Д. Д. Шамрай
Ф. Эмин и судьба рукописного наследия М. В. Ломоносова
Д. Д. Шамрай. Ф. Эмин и судьба рукописного наследия М. В. Ломоносова, Эмин Федор Александрович, Год: 1358
Время на прочтение: 4 минут(ы)
XVIII век. Сборник. Выпуск 3.
Изд-во АН СССР. М., Л., 1958.
Оригинал здесь — http://www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=6036
В 1768 и 1769 годах в Петербурге вышли три тома ‘Российской истории’ Ф. Эмина. Титульная страница этого издания была очень многословна и содержала обещание закончить весь труд изображением цветущего состояния империи при Екатерине II. Однако своего намерения автор не выполнил: в 1770 году он умер.1
Рукопись ‘Российской истории’ принималась к печатанию в типографии Академии наук на положении частного заказа, первые три тома были оплачены, по распоряжению Екатерины II, в громадной сумме 3119 руб. из средств Соляной конторы, т. е. изданы за счет Кабинета.2
Это не известное прежде обстоятельство побуждает внимательнее отнестись к забытому труду Эмина. При самом печатании было сделано совершенно необычайное исключение: Эмину выдавались прошедшие корректуру чистовые листы в количестве в_о_с_е_м_н_а_д_ц_а_т_и экземпляров, хотя за несколько месяцев перед этим было установлено в Академической типографии твердое правило, чтобы от каждого приготовленного к печатанию листа делалось лишь по одному пробному предварительному оттиску для наборщика, для корректора и для самого заказчика. Однако 17 января 1768 года т. е. по окончании печатания первого тома, Академической канцелярией было приказано наборщику Сидорову дать за своею подписью справку о том сколько было отдано переводчику Эмину и по чьему приказу из напечатанных в типографии экземпляров сочиненной им ‘Российской истории’. Наборщик Сидоров (он же фактор новой типографии) ответил следующее, ‘Помянутым переводчиком Эминым брано ‘Русской истории’ каждого в печать отпущенного листа на александрийской бумаге по 4 экз. и на простой по 14 экз., объявя словесное приказание, что-де мне от господ присутствующих Академической комиссии велено оное число брать для раздачи во оной с ним трудившимся’.3
Совершенно ясно, что в числе лиц, покровительствовавших либо содействовавших выходу ‘Российской истории’, были особы очень высокого положения, для которых собственно и назначались четыре оттиска на александрийской бумаге. Поэтому понятно, что никаких взысканий на фактора Сидорова не было наложено, и не было сделано никаких новых разъяснений.
Из этого можно сделать вывод, что исторический труд Эмина был не простым, очередным литературным его начинанием. В различных местах своих предисловий и в примечаниях Ф. Эмин называет несколько лиц, которые с самого начала помогали ему советами, рукописными материалами, а может быть и редактированием.
Мы не можем указать с должной обоснованностью, кто именно получал полистно оттиски этого произведения. Сам Эмин называет полковника А. А. Дьякова,4 интересовавшегося историей России, но не имевшего литературного имени, а также разностороннего П. С. Свистунова, участвовавшего во всех театрально-музыкальных предприятиях ‘малого двора’ Петра Федоровича и Екатерины Алексеевны в Петергофе и позднее видного сторонника Екатерины.
В своей ‘Российской истории’ Эмин неоднократно высказывает критические замечания по адресу Ломоносова как историка. Приводить все выпады Эмина против Ломоносова мы не будем. Отметим лишь, что Эмин совсем незадолго перед этим в своем памфлете ‘Сон под новый 1765 год’ отзывался о великом писателе гораздо лучше. Значит, господствовавшее при дворе неприязненное отношение к Ломоносову в сильной мере повлияло на Эмина.
В предисловии к первому тому ‘Российской истории’ Эмин сообщил следующие важные сведения, касающиеся Ломоносова: ‘Сей муж был предприимчив и высоких мыслей, но при всем том издал в свет в 1760 году весьма краткую и темную Российскую летопись, а д_р_е_в_н_е_й Р_о_с_с_и_й_с_к_о_й и_с_т_о_р_и_и, д_а_в_н_о и_м с_о_б_р_а_н_н_о_й, и_з_д_а_т_ь н_е о_с_м_е_л_и_л_с_я, и сим похвальным его трудом уже по к_о_н_ч_и_н_е е_г_о м_ы п_о_л_ь_з_у_е_м_с_я. Древняя российская история довольно им пространно описана. Хотя, впрочем, в ней немало несходств может статься для того что время господину Ломоносову не дозволило, разбирать множественные один другому противоречащие списки, а сличить оные может быть, не было с чем, о_д_н_а_к_о ж_е г_о_с_п_о_д_и_н Л_о_м_о_н_о_с_о_в о_т_в_о_р_и_л м_н_е п_у_т_ь к п_о_п_р_а_в_л_е_н_и_ю с_в_о_е_й и_с_т_о_р_и_и, к д_о_п_о_л_н_е_н_и_ю и к п_р_о_д_о_л_ж_е_н_и_ю о_н_ы_я’5 Из этих слов Эмина можно заключить что в распоряжении Эмина находились неизданные рукописи Ломоносова. Каким образом они попали в руки Эмина, нам неизвестно. Однако, можно предположить, что рукопись Ломоносова была передана Эмину из опечатанного по распоряжению Екатерины II архива покойного писателя.
По-видимому, результатом использования обработанной рукописи и рукописных материалов из ломоносовского архива была необыкновенная быстрота опубликования ‘Российской истории…’ Ф. Эмина, а именно: первого тома в январе 1768, второго тома в феврале 1768 и третьего тома в октябре 1769 года.
Для предотвращения недоумений напомним, что титульный лист ‘Древней российской истории’ Ломоносова не принадлежит автору и что указанный на титульном листе конечный 1054 год исторического изложения (кончина Ярослава I) не означает конца рукописи Ломоносова: последняя, 140-я, страница печатного текста заканчивается словами ‘конец второй части’, а в нижнем правом углу ее находится кустод ‘часть’, т. е. это означало, что далее будет идти третья часть.6 Напомним также, что ‘Древняя российская история’ Ломоносова начата была печатанием еще при его жизни а доканчивалась уже после его смерти. Что в руках Эмина было продолжение рукописи Ломоносова, видно из того, что на последней странице третьего тома ‘Российской истории’, сообщив о смерти в 1213 году Всеволода III после кратковременной болезни Эмин в сноске указывает, что хотя у Никна болезнь эта описана как продолжительная, но Ломоносов согласен со Стрыйковским и Могилою, которые болезнь описывают кратковременной.
Так как в ‘Кратком Российском летописце’ совсем нет никаких сведений о болезни упомянутого князя, то этим подтверждается, что объем ломоносовских материалов или его чернового рукописного текста выходил за пределы 1054 года.
В заключение мы отметим, что выпады Эмина в ‘Российской истории’ против Ломоносова были приняты русской общественностью с большим неудовольствием.
Это засвидетельствовал в очень мягкой форме сам же Эмин в предисловии к третьему тому ‘Российской истории’: ‘Некоторые мне говорили, что моя история была бы гораздо лучше, если бы я не критиковал г. Ломоносова. Счастливое свойство эха славы!’ (стр. VII и VIII).
1 Смерть Ф. Эмина в апреле 1770 года оказалась совершенно неожиданной для его немногочисленных друзей. Они ничего не сообщают о болезни Эмина, но засвидетельствовали, что ему не было поставлено намогильного памятника. Так поступали, как известно, при захоронении самоубийц.
2 ???, ф. 3, оп. 1, д. No 308, лл. 157 и 158, д. No 322, л. 102.
3 ААН, ф. 3, оп. 1, д. 308, лл. 159.
4 Отец второй жены Г. Р. Державина, жены Н. А. Львова и жены В. В. Капниста. — Прим. Ред.
5 Ф. А. Эмин. Российская история, ч. I. СПб., 1768, стр. 4—5.— Разрядка наша. — Д. Ш.
6 Фотокопия 140-й страницы прижизненного набора имеется в Музее М. В. Ломоносова, а подлинный экземпляр хранится в Государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина под шифром 18.340-а.6.29.