Замков Н. К. Пушкин и Ф. Н. Глинка, Глинка Федор Николаевич, Год: 1918
Время на прочтение: 21 минут(ы)
Замков Н. К. Пушкин и Ф. Н. Глинка // Пушкин и его современники: Материалы и исследования / Комис. для изд. соч. Пушкина при Отд-нии рус. яз. и словесности Рос. акад. наук. — Пг.: Тип. Рос. акад. наук, 1918. — Вып. 29/30. — С. 78-97.
http://next.feb-web.ru/feb/pushkin/serial/psx/psx2078-.htm
— 78 —
Пушкинъ и . Н. Глинка.
Вопросъ объ отношеніяхъ Пушкина и . Н. Глинки отчасти былъ уже освщенъ въ литератур пушкиновднія, но попытку сгруппировать важнйшія свднія объ этихъ отношеніяхъ сдлалъ лишь Н. О. Лернеръ въ своей замтк: ‘Изъ отношеній Пушкина и . Н. Глинки’1). Замтка эта далеко не исчерпываетъ всхъ имющихся данныхъ, почему мы и имемъ въ виду изложить эти данныя, сообщивъ попутно и кое-что новое.
Въ лицейскую пору Пушкинъ не былъ лично знакомъ съ . Н. Глинкою. Зная его лишь по ‘Письмамъ Русскаго офицера’ и по случайнымъ журнальнымъ произведеніямъ, Пушкинъ, видимо, не высоко цнилъ поэтическійего даръ, такъ какъ въ Посланіи къ дяд Василію Львовичу (1817 г. — ‘Скажи, Парнасскій мой отецъ’…) назвалъ его ‘довольно плоскимъ пвцомъ’. Знакомство состоялось вскор посл окончанія Пушкинымъ Лицея, и, по свидтельству . Н. Глинки, они быстро сошлись: ‘…Я очень его любилъ, какъ Пушкина, — писалъ впослдствіи . Н., — и уважалъ, какъ въ высшей степени талантливаго поэта. Кажется, и онъ это чувствовалъ и потому дозволялъ мн говорить ему прямо на прямо на счетъ тогдашней его разгульной жизни. Мн удалось даже отвести его отъ одной дуэли’2)… Правдивость
— 79 —
этого свидтельства нтъ основаній заподозрить, и весьма вроятно, что Глинк, дйствительно, не разъ удавалось вліять на Пушкина въ хорошую сторону: современники единогласно изображаютъ его, какъ человка съ исключительно ясной душой, съ неисчерпаемымъ запасомъ добродушія и горячей любви къ людямъ. Нравственный обликъ . Н. ярко вырисовывается изъ строкъ письма его (отъ 17-го сентября 1824 г.) къ Н. С. Мордвинову, впослдствіи графу1), выясняя свои взгляды на правовыя и моральныя взаимоотношенія людей, онъ писалъ: ‘Было время, когда и я, воображая стать полезнымъ соотечественникамъ охотно промнивалъ все, что ласкаетъ молодымъ лтамъ, на трудное изысканіе тхъ высокихъ началъ, на которыхъ зиждется благосостояніе обществъ гражданскихъ. Науки политическія, столь привлекательныя по своей ясности, и новйшіе философы, съ ихъ отвлеченными умозрніями, были уединенными собесдниками моихъ долгихъ вечеровъ, тогда какъ дневная служба давала часто случай прилагать теорію къ самому опыту’2)…
Когда въ 1820 г. Пушкину грозила тяжкая кара за распространеніе своихъ ‘либеральныхъ’ сочиненій, . Н. проявилъ самое горячее участіе къ нему и своимъ заступничествомъ передъ гр. М. А. Милорадовичемъ, — адъютантомъ котораго онъ тогда состоялъ, — способствовалъ, вмст съ Жуковскимъ, Карамзинымъ, А. И. Тургеневымъ и др., предотвращенію боле серьезнаго наказанія,
— 80 —
чмъ почетная ссылка на югъ. — Постигшая Пушкина опала не только не помшала . Н. напечатать въ ‘Сын Отечества’ свое Посланіе къ нему (1819 г.)1), вызванное чтеніемъ ‘Руслана и Людмилы’, но, повидимому, послужила даже побудительной причиной для этого.
Судьбы и времени сдого
Не бойся, молодой пвецъ!
Слды исчезнутъ поколній,
Но живъ талантъ, безсмертенъ геній!
— восклицалъ Глинка въ Посланіи, это горячее слово ободренія было для лишеннаго общества друзей поэта тмъ большей моральной поддержкой, что оно являлось также чуть ли не первымъ всенароднымъ признаніемъ геніальности его творческаго дарованія. Оцнивъ искренность душевнаго порыва Глинки, Пушкинъ писалъ о немъ брату — 27-го іюня 1821 г.: ‘Если ты его увидишь, обними его, братски, скажи ему, что онъ славная душа, и что я люблю его какъ должно’2), въ слдующемъ же году онъ отвтилъ на Посланіе Глинки-‘Аристида’ прекрасными строками своего Посланія: ‘Когда средь оргій жизни шумной’…, гд называлъ его ‘великодушнымъ гражданиномъ’. Посылая — въ январ 1823 года — эти стихи брату, Пушкинъ писалъ ему: ‘…покажи ихъ Глинк, обними его за меня и скажи ему, что онъ — все-таки почтеннйшій человкъ здшняго міра’3). — Когда порученіе было исполнено и Левъ Сергевичъ сообщилъ брату4) о произведенномъ впечатлніи, тотъ отвчалъ: ‘Я радъ, что Глинк полюбились мои стихи — это была моя цль… Мы съ нимъ приятели’5)…
— 81 —
Между тмъ, многочисленныя произведенія . Н. Глинки все боле принимали піэтическій характеръ, которымъ уже всецло проникнуты его ‘Опыты священной поэзіи’, вышедшіе въ 1826 г. — Пушкинъ не могъ, конечно, сочувствовать столь однообразному направленію поэтической дятельности Глинки, и уже въ словахъ его письма къ брату: ‘…все-таки почтеннйшій человкъ’… — сквозитъ нкоторая доля ироніи, въ письм къ князю Вяземскому (ноябрь 1824 г., черновой варіантъ) онъ бросаетъ уже насмшку: ‘А потопъ то! Жду водянаго псалма иты’1), въ начал же слдующаго — 1825-го г. — клеймитъ піэтизмъ Глинки цлой забавной эпиграммой:
‘Нашъ другъ ита, Кутейкинъ въ эполетахъ,
Бормочитъ намъ разтянутый псаломъ:
Поэтъ [ита] не становись Фертомъ!
Дьячекъ [ита] ты [жица] въ поэтахъ!’2).
Посылая эту эпиграмму князю Вяземскому, Пушкина проситъ, однако, ‘не выдавать’ его, т. е. не показывать никому эпиграммы: ‘ита бо другъ сердца моего, мужъ благъ, незлобивъ, удаляяйся отъ всякія скверны’3), въ 1828 г. за тотъ же піэтизмъ Глинка попадаетъ въ Пушкинское ‘Собраніе наскомыхъ’ съ прозвищемъ: ‘Божія коровка’.
Такая двойственность въ отношеніяхъ Пушкина къ Глинк, какъ увидимъ, замчается и поздне, причины ея слдуетъ искать не только въ разниц оцнокъ Глинки-поэта и Глинки-человка, но и въ невозможности одинаково относиться къ разнымъ сторонамъ его поэтическаго дарованія. Пушкинъ цнилъ въ Глинк, конечно, не только человка и гражданина, но и поэта, — однако, подкупали его лишь отдльныя свойства произведеній Глинки,
— 82 —
ставившія его выше многихъ современныхъ ему поэтовъ, т. е., — глубокій, неподдльный лиризмъ, яркость и смлость образовъ и т. под.: эти свойства дарованія Глинки роднили его съ Пушкинымъ, — поэтомъ младшаго, по отношенію къ нему, поколнія, — и отъ нихъ то есть нчто и въ раннихъ поэтическихъ достиженіяхъ великаго поэта. Но родственность нкоторыхъ свойствъ дарованій не могла уничтожить разницы міровоззрній Пушкина и Глинки: Пушкину были совершенно чужды — какъ присущій Глинк этическій дидактизмъ, — особенно яркій въ его ‘Опытахъ Аллегорій въ стихахъ и проз’ (С.-Пб. 1826 г.), — такъ и преобладающая черта его произведеній, давшая В. Н. Олину поводъ упрекнуть его (въ 1830 г.) въ томъ, что онъ ‘слишкомъ горячо вводитъ въ поэзію нашу усыпительный духъ Германскаго мистицизма’, этотъ уклонъ творчества Глинки и вызвалъ вс остроумные уколы со стороны Пушкина.
Что касается отношеній Глинки къ Пушкину, то его теплое, дружеское чувство къ нему — съ оттнкомъ преклоненія передъ мощнымъ талантомъ — не измнялось никогда. Сосланный въ 1826 г. въ Петрозаводскъ1), онъ всегда живо интересуется судьбой Пушкина, а въ 1830 г. посылаетъ ему свою новую поэму ‘Карелія’2), вмст съ полнымъ искренняго чувства письмомъ — отъ 17-го февраля: ‘…Изъ глубины Карельскихъ пустынь, — пишетъ онъ: ‘я посылалъ вамъ (чрезъ б. Дельвига) усердные поклоны. Часто, часто (живя только воспоминаніемъ) припоминалъ я то пріятнйшее время, когда пользовался удовольствіемъ личныхъ съ вами свиданій, вашею бесдою и, какъ мн казалось, пріязнію вашею, для меня драгоцнною. И безъ васъ мы, любящіе васъ, были съ вами. Въ піитическомъ
— 83 —
уголк любезнаго П. А. Плетнева мы часто и съ любовію объ васъ говорили, радовались возрастающей слав вашей и слушали живое стереотипное изданіе твореній вашихъ — вашего любезнаго братца Льва Сергевича…. У меня есть вашъ портретъ1). Только жаль, что вы въ немъ представлены съ какою-то пасмурностію, нтъ той веселости, которую я помню въ лиц вашемъ. Ужели это слдствіе печалей жизни? Въ такомъ случа, молю жизнь, чтобы она, занявъ все лучшее у Музъ и Славы, утшала бы васъ съ такимъ же усердіемъ, съ какимъ я читаю ваши плнительные стихи’, поручая, въ заключеніе, благосклонности Пушкина свою поэму, Глинка выражаетъ надежду, что онъ замтитъ въ ‘Кареліи’ ‘чувствованія незамтныя другимъ или другими пренебрегаемыя’2)…
Но, еще до написанія этого письма, въ 10-мъ Љ ‘Литературной Газеты’ отъ 15-го февраля (ценз. пом. 14 февр.) появилась анонимная рецензія ‘Кареліи’, несомннно принадлежащая Пушкину. Рецензія эта лишь совсмъ недавно была приписана Пушкину М. Л. Гофманомъ3), на основаніи анализа внутренняго содержанія ея: чрезвычайно осторожно подходя къ своему выводу, М. Л. Гофманъ далъ все же столь исчерпывающее обоснованіе его, что, по нашему мннію, уже одно это обоснованіе давало возможность включить рецензію въ собраніе сочиненій Пушкина, остается только удивляться, почему В. Я. Брюсовъ4) нашелъ въ доводахъ М. Л. Гофмана одни лишь ‘общія мста’ и ‘не узналъ’ Пушкина въ поразительно яркой и ‘насыщенной’ рецензіи на ‘Карелію’, не мене странно и то обстоятельство, что на рецензію не обратилъ вниманія Н. О. Лернеръ, столь
— 84 —
тщательно изучавшій ‘Литературную Газету’ и останавливавшійся, въ поискахъ забытыхъ строкъ Пушкина, на гораздо боле сомнительныхъ, а иногда и на явно, почти, не-пушкинскихъ статьяхъ. Намъ пришлось уже въ другомъ мст указать на чрезвычайную убдительность доказательствъ М. Л. Гофмана1), теперь же мы имемъ возможность дать документальное подтвержденіе его мннія, въ бумагахъ . Н. Глинки, хранящихся въ архив Общества Любителей древней письменности2), имется слдующее черновое письмо его къ П. К. [Щебальскому]3):
‘Милостивый Государь Петръ Карловичъ! Письмо ваше любезное, обязательное письмо уяснило и дополнило статью вашу4). Давно не слыхалъ я привтнаго слова изъ современнаго литтературнаго міра. Оно, можетъ быть, такъ и должно быть: прочитанный листокъ газеты, карта, убитая банкометомъ на игорномъ стол, бросаются просто подъ столъ. — Ныньче все прошедшее называютъ отжившимъ, хотя, можетъ быть, оно и далеко еще не лишено жизни. Но вы смотрите на вещи иначе, даже и въ томъ, что мн самому казалось увядшимъ, съумли вы найти довольно свжести. За то и статья и письмо ваше напомнили мн о той радушной рецензіи о моей поэм: ‘Карелія’, которую написалъ и напечаталъ (въ ‘Сверныхъ Цвтахъ’ тридцатыхъ
— 85 —
годовъ)1) незабвенный Пушкинъ. Та — въ Петрозаводск, ваша — въ Твери доставили мн истинное удовольствіе. — Примите же, Милостивый Государь! и мою искреннюю благодарность, которую желалъ бы выразить присылкою чего либо изъ старины, но къ сожалнію частые и невольные перезды изъ края въ край Россіи, два пожарные случая и разныя непредвиденныя обстоятельства заставили меня разтерять многое. Стану однакожъ прилежне углубляться въ залежи моихъ стародавнихъ бумагъ. Я могъ бы вамъ сказать объ уцлвшихъ у меня (нигд ненапечатанныхъ) нкоторыхъ бумагахъ, напримръ: письмо Карамзина, письмо Пушкина2), письмо Ермолова, письмо Н. М. Каменскаго (изъ подъ Рушука), два письма А. С. Норова (все собственноручныя) и письмо (за подписью) Бенигсена — посл Прейсишъ-Ейлаускаго сраженія. — Но все это касается боле лично меня и едва ли можетъ интересовать кого либо другова.
Во всякомъ случа, будетъ стараться сдлать вамъ угодное имющій честь быть, съ отличнымъ къ вамъ уваженіемъ, вашимъ покорнйшимъ слугою . Глинка’.
Подчеркнутая нами фраза . Н. Глинки отвергаетъ всякія сомннія въ авторств Пушкина и позволяетъ уже безъ всякихъ оговорокъ включить въ текстъ его сочиненій и эту рецензію, доказывающую, что, несмотря на отрицательное отношеніе къ
— 86 —
піэтизму Глинки, Пушкинъ все-таки цнилъ его своеобразное поэтическое дарованіе, дарованіе это онъ поразительно ярко и полно охарактеризовалъ въ слдующихъ немногихъ словахъ своей рецензіи: ‘Изо всхъ нашихъ Поэтовъ, . Н. Глинка, можетъ быть, самый оригинальный. Онъ не исповдуетъ ни древняго, ни Французскаго Классицизма, онъ не слдуетъ ни готическому, ни новйшему Романтизму, слогъ его не напоминаетъ ни величавой плавности Ломоносова, ни яркой и неровной живописи Державина, ни гармонической точности, отличительной черты школы, основанной Жуковскимъ и Батюшковымъ. Вы столь же легко угадаете Глинку въ элегическомъ его Псалм, какъ узнаете Князя Вяземскаго въ станцахъ метафизическихъ или Крылова въ сатирической притч. Небрежность рифмъ и слога, обороты то смлые, то прозаическіе, простота, соединенная съ изысканностію, какая-то вялость и въ то же время энергическая1) пылкость, поэтическое добродушіе, теплота чувствъ, однообразіе мыслей и свжесть живописи, иногда млочной, — все даетъ особенную печать его произведеніямъ’2)… — Эта блестящая по своей ‘насыщенности’ и правдивости характеристика не покажется пристрастной, если сравнимъ мнніе Пушкина съ мнніемъ новйшаго біографа . Н. Глинки, утверждающаго, что ‘въ лучшихъ своихъ произведеніяхъ — онъ выше Мерзлякова, своеобразне Козлова и по сил лиризма приближается къ Жуковскому’3), да и вообще рецензію Пушкина нельзя назвать хвалебной, такъ какъ указанія на достоинства произведеній Глинки осторожно и, повидимому, сознательно чередуются въ ней съ указаніями отрицательныхъ сторонъ его творчества: ‘небрежность римъ и слога’, ‘прозаическіе обороты’, ‘вялость’, ‘однообразіе мыслей’ и т. п.
Весною 1830 года, благодаря хлопотамъ друзей и ходатайству
— 87 —
Жуковскаго1), Глинка былъ переведенъ въ Тверь, а въ август того же года онъ имлъ уже возможность лично поблагодарить Пушкина за ‘радушную’ рецензію: 10-го августа Пушкинъ и князь Вяземскій выхали изъ Петербурга въ Москву и по дорог навстили его въ Твери2), объ этомъ посщеніи Глинка вспоминаетъ въ письм къ Пушкину отъ 28-го іюля 1831 г., прося его похлопотать вмст съ Жуковскимъ объ улучшеніи своей ‘изувченной’ судьбы, онъ пишетъ: ‘Драгоцнное посщеніе ваше для меня сугубо-памятно. Вы утшили меня, какъ почитателя вашего, давно желавшаго васъ видть и обнять и, въ то же время, вы приняли во мн участіе, какъ человкъ, въ которомъ совсмъ не отразился настоящій вкъ. Съ добродушіемъ, приличнымъ старому, доброму времени, вы сами взялись похлопотать (разумется по возможности) объ улучшеніи моего положенія’3)…
Довольно высоко оцнивъ въ своей рецензіи поэтическій талантъ Глинки, Пушкинъ не могъ, однако, примириться со странными полетами фантазіи поэта-мистика, въ ‘Сверныхъ Цвтахъ’ на 1831 г., въ числ другихъ произведеній Глинки, было помщено (стр. 72) его шестистишіе: ‘Бдность и утшеніе’
— 88 —
представляющее обращеніе къ жен1) и оканчивающееся стихами:
‘…Ты все о будущемъ полна заботныхъ думъ:
Богъ дастъ дтей?… Ну что жь? — пусть Онъ нашъ будетъ Кумъ!’
Въ письм къ Плетневу отъ 7-го января 1831 г. Пушкинъ иронизируетъ по этому поводу: ‘…Бдный Глинка работаетъ, какъ батракъ, а проку все нтъ. Кажется мн, онъ съ горя рехнулся. Кого вздумалъ просить къ себ въ кумовья! Вообрази, въ какое положеніе приведетъ онъ и священника и дьячка, и куму и бабку, да и самаго кума, котораго заставятъ же отрекаться отъ дьявола, плевать, дуть, сочетаться и прочія творить продлки. Нащокинъ увряетъ что всхъ избаловалъ покойникъ Царь, который у всхъ крестилъ ребятъ. Я до сихъ поръ отъ дерзости Глинкиной опомниться не могу. Странная вещь, непонятная вещь!’2)…
Неизвстно, дошла ли до Глинки эпиграмма на него Пушкина (1825 г.), но трудно сомнваться въ томъ, что онъ зналъ, къ кому относится прозвище: ‘Божія коровка’ въ ‘Собраніи наскомыхъ’ (1828 г.), напечатанномъ лишь въ ‘Подснжник’ на 1830 г. (ценз. пом. — 7-го марта 1830 г.)3). Когда въ 1831 г. до Пушкина дошелъ слухъ, что на него сердится за что-то Глинка, онъ счелъ это, конечно, результатомъ безобиднаго, въ
— 89 —
сущности, укола своей эпиграммы, почему и ршилъ оправдаться передъ нимъ, приглашая Глинку участвовать въ ‘Сверныхъ Цвтахъ’ на 1832 г., Пушкинъ писалъ ему 21-го ноября 1831 г.: ‘…Мн говорятъ, будто вы на меня сердиты, это — не резонъ: сердце сердцемъ, а дружба дружбой. Хороши и т, которые ссорятъ насъ Богъ вдаетъ какими сплетнями. Съ моей стороны, моимъ искреннимъ, глубокимъ уваженіемъ къ вамъ и вашему прекрасному таланту я передъ вами совершенно чистъ… Можетъ быть, увижу васъ скоро, по крайней мр приятно кончить мн письмо мое симъ желаніемъ. Весь вашъ безъ церемоніи Пушкинъ’1).
Отвтъ Глинки нсполненъ душевнаго благородства: ‘Вчера имлъ я честь получить письмо ваше отъ 21-го Ноября, — писалъ онъ Пушкину 28-го ноября 1831 г. — Весело было мн взглянуть на почеркъ руки вашей, спасибо сплетчикамъ за доставленное мн удовольствіе читать строки ваши. Но я долго думалъ и не могъ додуматься, изъ чего бы можно было вывести, что яко-бы я на васъ сердитъ?!…. Смю уврить, что я васъ любилъ, люблю и (сколько за будущее ручаться можно) любить не перестану. Многіе любятъ вашъ талантъ, я любилъ и люблю въ васъ — всего васъ’2)… — Вроятно, не получивъ еще этого письма, Пушкинъ выхалъ 3-го декабря изъ Петербурга въ Москву, — но неизвстно, исполнилъ ли онъ свое общаніе, т. е. постилъ ли въ Твери Глинку. — Весьма возможно, что и впослдствіи, прозжая черезъ Тверь, Пушкинъ заглядывалъ къ Глинк, — однако, точныхъ свдній объ ихъ отношеніяхъ въ послдующіе годы до насъ не дошло: только въ письм къ С. Н. Глинк — въ март 1836 г. — Пушкинъ спрашиваетъ адресъ едора Николаевича, намреваясь, повидимому, привлечь его къ участію въ своемъ ‘Современник’3), можно также, съ
— 90 —
значительной долей вроятія, предположить, что Пушкинъ видлся съ Глинкою въ ма 1836 г., во время прізда своего въ Москву для занятій въ архивахъ1).
Изложенными свдніями и ограничивается бдная фактами исторія отношеній . Н. Глинки и Пушкина при жизни послдняго, смерть его вызвала со стороны Глинки поэтическій откликъ — его извстное ‘Піитическое воспоминаніе о Пушкин’2), гд онъ въ ряд строфъ изобразилъ творческій путь Пушкина, и, наконецъ, въ 1849 г. поэтическое воображеніе Глинки оживляетъ образы ‘Бахчисарайскаго Фонтана’3), творческія достиженія пвца котораго оставили въ свою очередь довольно замтный слдъ и на другихъ произведеніяхъ своеобразнаго поэта-мистика. — Память же о ‘незабвенномъ’ Пушкин свято хранилась ‘Маусаиломъ Русской поэзіи’ въ теченіе всей его долгой жизни.
_______
Интересъ, проявленный Пушкинымъ къ ‘Кареліи’ . Н. Глинки, даетъ намъ право остановиться на судьб этой поэмы и на исторіи ея появленія. Отрывки изъ ‘Кареліи’ впервые появились въ ‘Подснжник’ на 1829 г. (ценз. пом. — 9 февр. 1829 г.) и въ ‘Карманной книжк для любителей русской старины и словесности’ на 1829 г. (ценз. пом. — 18 марта 1829 г.) — В. Н. Олина4),
— 91 —
въ изданіяхъ котораго Глинка всегда былъ постояннымъ сотрудникомъ. Создавалась поэма, вроятно, въ 1828-1829 г.г., и возможно, что начата была подъ вліяніемъ близкаго друга Глинки — Петербургскаго литератора А. А. Никитина1), 17-го сентября 1828 г. онъ писалъ Глинк: ‘…Пишете ли вы объ Олонецкомъ кра? Ради Бога украсьте перомъ своимъ нашу Шотландію, и въ повстяхъ объ этомъ кра будьте нашимъ Вальтеромъ Скоттомъ’2)…, но своеобразіе природы Олонецкаго края и его народныя преданія должны были, конечно, и сами по себ повліять на поэтическіе замыслы невольнаго жителя этого края.
Яркую картину той обстановки, въ условіяхъ которой создавалась поэма, нарисовалъ самъ . Н. Глинка въ интересномъ письм своемъ къ Н. И. Гндичу, ускользавшемъ до сихъ поръ отъ вниманія его біографовъ: ‘…Было время, — писалъ онъ Гндичу 24-го марта 1829 г., — когда, полный жизни и дятельности, я не находилъ довольно теплоты въ большомъ свт и, покидая всхъ, зазжалъ въ вашъ мирный уголокъ. Съ тхъ поръ несчастія схватили и бросили меня въ страну, отброшенную отъ сообщеній съ живымъ гражданскимъ міромъ, которая, какъ нкая страшная тайна, скрыта, погружена въ глубин дремучихъ лсовъ древней Кареліи, наводнена безчисленными озерами, загромождена безобразными обломками разрушенныхъ первобытныхъ горъ. Въ сихъ-то мстахъ, въ Петрозаводск, который разв по самозванству считается городомъ (да еще и губернскимъ!), провождаю я, не смю сказать жизнь, но бытіе томительное, теряя силы и лта. Мое званіе, въ быту общественномъ, есть званіе старшаго совтника въ Олонецкомъ Губернскомъ Правленіи, занятіе — текущія дла. Я изучилъ и благотворную
— 92 —
сторону, и черную магію приказнаго дла. Непостижимое единообразіе существуетъ во всхъ здшнихъ занятіяхъ, и какая судьба ожидаетъ?… Подл меня сидитъ совтникъ, изъдаемый ракомъ, послдствіемъ пыльныхъ канцелярскихъ трудовъ. Выбжишь за городъ — нагое поле, усянное могилами предсдателей, судей и совтниковъ. Невольно родится мысль: ‘Господи Боже! Неужели придется умереть на чужбин, въ сей стран, гд и самая весна, пролетая быстро, какъ испуганная птица, не успваетъ нагрть могилу и выростить на ней цвтокъ!’ При этой мысли какой-то внутренній морозъ отдираетъ кожу отъ костей. И при взгляд боле прозаическомъ, въ самыхъ житейскихъ потребностяхъ, открывается здсь во всемъ большой недостатокъ и мало удобностей. Противу С.-Петербургскаго здсь все втрое дороже и вшестеро хуже’1)…
Съ просьбой похлопотать объ изданіи ‘Кареліи’ — Глинка обратился къ А. А. Никитину, и въ письмахъ Никитина къ нему отъ 6-го ноября и 30-го декабря 1829 г. сообщаются свднія о хлопотахъ по изданію поэмы, въ хлопотахъ этихъ принималъ участіе и другой давнишній другъ Глинки — О. М. Сомовъ, фактическій редакторъ ‘Литературной Газеты’ барона Дельвига, 22-го января 1830 г. онъ писалъ Глинк: ‘…Карелія ваша мн не чужая: въ ныншнемъ (6-мъ) Љ Газеты будетъ о ней сказано отъ души2), и я самъ просматриваю корректуру оной по просьб книгопродавца Непейцына: ибо А. А. Никитинъ крайне занятъ. Кажется, будетъ издана очень опрятно и исправно: объ этомъ я хлопочу. Сего дня просмотрлъ я уже 5-й листъ, остается еще съ л. текста. Многія мста въ ней мн очень нравятся, особливо картины мстъ, поврья и сказки о Витяз Заонг. Она отпечатается
— 93 —
къ концу ныншняго мсяца. Примчанія къ ней я перемтилъ, ибо они были разбиты и неправильно перемчены въ списк, присланномъ вами’1)…
Вышла въ свтъ ‘Карелія’ въ начал февраля 1830 г. и была встрчена краткой анонимной рецензіей ‘Сверной Пчелы’ (въ 18 Љ отъ 11 февраля, ц. п. 10 февраля) — весьма сдержаннаго тона2), въ 10-мъ Љ ‘Литературной Газеты’ отъ 15-го февраля (ц. п. 14 февраля) появилась ‘радушная’ рецензія Пушкина, А. . Воейковъ, не разъ вымаливавшій у Глинки его ‘стишки’ для своихъ изданій3), ограничился тмъ, что въ Љ 46 ‘Русскаго Инвалида’ (отъ 19 февраля, ц. п. 18 февраля) перепечаталъ изъ ‘Литературной Газеты’ отзывъ Пушкина, — безъ цитатъ изъ ‘Кареліи’, хвалебной рецензіей отозвался и М. А. Бестужевъ-Рюминъ въ Љ 22-мъ (отъ 19 февраля, ц. п. 18 февраля) своего захудалаго ‘Свернаго Меркурія’, кром того, въ 22-мъ же и въ 23 ЉЉ ‘Свернаго Меркурія’ была помщена статья N. N.: ‘О новомъ стихотвореніи . Н. Глинки: Карелія или заточеніе М. І. Романовой’, гд, при общемъ хвалебномъ тон, были указаны кое-какіе недостатки плана и излишество нкоторыхъ вводныхъ частей поэмы4). Совсмъ другого тона — рецензія В. Н. Олина въ 3-ей части его ‘Карманной книжки’5) (ц. п. 4 марта), гд онъ
— 94 —
отмчаетъ слдующее: ‘…Поэтъ не успваетъ слдовать за своимъ воображеніемъ, и по этому-то вы не найдете ничего цлаго, ничего доконченнаго’ (стр. 408)… ‘Поэму сію можно уподобить воздуху, усянному посл бури отрывками разноцвтныхъ облаковъ формы своенравной’ (стр. 409)…, похваливъ описанія природы, Олинъ замчаетъ: ‘…жаль только что . Н. Глинка слишкомъ горячо вводитъ въ поэзію нашу усыпительный духъ Германскаго мистицизма: это непростительно. Метафизика въ стихахъ должна имть свои предлы, за чертою коихъ начинаетъ уже разливаться для читателей мракъ Киммерійскій’ (стр. 409), однако, Олину ‘частныя замчанія сіи не мшаютъ, впрочемъ, уважать отличный талантъ . Н. Глинки и согласиться съ мнніемъ Литературной Газеты [т. е. съ мнніемъ Пушкина], что изъ всхъ нашихъ Поэтовъ онъ, можетъ быть, есть самый оригинальный, что Поэма Карелія служитъ новымъ сему доказательствомъ, и что въ ней, какъ въ зеркал, видны вс его достоинства и вмст вс недостатки’ (стр. 409-410)… — Весьма хвалебнаго тона — рецензія, появившаяся въ ‘Отечественныхъ Запискахъ’ П. П. Свиньина (ч. 42, Љ 121, ц. п. 4 маія, стр. 253-258): авторъ ея — В. Р-чь [Романовичъ?] — во многомъ повторялъ отзывы Пушкина и другихъ рецензентовъ.
Изъ Московскихъ журналовъ отозвались: ‘Галатея’, ‘Московскій Встникъ’, ‘Дамскій Журналъ’ и ‘Московскій Телеграфъ’. Въ большомъ разбор ‘Кареліи’, помщенномъ въ ‘Галате’1) и принадлежащемъ, вроятно, самому издателю ея — С. Е. Раичу2), указывалось, что ‘это — рдкое явленіе на горизонт нашей Словесности’, за которое авторъ разбора благодарилъ ‘поэта не блестящаго, не ослпляющаго, но простаго, благороднаго и высокаго’, произведенія котораго ‘удивительно какъ
— 95 —
краснорчиво говорятъ уму и сердцу’ (Љ 10, стр. 204-205). — Въ своемъ ‘Московскомъ Встник’1) Погодинъ помстилъ обширный разборъ ‘Кареліи’, принадлежащій Н. И. Надеждину (подпись: ‘-ж-‘), который отмчалъ рядъ вншнихъ недостатковъ поэмы наряду съ ‘яркимъ блескомъ внутренняго, истинно поэтическаго содержанія’ (стр. 60), самъ Погодинъ далъ отзывъ о ‘Кареліи’ въ письм къ Шевыреву: ‘…едоръ Глинка издалъ ‘Карелію’, стихотвореніе въ негодной рамк’, — писалъ онъ еще 19-го февраля 1830 г., ‘но тамъ есть духовныя рчи монаха — возвышаютъ душу, прекрасны и безъ прежнихъ его неровностей и невыдержанностей’2)… — Проще всхъ поступилъ князь П. И. Шаликовъ — издатель ‘Дамскаго Журнала’: онъ попросту перепечаталъ3) анонимные отзывы Пушкина и Олина, снабдивъ ихъ слдующимъ предисловіемъ: ‘Кром выгоды, находимой при недосугахъ въ томъ, чтобы не мучить головы надъ чужимъ сочиненіемъ, очень пріятно встртить мннія другихъ, почти совершенно одинакія съ нашими мнніями, и потому, выписавъ замчанія на Карелію изъ Литтературной Газеты и Карманной Книжки, мы представимъ читательницамъ своимъ собственное мнніе о семъ стихотвореніи’ (стр. 46), князя Шаликова ничуть не смутило то обстоятельство, что отзывы эти по своему содержанію весьма далеки другъ отъ друга. — Н. А. Полевой4) только въ Љ 17 (ц. п. 26 сент. 1830 г.) своего ‘Московскаго Телеграфа’ далъ краткую рецензію ‘Кареліи’: ‘…Все хотлось намъ разсмотрть и обдумать Карелію поподробне’ — пишетъ онъ въ оправданіе
— 96 —
своей медлительности, ‘. Н. Глинка — одинъ изъ любимыхъ нашихъ поэтовъ, да и не льзя не любить его, Карелія есть такое твореніе, — замчаетъ Полевой вслдъ за Пушкинымъ, — гд отразился весь его талантъ, весь онъ самъ, какъ поэтъ… Ни въ одномъ сочиненіи своемъ не выражался еще донын онъ съ такою полнотою со всми достоинствами, и — будемъ откровенны — недостатками, ему принадлежащими, ему свойственными’ (стр. 103-104)… Первоначально, до ‘обдумыванія’, Полевой, повидимому, отнесся къ ‘Кареліи’ совсмъ отрицательно, такъ какъ, нападая въ Љ 5-мъ ‘Живописца’ (ц. п. 2 марта 1830 г.) на странности литературныхъ вкусовъ публики, онъ обронилъ пренебрежительно: ‘…Не нравится Онгинъ и хвалятъ Карелію! Какія противоположности и противорчія!’ (стр. 70)…
Хвалебный отзывъ о ‘Кареліи’ повторилъ и О. М. Сомовъ въ своемъ ‘Обозрніи Россійской Словесности за вторую половину 1829 и первую 1830 года’1): ‘…Прекрасная въ своей дикости природа Кареліи, — писалъ онъ, — съ ея чудными водопадами, съ ея дремучими лсами, несчетными озерами и тундрами, изображена въ картин великолпной, врной, заманчивой своимъ разнообразіемъ (стр. 44)… Нравы лсной Карелы, ея преданія и поврья, духи, населяющіе ея сверныя пустыни, народныя сказки ея — все это набросано кистью смлою и плняетъ теплотою красокъ, которою отличаются произведенія нашего поэта живописца’ (стр. 45). — Наконецъ, М. А. Максимовичъ въ ‘Обозрніи Русской словесности 1830 года’2) высказалъ о ‘Кареліи’ мнніе, близкое къ отзыву Пушкина: ‘. Н. Глинка — замчаетъ Максимовичъ — издалъ описательную поэму Карелія или заточеніе Мары Іоанновны, гд, какъ справедливо замчала критика [т. е. Пушкинъ въ ‘Литературной Газет’], отразилась вся его Поэзія, съ своими красотами и недостатками. Многія
— 97 —
новыя картины сверной природы и его Псалтирическія вдохновенія блестятъ и звучатъ иногда такъ плнительно, что наслажденіе читателя хотло бы забыть критику, осуждающую недостатокъ порядка и правильности въ Кареліи’…
Таковы разнородные, но почти всегда хвалебнаго тона — отзывы современниковъ о поэм . Н. Глинки, привлекшей вниманіе Пушкина. — Отмтимъ, кстати, что рядъ отрывковъ изъ ‘Кареліи’ былъ перепечатанъ впослдствіи въ ‘Исторической Христоматіи’ А. Д. Галахова1), вмст съ примчаніями . Н. Глинки и самого Галахова, указавшаго, между прочимъ, и на значительный этнографическій интересъ поэмы Глинки и примчаній къ ней, тамъ же Галаховъ далъ и біографическій очеркъ автора ‘Кареліи’.
Н. К. Замковъ.
Сноски
Сноски к стр. 78
1) ‘Пушкинъ и его современники’, вып. VII, стр. 73-76.
2) . Н. Глинка: ‘Удаленіе А. С. Пушкина изъ С.-Петербурга въ 1820 году’: ‘Русск. Арх.’ 1866 г., Љ 6, ст. 917-918. — Разсказъ этотъ представляетъ отрывокъ изъ письма . Н. Глинки къ редактору ‘Русск. Архива’ — П. И. Бартеневу.
Сноски к стр. 79
1) Гр. Н. С. Мордвиновъ (1754-1845 г.), одинъ изъ замчательнйшихъ государственныхъ дятелей Россіи, восптый Рылевымъ, Плетневымъ и др. Въ 1825 г. (?) посвятилъ ему свое посланіе и Пушкинъ, но оно осталось незаконченнымъ, въ одномъ изъ писемъ къ князю Вяземскому Пушкинъ замтилъ, что Мордвиновъ ‘заключалъ въ себ одномъ всю русскую оппозицію’. — Въ 1822 г. Н. С. Мордвиновъ просилъ . Н. Глинку сообщить ему свое мнніе относительно необходимости смягченія наказаній за воровство: записка Глинки объ этомъ и была прислана имъ Н. С. Мордвинову въ 1824 г., вмст съ цитируемымъ письмомъ, остававшимся до сихъ поръ неизвстнымъ біографамъ . Н. Глинки (см. слд. примчаніе).
2) ‘Архивъ графовъ Мордвиновыхъ’, подъ ред. В. А. Бильбасова, т. IV (С.-Пб. 1902 г.), стр. 355, въ т. VI того же ‘Архива’ (1902 г.) напечатанъ ‘Проэктъ записки о смягченіи наказанія за воровство во всхъ его видах составленный въ 1822 г. . Н. Глинкою (стр. 312-330).
Сноски к стр. 80
1) ‘С. О.’ 1820 г., 64 ч., сентябрь, 231-233 стр., перепечатано въ сборник В. В. Каллаша: ‘Русскіе поэты о Пушкин’ (М. 1899 г.), стр. 6-8.
2) ‘Переписка’ Пушкина, академическое изданіе, т. I, стр. 32-33.
3) Ibid., стр. 64.
4) Письмо это не дошло до насъ.
5) ‘Переписка’, т. I, стр. 65.
Сноски к стр. 81
1) Ibid., стр. 151, ‘потопъ’ — наводненіе 7-го ноября 1824 г.
2) Эпиграмма эта была послана князю Вяземскому въ письм отъ 25-го января 1825 г.: князь Вяземскій перемнилъ въ ней слово: ‘ита’ на: ‘Глаголь’, и въ такомъ вид эпиграмма была извстна до недавняго времени.
3) Переписка’, т. I, стр. 171.
Сноски к стр. 82
1) Замшанный въ декабрьскомъ движеніи, . Н. Глинка, по преданію, только потому избжалъ боле серьезной кары, чмъ ссылка въ Петрозаводскъ, что за него просилъ Государя смертельно раненый 14-го декабря графъ М. А. Милорадовичъ — его патронъ.
2) Въ ‘пролог’ къ этой поэм, описывая природу Олонецкаго края, Глинка замчаетъ: ‘…Еще не затвердило эхо — здсь звонкихъ Пушкина стиховъ’ (стр. 4)…
Сноски к стр. 83
1) Вроятно, оттискъ портрета Пушкина (гравюра съ Кипренскаго), приложеннаго къ ‘Свернымъ Цвтамъ’ на 1828 г.
2) ‘Переписка’, т. II стр. 117.
3) М. Л. Гофманъ: ‘Отзывъ Пушкина о ‘Кареліи’ . Н. Глинки’ (‘Пушкинъ и его современники’, вып. XXIII-XXIV, стр. 20), тамъ же (стр. 9-18) перепечатана и самая рецензія.
4) Валерій Брюсовъ: ‘Новооткрываемый Пушкинъ’ — ‘Биржевыя Вдомости’ 1916 г., утр. вып., Љ 15875, отъ 21-го октября.
Сноски к стр. 84
1) Н. К. Замковъ: ‘Къ исторіи ‘Литературной Газеты’ бар. А. А. Дельвига’ (‘Русская Старина’ 1916 г., май, стр. 248).
2) Рукопись въ листъ — Љ CCCXVIII: черновыя письма . Н. Глинки къ разнымъ лицамъ.
3) П. К. Щебальскій (1810-1886), историкъ и критикъ, дятельный сотрудникъ ‘Русскаго Встника’ и другихъ періодическихъ изданій 1860-1880-хъ гг., въ послдніе годы жизни редактировалъ ‘Варшавскій Дневникъ’.
4) Рчь идетъ, конечно, о рецензіи Щебальскаго на ‘Письма Русскаго офицера’ . Н. Глинки, переизданныя въ 1870 году М. П. Погодинымъ (см. А. К. Жизневскій: ‘. Н. Глинка’, Тверь. 1890 г., 30 стр.), въ рецензіи этой, помщенной въ апрльской книг ‘Русск. Встника’ 1870 г., т. 86, стр. 686-692, — Щебальскій называетъ Глинку ‘однимъ изъ лучшихъ людей своей эпохи’ (стр. 691), а его ‘Письма’ сравниваетъ съ ‘Письмами русскаго путешественника’ — Н. М. Карамзина. Время появленія рецензіи даетъ возможность датировать письмо Глинки, приблизительно, маемъ — іюнемъ 1870 г.
Сноски к стр. 85
1) Курсивъ нашъ, взятое въ скобки зачеркнуто авторомъ, а сверху надписано: ‘Свер. Цвты’ трид. года’: указаніе это — просто ошибка памяти 84-хъ-лтняго старика, такъ какъ въ ‘Сверныхъ Цвтахъ’ никакихъ рецензій не помщалось.
2) Письмо это — отъ 21-го ноября 1831 г. — впервые было опубликовано лишь въ ‘Литературномъ Встник’ 1904 г., кн. I, стр. 3: хранится оно въ архив Обществ Любителей древней письменности, вмст съ письмами разныхъ лицъ къ . Н. Глинк (in F, Љ CCCLI), тамъ же хранится не датированная записка Пушкина: ‘А. Пушкинъ проситъ . Н. Глинку удлить ему нсколько минутъ’ (‘Переписка’, т. III, стр. 457), до августа 1830 г. Пушкинъ не видлся съ Глинкою со времени своей ссылки въ 1820 г., а записка эта, повидимому, не относится къ юношескимъ годамъ Пушкина: поэтому ее можно предположительно датировать: ‘не ране августа 1830 г.’.
Сноски к стр. 86
1) Въ ‘Литературной Газет’ — опечатка: ‘энегрическая’.
2) ‘Пушкинъ и его севременники», вып. XXIII-XXIV, стр. 9.
3) И. Н. Розановъ: ‘Русская лирика (историко-литературные очерки)’, М., 1914 г., стр. 218, статья о . Н. Глинк, стр. 217-238.
Сноски к стр. 87
1) О хлопотахъ за . Н. Глинку см. письмо къ нему Жуковскаго отъ 19-го марта [1830 г. ?]: ‘Литературный Встникъ’ 1902 г., кн. 3, стр. 260.
2) ‘Собраніе соч. князя П. А. Вяземскаго’, IX т. (С.-Пб. 1884 г.) — ‘Старая записная книжка’, стр. 137 — Почти не подлежитъ сомннію, что къ этому времени Глинка зналъ уже имя автора рецензіи въ ‘Литературной Газет’: во 1-хъ, онъ постоянно переписывался съ своимъ давнишнимъ другомъ — О. М. Сомовымъ, который былъ фактическимъ редакторомъ ‘Литературной Газеты’, во 2-хъ же, незадолго до прізда Пушкина и Вяземскаго, у него гостилъ Л. С. Пушкинъ, пріятель Дельвига, бывшій до того въ отпуску въ Петербург и интересовавшійся длами ‘Литературной Газеты’: см. его письмо къ Жуковскому отъ 3-го мая 1830 г. — по поводу запрещенія напечатать въ ‘Литературной Газет’ эпиграмму брата на Видока — Булгарина (‘Русская Старина’ 1903 г., августъ, стр. 454-455).
3) ‘Переписка’ Пушкина, т. II, стр. 290 — Еще 27-го авг. 1830 г. . Н. Глинка писалъ П. Е. Фанъ-деръ-Флиту о посщеніи его Пушкинымъ, княземъ Вяземскимъ и др. и объ изъявленіи ими знаковъ ‘нелестной пріязни’: И. А. Шляпкинъ, ‘Мелочи о Пушкин’ — ‘Пушкинъ и его современники’, вып. XVI, стр. 105-106.
Сноски к стр. 88
1) Обращеніе это не интимно, такъ какъ . Н. Глинка лишь весною 1831 г. женился на А. П. Голенищевой-Кутузовой (1788-1863), плохой поэтесс и духовной писательниц, см. письмо къ нему его друга — П. М. де-Роберти, отъ 8-го апр. 1831 г.: ‘Пушк. и его соврем.’, вып. XVII-XVIII, стр. 265 — сообщеніе А. К. Горскаго.
2) Словами: ‘Странная вещь! Непонятная вещь!’ оканчиваются строфы стихотворенія . Н. Глинки: ‘Непонятная вещь’, напечатаннаго въ тхъ же ‘Сверныхъ Цвтахъ’ на 1831 г., стр. 17-18, и посвященнаго изображенію непостоянства человческихъ желаній, Пушкинъ нсколько разъ повторяетъ эти слова Глинки въ своемъ письм.
3) ‘Подснжникъ’ на 1830 г. былъ изданъ анонимно Е. В. Аладьинымъ, ‘Подснжникъ’ же на 1829 г. былъ — также анонимно — изданъ барономъ Дельвигомъ, Сомовымъ, В. Н. Щастнымъ и др., — вслдствіе излишества матеріала для ‘Сверныхъ Цвтовъ’ на 1829 г.
Сноски к стр. 89
1) ‘Переписка’, т. II, стр. 344.
2) Ibid., стр. 347-348.
3) Въ ‘Современник’ Пушкина произведеній . Н. Глинки нтъ, въ т. VII (1837 г.), изданномъ друзьями Пушкина, есть одно лишь стихотвореніе . Н. Глинки: ‘Ангелъ’ (стр. 146-147), ibid. помщено стихотвореніе жены Глинки: ‘Органъ (изъ Гердера)’, стр. 142-145.
Сноски к стр. 90
1) Въ 1835 г., выйдя въ отставку, . Н. Глинка переселился въ Москву, въ 1853 г. онъ переселился въ Петербургъ, а въ 1862 г. — обратно въ Тверь, гд и скончался: А. К. Жизневскій: ‘. Н. Глинка’ (Тверь. 1890 г.), стр. 8-11.
2) ‘Библ. для Чтенія’ 1837 г., т. XXI, стр. 85-91 и отдльно: М. 1837 г., перепечатано изъ ‘Библ. для Чт.’ въ сборн. В. В. Каллаша: ‘Русскіе поэты о Пушкин’ (М. 1899 г.), стр. 94-101, между прочимъ, т. XXI ‘Библ. для Чт.’ иметъ ценз. пом. отъ 3-го марта, въ отдльныхъ же оттискахъ ‘Піитическаго воспоминанія о Пушкин’ — ценз. пом. отъ 11-го февр., кром того, въ оттискахъ есть дата стихотворенія: ‘6 февраля. Москва.’ — См. также: ‘Пушк. и его соврем.’, вып. VIII, стр. 87.
3) См. стихотвореніе Глинки, вызванное посщеніемъ мастерской Брюллова: оно перепечатано изъ ‘Раута’ въ книг В. В. Каллаша: ‘Puschkiniana’, Кіевъ. 1902 г., стр. 132.
4) Объ В. Н. Олин см. статью И. Н. Розанова въ его книг: ‘Русская Лирика’, стр. 354-361.
Сноски к стр. 91
1) А. А. Никитинъ былъ секретаремъ ‘Вольнаго Общества любителей россійской словесности’ въ то время, когда предсдательствовалъ въ немъ . Н. Глинка, о дятельности Никитина въ этомъ Обществ см. С. Н. Браиловскій: ‘О. М. Сомовъ’ (Варшава. 1909 г.), стр. 33-39, 41, 54, 57 и 60-61.
2) Архивъ Общества Любителей древн. письменности, in F., Љ CCCLI, ibidЈ хранятся и другія письма Никитина къ . Н. Глинк.
Сноски к стр. 92
1) ‘Отчетъ Императорской Публичной Библіотеки за 1895 г.’ (С.-Пб. 1898 г.), приложеніе, стр. 37-38.
2) Въ ‘Смси’ 6-го Љ ‘Литературной Газеты’ (отъ 26-го янв., ц. п. — 25 янв.) дйствительно есть краткая замтка о скоромъ выход ‘Кареліи’, отмчающая прекрасныя описанія природы въ поэм и любопытныя примчанія о нравахъ, обычаяхъ и поврьяхъ кареловъ.
Сноски к стр. 93
1) Архивъ Общества Люб. древн. письм., in F, Љ CCCLII.
2) Съ Гречемъ Глинка былъ друженъ: см. письма къ нему Греча (до 1826 г. включ.) въ ‘Литературномъ Встник’ 1901 г., кн. 8, стр. 310-313, ibid., въ 8 кн. 1902 г. (стр. 343-344) напечатаны 3 письма къ . Н. Глинк — Булгарина, его ‘корпуснаго совоспитанника’.
3) Письма Воейкова къ Глинк (1829-1831 г.г.) см. въ ‘Лит. Встн.’ 1902 г., кн. 8, стр. 344-350.
4) Прочитавъ случайно въ ‘Сверномъ Меркуріи’ этотъ разборъ, Я. К. Гротъ обратилъ (въ 1843 г.) на ‘Карелію’ вниманіе П. А. Плетнева, не отмтившаго ее въ своей стать: ‘Финляндія въ русской поэзіи’: Плетневъ отвчалъ, что онъ забылъ о ней и что не считаетъ Глинку первокласснымъ поэтомъ (‘Переписка Я. К. Грота съ П. А. Плетневымъ’, подъ ред. К. Я. Грота, т. II, С.-Пб. 1896 г., стр. 152 и 158).
5) ‘Карманная книжка’ Олина въ 1830 г. была уже не альманахомъ, а журналомъ, изданіе котораго прекратилось на 5-ой книжк: однако, она не включена въ ‘Библіографію русской періодической печати’ Н. М. Лисовскаго (Пгр. 1915 г.).
Сноски к стр. 94
1) ‘Галатея’ 1830 г., ч. XII, Љ 9 (ц. п. 27 февр.), стр. 128-137 и Љ 10 (ц. п. 6 марта), стр. 195-205.
2) ‘Автобіографія’ С. Е. Раича напечатана въ ‘Русскомъ Библіофил’ 1913 г., кн. VIII, стр. 5-33, съ біографическимъ очеркомъ и примчаніями Б. Л. Модзалевскаго.
Сноски к стр. 95
1) ‘Моск. Встникъ’ 1830 г., Љ 5 (ц. п. 11 марта), стр. 57-68.
2) ‘Русскій Архивъ’ 1882 г., Љ 6, стр. 135 — Погодинъ и раньше цнилъ дарованіе . Н. Глинки: начавъ изданіе ‘Московскаго Встника’, онъ пригласилъ Глинку постоянно сотрудничать въ журнал, на что . Н. охотно и согласился, отрывки писемъ его къ Погодину за 1827-1828 г.г. напечатаны Н. П. Барсуковымъ во II-мъ т. ‘Жизни и трудовъ М. П. Погодина’ (С.-Пб. 1889 г.), стр. 114-115 и 195-196.
3) ‘Дамскій Журналъ’ 1830 г., ч. XXX, Љ 16 (ц. п. 2 апр.), стр. 46-47.
4) Два письма его къ . Н. Глинк (1821 и 1826 г.г.) напечатаны въ ‘Лит. Встник’ 1902 г., кн. 8, стр. 350-351.
Сноски к стр. 96
1) ‘Сверные Цвты’ на 1831 г. (ц. п. 18 дек. 1830 г.), стр. 44-45, ср. ‘Литературную Газету’ 1830 г., Љ 6, смсь.
2) ‘Денница’ на 1831 г. (ц. п. 20 генв. 1831 г.), стр. VI-VII.
Сноски к стр. 97