А. Е. Модестов. О смысле жизни в русской художественной литературе XIX века, Чернобаев Виктор Григорьевич, Год: 1913

Время на прочтение: 2 минут(ы)

А. Е. Модестовъ. О смысл жизни въ русской художественной литератур XIX вка. Выпускъ первый, стр. 86. Ц. 60 к. и выпускъ второй, стр. 106. Ц. 70 коп. С.-Пб. 1914.

‘Вопросъ о смысл жизни — основной, центральный вопросъ человческой мысли. Каждый ршаетъ его поневол, ршаетъ иногда всю жизнь, потому что уйти отъ него нельзя человку. Даже т люди, у которыхъ сознаніе спитъ, своею жизнью, своимъ поведеніемъ даютъ отвтъ или отвты на этотъ вопросъ’. Авторъ считаетъ, что этотъ вопросъ особенно характеренъ для русской литературы, гд часто писатели бросали свою художественную дятельность для публицистики и проповдничества. Въ вышедшихъ двухъ выпускахъ своей книги онъ подбираетъ выдержки, наиболе характерныя для даннаго писателя, преимущественно изъ его художественныхъ произведеній, оставляя въ сторон переписку, чтобы не загромождать обиліемъ матеріала. Каждому писателю посвящена предварительная общая характеристика, гд дается оцнка его взглядовъ. Въ этой оцнк авторъ, по своимъ собственнымъ словамъ, старается спрятаться за писателя, т. е. избгать по возможности своихъ взглядовъ, рискованныхъ заключеній и т. п. Нужно признаться, что это удалось г. Модестову, насколько, конечно, вообще въ области столь близкой намъ новой литературы можно говорить о безпристрастіи. Г. Модестовъ при оцнк какого-либо писателя, собственно говоря, мало отходитъ отъ текста, отъ того, что говорить самъ художникъ — это его методъ. Говоря объ А л. Толстомъ, онъ даетъ такую оцнку его міровоззрнія: ‘Смыслъ жизни для Толстого — въ красот, въ служеніи ей. Служа красот, служишь Богу, приближаешься къ Нему и приближаешь другихъ людей. Это служеніе — и долгъ, и наслажденіе’. Такое опредленіе непосредственно вытекаетъ изъ неоднократныхъ лирическихъ признаній Ал. Толстого. То же самое можно сказать о характеристик Гоголя, Лермонтова (презирающаго людей, и въ то же время не могущаго, подобно Демону, удовлетвориться одиночествомъ), Глба Успенскаго, М. Горькаго. При оцнк Чехова, авторъ но могъ но обратитъ вниманія на его душевное изящество, и, отступая тмъ самымъ отъ текста, отъ буквальнаго пересказа мыслей художника, врно однако подмтилъ эту черту въ его характер. Странно только, что разршеніе Чеховскаго пессимизма и обртеніе вры въ людей, по мннію автора, выходитъ такое же, какъ у Тургенева, т. е. чисто художническое. ‘Можно думать, говоритъ г. Модестовъ, что среди другихъ болей человчества, Чеховъ отравилъ и облекъ въ образы боль пессимистическихъ мыслей, самъ ихъ не раздляя или раздляя не вполн’. Намъ кажется, въ этой оцнк не подчеркнуто съ достаточной силой то, что Чеховъ былъ боле всего пессимистомъ именно какъ художникъ и человкъ-обыватель, не отвлеченно, подобно Тургеневу, а отъ непосредственнаго столкновенія съ ‘обыденщиной’, въ силу того, что зоркимъ взглядомъ своимъ увидлъ ‘пошлость пошлаго человка’. Въ другомъ мст, говоря о Гончаров, г. Модестовъ совершенно правильно указалъ на ошибочное отожествленіе нкоторыхъ изслдователей его съ Адуевымъ-дядей и Штольцемъ. Въ Гончаров была налицо неудовлетворенность жизнью, иначе онъ не могъ бы создать прекраснаго образа Ольги, которая въ конц концовъ не удовлетворяется пріобртателемъ — Штольцемъ. Самъ Гончаровъ въ стать ‘Милльонъ терзаній’ указалъ, что Чацкіе, т. е. неудовлетворенные люди, неизбжны въ переходное время, и тмъ самымъ призналъ законность существованія этихъ послднихъ, духовную свою съ ними близость, только и отъ нихъ онъ, согласно своей натур, требовалъ нкоторой положительности, даже въ отрицаніи.

В. Чернобаевъ.

‘Современникъ’ Кн. XI. 1913 г.

Прочитали? Поделиться с друзьями:
Электронная библиотека