ИСТОРИЧЕСКОЕ ОБОЗРНІЕ финифтянаго и цениннаго дла въ Россіи. Сочиненіе И. Заблина.
ИСТОРИЧЕСКОЕ ОБОЗРНІЕ финифтянаго и цениннаго дла въ Россіи. Сочиненіе И. Заблина.
Приложенія и примчанія.
‘Отечественныя Записки’, т. 98, 1855
Историческое обозрение финифтяного и ценинного дела в России. Сочинение И. Забелина, Забелин Иван Егорович, Год: 1855
Время на прочтение: 23 минут(ы)
Полезная мысль гр. А. С. Уварова пріобрсти для записокъ Императорскаго Археологическаго Общества статьи по части русскихъ древностей, предлагая за каждую изъ статей плату, въ вид преміи, начинаетъ приносить видимую пользу. Мы ужь представили читателямъ разборъ статьи г. Заблина ‘О металлическомъ производств въ Россіи до конца XVII вка’, за которую была присуждена ему первая премія. Вторая задача на премію гр. Уварова, ‘о финифтяномъ и ценинномъ дл въ Россіи’, выполнена тмъ же ученымъ и съ такою же добросовстностью. Такимъ-образомъ русская археологія, благодаря мысли гр. Уварова, пріобрла въ короткое время дв статьи чисто-спеціальныя, которыя, безъ приглашенія Общества, по всей вроятности, надолго, если не навсегда, остались бы въ портфел ихъ автора.
Объявляя новую задачу, общество предложило написать историческое обозрніе Финифтянаго и цениннаго дла въ Россіи.
Кром историческаго Обозрнія предмета, оно требовало отъ сочиненія 1) объясненія производства финифти и ценины, съ показаніемъ ихъ различія между собою, и отъ западно-европейской эмали, 2) показать отличія а) финифти византійской, извстной у насъ съ XII вка, б) финифти русской, в) западно-европейской финифти, появившейся у насъ съ XVI вка и г) цареградской — съ половины XVII столтія, 3) относительно ценины, обратить вниманіе на ценину на металлическихъ издліяхъ ина глиняныхъ, и на ценину посудную, 4) указать ropojа, извстные по производству финифтяныхъ и ценинныхъ издлій въ Россіи, и имена извстныхъ мастеровъ этихъ длъ, 5) исчислить различныя издлія финифтевыя и ценинныя, указывая, гд они находятся, 6) каждое приводимое данное подкрплять ссылкою на письменные источники, или точными указаніями на описываемый предметъ.
При этомъ добавлено, что сочиненіе должно быть написано на русскомъ язык и изложено наукообразно, съ указаніемъ всхъ служившихъ автору источниковъ и соблюденіемъ подлинной старинной терминологіи, но съ объясненіемъ словъ, изъ употребленія вышедшихъ, чтобъ сочиненіе было доступно не однимъ только ученымъ, но и для всхъ сословій. Срокъ для представленія сочиненій къ соисканію преміи назначенъ годовой.
Требованія огромныя!
Мы ужь имли случай замтить, что писать ученыя изслдованія по части русскихъ древностей весьма-трудно.
При настоящемъ положеніи науки вс требуютъ, чтобъ ученое сочиненіе составляло выводъ изъ многочисленныхъ данныхъ, собранныхъ въ одно стройное цлое. Данныя эти, по новости предмета и по неимнію предварительныхъ изслдованій, приходится изслдователю собирать самому. Конечно, мы говоримъ здсь объ изслдовател, который занимается своимъ дломъ добросовстно и съ любовью. Къ-сожалнію, и въ наше время пишутся еще ученыя изслдованія людьми иногда незнакомыми съ предметомъ. Попадется имъ фактъ, другой, подъ-руки — они съ жадностью схватываютъ ихъ и составляютъ изъ нихъ статьи, изслдованія и цлыя сочиненія.
Какъ легко сшивать подобныя статьи и какъ трудно составлять дльныя и основательныя изслдованія по части русской археологіи и въ-особенности такія спеціальныя изслдованія, какъ, напримръ, о финифтяномъ и ценинномъ дл въ Россіи до конца XVII столтія! Сама коммиссія, разбиравшая статью г. Заблина, доставленную въ отвтъ на эту задачу, не могла не замтить, что ‘предметъ слишкомъ-новъ’, да и самые источники, которые большею-частью досел хранятся въ рукописяхъ, весьма-скудны.
Это совершенно-справедливо: дйствительно, предметъ, заданный для изслдованія, слишкомъ-новъ и неразработанъ, даже и извстные археологи наши гг. Снегиревъ и Сахаровъ, писавшіе изслдованія о всхъ возможныхъ древностяхъ, мало касались его… Нсколько мстъ изъ лтописей, которыя доказываютъ только одно, что финифть была извстна въ Россіи съ давняго времени, нсколько рецептовъ, несовсмъ ясныхъ, о томъ, какъ составлять финифть, и краткія извстія о мастерахъ финифтяныхъ и ценинныхъ длъ и ихъ произведеніяхъ — вотъ и все.
Посл этого едва ли можно безпристрастно ставить въ вину автору, что онъ невполн объяснилъ техническую часть древняго финифтянаго и цениннаго дла въ Россіи, что онъ изложилъ способы приготовленія финифтевой массы и цвтовъ только по тмъ правиламъ, которыя употребляются въ Западной Европ, между-тмъ, какъ эта техническая часть не можетъ для насъ служить ни врнымъ источникомъ, ни врнымъ даннымъ древняго производства финифтеваго дла въ Россіи, и что, разбирая ценину и мозаику, онъ представилъ объ этихъ двухъ предметахъ одно краткое изложеніе, по которому нельзя еще себ составить отчетливаго понятія, какъ о ихъ исключительныхъ свойствахъ, такъ и о способ производства.
Замтимъ, что описать древніе способы приготовленія финифтевой массы и различные цвта ея, бывшіе въ употребленіи въ Россіи встарину, почти невозможно.
Знатокамъ этого дла извстно, какихъ трудовъ стоило французскому ученому Дидье де-Монтами отъискать составъ нсколькихъ цвтовъ древней эмали, которые были потеряны {Объ этомъ же предмет издали прекрасныя сочиненія: L. Ducsieux. ‘Recherches sur l’histoire de la peinture sur mail dans les temps anciens et modernes et spcialement en France’. Paris 1841. 8о n М. E. F. Reboulleau: ‘Nouveau manuel complet de la peinture sur verre, sur porcelaine et sur mail, contenant la thorie des maux, avec des dveloppements nouveaux sur cette matiè,re’. Paris 1843, 8о avec, figures.
Сочиненіе mr. d’Arclais de Montamy издано въ Париж въ 1764 году, подъ заглавіемъ ‘Trait des couleurs pour la peinture en mail et sur la porcelaine’.}. Монтами былъ отличный химикъ и вмст съ тмъ хорошо зналъ техническую часть живописи на эмали. Онъ химически разлагалъ куски древнихъ стеколъ и эмали, и длалъ выводы, и то не всегда врные, изъ своихъ опытовъ. Не угодно ли кому изъ новыхъ изслдователей разобрать составъ эмали разныхъ цвтовъ, напримръ, на крест княжны полоцкой Евфросиніи, работы Лазаря Богъши, или на рязанскихъ бармахъ греческаго дла. Для этого пришлось бы наколупать кусочковъ эмали съ этихъ памятниковъ, химически испытать ихъ и, можетъ-быть, не сдлать ни одного удовлетворительнаго вывода. Но кто жь позволитъ колупать эмаль съ подобныхъ памятниковъ? Положимъ, дорогою цною можно купить древнія вещицы съ эмалевыми украшеніями, по кто бъ ршился портить ихъ для удовлетворенія любопытству спеціалиста, любопытству, изъ котораго нельзя предвидть ни особенной важности, ни пользы для науки? Кром-того, мы замтимъ, что техническіе способы наложенія финифти въ произведеніяхъ русскихъ и греческихъ мастеровъ т же, какіе существовали и на Запад, впрочемъ, мы поговоримъ еще объ этомъ съ большею подробностью.
По нашему мннію, авторъ объяснилъ весьма-отчетливо, что такое мозаика и что такое ценинное дло, а составить пространную статью объ этихъ двухъ искусствахъ едва-ли есть какая-нибудь возможность. Кіевскія мозаики, весьма-посредственной работы, и новгородская мозаика, если только этимъ именемъ можно назвать кусочки разноцвтнаго стекла, вдланные въ стну, затмъ огромный проблъ въ нсколько столтій до временъ Ломоносова — вотъ все, что можно сказать о мозаическомъ дл въ Россіи. Для исторіи цениннаго производства матеріаловъ еще меньше: пзразцы ценинные да кяфли — вотъ изъ чего прійдется составлять цлое ученое изслдованіе.
Но довольно объ этомъ, обратимся къ сочиненію г. Заблина. Оно заключаетъ въ себ слдующіе отдлы:
1) Историческое обозрніе aинифтянаго и цениннаго дла въ Россіи.
2) Способы производства финифти, составы финифти разныхъ цвтовъ и способъ наводить или припускать финифть на металлы.
3) живопись на финифти.
4) Ценина (мурава и полива).
5) Мозаика.
6) Имена мастеровъ, извстныхъ по финифтяному и ценинному длу.
7) Перечень памятниковъ aинифтянаго производства.
Приложенія и примчанія.
Финифтяное производство и самое названіе финифти ‘явилось у насъ, безъ-сомннія, изъ Византіи, которая славилась издліями этого рода’, такъ начинаетъ авторъ свое историческое обозрніе.
Мы вполн согласьи съ нимъ, что финифть перешла къ намъ изъ Византіи, но не можемъ не замтить, что византійскіе художники славились боле искусствомъ составлять разнаго рода краски, нежели издліями изъ финифти, по-крайней-мр въ предисловіи къ древнйшему сочиненію объ этихъ предметахъ монаха еофила (Diversarum artium Schedula) мы встртимъ слдующее извстіе:
‘Итакъ, любезнйшій сынъ мой (это обращеніе относится къ читающему), Богъ вполн благословилъ тебя, потому-что здсь предлагается теб безвозмездно то, чего другіе достигаютъ только посредствомъ тяжкихъ усилій, разбивая волны морскія съ величайшею опасностью для жизни, подвергаясь суровому холоду и голоду, мучась желаніемъ научиться, обними ненасытнымъ взоромъ этотъ опытъ о разныхъ художествахъ, перечитывай его съ твердою памятью, обними его горячею любовью. Если ты прилежно углубишься въ него, то найдешь въ немъ все, что разуметъ Греція о разныхъ родахъ красокъ и смшеніи ихъ, все, что знаетъ Тоскана {Novit Tuscia. Въ другихъ спискахъ Russia, Ruscia, Rusca и Rutigia. Эта ошибка, кажется, подала поводъ г. Фіорилло, а за нимъ г. Снегиреву сказать, что еофилъ говоритъ о черневыхъ произведеніяхъ русскихъ. Ошибка слишкомъ-очевидна: наше отечество никогда не славилось въ древности искусной черневой работой, а тмъ мене эмальировкой на металл, слды которой сохранились на весьма-немногихъ древнихъ памятникахъ.} относительно инкрустаціи {То-есть эмальировки (Theoph. Divers. Art. sched. Wid l’Escalopier. Paris. 1843 p. 8).} и разнаго рода черви, все, что разуметъ Аравія въ ковк, литейномъ, или чеканномъ дл, я какъ украшаетъ знаменитая Италія разнообразные сосуды зо лотомъ и серебромъ и рзьбою изъ драгоцнныхъ камней и кости, все, что изъискиваетъ Франція въ драгоцнномъ разнообразіи оконныхъ стеколъ, и все, что уважаетъ искусная Германія въ тонкихъ работахъ изъ золота, серебра, мди, желза, деревъ и камней’…
‘Чудомъ византійской финифти (продолжаетъ авторъ), безъ-сомннія, былъ престолъ софійскаго храма, устроенный Юстиніаномъ. Византійскіе лтописцы разсказываютъ объ устройств этого памятника слдующее любопытное преданіе: задумавъ устроить святую трапезу, то-есть, престолъ, царь призвалъ на совтъ ‘мудрые мужи и искусны художники’. Они ‘рша цареви, да положитъ въ горнило злато, сребро, мдь, плектръ, желзо, сткло, камени честныя многія, яхонты, смарагды, бисеръ, касидеръ, магнитъ, онихій, алмазы и иная, до седмидесять-двухъ различныхъ вещей. И собравше сотроша ихъ вся вкуп и положиша въ горнило, огонь же оныя вещи стопи и сотвори едино смшеніе. Царь же и первый художнику видша ангела, пристояща длу и мшающа въ горнил. Взяша же художницы горнило со всми вещьми растопленными и вливше въ форму, сотворшна святую трапезу литую, разноцвтну и пречудну… Егда зряше на оную кто, являшеся ему иногда овогда свтла, иногда же бла, иногда аки зафиръ, иногда же аки свтъ блистающій отъ множества различныхъ вещей, отъ нихъ же сложена бяше’.
Византійская финифть, или, какъ писали наши первые лтописцы, финиптъ, финифтъ, судя по сохранившимся памятникамъ, существовала у насъ только до конца XV-го вка, то-есть, до времени разрушенія Константинополя. Лтописныя извстія о ней восходятъ къ половин ХІІ-го вка. Подъ 1175-мъ годомъ лтописецъ, описывая великолпное устройство церкви Рождества Богородицы, воздвигнутой въ Боголюбов, в. к. Андреемъ Боголюбскимъ, говоритъ вообще, что она была украшена ‘златомъ и финиптомъ и всякою добродтелью’… Въ тхъ же выраженіяхъ лтописецъ говоритъ и объ украшеніи церкви св. Іоанна, построенной современникомъ Боголюбскаго, смоленскимъ княземъ Романомъ Ростиславичемъ. Въ этой церкви иконы были также украшены ‘златомъ и финиптомъ’… Потомъ, по случаю кончины Волынскаго князя Владиміра Васильковича, лтопись подробно исчисляетъ вс его подвиги на благолпіе божіихъ храмовъ и упоминаетъ о трехъ евангеліяхъ, поустроенныхъ княземъ для черниговской и любомльскихъ церквей и богато-украшенныхъ камнями, серебромъ, золотомъ, жемчугомъ и цятами съ финиптомъ, ‘чюдно видніемъ’… На одномъ изъ этихъ евангелій изображенъ былъ изъ финпиту Спаситель, а на другомъ, на цят, то-есть, блях, дробниц, св. муч. Борисъ и Глбъ.
Посл разоренія Византіи, греческіе художники удалились на югъ Европы въ итальянскія области, оттуда уже, и то но случаю женитьбы в. к. Ивана Васильевича на Софь Палеологъ, они стали переселиться къ намъ въ конц XV-го вка въ одно время съ художниками западными. ‘Извстно, что въ 1476 году въ Москв жилъ Трифонъ, уроженецъ катарскій, который длалъ прекрасные сосуды для в. к. Іоанна III. Безъ-сомннія, онъ же работалъ и разныя мелкія вещи, украшая ихъ сканью и финифтью. Дале, лтописи говорятъ о вызов и прізд серебряныхъ мастеровъ при Іоанн III, въ 1490 году. Но т же лтописи и вообще современные извстные намъ акты умалчиваютъ о прізд иностранныхъ художниковъ въ послдующія царствованія, такъ-что до временъ царя Михаила едоровича въ-теченіе всего XVI-го вка, извстія объ этомъ предмет такъ же скудны, какъ скудны они въ первые вка нашей исторіи’.— ‘Изъ расходныхъ офиціальныхъ книгъ начала XVII-го вка мы узнаемъ, чтобъ 1615 году въ Москв живутъ уже ‘вызжіе нмцы’ Мартынъ Ердинтеръ и Кондратіи Фрикъ, украсившіе въ это время государевъ жезлъ золотою короною. Вслдъ за ними являются золотые мастера: Яковъ Гатусъ (Гастъ), Юлюсъ Фанскель, Елканай Ардиновъ, Якубъ Фрикъ, Онофрей Ромсдеръ, Янъ Болартъ, Яковъ Рубковъ, Павелъ Гелмаръ, Никлясъ Лютерсъ, Индрикъ Рыфъ, Изіязъ Графъ, и др. Съ 1616 по 1638 годъ, въ-теченіе двадцати-двухъ лтъ, они, кром мелкихъ вещей, сдлали государю въ 1624 году внецъ (корону), въ 1626 году золотую братину, три цаты на образъ Троицы въ Сергіевъ Монастырь, діадиму и пуговицы, въ 1628 году саадакъ, то-есть, налучіе и колчанъ, въ 1627 году шапку царскую, въ 1632 году — саблю, въ 1637 году — сдло’.— ‘За исключеніемъ діадимы и внца, вс эти вещи, великолпно украшенныя финифтью, сохранились до нашихъ дней и представляютъ превосходнйшіе образцы нмецкаго и фряжскаго финифтяняго дла, которое можно здсь изучать во всхъ подробностяхъ.’ — ‘Это была цлая колонія западныхъ художниковъ, искусство которыхъ, какъ мы видли, предназначалось попреимуществу на благолпіе утварей царскаго сана. Съ того времени въ-теченіе всего XVII-го столтія западные художники постоянно были первыми мастерами царской палаты золотыхъ и алмазныхъ длъ’.
На ряду съ этими извстіями находимъ мы свднія о вывоз въ Россію разныхъ финифтяныхъ произведеній цареградскаго дла. Такимъ-образомъ въ 1658 году поднесенъ жезлъ царю Алексю Михайловичу грекомъ Иваномъ Настасовымъ, въ 1662 году привезены діадима и держава грекомъ Иваномъ Юрьевымъ. ‘Діадима была сдлана противъ образца діадимы благочестиваго греческаго царя Константина’ и, можетъ-быть, по заказу царя Алекся Михайловича. Она — превосходнйшій и единственный въ своемъ род памятникъ цареградскаго художества въ XVII-мъ вк. Особенно-замчательно въ ней производство финифтяныхъ священныхъ изображеній, которыя отличаются чистотою отдлки, блескомъ и яркостью цвтовъ финифти, сохраняютъ иконописный типъ и напоминаютъ отчасти древній византійскій финифть, какимъ, вроятно, былъ украшенъ образецъ этого произведенія, то-есть діадима царя Константина. Въ Москв такъ понравилось цареградское художество, что царь Алекси Михайловичъ пожелалъ имть цареградскихъ мастеровъ при своемъ дворц. Вызовъ ихъ изъ Константинополя порученъ былъ одному изъ прізжихъ грековъ Исаію Остафьеву. Между-тмъ случай доставилъ неожиданно Москв двухъ цареградскихъ мастеровъ, также грековъ, Константина Мануйлова и Филиппа Павлова, занимавшихся, впрочемъ, торговлею. Плавали они изъ Царьграда ‘купли ради’, корабль ихъ разбило погодою, товаришко потопило и они, разоренные, явились въ 1662 году въ Москву на службу къ пресвтлой царской милости, и главное для того, чтобъ поправить трудныя свои обстоятельства. Въ челобитной, которую они подали государю, подробно описано ихъ несчастіе и цль прізда въ Москву. ‘Мы бдные пришли къ твоей царской пресвтлой милости (говорятъ они въ челобить) и хотимъ на Москв пожить годъ, или два, объявити работишку свою теб, великому государю, и показать рукодліе свое золотаго и серебрянаго дла, какое годно сдлать про твое царское величество въ золот съ чернью и съ финифтью, и будетъ то наше рукодлье теб великому государю годно, и мы отъ своего рукодлія изучимъ учениковъ, чтобъ и посл насъ въ Россійскомъ Государств тому рукодлію многіе люди навычны были’…
Впрочемъ, они плохо держали свое общаніе ‘изучить своему рукодлью учениковъ’ и сохраняли втайн свои пріемы и рецепты финифтяныхъ составовъ: въ этомъ, конечно, заключалась ихъ выгода. Ученикъ, узнавшій однажды пріемы и секреты своего мастера, длался самъ мастеромъ (въ то время особеннаго художественнаго образованія для этого не требовалось) и могъ отбить работу у своего учителя.
Въ конц XVII-го вка (и, вроятно, не ране) появляется у насъ собственно такъ-называемая живопись на финифти. Въ этомъ искусств отличался, по словамъ Штелина, Степанъ Пятницкій, расписывавшій панагіи и наперстные кресты. Этимъ кончается историческое обозрніе финифтянаго дла въ Россіи.
Перейдемъ къ технической части различнымъ способамъ производства финифти. Финифть, извстная на Запад подъ именемъ эмали, есть особое производство стекла, которому, посредствомъ металлическихъ окисей, придаютъ различный цвтъ. Стекло это стирается въ пыль, смачивается водою, накладывается посредствомъ лопаточки на металлъ, или на глину, и, при содйствіи огня, сплавляется съ ними. Финифтью собственно называется стекло, сплавленное съ металломъ, растопленное на глин, оно называется муравою и поливою, и составляетъ особое такъ-называемое ценинное производство.
Въ древнйшихъ металлическихъ вещахъ греческаго дла финифть наведена, или припущена въ гнзда, въ которыхъ каждый цвтъ ея отдленъ отъ другаго металлическими пластинками припаянными на ребро. еофилъ подробно описываетъ этотъ родъ работы въ глав о томъ, какъ вставлять камни и жемчужины въ стнки сосудовъ. Сдлавъ это (сосудъ), возьми тонкій кусокъ золота, соедини его съ верхнимъ краемъ сосуда и промрь отъ одного ушка (сосуда) до другаго, часть эта шириною своею должна равняться толщин всхъ камней, которые ты желаешь вставить. Собравъ ихъ въ порядокъ, такъ расположи, чтобъ сперва стоялъ одинъ камень съ четырьмя жемчужинами по угламъ, затмъ электрумъ {Electrum. Чиконьяра перевелъ это слово амбра. (‘Storia della seultura. Proto’. 1823, 8. T. III, pag. 149.)
Емеринъ Давидъ словами ambre и vermeil. (‘Disc. hist, sur la peinture. Magos. Encyclopd. 1812. T. IV, p. 59, 96. Ескалопье словомъ cabachon, необдланный камень.
Здсь еофилъ разуметъ подъ Elech um вставки изъ разноцвтной финифти (Theoph. р. 287, 192 и др.).}, подл него камень съ жемчужинами, и опять электрумъ, и такъ располагай, чтобъ подл ушковъ стояли всегда каменья, которыхъ гнзда и поля, такъ-какъ и гнзда, въ которыхъ вставляются электрумы, составить и укрпить, какъ выше сказано. И съ другой стороны сосуда такъ же сдлаешь. Если же захочешь посредин брюха (сосуда) вставить камни, или жемчужины, то длай это тмъ же способомъ. Сдлавъ это, соедини ихъ и укрпи такъ же, какъ и ушки. Посл того во всхъ гнздахъ, въ которыхъ должны быть вставлены электрумы, приспособь отдльные тоненькіе кусочки золота и, прибравъ ихъ прилежно, отложи и отржь по мр и по линейк полоску золота нсколько-потолще и обогни ею вдвое вокругъ краевъ каждаго (кусочка) такъ, чтобъ между самыми полосками оставалось вокругъ небольшое разстояніе, это разстояніе называется ожерельемъ электрума. Посл того, по той же мр и линейк, наржь полосокъ изъ золота совершенно-тонкаго, ихъ маленькими щипцами ты будешь перегибать и составлять что захочешь въ электрумахъ: или круги, или узлы, или цвты, или птицъ, или животныхъ, или фигуры. Ты распредлишь частицы бережно и прилежно каждую на свое мсто и укрпишь клейстеромъ на угольяхъ. Когда ты исполнишь одну сторону, то припаяешь все съ большою осмотрительностью, чтобъ нжная работа и тонкое золото не разошлось и не расплавилось, и такъ длай въ два и три раза до-тхъ-поръ, пока отдльныя частицы хотя немного прикрпятся.
Въ глав 53-й еофилъ описываетъ какъ длать эти электрумы. ‘Составивъ и укрпивъ такимъ образомъ вс электрумы, возьми вс сорты стекла, которые ты приготовилъ для этого дла, отколи понемногу отъ каждаго сорта и собери вс осколки на кусокъ мди, каждый осколокъ отдльно отъ другаго. Поставивъ въ огонь, обложи угольями кругомъ и сверху, и, прилежно раздувая, замчай, ровно ли они плавятся, если ровно, то употребляй вс вмст, если же который осколокъ крпче, то отложи его особенно. Возьми испробованныя стекла, одно-за другимъ, поставь въ огонь отдльно, и когда накалится, выбрось въ мдный сосудъ съ водою: тогда оно мгновенно размельчится въ малйшіе, кусочки, которые толки круглымъ молоткомъ до-тхъ-поръ, пока не измельчатся совершенно, и такъ промой ихъ и положи въ чистую раковину и накрой шерстянымъ покрываломъ.
‘Этимъ способомъ приготовь каждую краску. Сдлавъ это, возьми одну часть скрпленнаго золота {То-есть приготовленное гнздо для электрума съ припаенными на ребро перегородками.} и прикрпи ее на ровномъ стол воскомъ въ двухъ мстахъ и, взявъ гусиное перо остроочиненное, какъ для письма, но съ боле-длинной очинкой и безъ расщепа, почерпни имъ одной изъ намоченныхъ стеклянныхъ красокъ, который захочешь, длинной мдью (полоской) съ острымъ и тонкимъ концомъ сбрасывай полегоньку краску съ очинки пера и наполняй ею какой хочешь цвтокъ и сколько хочешь, что останется, сложи въ свой сосудецъ и прикрой. Такъ длай съ отдльными красками, пока одна штука будетъ исполнена, снявъ воскъ, которымъ была прикрплена, положи самую штуку на тонкую желзину съ короткимъ хвостомъ, и прикрой другимъ желзомъ, вогнутымъ наподобіе чашечки и истыканнымъ повсюду маленькими дирочками, которыя внутри шире и глаже, а снаружи уже и заершены, для охраненія отъ горячихъ искръ, еслибъ он вдругъ упали, иметъ это желзо посредин верхней части небольшое колечко, посредствомъ котораго накладывается и подымается. Сдлавъ это, приготовь угольевъ большихъ и длинныхъ, сильно разожги ихъ и устрой между ними мсто, выровняй его деревяннымъ молоткомъ, съ тмъ, чтобъ въ немъ можно было держать желзо щипцами за хвостъ. Закрывъ такимъ-образомъ осторожно, вдвинь его (желзо) и обложи кругомъ со всхъ сторонъ и сверху угольями и, взявъ обими руками мхи, раздувай до-тхъ-поръ, пока уголья ровно раскалятся. Также приготовь цлое крыло гусиное, или другой большой птицы, которое было бы распущено и навязано на палку, имъ сильно провтривай и продувай во вс стороны до-тхъ-поръ, пока не замтишь между угольями, что отверстія въ желз вс накалены до-бла, и тогда перестань раздувать. Подождавъ же около получаса, раскрывай понемногу, пока не снимешь вс уголья, и снова обожди, пока отверстія въ желз не потемнютъ внутри, и тогда, поднявъ желзо за хвостъ, поставь его закрывъ за печкой, въ уголъ, до-тхъ-поръ, пока совсмъ не простынетъ. Тогда, вскрывъ, выпь электрумъ, вымой его и снова наполни и расплавь, какъ прежде, и длай такимъ образомъ, пока не будетъ везд одинаково расплавленъ и наполненъ. Этимъ способомъ производи и остальныя части.
‘Сдлавъ это, возьми кусокъ воску длиною въ полпальца, укрпи въ немъ электрумъ такъ, чтобъ воскъ находился со всхъ сторонъ, за него ты будешь держать электрумъ и прилежно тереть его съ водою по гладкому песчаному камню до-тхъ-поръ, пока золото отовсюду ровно выкажется. Потомъ подольше три его на крпкомъ и ровномъ оселк до-тхъ-поръ, пока не получитъ глянецъ. Потомъ три на томъ же оселк съ слюною кусокъ черепка, который отъищешь между обломками разбитой посуды, до-тхъ-поръ, пока слюна станетъ густа и красна, ты намажешь ею гладкую свинцовую дощечку, на которой три потихоньку электрумъ до-тхъ-поръ, пока краски станутъ прозрачны и свтлы, и снова потри черепокъ съ смолою на оселк, и намажь ею козлиную кожу, ровно натянутую на деревянной доск, на ней полируй электрумъ до-тхъ-поръ, пока весь заблеститъ такъ, что если одна половина его будетъ намочена, а другая половина суха, то никто не въ-состояніи будетъ разсмотрть, которая часть суха и которая вымочена’.
Этимъ способомъ украшены финифтью рязанскія бармы, окладъ евангелія Мстиславова и кіевскія панагіи греческаго дла (стр. 6). А изъ русскихъ произведеній: полоцкій крестъ св. Евфросиніи, сдланный Лазаремъ Богъши, дробницы на облаченіи св. Алекся митрополита въ московскомъ Пудовомъ Монастыр и нкоторыя другія. Сравнивая эти послднія вещи съ первыми, мы не находимъ въ нихъ той отчетливости и твердости рисунка, какою отличаются византійскія произведенія, и особенно чистоты и тонкости въ выдлк пластинокъ, отъ которыхъ собственно и зависла отчетливость рисунка, притомъ дробницы въ саккос св. Алекся митрополита сдланы изъ серебра, что, конечно, неслишкомъ способствовало къ изяществу работы. Такъ-какъ серебро худой пріемникъ финифти, то въ этихъ дробницахъ дно финифтяныхъ углубленій нарзано линіями крестъ-на-крестъ и покрыто какимъ-то составомъ, способствовавшимъ, вроятно, укрпленію на серебр финифтяной массы.
Къ древнйшимъ русскимъ, а, можетъ-быть, и восточнымъ памятникамъ ФишіФтянаго дла, по всему вроятію, относится также большой мдный стаканъ, или стопа на трехъ ножкахъ, находившаяся въ собраніи М. П. Погодина. Снаружи вся она обнята сткою изъ мдныхъ пластинокъ на ребро, изъ которыхъ составленъ затйливый узоръ съ травами и репьями, наложенный финифтью голубою, темноголубою, синею, въ репьяхъ пурпуровою, свтло-желтою, зеленою и блою. Изъ мдныхъ, это едва-ли не единственный памятникъ древняго финифтянаго производства. Впослдствіи западные художники упростили этотъ способъ и длали для припуска эмали гнзда и углубленія посредствомъ рзца и чекана.
Вотъ какъ описываетъ это производство извстный флорентійскій художникъ Бенвенуто Челлини: ‘Начиная говорить о настоящемъ способ эмальированія, скажемъ прежде всего, что необходимо сдлать дощечку изъ золота, или серебра, довольно-толстую и въ той форм, въ которой должна производиться работа. Эта дощечка накладывается на мастику, состоящую изъ древесной смолы и толченаго кирпича, хорошо-сплавленныхъ съ небольшимъ количествомъ воску, при этомъ надо сообразоваться съ временемъ года, въ которое тогда будетъ. Такимъ-образомъ, если это зимою, то класть воску боле, если же лтомъ, то мене. Потомъ эта мастика прикрпляется къ доск — большой, или поменьше, смотря по величин самой работы, даже берется металлическая доска, нагрвается, и когда нагрется, накладывается на эту смолу, какъ сказано. Когда это будетъ сдлано, обозначается профиль (рисунокъ) парою маленькихъ циркулей, этотъ рисунокъ углубляется съ одной стороны ножечкомъ и потомъ съ большимъ стараніемъ выдавливается вся доска на глубину, равняющуюся толщин эмали {То-есть понижаются т мста, въ которыхъ должна быть наложена эмаль съ тмъ, чтобъ, по окончаніи работы, эмальированныя мста были въ-ровень съ мстами, непокрытыми эмалью.}. Когда доска будетъ изготовлена такимъ образомъ, на ней рисуютъ все, что захотятъ выгравировать: Фигуры, или животныхъ, или листья, и все это вырзаютъ съ большимъ стараніемъ рзцомъ и чеканами. Для выпуклой работы необходима толщина въ два листа простой бумаги, гравировать же надо, и въ-особенности очерки, самыми тонкими инструментами. Когда Фигуры одты въ матеріи, то нужно замтить, что легкимъ матеріямъ придается много прелести посредствомъ частыхъ складокъ. Равнымъ-образомъ какъ для красоты, такъ и по-необходимости нужно покрывать всю работу вырзками, складочками, или цвтами, которые длаются на большихъ матеріяхъ и даютъ имъ видъ дамаскинованныхъ. Все это должно производиться съ большимъ стараніемъ не для одной красоты, но и потому, что, по окончаніи эмальировки, такая эмаль не лопается, и чмъ чище произведена чеканка, тмъ красиве будетъ работа’. (‘Орете di Benv. Cellini Milano’. 1811. vol. III, p. 45).
Этотъ способъ употреблялся во все продолженіе среднихъ вковъ.
Извстный археологъ Потье, описывая одну металлическую чашу, украшенную финифтью, пишетъ: ‘Краски употреблены при эмальированіи: зеленая, красная и голубая, наложены он тмъ же способомъ, который употреблялся во все продолженіе среднихъ вковъ, то-есть посредствомъ рзца, а, можетъ-быть, и при самой отливк сдланы углубленія для припуска эмали, для совершеннаго же скрпленія эмали съ металломъ, сосудъ подвергался дйствію огня въ извстной степени. Съ римскаго періода и почти во все продолженіе среднихъ вковъ, до половины XIV-го вка, былъ извстенъ одинъ только этотъ способъ живописи на эмали, ею щедро украшали вс предметы и металлическія орудія, которымъ желали придать большую цнность, какъ-то: посохи, подсвчники, дарохранительницы, ковчежцы для мощей, чаши, выносные кресты, переплеты священныхъ книгъ, принадлежности сбруи и оружія и т. д., все это покрывалось эмалью, которая обыкновенному металлу придавала видъ богатой инкрустаціи изъ драгоцнныхъ камней.
Несмотря на разные роды украшеній, которые были приняты въ произведеніяхъ того времени, способъ изготовленія оставался всегда одинъ и тотъ же, при большемъ или меньшемъ совершенств и удач. Его можно точне назвать эмальированіемъ металла, нежели живописью на эмали. Въ-самомъ-дл металлъ никогда не исчезаетъ совершенно подъ эмалью: углубленный, или, лучше сказать, выскребенный въ тхъ мстахъ, гд должна быть наложена эмаль, онъ является во всхъ промежуткахъ, обрисовывая самые очерки точно такъ, какъ свинецъ въ оконныхъ стеклахъ, и составляя около каждаго цвта ограду, чрезъ которую онъ не можетъ перейдти. (Willemin. Monuments franc, ined. T. I, p. 22).
Не могу не выписать сюда еще одной главы (XIII) изъ еофила, относящейся къ нашему предмету: о стеклянныхъ сосудахъ, которые греки украшаютъ золотомъ и серебромъ.
‘Греки производятъ изъ тхъ же сапфировыхъ камней драгоцнные сосуды для питья, украшая ихъ золотомъ слдующимъ способомъ: взявъ листокъ золота, о которомъ мы сказали выше, выдлываютъ изъ него фигуры людей, или птицъ, или животныхъ, или листьевъ, и накладываютъ ихъ посредствомъ воды на сосудъ, въ какомъ мст захотятъ, Этотъ листокъ долженъ быть порядочный толщины. Посл того берутъ стекло самое чистое, какъ хрусталь, которое они сами составляютъ и которое, какъ только почувствуетъ теплоту огня, расплавляется, трутъ его прилежно на порфировомъ камн съ водою и тонко накладываютъ кисточкой на весь листокъ, когда же высохнетъ, кладутъ въ печь, въ которой плавится цвтное оконное стекло (о которомъ мы посл скажемъ) и подкладываютъ огонь и буковыя дрова, хорошо-высушенныя на дыму. И когда увидятъ, что пламя до того проникнетъ сосудъ, что онъ слегка покраснетъ, тотчасъ, вынувъ дрова, закрываютъ печь до-тхъ-поръ, пока само-собою не охладится — и золото никогда не отдлится.
‘Глава XIV. То же другимъ способомъ. Длаютъ и другимъ способомъ: взявъ золото, стертое въ мельниц, которое употребляется для книгъ, разводятъ водою, такъ же точно и серебро, длаютъ изъ него кружечки, и въ нихъ изображенія, или животныхъ, или птицъ, разнообразной работы, и наполняютъ ихъ прозрачнйшимъ стекломъ, о которомъ выше мы сказали. Посл того взявъ стекла благо, краснаго и зеленаго, которое употребляется въ инкрустаціяхъ, прилежно трутъ на порфировомъ камн съ водою каждое изъ нихъ особо, и потомъ пишутъ цвточки и узелки и другія украшенія, что захотятъ, разнообразной работы, между кружками и узелками и каймою около краевъ, все это порядочной толщины, сплавляя въ печк тмъ же порядкомъ, какъ выше. Длаютъ тоже сосуды изъ пурпура, или легкаго сапфира, и стклянки съ короткимъ горлышкомъ, окружая ихъ нитками, сдланными изъ благо стекла и придлывая къ нимъ ручки изъ него же. Они разнообразятъ свои работы и другими красками по своему произволу.
Финифтяное производство западныхъ и восточныхъ, то-есть, цареградскихъ мастеровъ (т. н. турская финифть) представляетъ совершенно-одинаковыя условія, и въ техническомъ отношеніи нисколько не уступаетъ одно другому. Все различіе заключается не въ финифтяной масс, которая и сквозная и темная, и даже цвта ея совершенно-одинаковы, по ней одной нтъ ни малйшей возможности опредлить мсто производства, то-есть, страну, различіе заключается только въ рисунк изображеній, въ сочетаніи цвтовъ и въ преимущественномъ употребленіи того или другаго цвта, того или другаго узора и т. п., что, разумется, всегда условливалось вкусомъ народа или страны. Впрочемъ, однимъ изъ самыхъ замтныхъ различій восточнаго и западнаго производства финифти можетъ служить металлическое дло, обработка тхъ произведеніи, которыя ею украшались. Въ западномъ металлическомъ дл встрчаемъ и прекрасный свободный рисунокъ, и гораздо-боле смлости въ рзц и особенно въ чеканк. Въ восточныхъ издліяхъ наоборотъ: рисунокъ затйливъ, но связанъ какъ-бы однажды навсегда принятыми формами и линіями, чеканное дло, а вмст съ тмъ вс выпуклыя рельефныя изображенія и фигуры почти не встрчаются.
Въ-отношеніи же собственно финифти, мы можемъ указать, что, напримръ, въ восточномъ производств финифть употреблялась, большею-частью, сквозная, прозрачная, а особенно любимыми цвтами въ украшеніяхъ были: зеленый, синій, свтло-коричневый. Финифтями этихъ цвтовъ изображали травки и цвтки, въ род лилій, тюльпановъ, розъ, астръ и т. п. На мелкихъ издліяхъ цвтки, особенно розы, астры, покрывались блою финифтью рельефно и расписывались подъ натуру красною, розовою и синею краскою.
Русское финифтяное дло отличается отъ западнаго и восточнаго особенно тмъ, что наши мастера финифть укрпляли на металл большею-частью посредствомъ сканнаго развода, изъ котораго на металлическомъ лист составлялся узоръ, травки, цвтки, репейки и т. п. Такой узоръ покрывался или весь, или только по приличнымъ мстамъ финифтью, преимущественно темною, то-есть несквозною, и притомъ такъ, что сканная веревочка всегда служила закрпкою для финифтяной массы. Финифть налагалась довольно-гонкимъ слоемъ, не въ густомъ, а боле въ жидкомъ вид, отчего она на огн значительно осдала и походила собственно на глазурь, или мураву. Въ такомъ вид она представляется на большей части древнихъ русскихъ издлій и особенно на иконныхъ окладахъ, какъ золотыхъ, такъ и серебряныхъ. Самая финифтяная масса на русскихъ памятникахъ не отличается ни особенною чистотою, ни блескомъ, что, безъ-сомннія, зависло не отъ состава финифти, потому-что ее привозили въ Россію ужь готовую, въ плиточкахъ, а отъ худаго знакомства съ обработкою ея на огн, который нердко самый лучшій составъ превращалъ въ самую грубую и нечистую массу.
Русскіе мастера особенно любили наводить блую, синюю, а иногда и зеленую финифть на литые мдные образа, которые попадаются въ такомъ огромномъ количеств, начиная съ древнйшихъ временъ и даже до-сихъ-поръ. Сюда относятся и мдные литые образа преподобнаго Антонія Римлянина, находящіеся у гроба его въ новгородскомъ Антоніевомъ Монастыр. На нихъ выпукло изображено распятіе. Фонъ залитъ грубою эмалью, мутнаго синяго и благо цвта.
Рисунокъ фигуръ чисто-западныя и весьма-уродливъ.
Способъ налагать финифть по сказанному разводу едва-ли не заимствованъ еще у византійскаго производства, по-крайней-мр, онъ встрчается и на оклад Мстиславова евангелія. Но въ это старинное свое производство русскіе мастера внесли нкоторыя заимствованія у нмцевъ: они украшали уже самую финифть крапинами изъ финифти другаго цвта, напримръ, на блую налагали крапину (точку) чернаго цвта, на бирюзовую желтаго и т. д.
Искусство писать по финифти металлическими красками явилось на Запад въ XIV-мъ столтіи, и въ послдующее время, особенно въ XVII-мъ столтіи, доведено было до высшей степени совершенства.
Съ Запада живопись по финифти перешла и въ Россію, но неране XVII-го столтія. У насъ она ограничивалась украшеніемъ разныхъ мелкихъ издлій, на которыхъ расписывались цвтки, травки, репейки, розетки, листки и т. п., изображались также птицы и разныя животныя. Въ конц XVII-го столтія появляются серебряныя и мдныя, покрытыя блою или цвтною финифтью, чашки и чарки, на которыхъ, кром листьевъ, плодовъ, цвтовъ, птицъ и зврей, писали разныя аллегорическія и историческія изображенія. Таковы, напримръ, хранящіяся въ Оружейной Палат чашки, одна съ изображеніемъ суда паря Соломона, другая съ аллегорическимъ изображеніемъ четырехъ временъ года и съ знаками зодіака, чарки съ изображеніемъ изгнанія Адама изъ рая, и сказанія о египетскомъ цар Птоломе Филадельф. (См. ‘Указатель памяти, русскаго дла’ NoNo 38, 39, 43, 44).
Само-собою разумется, что живопись на этихъ и подобныхъ имъ русскихъ памятникахъ никакъ не можетъ идти въ сравненіе съ западною живописью.
Дйствительно, древняя русская живопись по финифти, при первомъ же взгляд, сейчасъ напомнитъ вамъ наши немене-древніе эстампы, сдлавшіеся извстными подъ именемъ лубочныхъ. Тотъ же грубый неправильный рисунокъ, за же нечистота и неотчетливость въ линіяхъ и даже тотъ же самый вкусъ въ раскраск, который, впрочемъ, завислъ отъ случайнаго обстоятельства: въ рукахъ мастеровъ было самое ограниченное число колеровъ или красокъ, такъ-что одинъ колеръ замнялъ иногда три, или четыре другихъ.
Такъ-какъ но финифти большею-частью писали портреты и разныя историческія, аллегорическія и другія изображенія, то для этого обыкновенно употреблялись, смотря по тонкости и искусству работы, золотыя или мдныя дощечки, покрытыя блою финифтью.
По этому грунту писали металлическими красками, стертыми на вод или масл, потомъ нагрвали дощечку на медленномъ огн, при этомъ краски сплавлялись съ металлическою дощечкой. Живопись на эмали представляетъ много трудностей, какъ потому, что многія краски отъ дйствія огня мняютъ свой цвтъ {Въ послднее время на фарфоровыхъ заводахъ живописцы устранили это неудобство. Эмалевыя краски, перемняющія цвта свои при обжиганіи, пережжены у нихъ заране, такимъ-образомъ ни одна изъ употребляемыхъ ими красокъ не измняется. Надо замтить, что эти пережженныя краски далеко не имютъ той яркости и того блеска, которыми отличаются настоящія эмалевыя краски.} такъ и потому, что писать ими очень-долго, обжигать дощечку приходится нсколько разъ, и часто случается, что при послднемъ обжог эмаль даетъ трещины и всю работу приходится бросить.
Живопись на фарфор, фаянс и на стекл эмалевыми красками началась у насъ не ране конца XVII-го вка. Обращики ея можно видть въ патріаршей разниц, гд, по словамъ Штелина, находится много работъ живописца Степана Пятницкаго.
Въ XVIII вк мы уже встрчаемъ множество портретовъ Петра Великаго, Анны Іоанновны и другихъ государей русскихъ, писанныхъ на эмали довольно-посредственно. Въ числ ихъ есть работы русскихъ мастеровъ. Большое количество этихъ портретовъ находится въ галере цнныхъ вещей Императорскаго Эрмитажа. Въ наше время мало хорошихъ русскихъ мастеровъ занимаются жнеописью на финифти. Въ-замнъ того, цлыя семейства ростовскихъ маляровъ ежегодно выпускаютъ огромное количество маленькихъ образочковъ, писанныхъ на эмали. Въ производств этихъ образковъ весьма-много общаго съ производствомъ палеховскихъ иконъ. Он пишутся цлыми заводами по 200, 500 и боле штукъ одного святаго. Сперва покрываются блой финифтью тоненькія мдныя дощечки, круглыя или четыреугольныя, смотря по форм образковъ, обжигаются и раскладываются на дощечки. Знаменщикъ длаетъ рисунокъ посредствомъ припороха {Припорохъ — рисунокъ, сдланный на бумаг и протыканный булавкой по всмъ очеркамъ. Его накладываютъ на образокъ и потираютъ кускомъ ваты, напитанной скипидаромъ съ сажей. Мазь проходитъ сквозь дирочки и, образуя множество точекъ, составляетъ рисунокъ.}, потомъ начинается раскрашиваніе: пишутся ризы, свтъ и прочее одной краской за другой, то-есть сперва берутъ, напримръ, синюю краску, расписываютъ ею весь заводъ, потомъ красную, потомъ желтую и т. д.
Въ-заключеніе всего лицевщикъ пишетъ волосы, бороды и лица, затмъ весь заводъ обжигается-и поступаетъ къ прасоламъ и офенямъ, которые развозятъ ихъ по цлой Россіи.
Разсмотрвъ финифтяное производство, авторъ переходитъ къ описанію цениннаго дла въ Россіи. Прежде всего онъ объясняетъ самое названіе ценины, названіе, которому въ послднее время придавали весьма-разнообразное значеніе. Слово ‘ценина’, какъ существительное, ни разу не встрчается въ древнихъ памятникахъ. Въ письменныхъ памятникахъ XVII-мъ столтія прилагательнымъ ‘ценинный’ обозначается фарфоръ и фаянсъ, который расписывается преимущественно синею краскою, особенно-хорошо удающеюся въ живописи этого рода.
Поэтому финифть синяго цвта, изразцы, политые синею муравою, а также и матеріи синяго цвта носили названіе ценинныхъ {Подобный случай встрчаемъ мы и на Запад. Въ Кастиліи кафли арабской работы всхъ цвтовъ вообще нашли названіе azulejos (лазоревскіе). Названіе это происходитъ оттого, что эти кяфли первоначально окрашивали въ синій цвтъ, azul. (Duscieux ‘Recherches sur l’histoire de la peinture sur mail’. Paris 1841, p. 73). Производить же слово ценина врне всего, по нашему мннію, отъ zinn — олово, металлъ, составляющій одну изъ главныхъ частей эмали. Фарфоръ европейскихъ фабрикъ иметъ большое сходство съ стеклянною массой эмали. Посредствомъ сильнаго огня онъ можетъ быть превращенъ почти въ стекло. Индійскій фарфоръ не иметъ этого свойства, и разъ обожженный въ огн, не измняетъ боле ни своего вида, ни своего состава. (Montami ‘Trait des couleurs pour la peinture en email’. Paris. 1765 p. 161).}.
Основываясь на свидтельств всхъ древнихъ памятниковъ, подъ словомъ ‘ценинный’, въ-отношеніи глиняныхъ издлій, должно разумть глазурованный, муравленый, покрытый поливою, преимущественно синяго цвта.
Въ отдл о ценин очень-кстати описано муравленіе и глазурованіе глиняной посуды и кафлей.
Муравленіе или глазурованіе глиняныхъ издлій, безъ-сомннія, гораздо-древне финифтяняго дла. Къ намъ оно перешло съ Востока, можетъ-быть, изъ Византіи, а впослдствіи и отъ татаръ, у которыхъ, какъ можно судить по недавнимъ открытіямъ на мст Золотой Орды, глазурованныя произведенія были въ большомъ употребленіи. Впрочемъ, положительныхъ свидтельствъ на это мы не имемъ, и только нкоторые памятники, открытые въ древнйшихъ кіевскихъ храмахъ, напримръ, половыя плитки, представляютъ единственное достоврное указаніе, что глазурованныя глиняныя издлія были въ употребленіи у насъ еще въ Х-мъ вк.
Въ XVII-мъ вк муравленое производство уже подчинено западнымъ мастерамъ. Изъ древнихъ расходныхъ книгъ мы узнамъ, что въ 1616 и 1624 годахъ ценинный мастеръ, или печникъ ценинныхъ печей, длалъ ценинныя печи въ хоромахъ царицы Маріи Владиміровны и въ другихъ зданіяхъ царскихъ дворцовъ. Потомъ, въ 1631 году, выписанъ былъ въ Москву, съ разными другими мастерами, мурамленикъ Евермеръ Орнольтъ, пребываніе котораго въ Россіи, безъ-сомннія, не осталось безъ пользы для нашихъ мастеровъ, такъ-что во второй половин XVII-го столтія при царскомъ дворц состояли уже на служб ценинные мастера, которые поэтому и назывались дворцовыми. Это были гончары, которые, кром разной глиняной посуды, длали и образцы или изразцы, называвшіеся кафлями (отъ нмецкаго Kachel), украшая ихъ, какъ и посуду, разноцвтною муравою, или лазурью.
Особенно расширилось это производство при Воскресенскомъ Монастыр, куда, для устройства храма, по подобію іерусалимскаго, патріархъ Никонъ вызвалъ разныхъ мастеровъ и завелъ тамъ цлыя мастерскія въ 1668 году, оттуда взяты были бъ Москву ценинныхъ длъ мастера Игнатій Максимовъ съ товарищами, пять человкъ, которые и сдлали государю ‘въ подносъ ко святой на печи образцы, или образцовыя кафли’. Въ Москв же извстными мастерами въ это время были Василій Дороеевъ и Степанъ Ивановъ, который длалъ, въ 1668 году, поясовые ценинные образцы на украшеніе церкви Григорія Неокесарійскаго, за Москвою-ркою. Въ послднихъ годахъ XVII столтія въ Москв лучшимъ мастеромъ былъ Иванъ Семеновъ, по прозванью Денежка.
Цвтные изразцы зеленые и ценинные (синіе) можно встртить почти на каждой церкви, особенно которая строена въ конц XVII-го столтія, когда вкусъ на подобныя украшенія былъ распространенъ боле, нежели въ какое другое время. Здсь мы означимъ особенно-замчательные памятники этого рода.
Ценинными изразцами украшенъ карнизъ кремлевскаго терема и карнизъ шеи главъ теремной церкви Спаса за Золотою Ршеткою, ими же украшенъ поясъ церкви Григорія Неокесарійскаго, за Москвою-ркою.
Зелеными и отчасти ценинными изразцами выложенъ крутицкій теремъ, надъ тамошними воротами, украшенъ Измайловскій Соборъ Покрова Богородицы, и наконецъ храмъ Воскресенія, въ Воскресенскомъ Монастыр (Новый Іерусалимъ).
Авторъ не описываетъ способовъ поливать глиняную посуду, такъ-какъ это относится къ гончарному производству и не входитъ въ кругъ его задачи.
Для полноты изслдованія мы скажемъ здсь, что глиняная посуда, составляя существенную принадлежность каждаго жилья, покрывается поливою въ наше время совершенно тмъ же способомъ, какъ и въ древнйшія времена. Искусство муравлить или поливать, вроятно, перешло къ намъ изъ Византіи. еофилъ подробно описываетъ его въ своемъ сочиненіи (Diversaruin actium Schedula. Cap. XVI).
‘Греки (говоритъ онъ) длаютъ также глиняныя блюдечки и судочки и другую глиняную посуду, окрашивая ее слдующимъ способомъ: берутъ краски разнаго рода, стирая каждую особо съ водою, и къ каждой изъ красокъ примшиваютъ пятую часть стекла того же цвта, стертаго особо съ водою, посл пишутъ круги, или арки, или же четыреугольники, и въ нихъ животныхъ, или птицъ, или же листья, или что другое, что вздумается. Когда самая посуда будетъ расписана такимъ образомъ, они ставятъ ее въ печь (для оконнаго стекла), разводятъ слабый огонь сухими буковыми дровами до-тхъ-поръ, пока посуда, окруженная пламенемъ, не накалится до-бла, тогда, вынувъ дрова, закрываютъ печь. Они могутъ, если захотятъ, эту же посуду мстами украшать золотыми листиками, или стертымъ золотомъ и серебромъ, тмъ же способомъ, какъ сказано выше’.
Дале авторъ говоритъ о мозаик, такъ-какъ и это искусство иметъ близкое соприкосновеніе съ эмалью.
Въ древнйшее время словомъ мозаика означали искусство составлять различныя изображенія и украшенія изъ мелкихъ кусочковъ мрамора, разнаго цвта, смотря но тому, какой требовался для рисунка, или картинки. Но такъ-какъ мраморы не доставляли всхъ желаемыхъ цвтовъ для изображенія различныхъ предметовъ, то художники стали поддлывать мозаическіе кусочки требуемыхъ цвтовъ изъ стекла и финифти.
Греки, сверхъ-того, умли золотить стеклянные кубики и выстилать ими золотой грунтъ. еофилъ говоритъ объ этомъ слдующимъ образомъ: ‘они (греки) длаютъ также стеклянныя доски, тмъ же способомъ, какъ и оконныя стекла, изъ благо прозрачнаго стекла, толщиною въ одинъ палецъ, разрзываютъ ихъ раскаленнымъ желзомъ на маленькіе четыреугольные кусочки, накладываютъ на нихъ съ одной стороны золотой листокъ и покрываютъ прозрачнйшимъ стекломъ стертымъ, какъ сказано выше. Они составляютъ ихъ вмст на желзной доск (объ этомъ мы скажемъ немного пониже), покрытой известью, или золою, и сплавляютъ въ оконной печк, какъ говорено выше. Стекло этого рода, перемшанное съ мозаикою, очень украшаетъ ее.
Памятниковъ мозаическихъ въ Россіи весьма-мало. Г. Кепненъ перечислилъ мозаики, сохранившіяся въ Кіево — Софійскомъ Собор и Златоверхо-Михайловской Церкви, и составленныя изъ треугольныхъ и квадратныхъ стеклышекъ. Сохранились еще мозаическія украшенія изъ стеклянныхъ квадратныхъ и треугольныхъ дощечекъ, вставленныхъ въ стнную штукатурку въ новогородскомъ Софійскомъ Собор. Впрочемъ, послднее украшеніе едва-ли заслуживаетъ названіе мозаики {Арсеній, епископъ елассонскій, бывшій въ Россіи въ начал XVII-го вка, видлъ въ царскомъ дворц, въ пріемной зал, на стол, образъ Богоматери, мозаически-составленный изъ яхонтовъ, алмазовъ, сапфировъ топазовъ и другихъ драгоцнныхъ каменьевъ и жемчугу… (‘Constantini Porphyr, cerem. aulae Byzant’. p. 281. Снегирева Памятн. Москов. Древности стр. XXXVIII). Мн кажется, здсь слдуетъ читать: мозаически-украшенный, а не составленный. Впрочемъ, оклады и ризы образовъ нашихъ столь щедро украшены дорогими каменьями и жемчугомъ, что Арсеній въ-самомъ-дл могъ принять ихъ за мозаику. Подобной мозаики, однакожь, до-сихъ-поръ не видно.}.
Отъ этихъ древнйшихъ мозаикъ до временъ Ломоносова, который ревностно занялся стекляннымъ производствомъ и мозаикою и учредилъ даже фабрику для этихъ искусствъ, въ исторіи русской мозаики большой проблъ, котораго, за недостаткомъ лтописныхъ извстій и наличныхъ памятниковъ, наполнить нечемъ.
Въ заключеніе авторъ помстилъ, вопервыхъ, перечень въ алфавитномъ порядк мастеровъ металлическаго производства, извстныхъ и по финифтяному и ценинному длу, вовторыхъ, представилъ весьма-полный указатель памятниковъ финифтянаго дла: а) византійскаго и древнйшаго русскаго производства: 6) западнаго дла, нмецкаго и фряжскаго, в) цареградскаго (греческаго) и вообще восточнаго производства и г) памятниковъ русскаго производства, въ числ которыхъ описалъ многія вещи, хранившіяся въ московской Оружейной Палат и собраніяхъ гг. Погодина и Карабанова, вошедшихъ въ составъ той же Палаты. Изъ приложеній (ихъ всего 16) особенно-замчательны извстія о построеніи короны и діадемы въ 1627 году западными мастерами Яковомъ Лейтомъ и Якубомъ Гастомъ съ товарищами (примчаніе III и IV), о построеніи царской шапки, извстной подъ именемъ астраханской, въ 1628 году (прим. V.), царскаго саадака въ 1629 году (примч. VI), о поставк финифти разныхъ цвтовъ въ Серебряную Палату (примч. IX.), и указъ о финифтяныхъ составахъ изъ стараго подлинника (примч. X.).
Представивъ такимъ-образомъ обзоръ дльнаго и добросовстнаго труда г. Заблина, мы считаемъ излишнимъ прибавлять какую-либо похвалу. Дло говоритъ само за себя. Изслдованіе такъ богато новыми данными и основательными выводами и написано притомъ такимъ простымъ и общепонятнымъ языкомъ, что едва-ли у кого въ наше время достанетъ смлости составлять новое историческое обозрніе финифтянаго и цениннаго дла въ Россіи.
Поблагодаримъ же еще Археологическое Общество и всхъ почтенныхъ учредителей премій его, которые побуждаютъ ученыхъ выводить на свтъ свои изслдованія и обогащать ими русскую археологію. Пройдетъ нсколько лтъ и ‘Записки Общества’ представятъ рядъ спеціальныхъ статей, изъ которыхъ уже легко будетъ составить общую исторію русскихъ древностей.
Приложенія и примчанія.