КОЛМАРЪ и ОРЛА.
КОЛМАРЪ и ОРЛА.
Поэма.
(изъ Лорда Бейрона),
Колмар и Орла, Макферсон Джеймс, Год: 1828
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Какъ вашей юности минувшей дни намъ милы!
И старцу дряхлому, въ дверяхъ его могилы.
Отрада сладкая о нихъ воспоминать.
Онъ любитъ, окрылясь веселою мечтою,
Съ заката своего къ зар перелетать,
И часто, взявъ копье дрожащею рукою,
Со вздохомъ говоритъ: ‘ахъ, и сія рука,
Теперь ослабшая, была сильна, крпка,
Въ глазахъ родителя не такъ копьемъ вращала,
И въ сч боевой усталости не знала.’
Уже героевъ нтъ! но арфа ихъ дла
Струнами звучными вкамъ передала,
И слава ихъ именъ не умолкаетъ въ мір.
На крыльяхъ втренныхъ ихъ духъ паритъ въ эфир.
При стонущей гроз, при гулахъ громовыхъ,
Въ чертогахъ облачныхъ о подвигахъ своихъ
Они внимаютъ пснь весельемъ упоенны*
Межъ ними былъ Колмаръ, воитель дерзновенный,
Здсь хладный прахъ его подъ срымъ камнемъ скрытъ,
Но витязь, бурями крылатыми носимый,
Въ туманахъ голубыхъ по воздуху паритъ.
Въ Морвен свтъ узрлъ Колмаръ неустрашимый,
Онъ вкъ Фингаловымъ Перуномъ грознымъ былъ,
Слды кровавые въ поляхъ за нимъ лежали,
Сыны Локлинскіе руки его дрожали
И съ поля ратнова клонились передъ нимъ:
Но кротость смирная лилась изъ ясныхъ взоровъ,
И свтлорусые по раменамъ власы
Блистали какъ лучи полночныхъ метеоровъ,
Но сердца юноши не трогали красы,
Оно младой любви не ощущая жара,
Питало дружбу лить спрягавшую Колмара
Съ могущимъ Орлою, котораго рука
Простерла по земл не одного врага.
Одна ихъ обоихъ пещера укрывала
И сча грозная друзей не разлучала,
Ихъ мечь сквозь рати путь для друга пробивалъ.
Ихъ щитъ отъ меткихъ стрлъ грудь друга застнялъ.
Сваранъ покинулъ край холоднаго Локлина
И синею волной приносится къ брегамъ.
Отъ сильныхъ рукъ его падутъ сыны Эрина.
Морвенскій грозный Царь воззвалъ къ своимъ бойцамъ.
И море шумное взбурилось ихъ ладьями,
Знамена развились надъ злачными холмами:
Текутъ заступники къ Эриновымъ сынамъ!
Уже нмая ночь смнила день багряный,
И задымилися росистые туманы.
Сдое облако, какъ дымъ, заволокло
Серебреной луны блестящее чело.
Покровы мрачные два войска одваютъ,
И дубы запылавъ, долину освщаютъ.
Уже покоитъ сонъ Сварановыхъ бойцевъ,
Ужь зрятъ они въ мечтахъ кровавое сраженье,
И грозно копьями колебля въ сновиднь,
Разятъ разсянныхъ Фингаловыхъ сыновъ.
Но бодрствуютъ еще Морвена ополченья:
Ихъ безопасности безстрашный Орла щитъ,
Убійственная сталь въ рук его блеститъ,
И съ нимъ младой Колмаръ не знаетъ разлученья.
Фингалъ спшитъ воззвать къ вождямъ своихъ дружинъ:
На звучный зовъ его герои притекаютъ
И славнаго царя безмолвно окружаютъ.
Почтенное чело сіяло отъ сдинъ,
Но бодрость юности въ груди его пылала
И старость крпкихъ силъ царя не истощала’
‘Морвенскіе сыны! онъ простираетъ гласъ:
На грознаго врага веду заутра васъ
Но гд могучій вождь, гд щитъ сыновъ Эрина?
Чертоги Турскіе вмщаютъ Кутуллина,
Еще не вдаетъ о близкой битв онъ.
И кто изъ васъ дерзнетъ, отвагой воспаленъ,
Пройти сквозь станъ сыновъ враждебнаго Локлина
И встью брани духъ вождя возвеселитъ?
Средь вражескихъ мечей опасный путь лежитъ,
Но здсь вокругъ меня безстрашная дружина:
Кто жь, кто пойдетъ воззвать къ оружью Кутуллина?
Перуны бранные! Кто приметъ вызовъ мой?’
— Мн честь принадлежитъ! воскликнулъ Орла сильной:
Завиденъ, признаюсь, мн храбрыхъ сонъ могильной,
Къ тому жь опасности не вижу я большой:
Уже смыкаетъ сонъ глаза сыновъ Локлина,
И я иду воззвать къ оружью Кушуллина.
Коль нын часъ меня постигнетъ роковой,
Пусть грянетъ надо мной пснь Бардовъ гробовая,
И тамъ, гд катится серебреный Любаръ.,
Могила надо мной воздвигнется нмая.—
‘Одинъ ли ты падешь?’ вскричалъ младой Колмаръ,
‘Иль съ другомъ хочетъ вождь Ойшонскій разлучиться?
Сильна моя рука и гибельна врагу:
Уже ль бездйственнымъ остаться я могу,
Когда безцнный другъ въ опасности стремится?
Нтъ, Орла! вмст мы, безтрепетной ногой,
Взбирались на скалы за легкою козой
И вмст пили мы изъ пиршественной чаши:
Да будутъ общими опасности днесь наши.
Пещеру мшистую длили мы съ тобой,
Раздлимъ же теперь и смертную обитель,
Которая насъ ждетъ на крутизн бреговъ,
Омытыхъ пною Любаровыхъ валовъ.’
— Колмаръ! отвтствуетъ Ойтонскій предводитель
Теб ли подвергать себя мечамъ враговъ?
Пусть я одинъ паду! мой доблестный родитель
Въ чертогахъ облачныхъ уже давно живетъ,
Онъ возгордится мной, онъ счастіемъ почтетъ,
Когда, весь кровію Локлинскою покрытый,
Предстану сдин героя сановитой.
Но Мора добрая въ Морвен сына ждетъ
И пиръ къ желанному пришествію готовишь
Она склоняетъ слухъ и каждый шорохъ ловитъ.
Слдя младую лань, ловецъ ли пробжитъ
И тронутый имъ кустъ листами зашумитъ:
Колмаровъ ей возвратъ мечта изображаетъ.
Ахъ, не допустимъ же, да Мора повторяетъ:
Калмаръ мой пораженъ Локлинскимъ копіемъ,
Онъ умеръ съ Орлою, съ симъ пасмурнымъ вождемъ,
По мрачному челу котораго лить знали!
Или желаешь ты, чтобъ горести слеза
Затмила Морины лазурные глаза,
Чтобы уста вссечасно Орлу кляли,
И гибели твоей виною называли?
Живи, живи, мой другъ, и камень гробовой
Обросшій срымъ мхомъ, воздвигли надо мной.
Живи и смерть моя тобою отомстится,
Да съ гласами пвцовъ и твой соединится,
И гробовая пснь къ Колмаровыхъ устахъ
Восхититъ Орлинъ слухъ, и будетъ веселиться
Ей внемля, тнь моя на мрачныхъ облакахъ.—
‘Нтъ, Орла! отвчалъ сынъ Моры свтловласый:
Могу ли друга я погибель воспвать,
М доблесть, слезъ моихъ причину прославлять?
Нтъ, сердца, моего печальны были бъ гласы:
Способна ль скорбь души согласный звукъ издать?
О другъ! душа моя, съ твоею неразлучно
Внимать изъ устъ пвцовъ гимнъ славы будетъ звучной,
И въ облак одномъ съ твоею обитать.’
И оба сонмъ вождей Морвенскихъ покидаютъ,
И быстрый ходъ сбой въ станъ Локлинскій направляютъ,
Ужь дубы обгорвъ, чушь брежжушъ по полямъ,
Полночная звзда являетъ путь друзьямъ.
Могучій Царь Сваранъ на холм возлегаетъ,
И, безпорядочно разсяны кругомъ,
Его воители почіютъ крпкимъ сномъ,
Булатный грозный мечь близь каждаго сверкаетъ
И твердые щиты возглавьемъ служатъ имъ.
Сіяніе огней по малу исчезаетъ
И вьется срый лишь надъ головнями дымъ.
Молчаніе гробовъ равнину облегаетъ,
Лишь тихій втерокъ порою пролетитъ.
И пробужденный имъ кустарникъ зашумитъ.
Безмолвно воины идутъ сквозь станъ Локлина 5
Опасной свершена дороги половина,
Вдругъ Орлинымъ очамъ является Матонъ,
Простертый на щит и погруженный въ сонъ.
Незапной яростью геройскій взоръ пылаетъ )
Онъ грозною рукой подъемлетъ копіе,
И рчь къ нему Колмаръ прекрасный простираетъ:
Почто являетъ гнвъ, мой другъ, чело твое?
Не время медлить намъ: здсь вражьи ополченья.
Но время наносить ударъ правдивый мщенья!
Ойтонскій грозный вождь неистово гласитъ
И очи грозныя сверкаютъ, пламеня.
Матонъ Локлинскій спитъ, ты зрить копье злодя!
Родительская кровь еще на немъ кипитъ
И къ мщенію зоветъ! Такъ, мщенье совершится
И скоро кровію Матона обагрится
И Орли но копье…. Но спящаго ль разить
Нтъ, гибельный ударъ онъ долженъ ощутить,
Которымъ жизнь его на вки прекратится
Онъ долженъ знать того, чья мстящая рука
Его родителю на жертву закалаетъ.
Не жаждетъ честь моя дней соннаго врага.
Возстань, Матонъ! возстань! Конналовъ сынъ взываетъ)
Возставь и вступимъ въ бой! мгибвенно сладкій сонъ
Отъ вждей грознаго Матона отлетаетъ,
Но не одинъ съ земли воспрянулъ въ стан онъ:
Гласъ Орлинъ и другихъ Локлинцовъ поражаетъ.
Бги, Колмаръ, бги! Кои наловъ сынъ вщаетъ
Матонъ падетъ моей рукою пораженъ,
И встрчу смерть мою веселыми очами.
Но мы окружены Локлинскими сынами,
Бги доколь еще одвъ сіи мста,
Благопріятствуетъ ночная темнота.
И Орла грозный мечъ возноситъ надъ Матономъ,
И сокрушается шеломъ его со звономъ,
Л падаетъ изъ рукъ лишенныхъ силы щитъ,
Багровою ркой изъ раны кровь кипитъ,
И очи навсегда Локлинскій вождь смыкаетъ
Струмонъ зритъ смерть его и яростью пылаетъ.
Онъ повергается на Орлу, но падетъ
Пронзенный копіемъ, направленнымъ Колмаромъ —
И близь Матона вздохъ послдній издаетъ.
Кто видлъ Океанъ, когда ее гнв яромъ
Кипитъ онъ впереди двухъ быстрыхъ кораблей?
Такъ устремляются Локлинцы на друзей,
Но корабли напоръ пучины отражаютъ,
И влагу горькую надменно разскаютъ,
И рютъ посреди блющихъ валовъ.
Такъ храбрые друзья среди толпы враговъ,
Кровавой сталію дорогу пробиваютъ.
Уже оружья громъ разитъ Фингаловъ слухъ:
Онъ грянулъ по щиту тяжелому, и вдругъ
Предъ нимъ его сыны могучіе предстали,
И воины его мечами зазвучали.
Ужь сердце Ринино отъ радости дрожитъ,
И страшнымъ Оссіянъ оружіемъ покрытъ,
Тяжелое копье Оскаръ въ рук вращаетъ,
И знамя съ втрами Фингалово играетъ.
Смерть рыщетъ по полямъ кровавымъ съ торжествомъ…
Побда ратниковъ Фингаловыхъ внчаетъ.
Уже восточный край за холмами пылаетъ,
Но утро ясное пурпуровымъ лучемъ
Ни одного врага живымъ не освщаетъ:
Тлами блдными почившихъ смертнымъ сномъ
Равнина устлана, и тихо вя съ моря,
Прохладный втерокъ играетъ къ ихъ кудряхъ,
И стаи коршуновъ, о страшной пищ споря,
Кружатся- съ криками печальными въ поляхъ.
Кто юный воинъ сей? На груди обагренной,
Какъ золото страны сіяя чужеземной,
Колеблются его блестящіе власы,
И друга съ черными переплелись кудрями,
И смертной блдностью покрыты ихъ красы,
И токи крови ихъ, багряными струями
Стремясь изъ ранъ, въ одинъ сливаются ручей.
Кто воины сіи? Ахъ, бы, примръ друзей,
Вы, коихъ громкая ввкъ слава не затмится.
Во взглядахъ Орлиныхъ еще свирпость зрится:
Его ужь нтъ: но взоръ еще блеститъ грозой:
Рука его сплелась съ Колмаровой рукой.
Но грудь Колмарову дыханье воздымаетъ:
Возстань, младой герой! Морвенскій царь вщаетъ:
Могу и долженъ я героя исцлишь.
Возстань! Еще Колмаръ съ друзьями будетъ пить
Изъ чаши пиршества и легкими стопами