Энхиридион, Анаевский Афанасий Евдокимович, Год: 1854 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 48 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

ЭНХИРИДІОНЪ
Любознательный.

Сочиненіе
Анаевскаго

Автора: Юродиваго мальчика, Мандрагоры, Жезла и Ассамблей.

САНКТПЕТЕРБУРГЪ.
Въ типографіи М. Эттингера.
1854.

ОГЛАВЛЕНІЕ.

Подвигъ

Карлъ Квинтъ

Волшебный цвтокъ

Лотарейный билетъ

Слпота Фортуны

Стихотворецъ и огнь

аленькая собачка. Donn moi un mouschoir

Филадельфъ. Суженую конемъ не объдешь, или опытъ о хлыстахъ

Дерсилла.

Повсть

Басня: Чижикъ и Ворона

Стихотворецъ

Невродъ

Эпхиридіонъ

ПОДВИГЪ.

Кто законовъ никакихъ незналъ,

И людей мучительно терзалъ,

Дань огромну бралъ съ поклонниковъ,

Тотъ страшне былъ разбойниковъ,

Злой грабежъ повсюду разливалъ,

Издалёка вопль онъ отдавалъ.

Хищникъ на людей кидалъ орканы.

Отбивалъ у многихъ караваны.

Лишъ сего злодя усмирили,

Многихъ варваровъ ужъ покорили,

Новый врагъ поднялся воевать,

А сосдъ взялся его тутъ защищать.

Вотъ какъ славно ихъ поджарили.

225. Взявши въ плнъ, съ началомъ ихъ поздравили

Вождя воспваютъ лиры,

Отъ него вс загрмли въ низъ кумиры.

Славный мечъ, булатный заблисталъ,

Врагъ дрожитъ,— назадъ бжать,— усталъ…

Разъяренный плодъ Блонны зрлый,

Лишь пустилъ въ нихъ огнь и ядры, стрлы,

Въ воздух клубился дымъ средъ сферы,

Громъ грмлъ, враговъ разилъ безъ мры…

Пусть сей гласъ въ далёк раздается,

По долинамъ и лугамъ,

Пусть и ярка трель прольется,

По стремящимъ съ горъ ручьямъ.

Мужи храбры!

Вамъ приличенъ громъ литавры?

Марсъ къ вамъ обратилъ свой взоръ!

Онъ сидлъ, гордясь межъ горъ,

Обратилъ глаза на юношей младыхъ,

Удивлялся самъ своей породой въ нихъ,

Музамъ рекъ: возвысьте голосъ свой струнами,

Слышнобъ было жившимъ межъ горами,

Чтобъ прославился въ стран далёкой,

Духъ Героя, умъ высокой.

Гд Маститый всадникъ скажетъ,

И дорогу всмъ укажетъ,

Тамъ лтятъ полки Орлины,

Чрезъ лса и горы въ степь, долины.

Мановенье рукъ жезла съ булавой,

Озаряетъ взоры новой славой,

Потрясаютъ города и горы,

Прекращаютъ брани и раздоры,

Вожди! Путь вашъ освщаютъ Мироиды,

А побды воспваютъ Нереиды.

Торжествуй въ побдахъ ты Герой?

Вождь ты славный! Будь въ поляхъ главой.

Молимъ вс съ премножествомъ людей!

Палъ бы на битвахъ коварный врагъ нашъ и злодй.

Крпкость мощныхъ силъ вщаетъ:

Врагъ бгётъ, свой мечь кидаетъ.

КАРЛЪ КВИНТЪ.

О! Рокъ — Почто жестокъ?
Изъ Плутарха.

Когда въ вроломной Франціи возвысились моды, роскоши и вольнодумства, и разныя амурства, которымъ раболпствовали, не одни преизбыточные богатствомъ, но и средній классъ людей, тогда то, говоритъ авторъ Миллотъ, Карлъ-Квинтъ почалъ трепать Французовъ.

Со всхъ странъ художники и артисты старались побывать въ Париж и прожить свое достояніе, каждый повеселившись тамъ, хвалился, что онъ видлъ свтъ. Франція считала себя просвщеннымъ Королевствомъ потому, что видла къ себ уваженіе и, прнзжающихъ и населяющихся въ ней несчетное количество было народа.

Авторъ Миллотъ писатель Французской исторіи, говоритъ: ‘Франція доходила до того, что судейскія должности считались лучшимъ для казны долгомъ продавать. Такихъ должностей учредили множество въ Парижскомъ и другихъ Парламентахъ. Сіе злоупотребленіе, предвщало уже сколько неправосудія, столько и несчастія. Похищались отъ родителей двицы, заключались жены въ подземные замки. Опекуны проматывали сиротъ имнія. Это продолжалось со вступленія 20-лтняго на Французскій престолъ Графа Энгулемскаго, названнаго Францискомъ I,— которой боле обращалъ вниманія на науки, нежели на правосудіе, и цвтущее просвщеніе тогда въ Париж славилось, а политика отличалась.

Въ это время Гишпанской Король Филиппъ, будучи любимъ своими подданными, почувствовалъ при старости лтъ разныя болзни, возвелъ на престолъ вмсто себя 16-лтняго своего сына Карла прозваннаго Квинтомъ и совтовалъ ему, какъ добрый родитель, управлять народомъ, не для своей славы, а для Гишпанскаго королевства и потомковъ своихъ, сказалъ: ‘Не худо бы теб сынъ, для образованія умственныхъ своихъ способностей, высмотрть управленія въ другихъ государствахъ въ особенности тамъ гд науки и политика процвтаютъ.’

Сынъ выслушавъ это, просилъ родителя, чтобъ онъ самъ управлялъ Гишпанскимъ королевствомъ, а ему позволилъ отправиться въ другія государства.— Родитель его благословилъ.— Сынъ приказалъ лучшимъ живописцамъ срисовать съ родителя и сестры потреты {Пишутъ неправильно портреты — patreet списокъ съ отца, patre отецъ, Патреотъ — сынъ отечества.} и получивъ оные простился съ родными отправился въ путь.— Высмотрлъ разныя владнія, прохалъ Австрію, Португалію, Англію и Германію, захалъ и въ Парижъ, явился къ Королю Франциску I, получилъ тамъ на время должность Дюкъ-Пера вроятно за деньги, потому что скрылъ свое достоинство.

Занятіе его этой должности, величайшее возродило во многихъ честолюбцахъ къ нему ненависть потому, что они сами желали быть Дюкъ-Перомъ, сочли его незаслуживающимъ, при молодыхъ лтахъ этой должности. Между тмъ обязаны были ему покоряться, исполнять приказанія его и ходить къ нему съ докладами тогда, какъ они давно, будучи въ служб, не могли при высшихъ своихъ чинахъ, получить должности Дюкъ-Пера, старались всячески сдлать надъ нимъ подыскательство.

Въ это время во Франціи, Реформаты и Калвиники соединились браками съ природными Француженками Католичками и обратили ихъ въ свои секты.

Францискъ I, чтобъ удержать единовріе, приказалъ секретно всхъ иноврцевъ переписать и дознать гд ихъ боле находится. Въ эту перепись попалъ и Гишпанской Король занимающій должность Дюкъ-Пера.— Получивши онъ отъ сестры своей письмо, что родитель ихъ скончался и, возчувствовавъ сыновнюю скорбь, досталъ потреты родителя и сестры, поставилъ ихъ на стну, становился неоднократно со слезами предъ потретомъ родителя на колни, разговаривалъ, воздвалъ къ нему руки и, чрезъ это замедлилъ выдти къ ожидающимъ съ докладами лицамъ, которые услышавъ чрезъ дверь разговоры, полюбопытствовали и отворивъ немного дверь, увидли, что Дюкъ-Перъ длаетъ поклоненіе.

Докладчики тотчасъ донесли королю въ самыхъ жаркихъ выраженіяхъ, что иностранецъ Дюкъ-Перъ разсеваетъ во Франціи разныя новыя секты. Они сами видли, какъ онъ становился на колни.

Францискъ I повеллъ составить надъ нимъ секретную коммисію, произвесть судъ, отправить его въ дальній загородный замокъ и содержать его до окончанія дла подъ надзоромъ.

Прихавъ къ Дюкъ Перу Коммисія, предъявила ему Повелніе Короля, предложила ему вопросы, противъ которыхъ Дюкъ Перъ, въ оправданіе свое, Предлагалъ разсмотрть полученное имъ отъ родной своей сестры, дочери короля Гишпанскаго, письмо, изъ котораго, увидвши онъ, что родитель ихъ скончался, плакалъ, говорилъ и цловалъ потретъ родителя, по боле ничего не знаетъ. Это показаніе въ оправданіе не принято.

Господинъ Моро, взявши потреты, разсматривалъ ихъ и указавъ на потретъ сестры Пера, сказалъ: эдакая хорошенькая.— Кажется это лицо мн знакомо.

Дюкъ Перъ: какъ вы смете порицать такую особу, которую вы совсмъ не знаете.

Члены, которые состояли подъ его вдніемъ, кричали на него: извольте проворне одваться. Пора васъ вести въ замокъ. Дюкъ Перъ приказалъ придворнымъ своимъ Гишпанцамъ написать отъ него къ сестр письмо и увдомить ее о всемъ произшедшемъ, и чтобъ изъ нихъ двое отправились въ самой скорости въ Гишпанію и разсказали бъ ей о его участй. Самъ одвшись, похалъ съ коммисіею въ замокъ, гд онъ и оставленъ подъ надзоромъ.

Дошли свднія до Папы Римскаго Леона X, что Францискъ, по совту Канцлера Дюпра, согласился судейскія и другія высшія должности съ публичнаго торга продавать, а не по выборамъ и заслугамъ на оныя достойныхъ возводить.

Но какъ въ тогдашнія времена, около 1570 года, Папы Римскіе были въ большой сил, то Папа Леонъ X предложилъ Франциску I прагматическія свои постановленія на счетъ продажи должностей, уничтожить, и чтобъ Франція признала высшую власть надъ собою Папы Римскаго, а Французскіе епископы, будучи съ нимъ одной католической вры, исполняли бъ приказанія короля своего Франциска и старались бы нововведенныхъ другихъ връ во Франціи не допускать, церковные доходы собрать и доставить къ нему.

Въ тоже время Леонъ, Глава духовенства, сдлалъ Французовъ своими данниками.

Сестра Дюкъ Пера, получивъ отъ брата письмо, тотчасъ поспшила прихать въ Парижъ, явилась къ королю съ званіемъ Гишпанской принцессы, подала ему письмо брата своего и сказала: во время шествія моего къ вамъ, господинъ Моро вырвалъ у меня перчатку. Моро при спрос уврялъ, что онъ отъ роду ее не видывалъ. Принцесса возражала: зачмъ же вы при разсмотрніи у брата моего потретовъ, сказали лицо мое вамъ знакомо.— Тогда-то Францискъ узналъ, что у него служилъ Дюкъ Перомъ Гишпанскій король Карлъ Квинтъ и приказалъ дознать, если онъ живъ, то пригласить его во дворецъ, а при вход Карла, Францискъ, взявши его за руку, сказалъ: Я невидавши васъ, желалъ имть вашего знакомства, писалъ къ вамъ.

Карлъ Квинтъ. Я получалъ письма отъ графа Энгулемскаго.

Францискъ. Да я тогда былъ графъ, но посл Людовика XII, неоставившаго по кончин своей наслдниковъ, я возшелъ на ея престолъ.

Посл таковыхъ разговоровъ, распростившись Карлъ Квинтъ съ Францискомъ I, ухалъ съ сестрою своею въ Гишпанію, гд былъ встрченъ подданными съ радостію.

Этотъ Карлъ Квинтъ, за понесенныя имъ во Франціи обиды и оскорбленіе своей чести, поднялъ противъ

Франциска оружіе, разбилъ его, взялъ его въ плнъ, и Францискъ I тогда только почувствовалъ тягость неволи, отдалъ вмсто себя двухъ своихъ сыновей съ нкоторымъ числомъ знатныхъ особъ королевства, до выкупа. А чрезъ непродолжительное время Францискъ внесъ два милліона фунтовъ золота, освободивъ сыновей и при нихъ находящихся особъ изъ плна.

За тмъ Карлъ Квинтъ осадилъ Римъ, получилъ отъ Папы значительную сумму, снялъ войско съ осады и отправился съ онымъ въ Африку. Тамъ осадилъ Гулетты, побдилъ главнаго Барбарусса, открылъ себ дорогу въ Тунисъ и тамъ возвелъ Мюлей Гассена на престолъ, даровалъ свободу 22,000 христіанскимъ невольникамъ, прошелъ всю Францію, и сдлавъ многія разныя другія побды, прожилъ 50 лтъ, ршился сложить съ себя правленіе и возвелъ вмсто себя на престолъ сына своего.

Исторія жизни его здсь кратко изложена, чтобъ не затруднить читателя пространными его походами.

Карлъ Квинтъ избралъ для своего пребыванія монастырь св. Юста, близь Португальскихъ границъ, иногда разсуживалъ ночью для службы Кармелитовъ, которые отвчали ему, что ты прежде потрясалъ свтъ, а теперь не беспокой тхъ, которые оставили его.

Карлъ Квинтъ на 59 году скончался, а Францискъ I померъ въ среднихъ лтахъ.

ВОЛШЕБНЫЙ ЦВТОКЪ.

Одинъ банкиръ, воспринимавши у бднаго купца отъ купели дтей, длалъ ему большія пособія, но все этотъ бднякъ, при всхъ стараніяхъ и трудахъ, не могъ поправиться, потому, что имлъ большое семейство и дти еще были не взрослыя, не могли ему въ торговл помогать. Самъ одинъ, съ одной ярмарки спшилъ на другую, ночи не спалъ и своими трудами только могъ семейство продовольствовать, и нердко при хорошемъ торг цлый день не вкушалъ хлба, только по-утру и вечеромъ могъ напиться чаю съ кренделями, ночью усчитывалъ себя: отъ котораго товара получилъ барышъ, отъ котораго накладъ и благодарилъ судьбу, что выходящій товаръ изъ моды, на рукахъ не оставался.

При аккуратной его торговл, сталъ немного поправляться, дти подростали.

Банкиръ, принявши отъ купели послднюю дочь его, выпросилъ себ ее на воспитаніе, потому что своихъ дтей не имлъ.

Продержавши эту малютку четыре года, увидлъ, что свои дти пошли, обрадовался, оставилъ свою крестницу безъ небреженія, предался роскоши….

Родной отецъ примтилъ, что его семилтняя дочь идетъ за маленькими дтьми банкира какъ прислужница, а при 8-ми лтнемъ возраст ея, съ нее взыскивали какъ съ надзирательницы.

Бдный купецъ увидлъ, что его сыновья подросли и торговали уже въ трехъ лавкахъ, каждый самъ по себ, а деньги вс приносили къ нему, смшивали вс въ одну кучу.

Бдный купецъ отобралъ свою дочь отъ банкира, состроилъ себ подобно замка на краю города палаты, обсадилъ ихъ разными деревьями, въ особенности сдлалъ у себя хорошій садъ.

Этотъ бдный купецъ сталъ въ торговл возвышаться, а банкиръ отъ непомрныхъ роскошей и невоздержанія унижаться, такъ что прежній бднякъ, увидвши у банкира недостатокъ, снабжалъ его разными пособіями. Взявшая имъ отъ банкира дочь, будучи 16-ти лтъ, кром своего сада нигд свту не видала.

Въ одинъ праздничный день, по обыкновенію посл обда, нарядившись, пошла она въ садъ, тамъ пла, гуляла, бгала,— все одна. Подошла къ городб, увидла вн сада, въ рощ, желтый цвтокъ. Сдлавъ изъ городбы отверстіе, пролзла и побгла въ ту сторону, гд глазамъ ея представлялся цвтокъ, достигши до него, хватила его блой рученкой, въ намреніи его сорвать,— тутъ же упала и заснула.

Гулявши на кон возл этой рощи принцъ Адольфъ, увидлъ эту двушку спящую, подумалъ, что она держитъ блой рученкой смертный ядовитый цвтокъ, выростаемый въ темныхъ лсахъ, куда кром зврей, и скотъ не можетъ заходить. Поглядлъ на нее и разсмотрлъ, что она держала цвтокъ не синеголубой, который описывается въ естественной исторіи смертнымъ, а это розово-желтый, называемый волшебный, сонный Мандрагора. Скочилъ съ коня и поцловалъ ее. Она проснулась и убгла въ свой садъ. Принцъ вскочилъ на коня, прихалъ въ домъ къ ея родителю, который встртилъ его отъ чистаго доброжелательства, со всми дтьми, подобно миролюбивому семьянину. Принцъ Адольфъ, безъ дальнихъ разсужденій, женился ни этой двушк.

ЛОТТЕРЕЙНЫЙ БИЛЕТЪ

Когда разыгрывалась важная лоттерея, на которой записано было на нсколько милліоновъ, тогда означались большія преміи, и раздавались билеты по 25-ти рублей ассигнаціями.

Одинъ корнетъ, служащій въ Конномъ полку, досталъ себ на эту лоттерею билетъ, выпросившись въ домовый отпускъ, прихалъ въ имніе къ тетк, которая любила этого племянника и считала его единственнымъ своимъ наслдникомъ, а корнетъ этотъ былъ не богатъ.

При призд его къ тетк, встртилъ онъ у ней компаніонку, молодую двушку, лицомъ небольшой красоты, да и неотвратительную, которая имла одно достоинство — веселымъ характеромъ, умла забавлять одинокую вдову, за что она и была теткою корнета, взята изъ бдныхъ дворянокъ на воспитаніе, чтобъ не было скучно.

Корнетъ погостивши у тетки, не видалъ какъ время подошло, что нужно уже было хать въ полкъ, подарилъ лоттерейный билетъ, на счастіе бдной компаніонк, жившей у тетки его, самъ распрощавшись, ухалъ въ полкъ, гд чрезъ публикацію о выигрышахъ, дозналъ, что номеру его билета, выпало выигрыша на 200 тыс. рублей. Обрадованный корнетъ, ни мало не медля, прихалъ къ тетк и просилъ у воспитанницы ея руки.

Тетка его никакъ не могла удержать въ предпринятомъ его намреніи.

Племянникъ настоялъ на своемъ, женился на этой бдной дворянк, и посл свадьбы въ недолгомъ времени спросилъ у своей жены: Милашка! гд тотъ лоттерейный билетъ, который я теб подарилъ?

Ахъ другъ мой! жена отвчала: я его продала.

Мужъ: Какъ продала?

Жена: Продала за 25 руб. и завела на эти деньги себ платье.

Мужъ кинулся къ купившимъ билетъ и давалъ за него сперва 25 руб., потомъ 50 руб., наконецъ 100 руб. Но имющіе его догадались и низачто не согласились продать, а по времени дознали о выигрыш его, получили деньги и раздлили по 20 тыс. руб.

Изъ нихъ одинъ мужчина дородный, здоровый, красивый, познакомившись въ собраніи съ своячиницею одного богатаго господина, которая полюбила его и желала, по предложенію его связать себя съ нимъ законнымъ внкомъ.

Онъ, по изъявленному ея согласію, прислалъ къ этому богачу и сестр ея просить руку по уговору возлюбленной.

Присланныхъ едва не выпроводили вонъ, съ выговоромъ: какъ смлъ! незначительный женихъ просить руки свояченицы богача.

Женихъ, получивши эту всть, въ глубокой горести пошелъ въ редутъ, гд обыкновенная бготня, пожелалъ развлечь себя, слышавъ разговоры какъ въ толкучемъ рынк, походилъ, посмотрлъ, взошелъ въ буфетную, выпилъ рюмку ликеры, пришелъ въ зало и видитъ въ окно, что еще довольно подъзжаютъ въ редутъ, запутался онъ въ толп народа и слышитъ пріятный голосъ: гд мой любезный? Голосъ ему извстенъ. Обратилъ взоры въ ту сторону, откуда послышался голосъ. Видитъ ходящую подъ покрываломъ шелковаго платка двушку, подошелъ къ ней и сказалъ, я здсь. Подъ покрываломъ — взяла его подъ руку и сказала: къ слдующему воскресенью ускори получить увольненіе. Я подберу свои капиталы — увидимся здсь и удемъ отсюда.

Возлюбленный ее исполнилъ назначеніе, чрезъ недлю увидлъ невсту свою въ томъ же редут, вышелъ съ нею изъ онаго, оставилъ тамъ гуляющихъ, слъ съ нею въ коляску на нанятомъ извощик, попался ему подъ ноги сундучокъ, спросилъ, что это? Невста отвчала: это съ брилліантами, деньгами и моими вещами мои сундучекъ.

25 верстъ прохали и повнчались, направили путь въ большой городъ.

Жена богача догадалась, что сестра ея сбжала. Богачъ послалъ за ней въ догонъ, но посланные не могли ихъ достигнуть. Черезъ дв недли жена богача получила письмо съ увдомленіемъ, что сестра ея вышла замужъ за того, отъ котораго посланные просить ее руки, были высланы съ отказомъ и, она взяла изъ брилліантовъ и денегъ только свою половину, а другую оставила ей.

СЛПОТА ФОРТУНЫ.

Счастливый человкъ, въ насмшку говорилъ:

Вотъ умный человкъ, пороковъ не творилъ!

Бродилъ пшкомъ,

Ходилъ шаiкомъ,

На рынокъ бгалъ самъ съ мшкомъ,

Гуляетъ съ баташкомъ.

Но счастіе, кого лишь наградитъ,

Тотъ выше умныхъ ужъ стоитъ,

Хотя бъ онъ прежде былъ съ сумою,

Коль счастье наградитъ его казною,

То воздаютъ ужъ честь его уму.

И кланяются многіе ему.

Неправда. Возразилъ тутъ умный человкъ.

Глупому счастье служитъ не на вкъ.

Слпое счастье есть вертушка,

Она ничто другое, какъ игрушка

И служитъ для утхъ,

Польстивши одного, къ другому длаетъ побгъ.

Безумецъ счастьемъ награжденъ:

Сыскавши камень дорого цненъ,

Не могъ смекнуть, его продать,

Отдалъ дтямъ играть.

Безумца, общество, за блажъ изгнало,

А счастье отъ него не отставало.

Глупецъ пришелъ въ Царьградъ —

Народъ ему былъ радъ

Карету, вины, пищу предложили,

И двы вс на перерывъ ему служили.

Глупецъ ихъ всхъ прогналъ

И въ слдъ каменьями бросалъ.

Дуракъ — такъ все дуракъ,

Другому бъ кладъ — ему же все не такъ:

На двъ кричалъ и всхъ изгналъ,

Еще въ карет стекла изломалъ.

Раздался громъ,

И счастье, убоясь, побгло вонъ.

Умъ душу мудреца питаетъ,

Онъ въ бдности не унываетъ,

СТИХОТВОРЕЦЪ И ОГНЬ.

Всякой пламень свой иметъ стихотворецъ,

Дйствуетъ въ немъ огнь прельщенный и любовь

Удивлялись! Важно знать и однодворецъ,

Какъ возвышены имъ мечъ и бранна кровь!

Онъ сказалъ: на волю намъ дано?

Съ прохлажденьемъ можно пить вино.

Два огня тогда соединяемъ,

И вс чувства наши пробуждаемъ.

За добро награда.

Орелъ младой хотлъ лтать,

Съ гнзда упалъ, едва могъ встать.

Пастухъ его поднялъ,

Игрой его занялъ,

Вскормилъ, вспоилъ,

Берегъ, отъ всхъ хранилъ.

Птенецъ летать позналъ,

Пастухъ ему свободу далъ.

Орелъ поднялся, рощи облеталъ,

Птицъ разныхъ нахваталъ,

Хозяину ихъ подарилъ.

Хозяинъ говорилъ:

Кто хлбъ-соль помнитъ,

Тотъ долгъ — добромъ исполнитъ.

Птенцовъ, дтей, сиротъ, кто призираетъ,

Того и Богъ не забываетъ.

Завтъ.

Родитель сыну завщалъ:

Любезный сынъ! ему сказалъ:

Не будь грубъ какъ Фадей,

Другихъ сулить не смй,

Хвалить, любить умй —

Такимъ умомъ владй.

МАЛЕНЬКАЯ СОБАЧКА.

Donn moi un mousehoir.

Въ глазахъ родителей, одинъ сынъ — малютка Станиславъ, какъ майское утро, бдному шляхтичу Саклонскому, приносилъ лепетаніемъ своимъ радостное утшеніе. Шляхтичъ Саклонскій, не имвши никакого состоянія, занимался поденною работою, а жена его вышиваніемъ для дамъ разныхъ узоровъ и заготовленіемъ блья. Эти труды доставляли имъ способъ имть скромную квартиру и предлагали пищу.

Предъ праздниками жена Саклонскаго, уложивши своего малютку, просиживала за работой ночи, а когда сынъ ея малютка Станиславъ встанетъ, поцлуетъ она его и будто бы ни въ чемъ не бывало, нечувствовалъ никакой усталости. Но чрезмрные труды, въ цвт лтъ, лишили Саклонскаго жены. На девятомъ году Станиславъ лишился родителя, остался круглымъ сиротою. Въ наслдство ему досталась одна маленькая собачка, которую онъ, но прошествіи нкотораго времени, отдалъ за кусокъ хлба, потому, что тогда въ ихъ кра по неурожаю, существовалъ голодный годъ.

Во время этой годины, маленькій Станиславъ просилъ пріюта у оставшихся родственниковъ Саклонскаго, но они въ помощи ему отказали, не взирая, что имли небольшое состояніе.

Смлый, заботливый мальчикъ и, красивый Станиславъ нашелъ способъ подойти къ богатому помщику Гарбору, который вышелъ въ пріятное утро съ трубкой изъ своего одпоэтажнаго дома на балконъ. Станиславъ упалъ ему въ ноги,— и говорилъ: прими меня къ себ. Помщикъ приказалъ ему встать и спросилъ его:

Чей ты дитя?

Станиславъ отвчалъ: сынъ шляхтича Саклонскаго.

Гарборъ сказалъ: я не нуждаюсь въ теб, мн служатъ взрослые гиганты.

Саклонскій. Позволь мн, добрый господинъ, отъ крупицъ твоихъ питаться, я родителей не имю, остался безпріютенъ, милостыни просить стыжусь. Желаю лучше вступить къ вамъ въ услуженіе.

Гарборъ расхохотался. Ха, ха, ха, ха! хочетъ насильно заниматься у меня, да что ты у меня будешь длать?

Станиславъ. Я стану домашнимъ вашимъ всмъ прислуживать. Знаю, что дворъ вашъ меня полюбитъ, въ особенности садовнику я стану цвты поливать.

Гарборъ. Ну, когда желаешь домашнимъ моимъ служить — ступай на кухню. Можешь жить въ людской, а избери себ мсто тамъ, гд тебя по-ласкове примутъ. Скажи, что я приказалъ тебя кормить. Ступай.

Мальчикъ поклонился и, пошелъ на господскій дворъ.

Люди, слышавшіе барина своего съ мальчикомъ разговоръ и нкоторые тронулись бдностію безпріютнаго сироты, выбжали на встрчу Станислава, проводили его въ кухню и сказали повару, чтобъ онъ его накормилъ, обходился бъ съ нимъ ласкове.

Мальчикъ въ короткое время обжившись въ двор Гарбора, разсказывалъ, что онъ прежде нердко претерпвалъ голодъ.

Истощенный мальчикъ, кровъ Гарбора благословлялъ. Изыскивалъ средства каждому угодить. Вс его любили.

Пролетло лто, наступила осень, потомъ зима. Настала красная весна. Въ это время Станиславъ вошелъ въ садъ и увидлъ престарлаго садовника, который сажалъ акаціи вмст съ розонами такъ часто, какъ городбу городилъ и переплеталъ втку съ вткой такъ ровно, такъ искуственно, что Станиславъ удивлялся и желалъ угодить старику, подноситъ ему крыжовные кусты и садовникъ, по желанію Станислава, позволилъ ему заниматься вообще съ нимъ трудами разсаживаніемъ по дорожк разныхъ деревъ, которыя привлекали душистымъ ароматическимъ запахомъ невинныхъ и разноцвтныхъ папеліоновъ, Станиславъ, желая изъ нихъ поймать какую ниесть желтенькую бабочку, побгъ за ними, а старикъ смялся, что Станиславъ ни одной не могъ догнать.

Станиславъ, усердствуя садовнику, принялся вторично за труды и началъ переплетать акаціи съ шиповникомъ,— вс перекололъ свои руки, такъ что изъ оныхъ потекла кровь. Въ это время добрый Гарборъ пожелалъ посмотрть въ саду работу, увидалъ Станислава вы крови работающимъ, сожаллъ объ немъ. Садовникъ докладывалъ господину своему, что онъ не заставлялъ Станислава работать, а самъ пожелалъ потрудиться и нечаянно искололъ руки.

Гарборъ примтилъ, что на Станислав платье оборвано, приказалъ чтобъ Станислава одть въ хорошій казачинъ и снабдить его обувью и хорошимъ бльемъ, имть объ немъ попеченіе, выучить его грамот и тмъ наукамъ къ чему онъ склоненъ.

Посл того въ первый праздникъ, Станиславъ одтъ былъ въ хорошее платье, сходилъ онъ съ управляющимъ въ церковь. Поблагодарилъ Всевышняго, что Онъ его не оставилъ, помолился о здравіи благодтеля своего и о всхъ своихъ доброжелателяхъ.

Шедши отъ обдни радовался, говорилъ самъ себ: Слава Богу! я теперь всмъ доволенъ, только родителей не имю. Ахъ, еслибъ они увидли меня въ этомъ наряд. Какъ бы они были рады. Жива ли моя собачка, которую они для игры мн купили. Посмотрлъ бы я ее! узнала ли бы она меня.

Съ этимъ воображеніемъ, шедшій Станиславъ увидалъ Барбора на балкон, во всю прыть побгъ къ нему и добжавъ, поклонился и благодарилъ его за милости, сбжалъ съ балкона, запрыгалъ, закружился, заплясалъ, завертлся.

Барборъ захохоталъ, и закричалъ, что съ тобою Станиславъ сдлалось?

Станиславъ, не переставая рзвиться, отвчалъ: я радуюсь и веселюсь, что имю такого благодтеля. Узнала ли бы теперь меня моя собачка…

Барборъ. Да, надо собачку достать хорошую, дорогую. Перегналъ ли бы ты ее, или она была бы тебя рзвй.

Станиславъ остановился и сказалъ: Позволь мн когда ниесть въ этомъ парад сходить въ Мстиславль и пощеголять предъ прежними моими товарищами?

Гарборъ. Хорошо. Ступай, когда захочешь, а теперь скажи, чтобъ мн приготовили завтракъ.

Станиславъ поклонился, вихремъ побжалъ и ужъ несетъ съ людьми наборъ и накрываетъ столъ, суетится и бгаетъ.

Гарборъ видитъ: мальчикъ весьма проворный.

Съ этого дня, какъ только Гарборъ зазвонитъ колокольчикъ, Станиславъ скорй всхъ къ нему являлся.

Чрезъ нсколько времени Гарборъ спросилъ Станислава, что ходилъ ли въ Мстиславль?

Нтъ еще, а если позволите, то я сегодня схожу.

Гарборъ. Я давно позволилъ. Пойдешь, смотри, помни: не продается ли гд хорошенькая собачка, и доставить ее ко мн. Я денегъ не пожалю.

Станиславъ сказалъ хорошо и, отправился въ путь, а по приход въ Мстиславль, забжалъ въ гостинницу Еврея Шкундина, гд встртилъ родственника своего Саклонскаго, который увидя его, обрадовался, и говорилъ: мы считали тебя не въ живыхъ, а какъ видно по платью твоему, ты должно быть живешь въ хорошихъ людяхъ.

Станиславъ. Да, я живу у старика Полковника Гарбера и всмъ доволенъ.

Шкундинъ. О! этотъ Гарборъ богатый, иметъ сундуки золота.

Станиславъ. Онъ мн поручилъ, сыскать ему хорошенькую собачку. Денегъ онъ за нее не пожалетъ. Мн хотлось бы достать ту собачку, которая досталась мн посл родителей. Я ее отдалъ за ломоть хлба шляхтичу Зукевичу

Шкундинъ. Зукевичъ большой охотникъ до собакъ. Мы сей часъ за нимъ пошлемъ, чтобъ онъ доставилъ мн твою собачку и другую изъ лучшихъ.

Посланный ушелъ, а Станиславъ побжалъ повидаться съ товарищами, потомъ сходилъ на кладбище, поклонился могиламъ родителей, поплакалъ и вмсто памятника посадилъ на могилахъ ихъ цвты и сказалъ: пусть ваша жизнь будетъ безмятежна. На неб — ни трудовъ, ни завистей, ни нуждъ, никто не встрчаетъ, вы тамъ уже безъ заботъ, находитесь въ спокойствіи. Вроятно, я по вашей молитв, по вашему благословенію такъ счастливъ какъ теперь,— всмъ доволенъ. Поклонился могиламъ и побгъ.

Пришелъ въ гостинницу Шкундина, увидалъ свою блинькую собачку, наряженную въ широкой, блестящій мдный ошейнникъ, за который прицплена мднымъ крючкомъ голубая, шелковая широкая тесьма и другимъ крючкомъ прицплена къ шелковому кушаку, опоясанному Шкундина, который съ дядей его Саклонскимъ, увеселяясь пиршествомъ, спорили. Шкундинъ уврялъ, что онъ за эту собачку достанетъ 10 тысячъ рублей, которыхъ онъ везд искалъ занять, для закупки ссыпнаго хлба, который онъ намренъ заподрядить въ другихъ губерніяхъ и здсь при неурожа распродать съ прибыткомъ.

Дядя Станислава возразилъ: я прежде тебя доведу до свднія Полковника, что эта собачка, наслдственная племянника моего Станислава и ты ничего не получишь.

Еврей Шкундинъ. Нтъ, ты этого не длай. Твой племянникъ круглый сирота. Я только на эти деньги оборотъ сдлаю и возвращу ихъ, вс твоему племяннику. Вотъ сей часъ въ врности напишу теб росписку, и если получимъ деньги, то росписку обратимъ въ законный вексель, въ которомъ будутъ гостинница и домъ служить залогомъ. Ты будь по мн поручителемъ и, вексель для врности передадимъ Станиславу.

Станиславъ слышавъ это, сказалъ: Вы благодтеля моего хотите ввести въ убытокъ. Мн жаль его. Мн деньги не надо.

Шкундинъ и дядя его. Молчи. У Гарбора два сына находятся въ чужихъ земляхъ, и проживаютъ деньги безъ счету въ иностранныхъ городахъ. Придутъ сюда, сгонятъ тебя и, ты будешь бродить безъ куска хлба. У г. Гарбора деньги лежатъ, какъ зарытый талантъ въ земл, никакой пользы не длаетъ. Но если мы изъ онаго малую часть достанемъ, то изыщемъ нуждающимся въ хлб пользу и трудъ нашъ вознаградится.

Шкундинъ написалъ общанную росписку, подалъ ее Саклонскому и, приказалъ заложить пару лошадей въ коляску, а когда лошади поданы были, то Шкундинъ просилъ Саклонскаго и его племянника хать съ нимъ. Услись въ троихъ, похали, а какъ только выхали изъ города, Шкупдинъ собачку посадилъ себ на колни, и говорилъ: ты Саклонскій по призд останься въ прихожей, ввид моего служителя, а племянника твоего, не дозжая до дома Гарбора полверсты, пошлемъ къ Полковнику, предупредить его, что везется ему прехорошая собачка, что и предложили исполнить.

Увидавши сады Гарбора, Станислава выпустили изъ коляски. Онъ вихремъ побгъ и, явясь къ Гарбору, съ радостною улыбкою говорилъ: собачку везутъ! Собачку везутъ прихорошенькую, бленькую.

Полковникъ. Гд?

Станиславъ подойдя къ окну, указывалъ на дорогу и говорилъ: извольте видть.

Шкундинъ подъзжалъ ко крыльцу.

Полковникъ, увидавъ собачку на колняхъ съ ошейникомъ и на голубой привязк, сказалъ: проси ихъ сюда.

Шкундинъ взошелъ въ комнаты съ собачкой.

Полковникъ. Что стоитъ собачка?

Шкундинъ. Позвольте прежде разсказать о достоинств ея.

Полковникъ. Говори.

Шкундинъ. Она вывезена изъ Парижа, а тамъ случайно изъ дворца достали ее наши Евреи, она знаетъ Французскій языкъ, и въ ней много ученостей. Еврей отстегнувъ ее, бросилъ платокъ и сказалъ: Donn moi un mouschoir. Собачка кинулась за платкомъ.

Шкундинъ. Vene chez moi. Собачка подала платокъ Шкундину, ставши на заднія ножки, нсколько приплясывала, потомъ подбгла къ Станиславу, кругомъ его ластилась.

Гарборъ. Скажи мн цну ей и вс достоинства.

Шкундинъ.Еслибъ нарочито за этой собачкой въ Парижъ послать, то и за 15 тысячь рублей нельзя бы ее достать, а я отдамъ за 10 тысячъ рублей и знаю, что мн эти деньги дадутъ съ удовольствіемъ потому, что эта собачка подстрленныхъ изъ воды утокъ достаетъ, а молодыхъ сама отыскиваетъ и хватаетъ, зайчиковъ ловитъ, и крысъ давитъ. Можетъ еще во время музыки и танцовать.

Гарборъ. Нельзя ли уступить по-дешевле.

Шкундтшъ. Никакъ нельзя. Она себ дорого стоитъ. Признаться сказать: одинъ богачъ впередъ деньги давалъ, и онъ ждетъ её. Еслибъ вашъ Станиславъ не остановилъ насъ, То мы отправилибъ ее къ нему. Видите какая хорошенькая, складнинькая и веселинькая собачка.

Полковникъ. Ну что длать. Врно надо отдать деньги. Эй, человкъ! пошли мн сюда конторщика, чтобъ онъ принесъ 10 тысячъ рублей и отдалъ этому Еврею. По ныншнему курсу составляетъ около 3-хъ тысячъ рублей.

Недли черезъ три, собачка совершенно привыкла къ дому Гарбора. Станиславъ посл ученья рзвился съ нею,— вдругъ собачка кинулась въ сторону и ввиду Полковника задавила крота. Полковникъ кинулъ ей половину сахарнаго кренделя. Станиславъ схватилъ оный и раздлилъ пополамъ съ собачкой потому, что она бывши сыта, этой части не могла дость.

Когда аллеи стали украшаться зеленинькими листиками и пространный садъ наполнился разнородными птичками, тогда полковникъ, услышавъ гармонію ихъ, пошелъ въ оный напитаться благовоннымъ воздухомъ. За нимъ послдовалъ Станиславъ съ собачкой. Полковникъ раскидывалъ глаза на очаровательные цвты, на искуственный небольшой лабиринтъ и порхающихъ съ втки на втку разноцвтныхъ птичекъ, увидлъ на зеленомъ лужку: ястребъ терзалъ благо голубя. Полковникъ указалъ рукой и закричалъ: ату-ево. Собачка кинулась, какъ стрла на ястреба и, онъ не усплъ съ голубемъ подняться, былъ схваченъ и доставленъ къ ногамъ хозяина. Голубь еще былъ живъ, а ястребъ находился во рту собачки задавленъ, но когти его были въ голуб. Полковникъ самъ освободилъ голубя отъ когтей, пустилъ его, по онъ летть не могъ, а только немного могъ ходить. Полковникъ отдалъ его Станиславу, чтобъ онъ постарался вылечить и отпустить къ семейству голубей. А собачку гладилъ и говорилъ: драгоцнная, умная. Ты знала кого удушить,— злую, хищную птицу истребила, а невинную сохранила. Ты стоишь боле, нежели что я за тебя заплатилъ. Доставши изъ карману сахару кусочикъ, кинулъ ей. Она схрупнувши его, облизывалась и побгла къ Станиславу, который тогда голубя несъ въ людскую, къ голубямъ на подволоку и тамъ обмылъ ему кровь водкою, пустилъ его.

Чрезъ три мсяца Станиславъ съ дозволенія полковника прихалъ на малинькой осдланной лошадк, въ Мстиславль къ дяди Саклонскому, съ нимъ пошли къ Еврею Шкундину, который принялъ ихъ съ привтливою ласкою и говорилъ: я на ваши деньги накупилъ, чрезъ факторовъ, гнавшаго съ низовыхъ губерній рогатаго скота, сдалъ его въ Петербург, а тамъ приобрлъ съ заводовъ сахару, котораго большую половину продалъ въ разныхъ городахъ, гд заготовилъ хлба, распродалъ его здсь разнымъ лицамъ такъ хорошо и скоро, и получилъ прибытку около 3-хъ тысячъ рублей, за который я обязанъ Станиславу. Возвратите мн вексель, а вмсто процентовъ я не оставлю поблагодарить васъ угощеніемъ. Самъ пошелъ въ другую комнату, приказалъ подать водку, хлбъ, соль и вино, а Станиславу принесть чаю. Вышедши обратно изъ комнаты, принесъ деньги, отдалъ ихъ со счетомъ Станиславу. Саклонскій возвратилъ вексель, Шкундинъ его разорвалъ. Водка и чай были поданы. Станиславъ спросилъ Шкундина: что вы заплатили Зукевичу за собачку?— Полковникъ его очень доволенъ и нисколько не жалетъ о выданныхъ за нее деньгахъ.

Шкупдинъ. Зукевичу заплачено 50 коп.

Станиславъ. Ошейникъ и тесьма съ крючками, что были заплачены?

Шкундинъ. Два цлковыхъ, да вы не безпокойтесь ни о чемъ. Денежки берегите подъ черный день, а когда мн нужны будутъ, тогда не оставьте меня снабдить подъ вексель. Взявши рюмку, налилъ себ водки, а другую Саклонскому, сказавъ: покорнйше прошу пить.

Станиславъ, напившись чаю, отворилъ окошко, махнулъ рукою торгующимъ напротивъ дома Шкундина Еврейкамъ, которыя подойдя къ окну, спрашивали: Что вамъ угодно?

Станиславъ. Принесите мн нсколько кошельковъ и бумажниковъ выбрать.

Еврейки другъ передъ другомъ, какъ Валдайскія двицы съ баранками, въ тотъ же часъ принесли къ нему. Онъ выбралъ изъ нихъ два кошелька и одинъ бумажникъ, заплативъ объявленную цну, сказалъ ІІІкундину: пожалоста пошли за моего лошадью, чтобъ ее привели сюда.

Дядя его. Помилуй племянничекъ, пойдемъ ко мн?

Станиславъ. Нкогда, я отпущенъ на короткое время, а засидлся довольно.

Какъ скоро лошадь привели, Станиславъ селъ на нее и поскакалъ, захалъ къ Зукевичу, нашелъ его въ жестокой болзни лежащимъ. Жена его надъ нимъ склонившись рыдала, дти, оборванные и полунагіе, плакали и просили хлба.

Станиславъ, вынувъ кошелекъ, сказалъ: помнишь ты, когда я гладомъ истоявалъ, ты подалъ мн ломоть хлба?— Вотъ теб кошелекъ, въ немъ 50 рублей. Закричали вс, откуда тебя Богъ послалъ? Мы считали тебя не въ живыхъ.

Станиславъ. Я слава Богу живу хорошо.

Зукевичъ съ помощію жены всталъ и слъ, сказавъ: я собачку твою, при нуждахъ своихъ, продалъ.

Станиславъ. Знаю, и она теперь находится подъ моимъ надзоромъ.

Зукевичъ. Она тобою оставлена была маленькимъ щенкомъ, я ее выучилъ. Она должно быть ублюдокъ отъ гончихъ съ бленькой моськой, отъ того и вышла ровнинькая, статистая, красивая и веселинькая.

Станиславъ. Да, ну, будь здоровъ, до свиданія, поправляйся: а когда Станиславъ приготовлялся выходить, жена и дти кинулись ему въ ноги, и благодарили его. Онъ выбгъ отъ нихъ, вскочилъ на свою лошадку и ударился во всю прыть. Зукевичевы не могли усмотрть, куда ихъ благодтель ултлъ.

Станиславъ, прихавши домой, увидалъ: Гарборъ сидлъ на балкон, собачка отъ него отскочила и встрчала Станислава, который во весь карьеръ отъ ней поскакалъ. Она за нимъ погналась. Станиславъ обратно на дворъ. Она отъ него не отставала. Разсдлавъ лошадку, прибгъ къ Гарбору, поцловалъ его плечо, и говорилъ: не правда ли, что я перегоню собачку?

Гарборъ. Правда. Молодецъ. Хватъ ты любезный Станиславъ! Безъ тебя и безъ собачки я сдлался бы отъ скуки меланхоликомъ. По-крайней-мр, вы можете меня развлекать.

Чрезъ мсяцъ посл того захалъ къ нему сосдъ Прасимовъ. При немъ была большая собака и ружье.

Гарборъ, встртивши его, сказалъ: здорово. Для чего эдакую большую и безобразную собаку возишь съ собою въ карет. Видишь какъ изъ губъ ея слюны тянутся?

Прасимовъ. Бывши я теперь къ Петербург, купилъ ее за 300 рублей. Уврили меня, что она славная охотничья собака.

Гарборъ. Хорошо, мы узнаемъ. Эй, человкъ! сейчасъ пошли верхомъ развдать: не сидятъ ли гд по близости дикія утки, а пока обдъ приготовляютъ, мы пойдемъ прогуляемся.

Прасимовъ. Хорошо. Взявъ ружье, пошелъ съ Гарборомъ, собака за ними шла. Встртили они землемра, пригласили и его съ собой, а Станиславъ шелъ за ними съ своей собачкой, которая прицплена была на тесм къ его кушаку, бгла возл его. Посланный человкъ возвращаясь, встртился съ ними, указывалъ утокъ на рк и озер.

Прасимовъ подходя одинъ къ кустамъ рки, подстрлилъ двухъ утокъ. Собак своей указывалъ и кричалъ пиль, пиль, а она и не думала, боялась ногъ помочить. Подошли къ нему: Гарборъ, землемръ и Станиславъ. Прасимовъ со стыда краснлъ. Ухватилъ свою собаку за уши, бросилъ въ воду, изъ которой она выбгла, не пошла за утками.

Гарборъ, обратясь къ Станиславу, сказалъ: пуститка своего гарсона.

Станиславъ ошейникъ отцпилъ съ крючка и сказалъ: пиль. Собачка его кинулась въ воду, достала одну утку, потомъ и другую принесла. Гарборъ радъ былъ до восхищенія, что онъ иметъ такую собачку. Смялся, надъ гостемъ, который не хотлъ свою собаку видть, предложилъ её въ подарокъ землемру, котораго Гарборъ пригласилъ обдать.

Землемръ, воспользовавшись: и обдомъ, и собакою, поблагодарилъ сперва Гарбора, потомъ Прасимова и ушелъ къ своему длу.

Гарборъ посл обда, распрощавшись съ Прасимовымъ, сказалъ: что мн теперь длать?

Станиславъ. Вы отдохните, а я пойду въ училище.

Гарборъ, прежде, до Станислава, жилъ какъ мертвый, а со времени Станислава ожилъ и сталъ длать разныя благотворенія. Но надо сказать: Станиславъ съ возрастомъ длался прозорливе, а Гарборъ съ подходящею престарлостію длался какъ дитя, и что только Станиславъ скажетъ, то и длается. Иногда Гарборъ долго засыпался,— люди ходили на пальчикахъ, чтобъ господина не разбудить. Станиславъ взойдя въ комнаты, сказалъ: Спать такъ долго, вредно,— вышелъ на дворъ, взялъ полно и при вход въ покой бросилъ его изъ всхъ силъ въ дверь спальни, и закричалъ: наши взяли Парижъ! Люди засмялись, Гарборъ расхохотался и всталъ, глядитъ уже 12-й часъ и, услышавъ голосъ Станислава, былъ доволенъ, что онъ не давалъ ему долго разнживаться.

Люди Гарбора, сколько любили Станислава, столько и боялись, потому, что онъ вс споры и раздоры ихъ ршалъ и, на кого что скажетъ,— такъ.и длалось. Виновные оставались въ немилости, а невинныя въ милости у Гарбора.

Любимая его собачка до такой степени была раскормлена, что едва могла ходить, потеряла съ себя всю благовидную фигуру. Глаза у ней оплыли жиромъ и она какъ отрубокъ казалась. Въ одно время, обдавши хозяинъ бросилъ ей утку. У служившихъ при стол людей, слюни покатились. Станиславъ, увидя это и, что собака обнюхавши утку изваляла и не ла, сказалъ: Ахъ! какая хорошая пища, брошенная вами, напрасно пропадаетъ. Другой бы съ пріятностію сълъ.

Гарборъ. Видишь! Собачка ничего не стъ. Она больна, надо призвать лкаря.

Станиславъ. Она здорова. Я ее заставлю рдьку сть съ аппетитомъ.

Чрезъ нсколько времени Станиславъ запряталъ собачку въ отдаленный погребъ.

Хозяинъ, но видвши нигд собачки, соскучился объ ней, разослалъ людей искать ее. Станиславъ, явившись къ нему уврялъ, что собачка убгла, нагуляется придетъ сама. Хозяинъ сдлался спокойне. На четвертый день Станиславъ собачку выпустилъ и когда она прибгла къ хозяину,— Станиславъ бросилъ ей посоленой рдьки кусочикъ и говорилъ: посмотрите, собачка пробгалась, рдьку стъ, потомъ бросилъ ей хлба кусочикъ и собачка съ такимъ аппетитомъ ла, что лучше утокъ и сахарныхъ кренделей.

Не станемъ вс проказы Станислава Саклонскаго описывать въ подробности, а скажемъ до 19-ти лтняго возраста его, собачка похищалась имъ три раза и Гарборъ платилъ за нее порядочные куши.

Въ 1-й разъ собачка передана была Шкундину, который отдалъ ее извстному Еврею, красильщику. Онъ ее такъ вытросировалъ и окрасилъ черною краскою какъ смоль и шерсть блистала на ней. Шкундинъ послалъ съ этого собачкою сына своего и Гарборъ нисколько не узналъ свою собачку потому, что его собачка была толстая и блая, а эта съ красной тесьмой тонкая, веселая, поворотливая и черная,— заплатилъ за нее тотъ же кушъ что и прежде.

Во второй разъ черезъ годъ, когда собачка стала линять и показывалась на ней блая шерсть, то необходимо Саклонскій долженъ былъ ее скрыть и, приказалъ окрасить желтою краскою.

На 20-мъ году Станиславъ сдлался здоровый и красивый мужчина. Управлялъ многими частями во двор Гарбора. Увидавши, что детъ третій сынъ Шкундина, къ хозяину съ собачкой, приказалъ осдлать себ копя и когда Шкундинъ получилъ за собачку деньги, то Станиславъ слъ на копя, погнался за Шкундинымъ, который хотлъ отъ него ухать,— Саклонскій перегналъ его, остановилъ лошадей и отобралъ отъ него полученныя имъ деньги, выдалъ изъ оныхъ ему 20 рублей сказавъ: вы прежде за окраску взяли 200 рублей,— очень дорого. Если вы кому объявите объ этомъ, то станете раскаиваться, да ужъ будетъ поздно.

Еврей общался хранить все это въ секрет.

Саклонскій, приспособляя себя къ управленію имніемъ, занимался счетоводствомъ, поврялъ дла управляющаго, и, гд встрчалъ стснительности, докладывалъ объ оныхъ помщику, который всегда съ его мнніемъ соглашался, предписалъ управляющему, чтобъ онъ самъ собой во вредъ помщичьяго имнія не распоряжался, а входилъ бы чрезъ Саклонскаго къ нему съ докладомъ. Слдовательно по этому сдлался главнымъ управляющимъ Саклонскій, безъ согласія котораго, настоящій ничего не могъ длать.

Саклонскій высмотрлъ конскую сбрую, столовое серебро, Фарфоръ, поврилъ кассовую сумму, нашелъ: конская сбруя почти вся перегнила, кареты и коляски старинныя какъ колымаги попорчены, серебра противъ описей боле половины не доставало и все оно низкой пробы, сохранной суммы лежало безъ употребленія въ сундукахъ около милліона руб.

Саклонскій доложилъ полковнику, что если придутъ къ нему дти его, то имъ не въ чемъ будетъ выхать въ гости. Вроятно захотятъ принять къ себ гостей и сдлать для нихъ, прилично состоянію своему великолпный обдъ, а столовое у васъ серебро и старинный фарфоръ стыдно и показать. Деньги у васъ лежатъ съ давнихъ лтъ безъ употребленія. Давно бы слдовало ихъ отправить въ Ломбардъ, и можно изъ нихъ сдлать пользу.

Гарборъ. Какую?

Саклонскій. Нужно заготовить конскую сбрую, которая у васъ вся перегнила. Въ старинныхъ колымагахъ нын нигд не здятъ, а слдуетъ вмсто ихъ завести по послднему фасону кареты, коляски, столовое серебро и фарфоръ прилично состоянію вашему. Надъ колымагами нын смются.

Гарборъ. Сколько на это нужно суммы?

Саклонскій. Если завести все хорошее, прочное и отличное, то нужно будетъ 300 тысячъ рублей, а худое можно завести на 50 тысячъ.

Гарборъ. На что худое, да кто это все закупитъ?

Саклонскій. Я.— Меня не обманутъ.

Гарборъ. Напиши въ контору мое предписаніе 600 тысячъ рублей отправить чрезъ почту при объявленіи бъ ломбардъ, а 300 тысячъ рублей выдать теб, на заготовку экипажей, конской сбруи, столоваго серебра и фарфора.

Саклонскій. Для чего отсылать деньги чрезъ почту въ ломбардъ? Это будетъ стоить 6 тысячъ рублей, а я поду съ человкомъ на почтовыхъ, и не боле будетъ стоить ста рублей. Я могу деньги положить въ ломбардъ, и доставлю къ вамъ чрезъ полторы или дв недли на имя ваше банковый билетъ.

Гарборъ. Хорошо и то.

Саклонскій, получивъ деньги, отправился въ путь. Прихавъ въ городъ, положилъ 600 тысячъ рублей въ ломбардъ, на имя Гарбора и банковый билетъ, отправилъ по принадлежности къ Гарбору. Исполнивъ коммисію, подрядилъ извощиковъ за поручительствомъ и, отдалъ задатки, съ тмъ, что когда весь транспортъ по накладнымъ доставится на мсто назначенія въ цлости, тогда и послднія деньги отданы будутъ.

Къ тому еще присоединилъ, сверхъ назначенія Гарбора, заготовленныя имъ разныя вина, сахаръ, конфекты, миндаль и другія сласти. Изъ нихъ лучшее серебро, фрукты, вина и фарфоръ, превосходнаго искусства выбралъ, взялъ съ собой и похалъ на почтовыхъ.

По призд Станислава, Гарборъ, разсматривая представленныя покупки, былъ очень доволенъ и благодарилъ Станислава, въ особенности, что онъ догадался закупить вина, сахаръ и разныя сласти.

Станиславъ, сдлавшись главноуправляющимъ всего имнія Гарбора, распоряжался онымъ по своему усмотрнію, какъ полный хозяинъ. Ссыпной хлбъ продавалъ самъ и какіе расходы предвидлись по дому Гарбора, назначалъ самъ и вс потребности закупалъ самъ.

Гарборъ довольствовался только тмъ, чтобъ не встрчать ни въ чемъ недостатка.

Когда прпхалъ транспортъ, Саклонскій принялъ его и распредлилъ убрать въ безопасныя мста. Извощикамъ отдалъ деньги и залогъ.

Станиславъ приказалъ заложить четверку лошадей въ новую коляску и зашелъ къ полковнику, сказалъ: мн нужно създить въ Мстиславль закупить для дома вашего потребностей и чтобъ лошади на конюшн не застаивались, я приказалъ четверку заложить въ новую коляску.

Гарборъ. Извольте брать всегда, когда будетъ вамъ угодно. Объ этомъ не нужно вамъ меня и спрашивать.

Саклонскій прихалъ въ Мстиславль, какъ хорошій господинъ. Остановился въ гостинниц Шкундина, призвалъ къ себ факторовъ, и чрезъ нихъ купилъ вотчину. Наградилъ за труды факторовъ, и похалъ осмотрлъ купленное свое имніе. Оно ему очень понравилось.

Онъ выбралъ изъ фальфарка лучшаго быка, приказалъ его заколоть, зажарить, и среди улицы разставить столы и скамейки, купилъ 20 ведръ вина и сороковку пива. Уподчивалъ всмъ тмъ своихъ крестьянъ, пожелалъ имъ здоровья и сказавъ до свиданія, любезныя мои пчелки, слъ въ коляску и ухалъ въ Мстиславль, гд закупилъ все, что требовалось для Гарборова дома.

Станиславъ отсрочилъ поздъ въ имніе Гарбора до слдующаго дня, вечеромъ похалъ въ редутъ, гд всякой желалъ съ нимъ познакомиться и онъ между публики время весело провелъ, по видвши на двицахъ роскошное одяніе, служащее, для гордыхъ, тщеславіемъ, не находилъ ни въ какой скромности, которой искалъ въ нихъ. Станиславу въ этой толп ни одна не понравилась. Разговаривая съ помщикомъ Прасимовымъ, объявилъ ему свое намреніе, а помщикъ Гросъ, слышавъ ихъ разговоръ, общалъ Станиславу, согласно его желанія изыскать отъ разумныхъ родителей ему невсту, и просилъ къ себ безъ церемоніи запросто навстить его, и посмотрть у него хозяйство.

Станиславъ, видвши сердечное его расположеніе, растался съ нимъ какъ съ ближайшимъ другомъ, вышелъ изъ редута, прихалъ въ гостинницу, переночевалъ въ оной, на изготовленной Шкундинымъ пуховой постел.

Станиславъ поутру напившись чаю, приказалъ лошадей закладывать, увидалъ, что Шкундинъ суетился заготовленіемъ завтрака, Станиславъ, отказавшись отъ онаго, заплатилъ за ночлегъ и, въ это время человкъ докладывалъ: лошади поданы, закупки уложены.

Станиславъ, одвшись, вышелъ, слъ въ коляску и похалъ въ имніе Гарбора, гд прикащики представили Станиславу съ имнія доходы. Половину изъ нихъ онъ положилъ въ кассовую сумму Гарбора, а другую оставилъ у себя для расходовъ.

Гарборъ, при свиданіи съ Станиславомъ, спросилъ его: отчего собачка теперь сдлалась пестренькою?

Саклонскій отвчалъ: Эта должна быть одна и таже, которую вы прежде купили, а нужды домашнія требовали денегъ, которыхъ нельзя было нигд достать. У васъ деньги лежали безъ обращенія, какъ въ земл зарытый талантъ, никакой пользы не приносилъ. Необходимость людей, заставила чрезъ эту хитрость доставать у васъ на обороты деньги, которыя многимъ сдлали пользу. Собачку у васъ похищали. Блинькую, окрасили ее въ черную краску и, вроятно они знали, что вы пристрастились къ собачк, привезли ее къ вамъ туже, въ другой одежд. Она увидвши васъ, обрадовалась, бряхала на васъ, ласкалась къ вамъ, вамъ это правилось, вы не узнавши ее, заплатили другія деньги, такъ и въ послдній разъ сдлали съ вами.

Гарборъ. Ахъ они бездльники! какъ бы ихъ сыскать?

Саклонскій. Да, гд ихъ сыскать? Можетъ быть они сами покупили!… а если и отыщите, то можно ли что съ нихъ взять? Себя только введете въ стыдъ. Всякой скажетъ: свою собачку не узналъ! ее покупалъ, переплатилъ дорого и каждый будетъ надъ вами смяться.

Гарборъ. Они пожалуй и еще похитятъ ее у меня.

Саклонскій. Нтъ. Теперь не смютъ. Я ручаюсь смло, никто не ршится ее похитить.

Гарборъ. Правда! не хорошо, при моемъ состояніи разыскивать то, что самъ не догадался и недоглядлъ. Ну, да, и, вы никому это не разсказывайте, лучше предать все это забвенію.

Саклонскій. Очень хорошо: лучше предать все это забвенію и довольствоваться тмъ, кто, что иметъ, поклонился и вышелъ.

Гарборъ дожилъ до глубокой старости, нердко подвергался болзнямъ. Онъ не любилъ лчиться. Зналъ, что нужно умереть, переносилъ болзни безъ лкарствъ. Всякая неблагопріятная погода приводила его въ слабость. Будучи самъ всмъ доволенъ, на доходы и расходы совсмъ не обращалъ вниманія.

Саклонскій, сдлавшись полнымъ хозяиномъ, управлялъ имніемъ безотчетно. Гарборъ считалъ его своимъ воспитанникомъ, врилъ ему во всемъ.

Саклонскій ршился създить къ другу своему Гросу, засталъ его дома. Онъ принялъ его радушно, какъ наивозможно лучше. Угостилъ его всмъ тмъ, что имлъ хорошаго.

Саклонскій, веселый, молодой и оборотливый мужчина, красивой наружностію, весьма понравился хозяину.

Гросъ похалъ съ нимъ къ одному помщику, который не ожидалъ ихъ. Въ это время дочь его была въ будничномъ ситцевомъ плать, взглянула на Саклонскаго, поблднла. Находящіеся у ней въ это время въ гостяхъ подруги и родители ее, увидли въ ней перемну и сказали Г. Гросу: для чего вы о призд своемъ не предупредили насъ: видите теперь у насъ все въ безпорядк. Впрочемъ, въ чемъ застали въ томъ и судите.

Гросъ. Ничего, ничего. Мы на минуту захали.

Помщикъ. Нтъ, когда захали такъ и посидите.

Гросъ. Когда такъ, то имю честь рекомендовать вамъ моего хорошаго знакомаго. Прошу его полюбить.

Помщикъ. Покорно прошу садиться.

Саклонскій, отрекомендовавшись хозяевамъ, подошелъ къ двицамъ, сдлалъ имъ комплементы и спросилъ ихъ: чмъ вы занимаетесь?

Одна изъ гостей отвчала: гуляемъ.

Хозяинъ подошелъ къ нимъ, рекомендовалъ всхъ и разсказалъ, кто чья, указавъ на дочь свою, сказалъ: это моя дочь. Прошу полюбить.

Саклонскій подойдя къ ней спросилъ: чье это предъ вами рукодлье?

При этомъ вопрос у ней покрылись отъ признака стыдливости щечки розаномъ, видвши предъ собою мужчину, не смла на него взглянуть, отвчала: у насъ много дла.— Я съ маминькой занимаюсь шитьемъ, а теперь это вышиваю подушку для дивана.

Саклонскій разсматривая рукодлье, сказалъ: Ахъ! какой прекрасный цвточикъ.

Въ это время подали Станиславу вечерній чай. Посидвши онъ довольное время, и разговаривая съ двицами, вынулъ изъ желета золотые часы, посмотрлъ и уже былъ 12-й часъ ночи, а прихали они посл обда въ 6 часовъ и, невидалъ при разговорахъ какъ время пролтло. Взглянулъ въ другую комнату, примтилъ, что столъ накрывали и хозяева всхъ просили вмст отужинать.

Посл ужина разъхались во второмъ часу ночи. По призд къ Гросу Саклонскій ему говорилъ: мн дочь этого помщика очень правится и желалъ бы имть ее руки.

Не распространяясь подробнымъ разсказомъ, Саклонскіи немедленно женился на этой двушк и былъ ею очень доволенъ.

Посл внчаннаго празднества, Саклонскій съ молодинькой женой отправился къ Гарбору и на пути дозналъ, что Полковникъ Раендовъ продавалъ лса и вотчину.

Саклонскій съ молодинькой женой прихалъ къ Раендову, сторговалъ это имніе съ тмъ, что при совершеніи купчей заплатить за это имніе половину, а другую половицу уплатить въ теченія трехъ лтъ. Полковникъ Раендовъ согласился.— Купчая была совершена, деньги отданы. Раендовъ похалъ къ своей военной служб, а Саклонскій въ имніе Гарбора, гд замстилъ хорошій домъ, такъ какъ ихъ тамъ при разныхъ фольваркахъ {Фольваркъ — увеселительный небольшой домъ, тоже, что загородный домъ, хуторъ, дача и усадьба съ птицами и садами.} было довольно.

На четвертый день Станиславъ съ женою представлялся къ своему благодтелю Гарбору и рекомендовалъ ему свою жену, просилъ ее полюбить.

Гарборъ поцловалъ ее въ щечку, а за другую потрепалъ, сказавъ: гд ты такую хорошинькую розу отыскалъ. Я радуюсь, что бывшій малютка, круглый сирота, выросъ на моемъ попеченіи и соединился четою. Радуюсь, что мой питомецъ не предался разврату, а сдлался съ умной головой. Поди, возми мою печать, пошли ее къ конторщику, скажи ему, чтобъ онъ принесъ ко мн 50 тыс. рублей. А впредь будущее воскресенье, врно вы будете въ моей церкви, и я тамъ же буду. Гд посл обдни я созову гостей и вы будете съ ними у меня обдать, во время котораго музыка и концерты станутъ насъ увеселять. Посл того съ первой почтой пошлю своимъ дтямъ письмо, которымъ ихъ вызову къ себ,— раздлю имъ свое имніе. Можетъ быть они изберутъ своихъ управляющихъ. Мн теперь слишкомъ 90 лтъ. Мн ничего не надобно, лишь бы спокойно закрыть глаза. Когда меня не будетъ,— ты Станиславъ вспоминай меня.

При этомъ разговор конторщикъ взошелъ.

Полковникъ взялъ отъ него деньги, подошелъ къ новобрачнымъ и сказалъ: ты Станиславъ жену свою береги, и любите другъ друга, подалъ новобрачной 50 тысячи рублей и сказалъ: Это дарю вамъ обоимъ, благословляю васъ на добрыя дла, самъ поднялъ руку осенилъ ихъ крестомъ. Они поклонились ему въ ноги и поцловали его руки, благодарили его за благословеніе и щедрыя милости. Вышли и похали въ свою квартиру.

Взойдя въ свои комнаты, Станиславъ написалъ другу своему Гросу и тестю своему записки, просилъ ихъ съ супругами прихать непремнно въ 1 воскресеніе чрезъ два дни въ церковъ Гарбора къ обдни и послалъ эти записки къ нимъ. Призвалъ прикащиковъ, выдалъ имъ 5 тысячъ рублей, приказалъ имъ заготовить на эти деньги разныхъ крестьянскихъ закусокъ, закупить благо и краснаго вина на 500 рублей, да изъ тхъ же 5 тысячь рублей купить разныхъ сортовъ платковъ, и отобравъ изъ нихъ лучшіе, поднесть въ воскресеніе во двор Гарбора служащимъ дворовымъ людямъ, по платку, а прочіе роздать посл обда крестьянкамъ и тмъ которые будутъ отличаться пніемъ, равно и всмъ пвчимъ и музыкантамъ, которые будутъ во время обда, гостей концертами увеселять. Взять съ завода 5 сороковокъ вина и 5 бочекъ пива, разлить въ большіе сосуды и, посл обдни въ разныхъ деревняхъ, принадлежащихъ Гарбору поподчивать крестьянъ, раздавъ имъ пироги и пряники, такъ чтобъ недозволять напиватся до безчувствія, о чемъ строго подтвердить, имть надзоръ десятскимъ, сотскимъ и ключвойтамъ, равномрно, чтобъ и сами прикащики наблюдали. Изъ тхъ 10 бочекъ 1 сороковку вина и 1 бочку пива привесть ко двору Гарбора поставить ихъ въ кустахъ и, когда обдня отойдетъ, тогда поднесть крестьянамъ и пвчимъ по стакану и раздавать пироги и пряники. Гд должна соблюдена быть благопристойность, а пиво и виноградное вино подносить тмъ, которые не будутъ пить простаго вина.

Это было предъ Троицынымъ днемъ. Приказанія главноуправляющаго живо исполнялись.

Когда наступило это воскресенье, народу столько набралось въ церковь, что оная не могла въ себя вмстить, такъ, что и въ окружности ея лугъ, обсаженный березками, весь былъ полонъ. Полковникъ, хозяинъ этого имнія, халъ въ златоблестящей новой карет, заложенной пукомъ въ четверню, въ покой конской сбру. Станиславъ съ молодинькой женой халъ за нимъ въ коляск. Народъ наряженный, считавшій своего помщика отцомъ и благодтелемъ, снималъ шляпы и стоялъ съ обнаруженными головами, пока помщикъ ихъ съ управляющимъ вошли въ церковь, гд пвчіе со тщательнымъ искусствомъ пли трогательныя молитвы. По окончаніи литургіи, Станиславъ попросилъ отслужить молебенъ. Въ это время Гарборъ подходилъ къ каждому помщику, между ихъ и къ Гросу и тестю Станислава, просилъ всхъ съ семействами къ себ обдать и провесть этотъ день у него. Вс общались. Между тмъ молебенъ отслужили и Станиславъ съ женою прикладывался къ образамъ. Прежде полковника, никто не выходилъ изъ церкви. Народъ жаждалъ скромнаго и мирнаго посмотрть своего помщика, который хотя среди ихъ жилъ, какъ матка со пчелами, но нкоторые никогда его не видывали, а другіе хотя и видли, но весьма рдко.

Призванные къ обду помщики, изъ уваженія къ старику, не хотли прежде его выдти изъ церкви. Маститый старецъ лишь пошелъ, и пройдя мимо народа, слъ въ карету, похалъ и, поздъ былъ къ дому его слдующій, за нимъ весьма великолпный. При вход даровитаго хозяина съ гостями въ домъ, въ зал на столахъ ожидали ихъ бло-крупитчатые пироги, икра, ветчина, разныя вина и водка, приготовленные къ завтраку.

Въ разноцвтныхъ одеждахъ дамы, вс что-то пристально смотрли изъ дома Гарбора въ окна, возбудили къ тому и гостей. Противъ дома стояли блестящіе котлы, бутылки, стаканы, рюмки, пряники, пироги и платки. Противъ ихъ стояла толпа народа, по призову ключвойта и прикащиковъ, подошли къ столамъ хоръ пвчихъ. Они вдругъ запли громко съ музыкой концертъ, потомъ они угощались, за пріятное пніе, недорослые винограднымъ виномъ, а большіе стаканомъ водки и раздавались имъ пироги, пряники и по платку, къ нимъ двинулись вс ремесленные, пивши водку, кланялись въ знакъ благодарности, зрителямъ на господскія окошки. Женщинамъ подносилось пиво.

Гарборъ, не знавши объ этомъ, взглянулъ,— удивился и радовался, что его крестьяне такъ хорошо въ этотъ праздникъ веселятся, усмотрвши въ другихъ отдаленныхъ пунктахъ народъ въ большомъ количеств бгалъ и кружился, въ такихъ же пріятныхъ угощеніяхъ.

Полковникъ, отшедъ отъ окошка, взялъ графинъ, налилъ водки, сказалъ: нора господа и намъ,— выпилъ рюмку и просилъ всхъ пить и сть, каждому что угодно.

Пошла по всмъ столамъ брякотня и, послдовалъ во всхъ комнатахъ разговоръ, Г. Гросъ немного подвеселившись, подошелъ къ новобрачнымъ, и заговорилъ: читали ли вы романы? Вс гости знавши, что Геренгросъ веселый, стали прислушиваться. Новобрачные отвчали: Читали.

Гости вс расхохотались и Геренгросъ возбудилъ каждаго разсказывать по очереди веселые анекдоты. Не видли какъ время прошло. Въ 4 часа сли обдать.

Пвчіе съ музыкантами, увеселяли гостей концертами, а подъ конецъ пли Многая лта, сперва о здравіи хозяина, потомъ вообще для всхъ гостей.

Столъ былъ не продолжительный, шампанскаго не было, вина были вс своихъ издлій: виноградныя, донскія и астраханскія, а крпкія свои, перегнанные изъ спирта чрезъ блый душистый медъ, яблоки, груши, вишню, малину, розаны и другіе благовонные ароматы.

Посл обда гости, поблагодаривъ хозяина, пошли не за ломберные, картежные столы, которыхъ игръ не терплъ хозяинъ, а взошли вс въ его садъ, гд ему на дерновомъ диван, украшенномъ вокругъ растущими цвтами, разослано было шелковое, набитое пухомъ одяло и, положены были бархатныя подушки. Онъ легъ на этотъ диванъ, собачка его блянькая, прыгнула на диванъ, легла въ ногахъ его.

Станиславъ спрятался въ лабиринтъ, кликалъ къ себ жену. Она побгла къ нему, не могши его сыскать, вышла на лугъ въ садъ, услышавъ его хохотъ, взяла съ собой подругъ и не могши къ нему дойти, вс смялись.

Музыка раздалась въ саду. Станиславъ вышелъ изъ бсдки, взялъ Гроса, тестя и другихъ лучшихъ гостей, привелъ подъ тнь въ тотъ же лабиринтъ, который украшенъ былъ цвтами и конфектами. Подали имъ оршатъ, лимонадъ, мороженое, ромъ. Отъ оршата и лимонада они отказались. Каждый, взявши блюдечко, наполнялъ оное мороженымъ и подливалъ въ оное ромъ, а оршатомъ и лимонадомъ приказалъ Станиславъ подчивать всхъ гостей въ саду гуляющихъ.

Въ бсдку приносили конфекты, варенье, миндаль, и украсили столъ разными фруктами, а вазы съ мороженымъ стояли на другомъ стол.

Услышавъ пніе крестьянъ и крестьянокъ, вышли изъ бсдки, Станиславъ увидлъ, какъ водится въ Блороссіи, что крестьяне имвшіе бороды, славно играли на скрипкахъ, выражали трели къ топкимъ голосамъ поющихъ двицъ.

Саклойскій Потребовалъ себ платковъ и дарилъ каждому по достоинству игры и пнія. Насталъ вечеръ, солнце закатывалось. Станиславъ указалъ музыкантамъ то мсто, гд хранилось пиво и водка, послалъ ихъ туда, куда. Призваны были и пвчіе, гд и велно всхъ ихъ угостить. Черезъ часъ, вдругъ раздалась пушка, другая и третья. Барабаны, литавры загремли. Пвчіе съ музыкой въ минуту подхватили, и пли разныя веселыя аріи. Гулъ и громъ раздавались на 10 верстъ. Растрогались соловьи и вс разноцвтныя птички, присоединяли къ пнію пвчихъ и музык свои голоса. Каждый старался доказать свое искусство. Садъ былъ полонъ гостями, освщенъ былъ плошками, а бесдка въ лабиринт разноцвтными огнями.

Хозяинъ съ Станиславомъ приглашали гостей въ лабиринтъ и угощали ихъ всмъ тмъ, что было на столахъ, не оставивъ почти ничего, кром изюма и орховъ. Саклонскій позвалъ къ себ престарлаго садовника, высыпалъ ему все оное въ новой подаренной ему платокъ, веллъ поднесть ему стаканъ пуншу, а самъ подалъ ему 25 рублей сказалъ: помнишь ли, что здсь тому 15 лтъ Полковникъ нашелъ меня съ тобою трудящимся и у меня лилась изъ руки кровь.— Теперь это мсто въ полномъ цвт украшено, желтыми, красными черными, розовыми и блыми розанами. Разноцвтные огни въ лампахъ и фонаряхъ придаютъ имъ еще боле красоты. Такъ и я созрлъ въ полномъ цвт у благодтеля своего, а жена моя передала мн самый лучшій розовой яблокъ и мы съ ней раздлили его и наслаждаемся любовію.

Полковникъ. Господа, пойдемте въ покой. Тамъ ожидаетъ насъ, вмсто ужина легкая закуска и блоруская запеканка.

За Полковникомъ зашли гости въ покой, увидли ряпчиковъ и копченыхъ гусей, пили разную медовую запеканку и закусовали столько, сколько кто что хотлъ и поблагодаривъ хозяина, разъхались.

Тсть Саклонскаго и Гросъ съ женами ночевали у Станислава.

По утру напились чаю, а въ 12 часу подали завтракъ изъ вкусныхъ цыплятъ, которыхъ съ апетитомъ покушали, напились кофе, и разъхались по домамъ.

Чрезъ 4 дня Гарборъ написалъ къ дтямъ, вызывалъ ихъ къ себ, для полученія отъ него определяемаго имъ имнія.

Станиславъ избралъ вмсто себя главноуправляющимъ добросовстнаго конторщика, а кассира конторщикомъ, которыхъ и полковникъ утвердилъ.

Саклонскій поблагодаривши полковника, благодтеля своего, за вс милости, ухалъ въ свое имніе и дозналъ, что вызываются подрядчики, взялъ подрядъ и поставилъ въ казну лса на 300 тысячъ изъ своего имнія.

На другой годъ такой же исполнилъ подрядъ.

Купленное имъ у Раендова имніе, принесло ему дохода съ однихъ лсовъ боле того, что онъ за то имніе заплатилъ, а земля и угодья остались ему въ барышахъ. Построилъ онъ винный заводъ, снялъ откупъ, собралъ всхъ Саклонскихъ своихъ родственниковъ и однофамильцевъ, далъ имъ въ имніи своемъ и, по откупу разныя мста, опредлилъ имъ большое жалованье съ тмъ, чтобъ половиною онаго продовольствовались они содержаніемъ себя, а другая половина удерживалась на улучшеніе ихъ имній.

Станиславъ при изобиліи и богатств, наслаждаясь жизнію, увидлъ къ утшенію у себя маленькихъ своихъ дтей.

По призов Гарбора, сыновья его изъ иностранныхъ государствъ прихали и вступили въ имніе. Изъ нихъ на старшаго многіе объявили протесты въ долгахъ. Въ удовлетвореніе которыхъ онъ большую часть своего имнія долженъ былъ продать и расплатившись съ долгами, ухалъ изъ своей отчизны.

Гарборъ видвши, что его имніе растерзывалось на части, весьма огорчился, и по преклонности лтъ, скончался. Младшій его сынъ остался на жительств въ своемъ имніи.

Этотъ сынъ Гарбора, дознавши вс проказы Саклонскаго, спросилъ его: какъ ты батюшка три раза собачку продавалъ?

Саклонскій отвчалъ: Ну, такъ чтожъ? Я 45 лтъ служилъ вашему батюшк безъ жалованья. При мн батюшка вашъ веселился. Я маленькой терплъ голодъ, оставшись на 9-мъ году безъ матери и родителя,— теперь самъ многихъ кормлю. Они вс благодарны мн.

Филадельфъ.

СУЖЕНУЮ КОНЕМЪ НЕ ОБЪДЕШЬ,
или
ОПЫТЪ О ХЛЫСТАХЪ.

По призд моемъ въ одинъ городъ, былъ я окруженъ мелкопомстными помщиками, которые прихавъ ко мн, предложили мн изъ своихъ домашнихъ фруктовъ нсколько десятковъ яблокъ, дыню и арбузъ, отъ которыхъ я хотя и отказывался, но не могъ, потому, что они сказали:сочтутъ меня эгоистомъ, отвергающимъ общежитіе и не желающимъ ихъ знакомства, почему я и не могъ отказаться, угостилъ ихъ всмъ тмъ, что у меня случилось и, они просили меня, чтобъ я безъ всякой церемоніи призжалъ къ нимъ.

Исполнявши я это, нашелъ у нихъ дружелюбіе. Дочери ихъ играли на фортопіанахъ, а я бывши тогда холостъ, находилъ удовольствіе акомпанировать имъ на скрипк и подарилъ я многимъ изъ нихъ фортепіанныя ноты, которыя по хорошему ихъ изложенію доставили мн способъ боле распространить знакомство.

Однажды, обдавши я у одного богатаго помщика, отъ него приглашенъ былъ другимъ помщикомъ на вечеръ. По призд къ нему, встртили мы у него много молодыхъ, разныхъ кавалеровъ и двицъ. Въ этомъ кругу одинъ мужчина лтъ 19-ти, веселый и довольно красивый, разсказывалъ разные юморы, обратилъ на себя вниманіе. О которомъ на вопросъ мой, хозяинъ отвчалъ: это Филадельфъ, живетъ отъ меня съ полверсты, когда вы подете отсюда, то увидите теремъ, при которомъ неимется ни кола ни двора. Въ немъ живетъ 60-ти ттняя шляхтянка, а это внукъ ея и живетъ у ней.

Напившись я у этого помщика вечерняго чаю, собирался въ свою квартиру и, даровитый хозяинъ предложилъ мн въ слдующее воскресенье прихать къ нему обдать.

Шляхтичъ Филадельфъ встртился мн на пути и шелъ въ малинькую свою хижину, съ которымъ я остановился и любопытствовалъ: Каковъ этотъ помщикъ? иметъ ли состояніе и на какомъ счету въ обществ?

Филадельфъ отвчалъ: Этотъ помщикъ иметъ фольварокъ, при которомъ водятся гуси, утки, индйки и рогатый скотъ. Имется возл Фольварка озеро, рчка, садикъ и небольшой лсъ, пахатныя поля и снные луга. Живетъ хорошо и по-просту, нердко приглашаетъ меня обдать потому, что я съ его сыномъ учился, который теперь оканчиваетъ курсъ въ университет.

Въ слдующее воскресенье, прихалъ я къ этому помщику, у котораго похаживалъ въ комнатахъ шляхтичъ Филадельфъ. Столъ былъ набранъ, обдъ былъ готовъ. Хозяинъ просилъ меня и Филадельфа садиться за столъ, съ нимъ обдать, мн указалъ стулъ возл себя, самъ занявши первое мсто. Напротивъ меня сла жена его съ молодинькой дочкой.

Филадельфъ стоялъ, поглаживалъ рукою свой животъ и говорилъ: печену куру съ масломъ яды, не хочу обдать.

Дочь помщика, должно быть востринькая, безъ застнчивости сказала: Э, ой! гд теб взять куръ, черезъ день у насъ обдаешь, а черезъ день всегда хвалишься дома куръ шь, которыхъ у тебя ни одной нтъ,

Филадельфъ. Почему ты знаешь?

Дочь. Какъ мн не знать? Ты за меня сватаешься и просишь у родителей моей руки. Я вчера съ своею снною двушкою Ксеніею, по приход твоемъ къ намъ, чрезъ конопли и рожь, прибгла къ твоей хижин, нашла въ малинькомъ окошк надъ дверью ключъ, отперла запоръ и все высмотрла твое богатство, увидла что у тебя ни одной курицы нтъ и разсмотрла, что ты идешь домой, заперла дверь и ключъ положила на то же мсто) и съ Ксеніею спрятались подъ кровать. Ты пришелъ, а вслдъ за тобой взошла и твоя бабка, которая при требованіи твоемъ кушанья, сказала: есть только одни вчерашнія щи и каша, да немного свинаго сала, въ чемъ и состоялся твой обдъ. Посл котораго ты сей часъ ушелъ. Старушка также ушла. Мы взглянувъ въ окошко, увидли, что вы ушли далеко и скрылись изъ виду, и мы ушли, оставя ключъ на томъ же мст. Я за тебя ни за что не пойду?

Филадельфъ схватилъ свою шляпу и ушелъ.

Впослдствіи Филадельфъ выигралъ въ лоттерею лошадь, которую онъ очень любилъ и старался, чтобъ она всегда была сыта и чиста.

Жители города, гд онъ жилъ, занимались тоpговлею, Троицынъ день, былъ у нихъ храмовой праздникъ, а на Духовъ день двицы ихъ собирались гурьбою въ самыхъ лучшихъ нарядахъ, на луга и плели себ изъ разныхъ цвтовъ внки, и, надвали ихъ себ на главы, пли псни, гуляли въ внкахъ и ходили изъ города въ деревни и на лугахъ ходили хороводами.

Филадельфъ, предъ праздникомъ, приказалъ вычистить своего коня, сбрую и сдло. Какъ насталъ этотъ день и двушки стали гулять, то Филадельфъ приказалъ своего коня осдлать и подать ему.— Слъ на него и похалъ въ поле, на которомъ двушки рзвились, бгали и шли противъ него. Филадельфъ прибадривалъ своего коня и думалъ: поровняюсь я съ двушками, уроню хлыстъ, и которая подастъ мн его.— Пусть судьба опредлитъ мн ту двушку въ невсты. Филадельфъ недозжая немного до двицъ, уронилъ будто нечаянно хлыстъ и просилъ: любезныя двушки, подайте мн хлыстъ. Двицы вс смялись и никоторая нершалась подойти къ нему. Одна небольшая двочка, которая хуже всхъ, подбгла, подняла хлыстъ и сказала: извольте сударь. Филадельфъ взялъ хлысть и такъ сильно взмахнулъ имъ, что на ше двочки сдлался розовый рубецъ, а самъ во весь карьеръ ускакалъ отъ нихъ, и говорилъ самъ себ, никогда я на эдакой мизерной не женюсь.

Оставшіяся двицы, надъ двчонкой смялись и трунили надъ ней, говоря: что, выслужилась? очень проворна, по дламъ, впередъ не суйся, а другія сожаля объ ней, урекали подругъ и выговаривали: но еслибъ ты подала, то теб стыднй былобъ претерпть эту насмшку. Двчонка заплакала и ушла домой.

Филадельфъ прпхалъ на квартиру другою дорогою, слегъ въ постель и призвалъ къ себ лкаря, объявилъ ему, что онъ издавна чувствуетъ себя больнымъ и перемогался насильно.

Филадельфъ впослдствіи опредлился въ Американскую компанію, на ихъ корабль каптейномъ и, отправился съ шхиперами и большимъ количествомъ людей на новыя земли, гд явилась имъ значительная промышленность бобровъ, соболей, чернобурыхъ лисицъ и другихъ богатыхъ зврей. Промыслъ былъ удачный и занимались имъ столько, сколько было возможно потому, что къ осени становились тамъ дни весьма малые, прихали съ большою добычею домой.

Филадельфъ получилъ за свою должность 15 тысячъ рублей, и подрядился отъ той же компаніи за 25 тысячъ рублей създить въ Америку и Калифорнію съ хлбными припасами, съ которыми заготовлялся, не одинъ, а 4 корабля. Филадельфъ выпросилъ слдуемыя ему деньги впередъ и заготовилъ на 40 тысячъ рублей хлба, помстилъ его съ дозволенія компаніи при себ потому, что на сихъ корабляхъ отправился не одинъ онъ, а еще и компаніонъ этихъ хлбныхъ припасовъ.

Достигши Калифорніи, распродали хлбъ съ большою выгодою, получили за оный золото и отправились въ Парижъ, гд Филадельфъ опредлился къ одной милліонерк, на фабрику, управляющимъ, по 40 тысячъ рублей въ годъ и занимаясь должностью на постоянномъ мст, вздумалъ тамъ пріискать себ невсту.

Филадельфъ, познакомившись въ Париж со многими, дозналъ, что тамъ Россійскіе купцы торгуютъ въ лавкахъ крупитчатой мукой и другими Россійскими продуктами. У этихъ купцовъ рекомендовали ему дочь въ невсты.

Филадельфъ, при разговор ободноземцахъ, вспомнивъ объ отчизн, почувствовалъ любовь къ родин и уваженіе къ Россіи, предпочелъ родившихся въ ней, лучше Француженокъ.

Нимало не медля, отыскалъ лавки Россійскихъ купцовъ, объявилъ, что онъ Россійской поданный и желаетъ знакомства ихъ, оставя о своемъ мстопребываніи адресъ, просилъ дать ему знать: когда можно будетъ видть ему этихъ купцовъ. Посл чего вышелъ изъ лавки и ухалъ.

Въ вечеру, чрезъ городовую почту, Филадельфъ получилъ пригласительный билетъ. Одвшись, поглядлся въ зеркало и сказалъ: кажется хорошъ! хоть куда молодецъ! Надо взять съ собою въ гости изъ знакомыхъ ловкаго собесдника, да, возл насъ живетъ забиратель съ нашихъ фабрикъ издлій. Онъ хорошо говоритъ порусски. Съ этимъ словомъ послалъ за нимъ.

Когда призванный пришелъ, то Филадельфъ сказалъ ему: я намренъ высмотрть невсту и если она мн покажется, то чтобъ вы помогли уладить это дло. Подемте со мною.

Призванный согласился и похали вмст въ одной карет.

Купецъ принялъ ихъ, какъ наивозможно лучше.

Филадельфъ говорилъ: имю честь рекомендовать себя. Я здсь управляю фабриками.— Самъ смотрлъ на дочку. Она ему пріятною казалась.

Хозяинъ сперва рекомендовалъ свою жену, потомъ дочь и говорилъ: вотъ какая наша промышленность. Занесла насъ отъ своей родины въ дальній чужой край потому только, что мы здсь получаемъ выгоды, но съ другой стороны мы тутъ не можемъ желаній исполнить.

Филадельфъ. Какъ такъ?

Хозяинъ. Да вотъ причина. У моей дочери многіе просятъ руки, но они не Русскіе. Ей недавно пришло 16 лтъ и назначено отъ меня ей 200 тысячъ рублей. Въ Россіи я могъ бы желаемое исполнить съ удовольствіемъ.

Филадельфъ. Не Русскіе! просили у вашей дочери руки? Я имю около 180 тысячъ рублей — я Русскій. Я счелъ бы себя счастливымъ, еслибъ я получилъ блинькую ручку вашей дочери. Вотъ мой банковый билетъ. Деньги мои здсь лежатъ въ казн. Самъ доставши изъ боковаго кармана бумажникъ и, вынувъ изъ онаго билетъ, подалъ хозяину. А что я получаю еще здсь 40 тысячъ рублей въ годъ, о томъ господинъ этотъ можетъ васъ заврить. Онъ приобртаетъ съ нашихъ фабрикъ разныя модныя издлія.

Дочь хозяина слышавши о себ разговоръ, покраснла и побгла въ другую комнату, смотрла тайкомъ на Филадельфа и сама не знала что думать, видвши, что Филадельфъ отъ природы красавецъ.

Хозяинъ прочелъ банковый билетъ, подалъ его Филадельфу, и сказалъ: Я душевнобъ радъ, но не знаю какъ жена и дочь согласятся и просилъ гостей садиться.

Французскій купецъ подошелъ къ хозяину и сказалъ: можно вамъ супругу свою спросить, а она дочери присовтуетъ. Чегожъ вамъ лучше этого жениха,— молодой и красавецъ. Ябъ порекомендовалъ ему невсту изъ дома богатй васъ, но онъ желаетъ имть Россіянку, Долго будете думать,— злые люди какъ узнаютъ, то разстроятъ дла.

Хозяинъ. Пожалоста садитесь, садитесь. Я пойду немножко приготовлюсь.

Принесли чай съ сахарными сухарями, ромъ, сливки и лимонъ, а на столъ поставили яблоки, персики, виноградъ, и разныя красивыя сласти.

Филадельфъ для смлости подлилъ въ чай рому и положилъ ломтикъ лимона, что сдлалъ хозяинъ и Французской купецъ. Выпивши таковаго чая по 3 чашки, сдлались вс повеселе.

Дочь купца, чтобъ получше высмотрть Филадельфа, вбгала къ нимъ часто, можетъ быть и для того, чтобъ себя показать и боле обратить на себя вниманіе любезнаго ей мужчины Филадельфа.

Филадельфъ выпивши четвертую чашку, накрылъ ее ложечкой и благодарилъ хозяина за угощеніе, сказавъ: если вы желаете видть меня у себя, то скажите мн теперь ршительно.

Хозяинъ. Да еще будемъ съ вами у насъ ужинать.

Филадельфъ. Безъ ршительнаго дла я у васъ ужинать не буду.

Хозяинъ. А если мы еще что-нибудь прибавимъ дочери, видвши, что такой молодецъ проситъ ее руки, то врно останетесь ужинать?

Филадельфъ. Я не о деньгахъ говорю, а желаю знать ршимость.

Подойдя къ нимъ жена хозяина, сказала: Что много думать?— Желаемъ имть тебя своимъ сыномъ. Дочь я спрашивала: она тебя хвалитъ.

Хозяинъ. Когда такъ, то веди сюда дочь.— Пусть они поцлуются, и намъ будетъ веселй.

Мать пошла, дочь привела. Филадельфъ поцловалъ невсту свою, и прижалъ ее къ себ. Невста его покраснла, вырвалась, приняла видъ стыдливости, что при всхъ Филадельфъ поцловалъ ее, побгла въ другую комнату, мать за ней.

Принесли разныя вина и розовую водку, легонькую закуску.

Мать оросила дочь подчивать избраннаго ею жениха.

Не стану описывать пышнаго ужина, вкуснаго обда и всхъ церемоній,— свадьба окончена въ короткое время.

Филадельфъ Григорьевичъ, выжилъ въ Париж по контракту годъ, прихалъ съ женою въ свою отчизну, нашелъ, прежде уважаемый свой предметъ. Что же?— Дочь Длоуканскаго, которая ужъ вышла за одного шляхтича въ замужство, который, получивъ за женою фольваркъ, велъ себя хорошо и хозяйствомъ занимался прилежно, а жена его вострушка, нердко навшала свою корчму, отданную въ оброкъ, особо въ праздничные дни и, оттуда выходила какъ клюковка. Братъ ея, посл родителей, прожилъ все доставшееся имніе и, занимался у помщиковъ письменными длами.

Филадельфъ, чтобъ не забыть свою родину, купилъ возл своей хижины усадьбу и указалъ своей жен, вс т мста, гд онъ юношество свое проводилъ, сказавъ, что онъ въ дтств своемъ былъ самый бдный шляхтичъ, а бабки его ужъ небыло въ живыхъ.

Жена Филадельфа, высмотрвши купленное имніе, Просила мужа създить на ея родину, гд ей хочется повидаться съ подругами.— Филадельфъ согласился.— хавши на родину, заснули въ коляск. Филадельфъ проснулся,— видитъ: мстность ему знакома,— дорога извстная. Онъ на ней прогуливался… Жена въ крпкомъ сн сбросила съ шеи косынку. Мужъ смотритъ на неё… любуется ею и видитъ у ней на ше продолговатый знакъ, провеленный до лица. Она проснулась, пригладила свои кудри, сла ближе къ мужу. Онъ поцловалъ ее и спрашивалъ: что у тебя за знакъ на ше, протянувшійся до лица?

Жена отвчала: какой-то шалунъ прозжій задлъ меня хлыстомъ, за то, что онъ, хавши на кон, уронилъ хлыстъ, я ему подала, бывши тогда на 13-мъ году, считала угодить полезнымъ.

Филадельфъ, увидвши, что они подъзжаютъ къ тому городу, гд ихъ конный полкъ стоялъ, обнялъ жену и сказалъ: просты меня. Этотъ знакъ на ше я сдлалъ съ досады, что нарядныя и взрослыя двицы не подали мн уронившій хлыстъ. Тогда просилъ, чтобъ Провидніе опредлило послушную мн въ невсты, по ты мн совсмъ не нравилась и такъ была мала, полагалъ, что судьба надомной смялась. Разскажи, сдлай одолженіе, какъ ты явилась въ Париж?

Жена. Родители мои дальніе родственники купцу K**, который родителю моему поручалъ закупать ссыпной хлбъ и продавать иностранцамъ въ большомъ количеств на корабли. Это довріе хозяину приносило большія выгоды и за то родителю моему увеличивалось жалованье. Впослдствіи родитель мой посланъ былъ отъ К** на корабляхъ главнымъ прикащикомъ съ крупитчатой мукой и другими товарами въ Парижъ. Тамъ получилъ большіе прибытки, а оттоль вывезъ все то, что въ Россіи требуется. Потомъ, при вторичномъ отправленіи въ Парижъ товаровъ, заготовилъ родитель мой и свои, взялъ меня туда съ матерью, открылъ тамъ свою лавку, завелъ своихъ прикащиковъ и черезъ нихъ получалъ изъ Россіи хлбные припасы, управлялъ и длами К**. При хорошей торговл мы жили въ изобиліи въ Париж три года.

Филадельфъ, по призд на родину жены, остановился въ дом отца ея, куда не замедлили явиться подруги къ ней, которыхъ она приняла съ радушіемъ и пригласила тхъ, которыя прежде смялись надъ ней и говорили: что, выслужилась? проворная….. по дламъ… впередъ не суйся?— Она напомнивъ имъ эти слова, показывала имъ мужа и хвалила его, говоря: вотъ какаго я молодца и красавца выбрала себ въ супружество, что онъ и на кон отъ меня не ухалъ. Нкоторые, смясь, отвчали: это кажется тотъ молодецъ, который давно какъ-то свисталъ хлыстомъ… Услышавъ эти слова, и, самъ Филадельфъ расхохотался.

Жена Филадельфа приняла справедливое событіе въ шутку, тоже смялась со всми своими подругами, которыхъ она угощала разными Фруктами и сладкимъ питьемъ, подарила имъ гостинцы. Разговаривала съ ними, шутила, рзвилась, хохотала и запла:

Не любила я кропивку:

Но слтала на побывку,

Гд мои родители живутъ,

Тамъ кропивушку вс во щахъ жуютъ.

Кто, гордясь судьбой, меня обжогъ,

Тотъ отдалъ мн все съ собой въ залогъ.

Погостивши Филаделфъ на родин у жены, похалъ съ нею въ М**, тамъ купилъ, не въ дальнемъ разстоянія отъ этого города, деревеньку съ господскимъ домомъ, гд при занятіяхъ хозяйствомъ живутъ, играютъ и веселятся, а иногда здятъ въ разные города и по ярмаркамъ.

ДЕРСИЛЛА

Донъ Алонзо Дерсилла, Гишпанскій полководецъ, весьма отличный побдитель, никогда время напрасно безъ дла не упускалъ. При отдых отъ войны, занимался онъ для походовъ сочиненіемъ плановъ. Онъ имлъ страсть къ слав, о которой занимался и размышленіемъ.

При окончаніи XVI столтія, Алонза въ младыхъ лтахъ своихъ разбилъ Французовъ, не удовольствуясь тмъ, онъ вознамрился отличить себя особымъ подвигомъ и возжелалъ посмотрть страны новаго свта, пустившись по морямъ въ невдомыя мста, дошелъ въ Америку, покорилъ тамъ провинціи: Перу и Хилію, оттуда отправился во владніе Касиканцовъ, которые понятія не имли о корабляхъ и огнестрльныхъ орудіяхъ, чрезвычайно удивились, увидвши тварей, похожихъ на человковъ, носящихъ огнь въ рукахъ своихъ и, здящихъ на чудовищахъ, выпускающихъ изъ себя огнь, громъ и молніи убивающихъ людей и сражающихся съ малымъ числомъ противъ цлаго государства. Касиканцы, не имя противъ ихъ никакой обороны, тотчасъ сочли ихъ за боговъ, вооруженныхъ Перунами, все разрушающими,— покорились имъ и просили пощады

Посл, когда познакомились Касиканцы съ своими побдителями, увидя ихъ страсти и пороки, узнали, что они были такіе же люди, тогда устыдившись, что поработили себя такимъ же смертнымъ какъ и сами, вознамрились отбиться отъ нихъ, но не могли.

Чрезъ эту побду Гишпанія приобрла половину своего государства. Касиканцы, хотя многократно покушались освободить себя отъ владнія Гишпаніи, но вс ихъ предпріятія не сдлали никакаго успха.

ПОВСТЬ.

Цыганъ съ жидомъ на дло сговорились,

Работать нарядились.

Коса, топоръ, пила и плугъ —

Явились имъ въ натугъ.

И дло у нихъ стало,

Да силъ работать Не достало.

Взмчтали: Можно деньги просто доставать.

Сперва задумали колечки продавать,

Потомъ ршились плутовать,

Лошадокъ воровать

И, зажили, ну, хоть куда.

И, здили во вс мста туда, сюда,

Мнять лошадокъ съ барышомъ,

Гуляли не съ грошомъ.

Табунъ скопили лошадей.

Чего на свт не бываетъ у людей?

Жидъ въ одну пору,

Товарищу сказалъ:

Ступай на гору

И на чужую лошадь указалъ.

Цыганъ къ добыч загулялъ,

А жидъ табунъ угналъ.

Цыганъ добычу не поймалъ,

И юртъ свой не сыскалъ.

Цыганъ увидлъ много лошадей,

Незналъ, что много тамъ людей,

Сталъ лучшую изъ стада выбирать,

Поймалъ, и, ну на ней скакать гулять…

Взлетлъ къ хозяевамъ въ станицу,

Отъ нихъ попалъ въ темницу.

На зло и жидъ не долго укрывался.

Туда же онъ попался.

Одна дорога — всмъ ворамъ

И вору мука по дламъ.

БАСНЯ

ЧИЖИКЪ И ВОРОНА.

Въ перья красныя ворона нарядилась,

Предъ нижемъ она хвалилась:

Я орлица,

Я пвица.

Чижъ ей тухъ сказалъ:

По фигур ты ворона: я узналъ.

Я малютка и пвецъ въ кустахъ,

А тебя бранятъ въ стихахъ.

Тутъ ворону птицы обступили,

Перья съ ней сорвали и тузили.

Не лталъ кто, какъ орелъ подъ облака,

Не хвались тотъ много съ высока.

СТИХОТВОРЕЦЪ.

Анзарскихъ водъ кто непивалъ,

Тотъ стихотворцемъ не бывалъ.

Констальскія, кто воды пилъ,

Тотъ чистый слогъ излилъ.

Изъ свтлаго ручья лицо кто мылъ,

Тотъ всхъ плнялъ, любимъ онъ былъ.

НЕВРОДЪ.

Невродъ имлъ ростъ великій и силу необыкновенную. Распоряженіями его построенъ былъ городъ Вавилонъ, изъ котораго выбылъ, знаменитый Ассуръ, состроилъ другой городъ Ниневію. Отъ Ассура произошли потомки, прозываемые храбрые Ассиріане.

Чрезъ нсколько лтъ въ этихъ важнйшихъ городахъ язычники стали покланяться красивымъ двамъ. Изъ нихъ лучшихъ выбирали въ жрицы къ своимъ богамъ.

Атесгатисъ, происходившая изъ знаменитаго рода въ Ассиріи, была выбрана по красот въ начальницы надъ жрицами и, опредлены были ей въ услуженіе и для увеселительныхъ забавъ фестфалки и нимфы.

При младыхъ лтахъ обожаемая Атесгатисъ, видвши къ себ многихъ людей поклонниками и, живя въ пріятномъ продовольствіи, занималась одними нарядами и играми. Это все боле придавало ей прелести и, съ красотою ея, никто не могъ сравниться. Изъ числа поклонниковъ ея многіе плнялись ея красотою и одинъ ловкій и красивый молодой Ассиріанинъ, имвши пріятный голосъ, осмлился при играхъ ее воспть съ нимфэми, и тронулъ ея сердце. Она не могла преодолть своей пылкой страсти и остановить влюбленнаго пніе, завлеклась въ дальнйшую любовь.

Атесгатисъ сбжала, родила на пол дочь, оставила ее, сама скрылась неизвстно куда.

Кричавшую безъ матери малютку услышали пастухи и увидли возл ее однихъ только голубей, подняли ее и представили главному надзирателю стадъ королевскихъ Симм, который сжались надъ сиротою, принялъ ее вмсто своей дочери и наименовалъ ее по причин, что она между голубей найдена, Семирамидою. Это значитъ на Ассирійскомъ язык, рожденное отъ голубя.

Семирамида, при возраст, разцвтала какъ цвтокъ.

Меннонъ, главный военачальникъ Ассирійскаго государя Нина, увидя Семирамиду, плнился ею и женился на ней.

Нинъ, живши въ столичномъ своемъ город Ниневіи, нердко получалъ донесенія, что Батріанскіе наздники наносятъ подданнымъ его грабительства, собралъ войска и выступилъ съ Меннономъ противъ Бактріанскаго царя Оксіарта. Продолжалъ войну около шести мсяцевъ, незначительныя длалъ побды.

Меннонъ, его военачальникъ, соскучившись по своей любезной, молодинькой супруг, написалъ ей, чтобъ она прихала къ нему въ лагерь. Семирамида нарядилась въ тонкое платье и надла мужской преукрашенный спензарь, подтянулась имъ, чтобъ блеснуть собою, явилась въ станъ Ассирійскій,

Повидавшись съ мужемъ, выпросила у него себ въ управленіе нсколько полковъ и эскадроновъ войска. Явившись съ мужемъ къ Нину, дала ему совтъ: напасть на непріятеля съ трехъ сторонъ.— Съ правой, чтобъ дйствовалъ ея мужъ, а съ лвой дозволить ей востать. Въ средин командовалъ бы и распоряжался бъ самъ Нинъ. Это одобрено.

Бактріанскія войска увидя это распоряженіе, смутились, не знали съ которой стороны обороняться, испугались, побжали въ тылъ и скрылись въ столицу свою Бактры. Этотъ городъ Нинъ атаковалъ и благодарилъ Семирамиду за хорошій планъ и удачно выполненный совтъ.

Чрезъ 6 дней Семирамида, избравъ изъ своего войска самыхъ сильныхъ воиновъ и смлыхъ, назначила имъ тройное жалованье, содержаніе, поддабривая ихъ виномъ, приказала имъ въ темную ночь взобраться по крутымъ скаламъ до самой крпости съ тмъ, чтобъ истребить передовую стражу. О чемъ дала знать царю Нину и мужу Меннону.

Когда охотники, исполнивъ ея повелніе, поразили стражей, тогда она въ тужъ минуту послала туда запасное войско и съ нимъ взошла на крпость сама, а вслдъ за ней и мужъ ея Меннонъ туда же взошелъ съ войскомъ. Побдивъ Бактріанъ, очистили стны крпости. Семирамида съ высоты оной повергала огромные каменья и бросала зажженныя вещества, отогнала отъ стнъ крпости народъ. А Нинъ, разбивши запертыя ворота, взошелъ на разсвт по утру съ войскомъ въ городъ.. Гд царь Аксіаръ, сопротивляясь съ своимъ войскомъ противъ царя Нина, получилъ тяжелую рану, палъ мертвъ и Нинъ провозглашенъ царемъ всей Бактры.

Посл того Нинъ горлъ нетерпніемъ увидть героиню, которой онъ одолженъ былъ всею славою сего подвига. Она предстала къ нему въ своемъ полувоинскомъ одяніи, которое еще боле возвысило ея прелести Иннъ осыпалъ ее дарами и плнился ея красотою, предложилъ ей сердце и руку свою.

Семирамида любила одного Меннона такъ пріятно, какъ сама себя, сказала: Очень лестно быть царицей и готова бы повиноваться вол вашей, по чувства къ Менному преодолть не могу. Если самъ онъ охладетъ ко мн и отвергнетъ мою любовь, то я съ удовольствіемъ приму вашу руку.

Нинъ очень полюбилъ Семирамиду, а когда скончался отъ печали мужъ ея Меннонъ, то Семирамида для благопристойности носила нсколько времени трауръ, но посл сочеталась она торжественно съ Ниномъ, и была коронована Ассирійскою царицею. Нинъ чрезъ годъ увидлъ, что жена его принесла ему къ большему утшенію сына, которому дано имя Ниніасъ. Посл того, при празднествахъ, отъ чрезмрныхъ роскошей, пресыщеніи и пиршествъ,— Нинъ заболлъ и недолго полежавъ, скончался.

Когда депутаты собрались къ Семирамид, и признали ее царицею, тогда Семирамида приказала имъ собрать сильныя ополченія, которыя въ короткое время были и представлены ей.

Семирамида, высмотрвъ свое воинство, выступила съ нимъ въ походъ и покорила подъ свое владніе сперва Екбатану, потомъ Египетъ и Мидію, и, отрзала нсколько городовъ отъ Персіи и Ливіи. Въ-послдствіи дошла до Индіи.

Владтель этого государства Страдобатъ, услышавъ о приближеніи къ Индіи побдоносной героини Семирамиды, отправилъ къ ней на встрчу посланниковъ съ дорогими подарками, которые она приняла съ благодарностію и сказала: какъ ихъ страна изобилуется златыми и серебряными рудниками и драгоцнными каменьями, то ей нужно еще получить этихъ драгоцнностей за трудный походъ. Назначеніе ея исполнилось и заключивъ съ Индіею вчный миръ, возвратилась Семирамида Въ свое государство. На пути покорила подъ свое владніе Вавилонъ и ршилась его обстроить такъ, чтобъ онъ обширностію и великолпіемъ превосходилъ вс въ свт существовавшіе тогда города, въ уваженіе того что первый царь Невродъ положилъ основаніе этому городу и далъ имя ему Вавилонъ.

Семирамида, по вступленіи въ свою Ниневію, соорудила тамъ памятникъ первому мужу Мемнону, съ изображеніемъ живости его лица. И этотъ памятникъ такъ былъ высокъ, что виднъ былъ издалека со всхъ сторонъ, а по перенесеніи изъ Ниневіи всхъ своихъ драгоцнностей въ Вавилонъ, построила тамъ памятникъ второму мужу Нину, въ разстояніи отъ Вавилона на 1 милю. Сей памятникъ включенъ въ число семи чудесъ, и извстенъ подъ названіемъ Облиска Семирамидина.

Употребивъ она вс средства къ приведенію въ цвтущее состояніе новой столицы, старалась поддерживать торговлю съ сосдственными государствами и съ населенными жителями на берегахъ Тигра и Евфрата, чтобъ тмъ осчастливить и обогатить своихъ подданныхъ, въ особенности живущихъ въ Вавилон, который дйствительно въ короткое время сдлался обширнйшій цвтокъ.,

Для зрнія Семирамиды это недостаточно было: она выдумала построить противъ дворца своего двуэтажный большой садъ такъ, чтобъ верхній этажъ поддерживаемъ былъ искусственными колоннами, и огромными статуями, украшенными разной гравировкой и, устроены были на сводахъ лстницы, на которыхъ края обсажены были яблонями, апельсинами и виноградными деревьями, между которыхъ обсены лстницы цвтами. Въ середин сада устроены были фонтаны, которые орошали весь садъ тогда, когда это было нужно.

На устройство этого сада, служащаго для украшенія города Вавилона, употреблено денегъ несчетныя суммы, которыя Семирамидою были собраны при покореніи ею разныхъ городовъ и царствъ, которые исполнивъ ея контребуціи, избавлялись ея меча и избгли отъ наносимыхъ ею пожаровъ, оставались ея данниками.

До основанія всхъ совершенствъ красоты Вавилона, заботливые труды рабочихъ, архитекторовъ и механиковъ при дятельномъ попеченіи Семирамиды, продолжались около 20 лтъ.

Вотъ когда во всей красот расцвлъ Вавилонъ и Семирамида оставшись довольна, наслаждалась въ садахъ всми пріятными играми, обдывала нердко въ саду и Фрукты во время обда срывались по указанію ея самые лучшіе и подавались ей свжіе.

Въ вечернее время съ эратнаго сада, поддерживаемаго высокими статуями, голоса поющихъ двицъ, въ утшеніе царицы, раздавались по всему городу, жители его увеселялись въ этихъ садахъ и наслаждались роскошными фруктами, средній классъ допускаемъ былъ въ первой эдемъ, а вельможи и главное купечество восходило на эратъ.

По окончаніи великолпнаго сада, наслаждалась Семирамида роскошностями его только около двадцати лтъ.

Александръ Македонскій покоривши Дарія, подступилъ подъ стны Вавилона.

Семирамида, сама распоряжалась своимъ войскомъ, и приказала чтобъ со стнъ кидать на противниковъ бревна, каменья, стрлы и зажигательныя вещества, чрезъ что Александръ, потерявъ нсколько войска, долженъ былъ отступить отъ стнъ Вавилона.

Семирамида, увидвши это, погналась за нимъ и взяла въ плнъ полтораста человкъ, приведши ихъ въ Вавилонъ, приказала отрубить у нихъ кисти правой руки, а у нкоторыхъ еще по одному глазу выколоть и отпустить ихъ къ Александру.

Македонскій, увидвши этихъ изуродованныхъ своихъ воиновъ, озлобился и закричалъ: Какъ! это женщина,— побдителю многихъ царствъ, осмлилась длать насмшку? Нтъ! надо ее проучить.— Она врно не знаетъ меня.— Возму Вавилонъ — сожгу его!

Александръ присланныхъ изъ плна воиновъ обласкалъ и наградилъ каждаго по горсти золотыми деньгами и сверхъ того назначилъ имъ пенсіонъ, отпустилъ ихъ на свои родины. Но стоявши противъ Вавилона слишкомъ полгода, не могъ его взять и отъ него не отступалъ.

Вавилонъ находился между ркъ Тигра и Евфрата близь Чернаго моря, котораго приливы омывали стны крпости Вавилона. Онъ построенъ былъ на такомъ мст, что съ двухъ сторонъ нельзя было къ нему подступить

Колосъ Родоскій созижденъ, нкоторые писатели увряютъ, Семирамидою, а другіе утверждаютъ: онъ воздвигнутъ не рукою человческою, а природою,

Французскій писатель Вольтеръ, въ своихъ выпущенныхъ книгахъ въ свтъ утверждаетъ, что Вавилонъ находился на томъ самомъ мст, гд нын существуетъ отличный городъ Португаліи Лиссабонъ, по это совершенно несправедливо, потому, что Невродъ построилъ городъ Вавилонъ между ркъ Тигра и Евфрата, и рки эти отъ Лиссабона весьма въ дальнемъ разстояніи.

Александръ Македонскій, примтивши между своихъ воиновъ, въ нкоторыхъ происходило неудовольствіе, что они безъ дла проживаютъ, сказалъ имъ: терпніе все преодолваетъ. Будетъ время повеселимся, а непобдивши это царство, отступить, оставить его, значитъ помрачить всю свою славу, а потому и приказалъ нкоторымъ всадникамъ разъзжать по полямъ, горамъ и лсамъ, не попадется-ли кто изъ Вавилонскихъ жителей, поймать и представить къ нему.— Вскор посл этого, доставили къ нему пастуха, котораго Александръ спросилъ: откуда ты вышелъ?— Я всегда вижу, здсь ворота заперты.

Пастухъ отвчалъ: Я съ другой стороны вышелъ въ другія ворота, которыя днемъ всегда бываютъ отворены.

Александръ. Какимъ способомъ могъ ты пройти на эту сторону тогда, какъ вашего города стны съ обихъ сторонъ обливаются водами? Говори мн справедливо, а въ противномъ случа лишенъ будешь жизни. Укажи мн эту дорогу, за что будешь награжденъ.

Пастухъ сказалъ: Во время отлива Чернаго моря съ поспшностію можно пройти на другую сторону и на стухъ, по необходимости, указалъ имъ дорогу.

Александръ, хотя съ опасностію, но усплъ перейти съ воинствомъ чрезъ воды во время отлива, на другую сторону,— чего Семирамида не ожидала. Александръ увидлъ отворенныя ворота, взошелъ въ самой расплохъ въ городъ.

Семирамида сочла,— поздно распоряжаться войскомъ, признала лучше просить помилованія, надясь хитростію склонить Александра къ миролюбію и, послала къ нему съ драгоцнными дарами и хлбомъ двицъ, и велла сказать: покоренныхъ и безоружныхъ женщинъ щадятъ.

Александръ вошелъ во дворецъ. Семирамида его встртила съ ласковымъ видомъ и просила его съ нею обдать.

Александръ торжествовалъ въ Вавилон около мсяца и обдами угащивался во дворц и садахъ, въ которыхъ Фрукты воинство его все подняло, и оставило одни деревья.

При одномъ отлично изготовленномъ пиршеств, Александръ веселился въ самыхъ пріятныхъ удовольствіяхъ и разсказалъ, что онъ намревался по взятіи города Вавилона, его сжечь, но видя красоту его и радушіе, обладательницы этого города, предполагаетъ отмнить это намреніе и оставить Семирамиду въ поко. При этомъ разговор изъ особъ Семирамиды одна двица, вроятно чмъ-нибудь была недовольна Семирамидою, подстрекнула Александру, сказавъ: не всегда великихъ людей общанныя слова исполняются. Александръ попалъ это на свой счетъ, приказалъ въ тоже время двицамъ зажечь весь городъ Вавилонъ.

Семирамида, оплакавши свой любезный городъ, собрала своихъ вельможъ, объявила имъ, что она намрена съ себя корону сложить, и взявши своего сына Ниніаса, явилась съ нимъ и вельможами своими въ станъ къ Александру, и вставъ на колни, говорила: я лишилась цвтущаго города, но короны не лишилась. Я имю еще столичный городъ Ниневію.— Позволь мн корону съ себя сложить и надть ее на представляемаго моего здсь сына и указала на него.

Александръ взялъ его за руку и поцловавшись съ нимъ, просилъ Семирамиду встать, самъ возложилъ на главу сына ея корону, и вручилъ ему скипетръ, при собраніи многочисленнаго народа, сказалъ: это корона

Ниневіи.— А корону Вавилона потребовалъ себ.

Семирамида своего сына Ниніаса провозгласила королемъ Ниневіи.— Сама удалилась въ уединенный замокъ за сто стадій отъ Вавилона. Ассиріане обожали ее. Царствовала она 44 года, а скончалась спокойно 73 лтъ.

Мы обратимся къ исторіи Александра. Онъ препроводивши Семирамиду съ сыномъ, почувствовалъ горесть, вспомнилъ смиреніе Семирамиды и говорилъ самъ себ: царства и города строятся вками, а погубить можно ихъ въ короткое время, вспомнивъ красоту Вавилона,— рыдалъ, сожаллъ и упрекалъ себя въ невозвратной потер.

Въ это время, изъ прелестнйшихъ Вавилонскихъ красавицъ, взошла къ нему молодинькая двушка Пальмира, застала его плачущимъ, и узнавъ причину его горести, сказала ему: У тебя есть много городовъ и царствъ, ненужно плакать о Вавилон. Небеса послали твою руку на погубленіе его.— Пальмиру за утшеніе его, взялъ онъ съ собой. Подходя къ Египту, увидалъ пожаръ и дозналъ, что владтель онаго, услышавъ идущаго Александра, приказалъ драгоцнную библіотеку свою съ чародйскими книгами, зажечъ,— которая считалась тогда — лучшая во всемъ мір, и цнилась на многіе милліоны. Александръ свергнулъ владтеля, за уничтоженіе библіотеки съ престола, и повеллъ построить въ Египетскомъ царств во имя свое Александрію, которая и теперь существуетъ во владніи Сардинскаго короля, гд есть Медіоланская крпость. Съ Египта Александръ собравши дань, возвратился съ торжественнымъ тріумфомъ въ Македонію.

ЭНХИРИДІОНЪ

ЛЮБОЗНАТЕЛЬНЫЙ.

Человкъ, одаренный разумомъ, употребляетъ труды въ пользу, для себя и для другихъ, выдумываетъ, собираетъ, составляетъ превосходное, записываетъ важныя событія, случайности, достойныя къ преданію для любознательности другимъ, что могло бъ служить къ пріятному занятію. Это есть по выраженію философа Эпиктета Энхиридіонъ любознательный.

ЭНХИРИДІОНЪЛюбознательный.

Читайте также:

ЭНХИРИДІОНЪ
Любознательный.