ЗАМЕТКИ из КОЛХОЗА
ЗАМЕТКИ из КОЛХОЗА
СЕРГЕЙ ЮРИН
Крым. Колхоз ‘Заря Свободы‘.
‘Литературная газета’, No 22, 1930
Заметки из колхоза, Юрин Сергей Васильевич, Год: 1930
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Целина волнуется пламенными маками. Белеют острые ребра известняка. Но несколько га здесь удобны для виноградника,— зацветут лозы розового муската. Надо взбурлить, встревожить землю почти на метр, это называется плантаж и стоит немало.
Как здесь работать руками? Копали лопатами века. Два гектара только мог бы приготовить колхоз ручной работой.
Грузная машина показывается из-за пригорка. Она вырастает медленно и чудовищно, как сказочный Левиафан. Он носил на себе пулеметы, плевался огнем и свинцом, врангелевский танк, отбитый партизанами. С него содрали броню я прицепили особый, для плантажа плут.
Плантаж трактором обходится в семь раз дешевле ручного. Поднимут не два, а десятки гектаров новых виноградников. Покорные, запыленные машины выстраиваются в очередь у базы, берут горючее..
На ‘Дальнем Востоке’ деревни Камора живет старая Псома. Я люблю сидеть на ее террасе, потому что внизу дым черешен и кругом горы, и льются неторопливые рассказы о том, что было недавно в этих горах.
Прятались в горах матросы с ‘Евстафия’ и красногвардейцы, сыновья Псомы. Пришли немцы. Она хорошо помнит их каменно-неподвижные лица, и приказы, и батареи, врытые на углах улиц.
— Где твои сыновья?
— Где большевики?
— Где оружие?
Отвечает гречанка Псома:
— Не знаю я, где мои сыновья. Не знаю, где большевики. И ничего не слыхала про оружие.
Ее арестовали. Сына убили белые.
С удвоенными силами работает коммунистка Псома в советском Крыму. Она достает продукты в голодные годы, организует комитеты взаимопомощи, ясли, работает среди женщин, заведует мельницей… Сейчас она председатель культурно-бытовой комиссии колхоза, агент Рудметаллторга по сбору лома и кандидат в члены ККОВ Крымской Автономной Республики.
Она же заведует ‘орнате’ — барашками и ‘котикате’ — козлятами. ‘Двойняшек’, подлежащих уничтожению, взялась выкормить из рожка.
‘Ягнячья мать’ — зовут в колхозе Псому.
Мы работаем над стенной газетой. Срочно выпускаем номер к ‘ударному трехнедельнику ликвидации слабых мест’.
Над пышным заголовком с эмблемами колхоза — виноград, ‘котикате’, цветущий куст табака, цапка и опрыскиватель — склоняется молодой десятник А. Лиоли. Художники — второступенцы, помогают.
— Товарищи, куда денем заметку? Принесли из Ал-Су?
— Даешь в ‘Шашлу’!
— А стихи про фонтан?
‘Шашла’ — лечебный виноград — отдел юмора. И пионерка вклеивает: ‘Ал-су прогрессирует, или как двое верхом на одной лошади поехали в Чергунь’.
Хохочут над рисунком.
Еще не оклеена газета цветной рамкой,— врывается ответственный редактор.
— Вывешивайте скорей!
В клубе стенгазету уже ждет толпа. Южный народ — темпераментный. Вокруг ‘Шашлы’ и ‘Красной доски’ горячие споры. Чабаны, перекопщики, обломщики и цапщики наседают на взволнованного председателя.
— Про фонтан неправильно!— кричит он.— Сколько на фонтан дали? Пять рублей!..
На следующий день в крымском ‘Маяке коммуны’ колхоз снова отмечается первым: выпустили стенгазету, посвященную трехнедельнику, организовали смотровую бригаду, выделили в помощь татарской деревушке Ал-су крепкого партийца Семена Михо, десять ударниц и три дня закончили цапку виноградника, на 100 проц. поднят черный пар.