Краткая исторія славнйшихъ французскихъ женщинъ (*).
(Пропустимъ замченныя ошибки въ слог сочинительницы, онъ до насъ непринадлежатъ.)
——
Краткая история славнейших французских женщин, Жанлис Мадлен Фелисите, Год: 1811
Время на прочтение: 9 минут(ы)
(*) Названіе новой французской книги соч. г-жи Жанлисъ. Вотъ весь титулъ: De l’influence des-femmes sur la littrature Franaise comme protectrices des lettres et comme auteurs, ou Prcis de Phistoire des femmes Franaises les plus celebres, Par Mme de Genlis. Un Vol. A Paris.
Сіе новое произведеніе неутомимой г-жи Жанлисъ посяло ужасной раздоръ между сочинительницею и Парижскими критиками. Въ разныхъ Французскихъ журналахъ напечатаны были замчанія на упомянутую книгу. Г-жа Жанлисъ разсердилась и сдлала сильной отпоръ журналистами, на сей отвтъ ея написаны новыя возраженія, и война кажется до сихъ поръ еще неокончилась. По извстности имени сочинительницы, излишнимъ почитается перевести одну изъ критикъ на Исторію славнйшихъ Французкихъ женщинъ.
‘Давно уже извстно, что г-жа Жанлисъ охотница писать спорныя сочиненія. Она любитъ не только противурчить, но и браниться, особливо же любитъ она вступить въ ручной бой съ философами, атеистами, деистами и со всми тми, коихъ почитаетъ не принадлежащими къ дому Божію, и которые подобно ей не кричатъ изо всей силы о любви къ ближнему, о нравственности, о вр. Неоспоримо, что все сіе показываетъ высокія качества душевныя, однакожъ они боле приличны мущин нежели женщин. Ежели правда, что кротость есть наилучшее украшеніе женщины, ежели приятность голоса ея, нжныя черты лица, таинственная форма одежды даютъ ей особливую прелесть, какъ говоритъ г-жа Жанлисъ то какъ же согласить сіи правила съ духомъ брани, съ охотою сражаться?
Я думаю, что можно было бы не смшивать олтаря съ Парнассомъ, можно было бы разсматривать вліяніе женщинъ на словесность, не нападая на мущинъ и неуничижая нкоторыхъ женщинъ. Сочинительница имла передъ собою весьма пространное поле, на которомъ можно бы собрать очень много замчаній и новыхъ и любопытныхъ и остроумныхъ. Не досадно ли? она вмсто того бросилась въ постороннія сужденія, чтобы нарушишь вчную тишину въ могилахъ, потрясти прахи усопшихъ и потомъ предложить весьма неполныя извстія о трехъ или четырехъ десяткахъ женщинъ, о которыхъ все нужное прочитать можно въ историческихъ Словаряхъ и въ другихъ книгахъ сего рода!
Въ сочиненіи г-жи Жанлисъ вижу три части: предувдомленіе, предварительныя разсужденія и историческія извстія. Въ предувдомленіи нахожу, что прежде г-жи Жанлисъ многіе писали о славныхъ женщинахъ, но что сочиненія ихъ не годятся, что г-жа Жанлисъ расположила свою книгу по особливому плану, что она предложитъ читателю любопытныя и новыя замчанія, что не рдко будетъ показывать ему картины нравовъ, современныхъ описываемымъ женщинамъ. Увидимъ посл, въ точности ли исполнены сіи общанія.
Въ предварительной рчи разсматривается важной вопросъ: Разумъ женщинъ равенъ ли разуму мущинъ. Ршить очень трудно, ибо судіями должны быть, или мущины или женщины, и въ обоихъ случаяхъ приговоръ казался бы подозрительнымъ. Обратившись къ сдой древности, вижу мннія, по которымъ прекрасной полъ никакъ не можетъ спорить о преимуществ съ нашимъ. Безсмертный Аристотель, какъ будто нарочно удовлетворяя злой своей прихоти, собралъ вс доказательства, противныя выгодамъ женщинъ, онъ простираетъ несправедливую свою невжливость такъ далеко, что утверждаетъ даже, будто женщина есть созданіе несовершенное, недокончанное и несоотвтствующее намренію природы. Еврипидъ въ трагедіяхъ своихъ отзывается о женщинахъ очень невыгодно и даже обидно. Въ одной глав изъ сочиненія св. Августина О град Божіемъ нахожу, что многіе богословы думали о женщинахъ не лучше Греческаго Трагика, они утверждали, что въ страшный день суда Творецъ преобразитъ свое созданіе, и что вс умершіе, и мущины и женщины, предстанутъ на судъ во плоти единаго пола, то есть мужескаго, у меня была книжка съ заглавіемъ: Quod mulieres non Tint hommes, то есть о томъ, что женщины не принадлежатъ въ человческому роду. На одномъ древнемъ собор въ город Макон разсуждали о томъ, что за однихъ ли мущинъ Спаситель претерплъ смерть крестную, или вмст и за женщинъ? Насилу посл жаркихъ споровъ согласились Епископы, что благодяніе искупленія простирается равно на оба пола. Магометъ опредляетъ женщинамъ мсто вн рая, и дозволяетъ имъ только смотрть черезъ дверь, что длается въ семъ обиталищ веселія. Странное удовольствіе для женщинъ! смотрть, какъ мужья ихъ обнимаются съ Гуріями!
Въ начал двенадцатаго вка разв не вздумалъ было одинъ Парижскій докторъ возстановишь ученіе Аристотелево и утверждать, что женщина есть твореніе необразованное, произведеніе недостаточное, вышедшее изъ рукъ творческихъ въ минуту слабости или забвенія? Чтожъ сдлалъ мстный Епископъ? Созвалъ соборъ, ученіе грубаго еолога разсмотрно, и виновный преданъ анаем, а чтобы довершить мщеніе за женщинъ, доктора приказано было вырыть изъ земли (незадолго до того онъ умеръ) и бросить на живодерню. Надобно признаться, что это приговоръ самой ршительной!
Я читалъ въ сказкахъ одного Раввина, что ребро Адамово, взятое для сотворенія жены, положено было на малое время подл прародителя, что между тмъ хитрая обезьяна подкравшись, ухватила ребро и побжала изъ всей силы, что Ангелъ погнался за нею и поймалъ ее за хвостъ, что оставшійся въ рук хвостъ принесенъ былъ вмсто ребра, что жена по ошибк сотворена изъ хвоста, и что по сей причин замтны въ ней признаки ея происхожденія. Можно бы собрать великое множество подобныхъ извстій сатиркческихъ, однакожъ женщины чрезъ то ничего бы не потеряли: ибо всякому порицанію можно противуположить хвалу и противъ жаркихъ поносителей выставить столько же храбрыхъ защитниковъ и защитницъ. Не упоминая о безчисленномъ множеств книг, написанныхъ для защищенія чести и славы женщинъ, я скажу только о сочиненіи одной ученой Шампанки, которое теперь лежитъ передо мною. Въ немъ ничего незабыто. Истощена вся исторія, священная, гражданская и баснословная, богини, святыя жены, пророчицы и мученицы, вс до одной призваны во свидтельство противъ хулителей женскаго пола.
Книга г-жи Жанлисъ заслуживаетъ все вниманіе женщинъ. Въ ней порядокъ наблюденъ отличной отъ другихъ, которой однакожъ на чмъ другихъ не хуже. Примрами убждаются обыкновенныя души, но для умовъ просвщенныхъ потребны иные, боле основательные доводы. Исключенія ничего не доказываютъ въ пользу положенія общаго: вы упомянете о нкоторыхъ женщинахъ, дарованіями равныхъ мущинамъ, но можно указать на женщинахъ же, тлесными силами равныхъ мущинамъ, однакожъ сіе исключеніе не опровергаешь общаго, положенія, что женщины мущинъ слабе. Слдственно доказательства, въ пользу женщинъ должны быть извлечены изъ самой натуры, изъ наблюденія способностей души человческой, точно такъ и поступаетъ наша сочинительница. Она полагаетъ за правило, что воображеніе, чувствительность и возвышенность души суть источники великихъ дарованій, а какъ женщины преимущественно надлены отъ природы сими качествами, то слдуетъ, что он могутъ имть великія дарованія. Многіе говорятъ, что женщины до сихъ поръ не произвели ни трагедіи, ни епической поэмы, и выводятъ слдствіе, будто натура отказала имъ въ потребныхъ къ тому способностяхъ. Г-жа Жанлисъ отвчаетъ, что и между мущинами немного епическихъ и трагическихъ поетовъ, и что Франція иметъ одну только епопею, которой однакожъ не льзя сравнивать ни съ Освобожденнымъ Іерусалимомъ, ни съ Потеряннымъ Раемъ. Пусть женщины не сочинили ни трагедій, ни епическихъ поемъ, достойныхъ Французскаго Парнасса, и, о разв уже и надяться недолжно, что он сочинятъ ихъ когда-нибудь, а особливо ежели будутъ воспитываться по иному плану?
Г-жа Жанлисъ утверждаетъ, что женщины превзошли мущинъ во многихъ частяхъ словесности, она ссылается на письма г-жи Севинье, на искусство г-жи Графиньи въ описаніи нравовъ, Принцесса Клевская, два послдніе романа г-жи Кошень, нкоторые романы г-жи Риккобони кажутся ей превосходнйшими твореніями, съ коими ни одно произведеніе мущинъ сравнишься не можетъ. Она спрашиваетъ, написалъ ли кто-нибудь изъ мущинъ Письма г-жи Севинье? Правда что ни одинъ мущина не могъ бы написать ихъ, потому что ето письма женщины и матери, равно какъ на примр Паскалевы суть письма мущины и глубокаго діалектита. Какоежъ изъ того слдствіе? Что сочиненія женщинъ отличаются своимъ особеннымъ свойствомъ, котораго не льзя не примтить. Г-жа Жанлисъ превозноситъ Письма Перувіанскія, забывши, что Персидскія письма были образцомъ ихъ. Однимъ почеркомъ пера уничижаетъ она вс романы Ле-Сажа и Прево, называя послдняго писателемъ грубымъ, нелпымъ и скучнымъ, она опрашиваетъ, найдется ли хоть одна женщина, которая захотла бы присвоить себ академическія рчи Даламберта, сіи натянутыя и холодныя произведенія? А я спрашиваю г-жу Жанлисъ, основательны ли ея сужденія? Положимъ на часъ, что два послдніе романа г-жи Котень превосходне романовъ Ле-Сажа и Аббата Прево, слдуетъ ли изъ того, что женщинамъ принадлежитъ преимущество въ семъ род? Не остаются ли еще Клариса, Томъ—Джонесъ, Новая Елоиза и другіе романы, которые написаны мущинами? Вообще въ предварительной рчи г-жи Жанлисъ видно боле остроумія нежели здравой логики.
Пусть было бы доказано ясно и неоспоримо, что воображеніе, чувствительность и возвышенность души суть, единственные источники великихъ дарованій. Какаяжъ въ томъ выгода для женщинъ? Надлежало бы еще доказать, что женщину равняются съ мущинами въ сихъ качествахъ. Г-жа Жанлисъ сама признается, что женщины должны уступишь мущинамъ въ тлесныхъ силахъ, и что он нерождены ни сражаться, ни управлять длами. Ежели ето справедливо, и ежели натура требуетъ, чтобы мущина повелвалъ, а женщина повиновалась, то самая та же натура не должна ли была надлить мущину не только превосходствомъ силъ тлесныхъ, но и душевныхъ? Право повелвать основано на сил, управляемой разумомъ.
Философъ Малебраншъ, которой разсматривалъ превосходство мущины передъ женщиною, находитъ въ прекрасномъ пол важныя преимущества вразсужденіи чувствительности, но не видитъ ихъ вразсужденіи метафизическихъ понятій. Правъ ли Малебраншъ? Онъ основываетъ мнніе свое на различіи тлеснаго состава, онъ находитъ, что мозгъ у женщины слабе, и почти вс новые анатомисты въ етомъ съ нимъ согласны. Впрочемъ догадки сіи можетъ быть и недостаточны къ ршенію столь важнаго вопроса, ибо извстно, что есть множество женщинъ, отличныхъ какъ по разуму своему, такъ и по высокимъ качествамъ душевнымъ.
Согласимся, что разумъ женщинъ и мущинъ совершенно одинаковъ, и разсмотримъ только, на какое употребленіе дала его натура первымъ. Упражненіе въ наукахъ и словесности есть ли необходимая принадлежность женщины? Власть ея не ограничивается ли. кругомъ домашняго хозяйства и семейственныхъ обязанностей? Великіе философы сравниваютъ женщину съ тми нжными цвтами, которые боятся дневнаго свта и скромно прячутся под листьями. Не опасно ли, чтобы любовь къ словесности неохладила въ женщин любви супружеской? ученая женщина захочетъ ли заниматься млочами домашняго хозяйства? Имя мужа, не столь какъ сама просвщеннаго, не вздумаетъ ли иногда нарушить закон, предписывающій ей почтеніе и покорность? Вотъ вопросы, которые неукрылись отъ вниманія г-жи Жанлисъ, ибо ежели женщинамъ непозволяется сочинять книгъ, то г-жа Жанлисъ едва ли не боле всхъ осталась бы виноватою. И для того постаралась она доказать, что должности женщины суть маловажныя, и что для управленія домомъ требуется весьма немного времени. Поутру счесть расходъ и раздать приказанія людямъ — вотъ вся забота. Посл того не надобно ли чмъ нибудь заняться? Не уже ли запретятъ ей читать книги? Въ наше время женщины занимаются рисованьемъ, танцами, музыкою, не лучше ли, когда бы онъ старались образовать свои разумъ и обогащаться познаніями? Привязанность къ словесности поселяетъ склонность къ уединенію и отводитъ отъ случаевъ предаваться шумнымъ забавамъ. Не чтеніе и не словесность развращаютъ сердце и отвлекаютъ отъ обязанностей домашнихъ, а посщенія, праздники, зрлища и ничтожныя искусства. Женщина сочинительница, есть украшеніе своего пола и примръ для своихъ домашнихъ. Должности ея состоятъ въ удаленіи себя отъ шума, въ проповдываніи (т. е. на бумаг) строгой нравственности и глубочайшаго уваженія къ вр, наконецъ въ томъ чтобы не отвчать на критики, разумется, когда он не основаны на ложныхъ ссылкахъ и на вымышленныхъ событіяхъ.
Здсь г -жа Жанлисъ входитъ въ изслдованіе, могутъ ли женщины въ свою очередь вооружаться лозою критики и платить мущинамъ по праву возмездія: oculum pro oculo, dentem pro dente, око за оно, зубъ за зубъ. Она думаетъ, что женщины, одарены будучи тонкою проницательностію и способностію писать слогомъ легкимъ и приятнымъ, боле другихъ способны судить о плодахъ воображенія, и потому предписываетъ она правила для будущихъ сочинительницъ критикъ.
Во первыхъ г-жа Жанлисъ запрещаетъ шутить. Всего не приличне критику быть насмшливымъ и болтливымъ. Шутить можно только надъ смшными сочиненіями. Острыя слова и насмшки почти всегда бываютъ оскорбительны. Разсудительный писатель иметъ право на уваженіе. Критика должна быть важная. Надобно, чтобы вс сужденія приправлены были учтивствомъ. Геркулесъ, побдивши Амазонокъ, осыпалъ ихъ ласковыми привтствіями. Журналистъ долженъ подражать Геркулесу въ вжливости. Однакожъ для сего не надобно измнять вкусу, можно защищать его искуснымъ образомъ, можно даже говорить критическимъ тономъ не нарушая правилъ учтивства. Довольно, ежели журналистъ покажетъ притворное уваженіе къ сочинителю книги и осыплетъ его похвалами.
Великая благодарность г-ж Жанлисъ на начертаніе столь полезныхъ правилъ. Теперь мы можемъ научиться отправлять опасную свою должность, а особливо когда подл правилъ находимъ и примры, совершенные образцы важности, скромности и учтивства. Предлагаю нкоторые:
‘Можно въ твореніяхъ хорошаго сочинителя найти слабыя страницы, написанныя слогомъ холоднымъ и неисправнымъ, но нигд не найдете такихъ нелпыхъ и смшныхъ безсмыслицъ, какими наполнены Похвальныя слова г-на Даламберта. Какая женщина согласилась бы въ сочиненіяхъ своихъ показать такъ мало вкуса и разсудка?’
‘Безсмыслицы г-на Даламберта и нелпы и непонятны, во всхъ Похвальныхъ его словахъ господствуетъ тонъ учительской, педантство, смсь лицемрства и безстыдства, которая длаетъ его совершенно ненавистнымъ.’
Можно бы представить много подобнымъ примровъ, но пора ужъ отъ предварительной рчи перейти къ самому сочиненію. Во первыхъ критика можетъ замтить, что названіе книги несоотвтствуетъ ея содержанію. Г-жа Жанлисъ общала намъ предложить новыя замчанія и любопытныя сужденія о женщинахъ, которыя имли вліяніе на Французскую словесность. Мы думали, что она, какъ прилжная наблюдательница, проникнетъ въ исторію нашей словесности, опишетъ ход ея и перемны, предложитъ причины сихъ перемнъ, соединитъ ученые труды мущинъ съ трудами женщинъ, покажетъ сходства и различія, и выведетъ изо всего слдствія, вмсто сихъ любопытныхъ изысканій мы находимъ только весьма неполной и сухой списокъ Принцессъ и Королевъ, бывшихъ покровительницами наукъ, монахинь писавшихъ примчанія на Псалтырь и еще нкоторыхъ умныхъ женщинъ оставившихъ по себ немногія сочиненія. О прочихъ извстныхъ въ исторіи женщинахъ {Въ подлинник он исчислены. Пространство мста не дозволяетъ намъ упоминать объ нихъ. Изд.} г-жа Жанлисъ совсмъ неупоминаетъ, не смотря на то книга ея будетъ любопытною для читателей. Въ статьяхъ, на примръ, касающихся до г-жи Ментенонъ, г-жи Неккеръ, г-жи Котень найдутъ они, что Телеманъ написанъ очень нерадиво, что Лудовикъ XIV поступилъ хорошо, отославши Фэнелона въ епархію, что Томасъ былъ отцомъ худаго вкуса и что г-жа Неккеръ была матерью безсмыслицы!
Защищая свою сторону, обыкновенно стараются исполнить дв обязанности, а именно: хулить противниковъ своихъ, и превозносить тхъ, которыхъ надобно сдлать правыми. Вы, на примръ утверждаете, что мущины имютъ преимущество передъ женщинами въ умъ и въ дарованіяхъ, что долженъ я длать, дабы васъ оспорить? Хвалить достоинства женщинъ, а мущинъ описывать черными красками. Телемака называете вы превосходнымъ сочиненіемъ, а я утверждаю, что Телемакъ расположенъ очень худо и написанъ дурнымъ слогомъ, что Фенелонъ дльно сосланъ въ свою епархію, и что г-жа Ментенонъ справедливо не хотла за него вступиться. Точно тоже сдлала и г-жа Жанлисъ, и ея замчанія почти основательны вразсужденіи Фенелонова слога. Но разсматривая чужое сочиненіе, надобно уже самому остерегаться по крайней мр отъ тхъ же погршностей.
Важнйшее обвиненіе состоитъ, по мннію сочинительницы, въ томъ, что Фенелонъ имлъ намреніе досадить Лудовику XIV, изобразивъ его неприятными красками въ лиц Идоменея. Она весьма неодобряетъ совтовъ преподанныхъ Менторомъ сему Государю. По какому праву, спрашиваетъ г-жа Жанлисъ, незнатный чужестранецъ осмливается явно унижать Монарха? Портретъ Протезилая кажется ей истинною карикатурою. Она говоритъ даже, будто Фенелонъ умышленно старался изобразить мученія любви, и будто Лудовикъ 6ылъ весьма недоволенъ сею картиною. Слдственно, заключаетъ г-жа Жанлисъ, Фенелонъ дйствительно оказался виновнымъ и передъ словесностію и передъ любовію и передъ Государемъ. Но я думаю, что справедливе было бы искать сходства между Лудовикомъ и Сезострисомъ, и что Идоменей совсмъ непохожъ на Короля французскаго.
На первыхъ девятидесяти страницахъ г-жа Щаялисъ распространяется о такихъ Королевахъ и Принцессахъ, которыя очень мало сдлали для славы Французской словесности, а о прочихъ женщинахъ отзывается она не весьма выгодно. Романы г-жи Скюдери растянуты и скучны, г-жа Ласабліеръ написала нсколько изрядныхъ стишковъ, не боле, вс стихи Графини Да Сюзъ усыпительны, г-жа Бернаръ сочинила нсколько забытыхъ уже трагедій и нсколько стишковъ, г-жу Вильдье никто нечитаетъ, сочиненія г-жи Депренсъ-де-Бо-Монъ надобно передлать, Осада Кале г-жи Тенсень никуда негодится, а прочли романы ея очень, очень обыкновенны, г-жа Неккеръ, чрезмрно желая славы, погубила умъ свой и разсудокъ, потеряла вс свойственныя женщин приятности, была основательницею школы дурнаго вкуса и безсмыслицы, романы г-жи Котень или дельны, или противны благонравію, или написаны безъ вкуса и воображенія. Такимъ образомъ изъ великаго множества славнйшихъ Французскихъ женщинъ остается только три или четыре, коихъ сочиненія имютъ истинное достоинство. Вотъ заключеніе, неочень выгодное для женщинъ! Я думаю, что можно былобы защитить ихъ гораздо удачне.’
Краткая история славнейших французских женщин [соч. г-жи Жанлис]: [Рец. из фр. журн.] // Вестн. Европы. — 1811. — Ч.59, N 17. — С.37-54.