ИНОСТРАННОЕ ОБОЗРНІЕ.
ИНОСТРАННОЕ ОБОЗРНІЕ.
——
——
В. Г.
‘Русская Мысль’, кн.III, 1892
Иностранное обозрение, Гольцев Виктор Александрович, Год: 1892
Время на прочтение: 10 минут(ы)
Въ послдніе годы у насъ размножились особаго рода патріоты, они выступаютъ на защиту національныхъ интересовъ русскаго народа, которымъ будто бы вредятъ либеральныя стремленія и уваженіе передъ европейскою наукой, они крикливо возвщаютъ urbi et orbi, что только въ нихъ сидитъ подлинный русскій духъ. Рзкимъ нападеніямъ подвергаются т органы печати, которые иначе понимаютъ насущныя потребности великаго народа, которые не могутъ и не хотятъ съузить задачи національной русской политики до китайщины, до неумнаго и вреднаго противупоставленія началъ народныхъ общечеловческимъ. При этомъ раздаются сожалнія, слышится негодованіе на то, что общественное мнніе идетъ не за патріотами, а сбивается съ толку либеральною печатью.
Но въ феврал ныншняго года г. Иловайскимъ произведено открытіе: оказывается, что терминъ либеральная печать надо упразднить и замнить выраженіемъ антинаціональная печать. Встникъ Европы и Русская Мысль являются, по мннію г. Иловайскаго, выразителями антирусскихъ интересовъ, инородческихъ началъ.
Статья г. Иловайскаго переполнена выходками дурнаго тона и по меньшей мр подозрительнаго остроумія, но она принадлежитъ бывшему профессору, доктору русской исторіи, и свидтельствуетъ о такой печальной путаниц понятій, характерной для нашихъ ‘истинныхъ патріотовъ и коренныхъ русскихъ людей’, что на ней слдуетъ остановиться.
Г. Иловайскій считаетъ ‘инородческимъ’ январское иностранное обозрніе Русской Мысли. ‘Авторъ сего обозрнія,— говоритъ публицистъ Московскихъ Вдомостей {Моск. Вд., No 38.},— г. Гольцевъ, тоже иметъ основаніе думать, что протекціонизмъ отцвтетъ еще до начала XX столтія, онъ также сочувственно относится къ торговымъ договорамъ, заключеннымъ канцлеромъ Каприви, и также толкуетъ о якобы близкомъ паденіи покровительственной системы во Франціи и Сверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатахъ’.
‘Кстати,— продолжаетъ г. Иловайскій,— вмст съ ненавистнымъ протекціонизмомъ, по соображеніямъ сего политика, долженъ пасть и другой ненавистный нашимъ антинаціоналамъ предметъ: ‘обветшалая классическая система’ средняго образованія, а на развалинахъ ея будутъ процвтать новые языки вмст съ естествознаніемъ. На развалинахъ же протекціонизма онъ сулитъ намъ процвтаніе русской торговли въ Персіи: стоитъ только провести туда рельсовый путь, чтобъ успшно тамъ конкуррировать съ англичанами. Для всякаго здравомыслящаго человка ясно, что при свободной торговл англичане и другіе иностранцы убьютъ нашу промышленность, такъ что и у себя дома мы будемъ потреблять чужія произведенія (и обогащать чужихъ фабрикантовъ), а политикъ антинаціональной школы полагаетъ, что при свободной торговл мы будемъ успшно конкуррировать съ западно-европейцами въ чужихъ странахъ. Гд же тутъ логика? А, между тмъ, г. Гольцевъ, сколько мн извстно, состоитъ усерднымъ членомъ московскаго психологическаго общества.
‘Любопытно и вмст прискорбно наблюдать, какъ приведенныя выше измышленія Стасюлевиче-Пыпинскаго органа и его Лавро-Гольцевскаго подражанія сбиваютъ съ толку и нкоторые органы, держащіеся, повидимому, національнаго направленія’.
И такъ, Моск. Вд. выступаютъ за національное начало и за протекціонизмъ, полагая, что они находятся въ неразрывной связи, обусловливаютъ другъ друга. Кто противъ высокаго таможеннаго тарифа, тотъ или замаскированный инородецъ, или политикъ антинаціональной школы. Мыслимо ли подобное утвержденіе въ серьезной газет на гниломъ Запад? Представьте, что во Франціи кто-либо вздумаетъ упрекать Леона Сэ, напримръ, или другихъ фритредеровъ въ антинаціональныхъ стремленіяхъ, въ подчиненіи инородческинъ интересамъ,— такой упрекъ не вызвалъ бы даже и улыбки. Только наши истинные патріоты обходятся такъ легко съ сложный экономическими вопросами, гд необходимо взвшивать условія міроваго и народнаго хозяйства, только они могутъ доходить до такихъ изобртеній, по которымъ Сюлли — антифранцузъ, Кобденъ и Брайтъ — антиангличане. Забавне всего, что къ числу крупнйшихъ русскихъ инородцевъ ныншнія Моск. Вд. должны отнести Каткова и Леонтьева, многіе годы настойчиво стоявшихъ за свободную торговлю.
Теперь два слова о Персіи. Ни психологическое общество, ни логика не виноваты въ томъ, что г. Иловайскій длаетъ поспшныя сравненія и заключенія. Кром протекціонизма таможеннаго, есть протекціонизмъ естественный: Персія — наша сосдка, при знаніи и энергіи (ихъ не замнитъ покровительственный тарифъ) произведеніямъ нашихъ фабрикъ и заводовъ ближе проникать въ эту страну даже изъ центральныхъ губерній Россіи. Никто не мшаетъ, кром того, заводить русскимъ кореннымъ людямъ фабрики поближе къ сырью и къ залежамъ каменнаго угля. Пусть г. Иловайскій, прежде чмъ судить о дл, хоть немного познакомится съ нимъ. Обращаю его вниманіе хоть на No 8 Встника финансовъ, промышленности и торговли. Тамъ онъ прочтетъ (стр. 464) слдующее: ‘Въ ряду государствъ, въ которыя производится отпускъ вашихъ хлопчатобумажныхъ издлій, первое мсто занимаетъ Персія, куда вывезено въ 1890 г. слишкомъ 70% всего количества’. Встникъ признаетъ наиболе желательнымъ дальнйшее развитіе торговыхъ сношеній съ этою страной.
Но оставимъ область экономическихъ вопросовъ, гд г. Иловайскій совершенно напрасно предполагаетъ за собою авторитетъ, и обратимся къ вопросу, который долженъ быть вполн знакомъ публицисту Моск. Вд.,— къ вопросу національному.
Намъ представляется яснымъ и несомнннымъ, что правильная и точная постановка принципа національности ведетъ къ слдующему заключенію: каждый народъ обладаетъ духовными особенностями, сохранять и развивать ихъ составляетъ непререкаемое право этого народа, для чего необходима автономія, отсутствіе давленія другаго народа или государства.
Такъ ли понимаютъ національное начало Московскія Вдомости и г. Иловайскій? Повидимому, да, они горячо и основательно доказываютъ права чешскаго народа на самоуправленіе, постоянно и съ негодованіемъ отмчаютъ попытки нмецкихъ централистовъ нарушить эти права, стснить свободу національнаго развитія Богеміи. Но, съ другой стороны, названная московская газета требуетъ, напримръ, уничтоженія самостоятельныхъ особенностей устройства Великаго Княжества Финляндскаго. Откуда же взялись дв логики, дв совсти?
Оказывается, что національное начало подмнено у нихъ, для домашняго употребленія, началомъ господствующей національности (началомъ государственности, централизаціи), истинное же національное начало предоставляется сосдямъ, защищается для чужихъ государствъ.
Мы никогда не были сторонниками крайняго національнаго направленія. Признавая за большими и малыми племенами одинаковое право на существованіе, мы многократно указывали на то, что размежеваться европейскимъ государствамъ по племенному составу — задача неосуществимая. Государство можетъ и должно,— такъ думается не составителю только этого обозрнія, а многимъ и многимъ русскимъ, кореннымъ русскимъ людямъ,— удовлетворить законнымъ потребностямъ господствующаго народа и дать, въ то же время, достаточно простора другимъ племенамъ, чтобы всмъ и каждому легко и достойно жилось въ предлахъ единой государственной области, чтобы въ основу управленія было положено начало справедливости. Если справедливость есть понятіе антирусское, по мннію нкоторыхъ истинныхъ патріотовъ, тмъ хуже для этихъ патріотовъ.
Французская республика пережила въ прошломъ мсяц довольно серьезный министерскій кризисъ. Фрейсинэ пытался удовлетворить единовременно и радикаловъ, и умренныхъ республиканцевъ, и папу, и Еассаньяка. Вожди крайнихъ партій потребовали, однако, ясныхъ и точныхъ заявленій со стороны правительства: какую политику оно усвоило себ по отношенію къ католическому духовенству, пойдетъ ли оно на уступки ему или стремится къ отмн конкордата? Вслдствіе уклончивыхъ объясненій Фрейсинэ, коалиція радикаловъ и монархистовъ клерикальнаго оттнка низвергла кабинетъ. Президентъ республики, посл долгихъ совщаній съ вліятельными депутатами и сенаторами, не счелъ возможнымъ поручить составленіе новаго министерства кому-либо изъ радикаловъ. Во глав новаго кабинета оказался умренный и безцвтный сенаторъ Лубе, взявшій на себя постъ и министра внутреннихъ длъ. Фрейсинэ и Рябо удержали портфели министровъ военнаго и иностранныхъ длъ, а Констанъ не вошелъ въ новую комбинацію. Министръ-президентъ прочиталъ въ палатахъ заявленіе о своей программ. Онъ высказывается за сохраненіе конкордата, но общаетъ твердое примненіе къ духовенству государственныхъ законовъ.
Новое министерство встртило довольно холодный пріемъ. Радикалы имъ недовольны за отказъ въ отмн конкордата, т.-е. въ отдленіи государства отъ церкви. Монархисты, естественно, не одобряютъ намренія кабинета Лубе бороться съ клерикальными притязаніями. Наконецъ, довольно многочисленные сторонники бывшаго министра внутреннихъ длъ раздражены его устраненіемъ отъ власти. Посл того, какъ Констану удалось, при помощи не всегда безукоризненныхъ средствъ, разгромить буланжистовъ, на него многіе склонны были смотрть какъ на провиденціальнаго человка, какъ на такого государственнаго дятеля, энергія котораго предохранитъ существующій порядокъ отъ всякихъ внутреннихъ опасностей. Непрерывныя нападенія, которымъ подвергался Констанъ со стороны буланжистовъ и монархистовъ, та яростная ненависть, которою эти партіи платили министру внутреннихъ длъ за свое пораженіе, показывали, что Констанъ сыгралъ въ этомъ отношеніи дйствительно крупную роль. Но, повидимому, общественное прошлое Констана не безъ грховъ и въ обвиненіяхъ его политическихъ враговъ есть нчто справедливое. Читатели знаютъ изъ газетъ, какая прискорбная сцена разыгралась въ палат депутатовъ между Констаномъ и Лоромъ, депутатомъ-буланжистомъ, повторявшимъ съ трибуны обвиненія газеты Intransigeant противъ министра внутреннихъ длъ: Констанъ схватилъ Лора, на трибун, за шиворотъ, далъ ему дв пощечины и сбросилъ его внизъ. Нкоторые изъ нашихъ бонапартистовъ пришли въ большое удовольствіе по поводу этой кулачной расправы, усмотрвши въ ней сильную руку правительственной власти. Но, несмотря на то, что большинство республиканскихъ газетъ держало въ этомъ прискорбномъ случа сторону Констана, общественное мнніе не могло не осудить дерущагося министра, устроившаго позорную сцену во время парламентскаго засданія.
Нельзя не замтить того затруднительнаго положенія, въ которое поставлено правительство Французской республики. Оно находится въ холодныхъ и недоврчивыхъ отношеніяхъ съ Италіей и поэтому считаетъ неблагоразумнымъ вступать въ борьбу съ папскимъ престоломъ. Это отражается на ход внутреннихъ длъ, такъ какъ вызываетъ недовольство радикаловъ-республиканцевъ и косвенно поощряетъ происки клерикально-монархической коалиціи. Необходимость союза съ Россіей, въ виду враждебнаго какъ Франціи, такъ и нашему отечеству тройственнаго союза, побуждаетъ республику также къ осторожной политик въ длахъ внутреннихъ, нсколько стсняетъ свободу дйствій всякаго министерства, независимо отъ оттнковъ политической программы.
При ныншнихъ международныхъ условіяхъ и кабинетъ Клемансо, по всей вроятности, вынужденъ былъ бы слдовать той политик, которой держались Фрейсини и Рибо, а теперь будутъ держаться Лубе и Рибо. Перспектива войны съ Германіей продолжаетъ тормазить многія благія начинанія и тяжелымъ бременемъ тяготетъ надъ французскимъ народомъ. При такой перспектив правительство республики считаетъ неблагоразумнымъ наживать другаго опаснаго para въ лиц главы римско-католической церкви. Слдуетъ замтить, однако, что политика сдлокъ, уступокъ, компромиссовъ по отношенію къ непримиримому врагу современнаго представительнаго государства,— непогршимаго папы,— не въ состояніи принести добрыхъ результатовъ и можетъ, какъ мы уже сказали, объясняться лишь особенными опасностями международнаго положенія ныншней республиканской Франціи. Journal des Dbats и Rpublique franaise рзко нападаютъ на радикаловъ, которые требуютъ отмны конкордата, осуществленія принципа свободной церкви въ свободномъ государств. Спюллеръ (въ Rpublique franaise) настаиваетъ на томъ, что папа благосклонно относится къ республик, что онъ запрещаетъ французскому духовенству вести борьбу съ ея правительствомъ. Но Ранъ (въ Paris) основательно возражаетъ, что папа обнаружилъ эту благосклонность лишь тогда, когда убдился въ невозможности клерикально-монархической реставраціи. Въ Ватикан поняли, что отрицать республику теперь невыгодно для римскокатолической церкви, что борьба съ ныншнею формой правленія во Франціи можетъ нанести существенный вредъ и французскому духовенству, и папскому престолу. Но это — перемна тактики, а не измненіе цлей. Папскій престолъ, попрежнему, стремится подчинить себ семью, школу, государство х и наилучшимъ средствомъ парализировать эти стремленія являются свободныя учрежденія и широкое распространеніе народнаго образованія. Rappel приводитъ слдующія, глубоко-поучительныя въ этомъ отношеніи цифры. Республика дала французскому народу уже 15,623 школьныхъ зданій (новыхъ, въ нихъ 19,158 школъ). 10,029 домовъ, въ которыхъ помщается 11,146 училищъ, перестроены, увеличены и улучшены. Эти два числа, вмст взятыя (25,652 зданія), составляютъ боле трехъ четвертыхъ всего числа существующихъ теперь училищныхъ зданій. Въ 1872 году начальныхъ школъ было 56,313, въ 1891—67,351, число учащихъ возросло за это же время съ 75,062 до 106,247, а учащихся съ 3.835,791 до 4.405,543. Въ настоящее время во Франціи изъ числа призываемыхъ къ воинской повинности 90% знаютъ читать и писать. Расходы на начальное народное образованіе въ 1872 году составляли 56 милліоновъ. Въ текущемъ году они достигли 126 милліоновъ. Краснорчіе этихъ цифръ не нуждается въ поясненіяхъ.
Февраль ознаменовался въ Берлин прискорбными уличными безпорядками. Голодная, лишенная заработка толпа нсколько дней сряду собиралась на улицахъ столицы Германской имперіи и вступала въ борьбу съ полиціей. Дло не обошлось безъ раненыхъ съ той и съ другой стороны. Убитыхъ, по счастію, не было. Войска не были призваны и полиція не пускала въ ходъ огнестрльнаго оружія. Вожди соціалъ-демократической партіи предостерегали рабочее населеніе Берлина, доказывали, что путемъ уличнаго бунта нельзя и не слдуетъ достигать тхъ цлей, для осуществленія которыхъ германская и прусская конституціи даютъ широкій законный просторъ. По поводу этихъ безпорядковъ въ нашей печати заговорили чуть ли не объ окончательномъ разложеніи Гогенцоллернской монархіи. А давно ли т же самые ‘консервативные’ органы выставляли эту имперію непоколебимою твердыней?
Берлинскіе безпорядки, по нашему мннію, только одинъ изъ признаковъ — и далеко не самыхъ важныхъ — труднаго и сложнаго періода государственной жизни нмецкаго народа. Серьезнымъ показателемъ опасности и запутанности положенія служитъ новая бранденбургская рчь императора Вильгельма II. Она вызвала сильное неудовольствіе общественнаго мннія въ Германіи, порицанія и насмшки, со стороны англійской, австрійской, французской и итальянской печати. Императоръ говорилъ опять на тему о своемъ провиденціальномъ назначеніи руководить единолично судьбами нмецкаго народа. Даже такіе умренные органы, преданные правительству, какъ National Zeitung и Klnische Zeitung, ршительно не одобряютъ столь архаическихъ стремленій, а Frankfurter Zeitung говоритъ по этому поводу слдующее: ‘Командовать въ экономической и духовной области нельзя. Новый курсъ не устранялъ экономическихъ и соціально-политическихъ затрудненій и теперь вызываетъ еще новыя опасенія законопроектомъ народной школы. Пятидесятимилліонною націей нельзя командовать, какъ полкомъ солдатъ’.
Противъ нкоторыхъ газетъ, осуждавшихъ рчь императора, прокурорскимъ надзоромъ возбуждено судебное преслдованіе по обвиненію въ оскорбленіи величества. Эта мра только усиливаетъ неудовольствіе общественнаго мннія. Vossische-Zeitung напоминаетъ по этому поводу слова Фридриха Великаго (изъ письма къ Вольтеру): ‘Я держусь такого же взгляда на сатиру, какъ Эпиктетъ: если о теб говорятъ что-нибудь дурное, но соотвтствующее истин, — исправься, если же это ложь, — посмйся надъ нею’. Vossische-Zeitung желаетъ, чтобы германское законодательство было улучшено въ этомъ отношеніи, потому что, — говоритъ газета,— ничего не можетъ быть вредне для короны, какъ вынужденной молчаніе народа.
Любопытно, что этимъ разсужденіямъ любовно вторятъ у насъ Московскія Вдомости. Передовая статья этой газеты {Московскія Вдомости, No 48.} говоритъ, что глубокое впечатлніе вызвано не столько тою частью бранденбургской рчи, ‘гд молодой монархъ такъ развязно обращается за панибрата съ Господомъ Богомъ, сколько тою частью, въ которой онъ высказываетъ недовольство на то, что въ Германіи осуждаются вс дйствія его правительства.
‘Но кто же осуждаетъ ихъ? Длаютъ ли это одни только анархисты и соціалисты, начавшіе нын открытый бунтъ на улицахъ самой столицы Вильгельма II, думавшаго подкупить ихъ отмной соціалистскихъ законовъ? Осуждаютъ ли его одни только прогрессисты, недовольные сближеніемъ императора съ протестантскими и католическими фанатиками?
‘Нтъ, упрекъ императора относится, главнымъ образомъ, къ той части германскаго общества, представителями которой въ парламент служатъ націоналъ-либералы и свободные консерваторы, то-есть къ громадному большинству германскаго общества, поддерживавшему политику покойнаго императора Вильгельма I и князя Бисмарка, создавшему вмст съ ними великую и единую Германскую имперію и нын съ негодованіемъ отвернувшемуся отъ легкомысленной политики Вильгельма II и графа Каприви, которые безсознательно стремятся къ разрушенію этой имперіи.
‘Упрекъ императора относится и ко всмъ представителямъ германской науки, которые недавно еще обратились къ нему съ ршительнымъ протестомъ противъ его новой школьной реформы, направленной къ упраздненію этой науки, составляющей пока еще единственную неувядаемую славу Германіи.
‘Обращаясь къ этимъ важнйшимъ элементамъ германскаго народа, къ лучшей части германскаго общества, которой Германія обязана тмъ, чмъ она есть, императоръ говоритъ:
‘Не лучше ли было бы, если бы недовольные и брюзжащіе люди отрясли германскій прахъ со своихъ туфель и поскоре удалились отъ нашихъ скверныхъ и жалкихъ порядковъ? Это было бы и для нихъ самихъ хорошо, да и намъ они доставили бы тмъ большее удовольствіе’.
‘Еслибъ эти слова не были напечатаны въ Имперскомъ Указател, то можно было бы подумать, что враги правительства сочинили ихъ,— до того невозможными они кажутся въ устахъ монарха. Отрясти прахъ съ туфель и удалиться отъ внутреннихъ длъ — значитъ покинуть Германію, и именно это совтуетъ императоръ лучшей части своего народа! Та часть Германіи, которая сдлала ее великою, не желаетъ признать правильною почву, на которую стало правительство Вильгельма U, и, вмсто того, чтобы задуматься надъ вопросомъ, врна ли политика, которую рекомендуютъ монарху его теперешніе совтники, императоръ самодовольно провозглашаетъ, что путь его безусловно вренъ, и совтуетъ несогласнымъ съ такимъ мнніемъ покинуть Германію’.
Московскія Вдомости кончаютъ статью такими поучительными словами: ‘Примровъ, чтобы монархи изгоняли изъ страны чуть не поголовно весь свой народъ, исторія не знаетъ, но за то она знаетъ обратные примры, надъ которыми не худо было бы поразмысянть молодому германскому императору, дабы впредь воздержаться отъ излишествъ рчи, памятуя пословицу, что тотъ, кто сетъ втеръ, пожнетъ подъ конецъ бурю’.
Сильно сказано.
Московскія Вдомости приводятъ много извлеченій изъ иностранныхъ газетъ, гд обсуждалась и осуждалась рчь императора Вильгельма II. Заимствуемъ у этого охранительнаго органа отзывъ, напечатанный въ Wiener Tagblatt. Статья этой газеты называется Союзникъ Бога (германскій императоръ, дйствительно, выразился крайне неудачно, назвавъ Бога старымъ союзникомъ при Росбах и Денневиц). Рчь, которую Вильгельмъ II произнесъ среди депутатовъ бранденбургскаго ландтага, представляетъ, по мннію внской газеты, заявленіе, ‘подобнаго которому не слыхали ни отъ одного изъ императоровъ въ новйшее время. Оно напоминаетъ эдикты цезарей, сохранившіеся до нашего времени въ передач Тацита’. Проектъ школьной реформы вдохновилъ императора на эту рчь, которая должна была вызвать во всей Германіи бурю негодованія, уже успвшую отразиться въ вышедшихъ на слдующій день газетныхъ нумерахъ. Съ истинно-мужественнымъ свободомысліемъ, публицистическіе органы всхъ партій высказываютъ порицаніе рчи императора и, не скрывая, выражаютъ опасенія, что императорскія слова могутъ вызвать большія опасности для государства’.
Насъ удивляетъ только одно обстоятельство:
Школьный законопроектъ, о которомъ идетъ рчь, иметъ въ виду подчиненіе народной школы духовенству. Моск. Вд. давно проповдуютъ необходимость такого подчиненія. Противъ чего же московская газета возражаетъ въ законопроект Цедлица? Въ чемъ, съ ея точки зрнія, заключается упраздненіе науки, составляющей пока еще единственную неувядаемую славу Германіи?
Изъ событій въ другихъ странахъ Европы слдуетъ отмтить открытіе послдней сессіи британскаго парламента. И консерваторы, и либералы дятельно готовятся къ близящимся общимъ выборамъ. Общественное мнніе, повидимому, все боле и боле склоняется на сторону Гладстона ‘и сторонниковъ ирландскаго самоуправленія. Новому парламенту выпадаетъ на долю одна изъ труднйшихъ и благороднйшихъ задачъ, когда-либо разршавшихся представительными учрежденіями: примиреніе интересовъ ирландскаго народа съ интересами самихъ англичанъ, согласованіе національнаго начала въ управленіи Зеленымъ островомъ съ общегосударственными требованіями.
Въ Греціи произошелъ кризизъ, причины котораго для чужеземнаго наблюдателя кажутся недостаточно ясными. Король смнилъ министерства Деліаниса, пользовавшагося поддержкой парламентскаго большинства, и предложилъ составить новый кабинетъ политическому противнику Деліаниса — Трикупису, но онъ отказался отъ этой неконституціонной роли. Тогда король обратился къ Константопуло,— человку, стоящему вн политической борьбы,— для образованія дловаго министерства. Въ Аинахъ эти мропріятія вызвали волненіе. Paris сравниваетъ образъ дйствій короля Георга съ дйствіями Макъ-Магона въ знаменитое 16 мая. Французская печать съ живымъ вниманіемъ слдитъ за ходомъ политическихъ длъ въ Греціи. Въ то время, когда пишутся эти строки, моряки русскаго, французскаго и греческаго флота обмниваются въ Пире привтствіями и дружескими заявленіями. Нтъ ничего невроятнаго, что на ршеніе короля Георга могли имть вліяніе и международныя отношенія. Во всякомъ случа, слдуетъ пожелать скорйшаго возстановленія нормальнаго порядка, т.-е. устраненія самой возможности уподоблять дйствія короны произвольнымъ дйствіямъ Макъ-Магона, бывшаго президентомъ республики и монархистокъ по убжденію. Греція принадлежитъ къ числу странъ, въ настоящее время дружественныхъ нашему отечеству. Она представляетъ извстную величину, пренебрегать которою было бы ошибкой. Согласіе между королемъ и народнымъ представительствомъ составляетъ основное условіе развитія Греціи и соотвтствующаго этому развитію значенія въ общеевропейскихъ длахъ. Финансовый кризисъ, который переживается этою страной, обусловливается непосильными тратами на армію и на флотъ. Нкоторыя англійскія газеты видятъ единственно-правильный исходъ изъ теперешняго положенія въ распущеніи палаты и въ обращеніи короля къ ршенію нація путемъ новыхъ общихъ выборовъ.