Басни, Лессинг Готхольд Эфраим, Год: 1781 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 5 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем: В двадцати томах

Т. 2. Стихотворения 1815—1852 гг.

М.: Языки русской культуры, 2000.

<БАСНИ ИЗ ЛЕССИНГА>

[1] Лисица и Обезьяна

[2] Конь и Бык

[3] Журавль и Лисица

[4] Алкид

[5] Дуб

[6] Соловей и Павлин

[7] Пастух и Соловей

[8] Меропс

[9] Дар волшебниц

[1]
Лисица и Обезьяна

‘Можешь ли мне ты назвать столь искусного зверя, Лисица,

Коему б я подражать не умела?’ — Так говорила

Умной Лисице хвастунья Мартышка. ‘Нет ты назови мне,—

Ей отвечала Лисица,— столь глупого зверя, который

Вздумал бы в чем тебе подражать!..’ Стихотворцы, поймите!

[2]
Конь и Бык

Быстро на жарком Коне летел Малютка отважный.

То увидя, с досадой Бык Коню закричал: ‘Как не стыдно!

Я б не позволил Мальчишке собой управлять’,— ‘Я напротив! —

Конь отвечал на лету,— Что за слава сбросить Мальчишку!’

[3]
Журавль и Лисица

‘Ты, Журавль, путешествовал много! Скажи мне, что видел?’ —

Так говорила Журке Лисица. И начал ей Журка

Все те лужи, все те луга описывать, где он

Лучших нашел червяков и таскал вкуснейших лягушек.

Ты в Париже бывал! Скажи ж, у кого там находят

Лучший обед и какие там пил ты лучшие вина.

[4]
Алкид

В небо вступивши, Алкид поклонился гордой Юноне

Прежде, чем прочим богам. Изумились Олимп и Юнона.

‘Можно ль?— к нему возопили,— врагу от тебя предпочтенье?’

‘Так! Врагу! — отвечал Геркулес.— Не ее ли гоненьям

Был я обязан делами, мне отворившими небо?’

Весь Олимп одобрил ответ, и Юнона смирилась.

[5]
Дуб

В бурную ночь разъяренный Северный ветер обрушил

Всю свою силу на дуб величавый. И дуб повалился.

Он лежал на земле, задавивши страшным паденьем

Множество мелких кустов. Лисица в соседнем овраге

Нору имевшая, то узрев поутру, удивилась.

‘Что за дерево!— так рассуждала Лисица.— До сих пор

Мне и в мысль не входило, чтоб он такой был великий’.

[6]
Соловей и Павлин

Жил в лесу Соловей: он был обходителен, ласков,

Но напрасно он к певчим птицам ласкался — меж ними

Друга себе не нашел, зато ненавистников — куча!

‘Лучше у птиц другой породы попробовать счастья!’ —

Так он сказал и спорхнул доверчиво с ветки к Павлину.

‘Как ты прекрасен, Павлин! Я тебе удивляюсь!’ — ‘Я также,

Милый певец, удивляюсь тебе!’ —‘Так будем друзьями!

Нам друг другу завидовать не в чем: ты восхищаешь

Взоры, я — слух!’ — Соловей и Павлин с тех пор подружились.

¹⁰ Кнеллер с Попом были дружнее, чем Поп с Аддисоном.

[7]
Пастух и Соловей

Ты негодуешь, Поэт, на Парнасскую шумную сволочь?

Слушай же: вот, что однажды певцу Соловью говорили.

‘Что ты так смолкнул?’ — спросил в один приятный, весенний

Вечер Пастух Соловья. Соловей отвечал: ‘Как возможно

Петь мне? Лягушки так раскричались, что мне не до песней!

Разве не слышишь?’ — ‘Конечно!— Пастух отвечал ему.— Слышу

Но какая причина тому?— Не твое ли молчанье?’

[8]
Меропс

‘Хочется мне узнать,— спросил Орел любопытный

Раз у премудрой соседки Совы,— говорят, что на свете

Есть какая-то птица Меропс, что она все летает

Вверх хвостом, а вниз головою. Правда ли это?’ —

‘Эх! неправда!— Сова отвечала.— Вымысел глупый

Глупых людей! Меропс — человек! Он хотел бы подняться

К небу, но с тем, чтоб земля ни на миг не пропала из виду’.

[9]
Дар волшебниц

Две благородные феи однажды пришли к колыбели

Принца, который впоследствии стал великим Монархом.

‘Дар мой младенцу,— сказала одна,— будь орлиный всезрящий

Взор: перед ним ни одна в его обширных владеньях

Мошка не скроется’.—‘Дар твой прекрасен,— сказала другая

Фея,— и милый питомец наш будет Монарх дальновидный,

Но орел не одни лишь зоркие очи для мелких

Мошек имеет, он одарен и способностью Царской

Их примечать, не преследуя. Сим дарованьем высоким

¹⁰ Я наделяю младенца!’ — ‘Хвалю твою осторожность,—

Та отвечала.— Ты права! Много великих Монархов

Были бы выше, когда бы свой проницательный разум

Меньше вниманьем к ничтожным пустым мелочам унижали’.

Как было обнаружено нами, все 9 басен, написанных Жуковским гекзаметром, являются достаточно точным переводом прозаических басен Г. Э. Лессинга (Lessing, 1729—1781) из трех первых книг его ‘Басен’ (подробнее см.: БЖ. Ч. 3. С. 411—414).

Интерес Жуковского к басне проходит через вс его творчество, отражая эволюцию эстетических и общественных взглядов художника. Его переводы басен Лафонтена и Флориана в 1806 г. (см. примеч. в т. 1 наст. изд.), статья ‘О басне и баснях Крылова’ (1809) обозначили процесс эстетического и творческого постижения законов и тайн басенного жанра. Очень рано в сферу этих интересов входит и Лессинг как автор прозаических басен и ‘Рассуждения о сущности басни’. Так, среди материалов для ‘Вестника Европы’ появляется запись: ‘Лессинговы басни’ (РНБ, он. 1, No 79, л. 33). И позднее упоминание имени Лессинга и его прозаических басен сопровождает творческие поиски русского поэта.

Возобновление интереса Жуковского к Лессингу в конце 1810-х гг. было связано с двумя почти одновременно возникшими факторами: намерением поэта издавать ‘Собрание переводов из образцовых немецких писателей’, о чем он сообщает в письме 1817 г. Д. В. Дашкову (РА. 1868. No 4. Стб. 837—843), и началом занятий в конце 1817 г. с великой княгиней Александрой Федоровной но обучению ее русскому языку. Помимо этого Жуковский считал необходимым преподать члену царской семьи и некоторые важные с точки зрения просветителя и честного человека правила, некоторые принципы, которыми должны руководствоваться люди, причастные к управлению государством. И если для воспитания частного человека могли быть успешно использованы житейские поучения стихотворных басен Лафонтена и Флориана, Глейма и Пфеффеля, то для лица, стоящего у кормила власти, более подходили басни Лессинга, направленные против пороков общественных.

В большинстве переведенных Жуковским басен Лессинга действующими лицами являются персонажи, олицетворяющие собой не частных людей с их обыденным существованием, а тех, кто наделен силой или талантом, либо облечен какой-то властью: горячий Конь, дикий Бык, Геркулес, Дуб, Соловей, Пастух, Орел, феи. Отсюда и нравственный урок, предлагаемый читателю, касается не частных, бытовых проблем, но нацелен на решение общих просветительских задач.

Оригинальные басни Лессинга оказались созвучны тем задачам, которые вставали перед Жуковским-просветителем, мечтавшим стать ‘русским поэтом в благородном смысле сего имени’, видевшим в поэзии силу, способную ‘иметь влияние на душу всего народа’ (ПЖТ. С. 163), и стремившимся на практике осуществить утопическую мечту но воспитанию просвещенного монарха. Вс это и привело его к басне прозаической, стоявшей близко к притче, художественные возможности которой ‘лежат не в полноте изображения, а в непосредственности выражения, не в стройности форм, а в проникновенности интонаций’ (Аверинцев С. С. Притча // Краткая литературная энциклопедия. М., 1971. Т. 6. С. 21.

Анализ текста басен показывает, что при переводе Жуковский стремился к максимально точной передаче оригинала. Он не вносит никаких поэтических украшений, не стремится придать характерам персонажей большую живость, чем это есть в оригинале. Ни один герой не заменен другим в переводе, не изменена обстановка действия. Естественная замена некоторых слов и выражений нигде не носит принципиального характера, не меняет авторской оценки изображаемого. В переводе сохранена эпиграмматическая сжатость оригинала и неожиданные концовки басен.

Используемый Жуковским при переводе прозаических басен Лессинга русский гекзаметр с обилием хореических стоп и переносов создает впечатление свободно льющейся разговорной речи. В то же время наличие стихотворного размера превращает повествование в своеобразную ритмическую прозу, которой Жуковский будет широко пользоваться при создании эпических произведений в 1830— 1840-е гг.

‘Лисица и обезьяна’ — перевод басни ‘Der Affe und der Fuchs’ (Кн. I. No 6).

‘Конь и Бык’ — перевод басни ‘Das RoB und der Stier’ (Кн. I. No 9).

‘Журавль и Лисица’ — перевод басни ‘Der Fuchs und der Storch’ (Кн. I. No 21).

‘Алкид’ — перевод басни ‘Herkules’ (Кн. И. No 2). Последняя строка басни добавлена переводчиком, вероятно, не удовлетворенным недостаточной ясностью выраженного в оригинале назидания.

Геркулес (лат.) соответствует греч. Гераклу. Геракл—сын Зевса и земной женщины Алкмены. Отсюда его первоначальное имя Алкид. Ревнивая Гера стала врагом Алкида: задержала роды Алкмены, лишив тем самым Геракла обещанных Зевсом Микен, послала змей к его колыбели, но герой задушил их, неоднократно насылала на него безумие и т. д. Жуковский заменяет в заглавии имя Геркулес на Алкид, желая, видимо, напомнить читателю истоки вражды героя с богиней.

‘Дуб’ — перевод басни ‘Die Eiche’ (Кн. III. No 15).

‘Соловей и Павлин’ — перевод басни ‘Die Nachtigall und der Pfau’ (Кн. 1. No 7).

Кнеллер Готфрид (Kneller, 1648—1723) — живописец и портретист. Обучался в Амстердаме и Венеции. С 1674 г. и до конца жизни работал в Лондоне, где был королевским придворным живописцем.

Поп Александр (Роре, 1688—1744) — английский поэт, автор ‘Опыта о человеке’, многих дидактических и сатирических поэм. Жуковский в 1806 г. перевел фрагмент из его ‘Послания Элоизы к Абеляру’.

Аддисон Джозеф (Addison, 1672—1719), английский писатель-просветитель, один из издателей журнала ‘Зритель’ (‘Spectator’).

‘Пастух и Соловей’ — перевод басни ‘Der Schfer und die Nachtigall’ (Кн. III. No 30).

‘Меропс’ — перевод басни ‘Merops’ (Кн. I. No 24).

Меропс (греч.) — царь в Косе, отец Евмела. Так как его жена, нимфа Эхмея, внезапно скончалась от руки Артемиды, он хотел лишить себя жизни, но был помещен Герой в созвездие в виде орла.

‘Дар волшебниц’ — перевод басни ‘Das Geschenk der Feien’ (Кн. III. No 4).

H. Реморова

<БАСНИ ИЗ ЛЕССИНГА>

[1]Лисица и Обезьяна

[2]Конь и Бык

[3]Журавль и Лисица

[4]Алкид

[5]Дуб

[6]Соловей и Павлин

[7]Пастух и Соловей

[8]Меропс

[9]Дар волшебниц

КОММЕНТАРИИ

Читайте также: