I.
I.
II.
II.
‘Нескромные сокровища’ (Париж, 1748). Фронтиспис.
‘Племянник Рамо’ (Париж, 1925). Титульный лист.
Сочинения:
Литература:
В. М. Блюменфельд.
Дени Дидро: биографическая справка, Дидро Дени, Год: 1964
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Дидро (Diderot), Денис, французский мыслитель-энциклопедист, 1713—84, без систематического образования в юности, 1745 стал издавать знаменитую ‘Энциклопедию’. 1749, за ‘Letre sur les aveugles a l’usage de ceux qui voient’, был заключен в тюрьму. Екатерина II помогла ему покупкой его библиотеки оставленной ему в пожизненное владение. Д. был 1773 в СПБ. Всеобъемлющие знания Д. обнаружились кроме множества статей по разным вопросам в ‘Энциклопедии’, и в отдельных трудах. Главнейшие: ‘Pensees sur l’interpretation de la nature’, ‘Entretiens d’un philosophe avec la marechale de D.’, ‘Paradoxe sur le Comedien’, ‘Salons’ (9 очерков о живописи, принцип: (faire de la morale dans la peinture), драматическ. пьесы (‘Fils Naturel’, ‘Pere de famille’, ‘Supplement au voyage de Bougainville’ (утопия), ‘Reve de Dalembert’ (о переустройстве человечества на основе природы, предчувствие новых путей, познавания природы), повести: ‘Jacques le fataliste’, ‘La Religieuse’, ‘Le Neveu de Rameau’. Не создав своей философской системы, он вдохновлялся мыслями других, большей частью английских философов, и создавал блестящие, художественные импровизации. Д. — гениальный популяризатор, умевший повсюду пробуждать жизнь и вести людей за собой. Его идеи сводились к рационализму и гуманности. Как основатель великой энциклопедии, Д. оставил по себе память во всех отраслях знания: в философии, словесности, естествознании, социальных науках и т. д. Лучш. собр. соч. Д. — ‘Oeuvres Completes’, ed. Assezat et Tourneux, 1875—79, 20 т. О нем Ducros, ‘D.’, 1894, Reinach, ‘D.’, 1894, D. Morley. По-русски А. Веселовский, ‘Д. Д.’ (‘Вестн. Евр.’, 1884, X—XII), Бильбасов, ‘Д. в Петербурге’, 1884 и др. Перев. драм, ‘Племянник Рамо’, ‘Парадокс об актере’ и др.
Источник текста: Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, том I, вып. 2 (1907): Гальванохромия — Кившенко.
ДИДРО (Diderot), Дени (5.X.1713, Лангр, — 31.VII.1784, Париж) — франц. писатель, философ-просветитель, идейный вождь энциклопедистов. Д. создал значит. нац. и междунар. традиции в различных областях философ. и обществ. мысли, в эстетич. теории, лит-ре. Сын ремесленника-ножовщика. В 1732 получил в Парижском ун-те звание магистра иск-в. Из-за нежелания избрать церк. карьеру лишился поддержки отца и ок. 10 лет жил случайными лит. заработками. Духовное формирование Д. исходило из ‘отвращения к богословию’ и опиралось на итоги развития естеств. наук, философии и иск-в 16—18 вв. Вскоре Д. стал появляться в вольнодумных лит. салонах Парижа. В 1749 он сблизился с кружком П. Гольбаха, где собирались К. А. Гельвеций, Г. Рейналь, Ч. Беккариа, Б. Франклин, Л. Стерн, англ. актер Д. Гаррик и др.
В становлении Д. — мыслителя, борца против религии важное место занимают ‘Письмо о слепых в назидание зрячим’ (‘La lettre sur les aveugles Ю l’usage de ceux qui voient’, 1749) и др. произв.
Философия материализма излагалась Д. в импровизированных фрагментах, нередко в своеобразных диалогах: ‘Мысли об объяснении природы’ (‘Pensé,es sur l’interpré,tation de la nature’, 1754), ‘Разговор Д’Аламбера с Дидро’ (‘Entretien entre D’Alembert et Diderot’, 1769, опубл. 1830), ‘Сон Д’Аламбера’ (‘Le rve de D’Alembert’, 1769, опубл. 1830) и др. Философ. мысль Д. утверждала бесконечные возможности познания природы и жизни. Она была полна энтузиазма открытий. Задолго до Ж. Ламарка и Ч. Дарвина Д. выдвинул догадку о трансформизме биологич. видов. Как мыслитель революц. эпохи он призывал ученых и философов ‘внушать… дух предвидения, с помощью которого можно… учуять неизвестные процессы, новые опыты, непредвиденные результаты’ (‘Мысли об объяснении природы’, в кн.: Собр. соч., т. 1, М. — Л., 1935, с. 315). Разрабатывая рядом с Гольбахом и Гельвецием проблематику механистич. материализма, Д. в ряде существ. моментов разрывал границы его метафизичности: природа представлялась Д. в его стихийных диалектич. догадках как бесконечное многообразие индивидуальных форм, связанных между собой, постоянно изменяющихся в вечном движении материи. Сам процесс познания, связанный с борьбой за материальное и духовное обогащение человеч. жизни, приобретал для Д. волнующий драматич. аспект, становился темой, достойной художника. Поэтому в философ. диалогах Д. философствование происходит не отвлеченно, а само превращается в предмет изображения, как один из увлекат. моментов жизни, в к-ром все интересно, включая естеств. позы, жесты и реплики философствующих персонажей — Даламбера, доктора Борде, мадемуазель Леспинасс и др. Развитие философии Д. связывал с ростом сознания и самодеятельности народа: ‘Если мы хотим, чтобы философы прогрессировали, доведем народ до уровня философов’, — писал он (там же, с. 331). Доныне сохраняют живую силу публицистич. соч. Д., направленные против религии и поповщины: ‘Добавление к ‘Путешествию Бугенвиля» (‘Supplé,ment au ‘Voyage de Bougainville», 1772, опубл. 1796), ‘Беседа с аббатом Бартелеми’ (опубл. 1920), ‘Речь философа, обращенная к королю’ (ок. 1774, опубл. 1875), ‘Разговор философа с женой маршала де ***’ (‘L’entretien d’un philosophe et de la maré,chale de ***’, 1774, опубл. в Амстердаме, 1777) и др. Д. разоблачал религию как идеологич. опору деспотизма, клеймил религ. мораль. Делом всей жизни Д. была созданная и руководимая им ‘Энциклопедия, или Толковый словарь наук, искусств и ремесел…’ (‘Encyclopé,die ou Dictionnaire raisonné, des sciences, des arts et des mé,tiers…’, 1751—72) — систематич. свод передовой науки эпохи и выражение ненависти ‘третьего сословия’ к деспотизму королей и духовной диктатуре церкви. В статьях Энциклопедии вырисовывалась или угадывалась картина угнетаемой феодалами Франции, охваченной всеобщим брожением. В ст. ‘Народ’ Д. защищал тех, чьими руками создается благосостояние страны, и высказал мысль, что не может быть иного подлинного законодателя, кроме народа. Хотя частная собственность, в т. ч. ремесленника и крестьянина, была для Д. элементом ‘естественных прав’ человека, он угадывал ее антисоциальные последствия и поэтому возлагал на законодателя обязанность изменить ‘дух собственности’ на ‘дух общности’ (см. ‘Законодатель’, там же, т. 7, М. — Л., 1939, с. 247—248). Новаторскими по своему значению были статьи Д. в Энциклопедии по вопросам ремесел и технологии различных производств, один из первых среди европ. мыслителей он почувствовал значение материального труда для развития общества. Д. понимал обществ. человека глубже и демократичнее своих соратников Гельвеция и Гольбаха. В ‘Систематическом опровержении книги Гельвеция ‘Человек» (1773—74, изд. 1875) он выступил против механич. сведения обществ. сознания к физиологич. ‘чувствительности’, против теории абстрактного индивида, движимого лишь принципом чувств. удовольствия и страдания. Д. видел в этой теории отражение недостаточного социального опыта Гельвеция. Не преодолев полностью механистич. систему Гельвеция, он противопоставил ей мысль о специфических для человека социальных мотивах его действий. \
В критич. очерках ‘Салоны’ (‘Salons’) нашло оценку все франц. иск-во 50—70-х гг. 18 в. В них Д. подверг критике помпезную ‘историческую’ живопись эпигонского классицизма, изысканное жеманство выродившейся школы рококо. В ‘Салоне’ 1765 он разгромил ее гл. представителя Ф. Буше (1703—70), в картинах к-рого мифологич. богини списаны с куртизанок, а ангелы выглядят как ‘вольные в обращении сатиры’ (см. там же, т. 6, М., 1946, с. 109). Худож. упадку придворно-аристократич. культуры Д. противопоставил творчество живописцев ‘третьего сословия’ — бытовой жанр. Однако собств. суждения Д. о реалистич. иск-ве выходили за пределы третьесословной жанровой живописи, в к-рой он не находил достаточно поэзии, драматич. широты, героич. содержания. Д. требовал от иск-ва ‘великой идеи’. Опираясь на опыт иск-ва Возрождения, он призывал художников извлекать из природы ‘идею массы’, т. е. многообразия и величия общей жизни, при изображении к-рой обобщаются частные явления. Д. не только нападал на академич. парадные сюжеты, но и звал художников поискать себе натуру ‘в нашей самой разоренной интендантством и откупщиками деревне, во вшивой Шампани, где налоги и барщина проявили всю свою ярость’ (‘Салон’, 1767).
Свойственный мировоззрению Д. многосторонний охват жизни определил и характер его эстетич. мысли. В вопросах иск-ва он редко прибегал к отвлеченному умозрению (статья ‘Прекрасное’ в Энциклопедии). Знаток живописи, скульптуры, театра, он сочетал общую эстетич. теорию с худож. критикой, с проникновением в сущность мастерства художника. Д. вплотную подошел к вопросу о типическом в иск-ве, установив, что ‘в обществе каждая среда имеет свой характер и свое выражение…’ (‘Опыт о живописи’, см. там же, с. 238). Однако Д. не удалось избежать противоречивости при решении вопроса о прекрасном в реалистич. иск-ве. ‘Физиономия рынка и толкучки’, складывавшаяся в новых бурж. отношениях, побуждала его искать гармонию на отвлеченном пути. В этом случае он приходил к разрыву реального и идеального в иск-ве. В спорах с И. Винкельманом (‘Салоны’) он не смог полностью преодолеть его теорию ‘идеального первообраза’, осн. на нормах др.-греч. иск-ва, хотя пропорции классич. статуй казались Д. беднее природных форм и совр. жизни в целом. Вопрос о реальном и идеальном в иск-ве Д. поставил также в ‘Парадоксе об актере’ (‘Paradoxe sur le comé,dien’, написан 1773—78, изд. 1830). Театр был близок ему как трибуна пропаганды просветит. идеала. Сравнивая мастерство франц. трагич. актрис — И. Клерон и М. Ф. Дюмениль, Д. приходил к мысли, что актеру нужна не столько ‘чувствительность’, переживание роли, сколько изучение человеч. природы, уменье ‘подражать’ ей и вкус к идеальному. ‘Чувствительный’ актер, исходящий в игре из самого себя, столь же опасен для гармонии худож. целого, как эгоистич. страсти и интересы — для гармонии общества. В то же время мысль о преимуществе идеального на сцене не помешала Д. противопоставить театру классицизма реалистич. иск-во англ. актера Гаррика.
Если труды Д. по философии и эстетике насыщались худож. фантазией и образностью, то его собственно лит. произв. полны философ. идей и публицистич. духа. Лишь одно из них — роман ‘Нескромные сокровища’ (‘Bijoux indiscrets’, изд. 1748) — написано в легком эпикурейском духе, хотя и оно не чуждо совр. проблематики и сатирич. элементов. Д. выступил с пьесами в жанре мещанской драмы: ‘Побочный сын…’ (‘Le fils naturel ou les é,preuves de la vertu’, написана 1755, изд. 1757), ‘Отец семейства’ (‘Le pè,re de famille’, написана 1756, изд. 1758). Бурж. интерьер и ‘простая домашняя интрига’, возведенная к патетич. ситуациям, противостояли в них монархич. сюжетам эпигонского классицизма. Однако эти пьесы не поднялись выше средних образцов жанра и свойственной ему морализации. За нарушение естественности в характерах и тоне они подвергались критике Г. Э. Лессинга (‘Гамбургская драматургия’, статьи 87-я и 88-я), к-рый в целом высоко оценил драматургич. реформу Д. и перевел его драмы на нем. яз. В дальнейшем Д. сделал попытку создать антиабсолютистскую политич. драму (к 1765 относится набросок сюжета для драмы ‘Шериф’ с мотивом нар. восстания). В блестящей пьесе ‘Хорош он или дурен’? (‘Est-il bon? est-il mé,chant?’, написана 1781, изд. 1834, первоначально — ‘План домашнего развлечения’, затем одноактная ‘Пьеса и пролог’ — ‘La piè,ce et le prologue’, 1771, изд. 1821) Д., поднявшись над собств. иллюзиями, иронически осветил миф о бурж. филантропии, как источнике добрых отношений в обществе. Драматургич. теория Д. (‘Беседы о ‘Побочном сыне» — ‘Entretiens sur ‘Le fils naturel», ‘Рассуждение о драматической поэзии’ — ‘Discours sur la poé,sie dramatique’, 1758) была значительнее его опыта мещанской драмы. ‘Серьезный жанр’ Д. считал лишь моментом движения к ‘жанру республиканскому’, отражающему конфликты общенар. интересов. Поэтому его не удовлетворяли ‘…наши пьесы, заключенные в стенах жилища, лишенные хора, представляющего народ в античных драмах…’ (‘Рассуждение о драматической поэзии’, в кн.: Собр. соч., т. 5, М. — Л., 1936, с. 403). Освободив категории трагического и комического от сословной прикрепленности, характерной для классицистской теории иск-ва, Д. переосмыслил содержание трагедии и комедии, расширил их тематику. Д. высказал немало догадок о реалистич. драме большого гражд. стиля.
Важным этапом в развитии франц. лит-ры 18 в. явилась худож. проза Д.: романы ‘Монахиня’ (‘La ré,ligieuse’, написан 1760, изд. 1796), ‘Жак-фаталист’ (‘Jacques le fataliste’, написан 1773, изд. на нем. яз. — 1792, на франц. яз. — 1796), повесть-диалог ‘Племянник Рамо’ (‘Neveu de Rameau’, написана 1762—79, изд. 1823), новелла ‘Два друга из Бурбонны’ (‘Les deux amis de Bourbonne’, написана 1770, изд. 1773), новеллистич. ‘Разговор отца со своими детьми’ (‘L’entretien d’un pè,re avec ses enfants’, написан около 1770, изд. 1773), очерк ‘Сожаления о моем старом халате’ (‘Regrets sur ma vieille robe de chambre’, изд. 1772), новелла ‘Это не сказка’ (‘Ceci n’est pas un conte’, 1773). Неоконч. роман ‘Монахиня’ рисует трагич. историю насильно заточенной в монастырь ‘незаконнорожденной’ девушки Сюзанны. Придав повествованию форму исповеди героини, Д. изобразил ее повседневную борьбу за освобождение из монастыря как героическую, девушка противостоит всему обществу, основанному на религ. насилии, она стойко сопротивляется попыткам уничтожить ее живую связь с людьми, обществ. начало, являющееся естеств. основой ее личности. Д. стремился придать картине этого сопротивления характер классич. трагедии, сочетая ее с потрясающим реализмом в изображении религ. изуверств.
Д.-прозаику были близки новые свободные формы, полемичные по отношению к устаревшему способу писать романы. В романе ‘Жак-фаталист’ содержание проведено не через фабулу, а через отступления от нее и гл. обр. через диалоги господина и его слуги Жака, путешествующих по Франции. Темой разговоров слуги и господина служит франц. действительность 18 в., представленная в необычайном богатстве красок, эпизодов, идеологич. проблем. Носитель философии романа — слуга Жак, крестьянин, франц. потомок Санчо Пансы, воплощение нар. Франции, ее жизнерадостности и юмора. Хотя Жак выдает себя за фаталиста, но это лишь иронич. форма, постоянно опровергаемая его жизнедеятельной натурой. В противоположность ему господин, представляющий себя сторонником теории свободной воли, лишен личности, способности к действию, даже имени. Д. рисует его лишь в качестве безличного атрибута энергичного слуги, к-рый руководит им и в практике, и в теории. В образе Жака угадывается готовность нар. Франции стать из ничего — всем, мысль о том, что судьба страны определяется не паразитич. барством, а деятельностью и самосознанием нар. сил. В одном из диалогов Жак иронически намекает барину, что, в отличие от англичанина О. Кромвеля, пришедшего из пивоварни, франц. Кромвель может появиться из мастерской токаря. В романе Д. немало вставных новелл, из к-рых наиболее примечательная — история светской дамы Ла Поммере, отомстившей за измену своего любовника необычайным способом: путем обмана она заставила его жениться на падшей девушке, переодев ее приличным образом. Но этот обман привел в конечном счете к счастливому для героя выбору. В мире богатых и бедных, по мысли Д., призрачна видимость чести и бесчестия: под безобразными формами жизни обществ. низов судьба скрывает человечески прекрасное и она же возводит ложь, предательство, измену, мстительность в обыденную норму отношений богатых и знатных. В своей новелле Д. обнаружил великолепное иск-во изображать ‘парадоксы’ человеч. характеров, вызванные противоречиями самой жизни.
Вершиной худож. творчества Д. явилась философ. повесть ‘Племянник Рамо’, написанная в форме диалога, происходящего в парижском кафе, между философом и племянником знаменитого франц. композитора 18 в. В лице циника и прихлебателя богатых домов, возводящего свой паразитизм в принцип философии жизни, Д. подвел итог разложению старой, дворянской Франции. Философия племянника Рамо — наслаждение без затраты труда, за чужой счет. При полном моральном падении он обладает вместе с тем проницательно реалистич. пониманием законов жизни деградирующего общества, породившего его самого. Отбрасывая всякое лицемерие, племянник Рамо обнажает мерзости и низости, совершаемые ради корысти и денег, он предоставляет другим прятать их под маской фальшивой морали. Образ паразита, созданный Д., объективно открывает суть всего собственнич. общества нового времени. Это — эпохальный образ, стоящий в мировой лит-ре между Фальстафом У. Шекспира и Вотреном О. Бальзака. Ф. Энгельс находил в ‘Племяннике Рамо’ ‘…высокие образцы диалектики’ (‘Анти-Дюринг’, 1957, с. 20). Они проявились, в частности, в самом ходе спора между паразитом и философом, к-рого Д. наделил благонамеренно-честным морализующим сознанием. В полемике ходячей морали с реализмом циника побеждает последний. Неотразимая логика циника ведет к мысли, что мораль, выступающая против гниющего мира, сама становится его соучастницей, если не сопровождается борьбой против условий, порождающих загнивание. Поражение благонамеренного философа завершается в области иск-ва. В конце диалога племянник Рамо, сам даровитый музыкант, воспроизводит виртуозным свистом, имитирующим целый оркестр, поразительную муз. импровизацию, восхищающую философа своим реализмом и драматичностью содержания. Но оно дается лишь в профанирующей подлинное иск-во форме посвиста. На бо льшее художник-циник не способен. И одновременно в восхищении философа открывается признание того, что и бурж. благонамеренно-честное сознание с его ходячей моралью в равной мере неспособно создать большое иск-во. Его осн. требование — сочетание идеального с реалистич. правдой — осуществимо лишь на основе борьбы с деградирующим миром. Этот вопрос, вытекающий из внутр. диалектики ‘Племянника Рамо’, Д. поставил перед всем последующим развитием реализма.
Написанные в поздний период новеллы Д. интересны тем, что в них предугаданы и намечены темы, осуществившиеся в последующих лит. течениях. В новелле ‘Два друга из Бурбонны’ рассказана история дружбы двух бедняков, ставших контрабандистами, отстаивающих свою независимость и дух бескорыстных отношений за пределами мира офиц. законности. И. В. Гёте в своих мемуарах отметил большое влияние этой новеллы на лит. движение ‘Бури и натиска‘. Ее идейное зерно получило развитие в ‘Разбойниках’ Ф. Шиллера, в ‘Жане Сбогаре’ Ш. Нодье. Новелла Д. ‘Это не сказка’ глубоко затронула тему, ставшую впоследствии достоянием О. Бальзака, — тему цинич. философии успеха, проникающей в самые скрытые сферы человеч. отношений и придающей даже добродетели двойственность. Бальзак считал новеллу шедевром Д., поставив ее в ряд таких произв., как ‘Манон Леско’ аббата А. Ф. Прево, ‘Вертер’ Гёте, ‘Адольф’ Б. Констана и др.
В 1773—74 Д. по приглашению Екатерины II посетил Россию и жил в Петербурге. Рус. императрица, заинтересованная в том, чтобы ее считали представительницей ‘просвещенной монархии’, материально поддерживала философа. Принятый при дворе, Д. старался склонить Екатерину II к освобождению крестьян от крепостной зависимости, к развитию в России ‘третьего сословия’ и промышленности, к реформам и демократизации нар. образования и т. д. Результатом бесед Д. с Екатериной II явились ‘Философские, исторические и другие записки’ (‘Mé,langes philosophiques, historiques etc.’), в них была выражена вера в будущее России, ее ‘молодой нации’. Резкую критику феод.-абсолютист. строя России содержат ‘Замечания на наказ ее императорского величества депутатам Комиссии по составлению законов’ (написаны 1774, изд. 1920, рус. пер. 1947). Купленная Екатериной II еще в 1765 личная б-ка Д. была перевезена после его смерти в Петербург.
Д. был одним из идеологич. вдохновителей А. Н. Радищева. А. С. Пушкин дал характеристику Д. в послании ‘К вельможе’ (см. Полн. собр. соч., т. 3, 1957, с. 169). Н. Г. Чернышевский высоко ценил драматургич. теорию Д., ее влияние на развитие реалистич. драмы. Сов. наука (работы И. К. Луппола, А. Ф. Иващенко и др.) разрабатывает разные стороны творч. деятельности Д. Его великое наследие, отвергаемое и фальсифицируемое реакц. бурж. наукой, продолжает служить прогрессивному человечеству.
uvres complè,tes, t. 1—20, P., 1875—77,
uvres. Texte é,tabli et annoté, par A. Billy, P., 1957,
uvres romanesques, P., 1959,
uvres politiques, P., [1963],
Correspondance. Ed. é,tablie, annoté,e par G. Roth, v. 1—9, P., 1955—63,
рус. пер. —
Собр. соч., т. 1—10, М. — Л., 1935—47,
Об искусстве, т. 1—2, Л. — М., 1936,
Парадокс об актере, статья и прим. К. Державина, Л. — М., 1938,
Избр. атеистич. произв., М., 1956,
Племянник Рамо, М., 1958.
Морлей Дж., Дидро и энциклопедисты, М., 1882,
Бильбасов В. А., Дидро в Петербурге, СПБ, 1884,
Иващенко А., Реалистич. повести Дидро, в кн.: Реализм XVIII в. на Западе, М., 1936,
Писарев Д. И., Дидро и его время, в кн.: Звенья, [сб.] VI, М. — Л., 1936,
История франц. лит-ры, т. 1, М. — Л., 1946, с. 726—58,
Казарин А. И., Дидро и нек-рые вопросы рус. культуры, ‘ВИМК’, 1958, No 1,
Луппол И. К., Д. Дидро, М., 1960,
Гачев Д. И., Эстетич. взгляды Дидро, М., 1961,
Барская Т. Э., Дени Дидро, Л. — М., 1962,
Декс П., Семь веков романа, М., 1962,
Акимова А., Дидро, М., 1963,
Бернштам Л. Г., [сост.], Дидро, 1713—1784, Л., 1938 (библиография),
Naigeon J.-A., Mé,moires historiques et philosophiques sur la vie et les ouvrages de Diderot, P., 1821,
Billy A., Vie de Diderot, P., [1932],
Thomas J., L’humanisme de Diderot, 2 é,d., P., 1938,
Seilliè,re E., Ecrivains immortels. Diderot, P., 1944,
Lcke Th., D. Diderot — Skizze eines enzyclopdischen Lebens, B., 1949,
Belav al I., L’esthé,tique sans paradoxe de Diderot, P., 1950,
Guyot С., Diderot par lui-mme, P., 1953,
Wilson A. M., Diderot. The testing years (1713—1759), N. Y., 1957,
‘Europe’, 1963, janv.-fevr., No 405—406 (No посв. Дидро).
Источник текста: Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А. А. Сурков. — М.: Сов. энцикл., 1962—1978. Т. 2: Гаврилюк — Зюльфигар Ширвани. — 1964. — Стб. 676—682.
Исходник здесь: http://feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke2/ke2-6763.htm