Фокусникъ, подмняющій всякій русскій интересъ иностраннымъ.
Фокусникъ, подмняющій всякій русскій интересъ иностраннымъ.
‘Русь’, 6-го августа 1882 г.
Фокусник, подменяющий всякий русский интерес иностранным, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1882
Время на прочтение: 10 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова
Томъ седьмой. Общеевропейская политика. Статьи разнаго содержанія
Изъ ‘Дня’, ‘Москвы’, ‘Руси’ и другихъ изданій, и нкоторыя небывшія въ печати. 1860—1886
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова, (бывшая М. Н. Лаврова и Ко) Леонтьевскій переулокъ, домъ Лаврова. 1887.
Данъ намъ судьбою на нашемъ русскомъ европейскомъ восток дивный широкій водный путь, идущій изъ центра Россіи вплоть до Азіи, примыкающій не только черезъ Каспій къ нашимъ азіятскимъ закаспійскимъ владніямъ, но и непосредственно къ Персіи. Быстрое развитіе пароходства создало фрахтъ удобный, скорый, дешевый. Числомъ своихъ пароходовъ Волга можетъ равняться разв лишь съ американскимъ воднымъ путемъ — Миссисипи. Волга, слава Богу, никому не сдана въ аренду, ни чужимъ ни своимъ, плаваніе по ней не составляетъ ни чьей монополіи, а предоставлено свободному состязанію. Это не то, что наши желзныя дороги, отданныя правительствомъ въ эксплуатацію частнымъ лицамъи компаніямъ съ исключеніемъ всякой конкуренцій и съ правомъ назначать провозный тарифъ по собственному этихъ лицъ и компаній соображенію. На Волг и на Каспіи нтъ мста иностранному съ нами соперничеству, русской торговл съ Средней Азіей и особенно съ Персіей здсь открыто просторное поприще, а въ перспектив предъ ней, казалось бы, еще боле блестящая будущность. На Волг и на Каспіи можно, повидимому, нсколько и поотдохнуть душою…
Иное на нашемъ русскомъ юг и запад съ его желзными путями и таможенною тяжбою съ европейскими сосдями. Обратимся ли мы къ тарифу нашихъ желзныхъ дорогъ, оказывается, что онъ составленъ или, какъ говорится, ‘комбинированъ’, чуть не прямо ко вреду для русской и къ прямой выгод для иностранной торговли, преимущественно же къ польз Германіи. Этимъ достохвальнымъ качествомъ отличаются въ особенности наши желзные пути ведущіе къ сверозападной нашей границ, какъ это столько разъ было настойчиво и систематически раскрываемо печатью, главнымъ образомъ ‘Московскими Вдомостями’ (но ни къ чему до сихъ поръ не привело), и еще недавно было гласно заявлено и доказано на Московскомъ Промышленномъ Създ (и также по всей вроятности не приведетъ ни къ чему). Обратимся ли къ таможенному тарифу… выводъ боле или мене тотъ же. Если сочетать весь вредъ, проистекающій для русскихъ и барышъ для иностранныхъ экономическихъ интересовъ отъ желзно-дорожнаго тарифа, съ ущербомъ для русскихъ же и съ выгодою для западно-европейскихъ интересовъ по многимъ отраслямъ промышленности отъ правилъ нашего таможеннаго тарифа (полнаго радикальнаго пересмотра котораго съ такою давностью тщетно добиваются наши торговцы), то картина условій, въ которыхъ находится наша русская торговля съ Западною Европой, представится далеко не отрадною. А попробуемъ-ка на эту же картину русскихъ отношеній къ Западу перенести и Ковенландъ (какъ сначала иронически, а теперь ужъ и безъ всякой иронія прозывается у насъ Ковенская губернія), и заселеніе нашей западной границы прусскимъ ландверомъ, и развитіе прусскихъ фабрикъ въ Лодвинскомъ округ, и прочая, и прочая, и прочая,— всего не перечесть, — и все одно къ одному… какова выйдетъ картина! Но зачмъ же это такъ? и отчего оно такъ? Вдь нтъ конечно ни одного человка въ Россіи, у котораго, при вид этой картины, не заныло бы сердце, но все какъ-то такъ выходитъ, что толку отъ этого нытья никакого! Мы подчасъ и погнваемся, и сожмемъ кулаки, а вслдъ затмъ и утихнемъ. Патріотическія похоти и вожделнія вскипаютъ иной разъ, какъ масло на сковород, не только въ общественныхъ, но и въ петербургскихъ административныхъ сферахъ, но, какъ масло, покипятъ, пошипятъ, да и испарятся, — а краски на картину то-и-дло ложатся все гуще и безотрадне… Словно рокъ тяготетъ надъ нами, злой рокъ!
Точне сказать — фокусникъ, да какой! поискусне Пинетти, Боско и самого Казенава. Онъ-то и выкидываетъ т мастерскія штуки, что какъ только мы предпримемъ что-либо себ на пользу… глядь! оно пошло на пользу чужую,— что нами же самими творится не то, чего мы хотимъ, а какъ разъ то, чего не желаемъ! Диву дается благонамренность административныхъ сферъ: разводитъ руками, пожимаетъ плечми, вздохнетъ и скажетъ: ‘ничего не подлаешь!’ — Кто же онъ, откудажъ взялся этотъ фокусникъ? Евреи ли то, о которыхъ въ Петербург вновь восторжествовало мнніе, что они благодтели человчества вообще, а русскаго въ особенности? другъ ли нашъ князь Бисмаркъ? или же ‘Альбіонъ’, которому совершенно неправильно придаютъ эпитетъ ‘коварнаго’, тогда какъ онъ до наглости прямъ и грубъ?… Должно* быть, геній каждой изъ этихъ трехъ дятельныхъ силъ, порознь или всхъ вмст, но во всякомъ случа вкуп съ геніемъ нашей собственной, великой отрицательной силы,— т. е. нашего собственнаго невжества родной страны, забвенія историческихъ преданій, ‘культурнаго’ пренебреженія къ русской народности, къ силамъ земскаго русскаго духа,— продлываетъ надъ нами вс эти диковинки фокусническаго искусства! Сдлаетъ наша бюрократическая канцелярія повидимому самый врный разсчетъ: если распорядиться такъ, а потомъ эдакъ, а затмъ опятъ такъ, то въ русскій кошель попадетъ столько-то прибыли, и очень значительной. Вотъ и распорядятся она и такъ, и эдакъ, и потомъ опять такъ,— въ нашемъ карман пусто, а вся прибыль въ карман у Нмцевъ, у Англичанъ! Что за притча! Вздумаетъ правительство сдлать измненія въ таможенномъ тариф: если они, какъ въ 1857 г., радикальны и прямое разореніе русской промышленности, развивавшейся въ извстномъ направленіи согласно съ прежней тарифной системой, то падаютъ громомъ, не даютъ русскимъ промышленникамъ ни пощады, ни передышки (тарифъ 1857 г., напримръ, приводился въ исполненіе въ каждой таможн со дня его полученія)! Наоборотъ, какимъ-то удивительнымъ фокусомъ, всякія измненія, клонившіяся къ нкоторому ущербу для иностранной и къ выгод для русской торговли, во 1-хъ, всегда становились свдомы иностранцамъ гораздо ране утвержденія и обнародованія ихъ въ Россіи, а во 2-хъ, всегда сопровождались льготнымъ для иностранцевъ срокомъ,— срокомъ, который, благодаря желзнымъ дорогамъ, давалъ иностранцамъ возможность навезти въ Россію но прежней низшей пошлин товару столько, что возвышенный тарифъ на немалое время обращался въ нуль! Такъ было въ 1876 г., въ 1880 и наконецъ въ ныншнемъ году при утвержденіи 1 іюня нкоторыхъ измненій въ тариф по европейской торговл. Относительно послднихъ выкинулся такой фокусъ, о которомъ стоитъ разсказать поподробне, тмъ боле, что онъ такъ недавенъ.
Было постановлено, что новыя пошлины вступятъ въ силу 1 іюля, т. е. что иностранцамъ для усиленнаго ввоза по старой низшей пошлин товаровъ дается льготы одинъ мсяцъ. Мсяцъ такъ мсяцъ, это было опубликовано, это и приняли въ соображеніе русскіе торговцы и производители. Казалось бы, тутъ и самому ловкому фокуснику ничего не продлать. Въ какое же изумленіе пришла наша металлическая промышленность, когда узнала, черезъ русскія газеты, аффиціалуное, напечатанное въ ‘Сверо Германской Всеобщей Газет’ извщеніе отъ германскаго правительства, въ успокоеніе германскихъ желзныхъ и стальныхъ заводчиковъ (встревоженныхъ возвышеніемъ пошлинъ на проволочное желзо),— что ‘русское правительство готово доставить заинтересованнымъ лицамъ облегченіе, т. е. дозволяетъ ввозъ изъ-за границы проволочнаго желза по старому (низшему) тарифу — до 1 ноября, т. е. еще въ теченія четырехъ мсяцевъ, для тхъ русскихъ фабрикъ, кои пріобртаютъ это желзо для переработки’. Такое извщеніе германскаго правительства о распоряженіи правительства русскаго (распоряженіи, которое въ Россіи, въ общее свдніе русской промышленности, почему-то оглашено не было) не могло конечно не произвести у насъ сильнаго впечатлнія и не внушить мысли, что виновникомъ такой невыгодной для русской металлической промышленности мры не кто ивой, какъ князь Бисмаркъ. Что она невыгодна — это обстоятельно доказано статьею ‘Московскихъ Вдомостей’ (30 іюля, No 209), такъ какъ со всей массы нужнаго для проволоки желза извстнаго діаметра, какая только будетъ ввезена въ Россію до 1 ноября, будетъ взято, вмсто 1 р. 10 к., только по 38 1/2 съ пуда. А ввезутъ ея, въ этотъ льготный срокъ, безъ сомннія такіе запасы, которыхъ хватитъ на много лтъ,— стало-быть на то хе число лтъ дйствіе новыхъ измненій нашего тарифа, установленныхъ съ цлью поощренія русскому металлическому заводскому длу — будетъ совершенно парализовано! А вдь казалось однако, что необходимость покровительственныхъ пошлинъ для этой важнйшей отрасли нашей промышленности вошла уже въ сознаніе, стада несомннной аксіомой не только для русскаго общества, но. и для самого правительства!…. Многіе было у насъ предположили, что такая льгота во ввоз упомянутаго товара по дешевой пошлин была послдствіемъ переговоровъ князя Бисмарка съ нашимъ Министерствомъ финансовъ черезъ германское посольство, но ‘Правительственный Встникъ’ поспшилъ заявить, что никакихъ сношеній по означенному предмету между посольствомъ и Министерствомъ финансовъ не происходило, а что отсрочка до 1 ноября послдовала по ходатайству русскихъ заводчиковъ, приготовляющихъ проволоку и проволочныя издлія. Какіе это русскіе заводчики, сколько ихъ — не объяснено, но очевидно, что это лишь т только заводчики, которые состоятъ въ боле тсной связи съ германскимъ, чмъ съ русскимъ металлическимъ производствомъ. Почему же объ этой отсрочк, послдовавшей по просьб нсколькихъ лицъ и для нихъ выгодной, но очень и очень невыгодной для всхъ остальныхъ русскихъ металлическихъ производителей, не было нашимъ Министерствомъ своевременно опубликовано — ‘Правительственный Встникъ’ объясненія не далъ…. Итакъ, Бисмаркъ въ этомъ ущерб, нанесенномъ русской металлической промышленности и русской казн, не повиненъ. Кто же виноватъ? Никто, или все онъ же, сей таинственный, невидимый фокусникъ, который сумлъ сдлать такъ, что германское посольство, даже не сносясь съ русскимъ Министерствомъ финансовъ, извщаетъ Германію о распоряженіи министерства — русской публик неизвстномъ, что русское Министерство допустило отсрочку, имя въ виду удовлетворить единственно ходатайство русскихъ заводчиковъ,— а оказывается вмст съ симъ удовлетвореннымъ и требованіе, съ коимъ обратились къ князю Бисмарку германскіе желзо- и стале-промышленники, что русское патріотическое дло выходитъ въ тоже время и германскимъ патріотическимъ дломъ, съ тою разницею, что вс убытки (за исключеніемъ прибыли для нкоторыхъ русскихъ фабрикъ) громадною тяжестью ложатся на русскую казну и русскую металлическую промышленность… Какъ же не фокусъ-покусъ?
Но положимъ, здсь Россіи приходится непосредственно сталкиваться съ Европейскимъ Западомъ, на который мы отъ младыхъ ногтей привыкли смотрть какъ ученикъ (даже не подмастерье) на мастера: отношеніе, отъ котораго не легко отвыкнуть, даже когда ученикъ и самъ достигъ зрлаго возраста. Западъ и культурне, и назойливе, и знаетъ чего хочетъ, съ кмъ дло иметъ, кому какую рчь держать, мы же — держава хоть и великая, но застнчивая и стыдливая, и изъ кожи лземъ, чтобъ казаться предъ нимъ ‘благовоспитанными’. Мы и сами видимъ, что у насъ изъ кармана тащатъ, но какъ помшать? не равно обзовутъ ‘нецивилизованнымъ’, ‘мужикомъ’, ‘невждой’… Вотъ со стороны Азіи другое дло. Здсь намъ рынокъ открытый — умй только имъ пользоваться, здсь мы сами являемся ‘носителями высшей культуры’, не учениками, а мастерами, но притомъ, по врожденному Русскимъ добродушію, пользуемся симпатіей азіятскихъ племенъ. Вотъ почему, какъ мы уже сказали, отдыхаешь душою, переносясь мыслью на этотъ великолпный водный путь — эту Волгу, этотъ Каспій, гд никто изъ западныхъ не конкуррируетъ съ нами, на торговыя отношенія Россіи съ Среднею Азіей и въ особенности съ Персіей. Въ Персіи народъ по природ своей ‘коммерческій’, съ нею существуютъ у нашихъ купцовъ давнія, изъ старины ведущіяся сношенія, наши мануфактуры изготовляютъ спеціальныя для нея матеріи по особымъ рисункамъ, даже упаковка товаровъ идущихъ въ Персію особая, традиціонная, на Нижегородскую ярмарку Персы являются во множеств: дло это имъ за обычай… Здсь ужъ, кажется, для петербургскаго фокусника мсто совсмъ не сподручное… Правда, по завоеваніи Ахалъ-Текинскаго оазиса фокусникъ встрепенулся и умудрился-таки заставить насъ испугаться мнимаго призрака Англичанъ по-за спиной Мерва,— когда собственно не они намъ, а мы Англичанамъ страшны до смерти, вслдствіе обаянія русскаго имени въ Азіи,— но это дло политическое и собственно торговли нашей не касается, а что касается торговли, тутъ, повидимому, все благополучно…
Благополучно? такъ разв это нормально? можетъ и должно это такъ оставаться и впредь? И фокусникъ разв такъ и будетъ сидть сложа руки?..
Предъ нами письмо купца Персіянина изъ Астрахани, издавна занимающагося коммиссіонерствомъ, т. е. исполненіемъ заказовъ отъ персидскихъ купцовъ по покупк русскихъ товаровъ. Письмо адресовано ко многимъ московскимъ фирмамъ, также издавна фабрикующимъ или доставляющимъ Персіи мануфактурныя и иныя произведенія. Письмо дышетъ тревогой и исполнило тревогой русскій, заинтересованный въ этой торговл міръ, дло вотъ въ чемъ:
У племени Іорудовъ, враждующаго съ Персіей, появились будто бы русскія берданки. Дошло объ этомъ до свднія Петербурга — дипломатическимъ ли путемъ отъ Англичанъ, отъ персидскаго ли правительства (что очень сомнительно), или просто изъ англійскихъ газетъ — намъ неизвстно, послднее достоврнй. Не мудрено, казалось бы, догадаться, что посл Ахалъ-Текинской экспедиціи небольшая толика русскихъ берданокъ непремнно должна была достаться Текинцамъ, какъ трофей ихъ яростныхъ ночныхъ нападеній (были вдь и у насъ потери въ людяхъ), а Текинцы могли и перепродать ружья Іомудамъ. Во всякомъ случа, если такія берданки и попадались у Іомудовъ, то въ числ самомъ маломъ, хотя безспорно и одной берданки довольно для того, чтобъ Англичане задали на насъ окрикъ. Ружейныхъ заводовъ, изготовляющихъ берданки, у насъ два-три и обчелся, вс они подъ контролемъ правительства, слдовательно никакой поставки берданокъ Іомудамъ въ количеств хоть сколько-нибудь значительномъ — происходить не могло. Но въ Петербург переполошились, и Департаментъ Таможенныхъ Сборовъ, ничтоже суммяся, отдалъ немедленно предписаніе Астраханской таможн: вс товары, закупаемые въ Россіи для Персіи и черезъ персидскую границу отправляемые, раскупоривать и строго досматривать… Это предписаніе угодило въ таможню около 10 минувшаго іюля, какъ разъ наканун Нижегородской ярмарки. Конечно, еслибъ Департаментъ находился внутри Россіи, онъ 6s имлъ возможность посовтоваться напередъ съ русскими купцами, торгующими съ Персіей, или же съ самими Персами, которыхъ, напримръ, въ Москв не мало, но Департаментъ находится на границ Россіи, въ бывшей Ингерманландіи, которая никакихъ торговыхъ сношеній съ Средней Азіей не ведетъ, никакихъ другихъ отношеній къ Россіи имть не можетъ, кром бюрократическихъ, да и по части русской торговли совтоваться ей почти не съ кмъ, кром разв еврейскихъ биржевиковъ, — а потому и состоялось распоряженіе можетъ-быть даже гибельное для цлой отрасли нашей торговли… ‘Въ Астрахани — пишетъ встревоженный коммиссіонеръ-Персіянинъ — нтъ ни ‘средствъ, ни людей для подобнаго раскупориванья и досмотра’ (о спеціальной укупорк персидскихъ товаровъ мы уже говорили выше). Какъ скоро начали приводить въ дйствіе предписаніе, начались и стсненія, и задержки въ отправк товаровъ…. ‘Похлопочите — молитъ Персъ — какъ можно скоре въ Департамент объ отмн этого распоряженія. Удостоврьте Департаментъ, что племя Іомудовъ враждебно Персамъ, и послдніе никогда не согласятся снабжать Іомудовъ оружіемъ, потому что по нашему закону кровь убитаго Іомудомъ должна пасть на дтей того Перса, отъ котораго Іомудъ получилъ оружіе. Кром того, заграничнаго, т. е. англійскаго оружія въ Персіи сколько угодно, и изъ Россіи нтъ’и надобности его выписывать. Убдите Департаментъ, что подобный осмотръ только тормозитъ торговлю по Азіатской границ, и что несправедливо по этой границ, именно при морской (Каспіемъ) отправк, устанавливать досмотръ, который отмненъ для товаровъ, отправляемыхъ за границу чрезъ Европейскія таможни моремъ (см. 5 и 7 правилъ для отпуска товаровъ моремъ). Упросите Департаментъ поторопиться какъ можно скорй, пока этого распоряженія еще не знаютъ въ Персіи, а когда тамъ узнаютъ, то никто не будетъ высылать въ Россію ни денегъ, ни заказовъ. Я васъ прошу хлопотать отъ лица всего здшняго азіятскаго торговаго міра, покупающаго московскіе и россійскіе товары. Если же это продолжится, то на Нижегородской никто не станетъ покупать товаровъ для Персіи,— а въ виду открывающагося черезъ Кавказъ (съ окончаніемъ Бакинской дороги) транзита, многіе станутъ (и уже поговариваютъ объ этомъ) закупать товары въ Константинопол по переписк, или же сами подутъ туда и заведутъ торговыя связи, такъ какъ разницы въ товарахъ, цнахъ и условіяхъ не видятъ никакой, а тмъ боле такихъ затрудненій, какъ раскупорка, перекладка, ужасная проволочка времени, лишніе расходы, бой и ломка товаровъ’, и пр.
Мы слышали, что представители нкоторыхъ московскихъ фирмъ уже отправились хлопотать въ Петербургъ, и надо надяться — хлопоты ихъ увнчаются успхомъ. Тмъ не мене, въ торговл всякое опрометчивое распоряженіе, хотя бы и вскор отмненное, не остается безъ вредныхъ послдствій. Разумется, тутъ никто не виноватъ, виноватъ лишь все онъ же, фокусникъ. И какъ ловко выкинулъ онъ этотъ фокусъ не только ко времени Нижегородской ярмарки, но и какъ разъ ко времени окончанія дороги въ Баку. Мы не отрицаемъ пользы послдней, но разв нтъ возможности оградить вмст съ тмъ и русскіе интересы? Мы слышали, что поджидая этого окончанія, Англичане уже добыли себ образцы рисунковъ русскихъ мануфактурныхъ издлій, посылаемыхъ въ Персію, и подъ видомъ русскихъ намреваются отправлять свои издлія, благодаря благодтельному для нихъ ‘Кавказскому транзиту’… А самый этотъ транзитъ разв не дло того же фокусника? Чмъ какъ не фокусомъ можно объяснить то рвеніе, съ которымъ мы сами хлопотали объ этомъ транзит, доводы въ пользу коего слдующіе: 1) въ Россіи на Черномъ мор каботажнаго судоходства нтъ (о чемъ впрочемъ она сама постаралась, надливъ привилегіей одно извстное акціонерное общество), 2) на юг Россіи фабрикъ и заводовъ нтъ, и еслибъ даже существовало каботажное судоходство, то одна доставка русскихъ товаровъ изъ центра Россіи къ Черноморскимъ портамъ, благодаря дороговизн желзно-дорожнаго тарифа, хотя и вредной дли русской торговля, но русскими правительствомъ допускаемой, возвысила бы значительно цнность товаровъ и затруднила бы поэтому ихъ сбытъ, Э) иностранцы же могутъ подвозить свои произведеніи къ Поти-Тифлисской желзной дорог моремъ и не бояться на этомъ пути сообщенія никакого соперничества Россія. Казалось бы, эти доводы достаточно разъясняютъ, что Кавказскій транзитъ есть наиврнйшее средство навредить русской торговл въ Средней Азіи и наводнить ее товарами иностранными. Стало-быть — онъ для Россіи не нуженъ?.. Нтъ, въ силу особенной фокуснической логики, онъ поэтому то и нуженъ,— сама Россія будетъ утверждать, что онъ нуженъ, какъ ‘всемірный (хотя и не русскій) торговый путь’. Вотъ и устроила, а Англичане, какъ мы сами слышали отъ очевидцевъ, еще два года тому назадъ потирали руки отъ удовольствія, хваля Россію за то, что трудится, прокладываетъ имъ.дорожку для торговли съ Азіей!.. Смущала ихъ, правда, Волга, представляющая для русской торговли съ той же Азіей такія безцнныя удобства, съ которыми никакое иностранное соперничество не возможно… Но фокусникъ — пассъ-пассъ, и откуда ни возьмись — Іомуды!
Кто же какъ не фокусникъ? Никто, конечно, самъ себ не врагъ, ни одинъ Русскій, безъ сомннія, не желаетъ вреда для Россіи: вс патріоты, вс благонамренны, вс готовы сложить за свое отечество голову. Но отъ того ли, что сложить голову легче, нежели утруждать ее мыслью, отъ того ли, что при управленіи Россіи изъ Ингерманладскаго прекраснаго далека лучъ зрнія по необходимости преломляется, и все представляется не въ своемъ вид, отъ того ли, другаго ли, только такой фокусъ выходитъ, что сами же мы себя, къ своему собственному изумленію, то-идло бьемъ и счемъ. И это еще хорошо, когда фокусникъ только денежную прибыль передернетъ изъ нашего русскаго кармана въ чужой. А вдь случалось и такъ, что онъ перехватитъ не деньги только, а славу, честь и достоинство наше, какъ это и было съ нами посл войны 1877 года, когда,— вслдъ за блистательнйшими нашими подвигами и обильнйшими жертвами, въ ту самую минуту какъ мы думали пожать заслуженные нами плоды побды, — онъ подкинулъ Англіи въ карманъ Кипръ, переметнулъ Боснію и Герцеговину Австріи, а Русской могущественной держав, ловкимъ и изящнымъ фокусническимъ изворотомъ руки, преподнесъ — позоръ Берлинскаго трактата и… партитуру флейты на европейскомъ концерт.