Король Лир, Шекспир Вильям, Год: 1605 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

0x01 graphic

Вилльямъ Шекспиръ.

Король Лиръ.

ТРАГЕДІЯ ВЪ ПЯТИ ДЙСТВІЯХЪ.

Переводъ Н. Голованова.

Типографія Товарищества И. Д. Сытина, Валовая ул., свой д.
МОСКВА.— 1900.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

Лиръ, король Британіи.

Король Французскій.

Герцогъ Бургундскій.

Герцогъ Корнвалльскій.

Герцогъ Альбани.

Графъ Кентъ.

Графъ Глостеръ.

Эдгаръ, сынъ Глостера.

Эдмундъ, его же побочный сынъ.

Освальдъ, дворецкій Гонерильи, герцогини Альбани.

Старикъ, крпостной Глостера.

Врачъ.

Шутъ.

Капитанъ, служащій Эдмунду.

Рыцарь изъ свиты Корделіи.

Герольдъ.

Слуги герцога Корнвалльскаго.

Гонерилья, герцогиня Альбани, Регана, герцогиня Корнвалльская, Корделія, дочери Лира.

Рыцари изъ свиты Лира, встники, солдаты, слуги. Дйствіе происходитъ въ Британіи.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

Сцена I.

Тронная зала во дворц короля Лира.

Входитъ: Кентъ, Глостеръ и Эдмундъ.

Кентъ. Я думалъ, что король больше любитъ герцога Альбани, чмъ Корнвалльскаго!

Глостеръ. Мы сами это думали, но теперь, когда королевство раздлено, оказалось совсмъ не такъ,доля каждаго герцога такъ ровно взвшена, что, даже измривъ ихъ самымъ точнымъ образомъ, не скажешь, чья больше.

Кентъ (указывая на Эдмунда). Это вашъ сынъ, милордъ?

Глостеръ. По крайней мр, я его воспиталъ. Мн такъ часто приходилось краснть, говоря о немъ, что я даже привыкъ къ этому.

Кентъ. Я васъ не пойму…

Глостеръ. Зато мать этого мальчика хорошо меня понимала: она вдругъ пополнла, и у ней оказался сынъ въ колыбели, раньше чмъ мужъ въ постели. Чуете грхъ?

Кентъ. Нельзя жалть, что такой грхъ случился, если у него оказался такой прекрасный плодъ!

Глостеръ. У меня есть и законный сынъ, немного постарше, но я одинаково люблю обоихъ. Только этотъ плутъ явился на свтъ довольно безцеремонно и раньше, чмъ его просили! А его мать была очень хороша, мн съ ней такъ славно жилось, что мн теперь гршно было бы не признавать его своимъ сыномъ. Ты знаешь этого господина, Эдмундъ?

Эдмундъ. Нтъ, батюшка.

Глостеръ. Это мой другъ, милордъ Кентъ.

Эдмундъ. Я всегда радъ служить вамъ, милордъ…

Кентъ. Я, вроятно, полюблю васъ, а потому хочу узнать васъ покороче.

Эдмундъ. А я постараюсь быть достойнымъ вашего вниманія.

Глостеръ. Онъ былъ въ отъзд девять лтъ, и скоро опять удетъ. Но вотъ король идетъ!

(Трубятъ въ трубы).

Король Лиръ. Пусть Глостеръ выйдетъ встртить государей.

Бургундіи и Франціи…

Глостеръ. Сейчасъ,

Мой повелитель! (Уходятъ Глостеръ и Эдмундъ).

Король Лиръ. Мы же въ это время

Давнишнее намреніе наше

Объявимъ всмъ. Подайте карту мн.

Пусть знаютъ вс, что наше королевство

Отнын мы раздлимъ на три части.

Желаемъ мы избавить старость нашу

Отъ всяческихъ заботъ и треволненій:

Заботы эти силамъ молодымъ

Поручимъ мы, чтобъ намъ самимъ къ могил

Плестись безъ всякой ноши. Вамъ, нашъ сынъ,

Корнвалльскій герцогъ, а равно и вамъ,

Не мене насъ любящій Альбани,

Теперь хотимъ мы объявить, какое

Приданое даемъ за дочерьми,

Чтобъ посл споровъ не было межъ вами.

Король Французскій и Бургундскій герцогъ,—

Высокіе соперники въ исканьи

Руки меньшой изъ нашихъ дочерей,

Что при двор давно у насъ гостятъ,—

Теперь отвтъ узнаютъ. Потому,

Разъ мы ршили снять съ себя заботы

Правленія и обладанья царствомъ,

Отъ нашихъ дочерей хотимъ мы слышать,

Которая изъ нихъ насъ любитъ больше,

Чмъ остальныя, чтобы мы по нраву

И по заслугамъ всхъ ихъ наградили.

Ты, Гонерилья, старшая изъ нихъ,

А потому всхъ прежде говори!

Гонерилья. О государь, отецъ мой! Я люблю

Васъ больше, чмъ могу сказать словами.

Вы мн дороже, чмъ сіянье дня,

Чмъ свтъ моихъ очей, просторъ и воля,

Дороже, чмъ все то, что можетъ быть

Оцнено, что рдко или цнно,

Дороже жизни, красоты, здоровья,

Дороже счастья, почестей, дороже,

Чмъ дочери любой отецъ былъ дорогъ,

Или отцу еі’о ребенокъ милъ.

Предъ той любовью духъ мой замираетъ,

И рчь моя слаба. Сверхъ всякой мры

Люблю я васъ!

Корделія (про себя). Что жъ мн сказать? Осталось

Любить въ молчаньи!

Лиръ. Мы теб за это

Даримъ весь край отъ тхъ до этихъ мстъ,

Съ дремучими лсами, съ тучной пашней,

Съ рками многоводными, съ лугами

Прекрасными, теперь владй имъ ты

И вс твои и герцога Альбани

Сыны и внуки. Но что скажетъ намъ

Вторая дорогая наша дочь

Регана, герцогиня Корнваллиса?

Регана. Я изъ того же сдлана металла,

Какъ и сестра, какъ цните ее,

Такъ и меня цните. Я всмъ сердцемъ

Готова повторить ея слова,

И только лишь еще могу добавить,

Чего моя сестра не досказала:

Что я была бы рада отказаться

Отъ всякихъ радостей, отъ всякихъ лучшихъ

И всякихъ высшихъ наслажденій въ жизни,

Чтобъ тмъ полне наслаждаться счастьемъ

Любви къ вамъ. О, мой царственный отецъ!

Корделія (про себя). О, бдная Корделія! Но все жъ

Не вовсе я бдна,— моя любовь

Значительне, чмъ мои слова…

Лиръ. Теб съ твоимъ потомствомъ въ обладанье

Наслдственное отдаемъ мы эту

Треть королевства. Цнностью, пространствомъ

И населеніемъ она не меньше,

Чмъ получила Гонерилья. Что же

Намъ скажетъ наша радость, наше третье

Меньшое, но не меньшее дитя,

Чьей юною любовью овладть

Стараются въ соперничеств давнемъ,

Бургундія, млекомъ текущій край,

И Франція, царица винъ? Что можетъ

Она добавить, чтобы получить

Часть лучшую, чмъ сестры? Говори…

Корделія. Ничего, государь.

Лиръ. Ничего?

Корделія. Ничего.

Лиръ. Но ничего вдь ничего не дастъ.

Поэтому прибавь!

Корделія. Какъ я несчастна,

Что душу не могу излить въ словахъ!

Но ваше я величество люблю,

Какъ я должна, — не больше и не меньше!

Лиръ. Какъ, какъ, Корделія? Поправь немного

Свои слова, чтобъ не лишиться счастья!

Корделія. Мой добрый государь, вы даровали

Мн жизнь, меня взростили и любили…

Я тмъ же вамъ плачу, такъ долгъ велитъ!

Я повинуюсь вамъ, я васъ люблю,

Я глубоко васъ чту и уважаю.

Зачмъ же сестры при мужьяхъ живутъ,

Когда они вамъ говорятъ, что только

Однихъ васъ любятъ? Если мн, быть-можетъ,

Придется замужъ выйти, то съ моей рукою

Получитъ мой супругъ и половину

Моей любви, заботливости, долга…

Но, только одного отца любя,

Какъ сестры, я бъ не вышла замужъ вовсе!

Лиръ. И это ты отъ сердца говоришь?

Корделія. Да, государь.

Лиръ. И ты такъ молода

И такъ безчувственна?

Корделія. Да, государь!

Такъ молода я, но и такъ правдива.

Лиръ. Такъ. Пусть же только эта правда будетъ

Твоимъ единственнымъ приданымъ! Я

Клянусь теперь священнымъ блескомъ солнца

И тайнами полночи, всмъ вліяньемъ

Планетъ, людскою правящихъ судьбою,

Что я отрекся отъ тебя отнын,

Отрекся отъ отеческихъ заботъ,

Отъ близости и отъ родства по крови…

Ты мн и сердцу моему чужда.

Такъ прочь отсюда съ глазъ моихъ на-вки!

Скиъ дикій или грубый людодъ,

Пожравшій собственныхъ дтей, отнын

Дороже мн, пріятнй и желаннй,

Чмъ ты, когда-то дочь моя!

Кентъ. О, добрый

Мой государь!

Лиръ. Кентъ, замолчи! Не стой

Межъ змемъ и межъ яростью его!

Ее любилъ я больше всхъ, я думалъ,—

Она остатокъ дней моихъ взлелетъ.

Вонъ! Не кажись мн на глаза! Отъ сердца

Тебя я оторвалъ, и это врно,

Какъ то, что я когда-нибудь умру.

Гд женихи ея? Король Французскій?

Позвать его. Кто тамъ? Позвать еще

И герцога Бургундскаго. Альбани

И ты, Корнвалль, себ вы раздлите

Ея приданое. Пускай та гордость,

Которую зоветъ чистосердечьемъ

Она, ей помогаетъ выйти замужъ!

Обоихъ васъ совмстно облекаю

Я властью и господствомъ и всмъ тмъ,

Что я имлъ но сану государя.

Мы сами же, оставивъ при себ

Лишь свиту во сто рыцарей, мы будемъ

У каждаго изъ васъ поочередно

По мсяцу гостить и жить у васъ.

Мы только лишь себ оставимъ титулъ

И почесть королевскую, а власть,

Дла правленья, вс доходы, — вамъ,

Любезнйшія дти, отдаемъ…

И въ знаменіе этого снимаю

И вамъ я отдаю свою корону!

(Отдаетъ имъ Корону).

Кентъ. Лиръ царственный, тебя я почиталъ*

Всегда, какъ короля, любилъ тебя

Какъ своего отца, повиновался

Теб какъ государю, за тебя

Какъ за благотворителя молился…

Лиръ. Натянутъ лукъ мой, прочь же отъ стрлы!

Кентъ. Пусть лучше ужъ стрла твоя пронзитъ

Мн сердце самое! Но Кентъ не будетъ

Преступникомъ, хотя бы и тогда,

Когда въ безумь Лиръ. Что сдлалъ ты,

Старикъ? Или ты думаешь, что долгъ,

Мн говорить велящій, замолчитъ

Лишь потому, что власть склоняетъ слухъ

Къ льстецамъ? Но гд безумствуетъ король,

Тамъ честь велитъ сказать, не обинуясь:

Лиръ! Подожди власть отдавать, размысли

И измни поспшное ршенье.

Готовъ я головою отвчать,

Что въ младшей дочери любви къ теб

Не мене, чмъ въ прочихъ. Далеко

Не пусто сердце въ тхъ, чья болтовня

Отзвучьемъ пустоты его не служитъ!

Лиръ. Ни слова, Кентъ, иль головой отвтишь!

Кентъ. Я жизнь свою въ закладъ давалъ не разъ

Противъ твоихъ враговъ, и не пугаюсь

Пискнуть ей вновь для твоего спасенья,

Хотя бъ твоимъ врагомъ ты самъ явился…

Лиръ. Прочь съ глазъ моихъ!

Кентъ. Нтъ, Лиръ, пускай ужъ лучше

Я дольше у тебя въ глазахъ останусь,

Чтобъ лучше видли они.

Лиръ, Клянусь

Я Аполлономъ!

Кентъ. Я клянуся имъ же,

Что ты напрасно имъ клянешься!

Лиръ. Рабъ!

Отверженецъ! (Вынимаетъ мечъ).

Альбани и Корнвалль. О, государь, простите!

Кентъ. Доканчивай! Убей скорй врача

И дай просторъ своей болзни гнусной.

Возьми скорй обратно свой подарокъ

Или, пока у глотки силъ достанетъ.

Кричать я буду, что ты сдлалъ дурно!

Лиръ. Такъ слушай же, мятежникъ, ты мсня,

Какъ государя слушать долженъ ты.

За то, что ты пытался насъ склонить

Нарушить наше слово (а его

Всегда мы соблюдали нерушимо),

За то, что ты такъ дерзко становился

Межъ нашей властью и ршеньемъ нашимъ

(Чего ни кровь ни санъ нашъ не потерпятъ),

То, какъ твой государь, теб теперь

Назначу я возмездье. Мы даруемъ

Теб пять дней на сборы, съ сохраненьемъ

Твоихъ всхъ правъ теперешнихъ и жизни.

Но на шестой ты долженъ удалиться

Изъ королевства вонъ, и если кто

Тебя найдетъ въ немъ на десятый день,

То смерть теб. Иди же! И клянусь

Юпитеромъ, не измню я слову.

Кентъ. Прощай, король! Ты этимъ показалъ,

Что отъ себя прогналъ ты прочь свободу.

И что изгнанье — около тебя!

(Къ Корделіи).

Пусть, двушка, тебя благословятъ

Благіе боги! Въ мнніи своемъ

Ты справедлива, а въ рчахъ — правдива.

(Къ Реган и Гонерилъ).

А вы длами подтвердите правду

Рчей своихъ напыщенныхъ. Узнаемъ,

Какой въ нихъ толкъ и сколько въ нихъ любви…

Прощайте жъ вс! Всему Кентъ говоритъ: прощай!

Какимъ былъ встарь, такимъ идетъ онъ въ новый край.

(Входить Глостеръ, съ нимъ король Французскій, герцогъ Бургундскій и свита).

Глостеръ. Вотъ, государь, французскій и бургундскій

Властители.

Лиръ. Свтлйшій герцогъ, вы,

Соперникъ съ королемъ изъ-за-руки

Меньшой изъ нашихъ дочерей, скажите,

Какимъ бы удовольствовались вы

Количествомъ приданого за нею,

Чтобы вовсе отъ нея не отказаться?

Герцогъ Бург. Великій государь, я но прошу

Нисколько боле того, что вы

Желаете ей дать по доброй вол,

Вдь, не обдлите же вы ея!

Лиръ. Нтъ, благородный герцогъ, нтъ! Когда

Она была намъ дорога, мы такъ

Ко цнили. Но ея цна

Упала. Посмотрите на нее.

Когда въ смазливенькомъ созданьи этомъ

Вамъ что-нибудь пришлося по душ,

То вотъ она — берите! Но приданымъ

Ей будетъ только гнвъ нашъ на нее

И больше ничего!

Герцогъ Бург. Что мн отвтить?

Лиръ. Да, герцогъ. Такъ ршайте же, возьмете

Ее вы, несмотря на вс пороки.

Которые призвали на нее

Нашъ ярый гнвъ и ненависти нашей

Ее усыновили, и приданымъ

Ей дали наше грозное проклятье

И наше отреченье отъ нея,—

Возьмете, иль откажетесь?

Герцогъ Бург. Простите,

Великій государь, но при такихъ

Условіяхъ мн выборъ невозможенъ,

Лиръ. Тогда ее оставьте, государь.

Клянусь могуществомъ Творца, я вамъ

Исчислилъ вс ея богатства!

(Къ королю Французскому).

Вамъ же,

Король великій, за любовь ко мн

Я не ршусь въ замужество отдать

Такую дочь, которая мн стала

Противна, даже ненавистна. Нтъ!

И васъ прошу, пусть ваша страсть отыщетъ

Себ предметъ достойне, чмъ та,

Которую отецъ признать стыдится

Своею дочерью.

Король Франц. Какъ это странно!

Она для васъ сокровищемъ была,

Дороже всхъ другихъ сокровищъ вашихъ,

Вы ей хвалились, вы ее считали

Усладой вашей старости, считали

Всего дороже и всего милй,

Какое же неслыханное дло

Могло такую жаркую любовь

Въ одно мгновенье погасить? Конечно,

Ея поступокъ долженъ быть ужасенъ,

Чудовищенъ, иль ваша вся любовь,

Которою вы прежде такъ хвалились,

Сомнительна. Простите, только я

Отказываюсь думать о принцесс

Такъ дурно, и разубдить меня

Лишь чудо можетъ!

Корделія. Государь, прошу васъ,—

Въ виду того, что не умю я

Подмаслить рчь красивыми словами,

Но длаю все ранй, чмъ скажу,—

Прошу васъ, только объявите громко,

Что не какимъ-нибудь кровавымъ дломъ,

Убійствомъ иль безумьемъ, иль какимъ

Позорящимъ дяньемъ, иль поступкомъ

Безчестнымъ я лишилася у васъ

Благоволенья и любви, а тмъ,

Что длаетъ меня еще богаче,—

Тмъ, что нтъ у меня умильныхъ взоровъ,

И тмъ, что лести нтъ во мн. Я рада,

Что взглядами выпрашивать подачекъ

Была я неспособна, хоть за это

И тяжко поплатилась я потерей

Благоволенья вашего!

Лиръ. О, лучше бъ

Ты не родилась, чмъ меня разгнвать!

Король Франц. И только? Лишь медлительность одна,

Застнчивость природная, такъ часто

Мшающая высказать намъ то,

Что длать мы сбираемся!.Ахъ, герцогъ,

Что говорили вы сейчасъ принцесс?

Любовь не есть любовь, когда она

Мшается въ расчеты, что ее

Отъ настоящей цли уклоняютъ.

Хотите ль взять ее? Она сама

Не всякаго ль приданаго дороже?

Герцогъ Бург. Великій Лиръ, отдайте мн лишь то,

Что сами общали вы, тогда

Корделіи я руку предлагаю

И назову Бургундской герцогиней.

Лиръ. Я ничего не дамъ. Клялся я въ этомъ

И буду твердъ!

Герцогъ Бург. Тогда, какъ мн ни грустно,

Но потерявъ отца, вы вмст съ тмъ

Теряете супруга.

Корделія. Для чего

Слова напрасно тратить, герцогъ? Если

Меня вы изъ расчета лишь любили,

Такъ я женою быть вамъ не хочу!

Король Франц. Прекрасная Корделья! Обднвши,

Ты тмъ богаче стала для меня,

Въ изгнаньи — тмъ дороже мн, въ презрньи —

Тмъ для меня милй! Тебя я нын

Съ твоею добродтелью беру.

Вдь неужели не въ прав буду я

Поднять, что брошено? О боги, боги!

Какъ странно, что всеобщее презрнье

Во мн удвоили любовь къ ней и почтенье…

Лиръ! Дочь твоя отвергнута тобой,

Но будетъ царствовать во Франціи со мной!

За вс сокровища Бургундьи благодатной

Вамъ, герцогъ, я ее не отдалъ бы обратно.

Простись, Корделія, съ отчизною своей:

Все лучше ты найдешь, что потеряешь въ ней!

Лиръ. Возьми ее, король, теперь она твоя.

Ее впредь не хочу ни знать ни видть я.

Безъ нашихъ милостей, любви, благословенья,

Бери ее теперь, вези въ свои владнья…

За мной, Бургундскій герцогъ!

(Уходитъ Лиръ, герцогъ Бургундскій, Корнвалльскій и Альбани, Глостеръ и свита).

Король Франц. Такъ простись же

Ты съ сестрами…

Корделія. Съ слезами на глазахъ

Васъ, брильянты нашего отца,

Я покидаю. Мн ли васъ не знать?

Но, какъ сестра, я лучше умолчу

О вашихъ недостаткахъ. Берегите

Отца, любви сладкорчивой вашей

Ввряю я его, хотя, быть-можетъ,

Будь въ милости я у него, я бъ лучше

Обихъ васъ его покоить стала…

Прощайте жъ!

Регана. Не теб бы насъ учить!

Гонерилья. Прибереги свои нравоученья

Для господина, взявшаго тебя

Изъ милости! Не ты ли надъ отцомъ

И надъ его любовью надругалась?

И по дломъ ты нищею осталась!

Корделія. Кто изъ насъ трехъ правй, то намъ покажетъ время:

Все скрытое оно объявитъ передъ всми.

Такъ, будьте счастливы!

Король Франц. Корделія, пойдемъ.

(Уходятъ король Французскій и Корделія).

Гонерилья. Сестра, я теб хочу сказать кое-что, касающееся насъ обихъ. Я думаю, отецъ удетъ отсюда сегодня же…

Регана. Наврно. Онъ сейчасъ подетъ къ теб, а черезъ мсяцъ къ намъ.

Гонерилья. Ты видишь, какъ отецъ на старости лтъ сталъ измнчивъ нравомъ. Шуточное ли дло! Сестру онъ всегда любилъ больше всхъ, а сегодня прогналъ ее отъ себя, да еще какъ грубо!

Регана. Этому виною его годы, хотя, впрочемъ онъ и всегда былъ не сдержанъ.

Гонерилья. Онъ отличался опрометчивостью и ране, что же намъ теперь ждать отъ него въ такомъ возраст, кром того, что его давнишнія привычки усилятся, а старость еще къ тому же принесетъ обычное безразсудное старческое упрямство!

Регана. Намъ слдуетъ ожидать такихъ же неожиданныхъ вспышекъ, въ род изгнанія Кента.

Гонерилья. Пока онъ тамъ прощается съ Французскимъ королемъ, прошу тебя, поговоримъ другъ съ другомъ. Если отецъ будетъ такъ себя вести и сохранитъ свою власть, то намъ не поздоровится.

Регана. Намъ надо подумать.

Гонерилья. И надо торопиться дйствовать, пока есть у насъ время. (Уходятъ,).

Сцена II.

Замокъ графа Глостера.

Эдмундъ съ письмомъ въ рукахъ.

Эдмундъ. Природа, ты — моя богиня! Я

Однимъ твоимъ законамъ повинуюсь.

Что мн терпть, когда меня гнететъ

Людской обычай, иль меня наслдства

Брезгливость чуждыхъ мн людей лишаетъ?

Что въ томъ, что я моложе брата на годъ

Или немного больше? Виноватъ ли

Я въ томъ, что я рожденъ вн брака? Разв

Отъ этого я хуже? У меня

Въ рукахъ или въ ногахъ не меньше силы,

Не меньше смысла въ голов, не меньше

Въ фигур стройности, чмъ у любого

Изъ сыновей законныхъ. Такъ за что же

Меня клеймить презрньемъ? Незаконный,

Побочный сынъ! Какое основанье

Для этой незаконности? Природа,

Въ пылу такого воровства, щедрй

Способностью и силой гордой сыплетъ,

Чмъ на законномъ, скучномъ, надовшемъ

Холодномъ лож, въ вялыхъ и сонливыхъ

Объятіяхъ безстрастныхъ. Превосходно,

Законный сынъ, Эдгаръ! Твои вс земли

Моими будутъ, вдь отецъ нашъ любитъ

Побочнаго Эдмунда такъ же точно,

Какъ и законнаго Эдгара,— да!

Прекрасное словцо — законный сынъ!

Такъ вотъ, мой дорогой законный брата,

Когда вотъ эта выдумка моя

Удастся и вотъ это письмецо

Подйствуетъ, тогда Эдмундъ побочный

Столкнетъ законнаго Эдгара съ мста.

Такъ пусть же я расту и процвтаю,

И боги будутъ благосклонны къ дтямъ

Побочнымъ!

(Входитъ Глостеръ).

Глостеръ. Значитъ, Кентъ въ изгнанье посланъ,

Король Французскій въ гнв удалился,

Самъ государь удетъ нынче ночью

И отъ своей всей власти отказался,

Себ оставивъ только содержанье,—

Все это такъ нежданно, такъ внезапно!

Эдмундъ, что ты? Что новаго мн скажешь?

Эдмундъ (пряча письмо). Прошу у вашей свтлости прощенья!

Но новаго нтъ ничего.

Глостеръ. Постой,

Что за письмо ты такъ поспшно спряталъ?

Эдмундъ. Я никакихъ не знаю новостей.

Глостеръ. Что ты читалъ сейчасъ?

Эдмундъ. Ничего, милордъ.

Глостеръ. А что за письмо ты тамъ прячешь?

Эдмундъ. Я не знаю ничего новаго, милордъ.

Глостеръ. Что за листокъ ты читалъ?

Эдмундъ. Ничего, милордъ.

Глостеръ. Ничего? Зачмъ же такъ спшно ты что-то прячешь въ карманъ? Если, въ самомъ дл ничего, то не зачмъ торопиться. Покажи-ка. Давай же! Если ничего, такъ нечего и скрываться.

Эдмундъ. Прошу прощенія, милордъ. Это письмо моего брата, которое я еще не дочиталъ до конца. А судя по тому, что я уже прочелъ, его негодится показывать вамъ…

Глостеръ. Дай мн это письмо!

Эдмундъ. Мн непріятно и отдавать и не отдавать его. То, что въ немъ написано, поскольку я его прочелъ, непохвально.

Глостеръ. Посмотримъ, посмотримъ.

Эдмундъ. Я думаю, братъ его написалъ только для того, чтобы испытать меня…

Глостеръ (читаетъ). ‘Такой почетъ старикамъ отравляетъ для насъ лучшее время нашей жизни: оно отнимаетъ у насъ то, чмъ владемъ, до той поры, покуда мы настолько состаримся, что не въ силахъ будемъ наслаждаться имъ! Мн начинаетъ казаться глупымъ и гнуснымъ это раболпство предъ жестокимъ ярмомъ стариковъ, которыхъ мы почитаемъ но потому, что они сильны, а потому, что мы ихъ терпимъ… Приходи ко мн, поговоримъ объ этомъ подробне. Если бы отца удалось усыпить до тхъ поръ, покуда я его не разбужу, на твою долю пришлась бы половина всхъ доходовъ и любовь твоего брата Эдгара’. Гм… заговоръ! ‘Усыпить до тхъ поръ, покуда я его не разбужу, на твою долю пришлась бы половина всхъ доходовъ…’ И это мой сынъ Эдгаръ? И рука у него поднялась написать такую вещь? И у него хватитъ духу и силы исполнить, что здсь написано? Какъ оно попало къ теб? Кто теб его принесъ?

Эдмундъ. Его мн никто не приносилъ, милордъ,— въ томъ-то и хитрость! Я его нашелъ на окн своей комнаты.

Глостеръ. И ты узналъ почеркъ своего брата?

Эдмундъ. Если бы тутъ было написано хорошее, милордъ, я поклялся бы, что это его рука: но теперь я думаю, что это писалъ не онъ.

Глостеръ. А рука его.

Эдмундъ. Его рука, милордъ, но я надюсь, что сердце его не находится съ ней въ полномъ согласіи…

Глостеръ. Онъ никогда съ тобою раньше не говорилъ объ этомъ дл?

Эдмундъ. Никогда, милордъ. Но я часто отъ него слыхалъ, что когда сынъ возмужалъ, а отецъ въ лтахъ преклонныхъ, то отецъ — обуза для сына, и имуществомъ долженъ владть сынъ!

Глостеръ. О негодяй, негодяй! Вдь то же самое онъ говоритъ и въ письм… Отвратительный негодяй! Безчеловчный, гнусный! Зврь! больше, чмъ зврь! Поди, отыщи его мн, я велю его схватить… Мерзкій негодяй! Гд онъ?

Эдмундъ. Не знаю хорошенько, милордъ. Но, съ вашего позволенія, сдержите вашъ гнвъ на моего брата до тхъ поръ, пока его намренія не будутъ полне доказаны, потому, что если вы сдлаете надъ нимъ какое-нибудь насиліе, а замыслы его окажутся вовсе не такъ дурны, то это будетъ большимъ пятномъ для вашей чести и разобьетъ совсмъ его покорное сердце… Я готовъ поручиться головою, что онъ писалъ это только для того, чтобы испытать мою любовь къ вашей свтлости и что никакой другой опасности нтъ.

Глостеръ. Ты такъ думаешь?

Эдмундъ. Если вамъ будетъ угодно, я васъ помщу въ такое мсто, гд вы услышите, какъ мы объ этомъ предмет будемъ разговаривать, и убдитесь собственными ушами,— даже не дале какъ сегодня же вечеромъ.

Глостеръ. Въ самомъ дл, не такой же онъ извергъ!

Эдмундъ. Конечно, нтъ.

Глостеръ. Отца, который такъ нжно, всмъ сердцемъ его любитъ!.. О небо и земля! Эдмундъ, отыщи его скоре, прошу тебя, дйствуй такъ, какъ самъ знаешь, — только выясни мн правду!

Эдмундъ. Я сейчасъ отыщу его, сэръ, поведу дло смотря но обстоятельствамъ и обо всемъ извщу васъ…

Глостеръ. Эти послднія солнечныя и лунныя затменія не предвщаютъ ничего добраго. Какъ ихъ тамъ науки ни объясняютъ, а природа чувствуетъ ихъ гибельное вліяніе: любовь охладваетъ, дружба исчезаетъ, между братьями появляется раздоръ, въ городахъ — мятежи, въ деревняхъ — буйства, во дворцахъ — измна, даже союзъ между отцомъ и сыномъ разрушается! Вотъ на моемъ сын исполняются эти предзнаменованія: сынъ возсталъ на отца. Король тоже подчинился вліянію природы,— отецъ возсталъ на свое дитя! Что было хорошаго — мы видли въ свою пору: теперь до могилы насъ будутъ преслдовать заговоры, безсердечіе, измна, коварство… Отыщи мн его, Эдмундъ, теб въ этомъ не будетъ никакого стыда, наоборотъ, ты выкажешь свое усердіе. И благородный врный Кентъ тоже изгнанъ! Все его преступленіе въ томъ, что онъ честенъ… Удивительно, удивительно!

(Уходитъ).

Эдмундъ. Люди особенно какъ-то глупы, когда въ неудач, — случающейся часто не отъ чего другого, какъ отъ пресыщенія, — взваливаютъ вину своихъ несчастій на солнечныя и лунныя затменія или на звзды! Какъ будто мы подлы только потому, что это необходимо, глупы только потому, что такъ хочетъ Небо, плутуемъ, воруемъ и предаемъ лишь подъ вліяніемъ звздъ, пьянствуемъ, лжемъ и развратничаемъ лишь потому, что насъ заставляетъ дйствіе небесныхъ свтилъ, и вообще все зло, которое съ нами происходитъ, случается по небесному попущенію… Превосходная отговорка для сладострастника всю пылкость своей натуры свалить на вліяніе звздъ! Мой отецъ сошелся съ матерью моей подъ хвостомъ Дракона, мое рожденіе произошло подъ Большою Медвдицей, и, конечно, созвздіе Двы виновато, что я родился побочнымъ, Эдгаръ же…

(Входитъ Эдгаръ).

А вотъ и онъ, какъ развязка въ старой комедіи… Мн надо задуматься и вздыхать, какъ омушка-дурачокъ. Охъ, ужъ эти предвщанія затменій! Фа, соль, ля, ми…

Эдгаръ. Какъ дла, братъ Эдмундъ? О чемъ такъ задумался?

Эдмундъ. Я думаю, братъ, о предсказаніи, которое я на-дняхъ прочелъ, относительно недавнихъ затменій…

Эдгаръ. А теб-то какое дло до нихъ?

Эдмундъ. Говорю теб, затменія предвщаютъ ужасныя вещи: разрывъ между дтьми я родителями, смерть, измны, конецъ старой дружбы, раздленія въ государств, раздоры между королемъ и знатью, безпричинное недовріе, изгнаніе друзей, распущенность войскъ, брачные разводы, и не умю сказать, что еще.

Эдгаръ. Давно ли ты вступилъ въ секту астрологовъ?

Эдмундъ. Постой, постой, давно ли ты видлъ отца?

Эдгаръ. Вчера вечеромъ.

Эдмундъ. И говорилъ съ нимъ?

Эдгаръ. Цлыхъ два часа.

Эдмундъ. Хорошо ли вы разстались? Не замтилъ ли ты въ его лиц или рчахъ какой-нибудь непріязни?

Эдгаръ. Ничуть.

Эдмундъ. Припомни, чмъ ты могъ его обидть, еще прошу тебя, избгай съ нимъ встрчаться, пока не остынетъ горячка его гнва, потому что онъ такъ разсерженъ теперь, что его едва возможно удержать отъ насилій надъ тобою.

Эдгаръ. Какой-нибудь негодяй очернилъ меня предъ нимъ…

Эдмундъ. Я тоже думаю. Прошу тебя, избгай его старательне, покуда онъ разсерженъ, если хочешь, спрячься въ моей комнат, ты тамъ услышишь, что о теб говоритъ графъ. Вотъ возьми, пожалуйста, ключъ! А если ты уйдешь изъ нее, захвати съ собой оружіе.

Эдгаръ. Оружіе, братъ?

Эдмундъ. Братъ, я теб совтую, что лучше. Уходи съ оружіемъ въ рукахъ. Не будь я честный человкъ, если противъ тебя не замышляютъ недобраго! Я только вкратц разсказалъ теб про то, что слышалъ и видлъ, ты не повришь, какъ плохо дло… Прошу тебя, уходи!

Эдгаръ. Ты скоро извстишь меня, какъ дла?

Эдмундъ. Положись на меня.

(Эдгарь уходить).

Доврчивость отца и благородство

Эдгара мн побду облегчили.

Какъ оба глупо честны, какъ и въ мысли

Отъ всякаго коварства далеки!

Чмъ кончится, ужъ я теперь предвижу:

Коль не рожденіе, такъ хитрость дастъ

Мн почести, имущество и знатность,

А что мн въ пользу, то и хорошо!

(Уходить.).

Сцена III.

Передъ дворцомъ герцога Альбани.

Гонерилья. Мой отецъ прибилъ моего слугу за то, что тотъ смялся надъ его шутомъ?

Освальдъ. Да, государыня.

Гонерилья. Онъ мучаетъ меня и день и ночь.

Ежеминутно длаетъ онъ буйства,

Которыя насъ безпокоятъ. Полно!

И не хочу ихъ больше выносить.

И свита его тоже съ каждымъ днемъ

Грубе и грубе, а онъ самъ

За мелочь всякую готовъ сердиться.

Какъ скоро онъ воротится съ охоты,

Я видться съ нимъ не хочу, скажи,

Что я больна. А если ты не будешь

Излишне скоръ прислуживать ему,

То не останешься за то въ наклад,

За все отвтъ беру я на себя!

(Трубы ).

Освальдъ. Вотъ, государыня, онъ ужъ пріхалъ!

Гонерилья. Какъ ты, такъ и другіе пусть къ нему

Небрежнй будутъ, я хочу, чтобъ онъ

Со мной скорй заговорилъ объ этомъ.

А если здсь не нравится ему,

То пусть къ сестр удетъ. Я вдь знаю,

Что въ этомъ на меня она похожа

И тожъ ему хозяйничать не дастъ!

Старикъ безумный, онъ все хочетъ снова

Власть отобрать, которую онъ самъ

Намъ подарилъ! Клянусь я головою,

Что старость, что ребячество,— все то же,

И тамъ, гд не возьмешь добромъ и лаской,

Недурно будетъ строгость въ ходъ пустить.

Замть, что я сказала!

Освальдъ. Хорошо.

Гонерилья. Не очень церемоньтесь тожъ со свитой,

Что бъ тамъ ни вышло. Передай и прочимъ.

Объ этомъ то жъ мы потолкуемъ съ нимъ,

Да и сестр своей я напишу,

Чтобъ и она такъ тоже поступала…

Ну, а теперь ступай готовь обдъ!

(Оба уходятъ).

Сцена IV.

Тамъ же.

Входитъ Кентъ переодтый.

Кентъ. Когда мн измнить удастся голосъ

И рчь, какъ измнилъ свою наружность,

То доброе намренье мое

Осуществится. Ну, изгнанникъ Кентъ,

Пускай ты тамъ окажешься полезенъ,

Гд ты былъ осужденъ, чтобъ оказался

Ты истиннымъ и доблестнымъ слугой

Любимому тобою государю!

(Рога трубятъ, входитъ Лиръ со свитою).

Лиръ. Вели мн скорй давать обдать, скажи чтобы поторопились!

(Одинъ изъ свиты уходитъ).

Ну, кто же ты такой?

Кентъ. Человкъ, сэръ.

Лиръ. Какое твое занятіе? Что теб надо отъ насъ?

Кентъ. Мое занятіе — быть не меньше того, чмъ кажешься, служить врно тому, кто мн окажетъ довріе, любить тхъ, кто честенъ, имть дло съ тми, кто уменъ и мало говоритъ, бояться суда, вступать въ рукопашную, когда это необходимо, и не брать въ ротъ рыбы!

Лиръ. Кто ты такой?

Кентъ. Честный человкъ, бденъ, какъ самъ король.

Лиръ. Если ты такъ же бденъ среди подданныхъ, какъ онъ среди королей, то ты, дйствительно, бденъ. Чего ты хочешь?

Кентъ. Службы.

Лиръ. Кому?

Кентъ. Вамъ.

Лиръ. А ты разв меня знаешь?

Кейтъ. Нтъ, сэръ, но въ вашей наружности есть что-то заставляющее повиноваться вамъ.

Лиръ. Что же такое?

Кентъ. Царственность.

Лиръ. Что же ты умешь?

Кентъ. Умю не выдавать ввренную тайну, здить верхомъ, бгать бгомъ, скучно пересказать интересную сказку и скверно передать простое порученіе, я годенъ на все то, на что годенъ обыкновенный человкъ, но главное мое достоинство — усердіе.

Лиръ. Сколько теб лтъ?

Кентъ. Я не такъ молодъ, чтобы полюбить женщину за хорошую псню, но и не такъ старъ, чтобы бредить ею изъ-за чего бы то ни было. Мн сорокъ-восемь лтъ.

Лиръ. Иди за мной, ты будешь мн служить. Если посл обда ты мн такъ же угодишь, какъ сейчасъ, я съ тобой не разстанусь. Обдать, эй, обдать! Гд мой шутъ? мой дуракъ?

(Одинъ изъ свиты уходитъ. Входитъ Освальдъ).

Эй ты, малый! Гд моя дочь?

Освальдъ. Прошу извинить. (Уходитъ).

Лиръ. Что онъ сказалъ? Позовите мн его назадъ!

(Уходитъ одинъ изъ рыцарей).

Гд мой шутъ, а? Словно вс заснули!

(Рыцарь возвращается).

Ну, гд же этотъ нахалъ?

Рыцарь.

Вилльямъ Шекспиръ.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

Читайте также: