Жизнь и подвиги святого, славного и всехвального апостола и евангелиста Иоанна Богослова, Глинка Авдотья Павловна, Год: 1863 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 29 минут(ы)

Глинка А.П. Проза

Тверь: Издатель Кондратьев А.Н., 2013.

Жизнь и подвиги святого, славного и всехвального апостола и евангелиста Иоанна Богослова*

* Печатается по рукописи: ГАТО. Ф. 103. Оп. 1. Ед. хр. 979. Л. 1—30. Здесь и далее орфография и пунктуация отчасти приведены в соответствие с современными нормами. Текст ‘Жития…’ представляет собой упрощенное изложение ‘Жития святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова’ Д. Ростовского.

Св&lt,ятой&gt, апостол и евангелист Иоанн Богослов был сын Зеведеев и Соломин, дочери Иосифа Обручника. От сетей рыбаря. Он воззван на проповедание Евангелия. Проходя берегом моря Галийского, избирая апостолов из рыбарей и призвав уже к себе обоих братьев Петра и Андрея, Иисус Христос встретил семейство Зеведеев: отца с двумя его сыновьями — Иаковом и Иоанном. Оба они были в лодке, исправляя свой невод, когда Христос сказал: ‘Идите за мною!’ — И, оставя отца и лодку, они пошли за Ним. Спаситель, приблизя к себе Иоанна, дал ему прозвание ‘Сын-грома‘, в знамение того, что его богословие, подобно грому, услышано будет во всей вселенной. Ученик, следуя за своим Божественным Учителем, поучался премудрости из уст Его. Много возлюбил Христос ученика своего за его совершенное незлобие и девственную чистоту. Господь предпочитал его другим двенадцати. Он был в числе трех ближайших, которым Христос преимущественно открывал Божественные тайны свои. Шествуя воскресить дочь Иаира, Он взял с собою только Петра, Иакова и Иоанна. Равномерно и на Фаворе, захотев показать славу Божества своего, Он взял с собою тех же Петра, Иакова и Иоанна. И во время священного бдения, в последнюю ночь, в вертограде, были с Ним только Петр и оба сыны Зеведеевы, им-то Христос, пред великим молением своим, сказал: ‘останьтесь здесь, пока я помолюся’. Иоанн следовал за Иисусом всюду, как любимый ученик Его. Всем известно, что Христос так любил его, что дозволил возлечь ему на персях своих во время Тайной вечери, когда изрек слово о своем предателе и все ученики, озираясь, в недоумении, друг на друга, безмолвно вопрошали: ‘О ком Он это говорит?’ Сам Иоанн повествует об этом в своем Евангелии так: ‘Един от ученик, возлежа на лоне Иисусове, Его же любляше Иисус’. Петр, изумленный, как и другие, сказал тогда же этому ученику: ‘спроси, о ком Господь говорит?’ И, восклонясь на перси Христовы, ученик этот спросил у Него: ‘Кто же, Господи, предаст Тебя?’ —

Все это доказывает особенную любовь Христа к Иоанну. Ему одному невозбранно позволено было восклониться на перси Господа и дерзновенно вопросить Его о тайне, их возмутившей. Равномерно и сам Иоанн более других учеников был привязан к своему Учителю. Он один не покинул Его и в самые ужасные минуты. Неотступно смотрел он на муки Христовы, душою разделял Его страдания, плакал, рыдал и вместе с Пресвятою Девою до самой крестной смерти Спасителя не отходил от страдавшего за нас Сына Божия! За то у подножия креста усыновлен он Святой Девой. Воззрев на мать свою и любимого ученика, Христос сказал ей: ‘Жена! се сын твой!’ а ученику: ‘се мати твоя!’ И с того часа ученик взял порученную ему мать Господа своего и, воздавая Ей достодолжное почтение, служил ей как сын до славного Ее успения. При погребении Матери Божией св. Иоанн нес перед одром опочившей святозарную ветвь, врученную Архангелом Гавриилом Деве Матери при вести о переходе Ее с земли на небо!

Вскоре после Успения Пресвятой, Иоанн отправился с учеником своим Прохором в Азию {В рукописи: Асию.}, страну, доставшуюся ему по жребию для преподавания Евангелия. С грустию пошел он в этот путь, провидя, что на море потерпят они великое бедствие, о чем и прорек ученику своему Прохору. И в самом деле, едва сели они на корабль в Иоппии и поплыли морем, как вдруг настала с одиннадцатого часа дня жестокая буря. Ночью корабль разбился и все бывшие на нем носились по волнам, держась кто за что успел ухватиться. В шестый час дня море извергло на берег всех живых и Прохора, в пяти верстах от Селевкии. Но Иоанн остался в море. Много скорбел и плакал об нем Прохор, отходя в Азию. После двухнедельного пути прибыл он в одно селение, лежащее при морском береге, и там становился отдохнуть. Горько было ему смотреть на море. Он вспомнил об Иоанне, и вдруг волны расходились, запенились, зашумели и выплеснули на берег Иоанна живого! Прохор, еще не зная, что подумать, пошел поглядеть ближе, какого человека извергло море, и вдруг увидел Иоанна и кинулся поднимать его с земли. Тут обнялись они, заплакали и вместе благодарили Бога за чудесное спасение.

Иоанн, беспрестанно плавая по морю целых 40 дней и ночей, остался жив по благости Господней. Вместе вошли они в селение, попросили хлеба и воды и, укрепившись силами, отправились в Ефес.

При входе в город встретилась им одна жена, по имени Романа, издавна известна&lt,я&gt, даже в самом Риме своими гнусными делами. В Ефесе содержала она общую баню. Она наняла пришельцев для прислуги в этой бане, заставляла их работать неутомимо, непомерно, жестоко обходилась с ними. Завлекши их к себе в рабство, заставляла она Иоанна беспрестанно поддерживать огонь в печи, а Прохор имел назначение носить и поддавать воду. Долго пробыли они в такой изнурительной работе. В этой нечистой бане с давнего времени поселился бес, который каждый год удушал одного юношу или отроковицу, приходивших туда для омовения. Рассказывали, что во время закладки бани, по научению злохитростного беса, погребли в основание живыми юношу и отроковицу, и с самых тех пор начались подобные умерщвления. Однажды пришел в баню отрок по имени Домн, сын Диоскорида {В рукописи здесь и далее — Диоскорит.}, начальника города. Едва стал он мыться, как бес напал на него и удушил несчастного. Во всем городе Ефесе крайне сожалели о юноше, а Диоскорид, узнав о смерти сына, и сам умер с печали. Романа, терзая себя, ломала с тоски руки и умоляла Артемиду воскресить Домна, но успеха не было! Тогда Иоанн, услышав шум в доме, спросил у Прохора, что сделалось? — Романа, в сердцах, вслушавшись в их разговоры, кинулась на Иоанна и начала бить его немилосердно, слагая на него вину смерти Домна. Наконец сказала ему: ‘Если ты не воскресишь Домна, я вырву из тебя твою душу!’ Иоанн стал — помолился, и отрок воскрес!.. Ужаснулся и вострепетал дух Романы, увидя такое чудо. — В изумлении она воскликнула: ‘Он должен быть Бог или сын Божий!’ Но Иоанн, пользуясь сим, повел слово о силе Христовой и стал учить вере в Распятие. Тут воскресил он и Диоскорида, который с сыном и Романой уверовали во Христа и крестились. Великий страх напал на видевших событие, и некоторые стали говорить о Иоанне и Прохоре, что они волхвы. Другие возражали на это, что волхвы мертвых не воскрешают. Иоанн же, продолжая действовать, изгнал навсегда лукавого беса из бани, а сам остался с Прохором в доме у Диоскорида, утверждая в вере новопросвещенных и научая их провождать жизнь добродетельную.

Однажды, в Ефесе, во время торжества в честь Артемиды, когда все люди в белых праздничных одеждах ликовали в храме богини, Иоанн взошел на самое высокое место и, став возле идола, начал громогласно обличать народ в слепоте его и в том, что они сами не ведают, кому поклоняются, ибо вместо Бога служат бесу и честят нечистого! Народ, услышав такое странное обличение, пришел в ярость, и каменья посыпались на Иоанна. Но из множества брошенных ни один камень не попадал в него, а, напротив, всякий возвращался назад, убивал того, кем был брошен. Тогда Иоанн воздел руки к горе и начал молиться. Небеса услышали моление его, и вдруг распространился в воздухе жар до того нестерпимый, что тут же около двухсот человек пали мертвыми. Прочие от страха и трепета едва могли опомниться и общим голосом стали умолять Иоанна о пощаде. Снисходя на прошение народа, он помолился Богу и тотчас все умершие восстали и, припав в ногам воскресителя, уверовали в Христа воскресшего и сподобились Св&lt,ятого&gt, прощения. Также, в Ефесе, на месте, называемом Тихи, апостол исцелил больного, лежавшего 12 лет в расслаблении. Исцеленный встал и прославил Бога.

Многие знамения и чудеса, творимые Иоанном, распространили повсюду молву о нем, и бес, издавна пребывавший в капищие Артемиды, уразумев скорую погибель свою, обратился к хитростям. Он принял на себя образ воина и, сев на видном месте, при дороге, горько плакал. Проходящие спрашивали печального, откуда он и о чем так горько плачет? На что тот отвечал, что он главный начальник темниц в Кесарии, что надзору его были поручены два волхва, которые убежали. ‘Эти волхвы, — продолжал он, — Иоанн и Прохор! Они уже осуждены на смерть за их злые дела и приговор должен был над ними совершиться. Но вот, посредством своего волхвования, освободились они от оков и ушли из темницы! А я, несчастный! остался теперь в беде! Князь, разгневанный побегом осужденных, грозит предать меня смерти. Я отпущен на краткий срок, чтобы преследовать бежавших, и вот узнаю, что эти волшебники у вас! Мое горе теперь в том, что я здесь один и не имею людей, чтоб помочь мне в этом деле’. Рассказывая такие небылицы, бес показывал мнимую грамоту, свидетельствующую о происшествии, и большой мешок с золотом, обещая награду тому, кто схватит или погубит бежавших волшебников. Некоторые из городских воинов, услышав этот рассказ, сжалились над этим мнимым начальником тюрьмы и пошли возмущать народ. Толпы неистовых побежали к дому Диоскорцца, крича: ‘Отдай нам волхвов или сожжем дом твой!’ Диоскорид желал лучше потерять дом, нежели выдать апостолов. Но Иоанн, провидя, что из этого мятежа может выйти добро, выступил сам к бунтующим и, вместе с Прохором, предался народу. Толпа мятежников повела своих пленников в храм Артемиды. Среди мятежных криков Иоанн стал молиться, и внезапно храм идольский зашатался и пал, не причинив, однакож, вреда людям. Тогда апостол, пред лицом народа, вопросил гнездившегося в капище беса: ‘Тебе говорю, — воскликнул он, — нечистый! отвечай мне: сколько лет живешь ты в сем храме и не ты ли возмутил теперь народ против нас!’ ‘Я пребываю 249 {В ‘Житии… Иоанна Богослова’ Д. Ростовского — 109 лет.} лет в этом храме, — отвечал голос из храма, — и возмущение народа против вас сделал я!’ ‘Так заклинаю тебя, во имя Иисуса Назарянина, оставить место сие!’ И бес, не вытерпя силы слов сих, вышел и убежал! — Ужас объял предстоящих, они уверовали во Христа. Впоследствии Иоанн сотворил еще много чудес и множество народа обратилось ко Господу.

Между тем римский кесарь Домициан воздвиг свое жестокое гонение на христиан. Злоба гонителей преследовала Иоанна, Епарх Асийский, связав, отправил его в Рим. Там, за святое проповедание о Христе, подвергся он истязанию: сначала его били, потом заставили выпить чашу с смертоносным зелием. Но, видимо, исполнились слова Христовы: ‘если и смертоносное что испить, не повредит вам!’ Наконец мученик ввергнут в котел с кипящим маслом, но и этот опыт не одолел хранимого свыше: он вышел невредим! Народ, увидев эту чудотворную, доселе невиданную силу, возопил: ‘велик Бог христианский!’

Таким образом, эти сверхъестественные явления, происходившие чрез апостола, так изумили кесаря, что он уже не осмелился более его мерить, а осудил только на изгнание, на остров Патмос. Господь прорек ему об оных во сне: ‘много ты пострадаешь, и тебя изгонят на один остров, которому ты нужен!’ И вот, после приговора, по приказанию самого кесаря, воины повели узников, Иоанна с Прохором, на корабль для отплытия в место их изгнания. После нескольких дней плавания однажды случилось, что царские сановники, сидя, пировали за пышным обедом, где множество было роскошных блюд и питий. Один из них, тут бывший юноша, как-то, нечаянно завеселившись, упал с корабля в море и утонул. Тогда веселье пирующих обратилось в плач, а радость в скорбь, ибо они не в силах были помочь упавшему в глубину морскую. При этом плачевном происшествии более всех скорбел отец юноши, и, если б не удержали его, он, с печали, бросился бы в море. Сановники Кесаря и другие, бывшие в Риме свидетелями чудодейственной силы Иоанна, бросились к Нему, умоляя святого помочь им. Не внимая их просьбам, он начал всякого расспрашивать поодиночке, какого Бога он почитает? Иной говорил Дия, другой Аполлона, кто Ираклия, который Артемиду Ефесскую. Иоанн сказал им: ‘Вот видите ли, какое множество у вас Богов, а они не могут спасти утопшего! После этих слов он ушел и оставил их сокрушаться до утра. Однако, при наступлении дня, ему самому жаль стало погибшего, он усердно, со слезами, начал вопиять и молиться Богу, чтоб возвратил к жизни юношу. Услышал Бог молитву прославлявшего Его и, по прошествии некоторого времени, к величайшему изумлению предстоящих, море закипело, и одна из волн, поднявшись до высоты корабля, выплеснула к ногам Иоанна живого юношу. Ужаснулись и возрадовались язычники, увидев это новое чудо от апостола, которому стали тогда оказывать большое почтение, и тотчас сняли с него оковы.

Сила Божия не преставала действовать чрез Иоанна, много было еще прежних явлений — и вот однажды ночью восстала жестокая буря, все уж совсем отчаялись в спасении жизни, видя, что корабль сокрушается, опять возопияли о помощи к апостолу, чтоб он умолил своего Бога спасти их от погибели. Иоанн повелел малодушным замолчать, а сам начал молиться — и мгновенно буря затихла и наступила великая тишина… Не уставая помогать страждущим, угодник Божий исцелил вскоре отчаянно больного воина, бывшего тут же на корабле.

К видимому прославлению силы Божией Иоанн еще сотворил чудо. На корабле оказался недостаток в воде, до того, что множество людей, сгорая от жажды, находились при дверях смерти. Великий подвижник приказал Прохору наполнить несколько сосудов морскою водою, и, когда все было готово, он сказал жаждущим: ‘Почерпните и пейте во имя Иисуса Христа’. Почерпнувшие нашли воду сладкую и, испивши ее, отдохнув, возвратились к жизни.

Эти все чудеса так подействовали на плывущих, что все они крестились и хотели совсем отпустить Иоанна, но он уговорил их довести его до назначенного ему места ссылки.

По прибытии в Патмос апостол вручил письмо игемону, которого тесть, по имени Мирон, пригласил обоих странников к себе в дом. Старший сын его Аполлонид страдал от беса пытливого, который прорицал из него будущее, и потому все почитали Аполлонида за пророка. Едва Иоанн вошел в дом Мирона, как вдруг, неизвестно от чего, Аполлонид пропал без вести. Он сделал это от страха, по внушению беса, который знал, что апостол выгонит из юноши пытливого духа. Между тем, не понимая ничего, в семействе сокрушались о бежавшем до той минуты, пока вдруг получили от него письмо. Он писал, что приезжий гость есть волхв и своими чарами выгнал его из отеческого дома. И что он не иначе может возвратиться в дом отцовский, как по смерти волхва Иоанна. Мирон, прочитав письмо, пошел прямо к игемону, зятю своему, и рассказал о случившемся.

Игемон повелел взять Иоанна и отдать на съедение зверям. Апостол упросил его пообождать некоторое время, прося позволения послать ученика своего Прохора к Аполлониду, обещая при том, что он возвратится к отцу своему непременно. Игемон согласился, однако, до возвращения Прохора, велел надеть оковы на Иоанна и заключил его в темницу. Вот с каким посланием отправился ученик к бежавшему: ‘Иоанн, апостол Иисуса Христа, сына Божия, пытливому духу, гнездящемуся в Аполониде, повелевает: ‘Именем Отца, и Сына, и Святого Духа изыди из создания Божия и никогда не дерзай в него возвратиться, а пребывай один вне сего острова, в местах безводных, не посещаемых человеком!» Едва Прохор прибыл к Аполлониду с этим повелением, как бес выскочил и убежал от страдальца. Юноша тотчас образумился и, как будто проснувшись от сна, немедля возвратился с Прохором к отцу. Но не пошел он к себе в дом, а прямо бросился в темницу к великому мученику, припал к ногам его и благодарил за избавление от мучителя. Все родные, узнав о возвращении юноши, собрались в доме отца его радоваться вместе с ним о найденном. Иоанна, виновника этой радости, тотчас освободили от оков и темницы. После первых родственных восторгов Аполлонид признался и рассказал, как и что с ним происходило. ‘Давно, уже не вспомню, сколько лет тому назад, — говорил он, — однажды спал я на своей постеле глубоким сном, вдруг, посреди крепкого сна, какой-то незнакомый человек вошел ко мне в спальню, стал возле моего ложа с левой стороны и, схватив меня, потряс, сильно потряс и разбудил. Впросонье, взглянув на него, я ужаснулся. Он показался мне чернее обожженного пня. Очи его горели как светильники. Я вострепетал еще более от страха, когда он мне сказал: ‘Открой уста твои!’ Невольно они открылись, и я не понимаю, как это произошло, что он весь вскочил в уста мои, наполнил внутренность мою и, с того самого часа, какою-то неведомою мне силою, я начал прорицать о будущем и узнавать все худое и хорошее. Когда вместе с отцем моим вошел к нам Христов апостол, дух, во мне гнездившийся, воскликнул: ‘Беги, беги отселе, Аполлонид! если не хочешь погибнуть: этот человек твой враг, — он волхв и хочет умертвить тебя!’ Я послушался своего мучителя — и убежал в другой город. По прошествии некоторого времени, когда я хотел опять к себе возвратиться, нечистый не допускал меня, пугая такими словами: ‘Смотри, пока Иоанн не умрет, тебе нельзя будет жить в своем доме!’ Повинуясь силе, мною управлявшей, я оставался на чужбине до того времени, пока Прохор прибыл в тот город, где я находился. Едва вошел он ко мне, едва взглянул я на посланника апостолова, как лукавый вышел из меня тем же путем как вошел. О! как мне легко стало!.. Ум мой просветлился, и теперь мне так свободно и хорошо!’ Услышав этот рассказ, все присутствовавшие припали, с умилением и благодарностию, к ногам Иоанна. Посланный свыше для насаждения Божественного слова в сердца, не проникнутые еще лучом благодати, проповедал им о Господе и научил веровать во Иисуса Христа. Проникнутые до глубины души силою слова, Мирон и все семейство его уверовали в Христа Спасителя Сына Божия и крестились. Неизреченною, неизвестною дотоле им радостию преисполнились сердца новообращенных.

Вскоре последовала этому же спасительному примеру жена игемона, дочь Миронова Хризипа {В ‘Житии… Иоанна Богослова’ Д. Ростовского — Хризиппида.}, и крестилась с сыном своим и со всеми домочадцами. Так могущественно действовала благодать, проникая в души в словах апостола! Сам игемон острова Лаврентий крестился и свергнул с себя иго начальнической власти, чтоб свободнее работать Господу. —

После всех этих происшествий великий подвижник вместе с Прохором оставался еще три года в доме Мирона, среди его семейства.

Не переставая действовать силою Христа, Иоанн неутомимо насаждал слово жизни и много еще в сем месте сотворил знамений и чудес во имя Распятого, исцеляя недуги, прогоняя бесов. Храм Аполлона, возвышавшийся на острове, имевший множество поклонников, сокрушился силою его слова со всеми своими идолами. Это чудодейственное знамение обратило много людей ко Христу.

Во время пребывания апостола на острове, ознаменованном его чудодейственною силою, жил в той стране волхв, по имени Кинох {В ‘Житии… Иоанна Богослова’ Д. Ростовского — Кинопс.}. Водворясь в глухом и пустынном месте, он уже издавна имел общение с духами нечистыми. Ослепленные островитяне-язычники почитали его каким-то богом за явления сверхъестественной силы его. Жрецы аполлонова храма, крепко негодовавшие на Иоанна и в озлоблении за разорение капища их, и за то, что он обращал людей к своему учению и вере во Христа, чтоб отмстить и бесчестие, нанесенное их Богу, пошли к Киноху с жалобою на апостола. Объяснив горькую свою участь волшебнику, они вопияли о мщении. Старый волхв, хоть и выслушал их, но не захотел придти лично в город: потому, что он уже с давнего времени не оставлял пустыни своей и не ходил в город, а граждане сами прибегали к нему со всеми своими нуждами. Затем он обещал им, что пошлет в дом Мирона одного из князей своих, ангела лукавого, взять душу Иоанна и предать ее на вечное осуждение. Вот на другой же день поутру послал он одного из князей своих, лукавого духа, с повелением принести ему душу апостола. Как скоро бес пришел в дом Мирона, стал просить Иоанна, воин Христов тотчас узнал его и сказал: ‘Именем Христа повелеваю тебе, нечистый, не сходить с сего места, доколе не скажешь мне, зачем сюда пришел?’ Связанный чудодейственным именем, бес остановился и рассказал ему все, как жрецы Аполлона приходили к Киноху и просили о смерти его. Но великий наш Кинох не захотел трудить себя и шествовать в город для одного негодного и ничего не значащего человека! ‘Вот как отвечал он просителям, прибавя: ступайте теперь домой, я наутро же пошлю к нему своего ангела с повелением взять душу его и принести ко мне да предам ее моею властию на вечное осуждение’. Иоанн спросил беса, посылал ли тебя и прежде Кинох за душою человека? Бес отвечал: ‘В нем находится вся сила сатанинская: она в таком союзе с нашими князьями: потому и мы с ним всегда заодно: он слушает нас, а мы повинуемся ему!’ Ученик Христов отвечал на это: ‘А я апостол Иисуса Христа — повелеваю тебе, духу лукавому, не входить ни в людей, ни в жилища их, ниже возвратиться к твоему Киноху, а выдти вон из острова навсегда и мучиться в пустыне’. Едва произнесены эти слова, как бес исчез и покинул навсегда остров… Между тем Кинох, ожидая посланника и видя, что он не возвращается, нарядил с таким же поручением другого. Другой явился и подпал участи своего предшественника. В недоумении насчет его приказаний, Кинох еще послал двух из темных князей своих с таким повелением, чтобы один вошел к Иоанну, а другой оставался вне дома и наблюдал, что случится с вошедшим. Тогда бес, стоявший вне дома, увидел беду, побежал к Киноху и рассказал о случившемся. От рассказа бесовского Кинох до того разъярился, что собрал целое молчите бесов своих и отправился с ними в город. Все из жителей, почитавшие Киноха за человека великого, крайне обрадовались и спешили к нему во сретение с поклонением. Всяк со всею своею челядью пошел прямо к Иоанну и застал его, окруженного народом, которому проповедовал слово Божие. Это зрелище еще более возбудило гнев нечестивца и, грозный, он закричал народу: ‘Слепцы! заблужденные, совратившиеся с пути истины, выслушайте меня! Если этот человек так праведен и слова Его истинные, то пусть состязается со мною при вас и сотворит такое же чудо, как я! Тогда посмотрите и решите, который из нас больше!’ Если же он окажется и в словах, и в делах выше меня, то я смирюсь и уверую в истину слов им проповедаемых. И так, чтобы начать при всех состязание такого важного спора, Кинох подозвал к себе из толпы одного юношу и спросил у него: ‘Жив ли твой отец?’ ‘Отец мой уже давно умер!’ Кинох спросил еще: ‘Какою смертию?’ Юноша отвечал, что отец его ехал на корабле, который разбит бурею и он утонул. После такого допроса Кинох обратился к Иоанну и сказал: ‘Ну! теперь покажи нам твою силу и власть, чтобы мы могли по твоим делам уверовать и в слова твои. Представь сыну потонувшего отца его!’ Апостол отвечал лукавому волхву: ‘Христос послал меня не для того, чтоб вызывать мертвецов из моря, но чтоб благовестить Его живое слово и громить людей, обольщающих ложью’. Тут Кинох обратился к народу и сказал громко: ‘Поверьте же мне, что сей Иоанн обманщик! Он вас только обольщает и потому вы теперь его возьмите и не пускайте, пока я представлю этому юноше отца его живого’. В ожидании чудес легковерный народ схватил Иоанна, а Кинох начал свое действие тем, что, распростерши руки, всплеснул ими и бросился в море. Сильно взволновалось море и чародей, к ужасу предстоящих, пропал из глаз их. Тогда все, в один голос, воскликнули: ‘Велик, велик Кинох!’ Жадно взоры всего народа обращены были к морю, и вот из кипящих волн появился волшебник, держа за руку отца юноши, как он то сам предсказывал. Все поразились изумлением, а торжествующий Кинох спросил юношу: ‘Это ли твой отец?’ ‘Точно так, великий Господин’, — отвечал юноша. После этого все стали поклоняться мощному чародею, а против смиренного апостола народ взбунтовался до того, что кинулся на него с остервенением с намерением его убить. Но Кинох воспротивился их намерению, говоря: ‘Когда увидите от меня еще большие чудеса, тогда предам вам его на мучение!’ Продолжая свои чары пред обольщенным народом, он опять подозвал к себе одного из зрителей и спросил: ‘Был ли у тебя сын?’ ‘Да, великий Господин, был у меня сын, но его некто, по зависти, убил’. Тут Кинох громогласно вскрикнул называя каждого по его имени, убийцу и убитого. И тот и другой предстали на зов волхвователя. Чародей спросил у отца: ‘Это ли они, твой сын и его убийца?’ ‘Так точно!’ — отвечал обрадованный отец. Самодовольный волхв, обратясь тогда к апостолу, сказал: ‘Ну! каково, Иоанн? Теперь-то ты мне уже дивишься?’ ‘Нисколько!’ — отвечал просто ученик Христов. Гордо возразил на эти слова Кинох: ‘Еще большие увидишь чудеса, и ты не умрешь, доколе я не устрашу тебя моими знамениями!’ Иоанн отвечал спокойно: ‘Скоро знамения твои разрушатся!’ Разъярился народ, услышав это пророчество, бросился на апостола, немилосердно начали бить невинного, и, только сочтя его уже мертвым, оставил бездыханного. Торжествующий Кинох, обратясь к народу, сказал: ‘Оставьте его здесь непогребенным, пусть птицы небесныя расклюют плоть его!’ Народ преисполнился радости вместе с Кинохом, и все разошлись, оставив страдальца лежащего на места замертво.

После некоторого времени Кинох узнает, что Иоанн жив и по-прежнему ходит поучать народ в одно место, называемое падение камней. Тогда, взяв с собою в товарищи беса, помогающего ему в его волхвованиях, пришел, рассерженный, к Иоанну и сказал ему: ‘я хочу еще более пристыдить тебя, и только затем оставил тебя еще в живых, теперь же ступай за мною к морскому берегу. Там, увидев чудеса мои и славу, постыдиться и восчувствуешь. Народ опять помчался за своим чудотворцем. В числе сопровождавших Волхва были и три мнимо воскрешенные им мертвеца. Волхв сплеснул сильно руками, ударил ими по волнам и, погрузясь в море, стал невидим. Изумленный народ опять восклицал: ‘Велик, велик ты, славный Кинох, и никого нет выше тебя!’ Тогда Иоанн, стоявший на бреге, заклял бесов, сотрудников волхва, находившихся между народа в человеческом образе, и повелел, чтоб они не смели сойти с своего места. Так и сделалось. После того святой крепко воззвал к Господу о разрушении обаяний лжечудотворца. Молитва его услышана, и вот что сделалось! Море взволновалось, волны бушевали, кипели, но Кинох не являлся из моря и опять закипало море, подымались волны, а нечестивец все оставался под ними и, наконец, как древний, ожесточенный фараон, погиб он во глубине пучины. Тогда бесам, приявшим образ человеческий и принимаемым народом за мертвецов воскресших, Иоанн сказал громогласно: ‘Во имя Иисуса Распятого и воскресшего после трех дней, изыдите окаянные из сего острова’. Слова Его были неотразимы: бесы исчезли. Но очарование волшебника на народ еще продолжалось. Три дня и три ночи множество людей оставалось на голом песке у брега морского. Всякий дожидался возвращения Киноха. Истомленные голодом, жаждой и зноем легковерные лежали у моря. В этом положении трое бедных детей истомились и умерли. Апостол сжалился над заблуждениями и помиловал их. Он помолился за них Господу, исцелил недуги их, воскресил их младенцев и много беседовал с ними о истинном пути ко спасению души. Благодать Господа подействовала словом апостола, и толпы приступили к нему с молением, чтоб он окрестил их. По совершении обряда радость проникла в сердца возрожденных и все разошлись по домам с миром, хваля и прославляя великое имя Иисуса. Сам же апостол опять возвратился в дом Мирона, где пребывал и часто учил приходящий к Нему народ.

Великое учение о Иисусе, поддерживал апостол Его благотворными чудотворениями. Шедши однажды по дороге, увидел он человека, одержимого сильным жаром. Довольно было одного крестного знамения, чтоб исцелить болящего.

Один еврей, по имени Филон, состязавшийся несколько раз с апостолом о Св&lt,ятом&gt, Писании, увидев это исцеление, зазвал его в дом свой. — Жена еврея, одержимая проказою, припала с молитвою к ногам апостола и просила исцеления. И здесь та же сила имела то же действие. Страждущая жена очистилась и тотчас уверовала во Христа, тогда уже и еврей, муж ее, обратился от своего упрямого заблуждения и принял крещение со всем домом своим.

Везде и всегда, где только можно было, Иоанн проповедовал слово Божие. Однажды на торгу народ толпился около него и слушал спасительные поучения. В толпе слушающих случилось быть и жрецам идольским. Вот один из них, с лукавым сердцем, желая искусить святого, сказал ему: ‘Наставник! у меня есть сын: он хром обеими ногами, прошу тебя, исцели его. И если он выздоровеет, я уверую в твоего Бога-целителя!’ Апостол, зная сей умысел, сказал: ‘Зачем искушаешь Бога? Он явно обнаружит лукавство твоего сердца’. После этих слов Иоанн послал к его сыну одного из своих с таким приказанием: ‘Во имя Иисуса Христа, Бога моего, встань и приди ко мне!’ — Больной встал и пришел здоровым к Апостолу. Но отец за свое желание искусить Бога тут же был наказан: недуг сына перешел к нему. Он охромел обеими ногами и, от жестокой боли упав на землю, вопиял к святому: ‘Помилуй, старец Божий! Исцели и меня именем Христа, твоего Бога! Я верую, что Он один есть истинный Бог и целитель!’ И этого жреца помиловал Иоанн. Исцелив недуг его, он научил их вере в Христа, которую вскоре запечатлел Св&lt,ятым&gt, крещением.

В другой раз, проходя одним местом, Иоанн нашел человека одержимого в продолжении 17 лет водяною болезнию. Он исцелил его словом уст своих и просветил словом истины. В тот же самый день игемон Анфипат, заступивший место Лаврентия, прежнего начальника, прислал за Иоанном, умоляя апостола придти к нему в дом, где жена его мучилась родами. Апостол, ко всем милосердный, пришел тотчас — и едва ступил на порог дома, как страдалица разрешилась и болезнь ее миновала. Это чудо заставило Анфипата уверовать во Христа и креститься со всем своим домом. — Таким образом, ученик Христов прожил тут еще три года и потом пошел в другой город, отстоящий оттоле на 50 стадий. Жители того города были еще помрачены тьмою идолопоклонства. И вот до чего доходило их безумное невежество!.. При входе в город Иоанн увидел, что народ празднует какое-то великое торжество. Он увидел также и нескольких юношей, крепко связанных и, как казалось, приуготовленных на заклание идолам. ‘Для чего связаны эти люди?’ — спросил апостол у одного из предстоящих. Ему отвечали: ‘В городе нашем есть великий бог-волк, которому мы поклоняемся, а как нынешний день совершается торжество в честь его, то эти юноши назначены для принесения их ему в жертву’. Иоанн просил человека, давшего это объяснение, показать ему их бога-волка. На что тот ответствовал: ‘Если ты подлинно хочешь увидать нашего бога, то подожди здесь до четвертого часа дня. В этот час сберутся сюда жрицы и первосвященники и пойдут вместе с народом к тому месту, где бог-волк появляется. Следуй за ними и увидишь там нашего бога-волка!’ Иоанн поблагодарил, сказал: ‘Вижу, что ты человек добрый, а я в вашем городе чужестранец и так прошу тебя, поведи меня сам на то место, где является бог ваш: я очень желаю его увидеть, и если ты мне его покажешь, то я подарю тебе драгоценный камень. Незнакомец привел Иоанна к одному болотистому и весьма низкому месту, понятому водою, и сказал ему: ‘Вот отсюда наш великий бог-волк является человекам!’ У этого болота Иоанн вместе с народом дожидался явления бога. В назначенное время вышел из воды бес в образе огромнейшего волка. Апостол, именем и силою Христа, тотчас связал мнимого бога и спросил его: ‘Сколько лет живешь ты в этом месте?’ Диавол отвечал: 70!.. На это апостол сказал ему, как и прежним духам: ‘Повелеваю тебе Именем Отца и Сына и Св&lt,ятого&gt, Духа: изыди из сего острова и никогда более сюда не являйся!’ Едва слова сии были произнесены, как диавол исчез. Провожатый апостола, видя такую сверхъестественную силу приведенного им человека, ужаснулся и пал к его ногам. Святой, подняв его, сказал с кротостию: ‘Вот видишь теперь, каков драгоценный камень, обещанный мною тебе в подарок!’ Тут он начал объяснять ему в коротких словах учение и силу Христа. Пока это происходило и они разговаривали, подошли, вместе со всем народом, жрецы с связанными отроками к месту поклонения. Жрецы, с ножами в руках, стали дожидаться появления бога-волка, чтоб зарезать приведенных несчастливцев и отдать ему на съедение. Но долго, долго и напрасно было их ожидание. Никто не являлся из болота. Тогда Иоанн, выступя на средину, сперва начал упрашивать народ, чтоб он отпустил этих невинных узников, тем более, что нет уже и бога, который бы мог их пожрать. Потом стал объяснять, что их мнимый бог был не что иное, как бес в образе волка, и что сила и имя Христа Спасителя победила и прогнала его. Услышав о погибели своего бога, народ и жрецы испугались. Начали везде искать предмет своего обожания, но по прошествии некоторого времени, не отыскав волка, успокоились, развязали юношей и отпустили их по домам. Тогда апостол, огнедышащим словом своим, начал обличать заблуждение народа и проповедовать учение Христово. Многие тут же, уверовав, и крестились.

В том же городе находилась баня, в которой в пребывание апостола был удавлен диаволом сын Диева {В ‘Житии… Иоанна Богослова’ Д. Ростовского — Зевсова.} жреца, пришедший для омовения. Когда дошло до отца это горестное известие, он, с воплем и обливаясь слезами, бросился к святому и умолял его воскресить умершего, обещаясь обратиться к Христу и веровать в Его спасительное Имя. Апостол пришел в дом печали и тотчас, именем Иисуса, воскресил мертвеца и расспрашивал юношу о причине его смерти. Воскресший рассказал, что он пришел помыться в баню, как вдруг вошел какой-то черный человек, схватил его и удавил. Из такого рассказа святой уразумел, что в бане должен жить бес, которого, закляв именем Иисуса, спросил: ‘Кто ты и зачем поселился здесь?’ Бес рассказал, что он тот самый, который им изгнан из Ефеса, и поселился тут за шесть перед тем лет. И отсюда опять Иоанн изгнал его, а жрец Диев, видя такое изгнание, уверовал в Христа и окрестился с сыном и всеми своими домашними.

Однажды апостол вышел на порог, где окружило его несколько народа, чтоб слышать слово Божие. Там одна женщина из толпы бросилась к ногам Иоанна и умоляла святого помочь ее беснующемуся сыну, на излечение которого истратила она, без пользы, большую часть своего имения. Тотчас он приказал привести к себе больного, и едва посланные выговорили беснующемуся: ‘Иоанн зовет тебя!’, как бес покинул его и юноша пришел уже здоровым. Мать и сын обратились к истине и приняли от апостола Св&lt,ятое&gt, крещение.

В том же городе находился храм в честь идола, называемого Дионисием, или Бахуса, которого идолопоклонники именовали тоже отцем свободы. Когда наступило шумное празднество этого Бога, множество мужчин и женщин собралось во храме. Они приносили с собою разные яства и напитки и, упившись, начинали ликовать и бесчинствовать в честь своего разгульного бога. Иоанн нарочно пришел туда же, чтобы обличать заблужденных в столь гнусном и отвратительном праздновании. Услышав обличительные речи, жрецы храма, которых было очень много, рассердились и, схватив Иоанна, сперва начали бить, потом связали и выбросили его за ограду, сами же возвратились опять во внутренность храма для продолжения своих бесчинных действий. Тогда апостол помолился Богу, чтоб Он не допустил торжествовать беззаконию, и вдруг капище зашаталось, рухнуло и задавило язычников с их гнусным богом и жрецами. Народ, стоявший вокруг храма и видевший такое чудо, в трепете бросился к Иоанну, снял с него узы и начал умолять о помиловании. Во время сих происшествий в городе находился один волхв, по имение Нукиан. Узнав, что словом апостола храм сокрушился и жрецы вместе с идолом погибли, он огорчился и, пришед к Иоанну, так ему говорил: ‘Дурно сделал ты, что сокрушил храм нашего Дионисия и сгубил жрецов его. Этим оскорбил ты весь народ, и все весьма на тебя негодуют. Вот и я пришел просить тебя, чтоб ты воскресил жрецов храма, как воскресил сына жреца Диева. Когда увижу от тебя это чудо, и я уверую в твоего Бога!’ Святой отвечал ему так: ‘Вина их гибели — собственные их беззакония! Осрамленные нечестием, они недостойны жить на земле! Пусть мучатся за дела свои в геенне!’ Нукиан, рассердившись, отвечал: ‘Если ты сам не можешь их воскресить, то я, именем богов моих, воскрешу жрецов и воздвигну храм их снова, но ты уже не избегнешь смерти!’ После этих слов они разошлись всякой в свою сторону: Иоанн, по своему обыкновению, наставлять народ, а волхв на место сокрушенного храма. Здесь начал он ходить кругом храма, производя свои игры и заклинания. Силою нечистых действия вызвал он двенадцать бесов, которые предстали в виде убиенных жрецов. Он повелел им идти убить Иоанна. Но бесы отвечали: ‘Не только невозможно нам убить его, но мы не дерзаем даже и явиться в то место, где он находится. Если же ты желаешь, чтобы он умер, то поди и приведи сюда народ, который, увидев нас, так на него разъярится, что, конечно, убьет его!’ Нукиан послушался бесов и пошел туда, где Иоанн, окруженный множеством слушателей, проповедовал Слово Божие. Увидев это, волхв громким голосом возопил к народу: ‘О, безумцы, обольщенные словами чужеземца, разорившего ваше капище! Он сгубил ваших жрецов и вас самих сгубит, если вы послушаете слов его. Пойдемте за мною, оставьте безумного: я вам покажу ваших жрецов, мною воскрешенных. Вы увидите, как я, при ваших глазах, восстановлю ваше разоренное капище, чего Иоанн вам не в силах сделать!..’ Народ, как бы отуманенный словами чародея, оставил учителя истины и последовал за обаятелем. Но святой, зная его умысел, обошел с Прохором другою дорогою и явился прежде их на место, где стояли бесы в образах воскрешенных. Бесы, только что завидели Иоанна, вдруг исчезли. Важно приближался волхв, шумно теснился за ним народ. Но, увидев, что бесов уже не стало на показанном месте, ужасно рассердился волхв и начал производить свои чары, ходя кругом капища и заклиная невидимых, чтоб они показались и воздействовали. Никто не являлся на призыв его, и все действия оставались безуспешными! После напрасного ожидания, продолжавшегося до самого вечера, народ потерял терпение и хотел было убить Нукиана. Уже начали шуметь и волноваться. Тут некоторые предложили отвести волхва к Иоанну, чтоб он решил его участь. Иоанн, рассмотрев раздор между народом, возвратился опять тою же стороннею дорогою, которою пришел. К нему привели волхва и говорили: ‘Посмотри, это обманщик и враг твой: он замыслил погубить тебя! Скажи, что прикажешь с ним делать?’ Ученик Христов отвечал им: ‘Пустите его, пусть он покается’.

На другой день, когда, по обыкновению своему, Иоанн проповедовал слово жизни и благодать проникнула души слушателей до того, что они просили Св&lt,ятого&gt, крещения, апостол повел их к реке. Здесь опять явился чародей со своими волхвованиями и, чтоб помешать священному действию купели, претворил воду в кровь. Но действие не остановилось, молитва святого произвела двойное чудо: Нукиан ослеп, а вода в реке снова сделалась чистою под рукою апостола и послужила к окрещению множества новообращенных. Побежденный таким чудодейственным знамением, волхв пришел в себя, обратился к истине, из глубины сердца принес покаяние, умоляя Иоанна умилосердиться над ним! — Увидев теперь его истинное покаяние, апостол начал поучать его св&lt,ятой&gt, вере во Христа и, по прошествии довольного времени, окрестил, причем слепец тотчас прозрел телесными и душевными очами. Тогда обращенный просил апостола удостоить его своим посещением и, едва взошел он в дом Нукиана, все бывшие у него идолы рассыпались и сокрушились. Это чудо так испугало домашних хозяина дома, что они уверовали и окрестились.

В том же городе жила одна богатая вдова, прекрасная собою, по имени Проклиания. У нее был сын Сосипатр, красоты необыкновенной. Бесовское наваждение посетило ее, и в сердце ее зажглась непозволительная и пагубная страсть к сыну до того, что она сама старалась развратить его. Но благородный юноша, с чистотою души, заметив эту несчастную страсть развратной матери, возненавидел ее до того, что убежал из дома. Он пришел к тому месту, где Иоанн, по своему обыкновению, проповедовал народу Слово жизни и учил познавать своего Божественного учителя Иисуса. Растерзанный душою юноша, всладость слушал слова Апостола и утешался ими. Иоанн, с первого взгляда, познал его положение и все что с ним было. По окончании проповеди апостол взял пришельца к себе, и, наедине, наказывал и толковал ему, чтоб он почитал мать свою и повиновался ей во всем, кроме беззакония, и чтоб не только не обличал ее греха, но, напротив, старался закрыть его перед человеками. Однако этот несчастный сын развратной матери ни за что не захотел к ней возвратиться. Только на четвертый день она его отыскала и, схватив за одежду, тащила насильно домой. На крик ее сбежались люди и сам Анфипат, начальник города, который, прибывший недавно к своей должности, не знал ничего о сем происшествии и начал расспрашивать о причине такого крика и насилия. Разумеется, что нечестивая мать пред начальником города утаила свое беззаконие и, напротив, оклеветала невинного сына. С воплем и слезами, терзая на себе волосы, старалась своротить собственные поступки и намерения на невинного сына. Анфипат как человек поверил этой клевете и произнес приговор, чтоб его посадить в кожаной мешок с лютыми змеями и разными гадами и бросить в море. Иоанн, узнав плачевную участь несчастного, поспешил к Анфипату и стал обличать его в неправедном суде на невинного, которого он осудил, так легкомысленно поверив клевете и не выслушав прежде оправданий обвиняемого. Ожесточенная грехом Проклиана клеветала тут же и на апостола, говоря, что он обманщик и он-то и научил ее сына на такое беззаконие. Анфипат, услышав эти ужасные обвинения, поверил им и присудил казнить Иоанна вместе с юношею. Святой обратился к своему вечному заступнику, не покидавшему его ни в каком случае. Он начал молиться — и вдруг земля восколебалась, и рука Анфилата, которою он замахнулся на апостола, иссохла, у беззаконной же матери, в то же время, иссохли обе руки и глаза совсем выворотились из мест своих. Судья и все бывшие тут, увидя это необыкновенное действие, вострепетали и от страха повеглись на землю. Тогда судья стал просить у Иоанна помилования. Апостол начал вразумлять его о том, как должно судить по правде и что такое есть судья праведный, научая при том веровать в Христа, именем которого с Отцем и Св&lt,ятым&gt, Духом исцелил его и удостоил св&lt,ятого&gt, крещения. Таким образом, чудодейственною силою Иоанна невинный освобожден от гибели, а неправедный судья обратился к правде и познанию истинного Бога. Проклиана, запечатленная казнию Божию, убежала от страха с глаз народа. Апостол взял юношу с собою с намерением отвести его к грешной его матери, но юноша не захотел к ней возвратиться. Тогда Иоанн стал учить его, как следует в духе Христа не помнить зла и забывать обиды, а притом уверил его, что он не услышит уже более от матери своей ничего беззаконного, ибо она обратилась. Слова сии сбылись. Едва апостол показался к ней с сыном, она, проливая горькие слезы раскаяния, припала к ногам апостола и стала исповедоваться в грехах своих. Исцелив ее телесный недуг, он обратил исцеленную к вере и окрестил ее со всем домом ее. Уцеломудренная Проклиана провела остаток дней в чувствах глубокого раскаяния о заблуждениях прежней жизни своей.

Во время всех этих подвигов апостола был убит император Домициан. Вступивший после него на царство Нерва освободил всех, находившихся в заточении. В этом числе объявлена свобода и апостолу Христову Иоанну, который вознамерился возвратиться паки во Ефес. Патмос не имел более в нем нужды. Весь остров обращен был ко Христу. Новые христиане, узнав о намерении своего наставника, умоляли его не покидать их. Но апостол желал возвратиться в Ефес. Тогда упросили они учителя своего оставить им памятник великого своего учения. Апостол уступил пламенному желанию новой паствы своей и предпринял предать на вечные времена Слово жизни, облеченное буквою. И вот как произошло, пережившее века, Св&lt,ятое&gt, Евангелие от Иоанна. —

Наложив пост на всех жителей Патмока, Иоанн, с учеником своим Прохором, взошел на высочайшую гору, где в течение трех дней оставался в беспрерывной молитве. Три раза солнце обновило течение свое и, наконец, настала минута торжественная. Небо покрылось густыми тучами, засверкали молнии над лесистыми вершинами Патмоса, вся гора восколебалась на основаниях своих. Одна из каменных скал, отломясь от ребра горы, с страшным грохотом покатилась вниз. Из расщелин излома брызнул источник свежей, кипучей воды как предвестник живого, могучего слова. Орел, испуганный грозою, вознесся и парил над Иоанном. Осиянный молниями, под раскатами гремящей бури, сын грома, сим именем Спаситель называл Иоанна, святой апостол Христов, насыщенный беседою с небом, обратился к трепещущему ученику: ‘Пиши!’ — воскликнул Иоанн. — ‘Питии: — В начале было Слово!’ — Так написано Евангелие, наиболее возвышенное по духу и выражению неудобовыразимого. Оставя город, Иоанн приказал Прохору переписать строки своего благовестил для общего употребления. Переписанное Евангелие оставлено на память жителям Патмоса, а подлинник оного взял Иоанн с собою. На Патмосе написал Иоанн своею рукою и тот Апокалипсис, который, в такой яркой картине, показывает судьбы грядущих веков и мира. Постясь по временам, он имел неизреченные Божие откровения, которые и передавал верным в высоко-символическом облачении. —

До отбытия из Патмоса Иоанн обошел все окрестные селения и города и везде утверждал братий в новосажденном учении веры Христовой.

В одно из таковых путешествий случилось ему однажды зайти в селение, где проживал жрец Диев {В ‘Житии… Иоанна Богослова’ Д. Ростовского — жрец Зевса.} Евхарис, у которого был сын слепой, давно уже желавший увидеть апостола. Едва узнал жрец о его прибытии, как пришел к нему просить посетить их дом и помочь его слепому сыну. Иоанн провидел, что, кроме исцеления, он обретет человеческую душу, поспешил в дом жреца, где, увидев слепого, сказал ему: ‘Во имя Иисуса Христа прозри!’ и юноша увидел свет Божий! Это чудное исцеление сына поразило отца: он уверовал во Христа и тут же, рукою апостола, окрещен вместе с сыном. Во всех городах Патмоса Иоанн устроил церкви Божии наилучшим образом, поставя в них священников и епископов, которых весьма прилежно долго обучал Св&lt,ященному&gt, Писанию. Устроив все в своей пастве, он, как нежный родитель, обнял чад своих, простился с ними и отправился в Ефес. С горькими слезами и рыданиями провожали его верные, тяжело было им утратить то благодатное солнце, которое лучами своими озаряло и грело страну их, погруженную в холод грубого невежества и мрак заблуждения. Садясь на корабль, апостол дал еще последнее благословение стаду своему, пожелал людям мира и отправился, сопровождаемый любовию рыдающих обитателей Патмоса. По прибытию в Ефес, с неизреченною радостию был он встречен верными, которые от избытка чувств восклицали: ‘Благословен пришедший к нам во Имя Господа!..’ Везде и повсюду, куда он ни являлся, принимали Его радушно, с детскою любовию, а он не преставал, во всяком месте, во всякое время, разработывать ниву Божию и наставлять людей на путь их спасения.

Между множеством подвигов апостола нельзя умолчать еще об одной черте, упоминаемой Климентом Александрийским. Иоанн, путешествуя по Азии, увидел в одном городе юношу с прекрасною душою — способною ко всякому добру. Тотчас пригласил он его к себе, научил христианской вере и окрестил св&lt,ятым&gt, крещением. Между тем слуге Христову нужно было отправиться далее для проповедания Евангелия, почему перед всеми жителями Ефеса поручил он духовного питомца своего епископу города, прося продолжать с ним развитие семян добра и веры. Иоанн уехал, епископ взял к себе юношу, обучал его Св&lt,ященному&gt, Писанию, но не довольно радел о нравственности его и слабо наблюдал за теми поступками, за которые надлежало бы взыскать строго в таких молодых летах. Мало по малу, он дал ему полную свободу и юноша, неопытный и пылкий, предался необузданному влечению страстей. Вскоре разврат до того усилился, что несчастный предался пьянству, а потом стал красть. Впоследствии, сдружась с птайкой разбойников, избранный юноша ушел в их лесные ущелины и горы и там, сделавшись атаманом своих товарищей, начал грабить путешественников и разбойничать по большим дорогам. Чрез несколько времени Иоанн, возвращаясь из путешествия, наведался о своем избраннике и услышал, что сын его по духу развратился и сделался разбойником. Тогда пошел он к епископу и начал ему так говорить: ‘Возврати мне вверенное тебе сокровище! Я полагал, что ты верен и сохранил мне драгоценность мою, возврати мне юношу, врученного тебе пред собранием народа с тем, чтоб ты сохранил его душу и научал неопытного страху Божию’. Епископ со слезами отвечал ему: ‘Тот, которого поручил ты мне, затерялся из рук моих и погиб! Душа его мертва, а тело, бродя по лесам, разбойничает на большой дороге…’ Иоанн сказал на это: ‘Так ли тебе должно было блюсти душу брата твоего? Дай мне скорее лошадь и проводника: я пойду отыскивать потерянного тобою!’ Апостол прямо пришел к разбойникам и просил первого встречного, чтоб проводил его к атаману. Юноша, увидев старца, пришел в великое замешательство и, не в состоянии будучи вынести присутствие своего наставника, убежал в пустыню. Позабыв старость свою, Иоанн пустился бежать за убегающим и кричал во след ему: ‘Сын мой! Сын мой! возвратись к отцу своему! Не оставайся в грехах своих! Я приму на себя грехи твои! Умоляю тебя, сын мой, остановись, подожди, Господь послал меня!’ Юноше не мог долее противиться знакомому голосу и воротился к старцу. С стыдом и трепетом припал он к ногам святого, не смея взглянуть на почтенное лице его. Иоанн принял беглеца в свои объятия и с любовию отеческою лобызал его, прижимая к груди своей. Юноша не мог более противиться, и старец с неописанною радостию, что снова приобрел овцу погибшую, повел этого пленника любви пред собрание христиан в городе. Много и долго после того научал Иоанн заблудшего, как прибегать к покаянию. Юноша трудился долго на пути добра и покаяния и, примиряясь с Богом, получил прощение во грехах, — и вскоре, сподобясь мирной и праведной кончины, переселился в вечность.

В пребывание апостола в том же городе случилось еще одно происшествие. Жил там очень бедно один христианин, который различными бедствиями дошел до такой крайности, что не имел чем расплатиться с заимодавцами и должен был подвергнуться неумолимой строгости закона. — Жестоко огорченный своим положением замыслил лишить себя жизни. И вот, с этою мыслию, пошел христианин к одному волхву, еврею, у которого просил смертельного яду. Еврей, заклятый враг христиан, и, вместе с тем, знавшийся с нечистою силою, охотно исполнил желание бедняка и снабдил его смертоносным зелием. Взяв от него эту отраву, христианин пошел домой в размышлении и страхе, не зная, на что решиться и как поступить в таком случае. Наконец, после долгого борения, он решился: сотворить крестное знамение над чашею и выпить все до дна. Прошло время, но христианин не почувствовал ни малейшей в себе перемены. Странно ему казалось, отчего он никакого страдания не чувствует и остается здоровым, как был. Спустя несколько времени опять заимодавцы стали приставать к нему, мучить его так, что от огорчения и грусти припала опять ему охота лишить себя жизни. Он опять пошел к тому же еврею и просил еще сильнейшего яда. Волхв приведен в немалое удивление при виде отравленного и еще живого. Чтоб исполнить его вторичное желание, он дал ему яда еще сильнейшего. Пришед домой, христианин еще в большем раздумье не знал опять, как поступить. Однако надумался и, перед тем, как стал пить, сделав опять крестное знамение над отравою, выпил все сразу. Точно так же, как прежде, с ним ничего худого не последовало. И в третий раз пошел он к еврею, осыпая уже его упреками за то, что он или не довольно искусен в составлении смертоносных зелий, или желал только над ним насмеяться. Непонятно стало еврею такое событие, и затрепетал он от страха, спросив у пришедшего: ‘Да чего ты делал в то время, когда принимался пить?’ — ‘Ничего!’ — отвечал спокойно христианин, — только крестным знамением осенял я чашу и пил!..’ Услышав о крестном знамении, волхв познал, что это была сила Христова и Его св&lt,ятого&gt, креста, уничтожающая все вредоносное и прогоняющая смерть. После того, желая еще более удостовериться в истине такого события, он дал собаке выпить того же самого яда. Пес, лишь только отведал, тут же издох!.. Увидев такое чудо, еврей поспешил с христианином к апостолу и рассказ все, что случилось и что ему так непонятно было. Святой объяснил волхву силу Христову, с которой нет невозможного, и потом окрестил его. Бедствующему же христианину, довольно искушенному несчастием, помог существеннее. Он приказал принесть к себе охапку сена, сотворил над нею молитву и крестное знамение и претворил ее в золото! Одною частию этого дара велел он удивленному несчастливцу расквитаться с должниками, а другою жить и содержать свое семейство. Сотворив сей подвиг, апостол возвратился в Ефес, где и пребывал в доме Домна, и обратил великое множество народа, творя непрестанно, именем и силою Христовою, чудеса неисчислимые.

Долго еще пожил Иоанн. Но когда исполнилось ему уже более ста лет, вышел он однажды из жилища Домна, взяв с собою семерых из своих учеников. Дошед до известного места, велел он остановиться. Тут провели они ночь. На другой день поутру Иоанн отошел от них на малое расстояние и стал молиться. По совершении молитвы он приказал вырыть себе крестообразную могилу во весь его рост и завещал Прохору возвратиться в Иерусалим и оставаться там до своей кончины. Тогда, обняв учеников своих, святой муж лег в могилу и сказал им: ‘Возьмите мать мою землю и прикройте меня ею!’ Когда они исполнили отчасти приказание, он еще раз обнял их и простился с ними. После того они засыпали старца по колени. Тут опять целовал он каждого и долго прощался со всеми. Наконец они накрыли его землею до шеи и положили покров на лице его. Тогда уже, в последний раз, обливая его слезами и целованиями, простились они с отходящим и покрыли всего любимого ими старца землею. Совершив этот печальный обряд, возвратились они в город. Прочие же ученики Иоанна, услышав о случившемся, пошли на другой день на указанное место, раскрыли могилу и ничего в ней не нашли… Обливаясь слезами, они молились, возвращаясь в город… Тела Иоаннова не было, но с тех пор в самый тот день — в день восьмого мая, когда зарыли святого в землю, земля высылала из могилы его тонкий пар в виде росы, оседавший на поверхности. Эта роса целила недуги молитвами апостола и в честь Богу, прославляемому в Троице.

Аминь.

Жизнь и подвиги святого, славного и всехвального апостола и евангелиста Иоанна Богослова*

Читайте также: