Как мы должны относиться к недостаткам нашей церковной жизни и как начинают относиться к нам на Западе, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1865 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 9 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Сочиненія И. С. Аксакова.

Общественные вопросы по церковнымъ дламъ. Свобода слова. Судебный вопросъ. Общественное воспитаніе. 1860—1886

Томъ четвертый.

Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и К^о.) 1886

Какъ мы должны относиться къ недостаткамъ нашей церковной жизни и какъ начинаютъ относиться къ намъ на Запад.

‘День’, 16 октября 1865 года.

Нкоторыя статьи, напечатанныя въ ‘Дн’ о разныхъ злоупотребленіяхъ церковнаго управленія въ Россіи, о нравственныхъ недостаткахъ особеннаго типическаго свойства, нердко, къ сожалнію, встрчаемыхъ въ лицахъ духовнаго сословія, о не совсмъ правильномъ отношеніи церкви къ государству и о различныхъ лжахъ, затемняющихъ иногда у насъ свтлый ликъ истины, явленной міру ученіемъ православнымъ — все это, т. е. вс эти статьи, какъ оказывается, смущали и еще продолжаютъ смущать многихъ нашихъ благочестивыхъ читателей. Мы не желали бы, однакожъ, производить ни соблазна, ни смущенія, мы признали бы для себя истиннымъ несчастіемъ, еслибъ слова наши могли хоть на одинъ волосъ способствовать ослабленію въ комъ-либо религіознаго чувства. Отношеніе ‘Дня’ къ ученію православной церкви было столько разъ и такъ открыто, такъ несомннно заявлено, что мы въ прав были бы считать себя совершенно застрахованными отъ упрековъ въ неуваженіи къ вр и къ церкви. Вся бда въ этомъ случа отъ того, во-первыхъ, что у насъ, въ обществ, понятіе о ‘святой, соборной и апостольской церкви’, нердко отождествляется съ понятіемъ о временномъ церковномъ управленіи, объ ея оффиціальномъ представительств,— пріурочивается, такъ сказать, къ личному, временному составу церковной іерархіи. Во-вторыхъ, отъ того, что общество, при всей искренности своей вры, до такой степени привыкло къ безгласности и потемкамъ, что дневной свтъ правды невольно его раздражаетъ, и свободы оно пугается. Вообще у насъ въ Россіи, въ дл церкви, какъ и во всемъ, ревниве всего охраняется благовидность, decorum,— и этимъ большею частью и удовлетворяется наша любовь къ церкви, наша лнивая любовь, наша лнивая вра! Мы охотно жмуримъ глаза, и въ своей дтской боязни ‘скандала’ стараемся завсить для своихъ собственныхъ взоровъ и для взора міра — многое, многое зло, которое, подъ покровомъ вншняго ‘благолпія’, ‘благоприличія’, ‘благообразія’, какъ ракъ, какъ ржавчина, точитъ и подъдаетъ самый основной нервъ нашего духовно-общественнаго организма. Конечно, преступенъ тотъ кто, ради личной потхи кощунственно издваясь, выставляетъ міру на показъ срамоту матери, но едвали мене преступны и т, которые, видя ея срамоту, видя ея страшныя язвы, не только не сндаются ревностью объ ея чистот, чести и излченіи, но изъ ложнаго опасенія нарушить благочестіе, а въ сущности, всего чаще, по лни и равнодушію, даютъ, почти завдомо, укорениться злу и недугамъ — мерзости запустнія на мст свят. Думаемъ ли мы, устраняя тщательно обнаруженіе скандаловъ въ печати, что устраняемъ этимъ ихъ дйствительное оглашеніе? оглашеніе — въ той обширной сред, для которой вопросъ о правахъ печати не иметъ и смысла, гд газеты и журналы замняются милліонноустною всесильною молвою, гд нтъ нашего бонтоннаго, галантерейнаго обращенія съ интересами церкви и вры, гд отношенія къ церкви и вр еще вполн наивны и грубы, т. е. гд убжденія немедленно воплощаются въ живое, грубое дло любви или ненависти, преданности или вражды. Мы, образованное общество, постоянно забываемъ, что есть среда народная, въ тсномъ смысл этого слова, гд постоянно совершается движеніе религіозной мысли, которое хотя и запечатлно клеймомъ грубости и невжества, но свидтельствуетъ по крайней мр о живучести интересовъ вры, гд есть расколы и ереси, есть учители и проповдники, которые не дремлютъ и, безъ помощи печати, неослабно обличаютъ передъ народомъ — во вредъ истин и къ выгод своей лжи — всякую ошибку, всякое зло нашего церковнаго устройства, такъ тщательно замазываемое нами сверху. Неужели кто думаетъ, что напр. статья о монашеств, помщенная въ ‘Дн’, заключаетъ въ себ что-либо такое новое, что было бы неизвстно народу, чего бы онъ не зналъ, къ несчастію, въ тысячу разъ подробне, въ проявленіяхъ еще боле возмутительныхъ?— да не только народъ, чего бы не знали мы вс, съ самаго дтства, чего бы не знали вс оффиціальные блюстители вры? Но что толку въ этомъ знаніи, которое только знаетъ, а не переходитъ въ сознаніе и потому растлваетъ только тхъ, которые его въ себ носятъ, въ знаніи, которое не жжетъ и не колетъ, а служитъ только поводомъ къ безконечнымъ анекдотамъ, шуткамъ и шуточкамъ — тамъ, гд есть мсто лишь скорби и негодованію, и разв только гнвной сатир! Въ томъ-то и страшная бда ваша, что все обнаруживаемое теперь въ печати и еще несравненно худшее,— все это мы знали и знаемъ, и со всмъ этимъ ужились и уживаемся, примирились и примиряемся. Но на такомъ постыдномъ мир и постыдныхъ сдлкахъ не удержится миръ церкви, и они равняются, въ дл истины — если не предательству, то пораженію. Заслуга же печати въ томъ и состоитъ, что она возводитъ знаніе въ предметъ сознанія, и то, что мы вс, повидимому, внутри себя знаемъ, ставитъ вн насъ, какъ въ зеркал, для нашей сознательной оцнки и обсужденія. Она раскрываетъ намъ внутреннее отношеніе нашей совсти къ злу, она помогаетъ намъ оглядть нашъ недугъ со всхъ сторонъ и отъ верхушки до корня овладть имъ нашемъ сознаніемъ и вызвать, можетъ быть, въ насъ спасительное воздйствіе воли… Да, пусть благочестивые и благочестивйшіе изъ нашихъ читателей вполн проникнутся убжденіемъ, что истина должна шествовать широкою царственною дорогой, а не прокрадываться какъ тать въ нощи, что общественная критика необходима для самого церковнаго общества, которое безъ нея лишается яснаго сознанія, и что выраженія лицемрія, въ смысл религіозномъ, вынужденно наполняющія литературу, служатъ только удобною прикрышкою тайному яду, который такимъ образомъ можетъ дйствовать на простор, не опасаясь противоядія. Мы можемъ ошибаться въ нашихъ статьяхъ о духовенств, но самый фактъ свободной критики, особенно какъ скоро эта критика серьезна и искренна, не долженъ никому казаться предосудительнымъ. Наши заблужденія должны быть обличены, ошибочныя мннія опровергнуты, но ни т, ни другія не должны быть стсняемы полицейскими способами въ свободномъ своемъ выраженіи.

Почти забытые, пренебреженные, сильне чмъ когда-либо, выступаютъ теперь въ своемъ вкожизненномъ значеніи — вопросы вры и церкви. И не только у насъ въ Россіи, но и во всемъ мір. Западъ изживаетъ свое историческое содержаніе, данное ему латинствомъ, протестантизмъ, построенный на отрицаніи, развился до отрицанія самого себя, и никакія философскія системы не возмстятъ грозящаго оскуднія духа, не замнятъ издержаннаго органическаго начала жизни. Вопросы о возвышеніи-и паденіи, жизни и смерти западноевропейскихъ обществъ, сводятся постепенно къ вопросамъ о сил и безсиліи нравственныхъ двигателей, власти и безвластіи духовныхъ общественныхъ идеаловъ,— къ вопросамъ вры и безврія. Боле чмъ когда-либо нужна свобода для внутренней жизни церкви, потому что только свобода можетъ оживить дйственность самой истины, упраздненную теперь тяжеловсною, грозною, но въ сущности безсильною въ сфер духа опекою государства. Зло ростетъ, недугъ усиливается, враги умножаются, врубаются топоромъ въ самое основаніе христіанскаго общественнаго зданія,— и въ то время, когда вс, повидимому ‘образованные’ умы согласились признавать отличительною чертою нашего времени индифферентизмъ въ дл религіи,— въ это самое время живыя историческія явленія и новйшіе факты положительной науки и отвлеченнаго мышленія свидтельствуютъ о неистощимой живучести религіознаго интереса для человчества. Можно сказать, что вс задачи, волнующія теперь человчество, даже въ области вншней исторіи, вращаются, иногда незавдомо для самихъ дятелей, около вопросовъ религіи и церкви. Эти вопросы лежатъ въ основаніи отношеній Россіи къ Польш, Сверной Германіи къ Южной, Славянскаго міра къ Западному, новаго Итальянскаго королевства, съ его притязаніями на Римъ, къ остальной католической Европ. Наконецъ только въ нихъ, въ этихъ вопросахъ, и черпаетъ свое значеніе и силу новйшее ученіе матеріализма: вся живость его нападеній, вся значимость его отрицанія находятся въ зависимости отъ важности, живучести и силы — отрицаемаго. Человкъ, повторяемъ опять, поставленъ лицомъ къ лицу съ коренными, основными, существенными задачами своего бытія. Старая борьба между врою и невріемъ вспыхнула съ новою ожесточенною силою. Но положеніе длъ измнилось съ успхами гражданской свободы. Уже нельзя, какъ прежде, успокоиваться на компромиссахъ, нельзя, какъ прежде, истин охраняться своимъ оффиціальнымъ чиномъ и саномъ, почивать подъ эгидою матеріальной силы и власти. Вс эти доспхи хрупки и ей несвойственны. Она должна явиться съ свойственнымъ ей оружіемъ — съ Божьимъ словомъ, съ свободою и свтомъ. Всякое другое оружіе окажется гнилымъ, не выдержитъ ярыхъ нападеній враговъ, и чмъ больше истина будетъ прибгать къ сил и власти матеріальной, чмъ больше въ дл вры и церкви будетъ преобладать неволи, мрака’ вншности, буквы: тмъ скоре умертвится духъ, тмъ больше доставится торжества врагамъ. Положеніе длъ, какъ мы уже сказали, измнилось: христіанская религія иметъ теперь дло съ граждански-свободными обществами. Она живитъ теперь, говоря словами Гизо, предъ лицомъ и въ присутствіи свободы. Но, какъ мы уже не разъ объясняли, христіанской религіи не можетъ быть страшна никакая свобода: ей не нужно длать никакихъ уступокъ, чтобъ жить въ мир съ гражданскою и религіозною свободою обществъ, ей нужно только изощрять свое оружіе — слово и совершенствовать свою свободу о Христ. Побда можетъ остаться ея христіанской религіей только тогда, когда ея защитники и блюстители пребудутъ вполн ей врны, т. е. перестанутъ У трусить свободы и убдятся, что только въ свобод совсти, въ свобод сужденія и воспользовавшись всею полнотою собственной свободы, они могутъ обрсти необходимую силу для побды и одолнія надъ врагами. Само собой разумется — истина никогда не погибнетъ, но извращенный путь ея развитія въ человчеств поведетъ къ страшнымъ бдамъ и потрясеніямъ, и человчеству придется пережить много тяжкихъ и напрасныхъ испытаній, прежде чмъ снова восторжествуетъ истина.

Но не только для борьбы съ врагами нужна свобода, она нужна для того, чтобы, очистивши истину отъ всхъ наростовъ, отъ пыли и сора людскаго, отъ всего, что нанесло на нее гршное человчество, явить истину міру во всемъ ея блеск и красот. Свобода критики помогла Западу раскрыть ложь церковно-религіозныхъ основъ его исторической жизни, и, томимый жаждою истины, онъ начинаетъ напряженно оглядываться вокругъ: не видать ли гд ея свта? Вдь свтитъ же гд-нибудь она? Но такъ заслонили ее собою люди и людскія учрежденія, охраняющія эту истину, что нуженъ подвигъ неутомимой любви, чтобы добыть и собрать ея лучей. Гд же искать ихъ, откуда ждать свта? восклицаетъ бдствующій и скорбящій духомъ человкъ на Запад, видя, какъ мракъ кругомъ его становится гуще и гуще…

Съ Востока! отвчаетъ ему вковое слово, и правдою этого у слова начинаетъ озаряться Западъ,— какъ будто новая жизнь занимается для него. ‘Съ Востока свтъ. Ex Oriente lux!’ повторяютъ теперь и въ Англіи и въ Америк т неутомимые добычники истины, которыхъ число растетъ съ каждымъ годомъ и которые ищутъ возстановить порванную связь церковнаго преданія съ православнымъ Востокомъ. ‘Ex Oriente Jux!’ читаемъ мы и на заглавіи одной Нмецкой брошюры, изданной въ ныншнемъ году въ Галле (въ Прусской Саксоніи) и написанной протестантомъ, профессоромъ и докторомъ богословскихъ и философскихъ наукъ. Овербекомъ. Полное заглавіе брошюры слдующее: е Православно каолическое воззрніе въ противоположность папству и іезуитизму, равно какъ и протестантству. (Die orthodox-katholische Anschauung im Gegensatz zum Papethum und Jesuitismus so wie zum Protestantismus)’. Свободное слово Германіи выступило честно и смло и такъ горячо, такъ неожиданно для насъ, прирожденныхъ православныхъ, на защиту православнаго ученія и православной восточной церкви — не только Греческой, но и Русской! Свобода критики привела Нмца путемъ добросовстнаго историческаго труда къ признанію правды христіанскаго Востока,— и онъ не устыдился, не струсилъ исповдать ее во всеуслышаніе и мужественно вступить въ борьбу,— одинъ въ цлой Германіи,— съ протестантами и латинянами. Явленіе въ высшей степени замчательное, свидтельствующее о духовной энергіи Германской науки, ‘Братья-протестанты! восклицаетъ Овербекъ въ конц одной изъ глазъ своей книги: взгляните на церковь, которую основалъ Христосъ, которую онъ въ совершенной истин доведетъ до окончанія міра. Эта церковь была обезображена въ Рим. Вы захотли ее очистить, преобразовать,— но въ вашемъ дланіи исчезла сама церковь. Взгляните на Востокъ — ex Oriente lux! Тамъ не было надобности предпринимать опасный процессъ очищенія, ибо эта церковь осталась такою, какъ была, неизмнною въ православной вр. Каолическое, но не Римское — пустъ будетъ нашимъ кличемъ!’

Понятно, что какъ скоро дло идетъ о восточномъ православіи, то трудно довольствоваться однимъ отвлеченнымъ догматическимъ ученіемъ церкви, дйствительно оставшимся неизмненнымъ (въ чемъ и заключается громадная заслуга ея предстоятелей), а является необходимость узнать ближе историческое развитіе этого ученія и его воплощеніе въ церковной жизни православныхъ странъ. Однимъ словомъ — если рчь касается православія, она касается и положенія церкви въ Россіи, какъ главной представительниц православнаго міра. На Россію, на Русскую церковь. Русское церковное управленіе, устремлены теперь взоры всхъ на Запад, томимыхъ религіозною жаждой. Призваніе Россіи выясняется такимъ образомъ само собой,— но сама Россія стоитъ ли въ уровень съ этимъ призваніемъ, вполн ли оказывается достойною своего призванія? Тмъ не мене она призвана, и потому пусть вдаетъ каждый изъ насъ, что если мерзость запустнія на мст свят была прежде дломъ домашнимъ и почти безвреднымъ, какъ думаютъ нкоторые, для совсти истинно врующихъ, то теперь она становится уже соблазномъ, способнымъ отвратить отъ истины — ищущихъ истины. Но соблазнъ состоитъ не въ томъ именно, что существуютъ злоупотребленія, присущія всякому человческому дланію,— а въ нашихъ нравственныхъ отношеніяхъ къ злоупотребленіямъ, въ бытовыхъ привычкахъ и воззрніяхъ церковнаго общества. Не скрывая существующихъ злоупотребленій, но обличая и осуждая ихъ, можемъ мы ослабить силу соблазна и внушить довріе къ хранимой нами истин.

Посмотримъ теперь, какъ старается Овербекъ защитить ‘Русскую церковь’ отъ нападеній на нее католиковъ и протестантовъ. Поблагодаримъ его за защиту, порадуемся и тому, что защита эта — еще недавно, въ нкоторыхъ отношеніяхъ, не мыслимая — стала теперь, или уже становится, возможною.

Вотъ какъ возражаетъ Овербекъ (опираясь между прочимъ на свднія, сообщенныя ему однимъ изъ нашихъ заграничныхъ священниковъ), католическому писателю Дллингеру на его обвиненія. ‘Русскія Духовныя консисторіи, говоритъ послдній, знамениты своей продажностью и симоніею’. Не правда, отвчаетъ Овербекъ: ‘низшіе чиновники въ прежнее время получали плохое жалованье и потому, дйствительно искали вознагражденія во мзд и наводочныхъ деньгахъ. Но теперь все дло совершенно намчено до самаго основанія‘ (курсивъ въ подлинник). ‘Блое духовенство борется съ нуждой и бдностью’, утверждаетъ Дллингеръ. ‘Въ новйшее время — возражаетъ Нмецкій профессоръ — большинство благо духовенства получаетъ прибавочное содержаніе отъ правительства, такъ что его положеніе значительно улучшено’.— ‘Русская церковь нма, нтъ проповди’ — восклицаетъ нападающій на насъ католикъ. ‘Русское богослуженіе, конечно, не проповдническое богослуженіе, какъ въ протестантств. Но богатая символами литургія есть сама краснорчивая проповдь. Къ тому же каждый священникъ обязанъ (?) по крайней мр десять разъ въ году говорить проповдь, въ присутствіи епископа…’ таковъ отвтъ защищающаго насъ протестанта. Дале, на слова Дллингера, что епископъ и остальное епархіальное духовенство раздлены между собою широкою непроходимою пропастью, читаемъ у Овербека увреніе, что отношенія между епископомъ и священниками въ Россіи такъ, во всякомъ случа, тсны, что не оставляютъ ничего боле желать’. Дллингеръ ставитъ намъ въ обвиненіе, что у насъ нтъ е никакихъ совщательныхъ собраній (Conferenzen) духовенства’. ‘Не правда! съ живостью отвчаетъ Овербекъ: Русское духовенство собирается въ дружескія конференціи, т. е. добровольно, не оффиціально, особенно въ настоящее время. Кто утверждаетъ противное, тотъ ровно ничего не знаетъ о современномъ состояніи Русскаго духовенства…’ Съ какою радостью (и какъ мы порадовались вмст съ нимъ!) противопоставляетъ Овербекъ Дллингеру, сказавшему, что ‘въ Русской церкви нтъ обмна воззрній посредствомъ литературныхъ органовъ’ — цлый добытый имъ, Овербекомъ, списокъ современныхъ духовныхъ Русскихъ журналовъ, которые вс и поименовываетъ, не упоминая конечно о времени возникновенія этой литературы. Онъ указываетъ также на епархіальныя вдомости, и говоря о церковной словесности, ссылается на словарь митрополита Евгенія и на богословскую хрестоматію Невскаго. ‘Разумется, Русскіе пишутъ по русски, и не по латыни же, французски или нмецки писать имъ въ угоду Дллингеру!’ восклицаетъ онъ, ‘пусть Дллингеръ выучится сначала по русски, если хочетъ имть право произнести судъ надъ Русскою церковною литературой…’

Наконецъ Дллингеръ, утверждая, что ‘Русская церковь лишена всякаго внутренняго движенія, всякой живой свободной органической дятельности’, указываетъ на отсутствіе у насъ соборовъ. Овербекъ удостовряетъ напротивъ, что сохраненіе и утвержденіе чистаго каолическаго врованія (что въ отношеніи догматическомъ вполн справедливо) и стремленіе устроить жизнь по вр — суть дв ясно сознанныя цли Русскаго духовенства. ‘Разв это не органическая жизнь?’ спрашиваетъ онъ. Что же касается до соборовъ, продолжаетъ Овербекъ, то вселенскіе соборы, по случаю раздленія церквей, теперь невозможны, ‘а въ частныхъ соборахъ Русская церковь не нуждается, имя Святйшій Снодъ — постоянно пребывающій, на которомъ епископы являются поочередно’. Въ какой степени Святйшій Снодъ замняетъ у насъ помстный соборъ, мы не считаемъ себя въ прав касаться здсь слегка этого вопроса,— и переходимъ затмъ къ другимъ замчательнымъ страницамъ — защитника нашего православія въ Нмецкомъ город Галле. Отлагаемъ это до слдующаго No.

Какъ мы должны относиться къ недостаткамъ нашей церковной жизни и какъ начинаютъ относиться къ намъ на Запад.

Читайте также: