‘Міръ Божій’, No 2, 1895
Астроном-воздухоплаватель, Фламмарион Камиль, Год: 1895
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Астрономъ-воздухоплаватель. Извстный французскій астрономъ, Камиллъ Фламмаріонъ, какъ оказывается, большой любитель воздухоплаванія. Онъ совершилъ уже двнадцать поднятій на воздушномъ шар. Въ 1880 году онъ отправился на воздушномъ шар изъ Парижа въ Кельнъ. Но воздушное путешествіе, о которомъ онъ вспоминаетъ съ самымъ большимъ удовольствіемъ, — это поднятіе совершенное имъ въ обществ его молодой жены, въ 1874 году, черезъ восемь дней посл свадьбы. Конечно, это была довольно-таки оригинальная свадебная поздка, продолжавшаяся около сутокъ. Воздухоплаватели спустились въ Спа и оттуда уже вернулись въ Парижъ обычнымъ способомъ.
Недавно Фламмаріона постилъ сотрудникъ одного англійскаго журнала, мистеръ Шерардъ. Фламмаріонъ разсказывалъ Шерарду про свою свадебную поздку и уврялъ его, что для астронома не можетъ быть высшаго наслажденія, какъ парить въ воздух, подобно птиц. По словамъ Фламмаріона, воздухоплаванію принадлежитъ будущее, и онъ твердо увренъ, что наука скоро постигнетъ тайну этого искусства и человку не въ чемъ будетъ завидовать орламъ, ‘парящимъ въ поднебесьи’,— онъ сдлается такимъ же властелиномъ на воздушномъ океан, какъ и на земныхъ моряхъ.
Шерардъ провалъ у Фламмаріона цлый день и остался очень доволенъ своимъ посщеніемъ. Онъ восхищается библіотекой Фламмаріона, заключающей въ себ боле 10.000 томовъ. Шерарда особенно заинтересовало присутствіе въ этой библіотек массы сочиненій изъ области оккультизма.
— Меня очень интересуюгъоккультическія науки,— сказалъ ему Фламмаріонъ,— и я уже лтъ двадцать пять изучаю’литературу этой области, начиная отъ Аланъ Кардека, вплоть до современныхъ представителей оккультизма. Я пришелъ къ заключенію, что существуютъ такія силы въ природ, которыя еще неизвстны человчеству, и поэтому всякія стремленія изучить эту область заслуживаютъ вниманія и поощренія.
Жена Фламмаріона разсказала Шерарду, какъ проводитъ день ея супругъ.
— Ученыхъ обыкновенно упрекаютъ въ безпорядочности,— сказала она,— но Фламмаріонъ представляетъ въ этомъ отношеніи исключеніе. Онъ съдаетъ свой первый завтракъ всегда аккуратно въ четверть восьмого утра. Затмъ до двнадцати часовъ онъ работаетъ и въ двнадцать часовъ опять завтракаетъ. Отъ часу до двухъ у него назначенъ пріемъ и, такъ какъ онъ знаетъ ршительно всхъ въ Париж, то къ нему постоянно является масса народа въ это время, и особенно часто посщаютъ его парижскіе репортеры, желающіе бесдовать съ нимъ о разныхъ вопросахъ. Отъ двухъ до трехъ онъ диктуетъ мн письма. Тутъ я бываю очень занята, такъ какъ онъ получаетъ массу писемъ изъ разныхъ мстъ земного шара, особенно ихъ много получается тогда, когда общественное вниманіе бываетъ возбуждено какимъ-нибудь новымъ открытіемъ въ области астрономической науки. Въ три часа онъ уходитъ изъ дому и до половины седьмого,— время когда мы обдаемъ,— исключительно занятъ длами редакціи журнала, который издавалъ до сихъ поръ, и длами различныхъ ученыхъ обществъ, въ которыхъ состоитъ членомъ. Вечеръ онъ проводитъ въ чтеніи газетъ и журналовъ, такъ какъ любить быть ‘au courant’ всего того, что длается на свт. Въ десять онъ уже ложится спать и, надо сознаться, что поспать онъ очень любитъ.
— Когда же вашъ мужъ занимается наблюденіемъ небесныхъ свтилъ?— спросилъ удивленный поститель.
— Это бываетъ лтомъ. Тогда мой мужъ отправляется въ Жювизи и остается тамъ съ мая по ноябрь. Тамъ программа его жизни мняется, и онъ проводитъ въ обсерваторіи многія ночи. Но и въ Жювизи онъ ведетъ такой же правильный образъ жизни, какъ и въ Париж.
Фламмаріонъ никогда не куритъ. ‘Разв можно наблюдать звзды съ папиросой во рту?— говорить онъ.— Притомъ куреніе отнимаетъ время, а у меня настоящій культъ времени и я не допускаю его безполезной траты’.