Заметка об отношениях правления главного общества российских железных дорог к акционерам, Воскобойников Николай Николаевич, Год: 1859 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 38 минут(ы)

ЗАМТКА ОБЪ ОТНОШЕНІЯХЪ ПРАВЛЕНІЯ ГЛАВНАГО ОБЩЕСТВА РОССІЙСКИХЪ ЖЕЛЗНЫХЪ ДОРОГЪ КЪ АКЦІОНЕРАМЪ.

Акціонерная дятельность нигд не иметъ такого значенія, какъ у насъ въ Россіи. При теперешнемъ состояніи администраціи, множество стремленій, возникающихъ въ обществ, возлагаютъ свои надежды исключительно на акціонерную дятельность. Вспомните различные проекты выкупа крестьянскихъ земель, снабженія войска вещами, взиманія налоговъ съ вина, табаку и проч. Трудно было бы исчислить вс условія, благопріятствующія акціонерной дятельности. Широкое поле во вс стороны открываютъ ей промышленный и торговый застой со всми неисчислимыми послдствіями ихъ. Произведенія нашей промышленности, основанной почти исключительно на крпостномъ прав и на тхъ отпрыскахъ, которые оно пускаетъ повсюду, не могутъ выдержать никакого соперничества съ произведеніями акціонерной предпріимчивости, которая, по существу своему, должна опираться на свободный трудъ. Небрежность, неразлучная съ трудомъ несвободнымъ, одинаково поражаетъ и государственныя работы и самыя ничтожныя производства. При этомъ, какъ извстно, не бываетъ и рчи о введеніи усовершенствованій, и изобртеній. Наша торговля, опутанная безконечными формальностями, руководимая невжествомъ и коснніемъ, основана, за немногими незначительными исключеніями, на непробудной рутин, непремнномъ обман и ужасающей безпечности. Всякое торгующее лицо, съ одной стороны, оказывается совершенно несостоятельнымъ передъ могуществомъ чиновничества, вооруженнаго неисчислимыми формальностями, а съ другой, опирается на это могущество въ тхъ, гоже безчисленныхъ, ежедневныхъ продлкахъ, которыя не пускаютъ разумнаго кредита на русскую землю. Множество препятствій сокрушаютъ всякую энергію. Все, отъ плаванія по ркамъ до выбора даже временнаго мстопребыванія, все составляетъ труднйшую скачку съ препятствіями. Само купеческое сословіе является временною станціей для перехода въ богатые дворяне и въ богатые чиновники, и купечество, сндаемое праздностью, въ ожиданіи удобнаго случая ‘подвести механику’, распиваетъ на этой временной станціи безконечные чай, приговаривая: ‘что такъ-то сидть, скука возьметъ’. Bei плутни какъ съ казною, такъ и съ частными лицами скрываются въ ревниво-оберегаемой тайн, и даже образованнйшія лица общества ничего не длаютъ, чтобы вывести на свтъ Подвиги этого темнаго міра.

Нтъ никакого сомннія, что акціонерному обществу было бы несравненно легче, чмъ частному лицу, уйдти отъ общихъ недостатковъ торговли и промышленности. Оно почти не можетъ основать свои дйствія на несвободномъ труд. Не захватывая монополій, которыя при томъ не всмъ и раздаются, акціонерное общество должно слдить за всми усовершенствованіями и жить не вампиромъ, а на счетъ своихъ собственныхъ силъ. При строгой законности и правильности своихъ дйствій, оно легко можетъ получить большой кредитъ. Ему такъ удобно соединять капиталы съ познаніями, у насъ большею частію раздленные. Всмъ и каждому открываетъ оно участіе въ торговл и промышленности. Словомъ, акціонерной дятельности, сравнительно, было довольно легко наверстать невыгодныя условія торговли и промышленности и приступить къ предпріятіямъ, доступнымъ образованному обществу. Такъ и надялись, когда посл окончанія восточной войны стали появляться разршенія акціонерныхъ обществъ, одного за другимъ.

Эти надежды далеко не сбылись. Рамка перемнилась, а содержаніе осталось прежнее. Какъ это было во многихъ странахъ при начал развитія въ нихъ акціонерной предпріимчивости, она оказалась вольноотпущенникомъ, сохранившимъ вс привычки неволи. Грустную картину представляетъ теперешняя акціонерная дятельность въ Россіи.

Возникающія компаніи начинаютъ стараніемъ захватить монополію. Монополіи проводятся подъ всевозможными видами, если нельзя захватить ихъ прямо, то вотъ мы видимъ помильную плату на самомъ оживленномъ изъ нашихъ морей, — на Балтійскомъ, мы видимъ предоставленіе перевозки значительнаго количества провіянта на другомъ тоже оживленномъ мор, предоставленіе, изъятое отъ соперничества, мы видимъ запрещеніе ставить новыя пристани на берегахъ Невы въ Петербург и не надемся на осуществленіе новаго общества внутренняго пароходства въ столиц и проч. Эти монополіи, эти преимущества удаляютъ дла компаній отъ живыхъ, наиболе производительныхъ силъ страны, т покровительствуя безпечности, нердко отнимаютъ жизнь у самыхъ предпріятій, пользующихся разнаго рода привилегіями.

Относительно акціонеровъ, монополіи, предоставляемыя компаніямъ, также весьма вредны. Они длаютъ то, что вкладчики капиталовъ не обращаютъ никакого вниманія на значеніе и жизненность предпріятія, нисколько не интересуются длами компаніи и смотрятъ на участіе въ акціонерномъ обществ, какъ на вкладъ денегъ въ банкъ, дающій большіе проценты, только не такъ врный.

Правленія компаній, обезпеченныя въ извстномъ доход монополіями и преимуществами, предаются полной безпечности. Совершенное устраненіе акціонеровъ отъ длъ общества длаетъ правленія полновластными хозяевами акціонернаго имущества.. При этомъ тотчасъ же является полнйшій произволъ правленій Врнйшіе покровители всякой безпечности и произвола,— бюрократическій порядокъ и отсутствіе гласности тотчасъ же призываются на помощь и поддерживаются всми силами. Обратившись въ бюрократическія мста, различныя части правленій обществъ ничего существеннаго не длаютъ и обращаютъ вниманіе на одн формальности. Извстно, что на всевозможныхъ фабрикахъ бумагописанія, чиновники занимаются всего боле разговорами, и это лучше всего показываетъ великую пользу бумагописанія. Бюрократическій порядокъ даетъ возможность исполнять, относительно акціонеровъ, вс требованія закона и здраваго смысла, обращая ихъ въ пустую формальность, и правленія, распоряжаясь совершенно по произволу, удовлетворяютъ акціонеровъ исполненіемъ наружныхъ формъ. Созываются общія собранія, которыя утверждаютъ вс предложенія правленій безъ всякаго размышленія.’ Общимъ собраніямъ представляются отчеты о дйствіяхъ правленій, отчеты, изъ которыхъ нельзя усмотрть ни одного дйствія правленія. Бюрократизмъ нивеллируетъ всхъ участниковъ въ распоряженіи предпріятіями. До сихъ поръ ни одно имя, ни одинъ талантъ, не всплылъ изъ этого бюрократическаго омута. Все нмо и безцвтно, точно настало полное отсутствіе жизни.

Журналъ Акціонеровъ печатаетъ извщенія о дняхъ общихъ собраній, объ оплат акцій, сообщаетъ адресы правленій компаній, уставы новыхъ обществъ, сухіе, безжизненные отчеты, и тщетно третій годъ вопіетъ: ‘гласности, гласности!’ Рдко появляются въ этомъ журнал обсужденія дйствій компаній, и почти не ведется серіозной полемики. Духъ формализма захватилъ и Журналъ Акціонеровъ. Онъ только вопіетъ о гласности, но ничего не длаетъ для введенія ея, нигд не иметъ корреспондентовъ и наконецъ самъ производитъ маневры, о которыхъ читатель узнаетъ ниже.

Между всми нашими акціонерными обществами, Главное Общество Русскихъ желзныхъ Дорогъ занимаетъ важнйшее мсто, какъ по капиталу и значенію, такъ и по преимуществамъ, ему предоставленнымъ. Первое мсто принадлежитъ ему и въ томъ отношеніи, что общіе недостатки нашей акціонерной дятельности какъ-то особенно сильно заразили Главное Общество и черезъ посредство его, могуществомъ примра, тяготютъ надъ остальными компаніями. Въ правленіи Главнаго Общества завелся порядокъ длъ, совершенно несогласный не только съ духомъ акціонерныхъ предпріятій, но даже и съ чьею бы то ни было разумно-понимаемою пользой. Въ настоящей стать мы прослдимъ отношенія правленія Главнаго Общества къ акціонерамъ, предоставляя себ разобрать въ особой стать распоряженія правленія въ другихъ отношеніяхъ.

Почти вс сношенія между акціонерами Главнаго Общества и правленіемъ его ограничиваются общими собраніями акціонеровъ Общества въ 1858 и въ 1859 годахъ. Мы подробно прослдимъ ходъ этихъ собраній, не лишенный весьма прискорбнаго интереса.

Но прежде мы должны разсмотрть нсколько пущенныхъ въ оборотъ, весьма ловкихъ толкованій насчетъ настоящей организаціи правленія Главнаго Общества.

Управленіе длами Общества производится совтомъ управленія, состоящимъ по уставу изъ 20 членовъ, большею частію находящихся въ Петербург, а меньшею — за границей. Члены совта управленія, находящіеся въ Петербург, а также довренные отъ находящихся за границей, составляютъ собственно совтъ управленія, распоряжающійся длами общества, члены, находящіеся за границей, составляютъ парижскій комитетъ, заботящійся объ интересахъ общества вн Россіи. По важнымъ предметамъ, въ точности поименованнымъ въ первыхъ 14 пунктахъ 26 устава Общества, совтъ управленія требуетъ мннія парижскаго комитета, и члены послдняго, не позже 21 дня посл отправки требованія, подаютъ свое мнніе, и тогда участвуютъ въ ршеніи совта личнымъ обсужденіемъ. Въ остальныхъ же случаяхъ ихъ замняютъ въ совт управленія ихъ довренные. Члены совта управленія избираются общимъ собраніемъ акціонеровъ на пять лтъ, но при основаніи Общества, въ изъятіе этого постановленія, въ устав были назначены впередъ 19 членовъ совта, и этимъ девятнадцати членамъ предоставлялось избрать двадцатаго. На этомъ основаніи говорятъ теперь, что такое назначеніе членовъ совта управленія не самими акціонерами, а уставомъ, полагаетъ между акціонерами и управленіемъ Общества совершенно другія отношенія, чмъ во всхъ другихъ акціонерныхъ обществахъ: акціонерамъ не было предоставлено права избрать хотя бы одного члена правленія, я уже отсюда-де ясно видно, что предполагалось сдлать совтъ управленія настоящимъ неограниченнымъ распорядителемъ длами Общества, и чуть-чуть не собственникомъ всего имущества Общества. Это выдумка, надобно правду сказать, не совсмъ глупая, но къ сожалнію она опирается на совершенное незнаніе акціонернаго права, отъ общихъ основаній котораго не можетъ быть изъято никакое общество.

По самому существу дла и по закону (ст. 2181 ч. I. т. X Св. Зак. Изд. 1857), директоры компаній и члены правленій дйствуютъ въ качеств уполномоченныхъ общества, и конечно за предлы довренности выходить не могутъ. Эта довренность опредляется въ общихъ чертахъ уставомъ общества и за тмъ инструкціями общаго собранія акціонеровъ, лишь бы они не противоречили уставу, гарантированному правительствомъ. Конечно, и самый уставъ можетъ быть измненъ общимъ собраніемъ акціонеровъ, но для этого нужно утвержденіе этихъ измненіи правительствомъ. Что же касается до имущества общества, то право полнаго владльческаго распоряженія имъ принадлежитъ акціонерамъ, а правленію только предоставляется распоряженіе этимъ имуществомъ по довренности акціонеровъ. Какая бы организація ни была дана правленію, она все-таки не можетъ измнить смыслъ отношеній его къ акціонерамъ, не можетъ передать въ руки правленія собственность ихъ. Что касается до Главнаго Общества, то 28 устава его прямо называетъ членовъ совта управленія уполномоченными по довренности. Съ другой стороны, назначеніе членовъ совта управленія уставомъ, то-есть учредителями по согласію съ правительствомъ, иметъ совершенно другой смыслъ. Уставъ многихъ компаній даетъ учредителямъ непремнное участіе въ правленіи длами общества, и это участіе иметъ разумное основаніе, какъ въ той отвтственности, которую учредители несутъ, морально и вещественно, за успхъ предпріятія учрежденнаго ими общества, такъ и въ нкоторомъ недовріи къ способности акціонеровъ избрать хорошее правленіе, хотя, собственно говоря, интересы учредителей совершенно совпадаютъ съ интересами акціонеровъ. Непремнное участіе учредителей въ правленіи длами учрежденнаго ими общества въ особенности понятно тогда, когда имъ принадлежитъ жизненная идея предпріятія, то-есть, когда они всего боле удовлетворяютъ условіямъ хорошаго управленія. Отъ того учредители весьма часто избираются въ число директоровъ компаніи, и, собственно говоря, это должно бы быть такъ въ большей части случаевъ. Кром того, правительство иногда считаетъ нужнымъ сдлаться участникомъ предпріятія, если не черезъ прямой вкладъ капитала, то черезъ громадныя преимущества, предоставленныя имъ предпріятію, и тогда оправдывается участіе его и въ распоряженіи длами общества, участіе, конечно, наблюдательное. Правительство, предоставляя важныя преимущества Главному Обществу, приняло участіе вмст съ учредителями въ назначеніи правленія общества на первое, самое ршительное время его существованія. Акціонеры самою подпиской на акціи согласились на вс требованія устава, и съ тмъ вмст на извстное назначеніе членовъ совта управленія. Тмъ не мене совершенно понятно, что это нисколько не отнимаетъ у нихъ права измнить такую организацію правленія, если въ томъ окажется надобность, и правительство утвердитъ измненіе.

Кром того, говорятъ, совту управленія уставъ предоставилъ такія права, что на самомъ дл онъ длается настоящимъ хозяиномъ предпріятія. На это опять можно замтить, что акціонеры могутъ измнить такія обширныя нрава, еслибъ они дйствительно угрожали ихъ интересамъ, и всякое благонамренное правительство всегда поддержало бы ихъ и исправило бы ошибку устава. Впрочемъ, главное дло въ томъ, что какъ ни обширны права совта управленія, но все-таки они не нарушаютъ существеннымъ образомъ отношеній акціонеровъ къ совту, какъ доврителя къ повренному, а напротивъ, предоставляя совту возможно большую свободу распоряженіи, безспорно необходимую для успшности обширнаго и сложнаго предпріятія, уставъ самымъ тщательнымъ образомъ ограждаетъ интересы акціонеровъ, въ чертахъ, какъ и слдовало, нсколько широкихъ. Обширныя права совта управленія опредлены въ большой точности, такъ что не можетъ возникнуть сомнній относительно того, слдуетъ ли испросить ршеніе общаго собранія на такое-то постановленіе, или совтъ можетъ взять его на свою отвтственность. Но чмъ обширне права, предоставляемыя повренному, тмъ тщательне долженъ быть надзоръ за исполненіемъ довренности. Уставъ Главнаго Общества не упустилъ и этого изъ виду: по 40, ‘вс отчеты вносятся на разсмотрніе общаго собранія, которое утверждаетъ ихъ, если къ тому не окажется препятствій’, и по 43, ‘годовой отчетъ по приходу и расходу представляется общему собранію со счетами и документами, къ нему относящимися’. Нтъ спора, что уставъ не опредляетъ подробностей разсмотрнія отчета, и что форма разсмотрнія, то-есть назначеніе общимъ собраніемъ коммиссіи для разсмотрнія отчетовъ, или назначеніе наблюдательнаго комитета, или приданіе гласности дйствіямъ правленія и проч.,— какія бы ни были формы разсмотрнія,— предоставляются самимъ акціонерамъ. Это широкое начертаніе правъ акціонеровъ, это опредленіе ихъ въ общихъ чертахъ, отдающія въ ихъ волю подробности, которыя никогда невозможно предусмотрть, — это составляетъ достоинство устава. Для правительства, гарантировавшаго уставъ, конечно, былъ важенъ не способъ разсмотрнія отчетовъ, а то было важно, чтобы вс отчеты полномочнаго правленія, полномочнаго потому, что обширно и сложно предпріятіе Общества, были непремнно разсматриваемы, чтобъ акціонеры зорко слдили за законностью дйствій правленія. Широкія черты устава, не заставляя бгать къ правительству со всякими мелочами, даютъ Главному Обществу независимую жизнь. Законъ долженъ указывать не то, что можно длать, а то чего нельзя, довренность, конечно, напротивъ.

Совершенно основательно полагая, что акціонеры Главнаго Общества не могутъ на первый разъ избрать хорошее правленіе своему обществу, и потому назначивъ имъ правленіе, уставъ, кажется, совершенно ошибся въ своей надежд, что они будутъ въ состояніи хотя только наблюдать за дйствіями правленія. Сейчасъ мы увидимъ, что акціонерамъ Главнаго Общества нужна была постоянная указка.

Обратимая къ первому общему собранію акціонеровъ Главнаго Общества 18 іюня 1858 г.

По уставу, ежегодныя собранія акціонеровъ Главнаго Общества созываются въ теченіи іюня, но кром того общія собранія могутъ быть созваны экстренно во всякое другое время, по усмотрнію совта. Назначеніе непремнно въ іюн ежегодныхъ общихъ собраній, которымъ представляются вс отчеты, имло цлію дать возможность собираться большему числу акціонеровъ, чтобы наблюденіе общаго собранія за правленіемъ было успшне.

Объявленія, которыми созываются общія собранія, должны быть публикованы не мене какъ за 40 дней до дня собранія, и притомъ, если собраніе созывается для ршенія важныхъ вопросовъ, означенныхъ въ 32 устава, то объ этомъ ‘должно быть именно сказано въ объявленіи’ ( 35). Такогоже заблаговременнаго извщенія о вопросахъ, подлежащихъ разршенію на общемъ, собраніи, требуетъ и ст. 2182 ч. 1 т. X. Св. Зак. изд. 1857 г Необходимость этого заблаговременнаго извщенія совершенно понятна. На иные вопросы не возможно отвчать прежде тщательнаго изученія ихъ. Само собою разумется, что извщеніе должно быть не пустою формальностью, но должно давать или открывать вс данныя, безъ которыхъ невозможно разршеніе предлагаемыхъ вопросовъ.

Совтъ управленія открылъ свои отношенія къ акціонерамъ нарушеніемъ какъ устава, такъ и общаго закона. Созывая первое обыкновенное и чрезвычайное общее собраніе и давая понять словомъ ‘чрезвычайное’, что общему собранію придется разршать важные вопросы, совтъ даже не исполнилъ какой-нибудь формальности, чтобъ отдлаться отъ требованія устава и закона, онъ даже не упомянулъ, какіе это вопросы будутъ подлежать ршенію. Называя созываемое общее собраніе чрезвычайнымъ, совтъ управленія какъ бы говорилъ: ‘Мы должны бы извстить васъ о вопросахъ, которые вамъ придется разршать, мы должны бы сдлать это и по здравому смыслу и по закону, но мы не длаемъ этого. Вотъ извольте, смотрите и думайте, что вамъ угодно.’

Это явное нарушеніе устава и закона можно объяснить себ только намреніемъ совта устранить акціонеровъ отъ всякаго участія въ длахъ Общества. Для этой цли, внезапное ошеломленіе собравшихся акціонеровъ важными вопросами и требованіемъ немедленнаго разршенія ихъ было весьма полезно, конечно, въ случа еслибъ акціонеры не замтили поставленной имъ ловушки.

Это стараніе устранить акціонеровъ отъ всякаго участія въ длахъ Общества видно также изъ того, что въ объявленіи, созывающемъ первое обыкновенное и чрезвычайное общее собраніе акціонеровъ, совершенно не упоминается, какимъ образомъ совтъ управленія принимаетъ отъ акціонеровъ предложенія и замчанія, которыя они думаютъ представить общему собранію. Между тмъ, объ этомъ необходимо было упомянуть. Ст. 2183 ч. 1. т. X. Св. Зак. изд. 1857, постановляетъ, что ‘вс дла въ общее собраніе восходятъ не иначе, какъ черезъ посредство правленья компаніи’. О представленіи замчаній и предложеній черезъ правленіе было необходимо не только упомянуть, но и напомнить акціонерамъ, что для обсужденія предложеній, или даже и изученія важнйшихъ, необходимо время, и потому эти предложенія и замчанія нужно представить заблаговременно, что, конечно, само собою разумется и потому не₍упоминается въ закон, который не предполагаетъ враждебныхъ отношеній правленія къ обществу. Совтъ управленія по своему положенію, по своимъ свдніямъ долженъ былъ обсудить предложеніе и съ своимъ мнніемъ представить его общему собранію. Его мнніе должно имть большое значеніе для акціонеровъ. Но, видно, совтъ управленія не ждалъ никакого участія акціонеровъ, никакихъ замчаній или предложеній, а можетъ-быть, кто знаетъ? и боялся ихъ вызвать упоминаніемъ о нихъ. Вдь не считалъ же онъ себя сфинксомъ, умющимъ разршать всякія загадки, и не считалъ же всякое предложеніе или замчаніе, которое можетъ быть сдлано акціонерами, — положимъ, хоть и не петербургскими, а парижскими,— игрушкой, загадкой, которую можно разгадать, будь только навыкъ и опытность.

Не полагаемъ также, чтобы совтъ считалъ акціонеровъ способными на разршеніе всякаго вопроса безъ обсужденія, почти безъ размышленія, и потому считаемъ объявленіе о первомъ общемъ собраніи первымъ шагомъ къ устраненію акціонеровъ отъ длъ общества.

Этотъ шагъ удался, и даже Журналъ Акціонеровъ замтилъ его только потомъ. Никто не протестовалъ противу незаконности и нелпости такимъ образомъ созваннаго общаго собранія.

18 іюня собрались акціонеры въ первое общее собраніе, совершенно не вдая, что такое чрезвычайное хотятъ предложить имъ.

Общія собранія акціонеровъ, какъ и вс публичныя собранія, представляютъ богатый матеріалъ для изученія общественнаго развитія въ экономическомъ, юридическомъ и прочихъ отношеніяхъ. Интересно посмотрть, что длаютъ представители значительныхъ капиталовъ, собирающіеся для занятій своими общими длами. Тутъ можно бы видть степень общественнаго развитія и постараться угадать, чего можно ждать отъ этихъ господъ во многихъ другихъ отношеніяхъ. Къ сожалнію, у насъ все остается втайн. Отчеты о засданіи этихъ общихъ собраній акціонеровъ либо вовсе не печатаются, либо печатаются въ такомъ безжизненно-офиціяльномъ тон, что изъ этихъ напечатанныхъ отчетовъ нельзя составить себ никакого понятія о томъ, чіо было. Ходъ обсужденія ршенныхъ собраніемъ вопросовъ, рчи акціонеровъ и директоровъ почти никогда не печатаются. Журналъ Акціонеровъ не иметъ своихъ корреспондентовъ въ общихъ собраніяхъ, можетъ-быть не можетъ имть ихъ, — мы не знаемъ, но по нкоторымъ причинамъ, на которыя укажемъ ниже, имемъ основаніе предполагать, что это небрежность съ. его стороны. Намъ могутъ сказать, что у насъ общія собранія превращаются, благодаря правленіямъ обществъ, и самимъ акціонерамъ въ такую пустую формальность, что остается только изложить предварительныя распоряженія правленія, ловко проведенныя подъ видомъ ршеній общаго собранія. Но разв не интересенъ этотъ проводъ, это знаменитое ‘подведеніе механики подъ другаго’? И наконецъ не всегда же бываетъ одинъ вздоръ, иные акціонеры длаютъ попытки, которыя не должны пропадать для публики.

Что жь такое было на первомъ общемъ собраніи акціонеровъ Главнаго Общества? Что это у насъ за люди, обладающіе капиталомъ не меньше какъ въ 40 акцій общества? Мы вдь сказали, что общія собранія акціонеровъ Главнаго Общества не лишены скорбнаго интереса, и теперь должны доказать это.

Наши доказательства мы начнемъ съ сожалнія о томъ, что отчетъ о первомъ общемъ собраніи, напечатанный въ No 77 Журнала Акціонеровъ, представляетъ только сухую перечень случившагося, и что потому мы не имемъ никакихъ объясненіи того, какъ могло произойдти случившееся, столь невроятное во всхъ отношеніяхъ. Этотъ недостатокъ подробностей придаетъ случившемуся какой-то фантастическій колоритъ, точно присутствуешь на пляск дикихъ великановъ, видишь, что все громадно нелпо, но оживлено невидимою намъ связью, дышетъ чуждою намъ жизнью.

Занятія общаго собранія начались съ рчи предсдателя къ акціонерамъ. Удивительная рчь! Могла ли она имть единственною цлію отвлечь вниманіе акціонеровъ отъ предстоявшаго имъ дла, о которомъ ничего не сказано въ рчи? Натянутыя фразы, которыми набита эта рчь, должны ли были произвести затмніе мыслительной способности слушателей? Но послдуемъ за предсдателемъ, прибрасывая къ его словамъ маленькія замтки. Эта первая рчь на одномъ изъ начальныхъ публичныхъ собраній нашихъ не должна дойдти до потомства, неоцненная современниками.

‘Мы считаемъ приличнымъ’, началъ предсдатель, ‘упомянутъ о цли нашего предпріятія и обстоятельствахъ, при которыхъ оно возникло.’ Такъ какъ всякій грамотный и безъ предсдателя зналъ, что цль Главнаго Общества — постройка извстныхъ желзныхъ дорогъ, то предсдатель, вроятно, хотлъ между безграмотными популяризировать полезныя свднія. Отчего бы и не сочувствовать такой любви къ своему длу? Если же намъ скажутъ, что какъ-то странно толковать объ этомъ передъ участниками Общества, и при томъ имющими право голоса, то мы принуждены будемъ отвтить, что предсдатель говорилъ по предчувствію.

Потомъ предсдатель занималъ акціонеровъ общими мстами о польз желзныхъ дорогъ въ Россіи.

‘Чмъ обширне пространство, тмъ трудне устройство на немъ хорошихъ путей сообщенія (хотя они тмъ необходиме), тмъ боле требуютъ они значительнаго капитала, времени и разнообразій опытности. Взвсивъ вс сіи (?) обстоятельства, Государь Императоръ повеллъ обратиться, по примру другихъ странъ, предпочтительно къ промышленности частной.’

Здсь мы должны уже позволить себ маленькое противорчіе и замтить, что предсдатель не слишкомъ удачно объяснилъ слова манифеста, обращеніе къ частной промышленности, какъ говорится въ самомъ манифест, сдлано ради существеннаго достоинства ея, ‘удобства и скорости’. Всякому образованному человку извстно значеніе частной промышленности, и онъ пойметъ разницу между общими словами манифеста и посторонними обстоятельствами ‘дороговизны времени и опытности’. Изъ словъ предсдателя, пожалуй, люди, лишенные разнообразій опытности, могли бы вывести заключеніе, что будь предпріятіе дешево, не требуй оно ни времени, ни значительной опытности, напримръ, будь это маленькая петергофская дорога, такъ ее за это и вовсе не слдуетъ предоставлять частной промышленности.

‘Вслдствіе вызова правительства явились лица, не устрашившіяся ни огромности предложеннаго имъ предпріятія, ни безызвстности будущихъ его послдствій, не побоялись и общаго коммерческаго кризиса, тогда уже начинавшагося въ большей части Европы, и приняли на себя устройство главной сти русскихъ желзныхъ дорогъ’.

По мр того какъ предсдатель приближается къ длу, положеніе критика становится все трудне и трудне. Эти лица, которыхъ подвиги восплъ предсдатель, — вдь это, конечно, учредители Главнаго Общества, а въ такомъ случа, не взять ли намъ слова предсдателя прямо наоборотъ? Посл такого переложенія, пснопнія эти будутъ походить на истину.

Учредители не устрашились огромности предпріятія! Но кто же не знаетъ, что они не только не чувствовали страха передъ этою огромностію, а напротивъ питали къ ней сердечное стремленіе и потому увеличивали размры предпріятія, сколько могли, и выговорили себ всякія облегченія для большаго еще увеличенія ихъ. Стремленіемъ къ расширенію предпріятія проникнуто все ‘Положеніе объ основныхъ условіяхъ для устройства первой сти желзныхъ дорогъ въ Россіи’, которое составляетъ контрактъ учредителей съ правительствомъ. (См. 21 и 25.)

Неврность предпріятіе, фигурирующая вмст со страхомъ коммерческаго кризиса! Но кто же не знаетъ, что желзныя дороги представляютъ одно изъ самыхъ выгодныхъ и самыхъ врныхъ предпріятіи, а тмъ боле въ Россіи, при ея обширности, при отдаленности ея морей и при ея полугодовой зим, закрывавающей единственные пути сообщенія ея — водяные? О врности предпріятія главной сти русскихъ желзныхъ дорогъ не стоитъ и говорить, а если взять еще во вниманіе множество преимуществъ, предоставленныхъ Главному Обществу, съ пяти-процентнаго гарантіей на дорого исчисленную стоимость дорогъ, то надобно еще больше подивиться поэзіи словъ предсдателя. Учредители, выговорившіе себ % выпущенныхъ и впредь выпускаемыхъ акцій Главнаго Общества, были вовсе не агнцы, на закланіе ведомые: они очень хорошо понимали врность своего предпріятія. Трудъ учрежденія Главнаго Общества не могъ стоить учредителямъ значительной суммы, и ни по какимъ причинамъ не могли они бояться коммерческаго кризиса, не имвшаго вліянія на Россію. Къ тому же раздача акцій происходила, когда кризисъ еще не начинался.

Дале предсдатель совсмъ запутался въ своемъ ораторскомъ усердіи. онъ сталъ объяснять собравшемуся Обществу его собственныя ожиданія, сказавъ, что ‘предложеніе капиталовъ ихъ предпріятію превзошло приглашенія и ожиданія Общества’. Затмъ, выразивъ надежду, что желзныя дороги Главнаго Общества обойдутся дешевле той суммы, 5% съ которой гарантируется правительствомъ, и объяснивъ, что, ‘благодаря удовлетворительному положенію государственнаго казначейства и кредитныхъ учрежденій, само правительство дозволяетъ разнымъ общественнымъ учрежденіямъ вврять намъ свои капиталы’. Предсдатель объявилъ, что ‘на покупку облигацій общества (о которыхъ акціонеры еще ничего не слыхали) приказано употребить 17 милл. р. изъ суммъ приказовъ общественнаго призрнія и 3 милл. р. изъ другихъ суммъ, находящихся въ распоряженіи правительства.’

Предсдатель увнчалъ рчь свою такимъ разсужденіемъ:

‘Совокупность всхъ вышеуказанныхъ обстоятельствъ ofoясмяетк, почему въ ту самую минуту, когда вс значительныя работы въ Европ остановились, вслдствіе всеобщаго коммерческаго застоя, Главное Общество имло возможность дать своимъ работамъ усугубленную дятельность.’

Вышеуказанныя предсдателемъ обстоятельства, то-есть выпускъ облигацій и надежда на меньшую стоимость желзныхъ дорогъ, къ сожалнію нисколько не объясняютъ возможности уйдти отъ коммерческаго застоя, а просто-на-просто не имютъ съ нимъ никакой связи.

Такова была рчь предсдателя. Для чего же была она нужна? Не совершенно ли ясно, что эта рчь не могла имть никакого значенія, а была произнесена такъ, для формы, потому что вообще собранія начинаются рчью предсдателя?

Какое же впечатлніе произвела эта рчь на акціонеровъ? Объ этомъ отчетъ ничего не говоритъ. По окончаніи столь необходимой рчи, ‘главный секретарь прочелъ годовой отчетъ о дйствіяхъ Общества’, то-есть вроятно правленія.

Безъ всякаго сомннія отчетъ о самыхъ дйствіяхъ совта управленія важне всхъ остальныхъ отчетовъ: о дйствіяхъ низшихъ инстанцій, финансоваго баланса, и пр. Особенно отчетъ о первыхъ дйствіяхъ, которыя опредляютъ характеръ всего распоряженія предпріятіемъ, слдовало разсмотрть съ самымъ тщательнымъ вниманіемъ. Каковъ же былъ ходъ разсмотрнія отчета? какія соображенія, какія возраженія были высказаны? утвержденъ ли отчетъ вполн, или съ нкоторыми замчаніями?

На все это можно отвтить очень просто. Отчетъ былъ выслушанъ, но никакого разсмотрнія не происходило. Прослушавъ отчетъ, его тотчасъ же оставили, такъ что объ утвержденіи его не было и рчи. Это, конечно, выходитъ за всякіе, предлы вроятія и случилось это какъ-то фантастически, такъ что акціонеры даже не замтили того, что случилось. Видно не даромъ въ отчет о засданіи этого перваго общаго собранія сказано, что оно собралось ‘для слушанія отчета’. Но скажите пожалуста, какая польза кому-нибудь въ томъ, что барабанная перепонка нсколькихъ сотенъ ушей будетъ поражаться такими-то сотрясеніями воздуха, и скажите пожалуста, для чего тутъ нужно акустическое страданіе человческаго уха, да еще непремнно принадлежащаго акціонерамъ, владющимъ не мене какъ 40 акціями Главнаго Общества? Нелпость принимаетъ какой-то сверхъ естественный, не человческій характеръ.

Намъ могутъ возразить, что выслушавъ отчетъ и при томъ громадный и сухой, акціонеры не могли обсуждать дйствія правленія, не могли разсмотрть отчетъ. Но отчего же ни одинъ акціонеръ не возразилъ на представленіе отчета акціонерамъ посредствомъ прочтенія въ самый день собранія? Конечно, для разсмотрнія отчета нужно время, но отчего же акціонеры не потребовали себ времени, не объявили, что не могутъ утвердить отчетъ, котораго не могли разсмотрть? Отчего они не потребовали, чтобы впередъ не повторилось такое безсмысленное представленіе отчета? Отчего же нелпость случилась въ такихъ громадныхъ размрахъ, что о разсмотрніи и утвержденіи отчета не было и помину? Здсь опять мы встрчаемся съ владычествомъ формы и отсутствіемъ содержанія. Опять старая псня,— французскій кафтанъ и пудреный парикъ на екатерининскомъ боярин, модный фракъ и изящныя манеры нкоторыхъ нашихъ современниковъ помщиковъ, чиновничій отвтъ на бумагу, не имющую смысла, отвтъ еще мене имющій его, но удовлетворительный для спрашивавшаго, бумажный судъ, состоявшій въ бумагомараніи и ршаемый бумажками и пр. и пр. Но о владычеств формализма намъ еще придется говорить очень много.

Начать хоть съ самого отчета о дйствіяхъ правленія Главнаго Общества за первый годъ его существованія. Въ немъ нтъ почти ничего кром сухой формалистики, безсмысленной переклички и счета инстанцій управленія, вагоновъ, платформъ, локомотивовъ и пр. Эта перекличка, этотъ счетъ, ничмъ не освщены и могутъ заключать въ себ какой угодно смыслъ. Впрочемъ такъ какъ отчетъ, представленный первому общему собранію акціонеровъ, одинаковъ по достоинствамъ съ отчетомъ, представленнымъ второму общему собранію, то мы скажемъ о нихъ вмст, а теперь перейдемъ къ дальнйшимъ подвигамъ перваго общаго собранія акціонеровъ.

‘Въ заключеніе отчета, г. президентъ представилъ на разршеніе общаго собранія слдующія предложенія:

‘1) Назначить коммиссію для поврки отчетовъ за 1867 г., съ предоставленіемъ оной полномочія на утвержденіе ихъ.’

По уставу, концомъ года заключаются ‘годовой отчетъ по приходу и расходу, представляемые общему собранію со всми счетами и документами, къ нему относящимися’ ( 43). Конечно, чтеніе цифръ слишкомъ утомительно, а слушаніе тмъ боле, и потому потребовалась какая-нибудь мра для разсмотрнія финансоваго отчета. Къ тому же, въ глазахъ нкоторыхъ, финансовый балансъ важне отчета о самыхъ дйствіяхъ управленія. Изъ финансоваго баланса по крайности можно узнать, что столько-то складочнаго капитала цло, а изъ отчета о дйствіяхъ часто ровно ничего узнать нельзя, и потому предпочтеніе финансоваго отчета нсколько понятно.

Какія же соображенія высказало правленіе относительно способа разсмотрнія финансоваго отчета уполномоченною коммиссіей? Отчего оно предложило именно этотъ способъ?

Это опять неизвстно, правленіе не высказало никакихъ соображеній, оно только затемнило дло, сказавъ, что коммиссію нужно назначить для разсмотрнія отчетовъ за 1857 г., тогда какъ подъ словомъ ‘отчетовъ’ нужно было разумть одинъ Финансовый отчетъ. Акціонеры съ своей стороны тоже ничего не высказали, и назначили коммиссію изъ пяти лицъ. Выборъ лицъ былъ произведенъ тоже безъ всякихъ разсужденій, и какимъ образомъ, неизвстно. Выбранныя лица были: сенаторъ Капгеръ, дйств. стат. сов. Мюссаръ, дйств. стат. сов. Майеръ, инж.-полк. Марченко, и г. Жадиміровскій.

‘2) Предоставить совту ходатайство на измненіе слдующихъ и устава:

‘a) Въ 8 7 устава исключить слова: и облигаціи, и

‘b) Измнить 10 такъ, чтобы по внесеніи 30% выдавать акціи по желанію вкладчиковъ не только на предъявителя, но и именныя, а выданныя на предъявителя замнять именными.

По словамъ отчета объ общемъ собраніи, перепечатаннымъ Журналомъ Акціонеровъ изъ Коммерческой Газеты, это предложеніе совта утверждено, но одинъ изъ акціонеровъ, г. Кронъ, въ Сверной Пчел объявилъ, что это предложеніе осталось нершеннымъ по случаю возникшаго важнаго побочнаго вопроса. Какъ же было на самомъ дл? Совтъ не публиковалъ объ этомъ ничего прямо отъ своего имени, что вмст съ помщеніемъ рчи предсдателя заставляетъ насъ считать напечатанный Коммерческою Газетой отчетъ сдланнымъ отъ совта управленія. Въ этомъ не остается сомннія, если сличить этотъ отчетъ съ объявленіемъ о ршеніи правительства на просьбу объ измненіи вышеупомянутыхъ устава, объявленіи, сдланномъ отъ совта управленія. Въ этомъ объявленіи говорится прямо, что общее собраніе ршило просить объ изъятіи облигацій изъ номинальной цны ихъ и объ именныхъ акціяхъ.

Впрочемъ противорчіе между словами г. Крона и отчетомъ совта о засданіи общаго собранія только кажущееся. Вроятно, по обыкновенію, предложеніе совта не подвергалось никакому обсужденію, изъ чего совтъ заключилъ, что предложеніе принято, а г. Кронъ заключилъ, что дло осталось нершеннымъ.

Важный побочный вопросъ, возбужденный при обсужденіи этого предложенія совта, состоялъ въ томъ, чтобы предоставить акціонерамъ право на дв трети облигацій, назначаемыхъ въ публичную подписку.

По уставу п. 8, 26, совтъ управленія распоряжается выпускомъ облигацій въ размрахъ и въ форм, какія ему покажутся выгоднйшими, и при томъ безъ предварительнаго разршенія акціонеровъ, но конечно совтъ управленія при этомъ не можетъ не соблюдать выгодъ акціонеровъ и долженъ исполнять желаніе своихъ доврителей, если оно высказано. Широкое право на выпускъ облигацій могло быть предоставлено совту только въ видахъ облегченія распоряженія предпріятіемъ и ни въ какомъ случа не въ ущербъ акціонерамъ.

По’ случаю обсужденія этого важнаго побочнаго вопроса, въ общемъ собраніи произошла сумятица, изъ которой совтъ увидлъ, что предложеніе принято въ вышесказанной форм, а г. Кронъ заключилъ, что оно принято съ тмъ, что если акціонерамъ предоставляется ²/₃ облигацій, то остальная треть должна идти учредителямъ. Г. Кронъ ошибся, но это показываетъ, какъ произошло единственное обсужденіе и разршеніе общаго собранія, сдланное не безмолвно! Говорятъ, что предложеніе о предоставленіи акціонерамъ ²/₃ облигацій сдлано г. Крономъ. Скажите, что бы вы сказали о какомъ-либо собраніи, о какой-Або палат, въ которой самому длающему предложеніе нельзя узнать, какое ршеніе постигло сдланное имъ предложеніе? Видно сумятица не уступила прочимъ достоинствамъ перваго общаго собранія.

Но что вс эти разсматриванія отчета, эти обсужденія двухъ первыхъ предложеній совта сравнительно съ недосягаемымъ совершенствомъ разршенія остальныхъ предложеній его!

‘3) Предоставить совту полномочіе на разршеніе всхъ затрудненій при выбор направленія еодосійской линіи желзной дороги между Москвой и Тулой и на заключеніе сдлокъ и условій какъ съ компаніей, которая можетъ составиться для устройства желзной дороги до Саратова, такъ и съ правительствомъ, въ случа ежели выгоды Общества потребуютъ принятія на себя устройства вышеозначенной саратовской дороги.

‘4) Предоставить совту уполномоченіе на ходатайство передъ правительствомъ о дозволеніи Главному Обществу соединить еодосійскую желзную дорогу съ портомъ Акманай на Азовскомъ мор, посредствомъ боковой линіи въ 16 верстъ.’

Эти два предложенія далеко превосходятъ самую бойкую чиновничью бумагу, совершенно лишенную смысла именно для того, чтобы нельзя было постановить по ней никакого опредленія. Посудите, какой смыслъ заключается въ приглашеніи принять на себя предпріятіе, для обсужденія котораго вы не даете никакихъ данныхъ и даже не высказываете вашихъ соображеній о немъ. Выгодна ли саратовская дорога? Какое направленіе хотятъ ей дать? Если она и выгодна, то ей можно дать такое направленіе что вс выгоды исчезнутъ, и кто ручается, что не будетъ сдлана ошибка въ направленіи? Можетъ-быть за эту дорогу, несмотря на вс ея выгоды, если он существуютъ, не слдуетъ браться Обществу, и безъ того захватившему слишкомъ большое количество желзныхъ дорогъ, и притомъ браться тогда, когда ничего не сдлано для исполненія принятыхъ обязательствъ по обширной уже уступленной обществу сти. Словомъ, предложенія были сдланы въ такой форм, что не допускали никакого размышленія, никакого обсужденія ихъ, а между тмъ для того, чтобы дать по нимъ ршеніе, требовалось не только изученіе, но даже предварительныя изысканія. Неужели совтъ управленія ршился взяться за саратовскую дорогу и акманайскую втвь безъ всякихъ изысканій? Неужели онъ, не зная ни приблизительной стоимости этихъ дорогъ, ни мстныхъ препятствій для постройки ихъ, ни надеждъ на могущее быть по нимъ движеніе, словомъ, зная объ этихъ предпріятіяхъ столько же, сколько мы съ вами, читатель, знаемъ, за какую сумму денегъ можно скупить карманы всхъ гг. Ивановыхъ въ Моикв,— ршился взяться за постройку этихъ дорогъ? Но ежели совтъ управленія хотя что-нибудь зналъ о выгодности ихъ, о тхъ условіяхъ, на которыхъ можно взяться за нихъ, отчего онъ ничего не сообщилъ акціонерамъ? Уставъ не давалъ ему права ршать эти вопросы, уставъ требуетъ, чтобы высказались акціонеры. Какого же доврія заслуживаютъ уполномоченные Общества, когда они такъ не церемонно вынуждаютъ довріе къ себ, говоря своимъ доврителямъ: ‘Мы требуемъ отъ васъ расширенія нашей довренности, а если не захотите намъ ввриться, то пеняйте сами на себя за то, что будетъ упущенъ случай выгодной операціи.’ Какое право имлъ совтъ управленія на такую систему запугиванія, какое право имлъ онъ навязывать акціонерамъ азартную игру въ нсколько десятковъ милліоновъ? Зачмъ ему было нужно, чтобы первое собраніе Главнаго Общества превзошло всякую канцелярскую оргію, всякій игорный домъ? Въ игорномъ дом никто не дастъ не только десятковъ милліоновъ рублей, но даже просто ничего не дастъ на ставку въ игру, условія которой неизвстны.

Что же акціонеры? Они могли отказаться отъ разршенія внезапно и нагло брошенныхъ вопросовъ, тмъ боле, что вопросы были предложены противозаконно, безъ объявленія до дня общаго собранія. Имъ не оставалось ничего другаго длать, какъ отказаться отъ отвта на безсмысленный вопросъ. Что же сдлали акціонеры?

Фантастическая пляска великановъ оканчивается въ невидной игорной комнат. Акціонеры предоставили совту метать, какъ ему угодно, направо или налво.

Акціонеры уполномочили совтъ безусловно на оба предложенія.

Тутъ слова безсильны! Замтимъ только, что, принявъ участіе въ разршеніи противозаконно сдланныхъ предложеній, акціонеры и въ этомъ сравнялись съ правленіемъ.

Говорятъ — мы конечно не ручаемся за справедливость этого, — говорятъ, что предсдатель въ избжаніе собиранія голосовъ просилъ встать тхъ, кто согласенъ на предложеніе совта.

Вс акціонеры встали.

Тогда предсдатель нашелъ нужнымъ пригласить встать всхъ несогласныхъ на предложеніе совта.

Опять вс акціонеры встали.

Можетъ-быть, что этого не было, но это очень и очень могло быть.

Знаменитый чиновникъ крутогорской губерніи долженъ трепетать за свою славу: явился соперникъ ему, гораздо боле сообразительный! Что такое безсмысленная бумага и потомъ еще боле безсмысленный отвтъ на нее, что всякое владычество формы при отсутствіи даже подозрнія въ какомъ-либо содержаніи, что вы значите передъ первымъ общимъ собраніемъ акціонеровъ Главнаго Общества Русскихъ Желзныхъ Дорогъ?

Но чмъ же объяснить себ это фантастическое представленіе, которое многими сочтется за миъ, и которому, вроятно, подавятся даже сами участники его? Какими силами оно держалось?

Совершенно ясно, что совтъ управленія нашелъ для себя очень удобнымъ не допускать никакого участія акціонеровъ въ распоряженіи предпріятіемъ, не допускать никакого контроля надъ собою и длать съ акціонерами все, что угодно, — и это все оказалось возможнымъ потому, что акціонеры сочли совтъ за начальство, передъ которымъ не разсуждаютъ, и которое длаегъ, что желаетъ.

Михей, ты жениться на Матрен хочешь? спрашиваетъ баринъ и принимаетъ молчаніе за знакъ согласія. ‘Народъ безмолствуетъ’, значитъ согласенъ. А кто же всего успшне длается изъ слуги властелиномъ, какъ не бюрократъ?

Утвердивъ г. Оболенскаго членомъ совта управленія на мсто умершаго г. Тенгоборскаго, и утвердивъ тоже безъ всякаго размышленія, общее собраніе окончило свои назидательные подвиги.

Началась ревизія финансоваго отчета назначенною коммиссіей и продолжалась больше полугода, безъ всякаго объясненія акціонерамъ, почему оказался необходимъ такой длинный срокъ. Несмотря на запросы журналовъ, ни совтъ, ни члены коммиссіи ничего не сообщили акціонерамъ. Наконецъ было объявлено, что коммиссія положила утвердить отчетъ за 1857 годъ.

Ничего не узнавъ о ход длъ Общества на первомъ общемъ собраніи, акціонеры точно также ничего не узнали какимъ-либо другимъ путемъ. Видно правленіе Главнаго Общества очень хорошо дисциплировано, и видно, состоитъ оно изъ образованныхъ людей, понимающихъ пользу гласности.

II.

Второе общее собраніе акціонеровъ Главнаго Общества было созвано на 18 іюня 1859 года, при чемъ, въ объявленіи о немъ, совть управленія объявилъ, что акціонеры должны представить свои замчанія или предложенія не позже пятнадцати дней до дня общаго собранія. Въ объясненіе такого распоряженія совтъ сослался на уставъ Общества и ст. 218, ч. I. т. X. Св. Зак. изд. 1857 г.

О необходимости заблаговременнаго представленія правленію важныхъ или сложныхъ замчаній и предложеній мы уже говорили, но, конечно, могутъ быть такія предложенія или замчанія, которыя, по своей простот или незначительности, вовсе не требуютъ предварительнаго обсужденія, а слдовательно и заблаговременнаго представленія, напримръ, предложеніе о введеніи гласности такъ просто и ясно, предложеніе о раздач отчета до дня общаго собранія такъ незначительно, что ихъ и не нужно было бы обдумывать. Все это такъ понятно, что совтъ напрасно сослался на 46 устава, въ которомъ ничего не говорится о предложеніяхъ и замчаніяхъ акціонеровъ, и на статью Свода Законовъ, въ которой говорится, что вс дла вносятся въ общее собраніе черезъ правленіе, но ничего не говорится о срок представленія правленію замчаній и предложеній акціонеровъ. Къ тому же, назначеніе срока заблаговременнаго представленія замчаній ни къ чему не ведетъ. Иное предложеніе, по его сложности, нельзя обсудить въ пятнадцать дней, тмъ боле, что по важнымъ предметамъ нужно спрашивать мнніе парижскаго комитета и ждать его двадцать одинъ день, а съ другой стороны, отчего не принять и позже простое ни маловажное предложеніе? Неужели эта заблаговременность требуется не для обсужденія предложеніи, а для канцелярскихъ операцій передъ внесеніемъ въ общее собраніе?

За семь дней до дня общаго собранія, совтъ управленія публиковалъ для него ‘правила’. Немножко странно видть, что повренные такъ безцеремонно предписываютъ своимъ доврителямъ правила, и не считаютъ нужнымъ испросить у своихъ доврителей предварительное согласіе на составленіе этихъ правилъ. Въ этихъ правилахъ было повторено приказаніе акціонерамъ, представить замчанія и предложенія не позже пятнадцати дней, до дня общаго собранія.

Обезпечивая порядокъ общаго собранія правилами, совтъ у правленія вроятно полагалъ, что отсутствіе порядка на первомъ общемъ собраніи было единственнымъ недостаткомъ его, и потому акціонеры, кром этихъ правилъ, ничего не получили до дня общаго собранія.

При извстномъ участіи акціонеровъ въ длахъ Общества, можно было даже ожидать, что второе общее собраніе вовсе не состоится, что требуемое по уставу число акціонеровъ не соберется, и надо признаться, что лучше этого они ничего не могли бы сдлать. Кто самъ не можетъ что-либо сдлать въ общемъ собраніи, тому лучше не терять времени на засданіе въ немъ, а предоставить собраться только тмъ, которые хоть что-либо могутъ сдлать. Такихъ акціонеровъ, конечно, не много, но вдь если созванное собраніе не состоялось бы по первому зову, то какъ бы мало акціонеровъ ни собралось по второму, ршеніе акціонеровъ, собравшихся по второму зову, считается уже дйствительнымъ.

Второе общее собраніе, къ сожалнію, состоялось, но что такое происходило въ немъ? Этого опять нельзя узнать изъ протокола общаго собранія, обнародываннаго совтомъ, а тмъ мене изъ краткаго отчета, помщеннаго Журналомъ Акціонровъ — увы!— отъ своего имени. Журналъ Акціонеровъ поясняетъ сухую перечень отчета. Какъ поясняетъ, читатель усмотрятъ сейчасъ.

Засданіе втораго общаго собранія было открыто, подъ предсдательствомъ барона Мейендорфа, въ половин втораго часа пополудни. Такъ говоритъ протоколъ.

Журналъ Акціонеровъ поясняетъ, что собраніе было открыто подъ предсдательствомъ барона Петра Казиміровича Мейендорфа. Русскую деликатность выраженія очень пріятно встртить въ русскомъ журнал, тмъ боле, что протоколъ Общества, въ половину русскаго, не называетъ барона Мейендорфа по имена и отечеству.

Продолжаемъ выписку изъ Журнала Акціонеровъ.

‘Удостовривъ установленнымъ порядкомъ присутствовавшихъ акціонеровъ въ правильности состава собраніа, баронъ Менендорфъ оставилъ свое кресло, по случаю предстоявшаго для ршены лично до него касавшагося вопроса. Заступившій его мсто вице-предсдатель сообщилъ собранію о замщеніи умершаго члена совта парижскаго банкира Луи Фульда барономъ П. К. Мейендорфомъ и, на основаніи 25-го устава общества, предложилъ таковое назначеніе совта управленія на утвержденіе общаго собранія.’

Это первая неожиданность! Совтъ, издавая правила общему собранію, очевидно сталъ въ оборонительное положеніе относительно его, но вотъ, едва началось общее собраніе, совтъ длаетъ первое па по программ прошлаго года.

Изъ предложенія, сдланнаго вице-предсдателемъ, опять ничего нельзя было понять, опять оно не давало никакихъ данныхъ для обсужденія, утверждать ли барона Мейендорфа членомъ совта, или не утверждать? Какія права иметъ баронъ Мейендорфъ на должность члена совта? Иметъ ли онъ надлежащія свднія? Занимался ли онъ коммерческими длами? Не иметъ ли онъ другихъ занятій, которыя могутъ отвлекать его отъ трудной заботы о громадномъ предпріятіи, ввряемомъ его высшему надзору? Позволяетъ ли ему здоровье, позволяютъ ли ему лта быть дятельнымъ повреннымъ акціонеровъ Общества? Наконецъ, каковъ его взглядъ на дла Общества? Баронъ Мейендорфъ былъ президентомъ совта управленія почти полгода до общаго собранія. Хорошо было акціонерамъ узнать, каковы были распоряженія совта въ это время, и какое участіе принималъ въ нихъ баронъ Мейендорфъ? Вдь отчетъ еще не былъ прочтенъ. Акціонеры знали барона Мейендорфа только черезъ поврку состава этого втораго собранія ихъ, а эта поврка, конечно, не могла доказать разумности выбора барона Мейендорфа въ члены совта управленія.

Нельзя было не замтить, что столь извстное достопочтенное имя предлагаемаго новаго члена совта внушало собранію самое живйшее сочувствіе, говоритъ Журналъ Акціонеровъ, и потому баллотировка объ утвержденіи сего избранія, очевидно, была бы излишня.’

Нельзя также не замтить, что Журналъ Акціонеровъ проповдуетъ новую теорію выбора повренныхъ. Вы не знаете, кому бы поручить исполненіе такого-то предпріятія, вы ищете человка способнаго, опытнаго, надежнаго, вы соображаете, взвшиваете, даже, можетъ-быть, обратитесь за совтомъ, но поймите,— по словамъ Журнала Акціонеровъ, это все излишне,— поручите дло по сочувствію, то-есть, лучшему вашему другу. Вамъ, напримръ, нужно замокъ починить, не несите замка слесарю и заставьте чинить лучшаго вашего друга.

Чтобы быть распорядителемъ предпріятія, требующаго спеціальныхъ познаніи, для этого, по мннію Журнала Акціонеровъ, нужна только извстность имени и достопочтенность {См. Ревизоръ.}. Это условіе уравновшиваетъ легкость выборовъ по способу Журнала Акціонеровъ. Но тмъ не мене этотъ способъ ставитъ въ тупикъ всякаго акціонера. Если отъ акціонеровъ требуется только сочувствіе, то гд же можно остановиться въ поискахъ за извстнымъ именемъ и достопочтенностью? Вдь надо выбирать лучшее,— а вроятно трудно кого-либо одного считать самымъ извстнымъ и самымъ почтеннымъ человкомъ въ стран. Число кандидатовъ на такія достоинства такъ велико, что выборъ между ними длается чрезвычайно затруднительнымъ. Неужели же редакція Журнала Акціонеровъ, столь постоянно и дльно нападающаго на недостатки нашихъ акціонерныхъ компаній, могла серіозно высказать приведенное нами сужденіе? Разумется нтъ, но тмъ печальне смыслъ дла.

Какъ часто несвободное слово не достигаетъ своей цли и, прежде всего, бьетъ самого себя! Ужь чего, повидимому, внимателенъ Журналъ Акціонеровъ къ барону Петру Казиміровичу Мейендорфу, а между тмъ эта внимательность обращается противъ самого барона. Журналъ Акціонеровъ говоритъ, что извстность и достопочтенность барона Мейендорфа длала баллотировку излишнею, но баллотировка была, и на самомъ дл не имла обиднаго смысла для барона. Акціонеры ни мало не касались до почтенности барона, или какихъ-либо другихъ сторонъ его личности. Ужьне думаетъ ли Журналъ Акціонеровъ что совтъ управленія могъ принять въ свою среду лицо, котораго достопочтенность, то-есть честность и прочее, была бы подвержена сомннію?

Гораздо бы лучше сдлалъ Журналъ Акціонеровъ, еслибы, вмсто всхъ подобныхъ странностей, которыми наполнена его статья о второмъ общемъ собраніи, разказалъ лучше, какъ оно происходило, передалъ смыслъ случившагося. Журналъ Акціонеровъ могъ это сдлать: изъ его словъ видно, что онъ имлъ корреспондента на этомъ общемъ собраніи.

Чтобы дать понятіе о случившемся, мы передадимъ разказы участниковъ этого общаго собранія.

При вход акціонеровъ въ собраніе, они должны были внести свое имя въ списокъ за No и написать свой адресъ. Пра этомъ, за тмъ же No они получили дв блыя карточки,— да и дв красныя,— нтъ. Кром того акціонерамъ роздали полулисты, на которыхъ било налитогра’ировано слдующее:

Предметы занятій:

1. Поврка состава, собранія.

2. Утвержденіе избранія одного изъ членовъ совта управленія.

3. Чтеніе отчета совта управленія.

4. Назначеніе коммиссіи для поврки счетовъ.

5. Чтеніе донесенія таковой же коммиссіи, назначенной въ 1858 году.

Объявивъ объ избраніи барона Мейендорфа членомъ совта, вице-предсдатель далъ понять, что избраніе его нужно утвердить единогласно.

Эта страсть къ единогласнымъ ршеніямъ, это запрещеніе понимать дло различно, прямо принадлежитъ обществу не развитому, не жившему общественною жизнію. Въ обществ развитомъ и свободномъ, всякая мра, всякое избраніе служитъ выраженіемъ живыхъ стремленій, затрогивающихъ вс другія, стремленія, у которыхъ никто не отнимаетъ права на жизнь. Оттого такъ практичны мры, выработанныя въ этой жизненной борьб. Въ практическомъ вопрос, который сплетается со всми живыми силами общественнаго организма и, развивая его, придаетъ этимъ силамъ различное значеніе, никогда не можетъ быть единогласія, если есть свобода. Единогласіе — плохая рекомендація. Какъ бы ужаснулись въ Англіи, еслибы какая-нибудь важная мра была принята единогласно, къ чему такъ стремятся несчастныя собранія Франціи. У насъ найдутся, правда, господа, въ род г. С—ва, которые разность во взглядахъ, напримръ, на гражданскій процессъ считаютъ преступленіемъ какой-либо стороны. Общія собранія акціонеровъ Главнаго Общества, видно, хотятъ наверстать всякія достоинства, и въ томъ числ быть совершенно единодушными по всякому вопросу, чтобы понравиться г. С—ву.

Когда была потребована баллотировка барона Мейендорфа, тогда акціонеровъ пригласили опускать въ особые ящики свои билеты съ да или нтъ. На такое предложеніе одинъ изъ акціонеровъ замтилъ, что баллотировкой, по русскимъ законамъ, называется только тайная баллотировка. Совтъ, возсдавшій на особомъ возвышеніи вмст съ двумя акціонерами, долженствовавшими поврять голоса, замтилъ, что при предложенномъ опусканіи карточекъ баллотировка и будетъ тайная.

Акціонеръ подошелъ къ возвышенію, на которомъ красовался совтъ, и просилъ позволенія высказать возраженіе на это.

Этотъ акціонеръ, какъ и вс, что-либо возражавшіе потомъ, былъ встрченъ лорнированіемъ и натянутымъ презрительнымъ смхомъ. Въ этой дикой наглости, въ особенности, отличились одинъ, извстный банкиръ и одинъ, не мене извстный, юнкеръ.

— Какимъ же образомъ баллотировка будетъ тайною, возразилъ акціонеръ,— если мы должны бросать карточки и нумеръ, по которымъ можно узнать не только фамилію, но и адресъ подавшаго такой-то голосъ?

Совтъ нсколько смутился и пригласилъ бросать въ урны билетъ съ оторванными нумерами. Такимъ образомъ баллотировка состоялась. Она доказала, что у насъ умютъ принимать голословносдланныя предложенія, что въ общемъ дл у насъ умютъ бросать ршенія безъ всякаго размышленія, хотя въ частной жизни и не длаютъ того же. Избраніе барона Мейендорфа утверждено большинствомъ 757 голосовъ противъ 27.

Большинство акціонеровъ объясняетъ подачу голоса за барона Мейендорфа тмъ, что они ничего не имли противъ. Но по этой теоріи можно вручить управленіе имніемъ лицу, о которомъ вы ничего не знаете, потому что противъ него вы ничего не имете.

Мы искренно жалемъ, что имена барона Мейендорфа въ ныншнемъ году и князя Оболенскаго въ прошломъ такъ опрометчиво брошены въ эту темную исторію, и что совть такъ небрежно обошелся съ ними.

По окончаніи своего избранія, баронъ Мейендорфъ, по словамъ Журнала Акціонеровъ, ‘снова занялъ кресло предсдателя и выразилъ собранію въ немногихъ скромныхъ, но вмст съ тмъ весьма достойныхъ словахъ, свою признательность за оказанное ему довріе’.

На самомъ дл говорятъ, что скромныя, но вмст съ тмъ весьма достойныя слова барона Мейендорфа состояли въ томъ, что онъ общалъ заниматься длами Общества, на сколько позволяютъ ему его преклонныя лта и занятія по государственной служб. Видно, баронъ Мейендорфъ дйствительно не иметъ ничего общаго съ своими нескромными и неловкими панегиристами.

Потомъ баронъ Мейендорфъ продолжалъ, что совтъ управленія не уклоняется отъ требуемой общественнымъ мнніемъ гласности въ своихъ дйствіяхъ, что съ этою цлію предложена общему собранію изданная, по распоряженію совта, Памятная книжка Главнаго Общества русскихъ желзныхъ дорогъ на 1859 года, что впредь также имютъ послдовать своевременныя извщенія для участвующихъ въ предпріятіи общества.

Эту выписку мы привели изъ Журнала Акціонеровъ. Протоколъ ничего не говоритъ о такихъ словахъ предсдателя, конечно, потому, что вдать о нихъ не надлежитъ ни отсутствовавшимъ акціонерамъ, ни лицамъ, имющимъ какія-либо дла съ Обществомъ.

Затмъ, говоритъ протоколъ, секретарь собранія прочелъ годовой отчетъ о дйствіяхъ Общества за 1858 годъ и донесеніе прошлогодней ревизіонной коммиссіи.’

‘Отчетъ’ говоритъ Журналъ Акціонеровъ, ‘былъ выслушанъ съ самымъ тщательнымъ вниманіемъ’.

Выслушанъ? спроситъ читатель, а чтожь утвержденіе и разсмотрніе его? Утвержденъ онъ или нтъ? Въ чемъ состояло разсмотрніе?

Объ утвержденіи или разсмотрніи отчета опять не было рчи, объ этомъ тоже благоразумно умалчивается и протоколомъ, и Журналомъ Акціонеровъ. По вопросу о баллотировк барона Мейендорфа, соображенія этого журнала совпали съ соображеніями вице-предсдателя, а теперь совпадаютъ съ мнніемъ всего совта. Не правда ли, прогрессивный журналъ?

‘На вопросъ предсдателя: не имется ли возраженій по поводу отчета?— одинъ изъ акціонеровъ изъявилъ желаніе, что для удобства соображенія о содержаніи отчета полезно было бы публикованіе онаго за 30-ть или 15-ть дней до общаго собранія акціонеровъ. Это мнніе было настойчиво поддерживаемо нкоторыми, весьма, впрочемъ, немногими (какая радость!) изъ присутствовавшихъ въ собраніи. Но совтъ управленія ршительно отвергъ это предложеніе! (Какой энергическій порывъ рчи, передающій весь лиризмъ поступка совта!) Высказанныя по сему предмету съ разныхъ сторонъ соображенія не привели ни къ какому ясному заключенію’.

Послднія слова Журнала Акціонеровъ едва ли справедливы. Вотъ какъ было дло. Предложеніе о заблаговременномъ представленіи отчета было сдлано, кажется, г. Крономъ.

Баронъ Мейендорфъ отвчалъ, что такое представленіе не принято за границей, что, конечно, не совсмъ врно.

Предсдателю возразили, что ни одна компанія не можетъ сравниться съ Главнымъ Обществомъ обширностью предпріятія, что выражается и обширностью и сложностью отчета, тмъ боле требующаго внимательнаго изученія.

Баронъ Мейендорфъ сказалъ на это, что отчетъ былъ открытъ акціонерамъ за семь дней до общаго собранія, а вице-предсдатель прибавилъ, что предложеніе о заблаговременномъ представленіи отчета нужно было представить за пятнадцать лтъ… (смхъ) дней до общаго собранія.

На это со всхъ сторонъ посыпались возраженій. Мы передадимъ ихъ вкратц.

‘Насъ здсь до двухъ сотъ человкъ, замтилъ одинъ молодой человкъ, въ особенности разсердившій вышеупомянутыхъ банкира и юнкера, и если только половина насъ захотла бы разсмотрть отчетъ, то чтобы она могла сдлать по одному экземпляру его, открытому на нсколько часовъ за семь дней до дня общаго собранія? Было бы недостаточно прізжать каждый день въ эту недлю, чтобы хоть увидть бумагу, на которой написанъ отчетъ. Съ другой стороны, открытіе отчета за семь дней до дня общаго собранія? когда возраженія на этотъ отчетъ должны быть представлены не позже какъ за пятнадцать дней до общаго собранія, является чистою нелпостью и формальностью.

На возраженіе спутавшагося вице-предсдателя замтили, что замчаніе о неразумномъ представленіи отчета могло быть не подано въ правленіе ране пятнадцатидневнаго срока потому, что могли ожидать со дня на день разумнаго представленія его.

Мы не думаемъ, вмст съ Журналомъ Акціонеровъ, чтобъ эти соображенія ни къ чему не привели.

Общее собраніе могло постановить ршеніе, по предложенію г. Крона, такъ какъ оно, по своей ясности, не требовало заблаговременнаго представленія его правленію. Собраніе могло потребовать отъ совта немедленнаго внесенія предложенія. Не забудемъ, что пятнадцатидневный срокъ — выдумка совта, не имющая никакого значенія безъ утвержденія ея общимъ собраніемъ, а о такомъ утвержденіи не было и рчи.

Но совтъ, т.-е. повренные, отвергли предложеніе доврителей, и доврители позволили подобнымъ образомъ забавляться надъ собою.

Чмъ же совтъ оправдываетъ свой отказъ и свой поступокъ съ акціонерами?

Послдняго онъ и не старается оправдать, вроятно, считая, что такъ и слдовало ему поступить.

Отказъ оправдывается, въ протокол, такимъ образомъ:

По общему закону, предложенія поступаютъ въ общее собраніе черезъ правленіе, а наше правленіе приказало присылать предложенія даже о томъ, что будетъ извстно только посл, не позже пятнадцати дней до общаго собранія, почему предложеніе, сдланное не въ порядк, предписанномъ закономъ (?), принято быть не могло.

Вроятно, чувствуя всю недостаточность такого оправданія Ліурллли Акціонеровъ взялся оправдывать совтъ другимъ путемъ. Вотъ слова этого журнала:

‘Не касаясь здсь спорнаго вопроса о практичности предварительныхъ компанейскихъ отчетовъ, мы замтимъ, что совтъ управленія, не будучи извщенъ о семъ предложеніи за 15 дней, до собранія, не только не имлъ обязанности принять оное во вниманіе, но, на основаніи 26 п. 6. и 18-го устава Общества, по которому с.-петербургскій совтъ сносится по всмъ важнымъ предметамъ съ парижскимъ комитетомъ, совтъ не имлъ даже права на принятіе сего предложенія.’

Допустимъ, что способъ представленія отчета или, пожалуй даже, и то, на которой сторон стола положить его въ собраніи,— вопросы крайне-важные и даже спорные, но положимъ дале, что столь спорное предложеніе г. Крона представлено имъ прежде требуемыхъ пятнадцати дней, напримръ за шестнадцать до общаго собранія. Совтъ, по словамъ Журнала Акціонеровъ, долженъ спросить мнніе парижскаго комитета, но о чемъ же? О томъ, какъ внести отчетъ въ собраніе? сколько формальностей придумать при внесеніи предложенія г. Крона о порядк внесенія отчета? Вдь предложенія только вносятся совтомъ, то-есть онъ опредляетъ вншній порядокъ ихъ разсмотрнія, а ршаются они самимъ общимъ собраніемъ, и въ разршеніи совтъ не можетъ имть никакого голоса, кром совщательнаго. Но положимъ, нужно было мнніе парижскаго комитета, какъ внести предложеніе г. Крона, и что сказать о немъ въ общемъ собраніи. Положимъ, прошло дня три, пока написали въ Парижъ. Остается двнадцать дней до общаго собранія, а совтъ долженъ ждать мннія парижскаго комитета двадцать одинъ день,— какъ же быть?

Надо полагать, что парижскій комитетъ очень бы удивился, еслибъ его спросили о такомъ важномъ вопрос, какъ заблаговременное представленіе отчета. Правда, Журналъ Акціонеровъ ссылается на уставъ, но весьма неудачно. Въ особенности, трудно понять приведеніе 18 п. 26, въ которомъ сказано, что ‘совтъ изъявляетъ согласіе на снятіе всякаго наложеннаго на имущества запрещенія или ареста и на освобожденіе залоговъ’. Признаемся, что понять смыслъ примненія этого пункта устава довольно трудно.

Съ другой стороны, нельзя не удивляться тому, что вопросъ о заблаговременномъ представленіи компанейскихъ отчетовъ, ясный, какъ день, сдлался для Журнала Акціонеровъ, три года проповдывавшаго эту заблаговременность, и при томъ вдругъ сдлался спорнымъ съ практической стороны. Мы могли бы привести бездну выписокъ изъ прежняго Журнала Акціонеровъ для доказательства, что ради совта управленія Главнаго Общества онъ измнилъ существенной части въ своихъ крикахъ за гласность, но мы и безъ того слишкомъ долго утомляемъ читателя. Къ тому же мы уврены, что новая теорія Журнала Акціонеровъ будетъ опровергнута на дл въ будущемъ году: нельзя предполагать, что не найдется акціонера, который представилъ бы предложеніе г. Крона за пятнадцать дней до будущаго общаго собранія, не можетъ быть, чтобы совту управленія суждено было наслаждаться доле одного года удобствомъ предстаютъ отчеты, такъ, что общее собраніе принуждено утверждать ихъ, не подвергая разсмотрнію.

Чтеніе отчета продолжалось часа три. Присутствовавшіе совершенно изнемогли и отъ жару, и отъ сухой формалистики отчета, къ критик отчета они не были приготовлены, а критиковать экспромтомъ значило бы напрашиваться на насмшки.

Журналъ Акціонеровъ говоритъ, что ‘нкоторыми акціонерами было заявлено мнніе о польз учрежденія, вмсто ревизіонной коммиссіи, наблюдательнаго комитета, который служилъ бы посредникомъ между совтомъ и акціонерами, но что, по тмъ же доводамъ, оно не уважено совтомъ.’ То-есть, совтъ опять вообразилъ, что онъ ршаетъ дла, что пятнадцать дней есть срокъ въ самомъ дл обязательный, а Журналъ Акціонеровъ опять ссылается на парижскій комитетъ, который, кажется, служитъ въ глазахъ его универсальнымъ средствомъ къ удаленію акціонеровъ отъ длъ Общества.

Протоколъ ничего не говоритъ о предложеніи наблюдательнаго комитета, вроятно, боясь заразить акціонеровъ такою на губною мыслію.

‘Въ заключеніе, совтъ обратился къ собранію съ предложеніемъ назначить членовъ для ревизіи отчета за минувшій годъ. Нкоторые акціонеры, подъ страннымъ предлогомъ, ‘что надобно хорошенько обдумать, кого выбирать для ревизіи’, требовала назначенія новаго общаго собранія, но само собою разумется, что большинство присутствовавшихъ нисколько не раздляло этого совершенно неумстнаго желанія’, говоритъ Журналъ Акціонеровъ.

Протоколъ говоритъ, что акціонеры не могли требовать созванія общаго собранія, потому что уставъ дозволяетъ лишь совту созывать экстренныя общія собранія. На это можно сказать, что протоколъ уже слишкомъ разчитываетъ на благоговйную вру читателей въ слова протокола. Акціонеры, настоящіе хозяева предпріятія, могутъ длать съ нимъ все, чего не воспрещаетъ уставъ, что не нарушаетъ устава. Дозволеніе, данное совту, не отнимаетъ соотвтствующаго права у акціонеровъ.

Характерно также толкованіе Журнала Акціонеровъ, что желаніе обсудить выборъ членовъ ревизіонной коммиссіи неумстно. Впрочемъ, на самомъ дл было вотъ что. Предсдатель просилъ, чтобы каждый акціонеръ написалъ имена пяти лицъ, избираемыхъ имъ въ члены коммиссіи. Тогда отъ предсдателя потребовали списка присутствующихъ акціонеровъ. Потомъ, нкоторые написали бумажки и начали подавать ихъ. Начался счетъ, кому сколько голосовъ. Это грозило продолжиться за-полночь: нкоторые акціонеры стали жаловаться, что ихъ томили нсколько часовъ за отчетомъ, и теперь не могутъ сдлать баллотировки, что было бы скоре. Стали требовать новаго собранія, говоря, что измучены. Совтъ отказывался. ‘Разойдемтесь’, сказалъ кто-то, и около половины собравшихся разъхалось. Какимъ образомъ произошелъ выборъ въ комммссію, мы не знаемъ. Размазывавшіе намъ объ этомъ общемъ собраніи ухали изъ него, не дождавшись выбора.

Выборъ однако состоялся. Избраны членами коммиссіи купцы Кдеменцъ и Канцлеръ, генералъ-майоръ Соколовскій, баронъ Кюстеръ и полковникъ Гейдатель. Никто изъ членовъ прошлогодней коммиссіи не былъ избранъ. Говорятъ, они сами уклонились отъ выборовъ, но отчего? Мы надемся, что они объяснятъ это публик.

Посл выбора членовъ коммиссіи, общее собраніе закрыто въ б часовъ по-полудни.

Намъ остается показать, что Памятная Книжка есть только увертка отъ требующейся со всхъ сторонъ гласности, а отчетъ — пустая формальность, ничего не говорящая. Постараемся быть коротки, и для простоты и скорости разберемъ, что можно узнать изъ этихъ сочиненій объ администраціи Общества и производимыхъ имъ работахъ.

Распоряженіе длами Общества вврено совту управленія, который долженъ состоять изъ двадцати членовъ. Девятнадцать членовъ назначены уставомъ, и имъ предоставлено избрать двадцатаго, то-есть они должны были избрать его.

Изъ Памятной Книжки мы узнаемъ, что теперь членовъ только восьмнадцать.

Отчетъ не даетъ никакого объясненія этого. Онъ не говоритъ также, почему не выбранъ еще въ первый годъ существованія общества двадцатый членъ. Это, можетъ-быть, хорошо, но отчего же въ этомъ отступленіи отъ устава не дано отчета?

Уставъ назначилъ въ члены управленія слдующихъ лицъ:

1) Сенатора Левшина.

2) Дйствительнаго статскаго совтника барона Штиглица.

3) Дйствительнаго тайнаго совтника Тенгоборскаго.

4) Сенатора Данзаса.

5) Свиты Его Императорскаго Величества генералъ-майора Тимашева.

6) Флигель-адъютанта Бобринскаго.

7) Отставнаго статскаго совтника Кочубея.

Отставнаго майора Абаза.

9) Коммерціи совтника Полежаева.

10) Члена коммерческаго совта Гвенера.

11) Банкира . Беринга.

12) Банкира Бирски.

13) Банкира Готтингсра.

14) Банкира Франца Беринга.

15) Банкира барона Селльеръ.

1 б) Банкира Луи Фульда.

17) Члена торговаго дома Гопе и К^о Э. Силлеша.

18) Директора желзной дороги изъ Парижа въ Ліонъ, Не. Перейра.

19) Директора западныхъ желзныхъ дорогъ во Франціи, Авг. Турнейсена.

Изъ числа этихъ лицъ умерли гг. Тенгоборскій и Луи Фульдъ, и замнены съ утвержденія общимъ собраніемъ:

а) Статсъ-секретаремъ княземъ Оболенскимъ и

b) Оберъ-гофмейстеромъ барономъ Мейендорфомъ.

Не забудемъ, что всякая замна члена совта управленія должна быть утверждена общимъ собраніемъ. Между тмъ, изъ Памятной Книжки узнаемъ, что изъ членовъ совта выбыли:

а) Генералъ-майоръ Тимашевъ и

b) Авг. Турнейсенъ.

За то неизвстно, какими путями и въ силу какихъ правъ или связей попалъ въ члены совта саксонскій посланникъ при французскомъ император, баронъ Зеебахъ. Такъ какъ онъ показанъ членомъ парижскаго комитета, то должно полагать, что онъ замняетъ собою г. Турнейсена.

Отчетъ не объясняетъ выхода изъ членовъ совта управленія директора западныхъ желзныхъ дорогъ въ Франціи и замну его саксонскимъ посланникомъ при император французовъ.

Отчетъ не объясняетъ выхода г. Тимашева.

Отчетъ ничего не говоритъ о томъ, какъ ршались дла въ совт управленія, не представляетъ ни одного протокола засданій его. Отчетъ ограничивается сообщеніемъ, что совтъ составилъ инструкцію главному директору и нсколько ходатайствъ передъ правительствомъ, которыхъ содержаніе неизвстно.

Вс дла докладываются совту главнымъ директоромъ, и потому интересно бы знать, сколько разъ доклады его утвержденіи сколько разъ измнены или вовсе отвергнуты. Отчетъ не говоритъ, чтобъ отъ совта вышло какое-либо ршеніе или иниціатива чего-либо. Словомъ, о дятельности совта мы ничего не узнаемъ изъ отчета, тогда какъ даже правительственные отчеты, напримръ морскаго вдомства, опубликованные въ Морскомъ Сборник, уже отбросили сухой формализмъ.

Отчетъ, представленный первому общему собранію, равно какъ отчетъ представленный второму заключаютъ въ себ, какъ мы говорили, только пустой перечень и счетъ административныхъ инстанцій, платформъ, вагоновъ, числа куб. саж. земляной работы пр. Въ эту ариметику можетъ улечься всякій смыслъ.

Напримръ въ счет разныхъ административныхъ инстанцій стоитъ техническій комитетъ, учрежденный для разсмотрнія проектовъ. Смыслъ этого комитета оставляется въ тайн для акціонеровъ и публики. Изъ обоихъ отчетовъ невозможно понять, какой собственно голосъ иметъ комитетъ. Отчеты сперва разсматриваются главнымъ директоромъ, имющимъ ршительный голосъ, потомъ разсматриваетъ ихъ комитетъ, имющій совщательный голосъ, и наконецъ поступаютъ они на разсмотрніе сановниковъ и банкировъ совта. Нельзя также узнать, какимъ путемъ идетъ разсмотрніе проектовъ въ комитет. Изъ отчетовъ не видно, способствуетъ ли онъ успшности составленія проектовъ или составляетъ гирю, которую суждены влачить вс проекты Общества. Отчетъ ршительно продолжаетъ фантастическое па общихъ собраній,

Между тмъ, о техническомъ комитет слдовало въ особенности объясниться. Всмъ извстно толкованіе, приданное ему общественнымъ мнніемъ. Слдуя систем совта, молчаніе отчета приходится принять за согласіе.

О техническомъ комитет слдовало объясниться еще потому, что, какъ видно изъ отчета, большая часть проектовъ Общества не утверждается правительствомъ, а возвращается для передлки, иногда въ такой степени значительной, что нужно вновь производить изысканія. Приняты ли мры противу повторенія подобныхъ возвращеній, чрезвычайно замедляющихъ ходъ длъ, или все оставлено по-прежнему, отчетъ опять умалчиваетъ.

Отчетъ также не объясняетъ состава техническаго комитета. Отчего такія-то лица признаны знатоками и предпочтены всмъ другимъ спеціалистамъ? На какомъ основаніи сдланъ выборъ генераловъ и штабъ-офицеровъ корпуса путей сообщенія? Отчетъ даже не называетъ ихъ по фамиліямъ, предоставляя это Памятной Книжк. Изъ нея читатель узнаетъ, что техническій комитетъ состоитъ, подъ предсдательствомъ главнаго директора, изъ четырехъ русскихъ инженеровъ путей сообщенія: генералъ-майора Палибина, генералъ-майора Серебрякова, полковника Липина и подполковника Граве, и четырехъ французскихъ инженеровъ.

Отчетъ не представляетъ никакихъ объясненій относительно этихъ лицъ, вроятно, получающихъ большое содержаніе. То, что четыре русскіе члена комитета — инженеры путей сообщенія, ничего не объясняетъ относительно ихъ свдній и способности. Извстно, что, при обязательной служб и бюрократическомъ формализм, у насъ рдко кто изъ инженеровъ занимается теоріей строительнаго искусства. Выходятъ ли изъ общаго уровня русскіе члены техническаго комитета, или нтъ? То же самое можно спросить и о французскихъ членахъ,— отчего не объясненъ выборъ ихъ, отчего не показаны ихъ заслуги, не названы ихъ сооруженія или ихъ проекты?

Намъ скажутъ, что назначеніе комитета объяснено,— онъ разсматриваетъ проекты. Но вдь подъ словомъ разсмотрніе можно разумть все, что угодно. Напримръ, соберите около длиннаго стола нсколько почтенныхъ и вліятельныхъ техниковъ, набросайте на столъ простые чертежи, объяснительныя записки, смты и проч., и пригласите этихъ почтенныхъ людей разсмотрть все это въ нсколько часовъ, тогда какъ на одно ознакомленіе съ задачами проектовъ надо бы не одну недлю. Почтенныя лица, можетъ-быть, подпишутъ, что разсмотрли и признали, что все это хорошо. Мы имли случай видть какъ въ иныхъ мстахъ длаются такія разсмотрнія.

— А, а! дорога отъ N до Р! говоритъ почтенное лицо и развертываетъ проектъ.— Вотъ она проведена коричневою краской. Что жь, черезъ озеро она пойдетъ? Хорошо!

А дорога между тмъ проведена вопреки всякимъ, не только техническимъ, но и коммерческимъ соображеніямъ.

Вдь это тоже разсмотрніе, но какая польза отъ него, или, лучше сказать, для чего это лишнее колесо, эта гиря?

Весь отчетъ состоитъ изъ подобныхъ пустыхъ фразъ, какъ приведенная нами о техническомъ комитет, а относительно самыхъ важныхъ пунктовъ въ распоряженіи предпріятіемъ отчетъ держится системы умалчиванія.

Въ устав сказано, что завдываніе всею исполнительною частію управленія можете быть поручено, подъ надзоромъ совта, главному директору.

Изъ отчета видно, что дйствительно вся исполнительная власть сосредоточена въ рукахъ главнаго директора, но относительно нужды въ этой капитальной мр не представлено никакихъ объясненій, словно, уставъ требовалъ такую централизацію, или она понятна сама собою. Отчетъ заставляетъ думать, что главный директоръ есть полномочный владыка всего предпріятія, что совтъ управленія только подписываетъ его доклады.

Къ чему бы мы ни обратились въ отчет, все или не врно, или представлено безъ всякаго уваженія къ смыслу читателей.

Отчетъ увряетъ, что изысканія между Орломъ и Новомосковскомъ не начинались, а Памятная Книжка говоритъ, что они производятся.

Въ Отчет и Памятной Книжк представлено сравненіе цнъ русскихъ и англійскихъ рельсовъ. Говорятся, что пудъ русскихъ рельсовъ стоитъ 1 р. 50 к., а англійскихъ 86 к. с., но не говорится, гд существуетъ такое отношеніе ихъ цнъ, а это лишаетъ цифры всякаго смысла. Изъ того, что гд-то русскіе рельсы дороже англійскихъ, нельзя заключить, чтобы, напримръ, это было справедливо для Нижняго Новгорода пр.

Спшимъ окончить замчаніемъ, что Памятная Книжка, то-есть списокъ служащихъ въ обществ, формы разныхъ бумагъ, списокъ подрядовъ и проектовъ, не иметъ ничего общаго съ общественнымъ требованіемъ гласности дйствій общества.

——

Изъ нашего, къ сожалнію, слишкомъ длиннаго разбора, читатель видитъ, какого рода отношенія установились между акціонерами и правленіемъ Главнаго Общества. Правленіе принимаетъ вс мры, чтобы не допускать надъ собою должнаго контроля ни со стороны акціонеровъ, ни со стороны общественнаго мннія. Вс свои обязанности передъ акціонерами оно обращаетъ въ пустую формальность, пустую для дла, но отстраняющую отъ правленія всю отвтственность. Правленіе Главнаго Общества прониклось до послдней степени бюрократизмомъ. Можно сказать, что оно задало нсколько такихъ оргій формализма, какихъ не встртишь на каждомъ шагу. Въ бюрократизм, этомъ врномъ покровител безопасности и произвола, должно искать объясненія медленности работъ Главнаго Общества. Въ два съ половиной года оно открыло только съ немногимъ сотню верстъ между Лугой и Псковомъ, несмотря на то, что значительныя земляныя работы между этими городами были произведены еще правительствомъ, и при томъ оно открыло этотъ участокъ съ совершенно-негодными мостами. Въ два съ половиной года, на небольшой дорог между Москвой и Нижнимъ не произведено и половины земляныхъ работъ, а на остальныхъ линіяхъ земля еще вовсе не тронута. Между тмъ, сколько бумагъ уже разведено, сколько инстанцій, сколько столовъ и пр. и пр. Эксплуатаціей завдуетъ чуть не десятокъ отдленій, взаимно другъ друга контролирующихъ. Словно, и существуетъ-то Главное Общество для того, чтобъ убждать русскихъ людей въ недостаткахъ не только русской, но и французской бюрократіи.

При такихъ бюрократическихъ стремленіяхъ правленія, при его безпечности и произвол, надъ нимъ необходимъ строгій и постоянный контроль, который пробудилъ бы его къ дятельности и заставилъ бы его дйствовать осмотрительно. Общее собраніе акціонеровъ, созываемое разъ въ годъ, не можетъ производить успшный контроль, а при извстныхъ читателямъ достоинствахъ акціонеровъ, оно не только не можетъ производить какой бы то ни было контроль, но само служитъ для покрытія разныхъ длъ правленія. Неспособность акціонеровъ къ какому-либо участію въ длахъ Общества слишкомъ очевидна, и потому необходимо искать другихъ средствъ контроля. Иные предлагаютъ для этого учрежденіе наблюдательнаго комитета, иные требуютъ предоставленія извстному числу акціонеровъ права ревизіи длъ правленія, иные — введенія въ дйствія правленія полнйшей гласности.

Право ревизіи, предоставленное нкоторому числу акціонеровъ, едвали можетъ сдлать что-либо серіозное, въ чемъ всякій убдится посл нкотораго знакомства съ акціонерами Главнаго Общества.

Учрежденіе наблюдательнаго комитета должно принести большую пользу, какъ для успшности самаго предпріятія, такъ и для соблюденія интересовъ акціонеровъ. Контроль общаго собранія, какъ мы видли, обращается въ пустую и оскорбительную для акціонеровъ формальность, но еслибъ общее собраніе и захотло сдлать что-либо серіозное, то ему вроятно пришлось бы отказаться отъ такого намренія. Кром того, общія собранія собираются разъ въ годъ, а въ промежуткахъ правленіе можетъ принять множество мръ противъ успха предпріятія. Контроль долженъ быть по возможности полный и постоянный. Онъ долженъ производиться лицами, изучившими весь ходъ предпріятія. Для предпріятій обширныхъ я сложныхъ нужны короткое знакомство контролирующихъ съ длами Общества и постоянство контроля. Наблюдательный комитетъ былъ бы распространеніемъ объема и значенія ныншней ревизіонной коммиссіи, повряющей только финансовый балансъ. Члены наблюдательнаго комитета слдили бы за дйствіями правленія и были бы отвтственными посредниками между правленіемъ и акціонерами. Почти вс благоустроенныя компаніи во Франціи, Германіи и Голландіи, имютъ наблюдательные комитеты въ различныхъ видахъ. Приспособленіе постояннаго и неусыпнаго контроля къ необходимой свобод дйствій правленія вовсе не затруднительно. Словомъ, въ теоріи наблюдательный комитетъ весьма полезенъ, но на дл должны подняться разные вопросы. Способны ли акціонеры назначить дльныхъ и свдущихъ членовъ наблюдательнаго комитета? способны ли они контролировать его дйствія? не могутъ ли быть подкуплены члены наблюдательнаго комитета? не станетъ ли совтъ затруднять ихъ контроль и увертываться отъ него всякимъ формализмомъ и пр.?

Недостатокъ промышленнаго образованія и общественнаго развитія можетъ сдлать изъ наблюдательнаго комитета новую формальность, новое бюрократическое мсто.

Короче сказать, съ какихъ бы сторонъ ни начали разсужденіе, никакъ не избгнете необходимости обратиться къ гласности. Только одна прямая, полная гласность можетъ дать гарантію, какъ акціонерамъ, такъ и всмъ лицамъ, имющимъ какое-либо дло съ компаніей, и при этомъ, лучше всякаго техническаго комитета, будетъ способствовать она успшности хода длъ Общества. Мы совершенно уврены, что окончательно дло придетъ къ тому, что вообще компаніи принуждены будутъ принять гласность въ основу своихъ предпріятій, сдлать ее у себя такою же обыденностію, какъ писаніе бумагъ. Главному Обществу слдовало бы подать примръ въ этомъ дл. Мы уже имли случай высказать, какъ, по нашему мннію, можно ввести полную гласность въ дла Общества, и теперь только повторимъ сказанное. Кажется, всего лучше издавать журналъ, который бы, по возможности, публиковалъ вс распоряженія всхъ инстанцій правленія компаніи, вс предположенія, занимающія правленіе, который бы вывелъ на свтъ полемику служащихъ, теперь теряющуюся въ четырехъ стнахъ, который обнародывалъ бы, по возможности, большее число проектовъ и пр. Всякая важная бумага правленія, напримръ протоколъ засданій совта управленія, инструкціи главнаго директора, все должно быть предаваемо гласности. Какимъ образомъ печатать вс распоряженія, вс проекты, чтобы не упустить ни одного штриха въ дйствіяхъ правленія, и при томъ занимать возможно меньшій объемъ, удобный для прочтенія всми,— это уже дло таланта редактора журнала,— впрочемъ, дло не хитрое. Нужно ли говорить, что редакторъ долженъ быть поставленъ вн всякаго вліянія администраціи компаніи? Его должно назначить общее собраніе, напримръ, изъ членовъ наблюдательнаго комитета. Ему должны быть открыты вс бумаги Общества и предоставлено право требовать нужныя свднія. Эти права, которыя имютъ теперь главный и частные инспекторы желзныхъ дорогъ, не составятъ затрудненій для администраціи. Вдь это не торговый домъ, не купеческая контора, гд иногда бываетъ нужна тайна. Журналъ дастъ администраціи прекрасное средство для выбора талантливыхъ лицъ. Но ни предлагаемый нами журналъ, и никакой успхъ гласности не можетъ осуществиться, когда акціонеры не будутъ ей содйствовать всми средствами. Акціонеры должны же понять, что гласность не сдлаетъ шагу, пока они не примутся за нее, а пока гласность не сдлаетъ шагу, до тхъ поръ и все предпріятіе будетъ идти черепашьимъ шагомъ Хотятъ ли акціонеры, чтобъ ихъ акціи возвысились въ курс, или хотятъ они быть благотворителями своихъ повренныхъ и на свой счетъ создавать для нихъ синекуры? Никакое предпріятіе не можетъ имть успха, если хозяева предоставятъ его на волю наемниковъ. А когда хозяевъ такъ много, какъ въ Главномъ Обществ, то ходъ дла не можетъ быть извстенъ хозяевамъ безъ посредства гласности. Наконецъ и третьи лица должны понять, что введеніе гласности въ дла Главнаго Общества есть дло патріотическое. Пока акціонеры будутъ бороться съ правленіемъ за введеніе гласности, отчего третьимъ лицамъ не принять участія въ этомъ дл? Отчего всмъ имющимъ дла съ обществомъ не опубликовать ихъ во всемъ объем? Вроятно, журналы не откажутъ въ помщеніи существеннаго.

Странная участь выпала у масъ на долю гласности. Вс зовутъ ее, кричатъ о ней, восхищаются блдными тнями ея, і никто не хочетъ шевельнуть пальцемъ ради нея, никто не старается ввести ее, предавать ей все, что видлъ или слышалъ. Дйствительно, гласность, сообщеніе свдній, даже не ввренныхъ участнику правленія какой-либо компаніи, считается иными за проступокъ, и преслдуется директорами ея. Но сколько же есть лицъ свободныхъ, не носящихъ никакой ливреи, отчего же и они ничего не длаютъ для гласности, ничмъ не рискуя? Между тмъ посмотрите, какъ дйствуютъ противники гласности. Никакая мра, какъ бы ни была она безобразна, не останавливаетъ ихъ. Они взводятъ вс послдствія, вс сужденія, постигшія сообщенный фактъ, на отвтственность сообщившаго. У противниковъ гласности надо учиться сторонникамъ ея.

Н. Воскобойниковъ.

‘Русскій Встникъ’, NoNo 17—18, 1859

ЗАМТКА ОБЪ ОТНОШЕНІЯХЪ ПРАВЛЕНІЯ ГЛАВНАГО ОБЩЕСТВА РОССІЙСКИХЪ ЖЕЛЗНЫХЪ ДОРОГЪ КЪ АКЦІОНЕРАМЪ.

Читайте также: