Журналистика, Чернышевский Николай Гаврилович, Год: 1854 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 6 минут(ы)

H. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений в пятнадцати томах

Том XVI (Дополнительный). Статьи, рецензии, письма и другие материалы (1843—1889)

ГИХЛ, ‘Москва’, 1953

ЖУРНАЛИСТИКА

<ИЗ No 12 ЖУРНАЛА 'ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ЗАПИСКИ', 1854>

<....> Статья об Азии и романтизм в ‘Библиотеке для чтения’. — Путешествие по Полесью и Белорусскому краю, г. Шпилевского. — Шеллинг. — Статьи ‘Пантеона’ и сомнительная его заграничная корреспонденция.

В XI книжке ‘Библиотеки для чтения’ помещена вторая и, вероятно, последняя статья об Азии ¹, она составлена г. К. Жуковским, принявшим, повидимому, за правило, для приведения своей статьи в гармонию с первою, писанною г. С. в 1835 году, не сообщать данных, относящихся к последующему двадцатилетию, и останавливаться в своих показаниях на 1837—1839 годах ². Так, например, говоря о Нижегородской ярмарке, г. К. Жуковский ‘приводит общие итоги ярмарочной торговли за 1837—1839 годы’, как будто сведения наши о Нижегородской ярмарке не простираются далее этих годов. Потом делает он обширные выписки о кяхтинской торговле из ‘Журнала мануфактур и торговли’ также за 1839, данные, сообщаемые выписками, оканчиваются 1837 годом. Сведения о голландской и английской торговле в Азии останавливаются в одних случаях на 1815 году, в других на 1825, редко доходят до 1834 и, как единственное исключение, блестит цифра ящиков опиума, привезенных в Китай в 1845 году. На 1836 году останавливаются сведения, сообщаемые г. К. Жуковским об ‘Азиатских обществах’. Но это еще совершенно современные данные сравнительно с теми, на которых останавливается ‘Очерк истории азиатских народов’: сведения о распространении английских владений в Ост-Индии заключаются 1799 годом — о дальнейших событиях слухи еще не дошли до Европы, что и очень натурально, если принять в соображение отдаленность расстояния. Нам кажется, что г. К. Жуковскому нужны были большие археологические сведения, чтобы отыскать столь устарелые материалы для своей статьи. Если целью его было представить в наглядном очерке, как неточны и скудны были понятия об Азии у старых землеописателей, он довольно удачно достиг своей цели. Кроме отсталости данных, статья любопытна в том отношении, что о всем важном говорит очень коротко, о всем неважном чрезвычайно распространяется. Это произошло, вероятнее всего, таким образом: статья какой-нибудь старой энциклопедии, послужившая оригиналом для ‘Библиотеки’, относительно всех важных предметов ссылалась на особенные статьи, помещенные в той же энциклопедии, и говорила только о предметах не ‘толь важных, не заслуживавших объяснения отдельными статьями, ‘Библиотека для чтения’, по всей вероятности, перевела или переделала эту статью об Азии, не пополнив ее сведениями из других статей, на которые она ссылается. Только этим объясняется, почему, например, под рубрикою ‘Азиатские языки’ ничего или почти ничего не говорится о санскритском, еврейском, арабском, монгольском, татарском, а, напротив, очень подробно говорится о бирманском, сиамском, корейском, яванском языках. Точно так же о климате, флоре и фауне Китая говорится гораздо менее, нежели о климате, флоре и фауне Тибета. Мы, впрочем, не думаем обвинять г. К. Жуковского в недостатках его статьи: почти все до сих пор являвшиеся в географическом словаре ‘Библиотеки для чтения’ статьи имеют между собою такое сходство, что должны быть составлены по одной программе, на основании одинаковых правил, по одинаковым материалам, следовательно, в странных качествах статей виновны не сотрудники, действовавшие по программе, а редакция, составившая программу.

Неудобство пользоваться данными, которые устарели на двадцать лет, очень ясно обнаруживается статьею г. Сенковского о ‘Диагоре’, трагедии г. Алферьева (‘Библ. для чт.’ No XI) ³. Спор между классиками и романтиками окончился еще в тридцатых годах, в статье же г. Сенковского распря эта представляется живым вопросом, интересным для публики. В ней доказывается, что Корнель и Расин были хорошие писатели: кто же ныне сомневается в этом? Кроме того, доказывается, что историческая верность нравам эпохи не может быть соблюдена в поэтическом произведении, потому что даже г. Алферьев, глубочайший знаток греческих древностей, не мог соблюсти ее. Понимать эту иронию надобно, вероятно, в том смысле, что автор ‘Диагора’ плохо знает греческую жизнь, но стоило ли писать два печатные листа в доказательство этого? Незнание изображаемой эпохи довольно ясно высказывается в ‘Диагоре’, и неужели нужно было прибегать к околичностям, чтобы решиться намекнуть, что ‘Диагор’ плохая трагедия? Уж двадцать один год ‘Библиотека для чтения’ иронически хвалит все плохие произведения ⁴: однообразие такой иронии давно уж отняло у ней всякую живость и остроту.

‘Современник’ бывает очень недоволен, если встретит в каком-нибудь другом журнале статью, которая, справедливо или несправедливо, покажется ему тяжелою. Но редко мы встречали в каком бы то ни было издании произведения столь утомительные, как огромная ‘статья четвертая’ Путешествия по Полесью и Белорусскому краю г. Шпилевского (‘Соврем.’ No XI) ⁵. На десятках страниц излагается в ней топография Минска, Заславля и нескольких белорусских сел, на десятках страниц исследуются вопросы вроде того: действительно ли село Лошница существовало в XV веке? Как должно писать это имя: ‘Лошница’, или ‘Ложница’, или ‘Лосьница’? Наконец, действительно ли в старину бывали в Лошнице торги по субботам? Для разрешения первых двух вопросов г. Шпилевский не находит положительных данных и должен ограничиваться предположениями, но вопрос о субботних базарах в Лошнице, к счастью, может быть положительно решен на основании грамоты Сигизмунда III, которую г. Шпилевский приводит в подлиннике и в переводе (стран. 40—47). Неужели все это важно, интересно и, главное, журнально?.. По случаю смерти Шеллинга ⁶ в ‘Москвитянине’ (No 19) помещена его биография. Жизнь Шеллинга, как известно, разделяется на две половины. В ранней молодости он приобрел себе знаменитое имя, был признан первым из современных философов, увлек вслед за собою лучших немецких мыслителей, его система абсолютного тожества, принятая такими людьми, как Гегель и. Окен, имела огромное влияние на развитие наук, особенно естественных. Но скоро Шеллинг замолчал и, продолжая считать себя попрежнему обладателем единственной истинной философской системы, не издал ни одной книги, ни одной брошюры для раскрытия своего образа понятий, который, по словам его приверженцев, уж очень немногочисленных, значительно изменился. Что было причиною такой бездейственности? Вероятнее всего, соединенные чувства оскорбленной гордости и бессилия, вероятнее всего, Шеллинг молчал потому, что сознавал невозможность открыто бороться с преемником своим в области философии, Гегелем, которого система совершенно помрачила славу Шеллинга. По смерти Гегеля Шеллинг отважился было на борьбу с противником, который уж не мог отвечать, и объявил, что разрушит гегелеву систему новою своею ‘положительною философиею’, но-слушатели, с любопытством собравшиеся на его лекции, скоро увидели, что громко возвещенная новая философия не более, как жалкое искажение прежней системы Шеллинга произвольными дополнениями, противоречащими духу всякой философии, ожидания были обмануты, любопытство угасло, и Шеллинг был забыт, несмотря на влияние, которое имел в Пруссии Шталь, едва ли не единственный последователь его положительной философии ⁷. Статья, помещенная в ‘Москвитянине’, по всей вероятности, переводная, недурно рассказывает первую, блестящую половину жизни Шеллинга, но придумывает слишком наивные объяснения для его бессильного и завистливого поведения в последние тридцать лет, находя тут и смирение, хотя он говорил чрезвычайно надменный тоном, и высокие подвиги самоотвержения, хотя подвиги эти ограничивались недостойными выходками против умерших соперников.

Об Исследованиях г. Гильфердинга О балтийских славянах (продолжение в No 18 ‘Москвит.’) мы уж говорили несколько раз ⁸. О мере наказаний в древнем русском праве г. С. Баршева (‘Москвит.’ No 18) — маленькая статья, не имеющая никакой важности. Уральская старина (статья первая) г. Железнова — недурной рассказ о приключениях старинного уральского удальца. Нам показалось, однако, что в новом рассказе г. Железнова более искусственности, нежели в прежних его статьях об ‘аханном рыболовстве’ ⁹.

‘Пантеон’ в 9-й и 10-й книжках переводит Исторические и критические замечания на главные сочинения Шекспира Гизо. Они писаны уж очень давно, с того времени творения Шекспира исследованы гораздо лучше, и ‘замечания’ Гизо устарели, да и в свое время они не пользовались большой славою ни в Германии, ни в Англии. Странно поэтому, что ‘Пантеон’, желая представить своим читателям ряд статей о Шекспире, не выбрал лучшего комментатора. Впрочем, ‘замечания’ Гизо написаны были для своего времени очень хорошо и, конечно, будут прочтены с удовольствием и не без пользы.— Заокеанийские сцены (‘Пантеон’ NoNo 9 и 10), подобно отрывкам, переведенным из нового сочинения Жака Араго Оба океана (NoNo 9 и 10), Бедствиям на море г. Новосильского (No9) и сухой статье О последних арктических экспедициях того же автора, не представляют ничего замечательного. Но замечательно следующее обстоятельство: в 9-й и 10-й книжках ‘Пантеона’ помещены Лондонские письма с подписью В. С. — ясно, что ‘Пантеон’ имеет своего корреспондента в Лондоне, но дурно то, что корреспондент ‘Пантеона’ в то же время и корреспондент ‘Revue britannique’, и письма, помещаемые во французском Revue — буквальный перевод с писем, которые он присылает в ‘Пантеон’. Точно так же Мадритские письма, подписанные в ‘Пантеоне’ буквами И. К., от слова до слова переведены в ‘Revue britannique’. так как французский перевод явился двумя или тремя месяцами раньше русского подлинника, то многие готовы будут советовать корреспондентам ‘Пантеона’ именно указывать, что в ‘Revue britannique’ помещается перевод, а в ‘Пантеоне’ — оригинальная корреспонденция, иначе ход дела может быть понят превратно.

ПРИМЕЧАНИЯ

Впервые напечатано в ‘Отечественных записках’, 1854, No 12, отдел ‘Библиографическая хроника’, стр. 105—108. Обоснование принадлежности настоящего обзора Чернышевскому см. на стр. 676—678.

¹ См. также в настоящем томе на стр. 60—61, 65—70 предыдущие отзывы Чернышевского на ‘Географический словарь’ ‘Библиотеки для чтения’.

² Ср. отзыв на статью ‘Азия’ (наст. том, стр. 67—70).

³ В рецензии ‘Московская самоварница’ (‘Современник’, 1855, No 1) Чернышевский отрицательно отозвался об этой трагедии Альферьева, поставив ее в один ряд с другими макулатурными изданиями 1854 г. (наст. изд., т. II, стр. 612—614).

⁴ То есть со дня основания (1834 г.).

⁵ Статьи Шпилевского были помещены в 6, 7 и 8 NoNo ‘Современника’ sa 1854 г.

⁶ Шеллинг Фридрих (1775—1854) — немецкий философ-идеалист.

⁷ Шталь Фридрих-Юстус (1802—1861) — профессор права, один из влиятельнейших представителей крайней феодальной и клерикальной реакции: отстаивал учение о божественности происхождения монархической власти, был сторонником сословных средневековых представительных учреждений.

⁸ Чернышевский имеет в виду свой предыдущие отзывы (наст. том, стр. 48—50 и 59).

⁹ Рецензию Чернышевского на статью Железнова об ‘аханном рыболовстве’ см. в настоящем томе на стр. 50—51.

ЖУРНАЛИСТИКА

<ИЗ No 12 ЖУРНАЛА 'ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ЗАПИСКИ', 1854>

ПРИМЕЧАНИЯ

Читайте также: