Испытанное постоянство, Николев Николай Петрович, Год: 1776 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 23 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

РОССІЙСКІЙ ЕАТРЪ
ИЛИ
Полное собраніе всхъ
Россійскихъ еатральныхъ
сочиненій.

Часть XXIII.

ВЪ САНКТПЕТЕРБУРГ,
при Императорской Академіи Наукъ,
1788 года.

ИСПЫТАННОЕ ПОСТОЯНСТВО.

КОМЕДІЯ ВЪ ОДНОМЪ ДЙСТВІИ.
СОЧИНЕНА въ 1775 году.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

ПРОСПХЪ.

НИЗМНА, жена Проспхова.

ДОБРОМЫСЛЪ, другъ Проспховъ.

АНДРЕЙ, слуга Проспховъ.

МАРЬЯ, служанка Низмны.

АКИМЪ, садовникъ.

СВИТА ДОБРОМЫСЛА.

И нсколько слугъ вооруженныхъ.

Дйствіе въ деревн Проспховой.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

Театръ представляетъ рощу, лвой стороны домъ Проспховъ, прямо за рощей большая дорога.

ЯВЛЕНІЕ 1.

АНДРЕЙ [въ дорожномъ плать.]

Теперь-то я вижу по глупому намренію моего барина, что господа пустоголовы. Что можетъ бытъ безумне, какъ бывши въ разлук въ женою семь лтъ, грустить, вздыхать, скакать за тмъ сломя голову въ свою деревню, чтобъ съ ней видться, пріхать я ей не казаться? но для чевожъ? чтобъ испытать ее врность прежде нежели она узнаетъ, что слухъ о его смерти былъ пустой, а что мы съ нимъ вмсто смерти семь лтъ галанили въ полону. Изрядная выдумки! да чему полно и дивиться? мужей ревнивыхъ свойства искать безпокойства: они обыкновенно боясь быть съ рогами ходятъ ихъ слдами. Нтъ, я мою жену не намренъ испытывать. Лучше не знать, нежели знать худое.- — — Ни изъ чево не соглашуся! сохрани Боже ежели да моя жена — — — О! отъ одной мысли дрожь пронимаетъ! — — — однако мн и самому хочется — — — быть такъ, пущусь и я — — -а! да вотъ и баринъ мой.

ЯВЛЕНІЕ 2.

АНДРЕЙ, ПРОСПХЪ.

ПРОСПХЪ.

И такъ мы на конецъ въ своей деревн! Вотъ тотъ лсъ, тотъ домъ, въ которомъ Низмна, жена моя, клялася любить меня вчно! — — — ахъ! ежелибъ я нашелъ ее толикожъ постоянну!

АНДРЕЙ.

Сумнительно. Быть молодой, прекрасной, не видать семь лтъ мужа своего, щитать ево убитымъ въ арміи, это все вмст предвщаетъ, что госпожа врность давно уже преставилась.

ПРОСПХЪ.

Я самъ этова опасаюсь. Подозрніе возмущаетъ духъ мой! Низмна меня любила, была добродтельна, однако — — — ея молодость, мое отсудствіе — — — ахъ! какая востаетъ буря въ сердц мужа и любовника, когда онъ находится въ неизвстности!

АНДРЕЙ.

Врна ли ему жена? Да, сударь: эта буря посщаетъ и мое серчишко, я и самъ теперь колыхаюсь отъ нее какъ будто море.

ПРОСПХЪ.

Однако я совершу мое предпріятіе — — — испытаю постоянство жены моей.

АНДРЕЙ.

Тмъ хуже. ВЪ такихъ случаяхъ лучше быть мужу слпу и глуху.

ПРОСПХЪ.

Нтъ, не пойдемъ дале, подождемъ здсь ково нибудь изъ врныхъ мн служителей и постараемся вывдать о состояніи всхъ длъ жены моей.

АНДРЕЙ.

И подлинно такъ сударь, а я съ моей стороны поосвдомлюсь о своей [въ сторону] Посмотримъ, у кого изъ насъ рога выше, я думаю, что у него такъ какъ у господина — — — къ томужъ моя-то всегда была смирне?

ПРОСПХЪ.

Кто-же поетъ?

АНДРЕЙ.

Не наши ли пташечки? — — — А! друг нашъ Акимъ!

ПРОСПХЪ.

Садовникъ мой?

АНДРЕЙ.

Вотъ онъ сударь!

ЯВЛЕНІЕ 3.

ТЖЪ и АКИМЪ.

ПРОСПХЪ.

Здравствуй Акимъ!

АКИМЪ [не смотря на нихъ.]

Здорова робята! [увидя Проспха присдаетъ испугавшись.] Ай! — — — ково я вижу!

ПРОСПХЪ.

Что теб здлалось?

АКИМЪ.

Не мерещится ли мн? — — — не сплю ли я? — — — нтъ — — — такъ, ето душа барина моего — — — —

АНДРЕЙ.

Ты думаешь? — — —

АКИМЪ.

Уфъ! — — — вотъ и другая бездльника Андрюхи!

АНДРЕЙ [давъ ему муза.]

Не хвали такъ мертвыхъ — — —

АКИМЪ.

Ой! — — —

АНДРЕЙ.

Полно тово, что и живымъ отъ насъ достается.

ПРОСПХЪ.

Что ты длаешь? — — — оставь ево!

АКИМЪ.

Ой и мертвой не угомоненъ? куда мн дватся? пропала моя головушка!

ПРОСПХЪ.

Не бойся мой другъ! мы не мертвецы, я живъ, я твой господинъ. Правда, что меня считали убитымъ, но ето ложно, я былъ взятъ въ полонъ.

АНДРЕЙ.

И я къ нещастію.

ПРОСПХЪ.

И до тхъ поръ не могъ освободиться, пока не заключили миру.

АКИМЪ.

Не въ правду ли бояринъ?

ПРОСПХЪ.

Точно такъ мой другъ, не бойся. На вотъ теб на вино.

АНДРЕЙ [протянувъ руку.]

Вть и я сударь васъ испугался — — —

ПРОСПХЪ.

Не ври.

АКИМЪ [въ сторону.)

Ежели онъ мертвецъ, такъ куды, какъ мертвецы-то милостивы! напрасно мы ихъ убоимся. Спасибо бояринъ!

ПРОСПХЪ.

Скажи мн Акимъ: здорова ли моя жена?

АКИМЪ.

Ахъ! сударь — — —

ПРОСПХЪ.

Что — — — что! — — — ужли — — -?

АКИМЪ.

Какъ ей быть здоровой, она съ тхъ поръ какъ ты изволилъ умереть, не переставала плакать.

ПРОСПХЪ..

Дражайшая супруга!

АКИМЪ.

Ни куды не здитъ, ни въ какія бесды, всегды дома, всегды одна, а ежели и выйдетъ въ етотъ лсокъ позабавиться, то такъ печальна, такъ грусна, что невдь какъ сударь! и сказать-то не льзя какъ такована — — она-то — — — боярыня-то — — — разв и господи, что такое!

ПРОСПХЪ.

Какое радостное извстіе! — — — — Но не здитъ ли сюда кто нибудь изъ сосдей? — — -то есть — — — кто нибудь — — — разумешь ли?

АКИМЪ.

Нтъ сударь-не разумю.

ПРОСПХЪ.

Кто нибудь изъ молодыхъ господъ — — — изъ богатыхъ помщиковъ?

АНДРЕЙ.

Едакой безтолковой! — — то есть: изъ молодыхъ волокитъ, щеголей, петиметровъ, ныньче я чаю и въ деревняхъ ихъ довольно?

АКИМЪ.

Нтъ Андрюха! мн ни одна едакая хвамилія не знакома, и къ боярын никто не здитъ. Она завсегды одна, когды ни поглядишь все изволитъ слезиться, и у нее только и разговоровъ, что съ Марьею и то объ теб бояринъ.

ПРОСПХЪ.

Ахъ! естьли бы ето была правда!

АНДРЕЙ.

Ну! скажижъ ты мн теперь Акимушка о жен моей, какъ она живетъ, что длаетъ, я чаю и она безпрестанно рюмитъ?

АКИМЪ [съ простосердечной усмшкой.]

Нтъ братъ Андрюха! твоя-то всегды весела, всегды прыгаетъ, скачетъ, какъ -словно сорока.

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Проклятая сорока!

АКИМЪ.

Ни одной нтъ въ околодк деревни, въ которой бы она была не знакома. Всхъ посщаетъ и везд у нее куномья.

АНДРЕЙ.

Добро всемирная кума!

АКИМЪ.

О твоя Марьюшка помилуй Богъ какъ затйлива!

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Для чево я не глухъ теперь?

ПРОСПХЪ.

Послушай Акимъ! вотъ теб еще за добрые всти — — —

АКИМЪ.

Дай Богъ теб здоровьица! Какой милосливой бояринъ!

ПРОСПХЪ.

Поди ты теперь на большую дорогу и дожидайся тамъ одново господина по прозванью Добромыслъ — — -!

АКИМЪ.

Добромыслъ, слышу сударь. — — — [хочетъ итти.]

ПРОСПХЪ.

Постой на часъ — — — — Когда онъ прідетъ, то ты привди ево сюда. Скажи, что я ево здсь ожидаю.

АКИМЪ.

Хорошо сударь! все будетъ исправлено.

ПРОСПХЪ.

Послушай, послушай Акимъ! Не проговорись кому ни будь, что ты меня видлъ. И жен моей не сказывай — — — ни кому.

АКИМЪ.

Ехъ сударь! лучше бы сказать. Куды бы она обрадовалась!

ПРОСПХЪ.

Время еще будетъ. Я такъ хочу. я самъ ей покажусь, а ты молчи.

АКИМЪ.

Слышу сударь.

ПРОСПХЪ.

Поди же. [Якимъ уходитъ.]

ЯВЛЕНІЕ 4.

ПРОСПХЪ, АНДРЕЙ.

ПРОСПХЪ.

Какое удовольствіе!

АНДРЕЙ.

Какая досада!

ПРОСПХЪ.

Я восхищаюсь!

АНДРЕЙ.

Я бшусь!—зубы грызу!

ПРОСПХЪ.

Она мн врна!

АНДРЕЙ.

Она мн измнила!

ПРОСПХЪ.

Слышанное мною льститъ намренію моему. — — — Но можетъ быть я обманываюсь? можетъ быть восхищаюсь напрасно? слова садовника легко быть могутъ не справедливы?- — — Какъ! ужли и въ немъ лукавство? — — — Въ Аким? — — — въ простомъ мужик, которой едва уметъ говорить со мною? — — — Нтъ онъ еще человк Притворство и ложь не обезобразили ево простоты природной. Языкомъ ево говорила сама истинна.

АНДРЕЙ.

Можетъ быть и не ее милость? Мудрено ли нашему брату сдлаться лукавымъ, когда бары ево такія? каковъ попъ таковъ и приходъ!

ПРОСПХЪ.

Низмна удалилась отъ свту, живетъ въ уединень, ни одинъ предмтъ не представляется взору ея, не старается ей нравишься.- — — — Чтожъ? такая слабая побда простираетъ ли на меня хоть малой лучь славы? и ложной блескъ ея можетъ ли меня удовольствовать?

АНДРЕЙ.

Эта слава, какъ мн кажется, весьма жидкія иметъ прелести. Должно ли похвалить мою воздержность, ежели я не видючи вина не напиваюсь пьянъ?

ПРОСПХЪ.

Ахъ, Андрей! ты съ лишкомъ говорить справедливо.- — — — Нтъ я не могу дале жить въ такомъ жестокомъ сомнніи. Надобно — надобно, чтобъ разумъ пой на всегда ево свободился.

АНДРЕЙ.

Похвально.

ПРОСПХЪ.

Послушай Андрей! ты знаешь етова великодушнова друга?—

АНДРЕЙ.

Какихъ на свт нтъ? о! знаю сударь.

ПРОСПХЪ.

Не правда. Они рдки, но есть, и всегда будутъ. Злоупотребленіе и испорченные нравы не способны истощить чувствительности природы.

АНДРЕЙ.

Ето правда сударь только мы природную-то чувствительность какъ-то горазды передлывать по свойски.

ПРОСПХЪ.

Но оставь свои разсужденія и выслушай меня.

АНДРЕЙ.

Слушаю сударь — — — — етова великодушнова друга — — — ну, что по томъ сударь?

ПРОСПХЪ.

Да, которой халъ съ нами изъ плну и которова оставили мы въ ево деревн десять верстъ отсюда — — — —

АНДРЕЙ.

То есть Добромысла?

ПРОСПХЪ.

Точно такъ, ево-то я ожидаю. Онъ мн слово далъ пріхать сюда подъ видомъ такова человка, которой влюбясь въ портретъ жены моей ищетъ ее повсюду. А ему отдалъ портретъ подаренной мн ею при моемъ отъзд въ армію. Мы съ нимъ уже переговорили какъ начать эту хитрость. Онъ назовется владтельнымъ княземъ, прідетъ съ великой свитой, во всей пышности, а пышность, богатство, знатныя титла, снискиваютъ часто ключь къ сердцамъ и не приступнымъ.

АНДРЕЙ.

Ваше намреніе самое дурное!

ПРОСПХЪ.

Какъ?

АНДРЕЙ.

Такъ же сударь, что ни куды не годится.

ПРОСПХЪ.

По чему же?

АНДРЕЙ.

По тому, что мужъ которой хитростію испытываетъ другую половину себя, не можетъ обойтися безъ чудесъ, то есть: чтобъ не увидть своего превращенія изъ человка въ рогатова скота, что для бдныхъ мужей весьма натужно!

ПРОСПХЪ.

Ужли суждено мн встртить смерть во изъясненіи, которова душа моя желаетъ! — — — Нтъ, чтобъ ни было, окончимъ — — — такъ должно.

АНДРЕЙ.

Коли должно, такъ и я согласенъ. Я Акиму не врю, что онъ ни сказывалъ, все пустяки, [въ сторону] Не врю, не врю, а сердечко іокъ да іокъ!

ПРОСПХЪ.

Пойдемъ на встрчу къ Добромыслу — — — приготовимся къ опыту, и ты мн нуженъ. — — -Что слышу я? — — — ахъ! ето голосъ дражайшей моей Низмны! но вотъ и она! уйдемъ — — — Какъ она прекрасна! И моя плутовка съ нею, уфъ! разцловалъ бы, ее въ пухъ за семилтнее мое терпніе!

ЯВЛЕНІЕ 5.

НИЗМНА, МАРЬЯ.

НИЗМНА.

Я слышала шумъ! но здсь никово нтъ?

МАРЬЯ.

Вамъ всегда слышится, всегда мечтается, хотя ничего нтъ и не бывало.

НИЗМНА.

Въ бдственной моей части — — — въ горестномъ моемъ состояніи, мечтаніи мн простительны? — — — Ет мста, этотъ лсъ напоминаютъ мн любезнаго моего Проспха. Т минуты, въ которыя мы клялися другъ другу взаимною любовію — — — взаимною врностью, но увы! — — — ево уже нтъ на свт! — — — а я — — — я еще жива! — — —

МАРЬЯ.

То-то сударыня и не должно крушиться, когда ево нтъ на свт, а вы живы, слыханое ли ето дло, чтобъ семь лтъ оплакивать мужа? это не только въ большихъ городахъ, но и у насъ въ деревняхъ вышло уже изъ моды, умеръ такъ умеръ.

НИЗМНА.

Нтъ, онъ живъ еще въ моемъ сердц и до скончанія дней моихъ живымъ пребудетъ — — — я ево вижу — — — съ нимъ говорю — — — напоминаю ему мои клятвы! — — — мой супругъ всечасно въ глазахъ моихъ повсемстно, и во всемъ я ево встрчаю! — — — Увы! почто ты меня оставилъ? почто пошелъ искать смерти, толико для меня ужасной? — — — пагубное честолюбіе! — — — — Но нтъ, ты исполнилъ свою должность, пролилъ кровь за отечество — — — слдовалъ справедливому побужденію чести своей, умеръ съ оружіемъ въ рукахъ, я тебя похваляю. Защищая свое государство, ты защищалъ любезную и врную теб супругу — испустилъ духъ какъ врной сынъ отечества.

МАРЬЯ.

Вы разсуждаете сударыня геройски, только плачете по женски.

НИЗМНА.

Я плачу! — — — — но плачу о томъ, для чего я не умерла съ нимъ вмст.

МАРЬЯ.

Ктожъ вамъ не веллъ съ нимъ хать въ армію.

НИЗМНА.

Мое состояніе, я женщина!

МАРЬЯ.

Женщина! разв женщины не имютъ сердца. Разв имъ учиться какъ драться. Не видали ли мы живши въ столиц, что женщины почти всякой день деруться съ мужьями. А устоять противу бшенова мужа, трудне нежели противъ

НИЗМНА.

Я думаю, что ты меня изъ такова числа изключила.

МАРЬЯ.

Это правда, сударыня, однако и вы не Пущина, къ томужъ новость, которую вы получили изъ Москвы, что тамъ одна двица выходила на дуель съ своимъ любовникомъ, довольно вамъ показываетъ, какъ полъ нашъ не трусливъ! — — — О сударыня! эта Московская рыцарка должна примромъ быть всмъ намъ, не уступать ни кому, это наше свойство, плакать и грустить объ муж, это бывало наше, но ныньче уже благодаря просвщенію вышло изо вкусу.

НИЗМНА.

Не у меня.

МАРЬЯ.

Тмъ хуже! Молодой и прекрасной женщин долженъ пріятне быть самой сквернинькой мужчина живой, нежели красавецъ мертвой.

НИЗМНА.

Твое мнніе не облыгаетъ твоего жребія.

МАРЬЯ.

Мое мнніе самое благоразумное.

НИЗМНА.

Когда любовь вселяется въ низкія сердца, тогда она ничто иное, какъ грубой огонь, имющей только къ подкрпленію своему прелести пустыхъ и презрительныхъ веселостей: но любовь въ великодущномъ и чувствительномъ сердц такое пламя, которое бодрствуетъ противу всхъ пагубныхъ превратностей фортуны, и питается, собственнымъ своимъ жаромъ.

МАРЬЯ.

Утшительна любовь, ежели заставляетъ всегда плакать!

ИЗМНА.

Сердце, которое чувствуетъ свою потерю, находитъ свое удовольствіе въ стенаніи, и вотъ мое наслажденіе!

МАРЬЯ.

Нтъ, я не такъ думаю, я люблю утшать себя, лишась имнія, пріобртеніемъ другова.

НИЗМНА.

Есть такія драгоцнныя имнія, которыхъ потеря невозвратна, жена лишася мужа добродтельнова, нжнова, снисходительнова, можетъ ли льстится сыскать такова? Ахъ! такимъ даромъ небо не награждаетъ два раза въ жизни.

МАРЬЯ.

Добродтельнова, нжнова, снисходительнова! послднее для женъ всего пріятне. И! — — — что за шумъ — — — крикъ?— Ну сударыня, не разбойники ли, пропали мы!

ЯВЛЕНІЕ 6.

Т ЖЪ и АНДРЕЙ [въ мундир, въ усахъ, въ превеликой шляп.]

МАРЬЯ.

Ахъ! что за уродъ!

НИЗМНА.

Драгунъ!

АНДРЕЙ [будто не видитъ.]

То-то служба, то-то должность! таскайся по всему свту противъ своей воли, а чего ищи, чортъ знаетъ, право мой князь съума сошелъ, какъ это! влюбясь въ портретъ, цлой годъ ищетъ подлинника, мучитъ лошадей, людей, и самъ себя, гоняется за женщиной, какъ будто женщины рдкой въ свт товаръ, а все накутила ета соблазнительная рожица, [бросаетъ портретъ въ ту сторону гд он] — — — — однако, этотъ лсокъ очень прекрасенъ, сядемъ на травк отдохнуть, станемъ мыкать свое горе, и уснемъ буде захочется, а буде нтъ, такъ хоть зажмуримся. [въ сторону] Посмотримъ что то отъ нихъ будетъ.

НИЗМНА [поднявъ портретъ.]

Что я вижу! — — — ахъ!

МАРЬЯ.

Что вамъ вдлалось сударыня? Чего вы испугались?

НИЗМНА.

Взгляни на етотъ портретъ.

МАРЬЯ.

Боже мой! ето вашъ.

НИЗМНА.

Увы! — — — тотъ самой, которой я подарила любезному Проспху при его отъзд — — — Дражайшій Проспхъ!— смерть похитила у тебя залогъ моей къ теб горячности, любви, которую повлечетъ за собою во гробъ нещастная Низмна! Это нечувствительное начертаніе было свидтелемъ твоей смерти,— твои взоры — твои ослабвающіе взоры устремлялись на нево, при твоемъ послднемъ издыханіи! — — — Могуль не умираючи взирать на него. Помоги мн Марья — — — я! — — — трепещу — — — я! — — — ослабваю — — — [Падаетъ въ объятія къ Марь.]

МАРЬЯ.

Ахъ сударыня! — — — О небо! — — — какое нещастіе!

АНДРЕЙ [вдругъ вскоча.]

Уфъ! што ето! — — — ба! какія прекрасныя! [подходитъ къ нимъ] Ба, ба, ба, ба, да вотъ онъ — — — такъ, такъ — — — это точно подлинникъ! О! теперь ноги мои поотдохнутъ, пойду побгу къ князю съ радостною встью.

НИЗМНА.

Постойте сударь! — — — скажите — — — покорно васъ прошу.

АНДРЕЙ.

Кто я? я прозываюсь малинькія Фортъ-Фортъ, покорной слуга и генералъ полковникъ великаго Князя и фельдмаршала, собственной мнимой его арміи, которой влюбяся въ портретъ твой до глупости, искалъ тебя по всему блу свту, ты нашлась, онъ щастливъ, мы покойны, а твоя фортуна сдлана, прости я бгу его увдомить! — — — да вотъ и его высокомнимая свтлость.

ЯВЛЕНІЕ 7.

ТЖЪ и ДОБРОМЫСЛЪ [съ свитой.]

МАРЬЯ [въ сторону.]

О! етотъ не страшенъ.

НИЗМНА [въ сторону.]

Мученіе мое умножается.

АНДРЕЙ.

Вотъ великой князь! и живой портретъ.

ДОБРОМЫСЛЪ [въ сторону.]

Какъ она прекрасна! какъ Проспхъ благополученъ! [въ слухъ] И такъ сударыня, наконецъ я вижу ту, чье изображеніе толико потревожило спокойствіе мое, лишило меня свободы, наложа на сердце вчныя оковы.

НИЗМНА.

Увы!

ДОБРОМЫСЛЪ.

Познай сударыня, познай, до чего простирается моя къ теб любовь. Я боле году ищу твоихъ прелестей, скитаюсь по всей Россіи, въ намреніи удивляться и обожать ихъ,не знавши естьли ты на свт, одно твое начертаніе, прекрасное твое изображеніе возтревожило духъ мой, я искалъ тебя повсюду, у всхъ о теб спрашивалъ, и на конецъ узнавши, что ты въ своей деревн, живешь во уединеніи, пришелъ повергнуться къ ногамъ твоимъ! [На колняхъ] Владтельной князь и нжной любовникъ проситъ у ногъ твоего сердца. — — —

НИЗМНА.

Встаньте: такое положеніе вамъ не прилично.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Я теб повинуюсь. [встаетъ.]

НИЗМНА.

Могу ли я познать отъ васъ, какимъ случаенъ попалась къ вамъ въ руки такая вещь, которая подарена была мною покойному нужу моему?

ДОБРОМЫСЛЪ.

Будучи въ арміи, нахалъ я нечаянно на умирающаго человка, которой при мн и испустилъ духъ свой, устремя взоръ на сей портретъ привязанной къ рук его.

НИЗМНА.

Увы!— это былъ супругъ мой!

ДОБРОМЫСЛЪ.

Красота ево прельстила душу мою, съ тхъ поръ — — — тщетно разсудокъ мой сопротивлялся пламеню меня пожирающему — — — я въ тебя влюбился въ твоемъ, изображеніи! [въ сторону] И чувствую теперь, что истинна заступила мсто притворства моего, красота ея меня поражаетъ! — — — Ахъ! я позабываю дружество.

НИЗМНА.

Дражайшей супругъ мой! — — — погруженной на землю — — — плавающей въ крови своей! Ужасное зрлище! бдственная участь!— Колино я нещастлива!— почто отъ любви и огорченія не умираю?

ДОБРОМЫСЛЪ.

Какъ сударыня! ты еще оплакиваешь смерть мужа твоево, мужа, которой не внемлетъ уже твоимъ стенаніямъ, ахъ! дай мн такихъ совмстниковъ, съ которыми бы я могъ оспоривать твои прелести.

АНДРЕЙ.

Да подайка намъ ково нибудь изъ живыхъ, мы бы ему показали себя.

МАРЬЯ [въ сторону.]

Етотъ видно не любитъ нжности.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Отри прекрасная слезы свои, къ чему они служатъ?— прими отъ сердца теб преданнова хотя сей малйшій даръ, въ знакъ его къ теб нжности, и любви. — — — [Подаетъ ей перстень.]

НИЗМНА.

Мн?

ДОБРОМЫСЛЪ.

Удостой принятіемъ своимъ.

НИЗМНА.

Вы надетесь! какое ваше намреніе?

ДОБРОМЫСЛЪ.

Обожать тебя вчно — жертвовать всмъ теб имніемъ, и самимъ собою.

НИЗМНА.

Ахъ сударь! такая жертва не принадлежитъ мн.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Кому же, когда не твоимъ прелестямъ, прими дражайшая!

МАРЬЯ [тихо.]

Возмите сударыня! что взято, то свято.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Супругъ твой умеръ, и — — —

НИЗМНА.

Нтъ, хотя смерть его у меня похитила, но онъ еще живъ въ моемъ сердц, противу всхъ законовъ жестокова рока! Я его люблю до скончанія моей жизни, и не могу длить горячности моей съ другими предмтами. — — — Ахъ сударь! удостойте почесть, хотя мои нещастія, оставте меня, потушите такой пламень, которой ни когда не будетъ мною

ДОБРОМЫСЛЪ.

Ты столько жестока!

НИЗМНД.

Я больше нещастлива.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Не отъ тебя ли зависитъ быть благополучною? Прими мое сердце, будь мн супруга.

НИЗМНА.

Супруга?

АНДРЕЙ:

Какъ! не ужли красавица княгиней быть не хочешь?

НИЗМНА.

Посл всхъ клятвъ, которыя я дала своему мужу, дражайшему Проспху! такая перемна не можетъ быть справедлива и законна, увнчанное преступленіе не есть преступленіе менше, а я граничу мою великость въ исполненіи должности моей.— Не льститесь: вс ваши старанія безплодны — — — [уходитъ.]

ДОБРОМЫСЛЪ.

Нтъ, я отъ тебя не отстану — — — всюду за тобою послдую. — — — Но куды иду я? — — —

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Эта видно рыбка не пойдетъ на уду, дайка закинуть за своею.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Какое движеніе колеблетъ духъ мой! Сокроемся отъ глазъ, принуждающихъ меня забывать мою должность.

ЯВЛЕНІЕ 8.

АНДРЕЙ, МАРЬЯ.

МАРЬЯ [въ сторону.]

Какъ я досадую на свою барыню!— однако ета птичка мн кажется вислокрыла, постараемся уловить е въ наши любовныя сти.

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Плутовка-то на меня посматриваетъ, не будетъ пути, однако попытаемся. [въ слухъ] Поговоримъ-ка со мною райская моя пташечька.

МАРЬЯ.

Разв вы сударь! видали райскихъ пташекъ?

АНДРЕЙ.

Нтъ, твои глазенки мн сказываютъ, будто ты на нее похожа.

МАРЬЯ.

Ужли мои глаза имютъ къ намъ довренности больше нежели ко мн. Я отъ нихъ никогда еще о томъ не слыхала.

АНДРЕЙ.

О! это неправда, женскіе глаза не такъ молчаливы, а особливо гд принадлежитъ до собственной ихъ похвалы, тутъ они всегда меньше видятъ нежели говорятъ. Но дло не о томъ: сказанная мн, каковъ теб показался,— каковъ мой станъ, голосъ, усы, и голова?

МАРЬЯ [въ сторону.]

Кажется человкъ не модной, а объ голов спросить чудь было не забылъ.

АНДРЕЙ.

Говори жъ моя красавица.

МАРЬЯ.

Усы ваши очень прекрасны, а объ голов вашей сказать трудно потому, что голосъ у васъ такъ нженъ, что предвщаетъ за правду нсколько пощочинъ.

АНДРЕЙ.

Ты очень хорошо отгадываешь — — — однако, — — — говори смля, не опасаяся моево нжнова голосу.

МАРЬЯ.

Господинъ Фортъ-Фортъ! кажется бишь человкомъ придворнымъ.

АНДРЕЙ.

Какъ? разв я льстилъ теб.

МАРЬЯ.

Нтъ сударь! — — — но вы — — — вы такъ хороши, что можете украшать дворъ владтельнова вашева князя!

АНДРЕЙ.

О! ты имешь вкусъ, и такъ мои взгляды, мои ухватки, я чаю произвели что нибудь въ твоемъ сердчишк, а?

МАРЬЯ.

Я не смю во всемъ вамъ признаться.

АНДРЕЙ.

Не смешь! кажется ты не застнчива: но говори со мною по просту безъ затй, я не люблю кто много коверкается — — ну! — —

МАРЬЯ.

Мое сударь смятеніе довольно вамъ показываетъ, что ваше присудствіе произвело въ душ моей.

АНДРЕИ [въ сторону.]

Уфъ! какъ эта примается за уду, вотъ т попытка,— однако посмотримъ дале. [въ слухъ] Такъ я теб понравился?

МАРЬЯ.

Избавте меня стыда вамъ о томъ сказывать.

АНДРЕЙ.

О! ето лишное, ты съ лишкомъ ево избавилась: но послушайка ты еще, какъ я пою.

МАРЬЯ.

Съ охотою.

АНДРЕЙ [Поетъ съ сердцемъ показывая видъ веселой.]

Худо быть мужу съ рогами,

Хуже того и груснй,

Зртъ ихъ своими глазами,

Бывши съ плутовкой своей.

Что? Каковъ голосъ?

МАРЬЯ.

Прегромкой голосъ.

АНДРЕЙ.

А слогъ псни?

МАРЬЯ.

Онъ не такъ хорошъ какъ голосъ.

АНДРЕЙ.

Я врю: но ты удивишься больше, когда я теб скажу, что я всему етому умю, не учась, и пть, и сочинять.

МАРЬЯ.

Не учась!

АНДРЕЙ.

Точно такъ!

МАРЬЯ.

Я не могу понять, какимъ бы ето способомъ могли вы?

АНДРЕЙ.

А вотъ такимъ-то, что я богатъ, а съ деньгами моя красавица наималйшіе умы бываютъ Профессоры, ни чему не учась, деньги прямо достигаютъ цли, и получаютъ желаемое, — — — О! со мною ты очень будешь щастлива.

МАРЬЯ.

Могу ли я ласкаться.

АНДРЕЙ.

Безъ сомннія, когда ты меня не ненавидишь.

МАРЬЯ.

Васъ ненавидть! разв я вамъ дика показалась,

АНДРЕЙ.

О! нтъ, ты — — — ты самой рушной зврочикъ.

МАРЬЯ.

Я признаюсь, что я чувствительна.

АНДРЕЙ [въ сторону/]

И съ лишкомъ къ моему нещастію, но чемъ бы мн отмстить ей. [думаетъ]

АНДРЕЙ [въ сторону]

А!— постой [въ слухъ] и какъ госпожа чувствительная! ты — — ты очень меня любимь?

МАРЬЯ.

Такъ, какъ вы любите о томъ спрашивать.

АНДРЕЙ.

Ну-такъ дай же мн въ знакъ твоей ко мн любви поцловать ручку. [тихо] Не бось не откажетъ.

МАРЬЯ.

Вы ето можете исполнить.

АНДРЕЙ [тихо.]

Такъ, я угадалъ. — — — [цлуя руку кусаетъ.]

МАРЬЯ.

Ой! — — — тише сударь! — — —

АНДРЕЙ.

Плутовка?

МАРЬЯ.

Вы кусаете.

АНДРЕЙ.

Ето еще бездлица за твою ко мн любовь!

МАРЬЯ.

Разв за любовь кусаютъ?

АНДРЕЙ.

То есть — — — отъ нжнова восторгу, или ясня сказать, которова ты достойна.

МАРЬЯ.

Прости господинъ Фортъ-Фортъ!

АНДРЕЙ.

Какъ, ты ужъ и бжишь отъ меня?

МАРЬЯ.

Мн должно итти къ моей госпож, я и то здсь долго заговорилась.

АНДРЕЙ.

Прости. [въ сторону] Госпожа Фортъ-Фортша.

МАРЬЯ.

Прости сударь, я въ великомъ восхищеньи, что одержала побду надъ такимъ высокимъ кавалеромъ.

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Подлинно съ головы высокъ я по твоей милости, проклятая побдительница! [Марья уходитъ.]

ЯВЛЕНІЕ 9.

АНДРЕЙ [одинъ.]

Ушла. — — — Едакую Богъ послалъ сожительницу, чортъ меня догадалъ послушаться. барина, лучше бы я не испытывалъ, лучшебъ я не зналъ ни тово ни другова, а то вотъ теперь сталъ съ рогами, да еще самъ ихъ и щупаю. — — — — Проклятая жена! Я такъ теперь на нее сердитъ — — — такъ сердитъ, что естьли бы она въ сію минуту попалась мн въ руки, естьли бы она ползала у ногъ моихъ, плакала, рыдала, [съ скоростію] ябъ ее — — — — ябъ ее [тихимъ голосомъ] простилъ, простилъ бы негодяйку, а себя бы прибилъ до полусмерти, для чего я такъ жалостливъ, да полно жалость въ такомъ случа для бдныхъ мужей послднее утшеніе.

ЯВЛЕНІЕ 10.

ДОБРОМЫСЛЪ, ПРОСПХЪ и АНДРЕЙ.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Какова еще желаешь ты опыта, она теб врна, тебя любитъ, словомъ ты наищастливой мужъ въ свт.

ПРОСПХЪ.

Наищастливой, ахъ! Ето ты думаешь, но можетъ быть то, чево пышность и нжность не могли произвести въ сердц, угрозы и страхъ произвести удобны, я теб много обязанъ, но желалъ бы еще испытать ее тобой.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Еще!

АНДРЕЙ [тихо.]

То-то неугомонная головушка.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Какое твое намреніе? Къ чему оно служитъ?

ПРОСПХЪ.

Къ тому — — —

АНДРЕЙ [тихо.]

Чтобъ быть съ рогами.

ПРОСПХЪ.

Чтобъ удостовришься подлинно объ ея ко мн горячности, и — — —

ДОБРОМЫСЛЪ.

И быть ее недостойнымъ подозрвая добродтель такой супруги, которая безъ слезъ и вздоховъ не можетъ произнести твоево имяни. Несправедливой другъ! какое имешь ты сердце, возможно ли то огорчать, что мы любимъ?

ПРОСПХЪ.

Но можетъ быть ее любовь…

ДОБРОМЫСЛЪ.

Любовь ее къ теб безмрна. Она постоянствомъ служитъ примромъ своему полу: а ты еще медлишь повергнутся къ ногамъ ее, и омыть ихъ радостными и благодарными слезами. Къ чему намъ искать огорченія, когда мы можемъ ево избгнуть, и наслаждаться тишиной и спокойствіемъ?

ПРОСПХЪ.

Нтъ, мой другъ! я не могу ей такъ скоро показаться, я уже ршился испытать ее угрозами, страхомъ и надюсь, что твоя дружба — — —

ДОБРОМЫСЛЪ.

Чево ты отъ меня требуешь? [въ сторону] Еще видть Низмну, показаться ей ужаснымъ чудовищемъ, возможно ли!

ПРОСПХЪ.

Ты колеблешся, мой другъ! прошу тебя, удовольствуй мое любопытство. Поди предстань къ ней въ гнв, въ ярости, вооружи своихъ служителей, превратись желающимъ силою — — — Ты смущаешся.

АНДРЕЙ [сторону.]

Да пріятно ли умному дурачиться.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Требованія твои ужасны, заставить себя ненавидть,— Низмну! страшиться какъ тирана устремленнова на честь ея, увы! повели мн еще испытывать ея нжностію, любовію, я готовъ теб повиноваться, но предстать къ ней чудовищемъ, это свыше человчества! нтъ, чувствительное мое сердце не способно притворяться ни предъ кмъ — а паче предъ твоей супругой.

ПРОСПХЪ [съ холодностію]

Слова твои меня удивляютъ, ужель? — — —

ДОБРОМЫСЛЪ [въ сторону.]

Онъ познатъ мою тайну, я въ глазахъ ево измнникъ!

ПРОСПХЪ.

Смятеніе твое подозрительно.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Я теб его обнажаю, зри въ друг совмстника твоево?

ПРОСПХЪ.

Что слышу?

АНДРЕЙ [въ сторону.)

Вотъ теб попытка.

ДОБРОМЫСЛЪ.

Но ты самъ тому источникомъ, ты веллъ мн притворяться влюбленнымъ, я теб повиновался, не зря супруги твоей, я надялся быть равнодушнымъ: но увы! увидя ее сердце мое возтрепетало, кровь во мн возпламенилась, притворство исчезло, а истинна заступя ее мсто языкомъ моимъ изъяснялась, тщетно напоминалъ себ дружество, одна нжность превосходила другую, я сталъ преступникомъ противъ воли своей, я нещастливъ! Но ты мой другъ! не думай чтобъ я и въ сильномъ стремленіи моей страсти забылъ мою должность, нтъ: я ее помню, помню честь мою, которая и въ заблужденіи меня не оставила. Я исполню твое желаніе, предстану къ Низмн въ вид варвара, принужу себя ужасать ее, мученіе мое будетъ чрезмрно, но я тмъ накажу себя за слабость. [отходитъ.]

АНДРЕЙ.

Вотъ теб шуточки.

ЯВЛЕНІЕ 11.

ПРОСПХЪ, АНДРЕЙ.

ПРОСПХЪ.

Добромыслъ — мой друг! мн совмстникъ, колико я нещастливъ!

АНДРЕЙ.

Я больше вашева, да не грущу.

ПРОСПХЪ.

Нтъ: онъ великодушенъ, опасаться мн ево не должно, успокоимся.

АНДРЕЙ.

А мн и подавно, по тому что я самъ себ совмстникъ.

ПРОСПХЪ.

Время и разсужденія изгонятъ тотъ ядъ изъ сердца его, которой длаетъ ево преступникомъ, пускай исполнитъ свое общаніе, испытаетъ Низмну! честолюбіе не поколебало ея твердости, благополучіе мое будетъ совершенно, ежели и стархъ толико свойственной ихъ полу, будетъ къ тому не удобенъ.

АНДРЕЙ.

Сы, ры — — — Они идутъ сударь!

ПРОСПХЪ.

Боже! соверши мое благополучіе!

АНДРЕЙ.

Боже! пощади глупость моево барина!

ЯВЛЕНІЕ 12.

НИЗМНА, МАРЬЯ,

МАРЬЯ.

Стыдно сударыня, стыдно, что вы упустили изъ рукъ такова сокола.

НИЗМНА.

Какъ, ты хочешь чтобъ я радовалась такой побд?

МАРЬЯ.

Безъ сомннія.

НИЗМНА.

Ахъ! любовь его ко мн ни что иное какъ мученіе мое, такая побда лестна для тхъ только, которые отъ ложнова блеску думаютъ получишь себ славу: но здравой разсудокъ не можетъ находить въ томъ своего удовольствія.

МАРЬЯ.

Съ такой притворчивостію женщины проводятъ дни свои очень печально. Я сама люблю кротость: но ето только тогда, когда она иметъ видъ веселости.

НИЗМНА.

Возжигать и питать пламень, не будучи въ состояніи облегчишь его безъ стыда и нискости, не то ли ето, чтобъ длать людей нещастными? радоваться такому преимуществу, не прямое ли желаніе забыть человчество?

МАРЬЯ.

Что касается до меня, я признаюсь, что я чувствую себя женщиной, любовникъ, которова я уловила въ мои сти, всегда льститъ моему честолюбію. По этому сударыня! по вашему мннію вдова, которая выходитъ за мужъ, длаетъ великое преступленіе? — — —

НИЗМНА.

Я етова не думаю, а ни хочу внимать ни чьей любви, для тово, что люблю навсегда Проспха.

МАРЬЯ.

Проспха! Проспхъ въ свое время былъ хорошъ, то есть когда былъ живъ, а теперь череда князя, человкъ такова виду, такова стану, такой знатности, богатства, конечно сдлаетъ жизнь вашу наипріятнйшею.

НИЗМНА.

Нтъ: ежели я и вступлю съ нимъ въ союзъ, то блескъ красоты ево и пышности не будетъ во вкъ способенъ прельстить моего сердца, и удовлетворить моихъ желаній, пышность и красота часто скрываютъ въ себ наигнуснйшіе пороки, подъ блистательной наружностью приманчивыхъ прелестей. Хорошева виду мужчины рдко имютъ къ намъ справедливую привязанность, нжные обожатели собственныхъ своихъ достоинствъ, имютъ только глаза себя разсматривать слпо, и удивляться себ, когда же мы ихъ любимъ, тогда ихъ гордость побуждаетъ думать, что сердца наши, любя ихъ, исполняютъ только свою должность.

МАРЬЯ.

О! съ етмъ княземъ, который васъ столько любитъ, не должно вамъ ничево опасаться.

НИЗМНА.

Я ничего не опасаюсь, ничмъ не прельщаюся, оплакиваю здсь предмтъ всей моей горячности, уединеніе мое приноситъ мн въ тысячу кратъ больше пріятностей, нежели все великолпіе пьппнова двора.

МАРЬЯ.

Однакожъ честолюбіе принадлежитъ душамъ хорошимъ, мы — — — Что это! — — — кричатъ. [За кулисами крикъ.]

НИЗМНА.

Что это значишь!

ЯВЛЕНІЕ 13.

Тжъ и АКИМЪ.

АКИМЪ.

Воры! — — — воры! — — — разбой! — — — разбой!

МАРЬЯ.

Ахъ сударыня!

НИЗМНА.

Что такое?

АКИМЪ.

Пропали боярыня! — — — пропали! — — сгинутъ наши головушки безъ покаянія, сгинутъ!

НИЗМНА.

Да скажи скоре, что такое?

АКИМЪ.

Вонъ тамъ! — — — тамъ! — — — языкъ не воротится! — — — близко! — — — невдь сколько солдатъ, фузей — — — копьевъ — — — дубинъ, кольевъ — — ухъ! — — вонъ они! — — [прячется.]

ЯВЛЕНІЕ 14.

ТЖЪ и ДОБРОМЫСЛЪ. [съ множествомъ вооруженныхъ людей.]

МАРЬЯ.

Ахъ! Боже мой!

НИЗМНА.

Онъ здсь еще?

ДОБРОМЫСЛЪ.

Здсь неблагодарная! и ни то здсь, чтобъ показать власть мою надъ тобою.

НИЗМНА.

О небо!

ДОБРОМЫСЛЪ.

Обуздать твое упрямство — Не думай избгнуть рукъ моихъ, — — — говори, слдуешь ли мн добровольно?

НИЗМНА.

Такъ ты и силы не имлъ скрывать доле зврства своего, подъ видомъ чувствительнова сердца? Варваръ! какъ осмливаешься-думать, что угрозы твои способны поколебать мою твердость — — — мою душу, преданною навсегда супругу моему — — — устыдись.

ДОБРОМЫСЛЪ [въ сторону.]

Какое принужденіе! [ставши на колни] Нтъ, я не варваръ, я тотъ же нжной и чувствительной любовникъ, которой страждетъ отъ твоей жестокости, разполагай моей душею, ты ея владычица — — — не будь толико неблагодарна!…

НИЗМНА.

Ты хочешь, чтобы я была неблагодарна, когда требуешь отъ меня такова сердца, которое по всмъ правамъ нжности принадлежитъ моему мужу.

ДОБРОМЫСЛЪ [вставши.]

Твоему мужу, которова уже нтъ на свт — — — жестокая!— тщетно защищаешь холодность свою непобдимою врностью къ законной должности. Не мужъ, иной предмтъ занимаетъ мсто въ сердц твоемъ, ты…

НИЗМНА.

Постой: оскорбляя меня безразсудной страстью, не оскорбляй добродтели моей, слова твои меня не ужасаютъ, но возбуждаютъ жестокость противу твоей дерзости.

ДОБРОМЫСЛЪ [въ сторону]

Твердость ея поражаетъ меня боле.

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Эта и дубинъ не боится.

НИЗМНА.

Оставь меня въ уединеніи моемъ, не мысли нарушить должности моей, которую я исполняю, оплакивая смерть любезнаго мн супруга, не льстись торжествовать свирпствомъ, когда нжность твоя не могла потревожить постоянства моего, то можноль, чтобъ жестокость въ томъ успла? Добродтель угрозъ и лютости не страшится, она не знаетъ ужаса, кром одново преступленія. [Хочетъ уйти.]

ДОБРОМЫСЛЪ.

Постой. [въ сторону] Я вн себя!

НИЗМНА.

Не умножай больше моего къ теб презрнія.

ДОБРОМЫСЛЪ [къ слугамъ.]

Остановите еіо. — — — —

НИЗМНА.

Какъ! ты дерзаешь лишать меня вольности, когда я не въ силахъ защищаться — Безчеловчной! чудовище!

ДОБРОМЫСЛЪ [въ сторону.]

Какія наимянованія!

НИЗМНА.

Страшись.

ДОБРОМЫСЛЪ [слугамъ.]

Я укрощу твою гордость, приступите.

МАРЬЯ [слуги выступая въ передъ.]

Ахъ!

АКИМЪ.

Ухъ! не прострлили ли меня!

ДОБРОМЫСЛЪ.

Повлеките сію нещастную.

НИЗМНА.

Чтобъ я предалась живая въ руки мучителя! — — — тирана! — — — нтъ: ет мста, въ которыхъ глаза мои проливали слезы о дражайшемъ мн супруг,— гд вздохи и стенанія мои раздавались по воздуху, будутъ въ сіюжъ минуту гробомъ наиврнйшей ему супруги. [Выдергиваетъ у Добромысла шлагу, хочетизъ заколоться. Добромысл удерживаетъ.]

ДОБРОМЫСЛЪ.

Ахъ! что ты длаешь?

НИЗМНА.

Я слдуя части моей, иду соединиться съ любезнымъ моимъ Проспхомъ….

ЯВЛЕНІЕ 15.

ТЖЪ и ПРОСПХЪ.

ПРОСПХЪ [вбгаетъ скоро и бросается на колни.]

Дражайшая супруга!

НИЗМНА.

Что я вижу? — — — [падаетъ въ обморокъ.]

МАРЬЯ.

Боже!

АКИМЪ [увидя Проспха.]

Фу! теперь полегче..

ПРОСПХЪ.

Твоево мужа, которова ты умершимъ почитаешь: но онъ живъ — — — онъ предъ тобою, семилтней плнъ ево лишая твоихъ взоровъ, умножилъ боле ево къ теб горячности — — —

НИЗМНА.

О небо! — — — тебя ли я вижу, Проспхъ ли предо мною? не мечта ли меня обольщаетъ — — — — дражайшій супругъ! ты живъ еще — — — -я тебя обнимаю — — —

ПРОСПХЪ.

Я живъ: я сберегъ жизнь мою, чтобъ теб ею жертвовать, чтобъ посвятить ее твоему удовольствію.

НИЗМНА.

Небо тебя мн возвращая, возвращаетъ мое спокойствіе, мое щастіе, я восхожу на верхъ отрадъ моихъ, вижу вторично свтъ тобою. — — — Увы! минуту посл, ты бы здсь нашелъ умершую твою Низмну! взгляни на сего варвара, которой устремляясь на мою вольность, былъ бы причиною моей смерти — — —

ДОБРОМЫСЛЪ.

Довольно ли я наказанъ, довольно ли ты отмщенъ — — — мой другъ? — — —

НИЗМНА.

Твой другъ! — — —

ПРОСПХЪ.

Такъ, обожаемая супруга! онъ мой другъ, любовь его къ теб былъ мой вымыслъ, испытать твою врность.

НИЗМНА.

Что слышу! — — —

МАРЬЯ [тихо.]

Вотъ еще какія зати.

НИЗМНА.

Ты во мн сомнвался, ты могъ минуту подозрвать мою врность — — — — Ахъ Проспхъ! это ли воздаяніе за всю мою къ теб горячность?

ПРОСПХЪ.

Я не оправдаюсь, стыдъ мой за тебя мн отмщаетъ, чрезмрная моя къ теб любовь была тому источникомъ. Будучи семь лтъ съ тобой въ разлук, знавши что ты щитаешь меня умершимъ, я подозрвалъ тебя, хотлъ испытать твое сердце, и въ томъ прошу у тебя прощенія — — — ты добродтельна: какое ощущаю удовольствіе нашедъ тебя съ прежней твоей ко мн нжностью, туже дражайшую Низмну! любезную мою супругу — — — — прости меня! [ставъ на колни.]

НИЗМНА.

Удовольствіе тебя видть свыше тово огорченія, которое принесъ ты мн подозрніемъ своимъ. — — — — Встань, обойми еще врную теб Низмну! — — —

ПРОСПХЪ.

Великодушная, супруга!,

НИЗМНА.

Когда мы любимъ виноватова, тогда вина его простительна.

АНДРЕЙ [въ сторону.]

А моя бездльница и не спроситъ обо мн. — — — —

ДОБРОМЫСЛЪ.

Теперь сударыня! простите тово, которой въ угодность другу,— потревожилъ столько духъ вашъ, а онъ довольно уже наказанъ и тмъ, что вы нсколько минут ево ненавидли.

НИЗМНА.

Вы не виновны, когда дружество къ тому васъ принудило.

ДОБРОМЫСЛЪ

Я исполнилъ все что теб общалъ, ты щастливъ, я осужденъ мучиться, слабость моя наказана, прости.

ПРОСПХЪ.

Мой другъ! постой, ужъли ты думаешь — — —

ДОБРОМЫСЛЪ.

Не принуждай меня забыть мою должность — — — Будь благополученъ, я постараюсь возвратить мое спокойствіе, и быть теб подобнымъ. — — —

ПРОСПХЪ.

Пойдемъ дражайшая супруга, удержимъ ево, ежели возможно, онъ намъ другъ! [скоро оба уходятъ.]

ЯВЛЕНІЕ 16.

АНДРЕЙ, АКИМЪ и МАРЬЯ.

АКИМЪ.

Насилу душа вскочила. Ай! что ни пущей-то сатана и остался! — — — давай Богъ ноги. — — — [бжитъ вонъ.]

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Едакъ усы мои пугаютъ.

МАРЬЯ [въ сторону.]

Спросишь было у него про своего муженька.

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Теперь моя череда.

МАРЬЯ.

Не знаешь ли господинъ фортъ-фортъ, куды двался слуга господина Проспха Андрей?

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Эвося спохватилася. Івъ слухъ] Андрей?

МАРЬЯ.

Да.

АНДРЕЙ.

Нтъ, не знаю. Э! да я и позабылъ, это конечно ты спрашиваешь о томъ пьяниц, плут, вор, которой всхъ насъ въ арміи обокралъ, и все пропилъ?

МАРЬЯ.

Я думаю что это онъ.

АНДРЕЙ [въ сторону].

Едакъ афарифонтила.

МАРЬЯ.

Такъ чтожъ, онъ живъ или сударь умеръ?

АНДРЕЙ.

Разв онъ теб съ родни?

МАРЬЯ.

Нтъ — — я — — такъ — — объ немъ спросила.

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Она ужъ отъ меня и отпирается, нтъ силъ больше терпть — — — откроемся — — — [снимаетъ съ себя все, а между говоритъ въ сторону.]

МАРЬЯ.

Глупа бы я была, ежелибъ я ему призналась замужнею, имвши случай слыть двкою, о! я очень чувствую свои преимущества. [подходитъ къ нему на него не смотря.] И такъ сударь етотъ Андрей?- — —

АНДРЕЙ.

Етотъ Андрей перед тобой госпожа бездльница!

МАРЬЯ.

Ахъ!

АНДРЕЙ

Ахъ! — — — что? что, разв теб фортъ фортъ больше не нравится?

МАРЬЯ [будто плачетъ.]

Любезный мой супругъ!

АНДРЕЙ.

Она же и плачетъ….

МАРЬЯ.

Для чево ты такъ долго мн не открывался?

АНДРЕЙ.

Для того госпожа лисица, что ты великая плутовка — — — что ты проказлива какъ кошка, а труслива какъ заецъ.

МАРЬЯ [хочетъ обнять ево.]

Можно ли теб было минуту подозрвать ною врность?

АНДРЕЙ.

Твою врность къ господину фортъ-форту конечно, которому ты говорила: [передражниваетъ ее голосомъ] Я очень рада, что получила побду надъ такимъ высокимъ кавалеромъ.— Что, забыла?

МАРЬЯ.

Не ужъ ли ты за ету бездлицу разсердился?

АНДРЕЙ.

Какъ! ты хочешь, чтобъ я былъ съ рогами, да еще и похвалялъ тебя — не разсердился.

МАРЬЯ.

Ахъ Андрей! какъ ты несправедливъ! должно ли меня обвинять, когда я все это говорила отъ страху, боясь чтобъ ты меня не убилъ до смерти?

АНДРЕЙ [смягчась.]

Отъ страху?

МАРЬЯ

Конечно: способна ли я къ измн, можно ли мн забыть тебя?

АНДРЕЙ [въ сторону.]

И подлинно, это станется — — — но Акимовы слова о нтъ! ты — — — ты меня обманываешь.

МАРЬЯ.

Ахъ Андрей! это ли воздаяніе за всю мою къ теб горячность — — — за мои слезы?

АНДРЕЙ.

За твои слезы, которыя ты проливала по сосднимъ деревнямъ — — — съ своими кумовьями?

МАРЬЯ.

Что я слышу! — — — кто ето теб сказывалъ — — — кто донесъ такую на меня напраслину?

АНДРЕЙ.

Акимъ, сударыня! Акимъ.

МАРЬЯ.

Акимъ! такъ ты меньше вришь мн, нежели Акиму мужику?

АНДРЕЙ.

Конечно, по тому что въ немъ простота мужицкая, а въ теб зати барскія. — — —

МАРЬЯ.

Вотъ какъ нещастливы т жоны, у которыхъ мужья бываютъ въ отсутствіи — — — вотъ сколько ихъ поносятъ злословники — — — Нещастныя жоны! [плачетъ.]

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Чортъ знаетъ чему врить, своимъ глазамъ, или ее слезамъ, Акимовой всти, или ее лести.— Но не ужъ ли она плачетъ притворно — — — чему дивишься! хитрая жена таже сатана — — -однако и ревнивой мужъ не уступишь чорту. [въ слухъ] И такъ Акимъ на тебя всклепалъ?

МАРЬЯ.

Я ему прощаю.

АНДРЕЙ.

Фортъ форта полюбила ты отъ страху?

МАРЬЯ.

Ты еще сумнваешься.

АНДРЕЙ.

А плачешь отъ радости, что меня увидла?

МАРЬЯ.

Неблагодарной! ты слезъ моихъ не достоинъ.

АНДРЕЙ.

Такъ будто и въ правду я нахожу въ теб ту же врную мн Марьюшку, мою цломудренную жонушку.

МАРЬЯ.

Сумнвайся еще — радуйся мученію моему.

АНДРЕЙ.

О! милая моя горлица, я теб врю, простижъ меня, будемъ жить по прежнему, ладно, мирно и весело.

МАРЬЯ.

Удовольствіе тебя видть, свыше тово огорченія, которое принесъ ты мн подозрніемъ своимъ.

АНДРЕЙ.

Ты постоянна и великодушна.

МАРЬЯ [въ сторону.]

Насилу я ему очки вставила.

АНДРЕЙ.

Ты — — —

МАРЬЯ.

Тише, Господа идутъ.

АНДРЕЙ [въ сторону.]

Фу! какъ я доволенъ, что она оправдалась.

ЯВЛЕНІЕ ПОСЛДНЕЕ.

ПРОСПХЪ, НИЗМНА, АНДРЕЙ и МАРЬЯ.

ПРОСПХЪ

Прозьба наша осталася безплодна.

НИЗМНА.

Я сожалю, что могла быть причиною его мученія.

МАРЬЯ.

Ништо ему сударыня, онъ наказанъ за дло, впередъ не станетъ исполнять безразсудныхъ требованій друзей своихъ.

ПРОСПХЪ.

Нещастіе ево, которому я причиной, раздираетъ мою душу, и я до тхъ поръ, буду лучиться совстію, пока ево не увижу спокойна.

МАРЬЯ.

О! ежели такъ, такъ и вы наказаны: угрызеніе совсти въ сердц честнова человка такая епитимья, которая тяжел нежели полость изъ Москвы до Кіева.

ПРОСПХЪ.

Я это чувствую.

НИЗМНА.

Но успокоимся любезный Проспхъ! разсудокъ и добродтель возвратятъ ему прежнюю вольность, и онъ съ тмъ же дружествомъ придетъ съ нами раздлить удовольствіе наше, такая любовь страшна только въ испорченныхъ сердцахъ, но въ великодушныхъ она нещастіе, достойное сожалнія.

ПРОСПХЪ.

Тогда я совершенно буду благополученъ!

НИЗМНА.

Пойдемъ любезный Проспхъ, возблагодарить небо, что мы другъ друга видимъ, и столько же любимъ.

ПРОСПХЪ.

Милосердіе ево превосходитъ всю мою благодарность, а постоянство твое служитъ примромъ всему свту. [Уходятъ.]

АНДРЕЙ

И твое: пойдемъ же и мы съ тобою, возблагодарить небо! ты врна, я вренъ, не надобно лучше, однако запрещаю другу и недругу, испытывать жену свою. Это такой опытъ, которой часто длаетъ насъ изъ слпыхъ безумными.

Конецъ комедіи.

ИСПЫТАННОЕ ПОСТОЯНСТВО.

Читайте также: