‘Отечественныя Записки’, No 9, 1863
Исторические очерки народного миросозерцания и суеверия (православного и старообрядческого). Соч. А. Щапова, Щапов Афанасий Прокофьевич, Год: 1863
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Историческіе очерки народнаго міросозерцанія и суеврія (православнаго и старообрядческаго). Соч. А. Щапова. Вс статьи, составляющія отдльные оттиски изъ Журнала министерства народнаго просвщенія. Спб. 1863.
Міросозерцаніе народа, его взглядъ на самаго себя, на природу и ея перевороты, его мечтанія о духовной жизни — все это составляетъ чрезвычайно существенный элементъ народности и потому есть одинъ изъ любопытнйшихъ предметовъ историческаго изученія. Въ отношеніи народности русской этотъ интересъ увеличивается благодаря новости и малой обработанности предмета. Но т же самыя причины усиливаютъ и затрудненія, съ которыми сопряжены изслдованія объ умственной культур русскаго народа. Поэтому попытку г. Щапова представить очерки нашего народнаго міросозерцанія можно назвать сколько завлекательною, столько же и опасною. Жизненность его дарованія и та блестящая способность къ соблазнительнымъ ипотезамъ, которая такъ ярко характеризуетъ его талантъ вообще, и на этотъ разъ увлекла г. Щапова прямо къ окончательной группировк фактовъ и къ выводамъ, но но состоянію науки эти заключенія часто оказываются слишкомъ преждевременными и смлыми и даютъ поводъ ко многимъ возраженіямъ, а потому въ опыт г. Щапова должно особенно цнить не столько частности обработки, сколько умную и оригинальную постановку задачи даровитаго историка.
Г. Щапову нельзя отказать въ систематическомъ, если можно такъ выразиться, распланированіи его предмета: каждой отдльной втви народнаго міросозерцанія онъ намренъ посвятить отдльный очеркъ, и только вслдствіе постороннихъ, случайныхъ обстоятельствъ принужденъ издавать очерки въ произвольномъ порядк. На первый разъ напечатаны очерки подъ заглавіями: Вліяніе библейско-византійскаго ученія объ ангелахъ и святыхъ на народное міросозерцаніе и народныя воззрнія на міръ (космосъ). Такъ-какъ въ явленіяхъ міросозерцанія трудно опредлить съ хронологическою точностью, когда появилось въ народ и когда изжило свои вкъ то или другое понятіе, то онъ постоянно соединяетъ черты разныхъ эпохъ, начиная отъ древнйшей, миической. Мы полагаемъ, что г. Щаповъ очень благоразумно поступилъ, воздержавшись до времени отъ характеристики понятій чисто-языческихъ, такъ-какъ скудныя извстія о нихъ пока мало разъяснены наукою. Все, что говоритъ г. Щаповъ, относится къ тому періоду, который принято называть двоеврнымъ и котораго начало восходитъ къ той эпох, когда наплывъ христіанскихъ представленій сталъ пополнять и видоизмнять языческія врованія русскихъ славянъ.
Первое явленіе, на которомъ останавливается г. Щаповъ въ первой стать, есть представленіе народа объ ангелахъ. ‘Стараясь — говоритъ онъ — уничтожить народную вру въ зооморфическую и антропоморфическую олицетворенность силъ, стихій и явленій природы, церковные учители внушили народу, на основаніи греко-восточнаго христіанскаго міровоззрнія, что надъ каждой стихіей, надъ каждымъ явленіемъ природы Богъ поставилъ особыхъ духовъ, ангеловъ’. Затмъ слдуетъ обзоръ представленій объ ангелахъ, управляющихъ стихіями и явленіями природы, объ ангелахъ-блюстителяхъ дома и здоровья, пищи и питья, а также объ ангелахъ, приставленныхъ къ міру растительному. Все это обработано г. Щаповымъ довольно полно, слдовало бы только прибавить нсколько замчаній объ ангелахъ-хранителяхъ людей и ангелахъ-воителяхъ, такъ-какъ о тхъ и другихъ говорится уже въ древнйшихъ памятникахъ нашей письменности. Посл ангеловъ г. Щаповъ переходитъ къ святымъ. ‘Они — говоритъ онъ — замнили въ народномъ міросозерцаніи языческихъ героевъ и полубоговъ’. Вполн основательно доказываетъ онъ, что на Илью Пророка перенесены миическія черты Перуна, производителя грома, молніи и дождя, и, что съ оанномъ Крестителемъ, по народному Иваномъ Купалой, соединялась идея и олицетвореніе высшаго, оплодотворяющаго вліянія солнца на природу. Наконецъ, въ третьемъ святомъ, Георгіи Храбромъ, г. Щаповъ, на основаніи народныхъ духовныхъ стиховъ и согласно съ другими изслдователями, видитъ образъ миическаго полубога, ‘устроителя земли русской’. Съ другой стороны, онъ же находитъ и реально-историческую основу для народнаго представленія о Георгіи, прокладовател путей и истребител чудовищъ земли русской, въ геро духовнаго стиха онъ видитъ воспоминаніе о княз Георгіи Долгорукомъ, устроител сверо-восточной, волжской стороны Великой Руси. ‘Строя города — говоритъ г. Щаповъ — и ставя въ уздахъ ихъ села, заботясь о распространеніи и утвержденіи христіанской вры на финскомъ свер, Юрій Долгорукій признавалъ своимъ сподвижникомъ въ борьб съ дикой, непочатой почти природой, съ неврными финскими и другими племенами сверной Руси, св. Георгія Храбраго. Потому онъ любилъ въ городахъ и селахъ, имъ устроенныхъ, ставить первыя церкви во имя Георгія Храбраго’. Съ другой стороны, и новгородцы, колонизируя этотъ храй, вносили туда поклоненіе св. Георгію и рубили церкви во имя его. Соединяя память о любимомъ святомъ съ воспоминаніемъ о неутомимомъ и дятельномъ княз, народъ создалъ поэтическій образъ героя духовнаго стиха. Это мнніе, несмотря на всю свою оригинальность, не лишено, кажется, основанія. Полагаемъ только, что историческій прототипъ поэтическаго лица Георгія не слдуетъ ограничивать одной личностью Долгорукаго. Подобно послднему, многіе другіе князья были устроителями поволжскаго края и основателями городовъ, въ томъ числ былъ и знаменитый Ярославъ Владиміровичъ, носившій христіанское имя Георгія и выстроившій Ярославль. Во всякомъ случа замчательно, что народная поэзія даетъ Георгію русское, и иногда княжеское или царское происхожденіе. Черезъ это и та половина духовнаго стиха, въ которой разсказываются мученія Георгія отъ неврнаго царя, можетъ быть сближаема съ русскими сказаніями о мученіи нашихъ князей отъ татарскихъ хановъ. Но возвратимся къ стать г. Щапова. Посл замтокъ о Георгіи Храбромъ, онъ переходитъ къ тмъ святымъ пустынножителямъ, въ житіяхъ которыхъ описаны ихъ чудеса и то, какъ они подвизались среди сверныхъ лсовъ и были искушаемы бсами. Житія эти, хотя и позднія, но чисто народнаго происхожденія. Изображаемые въ нихъ бсы имютъ частный характеръ демоновъ лсныхъ и водныхъ — это лшіе и водяники нашей демонологіи, такъ что въ нихъ древне-христіанскій образъ соединяется съ самобытнымъ созданіемъ русскаго народнаго воображенія.
Вторая статья г. Щапова посвящена народнымъ представленіямъ о мір, о его происхожденіи и конц. Здсь разбирается смыслъ древняго употребленія словъ въсьміръ и въселенная, толкуются загадки, имющія своимъ предметомъ небо, солнце, лупу и звзды, объясняются преданія стиха о голубиной книг и апокрифической бесды трехъ святителей о происхожденіи міра и суеврныя легенды о свтопреставленіи. Въ этой стать меньше новаго, чмъ въ первой, много отступленій отъ главнаго предмета и ипотезъ слишкомъ смлыхъ (какова, напримръ, о происхожденіи вышеупомянутыхъ загадокъ въ эпоху пастушескаго быта), вообще эта статья обработана слабе первой и особенно страждетъ тмъ стремленіемъ къ обобщенію частныхъ соображеній, о которомъ мы говорили въ начал нашей рецензіи. Какъ бы то ни было, надобно желать, чтобы г. Щаповъ продолжалъ свой трудъ, внося въ него какъ можно боле новыхъ фактовъ: это требованіе мы имемъ право высказать, видя т любопытные матеріалы (заговоры изъ старообрядческихъ рукописей, отрывки изъ житій святыхъ), которыми онъ располагаетъ и которые онъ напечаталъ въ приложеніи къ первой стать.