ЗАГРАНИЧНЫЯ НОВОСТИ.
ЗАГРАНИЧНЫЯ НОВОСТИ.
‘Отечественныя Записки’, No 12, 1848
Заграничные новости, Цейдлер Петр Михайлович, Год: 1848
Время на прочтение: 29 минут(ы)
Извстно, что при нагрваніи жидкости какимъ нибудь источникомъ теплоты, постепенное возвышеніе температуры ея сопровождается освобожденіемъ на поверхности жидкости большаго и большаго количества паровъ, упругость которыхъ постоянно возрастаетъ до-тхъ-поръ, пока она будетъ наконецъ въ состояніи противостоять давленію атмосферы и прійдетъ въ равновсіе съ нимъ. Съ этого момента пары образуются уже не только на поверхности, но и внутри жидкости, подымаются вверхъ, образуютъ пузыри, которые лопаются на поверхности и изъ нихъ освобождается поднявшій ихъ паръ. Этотъ моментъ, или, лучше сказать, состояніе жидкости, начавшееся съ него, вс ученые единогласно называютъ кипніемъ. Какъ только началось кипніе въ жидкости, температура ея длается вообще постоянною и больше не возвышается, какъ бы долго ни продолжалось нагрваніе: потому-что весь теплородъ, сообщаемый жидкости и который могъ бы возвысить ея температуру, поглощается ею при переход ея изъ капельно-жидкаго въ газообразное состояніе. Принято вообще, что одна и та же жидкость въ моментъ кипнія иметъ всегда, при одинокихъ обстоятельствахъ, сопровождающихъ нагрваніе, одну и ту же температуру. Она зависитъ отъ рода жидкости, отъ давленія, производимаго на нее атмосферою, и отъ сосуда, въ которомъ кипятится эта жидкость.
Если жидкость, какъ, на-примръ, вода, нагрвается въ сосуд плотно закрытомъ, то температура ея можетъ быть возвышена до чрезвычайной степени, а жидкость все-таки не закипитъ. Если сосудъ закрытъ не совершенно плотно, но такъ, что въ немъ находится отверстіе, чрезъ которое паръ можетъ выходить наружу, въ такомъ случа температура, при которой жидкость будетъ кипть, зависитъ отъ величины отверстія сравнительно съ поверхностью, нагрваемою огнемъ. Такимъ-образомъ вода закипаетъ только при температур 135 градусовъ по это-градусному термометру, если отверстіе составляетъ 1/20000 часть нагрваемой поверхности. Оба эти явленія не трудно объяснить себ: если вода нагрвается въ сосуд, закрытомъ герметически, то пары, не находя изъ него выхода и увеличиваясь въ упругости, производятъ тмъ сильнйшее давленіе на жидкость, чмъ больше сообщается ей теплоты, когда въ сосуд есть отверстіе, чрезъ него можетъ выйдти наружу только часть образующихся паровъ, и притомъ, тмъ меньшая часть, чмъ меньше отверстіе, слдовательно, чмъ меньше это послднее, тмъ больше скопится пара въ сосуд, тмъ сильне будетъ давленіе ихъ на поверхность жидкости, заключающейся въ сосуд.
Устроивая термометры, налитые, вмсто ртути, водой или спиртомъ и употребляя эти жидкости совершенно-очищенными отъ воздуха, обыкновенно въ нихъ заключающагося, Делюкъ замтилъ,— что при такихъ обстоятельствахъ эти жидкости незанимаютъ при температурахъ гораздо высшихъ, нежели т, при которыхъ он кипятъ обыкновенно.
Біотъ, который изслдовалъ явленіе, замченное Делюкомъ, приписывалъ его отсутствію воздуха въ жидкости и совершенной пустот въ термометрической трубк надъ поверхностью жидкости. Въ этомъ случа, по мннію Біота, при расширеніи жидкостей, на поверхности ихъ, т. е. на вершин столба, образуемаго ими внутри трубки, освобождается такое количество пара, какое только можетъ вмстить въ себ пустое пространство, заключающееся между этою поверхностью и верхнимъ концемъ трубки. Но такъ-какъ въ этомъ случа паръ освобождается съ поверхности жидкости совершенно-свободно, потому-что распространяется въ пустот или въ пространств, наполненномъ паромъ же: то нтъ причины, почему бы онъ сталъ образоваться и внутри жидкости. Въ-самомъ-дл, если предположить, что весь приборъ нагртъ равномрно, то пары, которые образовались бы внутри жидкости, должны бы были обладать такою же упругостью, какую иметъ паръ, освобождающійся на поверхности. Но для того, чтобъ первые могли освобождаться, имъ бы слдовало преодолть, своею упругостью, упругость послдняго и, вмст съ тмъ, давленіе, производимое на нихъ верхнею частію жидкости, что очевидно невозможно.
Гэ-Люссакъ замтилъ первый, что жидкость обращается въ пары легче въ томъ случа, когда она заключена въ сосуд съ угловатою и неровною внутреннею-поверхностью и трудне въ томъ случа когда внутренняя поверхность сосуда ровна и гладка. Онъ замтилъ также, что если вода нагрвается въ металлическомъ сосуд, то она закипаетъ скоре, т. е. при меньшей температур, нежели въ стеклянномъ сосуд. Это послднее явленіе зависитъ, отъ того, что металлическая поверхность, даже полированная, представляетъ гораздо-боле маленькихъ неровностей, нежели поверхность стекла, которое выливается изъ расплавленной массы.
Нсколько лтъ тому назадъ, Марс, преслдуя фактъ, замченный Гэ-Люссакомъ, предпринялъ рядъ изслдованій надъ вліяніемъ сосуда, или, лучше сказать, внутренней поверхности его, на температуру, при которой закипаютъ въ немъ жидкости. Прежде всего онъ обратилъ вниманіе на одинъ фактъ, замченный Гэ-Люссакомъ, а именно на то, что если опустить въ сосудъ, въ которомъ кипятится вода, толченаго стекла или желзныхъ опилокъ, то температура, кипнія понизится. Это явленіе было объясняемо двоякимъ образомъ, одни видли причину его, по-крайней-мр отчасти, въ различной проводимости металловъ и стекла, а другіе за причину этого явленія принимали притяженіе жидкости частицами заключающаго ее сосуда. По всей вроятности, об эти причины здсь вмст дйству ютъ. Частицы стекляннаго сосуда, въ которомъ кипятится жидкость, на-примръ, вода, обнаруживаютъ притяженіе на частицы этой послдней съ большей силой, нежели та сила, съ которою он притягиваются другъ другомъ. Притяженіе стекляннаго сосуда на жидкость дйствуетъ всего сильне тамъ, гд онъ прикасается къ ней, т. е. на самую поверхность жидкости, соприкасающеюся съ сосудомъ. Когда температура въ послднемъ возвышается, вода на этой поверхности стремится образовать пары, а такъ какъ она удерживается не только взаимнымъ притяженіемъ частицъ, но и притяженіемъ стекла, что по этому трудне и требуетъ для этого высшей температуры, нежели та, при которой обращаются въ пары другія части жидкости. Но жидкость нагрвается стнками сосуда, а потому паръ, образующійся при нихъ, долженъ имть высшую температуру, нежели пары, образующіеся въ середин жидкой массы. Паръ со дна и отъ стнокъ сосуда выходитъ наружу въ вид пузырей, эти послдніе, при, быстромъ кипніи, проходятъ такъ скоро чрезъ вс слои жидкости, что не успваютъ нагрть ихъ, а потому пары, заключающіеся въ пузырькахъ, сохраняютъ температуру нсколько высшую, нежели та, которою обладаетъ остальная масса жидкости. Эти-то пузырьки, ударяясь безпрерывно въ термометръ, опущенный въ жидкость, нагрваютъ его до температуры, нсколько высшей, нежели та, которую иметъ окружающая средина. Притяженіе стекла или прилипаніе къ нему жидкости дйствуетъ здсь подобно усиленному давленію, эта сила перестаетъ дйствовать на мгновенье, какъ только образуется и отдлится на дн пузырекъ, въ слдствіе чего при всякомъ освобожденіи пузырька происходятъ маленькія изверженія жидкости.
Если мы бросимъ въ стеклянный сосудъ, въ которомъ вмщается жидкость, металлическихъ опилковъ или инаго вещества, оказывающаго на нее слабйшее частичное притяженіе, нежели стекло: то температура кипнія нсколько понизится, потому-что въ этомъ случа сосудъ будетъ дйствовать отчасти какъ металлическій. Но такое пониженіе не приведетъ однакожь температуры кипнія къ той температур, при которой кипитъ жидкость, заключенная въ металлическомъ сосуд, т. е. къ 100о,— и понятно, почему не вс части сосуда покроются опилками, а слдовательно жидкость будетъ прикасаться въ нкоторыхъ мстахъ прямо къ стеклу, которое и будетъ оказывать вліяніе на температуру ея кипнія.
Явленіе, о которомъ идетъ рчь, зависитъ не исключительно только отъ частичнаго притяженія: угловатость опилокъ также играетъ здсь важную роль, оконечность каждаго зерна опилокъ длается какъ-бы фокусомъ, изъ котораго освобождается безчисленное множество пузырьковъ, отдляющихся одинъ за другимъ, въ-слдствіе большаго количества теплоты, освобождающейся по шероховатостямъ опилокъ съ большею легкостью, нежели отъ гладкой поверхности стекла.
Вотъ еще одинъ чрезвычайно интересный фактъ, изслдованный Марсе. Возьмемъ стклянку, въ которой была срная кислота, нагртая до 150 градусовъ, вымоемъ ее какъ можно лучше, и потомъ нальемъ водою и поставимъ кипятиться: вода закипитъ при температур, заключающейся между 100 и 101 градусами, но вслдъ за этимъ кипніе начнетъ замедляться и температура быстро возвышается до 103 или до 104 градусовъ, пузырьки начинаютъ появляться не равномрно на всей поверхности, но только въ нкоторыхъ мстахъ и образуются какъ-будто съ большимъ трудомъ. Усилимъ нагрваніе: число пузырей увеличивается и при появленіи каждаго изъ нихъ (термометръ нсколько опускается и потомъ снова подымается. Теперь уменьшимъ пламя быстро и внезапно, кипніе кажется совершенно превращается, во термометръ при этомъ не только не понижается, но напротивъ вдругъ подымается и нсколько секундъ не обнаруживаетъ никакихъ признаковъ кипнія. Опять усиливъ пламя, мы замтимъ, что паръ начнетъ освобождаться, снова выходя большими пузырями, и термометръ опускается на одинъ или даже на два градуса. Если въ ту минуту, когда кипніе по-видимому совершенно прекращается и термометръ показываетъ боле 105 градусовъ, бросимъ въ сосудъ хотя самое незначительное количество желзныхъ опилокъ, кипніе возобновляется і и продолжается съ большой силой, всякое зернушко опилокъ длается фокусомъ, изъ котораго отдляется паръ, выходящій въ вид безчисленнаго множества пузырьковъ. Термометръ въ то же время опускается и ртуть останавливается въ немъ на дленіи, соотвтствующемъ 100 градусамъ. Подобное явленіе, только въ меньшихъ размрахъ, происходитъ и въ томъ случа, когда мы бросимъ въ сосудъ толченаго стекла вмсто опилокъ. Если вмсто опилокъ мы погрузимъ въ сосудъ кусокъ желза и будемъ держать его такъ, чтобъ онъ не касался къ внутренней поверхности его, въ такомъ случа, вода будетъ кипть въ этомъ сосуд при температур 103 градусовъ. При кипяченіи спирта, въ такихъ же обстоятельствахъ происходятъ подобныя явленія.
При кппячевіи воды въ какомъ бы то ни было сосуд, она бываетъ всегда тепле, нежели освобождающіеся отъ нея пары. Если, кипніе производится въ стеклянномъ сосуд, то кипящая вода бываетъ тепле паровъ слишкомъ на одинъ градусъ стоградуснаго термометра, а если вода кипятится въ металлическомъ сосуд, то разность между температурою воды и паровъ составляетъ только 3/20 и не боле 1/5 части градуса. Есть только одно исключеніе изъ этого закона: если внутренняя поверхность стекляннаго сосуда, въ которомъ кипятится вода, будетъ покрыта тонкимъ слоемъ сры, или какимъ-нибудь инымъ веществомъ, къ которому вода не прилипаетъ,— то вода въ такомъ сосуд будетъ имть въ-моментъ кипнія ту же температуру, которую имютъ освобождающіеся отъ нея пары. Въ этомъ послднемъ случа, температура, которую иметъ кипятокъ, ниже, нежели въ томъ, случа, когда вода кипятится просто въ стеклянномъ сосуд, и ниже, чмъ температура воды, кипящей въ металлическомъ сосуд,— разумется, что мы говоримъ о кипніи при одномъ и томъ же давленіи атмосферы. При различномъ давленіи, атмосферы, одна и та же жидкость въ одномъ и томъ же сосуд будетъ кипть при различныхъ температурахъ: температура ея будетъ тмъ выше, чмъ больше давленіе, и тмъ ниже, чмъ это послднее слабе. Отъ этого-то вода закипаетъ легче на высокихъ горахъ, нежели низменныхъ мстахъ, такъ что по температур кипнія можно опредлять приблизительно возвышеніе мста, на которомъ длается опытъ, валъ поверхностью моря.
Донни въ мемуар о сцпленіи жидкостей, изданномъ въ 1844 году, пытался изъяснить нкоторыя явленія, сопровождающія кипніе жидкостей, инымъ путемъ, нежели какъ ихъ объясняютъ обыкновенно.
Опыты Донни объяснены, однакожъ, совершенно иначе Лустомъ, который въ записк, представленной имъ Брюссельской Академіи Наукъ, при одномъ изъ послднихъ засданій, выводитъ ихъ изъ общепринятой теоріи кипнія. Взглянемъ сначала на опыты Донни и познакомимся съ его взглядомъ.
По мннію Донни, температура, при которой закипаетъ жидкость, зависитъ отъ количества газовъ, растворенныхъ въ этой послдней. Опыты, на основаніи которыхъ онъ старался поддержать свой взглядъ, суть слдующіе:
1) Онъ взялъ тонкую стеклянную трубку, съ одного конца которой были выдуты два внутри пустыхъ шарика, другой конецъ запаянъ и перегнутъ такъ, чтобъ его можно было удобне нагрвать, на примръ, посредствомъ бани. Весь этотъ приборъ отъ изогнутаго и запаяннаго конца до шариковъ налитъ водою, изъ которой, равно какъ и изъ всего прибора, выгнанъ воздухъ посредствомъ кипяченія. При такомъ устройств прибора, вода можетъ быть нагрваема очень-сильно, а между-тмъ пары въ шарикахъ, довольно удаленныхъ отъ нагрвающаго источника, могутъ сохранять довольно, низкую температуру и, слдовательно, оказывать только слабое давленіе на жидкость. Запаянный конецъ былъ погружаемъ послдовательно въ песчаныя ванны, которыхъ температуры были въ 113, 121, 128 и 132 градуса, вода не закипала ни въ одномъ изъ этихъ случаевъ. Наконецъ, при температур 138 градусовъ, часть воды при запаянномъ и нагрваемомъ конц мгновенно обратилась въ паръ и выбросила остальную часть жидкости въ самые щарики. По мннію Донни, явленіе это-есть сцпленіе между частицами жидкости, усиленное, тмъ, что воздухъ, обыкновенно заключающійся въ вод, былъ изъ нея выгнанъ.
2) Донни доказалъ, что вода, изъ которой не выкипаетъ воздухъ, закипаетъ при температур 121 градуса тогда, когда она подвержена давленію двухъ атмосферъ, при температур 128 градусовъ тогда, Когда подвержена давленію въ 2 1/2 разъ большему, нежели обыкновенное давленіе атмосферы, и наконецъ, при давленіи 3 атмосферъ, вода закипаетъ при температур 135 градусовъ. Кипніе сопровождается тихимъ и спокойнымъ отдленіемъ пара. Этимъ послднимъ обстоятельствомъ, по мннію Донни, отличается хлбная вода, которая заключаетъ въ себ воздухъ, отъ кипнія воды, изъ которой онъ выгнанъ.
3] Основываясь на этихъ опытахъ, Донни объясняетъ явленіе, которое бываетъ въ жидкости, когда она долго кипитъ, а именно выбрасывается вода фонтаномъ.
Это явленіе, какъ думаетъ Донни, происходитъ отъ-того, что посл долгаго кипнія вода освобождается отъ заключающагося въ ней воздуха, по этому, сцпленіе между ея частицами увеличивается и температура воды возвышается до такой степени, до какой имла дойдти прежде, въ-слдствіе увеличенія температуры жидкости, въ ней появляются новые воздушные пузырьки, которые разрываютъ массу ея, а вмст съ тмъ отдляется огромное количество паровъ, въ-слдствіе чего понижается температура и вода приходитъ въ минутный покой.
При подобномъ вскипаніи жидкости часто разрываются приборы, въ которыхъ оно бываетъ заключено. Донни думалъ, что это явленіе принимаетъ участіе и при взрыв котловъ въ паровыхъ машинахъ. Онъ бралъ тонкую стеклянную трубку около восьми миллиметровъ въ діаметр, оканчивающуюся весьма длинною волосною или каниллярною трубочкою, наливалъ ее водою и кипятилъ ее, погрузивъ прежде открытый конецъ капиллярной трубки въ сосудъ со ртутью: посл нсколькихъ ударовъ воды фонтаномъ, трубку разрывало.
Наконецъ, Донни наливалъ воду, изъ которой тщательно выкипяченъ былъ воздухъ, въ трубку, которую потомъ быстро погружалъ нижнимъ концомъ въ пламя спиртовой лампы: черезъ нсколько минутъ, вода съ силой выбрасывалась вонъ изъ трубки.
На основаніи всхъ этихъ фактовъ, Донни построилъ слдующую теорію.
Въ жидкостяхъ частицы ихъ обладаютъ сильнымъ сцпленіемъ. Не смотря на это сцпленіе, жидкости образуютъ пары подобно нкоторымъ твердымъ тламъ, отъ которыхъ отдляется углетучненное вещество, производящее запахъ, не смотря на то, что въ твердыхъ тлахъ сцпленія между частицами ихъ еще сильне. Испареніе происходитъ только на поверхности, кипяченіе же состоитъ въ томъ, что пары образуются чрезвычайно быстро на поверхностяхъ, ограничивающихъ воздушные пузырьки, образующіеся внутри жидкой массы. Такимъ образомъ, Донни, отвергаетъ общепринятую теорію и законъ, по которому всякая жидкость въ одномъ и томъ же сосуд, при опредленномъ давленіи атмосферы, закипаетъ при одной и той же температур, онъ не принимаетъ также и того положенія, что кипніе жидкости начинается-тогда, когда упругость образующихся изъ нея паровъ длается равною давленію, претерпваемому жидкостью. По мннію, Донни, температура кипнія жидкости постоянна только тогда, когда эта послдила содержитъ въ себ значительное количество воздуха, если же она заключаетъ его въ маломъ количеств, въ такомъ случа она закипаетъ при температур гораздо высшей. Дале, Допни замчаетъ, что еслибъ общепринятая теорія кипнія была врна, пары должны бы были освобождаться равномрно отъ всхъ точекъ жидкости, — а между-тмъ, посл наблюденія, пары освобождаются при кипніи только, отъ нкоторыхъ точекъ внутренней поверхности сосуда, принадлежащихъ источнику его нагрвающему. По теоріи Донни способность кипнія принадлежитъ собственно не жидкостямъ, потому-что он приходятъ въ это состояніе только тогда, когда содержитъ въ себ газъ и когда они находятся, слдовательно, не въ чистомъ состояніи. Такъ-какъ жидкость закипаетъ тмъ съ большимъ трудомъ и при температур тмъ высшей, чмъ мене газа растворено въ ней, то нельзя ршить, будетъ жидкость кипть тогда, когда она вполн освобождена отъ примси газовъ и доведена до состоянія совершенной чистоты.
Луе, какъ мы уже замтили, опровергаетъ взглядъ Донни, объясняя имъ замченныя явленія общепринятою теоріею кипнія. Луе доказываетъ, что эти явленія зависятъ не отъ количества воздуха въ испытываемой жидкости, а 1) отъ приборовъ, служившихъ при опытахъ Донни, 2) отъ величины отверстія въ сосудахъ сравнительно съ величиною нагрваемой поверхности, 3) отъ свойства внутренней поверхности этихъ сосудовъ. Чтобъ дать прочное основаніе своимъ возраженіямъ, Луе сдлалъ рядъ слдующихъ опытовъ.
Во-первыхъ, онъ взялъ жестяной цилиндръ, котораго длина 30, а діаметръ основанія 2 сантиметра. Этотъ цилиндръ тоже до краевъ былъ наполненъ водою чистою, дистиллированною, кипяченою и наконецъ охлажденною въ пустот. Вода кипятится въ цилиндр помощью спиртовой лампы: температура ея, при опыт Луе, во время кипнія была 100o, хотя кипяченіе продолжалось боле трехъ четвертей часа. Итакъ, вода, освобожденная отъ воздуха, кипла у него при той же температур, какъ вода, изъ которой воздухъ не выгнанъ.
Во-вторыхъ, Луе взялъ тонкую трубку около одного миллиметра въ діаметр, запаянную съ одного конца, и наполнилъ ее дистилироваиною водою, которая заключаетъ въ себ воздухъ. Трубку эту онъ вносилъ быстро въ пламя спиртовой лампы и замчалъ, что вода тотчасъ была оттснена парами на цлый сантиметръ отъ запаяннаго конца, она у него не закипла, хотя заключающая ее трубка сильно наполялась.
При третьемъ опыт, Луе бралъ трубку въ три миллиметра діаметромъ, длиною 5 или 6 сантиметровъ, выдувалъ шарикъ на одномъ конц ея, потомъ наполнялъ весь приборъ водою, и вносилъ ее быстро въ пламя спиртовой лампы: при этомъ вода была выброшена изъ трубки, не показавъ никакихъ признаковъ кипнія. Вода, наполняющая капиллярную трубку, открытую съ одного конца, выдутую въ шарикъ съ другаго конца, не кипла, будучи погружена въ стеклянный сосудъ съ кипящей водою, температуру которой она должна была принять. Въ обоихъ случаяхъ вода, употреблялась чистая дистиллированая, изъ которой не былъ выкипяченъ воздухъ.
Дале, Луе бралъ тонкую капиллярную трубку, открытую съ обоимъ концовъ, наполнялъ ее обыкновенною дистилированною водою (заключающею воздухъ), потомъ быстро вносилъ въ пламя спиртовой лампы: вода, не показывая никакихъ признаковъ кипнія, освобождалась изъ трубки послдовательными изверженіями, а иногда, ней вдругъ вылетала изъ трубки.
Шестой опытъ Луе состоялъ въ слдующемъ: онъ бралъ трубку около двухъ сантиметровъ въ діаметр, оканчивающуюся шарикомъ съ одного конца и запаянную съ другаго. Въ этой трубк помщена была маленькая спиральная проволока изъ платины, верхній конецъ трубки, т. е запаянный, былъ потомъ вытянутъ въ тонкую капиллярную трубку. Приборъ этотъ былъ до половины наполненъ чистою дистилированною водою, и нагрваемъ посредствомъ спиртовой лампы, вода кипла какъ обыкновенно, хотя весь воздухъ изъ нея и изъ прибора былъ выкипяченъ.
Седьмой опытъ заключался въ томъ, что вода кипятилась въ прибор, употребленномъ при предъидущемъ опыт, съ тою только разницею, что платиновая проволока была вынута изъ трубки, а эта послдняя прежде, нежели налита была водою, была вымыта нагртою срною кислотою и потомъ вымыта начисто водою. Въ этомъ послднемъ случа вода кипла сильно, кипніе ея сопровождалось клокотаньемъ жидкости и паръ освобождался черезъ капиллярную трубочку перемешивающимися пузырями. Иногда при этомъ приборъ лопался.
Наконецъ, послдніе опыты Луе состояли въ томъ, что онъ кипятилъ воду въ мдномъ цилиндр, около 13 сантиметровъ длиною и 2 въ діаметр основанія, заключающемся съ одного конца резервуаромъ яйцевидной формы. Весь приборъ былъ валитъ водою дистиллированною, выкипяченною и потомъ простуженною подъ колоколомъ пневматической машины, дале Луе кипятилъ эту воду минутъ двадцать, доливалъ сосудъ кипящею водою, чтобы замнить испарявшуюся часть прежде налитой жидкости, и чтобъ вся трубка была наполнена, водою до краевъ. Дале, Луе студилъ весь приборъ опять подъ колоколомъ пневматической машины, такъ что вода, въ прибор была, слдовательно, освобождена отъ заключавшагося въ ней воздуха, самымъ тщательнымъ образомъ. Посл этого, трубка была быстро внесена въ пламя спиртовой лампы: вода въ трубк скоро и сильно закипала, но не била фонтаномъ и не была выбрасываема наружу.
На основаніи предъидущихъ опытовъ можно заключить, слдовательно: 1) что температура кипнія воды въ металлическомъ сосуд одинакова, не смотря на то, будетъ ли освобождена вода отъ Заключавшагося въ ней воздуха, или нтъ, 2) что въ тонкихъ трубкахъ вода кипитъ съ трудомъ, и это происходитъ отъ-того, что въ такихъ трубкахъ вода приступаетъ къ стнкамъ съ большою силой, 3) что въ-слдствіи этого прилипанія, вода можетъ переносить гораздо больше 100 градусовъ, не закипая, 4) что причина выбрасыванія воды фонтанами при нкоторыхъ обстоятельствахъ, сопровождающихъ ея кипніе, заключается не въ сцпленіи частицъ жидкости, а въ прилипаніи ихъ къ стнкамъ сосуда, 5) что наконецъ въ топкихъ, капиллярныхъ трубочкахъ, вода можетъ быть мгновенно обращена въ пары не подвергаясь кипнію.
Посмотримъ теперь, какъ могутъ быть объяснены опыты, на которыхъ Донни основалъ свою теорію.
При первомъ опыт у него вода кипла при температур 138 градусовъ, что она не кипла при нисшихъ температурахъ, это можно объяснить самымъ устройствомъ Прибора, ибо мы видли изъ опытовъ Луе, что въ узкихъ трубкахъ и такая вода, которая содержитъ въ себ воздухъ, кипитъ при температурахъ гораздо высшихъ, нежели въ сосудахъ широкихъ. Донни употреблялъ стеклянную трубку, въ которой была нагрваема прежде срная кислота, а мы видли, что и это обстоятельство затрудняетъ кипніе. Причина явленія, о которомъ идетъ рчь, и которое Донни объяснялъ сцпленіемъ частицъ жидкости, зависитъ вообще отъ прилипанія ихъ къ стнкамъ сосуда. Еслибы предположеніе Донни было справедливо, то выкипяченная вода кипла бы при одинаковой температур, какъ въ широкихъ, такъ и въ узкихъ сосудахъ, потому-что трудно допустить какую-нибудь зависимость между сцпленіемъ частицъ жидкости между собою, и формою сосуда, въ которомъ она заключена.
Второй опытъ показалъ Донни, что вода, въ которой заключенъ воздухъ, подъ усиленнымъ давленіемъ кипитъ свободне, нежели вода, изъ которой воздухъ былъ предварительно выкипяченъ. Это легко объяснить тмъ, что присутствіе воздуха въ вод уменьшаетъ силу, съ которой частицы ея прилипаютъ къ стнкамъ сосуда, потому-что мстами онъ скопляется между этими послдними и внутреннею поверхностью жидкости, и такимъ-образомъ облегчаетъ образованіе здсь паровъ. Срная кислота въ стеклянномъ сосуд кипитъ гораздо Спокойне и ровне, если вовремя нагрванія ея при температур, близкой къ температур кипнія будетъ пропущена черезъ массу этой жидкости струя какого-нибудь газа, напр. воздуха. Но это опять происходитъ не отъ того, что будто-бы присутствіе воздуха уменьшаетъ сцпленіе между частицами срной кислоты и потому облегчаетъ, ихъ разъединеніе при обращеніи жидкости въ пары. Причина здсь совсмъ иная: струя газа уноситъ съ собою частицы срной кислоты въ вид паровъ, а въ-слдствіе этого температура кислоты понижается или лучше сказать не возвышается до такой степени, до какой возвысилась бы она, еслибы отдленіе отъ нея паровъ, было такимъ-образомъ облегчено.
Замчательно, что чистая дистиллированная вода, изъ которой выкипяченъ по возможности весь воздухъ, и которая студится, постепенно можетъ быть доведена до 6 градусовъ холода не замораживаясь, температура ея можетъ-быть понижена даже до 12 градусовъ холода, если вода заключена въ трубк, въ которой воздухъ по возможности разрженъ, и если поверхность ея покрыта тонкимъ слоемъ масла. Вода, заключающаяся въ трубк, можетъ переносить, не замерзая, тмъ нисшую температуру, чмъ уже трубка., но мы видли, что и кипніе воды происходитъ при тмъ высшихъ температурахъ, т. е. вода переноситъ, не закипая, тмъ высшія температуры, чмъ уже сосудъ, въ которомъ она нагрвается. Оба эти явленія имютъ боле близкую связь между собою, нежели какъ кажется съ перваго взгляда: оба ори зависятъ отъ одной, и той же причины, и прилипаніе частицъ жидкости къ стнкамъ сосуда, мшающее имъ, отдляться свободно для образованія пара при нагрваніи воды, затрудняетъ отдленіе ихъ для образованія льда при охлажденіи. Почему при тонкихъ стеклянныхъ трубкахъ прилипаніе обнаруживается сильне? Очевидно потому, что чмъ трубка, въ которой заключается вода, тоньше, тмъ эта послдняя соприкасается къ стнкамъ трубки большею частію своихъ атомовъ.
При нагрваніи воды, изъ которой выкипяченъ воздухъ, въ трубк, оканчивающейся тонкою капиллярною трубочкою, вода, какъ мы видли при опыт Донни, разрывала трубку. Такую силу Донни приписывалъ опять-таки сцпленію частицъ. Но мы видли, что при подобномъ опыт Луе такихъ взрывовъ не было тогда, когда въ прибор, въ которомъ кипятилась вода, находилась платиновая проволока, они происходили только въ темъ случа, когда проволока эта была вынута изъ прибора. Если взрывы, о которыхъ мы говоримъ, происходятъ въ-слдствіе сильнаго сцпленія между частицами воды, то какимъ образомъ присутствіе проволоки могло препятствовать имъ? Они объясняются гораздо лучше прилипаніемъ частицъ волы къ стнкамъ сосуда: въ-слдствіе этого прилипанія, вода можетъ принять гораздо высшую температуру, сохраняя жидкое состояніе, но при этой температур образующіеся пары пріобртаютъ упругость, большую обыкновенной, такъ-что при освобожденіи изъ воды, они съ силой разрываютъ массу этой послдней и выбрасываютъ часть ея изъ сосуда. Въ тонкой трубк они подбрасываютъ всю массу жидкости, которая отдляется такимъ образомъ отъ дна трубки, а дно въ это время накаляется сильне прежняго, такъ-что, когда вода снова коснется его, то. она мгновенно обращается въ паръ, которые, не находя отверстія, въ которое могли бы быстро освободиться изъ трубки, разрываютъ ее.
Въ тонкой металлической трубк подобныхъ взрывовъ не бываетъ, потому-что вода закипаетъ въ ней легче, нежели въ стеклянной, слдовательно, при боле низкой температур, а потому пары ея обладаютъ меньшею упругостью. Этого послдняго обстоятельства нельзя было, бы объяснить, если принять, что при взрывахъ высокая температура воды есть слдствіе усиленнаго сцпленія между частицами ея.
Металлическіе опилки въ стеклянномъ сосуд облегчаютъ кипніе нагрваемой въ немъ жидкости, но не вс они обладаютъ этимъ свойствомъ въ одинакой мр: всего боле содйствуютъ кипнію опилки цинка и желза. Это, такъ же, какъ предъидущее обстоятельство, не можетъ быть объяснено по теоріи Донни, между-тмъ, какъ по теоріи, защищаемой Луе, оно объясняетъ весьма-просто: жидкость прилипаетъ не ко всмъ металламъ съ одинаковою силой, всего слабе къ цинку и желзу, въ прикосновеніи съ которымъ поэтому вода и кипитъ легче. Врность подобнаго объясненія подтверждается еще тмъ, что вода кипитъ въ различныхъ металлическихъ сосудахъ одинаковаго вида, не съ одинакою легкостью, т. е. при различныхъ температурахъ, хотя, впрочемъ, разность между ними не значительна.
Вода, кипятящаяся въ извстнаго рода сосудахъ, иметъ ту же температуру, какъ и освобождающіеся отъ нея пары. Это обстоятельство, какъ мы уже видли, иметъ мсто тогда, когда вода кипитъ въ стеклянномъ сосуд, внутренняя поверхность котораго покрыта тонкимъ слоемъ сры, лакомъ или нкоторыми другими веществами. Оно объясняется тмъ, что къ ср, лаку, и проч. вода не прилипаетъ вовсе, въ соприкосновеніи съ этими веществами она кипитъ, слдовательно, точно такъ же, какъ бы кипла окруженная только воздухомъ. Въ послднемъ случа степень растворенія воздуха въ вод не можетъ имть ни малйшаго вліянія на температуру ея кипнія, а потому и въ прикосновеніи съ веществами, къ которымъ не прилипаетъ вода, она должна кипть прй одной и той же температур, каково бы ни было количество заключающагося въ ней воздуха. Такъ и бываетъ дйствительно. Чтобъ представить себ, какимъ образомъ воздухъ, который, по-видимому, долженъ былъ содйствовать разъединенію частицъ воды, не оказываетъ никакого непосредственнаго вліянія на ея кипніе, — надо вспомнить, что воздухъ, находящійся въ-вод, растворена въ ней: въ этомъ состояніи онъ, такъ-сказать, теряетъ свою упругость.
Но мннію Донни, температура, при которой закипаетъ жидкость, зависитъ отъ количества раствореннаго въ ней воздуха, и эта температура для одной и той же жидкости постоянна только тогда, когда она заключаетъ въ себ довольно большое количество воздуха. Мы видли, что такой взглядъ невренъ: для каждой жидкости температура кипнія постоянна тогда, когда жидкость кипитъ окруженная со всхъ сторонъ воздухомъ, или когда она заключена въ сосуд, къ стнкамъ котораго не прилипаетъ и если при томъ давленіи, производимое на нее воздухомъ, не измняется, при различномъ давленіи на жидкость, она будетъ закипать при различныхъ температуахъ, въ сосуд, стнки котораго оказываютъ частичное притяженіе на заключающуюся въ немъ жидкость, эта послдняя приходитъ въ кипніе при температур тмъ высшей, чмъ сильне частичное дйствіе на нее стнокъ сосуда, въ-слдствіе его формы, свойства того вещества, изъ котораго онъ сдланъ,
— Извстно, что рыбья икра есть не что иное, какъ собраніе яичекъ, въ которыхъ, по оплодотвореніи ихъ самцомъ, развиваются зародыши рыбъ, и это количество икры, производимой самкой, непропорціонально съ числомъ развивающихся изъ нея рыбъ. Это подтверждено многочисленными изслдованіями: такимъ-образомъ, въ окун средней величины насчитано было 69,216 икринокъ, у щуки, всомъ въ 24 1/2 ф., 166,400, у карпа, всомъ около 2 1/2 фунтовъ, 167,400, а у другаго, всомъ въ 11 фунтовъ, 621,600 икринокъ. У осетра найдено было 7,635,200, а у трески до 9,344,000.
Удивительно, какъ при такихъ огромныхъ цифрахъ, выражающихъ зарожденія рыбъ, ихъ развивается такъ мало въ сравненіи съ этими цифрами. Это можетъ быть объяснено, кажется, лучше всего обсужденіемъ тхъ обстоятельствъ, которыя препятствуютъ развитію этихъ миріадовъ зародышей. Извстно, что у большей части рыбъ нтъ акта совокупленія. Правда, что въ эпоху метанія икры, какъ самки такъ и самцы стараются отъискивать мста, благопріятныя для -развитія яицъ, но все-таки метаніе икры одними изъ нихъ и изверженіе оплодотворяющей жидкости другими совершаются отдльно, такъ-что ихъ взаимное прикосновеніе не обезпечивается сближеніемъ половъ, и оплодотвореніе совершается только случайнымъ образомъ, въ-слдствіе того, безчисленное множество яицъ погибаютъ неоплодотворенными. Кром того, весьма-часто случается, что въ самую минуту вымета икры, ее пожираютъ или какія-нибудь прожорливыя рыбы, или сами же самки, которыя произвели эту икру. Наконецъ, эта только-что выметнутая икра часто засыхаетъ, оставшись на берегахъ ркъ и озеръ во время бы: строй убыли воды.
Искусственный способъ оплодотворенія послужитъ къ устраненію всхъ подобныхъ причинъ гибели яицъ, а между-тмъ, онъ не представляетъ никакихъ затрудненій. Достаточно только помстить въ какомъ-нибудь сосудъ зрлые выметы икры отъ извстнаго числа самокъ, и налить туда столько воды, чтобъ при движеніи ея яички могли свободно плавать, посл того опустить туда молоки отъ одного самца. Тогда, чрезъ нсколько мгновеній, вс яйца оплодотворятся, если только икра была взята совершенно созрвшая-и молоки окончательно выработанныя организмомъ. А въ этихъ качествахъ икры и молокъ, взятыхъ для опыта, можно легко удостовриться, если слегка сдавливать брюхо-рыбы спереди и сзади: при этомъ икра или оплодотворяющая жидкость, если-он зрлы, должны выходить изъ-отверстія воспроизводительныхъ органовъ. Оплодотворенныя такимъ-образомъ яички должно помстить въ мст, благопріятномъ для ихъ-развитія. При этомъ встрчается надобность въ разныхъ обстоятельствахъ, смотря по виду рыбы, которую подвергаютъ опыту.
Икра такихъ рыбъ, которыя могутъ жить въ прудахъ, не требуетъ большихъ предосторожностей при ея помщеніи посл оплодотворенія. Для нея достаточно только выбрать мсто въ пруд неглубокое, тихое, и гд дно покрыто водными травами. Кром то го, должно предохранить ихъ какимъ-нибудь образомъ, на-примръ, огородивъ выбранное для нихъ мсто ршоткой отъ ихъ прожорливыхъ непріятелей. Но икру рыбъ, живущихъ въ текучей вод, нсколько трудне вывести, вотъ, однакожь, довольно простой способъ, который съ успхомъ употреблялся въ половин прошедшаго столтія однимъ нмецкимъ графомъ, Голстейномъ, для вывода лососей: устроиваютъ ящикъ съ подвижной крышкой, около двухъ саженъ длиною и отъ двнадцати до четырнадцати дюймовъ шириною, на каждомъ конц его должно быть отверстіе въ пять или пять съ половиною квадратныхъ дюймовъ, накрытое частой ршеткой. Дно ящика высыпаютъ чистымъ пескомъ и камешками (гравіемъ), и потомъ ставятъ этотъ ящикъ въ проточную воду, на-примръ, въ ручей, у самаго берега, такъ, чтобъ струя воды, около вершка толщиною, протекала чрезъ него довольно медленно. Такимъ-образомъ получится искусственный источникъ, защищенный отъ вншнихъ вліяній. Тогда раскладываютъ на камешкахъ оплодотворенную икру лососей, закрываютъ ящикъ крышкой и потомъ, отъ-времени до-времени, снова открываютъ его и осторожно очищаютъ яички, лгонько взбалтывая воду бородкой пера, чтобъ смывать малйшій осадокъ ила, который, приставая къ ихъ поверхности, мшаетъ успшному ходу опыта. По прошествіи тридцати или сорока дней, смотря по температур воды, изъ яичекъ вылупятся маленькіе лососочки, нсколько времени они остаются въ ящик и потомъ уходятъ изъ него въ ручей, къ которому долженъ примыкать прудъ или садокъ. Если этотъ садокъ устроенъ должнымъ образомъ, то маленькіе лососки располагаются въ немъ для дальнйшаго своего развитія. Графъ Голстейнъ увренъ былъ въ полученіи отъ одного опыта до четырехъ-сотъ-тридцати, лососей, которыми онъ наполнялъ нсколько садковъ. Понятно, что такой способъ можно приложить въ воспитанію всхъ другихъ рыбъ текучей воды.
Описанный способъ, кажется, даетъ возможность порожденія совершенно новой отрасли промышлености. Маленькіе лососи очень-хорошо могутъ жить въ прсной вод до двухъ и даже трехъ-годоваго возраста, въ эту эпоху развитія они достигаютъ величины отъ 14 до 16 дюймовъ, и тогда мясо ихъ высоко цнится по причин его отмнной деликатности. Это очень-хорошо извстно въ Шотландіи, гд стараются загнать лососей, въ періодъ метанія икры, въ садки и потомъ чрезъ нкоторое время выбираютъ оттуда молодыхъ, лососей для продажи. Для этой цли прорываютъ каналы между рками, вверхъ по которымъ идетъ рыба, и ручьями, въ нее впадающими, разрушаютъ водопады, такъ чтобъ чрезъ нихъ могли переходить лососи и проч. Вообще употребляютъ На это большія издержки. Соединивъ вс эти средства, достигаютъ того, что лососи приходятъ въ такія мста, куда бы они не могли пройдти безъ посторонней помощи, и даже въ садки, нарочно устроенные для благопріятнаго развитія молодыхъ лососей. Искусственное оплодотвореніе и пересылка маленькихъ лососокъ, выведенныхъ на мстахъ, гд производится рыбная ловля, избавятъ промышленниковъ отъ значительныхъ издержекъ и, кром того, дадутъ возможность воспитывать эту рыбу даже въ мстахъ отдаленныхъ отъ тхъ, куда заходятъ лососи естественнымъ путемъ, когда уходятъ изъ моря въ прсную воду.
Для успшнаго хода оплодотворенія, нтъ необходимости имть живую рыбу: г. Гольстейнъ съ полнымъ успхомъ оплодотворилъ икру форели, умершей за четыре дня. Очень-вроятно, что оплодотворяющая жидкость самцовъ подобнымъ же образомъ сохраняетъ свои свойства долгое время посл смерти животнаго. По-крайней-мр, это подтверждено многими опытами надъ животными безпозвоночными. Сверхъ-того, маленькія рыбы, посл своего вылупленія изъ яичекъ, питаются въ-продолженіи довольно-долгаго времени только посредствомъ вещества, подобнаго желтку, находящагося къ ихъ кишкахъ. Лососи особенно, кажется, не имютъ нужды въ пищ до мсячнаго или шестинедльнаго ихъ возраста. Изъ этого видно, что кром всхъ другихъ выгодъ, которыя можетъ доставить описанный нами способъ, онъ можетъ служить еще къ размноженію породъ въ ркахъ и озерахъ, посредствомъ перенесенія въ нихъ новыхъ породъ, иноземныхъ. Такимъ-образомъ рки, пруды, озера, содержащіе въ себ мало рыбы или немногіе породы легко могутъ быть обогащены породами, драгоцнными или по вкусу ихъ мяса, или по ихъ чрезвычайному плодородію. Недавно пробовали натурадизировать иностранныхъ рыбъ и успхи нсколькихъ попытокъ въ этомъ род, должны ободрять испытателей. Гурами (osphronemus olfax) изъ Битая натурализированъ въ прудахъ Иль де-Франса и потомъ въ Каепнъ. Изъ Китая происходятъ золотыя рыбки (Gyprinus auratus), которыя такъ распространены въ Европ. Самый карпъ, такъ распространенный везд, по всей вроятности происходитъ изъ Персіи. Сначала онъ былъ привезенъ въ Южную Европу, и только въ средніе вка перешелъ въ Пруссію, гд теперь производится довольно значительная торговля этой, рыбой только въ XVI вк карпъ перевезенъ въ Англію а Данію, еще позже въ Швецію и Россію, гд онъ измняется нсколько въ своемъ вид и очень-хорошо переноситъ суровую зиму.
Употребленіе искусственнаго оплодотворенія, приличнымъ образомъ приложенное къ длу и усовершенствованное, безъ-сомннія, произведетъ современенъ значительное движеніе въ производительности прудовъ. Извстно, что, по-крайней-мр, три года отдыха необходимо, чтобъ выловленный прудъ могъ снова оплемениться. Это представляетъ важное неудобство. Чтобъ избжать его, должно раздлить прудъ на три или четыре отдленія неровной величины, соединенныя между собою шлюзами. Самое меньшее отдленіе будетъ назначено для вылупленія изъ яицъ и воспитанія маленькихъ рыбъ въ самомъ первомъ возраст. Каждый годъ должно перегонять рыбъ изъ одного отдленія въ другое, до послдняго, изъ котораго можно такимъ-образомъ вылавливать каждый годъ всю рыбу, и непосредственно затмъ наполнять его новою рыбою изъ предпослдняго отдленія. Кром того, мста, оставленныя по сторонамъ, могутъ служить для тхъ рыбъ, которымъ будетъ предназначено старть.
— Сдлано недавно новое маленькое приложеніе извстнаго свойства извстнаго всмъ адскаго камня (lapis jnfernalis) къ весьма скорому полученію на бумаг равныхъ фигуръ, которыя должны быть вырзаны изъ картонной бумаги, изъ жести и т. п., блыми въ черномъ пол. Это длается слдующимъ образомъ: Должно взять смсь двухъ частей чистой селитряной кислоты въ 40 градусовъ съ одной частью дистиллированной воды, потомъ эту смсь, сдланную въ фарфоровомъ сосуд, поставить въ печь, когда она закипитъ, то положить, туда еще 500 или 600 граммовъ серебра и продолжать нагрваніе до совершеннаго растворенія серебра. Теперь, если на бумагу, на которой желаютъ получить блыя изображенія, плотно наложить вырзанныя фигуры, и, не отнимая ихъ, держать эту бумагу надъ сосудомъ съ приготовленной смсью, тогда, отъ дйствія паровъ этой смси и потомъ отъ дйствія свта, вс части бумаги, непокрытыя вырзанными фигурами, пріймутъ однообразный темный цвтъ, а т мста бумаги, которыя были во время опыта закрыты вырзанными фигурами, остануться блыми, чрезвычайно чистыми и рзко отдляющимися отъ остальной части бумаги.
Способъ этотъ очень недорогъ, хотя и требуетъ довольно значительнаго количества серебра, потому-что при этомъ серебряной соли тратится весьма незначителное количество, такъ что посредствомъ означеннаго количества смси можно окрасить такимъ образомъ отъ семи до восьми сотъ листовъ довольно большаго размра.
— Г. Гранжъ, профессоръ физики въ Гренобл, анализировалъ воду въ Иверской Долин, подъ руководствомъ г. Дюма. По мннію людей, знающихъ дло, такихъ, на-примръ, какъ г. Эли де-Бомонъ, г. Гравжъ прояснилъ своими опытами истинную причину зоба и кретинизма.
Вотъ въ чемъ состоятъ результаты многочисленныхъ анализовъ г. Гранжа:
1) Количество растворимыхъ солей увеличивается по мр удаленія отъ вершины горъ къ подошв.
2) На почвахъ тальковыхъ и каменноугольныхъ хлористый натрій (поваренная соль) и хлористый магній (горькая соль), срнокислый натръ (глауберова соль), срнокислая известь (гипсъ), срнокислая магнезія (англійская соль) и срнокислое кали уменьшаются, относительно всей массы солей, по мр удаленія отъ вершины горы, и составляютъ почти отъ 25 до 30% на 100 растворенныхъ солей, отъ 24 до 31% срнокислыхъ солей и отъ 36 до 47% углекислыхъ солей.
3) На, почвахъ каменноугольныхъ абсолютныя количества срнокислыхъ солей, натра, извести и магнезіи — больше чмъ на почвахъ тальковыхъ и составляютъ около 18 до 37 процентовъ на 100. Это содержаніе срнокислыхъ солей объясняется природой этихъ почвъ, составленнымъ изъ песчаниковъ и шиферовъ глинистоизвестковыхъ, изобилующихъ срнымъ колчеданомъ, изъ гипсовъ и доломитовъ, хлористыя соли составляютъ здсь только отъ 10 до 16% на сто.
4) На мловой почв, хлористыя и срнокислыя соли убываютъ весьма замчательнымъ образомъ, именно по мр прибыванія углекислыхъ солей извести (мла) и магнезіи въ водахъ, протекающихъ по доломитовымъ известнякамъ.
Такіе результаты должны имть большой интересъ не только для химиковъ и геологовъ, но. также и для физіологовъ, медиковъ и агрономовъ.
Теперь только подтверждается всеобщее значеніе того мннія, что вода, употребляемая- въ домашнемъ быту, играетъ важную роль въ питаніи, снабжая организмъ веществами, для него необходимыми, ибо въ обыкновенной пищ нкоторыхъ ея составныхъ минеральныхъ веществъ содержится недостаточное количество, Примръ этому представляетъ углекислая известь.
Но вода можетъ содержать и полезныя минеральныя вещества и чрезвычайно вредныя, и вотъ этимъ-то неизвстнымъ вреднымъ веществамъ народъ и наблюдатели приписываютъ свойство способствовать развитію зоба, кретинизма и ракитизма (искривиленіе костей, англійская болзнь).
Г. Гранжъ вкратц разбираетъ въ Своемъ труд различныя мннія о вроятной причин развитія зоба и ракитизма, и показываетъ, что ни одно изъ этихъ мнній не можетъ дать полнаго отчета въ этихъ явленіяхъ.
— Извстный драматическій писатель Скрибъ и не слишкомъ извстный композиторъ Клаписсовъ сочинили оперу въ пяти актахъ, подъ заглавіемъ Jeanne la FoUc (Жанна Помшанная), которая недавно дана на парижскомъ оперномъ театр. Не смотря на пять актовъ и имена Скриба и Клаписсона, въ этой, опер, кажется, всего интересне и поэтичне,— фактъ, на которомъ она построена, но въ этомъ факт неповинны ни Скрибъ, ни Клаписсонъ.
Жанна Кастильская, дочь Изабеллы и Фердинанда Аррагонскаго, мать Карла-Пятаго и супруга Филиппа Австрійскаго (Прекраснаго), есть совершеннйшій въ исторіи типъ супружеской, врности и любви полной, нжной, благоуханной, вчной. Она, для которой нтъ предмета мысли, кром возлюбленнаго супруга, нтъ другой атмосферы, крон его дыханія, нтъ другихъ звздъ, кром очей его,— она видитъ, что ея кумиръ, ея любовь, ея божество — вдругъ, среди ея ласкъ, сталъ блденъ и неподвиженъ. Что жъ это? Не можетъ-быть, чтобъ онъ умеръ въ то время, когда его такъ любятъ, Жанна этому не вритъ и никогда не повритъ. Пусть раскрывается могила, жаждущая поглотить, свою жертву,— ей ничего не достанется. Этотъ трупъ живой, онъ будетъ жить для Жанны: онъ ре говоритъ съ ней, — но это капризъ, онъ не отвчаетъ на ея поцалуи, — но его утомили ласки: онъ сейчасъ очнется. Не нужно ни катафалка, ни зажженныхъ свчей, ни омоченныхъ святой водой кипарисовъ, ни усыпанныхъ серебрянными слезами покрововъ. Къ чему вс эти принадлежности мертвецовъ? Филиппъ просто спитъ. И вотъ — ложе покрыто алымъ бархатомъ, надъ нимъ — изъ золотой порчи занавски, цвты во всхъ вазахъ, благовонія во всхъ курильницахъ, свжесть, солнце, а вдали — мелодическіе звуки мандолинъ: пускай милый проснется весело, и разлетятся грзы его долгаго сна!.. Однако, уже пора ему проснуться и подкрпить силы: столъ готовъ. Но ты не шь, милый, а столъ роскошенъ и приготовленъ искусной рукой, твои исхудавшіе пальцы не обнимаютъ золотаго кубка, а въ кубк какъ топазъ играетъ вино Хереса. Нтъ, онъ ни къ чему и не прикасается!
Въ присутствіи мертваго собесдника и помшанной королевы, придворные молчатъ и не смютъ пошевелиться, никто не ршается открыть истину, чтобы не убить королевы.
Столъ убранъ: надо развлечь и развеселить дорогаго супруга, который съ нкотораго времени такъ угрюмъ, холоденъ и молчаливъ. Дрожащіе поэты, замирая отъ страха, декламируютъ стихи этимъ глухимъ ушамъ, блдныя, похолодвшія отъ ужаса танцовщицы рисуются въ граціозныхъ позахъ предъ этими незрячими глазами, и ихъ быстрыя, живыя движенія coставляютъ страшный контрастъ съ неподвижностью окоченвшаго зрителя.
Изумленная непонятнымъ равнодушіемъ Филиппа къ музык и танцамъ, Жанна снаряжаетъ богатый кортежъ и везетъ дорогую мумію по всей Испаніи, перезжая изъ монастыря въ монастырь, ища чудотворныхъ мощей или святаго человка, могущихъ вывести ея супруга изъ долгой летаргіи. Не-уже-ли такая непоколебимая надежда не достигнетъ желаемаго? неуже-ли такая неистощимая любовь не будетъ вознаграждена?— Нтъ, чуда не совершилось. И долго, много лтъ помшанная и трупъ, безуміе и смерть — оставались лицомъ къ лицу. Потерявъ надежду оживить Филиппа, Жанна заключилась съ нимъ въ монастырь, оплакивала его тамъ сорокъ лтъ и умерла семидесяти-трехъ лтъ отъ роду.
Вотъ какова героиня оперы Клапассова, героиня, конечно, въ высшей степени музыкальная, но, судя по ходу пьесы, надо полагать, что композиторъ и авторъ либретто не вполн воспользовались богатствомъ этой личности, одинъ написалъ, какъ разсказываютъ слышавшіе, весьма трескучую, громозвучную музыку, другой сладилъ интригу чисто и гладко, — и больше ничего. Интрига основана на томъ весьма интригующемъ обстоятельств, что супружеская врность и постоянство Жанны равнялись неврности и непостоянству Филиппа. Филиппъ въ отсутствіи, Жанна, томясь ожиданіемъ, готовитъ ему новое доказательство любви своей: она — королева кастильская, онъ — только супругъ королевы, она хочетъ сдлать его соучастникомъ своего престола, совтъ, кастильскихъ чиновъ согласенъ, — дло останавливается только за неимніемъ самого Филиппа. Между-тмъ, онъ въ окрестностяхъ Гренады похищаетъ прекрасную Аиксу, дочь мавра Абу-Гассана, и, преслдуемый ея отцомъ, укрывается съ ней у дона Фадрика, двоюроднаго брата Жанны, который въ тайн питаетъ такую же пламенную и постоянную страсть къ Жанн, какую Жанна питаетъ къ Филиппу. Онъ представляетъ Жанн нашедшагося мужа, а когда Абу-Гассанъ является во дворецъ требовать мести похитителю, то Фадрикъ беретъ вину на себя, потому-что Жанна начинаетъ смутно догадываться о неврности мужа, и Фадрикъ, замчая въ ней нкоторые признаки помшательства, боится, чтобы съ открытіемъ истины она не потеряла послдняго разсудка. Но тутъ-то и есть главный узелъ завязки: обрадовавшаяся Жанна хочетъ, чтобы Фадрикъ женился на любимой имъ Аикс. Фадрикъ пораженъ, Абу-Гассанъ не хочетъ имть зятемъ христіанина, Аикса готова отречься отъ вры, но никакъ въ захочетъ отречься отъ Филиппа, Филиппъ не захочетъ уступить другому Аиксы. Изъ такого столкновенія чувствованій образуется эффектный финалъ акта.
Дале Абу-Гассанъ снова потерялъ дочь. Филиппъ, скрывшій ее у себя, ршается наконецъ во всемъ признаться Жанн и требовать отъ нея взаимной свободы. Ему не удалось исполнить этого жестокаго намренія, потому что Жанна, съ своей стороны, собралась открыть ему приготовленный сюрпризъ — предстоящую ему королевскую корону. Тронутый этимъ открытіемъ, Филиппъ раскаивается, хочетъ любить одну Жанну и — опять исчезаетъ. Вдругъ — Мавры, возбужденные оскорбленнымъ Абу-Гассаномъ, врываются въ Гренаду., чтобы силою освободить Аиксу. Жанна, какъ достойная дочь Изабеллы, беретъ славный мечъ своей матери и съ врными Испанцами отражаетъ мятежниковъ. Потомъ она сходитъ (не знаю за чмъ) въ подземелье дворца и находитъ тамъ Филиппа съ Аиксой, которая сама разсказываетъ ей вс подробности своей любви. Кончено! ударъ довершенъ! Филиппъ показался Жанн мятежникомъ Мавромъ, она поражаетъ его кинжаломъ и бжитъ на верхъ искать мужа. Между-тмъ, трупъ Филиппа перенесенъ, набальзамированъ, одтъ… Здсь-то должно начаться безумное убжденіе Жанны, что Филиппъ живъ и непремнно очнется.
Еще есть новая опера, не столь серьзная, не столь большая, но составляющая едва-ли не гораздо пріятнйшее и боле цнное явленіе. Это — Val d’Apdorre (Андорская Долина), комическая опера въ трехъ актахъ, слова Сен-Жоржа, музыка Галеви (автора ‘Жидовки’). Въ Андорской Долин, маленькой, крошечной республик, лежащей въ Пиринеяхъ, между Франціей и Испаніей, есть пригожій мальчикъ Стефапъ, великій стрлокъ дикихъ козъ, котораго любятъ три женщины: Тереза, богатая испанская фермерка, Жоржетта, довольно миленькая наслдница, и Майская-Роза, молоденькая красавица, происхожденіе которой покрыто мракомъ неизвстности.
Являются вербовщики, бросаютъ жребій, Стефану выпадаетъ черный билетъ: онъ рекрутъ. Майской-Роз очень не хочется разстаться съ стрлкомъ. Чтобъ избавить его отъ рекрутства, она употребляетъ ршительную мру. Въ отсутствіи Терезы, у которой она въ услуженіи, Майская-Роза похищаетъ у хозяйки тысячу пять-сотъ ливровъ, бдняжка надялась пополнить хозяйскую казну, потому-что Жанъ, старикъ-нищій, полу-колдунъ, который принимаетъ участіе въ Майской-Роз, пошелъ, въ городъ для полученія трехъ тысячъ ливровъ, накопленныхъ имъ понемногу въ приданое любимому пріемышу, т. е. ей, Майской-Роз. Къ-несчастію, деньги были отданы въ неврныя руки, Майская-Роза не могла пополнить казны Терезы и — обвинена въ воровств, она не хочетъ оправдываться и склоняетъ голову подъ страшнымъ обвиненіемъ.
Стефанъ выкупленъ и, полагая, что одолженъ свободой Жоржетт, хочетъ на ней жениться, какъ вдругъ, по милости старика-нищаго, все объясняется: Майская-Ррза — дочь Терезы и одного офицера, полъ начальствомъ котораго служилъ Жанъ. Тереза подслушиваетъ эту исторію, которую нищій разсказываетъ Стефану, и торжественно, предъ лицомъ всей публики Андорской-Долины, признаетъ Майскую-Розу своей дочерью. За тмъ все устроивается къ лучшему.
Опера имла полный успхъ, кром легкости и граціозности сюжета, о музык отзываются съ большой похвалой и считаютъ это новое произведеніе Галеви достойнымъ серьзнаго анализа, котораго мы еще пока не видали.
Если уже говорить объ операхъ, то а еще есть одна: Andremo a Parigi, но здсь мы можемъ Только привести слова одного изъ парижскихъ фльетонистовъ, хотя эти слова и отзываются общимъ мстомъ. ‘Конечно, говоритъ онъ, мы не изъ тхъ, которые хотятъ сдлать музыку искусствомъ идеографическимъ,подражательнымъ и точнымъ, музыка, по самой природ,всей, искусство безграничное, разливающееся вдаль какъ волны, она не описываетъ, а возбуждаетъ, не выражаетъ, а напоминаетъ, она будитъ мысль и страсть, но безъ всякаго приложенія, она производитъ только общія мста, любовь,— ненависть, радость, горе, возвышенныя движенія уши — все служитъ ей источникомъ… Удивительная вещь! это искусство, все основанное на наук численныхъ знаковъ, мры и сочетаній, эта звучащая алгебра, если можно такъ выразиться, передаетъ все, что ускользаетъ отъ скульптуры, живописи, поэзіи, гд кончаетъ слово, тамъ начинаетъ музыка. Ея область безконечна, безъименна, она идетъ дальше слова и — она-то, можетъ-быть, была языкомъ предшествовавшаго нашему, не столь матеріальнаго творенія. Посл этого ясно, что музыка безсильна въ подробностяхъ и что творцамъ описательныхъ симфоній не мшало-бы иногда писывать между нотными строками, на пр.: ‘Здсь красная птица пролетаетъ по нелепому лсу’. Иначе, ни какъ не увидишь ни красной ноты, ни зеленой. Одно и то же нжное дуо можетъ служить для всхъ на свт любовниковъ,— имена тутъ ничего не значатъ. Отъ того изъ ‘Voyage Keims’, пьесы, написанной по случаю внчанія Карла X, былъ извлеченъ графъ Ори, а теперь графъ Ори преобразился въ Andremo a Parigi’.
Это передлка, почти вся прежняя партиція вошла въ новую оперу. Что касается до либретто, то оно, отличается только запутанностію до непонятнаго.
Изъ данныхъ въ послднее время на парижскихъ театрахъ пьесъ не музыкальныхъ, прежде всего надо упомянуть о поставленномъ на ‘Thalre de l’Odon’ Макбет, переводъ въ стихахъ Эмиля Дешана (Deschamps). Постановка Макбета во всякомъ случа составляетъ замчательное явленіе и всегда любопытно зицть, каково шла пьеса. На этотъ разъ, говорятъ, исполненіе было удовлетворительно, кром одной сцены, сцены сомнамбулизма лэди Макбетъ, которая вышла безъ всякой иллюзіи, потому-что представлена, при полномъ освщеніи и въ богатомъ костюм, вмсто полу-свта и благо платья.
Въ числ новыхъ пьесъ назовемъ дв:
Старость Ришль, драма въ пяти дйствіяхъ, гг. Фйлье и Бокажа, и Острова Тогю-Богю, водевиль Коньяра.
Старость и Ришль! два слова, которыя, согласитесь, трудно связать вмст! Ришль, жившій восемьдесятъ лтъ, никогда не былъ старъ. Онъ сохранилъ вчную юность какъ дитяамуръ. Въ этомъ-то и состояло все его достоинство, въ этомъ-то и сущность его пороковъ. Теперь, когда этотъ нарумяненный, напудренный и позолоченный версальскій міръ исчезъ, подобное существо трудно себ представить.
Ришль не похожъ на донъ-Хуана, баснословный каталогъ котораго, конечно, не удивлялъ его… Онъ ршился бы убить командора на дуэли, но мысль пригласить къ ужину каменнаго гостя не пришла бы ему въ голову. У него не доставало поэтическаго элемента. Он боле подходитъ къ Ловеласу или графу де-Вальмоку, съ мене холодною, однакожь, злобою. Если ничто не удерживаетъ его на пути удовольствія, то по-крайней-мр онъ не находитъ его въ страданіяхъ другаго: онъ повинуется страсти, но слезы, которыя онъ заставляетъ проливать, досаждаютъ ему, и онъ не понимаетъ, какъ можно дорожить имъ, который ничмъ не дорожитъ: любовное отчаяніе, пріятно затрогивающее его тщеславіе, въ сущности невыносимо для него.
Онъ не ревнивъ, и совершенно понимаетъ непостоянство въ другихъ. Сухость ли души, внутренняя ли скудость, чрезмрная, скука, или неотступный идеалъ — побуждаютъ его къ безпрерывнымъ перемнамъ? Поколніе, съ которымъ онъ жилъ, было совсмъ не мечтательное и меланхолія не была еще изобртена въ то время? Ришль видитъ въ женщин только средство, доказать себ, что онъ можетъ побждать, и каждая побда для него только свидтельство въ ловкости, ум и сметливости: его любовницы — это хоръ, поющій ему похвалы, а для подобнаго гимна нтъ опредленнаго числа хористовъ.
Итакъ, заглавіе: Старость Ришль есть антифраза. Притомъ, Ришль гг. Флье и Бокажа не старъ: это щеголь самый свжій, съ живымъ, взглядомъ, съ твердою поступью, съ быстрыми движеніями, острымъ умомъ. Избави Багъ, встртиться съ подобнымъ старикомъ! Онъ перехватитъ вашу любовницу и выбьетъ шпагу изъ вашей руки.
Вотъ въ нсколькихъ словахъ басня, выдуманная этими господами: молодой человкъ, по имени Рен, о которомъ интересуется герцогъ де-Ришлъ, защитилъ на балу Оперы женщину, съ которой Фронсакъ, не столь вжливый, какъ его отецъ, хотлъ сорвать маску, Флорина, молодая танцовщица, къ которой герцогъ де-Ришль благоволилъ, проситъ его помиловать Рене,— виновнаго въ томъ, Что затялъ ссору съ значительнымъ лицомъ. Къ просьб ея присоединила свою просьбу, и маскарадная незнакомка, тщательно замаскированная, но не мене того узнанная танцовщица: Ришль согласился бы, но Фронсакъ непоколебимъ.
Для примра ей необходимо, чтобъ Pnè, отправился въ Бастилію. Хорошо! говоритъ Ришль: — по для примра не худо и Фронсака отправить туда же. Такого рода убжденіе склоняетъ молодаго человка къ великодушію, и примиреніе улаживается. По кто такая эта незнакомка? Вотъ главная забота, которая начинаетъ всхъ занимать, лишь-только ссора утихла. Ришль бьется объ закладъ, не смотря на свои полныя шестьдесятъ лтъ, узнать ее прежде Рен и Фронсака. Старикъ пустился на поиски и открылъ, что таинственная дама живетъ подл арсенала, на конц пустынной улицы, въ дом, обнесенномъ стною.
Рене и Фронсакъ, чтобъ проникнуть въ эту неприступную цитадель,-ршились принять на себя обязанность носильщиковъ незнакомки, отправлявшейся въ гости къ одному прелату, но когда дверцы порт-шеза открылись, то какъ вы думаете, кто оттуда вышелъ?— Ришль! предоставляемъ вамъ вообразить, Каково было удивленіе двухъ юношей.
Ришль, попавъ однажды въ средину замка, начинаетъ свои дйствія,, уноситъ потихоньку ключи, подкупаетъ стражу, и предается всмъ уловкамъ донъ-Хуана. Онъ обращается къ Мари, воспитанниц незнакомки, и разсказываетъ ей о ранде-ву Рен.
Молодая двушка, пріученная-не сомнваться въ вроломств мужчинъ, дала волю своему ревнивому гнву и составила планъ напасть въ-расплохъ на своего неврнаго, на бал, и тотъ, кого взяла она себ въ провожатые, былъ именно герцогъ де-Ришль.
Рене не такъ виновенъ, какъ кажется: склонность, которая его влечетъ къ незнакомк, не иметъ въ себ ничего преступнаго. Это та сила, которую называли, прежде голосомъ крови. Молодой человкъ — плодъ связи ея съ Ришль, чмъ также объясняется участіе, принимаемое въ немъ герцогомъ. Онъ въ-отношеніи къ прекрасной незнакомк то же, что Джеваро въ-Отношеніи къ Лукреціи Борджіа. Но Рен не знаетъ еще своего отца, и находя Мари у Ритль, завязываетъ съ нимъ ужасную исторію, которая должна кончиться дуэлью,— герцогъ принимаетъ вызовъ, и они дерутся при факелахъ на терасс, нарочно для того приготовленной. Ритль скоро выбилъ изъ рукъ Рене шпагу, замнившую здсь кольцо или ожерелье, посредствомъ которыхъ узнаются при конц пьесъ дти не совсмъ яснаго происхожденія. Незнакомка приходитъ во-время, чтобъ видть Ришль, не весьма, впрочемъ, Сантиментальнаго, обнимающаго Рене. Герцогъ уважалъ Мари и Рене на ней женится. Въ этой комедіи или драм — характеръ ея не довольно опредленъ, — много остроумныхъ подробностей и ловкихъ выходовъ.
Общій смыслъ пьесы, кажется, противорчитъ цли, которую гг. Октавъ Фель и Поль Бокажъ себ задали, они, вроятно, хотли представать Ришль, не смотря на его старость, прекраснй, рзвй, проворнй, остроумнй, храбрй, счастливе молодаго герцога и молодаго мушкетера. А вмсто того, двушка надъ нимъ насмялась, садовникъ поколотилъ его палкой, онъ примиряется съ старинной любовницей, и, добродтельный, какъ пятое дйствіе мелодрамы, третъ носъ сына о стальныя пуговицы своего французскаго кафтана. Тутъ ни въ чемъ не видно побдителя.
Островъ Тогю-Богю, родъ аристофановской пьесы, — даже слишкомъ аристофановской.— Вотъ содержаніе пьесы.
Г. Бадэнг собирается основать икарійскую колонію, и удетъ съ толпой трубочниковъ, игроковъ, Артуровъ безъ работы, непонятыхъ лореток, и съ своею собственной женой, въ обтованную землю. Буря выкидываетъ корабль на берегъ острова Тогю-Богю, гд осуществляются вс грезы утопистовъ.
Коммунизмъ, конечно, въ полномъ цвт на этомъ блаженномъ остров: у кого ничего нтъ, тотъ предлагаетъ вамъ подлиться съ нимъ, у васъ отбираютъ половину шляпы, половину платья, а часто даже и кошелекъ весь цликомъ, словомъ — вс удовольствія коммунизма, министры играютъ на бильярд и портфли ихъ зависятъ отъ карамболи. Г. Бертранъ завладваетъ министерствомъ финансовъ, для котораго какъ-будто нарочно устроены его огромные карманы.
Бадэнг, совсмъ поставленный въ тупикъ въ этомъ смшеніи людей, кричащихъ, суетящихся,— сердится, замтивъ, что жена его весьма живо разговариваетъ съ Артуромъ, — онъ длаетъ ей замчанія, которыя возбуждаютъ всеобщій смхъ. Г-жа Бадэнг, которой нравы Тогю-Богю очень понравились, возмущается и вступаетъ въ подвижную гвардію, составленную изъ полькрокъ, лодочницъ и другихъ хореграфическихъ спеціальностей. Этимъ хорошенькимъ полкомъ командуетъ мамзель Маріонетта, извстная въ ‘Chteau Rouge’, въ ‘Maison d’Or’ и на вершинахъ горы Бреда.
Пока Евфимія учится экзерциціямъ въ двнадцать темповъ, Бадэнг завербовывается таинственнымъ и мрачнымъ существомъ, заговорщикомъ по природ, который замышляетъ погибель Олибріусу, президенту острова. Онъ употребляетъ вс предосторожности заговорщиковъ, желающихъ быть открытыми полиціею, ходитъ закутаннымъ въ плащъ, съ нахлобученной шляпой, и въ черной бархатной маск, какъ-будто во время венеціанскаго карнавала. Онъ является на площади и ходитъ съ своими замаскированными провожатыми, которые кричатъ во все горло: ‘Тише! тише!
Этотъ великій заговорщикъ — ни кто иной, какъ самъ Олибріусъ, достигнувъ высшей власти, онъ не знаетъ, что ему длать, онъ чувствуетъ нужду быть преслдуемымъ, осажденнымъ, заключеннымъ въ, тюрьму и, за неимніемъ лучшаго, хлопочетъ о своемъ низверженіи. Онъ представляетъ свою тираннію въ самыхъ черныхъ краскахъ, прибгаетъ къ памфлетамъ, къ пасквилямъ, къ денежному пособію журналамъ, которые его бранятъ, и хочетъ тогда только утшаться, когда ему позволятъ говорить рчь къ народу съ собственной головой въ рукахъ.
Пьеса оканчивается примиреніемъ мужчинъ съ женщинами, потому-что эти послднія, подъ предлогомъ угнетенія, составили родъ амазонскаго лагеря, куда мужеской полъ допускался только въ должности маркитантовъ.