Аббат. Часть 4, Скотт Вальтер, Год: 1820

Историческая проза
Время на прочтение: 117 минут(ы)
Скачать в PDF

АББАТЪ
или
НКОТОРЫЯ ЧЕРТЫ ЖИЗНИ МАРІИ СТУАРТЪ, КОРОЛЕВЫ ШОТЛАНДСКОЙ.

Сочиненіе Сира Валтера Скотта,

ВЪ ЧЕТЫРЕХЪ ЧАСТЯХЪ.

Переводъ съ Англинскаго.

ЧАСТЬ ТРЕТІЯ.

САНКТПЕТЕРБУРГЪ,
въ Типографіи Императорскихъ Театровъ,
1825 года.

Печатать позволяется

съ тмъ, чтобы по напечатаніи сей книги до выпуска въ публику представлены были въ Цензурный Комитетъ, одинъ екземпляръ для Цензурнаго Комитета, другой для Департамента Народнаго Просвщенія, два екземпляра для Императорской Публичной Библіотеки и одинъ для Императорской Академіи Наукъ. Москва. Генваря 18 дня 1825. Книгу сію расматривалъ Адъюнктъ, Надворный Совтникъ и Кавалеръ

Павелъ Щепкинъ.

ГЛАВА I

Роландъ Гремесъ, воспользовавшись отверстіемъ въ забор, при помощи полнаго мсяца удобно могъ, не показываясь, разсмотрть людей, которые такъ неожиданно нарушили его покой. Они разговаривали въ ближайшей алле, саженяхъ въ десяти отъ него, и ему весьма легко было узнать голосъ и станъ Дугласа, также пурпуровую полуодежду пажа, котораго онъ видлъ въ гостинниц Михаила въ Единбург.
Я подходилъ къ дверямъ комнаты пажа, говорилъ Дугласъ, его или тамъ нтъ, или онъ не хочетъ отвчать. Дверь по обыкновенію запирается изъ нутри и пройти намъ черезъ нее нельзя.— Я незнаю, что должны мы думать объ его молчаніи.
Вы слишкомъ полагались на него, отвчалъ пажъ, это голова, на непостоянный умъ и вспыльчивость которой ни что не можетъ произвести продолжительнаго впечатлнія.
Я совсмъ не хотлъ на него полагаться, но меня уврили, что при первомъ благопріятномъ случа мы найдемъ его хорошо расположеннымъ, ибо….
Здсь до того понизилъ онъ голосъ, что Роландъ ничего не могъ слышать, — это было тмъ для него досадне, что онъ самъ былъ предметомъ ихъ разговора.
Что же касается до меня, подхватилъ пажъ въ пурпуровой полуодежд, я никакъ бы ему не вврился. Однако если онъ вамъ мшаетъ, можно отъ него отдлаться, нтъ ли съ вами кинжала? Если онъ не можетъ быть намъ полезенъ, по крайней мр лишимъ его средства намъ вредить.
Это было бы и неосторожно и вмст дерзко, отвчалъ Дугласъ, къ тому же я вамъ сказалъ, что дверь заперта. Онъ можетъ быть спитъ, я ворочусь и постараюсь разбудишь его.
Роландъ тотчасъ догадался, что плнницы узнавъ какимъ нибудь образомъ что онъ въ саду, заложили дверь передней, гд онъ всегда спалъ въ качеств часоваго, долженствующаго охранять одинъ только входъ чрезъ которой можно было войти въ комнату Королевы. Но онъ не могъ понять какъ Катерина попала въ садъ въ то время когда Марія Стуартъ и Лади Флемингъ были заперты въ своей комнат, и входъ въ оную защищенъ крпкими затворами. Я долженъ непремнно узнать вс сіи таинства, подумалъ онъ, и тогда поблагодарю Миссъ Катерину, если это точно она, за употребленіе, которое предлагала она Жоржу Дугласу сдлать изъ кинжала’
Мн кажется они меня ищутъ, пусть же ищутъ не попустому.
Между тмъ Дугласъ вошелъ въ замокъ, и дверь которая служила сообщеніемъ съ садомъ, осталась отворенною. Пажъ въ пурпуровой полуодежд остался одинъ въ саду, онъ сложилъ руки и устремивъ глаза на луну, казалось упрекалъ ее, что она хочетъ имъ измнить своимъ свтомъ.
Роландъ подошелъ къ нему. Миссъ Катерина, сказалъ онъ насмшливымъ голосомъ, вотъ прекрасная ночь для молодой переодтой двушки, которая назначаетъ свиданіе въ саду.
Тише, воскликнулъ пажъ, тише! скажи другъ ли ты мн или врагъ?
А какъ я могу быть другомъ той, которая осыпавъ меня льстивыми словами, подаетъ такіе добрые совты Дугласу.
Чортъ тебя возьми и съ твоимъ Дугласомъ, дуракъ, пустомеля! насъ откроютъ и тогда все пропало!
Катерина, сказалъ Роландъ, вы меня обманывали, жестоко со мною поступали, но минута развязки приближалась, я не упущу сего случая.
Безумный! ужели и при лунномъ сіяніи не можешь ты отличить оленя отъ лани?
Хитрость сія вамъ не удастся, сказалъ Роландъ, схвативъ ее за полу платья. По крайней мр этотъ разъ я буду знать съ кмъ имю дло.
Пусти меня, вскричалъ пажъ въ пурпуровой одежд, стараясь освободить свое платье, и въ тоже время голосомъ въ которомъ обнаруживался гнвъ и вмст смхъ, онъ прибавилъ: такъ ли вы должны обходиться съ дочерью Лорда Сейтона?
Но видя, что Роландъ ободренный можетъ быть шутливымъ голосомъ, держалъ крпко плащъ, почитая свою дерзость позволительною, противникъ его сказалъ ему въ сильномъ негодованіи: пусти меня сію минуту. Дло идетъ о жизни и смерти. Мн жаль тебя, но бойся меня разсердить.
Сказавъ сіе пажъ сдлалъ новое усиліе освободить свое платье, и тмъ самимъ заставилъ выстрлить пистолетъ который былъ у него за поясомъ.
Выстрлъ распространилъ ужасъ по всему замку. Часовой, стоявшій на башн, затрубилъ въ рогъ и закричалъ громкимъ голосомъ! измна! измна! къ оружію! къ оружію!
Пажъ въ пурпуровой одежд, котораго Роландъ упустилъ въ первую минуту изумленія, изчезъ, и почти въ тоже время послышался плескъ веселъ на озер. Минуту спустя сдланы были пять или шесть выстрловъ съ башенъ замка и велно было наводить фалконетъ на судно. Предполагая, что въ ономъ находится Катерина Сейтонъ и страшась за ея жизнь, Роландъ не находилъ другаго средства отмнить сіе приказаніе какъ прибгнуть къ Жоржу Дугласу. Онъ бросился въ замокъ и вбжалъ въ комнату Королевы, гд слышенъ былъ ужасный шумъ.
Вошедъ туда, онъ увидлъ себя посреди многочисленной толпы погруженной въ изумленіе и замшательство, вс говорили вмст и глядли другъ на друга съ смущеннымъ видомъ. На одномъ конц гостиной стояла Королева, а позади ее Лади Флеммингъ, и къ неописанному изумленію Роланда, Мисъ Сейтонъ, которая казалось обладала удивительною способностію находиться везд въ одно время. Вс три были одты по дорожному, и Катерина держала не большую шкатулку, заключавшую въ себ малое число другоцнныхъ веш(ей, остававшихся у Маріи Стуартъ. На другомъ конц у двери стояла Лади Локлевенъ въ спальномъ плать, окруженная стражею и служителями, изъ которыхъ одни держали факелы, другіе имли сабли, пистолеты, однимъ словомъ, что кому попалось въ руки.— Посреди ихъ стоялъ Жоржъ Дугласъ блдный, обезображенный, съ потупленными глазами въ землю, подобно преступнику который уличенъ въ злодяніи и не знаетъ какъ утаить оное.
Жоржъ Дугласъ, сказала Лади Локлевенъ по нкоторомъ молчаніи, поспшите принесть свое оправданіе и тмъ загладить пятно, которымъ замарали вы честь вашего дома. Скажите: Дугласъ никогда не нарушалъ своей обязанности, а я одинъ изъ Дугласовъ. Скажи это, сынъ мой, и сего будетъ для меня достаточно чтобы удостовриться въ твоей невинности, не смотря на то что все тебя изобличаетъ. Скажи, что сей заговоръ былъ дломъ сихъ коварныхъ женщинъ и несчастнаго юноши, которому я слишкомъ много довряла. Скажи, что они одни готовили себ бгство, столь пагубное для Шотландіи и столь гибельное для дома отца твоего.
Что касается до бездльника пажа, сказалъ Дрифесдалъ, то могу васъ уврить, что ему невозможно было отворить дверь своей комнаты, я самъ заперъ его вчера вечеромъ въ саду. Виновника сегодняшняго бгства я не знаю, но смю васъ уврить, что ныншнюю ночь пажъ въ этомъ ни мало не участвовалъ.
Ты лжешь, Дрифесдалъ, вскричала Лади Локлевенъ, ты хочешь обезчестить домъ своего господина чтобы спасти жизнь молодой зми.
Смерть его несравненно для меня пріятне его жизни, отвчалъ онъ съ мрачнымъ видомъ, но что правда, то правда.
Дугласъ поднялъ голову и сказалъ твердымъ и спокойнымъ голосомъ: прошу васъ, матушка, никого не наказывать, я одинъ….
Дугласъ, прервала Королева, что съ вами сдлалось? молчите я вамъ приказываю.
Извините меня, Государыня, отвчалъ онъ поклонившись ей съ видомъ глубочайшаго уваженія, я желалъ бы исполнить вашу волю, но имъ нужна жертва, и я никакъ не попущу чтобы кто нибудь другой за меня потерплъ. Да, матушка, продолжалъ онъ обратясь къ Лади Локлевенъ, на меня одного долженъ пасть весь вашъ гнвъ. Молодой пажъ невиненъ, поврьте мн въ этомъ если слова Дугласа для васъ что нибудь значатъ, онъ ничего не зналъ и вы несправедливо поступите, если его накажите. Вы не въ прав также охуждать поступка Королевы. Кто на ея мст не согласился бы воспользоваться случаемъ, который я ей предлагалъ, чтобы возвратить себ свободу? Да, моя искренняя приверженность, чувство несравненно живйшее, приготовили бгство прекраснйшей, и вмст несчастнйшей женщин. Далекій отъ того чтобы раскаяваться въ своемъ поступк, я напротивъ горжусь имъ и жалю только о томъ, что мое предпріятіе не увнчалось желаннымъ успхомъ. За Королеву я съ радостію пожертвую своею жизнію.
Да ниспошлетъ мн небо въ дни моей старости довольно силъ, дабы перенести столько горестей, воскликнула Лади Локлевенъ. Государыня родившаяся подъ несчастнымъ созвздіемъ! Докол будешь ты соблазнительнымъ орудіемъ для всхъ тебя окружающихъ? Древній Локлевенской домъ, знаменитый длами своихъ предковъ! да будетъ проклятъ часъ приведшій сію женщину въ твои стны.
Не говорите сего матушка, возразилъ Дугласъ, честь дома Дугласовъ возсіяетъ новымъ блескомъ когда одинъ изъ членовъ его умретъ за несчастнйшую изъ Королевъ, за любезнйшую изъ женщинъ.
Дугласъ, сказала Марія Сшуартъ, не ужели въ ту минуту, когда я могу лишиться на всегда одного изъ врныхъ своихъ. подданныхъ, я должна вамъ напоминать что вы забываете чмъ одолжены своей Королев.
Несчастный сынъ, воскликнула въ отчаяніи Лади Локлевенъ, ужели ты попался въ сти раскинутыя сею сиреною? ужели ты промнялъ свою вру, честь, клятвы, обязанности къ дому, отечеству и Богу, на слезы крокодила, на улыбку, подававшую надежду то слабому франциску, то безсмысленному Дарнлею, на глаза читавшіе любовь во взорахъ Шастелета, на уста повторявшія любовныя псни нищаго Риззіо, на уста принимавшія съ восторгомъ поцлуи нечестиваго Ботвеля?
Не осуждайте чужихъ поступковъ, матушка, вскричалъ Дугласъ. А вы, Королева, Государыня стольже добродтельная сколь и прекрасная, не взирайте съ излишнею, строгостію на дерзость своего вассала. Не ужели вы думаете, что одна преданность могла меня заставить ршиться на такое дло? Вы конечно достойны чтобы всякой изъ вашихъ подданныхъ жертвовалъ для васъ своею жизнію, но я сдлалъ боле, я сдлалъ что одна любовь _ могла внушить Дугласу, я скрывалъ свои чувства. Прощайте, Королева всхъ сердецъ и повелительница сердца Дугласова! Когда вы освободитесь отъ сей постыдной неволи, что и должно непремнно быть, если еще справедливость существуетъ на земл, когда вы подарите почестями и достоинствами счастливаго смертнаго, которому будете одолжены своею свободою, удлите одну мысль тому, для кого облобызать руку вашу было бы лестнйшею наградою, посвятите одинъ только вздохъ его врности, и слезу его памяти. Сказавъ сіе онъ бросился къ ея ногамъ, схватилъ ея руку и съ нжностію прижалъ ее къ устамъ своимъ.
И въ моемъ присутствіи, воскликнула Лади Локлевенъ, осмливаешься ты предаваться своей недостойной страсти? разлучите ихъ и заключите его въ темницу замка. Что же! будетъ ли кто нибудь повиноваться? сказала она обратясь къ своимъ служителямъ, которые смотрли другъ на друга, и никто не спшилъ исполнять ея приказаній.
Они -не знаютъ на что ршиться сказала Марія. Спасайтесь Дугласъ, ваша Королева вамъ это приказываетъ.
Дугласъ всталъ. Жизнь моя въ вашихъ рукахъ, вскричалъ онъ, и обнаживъ свою саблю, онъ прошелъ сквозь толпу служителей, заграждавшихъ ему путь. Его движеніе было такъ скоро, что однимъ только явнымъ насиліемъ можно было его остановить, но какъ вс служители замка чрезвычайно его любили и вмст боялись, то ни одинъ не хотлъ ему воспрепятствовать пещись о своей безопасности.
Гнвъ Лади Локлевенъ еще боле отъ того увеличился. Не ужели везд окружаютъ меня измнники? вскричала она. Пусть сей часъ преслдуютъ его и доставятъ въ руки мои живаго или мертваго.
Онъ не можетъ вытти изъ острова, сказалъ Дрифесдалъ, у меня ключъ отъ пристани.
Но въ тоже время раздался на двор голосъ двухъ или трехъ служителей, которые преслдовали его изъ любопытства, а можетъ быть и изъ послушанія къ вол своей госпожи, они кричали, что молодой баринъ бросился въ озеро.
Храбрый и благородный Дугласъ! воскликнула Королева, великій человкъ! онъ предпочитаетъ смерть постыдному плну!
Стрляйте по немъ, вскричала Лади Локлевенъ, если есть еще между вами хотя одинъ врный служитель отца его, да освободитъ онъ фамилію Локлевенъ отъ измнника.
Въ слдъ за симъ послышались два или три ружейные выстрла, вроятно боле сдланные изъ уваженія къ приказаніямъ владтельницы замка, нежели съ какимъ нибудь злымъ намреніемъ,— и Рандалъ, вошедъ объявилъ, что Дугласъ былъ принятъ на судно находившееся не въ дальнемъ разстояніи отъ берега.
Возмите яликъ, сказала Лади Локлевенъ, и сей же часъ бросьтесь за нимъ въ погоню.
Теперь очень поздно, отвчалъ Рандалъ, они уже на средин озера и луна сокрылась за облаками.
И такъ онъ спасенъ! воскликнула старая, владтельница замка, честь нашего дома на всегда потеряна и насъ всхъ будутъ почитать участниками въ его измн.
Лэди Локлевенъ, сказала Марія приближась къ ней, въ сію ночь вы разрушили лучшія мои надежды, заковали цпи, изъ которыхъ я надялась освободиться, разбили чашу удовольствій въ ту минуту, когда я подносила ее къ моимъ устамъ, однако не смотря на сіе, я принимаю участіе въ вашей горести и желала бы васъ утшить.
Оставьте меня, коварная женщина, сказала Лади Локлевенъ, кто лучше васъ умлъ когда, либо наносить самыя глубокія раны, подъ личиною снисходительности и доброты?
Лэди Локлевенъ, вы не можете меня даже обидть теперь и сими грубыми, недостойными словами, которыя вы не стыдитесь произносить въ присутствіи вашихъ слугъ.— И такъ много сегодня обязана одному изъ членовъ фамиліи Дугласовъ, что должна великодушно прощать все что владтельница замка сего не скажетъ мн въ пылу своего гнва.
Благодарность моя къ вамъ безпредльна, Государыня, отвчала Лади Локлевенъ, стараясь принять на себя насмшливый видъ, бдные Дугласы, прибавила она, рдко наслаждались улыбкою своихъ Государей, но они врно не захотятъ промнять свою справедливость на ласки и милости, которыми даритъ ихъ теперь Марія Шотландская.
Кто привыкъ силою отнимать, отвчала Королева, тотъ не можетъ находить никакой цны въ подаркахъ, и если мн теперь нчемъ почти дарить, въ томъ вина Дугласовъ и ихъ союзниковъ.
Вамъ нчего опасаться, Государыня, прибавила Лади Локлевенъ съ тмъ же видомъ колкой насмшки, вы имете такое сокровище, которымъ вполн можете располагать, самый справедливый гнвъ вашего отечества отнять его у васъ не можетъ. Улыбка и искуство краснорчія такія средства, обладая которыми вы всегда привлечете молодыхъ безумцовъ на свою сторону.
Королева взглянула съ удовольствіемъ на зеркало украшавшее одну изъ стнъ гостинной, которое будучи освщено факелами, отражало черты исполненныя благородства и прелестей. Лади Локлевенъ кажется льститъ намъ, Флемингъ, сказала она, я никакъ не полагала, чтобы горести и заточенія оставили еще намъ такъ много сего богатства, которое женщины предпочитаютъ всмъ другимъ дарамъ природы.
Ваше Величество доведете до какой ни будь крайности эту злую женщину, сказала Лади Флемингъ тихимъ голосомъ, заклинаю васъ не позабывать что она оскорблена, и что мы въ ея власти.
Я не пощажу ее, Флемингъ, отвчала тмъ же голосомъ Королева. Когда я жалла о ней, она мн отвчала оскорбленіями, теперь я хочу ей показать что ими презираю. Если не достанетъ у нее колкихъ словъ, пускай прибгнетъ къ своему кинжалу.
Я думаю, сказала громко Лади Флемингъ, что Лади Локлевенъ очень хорошо бы сдлала, если бы теперь удалилась и позволила нсколько отдохнуть Ея Величеству.
Безъ сомннія., отвчала Лади Локлевенъ, и тмъ самымъ доставила бы Ея Величеству и ея любимицамъ средства соткать новыя сти для уловленія безумцовъ. Мой старшій сынъ вдовъ, можетъ быть не будетъ ли онъ достойне лестныхъ стараній, которыя вы употребили для обольщенія его брата? Правда вы уже три раза несли на себ супружеское бремя, а по постановленіямъ Римской церкви, супружество есть таинство, и послдователи Рима не могутъ конечно слишкомъ часто налагать его на себя.
А послдователи Женевы, отвчала Королева вспыхнувъ отъ негодованія, не почитая бракъ за таинство, избавляютъ себя иногда, какъ говорятъ, отъ сего обряда.— Тутъ, какъ бы опасаясь слдствій сего намека, который относился къ проступкамъ юности Лади Локлевенъ, она обратясь къ Лади Флемингъ, сказала ей: войдемте въ нашу спальню, этимъ споромъ мы длаемъ ей слишкомъ много чести. Если ночью она захочетъ нарушить нашъ покой, то можетъ велть выломать дверь. Сказавъ сіе она вышла въ сопровожденіи Лади Флемингъ и Катерины Сейтонъ.
Лади Локлевенъ, пораженная послднимъ сарказмомъ, а въ особенности раздраженная тмъ, что навлекла его на себя въ присутствіи всхъ служителей, подобно статуи осталась неподвижною и казалось прикована была къ мсту, свидтелю кровавой сей обиды.
Она тогда только пришла въ себя, когда Дрифесдалъ и Рандалъ начали длать ей безпрестанные вопросы.
Милади не иметъ ли чего намъ приказать? спросилъ Дрифесдалъ.
Не поставить ли часовыхъ подл судовъ? сказалъ Рандалъ.
И не удвоить ли стражу у замка? прибавилъ Дрифесдалъ.
Не встревожить ли жителей Кинросса, сказалъ Рандалъ, изъ опасенія нтъ ли непріятельскихъ силъ на той сторон озера.
И не отправить ли, спросилъ Дрифесдалъ, нарочнаго къ Сиру Виліаму въ Единбургъ, дабы извстить его обо всемъ здсь случившемся?
Длайте что хотите, отвчала Лади Локлевенъ не совсмъ еще пришедъ въ себя. Дрифесдалъ, прибавила она, ты старой служивой, возьми вс нужныя предосторожности. Боже мой! не ужели я должна быть такъ явно обижена!
Не думаете ли вы, спросилъ Дрифесдалъ съ видомъ боязни, эту женщину…, эту особу…. нсколько построже содержать?
Нтъ, отвчала она съ негодованіемъ, мщеніе мое не прибгаетъ къ такимъ низскимъ средствамъ. Явлю месть достойную меня, или гробъ предковъ сокроетъ мой стыдъ.
Вы будете отмщены, сказалъ Дрифесдалъ, будете прежде нежели солнце два раза совершитъ суточное свое теченіе.
.Дади Локлевенъ ничего не отвчала, можетъ быть она даже и неслыхала послднихъ словъ его, ибо выходила изъ гостиной въ то время какъ онъ ихъ произносилъ. Дрифесдалъ выслалъ всхъ служителей изъ комнаты, и остался одинъ съ Роландомъ. Онъ подошелъ къ нему съ ласковымъ видомъ, чего прежде никогда не бывало, и самый видъ сей во все не приличествовалъ его суровому и жестокому лицз’.
Молодой человкъ, сказалъ старый лицемръ, я виноватъ передъ вами, но вы сами отчасти тому причиною. Характеръ вашъ показался мн также легокъ, какъ легко перо на вашей шляп. Вашъ затйливый уборъ, веселое расположеніе духа, все сіе заставляло меня длать о васъ дурныя заключенія. Но теперь я вамъ отдаю полную справедливость. Сегодня, ночью мн очень хотлось знать что вы будете длать въ саду, я сталъ у окна, и видлъ что вы но возможности старались отклонять сподвижника Дугласа отъ его намренія, Дугласа, который не достоинъ боле носить имени отца своего, и долженъ быть на всегда, какъ негодная втвь, отрзанъ отъ древа дома своего. Я шелъ къ вамъ на помощь, когда раздался выстрлъ, и бездльникъ часовой, котораго какъ я полагаю подкупили, принужденъ былъ ударить тревогу, что могъ онъ сдлать гораздо ране.— И такъ, чтобы хотя нсколько наградить васъ за мою несправедливость, я хочу оказать вамъ дружескую услугу, если только вы согласитесь принять ее отъ меня.
Позвольте же узнать въ чемъ будетъ она состоять?
Въ сущей бездлиц. Вы должны дать знать въ Голируд обо всемъ здсь происходившемъ, чрезъ это вы можете попасть въ милость у Сира Виліама, Графа Мортона, и даже у самаго Регента, тмъ боле что бы все дло видли отъ начала до конца, и можете отдать въ ономъ полный отчетъ. Счастіе въ вашихъ рукахъ, и я надюсь что тогда вы презрите вс суеты мірскія, и научитесь съ пользой употреблять настоящее время, какъ человкъ который думаетъ о будущемъ.
Весьма вамъ благодаренъ за дружескую вашу услугу, Г. управитель, но къ несчастію я исполнить ее не могу! Я не стану говорить вамъ что, находясь въ услуженіи Королевы, мн совсмъ не прилично дйствовать противу нее, но оставя это, мн кажется самое дурное средство снискать милость Сира Виліама, донося ему объ измн его сына, Мортонъ также съ неудовольствіемъ услышитъ о вроломств одного изъ своихъ родственниковъ, и наконецъ, извстіе объ измн племянника весьма непріятно будетъ для Регента.
Гмъ! сказалъ Дрифесдилъ голосомъ въ которомъ обнаруживалось Удивленіе и вмст неудовольствіе, длайте Что вамъ угодно, какъ вы ни втрены, но я вижу что вы умете наблюдать свой выгоды.
Можетъ быть, Г. управител, но послушайте что я вамъ скажу: я увренъ что вы никогда мене меня не любили, какъ въ сію минуту, и что довренность которой вы меня удостоиваете, есть сть вами мн разставляемая. Но я не принимаю фальшивой монеты за чистыя деньги. Обходитесь со мною по прежнему, подозрвайте меня, подсматривайте за мною,— я ничего небоюсь.
Клянусь небомъ, молодой человкъ, сказалъ Дрифесдалъ глядя на него сурово, если ты замышляешь какую нибудь измну противу Локлевенскаго дома, голова твоя останется на башн замка.)
А мои совтъ, не мшаться теб въ чужія дла, чтоже касается до головы моей, то она также тверда на плечахъ моихъ, какъ и на высочайшей Шотландской башн.
И такъ прощай, пестрой и болтливой попугай, ты гордишься своимъ языкомъ и своими перьями, но берегись силковъ.
Прощай, старый осиплый воронъ: помни что твой тяжелый полетъ, твои черныя перья, и важное карканье не спасутъ тебя ни отъ лука ни отъ ружья. Теперь открытая война между нами…. Всякой за свою госпожу, и Богъ да будетъ намъ судья!
Довольно, сказалъ управитель, и да защититъ онъ того кто врно ему служитъ. Я постараюсь увдомить мою госпожу, чтобы она тебя также считала въ числ измнниковъ…. Добрый вечеръ, господинъ щеголь.
Покойная ночь, Рыцарь благо жезла, управитель вышелъ, и Роландъ старался употребить въ свою пользу остатокъ ночи, чтобы хотя нсколько Успокоиться.

ГЛАВА II.

Какъ нискучалъ Роландъ своимъ пребываніемъ въ замк Локлевенскомъ, и какъ не сожаллъ онъ видя не успхъ въ бгств Королевы, никогда однако не просыпался онъ съ пріятнйшими чуствами, которыя исполнили сердце его на другой день ночи разрушившей планъ Дугласа и освобожденіе Маріи Стуартъ. Во первыхъ, онъ былъ увренъ что все сказанное ему Аббатомъ Амвросіемъ относилось къ Королев, а не къ Миссъ Сейтонъ, ибо происшествіе на канун случившееся, ясно доказывало ему что Маріи, а не Катерин было предано сердце Дугласа. Кром того, посл объясненія которое онъ имлъ съ Дрифесдаломъ, онъ былъ свободенъ, не нарушая чести въ отношеніи къ Локлевенскому дому, способствовать всми силами къ освобожденію Королевы: и кром собственнаго желанія содйствовать сему великому предпріятію, онъ зналъ что это есть самое врное средство снискать благосклонность Миссъ Сейтонъ.— Ему оставалось только при первомъ удобномъ случа извстить ее объ этомъ, и случай благопріятствовалъ ему на сей разъ боле нежели какъ онъ могъ надяться.
Управитель принесъ завтракъ въ обыкновенное время, и поставивъ его на столъ въ гостиной, сказалъ Роланду насмшливымъ голосомъ: молодой ражъ! на васъ возлагается сегодня должность, которую такъ долго исполняла одинъ изъ Дугласовъ,
Должностію сею никакъ нельзя обижаться, напротивъ должно ею гордиться, сказалъ Роландъ.
Вмсто отвта Дрифесдалъ бросилъ на него взоръ исполненный ненависти и презрнія, и вышелъ изъ комнаты.
Гремесъ оставшись одинъ въ гостиной, старался по возможности подражать ловкости Дугласа, съ какою онъ выполнялъ сію должность въ присутствіи Шотландской Королевы. Теперь у нихъ вся надежда на меня, говорилъ онъ самъ себ, и чтобы со мною ни случилось, я буду, сколько слабыя силы мои позволятъ, также храбръ, благоразуменъ и достоинъ ихъ довренности, какъ и самый Жоржъ Дугласъ,
Въ сіе время Катерина Сейтонъ вышла одна, противу своего обыкновенія, изъ спальни, глаза ея были заплаканы. Сердце Роланда сильно забилось, онъ подошелъ къ ней, и спросилъ тихимъ и колеблющимся голосомъ: какова Королева?
Какъ можете вы мн длать такіе вопросы, отвчала она ему, ужели вы думаете что сердце у нее каменное, и что она можетъ противустать всмъ неудачамъ вчерашняго вечера, и перенести терпли во гнусные упреки старой Дади? Если бы Богу угодно было создать меня мущиною, я бы гораздо ревностне ей служила.
Женщины которыя носятъ хлысты, кинжалы и пистолеты, хотя и не мущины а только амазонки, сказалъ пажъ, однако он не мене мущинъ страшны.
Вы можете шутить какъ вамъ угодно, сказала Катерина, только я теперь мене нежели когда нибудь расположена принимать ваши шутки.
Ну такъ позвольте мн поговорить съ вами серьезно. Во первыхъ я вамъ скажу, никакого нтъ сомннія что все гораздо лучше бы шло прошедшую ночь, если бы вы удостоили меня своей довренности.
Мы это и хотли сдлать, но могли ли мы предполагать, что Г. пажу угодно будетъ провести ночь въ саду, подобно странствующему Рыцарю какого нибудь Испанскаго романа, вмсто того чтобы быть въ своей комнат въ то время когда Дугласъ приходилъ открыть ему наше намреніе.
Къ чему же такая поздняя довренность?
Ваша связь съ Гендерсономъ и, извините меня, необузданность и втренность вашего характера, препятствовали до послдней минуты вврить вамъ столь важную тайну.
За чмъ же мн вврять ее было и въ послднюю минуту, сказалъ Роландъ обидвшійся такимъ чистосердечнымъ признаніемъ, если я имлъ несчастіе содлаться въ глазахъ вашихъ подозрительнымъ?
Вотъ вы уже и разсердились, сказала Катерина, чтобы наказать васъ за это, мн бы надобно было перестать говорить съ вами. Но я хочу быть великодушною, и буду отвчать на вашъ вопросъ. Знайте же что мы имли дв причины вврить вамъ нашу тайну. Во первыхъ потому что ее трудно было скрыть отъ васъ, ибо мы должны были проходить чрезъ переднюю гд вы обыкновенно спите, а во вторыхъ…..
Я васъ избавляю отъ второй причины, воскликнулъ пажъ, потому что и первую вы сказали мн по необходимости.
Имйте терпніе, сказала Катерина, и выслушайте меня.— Во вторыхъ, говорю вамъ, мы должны были это сдлать потому, что между нами есть одна безумная, которая увряетъ что у Роланда сердце доброе, что честь всегда была священна для него, и что онъ никогда не откажется быть защитникомъ угнтенныхъ.
Катерина проговорила сіе тихимъ голосомъ и съ потупленными глазами въ землю, какъ бы боясь встртить взоры Роланда.
Скажите же мн, воскликнулъ восхищенный пажъ, кто этотъ великодушный другъ который одинъ только удостоилъ отдать полную справедливость бдному Роланду Гремесу, скажите кто онъ таковъ, и кому долженъ я принести живйшую мою благодарность?
Если ваше сердце вамъ этаго не говоритъ, отвчала Катерина все съ потупленными глазами, то вы должны быть….
Милая Катерина! вскричалъ Роландъ схвативъ ея руку и преклонивъ предъ нею колно.
То вы должны быть очень неблагодарны, продолжала она, если посл всхъ попеченій о васъ Лади Флемингъ….
Клянусь небомъ, воскликнулъ пажъ вставъ съ поспшностію, слова ваши также перемнчивы какъ и вы сами’. Вы знаете что Лади Флемингъ ни до кого нтъ дла….
Все это можетъ быть, но къ чему такъ громко говорить?
Что за бда? сказалъ Роландъ, однако понизивъ голосъ, прибавилъ: она только и думаетъ что о себ и о Королев. При томъ же вы знаете что для меня вс похвалы, не изключая и похвалъ Королевы, ничего не значатъ, если вы будете дурнаго мннія обо мн.
Стыдитесь говорить это, отвчала Катерина съ величайшимъ хладнокровіемъ.
Но скажите, Катерина, за чмъ вы охлаждаете мою ревность, когда я готовъ всмъ жертвовать для блага своей Государыни?
Эгоизмъ побуждаетъ васъ къ сему, и, чрезъ это вы унижаете благородное дло сіе…. Скажите мн, не значитъ ли имть ложное и вмст несправедливое понятіе О женщинахъ, я говорю о такихъ женщинахъ которыя достойны носить сіе имя, предполагая что он, какъ невольницы тщеславія, предпочтутъ честь и доброе имя любимаго ими человка, удовольствію владть изключительно сердцемъ любовника. Тому кто служитъ ревностно своей Вр, Государю и Отечеству, не нужно прибгать къ выраженіямъ романической страсти, чтобы оправдать свое дло въ глазахъ женщины которую онъ удостоиваетъ своею любовію, она сама содлается его защитницею, и взаимною нжностію вознаградитъ его за славные труды,
Какую неоцненную награду вы мн представляете! вскричалъ Роландъ, устремивъ на нее взоры исполненные восторга.
Никакой награды кром сердца, которое уметъ цнить всякое доброе дло. Кто освободитъ изъ темницы несчастную сію Королеву, даруетъ ей свободу, возвратитъ ее врнымъ и храбрымъ ея подданнымъ…. какая молодая Шотландка не возгордилась бы любовію такого человка, хотя бы она была знатнаго происхожденія, а онъ сынъ простаго земледльца.
И ршился испытать свое счастіе. Однако, скажите мн прежде, прекрасная Катерина, и говорите со мною откровенно, несчастная сія Королева…. я знаю что она несчастна…. но уврены ли вы въ ея невинности? ее обвиняютъ въ убійств.
Должна ли я почитать ягненка виновнымъ, потому только что волкъ его терзаетъ? должно ли солнце казаться мн въ пятнахъ, если густой туманъ потемняетъ лучи его?
Я желалъ бы въ этомъ быть также увренъ какъ и вы. Мн извстно только то, что съ нею несправедливо поступили заключивъ ее въ темницу. Она сдалась на капитуляцію, но условія не были соблюдены. Я буду защищать ее до гроба.
Правду ли вы говорите? Правду ли вы говорите? вскричала Катерина взявъ его за руку въ свою очереды Дай Богъ, чтобы умъ вашъ былъ также постояненъ сколь мужественно и живо ваше сердце, не нарушайте никогда даннаго вами слова, и грядущія столтія увидятъ въ васъ избавителя Шотландіи.
Но когда честь будетъ моимъ достояніемъ, милая Катерина, не ужели и тогда будутъ ожидать меня новые труды для пріобртенія любви?
Объ этомъ мы поговоримъ посл. Но о чести, какъ о старшей сестр, должно прежде подумать.
Можетъ быть я и не буду имть успха въ своихъ предпріятіяхъ, покрайней мр я употреблю вс средства какія только мн слабыя силы мои позволятъ употребить, и вотъ все чего можно требовать отъ человка, но знайте, прекрасная Катерина, что ни одна старшая сестра честь, и младшая не мене любезная, о которой вы мн даже запрещаете и говорить, заставляютъ меня думать объ освобожденіи Королевы, нтъ, я имю для сего еще гораздо важнйшія причины.
И вы не шутите? мн кажется вы не давно еще на щетъ этаго имли нкоторыя сомннія.
Это правда, но ея жизнь не была тогда въ опасности.
Въ опасности! вскричала Катерина голосомъ, въ которомъ выражалась заботливость и вмст ужасъ, ужели ей угрожаетъ какое нибудь несчастіе?
За будущее никто поручиться не можетъ. Разв вы не видли какъ Королева разсталась съ Лади Локлевенъ?
Слишкомъ, слишкомъ видла! Увы! жаль очень что Государыня сія не можетъ вполн управлять своими чувствами и воздержаться отъ колкихъ выраженій!
Что произошло между ими, того никогда ни одна женщина не проститъ другой. Я видла какъ Лади Локлевенъ безпрестанно блднла и краснла, когда въ присутствіи всего ея дома и не смотря на все ея могущество, Королева ее унизила, можно сказать низвергла въ прахъ, напомнивъ ей то что покрываетъ ее вчнымъ стыдомъ и поношеніемъ. Я видлъ ея чрезмрное негодованіе, слышалъ клятву мщенія которую она произнесла, и къ несчастію не я одинъ ее слышалъ, были люди, которые общались быть врными исполнителями ея воли.
Вы меня приводите въ трепетъ! вскричала Катерина.
Не унывайте прежде времени, и призовите лучше ваше мужество на помощь. Сколь ни опасны предпріятія Лади Локлевенъ, мы ихъ разрушимъ. Но отъ чего я вижу слезы на глазахъ вашихъ?
Увы! слезы сіи, текутъ не безъ причины. Теперь вы исполнены мужества и восторга, готовы предпринять все для защиты несчастной своей Государыни, но скоро, завтра, сегодня можетъ быть, вы содлаетесь жертвою своего рвенія, пронзены будете ударами, лишитесь жизни. Не должна ли тогда упрекать себя Катерина Сейтонъ въ томъ, что она была причиною гибельнаго конца вашихъ дней? и можетъ быть вмсто лавроваго внца, покровъ погребальный, будетъ удломъ Роланда.
Что же за бда, Катерина, покровъ погребальный, омоченный слезами вашими. Мн принесетъ гораздо боле чести посл смерти, нежели какая нибудь Герцогская мантія при жизни.— Но перестаньте плакать. Обстоятельства требуютъ отъ васъ мужества. Теперь, боле нежели когда ни будь, вы должны быть мущиною.
Катерина отерла слезы, и старалась казаться веселою. И понимаю что вы хотите сказать, отвчала она ему, но не спрашивайте теперь меня объ этомъ, со временемъ вы все узнаете, можетъ быть даже узнали бы и теперь если бы… Но тише! Королева идетъ.
Марія вышла изъ своей комнаты. Лице ея было блдно, и она казалась утомленною посл ночи проведенной въ тягостныхъ размышленіяхъ, не смотря на сіе изнеможенный видъ не уменьшилъ ея красоты, и только нжная слабость женщины замнила величественное достоинство Королевы. Она была одта очень просто, вопреки своему обыкновенію, и ея волосы, всегда съ великимъ стараніемъ убранные Лади Флемингъ, выходя теперь изъ подъ головнаго убора съ поспшностію наброшеннаго, падали длинными и завитыми отъ самой природы локонами на ея шею и грудь, до половины открытыя.
Едва только показалась она у двери, Катерина отерла свои слезы и пошла къ ней на встрчу, она преклонила предъ нею колно, поцловала ея руку и стала по одну ея сторону, между тмъ какъ Лади Флемингъ подъ руку вела Королеву. Пажъ съ своей стороны придвинулъ ей креслы, поправилъ подушку, приготовилъ табуретъ для ногъ, и оборотясь лицемъ къ столу, сталъ на мсто которое занималъ обыкновенно прежде молодой кастелянъ, и готовился исполнять его должность. Глаза Маріи остановились на Роланд, они немогли не замтить, что другой занялъ мсто Дугласа. Сердце ея отъ природы нжное не въ состояніи было отказать въ состраданіи молодому человку, который пожертвовалъ для нее свободою, хотя онъ и былъ руководимъ въ своемъ предпріятіи страстію слишкомъ дерзновенною, и слова: несчастный Дугласъ! можетъ быть невольно вырвались изъ устъ ея. Она сла въ креслы и закрыла платкомъ лице свое.
Государыня, сказала Катерина стараясь казаться веселою и желая разогнать мрачную печаль Королевы, конечно мы лишились храбраго Рыцаря, врно не суждено ему было окончить своего предпріятія. Но у насъ остался молодой пажъ который не мене его преданъ служб вашего Величества, и онъ съ радостію пожертвуетъ для васъ своею жизнію.
Вс дни мои посвящаю на службу Вашего Величества, сказалъ Роландъ почтительно поклонившись Маріи Стуартъ.
Увы! Катерина, сказала Королева, не лучшели мн перестать бороться съ волнами и позволить имъ себя поглотить, нежели увлекать съ собою въ пропасть людей, которые стараются о моемъ избавленіи? Несчастія окружаютъ меня отъ самаго младенчества, и я была еще въ колыбели, когда вельможи уже спорили кому, подъ именемъ дитяти, управлять Государствомъ. Пора положить конецъ симъ ужаснымъ безпорядкамъ. Я темницу свою назову монастыремъ, а мое несправедливое заключеніе добровольнымъ удаленіемъ отъ свта и его опасностей.
Какъ можете вы говорить это своимъ врнымъ подданнымъ, Государыня, сказала Катерина, не ужели вы хотите охладить ихъ ревность и разтерзать ихъ сердца? Такія чувства во все не приличны наслдниц столькихъ Монарховъ. Мы двое, Роландъ, какъ самые юные, докажемъ нашей Государын что мы достойны защищать ея дло, припадемъ къ ногамъ ея, и будемъ умолять ее не предаваться отчаянію. Подведя тогда Роланда къ Королев, они оба преклонили предъ нею колна. Марія привстала, и?одну руку подала пажу, другою же раздляла локоны волосъ, которые покрывали чело пришедшей въ восторгъ Катерины.
Увы! милая, сказала Королева Катерин, не ужели счастіе твоей жизни и жизни сего молодаго человка, должно быть неразлучно съ судьбою злополучной женщины? Взгляни на нихъ, Флемингъ! какая прекрасная чета! скажи, могу ли я равнодушно смотрть на ихъ погибель?
Нтъ, воскликнулъ съ живостію Роландъ, нтъ, Государыня, мы одни можемъ быть твоими избавителями.
Ex Orte parvulorum, сказала Королева устремивъ взоры свои на небо. Если Вогу угодно будетъ возвратить мн прежнее спокойствіе, то онъ не откажетъ и дтямъ симъ въ своемъ покровительств, а мн дастъ возможность вознаградить ихъ ревность, обратясь тогда къ Лади Флемингъ она прибавила: ты должна знать, милая, что величайшимъ удовольствіемъ для Маріи было всегда счастіе ея приближенныхъ. Отъ чего проповдники мрачнаго Кальвина осыпали меня упреками? Отъ чего гордые вельможи отвращали отъ меня свои взоры? Единственно отъ того, что я раздляла невинныя забавы молодыхъ людей моего двора, что скоре для нихъ нежели для своего удовольствія давала празднества, балы, маскерады. Что же! я ни мало въ томъ не раскаиваюсь, хотя Кнохъ и назвалъ такое повелніе мое грхомъ, а Мортонъ униженіемъ. Я была счастлива. Потому что была окружена счастливыми существами, и горе тому кто и въ невинномъ веселіи находитъ преступленіе! Флемингъ, если мы взойдемъ когда нибудь на престолъ, у насъ будетъ превеселая свадьба. И теперь не скажу теб имена супруговъ, но супругъ получитъ отъ меня Белргурійское Баронство. Это подарокъ достойный Королевы, внокъ же новобрачной будетъ составленъ изъ прелестныхъ жемчуговъ, когда либо пойманныхъ въ Локломон…. Ты сама, Флемингъ, изъ любви ко мн, наднетъ его ей на голову. Скажи, прибавила она положивъ руку свою на голову Катерины, если бы имъ надобно было украсить сіи волосы, съ удовольствіемъ ли бы ты исполнила мое порученіе?
Увы! Государыня, отвчала Лади Флемингъ, такое ли теперь время чтобы объ этомъ говорить?
Чувствую, Флемингъ, что я забылась на одну минуту, но теб не безчеловчно ли напоминать мн объ этомъ? Одному Богу только извстно, какія ужасныя мысли преслдовали меня ныншнюю ночь! Но я хочу наказать тебя, и обратиться опять къ прежнему моему разговору. Да, говорю я, на сей веселой свадьб, Марія позабудетъ всю тягость своихъ горестей, вс заботы престола, и еще разъ въ жизни откроетъ балъ. На чьей свадьб, танцовали мы въ послдній разъ, Флемингъ? Заботы омрачили мою память, и безъ твоей помощи я врно не припомню. Помоги мн, Флемингъ.
Государыня, къ чему меня объ этомъ спрашивать?…
Не ужели ты откажешь мн въ такой бездлиц? сказала Марія. Или не думаешь ли ты упрекать меня въ легкомысліи? Но ты была воспитана при двор, Флемингъ, и если Королева теб прикажетъ сказать ей на какомъ послднемъ бал она танцовала, ты врно исполнишь ея волю.
Лэди Флемингъ не могла боле ослушиваться, и съ лицомъ покрытымъ смертною блдностію, она робко проговорила, останавливаясь на каждомъ слов: Государыня…. если моя память меня не обманываетъ…. въ послдній разъ вы танцовали… въ маскерад… въ Голируд…. на свадьб Себастьяна.
Несчастная Королева невольно улыбалась, видя отвращеніе съ какимъ говорила Лади Флемингъ, но услыша имя Себастьяна, она затрепетала и испустила пронзительный крикъ, который потрясъ вс доводы комнаты. Роландъ и Катерина, стоявшіе еще до сихъ поръ на колняхъ, поспшно вскочили, Лади Флемингъ сама чрезвычайно испугалась, и ужасныя мысли пробужденныя симъ несчастнымъ именемъ въ ум Маріи, лишили ее употребленія разсудка.
Измнница! закричала она устремивъ блуждающіе взоры свои на Лади Флемингъ, ты хотла умертвить свою Государыню! Призовите ко мн французскую мою стражу! Ко мн! ко мн! мои добрые французы! И окружена измнниками въ собственномъ дворц моемъ. Они умертвили моего супруга! Придите на помощь! на помощь къ Шотландской Королев! Она сдлала нсколько шаговъ впередъ, ея черты которыя, невзирая на свою блдность, прежде были такъ пріятны, теперь’воспламенились гнвомъ, и содлали ее подобною Белон одушевленной бранью. Мы выступимъ въ походъ, воскликнула она, прикажите вооружаться всмъ въ Единбург, въ Лоціан, въ Графств Физы. Пусть сдлаютъ моего коня и заряжаютъ мои пистолеты. Лучше я умру предводительствуя сими храбрыми Шотландцами, какъ умеръ знаменитый мой ддъ при Флодден, нежели окончу дни свои въ горести и отчаяніи, подобно несчастному отцу моему!
Государыня, воскликнула Катерина утопая въ слезахъ, ради Бога успокойтесь! и потомъ обратясь къ Лади Флемингъ сказала ей съ негодованіемъ: какъ могли вы ршиться напомнить ей объ ея супруг?
Послднее слово сіе поразило слухъ несчастной Королевы, О супруг! повторила она, о какомъ супруг говорите вы? Онъ боленъ. Не можетъ ссть на лошадь. Разв Леннохъ? Но нтъ, ты врно говоришь о Герцог Оркне.
Умоляю васъ, Государыня, сказала Лади Флемингъ, успокойтесь и придите не много въ себя.
Но воображеніе Королевы не могло освободиться отъ мрачныхъ мыслей ее преслдовавшихъ. Да, сказала она, пусть онъ придетъ къ намъ на помощь и приведетъ съ собою Вовтона, Гай-де-Галла, Бланкъ Ормистона, и своего родственника Роба. Боже мой, какъ они почернли и какъ отъ нихъ пахнетъ срою! Какъ! онъ заключенъ съ Мортономъ! Если Дугласы и Гепбурнсы составятъ вмст заговоръ,— птица, вылетвъ изъ своей сти, приведетъ въ трепетъ всю Шотландію.
Умъ ея боле и боле заблуждается, сказала Лади Флемингъ, наше присутствіе не въ тягость ли ей?
Роландъ, сказала Катерина, ради Бога выдьте и оставьте насъ однхъ съ Королевою. Подите, подите.
Говоря сіе, она тихонько толкала его къ двери передней, Роландъ вышелъ и затворилъ за собою дверь, однако онъ долго еще слышалъ громкій и повелительный голосъ Королевы, которая казалось отдавала приказанія, наконецъ все утихло, и кром продолжительныхъ стенаній ничего не было слышно.
Тогда Катерина вошла въ переднюю. Не безпокойтесь, сказала она пажу, слава Богу! все хорошо кончилось, затворите однако дверь, и никого не впускайте прежде Нежели она совершенно не успокоится.
Но растолкуйте мн что все это значитъ? спросилъ пажъ, отъ чего слова Лади Флемингъ такъ Сильно подйствовали на Королеву?
Лэди Флемингъ, сказала Катерина съ видомъ нетерпнія, Лади Флемингъ, настоящая сумашедшая. Она привержена къ своей Государын, но совершенно не знаетъ какъ доказать ей свою, привязанность, и если бы Королева приказала ей поднести себ ядъ, она сочла бы за долгъ исполнить ея приказаніе. Со мною этаго бы не случилось’ Скоре Маріи удалось бы исторгнуть душу изъ моего тла, нежели заставить меня повторить имя Себастьяна. Всякая женщина должна умть лгать для своей пользы.
Но что это за исторія Себастьяна? спросилъ Роландъ. Я здсь слышу одн только загадки.
Я вижу что въ васъ ума не боле какъ и въ Лади Флемингъ, отвчала Миссъ Сейтонъ. Разв вы не знаете что во время ночи, въ которую умерщвленъ Генрихъ Дарилей и подорвана Фильдская церковь, причиною отсутствія Королевы былъ маскерадъ, который давала она въ Голируд, по случаю свадьбы Себастьяна, любимаго своего придворнаго съ одною изъ двушекъ бывшихъ въ ея услуженіи.
Посл сего я не удивляюсь ужасной перемн съ нею происшедшей, но я не понимаю, какъ могла она до того забыть сіе происшествіе, чтобы сдлать подобный вопросъ Лади Флемингъ.
Для меня это. также не понятно, можетъ быть чрезмрная горесть лишила ее вдругъ употребленія разсудка. Но я пришла сюда совсмъ не съ тмъ чтобы вамъ читать наставленія, я хотла только укротить свое негодованіе противу Лади Флемингъ, и теперь надюсь, я довольно покойна, чтобы смло передъ нею явиться. Затворите однако дверь я не хочу чтобы кто нибудь изъ еретиковъ видлъ ее въ такомъ жалкомъ положеніи.— Они довели ее до сего своими преслдованіями, и врно въ лицемрномъ своемъ нарчіи не постыдятся назвать сіе судомъ Божіимъ.
Катерина вышла изъ передней, и въ тоже время поднялась защолка у двери, которая вела на лстницу, однако затворъ, заложенный изнутри, не позволилъ войти въ комнату.
Кто тамъ? спросилъ пажъ.
Я, отвчалъ грубый и язвительный голосъ Дрифесдала.
Теперь нельзя войти.
А почему? я пришелъ за дломъ. Мн препоручили узнать, что за крикъ былъ въ комнат Королевы? Теперь ты врно отворишь мн дверь? Да и почему мн нельзя войти? ‘
Просто сказать потому что, я наложилъ затворъ, и что сегодня я имю такую же власть надъ дверью, какую и ты имлъ вчера ввечеру.
Какъ смешь ты мн это говорить? вскричалъ управитель. Я о твоей дерзости извщу мою госпожу.
Дерзость, если она только существуетъ, существуетъ для того чтобы наказывать тебя за твою дерзость. Что же касается до Лади Локлевенъ, то можешь ей сказать что Королева не здорова, и что она никого сегодня видть не хочетъ.
Заклинаю тебя именемъ Бога, сказалъ старикъ, сказать мн не опасно ли она занемогла?
Лэди Марія не нуждается ни въ твоей помощи, ни въ помощи твоей госпожи, и отъ васъ ее не приметъ, слдовательно совтую теб уйти и недокучать мн по пустому.
Принужденный довольствоваться симъ отвтомъ, Дрифесдалъ отошелъ отъ двери, и Роландъ слышалъ какъ онъ, ворча про себя, сошелъ съ лстницы.

ГЛАВА III.

Лэди Локлевенъ сидла одна въ своей комнат, стараясь, хотя и безъ всякаго успха, устремить все свое вниманіе на открытую библію, которая переплетенная въ бархатъ и украшенная серебряными застежками, лежала передъ нею на стол. Но не смотря на вс свои усилія, она немогла изгнать изъ ума своего пагубнаго воспоминаніи обо всемъ происходившемъ на канун между ею и Королевою, и сарказмъ исполненный желчи, которымъ Марія Стуартъ напомнила ей заблужденія въ которыхъ и она не разъ себя упрекала,— безпрестанно представлялся ея воображенію.
Но въ прав ли я сердиться? спрашивала она самою себя. Разв другая не можетъ мн вмнить въ преступленіе того, отъ чего я сама не разъ уже краснла? Но съ другой стороны, прилично ли женщин которая собираетъ или покрайней мр собирала плоды моего проступка, и которая лишила престола моего сына, приводить меня въ стыдъ въ присутствіи всхъ служителей? Не въ моей ли она находится власти? Не могу ли я располагать ея днями? Прочь, прочь пагубная мысль, удались отъ слабой женщины, и не заставь ее проливать слезы вчнаго раскаянія.
Она открыла библію и старалась обратить все свое вниманіе на слова Священнаго Писанія, когда стукъ у двери прервалъ ея занятія. Войдите, сказала она, и Дрифесдалъ предсталъ предъ нею съ смущеннымъ видомъ и съ мрачнымъ лицомъ.
Что случилось, Дрифесдалъ? спросила она его, ты кажется задумчивъ и встревоженъ, Не получилъ ли ты какихъ не пріятныхъ извстій отъ моего сына или его дтей?
Нтъ, Милади, но вы были обижены въ послднюю ночь, а сегодня поутру я думаю слишкомъ отмщены. Не здсь ли священникъ?
Что значатъ слова твои, и къ чему подобный вопросъ? Ты долженъ знать что священникъ по одному длу похалъ въ Бертъ.
Но впрочемъ мн до него большой нтъ надобности, онъ все таки служитель Бааля.
Дрифесдалъ, сказала ему госпожа его строгимъ голосомъ, не смй этаго говорить. Я слышала, что въ Нидерландахъ совратили тебя съ пути истинны еретики, сіи чудовища которые вносятъ только разрушеніе въ виноградники Христовы, но знай, что вру которую исповдую я и вся моя фамилія, должны также исповдывать и вс люди у меня въ услуженіи находящіеся.
Но мн нужны были бы совты недлиннаго служителя Божія, продолжалъ управитель не обращая вниманія на выговоръ своей госпожи, и какъ бы говоря самъ съ собою прибавилъ: эта женщина Моав…
Говори о ней съ большимъ уваженіемъ, Дрифесдалъ, она Королева.
Я все это знаю, и очень хорошо знаю, но она переселяется въ такое мсто, гд нтъ никакого различія между Царемъ и нищимъ. Марія Шотландская умираетъ.
Умираетъ! воскликнула Лади Локлевенъ поспшно вставъ съ своего мста, и въ моемъ замк! Но когда она занемогла?.. Что съ ней случилось?….
Имйте терпніе, Милади’ имйте терпніе: я все сдлалъ.
Ты!…. Злодй! измнникъ! какъ ты осмлился?….
Вы были обижены, Милади, просили мщенія, я общалъ быть вашимъ мстителемъ, и теперь пришелъ извстить васъ что все уже кончено.
Дрифесдалъ ты съ ума сошелъ.
Нтъ, Милади, я съ ума не сходилъ. Да и что же я дурнаго сдлалъ? Въ жилахъ Маріи разлился только ядъ, который не замедлитъ пресчь нить ея жизни.
Чудовище! уже ли ты осмлился ее отравить?
А почему же и не такъ. Разв не отправляютъ вредныхъ наскомыхъ и животныхъ? Разв не избавляются часто такимъ образомъ отъ своихъ враговъ? въ Италіи есть люди, которые за сущую бездлицу готовы на это ршиться.
Злодй! прочь съ глазъ моихъ.
Будьте справедливы, Милади, и не осуждайте Дрифесдала, не осмотрвшись прежде около себя. Линдесай, Рютвенъ и вашъ родственникъ Mopтонъ, умертвили Ридзіо: видна ли хотя капля крови на ихъ платьяхъ? Лордъ Семпль закололъ кинжаломъ Лорда Санкугара: но шляпа крпко держится на голов его. Кто изъ благородныхъ Шотландцевъ, изъ политики или изъ мщенія, не принималъ участія въ какомъ нибудь злодяніи? Но можетъ ли кто нибудь ихъ упрекнуть въ этомъ? Смертоносныя орудія намъ не для чего разсматривать. Кинжалъ и ядъ оба имютъ одну и туже цль, и мало чмъ другъ отъ друга различествуютъ, одинъ вмщается въ кожаномъ футляр, другой въ стекляномъ сосуд, одинъ проливаетъ кровь, другой ее сндаетъ, я однако же вамъ не сказалъ что я именно далъ сей женщин.
Но ты мн кажется смешься надъ своею госпожею? Скажи мн сей часъ всю правду, если хочешь избжать вислицы, которую давно уже заслужилъ.— Я всегда считала тебя человкомъ весьма опаснымъ.
За то и рука моя была страшна для враговъ моего господина, Милади. Но если уже вы непремнно этаго хотите, я самъ подробно все разкажу. Въ послднее мое пребываніе въ Кинросс, я совтывался съ одною старою женщиною, по имени Никневенъ, съ женщиною исполненною знанія и могущества, и объ которой съ нкотораго времени говорятъ во всей нашей сторон. Я слышалъ: дураки ‘просили у нее прелестей чтобы заставить себя любить, скупые средства чтобы увеличить свои сокровища, одни хотли чтобы она открыла имъ будущность: глупое желаніе потому что никто не можетъ перемнить того что назначено судьбою, другіе требовали истолкованія на прошедшее: новая Глупость, ибо прошедшаго нельзя воротить.— Я пожималъ плечами слыша такой вздоръ, однако спросилъ у нее въ свою очередь: не знаетъ ли она средства отмщать смертельному врагу, потому что я уже старъ и не могу положиться на свой Билбаузской клинокъ. Она мн подала блый порошокъ, и сказала: подмшай его въ какое нибудь питье, и твое мщеніе совершится.
Злодй! И ты подмшалъ сей порошокъ въ пищу Королевы, и тмъ на вки обезчестилъ домъ своего господина.
Я не хотлъ безчестить домъ моего господина, напротивъ я хотлъ отмстить за обиду ему нанесенную. Я распустилъ порошокъ въ графин цикорной воды. Он вс ее пьютъ, въ особенности женщина Моавитянка.
Адская душа! воскликнула Лади Локлевенъ. Да будетъ проклятъ тотъ часъ въ которой дали теб сей порошокъ. Сокройся съ глазъ моихъ, я поспшу туда’ можетъ быть еще не поздно.
Васъ не выпустятъ, Милади, разв вы употребите насиліе.— Я уже довольно стучался у двери….
Я велю ее выломать, если они доведутъ меня до крайности, и…. отворивъ окно, Рандалъ! закричала она, Рандалъ! здсь случилось большое несчастіе, скоре возьми яликъ, и поспшай въ Кинроссъ. Привези мн Шталмейстера Лукъ Лундина, говорятъ онъ искусенъ въ наук врачеванія. Возьми лучшихъ гребцовъ, не мшкай ни минуты. Привези съ собою также гнусную чародйку Никневень, пусть она сперва по правитъ свое зло, а потомъ я велю ее сжечь на остров оленя.
Она на такихъ условіяхъ врно не подетъ, сказалъ Дрифесдалъ.
Ну такъ, Рандалъ, дай ей свободный пропускъ отъ моего имени, и скажи что здсь она будетъ въ совершенной [безопасности. Поспшай, малйшее замедлніе будетъ стоить теб жизни.
Я долженъ былъ это предугадывать’, сказалъ Дрифесдалъ съ негодованіемъ, меня покрайней мр то утшаетъ, что я вдругъ сдлалъ два дла,— отмстилъ за себя и за васъ. Она смялась надо мною, позволяла даже своему дерзкому пажу шутить надъ моею медленною походкою и моимъ важнымъ голосомъ, я чувствовалъ, что мн именно суждено отмстить за вс сіи обиды.
Ступай въ темницу башни, несчастный, и не выходи оттуда прежде нежели сіе ужасное приключеніе не кончится. Я знаю твой ршительный характеръ, ты врно не подумаешь о бгств’
О бгств! конечно нтъ, я и тогда не подумалъ бы о бгств, если бы стны замка были изъ яичной скорлупы, а озеро покрыто льдянымъ покрываломъ. Я очень знаю И врю, что человкъ самъ по себ ничего не значитъ. Онъ походитъ на воздушный шарикъ, который, поднявшись надъ поверхностію воды, округляется и лопается не по своей вол, но потому что такъ судьбой ему назначено. Однако, Милади, позвольте мн подать вамъ совтъ: не взирая на все ваше желаніе сохранить жизнь Маріи Шотландской, не позабывайте того чмъ вы одолжены своей чести, и по возможности храните дло сіе въ тайн.
Сказавъ сіе мрачный управитель вышелъ изъ комнаты, и съ спокойнымъ видомъ отправился въ темницу башни.
Лэди Локлевенъ воспользовалась однако послднимъ его совтомъ, и объявила всмъ своимъ служителямъ, что врно какая нибудь не здоровая пища была причиною болзни ея плнницы. Весь замокъ пришелъ въ смятеніе. Она повторила Рандалу прежде отданныя приказанія, и просила его велть Лундину отъ ея имени, привести съ собою вс лкарства которыя могли, по его мннію, остановить дйствіе яда.
Посл его отъзда она тотчасъ бросилась къ дверямъ комнаты Королевы, и приказывала пажу отворить ихъ себ.
Молодой безумецъ, Говорила она ему, знаешь ли ты, что отъ этаго зависитъ твоя жизнь и жизнь твоей Государыни? Отвори сей часъ дверь, говорю я теб, или я велю ее выломать.
Я не могу ее отворить безъ приказанія Королевы, отвчалъ Роландъ, ей было очень дурно и теперь она отдыхаетъ. Вы можете употребить насиліе, но если произойдетъ отъ того какое ни будь несчастіе, вы одн будете за все отвчать.
Боже мой, что мн длать! вскричала Лади Локлевенъ. Покрайней мр, другъ мой, прошу тебя чтобы никто изъ васъ не прикасался къ сегодняшнему завтраку, въ особенности къ графину съ цикорною водою.
Сказавъ сіе, она бросилась въ темницу башни, гд и нашла своего плнника Дрифесдала занятаго чтеніемъ библіи.
Твое проклятое питье скороли оказываетъ свое дйствіе? спросила она у него.
Напротивъ очень медленно, отвчалъ управитель. Я просилъ у чародйки врнаго, и притомъ медленнаго мщенія. Миреніе есть самый пріятный напитокъ, который можетъ только вкушать смертный, а потому онъ долженъ разливаться капля по капл, а не вдругъ.
Но противъ кого могъ ты, несчастный, питать столь гнусныя намренія? Ибо ты не сегодня поутру былъ въ Кинросс, а ты за ране запасся симъ ненавистнымъ ядомъ.
Противу всхъ Моавитовъ, въ особенности же противу дерзкаго пажа.
Противу молодаго пажа! Варваръ! Чмъ могъ онъ возбудить твой гнвъ?.
Онъ снискалъ вашу любовь и вы ему давали порученія, онъ пользовался дружбою Жоржа Дугласа, былъ любимцемъ Калвиниста Гендерсона, который ненавидлъ меня за то что я не признавалъ священническаго его сана, Королева къ нему была благосклонна. Однимъ словомъ отвсюду дулъ ему благопріятный втеръ, а на стараго служителя вашего дома никто не обращалъ вниманія. Къ тому же, онъ мн не понравился съ первой минуты какъ я его увидлъ.
Какого гнуснаго человка терпла я въ въ моемъ замк! вскричала Лэди Локлевенъ, заслужу ли я когда нибудь прощеніе отъ Бога, за то что сохранила твою жизнь и доставила теб покровъ?
Вы не могли иначе поступить, Милади, прежде нежели замокъ сей былъ построенъ, прежде нежели островъ сей вышелъ изъ средины синихъ водъ его окружающихъ, судьба повелла Дрифесдалу быть вашимъ врнымъ служителемъ. Разв вы не помните что еще при жизни матери Маріиной я устремился въ средину побдоносныхъ французскихъ баталіоновъ, и спасъ жизнь вашего супруга котораго они захватили было въ плнъ, въ то время какъ друзья его несмли подать ему помощи? Вы конечно забыли, что однажды когда ужасная буря угрожала поглотить яликъ заключавшій въ себ вашего внука, я бросился въ озеро, и привелъ къ вамъ его здороваго и невредимаго? Служитель Шотландскаго Барона, Милади, не щадитъ ни своей, ни чужой жизни, когда дло идетъ о жизни его господъ.— Что же касается до Маріи, то поврьте что ее давно бы отравили, если бы препоручено было другому кому, а не Жоржу пробовать ея кушанья. Ея смерть не была ли бы счастливйшимъ извстіемъ для Шотландіи? Не происходитъ ли она отъ поколнія Гизовъ, поколнія столь часто обагреннаго кровію праведныхъ? Не дочь ли она тирана Іакова, которому небо воздало должную справедливость, и наказало его гордость какъ нкогда оно наказало гордость Царя Вавилонскаго.
Замолчи, несчастный, сказала Лади Локлевенъ, и различныя воспоминанія потрясли ея душу, когда она услышала имя Короля который былъ ея любовникомъ, замолчи и невозмущай праха Государя, и притомъ Государя несчастнаго. Читай лучше свою библію, и дай Богъ чтобы чтеніе сіе впредь принесло теб боле пользы, нежели сколько до сихъ поръ оно теб приносило.
Она поспшно оставила управителя, и волнуемая различными мыслями не знала что начать. Наконецъ ршилась идти къ плнниц. Но слезы текли у нее ручьями, и она принуждена была остановиться въ первой комнат дабы отереть свои глаза. Скоре я надялась получить воду изъ кремня, или сокъ изъ засохшей виноградной лозы, сказала она, нежели видть слезы на глазахъ моихъ. Я хладнокровно перенесла измну Жоржа Дугласа который былъ подпорою дома моего сына, а теперь оплакиваю того кого гробъ давно уже сокрылъ, и кто меня подвергнулъ обидамъ своей дочери. Но она его дочь! и сердце мое, которое по многимъ причинамъ должно бы ее ненавидть, смягчается находя во взорахъ ея живое изображеніе родителя, и только одно сходство съ ея гнусною матерью, съ истинною дочерью дома Гизовъ, приводитъ меня снова въ негодованіе. Но она не должна окончить дней своихъ въ моемъ замк, и притомъ окончить ихъ такимъ постыднымъ образомъ. Слава Богу что ядъ не вдругъ оказываетъ свое дйствіе, можетъ быть можно будетъ подать еще нкоторую помощь. Возвратимся въ ея комнату. Но что я должна думать объ ея несчастномъ убійц, посл всхъ доказательствъ преданности которыя онъ мн явилъ! не понимаю какъ одно и тоже существо можетъ вмщать въ себ столько преступленій, и вмст быть такъ привязано къ дому господъ своихъ.
Лэди Локлевенъ не знала что люди одаренные отъ природы мрачнымъ и ршительнымъ характеромъ, принимаютъ очень близко къ сердцу малйшую обиду, въ особенности когда эгоизмъ, зависть и скупость суть господствующія ихъ страсти, и что вс сіи страсти бываютъ управляемы слпымъ фанатизмомъ. Дрифесдалъ принадлежалъ къ числу такихъ людей, онъ никогда не забывалъ обиды ему наносимой, и готовъ былъ мстить за нее во всякое время..
Между тмъ какъ она посщала своего плнника, Роландъ сообщилъ Катерин разговоръ который онъ имлъ черезъ дверь съ владтельницею замка, и Миссъ Сейтонъ въ туже минуту поняла о чемъ шло дло.
Она хотла насъ отравить, воскликнула Катерина, и вотъ ужасный напитокъ который долженъ былъ прекратить дни наши. Этаго надобно было ожидать посл того, какъ Дугласъ пересталъ пробовать кушанья. И вамъ, Роландъ, занимавшему его мсто, суждено было умереть вмст съ нами. Милая моя Лади Флемингъ, простите меня, простите великодушно что я въ пылу моего гнва осмлилась васъ оскорбить. Само небо вложило въ уста ваши имя Себастьяна чтобы спасти жизнь Королевы, а вмст съ тмъ и нашу жизнь. Но что мы будемъ теперь длать? убійца придетъ наслаждаться нашимъ мученіемъ, проливая слезы лицемрія. Скажите, Лади Флемингъ, что намъ длать?
Одинъ только Богъ въ состояніи намъ помочь, отвчала Лади Флемингъ? Все что мы можемъ сдлать, принести жалобу Регенту.
Скоре жалобу Плутону, вскричала съ нетерпніемъ Катерина, обвиняя Прозерпину у подножія его трона! Королева еще почиваетъ, воспользуемся этимъ временемъ, Лади Локлевенъ не должна знать что планъ ея не удался. Старой паукъ легко можетъ снова соткать разорванную свою паутину.— Помогите мн, Роландъ, вылить въ каминъ графинъ съ цикорною водою, почните вс блюда, замарайте тарелки, все должно показывать что мы завтракали по обыкновенію, но, ради Бога, ничего не пробуйте. И сяду подл Королевы, и когда она проснется опишу ей всю опасность какой мы подвергались. Изобртательный ея умъ наставитъ насъ что должны мы длать. Однако, Роландъ, не забудьте сказать что Королева очень больна, что Лади Флемингъ находится въ изнеможеніи. Это состояніе ей приличне всего, сказала она ему на ухо, пусть умъ ея не много отдохнетъ, чтоже касается до меня, то я слегка не здорова. Вы меня понимаете?
А мн надобно казаться здоровымъ? спросилъ Роландъ.
Конечно здоровымъ, отвчала Катерина. И кому какая нужда отравлять пажа, это тоже что отравлять дамскую собачку.
Какъ можете вы теперь такъ шутить, Миссъ Сейтонъ?
А почему же и нтъ, если Королева одобритъ мое намреніе, то я васъ увряю что сіе счастливо избгнутое покушеніе послужитъ намъ въ пользу.
Говоря такимъ образомъ, она и Роландъ приводили въ безпорядокъ вс блюда которыя стояли на стол, такъ что все по видимому показывало что Королева и ея приверженныя завтракали.
Едва об спутницы успли войти въ спальню Королевы, Лади Локлевенъ снова постучалась у дверей. Пажъ сначала для одного только вида не хотлъ исполнить ея желанія, но потомъ онъ отворилъ ей дверь, прося у нее извиненія. Королева, сказалъ онъ, весьма дурно себя почувствовала посл завтрака, ее отнесли на постель, и она заснула крпкимъ сномъ.
Слдовательно она пила и ла? спросила Лади Локлевенъ вошедъ въ гостиную.
Выключая постныхъ дней, отвчалъ пажъ, она завтракаетъ всякое утро.
А графинъ, сказала она ища его глазами, онъ пустъ, не ужели Лади Марія весь его выпила?
Почти весь, сударыня, и я слышалъ какъ Миссъ Сейтонъ и Лади Флемингъ въ шутку упрекали ее, что она очень мало имъ оставила.
А какъ он об себя чувствуютъ?
Не знаю чему приписать это, отвчалъ Роландъ, но Лади Флемингъ жалуется будто все клонитъ ее ко сну, Миссъ же Катерина напротивъ сдлалась втренне обыкновеннаго.
Здсь онъ повысилъ голосъ, какъ бы желая приготовить обихъ спутницъ Королевы къ ролямъ которыя он должны играть, а главное онъ хотлъ чтобы Катерина услышала его сарказмъ.
Я войду въ комнату Королевы, сказала Лади Локлевенъ, я должна непремнно ее видть.
Но приближась къ двери, она услышала что Миссъ Сейтонъ въ полголоса говорила: никто теперь не войдетъ сюда, Королева отдыхаетъ.
Говорю вамъ, молодая двица, что. я должна непремнно войти. Я знаю что изнутри нтъ желзныхъ затворовъ, и потому на зло вамъ войду!
Это правда желзныхъ затворовъ нтъ, но петли остались, и я по примру одной изъ предковъ вашихъ пропустила сквозь нихъ свою руку, и такимъ образомъ буду защищать комнату своей Государыни. Испытайте силы свои, и вы увидите женщина изъ фамиліи Сейтоновъ, уступитъ ли въ неустрашимости женщин изъ фамиліи Дугласовъ?
На такомъ условіи я не смю проложить себ дороги, сказала Лади Локлевенъ! Странно что Государыня сія, которая по всей справедливости заслуживаетъ многихъ упрековъ, умла сохранить такую власть надъ умами всхъ своихъ подчиненныхъ, Миссъ Сейтонъ, прибавила она повысивъ голосъ, клянусь честію что я пришла сюда единственно для выгодъ Королевы, и ея собственная безопасность требуетъ чтобы я ее увидла. Ради Бога разбудите ее и доложите обо мн. Я здсь подожду отвта.
Вы врно, Катерина, не станете будить Королевы, сказала Лади Флемингъ.
Что же длать? ужели лучше будетъ если Лади Локлевенъ сама возметъ на себя сей трудъ. Она долго ждать не станетъ, притомъ же надобно хотя нсколько приготовить Королеву къ сему свиданію.
Но нарушивъ покой Маріи, мы снова ввергнемъ ее въ прежнее положеніе.
Избави Боже! Но если бы и случилось такое несчастіе, мы припишемъ его дйствію яда. Впрочемъ къ чему отчаиваться, я почти наврное полагаю что Королева проснувшись наставитъ насъ какъ должны мы поступить въ сію критическую минуту. Вы же, милая Лади Флемингъ, хорошо сдлаете если притворитесь что вамъ очень дурно.
Катерина стала на колни подл Королевы, и поцловавъ нсколько разъ ея руку, разбудила ее безъ всякаго испуга.— Марія Сшуартъ казалось сначала очень удивилась видя себя совсмъ одтую на постел, но она была такъ спокойна, что Миссъ Сейтонъ, не мшкая ни мало, обо всемъ увдомила ее въ короткихъ словахъ. Королева поблднла и перекрестилась, узнавъ неминуемую погибель которой она подвергалась. Но разсматривая внимательно свое положеніе, она почувствовала въ одно время всю свою опасность, и вмст и вс выгоды которыя отъ того произойти могли.
Самое лучшее что мы можемъ сдлать, милая, сказала она Катерин прижимая ее къ груди своей, это послдовать плану который твой умъ и твоя ревность съ такою поспшностію составили. Отвори дверь Лади Локлевенъ, она увидитъ что въ хитрости я ей никогда не уступлю. Флемингъ, отдерни занавсъ, встань позади меня, и облокотись на мою постель. Я не думаю чтобы ты хорошо могла притворяться, но теперь это необходимо, показывай видъ что ты съ трудомъ переводишь дыханіе, по временамъ испускай стоны, вотъ и все. Тише! она идетъ. Прибгаю къ теб Катерина Медицисъ! наставь что должна я длать, ибо я чувствую что одинъ холодный умъ свера не достаточенъ для меня въ сію минуту.
Катерина ввела Лади Локлевенъ въ спальню, въ которую едва проникалъ дневной свтъ. Владтельница замка подошла тихонько къ постель, на которой Марія, изнеможенная сколько отъ усталости ночи проведенной безъ сна, столько и отъ чрезмрнаго волненія которое она претерпла поутру, лежала неподвижна. Трепетъ объялъ Лади Локлевенъ.
Богъ да проститъ намъ прегршенія наши, вскричала она, позабывъ свою гордость, и бросясь на колна передъ постелью.
Къ несчастію опасенія мои слишкомъ справедливы! Ее умертвили!
Кто у меня въ комнат? спросила Королева, какъ бы пробудясь отъ глубокаго сна. Сейтонъ, Флемингъ, гд вы? Мн послышался незнакомый голосъ. Кто сегодня дежурный? Призовите Курселя.
Увы! сказала владтельница замка, умъ ея въ Голируд, тогда какъ тло ея въ Локлевен. Простите меня, Государыня, если я обращу на себя ваше вниманіе. Я Маргарита Ерскинъ, изъ Марскаго дома, Дади Дугласъ Локлевенъ по замужству.
А! сказала Королева, это добрая владтельница замка, которая такъ много заботилась о нашемъ спокойствіи и о нашей пищ. Мы слишкомъ долго были тягостнымъ для васъ бременемъ, добрая Лади Локлевенъ, надюсь что скоро ваши заботы окончатся.
Слова сіи подобно кинжалу раздираютъ мою душу! проговорила въ полголоса Лади Локлевенъ. И потомъ обратясь къ Королев, она съ прискорбіемъ сказала: умоляю васъ, Ваше Величество, повдать мн свои страданія, я постараюсь найти средства ихъ облегчить.
Я совсмъ не страдаю, отвчала Королева, или по крайней мр страданія мои такъ ничтожны что объ нихъ и говорить не стоитъ. Я чувствую ломъ во всхъ членахъ, хладъ въ сердц, но заключенные въ темницахъ всегда почти подвержены такимъ болзнямъ. Свжій воздухъ я думаю могъ бы способствовать къ моему выздоровленію, но Совтъ приказалъ, и одна только смерть можетъ положить конецъ моему заключенію.
Если бы свобода, Государыня, сказала Лади Локлевенъ, могла возвратить вамъ здоровье которымъ вы вчера еще наслаждались, я скоре бы ршилась подвергнуться гнву Регента, моего сына, Сира Виліама, и всхъ друзей моихъ, нежели видть вашу смерть въ моемъ замк.
Лэди Флемингъ думала что благопріятная минута уже настала. Вы не дурно бы сдлали, сказала она Лади Локлевенъ, если бы попробовали не будетъ ли свобода имть вліяніе на наше здоровье. Покрайней мр я про себя скажу, что частыя прогулки мн большую бы пользу принесли.
Я думаю! сказала Лади Локлевенъ, смотря на нее проницательнымъ взоромъ. Но точно ли вы не здоровы, Милади?
Очень не здорова, сударыня, отвчала Лади Флемингъ, въ особенности посл завтрака.
Помогите! Помогите! закричала Катерина, желая прекратить разговоръ который ничего добраго не предвщалъ. Королева лишилась чувствъ. Лади Локлевенъ, помогите мн.
Лэди Локлевенъ принесла воды, отерла лице и виски Королевы, и оказывала ей всевозможныя попеченія. Наконецъ Марія открыла глаза, взглянула на владтельницу замка, и сказала ей болзненнымъ голосомъ: благодарю васъ, моя милая Лади Локлевенъ, не взирая на все что съ нкотораго времени происходило между нами, я никогда не сомнвалась въ вашемъ усердіи къ нашему дому. Вы это доказали, какъ я слышала, еще прежде моего рожденія.
Лэди Локлевенъ, которая стояла подл постели на колняхъ, тотчасъ встала, подбжала къ окну, и отворила его какъ бы желая насладиться свжимъ воздухомъ.
Одинъ только Богъ можетъ защитить насъ, подумала Катерина: теперь я вижу, сколь любовь къ сарказмамъ глубоко вкоренена въ сердц женщины. Королева, не взирая на свой умъ, скоре готова погубить себя, нежели удержаться отъ язвительныхъ насмшекъ. Она подошла къ Королев, наклонилась къ ея постели, и сказала тихимъ голосомъ: ради Бога, Государыня, воздержитесь въ словахъ вашихъ!
Ты слишкомъ дерзко говоришь, Сейтонъ, отвчала ей Королева. Прости, милая моя, прибавила она, я отдаю справедливость твоему усердію, но когда я почувствовала что руки сей гнусной убійцы прикасались къ лицу моему, сердце мое исполнилось такою ненавистью, что я должна была непремнно или нанести ударъ или сама погибнуть.— Однако же успокойся, впередъ я буду боле обращать вниманія на свои слова. Только по жалу ста чтобы старая Лади ко мн неприкасалась.
Слава Богу, сказала Лади Локлевенъ отшедъ отъ окна, яликъ съ быстротою разскаетъ озеро и на всхъ парусахъ несется къ замку. Я вижу доктора и вмст съ нимъ старую женщину, ее то мн и нужно. Ахъ! если бы Марія могла быть вн моего замка не подвергая опасности жизнь моего сына! Я лучше бы желала чтобы она была на одной изъ высочайшихъ горъ Норвегіи. Я лучше бы желала сама тамъ быть, лишь бы только избавишься отъ труда охранять Марію Шотландскую.
Между тмъ какъ она говорила такимъ образомъ стоя у одного окна, Роландъ прислонясь къ другому, видлъ что яликъ съ быстротою приближался къ берегу. Онъ тотчасъ узналъ доктора Шталмейстера по его черному бархатному платью, онъ сидлъ въ лодк, а Магдалина Гремесъ, извстная всмъ подъ именемъ Никневенъ, стояла по средин съ сложенными руками, взоры ея обращены были къ замку, и она по видимому усердно молилась. Наконецъ они вышли на берегъ. Мнимую чародйку оставили въ нижнемъ этаж, а доктора проводили въ комнаты Королевы, куда онъ и во шелъ съ важнымъ и торжественнымъ видомъ’
Катерина, отошедъ отъ постели Королевы, подошла къ Роланду и сказала ему тихимъ голосомъ: мн кажется что не смотря на свою длинную бороду и черное бархатное платье, Докторъ долженъ быть очень глупъ, и намъ легко будетъ съ нимъ справиться. Я боюсь только чтобы слпая ревность вашей бабушки, Роландъ, насъ не погубила, она непремнно должна притворяться.
Роландъ, не отвчая ни слова, бросился къ двери спальней, прошелъ черезъ переднею, гостиную, но при выход былъ остановленъ двумя часовыми поставленными у дверей и которымъ не велно было ни кого пускать. Это самое убдило его, что не взирая на чувства волновавшія Лади Локлевенъ, подозрнія ее не оставляли, и что она даже и въ сію критическую минуту не забыла поставить часовыхъ для наблюденія за своими плнницами. И потому онъ былъ принужденъ воротиться въ гостиную, гд и нашелъ владтельницу замка въ разговор съ докторомъ.
Перестаньте мн надодать своими учеными нарчіями, Лундинъ, говорила она ему, и скажите мн сію же минуту не попало ли чего нибудь вреднаго въ пищу этой женщин?
Но моя милостивая и почтенная госпожа, которой я вдвойн служить обязанъ какъ Шталмейстеръ и какъ человкъ занимающійся благороднымъ искуствомъ врачеванія, вонмите гласу истины изъ устъ моихъ. Если знаменитая больная моя будетъ отвчать мн одними только вздохами и стенаніями, если другая госпожа, которая сидитъ у ея постели, будетъ звать при моихъ вопросахъ о признакахъ болзни, наконецъ если молодая двица, признаюсь такая привлекательная и прекрасная….
Теперь дло идетъ не о красот женщинъ, вскричала Лади Локлевенъ, я васъ спрашиваю объ ихъ здоровь.— Однимъ словомъ, скажите мн принимали ли он ядъ или нтъ?
Ядъ, Милади, бываетъ трехъ родовъ, отвчалъ умный Шталмейстеръ, одинъ добывается изъ царства животнаго, какъ Lepus Morinus, о которомъ говорятъ Галіенъ и Діоскоридъ, другой изъ Царства минеральнаго, какъ сублимированная металическая часть антимонія, купоросъ и мышьякъ, третій наконецъ — изъ царства растній, какъ то: опіумъ, волчій корень и aqua cymbalarioe, кром того….
Видалъ ли кто подобнаго дурака? закричала владтельница замка, но я еще глупе что жду отъ него чего нибудь умнаго.
Имйте, не много терпнія, Милади. Чтоже касается до внутреннихъ и наружныхъ болзней, то я ничего не вижу такого чтобы оправдывало слова ваши. Мн однако хотлось бы знать что он пили и ли, и увидть остатки послдняго ихъ завтрака, ибо Галіенъ во второй своей книг de antidotis говоритъ….
Перестаньте мн надодать, сказала Лади Локлевенъ. Пусть приведутъ ко мн старую чародйку. Она должна сказать какой порошокъ дала Дрифесдалу, или я ее прикажу мучить до тхъ поръ, пока она мн во всемъ признается.
Невжество есть самой злой врагъ искуства, сказалъ обиженный докторъ, произнеся однако афоризмъ сей на Греческомъ язык, и отошелъ къ окну.
Магдалина Гремесъ не замедлила придти. На ней было тоже платье, въ какомъ видлъ ее Роландъ на Кинросской ярмонк, но шляпа ея была поднята, платокъ не закрывалъ ея шеи, однимъ словомъ она не хотла ни прикрывать, ни измнять лица своего, ее сопровождали двое стражей, на которыхъ впрочемъ она не обращала ни какого вниманія, да они и сами шли за нею съ смущеннымъ видомъ, ибо были уврены что женщина сія есть существо сверхъ-естественное! Магдалина устремила глаза свои на Лади Локлевенъ, и сія послдняя пораженная необыкновеннымъ ея взоромъ, тщетно призывала къ себ на помощь гордый и суровый взглядъ, желая устрашить Никневенъ.
Видя однако худой успхъ въ своемъ намреніи,— несчастная, сказала она ей презрительнымъ голосомъ, какой порошокъ дала ты служителю моего дома по имени Роберту Дрифесдалу, желая доставить ему средство совершить медленное мщеніе? Признайся сей же часъ какого онъ свойства и какія составныя его части или, клянусь честію Дугласовъ, прежде захожденія солнца ты будешь созжена.
Давноли, спросила Магдалина, Дугласы или служители ихъ лишены средствъ сами за себя отмщать, и должны прибгать къ посредству бдной женщины живущей въ уединеніи? Башни гд несчастныя жертвы находятъ себ гробъ возвышаются еще на стнахъ вашихъ. Преступленія совершенныя подъ ихъ сводами ихъ еще не разрушили. Оруженосцы ваши вооружены луками, пистолетами, кинжалами. Къ чему же вамъ прибгать къ пособію другихъ чтобы привести въ исполненіе гнусныя намренія свои?
Послушай, проклятая чародйка, сказала Лади Локлевенъ…. Но къ чему мн унижаться говоря съ тобою? Пусть приведутъ сюда Дрифесдала, я посмотрю какъ будешь ты при немъ отвчать.
Вы понапрасну, милади, только обезпокоите людей своихъ, сказала Магдалина Гремесъ: я не за тмъ сюда пріхала чтобы слушать обвиненія какого нибудь подлаго служителя, или отвчать на вопросы любовницы Короля Іакова, я буду говорить только съ одною Шотландскою Королевою. Пустите меня.
Сказавъ сіе, она оттолкнула въ сторону Лади Локлевенъ, которая изумилась такой ея дерзости и обиду сію сочла для себя новымъ униженіемъ, Магдалина же вошла въ комнату Королевы. Тамъ встала она на колни, и наклонивъ свою голову по восточному обычаю, коснулась ею пола.
Покланяюсь теб, Государыня, вскричала она, покланяюсь теб, наслдница столькихъ Монарховъ, и которая превзошла ихъ всхъ испытаніями понесенными за вру и коими утшеніямъ которыя Богъ ниспосылаетъ теб устами недостойной рабы своей…. Но сперва…, она преклонила свою голову, сдлала знаменіе креста и казалось произносила какую-то молитву.
Схватите ее, вскричала Лади Локлевенъ исполненная гнва. Низвергните ее въ самую мрачную темницу. Одинъ только демонъ могъ внушить сей гнусной чародйки смлость ругаться надъ матерью Дугласа въ собственномъ ея замк.
Позвольте мн, почтенная госпожа моя, сказалъ докторъ, сдлать вамъ одно замчаніе? Не лучше ли не прерывать ее и позволить ей все говорить. Можетъ быть она намъ скажетъ что нибудь объ лкарств которое она приготовила для Королевы и ея советницъ, хотя она и приготовила его противно всмъ правиламъ искуства, и по одному совту только вашего управителя Дрифесдала.
Для дурака это довольно умно придумано, сказала Лади Локлевенъ, и я послдую твоему совту.— Воздержу свой гнвъ пока она всего не разскажетъ.
И вы очень хорошо поступите, почтенная госпожа моя. Доле я не имю намренія просить васъ воздерживать своего гнва, ибо это для васъ самихъ можетъ быть опасно, и въ самомъ дл если тутъ есть колдовство, то знаменитые авторы писавшіе о демонологіи полагаютъ что три скрупула пепла чародйки хорошо и рачительно созженной въ горшк — большой catholicon въ подобномъ случа, такъ какъ предписываютъ crinem cania rabidi, шерсть бшеной собаки укусившей больнаго, если чувствуетъ отвращеніе отъ воды. Я неручаюсь за успхъ ни въ томъ ни въ другомъ случа, потому что лченіе сіе выходитъ изъ правилъ предписываемыхъ Медициною. Но намъ никто не мшаетъ сдлать опытъ надъ сею старою чернокнижницею. Faciamus experimentum, какъ мы говоримъ, in anim vili.
Молчи, пустомеля! сказала Лади Локлевенъ, — она хочетъ говорить.
Магдалина, окончивъ свою молитву, встала и подошла къ Королев, она остановилась въ двухъ шагахъ отъ постели, выставила одну ногу впередъ, вытянула правую руку и приняла положеніе вдохновенной Сибиллы.— Сдые ея волосы которые видны были изъ подъ шляпы, глаза блиставшіе необыкновеннымъ огнемъ, густыя брови, сморщенныя и похудвшія, но исполненныя выраженія черты, восторгъ походящій на неистовство все сіе наложило на нее какую-то особенную печать и вселяло къ ней уваженіе во всхъ присутствовавшихъ. Нсколько минутъ она обращала повсюду свои блуждающіе взоры, какъ бы изыскивая средства дать боле силы тому что она хотла сказать, губы ея дрожали отъ сильнаго волненія, и она казалось хотла говорить, но у нее недоставало выраженій для изъясненія своихъ мыслей. Сама Марія исполнилась нкотораго благоговнія. Она привстала съ постели, устремила глаза свои на Магдалину, и будучи не въ состояніи отвратить ихъ отъ нее, ждала съ нетерпніемъ приговора Никневенъ. Но она ждала не долго, ибо Магдалина приведенная въ восторгъ собралась съ силами, обратилась къ Королев, и черты ея приняли какую-то благородную важность, она начала говорить, и слова потекли изъ устъ ея съ быстротою которую можно было принять за вдохновеніе.
Возстань, воскликнула она, Королева Франціи и Англіи! Возстань, Шотландская львица, и не страшись толпы охотниковъ которые тебя окружаютъ. Не унижайся скрывая чувства свои передъ измнниками которыхъ скоро ты должна встртить на пол битвы: успхъ битвы будетъ зависть отъ Бога управляющаго судьбами всхъ людей, но твое дло иначе ршиться не можетъ какъ съ оружіемъ въ рукахъ, А потому не прибгай къ хитростямъ обыкновенныхъ смертныхъ и яви себя достойною сана Королевы. Ты защищала истинную вру, небесная благость тебя не оставитъ. Врная дочь церкви, пріими ключи Св. Петра, и вмст власть вязать и ршить, Царская дочь, вооружись мечемъ Св. Павла чтобы сражаться и побждать! Судьба твоя покрыта завсою, но не въ сей башн, не подъ законами сей гордой женщины она должна совершиться. Львица можетъ пасть отъ когтей тигра, но ей нчего опасаться хищнага барса. Королева Шотландская не долго будетъ въ плну въ своемъ Государств, и судьба дочери Стуартовъ не въ рукахъ измнника Дугласа. Пусть твои тюремщики укрпятъ еще боле затворы, изроютъ несравненно глубочайшія подземелья,— они не въ состояніи удержать тебя въ невол. Вс стихіи возстанутъ для твоего освобожденія. Земля поглотитъ домъ сей, море покроетъ его своими волнами, воздухъ спуститъ противъ него бури и вихри, огонь скоре пожретъ его своимъ всеразрушающимъ Пламенемъ, нежели потерпитъ чтобы онъ доле служилъ теб темницею. Внемлите и трепещите вс кто не позналъ еще истиннаго свта, ибо та которая говоритъ съ вами въ сію минуту получила вдохновеніе отъ самаго Бога.
Она замолчала, и удивленный докторъ сказалъ въ полголоса Лади Локлевенъ: если когда нибудь въ нашъ вкъ были бснующіяся женщины, то одна изъ нихъ стоитъ передъ вами. Самъ чортъ говоритъ ея языкомъ!
Это правда, сказала Лади Локлевенъ, во всхъ словахъ ея видны только: хитрость, пронырство, лицемріе! Отведите ее въ темницу замка.
Лади Локлевенъ, прервала Марія вставъ съ постели и приближась къ ней съ видомъ достоинства, выслушайте меня прежде нежели вы обвините кого нибудь въ моемъ присутствіи. Я была противу васъ несправедлива, я была уврена что вы дйствовали за одно съ вашимъ управителемъ который имлъ намреніе меня отравить, и притворилась будто предпріятіе ваше вамъ удалось. Признаюсь я была въ заблужденіи, Милади, ибо вижу что вы чистосердечно желали чтобы я была здорова, узнайте же что я не прикасалась къ питью изготовленному измною, и одно желаніе свободы составляетъ. все мое страданіе.
Вотъ признаніе достойное Маріи Шотландской, сказала Магдалина Гремесъ: знай притомъ, высокомрная женщина, прибавила она обратясь къ Лади Доклевенъ, что если бы Королева и выпила питье сіе, то оно причинило бы ей столько же вреда сколько причиняетъ вреда вода почерпнутая въ самомъ чистомъ источник, ужели ты думаешь что я согласилась бы дать ядъ въ руки служителя или вассала дома Дугласовъ, когда знала кто заключенъ въ семъ замк? Скоре я отравила бы свою дочь.
Ужели въ моемъ собственномъ замк я буду подвержена такому презрнію! вскричала Лади Локлевенъ, отведите ее сей часъ, и предайте наказанію которому подвергаются вс убійцы и чародйки.
Выслушайте меня еще одну только минуту, Милади, прервала Королева: теб же сказала она Магдалин, я приказываю молчать. Вашъ управитель обличенъ, чрезъ собственное свое признаніе, въ покушеніи на мою жизнь и на жизнь моихъ приближенныхъ, женщина же сія сдлала для нашего избавленія все что только она могла сдлать,— она дала ему простой порошокъ вмсто яда. Я вамъ предлагаю такой обмнъ, въ которомъ по справедливости вы отказать мн не можете. Я прощаю отъ души вашего вассала, предоставляя наказаніе его Богу и собственной его совсти, въ замнъ же требую чтобы мы простили сей женщин дерзость которую явила она въ вашемъ присутствіи. Я уврена что ея намреніе спасти мою жизнь не есть преступленіе въ глазахъ вашихъ.
Могу ли я, Государыня, отвчала Лади Локлевенъ, почитать за преступленіе то что спасло домъ Дугласовъ отъ упрека, отъ безчестія, и нарушенія правъ гостепріимства. Я писала къ сыну объ умышленномъ злодяніи моего вассала, онъ одинъ только можетъ произнесть ему приговоръ, который вроятно будетъ смерть. Что же касается до сей женщины, то поступки ея достойны осужденія по словамъ писанія и смертной казни по мудрымъ совтамъ нашихъ предковъ, слдовательно она должна понести свою участь.
Не имю ли я права чего нибудь требовать отъ дома Локлевеновъ, сказала Королева, въ замнъ покушенія прекратить дни мои въ сихъ стнахъ? Не ужели вы мн откажете въ жизни бдной и притомъ помшанной женщины, какъ вы сами могли то замтить?
Если Лади Марія и подвергалась какой нибудь опасности подъ кровомъ Дугласовъ, отвчала неумолимая Лади Локлевенъ, то это можетъ служить только слабымъ вознагражденіемъ потери которую претерплъ знаменитый домъ сей, лишившись черезъ нее одного изъ сыновей своихъ.
Не ходатайствуйте боле за меня, Всемилостивйшая Государыня, сказала Магдалина. Не унижайтесь прося ее о пощад Моей Жизни. Мн извстна была опасность которой я подвергалась служа церкви и Королев, но и всегда была готова пожертвовать для нихъ своею жизнію. Меня утшаетъ одна только мысль, что готовя мн погибель, лишая меня свободы, Дуглаской домъ который гордится такъ своею честію, покроется вчнымъ стыдомъ и безславіемъ нарушивъ торжественное свое общаніе. Сказавъ сіе, она выдернула изъ подъ рукава бумагу и подала ее Королев.
Это есть ни что иное какъ общаніе не причинять Никакого вреда, сказала Королева, сберегательное письмо которое вручилъ Кинросскій Шталмейстеръ, съ приложеніемъ своей печати, Магдалин Гремесъ, извстной подъ именемъ Никневенъ, во уваженіе того что она согласилась хать въ Локлевенскій замокъ, и пробыть тамъ двадцать четыре часа, если того потребуютъ.
Несчастный, сказала Лади Локлевен обратясь къ доктору, какъ ты осмлился ей покровительствовать?
Я сообразовался съ вашими же приказаніями которыя передалъ мн Рандалъ, отвчалъ Лундинъ, и это онъ самъ можетъ вамъ засвидтельствовать. Я въ этомъ случа былъ простымъ аптекаремъ и составлялъ лкарство по предписанію доктора.
Теперь я помню, очень помню, сказала владтельница замка, что я сама это приказала, но я думала что онъ употребитъ сіе средство только въ такомъ случа, если она будетъ находиться вн моихъ владній, тамъ гд моя власть надъ нею не простирается.
Я надюсь однако, сказала Королева, что вы въ точности выполните общаніе данное Шталмейстеромъ отъ вашего имени.
Государыня! возразила Лади Локлевенъ, домъ Дугласовъ никогда не нарушалъ своего слова, и никогда его не нарушитъ, Довольно уже онъ потерплъ употребляя во зло свою довренность, когда Іаковъ, одинъ, изъ предковъ вашего Величества, вопреки правъ гостепріимства и торжественнаго общанія написаннаго его собственною рукою, самъ умертвилъ храбраго Графа Дугласа, въ двухъ шагахъ отъ стола за которымъ онъ имлъ честь обдать съ Королемъ Шотландскимъ.
Мн кажется, сказала равнодушно Королева, что посл таковаго кроваваго и притомъ не давно случившагося происшествія, ибо сему не боле ста двадцати лтъ, Дугласы мене должны бы искать сообщества своихъ Государей, нежели сколько вы ищете моего!
Пусть Рандалъ отвезетъ чародйку сію въ Кинроссъ, сказала Лади Локлевенъ, и дастъ ей тамъ полную свободу, съ условіемъ однако никогда не вступать въ мои владнія, подъ опасеніемъ смертной казни. Вы подете вмст съ нею, сказала она Шталмейстеру, и не бойтесь, ее сообщество не будетъ вамъ въ тягость.
Смущенный Шталмейстеръ хотлъ выдти, а Магдалина готовилась длать новыя возраженія, когда Королева сказала ей: я весьма теб благодарна, Магдалина, за искренную твою ко мн привязанность, и прошу тебя, въ силу послушанія которымъ ты мн обязана, воздержаться отъ дерзкихъ словъ, они кром вреда ничего принести теб не могутъ. Притомъ еще я требую чтобы ты вышла изъ сего замка не сказавъ никому ни слова. Прими на память отъ меня маленькую сію раку, которую мн подарилъ мой дядя Кардиналъ, она получила благословеніе отъ святаго отца. Ступай, Богъ тебя не оставитъ.
Потомъ приближилась она къ Шталмейстеру, который поклонился ей съ видомъ вдвойн смущеннымъ, ибо онъ оказывая уваженіе Королев боялся навлечь на себя негодованіе Лади Локлевенъ, что же касается до васъ, почтенный докторъ, сказала она ему, хотя вы не виноваты въ томъ что не могли намъ быть полезны, что впрочемъ меня весьма радуетъ, однако съ моей стороны не прилично отпустить васъ безъ всякой награды, я разумю такой награды какую теперешнее положеніе мое позволяетъ мн предложить вамъ.
Сказавъ сіе съ ловкостію никогда ее не оставлявшею, она подала маленькой шитой кошелекъ Шталмейстеру, который съ согбенною спиною и съ протянутою рукою готовъ былъ уже принять его, когда Лади Локлевенъ, приближась къ нему, вскричала съ видомъ неудовольствія: я не потерплю чтобы кто либо изъ служителей дома моего получалъ награды отъ Маріи Стуартъ, въ противномъ случа онъ содлается предметомъ моего негодованія и долженъ немдленно оставить мою службу.
Бдный Шталмейстеръ по невол выпрямилъ свою спину, поклонился Королев, и вышелъ изъ комнаты въ сопровожденіи Магдалины Гремесъ, которая прежде ухода своего поцловала руку Королевы и возведя очи къ небу, казалось нмымъ но выразительнымъ знакомъ призывала на нее благословеніе Божіе.
Роландъ видя что его бабушку, когда она шла къ лодк, сопровождали только Шталмейстеръ и двое крестьянъ, которые служили ему вмсто тлохранителей, хотлъ сказать ей нсколько словъ и бросился къ ней навстрчу. Но Магдалина повидимому желала вполн выполнить приказаніе Королеву и ршилась хранить молчаніе. Она ничего не отвчала Роланду и наложила палецъ на уста свои, какъ бы боясь своей нескромности.
Докторъ Лундинъ не былъ такъ остороженъ. Сожалніе что онъ лишился награды которую ему предлагали, и негодованіе что принужденъ былъ отъ нее отказаться, совершенно его занимали. Вотъ, сказалъ онъ пажу пожимая его руку, вотъ какъ цнятъ достоинства людей! я прихалъ сюда съ тмъ чтобы излчить несчастную сію женщину, и объявляю что она вполн достойна сего, ибо пусть всякой говоритъ что хочетъ, а я скажу только, что ея обращеніе очаровательно, голосъ ея пріятенъ, мановеніе руки — величественно. Моя ли въ томъ вина, Г. Роландъ, что ея не отравили? Не готовъ ли я былъ излчить ее, если бы случилось съ нею подобное несчастіе? И мн не позволяютъ принимать награду, которую я по всей справедливости заслужилъ! О Галіенъ! О! Гинократъ! До него доведено достойное званіе Доктора! Frustra jatigamus remediis aegros.
Онъ отеръ свой слезы и слъ въ яликъ вмст съ Магдалиною Гремесъ, Роландъ же не прежде вошелъ въ замокъ какъ они отвалили совсмъ отъ берега.

ГЛАВА IV.

Лэди Локлевенъ, разкланявшись съ Королевою, вошла въ свои комнаты и приказала позвать къ себ управителя.
Тебя не обезоружили, Дрифесдалъ? сказала она ему, видя что онъ пришелъ къ ней съ саблею и кинжаломъ.
Нтъ, Милади, отвчалъ онъ! Да я думаю что мало на это бы нашлось охотниковъ. Вы мн не приказали положить оружія, а я надюсь что никто безъ вашего повелнія или безъ повелнія вашего сына не посметъ обезоружить Роберта Дрифесдала. Я самъ вручу вамъ мою саблю. За нее никто ничего не дастъ, она столько разъ спасала честь вашего дома, что я думаю теперь простой садовый ножъ ее остре.
Ты покушался на два преступленія, ты хотлъ отравить Королеву и вмст измнить Дугласамъ.
Измнить Дугласамъ! Гмъ! Я не^ знаю какъ объ этомъ думаетъ Милади, но поврьте мн, что если бы все исполнилось по моему желанію и такъ чтобы вы ничего не знали, не вы бы одн мн сказали спасибо.
Кто замышляя преступленіе не иметъ столько ума чтобы привести оное въ исполненіе, тотъ вдвойн долженъ быть наказанъ.
Я сдлалъ все что человкъ только можетъ сдлать. Я прибгнулъ къ женщин, къ чародйк, и притомъ къ папистк. Если не могъ получить яда, въ томъ не меня вините, а судьбу которая такъ назначила, слдовательно во всякомъ случа я не заслуживаю упрековъ, да и кром того вамъ стоитъ только приказать, и дло въ половину совершенное можетъ кончиться по вашему желанію.
Гнусный убійца! смешь ли ты мн это говорить? Но я писала къ моему сыну и теперь еще отправлю къ нему новаго гонца, чтобы онъ скоре произнесъ надъ тобою приговоръ. И такъ готовься къ смерти, если только можетъ!
Кто смотритъ на смерть, Милади, какъ на событіе неизбжное, которое рано или поздно должно съ нимъ случиться, тотъ всегда готовъ разстаться съ жизнію. Но что изъ этаго будетъ? кого повсятъ лтомъ, тотъ не вкуситъ плодовъ осеннихъ, вотъ и все, и такъ, Милади, скоро запоютъ погребальную пснь старому слуг вашему. Но кого же вы отправите къ Сиру Виліаму?
Надюсь что въ людяхъ я не буду имть недостатка.
А я такъ думаю со всмъ напротивъ, у васъ остался только слабый гарнизонъ для присмотра за своими плнницами. Вы отослали трехъ человкъ, которыхъ почитали сообщниками Жоржа Дугласа. Пять человкъ вамъ необходимы для стражи, прочіе не имютъ даже времени чтобы отдохнуть посл трудовъ своихъ. Если вы отправите еще одного, ваши часовые будутъ подвергаться чрезвычайному утомленію и не въ состояніи будутъ исправлять своей должности. Набрать новыхъ оруженосцевъ опасно, потому что вамъ нужны люди врные, опытные. Я не нахожу другаго средства пособить сему горю какъ отправить меня самаго къ Сиру Виліаму Дугласу.
Тебя! прекрасно сказано. Да ты и въ двадцать лтъ не окончишь моего порученія.
Напротивъ, я окончу его такъ скоро какъ только лошадь съ сдокомъ можетъ поспть въ Единбургъ, ибо, хотя это и правда, что я мало забочусь о жизни стараго воина, однако все таки я хотлъ бы знать, мн ли еще принадлежитъ голова моя или она есть достояніе палача.
Разв ты такъ мало дорожишь своею жизнію?
Но разв я боле дорожилъ жизнію другихъ? Что есть смерть? Конецъ жизни. А что такое жизнь? Рядъ многихъ утомительныхъ дней и ночей, въ продолженіи жизни человкъ, то спитъ, то бодрствуетъ, то чувствуетъ голодъ, то бываетъ пресыщенъ, то ему холодно, то жарко: умри онъ, и ему не нужны ни пища, ни сонъ, ни деньги и четыре сколоченныя доски составятъ все его жилище.
Несчастный! но разв ты не вришь, что посл смерти будутъ тебя судить?
Вы моя повелительница, Милади, и я не смю съ вами спорить. Но говоря откровенно, вы многаго еще не знаете, даже власть святыхъ вамъ не извстна, ибо слдуя наставленію достойнаго мужа Николая Шеффербаха, котораго мучили по повелнію кровожаднаго Епископа Мюнстера, тотъ не можетъ гршить, кто исполняетъ все судьбою ему предназначенное, потому что….
Замолчи! вскричала Лади Локлевенъ, и не надодай мн своимъ вздоромъ. Слушай что я теб говорить буду, ты долго былъ служителемъ въ дом Дугласовъ….
Я родился чтобы быть служителемъ Дугласовъ. Я въ ихъ служб провелъ лучшіе дни моей жизни. Мн было десять лтъ когда я вступилъ въ вашъ домъ, а теперь мн врныхъ семьдесять.
Злодйское предпріятіе твое не удалось, а потому ты виновенъ только въ одномъ намреніи. Однако не мене того тебя слдовало бы повсить на башн замка. Но я предоставляю сіе на волю моего сына, отправься къ нему съ этимъ письмомъ. Я прибавлю тутъ еще нсколько строкъ, въ которыхъ буду просить Сира Виліама чтобы онъ прислалъ мн одного, или двухъ врныхъ людей для пополненія моего гарнизона. Съ тобой же онъ можетъ длать что хочетъ. Если ты благоразуменъ, то перехавъ озеро, пойдешь по Локербійской дорог и письмо отправишь съ другимъ посланнымъ. Пуще всего чтобы оно врно дошло до своего назначенія.
Милади, въ мои преклонные лта я не буду ворономъ ковчега. Я также врно исполню ваше порученіе, какъ если бы дло шло о чужой голов, съ моею же пусть длаютъ что хотятъ.
Лэди Локлевенъ приказала приготовить лодку, а Дрифесдалъ пошелъ длать нужныя распоряженія къ отъзду. Читатели мои врно захотятъ ему сопутствовать въ семъ путешествіи, которому суждено было скоро окончиться.
По прибытіи въ Кинроссъ, управитель не смотря на то что былъ въ немилости у госпожи своей, промыслилъ себ лошадку съ помощію Шталмейстера Лундина, и отправился вмст съ каретникомъ Аухтермухти, которому надобно было хать съ своею повозкою въ Единбургъ.
Достойный каретникъ сей, по непремнному обычаю всхъ своихъ собратій отъ самыхъ отдаленныхъ временъ до нашихъ дней, никогда не имлъ недостатка въ причинахъ часто и во всякомъ мст гд ему заблагоразсудится останавливаться на дорог, въ особенности онъ всегда долго оставался въ уединенномъ кабак, который находился въ прекрасной улиц извстной подъ именемъ Кеиріе-Крайгсъ. Путешественники еще до сихъ поръ любятъ останавливаться въ семъ романическомъ мст, но только со всмъ не по тмъ причинамъ по которымъ оно такъ нравилось Аухтермухти, и никто не узжаетъ отсюда не унеся съ собою желанія снова увидть очаровательное мсто сіе.
Вся власть Дрифесдала, правда весьма уменьшившаяся по дошедшимъ слухамъ объ его немилости, не могла заставить каретника, такого же упрямаго какъ и его лошади, прохать мимо любимаго его кабака. Старый трактирщикъ Келтій встртилъ Аухтермухти съ веселымъ дружественнымъ видомъ, и они вмст вошли въ домъ подъ предлогомъ одного важнаго дла, которое въ сущности было ни что иное какъ желаніе опорожнить кружку пива.
Между тмъ какъ два друга были такъ заняты, Дрифесдалъ, вдвойн недовольный, вошелъ въ кухню кабака. Тамъ встртилъ онъ молодаго человка въ одежд пажа, въ его пріемахъ обнаруживалось какое-то высокомріе и какая-то смлость, которая походила даже на дерзость. Онъ съ перваго взгляда не понравился Дрифесдалу, и судя по его виду, управитель могъ подумать что онъ ищетъ какого ни будь важнаго мста, если бы онъ изъ опыта не зналъ что вс приближенные Шотландскихъ вельможъ любятъ показать себя.
Добрый день, старичекъ, сказалъ молодой человкъ дружескимъ голосомъ. Ты какъ мн кажется изъ Локлевена? Нтъ ли какихъ извстій объ нашей доброй Королев? Никогда прекраснйшая голубка не была заключена въ такомъ жалкомъ птичник.
Кто говоритъ о Локлевенскомъ замк и о томъ что въ стнахъ его заключается, отвчалъ сухо Дрифесдалъ, тотъ говоритъ и объ Дугласахъ, а кто говоритъ объ Дугласахъ, тотъ дни свои подвергаетъ большой опасности.
Скажи мн, старикъ, страхъ ли который они въ теб поселили заставляетъ тебя сіе говорить, или ты хочешь за нихъ заводить ссору? Мн кажется въ твои лта кровь должна бы охладть.
Она никогда не охладетъ, если я на каждомъ шагу буду встрчать молодыхъ безумцевъ которые ее могутъ разгорячить.
Твои сдые волосы спасаютъ тебя отъ моего гнва, сказалъ пажъ который всталъ было съ своего мста, но потомъ опять слъ на стулъ.
Тмъ лучше для тебя, а то я бы освжилъ тебя этимъ терновымъ хлыстомъ. Я вижу, ты одинъ изъ тхъ храбрецовъ которые обнажаютъ свои сабли въ кабакахъ и гостинницахъ, и которые, если бы слова были сабли а клятвы ружья, скоро бы посадили Моавитянку на тронъ и ввели опять въ страну вру Вавилонянъ.
Ни слова боле, вскричалъ молодой человкъ, или, клянусь святымъ Бенетъ Сейтономъ, я теб все лицо, изску моимъ хлыстомъ, старой еретикъ.
Святымъ Венетъ Сейтономъ! повторилъ управитель, имя сіе значитъ только что нибудь въ устахъ такихъ измнниковъ какъ ты. Но я тебя задержу какъ измнника Короля Іакова и достойнаго всеобщаго уваженія Регента. Гей! Аухтермухти! Сюда! ко мн на помощь. Свяжите сего измнника!
Говоря сіе, онъ схватилъ пажа за воротъ, который съ силою боролся желая освободить себя, Дрифесдалъ обнажилъ саблю и хотлъ его ударить, но пажъ, выхватя въ тоже время свой кинжалъ, нанесъ ему два удара, изъ коихъ одинъ былъ смертельный, управитель упалъ испустивъ глубокій стонъ.
Каретникъ и хозяинъ прибжали при начал ссоры. Аухтермухти, видя обнаженную саблю, убжалъ гораздо скоре нежели пришелъ, Кельтій же остановился у двери, и не смя вмшаться въ дло говорилъ только: господа! господа! ради Бога перестаньте, и увидя что Дрифесдалъ упалъ, пустился кричать изо всей мочи.
Тише, тише, дуракъ, сказалъ раненый управитель, не ужели удары кинжала и умирающіе люди такая рдкость въ Шотландіи что должно орать во все горло, какъ будто твой домъ падаетъ? Молодой человкъ, я на тебя не сержусь, потому что мн не за что на тебя сердиться.— Ты мн нанесъ ударъ, который я многимъ наносилъ, и я терплю то что заставлялъ другихъ претерпвать. Мн суждено было умереть такимъ образомъ, и ты н могъ не выполнить предопредленія судьбы. Но если ты хочешь быть справедливъ въ отношеніи ко мн, возьми на себя трудъ доставить чрезъ врныя руки письмо сіе Сиру Виліаму Дз’гласу, я не хочу чтобы кто нибудь сказалъ: онъ не вручилъ письма изъ опасенія лишиться головы.
Молодой человкъ, въ которомъ сожалніе и состраданіе заступило мсто гнва, слушалъ его со вниманіемъ, когда человкъ, завернутый въ плащь совершенно его закрывавшій, вошелъ въ комнату и вскричалъ: праведный Боже! Дрифесдалъ! Дрифесдалъ умираетъ….
Да, сказалъ управитель, Дрифесдалъ точно умираетъ, и онъ сожалетъ что прежде смерти еще услышалъ голосъ измнника Жоржа Дугласа, не смотря однако на это, я радъ васъ видть. Мой добрый убійца, и ты также любезный хозяинъ, отойди на минуту чтобы я могъ на свобод поговорить съ симъ несчастнымъ, сядьте на землю, господинъ Дугласъ, вамъ будетъ слышне, ибо я чувствую что мои силы ослабваютъ. Вы конечно слышали о моемъ безуспшномъ покушеніи освободить Шотландію отъ женщины Моавитянки. Я думалъ что питье мною приготовленное отвратитъ отъ васъ всякое подозрніе, ибо хотя я и представилъ совершенно другія причины вашей матушк, но побудительнйшею изъ нихъ была дружба моя къ вамъ.
И ты осмливаешься говорить мн о своей дружб, подлый убійца! можешь ли ты произведши столь гнусное преступленіе, оправдывать его моимъ именемъ?
А почему же и не такъ, господинъ Жоржъ? Я едва теперь дышу, но соберусь Съ послдними силами чтобы вамъ доказать что я совершенно правъ. Йебыли ли вы до того увлечены прелестями сей прекрасной женщины, что вопреки тому чмъ одолжены вашему роду, религіи, Государю, вы хотли вспомоществовать бгству ея изъ замка, снова возвесть ее на престолъ и ввести въ Голирудъ, который содлался для нее мстомъ проклятія? Выслушайте меня терпливо, мн не долго остается съ вами говорить. Какое было ваше намреніе? Содлаться супругомъ сей Моавитянки? Но не одинъ разъ уже получали ея сердце и ея руку за цну гораздо меньшую, нежели какую вы ей предлагали. И врный служитель дома отца вашего не можетъ повришь чтобы вы хотли быть преемникомъ бесмысленнаго Дарнлея и злодя Ботвеля.
Помысли, о Бог, Дрифесдалъ, и перестань охуждать другихъ. Если можешь, раскайся, въ противномъ случа молчи, Сейтонъ! помоги мн поддержать сего несчастнаго, пусть онъ успокоится и обратитъ мысли свои на другіе предметы.
Сейтонъ! повторилъ умирающій! Сейтонъ! Разв я отъ руки Сейтона погибаю? Если это такъ, то я долженъ умереть, ибо домъ сей едва не лишился черезъ меня одной изъ дочерей своихъ. Тогда устремивъ на пажа угасающіе свои взоры, онъ прибавилъ: вотъ вс черты ея лица. Наклонись, молодой человкъ, дай мн по ближе себя разсмотрть чтобы когда мы встртимся на томъ свт, я могъ бы тебя узнать, ибо убійцы будутъ тамъ вмст жить, а мы оба были убійцами. Ты рано началъ свое поприще и поврь мн, оно будетъ кратковременно, молодое дерево, орошенное кровію старца, долго расти не можетъ. Однако я тебя не проклинаю, даже и не упрекаю. Это странно, сказалъ онъ говоря самъ съ собою голосомъ боле и боле ослабвающимъ, а не могъ выполнить чего желалъ, а онъ выполнилъ то чего можетъ быть во все не хотлъ сдлать. Удивительно что наша воля рдко бываетъ согласна съ предопредленіями судьбы, что мы всегда хотимъ Плыть противу теченія, которое должно насъ увлечь, Не взирая на вс наши усилія.— Мой умъ начинаетъ заблуждаться. Я желалъ бы чтобы Шеффербахъ былъ здсь. Но къ чему это? Путешествіе мое такого рода, что кормчій мн не нуженъ. Прощайте, господинъ Дугласъ, я умираю… врный… дому отца вашего.
Сказавъ сіе, съ нимъ сдлались сильныя конвульсіи и чрезъ нсколько минутъ онъ испустилъ Послдній вздохъ. Сейтонъ первый прервалъ молчаніе:
Клянуся моею честію, Дугласъ, что приключеніе сіе весьма для меня прискорбно, но онъ первый поднялъ на меня руку, угрожалъ меня убить, и я извлекъ кинжалъ только для своей защиты. Если бы онъ былъ даже вашъ другъ, то и тогда кром сожалнія я ничего бы изъявить ему не могъ.
Мн самому очень прискорбно что это случилось, Сейтонъ, однако я васъ ни мало не охуждаю. Я очень знаю, что всякой человкъ иметъ свое предопредленіе, хотя совсмъ не въ томъ значеніи, какое давалъ сему слову Дрифесдалъ. Онъ имлъ о судьб ложное понятіе и ею извинялъ вс свои поступки. Но намъ надобно разсмотрть сіе письмо.
Они вышли съ другую комнату и остались тамъ нсколько времени для совщанія. Келтій не замедлилъ къ нимъ придти, и съ видомъ замшательства спросилъ у Жоржа Дугласа, что онъ прикажетъ длать съ тломъ умершаго. Вашей милости, сказалъ онъ, должно быть извстно что мн житье отъ живыхъ, а не отъ мертвыхъ. Въ старомъ Дрифесдал не много было проку во время его жизни, а теперь посл его смерти и подавно я ничего отъ него не дождусь.
Привяжи ему камень на шею, сказалъ Сейтонъ, и когда ночь наступитъ брось его въ Клейхское озеро, я ручаюсь что онъ поверхъ воды не всплыветъ.
Нтъ, нтъ, сказалъ Жоржъ, я на это не согласенъ. Келтій, ты былъ мн всегда вренъ, и я надюсь что ты въ этомъ не будешь раскаиваться. Отошли тло сего несчастнаго въ Баллингрійскую церковь, и выдумай какую хочешь сказку о его смерти, скажи что онъ убитъ въ ссор съ незнакомыми людьми. Самъ Аухтермухти боле ничего сказать не можетъ, и мы живемъ въ такія смутныя времена что о подобныхъ происшествіяхъ большихъ розысковъ длать не станутъ.
Пусть онъ скажетъ правду, вскричалъ Сейтонъ, лишь бы только она не вредила нашимъ намреніямъ. Скажи что онъ обидилъ одного изъ Сейтоновъ, моего товарища, и что Сейтонъ же за это наказалъ его. И мало забочусь произойдетъ ли отъ сего какая нибудь ссора, или нтъ.
Однако ссора съ Дугласами, сказалъ Жоржъ важнымъ голосомъ, можетъ дурно кончиться.
Никогда, отвчалъ Сейтонъ, если одинъ изъ самыхъ достойныхъ членовъ сего дома будетъ за меня.
Увы! Генрихъ если вы говорите обо мн, то я въ этомъ дл только Дугласъ въ половину. Но я буду думать о существ которое никогда я забыть не въ состояніи, и которое иметъ надо мною боле власти и боле права нежели вс мои предки. Келтій, ты можешь сказать что Генрихъ Сейтонъ убилъ Дрифесдала, но ты знаешь что онъ убилъ его защищая себя. Во всякомъ однако случа, ни слова обо мн. Пусть Аухтермухти отвезетъ письмо сіе къ моему отцу въ Единбургъ, и онъ отдалъ ему пакетъ за своею печатью. Вотъ теб деньги на погребеніе, продолжалъ онъ, а что останется то возьми себ, это за то что покойникъ лежитъ у тебя въ дому.
Я на нихъ велю вымыть полъ, сказалъ Келтій, а это не такъ легко, ибо говорятъ что посл пролитой крови всегда остаются пятна. Сказавъ сіе онъ вышелъ.
Что же касается до вашего плана сказалъ Дугласъ Сейтону продолжая разговоръ прерванный хозяиномъ, то онъ очень хорошъ, но только, не говоря о другихъ причинахъ, мн кажется вы слишкомъ молоды и слишкомъ вспыльчивы для сего дла.
Мы объ этомъ посовтуемся съ отцомъ аббатомъ. Вы дите сегодня вечеромъ въ Кинроссъ?
ду: ночь будетъ очень темна, а мн это-то и надо. Но я долженъ прежде приказать Келтію поставить камень на могил сего несчастнаго съ означеніемъ его имени и одного достоинства которымъ онъ только могъ гордиться,— врности къ дому Дугласовъ.
Какую вру исповдовалъ онъ? Судя по нкоторымъ словамъ которыя у него вырвались, я опасаюсь не слишкомъ ли рано я отправилъ къ сатан одного изъ его подданныхъ.
Я не знаю что мн вамъ на это отвчать. Онъ не любилъ ни Рима ни Женевы, Но говорилъ часто о познаніяхъ которыя пріобрлъ между послдователями Нижней Германіи. Дурное ученіе сколько можемъ мы судить по его плодамъ!
Перестанемъ объ этомъ говорить, сказалъ Сейтонъ, желаю вамъ не имть сегодня вечеромъ никакой дурной встрчи. Для меня же признаться весьма прискорбно что мои руки обагрились въ крови старика. А хотлъ бы чтобы онъ былъ годами дватцатью или тритцатью помоложе. Впрочемъ, меня то утшаетъ что не я первый взялся за оружіе.

ГЛАВА V.

Теперь мы должны перенестись въ Замокъ Локлевенскій, и продолжать расказъ происшествій сего достопамятнаго дня который былъ свидтелемъ смерти Дрифесдала. Полдень давно уже прошелъ, наступилъ часъ обда, но ни что казалось не предвщало намренія подавать кушанье Королев. Марія писала въ своей спальн. Три лица составлявшія ея свиту были въ гостинной, и тмъ съ большимъ нетерпніемъ ожидали наступленія обда, что он, какъ помнится, не завтракали.
Я думаю, сказалъ пажъ, что не успвъ насъ отравить, хотятъ попробовать не лучше ли на насъ подйствуетъ голодъ.
Лэди Флемингъ казалось нсколько призадумалась отъ сего замчанія, но она скоро ободрилась вспомнивъ что дымъ цлое утро выходилъ изъ трубы кухни, а слдовательно это противурчило предположенію Роланда.
Катерина стояла у окна. Вдругъ она закричала: они идутъ! они идутъ! и въ самомъ дл на двор показались служители, которые несли обдъ, впереди же ихъ шла старая Лади Локлевенъ, съ своимъ высокимъ воротникомъ, съ своими длинными кружевными фландрскими манжетами и съ своими шелковыми Кипрскими рукавами.
Клянусь честію, сказалъ Роландъ, что это та самая одежда въ которой она плнила Короля Іакова, и тмъ самымъ доставила такого добраго брата бдной госпож нашей.
Нтъ! Господинъ Роландъ, сказала Лади Флемингъ которая гордилась своими познаніями въ модахъ, это невозможно, ибо одежда сія показалась въ первой разъ когда Королева Регента похала въ церковь Св. Андрея, посл Пинкійскаго сраженія.
Она бы еще не скоро окончила важный сей споръ, если бы онъ не былъ прерванъ приходомъ Лади Локлевенъ, которая приказала поставить весь обдъ на стол и сама перепробовала вс кушанья. Лади Флемингъ, съ притворнымъ видомъ, сожалла что Лади Локлевенъ взяла на себя такую трудную обязанность.
Посл страшнаго приключенія случившагося сегодня поутру, отвчала владтельница замка, моя собственная честь и честь моего сына, требуютъ чтобы я пробовала все что впередъ будутъ подавать Лади Маріи. Доложите ей что я ожидаю ея приказаній.
Ея Величество, сказала Лади Флемингъ, будетъ сей часъ извщена что Лади Локлевенъ ее ожидаетъ.
Королева вскор вышла изъ своей спальни, и говорила съ примтною ласкою съ владтельницею замка. Это значитъ благородно поступать, Милади, сказала она ей, ибо, хотя намъ совершенно нчего опасаться подъ вашимъ кровомъ, однако признаюсь мои спутницы очень были встревожены сегодняшнимъ приключеніемъ, но ваше присутствіе ихъ успокоитъ и возвратитъ имъ прежнюю веселость. Не угодноли вамъ присесть?
Лэди Локлевенъ сла и Роландъ началъ исполнять свою должность. Но не смотря на вс усилія Королевы оживить разговоръ, обдъ былъ скученъ и молчаливъ, и Лади Локлевенъ на вопросы Маріи отвчала очень кратко и съ примтною холодностію,— Наконецъ Королева, которая казалось длала все сіе изъ снисхожденія, и тщеславилась нкоторымъ образомъ своими способностями нравиться, почувствовала что она обижена, Она бросила выразительный взглядъ на Лади Флемингъ и Миссъ Сейтонъ, пожала плечами, и не сказала боле ни слова. Нсколько минутъ спустя, владтельница замка сама начала разговоръ. И замчаю, сказала она, что мое присутствіе вамъ въ тягость, и что оно служитъ только преградою всеобщей веселости. Прошу извиненія у вашего Величества. Я бдная вдова, покинутая своимъ внукомъ и оставленная врнымъ своимъ служителемъ, я не достойна той чести которую вы мн длаете сажая съ собою за столъ, гд умъ и веселость — вещь необходимая.
Если Лади Локлевенъ говоритъ не шутя, сказала Королева, то я не знаю изъ чего она заключаетъ, что наши обды должны быть сопровождаемы веселостію. Она вдова, но наслаждается почестями, свободою, и повелваетъ въ дом своего покойнаго мужа. Я же знаю одну вдову, передъ которой словъ презрніе и измна никогда недолжно бы произносить, потому что никто лучше ее, по опыту, не знаетъ ихъ значеніи.
Говоря о своихъ несчастіяхъ, я не имла намренія напоминать вамъ объ вашихъ, Государыня, сказала Лади Локлевенъ, и глубокое молчаніе снова послдовало за симъ краткимъ разговоромъ.
Наконецъ Королева обратила свою рчь къ Лади Флемингъ. Милой другъ, сказала она ей, за нами такъ строго здсь надсматриваютъ, что мы не имемъ почти и времени гршить, но если бы мы и были причастны къ грхамъ, то строгое молчаніе которое мы хранимъ въ сію минуту послужило бы намъ вмсто покаянія. Если ты иногда дурно прибирала мои волосы, Флемингъ, если Катерина не охотно вышивала свой коверъ, если Роландъ разбивалъ стеклы въ окнахъ башни, что съ нимъ случилось на прошедшей недл, то теперь время подумать намъ о сихъ грхахъ и, если можно, въ нихъ раскаяться.
Извините моей смлости, Государыня, сказала Лади Локлевенъ, но я стара и по! лтамъ моимъ имю право требовать нкотораго снисхожденія. Мн кажется люди вашей свиты могли бы раскаяться въ предметахъ гораздо важнйшихъ, нежели въ бездлкахъ о которыхъ вы говорите, и о которыхъ вы говорите, прошу у васъ извиненія еще разъ, Государыня, съ такимъ видомъ какъ будто бы грхъ и раскаяніе ничего не значили въ глазахъ вашихъ.
Если вамъ угодно, Лади Локлевенъ, чтобы нашъ разговоръ былъ серьезенъ, то прошу васъ сказать мн почему общаніе которое мн дано на щетъ духовника Регентомъ, ибо такъ всегда называютъ вашего сына, не было выполнено? Оно нсколько разъ было возобновляемо, но никогда не приводилось въ исполненіе. Мн кажется что т которые сами гордятся своею покорностію и смиреніемъ, не должны бы лишать и другихъ религіозныхъ пособій необходимыхъ для спокойствія ихъ совсти.
Это правда, Государыня, что Графъ Муррай на этотъ разъ былъ слишкомъ слабъ, ибо онъ согласился потворствовать вашимъ предразсудкамъ, священникъ Католикъ, отъ его имени, прибылъ въ мстечко Кинроссъ. Но Сиръ Виліамъ Дугласъ, владлецъ замка сего, никогда не позволитъ чтобы въ стнахъ его жилъ посланный отъ Епископа Римскаго.
По этому мн кажется что Милордъ Регентъ долженъ бы былъ отправить меня куда нибудь въ другое мсто, гд бы было мене предразсудковъ и боле человколюбія.
Вы имете ложное понятіе, Государыня, о религіи и человколюбіи. Человколюбіе даетъ больнымъ лкарства которыя могутъ быть имъ полезны, но отказываетъ въ томъ что, льстя вкусу, можетъ увеличить, ихъ болзнь.
Ваше же человколюбіе, Лади Локлевенъ, есть одна только жестокость сокрытая подъ лицемріемъ дружественнаго участія. Вы стараетесь меня притснять, и твердо ршились погубить мою душу и разрушить мое тло. Но небо не всегда будетъ терпть такое беззаконіе, и участники въ ономъ, можетъ быть прежде нежели они ожидаютъ, понесутъ достойное наказаніе.
Въ сію минуту, Рандалъ вошелъ въ комнату съ такимъ смущеннымъ видомъ, что Лади Флемингъ испустила пронзительный крикъ, Королева затрепетала, и Лади Локлевенъ, хотя слишкомъ гордая чтобы обнаружить свою боязнь, спросила у него съ поспшностію что надобно ему.
Дрифесдалъ умеръ, Милади, сказалъ онъ ей, онъ былъ умерщвленъ въ нсколькихъ миляхъ отсюда молодымъ Генрихомъ Сейтономъ.
Катерина затрепетала и поблднла теперь въ свою очередь.
А убійца вассала Дугласовъ живъ еще? спросила Лади Локлевенъ.
Свидтелями были только старый Келтій и каретникъ Аухтермухщи, а это не такіе люди чтобы они могли справиться съ однимъ изъ самыхъ проворныхъ и ловкихъ молодыхъ Шотландскихъ юношей, который конечно имлъ не подалеку своихъ друзей и приверженцовъ.
Точно ли ты увренъ что онъ умеръ?
Совершенно увренъ. Удары Сейтона почти всегда бываютъ смертельны. Но впрочемъ онъ не ограбленъ, и ваше письмо будетъ отвезено въ Единбургъ Аухтермухггнемъ который детъ изъ Кейри-Крайгсъ завтра поутру. Ему нельзя ране выхать. Онъ выпилъ дв добрыя кружки нива чтобы придать себ боле смлости, и теперь заснулъ на подстилк своихъ лошадей.
Съ минуту продолжалось молчаніе, Королева и Лади Локлевенъ смотрли другъ на друга, какъ бы изыскивая средства воспользоваться симъ случаемъ чтобы возобновить свой споръ, Катерина плакала,
Вы видите, Государыня, сказала Лади Локлевенъ Королев, какъ поступаютъ ваши кровожадные паписты.
Посмотрите лучше, отвчала Марія, какъ праведный судъ Божій караетъ убійцу Кальвиниста.
Дрифесдалъ не принадлежалъ къ Женевской церкви, воскликнула съ жаромъ Лади Локлевенъ,
Что нужды до этаго, онъ былъ еретикъ, одинъ только путь ведетъ къ истин, прочіе вс имютъ цлію еврею заблужденіе.
Впрочемъ я надюсь, Государыня, что сіе приключеніе примиритъ васъ съ вашимъ убжищемъ, ибо вы узнали характеръ людей которые хотли доставить вамъ свободу. Они вс жестокія чудовища, кровопійцы, начиная отъ Кланъ-Ранальдовъ и Кланъ-Тозаховъ свера, до Фернигестовъ и Буклейховъ южныхъ, отъ убійцъ Сейтоновъ на восток….
Вы забываете, милостивая Государыня, что я одна изъ Сейтоновъ, сказала Катерина отдернувъ свой платокъ отъ лица исполненнаго негодованія.
Если бы я и забыла сіе, моя милая, то по свойственной теб гордости ты врно бы мн это напомнила.
Если мой братъ умертвилъ злодя который хотлъ отравить его сестру и его Государыню, то я сожалю только о томъ что онъ исполнялъ должность палача. Впрочемъ, и храбрйшій изъ Дугласовъ долженъ тщеславиться, погибая отъ руки одного изъ Сейтоновъ.
Прощай, моя милая, сказала Лади Локлевенъ вставъ съ своего мста, молодыя двицы такія какъ ты, бываютъ главною причиною всхъ споровъ у молодыхъ людей. Прощайте, Государыня, сказала она Королев, сколь вамъ не непріятно мое присутствіе, однако въ часъ ужина я опять увижусь съ вами. Послдуй за мною, Рандалъ, и раскажи мн въ подробности все сіе ужасное происшествіе.
Это въ самомъ дл удивительное происшествіе, сказала Королева когда Лади Локлевенъ вышла изъ комнаты, но не смотря на злодяніе Дрифесдала, я хотла бы чтобы онъ раскаялся въ своемъ проступк. Но скажи мн, моя милая, твой братъ все такъ ли какъ и прежде похожъ на тебя?
Если Ваше Величество говорите о живости характера, то вы можете судить, по описанію служителя Лади Локлевенъ, такъ ли я жива какъ мой братъ.
Говоря по совсти, я думаю что твой характеръ еще несравненно легче его, но я отъ того не мене тебя люблю. Скажи мн однако, сей братъ близнецъ по прежнему ли похожъ на тебя чертами лица своего? Я помню это самое сходство побуждало твою матушку заключить тебя въ монастырь. Она говорила что если вы оба будете въ свт, ‘то вс проказы твоего брата могутъ легко теб быть приписаны.
Я думаю, Государыня, что и теперь есть еще люди которые не въ состояніи отличить насъ другъ отъ друга, въ особенности если брату моему вздумается, изъ шалости, надть на себя женское платье. Говоря сіе, она бросила быстрый взоръ на Роланда Гремеса, которому разговоръ сей весьма многое объяснялъ.
Слдовательно, если онъ походитъ на тебя, моя милая, онъ долженъ быть прекрасный мущина. Я совсмъ его не помню потому что все послднее время онъ былъ во Франціи, а въ Голируд я его также не видала.
Объ его лиц я ничего сказать вамъ не могу! Государыня, но я желала бы чтобы онъ не имлъ сего буйнаго и неукротимаго характера которымъ, по несчастію, гордятся почти вс молодые люди нашего времени. Одному Богу только извстно, Государыня, что когда дло идетъ о вашей безопасности, смерть моего брата меня не устрашаетъ, и я кажется еще боле люблю его за ревность съ какою старается онъ о вашемъ освобожденіи. Но за чмъ заводить ссору со всякимъ незнакомымъ человкомъ? за чмъ наносить пятно имени своему? за чмъ обагрять руки свои проливая кровь низкаго вассала, старика, убійцы, который долженъ бы окончить дни свои на вислиц?
По тише, Катерина, я не позволю чтобы, неразсмотрвъ хорошенько дла, обвиняли юнаго моего защитника. Онъ можетъ быть принужденъ былъ защищаться. Съ Генрихомъ моимъ храбрымъ Рыцаремъ, и Роландомъ моимъ врнымъ конюшимъ, мн кажется я Царица какого нибудь романа, которой вскор нчего будетъ бояться ни жезловъ волшебницъ ни заклинаній духовъ, но я сегодня что то слишкомъ устала! Возьми историческую книгу нашу, и начни съ того мста гд мы въ послдній разъ остановились. Помилуй что съ тобою сдлалось, я у тебя спрашиваю историческую книгу, а ты мн подаешь любовную лтопись?
Королева принялась вышивать свой коверъ, и въ продолженіи нсколькихъ часовъ невыпускала иголки изъ рукъ, Катерина же и Лади Флемингъ поперемнно ей читали.
Чтоже касается до Роланда, то кажется все вниманіе его было обращено на любовную лтопись, не смотря на то что книга сія не понравилась Королев. Онъ припоминалъ себ голосъ и пріемы молодаго Сейтона, по которымъ, если бы предубжденіе его было не такъ велико, легко бы ему было отличить сестру отъ брата. Онъ стыдился своей ошибки. Не смотря на природную живость Катерины, онъ никогда не осмлился бы ей приписать сей дерзости и сей увренности, которыя такъ замтны были въ ея брат. Роландъ нсколько разъ старался обратить на себя вниманіе Катерины, желая знать какихъ объ немъ она мыслей посл сдланнаго имъ открытія, но вс старанія его были тщетны, ибо Катерина когда и не читала, казалось принимала такое живое участіе въ подвигахъ Рыцарей Тектоническаго ордена противу язычниковъ Эстоніи и Ливоніи, что даже и ни разу не взглянула на пажа. Но когда Королева, закрывъ книгу, приказала имъ послдовать за собою въ садъ, Марія доставила ему благопріятный случай поговорить съ Катериною, можетъ быть она сдлала это и съ намреніемъ, ибо смущеніе Роланда не могло укрыться отъ ея проницательныхъ глазъ’ Пошедъ впередъ съ Лади Флемингъ, она приказала Катерин остаться въ нкоторомъ отъ нихъ отдаленіи, подъ тмъ предлогомъ что имъ -нужно переговорить о важныхъ длахъ, однако мы очень хорошо знаемъ что женскіе наряды служили предметомъ ихъ разговора, и что Лади Флемингъ въ семъ разговор показала вс свои обширныя познанія по этой части.
Роландъ ршился воспользоваться симъ случаемъ.
Вотъ уже цлые два часа, прекрасная Катерина, сказалъ онъ ей, какъ я горю отъ нетерпнія спросить у васъ, не почли ли вы меня за дурака, видя что я не въ состояніи былъ отличить брата отъ сестры?
Ошибка сія и мн не длаетъ много чести, потому что вы такъ легко приняли за меня молодаго втренника, но впередъ я буду гораздо умне, и чтобы скоре сего достигнуть, я ршаюсь исправиться отъ всхъ моихъ глупостей.
Мн кажется намъ обоимъ легко это сдлать.
Не думаю. Мы оба боле нежели въ одной глупости должны упрекать себя.
Я былъ глупъ, глупъ до непростительности, но бы, любезная Катерина….
А я, сказала Катерина важнымъ голосомъ, ей во все не свойственнымъ, я на примръ, слишкомъ долго позволяла вамъ употреблять со мною въ разговор подобныя выраженія, боле сего я позволять ихъ вамъ не могу,— мн очень досадно если такое запрещеніе будетъ вамъ въ тягость.
Но отъ чего такая скорая перемна во взаимныхъ отношеніяхъ нашихъ? Что заставляетъ васъ такъ жестоко со мною поступать?
Я сама не знаю что вамъ отвчать на это, скажу только, что посл приключенія сегодняшняго я должна вести себя гораздо осторожне прежняго. Слпой случай,, тотъ самый который открылъ вамъ существованіе моего брата, можетъ извстить его о вашемъ короткомъ со мною обращеніи, и тогда, праведный Боже! Его характеръ, его сегодняшній поступокъ, однимъ словомъ, все приводитъ меня въ трепетъ когда я представлю себ слдствія, которыя отъ сего могутъ произойти.
Не опасайтесь ничего! прекрасная Катерина, я могу защищаться противу опасностей такого рода.
То есть, съ живостію, вскричала Катерина, вы будете драться съ братомъ, чтобы доказать свою приверженность къ сестр? Мн Королева иногда говорила, что мущины въ любви и ненависти, самые большіе эгоисты въ свт, равнодушіе которое вы оказываете къ моему страху подтверждаетъ ея слова.
Вы очень несправедливо обо мн думаете, Катерина. Мое воображеніе мн представляло одну только саблю, не обращая вниманія на руку, которая ею управляла. Если бы вашъ братъ былъ передо мною съ оружіемъ въ рукахъ, онъ бы сто разъ могъ лишить меня жизни прежде нежели бы я подумалъ посягнуть на его безопасность.
Увы! сказала она со вздохомъ, не объ одномъ моемъ брат идетъ дло. Вы только припоминаете себ странныя обстоятельства., которыя познакомили насъ другъ съ другомъ, а не обращаете вниманія на то, что когда я возвращусь въ домъ отца моего, насъ раздлитъ пропасть неизмримая, и вы иначе не будете въ состояніи перейти ее, какъ только съ опасностію своей жизни. Единственная родственница, которую вы имете, характера страннаго и удивительнаго: она принадлежитъ къ непріязненному и намъ племени, прочіе члены вашей фамиліи никому не извстны. Можетъ быть истины сіи покажутся вамъ нсколько строгими, но я должна была ихъ произнести.
Любовь, прелестная Катерина, мало думаетъ объ родословныхъ.
Это правда, но Лордъ Сейтонъ много объ этомъ думаетъ.
Королева, ваша и моя повелительница, будетъ за меня ходатайствовать…. Катерина! Не отдаляйте меня отъ себя въ то время когда я почиталъ Роланда на верху блаженства. Но не вы ли мн сами сказали, что если буду способствовать къ освобожденію нашей Государыни, то ваша благодарность послужитъ мн наградою.
Вся Шотландія была бы вамъ признательна, съ живостію воскликнула Катерина. Что же касается до моей личной благодарности, то вы должны помнить Что я подвластна вол отца, и пока Королева находится въ зависимости отъ своихъ вельможъ, она не Можетъ имъ предписывать законовъ.
Что нужды до этаго, я своими длами заставлю умолкнуть предразсудки. Мы живемъ въ такія времена, что отъ насъ самихъ зависитъ наше счастіе, и почему Я не могу возвыситься подобно другому? Рыцарь Авенель сколь онъ теперь ни знатенъ и ни могущественъ, не можетъ похвалиться лучшимъ противъ меня происхожденіемъ.
Такимъ точно языкомъ говоритъ, въ романахъ странствующій Рыцарь, который пролагаетъ себ путь къ сердцу своей владычицы, низвергая великановъ и поражая драконовъ, изрыгающихъ пламя.
Но если мн удасться освободить свою владычицу и доставишь ей волю въ выбор, на кого тогда, милая Катерина, обратится выборъ сей?
Начните съ того чтобы освободить ее, а потомъ она будетъ умть вамъ отвчать на вашъ вопросъ.
Сказавъ сіе, она прервала разговоръ и побжала къ Королев, которая удивясь такому поспшному ея приходу, вскричала: я надюсь-нтъ никакихъ дурныхъ встей, никакихъ раздоровъ при моемъ миломъ двор…. Нтъ, нтъ, прибавила она, увидя краску на лиц Катерины и веселый взглядъ Роланда, все идетъ хорошо…. Но я слышу звонъ колокола въ Кинросс, возвратимся въ наши комнаты, ибо насталъ уже часъ въ которой добрая Лади Локлевенъ общалась удостоить своимъ присутствіемъ нашъ вечерній столъ, глядя на нее я приходила бы въ уныніе, если бы не надялась, что рано или поздо свобода мн будетъ возвращена. Но надобно имть терпніе.
Если бы я могла, сказала Катерина, на одну только минуту принять на себя образъ Генриха и пользоваться всми выгодами мущины, я охотно бы бросила тарелку въ лице сей. старухи, которой вс поступки не что иное, какъ смсь тщеславія, принужденности и злобы.
Королева смялась такому грозному нетерпнію своей молодой спутницы, Лади же Флемингъ строго выговаривала Катерин за ея втренность, лишь только успли он войти въ комнату, служители принесли ужинъ, и вмст съ ними вошла владтельница замка.— Королева, которая ршилась быть осторожною, мужественно перенесла ея присутствіи* но ея терпніе истощилось, когда при конц ужина вошелъ Рандалъ со связкою ключей въ рукахъ, онъ отдалъ ихъ почтительно своей госпож и сказалъ что вс двери заперты и везд поставлены часовые.
Королева и об ея спутницы скрытно бросили другъ на друга взглядъ, изображавшій неудовольствіе и досаду., и Марія громко сказала: мы не должны жалть о томъ, что нашъ дворъ такъ малочисленъ, если добрая Лади Локлевенъ сама отправляетъ вдругъ столько различныхъ должностей. Кром обязанности Гофмаршала и управителя, она сегодня исполняетъ должность начальника стражи.
И впредь будетъ всегда исполнять оную, Государыня, сказала Лади Локлевенъ, исторія Шотландіи представляетъ намъ довольно примровъ, сколь мало мы можемъ полагаться на нашихъ служителей. Никто не позабылъ вроятно любимца Синклера и многихъ другихъ, имена которыхъ у всхъ еще въ свжей памяти.
Конечно нтъ, сказала Марія, но отецъ мой имлъ столько же любимицъ сколько и любимцовъ. Всякой и теперь еще припоминаетъ себ Лади Сандиландъ, Лади Олифонтъ и нкоторыхъ другихъ, которыхъ имена конечно не могли сохраниться въ памяти такой знатной женщины какъ вы.
Если бы глаза Лади Локлевенъ способны были бросать громовыя стрлы, Королева была бы ими поражена въ сію минуту. Воздержавъ нсколько свой гнвъ, Лади тотчасъ вышла изъ комнаты, неся съ собою огромную связку ключей.
Мы должны благодарить Бога, сказала Королева, за проступокъ который женщина сія сдлала въ своей молодости. Если бы у нее не было сей слабой стороны, она была бы неприступна, и мои слова не имли бы никакого надъ нею дйствія…. но намъ представляется еще новое затрудненіе: кажется она намрена сама прятать ключи, какъ мы ихъ теперь достанемъ? Сего дракона ни усыпить, ни подкупить нельзя.
Позвольте мн сдлать одинъ только вопросъ Вашему Величеству, сказалъ Роландъ. Если вы выйдете изъ стнъ сего замка, будете ли вы имть довольно средствъ чтобы переплыть озеро, и дни ваши будутъ ли въ безопасности на томъ берегу?
Въ этомъ положитесь на насъ, Роландъ, отвчала Марія. Что касается до сихъ двухъ пунктовъ, то нашъ планъ довольно хорошо обдуманъ.
Если Ваше Величество мн позволите, я вамъ сообщу предпріятіе, которое я самъ выдумалъ и которое, какъ мн кажется, общаетъ успхъ.
Говори, мой врный конюшій, говори безъ опасенія, во всякомъ случа я буду теб благодарна.
Мой первый покровитель, Рыцарь Авенель, хотлъ чтобы вс молодые люди въ его дом умли владть и топоромъ и стругомъ, и молоткомъ и пилою, и могли бы исправлять вс столярныя и вс слсарныя работы.— Онъ нардъ представлялъ въ примръ древнихъ поборниковъ свера, которые сами себ ковали оружіе, говаривалъ объ горномъ предводител Дональдъ-Нанъ-Орд, или Дональдъ-Молот, который ковалъ желзо въ кузниц держа по молотку въ каждой рук. Нкоторые упрекали Рыцаря Авенеля въ томъ, что онъ покровительствовалъ симъ мастерствамъ, но какъ бы то ни было, я довольно въ нихъ усплъ, и Миссъ Катерина Сейтонъ можетъ отчасти вамъ это засвидтельствовать, ибо съ тхъ поръ какъ я здсь, она получила отъ меня серебрянную булавку моей работы.
Да, сказала Катерина, и она такъ хорошо и такъ прочно сдлана была, что сломилась на другой же день, и я сама не знаю куда бросила ея остатки.
Не врь ей, Роландъ, сказала Марія, я видла, она плакала когда ее сломала, обломки же спрятала какъ какую нибудь драгоцнность. Но твое предпріятіе, Роландъ, твое предпріятіе? Разв ты въ состояніи сдлать ключи, которыми бы можно было отворить ворота замка?
Нтъ, Государыня, этаго сдлать я немогу, потому что мн надобно бы имть для сего образецъ, но я могу сковать ключи подобные тмъ, которые злая женщина сія унесла теперь, и потомъ въ случа нужды ихъ подмню.
А у нее, благодаря Бога, глаза не слишкомъ хороши. Но теб надобны орудія, другъ мой, кузнецъ, мсто для работы гд бы никто тебя не замтилъ,
Я уже не одинъ разъ работалъ въ подземельи башни съ оружейнымъ мастеромъ, его выслали какъ человка подозрваемаго въ излишней привязанности къ Дугласу. Меня привыкли видть въ кузниц по утрамъ, и я легко найду какой нибудь предлогъ чтобы снова привести въ дйствіе мхъ и наковальню.
Предпріятіе сіе довольно общаетъ, сказала Королева, займись онымъ немдленно, Роландъ, въ особенности же бойся чтобы не узнали о твоей работ.
Я заложу изнутри дверь чтобы ни кто не обезпокоивалъ меня своими посщеніями, а если и станутъ стучать, то я буду имть довольно времени спрятать свою работу, прежде нежели отворятъ дверь.
Но предосторожность сія не подастъ ли подозрній? спросила Катерина.
Ни мало, отвчалъ Роландъ, оружейной мастеръ всегда запиралъ дверь когда онъ работалъ, и онъ говаривалъ что хорошій ремесленникъ не любитъ чтобы ему мшали среди его занятій. Къ тому же надобно на что нибудь ршиться.
Пора намъ успокоиться, сказала Королева. Богъ да благословитъ васъ дти мои!.. Если Марія когда нибудь будетъ счастлива, она достойно васъ наградитъ.

ГЛАВА VI.

Роландъ успвалъ въ своемъ предпріятіи. Съ помощію денегъ, которыя дала ему Королева, онъ сработалъ нсколько маленькихъ бездлокъ, и подарилъ ими всхъ кто любопытствовалъ только знать что длаетъ онъ по утрамъ въ кузниц, Такимъ. образомъ онъ отклонилъ вс подозрніи и усплъ сковать положенное число ключей, которые своею тяжестью и видомъ совершенно походили на ключи, отдаваемые всякой вечеръ по пробитіи колокола Лади Локлевенъ, такъ что только по весьма внимательномъ, разсматриваніи можно было ихъ отличить отъ настоящихъ. Съ помощію воды и соли, онъ умлъ имъ дать надлежащій цвтъ и ржавчину, и приведя такимъ образомъ къ окончанію свое предпріятіе, въ одинъ вечеръ принесъ ихъ съ торжественнымъ видомъ къ Королев.
Королева казалась разсматривала ихъ съ удовольствіемъ, однако качала головою съ видомъ сомннія. Я согласна, сказала она, что не слишкомъ острые глаза Лади Локлевенъ могутъ ошибиться, если намъ какимъ нибудь образомъ и удаешься обмнить ключи, но какъ мы къ этому приступимъ, и кто изъ моего двора осмлится взяться за сіе дло, зная сколь сомнителенъ его успхъ? Единственное средство обратишь на себя ея вниманіе, это завлечь ее въ жаркой споръ Но мои слова всякой разъ принуждаютъ ее браться скоре за свои ключи, и кажется я слышу какъ она говоритъ: вотъ что заставляетъ меня презирать вашими упреками и не обращать вниманія на ваши насмшки. Притомъ если бы дло шло даже и о моей жизни, то и тогда Марія Стуартъ не могла бы непоказать сей гордой женщин непреодолимую преграду ихъ раздляющую. Что же мы будемъ длать? Истощитъ ли Лади Флемингъ все свое краснорчіе, описывая ей новыя Парижскія моды? Увы! Почтенная владтельница замка не перемняла платья отъ самой Пинкійской битвы. Пропоетъ ли ей милая Катерина одну изъ тхъ арій которыя такъ намъ понравились, Роландъ? Маргарита Ерскинъ, Лади Дугласъ по замужству, съ несравненно большимъ удовольствіемъ прослушала бы псаломъ Гугенотовъ на голосъ проснись заснувшая красавица. Что же мы будемъ длать? Подайте мн совтъ, ибо я сама никакихъ средствъ ненахожу. Храбрый нашъ поборникъ, врный тлохранитель Роландъ Гремесъ, нападетъ ли мужественно на владтельницу замка и похититъ ея связку открытою силою? Но чтобы сдлать сіе, намъ не нужно имть и подложныхъ ключей.
Мн кажется Ваше Величество, сказалъ Роландъ, что намъ должно употребить хитрость, а не насиліе, ибо хотя когда дло идетъ о вашей безопасности, я небоюсь….
Тысуячи старыхъ женщинъ, сказала Катерина, съ прялками и вертенами.
Кто не боится языка молодой двушки, сказалъ пажъ, тотъ ничего не боится въ свт. Я увренъ, Государыня, что мн удастся подмнить ключи у владтельницы замка, но теперь меня только безпокоитъ часовой поставленный съ нкотораго времени въ саду, чрезъ который намъ непремнно надобно проходить.
Мы въ случа нужды можемъ надяться на помощь нашихъ друзей, которые находятся по ту сторону озера, сказала Королева.
Но какъ вы ихъ увдомите что все готово къ вашему освобожденію, и что вамъ нужна ихъ помощь?
Это сдлать очень легко.
И вы столь же уврены въ ихъ храбрости, сколько надетесь на ихъ врность?
За ихъ преданность я ручаюсь моею жизнію, и это я теб докажу сію же минуту. Пойдемъ въ мою спальню. Постой. Ты Катерина также поди со мною, я не хочу одна быть въ комнат съ такимъ рзвымъ пажемъ. Флемингъ, затвори дверь передней, и скажи намъ когда услышишь что кто нибудь идетъ по лстниц. Нтъ, нтъ, возьми лучше ты на себя этотъ трудъ, моя милая, сказала она Катерин, и потомъ прибавила тихимъ голосомъ: у тебя слухъ по тоне и умъ твой по развязне. Послдуй за мною, Флемингъ, ты врно не будешь ко мн. ревновать, моя милая, сказала она опять тихонько Катерин улыбаясь, со мною будетъ твоя подруга которая можетъ отдать теб отчетъ во всхъ моихъ поступкахъ.
Королева, Лади Флемингъ и Роландъ вошли въ спальню и стали у окна которое выходило на озеро.
Подойди сюда, Роландъ, сказала Королева. Между огнями освщающими мстечко Кинроссъ, не видишь ли ты одного огня который къ берегу озера ближе, нежели вс прочіе. Хотя его свтъ образуетъ собою одну только точку на подобіе свтящагося червячка, но передъ сего точкою вс Свтила, украшающія сводъ небесный, ничего не значатъ для Маріи Стуартъ. Она напоминаетъ мн что есть люди, которые думаютъ о моемъ освобожденіи и что они готовы мн помогать во всякомъ предпріятіи. Безъ сей увренности* безъ надежды которую я питаю еще получить когда нибудь свободу, я давно бы содлалась жертвою моихъ страданій. Многіе планы, многія предпріятія были составлены и остались безъ всякаго успха, но огонь еще свтитъ и докол будетъ свтить, надежда моя не угаснетъ. Сколько горестныхъ вечеровъ провела я посл отъзда Дугласа! Не смла даже надяться появится ли когда Нибудь снова сей предвстник моей свободы! Но онъ появился нсколько дней тому назадъ, и подобно огню Сентъ-Елма во время бури, доставилъ утшеніе моему Сердцу и пробудилъ угасшую мою надежду. Я полагаю, что мои друзья имютъ въ виду какое нибудь новое предпріятіе.
Если я не ошибаюсь, сказалъ Роландъ, свтъ сей выходитъ изъ дома садовника Блинкгуля.
Точно оттуда, сказала Королева. Тамъ то мои врные подданные изыскиваютъ средства освободить меня изъ темницы, голосъ несчастной плнницы теряется въ водахъ озера прежде нежели доходитъ до ихъ слуха, однако не смотря на это мы можемъ свободно понимать другъ друга. Ты это самъ сей часъ увидишь, Роландъ, потому что я ничего не хочу скрывать отъ тебя. Я спрошу у нихъ скоро ли настанетъ время моего освобожденія. Поставъ лампу на окно, Флемингъ.
Лади Флемингъ исполнила приказаніе Маріи, и въ туже минуту изчезъ огонь въ дом садовника.
Одинъ, два, три, сказала Королева, и когда дочла она до десяти, свтъ снова показался.
Слава Богу! вскричала она, третьяго дня еще нащитала я тридцать девять прежде нежели огонь показался. Изъ этаго я вижу что часъ моего освобожденія приближается. Богъ да будетъ покровителемъ моихъ врныхъ служителей, которые заботятся обо мн съ такимъ постоянствомъ и подвергаютъ жизнь свою такимъ опасностямъ. Но войдемте въ гостиную, я боюсь чтобы безъ насъ не принесли ужина и тогда наше отсутствіе можетъ подать подозрніе. Однако сегодня намъ нельзя еще думать о подмн ключей, ибо вроятно не все еще готово.
Она вошла въ гостиную, и вечеръ прошелъ по обыкновенію.
На другой день во время обда случилось новое обстоятельство. Когда Лади Локлевенъ пробовала кушанья, поставленныя на стол Королевы, Рандалъ пришелъ къ ней съ извстіемъ, что оруженосецъ ея сына прибылъ въ замокъ, но что съ нимъ никакихъ писемъ не было.
Сказалъ ли онъ теб отзывъ?
Онъ никому кром васъ не хочетъ его сказать, Милади.
Это очень благоразумно. Прикажи ему подождать меня въ передней, но нтъ…. Государыня мн конечно позволитъ…. Вели ему немедленно придти сюда, мн нужно съ нимъ поговоришь.
Если вамъ угодно, сказала Королева, длать изъ моей комнаты вашу аудіенцъ залу для принятія своихъ служителей,
Мое положеніе должно нсколько извинять меня въ вашихъ глазахъ, Государыня. Я совершенно одна, въ преклонныхъ уже лтахъ, немощна, на мн лежатъ важныя обязанности.
Жизнь, которую здсь влачу, во все не соотвтствуетъ лтамъ, скопившимся надъ главою моею, и заставляетъ меня презирать пустыми обрядами.
Дай Богъ! добрая госпожа наша, сказала Королева, чтобы въ вашемъ замк не было другихъ цпей кром цпей, налагаемыхъ пустыми обрядами! Он такъ легки какъ паутина. Это не то, что затворы и желзныя ршетки.
Рандалъ ввелъ оруженосца, объ которомъ онъ докладывалъ, и Роландъ тотчасъ узналъ въ немъ Аббата Амвросія.
Какъ тебя зовутъ, мой другъ, спросила Лади Локлевенъ?
Эдуардъ Клендинингъ, отвчалъ Аббатъ поклонившись съ уваженіемъ.
Не изъ фамиліи ли ты Рыцаря Авенеля?
Точно такъ, милостивая Государыня, я его ближайшій родственникъ.
Что же? это очень можетъ быть, сказала Лади Локлевенъ, говоря сама съ собою въ полголоса. Рыцарь сей одолженъ всмъ одному только себ, и если онъ изъ низкаго званія и достигъ высочайшей степени величія и могущества, то онъ этимъ обязанъ единственно личнымъ своимъ достоинствамъ.— Рыцарь Аньенель, сказала она громко, извстный человкъ но своей врности и храбрости,— и я съ удовольствіемъ смотрю на его родственника, ты конечно исповдуешь истинную вру?
Безъ сомннія, милостивая Государыня, отвчалъ мнимый солдатъ.
Сиръ Виліамъ долженъ былъ сказать теб отзывъ, дабы ты свободно могъ войти въ замокъ.
Онъ мн и сказалъ его, милостивая Государыня, но я кром васъ никому ето не повторю.
Ты хорошо длаешь, поди за мною. Она подвела его къ окну, которое было въ конц залы и спросила его: что же отзывъ?
Дугласъ и довренность.
Точно, это тотъ самый отзывъ, который я назначила въ моемъ письм. Мн кажется нчего опасаться измны. Я принимала тебя Клендинингъ въ число моей стражи. Однако, Рандалъ, пока я не получу отъ сына новостей боле достоврныхъ, ты ставь его только при наружныхъ постахъ, дай ему на примръ постъ въ саду. Ты врно не боишься ночной прохлады Клендинингъ?
Готовясь на службу къ такой госпож, могу ли чего нибудь бояться?
Нельзя лучше отвчать, сказала Лади Локлевенъ, довольная сею учтивостію, которую она приняла на свой щетъ, вотъ нашъ горнизонъ и еще умножился однимъ воиномъ, и я надюсь что ты явишь себя достойнымъ нашей довренности, поди другъ мой въ свою комнату, а ты Рандалъ посмотри чтобы онъ ни въ чемъ не имлъ недостатка.
Когда Лади Локлевенъ вышла, Королева сказала Роланду, который почти теперь безотлучно при ней находился: не знаю по чему, но видъ сего незнакомца говоритъ мн въ его пользу, я уврена что найду въ немъ друга.
Проницательность Вашего величества васъ не обманываетъ, отвчалъ Роландъ. Это Аббатъ святой Маріи, его самаго видите вы въ особ оруженосца.
Какъ! вскричала Государыня, для меня, недостойной гршницы, сей святой человкъ, столь необходимый для благоденствія церкви Божіей, носитъ платье простаго солдата, ршается погибнуть смертію измнника.
Богъ будетъ покровителемъ служителя Своихъ олтарей, Государыня, сказала Катерина. Помощь, которую оказываетъ намъ достойный отецъ Амвросій, низвела бы благословеніе Божіе на наше предпріятіе, если бы оно уже не заслуживало его само по себ.
Чему я удивляюсь въ духовномъ отц моемъ, сказалъ Роландъ, такъ это твердости съ какою онъ разсматривалъ меня, необнаруживъ нисколько, что онъ меня узналъ. Я пересталъ почитать сіе возможнымъ съ тхъ поръ, какъ уврился что Генрихъ и Катерина не одно и тоже лице.
Вечеромъ не забыли посовтоваться съ приверженцами Маріи. Свтъ выходилъ изъ дому садовника. Королева приказала поставить свою лампу, но свтъ не пропадалъ, и это доказывало что вс приготовленія ея друзей, приведены къ окончанію.
Слава Богу! вскричала Катерина, я надюсь, что сегодня вечеромъ свтъ сей еще удвоится.
Зазвонили въ колоколъ, и часъ ужина въ скоромъ времени насталъ. Королева казалась важною, но твердою и ршительною. Лади Флемингъ, какъ женщина проведшая жизнь свою при двор, умла совершенно скрывать свои опасенія и заботы ее волновавшія. Взоры Катерины были оживлены смлостію сего новаго предпріятія, и легкая улыбка показывала, что она презираетъ всми опасностями, которыя могутъ произойти отъ открытія ихъ заговора. Роландъ, который зналъ, что успхъ завислъ отъ его ловкости и смлости, призывалъ къ себ на помощь все присутствіе своего ума и почерпалъ новое мужество въ глазахъ Катерины, она никогда не казалась ему такъ прекрасною.
Ключи были по обыкновенію принесены Лади Локлевенъ. Обратясь спиною къ окну, которое выходило на озеро и изъ котораго видна была церковь и мстечко Кинроссъ, а также нсколько хижинъ, разбросанныхъ по берегу озера, она стояла у стола куда на минуту положила ключи, дабы пробовать подносимыя ей кушанья, ея глаза, казалось, боле нежели когда нибудь обращены были въ сію минуту на пагубную связку, по крайнй мр такъ думали несчастныя наши плнницы. Она перепробовала уже вс кушанья Королевы и подвигала руку чтобы взяться за ключи, когда Роландъ, который сидлъ подл нее и подавалъ ей блюда одно за другимъ, обратясь къ окну поспшно закричалъ, что онъ видитъ свтъ на Кинросскомъ кладбищ.
Лэди Локлевенъ не была совершенно чужда предразсудковъ своего времени. Она врила [примтамъ: ея сыновья были въ отсутствіи, а свтъ на кладбищ почитался признакомъ смерти. Она на минуту обратила голову къ окну, и сей минуты было довольно чтобы лишишь ее всхъ плодовъ неусыпной дятельности: Роландъ имлъ у себя въ карман связку подложныхъ ключей, онъ подмнилъ ихъ съ чрезвычайною ловкостію и поспшностію. Не смотря однако на все его искуство, ключи не много зазвнли. Кто трогаетъ мои ключи? спросила Лади Локлевенъ обратясь съ поспшностію. Роландъ ей отвчалъ, что онъ нечаянно задлъ ихъ своимъ рукавомъ, разрзывая жаркое подл котораго они лежали. Она тотчасъ взяла ихъ, и во все ничего не подозрвая, снова устремила взоры свои къ окну.
Огонь сей, сказала она, не на кладбищ. Онъ- выходитъ изъ хижины стараго, садовника Блангулія, который подл кладбища живетъ. Я не знаю, какое его ремесло, но съ нкотораго времени виднъ у него свтъ почти во всю ночь. Я считала его всегда человкомъ трудолюбивымъ и спокойнымъ, но онъ принимаетъ къ себ кажется бродягъ и ночныхъ бглецовъ надобно непремнно будетъ велть noceлиться ему въ другомъ мст.
Можетъ быть онъ плететъ корзинки для продажи своихъ плодовъ, сказалъ пажъ который хотлъ отвратить подозрніе.
Или сти, сказала Дади Докдевенъ съ насмшкою.
Конечно, прибавилъ Роландъ, для ловли форелей и лососей.
Или дураковъ и плутовъ, сказала Лади Локлевенъ, но съ завтрешняго же дня его здсь не будетъ. Тутъ поклонившись Королев, она вышла въ сопровожденіи Рандала, который всегда дожидался въ передней чтобы потомъ провожать Лади до ея комнатъ.
Завтра! воскликнулъ пажъ потирая себ руки отъ удовольствія когда она вышла, глупцы полагаются на завтра, а умные пользуются сегодняшнимъ днемъ. Наконецъ, ключи отъ воротъ замка въ нашей власти.
Теперь подумаемъ объ условныхъ знакахъ, сказала Катерина. Старая тюремщица не знала сколь много она намъ длала удовольствія говоря о свт, который она видитъ по ту сторону озера. Вы довольно хорошо играли свою роль, Роландъ, и я надюсь, что мы успемъ въ своемъ предпріятіи.
Они вошли въ комнату Королевы и увидли, что свтъ дйствительно выходилъ изъ дому садовника. Роландъ сошелъ на минуту въ садъ чтобы увриться точно ли на часахъ стоитъ новый оруженосецъ и потомъ съ симъ счастливымъ извстіемъ поспшно воротился къ Королев. Марія подала ему руку, онъ преклонилъ колно и поднесъ ее къ устамъ своимъ, но увидлъ что она покрыта была холоднымъ потомъ. Государыня, сказалъ онъ, ради Бога,не унывайте въ сію критическую минуту и вооружитесь всмъ своимъ мужествомъ.
Призовите на помощь Бога и всхъ Его святыхъ, сказала Лади Флемингъ.
Призовите на помощь всю премудрость предковъ вашихъ, вскричалъ Роландъ, ршительность не должна васъ оставлять теперь ни на минуту.
Роландъ, сказала Марія удрученнымъ голосомъ, будь мн вренъ, столько людей мн уже измнили! увы! не измняла ли и я сама себ! я предчувствую что предпріятіе сіе мн будетъ стоить жизни. Во франціи мн предсказывали, что я умру въ темниц и притомъ насильственною смертію. Часъ сей уже насталъ, даруй мн Боже силы бодрственно перенесть твое предопредленіе.
Государыня, сказала Катерина, вспомните, что вы Королева. Мн кажется лучше умереть, желая возвратить себ свободу, нежели ждать каждую минуту, что насъ отравятъ.
Ты правду говоришь, Катерина, сказала Королева и ты увидишь, что Марія будетъ поступать прилично своему сану. Подайте знакъ что у насъ все готово.
Лэди Флемингъ, по приказанію Королевы, поставила дв свчки на окно.
Я была малодушна, сказала Марія, но теперь вооружусь мужествомъ, которое уже не разъ являла когда предводительствовала на войн моимъ храбрымъ дворянствомъ, и когда желала быть мущиною чтобы украсить главу свою шлемомъ и взять въ руки побдоносный мечь.
Ваше Величество, сказала Катерина, скоро увидите себя посреди своихъ врныхъ подданныхъ, тогда одинъ вашъ взглядъ придастъ имъ тройную силу и тройное мужество.
Не надобно намъ терять минуты, сказала Королева. Тамъ погасили одну свчку, это значитъ что лодка отвалила отъ берега.
Имъ надобно довольно времени на проздъ, сказалъ пажъ, ибо они будутъ грести съ осторожностію, иначе ихъ услышатъ. Притомъ же мы должны дождаться чтобы въ замк вс уснули. Я ключи потру немного масломъ чтобы они мене стучали когда я ихъ буду пробовать, посл чего пойду предувдомить нашего почтеннаго Аббата. Будьте мужественны и постоянны, и все пойдетъ хорошо.
Въ полночь, когда въ Локлевен царствовала глубокая тишина, Роландъ хотя и не безъ трепета, перепробовалъ вс ключи отъ дверей сада и нашедъ тотъ который ему былъ, нуженъ, сдлалъ на немъ особою замтку. Въ саду онъ нашелъ переодтаго Аббата,
Пріхала ли лодка? спросилъ онъ у него.
уже съ полчаса какъ она стоитъ у Стны сада, отвчалъ Аббатъ Амвросій, и часовой съ башни никакъ замтить ее не можетъ. И боюсь только чтобы онъ васъ не увидлъ когда мы подемъ.
Ночное время и тишина будутъ намъ, благопріятствовать, сказалъ пажъ. Притомъ же Гиддебрантъ стоитъ на часахъ у башни, а этотъ малой никогда ни за что не принимается, не осушивъ прежде, доброй чарки водки и не заснувъ хорошенько.
Приведите же Королеву, сказалъ Аббатъ, а я между тмъ увдомлю Генриха Сейтона, и тогда съ Богомъ!
Три плнницы слдуя за Роландомъ, тихонько сошли съ лстницы, едва смя дышать и дрожа при всякомъ маломъ шорох, который ихъ платья во время ходьбы производили, У двери сада они были встрчены Генрихомъ Сейтономъ и Аббатомъ Амвросіемъ.
Почтенный отецъ, сказалъ Генрихъ Сейтонъ Аббату, потрудитесь дать руку моей сестр, я поведу Королеву, а сей молодой человкъ будетъ имть честь вести Лади Флемингъ.
Хотя распоряженіе такого рода во все не нравилось Роланду, но противорчить и заводить ссору со всмъ теперь было не время. Катерина Сейтонъ которой очень знакомы были мста сіи, бжала подобно Сильфид, увлекая за собою Аббата. Королева одушевляемая своимъ природнымъ мужествомъ, которое заставляло умолкнуть боязнь, но въ тоже время сндаемая тысячью тягостныхъ мыслей, въ молчаніи слдовала за ними, упираясь на руку Генриха Сейтона, наконецъ посл всхъ тащилась Лади Флемингъ испуская ужасныя вздохи, спотыкаясь на каждомъ шагу, и упираясь всею тяжестью своего тла на бднаго Роланда, который въ другой рук несъ шкатулку и пакетъ Королевы.
Генрихъ Сейтонъ перелезъ въ садъ черезъ заборъ. Плнницы же не могли сего сдлать, и надобно было имъ отворить дверь ведущую на берегъ озера. Перепробовали множество ключей, однако безъ всякаго успха. Страхъ исполнилъ сердца женщинъ, но наконецъ дверь отворили, въ нсколькихъ шагахъ отъ стны увидили лодку съ шестью гребцами и кормчимъ, которые чтобы ихъ не примтили, лежали вс подъ мостомъ. Генрихъ посадилъ Королеву, Аббатъ хотлъ помочь Катерин войти въ лодку, но она предупредила его желаніе и сидла уже подл Маріи когда онъ только что намревался подать ей руку. Роландъ приближался также съ Лади Флемингъ, но подошедъ къ берегу онъ вдругъ закричалъ тихимъ голосомъ ударивъ себя по лбу: какая забывчивость! какая забывчивость! подождите меня одну только минуту, сказавъ сіе, онъ оставилъ свою подругу, отдалъ ей ларчикъ Королевы, бросилъ пакетъ въ лодку и пустился бжать въ садъ.
Клянусь небомъ! вскричалъ Сейтонъ, онъ намъ измнитъ. Я всегда его боялся.
Онъ врно этаго не сдлаетъ, сказала Катерина, и я вамъ за него ручаюсь.
Молчи! сказалъ ей грубо ея братъ. Пусть стыдъ, если не боязнь, наложитъ молчаніе на уста твои. Ну гребцы, отваливайте отъ берега и берите свои веслы, дло идетъ о спасеніи жизни Маріи.
Что же! что же! закричала Лади Флемингъ громче нежели сколько благоразуміе позволяло, разв вы безъ меня побдите?
Отваливай, отваливай, говорилъ Сейтонъ, какая намъ нужда до тхъ кто остался, лишь бы Королева была спасена.
Вы врно сего не потерпите, Государыня, сказала Катерина. Не ужели вы захотите предать смерти своего избавителя?
Конечно нтъ, отвчала Марія. Сейтонъ, я вамъ приказываю подождать Роланда какой бы опасности мы ни подвергались.
Простите меня, Государыня, если я на сей разъ ослушаюсь вашихъ повленій, отвчалъ надмнный молодой человкъ, и посадивъ въ лодку Лади Флемингъ, онъ взялся за багоръ и самъ началъ отваливать отъ берега. Въ это время Роландъ прибжалъ весь запыхавшись, и видя что узжаютъ безъ него, бросился поспшно въ лодку и сбилъ съ ногъ Сейтона, который стоялъ передъ нимъ. Генрихъ всталъ проклиная его въ полголоса, и остановивъ его, сказалъ: твое мсто не здсь, садись на носъ. Ну друзья, теперь смле за дло!
Гребцы взялись за веслы, и лодка съ быстротою понеслась по озеру.
За чмъ вы не обвернули веселъ? спросилъ Роландъ. Шумъ ихъ разбудитъ часоваго, если вы уже не разбудили его своими разговорами.
Всему этому ты виноватъ, сказалъ Сейтонъ, но ты еще много за что посл со мною раздлается.
Опасеніе Роланда слишкомъ скоро оправдалось и не дало ему даже и время отвчать Генриху, полусонный Гилдебрантъ не слыхалъ разговоровъ, но шумъ веселъ его разбудилъ и онъ закричалъ: подайте лодку, лодку скоре, или я выстрлю. Но видя, что лодка удалялась отъ берега, онъ выстрлилъ изъ своего карабина и забилъ тревогу въ замк. Трепетъ овладлъ Маріею и ея спутницами, кормчій оставилъ руль и заслонилъ Королеву своимъ тломъ, свистъ пуль раздался въ воздух въ близкомъ разстояніи отъ лодки. Наконецъ огни показались во всхъ окнахъ и извстили нашихъ плнницъ, что весь замокъ пробудился и что бгство ихъ было открыто.
Грабите, гребите сильне, вскричалъ Сейтонъ, или клянусь небомъ, мой кинжалъ придастъ вамъ мужества. Сей часъ отправятъ яликъ въ погоню за нами.
Это не такъ скоро будетъ, сказалъ Роландъ, я оставлялъ васъ на одну минуту только для того чтобы запереть вороты замка, и я вамъ ручаюсь за ихъ крпость и что довольно потребно времени чтобы ихъ выломать. Теперь я отказываюсь отъ тягостной должности привратника Локлевенскаго замка, и поручаю ее Кельтію {Духъ, который по мннію суеврныхъ людей, живетъ въ ркахъ и озерахъ.}, сказавъ сіе, онъ бросилъ связку ключей въ озеро.
Богъ да ниспошлетъ на тебя благословеніе Свое, сынъ мой, сказалъ ему Аббатъ, твое благоразуміе насъ всхъ въ стыдъ приводитъ.
Я твердо надялась, сказала Королева пришедъ нсколько въ себя, на врность и предусмотрительность моего молодаго конюшаго Роланда Гремеса, и я полагаю, что онъ скоро будетъ другомъ моихъ достойныхъ и врныхъ Рыцарей Жоржа Дугласа и Генриха Сейтона. Но гд же Дугласъ?
Я здсь, Государыня, отвчалъ тихимъ голосомъ кормчій, который сидлъ подл нее.
Такъ это вы, Дугласъ, прикрывали меня своимъ тломъ когда цлый градъ пуль сыпался на насъ?
Не ужели вы думаете, Государыня, отвчалъ онъ, что Дугласъ уступитъ кому нибудь честь жертвовать своего жизнію для спасенія жизни Маріи Стуартъ?
Разговоръ сей былъ прерванъ выстрломъ одного изъ малыхъ орудій, называемыхъ фалконетами, которыя употреблялись въ то время для защиты замковъ, но темнота ночи и дальность разстоянія сдлали, что выстрлъ сей не причинилъ никакого вреда нашимъ путешественницамъ. Однако шумъ, повторяемый эхомъ горы Беннарти, привелъ снова въ трепетъ плнницъ, и он не сказали другъ другу ни слова во все время своего плаванія.— Приставъ къ берегу, он вышли на набережную довольно дурно выстроенную на конц сада, о которомъ мы уже говорили, и Аббатъ громкимъ голосомъ произнесъ Богу благодарственную молитву за покровительство оказанное имъ въ семъ предпріятіи, Дугласъ же получилъ лестнйшую награду за труды свои: онъ велъ Королеву въ домъ садовника. Марія въ первую минуту свободы не позабыла также и Роланда: она приказала Сейтону (подать руку Лади Флемингъ, а пажъ не дожидаясь никакихъ дальнйшихъ повленій, поспшилъ предложить свою руку Катерин. Однако Генрихъ вврилъ Лади Флемингъ попеченіямъ Аббата, говоря, что ему надобно приготовишь все нужное для путешествія, люди его свиты, снявъ съ себя одежду гребцовъ, немедленно за нимъ послдовали.
Марія взошедъ между тмъ въ. хижину садовника, замтила въ углу комнаты престарелаго владльца сада и приказала ему къ себ подойти. Онъ приближился, однако, какъ будто съ видомъ принужденія.
Что же ты, братъ, сказалъ Аббатъ, не поздравляешь свою Государыню съ полученіемъ свободы?
Старикъ тихими шагами подошелъ къ Королев и въ короткихъ словахъ принесъ ей поздравленіе, какого она впрочемъ никакъ не могла ожидать отъ человка его званія, столь хорошо оно было выражено Марія поблагодарила его весьма ласково. Мн остается, прибавила она, наградить тебя теперь по возможности за твою ко мн преданность, ибо мн извстно, что твой домъ долгое время служилъ убжищамъ для троихъ врныхъ подданныхъ, которые заботились объ моемъ освобожденіи. Сказавъ сіе, она подала ему кошелекъ, прибавя, что въ послдствіи она достойнйшимъ образомъ наградитъ его услуги.
Стань на колни, сказалъ Аббатъ, и благодари ея Величество за милость.
Ты братъ, отвчалъ съ негодованіемъ садовникъ, всегда былъ моложе меня, и никогда равняться со мною не могъ, а потому и позволь мн по своему принести благодарность. Многія Королевы преклоняли передо много колна, а я уже слишкомъ дряхлъ, дряхлъ до того что даже и передъ столь прекрасною женщиною своихъ колнъ преклонить не въ состояніи. Если служители вашего Величества, Государыня, занимали мой домъ такъ, что я не могъ боле называть его своимъ собственнымъ, если во время ночныхъ посщеній своихъ, они потоптали мои лучшіе цвты, если лишили меня надежды увидть когда либо жатву, сдлавъ конюшню для своихъ лошадей изъ моего огорода, то я прошу у васъ одной только награды, одной только милости: изберите себ мстопребываніе по дале отъ меня, я старъ, и желалъ бы окончить дни свои въ мир и тишин.
Могу тебя уврить, почтенный старецъ, что если я поселюсь еще когда нибудь въ этомъ замк, то къ томъ не моя будетъ вина, но возьми деньги сіи, он хотя нсколько вознаградятъ тебя за убытки, которые ты потерплъ.
Благодарю васъ покорно, ваше Величество. Но къ чему мн это послужитъ? Не легко вознаградить старца, которому можетъ быть остался одинъ только годъ жизни, за потерянные труды цлаго года, къ тому же моя собственная безопасность не требуетъ ли отъ меня, чтобы я оставилъ мста сіи и странствовалъ по блому свту? Мн странствовать въ мои лта, мн у котораго кром сихъ плодоносныхъ деревьевъ, нсколькихъ старыхъ кусковъ пергамента, заключающихъ въ себ нкоторыя семейственныя тайны, ничего нтъ на свт. Что же касается до денегъ, то если бы я ихъ любилъ, я бы остался Аббатомъ Св. Маріи, впрочемъ Зэогъ знаетъ лучше ли я. бы сдлалъ, ибо если Аббатъ Бонифацій не что иное какъ бдный садовникъ Блинкгули, то его преемникъ Аббатъ Амвросій испыталъ еще боле превратностей судьбы, онъ сдлался простымъ оруженосцемъ.
Какъ, воскликнула Королева, Не ужели передо мною стоитъ Аббатъ Бонифацій, о которомъ я слышала такъ много разговоровъ? Не вы, но я, почтенный отецъ, должна преклонить передъ вами колна, и попросить у васъ благословенія.
Не длайте сего, Государыня, не длайте сего. Да сопутствуетъ васъ въ горахъ и долинахъ благословеніе старца, который уже боле не Аббатъ. Но я слышу топотъ вашихъ лошадей.
Прощайте, святой отецъ, когда я пріду въ Голирудъ, я вспомню и о старомъ Аббат Св. Маріи, и объ его сад.
Позабудьте и то и другое, воскликнулъ Аббатъ, дай Богъ вамъ всякаго благополучія!
Выходя изъ дому, они слышали еще какъ ворчалъ угрюмый старикъ, и съ какою осторожностію потомъ притворилъ онъ дверь.
Мщеніе Дугласовъ обрушится на главу его, сказала Королева, ужели я должна быть причиною гибели всего меня окружающаго?
Онъ здсь остаться не можетъ, сказалъ Сейтонъ, но мы взяли нужныя мры, и его отправятъ въ безопасное мсто.— Однако не угодноли хать вашему Величеству. Ей! проворнй! садись на лошадей.
Свита Сейтона и Дугласа состояла изъ двадцати человкъ. Королев и ея спутницамъ подвели лошадей, и малой сей отрядъ, опасаясь хать черезъ предмстье гд вроятно, тревога произведенная въ замк была уже извстна, выхалъ на обширную долину и съ поспшностію удалился отъ Кинросса.

ГЛАВА VII.

Прохлада ночнаго воздуха, топотъ лошадей, скорость зды, и въ особенности мысль о свобод, разсяли мало по малу грусть, тяготившую сердце Королевы. Она не могла скрыть счастливой перемны въ ней происходившей, отъ оруженосца который халъ подл нее съ опущеннымъ забраломъ, и котораго, она принимала за Аббата Амвросія. Сейтонъ, со всею опрометчивостію молодаго человка, гордившійся, и можетъ быть и не безъ причины, первымъ успхомъ своимъ, не находилъ никого себ равнымъ и казалось самъ собою принялъ управленіе надъ малымъ отрядомъ, который, говоря языкомъ тогдашняго времени, прикрывалъ счастіе Шотландіи.— То онъ ободрялъ переднихъ людей заставляя ихъ. хать скоре, но въ порядк, то устремясь къ аріергарду, приказывалъ служителямъ своимъ не жалть шпоръ и не оставлять никакихъ промежутковъ въ рядахъ, то подъхавъ къ Королев и ея спутницамъ, которыя находились въ средин отряда, онъ спрашивалъ у нихъ каково он переносятъ трудности пути, и не имютъ ли чего ему приказать. Между тмъ какъ Генрихъ былъ занятъ такимъ образомъ, оруженосецъ который халъ подл Королевы, казалось ни о комъ кром ее не думалъ. Когда дорога становилась опасною, или даже не гладкою, онъ не заботился боле о своей лошади, и держа за узду лошадь Маріи, старался предупреждать вс малйшія непріятности пути, напримръ: имъ надобно было въ одномъ мст перезжать вплавь чрезъ рку, и лвой рукой онъ поддерживалъ Королеву на сдл, а правою управлялъ поводами ея лошади.
Я н думала, почтенный отецъ, сказала Королева, когда они переплыли уже на другой берегъ, чтобы въ монастыр Св. Маріи были такіе ловкіе кавалеры. Дугласъ вздохнулъ и не отвчалъ ей ни слова. Я не знаю, продолжала Королева не замтивъ сего, чувство ли свободы, или удовольствіе предаваться моему любимому занятію и котораго я долгое время лишена была, придаетъ мн крылья, никогда рыба въ вод, птица въ воздух не испытали такого сладостнаго чувства, которымъ я теперь исполнена. Мн кажется что я сижу на моей Розабелл, а вы знаете что подобной лошади, по ея легкому шагу, тихой рыси и врности съ какою она ступала на землю, не было во всей Шотландіи.
Если бы животное, которое носитъ на себ столь драгоцнное бремя, могло говорить, отвчалъ задумчивый голосъ Дугласа, оно бы вамъ сказало: кто кром Розабеллы можетъ служить своей госпож въ теперешнія времена, и кто кром Дугласа можетъ стараться объ ея безопасности?
Королева затрепетала, предвидя вс несчастія, которыя могли произойти отъ необузданной страсти молодаго человка, но сожалніе и благодарность одержали верхь надъ обиженнымъ достоинствомъ Государыни и она старалась продолжать разговоръ съ видомъ равнодушія.
Мн сказывали, говорила она, что Посл раздла моихъ добычь, Розабелла досталась прекрасной Алин, любимой Султанш Мортона.
Это правда, отвчалъ Дугласъ, благороднаго иноходца постигла горькая сія участь, его охраняли подъ четырью замками, но Маріи, Королев Шотландской, понадобилась Розабелла, и Розабелла явилась.
Возможно ли, Дугласъ, чтобы въ то время, когда вамъ предстояли тысячи различныхъ опасностей, вы не щадили дней своихъ для такой пустой вещи, какъ иноходецъ?
Для такой пустой вещи! Не ужели вы такъ дешево цните то, что можетъ вамъ доставить одну минуту удовольствія? не были ли вы вн себя отъ восхищенія, когда узнали что сидите на своей Розабелл? А чтобы вамъ доставить сіе удовольствіе, хотя бы оно одно только мгновеніе продолжалось, разв Дугласъ не пожертвуетъ тысячу разъ своею жизнію?
Тише, Дугласъ, тише! Такой разговоръ во все не приличенъ. Но гд же Аббатъ Св. Маріи? мн надобно поговорить съ нимъ. За чмъ же, Дугласъ, вы узжаете съ видомъ негодованія?
Съ видомъ негодованія, Государыня? Посл этаго я сталъ бы негодовать и на небо, если оно бы мн отказало въ исполненіи самыхъ безразсудныхъ желаній, какія можетъ только составить человкъ. Горесть, вотъ одно чувство которое я могу питать, видя ваше ко мн презрніе.
Я вамъ не оказывала презрнія, продолжайте держать поводы моей лошади, Аббатъ можетъ хать по другую сторону, притомъ, если дорога будетъ дурна, я сомнваюсь чтобы онъ могъ мн и моей Розабелл оказывать такія услуги, какія вы мн оказывали.
Аббатъ, извщенный что Королева его спрашиваетъ, подъхалъ къ ней, она завела съ нимъ разговоръ о состояніи различныхъ партій раздлявшихъ Шотландію и план, который она должна составить дабы снова взойти на престолъ. Дугласъ не принималъ никакого участія въ семъ разговор, онъ довольствовался только отвчать на вопросы Маріи и казалось заботился объ одной личной безопасности Королевы.
Первые лучи восходящаго солнца начали показываться на горизонт, какъ наши путешественники прибыли къ воротамъ Вестъ-Нидри, замка находившагося въ Восточномъ Лосіан и принадлежавшаго Лорду Сейтону. Генрихъ Сейтонъ, видя что Королева хочетъ сойти съ лошади, предупредилъ Дугласа: онъ подалъ ей руку и ставъ однимъ колномъ на землю, просилъ ее войти въ замокъ его отца, врнаго ея подданнаго.
Ваше Величество, сказалъ онъ, можете здсь безопасно отдохнуть. Въ замк находится достаточный гарнизонъ для вашего охраненія, притомъ же съ часа на часъ я жду прибытія моего отца, который уже извщенъ о вашемъ освобожденіи. Пять сотъ человкъ его сопровождаютъ, а потому извините если топотъ лошадиной будетъ по временамъ прерывать вашъ сонъ, и знайте, что это дутъ приверженцы врныхъ вамъ Сейтоновъ.
И кто лучше врныхъ Сейтоновъ можетъ охранять Шотландскую Королеву? сказала Марія. Розабелла неслась какъ вихрь, и хотя мн на ней хать было очень покойно, но я такъ давно не путешествовала, что отдыхъ мн необходимъ Ты, Катерина, ляжешь со мною въ одной комнат, ибо ты должна угощать меня въ замк отца своего. Я благодарю васъ всхъ, мои избавители, и теперь кром моей благодарности ничего предложить вамъ не могу, но ежели мн удастся когда нибудь взойти на верхь колеса фортуны, я не позволю ей завязать себ глаза: Марія Ситуартъ будетъ умть отличить своихъ друзей. Я уврена Сейтонъ, что мн не нужно препоручать особенному твоему расположенію почтеннаго Аббата, Жоржа Дугласа и моего юнаго пажа.
Генрихъ низко ей поклонился, и Королева вошла въ свою комнату въ сопровожденіи Лади Флемингъ и Катерины Сейтонъ. Она принесла теплыя молитвы Богу за свое избавленіе и потомъ предалась сладостному успокоенію.
Время было уже около полудня, когда она проснулась. Пріятныя мечты занимали ее во всю ночь, дабы увриться точно ли она наслаждается свободою, Марія вскочила съ постели, накинула на себя легкое покрывало и побжала къ окну. Какое восхитительное зрлище! вмсто печальнаго Локлевенскаго озера, она увидла передъ собою обширную долину, которая заканчивалась красивымъ холмомъ покрытымъ лсомъ, весь же паркъ, окружавшій замокъ, наполненъ былъ войсками, поднявшими оружіе для защиты своей Королевы.
Встань, Катерина, встань, вскричала она вн себя отъ восхищенія. Наконецъ я вижу мечи и копья въ рукахъ врныхъ сыновъ моихъ, латы покрываютъ сердца ихъ исполненныя любовью къ своей Государын. Примчаешь ли ты, моя милая, примчаешь ли ты знамена сіи колеблемыя втромъ? Съ какимъ удовольствіемъ я узнаю между ими гербы и девизы моихъ друзей. Вотъ гербъ твоего храбраго отца, дале гербъ благороднаго Гамильтона, врнаго Флеминга. Посмотри, посмотри, они меня увидли и вс ко мн обратились.
Она отворила окно, и въ томъ самомъ плать въ которомъ встала съ постели,— съ разпущенными волосами, вившимися по прекраснымъ плечамъ ея, едва прикрытымъ покрываломъ,— она ласково отвчала на радостные крики храбрыхъ воиновъ, которые боле нежели на четверть мили раздавались со всхъ сторонъ. Когда первыя движенія восторга миновались, Марія вспомнила что она была очень легко одта, и закрывъ обими руками лице покрывшееся румянцемъ стыдливости, она поспшно отошла отъ окна. Легко было угадать причину ея ухода, и это еще боле увеличило всеобщій восторгъ къ Государын, которую желаніе видть своихъ врноподданныхъ, заставило позабыть приличіе требуемое ея саномъ. Ея красота не изпещренная никакими нарядами, произвела на воиновъ сильнйшее впечатлніе, нежели какое она могла бы произвести облеченная во вс знаки Царскаго достоинства, и то что теперь показалось бы другимъ слишкомъ вольнымъ въ ея поведеніи, было боле нежели извиняемо минутнымъ восторгомъ и поспшностію съ какою она удалилась. Ея уходъ не положилъ конца шумнымъ восклицаніямъ, которыя долго еще продолжались, и вс воины поклялись въ сей день на крестахъ, украшавшихъ ихъ мечи, не покидать оружія прежде нежели Марія Стуартъ не взойдетъ на престолъ своихъ предковъ.— увы! къ чему стремятся вс ихъ надежды! по прошествіи десяти дней вс сіи храбрые воины должны были быть убиты, плнены или обращены въ бгство.
Марія бросилась на креслы и съ видомъ стыдливости сказала Катерин: что подумаютъ они обо мн, моя милая! Показаться имъ съ растрепанными волосами, съ открытою шеею и обнаженными руками, не имя на себ другой одежды, кром этаго покрывала., которое я слегка на себя накинула! Они врно скажутъ, что пребываніе мое въ Локлевен лишило меня разсудка. Позови Флемингъ, я надюсь что она не забыла моей шкатулки. Мн надобно одться прилично моему званію, сколько теперешнія обстоятельства мн позволяютъ это сдлать.
О! наша добрая Лади Флемингъ, во время отъзда, ни объ чемъ не могла думать.
Ты шутишь, Катерина, съ ея характеромъ это было бы не простительно.
Роландъ взялъ на себя сей трудъ, я видла какъ онъ несъ шкатулку и большой пакетъ, и когда во время нашего отъзда такъ поспшно насъ оставилъ, то шкатулку онъ отдалъ Лади Флемингъ, а пакетъ бросилъ въ лодку и имъ едва не попалъ мн въ голову, видалъ ли кто когда нибудь такого неловкаго пажа?
Онъ постарается загладить вс нанесенныя теб обиды, моя милая. Но позови Лади Флемингъ, я должна приготовиться къ свиданію съ моими врными подданными.
Лэди Флемингъ убрала Марію со всевозможнымъ стараніемъ, и Королева предстала передъ своими вельможами въ одяніи соотвтствовавшемъ ея достоинству съ ловкостію, никогда ее не оставлявшею, она подходила ко всякому изъ Бароновъ, и каждаго изъ нихъ благодарила приличнымъ образомъ.
Куда же мы теперь подимъ, Милорды? спросила она у нихъ. Какой дорог будете вы держаться?
Мы хотли, Государыня, отвчалъ Лордъ Арброатъ, если это только согласно будетъ съ желаніемъ вашего Величества, достигнуть сперва замка Драфана, потомъ направить путь свой къ Думартону, дабы обезпечить тамъ ваше пребываніе и тогда уже начать военныя дйствія, если измнники осмлятся сразиться съ нами.
А когда мы димъ, Милорды?
Посл завтрака, отвчалъ Лордъ Сейтонъ, если вы только не слишкомъ устали ваше Величество.
Ваша воля отнын будетъ для меня закономъ, Милорды, отвчала Марія. Теперь ваши совты будутъ управлять моими поступками, а со временемъ, я надюсь они мн помогутъ управлять и длами Государственными. Милорды, вы позволите мн, также и моимъ спутницамъ, завтракать вмст съ вами. Мы теперь полусолдаты, и пустыя церемоніи не должны имть никакого мста.
Сіе доказательство особеннаго благоволенія произвело новый восторгъ въ собраніи. Но Королева, обращая на всхъ свои взоры, тщетно между ими искала Дугласа и Роланда, и Она въ полголоса спросила у Катерины: гд мои избавители?
Здсь подл насъ, Государыня, въ часовн, и кажется довольно печальны, отвчала Катерина. Королева замтила, что слезы навернулись на глазахъ ея любимицы.
Это не должно быть, сказала.Королева, но побудь здсь, я сама пойду за ними и постараюсь ихъ привести сюда.
Она вошла въ часовню, и увидла что Дугласъ стоялъ у окна, и казалось погруженъ былъ въ задумчивость. Онъ затрепеталъ, увидя Королеву: его черты въ минуту прояснились, и меланхолія никогда не оставлявшая его лица, уступила мсто пріятной улыбки.
Что это значитъ, Дугласъ? сказала она ему, почему тотъ, кто боле другихъ принималъ, участія въ моемъ избавленіи, кто, можно сказать, былъ главнымъ лицемъ въ семъ предпріятіи, теперь убгаетъ своей Королевы и не хочетъ видть собравшагося у ней дворянства?
Государыня, отвчалъ Дугласъ, благородные сіи вельможи могутъ предложить воиновъ для защиты вашего дла, сокровища для поддержанія вашего достоинства, укрпленные замки для личной вашей безопасности. у Жоржа Дугласа нтъ ни вассаловъ, ни богатствъ, его лишили убжища и наслдства, и обременили проклятіями, его отвергли вс, кто только носятъ имя Дугласовъ, и онъ кром своего меча и своей жизни ничего предложить вамъ не можетъ.
Не ужели вы хотите упрекать меня, Дугласъ, напоминая мн то чего вы за меня лишилась.
Боже меня избави отъ этаго, Государыня! Если бы я пожертвовалъ для васъ своимъ званіемъ, имніемъ, своими друзьями, родственниками, то и тогда одно ваше слово: я свободна боле нежели вознаградило бы меня за вс понесенныя мною потери.
Что же вамъ препятствуетъ раздлить радость съ моими врными подданными?
Государыня, не взирая на то что я отверженъ всми, что я лишенъ наслдства, я все еще Дугласъ! Большая часть вельможъ вамъ преданныхъ издавна враги моей фамиліи. Ихъ холодность была бы для меня обидою, ихъ дружба униженіемъ.
Стыдитесь, Дугласъ, стыдитесь, оставьте мрачную сію задумчивость, она во все недостойна человка.— Подумайте что въ моей власти сравнять васъ въ достоинств и званіи съ сильнйшими изъ нихъ и что я искренно сего желаю. Послдуйте за мною, Марія Стуартъ вамъ приказываетъ.
Сего для меня довольно, Государыня, я повинуюсь. Позвольте мн только сказать, что ни высокія званія, ни титла никогда не могли бы меня заставить поступать такъ какъ я поступалъ, и что не во власти Королевы Шотландской вознаградить меня за то, что я сдлалъ для Маріи Стуартъ.
Сказавъ сіе, онъ послдовалъ за Королевою, которая представила его всмъ собравшимся Баронамъ, какъ одного изъ своихъ избавителей, и онъ занялъ мсто на конц стола.
Боже мой, сжалься надо мною! подумала Королева поднесши платокъ къ глазамъ своимъ. Едва заботы моего плна окончились, уже новыя обременяютъ меня, какъ женщину и какъ Королеву. Счастливая Елизавета! Одн выгоды политическія тебя занимаютъ, и никогда твое сердце не измняло разсудку.— Теперь я должна отыскать другаго молодаго человка, если не хочу видть ссоры между имъ и Генрихомъ Сейтономъ.
Она снова вошла въ часовню, гд Роландъ былъ безмолвнымъ свидтелемъ того, что происходило между ею и Дугласомъ. Онъ отошелъ на противуположный конецъ комнаты чтобы не слыхать ихъ разговора, видъ его былъ мраченъ и задумчивъ, но Королева приближилась, и улыбка показалась на устахъ его.
Что же! Роландъ, за чмъ не исполняешь ты сегодня своей должности? Не усталость ли дороги тому причиною?
Со всмъ нтъ, Государыня, и я съ удовольствіемъ бы служилъ вашему Величеству. Но мн сказали, что пажъ Локлевена не есть пажъ Вестъ-Нидріи, и господинъ Генрихъ Сейщонъ не приказалъ мн ни во что мшаться.
Боже мой! воскликнула Королева, молодые цыплята едва вышли изъ скорлупы, а хотятъ уже умничашы Но надюсь, что по крайней мр съ дтьми я могу поступить какъ Королева. Позовите сюда Генриха Сейтона, сказала она отворивъ дверь. Онъ тотчасъ пришелъ. Подойдите сюда, Генрихъ, сказала она ему, я хочу чтобъ вы были другомъ сего молодаго человка, безъ преданности котораго я и теперь томилась бы еще въ заключеніи. Дайте ему свою руку.
Отъ всего сердца, Государыня, съ условіемъ однако, чтобы онъ мн далъ общаніе никогда не прикасаться къ рук другаго лица моей фамиліи ему знакомаго.— Однимъ словомъ, если онъ хочетъ быть моимъ другомъ, онъ долженъ на всегда отказаться отъ мысли любить мою сестру.
Генрихъ! прилично ли вамъ налагать условія исполняя мои повелнія?
Государыня, я врный слуга вашего Величества, сынъ одного изъ знатнйшихъ вельможъ Шотландскихъ и наслдникъ его чувствъ. Наша кровь, имніе, вассалы все вамъ принадлежитъ, но честь есть наша собственность. Я еще боле бы сказалъ, если бы…
Говори, дерзкой юноша, говори! къ чему мн служитъ то, что я избавилась отъ Локлевенскаго плна, если мои мнимые избавители хотятъ на меня наложить новое иго, и препятствуютъ Мн отдавать должную справедливость тому, кто боле всхъ способствовалъ къ Моему освобожденію.
Не вступайтесь за Меня съ такимъ жаромъ, ваше Величество, сказалъ Роландъ. Генрихъ Сейтонъ вашъ врный слуга, притомъ братъ Миссъ Катерины, и я никогда не выйду изъ границъ должнаго къ Нему уваженія.
Я тебя еще разъ предупреждаю, сказалъ съ гордостію Генрихъ, что ты не долженъ забывать какая разница между моею сестрою и сыномъ, можетъ быть, послдняго Шотландскаго крестьянина.
Королева хотла сдлать возраженіе, ибо она видла, что Роландъ начиналъ выходить изъ себя, и сомнвалась чтобы его любовь къ Королев одержала верхь надъ его пылкимъ и неукротимымъ характеромъ.
Но явился посредникъ до сихъ поръ невидимый и избавилъ Королеву отъ сего труда.
Подл часовни былъ кабинетъ, который отдлялся отъ нее одною только деревянною перегородкою и въ которомъ стояла статуя Св. Бенета,— покровителя фамиліи Сейтоновъ. Изъ сей то комнаты, гд вроятно она молилась, вышла Магдалина Гремессъ, и бросивъ на Генриха грозный взглядъ — и сыномъ послдняго Шотландскаго крестьянина! повторила она: какого же происхожденія Сейтоны, если и кровь Гремессовъ никакой не иметъ цны въ ихъ глазахъ? узнай, молодой надменный человкъ, что признавая сего юношу за сына моей дочери, я почитаю въ числ его предковъ Мализа, Графа Стратерискаго, и сомнваюсь чтобы кровь твоего дома проистекала изъ чистйшаго источника!
Я полагалъ, почтенная старушка, сказалъ Сейтонъ, что ваша набожность поставила васъ превыше всхъ суетъ міра сего, но теперь вижу напротивъ, что она заставила васъ позабыть одно обстоятельство: вы должны бы знать, что для благороднаго происхожденія надобно чтобы какъ отецъ, такъ и мать равно родомъ были знамениты.
А если я вамъ скажу, что-омъ происходитъ отъ крови Авенелей съ отцовской стороны, что вы тогда мн на это будете отвчать?
Отъ крови Авенелей! сказала Королева, мой пажъ изъ фамиліи Авенеля?
Точно такъ, всемилостивйшая Государыня, онъ послдняя отрасль древняго сего дома, его отецъ, Юліанъ Авенель, окончилъ дни свои съ оружіемъ въ рукахъ, сражаясь съ Англичанами.
И знаю ужасную сію исторію, сказала Королева. Такъ это ваша дочь послдовала за Юліаномъ на поле сраженія, и умерла съ горести на труп его? Сколько приверженность женщины иметъ средствъ содлать ее несчастною. Происшествіе сіе нсколько разъ воспто было Менестрелами. Ужели Роландъ то самое дитя, которое брошено было между умершими и умирающими? Генрихъ! онъ теб не уступаетъ ни благородствомъ своей крови, ни своимъ рожденіемъ.
Но если врить разсказамъ исторій и балладъ, сказалъ Генрихъ, то его отецъ былъ плутъ, а его мать слабая и легковрная женщина!
Ты лжешь, клянусь небомъ! вскричалъ Роландъ, и въ тоже время онъ положилъ руку на саблю, а Генрихъ обнажилъ свою до половины. Приходъ Лорда Сейтона, который вошелъ въ часовню, остановилъ ихъ обоихъ. Онъ не могъ понять что была за причина такого продолжительнаго Отсутствія Королевы, и пришелъ нарочно узнать объ этомъ.
Помогите мн, Милордъ, воскликнула Королева, разнять сихъ двухъ неукротимымъ юношей.
Не ужели, Генрихъ, сказалъ Баронъ, въ маемъ замк и въ присутствій своей Государыни, ты не можешь воздержать себя! и съ кмъ заводишь ты здсь ссору? Что я вижу? Мои глаза не обманываютъ ли меня? Это тотъ самой молодой человкъ который такъ храбро защищалъ меня противу Лесліевъ. Подойди ко мн, юноша. Такъ точно, это онъ, вотъ цпь и медаліонъ которые я ему подарилъ. Генрихъ, если мое благословеніе что нибудь значитъ въ глазахъ твоихъ, ты будешь его любить и уважать.
И если вы умете цнить приказанія своей Государыни, сказала Марія, ибо онъ много услугъ мн оказалъ.
Безъ сомннія много, Государыня, отвчалъ Генрихъ, на примрь когда онъ принесъ вамъ письмо отъ отца моего въ ножнахъ своей сабли. Право, онъ объ этомъ столько же зналъ сколько знаетъ вьючная лошадь, что она несетъ на себ.
Но я, которая посвятила его на великое сіе дло, сказала Магдалина, чьи усилія разсторгли оковы законной наслдницы сего Государства, я которая жертвовала днями послдней отрасли знаменитаго дома для исполненія благороднаго сего предпріятія, я покрайней мр знала это, ибо мои совты руководили всхъ. Кто заставилъ почтеннаго отца Амвросія надть шлемъ и взять мечь? Кто упросилъ настоятельницу монастыря Св. Екатерины отпустить къ Королев свою племянницу? Кто день и ночь не переставалъ призывать всхъ Святыхъ для освобожденія Маріи Шотландской? Кто не взирая на преклоненные свои лта, съ быстротою молніи, извщалъ обо всемъ Лорда Сейтона? Все это длала я одна, Всемилостивйшая Государыня, и если вы хотите хотя нсколько наградить меня за слабые мои труды, наградите сего юношу. Мое предпріятіе совершенно окончено, вы свободны, окружены храбрыми и врными Баронами, и скоро увидите себя главою многочисленной арміи. Мое присутствіе здсь боле не нужно, оно можетъ быть вамъ только въ тягость. Оружіе ршитъ теперь ваше дло.
Вы насъ врно такъ скоро не оставите, сказала ей Королева, вы которыя такъ много старались объ нашемъ освобожденіи, дни свои подвергали такимъ опасностямъ, безпрестанно перемняли одежду дабы обманывать враговъ нашихъ, и умли содержать въ повиновеніи подданныхъ Маріи. Нтъ, вы насъ не оставите въ ту самую минуту, когда заря нашего благополучія только что начинаетъ показываться, и прежде нежели мы успли узнать васъ и принести вамъ нашу благодарность.
Вы не можете узнать той которая и сама себя не узнаетъ. Иногда бываютъ такіа минуты, что престарлый разсудокъ мой можетъ подавать мудрые совты, но въ другое время моя сила обращается въ слабость, мудрость въ безсмысліе. Я говорила съ Кардиналами и Государями, да съ Государями вашего Лоренскаго дома, и тогда я могла убдить всхъ своимъ краснорчіемъ, теперь же когда въ ономъ боле нежели когда нибудь нуждаюсь, я чувствую, что у меня не- достаетъ выраженій.
Если я что нибудь могу для васъ сдлать, сказала Королева, за чмъ вамъ прибгать къ краснорчію, вы просто мн скажите, и будьте уврены, что я ни въ чемъ вамъ не откажу.
Государыня, отвчала Магдалина пришедшая въ восторгъ, я стыжусь что въ торжественную сію минуту движеніе слабости человческой волнуетъ ту, которой мольбы услышаны небомъ, имъ же благословлены труды справедливаго дла!— Но слабость сія неизбжна пока безсмертная душа заключена будетъ въ бренномъ моемъ тл. Я уступлю ей въ послдній разъ, сказала она проливая слезы.
Тогда взявъ за руку Роланда, она подвела его къ Королев и вставъ вмст съ нимъ передъ нею на колни, Государыня, сказала она: посмотрите на цвтокъ сей, великодушный незнакомецъ нашелъ его окровавленнымъ на пол сраженія. Много прошло времени, прежде нежели глаза мои могли увидть, руки обнять сей драгоцнный остатокъ моей единственной дочери. Изъ любви къ вамъ, изъ рвенія къ святой вр, которую мы об исповдуемъ, я вврила растніе сіе въ самомъ нжномъ его возраст чуждымъ рукамъ, рукамъ, которые можетъ быть съ удовольствіемъ обагрились бы въ его крови, если бы еретикъ Клендинингъ могъ только знать, что онъ держитъ въ дом своемъ наслдника Юліана Авенеля. Съ тхъ поръ я видала его рдко, по нсколько лишь часамъ во дни ужаса и смятенія, а теперь разлучаюсь съ нимъ на всегда, да,— на всегда. Заклинаю васъ всми услугами мною вамъ оказанными, какъ въ Шотландіи такъ и въ стран чужеземной, будьте покровительницею юноши теряющаго ту, которая была ему всегда вмсто матери.
Клянусь, сказала тронутая Королева, что изъ любви къ вамъ и къ нему, я беру на себя попеченіе о его благополучіи.
Благодарю васъ, благодтельная Государыня, сказала Магдалина, она съ уваженіемъ облобызала руку Маріи и горячо поцловала своего внука. Теперь, прибавила она утирая слезы, земля свое получила, небо требуетъ остальнаго. Повелительница Шотландіи, внимай воззванію побды! Если молитвы смертной, теб преданной, могутъ быть полезны, он вознесутся къ небу. Я пойду изъ храма въ храмъ, изъ страны въ страну, призывать на тебя благодать Творца вселенной, такъ что и въ тхъ областяхъ, гд имя Англіи еще не извстно, Священослужители будутъ спрашивать другъ друга: Кто такова Королева Государства отдаленнаго за которую сія странница приноситъ столь теплыя молитвы?… Прощай, благоденствіе земное да будетъ твоимъ удломъ если такова воля Вышняго, если же она готовитъ теб здсь еще большія испытанія, то терпніе да утвердитъ твое вчное блаженство въ будущемъ мір. Не возражайте мн! не слдуйте за мною! Я дала клятву ненарушимую!
При сихъ словахъ она изчезла, взглянувъ въ послдній разъ на своего внука. Роландъ хотлъ за нею идти, но Лордъ Сейтонъ остановилъ его.
Не пративурчьте ей, сказалъ онъ ему, если не хотите потерять ее на всегда. Мы видали не однократно какъ она подобнымъ образомъ изчезала, и вновь всегда являлась когда обстоятельства и польза защищаемаго ею дла того требовали. Я льщусь надеждою, что скоро мы опять ее увидимъ, Бога ради только ей не противурчьте: всякое упорство почитаетъ она непростительнымъ преступленіемъ. Нтъ сомннія, что она женщина святая проводящія вс дни въ молитв и покаяніи. Хотя еретики и почитаютъ ее сумасшедшею по сумазбродному ея характеру, но она не -одинъ уже разъ помогала намъ умными своими совтами.
Теперь я надюсь, Милордъ, сказала Королева, что вы мн поможете исполнить ея послднюю прозьбу.
Какую? покровительствовать моему юному защитнику? о! безъ сомннія и отъ всего моего сердца…. я разумю во всемъ, что ваше Величество найдетъ возможнымъ и приличнымъ отъ меня требовать…. Генрихъ, подай руку Роланду Авенелю, я предполагаю, что симъ именемъ онъ долженъ теперь называться.
И сверхъ того онъ будетъ владтелемъ Баронства, сказала Королева, если только судьба вступится за справедливость нашего оружія.
Если и буду, такъ для того только, воскликнулъ Роландъ, чтобы отдать вс свои владнія моей первой, моей доброй покровительниц. Я желаю лучше во всю жизнь не имть помстья, нежели отнять у нее одну десятину земли.
Вы видите, сказала Королева Лорду Сейтону, что его чувства не уступаютъ его рожденію…, Что же Генрихъ, вы еще не подали ему своей руки?
Вотъ она, сказалъ Генрихъ подавая ему ее съ дружескимъ видомъ. Но въ тоже время онъ прибавилъ тихимъ голосомъ: не думай однако, что съ сею рукою ты подучаешь и руку сестры моей.
Теперь, сказалъ Лордъ Сейтонъ, не угодноли будетъ вашему Величеству удостоить нашъ завтракъ своимъ присутствіемъ? уже время нашимъ штандартамъ отразиться въ водахъ Клидскихъ, и мы должны отправиться какъ можно поспшне.

ГЛАВА VIII.

Намъ не нужно входить въ историческія подробности царствованія несчастной Маріи, ни представлять картины какимъ образомъ приверженцы ея присоединились къ ней въ одну недлю, послдовавшую за ея похищеніемъ изъ замка Локлевена, и составили армію изъ шести тысячъ воиновъ исполненныхъ ревностію и мужества. Шалмерсъ, въ своей превосходной исторіи царствованія Маріи, столь хорошо и притомъ такъ недавно описалъ вс произшествія сего достопамятнаго событія, что мы можемъ попросить нашихъ читателей заглянуть въ нее, увряя ихъ, что они найдутъ тамъ самыя точныя и полныя свденія,.— Намъ же достаточно будетъ сказать, что между тмъ какъ Марія имла свою главную квартиру въ Гамильтон, Регентъ, отъ имени Короля, собиралъ новую армію въ Глазгов. Она была не столь многочисленна, какъ армія Королевы, но превосходила ее знаменитостію своихъ полководцевъ: обширныя познанія и опытность Муррая, Мортона и другихъ ея предводителей, которые съ самыхъ юныхъ лтъ вели войну какъ въ Шотландіи, такъ и въ чужеземныхъ странахъ, ручались за успхъ со стороны Регента.
Въ подобныхъ обстоятельствахъ, политика требовала чтобы Королева избгала сраженія, ибо сама она находилась въ безопасности, число ея приверженцовъ ежедневно увеличивалось, а между тмъ силы ея противниковъ должны были примтно уменшаться, сколько отъ побговъ, столько и отъ раздора между ими поселявшагося. Совтники ея такъ были въ томъ уврены, что ршились прежде всего проводить Королеву въ Думбартонскую крпость, и потомъ ожидать дальнйшихъ происшествій: прибытія вспомогательныхъ войскъ изъ франціи и успха въ сборахъ, дланныхъ для нее во всхъ Шотландскихъ провинціяхъ. Для сего и отданы были приказанія арміи выступить, развернули Королевскій штандартъ, и направили путь къ Думбартону, дабы ввести туда Королеву вопреки сопротивленію враговъ ея.
Въ долин Гамилтонской сдланъ былъ смотръ войску, которое потомъ выступило въ походъ со всею пышностію временъ феодальныхъ, при звук воинской музыки, съ разпущенными знаменами и штандартами. Королева находившаяся въ средин войска вселяла во всхъ довренность и водворяла восторгъ въ своихъ защитникахъ. Ее сопровождали Лади Флемингъ, Миссъ Сейтонъ и многія другія дамы къ ней присоединившіяся, охраняла же ее особая гвардія собственно для ея безопасности составленная, между прочими въ ней были Генрихъ Сейтонъ и Роландъ. Многія духовныя особы также присоединились къ арміи, и большая часть изъ нихъ не устыдилась взяться за оружіе для защиты вры и законной Государыни. Тщетно Роландъ искалъ между ими аббата Св. Маріи. Онъ его не видалъ отъ прибытія ихъ въ Вестъ-Нидрійской замокъ, какъ вдругъ Амвросій при самомъ ихъ отъзд предсталъ предъ Королевою въ монашескомъ одяніи.
Мы оба приняли, сынъ мой, приличныя намъ одежды, сказалъ ему аббатъ. Чело твое давно имло право украситься сею терновою втвію въ доказательство твоего рожденія, и я съ нетерпніемъ Ожидалъ той минуты когда ты наднетъ ее.
Слдовательно вы знали кто я, батюшка?
Бабка твоя вврила мн тайну съ тмъ чтобы хранить ее ненарушимо, и я долженъ былъ молчать, пока она сама не открыла ее.
Какую же она имла причину хранить сію тайну?
Она боялась моего брата, но боязнь сія была безъ всякаго основанія, ибо ни за какія въ свт сокровища Албертъ не захотлъ бы притснить сироту. Притомъ Магдалина несправедливо почитаетъ его похитителемъ правъ твоихъ. Владнія Авенеля не всегда переходили по мужскому колну, Юліанъ, твой отецъ, самъ ихъ не законно похитилъ у своей племянницы, дочери старшаго брата, и она по справедливости теперь ими владетъ.
Пускай же она всегда пользуется ими, съ живостію воскликнулъ Роландъ. Имла ли она право ихъ наслдовать или нтъ, я не буду объ этомъ спорить. Но имете ли вы точныя доказательства, что въ рожденіи моемъ Нтъ ничего противозаконнаго?
Я знаю, что Сейтоны въ этомъ нсколько сомнвались, но посл разговора моего о семъ предмет съ прежнимъ аббатомъ отцемъ Бонифаціемъ, мн кажется что не должно быть ни какого чернаго пятна въ герб твоемъ.
Что же онъ вамъ сказалъ, что же онъ вамъ сказалъ, отецъ мой? Откройте мн все, разскажите, и моя жизнь будетъ слишкомъ кратковременна чтобы выразить….
Имй боле терпнія, Роландъ, все что я знаю нсколько еще сомнительно, для точнаго же удостовренія надобно намъ дождаться минуты спокойне теперешней. Нодз’май объ опасностяхъ, насъ окружающихъ. Мы еще не въ Думбортон, можемъ встртить льва, который заградитъ намъ дорогу.
.Льва! вы хотите сказать Муррая, Мортона и другихъ Глазговскихъ возмутителей? Они не посмютъ даже взглянуть на Королевскую армію.
Куда конь съ копытомъ, туда и ракъ съ клешней, вскричалъ Аббатъ. Я прізжаю изъ полуденныхъ провинцій, гд склонилъ многихъ военачальниковъ вооружить своихъ вассаловъ и пристать къ знаменамъ Королевы, оставивъ здсь мудрыхъ и опытныхъ воиновъ, а теперь нахожу ихъ исполненными безразсудства и дерзости: изъ самолюбія, изъ пустой славы, они хотятъ провести Королеву въ тріумф мимо Глазговскихъ стнъ въ виду войскъ непріятельскихъ. Небо рдко улыбается столь неумстной довренности ко врагамъ. На насъ нападутъ, а этаго можно бы было избгнуть.
Тмъ лучше! сказалъ Роландъ, поле сраженія было моею колыбелью.
Берегись чтобы оно не превратилось въ твой гробъ, отвчалъ Аббатъ. Посмотримъ, можетъ быть прежде окончанія дня сего, вы узнаете каковы т люди, которыми столь безразсудно презираете.
Кто же такіе эти люди, сказалъ Генрихъ Сейтонъ подошедшій къ нимъ въ сію минуту. Мдныя ли у нихъ жилы, кожа желзная, что могутъ равнодушно смотрть на свинецъ и сталь нашу? Если только пуля можетъ ихъ пробить и лезвее сабли ранить, они во все намъ не опасны.
Муррай, Мортонъ, отвчалъ Аббатъ, почитаются двумя лучшими Генералами Шотландскими. Яиндесай и Рютвенъ никогда еще не ретировалась. Киркальди де Гранжъ превозглашенъ былъ самимъ Монморанси, первымъ солдатомъ Европы. Даже мой братъ, о которомъ я соболзную, что онъ взялся быть защитникомъ неправаго дла, давно явилъ опыты своего мужества.
Это все очень хорошо, сказалъ Сейтонъ потирая себ руки съ торжественнымъ видомъ, мы посмотримъ по ближе на храбрость сихъ Злодевъ. Наша сторона ихъ справедливе, войско многочисленне, а въ мужеств и неустрашимости конечно имъ не уступимъ. Впередъ! и побда.
Аббатъ ни слова не отвчалъ, онъ былъ погруженъ въ глубокія размышленія. Заботливость его, казалось* перешла и къ Роланду, который съ высоты на коей они стояли, безмолвно глядлъ на Глазговъ показывающійся вдали, и воображалъ, уже видть выходящаго оттуда непріятеля. Роландъ не опасался боя, но слдствія онаго были столь важны для отечества, Государыни и его самого, что онъ невольно здлался печальнымъ. Любовь, честь, доброе имя, счастіе, все зависло отъ успха одного сраженія, можетъ быть не благоразумно предпринятаго, но по видимому не избжнаго.
Когда наконецъ армія остановилась въ прямой линіи противу Глазго.за, начали примчать, что высоты города заняты были войскомъ выстроеннымъ подъ Королевскимъ Шотландскимъ знаменемъ и что пхотныя колонны и кавалерійскіе эскадроны съ поспшностію выходили изъ городскихъ воротъ и сосредоточивались въ одномъ пункт и въ томъ же направленіи. Получены были извстія, что Муррай выступилъ въ походъ со всмъ своимъ войскомъ, что онъ имлъ цлью положить преграду шествію Королевы и намревался дать сраженіе, Тогда-то мужество воиновъ подвержено, было столь же быстрому какъ и строгому испытанно, и т изъ нихъ, которые полагали что имъ не посмютъ преградить дороги, пришли въ уныніе видя, что многочисленный непріятель окружаетъ ихъ со всхъ сторонъ, и что они не имютъ почти и времени подумать о своей защит. Военачальники собрались около- Королевы, и наскоро держали военный совтъ. Трепещущія уста Маріи обнаружили душевное ея смятеніе, которое она тщетно стараласъ скрыть подъ видомъ спокойствія и величія, и воспоминаніе пагубной Карберри-Гильской битвы, по всюду ее преслдовало. Мысль сія до того ее занимала, что намреваясь спросить у вельможъ, гд хотятъ они дать сраженіе, она ихъ спрашивала не видятъ ли они какихъ либо средствъ избжать онаго.
Избжать онаго! воскликнулъ Лордъ Сейтонъ. Если бы враги вашего Величества были въ десять разъ насъ многочисленне, я могъ бы подумать объ средствахъ ихъ избжать, но когда насъ трое противу двухъ….
Къ оружію! къ оружію! вскричали военачальники, мы прогонимъ возмутителей съ выгодной позиціи, которую они заняли. Зайцу трудно укрыться отъ преслдованія борзой собаки.
Благородные вельможи, сказалъ Аббатъ Амвросій, мн кажется гораздо благоразумне будетъ хитростію лишить ихъ сей выгоды. Мы должны пройти черезъ деревню Лангзидъ, построенную на сей высот, и кто первый ею завладетъ, тотъ можетъ смло тамъ защищаться и самая дорога будетъ въ его власти.
Почтенный отецъ правду говоритъ, сказала Королева, ступайте Лордъ Сейтонъ и постарайтесь прибыть туда прежде непріятеля.
Я долженъ благодарить ваше Величество за честь, которую вы мн длаете, отвчалъ Лордъ Сейтонъ, я сей часъ отправлюсь и займу сію позицію.
Однако не прежде меня, Милордъ, вскричалъ Лордъ Арброартъ, вспомните, что я предводитель авангарда.
Прежде васъ и прежде всхъ Шотландскихъ Гамильтоновъ, отвчалъ Лордъ Сейтонъ, я исполняю волю Королевы. Друзья и вассалы за мною впередъ!
Ко мн мои благородные родственники, храбрые оруженосцы, вскричалъ Лордъ Арброартъ, увидимъ, кому будетъ принадлежать сія честь. За насъ Ногъ и Королева Марія!— Несчастная поспшность! Пагубное доказательство преданности, сказалъ Аббатъ видя, что они бросились къ высот во все не думая о приведеніи въ порядокъ войскъ) которыя за ними слдовали.
А вы, продолжалъ онъ угадывая намреніе Генриха Сейтона и Роланда Авенеля, которые также хотли за ними хать, что хотите, вы длать? не ужели вы оставите Королеву безъ стражи?
Роландъ, Сейтонъ, вскричала Марія, не оставляйте меня. Безъ васъ довольно воиновъ примутъ участіе въ бою, не лишайте меня тхъ, на кого я боле другихъ могу положиться.
Намъ не должно оставлять Королевы, сказалъ Роландъ Генриху, удерживая свою лошадь.
Ты не могъ подать лучшаго совта, возразилъ Генрихъ, бросивъ на него взглядъ исполненный презрнія.
Роландъ ни слова ему на сіе не отвчалъ, но повернувъ свою лошадь, онъ подъхалъ къ Катерин и сказалъ ей въ полголоса: меня обвиняли въ трусости, и моя сабля осталась необнаженною, единственно изъ любви къ вамъ.
Вы вс, мн кажется, не въ своемъ ум, отвчала она ему. Ваши мысли должны бы клониться ко благу несчастной Королевы, а вы завидуете другъ другу. Между вами одинъ только истинный воинъ, одинъ только благоразумный человкъ, это Аббатъ Св. Маріи. Почтенный отецъ, сказала она ему, не лучше ли намъ удалишься на западъ и тамъ ожидать окончанія сраженія, нежели оставаться здсь, гд мы только заграждаемъ путь нашему аріергарду?
Это было бы очень благоразумно, дочь моя, отвчалъ Аббатъ, но для сего нуженъ путеводитель, онъ долженъ указать вамъ безопасное мсто, гд Королева могла бы укрыться. Наши дворяне спшатъ на бой, а никто изъ нихъ не думаетъ о той, за которую они идутъ сражаться.
Ступайте за мною, сказалъ хорошо вооруженный Рыцарь въ черныхъ латахъ, щитъ же его не имла ни герба, ни девиза и голова покрыта была шлемомъ съ опущеннымъ забраломъ.
Мы не можемъ хать за незнакомцемъ, отвчалъ Аббатъ, кто намъ поручиться за его врность?
Сама Королева будетъ моею порукою, отвчалъ онъ.
Марія казалось была прикована къ мсту на которомъ она стояла, однако не смотря на боязнь ее волновавшую, она какъ бы побуждаемая какимъ то невольнымъ чувствомъ кланялась и ободряла воиновъ когда отряды, спшившіе соединиться съ Сейтономъ или Арброатомъ, прозжая мимо ее, отдавали ей военныя почести. Но едва черный Рыцарь сказалъ ей нсколько словъ на ухо, она вышла изъ своей задумчивости, подала рукою знакъ согласія, пустила повода своей Розабеллы и когда незнакомецъ повелительнымъ голосомъ громко сказалъ: Господа! Королева приказываетъ вамъ за мною слдовать, она поспшно вскричала: ступайте, ступайте за нимъ.
Черный Рыцарь устроилъ въ порядокъ малый отрядъ сопровождавшій Королеву, принялъ начальство надъ онымъ и направилъ путь свой въ лво къ замку построенному на высот, откуда можно было видть деревню, которую хотли занять и которая въ скоромъ времени должна была содлаться главнымъ пунктомъ сраженія.
Кому принадлежитъ сей замокъ? спросилъ Аббатъ у чернаго Рыцаря. Точно ли вы уврены, что мы тамъ никого кром друзей не найдемъ?
Онъ ни кмъ не обитаемъ, отвчалъ незнакомецъ. Но скажите симъ молодымъ людямъ, которые съ такимъ вниманіемъ смотрятъ на движенія войскъ, чтобы они поспшали. Теперь со всмъ не время удовлетворять своему любопытству и имъ во все не нужно видть начало дла, въ которомъ имъ не суждено участвовать.
Это-то меня и бситъ, сказалъ Генрихъ слышавшій сей разговоръ, я лучше хочу сражаться подъ знаменами моего отца, нежели быть Шталмейстеромъ въ Голируд за то, что я исполнялъ съ терпніемъ возложенную на меня сегодня обязанность тлохранителя. Мсто подъ знаменами вашего отца скоро будетъ весьма опасно, сказалъ Роландъ, который не спускалъ глазъ съ обоихъ войскъ. я вижу съ восточной стороны приближается значительный отрядъ кавалеріи, и онъ подъдетъ къ деревн прежде нежели Лордъ Сейтонъ успетъ туда прибыть.
Это одна только кавалерія, сказалъ Генрихъ глядя въ туже сторону, а безъ карабиновъ она не въ состояніи будетъ удержаться въ деревн.
Посмотрите съ большимъ вниманіемъ, отвчалъ Роландъ, и вы завидите, что у всякаго воина за сдломъ карабинъ.
Онъ правду говоритъ, вскричалъ черный Рыцарь. Одинъ изъ васъ непремнно долженъ скакать во весь опоръ и извстить объ этомъ Лорда Сейтона и Лорда Арброата, дабы они не вступали въ деревню безъ кавалеріи.
Я беру это на себя, сказалъ Роландъ, ибо я первый открылъ хитрость непріятеля.
Пустое, сказалъ Сейтонъ, когда дло идетъ о знаменахъ моего отца, его сынъ первый долженъ подать ему помощь.
Пусть сама Королева ршитъ нашъ споръ, отвчалъ Роландъ.
Что тамъ такое? спросила Королева, ужели Марія до того несчастна, что должна безпрестанно видть распри раздирающія друзей ея?
Государыня, сказалъ Роландъ, я спорю съ Генрихомъ Сейтономъ только о томъ., кому изъ насъ должно васъ оставить чтобы отвести весьма нужное извстіе въ армію. Онъ предполагаетъ, что его званіе даетъ ему право сего требовать, я же утверждаю, что мн скоре должно подвергнуть дни мои опасности, ибо я мене его значу.
Если одному изъ васъ непремнно надо меня оставишь, сказала Королева, пусть оставитъ меня Сейтонъ.
Восхищенный симъ Отвтомъ, Генрихъ поклонился Королев, укрпился на сдл, потресъ съ веселымъ видомъ своимъ копьемъ и пришпоривъ коня, съ быстротою молніи понесся къ знаменамъ своего отца, перепрыгивая черезъ ограды и рвы, которые встрчались ему на дорог.
Мой отецъ, мой братъ, вскричала Катерина, окружены тысячьми смертей, а я здсь въ безопасности!
И желалъ бы быть вмст съ ними, сказалъ Роландъ, и каждую каплю ихъ крови искупить моею собственною кровію.
Могу ли я въ этомъ сомнваться, отвчала Катерина. Въ сихъ воинскихъ кликахъ, предвстникахъ брани, есть нчто такое что мн нравится и вмст приводитъ меня въ трепетъ. Хотла бы я быть мущиною чтобы вкушать сіе удовольствіе безъ боязни.
Сюда, сюда, Миссъ Сейтонъ, вскричалъ Аббатъ, когда они подъзжали къ стнамъ замка, помогите Лади Флемингъ поддержать Королеву, которая готова упасть отъ слабости.
Маленькій отрядъ остановился, Маріи помогли слзть съ лошади, и хотли войти въ замокъ.
Нтъ! нтъ! произнесла она слабымъ голосомъ, никогда не войду я но внутренность сихъ стнъ!
Будьте Королевою, сказалъ Аббатъ, и забудьте что вы женщина.
Я должна еще многое что забыть, сказала она въ полголоса, прежде нежели спокойно увижу мсто…. чрезмрное ея смущеніе не позволило ей докончить.
Это Крукстонской замокъ, сказала Лади Флемингъ тихимъ голосомъ. Здсь Королева имла первый дворъ посл своего замужства съ Дарнлеемъ, который потомъ былъ умерщвленъ.
Рука Всевышняго наказываетъ насъ! отвчалъ Аббатъ. Государыня, сказалъ онъ Королев, вооружитесь мужествомъ и подражайте храбрымъ людямъ, которые жертвуютъ для васъ своею жизнію.
Пушечный залпъ за симъ послдовавшій далъ знать что сраженіе началось, и боле подйствовалъ на умъ Королевы нежели вс увщанія Аббата.
Ведите меня къ сему дереву, сказала она показывая на высокую иву, посаженную на пригорк близь замка, она мн знакома, оттуда также далеко видно какъ съ вершины горы Шегаліона. Сказавъ сіе, она вырвалась изъ рукъ своихъ спутницъ и поспшно приближилась къ дереву. Аббатъ, Катерина и Роландъ -пошли за нею, а Лади Флемингъ вмст съ прочею свитою осталась въ нкоторому отъ нихъ отдаленіи. Черный Рыцарь также слдовалъ за Королевою, какъ тнь слдуетъ за тломъ, но всегда былъ отъ нее въ четырехъ или пяти шагахъ. Руки его были сложены на груди, объ битв во все онъ не думалъ, и казалось только тмъ и былъ занятъ, что сквозь желзную ршетку опущеннаго своего забрала смотрлъ на Марію. Королева, не обращая на него никакого вниманія, видла только одно старое дерево, величественныя втьви котораго склонялись до самой земли.
Прекрасная ива, сказала она какъ бы видъ сего дерева перемнилъ теченіе ея мыслей и превозмогъ ужасъ внушенный ей Крокстонскимъ замкомъ, ты такъ зелена, такъ величественна, какъ никогда еще не бывала, хотя вмсто любовныхъ клятвъ слышишь теперь воинскіе звуки. Увы! все изчезло съ тхъ поръ какъ я съ тобою разсталась: любовь и любовникъ, клятвы и тотъ кто ихъ произносилъ, Король и Королевство.— Что же вы мн скажете объ сраженіи, почтенный Аббатъ? Я надюся, что счастіе намъ благопріятствуетъ, но не смотря на это, Марія стоитъ на такомъ мст, отъ куда она кром несчастій ничего видть не можетъ.
Взоры каждаго устремлены были на поле битвы, но можно было разпознавать только то, что сражались съ ожесточеніемъ, и безпрерывная пальба показывала что побда еще не ршена.
Сколько людей сей страшный громъ низвергаетъ въ могилы, сказалъ Аббатъ. Дти святой церкви! присоедините свои мольбы къ моимъ мольбамъ, и вмст со мною принесите усердныя молитвы Богу.
Только не здсь, воскликнула несчастная Марія, не молитесь здсь, или молитесь про себя. Мое воображеніе слишкомъ много втерзается воспоминаніемъ прошедшаго, опасеніемъ настоящаго и безпокойствомъ будущаго, чтобы я осмлилась въ сію минуту приближиться къ престолу Отца Небеснаго. Но если будете молиться, помолитесь и за Марію которой сердечныя привязанности были ужасными приступленіями, и если она иногда переставала быть Королевою, то это потому только, что она не могла забыть, что она женщина.
Не лучше ли мн, сказалъ Роландъ, подъхать ближе къ мсту сраженія дабы доставить вамъ врныя извстія о битв.
Очень хорошо сдлаешь, сказалъ Аббатъ, ибо если наши друзья и побждены, мы все ретироваться скоро не можемъ. Но Бога ради не подвергай себя опасности. Помни сколь важно теперь для насъ благополучное твое возвращеніе.
Не подъзжайте слишкомъ близко къ непріятелю, сказала Катерина, однако постарайтесь знать какъ сражаются Сейтоны.
Будьте покойны, прервалъ Роландъ, я все развдаю и буду остороженъ. Не дождавшись отвта, онъ поспшно поскакалъ къ Ланзидской деревни, перезжая съ холма на холмъ и оглядываясь безпрестанно изъ опасенія чтобы непріятельскій отрядъ его не отрзалъ. По мр его приближенія ружейные выстрлы становились ему слышне, онъ чувствовалъ біеніе сердца, смшеніе ужаса, заботы и любопытства, которыя ощущаютъ даже люди самые неустрашимые когда они подъзжаютъ къ мсту, гд происходитъ важное и вмст опасное дло.
Наконецъ онъ прискакалъ на высоту покрытую кустарникомъ, скрывшимъ его совершенно отъ всхъ взоровъ, самъ же онъ ясно могъ видть деревню и вс ея окрестности. Внизу у него лежала дорога, по которой армія Королевы приближалась съ большимъ мужествомъ, нежели благоразуміемъ для занятія сей важной позиціи. Но непріятель, предводительствуемый Киркалди де Гранжомъ и Графомъ Мортономъ, завладлъ прежде симъ постомъ и столь же упорно защищалъ его, сколь ревностно войско Королевы хотло его оттуда вытснить.
За каждый шагъ земли кровь лилась ручьями, и клики: за Бога и Королеву! за Бога и Короля! раздались по всюду. Среди всеобщаго безпорядка слышны были голоса полководцевъ отдававшихъ приказанія, восклицанія побдителей, крики побжденныхъ, жалобы и стоны раненыхъ и умирающихъ. Поверженные на землю были тотчасъ замняемы другими и вскор также попираемы ногами своихъ товарищей. Не могшіе достигнуть первыхъ рядовъ стрляли изъ ружей и пистолетовъ чрезъ головы переднихъ, и бросали въ противниковъ обломки поднимаемыхъ ими оружіи.
Бой продолжался почти цлой часъ, силы казалось истощились, но мужество было все въ равной степени. Вдругъ Роландъ усмотрлъ кавалерійскую колонну предводительствуемую нсколькими воинами, колонна сія, поворотивъ къ высот имъ занимаемой, ударила во флангъ арміи Королевы.— Съ перваго взгляда Роландъ увидлъ, что нападеніе сіе направлено было прежнимъ его господиномъ, Рыцаремъ Авенелемъ, оно ршило участь сраженія въ одну минуту.
Армія Королевы, утомленная продолжительными усиліями и сверхъ того атакованная во флангъ свжими войсками не участвовавшими еще въ дл, не могла вынести сего удара,:— ряды, ея были разорваны, родился безпорядокъ и все войско, прогнали отъ деревни, которою они хотли завладть. Тщетно военачальники ободряли своихъ воиновъ, тщетно сопротивлялись они сами, когда сопротивленіе не могло доставить боле никакой пользы, смятеніе было всеобщее: одни легли на мст, другіе обратились въ бгство. Роланду оставалось только поворотивъ лошадь, спшить къ Королев для собственой ея безопасности. Но онъ позабылъ свой долгъ когда увидлъ у подошвы горы, на которой находился самъ, Генриха Сейтона, отрзаннаго отъ своего отряда, покрытаго кровью, и защищающагося противу трехъ или четырехъ враговъ, устремявшихся за нимъ въ погоню. Онъ съ быстротою спустился съ холма, опрокинулъ одного противника своею лошадью, повергнулъ другаго ударомъ сабли, и обратилъ въ бгство двухь послднихъ, испуганныхъ симъ неожиданнымъ нападеніемъ.
Тутъ, подавъ руку Сейтону, сказалъ онъ ему: мы будемъ жить, или умремъ вмст, но удалимся отъ сего опаснаго мста.
Сейтонъ схватился за гриву лошади Роланда, но ноги его подкосились и онъ упалъ на траву. Не заботься боле обо мн, сказалъ, онъ, это для меня первая и послдняя битва. Я слиткомъ много видлъ чтобы желать видть, еще боле. Спаси только Королеву. Напоминай иногда Катерин о ея брат, ты боле не будешь принимать меня за нее, послдній гибельный ударъ сабли, котораго ты былъ свидтелемъ, положилъ между нами неизгладимое различіе.
Имйте боле мужества, Генрихъ! соберитесь съ послдними силами. Я вамъ помогу ссть на лошадь, самъ же возвращусь пшкомъ. Держитесь только боле на западъ, и положитесь на быстроту моего коня.
Не здить мн больше ни на какомъ кон, Роландъ, прости, я умирая люблю тебя боле нежели сколько любилъ во время жизни. Жалю сердечно, что рука моя сразила Дрифесдала, прости. Позжай! Я умираю! Спаси Королеву.
Сказавъ сіи слова, которыя напоминали Роланду его обязанности, онъ испустилъ духъ.
Королева! гд Королева? вскричалъ Сиръ Албертъ Клендинингъ, подъхавшій въ сопровожденіи двухъ или трехъ оруженосцевъ. Роландъ не отвчалъ ему ни слова, и полагаясь на быстрый бгъ своей лошади, ослабилъ поводья, пришпорилъ ее, и поскакалъ во весь Опоръ къ Крокстонскому замку. Рыцарь Авенель тяжеле вооруженный и сидя на усталой лошади, преслдовалъ его съ поднятымъ вверхъ копьемъ, старался остановить своими упреками, Называлъ его малодушнымъ, трусомъ, и спрашивалъ какъ сметъ онъ, нося на шлем терновую втвь, безчестить ее обращаясь въ бгство.
Но Роландъ во все не желая сразиться съ прежнимъ своимъ господиномъ, и зная притомъ, что безопасность Королевы зависитъ отъ его поспшности, не отвчалъ ни слова на упреки Сиръ Алберта и продолжалъ пользоваться выгодою, которую доставлялъ ему бгъ его лошади. Завидя издали малый отрядъ Королевы и зная что голосъ его можетъ быть услышанъ, онъ закричалъ: непріятель! непріятель! женщины садитесь на коней, мущины беритесь за оружіе!
Тогда быстро поворотивъ свою лошадь, онъ удачно избгнулъ удара Сиръ Алберта Клендининга, и напавъ на перваго изъ оруженосцевъ, который за нимъ халъ, нанесъ ему столь сильный ударъ, что вышибъ его изъ сдла. Черный Рыцарь бросился на Сиръ Алберта, они съ такою силою ударили другъ на друга, что лошади и сдаки были опрокинуты. Ни одинъ не всталъ съ мста. Черный Рыцаріь былъ пронзенъ во многихъ мстахъ копьемъ своего противника, и сей послдній оглушенный паденіемъ и раздавленный тяжестію своей лошади, казалось не въ лучшемъ былъ положеніи.
Сдайтесь Рыцарь Авенелъ, сказалъ Роландъ, который низложилъ другаго оруженосца и потомъ подъхалъ къ нему.
Я долженъ сдаться, отвчалъ Сиръ Албертъ, потому что защищаться боле не могу, но я стыжусь сдаться такому трусу какъ ты.
Не называйте меня трусомъ, вскричалъ Роландъ поднявъ забрало своего шлема, если бы не прежнія ваши ко мн милости. И въ особенности благодянія вашей супруги, я бы вамъ показалъ что я со всякимъ сразиться готовъ.
Любимой пажъ моей жены! вскричалъ удивленный Сиръ Албертъ. Несчастный молодой человкъ, я узналъ еще въ Локлевен объ твоей измн.
Не называйте его измнникомъ, сказалъ Аббатъ, онъ былъ только орудіемъ воли Провидніи.
Скорй садитесь на лошадей, воскликнула Катерина, наши войска бгутъ, непріятель ихъ преслдуетъ, онъ можетъ обойти насъ съ флангу. Мы пропали если промшкаемъ еще одну минуту. Роландъ, Государыня скоре на лошадей, мы цлую милю могли бы уже отъхать.
Взгляни на сіи черты, сказала Королева Катерин показывая на умирающаго Рыцаря, которому сострадательная рука развязала шлемъ, и скажи: можетъ ли Марія еще думать объ своей безопасности, когда повсюду она видитъ только смерть своихъ приверженныхъ?
Читатель конечно уже догадался, что черный Рыцарь былъ Жоржъ Дугласъ, онъ нежелая участвовать въ бою, гд врагами имлъ бы отца и всхъ своихъ родственниковъ, ршился надть на себя такую одежду дабы единственно охранять обожаемую имъ Королеву.
Взгляни на него! взгляни на него попристальне, сказала Королева: вотъ участь всхъ кто любилъ Марію Стуартъ! Къ чему послужили: Франциску Царское достоинство, Шастелету — умъ, вжливому Гордону — могущество, Риззіо сладостное пніе, Дарнлею — молодость и красота, Ботвелю сила и неустрашимость, и наконецъ благородному Дугласу, его великодушная преданность? Ничто не могло ихъ спасти. Они любили несчастную Марію, и это такое преступленіе, которое достойно казни! Едва жертва устремляла на меня нжный взоръ, и уже чаша съ отравою, скира, кинжалъ, готовы были наказать ее за одну только мысль обо мн. Нтъ, я дале не пойду, оставьте меня! Я могу умереть одинъ только разъ, и я желаю умереть здсь.
Говоря такимъ образомъ, ея слезы падали на лице умирающаго, Жоржъ, устреми въ. на нее взоры блиставшіе еще огнемъ страсти, которую и самая смерть не могла потушить, сказалъ ей тихимъ голосомъ: не жалйте обо мн, думайте только о своей безопасности. Я счастливъ, я умираю какъ Дугласъ, и меня оплакиваетъ Марія.— Сказавъ сіе, онъ испустилъ послдній. вздохъ, не сводя глазъ съ Королевы. Чувствительная Марія проливала слезы надъ его тломъ. Но аббатъ Амвросій ршился напомнить ей ея обязанности.
Мы также, Государыня, сказалъ онъ, посвятили себя на защиту вашего Дла, мы должны оплакивать нашихъ родственниковъ, нашихъ, друзей. Я оставляю здсь моего раненаго брата. Супругъ Лади Флемингъ, отецъ и братъ Миссъ Сейтонъ, лишились, можетъ быть, также теперь за васъ жизни,, и въ то время, когда забывая милыхъ нашему сердцу, мы-думаемъ только о благ нашей Королевы, она слишкомъ занята своими собственными горестями чтобы намъ удлить одну минуту.
Я не заслуживаю сего упрека, почтенный отецъ, сказала Королева утирая свои слезы, но вы имли полное право мн его сдлать. Куда хотите вы чтобы я отправилась? Что должна я предпринять?
Надобно спасаться бгствомъ, отвчалъ Аббатъ, и спасаться сію же минуту. Куда мы подемъ, этаго я и самъ еще не знаю. Но дорогой намъ довольно будетъ времени о семъ подумать. Помогите Королев ссть на лошадь, и мы отправимся въ путь.
Роландъ отсталъ не много отъ нихъ, онъ проводилъ Рыцаря Авенеля почти до самаго замка Крокстона и возвратилъ ему свободу, взявъ однако съ него честное слово никому не сказывать въ которую сторону похала Королева. Разкланявшись съ прежнимъ своимъ господиномъ, онъ узналъ черты Адама Вудкола, который смотрлъ на него съ видомъ удивленія, разсмшившимъ бы его во всякое другое время.
Адамъ былъ первый оруженосецъ, котораго онъ повергъ на землю, они теперь узнали другъ друга, ибо Роландъ, какъ мы прежде сказали, поднялъ свое забрало, а Вудколъ снялъ свой шлемъ чтобы удобне ему было помогать своему господину. Роландъ бросилъ нсколько золотыхъ денегъ въ его шлемъ, лежавшій на земл, и поклонясь съ дружескимъ видомъ честному сокольнику, поскакалъ за Королевою.
Ну право это чистыя деньги, сказалъ Адамъ подымая золото, и это точно Г. Роланда я видлъ. Онъ такой же добрый какъ и прежде, и, клянусь небомъ, также проворно обнажаетъ свою саблю. Милади очень будетъ рада услышавъ что онъ живъ и здоровъ, она его любитъ какъ роднаго своего сына. Однако какъ онъ хорошо одтъ! Странно, молодые люди везд поспютъ. Они походятъ на пну, которая всегда по верхъ пивнаго горшка плаваетъ. Нашему же брату старику лучше остаться по прежнему сокольничьимъ. Сказавъ сіе, онъ вошелъ въ Крокстонской замокъ.

ГЛАВА IX.

Утрата лучшихъ надеждъ, опасеніе будущаго, сожалніе о потер столькихъ храбрыхъ воиновъ, заставили пролить много слезъ во время быстраго побга Королевы. Смерть юнаго Сейтона и кончина храбраго Дугласа до того опечалили сію Государыню, что она казалось забывала думать о самомъ престол, на которой надялась взойти. Катерина скрывала во глубин сердца свою горесть и старалась только объ утшеніи несчастной Маріи. Аббатъ обращая безпокойныя мысли на будущее, тщетно искалъ средствъ, которыми бы можно было подать хотя тнь надежды къ счастливой перемн ихъ положенія. Одинъ Роландъ сохранилъ свое мужество и свою живость.
Ваше Величество проиграли одно сраженіе, сказалъ онъ Королев одинъ изъ вашихъ предковъ, Брюсъ, проигралъ ихъ семь прежде нежели взошелъ на престолъ, и посл уже побды одержанной на Баннокъ-Бурнской битв, онъ провозгласилъ независимость своей страны. Дикія сіи пустыни черезъ которыя мы перезжаемъ, не гораздо ли лучше замка Локлевена? Мы наслаждаемся свободою, и одно сіе слово должно насъ заставить позабыть вс понесенныя нами потери,
И желала бы и теперь быть еще въ Локлевен, сказала Марія. Я бы невидала какъ возмутители умерщвляли моихъ врныхъ подданныхъ, которые для меня презирали смертію. Не говорите мн о новомъ усиліи напасть на непріятеля, оно бы послужило къ гибели остальныхъ моихъ друзей. Нтъ! ни за какіе милліоны я не хотла бы снова претерпвать того, что претерпла увидя съ вершины сей горы, саблю Мортона поражавшую моихъ врныхъ Сейтоновъ, моихъ храбрыхъ Гамильтоновъ, ни за цлое Англинское Государство не хотла, бы въ другой разъ чувствовать того, что чувствовала взирая на несчастнаго Жоржа Дугласа, издыхающаго у моихъ ногъ. Сыщите мн убжище, гд бы я могла скрыть несчастную Государыню, которая одна причиною гибели всего ее окружающаго. Вотъ послдняя услуга, которую Марія Стуартъ ожидаетъ отъ друзей своихъ.
Съ симъ-то унылымъ духомъ Королева, къ которой во время бгства присоединились Лордъ Геррисъ и многіе другіе вельможи, прибыла въ Аббатство Дундренанское сдлавъ шестьдесятъ миль, не сходя съ лошади.— Въ сей отдаленной части Галловая Реформаты мене преслдовали монаховъ. Дундренанскіе отшельники жили въ своихъ кельяхъ спокойно, и настоятель, со слезами на глазахъ, почтительно встртилъ Королеву у воротъ монастыря.
Я привезла съ собою ваше раззореніе, почтенный отецъ, сказала Марія когда ей помогали слзть съ лошади.
Да будетъ во всемъ воля Божія, отвчалъ настоятель, но долгъ самый священный повелваетъ намъ принять васъ Государыня.
Королева, поддерживаемая Лади Флемингъ и Миссъ Сейтонъ, хотла войти въ монастырь, какъ взглянувъ вдругъ на Розабеллу, которая, потупивъ отъ усталости голову, казалось раздляла горесть своей госпожи,— сказала: добрый Роландъ, пожалуста посмотри чтобы Розабелла ни въ чемъ не имла недостатка. Спроси свое сердце, прибавила она понизивъ голосъ, оно теб разтолкуетъ почему человкъ долженъ быть ко всмъ сострадателенъ.
Марію проводили въ одну изъ комнатъ монастырскихъ, гд изъ малаго числа остававшихся вельможъ составленъ былъ совтъ на что должны они теперь ршиться, общее мнніе послдовало: искать убжища въ Англіи. Вскор былъ отправленъ гонецъ къ охранителямъ Кумберландскихъ границъ, просить свободнаго пропуска и гостепріимства Шотландской Королев.
На другой день Аббатъ Амвросій, гуляя по саду Аббатства съ Роландомъ, говорилъ ему сколь онъ опровергаетъ принятое всми мнніе. Это чрезвычайная неосторожность, сказалъ онъ, Королева безопасне могла бы ввриться, дикимъ обитателямъ горъ или пограничнымъ разбойникамъ, нежели добродушію Елизаветы. Женщин поручать свой жребій соперниц! Наслдниц Англинскаго престола отдаваться во власть завистливой Королевы! Роландъ! Герисъ подданный врный, но его совтъ будетъ теперь гибелью Государыни.
Это правда, гибель насъ повсюду преслдуетъ, шепталъ съ видомъ негодованія старикъ съ лопаткою въ рук, котораго до сихъ поръ ни Аббатъ, ни Роландъ не при. мтили. Не смотрите на меня съ такимъ удивленіемъ, бормоталъ онъ, это точно я, я Аббатъ Бонифацій Кеннакюгерской, садовникъ Бликгули изъ Кинроса. Меня гнали изъ мста въ мсто, и я пришелъ укрыться въ семъ монастыр, гд нкогда былъ послушникомъ,— но такъ какъ и здсь меня судьба опять съ вами столкнула, то надобно опять убираться, прекрасную жизнь заставляютъ вести человка, для котораго ничего нтъ дороже на свт тишины и спокойствія.
Скоро, почтенный отецъ, отвчалъ Аббатъ Амвросій, вы избавитесь отъ нашего присутствія, и я думаю, что Королева не причинитъ вамъ боле безпокойства.
Мн тоже говорили отсылая меня изъ Кинросса, сказалъ Бонифацій грубымъ голосомъ, не смотря на то меня порядкомъ ограбили на дорог солдаты.— Они даже отняли у меня письменное свидтельство, вы знаете какое…. касающееся Барона…. впрочемъ онъ былъ такой же мародеръ, какъ и сами эти господа. Вы у меня просили этой бумаги, я не могъ ее найти, ну чтожъ они ее отыскали. Вы знаете это было подтвержденіе брака…. память мн дурно служитъ. Отецъ Николай расказалъ бы вамъ всю исторію объ Аббат Ингельрам, котораго Богъ да упокоитъ душу! Ему однако было восемдесятъ шесть лтъ, а мн которому…. подождите одну минуту, дайте вспомнить….
Имя, которое вы ищете, не Авенель. ли, почтенный отецъ? вскричалъ Роландъ возбужденный нетерпніемъ, но удерживая себя изъ опасенія обидть или раздражить старца.
Оно и есть, оно и есть, Юліанъ Авенель, вы меня навели на путь истинный. И такъ я хранилъ рачительно сію бумагу, но не могъ ее найти когда Аббатъ Амвросій, мой вторый преемникъ, говорилъ мн о ней, а солдаты, какъ я вамъ уже сказалъ, ее нашли и ихъ предводитель, увидя ее, такъ сильно ударилъ себя въ грудь, что латы его зазвенли.
Св. Марія! воскликнулъ Аббатъ, кто же сей Рыцарь, принимавшій столь много участія? какое его одяніе, гербъ, девизъ, ростъ, поступь?
Столько вопросовъ меня Затрудняютъ. Я едва посмлъ на него взглянуть. Меня обвиняли что я доставлялъ письма Королев Маріи. Обыскали мои бумаги. А все это есть послдствіе вашего прекраснаго Локлевенскаго предпріятія.
Я подлинно думаю, Сказалъ Аббатъ Амвросій Роланду сндаемому нетерпніемъ, что эта важная бумага попала въ руки моего брата, я знаю, что вскор посл похищенія Королевы, ему препоручено было объхать области между Стирлингомъ и Глазговомъ, и что Регентъ не хотлъ врить распространившимся слухамъ, имвшимъ цлію сдлать его подозрительнымъ. Но скажите мн, почтенный отецъ, Рыцарь сей не носилъ ли на своемъ шлем терновой втьви? Не можете ли сего вспомнить?
Вспомнить, вспомнишь, Сказалъ Бонифацій, проживите мои годы и тогда мн скажите то, о Чемъ вы помните. Едва я помню о грушахъ, которыя снималъ въ прошлую осень’
Въ это Время услышали звукъ рога, раздавшійся близь морскаго берега.
Это знакъ окончательнаго паденіи трона Маріи Стуартъ, сказалъ Аббатъ. Онъ намъ возвщаетъ прибытіе отвта отъ пограничныхъ стражей, и онъ не можетъ быть не благопріятенъ. Затворяли ли когда нибудь дверь клтки для добычи которую хотятъ въ нее заманить? Мужайся, Роландъ, мы скоро опять возобновимъ нашъ разговоръ, теперь же намъ не должно оставлять Королевы. Послдуй за мною, исполнимъ свой долгъ, а остальное предоставимъ попеченію неба. Прощайте, почтенный отецъ, я скоро съ вами увижусь.
Когда онъ удалился вмст съ Роландомъ, который слдовалъ за нимъ нсколько противу воли, прежній Аббатъ снова взялъ свою лопатку.
Мн ихъ жалко, сказалъ онъ, конечно жалко, въ особенности же сію несчастную Королеву. Но что можетъ для нихъ сдлать осми десяти лтній старикъ? Къ томуже роса сегодняшнее утро прекрасная и мн пора идти садить капусту.
Лта ослабили его способности, сказалъ Амвросій Роланду увлекая его за собою, мы снова вступимъ когда нибудь съ нимъ въ разговоръ, а теперь должны думать объ одной Королев.
Они нашли ее на морскомъ берегу вмст съ ея малою свитою, съ ними былъ Кумберландскій Шерифъ, вельможа Ловзерскаго дома, богато одтый и сопровождаемый многочисленнымъ отрядомъ солдатъ. Видъ Маріи показывалъ, что она также много желала хать, сколько и остаться. Разговорами и всми-средствами, она старалась уврить всхъ окружающихъ ея, уврить самою себя, что предпріятіе ея не подвержено ни малйшей опасности, что она въ точности должна полагаться на общанія Елизаветы, и что ласковый и хорошій пріемъ ее ожидаетъ въ Англіи. Не смотря на сіе, ея трепещущіе взоры, боязливый взглядъ, ясно показывали сколь дорого ей стоило оставить Шотландію, и какъ много она опасалась ввриться двухсмысленному общанію Англинскаго Правительства.
Милости просимъ, достойный Аббатъ и ты также Роландъ, сказала она имъ: я имю вамъ сообщить хорошія всти. Этотъ чиновникъ доброй нашей сестры Предлагаетъ намъ отъ ея имени врное убжище въ своемъ Государств противу возмутителей, заставляющихъ насъ убгать нашего отечества. Я сожалю только о томъ, что должна буду разстаться съ вами на нкоторое время.
Разстаться съ нами, Государыня! воскликнулъ Аббатъ. Общаніе хорошаго пріема въ Англіи не ужели начинается съ лишенія васъ врныхъ вашихъ служителей, совтниковъ.
Не принимайте сего въ дурную сторону, отецъ мой. Этотъ достойный чиновникъ нашей любезной сестры обязанъ исполнять въ точности ея приказанія и можетъ только взять съ собою меня и моихъ спутницъ. Ко мн должно непремнно выслать изъ Лондона нарочнаго съ извстіемъ о назначеній моего мстопребыванія, и я васъ объ ономъ увдомлю, лишь только устрою свой маленькій дворъ.
Вашъ дворъ, Государыня! въ Англіи! во время жизни и царствованія Елизаветы! Это будетъ тогда только когда два солнца станутъ блистать на тверди небесной.
Не думайте такъ, я не могу и не хочу сомнваться въ добродушіи моей сестры. Елизавета жаждетъ славы, и вся слава ею полученная и имуществомъ и мудростію ничего не значитъ передъ тою, которую она приобртетъ оказавъ гостепріимство несчастной Королев. Она врно ни употребитъ во зло моей довренности. Прощай мой пажъ, мой Рыцарь, хотла я сказать, прощай на малое время. Я отру слезы Катерины, или буду плакать съ нею вмст до тхъ поръ, пока достанетъ у насъ слезъ.
Она подала руку Роланду, который бросясь на колна, облобызалъ ее съ восторгомъ и особеннымъ уваженіемъ. Онъ хотлъ отдать тотъ же долгъ почтенія Миссъ Сейтонъ, какъ Королева сказала съ шутливымъ видомъ: прошу не въ руку, а въ губы поцловать ее. Ты можешь ему это позволить, моя милая. Пусть сей Англинской вельможа увидитъ, что и въ нашемъ сверномъ климат, красота уметъ награждать храбрость и врность.
И очень знаю, сказалъ Шерифъ съ учтивостію, что отечество ваше издревле славится прелестями своихъ красавицъ и мужествомъ своихъ воиновъ, и крайне сожалю, что не могу позволить слдовать въ Англію всмъ желавшимъ бы туда сопутствовать той, которая бывъ Королевою въ Шотландіи была вмст и Королевою красоты всей тамошней страны. Я получилъ отъ моей Государыни строгія на сей щетъ приказанія, обязанность врнаго подданнаго ихъ исполнить въ точности. Но позволите ли мн доложить вашему Величеству ‘что приливъ намъ благопріятствуетъ?
Шерифъ подалъ руку Королев и она уже ступила одною ногою на доску, черезъ которую должна была войти въ яликъ, какъ Аббатъ, вышедъ вдругъ изъ какого-то онмнія, произведеннаго словами Шерифа, бросился въ воду до колнъ, и схватилъ Марію за полу ея платья.
Она это предвидла! Она это предвидла, вскричалъ онъ, она предвидла, что вы будете искать убжища въ ея Государств, а предвидя сіе, приказала принять васъ такимъ образомъ. Слпая и обманутая Государыня, вы или погибнете, или не покинете сего берега. Нтъ, Шотландская Королева! на условіяхъ сихъ ты неоставишь отечественной земли. Твои бдные подданные будутъ въ сію минуту нарушителями твоей воли: они избавятъ тебя отъ плна или смерти. Не страшись оружія сихъ Англичанъ. Мы отразимъ силу силою, ахъ! для чего нтъ со мною мощной десницы моего брата.— Роландъ Авенель, сынъ мой, обнажи свою саблю!
Къ чему послужитъ эта сила, святой отецъ, сказалъ Шерифъ: я прибылъ сюда по требованію вашей же Королевы, если не нужны мои услуги, ей стоитъ сказать мн одно только слово, и я удалюсь. Не удивительно, что мудрость нашей Королевы предвидла, что такое страшное сопротивленіе можетъ случиться среди безпорядковъ волнующихъ ваше Государство, и что желая принять свою сестру, она заблагоразсудила воспретить входъ въ Государство остаткамъ вашей потерянной арміи.
Между тмъ какъ Аббатъ говорилъ, боязливая и нершительная Королева стояла одною ногою на доск, другою же на земл, которую надлежало ей на всегда покинуть, но услышавъ слова Шерифа, она оправила свое платье и сказала Аббату: вы видите, что я совершенно изъ доброй воли оставляю свое Государство и конечно отъ одной меня будетъ зависть или хать во францію или возвратиться въ свои владнія когда мн только это заблагоразсудится. Къ тому же теперь поздно. Благословите меня, святой отецъ, Богъ да будетъ вашимъ покровителемъ!
Да будетъ онъ и къ вамъ милостивъ, воскликнулъ Аббатъ, да покровительствуетъ и вамъ Государыня, но мое сердце мн предсказываетъ, что я вижу васъ въ послдній разъ.
Парусы были раскинуты, плески веселъ раздались и яликъ съ чрезвычайною быстротою перехалъ рукавъ моря, отдляющій берега Кумберландіи отъ береговъ Галловая.— Врные и безнадежные служи, тели Королевы оставались на берегу морскомъ до тхъ поръ, пока со всмъ не потеряли изъ виду удаляющуюся лодку, долго несчастная Марія махала имъ платкомъ, желая сказать послднее прости добрымъ друзьямъ своимъ и берегамъ отечественнымъ.

——

Отъздъ Королевы и разлука съ своею любезною сильно поразили Роланда, какъ вдругъ пріхалъ курьеръ, который былъ никто другой какъ Адамъ Вудколъ. Онъ привезъ депеши отъ Сира Алберта Клендиннига Аббату Амвросію, находившемуся тогда съ Роландомъ еще въ Дундренан, гд они мучили бднаго Бонифація безпрерывными своими вопросами. Письмо Рыцаря
Авенеля приглашало ихъ обоихъ явиться безъ замедленія въ его замокъ. Великодушіе Регента, писалъ онъ Аббату, даруетъ вамъ и Роланду милостивое прощеніе, съ условіемъ чтобы вы оба остались нсколько времяни подъ моимъ надзоромъ. Я имю вамъ также сообщить касательно Роланда такія извстія, которыя вы оба будете рады услышать и он заставляютъ меня брать живйшее участіе въ судьб сего молодаго человка, ближайшаго родственника моей жены.
Аббатъ прочелъ вслухъ это письмо и долго хранилъ молчаніе какъ бы придумывая на что онъ долженъ ршиться. Между тмъ Вудколъ, отведя въ сторону Роланда, сказалъ ему: Г. Роландъ! не взирая на вс совты, которые вамъ можетъ дать сей монахъ, не слдуйте примру дурно воспитаннаго сокола, который выпускаетъ цаплю чтобы бросится на ласточку. Вы всегда своимъ обращеніемъ походили, на дворянина, и такъ прочтите это, и благодарите Bora, что намъ встртился на дорог старый Аббатъ Бонифацій, котораго два оруженосца Сейтона вели въ Дундренанъ. Мы его обыскали, желая получить нкоторыя свденія о вашемъ знаменитомъ Локлевенскомъ подвиг, стоившемъ жизни столькимъ людямъ, а мн паденія съ лошади, едва не раздробившаго втхія мои кости,— и вмсто того нашли нчто гораздо для васъ полезнйшее. Прочтите это говорю я вамъ.
Бумага, которую онъ подалъ, была свидтельство отца Филиппа, ризничаго монастыря Св. Маріи, въ томъ что онъ тайно совершилъ бракосочетаніе Юліана Лвенеля съ Катериною Гремесъ, но какъ Юліанъ раскаялся въ этомъ союз, онъ, отецъ Филиппъ, имлъ слабость скрывать оный и быть участникомъ заговора Юліана, имвшаго цлію уврить Катерину Гремесъ, что ея бракъ былъ совершенъ человкомъ не облеченнымъ священническимъ саномъ и слдственно не имвшимъ никакого права внчать, что искренно раскаясь въ семъ проступк, онъ повдалъ свой грхъ отцу духовному Бонифацію, Аббату монастыря Св. Маріи, и вврилъ ему это свидтельство, съ прописаніемъ года, мсяца и числа въ которое бракъ былъ совершенъ, и именъ двухъ свидтелей при ономъ находившихся.
Къ этой бумаг приложено было письмо Юліана Авенеля къ Аббату Бонифацію доказывавшее, что сей послдній склонялъ Авенеля объявить о брак своемъ съ Катериною Гремесъ и получилъ отъ него на то общаніе, но смерть Юліана и его супруги, общая увренность, что дитя уже боле не существуетъ, отршеніе Аббата и въ особенности его безпечной характеръ, заставили со всмъ позабыть дло сіе, и самъ Бонифацій вспомнилъ объ немъ тогда только, когда случайно зашелъ у него разговоръ о фамиліи Авенеля съ Аббатомъ Амвросіемъ. Бонифацій по прозьб своего преемника, хотлъ отыскать помянутую бумагу, но какъ самолюбіе его не хотло имть помощниковъ въ этомъ дл, то свидтельство сіе навсегда бы конечно затерялось между прочими бумагами, если бы солдаты Сиръ Алберта Клендининга не лучше его оное отыскали.
И такъ, Г. Роландъ, сказалъ сокольничій, вы наслдникъ Авенелей и владніе ихъ будетъ вамъ принадлежать когда они разстанутся съ здшнимъ свтомъ. Что же касается до меня, я испрашиваю у васъ одной милости и надюсь, что вы мн въ оной не откажете.
Конечно нтъ, мой другъ Адамъ, если только зависитъ отъ меня удовлетвореніе твоей просьбы.
Ну такъ слушайте, я желаю чтобы вы позволили мн до самой моей смерти кормить вашихъ молодымъ соколовъ не мытымъ мясомъ, ибо за изключеніемъ всего, это одно……
Ты можешь ихъ кормишь чмъ хочешь, любезный Адамъ, сказалъ Роландъ съ усмшкою, я хотя теперь и не много старе посл того времени когда оставилъ замокъ Авенедя, однако надюсь, что приобрлъ довольно опытности чтобы позволять каждому знать свое дло лучше другаго.
На сихъ условіяхъ, Г. Роландъ, я не промняю своего мста ни на какое мсто сокольничаго Короля…. и даже Королевы, кстати о ея Величеств, она кажется не будетъ боле ни въ чемъ нуждаться, если правда какъ говорятъ, что ее самою засадятъ въ клтку, я вижу что вамъ это прискорбно, не будемъ же боле объ этомъ говорить. Но чтожъ станешь длать? Счастье не соколъ, однимъ свистомъ его къ себ не приманитъ.
Роландъ и Аббатъ прибыли въ замокъ Двенеля, гд Сиръ Албертъ Клендинингъ принялъ ихъ съ искреннимъ добродушіемъ, супруга же его проливала радостныя слезы, узнавъ въ сирот нкогда ею покровительствованномъ, послднюю отрасль своей фамиліи. Рыцарь Авенель не мало удивился при вид чрезмрной перемны, происшедшей въ Роланд въ столь короткое время, онъ былъ восхищенъ, что изъ избаловантнаго дитяти, втреннаго пажа, вышелъ умный, тихій, скромный и достойный всякаго уваженія молодой человкъ. Старый Вингатъ первый, какъ всякъ можетъ себ представить, превознесъ его похвалами, и сама даже Мистрисъ Лилія не однократно ихъ повторила.
Не взирая на вс поиски, Роландъ не могъ узнать, что сдлалось съ Магдалиною Гремесъ посл того какъ оставила она Вестъ-Нидрійской замокъ, по прошествіи уже нсколькихъ мсяцевъ получено было извстіе, что она умерла въ Кельн отъ послдствій сильныхъ болзней, полученныхъ ею во время путешествія, предпринятаго въ пользу несчастной Королевы вскор посл Лангзидской битвы.
Труды Аббата Амвросія были лучше награждены. Онъ удалился на твердую землю въ монастырь своего ордена, и умирая просилъ чтобы тло его было погребено въ одномъ изъ предловъ церкви Аббатства Св. Маріи Кеннакюгерской, дабы бренные остатки послдняго Аббата сей обители на всегда покоились подъ ея развалинами.
Гораздо прежде сего Роландъ Авенель женился на Катерин Сейтонъ, которая проведши два года подл несчастной своей Государыни, была выслана изъ Англіи когда горькая участь Маріи была ршена. Она возвратилась къ своему отцу, и какъ Роландъ былъ признанъ законнымъ наслдникомъ древняго Авенельскаго дома, котораго владнія были значительно увеличены Сиромъ Альбертомъ Клендинингомъ, то Лордъ Сейтонъ, избгнувши Лангзидскаго бдствія, охотно согласился, чтобы дочь его отдала руку молодому человку, который не взирая на приверженность свою къ законной Государыни, имлъ нкоторый всъ въ Королевств, благодаря вліянію Альберта Клендининга надъ господствовавшею тогда партіею въ Шотландіи.
И такъ, вопреки всмъ препятствіямъ, Роландъ и Катерина были наконецъ соединены, и блая дама, невыходившая на сцену съ самой кончины Юліана {Смотри послднюю главу Монастыря, ром. Вал. Скотта. Блая дама была духъ покровительствовавшій всегда фамиліи Авенелей.}, показалась въ день ихъ брака на берегу своего любимаго источника, имя на себ золотой поясъ одинакой ширины съ Графскою перевязью, и была предвстницею вновь возникшаго величія дома Авенельскаго.

КОНЕЦЪ ЧЕТВЕРТОЙ И ПОСЛДНЕЙ ЧАСТИ.

Скотт Вальтер
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Маннеринг, или Астролог. Часть вторая, Скотт Вальтер, Год: 1815
  2. Кентень Дюрвард, или Шотландец при дворе Людовика XI. Часть IV, Скотт Вальтер, Год: 1825
  3. Аббат. Часть 3, Скотт Вальтер, Год: 1820
  4. Роб Рой. Часть третья, Скотт Вальтер, Год: 1817
  5. Талисман,, Скотт Вальтер, Год: 1825
  6. Айвено, Скотт Вальтер, Год: 1819
  7. Квентин Дорвард, Скотт Вальтер, Год: 1823
  8. Вэверлей или Шестьдесят лет тому назад, Скотт Вальтер, Год: 1814
Электронная библиотека