Иркутск, Семенов Дмитрий Дмитриевич, Год: 1894 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 21 минут(ы)

ИРКУТСКЪ.

Культурно-историческій очеркъ.

Иркутскъ — городъ еще сравнительно молодой. Онъ существуетъ всего 242 года. Иркутскъ совсмъ особенный, чисто сибирскій городъ. При совершенномъ отсутствіи мстнаго дворянства, это — городъ чиновниковъ, золотопромышленниковъ, богатйшаго купечества, опальныхъ, ссыльныхъ. Вмст съ тмъ, какъ бывшій долгое время административнымъ и духовнымъ центромъ обширнйшаго края, всей Восточной Сибири, Иркутскъ можетъ гордиться такими мудрыми представителями, какими были М. М. Сперанскій и графъ H. Н. Муравьевъ-Амурскій, такимъ знаменитымъ архипастыремъ-миссіонеромъ, какимъ былъ Иннокентій — впослдствіи митрополитъ московскій. Изъ Иркутска’же направлялись различныя ученыя и торговыя экспедиціи, длались открытія невдомыхъ до того странъ, морей, народовъ. Въ немъ по-долгу гащивали и многіе иностранцы ученые и многіе предпріимчивые русскіе люди, таковы напр.: Берингъ, открывшій Беринговъ проливъ, ученые Гмелинъ, Палласъ, Георги, своими изслдованіями и трудами ознакомившіе Европу и Россію съ природою, богатствами и инородцами Сибири, Елазарій Избрантъ, исходатайствовавшій у китайскаго правительства разршеніе караванной торговли съ Китаемъ черезъ Кяхту, отважный Шелиховъ, занявшій Алеутскіе острова и сверо-западную часть Америки, Миддендорфъ и Мажъ, проникшіе на Амуръ, Потанинъ — во внутрь Монголіи и Китая, Ядринцевъ, открывшій мстонахожденіе столицы Чингизъ-хана, древняго Каракорума, и многіе другіе. Въ Иркутск же родились и воспитывались такіе писатели, какъ Щаповъ, Шашковъ и др.

Нын Иркутскъ — городъ съ 50 т. Жителей, 19 церквами нсколькими учеными и благотворительными обществами, 45-ю учебными заведеніями — городъ, владющій миліонными капиталами, имющій свои органы печати, богатый этнографическій и естественно-историческій музеумъ, публичную библіотеку, театръ. Съ открытіемъ же Сибирской желзной дороги значеніе города еще несомннно увеличится. Узнать исторію Иркутска,— значитъ узнать исторію всей Восточной Сибири, поближе ознакомиться съ его жизнью,— значитъ понять и оцнить жизнь сибиряка вообще. Можетъ быть не въ далекомъ будущемъ нашей современной молодежи придется жить, служить и дйствовать въ нкогда отъ насъ столь отдаленной, страшной, холодной окраин Россіи, какою мы до сихъ поръ привыкли представлять себ Сибирь, да еще Восточную {При составленіи этого очерка мы воспользовались и прекрасною книгою г. Сукачева — Иркутскъ. Его мсто и значеніе въ исторія и культурномъ, развитіи Восточной Сибири. Москва 1891 г. ц. 2 р.}.

I.
Первобытный Иркутскъ.
1652—1829.

Гибельныя времена.
Жестокіе то были нравы.
Островскій

Началомъ Иркутска, по словамъ мстныхъ лтописей, была хижина или зимовье, построенное въ 1652 году сыномъ боярскимъ Иваномъ Похабовымъ для житья енисейскимъ казакамъ, чтобы имъ способне было собирать ясакъ съ бурятъ, кочевавшихъ тогда на р. Иркут, отъ котораго Иркутскъ и наименованіе свое получилъ. Въ 1669 г. Похабовъ, по повелнію царя Алекся Михайловича, строитъ уже острогъ, состоящій изъ двухъ деревянныхъ крпостей: одна — кремль, возвышалась на берегу Ангары, другая окружала поселенія казаковъ — городъ. Въ ‘1695 году кремль съ успхомъ выдержалъ осаду бурятъ, и съ тхъ поръ Иркутскъ никакимъ нападеніемъ извн не подвергался. Такимъ образомъ первыми жителями возникающаго города были козаки и ихъ семейства. Но, по мр того, какъ слухи объ удобномъ мстоположеніи новаго города и выгодахъ, которыми пользовались его обыватели, расходились не только по Сибири, но и по Европейской Россіи, число его жителей быстро возростало. Прежде всего нахали въ Иркутскъ разные купцы и промышленники, оставшись навсегда иркутскими жителями’, къ нимъ присоединились 500 пашенныхъ крестьянъ, переселившихся съ верховьевъ Лены, и значительное число стрльцовъ, сосланныхъ при Петр I. Около 1700 г. въ Иркутск было уже 3.500 жителей, два монастыря — мужской и женскій, дв церкви. 19-го октября 1764 года послдовалъ указъ о наименованіи Сибири Сибирскимъ царствомъ и объ учрежденіи въ ней, кром Тобольской^ второй губерніи Иркутской. Иркутскъ становится губернскимъ городомъ обширнйшаго края Лежащій близъ Байкала и китайской uраницы, Иркутскъ, подобно оазису въ пустын, привлекалъ къ себ торговые пути Азіи, а вмст съ ними и людей различнаго восточнаго и западнаго происхожденія, огромные капиталы и весьма оживленныя торговыя сношенія. Постройки въ город производились спшно, безъ всякаго плана, гд и какъ хотли. Особенно обезображивались дома неравными окнами, съ прибавленіемъ къ нимъ такъ-называемыхъ волоковыхъ. Улицы были узкія и кривыя, и во многихъ мстахъ въ лтнее время, начиная съ весны, стояла непроходимая грязь, цлыя озера и болота. Тмъ не мене, народонаселеніе и богатство города возрастали съ каждымъ годомъ. Въ конц 1780-хъ годовъ въ немъ уже было 20 т. Жителей, 12 церквей, губернаторскій домъ, нсколько училищъ (навигацкая школа, духовная семинарія, духовное училище, градская школа), библіотека, кабинетъ рдкостей.

Но за этой казовой стороной города скрывалось много печальнаго. Въ первый періодъ существованія Иркутска, обнимающій собою 150 лтъ, имъ послдовательно управляли часто смняемые воеводы, вице-губернаторы, губернаторы, намстники и генералъ-губернаторы. Немногіе изъ нихъ оставили по себ добрую память, хотя и платились за свои беззаконія кто судомъ, кто ссылкою, а кто и жизнью. Такъ, про вице-губернатора Плещеева иркутская лтопись говоритъ, что онъ ‘былъ въ канцелярскихъ длахъ не свдущъ, корыстолюбивъ, промышленныхъ и торговыхъ людей за недачу подарковъ дралъ плетьми и кнутомъ и притснялъ приказныхъ служителей, приверженцевъ же своихъ любилъ постоянно угощать и поить разными винами до пьяна’. Вице-губернаторы Лангъ и Вульфъ были люди добрые, но слабые, управленіе находилось въ рукахъ низшаго чиновничества, и дла шли плохо. Бдные терпли притсненія отъ того, что нечмъ было ямъ откупиться, а богатые посредствомъ подарковъ всегда были правы и пользовались милостію начальства, умножились воровство и грабежи, особенно кража скота бурятами, а сыску не было: хотя воровъ неоднократно ловили, но виновныхъ не оказывалось, сборы казенные запускались, оброчныя статьи отдавались дешевыми цнами, а подряды — высокими’. Въ 1758 г. прибылъ въ Иркутскъ слдователь по винокуреннымъ дламъ Крыловъ. Еще съ дороги писалъ онъ магистрату, чтобы онъ приготовилъ для него нсколько стопъ бумаги и ведро чернилъ. Магистратъ отвчалъ, что ‘бумага приготовлена, а чернильнаго мастера въ Иркутск не имется, а приготовлено нсколько черепковъ китайской туши’ {Въ Иркутск чернилами стали писать только съ 1777 г., когда впервые были привезены чернильные оршки и купоросъ, а до того писали тушью.}. Досталось отъ Крылова всмъ винокуреннымъ заводчикамъ. Особенно пострадалъ купецъ Иванъ Бичевинъ, о богатств котораго сохранилось преданіе, что у него золотыя и серебряныя деньги хранились въ боченкахъ, а мдныя — въ бочкахъ, прикованныхъ къ стнамъ его кладовыхъ. Замученный пытками, онъ умеръ въ 1759 г., а богатство его перешло въ руки Крылова. Наводилъ Крыловъ страхъ не на однихъ купцовъ, но и на все городское населеніе своей, не знавшей удержу разгульной жизнью. Женщины боялись ему на глаза попадаться, дтей пугали его именемъ, и еще долго иркутяне, по словамъ лтописца, вспоминали о ‘гибельныхъ крыловскихъ временахъ’. Даже начальство боялось его и бездйствовало. Наконецъ за городъ вступился преосвященный Софроній. О дяніяхъ Крылова владыка написалъ Императриц и петербургскому митрополиту, Крыловъ былъ арестованъ и скованнымъ отправленъ въ Петербургъ въ 1761 г.

Про губернатора Нмцова иркутская лтопись говорить, что это былъ человкъ неблагонамренный, употреблявшій непомрную строгость собственно для того только, чтобы боле брать взятокъ и нажить боле денегъ’… ‘Въ нкоторые дни ходилъ онъ по городу пшкомъ, съ нужнымъ числомъ полицейскихъ служителей. для того, что ране приказалъ жителямъ строить около домовъ своихъ мостики (тротуары), а гд ихъ не было построено, вызывалъ хозяина и тутъ же скъ его’. Сохранилось также преданіе объ его дружб и сношеніяхъ съ разбойничьимъ атаманомъ Гондюхинымъ, тайно проживавшимъ въ Иркутск. Имъ же была учреждена въ город ‘глухая команда’, которая подъ видомъ дозора грабила жителей.

Совсмъ иную память оставилъ по себ преемникъ Нмцова, генералъ-маіоръ Кличка. Добрый и справедливый, онъ принималъ и выслушивалъ всхъ ласково и благосклонно, словесныя и письменныя просьбы ршалъ безъ отлагательства и безъ мздоимства, ссоры и споры старался прекращать дружелюбіемъ и чрезъ посредниковъ, смотрлъ внимательно и наблюдалъ за скорымъ и справедливымъ ршеніемъ длъ въ судахъ, помогалъ сиротамъ и неимущимъ, поощрялъ торговлю и,.словомъ — говоритъ лто-* пись,— ‘благоразуміемъ, добротою и благонамренностью напечатллъ въ сердцахъ иркутскихъ жителей надолго о себ славное воспоминаніе’. При немъ 22-го октября 1782 г. торжественно открыто въ Иркутск главное народное училище, изъ котораго въ 1805 г. образовались гимназія, уздное и приходскія училища. Ему же Иркутскъ обязанъ основаніемъ публичной библіотеки.

Въ 1783 г. въ Иркутскъ прибылъ первый намстникъ, генералъ Якобій. Съ нимъ нахало множество чиновниковъ, отъ наплыва которыхъ съ многочисленной прислугой жители города обременены были тяжелымъ постоемъ. Однихъ музыкантовъ Якобій привезъ до сорока человкъ. Въ памяти жителей надолго остались его пиры въ город и на дач. Здсь, въ большомъ деревянномъ дом, пиры длились по нскольку дней, на ближнемъ остров Иркута пускались фейерверки, а вся дорога до города по ночамъ освщалась смоляными бочками. Якобій и милліонеръ Медвдевъ держали открытый столъ и давали еженедльно обды и балы. Такъ роскошно жили и пріемники Якобія, отъ нихъ не отставали и ближайшіе къ нимъ чиновники. Очевидно, что деньги на такую жизнь добывались незаконнымъ путемъ. Жителямъ не лучше было отъ того, что правители края часто смнялись, вызывались въ Петербургъ, отдавались подъ судъ.

Послднимъ актомъ разсматриваемаго періода исторіи Иркутска была дятельность губернатора Трескина. Губернію онъ считалъ вотчиною, а себя — полновластнымъ въ ней прикащикомъ или управляющимъ. Пробовало съ нимъ спорить богатое купечество, но Трескинъ всхъ ихъ разослалъ въ равныя мста: откупщикъ Передовщиковъ оказался въ каторг, иркутскій городской голова Сибиряковъ — въ ссылк. Подъ предлогомъ благоустройства города, по приказанію губернатора, планировались улицы, ломались и сносились дома, стоявшіе не такъ, какъ надо было, на мсто снесенныхъ домовъ ставились заборы. Велитъ домъ сломать: хозяева еще утромъ спятъ, а полиція съ арестантами уже и крышу сняла и потолки рубитъ. Заходилъ онъ и въ частные дома, заглядывалъ и въ огороды, гд что не такъ,— сейчасъ расправа. ‘Хотя лично,— пишетъ преосвященный Михаилъ князю А. Н. Голицыну,— ничего не терплю отъ губернатора, но стражду ежедневно въ растерзываемой, какъ бы волками, паств своей, коей непрерывный вопль проницаетъ и сквозь толстыя стны архіерейскаго дома. Нечестіе и безстыдное притворство, дерзость и самонадянность съ деспотизмомъ, презрніе къ людямъ и страданія ихъ, выборъ и отличіе чиновниковъ, дятельныхъ только къ разоренію поселянъ, особливо бурятъ, система обогащать себя и во всемъ монополія — сіи черты отличаютъ здшнее правительство отъ внутреннихъ губерній Россіи’.

Дйствительно, ‘гибельныя времена’, ‘жестокіе-то были нравы’! Не лучше поступало съ населеніемъ и купечество. Откупщики опаивали народъ плохимъ виномъ, назначая за него произвольную плату. Хлбная торговля, поставка соли, торгъ мясомъ, винокуреніе — все захвачено было откупщиками, поставщиками, подрядчиками. Дло дошло до того, что право торговать мясомъ въ Иркутск, въ 1810 году,предоставлено было только тремъ купцамъ. Въ контракт они выговорили себ такое условіе: ‘Никто, кром насъ, и тхъ, кому собственно отъ насъ дано будетъ сіе позволеніе, не долженъ торговать мясомъ ни въ город, ни въ мясномъ ряду, ни въ домахъ и нигд ни гуртомъ, ни въ розницу’. Партія крупныхъ капиталистовъ до того усилилась въ иркутскомъ обществ, что запугивала народъ и стремилась подчинить себ и мстное управленіе, съ представителями котораго она находилась въ постоянномъ антагонизм. ‘Мстное купечество,— говоритъ одинъ изъ иркутскихъ старожиловъ, ‘было такъ сильно, что пять или шесть губернаторовъ сряду — хорошо не знаю — были смнены по ихъ жалобамъ’. И только одни архипастыри, какъ мы видли, являлись единственными защитниками и печальниками простого народа, угнетаемаго съ одной стороны чиновничествомъ, съ другой — купечествомъ. Благодаря, главнымъ образомъ, заступничеству архипастырей, посланъ былъ императоромъ Александромъ I въ Иркутскъ новый генералъ-губернаторъ знаменитый Сперанскій — съ цлью искорененія злоупотребленій, накопившихся въ теченіи полутораста лтъ.

Событіе это въ Иркутск стало извстнымъ 8 мая 1819 года. Въ запискахъ секретаря и весьма близкаго къ Трескину человка, Тюменцева, полученіе этого извстія отмчено такъ: ‘Въ 19-мъ году получено никмъ неожиданное увдомленіе объ опредленіи на мсто И. Б. Пестеля сибирскимъ генералъ губернаторомъ . . Сперанскаго, бывшаго государственнаго секретаря и любимца государя. Новость эта многихъ привела въ совершенное разстройство, другихъ, напротивъ, оживила. Недовольные вс были вн себя отъ радости, на другихъ же была мертвая блдность, всхъ боле страдалъ губернаторъ’. Переполохъ былъ общій. Правитель канцеляріи Блявскій и совтникъ Кузнецовъ сошли съ ума.

II.
Время Сперанскаго и графа Муравьева-Амурскаго.
1820—1870 гг.

Достоинство человческой природы, законъ
всеобщей любви суть единые источники бытія,
порядка, счастія, всего высокаго, изящнаго.
(‘Изъ мыслей гр. Сперанскаго’).

Съ пріздомъ Сперанскаго новою жизнью повяло въ Сибири. Сибиряки увидли въ вельмож человка. Они начали жить и дышать свободно. Самовластіе, лихоимство, всякаго рода притсненія, на которыя они жаловались такъ долго и безполезно, стали прекращаться мрами власти. Власть эта сдлалась тмъ, чмъ надлежало ей быть — защитницей, а не гонительницей населенія. До энтузіазма одушевленный филантропическими идеями и чувствами, въ бесдахъ съ Императоромъ Александромъ I указывавшій на достоинство человческой природы, на законъ всеобщей любви, яко единый источникъ бытія, порядка, счастія, всего высокаго, изящнаго, Сперанскій и въ Сибирь явился великимъ филантропомъ. Главнымъ призваніемъ своимъ въ Сибири онъ считалъ установленіе и введеніе лучшихъ, человколюбивыхъ, учрежденій, улучшеніе быта ссыльно-поселенцевъ, бдныхъ городскихъ и сельскихъ жителей, страдавшихъ отъ купеческой и чиновничьей монополіи въ торговл хлбомъ и всми жизненными припасами.

Плодомъ полуторагодовой службы Сперанскаго въ Сибири явились утвержденные въ законодательномъ порядк, 22-го іюля 1822 г., ‘Учрежденіе для управленія сибирскихъ губерній’ и десять отдльныхъ уставовъ и положеній по разнымъ отраслямъ сибирскихъ длъ {Уставъ объ управленіи инородцевъ, уставъ объ управленіи сибирскихъ киргизовъ, уставъ о сибирскихъ городовыхъ казакахъ: уставъ о ссыльныхъ, уставъ объ этапахъ въ сибирскихъ губ., уставъ о содержаніи сухопутныхъ сообщеній въ Сибири, положеніе о земскихъ повинностяхъ въ сибирскихъ губ., положеніе о казенныхъ хлбныхъ запасныхъ магазинахъ, положеніе о разбор исковъ по обязательствамъ, заключеннымъ въ сибирскихъ губ. обывателями разныхъ сословій.}. Вс грамотные сибиряки того времени прочли эти законы и нашли въ нихъ и новыя понятія, и опредленныя правила, которыя устанавливали законный порядокъ на мсто произвола, облегчали мстное населеніе въ налогахъ, обезпечивали его продовольствіе, предоставляли ему свободу экономическаго развитія.

Согласно ‘учрежденію’ Сибирь была раздлена на Западную и Восточную, причемъ въ составъ Восточной Сибири вошли губерніи Иркутская и вновь тогда образованныя: Енисейская и Якутская область, два особыя приморскій управленія — Охотское и Камчатское, и пограничное Троицкосавское управленіе. Сперанскій справедливо полагалъ, что управлять обширнйшимъ краемъ въ 200.000 кв. м. изъ Тобольска или Иркутска было немыслимо, тмъ боле, что ‘въ Иркутск управленіе краемъ Нерчинскимъ, Якутскимъ и Камчаткою, содйствіе кяхтинской торговл, обширная пограничная стража и, что всего важне, пограничныя съ Китаемъ сношенія — представляютъ родъ длъ для Тобольска почти чуждыхъ, но для Иркутска обширныхъ, многосложныхъ, часто настоятельныхъ и всегда требующихъ непрерывнаго вниманія главнаго начальства’. Тмъ же ‘учрежденіемъ’ единоличная власть отдльныхъ начальниковъ была поставлена въ извстныхъ случаяхъ въ зависимость отъ коллегіальнаго управленія. Съ этою цлью въ Иркутск были открыты въ 1822 г.: совтъ главнаго управленія при генералъ-губернатор, губернскій совтъ при губернатор и губернское правленіе. Съ открытіемъ этихъ учрежденій Иркутскъ становится административнымъ центромъ обширной страны, простирающейся отъ Енисея до Восточнаго океана и отъ Ледовитаго моря до китайской границы.

Сперанскій былъ для Сибири не только гуманнымъ администраторомъ и мудрымъ законодателемъ, — онъ стремился объединить иркутское общество, привить къ нему хотя нкоторый европейскій лоскъ. Онъ завелъ балы, на которые приглашалъ запросто, всхъ безъ различія. Въ одномъ письм къ дочери онъ пишетъ: ‘Разъ въ недлю, по воскресеньямъ танцуютъ, и кто же?— большею частью купчихи и ихъ дочери. Я, напримръ, польскій веду со старухой, одтой въ глазетовой юбк и шушун и повязанною платкомъ. И, тмъ не мене, все идетъ чинно и весело. Они сроду такъ свободно и пріятно не живали!’ ‘Мн нужны точки соединенія,— пишетъ онъ дочери въ другомъ письм, — нужно снять оковы прежняго суроваго, угрюмаго правительства. Едва врятъ здшніе обыватели, что они имютъ нкоторую степень свободы и могутъ безъ спроса и дозволенія собираться, танцовать или ничего не длать’.

Но обновленіе иркутскаго общества подвигалось туго. Даже, при ближайшихъ преемникахъ Сперанскаго, въ тридцатыхъ и сороковыхъ годахъ, Иркутскъ, по словамъ современниковъ, имлъ тогда физіономію чисто-сибирскаго города. Въ продолженіи дня по улицамъ двигался только простой народъ: женщины подъ накидками, мужчины промышленнаго класса — въ синихъ кафтанахъ, а буряты — въ своихъ національныхъ костюмахъ, съ озабоченными, угрюмыми лицами. Окна домовъ, выходившія на улицу, задернуты были постоянно занавсками, или закрыты китайскими сторами. Женщины купеческаго и чиновничьяго классовъ вели еще затворническую жизнь и не показывались на прогулки даже по вечерамъ, которые такъ восхитительно-хороши въ Иркутск весною и лтомъ. Нигд не слышно было ни одного музыкальнаго звука, ни одной рулады вокальнаго пнія. Все было тихо, какъ въ пустой храмин, только изрдка въ торговыхъ домахъ звучали цпи сторожевыхъ собакъ и раздавался тревожный набатъ поколотка. Если случалось встртить запоздалыя дрожки, то он мчались по пустой улиц опрометью и моментально исчезали во двор подъ воротами. Потомъ снова воцарялась могильная тишина. Единственными развлеченіями были семейные праздники — именины, крестины, свадьбы и святочные вечера зимой, на которыхъ пили и ли до пресыщенія. Мелкое купечество и чиновничество предавалось поголовному пьянству. Карты были развлеченіемъ высшаго и средняго чиновничьяго класса. Игра продолжалась иногда по цлымъ суткамъ:тогда ставни оставались запертыми и днемъ, чтобъ игры не было видно съ улицы или двора. Дворянства же съ его собраніями, създами, балами, вечерами въ Иркутск никогда не существовало. Крупное купечество вело себя сравнительно степенно, но торговля и нажива поглощали все его существованіе.

Торговые обороты иркутскаго купечества того времени, главнымъ образомъ, состояли въ скупк пушнины у инородцевъ и въ мновой торговл съ Китаемъ. Обогащались также откупами, подрядами, поставками, но эти способы наживы весьма быстро уступили мсто золотопромышленности, какъ только въ тридцатыхъ годахъ во многихъ мстностяхъ Сибири обнаружилось присутствіе золота. Партіи золотоискателей разсыпались повсюду, и сибирскія тайги, прежде извстныя только однимъ бродячимъ тунгусамъ и небольшому числу сибирскихъ звропромышленниковъ, наполнились искателями приключеній и счастья. Богатство розсыпей казалось неизсякаемымъ. Какъ сами золотопромышленники, такъ и всякіе иные крупные и мелкіе спекулянты, прямо или косвенно, пустили свои капиталы въ золотопромышленное дло. Быстрое обогащеніе влекло за собой и непомрную расточительность. Благодаря легкой нажив, золотопромышленники старались превзойти другъ друга въ щедрости, въ бросаніи денегъ. Смотря на хозяевъ, и служащіе ихъ: управляющіе, довренные, приказчики и даже рабочіе пускались въ разгулъ не по средствамъ. Пьянство и мотовство охватили не только городъ, но и деревню. Чиновничество не могло удержаться отъ общаго натиска и также пустилось въ спекуляціи. Но, съ другой стороны, несомннно, что именно золотопромышленность создала т капиталы и т условія жизни, которымъ Иркутскъ обязанъ и своимъ быстрымъ, сравнительно съ другими сибирскими городами, ростомъ, и своими образовательными и филантропическими учрежденіями. Начиная съ конца тридцатыхъ годовъ, основаніе этого рода учрежденій идетъ непрерывно, одно за другимъ, и продолжается и до сего времени. Починъ сдланъ съ женскаго образованія. Въ 1838 году въ Иркутск основано первое женское воспитательное заведеніе — Сиропитательный домъ Елизаветы Медвдниковой и для развитія его средствъ учрежденъ единственный въ то время въ Сибири банкъ. Въ настоящее время на доходы съ него воспитывается и учится до 200 бднйшихъ сиротъ двочекъ. Въ 1845 г., на средства, пожертвованныя золотопромышленникомъ Кузнецовымъ и другими, основали Иркутскій двичій институтъ — единственный до сего времени на всю Сибирь. Нсколько поздне (въ 1854 г.) на его же средства въ Иркутск открыто училище для двицъ духовнаго званія. Кузнецовымъ же пожертвованъ капиталъ на постройку зданія гражданской больницы и на его же пожертвованія въ Иркутск, въ настоящее время, строится грандіозный соборъ.

Кром перечисленныхъ женскихъ учебныхъ заведеній, въ Иркутск, какъ мы указали выше, существовало уже нсколько мужскихъ учебныхъ заведеній: гимназія, уздное училище, духовная семинарія, приходское училище. Въ конц сороковыхъ годовъ, значитъ, Иркутскъ въ отношеніи образовательныхъ средствъ, стоялъ нисколько не ниже ^другихъ губернскихъ городовъ Европейской Россіи. Вс эти учебныя заведенія породили въ Иркутск довольно значительный педагогическій кружокъ, который, по отзывамъ современниковъ, всегда составлялъ самую интеллигентную, образованную, передовую часть иркутскаго общества, мыслящую, трудящуюся. ‘Учителя того времени,— говоритъ Вагинъ,— были педагоги, а не чиновники по учебной части’. ‘Учительскій персоналъ въ тридцатыхъ, сороковыхъ и пятидесятыхъ годахъ представлялъ собою единственный оазисъ умственной жизни и въ город, да, пожалуй, и во всемъ кра’, говоритъ въ своей книг Сукачевъ. Этотъ оазисъ постепенно расширялся, благодаря приливу въ него боле чуткихъ на все хорошее людей изъ чиновничьей и купеческой молодежи. Средствами сплоченія кружка служили — библіотека, основанная въ 1839 г. молодымъ купцомъ Болдаковымъ, и кружковое чтеніе газетъ и журналовъ, въ изобиліи выписываемыхъ изъ Москвы и Петербурга. Своего печатнаго органа Иркутскъ въ описываемую эпоху еще не имлъ. Учителя, давая уроки въ домахъ богатаго купечества, въ свою очередь вносили также много свта и въ замкнутую семью сибиряка.

Таковы были темныя и свтлыя стороны иркутскаго общества, когда прибылъ въ 1848 г. новый генералъ-губернаторъ, генералъ-маіоръ H. Н. Муравьевъ.

Передъ назначеніемъ своимъ въ Восточную Сибирь H. Н. Муравьевъ былъ губернаторомъ въ Тул. Это былъ первый изъ русскихъ губернаторовъ, который поднялъ вопросъ объ освобожденіи крпостныхъ. Императоръ Николай Павловичъ въ 1848 году послалъ молодого губернатора либерала управлять Восточною Сибирью. Извстный нашъ писатель, И. А. Гончаровъ, встртившій Муравьева на Амур, такъ характеризуетъ его своимъ художественнымъ перомъ: ‘Небольшого роста, нервный, подвижной. Ни усталаго, взгляда, ни вялаго движенія я ни разу не видалъ у него. Это боевой, отважный борецъ, полный внутренняго огня и кипучести въ рчи, въ движеніяхъ. У меня еще такъ свжъ въ памяти образъ настоящаго піонера — бойца съ природою, людьми, съ инородцами, разными тунгусами, аборигенами, съ сосдними съ Сибирью китайцами, чтобы отвоевать отъ нихъ Амуръ… Онъ одолвалъ природу, оживлялъ, обрабатывалъ и населялъ безконечныя пустыни. Пылкій, предпріимчивый духъ этого борца возмущался, человкъ не выдерживалъ, и тогда плохо было нарушителю закона’. И дйствительно, во все двнадцатилтнее управленіе краемъ, H. Н. Муравьевъ неумолимо преслдовалъ взяточничество, злоупотребленія золотопромышленниковъ и откупщиковъ, эксплоатировавшихъ и спаивавшихъ народъ, старался упорядочить кяхтинскую торговлю, избавивъ ее отъ разныхъ стсненій и добившись разршенія производить торговлю въ Кяхт, какъ мною, такъ и на наличныя деньги, не только въ монет, но и кредитными билетами. Онъ освободилъ нерчинскихъ горнозаводскихъ крестьянъ отъ обязательныхъ отношеній къ заводамъ и перечислилъ ихъ въ казачье сословіе. Съ цлью ближайшаго административнаго наблюденія онъ выдлилъ Якутскую и вновь образованную Забайкальскую область въ отдльное отъ Иркутска управленіе. Но. самою крупною заслугою Муравьева предъ государствомъ и Сибирью было присоединеніе къ Россіи Амура безъ военной силы, безъ государственныхъ издержекъ, исключительно на мстныя средства. Правда, уже съ основанія Иркутска Амуръ считался русскою ркою, но, по неимнію тамъ ни войска, ни русскихъ поселенцевъ долго фактически мы имъ не владли. Уже Екатерина и Александръ I мечтали о включеніи Амура въ свои владнія, но только Муравьеву, посл долгихъ*хлопотъ, настояній, цлаго ряда представленій, упорной борьбы съ министрами ^финансовъ и иностранныхъ длъ, удалось получить отъ Императора Николая I разршеніе ‘плыть по Амуру’, но ‘чтобъ не пахло порохомъ’. Завладніе Амурскимъ краемъ было совершено посредствомъ двухъ экспедицій въ 1854 и 1855 гг. подъ личнымъ начальствомъ Муравьева. Об экспедиціи обошлись всего въ 285.000 руб. Деньги эти были добыты путемъ крайней экономіи мстныхъ средствъ и изъ пожертвованій золотопромышленниковъ и откупщиковъ, преимущественно Кузнецова и Соловьева, на сумму 112.000 р. Иркутскъ и Забанкалье дали Муравьеву и людей для выполненія грандіознаго предпріятія, а его личная нравственная сила привела къ желаемому успху. И богатый Амурскій край навсегда включенъ въ границы нашей обширной Имперіи, и посредствомъ Амура прорублено окно для Сибири въ свободное отъ льдовъ море.

Общественная жизнь въ Иркутск при Муравьев значительно измнилась, подвинулась впередъ. Съ цлью борьбы съ ненавистнымъ ему взяточничествомъ, онъ привлекъ на службу новыхъ людей, образованныхъ, молодыхъ, съ общественнымъ положеніемъ, дававшихъ право надяться, что въ отправленіе своихъ обязанностей они внесутъ иныя начала. Восточная Сибирь впервые увидла у себя на служб цлую фалангу лицеистовъ, правовдовъ, студентовъ. И хотя новые чиновники, увлекающіяся, не знавшіе мстныхъ условій жизни, надлали много ошибокъ и хлопотъ самому Муравьеву, тмъ не мене, они, все-таки, до нкоторой степени, содйствовали пробужденію въ иркутскомъ обществ сознательной жизни. Сильное вліяніе на поднятіе образованія въ Иркутск имли также ссыльные изъ интеллигенціи — русскіе и поляки. Такихъ людей Муравьевъ принималъ къ себ на службу, они занимались уроками въ частныхъ домахъ, ввели въ Иркутск новыя ремесла или усовершенствовали существовавшія, завели сады и огороды. Съ помощью ихъ же возникла въ Иркутск и мстная періодическая печать. Когда въ 1856 году установлено было изданіе ‘Губернскихъ Вдомостей’ во всхъ губернскихъ городахъ Сибири, редакторомъ ‘Иркутскихъ Губернскихъ Вдомостей’ Муравьевъ назначилъ Спшнева, человка весьма даровитаго и образованнаго. 16-го мая 1857 года появился первый нумеръ ‘Иркутскихъ Вдомостей’. Это было настоящимъ событіемъ. Пересматривая теперь эти ‘Вдомости’, отпечатанныя избитымъ, аляповатымъ шрифтомъ, на срой, чуть не оберточной бумаг, поражаешься полнымъ контрастомъ содержанія ихъ неоффиціальной части съ тмъ, что обыкновенно представляютъ собой этого рода изданія. ‘Иркутскія Вдомости’, по своимъ живымъ, бойкимъ и интереснымъ статьямъ, въ теченіи нсколькихъ лтъ успшно замняли собой органъ частной періодической печати. Тотъ, кто хочетъ знать, какъ жилось, что длалось и думалось въ Иркутск, какъ центр Восточной Сибири, въ конц пятидесятыхъ и начал шестидесятыхъ годовъ, долженъ пересмотрть ‘Иркутскія Вдомости’ того времени, и онъ убдится, что въ Иркутск тогда уже существовалъ, большой или малый, но во всякомъ случа кружокъ людей, которому не чужды были интересы общаго отечества. Муравьевъ, тогда уже графъ и осыпанный милостями Государя за окончательное укрпленіе за Россіей Амурскаго края, поощрялъ и смло поддерживалъ созданный имъ органъ печати. Въ одномъ изъ первыхъ нумеровъ редакціей было заявлено, что она уполномочена печатать всякаго рода статьи, касающіяся пользы края, а также и обличенія всяческихъ злоупотребленій, и ‘Вдомости’ сдлались грозой всхъ взяточниковъ, казнокрадовъ и кулаковъ. Въ образовавшемся при редакціи ‘Губернскихъ Вдомостей’ кружк возникла мысль объ изданіи въ Иркутск и другой частной газеты. Въ предпріятіи этомъ приняли участіе и нсколько образованныхъ молодыхъ людей изъ купеческаго сословія. Разршеніе было дано. Къ новому изданію, названному ‘Амуръ’, графъ относился съ полнымъ сочувствіемъ, и даже самъ его цензировалъ. Одновременно съ появленіемъ этихъ двухъ органовъ печати и публичная, иркутская библіотека значительно расширилась и улучшилась. Она стала мстомъ, куда сходились почитать и отвести душу, вс, кто требовалъ отъ жизни большаго, чмъ карты, пьянство и разгулъ. Такимъ образомъ, въ Иркутск во время графа Муравьева существовалъ уже значительный кружокъ людей, жившій жизнью общею съ Европейской Россіей. Муравьеву же Иркутскъ обязанъ тмъ, что въ немъ, въ 1851 году, былъ основанъ Восточно-Сибирскій отдлъ географическаго общества, который особенно оживился съ присоединеніемъ Амурскаго края. Въ конц пятидесятыхъ и въ теченіи шестидесятыхъ годовъ отдломъ снаряжались ученыя экспедиціи, собирались коллекціи, издавались ‘Записки’ и печатались весьма обстоятельные отчеты. Все это, вмст взятое, и было причиною того, что умственное движеніе, охватившее Россію въ начал царствованія Царя-Освободителя, сказалось и въ Иркутск. Именно тогда въ немъ стали открываться мужскія и женскія воскресныя школы, женская гимназія, при библіотек открываются литературные вечера, на которыхъ читаются рефераты, обсуждаются общественные вопросы, юридическіе вечера, посвященные обсужденію положенія готовившейся тогда судебной реформы, основываются сперва вечернія собранія, затмъ общество врачей, читаются публичныя лекціи, развиваютъ свою дятельность и тюремный, и статистическій комитетъ, ‘Губернскія Вдомости’ настойчиво проводятъ мысль о необходимости имть свой университетъ, чтобы ‘намъ, сибирякамъ, самимъ сдлаться людьми образованными, зажить своею разумною жизнью, имть своихъ судей, исполнителей, знатоковъ дла, чтобы намъ умло воспользоваться хоть сотою долею тхъ богатствъ, которыми одарена наша страна…’ Вотъ въ этотъ-то разгаръ общественнаго самопознанія графъ Муравьевъ и покидаетъ Иркутскъ, начинается новый періодъ, современной намъ, жизни Иркутска, къ которому и переходимъ въ слдующей глав. Но прежде скажемъ, что сибиряки не остались неблагодарны дятельности такихъ выдающихся государственныхъ мужей, какъ графъ Сперанскій и графъ Муравьевъ-Амурскій. Графу Муравьеву воздвигается памятникъ на мст овладнія Амуромъ, которымъ обязана ему Россія. Въ 1889 году исполнилось 50 лтъ со дня кончины Сперанскаго. Городская дума испросила разршеніе на сооруженіе въ Иркутск памятника Сперанскому на площади, носящей его имя.

III.
Текущій періодъ жизни Иркутска въ послднія 20 лтъ.

Два событія семидесятыхъ годовъ — опустошительный пожаръ и введеніе новаго городового положенія сильно измнили физіономію Иркутска — вншнюю и внутреннюю.

Пожарами 22 и 24 іюня 1879 г. уничтожена лучшая половина города. Цны на квартиры и вс жизненные продукты посл пожаровъ поднялись страшно, пудъ ржаной муки продавался по 3 р. 40 к., фунтъ печенаго хлба по 8 к. Между жителями стало проявляться неудовольствіе противъ золотопромышленниковъ и винокуровъ, такъ какъ т и другіе платили какія угодно деньги, лишь бы добыть хлба — первые на золотые пріиски по Лен, а вторые на винокуренные заводы. Тмъ не мене, богатый Иркутскъ довольно скоро поправился. Бднымъ погорльцамъ было собрано до 300.000 р., чиновники отъ своихъ министерствъ получили пособій на 186.000 р. слишкомъ, страховыя общества быстро произвели разсчеты и выдали страховыя преміи, въ это же время и золотопромышленность на Лен находилась въ апоге своего развитія. Въ город появилась масса денегъ, и съ августа того же года началась уже стройка. Работа кипла, не смотря на страшныя цны рабочимъ и за строительный матеріалъ. Къ. концу 1880 г., т.-е. чрезъ полтора года посл пожара, четверть сгорвшей части города была вновь отстроена, число жителей въ 1884 г. возрасло до 36 т., къ концу 1888 г. до 47 ¹/₂ т., теперь въ Иркутск уже 50 т. п. Слды пожара почти совсмъ исчезли. Появилось множество каменныхъ зданій, пять центральныхъ улицъ сплошь ими застроены, нсколько улицъ посл пожара расширены, вншній видъ города сталъ красиве. Рдкій городъ иметъ столько церквей. На 50 т. п. въ немъ 17 богатыхъ храмовъ, содержимыхъ въ образцовомъ порядк. Лучшія и красивыя зданія въ город принадлежатъ учебнымъ и благотворительнымъ учрежденіямъ, и вс они выстроены не казною, а на щедрыя средства богатаго иркутскаго купечества или города

До введенія городоваго положенія 1870 г. хозяйственными длами города заправляло одно купечество, и заправляло нердко въ ущербъ бднйшему населенію города. Городская реформа выдвинула управленіе длами города изъ сословно-купеческой замкнутости и привлекла къ нему, въ большой или меньшей степени, всхъ гражданъ. Она же распространила и кругъ вднія этого управленія на вс главнйшія стороны не только городского хозяйства, но и въ жизни городского населенія. Изъ всхъ большихъ реформъ прошлаго царствованія городская реформа пока единственная, примненная и къ Сибири. Новое городовое положеніе введено въ Иркутск въ 1872 г. Изъ 72 гласныхъ, избранныхъ въ новую думу, было 86 купцовъ, 18 дворянъ и чиновниковъ, 4 духовныхъ, 14 мщанъ и разночинцевъ. Такимъ образомъ въ состав новой думы явилось 25% лицъ изъ интеллигентнаго класса. Насколько Иркутскъ воспользовался дарованнымъ ему самоуправленіемъ покажутъ многіе факты. Такъ, въ годъ, предшествовавшій введенію въ Иркутск новаго городоваго положенія’ доходы города ограничивались цифрою въ 72 ¹/₂ т. р., расходы въ 66 т., въ томъ числ на народное образованіе, напр., тратилось всего 3 т. р., на охраненіе народнаго здравія только 177 р. Черезъ 20 лтъ, въ 1891 г., доходы города возрасли до 261 ¹/₂ т.руб. т.-е. увеличились боле чмъ въ 3 ¹/₂ раза, расходы города достигаютъ теперь 34341 т. р., т.-е. увеличились въ 5 разъ, дефицитъ погашается запаснымъ и благотворительнымъ капиталами, которыхъ городъ иметъ до 7 мил. р. Такихъ громадныхъ капиталовъ не имлъ ни одинъ другой городъ имперіи. На нужды народнаго образованія породъ тратитъ теперь 50 т. изъ обыкновеннаго бюджета, т.-е. 17%, и 150 т. изъ спеціальныхъ капиталовъ. Двадцать лтъ тому назадъ, городъ содержалъ только три приходскихъ училища, теперь на средства города существуютъ 17 начальныхъ училищъ, въ которыхъ учится до 1.000 дтей. Сверхъ того, городъ иметъ 56 своихъ стипендіатовъ въ различныхъ учебныхъ заведеніяхъ, оказываетъ пособія молодымъ людямъ, ищущимъ высшаго образованія, выдаетъ субсидіи промышленному училищу 25 т. р., мужской гимназіи 5 ¹/₂ т., столько же женской гимназіи и прогимназіи, дтскому саду 1.500 р. и проч. Но если иркутская дума не жалетъ средствъ на развитіе среди своихъ гражданъ образованія, то другія отрасли городского хозяйства находятся далеко не въ блестящемъ положеніи. Хотя на санитарную часть городъ отпускаетъ свыше 7 т. р., идущіе преимущественно на жалованье врачамъ, фельдшерамъ и акушеркамъ,— ‘Иркутскъ, говоритъ одинъ санитарный врачъ въ своемъ отчет, по смертности уступаетъ только Мадрасу и Каиру, и вс мры, предпринимаемыя къ содержанію дворовъ и улицъ въ чистот и не загрязненію протекающихъ ркъ, не даютъ желанныхъ результатовъ вслдствіе индифферентности къ нимъ гражданъ города. Въ Иркутск нтъ также до сихъ поръ ни мостовыхъ, ни водопроводовъ, городъ освщался керосиномъ. Зато посл постигшаго пожара городъ обзавелся хорошимъ пожарнымъ обозомъ, на содержаніе котораго отпускаетъ свыше 42 т. р. Дятельную и существенную помощь при тушеніи пожаровъ городской команд оказываетъ иркутское Вольное Пожарное Общество.

Иркутскъ жилъ и живетъ донын преимущественно торговлею и золотопромышленностью. Находясь на пути къ Кяхт и къ китайской границ, онъ со своими капиталами, и въ качеств транзитнаго пункта, принимаетъ значительное участіе въ русско-китайской торговл. Но самъ по себ Иркутскъ все, что нужно для жизни, вс почти мануфактурныя и фабричныя издлія получаетъ изъ Европейской Россіи. Мстная фабричная и заводская промышленность почти совсмъ не существуетъ. Закупка большей части товаровъ производится по необходимости разъ въ годъ, лтомъ, дабы имть возможность доставить товаръ до Томска водой. Въ Томск товаръ лежитъ до зимняго пути, такъ какъ лтняя доставка обходится на столько дорого, что немногіе товары ее выдерживаютъ. При такой смшанной, навигаціонно-зимней, доставк на провозъ отъ Москвы до Иркутска тратится около полугода времени и отъ 4-хъ до 7-ми рублей за пудъ, отчего въ Иркутск на европейскіе товары стоитъ двойная цна, напр., фунтъ сахару стоить 40—50 коп. Мстами сбыта привозимаго въ Иркутскъ товара, помимо городской торговли, служатъ золотые пріиски, Верхнеудинская ярмарка, Якутскъ, окружные города и села. Первое мсто по цнности въ числ привозимыхъ въ Иркутскъ товаровъ принадлежитъ галантерейнымъ, затмъ слдуютъ товары мануфактурный, кожевенный въ обдлк, металлическій, колоніальный, москательный, бакалейный и виноградныя вина. Изъ продуктовъ мстной производительности изъ Иркутска и Иркутской губерніи вывозятся въ Якутскую и Забанкальскую области: хлбъ, спиртъ, кожи, желзо, стекло, сукно, пиво, табакъ и фарфоровыя издлія.

Значительныхъ ремесленныхъ заведеній въ Иркутск почти нтъ. Обыкновенно работаетъ, одинъ хозяинъ мастеръ съ двумя-тремя рабочими и учениками. Лучшія въ город ремесленныя заведенія принадлежатъ ссыльнымъ полякамъ. Изъ мстныхъ производствъ главнйшимъ является изготовленіе бобровыхъ шапокъ, которыя отправляются партіями даже въ Томскъ и Ирбитъ. Въ Глазковскомъ предмсть многіе обыватели занимаются плетеніемъ пеньковыхъ стей для рыбной ловли и выдлкой канатовъ. Увязка чайныхъ ящиковъ также можетъ быть отнесена къ числу спеціальныхъ видовъ ручного труда иркутскихъ мщанъ. Изъ рукодльныхъ промысловъ женскаго труда можно указать на золотошвейныя работы въ Знаменскомъ женскомъ монастыр, плетете кружевъ въ Знаменскомъ предмсть и на занятія, такъ-называемыхъ, базарницъ, которыя шьютъ блье для рабочаго класса, вяжутъ шарфы, подбираютъ бличьи мха, ткутъ кушаки, извстные подъ названіемъ иркутскихъ, и вмст съ тмъ торгуютъ на базар.

Изъ промысловъ между иркутскими купцами и городскими казаками боле всего развито рыболовство. Иркутскіе рыбопромышленники ловятъ рыбу не на водахъ Иркутской губерніи, а на озер Байкал и преимущественно въ устьяхъ ркъ Селенги. Баргузина и Верхней Ангары, протекающихъ по Забайкалью и впадающихъ въ озеро съ восточной стороны. Съ открытіемъ весенней навигаціи къ Байкалу, въ Иркутск снаряжается цлая флотилія парусныхъ судовъ, стоявшихъ зиму въ город, съ рабочими людьми, съ неводами, съ състными запасами и солью для засола рыбы. Нанимаются на этотъ промыселъ не только мужчины, но и женщины, не столько изъ горожанъ, сколько изъ ссыльно-поселенцевъ. Въ эти рыбопромышленныя партіи, носящія названіе ‘ангаргцины’, поступаетъ ежегодно до 1.500 человкъ. Главный родъ добываемой рыбы — омуль, любимая пища здшняго населенія. Возвращаются суда съ довелъ осенью съ соленой рыбой и икрой въ бочкахъ. Въ 1888 г. было добыто около 3.500 бочекъ омулей, 112 боченковъ икры и 560 пудовъ жиру, всего на сумму 206.750 руб. Обычное осенью возвращеніе въ Иркутскъ бездомной и разгульной ‘ангаришны’ —самое хлопотливое время для иркутской полиціи.

Въ 1889 г. въ Иркутск считалось торговыхъ, промышленныхъ и ремесленныхъ заведеній 941. Изъ нихъ, кром лавокъ, первое мсто занимаютъ склады и заводы винные и водочные, лсные, лсопильные и мукомольные. Изъ фабрикъ только дв: спичечная и табачная. Торговые обороты Иркутска въ этомъ году простирались на сумму около 8 мил. руб., между тмъ какъ въ 1886 г. они достигали до 13 мил. И вообще замчается, что въ послднее время торговля въ Иркутск значительно упала. Явленіе это объясняется, главнымъ образомъ, упадкомъ золотопромышленности на Лен и въ Забайкальской области, а также ввозомъ товаровъ въ Приамурскій край и Забайкальскую область морскимъ путемъ.

——

Съ выдленіемъ въ 1886 г. Приамурскаго края въ особое генералъ-губернаторство Иркутскъ уже не столица всей Восточной Сибири, торговля его значительно сократилась, лихорадочное возбужденіе удачнымъ, ходомъ золотопромышленности, исчезло, любителей легкой наживы, дутыхъ предпріятій значительно убавилось, деньги даются трудомъ и бросать ихъ не приходится. Жизнь вошла, въ боле нормальную колею, стала тише, спокойне. Въ настоящемъ, своемъ вид Иркутскъ по преимуществу городъ учебныхъ заведеній и благотворительныхъ учрежденій. Въ немъ теперь, на 50 т. жителей, 45 учебныхъ заведеній съ 4.000 учащихся, значитъ, одно учебное заведеніе приходится, приблизительно, на 1.000 ж., одинъ учащійся на 12 жителей — процентъ весьма утшительный {По мннію Формаковскаго, нормальное отношеніе числа школъ и количества учащихся въ Россіи къ населенію должно быть какъ 1:1.000 и какъ 1:14. Авт.}. Для цлей общаго средняго образованія служатъ классическая гимназія, женская гимназія и прогимназія, двичій институтъ, военное образованіе получается въ юнкерскомъ училищ, приготовительномъ класс кадетскаго корпуса и фельдшерской военной школ, дти духовенства учатся въ духовной семинаріи, мужскомъ и женскомъ духовномъ училищ, профессіональное образованіе дается въ прекрасномъ и богатоустроенномъ промышленномъ училищ и въ двухъ ремесленныхъ школахъ Трапезникова, учительская семинарія приготовляетъ учителей для сельскихъ школъ русскихъ и инородческихъ, боле 20 городскихъ и другихъ начальныхъ училищъ даютъ элементарное образованіе дтямъ бднйшаго населенія, сиропитательный домъ и три пріюта призрваютъ сиротъ, есть отдльный пріютъ и для арестантскихъ дтей. Въ Иркутск только два небольшихъ частныхъ учебныхъ заведенія. Они тамъ не привились. Къ чести Иркутска надо сказать, что большинство учебныхъ заведеній содержатся на счетъ пожертвованныхъ капиталовъ или городскихъ суммъ. Правительство содержитъ только классическую гимназію, учительскую семинарію, духовныя и военныя училища, все женское, профессіональное и начальное образованіе обязано частной и общественной иниціатив.

Городская библіотека Иркутска помщается нын въ собственномъ дом и иметъ до 7.000 изданій въ 12.000 томахъ на сумму 28 ¹/₂ тыс. руб. За право чтенія въ библіотек уплачивается 10 р. въ годъ или 1 р. въ мсяцъ. Дума выдаетъ субсидію библіотек въ количеств 6.000 р. Пользуются библіотекой всего боле чиновники, учителя и купцы. Всхъ книгъ и газетъ выдано было въ 1889 г. боле 30.000 экземпляровъ. Мстная пресса ограничивается теперь тремя изданіями — Губернскими, Епархіальными Вдомостями и Восточнымъ Обозрніемъ, замнившимъ собою ‘Сибирь’, раньше ‘Амуръ’.

Эстетическія потребности общества прежде всего удовлетворяются театромъ.

Но, кром театральныхъ представленій, въ Иркутск нсколько разъ въ зиму бываютъ музыкальные и литературно-музыкальные вечера, устраиваемые Обществомъ любителей музыки и литературы. Общество это существуетъ съ конца семидесятыхъ годовъ, и въ послдніе года концерты его, благодаря участію въ нихъ хорошихъ музыкантовъ-любителей, были удачны и охотно посщались. Кром того, въ Иркутск есть еще хоръ любителей, также участвующій во многихъ музыкальныхъ вечерахъ и хорошо исполняющій малороссійскія хоровыя псни.

Тоже благотворительное общество устраивало въ ноябр 1891 г. выставку картинъ. Это была уже вторая выставка имющихся въ Иркутск и принадлежащихъ разнымъ лицамъ картинъ. Первая была устроена нсколько лтъ тому назадъ. На второй выставк были помщены, за весьма малымъ исключеніемъ, почти вс имющіяся въ Иркутск картины извстныхъ художниковъ. Выставка состояла изъ 118 нумеровъ: 103 картины и 15 гравюръ. Изъ картинъ русскихъ художниковъ были выставлены картины: Айвазовскаго, Боголюбова, Лагоріо, Верещагина, Клевера, барона Клодта, Брюлова, Рпина, Семирадскаго и др.

Съ открытіемъ Томскаго университета на Иркутскъ легла обязанность — возможно шире открыть доступъ къ нему боле способной части мстной молоджи. Этимъ путемъ онъ будетъ имть и своихъ врачей, и своихъ наставниковъ-учителей, и своихъ юристовъ, и вообще образованныхъ людей, въ которыхъ страна такъ нуждается.

А когда сбудутся и другія мечты Иркутска: проведется Сибирская желзная дорога, введется судъ правый, скорый, равный для всхъ, тогда Иркутскъ станетъ совсмъ европейскимъ и притомъ чисто русскимъ городомъ, обязанный своимъ основаніемъ и процвтаніемъ удалому казачеству, ученымъ экспедиціямъ, предпріимчивымъ промышленникамъ и именитымъ русскимъ людямъ!..

Д. Д. Семеновъ.

‘Міръ Божій’, No 6, 1894

ИРКУТСКЪ.

I.Первобытный Иркутскъ.1652—1829.

II.Время Сперанскаго и графа Муравьева-Амурскаго.1820—1870 гг.

III.Текущій періодъ жизни Иркутска въ послднія 20 лтъ.

Читайте также:

I.
Первобытный Иркутскъ.
1652—1829.

II.
Время Сперанскаго и графа Муравьева-Амурскаго.
1820—1870 гг.

III.
Текущій періодъ жизни Иркутска въ послднія 20 лтъ.