ и яко бы соль будетъ дешевле и вино (будетъ) продаваться по два рубля ведро,— пріхали слушать изъ селеніевъ, верстъ за сто отъ Вологды отстоящихъ. Крестьяне, въ ожиданіи таковой мнимой вольности, во многихъ мстахъ не платятъ оброковъ своимъ господамъ, а особливо дожидались этакого указа о вольности въ новый годъ, и безразсудство черни до такой крайности (дошло), что думаютъ, будто въ Вологд нарочно не распечатываютъ таковыхъ о вольности крестьянъ указовъ’.

Участіе сельскаго духовенства въ крестьянскихъ движеніяхъ прошлаго вка несомннно: это видно изъ матеріаловъ, относящихся до самозванцевъ — предшественниковъ Пугачева, Кремнева и Монацкаго, напечатанныхъ нами въ ‘Воронежской Бесд’, это очевидно изъ самой исторіи Пугачевскаго бунта. Не входя въ объясненіе этого факта, не льзя допустить, что Поздевъ, только въ виду собственныхъ владльческихъ интересовъ, приводитъ въ связь сельское духовенство съ крестьянскимъ движеніемъ, не съ одною этою цлію онъ пишетъ къ вологодскому епископу Арсенію слдующее письмо, проливающее нкоторый свтъ какъ на самое происшествіе, о которомъ идетъ рчь, такъ и на тогдашнее сельское духовенство:

‘Преосвященнйшій вдадыко, милостивый государь и мой архипастырь!

‘По случаю воспослдовавшаго въ здшнихъ волостяхъ бунту, обязанъ я донести, что изъ крестьянъ жены моей присланною командою съ совтникомъ губернскаго правленія, нкоторые начинщики взяты и домашнимъ наказаніемъ наказаны, другіе жъ изъ оныхъ отданы подъ законное наказаніе, вмст съ соцкими другихъ волостей и понятыми, кой возстали на исправника и команду его и убили бы его до смерти при семъ ихъ всхъ заговор, когда они отважились (побуждаяся отъ злонамреннымъ людей слухомъ, что у помщиковъ крестьянъ не будетъ, называя мужичьимъ словомъ, что все будетъ государщина) сочинять и послать просьбу, мимо всхъ учрежденныхъ присутственныхъ мстъ и начальствъ, къ самому Его Императорскому Величеству. Взбунтовавшіеся крестьяне жены моей, собравшись ночью, дали, безъ вдома моего и жены моей, выборъ во священники сыну дьячка церкви Михаила Архангела, что на Кубенниц, вологодской семинаріи ученику Григорью Коропацкому, который, обольстясь симъ выборомъ и четырьмя рублями денегъ, данными ему, подписалъ дерзкое прошеніе къ особ Его Императорскаго Величества и далъ четыремъ мужикамъ жены моей фальшивые пашпорты, въ чемъ онъ, при совтник губернскаго правленія, при мн, исправник и секретар нижняго земскаго суда, и признался. И подлинное прошеніе къ Его Императорскому Величеству, подписанное имъ, взято у посланныхъ въ Вологду двухъ изъ бунтующихъ мужиковъ, съ коего копію г. губернаторъ вологодской и прислалъ сюда съ нарочнымъ курьеромъ, а подлинное находится въ губернскомъ правленіи. О чемъ симъ вашему преосвященству донеся, прошу, хотя присланный сюда для усмиренія совтникъ и я, сжалясь на юность помянутаго штудента, не отдали его съ прочими преступниками въ тюрьму, для поступленія съ нимъ по законамъ, — но долгъ обязанности моей побуждаетъ меня покорнйше васъ просить: — естли кто представитъ къ вамъ помянутой его выборъ, оному не врить, и впредь отъ крестьянъ и людей жены моей и моихъ никакихъ выборовъ и прошеніевъ, безъ моей и жены моей подписи, въ церковнослужители къ церкви Михаила Архангела, что на Кубенниц, не принимать, а отца помянутаго ученика Коромацкаго, дьячка Ивана Иванова, за согласіе его и позволеніе на такое беззаконное дло (ибо точно, какъ слышу, и онъ въ ономъ-же согласія былъ и сыну своему позволялъ) прошу, какъ вы заблагоразсудите, примрно и протчимъ церковнослужителямъ, приказать наказать,— въ чемъ надюсь по сему моему прошенію, для воздержанія церковниковъ здшней глухой (около рки Кубены) стороны, ваше преосвященство, яко любящіе ввренную вамъ отъ Бога и государя паству, не упустите. Поручая себя вашимъ архипастырскимъ молитвамъ, есмь, съ моимъ истиннымъ почтеніемъ и т. д.— Стеклянный заводъ, генваря 18, 1797 года.

Этотъ отзывъ и, несомннно, доходящія и изъ другихъ мстъ всти объ участіи сельскаго духовенства въ крестьянскомъ движеніи заставили вологодскаго преосвященнаго обратиться къ нему съ слдующимъ пастырскимъ посланіемъ:

‘Съ крайнему сожалнію моему, въ епархіи моей, въ противность Божіихъ и государственныхъ узаконеній, повлвающихъ рабамъ быть въ послушаніи у господей своихъ, въ нкоторыхъ мстахъ открылись неповиновенія у крестьянъ противъ своихъ помщиковъ, причемъ оказались нкоторые изъ церковнослужителей (забывъ даваемыя ими, при производств въ священно-церковпослужительскія степени, обязательства) въ составленіи и рукоприкладств отъ тхъ крестьянъ на высочайшее имя Его Императорскаго Величества дерзкихъ прошеній. Крайне сожаля духомъ о таковомъ заблужденіи и имющемъ неминуемо постигнуть виновныхъ, по суду Божію и государственнымъ узаконеніямъ, временномъ и вчномъ наказаніи, долгомъ поставляю всмъ епархіи моей священно и церковно-служителямъ и ихъ дтямъ подтвердить: 1) дабы они внимали только тому званію, въ которое Промысломъ Божіимъ призваны,— чтобъ проходить оное по закону Божію, по святымъ правиламъ и по государственнымъ установленіямъ безпорочно. 2) Ежели бъ гд и еще, паче чаянія, начали оказываться подобныя вышесказаннымъ, въ невжествующихъ крестьянахъ непослушанія, въ таковыхъ не только бъ не принимали ни малйшаго съ ними участія, но и паче, по долгу званія своего, старались бы таковыхъ невждъ всемрно отъ того удерживать, вразумляя ихъ, что они и закономъ Божіимъ обязаны повиноваться владыкамъ своими во всякомъ страс, не только благимъ и кроткимъ, но (ежели бы, паче чаянія, то было) и строптивымъ, и высочайшее на то изволеніе, какъ прежде бывшихъ въ Россіи благочестивйшихъ монарховъ, такъ и нын благополучно владющаго Всероссійскимъ скипетромъ, благочестивйшаго великаго государя нашего императора Павла Петровича, самодержца Всероссійскаго, было и есть. И что, наконецъ, собственная польза ихъ къ тому обязываетъ, ибо безначаліе неминуемо пагубными сопровождаемо бываетъ послдствіями, какъ то: междоусобіемъ и взаимнымъ другъ друга разореніемъ и истребленіемъ. Слдовательно, таковыя ослушанія противны и установленію Божію, и высочайшей вол Его Императорскаго Величества, и потому какъ виновные въ таковой продерзости, такъ и участвующіе въ оной согласіемъ, подстреканіемъ, послабленіемъ и, что всего горше, составленіемъ отъ нихъ (крестьянъ) продерзкихъ просьбъ и къ нимъ (просьбамъ) рукоприкдадствомъ, подвергаютъ себя какъ Божію, такъ и высочайшія власти жесточайшему гнву и наказанію, ибо сущія власти, какъ говоритъ Павелъ Апостолъ, отъ Бога учинены суть: тмъ же и противляйся власти, Божію повелнію противляется. Дано въ Вологд 1797 года, генваря въ 31-й денъ. Арсеній, епископъ вологодскій’.

Еще сильне обнаружилось участіе сельскаго духовенства въ крестьянскомъ движеніи въ Псковской и Калужской губерніяхъ, гд послднее приняло обширные размры. Въ первой волненія крестьянъ прежде всего обнаружились въ уздахъ Порховскомъ и Печерскомъ и отсюда уже перешли въ Ходмскій и разгорлись пожаромъ: здсь почти во всхъ помщичьихъ имніяхъ крестьяне не только отказались повиноваться, но, собираясь по погостамъ и вооружившись ружьями, дубинаии, топорами и т. п., открыто возстали, ‘предводимые къ тому и попами,’ какъ гласитъ офиціальное извстіе. Такъ въ одномъ мст этого узда, въ церкви, они поставили аналой: священники вышли изъ алтаря въ полномъ облаченіи и вынесли крестъ и евангеліе, которые положили на аналой, крестьяне прикладывались къ св. иконамъ, ко кресту и евангелію и клялись ‘въ единодушномъ до смерти стояніи.’ Присланная для усмиренія ихъ команда, подъ начальствомъ земскаго засдателя, была побита, ‘крайнія неистовства и озорничества’, которыя они стали повсемстно длать, были слдствіемъ такого успха. Въ Медынскомъ узд Калужской губерніи, почти поголовно возставшемъ противъ помщиковъ, главными виновниками были священникъ села Кулигаева Григорій и еще какихъ-то два попа, разглашавшіе о мнимыхъ манифестахъ и сочинявшіе прошенія къ государю. — Высочайшій манифестъ, приводимый ниже, косвеннымъ образомъ подтверждаетъ участіе сельскаго духовенства въ крестьянскомъ возстаніи. Въ одномъ мст Минской губерніи, впрочемъ, по слуху, какъ говоритъ офиціальное извстіе ‘одинъ дерзкій попъ вралъ, что у насъ (де) государя нтъ, потому что онъ не короновался. ‘

Какъ бы то ни было, а въ продолженіи всего января 1797 г. приходили въ Петербургъ все боле тревожныя извстія о крестьянскомъ движеніи почти отовсюду. Новый императоръ, пылкій и раздражительный, ревнивый поборникъ власти, и далеко уступавшій своей матери въ трезвомъ пониманіи русской дйствительности, увидлъ въ нихъ заговоры и бунты. Извстно, что императоръ Павелъ {Сл. Р. Архивъ 1864, стр. 781. П. Б.} считалъ помщиковъ лучшими блюстителями тишины и спокойствія въ государств, лучшей земской полиціей, извстно его отвращеніе къ Французской революціи и мры, какія онъ употреблялъ для уничтоженія порядка, созданнаго въ западной Европ событіями 1789 г. Поэтому, нечего удивляться, что этотъ государь, для успокоенія движенія, шедшаго въ интересахъ государщины, прибгнулъ къ чрезвычайнымъ мрамъ. Не довольствуясь строгими предписаніями мстнымъ губернаторамъ о подавленіи возстанія, отправленіемъ на мсто его значительныхъ военныхъ командъ,, собственноручными высочайшими рескриптами къ ихъ начальникамъ, безпрестанными посылками курьеровъ, императоръ 20-го января 1797 г. назначаетъ одного изъ замчательнйшихъ государственныхъ людей того времени, генералъ-фельдмаршала князя Репнина, спеціально для усмиренія взбунтовавшихся крестьянъ, а 29-го издаетъ слдующій высочайшій манифестъ:

‘Божіею милостію мы, Павелъ 1-й, императоръ и самодержецъ Всероссійскій и проч. и проч. объявляемъ всенародно:

‘Съ самаго вступленія нашего на прародительскій нашъ имераторскій престолъ, предложили мы за правило наблюдать и того взыскивать, дабы каждый изъ врноподданнаго намъ народа обращался въ предлахъ, званію и состоянію его предписанныхъ, исподняя его обязанности и удалялся всего, тому противнаго, яко разрушающаго порядокъ и спокойствіе въ обществ. Нын увдомляемся, что въ нкоторыхъ губерніяхъ крестьяне, помщикамъ принадлежащіе, выходятъ изъ должнаго имъ послушанія, возмечтавъ, будто бы они имютъ учиниться свободными, и простираютъ упрямство и буйство до такой степени, что и самымъ прощеніямъ и увщаніямъ отъ начальствъ и властей, нами поставленныхъ, не внемлютъ. Соболзнуя милосердно о таковыхъ развращающихся съ пути истинваго и полагая тутъ виною боле заблужденіе внемлющихъ лживымъ внушеніямъ и огласкамъ, отъ людей праздныхъ по легкомыслію или и корыстнымъ видамъ разсеваемымъ, восхотли мы, предварительно всякимъ усиленнымъ мрамъ, къ укрощенію буйства подобнаго, влекущимъ обыкновенно за собою самыя бдственныя и разорительныя для непокорныхъ послдствія, употребить средства кроткія и человколюбивыя. Почешу монаршимъ и отеческимъ гласомъ нашимъ взываемъ всхъ и каждаго: да обратятся къ должному законамъ и власти повиновенію, вдая, что законъ Божій поучаетъ повиноваться властямъ предержащимъ, изъ коихъ нтъ ни единой, которая бы не отъ Бога поставлена была. Повелваемъ, чтобы вс, помщикамъ принадлежащіе крестьяне, спокойно пребывая въ прежнемъ ихъ званіи, были послушны помщикамъ своимъ въ оброкахъ, работахъ и словомъ — всякого рода крестьянскихъ повинностяхъ, подъ опасеніемъ за преслушаніе и своевольство неизбжнаго по строгости закона наказанія. Всякое правительство, власть и начальство, наблюдая за тишиною и устройствомъ въ вдніи, ему ввренномъ, долженствуетъ, въ противномъ случа, подавать руку помощи, и крестьянъ, кой дерзнутъ чинить ослушаніе и буйство, подвергать законному сужденію и наказанію. Духовные, наипаче священники приходскіе, имютъ обязанность предостерегать прихожанъ своихъ противъ ложныхъ и вредныхъ разглашеній, и утверждать въ благонравіи и повиновеніи господамъ своимъ, памятуя, что небреженіе ихъ о словесномъ стад, имъ ввренномъ, какъ въ мір семъ взыщется начальствомъ ихъ, такъ и въ будущемъ вк должны будутъ дать отвтъ передъ страшнымъ судомъ Божіимъ во вред, отъ небреженія ихъ произойти могущемъ. Сей указъ нашъ прочитать во всхъ церквахъ всенародно. Данъ въ С. Петербург генваря 29 дня 1797 г. Павелъ. ‘

Впрочемъ, правительство не могло оставаться равнодушнымъ, такъ какъ крестьянское движеніе, начавшееся съ толковъ о вол, о томъ, что новый государь освободилъ крестьянъ, но помщики и власти скрываютъ это отъ народа, дйствительно стало принимать характеръ возмущенія и сопровождаться значительными безпорядками. Манифестъ императора, для прекращенія этихъ безпорядковъ, категорически указываетъ на мры кротости и человколюбія, отъ лицъ, исполнявшихъ волю государя, завислъ какъ выборъ этихъ мръ, такъ и самая постановка вопроса (какъ мы говоримъ теперь) объ усмиреніи. Мры для подавленія крестьянскаго движенія, какъ увидитъ читатель, принимались нердко очень крутыя, но мы имемъ полное право утверждать, что это движеніе легко могло бы сдлаться народнымъ бунтомъ, если бы вмсто князя Репнина, былъ назначенъ другой, боле воинственный, генералъ.

Одновременно съ Псковскимъ, обнаружилось волненіе крестьянъ въ Полоцкомъ намстничеств, въ пяти уздахъ — Себжскомъ, Невельскомъ, Городецкомъ, Суражскомъ и Несвижскомъ, здсь возстаніе имло тотъ же самый характеръ, что и во Псков. Усмиреніе возстанія крестьянъ въ этомъ кра поручено было государемъ минскому генералъ-губернатору М. М. Философову, который въ письм своемъ къ Репнину, причину крестьянскихъ волненій объясняетъ ‘глупыми сослухами жителей одной губерніи отъ другой и глупыми подражаніями однихъ другимъ, безъ заговоровъ вообще.’ Замчательно, что въ Литв и въ остальной Блоруссіи, не давно присоединенныхъ, въ тоже самое время, когда въ одномъ изъ городовъ первой, въ Гродн, еще имлъ свое пребываніе бывшій польскій король Станиславъ-Августъ Понятовскій, съ цлымъ придворнымъ штатомъ, когда уже зрлъ во мрак заговоръ ксендза Домбровскаго,— въ тогдашнихъ губерніяхъ Литовской и Минской, по свидтельству того же Философова, ‘нигд ничего нтъ, и противу государя нигд ничего не открыто.’

Самые серьезные безпорядки произошли въ южныхъ губерніяхъ — въ Орловской, Тульской и Калужской, южне ихъ движеніе между помщичьими крестьянами, кажется, не распространялось, о чемъ мы заключаемъ по тому обстоятельству, что, напр., изъ Тамбовской губерніи (Липецкаго у.) вызывались войска въ Калужскую губернію для прекращенія безпорядковъ. Въ Орловской губернія волненія крестьянъ обнаружились въ Свскомъ узд, въ имніи бригадирши княгини Голициной, въ мстечк Радогощи и въ сел Брасов, имніи Апраксина. Въ первомъ изъ нихъ, крестьяне возстали вооруженною силою и ршились или овладть всмъ, принадлежащимъ ихъ помщиц и раздлить между собою, или быть побитыми, какіе размры приняло движеніе Апраксинскихъ крестьянъ, объ этомъ можно судить по обстоятельствамъ ихъ усмиренія, въ слдствіи которыхъ, какъ увидитъ читатель, село Брасово получило печальную извстность въ этихъ прискорбныхъ событіяхъ. Кром этихъ двухъ мстъ, крестьянскіе безпорядки обнаружились также въ имніи помщиковъ Хлющина и Бодиски, въ сел Алешенкахъ. Число возставшихъ крестьянъ въ Свскомъ узд во всякомъ случа было боле десяти тысячъ. Въ Тульскомъ намстничеств волненія обнаружились въ Алексинскомъ узд, въ имніяхъ помщика Юрина, въ сел Никольскомъ и въ деревняхъ Соминк, Лсновк и Хрущовой. Здсь предводителемъ возстанія былъ Хрущевскій староста Василій Семеновъ, а подстрекателемъ какой-то бглый изъ дворовыхъ, называвшійся Никитою Прокофьевымъ. Возмутившіеся крестьяне не хотли слушать высочайшаго манифеста отъ 29 января, считая его подложнымъ, ударили, въ присутствіи исправника, въ набатъ, избили людей, преданныхъ помщику, и кричали: ‘Умремъ, а не хотимъ быхъ за помщикомъ! Желаемъ остаться казенными’. Въ Калужской губерніи самое сильное движеніе обнаружилось между крестьянами Медынской округи (узда). Такъ, по свидтельству нашихъ источниковъ, въ имніи помщицы Давыдовой, возставшіе еще въ прошломъ году крестьяне вс разбжались, кром женщинъ и малолтныхъ дтей, такъ что, но наивному выраженію офиціальной бумаги, и усмирять было не кого: этотъ побгъ, какъ надобно думахъ въ окрестныя селенія, также волнующіяся. произошолъ посл того, когда земская полиція, въ слдствіи манифеста 29 января, хотла привести крестьянъ въ повиновеніе ихъ помщиц. Въ томъ же узд, въ имніяхъ помщиковъ братьевъ Воейковыхъ и ихъ сосдки Никифоровой, крестьяне возстали поголовно, въ числ боле тысячи человкъ. Во Владимірской губерніи, близъ города Петровска, въ имніяхъ Демидова и Рудакова, и въ Переяславл-Залсскомъ у помщика Карцева и Макарова, крестьяне также отказались отъ повиновенія, тоже произошло и въ Александровскомъ узд. Крестьяне этихъ помщиковъ причину своего непослушанія объясняли чрезмрно тяжелыми работами. Въ этой же губерніи, въ имніяхъ гр. Апраксина и кн. Голицина, съ помщичьими соединились экономическіе крестьяне и общими силами умертвили, какъ сказано въ донесеніи, ‘многихъ вотчинныхъ начальниковъ, денежный и хлбный заборъ какъ кн. Голицина, такъ и Апраксина разграбили, разоряя всякого рода господскіе заведенія’.

Источники, которыми мы пользуемся, не сообщаютъ дальнйшихъ подробностей о крестьянскомъ движеніи, какъ видитъ читатель, начинавшемъ переходить въ вооруженное возстаніе, если не противъ государственной власти, то противъ одного изъ ея органовъ. Идя отъ слуховъ, возбужденныхъ вступленіемъ на престолъ новаго государя, не имя организаторовъ и предводителей, крестьянское движеніе не успло далеко распространиться, не могло вспыхнуть такимъ же пламенемъ бунта, какъ назадъ тому 25 лтъ, при Пугачев. Но уже кровь полилась, общественный порядокъ нарушался, выступили наружу самыя дурный страсти, угрожавшія знакомыми когда всмъ потрясеніями. Вспомнимъ, что въ эту эпоху еще не успло сойдти въ могилу поколніе, современное Пугачеву, что новое, смнявшее его, отъ крестьянской избы до господнихъ палатъ, наизусть знало вс подробности страшнаго пугачевскаго бунта,— и мы если не можемъ, съ ныншней точки зрнія, оправдать строгость и даже жестокость мръ, употребленныхъ для подавленія возстанія, покрайней мр, он могутъ быть объяснимы.

Современный читатель, мало знакомый съ исторіей нашего XVIII вка, въ которомъ въ одно и тоже время и завершался процессъ вашего государственнаго организма и входила въ него новая, производящая сильное броженіе, закваска европейской жизни и цивилизаціи, пожалуй не прочь будетъ приписать вс крутыя мры человку, распоряжавшемуся подавленіемъ крестьянскаго движенія, ибо князь Репнинъ, самолично усмиряя крестьянъ въ сел Брасов, сдлалъ изъ этого настоящее военное дло, съ пушечной и ружейной пальбою, съ убитыми и ранеными, съ побдителями и побжденными. Побдители получили высочайшую награду, побжденные, кром страшныхъ матеріальныхъ потерь, подвергнулись тяжкимъ нравственнымъ испытаніямъ: трупы 20-ти крестьянъ, павшихъ въ Брасовскомъ дд, по приказанію князя Репнина, лишены были христіянскаго погребенія и зарыты въ одной ям, украшенной надписью, свидтельствовавшей, что эти люди были недостойны погребенія со всми! И эти сцены, возмущающія теперь наше человческое чувство. длаетъ человкъ, которому несомннно принадлежитъ одна изъ начальныхъ страницъ въ исторіи нашего гуманизма!

Въ это время общественное положеніе, которое занималъ князь Николай Васильевичъ Репнинъ {Родился 1734, умеръ 1801 года.}, было очень высоко. Въ послдніе годы царствованія покойной императрицы, Репнинъ былъ, въ чин генералъ-аншефа, генералъ-губернаторомъ Остзейскихъ провинцій и Литвы и, вмст съ тмъ, главнокомандующимъ войсками, въ нихъ расположенными. Новый императоръ, на другой день вступленія своего на престолъ пожаловалъ его генералъ-фельдмаршаломъ и оказывалъ ему боле душевное расположеніе, чмъ покойная императрица, не долюбливавшая Репнина, какъ масона, хотя высоко цнившая его заслуги. Мы мало знакомы съ людьми XVIІІ вка, и, кажется, еще не подготовились къ этому знакомству, по недостатку спокойствія, мшающаго видть, что русскій человкъ прошлаго вка постоянно стоялъ не только между двухъ, но и промежь трехъ огней, въ двойственномъ и тройственномъ положеніи, созданномъ всею русской исторіей: обвинять или восхвалятъ его не возможно, не разсмотрвъ всхъ этихъ сторонъ историческаго положенія современнаго ему общества. Князь Репнинъ не былъ замчательнымъ полководцемъ въ род Румянцева, не говоря уже о Суворов. Одъ принадлежалъ къ числу тхъ государственныхъ людей, которыми поистин прославился екатерининскій вкъ, и между коими онъ занималъ одно изъ первыхъ мстъ. Профессоръ Соловьевъ въ своей книг Исторія Паденія Польши блистательнымъ образомъ представляетъ его дипломатическія способности, въ качеств нашего резидента въ Варшав. Эти способности, точне боле духовная сторона ихъ, т. е. живое, непосредственное отношеніе къ живой, а не отвлеченной жизни, еще блистательнйшимъ образомъ обнаружились въ Репнин на новомъ мст, которое онъ занялъ посл 3-го раздла Польши,— на мст литовскаго генералъ-губернатора, чуть не начальника Сверо-западнаго края, какъ бы мы теперь сказали. Что ни говорятъ теперь о древней русской исконности этого края, но въ прошломъ вк она, по многимъ причинамъ, плохо замчалась, покрайней мр не отъ нея начинали дло и не къ ней, не дождавшись конца, возвращались: идеалъ всероссійской имперіи, въ грандіозности его величія — вотъ откуда шли и къ чему возвращались государственные люди того времени, за этимъ идеаломъ не замтно было все народное, этнографическое, ибо все государственное отежествлялось тогда съ народнымъ. Россіи достался край Польскій (по тогдашнимъ понятіямъ), съ польской государственностію, языкомъ, цивилизаціей, законами, нравами и обычаями. Устройство этого края, управленіе имъ, почти на другой день его присоединенія, введеніе русскихъ государственныхъ формъ жизни, вмсто сгнившихъ польскихъ, пощада тхъ, которыя нисколько не мшали первымъ, меткіе, искусные удары въ слабыя, но добрыя струны человческой природы, мудрое примненіе пословицы: бей рублемъ, а не бей дубьемъ,— на все это мало однихъ административныхъ способностей, простаго исполненія чужой, непродуманной или отвлеченной мысли. Здсь, на управленіе Литвою, князь Репнинъ смотрлъ съ орлиной дальнозоркостію, отличающею всхъ екатерининскихъ питомцевъ: то, чмъ теперь мы такъ гордимся и изъ-за чего пролито столько чернилъ и желчи, обрусніе края, было имъ понято никакъ не уже нашего, начиная отъ необходимости поднятія мстныхъ русскихъ силъ до приглашенія людей изъ внутреннихъ губерній на службу и до водворенія русскихъ землевладльцевъ. Обрусыіе Литовскаго края въ государственномъ смысл — дло Репнина, его историческая заслуга. Словомъ, репнинское управленіе Литвою, смемъ думать, поучительно въ высшей степени для настоящаго времени. Въ немъ, между прочимъ, выразилась вполн спокойная, подобающая государству сила, увренная въ самой себ, и стало быть въ успх. Это всего лучше доказывается возможностію пребыванія въ томъ же литовскомъ, недавно присоединенномъ, кра короли Станислава Понятовскаго, который со ступеней варшавскаго трона прямо очутился въ скромномъ гродненскомъ дворц и съ которымъ Репнинъ возился два года. Добровольно отказавшись отъ престола, ех-король все же смотрлъ въ лсъ волкомъ, и нужно было имть зоркое недремлющее око, чтобы не упустить подобнаго звря, всего легче было струсить. Уже одни отношенія Репнина къ послднему польскому королю представляютъ его личность въ самомъ выгодномъ, во всхъ отношеніяхъ, свт. Вполн русскій, крпко и восторженно, какъ вс екатерининцы, держащій государственное знамя Россіи, славу и ея величіе, князь H. B. Репнинъ, управляя Нмцами и Поляками, умлъ заставить уважать себя не одною грозою и страхомъ. Князь Репнинъ принадлежалъ къ обществу масоновъ, которое едва ли не боле всхъ учрежденій смягчало наши правы, воспитывало, цивилизовало общество {Впрочемъ, отношенія О. А. Поздева въ своимъ крестьянамъ нисколько не говорятъ въ пользу гуманности этого масона}. Прочтя множество черновыхъ бумагъ, его рукою исписанныхъ, его резолюцій, замтокъ, писемъ, мы не могли не убдиться, что въ этой личности было много обаятельнаго,— не въ этомъ ли надобно искать тайны его дипломатическихъ и административныхъ успховъ межи Нмцы и Ляхи? Отправляясь для подавленія крестьянскаго движенія, кн. Репнинъ положительно настаиваетъ на необходимости самыхъ кроткихъ мръ. Такъ въ его ордер къ одному изъ военно-начальниковъ мы читаемъ: ‘Противъ крестьянъ не должно оказывать никакой строгости, ни крайности, а просто объявя имъ только высочайшую Его Императорского Величества волю, чтобъ крестьяне должное послушаніе имли къ помщикамъ, для чего точно (именно) я и посланъ, чтобы объявить о семъ высочайшемъ соизволеніи. Почему и требовать отъ нихъ должнаго къ помщикамъ повиновенія, въ прочемъ (въ остальномъ) по всему, до сего относящемуся, гражданскому производству (властямъ) оставить полную свободу,— нижнему земскому суду и исправнику’. Его царь — долгъ, его Богъ — правда…

Великодушія примры

Его вс мысли наполняютъ,—

Вотъ какъ выражается Державинъ о Репнин въ стихотвореніи ‘Памятникъ Герою’ (изд. Я. К. Грота. Т. I. стр. 431). И. В. Лопухимъ въ своихъ Запискахъ превозноситъ его похвалами, называя его великими мужемъ. Съ его дятельностію въ иныхъ сферахъ мы еще будемъ имть случай познакомиться. Въ конц этой статьи мы помщаемъ собственноручный дневникъ кн. Репнина, веденный имъ во время пути, предпринятаго для подавленія крестьянскаго движенія. Онъ познакомитъ читателей съ нкоторыми любопытными подробностями, относящимися до этого дла (которые мы по этому опускаемъ въ нашемъ разсказ) и, между прочимъ, послужитъ нагляднымъ доказательствомъ неутомимой дятельности этого человка, несомннно не желавшаго играть роль въ скорбныхъ событіяхъ при подавленіи крестьянскаго возстанія.

Получивъ 20-го января высочайшее повелніе и сдлавъ нужныя распоряженія, на время своего отсутствія, по управленію Остзейскаго края и Литвы, на другой день, 21-го числа, князь Репнинъ отправился въ путь прямо на сверъ, въ Вологду, по поздевскому длу. Зима въ этомъ году была снжная, отъ сугробовъ почти не было прозду. 2Т-го князь прибылъ въ Вологду, гд прожилъ до 3-го Февраля. Поздевское дло удалось ему покончить самымъ миролюбивымъ образомъ: крестьяне принесли повинную и просили прощенія у помщика, военныя команды, которыя притянулъ было Репнинъ къ мсту своего пребыванія, пришлось отсылать обратно. Пребываніе Фельдмаршала въ Вологд и кроткія мры, употребленныя имъ для успокоенія поздевскихъ крестьянъ, имли большое вліяніе на волновавшихся крестьянъ Ярославской и Владимірской губерній, гд все пришло въ надлежащій порядокъ, безъ употребленія военной силы и кровопролитія, одними лишь распоряженіями мстной администраціи. Перемнивъ лошадей въ Ярославл, князь Репнинъ на ночь съ 4-го на 5-е Февраля прибылъ въ Ростовъ. Здсь нагналъ его курьеръ съ высочайшимъ повелніемъ отъ 30 . января отправиться немедленно въ Орелъ, куда Фельдмаршалъ и прибылъ въ ночь 9-го числа.

Между тмъ орловскія событія, какъ видно, особенно тревожили императора Павла. Того же 30-го января онъ пишетъ шефу гусарскаго полка генералъ-маіору Фонъ-Линденеру слдующій рескриптъ.

‘Господинъ генералъ-маіоръ Линденеръ! Съ полученіемъ сего вступите въ расноряженіе гражданскихъ и воинскихъ ддъ по Орловской губерніи. Употребите на прекращеніе волненія крестьянъ полкъ вашъ и мушкатерскій Ряжскій, о чемъ генералъ-маіору князю Горчакову отъ насъ предписано. {При Павл вс генералы, отъ фельдмаршала, подланы были шефами полковъ, которые, сверхъ своего, носили и имена этихъ шефовъ.} Извстите насъ какъ о мрахъ, вами принятыхъ, такъ обо всемъ, произойти могущемъ. Употребите силу и заставьте повиноваться власти гражданской и уважать войска наши. Пребываю вамъ благосклонный. Павелъ.’

И такъ Орловская губернія ставилась какъ бы въ военное положеніе, хотя на самомъ дл этого и не было. Въ то время, какъ князь Репнинъ приближался къ предламъ возстанія, тамъ вотъ что происходило. Ряжскій полкъ кн. Горчакова замедлилъ прибытіемъ въ Свскій уздъ: между тмъ сдлалось извстнымъ, что ослушные крестьяне княгини Голицыной, собиравшіеся обыкновенно въ мстечк Радогощ, назначали 10-е февраля срокомъ для приведенія въ исполненіе своего намренія броситься на усадьбу помщицы и разорить ее. Орловскій губернаторъ Воейковъ и генералъ Линденеръ ршились, не дожидаясь князя Горчакова, предупредить мятежниковъ. Въ этотъ день, въ 8-мъ часу утра, они подошли съ полкомъ Линденера къ селу Радогощ и, остановившись у околицы, требовали, чтобы крестьяне принесли повинную своей помщиц и выдали бы главныхъ зачинщиковъ. Подучивъ отказъ, Воейковъ и Линденеръ приказали стрлять изъ двухъ оружій и зажечь въ двухъ мстахъ село. Отъ сильнаго втра пожаръ распространился, причемъ сгорло нсколько крестьянскихъ дворовъ и господскій хлбный магазинъ, впрочемъ, почти опустошенный мятежниками. Крестьяне смирились. Заводчикъ возмущенія Куркинъ и нсколько его товарищей, засвшихъ было на колокольн, должны были сдаться. Донося Государю объ этомъ дл и отдавая честь распорядительности губернатора Воейкова, Линденеръ распространяется съ похвалою о дятельномъ участіи подполковника Уварова, совершенно случайно прозжавшаго чрезъ Радогощь и принявшаго команду надъ лейбъ-эскадрономъ и распоряженіе орудіями. кн. Репнинъ получилъ извстіе объ этомъ усмиреніи на другой день, уже находясь въ Кромахъ, 12-го февраля онъ былъ на самомъ мст происшествія. Изъ Радогощи фельдмаршалъ отправилъ въ село Брасово, къ апраксинскимъ крестьянамъ, съ приложеніемъ высочайшаго мавнифеста, свое приказаніе представять къ нему главныхъ зачинщиковъ возмущенія, но получилъ на это дерзкій отвтъ: ‘Пусть-де прідетъ самъ!’ Отсылая читателей за подробностями этого дла, о которомъ упомянуто выше, къ репнинскому журналу, здсь приводимъ приказъ фельдмаршала теперь соединившимся полкамъ Линдемера и кн. Горчакова.

‘Отъ генералъ-фельмаршала кн. Репнина приказъ.

Завтра походъ въ село Брасово, для покоренія тамошнихъ крестьянъ генералъ-лейтенанта Апраксина.

1. Выступить отсель въ 8 часовъ по утру. Впереди идти г. генералъ-маіору Линденеру съ четырьмя ескадронами его полку.

2. За ними дв гранадерскія пушки Ряжскаго мушкатерскаго полку, потомъ полковыя пушки, за ними четыре единорога брянскіе, затмъ первый баталіонъ, за нимъ одна полковая пушка, а за ней второй баталіонъ, потомъ же, въ замк, четыре ескадрона Линденерова полку.

3. Никому отъ своихъ мстъ не отлучаться, ни подъ какимъ предлогомъ.

4. Наистрожайше подтверждается, чтобы никто не дерзалъ ни малйшаго грабежа длать, подъ опасеніемъ неминуемаго и строгаго наказанія, за что отвчаютъ командиры.

5. Никому нигд и ничего не зажигать, безъ моего особеннаго и точнаго на сіе повелнія.

6. Какъ дйствовать должно будетъ, по прибытіи въ Брасову, о томъ на мст приказано будетъ. Но г. генералъ-маіору Линденеру, подходя къ тому селу, обхватить оное четырьмя ескадронами, которые впередъ идутъ, чтобы вс изъ онаго выходы вполн заграждены были, дабы преступники уйдти не могли. А какъ передовая кавалерія такимъ образомъ раздлится, то пхота, чрезъ то, откроется для продолженія дйствій, задніе же два ескадрона, за пхотой слдующіе, тогда пойдутъ на правое и лвое крыло пхоты, по одному ескадрону. а послдніе два слдуютъ въ резерв. Но все сіе начинать не прежде, какъ отъ меня повелно будетъ.

7. Два ескадрона Линденерова полку и дв орловскія пушки остаются здсь въ сел Радогощ, которымъ быть въ осторожности.

8. Въ поход, гд положеніе мста потребуетъ и нужно будитъ, имть отъ кавалеріи боковые патрули.

9. Ружья, карабины и пистолеты зарядить пулями, равномрно и пушки имть заряженными ядрами, картечи же имть готовыми, также фитили заряженные, палительныя трубки и свчи въ готовности держать.

10. Никакой толпы, ближе ста шаговъ, къ фрунту ни къ которому не подпускать, а коли пойдутъ ближе, то по нихъ стрлять и дйствовать, какъ противъ непріятеля’. 12 февр 1797 г.

Брасовское дло продолжалось два часа. Крестьяне не имли огнестрльнаго оружія и дйствовали цпами и дубинами, имъ удалось поранить только двухъ гусаръ, но зато шефу полка, Линденеру, крпко досталось по спин дубиной. За Брасовское дло кн. Горчаковъ подучилъ анненскую ленту, а полкъ его высочайшую благодарность и по рублю на человка, полку же Линденера, при парол, велно объявить строгій выговоръ Государя.

Въ Свскомъ узд кн. Репнинъ пробылъ до 17 февраля, а въ Орловской губерніи по 23-е. Во все это время онъ заботился о возстановленіи спокойствія между крестьянами, оставаясь вренъ разъ принятымъ правиламъ. Такъ въ одномъ его приказ Малороссійскому кирасирскому полку, отъ 16-го февраля, мы читаемъ :

‘Ежели бы, паче всякаго чаянія, крестьяне гд-либо дерзнули противиться и упорствовать войскамъ, въ такомъ неожиданномъ случа войски должны сохранить къ себ отъ народа почтеніе и уваженіе, и таковыхъ дерзкихъ ослушниковъ наказать и принудить къ повиновенію силою оружія. Но г. полковой командиръ отвчать за то станетъ по всей строгости законовъ, что подобное крайнее дйствіе строгости вынуждено было отъ него самою послднею необходимостію — (т. е.) чрезъ оказаніе отъ крестьянъ дерзкаго неуваженія къ войскамъ, тоже явнаго, наглаго и упорнаго сопротивленія поведніямъ гражданскимъ, отъ войскъ даваемымъ,— и что, прежде сего принужденнаго (вынужденнаго) поступка, истощены были вс мры и увщанія кротости, дабы ослушники образумились и пришли въ повиновеніе законной власти’.

‘Войска’, требуемыя гражданскою властію для усмиренія крестьянъ, говорится въ приказ тому же полку, недлю спустя, ‘во всякихъ таковыхъ случаяхъ должны держать себя въ почтеніи у обывателей и соблюсти слдующее (должное) отъ нихъ къ себ уваженіе, но, однакожъ, обывателей не обижать и спокойно живущихъ отнюдь не притснять, наблюдая строгую дисциплину.’

Въ день окончанія брасовской катастрофы, 15-го февраля, князь Репнинъ пишетъ слдующее письмо орловскому губернатору:

‘Благоволите, ваше превосходительство, въ извстіе всмъ обывателямъ Орловской губерніи, вамъ ввренной, приказать объявить, что село Брасово съ деревнями крестьянъ г. генералъ лейтенанта Апраксина, за ихъ упорное неповиновеніе правительству, отъ высочайшей власти установленному, и ихъ помщику, не внемля даже высочайшему манифесту Его Императорскаго Величества, отъ 29 января сего 1707 года, и за ихъ упорственное сопротивленіе войскамъ Его Императорскаго Величества, наказаны силою оружія и преданы, яко изверги, злоди и преступники, огню и мечу, что тла ихъ, справедливо погибшія отъ ихъ богопротивнаго преступленія, недостойныя погребенія общаго съ врными подданными, зарыты въ особую яму, съ надписью, для всегдашняго омерзительнаго презрнія всмъ врнымъ подданнымъ, что тутъ лежатъ преступники противъ Бога, Государя и помщика, справедливо наказанные огнемъ и мечемъ. по закону Божію и Государеву’ {См. ниже въ репнинскомъ журнал, стр. 570.} и, наконецъ, что домы ихъ и перваго начальника въ семъ богомерзкомъ преступленіи, деревни Ивановой крестьянина, Емельяна Чернодырова, истребленъ до основанія, такъ что и остатковъ онаго не видно. Дабы вс, о томъ бывъ извстны, въ подобныя пагубныя злодянія не впадали.’

Но страхъ, возбужденный жестокостію наказанія, былъ такъ великъ, что вс мры излишней предосторожности оказались не нужными, и самъ фельдмаршалъ нашелъ возможнымъ вывести, черезъ четыре дня, вс военныя команды, расположенныя въ бунтовавшей мстности.

Въ то время, когда происходили разсказанныя нами событія въ Орловской губерніи, въ Алексинскомъ узд Тульской, въ имніи помщика Юрина. Въ сел Никольскомъ, Лаптево тожъ, взбунтовавшихся крестьянъ усмирялъ преміеръ-маіоръ князь Шаликовъ съ однимъ эскадрономъ гусаръ полка имени генералъ-лейтенанта Шевича. Съхавшись съ алексинскимъ земскимъ исправникомъ, маіоромъ Колюбакинымъ, 19 Февраля, кн. Шаликовъ немедленно отправился въ село Лаптево. Не дозжая до него версты за дв, они остановились. Исправникъ, съ ротмистромъ Еліатовымъ и шестью гусарами, отправились въ село. Здсь собралось народу изъ окрестныхъ деревень человкъ полтораста. Исправникъ и ротмистръ прочли высочайшій манифестъ 29 го января, начали было уговаривать крестьянъ повиниться помщику, но они не хотли и слушать, крича: ‘За помщикомъ быть не хотимъ!’ Своего предводителя, старосту Василья Семенова, взять они не позволили. Узнавъ объ этомъ, князь Шаликовъ съ своимъ эскадрономъ въхалъ въ село. Онъ также пробовалъ было увщевать крестьянъ, но также безуспшно, веллъ, для острастки, зарядить ружья и обнажить сабли, но и это не испугало крестьянъ, вскричавшихъ въ одинъ голосъ: ‘умремъ, а за помщикомъ быть не хотимъ!’ Тогда Шаликовъ, по согласію съ помщикомъ, приказалъ зажечь плетневый сарай и около него стоящій дворъ, гд обыкновенно собирались возмутившіеся крестьяне, но и пожаръ ихъ не остановилъ. Вооруженные дубинами и вилами, крестьяне бросились къ фронту. Староста Семеновъ бросился на кн. Шаликова, одною рукою схватилъ лошадь его за повода, а другою за ногу, вроятно, съ намреніемъ повалить его на землю, но ударомъ сабли былъ отбитъ. Гусары сдлали атаку, ранили 6 человкъ и схватили 90, въ томъ числ и Семенова. Бгствомъ остальныхъ окончилось дло, двадцать человкъ изъ схваченныхъ преданы гражданскому суду, остальные прощены помщикомъ.

Въ Калужской губерніи усмиреніемъ крестьянъ распоряжался вице-губернаторъ Митусовъ. Онъ хотя и располагалъ военными командами (эскадрономъ полка генерала Шевича, полкъ Линденера также ожидался въ губерніи) но къ счастію, до оружія дло не доходило. Съ наиболе упорствующими крестьянами помщицы Давыдовой, разбжавшимися, какъ мы видли, изъ деревни, Митусовъ поступилъ своеобычливымъ образомъ: ‘по прибытіи туда, говоритъ онъ во всеподданйшемъ рапорт, не нашедъ никого изъ крестьянъ, перескъ кнутьемъ женъ ихъ и средняго возраста дтей… Въ страхъ другимъ… дабы вызвать ихъ (старостъ и начинщиковъ возмущенія) изъ скрытности, сожегъ особо стоящую клть, но и изъ-за сего никого изъ скрывающихся не явилось’. Въ имніи Воейковыхъ, Митусовъ, какъ кажется, человкъ добродушный, встртилъ было упорное сопротивленіе, подобно кн. Шаликову, но дло было уже 23 февраля: слухъ о брасовскомъ происшествіи уже усплъ дойти до крестьянъ, не могло быть тайной скорое прибытіе въ губернію самого Репнина, поэтому крестьяне склонились на увщанія Митусова. ‘И не столько мои увщанія и угрозы, говоритъ онъ въ донесеніи, сколько высочайшая Вашего Императорскаго Величества воля, въ высочайшемъ манифест изображенная, возмогла подйствовать на развращенные ложными на какіе-то яко бы указы длаемыми, разсудки ихъ. Поверглись вс передо мною съ раскаяніемъ и испросила у помщиковъ прощенія’. ‘Развратителей крестьянъ’, сельскихъ священниковъ, Митусовъ предалъ суду духовнаго правленія, препроводивъ ихъ чрезъ депутата отъ духовенства, а остальныхъ ‘начинщиковъ’представилъ въ уздный судъ. 26-го февраля прибылъ въ Кадугу самъ фельдмаршалъ, но губернія уже вся была успокоена, что лично подтвердилъ ему вице-губернаторъ, распустившій по домамъ военныя команды. Изъ Калуги кн. Репнинъ разсчитывалъ хать прямо на Смоленскъ, но полученныя изъ Петербурга бумаги заставили его обратиться въ Москву.

Подавленіе крестьянскаго движенія въ Псковскомъ и Полоцкомъ намстничествахъ было поручено государемъ генералу отъ инфантеріи М. М. Философову, но подъ главнымъ наблюденіемъ того-же князя Репнина. Когда происходили въ Холм выше разсказанные нами безпорядки, въ это время проходилъ черезъ городъ Блозерскій полкъ, на пути слдованія своего въ постоянныя квартиры, въ Новгородъ. Кипвшій въ узд мятежъ принудилъ командира полка, кн. Долгорукова, остановиться въ Холн и подать помощь тамошнему гражданскому начальству. Отряженный имъ, на помощь капитанъ-исправнику Черткову, съ отрядомъ гренадеръ маіоръ Лисаневичъ отправился на усмиреніе какого то погоста, но мятежники встртили ихъ, не допустивъ до погоста, напали и принудили къ ретирад. Въ происшедшей схватк несчастный Чертковъ былъ схваченъ крестьянами и, исколотый рогатиной, брошенъ замертво: одинъ капралъ и четыре гренадера были ранены, потеря крестьянъ состояла изъ одного убитаго и четырехъ раненыхъ. Узнавши объ этомъ происшествіи, генералъ Философовъ тотчасъ же послалъ на мсто возмущенія подполковника, имени своего Московскаго гренадерскаго полка, Тучкова, прославившагося своею храбростію при виленской ретирад. Давъ ему полномочіе казнить на мст, и для того палача, подробную инструкцію и (говоримъ словами Философова) ‘какъ бунтъ больше предводимъ былъ неистовствующими попами,— одного добраго священника съ полновластною надъ попами духовной властію по отлученью’. Тучковъ, взявъ три роты Блозерскаго полка и одну пушку, въ пять дней усмирилъ волненіе, безъ кровопролитія, какъ говорится въ донесеніи, но, однакоже, на мст 80-ти крестьянамъ произведены ‘легкія казни безъ дальнихъ судовъ, по выраженію Философова, батоги и плтьми’. Впрочемъ, главные возмутители, десять человкъ поповъ и дьяконовъ,и четверо крестьянъ были преданы гражданскому суду. Тучковъ получилъ отъ государя орденъ Анны 2 степени. Отъ крестьянскихъ волненій въ губерніи, въ слдствіи распоряженій Тучкова, ‘ниже и слда безпокойствія не осталось’, увряетъ офиціальное донесеніе. Въ Полоцкомъ намстничеств мятежъ усмиренъ дней въ восемь, безъ кровопролитія, а одними передвиженіями полковъ Псковскаго драгунскаго и С. Петербургскаго. Здсь ничего важнаго не произошло, кром разв того, что крестьяне въ одномъ мст посадили подъ караулъ исправника и засдателя и заарестовали военную команду изъ 50-ти человкъ, вмст съ ея капитаномъ.

Въ нашихъ источникахъ не находится боле никакихъ свдній, относящихся до крестьянскаго движенія при император Павл. Въ слдующихъ поденныхъ запискахъ князя Репнина, веденныхъ имъ во все время поздки своей въ Вологду, Орелъ и Калугу, читатель найдетъ нкоторыя подробности, опущенныя въ нашемъ разсказ:

Журналъ Князя Репнина.

‘1797 г. генваря 21-го. Выхалъ я изъ С. Петербурга по утру въ 10-мъ часу, ночевалъ въ Шельдих, отъхавъ 91 версту. Дорога была ухабистая, съ раскатами, отчего хать скоро было не льзя, и оглобли ломались.

22. — Выхалъ въ 6 часовъ по утру, ночевалъ въ Воскресенскомъ погост, отъхавъ 119 верстъ. Отъ большихъ снговъ по сторонамъ и отъ узкой дороги, лошади были запряжены гусемъ.

23. — Отправляясь изъ Воскресенскаго погоста ровно въ 6 часовъ утра и отъхавъ 111 верстъ, при весьма дурной и ухабистой дорог, ночевалъ въ ^сІущахъ. Въ проздъ черезъ городъ Тихвинъ, отдалъ тамошнему почтмейстеру, для отправленія на естафет, пакетъ къ генералъ прокурору {Кн. А. Б. Куракину (1759—1829).}, съ извщеніемъ о дорог.

24. — Изъ Чущовъ выхалъ въ ¹/₄ седьмаго часа утра и, прохавъ 125 верстъ весьма дурной дороги, при почти безпрерывно ненастномъ времени, ночевалъ въ Долоцк, куда пріхалъ около полуночи.

25. — Выхалъ изъ Долоцка въ 6 часовъ поутру и, весь день хавъ, отъ вьюги и снжныхъ надувовъ, перехалъ только 93 версты и остановился ночевать въ сел Никол Старомъ. халъ все гусемъ, отъ чрезмрно узкихъ дорогъ. Перемняя лошадей въ сел Лентьев, князя Владиміра Ивановича Щербатова, узналъ, что большая часть сей деревни пришла въ непослушаніе помщику и послала къ государю отъ себя людей на него жаловаться на разореніе, что, сверхъ оброка, на тяжбу противъ (съ) одного господина Досадина, съ которымъ та тяжба мировою прекращена за 10 тысячъ, которыя (деньги) тоже деревня платитъ. Я призывалъ къ себ нсколько изъ тхъ ослушныхъ крестьянъ и, побожась имъ именемъ Христовымъ, объявилъ милость государеву тмъ, которые помщикамъ послушны и что государь то усердіе отъ крестьянъ себ желаетъ и признаетъ, чтобы они оставались спокойно въ законномъ повиновеніи у своихъ помщиковъ, а противники бы остерегались надлежащаго наказанія, и что Его Величество, по своей милости къ народу, меня послать изволилъ — въ осторожность, объявить всмъ таковымъ, дабы они знали его отеческое о нихъ попеченіе. Крестьяне т, выслушавъ все съ тишиной, при знались, что они, по глупости, вря обманчивымъ разглашеніемъ, будто государь противъ помщиковъ за нихъ стоитъ, благодарили меня, что я имъ правду сказалъ, и общались тотчасъ войти въ послушаніе и передъ помщикомъ повиниться.

26. — Изъ села Стараго Николы отправясь по утру въ 6 часовъ, съ невроятнымъ затрудненіемъ перехать можно было 97 верстъ до деревни, въ Вологодской губерніи, въ Грязовецкомъ узд лежащей. Отъ вчерашней вьюги, дорогу, и безъ того претсную, такъ задуло, что ежеминутно вязли лошади и погружались сани въ преглубокомъ снг.

27.— Выхавъ въ 7 часовъ поутру, пріхалъ въ 3 часа пополудни въ Вологду, перехавъ 63 версты. Тотчасъ по прізд, посланъ совтникъ правленія Станиславскій за г. Поздевымъ и за крестьянами его и окружными, которые въ ослушаніи главное участіе имли. Въ Петербургъ отправленъ курьеромъ фельдъегеръ Павелъ Корсаковъ въ 10-мъ часу по полудни, съ донесеніемъ къ Его Величеству и съ письмами къ Николаю Петровичу Архарову и къ князю Алексю Борисовичу Куракину.

28. — По полудни въ 5 часовъ возвратился изъ Володиміра курьеръ, фельдъегерь Кабановъ, и, по небытности тамъ вицъ-губернатора Граве, привезъ обратно пакетъ, съ нимъ къ нему посланный, который онъ никому тамъ не отдалъ, объявляя, что и курьеръ его императорскаго величества, туда же въ Владиміръ отправленный, возвратился въ Петербургъ, не отдавъ своего пакета. По таковому обстоятельству, посланъ въ 8 часовъ сего же вечера другой курьеръ, фельдъегерь Морозовъ, прямо въ Владиміръ, чрезъ Кострому, съ тмъ же самымъ пакетомъ, прибавя къ тому, чтобы главный въ Володимір начальникъ тотъ пакетъ открылъ и по оному исполненіе учинилъ. И какъ жаловался упомянутый фельдъегерь Кабановъ, что ему по дорог въ нсколькихъ мстахъ съ трудомъ лошадей давали и его въ зд замедляли, то писано въ Москву, въ Ярославль, въ Кострому, въ Володиміръ, къ тамошнимъ начальникамъ, а равно и къ здшнему, вологодскому г. губернатору, чтобы лошади курьерамъ были даваемы безъ задержанія и чтобы ни малйшей имъ остановки не длали. Наконецъ, тотъ же фельдъегерь Кабановъ привезъ рапортъ отъ московскаго военнаго губернатора Архарова, отъ 24-го сего мсяца, No 20, о томъ, что баталіонъ его полку, съ двумя полковыми орудіями, подъ командою маіора Сомова, выступилъ сюда изъ Москвы 24-го того же числа. Почему я, дабы имть коль можно боле извстій отъ помянутаго московскаго военнаго губернатора Архарова о томъ, что длается въ Володимір съ баталіономъ гренадеръ, изъ Москвы туда отправленнымъ подъ командою подполковника Дельгама, послалъ къ нему въ тотъ же часъ курьеромъ фельдъегеря Крепиша, сообща ему содержаніе моего въ Володиміръ предписанія, а притомъ прошено, коль ему извстно, что длается въ Коморичахъ противъ помщика Степана Степановича Апраксина? Фельдъегерь же Кабановъ объявилъ словесно, что въ Володимірской губерніи все покойно, но баталіона гренадеръ и подполковника Дельгама онъ нигд не видалъ.

29. — Ничего не происходило.

30. — Были приведены въ 6 часовъ по подудни крестьяне ослушные г. Поздева и окрестные другихъ помщиковъ, въ томъ ослушаніи участіе имющіе,—при чемъ былъ и самъ г. Поздевъ, коимъ была истолкована вся важность ихъ преступленія и строгость законнаго наказанія, которому они себя подвергли, съ объявленіемъ высочайшаго повелнія, чтобы они непремнно оставались въ законномъ повиновеніи своимъ помщикамъ и отнюдь не дерзали изъ онаго выходить, подъ опасеніемъ неизбжнаго наказанія по всей строгости закона, въ чемъ, по милосердію его величества, повеллъ онъ мн ихъ остеречь. По сему объявленію, крестьяне вс бросились на колни и валялись въ ногахъ, прося всемилостивйшаго помилованія, а равномрно, тмъ же образомъ, и у г. Поздева прощенія просили и общаніе давали быть врными и послушными. Почему, видя ихъ искренное раскаяніе, я, высочайшимъ именемъ его императорскаго величества, ихъ простилъ, съ подтвержденіемъ, чтобы они не забывали милости государевой и своего общанія быть повинными, дабы, въ противномъ случа, сами на себя не навлекли неминуемаго несчастія, объявя имъ притомъ, что и войска сюда уже наряжены были и шли для приведенія ихъ въ надлежащее повиновеніе и порядокъ. Г. Поздевъ также своихъ крестьянъ простилъ, а они вс молили Бога за государя и благодарили за оказанное имъ его императорскимъ величествомъ милосердіе. Посл чего отпущены они съ тмъ, чтобы имъ формально сія высочайшая милость объявлена была въ губернскомъ правленіи и чтобы они свободно и немедленно были отпущены въ ихъ домы.

31. — Предъ обдомъ отправлены были курьеры: къ его имп. величеству фельдъегерь едоровъ, со всеподданнйшимъ донесеніемъ о происшедшемъ наканун, а къ г. маіору Сомову, на встрчу, фельдъегерь Кабановъ съ предписаніемъ, чтобы онъ, съ порученнымъ его команд баталіономъ, возвратился въ Москву, о чемъ къ г. генер.-лейтенанту и московскому военному губернатору, для извстія, писано.

ФЕВРАЛЬ.

1. — Читано было въ собор всемилостивйшее прощеніе крестьянамъ Поздевскимъ, боле же сего ничего не происходило.

2. — Получено письмо изъ Владиміра отъ дйств. тайнаго совтника Заборовскаго, посл обда въ 5-мъ часу, съ фельдъегеремъ Морозовымъ, о содержаніи коего донесено его импер. величеству симъ же вечеромъ, съ фельдъегеремъ Крепишемъ. Фельдъегерь Кабановъ посланъ въ Переяславль-Залсскій для заготовленія лошадей. Съ нимъ о томъ писано Ярославскому губернатору, и ордеръ посланъ къ маіору Сомову. Такожъ посланъ естафетъ въ Москву къ генералу отъ инфантеріи, ко князю Долгорукому {Юрію Владиміровичу, командующему московской дивизіей, подобно тому, какъ кн. Репнинъ, называвшійся при Екатерин главнокомандующимъ арміей, въ Лифляндіи и Литв расположенной, теперь, при Павл, назывался главнокомандующимъ Литовской дивизіей.}, съ извщеніемъ, что подполковникъ Дельгамъ съ баталіономъ не нуженъ въ Володимірской губерніи, на основаніи помянутаго письма г. Заборовскаго.

3. — Въ 7-мъ часу утра отправился изъ Вологды и, перехавъ 114 верстъ безъ всякаго достопамятнаго происшествія, ночевалъ въ Даниловскомъ яму.

4. — Выхавъ въ 3-мъ часу съ полуночи изъ Даниловскаго яму. Пріхалъ въ 1-мъ часу по полудни въ Ярославль, гд перемнилъ лошадей и отправился до Ростова, гд остановился ночевать, перехавъ всего 135 верстъ.

5. — Передъ разсвтомъ пріхалъ фельдъегеръ Поповъ съ высочайшимъ именнымъ указомъ, отъ 30 января, повелвающимъ хать въ Орелъ, вслдствіе коего отправленъ тотчасъ нарочный съ письмами къ начальникамъ Московской. Тульской и Орловской губерній о заготовленіи лошадей. Равномрно отправленъ и въ С. Петербургъ курьеръ съ всеподданнйшимъ донесеніемъ его импер. величеству о полученіи рченнаго повелнія и о томъ, что, для прекращенія оказавшагося въ нкоторыхъ деревняхъ Владимірской и Ярославской губерніи непослушанія крестьянъ противу ихъ помщиковъ, оставленъ въ Переяславл-Залскомъ маіоръ Сомовъ съ пхотнымъ батальономъ, которому и велно расположиться нкоторыми частями въ тхъ, вышедшихъ изъ повиновенія, деревняхъ, для содйствія земской полиціи, самыми кроткими мрами, для приведенія въ должную подчиненность всхъ тхъ непослушныхъ {Сличи выше стр. 552.}. А по исполненіи всего сего, въ половин 2-го часа по полуночи выхалъ изъ Ростова и, дохавъ до Переяславля Залсскаго, 60 верстъ, остановился на нсколько часовъ въ семъ город.

6. — Въ 3 часа утра оттоль выхалъ, дохалъ въ Москву въ 8 часовъ въ вечеру, перехавъ безъ всякаго приключенія 126верстъ. ‘Пріхавъ въ Москву, нашедъ курьера съ высочайшимъ его импер. величества указомъ отъ 31-го генваря, {При дл его нтъ.} на который всеподданнйше въ тотъ же часъ и съ тмъ же курьеромъ отвтствовано. При самомъ же вызд получено еще высочайшее повелніе отъ 3-го февраля, {Тоже.} на которое всеподданнйшій отвтъ доставленъ г. генералу отъ инфантеріи и разныхъ орденовъ кавалеру, князю Юрію Владиміровичу Долгорукому, для отправленія съ тмъ же курьеромъ, который то повелніе привезъ.

7. — Въ половин 3-го часа по полудни отправился изъ Москвы и. при весьма дурной дорог и почти безпрерывной вьюг, перехалъ 128 верстъ, остановившись въ Вильменскомъ завод ночевать.

8. — За вьюгою нельзя было ране выхать 11-ти часовъ утра. Въ полдень нахалъ въ Тул генерала маіора князя Горчакова и 2-ой его Ряжскаго полку баталіонъ, а въ сел Сергіевскомъ, что на Плов, нашелъ и первый того полку баталіонъ. Сей день перезда было 121 верста.

9. — Изъ Сергіевскаго выхалъ въ 4 часа утра и пріхалъ въ Орелъ на ночь, перехавъ 123 версты.

10. — Даны повелнія вицъ-губернатору о доставленіи для войскъ пропитанія въ город Дмитріевск. 1-ый баталіонъ г. генералъ-маіора кн. Горчакова Ряжскаго мушкатерскаго полку прибылъ въ 6-мъ часу по полуночи и, отдохнувъ три часа, отправленъ въ Кромы. Отправленъ курьеръ, фельдъегерь Кабановъ, въ Свскъ къ преосвященному, съ приглашеніемъ его въ Дмитріевскъ. Съ нимъ же писано къ г. губернатору о моемъ прізд и о приготовленіи въ Дмитріевск квартиръ и пропитанія для Ряжскаго подку, равномрно и г. генералъ маіоръ Линденеръ ордеромъ увдомленъ о моемъ прізд. Въ 9-мъ часу по полудни пришелъ 2-ой баталіонъ Ряжскаго полку, которому приказано дале выступить, отдохнувъ 6 часовъ. Къ его императ. величеству послано донесеніе отсель на естафет по утру въ 10 часовъ.

11. — По причин чрезвычайнаго втра и вьюги, выхалъ уже по разсвт. Въ Кромахъ получилъ извстіе, что крестьяне княгини Голицыной генералъ-маіоротъ Линденеромъ, вкуп съ Орловскимъ г. губернаторомъ Воейковымъ, покорены. Въ 7 часовъ вечера прибылъ въ Дмитріевкъ, куда и 2-ой баталіонъ Ряжской въ 10-мъ часу пришелъ. Тутъ извстился отъ вышесказанныхъ г. г. Линденера и губернатора, что крестьяне Апраксина еще упорствуютъ. Почему приказано завтра рано полку Ряжскому слдовать къ соединенію съ полкомъ Линденеровымъ въ село Радогощь кн. Голицыной. Писалъ къ преосвященному, чтобы онъ уже не здилъ въ Дмитріевскъ

12. — По утру въ 8 часовъ похалъ въ село Радогощь, гд нашелъ полкъ Линденеровъ и куда въ полдень прибылъ и Ряжскій полкъ. Тотчасъ же попрізд въ Радогощь, послано мое повелніе, съ приложеніемъ манифеста его импер. величества, чрезъ засдателя нижняго земскаго суда, въ село Апраксина Брасово, приказавъ представить къ себ начинщиковъ-злодевъ, но, по упорству и неповиновенію крестьянъ, которые въ отвтъ велли сказать, чтобъ я самъ къ нимъ пріхалъ, приказалъ я обоимъ полкамъ туда на завтра слдовать, давъ обоимъ шефамъ приказъ, который при семъ въ копіи прилагается. {См. выше стр. 555.}

13. — Выступили войска повелннымъ порядкомъ изъ Радогощи въ 8 часовъ поутру, а прибыли къ селу Брасову въ 12 часовъ съ четвертью. И какъ, не смотря на вс увщанія, крестьяне, коихъ было боле двухъ тысячъ человкъ, не сдавались и не покорялись, то силою начато ихъ покореніе. Сдлано во все дйствіе 33 выстрла пушечныхъ и выпалено 600 патроновъ изъ мелкаго ружья, причемъ сдлался пожаръ и сгорло 16 домовъ крестьянскихъ. Убито крестьянъ 20, ранено всякихъ ихъ же 70 человкъ. Линденерова полку упавшихъ съ лошадьми двухъ гусаръ и тхъ лошадей дубинами и цпами больно ранили, такожь и самаго меня сзади, бывъ онъ по своему усердію между толны народа, дубиною по спин зашибли. Въ 3-мъ часу пополудни пали, наконецъ, крестьяне на колни и стали просить помилованія, покоряясь законной власти. Тогда все прекратилось: пожаръ стали тушить и раненыхъ крестьянъ собирать и перевязывать, начинщиковъ же злодянія отыскивать, изъ коихъ самый первый, крестьянинъ Емельянъ Чернодыровъ, схваченъ, скрываясь въ погребу. Вс преступники, для законнаго изслдованія по гражданской части, отданы Орловскому г-ну губернатору. Въ 9 часовъ вечеромъ отправленъ фельдъегеръ Наумовъ со всеподданйшимъ донесеніемъ къ его импер. величеству о всемъ бывшемъ. Съ нимъ же писано къ генералъ-прокурору.

14. — Собраны были крестьяне всей вотчины г. генералъ-лейтенанта Апраксина въ церковь въ сел Брасов, гд имъ говорено было пристойное увщаніе, съ изображеніемъ всего пространства преступленія, въ которое они впали и за которое такъ жестоко наказаны, посл чего взята съ нихъ подписка въ непрекословномъ впредь помщику повиновеніи. Въ вечеру получено высочайше повелніе, отъ 7 числа, о обстоятельномъ донесеніи о всемъ томъ, что, по поводу непослушанія крестьянъ, въ Орловской губерніи происходитъ. Отправленъ естафетъ, чрезъ Орелъ и Москву, въ Литву, съ предписаніемъ о присылк имянныхъ вдомостей о отлучныхъ, на основаніи его импер. величества указа, отъ 7-го сего мсяца.

15. — Зарыты въ особую яму тла убитыхъ 13 числа преступниковъ, яко недостойныхъ быть погребенными съ врными подданными на обыкновенномъ кладбищ. Надъ той ямой приказано поставить знакъ, съ надписью: ‘Здсь лежатъ преступники противъ Бога, Государя и помщика, справедливо наказанные огнемъ и мечемъ, по закону Божію и Государеву’. {Сравн. выше стр. 558. Любопытно бы знать, какъ долго сохранялась эта надпись и помнятъ ли о ней старожилы.}

16. — Получилъ рапортъ отъ Малороссійскаго кирасирскаго полка, что 17-го числа оный будетъ въ Дмитріевск, а четыре ескадрона онаго ночуютъ тогожъ числа въ селеніи Упорой, почему и приказано первымъ 6-ты ескадронамъ слдовать до села Радогощи, а послднимъ 4-мъ прямо на Брасово итти и остановиться въ обихъ сихъ вотчинахъ, для дальнйшаго удержанія въ нихъ тишины и покорности. Тогожь числа здилъ г. губернаторъ Воейковъ, въ препровожденіи 2-хъ Линдемерова полка ескадроновъ, въ деревню Иваново, для истребленія дома начинщика неповиновенія, крестьянина Емельяна Чернодырова, такоже пойманъ и другой изъ начинщиковъ, Григорій Сухоруковъ, и отданъ сужденію гражданскаго правительства. Отправленъ фельдъегерь Корсаковъ со всеподданйшишъ донесеніемъ о всхъ подробностяхъ крестьянскаго неповиновенія и вчера писанное, что вдомости о отлучныхъ требованы изъ дивизіи.

17. — Выступили полки Ряжскій и Линденерова, взявъ маршъ свой на село Алешенки, гд такожь начали было крестьяне не повиноваться ихъ помщикамъ, Хлющину и Бодиск, но, устрашены будучи примромъ наказанныхъ апраксинскихъ крестьянъ, повинились и просили еще наканун помилованія. Я самъ въ село Алешенки отправился, выхавъ изъ Брасова въ половин 2-го часа по полудни, и прибылъ въ Алешенки въ 6-мъ часу, гд и остановился ночевать, перезда же было 40 верстъ.

18. — Поутру учинилъ г. губернаторъ Воейковъ наказаніе оказавшимся начинщиками неповиновенія крестьянамъ помщиковъ Бодиски и Хлющина, а потомъ и онымъ всмъ крестьянамъ, подобно какъ брасовскимъ, длано было увщаніе, и такая же съ нихъ взята подписка. Въ 10-мъ же часу отправился я обратно, чрезъ Брасово и Радогощь, въ городъ Дмитріевскъ, а въ проздъ чрезъ т два села видлъ полкъ Малороссійскій кирасирскій, въ нихъ расположенный, полки же Линденеровъ и Ряжскій пошли дале въ походъ въ ихъ непремнныя квартиры. Полученъ естафетъ съ высочайшимъ повелніемъ отъ 9-го февраля объ арестованіи служащихъ офицеровъ, которые безъ письменнаго вида являться станутъ.

19. — Выхалъ изъ Дмитріевска по утру въ 7-мъ, а прибылъ въ Орелъ пополудни въ 5-мъ часу, отколь отправленъ тогоже числа курьеромъ фельдъегерь Морозовъ съ донесеніемъ къ его импер. величеству. Равномрно отправленъ естафетъ чрезъ Москву въ Вильну съ предписаніемъ, на основаніи вышесказаннаго высочайшаго повелнія отъ 9 сего мсяца.

20-21-22. — Ожидая разршительныхъ о себ высочайшихъ повелній, упражнялся отвтами на разныя письменныя дла, присланныя чрезъ Петербургъ изъ Риги и Литвы и накопившіяся въ большомъ количеств. отправленъ естафетъ съ всеподданнйшимъ донесеніемъ о корол Польскомъ, съ которымъ (эстафетомъ) писано къ графу Александру Андреевичу Безбородку {Онъ былъ тогда приставомъ при ех-корол Станислав-Август Понятовскомъ, въ Гродно.}, съ письмомъ дочери Игнатія Потоцкаго, а къ фельдмаршалу графу Салтыкову и государственному казначею посланы отчеты. по 1-е Генваря, въ экстраординарной сумм.

23. — Поутру получено высочайшее своеручное повелніе отъ 18-го сего мсяца, съ фельдъегеремъ Наумовымъ, въ слдствіе коего тмъ же утромъ, и съ нимъ же, посланъ ордеръ и лента г. генералъ-маіору кн. Горчакову, а съ здшнимъ губернскимъ курьеромъ Смаловскимъ ордеръ къ г. генералъ-маіору Линденеру. Посл обда отправленъ адьютантъ маіоръ Инзовъ въ Смоленскъ {См. выше.} для заготовленія лошадей, а фельдъегерь Кабановъ съ донесеніемъ къ Государю Императору, съ нимъ же (посланы) два пакета къ г. генералъ-маіору Ростопчину и одинъ къ дйств. стат. совтнику Трощинскому. Посланъ также ордеръ къ Малороссійскому кирасирскому полку, чтобы онъ, за моимъ отъздомъ, боле ко мн не относился, а въ случа надобности подавалъ бы помощь, для удержанія общественнаго спокойствія гражданскому правительству, по его требованію {Извстный впослдствіи Иванъ Никитичь.}. Сей ордеръ, при письм, отдамъ подъ открытою печатью, для доставленія, Орловскому г. губернатору.

24. — Посл полудня выхалъ изъ Орла, а передъ отъздомъ полученъ отзывъ отъ генерала отъ инфантеріи кн. Долгорукаго, что онъ, по извстіямъ изъ Калужской губерніи, о усиливающихся тамо, въ Медынскомъ узд, непослушаніяхъ крестьянъ, отправилъ туда Астраханскаго гранадерскаго полку дв роты, съ одной пушкой, и приказалъ онымъ состоять подъ вдомствомъ гражданскаго правительства. Равномрно и отъ донскаго Ефремова казачьяго полку (полученъ) рапортъ изъ села Сокольникъ {Сокольскъ бывшій городъ въ 5 вер. отъ Липецка.}, Тамбовской губерніи въ Липецкой округ лежащаго, что онъ, по данному ему высочайшему повелнію, идетъ въ городъ Свскъ и испрашиваетъ дальнйшихъ повелній,— и притомъ представляетъ о неимніи никакихъ на путевое продовольствіе суммъ полку: въ отвтъ тотчасъ писано, чтобы онъ шелъ прямйшей дорогой на Калугу, а въ казенную палату Орловскую объ отпуск ему двухъ тысячъ рублей сообщено. которые тотчасъ квартирмистру того полку, Миллеру, отпущены, и оный немедленно къ полку назадъ отправленъ. А при самомъ уже отъзд получены отъ Орловскаго губернатора Воейкова и отъ коллеж. совтника Казачковскаго рапорты, что вс Голицинскіе и Апраксина крестьяне совершенно уже успокоились, производя опять попрежнему вс господскія работы. Перездъ сего дня былъ до города Болхова, 56 верстъ отъ Орла.

25. — Въ шесть часовъ изъ Болхова выхалъ и дохавъ до Блева узналъ, что генералъ Линденеръ съ своимъ гусарскомъ полкомъ взялъ маршъ на Козельскъ, чего ради, для нкоторыхъ распоряженій, по поводу выше сказаннаго въ Калужской губерніи оказавшагося неповиновенія, туда же отправился (я) и нахалъ рченный полкъ въ город Козельск, перехавъ въ сей день 78 верстъ.

26. — Въ 6 мъ часу утра выхалъ изъ Козельска, чрезъ Перемышль до Калуги, куда прибылъ въ 1-мъ часу по полудни, перехавъ 62 версты. Тотчасъ по прізд, посланъ курьеръ къ вицъ-губернатору Митусову, отправившемуся въ Медынскій уздъ для приведенія въ повиновеніе крестьянъ разныхъ той округи помщиковъ. Полкъ гусарскій Линденера вступилъ въ городъ въ 7-мъ часу, сдлавъ одинъ переходъ отъ Козельска до Калуги. Въ 7 часовъ отправленъ естафетъ въ С. Петербургъ съ донесеніемъ Его Императорскому Величества о прибытіи въ Калугу и другими письмами.

27. — Въ ожиданіи отвта отъ вицъ-губернатора, занимался отправленіемъ разныхъ бумагъ по части управленія Литовской губерніею и иныхъ и отправилъ курьера въ Смоленскъ, съ предписаніемъ къ адьютанту, маіору Инзову, хать съ посылаемымъ къ г. генералу отъ инфантеріи Философову письмомъ, въ коемъ просилъ о извщенія, что, по поводу безпокойствъ, около Полоцка и Себжа происходитъ. {Отвтъ Философова см. выше, стр. 561.}

28. — Рано по утру получено извстіе отъ г. вицъ-губернатора Митусова о приведеніи въ совершенное повиновеніе всхъ ослушныхъ Медынской округи помщикамъ крестьянъ, безъ употребленія силы и оружія, въ слдъ зачмъ и самъ г. вицъ-губернаторъ въ Калугу прибылъ, подтвердя словесно письменное его увдомленіе и прибавилъ къ тому, что онъ и роты астраханскія уже отпустилъ. Посл чего, тотчасъ на естафет отправлено всеподданнйшее Его Импер. Величеству донесеніе о томъ, что въ слдующій день отравляюсь въ Смоленскъ.

КАРТЪ.

1. — Поутру рано прибылъ фельдъегерь Брахмамъ съ высочайшимъ указомъ отъ 22 февраля, коимъ мн отдается на волю хать къ государю императору, а въ слдъ за симъ курьеромъ пріхалъ фельдъегерь Андреевъ и привезъ именное высочайшее своеручное повелніе отъ 21 февраля о томъ, чтобы неустройство, въ Медынскомъ узд происшедшее, укротить {Этого и предыдущихъ указовъ при дл не находится.}. Оба сіи курьера обращены тотъ же часъ со всеподданнйшимъ донесеніемъ, что немедленно въ слдъ за ними ду, понеже медынскія неповиновенія усмирены. Вицъ-губернатору объявлено, чтобы Шевичевъ ескадронъ отпустилъ и г. генералъ-маіору Линденеру — тоже, и чтобы, глядя по надобностямъ, отъ своего полку оный отмтилъ. На вечеръ же того дня выхалъ я изъ Калуги и, неостанавдиваясь нигд, прибылъ

2. — на вечеръ въ Москву.

3. — Посл обда выхалъ изъ Москвы въ С. Петербургъ’.

4-мъ марта 1797 года дло объ открывшихся непослушаніяхъ крестьянъ значится, по настольному журналу, оконченнымъ.

По характеру подлинныхъ бумагъ, которыми мы пользовались, выходитъ, что въ стать нашей говорится больше объ усмиреніи крестьянскаго движенія при император Павл Петрович, чмъ о самомъ движеніи. Журналъ князя Репнина также сообщаетъ лишь подробности объ этомъ усмиреніи, о подавленіи движенія, но опять таки не о самомъ движеніи, при томъ же этотъ журналъ нисколько не рисуетъ въ выгодномъ свт масона-фельдмаршала: князь Репнинъ самъ сознается въ жестокости наказанія Апраксинскихъ крестьянъ, онъ является лишь карателемъ ослушниковъ, а не правдивымъ судьею, ни разу не выслушавшимъ обвиняемыхъ, большая часть которыхъ была, безъ всякаго сомннія, ни въ чемъ неповинна, онъ, государственный человкъ, князь и фельдмаршалъ, намстникъ императора въ обширномъ нерусскомъ кра, съумвшій заставить уважать себя всхъ, начиная отъ Польскаго короля и оканчивая литовскимъ паномъ и остзейскимъ барономъ, онъ доходитъ, при объясненіи съ крестьянами, до божбы Христовымъ именемъ!. Если не великій, то несомннно-величавый, сановитый мужъ умаляется до крайней степени… Положеніе, дйствительно, не завидное и несомннно фальшивое, но оно нисколько не зависло отъ личныхъ свойствъ князя Репнина: оно объясняется сущностію государственнаго порядка, продолжавшагося до 19-го февраля 1861 года, за который историческій дятель не отвтственъ. Нельзя не сознаться, что эта роковая, поворотная въ нашей исторіи черта, славная эпоха освобожденія крестьянъ, все еще продолжаетъ слпитъ намъ глаза и, кажется, еще гуще наволакиваетъ непроглядный мракъ на все прошлое, естественно, что такое несвободное отношеніе къ прошлому порождаетъ тотъ раболпствующій передъ современностію, но кичащійся духъ, который теряетъ всякую способность безпристрастной оцнки по отношенію къ русскому человку прежняго времени. Люди, жившіе за чертою 19 февраля, не могутъ быть оцниваемы лишь похвальнымъ чувствомъ негодованія ко всмъ видамъ произвола, такой судъ будетъ не только несправедливъ, во и ограниченъ въ пониманіи, ибо онъ непремнно долженъ будетъ отнять у нихъ то, что всегда принадлежитъ человку всхъ временъ, и навязывать имъ другое, недоступное ихъ времени. Общественной дятельности, пониманія ‘общественныхъ интересовъ’ въ нашемъ смысл слова, нашего народолюбія, нашихъ симпатій и антипатій, нашего романтизма и сентиментальностей,— мы не въ прав требовать отъ людей, которые жили другими идеалами и вполн ихъ въ себ воплотили: въ этой полнот и законченности, безъ которыхъ немыслима нравственная сила, и заключается привлекательная, поучительная сторона подобныхъ характеровъ. Чмъ дале мы отходимъ отъ черты, отдляющей старую Россію отъ новой, тмъ чаще и тмъ цльне встрчаемъ типъ русскаго человка, проникнутаго государственной дятельностію, государственными, всероссійскими интересами, подобно тому какъ ревниво проникались ими древніе Римляне. Екатерининское время — ихъ живой разсадникъ: отсюда идутъ люди этого закала и еще они выносятъ на плечахъ своихъ грозныя событія 12-года. Въ слдующемъ поколніи типъ видоизмняется…

Крестьянское движеніе при император Павл, какъ видитъ читатель, ничего особенно-новаго въ себ незаключало. Конечно, оно должно было имть вліяніе на образъ мыслей его преемника, какъ извстно, очень расположеннаго къ освобожденію крестьянъ, но сравнительно съ Пугачевскимъ оно было очень мелко, потому что не могло, или не успло соединиться съ элементами, всегда пособлявшими броженію и смутамъ, какъ, наприм. съ расколомъ, потому наконецъ, что элементы броженія вообще начали терять свою терпкость.

Почти въ томъ же род, и въ тхъ же размрахъ, крестьянскія движенія продолжались при двухъ царственныхъ сыновьяхъ императора Павла,— Александр и Никола. Эти движенія, повторяемъ, никогда не имвшія характера демократическихъ, антигосударственныхъ бунтовъ, суть не что иное, какъ обычныя, вковыя поднятія русской народной волны на безбрежной поверхности русскаго океана. Теперь боле, чмъ когда-нибудь, настоитъ крайняя необходимость знать вс подробности этихъ движеній: теперь время историческихъ счетовъ и разсчетовъ съ прошлымъ. Вс наши крестьянскія движенія идутъ издалека и далекимъ прошлымъ объясняются, но и сами въ свою очередь он объясняютъ т народныя движенія, которыя произошли не отъ одного закрпощенія, какъ: казачество, смутное время, самозвавщина всхъ родовъ, расколъ и проч.

М. Де-Пуле.

С. Петербургъ.

2-го октяб. 1868 г.

‘Русскій Архивъ’, т. 3, 1869

Журналъ Князя Репнина.

ФЕВРАЛЬ.

Читайте также: