Полное собраніе сочиненій
В. Г. Короленко.
Томъ девятый
Изданіе Т-ва А. Ф. Марксъ въ Петроград. 1914
Къ вопросу о ритуальныхъ убійствахъ.
Къ вопросу о ритуальныхъ убійствахъ.
I.
II.
III.
К вопросу о ритуальных убийствах, Короленко Владимир Галактионович, Год: 1909
Время на прочтение: 19 минут(ы)
Въ исторіи ритуальной легенды на протяженіи вковъ характеристична одна особенность: она возникаетъ стихійно, спорадически, точно своего рода суеврная эпидемія. Всего быстре и легче отъ нея воспламемяется темная масса, реагирующая погромами. Порой, при помощи пытокъ и другихъ пріемовъ инквизиціоннаго процесса, добываются подтверждающіе ее судебные приговоры. Но каждый разъ, какъ къ ней подходятъ съ компетентнымъ изслдованіемъ, въ условіяхъ, обезпечивающихъ безпристрастіе, она разлетается, какъ туманные призраки вальпургіевой ночи при свт зари. Истина раскрывается, — порой слишкомъ поздно для массоваго легковрія… ‘Тогда наиболе разумныхъ и справедливыхъ людей христіанскаго міра охватываетъ негодованіе и стыдъ’.
Историческими памятниками такого настроенія осталась цлая литература папскихъ буллъ и грамотъ свтскихъ властителей, ‘которые клеймили злое суевріе и разъ навсегда запрещали придавать разслдованію убійствъ вроисповдное значеніе’.
Это — фактъ несомннный, исторически установленный и очень знаменательный. Исторія сохранила десятки такихъ буллъ, эдиктовъ и указовъ, и почти каждый разъ они вызывались точнымъ разслдованіемъ кровавыхъ случаевъ, гд евреи гибли невинными жертвами темнаго предразсудка. Нкоторые изъ этихъ актовъ очень выразительны.
Такъ, папа Иннокентій IV въ булл къ епископу Віенны (Vienne) отъ 18 августа 1247 года излагаетъ подробно жалобы евреевъ на то, что ‘нкоторые духовные и свтскіе князья, чтобы не по праву присвоить себ ихъ имущество, выдумываютъ противъ нихъ безбожныя обвиненія… Хотя св. Писаніе запрещаетъ имъ въ Пасху дотрогиваться до умершаго, ихъ ложно обвиняютъ, будто именно въ Пасху они длятъ между собой сердце убитаго мальчика. И злонамренно имъ приписываютъ убійство, если гд-нибудь находятъ трупъ’.— ‘Мы не желаемъ, — гласитъ папскій приговоръ, — чтобы упомянутыхъ евреевъ несправедливо мучили (injuste vexari) — и потому повелваемъ вамъ, чтобы вы… не терпли, чтобы евреевъ и дальше оскорбляли безъ причинъ по этому или другимъ поводамъ’. Папа Григорій X (1271—1276), Николай V (1447—1455), Павелъ III, Климентъ XIII (1758— 1769), .Климентъ XIV (1769—1774) повторяли буллу ‘Sicut Judaei’, прибавляя еще боле категорическія запрещенія. ‘Чтобы легче возбудить ненависть христіанъ къ евреямъ, — писалъ папа Николай V, — нкоторые позволяютъ себ ложно утверждать и убждать христіанъ, будто евреи не могутъ справлять… нкоторыхъ праздниковъ безъ печени и сердца христіанъ… Этимъ неизмннымъ нашимъ опредленіемъ мы запрещаемъ навсегда и самымъ строгимъ образомъ… всмъ врующимъ во Христа, самимъ или черезъ другихъ, открыто или тайно, посредственно или непосредственно предполагать что-либо подобное противъ евреевъ вообще или противъ отдльнаго еврея’.
Во второй половин XVIII вка, по просьб польскихъ евреевъ, вопросъ былъ подвергнутъ тщательному и продолжительному разслдованію при папскомъ престол, и въ 1760 году кардиналъ Кореини писалъ отъ имени папы Климента XIII папскому нунцію въ Варшав, ‘Имъ (евреямъ) длаютъ величайшую несправедливость, если чернь обвиняетъ ихъ въ убійствахъ, основываясь на ложномъ мнніи, будто они для своихъ пасхальныхъ опрсноковъ имютъ надобность въ христіанской крови’ (Хвольсонъ). При тщательномъ изслдованіи этого предмета, папа признаетъ, что обвиненіе ‘не иметъ никакихъ доказательствъ достаточно ясныхъ и врныхъ’.
Кардиналъ Лоренцо Ганганелли, впослдствіи папа Климентъ XIV, будучи еще членомъ св. коллегіи въ Рим, занимался этимъ вопросомъ и впослдствіи (уже въ качеств папы) подчеркнулъ особенно, ‘что ни одинъ папа не признавалъ справедливымъ обвиненіе въ употребленіи крови’.
Можно также привести не. мене краснорчивыя заявленія свтскихъ правителей. Въ этомъ смысл особенно выразительные результаты дало разслдованіе, предпринятое императоромъ Фридрихомъ II (Гогенштауфеномъ) въ 1235 году. Оно было вызвано кровавыми происшествіями въ город Фульд. Здсь, во время прохода черезъ. городъ отряда крестоносцевъ, найдены убитыми 5 христіанскихъ мальчиковъ. Тотчасъ же поднялось традиціонное обвиненіе, и еврейская часть населенія подверглась настоящему разгрому, начавшемуся, по обычаямъ того времени, пыткой, вынудившей у подозрваемыхъ сознаніе.
Событіе произвело огромное впечатлніе, и Фридрихъ, занятый въ то время другими боле важными длами, счелъ, однако, необходимымъ выяснить вопросъ основательно и всесторонне.
‘Пусть знаютъ, — гласила затмъ императорская грамота, — пусть знаютъ вс живущіе теперь и будущія поколнія. По поводу убійства нсколькихъ мальчиковъ въ Фульд противъ живущихъ тамъ евреевъ было высказано тяжкое обвиненіе, и вслдствіе того же печальнаго случая противъ остальныхъ евреевъ повсюду въ Германіи общественное мнніе было возбуждено, хотя явныхъ признаковъ того, въ чемъ ихъ обвиняли, и не было обнаружено. Поэтому мы, чтобы выяснить правду о вышеупомянутомъ обвиненіи, ршили созвать къ себ отовсюду и разспросить многихъ князей, знатныхъ и благородныхъ людей государства, а также аббатовъ и духовныхъ лицъ’. Въ это собраніе были приглашены также т, которые раньше были евреями и затмъ обратились въ христіанскую вру, они, какъ противники ихъ, ничего не утаятъ изъ того, что знаютъ противъ нихъ… И хотя мы, по совсти, на основаніи многихъ писаній, съ которыми ознакомилось наше величество, считали достаточно доказанной невинность вышеупомянутыхъ евреевъ, но все-таки для успокоенія какъ необразованнаго народа, такъ и чувства справедливости, мы, съ единогласнаго одобренія князей, знатныхъ и благородныхъ людей, аббатовъ и духовныхъ лицъ, отправили чрезвычайныхъ посланниковъ ко всмъ властителямъ Запада, которые затмъ прислали намъ, изъ различныхъ государствъ много крещеныхъ евреевъ, свдущихъ въ еврейскомъ закон’… Посл тщательнаго обсужденія всхъ отзывовъ эта авторитетная комиссія высказала мнніе, которое императоръ и излагаетъ въ заключеніи: ‘Поэтому мы, съ одобреніи князей, объявили евреевъ вышеупомянутаго мстечка вполн оправданными отъ приписываемаго имъ преступленія, а остальныхъ евреевъ Германіи отъ такого тяжелаго обвиненія’.
Для жителей мстечка Фульда королевская грамота явилась слишкомъ поздно. Легенда обрушилась на нихъ всею своею тяжестью: во время разгрома было убито крестоносцами боле 40 человкъ. Императорскій указъ только возстановилъ правду и стремился оградить другихъ евреевъ Германіи отъ общаго возбужденія.
Воспоминанія о трагедіи въ Фульд, повидимому, долго сохраняли свою волнующую свжесть, и вслдъ за Фридрихомъ Гогенштауфеномъ, противникомъ и борцомъ противъ свтской власти папъ, о ней говорилъ и папа Иннокентій IV (въ 1253 г.): ‘Такъ какъ въ Фульд и многихъ другихъ мстахъ многихъ евреевъ убивали изъ-за подобныхъ подозрній, то мы запрещаемъ’ и т. д. Около этого же времени и, можетъ быть, въ связи съ отголосками фульдской трагедіи король богемскій Оттокаръ II (въ 1254 году) издалъ распоряженіе, въ которомъ ‘согласно опредленій папы и именемъ св. отца’ настрого воспретилъ обвинять впредь живущихъ въ государств евреевъ въ томъ, что они употребляютъ христіанскую кровь… Если же, — говорится дале, — христіанинъ обвиняетъ еврея въ убійств христіанскаго ребенка, и еврей будетъ уличенъ, то онъ долженъ быть наказанъ, — но ‘только данный еврей. съ только установленнымъ въ закон за это преступленіе наказаніемъ’.
Въ сосдней съ нами Польш цлый рядъ королей боролся съ насиліями и фанатизмомъ, порождаемыми лживой легендой. Болеславъ, герцогъ Калишскій, Гнзненскій и Великопольскій, первый внесъ въ польское законодательство постановленія относительно евреевъ короля Оттокара богемскаго. За нимъ слдовали короли Казиміръ III, Казиміръ IV и еще одиннадцать польскихъ государей {Вс эти цитаты за исключеніемъ одной, отмченной именемъ Хвольсона, мы беремъ изъ недавно появившейся въ русскомъ перевод книги ‘Кровь въ врованіяхъ и суевріяхъ человчества’. Авторъ Г. Л. Штракъ, докторъ философіи и богословія, профессоръ богословія въ берлинскомъ университет. Къ свднію антисемитовъ онъ сообщаетъ въ предисловіи къ 4-му изданію своего ученаго труда, что вс предки его — чисто ‘христіанско-германскаго происхожденія, а мужчины были по большей части духовными лицами и учителями’.
Штракъ является сильнымъ противникомъ ритуальной легенды и цли своей борьбы объясняетъ тмъ, что ‘Іисусъ хочетъ не лжи, а истины, не ненависти, а любви’… ‘Пусть моя борьба съ ложью, — прибавляетъ нмецкій богословъ, — хоть въ малой мр способствуетъ миру и чистому богопознанію на земл’. Русскій переводъ изданъ подъ редакціей И. Д. Андреева, проф. церковнаго права въ петербургскомъ университет. Изданіе этой превосходной книги является особенно кстати въ наше неистово-погромной время.}.
Мы далеко не исчерпали этихъ историческихъ актовъ, въ которыхъ такъ ясно сказалась реакція здраваго смысла и христіанской совсти противъ злобы и темнаго фанатизма, разсиваемыхъ приверженцами лживой легенды. Общее ихъ значеніе совершенно точно характеризовано словами воззванія: духовные и свтскіе правители Запада дйствительно клеймили злую выдумку и разъ навсегда запрещали придавать разслдованіямъ убійствъ вроисповдное значеніе…
У насъ, въ Россіи, актъ того же характера былъ изданъ въ царствованіе императора Александра І-го. 6 марта 1817 года гродненскому губернатору, а также губернаторамъ другихъ губерній, гд тогда было дозволено пребываніе евреямъ, — былъ разосланъ слдующій циркуляръ главноуправляющаго церковными длами иностранныхъ вроисповданій, кн. Александра Голицына:
‘По неосновательному подозрнію на евреевъ, будто они употребляютъ въ опрснокахъ христіанскую кровь, неоднократно во время польскаго управленія были дланы на нихъ извты въ умерщвленіи христіанскихъ дтей, но производившіяся слдствія доносовъ сихъ не оправдывали. Бывшій король польскій Сигизмундъ Августъ, по таковымъ бездоказательнымъ извтамъ на евреевъ, грамотами своими 1564 г., августа 9-го и 1566 г., мая 20 дня, запретилъ обвинять евреевъ безъ всякаго основанія въ употребленіи христіанской крови, зная изъ священнаго писанія, что евреи въ оной не нуждаются. Въ послднее же время, именно въ 1763 году, марта 21 дня, папскій нунцій по длу евреевъ писалъ и въ недавнее время римскій престолъ изслдовалъ вс основанія, на которыхъ утверждается мнніе, что евреи имютъ надобность въ человческой крови для дланія своихъ опрсноковъ, но не нашелъ довольно ясныхъ доказательствъ, которыя достаточны были бы къ подтвержденію сего предразсудка противъ евреевъ, такъ, чтобы можно было, въ силу оныхъ, объявить ихъ виновными… и потому не призналъ правильнымъ въ подобныхъ объясненіяхъ утверждать на семъ основаніи сужденія.
‘По поводу оказывающихся и нын въ нкоторыхъ, отъ Польши къ Россіи присоединенныхъ губерніяхъ извтовъ на евреевъ объ умерщвленіи ими христіанскихъ дтей, яко-бы для той же надобности, его императорское величество, пріемля во вниманіе, что таковые извты и прежде неоднократно опровергаемы были безпристрастными слдствіями и королевскими грамотами, высочайше повелть мн соизволилъ: объявить всмъ гг. управляющимъ губерніями монаршую волю, чтобы впредь евреи не были обвиняемы въ умерщвленіи христіанскихъ дтей безъ всякихъ уликъ, по единому предразсудку, что яко-бы они имютъ нужду въ христіанской крови, но если бы гд случилось смертоубійство, и подозрніе падало на евреевъ, безъ предубжденія однако-жъ, что они сдлали сіе для полученія христіанской крови, то было бы производимо слдствіе на законномъ основаніи, по доказательствамъ, къ самому происшествію относящимся, наравне съ людьми всхъ прочихъ исповданій, которые уличились бы въ преступленіи дтоубійства’.
Нельзя, конечно, сказать, этобы изложеніе князя Голицына вполн удовлетворяло требованіямъ точнаго кодификаціоннаго стиля. Бумага его напоминаетъ мозаичный слпокъ изъ тхъ историческихъ актовъ, на которые онъ ссылается, и это подало поводъ нашимъ современнымъ приверженцамъ и распространителямъ легенды утверждать, что указъ запрещаетъ только обвинять евреевъ въ ритуальныхъ убійствахъ безъ всякихъ къ тому основаній.
Объясненіе чрезвычайно характеристичное. Если бы это было такъ, то и это было бы очень выразительно: значитъ, судебныя обвиненія евреевъ ‘безъ всякихъ къ тому основаній’ и съ нарушеніемъ элементарныхъ требованій правосудія составляли такое широко распространенное и часто повторяющееся явленіе, что для борьбы съ ними приходилось издавать особыя высочайшія повелнія, буллы и эдикты, напоминающія, что нельзя казнить людей безъ всякихъ доказательствъ вины.
Фактически это близко къ истин, — но все же достаточно внимательно прочесть циркуляръ кн. Голицына, чтобы понять его основную мысль. Прежде всего излагаемый имъ актъ верховной власти ставится въ прямую связь съ такими же грамотами папъ и польскихъ королей. На протяженіи всего текста мнніе объ употребленіи (‘яко-бы’) христіанской крови признается ‘предубжденіемъ’ и ‘предразсудкомъ’. Трижды указывается, что безпристрастныя слдствія этихъ обвиненій никогда не подтверждали, и, наконецъ, совершенно опредленно ставится то же требованіе, которое взято польскими королями изъ статута Оттокара II: запрещается обвинять евреевъ въ употребленіи христіанской крови. Можно обвинять и наказывать только даннаго еврея и только установленнымъ въ закон для всхъ за данное преступленіе наказаніемъ (Оттокаръ II). Обвиненія евреевъ должны производиться безъ предубежденія, что они сдлали сіе для употребленія христіанской крови, наравн съ людьми прочихъ исповданій (Александръ I).
Дальше я приведу авторитетныя квалификаціи высочайшаго повелнія 1817 года именно въ этомъ его значеніи. Здсь остановлюсь только на нкоторыхъ указаніяхъ, исходящихъ изъ лагеря горячихъ приверженцевъ ‘легенды’, которыя вносятъ въ мрачную тему легкій оттнокъ непосредственнаго комизма.
Газета ‘Земщина’, органъ одного изъ самыхъ темныхъ черносотенныхъ толковъ, 26 іюня текущаго года разослала своимъ многочисленнымъ читателямъ и постаралась распространить широко за ихъ предлами длинный списокъ ритуальныхъ убійствъ, яко-бы совершенныхъ евреями въ теченіи вковъ. Это собраніе всхъ указаніи и басенъ этого рода, расположенныхъ въ хронологическомъ порядк, безъ малйшей попытки критики и сопоставленія съ другими источниками, кром ученыхъ трудовъ врод книги пресловутаго и давно разоблаченнаго Лютостанскаго. Нехитрая работа является, по словамъ газеты, результатомъ изысканій молодого ученаго, не пожелавшаго, къ сожалнію, обнаружить свое славное имя. Газета громко и многократно взываетъ къ противникамъ, чтобы они опровергли хоть одно (!) изъ этихъ указаній, самымъ забавнымъ образомъ не замчая, что такія опроверженія сдланы гораздо ране, чмъ эти мрачныя исторіи попали въ кругъ научныхъ изысканій ея ‘ученаго друга’.
Одна изъ исторій, означенная въ списк номеромъ 18-мъ, гласитъ буквально:
‘.V. 18. Годъ 1236. Мсто убійства: Фульда (!). Жертвы: 5 мальчиковъ. Мальчики убиты для полученія крови. Императоръ Фридрихъ II, сдлавъ дознаніе, ‘не нашелъ никакихъ точныхъ данныхъ’ объ употребленіи крови. Получивъ отъ жидовъ крупную сумму, онъ успокоилъ возникшее волненіе. Посл дополнительнаго слдствія (?) онъ, однако, по сообщенію лтописца, убдился въ врности взведенныхъ на евреевъ обвиненій. Евреи казнены. Погромъ. Rupert. Павликовскій. Современный лтописецъ Альбертъ Страсбургскій’.
Читатель узнаетъ то самое дло, по поводу котораго блестящій Гогенштауфенъ созывалъ и князей, и прелатовъ, и аббатовъ, и благородныхъ рыцарей, слалъ посольства ко всмъ государямъ, прося прислать экспертовъ, и посл тщательнаго обсужденія гласно издалъ свой указъ: ‘Пусть знаютъ вс живущіе теперь и будущія поколнія’… И вотъ, достаточно противопоставить этому гласному широко-государственному акту авторитетъ г-на Павликовскаго, г-на Лютостанскаго и темнаго лтописца, — и вопросъ ршенъ. Знаменитый императоръ, придававшій такой блескъ императорской корон, — просто подкупленъ жидами и легенда вновь годна къ употребленію. Подкуплены, точно какой-нибудь околоточный западнаго края, — и императоръ, и знатные чины, и князья, и прелаты, и папа Климентъ IV, тоже признавшій погромъ въ Фульд неправеднымъ убійствомъ невинныхъ, и послдовавшій примру папы Оттокаръ II богемскій… Вс подкуплены, и фулдскій погромъ обращается изъ опроверженія ритуальныхъ убійствъ, какимъ онъ гласно объявленъ къ свднію всхъ живущихъ теперь и будущихъ поколній, — въ доказательство существованія кроваваго ритуала…
Въ этомъ же ученомъ труд подъ No 144 излагается эпизодъ, имвшій большое значеніе для исторіи вопроса въ Россіи. ‘Мсто дйствія — Гродно. Жертва: двочка Маріанна Адамовичева… Слдствіе указало на евреевъ, но до окончанія его евреямъ удалось, выставивъ дло, какъ польскую противъ нихъ интригу…. исходатайствовать Высочайшій указъ 28-го февраля 1817 года (6 марта) ‘о запрещеніи обвинять евреевъ по предразсудку въ подобныхъ преступленіяхъ’.
Такъ просто объяснено происхожденіе указа императора Александра I. А вотъ и случай яко-бы судебнаго его истолкованія.
‘No 152. Мсто дйствія — Минская губернія. ‘Еврей Орко купилъ у матери двочку 12 лтъ, нанесъ ей рану въ високъ, изъ которой выпустилъ кровь (замчательный пріемъ для обезкровленія тла. В. К.). Фактъ былъ констатированъ. Еврей Орко осужденъ судомъ за убійство, но не присужденъ къ наказанію въ виду запрещенія Высоч. указомъ 1817 года поднимать подобныя дла’ (ссылка на высокій авторитетъ Лютостанскаго!).
Итакъ: не смотря на запрещеніе ‘поднимать’ такія дла, — дло все-таки было поднято. Когда же ‘по доказательствамъ, до самаго происшествія относящимся’, убійство установлено, то виновный отпущенъ съ миромъ!
Нужно ли опровергать это наивное бормотаніе нашихъ obscurorum virorum (темныхъ людей). Впрочемъ, ‘Новое Время’ иронически приписываетъ стремленіе къ такому именно истолкованію закона ученымъ и писателямъ лваго лагеря, а также депутатамъ, подписавшимъ воззваніе.
Между тмъ, смыслъ всхъ актовъ этого рода совершенно ясенъ:
Когда возникаетъ обвиненіе въ убійств, — оно касается даннаго отдльнаго лица и его прямыхъ сообщниковъ. Оно индивидуально.
Совершенно другое — въ случаяхъ, когда убійству придается ритуальный характеръ. Здсь за индивидуальнымъ убійцей всегда предполагаются его моральные сообщники и подстрекатели, для которыхъ это длается. Обвиненіе страшно расширяетъ свои предлы, захватывая цлое племя или значительную часть его, исповдующую данное вроученіе. Вотъ это второе обвиненіе, коллективное, массовое, племенное, вроисповдное, и объявлялось такъ уже много разъ вреднымъ предразсудкомъ, который будитъ дурныя и темныя страсти и мшаетъ настоящему правосудію раскрыть истину. Нельзя, конечно, предвидть, какія еще формы въ будущемъ могутъ принимать индивидуальныя извращенія и проявленія злой воли среди евреевъ, какъ и среди другихъ націй. Область такихъ проявленій безконечна, безчисленное множество индивидуальныхъ преступленій дремлютъ еще въ вид мрачныхъ возможностей въ ндрахъ будущаго, и множество преступниковъ еще не родились на свтъ. Но есть одинъ подсудимый, который родился давно, котораго много разъ обвиняли и котораго давно реабилитировала исторія. Этотъ подсудимый — еврейскій народъ, обвиняемый въ употребленій христіанской крови. Движенія индивидуальной воли предусмотрть нельзя, но характеръ врованій цлаго народа, соотвтствіе этимъ врованіямъ того или другого вроисповднаго явленія, достоврность постоянно возникающей и столько разъ опровергнутой легенды, — все это вопросы широкаго значенія, поддающіеся точному изслдованію, не нуждающіеся все въ новой и новой постановк. Исторія сотнями авторитетныхъ голосовъ уже произвела, это изслдованіе, и еврейскій народъ ею оправданъ.
Вотъ то значеніе, которое имли папскія буллы и королевскіе указы. Это и только это имлъ въ виду и Высочайшій актъ 6-го марта 1817 года, повелвавшій судить индивидуальныя преступленія евреевъ, не привлекая каждый разъ на скамью подсудимыхъ цлое племя.
Этотъ указъ былъ нарушенъ въ царствованіе того же государя въ знаменательномъ Велижскомъ дл, которое исторія занесетъ на свои страницы, какъ примръ наиболе яркаго проявленія мрачнаго предразсудка въ новыя времена и наиболе осязательнаго его опроверженія.
Я не стану воспроизводить всхъ подробностей этого дла, отсылая читателя къ печатнымъ источникамъ {‘Архивъ графовъ Мордвиновыхъ’ съ предисловіемъ и примчаніями В. А. Бильбасова, т. VIII, стр. 407—497, и брошюра Ю. И. Гессена: ‘Изъ исторіи ритуальныхъ процессовъ. Велижская драма’. Спб. 1903 г. Я имлъ случай въ самое послднее время видть также подлинное дло въ Архив Государственнаго Совта.}, и ограничусь наиболе характерными чертами.
22-го апрля 1822 года, въ первый день христіанской Пасхи, ушелъ изъ дому и не возвратился малолтній сынъ солдата Емельянова, едоръ Емельяновъ. 2-го мая тло его было найдено за городомъ на кочк со слдами задушенія и мучительныхъ истязаній.
Этому событію предшествовало слдующее сверхъестественное явленіе: 12-лтняя двочка Еремева, прослывшая въ простомъ народ предсказательницею, за мсяцъ до похищенія мальчика Емельянова разгласила, что въ ночь на Благовщеніе она видла, во сн ли или въ безпамятств, или въ иномъ какомъ-либо представленіи, того не знаетъ, старика въ священнической епитрахили, ведущаго за руку въ стихар архистратига Михаила, который водилъ ее по разнымъ мстамъ. Въ семъ путешествіи увидла она младенца, на котораго изъ цвтовъ шипла змя, на вопросъ о немъ Еремевой старикъ сказалъ, что онъ назначенъ страдальцемъ Господнимъ въ гор. Велиж. Въ другой разъ, уже въ ночь на 22 апрля, тотъ же старикъ опять явился къ Еремевой, вывелъ ее за руку къ воротамъ и, показывая рукою на Велижъ, надъ которымъ, будто отъ пожара, разливалось пламя, повторилъ предсказаніе и указалъ даже домъ, гд должно произойти убійство.
Предсказаніе сбылось: мальчикъ пропалъ безъ всти въ первый день Пасхи. ‘На другой день посл сего происшествія крестьянка Терентьева, женщина, неизвстная родителямъ похищеннаго мальчика, явилась къ нимъ въ домъ и посредствомъ ворожбы обнаружила мсто укрывательства ихъ сына, указавъ прямо на домъ еврейки Мирки, на рыночной площади. На слдующіе дни Еремова и Терентьева согласно объяснили опасное положеніе мальчика въ мст его заключенія и упрекали родителей въ равнодушіи къ судьб ихъ сына.’
Впослдствіи департаментъ гражданскихъ и духовныхъ длъ Государственнаго Совта посмотрлъ на это ‘чудо’ очень прозаически и съ большой трезвостью.
‘Таковыя явленія, — говорится въ заключеніи департамента, — (велижская слдственная) комиссія, поставляя въ заглавіе своихъ общихъ доказательствъ, для вящаго убжденія указуетъ на день Благовщенія. Но департаментъ усматриваетъ, что обстоятельства сіи ясно обнаруживаютъ умыселъ обвиненія евреевъ, заблаговременно обдуманный. Ибо, если бы Терентьева… имла чистое намреніе обнаружитъ угрожавшихъ ему (мальчику) убійцъ, то она должна была, не теряя времени въ безполезныхъ разглашеніяхъ, объявить о семъ правительству. Самая двичка Еремева, по возрасту своему не долженствовавшая бы участвовать въ семъ замысл, употреблена въ ономъ для врнйшаго успха, какъ извстная въ народ предсказательница. Близкія сношенія ея съ Терентьевою, не смотря на взаимныя отрицанія, не подлежатъ сомннію’ {‘Архивъ гр. Мордвиновыхъ’. т. VIII, стр. 479—480. Подлинное длр архива Госуд. Совта, кн. 127, г. 1834, л. д. 252—3—4.}.
По мннію департамента, если бы слдственныя власти обратили должное вниманіе на этихъ лицъ, знавшихъ заране (почти) за мсяцъ (!) о предстоящемъ преступленіи и производившихъ объ этомъ ‘разглашенія’ въ народ, если бы он постарались сразу же обнаружить и ихъ внушителей, то это моглобы повести къ раскрытію важныхъ обстоятельствъ и, вроятно, обнаружило бы настоящихъ преступниковъ. Но и слдственная комиссія, и затмъ, особенно, генералъ-губернаторъ Хованскій приняли разглашенія Терентьевой и Еремевой за настоящее чудо, и этотъ элементъ чудеснаго Хованскій проводитъ черезъ все дло, примшивая его къ выступленіямъ уличенныхъ впослдствіи лжесвидтелей. Терентьева и Еремева много разъ мняли свои показанія, но и это не лишало ихъ доврія въ глазахъ властей. Изслдованіе сразу же направилось въ одну сторону, поддержанное мрачнымъ предубжденіемъ и ‘сильной рукой’ Хованскаго.
Тмъ не мене, не смотря на вс усилія, установить виновность евреевъ ‘по доказательствамъ, къ самому происшествію относящимся’, не удавалось, и дло въ первой инстанціи было прекращено.
Г. Замысловскій, одинъ изъ защитниковъ въ Государственной Дум запроса по длу Ющинскаго, пытался использовать также и Велижское дло въ цляхъ оживленія стараго суеврія. Но его словамъ, конечно, мстныя власти были подкуплены, ‘и настоящее разслдованіе началось только тогда, когда, спустя значительное время посл преступленія, Государь Императоръ прозжалъ черезъ Велижъ и христіанскія женщины успли подать ему челобитную… И вотъ тогда началось разслдованіе въ настоящемъ масштаб’ {Стеногр. отчетъ Госуд. Думы III созыва, Сессія V, засд. XVII, стр. 1-136.}.
Фактически это отчасти врно. Дйствительно, посл прозда Государя дло получило направленіе въ исключительномъ порядк, велось не ‘наравн съ людьми всхъ прочихъ исповданіи, которые уличались бы въ преступленіи дтоубійства’, а съ допущеніемъ предубжденія, — ‘что они сдлали сіе для полученія христіанской крови’.
Г. Замысловскій, имющій доступъ къ подлиннымъ дламъ Архива Государственнаго Совта, не пожелалъ только ознакомить членовъ ‘высокаго собранія’ съ двумя очень, однако, интересными черточками этого эпизода. Прежде всего — въ качеств матери, умоляющей государя о правосудіи, выступила… все та же крестьянка Терентьева, которая, ‘дабы достигнуть возобновленія дла, судебнымъ порядкомъ уже законченнаго, по коему евреи были оправданы, — ложно приняла на себя имя матери убитаго солдатскаго сына’ {‘Архивъ гр. Мордв.’, т. VIII. стр. 481. Подлинное дло. No 127, стр. 256 (обор.).}. Эта ‘облыжная’ мать и стала опять центромъ обвиненія. Это была ‘женщина, преданная пьянству’. Съ нею шли объ руку ‘Максимова, тоже поведенія нетрезваго, и шляхтянка Козловская, евреямъ мало извстная’ {Л. дла 250, об.}. Для Государственнаго Совта представлялось несомнннымъ, что он дйствовали не по собственному почину: ‘обвиненіе евреевъ въ ужасныхъ преступленіяхъ имло источникомъ злобу и предубжденіе и было ведено подъ какимъ-то сильнымъ вліяніемъ, во всхъ движеніяхъ дла обнаруживающимся’ {Архивъ, т. VIII, стр. 101. Листъ подл. дла 271.}.
Г. Замысловскій не пожелалъ также подлиться съ депутатами своими свдніями о томъ, какіе результаты дало это ‘настоящее разслдованіе’, возобновленное въ исключительномъ порядк.
Между тмъ, они-то и интересны для занимающаго насъ вопроса.
Дло велось 8 лтъ. Изъ одного обвиненія выросло семь. Сорокъ два человка томились въ тюрьмахъ подъ тяжестью ужаснаго извта, который распространился на всхъ евреевъ, вызвавъ волненіе среди христіанъ и тревогу въ еврейскихъ массахъ всего западнаго края. Весь слдственный матеріалъ переданъ затмъ для сужденія въ сенатъ, судившій евреевъ заочно, безъ выслушанія ихъ возраженій. Тутъ онъ вызвалъ недоумніе и колебаніе. Сенатъ уже склонялся къ осужденію, когда гр. В. Н. Панинъ, подвергшій этотъ матеріалъ тщательному анализу, — внесъ докладъ, который опять поколебалъ увренность значительнаго числа сенаторовъ въ виновности евреевъ… И, наконецъ, дло поступило для окончательнаго ршенія въ Государственный Совть.
Здсь оню попало въ руки знаменитаго адмирала Мордвинова.
‘Русскій лордъ’, истый дворянинъ, даже, пожалуй, крпостникъ по убжденіямъ, въ то же время приверженецъ идей Бентама, блестяще образованный, смлый, умный, независимый, всегда стоявшій на страж закона, — онъ въ свое время вызывалъ удивленіе въ образованномъ русскомъ обществ. Современный поэтъ въ од, посвященной Мордвинову, говорилъ:
Но намъ ли унывать душой,
Когда еще въ стран родной
Одинъ изъ дивныхъ исполиновъ
Екатерины славныхъ дней,
Средь сонма избранныхъ мужей
Въ совт бодрствуетъ Мордвиновъ…
Панинъ въ сенат, Мордвиновъ въ Государственномъ Совт, — это значило, что противъ темнаго суеврія встали два государственныхъ человка совершенно различнаго, даже противоположнаго типа.
Мордвиновъ явился докладчикомъ, и ему не стоило много труда — вскрыть истинную подкладку инквизиціоннаго процесса. Превосходнымъ языкомъ, точнымъ, яснымъ и сильнымъ, онъ излагаетъ ходъ всего дла, разбирая вс улики съ точки зрнія закона и здраваго смысла.
Перечисливъ нкоторые историческіе акты, которые мы приводили выше, и указавъ, что ‘римскій престолъ, изслдовавшій уже вс основанія, на коихъ утверждается сіе мнніе (о ритуальныхъ убійствахъ), въ 1763 году торжественно призналъ обвиненіе евреевъ несправедливымъ слдствіемъ одного предубжденія’, — протоколъ гражданскаго департамента продолжаетъ: въ семъ же дух дйствовало и россійское правительство въ 1817 году (слдуетъ цитата изъ Высочайшаго повелнія Александра I). Затмъ приводятся нкоторыя возникавшія до того времени дла и доказывается неосновательность обвиненій. Гражданскій департаментъ единогласно принялъ слдующее мнніе:
1) По внимательномъ соображеніи всхъ обстоятельствъ многосложнаго и запутаннаго велижскаго дла, гражданскій департаментъ находитъ, что показанія доказчицъ Терентьевой, Алаксимовой и Козловской, наполненныя противорчіями, вымыслами и несообразностями съ обстоятельствами дла и съ здравымъ смысломъ, не могутъ быть приняты судебнымъ доказательствомъ… и что вообще мнніе объ употребленіи евреями христіанской крови есть слдъ одного предубжденія, и древними, и новйшими фактами опровергнутаго. Въ семъ убжденіи гражданскій департаментъ полагаетъ:
1) Евреевъ подсудимыхъ… какъ ничмъ не уличенныхъ немедленно освободить.
2) Запечатанныя еврейскія школы (синагоги) въ Велиж открыть, дозволивъ въ оныхъ служеніе.
3) Участь означенныхъ подсудимыхъ, претерпвшихъ тюремное заключеніе въ продолженіи 8 лтъ… подвергнуть монаршему воззрнію съ тмъ, что не благоугодно ли будетъ Его Императорскому Величеству въ вознагражденіе освободить ихъ на 8 лтъ отъ платежа казенныхъ повинностей.
4) Крестьянку Терентьеву, солдатку Максимову и шляхтянку Козловскую, хотя и слдовало бы за недоказанный доносъ и за ложно принятое на себя участіе въ важныхъ преступленіяхъ, наказавъ первыхъ двухъ кнутомъ, а послднюю лишеніемъ шляхетства, сослать всхъ въ Сибирь, въ каторжную работу, но по уваженію, что он вовлечены въ сіи дйствія, какъ по всмъ соображеніямъ заключить должно, — постороннимъ вліяніемъ…— сослать всхъ въ Сибирь на поселеніе.
5) Крестьянскую двку Еремеву, сильно подозрваемую въ тайныхъ сношеніяхъ съ Терентьевой и Максимовой и при томъ разглашавшую себя въ простомъ народ предсказательницей, — по уваженію, что она въ поступки сіи вовлечена во время малолтства, — сослать въ монастырь на исправленіе.
6) Крестьянокъ Меланію Желнову и солдатку Агафью Демидову, какъ ни въ чемъ неповинныхъ, освободить.
И наконецъ:
7) Дабы положить конецъ предубжденію объ употребленіи евреями христіанской крови… и отвратить возрожденіе длъ, подобныхъ велижскому производству, — повсемстно подтвердить, чтобы Высочайшее повелніе… отъ 6 марта 1817 года исполняемо было во всей сил.
Общее собраніе согласилось въ принцип съ гражданскимъ департаментомъ, что ‘сіе мрачное и чуждое понятіямъ нашего вка предубжденіе’… ‘не доказано достоврными событіями, ни подтверждено когда-либо судебнымъ слдствіемъ въ строгомъ юридическомъ смысл’ {Листъ дла 287.} и приняло вс заключительные пункты, предложенные департаментомъ (за исключеніемъ освобожденія потерпвшихъ отъ податей). Но на Высочайшее утвержденіе эти пункты были внесены не въ одинъ пріемъ. 18 января 1836 г. императоръ утвердилъ резолюцію объ освобожденіи оправданныхъ евреевъ, а также Желновой и Демидовой… и о ссылк въ Сибирь лжесвидтельницъ. Затмъ повелно открыть еврейскія синагоги въ гор. Велиж.
Но съ мнніемъ о необходимости подтвердить Высочайшее повелніе отъ 6 марта 1817 г. Николай Павловичъ не согласился, сославшись на отсутствіе у него ‘внутренняго убжденія, чтобы убійство евреями произведено что было’… ‘Не думая отнюдь, — заключаетъ Государь свою отмтку,— чтобы обычай сей могъ быть общимъ евреямъ, не отвергаю, чтобы среди ихъ не могли быть столь же ужасные суевры, какъ и между насъ, христіанъ.
Дйствіе указа отъ 6 марта 1817 года фактически прекратилось…
Нужно ли возобновлять его, и можно ли такимъ способомъ бороться съ вреднымъ ‘предубжденіемъ’?
Десятки папскихъ буллъ… одиннадцать королевскихъ указовъ… Уже самая необходимость этихъ повтореній показываетъ ясно, что указы этого рода дйствовали слабо. Одинъ король издаетъ эдиктъ, другой терпитъ его нарушеніе. А у насъ тотъ самый императоръ, который, посл разслдованія возмутительнаго дла, издаетъ запретительное повелніе, — самъ направляетъ новое дло исключительнымъ порядкомъ, подъ впечатлніемъ комедіи съ подставной матерью и мистическаго зарева, облекающаго возникновеніе дла.
Съ того дня, какъ крестьянская двка Еремева предсказала въ гор. Велиж предстоящее убійство несчастнаго мальчика Емельянова и какъ онъ затмъ былъ дйствительно найденъ въ окрестностяхъ города задушеннымъ и исколотымъ, — прошло почти цлое столтіе.
И вотъ въ Кіев, на окраин города, у какой-то пещеры находятъ опять тло мальчика Ющинскаго. И опять коллективный обвиняемый, еврейскій народъ, призывается къ отвту вмст съ арестованнымъ по этому длу Бейлисомъ.
Нападая на подписавшихъ ‘воззваніе’. ‘Новое Время’, всегда усердно распространявшее старую ритуальную легенду, говоритъ между прочимъ:
‘Самое вское слово скажетъ судъ, и не надо мшать ему ни погромщикамъ, ни еврейскимъ и еврействующимъ публицистамъ лвой печати’.
Такъ ли это?
Газета г-на Суворина хорошо знаетъ, что это не такъ. Отрицательный вердиктъ суда всегда иметъ значеніе только ограниченное: такіе-то велижскіе евреи не виновны… Или: Бейлисъ не виновенъ… А легенда продолжаетъ существовать, питаясь нердко даже тми длами, по которымъ послдовало судебное опроверженіе.
И вообще, ‘ждутъ ли спокойно’ судебнаго ршенія само ‘Новое Время’ и его союзники? Ждалъ ли его г. Меньшиковъ, когда усердно печаталъ въ газет фантастическія измышленія г-на Савенки о мнимыхъ результатахъ кіевскаго слдствія?
Нтъ, они этого не ждали. Они никогда не ждутъ приговоровъ суда и всегда торопятся поскоре использовать темную молву въ цляхъ самой низменной агитаціи, — подхватывая въ толп дикіе слухи и швыряя ихъ опять въ ту же толпу раздутыми, преувеличенными, подкрпленными авторитетомъ печатнаго слова… Темные слухи питаютъ газетную агитацію. Газета питаетъ темное волненіе толпы.
Такъ бывало уже много разъ. По поводу памятнаго убійства мальчика въ Дубоссарахъ, Крушевановская газета въ теченіи цлыхъ недль передъ Пасхой развертывала передъ населеніемъ ужасающія подробности истязаній несчастнаго мальчика цлой толпой изувровъ-евреевъ.
Все это тоже выдавалось за результаты слдствія, и все это была самая гнусная и вполн сознательная ложь отъ начала и до конца. Судъ впослдствіи опровергъ эти выдумки… Да! Но между появленіемъ агитаціонной лжи и судебнымъ ршеніемъ легла кровавая кишиневская Пасха, полная ужасовъ, крови и позора.
‘Новому Времени’ и это должно быть хорошо извстно, такъ какъ и оно, не ‘дожидаясь спокойно’ судебнаго приговора, торопливо печатало на своихъ страницахъ телеграммы, корреспонденціи и замтки изъ Кишинева, полныя кровавыхъ выдумокъ.
Ждутъ ли и теперь ‘спокойно’ судебнаго ршенія по длу Бейлиса приверженцы и распространители легенды?
Черносотенная пресса кипитъ погромной агитаціей. Лтомъ, какъ писали въ газетахъ, — изъ разныхъ мстъ Петербургской губ. стали приходить сообщенія о появленіи какого-то таинственнаго автомобиля. Огромный, окрашенный въ коричневый цвтъ, онъ наводилъ страхъ на сельскихъ обывателей. 3 іюля, задрапированный какой-то матеріей, онъ промчался съ страшной силой по улицамъ Луги, и всюду съ автомобиля разбрасывались листки объ ‘іудейскихъ зврствахъ’… Въ Кіев черносотенное общество ‘Двуглавый Орелъ’ распространяло листокъ, призывающій къ погромамъ. Студентъ Голубевъ, видный членъ кіевскаго союза русскаго народа, — издалъ брошюру ‘Отрокъ-мученикъ Андрей Ющинскій’, и, наконецъ, агитаторы попытались объявить сборъ на храмъ, посвященный намяти ‘отрока-мученика, евреями убіеннаго’… Если бы это удалось, то даже церковь они превратили бы въ очагъ темной ненависти и погромныхъ страстей. Въ газетахъ было сообщено удивительное извстіе, будто губернаторъ Гирсъ созывалъ къ себ представителей кіевскихъ монархическихъ организацій и любезно знакомилъ ихъ съ ходомъ предварительнаго слдствія, которое должно храниться въ тайн по закону. Извстіе это было съ явнымъ удовольствіемъ сообщено ‘Новымъ Временемъ’… Г. губернаторъ, вроятно, упустилъ изъ виду, что посл такой любезности, — вс заявленія, исходящія отъ его собесдниковъ, пріобртаютъ характеръ нкоторой оффиціозности.
Наконецъ, агитація всползла на каедру Государственной Дуыы. За подписью многихъ правыхъ депутатовъ внесенъ запросъ, въ которомъ доказывается существованіе ‘обрядоваго употребленія крови’. По содержанію это заявленіе сильно напоминаетъ работу ‘молодого ученаго’ изъ ‘Земщины’ и листки, разбросанные таинственнымъ автомобилемъ. Достоинство сообщаемыхъ въ запрос историческихъ матеріаловъ и добросовстность составителей достаточно характеризуются слдующимъ небольшимъ эпизодомъ. Велижское дло изображается въ запрос признаннымъ ритуальнымъ убійствомъ, ‘совершеннымъ изъ религіознаго изуврства’, чего (яко-бы) ‘не отвергалъ и Государственный Совтъ, куда это дло восходило для окончательнаго ршенія’ (!!).
Такъ свободно гг. интерпеллянты обобщили приведенное ними судебное ршеніе высшаго въ государств учрежденія… А г. Замыслевскій заявляетъ, не обинуясь, что со времени прозда черезъ Велижъ государя Александра І-го ‘разслдованіе началось въ настоящемъ масштаб’, т.-е. раскрыло ритуальное убійство. И, наконецъ, г. Марковъ II оглашаетъ залъ россійскаго представительнаго собранія поистин звринымъ рыканіемъ. Онъ рисуетъ передъ депутатами лубочную картину ‘играющихъ въ садик дтей’, къ которымъ (среди благо дня!) ‘подкрадывается жидовскій рзникъ съ длиннымъ кривымъ ножомъ и, похитивъ рзвящагося на солнышк ребенка, — тащитъ къ себ въ подвалъ’. Это аляповато и экстренно глупо: лвые депутаты хохотали… Тогда ораторъ сталъ грозить погромомъ… ‘И это будетъ не погромъ еврейскихъ перинъ, а всхъ евреевъ начисто перебьютъ! — восклицаетъ онъ съ тмъ же грубымъ паосомъ {См. стеногр. отчеты Госуд. Думы. Сессія IV, засд. 29 апр.. стр. 3114 и 3146. Сессія V, 7 ноября 1911 г., стр. 1436.}.
Судъ!
Да, судъ одинъ изъ лучшихъ остатковъ эпохи реформъ и, можетъ быть, дольше, чмъ на всхъ другихъ учрежденіяхъ, на немъ еще свтились отблески этой прогрессивной эпохи… Это были своего рода лучи заката на горныхъ вершинахъ, когда низы жизни затягивались уже густыми сумерками реакціи. Но ко времени нашей ‘конституціи’ и эти отблески значительно померкли. Сначала, въ самыхъ низахъ жизни, институтъ земскихъ начальниковъ поглотилъ мировую юстицію. Потомъ рядомъ ‘новеллъ’ ослаблялась независимость судейской совсти и, наконецъ, туманы реакціи стали заволакивать верховно-судебное учрежденіе — сенатъ.
Нельзя сомнваться, что и теперь еще есть много судей, помнящихъ лучшія традиціи, но все же въ правосудіи пробиты значительныя бреши. И средневковое суевріе, со всми пріемами инквизиціоннаго процесса, водворяется все сильне.
Вотъ настоящая атмосфера для дикаго и вреднаго ‘предубжденія’, которому, по мннію Государственнаго Совта, высказанному 90 лтъ назадъ, ‘при настоящемъ состояніи просвщенія не долженствовало бы входить въ кругъ судебнаго разсмотрнія’.
Правые депутаты мотивируютъ свой второй запросъ незаконными арестами, которые производила въ связи съ дломъ Ющинскаго полиція разныхъ родовъ и ранговъ. Если бы это не служило только предлогомъ для мрачной агитаціи, — этому можно было бы сочувствовать. Дйствительно, надъ тломъ несчастнаго загубленнаго мальчика сразу же водворилась какая-то оргія полицейскаго беззаконія. Роль слдователя, котораго законъ предполагаетъ независимымъ руководителемъ слдствія, совершенно стушевалась: одинъ сыскной приставъ составилъ себ одну ‘теорію’, — и онъ свободно хватаетъ, кого считаетъ нужнымъ. Другой держится другого мннія, — и не мене свободно арестуетъ родителей убитаго. Полковникъ Кулябко направляетъ свои проницательные взгляды на Бейлиса, — и тотчасъ же арестуетъ Бейлиса…
Недавно въ гор. Таращ, Кіевской губерніи, тоже былъ созданъ своеобразный ‘ритуальный процессъ’. Присяжные, среди которыхъ было 11 мужиковъ, посл 2-хъ-минутнаго совщанія оправдали обвинявшуюся еврейку Хану Спекторъ. Оказалось, по словамъ газетъ, что слдователь не имлъ никакихъ основаній для возбужденія мрачно шутовского обвиненія, возникшаго изъ-за сплетенъ о двухъ гусяхъ, но долженъ былъ подчиниться прямому предписанію прокурора… И когда постановленіе о преданіи суду состоялось, газеты извстнаго лагеря трубили о новомъ ‘доказательств’ еврейскаго изуврства. Когда же мужики-присяжные дали урокъ прокуратур, т же газеты не обмолвились объ оправдательномъ приговор ни словомъ.
Они использовали только досудебную почву, созданную давленіемъ прокуратуры на совсть слдователя…
Да, нужны, конечно, не запрещенія ‘поднимать такія дла’. Нуженъ только настоящій судъ, равный для всхъ, не взирающій ни на лица, ни на національности. Нужно, чтобы разслдованіе производилось ‘по доказательствамъ, къ самому длу относящимся’, и равно для людей всхъ исповданій…
Только тогда разсются эти средневковые туманы, и правосудіе не будетъ орудіемъ колдовскихъ шабашей и мрачныхъ средневковыхъ сказокъ.
1909 г.