несомненно, я кажусь вам очень виновным в том, что так долго медлил с известиями о себе, но не выносите приговора, не выслушав. Император вверил мне управление Шляхетным корпусом, начальником коего он доныне был сам, и я неотступно был занят устройством всякого рода дел, связанных с тем постом, обязанности по которому мой августейший предшественник выполнял с величайшей исправностью. Мне потребовалось собрать все силы моей удрученной души, чтобы исполнять обязанности по должности, превышающей мое честолюбие1 и мои силы. Простите же, государь мой, за то, что, оказавшись в затруднительном положении, я не мог еще послать вам заметок об осуждении царевича. Признаю себя, впрочем, виновным, ибо прежде всего мне следовало бы позаботиться о том, чтобы вывести вас из неизвестности и ускорить окончание вашего славного и тяжкого труда. Теперь же, когда я стал спокойнее, я примусь за дело и через несколько дней буду иметь честь сообщить вам свои соображения, вы же придадите им лишь то применение, которое сочтете уместным. Впрочем, я настолько полагаюсь на ваши милости, что осмеливаюсь повторить просьбу, с которой я уже к вам обращался, а именно — отсрочить выпуск в свет второго издания первого тома до тех пор, пока вы не отредактируете его в местах, которые могли бы дать основание придраться к нам. Ваши завистники и наши общие враги неистовствуют против нас более чем когда-либо, мое положение вынуждает меня считаться с ними, а вы меня слишком любите, чтобы желать меня скомпрометировать. Я счел бы нарушением долга дружбы не быть с вами вполне чистосердечным, и эту свою откровенность я ставлю себе в заслугу. Быть может, мне вскоре посчастливится быть узнанным короче Человеком, чье имя уже есть хвала и который для меня всегда был предметом преклонения. Пошатнувшееся здоровье, отвращение ко всему, что прельщает светских людей, желание вас видеть и почерпнуть от ваших знаний заставят меня ходатайствовать перед е. и. в. о разрешении на путешествие и вдали от придворной пышности искать то блаженное спокойствие духа, которое доныне мне удавалось отведать лишь в воображении, знаю, что именно фернейский замок оно избрало своим местопребыванием, туда я и отправлюсь искать его и там-то я и смогу, наконец, убедить вас в нежной привязанности, с которой буду всю жизнь пребывать, сударь…2
КОММЕНТАРИИ
Впервые: Литературное наследство. М., 1937. Т. 29-30. С. 159-160. Публикация и комментарии Н. С. Платоновой.
Печатается по: Новые тексты переписки Вольтера. Письма к Вольтеру / Публ. B.C. Люблинского. Л., 1970. С. 64-65. Люблинский отмечает, что использован перевод Н. С. Платоновой с несколькими уточнениями.
Шувалов Иван Иванович (1727-1797) — государственный деятель. Внес большой вклад в развитие образования и культуры в России. Переписывался с Вольтером. Выл инициатором поручения Вольтеру написать книгу о Петре Великом, от Шувалова Вольтер получал необходимые материалы. В 1773 г. гостил у Вольтера в Фернее. Способствовал покупке Библиотеки Вольтера.
1 Далее зачеркнуто: и входить в подробности, отнюдь не соответствующие той философии, которую мне бы хотелось иметь единственным предметом занятий.
2 Ответом Вольтера было письмо от 21 мая 1762 г. (D 10463).