Народы Россіи.
Народы Россіи.
Зыряне.
Зыряне.
В. Немировичъ Данченко.
‘Нива’, No 35, 1874
Зыряне, Немирович-Данченко Василий Иванович, Год: 1874
Время на прочтение: 13 минут(ы)
Громадныя пустыни европейско-русскаго сверо-востока, съ ихъ малоизвданною глушью, невольно тянутъ въ свои захолустья нашего охотника и натуралиста, разсчитывающихъ здсь на богатую добычу. Это край гд ближайшія разстоянія мряются сотнями верстъ, гд между населенными пунктами лежатъ дремучіе лса, безмолвныя тундры, громадные отроги уральскихъ горъ, вьются десятки ркъ и еще боле ручьевъ и притоковъ. Картины этого края необычайно разнообразны. Он захватываютъ въ свои предлы все бывшее царство Югорское, т. е. всю южную половину Запечорья и сверо-востока Вологодской губерніи. На этомъ пространств путешественникъ встртитъ все. Въ Койнасской и другихъ волостяхъ Архангельской губерніи передъ нимъ раскинутся громадныя зеленые луга, на которыхъ пасутся превосходныя зырянскія лошади — мезенки, дальше, на сотни верстъ къ востоку и неизвстно куда на сверъ и югъ тянутся лса, гд стройная лиственница и сибирскій кедръ считаются совершенно обыкновенными деревьями. Въ глуши этого тнистаго царства, какъ на мор, невозможно обойдтись безъ компаса. Иначе никакой знатокъ не выберется изъ этой дремучей трущобы. За темными лсами лежатъ громадныя рки Печора, Ижма и др., судоходныя, но пустынныя, дальше еще вздымаются колосальныя горы, шиферные склоны которыхъ сро-матовыми глыбами стоятъ надъ поросшими мхами тундрами. Центръ, столица зырянскаго населенія — несомннно село Ижма, раскинутое на правомъ берегу рки того же имени, въ 60 верстахъ отъ сліянія ея съ Печорою и въ 700 верстахъ отъ своего узднаго города. Ижма славится на всемъ свер богатствомъ своихъ жителей, красотою своихъ церквей, бойкостью торговцевъ — исключительно зырянъ, которые здсь вполн обнаружили, что въ дл промысла и торговыхъ оборотовъ нтъ имъ равныхъ. Ижма раздляется на дв половины: Катыдъ и Кыйтыдъ (верховье и низовье). Въ центр той и другой слободокъ высятся многочисленныя церкви съ вызолоченными куполами и шпицами. Направо и налво отъ нихъ тянется широкая улица, съ которою смыкаются перекрестившіеся во всхъ направленіяхъ переулки. Ижма находится въ средоточіи громаднаго пространства содержимыхъ зырянами нивъ. Эти инородцы, не ограничиваясь торговлею и лсными промыслами, занимаются кром того, хлбопашествомъ и оленеводствомъ. За нивами, уже едва замтныя въ срой дымк ровныхъ, гладкихъ далей, чуть синютъ запечорскія дебри, до сихъ моръ еще уцлвшія отъ топора лснаго промышленника и отъ пожара, истребившаго въ другихъ мстахъ на свер лса, тянувшіеся прежде на сотни верстъ. Впрочемъ и здсь въ сухихъ ‘обрдинахъ’ попадаются небольшія выжженыя поляны, на самой середин которыхъ торчатъ черные обгорлые силуэты лсныхъ великановъ. Съ этими пунктами связаны даже нкоторыя преданія зырянъ. Истоминъ, посщавшій Ижму и долго жившій здсь, говоритъ, что на противоположномъ берегу р. Ижмы разстилаются теряющіеся вдали луга, за ними синютъ уступы холмовъ, между которыми красиво разбросаны уютные крестьянскіе домики другого зырянскаго села Мохченги съ каменною приходскою церковью. Съ вершины этого ската можно видть въ ясную погоду одну изъ красивйшихъ вершинъ Уральскаго хребта, Саблю (Мечь-Камень). Замчательно, что въ селеніяхъ Красноборскомъ, Сизябскомъ, Гамскомъ, Могченскомъ, Ижемскомъ, Койнасскомъ, Пылемскомъ, отличающихся многолюдностію, крестьяне, живущіе здсь, отличаются домовитостію, довольствомъ и ничего не жалютъ на улучшеніе наружной обстановки ихъ быта. У нихъ есть прекрасно содержимыя школы, а въ Ижм къ тому же и ремесленное, открытое зырянами, техническое училище. И все это развилось и устроилось сравнительно еще очень недавно. Зыряне здсь — и сами пришельцы. Въ окрестностяхъ ихъ селеній еще и до сихъ поръ находятъ слды аборигеновъ этого края: желзные заступы, топоры, копачи, копья и другія орудія чрезвычайно странной формы, давно уже неизвстной въ Запечорь. А по притокамъ р. Печоры и Ижмы, уже не говоря о боле сверныхъ ркахъ, есть въ берегахъ искуственно вырытыя пещеры, гд нкогда жили троглодиты Югры, уже впрочемъ знакомые съ употребленіемъ и производствомъ металловъ, такъ какъ у нихъ находятся различныя орудія изъ желза и бронзы. Судя и о преданію, въ моментъ переселенія сюда пермскихъ и вологодскихъ зырянъ, слившихся воедино, на этихъ мстахъ жила Чудь, которая гостепріимно приняла пришельцевъ. Вс эти элементы соединились между собою, образовавъ ныншнее населеніе зырянскихъ волостей, и стали торговать съ мене культурнымъ племенемъ самоядью, самодами, разумется безпощадно эксплоатируя этихъ оленеводовъ, имвшихъ несчастіе въ сношеніяхъ съ зырянами сохранять свою патріархальную честность и наивность. Остатки чудскихъ словъ еще встрчаются въ язык зырянъ. Сюда же къ зырянамъ стали переселяться и нкоторые самодскіе роды, преимущественно же изъ карачайскихъ или какъ говорятъ ижемцы: аркучей. Разнообразіе элементовъ, смшавшихся здсь, еще увеличилось, когда во время покоренія Новгорода оанномъ III-мъ, сюда бжали новгородскіе опальные бояре съ своими ‘людишками’. Христіанство было внесено сюда иноками Троицкой Усгьсысольской пустыни, при преемник св. Стефана пермскаго, епископ Исаак, около 1397 г. Ижемскіе зыряне называютъ себя Изьва-тасъ (люди при каменной рк). Дома свои они строютъ также какъ русскіе, лишь побогаче послднихъ, черныхъ избъ съ дымоволоками — въ зырянскихъ селеніяхъ не встртить. Одваются они, какъ нерусскіе въ Запечорь: въ малицы, совикъ и пимы. Малица родъ мшка изъ хорошо выдланныхъ шкуръ молодого оленя, шерстью внутрь съ отверстіемъ для головы и рукавами. Поверхъ ея надваютъ ситцевую рубаху, сшитую также и такой же длипы какъ малица. Воротникъ малицы, рукава и подолъ оторочены оленьимъ пыжичьимъ, а иногда и лисьимъ мхомъ. Зимою сверхъ малицы надваютъ совикъ (парка) — тоже что и малица, но шерстью въ наружу, съ капишономъ изъ оленьяго мха же. Пимы — сапоги изъ оленьихъ лапъ, которые затйливо украшаются кусочками краснаго сукна и различными мхами. Женщины одваются точно также, за исключеніемъ рубашекъ, которыя шьются роскошне, иногда даже изъ шелковыхъ матерій. Въ послднее время ижемцы и другіе зыряне лтомъ усвоили себ совершенно русскій крестьянскій костюмъ, а кто побогаче, такъ уже носитъ и ‘нмецкое платье’. Но верхомъ франтовства считается носить, не смотря на сухой и знойный день — дождевой зонтикъ, калоши и яркій гарусный шарфъ на ше. Нкоторыя зырянки уже носятъ городскія платья, но безъ неизбжныхъ ‘карнолиновъ’, которые здсь называютъ чортовой клткой… Кром того существуетъ еще особенный лтній костюмъ охотника, изображенный на нашемъ рисунк, который мы опишемъ позже, когда будемъ говорить о промыслахъ и торговыхъ сношеніяхъ зырянъ. Умственныя способности этого племени особенно замчательны. Въ школахъ зырянскіе мальчики длаютъ необыкновенно быстрые успхи, а одинъ изъ нихъ, бывшій въ школ Соловецкаго монастыря, въ самое непродолжительное время усвоилъ себ нсколько языковъ. Кром того, отличительнымъ нравственнымъ свойствомъ зырянина надо признать необычайную энергію. Они достигаютъ неизмнно того, чего добиваются. Разъ задавшись цлію, они непремнно дойдутъ до нея, какія бы препятствія не стояли у нихъ на дорог. Въ сношеніяхъ съ посторонними, вн предловъ своего села, зыряне недоврчивы, не прочь поднадуть милаго человка, обобрать самода или оттягать неправедно оленье стадо у номада, за то у себя дома зыряне — гостепріимны и доступны. Сотни нищихъ каждую зиму прокармливаются въ зырянскихъ селахъ именемъ христовымъ, причемъ положеніе ихъ похоже не на то, которое ждетъ каждаго попрошайку, а на то, котораго въ прав желать почетный гость… Но всего боле пользуются уваженіемъ въ зырянскомъ населеніи священники. Недаромъ приходы въ этой сред считаются боле выгодными чмъ городскіе. Каждый зырянинъ не ждетъ того, чтобы священникъ пришелъ къ нему на домъ, а самъ несетъ — что можетъ, а не то что ему не жалко. Украшенія зырянскихъ храмовъ отличаются такимъ богатствомъ, что рядомъ съ нимъ никакъ нельзя поставить церкви сверо-русскихъ городовъ, даже и такихъ, каковы напримръ Архангельскъ и Вологда. Величайшее удовольствіе для зырянина заключается въ поздк на саняхъ. Вечеромъ, по окончаніи работъ, по улицамъ ихъ селъ то и дло мчатся сани, запряженныя лошадьми или оленями. здоки перекликаются одни съ другими, поютъ русскія псни, пересмиваются. По зимнимъ праздникамъ идутъ въ дло — ледяныя горы, съ которыхъ зыряне скатываются внизъ, причемъ въ этомъ удовольствіи принимаютъ, участіе даже пожилые люди и старики. По словамъ очевидцевъ, здсь бываютъ и вечернія посидлки, но они вовсе не похожи на вечеринки русскихъ крестьянъ. Нсколько двицъ собираются въ какой либо домъ съ шитьемъ, вязаньемъ, пряжей и проводятъ вечеръ за работой. Ни одинъ мужчина — холостъ ли онъ или женатъ — не въ прав войти къ нимъ. Зыряне собираются особо и занимаются разсказами, сказками, рдко пснями, чаще толками о своихъ нуждахъ, о своемъ быт. Зыряне почти никогда не пляшутъ, покрайнй мр ижемскіе, хотя въ старину это было для нихъ величайшимъ удовольствіемъ. Въ праздникъ св. Иліи имли они обыкновеніе здить на противулежащій островъ, служившій пастбищемъ для скота, и проводили тамъ день въ разныхъ играхъ. Однажды молодежь съхалась туда, какъ и всегда, на праздникъ. Погода была прекрасная, солнце въ полномъ блеск горло въ недоступной высот небесъ, отражаясь въ прозрачныхъ водахъ Ижмы. Начались игры… Однако около полудня показалась съ запада громадная туча. Вс собрались, не зная что длать. хать черезъ рку было опасно. Ижма, дотол тихая и спокойная, закипла волнами, а гроза поднималась съ ужасающей быстротой. Вихрь порывисто крутился въ воздух, но наконецъ загремла буря, во время которой ударомъ грома убило весь скотъ, пасшійся на остров. Изъ людей не погибъ никто. Напуганные этимъ случаемъ, зыряне поршили навсегда отказаться отъ пляски… Честность зырянъ, нкогда служившая всмъ примромъ, теперь далеко ужо не внушаетъ къ нимъ особеннаго доврія. Прежде зырянскія керки (избы) и кладовыя никогда не замыкались, ‘если, говоритъ г. Ф. Арсеньевъ, хозяева выходили изъ дома, такъ клали на скобку дверей палку — признакомъ, что ихъ нтъ дома. Сосди и посторонніе люди этотъ условный знакъ считали крпче всякаго замка и уже не входили въ керку ни подъ какимъ предлогомъ. Бывало, зврь подстрленный промышленниками одной партіи, добитый и пойманный другою, до слова возвращался первымъ, безъ всякихъ сожалній или споровъ. На промыслахъ вся добыча поступала въ складчину, все длилось поровну или же гуртомъ продавалось въ одни руки и деньги также поровну длились между охотниками. При длеж не было и помину о томъ, что одинъ настрлялъ боле, другой мене. Отправляясь на промыселъ, зырянинъ оставлялъ свой запасъ на лсныхъ тропинкахъ, кладя довольно замтные значки, и на возвратномъ пуги нердко нахаживалъ въ своихъ складахъ блокъ и рябчиковъ, это значило, что какой нибудь землякъ, истощивъ свои запасы, бралъ частицу у него, за которую платилъ по совсти настрленною дичью. Ни одинъ охотникъ не пользовался дорогимъ звремъ, попавшимъ въ охотничьи снаряды товарища. Воровства у нихъ не было извстно, какъ не было даже въ язык слова ‘воръ’. Къ выполненію своихъ обязанностей въ то патріархальное время зыряне относились какъ къ святому длу. Какой нибудь волости, напримръ, нужно было внести значительную сумму податей въ казначейство. За сотни верстъ, глухими волоками отправляется бывало ходокъ съ деньгами пшкомъ въ городъ, ‘казна нуа, казна нуа’! (казну несу) говоритъ онъ встрчнымъ — и ему почтительно снимаютъ шапки и низко кланяются. Приходитъ на станцію, кладетъ суму въ передній уголъ, посохъ на лавку. Хозяинъ ужъ догадался, высылаетъ лишній людъ изъ дома, не знаетъ какъ угостить его. Ходокъ преспокойно засыпаетъ на сновал, нисколько не безпокоясь о сум, увренный что ее никто не унесетъ. Между тмъ всть что ‘казна мунэ’ (казна идетъ) мигомъ проносится по деревн — и вс прячутся по домамъ, никого не видно на улицахъ’. Въ настоящее время далеко не то, замки потребовались — да еще какіе, а въ мстныхъ судахъ дла о воровств стали обыкновеннымъ явленіемъ.
Въ настоящее время особенно заслуживаютъ вниманія промыслы зырянскаго населенія Архангельской и Вологодской губерній. Что касается до первой изъ нихъ, то занятія этихъ инородцевъ въ ея предлахъ достаточно мн знакомы. Положеніе же зырянъ въ Вологодской губерніи прекрасно разработано Ф. Арсеньевымъ, изслдованія котораго по этому предмету представляютъ богатый матеріалъ для этнографа. Прежде всего нужно будетъ сказать о рыбныхъ ловляхъ зырянъ, одинаково развитыхъ и на Печор, и по Ижм, и по Колв, и по Щугуру. Точно также зыряне ловятъ рыбу и въ неподвижныхъ, тинистыхъ, широколиственными лопухами затянутыхъ озерахъ. Главный ловъ — ловъ семги производится преимуществено по Печор и ея притокамъ. Здсь ловится лучшій сортъ этой рыбы, за исключеніемъ ‘порога’ (онежскія семги). Желающіе ловить вмст на одной тон составляютъ артель. Одни артели осенью ловятъ неводами, другія поилавнями. Въ послдніе преимущественно идетъ семга, а въ невода, достигающіе иногда отъ 100 до 400 сажень длины, попадается блая рыба. Пжемскіе зыряне семгу солятъ очень плохо, потому что соль здсь чрезвычайно дорога. Семга мстнаго улова скупается у зырянъ чердынскими торговцами и отвозится въ Казань, въ Пермь, въ Ирбить и Тобольскъ. Весною, только-что вскроются рки, зыряне ловятъ рыбу наметами въ оврагахъ, по которымъ между крутыми откосами ихъ береговъ шумно бгутъ незамтные лтомъ потоки. Такимъ образомъ добываются ‘сиги, харіусы, головни, сороки-косоглазки, ерши, окуни, подъязки и хищная щука, добычливо охотящаяся тутъ же за мелкою рыбой’. Ловля производится ночью. Каргина этихъ ловель особенно эффектна въ ясныя лунныя ночи, но она не лишена своебразной прелести и ночью, когда на темной полос рки въ разныхъ пунктахъ свтятся и привтливо мигаютъ десятки огоньковъ, горящихъ у самаго носа промысловыхъ челноковъ. Читатели ‘Нивы’ впрочемъ уже знакомы нсколько съ эгою картиной, изъ моего очерка ‘На ловл’ (No 30 Нивы 1874 г.). Въ водополье промыселъ становится еще интересне. Вотъ что говоритъ объ этой пор Ф. Арсеньевъ: ‘Въ зырянскомъ кра весенніе разливы бываютъ замчательно велики. Вычегда и Сысола въ виду Усть-Сысольска представляютъ въ весеннюю пору огромное сплошное водное пространство, синющее во вс стороны, куда ни посмотришь. Мелкіе кустарники по луговымъ мстностямъ, большіе еловые лса, растущіе по подоламъ и низамъ — все затопляется разливомъ. Быстрина въ ркахъ, скрывающихъ подъ водою свои берега, бываетъ въ это время чрезвычайно сильна, а въ тхъ мстахъ, гд береговая окраина возвышается надъ поверхностью воды, происходятъ безпрестанные обвалы. Быстрымъ теченіемъ подмоетъ берегъ, страшная масса въ нсколько тысячъ пудовъ рушится съ ужаснымъ шумомъ въ глубину, вода закипитъ — и огромный валъ мчится отъ берега до самой середины рки. Глухіе удары, точно подводные пушечные выстрлы, то и дло раздаются здсь въ весенніе разливы по всмъ направленіямъ — это береговые обвалы’. Рыба расходится по всему пространству въ разлившіяся воды, гд ее и ловятъ въ заплети (нчто въ род заколовъ или заборовъ). Въ теплую погоду сигъ, кумжи, окуни, нельма, щуки, язи, чиры и лещи забираются въ ‘курьи’ — тихіе заливы. Тутъ ихъ ловятъ мережками, и когда вода идетъ на убыль, то рыба направляется въ большія заливы для икромета. Здсь зыряне ловятъ е, запирая выходъ изъ залива различными способами, но такъ, что ни одной крупной рыб не удасться выбраться вонъ отсюда. Рыба сама облегчаетъ ловъ. Почувствовавъ, что выходъ изъ курьи ей прегражденъ, она массами наваливается на препятствіе, откуда ее и вылавливаютъ уже неводами, кужами, и вялятъ въ громадномъ количеств. Часто зыряне и рки перегораживаютъ заборами. Работаютъ зыряне во всхъ этихъ случаяхъ безъотходно. Устали для нихъ какъ бы не существуетъ вовсе. ‘Женщины также стойко переносятъ эти труды, перебраниваясь съ молодыми парнями, окачивая другъ друга водою, перекидываясь различными шуточками. Молодыя бабы и двки смло идутъ съ неводомъ въ забродъ. Когда зыряне на рыбной ловл проголодаются, то закусываютъ сырою рыбою, выдавивъ изъ нея кишки и соскобливъ ногтемъ чешую. Непріятно видть, какъ живая рыбенка бьется и корчится въ зубахъ зырянина, уписывающаго ее съ величайшимъ наслажденіемъ’. До августа мсяца ловля рыбы производится подольниками, рыболовной снастью изъ длинной тонкой бичевки, на которую навязаны длинныя лески съ крючьями. Этотъ родъ лова вошелъ здсь въ повсемстное обыкновеніе посл 1845 г., когда во вс сверныя рки, вслдствіе открытія шлюзовъ упраздненнаго Екатерининскаго канала, проникла стерлядь изъ Камы, черезъ Вычегду. Мы не остановимся на другихъ способахъ рыбной ловли, употребляемыхъ зырянами, потому что изобртательность этого умнаго племени вполн отразилась въ безконечномъ разнообразіи ихъ. Скажемъ только, что рыбная ловля не только доставляетъ громадныя средства для народнаго продовольствія Запечорскаго края, но и доставляетъ зырянамъ довольно значительныя суммы денегъ, выручаемыхъ отъ продажи продуктовъ этого промысла чердынцамъ на р. Печор и русскимъ купцамъ на пинежской ярмарк, въ Архангельской губерніи.
Другой, еще боле значительный промыселъ зырянъ — охота, для которой эти инородцы употребляютъ винтовки, съ буграми на ствол, съ замкомъ устроеннымъ смшно и безобразно. Калибръ дула таковъ, что въ него едва можно вогнать пулю съ горошину, такія пули нужны, чтобы не портить шкурки звря. Ложе зырянскаго ружья — просто полно, кое-какъ обтесанное и неловкое на приклад. Пули длаетъ зырянинъ, откусывая куски отъ свинцоваго прута и зубами уже придаетъ куску круглую форму. Такая винтовка хватаетъ шаговъ на пятьдесятъ, моржовка — на сто двадцать. Зыряне никогда не стрляютъ съ руки, а всегда съ сошекъ (съ прикладу). Въ охот зырянина неизбжно сопровождаетъ его собака. Начинается лсованье (охота) въ послднихъ числахъ сентября и продолжается до первыхъ чиселъ апрля. Охотники дробятся на партіи, въ 2—5 человкъ. Латкинъ говоритъ, что каждый изъ охотниковъ беретъ на свою долю на промыселъ слдующіе запасы: 4 пуда сухарей, 1 пудъ сушеныхъ пироговъ съ крупою, 1 пудъ ячной муки, 1 пудъ ржаной муки, 10 фунтовъ крупы, ячной муки 1 пудъ (для собакъ), 12 ф. масла, 3 ф. пороху, 4 ф. свинцу, такимъ образомъ на каждаго промышленника приходится по 10 п. 6 ф. На лсованье уходятъ верстъ за 200 отъ своего села, а изъ печорскихъ селъ за 400 и даже за 500 верстъ. Пока рки не покрылись льдомъ, провизію, запасы и добычу возятъ на лодкахъ, когда же ихъ застигнетъ зима — содержимое лодокъ выгружается въ нарты, которыя промышленники уже везутъ на себ. Прибывъ на операціонный пунктъ охоты, зырянская партія строитъ при рк пывзянъ — лсную избушку съ каменкой. Одинокій странникъ по лсамъ свера, путешественникъ, охотничья партія, бродячій самодъ — находитъ такіе пывзяны въ самыхъ отдаленныхъ закоулкахъ этихъ дремучихъ дебрей, но преимущественно же въ мстахъ живописныхъ. Зырянинъ далеко не равнодушенъ къ красот природы. Г. Ф. Арсеньевъ разсказываетъ, что ему не разъ случалось видть, какъ отдыхающій зырянинъ предавался глубокой мечтательности, слдя за убгающими облаками, закатомъ солнца, журчаніемъ воды, бгущей по камешкамъ. Каждый вечеръ партія сходится въ пывзянъ, куда сносятъ добычу промысла. Здсь сначала варятъ пищу, потомъ сдираютъ шкуры съ убитыхъ животныхъ, и мясомъ ихъ кормятъ собакъ. Когда кругомъ пывзяна добыча раздробилась, охотники идутъ дальше, въ одну изъ прежнихъ или строютъ новую избу. Въ ноябр они уже возвращаются назадъ, а въ декабр добычу своего промысла отдаютъ скупщикамъ. Главная часть этой добычи: блка, горностай и рябчики. Ихъ бьютъ не только изъ ружей, но и добываютъ въ силки, ловушки, которыя иногда ставятся верстъ за двадцать отъ пывзяна. Часто одинъ охотникъ разставляетъ около 500 штукъ ловушекъ. Иногда при длеж на одного охотника достается отъ 400 до 500 блокъ. Еще боле чмъ блокъ, зыряне добываютъ рябчиковъ, которыхъ бьютъ изъ ружей и тоже ловятъ въ силки (слоны и петли), изъ которыхъ дичь часто вмсто охотника достается медвдю. За этимъ царемъ сверныхъ лсовъ промышленники охотиться не любятъ одинъ на одинъ, а бьютъ его партіями. Лисицы попадаются зырянину въ капканы или на приманки, къ которымъ примшиваются сулема. Нкоторые промышленники здсь еще выкармливаютъ лисятъ, вынимая ихъ изъ лисьихъ норокъ…
Смышленность зырянъ и практическій тактъ ихъ нигд такъ хорошо не выразились, какъ въ ихъ отношеніяхъ къ самодамъ. Было время, и очень недавно, когда самоды были владтелями громадныхъ стадъ, пасшихся въ Больше-Земельской, Мало-Земельской, Тиманской и Каминской тундрахъ. Между ними считался бднякомъ — человкъ у котораго было тысячи дв или три оленей. Нкоторые номады владли сотнями тысячъ этихъ животныхъ, по стоило только самодамъ завести правильныя сношенія съ зырянами, какъ послдніе все прибрали къ своимъ рукамъ и стада и богатства самодовъ, такъ что теперь бывшіе Ротшильды этого племени — служатъ пастухами у зырянъ, ставшихъ владльцами ихъ табуновъ. При помощи водки, торговли мукою, обманывая на каждомъ шагу самода, зырянинъ сдлался хозяиномъ тундры, въ которой его воля стала ршительницей судьбы бднаго племени, нкогда царившаго въ этихъ тундрахъ. Повторю здсь сказанное мною въ другомъ мст: зыряне Могченской, Красноборской, Усть-Кожвинской и другихъ волостей Мезенскаго узда душатъ благосостояніе самодовъ въ глуши, гд надзоръ за ихъ торговою дятельностію невозможенъ, гд робкое пассивное племя исконныхъ обладателей Мезенской тундры представляетъ каждому мало-мальски ловкому, юркому и плутоватому торгашу безграничный просторъ для приложенія къ длу своихъ хищническихъ наклонностей. Нечего и говорить, что отношенія между первыми и вторыми являются исключительно въ вид грабежа, насилія, спаиванія. Едва ли найдется въ настоящее время средство остановить дальнйшее развитіе кабалы, со всхъ сторонъ охватившей несчастное полудикое племя, вырождающееся съ поразительною быстротою. Мезенскіе зыряне — нын помщики самодовъ. Эта часть зырянскаго племени вышла изъ Яренскаго узда Вологодской губерніи по приглашенію новгородскаго ушкуйника Ластки, получившаго отъ оанну Четвертаго грамоту на заселеніе рки Печоры и ея притоковъ. Зыряне осли по обоимъ берегамъ рки Ижмы, первоначально въ томъ район, который теперь включенъ въ предлы Могченгской волости. Сюда же переселены нсколько повгородцевъ и семеро самодовъ съ семействами, бросившіе кочевую жизнь. Первая грамота на отдльное владніе землею была дана новой колоніи царемъ Михаиломъ Федоровичемъ — и въ начал зыряне ограничивались только расчисткою лсовъ подъ пашни, снокосами и рыбными ловлями по Печор и по Ижм. Только впослдствіи — вступивъ въ ближайшія сношенія съ самодами — зыряне поняли вс выгоды оленеводства, стали обзаводиться оленями, поручая ихъ самодамъ, такъ какъ отваживаться на поздки въ неисходную глушь мезенскихъ (или какъ называли тогда Югорскихъ) тундръ они еще не ршались. Одновременно съ этимъ въ тундры стала черезъ зырянъ проникать и водка. Не много погодя, мы уже видимъ зырянъ положительными распорядителями этихъ пустынь и владльцами сгадъ, принадлежавшихъ прежде самодамъ. Тогда же они принялись и за иной способъ дйствій. Самоды къ лту обыкновенно удаляются на морскіе берега, какъ для спасенія своихъ оленей отъ комаровъ, такъ и для промысловъ. Зыряне, слдуя за ними по пятамъ, вытаптывали т моховыя пажити, которыя обезпечивали зимнія продовольствія для оленей. Количество послднихъ стало уменьшаться, да и хозяева ихъ, самоды, начали посл того переходить къ зырянамъ батраками, работниками, опаиваемые, преслдуемые, обворованные и ограбленные зырянами, самоды дошли до такого печальнаго положенія, что возрожденіе этаго племени стало притчею во языцхъ. Они владютъ только 1/15 стадъ, принадлежавшихъ имъ прежде, 14/15 находится зырянъ и у русскихъ. Какъ т такъ и другіе, не имя никакихъ правъ на владніе тундрой — на дл ея безконтрольные хозяева. Нынче зыряне оттсняютъ и чердынскихъ купцовъ, торгующихъ по р. Печор. Они развили у себя замшевое производство, захватили всю торговлю края въ свои руки, понастроили по теченію р. Ижмы богатыя и людныя села, а въ послднее время предпріимчивйшіе изъ нихъ стали уже показываться въ Чердыни, въ Москв и даже на Макарьевской ярмарк. Зырянинъ на первый взглядъ покажется вамъ и глуповатымъ и дубоватымъ, но вы не врьте этой располагающей къ доврію вншности. Въ конц концовъ онъ оказывается такимъ пройдохой, который наврное разъ двадцать обернетъ васъ кругомъ пальца, пока успете вы замтить это.
На прилагаемыхъ двухъ рисункахъ изображено: на первомъ — суматоха въ самодскомъ кочевь, послдовавшая за пріздомъ къ этимъ простодушнымъ номадамъ свера — зырянина, промышляющаго торговлею въ тундр. Олени привезшіе его отдыхаютъ у чума, вдали разгружаются нарты съ товаромъ, доставленнымъ имъ, а въ сторон хозяева ловятъ оленя, предназначеннаго на угощеніе плутоватому зырянину, отдыхающему внутри чума. На второмъ рисунк изображенъ зырянинъ, торговецъ перевалившій за Уральскія горы въ Березовскій округъ Тобольской губерніи, къ остякамъ, которые нын уже мало по малу подпадаютъ во власть, разумются экономическую, къ зырянамъ. Третій рисунокъ изображаетъ зырянина охотника и зырянокъ.