Братья Ромулты. Современная повесть И. И. Крашевского, Крашевский Иосиф Игнатий, Год: 1883 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 4 минут(ы)

Братья Ромулты. Современная повсть I. И. Крашевскаго. Переводъ съ польскаго . Августиновича. Изъ журнала Вкъ. Спб. 1883 года.

Мы уже разъ останавливались на произведеніи Крашевскаго. То былъ, его разсказъ: ‘Задорскій’. Тамъ обрисовывалось тяжелое положеніе крестьянъ во времена крпостничества, проводилась рзкая параллель между панами и плебеями,— параллель, гд преимущество оставалось на сторон послднихъ. Умъ, честность, сила характера — все это встрчается именно тамъ, гд нтъ ни титуловъ, ни богатствъ, ни знаменитой родословной, на которые часто опирается пустота. Чтобы сильнй оттнить умственное богатство, доблесть и силу характера отъ пустоты и невжества, опирающихся на свой родовой гербъ, авторъ обыкновенно выводитъ умныхъ и честныхъ плебеевъ рядомъ съ титулованными дворянами. И сколько желчи выливается у него въ обрисовк привилегированнаго класса, который силенъ только своей привилегіей, изъ себя же представляетъ пустоту, грубость, жестокость и полное безсердечіе. Такъ обрисованы у него польскіе магнаты XVIII вка въ разсказ ‘Задорскій’.

‘Братья Ромулты’ представляютъ опять ту же рзкую параллель — плебейское сердце и умъ рядомъ съ графскимъ достоинствомъ. Но здсь уже не замтно прежняго желчнаго отношенія автора къ аристократизму. Выведенный въ роман аристократъ (графъ Германъ Ромултъ) — крайне добрый и умный отъ природы человкъ, но шальной бездльникъ въ силу пошлаго воспитанія, пошлой окружающей среды и непривычки къ труду. За то образъ плебея здсь уже значительно выросъ, еще боле облагородился, еще тоньше сталъ понимать сердце человческое, выработалъ въ себ не только замчательную сдержанность, но и умнье все понимать, все извинять, все прощать… Таковы оба главные герои повсти: два сводные брата Ромулты — плебей Сильванъ и графъ Германъ.

Сидьванъ — демократъ, радикалъ, Германъ — аристократъ, человкъ безъ убжденій, окруженный ханжами, консерваторами. Оба отъ природы умны. Судьба повела ихъ по разнымъ дорогамъ: одному назначила трудъ, бдность и даже изгнаніе, а другому — богатство, комфортъ и полное fare niente. Сильванъ работаетъ съ утра до вечера и, въ силу христіанской любви къ ближнему, готовъ каждому оказать помощь отъ души, отъ сердца. У него все время занято, не только скучать, а иной разъ и задуматься некогда. У Германа обратно: вс 24 часа въ сутки всецло принадлежатъ ему. Не о чемъ думать,— все готово: лошади, вино, деньги, даже о пріисканіи невсты мать-графиня заботится. Неглупый отъ природы, съ острымъ умомъ, онъ не могъ погрузиться въ интересы іезуитовъ, которые наполняли домъ его матери, не могъ увлечься ихъ интригами. Они казались ему смшны съ своимъ ханжествомъ и искаженною религіей. И онъ смялся надъ ними. Но это скоро ему надоло, какъ надоли кутежи, шампанское, какъ надоли за деньги купленныя женщины. И вотъ, подобно нашему Евгенію Онгину, Германъ захандрилъ, но не той длинной, долгой хандрой, которая овладла нашимъ русскимъ героемъ. Хандра не угнала его отъ міра, отъ свтскаго шума, онъ говорилъ направо и налво всмъ и каждому, что ему скучно, зло острилъ и искалъ развлеченія. Если же послдняго не доставало, онъ ложился на диванъ, у себя въ кабинет, и ни къ кому не выходилъ. Мать обыкновенно думала, что онъ боленъ, и безпокоилась. Но если случалось, что ему указывали на какое-нибудь занятіе, которое было въ его силахъ, наприм. поухаживать за молодою двушкой съ цлью избавить ее отъ другихъ назойливыхъ жениховъ и дать время устроить свои сердечныя дла, которыя не легко было привести въ надлежащій порядокъ въ виду разныхъ предразсудковъ ‘я ближайшихъ родственниковъ,— онъ охотно брался за дло, и разомъ проходила хандра.

Въ изображеніи хандрящаго Германа авторъ старается показать, что вся хандра у такихъ людей происходитъ отъ того, что они не пріучены къ труду и что

‘Наслдье богатыхъ отцовъ

Освободило отъ малыхъ трудовъ’.

Къ тому же вокругъ все тина,— ну, и завязъ человкъ. Но богатыя природныя силы не даютъ ему покоя. Онъ не можетъ удовлетвориться ни кокетствомъ, ни искуснымъ, хотя и красивымъ, и щекочущимъ чувство, актерствомъ женщины. Таковымъ является Германъ при встрч съ Сильваномъ. Онъ жалуется брату на пустоту и скуку жизни, говоритъ, что его могла бы избавить отъ хандры любовь. Но въ любви ему не повезло. Онъ влюбился въ драматическую актрису Віолетту, которая скромностью и честностью совсмъ не походитъ на закулисный міръ. Она не допускаетъ никакихъ ухаживаній, живетъ скромно, даже не франтитъ, какъ вс актрисы, и все время употребляетъ на изученіе и боле тонкое пониманіе своихъ ролей. Такъ, она много времени потратила на роль Шекспировской Джульеты.— Она знакома съ Сильваномъ. Онъ носитъ ей книги, длаетъ иногда нужныя указанія, оказываетъ услуги, но относится къ ней съ чувствомъ, съ какимъ отнесся бы братъ къ сестр. А Віолетта, одинокая, безъ отца, безъ матери, естественно не могла остаться къ нему при дружескихъ чувствахъ сестры. Посл долгихъ мукъ и колебаній она наконецъ призналась ему… Сильванъ отвтилъ съ полной откровенностью: онъ не можетъ чувствовать къ ней иного чувства, кром дружбы, потому… потому что онъ съ дтскихъ лтъ любилъ и любитъ Анну, дочь ‘пана’ Александра.

Анна тоже крпко любила Сильвана и дала ему слово быть его женой. Но ни отецъ, ни бабушка и слышать не хотли объ этомъ брак. Они хотли бы отдать ее за графа Германа или за какого-нибудь родовитаго консерватора, тмъ боле, что этого же желали іезуиты, не хотвшіе упустить изъ своихъ рукъ огромныя богатства, которыя должны были идти въ приданое за Анной.

Вотъ, для отвлеченія происковъ этой партіи, и было возложено на Германа ухаживать за Анной. Германъ охотно взялся за эту миссію. Думали, основываясь на легкости его характера, что онъ, пожалуй, отобьетъ Анну у брата и излчится отъ любви къ Віолетт. Но тутъ-то и обнаружилась честная натура Германа. Онъ все время старался сильнй располагать Анну въ пользу брата, старался разрушить т ревнивыя подозрнія, которыя зарождались въ этой женщин относительно Віолетты и т. д. И, благодаря его содйствію, Сильванъ добился руки Анны, а онъ, благодаря своему искреннему и глубокому чувству,— любви Віолетты. Об эти свадьбы въ глазахъ общества составляли то, что называется msalliance. Германъ — графъ, богачъ, Віолетта — актриса, плебейка, почти нищая, Анна — дочь пана, съ громаднымъ состояніемъ, Сильванъ — нищій, плебей… Но это msalliance — не въ глазахъ брачущихся, они не требуютъ другъ у друга передъ свадьбой дворянскихъ грамотъ, какъ требовала Варя въ ‘Задорскомъ’. Этотъ бракъ кажется не равнымъ только въ глазахъ консерваторовъ, іезуитовъ, ханжей. Но такъ какъ вся сила ума и характера находится на сторон молодого поколнія,— все равно, изъ какого бы сословія оно ни происходило, то молодое поколніе и одерживаетъ верхъ. Оно стоитъ на сторон прогресса, гуманности, на сторон либерализма и радикализма, а потому въ результат оказывается, что побждена партія консерваторовъ.

Итакъ, повсть ‘Ромудты’ представляетъ уже не борьбу сословій, а борьбу направленій, независимо отъ рожденія или богатства. Здсь проведена борьба новаго съ старымъ, борьба либераловъ съ консерваторами. Авторъ остается вренъ себ: онъ караетъ и бичуетъ консерватизмъ, который неминуемо долженъ погибнуть и уступить свое мсто новому направленію.

Въ заключеніе замтимъ, что романъ читается живо и легко.

‘Русская Мысль’, No 2, 1883

Братья Ромулты. Современная повсть I. И. Крашевскаго. Переводъ съ польскаго . Августиновича. Изъ журнала Вкъ. Спб. 1883 года.

Читайте также: