Дидона, Вергилий, Год: 1809
Время на прочтение: 20 минут(ы)
ДИДОНА.
Энейды Виргиліевой книга IV.
(Посвящено Элиз.)
Дидона, страстію сндаемая злою,
Питаетъ въ сердц огнь, томитъ себя тоскою,
Героя доблести и славный предковъ рядъ
Предъ очарованной въ сіяньи предстоятъ:
Улыбка, слово, взоръ въ душъ ея глубоко,
Отъ терема любви покой и сонъ далёко.
Аврора поздняя, разсявъ влажну тнь,
Съ лампадою златой ведетъ на небо день,
Царица страстныхъ чувствъ борьбою утомленна,
Спшитъ къ своей сестр: ‘Отрада неизмнна
Моихъ печальныхъ лтъ, ахъ, еслибъ знала ты,
Сколь страшны принесла мн ночь сія мечты!
Кто сей, спасенный мной отъ влажныя могилы (*)?
Какая красота, какая доблесть, силы!
Я врю, я клянусь: въ немъ чиста кровь боговъ!
Взоръ первый обличитъ ничтожества сыновъ.
Но, ахъ, кого щадятъ желзны рока длани!
Страдалецъ!… гд онъ былъ!…. какія видлъ брани!
Когдабъ не тяготилъ души моей обтъ,
Когдабъ, съ умершею любовью первыхъ лтъ,
Искать другой любви себ не воспретила,
И брачныхъ факеловъ на вкъ не погасила,
Какъ знать?… могла ли бы спокойна быть теперь!…
Любезная сестра! открою все, поврь:
Съ тхъ поръ, какъ зависть въ гробъ низвергнула Сихея (**),
Какъ святость попрана неистовствомъ злодя,
Сей, сей одинъ умлъ открыть ко сердцу путь,
И чувства, преданны печали, обмануть!ч
Май другъ! опять горитъ любови прежней пламень!…
Здсь… въ сердц… нтъ!… пускай преобращуся въ камень,
Пусть мстящая земля преступницу пожретъ,
Пускай небесный громъ къ тнямъ меня пошлетъ,
Къ мучительскимъ тнямъ, въ мракъ тартара бездонной,
Чмъ долгъ свои оскверню я связью беззаконной!….
Ты былъ моя любовь, ты взялъ ее съ собой,
Возлюбленный супругъ! Почій она съ тобой!
Твоя — согрй на вкъ твою обитель тсну-….
Рекла, и токи слезъ ліетъ на грудь прелестну.
О жизни моея сокровище и свтъ!
(Нжнйшая сестра томящейся речетъ )
Ужели для тебя день красный не настанетъ?
Ужель самъ-другъ съ тоской, цвтъ юности увянетъ?
Уже ли не прижмешь ты къ сердцу милыхъ чадъ,
Венеры чистыя божественныхъ наградъ?
Иль жертвою такой супругъ твой усладится,
И хладный прахъ его въ могил оживится?
Пусть такъ… но малоль жертвъ ему ты принесла?
Ни Тиръ, ни Ливія склонить не возмогла
Ко браку сироты! И Ярбъ отверженъ сильной,
И Князи Африки, тріумфами обильной!
Но сердца внемлешь гласъ: — почто сражаться съ нимъ!
Помысли, гд живемъ, чьи земли бременимъ!
Отселъ Гетулы, въ бою необоримы,
Нумидцы ярые и Сиртъ неукратимый,
Оттоль объемлютъ насъ горящіе пески,
Барцитты, страшные насильствіемъ руки,
Помысли о грозъ, отъ Тира восходящей,
О мести сродника, коварно громъ таящей:
Ахъ! врь, еще на насъ почіетъ длань боговъ,
Еще не отняла Юнона свой покровъ:
Ея всесильное надъ безднами велнье
Склонило кораблей Троянскихъ къ намъ стремленье.
Представь себ плоды супружества сего:.
Богатство, красоту, блескъ града твоего!
Знамена Тевкрскія (***) съ твоими сопряженны,
И Царства новыя теб порабощенны,
И гордый Карагенъ, ужасный племенамъ…
Мой другъ! моли боговъ, неси дары во храмъ!
Энея огради препонами къ походу,
Представь раздоръ стихій, хладъ зимній, непогоду,
Что флотъ не воскрыленъ, что снасти на брегахъ,
Что страшенъ Оріонъ, что бури въ небесахъ!
Такъ сердце страстное словами воспаляла,
Сомнній томной мракъ надеждой озаряла:
И долга и стыда послдній лучь погасъ!
Текутъ ко алтарямъ, къ отрад въ скорбной часъ,
Мечтаютъ жертвами призвать успокоенье,
Приводятъ избранныхъ овновъ на заколенье
Церер, Бахусу, владык нжныхъ Музъ,
Юнонъ бол всхъ, Царицъ брачныхъ узъ.
Прелестная, пріявъ сосудъ вина священной,
Ліешъ среди роговъ телицы убленной,
Не вря ни чему, ласкаемая всемъ,
Дары свои богамъ сугубитъ съ каждымъ днемъ
Предъ отвращенными безсмертныхъ очесами,
Вскрываетъ ндра жертвъ дрожащими руками,
И въ членахъ трепетныхъ читаетъ свой позоръ….
Гаданье тщетное! слпой боязни взоръ!
Что храмы, что мольбы у что небо для нещастной!
Въ ней, въ ней враждебной богъ! Жжетъ
Сердце пламень страстной,
И рана тайная въ груди ея жива,
Для трона, для гражданъ, для радостей мертва,
Ни вида милаго, ни мста не находитъ,
Всхъ ищетъ, всхъ бжитъ, все въ страхъ ее приводитъ!
Какъ лань, пронзенная убійственной стрлой,
Которую пастухъ неопытной рукой
Среди Критійскихъ рощь въ безпечную направилъ,
И быстро остріе, забывъ корысть, оставилъ,
Бжитъ, поднявъ рога, къ утесистой гор,
И гибельный булатъ дрожитъ въ ея ребр —
Такъ, восхищенная присутствіемъ безцннымъ,
Съ Героемъ носится по стогнамъ удивленнымъ,
Являетъ блескъ богатствъ, искусства, пышный градъ,
Забывшись, кажетъ вновь одинъ предметъ стократъ,
Заводитъ съ милымъ рчь, но встртилися взоры,
И умерли слова, и рвутся разговоры*
Склонился въ море день — бесда вновь у ней,
Вновь повсть начинай о Пергам Эней,
Вновь слезы, вновь любовь, прикрыта состраданьемъ,
И вся она тогда жива однимъ вниманьемъ,
Разстанутся — когда сокроетъ ликъ луна,
И звздной нощи хоръ возбудитъ дремы сна,
Едина, въ темнот, со взоромъ томно-слезнымъ
На ложахъ возсдитъ, оставленныхъ любезнымъ,
Отсутственна его отсутственнаго зритъ,
Внимаетъ милый гласъ, сама съ нимъ говоритъ,
Въ восторг пламенномъ томимая мечтою,
Объемлетъ страстною Асканія рукою,
Чтобы хотя на часъ забыть свою любовь —‘
Напрасно! не дитя, отецъ волнуетъ кровь!
Остановилися вс царственны работы,
Бойницы не грозятъ и не растутъ оплоты,
Не движутся строи оружія въ лучахъ,
И флотъ, не огражденъ, ждетъ бури при брегахъ:
Все умерло, молчитъ, поникли стны града,
И башни, къ небесамъ всходящая громада!..
Супруга свтлая гремящаго Царя (****)
Скорбла, на сіе съ высотъ Олимпа зря:
Явилися предъ ней вс чувства сокровенны,
И стыдъ, и долгъ, на вкъ любовью побжденны.
Сатурна дщерь речетъ Богин красоты:
‘Вы въ новомъ торжеств — твой злобный сынъ и ты!
Побда дивная и слава несравненна!
Коварствомъ двухъ боговъ одна жена сраженна!
Я вдаю, тебя страшатъ твердыни стнъ,
Объемлющихъ мой домъ, мои пышной Карагенъ.
Но гд враждамъ предлъ?… Что въ брани безконечной?
Богиня, пусть ихъ бракъ намъ миръ доставитъ вчной!
Твоя пресыщена самолюбива власть!…
Горитъ нещастная, сндаетъ сердце страсть.
Соединимъ же днесь народы сопредльны,
Да будетъ нашъ покровъ надъ ними нераздльный!
Пусть такъ! пускай служить фригійцу (*****) отойдетъ,
И въ вено племена Тирійски увлечетъ!
Такъ сильная рекла, личиною коварства
Прикрывши хитрой ковъ, верховну область царства
Изъ странъ Италіи во Африку пренесть.
Кто можетъ отвергать сію велику честь?
Праматерь Иліи (******) богин отвщаетъ:
Кто, дерзкой, въ брань съ тобой, всемощная, вступаетъ?
О естьли бы судьба внчала твой совтъ!
Но духъ сомнній полнъ — надежды слабымъ нтъ!
Благоизволитъ ли вселенныя Владыка,
Чтобы единый- градъ святили два языка,
Чтобъ Тевкрамъ, Тирянамъ единъ былъ богъ и тронъ?
Супруга вышняго, теб доступенъ онъ!
Ты сердце испытуй покорною мольбою,
Спши, свершай! длю вс подвиги съ тобою!…
Мои замыслъ, мой и трудъ! (Царицы былъ отвтъ )
Внемли, какъ нашихъ думъ исполнится совтъ.
Дидона бдная творитъ приготовленье,
Съ Энеемъ въ боръ летть, зврей на пораженье.
Какъ утренній Титанъ возвысится въ эиръ
И первые лучи раскроютъ спящій міръ,
Лишь только всадники на добычь устремятся
И рощи звонкія псовъ лаемъ оградятся,
Тенета хитрыя прострутся межь деревъ:
Я духомъ пробужу стихій свирпыхъ гнвъ,
Ударитъ шумный вихрь, смсится градъ съ дождями,
И небо задрожитъ подъ тяжкими громами,
Наляжетъ черна нощь… Владыка робкихъ, страхъ,
Разсыплетъ спутниковъ, какъ вихремъ взятой прахъ.
Съ Дидоною твой сынъ укроется въ пещеру.
Я тамъ… и если ты хранишь обта вру,
Супругу обртетъ щастливый твой Эней.
Тамъ брачные внцы, тамъ будетъ Гименей!
Рекла… Венера взоръ склонила къ ней смиренно,
Открытымъ замысламъ осклабясь ухищренно.
Аврора, вставъ, златитъ лазурны зыби водъ.
Отверзлися врата, явился пышный ходъ,
Сидонскія брони въ лучахъ зари играютъ,
Избранны юноши по чину выступаютъ,
Тенета, сти тамъ, дреколія ловцовъ,
Массильски всадники и рати чуткихъ псовъ.
У прага сонмъ вельможъ въ нмомъ благоговнь
Приникъ, готовъ почтить Царицы появленье,
Стоитъ ретивый конь подъ златомъ, багрецомъ,
Бьетъ землю, рветъ бразды, вьетъ пну вверхъ съ огнёмъ.
Изходитъ наконецъ, толпою окруженна:
Хламида Тирская, цвтами обложенна,
Златый при бедръ тулъ, въ златомъ узл власы,
И злато вяжетъ ризъ божественныхъ красы.
За ней соборъ Троянъ и радостный Асканій.
Впреди — прелестнй всехъ, при звукахъ восклицаній,
Грядетъ Венеры сынъ, и цлый міръ за нимъ.
Каковъ, оставя Ксантъ, Ликію, царство зимъ,
Сладкоглаголивый Парнасскихъ горъ правитель,
Приходитъ въ матерню Делійскую обитель,
И лики красные сбираетъ вкругъ себя:
Повсюду алтари, куреніе, мольба!
Кандіецъ и Дріоъ, и Скифы испещренны
Вс движутся, шумятъ, весельемъ упоенны!
Самъ Богъ течетъ, гордясь, по Цинта высотамъ,
Власы, подобные серебрянымъ волнамъ,
Внецъ, изъ юныхъ миртъ сплетенный, покрываетъ,
И злато ленъ кудрей, струясь, переплетаетъ,
Стрлами полный тулъ на раменахъ звенитъ.
Таковъ грядетъ Эней, таковъ Героя видъ!
Уже ловцы въ горахъ исходища объемлютъ,
И дебри, пробудясь, позывны роги внемлютъ,
Какъ волнъ кипящій токъ падетъ на дно долинъ,
Низринувшись, летятъ внизъ серны со стремнинъ,
Тамъ лани, быстрыя какъ вихри, бгутъ полями,
Не слыша стопъ, въ бгу свиваются стадами,
И мещутъ горькой взоръ къ утесистымъ горамъ,
Вокругъ нихъ пыли столпъ встаетъ ко облакамъ.
Асканій, радуясь конемъ неутомимымъ,
Счетъ пути зврямъ, ловитвою гонимымъ,
Для жертвы робкія не тратитъ злой стрлы,
Ждетъ вепря, или льва съ дубравныя скалы.
Но небо стало вдругъ мутиться мрачнымъ взглядомъ,
Вихрь дальный заревлъ, и хлынулъ дождь со градомъ,
Трояне, Тиряне, Венеры внукъ младой (********),
Подъ бурею несясь — особой всякъ стезёй,
Въ мрак трепетны, убжища искали,
Пнистыя моря съ высокихъ горъ упали.
Эней съ Дидоною подъ тайный сводъ идутъ,
Юнона и Земля знакъ гибельный даютъ:
Громъ грянулъ… воспылалъ Эиръ, свидтель браковъ?
И стонетъ горный вой полунощныхъ призраковъ.
Сей день родилъ бды, и злую смерть предрекъ.
Нещастная, забывъ и стыдъ и честь навкъ,
Любви позорныя предъ свтомъ не скрываетъ,
И слабость святостью союза нарицаетъ.