Апология веры во Имя Божие и во Имя Иисус, Булатович Александр Ксаверьевич, Год: 1913 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 216 минут(ы)

Иеросхимонах Антоний (Булатович)

Апология веры во Имя Божие и во Имя Иисус

Поскольку Богослужение утреннее началось с призывания и исповедания Имени Божия, постольку оно этим же оканчивается, то есть исповеданием Имени Господня и благословением иерейским Именем Господним.

Словесная жертва Богу есть исповедание Имени Его.

Икона Христова есть образное исповедание Имени Его.

Крестная Сила есть Сила Имени Иисусова.

Исповедание и призывание Имени Господня Церковью есть соприсутствие в Церкви Самого Господа.

Все богослужебные книги преисполнены поклонения Имени Божиему и Имени Иисусову.

XII. Божественная литургия есть поклонение Богу о Имени Иисусове.

Служение, не воздаваемое твари, воздается Имени Божиему.

Входные молитвы и проскомидия.

Литургия оглашенных.

‘Премудрость’.

Литургия верных.

Заключение.

От редакции

Ознаменованный величайшим напряжением политических сил Европы, 1912 год знаменателен и духовным подъемом. Правда, в широких кругах эти религиозные течения известны весьма недостаточно, однако по существу они бесконечно значительнее, чем судьба всех Балканских государств, вместе взятых. И, вспоминая об этом изумительно богатом последствиями годе, отныне и навеки будет волноваться верующее сердце, отныне и навеки будет влечься к нему созерцательный ум.

Подобно волне землетрясения, по всей вселенской Церкви, от Юга и до Севера, от Востока и до Запада прошло негодование, когда несколько легкомысленных и подпорченных рационализмом монахов дерзнули посягнуть на тот нерв Церкви, в который сходятся все прочие нервы, — на тот догмат, в отрицании которого содержится отрицание всех догматов, — на ту святыню, которая лежит в основе всех святынь церковных. Если бы ничего не было еще, кроме этой войны 1912-го года, то и ее одной было бы слишком достаточно, чтобы, как картонные домики, сбросить построения хулителей Церкви, говорящих о ее мертвенности, о ее казенности, о ее застое, о ее параличности. Церковь слишком велика, чтобы трогаться из-за пустяков. Неподвижность ее — неподвижность величия, а не смерти. Но когда покушение на нее задевает ее за живое — она являет свою мощь, она содрогается. Так содрогнулась она и ныне, когда со всех концов, — из глухих провинциальных монастырей и из столиц, — у полуграмотных подвижников и у образованных деятелей вырвался из груди общий крик негодования и возгорелось дружное желание вступиться за дражайшее достояние верующего сердца. Отступники Церкви требовали знамения — да умолкнут: вот оно!

Но где центр этой волны? — Да где же, как не в исконной твердыне православия? где же, как не в том исторически-беспримерном и неподражаемом государстве монахов, которое живет наперекор законам земных государств. На Афоне не пахнет ни дымным, ни бездымным порохом, и провинившиеся граждане его наказуются не тюрьмами, а лишением сладкого дыма духовного отечества. Но этим мистическим облаком — этим священным покровом Пречистой Девы — искони веков приосеняется он, как действующий кратер, и на протяжении всей истории человечества, от времени до времени, бурно напоминает дольним о горнем. — Холодно в культурном мире. Непроницаемая каменная кора рационализма затягивает огненный океан благодати всюду. Но вечно кипит в Уделе Пресвятой и Пречистой Матери Божией та и опаляющая, и согревающая лава, без которой замерзло бы человечество. Таким-то духовным извержением, в ряду других, явился 1912-й год. Прозвание же ему, — если позволительно предвосхитить историю, которая лишь имеет быть написанной в будущем, — прозвание ему: ‘Год афонских споров об Имени Иисусове’.

Услышав это соблазнительное слово, читатель, вероятно, поспешит осудить и книгу, ныне издаваемую, и редакцию, ее издающую. ‘Новое старообрядчество!’ ‘Невежество!’ ‘Монашеское изуверство!’ ‘Не учились в семинарии!’ ‘Смешивают!’ ‘Не понимают!’ ‘Путают!’ и т. п. — вот образчики тех суждений, которые приходится слышать от большинства интеллигентствующих. А большинство это знает из всего этого движения только то, что где-то на Афоне перессорились или даже, — по другому варианту, — передрались какие-то невежественные монахи и изгнали почтенного игумена за обличение их сумасбродных взглядов на Имя Иисусово. И действительно, знать много более того об этих спорах доселе было трудно: со стороны противников ‘достопоклоняемости’ Имени Иисусова, прозванных ‘имеборцами’, во всей истории этих споров, кроме рационалистического душевного склада, легкомысленной ругани и клеветнических наветов, доселе ничего показано не было, защитникам же Божественности Имени Иисусова, или так называемым ‘имепоклонникам’, или ‘имеславцам’, приходилось молчать, ибо уста их были заграждены стараниями их противников…

И вот, под гром Балканской войны, под свист и шипение имеборческих пасквилей, при позорном молчании богословских журналов, шли споры по вопросу, работа над которым составляет церковное послушание нашего времени, и отрицание которого обнаруживает, ‘коего духа’ отрицатели.

Внешняя же история споров такова.

Вероятно, не всем читателям известно, что дух древнего отшельничества Фиваиды и Сирии, — дух так мало подходящий к нынешнему деловитому веку, вовсе не умер, но жив и действенен даже доныне. Северный и южный склоны Западного Кавказа процветают многочисленными отшельниками, живущими то в одиночку, то по два, по три на значительных друг от друга расстояниях. Среди них один из наиболее видных представителей (если не прямо самый крупный) — схимонах Иларион. Этот-то 80-летний старец и послужил поводом к всестороннему обсуждению существеннейшего вопроса нашего времени.

Прожив 21 год на Старом Афоне, он, с благословения старцев, решил посвятить остаток дней своих отшельническому созерцанию, и в течение многих лет подвизался на северном склоне Кавказских гор. Достояние своего духовного опыта он изложил в книге ‘На горах Кавказа’ по литературной форме представляющей собою жизнеописание автора и некоторых других кавказских отшельников, а по существу — раскрывающей основы умного делания, то есть излагающей учение об ‘Иисусовой молитве’. Опираясь на древних отцов и из современных церковных писателей в особенности на о. Иоанна Кронштадтского и на епископа Игнатия Брянчанинова, схимонах Иларион выясняет в своей книге, что спасительность молитвы Иисусовой — в привитии сердцу сладчайшего Имени Иисусова, а оно Божественно, оно — Сам Иисус, ибо Имя неотделимо от именуемого ^[1].

Эта книга, пропущенная духовною цензурою, которая не нашла в ней ничего предосудительного, и одобренная многими тружениками духовного делания, однако, осталась малоизвестною в широких кругах церковного общества.

Через некоторое время потребовалось 2-е издание той же книги ^[2], причем на это издание дано было благословение одним из высокочтимых представителей русского старчества. В связи с этим изданием и произошли главные волнения и наветы имеборцев. Но это не помешало Киево-Печерской Лавре выпустить в конце 1912-го года ту же книгу 3-м изданием ^[3]. Очевидно, и Лавра не нашла в ней ничего предосудительного. Вот почему можно спокойно не считаться с осуждением ее архиепископом Антонием. К тому же, сперва он грубо осудил книгу и автора ее, однако, как нам достоверно известно, не читав книги и не зная автора. Затем, формально сблизив учение имепоклонников с хлыстовством, он ставит знак равенства между учением о. Илариона и учением хлыстов и пытается замарать позорным пятном уважаемого Старца, обвиняя его чуть не в свальном грехе ^[4] и объявляя все вообще движение ‘гнилью и сумасбродною бессмыслицею впавших в прелесть мужиков’.

——

Из этого краткого очерка внешней истории споров об Имени Иисусове делается неоспоримою настоятельная потребность в серьезном обсуждении волнующих тем, ибо то, что было доселе в печати (кроме книги о. Илариона, послужившей поводом к спорам), никак не может быть признано таковым. Доселе ведь одним не была предоставлена возможность говорить о том, во что они вникли, а другим не приходила в голову мысль вникнуть в то, что они развязно осудили. Пора оставить книгу и личность о. Илариона в покое и по существу разобраться в пререкаемом учении о Божественности Божиих Имен вообще и Имени Иисусова — в частности.

Можно допустить, что история споров связана со многими местными и личными столкновениями и даже дрязгами: так бывало в истории и других догматических споров. Но все это — временное и преходящее. А вечно и непреходяще само выяснение основного вопроса. Возможно, что эти личные столкновения промыслительно оказались поводом к выяснению столь существенного вопроса об Имени Божием. Как вопрос центральный, он связывается со всеми точками духовного понимания жизни, со всем кругом веры, и нет ничего удивительного, что в поднявшихся спорах выступают мотивы разнообразнейшие. Для церковного решения их требуется весьма немало подготовительных специальных трудов. Настоящее же сочинение, первый из таких трудов, начинает с того, с чего и должно начинать, — с библейского и святоотеческого учения об Именах Божиих. При этом оказывается, что учение имепоклонников о Божественности Имен Божиих есть не что иное, как частный случай общего церковного учения о Божественности всякой энергии Божией. Но возникающие при этом философские, психологические, исторические и пр. вопросы автором сознательно обходятся. Так, конечно, и следует начинать. Однако данная работа не только не исключает, но и требует новых работ, в ином направлении, в иных срезах расследующих те же вопросы.

Сознавая, что сочинение иеросхимонаха Антония, по способу обсуждения вопроса, наиболее подходит для лиц монашествующих и, быть может, не везде будет вполне понятно лицам, в миру живущим, редакция надеется, с Божией помощью, выпустить и нечто иное, более подходящее для этих последних.

В заключение должно сделать одну оговорку. ‘Апология веры’ писалась на Афоне, в самый разгар войны и ожесточенных споров, писалась в виду необходимости скорейшего появления ее, крайне спешно, при условиях вовсе не благоприятных научным исследованиям. С другой стороны, и печатание велось быстрым темпом. Сношения редакции с автором, по дальности расстояния и по условиям военного времени, были затруднительны и замедленны, так что не было возможности получить решение автора по тому или другому недоразуменному пункту.

Этою спешкою появления книги объясняются некоторые внешние недостатки ее, неточности и неясности, взять на себя устранение которых без сношения с автором редакция не считала своим правом. Но, несмотря на таковые недостатки, в общей высшей оценке издаваемого труда редакция может опереться на авторитетный отзыв о нем, принадлежащий перу одного из наиболее уважаемых и заслуженных богословов нашей родины ^[5]. Вот текст отзыва, явившийся в качестве ответа на полуофициальный запрос о нем епископа ^[6], заинтересовавшегося ‘Апологией веры’:

‘Ваше Преосвященство, Высокочтимейший Владыка!

Весьма внимательно и даже с большим удовольствием прочитал я присланные Вами тетради. Веет духом истого монашества, древнего, подвижнического.

Дело, конечно, совсем не так просто, как взглянул на него рецензент книги о. Илариона. Корнями своими вопрос об Иисусовой молитве и имени Спасителя уходит к исконной и доселе нерешенной, точнее — неоконченной борьбе противоположностей идеализма, или, что то же, реализма, и мистицизма, с одной стороны, — и номинализма, — он же и рационализм, и материализм, — с другой.

Простецы из истых подвижников и не мудрствующие лукаво или опростившиеся богословы, как еп. Игнатий Брянчанинов, еп. Феофан, о. Иван ^[7], — непосредственным опытом и интуитивно постигли, как и ранее их многие отцы и подвижники постигали, — истину, до коей ученым книжникам и философам приходится добираться с большими трудностями и окольными путями схоластики и сложных процессов мышления.

Истое христианство и Церковь всегда стояли на почве идеализма в решении всех возникавших вопросов — вероучения и жизни. Напротив, псевдо- и антихристианство и инославие всегда держались номинализма и рационализма.

Грани истории номинализма: софисты и т. д. до Ницше. Это в философии, — а в Церкви: распявшие Христа архиереи, евионеи, Арий и т. д. до Варлаама и графа Толстого.

Грани истории реализма: Сократ с Платоном… до Гегеля с его правой школою и Достоевского — в философии и художественной литературе, — а в Церкви: Евангелие, Ап. Павел и т. д. до Паламы и о. Ивана.

Идеализм и реализм лежат в основе учения о единосущии и троеличности Божества, о богочеловечестве Спасителя, о Церкви, таинствах, особенно Евхаристии, иконопочитании и т. д.

И я лично весь на этой стороне. Рецензент ‘Русского Инока’ и апологет о. Илариона говорят не одно и то же, а совсем противоположное. И апологет далеко не невежественен и неразвит формально, — напротив, полное невежество и непонимание дела на стороне рецензента.

Вам известны, конечно, продолжительные и ожесточенные споры средневековья между номиналистами и реалистами, когда делались и попытки к их примирению, — но неудачные, ибо они стояли на совершенно предмету чуждой почве схоластики и рационализма.

В Церкви Восточной споры Варлаамитов и Паламитов также не решили вопроса научно и догматически, а только канонически, на поместных соборах. Но тут нужен не канон, а догмат, коего пока нет.

Мне суждена жизнь в эпоху подъема волны материалистическо-рационалистическо-номиналистической. Но есть признаки начинающегося возрождения идеализма-реализма-мистицизма.

Притом предстоит всероссийский собор.

В виду всего этого вопрос, поднятый афонитами, я считаю весьма своевременным для всеобщего обсуждения. Он может дать повод к перенесению спора об имени Иисус в общедогматические области и вызвать попытки если не к решению, то хотя к уяснению исконного спора (надо заметить, что эти противоположности есть и в искусстве — живописи, музыке, литературе, — да и вообще во всем — в том или ином виде).

В частности, об имени Иисус и о молитве Иисусовой.

Отеческие цитаты непререкаемо удостоверяют истинность и православность защитников имени и молитвы. Некоторые, быть может, неудачны и представляют натяжки. — Можно найти другие и в большем числе. Но правда на стороне апологета.

Главными местами из Нового Завета могут служить Мф. 7, 22 и особенно Лк. 9, 49-50. Догматически я понимаю и толкую так:

Слово всякого языка и во всяком виде, пока оно живо и произносится устно или умно, есть, конечно, отражение идеи и имеет реальную связь с идеей, — а идея — тоже реальность, имеющая и ипостасное бытие. Пример: рус. благо, евр. DiD, греч. то ауссвоу’ и т. д., — это слова, — затем ‘идея-благо’, и наконец, ‘Благо-Бог, триипостасный’. Также и имя Иисус, евр., а рус. ‘Бог-спасение’ или ‘Бог-Спаситель’ или ‘Богочеловек’, — идея Богочеловека и ипостась Богочеловека. Спаситель Богочеловек может именоваться на бесчисленном множестве языков, живых, мертвых и будущих, — и бесчисленное количество раз — телесно и духовно. И все эти бесчисленные слова-имена имеют свою реальность и ипостасность, как в произносящем субъекте-человеке, так и в произносимом объекте-Богочеловеке. Кто бы, когда бы, как бы не именовал Спасителя, именующий каждый раз вступает в такое или иное отношение реальное к именуемому. Я хочу сказать: раз известное слово-имя соединено с известною идеею и ее отражает в себе, то, пока эта связь есть (а она не может не быть, ибо слово есть принадлежность существа разумного), необходимо бывает и реально-ипостасное отношение субъекта-лица, произносящего слово, к идее, коей носителем является объект-произносимый, тоже лицо. Таким образом, субъект (лицо, ипостась), произносящий слово ‘Иисус’ или ‘Богочеловек’, или ‘Бог-Спаситель’, — необходимо вступает в то или иное отношение реальное к идее и ипостаси Богочеловека.

То же надо сказать и обо всех вообще именах, например, ‘сатана, ангел, угодник Божий’ и т. д. Возьмем ‘о. Иван Кронштадтский’. Ранее отца Ивана этого имени не было — оно дано именно ему, выражает его идею и отражает его личность. Быть может, оно и умрет когда-нибудь и совсем исчезнет из человеческой речи. Но пока оно живо и произносится разумными существами, оно необходимо ставит произносящего в то или иное отношение, притом, конечно, реально, поскольку реально произносят и произносили, — к реально-сущей в лице о. Ивана идее, выражаемой его именем, — то есть поскольку и кто называет о. Ивана и сам о. Иван суть реальности и ипостаси.

Так — каждое имя и всякое слово.

Затем я не вхожу в специальности гносеологии и онтологии этого вопроса. Ибо и из сказанного, думается мне, видно, что глумящиеся над именем Иисус, в душе ли, устно ли, на записках и т. д. — все равно, — ведь знают, что выражает имя и к кому оно относится, — следовательно, необходимо глумятся и над Самим Спасителем. Да и не могут не знать, и никакими софизмами нельзя очистить этого глумления — только покаянием. Поэтому-то хула на Духа не прощается, и за всякое, даже праздное, слово человек даст ответ. И никто, говорящий в Духе Святом, не говорит: анафема Иисус (вообще Иисус, без всяких определений, — ибо есть только один истинно-Иисус — Спаситель Богочеловек), и никто не может сказать: Господь Иисус, только Духом Святым. Глумились над защитниками имени Иисус и молитвы Иисусовой, конечно, по недомыслию, а вернее — по отсутствию истинно-христианского чувства, которое всегда может указывать истинным христианам верный путь во всех соблазнах и недоумениях, — что и видим в монахах-простецах.

Ведь мы живем и движемся и существуем в Боге — Отце, Сыне и Духе, — в Богочеловеке-Спасителе. Не только наше внесознательное бытие, не только наша духовно-телесная жизнь в Нем, — но в Нем и наши движения, — телесные и духовные. Наша мысль есть движение духа, наше слово есть духовно-телесное движение. И это движение может ставить нас в более тесное единение с Богом, как бы дает нам осязать Бога (Деян. 17, 27-28). Поэтому произносящий молитву Иисусову реально соприкасается с Самим Богом Иисусом — как Фома, осязает его духовно.

К сожалению, не располагаю временем к более подробному раскрытию этого важного предмета’.

——

Этим письмом мы закончим наши разъяснения по данному вопросу.
1913. III. 10.
Неделя преподобного и богоносного отца нашего Григория Паламы, митрополита Солунского.

^{[ 1]} См. с. 519 настоящего издания

^{[ 2]} См. с. 519

^{[ 3]} См. с. 519

^{[ 4]} См. с. 265-266 настоящего издания и прим. 37 на с. 266.

^{[ 5]} Профессор Московской Духовной академии Митрофан Дмитриевич Муретов (1850-1917).

^{[ 6]} Епископ Феодор (Поздеевский, 1937), в 1909-1917 гг. — ректор МДА.

^{[ 7]} Епископы Игнатий Брянчанинов ( 1867), Феофан Затворника ( 1894), святой праведный Иоанн Кронштадтский ( 1908).

‘Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог, того ради ни умножитися, ни умалитися в себе не может. Но наша христианская должность требует того, чтобы мы как сами в себе славили оное, так пресекали тое, чем оно хулится, и хулящим заграждали уста, сколько можем’
(Св. Тихон Задонский) ^[8].

‘С раскольники, и еретики, и ариане никого общения вам буди’
(Св. Антоний Великий) ^[9].

I. Общий взгляд на ересь имеборствующих

Древнее почитание Имени Божия.

Современное имеборчество.

Анафемы, коим подлежат имеборствующие.

Что есть энергия Божия?

Св. Писание отождествляет веру в Господа Иисуса Христа и веру в Имя Его.

Имеборцы приписывают чудеса не силе Божиего Имени, а силе человеческой веры.

Учение имеборцев необходимо приводит к арианству.

Дальнейшие следствия имеборчества.

В имеборчестве содержится и несторианство.

Четвероякая заповедь Спасителя.

Таинства.

Благословение.

Тлетворные последствия имеборчества для веры в таинства.

Вред, причиняемый имеборчеством подвижничеству.

Ложность имеборческого учения об умной молитве.

Имеборчество — знамение последних времен.

Необходимость настоящей работы.

Древнее почитание Имени Божия

‘Да исповедятся Имени Твоему Великому’, — призывает Псаломник Церковь и Ветхозаветную, и Новозаветную, — ‘яко страшно и свято есть’ (Пс. 98, 3). Первые два поколения людей от Адама и до Эноса не дерзали совсем призывать Имя Божие, даже в молитвах, и совершали жертвоприношения свои молча: столь страшным и святым было для них имя ‘Бог’, и столь жива была в них вера в то, что Имя Божие есть Сам Бог, и только праведный Энос, как свидетельствует Писание — ‘сей упова призывати Имя Господа Бога’ (Быт. 4, 26). — Только одни священники в Церкви законной имели право призывать Имя Господне. Наконец, Сам Господь Иисус Христос подтвердил Новозаветной Церкви заповедь о благоговении к Имени Божиему и к Имени Своему, как к Самому Богу, и эту заповедь о вере во Имя Господа Апостолы передали последующим родам христиан: ‘И сия есть заповедь Его, да веруем во Имя Сына Его Иисуса Христа и любим друг друга’ (1 Ин. 3, 23). — ‘Елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти, верующим во Имя Его’ (Ин. 1, 12). — ‘Сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий, и да верующе, живот имате во Имя Его’ (Ин. 20, 31). — ‘О Имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних’ (Флп. 2, 10). — Наконец, в молитве Господней первое прошение заповедано Церкви о том: ‘Да святится Имя Твое’. — ‘Имя Божие есть — Сам Бог‘, — свидетельствуют многократно святые отцы в своих творениях. ‘Имя Божие есть Сам Бог‘, — повторяет нам многократно недавно отшедший от нас благодатный российский пастырь о. Иоанн Кронштадтский на страницах своего дневника ‘Моя жизнь во Христе’.

Современное имеборчество

‘Имя Божие есть Сам Бог‘ — учат молиться подвижники. Но — ‘не всех есть вера’! Недавно на страницах иноческого русского журнала ‘Русский Инок’ появился ряд статей, в коих это положение, что Имя Божие и Имя Иисус есть — Сам Бог, опровергается, и высказываются такие парадоксальные мнения, — что вера в Имя Иисусово, как в Самого Бога, есть ‘пантеистизм’, что Имя Божие само по себе Божественной силой не обладает, но есть в чудотворениях лишь ‘сила посредствующая’, что Имя Иисус относится лишь к человечеству Христову и есть, так сказать, имя, меньшее всякого имени ^[10]. — В 10-м номере ‘Русского Инока’ архиепископ Антоний Волынский высказывается так: ‘Само имя Иисус не есть Бог, ибо Иисусом именовались и Иисус Навин, и Иисус сын Сирахов, и первосвященник Иисус сын Иоседеков. Неужели они тоже боги?’ ^[11] — В No 15 ‘Русского Инока’ архиепископ Антоний пишет, что если допустить веру во Имя Иисуса Христа, как в Самого Бога, то это будет на руку только хлыстам, ибо они тогда назовут какого-нибудь мужика ‘Иисусом’ и станут ему поклоняться, как Самому Иисусу, что в конце концов приведет к взаимному ‘свалению баб и мужиков’ ^[12].

Анафемы, коим подлежат имеборствующие

Но такое мнение об Имени Божием и об Имени Иисусовом мы отнюдь не принимаем и смотрим на это учение, как на страшную хулу и новую имеборческую ересь, угрожающую погибелью и вероотступством нашей Церкви! Впрочем, эта ересь не совсем новая: пять веков тому назад подобные приведенным мнения высказывал еретик Варлаам. Подобно тому как ныне архиепископ Антоний и инок Хрисанф восстали против учения о. Илариона об умной молитве, которое он изложил в книге своей ‘На горах Кавказа’ (изданной ныне третьим изданием Киевской Лаврой), и главным образом против того, что Имя Божие исповедуется быть — Самим Богом, так некогда и Варлаам восстал против пустынников и созерцателей, делателей умной Иисусовой молитвы, исповедовавших Божественный созерцательный Свет, которого сподоблял их Бог созерцать внутренно во время умной молитвы, — Богом. Как некогда Варлаам называл этих пустынников ‘прельщенными’ и ‘двубожниками’, — ‘пупосозерцателями’, — так, увы, и ныне на страницах ‘Русского Инока’ поносится кавказский престарелый подвижник о. Иларион как прельщенный, ‘самочинник’, ‘изобретатель нового хлыстовского учения’ и даже пристрастный к вину (!!!), исповедание же Имени Божия Самим Богом признается — ‘пантеистизмом’. Журнал ‘Русский Инок’ читается преимущественно монашествующими, ибо, по определению Святейшего Синода, выписывается обязательно каждым монастырем, и увы, это хульное учение о Имени Божием нашло себе благоприятную почву во многих умах и сердцах монашеских, в других же, наоборот, вызвало крайнее негодование, и во-первых, на Святой Горе Афонской, где русским насельникам угрожает раскол.

На стороне ‘Русского Инока’ стоят наиболее интеллигентствующие монахи и начальники некоторых монастырей, не имеющие опытного ведения силы и величия Имени Иисус, на стороне же о. Илариона стали все подвижники и все простые и верующие сердца. Ревность о Имени Божием подвигла подвижников изыскать писания святых отцов, дабы при свете святоотеческого учения различить истину от лжи. Общими усилиями Святогорцев и были найдены свидетельства святых отцов, которые приведены здесь в некую систему и предлагаются как оружие и противоядие против пагубного учения о том, что Имя Божие не есть Бог, и Имя Иисус есть имя, принадлежащее Ему лишь по человечеству Его и относящееся лишь к человеческому Его существу. Это лжеучение, как мы выше сказали, не есть учение новое, но есть повторение древней ереси Варлаама, с которым тогда боролся и которого на соборах победил св. Григорий Палама. Варлаам отрицал Божество созерцательного сердечного Света, отрицал Божество Фаворского Света, отрицал в Боге действие и не признавал Божество действий Божиих, но, с помощью Божией, св. Григорий Палама доказал противное, и Церковь приняла как догмат исповедание действия Божия — Богом. Так, пятое определение против Варлаама гласит: ‘Также тем, кои думают и говорят, вопреки Божественным словам Святых и образу мысли Церкви, что только об одном существе Божием говорится Имя Бог, и не исповедуют того, что отнюдь не меньшим почитается Божественное действие, как тому научают нас Божественные тайноводители, почитающие во всех отношениях одинаковыми как существо Отца, и Сына, и Святого Духа, так и действие Их, — анафема, анафема, анафема!’ (5-ое определение, переведено с греческой Постной Триоди) ^[13].

Что есть энергия Божия?

Остановимся на определении понятия — ‘Действие Божества’. Бог есть неизменяем, но и приснодвижим. Приснодвижимость Божия выражается в проявлении Им свойств Его Существа. До сотворения ангелов и человеков действие Божие было обращено к Самому Богу: ‘и Слово бе к Богу’ (Ин. 1, 1). Но вот Бог обратил Свое действие отчасти и к твари, и в творении стал проявлять Свои Божественные свойства, и, во-первых, будучи Сам Светом неприступным, излил Свой Божественный Свет на чины ангельские, в разной мере сделав их светоносными, и этот Свет, коим сияют ангелы — есть Сам Бог. Подобным же Светом сияли некогда и первозданные люди в раю, но грехопадение лишило их сего Света. Однако хотя Бог лишил человека видимого осияния, но не вполне лишил его осияния Светом Истины, и по грехопадении продолжал являть людям истины Богооткровенные о Себе Духом Своим Святым чрез патриархов, пророков, и наконец воссиял умным Светом Истины в Солнце Правды — Единородном Сыне Своем. Итак, поелику Божественный зримый свет есть действие Божественного Света и есть Сам Бог, потолику и умный Свет Истины есть действие словесное Бога, и есть Сам Бог. Итак, поелику Церковь признает Богом — Свет зримый Фаворский и изрекает анафему на тех, кои сей Свет за Бога не признают, потолику и слова Божий на Фаворе, то есть именование Иисуса — ‘Сыном Возлюбленным’ (Лк. 9, 35), есть тоже Сам Бог как словесное действие Бога, потолику и всякая вообще Истина Богооткровенная, возвещенная людям Духом Святым чрез Пророков и Апостолов и Богоносных мужей, а также изреченная воплощенным Богом и Словом, также и всякая Богодвижимая молитва и молитвы церковные, кои внушил Церкви Дух Святый, — суть Бог, ибо суть словесное действие Бога. Следовательно, и всякое Имя Божие как истина Богооткровенная — есть Сам Бог, и Бог в них пребывает всем существом Своим, по неотделимости существа Его от действия Его.

О том, что воистину Имя Божие есть словесное действие Божества, то есть Истина, Самим Богом реченная о Самом Себе, ясно свидетельствует Сам Господь Иисус Христос: ‘Явих Имя Твое человеком’ (Ин. 17, 6). — ‘Отче, прослави Имя Твое… и прославих, и паки прославлю’ (Ин. 12, 28). — ‘И сказах им Имя Твое, и скажу: да любы, еюже Мя еси возлюбил, в них будет, и Аз в них’ (Ин. 17, 26). — (Слышите, как дивно совокупляются любовь Божия с Именем Божиим и с человеком, исповедующим Имя Божие! Итак, что же иное есть Имя Божие, как не Сам Бог!)

Еще яснее говорит об этом апостол Павел, что исповедание, то есть именование Господа Иисуса духом и истиною — есть действие Божие и есть Сам Бог: ‘Никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым… разделения действ суть, а тойжде есть Бог, действуяй вся во всех… Овому бо Духом дается слово премудрости… другому же вера, тем же Духом… иному же пророчество… Вся же сия действует един и тойжде Дух‘ (1 Кор. 12, 3-11). Итак, слышите ли, что все эти дарования: именование Господа Иисуса, слова премудрости, прозрение веры, слова пророческие и проч. — суть действия Божии и суть Сам Бог.

Итак, всякое слово Божие есть словесное действие Божества и есть Сам Бог по реченному: ‘Глаголы, яже Аз глаголах вам, Дух суть и Живот суть’ (Ин. 6, 63). Отвергающие же Божество Имени Божия и не допускающие называть Имя Божие — Богом, отвергают в Триипостасной Истине энергию, то есть действие Его Истины в слове, — отвергают то, что всякое слово Того, Который рек о Себе: ‘Аз есмь… Истина’ (Ин. 14, 6) и ‘Пославый Мя (Отец)истинен есть’ (Ин. 8, 26), — и Дух Святый есть ‘Дух истины’ (Ин. 16, 13), — что всякое слово Триипостасной Истины, а в том числе и всякое Имя Божие — есть слово Истины, то есть действие Триипостасной Истины. Но такое отметание от Божества действия Божия уже давно осуждено Церковью и предано анафеме, как то мы видели из определения против Варлаама. Вера во Имя Божие есть один из главных устоев Церкви, и посягательство на умаление Божественности Имени Божия есть посягательство на Церковь.

Св. Писание отождествляет веру в Господа Иисуса Христа и веру во Имя Его

‘Веруяй в Мя, якоже рече Писание, реки от чрева его истекут воды живы. Сие же рече о Дусе, Егоже хотяху приимати верующий во Имя Его’ (Ин. 7, 38-39).

Слышите, как Евангелие отождествляет веру в Самого Господа с верою во Имя Его. Но обратите внимание на последующие слова: ‘Не у бо бе Дух Святый, яко Иисус не у бе прославлен’. — Этими словами Апостол говорит, что тогда, когда Господь изрек эти слова, во Имя Его уверовать, как в Бога, было еще невозможно, ибо Господь Иисус не оправдал еще Имени Своего на кресте, а поэтому и тех богатых благодатных даров, обещанных Господом, получить тоже не было возможно, ибо невозможно было поверить, что Иисус Христос тезоименит Имени Своему и что Он есть истинный Спаситель, Христос, Сын Вышнего, Сын Бога Живого. Но когда Господь прославил Имя Свое на кресте и явил Себя тезоименитым Имени Своему Своим воскресением и на небеса вознесением, тогда вместе с верой в Божество Христово воссияла в верующих и вера в Божественную силу Имени Его, как в Самого Иисуса, и когда апостолы обрели такую веру во Имя Иисус-Христово, тогда от этого Имени потекли источники Благодати, и первой струей этой благодати были крещены во Имя Иисус-Христово три тысячи человек в день сошествия Святого Духа, вслед за тем исцелен Именем Иисуса Христа хромой и крещены во Имя Иисуса Христа пять тысяч мужей. Об этой живой вере во Имя Иисуса Христа ярко свидетельствуют слова, сказанные апостолом Петром хромому: ‘Сребра и злата несть у мене, но еже имам, сие ти даю: во Имя Иисуса Христа Назорея, востани и ходи‘ (Деян. 3, 6). — Когда же сбежавшийся народ стал дивиться совершенному чуду, тогда Петр исповедал и пред всеми людьми, что не иною какою силою он совершил его, но единственно призыванием Имени Иисуса Христа: ‘Что чудитеся?.. О вере Имени Его сего, егоже видите и знаете, утверди Имя Его, и вера, яже Его ради, даде ему всю целость’ ( — 12, 16). — Когда же Петра и Иоанна повлекли на судилище, то Петр вторично исповедал Христа воскресшего из мертвых и исповедал также и Имя Его, как великую Благодать, данную человекам: ‘Разумно буди всем вам и всем людем израилевым, яко во Имя Иисуса Христа Назореа, Егоже вы распясте, Егоже Бог воскреси от мертвых, о сем (то есть Имени) сей стоит пред вами здрав… Несть бо иного Имене под небесем даннаго в человецех, о немже подобает спастися’ (Деян. 4, 10-12).

Имеборцы приписывают чудеса не силе Божиего Имени, а силе человеческой веры

Но имеборцы, несмотря на такое ясное свидетельство Святого Писания, что Имя Господа Иисуса Христа совершало чудеса, дерзают отрицать его Божественную и чудодейственную силу и утверждать, будто во всех чудесах, совершенных Именем Господним, о коих свидетельствует Писание, Имя Господне было бездейственно, ибо представляло из себя лишь силу посредствующую, главной же Божественной силой склонны почитать силу веры тех, над коими чудеса совершились. Так они отметают ясный и непреложный смысл слов Господних: ‘Именем Моим бесы ижденут’ (Мк. 16, 17).

Не признают они также и той непреложной истины, что и при земной жизни Спасителя Апостолы, когда были посланы на проповедь, то исцеляли Его Именем, и, очевидно, это они делали не сами по себе, но так заповедал Им Господь, почему, возвратившись, они с восторгом выразили свою радость и удивление словами: ‘Господи, и беси повинуются нам о Имени Твоем‘ (Лк. 10, 17).

Учение имеборцев необходимо приводит к арианству

Но имеборцы не хотят видеть во Имени Иисус-Христове Самого Бога, но имеют сие Имя, как простое собственное человеческое имя, совершившиеся же чудеса приписывают вере тех, кои призывали Имя Божие. Подтверждение сему мнению, что главною действующею в чудесах силою была сила веры, они мнят видеть в том, что Господь иногда требовал от просивших исцеления исповедания ими веры в то, что Он может сие сотворить. С таким учением мы не можем согласиться. Мы не отрицаем, что сила веры просящих привлекала и привлекает Благодать Божию, но смотрим на силу веры именно как на силу посредствующую, Имя же Господне, а также всякое слово Господне, как например: ‘хочу’, ‘очистись’, ‘встань и ходи’, ‘вера твоя спасе тя’ — почитаем за силу действующую, не отделяя слов Господних и Имени Господня от Самого Господа Иисуса, неотделимо сущего со Отцом и Святым Духом. Если же допустить такое отделение слов Господних и Имени Господня от Самого Господа и видеть в них лишь посредствующую силу, то к чему же это иному должно логически привести, как не к отделению и Сына от Святого Духа, как не к тому, чтобы и в Сыне Божием видеть лишь посредствующую силу между Отцом и Святым Духом! Но на такую страшную ересь мы отнюдь не соизволяем. Что Имя Господа Иисуса не есть сила посредствующая, но есть величайшая Божественная сила, дарованная Богом людям, свидетельствуется ясно в Деяниях Апостольских: когда апостолы Петр и Иоанн, возвратившись к апостольской братии после допроса в синедрионе по поводу исцеления ими хромого, поведали им о прещениях иудейских и запрещении даже произносить Имя Господа Иисуса, тогда христиане воздвигли ко Господу глас вседушной молитвы. И о чем же стали они просить Бога? — О двух благодатных дарах: 1) о мужестве в проповеди — ‘даждь рабом Твоим со всяким дерзновением глаголати слово Твое’, а во 2) о том, чтобы Именем Иисус-Христовым творились чудеса, и знамения, и исцеления — ‘внегда руку Твою прострети Ти во исцеления, и знамением, и чудесем бывати, Именем святым Отрока Твоего Иисуса‘ (Деян. 4, 29-30). — И что же? — не успели христиане промолвить последнее слово — ‘Иисус’, как подвиглась земля в знамение тому, что услышана молитва их и Именем Иисуса воистину совершаться будут и знамения, и чудеса, и исцеления. О том, что Имя Господне дано Церкви как главная Божественная сила для созидания ее, ясно свидетельствует апостол Иаков: ‘Бог посети прияти от язык люди о Имени Своем, и сему согласуют словеса пророк… яко да взыщут прочий человецы Господа, и вси языцы, в них же наречеся Имя Мое‘ (Деян. 15, 14-17).

Дальнейшие следствия имеборчества

Но имеборцы не только отрицают действенность призывания Имени Господня в чудесах и видят в этом призывании лишь силу посредствующую, но отрицают действенность призывания Имени Господня и в молитве. Они отвергают необходимость в молитве умносердечной заключать ум в слова призываемого Имени Господня, но учат молиться независимо от Имени Господня, — молиться Самому Существу Божиему, вне Имени Его. Призывание же Имени Божия признают нужным лишь при начале молитвы как посредствующую силу для обращения к Господу, для призвания Его по Его собственному имени. Но что же иное есть такое учение о молитве, как не учение новое, отвергающее все святоотеческое учение об Иисусовой молитве, ибо она именно заключается в частом, повторительном, умносердечном призывании Имени Иисусова, с несомненной и живой верой в присутствие Господне как в сердце верующего, так и в исповедуемом и призываемом Имени Его, которое, — сый Сам Он, — имеет силу очищать сердце и сообщать душе Божественную благодать.

В имеборчестве содержится и несторианство

Имеборцы дерзают (впрочем, не печатно, но словесно, как то нам доводилось слыхать от уст их) выражать о Имени Иисус, что оно есть не только не ‘Имя еже паче всякаго имене’, как то свидетельствует Апостол (Флп. 2, 9), но есть имя, меньшее всякого имени, ибо из всех имен Божиих оно есть самое, так сказать, младшее, которое Господь якобы носит лишь со дня наречения его Архангелом Деве Марии при зачатии! В Русском же Иноке печатно архиепископ Антоний приравнивает Имя Иисус во Христе к именам всех других Иисусов (см. No 10), вопреки тому непреложному апостольскому свидетельству о Имени Иисусове, что ‘всяк, иже аще призовет Имя Господне, спасется’ (Деян. 2, 21) и — ‘темже и Бог Его превознесе, и дарова Ему Имя, еже паче всякаго имене, да о Имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних, и всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца’ (Флп. 2, 9-11).

В No 6-м ‘Русского Инока’ инок Хрисанф считает Имя Иисус лишь относящимся к человечеству во Христе ^[14]. Но что же есть такое учение, как не разделение Христа на два лица — Божеское и человеческое, с приписыванием каждому лицу особого имени: Божескому — Сын Божий и других, а человеческому — Иисус! Но возможно ли допустить такое разделение имен?

Возможно ли допустить, чтобы при нераздельном соединении двух естеств в одной ипостаси Имя Иисус не относилось бы до обоих естеств Богочеловека? Может ли быть то, чтобы имя лица относилось не до всех свойств этого лица? Нам известно, что по вознесении на небо человечества Христова и седении одесную Отца не произошло прилога в трисвятом пении, и трисвятая песнь продолжает равно быть воспеваемой как Божеству, так и человечеству Христову. Итак, возможно ли быть тому, чтобы Имя Иисус относилось только до человечества Христова, а не и до Божества Его? Святая Церковь в акафисте Сладчайшему Иисусу поет: ‘Все естество ангельское безпрестани славит Пресвятое Имя Твое, Иисусе, на небеси, Свят, Свят, Свят, вопиюще’. — Слышите ясное свидетельство Церкви, что ангелы возносят трисвятое пение о пресвятом Имени Господнем Иисус? До какой же степени противоположно этому свидетельству Церкви новое учение имеборцев, которые говорят о Имени Иисус, что оно есть ‘имя, меньшее всякого имени, и относится лишь до человечества Христова’! — ‘Такое учение, — говорит епископ Феофан об арианах, — стремилось уничтожить само христианство как единственный путь к спасению. Ибо если Спаситель не Бог, то нет нам спасения’ ^[15]. — И мы скажем то же о сей ‘нововарлаамовской’ ереси имеборцев, что их учение стремится уничтожить последние остатки подвижничества в монашестве и имеет совершенно обезверить христиан. Этим учением открыто опровергается заповедь Господня, которую Он дал ученикам Своим в прощальной беседе с ними, — о вере во Имя Его.

Четвероякая заповедь Спасителя

Четыре главных заповеди и четыре благодатных наследия даровал и оставил Господь ученикам, расставаясь с ними. Во 1-х — заповедь совершать Божественное таинство Тела и Крови Его ‘в Его воспоминание’, и сие есть не только заповедь Его, но вечное Его нам наследие, то есть Он Сам.

Во 2-х, дал заповедь о хранении мира как с Богом, так и со своею совестью и с ближними, что возможно при исполнении заповедей Его, и сие есть не только Его заповедь, но вместе с тем и Его Божественное наследие, ибо есть Он Сам, дающий Себя ощущать в сердцах наших чувством мира сердечного: ‘Мир оставляю вам, мир Мой даю вам’ (Ин. 14,27), ‘Мир имейте между собою’ (Мк. 9,50).

В 3-х, дал заповедь о взаимной любви, и во-первых, о любви к Нему и к Богу, которую мы должны выражать соблюдением всех заповедей Его, и во-вторых, о любви друг к другу, и сие есть, опять-таки, не только Его заповедь, но и Его Божественное наследие, ибо любить возможно лишь тому, кто имеет Христа, живущего в сердце его. — ‘Бог любы есть, и пребываяй в любви, в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает’ (1 Ин. 4, 16). — ‘Аще друг друга любим, Бог в нас пребывает’ ( — 12). — ‘Будите в любви Моей. Аще заповеди Моя соблюдете, пребудете в любви Моей, якоже Аз заповеди Отца Моего соблюдох, и пребываю в Его любви’ (Ин. 15, 9-10). — ‘Сия заповедаю вам, да любите друг друга’ (Ин. 15, 17).

В 4-х же, дал Господь заповедь о вере во Имя Его, и заповедь о призывании Имени Его и о прошении во Имя Его, и это также есть не только заповедь Его, но и Божественное Его наследие, то есть Он Сам, как то пророчески предрекает Псаломник: ‘Услышит тя Господь в день печали, защитит тя Имя Бога Иаковля’ (Пс. 19, 1). — ‘Идеже бо еста два, или трие собрани во Имя Мое, ту есмь посреде их’ (Мф. 18, 20). — (То есть Имя Господне будет заменять Самого Его в среде совокупно призывающих Его). — ‘Веруйте Мне, яко Аз во Отце, и Отец во Мне… Аминь, аминь, глаголю вам… аще что просите от Отца во Имя Мое, то сотворю’ (Ин. 14, 11-13). — ‘Елика аще чесо просите от Отца во Имя Мое, даст вам… просите, и приимете’ (Ин. 16, 23-24).

Таинства

Этим повторительным завещанием веровать во Имя Его и просить во Имя Его устанавливает Господь, во-первых, непреложную совершаемость святых таинств, уверяя тем учеников и нас всех, чтобы мы несомненно веровали, что таинства, совершаемые нами, неизменно будут совершаться не ради чего иного, но ради призываемого Имени Его. В этом смысле, как мы увидим ниже, истолковали Симеон Новый Богослов и Феофилакт Болгарский текст: ‘Даде им область чадом Божиим быти, верующим во Имя Его’ (Ин. 1, 12). В этом смысле Господь, говоря с Никодимом о таинстве крещения, завершает Свою беседу указанием на то, что таинственное возрождение человека возможно лишь при условии веры во Имя Его, а неверующий во Имя Его не в силах возродиться вновь, но уже есть осужден за то, что не веровал во Имя Единородного Сына Божий. Итак, не ясное ли дело, что тяжесть греха неверия во Имя Единородного Сына Божия и заключается в том, что Имя Его есть Он Сам, как то ясно исповедуют и св. Симеон Новый Богослов, и Феофилакт Болгарский, как это мы увидим ниже. — ‘Аще кто не родится водою и Духом, — говорит Господь Никодиму, — не может внити во Царствие Божие… Не посла бо Бог Сына Своего в мир, да судит мирови, но да спасется Им мир. Веруяй в Онь не будет осужден, а не веруяй, уже осужден есть, яко не верова во Имя Единороднаго Сына Божия’ (Ин. 3, 5, 17-18). Тождественно с этим и Иоанн Богослов в послании своем свидетельствует о зависимости трех главных таинств от Имени Господня. Называя эти три таинства: ‘Дух, и вода, и кровь’, то есть Миропомазание, Крещение и Причащение (1 Ин. 5, 8), Апостол завершает свою речь о сих Таинствах словами, что они суть вселение в человека Самого Сына Божия и что они суть Жизнь Вечная для человека, и что все они совершаются Именем Господним, призывание которого и обусловливает непреложную действенность их, ибо само Имя Иисуса и есть Жизнь вечная: ‘И сие есть свидетельство (то есть Апостол называет таинства Божественными свидетельствами о Боге, или удостоверениями близости и действенности в нас Божества — ‘свидетельствами’), яко Живот Вечный дал есть нам Бог, и сей Живот в Сыне Его есть (то есть Сам Сын Божий таинственно вселяется в нас чрез сии таинства). Имеяй Сына Божия, имать Живот, а не имеяй Сына Божия, Живота не имать. Сия писах вам верующим во Имя Сына Божия, да весте, яко Живот вечный имате (то есть в самом Имени Его), и да веруете во Имя Сына Божия. (Видите, какое ясное свидетельство, что Имя Сына Божия и есть Жизнь Вечная, то есть Сам Бог и деет животворными таинства!) И сие есть дерзновение, еже имамы к Нему (то есть вера во Имя Сына Божия дает нам дерзновение совершать таинства и несомненную веру в то, что они будут непреложно и неизменно совершаться не ради нас, но ради призываемого Имени Господня), яко аще чесо просим по воле Его, послушает нас, и аще вемы, яко послушает нас, еже аще просим, вемы, яко имамы прошения, ихже просихом от Него’ (1 Ин. 5, 11-15).

Благословение

Вера во Имя Иисус Христос обусловливает собою установление в Церкви православной иерейского именословного благословения, то есть благословения крестным знамением при сложении перстов благословляющей руки во Имя Иисус Христос. Об этом перстосложении в книге ‘Истинно Древняя и Истинно Православная Христова Церковь’ митрополит Григорий ^[16] говорит: ‘Это перстосложение всего приличнее для благословения, и… более приличного найти нельзя. Ибо Господь наш Иисус Христос всегда представлял все получаемые от Него блага зависящими как бы только от Его Имени. Так, сказал Он Своим ученикам: ‘Еже аще что просите от Отца во Имя Мое, то сотворю’ (Ин. 14, 13). Еще: ‘Елика, аще чесо просите от Отца во Имя Мое, даст вам’ (Ин. 16, 23). И еще: ‘Егоже аще просите от Отца во Имя Мое, даст вам’ (Ин. 15, 16). Он же обещал всем верующим: ‘Именем Моим бесы ижденут’ (Мк. 16, 17). Посему Св. Апостолы говорили: ‘Несть бо иного Имене под небесем даннаго в человецех, о немже подобает спаситися нам’ (Деян. 4, 12). И все свои особенные дела они совершали Его Именем. Так, св. ап. Петр сказал хромому от рождения: ‘Во Имя Господа Иисуса Христа Назореа, востани и ходи. И… утвердистеся его плесне и глезне, и вскочив ста, и хождаше’ (Деян. 3, 6-8). Посему все православные, когда сознательно просят себе благословения у святителя или священника, обыкновенно всегда просят себе благословения Именем Господним’ ^[17].

Тлетворные последствия имеборчества для веры в таинства

Итак, отрицание имеборцами во Имени Господнем Божественной силы к чему же иному должно логически и необходимо привести, как не к поколебанию веры в непреложную совершимость святых таинств. И в самом деле, возможно ли будет нам удержать в себе веру в непреложную совершимость какого-либо таинства, если мы не будем верить, что Имя Божие и молитва, которыми таинство освящается, — есть Бог? Если поставим совершимость таинства в зависимость от веры совершающих его и тех, над коими оно совершается, то возможно ли быть уверенным, что всякий крестившийся — воистину крещен, и всякий приобщившийся и помазанный миром — приобщен и миропомазан? Если признать в таинствах главной действующей Божественной силой силу веры священника, то окажется громадная часть случаев, когда священник совершал таинство не совсем достойно или, например, рассеянно, и во время призывания Имени Господня в таинстве ум его был вдруг отвлечен какой-либо другою мыслью. Итак, если само Имя Божие и Имя Господа Иисуса Христа — не Бог, но посредствующая сила между священником и Богом, то, конечно, если священник без веры призвал Имя Господне, то оно должно остаться бездейственным, таинство совершиться не может, но если Имя Божие, как то исповедует Феофилакт Болгарский (см. ниже), есть Бог, то оно, хотя и недостойно призванное, деет таинство присущею Ему Божественною силою. — До сих пор Святая Православная Церковь верила, что призванное в таинстве Имя Божие и сами слова молитв Таинства присущею и неотделимою от них силою Духа Святого, столь же неотделимою, как Слово неотделимо от Отца, и Дух Святой — от Слова, — совершают таинство. Вспомним описание в Прологе на 8 января того, как некие дети вздумали в шутку служить литургию и, поставив на камне хлеб предложения и вино и вычитав все положенные молитвы, которые, как видно, знали наизусть, прочитали и слова предложения, и упал огонь с неба и попалил и жертву, и камень, они же пали без чувств ^[18]. Вспомним из Житий Святых одного епископа, который, когда был ребенком, в шутку крестил детей язычников на морском берегу, и местный архиерей, узнав о сем, признал всех воистину крещенными и повелел помазать новокрещенных св. миром ^[19]. Вспомним, наконец, что и в нынешнее время таинство крещения почитается действительным, хотя бы было совершено повивальной бабкой, ради призвания над крещаемым Имени Отца и Сына и Святого Духа. Но если признать Имя Божие лишь за посредственную силу, то все сказанное окажется невозможным, ибо Имя Божие окажется лишь посредствующей силой между священником и Духом Святым, и Именем Божиим священник не крещает, но только призывает Святого Духа. Итак, конечно, Дух Святой не послушает того, кто призовет Его не совсем достойно, и таинство не совершится, ибо Имя Божие не есть Бог, но посредствующая сила между Богом и человеком, как тому учат имеборцы. Но мы на такое новое учение не соизволяем. Мы признаем действенность всякого призывания Имени Божия: или во спасение, или во осуждение, ибо веруем, что Имя Божие и есть Сам Бог. Поэтому веруем, что таинства, хотя бы совершенные не вполне достойно, все-таки непреложно совершаются, будучи освящаемы самим Именем Божиим и молитвою и именословным крестным знамением, заменяющим Имя Иисус Христос. Веруя также, что и Имя Божие, и слова молитвы, и Имя Иисус Христос суть Сам Бог как словесное действие Божества, полагаем, что, не имея такой веры, священнику даже невозможно священствовать с чистою совестью. Думаем, что и христианам невозможно спокойно и уверенно приступать к каким-либо Таинствам без веры в то, что слова Имени Божия и молитвы, независимо от достоинства священника, совершают Таинство.

‘Так, видите, — говорит дальше еп. Феофан, — что отвергая Божество Господа и Спасителя нашего, Арий покушался уничтожить самое необходимое звено в цепи воссоединения нас с Богом, оставляя нас в прежнем мрачном отдалении от Бога, — или, что то же, с Евангелием в руках он хотел подрывать основания христианства’ ^[20]. — То же скажем и мы о имеборцах: лицемерно величая Имя Иисусово самыми высокими титлами: ‘сладчайшим’, ‘прелюбезнейшим’ и даже ‘святым само по себе’, — (о, лукавая и лицемерная дерзость, называть Имя Иисусово ‘святым само по себе’, не веруя в Его неотделимость от Самого Иисуса и не веруя в то, что Оно и есть Сам Бог и Господь Иисус Христос! Подумайте, отрицающие достоинство Божие у Имени Господня, есть ли в мире что, кроме Самого Бога, что было бы свято само по себе), — имеборцы покушаются отнять от православных их живую и действенную веру во Имя Господне.

Вред, причиняемый имеборчеством подвижничеству

Но если поколеблется в христианстве и в монашестве вера во Имя Господа Иисуса, то к чему же иному это неизбежно приведет, как не к подрыву последних устоев подвижничества, ибо если отымется в подвижниках вера во Имя Иисусово, — ‘о нем же подобает спастися нам’, — то возможно ли будет подвижникам посвящать свои духовные и умственные силы на всегдашнее призывание Имени Иисусова? Утратив же веру во Имя Иисусово и держа в уме своем, что сие Имя принято Христом лишь по необходимости иметь какое-либо Имя в человечестве, но не Сам Он, христиане, а в особенности монахи, утратят необходимейшее звено для воссоединения своего с Богом.

О сем необходимейшем звене спасения не ясно ли свидетельствует самый чин монашеского пострижения, когда настоятель, вручая постригаемому четки для всегдашнего призывания Имени Иисусова, говорит: ‘Приими, брате, меч духовный, иже есть Глагол Божий, — (то есть меч духовный значит — Имя Иисус, коим, как мечом, посекаются диавольские прилоги, и это Имя есть не простое, но Глагол Божий, то есть словесное действие Божества, или Сам Бог-Слово, Иисус) — ко всегдашней молитве Иисусовой, всегда бо Имя Господа Иисуса во уме и в сердце, и во устах своих имети должен ecu, глаголя: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного‘ (см. Чин пострижения). — Итак, видите ли, не просто указывается Церковью призывать Имя Иисусово, но с верою, что Оно и есть ‘Меч духовный’, ‘Глагол Божий’, или, иначе сказать, — Сам Господь Иисус Христос, исповедуемый устами нашими во Имени Своем и живущий в сердцах наших от бани крещения. Но думаете ли, что сей обет всегдашнего призывания может быть исполним без такой живой веры в самое Имя Господне? — Конечно, нет! Всегдашнее призывание Имени Иисусова есть подвиг претрудный, и кто станет посвящать свои силы на призывание пустого и текучего имени? Кто станет отвращать мысль свою от всякой другой мысли и упражнять ее в призывании Имени Иисус, если будет почитать сие Имя именем меньшим всякого имени? Не найдут ли тогда обезверившиеся монахи призывание Имени Иисусова и делание умной молитвы делом пустым и нестоящим, или прелестию? — Воистину так, и это уже и сейчас видно в той ненависти, с которой неделатели умной молитвы вооружаются на делателей ее, и не только ныне, но уже издавна, ибо о сем гонении на Имя Иисус мы находим следы и у еп. Игнатия Брянчанинова, и у Паисия Величковского, и у св. Григория Синаита. Но во что же обратится созерцатель, не утвержденный на вере во Имя Иисус, как не в мечтателя и мистика? И это мы уже видим, ибо некоторые, отрицая необходимость частого призывания Имени Иисусова, советуют лишь думать об Иисусе. Но к каким мыслям может привести такое делание, отметающее Имя Иисусово, как не к крайней прелести? Ибо, не имея во устах и в сердце сего Глагола Божия и сего словесного меча, каким оружием возможно будет монаху отражать врага? Каким мечом отсекать зарождающиеся похоти и страсти? Как пребывать во Христе и со Христом по заповеди Его: ‘Будите во Мне, и Аз в вас’ (Ин. 15, 4) — без всегдашнего призывания Имени Его? Как удерживать ‘ногу свою на правоте’ без всегдашнего покаяния тайносердечного, о Имени Иисусове деемого в молитве Иисусовой? — Итак, что же иное покушаются сделать имеборцы, как не отнять у монашества и у всего христианства то оружие, о коем великий Иоанн Лествичник сказал: ‘бей супостатов Именем Иисусовым, ибо нет сильнейшего оружия ни на небе, ни на земле’ ^[21]. Итак, если Имя Божие есть сила сильнейшая на небе всех сил ангельских и архангельских, то что же она есть иное, как не действие Божества, как не Сам Бог! И возможно ли допустить называть Имя Божие, как то делают имеборцы, ‘силой посредствующей’…

Ложность имеборческого учения об умной молитве

Извращая святоотеческое учение о вере во Имя Господне, как в Самого Бога, имеборцы извращают также и учение об умной молитве и, отметая нужду частого призывания в умной молитве Имени Господня, советуют восходить прямо на высшие степени созерцания, как то в Добротолюбии иногда допускают святые отцы для совершенных молитвенников. Но такое учение о молитве, минующее первые степени молитвенного делания, не может привести ни к чему иному, как к прелести. Послушайте, что говорит Лествичник о разных степенях молитвы: ‘Начало молитвы состоит в том, чтобы отгонять приходящие помыслы при самом их появлении (то есть мечом молитвы Иисусовой. — Прим. иеросхим. А.), средина же ее — в том, чтобы ум заключался в словах, которые произносим или помышляем (то есть в Имени Иисус-Христовом и в молитве — ‘помилуй мя’. — Прим. иеросхим. А.), а совершенство молитвы есть восхищение ко Господу’ ^[22]. — Послушайте еще свидетельство св. Патриарха Каллиста Ксанфопула о необходимости для иноков беспрестанно призывать Имя Господне: ‘Умоляю вас, братие, — говорит он словами Златоуста, — никогда не оставлять правила молитвы (то есть канона, состоящего из 1200 молитв Иисусовых, и вообще обета всегдашнего призывания Имени Иисусова. — Прим. иеросхим. А.), или понебречь о нем Ибо я слышал некогда отцов, которые говорили: ‘какой это монах, если он небрежет о правиле или попирает его? Но он должен, — ест ли или пьет, сидит дома или путешествует, или другое что делает, — непрестанно взывать: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!.. С утра до вечера вопийте, а если можно, то и всю ночь: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя, и понуждайте ум свой на это дело до самой смерти. Ибо великого понуждения требует дело сие, потому что узки врата и тесен путь, вводящие в живот, и одни нудящие себя входят в него: ибо таких нудящих себя есть Царствие Небесное (Мф. 7, 14, 11, 12). — Умоляю убо вас, не отдаляйте сердец ваших от Бога, но внимайте им и храните их всегдашним памятованием Господа нашего Иисуса Христа, пока не укоренится Имя Господа внутрь сердца вашего, и оно ни о чем уже другом не станет помышлять, как только о том, да возвеличится Христос в вас’. Прежде же сего святого Златоуста, — говорит Каллист, — святой Павел в одном из посланий своих сказал: аще исповеси усты твоими Господа Иисуса, и веруеши в сердце твоем, яко Бог Того воздвиже из мертвых, спасешися, сердцем бо веруется в правду, усты же исповедуется во спасение (Рим. 10, 9-10). И опять: никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым (1 Кор. 12, 3)… Согласно с этим говорит святой Диадох: ‘Ум наш, когда памятию Божиею затворим ему все исходы, имеет нужду, чтоб ему дано было какое-нибудь обязательное для него дело для утоления его приснодвижности. Ему должно дать только священное Имя Господа Иисуса, которым и пусть всецело удовлетворяет он свою ревность к достижению предположенной цели» ^[23].

Имеборчество — знамение последних времен

Итак, вот какое святоотеческое учение пытаются ныне опровергнуть имеборцы! Вот против каких Церковных авторитетов в подвижничестве и в богословии восстали имеборцы! Не есть ли эта нововарлаамитская ‘имеборческая ересь’ знамение приближения предреченных последних времен? Не есть ли это та ересь, о которой Тайнозритель говорит в Откровении: ‘И отверзе (зверь) уста своя в хуление к Богу, хулити Имя Его, и селение Его, и живущия на небеси’ (Апок. 13, 6)? Не к этим ли имеборцам относятся слова пророка Малахии: ‘И ныне заповедь сия к вам, священницы: аще не услышите, и аще не положите на сердцах ваших, еже дати славу Имени Моему, глаголет Господь Вседержитель, то послю на вы клятву, и проклену благословение ваше, и оклену е, и разорю благословение ваше, и не будет в вас, зане вы не влагаете в сердца ваша’ (Мал. 2, 1-2).

Необходимость настоящей работы

Страшный яд имеборства излился чрез статьи, помещенные в ‘Русском Иноке’, в русские и афонские монастыри, и многие, многие отравились этим ядом и вслед за ‘Русским Иноком’ называют веру во Имя Господа Иисуса Христа, как в Самого Бога, — ‘хлыстовщиной’!! Не терпя слышать таких хулений и болезнуя сердцем за погибающих, а также желая предупредить тех, кои по неведению могут также заразиться сею ересью, мы решаемся предложить в предлежащем труде опровержение имеборческому учению и истинное исповедание святых отцов о Имени Господнем. Это учение имеборческое мы смело называем ‘ересью’, не по самонадеянности и дерзости, но по совершенному сходству имеборчества с древле уже осужденной и преданной проклятию Церковью ересью варлаамовою. Дай, Господи, уши слушающим, и да заградятся уста хульные, и да не распространится сия ужасная ересь на погибель нашей и без того бедствующей Церкви и оскудевшего монашества! Если же и приводимые убедительнейшие слова святых отцов не вразумят хулящих Имя Господне, то да знают таковые, что они уже находятся под клятвою анафемы, которая изречена на Варлаама, и да будут они чужды для нас, якоже язычники и мытари, по заповеди Господней и по преданию Апостольскому: ‘Аще кто вам благовестит паче еже приясте, анафема да будет’ (Гал. 1, 9).

^[8] Св. Тихон Задонский. О истинном христианстве. Кн. 2. Статья 3. Гл. 2. О прославлении имени Божия. 313 // Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонского. Т. 3. М., 1889. С. 65.

^[9] Житие преподобного отца нашего Антония, описанное святым Афанасием в послании к инокам, пребывающим в чужих странах. 91 // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 3. Изд. 2-е. Свято-Троицкая Сергеева Лавра, 1903. С. 248 (другой перевод).

^[10] Речь идет об опубликованной в нескольких номерах журнала статье инока Хрисанфа (Потапьева). ‘Рецензия на сочинение схимонаха о. Илариона, называемое: ‘На горах Кавказа» (Русский Инок. 1912. No 4, с. 71-75, No 5, с. 57-59, No 6, с. 50-60).

^[11] Архиепископ Антоний (Храповицкий). Еще о книге схим. Илариона ‘На горах Кавказа’ // Русский Инок. 1912. No 10. С. 62.

^[12] См. с. 265-266 настоящего издания и прим. 37 на стр. 266.

^[13] См. прим. 14 на с. 364.

^[14] Инок Хрисанф. Рецензия на сочинение схимонаха о. Илариона, называемое: ‘На горах Кавказа’ // Русский Инок. 1912. No 6, с. 50-60.

^[15] Св. Феофан Затворник, епископ. О Православии с предостережениями от погрешений против него Гл. 4, С. 14.

^[16] Григорий (Постников, 1784-1860), митрополит С.-Петербургский и Новгородский, д-р богословия.

^[17] Григорий (Постников), митрополит С.-Петербургский и Новгородский. Истинно Древняя и Истинно Православная Христова Церковь. Изложение в отношении к глаголемому старообрядству. Ч. 2. М, 1874. С. 116-117.

^[18] Пролог. Декабрь, генварь и февраль. Слово от Лимониса: сказание о чюдеси, о детех служивших. М., 1886. Л. 191-192 об. (этот рассказ приводится в Прологе под 4 января).

^[19] Речь идет о случае, относящемся к детским годам жизни святителя Афанасия Великого (см.: Жития святых, на русском языке изложенные по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского. Книга 5. Ч. 2. Месяц январь. М., 1904. С. 79-80).

^[20] Св. Феофан Затворник, епископ. О Православии с предостережениями от погрешений против него. Гл. 4, С. 15.

^[21] Преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы, Лествица. Слово 21, 7. Сергиев Посад, 1908. С. 142.

^[22] Там же. С. 235 (Слово 28, 19).

^[23] Каллист патриарх и Игнатий Ксанфопулы. Наставление безмолвствующим, в сотне глав. Гл. 49 // Добротолюбие. Т. 5. С. 369-371.

II. Свидетельства Священного Писания и Святых Отец о том, что Имя Божие есть воистину Сам Бог

Утверждения имеборцев.

Сущность Божия неименуема, но энергия Его может быть именуема.

Истина о Боге есть энергия Его и, следовательно, Бог.

Неименуемая сущность Божия именуется наименованием энергий Божиих.

Различие наименований человеческих и наименований Божиих.

Имя Божие обладает свойствами Божиими.

Имя Божие есть Истина Живая.

Имя Божие — Сын Божий.

Что значит наименование Сына Божия ‘печатью’?

Постепенность откровения Богом имен Своих твари.

Возрождение крещаемого совершается силою Имени Божия.

Прочие таинства совершаются тоже силою Имени Божия.

Неименуемый Бог именуется Сыном.

Имя Божие неотделимо от Бога.

Свидетельство св. Тихона Задонского о Божественности Имени Божия.

Свидетельство о том же предмете о. Иоанна Кронштадтского.

В каких смыслах должно утверждать Божественность Имени Божия?

Утверждения имеборцев

Имеборцы не допускают называть Имя Божие — Самим Богом, и не допускают приписывать ему Божественного достоинства, признавая, следовательно, подобно Варлааму, Богом только самое Существо Божие и не допуская называть Богом и действие Божества. Почитания Имени Божия за Самого Бога они отнюдь не признают, и инок Хрисанф, например, в No 4 ‘Русского Инока’ назвал такое исповедание — ‘пантеистизмом’, или повсюдубожием, в No 5-м — ‘воплощением имени в сущность Божества’. — В No 15 ‘Русского Инока’ архиепископ Антоний решительно называет веру во имя Господне, как в Самого Господа — ‘хлыстовщиной’, причем, как видно, поводом к такому названию послужило лишь то, что отец Иоанн Кронштадтский весьма часто повторял в своих творениях, что Имя Божие есть — Сам Бог, и эти же слова о. Иоанна повторяет и о. Иларион в книге своей ‘На горах Кавказа’, и так как некоторые из мнимых последователей о. Иоанна прельстились хлыстовщиной, то архиепископ Антоний почитает возможным приписать к ним и о. Илариона и других исповедников Имени Господня. (Чудимся такому смешению понятий! Хлыстовщина одним из необходимых условий своего существования имеет — многолюдство, пустынник же о. Иларион проповедует уединение и умную молитву, чуждую всякой чувственности). Итак, попросим же противников наших показать нам, у кого из святых отцов нашли они такое определение, что Имя Божие не подобает чтить как Самого Бога? Мы смело утверждаем, что ни у одного из святых отцов подобного умаления Божественного достоинства Имени Божия отнюдь нет.

Наоборот, у святых отцов мы весьма часто встречаем прямое и косвенное исповедание Имени Божия Самим Богом, без отделения свойств Божиих от существа Божия и именования Бога по сим свойствам от Самого Бога.

Сущность Божия неименуема, но энергия Его может быть именуема

Постараемся же доказать, что Имя Божие есть отнюдь не простое человеческое текучее слово, но Дух и Живот, слово живое и действенное. Бог неименуем, то есть сама сущность Божества пребывает недоведомой и непостижимой для умов тварных и невыразима словом тварным, но поелику человеческая душа создана по образу и подобию Божиему, то есть обладает свойствами, подобными тем, коими обладает Бог, то свойства Божий могут быть именуемы человеком, и Бог бывает именуем человеком по известным ему о Боге свойствам, которые Сам Бог открыл человеку или из творения Своего, или в слове Своем. Одно из свойств Божиих есть истинность Его, и, следовательно, всякое слово истины есть действие словесное Самого Бога и, следовательно, как действие Божие и Есть Сам Бог (смотри 5-е определение против Варлаама). Всякое слово истины о Боге как истина Богооткровенная, как слово Божие не есть истина отвлеченная и безжизненная, но есть истина живая — ‘Духовное Существо’, как, ниже мы увидим, называет Имя Божие святитель Тихон, есть истина о Триипостасной Истине и Сам Бог. О том, что истина есть одно из главных свойств Божества и что Бог Триипостасный воистину может быть называем нами Триипостасной Истиной, ясно свидетельствует Сам Господь Иисус Христос: ‘Аз есмь Истина’ (Ин. 14, 6), и ‘Пославый Мя (Отец) истинен есть’ (Ин. 8, 26), и Дух Святой есть — ‘Дух истины’ (Ин. 16, 13), — ‘И уразумеете Истину, и Истина свободит вы’ (Ин. 8, 32).

Истина о Боге есть энергия Его и, следовательно, Бог

Итак, если Бог есть Триипостасная Истина, именуемый так по одному из главных свойств Его, подобно тому как Он же есть: ‘Триипостасная Любовь’, то всякое слово истины Богооткровенной людям что же есть иное, как не действие словесное Триипостасной Истины! Итак, следовательно, поелику всякая Богооткровенная истина в слове и во Имени Божием пребывает неотделимою от Триипостасной Истины, Коей она есть действие, то посему всякое Божие слово и Божие Имя обладают Божественными свойствами: есть Слово живое и действенное, Премудрость Отчая, есть Дух животворящий и боготворящий. ‘Глаголы, яже Аз глаголах вам, Дух суть и Живот суть‘ (Ин. 6, 63). — ‘Аз, яже слышах от Него (Отца), сия глаголю в мире… и о Себе ничесоже творю, но якоже научи Мя Отец Мой, сия глаголю… Аз, еже видех у Отца Моего сия глаголю… Аще вы пребудете во словеси Моем… уразумеете Истину, и Истина свободит вы’ (Ин. 8, 26, 28, 38, 31-32). — Как слово, выражающее мысль, пребывает в мысли, и мысль, выражаемая словом, пребывает в слове, так взаимно пребывают и Отец в Сыне, и Сын во Отце: ‘Глаголы, яже Аз глаголю вам, о Себе не глаголю, Отец же во мне пребываяй, Той творит дела. Веруйте Мне, яко Аз во Отце, и Отец во Мне’ (Ин. 14, 10-11). Все приведенные слова Спасителя нашего ясно свидетельствуют исповедуемую нами истину, что всякое Его слово, а, следовательно, и всякое Богооткровенное Имя Божие есть словесное действие Божества, в коих пребывают: Отец — мыслью, Сын — словом и Дух Святой — жизнью.

Неименуемая сущность Божия именуется наименованием энергий Божиих

Но вот имеборцы, находя у св. Григория Богослова и у св. Иоанна Дамаскина слова, что сущность Божия — неименуема, исходя отсюда, приходят к заключению, что, следовательно, и Имя Божие отнюдь не имеет Божественного достоинства, ибо не есть самая сущность Божества, забывая то, что Божественным достоинством обладает не только сущность Сущего, но и свойства и действия Сущего. Но мы признаем Божественное достоинство Имени Божия, ибо, именуя Бога по откровенным Им нам свойствам Его, мы хотя и не именуем самой сущности Сущего, но имеем эту сущность Сущего неотделимо в именуемых свойствах Божиих.

Хотя мы для именования Бога и пользуемся словами человеческими, находя в свойствах своих и в существе своем образ и подобие Божества, но этими человеческими словами выражаем истины вечные о Боге. Так, св. Афанасий Великий говорит: ‘Хотя невозможно нам понять, что такое Божия сущность, однако мы, слыша слова: ‘Отец’, ‘Бог’, ‘Вседержитель’, — понимаем, что не иное что сим означается, но сама сущность Сущего‘ ^[24].

Также и св. Григорий Нисский говорит, что все имена Божий, которыми мы именуем Его, равно именуют неименуемую сущность Сущего, ‘ибо пророчество… говорит: Аз Господь (Ис. 42, 8): сие Мне Имя вечное (то есть имя — Сый. — Прим. иеросхим. А.) и память родов родом (Исх. 3, 15), и еще в другом месте говорит: Аз есмь Сый (Исх. 3, 14), и у другого Пророка: Яко милостив Аз есмь (Иер. 3, 12). И тысячами других имен, означающих высоту и боголепие, святое Писание умело наименовать Бога, почему в точности дознаем из сего, что когда скажешь одно которое-либо имя, этим одним безмолвно произносится весь список имен. Ибо если именуется Господом, не предполагается этим, что не принадлежат Ему другие имена, напротив того, в одном имени именуется всеми именами’ ^[25].

То же свидетельствует и св. Симеон Новый Богослов: ‘В отношении ко всем именам Божиим, коими Бог именуется по свойствам, общим для всех трех Лиц, одно и то же Имя или свойство созерцается в каждом Лице и во всех трех. Так, например: если назовешь (Бога) — Свет, то и каждое Лицо есть Свет, и все три опять суть един Свет’ ^[26].

В другом месте сей же святой говорит: ‘Бог неизъясним, непостижим, неисследим… Неприступен, невидим, неизглаголан, недомыслим для всех от Него созданных тварей… но Он, как человеколюбивый и многомилостивый, сжалился над невежеством нашим и настолько снисшел к немощи нашей, сколько требовалось, чтобы мы познали, что Святая Троица есть Единый Бог совершенный, Коему подобает благочестно поклоняться во Отце и Сыне и Святом Духе… Все Божественное Писание… явно открывает о Боге… что Бог — сый и присно сый — есть триипостасен, всемогущ, Вседержитель, Всевидец, Творец и Промыслитель всяческих, вседовольный, преестественный, и что Он столько познается нами, сколько может кто увидеть безбрежного моря, стоя на краю его ночью с малою в руках зажженною свечой… Впрочем, тот, кто сподобился мало некако узреть Бога… не имеет нужды в научении от другого, потому что имеет всего Бога, Который обитает, движется и глаголет внутрь его и научает его неизреченным Своим тайнам’ ^[27].

Различие наименований человеческих и наименований Божиих

Говоря о том, что различные наименования Божия суть — Сам Он, именуемый ими Бог, св. Симеон говорит: ‘Един есть Бог во Отце, Сыне и Духе Святом, будучи Свет неприступный и предвечный, который имеет многие наименования и именуется всем тем, что мы сказали (то есть Господом, и Благим, и пр., и все эти имена суть — Свет. — Прим. иеросхим. А.), и не только именуется, но и действенно производит то в нас (то есть просвещает души наши, призываемый. — Прим. иеросхим. А.), как научили нас опытно тому наученные… Хотя и о нас говорится многое подобное (то есть и людей именуют и благими, и премудрыми, и Иисусами, и отцами, и сынами. — Прим. иеросхим. А.), но о нас говорится, как о людях, а о Нем, как о Боге… Слова человеческие (то есть имена, коими именуют людей, и идеи обыкновенные, как например, отец, сын, дух, любовь, Иисус Навин и др. — Прим. иеросхим. А.) текучи и пусты. Слово же Божие есть живое и действенное. Равным образом и истина Божия (то есть истина о Боге, выражаемая во именах Божиих. — Прим. иеросхим. А.) есть паче ума и слова человеческого — Бог непреложный, сый и живый’ ^[28].

Видите, какое ясное свидетельство великого и святого Богослова, что те имена, коими мы именуем Бога, хотя и берем мы их из понятий и слов человеческих, но когда мы относим их к Богу, то они и суть непреложно — Бог сый и живый. Слышите ли свидетельство святого Богослова, что Имя Божие не только есть свет, но и производит в нас действие света, то есть не только бездушно именует Бога светом, но низводит с собою и Самого Бога в души наши, и, следовательно, есть Сам Бог, будучи словесным действием Божества и обладая Божественными свойствами.

Св. Василий Великий, толкуя, почему Имя Божие именуется ‘святым’, говорит: ‘Имя же Божие называется святым, конечно, не потому, что в самих слогах (то есть буквах. — Прим. иеросхим. А.) имеет некоторую освящающую силу, но потому, что свято и чисто всякое свойство Божие (по которому Бог именуется. — Прим. иеросхим. А.) и всякое понятие о том, что преимущественно в Боге усматривается’ ^[29]. — То есть свята всякая истина и всякая идея о Боге, как то мы говорили выше, ибо сия истина и есть — Сам Бог как действие Триипостасной Истины, почему и называется Имя Божие — ‘святым’.

Имя Божие обладает свойствами Божиими

Итак, какое же может оставаться сомнение в том, что Имя Божие есть Сам Бог, когда Господь столь ясно говорит: ‘Аз есмь Истина’ (Ин. 14, 6) — и следовательно, не ясное ли дело, что и Истина Моя есмь Аз? — ‘Бог бе Слово’ (Ин. 1, 1) — и следовательно, и слова Слова суть Бог? — ‘Слово Твое Истина есть’ (Ин. 17, 17). — ‘Глаголы, яже Аз глаголах вам, — Дух суть и Живот суть’ (Ин. 6, 63), то есть обладают Божественными свойствами и следовательно, суть Сам Бог. — ‘Жив будет человек… о всяком глаголе Божий’ (Лк. 4, 4). — ‘Аз рех: бози есте, аще оных рече богов, к ним же слово Божие бысть’ (Ин. 10, 34). — Всеми этими текстами непреложно устанавливается догмат о том, что слова Божий обладают свойствами Божества и имеют Божественное достоинство. Но может быть, кто-либо возразит: да, мы согласны с тем, что слова Божий обладают свойствами Божества и имеют Божественное достоинство, но из сих текстов не видим, что это относилось бы также и к Имени Божию. — На это мы ответим: под словами Божиими в приведенных текстах подразумеваются также и имена Божий, ибо откровение Богом человеку истины о Себе есть главизна всего Слова Божия к людям. Одной из главных целей воплощенного домостроительства Божия было то, чтобы открыть людям имена: ‘Иисус’, ‘Отец’, ‘Утешитель’, ‘Святая Троица: Отец, Сын и Святой Дух’, как о том ясно свидетельствует Сам Господь: ‘Явих Имя Твое человеком’ (Ин. 17, 6). — ‘Се же есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога, и Егоже послал еси Иисус Христа… сказах им Имя Твое, и скажу’ (Ин. 17, 3, 26).

Имя Божие есть Истина Живая

Последними словами Господь свидетельствует нам, что Имя Божие есть не только истина, которую Он открыл о Боге и о Себе, но есть Истина присноживая и действенная, ибо во Имени Божием и Своем — Он сам всегда будет нам именовать таинственно Отца и Бога — (скажу) вместе со Духом Святым, ибо никто от человек одним действием своего ума и слова не в силах сознательно и истинно именовать Бога, но так наименовать Бога в силах человек лишь по действию Слова и Духа Святого. Ибо Отца никто не знает, ‘токмо Сын, и емуже аще волит Сын открытия (Мф. 11, 27), — и Господа Иисуса Христа никтоже может сознательно и истинно нарещи, как только действием Святого Духа: ‘Никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым’ (1 Кор. 12, 3) — из чего твердо знай, что когда сподобляешься сознательно именовать Имя Иисусово, то сие именование и есть действие Святого Духа, и есть Сам Иисус со Отцем и Святым Духом. Итак, видите ли, что познание человеком Бога не есть действие и возможность одного ума человеческого, но есть действие Самого Божества, как о том свидетельствует и св. Симеон Новый Богослов: ‘Тот, кто сподобился мало некако узреть Бога… имеет всего Бога, Который обитает, движется и глаголет внутрь его и научает его неизреченным Своим тайнам’ ^[30]. Итак, зреть Бога — значит иметь в себе всего Бога, но зреть Невидимого как же возможно иначе, как не в сознательном исповедании которого-либо имени Его? Созерцание Бога как же возможно иначе, как не в созерцании умом которого-либо из именуемых свойств Божиих? Следовательно, сознательное именование Бога и есть Сам Бог.

Писание свидетельствует, что Бог послал Сына Своего на землю не только, чтобы явить Имя Свое человекам, но еще и — чтобы прославить его. — ‘Благословен Грядый во Имя Господне!’ (Лк. 19, 38). — То есть благословен Иисус, грядущий прославить Имя Господне! И в то время, как отроки Иерусалимские восклицали эти слова и ‘Осанна Сыну Давидову!’ — Господь возвел очи Свои к небу и сказал: ‘Отче, прослави Имя Твое! Прииде же глас с небесе: и прославих, и паки прославлю’ (Ин. 12, 28). Этими словами Господь ясно показал, что Он есть не только Слово Отчее, но и Имя Отчее, и что прославление Его воскресением по вольной крестной смерти есть прославление Имени Отчего. Что это так надо понимать, свидетельствуют и последующие Его слова ученикам на просьбу Филиппа: ‘Покажи нам Отца, — Господь отвечал: — видевый Мене, виде Отца’ (Ин. 14, 8-9). — Также и пророк Исайя ясно именует Сына Божия — Именем Божиим: ‘Се Имя Господне идет!’ (Ис. 30, 27). — Также Господь, в первосвященнической молитве ко Отцу, говорит: ‘Отче… прослави Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тя… Аз прославих Тя на земли, дело соверших, еже дал еси Мне, да сотворю, и ныне прослави Мя Ты, Отче, у Тебе Самого’ (Ин. 17, 1-5). — Не ясно ли, что слова, сказанные при входе во Иерусалим и в этой молитве ко Отцу, имеют смысл тождественный, и что, следовательно, когда Господь просил Отца прославить Имя Его, то этим просил, дабы Отец прославил Сына Своего, то есть Его Самого. — ‘Дела, яже Аз творю о Имени Отца Моего, та свидетельствуют о Мне’ (Ин. 10, 25). — ‘Прииде час, прослави Сына Твоего!’ — И воистину, в преславные часы страстей открыл Господь воочию всей словесной твари — ангелам и человекам — преизбыточествующую славу безмерности Божиего человеколюбия, которое проявилось в том, что Отец ‘тако возлюби мир’, что предал Сына Своего Единородного Иисуса на поношения, заплевания, поругания, заушения, биения, бичевания, распятие и смерть. В те часы страстей Иисус, приняв нестерпимые муки — волею, безвинно, от рук людей, Им облагодетельствованных, покрыл воистину пребезмерною славою Себя и преславным сделал Имя Свое, и воистину оправдал наименование Себя — Иисусом. Воистину тогда оправдалось на деле, что ‘Бог любы есть’ (1 Ин. 4,

и что Иисус — есть ‘Бог-Избавитель’. Поэтому-то на просьбу Сына: ‘Прослави Имя Твое’, — Отец отвечал: ‘И прославих и паки прославлю’. То есть Отец как бы говорит так: ‘Уже прославил Я Сына Моего, Который есть Имя Мое, множеством чудес, являющих Божество Его и прославляющих Имя Мое в человеках, но и паки явлю Божество Иисуса, воскресив Его из мертвых, и, прославив Сына Моего, прославлю Имя Мое’.

Видите, какой глубокий и многозначительный смысл имеет понятие Имени Божия!

Имя Божие — Сын Божий

Имя Божие есть — Слово Божие, именующее неименуемую сущность Божию, Имя Божие есть и слава Божия, ибо слава Божия есть Сын Божий, Имя Божие в человеках есть то Имя, которое открыл в слове Своем Сын Божий, и есть как бы луч неименуемого Имени: действие Божиего Слова и Само Бог.

Но, может быть, кто возразит нам: вы новое учение выдумываете! Где у святых отцов сказано, что Сын Божий есть Божие Имя? — Ей, сказано. Мы уже приводили выше слова пророка Исайи, который назвал Сына Божия — Именем Божиим (Ис. 30, 27). Постараемся же и еще яснее показать, что под именем Слово Божие подразумевается и понятие — Имя Божие.

Мы знаем, что человек называется — ‘словесною тварью’ и создан ‘по образу и подобию’ Божиему, нося в душе своей подобие триипостасности Божества: в уме, слове и духе и в нераздельности сих трех. Все, что ведает ум, то именует и слово, и чего не в силах наименовать слово, того не в силах постичь и ум человеческий. Итак, слово человеческое именует как все то, что вне человека известно уму человека, так и все то, что в самом человеке известно уму человеку, то есть ум человеческий в слове именует все известные ему свойства свои, что и составляет истинное имя человека. Приравнительно к этому и Слово Божие, рождаемое умом Отчим, отображает в едином, простом, непостижимом Слове все сущее в мысли Отчей. Следовательно, Слово Божие, во-первых, отображает в слове Своем все свойства неименуемого Божества, ибо можно ли допустить то, чтобы Ум Отчий не ведал бы свойств Своих всех? И можно ли допустить, чтобы Слово Отчее отображало Собою не все сущее в уме Отчем? Но именование свойств Божиих что же есть иное, как не Имя Божие? Человек, которому Бог несколько открыл свойства Свои, именует по ним Бога, Слово же и Сын именует все неименуемые свойства Божий и поэтому, будучи неизреченным Отчим Словом, есть и неименуемое Божие Имя. Но почему же Иоанн Богослов назвал Сына Божия не Именем Божиим, а Словом Божиим? — Потому, что слово есть понятие более всеобъемлющее, нежели имя. Понятие слова объемлет собою и имена, и глаголы. Так, например, под человеческим словом мы подразумеваем как все те имена сущностей, которые ведает человечество, так и все те словесные действия, коими человек изъявляет волю свою. Подобно этому и в Боге: Словом Божиим мы именуем и Имя сущности Сущего, и словесное изражение ^[31] (то есть имя) воли Его, или словесное действие Его, то есть и Имя Божие, и Глагол Божий. О том, что Сын Божий именует неименуемую сущность Божию, свидетельствуют слова Его: ‘Никтоже знает Сына, токмо Отец, ни Отца кто знает, токмо Сын’ (Мф. 11, 27). — Но для Слова — знать что же значит иное, как не именовать! О том, что действие или энергия Слова в предвечности состояла в созерцании или именовании Отца, говорит Иоанн Дамаскин: ‘Как только благий и преблагий Бог не удовольствовался созерцанием Себя Самого, но по преизбытку благости восхотел, чтоб произошло нечто, что в будущем пользовалось бы Его благодеяниями и было причастно Его благости’, Он создал мир видимый и невидимый ^[32]. Из этих слов Дамаскина следует, что Бог в предвечности довольствовался созерцанием Самого Себя, то есть действие Его Ипостасей было направлено к Самому Себе: ‘Слово бе к Богу’ (Ин. 1, 1). Так, Отец, рождая присно Слово и отражая в Нем Свои совершенства, созерцал в Нем Себя, Слово же, присно рождаясь от Отца и присно именуя Его, созерцало совершенства Отца, Дух же Святой, присно исходя от Отца, вместе с рождаемым Словом исполнял Собою Слово. Так самодовлел Бог предвечно в именовании Самого Себя в Слове, почему у Евангелиста Иоанна Богослова и сказано, что ‘Слово бе к Богу’. Но Бог по благости Своей возжелал дать познать несколько совершенства Свои словесной твари и, создав ее, раскрыл ей постепенно в творении Своем и в Слове Своем некий луч пресиянного Своего Имени. Но что же есть сей луч Имени совершенств Божиих, как не умное и словесное действие Самого Божества? Что же есть Богооткровенное Имя Божие, как не Сам Бог? Поэтому и говорится в Писании, что Имя Божие ‘свято и страшно есть’ (Пс. 110, 9), потому именно, что оно и есть Сам Бог как луч сияния Его славы, но конечно, неименуемое Имя, то есть полнота славы Божественных совершенств, которую ведает лишь Сын, еще безмерно святее и страшнее, подобно тому, как самое солнце нестерпимо светлее каждого из своих лучей. Поэтому у Зигабена, в примечании к толкованию приведенного стиха, и приводятся слова Златоуста: ‘Имя Христово свято, поколику творит бесчисленные чудеса (то есть Сам Бог и Сила Божественная. — Прим. иеросхим. А,)… Свято Имя Его и страшно, то есть исполнено великой поразительности и удивления. А если Имя Его страшно, то не гораздо ли более само существо’ ^[33].

Что значит наименование Сына Божия печатью’?

Все сказанное нами здесь о том, что Слово Божие по всей справедливости и безошибочно может быть называемо и Именем Божиим, подтверждают и святые отцы. Так, в молитве иерейской на ‘Достойно и праведно есть’ в литургии св. Василия Великого Сын Божий именуется: ‘Печать равнообразная, в Себе показуя Тя Отца, Слово Живое, Бог Истинный’. — Печати, существовавшие при Василий Великом, были печати именные, следовательно, что же иное выражает этим словом св. Василий Великий, как не то, что Сына Божия он именует Именем Отца. В самой печати трудно прочесть врезанное в нее имя, но на оттиске оно читается ясно и понятно, подобно сему и во Отце совершенства Его непостижимы, но в Сыне, как в оттиске, они явились каждому и каждый может прочесть имя совершенств Отчих. Итак, Сын Божий есть Имя Божие, равнообразное Отцу, и Бог Истинный.

Тождественно с этим наименовал св. Григорию Неокесарийскому Сына Божия св. Иоанн Богослов, когда на прилежные молитвы св. Григория Матерь Божия, явившись с Иоанном Богословом, повелела последнему изложить ему символ веры в Святую Троицу: ‘Един Господь, Единый от Единого… выражение и образ Божества’ ^[34]. — Итак, не ясно ли, что этими словами Сын Божий именуется Именем Божиим, ибо словесное выражение и образ что же есть иное, как не имя. Сын Божий есть Слово и Дух, следовательно, иным выражением и образом, кроме словесного, — быть не может.

Согласно с этим говорит и св. Григорий Богослов: Сын Божий именуется ‘Словом… потому что Он так относится к Отцу, как слово к уму… потому что изъявляет Его. А иной сказал бы, может быть, что относится к Отцу, как определение к определяемому (то есть как наименование к именуемому. — Прим. иеросхим. А.), потому что и определение (то есть именование. — Прим. иеросхим. А.) называется словом. (Итак, этими словами св. Григорий Богослов совершенно подтверждает те мысли, которые мы выразили выше, что Сын Божий есть и Слово Божие, и Имя Божие. — Прим. иеросхим. А.). Ибо сказано, что познавший… Сына познал Отца, и Сын есть сокращенное и удобное изражение (то есть имя. — Прим. иеросхим. А.) Отчего естества’ ^[35]. — В этом тексте словом ‘познавший’ св. Григорий заменяет слово в Евангельском тексте — видевший: ‘видевший Меня видел Отца’ (Ин. 14, 9).

Так и в другом месте говорит о Сыне и Слове сей же святой: ‘Един есть Бог иной, но не иной по Божеству, — сие Слово оного Бога, живая печать Отчая’ ^[36]. Этими словами св. Григорий ясно именует Сына Божия — Именем Божиим, в смысле именословной печати Отца.

И еще в другом месте св. Григорий Богослов говорит, что Сын именуется: ‘.Образом… ибо сама природа образа состоит в том, чтоб быть подражанием первообразу и тому, чьим называется он образом’ ^[37]. — Но что же есть словесный образ, как не имя? — Итак, вот до какой недосягаемой высоты восходит понятие о неименуемом Имени Божества] Итак, из всего вышесказанного ясно и несомненно, что неименуемое Имя Божие есть Сын Божий, именуемые же имена Божий суть как бы лучи этого неименуемого Имени и имеют неотделимое от неименуемого Имени Божественное достоинство. Поэтому святые отцы и говорят об Именах Божиих, именуемых человеками, что ‘святы сами по себе’, и, следовательно, исповедывают этими словами Божественное достоинство их, ибо святым по Себе и значит быть Богом. Так, о сем прекрасно сказано у св. Кирилла Иерусалимского: объясняя первое прошение в молитве Господней ‘Да святится Имя Твое’, — он говорит: ‘Имя Божие по естеству свято, хотя говорим или не говорим сие’ ^[38]. В другом же месте, толкуя слова литургийного возгласа — ‘Святая Святым’ и — ‘Един Свят, Един Господь Иисус Христос’, — он о Самом Господе Иисусе Христе говорит: ‘действительно Он един свят, свят по естеству’ ^[39]. — Видите, какое отождествление Божества Имени Божия с Самим Богом, ибо, по словам св. Кирилла, и Бог, и Имя Его суть едины святы по естеству.

Постепенность откровения Богом имен Своих твари

Сущность Божества неименуема, но Бог с самого начала миробытия стал открывать словесной твари имена свойств Своих чрез Сына Своего, ‘Имже вся, и мы тем’ (1 Кор. 8, 6). — Итак, во-первых, Бог написал имена свойств премудрости и всемогущества Своего — псалом Своего миротворения и миробытия. Затем открыл Бог многие имена Свои Духом Святым чрез Пророков, и однажды с горы Синайской вслух всего народа Израильского во гласе трубном и в пламени огненном возгласил Имя Свое и десять заповедей Своих: ‘Аз есмь Господь Бог твой’ (первая заповедь). — Наконец, напоследок сих дней — ‘глагола нам в Сыне’ Имена Своих ипостасей и Имя Сына — Иисус, и заветы Свои. Эти Богом открытые людям имена хотя не именуют самую сущность Божию, которая непостижима и неименуема, но суть имена свойств ипостасей и свойств существа Божия, поелику же существо Божие неотделимо от свойств Его, потолику и в именах Божиих, во именуемом свойстве мы имеем все существо Вездесущего Бога. Так невместимо вмещается в едином слове Имени Божия вездесущная сущность Божества, не ограничиваясь им и ничем сущим. О сей таинственной Божественности Имени Божия св. Иоанн Златоуст повелевает не мудрствовать лукаво, но принимать дословно, что писано в писаниях, чтобы верить во Имя Божие и во Имя Господне, — ‘в послушание веры’: ‘Не сказал (Ап. Павел) — для исследования и доказательства, но — в послушание. Мы посланы, говорит он, не умозаключения составлять, но передать то, что нам вверено. Когда Господь возвестит что-нибудь, слушатели не должны перетолковывать слова Его и с любопытством исследовать, но обязаны только принять их. И апостолы посланы были для того, чтобы передать то, что слышали, ничего не прибавляя от себя, чтобы и мы наконец уверовали. Чему же уверовали? О имени Его. Мы не должны исследовать сущность Его, но веровать во Имя Его, так как оно творило и чудеса. ‘Во Имя Иисуса Христа, — говорит Петр, — востани и ходи’ (Деян. 3, 6)’ ^[40]. — Слышишь, какое ясное свидетельство, что само Имя Божие и Имя Господне обладает Божественной силой и есть сама Божественная Сила, требующая веры в Себя, как в Самого Бога.

Возрождение крещаемого совершается силою Имени Божия

Еще более неопровержимое доказательство того, что Имя Божие есть Сам Бог и требует веры в Себя, как в Самого Бога, мы видим в том, что пакибытие и воссоединение человека с Богом в таинстве крещения совершается ничем иным, как призыванием Имени Божия, с верою во Имя Господа Иисуса Христа и Имя Отца и Сына и Святого Духа, как в Самого Бога. — ‘Елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти, верующим во Имя Его’ (Ин. 1, 12). Эти слова именно и относятся к таинству крещения, как то толкует св. Симеон Новый Богослов.

Еще определеннее выражается об этом св. Феофилакт Болгарский, что таинство крещения деется силою призываемого Имени Божия, которое есть Бог, толкуя, почему в Деяниях говорится, что Ап. Петр крестил уверовавших в день Пятидесятницы Именем Иисуса Христа, а в другом месте Господь повелевает крестить во Имя Отца и Сына и Святого Духа, говорит: ‘Церковь мыслит Святую Троицу нераздельною, так что, вследствие единства трех ипостасей по существу, крещаемый во Имя Христа крещается в Троицу, так как Отец и Сын и Святый Дух нераздельны (по существу). Если бы Имя Отца было не Бог ^[41], и Имя Сына — не Бог, и Имя Святаго Духа — не Бог, то следовало бы сказать: ‘во Имя Бога Иисуса Христа’, или даже просто только — ‘в Сына ‘. Но он (Петр) говорит: ‘во Имя Иисуса Христа ‘, зная, что Имя Иисуса есть Бог, равно как и Имя Отца, и Имя Святаго Духа’ ^[42].

Прочие таинства совершаются тоже силою Имени Божия

Также и св. Кирилл Иерусалимский о св. крещении говорит, что при совершении его ‘каждый был вопрошаем: верует ли во Имя Отца и Сына и Святого Духа?’ ^[43]. — О помазании же крещаемых перед крещением святым елеем говорит, что сила сего елея заимствована им от призванного над ним Имени Божия, почему елей с такой же силой, как Имя Божие, опаляет и отгоняет вражескую силу: ‘как дуновение святых и призвание Имени Божия, подобно самому сильному пламени, жжет и прогоняет демонов, так и сей заклинательный елей призыванием Бога и молитвою приобретает такую силу, что не только, сожигая, изглаждает следы греха, но и изгоняет все невидимые силы лукавого’ ^[44]. — В Слове о миропомазании сей же святой говорит, что и его сила происходит не от иного чего, как от призванного над ним Имени Божия: ‘Святое Миро сие, по призвании (то есть по призвании над ним Имени Божия при освящении его. — Прим. иеросхим. А.), не простое уже, или, как бы сказал иной, обыкновенное миро, но дарование Христа и Духа Святого, от присутствия Божества Его соделавшееся действенным’ ^[45]. Также и о таинстве св. причащения сей святой говорит: ‘Хлеб и вино Евхаристии до святого призывания достопоклоняемой Троицы были простым хлебом и простым вином, а по совершении призывания (то есть Имени Божия в предварительных молитвах и Имени Духа Святого в словах: ‘преложив Духом Твоим Святым’, и Имени Иисуса Христа в крестном именословном знамении. — Прим. иеросхим. А.) хлеб делается Телом Христовым, а вино Кровию Христовою’ ^[46].

Тождественно свидетельствует и св. Златоуст, что таинства деются Божественной силой призываемого в таинствах Имени Господня. В примечании к толкованию псалма 110, ст. 9 — ‘свято и страшно Имя Его’, — Зигабен, толкуя, что это Имя есть Имя Христово, приводит следующие слова Златоуста: ‘Как же Имя Его страшно? Его трепещут бесы, страшатся болезни, Его силою (употреблявшие ее) апостолы исправляли всю вселенную, Его употреблявший вместо оружия Давид низложил оного врага, Им — совершены бесчисленные дела, Им освящаемся в совершении святых тайн’ ^[47], ^[48].

Неименуемый Бог именуется Сыном

О неименуемости существа Божия тварию и о именуемости сего неименуемого существа Сыном и Словом св. Кирилл Иерусалимский в 6-м огласительном слове говорит: ‘О Боге сказуем (то есть именуем во именах Его. — Прим. иеросхим. А.) не все то, что должно сказать (сие ведомо Ему единому), но только что вмещает человеческая природа и что может понести наша немощь. Что такое Бог, сего объяснить не можем… В отношении к Богу высокое для нас ведение — признаться в своем неведении. Посему ‘возвеличите Господа со мною и вознесем Имя Его вкупе’ (Пс. 33, 4)… ‘Бога никтоже виде нигдеже’ (Ин. 1, 18)… Ангелы видят Бога, не каков Он Сам в Себе есть, но сколько они вмещают. Ибо Сам Иисус говорит: ‘Не яко Отца видел есть кто: токмо Сый от Бога, Сей виде Отца’ (Ин. 6, 46)… Видеть же, как надлежит, может только с Сыном Дух Святой, потому что Он вся испытует, ведает и глубины Божий (1 Кор. 2, 10), равно как и Единородный Сын вместе с Духом Святым ведает Отца, сколько должно. Ибо сказано: ни Отца кто знает, токмо Сын, и ему же аще Сын откроет (Мф. 11, 27)… потому что Единородный Сын, как и Дух Святой, имеют общение в Божестве Отца. Прежде лет вечных (2 Тим. 1, 9) Рожденный бесстрастно ведает Родшего, и Родший ведает Рожденного… Для благочестия достаточно нам сего одного — знать, что есть Бог, Бог Единый, Бог Сый и Сый вечно… Бог Многоименный и Всемогущий, не имеющий в существе Своем ничего разнородного. Ибо, если именуется Благим, Праведным, Вседержителем, Саваофом, то не бывает посему различен и инаков…, Бог Предведец сущего, Он Свят, Он Вседержитель, всех превосходит благостью, всех больше, всех премудрее. Мы не в состоянии изобразить ни начала, ни образа, ни вида Его… Для нас трудно слышать далее Имя Его’ ^[49]. — Итак, что же говорит этими словами св. Кирилл Иерусалимский, как не то самое, что говорит и св. Симеон Новый Богослов, то есть что хотя Бог неименуем по Существу Своему человеком, но именуем — Сыном, и что хотя Имя Существа Его неизвестно, и непостижима человеческому уму сущность Божества, но человек должен довольствоваться познанием тех имен Божиих, кои ему известны, и эти имена суть Сам Бог, ибо для верующей души Божие Имя даже слышать трудно, то есть страшно.

Святой Кирилл в другом месте еще яснейшее приводит доказательство того, что Имя Божие есть Сам Бог: ‘Господь говорит Моисею: ‘Аз предъиду пред тобою славою Моею (то есть это сказал Сын Божий Моисею в ответ на его просьбу показать ему Его Самого. — Прим. иеросхим. А.), и воззову о Имени Господа пред тобою’ (Исх. 33, 19). Он — Господь, какого же призывает Господа? Видим, как прикровенно преподал благочестивое учение об Отце и Сыне? Потом далее, слово в слово, написано: ‘И сниде Господь во облаце, и предста ему тамо… и призва (то есть Сын Божий. — Прим. иеросхим. А.) Именем Господним. И мимоиде Господь пред лицем его, и воззва: Господь, Господь щедр, и милостив, долготерпелив, и многомилостив, и истинен. И правду храняй, и творяй милость в тысящи, отъемляй беззакония, и неправды, и грехи’ (Исх. 34, 5-7). Потом, вслед за сим, Моисей, приникнув и поклонившись пред Господом, призывающим Отца, говорит: ‘да идеши Господи с нами ( — 9)’ ^[50]. — Видите, какое отождествление призывания Имени Божия и видения Бога: Моисей просил явиться ему Бога, а Сын Божий исполнил эту просьбу, наименовав Бога! В ответ на просьбу явиться ему, Господь изрек Имя: ‘Господь, Господь, щедр и милостив, долготерпелив и многомилостив и истинен’ и проч., и наконец, присовокупил Господь еще и следующие многознаменательные слова: ‘Не бо поклонитеся богом иным, ибо Господь Бог ревниво Имя, Бог ревнив есть’ (Исх. 34, 14). Слышите ли, что Бог-Слово именует Себя Именем ревнивым!

Имя Божие неотделимо от Бога

Из приведенных выдержек святых древних отцов совершенно ясно и несомненно видно, что они во Имени Божием не иное что видели, но Самого Бога, и в представлении своем имели Имя Божие неотделимым от Самого Бога. Можно было бы и еще привести много святоотеческих свидетельств, но думается, что и приведенных более чем достаточно для установления тех положений, которые мы утверждаем, что Имя Божие обладает достоинством Божественным и есть Сам Бог как словесное действие Божества. Для установления какой-либо истины почитается достаточным одного или двух свидетельств святых отцов, но здесь мы привели премного больше. Итак, мы смело можем утверждать на основании приведенных святоотеческих слов, что древняя христианская Церковь единомысленно веровала, что Имя Святой Троицы и Имя Иисуса Христа — суть Сам Бог. Докажем же, что сия вера пребыла неизменною и до последних дней и приведем слова новейших прославленных святых.

Свидетельство св. Тихона Задонского о Божественности Имени Божия

Св. Тихон Задонский говорит: ‘Имя Божие само в себе как свято, так славно и препрославлено есть, того ради от нас не требует прославления нашего… (не отвлеченная идея! — Прим. иеросхим. А.) Сии собственные свойства открывает нам Дух Святой в Слове Своем’ ^[51]. Видите, какие Божественные свойства равно всегда, всегда славно, свято и страшно пребывает, и лучи славы своея… издает в созданиях… Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог, того ради ни умножитися, ни умалитися в себе не может… Великое Имя Божие заключает в себе Божественные Его свойства, никакой твари не сообщаемые, но Ему Единому собственные, как-то: единосущие, присносущие, всемогущество, благость, премудрость, вездесущие, всеведение, правду, святость, истину, духовное существо и прочая. (Слышите, что говорит святой угодник Божий, что Имя Божие есть духовное существо, а присущи, по словам св. Тихона, Имени Божиему: единосущие, присносущие и всемогущество, и прочие все свойства Божий. Итак, какое же может оставаться сомнение в том, что и вся Церковь Православная единомысленно с св. Тихоном до самого последнего времени веровала, что Имя Божие обладает Божественным достоинством и есть — Сам Бог.

Свидетельство о том же предмете о. Иоанна Кронштадтского

Выразителем этого же учения Церкви о Имени Божием явился и приснопамятный великий молитвенник земли Русской о. Иоанн Кронштадтский: ‘Имя Божие есть Сам Бог. Потому говорится: ‘не возмеши Имене Господа Бога твоего всуе’ (Исх. 20, 7). Или: ‘защитит тя Имя Бога Иаковля’ (Пс. 19, 2). Или: ‘изведи из темницы душу мою, исповедатися Имени Твоему’ (Пс. 141, 8). Как Господь есть препростое Существо, препростой Дух, то Он в одном слове, в одной мысли — весь всецело, и в то же время — везде, во всей твари. Потому призови только Имя Господне: ты призовешь Господа, Спасителя верующих, и спасешься. ‘Всяк, иже аще призовет Имя Господне, спасется’ (Деян. 2, 21). ‘Призови Мя… в день скорби твоея, и изму тя, и прославиши Мя’ (Пс. 49, 15)’ ^[52]. ‘Имя Господа есть Сам Господь — Дух везде сый и все наполняющий, Имя Бога (всемогущего)… есть Сам Бог… Дух препростой и вездесущий’ ^[53]. — ‘Господь, при бесконечности Своей, есть такое простое Существо, что Он весь бывает в одном Имени Троица или в Имени Господь, в Имени Иисус Христос ^[54]. — ‘Когда ты про себя в сердце говоришь или произносишь Имя Божие, Господа, или Пресвятой Троицы, или Господа Саваофа, или Господа Иисуса Христа, то в этом Имени ты имеешь все существо Господа: в нем Его благость бесконечная, премудрость беспредельная, свет неприступный, всемогущество, неизменяемость. Со страхом Божиим, с верою и любовию прикасайся мыслями и сердцем к этому всезиждущему, всесодержащему, всеуправляющему Имени. Вот почему строго запрещает заповедь Божия употреблять Имя Божие всуе, потому то есть, что Имя Его есть Он Сам, — Единый Бог в трех Лицах, простое Существо, в едином слове изображающееся и заключающееся, и в то же время — не заключаемое, то есть не ограничиваемое им и ничем сущим. Великие имена: Пресвятая Троица, или Отец, Сын и Святый Дух, или Отец, Слово и Святый Дух, призванные с живою, сердечною верою и благоговением или воображенные в душе, суть Сам Бог и низводят в нашу душу Самого Бога в трех Лицах… Само это бесконечное, простое Существо может быть некоторым образом обнято одною нашею мыслью, одним словом’ ^[55]. — ‘Заметь, как Господь присно с тобою на всяком месте, в образе и подобии Своем, сущем в тебе: мыслишь ты Отцом, говоришь Словом, действуешь в Духе Святом. Что воздух и свет для тела, то мысль или Бог Отец для души, что пища для тела, то Слово для души, что дыхание и теплота, то Дух Святый’ ^[56]. — ‘Бог есть такое духовное Существо, — говорит еще негде о. Иоанн Кронштадтский, — Который есть везде, Который силою Своею содержит в бытии все существующее, Который есть на всяком месте, на всякой даже невообразимой линии пространства, и Сам содержит неограниченно всякое пространство, — словом Бог есть Сый, то есть Един Сущий, Един, Который есть. Вездесущие Божие есть пространственное и мысленное, то есть везде Бог в пространственном отношении и везде в мысленном’. Но вот имеборцы, не допуская того, чтобы Бог был существом Своим во Имени Своем, доходят даже до отметания вездесущия Божия! Так, инок Хрисанф в 19 номере ‘Русского Инока’ высказывает ту мысль, что ‘во всем сущем Бог пребывает не по существу’ ^[57]. Значит, выходит, что существо Божие везде, кроме только всего сотворенного Им, ибо во всем сущем Его быть не может!? Очевидно, имеборцы смешивают два понятия: пребывание в твари существа Божия, и приобщаемость Ему твари. Сущность Божия неприобщаема твари, но тем не менее пребывает везде и всюду и во-первых, конечно, и во Имени Своем.

В каких смыслах должно утверждать Божественность Имени Божия?

Так как Имя Божие есть понятие многозначащее, то выразимся определеннее, в каком смысле исповедуем мы Божество Имени Божия в нем. Мы видели, что в самом высоком смысле своем Имя Божие есть Слово Божие, есть неименуемое Имя Божества, обладающее всеми Божественными свойствами. Во-вторых, в именуемых Именах Божиих мы почитаем их Божественное достоинство, ибо они суть истинные лучи истинного неименуемого Имени и, поелику суть словесное действие Божества, обладают Божественными свойствами. Впрочем, этих Божественных свойств: единосущия, присносущия, Духовного Существа и прочего мы не приписываем тем буквам, которыми условно выражается Божественная Истина, но лишь самому слову истины. Поэтому, когда мы говорим о Имени Божием, имея в виду сущность самого Имени, которым именуем Бога, то мы говорим, что Имя Божие есть Сам Бог, когда же мы имеем в виду буквы и слога, коими условно выражается истина о Боге и Имя Божие, то мы говорим, что Бог присутствует во Имени Своем.

^[24] Св. Афанасий Александрийский. Послание о том, что Собор Никейский, усмотрев коварство Евсевиевых приверженцев, определение свое против арианской ереси изложил приличным образом и благочестно, 22 // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 1. Изд. 2-е. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1903. С. 429 (неточная цитата).

^[25] Св. Григорий Нисский. О блаженствах. Слово 4 // Творения святых отцов, издаваемые при МДА. Т. 38. Ч. 2. М., 1861. С. 411-412.

^[26] Слова преподобного Симеона Нового Богослова. Вып. 2. Слово 59. М, 1890. С. 73.

^[27] Там же. С. 99-101 (Слово 61).

^[28] Там же. С. 107-108 (Слово 62).

^[29] Св. Василий Великий. Беседы на псалмы (Пс. 32, 21) // Творения. Ч. 1. Изд. 3-е. М., 1891. С. 233.

^[30] Слова преподобного Симеона Нового Богослова. Вып. 2. Слово 61. М, 1890. С. 101.

^[31] Изражение (церковнослав.) — изображение.

^[32] Преп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение Православной веры. Кн. 2. Гл. 2. О творении. СПб., 1894. С. 45.

^[33] Толковая Псалтирь Евфимия Зигабена, греческого философа и монаха, изъясненная по святоотеческим толкованиям. (Пс. 110, 9). Киев, 1898. С. 888 (первое предложение приведенной цитаты принадлежит не св. Иоанну Златоусту, а Евфимию Зигабену).

^[34] Филарет (Гумилевский), архиепископ Черниговский и Нежинский. Историческое учение об Отцах Церкви. Т. I. СПб., 1882. С. 116.

^[35] Св. Григорий Богослов, архиепископ Константинопольский. Слово 30, о богословии четвертое, о Боге Сыне второе // Творения. Ч. 3. М., 1844. С. 99.

^[36] Св. Григорий Богослов, архиепископ Константинопольский. Песнопения таинственные. Слово 1 О началах // Творения. Ч. 4. М., 1844. С. 216.

^[37] Св. Григорий Богослов, архиепископ Константинопольский. Слово 30, о богословии четвертое, о Боге Сыне второе//Творения. Ч. 3. М., 1844. С. 99.

^[38] Св. Кирилл, архиепископ Иерусалимский. 5-е Тайноводственное Слово, 12 // Творения иже во святых отца нашего Кирилла, Архиепископа Иерусалимского. Сергиев Посад, 1893. С. 298.

^[39] Там же. С. 300. (5-е Тайноводственное Слово, 19).

^[40] Св. Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский. Беседы на послание к Римлянам. Беседа 1, 3 // Полное собрание творений. Т. 9. Кн. 2. СПб., 1903. С. 492-493.

^[41] У иеросхим. Антония (Булатовича) написано: ‘Если бы Имя Отец было не Бог’

^[42] Феофилакт, архиепископ Болгарский. Толкования на Новый Завет. СПб., 1911. С. 40 (толкование на Деян. 2, 38).

^[43] Св. Кирилл, архиепископ Иерусалимский. 2-е Тайноводственное Слово, 4 // Творения иже во святых отца нашего Кирилла, Архиепископа Иерусалимского. Сергиев Посад, 1893. С. 287.

^[44] Там же. С. 286 (2-е Тайноводственное Слово, 3).

^[45] Там же. С. 290 (3-е Тайноводственное Слово, 3).

^[46] Там же. С. 284 (1-е Тайноводственное Слово, 7).

^[47] Св. Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский. Беседы на псалмы. 110 // Полное собрание творений. Т. 5. Кн. 1. СПб., 1899. С. 309.

^[48] Толковая Псалтирь Евфимия Зигабена, греческого философа и монаха, изъясненная по святоотеческим толкованиям. (Пс. 110, 9). Киев, 1898. С. 888.

^[49] Св. Кирилл, архиепископ Иерусалимский. 6-е Огласительное Слово, 2, 5-7, 9 // Творения иже во святых отца нашего Кирилла, Архиепископа Иерусалимского. Сергиев Посад, 1893. С. 71-76.

^[50] Там же. С. 117 (10-е Огласительное Слово, 8).

^[51] Св. Тихон Задонский. О истинном христианстве. Кн. 2. Статья 3. Гл. 2. О прославлении имени Божия. 313-314 // Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонского. Т. 3. М’ 1889. С. 64-65.

^[52] Св. Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. Т. 2. СПб., 1893. С. 309-310.

^[53] Там же. С. 238.

^[54] Там же. С. 422.

^[55] Св. Иоанн Кронштадтский. Мысли христианина. СПб., 1903, репр. издание: М., ‘Правило веры’, 2000. С. 10-12. ‘Там же. С. 69.

^[56] Там же. С. 79.

^[57] Из письма с Кавказа к некоему русскому монаху на Афон // Русский Инок. 1912. No19. С. 57-59.

III. Имя Божие есть сама Божественная сила, но не сила посредствующая

Действенность Имени Божия.

Возражения имеборцев.

Учение об Имени Божием, как силе посредствующей, ведет к лютеранскому субъективизму.

Действенность Имени Божия

Имеборцы отвергают засвидетельствованную в Св. Писании истину, что чудеса творились Божественною Силою Имени Божия, и осмеливаются утверждать, что не силою Божественною Имени Божия совершались эти чудеса, но Самим Богом, а Имя Господне служило лишь для призвания Бога как посредствующая сила! Просим имеборцев показать нам хотя бы одно какое-либо место во всех святоотеческих писаниях, где Имя Божие называлось бы посредствующей силой! — Но так как этого они не в силах найти ни у кого из святых, то постараемся же мы показать, сколь великое заблуждение так называть Имя Божие. — ‘Словом Господним небеса утвердишася, и Духом Уст Его вся сила их’ (Пс. 32, 6). ‘Живо бо Слово Божие, и действенно’ (Евр. 4, 12). — Но по словам имеборцев выходит, что не словом Господним небеса утвердились, но лишь Духом Святым, ибо слово Божие наравне с Именем Божиим суть лишь посредствующие силы! Разберем же, что значит название Имени Божия силой посредствующей. — Сила посредствующая значит сила второстепенная. Сила посредствующая значит сила не Божественная. Сила посредствующая значит сила, отделимая от силы Божественной, и сила, которая прекращает свое действие тогда, когда начинает действие сила Божественная. Признание Имени Божия в чудесах силой посредствующей должно вести к признанию также и слов Господних, как например: ‘очистись’, ‘Лазаре, гряди вон’, — и других — силою не Божественною, а посредствующею. Но допустимо ли такое отделение действа Слова от действа Духа? Можно ли допустить, чтобы слова Спасителя были лишь посредствующею силою, привлекавшею силу Святого Духа, а сила Святого Духа была силою Божественною? — Конечно, нет, но поскольку неотделим Сын Божий от Духа Святого, постольку и всякое слово Сына Божия неотделимо от силы Духа Святого, и всякое Его слово, а следовательно, и всякое Имя Божие и Имя Иисус Христово есть сила Божественная. Поэтому мы отнюдь не допускаем именования Имени Божия силою посредствующею, но веруем и исповедуем, что Имя Божие и Имя Господа Иисуса Христа творило и творит бесчисленные чудеса присущею Ему Божественною силою, и деяло и деет все таинства Церкви. Приведем же свидетельства святых отцов, которые ясно говорят, что силою Имени Божия и Господа Иисуса Христа творились чудеса и совершаются таинства. Так, в одной из песней церковных говорится: апостолы ‘Исцеления творяще, Владыко, Твоим Именем… Наги и просты во языки послал еси Твоя ученики, вместо оружия Твое Имя носяще Святое’ ^[58].

О том, что Божественною силою Имени Божия освящаются таинства, мы уже говорили в предыдущей главе и приводили свидетельства св. Кирилла Иерусалимского, Феофилакта Болгарского и св. Иоанна Златоуста.

О том, что Имя Божие есть державнейшая Божественная сила, ясно засвидетельствовал Ангел мужу апостольскому Ерму: ‘Имя Сына Божия велико и неизмеримо, и оно держит весь мир’ ^[59]. Св. Афанасий Александрийский в толковании на ст. 3-й псалма 53-го говорит: »Боже, во Имя Твое спаси мя’, — просит, чтобы спас не иным чем, но Именем Своим. Поелику призываю Имя Твое, то этим самым Именем даруй мне спасение’. В толковании же на ст. 17-й псалма 88-го он говорит: »О Имене Твоем возрадуются’ (то есть Иисусовом. — Прим. иеросхим. А.)… потому что Его Именем и Его силою творили они (то есть апостолы. — Прим. иеросхим. А.) все, что ни сотворено ими дивного’ ^[60]. Феофилакт Болгарский говорит: ‘(Господь) Объясняя нам, как верующий в Него может творить великие и чудные дела, говорит: ‘о чем ни попросите во имя Мое’. Здесь показывает нам способ чудотворения: всякий может творить чудеса чрез прошение и молитву и призвание Его Имени. Так и апостолы сказали (хромому): ‘во Имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи’ (Деян. 3, б)’ ^[61]. — А в другом месте: »Доселе не просисте ничесоже во Имя Мое, просите, и приимете, да радость ваша исполнена будет’ (Ин. 16, 24). — Когда, говорит, Я воскресну, а затем приидет Утешитель к вам и наставит на всякую истину, тогда вы не спросите Меня ни о чем, как, например, прежде спрашивали: куда Ты идешь (Ин. 14, 5), покажи нам Отца (Ин. 14, 8)… ‘вопросите’ употреблено вместо: ‘попросите’, ‘потребуете’. Итак, когда Я, по воскресении из мертвых, пошлю вам Утешителя, тогда вы уже не просите Меня, то есть, не будете нуждаться в Моем посредничестве, но довольно будет вам произнесть Имя Мое, чтоб желаемое получить от Отца. Итак, здесь Он показывает силу Своего Имени, так как (Самого) Его не будут видеть и не будут просить, а только назовут Имя Его, и Он будет творить такие дела. — ‘Доселе не просисте ничесоже во Имя Мое’, — а отныне просите и непременно приимете. Посему полезнее, чтоб Я умер… хотя Я и разлучусь с вами, но вы не думайте, что вы оставлены Мною, ибо Имя Мое даст вам большее дерзновение, и радость ваша тогда будет самая полная’ ^[62]. — ‘Имя Божие, — говорит епископ Феофан, — это выражение всеобъемлющее. Оно означает: и Именем Его, и во Имя Его или славу, и опираясь на Имя Его, и о Нем и в Него. Ибо в вере Христовой все от Господа исходит и все к Нему возвращается и на Нем стоит. Св. Златоуст говорит: ‘О Имени Его — значит, что мы не должны углубляться в сущность Его, но веровать во Имя Его, ибо Имя сие творило чудеса.

‘Во Имя Иисуса Христа, — говорит Петр, — востани и ходи’ (Деян. 3, 6). Оно само требует веры: и всего этого нельзя постигнуть разумом). — Экумений прибавляет: ‘вера была во Имя Его. Ибо Самого Его не видели, но уверовали по одному благовестию о Имени Его’ ^[63]. — Этот же автор в другой книге — ‘О Православии’ — говорит: »Возвратишася же седмьдесят с радостию, глаголюще: Господи, и беси повинуются нам о Имени Твоем’ (Лк. 10, 17). — Дивная сила слова (то есть Имени Иисуса Христа. — Прим. иеросхим. А.), овладевшая душами слышавших!.. Такова неотъемлемая сила Имени Христова: прогонять полчища бесов и знамением образа креста Его сокрушать все сопротивные силы! — В мире одна сила Бога’ ^[64].

Возражения имеборцев

Но знаете ли, какой изворот изобрели имеборцы, чтобы уничижить Имя Божие и приравнять Его по Божественной силе к святым иконам? — Они говорят, что в Катехизисе Пространном сказано, что таинство крещения деется Именем Божиим, но там же сказано, что сила знамения Креста равносильна силе Имени Божия. Из этих совершенно справедливых слов Катехизиса они делают следующее софистическое заключение: Имя Божие по силе равносильно силе знамения креста, но писанный крест есть та же икона, а посему сила Имени Божия есть лишь благодатная, равная той, которая присуща святым иконам. Следовательно, поскольку св. икона по существу есть дерево и краска, то и Имя Божие не имеет Божественного достоинства, но есть лишь облагодатствованное человеческое слово. Итак, этим совершенно отметается Божественность Истины Божией и божественность всякого Слова Божия. Этим отметается то, что мы доказали выше, что Имя Божие есть словесное действие Самого Бога и Сам Бог. Но нетрудно обличить все лукавство подобного мудрования: в Катехизисе не говорится о вещественном, деревянном или другом кресте, но говорится о именословном крестном знамении, творимом рукою иерея. Но что же есть сие крестное знамение, как не образное написание Имени Иисус Христос? — Персты написуют Имя Иисус Христос, крестное же знамение изображает оправдание сего Имени на Кресте и идею спасения Иисусом. Итак, следовательно, свидетельство Катехизиса не только не умаляет Божественной силы Имени Божия и Имени Господня, но, во-первых, подтверждает то, что Божественною силою Имени Божия деется таинство крещения, а во-вторых, указывает на то, что и крестное именословное знамение заимствует свою силу не от чего иного, но от Имени Иисус Христос. О том же, что Имя Господне по Божественной силе отнюдь невозможно приравнивать к св. иконам, видно из того, что святые иконы, по определению 6-го Собора (см. греческую Кормчую), не подлежат освящению, но освящением для какой-либо иконы есть написание Имени того святого, кто на ней изображен, или Господа, или Богоматери ^[65]. Также и на каждом кресте освящением служит написание на нем Имени Иисус Христос, которое делает его святым и отличает от крестов разбойников. Святое Евангелие также не подлежит освящению, но освящением для него суть написанные в нем Божественные слова, которые суть душа и сердце Спасителя.

Учение об Имени Божием, как силе посредствующей, ведет к лютеранскому субъективизму

Называя Имя Божие в чудесах силой посредствующей, имеборцы имеют склонность признавать Божественною силою, деющею чудеса, субъективную силу веры. Но это мудрование ничуть не различается от лютеранского мудрования о преложении хлеба и вина в Тело и Кровь Спасителя: если ты причащаешься с верою, то ты причащаешься Тела и Крови, а если без веры, то — хлеба и вина!! Такого неправославного учения о Божественности веры во Имя Божие и о не-Божественном достоинстве самого Имени Божия, в которое подобает верить, мы отнюдь не признаем. Апостолы вели двоякую проповедь: во 1-х, проповедывали Божество Самого воскресшего Христа, а во 2-х — Божество Имени Его, почему и требовали веры, во 1-х, в Самого Христа, а во 2-х, во Имя Иисус-Христово, а с ним — и во Имя Святой Троицы. Но вот ныне имеборцы веру признают, но объект веры — Имя Иисус-Христово — отметают!

Появление среди современного христианства и — о ужас! — среди монашества сей имеборческой и нововарлаамитской ереси доказывает плачевное умаление веры в нынешних христианах. Кто является провозвестником этой новой ереси? — Три святогорских образованных монаха-интеллигента, во главе с известным российским архиепископом. Все они, как видно, еще со школьной скамьи повредились в своем православном умосозерцании и заразились всякой интеллигентщиной и толстовщиной и всяким другим ядом западного свободомыслия, ибо кто из нынешнего поколения высокообразованного не повредил в юности чистоты своего православия? В нынешний век, когда дух кичливого высокоумия и самомнительной гордости ума уничижает все древнее и святоотеческое и преклоняется лишь пред всем новым, в нынешний век, когда даже веру в Божество Иисуса Христа людям образованного класса приходится с великим трудом в себе отстаивать, теперь, конечно, новая имеборческая ересь найдет себе изобильнейшую пищу. Тому, кто и в Божество Христово еле-еле верит, тому где же трепетать, как то подобало бы, пред Именем Божиим и где ему веровать в Имя Божие, как в Самого Бога.

^[58] Канон на празднование Собора святых славных и всехвальных апостол 12 (30 июня), песни 1 и 3 // Минея. Кн. 10. Ч. 2. Июнь. Издание 1986 года. с. 485.

^[59] Пастырь Ерма. Книга третья: Подобия. Подобие 9. Гл. 14 // Писания мужей апостольских. СПб., 1895. С. 234.

^[60] Св. Афанасий Александрийский. Толкование на псалмы // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 4. Изд. 2-е. Свято-Троицкая Сергеева Лавра, 1903. С. 183 и 292.

^[61] Феофилакт. архиепископ Болгарский. Благовестник, или толкование на Святое Евангелие. Ч. 4. Евангелие от Иоанна. Изд. 2-е. Казань, 1875. С. 357 (толкование на 14, 13).

^[62] Там же. С. 397 (толкование на 16, 23-24).

^[63] Епископ Феофан (св. Феофан Затворник). Толкование первых восьми глав Посланий св. апостола Павла к Римлянам. 1, 6. М., 1890. С. 41.

^[64] Св. Феофан Затворник, епископ. О Православии с предостережениями от погрешений против него. Гл. 4, репр. издание: М., 1991. С. 86 (в оригинале у святителя Феофана: ‘Дивная сила слова, овладевавшая душами слушавших, их (апостолов) не столько занимала, потому что, пребывая с Господом, они привыкли видеть сие и в себе и в других. — Но чтоб и бесы повиновались им, этого они никак не ожидали’).

^[65] 6-ое деяние VII Вселенского Собора

IV. Всякая молитва о Имени Божием делается

Имеборцы не считают Имя Божие необходимым для молитвы.

Но даже для беседы с человеком требуется имя его как выражение его свойства.

Тем более требуется знание Имени Божия, как истины о свойствах Бога, для беседы с Ним.

Смысл заповеди о молитве ‘Духом и Истиною’.

Движение ума в молитве.

Богодвижная молитва есть Бог.

Попытка имеборцев подтвердить свое мнение о возможности молитвы без Имени.

Имеборцы не считают Имя Божие необходимым для молитвы

Отметая Божественную силу Имени Божия и называя Имя Господне в происходивших от него чудесах ‘силой посредствующей’, имеборцы в умной молитве отрицают освящающую силу призываемого и исповедуемого сердцем Имени Господа Иисуса Христа. Они высказывают также мысль, что призывание Имени Божия в молитве не необходимо, но что можно молиться и без именования Бога, — прямо, так сказать, к Самому Существу Его. Так они говорят, считая Имя Божие случайно и внешне связанным с Богом, и таким же отделимым и не необходимым для Бога, как фамилия для человека, так что, например, можно вполне быть в общении с человеком и не знать его фамилии, или, например, написать фамилию только на адресе письма, а в самом письме больше не упоминать его. Так и имеборцы учат молиться: призови Бога по имени, а потом имя больше не нужно, — и продолжай молиться Ему Самому. Такое извращенное употребление Имени Божия в молитве происходит, очевидно, вследствие весьма узкого и неправильного понимания имеборцами Имени Божия и имени человеческого. Постараемся же показать, что не только с Богом невозможно иметь молитвенное общение вне Имени Его, но и с человеком невозможно иначе вести беседу, как о имени его.

Но даже для беседы с человеком требуется имя его как выражение его свойства

Всякая беседа одного человека с другим зависит от некоей руководящей мысли, которая побуждает меня обратиться к этому человеку и которая заставляет меня говорить ему то, а не другое. Нетрудно доказать, что эта руководящая мысль и есть некое имя собеседника и есть также сознание некиих своих собственных свойств, то есть некоего своего имени. Так, например, человек сознает себя больным и идет к врачу, следовательно, для того, чтобы обратиться к врачу, что же должен человек сначала вообразить в своем уме, как не два имени: свое имя — ‘.больной’ и имя другого — ‘врач’. Так приходит человек к человеку и верует во имя врача, что он и на самом деле — врач, и, соответственно с этим, ведет беседу с врачом о своей болезни, держа во все время в уме своем два определения: я ‘больной’, а этот — ‘врач’. Так же точно и врач необходимо должен во время беседы с больным держать в своем сознании эти же два определения: ‘врач’ и ‘больной’, которые направляют деятельность ума врача и обусловливают его ответы больному. Но предположим, что вдруг кто-либо из двух, — врач или больной, отвратят ум свой от этих руководящих определений и вообразят какое-либо другое определение, так, например, что пациент есть житель такого-то города, где живут знакомые доктора, тогда это новое определение, или руководящее беседой имя, заменит то, которое руководило раньше, и доктор, держа его в своем сознании, начнет расспрашивать пациента о своих знакомых, а пациент, оставив свое прежнее, руководящее беседой, определение — ‘больной’, будет иметь в себе другое — ‘житель такого-то города’, и, в зависимости от этого, и будет отвечать врачу. Итак, видите, какое необходимое условие словесного общения между людьми есть ведение взаимных свойств людей, но ведение взаимных свойств и есть истинное именование человека. Конечно, фамилии человека можно и не знать — и быть в общении с ним, но какое-либо из свойств человека безусловно необходимо человеку определить и держать его в сознании для того, чтобы беседовать с ним.

Тем более требуется знание Имени Божия, как истины о свойствах Бога, для беседы с Ним

Такова есть и наша молитвенная беседа с Богом, и она отнюдь не может деяться иначе, как о Имени Божием, ибо Имя Божие есть истинное определение свойств Божиих, и все, что только ни ведает человек о Боге, выражается в Именах Божиих. Человек, разносторонне познавая другого человека, может составлять себе множество всевозможных определений его и, руководясь ими, вступать во взаимную с ним беседу, но о Боге весьма мало что известно человеку, и все, что известно, известно из Имени Божия, ибо человеку известно о Боге лишь то, что Сам Бог благоизволил о Себе открыть, и что выражается Именем Его. Поэтому утверждать, как то делают имеборцы, что молиться Богу возможно независимо от Имени Его, есть совершенная бессмыслица. Для того, чтобы обратиться к Богу, молящийся необходимо должен вообразить в уме своем какое-либо определение свойств Божиих, то есть какое-либо Имя Божие, как например: или ‘Благой’, или ‘Страшный’, или ‘Великий’, или ‘Спаситель наш’, или ‘Творец наш’, или ‘Иисус Сладчайший’, или ‘Заповедавший нам всего просить у Него и веровать в исполнение просьбы’, или ‘Запретивший под страхом вечной муки тот грех, который я сделал’, — это все суть определения или имена Божий, держа в уме которые молящийся руководит соответственно им свои молитвенные слова. Так же необходимо человеку иметь в сознании своем и некое свое собственное определение или имя, как например, что я немощен, несчастен, грешен, или что я облагодетельствован Богом, или что я сын Божий по благодати, или что я прах и пепел. Только при истинном сознании какого-либо свойства Божия во Имени Его и какого-либо своего свойства и может совершиться молитва, и если человек искренне сознает истину как определения Божиего, так и своего определения, тогда молитва бывает всегда услышанною, ибо тогда человек молится ‘духом и истиною’. Если же человек во время молитвы хотя и молится, но искренно не сознает, во-первых, призываемого Имени Божия, а во-вторых, имени своего, то есть того побуждения, которое заставляет человека обратиться к Богу, тогда молитва называется лицемерною и не бывает угодна Богу, ибо не совершается духом и истиною. — ‘Аще Отец есмь Аз, то где слава Моя, и аще Господь есмь Аз, то где есть страх Мой?’ (Мал. 1,6). — Так требует Господь истинного сознания именуемых Его свойств.

Смысл заповеди о молитве ‘Духом и Истиною’

‘Духом и истиною достоит кланятися’ (Ин. 4, 24), — повелевает Господь. Смысл сих слов ‘дух и истина’ есть двоякий и относится, во-первых, к Самому Богу, который есть Дух и Истина, а во-вторых, к самому себе. Итак, духом и истиною должен человек молиться в себе, то есть нелицемерно именуя Бога и нелицемерно смиряя себя пред Богом, и духом ощущая истину своих слов, и тогда Бог, видя такое истинное молитвенное настроение человека, Сам способствует его молитве, и человек начинает молиться тогда — ‘духом и Истиною’, то есть Сам Дух Святой возбуждает дух человека к молитве, и Само Слово — Истина глаголет во истинном сердце человека. Тогда происходит то, о чем говорится в Писании: ‘Истина от земли возсия, и правда с небесе приниче’ (Пс. 84, 12). Ибо по словеси Господню: ‘Без Мене не можете творити ничесоже’ (Ин. 15, 5), и — ‘О чесом бо помолимся, якоже подобает, не вемы, но Сам Дух ходатайствует о нас, воздыхании неизглаголанными’ (Рим. 8, 26). Итак, духом и истиною своею и Духом и Истиною Божиею должно деяться всякое словесное служение Богу, которое именно и состоит, как о том свидетельствует молитва церковная, в призывании и поклонении Имени Святого Божия (иерейская молитва на шестопсалмии ^[66]).

Движение ума в молитве

Этот процесс молитвы, то есть умное взирание на Имя Божие и возвращение ума от Имени Божиего к имени или определению своему, прекрасно выражен у свв. Каллиста и Игнатия Ксанфопулов: ‘Молитва, со вниманием и трезвением совершаемая внутрь сердца, без всякой другой мысли… словами: ‘Господи Иисусе Христе, Сыне Божий’, — невещественно и безгласно воспростирает ум к Самому призываемому Господу Иисусу Христу, словами же: ‘помилуй мя’, — опять возвращает и движет к себе самому’ ^[67]. Итак, не ясно ли свидетельствуют этими словами святые отцы, что душа наша не иначе может сочетаться с Богом, как сочетавшись прежде умом с истиною, выраженною во Имени Божием, и сердцем прочувствовав эту истину, и тогда на истинствующие ум и сердце человека приникают с неба Дух и Истина, и земля сердца нашего — ‘даст плод свой’ (Пс. 84, 13). Тогда исполняется и другое обещание Господне, что Дух Святой ‘Мя прославит, яко от Моего приимет, и возвестит вам’ (Ин. 16, 14). — Но что же именно взимает Дух Святой от Сына и Слова, и что возвещает истинным молитвенникам, которые молятся Духом и Истиною? — Взимает от Сына и Слова, во-первых, Имя Божие и Имя Иисусово, и слова молитвенные, и слова пророческие, и слова всякого тайноведения и всякого созерцания, и слова всякого понимания Писания и всякой Божественной истины, одним словом, взимает от Сына всякое Его словесное действие, и это — вземлемое от Сына словесное действие Его — Он возвещает духу молящегося, и не только возвещает, но и прославляет, то есть научив, как молиться, исполняет всякое прошение наше. Итак, не Дух Святой именует Отца, ибо именование есть словесное действие Сына, но Дух Святой взимает сие Имя от Сына и возвещает, почему и сказано, что не одним только Духом делаются молитва и поклонение Богу, но — ‘Духом и Истиною’, и еще сказано, что — ‘без Мене не можете творити ничесоже’. — Так и св. Симеон Новый Богослов говорит: ‘.Господь же Дух есть (2 Кор. 3, 17) — не потому, что Дух есть Сын ( — прочь такое хуление!), — но потому, что Сын Божий видится и созерцается в Духе Святом’ ^[68]. Итак, весьма ошибаются те, которые думают, что в молитве к Богу возможно обходиться без Имени Его, и они или в прелести представляют себе прелестно Существо Божие, или сами не знают, что всякое мысленное представление именуемого свойства Божия есть Имя Божие, почему они и мнят, что, не называя Бога, например, главными Именами Его, они тем творят молитву независимо от Имени Его.

О том, что даже и созерцания Божественные деются о Имени Божием, свидетельствует великий тайнозритель, столь глубокий в своих тайновещаниях, что его не посмел переводить даже великий духовный писатель последних времен — епископ Феофан, это именно, Каллист Катафигиот. — ‘Всех желаний край есть Божественное с душею и паче ума соединение: и Божественного ради соединения… нуждно есть еже умом действовати (то есть стараться постигать истину произносимых имен Божиих и слов молитвенных. — Прим. иеросхим. А.), сиречь зрети (то есть созерцать и мысленного ока не спускать во все время молитвы. — Прим. иеросхим. А.). Таково бо и Божественное есть, от чего и Имя, Бог, к сему определися (то есть это созерцание Имени Божия есть путь или дверь к соединению с Богом, о котором сказано выше, и сие Божественное соединение с Богом деется через созерцание Имени Его, Которое и есть Сам Бог. — Прим. иеросхим. А.). Но убо еже зрети, абие на мысль Бога восходит. Везде бо, и во всех, аки некия лучи влагает Бог во зрительный ум, и ум зрителей прямоположна имать Бога’ ^[69]. — Видите, что здесь св. Каллист ‘лучами’ Божества не иное что именует, как Имена Божий, восприняв их зрительным оком ума своего, человек зрит в этих ‘лучах’ Самого Бога. Вспомните во второй главе приведенные слова св. Тихона Задонского, в которых он говорит, что ‘Имя Божие… лучи славы Своея издает, издает в созданиях’. Неименуемое Имя и Слово Божие издает лучи именуемых Имен Божиих, в которых тварь зрит Бога.

Богодвижная молитва есть Бог

Сочетание ума и сердца с Богом во Имени Его обожает и самую молитву, которая делается уже молитвою не человеческой, но молитвою Богодвижимою, и такая молитва есть — Сам Бог, ибо есть словесное действие Божества. Это свидетельствует св. Григорий Синаит: ‘Молитва есть Апостолов проповедание (чего? — Имени Божия. — Прим. иеросхим. А.)… непосредственная вера (во что? — во Имя Божие. — Прим. иеросхим. А.)… действуемая любы (то есть Сам Бог как действие Отчей Любви. — Прим. иеросхим. А.)…

Божие познание (то есть свойств Божиих из Имен Его. — Прим. иеросхим. А.)… Иисусово радование (то есть сладость призывания Имени Иисус. — Прим. иеросхим. А.)… И что множайше глаголати: молитва есть Бог, действуяй вся во всех, за еже едину быти Отца и Сына и Святаго Духа действу, действующаго вся о Христе Иисусе’ ^[70]. Слышите ли, какое определенное свидетельство, что молитва деется Самим Богом и есть действие Божества — Отца и Сына и Святого Духа, и что, следовательно, и Имена Господа Иисуса Христа, Сына Божия, призывание коего составляет главное содержание молитвы сей, суть Бог.

Эту же непреложную истину, что всякая молитва деется о Имени Божием и не вне его, подтверждают все молитвы и возгласы церковные. Обратите внимание на все длинные молитвы церковные и на построение их: в каждой из этих молитв большую часть ее содержания составляет перечисление различных именований и определений Божиих, для чего? — для того, чтобы чрез эти определения и именования сочетать ум свой с Богом, сознав истину именуемых Божиих Имен, и тем сочетать действие своего духа и истины с действием Духа Святого и Слова — Истины, и Отца Любви.

Попытка имеборцев подтвердить свое мнение о возможности молитв без Имени

Неправильно понимая Имя Божие как лишь собственное имя Божие, имеборцы осмеливаются внушать ту погибельную мысль, что частое призывание Имени Господа Иисуса Христа в умносердечной молитве не нужно, причем в оправдание свое приводят слова св. Василия Великого: ‘Посредством памятования водруженная в нас мысль о Боге есть вселение в нас Самого Бога’ ^[71]. — Эти слова имеборцы толкуют так, что якобы св. Василий Великий учит не призывать Имя Господне, а только думать о Боге! Но на самом деле эти слова именно доказывают, что исповедание умносердечное Имени Божия есть — Сам Бог, ибо низводит в душу нашу Самого Бога, как то говорит о. Иоанн Кронштадтский (см. во 2-й главе). Памятью водруженная мысль о Боге — что же в этом подразумевает Василий Великий, как не созерцание какого-либо из свойств Божиих, то есть Имени Его. Да возможно ли о Боге что помыслить, что не было бы в то же время написанием Имени Его? Не суть ли все именуемые свойства Божий — Имя Его? Не есть ли памятование всех дел Божиих — созерцание свойств Его? Не созерцается ли и во всех словах Божиих премудрость, благость и истина Его? Куда ни обрати око ума твоего — на Писание ли, на чудеса ли, на слова ли, на дела ли Его — всюду неизбежно имеешь созерцать Имя Его, и во всем Евангелии и во всей истории искупления нашего Богом Словом прочтешь Имя — Иисус — ‘Бог Избавитель’.

Не можем не подивиться непоследовательности имеборцев: они до сих пор не возражают против этих слов св. Григория Синаита, что ‘молитва есть Бог’, но против святоотеческих слов, что Имя Божие есть Бог, возражают и отвергают! Не можем воздержаться, чтобы не воскликнуть по этому поводу словами Господними: ‘Буи и слепии, что бо более, дар ли, или олтарь святяй дар?’ (Мф. 23, 19). — Не Имя ли Божие в молитве святит собою молитву?! Если каждое слово в молитве признается имеющим Божественную силу как словесное действие Божества, то не тем ли паче Сам Бог есть Имя Божие и Имя Господа Иисуса Христа в молитве! Можно ли допустить, чтобы прошение в молитве Иисусовой — ‘помилуй мя’ — было бы Богом, а Имя ‘Господи Иисусе Христе, Сыне Божий’ — не Богом? — Итак, если свв. Григорий Синаит и Макарий Александрийский именуют молитву Богом, то очевидно, что они этим утверждают, что Имя Божие и Господа Иисуса есть Сам Бог.

Свидетельство о. Иоанна Кронштадтского о том, что вера, требующаяся для молитвы, уже предполагает убеждение в нераздельности Имени и Именуемого

Всякая молитва для плодотворности своей требует прежде всего — веры, а вера в молитве не допускает того, чтобы отделять слова молитвы от самого дела и от именуемых именами существ, как то прекрасно выражает о. Иоанн Кронштадтский: ‘Молясь, нужно так веровать в силу слов молитвы, чтобы не отделять самих слов от самого дела, выражаемого ими: нужно веровать, что за словом, как тень за телом, следует и дело, так как у Господа слово и дело нераздельны… То беда, что мы маловерны и отделяем слова от дела, как тело от души, как форму от содержания, как тень от тела, — бываем и на молитве, как в жизни, ‘телесни, Духа не имуще’ (Иуд. 1, 19), оттого-то и бесплодны наши молитвы’ ^[72]. — Не это ли обезверение наше есть причина появления нынешнего имеборства! ‘Молясь, я верую твердо, что: 1) Бог есть Един Сый и вся исполняли, следовательно, одесную меня (это и есть живая вера во Имя — Сый. — Прим. иеросхим. А.), 2) что я образ Его (это и есть сознание самого себя, или самоименование. — Прим. иеросхим. А.), 3) что Он бездна благости (это и есть сознание Имени Божия — Благий. — Прим. иеросхим. А.) и 4) Источник всякой благости (это и есть вера во Имя ‘Сокровище благих’. — Прим. иеросхим. А.) и что Он Сам уполномочил меня молиться Ему’ ^[73]. — ‘Каждое слово… молитвословий имеет в себе соответствующую ему и в нем заключающуюся силу… Такая благодать присуща каждому церковному слову, ради обитающего в Церкви Ипостасного, вочеловечившегося Божия Слова, Которое есть Глава Церкви. Да и всякое истинное доброе слово имеет соответствующую ему силу, ради всенаполняющего простого Божия Слова. С каким же вниманием и благоговением надо произносить каждое слово, с какою верою! Ибо Слово есть Сам Зиждитель — Бог, и Словом от небытия в бытие все приведено’ ^[74].

Еще более замечательно свидетельство о. Иоанна Кронштадтского о неотделимости собственного имени от человека и Имени Господня от Господа: ‘В имени человека — душа человека, например, в имени ‘Иван’ — душа Ивана. Так на призыв сей душа моя сознает себя в этом имени и откликается на него. Так, в Имени Иисус Христос — весь Христос, душа и тело Его, соединенные с Божеством’ ^[75].

^[66] 1-я иерейская молитва на шестопсалмии // Служебник, 1977. С. 40.

^[67] Каллист патриарх и Игнатий Ксанфопулы. Наставление безмолвствующим, в сотне глав. Гл. 48 // Добротолюбие. Т. 5. С. 369.

^[68] Слова преподобного Симеона Нового Богослова. Вып. 2. Слово 59. М., 1890. с. 72-73.

^[69] Каллист Катафигиот. (Главы) // Добротолюбие или словеса и главизны священного трезвения. Часть 4. Б. м., б. г. Л. 18 об.

^[70] Преп. Григорий Синаит. Главы о заповедях и догматах, 113 // Добротолюбие. 4.1. М., 1822. Л. 77.

^[71] Древние Иноческие Уставы, собранные Епископом Феофаном (Затворником). М., 1892. С. 224.

^[72] Св. Иоанн Кронштадтский. Мысли христианина. СПб., 1903, репр. издание: М, ‘Правило веры’, 2000. С. 99.

^[73] Там же. С. 100.

^[74] Там же. С. 241-242.

^[^75] Св. Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. Т. 2. СПб., 1893. С. 310.

V. Исповедание Имени Иисусова в Иисусовой молитве есть Сам Господь Иисус Христос

Св. Симеон Солунский.

Св. Иоанн Златоуст.

Св. Симеон Новый Богослов.

Игнатий и Каллист Ксанфопулы и др.

Св. Григорий Синаит.

Преп. Никифор Афонский.

Паисий Величковский.

Бл. Василий.

Богородица — делательница созерцания молитвы.

Борьба, которую выдержал Паисий Величковский за молитву Иисусову.

Еп. Игнатий Брянчанинов.

Преп. Серафим Саровский.

О. Иоанн Кронштадтский.

Заключение.

Св. Симеон Солунский

О молитве Иисусовой св. Симеон Солунский говорит так: ‘Есть много молитв, но превосходнее всех та, которую дал нам Сам Спаситель (Отче наш…)… а после нее спасительное призывание Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия (Иисусова молитва), в научении нас которому потрудились многие преподобные отцы наши, и между ними златословесный отец наш (Иоанн), в трех словах изложивший учение о сей Божественной молитве, затем Богоносный Лествичник, Диадох… и другие многие. Они говорили о ней достойно жившего в них Духа Божия, так как и молитва сия в Духе Святом изрекается, как говорит св. Павел: ‘Никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым’ (1 Кор. 12, 3). И тот, кто изрекает ее, от Бога есть, как говорит св. Иоанн: ‘Всяк дух, иже исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога есть’ (1 Ин. 4, 2)… Сия Божественная молитва, состоящая в призывании Спасителя, есть следующая: ‘Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя’. Она есть и молитва, и обет, и исповедание веры, — Духа Святого и Божественных даров подательница (слышите, что призывание Имени есть подательница, а не посредствующая сила. — Прим. иеросхим. А.), сердца очищение, бесов изгнание, Иисуса Христа вселение, духовных разумений и Божественных помыслов источник, грехов отпущение, душ и телес врачевательница, Божественного просвещения подательница, милости Божией кладезь, откровения Тайн Божиих ходатаица, единая спасительница, яко Имя Спасителя нашего Бога в себе носящая, — Имя Иисуса Христа, Сына Божия, на нас названное. (Слышите, каково значение, придаваемое в молитве призыванию Имени Иисуса! Похоже ли это святоотеческое учение на новое учение имеборцев о том, что в Иисусовой молитве Имя Иисусово есть лишь посредствующая сила?! Похоже ли это святоотеческое учение на то, что частое призывание в молитве Иисусовой Имени Иисусова не необходимо?! — Прим. иеросхим. А.). Несть бо иного Имене под небесем… о нем же подобает спастися нам (Деян. 4, 12), как говорит апостол. Призывание сие есть и молитва, потому что сим испрашиваем мы милости Божией, — и обет, потому что в нем мы себя самих предаем Христу чрез призывание Его, и исповедание, потому что, исповедав так Господа Иисуса, Петр ублажен Им (Мф. 16, 17), — и сердца очищение, потому что Бог зрит и призывает и очищает того, кто таким образом зрит Бога (видишь, что призывание Имени Иисусова есть созерцание Самого Бога. — Прим. иеросхим. А.), — и бесов изгнание, потому что Именем Иисуса Христа бесы были изгоняемы и изгоняются, — и вселение Христа, потому что Христос в нас есть памятованием о Нем и памятованием сим вселяется в нас (Слышите, как подобает, следовательно, понимать приведенные в предыдущей главе слова св. Василия Великого, что ‘посредством памятования водруженная в нас мысль о Боге есть вселение в нас Самого Бога’, итак, этими словами св. Василий Великий не только не отвергает спасительности частого призывания умносердечного Имени Господа Иисуса Христа, но подтверждает. — Прим. иеросхим. А.) я исполняет веселия, как говорит св. Давид: ‘помянух Бога и возвеселихся’ (Пс. 76, 4), и духовных разумений и помыслов источник, потому что во Христе ‘вся сокровища премудрости и разума сокровенна’ (Кол. 2, 3), и Он подает их тем, в коих вселяется, — и Божественного просвещения подательница, потому что Христос есть истинный Свет (1 Ин. 5, 20) и призывающим Его сообщает просвещение и благодать, — как Пророк взывал: ‘Буди светлость Господа Бога нашего на нас’ (Пс. 89, 17) и как Господь обетовал: ‘Ходяй по Мне… имать Свет животный’ (Ин. 8, 12), — и милости Божией кладезь, потому что милостив Господь и ущедряет всех призывающих Его (Пс. 85, 5) и творит скорое отмщение вопиющих к Нему (Лк. 18, 7-8), — и откровения смиренным тайн Божиих ходатаица, как рыбарю Петру истина о Христе явлена была от Отца Небесного (Мф. 16, 17), и как св. Павел восхищен был в рай до третьего неба и слышал неизреченные глаголы (2 Кор. 12, 4), — и единая спасительница, потому что ‘несть ни о едином же ином спасения’ (Деян. 4, 11), кроме Господа, к Коему взываем, ибо ‘Сей есть воистину Спас миру, Христос’ (Ин. 4, 42). Почему в последний день, хотя и нехотя, ‘всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца’ (Флп. 2, 11). Такое исповедание есть знак веры нашей и свидетельство, что мы — от Бога. Ибо ‘всяк дух, иже исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога есть’, а не исповедующий сего ‘от Бога несть’, а есть ‘антихристов’ (1 Ин. 4, 2-3). Почему всем верующим надлежит Имя сие непрестанно исповедывать, и для проповедания веры, и для засвидетельствования любви нашей к Господу нашему Иисусу Христу, от которой ничто никогда отнюдь не должно нас разлучать, и ради благодати от Имени сего, отпущения грехов, уврачевания души, освящения, просвещения, и прежде всего ради спасения (слышите, какая Божественная сила присуща Имени Господню! — и отпущения грехов, и спасения! Но кто же имеет власть отпускать грехи, кроме Самого Господа? Не ясно ли, что этим самым не иное что говорит св. Симеон, как то, что Имя Господне есть Сам Господь. — Прим. иеросхим. А.). Божественный евангелист говорит: ‘Сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий’. Се вера! — ‘и да верующе, живот имате во Имя Его’ (Ин. 20, 31) Се спасение и жизнь! (то есть Имя Его. — Прим. иеросхим. А.). Сие призывание всякий благочестивый всегда да возглашает, как молитву, и умом своим, и языком, и стоя, и ходя, и сидя, и склоняясь на ложе, и говоря что-либо, и делая, — и всегда да понуждает себя к тому, и обретет великий покой и радость, как опытно знают это имеющие о сем заботливое попечение (то есть старающиеся беспрестанно призывать Имя Господне, чего именно ныне советуют не делать имеборцы. — Прим. иеросхим. А.)… и монашествующие, и миряне’ ^[76].

Св. Иоанн Златоуст

Св. Иоанн Златоуст говорит: ‘Есть у нас духовные заклинания — Имя Господа нашего Иисуса Христа и сила Креста… Если же многие, хотя и произносили это заклинание, но не исцелились, то это произошло от маловерия их, а не от бессилия произнесенного (Имени), так же точно многие прикасались к Иисусу и теснили Его, но не получили никакой пользы, а кровоточивая жена, прикоснувшаяся не к телу, но к краю одежды Его, остановила долговременные токи крови. Имя Иисуса Христа страшно для демонов, страстей и болезней. Итак, станем Им украшаться, Им ограждаться’. — Поясняя дальше, почему мы, несмотря на всемогущую спасительную силу Имени Иисусова, хотя и беспрестанно призываем Его, но все же остаемся не украшенными сердцем и не достигшими духовного совершенства, св. Златоуст говорит, что Имя Иисусово всемогуще и в силах нас очистить, но мы сами виноваты в том, что призывание Его остается без пользы для нас, ибо мы не уготовляем сердца нашего к тому, чтобы оно могло достойно восприять Имя Господне и с ним Самого Господа: ‘Сделай только сердце твое достойным такого прикосновения, и Господь первый притечет к тебе… А как скоро Христос извлечет звуки из души нашей (то есть когда очищенное сердце издаст чудную мелодию Иисусовой молитвы. — Прим. иеросхим. А.), то несомненно снизойдет на нас Дух и мы будем лучше неба, имея не солнце и луну отпечатленными на теле нашем, но Самого Владыку солнца, луны и ангелов, в нас поселившегося и шествующего. Я говорю это не для того, чтобы нам (Именем Иисусовым. — Прим. иеросхим. А.) воскрешать мертвых, очищать прокаженных, но для того, чтобы мы явили чудо, которое больше всего этого, именно — любовь. Где только есть это благо, там немедленно является Сын со Отцем и снисходит благодать Духа. ‘Идеже бо, — говорит Христос, — еста два, или трие собрани во Имя Мое, ту есмь посреде их’ (Мф. 18, 20)’ ^[77]. — Из этих последних слов св. Златоуста следует, что каждому возможно воскресить свое умерщвленное грехами сердце именно молитвою Иисусовой. Но кто же суть — ‘два или трие’? — Это суть ум и сердце, по учению святых отцов, а третье — суть уста, когда сочетается единодушно в молитве ум с сердцем, и произойдет так называемое нисхождение ума в сердце, тогда действенно будет совершаться и молитва.

Св. Симеон Новый Богослов

Св. Симеон Новый Богослов, изложив святоотеческое учение о молитве Иисусовой, присовокупляет: ‘и тогда бывает брань — с великим шумом восстают злые демоны (на того, кто начал заниматься молитвою Иисусовою. — Прим. иеросхим. А.) и посредством страстей производят мятеж и бурю в сердце, но Именем Иисуса Христа все сие потребляется и разливается, как воск в огне’ ^[78].

Игнатий и Каллист Ксанфопулы и др.

О том, сколь великое значение в молитве Иисусовой имеет именно призывание Имени Господня, которое так уничижают имеборцы, Игнатий и Каллист Ксанфопулы свидетельствуют следующее: ‘Начало всякого боголюбезного действования есть с верою призывание спасительного Имени Господа нашего Иисуса Христа, — так как Он Сам заявил: ‘без Мене не можете творити ничесоже’ (Ин. 15, 5), — и с сим призыванием мир и любовь: мир, ибо молиться подобает… ‘без гнева и размышления’ (1 Тим. 2, 8), любовь, ибо ‘Бог любы есть, и пребываяй в любви, в Бозе пребывает, и Бог в нем’ (1 Ин. 4, 16)… с верою призыванием Имени Господа нашего Иисуса Христа твердо надеемся мы получить милость и жизнь истинную, в Нем сокровенную, кои, при частом возглашении внутрь сердца Имени Господа нашего Иисуса Христа, источаются из него (то есть из самого Имени, в этом понимании слова ‘него’ в подлиннике заглавная буква ‘н’ поставлена малая, а не большая. — Прим. иеросхим. А.), как из некоего Божественного источника приснотекущего… Почему и Сам всеблагий и сладчайший Господь наш Иисус Христос, и когда приблизился к вольному за нас страданию Своему, и когда явился Апостолам по воскресении, и еще когда имел взыти ко Отцу Своему по естеству и нашему по благодати, яко истинный и чадолюбивый Отец, оставил их (то есть мир Свой и заповедь о любви и о Имени Своем. — Прим. иеросхим. А.) всем Своим как последние некие заповеди и сладостные утешения, как дорогие и верные, так сказать, залоги, лучше же — как Богом подаемое наследие. — Когда настало спасительное Его страдание, Он явил сие в следующих, сказанных ученикам, словах: …’Аще чесо просите от Отца во Имя Мое, даст вам. Доселе не просисте ничесоже во Имя Мое: просите, и приимете, да радость ваша исполнена будет’ (Ин. 16, 23-24). — Опять по воскресении говорил Он им: ‘Знамения же веровавшим сия последуют: Именем Моим бесы ижденут, языки возглаголют новы’ и прочее (Мк. 16, 17). Согласно с сим возвещает и Наперсник, Иоанн Евангелист: ‘Многа же и ина знамения сотвори Иисус перед ученики Своими, яже не суть писана в книгах сих. Сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий, и да верующе, живот имате во Имя Его’ (Ин. 20, 30-31). И св. Павел Апостол: ‘О Имени Иисусове всяко колено поклонится’ и прочее (Флп. 2, 10). И в Апостольских Деяниях написано: ‘Тогда Петр исполнився Духа Свята, рече: … разумно буди всем вам и всем людем Израилевым, яко во Имя Иисуса Христа Назореа, Егоже вы распясте, Егоже Бог воскреси от мертвых, о Сем сей стоит пред вами здрав’, — и немного спустя: ‘и несть ни о едином же ином спасения, несть бо иного Имене под небесем даннаго в человецех, о немже подобает спастися нам’ (Деян. 4, 8-12). И опять Спаситель: ‘Дадеся Ми всяка власть на небеси и на земли’ (Мф. 28, 18)… От (сих) трех добродетелей’ (то есть молитвенного призывания Имени Иисусова, мира со всеми и со своею совестью и любви ко всем, наипаче же ко Христу. — Прим. иеросхим. А.) рождаются нам другие три дивные плода, именно: очищение души, просвещение и зрелость духовная… Посему очень премудро славные руководители наши и наставники… научают преимущественно пред всяким другим деланием… Господу молиться… непрестанным имея делом и занятием призывание всесвятого и сладчайшего Имени Его, всегда нося Его в уме, в сердце и в устах, и всячески понуждая себя в Нем и с Ним и дышать, и спать, и бодрствовать, и ходить, и есть, и пить, — и все вообще, что ни делаем, так делать… (Видите, как ясно требуют святые отцы частого и беспрестанного призывания Имени Господа Иисуса! Видите, как противно, следовательно, новое имеборческое учение о ненужности частого призывания Имени Иисусова святоотеческому учению. — Прим. иеросхим. А.). Сие убо страшное для всякой твари и досточтимое Имя паче всякого имени… (Видите ясное свидетельство, что во Имени Иисусовом пребывает Сам Творец, страшный для всякой твари! — Прим. иеросхим. А.). И великий Златоуст говорит: ‘Умоляю вас, братие, никогда не нарушайте и не презирайте правила молитвы сей’. — Немного спустя: ‘Монах должен — ест ли, пьет ли, сидит ли, служит ли, шествует ли путем или другое что делает, — непрестанно взывать: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, да Имя Господа Иисуса, сходя в глубь сердца, смирит держащего тамошние пажити змия, душу же спасет и оживотворит. (Слышите, какое ясное свидетельство, что Имя Иисусово не есть посредствующая сила, но есть сама сила Божественная, ибо имеет власть не только бесов устрашать, но даже души спасать и оживотворять. Но, конечно, не отдельно от Самого Иисуса, а именно потому, что Имя сие и есть Сам Господь Иисус Христос. — Прим. иеросхим. А.). Непрестанно убо пребудь с Именем Господа Иисуса, да поглотит сердце Господа, и Господь сердце, и будут два сии во едино’. (Видите, какое ясное свидетельство в пользу неотделимости Имени Господа от Самого Господа. Выше сказано, что следует непрестанно призывать Имя Господне, дабы оно, сходя во глубину сердечную, смиряло змия и спасало душу, а здесь это призывание называется пребыванием с Именем Господним, и это призывание и есть поглощение сердцем Самого Господа, и вселение Самого Господа в сердце] — Прим. иеросхим. А.). И опять: ‘Не отлучайте сердца своего от Бога, но пребывайте с Ним и сердце свое храните всегда с памятованием Господа нашего Иисуса Христа, пока Имя Господа вкоренится внутрь сердца, и оно ни о чем другом помышлять не станет, — да возвеличится Христос в вас’. (Видите ли свидетельство, что вкоренение памяти о Боге состоит именно во вкоренении памятью в сердце своем Имени Господа Иисуса. — Прим. иеросхим. А.). — Говорит также и Лествичник: ‘память Иисусова да срастворится с дыханием твоим, и тогда познаешь ты пользу безмолвия» ^[79], ^[80]. Затем Каллист учит, как именно навыкать умносердечному призыванию: ‘Путем дыхания тихо сведи (ум) внутрь сердца и держи молитву сию: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя — вместе с дыханием соединенно некако совводя туда и глаголы молитвенные, как говорит св. Исихий: ‘с дыханием твоим соедини трезвение, и Имя Иисусово, и помышление о смерти незабвенное, и смирение, ибо то и другое великую доставляет пользу’… Согласно с этим говорит и св. Диад ох: … ‘Которые сие святое и преславное Имя непрестанно содержат мысленно во глубине сердца своего, те могут видеть и свет ума своего’… И еще: ‘сие дивное Имя, будучи с напряженною заботливостью содержимо мыслью, очень ощутительно попаляет всякую скверну, появляющуюся в душе. ‘Ибо Бог наш огнь поядаяй есть’ всякое зло, как говорит Апостол (Евр. 12, 29). Отсюда, наконец, Господь приводит душу в великое возлюбление славы Своея, ибо преславное то многовожделенное Имя, укосневая чрез памятование о Нем ума в теплом сердце, порождает в нас навык любить благостыню Его беспрепятственно, потому что нечему уже тогда полагать тому препону’… Лествичник говорит: ‘Бей супостатов Именем Иисусовым, ибо нет сильнейшего оружия ни на небе, ни на земле’ ^[81] … — Но не только у сказанных святых отцов и подобных им найдешь ты словеса священной молитвы, но и еще прежде них, у самых первых и верховных Апостолов Петра, Павла и Иоанна… Один возглашает Имя Господа Иисуса (1 Кор. 12, 3), другой Иисуса Христа (‘Благодать же и Истина Иисус Христом бысть’ (Ин. 1, 17)), третий Христа Сына Божия (‘Ты еси Христос, Сын Бога Живаго’ (Мф. 16, 16))… Блаженный Павел сказал: никто не может исповедать Господа Иисуса. Последнее речение — Иисуса — берет св. Иоанн и ставит первым в своем изречении: иже исповесть Иисуса Христа. Последнее его речение — Христа — в исповедании св. Петра помянуто первым: ‘Ты Христос Сын Бога’. Так составилась, как триплетная и нерасторжимая вервь, Боготворная молитва наша (видишь, как св. Отец именует призывание Имени Иисусова Боготворным, ибо Имя Его и есть Сам Он, Бог Иисус Христос, имеющий власть делать и людей по благодати богами! — Прим. иеросхим. А.), премудро и разумно соплетенная и сотканная. Так до нас дошла, так блюдется нами и в том же виде от нас перейдет к тем, кои будут после нас. (Слышите, какое свидетельство, что молитва Иисусова происходит от апостольских времен и есть святое апостольское предание. — Прим. иеросхим. А.). Что касается до речения: ‘помилуй мя’, прилагаемого к спасительным словам молитвы, то есть ‘Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий’, — то его приложили святые отцы, наипаче для младенчествующих еще в деле добродетели, новоначальных и несовершенных. Ибо преуспевшие и совершенные о Христе каждым из сих воззваний одним: Господи Иисусе, Иисусе Христе, Христе, Сыне Божий! или даже только возглашением: Иисусе! — довольны бывают, объемля то и лобызая, как полное делание молитвы, и чрез это одно исполняемы бывая неизреченной, всякий ум, всякое видение и всякое слышание превосходящей сладости и радования. — В убеждение и удостоверение в сем полнейшее сладчайший и душелюбивый Господь наш Иисус Христос, Сын Божий, Коего словеса суть дела и глаголы — Дух и Живот, явно возвестил: ‘без Мене не можете творити ничесоже’ (Ин. 15, 5), еще: ‘аще что просите от Отца во Имя Мое, то сотворю’ (Ин. 14, 13, 14)’ ^[82].

Св. Григорий Синаит

Не менее ясно свидетельствуют и преп. Исихий и св. Григорий Синаит о том, что Имя Господа Иисуса Христа есть сама Божественная сила, то есть Сам Он, но отнюдь не сила посредствующая, и что в умной молитве призывание частое Имени Иисусова есть главное основание ее и та сила, которая делает молитву животворящей и боготворящей. Не будем здесь повторять тех слов св. Григория Синаита, что молитва есть Бог, которые мы приводили в предыдущих главах, но приведем те его слова, коими явно опровергается новое лжеучение имеборцев, что умная молитва не требует частого призывания Имени Иисусова, но что достаточно лишь призвать Имя Господне в начале молитвы, а потом молиться уже, так сказать, лицом к Лицу или заменять призывание Имени Иисусова размышлением об Иисусе Христе. Такое учение есть неизбежный путь к прелести, ибо делание безмолвников и вообще всех, которые ведут внимательную жизнь, в чем же ином главным образом заключается, как не в отгнании помыслов, то есть в отражении лукавого’] Эта брань ведется беспрестанно и состоит в том, что умный делатель, окруженный множеством мысленных врагов, всячески старающихся рассеять или чем-либо занять его ум, все время старается не принимать в ум никакого всеваемого помысла, но заключать его (то есть ум) в слова сердечно призываемого Имени Господа Иисуса. Это и есть непреодолимая оборона Имени Иисусова, которая не только не допускает врага проникнуть чрез помысл в ум и чрез похоть в сердце, но и опаляет его. Таково оборонительное делание подвижников, которое по временам сменяется наступательным деланием, то есть горячею молитвой, которая есть Иисусово радование и восхищает преуспевших в созерцания, и деется также о имени Иисусове. Но новое учение имеборцев не считает нужным много упражняться в призывании Имени Иисусова и советует заменять сие размышлением о Иисусе Христе, этим они, следовательно, лишают себя главной своей обороны и подвергают ум свой тончайшим воздействиям лукавых духов, которые несомненно, не будучи отгоняемы и опаляемы Именем Иисусовым, проникнут в ум безмолвника и всеют в него свои мнимо-благочестивые мысли и фальшивые созерцания. В этом именно и заключается прелесть, от которой предостерегают святые отцы, советуя обнажать ум свой от всяких мыслей, не только худых, но и мнимо-хороших, и заключать его в слова молитвы Иисусовой. Поэтому и св. Григорий Синаит говорит: ‘Когда приходят помыслы, призывай Господа Иисуса часто и терпеливо, и они отбегут: ибо, не терпя сердечной теплоты, молитвою подаемой, они, как огнем палимые, отбегают… Непрестанно взывай умно и душевно: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!.. держа неисходно ум в сердце, взывай к Господу Иисусу, и скоро прогонишь помыслы и наводителей их бесов отгонишь, опаляя их и бичуя невидимо Божественным Именем сим’ ^[83].

Преп. Никифор Афонский

Одинаково с этим советует и преп. Никифор Афонский: ‘Изгнав из словества ^[84] всякий помысл… дай сию молитовку: ‘Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!’ — и понудь его вместо всякого другого помышления это одно всегда вопиять там внутри. Если будешь такое делание держать неопустительно со всем вниманием, то откроется тебе чрез сие по времени и сердечный вход… Приидет же к тебе, при многовожделенном и сладостном внимании, и весь лик добродетелей: любовь, радость, мир и прочее, ради коих потом всякое твое прошение исполняемо будет о Христе Иисусе, Господе нашем’ ^[85].

Таково святоотеческое учение о молитве Иисусовой, деемой о Имени Иисуса Христа, и сие святоотеческое учение святые отцы не от себя измыслили, но восприяли, как мы видим, по свидетельству Игнатия и Каллиста, от апостолов, оно дошло в неизменном виде и до нашего времени.

Паисий Величковский

Так, великий делатель умносердечной Иисусовой молитвы Паисий Величковский, приводя в своей книге слова старца своего бл. Василия, в предисловии на главизны бл. Филофея Синайского излагает следующее учение о молитве и о Имени Иисусовом: ‘Всякий, отрекающийся мира и приемлющий монашество, принимает (подобно воину, вступающему в войско) и меч духовный, дабы с ним, как то подобает воину Христову, вступить в брань с духами злобы (мы приводим цитируемое место, переводя его со славянского языка, ради большей удобопонимаемости, на русский). Почему в час пострижения ему и говорится: ‘прииме, брате, меч духовный, иже есть глагол Божий, егоже и носяй во устах твоих, уме же и сердце, глаголи непрестанно: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя’.

Сей ‘меч духовный’ и ‘глагол Божий’ есть, по толкованию бл. Василия, именно Имя Иисусово: ‘Что бо глаголет Писание? близ ти есть глагол во устех твоих, и в сердце твоем, яко аще исповеси усты твоими Господа Иисуса, спасешися: всяк бо, иже аще призовет Имя Господне, спасется. Все же се: глагол (в первом тексте), исповедание (во втором тексте) и призывание (в третьем тексте): разумей быти внутрь тебе Христа (то есть и призываемое, и глаголемое, и исповедуемое Имя Иисусово и есть Сам Христос. — Прим. иеросхим. А.), чрез святое крещение всельшася. Его же призывати (то есть Имя Его. — Прим. иеросхим. А.) и глаголати, и исповедати должен ecu непрестанно, иногда только внутрь сердца своего, а иногда и устами произнося: ‘Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя’. Берегись же, человече, противления этой заповеди (то есть берегись нерадения в том, чтобы беспрестанно призывать Имя Господа Иисуса. — Прим. иеросхим. А.), дабы за это не послал на тебя Бог дух ожесточения, слепоты и глухоты духовной, подобно древнему Израилю, поклонившемуся некогда Ваалу и впавшему в идолопоклонство вследствие нерадения своего о хранении ума своего, как в том обличает его Илия Пророк, и не стал бы ты (подобно Павлу) противу остра рожна (Имени Иисусова) прати. Не надейся же и не верь, что возможешь преуспеть в чем-либо духовном, если не станешь повиноваться данной тебе заповеди призывати Иисуса Христа на всяк помысл злый и на всяку рать вражию, как говорит св. Исихий, ибо не найдешь ни на небе, ни на земле более крепкого оружия на врагов, чем Имя Христово… — ‘Веруяй в Мя, реки от чрева его истекут воды живы’ (Ин. 7, 38). — Всяк бо крещающийся приемлет свыше сию воду живую во глубине сердца своего таинственно (то есть воспринимает Самого Христа как источник воды живой в сердце своем, — и Имя Его, которое, будучи исповедуемо, и призываемо, и глаголемо, есть вода живая, оживотворяющая человека, неоскудно источающаяся от Источника-Иисуса, таинственно живущего от святого крещения в сердце человека, и самое сие Имя Его и есть Он Сам), о ней же пишется в житии святейшего Игнатия Богоносца, яко разрезаша невернии сердце его глаголюще: ‘како он ношаше Бога своего в сердце своем?’ И обретоша внутрь из злата словеса сия: Иисус Христос. (Итак, этими словами бл. Василий доказывает, что ношение Христа в себе есть ношение Имени Его в сердце своем.) Сие же знамение бе на посрамление неверных, во уверение же всем верным, яко всяк на святом крещении приемлет внутрь себе Христа.

Сего ради святии отцы повелевают нам, во-первых, очищаться от страстей умносердечным призыванием Имени Иисус-Христова противу всякого помысла злого, брани страстной и прилога вражиего. И такая молитва не должна быть бесчувственной и лишь по привычке глаголемой, но должна быть исполненной сердечного чувства, без сердечного же чувства творимую молитву Иисусову и мертвой молитвой назвать не грешно. Так, положив начало пребывать в разумном внимании (то есть следить бдительно за всеми появляющимися в уме помыслами и не допускать их до ума своего) и молении (то есть всегдашнем призывании против всякого помысла Имени Иисусова), да пребудем твердо до самой смерти, неослабно борясь с ратующими против нас врагами и страстями нашими, и, как научают нас святые отцы, хотя, несмотря на бдительность и молитву нашу, враг все-таки будет успевать наносить нам тысячи язв каждый день, мы однако да не отступим от сего живоносного делания, то есть призывания Иисуса Христа (то есть Имени Его), сущего в сердцах наших.

Таковых (прилежно и беспрестанно занимающихся призыванием Имени Иисуса Христа) Бог, если усмотрит в этом пользу для души нашей, возводит на высоту созерцательной умной молитвы. Но некоторые (не ведая, что созерцательная молитва есть дар Божий) пытаются своими собственными усилиями взойти на степень созерцательной молитвы, мня, что она в руках хотящих достичь ее обретается, за что их по справедливости можно назвать легкомысленными. Другие же, уведав, что не все, но немногие сподобляются дара созерцательной молитвы, ослабевают в подвиге делательной молитвы Иисусовой и начинают нерадеть о беспрестанном призывании Имени Иисусова, но так как без сего призывания невозможно человеку избежать действия страстей и сосложения ума своего с лукавыми помыслами, то таковые и подпадают под власть страстей, за что и имеют быть истязаны в час смерти и воздадут ответ на Страшном Суде за то, что нерадели о призывании Имени Господня… Таковым следует разуметь, что за то, что по немощи нашей мы не сподобились достичь степени созерцательной молитвы, мы осуждены не будем, но за то, что мы не блюли ума и сердца своего от диавола и злых помыслов, имея возможность противиться им и побеждать — не собою, но страшным именем Христовым — имеем воздать слово Богу за то, что, нося Христа внутри себя по дару святого крещения, не умели или, вернее, не желали научиться, как призвать Того (то есть Имя Иисусово) на помощь в час брани. И именно за это и укоряет нас Апостол, говоря: не весте ли, ‘яко Иисус Христос в вас есть? разве… неискусни есте’ (2 Кор. 13, 5): то есть не умеете — действовати умом в сердце Имя Христово’. (Видите, какое ясное утверждение, что Имя Иисус-Христово, исповедуемое в сердце, и есть Сам Иисус Христос.) ^[86].

‘Носящий же Меч сей или Глагол (то есть Имя Иисусово) в уме своем, внимая внутренне помыслам своим, знает, когда нападает на него мысленно враг, и тогда обращает сей меч против злых его прилогов и страстей и помыслов, и молится против сих действий вражеских молитвою Иисусовой, также молится и в случае впадения в грех, прося прощения о Имени Иисусовом’ ^[87]. — ‘Но, о времене нашего! Многие и чуть ли не все носят сей Меч — за един токмо обычай, а не на каковую бранную потребу! Не стараясь научиться, как обращать сей меч против лица вражиего и пожигать врагов сим пламенным оружием, как огнем, но пользуются сим мечом неразумно и плотски, а не действительно, то есть тянут лишь четки, за ‘славу’ — одну лестовку, а за кафизму — три, и тем и довольствуются, ограничиваясь лишь внешнею молитвою. Множайшие же и совершенно отложив в сторону сей глагол Божий, паче же рещи пламенное оружие, охраняющее врата сердечные, довольствуются (в своей духовной жизни) лишь одним псалмопением, канонами и тропарями’ ^[88].

Бл. Василий

В предисловии на книгу бл. Исихия бл. Василий, приводимый Паисием Величковским, говорит: »О единой же сей краткой и пятьми словесы исчисляемой молитве, по Апостольскому гласу: 1) Господи 2) Иисусе 3) Христе 4) помилуй 5) мя, написа первый Святый Исихий двести глав, ничтоже иное приложив в тех, точию едино ума блюдение и сию священную молитву Иисусову’. ‘Толикое бо бе Святым о сем священном делании радение, яко и молитися повелевают за неведующих сего умного света сердечного, просвещающегося Именем Христа Бога нашего» ^[89].

В той же главе он говорит, что в умном делании — прекрасное оружие против страстей есть память смертная, воспоминание ужаса осуждения на Страшном Суде и вечности ужасного мучения и, с другой стороны, воспоминание блаженств Царствия Небесного, но все эти роды умного делания не могут сравниться с призыванием умносердечным Имени Иисусова: ‘Хотя и эти воспоминания в тех, кои ими победили нечувствие свое, имея силу утолять похоти плоти и отражать злые помыслы от души, но Имя страшное Иисус-Христово большую и несравненную имать силу, всех сих потребляти от сердца и ума. Поэтому эти воспоминания следует сопрягать с деланием умной молитвы, и они придают молитве сугубую крепость и успешность: наипаче же от молитвы сами яко свет сияюще, прогонимей сущей тме от ума и мгле страстей Именем Иисус-Христовым’ ^[90].

В предисловии к Нилу Сорскому сей же бл. Василий говорит, что, хотя святые отцы и уставляют добрым и благоговейным мужам очищать свои сердца единым исполнением заповедей Христовых, имея как крепчайшее оружие против страстей страх Божий и память Божию, но сие действенно лишь для добрых неокамененных сердец: ‘нечувственным же и окамененным, аще и самая та геенна или Сам Бог чувственно открыется, никаковаже наведет им страха’. Также и для новоначальных сие одно умное делание, то есть памятование Бога, со страхом Божиим трудно исполнимо, ибо ум новоначальных, упражняемый в сей памяти, скоро притупляется, и так же избегает их ум мыслить о Боге и о страхе наказания за несоблюдение заповедей, как избегает пчела курения дыма. Поэтому, хотя памятование заповедей Божиих и страха наказания и весьма полезно есть в час брани, но святые отцы изобрели сверх сих и еще одно прекраснейшее средство, могущее весьма помогать немощным (то есть беспрестанное призывание против помыслов и страстей Имени Иисусова). Поэтому, если первое умное делание можно уподобить ручной мельнице, то, если с сим первым деланием человек соединит и беспрестанное призывание Имени Иисусова, то оно уподобится мельнице водяной: подобно тому, как вода сама собою движет и колесо, и жерновный камень, так ‘и пресладкое Имя Иисусово с памятию Бога ту суща (то есть сущего во Имени Иисусовом) всеисполненне живущего во Иисусе (то есть в имени Иисус) подвижет ум в молитву, о немже великий в богословии Исихий, назнаменуя ^[91], глаголет: ‘душа, благодеема и услаждаема от Иисуса, с радостию некоею и любовию и со исповеданием Благодателю хвалу воссылает, благодарящи и призывающи Того с веселием» ^[92]. В приведенном в сей же книге письме архимандрита Александра этот последний некоему имущему намерение принять монашество пишет: ‘Постарайся обрести Иисуса Христа… в сердце своем… Мы все до единого ищем Иисуса Христа по разным местам, не ведая того, что Он всегда внутри нас находится. Всемогущий Бог да озарит сердце твое и укажет тебе место, идеже обитает Иисус Христос’ ^[93]. Это сердечное место, в коем следует стоять вниманием и молитвою и в коем подобает искать, так сказать, Христа в носящем Его Имени Иисусовом, есть верхушка сердца, которая лежит под левым сосцем ^[94].

Богородица — делательница созерцания молитвы

Начало Иисусовой молитвы св. Симеон Солунский, как мы видели, возводит к самим Апостолам, но начало созерцательной умной молитвы, по свидетельствам Нила Сорского и Нила Синайского, приводимым Паисием, восходит до первозданного человека в раю, величайшей же делательницей сей созерцательной молитвы была Пречистая Дева Мария, как то свидетельствует св. Григорий Палама, приводимый Паисием Величковским. Не это ли побудило Святую Деву воскликнуть вечные слова: ‘И свято Имя Его!’ (Лк. 1, 49), — скажем мы от себя? Ибо Та, Которая, имея совершеннейший дар созерцания, созерцала Бога в Именах Его из творения и из Писания Ветхого являемых, сколь же еще обширнейшую дверь к созерцанию обрела во Имени Иисус, которое возвестил Ей Архангел! Уверовав в благовестие Архангельское, что Она зачала Сына Божия, Господа Своего и Христа Своего Иисуса, Пресвятая Богородица несомненно все время содержала в уме и в сердце Своем сие Имя, еже ‘паче всякаго имене’, и первая познала величие и сладость его, почему и воскликнула: ‘И Свято Имя Его’, то есть в Имени Его Он Сам.

Борьба, которую выдержал Паисий Величковскии за молитву Иисусову

Паисию Величковскому, как великому проповеднику молитвы и Имени Иисусова, пришлось претерпеть немало поношении за Имя Иисусово, по неложному свидетельству Самого Господа, предсказавшего ученикам Своим, что они все гонимы будут ‘Имени Моего ради’. Впрочем, противники о. Паисия не восставали тогда против Божественного достоинства и силы Имени Иисусова, но отрицали по грубости ума своего Богоугодность безмолвной молитвы, отстаивая ревностно гласную молитву, установленную в церковном Богослужении. Так как занятие умною Иисусовой молитвой, при неумелом и неосторожном ведении его, ведет весьма часто к прелести и к тяжким падениям, то эти печальные случаи еще больше восстановляли врагов против о. Паисия, которого они винили во всем этом и даже жгли его книги. Подобно тому, как ныне восстали имеборцы против книги об Иисусовой молитве о. Илариона и против автора ее, так и против Добротолюбия и против о. Паисия восстал — ‘един инок, философ суеумный, увидев, что некоторые, ревновавшие не по разуму о сей молитве, вследствие их самочиния и невежественного наставления неискусных наставников впали в некую прелесть, то сей философ до того вооружился по действию диавольскому хулою на сию святую молитву, что несравненно превзошел тех древних треклятых еретиков хулителей этой молитвы Варлаама и Акиндина, — столь страшные и срамные хулы вознося как на молитву сию святую, так и на делателей ее и ревнителей, что и целомудренному слуху человеческому они нестерпимы (сравни писанное в No 15 ‘Русского Инока’ за 1912 г.). На ревнителей сей же молитвы он (то есть сей, именуемый философом, но по всему судя — некий архиепископ или митрополит) воздвиг такое превеликое гонение, что некоторые, вс оставив, прибежали в эту страну и ныне здесь богоугодно живут в пустыне, другие же бывшие ревнители, будучи малоумны, согласившись с ним, дошли до такого безумия от развращенных его слов, что и некоторые свои отеческие книги (понимай — Добротолюбие) потопили в реке, привязав к ним камень. И до такой степени распространились его хулы, что некие (понимай — игумены) запретили под страхом клятвы читать святые отеческие книги (то есть об умной молитве — Добротолюбие).

Когда же сей хулитель (то есть гонитель архиепископ) задумал, не довольствуясь устными хулами, предать их писанию (то есть написать хульную книгу против молитвы Иисусовой), тогда наказанием Божиим ослеп на оба глаза, тем и пресеклось его богоборное намерение’ ^[95].

У о. Паисия Величковского о умной молитве в главе первой говорится: ‘Вестно убо да будет, яко сие Божественное священныя умныя молитвы делание дело бяше непрестанное древних Богоносных Отец наших… На предреченное убо сие Божественное умное сердечнаго рая делание и хранение никтоже от правоверных дерзнул когда похулити’, но все древние отцы имели это умное делание в великой чести и относились к нему с крайним благоговением, как к делу, преисполненному всякой духовной пользы. Но так как чрез это умное делание (призывание сердечное Имени Иисусова) монашество, ‘избрав благую часть’, с неотторжимою любовию сидело у ног Иисусовых, в совершенстве благодаря сему преуспевая в делании Его заповедей и бывая светом всему миру и просвещением, то диавол, начальник злобы и враг всякого благого дела, истаевая завистию, употребил все свои козни, чтобы опорочить и похулить это душеспасительное дело и истребить, если можно, от лица земли. Так, во-первых — чрез истребление святоотеческих книг руками сарацин, еще же и порочил всегда умное делание, вводя неких неискусных самочинников в прелесть, дабы примером их погибели, которая произошла не по вине умной молитвы, но по вине их возношения, побуждать хулить умную молитву и отвращать от спасительного сего дела не имеющих достаточного рассуждения. Но не довольствуясь всем этим, диавол обрел еще в италийских странах Калабрийского Змея, предтечу антихристова, еретика Варлаама, по гордости своей во всем подобного диаволу, и вселившись в него со всею своею силою, подвиг его на хулу против православной веры, как о том подробно пишется в Постной Триоди, в Синаксаре на вторую неделю св. Великого Поста. Сей Варлаам дерзнул отвергать священную и умную молитву, многоразлично хуля ее, и устно и письменно, как о том пишет иже во Святых Отец наш Симеон, Фессалоникский архиепископ, которого мы здесь и приводим: ‘Сей окаянный Варлаам множайшая — и на священную молитву хуляше же и писаше, — и на Божественную еже на Фаворе благодать же и осияние. Не уразумев заповеди: непрестанно молитеся (1 Сол. 5, 17) — да и как постигнуть ее тому, кто суетствует умом и находится в мечтаниях своих в союзе с гордым, то есть диаволом, — ниже поняв слов Апостольских: ‘помолюся духом, помолюся же и умом’ (1 Кор. 14, 15), ни слов: ‘воспевающе и поюще в сердцах ваших Господеви’ (Еф. 5, 19), ни — ‘посла Бог Духа Сына Своего’, то есть благодать, ‘в сердца ваша, вопиюща: Авва Отче’ (Гал. 4, 6), и — ‘хощу пять словес умом моим глаголати… нежели тмы словес языком’ (1 Кор. 14, 19), он поэтому и отверг умную молитву, особенно оке призывание Господне, (то есть Имени Иисусова), которое есть исповедание Петра, проповедовавшего: ‘Ты еси Христос, Сын Бога Живаго’ (Мф. 16, 16), и предание Самого Господа, глаголюща в Евангелии: ‘Аще просите от Отца во Имя Мое, даст вам’ (Ин. 15, 16), и — ‘Именем Моим бесы ижденут’ (Мк. 16, 17), и прочая. Понеже и Имя Его ‘есть Живот вечный’ (Ин. 17, 3), сия бо рече ‘писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий, и да верующе, живот имате во Имя Его’ (Ин. 20, 31), и Духа Святого подательно есть призвание Христово: ‘Никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым (1 Кор. 12, 3), рече и тьмами о сем’ (то есть, что призывание Имени Иисусова и есть Сам Бог, что отвергал Варлаам).

Но что же успел, восклицает о. Паисий, продолжая речь о Варлааме, началозлобный змий с сыном погибели треклятым еретиком Варлаамом, которого он наустил на хулу противу умной священной молитвы? Возмогло ли его злохуление (то есть отметание Божественного достоинства Иисусовой молитвы и происходящих от нее созерцаний) омрачить свет этого умного делания, которое он было надеялся до конца истребить? — Отнюдь (не возмогло), но болезнь его обратилась на главу его… Благодаря ревностной защите Божественного достоинства умного призывания Имени Иисус Христова св. Григорием Паламою — ‘сей Варлаам еретик со Акиндином и всеми своими единомысленниками трижды анафеме предадеся, но и доныне от тояжде Церкви на всякое лето в Неделю Православия с прочими еретики проклинаем бывает сице: ‘Варлааму и Акиндину, и последователем их, и преемником их анафема трижды’ (Слышите, имеборцы, высказывающие ныне хуления, тождественные с Варлаамовыми, на Имя Иисусово!)

Зрите зде, о друзи, дерзающие хулити умную молитву, — ‘кто был первый ее хулитель, не еретик ли Варлаам, трижды от Церкви анафеме преданный и имеющий проклинаться во веки (впрочем, в России этот чин анафемы ныне сократили и о Варлааме особо больше не упоминают, но на Востоке сей чин соблюдается нерушимо ^[96] . — Прим. иеросхим. А.)! Не сообщаетесь ли и вы своими злохулениями сему еретику и его единомысленникам? Не трепещете ли душою вашею подпасть подобно им церковной клятве и быть отчужденными от Бога? Не ужасаетесь ли тем, что, восстав против этого священнейшего дела, вы вашим злохулением, соблазнив неутвержденных в разуме ближних ваших, подпадаете под страшное прещение Евангелия Божиего? Не боитесь ли слов Апостольских: ‘Страшно есть еже впасти в руце Бога Живаго’ (Евр. 10, 31), и за это быть казненным и временно, и вечно, если не покаетесь?

Но какую же благословную вину ^[97] нашли вы, чтобы считать себя вправе хулить сию пренепорочную и треблаженную вещь? — Я совершенно недоумеваю: призывание ли Иисусово мнится вам быти не полезно? но и спастися о ином несть возможно, точию о Имени Господа нашего Иисуса Христа’ ^[98].

И в другом месте: ‘также и прочие богоносные отцы в своих учениях, исполненных премудрости Божией, описывая сию святую молитву, изъявляют о действии оной и происходящей от нее неизреченной духовной пользе и преуспении в получении Божественных дарований Духа Святого. И кто же не разжжется — восклицает о. Паисий — ревностью Божией к беспрестанному деланию сей священной молитвы, видя, к какому небесному сокровищу небесных добродетелей она приводит подвижника! Дабы ей Всесладчайшего Иисуса в душе и сердце своем всегда сокровиществуя (то есть призыванием Имени Его. — Прим. иеросхим. А.), непрестанно в себе поминать Вседражайшее Имя Его, неизреченно этим к любви Его разжигаясь (Пс. 25, 2). Хотящие же со Сладчайшим Иисусом любовию быть соединенными, те, оплевав вся красная мира сего, и наслаждения, и телесное упокоение, ничего не восхотят иметь в жизни сей иного, кроме всегдашнего упражнения в сем делании молитвы (то есть в призывании Сладчайшего Имени Иисусова. — Прим. иеросхим. А.) в селе райском (то есть в сердце. — Прим. иеросхим. А.)’ ^[99].

Таково проповедание великого подвижника прошлого века о Имени Иисусовом, исповедуемом и призываемом и глаголемом в умносердечной молитве! Таковы и его страшные обличительные слова против хулителей и противников молитвы умной и Имени Иисусова! Имеющий уши слышати, да слышит.

Епископ Игнатий Брянчанинов

Таким же ревностным проповедником Имени Иисусова и умной молитвы является и позднейший великий делатель оной и духовный писатель епископ Игнатий Брянчанинов. Приведем выдержки из его сочинений, относящиеся до Имени Иисусова.

‘Преподобный Антоний Великий завещает, — говорит епископ Игнатий Брянчанинов, — непрестанное памятование Имени Господа нашего Иисуса Христа. ‘Не предавай забвению, говорит он, Имени Господа нашего Иисуса Христа, но непрестанно обращай Его во уме твоем, содержи в сердце, прославляй языком, говоря: Господи Иисусе Христе, помилуй мя. Также: Господи Иисусе Христе, помоги мне. Также: Славословлю Тебя, Господь мой, Иисус Христос» ^[100].

‘Имя Господа Иисуса Христа содержит в себе особенную Божественную силу’ ^[101].

‘Моление молитвою Иисусовою есть установление Божественное. Установлено оно… Самим Сыном Божиим и Богом… Господь Иисус Христос установил моление Его Именем, дал этот способ моления, как новый, необычный дар, дар цены безмерной. Апостолы уже знали отчасти силу Имени Иисуса: они исцеляли им неисцелимые недуги, приводили к повиновению себе бесов, побеждали, связывали, прогоняли их. Это могущественнейшее, чудное Имя Господь повелевает употреблять в молитвах, обещая от него особенную действительность для молитвы. ‘Еже аще что просите, — сказал Он святым Апостолам, — от Отца во Имя Мое, то сотворю, да прославится Отец в Сыне. И аще чесо просите во Имя Мое, Аз сотворю’ (Ин. 14, 13-14)… О, какой дар, Он — залог нескончаемых, безмерных благ! Он истек из уст неограниченного Бога, облекшегося в ограниченное человечество, нарекшегося именем человеческим — Иисус-Спаситель. Имя, по наружности своей ограниченное, но изображающее собою Предмет неограниченный, Бога, заимствующее из Него неограниченное, Божеское достоинство, Божеские свойства’ ^[102]. ‘Величие Имени Иисуса превыше постижения разумных тварей земли и неба: постижение его непостижимо приемлется младенческою простотою и верою’ ^[103].

‘Только нищий духом, непрестанно прилепляющийся молитвою к Господу по причине непрестанного ощущения нищеты своей, способен раскрыть в себе величие Имени Иисуса’ ^[104].

‘Исповемся Имени Твоему о милости Твоей и истине Твоей, яко возвеличил еси над всем Имя Твое святое’ (Пс. 137, 2-3). — Святой Давид исчисляет чудные действия страшного и святого (Пс. ПО, 9) Имени Иисусова… Ради Имени Иисусова, употребляемого молящимся, нисходит к нему помощь от Бога и даруется ему отпущение грехов… ‘Помози нам, Боже, Спасителю наш, славы ради Имене Твоего, Господи, избави ны, и очисти грехи наша Имене ради Твоего’ (Пс. 78, 9). Ради Имени Господня бывает услышана молитва наша, даруется нам спасение, на основании убеждения в этом опять молится Давид: ‘Боже, во Имя Твое спаси мя и в силе Твоей суди ми. Боже, услыши молитву мою, внуши глаголы уст моих’ (Пс. 53, 3-4). Силою Имени Иисусова освобождается ум от колебания, укрепляется воля, доставляется правильность ревности и прочим свойствам душевным, мыслям и чувствованиям богоугодным’ ^[105]. ‘Во Имя Господа Иисуса даруется оживление душе, умерщвленной грехом. Господь Иисус Христос — жизнь (Ин. 11, 25), и Имя Его — живое: оно оживотворяет вопиющих им к Источнику Жизни, Господу Иисусу Христу. ‘Имене Твоего ради, Господи, живиши мя правдою Твоею’ (Пс. 142, 11), ‘не отступим от Тебе, оживиши ны, и Имя Твое призовем’ (Пс. 79, 19). Когда силою и действием Имени Иисуса услышана будет молитва, когда низойдет Божественная помощь к человеку, когда отражены будут и отступят от него враги, когда сподобится он отпущения грехов… тогда последует подаяние, во Имя Господа, благодатных даров, духовного имущества и сокровища, залога блаженной вечности. ‘Яко Ты, Боже, услышал еси молитвы моя, дал еси достояние боящимся Имене Твоего’ (Пс. 60, б)’ ^[106].

‘В действии молитвы Иисусовой имеется своя постепенность: сперва она действует на один ум, приводя его в состояние тишины и внимания, потом начнет проникать к сердцу, возбуждая его от сна смертного и знаменуя оживление его явлением в нем чувств умиления и плача. Углубляясь еще далее, она мало-помалу начинает действовать во всех членах души и тела, отвсюду изгонять грех, повсюду уничтожать владычество, влияние и яд демонов. По этой причине при начальных действиях молитвы Иисусовой ‘бывает сокрушение неизреченное и болезнь души неизглаголанная’, говорит преподобный Григорий Синаит. Душа болезнует, как болящая и рождающая, по Писанию (Сир. 48, 21): ‘Живо бо Слово Божие, и действенно, и острейше паче всякаго меча обоюду остра’, то есть Иисус проходит, как свидетельствует Апостол, ‘даже до разделения души же и духа, членов же и мозгов, и судительно помышлением и мыслем сердечным’ (Евр. 4, 12), проходит, истребляя греховность из всех частей души и тела’ ^[107].

»Се лежит сей на падение и на востание многим во Израили, и в знамение пререкаемо’ (Лк. 2, 34)… между познавшими и не познавшими Его… ‘Немы да будут устны льстивыя, глаголющия на Праведного’ и на великолепое Имя Его ‘беззаконие, гордынею’ своею, своим глубоким неведением и соединенным с ними ‘уничижением’ (Пс. 30, 19) чуда Божия’ ^[108].

Таково свидетельство о Имени Иисусовом великого подвижника последних времен. Как видите из последних его слов, ему тоже довелось переносить немалое гонение ради исповедуемого им Божества Имени Иисус-Христова. Одним из противников его святоотеческого исповедания был даже и Вышенский затворник епископ Феофан, которому по богатству ума не давалось сокровище простоты сердечной, а ею только и познается Бог по Имени Иисус.

Преп. Серафим Саровский

Преподобнейший во святых пустынник Саровский Серафим, великий чудотворец, от своих молитвенных опытов говорит: ‘Чтоб приять и узреть в сердце свет Христов, надобно сколько возможно отвлечь себя от видимых предметов, предочистив душу покаянием, добрыми делами и верою в Распявшегося за нас, закрыть телесные очи. погрузить ум внутрь сердца, где вопиять призыванием Имени Господа нашего Иисуса Христа, тогда по мере усердия и горячности духа к Возлюбленному находит человек в призываемом им Имени услаждение, которое возбуждает желание искать высшего просвещения. Когда чрез таковое упражнение укоснит ум в сердце, тогда воссияет Свет Христов, освящая храмину души своим Божественным осиянием, как говорит пророк Малахия: ‘И возсияет вам, боящимся Имене Моего, Солнце Правды’ (Мал. 4, 2). Этот Свет есть вместе и Жизнь по евангельскому слову: ‘В Том Живот бе, и Живот бе Свет человеком’ (Ин. 1, 4) ^[109].

О. Иоанн Кронштадтский

Итак, видите, как святоотеческое исповедание Божественного достоинства Имени Иисусова и учение о священной молитве Иисусовой дошло нерушимо и до отцов наших! Так же нерушимо исповедание и учение сие дошло и до нас, слышавших то же благоговейное учение о Божественном достоинстве Имени Иисусова и молитвы Иисусовой и от нашего недавно отшедшего отца Иоанна Кронштадтского: ‘Знаю я свою духовную нищету… Именем Христовым только и живу, и упокоиваюсь, и веселюсь, распространяюсь сердцем, а без Него — мертв душевно’ ^[110] — ‘Христос чрез усердную молитву вселяется в души верующих… и… живет в них: ‘или не знаете себе, яко Иисус Христос в вас есть, разве точию чим неискусни есте’ (2 Кор. 13, 5). — ‘Или не весте, яко телеса ваша храм живущаго в вас Святаго Духа’ (1 Кор. 6, 19)… Бог есть Дух, простое Существо. А Дух чем проявляет Себя? Мыслию, словом и делом. Поэтому Бог как простое Существо не состоит из ряда или из множества мыслей, или из множества слов или творений, но Он весь в одной простой мысли — Бог-Троица, или в одном простом слове — Троица, или в трех Лицах, соединенных воедино. Но Он же весь и во всем сущем, все проходит, все наполняет Собою. Например, вы читаете молитву, и Он весь в каждом слове, как Святой Огнь, проникает каждое слово: каждый сам это может испытать, если будет молиться искренно, усердно, с верою и любовью. Но особенно Он весь в принадлежащих Ему именах: Отец, Сын и Святой Дух, или Троица, или Господь, Господи Боже, Господь Саваоф, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий’ ^[111].

‘Слово потому надо еще уважать крепко, что и во едином слове бывает Вездесущий и вся Исполняющий, Единый и Нераздельный Господь’ ^[112] … Имя Господа или Богоматери… или святого да будет… вместо Самого Господа, Богоматери… или святого, близость слова твоего к твоему сердцу да будет залогом и показанием близости к… сердцу Самого Господа, Пречистой Девы, Ангела или святого. — Имя Господа есть Сам Господь —Дух Везде сый и все наполняющий, Имя Богоматери есть Сама Богоматерь, Имя Ангела — Ангел, святого — святой. — Как это? Не понимаешь? — Вот как: тебя, положим, зовут Иван Ильич. Если тебя назовут этими именами, ведь ты признаешь себя всего в них и отзовешься на них, значит, согласишься, что имя твое — ты сам с душою и телом, так и святые: призови их имя — ты призовешь их самих. Но у них, скажешь, нет тела. Что же из этого? Тело только вещественная оболочка души, дом ее, а сам человек, сущность человека, или внутренний человек его, есть душа. Когда и тебя зовут по имени, не тело твое отзывается, а душа твоя посредством телесного органа. И так Имя Бога и святого есть Сам Бог и святой Его. Но как Бог есть Дух препростой и вездесущий, а святые все в Боге почивают, то сообщение молитвою веры со всеми святыми (есть) самое удобное дело, — легче сообщения с людьми, с нами живущими’ ^[113].

Заключение

Таково непреложное учение Православной Церкви о том, что молитва деется о Имени Божием.

Таково и непреложное основание молитвы умносердечной Иисусовой — Имя Иисусово, благодаря которому эта молитва ‘Иисусовою’ и называется. Но некто, отметая нужду частого призывания Имени Иисусова, выражается так: ‘Достигшие чистой молитвы руководятся одной только силою из Сущности Самого Бога, а при такой молитве Имя Иисус пребывает в бездействии, и даже о сем Имени в этом состоянии человека вовсе не упоминается’… По опыту ли ты это сказал или по твоему воображению?! — Из всего Добротолюбия, коего мы привели малые выдержки, ты должен был бы заключить совершенно обратное, ибо всеми отцами Добротолюбия повторяется та же мысль, что при восхищении сердца в молитве оно исключительно обладаемо бывает Именем Иисус, ‘яко прилепши самому тому божественному действу, якоже вопити часто: Иисусе мой, Иисусе мой» ^[114] ‘Положить другого основания для моления Именем Иисуса, кроме положенного, невозможно: оно есть Сам Господь наш, Иисус Христос, Богочеловек’ ^[115].

^[76] Блаж. Симеон, архиепископ Солунский. О священной молитве, 2-4 // Добротолюбие. Т. 5. М., 1900. С. 443-446.

^[77] Св. Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский. Беседы на послание к Римлянам. Беседа 8, 6 // Полное собрание творений. Т. 9. Кн. 2. СПб., 1903. С. 578-579.

^[78] Слова преподобного Симеона Нового Богослова. Вып. 2. Слово 68. М., 1890. С. 190.

^[79] Преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы, Лествица. Слово 27, 61. Сергиев Посад, 1908. С. 227.

^[80] Каллист патриарх и Игнатий Ксанфопулы. Наставление безмолвствующим, в сотне глав. Гл. 8-10, 13, 21-22 // Добротолюбие. Т. 5. С. 311-315, 337.

^[81] Преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы, Лествица. Слово 21, 7. Сергиев Посад, 1908. С. 142.

^[82] Каллист патриарх и Игнатий Ксанфопулы. Наставление безмолвствующим, в сотне глав. Гл. 25,49, 50 // Добротолюбие. Т. 5. С. 339, 371-374.

^[83] Преп. Григорий Синаит. Наставление безмолвствующим, 4. О безмолвии и молитве, 2 // Добротолюбие. Т. 5. М., 1900. С. 218, 227-228.

^[84] ‘Словесство (говорение) всякого человека находится в персях его’, — поясняет преподобный Никифор.

^[85] Никифор уединенник. Слово о трезвении и хранении сердца // Добротолюбие. Т. 5. М., 1900. С. 250-251.

^[86] Житие и Писания молдавского старца Паисия Величковского. М., 1892. С. 89-95 (в русском изложении).

^[87] Там же. С. 90 (в русском изложении).

^[88] Там же. С. 89 (в русском изложении).

^[89] Там же. С. 111-112.

^[90] Житие и Писания молдавского старца Паисия Величковского. М., 1892. С. 105.

^[91] Назнаменовати (церковнослав.) — указывать.

^[92] Житие и Писания молдавского старца Паисия Величковского. М., 1892. С. 115-116 (за исключением мест, заключенных в кавычки, дано в свободном изложении с комментариями иеросхим. Антония).

^[93] Там же. С. 272.

^[94] Там же. С. 85.

^[95] Житие и Писания молдавского старца Паисия Величковского. М., 1892. С. 214-215 (в свободном изложении с комментариями иеросхим. Антония).

^[96] Исключение из чина Православия пространных анафематствований еретиков, почти неизвестных в России, было произведено в 1749 году (см.: К. Никольский. Анафематствование (отлучение от Церкви), совершаемое в первую Неделю Великого поста (историческое исследование о чине Православия). Спб., 1879. С. 36).

^[97] Благословная вина (церковнослав.) — достаточное основание.

^[98] Житие и Писания молдавского старца Паисия Величковского. М., 1892. С. 164-167 (другой перевод).

^[99] Там же. С. 191-192.

^[100] Св. епископ Игнатий Брянчанинов. Т. 2. Аскетические опыты. Изд. 3. СПб., 1905. С. 192.

^[101] Там же. С. 193.

^[102] Там же. С. 234-235.

^[103] Там же. С. 240 (у иеросхимонаха Антония (Булатовича) — ‘величие Имени ‘Иисус»).

^[104] Там же. С. 241.

^[105] Там же. С. 242-243.

^[106] Св. епископ Игнатий Брянчанинов. Т. 2. Аскетические опыты. Изд. 3. СПб., 1905. С. 243.

^[107^] Там же. С. 249-250.

^[108] Там же. С. 233-234.

^[109] Там же. С. 304.

^[110] Св. Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. Т. 1. М., 1899. С. 6.

^[111] Св. Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. Т. 1. СПб., 1893. С. 126-127, 131.

^[112] Там же. С. 197.

^[113] Св. Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. Т. 2. СПб., 1893. С. 237-238.

^[114] Каллист, Патриарх Константиноградский. Образ внимания молитвы // Добротолюбие или словеса и главизны священного трезвения. Часть 4. Б. м., б. г. Л. 148.

^[115] Св. Игнатий Брянчанинов. Т. 2. Аскетические опыты. Изд. 3. СПб.,1905. С. 310.

VI. О значении и о Божественном достоинстве Имени Иисус

Имеборцы считают Имя Иисус меньшим всякого имени и приравнивают его к именам других Иисусов.

Смешивать имена не должно.

Свидетельство о сем Православного Катихизиса.

То же — Иоанна Златоуста.

Кирилл Иерусалимский.

Имя Иисус предвечно.

Имя Божие и имена человеческие совершенно различны.

Три основных свойства имен человеческих.

Имя Иисус.

Истинность Имени Божия.

Имя Иисус есть Богооткровенная Истина о Боге.

Имеборцы считают Имя Иисус меньшим всякого имени и приравнивают его к именам других Иисусов

Отделяя неотделимое Имя Божие от Самого Бога и отвергая живую веру в Имя Божие, не допуская именовать Имя Божие Самим Богом, имеборцы с особенною яростию восстают против Божественного достоинства Имени Иисус. Это Имя уже тем более недопустимо почитать Самим Богом, что Имя Иисус не есть исключительная принадлежность Сына Божия, но оно есть обыкновенное человеческое имя и, следовательно, должно быть, по их мнению, равночестным и тем именам ‘Иисус’, которые принадлежали, например, Сыну Сирахову, Навину и другим. Возражая против Божественного достоинства Имени Иисус, они говорят, что сие Имя уже потому не может быть признаваемым имеющим Божественное достоинство, что оно есть самое младшее из имен Иисус Христовых, — младшее, нежели ‘Сын Божий’, младшее, нежели ‘Господь’, и проч., ибо сравнительно недавно наречено было Ему Ангелом, при зачатии, как человеку, и, следовательно, есть ‘имя меньше всякого имени’ и относится лишь до человеческого естества Богочеловека. Посему и в молитвах говорится: это Имя не должно быть предпочитаемо другим Именам Христовым, а наоборот. Тем же более называют они крайнею ересью и даже ‘хлыстовщиной’ веру в то, что Имя Иисус есть Сам Бог Иисус Христос!

Смешивать имена не должно

У кого из святых отцов нашли они такое уничижительное учение о Имени Иисусове? — Пусть покажут нам изречения хотя одного отца Церкви, который подобно им выражался бы о Имени Иисусове. Но это они сделать не в силах, ибо Церковь несомненно признает Божественное достоинство Имени Иисусова, как то мы ясно могли заключить из приведенных выдержек о молитве Иисусовой, также хотя Иисусами назывались и другие Иисусы, но Церковь не допускает смешивать тех Иисусов с Именем Иисуса во Христе.

Свидетельство о сем Православного Катихизиса

Так, в Православном Катихизисе, напечатанном в Москве при царе Михаиле Феодоровиче и перепечатанном в 1874 году, о Имени Иисус мы читаем: ‘Исус толкуется — Спас, или Спаситель, сиречь Избавитель, понеже спасл есть нас от грех наших, и от всякаго дела греховнаго, и от скверны и мучения дияволскаго, и смерти, и муки вечныя и ада преисподняго избавил есть нас. — Вопрос: Чесо ради онии иже прежде Христова рождества в ветхом законе, три мужие названи быша Исусами, ихже глаголет Писание, Исус Наввин, Исус Сирахов, Исус Оседеков, еда убо и тии избавители быша? — Ответ: Того ради еже они суть образ и подобие Исуса Истинного Господа нашего Исуса Христа быша, понеже Исус Наввин, иже бе воевода сильный, поправый супостаты сынов Израильтски и введе Израиля в землю обетованную, Исус же паки Сирах учитель бе премудр в бывшем веце, а Исус Иоседек бе священник соверши церковь Божию, тако и Христос Истинный Исус, силою Своею поправый ненавистника рода человеча, и верующих в Онь в землю живых, сиречь во Царство Небесное, введе Божественною силою и крепостию Своею, и Евангелием вселенную просвети, и идолослужения тьму далече отгна, сего ради имена сия три Имени Исусову уподобляются — Избавителю, а не избавители, толкует же ся Исус ‘Бог избавит ‘, занеже тем самем Имянем довольно разумети даша, еже невозможно бе никоему от них избавляти, точию Единому Самому Богу, Иже плоть человечю приемшему, и бысть роду человечю истинный Исус Избавитель. Сие есть Имя Исус, емуже поклоняется и припадает всяко колено, небесных и земных и преисподних. Сие есть Имя Исус, егоже аще кто призывает без сомнения духом и истинною, спасен будет… Сие есть Имя Исус, егоже подобает всем верным присно имети в сердцех и во устнех, во всех делех своих по Апостолу Павлу глаголющему: аще что творите, словом или делом, вся во Имя Господа Исуса Христа творите, благодаряще Бога и Отца о Нем. Тем Божественным Имянем имамы избавление прияти и вся враги наша противная победита’ ^[116].

То же — Иоанна Златоуста

Святой Иоанн Златоуст в слове на поклонение Честному Животворящему Кресту говорит: ‘Афанасий Святый в слове ко Антиоху сице глаголет: прекланяяй колене во Имени Иисусове, и прекланяяй колене кресту, оба знаменуют и почитают искупление. Крест бо орудие спасения, Иисус же нарицание спасения (то есть идея спасения. — Прим. иеросхим. А.) имена суть. Имя Иисус являет Спасителя, древо или знамение Креста, тогоже Спасителя и спасение бывшее возвещает’ ^[117]. — Итак, видите, что сила креста заимствуется от силы Имени Иисус, ибо есть выражение той же Божественной Истины Спасения человека Богом, которая выражается Именем Иисус.

Кирилл Иерусалимский

Св. Кирилл Иерусалимский говорит: ‘Един есть Господь Иисус Христос: Имя Чудное, непрямо предвозглашенное Пророками. Ибо Исайя Пророк говорит: ‘се Спаситель твой грядет, имеяй с Собою мзду’ (Ис. 62, 11). Словом же Спаситель переводится еврейское слово Иисус… Иисусом же не люди наименовали Его, но явственно наименовал Ангел, который пришел не по своей власти, но послан Божией силою, и сказал Иосифу: ‘Не убойся прияти Мариам, жены твоея: рождшееся бо ся в ней, от Духа есть Свята. Родит же Сына, и наречеши Имя Ему Иисус’. И объясняя причину сего наименования, вслед за сим говорит: ‘Той бо спасет люди Своя от грех их’ (Мф. 1, 20-21). Рассуди же, каким образом, еще не родившись, имеет люди Своя, если бы не был и до рождения?’ ^[118].

Имя Иисус предвечно

Очевидно, что Имя Иисус предвечно нарек Себе Сын Божий, столь же предвечно, сколь предвечен был предвечный совет о спасении человека, имевшего пасть, ибо Тот, Кто на сем совете словом Своим изрек Имя Свое, очевидно тем самым и соизволил принять это Имя и, следовательно, оно и принадлежало Ему прежде всех век.

Св. Димитрий Ростовский о сем говорит: ‘Наречено же бысть во Обрезании обоженному Младенцу Имя Иисус, еже принесеся с небесе Архангелом Гавриилом в то время, егда благовести о зачатии Его Пречистей Деве Марии, прежде даже не зачася во чреве, сиесть, прежде даже не соизволи Пресвятая Дева словесем Благовестниковым… Сие Имя спасительное Иисус, прежде всех век в Троическом Совете бе предуготовано, написано, и даже доселе хранимо на наше избавление, ныне же аки безценный бисер во искупление рода человеческаго от сокровищ пренебесных принесено, и Иосифом во откровение всем подано, безвестная же и тайная премудрости Божия в Имени том явлена. Сие Имя аки солнце мир облиста, глаголющу Пророку: ‘возсияет вам, боящимся Имене Моего, Солнце правды’ (Мал. 4, 2). Аки миро благовонное вселенную облагоуха: ‘Миро (рече) излияно имя твое’ (Песн. 1, 2), не в сосуде удержано… но ‘излияно’… Безвестна бе сила Имене Иисусова, в Совете Предвечном аки в сосуде сокрываема. А яко с небес на землю то Имя излияся, абие аки миро ароматно благоуханием благодати… исполни вселенную: и всяк язык ныне исповедует, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп. 2, 11). Явлена сотворися Иисусова Имене сила, ибо дивное то Имя Иисус, удиви Ангелов, обрадова человеков, устраши бесов… и от Самаго того Имене трясется ад, колеблются преисподняя… благочестия же возсиявает свет, и просвещает всякаго человека в мир грядущаго. О сем Имени превеликом Иисусове всякое колено покланяется, небесных, и земных, и преисподних… Облобызаем убо тя любезно, о сладчайшее Имя Иисусово! Покланяемся усердно пресвятому Имени Твоему, о пресладкий и всещедрый Иисусе! Хвалим превеликое Имя Твое, Иисусе… Молим же… того ради пресвятаго Имене Твоего… излей на нас богатую Твою милость. Услади сердце наше Самим Тобою, Иисусе. Защити и огради нас всюду Именем Твоим, Иисусе. Знаменай и печатлей нас, рабов Твоих, тем Именем, Иисусе, да и в будущий век Твой обрящемся, и со Ангелы пречестное и великолепое Имя Твое, Иисусе, славити и вбспевати будем во веки, аминь’ ^[119].

Имя Божие и имена человеческие совершенно различны

Итак, после приведенных слов святых отцов, возможно ли согласиться с новыми мнимыми Богословами, которые не видят в Имени Иисус ничего иного, кроме обыкновенного человеческого имени, и которые это Имя Иисус во Христе приравнивают именам Иисусов — других людей?! Думаем, что если бы пламеневшие ревностию о Имени Иисусовом древние святые богословы услыхали бы нынешних лжеучителей, так уничижающих Имя сладчайшее и пребожественное Иисус, то они, не терпя подобной хулы, разодрали бы ризы свои и трижды прокляли бы хулителей.

Имя Иисус есть воистину ‘Имя Чудное’. Чудное оно тем, что, обладая всеми свойствами человеческого имени, оно в то же время обладает и всеми свойствами Имени Божия.

Три основных свойства имен человеческих

Каковы же суть свойства имени человеческого? — Имени человеческому присущи следующие три свойства: 1) необходимость его для человека, 2) неотъемлемость его от человека и 3) всеобъемлемость им всех существенных и прочих свойств и действий человека.

Необходимость человеку иметь собственное имя установление есть Божественное, ибо Сам Бог нарек имя Адаму при сотворении его, и не потому, чтобы он имел нужду иметь собственное имя для сообращения с другими людьми, ибо он был тогда один на земле, но по необходимости для души иметь собственное имя, такой же необходимости, как например, всякой книге — иметь заглавие. Бог, наименовав первозданного — ‘Адамом’, дал ему право именовать все прочие твари и также жену свою. Так это Божественное установление наречения собственного имени человеку перешло и во все последующие роды, причем важность сего акта наречения имени новорожденному всегда сознавалась и бывала обставлена обрядами и торжествами. Аврааму Бог заповедал сопровождать наречение имени обрезанием, а в Новозаветной Церкви Дух Святой научил нарекать имя вместе с оглашением и вместе с таинством крещения.

Другое свойство имени человеческого есть его неотъемлемость, имя продолжает принадлежать человеку не только в сей жизни, но и по смерти. Хотя перемены имен в сей жизни и допустимы, но все-таки то имя, с которым душа человека перешла в вечность, есть ее вечная принадлежность. В этом нас убеждает то, что имена Святых очевидно принадлежат им и доселе, ибо они, будучи призываемы по именам своим, внимают нам и духовно сообщаются с нами во именах своих. Также и Господа Иисуса Ангелы и по воскресении Его продолжали называть Иисусом, и Сам Господь, явившись Павлу, сказал: ‘Аз есмь Иисус’ (Деян. 9, 5). — Также и в древности Бог, являясь патриархам, именовал Себя: ‘Аз есмь Бог Авраама, Исаака и Иакова’, — из чего ясно следует, что не только души Авраама, Исаака и Иакова, столь любезные Господу Богу, что Он изволял именовать Себя по ним, были живы, но и имена их продолжали принадлежать им в вечности. Также и душе Лазаря имя его несомненно продолжало принадлежать даже в аду, ибо, как только Господь воззвал его по имени: ‘Лазаре, гряди вон’ — он, тотчас познав свое имя, повиновался и воскрес.

Третье свойство имени человеческого есть его всеобъемлемость. Имя так же объемлет одним именованием и все существо, и все присущности, и свойства, и особенности, и действия человека, как заглавие книги объемлет собою все свойства самой книги и всего, что в ней написано, и даже того действия, которое производит книга на читателей. Так, под заглавием собственного человеческого имени известно бывает другому человеку все то, что он знает о сем человеке, и хотя бы два человека и назывались одним и тем же собственным именем, но человек с именем каждого соединяет в представлении своем и все, что знает о нем, почему, когда относит, например, имя Иоанн к Предтече, то объемлет сим именованием все, что знает о Предтече, а когда относит имя Иоанн к Златоусту, то объемлет им все, что знает о Златоусте. Но Богу известны все свойства и действия каждого человека в совершенстве, и если человек о другом человеке знает как бы только несколько отрывочных страниц из его книги жизни, то Бог знает каждую букву и черту в ней, и все это неотделимо от заглавия сей книги жизни, то есть неотделимо от собственного имени человека, объемлет им всего человека со всеми его делами, словами и мыслями, со всеми его желаниями, обстоятельствами жизни и пр. Поэтому, например, поминая на проскомидии имена усопших, неведомых нам людей, мы как бы именуем заглавия неизвестных нам, но доподлинно известных Богу книг жизней этих людей, и Бог, хотя у Него множество бесчисленных и Иванов, и Петров, и Павлов, однако знает, что мы именно об этом Иване и Петре и Павле просим, а не о другом, и творить сему Ивану и Петру и Павлу милость, изглаждая черные страницы жизни из его книги.

Имя Иисус

Таково свойство и Имени Иисус. Хотя множество было на свете Иисусов, но Тот Иисус, Которого мы подразумеваем, именуя Имя Его, отнюдь не равен другим Иисусам, и Имя Его объемлет всего Его со всеми Его свойствами Божескими и человеческими. Поэтому, хотя и несознательно призовешь Имя Господа Иисуса, то все-таки будешь иметь Его во Имени Своем и со всеми Его Божественными свойствами, как книгу со всем, что в ней писано, и хотя призовешь Его как человека, но все-таки будешь иметь во Имени Иисус и всего Бога. Итак, видите, какую страшную ошибку делает архиепископ Антоний, приравнивая в No 15 ‘Русского Инока’ Имя Иисус во Христе именам других Иисусов!

Свойства Имени Божия мы уже исследовали во 2-й главе и приводили свидетельство св. Тихона, что Имя Божие заключает в Себе Божественные свойства: единосущие, духовное существо, истину, и пр., и поэтому этого повторять не находим нужным. Нам остается только доказать, что и Имя Иисус есть воистину Имя Божие, а не только собственное имя человеческое.

Истинность Имени Божия

Главное свойство Имени Божия есть истинность Его. Бог по преизбытку благости Своей, желая осчастливить словесные существа познанием некоей доли Его совершенств, ради этой цели и мир создал — видимый и невидимый, дабы, создав разумную словесную тварь — Ангелов и человеков, открыть ей Имя Свое отчасти. Ради этого писалом ^[120] мироздания и миробытия и Своим Богооткровенным словом открьл Он твари имена свойств Своих, которые вместе взятые и составляют именуемое словесной тварью Имя Божие.

Все мироздание вкупе, и всякая точка мира, все бытие мира вкупе, и всякое мгновение миробытия восхваляют Имя Господне и написуют его пред очами человеков и Ангелов: ‘Небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь’ (Пс. 18, 2). Слава же, здесь называемая, и есть Имя Божие. — ‘И возвестят небеса правду Его, яко Бог Судия есть’ (Пс. 49, 6). Сия ‘правда’ Судии и есть познание Имени Божия. — ‘Да восхвалят Его небеса и земля, море и вся живущая в нем’ (Пс. 68, 35). — ‘Исповедят небеса чудеса Твоя, Господи, ибо Истину Твою в Церкви Святых’ (Пс. 88, 6). Истина Божия и есть Имя Его, также и чудеса Божий, которые суть Слава, или, что то же, — Имя Его. — ‘Возвестиша небеса правду Его, и видеша вси людие славу Его’ (Пс. 96, 6). — ‘Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних… Хвалите Его, солнце и луна, хвалите Его, вся звезды и свет… Хвалите Господа от земли, змиеве и вся бездны: огнь, град, снег, голоть ^[121], дух бурен… да восхвалят Имя Господне, яко вознесеся Имя Того Единаго, исповедание Его (то есть Имени Его) на земли и на небеси’ (Пс. 148, 1, 3, 7-8, 13). Но что же во всех этих псаломских словах подразумевается, как не прославление словесной тварью Имени Божия, познаваемого из дел Его, ибо возможно ли для твари бездушной и бессловесной хвалить Господа? — Очевидно, хвалить Имя Господне могут только человек и Ангел, которые созерцают Имя Премудрости и Всемогущества Божия написанными на страницах книги мироздания, поэтому и восклицает Давид: ‘Камо пойду от Духа Твоего? и от Лица Твоего камо бежу? Аще взыду на небо, Ты тамо еси, аще сниду во ад — тамо еси, аще возму криле мои рано и вселюся в последних моря, и тамо бо Рука Твоя наставит мя и удержит мя Десница Твоя… Исповемся Тебе, яко страшно удивился еси: чудна Дела Твоя, и душа моя знает зело’ (Пс. 138, 7-10, 14). — Этими словами Пророк говорит как бы так: Господи, взираю кругом, и все, и небо, и земля написуют мне Имя Твое: Преблагий, Всесильный и Премудрый, и куда ни обращу взора моего, нигде не могу избежать того, чтобы не читать на всем Имя Твое написанное! Помыслю ли о небесных Силах, и они учат меня вопиять: ‘Свят, Свят, Свят, Господь Сил!’ — Проникну ли умом до самых глубин моря и до необитаемых краев земли, и там вижу, что на них излиялась премудрость Твоя, и не оставлены они вездесущим промыслом Твоим, так что и они гласят величие Имени Твоего. Обращу ли взор на себя и на род человеческий, зрю неизреченное Твое Имя: ‘Долготерпеливе, Многомилостиве! Любоблаже!’, ибо о сем Имени Твоем вопиет история всех веков человечества, столь жестоковыйного и неблагодарного к Тебе, и столь милуемого и ущедряемого Тобою. Помяну ли дни древние, и паки чту Имя Твое в дивных Твоих чудесах, о которых свидетельствует Писание и Предание, и восклицаю: ‘Преславне, Творяй чудеса!’ Помыслю ли о начальнике зла — диаволе и о бездне адовой, в которую Ты низверг с неба самое светлое и самое славное из тогда бывших созданий Твоих, превратив его свет во мрак и его дивную красоту в несказанное уродство, и заключив его там с третью подчинившихся ему бывших Ангелов, определенных оттоле ‘на суд мучимых блюсти’, — читаю Твое Имя: ‘Страшный и Справедливый’. Взираю ли на мир, который весь во зле лежит, читаю Имя Твое: ‘Всемогущий и Премудрейший, зло самим злом погубляющий’, как о сем сказано: ‘Ров изры, и ископа и, и падет в яму, юже содела’ (Пс. 7, 16)… Но и еще доселе не закончено написание Имени Божия, имеет еще написаться имя — Нестерпимо-Славного и Страшного и Святого, — и это Имя восчувствует во всей силе Его всякая словесная тварь о г начала создания жившая, как все ангельские чины и святые человеки, так и все грешные люди, и все бесы! Ибо тогда, когда в одно мгновение мириады светил небесных, из которых каждое из себя представляет необъятный огненный океан, соединятся во едино ‘озеро огненное’, среди которого, как малейшая капля воску, растает земля, когда в то же мгновение сила Божия, возвещаемая чинами ангельскими — ‘труба Архангельская’ — возвратит души человеческие в истлевшие тела их, которых все атомы соединятся в один миг воедино с душою, когда бесчисленные мириады людей, воскреснув в преображенном теле, — темном или светлом, — предстанут на Суд, когда явится, окруженный бесчисленными мириадами Ангелов и Святых Тот, Которого распяли, и Тот, о Коем писано: ‘на главе Его венцы мнози: имый Имя написано, еже никтоже весть, токмо Он Сам’ (Апок. 19, 12), — и узрят Его те, которые ‘Его прободоша’, — и восчувствует всякое существо пребезмерную и пренеизреченную славу и страх Имени Его, тогда ‘восплачутся вся племена земная’ — восплачутся о нечувствии своем к познанию Имени своего Искупителя и Благодетеля, которое Он старался открыть им во время земной их жизни, но они сами того познать не хотели! Тогда вострепещут, откровенно видя безмерную славу Господа Иисуса, даже Ангелы и Святые, и для них будет нестерпимым зреть откровенно толикую славу Имени Господня! Тогда в несказанном отчаянии воскрежещут зубами бесы и отчаяннейшие грешники…

Итак, написание Имени Божия пред очами твари продолжается еще доселе и скончается в день Страшного Суда, после которого исполнится сказанное, что Бог, открыв свойства Свои в ту меру, какую благопредопределил, утвердит вселенную, — ‘яже не подвижится’.

Но из всех страниц мирописания Имени Божия одна страница есть и самая страшнейшая, и самая славнейшая, и самая краснейшая — это та страница, на коей написалось Имя Иисус. Написалось оно сперва устами Архангельскими Деве Марии и Иосифу, написалось и возвестилось в ночь Рождества Христова благовествовавшим Архангелом Родившегося и Имя Его Вифлеемским пастырям и ликами Ангелов, воспевавших Имя Его. Нареклось Имя Иисус в день Обрезания Господня и написалось каплями излиянной при сем Божественной Крови и первыми младенческими слезами Спасителя мира. Проповедалось сие Имя Симеоном Богоприимцем и Анною Пророчицею. Прославилось сие Имя устами двенадцати и семидесяти Апостолов, творивших Им чудеса еще при земной жизни Господней. Оправдалось, наконец, сие Имя в день вольных страданий и написалось кровавым потом Господним в Гефсимании и оплеваниями у Анны и Каиафы, и кровными ручьями во время бичевания, и наконец, написалось еще и преславнее — тростью Креста, омоченною в Боготворящей Крови Владычней. Так возвестилось и оправдалось Божие Имя Иисус. Так проявилось недоведомое свойство недомыслимого человеколюбия Божия. — ‘Иже убо Своего Сына не пощаде, но за нас всех предал есть Его’ (Рим. 8, 32), о котором и Сам Господь свидетельствует: ‘Тако бо возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единороднаго дал есть, да всяк веруяй в Онь, не погибнет’ (Ин. 3, 16). Сие свойство человеколюбия Божия именно и выражается Богооткровенным Именем Иисус. Эта-то истина, выражаемая таинственно Именем Иисус, и являет собою истинное и самое славное свойство человеколюбивого Бога нашего, почему и Имя Иисус, выражая сию великую Богооткровенную Истину, уже перестает быть именем только человеческим, но становится воистину Именем Божиим и постольку славнейшим всех других именований Божиих, поскольку славнейшее открывается этим Именем Свойство Божества. Итак, будучи по справедливости в сказанном смысле Именем Божиим, Имя Иисус и обладает всеми теми свойствами Имени Божия, которые именует, как мы видели выше, св. Тихон, что Имени Божию принадлежат и единосущие, и присносущие, и вседержительство, и духовное существо… (см. во 2-й главе).

Так, св. Иоанн Златоуст в Беседе на псалом 8-й, останавливаясь на словах: ‘Яко чудно Имя Твое по всей земли’, относя эти слова к Имени Иисуса Христа, говорит: ‘Что оно чудно по существу своему, это несомненно’ ^[122]. — Также, в Беседе на Пс. 112, останавливаясь на словах: ‘Хвалите Имя Господне’, говорит: ‘Оно достохвально (то есть Имя Иисусово. — Прим. иеросхим. А.) по самому существу своему’ ^[123].

Итак, как видите, Имя Иисус по самому существу своему есть Сам Бог, но не есть оно сама неименуемая сущность, как в том оклеветывают нас некоторые, будто мы это утверждаем, — прочь такое хуление! но оно есть истина, единосущная Триипостасной Истине. Имя Иисус есть Богооткровенная Истина, то есть словесное действие открывшего сию Божественную Истину Божества, и следовательно, — Сам Бог, как то установила Церковь о действии Божества.

Имя Иисус есть Богооткровенная Истина о Боге

О том, что действительно Имя Иисус имеет такое глубокое сокровенное значение и не есть произвольное собственное человеческое Имя, свидетельствуют и Писание, и Сам Господь, и Ангелы, и Пресвятая Богоматерь.

‘Совет Превечный открывая, — поет Святая Церковь, предстал Архистратиг Отроковице, благовествуя ей великую весть. Какую же весть и какой Совет? — Весть о сбытии того, что предрешено было на Предвечном Совете, а именно: о воплощении Бога Слова и о именовании Его Иисус. Эту двойную весть и возвестил Архангел Гавриил дважды: Деве Марии и Старцу Иосифу и по повелению Божиему открыл им смысл Имени Иисус, то есть ту Божественную Богооткровенную Истину, паче реши — Самого Бога, — которая в сем якобы человеческом Имени таинственно сокрывалась. И это Архангел сделал не произвольно, но очевидно по повелению Божиему, почему этот смысл Имени Иисус есть, по всей справедливости, Истина Богооткровенная о Боге.

Итак, Архангел Деве Марии сказал: ‘Радуйся Благодатная, Господь с тобою… и зачнеши во чреве, и родиши Сына’ — это есть определение первой части Предвечного Совета, вторая же часть Предвечного Совета гласит: ‘Я наречеши Имя Ему Иисус’ (Лк. 1, 28, 31). Затем, раскрывая то благовестие, которое сокрывалось в тайном смысле Имени сего, раскрывая ту величайшую истину, предопределенную от времен превечных Богом, что Бог во плоти избавит людей Своих, истину, которую впервые благовестил Бог Адаму и Еве в день их изгнания из рая и потом многократно таинственно предвозвещал чрез Патриархов и Пророков, Архангел сказал Деве: ‘Сей будет Велий’, то есть Господь, и потому, следовательно, и достоит Ему называться Иисусом, что это Имя в сокровенности своей и значит — Господь — ‘и Сын Вышняго наречется’, то есть потому-то и подобает Ему именоваться Иисусом, что сие Имя и значит, по тайному смыслу своему, Сын Вышнего, — ‘и даст Ему Господь Бог престол Давида отца Его. И воцарится в дому Иаковли во веки, и царствию Его не будет конца’ (Лк. 1, 32-33), — и эти слова значат, что Он есть Христос, и Мессия, почему и подобает Ему именоваться Иисус, ибо сие Имя имеет и этот смысл в тайной сокровенности своей. Так же точно поступил Архангел Гавриил и тогда, когда явился во сне Иосифу: возвестив ему о благодатном и непорочном зачатии сына, он объявил также и Имя Его Иисус, и не только объявил, но тут же, дополнительно к смыслу, раскрытому им Деве, раскрыл оный и Иосифу и сказал: ‘Той бо спасет люди Своя от грех их’ (Мф. 1, 21), это значит, что потому именно и назвать следует Его Иисусом, что это Имя значит Спаситель, или Избавитель, — ‘Той бо спасет’, — и Бог — ‘людей Своих от грех их’. Продолжая дальше свое благовестие Иосифу, Архангел раскрыл, что все сие есть исполнение предреченного чрез Пророка Совета Божия, что Богомладенец родится от Девы и что Имя Его будет значить ‘Еммануил’, то есть — ‘С нами Бог’, или, что то же, — ‘Иисус’. Итак, видите ли, какой глубокий смысл сокрывался во Имени Иисус? Видите, как многозначуше сие Имя, выражающее собою все именования Христовы: Господь, Сын Вышнего, Бог, Помазанник, Царь вечный, Христос, Мессия, Спаситель, Еммануил. Видите также, как важно было людям ведать сию тайну Имени Иисус, о которой Бог повелел Архангелу дважды пояснить столь многое и Иосифу, и Деве Марии, и о чем Евангелисты по воле Божией возвестили и нам.

О том, что воистину Имя Иисус и значит — ‘Сын Вышняго’, — засвидетельствовал и Сам Господь Иисус Христос: когда Петр, по вдохновению Божиему, на вопрос Спасителя, за кого почитают Его ученики, ответил: ‘Ты еси Христос, Сын Бога Живаго’ (Мф. 16, 16), — тогда Господь, похвалив Петра, запретил открывать людям, что Он есть Истинный Иисус, то есть что Он есть Тот, Коего Имя Иисус и значит Сын Бога Живаго: ‘Тогда запрети Иисус учеником Своим, да никомуже рекут, яко Сей есть Иисус Христос’ (Мф. 16, 20). Итак, видите: Петр назвал Господа ‘Христос, Сын Бога Живаго’, а Господь подтвердил, что Его Имя есть воистину Иисус Христос. Следовательно, оба речения по смыслу тождественны, почему, если вы из обоих речений отымете слово ‘Христос’, то останутся два равнозначущих речения: ‘Иисус’ — и ‘Сын Бога Живаго’!

Такова была тайна Божественного Имени Иисус. Но, поколику Божественность Самого Иисуса должна была храниться в тайне до скончания Им дела искупления человеков, потолику в тайне должна была храниться и истинность Божественная Имени Его. Но тем не менее, о этом смысле Имени Иисус со дня зачатия радовалась и величала Бога Дева Мария, ликовали о сем Имени Ангелы, благовестили старец Симеон и пророчица Анна и священник Захария, — все они торжественно воспевали Имя Иисус! — ‘Величит душа Моя Господа, и возрадовася дух Мой о Бозе Спасе Моем’ (Лк. 1, 46). — Но что же этими словами говорит Дева, как не: ‘Величит душа Моя Иисуса и возрадовался дух Мой о Иисусе Моем!’ — ибо сей смысл таинственного Имени Иисус и раскрыл Богородице Архангел. Что Матерь Божия в этих словах именно и подразумевала Имя Иисус, то подтверждают следующие слова Ее: ‘Яко сотвори Мне величие Сильный, и свято Имя Его’ (Лк. 1, 49) — этими словами величает Дева Господа Бога за исполнение на ней первой части Предвечного Совета о воплощении Бога от Нее, а, во-вторых, величает вторую часть Предвечного Совета о даровании миру Имени Иисус.

О сем Имени Иисус пророчески благовестил и Захария, когда по рождении и обрезании Предтечи отверзлись немые за неверие уста его, он называл пророчески Иисуса по смыслу тождественными сему Имени именами: ‘Господь Бог Израилев’, ‘Рог Спасения’, ‘Отрок Его’, ‘Спасение’, ‘Милость’, ‘Мессия’, обетованный Аврааму, ‘Избавление’, ‘Вышний’, ‘Милосердие ради Милости Бога Нашего’, ‘Посещение свыше’, ‘Просвещение во тьме сидящих’, ‘Путь мира’ (Лк. 1, 68-79). Также и Архангел, явившись в Рождественскую ночь пастырям Вифлеемским, благовозвестил о Имени Иисусове: ‘Се бо благовествую вам радость велию, яже будет всем людем: яко родися вам днесь Спас, Иже есть Христос Господь’ (Лк. 2, 10-11). ‘Спас’, ‘Христос’ и ‘Господь’ и есть смысл Имени Иисус, и сие истинное Божие Имя истинного Бога, явившегося во плоти, и есть предмет ликования Ангелов, почему явившиеся сонмы ангельские и воспели вновь сие Имя Иисус словами: ‘Слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение’ (Лк. 2, 14), ‘Вышний Бог’, ‘На земли мир’ (то есть примирение с Богом согрешившего человека), ‘В человецех благоволение’ — что же есть по смыслу своему иное, как не Имя Иисус!

О том, что Имя Иисус есть слава Святой Троицы и что это Имя пророчески воспевал Царь-Пророк Давид в Псалме 95: ‘Воспойте Господеви, благословите Имя Его’, и что это Имя воспели и Ангелы словами: ‘Слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение’ (Лк. 2, 14), свидетельствует Златоуст в Беседе на Пс. 95 и говорит: ‘Когда же эти слова были сказаны? (то есть Ангельское славословие. — Прим. иеросхим. А.) — Когда создан был Храм, то есть воплотился Христос. При Его рождении эти слова и воспели в Вифлееме ликовавшие ангелы. Приглашая трижды к песнопению, Пророк называет трижды Господа (то есть пророчески Имя Иисус. — Прим. иеросхим. А.), желая этим показать, что во Христе прославляется Троица, так как чрез Него мы познали и Духа и Отца. Сообразно этому Пророк и присовокупил: ‘Благословите Имя Его’, — будешь ли разуметь Отца, или Сына, или Святого Духа, потому что Имя Троице — Бог. (Слышите — и Имя Отца и Сына и Духа Святого, и Иисуса Христа есть Бог! — Прим. иеросхим. А.) Это Имя и благословили возвестившие нам новую песнь ангелы’ ^[124]. Итак, слышите ли, что прославление Имени Иисуса Христа есть прославление Имени Отца и Сына и Святого Духа, и наоборот, потому когда, например, Церковь говорит: ‘Слава Отцу и Сыну и Святому Духу’, то это то же самое, что сказать: ‘Слава Иисусу Христу’, так же точно если сказать: ‘Во Имя Отца и Сына и Святого Духа’, то это то же, что сказать: ‘Во Имя Иисуса Христа’.

Итак, видите ли, какая величайшая Божественная Истина сокрыта в тайном смысле Имени Иисус, которое по праву принадлежало только единому Истинному Иисусу Христу, все же другие Иисусы отнюдь не могли оправдать смысла сего наименования. Премудрость Божия, измыслив великое Имя Иисус и изволяя сокрыть великий Божественный смысл и истинность его по отношению ко Спасителю в тайне, промыслительно попустила, дабы это имя нарекали на чадах своих и другие люди и дабы это Имя сделалось бы среди людей обыкновенным и общечеловеческим, но при всем этом оно по истине смысла своего есть воистину Имя Божие, не младшее других Имен Божиих, ибо все Имена Божие суть лучи единого вечного Имени, и не меньшее других Имен Божиих, как то хульно осмеливаются утверждать имеборцы, которые по близорукости ума своего не видят в Имени Иисус ничего более, кроме человеческого имени.

Но не так мудрствует о Имени Иисусовом Церковь, она нарицает Имя Иисус именованием ‘Боголепным’, то есть тем именем, каким и подобало быть названным в человечестве Богу: ‘Приидите, Владыки, и славная Христова именования во святыни торжествуим, Иисус бо боголепно наречеся днесь’ ^[125].

‘Во осмый день обрезуется яко Младенец Владыка, Иисуса же приемлет именование, яко мира есть Спас и Господь’ ^[126].

‘Возопий: се Дева имать во чреве Избавителя мира и родит в вертепе, и будет Имя раждаемаго Иисус, Бог с нами, Еммануил Саваоф’ ^[127].

Имеющие уши да услышат и еще одно свидетельство св. Димитрия Ростовского о Имени Иисусове, а не имеющие ушей, или затыкающие их подобно ‘аспиду глуху’ — да постыдятся сих слов Российского Златоуста и да перестанут хулить Имя Иисус как имя только человеческое.

Имя Иисус св. Димитрий Ростовский называет ‘царствующим’. — ‘Царское Имя Иисус, ибо на небе и на земле царствующее’ ^[128].

^[116] Великий катихизис. Псков, 1874. Л. 3 об. —4 об.

^[117] Цит. по: Стефан Яворский, митрополит Рязанский и Муромский. Камень веры. Догмат 2-й, о знамении честнаго Креста. Ч. 1. Гл. 4. Изд. Киево-Печерской Лавры, 1730. С. 204-205.

^[118] Св. Кирилл, архиепископ Иерусалимский. 10-е Огласительное Слово, 12 // Творения иже во святых отца нашего Кирилла, Архиепископа Иерусалимского. Сергиев Посад, 1893. С. 119.

^[119] Св. Димитрий Ростовский. Месяц Ианнуарий. В первый день, слово на Обрезание Господне // Книга житий святых на Месяц Ианнуарий. М., 1888. Л. 3-5 об.

^[120] Писало (церковнослав.) (Иер. 17, 1). — перо или другое орудие для письма (Ис. 8, 1)

^[121] Голоть {церковнослав.) — лед.

^[122] Св. Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский. Беседы на псалмы. 8 // Полное собрание творений. Т. 5. Кн. 1. СПб., 1899. С. 92.

^[123] Там же. Беседы на псалмы. 112, С. 322

^[124] Св. Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский. Собеседования о псалмах. 95 // Полное собрание творений. Т. 5. Кн. 2. СПб., 1899. С. 926.

^[125] Канон на Обрезание Господне, песнь 9, тропарь 2 // Минея. Кн. 5. Ч. 1. Январь. Издание Московской Патриархии, 1983. С. 22.

^[126] Там же, песнь 8, тропарь 1. С. 21.

^[127^] Канон предпразднства Рождества Христова (20 декабря). Песнь 3, Богородичен // Минея. Кн. 4. Ч. 2. Декабрь. Издание Московской Патриархии, 1982. С. 92.

^[128] Св. Димитрий Ростовский. Поучение на Обрезание Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, месяца Января, в 1 день // Творения. Изд. Сойкина. Спб., 1910. Т. 1. С. 583.

^[129] Златое сочинение Самуила, мароккского раввина иудейского. Прибавления. Письмо раввина, обратившегося в христианскую веру. Изд. Киево-Печерской Лавры, 1829. С. 21-24.

^[13^0] Там же. С. 31-35.

^[131] Там же. С. 31-35.

VII. Имя Иисус есть Имя Богоипостасное и есть Имя паче всякого имени

Имеборцы отрицают Богоипостасность Имени Иисус.

Животворящая сила Имени.

Имеборцы напрасно упрекают защитников Имени в сливании Имени с Богом.

Напрасен упрек в двубожии.

Имя Иисус относится не только к человеческому естеству Богочеловека.

Единство имен, свойств и существа Божиих.

Свидетельство о сем св. Афанасия Великого.

Свидетельство о сем и еп. Феофана Затворника.

Свидетельство св. Григория Нисского.

Еще свидетельство св. Афанасия Великого.

В каком смысле Имя Иисус названо именем паче всякого имени.

Разъяснение сего у святых отцов.

Имя Иисус содержит в себе все прочие наименования Иисуса Христа.

Имя Иисус дает молящимся наибольшее дерзновение.

Имеборцы отрицают Богоипостасность

Имеборцы, уничижив Имя Иисус до степени лишь необходимой, согласно обычаям человеческим, принадлежности вочеловечения Христова, осмеливаются высказывать, что Имя Иисус не есть Имя Богоипостасное, то есть относящееся равно и к Божеству, и к человечеству Христову, но относят его лишь к одному человечеству Его, и следовательно, по их мнению, оно отнюдь не есть Имя паче всякого имени, как говорит Апостол, но есть имя, меньшее всякого имени, ибо, во-первых, есть и по времени имя новейшее сравнительно с прочими Именами Христовыми и, во-вторых, относится лишь до человечества Христова, будучи обыкновенным собственным именем, употребительным в древности и даже ныне на Востоке, прямой же смысл слов Апостольских, а именно, что Отец ‘дарова Ему Имя, еже паче всякаго имене, да о Имени Иисусове всяко колено поклонится’ (Флп. 2, 9-10), они перетолковывают совершенно иначе, выходит, что, хотя тут и прямо сказано о ‘Имени Иисусове’, но текст этот к Имени Иисуса совсем не относится! Опровергнем же, во-первых, хулу на Имя Иисус, что оно не есть Имя Богоипостасное, а во-вторых, покажем же им, как святые отцы понимали этот текст и как объясняли, почему и в каком смысле не иное какое-либо имя, но Имя Иисус есть Имя паче всякого имени.

Животворящая сила Имени

Один из имеборцев печатно высказывается так: ‘Можно ли приписывать сему имени при совершении молитв обоготворяющее значение?’ — Не только можно, ответим мы, но и должно, ибо святые отцы это совершенно определенно исповедывали. Таковы, например, слова Игнатия и Каллиста Ксанфопулов (см. ранее, гл. 5-я), в коих они называют Имя Иисус ‘Божественным Источником приснотекущим’. Подобно сему, Иоанн Златоуст говорит, что ‘Имя Господа Иисуса, сходя в глубь сердца, смирит… змия, душу же спасет и оживотворит’. И еще немного ниже Каллист и Игнатий Ксанфопулы говорят, что это учение о вере во Имя Иисуса Христа Сына Божия предано Церкви от апостолов Иоанна Богослова и Первоверховных Петра и Павла и что молитва Иисусова есть, ради призываемого Имени Иисус, молитва Боготворная.

Имеборцы напрасно упрекают защитников Имени в сливании Имени с Богом

Возможно ли, говорит дальше имеборец, ‘сливать оное с Божеством и давать ему значение, равносильное Самому Богу?’ — Ответим мы на это, что святые отцы совершенно определенно называют Имя Божие Самим Богом, как например Симеон Богослов, Феофилакт Болгарский и другие (см. гл. 2-ю), и следовательно, о каком-то ‘сливании’, на которое указывают имеборцы, и речи быть не может, ибо возможно ли сливать то, что есть Сам Бог, с Самим Собою? Тут и сливать нечего, ибо Имя Божие как энергия Божия, как Богооткровенная Истина есть Тот же Самый Бог, согласно догмату церковному, установленному против ереси Варлаама. Впрочем, если противник наш мнит, что кто-либо из нас обоготворяет тварные звуки и тварные буквы, коими выговаривается и пишется Имя Божие, то он ошибается, ибо и мы этих условных звуков и букв не обоживаем, ибо не воплощаем в них Истины Божественной, но смотрим на них лишь как на условные знаки, коими человечество приняло высказывать известные идеи, на эти тварные звуки и буквы мы смотрим лишь как на условную, так сказать, оболочку самого Имени Божия, Богом же называем саму идею о Боге, Саму Истину о Триипостасной Истине, ибо это Имя, то есть идея о Боге, и есть, как выражается св. Тихон Задонский, ‘Духовное Существо’, а не отвлеченное понятие.

Напрасен упрек в двубожии

‘А чрез это выходит, — говорит дальше приводимый нами имеборец, — что в одном Лице Сына Божия высказываются два Бога: одно — Само Существо Его, а другое — нареченное Ему при воплощении на земле Имя Иисус’. — Какое помрачение ума, воскликнем мы на это, совершенно тождественно этому мудрствовал некогда пресловутый, высокообразованный и преначитанный Калабрийский монах Варлаам, которого Синаксарь за это мудрование именует ‘Зверь Итальский’, а Церковь предала проклятию! Он, хуля молитву Иисусову, созерцательную, умносердечную, и ругаясь над делателями ее безмолвниками македонскими и афонскими, исповедывавшими быть Богом как саму молитву Иисусову, так и Божественный Свет, которого они сподоблялись сердечно созерцать, называл безмолвников сих ‘двубожниками’, и вот теперь мы читаем на страницах ‘Русского Инока’ повторение проклятой Церковью Варлаамовской хулы.

Имя Иисус относится не только к человеческому естеству Богочеловека

‘И можно ли сливать, — говорит дальше имеборец, — это человеческое имя с Божеством… имя Иисуса, относящееся к человеческому естеству Богочеловека!’ — Слышите ли, воскликнем мы, какую новую ересь проповедуют имеборцы, будто Имя Иисус относится лишь до человеческого естества Богочеловека, а следовательно, не есть Имя Богоипостасное?! Но что же есть такое учение, как не разделение естеств в Господе Иисусе Христе, — неразделимых? Не всем ли известное дело, что всякое имя лица есть принадлежность лица, и всего лица, а не части его? Итак, если автор имеборческой статьи имя Иисус, которое принадлежит Лицу Богочеловека, относит не ко всему Лицу, а только к человеческому естеству Его, а к Божескому не относит, то не ясно ли вытекает из сего, что он разделяет — сознательно или бессознательно — неразделимое Лицо Господа Иисуса! Для того, чтобы доказать, что никак невозможно допустить веры в то, что Имя Иисус есть Сам Бог и Господь Иисус Христос, сей заблуждающийся писатель употребляет тот же прием, который некогда употребляли Арий и евреи, чтобы доказать невозможность веры в Божество Иисуса Христа. Он прибегает к мудрованию о неприступности и непостижимости Сущности Божества, из чего заключает, что неприступный и непостижимый Бог никак не может быть по существу во Имени Своем. Точь в точь так же мудрствовали и иудеи, когда на вопросы архиерея Господь исповедал Свое Божество, то сей архиерей в негодовании разодрал ризы свои, ибо как, думалось ему, мог неприступный и неименуемый Бог быть человеком Иисусом Христом? Итак, автор говорит: ‘Св. Григорий Богослов говорит: Бог есть Свет крайнейший, несказанный, ни умом не постижимый, ни словом не изрекаемый. — Ввиду такого определения о Боге, не есть ли крайняя дерзость сливать с Божеством Имя Иисус? — относящееся к человеческому естеству Богочеловека’. — Итак, видите ли, как автор раздирает от негодования ризы свои вследствие того, что мы называем Самим Богом Имя Иисус, Которое относится, по его мнению, к человеческому естеству Богочеловека. Но что же нам делать, когда так свидетельствует Церковь, когда так говорят святые отцы? Напрасно архиерей в негодовании растерзал ризы свои, когда Господь исповедал Себя Сыном Благословенного, ибо все Пророки единогласно прорекали Его Богом, и Господь чудесами Своими премногократно изъявил Божество Свое, так же напрасно негодует имеборческий автор на нас, ибо святые апостолы и святые отцы свидетельствуют, что Имя Божие и Имя Господа Иисуса есть Бог (как то мы показали в предыдущих главах), а приснодеемые Именем Господним чудеса и источаемые силы присно изъявляют Божество Его. Итак, имеборческий автор убоялся ‘страха идеже не бе страх’: убоялся слить Самого Бога с Самим Богом… Но не убоялся разделить неразделимого Христа на два лица, Божеское и человеческое, с присущим человеческому естеству особым именем. Убойся же, заблуждающийся брате, отделять неотделимые свойства Божий от Сущности Божества, убойся же отделять Имя Божие и Имя Иисус от Бога!

Единство имен, свойств и существа Божиих

В книге 3-й ‘Трудов Киевской Духовной Академии’ за 1878 год читаем: ‘В виду ариан, злоупотреблявших отделением в Боге существа от свойств, (Афанасий Великий) настаивает на том, что в Боге, как в существе простом, субстанция и ее свойства не составляют чего-либо отдельного друг от друга, а представляют собою одно внутреннее и нераздельное единство, в подтверждение чего он ссылается на то, что если Священное Писание усвояет Богу разные наименования, то этим оно хочет обозначить не что иное, как… Самого же Бога с Его существом’ ^[132]. Видишь ли, что неименуемость на языке человеческом Сущности Божией отнюдь не препятствует именованию Бога по свойствам Его, и тому, чтобы Бог Существом Своим пребывал в сих свойствах и во именах, именующих их.

Тождественно с этим говорит и св. Симеон Новый Богослов: в отношении ко всем Именам Божиим, коими Бог именуется по свойствам, общим для . всех трех Лиц, ‘одно и то же имя или свойство созерцается и в каждом Лице, и во всех трех. (Видите ли, какое определенное свидетельство о тождестве Имени Божия с именуемым им свойством? — Прим. иеросхим. А.) Так, например, если назовешь: Свет, то и каждое Лицо есть Свет, и все три опять суть един Cвет’ ^[133]. — Видите, как ясно свидетельствует святой Богослов об истинности Имен Божиих: назовешь Свет — и есть Свет. Притом это не только в том смысле сказано, что Бог имеет те свойства, кои во именах именуются, но также — в том, что и сами Именования суть Свет. Такое понимание этих слов вытекает из того, что перед сими словами речь шла о тождестве имен и свойств, а в третьем Богословском Слове св. Симеон развивает сказанное и говорит, что поскольку Сущности Естества Божия свойствен свет, почему оно и именоваться может Светом, постольку же свойство Света присуще и каждому свойству Божества, а следовательно, и Имени, — по тождеству имен со свойствами, как сказано выше, и по Богоипостасности самих Имен Божиих, как будет сказано ниже. Посему св. Симеон и говорит: ‘Отец есть свет, Сын свет, и Дух Святой свет, — три — един свет, простой, несложный, безвременный, соприсносущный, равночестный, равнославный. Также и то, что от Бога, свет есть… именно — жизнь свет есть, бессмертие — свет, любовь, истина, мир, дверь царствия небесного… — свет есть’ ^[134]. Итак, слышите, что говорит Симеон Богослов, — что ‘любовь, истина, мир, дверь царствия небесного’, то есть все те имена, коими Христос именовал Себя, суть свет, равночестный Существу Божию. То есть, иначе сказать, — что всякая энергия Божества есть Свет. В том, что мы понимаем эти слова его именно так, как он их говорит, удостоверяют нас те слова, которые он говорит дальше: ‘Все сие и другое, что слышишь (то есть все другие наименования, которые слышишь. — Прим. иеросхим. А.) от Пророков и Апостолов о неизреченном и пресущном Божестве, есть существенно единое безначальное Начало, в единости троичного света поклоняемое’ ^[135]. Итак, слышите, что говорит Богослов? — что ‘все, что слышишь от пророков и апостолов о Боге’, — есть ‘безначальное Начало’, то есть Бог. Но что же мы слышим от Пророков и Апостолов о Боге, что не было бы Именем Божиим? Итак, не ясно ли говорит и этими словами Богослов, что Имя Божие, как и всякая энергия Слова, есть Бог. — И дальше продолжает Богослов: ‘Так надлежит тебе помышлять (то есть что всякое определение Бога или всякое Имя Божие есть Бог. — Прим. иеросхим. А.). Ибо един есть Бог, во Отце, Сыне и Духе Святом, будучи свет неприступный и предвечный, который имеет многие наименования и именуется всем тем, что мы сказали, и не только именуется, но и действенно производит то в нас, как научили нас опытно тому наученные’ ^[136]. Итак, видите, какое течение мысли: выше говорилось, что все имена Божий суть свет, а здесь поясняется, что Бог, хотя имеет многие наименования, но они суть все свет, потому что — действенно и ощутительно производят в нас светоозарение, ‘как тому научили нас опытно наученные’. — И дальше продолжает изъяснять св. Симеон, что всякое действие Божие и Имя Божие есть свет, поелику есть энергия Божества, и наконец, говорит следующие знаменательнейшие слова: ‘Хотя и о нас говорится многое подобное (то есть и о людях говорится: отец, сын и пр., и о тварных веществах говорится — дух, и о простых понятиях — истина, или также и обыкновенных людей зовут Иисусами и звали Христами. — Прим. иеросхим. А.), но о нас говорится, как о людях, а о Нем, как о Боге… Слова человеческие (то есть имена относящиеся к твари. — Прим. иеросхим. А.) текучи и пусты. Слово же Божие есть живое и действенное. Равным образом и Истина Божия (то есть Истина о Боге, или Имя Божие, а также и слово Божие, поелику они суть энергия Божия. — Прим. иеросхим. А.) есть паче ума и слова человеческого, Бог непреложный, сын и живый’ ^[137]. — Эти знаменательнейшие слова, которых одних совершенно достаточно для заграждения уст всякого, кто дерзнет опровергать, что Имя Божие есть Сам Бог, в греческом подлиннике выражены еще много сильнее, ибо там, например, дважды повторяется то, что эти истины суть — Бог. Итак, прочтя эти слова св. Симеона, которые, вероятно, имеборцам доселе еще не были известны, ужели дерзнут они продолжать упорствовать в своем заблуждении или как-либо перетолковывать их. Но это будет им не под силу, ибо ни у кого из святых противоположного свидетельства они не найдут.

Св. Василий Великий говорит: Ипостасей не отметайте, Христова Имени не отрицаетесь ^[138], то есть не думайте, что Имя Иисус Христос относится только к человечеству Его и тем не отметайте Ипостасности человечности Его.

Св. Иоанн Златоуст говорит: ‘Христос может быть называем и страстным, и бесстрастным: страстным по плоти, бесстрастным по Божеству. То же самое, что о Христе, может быть сказано о Сыне, об Иисусе, о Господе, — так как все эти имена суть общие и выражают собою оба естества’ ^[139]. Вот какое ясное опровержение того, что говорят имеборцы, будто Имя Иисус относится лишь до человеческого естества Богочеловека!

Свидетельство о сем св. Афанасия Великого

Св. Афанасий Великий говорит: ‘Различно именуют Апостолы соединение Бога Слова с человеком от Марии, а именно — иногда помазанием, иногда посланием, а иногда извествованием… (Имя Христос означает:) ‘Мое тело, и нет иного Христа, кроме Меня Слова, Он со Мною, и Я с Ним, потому что помазание — Я Слово, а помазанное Мною — человек. Посему без Меня не именовался бы Христом, именуется же потому, что он (то есть человек. — Прим. иеросхим. А.) со Мною, и Я в нем’ ^[140]. Поэтому упоминаемое послание Слова означает соединение Его с рожденным от Марии Иисусом, Иисус же, как толкуется это Имя, есть Спаситель не по иному чему, но по соединению с Богом Словом. (Итак, видите, какое ясное свидетельство того, что Имя Иисус, то есть Спаситель, само в себе заключает также понятие — Бог Слово, ибо не будь Спаситель также и Богом Словом, то Он истинным Спасителем, или истинным Иисусом, быть отнюдь бы не мог. — Прим. иеросхим. А.). Это изречение то же означает, что и слова: ‘пославый Мя Отец’ (Ин. 8, 18)’ ^[141]. — Тот же Святой говорит: ‘Если плоть неотделима от Слова, то не необходимо ли этим еретикам отложить заблуждение и поклоняться наконец Отцу о Имени Господа нашего Иисуса Христа, а непоклоняющихся и неслужащих Слову, явившемуся во плоти, повсюду извергать и причислять не к христианам, но к язычникам’ ^[142]. — ‘Христос именуется так не единовидно (то есть не только по человечеству. — Прим. иеросхим. А.), но… в сем одном имени заключается значение того и другого, и Божество, и человечество ^[143]. Посему-то Христос именуется человеком, Христос именуется и Богом, Христос есть Бог и человек, и Един есть Христос… Ибо тех, может быть, которые называются христами в несобственном смысле, и можно рассматривать, как вы… полагаете (то есть только человеками, ибо еретики толковали, что имя Христос означает помазанник и царь, и так называли и Давида и других, и следовательно, Имя Христос никакого отношения к Божеству Христа не имеет и не указывает собою на то, что Он был бы Бог. — Прим. иеросхим. А.). Но Единый по естеству Истинный Христос (то есть чтобы быть истинным Христом, требовалось быть и истинным по естеству Богом, ибо только в таковом Божество Его будет истинным ‘помазанием’ человечества по естеству, а не по благодати, а в подобиях Христа, то есть в прежде бывших помазанниках, помазания по естеству быть не могло, но было лишь по благодати. Также точно это относится к Имени Иисус, ибо прообразами Истинного Иисуса Христа бывали некоторые Иисусы, как например Навин и другие, но они истинными Иисусами не были, ибо им не хватало для этого единосущного соединения с Божеством, почему, поелику Имя Христос относится не только к человечеству, но и к Божеству, потолику и Имя Иисус равно относится и к Божеству и к человечеству Его, и величайшая ересь говорить, что Имя Христос или Имя Иисус относятся только до человечества, ибо Он. — Прим. иеросхим. А.) неописуем человеческим разумом, как вы на то осмеливаетесь в своей кичливости’ ^[144]. Итак, мы видим, что эти слова св. Богослова Божия, которые он много веков до нас возгласил против еретиков, разделявших Сына Божия на два лица и присваивавших каждому лицу особое имя, приводивших в доказательство этого и то, что Христос означает Помазанник, и таковыми назывались и царь Давид и Саул и другие, — как раз относятся ныне до хульного мнения имеборцев, которые мнят доказать, что Имя Господне не есть Сам Бог, тем, что Иисус есть обыкновенное имя человеческое, указывающее якобы лишь на человеческое естество Его, и Иисусами именовались и прежде многие и поныне именуются. Но такое мудрование св. Афанасий называет ‘дерзкою кичливостью’ и, как видим, решительно опровергает и доказывает, что поскольку Имя Христос есть Богоипостасное, постольку же и Имя Иисус есть тоже Богоипостасное, еретиков же таковых, ‘не служащих Слову, явившемуся во плоти’ и ‘не поклоняющихся Отцу о Имени Господа нашего Иисуса Христа’, — ‘извергать и причислять не к христианам, но к язычникам’. Итак, оказывается, что ‘Русский Инок’ на своих страницах повторяет те же хулы разделявших Христа на два лица еретиков, выражаясь, что Имя Иисус относится только к человеческому естеству и что Имя Иисус не есть Сам Бог, так как Иисусами именовались и многие другие Иисусы.

По этому поводу св. Афанасий Великий высказывает еще следующее, доказывая единство Лица и Богоипостасность Имен Иисуса Христа так: ‘Как под образом Божиим разумеется полнота Божества в Слове, так под рабиим зраком признается умное естество и членораздельный состав существа человеческого (т. е слова или речи человеческой. — Прим. иеросхим. А.), так чтобы при речении ‘бе’ (‘Бог бе Слово’, Ин. 1,1) разумелось Слово, а при речении ‘бысть’ (‘Слово плоть бысть’, Ин. 1, 14) признавались плоть и душа, что и называется рабиим зраком, неким умопредставляемым умным существом. {Примечание: очевидно, этими словами св. Афанасий хочет сказать следующее: Бог Слово не умопредставляем для человека, но, воплотившись, Слово стало умопредставляемым, ибо выразило Себя словами речи человеческой, то есть приняло зрак рабий, но осталось Богом Словом и ‘умным существом’, то есть слова Его были живы и действенны. — Иеросхим. А.)… Посему именование Христос употребляется не в отдельности от плоти, потому что за этим именем следуют страдания и смерть, как пишет Павел: ‘яко Христос имеяше пострадати, яко первый от воскресения мертвых’ (Деян. 26, 23)… Посему-то Писание сближает то и другое имя (то есть Слово прежде воплощения и по воплощении. — Прим. иеросхим. А.) указанием на бытие (то есть словами — ‘бысть’ и ‘бе’, именно в том смысле, что Христос остался тем же Словом, и слова Его были Он же, Слово, почему и Имя Его равно относится и до человечества, и до Божества. — Прим. иеросхим. А.), как невидимо умосозерцаемого и истинно сущего Бога, так видимо осязаемого и истинно существующего человека, и не разделением лиц или имен, но естественным рождением и неразрывным единением’ ^[145]. Последнее сказано в том смысле, что еретики, исходя из разделения имен, то есть относя одни имена Сына Божия к человечеству, а другие — к Божеству, находили в этом для себя основание разделять Сына Божия на два лица, святой же Афанасий опровергает это и говорит, что ни разделения лиц не было во Христе, ни разделения имен, итак, видите, какое тесное соотношение имеет между собою разделение имен к разделению лиц, из чего еще раз ясно видно, что имеборцы, выразившись о Имени Иисус, что оно относится к человеческому естеству, разделили тем Христа на два лица.

Свидетельство о сем и Еп. Феофана Затворника

Еп. Феофан в толковании на Послание к Титу, гл. 2, ст. 13, говорит: ‘Великим Богом именуется Иисус Христос Спаситель, не Перворожденной всея твари’ (именуется Апостолом Великим Богом), не ‘Слово Божие’, не ‘Премудрость’, — но ‘Иисус Христос’, каковые слова совмещают и воспринятого человека. Ибо мы не говорим, что ин есть Иисус Христос, и ино Слово, как богохульствует новая ересь, Который и прежде век, и после веков, и прежде мира, и после Марии, или паче из Марии, именуем ‘Великим Богом и Спасителем нашим Иисусом Христом». — В толковании на Послание к Римлянам, на гл. 1, ст. 1, тот же автор говорит: ‘В других посланиях св. Павел называет себя рабом ‘Иисус Христовым’, а здесь ‘рабом Божиим’, чем дает разуметь, что сказать ли: раб Божий, или раб Иисус Христов — есть одно и то же. Ибо Сын Божий, воплотившись, не ‘оставль недр Отчих’, но пребывает неизменно со Отцом и есть Бог присносущный. Св. Златоуст говорит: ‘видишь ли, как безразлично он употребляет эти выражения, называя себя иногда рабом Божиим и Апостолом Христовым, а иногда рабом Христовым».

Свидетельство св. Григория Нисского

Св. Григорий Нисский в толковании текста: ‘Яко и Господа и Христа Его Бог сотворил есть, сего Иисуса, Егоже вы распясте’ (Деян. 2, 36), — говорит: здесь именования Господь и Христос, и Распятый относятся все к одному слову Иисус. ‘Кто от человека чрез восприятие возвысился до Божества, кто иной есть по бытию и иным соделался, о том в собственном смысле и справедливо говорится, что Он соделан Христом и Господом, потому что Бог из раба соделал Его Господом, из подчиненного Царем, из подданного Христом, превознес смиренное и имеющему имя человеческое даровал имя, еже паче всякаго имене (Флп. 2, 9). И таким образом совершилось неизреченное оное смешение и соединение, связавшее человеческую малость с Божеским величием. Посему великие и боголепные наименования справедливо прилагаются к человечеству, и наоборот — Божество именуется человеческими именами. Ибо Он имеет Имя паче всякого имени и в человеческом Имени Иисус приемлет поклонение от всей твари, ибо сказано: о Имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних, и всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп. 2, 10-11)’ ^[146].

Еще свидетельство св. Афанасия Великого

В толковании на псалом 98 ст. 3 св. Афанасий Великий говорит: »Да исповедятся Имени Твоему великому’. Велико это Имя Его: Иисус, потому что толкуется оно: спасение людей. Велико также это Имя, ‘еже паче всякого имене’, которому ‘всяко колено поклонится… и всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос’ (Флп. 2, 9-11). ‘Яко страшно и свято есть’. Оно страшно для народов гневающихся, не приемлющих царства Его, свято же для верующих в Него’ ^[147]. — Слышите толкование святого? — Что же он другое говорит этими словами, как не то, что Имя Иисус есть Сам Бог: если бы Имя Иисус было лишь отвлеченным понятием, то как могло бы оно быть страшным для неверующих в него? Можно было бы еще допустить, что оно оставалось бы страшным для верующих во Христа ради благоговения к Самому Христу, но если для неверующих и Сам Христос не страшен, то как может оказаться страшным для них Имя Иисус, как не только в том случае, что Оно есть ‘Духовное Существо’, как говорит св. Тихон, и следовательно, когда за неверие свое придется неверующим поклониться сему Имени вместе с коленом преисподних, отверженных Богом, тогда-то и придется им познать страх Имени Иисус, Которое во время земной жизни они уничижали. — Сей же святой в толковании на псалом 71 говорит: »Прежде солнца пребывает Имя Его’. Показывает, что Сей, неумерщвленный вместе с младенцами, есть прежде сложения мира Сущий со Отцем… ‘И благословено Имя славы Его’. Посему всем должно песнословить Его. Ибо хотя не знаем естества Его, как неприступного, однако же познали спасительное Имя Его’ ^[148].

В каком смысле Имя Иисус названо Именем паче всякого имени

Имя Иисус есть Имя паче всякого Имени Божия не потому конечно, чтобы можно было предположить в нем большую Божественную силу сравнительно с другими Именами Божиими, ибо раз мы веруем, что каждое Имя Божие есть Сам Бог, то какая речь может быть о различии сил, но это Имя Иисус есть то, о коем творится поклонение Богу преимущественно пред прочими Именами Божиими. Ибо Бог пребывает невидим и для поклонения даровал словесной твари — ангелам и человекам — Имя Свое, и без Имени или, вернее сказать, — вне Имени не бывает Богу поклонения, ни от ангелов, ни от человеков. Так, известно, что Серафимы и Херувимы поют песнь Трисвятую, о Имени ‘Свят Господь Саваоф’, а Ангелы поют песнь ‘Аллилуйя’, что толкуется, по Афанасию Александрийскому, ‘хвала Невидимому’, то есть поклоняются Богу о Имени ‘Невидимый’. Ветхозаветное человечество поклонялось Богу о Имени Саваоф и о других Именах, но Имя Иисус есть то, о коем паче всякого другого Имени воздается и воздастся хвала и поклонение Богу, и о коем паче всякого Имени подобает творить молитвы новозаветным христианам.

Разъяснение сего у святых отцов

Св. Василий Великий говорит: ‘Иисус Христос, как Бог и Сын, имеет славу купно со Отцем, потому что о Имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних (Флп. 2, 10)’ ^[149]. Св. Афанасий Великий говорит: ‘И сие: дарова Ему ^[150] (то есть поклонение. — Прим. иеросхим. А.)… не ради Самого Слова, потому что… прежде, нежели соделалось Оно человеком (то есть Слово. — Прим. иеросхим. А.), поклонялись Ему, как сказано, и ангелы, и вся тварь по единству свойств со Отцем: но и это опять написано ради нас и за нас… Тем, что поклоняются Господу, явившемуся во плоти и нареченному Иисусом, и веруют, что Он есть Сын Божий и что чрез Него познается Отец, ясно показывает, как сказано, что не Слово, поскольку Оно есть Слово, прияло таковую благодать, но прияли мы. Ибо, по сродству с телом Его, и мы стали храмом Божиим’ ^[151]. Св. Григорий Нисский говорит: ‘Когда вс исполнится веры и ведения, тогда Сущий превыше всякого Имени о Имени Иисуса Христа получит поклонение от небесных и земных и преисподних (Флп. 2, 10)’ ^[152]. В другом месте он говорит: ‘Итак, если всякое приличное Богу понятие (а следовательно, и имя. — Прим. иеросхим. А.) всегда постоянно и неизменно усвояется Единородному, и Он есть всегда Один и Тот же, будучи всегда Себе равен, то кто нас принудит Его явление во плоти именовать двоицею сынов, как будто один есть предвечный Сын (и именуется Словом. — Прим. иеросхим. А.), а родившийся во плоти Бог — другой Сын (и именуется Христом, или Иисусом. — Прим. иеросхим. A.). На каком же основании разделять в двояком значении единицу (то есть одно Лицо на два естества, и приписывать одному естеству, Божескому, одно имя, а другому, человеческому, — другое имя. — Прим. иеросхим. А.), когда никакое различие не разделяет сего числа? Ибо Божество превознесло уничиженное и наименованному человеческим именем даровало Имя, еже паче всякого имене (Флп. 2, 9), находящееся в подчинении и рабстве со делало Господом и Царем, как говорит (апостол) Петр: ‘Господа и Христа Его Бог сотворил есть’ (Деян. 2, 36). Ибо при Имени Христа мы разумеем царство, и по причине совершенного единения восприятой плоти и восприемлющего Божества Имена взаимно заменяются, так что и человеческое называется Божеским, и Божеское — человеческим. Посему и Распятый у Павла называется Господом славы (1 Кор. 2, 8), и поклоняемый от всей твари небесных, земных и преисподних именуется Иисусом’ ^[153]. — Из всех этих приведенных мест святых отцов Церкви с совершенной неопровержимостью вытекает, что Имя Иисус относится не только к человеческому естеству, но и к Божескому, почему есть Имя Богоипостасное, и Имя Иисус есть Имя паче всякого имени в подлинном смысле слова, и никак не Имя, меньшее всякого имени. Тождественно с древними отцами Церкви о том, что Имя Иисус есть Имя паче всякого имени, говорят и новые. Так, например, св. Тихон Задонский свидетельствует: ‘Само Имя — Иисус, то есть Спаситель, привлекает сердца наша к любви своей, православный христианине! Несть бо иного Имене под небесем, даннаго в человецех, о Немже подобает спастися нам, кроме имени Иисусова, проповедует Апостол Его Петр (Деян. 4, 12)… Сие значит Имя — Иисус, ангелам любимое, нам грешным утешительное и сладкое, и всей твари дивное. Кто Он такой, Который так высоко нас почтил и бесконечно и вечно одолжил? Сын Божий единородный, Слово Отчее, Царь и Господь Славы, Еммануил, Бог невидимый, непостижимый и вечный, во плоти подобный нам, кроме греха, явивыйся, Творец наш, Который нас из ничего создал’ ^[154]. Обратите внимание, как в представлении святителя Тихона неотделимым представляется Имя Иисусово от Самого Иисуса: идет речь о имени, а смысл относится к Самому существу именуемого.

Другой, еще более новый, великий пастырь Церкви Российской отец Иоанн Кронштадтский о Имени Иисус восклицает в дневнике своем: ‘О Владычице!.. Ты еси Мати Спаса нашего, Который из всех имен благоволил более всех называться Спасителем, как и Само Имя Его есть Иисус, или Спаситель’ ^[155].

Имя Иисус содержит в себе все прочие наименования Иисуса Христа

Имя Иисус, прибавим мы от себя, есть Имя паче всякого имени еще и потому, что оно, по скрытому в нем смыслу, как мы показали то в предыдущей главе, заключает в себе все главные именования Сына Божия. Мы знаем из Писания, что все имена, кои когда-либо Бог давал людям, имели всегда особеннейшее значение. Так, например, в именовании Предтечи именем Иоанн, то есть Благодать. Архангел, когда передал повеление Захарии назвать сына Иоанном, присовокупил и толкование его имени: ибо он будет преисполнен благодати, от чего произойдет и тебе ‘радость и веселие, и мнози о рождестве его возрадуются: будет бо велий пред Господем… и Духа Святаго. исполнится еще из чрева матери своея’ (Лк. 1, 14-15), и т. д. Когда же Захария не поверил тому, что от него в старости родится столь преисполненный благодати Св. Духа сын, то Архангел сделал его немым, чтобы преизобилие благодати имеющего родиться сына проявилось бы в час именования его Иоанном, и эта благодать исцелила бы и усумнившегося в возможности сего отца, что и исполнилось на деле, ибо как только написал Захария в день обрезания новорожденного сына: ‘Имя ему Иоанн’, так в то же мгновение разрешились узы языка его, и он сам исполнился Духа Святого и стал пророчествовать о имени сына и о Имени Того, Кого предваряет сын. То же самое видим и при наречении Господу при зачатии Имени Иисус. Здесь также Архангел не только дает Имя Иисус, но и присовокупляет толкование сокрытого в сем Имени Божественного смысла, то есть, что Имя Иисус принадлежит Богомладенцу, ибо оно сокровенно означает и Велий, то есть Господь, и Сын Вышнего, и наследник Царя Давида, то есть Христос, и наконец, Спаситель, Который спасет людей Своих, то есть Божиих (последнее Архангел сказал Иосифу). Доказательством же сему, что этот великий Божественный смысл сокрыт во имени Иисус, служат следующие евангельские слова: у Матфея мы читаем, что когда Петр исповедал Божество Спасителя, то он воскликнул: ‘Ты еси Христос Сын Бога Живаго’ (Мф. 16, 16), из дальнейшего же евангельского повествования с совершенною ясностью вытекает, что слова ‘Сын Бога Живаго’ означают истинный смысл Имени Иисус, ибо Господь, похвалив исповедание Петра, запретил до времени — ‘да никомуже рекут, яко сей есть Иисус Христос’ ( — 20). Отымите слово Христос из обоих речений и останется в одном — Сын Бога Живаго, а в другом — Иисус, и сии выражения суть равнозначущие, ибо Петр назвал Господа Сыном Бога Живаго, а Господь запретил говорить до времени, что Он есть — Иисус. Итак, теперь ясно, что Имя Иисус есть совершеннейшее именование Иисуса Христа как Господа, Царя, Спасителя и Бога, почему Ангелы, являвшиеся мироносицам по воскресении, не иначе называли Господа как — Иисусом, также и по вознесении на небо, два Ангела, явившиеся Апостолам, смотревшим на небо, сказали: ‘сей Иисус вознесыйся от вас на небо, такожде приидет’ (Деян. 1, 11). Но и Сам Господь, когда явился Павлу во свете на пути в Дамаск, не иначе назвал Себя, как только Иисусом: ‘Аз есмь Иисус, Егоже ты гониши’ (Деян. 9, 5), по поводу чего св. Симеон Новый Богослов восклицает: ‘Ты не сказал ему: Я есмь создавший небо и землю, Я есмь устроивший все твари, — и так не сказал: Аз есмь Сый, или Бог Саваоф, или Бог отец твоих, не сказал и никакого другого из славных наименований Твоих, но сказал ему только: ‘Аз есмь Иисус, Егоже ты гониши’, — давая ему ясно уразуметь, что Ты ecu Бог, воплотившийся ради нас, Которого он гнал’ ^[156].

Имя Иисус дает молящимся наибольшее дерзновение

Имя паче всякого имени есть Иисус еще и потому, что по самому выражаемому им смыслу — Спаситель, пришедший спасти грешников, дает грешникам наибольшее дерзновение в молитве к Нему паче всех прочих Имен Его. На самом деле: возможно ли грешнику смело дерзать называть Бога Отцом, когда он сознает себя по грехам своим чадом диавола и сыном злобы и лукавства и сосудом нечистоты! Возможно ли с чистой совестью назвать Бога Господом тому, кто сознает себя поработившимся мамоне, гордыне и страстям! Но вот Иисусом — смело и чистосердечно возможет назвать Господа даже самый отъявленный грешник, с надеждою и дерзновенным упованием быть прощенным и помилованным ради того, что Господь так благоволил именоваться, и Свое Имя ‘Иисус — Спаситель грешников’ на Кресте оправдать. Нет такого грешника, который не возмог бы с дерзновением сказать приблизительно так: ‘Вем, Господи, что нет иного грешнейшего паче меня, ибо воистину всецело поработился я греху и диаволу, и волю диавола присно творю, и враг и отступник Твой есмь, но Ты, Иисусе мой Сладчайший, пришел в мир грешники спасти, от них же первый есмь аз, верую, яко Ты еси, Иисусе мой, Спаситель грешников! се погибаю во грехе, спаси мя, Имени ради Твоего!’ — Итак, кто не возможет Иисуса назвать ‘Иисусе мой’… Но ‘Отче мой’ или ‘Царю мой’ и ‘Господи мой’ — не всякий в силах сказать, не всякий в силах прибавить, произнося эти Имена, слово — ‘мой’.

Ради этого самого и Святая Церковь не иное какое Имя Господне воспевает в Акафисте и Каноне Умилительном, но воспевает Имя Иисус.

^[132] Сильвестр, архимандрит. Из чтений по догматическому богословию. Гл. 1. 54 // Труды Киевской Духовной Академии. 1878. Т. 3. No 7. С. 28.

^[133] Слова преподобного Симеона Нового Богослова. Вып. 2. Слово 59. М., 1890. С. 73.

^[134] Там же. Слово 62. С. 106.

^[135] Там же. Слово 62. С. 107.

^[136] Там же. Слово 62. С. 107.

^[137] Там же. Слово 62. С. 107-108.

^[138] Св. Василий Великий. Письма. 202. К неокесарийским ученым // Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, Архиепископа Кесарии Каппадокийской. Ч. 7. Изд. 3-е. Сергиев Посад, 1892. С. 85.

^[139] Св. Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский. Письма. 225. К монаху Кесарию // Полное собрание творений. Т. 3. Кн. 2. СПб., 1897. С. 814.

^[140] У св. Афанасия: ‘именуется же потому, что Он со Мною, и Я в Нем’.

^[141] Св. Афанасий Александрийский. На ариан слово четвертое, 35 // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 2. Изд. 2-е. Свято-Троицкая Сергеева Лавра, 1903. С. А92-Л9А.

^[142] Св. Афанасий Александрийский. Послание к епископу и исповеднику Аделфию, против ариан, 5 // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 4. Изд. 2-е. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1903. С. 307.

^[143] У св. Афанасия: ‘и Божества, и человечества’.

^[144] Св Афанасий Александрийский. Против Аполлинария. Книга 1, 13 // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 3. Изд. 2-е. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1903. С. 329-330.

^[145] Там же. Книга 2, 1. С. 340-341.

^[146] Св. Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Кн. 6 // Творения святых отцов, издаваемые при МДА. Т. 43. Ч. 6. М., 1864. С. 64-65.

^[147] Св. Афанасий Александрийский. Толкование на псалом 98 // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 4. Изд. 2-е. Свято-Троицкая Сергеева Лавра, 1903. С. 319.

^[148] Там же. Толкование на псалом 71. С. 244.

^[149] Св. Василий Великий. О Святом Духе, к святому Амфилохию, епископу Иконийскому. Глава 8 // Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, Архиепископа Кесарии Каппадокийской. Ч. 3. М., 1846. С. 256.

^[150] Флп. 2, 9.

^[151] Св. Афанасий Александрийский. На ариан слово первое, 42-43 // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 2. Изд. 2-е. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1903. С. 231-232

^[152] Источник цитаты не найден.

^[153] Св. Григорий Нисский. Против Аполлинария, к Феофилу, епископу Александрийскому // Творения святых отцов, издаваемые при МДА. Т. 44. Ч. 7. М., 1865. С. 207, 209-210.

^[154] Св. Тихон Задонский. О истинном христианстве. Кн. 2. Статья 4. Гл. 2. О любви ко Христу, Сыну Божию. 341 // Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонского. Т. 3. М., 1889. С. 127-128.

^[155] Св. Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. Т. 2. СПб., 1893. С. 232-233.

^[156] Слова преподобного Симеона Нового Богослова. Вып. 2. Слово 90. М., 1890. С. 485.

VIII. Разбор Акафиста и Умилительного Канона ко Сладчайшему Иисусу

Почитание Православною Церковью Имени Иисус Именем паче всякого имени и неотделение Церковью Имени Божия и Имени Иисусова от Господа Бога особенно ярко выражается и в Акафисте ко Сладчайшему Иисусу.

Акафист состоит из 13 кондаков и 12 икосов. В кондаках воспеваются те дела, коими наипаче прославил Иисус Имя Свое и Имя Отца Своего, оканчивается же каждый кондак (кроме первого и последнего) словами — ‘Аллилуиа’, то есть ангельской хвалой ‘Невидимому’.

В 1-м кондаке воскресение Христово выражается следующими словами: ‘Возбранный Воеводо и Господи, ада Победителю, яко избавлься от вечныя смерти, похвальная восписую Ти создание и раб Твой, но яко имеяй милосердие неизреченное, от всяких мя бед свободи, зовуща: Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя’. Из слов же 7-го икоса следует, что весь Акафист поется ‘на похвалу Пречистаго Именем Иисусова. Итак, воспевая воскресение Христово и именуя Христа: Победоносным Вождем, Господом, ада Победителем, так как Он избавил нас от вечной смерти, мы этим не иное что воспеваем, как Имя Господне, ибо воздаем похвалу Пречистому Имени Его, Которое Господь прославил победой над смертью и воскресением, ибо Церковь имеет Имя Господне как Самого Господа и, воздавая славу Имени Божию, воздает славу Самому Богу, не разделяя Имени Божия от Самого Бога. Затем, воздав хвалу Имени Господню, поющий возвращает взор свой на себя и сознает и исповедует свое имя бесславное — ‘создание и раб Твой’ — и опять возвращает взор свой к Господу и Имени Его — ‘Имеющий милосердие неизреченное’, — и снова обращает око ума своего к себе и, сознав и прочувствовав имя свое — ‘грешник’, — молит помиловать его ради Имени Иисуса, Сына Божия. Таким образом, здесь ясно усматривается тот процесс молитвы, о коем мы говорили в предыдущих главах, что каждая молитва деется о Имени Божием и о имени своем, сочетавая дух свой и истину свою, то есть свою душу и свой ум, с выражаемыми именами истинами, и тем сочетаваясь с Духом Святым и Истиною — Христом. Во 2-м кондаке воспоминается воскрешение Господом сына вдовицы, и поющий молится, дабы Господь, прославивший Имя Свое сим явлением Божественной силы Своей, и паки прославил бы и днесь Имя Свое, воскресив и мою умерщвленную грехом душу, призывающую Имя Твое и поющую хвалу ‘Невидимому’, то есть ‘Аллилуиа’. В 3-м кондаке воспоминается прославление Богом Имени Своего ниспосланием Духа Святого апостолам, причем противопоставляется сему и имя человеческого бесславия — ‘обнаженный от всякого благотворения’ — и испрашивается ‘теплота Духа Святаго’ и молитвенный дар. В 4-м — воспоминается прославление Господом Имени Своего Божественного спасением утопавшего за маловерие Петра, шедшего по волнам в сретение Господу, и затем исповедание Его истинным Иисусом Христом, Сыном Бога Живаго. В 5-м — вспоминается прославление Господом Имени Своего установлением на Тайной Вечери таинства Евхаристии для уврачевания нас Боготочною Кровию и приносится молитва о искуплении Ею и нас, угрызенных змием и отравленных ядом греха. В 6-м — воспоминается смирение Господом Себя до рабия зрака и приятие вольных страданий, биения, поношения, заплевания, оклеветания, бичевания и пр., причем мы, сознавая свое искупление сими вольными Его ранами, прославляем Имя Его и поем Аллилуиа. В 7-м — воспоминается вольное распятие и кроткое терпение мук крестных, также и смерть, и воскресение, и вознесение со славою, и воздается слава Имени Божию песнью — Аллилуиа. В 8-м кондаке мы, совокупляя все, что раньше воспели, и приведя на ум вс безмерное величие домостроительного воплощения Сына Божия, исповедуем ничтожество этой временной жизни, обращаемся умом всецело к Богу, оценив и утвердившись в той истине, что Бог ради того и сошел на землю, чтобы нас на небо возвести, и поем Имени Его — Аллилуиа. В 9-м кондаке мы исповедуем, что Господь Бог о Имени Иисус приемлет поклонение от колен небесных, земных и преисподних, ибо ‘все естество Ангельское беспрестани славит Пресвятое Имя Твое, Иисусе, на небеси, Свят, Свят, Свят, вопиюще: мы же грешнии на земли бренными устнами вопием: Аллилуиа’. В 10-м — развивается та мысль, что ради славы безмерности смирения Сына и Слова, смирившегося до воплощения в человека и вкушения смерти человечеством Своим, превознеслось Имя Его Иисус паче всякого имени и приемлет поклонение от всех колен: небесных, земных и преисподних, поющих — Аллилуиа.

Кондаки 11-й, 12-й и 13-й имеют характер личных просительных молитв о помиловании. После каждого кондака поется икос, который всецело посвящен прославлению и раскрытию смысла Самого Имени Иисус, дабы чрез это молящийся мог наиискреннейше испросить себе помилование ради сего спасительного Имени, почему и оканчивается каждый икос словами: ‘Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя’. В противоположность преславному Имени Иисус именуются имена нашего человеческого убожества и бесславия. Так, первый икос начинается словами: ‘Ангелов творче и Господи Сил, отверзи ми недоуменный ум и язык на похвалу Пречистого Твоего Имене’, чем ясно свидетельствуется то, что весь Акафист имеет целью не иное что, как именно прославление Пречистого Имени Иисус. Этими словами выражается та неоспоримая неотделимость, которая признается Церковью между Богом и Именем Его, почему, например, в 1-м кондаке говорится: ‘Похвальная восписую Ти’, то есть, что поется песнь похвальная Самому Господу, а в 1-м икосе говорится: ‘Отверзи… ум и язык на похвалу Пречистаго Твоего Имене’, ибо Пречистое Имя Его что же есть иное, как не Сам Он? В этом убеждает также и именование Имени Иисус — ‘пречистым’. Если Имя Господне веровалось бы быть отвлеченным понятием, простым умственным знаком, а не Духовным Существом, или только тварными звуками и сочетанием звуков, то как возмог бы Дух Истины, наитием Которого составлены все церковные молитвы, как возмог бы Дух Святой допустить название пустых звуков или пустого понятия ‘Пречистыми’? Очевидно, что Имя Иисус и называется Пречистым, Сладчайшим не по чему-либо иному, как потому, что Оно и есть Сам Он, Пречистый и Сладчайший Иисус. Итак, испросив благодать и помощь Божию на похвалу Пречистого Имени Иисус, Церковь в икосах многократно повторяет Пресладкое сие Имя — Иисусе, и после каждого возглашения приводит равнозначущее Ему определение или наименование. Так, например: ‘Иисусе пречудный — Ангелов удивление! Иисусе пресильный — прародителей избавление! Иисусе пресладкий — патриархов величание… Иисусе предвечный — грешников спасение! Иисусе — Сыне Божий, помилуй мя!’ Таких определений Имени Иисус во всех икосах около 140. В противоположность сим определениям, поющий старается наиполнейше уяснить и истинное имя себя самого в отношении своем к Богу, почему именует себя: ‘создание и раб Твой, сущий в бедах, имеющий недоуменный ум, в беззакониях зачатый, во грехах рожденный, непотребный, скверный, блудный’ и пр. т. п.

Поскольку Акафист преисполнен преимущественно похваления Имени Иисус, постольку Умилительный канон преисполнен сознания и перечисления бесславных имен греховности человека, в противоположность коим многократно призывается Сладчайшее Имя Иисуса и ради сего Имени умоляется о помиловании. Канон разделяется на 8 песен, и каждая начинается ирмосом, в котором воспевается которое-либо из преславных дел Божиих, коими Бог прославил Имя Свое на земле. Оканчивается канон следующими замечательными стихирами: ‘Дивное Имя Твое, Иисусе Спасе наш, Ангели поют на небеси, и мы грешние на земли бренными устнами воспеваем: Егоже ради помилуй нас!’ — ‘Превеликое Имя Твое, Спасе, на небеси одесную Отца седящу Ти, почитается, на земли же неизреченное Твое воплощение славится, во аде же сошествие бесы устрашает’ (то есть всякое колено: небесных, земных и преисподних о Имени Иисус поклоняется).

IX. Свидетельства из Псалтири о Имени Божием

Видов умного делания несколько.

Но сила всех их одна — Имя Божие.

Сила богослужения — в призывании Имени, а суть его — в поклонении Имени.

Мощь Имени Божия, прославившаяся в чуде св. Сильвестра.

Силу Псалтири составляет Имя Божие.

Свидетельство о сем святых отцов.

Свидетельства Псалтири о Имени Божием и толкования их у св. Афанасия и у бл. Феодорита.

Видов умного делания несколько

У древних святых отцов замечается несколько видов умного делания: делатели одного рода предпочитали чтение Псалтири и заучивали всю Псалтирь наизусть, причем некоторые прочитывали ее даже по несколько раз в сутки всю, другие же довольствовались прочтением всей Псалтири один раз, как например и новейшие известные подвижники XIX века: Парфений Киевский ^[157] и Феофил ^[158]. На этом делании воспитались, по-видимому, и Василий Великий, и Григорий Богослов, и Афанасий Великий, и молитва Иисусова не весьма была им известна, хотя без сомнения они тоже беспрестанно призывали Имя Иисусово, но не ведали художественного умносердечного делания святых безмолвников Добротолюбия. Другие святые равно занимались и Иисусовой молитвою, и чтением Псалтири, как например Иоанн Златоуст: поэтому-то последний и говорит довольно много о молитве Иисусовой. Третьи, святые безмолвники, почти исключительно воспитали дух свой на молитве Иисусовой, как например Иоанн Лествичник и отцы Добротолюбия, почему наиболее советуют заниматься ею. Некоторые же святые имели особое делание, как например св. Иоанникий, который все время произносил сие призывание Святой Троицы: ‘Упование мое Отец, прибежище мое — Сын, покров мой — Дух Святый! Троице Святая, слава Тебе’!

Но сила всех их одна — Имя Божие

Но как в псалмах, так и в иных молитвах сила всякого умного делания заключается в призываемом и поклоняемом Имени Божием, что именно и освящает всякую молитву, всякое богослужение и делает ее нестерпимой и палительной для бесов и спасительной для души. Также и в богослужении: вся сила богослужения заключается в призывании, и вся суть богослужения состоит в поклонении и восхвалении Имени Божия и, по неотделимости с Именем Божиим, — и Самого Бога.

Сила богослужения — в призывании Имени, а суть его — в поклонении Имени

Поэтому в первой молитве иерейской на вечерне первое прошение, оглавляющее собою все прочее, что испрашивает для Церкви иерей, есть прошение о том, чтобы ‘боятися Имене Твоего Святаго’, — а в первой молитве на шестопсалмии иерей, благодаря Бога за дарование наступающего дня, благодарит за дарование дерзновения и благодати — ‘вложившаго во уста наша слово хваления, еже покланятися и призывати Имя Твое Святое’. Также и священствование, как говорит Дух Святой устами Царя Пророка, есть ‘призывание Имени’ Божия Святого: ‘Моисей и Аарон в иереех Его, и Самуил в призывающих Имя Его’ (Пс. 98, 6). Моисей был великий священнотаинник и законоположник, а Аарон — первый первосвященник, и они именуются ‘иереями’, то есть ‘призывающими Имя’ Божие, ибо так называется Самуил, другой величайший первосвященник и законоположник. До какой степени была велика вера во Имя Божие в ветхозаветное время, мы знаем из того, что два поколения от Адама до Еноха приносили свои жертвы молча, не дерзая призывать Имя Божие. Впоследствии же только в одном месте — в Скинии или потом в Храме Иерусалимском Имя Божие дерзал ось быть призываемым и только иереями. Некоторые призывания или Имена Божий были священной тайной, и сколь жива была вера во Имя Божие можно судить по тому, что все чудеса Иисуса Христа евреи приписывали призыванию Им некоего Имени Божия, которое Он якобы выкрал из храма.

Мощь Имени Божия, прославившаяся в чуде св. Сильвестра

Поэтому разительным доказательством Божества и воскресения Христова и было то, что Апостолы, по вознесении Господнем, творили великие чудеса ничем иным, как призыванием Имени Иисус-Христова. Вспомним житие св. Сильвестра и попытку евреев после крещения царя Константина отвратить его от христианства и чарованием своим уничижить христианскую веру и доказать, что единая истинная вера есть вера в Бога единого, Которого таинственное Имя сильно и лютого быка убить. Тогда в театре пред бесчисленным народом состоялось сначала словесное состязание, из коего победителем вышел св. Сильвестр, доказав из пророков бытие Триединого Бога и предречение страдания, смерти и воскресения Христова, а потом еврейский чародей действием силы бесовской умертвил неукротимого быка, говоря, что он это сделал силою никому неведомого Имени Божия, которое он шепнул быку на ухо. И евреи торжествовали, а христиане смутились. Но что же сделал св. Сильвестр? Он потребовал, чтобы евреи, если они воистину то сделали Именем Божиим, то чтобы они также и воскресили бы этим Именем мертвого быка, ибо Бог именует Себя Богом умерщвляющим и оживляющим ^[159], когда же евреи отказались сие сделать и признали себя бессильными воскрешать тем мнимым Именем Божиим, а в силах только убивать, тогда св. Сильвестр преклонил колена и, помолившись, призвал над умерщвленным быком Имя Господа Иисуса Христа, знаменовав его крестным знамением, и бык восстал. Правда о Имени Божием восторжествовала, и все состязавшиеся с св. Сильвестром евреи сами приняли христианство.

Силу Псалтири составляет Имя Божие

Итак, живую веру во Имя Божие унаследовали от ветхозаветных людей люди новозаветные, к чему присовокупили веру во Имя Иисус-Христово, которое Господь носил на земле, и чудотворили почти исключительно сим Именем во свидетельство воскресения Христова, ибо если бы Христос был мертв, то и Имя Его было бы мертво, но так как Он воскрес и присно живет со Отцом, то и Имя Его живо и действенно, ибо Он Сам живой Иисус Христос во Имени Своем, как то прекрасно истолковано у Иоанна Златоуста в Слове на воскрешение Лазаря ^[160]. Чем другим, как не сею великою верою во Имя Божие объясняется принятие Апостолами чина возношения Панагии, или Артоса? И чем же иным освящается возношение, как ни призыванием Имени: ‘Велико Имя Святыя Троицы’ ^[161]. Все это мы здесь говорим не для чего иного, как для того, чтобы показать, что и сила Псалтири состоит главным образом в силе призываемого и поклоняемого в ней Имени Божия и Имени Иисуса Христа, ибо, если рассмотрим Псалмы, то по необходимости придем к заключению, что главную долю содержания их составляет: написание свойств Божиих, то есть Имени Его, пророческое и таинственное написание и поклонение Богу Триединому, пророческое написание Имени Иисуса Христа и крестной славы Его, — так что все это сводится к призыванию и поклонению Имени Божия. Поэтому-то и пребывает доселе и до конца веков Святая Псалтирь основанием и основою, так сказать, всего богослужения, присно свидетельствуя веру Святой Церкви в неотделимость Имени Божия от Бога, о чем выражается в Катехизисе так: ‘Преславными и различными Имены нарещися может Бог, ихже никтоже от Него отлучити не может’ ^[162].

Свидетельство о сем святых отцов

Блаженный Августин о силе Псалмов говорит так: ‘Пение Псалмов души украшает, ангелы на помощь призывает, демоны прогоняет… содевает святыню. Человеку грешному укрепление ума есть, заглаживает грехи… диавола постыдевает, Бога показует, похоти телесныя угашает… хвала Божия непрестанная’ ^[163].

Св. Афанасий Великий, в предисловии к тому 4-му, в котором толкует всю Псалтирь, говорит, что чтение Псалтири столь же нестерпимо для бесов, как при земной жизни Спасителя палительно бывало для бесов приближение Его к бесноватым, так что они от одного приближения Господня так страдали, что вопили: ‘Не мучи мене’ (Лк. 8, 28). — ‘То так же нестерпимо для бесов — говорит он, — и пение Псалтири, и чтение Писания, и богодухновенные слова святых, ибо в них Сам Господь. Так, в древности изгоняли иногда бесов чтением над бесноватыми Писания’. — Слышите ли, что в словах Святого Писания — Сам Господь’? Почему? — во-первых, конечно, потому, что Писание и Псалмы Давида суть действие или энергия премудрости и истины Божества. Во-вторых же потому, что в Писании присно поклоняется и призывается Имя Божие и преднаписуется и поклоняется Имя Иисуса Христа.

Свидетельства Псалтири о Имени Божием и толкования их у св. Афанасия и у бл. Феодорита

Приведем же те места из Псалтири, в коих говорится о Имени Божием и о Имени Иисус-Христовом не в переносном, а в прямом смысле, к тем же из свидетельств, кои недостаточно ясны и требуют толкования, приводим некоторые толкования св. Афанасия Великого и бл. Феодорита.

‘Пою Имени Господа Вышняго’ (7, 18).

‘Господи, Господь наш, яко чудно Имя Твое по всей земли’ (8, 2).

‘Господи, Господь наш, яко чудно Имя Твое по всей земли’! (8, 10).

‘Исповемся Тебе, Господи, всем сердцем моим… пою Имени Твоему, Вышний’ (9, 2-3).

‘И да уповают на Тя знающий Имя Твое, яко не оставил еси взыскающих Тя, Господи’ (9, 11).

‘Воспою Господеви, благодеявшему мне, и пою Имени Господа Вышняго’ (12, 7).

Афанасий Великий: ‘В изумление приводит пророка ведение Имени Божия, данное людям’.

Афанасий Великий: ‘Приведенный, как сказано, в изумление боговедением, открывшимся у людей, повторяет прежние слова и тем усугубляет чудо’. — Итак слышите, что боговедение есть ведение Имени Божия и сие есть чудо!

Афанасий Великий: ‘В псалме этом изображает сокровенные дела Спасителя (видите, что дела Спасителя суть Имя Его?)… Последнею же печатаю тайных дел Спасителя были: Его смерть, все совершенное Им во аде, Его воскресение и вознесение’.

(Видите, какое тождество между воспеванием Господа и пением Имени Его! Обратите внимание, что в слове ‘Имени’ употреблен дательный падеж, так что Имя признается Лицем ^[164].)

‘Услышит Тя Господь в день печали, защитит тя Имя Бога Иаковля’ (19,2).

‘Возрадуемся о спасении твоем и во Имя Господа Бога нашего возвеличимся’ (19, 6).

‘Сии на колесницах, и сии на конех, мы же во Имя Господа Бога нашего призовем… Господи, спаси царя и услыши ны, воньже аще день призовем Тя’ (19, 8,10).

‘Повем Имя Твое братии моей, посреде церкве воспою Тя’ (21, 23).

Афанасий Великий: Псалом прилагается к Апостолам, как бы изреченный в день распятия… (‘Защитит тя Имя Бога Иаковля’ есть напоминание о заповеди, данной на Тайной вечери, веровать во Имя Господне и просить всего во Имя Господне, почему св. Афанасий и толкует так: защитит тя (то есть Апостола) Само Имя.) — Толкование сего стиха из творений бл. Феодорита: В день скорби или угнетения от врагов Господь пребудет с тобою, и сохранит тебя Имя Бога Иаковля, то есть Бог Израильского народа (слышите, какое отождествление Имени Божия с Самим Богом и признание, что Имя Божие есть Сам Бог!) — Имя Божие означает власть, достоинство, величие Божие и т. п., или берется за Само Лице Божие (Слышите!).

То есть мы, получившие и имеющие получать спасение Именем Господним.

Афанасий Великий: ‘Пользуясь этою помощию (то есть силою Самого Имени, ибо знамением креста и предизображением Имени Иисус расторг Моисей море и поверг сидящих на колесницах и на конях в воду), просим: и всегда, Владыко, не лишай ее и нас самих, и царя нашего’ (то есть помощи от силы Имени Твоего и Имени Иисус Христос).

Афанасий Великий: ‘Псалом же этот воспевает Сам Христос от лица человечества… Ибо научил нас ведению Того, Кто по естеству и по самой истине есть Бог, и единосущного Ему Отца’. — (Видите, что ведение Бога и Христа есть ведение Имени Бога и Христа).

‘Имене Твоего ради наставиши мя, и препитаеши мя’ (30, 4).

‘Возвеличите Господа со мною и вознесем Имя Его вкупе’ (33, 4).

‘Блажен муж, емуже есть Имя Господне упование его, и не призре в суеты и неистовления ложная’ (39, 5).

‘Врази мои реша мне злая: когда умрет и погибнет Имя Его’ (40, 6).

‘О Тебе враги нашя избодем роги, и о Имени Твоем уничижим востающия на ны’ (43, 6).

‘О Бозе похвалимся весь день и о Имени Твоем исповемыся во век’ (43, 9).

Афанасий Великий: ‘В этом псалме уверовавших уже во Христа учит восхвалять своего Владыку, открывая им вместе превосходство могущества Его ^[165] … Как бы не имея достаточных сил возвестить величие Божие, просит, чтобы и другие… содействовали ему’. — (Итак, видите, какое тождество понятий величать Господа и возносить Имя Его).

Афанасий Великий: ‘Блаженнее всех тот, кому упование — единый Бог’. (Слышите, какое тождество между Богом и Именем Его в представлении св. Афанасия!)

Афанасий Великий: От Лица Христова ^[166].

Толкования ^[167] нет у св. Афанасия, ибо понимается дословно, как то мы видим из Деяний Апостольских, что Синедрион запретил Апостолам даже произносить и упоминать Имя ‘Иисус’. (Слышите, какое отождествление силы Божией с силою Имени Божия!)

(Слышите, что хвалиться о Бозе есть исповедание Имени Его). У Афанасия Великого по поводу этого Псалма сказано: ‘Сыны Кореовы были священные певцы… (Они) описывают древние благодеяния Божий и просят Бога помиловать их, потому что Его признают упованием своим и исповедуются о Имени Его’ ^[168].

‘Аще забыхом Имя Бога нашего… Не Бог ли взыщет сих?’ (43, 21-22)

‘По Имени Твоему, Боже, тако и хвала Твоя на концах земли, правды исполнь десница Твоя’ (47, 11).

‘Тако воспою Имени Твоему во веки’ (60, 9).

‘И терплю Имя Твое, яко благо пред преподобными Твоими’ (51,11).

‘Боже, во Имя Твое спаси мя и в силе Твоей суди ми’ (53, 3).

Слышите, имеборцы? — Забыть Бога — значит потерять веру во Имя Его.

Афанасий Великий: ‘Этот псалом воспевается от лица святых Апостолов’. — (Десница — значит Христос, Который оправдывает по всей земле истинность Имени Своего Иисус, то есть Спаситель, или Бог-Избавитель.)

Афанасий Великий, ‘Что значит — ‘Тако’! Не то ли, что — воспою, пребывая пред Тобою в будущем веке… Так, а не иначе, славословя, человек не перестанет во век воздавать Господу молитвы. Ибо верные не перестают ежедневно совершать Божественные тайны’. — Этими словами св. Афанасий говорит, что и переселившиеся в он ^[169] век суть участники св. таинства евхаристии, которая есть воспевание Имени Божия во веки.

Афанасий Великий: ‘На Имя Твое… буду уповать и возвещу это пред всеми святыми Твоими’.

Афанасий Великий: ‘Просит, чтобы спас не иным чем, но Именем Своим. Поелику призываю Имя Твое, то этим самым Именем даруй мне спасение’.

‘Тако благословлю Тя в животе моем, о Имени Твоем воздежу руце мои’ (62, 5).

‘Воскликните Господеви, вся земля, пойте же Имени Его’ (65, 2).

Афанасий Великий говорит, что воздевать руки ‘о Имени’, значит: ‘Твое Имя призывая в молитвах’.

Афанасий Великий: Воскликновение есть победная песнь, воспеваемая при падении врагов.

‘Вся земля да поклонится Тебе и поет Тебе, да поет же Имени Твоему, Вышний’ (65, 4).

‘Воспойте Богу, пойте Имени Его, путесотворите возшедшему на запады, Господь Имя Ему’ (67, 5).

‘Восхвалю Имя Бога моего с песнию, возвеличу Его во хвалении’ (68, 31).

Так и по низложении князей века сего в пришествие Христово повелевается всем язычникам возгласить победные песни’ — то есть о Имени Христовом — да поет же Имени Твоему, Вышний. — (Итак, св. Афанасий этим хочет сказать, что ‘Вышний’ значит ‘Иисус’, как и Архангел назвал Его ‘Сыном Вышнего’. Обратите внимание на тождество понятий воспевания Самого Господа и воспевания Имени Его.)

Восшедший на запады, по толкованию св. Афанасия, значит — снисшедший даже до ада. Здесь пророк изображает Пришествие Господне, и так как наипаче тогда-то поклонится о Имени Иисусове всяко колено небесных, земных и преисподних, и всяк язык исповест, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп. 2, 10), то это именно пророчески и предизображает Псалмопевец словами ‘пойте Имени Его’, — поклонение всякого колена о Имени Иисусове, — а ‘Господь Имя Его’ — исповедание Ему всякого языка, как говорит Апостол.

Афанасий Великий: ‘Псалом содержит в себе молитву, приносимую Спасителем от лица человечества… и учение о поклонении духом и истиною’. — То есть стих сей равнозначущ первому прошению в молитве Господней: ‘Да святится Имя Твое’.

‘Благословен Господь Бог Израилев, творяй чудеса Един. И благословено Имя славы Его во век и в век века, и исполнится славы Его вся земля’ (71, 18-19).

‘И честно Имя Его пред ними’ (71, 14).

‘Оскверниша жилище Имене Твоего’ (73, 7).

‘Доколе, Боже, поносит враг, раздражит противный Имя Твое до конца’ (73, 10).

‘Помяни сия: враг поноси Господеви, и людие безумнии раздражиша Имя Твое’ (73, 18).

‘Да не возвратится смиренный посрамлен, нищ и убог восхвалита Имя Твое’ (73, 21).

Афанасий Великий: ‘В настоящем псалме предуказуется пришествие Христово… Посему всем должно песнословить Его. Ибо, хотя не знаем естества Его, как неприступного, однако оке познали Спасительное Имя Его’, то есть Иисус.

То есть Имя Иисус. Св. Афанасий говорит: ‘у всех будет чествуем и славим’ Господь Иисус, то есть именно тем и будет выражаться благоговейное почитание Господа, что Имя Его будет чтиться всеми.

Итак, Имя Божие признается здесь живым Духовным Существом, то есть Самим Богом.

Слышите вторичное подтверждение того, что Имя Божие есть Духовное Существо, как выражается св. Тихон, то есть Сам Бог, ибо быть раздраженным может только живой, а не мертвый или отвлеченное имя. Поэтому св. Афанасий и говорит, что Псалмопевец, ‘окончив описание того, как город взят врагами, преклоняет Бога на милость и просит воззреть, как все это оскорбительно для Самого Бога’, — отождествляя, как видите, Имя Божие с Самим Богом.

Афанасий Великий: Призывает Бога к милосердию еще ‘тем, что враг высоко о себе думает… Заметь еще новый способ побудить к щедротам — тем, что враги раздражиша Имя Его.

Афанасий Великий: ‘Нищий духом, то есть лик Апостольский’.

‘Исповемыся Тебе, Боже, исповемыся Тебе, и призовем Имя Твое, повем вся чудеса Твоя’ (74, 2).

‘Ведом во Иудеи Бог, во Израили велие Имя Его’ (75, 2).

‘Пролей гнев Твой на языки не знающия Тебе, и на царствия, яже Имене Твоего не призваша’ (78, 6).

‘Реша: приидите и потребим я от язык, и не помянется Имя Израилево ктому… Исполни лица их безчестия, и взыщут Имене Твоего, Господи… И да познают, яко Имя Тебе Господь, Ты Един Вышний по всей земли’ (82, 5, 17, 19).

‘Вси языцы, елики сотворил еси, приидут и поклонятся пред Тобою, Господи, и прославят Имя Твое, яко велий еси Ты, и творяй чудеса, Ты еси Бог един… да возвеселится сердце мое боятися Имене Твоего. Исповемся Тебе, Господи Боже мой, всем сердцем моим, и прославлю Имя Твое в век’ (85, 9-10, 11-12).

‘И о Имене Твоем возрадуются весь день, и правдою Твоею вознесутся: яко похвала силы их Ты еси’ (88, 17-18).

‘Избавлю и: покрыю и, яко позна Имя мое’ (90, 14).

Видите, что воспоминать чудеса Божий равносильно призыванию Имени Божия, ибо чудеса прославляют Имя Божие. Слава же Божия — есть Его Имя.

Новое подтверждение того, что ‘ведение’ Бога и ‘величание’ Имени Его суть понятия равнозначущие.

Бл. Феодорит: Поелику наказываешь людей за грехи, то умоляю Тебя обратить гнев на тех, которые вовсе не хотят познать Твоего Имени, но порабощены крайнему злочестию.

Смысл дословный и всем понятный, подтверждающий наши положения.

Афанасий Великий: ‘Ублажает святых Его Апостолов, потому что Его Именем и Его Силою творили они все, что ни сотворено ими дивного’.

Афанасий Великий: ‘Сподоблю их спасения Моего. А спасение наше — Иисус Христос’. — (Слышите ясное исповедание, что Имя ‘Иисус Христос’ есть спасение наше).

‘Благо есть исповедатися Господеви, и пети Имени Твоему, Вышний’ (91, 2).

‘Воспойте Господеви, благословите Имя Его’ (95, 2).

‘Да исповедятся Имени Твоему великому, яко страшно и свято есть’ (98, 3).

‘Исповедайтеся Ему, хвалите Имя Его’ (99, 4).

‘И убоятся языцы Имене Господня’ (101, 16).

Афанасий Великий: ‘Велико это Имя Его — Иисус, потому что толкуется Оно — ‘Спасение людей’. Велико также это имя, ‘еже паче всякого имене’, Которому ‘всяко колено поклонится… и всяк язык исповестъ, яко Господь Иисус Христос’ (Флп. 2, 9-11). ‘Яко страшно и свято есть’. Оно страшно для народов гневающихся, неприемлющих Царства Его, свято же для верующих в Него… этот Псалом изображает Царство Христово и высокомерие архиереев. — (Видите, какое пророчество о Божественности Имени Иисус и какое ясное исповедание сего.) У бл. Феодорита на сей текст имеется следующее толкование: Поэтому всем надлежит песнословить Тебя и возвещать Твои благодеяния, не изведывать пытливо неизреченного естества Твоего, но воздавать чествование Имени Твоему, как страшному и всесвятому, потому что Оно освящает верующих и устрашает неверующих.

Афанасий Великий: ‘Давид в этом псалме предлагает совет приступившим уже к вере (то есть будущим христианам) — принести благодарение за то, что уже соделано (то есть хвалить Имя Спасителя). Ибо ‘исповедание’ означает здесь благодарение, воздаваемое с хвалением’.

Афанасий Великий: Проповедует… призвание язычников в пришествие Спасителя нашего Иисуса Христа’.

‘Возвестите в Сионе Имя Господне’ (101, 22).

‘Благослови, душе моя, Господа, и вся внутренняя моя Имя Святое Его’ (102, 1).

‘Аллилуйя. Исповедайтеся Господеви, и призывайте Имя Его, возвестите во языцех дела Его… Хвалитеся о Имени Святем Его’ (104, 1, 3).

‘Собери ны от язык исповедатися Имени Твоему Святому’ (105, 47).

‘И Ты, Господи, Господи, сотвори со мною Имене ради Твоего’ (108,21).

‘Заповеда в век завет Свой, свято и страшно Имя Его’ (110, 9).

‘Хвалите, отроцы, Господа, хвалите Имя Господне. Буди Имя Господне благословено от ныне и до века. От восток солнца до запад хвально Имя Господне’ (112, 1-3).

Афанасий Великий: ‘Это есть явление Спасителя нашего Иисуса Христа, когда пришел Он, приклонив небеса… Причиною снисшествия было и то, чтобы Церковь научилась песнословитъ Имя Его, потому что Сион есть Церковь’.

Афанасий Великий: ‘Народ новый из язычников этим псалмом поучается песнословить Бога, великого Благодетеля. Благодеяния же сии суть изглаждение греха и слава воскресения’. — Слышите, что говорит св. Афанасий, что изглаждение греха на Кресте и ‘воскресение’ суть Имя Господне, то есть Слава Божия, которую отделять от Бога, следовательно, никак невозможно.

Афанасий Великий: »Аллилуйя’ — значит: хвала Невидимому’.

Бл. Феодорит: Для верующих оно свято и превожделенно, и источает обилие благ, а неверующих и живущих беззаконно мучит и наказует.

‘Буди Имя Господне благословено от ныне и до века’ (112, 2).

Афанасий Великий: ‘В этом псалме научается народ новый непрестанно возносить песнопение Избавителю (то есть Иисусу)… хотя вознесся Господь наш и пребывает одесную Отца, однако же и по вознесении Господнем вся земля исполнена посещения Его и ощущает оное’. — То есть этими словами святой указывает на то, что Господь даровал нам в наследие Свое Имя, и сила Имени ‘Иисус Христос’ ощущается по всей земле, ибо творило и творит чудеса.

Бл. Феодорит: Вам как рабам и получившим бытие от Бога, говорит Пророк, надлежит песнословить Имя Его, хотя не знаете естества, потому что имеет безначальное и вечное благословение. Сие означают слова: от века и до века.

‘Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему даждь славу, о милости Твоей и истине Твоей’ (113, 9).

‘Скорбь и болезнь обретох, и Имя Господне призвах’ (114, 3).

‘Тебе пожру жертву хвалы, и во Имя Господне призову’ (115, 8).

‘Чашу спасения прииму и Имя Господне призову’ (115, 4).

‘Молитвы моя Господеви воздам’ (115,9).

‘Вси языцы обыдоша мя, и Именем Господним противляхся им, обышедши обыдоша мя, и Именем Господним противляхся им, обыдоша мя, яко пчелы сот… и Именем Господним противляхся им’ (117, 10-12).

Афанасий Великий: ‘В этом псалме изображает подвиг проходящих евангельское житие, победу их по Богу и будущий за труды венец… Описывает чрезмерность скорбей, постигших его за благочестие… Говорит же, что призванием Бога преодолел их’.

Это есть пророчество о Божественной Литургии, совершаемой в воспоминание Имени Господа нашего Иисуса Христа, то есть Воплощения Крестной Смерти и Воскресения, которыми оправдалось наименование Его Иисусом.

Афанасий Великий: ‘Молитвами называет (пророк) обеты. Какой же обет дал он, кроме сего — чашу Господню прияв, призвать Имя Господне’.

Сколь знаменательно это трикратное исповедание Божественной силы Имени Господня! И возможно ли, имея такие неопровержимые и ясные тексты, осмеливаться называть Имя Господне силою ‘посредствующею’.

‘Благословен грядый во Имя Господне… Бог Господь, и явися нам’ (117,26,27).

‘Помянух в нощи Имя Твое, Господи, и сохраних закон Твой’ (118,55).

‘Тамо бо взыдоша колена, колена Господня, свидение Израилево, исповедатися Имени Господню’ (121,4).

‘Помощь наша во Имя Господа, сотворшаго небо и землю’ (123, 8).

‘Благословихом вы во Имя Господне’ (128, 8).

‘Имене ради Твоего потерпех Тя, Господи, потерпе душа моя в слово Твое, упова душа моя на Господа’ (129,4).

‘Призри на мя и помилуй мя, по суду любящих Имя Твое’ (118, 132).

Это значит, что Само вочеловечилось Божие Слово и пришло в мир, дабы Крестом и Воскресением прославить Имя Божие, и посем до конца веков присно прославлять Имя Божие, спасая тех, кои будут призывать и прославлять Имя Господне. Афанасий Великий говорит: ‘Народ Божий… произнося Его Имя (то есть Имя Иисус Христос), отражает тем видимых и невидимых врагов’ ^[170].

Понятия ‘молиться’ и ‘призывать Имя Господне’ — тождественны. Обратите внимание на свидетельство того, сколь призывание Имени Господня споспешествует в подвиге сохранения заповедей Господних.

Новое подтверждение того, что богослужение и призывание и исповедание Имени Господня суть синонимы.

Афанасий Великий: ‘Содержит в себе молитву мучеников… не ради духовной нужды, но ради Самого Досточтимого имени приступающих, и потом терпением текущих на предлежащий подвиг (Евр. 12, 1)’.

Афанасий Великий: ‘Как определил Ты призирать на любящих Имя Твое и сподобить их великого Твоего посещения, так сподоби и меня такого же посещения, той же милости’.

‘Хвалите Имя Господне, хвалите, раби Господа’ (134, 1).

Пойте Имени Его, яко добро’ (134, 3).

‘Господи, Имя Твое в век и память Твоя в род’ (134, 13).

‘Исповемся Имени Твоему о милости Твоей и истине Твоей, яко возвеличил еси над всем Имя Твое Святое’ (137, 2).

‘Изведи из темницы душу мою, исповедатися Имени Твоему’ (141, 8).

‘Вознесу Тя, Боже мой, Царю мой, и благословлю Имя Твое в век и в век века, на всяк день благословлю Тя, и восхвалю Имя Твое в век и в век века’ (144, 1-2).

‘Хвалу Господню возглаголют уста моя, и да благословит всяка плоть Имя Святое Его в век и в век века’ (144, 21).

Бл. Феодорит: Поелику естество Божие невидимо, повелевается же песнословить оное, то справедливо сказал Пророк: хвалите Имя Господне. Довольствуйтесь именованием Бога, и не домогайтесь видеть то, что не дозволено видеть. — Но вообще, скажем мы, этот псалом посвящен прославлению всего того, чем Господь Бог прославил Имя Свое в Ветхом Завете. В праздники его весьма торжественно пели в Иерусалимском Храме, новозаветные же люди переняли это и всегда поют сей псалом на праздничных утренях перед чтением Евангелия. Так как каждый праздник имеет целью хвалить то событие, которым Бог прославил Имя Свое, или того святого, который подвигами своими прославил Имя Божие, то, естественно, слава праздника дополняется воспоминанием и ветхозаветных преславных дел Божиих.

Афанасий Великий относит этот текст к св. Крещению, которое совершается Божественною силою Имени Божия.

‘Да восхвалят Имя Господне, яко вознесеся Имя Того Единаго, исповедание Его на земли и на небеси’ (148, 13).

‘Да восхвалят Имя Его в лице’ (149, 3).

‘И похвалятся о Тебе любящий Имя Твое’ (5, 12).

‘Господи, Господь наш, яко чудно Имя Твое по всей земли’ (8, 2).

То есть не только в хорах человеческих, но и в ликах Ангельских.

Афанасий Великий: ‘Посвятившие себя на то чтобы им быть любителями Имени Твоего, под Твоею благопопечительностию возвысятся духом, поведая силу Твою. Так говорит и блаженный Павел: ‘Хваляйся же, о Господе да хвалится’ (2 Кор. 10, 17)’, то есть о Имени Его.

Бл. Феодорит: Воззвание это обращено ко Господу Иисусу Христу: частица ‘яко’, поставлена здесь не для сравнения, а для утверждения. Истинно, что Имя Твое, Господи, ‘чудно’ (то есть хвально ‘по всей земли’, то есть Имя Иисус, ибо это есть Имя Его), ибо Этим Именем разрушена смерть, связаны бесы, отверсто небо, открыты двери рая, ниспослан Дух’.

^[157] Парфений (Краснопевцев, 1790-1855), иеросхимонах Киево-Печерской Лавры, см.: Жизнеописания отечественных подвижников благочестия 18 и 19 веков. Март. М., 1909. С. 211-231, см. также: Сказание о жизни и подвигах иеросхимонаха Парфения, старца Киево-Печерской Лавры. Джорданвилль, 1976.

^[158] Феофил (Горенковский, 1788-1852), иеросхимонах Киево-Китаевской пустыни, см.: Жизнеописания отечественных подвижников благочестия 18 и 19 веков. Октябрь. М., 1909. С. 779-794.

^[159] ‘Аз убию, и жити сотворю, поражу, и Аз исцелю’ (Втор. 32, 39).

^[160] Св. Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский. Беседы на Евангелие святого апостола Иоанна. Беседа 63, 3 // Полное собрание творений. Т 8 Кн. 1. СПб., 1902. С. 425.

^[161] Чин о панагии // Часослов. Афонское подворье. М., 1994. С. 130.

^[162] Великий катихизис. Псков, 1874. Л. 256.

^[163] Псалтирь следованная. Глаголания Августина учителя, в Пролозе, Псалтири и иных, о силах псалмов. М., 1910. Л. 7 об.

^[164] В русском синодальном переводе: ‘буду петь … Имени Твоему, Всевышний’ (Пс.9,3) ‘буду петь Имени Господа Всевышнего’ (Пс.12,7).

^[165] В разъяснение псалма 32.

^[166] —

^[167] Стиха 43, 6.

^[168] Псалом 41.

^[169] Он — здесь: оный, другой.

^[170] Это разъяснение св. Афанасия относится к стиху 10 псалма 117.

X. Свидетельства о Имени Божием из Библии

Почитание Имени в Ветхом и в Новом Завете.

Значение основных Имен Божиих в Библии.

Последовательность откровений Божиих Имен.

Урим и Туммим.

Слава Божия и Имя.

Ангел Иегова и Имя Божие.

Тайнодейственность Имени в Ветхом Завете.

Пронаречение Имени Иисус у пророков.

Ковчег Завета и Имя Божие.

Почитание Имени в Ветхом и в Новом Завете

Книги Моисеевы и Библия еще более ярко рисуют то божественное почитание Имени Божия, которое существовало в ветхозаветной Церкви, и ту великую веру во Имя Божие, которую законоположил Господь также и нам в Новом Завете, что выразилось в заповеди: просить всего и все таинства совершать во Имя Господне, что выразилось также в том, что первое прошение в Молитве Господней есть о том, ‘да святится Имя Твое’. Наконец, священное употребление и первенствующее значение Имени Божия в богослужении в ветхозаветной Церкви перешло полностью и в новозаветную, на которую Господь излил безмерное обилие благодати и даровал безмерно большее дерзновение призывать Имя Его, не только в одном только месте на земле, как в древности, но на всяком месте владычества Его, и обещал, что где только двое или трое соберутся для того, чтобы призывать и воздавать поклонение Имени Его Святому, — быть там Самому во Имени Святом Его.

Значение основных Имен Божиих в Библии

Три Имени Божий были преимущественно в употреблении у Патриархов: Элогим, Эль-Шаддай и Адонаи, Моисей же сподобился приять от Бога новое Имя Его — Иегова. Значение сих Имен прекрасно истолковано в сочинении Георгия Властова ‘Священная Летопись’. Толкуя стих 14 главы 3-й Исхода, где на вопрос Моисея о Имени Божием Господь открывает ему Имя Свое — Сый или Иегова, по-еврейски (‘Я есмь Сущий (Иегова)… так скажи сынам Израилевым: Сущий послал меня к вам’), автор примечаний к ‘Священной Летописи’ говорит: ‘Каждое Имя Божие, бывшее в употреблении у Патриархов, выражало преимущественно какое-нибудь из свойств Божества. Имя Элогим обозначало Творца мира и выражало вообще понятие о невидимом Божестве. Елъ-Шаддай значило Всемогущий, Адонаи — Владыко… Имя это (‘Иегова’ или ‘Сый’) делается знамением Израилю и страхом для врагов его. Имя Иегова не безызвестно было Патриархам, но никогда оно не получало для них того глубокого и многообъемлющего значения, которое впервые разъясняется через Моисея народу Израильскому, который Господь готовит воспринять вечный общечеловеческий закон и общечеловеческие права, неизвестные еще для отдельных личностей целых народов во всем тогдашнем мире. Наше выражение ‘Сущий’ верно передает таинственное Имя вечно Живущего, или, лучше сказать, Единого Живущего, ибо Он только есть источник той жизни, которая существует в мире’ ^[171].

В стихе же 4-м главы 3-й Исхода говорится, что когда Моисей, увидав купину горевшую и несгоравшую, подошел посмотреть, что это, то ‘Господь увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог’. — В еврейском тексте это читается так: ‘Иегова увидел… Элогим воззвал’. — Автор ‘Священной Летописи’ Г. Властов делает при этом примечание: ‘Элогим означает Божество, Бога Творца невидимого, Иегова есть Он же, но в проявлении, в откровении, в близких, отеческих отношениях к человеку’ ^[172].

В стихе 15-м гл. 3-й читаем: ‘И сказал еще Бог Моисею: так скажи сынам Израилевым: Господь (то есть Иегова), Бог отцов ваших, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова послал меня к вам. Вот Имя Мое (то есть Иегова) на веки, и памятование о Мне из рода в род’. — Памятование означает призывание, Господь Бог повелел с того времени употреблять в богослужении сие вновь открываемое Им Имя ‘Иегова’, которое в славянском и русском переводе переведено: ‘Сый’, или ‘Сущий’, и ‘Господь’.

Стих 16-й читается так: ‘Скажи им: Господь (Иегова), Бог отцов ваших, явился мне…’ В толковании на это сказано: ‘Это Имя отныне будет для Израиля (и для всего человечества) означать Высочайшее Существо’ ^[173].

Последовательность откровения Божиих Имен

Сопоставь с сим текстом слова Апостольские: ‘Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа’ (2 Кор. 1, 3), и найдешь некую знаменательную последовательность Богооткровенных Имен Божиих и постепенность приближения Богом к Себе человека. Сначала Бог в продолжении двух поколений совсем не давал человеку дерзновения призывать Его. Потом от Эноса и до Моисея Патриархи призывали Бога во Имя Творца и Зиждителя (Элогим). Моисею Бог дал еще большее дерзновение и открыл ему Имя ‘Господь’ — ‘Иегова’, ‘Сущий’. Наконец, Апостолам дал велие дерзновение и верх Богопознания в именовании Себя ‘Богом, Отцом Господа нашего Иисуса Христа’, или в именовании Иисус, которое, как мы имели случай говорить, заключает в себе таинственно полноту Божественных Имен. Поэтому Господь, явившись Моисею в другой раз, говорит: ‘Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с именем ‘Бог Всемогущий’, а с именем Моим ‘Господь’ (Иегова) не открылся им’ (Исх. 6, 3). В толковании на этот стих Г. Властов говорит: ‘Господь вспоминает завет и выполняет обещанное, связывая исполнение обещания с проявлением Имени Иеговы… Господь, преследуя план развития души человеческой, открывает глубочайшее значение Имени Иеговы, которое… должно сделать это племя народом-жрецом всего человечества, доколе придет великая минута, когда воплощение Того, Кто Есть, разрушит стены закона, и доколе те из детей Израиля, которые поймут кроткое и милосердое посещение Иеговы, не исполнят свое последнее великое призвание жречества, разлив по всему человечеству благодатные потоки слова Евангельского’ ^[174]. — Но во имя чье же разлились по вселенной потоки слова Евангельского? — Все знают, что во Имя Иисус, ибо и Петр в первом своем слове в день Пятидесятницы благовестил сие Имя и проповедывал исполнение пророческих слов, что ‘всяк, иже аще призовет Имя Господне (то есть Иисус Христос), спасется’ (Деян. 2, 21), а Павел проповедовал, что ‘о Имени Иисусове всяко колено поклонится… и всяк язык исповест’ (Флп. 2, 10-11). — Итак, поскольку Имя Иегова, то есть Господь, Сущий, было знаменем, вера в которое и взирание умное на которое объединяло ветхозаветную Церковь, то таким знаменем — и объединителем, и воодушевителем — в новозаветной Церкви есть Имя Иисус. Этот глубокознаменательный текст: ‘Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с именем ‘Бог Всемогущий’, а с именем Моим ‘Господь’ (Иегова) не открылся им’ (Исх. 6, 3) — в славянском переводе мы читаем так: ‘Аз Господь, и явихся Аврааму, и Исааку, и Иакову, Бог Сый их, и Имене Моего, Господь, не явих им’. — Итак, видите какое тождество понятий и какая неотделимость в понятиях: Бог и Имя Его! В одном тексте говорится: ‘являлся… с Именем Бог Всемогущий’, а в другом — ‘явихся… Бог Сый их’. Итак, что же значат эти слова Божий, как не то, что явление людям Имени Божия есть явление Его Самого, Который присущ Имени Своему, и — ‘по Имени Твоему, Боже, тако и хвала Твоя на концах земли’ (Пс. 47,11).

До какой степени связывает Сам Господь все обеты Свои и все заветы и повеления с Именем Своим доказывает то беспрестанное повторение при каждом новом завете и повелении новооткровенного Своего Имени — ‘Иегова’: ‘Аз Господь’ (то есть Иегова), говорит Господь каждый раз, как обращается к Моисею, таким образом, совершенно ясно, что это многократное повторение слов ‘Я, Иегова’, і— не для чего иного делает Господь, как для того, чтобы этим показать, что все сие Он делает ради Имени Своего, и дабы тем наипаче укрепить веру и страх и благоговение к Имени Своему, Которое есть — Он Сам. Обратите еще внимание на то, что Господь весьма редко говорит: ‘Имя Мне Господь’, но беспрестанно повторяет: ‘Аз Господь’, также и Господь Иисус Христос, когда явился Павлу в Дамаске, не сказал: ‘Меня зовут Иисус’, но сказал: ‘Аз есмь Иисус’. Таким образом, Бог теснейше и неотделимейшим образом соединяет Себя с Именем Своим.

Моисей, посланный Богом к Фараону, чтобы повелеть ему Именем Иеговы отпустить народ Израильский, не имел успеха. Фараон только еще больше ожесточился против евреев, а угнетаемый народ возроптал на Моисея, над Именем же Иеговы, по попущению Божию, глумились и поносили Его. Тяжко было для Моисея и ‘ужасно было для него, ревнителя Святейшего Имени Иеговы, видеть это Имя, повторяемое Египтянами с насмешкой и презрением, а Израилем — с недоверием’ ^[175], и возопил Моисей ко Господу: ‘С того времени, как я пришел к фараону и стал говорить Именем Твоим, он начал хуже поступать с народом сим, избавить же, — Ты не избавил народа Твоего’ (Исх. 5, 23). Тогда снова явился Бог Моисею и сказал: ‘Я Господь’ — и Именем Своим Он поручился исполнить обещанное (Исх. 6). В толковании у Г. Властова сказано в примечании: ‘Моисей снова получает торжественное откровение о чудесном избавлении Израиля, в истине чего ручается Господь Своим Таинственным Именем Иеговы, и отсюда начинается повествование о спасении Израиля и об учащенных ударах над страной Фараона’ ^[176]. ‘Смотри, Я поставил тебя Богом фараону’ (Исх. 7, 1). — ‘Я наложу руку Мою на Египет… тогда узнают Египтяне, что Я Господь’ (Исх. 7, 4-5). — Г. Властов в толковании к сим стихам примечает: ‘Моисей, говорит О. Герлах, действительно заступает перед Фараоном место Бога, говорит Его Именем и вызывает этим Священным Именем творческие и разрушительные силы природы’ ^[177]. Поэтому кары, которым Бог подверг Фараона и Египет, Он называет славою Имени Своего, почему перед тем, как наслать на Фараона и на Египет седьмую кару, Господь говорит: ‘Я пошлю все язвы Мои в сердце твое… чтобы показать на тебе силу Мою, и чтобы возвещено было Имя Мое по всей земле’ (Исх. 9, 14, 16).

Когда Фараон, отпустив, наконец, Израиля, вновь ожесточился и, погнавшись за евреями, настиг их у Чермного моря, и народ возроптал, то Моисей ответил людям: ‘Не бойтесь, стойте — и увидите спасение Господне… Господь (Иегова) будет поборать за вас, а вы будьте спокойны’ (Исх. 14,13-14). Эти слова имеют смысл, относящийся не только к Самому Существу Божиему, именуемому словом Господь, но и к самому Имени, коим Бог именуется, так говорится в Пс. 53, 3: ‘Боже, во Имя Твое спаси мя’, каковой стих св. Афанасий толкует так: ‘Этим Самым Именем даруй мне спасение’ (см. глава IX ‘Апологии’).

Или еще: ‘Помощь наша во Имя Господа, сотворшаго небо и землю’ (Пс. 123, 8). Или еще: ‘Обышедши обыдоша мя, и Именем Господним (то есть Иеговы) противляхся им’ (Пс. 117, 11), или еще: ‘Услышит тя Господь (то есть Иегова) в день печали, защитит тя Имя Бога Иаковля’ (Пс. 19, 2), или ‘Сии на колесницах, и на конех, мы же во Имя Господа Бога (то есть Иеговы Элогима) нашего призовем’ (Пс. 19, 8). У св. Афанасия Великого, как мы приводили в предыдущей главе, в толковании на сей стих сказано: ‘Пользуясь этою помощию, то есть силою Самого Имени, ибо знамением креста и предизображением Имени Иисус расторг Моисей море’.

По спасении народа и избавлении его от угрожавшей погибели люди Божий воспели песнь Богу и воспели Имя Иеговы (Господа), ибо, как говорится в примечании к стиху 6-му главы 15-й в цитируемой нами книге Г. Властова: ‘С Именем Иеговы, проявленным впервые великими чудесами, связывается отныне вся будущая жизнь Израиля. Иегова поднял руку Свою на врагов Израиля и возродил народ к новой жизни’ ^[178].

Преславное явление Бога Израилю на горе Синайской и возвещение в слух ему заповедей Господь начинает также с Божественного Имени Своего: ‘Я Господь (Иегова)’, или, как в славянском тексте писано: ‘Аз есмь Господь Бог твой’ (Исх. 20, 2). В толковании к этому стиху у приводимого нами выше автора сказано: ‘Господь напоминает Израилю только что полученные им благодеяния и притом упоминает таинственное Имя Аз Есмь, связанное с этими благодеяниями, как единственное Имя Бога, Которого должны чтить Израильтяне’ ^[179].

‘Не произноси Имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит Имя Его напрасно’ (Исх. 20, 7). Когда же Моисей вступил во мрак благодатного осенения горы Синайской, то Господь в самом начале Своих Божественных вещаний сказал: ‘Сделай Мне жертвенник… на всяком месте, где Я положу память Имени Моего, Я приду к тебе и благословлю тебя’ (Исх. 20, 24).

Урим и Туммим

Самая великая святыня в облачении священническом были таинственные ‘урим’ и ‘туммим’: ‘На наперсник судный возложи урим и туммим, и они будут у сердца Ааронова, когда будет он входить во святилище пред лице Господне’ (Исх. 28, 30). Но знаете ли, что означает это таинственное ‘урим и туммим’, которое должно быть близ самого сердца священника? — Это есть пронаречение Имени Иисус, ибо в славянском тексте оно переведено: ‘Явление и Истина’, или, иначе сказать, как говорится в толковании приводимого нами автора: ‘Свет и Истина’. — Эти Имена имели великую Божественную силу, ими познавалась воля Божия и получался чрез них ответ на вопрошения, как видно в Числах 27, 21. Способ, каким первосвященник познавал волю Божию, неизвестен, но ‘раввинистское предание говорило… что предмет, на котором должно было быть сосредоточено внимание первосвященника, было Слово Иегова, написанное на наперснике, и что он получал пророческий дар после созерцания и размышления о нем’ ^[180]. Слышите, какой прообраз Иисусовой умносердечной молитвы? — Там Имя Иегова, у нас — Имя Иисус, там Имя Иегова написано на камне и носится над сердцем, и на нем, то есть на сем Имени, находящемся на месте сердечном, сосредоточивает внимание священник, у нас Имя Иисус — не начертанное на камне, но сам Иисус, восприятый в Божественном Крещении, как говорит и толкует то Паисий Величковский, но внимание сосредоточено тоже на Имени Иисус и на месте сердечном! Там дар прозорливства, здесь — спасение и безграничная и не имеющая предела лестница степеней созерцаний и благодатных даров! Но слышите ли еще и другую тайну молитвенного делания, о которой мы говорили выше: на сердце первосвященника не одно только Имя Божие, но и еще имена 12-ти колен. Что же это, как не образное изображение действия молитвенного, состоящего в сознании Имени Божия и имени своего, Имени величия Божия и имени своего убожества.

Слава Божия и Имя

Когда Моисей просил Бога показать ему ‘славу’ Его, Господь сказал: ‘Я… провозглашу Имя Иеговы пред тобою’ (Исх. 33, 19). Слышите, как Господь заменяет Самого Себя Именем Своим, исполняя просьбу Моисея? Кто же дерзнет после такого ясного свидетельства Самого Бога о Имени Своем осмеливаться противоречить и говорить, что Имя Божие не есть Сам Бог!

‘И прошел Господь пред лицем его (то есть Моисея) и возгласил (то есть Имя Иегова, которое равнозначило следующему: Господь, Господь, Бог человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий правду и являющий милость в тысячи родов, прощающий вину и преступление и грех, но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях детей до третьего и четвертого рода’ (Исх. 34, 6-7). Итак, вот в каком новом Имени обрел Моисей Бога в день сего Боговидения, увидав Бога во Имени Его, и, услыхав сие Имя, ‘Моисей тотчас пал на землю и поклонился Богу’ ( — 8). — К этим стихам в Священной Летописи сделано следующее примечание:

»Единый имеющий бессмертие, — говорит св. ап. Павел, — Которого никто из человеков не видел и видеть не может’ (1 Тим. 6, 16). Между тем, апостол Павел восхищен был в рай и слышал неизреченные глаголы, которых нельзя человеку пересказать (2 Кор. 12, 4). ‘Бога не видел никто никогда’, — говорит св. Иоанн Богослов (Ин. 1, 18). Все смертные, сподобившиеся высших видений и откровений, могли только воспринимать слухом и сердцем слово Божие, которое есть то именно звено, которое связует Всевышнего с смертным человеком. Обитающий во плоти человек не может ни которыми из своих органов проникнуть в мир, находящийся вне его плотских впечатлений. Но бессмертная душа его, жительница высшего мира, может воспринимать разумом своим волю Господню, воплотившуюся в слове Его. Слово это, по прекрасному выражению митрополита Филарета, ‘предвечно рождаемое в Боге, глаголет из бесконечной вечности Божией в круг времени к тварям, когда в них должна открыться Премудрость Божия’ ^[181]. Это же Слово ‘стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины’ (Ин. 1, 14). Только посредством Слова, Второй Ипостаси Святой Троицы, может человек приблизиться мыслью к недоступному Божеству. И Моисей, в стихах 6 и 7 настоящей главы, получает откровение Слова же Божия, глаголющего уху и сердцу его, не другим его чувствам и органам. — Имя Иеговы впервые разъясняется Моисею с подробностью, которая дает новые и утешительные залоги счастья и мира. Пред горящей купиной Иегова открывается ему как единый существующий, вечный (Исх. 3, 14), теперь Он открывается ему как человеколюбивый, милосердый, долготерпеливый, многомилостивый и истинный, прощающий, но и наказующий. Милость и любовь, но и суд справедливый, вот разъяснение Имени Иеговы, Которого великое Имя разъяснено человечеству вполне лишь в пришествии всемилосердого всепрощающего Господа нашего Иисуса Христа, Который один лишь грех назвал непрощенным (Мф. 12, 31-32). Тот же грех наказывается на земле до третьего и четвертого рода (сравни главу 20, стих 5-й, примечание 5 ^[182]). Этот грех ‘ненавидения Господа’, он же есть и хула на Духа Святого’ ^[183]. Не ясное ли здесь свидетельство того, что Имя Божие есть энергия премудрости Его? Итак, раскрыв Моисею Имя Иегова, Господь о Имени Своем заключает с ним завет, причем со стороны Израиля условием Бог ставит верное пребывание в истинной вере, ‘ибо ты не должен поклоняться богу иному, кроме Господа (Бога), потому что Имя Его — Ревнитель, Он Бог Ревнитель’ (Исх. 34, 14). Итак, видите, какое отождествление Бога и Имени Его. Вскоре после законоположения и откровения Имени Господня совершилось именно то преступление против Имени Господня, о котором мы говорили выше: ‘Хулил сын Израильтянки Имя (Господне) и злословил. И привели его к Моисею… И сказал Господь Моисею, говоря: выведи злословившего вон из стана, и все слышавшие пусть положат руки свои на голову его, и все общество побьет его камнями, и сынам Израилевым скажи: кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой, и хулитель Имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество’ (Лев. 24, 11, 13-16) — слышите, какое единство Бога и Имени Его! Не сказано, что преступник хулил Бога, но сказано, что он хулил Имя, а Бог всемилосердый повелел покарать хулителя смертью, как собственного хулителя, и посему сказал, что как поноситель и злословитель Божий, так и хулитель Имени Его равно должны умереть. К этому месту имеется у Г. Властова следующее примечание: ‘В еврейском (тексте) сказано только (ст. 11): ‘хулил сын Израильтянки Имя’. Это воздержание (то есть боязнь) произнесения Великого Имени Иеговы в этом случае совершенно согласуется со всем характером Пятикнижия… И LXX (толковников), и Таргумы ^[184] читают 16-й стих так: ‘Произнесший ясно (нарицаяй по славянскому тексту) Имя Иеговы да умрет’. На этом основании позднейшие иудеи не только никогда не произносили Священного Имени, заменяя Его словом Адонаи, Владыко, но даже… произношение Священного Имени совершенно потеряно… Новейшие авторитеты склоняются к произношению Иахве. Предание говорит, что последний, кто знал произношение Священного Имени, был первосвященник Симеон праведный, сын Ониаса… Священное Имя произносилось, по преданию, один только раз в год во время дня очищения, но тихо, и в это же время тимпаны и гусли заглушали звук произносимого слова’ ^[185]. Слышите, испугавшиеся обожения Имени Иисус, как ветхозаветные праведники: Благодетеля. При этом построение еврейской фразы таково, что само ненавидение как бы служит наказанием до третьего и четвертого рода. Место это понимается так: в неверующем семействе это неверие продолжается несколько поколений и служит (независимо от других несчастий) тяжелым наказанием всему роду этому, ибо без внутренней Господней помощи кто из нас может нести до конца бремя жизни? Самоубийство и безумие — обыкновенные явления в этих семействах’ (Властов Г. Цит. соч. С. 129-130).

Боговидец Моисей и преемники его божественно чтили Имя Иеговы! Или не мните ли вы, что Имя Иисус есть меньше Иеговы? — ошибаетесь: Имя Иегова есть развитие идеи Имени Творец, а Имя Иисус есть развитие идеи Имени Иегова.

Ангел Иегова и Имя Божие

Одним из великих обещаний Божиих Моисею при заключении с ним завета было обещание Ангела, на Котором будет Имя Бог: ‘Вот, Я посылаю пред тобою Ангела (Моего) хранить тебя на пути и ввести тебя в то место, которое Я приготовил тебе, блюди себя пред лицем Его и слушай гласа Его, не упорствуй против Него, потому что Он не простит греха вашего, ибо Имя Мое на ^[186] Нем’ (Исх. 23, 20-21). Слышите? — не сказано: ‘Имя Мое с Ним’, — но: ‘Имя Мое на Нем’. ‘Но кто же этот Ангел, у которого Имя Божие на Нем? — Это — Сын и слово. К этому месту у цитируемого нами автора имеется следующее примечание: ‘Ангел, имеющий идти перед Израилем, — не простой Ангел. Таинственное существо, имеющее право прощать, и на котором покоится Имя Иеговы, есть Сам Господь во Второй Ипостаси Святой Троицы… Это Ангел Присутствия пророка Исайи (Ис. 63, 9), Ангел Завета пророка Малахии (Мал. 3, 16)’ ^[187]. Освящение скинии было завершено благословением Именем Иеговы всего народа Моисеем и Аароном, и по возглашении слов благословения во Имя Иеговы скиния исполнилась Славы Господней: ‘И вошли Моисей и Аарон в скинию собрания, и вышли… И явилась слава Господня всему народу’ (Лев. 9, 23).

Тайнодейственность Имени в Ветхом Завете

В Ветхозаветной, как и в Новозаветной Церкви, Имя Божие было и благословляющим людей, и освящающим всякую святыню: ‘Рцы Аарону и сыном его, говорит Господь, — да возложат Имя Мое на сыны исраилевы, и Аз Господь благословлю я’ (Чис. 6, 23, 27). Когда Ковчег Завета, ‘Кивот Божий, над нимже призвася Имя Господа Сил’ (2 Цар. 6, 2), был перенесен в Иерусалим, то Царь Давид принес всесожжения и жертвы ‘и благослови люди о Имени Господа Сил’ (2 Цар. 6, 18). Когда же Царь-Пророк заскорбел о том, что он живет во дворце, а Святыня Господня стоит в палатке, и пожелал построить храм, то Господь, явившись ему, сказал: ‘Возставлю семя твое по тебе, иже будет от чрева твоего, и уготовлю царство его. Той созиждет дом Имени Моему, и управлю престол его до века’ (2 Цар. 7, 12-13). — В этих словах Божиих ясно подразумеваются два лица, оба потомки Давидовы: один от семени его, а другой не от семени, но от чрева его, то есть очевидно, что Соломон и Христос Господь, и эти сыны Давидовы создали каждый дом Имени Божию: один — храм на земле, а Другой — Святую Церковь Праведников на небеси, и обе сии Церкви суть храмы Имени Божиему. Итак, позволим себе спросить имеборцев, считающих Имя Божие идеей отвлеченной и безжизненной: ужели для такой безжизненной идеи и Бог являлся, и чудотворил, и воплотился, и пострадал, и умер, и воскрес, и все домостроительство спасения согласовал, дабы создать — ‘Дом Имени Своему’! Не ясное ли дело, что то, что мы знаем о Боге, и есть Сам Бог, Истина не безжизненная, но живая и действенная — слово Божие со Отцем и Духом.

Итак, Соломон создал Храм Имени Божию и освятил его: ‘Рече Соломон… аз создах дом Имени Твоему свят… еже обитати Тебе в нем… Благословен Господь Бог Исраилев, Иже глагола… не избрах града… еже быти Имени Моему тамо: но избрах во Иерусалиме быти Имени Моему тамо… и создах Храм Имени Господа Бога Исраилева… Господи!., да будут очи Твои отверсты на Храм сей… на место, о немже рекл еси: будет Имя Мое тамо на услышание молитвы… И чуждему… зане услышат Имя Твое велико, и руку Твою крепкую, и мышцу Твою высокую, и приидет, и помолится на месте сем: и Ты услышиши… яко да уразумеют вси людие земнии Имя Твое, и убоятся Тебе… и разумеют, яко Имя Твое наречеся на Храме сем’ (3 Цар. 8, 12-13, 15-16, 20, 29, 41-43). Слышите, имеборцы, что говорит движимый Духом Божиим Царь Соломон! По вашему мудрованию и в словах Соломона должна оказаться страшная ересь: сливание Бога с Именем Его и обоготворение Имени Божия. Но Соломон говорит Духом Божиим. Итак, не ясное ли дело, что вы с вашим новым обезверившимся мудрованием восстали против исконной веры и исконного догмата церковного и ветхозаветного, и новозаветного, что Имя Божие есть Сам Бог.

Пророк Илия не иным чем свел огонь с неба на жертву свою, как Именем Господним: ‘Да призовете имена богов ваших, — сказал он пророкам Ваала, — и аз призову Имя Господа Бога моего… И призовите имена богов ваших, и огня не возгнещайте’ (3 Цар. 18, 24-25). Видите, какая неотделимость имен от именуемых ими существ.

О Имени Божием Приточник говорит, что из всех существующих сил оно есть наисильнейшее и спасительнейшее: ‘Из величества крепости Имя Господне, к Немуже притекающе праведницы возносятся’ (Притч. 18, 10). Сравните эти слова со словами Лествичника, что крепче (Имени Иисусова) оружия не найдешь на супостатов ни на земле, ни на небе.

Пронаречение Имени Иисус у пророков

Пророк Исайя пронарекает Имя Иисус следующими словами: ‘Велика Совета Ангел, Чуден, Советник, Бог Крепкий, Властелин, Князь Мира, Отец будущаго века’ (Ис. 9, 6). — Все эти имена, как мы говорили выше, совмещаются во Имени Иисус. — ‘Се Бог мой Спас мой (то есть Иисус — Бог Избавитель)… воспойте Имя Его (то есть Иисусово), возвестите во языцех славная Его: поминайте, яко вознесеся Имя Его. Хвалите Имя Господне’ (Ис. 12, 2, 4-5). — ‘Аз Господь Бог, сие Мое есть Имя, славы Моея иному не дам’ (Ис. 42, 8). — ‘Святый во Святых Имя Ему’ (Ис. 57, 15). — Видите, как преславно толкуется Имя Иисус Пророком, Имя сие, Которое есть ‘Имя паче всякаго имене’!

Также и Пророк Иеремия возглашает: ‘Велик еси Ты, и велико Имя Твое в крепости’ (Иер. 10, 6). — Некоторые имеборцы в свое оправдание говорят, что в Писании слово ‘Имя’ употребляется не в прямом смысле, но лишь как известный образный оборот речи. Но как видите из последнего текста, здесь совершенно определенно Пророк говорит, что и Бог велик, и Имя Его велико в крепости, следовательно, смысл Имени Божия есть прямой и дословный. — ‘Во днех онех спасен будет Иуда… и сие есть Имя, имже нарекут Его: Господь праведен наш’ (Иер. 33, 16).

Пророк Иезекииль, возвещая о Иисусе, говорит: ‘Глаголет Адонаи Господь: не вам Аз творю доме исраилев, но Имене Моего ради Святаго… И освящу Имя Мое великое’ (Иез. 36, 22-23).

Пророк Амос говорит: ‘Уготовися призывати Бога твоего, Исраилю’. — Слышите ли предречение о той благодати, какую мы обрели в дерзновении беспрестанно и на всяком месте призывать Имя Господне, чего раньше не осмеливались не освященные. — ‘Се Аз утверждали гром, и созидаяй ветр, и возвещаяй в человецех Христа Своего… Господь Бог Вседержитель Имя Ему’ (Ам. 4, 12-13). — Ив другом месте сей Пророк возвещает, что Имя Иисусу есть Бог Вседержитель: ‘Бог Вседержитель Имя Ему’. — (Ам. 5, 27).

Пророк Захария определенно пророчествует как о будущем величии Самого Иисуса, так и о величии Имени Иисус: ‘И будет Господь в Царя по всей земли: в день он будет Господь един, и Имя Его едино’ (Зах. 14, 9). Пророк Малахия, Духом Святым изрекший обличения священников, говорит: ‘Вы священницы презирающий Имя Мое’ (Мал. 1. 6) бесстрашным служением и призыванием бесстрашно Имени Господня и небрежным и лукавым, корыстолюбивым священствованием, за это отымается от них обетование Авраамово и Моисеево и передается язычникам: ‘Несть воля Моя в вас, глаголет Господь Вседержитель, и жертвы не прииму от рук ваших. Зане от восток солнца и до запад Имя Мое прославися (то есть прославится) во языцех, и на всяком месте фимиам приносится Имени Моему, и жертва чиста (то есть Евхаристийная Чистая Жертва, приносимая ныне Имени Божию о Имени Иисус): зане велие Имя Мое во языцех… зане Царь велий Аз есмь… и Имя Мое светло во языцех’ (Мал. 1, 10-11, 14). — Вслед за этим Господь Бог изрекает угрозу и кару на презрителей Имени Его и обетование и награду для чтущих Имя Его. ‘И ныне заповедь сия к вам, священницы: аще не услышите, и аще не положите на сердцах ваших, еже дати славу Имени Моему, глаголет Господь Вседержитель, то послю на вы клятву, и проклену благословение ваше, и оклену е: и разорю благословение ваше, и не будет в вас, зане вы не влагаете в сердца ваша’ (Мал. 2, 1-2). — Затем Господь говорит, что священники того времени отступили от веры Моисеевой и Аароновой и от благоговения их пред Именем Божиим, почему отступили и от завета, заключенного с Богом, ибо завет тот был заключен о Имени Иеговы: ‘Завет Мой бе с ним (то есть с Моисеем) жизни и мира, и дах ему (то есть Моисею, Аарону и всем потомкам их) боязнию боятися Мене, и от Лица Имене Моего устрашатися ему… Вы же… растлисте завет левиин’ (Мал. 2, 5, 8). Боящимся же Господа и благоговеющим пред Именем Его обещает Господь Бог следующее: ‘И написа книгу памяти пред Собою боящимся Господа и благоговеющим Имя Его’ (Мал. 3, 16). — ‘И возсияет вам боящимся Имене Моего Солнце Правды, и исцеление в крилех Его (подразумевается крестное знамение о Имени Иисус): и изыдете, и взыграете, якоже тельцы от уз разрешени’ (Мал. 4, 2).

Пророк Ездра, возвещая Духом Святым Израилю скорое пришествие Господне, Который имеет вывести из ада праведников, в вере скончавшихся и первозданных, а также воскресить веру в истинного Бога и во Имя Его на земле, говорит: ‘И воскрешу мертвыя от мест своих, и из гробов изведу их: познах бо Имя Мое во Исраили’ (3 Езд. 2, 16). Но что же значат последние слова, как не то, что Господь соединится с теми, над коими призываемо будет Имя Его во крещении? — Возвещая о откровении ему будущей славы Горнего Сиона, он говорит: ‘Аз Ездра видех на горе Сионстей народ мног, ихже исчислити не могох, и вси песньми хваляху Господа. Посреде же их бе Юноша высочае возрастом паче всех оных, иже полагаше венцы на главу коегождо… Тогда вопросих Ангела, глаголя: что суть сии Господи, Он же отвеща: сии суть, иже совлекошася одеяния смертнаго, и облекошася в безсмертное, и исповедаша Имя Божие: ныне венчаются… И вопросих Ангела о Юноши: кто есть оный Юноша, иже возлагает на них венцы… сей есть Сын Божий, Егоже исповедаша в веце сем. Аз же начах величати их, иже крепко за Имя Господне вооружашася’ (3 Езд. 2, 42—47).

Ветхозаветные пророчества, раскрывая постепенно смысл Имени Иисус, завершаются даже возвещением и самого Имени Иисус Христос. В самом конце ветхозаветной части Библии, перед самым началом Благовествования Матфеева, в главе 7-й возвещается следующее пророчество: ‘Открыет бо ся Сын Мой Иисус… и умрет Сын Мой Христос’ (3 Езд. 7, 28-29).

Итак, спрашиваю я вас, тех, которые говорят, что Имя Иисус наречено только при возвещении Деве Марии Архангелом и что до сего возвещения Сыну Божию не принадлежало сие Имя: скажите мне, был ли во времена Ездры тот же Сын Божий, Который впоследствии воплотился и получил, как вы говорите, новое Имя Иисус, которое раньше у Него не было, или иной? Вы, конечно, ответите — Тот же. Если же Тот же, то посмотрите и увидите, что Бог за много сот лет до Его воплощения называет Сына Своего принадлежащим Ему из предвечности Именем: ‘Иисус Христос’. Не говорит Бог, что откроется Сын Мой, Которого назовут Иисус, — и умрет Сын Мой, Которого будут звать Христос, но говорить: откроется Сын Мой Иисус, то есть Сын Мой, Которого и теперь зовут Иисус, и умрет Сын Мой Христос, то есть Тот, Которому и теперь принадлежит Имя Христос, хотя вполне осуществиться могут эти именования и оправдаться только с воплощением Его.

Ковчег Завета и Имя Божие

Вспомним библейское событие, как поразил Бог смертью Озу за то, что он дерзнул неосвященной рукой прикоснуться к Ковчегу Завета (2 Цар. 6, 6-7). Вопрошу вас: откуда произошла столь великая святыня Кивота, что прикоснувшийся к нему поражен был всемилостивым, но и всеправедным и страшным Богом смертью? Ковчег, как мы знаем, был сделан из обыкновенных веществ и материалов, освящения особого над ним никакого не было произведено большего против других святынь Скинии, ибо все святыни одинаково помазаны были кровью жертвенною, но почему же столь великой святыней признавался и был Ковчег? — Потому, как говорится в той же главе, в которой повествуется о смерти Озы, потому что над ним призываемо было ‘Имя Господа Сил’ (2 Цар. 6, 2). Однажды в год в праздник Очищения входил, как мы говорили выше, Первосвященник во Святая Святых и там шепотом произносил над крышкой Ковчега таинственное и хранящееся в тайне полное и пространное Имя Иеговы, почему и Ковчег столь почитался святым и был свят, что за одно незлонамеренное прикосновение к сей святыне, над которой призывалось таинственно Имя Господа сил, дерзнувший сие сделать был осужден как презритель Имени Божия и наказан чудесно смертию!

О, благодать Нового Завета! О, величие кротости и долготерпения Божия! Нам дано ныне на каждом месте владычествия Господня дерзновение призывать Всесвятое Имя Его и Имя Сына Его Иисус, и вот, облагодетельствованные сим благодеянием люди, вместо того, чтобы еще и еще более благоговеть пред святыней Имени Божия, презрели ныне сию святыню, ту самую, сила которой возродила их во святом крещении, и дерзают приравнивать Божество Имени Божия к простой идее о Боге и в Имени Божием видеть лишь одни звуки!

^[171] Священная Летопись. Т. 2. Вторая и третья книги Моисеевы Исход и Левит. Примечания Георгия Властова. Изд. 2-е. СПб., 1878. С. 24-25.

^[172] Священная Летопись. Т. 2. Вторая и третья книги Моисеевы Исход и Левит. Примечания Георгия Властова. Изд. 2-е. СПб., 1878. С. 23.

^[173] Там же. С. 25.

^[174] Там же. С. 40.

^[175] Там же. С. 38.

^[176] Священная Летопись. Т. 2. Вторая и третья книги Моисеевы Исход и Левит. Примечания Георгия Властова. Изд. 2-е. СПб., 1878. С. 39.

^[177] Там же. С. 49.

^[178] Там же. С. 103.

^[179] Там же. С. 128.

^[180] Там же. С. 199.

^[181] Св. Филарет (Дроздов), Митрополит Московский. Записки, руководствующие к основательному разумению Книги Бытия. Ч. 1. М., 1867. С. 7.

^[182] Примечание 5: »Ненавидящих Меня’ — весьма важное выражение: не за всякий грех караются дети преступников закона, а за грех ненавидения Господа

^[183] Священная Летопись. Т. 2. Вторая и третья книги Моисеевы Исход и Левит. Примечания Георгия Властова. Изд. 2-е. СПб., 1878. С. 242.

^[184] Таргум — перевод Пятикнижия на халдейский язык, приписываемый Талмудом некоему Онкелосу (по преданию — ученику Гамалиила, учителя апостола Павла), представляет собой дословный перевод, парафразированный в поэтических местах.

^[185] Священная Летопись. Т. 2. Вторая и третья книги Моисеевы Исход и Левит. Примечания Георгия Властова. Изд. 2-е. СПб., 1878. С. 146 (2 паг.).

^[186] Предлог на взят автором из славянского перевода

^[187] Священная Летопись. Т. 2. Вторая и третья книги Моисеевы Исход и Левит. Примечания Георгия Пластова. Изд. 2-е. СПб., 1878. С. 155.

XI. Понятия ‘Имя Божие’ и ‘Сам Бог’ в богослужении совмещаются

Божественное почитание Имени Божия в Богослужении перенято Новозаветной Церковью от Ветхозаветной.

Совмещение понятий: Имя Божие и Бог в Богослужении.

Имя Св. Троицы и Имя Иисуса Христа совершают крещение.

Призывание ‘Отца и Сына и Святаго Духа’ и ‘Господа Иисуса Христа’ равносильно.

Начальные благословения Именем Божиим всякого Богослужения.

Молитва ‘Царю Небесный’ есть исповедание Имени Духа Святого.

Трисвятое есть исповедание Имени: ‘Святый’.

‘Господи, помилуй’… ‘Отче наш’.

Прославление Имени Божия соответственно богослужебным кругам.

Разбор вечерни.

Конечное благословение Именем Божиим после вечерни и часов.

Призывание Имени Божия на повечерии.

Отождествление Имени Божия с Богом в молитвах на сон грядущим.

Исповедание достопоклоняемости Имени Божия в утренних молитвах.

Отождествление понятий Имя Божие и Бог в словах последования утрени.

Шестопсалмие

Великая ектения.

‘Бог Господь и явися нам’ есть исповедание Имени Иисусова.

Тропари и псалмы.

Возглас на малой ектении.

Канон.

Великое славословие есть само поклонение Богу новозаветной Церкви о Имени Иисусове.

Словесная жертва Богу есть исповедание Имени Его.

Икона Христова есть образное исповедание Имени Его.

Крестная Сила есть Сила Имени Иисусова.

Исповедание и призывание Имени Господня Церковью есть соприсутствие в Церкви Самого Господа.

Все богослужебные книги преисполнены поклонения Имени Божиему и Имени Иисусову.

Божественное почитание Имени Божия в Богослужении перенято Новозаветной Церковью от Ветхозаветной

Все Богослужение Православной Церкви явно отображает в себе исконную веру Церкви во Имя Божие и исконное благоговение к нему, которое Новозаветная Церковь преемственно переняла от Ветхозаветной. В Ветхозаветной Церкви служение Богу Невидимому всегда совершалось ‘о Имени Его’, ‘духом и истиною’, словесно во истине Имени Его, чем это истинное словесное служение Богу и отличалось от чувственного идолопоклонства.

Совмещение понятий: Имя Божие и Бог в Богослужении

Поклонение Богу духом и истиною во Имени Его легло в основу и новозаветного Богослужения, которое и состоит ныне в том, чтобы хвалить Имя Божие, призывать Имя Божие, поклоняться Имени Божиему, святить (то есть свято чтить) Имя Божие и освящаться призыванием Имени Божия, и все сие не так, как бы имея Имя Божие отдельно от Самого Бога, но имея оное неотделимым от Самого Бога, и, хотя не сливая, но совмещая в представлении своем понятия: Бог и Имя Его, или, сказать иначе: веруя, что Имя Божие есть Сам Бог.

Имя Св. Троицы и Имя Иисуса Христа совершают крещение

Так, во-первых, Имя Божие легло в основание возрождения церковного в бане пакибытия. Мы видели из предыдущей главы, что о Имени Иегова был заключен Богом завет с Моисеем, в Новозаветной же Церкви мы видим, что о Имени Иисусове был заключен Богом через Христа новый завет, запечатленный не кровью козлею и тельчею, но Кровью Самого Иисуса. Поэтому первоначально крещение совершалось призыванием над крещаемыми Имени Иисуса Христа, а потом стали призывать Имя Святой Троицы, сопровождая сие призывание крестным знамением во Имя Иисуса Христа. Имена: ‘Отец, Сын и Святой Дух’ и имя ‘Иисус Христос’, как утверждает учитель церковный св. Феофилакт Болгарский, есть равно Бог.

Сам Господь Иисус Христос положил исповедание и призывание Имени Своего в основу Божественных Таинств и Богослужения

Это великое значение новооткровенных Имен Триипостасного Бога и воплощенного Слова указано Церкви Самим Господом в прощальной беседе, как мы о том говорили выше. ‘Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите’ (Ин. 14, 15), — говорит Господь, и эти слова относятся к только что перед тем данным заповедям: любить друг друга и просить всего во Имя Его. Но называя то Имя, ради которого Господь обещает все совершать просимое Именем Своим, что же иное Он подразумевает, как не Имя ‘Иисус’, ибо Имя ‘Иисус’ и есть Его истинное всем известное собственное имя. Но вместе с тем Господь заповедал также крестить: ‘во Имя Отца и Сына и Святаго Духа’. Поэтому совмещая сии две заповеди: просить всего во Имя Иисуса Христа и крестить во Имя Отца и Сына и Святого Духа, — святая наша Церковь и крестит ‘во Имя Отца и Сына и Святаго Духа’, сопровождая сие призывание крестным знамением во Имя Иисуса Христа. Итак, Имя Божие есть созидающее ‘стены Иерусалимския’ (Пс. 50, 20).

Призывания ‘Отца и Сына и Святаго Духа’ и ‘Господа Иисуса Христа’ равносильны

Основное молитвенное призывание есть: ‘Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа’, это призывание равносильно и равнозначуще: ‘Во Имя Господа нашего Иисуса Христа’, ибо Господь Иисус Христос не только открыл Имя Отца и Сына и Святого Духа, но и пребывает Сам в Нем, так же точно, как и во Имени Иисус Христос, пребывает вся Святая Троица. Поэтому Церковь, например, даже в тех молитвах, которые обращает к Лицу Иисуса Христа, оканчивает их возгласом во Имя: ‘Отца и Сына и Святаго Духа’, это молитвенное обращение к Лицу Иисуса Христа и завершение сего обращенья возглашением Имени Святой Троицы не случайно и не бесцельно, но делается ради укоренения веры в нераздельность Лиц Божества, дабы никогда не представлялся бы Христос отдельно от Отца и Святого Духа.

Начальные благословения Именем Божиим всякого Богослужения

Священническое благословение при начале Богослужения состоит в призывании и благословении Имени Божия. Так, например, перед началом вечерни иерей возглашает: ‘Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков’. — Утреня начинается возгласом: ‘Слава Святей, и Единосущней, и Животворящей, и Нераздельней Троице’, а Литургия начинается возглашением Имен Трех Лиц Божества и прославлением Царства Божия, при этом подъемлет священник руками своими Св. Евангелие и знаменует им крест. Это различие возглашаемых Имен соответствует различному содержанию служб, ибо вечерня есть хвала Богу, поскольку Он открыл Имя Свое в Ветхом Завете, утреня же есть хвала Богу, поскольку Он открыл Имя Свое в Новом Завете. Литургия же есть прославление воцарения Иисуса Христа с человеками, прославление Царствия Божия, которое Иисус Христос стяжал Словом Своим и Телом и Кровию Своею, оправдав Имя Свое на Кресте и прославив тем Имя Отца и Сына и Святого Духа.

Молитва ‘Царю Небесный’ есть исповедание Имени Духа Святого

Так как теперь, по вознесении Господа Иисуса Сына Божия, действующее в Церкви Лицо — и руководящее, и все исполняющее, есть Дух Святой, Которого Отец послал ради прославления Сына Своего Иисуса Христа (Ин. 14, 26, 16, 14), то первая молитва во всяком последовании и начинается с призывания и прославления Имени Святого Духа: ‘Царю Небесный, Утешителю, Душе Истины, Иже везде Сый и вся исполняй, Сокровище благих и Жизни Подателю’. — Это есть полное Имя Его.

Трисвятое есть исповедание Имени: ‘Святой’

После этой молитвы воздается трисвятая слава Богу о Имени Его ‘Святой’ с просьбою о помиловании.

‘Господи помилуй’… ‘Отче наш’

Затем трижды призывается Имя ‘Господь’ и возносится молитва о помиловании, то есть о Имени сем: ‘Господи помилуй, Господи помилуй, Господи помилуй’, — и опять совершается Богу поклонение о Имени Святой Троицы: ‘Пресвятая Троице, помилуй нас… Имене Твоего ради’. И наконец, призывается Имя Отца Небесного в молитве Господней, первое прошение в коей есть: ‘Да святится Имя Твое’. — Бог и Господь открыл Имя Свое человеку и, даровав сие Имя людям вместо Себя, требует, чтобы человек достойно чтил оное, но, предвидя, что человек не в силах сознать все величие и святость Имени Божия и собственными силами достойно святить Его, Господь учит человека, во-первых, молиться о том, дабы Бог Сам ему помог святить Имя Бога его.

Затем призывается Имя Христово и воздается троекратное поклонение Христу о Имени Его: ‘Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу’, ‘Христу, Цареви нашему Богу’ и ‘Самому Христу, Цареви и Богу нашему’.

Прославление Имени Божия соответственно богослужебным кругам

Все Богослужение Православной Церкви разделяется, как мы знаем, на три круга: годовой, седмичный и суточный, каждый круг преследует, в разных только, так сказать, масштабах, одну и ту же задачу: дать наиполнейшую по возможности славу Имени Божию, согласно тому, как она проявилась в разных последовательных событиях мировой церковной истории. В годовом круге каждый день посвящен какому-либо преславному воспоминанию: или самых великих событий церковных, то есть двунадесятых праздников, которыми наипаче прославилось Имя Божие на земле, или других второстепенных по славе событий, или, наконец, отдельных преславных лиц, в коих прославился Бог и кои прославили собою Имя Божие на земле. Седмичный круг богослужения прославляет на каждый день седмицы по очереди: или Имя Воскресшего Христа, или имя святых Сил Бесплотных, или имя Великого Предтечи, или имя Матери Божией и славу Креста, или имя всех Апостолов и Св. Николая, или славу страстей Господних, или имя всех Святых.

Разбор вечерни

Вечерня начинается с возглашения Бога самым древним Именем Его — Бог Творец мира (‘Элогим’). ‘Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков’, ибо вечерня посвящена Ветхому Завету. Предначинательный псалом: ‘Благослови душе моя Господа. Господи Боже мой, возвеличился еси зело… вся премудростию сотворил еси’, — посвящен именно воспеванию Бога о этом имени Его ‘Творец’. Во время предначинательного псалма священник читает тайно молитвы, причем первая молитва начинается с тех слов, которыми Сам Бог истолковал Моисею Богооткровенное Имя Свое ‘Иегова’, в день Боговидения на Синае: ‘Господи щедрый и милостивый, долготерпеливе и многомилостиве’, и одно из первых прошений этой иерейской молитвы есть о том, дабы Бог даровал нам страх пред Именем Его Святым: ‘возвесели сердца наша, во еже боятися Имене Твоего Святаго’ (1-я молитва). В 3-й молитве иерей просит, дабы Бог помянул нас ради призывания Имени Его Святого: ‘внегда призывати нам Святое Имя Твое’. В 4-й молитве иерей, созерцая Бога, Имя Которого непрестанно славится Архангелами и Ангелами на небеси, молит: ‘Исполни уста наша хваления Твоего, еже подати величествие Имени Твоему Святому’. Итак, в то время, как люди словами Псаломника воспевают превеликое Имя Творца своего как: Создателя Премудрого, все премудростию сотворившего, Промыслителя всякой твари, дающего пищу всякой плоти, Всесильного, выражающего всемогущество премудрости Своей в том, что Он и змию (то есть диаволу) попускает злодействовать, дабы на нем показать бессилие козней его и страх гнева Божия праведного (создал еси змия ругатися ему ^[188]), который попускает до времени бывать злу, и зло самим злом потребляет и даже зло во славу Свою обращает (как говорится в притче: ‘жнеши идеже не сеял… и собираеши, идеже не расточил’ ^[189]), Который проявил безмерную премудрость и силу Свою созданием безмерного числа самых разнообразных существ (‘исполнися земля твари Твоея, сие море великое и пространное, тамо гади ихже несть числа’ ^[190]), итак, созерцая во всем этом Имя Бога Всемогущего, иерей молится: ‘Боже Великий и Вышний, Един имеяй безсмертие, во свете живый неприступнем, всю тварь премудростию создавый, разделивый между светом и между тмою… (даруй нам) да и на ложах наших умиляющеся, поминаем… Имя Твое’ (7-я молитва). В 1-й молитве, после прошения о даровании страха к Имени Божиему Святому, поясняется и то, чем вызвано это прошение: ‘зане велий еси Ты и творяй чудеса, Ты еси Бог Един, и несть подобен Тебе в бозех, Господи, силен в милости и благ в крепости, во еже помогати, и утешати, и спасати вся уповающыя во Имя Святое Твое’. Прошение о даровании страха ко Имени Божиему Святому и логическая связь его с последними словами, что Ты еси Бог Спасающий уповающих во Имя Твое Святое, ясно свидетельствует о той живой вере во Имя Божие, как в Самого Бога, которой были вдохновлены как первые составители сих молитв, так и все последующие поколения православных до днешнего времени.

Вслед за Великой Ектенией читается Псалтирь, которая, как мы говорили выше, есть восхваление Имени Господня, после чего поется псалом (Пс. 140): ‘Господи, воззвах к Тебе (то есть, Господи, я призвал Имя Твое и поэтому), услыши мя, услыши мя Господи… внегда воззвати ми к Тебе (то есть когда буду призывать Имя Твое), услыши мя Господи’. Словами этого псалма оплакивал Адам свое грехопадение, а по нем и последующие рода устами Псаломника и до нынешнего дня. Сопровождается сей псалом или умилительными стихирами, коими грешник умиленно исповедует имя греховности своей, или стихирами праздничными или святых, коими мы, грешники, утешаем себя воспоминанием празднуемых лиц и событий. Под конец поется ‘Слава Отцу и Сыну и Святому Духу’ и стихира Богородичная, а в праздничные дни — Догматик, в котором прославляются и раскрываются тайна воплощения Бога и Слова и рождение Христово от Девы Марии, исполнение чего с первых дней изгнания из рая чаял Адам и по нем с таким нетерпением ожидало в течении 5000 лет все верующее человечество. Затем иерей или диакон возглашает таинственное слово: ‘Премудрость’ и лик воспевает Имя Иисуса Христа, именуя Господа ‘Светом Тихим’, и опять возглашается ‘Премудрость’ и прокимен, который тоже тесно связан с Именем Господним, как видно, например, из следующего: ‘Боже, во Имя Твое спаси мя и в силе Твоей суди ми’ (в среду). — Затем поется песнь: ‘Сподоби, Господи’, в которой имеются такие слова: ‘И хвально и прославлено Имя Твое во веки, аминь’. Но какое же именно Имя здесь подразумевается, которое должно быть хвалимо и прославляемо во веки? — Логическая и последовательная связь между этим стихом и предварительным чтением и пением скорбного псалма о чаянии Спасителя, наконец, пророческое предызображение Имени Спасителя словами ‘Свете Тихий’ и т. д. — все это дает право отнести и эти слова — ‘хвально и прославлено Имя Твое’, к Имени ожидаемого Иисуса Христа, то есть к Имени Иисус. Под конец вечерни поется песнь Симеона Богоприимца, извещающая о исполнении Богом обетования. Но что же в этой песни воспеваем мы словами Богоприимца, как не то же Имя Иисус, равнозначущими ему словами: ‘Владыко’, ‘Спасение’, ‘Свет’, ‘Откровение языков’, ‘Слава людей Твоих Израиля’?

Конечное благословение Именем Божиим после вечерни и часов

После этого-то снова возглашается таинственное слово — ‘Премудрость’ и ‘Благослови’. И священник, как в древности священники ветхозаветные, завершавшие жертвоприношение благословением людей, Именем Господним завершает и новозаветную словесную вечернюю жертву Богу благословением людей новозаветных Именем Господним: ‘Сый благословен Христос Бог наш, всегда, ныне и присно и во веки веков, аминь’. Слышите ли сочетание Имени ветхозаветного с Именем новозаветным? ‘Сый’ есть таинственное четырехбуквенное Имя, или Иегова, а ‘Христос Бог’ есть равнозначущее Имени Иисус. Что Церковь именно просит благословить ее не чем иным, но именно призыванием Имени Божия, видно из параллельных мест других последований, как например, часов, полунощницы и повечерия, в которых перед окончанием последования чтец возглашает: ‘Именем Господним благослови, отче’. Итак, по вечерне иерей благословляет двойным призыванием: Имени Сый, потому что вечерня воспроизводит ветхозаветное состояние Церкви, и призыванием Имени ‘Христос Бог’, или, что то же, — Иисус, ибо заканчивается вечерня воспоминанием о исполнении Божиего обетования. По часах же (1-м и 9-м) возглашается в ответ на просьбу благословить Именем Господним следующий возглас: ‘Боже, ущедри ны и благослови ны’. Это есть тоже ветхозаветное священническое благословение, в котором благословляющим является именно призываемое Имя — ‘Бог’ (или ‘Элогим’, по-еврейски). На других же последованиях возглашается в благословение Имя Господа Иисуса Христа: Молитвами Святых Отец наших, Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас’. — При отпусте люди вторично испрашивают у иерея благословения, и иерей окончательно благословляет людей Именем Иисуса Христа: ‘Христос, истинный Бог наш’, и прочее ^[191].

Призывание Имени Божия на повечерии

Повечерие есть служба, носящая покаянный характер, то есть воспроизводящая наипаче имя греховности грешника и призывающая Имя Человеколюбца ради оставления наших грехов. Соответственно с этим и псалмы, и молитвы покаянные сменяются славословиями Имени Господня. Так, например, на Великом повечерии всегда читается пророчественное прославление Пророком Исайей Имени Иисус: ‘С нами Бог… И нарицается Имя Его: Велика Совета Ангел, Чуден Советник, Бог Крепок, Властитель, Начальник мира, Отец будущаго века’. — Все эти имена по смыслу суть равнозначущи Имени Иисус. Ради исповедания и прославления Имени Божия на повечериях всегда читается Символ Веры, ибо Символ Веры есть краткое, но полное исповедание Имени Божия. Также прославляется Имя Божие песнью: ‘Слава в Вышних Богу, и на земли мир… На всяку нощь благословлю Тя, и восхвалю Имя Твое во веки, и в век века… и хвально, и прославлено Имя Твое во веки’. — Эта песнь поется во славу Имени Святой Троицы и Имени Иисус, ибо она поется, как говорится в начале ее, ‘великия ради славы Твоея’, то есть той славы, которою прославил Имя Свое Господь на кресте и оправдал на Кресте Имя Свое Иисус, и прославил тем Имя Божие.

На Великом повечерии читается также покаянная молитва царя Манассии, величайшего отступника и богоборца, который Пророка Исайю деревянной пилой повелел перепилить и наполнил храм Божий идолами, но, наконец, попал в плен и пришел в покаяние. Прочтите эту замечательнейшую молитву и увидите, что главное ее содержание составляет пространное призывание и исповедание Имени Божия с краткою лишь просьбою в конце о помиловании. В этой молитве Манассия следующим образом именует Бога и вот как исповедует Божественную силу Имени Его: ‘Господи Вседержителю… заключивый бездну, и запечатствовавый ю Страшным и Славным Именем Твоим’. — Что такое ‘бездна’? — Думается, что здесь подразумевается ад со всеми отверженными от Бога обитателями его, которых отвержение Бог праведно использовал во славу Имени Своего тем, что подверг их заслуженной ими страшной каре, дабы вечная и ужасная судьба и мука их были бы как бы вечным живым написанием или отпечатком Имени: ‘Страшный и Нестерпимый во гневе Своем’. — Оканчивается повечерие молитвою: ‘И даждь нам Владыко, на сон грядущим… всенощное славословие… во еже пети и благословити и славший Пречестное и Великолепие Имя Твое, Отца, и Сына, и Святого Духа’.

Отождествление Имени Божия с Богом в молитвах на сон грядущим

В молитвах на сон грядущим встречаются следующие знаменательные слова, весьма ярко выражающие веру Церкви во Имя Божие: ‘Даждь ми, Господи… да…благоугожду Пресвятому Имени Твоему’ (1-я молитва). Слышите, как ясно выражает Церковь этими словами своими веру свою в то, что Имя Божие есть Сам Бог, Сый и Живый, а Имя Божие есть ‘Духовное Существо’, а не бездушная идея, ибо Церковь обращается к Имени Божиему, как к живому существу, которому возможно и благоугождать, и не благоугождать. В 3-й молитве к Царю Небесному, Утешителю, Духу Святому, Церковь влагает в уста наши испрашивание прощения даже за мысленное какое-либо уничижение Имени Божия, то есть за всякое маловерие и неверие и недостойное призывание Имени Божия, ибо более тяжкие грехи — суть грехи смертные, которые здесь не подразумеваются: ‘Прости… аще Именем Твоим кляхся, или похулих Е в помышлении моем’. — В конце этой молитвы говорится также, что конечная цель моих молитв есть: ‘да… поклонюся, и воспою и прославлю Пречестное Имя Твое, со Отцем, и Единородным Его Сыном’. — Слышите, современные богословы, боящиеся воздавать Божественную честь Имени Божию из опасения слить Его с Божеством! Слышите, как отождествляет Церковь в молитвах своих поклонение, и воспевание, и прославление Бога с поклонением, и воспеванием, и прославлением Имени Божия, говоря иными словами следующее: ‘Дай мне, Святый Душе, и поклоняться, и воспевать, и прославлять Имя Твое и (обратите внимание) не только совместно с Именами Отца и Сына, но с Самим Отцом и Сыном’. Не ясно ли исповедуется этим, что Имя Святого Духа и есть Сам Святой Дух, ибо это Имя мы желаем прославлять и поклоняться Ему совместно с Самим Отцом и Сыном. Конечно, говоря о таком поклонении Имени Божию, мы понимаем Имя Божие духовно и в широком смысле этого слова, а не только в узком смысле букв и звуков, которыми пишется и произносится какое-либо Имя Божие.

В 4-й молитве на сон грядущим опять такая же просьба: ‘Да благословлю Имя Твое Святое’. — В 6-й молитве ко Господу Иисусу Христу мы находим такие слова: ‘В Негоже веровахом, и Егоже Имя паче всякаго имене призываем’. — В 7-й молитве (св. Иоанна Златоуста) ко Господу Иисусу Христу мы находим опять просьбу: ‘Господи, поели благодать Твою в помощь мне, да прославлю Имя Твое Святое’.

Исповедание достопоклоняемости Имени Божия в утренних молитвах

Первая утренняя молитва, которую влагает Церковь или, паче реши, Дух Святой во уста наши, есть о том, дабы Господь даровал ‘пети Тя во исповедании сердечнем и воспевати всесвятое Имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа’. — Во 2-й молитве Дух Святой влагает в уста наши прошение, дабы Бог очистил молящегося: ‘да неосужденно отверзу уста моя недостойная и восхвалю Имя Твое Святое’.

Полунощница и молитва св. мученика Евстратия, в коей он отождествляет прославление Имени Божия с прославлением Самого Бога

На полунощнице Церковь воспоминает загробную жизнь и Страшный Суд и будущее Царство, почему на ней обыкновенно читается 118-й псалом и приносятся молитвы за упокой усопших. Субботняя полунощница воспоминает будущее Царствование со Христом, почему читается на ней кафизма 9-я. Во время субботней полунощницы читается молитва святого мученика Евстратия, которою св. Евстратий молился на месте казни перед тем самым мгновением, как должен был быть казненным, и о чем же? — о том, чтобы Господь простил ему все его вольные и невольные грехи не ради чего иного, но ради Имени Его Святого: ‘Даждъ Славу Имени Твоему Святому, и Твоею силою возведи мя на Божественное Твое судище’.

Отождествление понятий Имя Божие и Бог в словах последования утрени

Перед началом утрени читаются, в воспоминание воскресения Христова, два псалма 19-й и 20-й, которыми ясно выражается, что воскресение Христово есть слава Имени Божия: ‘Услышит тя Господь в день печали, защитит тя Имя Бога Иаковля… Возрадуемся о спасении твоем и во Имя Господа Бога нашего возвеличимся… Сии на колесницах, и сии на конех, мы же во Имя Господа Бога нашего призовем’. — После ектений люди восклицают: ‘Именем Господним благослови, Отче!’ — и Утреня начинается словами: ‘Слава Святей, и Единосущней, и Животворящей, и Нераздельней Троице, всегда, ныне и присно и во веки веков’, то есть прославлением Имени Святой Единосущной и Животворящей Троицы, которое явил людям родившийся от Девы — Слово и Сын, Которого рождение именно и воспоминается вслед за этим возглашением.

Поэтому вслед за сим возгласом повторяется трижды Ангельское Рождественское прославление Имени Иисус: ‘Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение’. — Мы уже имели случай говорить, почему это славословие мы понимаем как прославление Имени Иисус.

Шестопсалмие

Затем читается шестопсалмие, которое есть, так сказать, живописание псаломскими словами Имени Иисуса Спасителя с противопоставлением оному Имени определения того состояния, можно сказать, глубочайшего падения человека, из которого воздвиг его Спаситель, и не только воздвиг однажды, но и доселе воздвигает паки впадающих в грех людей Имени Своего ради. Шестопсалмие по таинственному смыслу псалмов разделяется на две части. Первые три псалма имеют характер, выражающий ожидание Спасителя и сознание человеком своего крайне бедственного положения, предшествовавшего рождению в мир Спасителя. Так, 1-й псалом начинается: ‘Господи, что ся умножиша стужающии ми, мнози востают на мя…’, 2-й: ‘Господи, да не яростию Твоею обличиши мене…’, 3-й: ‘Боже, Боже мой, к Тебе утренюю, возжада Тебе душа моя’. — Вторые же три псалма изображают эту жажду Мессии-Иисуса исполнившеюся, и 4-й псалом таинственно изображает крестные страдания, которыми Господь оправдал именование Свое Иисус и прославил страстию Своею Имя Свое. 5-й псалом есть хвала Имени Иисус: ‘Благослови, душе моя, Господа, и вся внутренняя моя Имя Святое Его’ и исповедание неизреченных благодеяний Божиих, которыми Бог присно оправдывает сие Имя Свое. 6-й псалом есть просительный о даровании благодати Святого Духа о Имени Иисусове: ‘Господи, услыши молитву мою, внуши моление мое во Истине Твоей… Дух Твой благий наставит мя на землю праву. Имене Твоего ради, Господи, живиши мя’. — Одновременно с этими псалмами иерей читает 12 тайных молитв, причем первые шесть в алтаре, ибо Христос, по содержанию первых 3-х псалмов, еще не явился на землю, но только ожидается, а другие шесть — выйдя из алтаря, перед царскими вратами, изображая тем и страдание Христа вне врат, и пришествие Его в мир, и сопребывание наше со Христом. Молитвы иерейские обращены к Богу о Имени Иисусове, но так как Иисус Христос неотделим от Святой Троицы, то каждая молитва ради сего триединства оканчивается возгласом, прославляющим Имя Отца и Сына и Святого Духа. В этих тайных молитвах встречаются слова, совершенно непреложно и неоспоримо доказывающие то положение, которое защищаем мы, что Церковь присно верила в неотделимость Имени Божия от Бога, или, паче реши, в то, что Имя Божие есть Сам Бог. Так, в 1-й молитве: ‘Благодарим Тя… вложившаго во уста наша слово хваления, еже покланятися и призывати Имя Твое Святое’. — Этими словами, как мы имели случай говорить, все богослужение определяется, как поклонение и призывание Имени Божия. 2-я молитва, обращенная ко Иисусу Христу, оканчивается возгласом: ‘Яко благословися и прославися всечестное и великолепое Имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа’. — Обращение в молитве ко Иисусу Христу и завершение молитвы прославлением Имени Отца и Сына и Святого Духа можно объяснить так, что Иисусом Христом прославлено Имя Божие на земле и о Имени Иисусове поклоняется всякое колено словесной твари и о Имени Иисусове благословляется Имя Отца и Сына и Святого Духа. Содержание молитв 2-й и 3-й показывает, что они обращены к Лицу Спасителя, ибо обе начинаются со слов: ‘От нощи (то есть неведения, предшествовавшего пришествию Христову) утренюет дух наш к Тебе, Боже наш, зане Свет Повеления Твоя на земли’, то есть евангельские заповеди и слова Спасителя суть Свет и Бог. В 4-й молитве мы говорим: ‘Приими нас и ныне покланяющихся Тебе и по силе благодарящих Тя (то есть за снисшествие к нам на землю)… и всем подай великую Твою милость, да спасени душею же и телом… славим чудное и благословенное Имя Твое’. 5-я молитва обращается ко Святой Троице, причем Бог именуется: ‘Благих Сокровище (то есть Дух), Источниче приснотекущий (то есть Сын), Отче Святый (то есть Отец)’. 6-я молитва опять обращается к Лицу Спасителя: ‘Благодарим Тя, Господи Боже спасений наших (то есть Иисусе), яко вся твориши во благодетельство жизни нашея, да всегда к Тебе взираем Спасу и Благодетелю душ наших, яко… поставил еси (нас) в поклонение честного Имене Твоего’. — Эта молитва оканчивается возгласом: ‘Ты бо еси Царь мира и Спас душ наших (то есть очевидно подразумевается Иисус Христос, но затем говорится) — ‘и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу’, — то есть для того, чтобы выразить этим, что во Иисусе мы поклоняется и славословим Христа не в отдельности от всей Святой Троицы, но не отделяя Его от Нее. 7-я молитва начинается обращением ко Отцу о Имени Господа Иисуса Христа, и в ней испрашивается благодать Святого Духа. 8-я молитва обращается опять к Лицу Иисуса Христа, рекшего ученикам, что ‘без Мене не можете творити ничесоже’ (Ин. 15, 5), и оканчивается прославлением Его Имени: ‘Яко благословися всесвятое Имя Твое (то есть Иисус), и прославися Царство Твое, Отца и Сына и Святаго Духа’. — 9-я молитва обращается к Лицу Иисуса Христа и содержит прошение о просветлении смысла нашего для разумения Божественных Его Евангельских проповеданий. 10-я молитва обращена к Отцу с мольбою о благодати и даре покаяния. 11-я молитва обращена снова ко Христу с исповеданием Имени Его Иисус, о котором поклоняется, по Апостолу, всякое колено небесных, земных и преисподних. Наконец, 12-я молитва есть благодарение Богу за ниспослание нам Света-Христа, то есть за приобщение нас Истине Божией и за озарение нас Светом словесного действия Божества.

По окончании шестопсалмия возглашается ‘Слава’ Отцу и Сыну и Святому Духу и трижды ‘Аллилуиа’, то есть хвала Невидимому.

Великая ектения

Итак, соединившись с Богом духом и истиною в словах сих псалмов и молитв шестопсалмия и в призывании и исповедании Имени Божия и Имени Иисусова, Церковь после окончания шестопсалмия дерзает обратиться к Богу с прошениями великой ектений, которая начинается словами: ‘Миром Господу помолимся’, ‘о свышнем мире и спасении душ наших Господу помолимся’ и ‘о мире всего мира… Господу помолимся’. — Эти слова имеют многоразличный и весьма глубокий смысл. Язычники, как известно, не в силах были молиться ‘миром’, — то есть духом мирным, духом свободным, да и никто из не православных (и даже из православных, не очистившись покаянием от бремени грехов) не в силе помолиться ‘миром’. Миром помолиться возможно, лишь облегчившись совестию от тяготеющих грехов и отрешивши свой ум от всего чувственного и постороннего и сосредоточивши его только на истине Божией. Эта истина о Боге открывается мирно молящемуся Самим Богом, и для успеха мирной молитвы требуется от молящегося несомненная вера в то, что произносимое Имя Божие и есть Сам Он, невидимый, вездесущий, непостижимый, но познаваемый во Именах Своих Бог. Но нынешним отрицателям первенствующего значения призывания Имени Божия в молитве возможно ли будет когда-либо помолиться воистину — ‘миром’ и умирить дух свой без веры в то, что Имя Божие, которое они призывают, и слова молитв церковных, которые они произносят, и суть Сам Бог? Есть ли какая-либо возможность обрести где-либо верою Бога, как не в Именах Его? И может ли быть мирным тот, кто такой живой веры в такую близость к себе Бога не имеет, но неуверенно только ищет Его! Оканчивается великая ектения возгласом, которым прославляется Имя Божие, что служит доказательством того, что она тоже совершалась во Имя Божие.

‘Бог Господь и явися нам’ есть исповедание Имени Иисусова

По окончании ектений в обыкновенные дни воспевается пришествие Христово и исповедуется явление Иеговы во Иисусе: ‘Бог Господь (то есть Иегова, ибо сие равнозначуще Имени Его) и явися нам, благословен Грядый во Имя Господне’, — то есть благословен Иисус, Который явил нам свойства Божий и во Имя человеколюбия Своего. Затем поются соответствующие тропари, в коих воспеваются имена или отличительные свойства празднуемых Святых и Богородицы или празднуемых событий.

Тропари и псалмы

Затем читается Псалтирь и паки ум молящегося погружается в созерцание славы Имени Божия в славословиях Псалтири. Затем в праздник поются полиелейные хвалебные псалмы Имени Божиему: ‘Хвалите Имя Господне, хвалите раби Господа, Аллилуиа… пойте Имени Его, яко добро’. — В Псалмах этих (134-й и 135-й) вспоминаются те великие и дивные дела Господни, которыми Бог в древности прославил Имя Свое во Израиле — ‘Господи, Имя Твое в век, и память Твоя в род и род’. — Совершив хвалу Имени Божиему, поелику оно прославилось в древности, Церковь поет величание празднику или святому о имени его, то есть соответственно тому, чем славен празднуемый праздник или празднуемый святой.

Возглас на малой ектении

Малая ектения, следующая по сем, оканчивается возгласом: ‘Яко благословися Имя Твое, и прославися Царство Твое’. — Возглашается таинственное слово ‘Премудрость’, а за ним прокимен, то есть особый псаломский стих, соответствующий предмету праздника… Наконец, читается Евангелие, которому снова предшествует возглашение — ‘Премудрость’.

Канон

Поются каноны, то есть ряд кратких тропарей, разделенных на 9 или, вернее, на 8 песен. В них восхваляются имена или Господни, или Матери Божией, или святых Божиих и празднуемых событий. После восьмой песни поется песнь Богородицы, то есть опять-таки воспевается словами Богородицы Имя Иисуса: ‘Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Бозе, Спасе Моем… яко… свято Имя Его’, причем каждый стих песни сопровождается воспеванием Имени Богородицы: ‘Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим’.

Хвалитные псалмы предызображают поклонение Богу о Имени Иисусове всякого колена небесных, земных и преисподних

Наконец, поются хвалитные псалмы 148-150-й. В этих псалмах предызображается поклонение всякого колена небесных и земных и преисподних Богу о Имени Иисусове: ‘Хвалите Его вси Ангели Его, хвалите Его вся силы Его… хвалите Его небеса небес и вода, яже превыше небес. Да восхвалят Имя Господне… яко вознесеся Имя Того Единого… Той рече, и быша, Той повеле, и создашася… князи и вси судии земстии… да восхвалят Имя Господне’. Псалом 150-й изображает поклонение Богу о Имени Иисусове девяти чинов ангельских, которые образно и таинственно именуются: 1-й трубами, 2-й псалтирями, 3-й гуслями, 4-й тимпанами, 5-й ликами, 6-й струнами, 7-й органами, 8-й кимвалами доброгласными и 9-ый кимвалами восклицания, имеющими каждый особый свой звук подобно тому, как каждый лик ангельский имеет соответствующую ему силу исповедания и хваления Имени Господня.

Великое славословие есть самопоклонение Богу новозаветной Церкви о Имени Иисусове

Затем иерей возглашает: ‘Слава Тебе, показавшему нам Свет’, и лики поют песнь о Имени Иисусове, ибо Иисус есть Свет Истинный, Которого Именем всякий просвещается в Крещении, о Имени Которого дан мир на земле, дано благоволение людям, отступившим от Бога. Эта песнь есть наиполнейшее прославление Имени Иисусова, ибо начинается с ангельского славословия Иисуса при рождении Его: ‘Слава в вышних Богу, и на земли мир’, затем славословится Бог, Имя Которого Сын Божий Иисус прославил на Кресте: ‘Хвалим Тя, благословим Тя, кланяемтися, славословим Тя, благодарим Тя великия ради Славы Твоея’. — Затем прославляется Иисус, явивший нам Имена Лиц Святой Троицы, и снова славословится Иисус именами: ‘Господи Боже, Агнче Божий, Сыне Отечь, вземляй грехи мира, вземляй грехи мира… Седяй одесную Отца… Един Свят… Един Господь, Иисус Христос, в Славу Бога Отца… и хвально и прославлено Имя Твое во веки’. — После этого в праздники поется Трисвятое. На обыкновенных же утренях читаются ‘Отче наш’, тропари и возглашается возглас: ‘Благо есть исповедатися Господеви, пети Имени Твоему, Вышний’.

Заканчивается утреня возглашением: ‘Премудрость’ и исповеданием Имени Божия ‘Сый’, или Иегова, и ‘Христос Бог’, то есть Иисус, которые отождествляются: ‘Сый благословен Христос Бог наш, всегда, ныне и присно, и во веки веков. Аминь’. Наконец, исповедуется людьми имя ‘Честнейшей Херувим и славнейшей без сравнения Серафим’, затем славословится Имя Христово: ‘Слава Тебе, Христе Боже, упование наше, слава Тебе’, и наконец, иерей возглашает последнее благословение Именем Иисус Христовым по просьбе людей церковных, которые просят: ‘Именем Господним благослови, отче’. — ‘Христос Истинный Бог наш, молитвами Пречистая Своея Матере’ и т. д.: ‘помилует и спасет нас, яко Благ и Человеколюбец’. Ограничивая разбор Богослужения сим кратким очерком, думаем, что и при этом поверхностном разборе его весьма ярко выражается та теснейшая связь, которая существует между прославлением Бога и прославлением Имени Его.

Словесная жертва Богу есть исповедание Имени Его

Богослужение в одной из молитв называется ‘словесною жертвою’ Богу. Но что же иное в словесной жертве можем мы приносить Богу, как не только исповедание Имени Его1 И мыслимо ли так говорить, как некто сказал негде: ‘Святые отцы составили многие молитвы, в коих все относится к Самому Господу Иисусу, как живому Подателю нам благ, а не к Имени Его. И в церковных службах постоянно произносится возвеличение и прославление Самого Господа, и Ему от нас поклонение, а не Имени Его’. — Жалок монах, который это написал ^[192]. Вероятно, он забыл церковное Богослужение или не обращает внимания на то, что говорится и читается в Церкви, ибо в противном случае он никак не посмел бы сказать подобной неправды, ибо из приведенных богослужебных молитв и возгласов следует совершенно обратное тому, что он утверждает, ибо Церковь и прославляет Имя Господне, и поклоняется Имени Господню, отнюдь не отделяя Имя Божие от Бога, совершенно противно сему имеборцу, не допускающему поклоняться Имени Божию и видящему в Имени Божием только одни звуки или простое собственное имя. Мы дивимся, как можно отметать первенствующее значение Имени Божия в церковном Богослужении, когда все оно именно зиждется на призывании и исповедании Имени Божия, когда всякая Святыня освящается Именем Божиим, всякое Таинство деется Именем Божиим!

Икона Христова есть образное исповедание Имени Его

He икона ли Христова тогда почитается святой и изображающей Христа, когда на ней написано ‘Сый’ (на венце) или ‘Иисус Христос’? Не суть ли сами черты лица Господня на иконе образное написание имен свойств кротости и милостивости Иисусовых? Не персты ли Его благословляющей руки всегда на иконе сложены во Имя ‘Иисус Христос’?

Крестная Сила есть Сила Имени Иисусова

Не есть ли и Крестное знамение образное написание Имени Распятого Иисуса, и не от Имени ли Иисусова заимствуется сила его? Не Имя ли Иисуса Христа освящает и распятие, то есть Крест, и тем отличает от креста разбойника? При крестном знамении не сложены ли персты или во Имя Святой Троицы и Богочеловека Христа, или только во Имя Иисуса Христа? Вспомним слова Матери Божией, которыми Она благословила имеющий быть освященным во имя Ее храм в Лидде: ‘Царю Небесный, — тако молит за ны всегда Небесная Царица’ (так говорится о сем в акафисте ‘Утоли моя печали’, в икосе 10-м) — ‘приими всякаго человека, славящаго Тя и призывающаго Имя Твое, идеже бывает память Святому Имени Твоему, и прославляющих Мя Имене Твоего ради’ ^[193].

Исповедание и призывание Имени Господня Церковью есть соприсутствие в Церкви Самого Господа

Не Ради ли призываемого Имени Господня Господь обещал бывать там где будет призываться Имя Его? ‘Идеже бо еста два или трие собрани во Имя Мое ту есмь посреде их’ (Мф. 18, 20). — Во ‘Имя Мое’ — значит: чтобы прославлять Имя Господне, исповедуя и призывая и поклоняясь Ему.

Замечательно весьма то, что Господь говорит: ‘Есмь’, а не: ‘Буду приходить’, или: ‘Буду’, но — ‘Есмь’, то есть давая этим подразумевать, что не где-либо далеко, но в самом призываемом устами и сердцем Имени Своем Он есть. Не ясное ли дело, что невозможно право совершать какое бы то ни было Богослужение или молитву без сей живой веры во Имя Божие?

Все богослужебные книги преисполнены поклонения Имени Божиему и Имени Иисусову

Все богослужебные книги: Триоди, Минеи, Требники и др. — не исполнены ли хвалы Имени Божиему? Вот, например, в паремии на 6-м часе в пяток 4-й седмицы читаем: ‘Глаголет Господь: … егда увидят чада их (то есть Авраама, Исаака и Иакова) дела Моя, Мене ради освятят Имя Мое, и освятят святаго Иаковля, и Бога Израилева убоятся’ ^[194]. — В понедельник 5-й седмицы на утренней стиховне читаем: ‘Иисусе спасительное Имя, помилуй мя’ ^[195]. — В Великий Четверток в паремии на вечерне читаем: ‘Надейтеся на Имя Господне, и утвердитеся в Бозе’ ^[196]. — В Великую Субботу в паремии на вечерне читаем: ‘Потерпи Мене в день воскресения Моего во свидетельство… еже призывати всем Имя Господне… и будут благоговети о Имени Господни’ ^[197].

В день памяти Апостола Иакова 9-го октября на стиховне на вечерне Церковь поет: ‘Приял еси, Апостоле, над демоны непобедимую власть и силу о Имени Христове’ ^[198].

На Изобразительных, при окончании их, прославляется Имя Святой Троицы и Имя Иисуса Христа: ‘Всесвятая Троице, Единосущная Державо, Нераздельное Царство, всех благих вина… просвети мою мысль, да… глаголю: Един Свят, Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца, Аминь’. — ‘Буди Имя Господне благословено от ныне и до века!’ (трижды) — ‘Благословляю Господа на всякое время, выну хвала Его (то есть Имя Его) во устех моих… Возвеличите Господа со мною, и вознесем Имя Его вкупе’ ^[199]. ‘Скоро да предварят ны щедроты Твоя Господи, яко обнищахом зело, помози нам Боже Спасе наш, славы ради Имене Твоего Господи, избави нас, и очисти грехи наша, Имене ради Твоего’ — (на 6-м часе Богородичный тропарь) ^[200].

^[188] Пс. 103, 26.

^[189] Мф. 25, 24.

^[190] Пс. 103,24-25.

^[191] Некоторые, указывая на то, что при отпусте Церковь упоминает лишь Имя ‘Христос Бог’ и не говорит ‘Иисус Бог наш’, видят в этом доказательство, что Имя Иисус есть менее достопоклоняемо, нежели Имя Христос. Но на самом деле причина этому предпочтительному употреблению Имени Христос пред Именем Иисус есть другая. Некогда появились в Церкви хулители, хулившие Имя Христос как имя человеческое, ибо оно значит ‘Помазанник’, и Христами обыкновенно именовались цари Иудейские. Имя же Иисус еще доселе уничижать никто не дерзал. Поэтому Церковь, опровергнув сие хульное мнение о Имени Христос как о Имени человеческом только, а не Божеском, считает нужным особо часто призывать сие похуленное еретиками Имя Христос, подчеркивая этим свою веру в то, что Имя Христос есть имя Богоипостасное. — Прим. иеросхим. А.

^[192] См. прим. 11

^[193] Акафист Пресвятой Богородице перед Ее иконою, именуемой ‘Утоли моя печали’. Икос 10 // Акафистник. Т. 2. М., 1991. С. 112.

^[194] На 6-м часе в пяток 4-й седмицы паремия (Ис. 29, 13, 23) // Триодь Постная. Ч. 2. М, 1992. Л. 263-264.

^[195] На утрене в понедельник 5-й седмицы, на стиховне самогласен // Триодь Постная. Ч. 1. М., 1992. Л. 278 об.

^[196] На вечерне в Великий Четверток, 3-я паремия (Ис. 50, 10) // Триодь Постная. Ч. 2. М., 1992. Л. 433 об.

^[197] На вечерне в Великую Субботу, 7-я паремия (Соф. 3, 8-9, 12) // Триодь Постная. Ч. 2. М., 1992. Л. 494.

^[198] На вечерне в день памяти апостола Иакова, 9-го октября, 1-я стихира на стиховне // Минея. Кн. 2. Октябрь. 1980. С. 231.

^[199] Часослов. Афонское подворье. М., 1994. С. 124-125.

^[200] Там же. С. 104.

XII. Божественная литургия есть поклонение Богу о Имени Иисусове

Служение, не воздаваемое твари, воздается Имени Божиему.

Входные молитвы и проскомидия.

Литургия оглашенных.

‘Премудрость’.

Литургия верных.

Служение, не воздаваемое твари, воздается Имени Божиему

Святая Церковь воздает Имени Божиему не только поклонение и славу, но и служение, как о том свидетельствует молитва св. Амвросия для иереев, готовящихся к служению Литургии: ‘Благоволи мне (Господи)… службы совершати священнодействие… служения примирения, ввереннаго мне, да не отречешися… Просим, Владыко, … да Лицем светлым на достояние Твое, Имени Твоему Святому служения ожидающее, воззрети благоволиши’. — Но служение, по-гречески Acttpia, относится только ко единому Богу. Итак, если святой говорит о служении Имени Господню, то не ясно ли из этого, что Он не отделяет Имени Господня от Господа и исповедует Его Самим Богом? И воистину такова есть Литургия: она есть служение Богу о Имени Иисусове, она есть поклонение Богу колен небесных, земных и преисподних о Имени Иисусове. Она есть образное написание и словесное изражение славы Имени Иисусова, и раскрытие таинственного значения Имени Иисус — ‘в Его воспоминание’. Сие поклонение и служение Имени Господню завершается принесением в жертву за грехи мира Самого Агнца Божия и оживотворения себя причастием Его Тела и Его Крови. Его Литургия, как мы знаем, делится на Проскомидию, Литургию оглашенных и Литургию верных. Слава Имени Иисусова постепенно раскрывается образными воспоминаниями главных событий земной жизни Христа и дел Его, которыми прославилось Имя Его, и вся земная жизнь Спасителя живо воспроизводится пред духовными нашими очами. Этот предмет достаточно исследован, и о нем мы распространяться не будем, но мы желаем указать на то первенствующее значение, какое в Литургии имеет Божественная сила призываемого Имени Божия.

Входные молитвы и проскомидия

Пред началом иерей совершает ‘входную’ молитву и затем входит в алтарь со следующими словами: ‘Господи, настави мя правдою Твоею… и да возвеселятся вси уповающий на Тя… и вселишися в них, и похвалятся о Тебе любящий Имя Твое’.

Облачившись, иерей становится перед жертвенником, на котором все уже заготовлено и поставлено для жертвоприношения, и, помолившись о очищении себя, воспроизводит мысленно Имя Иисус следующими словами: ‘Искупил ны еси от клятвы законныя честною Твоею Кровию, на Кресте пригвоздився и копием прободся, безсмертие источил еси человеком, Спасе наш, слава Тебе’. — Затем иерей совершает первое общее благословение всего предложенного словами: ‘Благословен Бог наш’, — то есть Именем Божиим, и знамением крестным во Имя Иисуса Христа. Затем лобызает в воспоминание Матери Божией Святую Чашу, в воспоминание яслей и поклонения сил небесных дискос, в воспоминание поклонения волхвов Богомладенцу звездицу, в воспоминание обрезания Господня и наречения Имени Иисус, а также в воспоминание оправдания Господом Имени Иисус смертию на Кресте — копие, и наконец, губу, в воспоминание страданий Господних на Кресте. По сем иерей приступает к уготовлению Агнца и это священнодействие начинает с троекратного наречения Имени Иисуса Христа над Агнцем, знаменуя при этом трижды верх просфоры копием крестообразно: ‘В воспоминание Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа’. — Это троекратное наречение Имени на Агнце есть первое благодатное освящение Агнца. Это священнодействие дополняется следующими призываниями Имени Иисусова, изрекающими главные свойства души Его и сопровождающими вырезывание Агнца из просфоры: ‘Яко Овча на заколение ведеся’, ‘и яко Агнец непорочен, прямо стригущаго Его безгласен, тако не отверзает уст Своих’, ‘во смирении Его суд взятся’, то есть кротка душа Иисусова, и смиренна сердцем, и смиренномудро помышление Его, но ‘род же Его кто исповесть’, ибо Он Бог, хотя и ‘вземлется от земли живот Его’, то есть от Кровей Девичьих тело Его, затем ‘жрется Агнец Божий, вземляй грех мира, за мирский живот и спасение’ и — ‘един от воин копием ребра Его прободе, и абие изыде кровь и вода’. — Итак, все эти возгласы возводят ум наш от яслей Вифлеемских на Голгофу и от наречения Имени Иисус к оправданию сего Имени на Кресте. При словах: ‘яко вземлется от земли’ — Агнец отделяется от просфоры и полагается на дискосе. При словах: ‘Жрется Агнец Божий’ — Агнец переворачивается навзничь подобно тому, как Христос, когда положили Его на крест и пригвождали руки и ноги гвоздями. Затем Агнец переворачивается и, как бы так сказать, висит на кресте по водружении Креста с Распятым на нем на Голгофе. При словах: ‘Копием ребра Его прободе…’ — Агнец прободается с боку копием и этим оканчивается словесное и образное исповедание над Агнцем Имени Иисусова, и с этого момента Агнец и вино в чаше есть всесвятейшая Святыня, освященная исповеданием Имени Иисусова, есть Сам Иисус по благодати, но еще не по существу. Перед тем как сказать: ‘И абие изыде кровь и вода’ — вино и вода благословляются крестным знамением во Иисуса Христа и наливаются в чашу и суть такая же величайшая святыня, как и Агнец. После этого воспоминаются колена небесных, земных и преисподних, поклоняющихся Богу о Имени Иисусове. Имена Матери Божией и девяти чинов святых призываются над частицами, вынимаемыми из особых просфор, и полагаются по бокам Агнца, это есть колено небесных. Из особой просфоры вынимаются частицы за живых — это есть колено ‘земных’, из другой — частицы за умерших, это колено ‘преисподних’, ибо кто из умерших сподобился пройти невозбранно по мытарствам и прешел ‘от смерти в живот’? Едва один из весьма многих, прочие же ждут страшного Суда или помилования прежде страшного Суда, находясь во власти князя преисподней. После этого дискос и чаша покрываются воздухами и покровом, причем изрекаются слова, прославляющие Имя Господне. Затем читается молитва предложения. Молитва эта начинается призыванием и исповеданием Имени Иисуса Христа, Который называется ‘Богом’, ‘Небесным Хлебом’, ‘Пищей всего мира’, ‘Господом нашим’, ‘Спасом’, ‘Избавителем’, ‘Благословляющим и Освящающим нас’, в конце же молитвы возглас: ‘Яко святися и прославися Пречестное и Великолепое Имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа’. Ибо Оно есть святящее Дары. — Затем возглашается слава Имени Христа Бога и Имен и Святой Троицы и отпустительное благословение Именем Христовым — ‘Христос Истинный Бог наш’ — и пр.

Литургия оглашенных

Литургия оглашенных начинается с возгласа: ‘Благословено Царство Отца и Сына и Святаго Духа’, и подъемлется Евангелие, и им знаменуется крестовидно престол. Но, может быть, кто вопросит: Литургия совершается в воспоминание Господа Иисуса Христа и в славу Имени Его, но почему же не возглашается: Благословено Царство Иисуса Христа? — Ей, и это возглашается, но не словами, а образным действием: поднятием Евангелия, которое есть Сам Иисус Христос в словах Своих и во Имени Своем, и в образном написании Имени ‘Иисус’, означая этим Евангелием крестное знамение. Прославление же словесное при этом действии Имени Отца и Сына и Святого Духа совершается во исповедание неотделимости Иисуса Христа и славы Его от славы Отца и Святого Духа. В этой части Литургии воспоминается земная жизнь Спасителя и учение Его. Песнь: ‘Единородный Сыне и Слове Божий’ есть опять-таки словесное изражение Имени Иисус. В молитве третьего антифона иерей тайно молится о даровании познания Истины и Жизни вечной людям ради призываемого Имени Господня, согласно данному Им обещанию исполнять прошения просящих во Имя Его: ‘Двема или трием, согласующимся о Имени Твоем, прошения подати обещавый’. — Затем следует выход с Евангелием, и в царских вратах Евангелие подъемлется во образ вознесенного на крест Христа и возглашается ‘Премудрость’.

Возглашая ‘Премудрость’ и вознося святое Евангелие, иерей указывает людям, что сие Евангелие, то есть сии Слова Воплощенного и действия Его, в нем описанные, и суть Сам Он Бог Слово. Взойдя в алтарь, поклонившись и приложившись к престолу и к Евангелию, иерей тайно молится о даровании благодати достойно призвать Трисвятое Имя Господне. Люди же после входа с Евангелием воспевают Имена Богородицы и празднуемых святых и праздника словами тропарей и кондаков, по окончании которых иерей возглашает: ‘Яко свят еси, Боже наш, и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу’, после чего поется Трисвятое Имя: ‘Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас’ (трижды) и ‘Слава Отцу и Сыну и Святому Духу’… и иерей тайно, обратившись к жертвеннику, глаголет: ‘Благословен Грядый во Имя Господне’ — то есть благословен Иисус, пришедший прославить Имя Господне, как вопияли отроки Иерусалимские при входе во Иерусалим Господа, и, вспомянув исполнение того, что тогда просил Сын у Отца: ‘Отче, прослави Имя Твое’ (Ин. 12, 28), иерей, обратившись к Горнему Престолу и созерцая Христа Седящего одесную Отца, тайно говорит: ‘Благословен еси на Престоле славы Царствия Твоего, седяй на Херувимех, всегда, ныне и присно и во веки веков’.

Посем снова возглашается: ‘Премудрость’, и поются стихи прокимна, наконец, еще раз возглашается: ‘Премудрость’, и читается Евангелие, после которого произносится сугубая ектения и ектения об оглашенных, сопровождаемая тайной иерейской молитвой и возгласом: ‘Да и тии с нами славят Пречестное и Великолепое Имя Твое’. Этим возгласом ясно свидетельствуется, что служение верными Литургии есть не что иное, как ‘прославление Пречестного и Великолепого Имени Божия о Имени Иисуса Христа’, что это так, свидетельствует и то действие, которое сопровождает этот возглас: ибо в то самое время, как раскрывается антиминс, на котором изображено снятие со Креста и положение Иисуса во гроб, иерей, взяв в руки губку, делает ею крестное знамение над антиминсом, образно означая тем Имя Иисус. Затем следует 1-я тайная молитва о верных, после которой возглашается: ‘Премудрость’, и призываемое в возгласе Имя Божие, и молитва о верных 2-я, тоже сопровождаемая провозглашением: ‘Премудрость’, и призыванием Имени Божия: ‘Яко да под державою Твоею всегда храними, Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу’ — и начинается Литургия верных и поется ‘Херувимская’. Но возвратимся к таинственному слову — ‘Премудрость’.

‘Премудрость’

Этот возглас мы встречали на вечерне во время входа, перед прокимном, перед паремиями и перед отпустом и последним благословением Именем Божиим. На утрене этот возглас мы встречали в начале утрени перед прославлением Имени Святой Троицы, перед прокимном, перед чтением Евангелия, и наконец, перед последним благословением Именем Сый и Христос Бог. На литургии этот возглас мы видим перед прокимном, перед чтением Апостола и перед чтением Евангелия, и наконец, дважды перед отпустительными возгласами Имени Божия на литургии оглашенных. Итак, что же значит это слово — ‘Премудрость’? — Сын Божий и Слово есть Премудрость Отчая, энергия сей Премудрости есть членораздельное слово Премудрость, возвещенная людям или Самим Господом Иисусом, или рабами Его в Ветхом и в Новом Завете. Поелику Премудрость Отчая — Сын и Слово есть Бог, потолику, согласно учению Церкви, и всякая Богооткровенная Истина есть Бог и Премудрость. Итак, Премудрость и Бог суть все истины, возглашаемые в псаломских словах прокимнов. Премудрость и Бог есть всякое пророческое слово паремий. Премудрость и Бог есть всякая истина, Апостолами возвещенная. Премудрость и Бог есть Святая Евангельская Истина. Наконец, Премудрость и Бог есть всякое Имя Божие, почему перед тем, как призывать пред отпустом Имена Сый и Христос Бог, Церковь обращает особое внимание молящихся на Божественность этих Имен и Слов, говоря как бы так: Вонмите добре, псаломские слова, которые мы сейчас возгласим на прокимне, суть Сам Бог! Вонмите добре, Евангельские и Апостольские истины, которые мы сейчас будем читать, суть Сам Бог! Вонмите добре, Имя Сый и Христос Бог, Которые мы сейчас призовем, и всякое другое Имя Божие и Иисусово есть Сам Бог!

Итак ‘Премудрость’, или по-гречески ‘София’, есть Сам Бог, ибо, как мы знаем, отцы наши посвящали храмы Божий во Имя Премудрости Божией и этим ясно исповедали, что признают за Бога не только Само Существо Отца и Сына и Святого Духа, но и действие недоведомой Премудрости Божией, которую Бог отчасти открыл людям в Именах Своих, в Словах Своих и в делах Своих. Итак, Премудрость Божия есть Имя Божие, и поелику Имя Божие и Слово Божие образно явилось Исайи и Иезекиилю во образе Сына Человеческого, восседающего на четырех животных, потолику и во храмах Божиих, в коих, как сказал премудрый Соломон, живет Имя Божие, сверху под куполом обычно изображаются четыре Евангелиста: Иоанн — орел, Лука — человек, Марк — телец, Матфей — лев. Та же истина образно выражается и на царских вратах: Иисус есть ‘Дверь’. Сей Иисус — Бог и Спаситель — был обещан, во-первых, прабабке Еве в Раю, и наконец, благовещен Архангелом Гавриилом Деве Марии Богородице. Имя Иисусово есть ключ Царствия Небесного, ибо вера во Имя Иисус Христово отверзает дверь в Церковь таинством крещения, которое отверзает ум к Божественному разумению. Царство Божие есть слово Божие, ибо так Сам Господь в Евангелии называет учение Свое (см. Мк. 1, 14, Мф. 4, 23, Мф. 9, 35, 13, 11).

И так как, следовательно, Царствие Божие и Дверь в Царствие Божие суть Евангельские слова Иисусовы, возвещенные четырьмя Евангелистами, и эти слова суть Сам Иисус Христос, Бог наш, восседящий на четырех Евангелистах, как на четырех животных, в видениях, виденных пророками Исайей и Иезекиилем, то поэтому на царских вратах и изображаются четыре Евангелиста. Затем обратите внимание на устроение Престола, и там вы увидите таинственное возвещение той же истины. На доске Престола на углах изображены всегда четыре Евангелиста, то есть четыре таинственных Животных, на коих восседает Премудрость Божия. Но что же именно полагается на Престоле? — Полагается Евангелие, то есть Слова Иисусовы, которые и суть Сам Бог (то есть духовно, конечно, а не чувственно), почему на доске Евангелия и изображен Иисус, а по углам четыре Евангелиста, полагается антиминс, который изображает идею спасения людей Богом смертию крестною, то есть образно написует Имя Иисус, и сия Истина Спасения, сие Имя Иисусово и есть Сам Бог, явившийся Исайи и Иезекиилю, восседящим на четырех животных, почему по углам антиминса, написующего Имя Иисусово, изображены четыре Евангелиста, полагается Крест, который есть образное написание идеи Спасения, то есть Имени Иисусова, наконец, на развернутом Имени Иисусовом — на антиминсе — пресуществляется Сам Царь Славы, и без святыни антиминса, который заимствует свою силу от Имени Иисусова и от освящения Архиерейского Именем Господним, не бывает преложения Даров. На подножии Святой Чаши, в которой почивают Тело и Кровь Христовы, то есть Сам Христос Бог, опять же изображены четыре Евангелиста. Итак, что же иное свидетельствует всеми этими образами Святая Церковь, как не то, что в храме присутствует Сам Бог, явившийся некогда на престоле славы в видении Исайи и Иезекиилю, и сей Бог есть Имя Божие и Имя Иисусово, и Слова Божий, и Тело и Кровь Богочеловека.

Литургия верных

Литургия верных начинается с воспоминания Христовых страстей, Престол означает тогда как бы Голгофу, и иерей и люди, стоящие пред отверстыми царскими вратами и взирающие на распятие, возвышающееся над престолом, созерцают распятого и страждущего за грехи наши Христа. Эта истина и это воспоминание созерцаются вместе с людьми, молящимися в церкви, и всеми чинами Ангельскими, умно присутствующими при нашем Богослужении, которые, быв некогда личными свидетелями и созерцателями величия Голгофской жертвы, и по днесь с одинаковыми чувствами трепета и страха воспоминают висевшее и страдавшее на Кресте Божественное и непорочное Тело Христово и славят вместе с нами Бога, прославляя и поклоняясь Ему о Имени Иисус, которое Сын Божий оправдал на Кресте. Поэтому это воспоминание и сопровождается жалобным и умиленным пением’ ‘Иже Херувимы тайно образующе’, — то есть некогда тайно и трепетно окружавшие распятого Бога нашего Иисуса Христа, — ‘и Животворящей Троице трисвятую песнь припевающе’, — то есть и в это страшное мгновение не соблазнившиеся, но продолжавшие и не прекращавшие трисвятое пение, то и мы да сознаем величие цены нашего искупления, отложив всякое житейское попечение, и да подымем на руки свои бренные Самого Христа Иисуса, Царя Небесного, седящего на Херувимах и ныне посреди нас благодатно присутствующего и присущего благодатно предложенному Агнцу, а посем и по Существу имеющему преложить его в Тело Свое, а вино — в Кровь Свою. Затем Святыня предложенных Даров образно погребается под покровом на Престоле, причем закрываются царские врата и задергивается катапетасма ^[201]. Затем воспоминается воскресение Христово, пришествие к ученикам Христа, ‘дверем затворенным’, преподание ‘мира’, троекратное вопрошение Им Петра: ‘любиши ли Мя’. Обратим внимание на тот способ, каким преподается всем ‘мир’: не во Имя ли Иисусово преподается всегда священником мир? Не знамением ли креста, образно написующим Имя распятого Иисуса, и не перстным ли сложением во Имя Иисуса Христа сообщается мир? Тогда в знамение воскресения Христова и отваления камня и раздрания церковной завесы отдергивается катапетасма и читается Символ Веры над предложенными Дарами. Но что же есть это чтение Символа, как не исповедание Имени Божия? — Верую, что Имя Тебе есть единый Бог Отец, Вседержитель, Творец неба и земли, видимым всем и невидимым, и верую во второе Лицо Святой Троицы, что Имя Твое есть Единый Господь Иисус Христос, Сын Божий, Единородный, Рожденный от Отца прежде всех век, Свет от Света, Бог истинный от Бога истинного, Рожденный, Несотворенный, Единосущный Отцу, Им же вся быша… и пр., что Имя третьего Лица Святой Троицы есть Дух Святый, Господь, Животворящий, от Отца исходящий и пр. Но, с другой стороны, чтение сего исповедания Имени Божия над предложенным Агнцем и Чашею не есть ли также исповедание веры и надежды на то. что сии предложенные Дары по освящении их сделаются и сами по существу тем, чем мы ныне именуем Сына, и будут иметь в себе по неотделимости и Отца и Святого Духа?

После этого воспоминания воскресения Христова последовательность воспоминаемых событий несколько нарушается, и мы возвращаемся к воспоминанию Тайной Вечери. Но чем же вынуждено такое строение Литургии, как не тем, чтобы сначала наиполнейше написать Имя Иисус, поскольку Господь оправдал его от рождения Своего и до воскресения из мертвых, и тогда, наиполнейшим образом исповедав и сознав Имя Господне, приступить к совершению Таинства и испрошению Хлеба с небес ради исповеданного и прославленного нами Имени Господня. Эта часть Литургии начинается с возглашения: ‘Станем добре, станем со страхом, вонмем, Святое возношение в мире приносити’. — Люди же отвечают: ‘Милость мира, жертву хваления’. — Эти слова имеют таинственный и многоразличный смысл, и между прочим, тот, что этими словами люди как бы говорят так: испроси нам, священниче, от Господа сию милость, дабы мы возмогли в мире принести Ему словесную жертву хваления, то есть достойно призвать Страшное и Великое Имя Его над предложенными Дарами во освящение их. В ответ на это иерей преподает благословение и благодать во Имя Господне: ‘Благодать Господа нашего Иисуса Христа (то есть благодать всего просить и все получать ради Имени Его), и любы Бога и Отца, и причастие Святаго Духа, буди со всеми вами’. Лик отвечает: ‘И со духом твоим’. Тогда иерей возглашает: ‘Горе имеим сердца’. Лик: ‘Имамы ко Господу’. Иерей: ‘Благодарим Господа’. — И начинается величайшее священнодействие, а именно, великое призывание и исповедание Имени Божия.

Как мы имели случай говорить, самое великое ветхозаветное священнодействие состояло в том, что в день очищения первосвященник входил во Святая Святых с курением, кропил же*ртвенною кровию тельца для очищения себя над крышкой и перед Ковчегом, и наконец, произносил таинственное и великое Имя Иеговы, произношение которого не было ведомо никому, кроме первосвященника и посвященных в таинство сие, и потом приносил в жертву козла за грех. Нечто подобное видим и в Новом завете, но в безмерно большем размере. Предстоит приношение не козлей и тельчей крови за грехи людские, но Крови Воплощенного Сына и Слова Господа нашего Иисуса Христа. И не однажды в год, но каждый день, и не в одном только Храме Иерусалимском или в Скинии, но на бесчисленных жертвенниках. И вот теперь этот жертвенник или Престол церковный есть подобие древнего ковчега, на нем Святое Евангелие вместо древних скрижалей, на нем хранятся Святые запасные Дары — вместо чаши с манною, на нем крест — вместо расцветшего жезла Ааронова, над ним, как в древности над крышкою ковчега, произносится похвала и поклонение и служение не таинственному Имени Иеговы, но явленному Имени Иисус и явленному Имени Отца и Сына и Святого Духа, и престол не есть ‘Седалище Милосердия’, как его именовали 70 толковников Бога невидимого, но Престол Бога и Господа Иисуса Христа, во Плоти существенно здесь сущего. Итак, подобно тому, как перед закланием жертвенного козла Первосвященник в день очищения сначала произносил над Седалищем Милосердия Имя Иеговы, так перед совершением таинства иерей ныне возглашает: ‘Благодарим Господа’, и произносит в тайне великое Имя Божие: ‘Бог Неизреченный, Недоведомый, Невидимый, Непостижимый, Присносущий, Единосущный Сыну Единородному и Духу Святому, от небытия в бытие нас приведший, отпадших снова восставивший, долготерпевший, не взирая на нестерпимую греховность нашу, пока на небо нас не ю возведший, Царство будущее нам даровавший, Господь Сил, Которому предстоят тысячи Архангелов и тьмы Ангелов’ ^[202]. — В то время, как иерей произносит это великое и таинственное Имя Бога во Святой Троице, люди, в свою очередь, воспевают единое Имя Святой Троицы следующими словами: ‘Достойно и праведно есть поклонятися Отцу и Сыну и Святому Духу, Троице Единосущней и Нераздельней’. — Иерей же, окончив молитву, возглашает, продолжая свою тайную молитву: ‘Победную песнь поюще (то есть Серафимы и Херувимы и силы небесные), вопиюще, взывающе и глаголюще’. — Лик же продолжает возглас словами: ‘Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Твоея: Осанна в вышних, благословен Грядый во Имя Господне’. — Этими словами славится страшное и славное Имя Иисуса — яко Бога, неразлучного от Святой Троицы, Которой Серафимы поют трисвятое пение, яко Господа Вседержителя, равночестного и единосущного Отцу, яко исполнившего небо и землю славою искупления Собою создания Своего, яко Того, кому Ангелы поют Осанна и благословляют Его, сошедшего на землю и прославившего Имя Божие, и паки грядущего во славе паки прославить Имя Божие не смирением Своим, но страхом и величием Божества. — Это таинственный смысл того, что поют люди, иерей же продолжает таинственное священнодействие произнесения Имени Божия, причем поднимает звездицу, покрывающую Агнца, и знаменует ею со сторон четырех ребр Агнца, как бы указывая тем, что сия слава и осанна не иному кому поется, но Тому, Кто со времени наречения Имени на вырезаемом Агнце во время проскомидии, благодатно в нем присутствует. Затем иерей продолжает прославлять Имя Бога — Искупившего нас Сыном, Возлюбившего мир Свой так сильно, что Сына Своего Единородного не пощадил, но дал, дабы всяк верующий в Него не погибал, но имел жизнь вечную, и благодарит еще и за то, что Сын исполнил о нас все Отеческое смотрение, и в ночь, в которую предал Себя за жизнь мира, законоположил нам Божественное Таинство Тела и Крови Своих. Таково таинственное призывание и прославление Имени Божия пред преложением Даров. Затем происходит само пресуществление, которому предваряет произношение слов Спасителя: ‘Приимите, ядите’ и ‘пиите от нея вси’, тайное воспоминание свящнником еще раз вкратце славы Имени Иисуса Христа словами: ‘Поминающе убо спасительную сию заповедь, и вся яже о нас бывшая: крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную седение, второе и славное паки пришествие’, — и возношение жертвы со словами: ‘Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся’. Возношение предложенных даров руками священническими есть, по-видимому, установление ветхозаветное, завещанное Богом Моисею, дабы приношение Богу возносить и потрясать над жертвенником (см. Исх. 29, 24). Есть это также воспоминание вознесения Господня Тела на крест.

Возношение Даров сопровождается следующими словами и призыванием Имени Святого Духа: ‘Еще приносим Ти словесную сию и безкровную службу, и просим, и молим, и мили ся деем, низпосли Духа Твоего Святпаго на ны и на предлежащия Дары сия’. — ‘Господи, Иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час Апостолом Твоим низпославый, Того, Благий, не отъими от нас, но обнови нас молящих Ти ся’ — трижды. По призвании Имени Святого Духа Святые Дары прелагаются словами молитвы, в коей Имя Святого Духа произносится над Предложением: ‘Преложив Духом Твоим Святым’, и Дары трижды знаменуются крестным знамением с перстосложением во Имя Иисуса Христа, призывая тем образно над предложенными Дарами Имя Иисуса Христа. Так совершается безмерное и непостижимое для человеческого разума Таинство пресуществления хлеба в Тело Господне и вина в Кровь Господню ради призываемого Имени Господня, по заповеди Его просить и получать ради Имени Его. Что это так, что именно силою произносимого Имени Божия совершается Таинство, свидетельствует, как мы говорили выше, св. Кирилл Иерусалимский: ‘Хлеб и вино Евхаристии до святого призывания достопоклоняемой Троицы (то есть в тайных вышесказанных молитвах иерейских. — Прим. иеросхим. А.) были простым хлебом и простым вином, а по совершении призывания (то есть Святой Троицы и Святого Духа над Дарами и образно Имени Иисус в знамении крестном с перстосложением. — Прим иеросхим. А.) хлеб делается Телом Христовым, а вино Кровию Христовою’ ^[203]. Итак, совершилось страшное и великое таинство, принесена всеискупительная жертва за людей, и се, Сам Иисус во плоти пред нами! Тогда-то сбывается реченное Апостолом поклонение ‘о Имене Иисусове’ вновь освященному Агнцу колен небесных, земных и преисподних, которых имена иереи поминают вслед за освящением Даров, и, во-первых, возглашается имя Пресвятой, Пречистой, Преблагословенной, Славной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, Которая невидимо с нами предстоит Сыну Своему, таинственно сущему во Агнце, и поклоняется Ему. Люди же поют славу имени Владычицы, восхваляя Ее песнею ‘Достойно есть’. Иерей продолжает поминать колена небесных небожителей: Предтечу, Апостолов и всех святых, затем — земных и умерших, то есть преисподних, возглашает громко поминовение имени тех из колена земных, кои особо нуждаются в благодати Божией и от которых весьма зависит благоденствие всей Церкви: ‘В первых помяни Господи Святейший Правительствующий Синод, ихже даруй Святым Твоим Церквам… право правящих слово Твоея Истины’. — Обратите внимание на эти слова: ‘Слово Твоея Истины’. Что подразумевает под ними Церковь? Что значит — право править? Относится ли это к управлению церковному? — нет, ибо суд между людьми не есть ‘Слово Божественной Истины’. Итак, остается отнести ‘Слово Божественной Истины’ к самому Богослужению, о котором и молит Церковь, чтобы его право правило священство. Слово ‘Истины Твоея’ есть слово истины о Боге, то есть Имя Божие, итак, о чем же молит Церковь, научаемая тому Духом Святым, как не о том, чтобы Господь сподоблял священству право править службы Имени Божию и достойно призывать Имя Божие. Что это толкование истинно, видно из логической связи сего возгласа с последующим: ‘И даждь нам единеми усты, и единем сердцем славити и воспевати Пречестное и Великолепие Имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь’.

Затем следуют прощения просительной ектений, оканчивающейся прощением неосужденно сметь призывать Имя Отчее и глаголать: ‘Отче наш, Иже еси на небесех, да святится Имя Твое’. — Затем следует приобщение Святых Тайн, причем обыкновенно иереи, приобщаясь Честной Крови, говорят: ‘Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа’. Затем выход с Дарами, затем воспоминание вознесения Господня на небо и перенесение Святых Даров на жертвенник, ектения благодарственная, и иерей закрывает антиминс и, подняв над ним Евангелие во образ Самого Христа, говорит: ‘Яко Ты еси освящение наше, и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу’ — и ‘с миром изыдем’. — Молящиеся отвечают: ‘О Имени Господни’. Тогда иерей выходит и благословляет Именем Господним, по подобию древнего благословения священников Израильских, благословлявших Именем Господним по совершении жертвоприношения, Имя Господне, которое иерей теперь призывает, есть: ‘Благословляющий благословляющих Тя, Господи, и Освящающий на Тя уповающих… Отец и Сын и Святой Дух’. Люди в ответ на это благословение трижды благословляют Имя Господне: ‘Буди Имя Господне благословено от ныне и до века’. Тогда иерей снова благословляет людей по примеру ветхозаветных священников, обратившись лицом к ним словами: ‘Благословение Господне на вас, Того благодатию и человеколюбием’, и паки славословит Имя Иисусово словами: ‘Слава Тебе, Христе Боже, упование наше, слава Тебе’. — Люди же, выражая нераздельность славы Христа и Святой Троицы, славословят Имя Святой Троицы: ‘Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веке веков. Аминь’. — ‘Господи, помилуй’ (трижды) и ‘Благослови’, и, благословенные Именем Христовым, люди расходятся.

Таким образом, Божественная Евхаристия, как началась с воспоминания и благословения Имени Иисуса Христа на проскомидии, так и заканчивается благословением Его Имени: ‘Буди Имя Господне благословено от ныне и до века’. — Не ясное ли дело, что это потому, что ‘о Имене Иисусове’ совершилось поклонение Богу. — ‘Бог Господь, и явися нам’ — или Еммануил, или Иисус, ибо сии имена равнозначущие.

^[201] Катапетасма — завеса изнутри царских врат.

^[202] Пересказ евхаристической молитвы на Литургии св. Иоанна Златоуста.

^[203] Св. Кирилл, архиепископ Иерусалимский. 1-е Тайноводственное Слово, 7 // Творения иже во святых отца нашего Кирилла, Архиепископа Иерусалимского. Сергиев Посад, 1893. С. 284.

Заключение

Думается нам, что сказанного нами более чем достаточно для доказательства той истины, что Имя Божие по истине, выражаемой в нем, есть Божественная Истина, то есть Сам Бог — энергия Премудрости и Истины Божества или Словесное действие Божества. Думается, что имеющий уши слышати, услышит в наших словах истину и проверит свою веру во Имя Божие, и если окажется, что и он, как и многие прочие, утратил в сокровенности сердца своего благоговейный страх пред Именем Божиим и веру живую в Него, как в Самого Бога, то потщится возвратить себе утраченное, без которой невозможно ни быти чадом Божиим, ни использовать дар покаяния, ни получить отпущение грехов, как о том свидетельствует Апостол Лука: ‘И рече им, яко тако… подобаше… проповедатися во Имя Его покаянию, и отпущению грехов’ (Лк. 24, 46-47).

Выразим же вкратце те истины, которые мы исповедали в сей Апологии: 1) исповедую, что Имя Божие и Имя Иисус Божественно и Свято Само по Себе, то есть Сам Бог. Но не ограничивается, и не выражается, и не именуется Бог всецело во Имени Своем, но лишь постольку, поскольку Он Сам благоволил открыть свойства Свои словесной твари. Поэтому, хотя мы именуем Имя Божие Богом, ибо Имени Божиему, как действию Божиему, принадлежит Божественное достоинство по существу, а не по благодати, но вместе с этим мы и различаем Имя Божие от Самого Существа Божия и не сливаем понятия Существо Божие и Имя Божие. Истина выражаемая Именем Божиим, по которой мы именуем Бога, есть Истина Богооткровенная, то есть словесное действие Божества, и церковный догмат. Имя сей истине есть Бог, как то выражено Церковью в пятом определении против еретика Варлаама.

Примечание. Условных звуков и букв, коими выражается Божественная истина и идея о Боге, мы не обоживаем, ибо сии звуки и буквы не суть Божественное действие Божества, а действие человеческого тела, но тем не менее мы веруем, что и этим звукам и буквам присуща благодать Божия ради Божественного Имени, ими произносимого.

Исповедую, что Имя Иисус есть Богоипостасное, то есть относящееся и к Божеству, и к человечеству Христову. Исповедую, что Имя Иисус, равно как и всякое именование Божие, есть Сила Божественная, коей неотделимо присущ Святой Дух, творящий чудеса во Имени сем, и отнюдь не соизволяю на то, чтобы дерзать отметать присущность Имени Божиему Божественной силы и называть Имя Божие — ‘силою посредствующею’.

Исповедую, что поелику всеми Именами Божиими именуется Один и Тот же Бог, то между Именами Божиими нет различия в степени силы и святыни, но что все Имена Божий суть равночестны, и Имя Иисус есть хотя и равносильное и равночестное прочим, но наиболее употребительное для нашего спасения и наилюбезнейшее для каждого христианина. Исповедую, что основание всякого молитвенного делания есть призывание Имени Божия и исповедание его духом и истиною, и что Бог, живущий в сердцах наших от Крещения нашего, видится духом и обретается сердцем во Именах и в словах Своих, и в словах Божественного Богослужения, и достоверно ощущается имущими сие духовное чувство, ибо словесное действие Божие есть ‘Свет Христов’, просвещающий сердца.

Дай, Господи, чтобы сия Апология послужила бы братиям во Христе, забывшим страх пред Именем Божиим (от них же первый бех отчасти аз), напоминанием и побуждением к стяжанию его, верующим право и истинно во Имя Божие стеной и ограждением против тех хулений против Имени Господня, кои они имеют вероятность услышать, колеблющимся в вере во Имя Господне и поврежденным ядом имеборческой хулы — врачеванием, для хулителей же — посрамлением и устен их хульных заграждением. Буди -Аминь. О Христе Иисусе, Господе нашем, Его же помощию и благодатию при содействии многих собратий иноков Святогорских и высокопросвещенных российских богословов сия книга написася, их же да вознаградит за ревность их о Имени Его Сам Господь наш Бог.

Святогорский иеросхимонах Антоний (Булатович)

Иеросхимонах Антоний (Булатович)

Апология веры во Имя Божие и во Имя Иисус

Оглавление

От редакции

I. Общий взгляд на ересь имеборствующих

II. Свидетельства Священного Писания и Святых Отец о том, что Имя Божие есть воистину Сам Бог

III. Имя Божие есть сама Божественная сила, но не сила посредствующая

IV. Всякая молитва о Имени Божием делается

V. Исповедание Имени Иисусова в Иисусовой молитве есть Сам Господь Иисус Христос

VI. О значении и о Божественном достоинстве Имени Иисус

VII. Имя Иисус есть Имя Богоипостасное и есть Имя паче всякого имени

VIII. Разбор Акафиста и Умилительного Канона ко Сладчайшему Иисусу

IX. Свидетельства из Псалтири о Имени Божием

X. Свидетельства о Имени Божием из Библии

XI. Понятия ‘Имя Божие’ и ‘Сам Бог’ в богослужении совмещаются

XII. Божественная литургия есть поклонение Богу о Имени Иисусове

Заключение

Читайте также: