За океан, Витковский Василий Васильевич, Год: 1901 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 538 минут(ы)

В. ВИТКОВСКІЙ

ЗА ОКЕАНЪ

ПУТЕВЫЯ ЗАПИСКИ

Мы вс учимъ и учимся до самой смерти.
Несчастливъ тотъ, кто вообразить, что ничего
уже не остается ему узнать.
В. Н. Каразинъ.
(Основат. Харьковск. Университета).

ИЗДАНІЕ ВТОРОЕ

СЪ ПРИЛОЖЕНІЕМЪ КАРТЫ

Первое изданіе рекомендовано Ученымъ Комитетомъ Министерства Народнаго Просвщенія для ученическихъ библіотекъ старшаго возраста среднихъ учебныхъ заведеній мужскихъ и женскихъ, учительскихъ институтовъ, а также для библіотекъ учительскихъ семинарій и городскихъ училищъ

С.-ПЕТЕРБУРГЪ
ТИПОГРАФІЯ А. С. СУВОРИНА. ЭРТЕЛЕВЪ ПЕР., Д. 13
1901

ОГЛАВЛЕНІЕ.

I. Отъ С.-Петербурга до Гамбурга

II. Гамбургъ

III. На Рейн

IV. Утрехтъ и Гаага

V. Амстердамъ и Лейденъ

VI. Въ Бельгіи

VII. Лондонъ

VIII. Редхиль

IX. Гринвичъ и Кью

X. Окрестности Лондона

XI. Оксфордъ и Кембриджъ

XII. Эдинбургъ

XIII. Обанъ и его окрестности

XIV. Изъ Обана въ Дублинъ

XV. Парсонстаунъ

XVI. Куинстаунъ

XVII. Въ океан

XVIII. Нью-Іоркъ

XIX. Принстонъ

XX. Нью-Гевенъ

XXI. Вашингтонъ

XXII. Пещера Лурей и Природный мостъ

XXIII. Мамонтова пещера

XXIV. Нашвиль

XXV. Изъ Нашвиля на западъ

XXVI. Въ преріяхъ

XXVII. Геодезическій лагерь

XXVIII. Маниту

XXIX. У Мормоновъ

XXX. Въ пустын

XXXI. Санъ-Франциско

XXXII. Санъ-Хосе и Санта-Крусъ

XXXIII. Ликовская обсерваторія

XXXIV. Пало-Альто

XXXV. Въ Каскадныхъ горахъ

XXXVI. На Зминой рк

XXXVII. Бьютъ

XXXVIII. Іеллостонскій паркъ

XXXIX. Въ Іеллостонскомъ парк

XL. Чикаго

XLI. Ніагара

XLII. Бостонъ

XLIII. Въ Европу

XLIV. Парижъ

XLV. Домой

Указатель

РИСУНКИ.

1. Нидервальдскій національный памятникъ

2. Лондонскій Тоуеръ снаружи

3. Глазный фасадъ Вестминстерскаго аббатства

4. Ворота Гринвичской обсерваторіи

5. Меридіанный кругъ Гринвичской обсерваторіи

6. Хрустальный дворецъ

7. Виндзорскій замокъ

8. Общій видъ Эдинбурга

9. Шетландскіе гвардейцы

10. Фортскій мостъ

11. Обсерваторія Бенъ-Невисъ

12. Башня обсерваторіи зимою

13. Фингалова пещера

14. Телескопъ лорда Росса

15. Пароходъ ‘City of Paris’

16. Столовая на пароход ‘City of Paris’

17. Проспектъ Бродвей въ Нью-Іорк

18. Гостиница ‘Grand Union Hotel’ въ Нью-Іорк

19. Центральный паркъ въ Нью-Іорк

20. Бруклинскій мостъ

21. Памятникъ солдатамъ въ Нью-Гевен

22. Привидніе въ пещер Лурей

23. Коническая бомба

24. Зала гигантовъ

25. Природный мостъ

26. Вагоны американскихъ желзныхъ дорогъ

27. Внутренность спальнаго вагона

28. Плаваніе по рк Эхо

29. Обдъ въ пещер

30. Пробочникъ

31. Египетскій храмъ

32. Вагонъ электрической желзной дороги

33. Геодезическій сигналъ

34. Обсерваторія Пайксъ-Пикъ

35. Ворота Сада боговъ

36. Уравновшенная скала

37. Ущелье Хагермана (Hagerman’s pass)

38. Гора Св. Креста…..

39. Горныя террасы въ Скалистыхъ горахъ

40. Солть-Лэкъ-Сити

41. Купальня на Большомъ Соленомъ озер

42. Индйцы

43. Джемсъ Ликъ (James Lick)

44. Общій видъ Лыковской обсерваторіи съ востока

45. Большой рефракторъ съ 36-ти дюйм. объективомъ

46. Снимокъ Луны

47. Станфордскій университетъ (первоначальный проектъ)

48. Мамонтовы горячіе ключи

49. Гейзеръ Старый Другъ

50. Гейзеръ Гигантесса

51. Храмъ Масоновъ въ Чикаго

52. Спектрогеліографъ Хэля

53. Канадійскій водопадъ

54. Мостъ черезъ рку Ніагару

55. Пещера втровъ и скалы вковъ

56. Обсерваторія на Синемъ Холм

57. Статуя Свободы

ПРЕДИСЛОВІЕ.

Лтомъ 1892 года мн удалось осуществить давнишнее желаніе побывать въ Англіи и въ Соединенныхъ Штатахъ Сверной Америки. Кром простого любопытства, я имлъ и особую цль: лично ознакомиться съ состояніемъ астрономіи и геодезіи въ упомянутыхъ странахъ и повидаться тамъ съ выдающимся представителями этихъ наукъ.

О собранныхъ мною спеціальныхъ свдніяхъ я сдлалъ сообщенія въ Императорскомъ Русскомъ Географическомъ и Русскомъ Астрономическомъ обществахъ, и эти сообщенія напечатаны въ Извстіяхъ названныхъ обществъ (И. И. Р. Г. О. т. XXIX и И. Р. А. О. в. III).

Что же касается ‘путевыхъ записокъ’, которыя я велъ, по обыкновенію, въ теченіе моего четырехмсячнаго путешествія, то я вовсе не имлъ намренія ихъ издавать, полагая, что поздка, подобная моей, представляетъ въ настоящее время самое обыденное явленіе. Но настоянія друзей, которымъ я давалъ читать мои ‘записки’, побудили меня наконецъ, по истеченіи уже двухъ лтъ, напечатать ихъ. Быть можетъ, мои ‘записки’ и въ самомъ дл, какъ увряютъ друзья, не лишена своего рода занимательности не только для астрономовъ и геодезистовъ, но и для тхъ, кто интересуется физическою географіею, и жизнью обитателей посщенныхъ мною странъ.

Августъ, 1894 г.

——

Сочувственная встрча со стороны просвщенныхъ читателей и продолжающійся спросъ на ‘записки’ побуждаютъ меня напечатать второе ихъ изданіе, въ которомъ я исправилъ вс замченныя погршности перваго.

В. Витковскій.

Августъ, 1900 г.

I.
Отъ С.-Петербурга до Гамбурга.

Когда дешь по желзной дорог изъ Петербурга за границу, нельзя миновать Вильны, а кто, подобно мн, попадетъ случайно не на прямой заграничный поздъ, а на такъ называемый варшавскій, тотъ неизбжно долженъ проскучать на виленскомъ воксал нсколько часовъ. Чмъ сидть въ обширной, но неуютной пассажирской комнат, лучше прогуляться по виленскимъ улицамъ, на которыхъ за послднее время можно замтить много перемнъ. Вс польскія и еврейскія вывски замнены нын русскими, но передъ нкоторыми изъ нихъ русскому человку подчасъ приходится призадумываться, напримръ, на Стефановской улиц я прочелъ: ‘Богомольщикъ Гелленъ’. Что такое богомольщикъ? Это оказывается еврей, изготовляющій шишки съ изреченіями изъ талмуда (такъ называемые филактеріи) для привязыванія ихъ ко лбу во время еврейскаго богослуженія. Въ общемъ Вильна городъ весьма приличный и живописный, а деревянные узенькіе тротуары для ходьбы удобне каменныхъ. Особенно красивъ большой каедральный соборъ, передланный изъ костела св. Казимира, въ немъ очень изящный иконостасъ съ высокими розовыми мраморными колоннами и превосходною живописью.

Отъ Вильны мстность становится разнообразне, и передъ Ковною поздъ пробгаетъ длинный туннель (въ 700 саженъ), извстный разными курьезными случаями въ вагонахъ, теперь при възд въ туннель зажигаютъ свчи. У Ковны изъ оконъ вагона можно любоваться горою Наполеона, долиною Мицкевича и другими историческими мстами. Вечеромъ я прибылъ на послднюю русскую пограничную станцію Вержболово, гд отлично поужиналъ и простился съ Россіей. Перездъ отъ Вержболова до первой нмецкой станци Эйдкуненъ совершается еще въ нашихъ русскихъ вагонахъ, причемъ путешественники перезжаютъ границу буквально безпаспортными, потому что вс паспорты отбираются въ Вержболов и возвращаются по принадлежности уже въ Эйдкунен. Государственную границу составляетъ ничтожная рченка, у моста стоятъ: по одну сторону русскій пограничный стражникъ, а по другую — нмецкій караульный.

Воксалъ въ Эйдкунен построенъ по одному плану съ нашимъ въ Вержболов, а порядки здсь уже иные: пассажиры замтно притихли и стали вжливе обращаться съ прислугою. Гд у насъ приказываютъ, тутъ уже просятъ. Большинство набросилось на нмецкое пиво, какъ будто отъ роду его не пробовало. Таможенный досмотръ совершается вжливо, но довольно подробно, хотя и безъ излишнихъ придирокъ. Нмецкіе вагоны оказались не хуже русскихъ: они снабжены умывальниками и прочими удобствами, а кушетки на ночь обратились въ превосходныя постели.

Въ Кенигсбергъ я пріхалъ уже совсмъ ночью, при чемъ поздъ миновалъ нсколько воротъ въ оградахъ внушительныхъ укрпленій съ караулами. Спутниками моими по вагону оказались русскіе нмцы, зло подсмивавшіеся надъ новыми нмецкими порядками и особенно надъ желаніемъ изгнать изъ нмецкаго языка иностранныя слова. ‘Menu’ уже замнено словомъ ‘Speisenfolge’, а по поводу замны билета словомъ ‘Fahrkarte’ вышелъ, говорятъ, прекурьезный случай. Пассажиръ обращается къ служащему на станціи съ вопросомъ: Wo kann ich ein Billet bekommen?— Es giebt jetzt keim Billete, sie werden Fahrkarten genannt.— Schn, wo kann ich eine Fairkarte haben?— Gehen Sie zum Billetschalter {Гд можно получить билетъ?— Теперь нтъ билетовъ, а есть поздныя карточки.— Хорошо, гд же можно получить карточку?— Идите въ билетную кассу.}. Такимъ образомъ, измнивъ названіе билета, забыли измнить названіе билетной кассы. Да еще вопросъ, почему ‘карта’ слово боле нмецкое, чмъ ‘билетъ», и не все ли равно, изъ какого языка заимствовать, если своихъ словъ не хватаетъ. Въ этомъ отношеніи у насъ, въ Россіи, проще, и каждому предоставляется употреблять т слова, которыя ему нравятся: гд простой крестьянинъ говоритъ: ‘это все едино’, тамъ образованный человкъ ‘показываетъ тождественность’, а ‘интеллигентъ’ уже ‘констатируетъ идентичность’…

Передъ Диршау (на Висл) я любовался прекраснымъ желзнодорожнымъ мостомъ, быки котораго построены, какъ извстно, изъ нидеръ-мендигской лавы.

Раю утромъ поздъ миновалъ сильную крпость Кюстринъ и двойной мостъ черезъ рку Одеръ, и въ начал седьмого часа, по особой втк городской желзной дороги, мы прибыли въ самый центръ Берлина, на станцію Фридрихштрасе. Пользуясь льготами проздного билета я ршился провести весь день въ Берлин и хать дальше лишь съ вечернимъ поздомъ. Для храненія ручныхъ вещей тутъ, какъ и везд за границею, на воксалахъ имются особыя отдленія, куда, за ничтожную плату, вещи отдаются подъ квитанцію, это многихъ избавляетъ отъ необходимости останавливаться въ гостиницахъ.

Не имя опредленнаго плана, что именно осматривать, я пошелъ по перюй улиц отъ станціи и черезъ нсколько минутъ вышелъ на главную ‘Unter den Linden’.Это широкій, хотя и не длинный, но весьма изящный проспектъ, обсаженный превосходными липами, уже совершенно зелеными, не смотря на первыя числа мая. Хорошая, ровная мостовыя поливалась изъ большихъ желзныхъ бочекъ, везомыхъ сильными и красивыми лошадьми. Улицы уже были запружены школьниками, торопящимися на утреннія занятія, тутъ начало занятій въ школахъ зимою въ 8, а лтомъ въ 7 часовъ утра. Кром отдльныхъ школьниковъ, длинныя вереницы ихъ тянулись одна въ церковь съ молитвенниками, другая на загородную ботаническую экскурсію съ красивыми зелеными жестянками за спиной. На ‘Unter den Lirden’ стоятъ вс три дворца Берлина: Старый, гд жилъ Вильгельмъ I и гд мн указали то историческое окно, въ которомъ старый императоръ появлялся народу въ дни важныхъ событій, Малый, гд проживалъ Фридрихъ III въ теченіе короткаго своего царствованія, огромный ‘Замокъ’ — резиденція ныншняго императора. Противъ Стараго дворца находится великолпное зданіе Берлинскаго университета со стоящими впереди превосходными мраморными статуями обоихъ Гумбольдтовъ, Александра и Вильгельма.

Пройдя весь проспектъ, я вышелъ на обширную Парижскую площадь, окруженную домами иностранныхъ пословъ, тріумфальной аркой и неизбжною для Берлина гауптвахтою. Отсюда начинается огромный паркъ, называемый Зоологическимъ садомъ, хотя собственно зоологическій садъ занимаетъ лишь небольшую его часть. Невдалек отъ арки, называемой Бранденбургскими воротами среди роскошной зелени старыхъ деревьевъ находится замчательной памятникъ Гёте, изъ безукоризненно-благо мрамора, работы Папера. Памятникъ этотъ воздвигнутъ лишь въ 1880 году и исполнена художественно. Издали лицо старца необыкновенно серьезное и торжественное, вблизи — добродушное и даже улыбающееся. Близъ той же Тріумфальной арки построенъ памятникъ Славы, представяющій довольно неуклюжую колонну, бдно усаженную французскими пушками, но зато надпись по своей краткости хороша: ‘Das danklare Var terland dem siegreichen Heere’ (Благодарное отечество побдоносному воинству). Кругомъ этого памятника имется множество стульевъ и скамеекъ съ прибитыми на нихъ цнами 5 и 10 пфенниговъ, неужели любоваться національнымъ памятникомъ сидя можно только за деньги?

Погулявъ еще по роскошнымъ аллеямъ Зоологическаго сада, я вернулся въ городъ и поторопился въ новый музей, передланный изъ бывшихъ тутъ цейхгауза и арсенала. Этотъ музей стоитъ на площади противъ Замка и представляетъ снаружи огромное, хотя всего двухъэтажное, квадратное зданіе. Середину зданія занимаетъ крытый стекломъ дворъ съ роскошными мраморными лстницами и величественными бронзовыми статуями всхъ прусскихъ королей. Верхній этажъ — сплошная картинная галерея съ огромными полотнами преимущественно батальной живописи. Сюжеты взяты главнымъ образомъ изъ побдоносныхъ для Пруссіи войнъ 1813—14 и 1870—71 гг. У каждой картины въ особой рамк помщена гравюра, представляющая, въ маломъ вид, ту же картину и снабженная подписями именъ противъ всхъ изображенныхъ лицъ, что весьма удобно для справокъ. Не смотря на раннее утро, въ музе было уже довольно много постителей, между которыми бросались въ глаза бдные поселяне, очевидно, пришедшіе издалека восхищаться славою прусскаго оружія. Нижній этажъ съ величественными сводчатыми залами наполненъ собраніями оружія разныхъ временъ, конными статуями рыцарей въ латахъ, образцами военныхъ одеждъ разныхъ эпохъ и т. д. Въ этихъ залахъ устроено множество украшеній въ вид люстръ и канделябровъ изъ эффектнаго сочетанія безчисленнаго множества сабель, кинжаловъ и пистолетовъ. Кром всего этого, нсколько залъ занято моделями городовъ и крпостей, гд въ маломъ вид и съ соблюденіемъ масштаба показаны дома, укрпленія, сады и расположеніе войскъ. На осмотръ всхъ подробностей этого музея нужно было бы пожертвовать нсколько дней, а въ теченіе двухъ часовъ, проведенныхъ мною, можно было сдлать лишь самый бглый обзоръ. Большинство постителей запасается у входа весьма обстоятельнымъ каталогомъ.

Покинувъ музей, я поторопился на воксалъ Ванзее, чтобы прокатиться въ Фриденау, небольшой городокъ въ шести верстахъ отъ Берлина, гд помщается мастерская оптическихъ и механическихъ инструментовъ Бамберга. Городокъ Фриденау очень миленькій и чистенькій, онъ возникъ такъ недавно, что еще и кирка въ немъ только строится. Хозяинъ мастерской встртилъ меня весьма любезно и лично показалъ ее во всхъ подробностяхъ, въ ней изготовляются преимущественно переносные астрономическіе и геодезическіе инструменты, заслужившіе уже весьма почтенную извстность какъ въ Германіи, такъ и у насъ, въ Россіи. Самыя важныя и отвтственныя части инструментовъ исполнялись самимъ хозяиномъ, и я весьма пожаллъ, когда потомъ узналъ, что нсколько недль спустя посл моего посщенія г. Бамбергъ скоропостижно умеръ.

Возвращаясь назадъ изъ Фриденау въ Берлинъ, я попалъ въ вагонъ, наполненный школьниками, сегодня уже вторично дущими въ Берлинъ. Оказывается, что благодаря удобству и дешевизн сообщенія, многіе предпочитаютъ жить въ уединенномъ, спокойномъ Фриденау и ежедневно по разу, а то и по два раза здить въ Берлинъ. Школьники были гимназисты и по моему настоянію показывали свои учебники и тетради, содержимые въ отличномъ порядк. Кром латинскаго и греческаго, они изучаютъ языки французскій и англійскій, нкоторые могли и говорить на этихъ послднихъ языкахъ. Съ русскимъ языкомъ берлинскихъ гимназистовъ не знакомятъ, предоставляя его изученіе однимъ военнымъ. Оцнка познаній длается по пятибалльной систем, но единица считается самымъ лучшимъ, а пять — худшимъ балломъ.

Затмъ я отправился въ Зоологическій садъ, для чего прямо съ воксала перешелъ на имперіалъ вагона конножелзной дороги и попутно наблюдалъ уличную жизнь. Кром конножелзныхъ дорогъ, по Берлину здятъ въ обыкновенныхъ каретахъ-дилижансахъ, но эти послдніе очень искусно пользуются рельсами, проложенными по многимъ улицамъ. Ходъ колесъ такихъ каретъ одинаковъ съ ходомъ вагонныхъ, а чтобы не съзжать съ рельсовъ, кареты имютъ маленькое пятое, ‘ведущее’ колесо, поднимаемое кучеромъ особымъ рычагомъ при всякой встрч съ вагономъ или для перезда съ одной улицы на другую. Простые берлинскіе извозчики не могутъ назваться изящными, они подраздлены на два класса и берутъ за проздъ по такс. Извозчики 2-го класса грязноваты и неопрятны, лошади у нихъ заморены. Попадаются по улицамъ и велосипедисты, не только любители спорта, но и просто разсыльные. Оригинальны дтскія повозки: ихъ возятъ няньки передъ собою, но дти сидятъ въ нихъ лицомъ назадъ.

Берлинскія улицы вообще очень чисты, прекрасно вымощены и украшены приличными постройками, вовсе не напоминающими казармъ, какъ отзываются, или, врне, отзывались, о Берлин нкоторые путешественники. Только набережныя рки Шпре облицованы разноцвтными и далеко не изящными, мелкими известковыми плитами, конечно, тутъ нтъ тхъ неистощимыхъ запасовъ гранита, который у насъ въ Финляндіи какъ бы предназначался для украшенія столицы. Большинство домовъ, особенно по угламъ улицъ, выстроено вновь и представляетъ монументальные и красивые фасады. Попадаются роскошные магазины, и на вывскахъ выхваляются иностранные товары, такъ что пристрастіе ко всему иностранному свойственно, очевидно, не однимъ русскимъ. На многихъ перекресткахъ построены весьма изящныя колонки, гд подъ стеклами помщены метеорологическіе инструменты и ежедневно три раза смняемыя синоптическія карты съ предсказаніями погоды. Говорятъ, колонки эти появились въ Берлин весьма недавно и заведены обществомъ ‘Уранія’, он привлекаютъ множество любопытныхъ.

Зврей въ Зоологическомъ саду не особенно много, но есть нсколько интересныхъ, напримръ, огромный гиппопотамъ, вчно купающійся въ особомъ, довольно глубокомъ бассейн, два моржа, нсколько львовъ, пантеръ и пр. Впрочемъ, публику занимаютъ тутъ, кажется, не столько зври, сколько ресторанъ, кстати сказать, весьма приличный. Здсь оригинальны тарелки и вообще вся посуда, украшенная львиными и тигровыми головками, свирпо взирающими на сидящихъ за столомъ. Въ саду поочередно играютъ два оркестра музыки: гусарскій и желзнодорожнаго полка. Большое украшеніе сада — превосходные цвты.

Какъ ни пріятно было бы посидть въ Зоологическомъ саду подольше, но мн надлежало торопиться на воксалъ, чтобы поспть къ вечернему скорому позду, съ которымъ можно дохать до Гамбурга въ 4 часа. Этотъ скорый поздъ введенъ недавно для удобства гамбургскихъ жителей и главнымъ образомъ для биржевыхъ дльцовъ: они могутъ утромъ выхать въ Берлинъ, устроить здсь вс свои дла и въ тотъ же день къ вечеру вернуться въ Гамбургъ. Скорость этого позда не малая, такъ какъ разстояніе между городами равно 286 километрамъ. Итакъ, захавъ за оставленными вещами, я усплъ явиться на Лертербанхофъ (Lehrterbahnhof) къ 7 часамъ вечера и помчался въ Гамбургъ.

Мстность между Берлиномъ и Гамбургомъ представляетъ такую же равнину, какъ и прочая часть сверной Германіи. Населеніе тутъ не очень густое, но постройки довольно миленькія, каменныя или фахверковыя съ черепичными крышами. За всю дорогу поздъ остановился только одинъ разъ, въ Виттенберг, гд пассажиры съ жадностью накинулись на пиво и бутерброды. Вообще вслдствіе краткости остановокъ на станціяхъ, да и самыхъ перездовъ въ Германіи, тутъ какъ-то не принято увлекаться въ дорог пищею, и пассажиры не столько дятъ, сколько перекусываютъ. Передъ Гамбургомъ, у самаго полотна желзной дороги, находится Фридрихсруэ — мстожительство Бисмарка. Говорятъ, ко времени прогулки эксканцлера по саду, сюда ежедневно стекались любопытные со всхъ концовъ Германіи, но я прозжалъ это священное для нмцевъ мсто въ ночной темнот и, понятно, не видалъ ни дома, ни его теперь уже умершаго хозяина.

Хотя погода стояла отличная, но единственный сопутникъ по вагону уврялъ меня, что въ Гамбург будетъ дождь, и дйствительно, какъ только издали показались огни нкогда свободнаго города, въ оконныя стекла забарабанилъ дождь. Такимъ образомъ Гамбургъ на первыхъ же порахъ поддержалъ свою славу дождливаго города. Зато на воксал не было иныхъ экипажей, кром каретъ и крытыхъ колясокъ, и черезъ нсколько минутъ я уже добрался до приличной и недорогой гостиницы Штрейтсъ-отель (Streit’s Hotel), расположенной на берегу озера Альстера, составляющаго красу города. Это одна изъ стариннйшихъ гостиницъ въ Гамбург. Особенно понравилась мн роскошная старинная мебель въ нумерахъ, при чемъ въ каждомъ имлось бюро, служащее прозжающему и комодомъ и письменнымъ столомъ.

II.
Гамбургъ.

На друтое утро я былъ восхищенъ видомъ изъ оконъ на озеро Альстеръ, составляющее середину Гамбурга и лучшее его украшеніе. Озеро окаймлено бульварами и садами, съ утра до поздняго вечера, по всмъ направленіямъ, разскается оно множествомъ маленькихъ пароходовъ, поддерживающихъ сообщеніе между пристанями на берегахъ. Видъ весьма своеобразный и, по увренію туземцевъ, единственный въ Германіи.

Первою моей заботой, посл утренняго кофе, было разыскать извстную механическую мастерскую Репсольда, въ которой изготовляются большіе астрономическіе инструменты, лучшіе въ мір. Къ стыду гамбурскихъ жителей, мн не могли указать точнаго адреса этой мастерской: знаютъ о Репсольд-пивовар, Репсольд-шерстяномъ торговц, но о Репсольд-механик не слыхали. Репсольда, котораго знаютъ вс астрономы всхъ пяти частей свта, не знаютъ сами гамбуржцы! Къ счастью, въ гостиниц оказалась справочная книга — родъ адресъ-календаря, и тамъ я нашелъ, что мастерская Репсольда, помщается на улиц Мительвегъ (Mittelweg). Однако, разыскавъ эту улицу, я не нашелъ еще Репсольда и узналъ лишь, что въ Гамбург существуютъ дв Mittelweg, пришлось хать на другую. Впрочемъ, эти розыски позволили мн осмотрть попутно большую часть города, и я могъ убдиться, что Гамбургъ одинъ изъ красивйшихъ городовъ Германіи. Въ немъ множество домовъ милліонеровъ, дома эти изящной постройки и, по большей части, съ хорошенькими садиками и разными затями. Къ наружнымъ особенностямъ города можно отнести своеобразные вагоны конножелзныхъ дорогъ: они двухъэтажные съ крытыми имперіалами для защиты отъ непогоды. Такимъ образомъ установившееся мнніе о господств тутъ дождей справедливо, но сегодня, на мое счастье, стояла превосходная погода.

Наконецъ мастерская Репсольда была найдена, и я немедленно приступилъ къ осмотру этого замчательнаго учрежденія, основаннаго еще ддомъ настоящихъ хозяевъ, въ 1799 году.

Прежде всего я былъ введенъ въ небольшую комнату, гд помщается длительная машина и откуда вышли т превосходные лимбы (раздленные круги), которыми опредляется положеніе небесныхъ свтилъ во всхъ лучшихъ обсерваторіяхъ. Всякій видалъ круги, раздленные на градусы и даже минуты, но не всякій знаетъ, какъ трудно нарзать дленія съ требуемой точностью. Главная часть длительной машины — образцовый кругъ, раздленный черезъ 2′, и особый механизмъ, снабженный рзцомъ съ алмазомъ, помощью котораго черточки образцоваго круга копируются на вновь изготовляемый. Черточки нарзаются на тонкой серебряной кольцеобразной полоск, впаянной въ мдный кругъ. Такъ какъ кругъ, дленный черезъ 2′, иметъ 10.800 черточекъ, то, положивъ на нарзку каждой черточки, въ среднемъ, одну лишь минуту, вс 10.800 черточекъ можно сдлать только по истеченіи 180 рабочихъ часовъ, или, полагая въ сутки 10 рабочихъ часовъ, такой трудъ потребуетъ 18 сутокъ. Если же въ продолженіе работы случится перерывъ, задержка, то на нарзку круга пойдетъ гораздо больше времени. Чтобы новый кругъ былъ такъ же вренъ, какъ образцовый, необходимо, чтобъ оба круга во все время работы отнюдь не измняли своего взаимнаго положенія, а можно ли ручаться, что отъ перемнъ температуры или какихъ-либо другихъ обстоятельствъ это положеніе не измнится? Малйшая же перемна во взаимномъ положеніи обоихъ круговъ будетъ имть то слдствіе, что промежутокъ между послднею черточкой и самою первой на новомъ круг будетъ или больше, или меньше остальныхъ, и тогда весь кругъ никуда не годенъ, надо счистить вс черточки и начинать работу съ начала. Конечно, механикъ принимаетъ вс мры противъ разныхъ случайностей: температура поддерживается постоянною, длительная машина, вмст съ придланнымъ къ ней нарзаемымъ кругомъ, находится подъ стекляннымъ колпакомъ, защищающимъ ее отъ теплоты самого механика, и т. п., но можетъ, напримръ, сломаться алмазъ, коимъ нарзываются черточки. Новый алмазъ немыслимо вставить какъ разъ такимъ же образомъ, какъ стоялъ старый, а отъ этого нарушится взаимное положеніе рзца и того микроскопа, подъ который подводится черта образцоваго круга. Опять надо начинать все сызнова. Вникнувъ во вс подробности, не станешь удивляться, что хорошо раздленный кругъ стоитъ тысячи германскихъ марокъ.

Помимо искусства копировки черточекъ, Репсольды владютъ и лучшимъ въ мір образцовымъ кругомъ. Послдній долженъ быть копіей какого-нибудь другого круга, но копировать приходилось, очевидно, съ круга мене совершеннаго. На первомъ круг, сдланномъ ддомъ ныншнихъ Репсольдовъ, вс промежутки между черточками были тщательно изслдованы помощью микрометровъ, и ихъ ошибки приняты въ разсчетъ при изготовленіи второго образцоваго круга. Этотъ, въ свою очередь, былъ тоже изслдованъ, и съ него снята слдующая исправленная копія и такъ дале, пока не явился ныншній образцовый кругъ. Вотъ почему астрономы шутя говорятъ, что ни одинъ механикъ не можетъ сдлать хорошую длительную машину, таковую можетъ сдлать только сынъ или даже внукъ механика.

Кром черточекъ, на томъ же лимб слдуетъ награвировать цифры для отсчетовъ градусовъ и минутъ. Когда отсчеты длаются помощью микроскоповъ и, слдовательно, когда видно лишь небольшое число близлежащихъ черточекъ, необходимо, чтобы цифры были поставлены противъ каждаго полнаго градуса. Обыкновенно цифры эти просто гравируются отъ руки, но подъ микроскопомъ он кажутся безобразными, да притомъ гравировать отъ руки весьма мелкія цифры чрезвычайно трудно. Репсольды изобрли особый приборъ, которымъ цифры нарзываются механически — очень мелко, однообразно и красиво. Приборъ состоитъ изъ длиннаго рычага, точка вращенія котораго находится очень близко къ изготовляемому новому кругу. Конецъ длиннаго плеча рычага водится по шаблонамъ съ готовыми цифрами, а конецъ короткаго, со вставленнымъ туда алмазомъ, ржетъ т же цифры въ уменьшенномъ вид на круг, противъ соотвтствующей черточки.

Здсь не мсто описывать разныя другія оригинальныя приспособленія, изобртенныя самими Репсольдами или только примняемыя въ ихъ мастерской, но нельзя пройти молчаніемъ одного нововведенія для освщенія нитей въ окуляр зрительной трубы. Такъ какъ при наведеніи трубы на опредленную точку требуется поставить ее точно между близкими параллельными нитями окулярной стки, то нити эти должны быть видимы. Во время ночныхъ наблюденій нити освщаются лампочкою сбоку трубы, такъ что все поле зрнія представляется свтлымъ, а нити черными, но слабыя звзды и кометы нельзя различить на свтломъ фон, и потому въ новйшихъ инструментахъ стараются устроить такое освщеніе, чтобы на темномъ фон видны были свтлыя нити. Въ послднее время Репсольдамъ удалось устроить внутри окулярной трубочки цлую систему небольшихъ узенькихъ зеркалъ, помощью которыхъ одна маленькая лампочка освщаетъ, и притомъ весьма равномрно, вс нити, оставляя поле зрнія совершенно темнымъ. Смотря по надобности, можно еще измнять силу освщенія нитей, такъ что такимъ окуляромъ можно весьма точно и удобно наблюдать самыя слабыя звзды, кометы и т. п.

Весьма остроумное изобртеніе сдлано Репсольдами еще для увеличенія точности наблюденія прохожденій звздъ въ пассажномъ инструмент. Обыкновенно эти наблюденія заключаются или въ непосредственной оцнк времени прохожденія помощью зрнія и слуха, или же въ замыканіи гальваническаго тока въ моменты прохожденія свтила черезъ каждую нить, посл чего времена прохожденій отсчитываются на хронограф, на которомъ рядомъ со знаками, сдланными вслдствіе замыканія тока самимъ наблюдателемъ, отмчаются (тоже помощью гальваническаго тока) секунды астрономическихъ часовъ. Такія наблюденія, какъ извстно, подвержены такъ называемымъ личнымъ ошибкамъ, исключеніе которыхъ составляетъ весьма трудную и почти неразршимую практическую задачу. Въ новомъ микрометр Репсольдовъ наблюдатель вращеніемъ винта удерживаетъ изображеніе свтила, во все время его прохожденія, между подвижными нитями, при чемъ въ теченіе каждаго оборота винта гальваническій токъ механически замыкается нсколько разъ, оставляя слды на лент хронографа. Вмсто небольшого числа моментовъ прохожденій черезъ нсколько неподвижныхъ нитей, новое приспособленіе даетъ возможность получить большое число отсчетовъ, которые притомъ, какъ показалъ уже опытъ, свободны отъ вліянія личныхъ ошибокъ. Здсь даже одно прохожденіе звзды даетъ результатъ большей точности, чмъ цлый рядъ прохожденій, наблюдаемыхъ прежними пріемами.

Распростившись съ любезными Репсольдами, я поспшилъ въ Гамбургскую морскую обсерваторію, Seewarte, куда имлъ рекомендательное письмо къ директору, знаменитому Неймайеру. Обсерваторія представляетъ огромное четыреугольное зданіе на вершин красиваго холма надъ самой Эльбой. Отсюда прелестный видъ на рку и окружающую равнину. Въ центральномъ зал обсерваторіи особенно интересенъ гигантскій глицериновый барометръ, трубка котораго иметъ боле пяти саженъ высоты и 1 ¹/₂ дюйма въ діаметр. Конечно, этотъ барометръ не можетъ служить для точныхъ измреній, но онъ весьма наглядно позволяетъ замчать малйшія перемны въ давленіи атмосферы. Вершина столба подкрашеннаго глицерина видна чуть не съ каждаго мста на галереяхъ центральной залы.

Гамбургская морская обсерваторія получаетъ телеграфныя метеорологическія извстія со всхъ концовъ міра и ежедневно по два раза издаетъ синоптическія карты, тутъ же печатаемыя въ количеств 2.000 экземпляровъ, для разсылки во вс уголки Германіи. Отдломъ синоптическихъ картъ завдуетъ г. Кеппенъ, служившій ране въ С.-Петербург, въ нашей Главной физической обсерваторіи и отлично говорящій по-русски. Не смотря на переселеніе въ Гамбургъ, онъ не забываетъ русскаго языка, такъ какъ, по его словамъ, принужденъ слдить за русскою научной литературой. Въ подвальномъ этаж обсерваторіи помщается огромная коллекція моделей лодокъ и судовъ германскаго флота.

Осмотръ морской обсерваторіи произвелъ на меня самое пріятное впечатлніе, но любезность ея директора пошла гораздо дальше. Онъ похалъ вмст со мною обдать, а потомъ водилъ по городу и показывалъ вс его достопримчательности. Мы осмотрли памятники Лессингу, Шиллеру и гамбуржцамъ, павшимъ въ войну 1870—71 гг., затмъ высокую колокольню Св. Михаила, въ которой Бенценбергеръ производилъ свои знаменитыя наблюденія надъ уклоненіемъ падающихъ тлъ къ востоку и которая составляетъ конечный пунктъ тріангуляціи безсмертнаго Гаусса, и пр. Къ вечеру мы незамтно очутились у зданія академической гимназіи, передъ которой имется красивый памятникъ Бугенгагену, введшему реформаціи въ Гамбург и основавшему названную гимназію. Войдя во внутрь, мы прошли въ одну изъ аудиторій, гд на сегодня было назначено засданіе мстнаго метеорологическаго общества. Я былъ представленъ всмъ присутствующимъ и съ большимъ удовольствіемъ прослушалъ сообщеніе профессора Книппинга о климат Японіи, въ которой докладчикъ прожилъ около 20 лтъ. Присутствуя на засданіи ученаго общества, я былъ пріятно удивленъ, что тутъ не курятъ и не гремятъ посудою, подавая чай, какъ въ нашихъ русскихъ ученыхъ обществахъ.

Посл засданія г. Пеймайеръ показалъ мн еще нсколько замчательныхъ зданій въ Гамбург, изъ которыхъ стоитъ упомянуть о зданіи биржи, гд, кром огромной центральной залы, вмщающей до 8.000 человкъ, имется читальня и многія другія удобства. Въ читальн получаются газеты со всхъ концовъ свта и выставляются телеграммы, непрерывно поступающія на тутъ же находящуюся телеграфную станцію. Биржевой домъ открытъ и днемъ и ночью.

Было уже за полночь, когда мы наконецъ разстались, и я сохраню навсегда самое отрадное воспоминаніе о добрйшемъ старомъ профессор, давшемъ мн возможность увидть въ Гамбург гораздо боле, чмъ это было бы въ силахъ обыкновеннаго туриста.

III.
На Рейн.

Покидая Гамбургъ, я слъ въ скорый, такъ называемый парижскій поздъ, но взялъ билетъ только до Кёльна. Спутниками моими по купэ оказались два солидныхъ нмца, спшившихъ на създъ мануфактуристовъ въ Мюнстер. Они разсказали мн не мало интересныхъ подробностей о гамбургской жизни и особенно о страшномъ пожар, истребившемъ боле половины города въ 1842 году. Вотъ почему въ центральной части Гамбурга осталось такъ мало старинныхъ зданій. Прохавъ цлыхъ три большихъ моста черезъ Эльбу и ея рукава, мы покатили по такъ называемой Хейде (Heide), т. е. безлсной гановерской равнин, покрытой верескомъ, только изрдка попадались небольшія деревеньки, съ довольно печальными домиками, крытыми черепицею. Посл Мюнстера окрестности приняли другой, боле оживленный видъ, тутъ начинается самая промышленная часть Вестфаліи и расположены извстные заводы Круппа, у мстечка Эссенъ. По поводу этого мстечка у нмцевъ сложился даже слдующій непереводимый каламбуръ: Welcher Unterschied ist ‘zwischen Essen und Trinken?— Von Essen bekommt man die Kanonen, und von Trinken eine rothe Nase.

Прохавъ Дюссельдорфъ съ его знаменитымъ политехническимъ институтомъ и посл краткой остановки въ Дейтц, довольно сильной крпости, мы перескли наконецъ Рейнъ по великолпному мосту съ красивыми и затйливыми башенками на каждомъ усто. Посл предыдущихъ мелкихъ и узкихъ германскихъ ркъ, видъ Рейна привелъ меня въ такой восторгъ, что, по совту сосдей по вагону, я ршился измнить мой маршрутъ, потерять лишній день, но зато прокатиться вверхъ по рк и осмотрть хоть небольшую ея часть, напримръ, до Бингена, противъ котораго построенъ памятникъ войны 1870—71 гг. Съ моста черезъ Рейнъ можно любоваться уже общимъ видомъ Кёльна и особенно величественною двойною колокольней его собора. Я остановился въ отличной гостиниц Дишъ (Hotel Disch) съ разными удобствами и электрическимъ освщеніемъ. Въ каждомъ нумеръ имются дв электрическія лампочки: въ середин потолка, для освщенія всей комнаты, и у кровати, для любителей чтенія передъ сномъ.

На другое утро, вставши пораньше, я тотчасъ, тутъ же въ гостиниц, запасся билетомъ и покатилъ по правому берегу Рейна, разсчитывая вернуться назадъ на пароход. Единственнымъ спутникомъ моимъ по вагону оказался молодой американецъ, спеціально изучавшій Германію въ географическомъ и историческомъ отношеніяхъ и вооруженный цлою сумкой разныхъ путеводителей и справочныхъ книгъ. Онъ заявилъ, что еще ближе Рюдесгейма, первоначальной цли моей поздки, есть мсто достойное осмотра, именно извстное Семигорье (Siebengebirge) со скалой дракона ‘Drachenfels’, восптою Байрономъ. Мы вмст вышли на небольшой станціи Kнигсвинтеръ (Knigswinter) и по зубчатой желзной дорог поднялись на вершину скалы. Она окружена живописными, когда-то вулканическими горами, которыя сплошь покрыты виноградниками. На самой вершин трахитовой скалы лежатъ развалины стариннаго замка и при нихъ небольшой ресторанъ для освженія туристовъ. Должно отдать справедливость нмецкимъ проводникамъ: они весьма добросовстно объясняютъ окрестности и называютъ правильно вс видимыя горы, деревни и пр. Надо помнить, что такія объясненія имъ приходится повторять по многу разъ въ день. Кром Drachenfels, скалы, на которой Зигфридъ убилъ чудовищнаго дракона, сторожившаго сокровища Нибелунговъ, Семигорье составляютъ еще слдующія шесть вершинъ: Petersherg, Wolkenburg, lberg, Lwenburg, Lohrberg и Nonnenstromberg, вс эти горы занимаютъ пространство всего въ нсколько квадратныхъ верстъ, но, кром природныхъ достопримчательностей, тутъ много и историческихъ памятниковъ еще средневковой старины. Американецъ отправился пшкомъ изучать вс подробности, я же спустился обратно и на слдующемъ позд похалъ дальше.

Видъ обоихъ береговъ Рейна, даже изъ окна мчащагося позда, поистин восхитительный, то здсь, то тамъ мелькаютъ развалины замковъ, разрушенныхъ еще войсками Наполеона І-го. Вотъ гд причины особой ненависти германцевъ къ французамъ, страшной любви къ Рейну и желанія воздвигнуть именно тутъ свой національный памятникъ. Побывавши на Рейн, убждаешься, что это германская рка. Отъ Кобленца пошло уже настоящее ущелье, это самое узкое и вмст съ тмъ самое глубокое мсто Рейна. Провести тутъ желзную дорогу было не легко, проложено много туннелей, изъ которыхъ одинъ сквозь знаменитую скалу Лорелей, при одномъ вид которой нмцы плачутъ отъ восторга. Лорелей, или Скала Скорби, представляетъ большой выступъ шиферу изборожденный рукою времени, здсь суда нердко разбивались, а лодочники, поглощаемые волнами, испускали предсмертные крики, повторяемые по 15 разъ насмшливымъ эхо. Таково происхожденіе легенды, которую чудные стихи Гейне сохранять навсегда въ памяти людей. На мое счастіе, новыми спутниками по купэ оказались голландцы, молодые супруги, совершающіе свою свадебную поздку. Мужъ еще до свадьбы основательно изучилъ Бедекера и толково объяснялъ мн и своей жен вс подробности прозжаемыхъ мстъ. На противоположномъ, лвомъ берегу Рейна тянется плоскогоріе Эйфель, замчательное своими многочисленными вулканами, которые въ отдаленную геологическую эпоху провалились сквозь пласты сланцевъ, известняковъ и песчаниковъ. Теперь тутъ имются лишь такъ называемыя маары.

Прибывъ въ Рюдесгеймъ, мы втроемъ прямо изъ вагона перешли на зубчатую желзную дорогу и стали подниматься на вершины Нидервальда. Виды сверху дйствительно поразительны и, говорятъ, лучшіе въ Германіи. Подъ ногами красивый изгибъ Рейна со многими островками, на одномъ изъ которыхъ — развалины Мышиной башни, гд былъ съденъ мышами легендарный бингенскій епископъ. Вдали видны Обервальдъ, Хунсрюкъ и пр. Кром того, здсь нмцы впервые перешли черезъ Рейнъ въ 1870 г., и здсь же новый германскій императоръ Вильгельмъ I впервые вновь увидалъ Рейнъ при возвращеніи съ побдоносной войны.

0x01 graphic

На самомъ лучшемъ мст, на вершин небольшого холмика и безъ того высокаго берега, воздвигнутъ національный памятникъ, увнчанный колоссальною статуей Германіи. Эта статуя отлита изъ бронзы, иметъ боле шести саженъ высоты и одною рукой опирается на мечъ, а другою, поднятой вверхъ, держитъ германскую императорскую корону. Подъ статуей укрплена бронзовая доска, на которой огромными буквами начертано:

Zum Andenken an die einmthige siegreiche Erhebung des deutschen Volks und die Wiederaufrichtung des deutschen Reichs 1870—71 (въ память единодушнаго побдоноснаго воспрянутія германскихъ народовъ и возстановленія Германской имперіи, 1870—71 гг.).

Ниже на расширяющейся части пьедестала помщены: желзный крестъ, огромный орелъ и гербы всхъ нмецкихъ государствъ, а подъ ними рельефныя бронзовыя доски. На передней представлены главныя дйствующія лица войны 1870—71 гг., а именно: въ середин Императоръ Вильгельмъ верхомъ, въ походной форм и съ желзнымъ на груди крестомъ, полученнымъ еще въ 1813 году. Около императора стоятъ: Бисмаркъ въ кирасирской форм и со сверткомъ пергамента, на которомъ начертано объявленіе войны, затмъ Мольтке съ картою въ рук, дале слдуютъ фигуры всхъ тогдашнихъ королей и герцоговъ Германіи съ группирующимися около нихъ полководцами и генералами. На заднемъ план выдляются представители простыхъ солдатъ: прусскій артиллеристъ при пушк, гессенскій егерь, піонеръ, баденскій драгунъ верхомъ, пхотинцы, гусары, уланы и даже цлый понтонный паркъ. Подъ этой доской въ гранит выбить текстъ извстной псни ‘Die Wacht am Rhein’. По бокамъ стоятъ дв изящныя фигуры ‘войны’ и ‘мира’.

На боковыхъ доскахъ пьедестала представлены весьма трогательныя сцены: слва — разлуки, а справа — свиданія посл войны. На лвой доск изображены: сынъ въ форм баварскаго кавалериста, прощающійся съ родителями и семьею, младшій брать представленъ такимъ, какъ будто онъ просить отца отпустить его вмст со старшимъ. Фигуры и выраженіе лицъ производятъ впечатлніе, трогательно даже выраженіе собаки, чувствующей начало долгой разлуки. Въ середин прусскій пхотинецъ — женихъ прощается съ невстой, она склонила голову на его плечо и рыдаетъ. На этой же доск изображенъ еще ландверистъ, забранный въ моряки: тутъ отецъ прощается съ женою и дтьми. Такимъ образомъ, на этой доск въ трехъ отдльныхъ группахъ изображены сцены разлуки сына, жениха и отца. Соотвтственно этому, на другой боковой доск представлены сцены свиданія посл возвращенія изъ похода. Родители восторгаются, глядя на своего сына, украшеннаго орденами и возмужавшаго въ теченіе тяжелой боевой службы, кругомъ — дти прыгаютъ отъ радости, женихъ обнимаетъ свою невсту и смотритъ на небо, оба плачутъ отъ избытка чувствъ, наконецъ, и ландверисту удалось благополучно отслужить и возвратиться въ свою семью. У основанія памятника изображены аллегорическія фигуры старика Рейна и молодого Мозеля. Он выражаютъ послдствія войны: старый Рейнъ передаетъ сторожевой рогъ молодому Мозелю, самъ онъ уже утомился такъ долго оберегать границу Германіи.

Общую мысль и мсто постановки памятника нельзя не назвать удачными. Это дйствительно монументъ для памяти павшимъ, въ награду живущимъ и въ назиданіе потомству. Памятникъ заложенъ 16 сентября 1877 г. и открыть 28 сентября 1883 г. въ присутствіи императора, королей, князей, герцоговъ и представителей всей Германіи. Нын памятникъ служитъ священнымъ мстомъ для ободренныхъ удачами войны нмцевъ. Не только праздные путешественники, но даже крестьяне и разные бдняки стекаются сюда ежедневно сотнями. Я спросилъ одного босоногаго мальчика и узналъ, что онъ поступаетъ работникомъ въ Гейдельбергъ изъ одной дальней деревни, хотя и не по пути, однако онъ счелъ своей обязанностью первый выходъ изъ родительскаго дома сдлать къ національному памятнику.

Вблизи, въ рощ выстроенъ домикъ, въ которомъ живетъ какая-то глухая старушка, продающая виды, описанія и модели памятника. Вроятно, чтобы не подрывать ея торговли, тутъ же, на дерев, прибита доска съ лаконическою надписью: Die photographische Aufnahme des National-Dentanals ist verboten (фотографированіе національнаго памятника воспрещается).

Кругомъ — весьма живописный и обширный лсъ съ разными затйливыми постройками: обелискомъ, искусственными развалинами, подземнымъ ходомъ и т. п. Погода стояла чудная, воздухъ ароматическій, молодые голландцы восхищались всми нмецкими выдумками, какъ дти… Только по прошествіи нсколькихъ часовъ я распрощался съ моими случайными спутниками и спустился по зубчатой дорог внизъ, прямо къ пароходной пристани. Тутъ оказалось, что обратный пароходъ давно ушелъ, и единственнымъ средствомъ сегодня же добраться до Кёльна оставалось переплыть на другую сторону Рейна и возвращаться по лвому берегу, гд тоже имется желзная дорога. Между Рюдесгеймомъ и противолежащимъ городкомъ Бингеномъ существуетъ особое пароходное сообщеніе каждые два часа (среди лта — чаще), но я и тутъ опоздалъ, такъ что былъ принужденъ или ждать около двухъ часовъ, или искать лодочника. Въ это время какая-то лодка только-что отчалила отъ берега, я сталъ звать, и лодочникъ вернулся, но пассажиры въ лодк были недовольны потерей времени, и мн удалось ихъ успокоить только общаніемъ заплатить за перевозъ всхъ насъ.

Пообдавъ въ Бинген, въ прелестномъ ресторан на самомъ берегу Рейна, я немедленно слъ въ поздъ и черезъ Кобленцъ и Боннъ благополучно вернулся въ Кёльнъ, но тутъ, уже ночью, случилось со мною довольно непріятное приключеніе. Зная, что гостиница находится недалеко отъ воксала, и надясь на память, я пошелъ пшкомъ, не смотря на моросившій мелкій дождикъ. Однако вскор пришлось убдиться, что я сбился съ пути и попалъ въ такіе кварталы Кёльна, гд улицы оказались пустынными и слабо освщенными, дождь между тмъ усилился. Весьма рдко попадавшіеся мн прохожіе, къ которымъ я обращался съ вопросомъ, какъ пройти въ Disch Hotel, отзывались незнаніемъ, а улицы я и самъ не могъ назвать. Только на другой уже день я узналъ, что нужно было спрашивать не Disch Hotel, а Hotel Disch, таковы странности нмецкой рчи. Блуждая по узкимъ и кривымъ закоулкамъ и промокши буквально до послдней нитки, я наконецъ повстрчалъ почтальона, который оказался понятливымъ, объяснилъ мн дорогу, но заявилъ, что идти довольно далеко. Боясь вновь заблудиться, я началъ уговаривать почтальона проводить меня до гостиницы и общалъ его вознаградить, но тотъ, вроятно, не довряя, сталъ отговариваться спшнымъ дломъ и хотлъ уже бжать отъ меня. Опасаясь за себя, я стиснулъ плечи почтальона и объявилъ, что не выпущу его, пока онъ не приведетъ меня къ гостиниц. Сперва почтальонъ сопротивлялся, но потомъ смирился, и мы черезъ полчаса благополучно добрались до мста, посл чего я съ удовольствіемъ расположился спать, крайне измученный продолжительнымъ путешествіемъ съ ранняго утра до поздней ночи.

Слдующій день я ршился посвятить исключительно осмотру Кёльна и началъ со знаменитаго собора, или, какъ его тутъ называютъ, Dom’а. Этотъ соборъ строился чрезвычайно долго, съ 1248 по 1880 г., и представляетъ очень красивое чисто готическое зданіе съ двумя прозрачными, ажурными колокольнями, высотою по 157 метровъ. Внутренность собора величественная, но нсколько мрачная, благодаря цвтнымъ стекламъ въ узкихъ окнахъ, покрытымъ живописью, и темнот стнъ, сложенныхъ изъ трахитовыхъ плитъ, добытыхъ изъ каменоломенъ Семигорья. Довольно странно, что доступъ наверхъ для осмотра производится по билетамъ, за опредленную плату. Въ нижней части колокольни имются колокола, изъ которыхъ главный, весьма внушительныхъ размровъ, вситъ 27,000 килограммовъ, онъ приводится въ колебаніе 28-ю человками, что объясняется тмъ, что здсь вращается весь колоколъ, а не одинъ языкъ, какъ въ православныхъ храмахъ. Проводникъ уврялъ, что въ составъ этого колокола вошла мдь отъ 22 пушекъ изъ числа отбитыхъ пруссаками у французовъ въ послднюю войну. Подымаясь дале наверхъ, я обратилъ вниманіе, что спирали лстницы вьются поочередно, то въ одномъ, то въ противоположномъ направленіяхъ, такъ что, не смотря на продолжительность подъема, не чувствуешь головокруженія. Всего снизу до площадки у того мста, которое служить конечною цлью подъема публики и отъ котораго начинается ажурная пирамида колокольни, я насчиталъ 436 ступеней. На этой площадк, въ особой ниш, стоитъ машинка, изъ которой на монету въ 10 пфенниговъ желающій можетъ получить флакончикъ съ одеколономъ!

Посл собора, я со случайнымъ знакомымъ, встрченнымъ на колокольн, отправился осмотрть извстную въ Германіи фабрику шоколада и конфекть Штольверка. Контора фабрики представляетъ громадную и весьма изящную залу съ безчисленными столиками, за которыми занимаются служащіе. По стнамъ, между затйливыми орнаментами, красивыми готическими буквами начертаны назидательныя изреченія для служащихъ и рабочихъ. Нкоторыя, боле любопытныя, я записалъ:

Probieren geht ber studieren.

Ordnung hilft haushalten.

Ohn’ Fleiss — kein Preis.

Erst waege, dann wage.

Wer ist Lehrling?— Jedermann.

Wer ist Geselle?— Wer was kann.

Wer ist Meister?— Wer was ersann.

(Сдлать важне, чмъ изучить.— Порядокъ помогаетъ хозяйству.— Безъ прилежанія — работникъ не иметъ цны.— Сперва взвсь, а потомъ дйствуй.— Кто ученикъ?— Каждый.— Кто подмастерье?— Кто что-нибудь уметъ.— Кто мастеръ?— Кто что-нибудь изобрлъ).

Получивъ въ проводники смышленаго рабочаго, мы пустились по безчисленнымъ лабиринтамъ залъ и коридоровъ. Видли, какъ орхи какао перемалываются въ порошокъ, перетираются съ сахаромъ, высушиваются и наконецъ превращаются въ шоколадную массу, которая формуется въ плитки. Чтобы масса плотно заполняла формы, послднія расположены на особомъ станк, приводимомъ въ безпрерывное сотрясеніе. Въ каждую форму работникъ бросаетъ опытной рукою комокъ шоколадной массы, и отъ сотрясеній масса эта скоро заполняетъ вс изгибы и фигуры формы. Интересны также станки, на которыхъ приготовляются изъ леденца фигурки жучковъ, бабочекъ, солдатиковъ и т. п. На стальномъ цилиндр и соотвтствующей ему платформ сдланы углубленныя фигурки. Работница кладетъ на платформу пластъ мягкаго леденца и прокатываетъ его подъ цилиндромъ, получается множество фигурокъ, соединенныхъ тонкою пленкой. Когда он высохнутъ, вся масса разсыпается на отдльныя фигурки, а пленка превращается въ мелкую сладкую пыль.

При фабрик имется особое отдленіе, гд выдлываются красивые картонажи и цвтныя обложки для конфектъ и шоколада. Здсь имются свои литографные и скоропечатные станки. Передъ склейкой картонажи укладываются слоями съ послдовательными отступленіями, такъ что мастерица однимъ мазкомъ широкой кисти подготовляетъ ихъ цлыми десятками. Другая мастерица тотчасъ закупориваетъ въ картонажи куски шоколада, уже завернутые предварительно въ олово. Въ этомъ отдленіи работаютъ исключительно двочки 12—15 лтъ, подъ наблюденіемъ старыхъ двъ. На вопросъ, имютъ ли эти двочки время для посщенія школы, мн отвчали, что вс он уже окончили свое школьное образованіе и получили аттестаты начальной школы, безъ которыхъ он и не принимаются на фабрику. Не смотря на обильное питаніе сластями, двочки имютъ довольно печальный видъ, и мои замчанія вызывали у нихъ кислыя улыбки.

Покинувъ фабрику, я отправился въ музей Вальрафа, гд видлъ множество картинъ, статуй и разныхъ древностей. Музей представляетъ величественное, отдльно стоящее зданіе съ роскошными и обширными залами съ превосходными мозаичными полами. Изъ другихъ осмотрнныхъ мною зданій стоитъ еще упомянуть о такъ называемомъ Grzenich — родъ мстнаго торговаго клуба. Это очень древнее зданіе въ готическомъ стил съ разными затями, роскошною лстницей и пр.

Покончивъ съ Кёльномъ, я прохался еще въ Дейтцъ на противоположномъ берегу Рейна. Онъ соединенъ съ Кёльномъ двумя мостами: желзнымъ съ массивными каменными устоями и красивыми памятниками по концамъ (Фридриху-Вильгельму IV на кёльнской и королю Вильгельму I на сторон Дейтца) и понтоннымъ, составленнымъ изъ 42-хъ судовъ.

Устроившись въ позд, идущемъ въ Утрехтъ, я сталъ опасаться за мое незнаніе голландскаго языка. Но спутники по вагону успокоили меня и уврили, что въ Голландіи можно путешествовать и безъ знанія мстнаго языка, такъ какъ сами голландцы — отличные лингвисты. Прохавъ станцію Эммерихъ (Emmerich), послднюю на прусской территоріи, мы перескли границу, не имющую, впрочемъ, естественнаго рубежа и означенную только пограничнымъ столбомъ. Таможенный осмотръ производился на первой голландской станціи Зевенааръ (Zevenaar). Какъ и везд, тутъ нельзя провозить вино, табакъ и одеколонъ. Между тмъ, передъ самымъ выздомъ изъ Кёльна меня, чуть не насильно, заставили купить огромную бутыль одеколона въ изящной плетенк. Благоразумные сосди по вагону посовтовали переложить бутыль изъ чемодана въ карманъ, и не смотря на безобразно оттопыренный бокъ,— я миновалъ таможенный досмотръ благополучно.

IV.
Утрехтъ и Гаага.

При възд на голландскую территорію мн прежде всего бросились въ глаза желзныя шпалы на желзной дорог. Видно, что лсъ тутъ еще дороже, чмъ въ Германіи. Желзныя шпалы состоятъ изъ тонкихъ выгнутыхъ пластинъ, къ которымъ рельсы прикрпляются винтами. Окружающая мстность представляла довольно унылый видъ песковъ и мелкихъ кустовъ, но зато постройки весьма красивы и чисты.

Около 9 часовъ вечера я прибылъ въ Утрехтъ — старинную голландскую крпость и оживленный университетскій городъ. На улицахъ множество солдатъ, чрезвычайно молодыхъ и одтыхъ въ потшныя курточки и простенькія шапочки съ кисточками спереди и сзади. По воинской повинности, въ Голландіи берутъ молодыхъ людей 19-ти лтъ и держатъ на дйствительной служб всего годъ, а потомъ, на второмъ и третьемъ годахъ службы, ихъ призываютъ только на одинъ мсяцъ, для повторенія солдатской науки. Поэтому не мудрено, что солдаты показались мн дтьми, хотя они мало дисциплинированы, но очень вжливы и опрятны. Остановившись въ гостиниц Pays-Bas, я былъ удивленъ, когда слуга спросилъ меня, не желаю ли я, какъ русскій, чаю. Послдній оказался очень хорошаго качества, хотя и привозится не изъ Китая, а изъ Голландской Индіи.

Вншній видъ Утрехта очень веселый и чистый. Особенную красоту придаютъ ему громадныя окна съ отличными шлифованными стеклами. Окна устроены на англійскій манеръ, т. е. они не открываются наружу или внутрь, а поднимаются и опускаются, открыть все окно невозможно, но, поднявъ нижнюю половину и опустивъ верхнюю, получаешь двойную тягу воздуха, способствующую скорому освженію комнаты. Рамы снабжены противовсами, такъ что останавливаются въ любомъ положеніи. Чистота въ голландскихъ гостиницахъ поразительная, а постели такихъ громадныхъ размровъ, что на каждой кровати свободно могли-бы умститься трое и даже четверо.

Приступивъ на слдующій день къ утреннему завтраку, я былъ удивленъ своеобразною сервировкой и самою пищей. Посуда какая-то старинная и, вроятно, драгоцнная, каждый приборъ окружается нсколькими тарелками, на которыхъ, подъ безукоризненно-чистыми стеклянными колпаками, имются круглые сухари, круглый голландскій сыръ, превосходное масло и мелко нарзанные ломтики телятины и говядины. Надо замтить, что въ Голландіи не берется отдльной платы за утренній завтракъ, она включена въ цну за комнату.

Посл завтрака я разыскалъ профессора астрономіи и директора Утрехтской обсерваторіи Аудеманса (Oudemans). Всю свою молодость, съ 1857 по 1875 г., онъ провелъ на весьма тяжелыхъ и отвтственныхъ астрономическихъ и геодезическихъ работахъ на остров Яв, но отлично сохранилъ свое здоровье и теперь еще весьма бодръ и увлекателенъ. Аудемансъ тотчасъ предложилъ прогуляться въ обсерваторію, построенную въ красивомъ саду въ юго-восточномъ углу города. Обсерваторія состоитъ изъ главнаго зданія и нсколькихъ небольшихъ башенъ, весьма изящно раскрашенныхъ, такъ что даже дымовую трубу можно издали принять за минаретъ восточной мечети.

Утрехтская обсерваторія не очень богата инструментами, и главный ея рефракторъ иметъ объективъ всего въ 9 ¹/₂ дюймовъ, но зато я замтилъ нсколько приспособленій, весьма облегчающихъ производство наблюденій. Кром чисто астрономическихъ инструментовъ, имются тутъ и геодезическіе, изъ которыхъ особенно замчателенъ изобртенный Аудемансомъ компараторъ для сравненія жезловъ концевыхъ и жезловъ съ черточками. Въ прошломъ вк и въ начал ныншняго нормальныя мры длались преимущественно концевыя т. е. длиною мры называлось разстояніе между крайними концами жезла, нын же находятъ боле точнымъ имть нормальныя мры нарзныя, въ которыхъ длиною мры служитъ разстояніе между черточками близъ концовъ жезла. Сравнивать мры одного рода не трудно, но когда приходится сравнивать концевую мру съ нарзною, то обыкновенные компараторы оказываются неудовлетворительными. Для такихъ случаевъ компараторъ Аудеманса особенно пригоденъ и даетъ возможность производить сравненія съ высокою точностью, достигаемою примненіемъ отраженія свта на шкалу, на которой разности въ длинахъ отсчитываются въ увеличенномъ вид. Такъ какъ сотрясеніе пола при ходьб наблюдателей могло бы вредить точности сравненій, то весь компараторъ весьма остроумно прикрпленъ на стержняхъ къ сводчатому потолку залы, а отъ рзкихъ перемнъ температуры защищенъ толстымъ картономъ, оклееннымъ оловомъ.

Окончивъ осмотръ обсерваторіи, профессоръ зазвалъ меня къ себ обдать, посл чего предложилъ вмст съ его семействомъ совершить поздку по окрестностямъ Утрехта. Въ превосходной четырехмстной коляск мы вскор выхали на великолпное шоссе, вымощенное мелкимъ, но весьма твердымъ голландскимъ кирпичомъ. Вообще, дороги въ Голландіи устроены образцово: помимо большихъ желзныхъ дорогъ существуетъ множество мелкихъ паровыхъ и конножелзныхь, соединяющихъ небольшіе города и селенія между собою. Сть желзныхъ дорогъ представляетъ лишь магистральныя линіи другой боле обширной сти превосходныхъ шоссе, гладкихъ, какъ асфальтовая мостовая. Постройки въ деревняхъ весьма красивы и оригинальны, по большей части это небольшіе двухъэтажные, кирпичные, неоштукатуренные домики всегда съ большими свтлыми окнами. Около каждаго домика красивые садики со множествомъ цвтовъ, особенно лилій и тюльпановъ. Полей мало, все пастбища съ густою сочною травой и множествомъ пасущагося скота. Одно, что непріятно поразило меня на загородномъ шоссе — это довольно частые шлагбаумы, у которыхъ сторожа останавливаютъ экипажи и взимаютъ плату за проздъ. Плата небольшая, по 5-ти центовъ съ лошади, но частыя остановки задерживаютъ прогулку. Впрочемъ, Аудемансъ справедливо замтилъ: ‘кому же и платить за ремонтъ дорогъ, какъ не прозжающимъ по нимъ?’ По сторонамъ шоссе обсажено громадными липами, и везд, гд отъ главной дороги имется поворотъ на боковую, два угловыя дерева, на нкоторой высот, покрыты блой краской, чтобы ночью легко находить нужный поворотъ. Намъ пришлось прозжать множество мостовъ черезъ узкіе каналы. По каналамъ плывутъ небольшія лодки, нагруженныя кирпичомъ и овощами. Берега каналовъ представляютъ довольно высокіе и прочные земляные валики, для защиты прилежащихъ полей отъ наводненій.

Верстахъ въ восьми отъ Утрехта расположено селеніе Зейстъ (Zeist), гд мы пошли осматривать огромный паркъ и зданія моравскихъ братьевъ. Какъ извстно, это непосредственные потомки гусситовъ, не пошедшіе ни на какіе компромиссы съ католической церковью и основывающіе свое исповданіе и свое общественное устройство единственно на Священномъ Писаніи. Преслдуемые въ Моравіи и Силезіи, они разсялись по всему свту, и теперь ихъ, вообще, осталось очень немного. Въ свободной для всхъ религій Голландіи они устроили тутъ, въ Зейст, богатйшую колонію. Вс братья живутъ въ одномъ огромномъ зданіи, мужчины и женщины вмст, и, какъ говорятъ, ведутъ высоко-нравственный образъ жизни. Они очень трудолюбивы и воздержны. Мн хотлось бы проникнуть внутрь зданія, но Аудемансъ уврялъ, что никто изъ непосвященныхъ туда не допускается, хотя я подозрваю, что онъ опасался войти туда со своею дочерью.

Нагулявшись въ заколдованномъ парк моравскихъ братьевъ, мы вернулись въ деревеньку Зейстъ и сли отдохнуть въ мстномъ ресторан, гд было не мало другихъ постителей, по большей части велосипедистовъ, пріхавшихъ сюда изъ Утрехта, вроятно, по случаю праздничнаго дня. Здсь я впервые увидалъ новые велосипеды съ весьма толстыми, пустыми внутри, резиновыми шинами, которыя теперь получили всеобщее распространеніе. Любезный Аудемансъ угощалъ меня голландскимъ напиткомъ Advokaat, составленнымъ изъ водки, мускатнаго орха, яицъ и сахара. Эта сладкая жижица весьма сильно дйствуетъ на голову, но голландцы, кажется, вообще не прочь выпить. Жена и особенно дочь Аудеманса много хохотали, что я морщился и долго отказывался даже попробовать эту мстную бурду.

Когда на обратномъ пути, мы разговорились о недостатк лса въ Голландіи, жена Аудеманса предложила мн зайти къ нимъ на кухню, гд я могъ бы убдиться, какъ можно хорошо и удобно жить вовсе безъ дровъ. Плита отапливается торфомъ въ вид мелкихъ кубиковъ, для храненія которыхъ въ кухн стоитъ громадный ящикъ. Торфъ воспламеняется лучинками, пропитанными керосиномъ. Не смотря на столь сорное топливо, въ кухн — поразительная чистота и опрятность. Стны сплошь выложены разноцвтными красивыми кафлями, такъ что вся кухня иметъ видъ большой фарфоровой игрушки. Кухарки одваются очень чисто и на головахъ носятъ весьма красивые чепчики съ безчисленными плойками.

На слдующее утро, оставивъ вещи въ Утрехт, я похалъ въ Гаагу — голландскую столицу, гд мн особенно хотлось осмотрть Топографическій институтъ, куда уже усплъ написать обо мн добрйшій Аудемансъ. При самомъ вызд изъ Утрехта я имлъ случай лично убдиться въ высокой честности голландцевъ. Не имвъ еще времени запастись голландскими флоринами, я подалъ кассиру нмецкую монету въ 20 марокъ. Такъ какъ я не зналъ точно цны ея во флоринахъ и стоимости прозда до Гааги, то удовольствовался данными мн билетомъ и мелкимъ серебромъ и ушелъ скоре въ вагонъ, и безъ того я прибылъ на станцію довольно поздно. Но только-что я усплъ занять мсто, ко мн подбжалъ какой-то рабочій и сунулъ въ руку дв большія серебряныя монеты по одному флорину. Я такъ удивился и растерялся, что машинально взялъ монеты, между тмъ поздъ уже тронулся, и только дорогою я понялъ, что это недоданная мн сдача. Вернувшись вечеромъ того же дня въ Утрехтъ, я не могъ разыскать честнаго рабочаго и просилъ уже самого кассира передать ему отъ меня благодарность. Въ данномъ случа обнаружились одновременно честность и кассира и рабочаго.

Разсматривая окружающую мстность изъ окна вагона, я вновь поражался чрезвычайной свжестью луговъ и чистотою и опрятностью построекъ, но особенно интересны здсь ‘польдеры’, т. е. пространства земли, лежащія ниже уровня воды въ окружающихъ каналахъ и могущія быть по произволу наполняемы и осушаемы помощью открытія шлюзовъ и вращенія архимедовыхъ винтовъ, приводимыхъ въ движеніе множествомъ втряныхъ мельницъ, вообще, въ Голландіи каналы и шлюзы встрчаются на каждомъ шагу, и имется даже особое Министерство каналовъ, или водяное (Waterstaat).

Гаага, ныншняя столица Голландіи и родина Гюйгенса, городъ весьма древній, но въ старину тутъ былъ только охотничій замокъ королей, откуда и самое названіе ‘s Graven Haag (паркъ князей). Столицею Гаага стала лишь со временъ короля Людовика Бонапарте. При самомъ выход изъ воксала я былъ пораженъ роскошью и чистотою улицъ, он чрезвычайно широки и большею частью обсажены деревьями. Самое красивое мсто Гааги — историческая площадь Бьютенъ-Хофъ (Buiten-Hof), на которой совершались многія событія прежней бурной исторіи Нидерландовъ. Часть этой площади примыкаетъ къ такъ называемому садку (vij ver), представляющему живописный прудъ, среди котораго — небольшой островокъ съ кустами, цвтами и жилищами множества утокъ, гусей и лебедей. Гуляющіе бросаютъ въ воду крошки хлба и наслаждаются зрлищемъ дерущихся между собою птицъ, въ вод много рыбъ. Съ одной стороны пруда устроена роскошная набережная и обширный бульваръ, окаймленный превосходными зданіями новйшей архитектуры, а съ другой — все старинные дома съ высокими черепичными крышами, и нтъ вовсе набережной, такъ что дома кажутся прямо выросшими изъ воды. Невдалек отъ этой площади — красивый памятникъ Боруха Спинозы, португальскаго еврея, который умеръ здсь въ 1679 году.

Такъ какъ я не зналъ точнаго адреса Топографическаго института (Topographische Inrichting), а зналъ только, что онъ гд-то вблизи площади Buiten-Hof, то сталъ спрашивать прохожихъ, которые оказались однако мало знакомыми съ топографическими учрежденіями, и я ршился обратиться къ соддатамъ, мирно разговаривавшимъ передъ гауптвахтою, однако и голландскіе солдаты не могли ршить моихъ недоумній и, вроятно, даже не понимали моихъ вопросовъ, поэтому я просилъ ихъ вызвать мн офицера. Караульнымъ офицеромъ оказался молодой капитанъ Риттеръ, отлично говорившій пофранцузски. Когда я объяснилъ ему мое затруднительное положеніе, онъ очень любезно тотчасъ приказалъ унтеръ-офицеру назначить мн встового въ провожатые. Тмъ временемъ мы разговорились, и я узналъ, что капитанъ отлично знаетъ даже русскій языкъ и часто длаетъ переводы изъ ‘Русскаго Инвалида’ для голландскихъ военныхъ журналовъ. Караульное помщеніе оказалось неважнымъ, и офицеръ, очевидно, заваленъ разными формальностями: на стол лежала цлая груда графленыхъ книгъ и бланокъ. Впрочемъ, какъ и у насъ, тутъ же лежалъ какой-то пикантный французскій романъ.

Итакъ, подъ конвоемъ маленькаго голландскаго солдатика я отправился въ Топографическій институтъ, расположенный вовсе не тамъ, гд мн раньше говорили. Проходя узкими боковыми улицами, я былъ удивленъ при вид повозокъ, везомыхъ собаками. Правда, уже въ Берлин я видлъ собакъ, занимающихся перевозкою, но тамъ собаки запрягаются, какъ лошади, впереди повозки, здсь же собаки припряжены къ задней оси и бгутъ подъ повозкою, такъ что, не видя ихъ, можно подивиться, какъ одинъ человкъ везетъ довольно тяжелый возъ. Когда повозка стоитъ, собаки спокойно лежатъ тутъ же въ своей сбру и грызутъ брошенныя имъ кости. Особенно много собачьихъ повозокъ съ молокомъ и мороженымъ.

Топографическій институтъ оказался во двор зданія Военнаго министерства на красивой площади Плейнъ (Plein), на которую выходятъ своими фасадами нсколько другихъ монументальныхъ построекъ, а именно Министерства колоній и юстиціи, Государственный Архивъ и др. Меня весьма любезно встртилъ самъ директоръ института г. Экштейнъ и лично повелъ показать управляемое имъ замчательное учрежденіе. Прежде всего мы прошли въ гравировальное отдленіе, въ которомъ, у большихъ свтлыхъ оконъ, сидли граверы и занимались гравировкою картъ на мдныхъ доскахъ, затмъ я осмотрлъ фотографическій павильонъ и печатню. Судя по показаннымъ мн образцамъ картъ и плановъ, картографическая техника достигла тутъ высокой степени совершенства. Особенно поразительны, по чистот и изяществу, хромо-литографированныя карты Голландіи и Голландской Индіи.

По окончаніи осмотра Топографическаго института, добрйшій г. Экштейнъ повелъ меня завтракать въ огромное зданіе офицерскаго собранія со всевозможными удобствами и затями. Буфетъ великолпный, но голландская водка ‘bitter’ чрезвычайно крпкая. Мы условились въ тотъ же день вторично встртиться и хать осматривать окрестности Гааги, а пока, до обда, я, уже въ одиночеств, пустился осматривать музеи, рекомендованные мн г. Экштейномъ. Прежде всего я разыскалъ Королевскій музей картинъ, Maurits-huis, помщающійся въ бывшемъ дворц. Это великолпное зданіе, построенное еще въ XVII вк, состоитъ изъ ряда громадныхъ залъ, наполненныхъ всевозможными картинами. Музей составляетъ гордость голландцевъ не только потому, что голландцы считаютъ себя изобртателями живописи масляными красками, но и потому, что это дйствительно одинъ изъ древнйшихъ и замчательнйшихъ музеевъ въ Европ. Извстно, что въ 1795 году французы обобрали здсь вс лучшія картины, и голландцамъ только съ большимъ трудомъ удалось вернуть ихъ обратно, посл Ватерлоо. Старикъ-проводникъ сообщилъ мн даже, что французскій король Людовикъ XVIII очень сопротивлялся обратной перевозк картинъ и приказалъ запереть Лувръ, гд он находились, возвратъ удался только благодаря вмшательству русскихъ властей въ Париж. Въ музе множество произведеній Антона Ванъ-Дика, Рубенса, Поттера, Рембрандта и др. Самой замчательной картиной музея считается ‘Урокъ анатоміи’ Рембрандта, на ней изображенъ профессоръ, объясняющій ученикамъ какой-то мускулъ руки тутъ же лежащаго трупа. Эта небольшая сравнительно картина, написанная въ 1632 г., помщена въ отдльной зал, и передъ нею, на скамейкахъ, постоянно множество зрителей, молча созерцающихъ одно изъ величайшихъ произведеній искусства. Во многихъ залахъ я видлъ молодыхъ художниковъ и художницъ, снимающихъ копіи съ образцовъ великихъ мастеровъ.

Изъ Королевскаго музея я перешелъ въ находящійся тутъ же невдалек такъ называемый Муниципальный музей разныхъ искусствъ. Зданіе гораздо меньше и проще предыдущаго, но зато тутъ не одн картины, а еще множество статуй, древнихъ одеждъ, ковровъ и т. д. Однако, и тутъ главное богатство составляютъ картины. Особенно поразительны по величин громадныя полотна, на которыхъ изображены собранія генеральныхъ штатовъ въ разные періоды голландской исторіи. По нимъ можно наглядно прослдить перемны въ одеждахъ: на собраніи 1617 года вс депутаты — въ громадныхъ гофрированныхъ жабо съ длинными усами и бородами, въ 1647 году депутаты уже въ гладкихъ камзолахъ, но все еще въ усахъ и бородахъ, въ 1717 году въ роскошныхъ камзолахъ, съ кружевными воротниками, уже бритые и въ огромныхъ парикахъ, въ 1759 году парики меньше и камзолы черные, весьма простые. Такимъ образомъ, обычай брить усы и бороды завелся въ Голландіи только въ начал XVIII столтія и, повидимому, не вывелся еще и до сихъ поръ.

Посл музеевъ я постилъ публичную библіотеку, помщающуюся въ новомъ роскошномъ зданіи съ великолпною лстницей изъ безукоризненно-благо мрамора. Тутъ мн показали наиболе рдкія и замчательныя книги: описаніе поздки Гумбольдта въ экваторіальныя страны и роскошныя русскія изданія на французскомъ язык — ‘Древности русской исторіи’ и ‘Русская армія’ съ большими раскрашенными гравюрами. Всхъ книгъ въ библіотек насчитывается до 400,000, он размщены въ 17-ти большихъ комнатахъ, въ одной изъ которыхъ помщается коллекція гравюръ, принадлежавшая Наполеону І-ему. Кром книгъ, тутъ собрано множество монетъ, медалей и пр. У входа поставленъ красивый мраморный бюстъ Эразма Роттердамскаго.

Около пяти часовъ дня я явился къ г. Экштейну, и мы похали въ Скевенингъ (Scheveningen), мсто морскихъ купаній, лежащее въ трехъ верстахъ отъ Гааги, на берегу моря. Путь туда пролегаетъ сплошнымъ паркомъ, превосходно распланированнымъ, съ разными затйливыми поворотами роскошныхъ дорогъ, удивительно вымощенныхъ мелкимъ голландскимъ кирпичомъ. Собственно говоря, Скевенингъ — простая рыбачья деревушка, а между тмъ это одно изъ самыхъ модныхъ купальныхъ мстъ въ Европ, куда на лтній сезонъ съзжаются иностранцы, преимущественно англичане. Главныя зданія, особенно огромныя гостиницы, выстроены по берегу, въ глубин же имется множество небольшихъ скромныхъ домиковъ, хотя и тутъ уже попадаются роскошные магазины съ поразительно громадными цльными стеклами, которыми такъ любятъ щеголять голландцы. Когда мы выхали къ берегу, намъ открылся дивный видъ на спокойное море. Погода была тихая и ясная. Берегъ представляетъ довольно высокій и крутой уступъ, передъ которымъ тянется еще широкая полоса чистаго, почти благо песку, періодически затопляемая волнами приливовъ. Вся низменная полоса заставлена разными снастями рыбаковъ и вытянутыми на сушу лодками, а между ними отведены мста для купаній съ сотнями корзинъ-креселъ, въ которыхъ выносятъ купающихся до глубокаго мста. Спустившись внизъ, я восхищался здшнимъ пескомъ, замчательно, что онъ не даетъ пыли: если высыпать цлую горсть на одежду, то малйшаго встряхиванія уже достаточно, чтобы не осталось и слда. Говорятъ, прізжіе увозятъ отсюда этотъ песокъ на память цлыми ящиками.

Я упомянулъ уже, что по высокому гребню берега раскинуто нсколько гостиницъ, вс он весьма роскошной и оригинальной архитектуры. Напримръ, одна иметъ фигуру лежащаго кита. Его черная спина и хвостъ видны издалека, вблизи это крыша гостиницы. Среди всхъ зданій выдляются маякъ и громадный обелискъ, воздвигнутый въ память высадки въ Скевенинт короля Вильгельма І-го, въ 1813 г., посл французской оккупаціи. Вообще, Скевенингъ важный историческій пунктъ, въ виду его еще въ 1673 г. голландскій адмиралъ Рюйтеръ разбилъ соединенный англо-французскій флотъ. Какъ внизу по песчаному откосу, такъ и по берегу, на гребн, устроены превосходныя дороги, вымощенныя все тмъ же удивительно прочнымъ и красивымъ голландскимъ кирпичомъ.

Окрестности Скевенинга представляютъ дюны, высотою до 20-ти саженъ. Большею частью он успли уже обрасти травою и мелкимъ кустарникомъ, посаженнымъ трудолюбивымъ населеніемъ, иначе дюны подвигались бывъ глубь страны и засыпали бы роскошные луга. Экштейнъ справедливо замтилъ, что именно эта постоянная опасность быть залитымъ водою или засыпаннымъ песками сдлала голландца столь энергичнымъ и трудолюбивымъ. Голландцы сумли побдить природу, но и теперь ихъ энергія поддерживается ожиданіемъ новыхъ опасностей. Около одной высокой дюны мы вышли изъ экипажа и взобрались на самую вершину. Открывшійся оттуда видъ при заходящемъ солнц невозможно описать. Морской воздухъ поразительно чистъ и цлебенъ. Экштейнъ уврялъ, что для него нтъ лучшаго отдохновенія, какъ прогулка на дюны.

Уже начало смеркаться, когда мы пустились въ обратный путь. Изъ Гааги въ Скевенингъ, кром нсколькихъ шоссе въ парк, проведены дв паровыя и дв конножелзныя дороги. Пріхавъ въ Гаагу, мы отлично поужинали въ военномъ клуб и наконецъ разстались. Я сохранилъ самое пріятное воспоминаніе и о Гааг, и объ Экштейн, этомъ превосходномъ человк, который подарилъ мн весь сегодняшній день и ознакомилъ не только съ Топографическимъ институтомъ, но и со всми прелестями окрестностей Гааги и съ дюнами, которыя представляютъ единственное разнообразіе рельефа здшнихъ береговъ. Было уже далеко за полночь, когда я вернулся въ Утрехтъ.

V.
Амстердамъ и Лейденъ.

Избравъ Утрехтъ временною квартирой, я ежедневно совершалъ поздки въ другіе города Голландіи, что очень удобно, благодаря небольшимъ разстояніямъ и весьма частымъ поздамъ. Голландскія желзныя дороги отличаются быстрою здой и чрезвычайною дешевизной. Посл Гааги я поршилъ осмотрть Амстердамъ. Это громадный, для Голландіи, городъ (боле 400.000 жителей) у самаго залива Зюдерзе. Онъ весь изрзанъ множествомъ каналовъ, черезъ которые перекинуты красивые мостики. Амстердамъ основанъ еще въ XIII вк и издавна занимаетъ важное мсто во всемірной торговл, хотя въ послднее время онъ, говорятъ, сталъ упадать подъ вліяніемъ конкуренціи городовъ англійскихъ и американскихъ. Городъ расположенъ на 90 островахъ и иметъ свыше 300 мостовъ. Архитектура домовъ, вообще мрачныхъ, узкихъ и высокихъ, довольно однообразна. Въ верхнемъ чердачномъ окн каждаго дома имется выступающая балка съ крюкомъ и блокомъ. При помощи пропущеннаго въ блокъ каната поднимаютъ разные грузы, для пріема которыхъ каждый этажъ иметъ балкончикъ и наружную дверь. Утромъ при мн поднимали такимъ образомъ преимущественно огромныя корзины съ торфомъ. Въ дома, прилегающіе къ каналамъ, — а такихъ большинство — торфъ поднимался прямо съ лодокъ. Въ город множество старинныхъ церквей съ колокольнями и часами, вс часы съ заунывнымъ, но громкимъ боемъ, привлекающимъ вниманіе прохожихъ, не смотря на уличный шумъ. На улицахъ множество торговцевъ съ овощами и другими предметами, развозимыми въ ручныхъ телжкахъ. Торговцы — большею частью евреи — неистово кричатъ и выхваляютъ свой товаръ. Боковыя улицы довольно грязны и пропитаны еврейскимъ духомъ. Почва топкая, и вс дома стоятъ на сваяхъ, такъ что перевернутый городъ представилъ бы удивительное зрлище лса безъ втвей и листьевъ. Эразмъ говаривалъ, что онъ знаетъ городъ, жители котораго живутъ, какъ вороны, на вершинахъ деревьевъ, разумя Амстердамъ.

Согласно наставленіямъ Аудеманса, по прибытіи въ Амстердамъ я отправился прямо въ зоологическій садъ, считающійся старйшимъ и лучшимъ въ Европ. Онъ занимаетъ огромное пространство въ 11 гектаровъ, и надъ главнымъ зданіемъ, новйшей постройки, красуется латинская надпись ‘Natura Artis Magistrat (Природа учительница искусства). Войдя въ садъ, я попалъ прежде всего въ отдлъ пвчихъ птицъ, ихъ тутъ множество, и он громко поютъ, не стсняясь постителями. Въ главной алле на кольцахъ много попугаевъ, свирпо хватающихъ подаваемые имъ куски булокъ и пр. Вообще, зоологическій садъ представляетъ весьма красиво разбитый паркъ съ прудами и канавами и множествомъ отдльныхъ зданій, наполненныхъ представителями извстной группы животныхъ или птицъ. Крупныя животныя: верблюды, быки, овцы и т. п., расположены открыто, на лужайкахъ. Изъ животныхъ особенно поразила меня огромная жираффа, высотою въ 2 ¹/₂ сажени. Очень красиво устроенъ бассейнъ съ моржами, въ бассейн бьютъ нсколько фонтановъ, подъ которыми моржи премило играютъ. Изъ птицъ особенно замчательны громадные фламинги, съ роскошнымъ розовымъ опереніемъ, красными, безпрестанно моргающими глазами и удивительною способностью подолгу стоять на одной ног.

Главная достопримчательность амстердамскаго зоологическаго сада — новое величественное двухъэтажное зданіе съ акваріумомъ, за входъ куда взимаютъ отдльную плату. Внутри полумракъ, а въ стны вдланы огромныя зеркальныя стекла, за которыми видны при сильномъ искусственномъ освщеніи разныя чудеса воднаго царства. Кром всевозможныхъ рыбъ, раковъ, губокъ и т. п., тутъ имется отдленіе съ животно-растеніями Anmone rousse, съ береговъ Атлантическаго океана. Въ общемъ они напоминаютъ кубышки, самыхъ разнообразныхъ формъ и цвтовъ, но видъ и величина каждой безпрерывно измняются: изъ плоской кубышка вдругъ превращается въ узкую и высокую и наоборотъ. Каждой особи даютъ по кусочку мяса черезъ 10 дней, проводникъ тотчасъ предложилъ показать мн процессъ кормленія. При помощи длинной палки онъ спустилъ внутрь бассейна довольно большой кусочекъ мяса, какъ только одна изъ кубышекъ почувствовала приближеніе мяса, она зашаталась, вытянула уродливые щупальцы и поглотила пищу. Говорятъ, что многія кубышки обнаруживаютъ при этомъ особенную жадность и, не смотря на прикрпленіе къ камнямъ, ухитряются перебивать лакомые куски другъ у друга. Стоитъ упомянуть также о бассейн, наполненномъ мелкими рыбками, Gemeine Stichling, которыя являются паразитами на кож другихъ рыбъ. Въ акваріум образцовый порядокъ, у каждой витрины имется вывсочка съ названіемъ содержимаго на латинскомъ и нсколькихъ другихъ языкахъ и, кром названія, краткое описаніе на язык голландскомъ.

Въ громадномъ каменномъ флигел, построенномъ у входа въ музей, помщаются скелеты, коллекціи наскомыхъ и пр., а также весьма внушительная библіотека. Флигель этотъ назначенъ для научныхъ занятій постителей, чего, кажется, нтъ ни въ одномъ частномъ музе. У входа находится бюстъ Линнея (Carl Linn 1707— 1778), а внутри — чугунная статуя божества Вишну.

Покончивъ съ вышеописанною зоологическою сокровищницею, я совершенно случайно натолкнулся на зданіе панорамы Іерусалима. Тутъ собственно не одна, а дв панорамы, изъ которыхъ каждая занимаетъ только половину круглой арены. Въ первой изображенъ общій видъ города, съ выходящею изъ него длинною процессіей за Іисусомъ Христомъ, несущимъ крестъ, зданія и лица изображены весьма живо, особенно если имть въ виду, что ближайшіе къ зрителю части зданій, мстность и люди сдланы дйствительными, въ натуральную величину, и выступаютъ впереди полотна. Все залито свтомъ ослпительнаго южнаго неба. Перейдя въ другую половину, зритель, наоборотъ, попадаетъ въ полный мракъ, и только постепенно начинаетъ различать Голгофу съ тремя крестами и распятыми на нихъ Іисусомъ Христомъ и двумя разбойниками. Затмъ, привыкая къ темнот, послдовательно начинаешь различать все окружающее: множество людей у крестовъ, зіяющій провалъ, произведенный землетрясеніемъ, и густыя толпы спасающихся бгствомъ. Вдали замтны зданія Іерусалима и пещера, приготовленная для погребенія Христа. Эта ночная панорама производитъ на зрителя потрясающее впечатлніе, честь и слава художнику Бронверу (Bronwer), сумвшему сдлать ее столь естественно. Я долго не могъ оторвать глазъ отъ этого страшнаго зрлища и не постигаю, какимъ путемъ достигнуто тутъ ночное освщеніе, эффектъ поразительный.

Было уже около 3-хъ часовъ пополудни, когда я вышелъ изъ зданія панорамы и сталъ соображать, куда бы мн теперь отправиться. Дло въ томъ, что въ Амстердам такъ много разныхъ музеевъ и другихъ достопримчательностей, что невольно теряешься, и потому, не имя возможности видть все, я ршился ограничиться уже видннымъ и създить теперь въ близлежащій городокъ Заандамъ (Zaandam, неправильно называемый у насъ Саардамомъ), чтобы осмотрть свято сохраняемый тамъ домикъ, въ которомъ жилъ нкогда нашъ Великій Петръ. Пройдя цлый рядъ улицъ и какихъ-то катакомбъ подъ полотномъ перескающей городъ желзной дороги, я очутился наконецъ у пристани и слъ на маленькій, но весьма чистенькій пароходикъ, совершающій рейсы между Амстердамомъ и Заандамомъ. Черезъ полчаса, среди множества втряныхъ мельницъ (говорятъ, свыше трехсотъ), замелькали красивые домики веселенькаго Заандама, нын мста жительства голландскихъ милліонеровъ. На пристани мн попался проводникъ, старый бритый голландецъ съ фарфоровой трубкой въ зубахъ. Мы тотчасъ зашагали по заандамскимъ бульварамъ и спустились по косогору въ глухой переулокъ, гд, внутри большого деревяннаго дома съ громадными окнами стоитъ покривившаяся избушка, бывшая обиталищемъ Петра въ 1697 году. Какъ извстно, Петръ Великій прожилъ здсь цлую недлю, работая у какого-то судостроителя, въ качеств простого плотника, Петра Михайлова.

Миленькая голландка тотчасъ загремла ключами и впустила меня въ избушку, состоящую изъ одной рабочей комнаты и небольшой кухни. Обстановка самая простая, ненарушимо сохраняемая здсь уже почти 200 лтъ. Постель Петра помщалась въ какомъ-то шкафу, по тогдашнему голландскому обычаю. По стнамъ развшено нсколько гравюръ, портретовъ Петра и цлая коллекція изреченій въ старинныхъ рамкахъ, подъ стекломъ, среди этихъ изреченій нкоторыя оказались на русскомъ язык, вотъ они:

1. Какову Онъ Россію свою сдлалъ, такова и будетъ: сдлалъ добрымъ любимую, любима и будетъ, сдлалъ врагамъ страшную, страшная и будетъ, сдлалъ на весь міръ славную, славная и быти не престанетъ. (Надгробное слово еофана Петру Великому).

——

2. То академикъ, то герой,

То мореплаватель, то плотникъ,

Онъ всеобъемлющей душой

На трон вчный былъ работникъ.

——

3. По поводу посщенія Наслдника Цесаревича въ 1839 году.

Надъ бдной хижиною сей

Летаютъ Ангелы Святые,

Великій Князь, благоговй!

Здсь колыбель Имперіи Твоей,

Здсь родилась Великая Россія.

Изъ книги, куда я занесъ и свое имя, я узналъ, что тутъ бываетъ довольно много постителей, но гораздо больше иностранцевъ, чмъ русскихъ. Какъ извстно, домикъ Петра въ 1886 г. подаренъ тогдашнимъ королемъ Вильгельмомъ III въ Боз почившему императору Александру III. Посл моего возвращенія въ Россію заботами русскаго правительства взамнъ деревяннаго колпака выстроенъ кирпичный домъ и приняты вс мры для обезпеченія домика великаго Преобразователя Россіи отъ пожара.

Затмъ проводникъ провелъ меня и въ т мастерскія, гд, по преданію, работалъ Петръ. Надъ калиткою имется старая вывска:

Schmiderei van dri hamers. 1676.

Въ этой ‘кузниц трехъ молотковъ’ и теперь еще строятъ небольшія суда. У проводника я пріобрлъ нсколько фотографическихъ карточекъ, изображающихъ жизнь Петра въ Заандам. Разставаясь, я былъ удивленъ умренностью требованій проводника и почти насильно долженъ былъ принудить его взять больше, чмъ онъ спрашивалъ.

Только возвратясь на пристань, я вспомнилъ, что сегодня еще не обдалъ, и потому просилъ подать себ кушать. Заандамскій обдъ оказался не изысканнымъ, но вкуснымъ и приготовленнымъ изъ свжей провизіи, какъ вообще приготовляется всегда пища въ Голландіи. Здсь же я отвдалъ и голландскаго пива, оно довольно густо и, быть можетъ, питательно, но вкусъ его неважный.

Вернувшись въ Амстердамъ, я ршился постить еще мастерскую брилліантщиковъ, которыми этотъ городъ славится издавна. Къ сожалнію, проводникъ-еврей провелъ меня въ какую-то убогую мастерскую, въ которой у небольшихъ станочковъ сидли рабочіе. Станочекъ представляетъ круглый желзный дискъ, смазанный масломъ и быстро вращаемый при помощи безконечнаго ремня отъ общаго для всей мастерской двигателя. Рабочій держитъ алмазъ въ куск свинца и послдовательно шлифуетъ ту или другую грань. Въ масло на дискъ подсыпается понемногу алмазная пыль. Работа по виду самая простая и однообразная, но она требуетъ большой опытности, такъ какъ грани шлифованнаго алмаза должны составлять между собою опредленные углы. Я пробылъ въ мастерской всего нсколько минутъ, но еврей-проводникъ потребовалъ такую плату, какъ будто онъ водилъ меня цлый день. Я пытался его пристыдить, совершенно упустивъ изъ вида, что еврей, да еще амстердамскій, врядъ ли можетъ имть какой-нибудь стыдъ.

Такъ какъ до позда оставалось еще около часа, то я поневол долженъ былъ бродить по улицамъ безъ опредленной цли. Останавливаясь у нкоторыхъ замчательныхъ зданій древней архитектуры, я выдалъ въ себ иностранца и прізжаго, и вотъ новый еврей вздумалъ предложить мн свои услуги для осмотра какихъ-то тайныхъ притоновъ, которыми, по его словамъ, особенно славится Амстердамъ. Не смотря на дружескіе совты оставить меня въ поко, злополучный еврей продолжалъ приставать и увлекать меня въ узкіе и мрачные переулки. Видя, что увщанія не дйствуютъ, я принялъ наконецъ ршительныя мры, и лишь тогда непрошенный чичероне отвязался отъ меня.

Поздъ, съ которымъ мн пришлось хать въ Утрехтъ, былъ скорый и состоялъ изъ прекрасныхъ и весьма чистыхъ вагоновъ. Кром разныхъ другихъ необходимыхъ удобствъ, я впервые увидалъ здсь остроумное приспособленіе для помщенія зонтиковъ, на случай, если пассажиръ вошелъ въ вагонъ съ мокрымъ зонтомъ, прямо изъ-подъ дождя: у боковыхъ стнокъ дивановъ имются фарфоровые поддонники, куда можно поставить зонтикъ, при чемъ вода будетъ спокойно стекать въ поддонникъ, не безпокоя пассажировъ и не повреждая обивки дивановъ.

Возвратившись въ Утрехтъ, я уже предвкушалъ удовольствіе отдыха и сна посл столь утомительнаго дня, но лакей въ гостиниц вручилъ мн письмо отъ профессора Аудеманса, который извщалъ, что сегодня иметъ быть очередное ученое засданіе у профессора геологіи Вихмана. Жаль было бы не воспользоваться столь любезнымъ приглашеніемъ, и потому я тотчасъ переодлся и пустился разыскивать сообщенный адресъ. Не смотря на то, что я пошелъ въ сопровожденіи лакея гостиницы, все-таки квартиру я нашелъ не сразу, главнымъ образомъ потому, что въ Утрехт, не взирая на 80.000-ое населеніе, улицы по ночамъ почти пусты и освщаются довольно слабо. Такъ или иначе, квартира была наконецъ найдена, и я очутился въ весьма радушномъ кружк утрехтскихъ профессоровъ, между которыми одинъ оказался даже жившимъ одно время въ Юрьев (Дерпт), и чрезвычайно интересовался всмъ, что длается въ Россіи. Обычай собираться поочередно у одного изъ профессоровъ еженедльно нельзя не назвать очень хорошимъ. Такія частныя собранія имютъ всегда боле задушевный характеръ, чмъ офиціальныя факультетскія засданія, но они особенно цнны для прізжаго иностранца, такъ какъ позволяютъ въ короткое время и хотя въ общихъ чертахъ ознакомиться съ внутреннею мстною университетской жизнью. Не смотря на то, что большинство профессоровъ были голландцы, мы провели все время въ самой оживленной бесд каждый изъ присутствующихъ отлично объяснялся по-французски, по-нмецки или по-англійски.

Слдующій день я посвятилъ осмотру Политехническаго института въ Дельфт и Астрономической обсерваторіи въ Лейден. Въ Дельфт (небольшой городокъ близъ Гааги) меня особенно интересовало видть базисный приборъ Репсольда, построенный въ 1867 году по проекту профессора Аудеманса и употребленный имъ же при измреніи трехъ базисовъ на остров Яв. Извстно, что до сихъ поръ не существуетъ еще такого базиснаго прибора, который удовлетворялъ бы всмъ требованіямъ практики, и почти каждая новая большая тріангуляція вызываетъ изобртеніе новаго базиснаго прибора. По большей части каждый приборъ состоитъ изъ нсколькихъ жезловъ, послдовательно укладываемыхъ вдоль измряемой линіи. При проектированіи новаго прибора, профессоръ Аудемансъ положилъ нижеслдующія основанія: 1) устроить жезлы такъ, чтобы они отнюдь не касались другъ друга, потому что взаимное касаніе жезловъ неизбжно влечетъ за собою толчки и вредитъ точности измреній, 2) длать отсчеты по черточкамъ на концахъ жезловъ при помощи микроскоповъ и 3) каждый жезлъ составить изъ двухъ металловъ, обладающихъ по возможности различной расширяемостью отъ теплоты и одинаковыми прочими физическими свойствами, именно удльнымъ всомъ, поглощательною способностью тепла, удльною теплотой и теплопроводностью. Такими металлами выбраны были сталь и цинкъ. Для защиты отъ рзкихъ перемнъ температуры ршено было каждый составной жезлъ помстить въ особую желзную трубку. Опуская подробное описаніе прибора, помщенное въ первомъ том отчета о тріангуляціи острова Явы, замчу только, что точность измреній превзошла ожиданія и доходитъ до 2.000.000-ой доли измряемой линіи.

Какъ базисный приборъ, такъ и вообще весь Политехническій институтъ, гд получаютъ образованіе инженеръ-гидрографы, на которыхъ лежитъ обязанность защищать территорію Голландіи противъ нападеній моря и наводненій ркъ, показывалъ мн молодой профессоръ физики Сиссингъ (Sissingh). Когда мы разговорились на тему, что Голландія, благодаря трудамъ знаменитаго Виллеброрда Снелліуса, можетъ считаться родиною современной геодезіи, а между тмъ въ настоящее время она мало принимаетъ участія въ разработк геодезическихъ вопросовъ, Сиссингъ привелъ въ отвтъ остроумную голландскую пословицу:

Als het by verloopt, inoet men de bakcns verzetten, т. e. когда приливъ миновалъ, нужно мнять направленіе судна.

Распростившись съ любезнымъ профессоромъ, я усплъ еще немного осмотрть и самый городъ. Дельфтъ замчателенъ своими старинными постройками и фаянсовою фабрикой, издлія которой не уступаютъ китайскимъ и японскимъ. Пообдавъ на желзнодорожномъ воксал, выстроенномъ въ стил древняго замка, я пустился въ Лейденъ, уже издали поразившій меня красотою зданій и садовъ.

Лейденъ — одинъ изъ стариннйшихъ голландскихъ городовъ, а въ его университет преподавало не мало профессоровъ, получившихъ всемірную извстность, какъ Стевинъ, Меркаторъ, Снелліусъ, Гюйгенсъ, Гравезандъ и др. Въ нсколькихъ шагахъ отъ воксала я наткнулся на величественный памятникъ Германа Бургава (Воегhaave, 1668—1738), который также родился и профессорствовалъ въ Лейден. У подножья памятника этому знаменитому врачу и ботанику начертаны любимыя его слова:

Simplex sigilium veri

т. e. простота — печать истины.

Пройдя рядъ оригинальныхъ голландскихъ улицъ и множество мостовъ черезъ каналы, я скоро увидалъ величественные куполы Лейденской обсерваторіи, среди роскошной зелени университетскаго сада, и тотчасъ вступилъ въ чрезвычайно чистый, веселенькій и сплошь усаженный цвтами дворикъ обсерваторіи. Черезъ нсколько минутъ я былъ уже приглашенъ на чашку чаю въ кругъ семейства директора Бакхюйзена (Van de Sande Bakhuyzen).

Прежде всего профессоръ ознакомилъ меня съ исторіей Лейденской обсерваторіи, которая неоспоримо старйшая университетская обсерваторія въ мір, она основана въ 1575 году, когда во всхъ прочихъ университетахъ Европы астрономія, какъ самостоятельный предметъ, вовсе и не преподавалась. Этимъ обстоятельствомъ Лейденъ обязанъ своему профессору математики Рудольфу Снелліусу, отцу Виллеброрда. Однако оживленная дятельность Лейденскаго университета на поприщ астрономіи и геодезіи началась только при Виллеброрд Снелліус, который еще въ молодыхъ годахъ путешествовалъ по Европ и былъ лично знакомъ съ Тихо-Браге, Кеплеромъ и Местлиномъ. Самъ онъ, какъ извстно, обезсмертилъ себя открытіемъ законовъ преломленія свта и изобртеніемъ тріангуляціи, какъ основанія для градусныхъ измреній и точныхъ съемокъ. Если градусное измреніе самого Снелліуса, исполненное въ 1615 году, и не иметъ научной цнности, то это объясняется недостатками употребленныхъ инструментовъ, и самъ Снелліусъ смотрлъ на него, какъ на примръ, долженствующій только иллюстрировать его изобртеніе.

Изъ другихъ профессоровъ астрономіи въ Лейден вскор прославились Гюйгенсъ и Гравезандъ. Однако долгое время обсерваторія была плохо снабжена инструментами и помщалась на крыш университетскаго зданія, только въ 1858 году покойному директору Кейзеру удалось выхлопотать необходимыя суммы и соорудить нын существующую обсерваторію въ юго-западномъ углу города, среди луговъ громаднаго университетскаго ботаническаго сада. Ныншній директоръ Бакхюйзенъ принялъ богатое наслдіе, оставленное ему Кейзеромъ, но многое усплъ еще расширить и усовершенсти звать.

Тотчасъ посл чаю мы перешли въ смежныя съ квартирою директора залы обсерваторіи и прежде всего остановились передъ главнымъ инструментомъ — меридіаннымъ кругомъ Пистора и Мартинса поставленнымъ еще въ 1861 году. Отверстіе объектива — 6 дюймовъ, а фокусное разстояніе 8 футовъ. По обимъ сторонамъ трубы придланы круги по 3 фута въ діаметр, раздленные черезъ 5 минуть и отсчитываемые четырьмя микроскопами. Этимъ превосходнымъ инструментомъ производитъ наблюденія самъ директоръ, который сдлалъ въ немъ много улучшеній. Между прочимъ при окуляр придлана маленькая призмочка Кейзера, позволяющая исключать вліяніе личной ошибки при установк трубы. Извстно, что прямыя наблюденія склоненій сверныхъ и южныхъ звздъ нсколько различаются между собою, потому что при нихъ наблюдатель иметъ противоположныя положенія, ногами къ югу и къ сверу. При наблюденіи каждой звзды прямо и черезъ призмочку Кейзера достигается то же, что получалось бы, если бы каждая звзда пропускалась черезъ поле зрнія при обоихъ положеніяхъ наблюдателя, и что возможно, вообще говоря, только для зенитныхъ звздъ.

Профессоръ Бакхюйзенъ очень хвалилъ свой искусственный горизонтъ. Онъ пользуется имъ для опредленія наклонности оси и коллимаціонной ошибки. Горизонтъ устроенъ весьма просто, и коробка его подвшивается прямо къ столбамъ инструмента. При мн горизонтъ былъ установленъ и опять снять въ теченіе нсколькихъ минутъ, ртуть прекрасно очищается простымъ гусинымъ перомъ.

Уровень, при помощи котораго обыкновенно опредляется наклонность горизонтальной оси инструмента, иметъ дв особенности, придуманныя ныншнимъ директоромъ. Во-первыхъ, крюки, которыми уровень накладывается на ось, снабжены особыми пружинами, опирающимися въ столбы инструмента, такимъ образомъ ось инструмента не обременяется всею тяжестью уровня, а лишь всомъ въ нсколько золотниковъ. Безъ этого приспособленіямъ сущности, никогда нельзя быть увреннымъ, что отсчитываемая по уровню наклонность есть та, при которой производились наблюденія. Во-вторыхъ, на уровн имются дв одинаковыя системы дленій: одни дленія нарзаны на самой трубк уровня, а другія на вншней стеклянной коробк, защищающей жидкость отъ рзкихъ перемнъ температуры. Устанавливая глазъ всегда такъ, чтобы у мста отсчета соотвтствующія дленія на трубк и на коробк взаимно покрывались, наблюдатель увренъ, что линія зрнія перпендикулярна къ уровню въ точк отсчета.

Для отсчитыванія наружнаго термометра, при немъ имются дв маленькія лампочки накаливанія, нажатіемъ кнопки термометръ мгновенно освщается. Когда лампочекъ не было, и термометръ отсчитывался помощью ручного фонаря, отсчеты не могли быть врными, потому что отъ приближенія фонаря термометръ уже измнялъ свое показаніе.

Интересно также приспособленіе для отсчитыванія амплитуды маятника астрономическихъ часовъ. Вмсто того, чтобы производить эти отсчеты непосредственно, при неестественномъ положеніи тла наблюдателя, Бакхюйзенъ приспособилъ къ концу маятника маленькое зеркальце, отбрасывающее лучъ свта на особую шкалу, по которой уже и производится отсчетъ и притомъ прямо отъ окуляра трубы.

Вообще я увидалъ тутъ множество приспособленій, повидимому, мелочныхъ, но способствующихъ и точности и удобству наблюденій, напримръ, тряпочки, кисточки и прочія мелкія принадлежности, которыя необходимо всегда имть подъ руками, помщаются въ маленькомъ шкафик на колесахъ, такъ что его всегда легко передвинуть къ тому мсту, гд сидитъ наблюдатель.

Электрическія лампочки при разныхъ частяхъ инструментовъ дйствуютъ при помощи аккумуляторовъ, и стоитъ повернуть ту или другую ручку, чтобы получить освщеніе отъ той или другой лампочки. Но чтобы прислуга или молодые студенты по неосторожности или изъ шалости не расходовали напрасно электрическаго тока, кром всхъ отдльныхъ ручекъ, имется одинъ общій коммутаторъ въ особомъ шкафу, ключъ отъ котораго имется только у директора.

Посл меридіаннаго зала Бакхюйзенъ показалъ мн большой рефракторъ Репсольда съ объективомъ Альвана Кларка въ 10 ¹/₂ дюймовъ и другіе инструменты обсерваторіи, гд тоже можно было замтить не мало интересныхъ и поучительныхъ приспособленій. Особенность голландскихъ обсерваторій заключается еще въ изящномъ выполненіи всхъ деревянныхъ полированныхъ частей и въ прикрытіи половъ коврами, что придаетъ всмъ заламъ уютный и красивый видъ. Это, очевидно, взято изъ постояннаго голландскаго домашняго обихода. Тутъ положительно щеголяютъ изяществомъ столярныхъ работъ и роскошью ковровъ. Напримръ, во всхъ, даже каменныхъ домахъ имются внутреннія деревянныя лстницы съ великолпными, какъ зеркало, полированными ступеньками и перилами, съ безукоризненными и изящными коврами. Вообще мебель и убранство комнатъ — по большей части восхитительны.

Осмотръ обсерваторіи затянулся до поздней ночи, и только на послднемъ позд я вернулся въ Утрехтъ, сохранивъ самое отрадное воспоминаніе о Лейденской обсерваторіи и ея превосходномъ директор.

На другое утро, простившись съ добрйшимъ профессоромъ Аудемансомъ, я ршился наконецъ разстаться съ гостепріимною Голландіей и хать дальше черезъ Бельгію въ Англію. Прозжая Роттердамъ, я любовался великолпнымъ мостомъ черезъ рку Маасъ, но дале за станціей Willemsdorp имется еще боле замчательный мостъ черезъ морской заливъ Hollandsh-Diep. Этотъ громадный мостъ открытъ да движенія только въ 1871 году и состоитъ изъ 14-ти красивыхъ арокъ, каждая по 100 метровъ, такъ что длина моста составляетъ 1432 метра, но полная длина его съ дамбами на берегахъ боле 2 ¹/₂ верстъ. Въ южной части моста устроена поворотная часть да пропуска судовъ.

Наконецъ поздъ прибылъ на послднюю голландскую станцію Розендааль (Roosendaal), и черезъ нсколько минутъ мн надлежало покинуть эту прекрасную страну. За короткое время моего тутъ пребыванія я, конечно, не могъ ознакомиться съ голландскимъ языкомъ, но, сколько могу судить, языкъ этотъ не труденъ, онъ похожъ частью на нмецкій, частью на англійскій, но произношеніе мягче и благозвучне обоихъ. Изъ разговора съ однимъ сосдомъ по вагону я узналъ, что въ настоящее время замчается стремленіе упростить голландскую грамматику такъ, чтобы, напримръ, изгнать вовсе склоненія, въ разговорной рчи уже почти не склоняютъ, и падежи замняютъ перифразами: вмсто de tuin mijns vaders (садъ моего отца) говорятъ mijn vader zijn tuin, т. е. буквально: мой отецъ, его садъ. Такимъ образомъ, тогда какъ въ нмецкомъ язык склоненія въ полномъ ходу, а въ англійскомъ вовсе не существуютъ, въ голландскомъ язык они постепенно вымираютъ. Чтобы дать понятіе объ одновременномъ сходств голландскаго языка съ нмецкимъ и англійскимъ, привожу наименованія первыхъ двадцати чиселъ: een, twee, drie, vier, vijf, zes, zeven, acht, negen, tien, elf, twaalf, dertien, veertien vijftien, zestien, zeventien, achttien, negentien en twintig.

VI.
Въ Бельгіи.

На станціи Fischen пассажиры подверглись суровому осмотру бельгійскихъ таможенныхъ чиновниковъ и пересли въ бельгійскіе весьма тсные и грязные вагоны. Бельгійская желзнодорожная прислуга оказалась тоже грубая и грязная, заставившая меня тотчасъ сдлать невыгодное для Бельгіи сравненіе. Какая быстрая и рзкая перемна посл отмнной вжливости и предупредительности голландцевъ! Впрочемъ, мн некогда было предаваться мрачнымъ размышленіямъ, такъ какъ спутникъ по вагону, какой-то милый молодой бельгіецъ, сталъ разсказывать самые веселые анекдоты, и мы незамтно прибыли въ Антверпенъ, предварительно миновавъ вс твердыни этой крпости, воздвигнутыя извстнымъ генераломъ Бріальмономъ, который съ одинаковымъ стараніемъ укрпляетъ какъ свою родину, такъ и земли враговъ. На воксал оказалось множество офицеровъ и солдатъ, послдніе имютъ довольно печальный видъ и смшную форму обмундированія: синіе безобразно короткіе мундирчики, срые шаровары и какія-то коробки вмсто шапокъ. Солдаты разговаривали между собою на совершенно непонятномъ мн язык. Хотя въ Бельгіи офиціальнымъ языкомъ считается французскій, но народъ по долин Мааса говоритъ по-валлонски, а по Шельд по-фламандски. Соотвтственно этому и вс вывски и объявленія въ городахъ — трехъязычныя.

Отъ Антверпена поздъ несся сплошными садами по весьма густо населенной мстности и скоро прибылъ въ Брюссель, гд я по совту спутниковъ остановился въ довольно приличной, но старомодной ‘Почтовой’ гостиниц (de la Poste) на ‘Монетной’ площади (de la Monnaie). За общимъ столомъ одно блюдо быстро смнялось другимъ, но настоящей пищи все же не было: то подадутъ какую-то косточку неизвстнаго звря, то крылышко загадочной птицы, то пышный листъ салату. Сосди восторгались при каждой перемн и находили все восхитительнымъ, но я далъ себ слово не обращаться боле къ табльдотамъ, а заказывать отдльныя порціи. Когда безконечный, но пустой обдъ кончился, я пустился осматривать городъ.

По наружности Брюссель недуренъ и изобилуетъ красивыми постройками. Подобно Риму, онъ стоитъ на семи холмахъ, но эти холмы не высоки и не велики, на нихъ расположена только центральная часть города, занятая дворцами и лучшими домами. Все остальное раскинуто на низменности или, врне, на равнин. Брюссель стоитъ на рчк Сенн (Senne), но ея нигд не видно: кажется, на всемъ протяженіи города она скрыта подъ мостами. Прежде всего я хотлъ запастись планомъ города, но, не смотря на тщательные поиски, мн не попадалось книжныхъ магазиновъ: мелькали только вывски ресторановъ, кофейныхъ, табачныхъ лавокъ и особенно изобильныхъ estaminets — кабачковъ, въ которыхъ подаютъ густое и горькое пиво. Передъ каждымъ рестораномъ поставлены сотни столиковъ, и гуляющіе пьютъ и дятъ тутъ же на улиц, не знаю, насколько это пріятно при господств невообразимой пыли.

Переходя съ одной улицы на другую, я незамтно вышелъ къ такъ называемому Парку — ‘le Parc’ — прекрасному общественному саду, находящемуся въ центр города, на самой возвышенной его части. Садъ изобилуетъ красивыми дорожками, скамейками для отдохновенія и не особенно изящными статуями. За паркомъ расположено роскошное зданіе Академіи Наукъ, гд мн удалось осмотрть замчательныя фрески мстнаго художника Стинженейра (Stingeneyer), изображающія разные моменты бельгійской исторіи, а именно: 1) Древніе бельгійцы со своимъ вождемъ Амбіориксомъ клянутся освободить свою родину отъ римскаго ига въ въ 54-омъ году до P. X. 2) Сраженіе при Толбіак въ 496 году, въ моментъ, когда Кловисъ общаетъ, въ случа побды, принять христіанство. 3) Карломанъ (768—814), производящій судъ своимъ подданнымъ. 4) Годфридъ Бульонскій, поклоняющійся гробу Господнему посл взятія Іерусалима въ 1099 году. 5) Диктаторъ Іаковъ Артевельде, совтующій городамъ Фландріи соблюдать нейтралитетъ въ войн между Франціей и Англіей въ 1337 году. 6) Аннесенсъ, защищающій права общинъ противъ неистовствъ австрійцевъ въ 1719 году. 7) Основаніе національной династіи (1831 г.),

Лекція историка Juste-Lipse въ присутствіи короля и королевы. 9) Національная музыка и ея представители Willaert, Clment, Lassus, Grtry и др. 10) Искусство въ старину: визитъ Филиппа Добраго къ живописцу Ванъ-Эйку. 11) Искусство въ новйшее время: возвращеніе Рубенса на родину и 12) Естественныя науки: врачеваніе раненыхъ анатомомъ Везалемъ.

Возвращаясь въ гостиницу, я случайно попалъ въ ‘Банную’ улицу (Rue de l’Etuve), гд имется бронзовый купидончикъ съ извстнымъ фонтанчикомъ, привлекающимъ толпы любопытныхъ. Когда я замтилъ одному изъ присутствующихъ, что такой фонтанчику неприлично было устроить въ многолюдномъ город, на улиц, то услышалъ цлую историческую легенду, посл чего незнакомецъ прибавилъ: ‘la bizarrerie de се monument ne lui te pas за valeur artistique!’

Такъ какъ начинало уже смеркаться, а между тмъ погода была великолпная, то, чтобы избавиться отъ городской пыли, я ршился прогуляться куда-нибудь за городъ. Свъ въ вагонъ паровой уличной желзной дороги, я похалъ въ Камбрскій лсъ (Bois de la Cambre). Публики въ вагонахъ набралось такое множество, что трудно было дышать, и я былъ очень радъ, очутившись наконецъ на лон природы, въ обширномъ лсу съ весьма скуднымъ освщеніемъ по дорогамъ. И тутъ гуляющихъ было великое множество и, между прочимъ, не смотря на поздній часъ, цлыя толпы нянекъ и дтей. На лужайкахъ дти предавались танцамъ и разнымъ играмъ, а взрослые пли и рзвились самымъ непринужденнымъ образомъ. Кое-гд попадались жалкіе оркестры музыки, и тутъ толпы гуляющихъ были особенно густы. У оркестровъ устроены балаганы съ буфетами и каруселями. Брюссельцы увряютъ, что ихъ Камбрскій лсъ представляетъ въ маломъ вид Булонскій въ Париж. Въ общемъ, благодаря близости къ городу и дешевизн сообщенія, это довольно удобное мсто отдохновенія для городскихъ жителей, но слдовало бы устроить лучшее освщеніе, а то, право, опасно углубляться въ темныя аллеи.

Продолжая осмотръ Брюсселя и на слдующій день, я прежде всего постилъ главный соборъ св. Гудулы — величественной, но мрачной архитектуры, въ строго готическомъ стил. Внутри отдлка храма не особенно изящная, но я долго любовался поставленнымъ противъ алтаря, въ особой ниш, памятникомъ графа Мерода, убитаго въ 1830 г. въ сраженіи у Берхема, близъ Антверпена, когда графъ защищалъ независимость своей родины. Простъ и благороденъ тутъ же начертанный девизъ фамиліи Меродовъ:

Plus d’honneur que d’honneurs.

(Больше чести, чмъ почестей).

Посл собора св. Гудулы я осмотрлъ величественную колонну конгресса (Colonne du Congr&egrave,s), открытую въ 1859 году и воздвигнутую въ память событій 1830 года. Колонна въ строго коринскомъ стил увнчана наверху двухсаженною бронзовою статуей короля Леопольда І-го. По бокамъ — четыре громадныя бронзовыя же фигуры женщинъ, которыя должны изображать: свободу печати, свободу преподаванія, свободу собраній и свободу религіи. Внутри колонны имется узкая винтовая лстница съ 192-мя ступеньками. Поднявшись на верхнюю галлерею, я любовался чуднымъ видомъ на весь городъ и его окрестности. Брюссельскіе бульвары, окаймляющіе центральную часть города, представляются отсюда красивыми зелеными лентами, отдаленный горизонтъ замыкается роскошными холмами, покрытыми лсами и загородными постройками.

Но самое замчательное зданіе въ Брюссел — это гигантскій, колоссальный Дворецъ Суда (Palais de Justice), начатый въ 1866 г. и отстроенный только къ 1883 году. Говорятъ, это самое большое зданіе въ мір. Оно занимаетъ площадь въ 24.600 кв. метровъ, т. е. на 3.400 кв. метровъ больше площади, занятой соборомъ Св. Петра въ Рим. Дворецъ Суда изъ огромнаго квадрата въ основаніи переходитъ постепенно въ круглый куполъ, по сторонамъ котораго стоятъ четыре величественныя статуи: Правосудія, Закона, Силы и Милосердія. Куполъ увнчанъ громадною вызолоченною королевской короною. Высота короны надъ основаніемъ зданія 122 метра. У входа въ зданіе стоятъ статуи: направо Демосена и Ликурга, налво Цицерона и Домиціана. Внутри насчитываютъ 27 большихъ и 245 малыхъ залъ. Особенно замчательна громадная зала въ 3.600 кв. метровъ, называемая ‘salle des pas perdus’. Постройка зданія обошлась въ 50 милліоновъ франковъ.

Пользуясь отличною погодою, я ршился прохать на знаменитое поле битвы подъ Ватерлоо. Еще недавно такое путешествіе было довольно затруднительно, но теперь, съ ‘Южнаго’ воксала (Gare du Midi), туда можно пріхать мене чмъ въ часъ. Въ числ пассажировъ одного купэ со мною оказалась очень болтливая фламандка, проводипчка на Ватерлооское поле, нкая Julienne Nicaise. Выйдя на станціи Вгаше d’Alleud, я хотлъ пуститься одинъ прямо къ громадному коническому холму, увнчанному бронзовымъ львомъ, но хитрая Жюльенна уврила, что ея путь лежитъ по одной со мною дорог, и не отступала ни на шагъ. Вмсто того, чтобы идти ко льву, она повела меня по узкой полевой тропинк совсмъ въ другую сторону, заявивъ, что льва и другіе памятники мн гораздо удобне будетъ осмотрть на обратномъ пути, начинать же осмотръ слдуетъ съ развалинъ фермы Гумонъ (Chteau de Goumont). При этомъ моя спутница непрерывно болтала всякій вздоръ, подносила пахучіе полевые цвты и разсыпалась въ любезностяхъ, расхваливая мое французское произношеніе. Майское солнце свтило великолпно, обливая яркимъ свтомъ луга, покрытые роскошною зеленью.

Черезъ полчаса мы перескли большое шоссе, ведущее изъ Брюсселя въ Парижъ, и подошли къ развалинамъ замка. Нын это небольшая ферма, окруженная полуразрушенною каменной стною, въ которой видны еще слды попадавшихъ сюда ядеръ. Спутница провела меня въ небольшую и довольно грязную комнату, гд стояли столъ и стулъ, на которомъ сидлъ будто бы самъ Веллингтонъ, посл знаменитаго сраженія 18 іюня 1815 года. По стнамъ развшены заржавленныя сабли и ружья, собранныя въ окрестностяхъ. Усадивъ меня на этотъ историческій стулъ, фламандка принесла молока, хлба и масла и объявила, что ферма принадлежитъ ея матери. Дйствительно, въ комнату вошла кривая, непріятнаго вида старуха и, прикидываясь, что не говоритъ по-французски, стала о чемъ-то спорить со своею дочерью. Между тмъ я подкрпилъ свои силы, и мы пошли въ огородъ фермы, гд находятся нсколько могилъ, большею частью съ англійскими надписями. Спутница, не переставая, разсказывала пространныя біографіи всхъ покойниковъ и разные анекдоты такъ, какъ будто она была очевидцемъ достопамятнаго сраженія.

Извстно, что ферма Гумонъ была занята англичанами въ качеств передовой позиціи и весь день сраженія подвергалась непрерывнымъ атакамъ французовъ, подъ предводительствомъ маршала Нея. Если бы французамъ удалось взять Гумонъ, то участь сраженія была бы иная (на другихъ пунктахъ французы имли уже перевсъ), а вмст съ тмъ, быть можетъ, и вся новйшая исторія приняла бы иное теченіе.

Посл осмотра Гумона я хотлъ освободиться отъ непрошенной проводницы, уврялъ, что ей неудобно оставить старушку-мать и притомъ, если ей было по дорог идти со мною въ Гумонъ, то назадъ, вроятно, будетъ уже не по дорог. Но веселая Жюльенна отвчала, что ея присутствіе необходимо, дабы избавить меня отъ назойливости нищихъ и всякихъ бродягъ, предлагающихъ здсь себя въ качеств прородниковъ. Хотя я могъ бы возразить, что пока испытываю на себ только ея собственную назойливость, но разсудилъ, что съ женщинами вообще спорить трудно, и потому мы отправились опять вмст.

Вскор мы подошли ко льву. Онъ стоитъ на громадномъ холм, высотою въ 45 метровъ, насыпанномъ въ томъ мст, гд во время сраженія былъ раненъ принцъ Оранскій. На вершину холма ведетъ довольно узкая лстница въ 235 ступенекъ. Самый левъ отлитъ на завод Кокериля изъ отбитыхъ у французовъ пушекъ. Я былъ не мало удивленъ, увидавъ, что у льва отбита часть хвоста. Говорятъ, что это сдлали французы, которымъ левъ, рыкающій по направленію къ Франціи, конечно, не по душ. Когда французскія войска въ 1832 году явились помогать бельгійцамъ противъ голландцевъ, то, по пути къ Антверпену, они проходили по этому историческому полю, и солдатики изъ понятнаго чувства патріотизма отломали хвостъ. Съ вершины холма открывается великолпный видъ на окрестности, особенно на близлежащія деревни Белль-Альансъ и Монъ-Сенъ-Жанъ. Извстно, что въ Ватерлоо, лежащемъ сверне, находилась лишь главная квартира Веллингтона, и хотя англичане называютъ сраженіе Ватерлооскимъ, но нмцы врне называютъ его сраженіемъ при Белль-Альанс, французы же эту битву называютъ сраженіемъ при Монъ-Сенъ-Жан.

Около холма со львомъ имется довольно приличный ресторанъ и музей, гд собраны разныя достопримчательности. Сюда особенно много прізжаетъ англичанъ, имъ, вроятно, пріятно вспоминать это почти единственное мсто на материк Европы, гд они одержали побду, хотя еще неизвстно, чмъ бы окончилось сраженіе, если бы къ его концу не подосплъ Блюхеръ.

Изъ другихъ осмотрнныхъ мною мстъ Ватерлооскаго поля стоитъ упомянуть о памятникахъ погибшимъ пруссакамъ и гановерцакъ, они построены въ вид красивыхъ часовенъ и содержатся исправно. На мраморной плит надъ входомъ въ трактиръ въ Бель-Альанс имется слдующая надпись: Rencontre des gnraux Wellington et Blcher lors de la mmorable bataille du 18 Juin 1815, se saluant mutuellement vainqueurs. Какъ-то странно видть здсь надписи на французскомъ язык. Впрочемъ, большинство вывсокъ надъ лавками — англійскія. Англичане, благодаря своему нежеланію изучать другіе языки и богатству, принудили мстныхъ жителей выучиться говорить и писать по-англійски.

Наконецъ пора было думать и о возвращеніи въ Брюссель. Неутомимая спутница проводила меня до желзнодорожной станціи и удовольствовалась самымъ скромнымъ вознагражденіемъ. При прощаніи она просила меня рекомендовать ее другимъ русскимъ путешественникамъ, и надо отдать ей полную справедливость: безъ ея руководства я бы не могъ такъ скоро и подробно ознакомиться съ этимъ историческимъ мстомъ.

Прибывъ въ Брюссель, я быстро собрался въ дальнйшій путь и на сверномъ воксал взялъ билетъ прямо въ Лондонъ. По пути въ Остенде пришлось прохать два замчательныхъ бельгійскихъ города: Малинъ — религіозный центръ и мстопребываніе архіепископа, и Гентъ — старинный городъ, построенный чуть не въ VII-омъ вк и считавшійся во времена Карла V-го самымъ многолюднымъ въ Европ, тогда въ немъ было до 175.000 жителей, теперь же всего 150.000.

Въ Остенде поздъ пришелъ уже въ 11 часовъ вечера и посл краткой остановки въ городскомъ воксал прослдовалъ прямо къ пристани, гд насъ ожидалъ пароходъ ‘Парламентъ’. За темнотою ночи я не могъ видть Остенде, въ которомъ, говорятъ, много красивыхъ построекъ. Спустя четверть часа мы отвалили отъ пристани и покинули материкъ Европы. Мало-по-малу стали блднть огни маяковъ Бельгіи и Франціи и открываться огни англійскихъ маяковъ. Погода стояла чудная, небо было залито звздами, и обыкновенно непріятный морской переходъ я совершилъ спокойно, какъ по рк.

VII.
Лондонъ.

Четырехчасовой переходъ изъ Остенде въ Дувръ прошелъ для меня незамтно, почти все время я бесдовалъ съ англійскимъ докторомъ Іэтсомъ (Yeates), который много разсказывалъ о лондонской жизни и далъ мн нсколько весьма полезныхъ наставленій. Въ Дувр, куда мы прибыли въ 3 часа ночи, таможенные чиновники даже не вскрывали моихъ чемодановъ, пользуясь нсколькими минутами, остающимися до отхода позда, мой случайный спутникъ повелъ меня въ ‘Баръ’ (Bar), родъ кабачка, гд угощалъ англійскимъ пивомъ. Послднее оказалось неважнымъ, но въ угоду англичанину я похвалилъ пиво и тмъ, кажется, еще боле расположилъ спутника въ свою пользу. Англійскіе вагоны роскошне и удобне бельгійскихъ и освщаются электричествомъ. Прямо съ мста, поздъ пошелъ съ такою быстротою и съ такимъ грохотомъ, что говорить было невозможно, за темнотою ночи нельзя было любоваться и видами (говорятъ, окрестности Дувра очень живописны), я чувствовалъ лишь, что поздъ пролеталъ одинъ туннель за другимъ. Часа черезъ полтора начало уже свтать, и я замтилъ, что мы несемся поверхъ домовъ необъятнаго города. Еще нсколько минутъ — и поздъ, миновавъ мостъ черезъ Темзу, остановился внутри огромнаго воксала ‘Канонъ-стритъ’ (Canon Street), гд, на той же платформ, прямо противъ оконъ вагоновъ я увидалъ вереницы извозчичьихъ кэбовъ. Мой спутникъ предложилъ довезти меня до гостиницы, я съ удовольствіемъ принялъ его предложеніе, и мы тотчасъ услись въ одинъ изъ кэбовъ. Нигд въ Европ нтъ такихъ экипажей, но, право, это самый удобный экипажъ для городской зды. Поворотливость его идеальная, а большія колеса не даютъ чувствовать толчковъ, пассажиръ совершенно защищенъ отъ дождя, такъ какъ, кром верха, имются дверцы до высоты груди, а спереди спускается, въ непогоду, особая рама со стеклами, наконецъ онъ весьма помстителенъ, такъ какъ вещи можно класть не только на переднюю площадку, но и на крышу, гд сдлана особая ршеточка и гд уложится самый большой дорожный сундукъ. Переговоры съ кучеромъ, сидящимъ сзади, производятся черезъ небольшой клапанъ въ крыш. Но всего боле обращено вниманія на личныя удобства пассажира: въ стнки кэба вдланы два зеркала, имются пепельница, спички, особый карманъ съ платяною щеткою и съ сегодняшнею газетою. Кучера, или, какъ ихъ тутъ называютъ, драйверы, одты джентльменами — въ круглыхъ котелкахъ, въ чистомъ бль и у каждаго заткнута въ петлицу роза или другой цвтокъ, а то и цлый букетикъ. Лошади поразительной силы и выносливости, ихъ уродуютъ только безобразно короткіе хвосты.

Извозчики шутя увряютъ, что короткіе хвосты очень выгодны: когда лошадь находится въ стойл, то ей приходится отмахивать мухъ головою и потому она меньше стъ. Другой извозчикъ, на мой вопросъ: зачмъ онъ стрижетъ хвостъ такъ коротко, отвчалъ: мой хозяинъ — членъ общества покровительства животныхъ и не желаетъ, чтобы лошади мучили мухъ, отгоняя ихъ отъ себя хвостами. Вообще англичане — народъ практичный, въ газетахъ я прочелъ тутъ такой анекдотическій разговоръ между родителями:

Отецъ. Я полагаю купить для Роби не пони, а велосипедъ, онъ не требуетъ пищи.

Мать. Это такъ, но зато отъ велосипеда у Роби разовьется волчій аппетитъ.

Выхавъ изъ-подъ стекляннаго свода воксала, мы покатили по роскошной набережной Темзы. Зданія величественныя, а мостовая великолпная и гладкая, какъ столъ. На слой бетона уложены дубовые кирпичики, залитые смолою. Лондонъ просто подавляетъ своею колоссальностью, чувствуешь, что это столица могущественнаго государства. На каждомъ шагу памятники, телеграфныхъ и телефонныхъ проволокъ видимо-невидимо. По случаю ранняго утра улицы были почти пусты, и встрчались только городовые, очень прилично, но просто одтые въ однобортные мундиры и брюки навыпускъ, на головахъ они носятъ красивыя каски, крытыя чернымъ сукномъ, у каски ремешокъ, лежащій на подбородк какъ бы для того, чтобы напоминать городовому, что ему надлежитъ смотрть, а не разговаривать.

Свернувъ съ набережной и прохавъ рядъ роскошныхъ улицъ, мы остановились у гостиницы Metropol. Не смотря на громадность гостиницы, въ которой имются сотни комнатъ, свободныхъ не оказалось, это меня смутило, такъ какъ я отнюдь не желалъ злоупотреблять любезностью моего спутника, торопящагося къ своему семейному очагу. Но швейцаръ ‘Метрополя’ догадался самъ и вручилъ нашему драйверу записочку съ наименованіемъ другой гостиницы, гд, по его соображеніямъ, должны быть свободныя комнаты. Черезъ нсколько минутъ мы уже были на Джерминъ-стритъ (Jermyn street) и остановились у подъзда небольшого, но весьма приличнаго дома, передъ всми окнами котораго выставлены жардиньерки съ благоухающими цвтами. Это былъ Брунсвикъ-отель (Brunswic Hotel). Прощаясь съ моимъ спутникомъ, я желалъ расплатиться за кэбъ, но любезный докторъ ршительно воспротивился, увряя, что ему доставило большое удовольствіе быть чмъ-нибудь полезнымъ русскому путешественнику, и, пожелавъ мн всего хорошаго, похалъ дальше. Я былъ крайне удивленъ такими любезностями совершенно незнакомаго мн человка, тмъ боле, что раньше слышалъ только о ненависти англичанъ къ русскимъ и о слав лондонскихъ жуликовъ.

Обстановка въ отведенной мн комнат была роскошная: коверъ на весь полъ, огромная двухспальная кровать съ особыми подушками въ вид валиковъ и простыми и пр. Въ камин, который, разумется, не топится лтомъ, вмсто дровъ находилась корзина съ искусственными цвтами. Правда, тутъ не было электрическаго освщенія, но, вроятно, потому, что Брунсвикъ-отель одинъ изъ стариннйшихъ въ Лондон и считается семейнымъ отелемъ, тутъ было чисто патріархальное спокойствіе. Вмсто лакея, на мой звонокъ явилась премиленькая молодая англичанка съ кувшиномъ кипятка. Оказывается, что англичане всегда моются теплою водою. На мою просьбу принести мн чаю, горничная отвчала, что у нихъ не принято подавать въ нумера и предложила спуститься внизъ въ общую дайнингъ-румъ (dining room), столовую.

Въ столовой, за отдльными столиками, покрытыми скатертями ослпительной близны, сидло уже нсколько человкъ (было 6 ч. утра) и въ томъ числ какой-то молодой пасторъ. Окна были открыты (подняты), и свжій утренній воздухъ, насыщаясь ароматомъ цвтовъ въ жардиньеркахъ, проникалъ въ комнату. Я слъ къ столику подл пастора и спросилъ себ чаю, когда чай былъ поданъ, пасторъ вступилъ со мною въ разговоръ и замтилъ, что, вроятно, я прізжій, такъ какъ здсь никто не начинаетъ день чаемъ, а каждый предварительно съдаетъ бифштексъ, яичницу съ ветчиной и какую-нибудь рыбу, это тмъ боле удобно, что плата за завтракъ совершенно одинаковая, какъ за одинъ чай, такъ и за перечисленныя предварительныя кушанья. Къ чаю, вмсто мягкаго хлба, подаютъ такъ называемые тосты (toast), т. е. теплые ломти хлба, намазанные масломъ и слегка поджаренные. Вслдъ за чаемъ дятъ варенье, джамъ (jam), разнообразныхъ вкусовъ съ какою-то пріятною горечью. Пасторъ принялъ во мн живое участіе и перечислилъ мста, которыя слдовало бы мн осмотрть въ Лондон. Оказывалось, что гостиница, въ которую я попалъ совершенно случайно, находится въ центр города близъ Piccadilly, главной улицы, и отсюда легко совершать поздки по разнымъ направленіямъ.

Въ город оживленіе и шумъ поразительны. Кром пшеходовъ и кэбовъ, по улицамъ движутся многочисленные омнибусы съ верхами (имперіалами). Каждый омнибусъ запряженъ только парою лошадей, но везется ими легко, благодаря чрезвычайно гладкой мостовой. Вообще въ Лондон мало конножелзныхъ дорогъ, и он замняются тутъ этими омнибусами, которыхъ насчитываютъ въ город до 40.000. По главнымъ улицамъ они тянутся непрерывною вереницей иногда въ нсколько рядовъ, и по надписямъ легко соображать, въ который нужно ссть. Скамейки на имперіал устроены поперекъ, такъ что вс сидятъ лицомъ впередъ, наверху здятъ и дамы, при чемъ ихъ зонтики и красивые костюмы пріятно разнообразятъ картину общей суеты. Я взобрался на одинъ изъ такихъ омнибусовъ и сталъ наблюдать уличную жизнь. Вдоль тротуаровъ зачастую стоятъ какіе-то оборванные старики съ громадными объявленіями на груди, спин и даже на голов. Видъ этихъ господъ важный и степенный. Постоявъ нсколько минутъ на одномъ мст, они медленно переходятъ на другое. Среди экипажей безпрестанно попадаются велосипеды налегк или съ кладью, на нкоторыхъ трехколесныхъ велосипедахъ перевозятъ даже значительные грузы.

Вскор я выхалъ на довольно красивую, но небольшую площадь — Трафальгарскій скверъ, съ высокою колонною Нельсону. Колонна окружена четырьмя лежащими бронзовыми львами громадной величины. По бокамъ два бассейна съ колоссальными центральными и множествомъ боковыхъ мелкихъ артезіанскихъ фонтановъ. На улицахъ много торговцевъ съ газетами, табакомъ, спичками, нитками, катушками и пр. Вс они кричатъ и надодаютъ прохожимъ. Наконецъ я очутился передъ величественнымъ соборомъ св. Павла считающимся однимъ изъ замчательнйшихъ зданій Лондона, но снаружи впечатлніе портится цвтомъ портляндскаго плитняка, изъ котораго соборъ построенъ, этотъ срый камень испещренъ блыми потеками отъ дыма и дождя, такъ что кажется, будто стны облиты грязною водою. Говорятъ, что на этомъ мст стояла церковь уже во ІІ-мъ вк, постройка же собора начата Вильгельмомъ Завоевателемъ. Съ тхъ поръ соборъ нсколько разъ подвергался пожарамъ и въ послдній разъ перестроенъ заново въ 1673 году архитекторомъ Wren. Его высота 404 фута. Внутренность собора довольно мрачная, такъ какъ окна не велики и забраны цвтными, покрытыми живописью, стеклами. Тутъ похоронены многія знаменитости, въ томъ числ Нельсонъ и Веллингтонъ. Съ галереи вокругъ верхняго купола я долго любовался видомъ на городъ, погода была восхитительная, и солнце обильно расточало свои лучи. Говорятъ, что ясныхъ дней въ Лондон немного, и въ туманъ поднятіе наверхъ не представляетъ, конечно, интереса. Сверху особенно красивы многочисленные мосты черезъ Темзу, вс они различной и довольно красивой архитектуры. При мн строился еще новый мостъ ниже всхъ прочихъ, въ восточной части города, мостъ этотъ необычайной высоты, чтобы подъ нимъ могли свободно проходить суда съ высокими мачтами. По берегамъ были уже воздвигнуты гигантскіе устои, внутри которыхъ помщается элеваторы для подъема и спуска пшеходовъ.

Желая воспользоваться ясной погодой, я обратился къ городовому, съ просьбою указать мн ближайшую фотографію. Тотъ сейчасъ же написалъ мн, на вырванномъ листк записной книжки, фамилію и адресъ фотографа Тейлора (Taylor), и я легко разыскалъ его, при чемъ оказалось, что это былъ фотографъ Ея Величества, обладающій величайшимъ фотографическимъ заведеніемъ въ свт! Меня встртила прелюбезная англичанка и общала исполнить мой заказъ въ самый короткій срокъ. Общаніе было исполнено въ точности, но фотографическія карточки оказались неважными.

На набережной Темзы я убдился, что вода этой рки весьма грязная, а берега облицованы простымъ известковымъ и весьма некрасивымъ камнемъ. Былъ отливъ, и грязь облицовки выдлялась еще рзче. Однако рка очень оживлена, и по ней плаваетъ множество пароходовъ, какъ грузовыхъ, такъ и пассажирскихъ. По набережнымъ, въ торговой части города, трудно ходить — такъ много тамъ ломовыхъ извозчиковъ съ громадными подводами, готовыми ежеминутно задавить прохожаго. Вс дома представляютъ тутъ просто склады, въ которые товары подымаются паровыми лебедками непосредственно съ подводъ въ верхніе этажи.

Самая роскошная и приличная часть города — сверо-западная. Тутъ расположены дворцы, сады и т. п. Букингамскій дворецъ, мстожительство королевы, громаденъ, но мраченъ. Передъ его воротами стоятъ парные часовые — рослые гвардейцы въ красныхъ мундирахъ и огромныхъ медвжьихъ шапкахъ. Вообще здсь солдаты очень красивы, высоки и опрятно одты, впрочемъ, сама форма одежды очень изящная. Смшно только, что вс солдаты носятъ ремешки отъ головного убора полуспущенными на подбородокъ. Поразительный контрастъ съ солдатами составляютъ лондонскіе почтальоны: это все какая-то мелкота, вс они бдно и грязно обмундированы, лица ихъ измучены и заморены. Имъ, кажется, дйствительно приходится много бгать, почтовые ящики очищаются каждый часъ. Кстати объ этихъ ящикахъ, они очень красивы и представляютъ отдльныя колонки на тротуарахъ, своимъ яркимъ краснымъ цвтомъ легко бросающіяся въ глаза. Въ такой же ярко-красный цвтъ окрашены почтовыя кареты, въ которыя собираютъ почту.

Англичане вообще, кажется, любятъ красный цвтъ. Хотя тутъ нтъ недостатка въ самыхъ усовершенствованныхъ способахъ сообщенія, однако въ нкоторыя окрестности Лондона ходитъ еще старинная почта въ вид огромныхъ и высокихъ шарабановъ, запряженныхъ цугомъ. Кучеръ и кондукторъ такого шарабана одты въ фантастическіе красные кафтаны, кондукторъ вооруженъ длиннйшею мдною трубою, звуками которой онъ сзываетъ желающихъ хать или предостерегаетъ прохожихъ отъ опасности быть раздавленными.

Похвально удобство лондонскихъ городскихъ водопоевъ, они устроены подобно, напримръ, петербургскимъ, но здсь можно напоить не только лошадь, но и человка, для чего у каждой колоды имется особый фонтанчикъ, притомъ пользованіе водопоемъ — безплатное.

Чтобы не перебивать разсказа описаніями моихъ поздокъ въ окрестности, я кратко упомяну о тхъ зданіяхъ, которыя мн удалось осмотрть въ самомъ Лондон.

Конечно, прежде всего я постилъ Британскій музей, помщающійся въ огромномъ отдльномъ зданіи на Great Russell Street и, какъ извстно, представляющій величайшій музей въ мір. Онъ открытъ для публики съ 1759 года и заключаетъ сокровища, собранныя со всего свта. Правительство истратило на него около 40.000.000 рублей. Прямо отъ входа поститель попадаетъ въ огромную залу — сни, откуда ведутъ двери въ разныя боковыя отдленія и роскошная лстница наверхъ. Перечислю отдленія: библіотека (50.000 томовъ), рукописи (45.000 древнихъ папирусовъ), римская галерея, греческая галерея, гд, между прочимъ, помщены огромныя модели семи чудесъ свта (сады Семирамиды, храмъ Діаны Эфесской, статуя Юпитера, мавзолей въ Галикарнас, Колоссъ Родосскій, маякъ въ Александріи и египетскія пирамиды), ассирійская галерея съ цлыми частями зданій изъ Ниневіи, Коюнджика и Вавилона и наконецъ египетская галерея съ колоссальными статуями боговъ и фараоновъ, настоящими саркофагами, обелисками и прочими сокровищами, вывезенными англичанами изъ Александріи посл очищенія ея французами въ 1801 году. Въ верхнемъ этаж музея помщаются боле мелкіе, но не мене цнные предметы: египетскія муміи, утварь чуть ли не допотопныхъ жителей, множество древнихъ золотыхъ и серебряныхъ украшеній, огромныя коллекціи монетъ, вазъ, сосудовъ и идоловъ разныхъ временъ и народовъ, особенно древнихъ и среднихъ вковъ. Для подробнаго осмотра Британскаго музея нужны, конечно, не часы, а дни и недли, я могъ ограничиться лишь самымъ бглымъ обзоромъ.

Другой замчательный музей въ Лондон — это Музей Естественной Исторіи. Онъ только недавно устроенъ (большая часть сокровищъ переведена сюда изъ Британскаго музея, именно все, что относится къ естественной исторіи) и занимаетъ великолпное зданіе на лучшей улиц Cromwell Road, среди роскошнаго и обширнаго сада. Все зданіе облицовано снаружи украшеніями изъ терракоты, которыя представляютъ головки разныхъ птицъ и зврей, это придаетъ фасаду чрезвычайно оригинальный и веселый видъ. Въ сняхъ прежде всего бросаются въ глаза: гигантскій скелетъ кита и великолпный бюстъ или, врне, цлый памятникъ Чарльзу Дарвину (1809—1882). Отъ сней начинаются по разнымъ направленіямъ ряды залъ, изъ которыхъ каждая посвящена особому семейству или даже виду животнаго или растительнаго царствъ. По каждому отдлу имются толково составленные иллюстрированные каталоги съ подробными объясненіями и историческими справками, эти каталоги продаются отдльно при вход въ каждую залу и стоятъ сущіе пустяки — 1 или 2 пенса. Понятное дло, я не предполагаю описывать здсь вс сокровища, хранящіяся въ музе, упомяну только о предметахъ, обратившихъ на себя мое вниманіе. Въ отдл животныхъ: чучелы слоновъ, верблюдовъ, гиппопотамовъ, жираффъ и обезьянъ, изъ которыхъ особенно замчательны огромныя и страшныя гориллы. Въ отдл птицъ: безконечное множество колибри и другихъ птицъ, при чемъ вс он очень живописно размщены по сучкамъ искусственныхъ деревьевъ съ превосходно сдланною листвой, небольшія деревья съ сидящими на нихъ птицами заключены въ громадныхъ стеклянныхъ витринахъ. Подл каждой чучелы птицы помщены скелетъ того же рода птицы и ея яйца. Въ отдл растеній поражаютъ постителя огромные гербаріи и разрзы стволовъ нкоторыхъ деревьевъ. Одинъ такой разрзъ иметъ около сажени въ діаметр, и на немъ легко насчитать 1550 слоевъ! Подл каждаго класса животныхъ или растеній помщена карта географическаго его распространенія.

Вообще коллекціи размщены рукою знатока, и приняты мры, чтобы сдлать ихъ удобообозрваемыми и поучительными. Кром залъ, открытыхъ всмъ и каждому, имются отдльные кабинеты съ надписями ‘students only’, назначенные для спеціальныхъ занятій. Лично меня боле всего заинтересовала чрезвычайно полная, лучшая въ мір, коллекція метеоритовъ, она занимаетъ обширную залу и заключаетъ боле 400 метеорныхъ камней, собранныхъ по всему свту, отъ метеорной пыли до знаменитаго сидерита Cranbourne, найденнаго въ Австраліи въ 1854 г. и имющаго всъ до 200 пудовъ.

Извстно, что паденіе камней съ неба еще 100 лтъ тому назадъ считалось сказками, и вс находимые раньше метеориты, какъ, напримръ, камень, найденный какимъ-то казакомъ въ 1749 году близъ Красноярска и переданный Далласу въ 1772 году, принимались за куски самороднаго желза. Между тмъ уже въ древнйшихъ сочиненіяхъ упоминается о случаяхъ паденія камней на землю, такъ, въ 10-ой глав книги Іисуса Навина говорится о камняхъ, поражавшихъ полчища царей аморейскихъ у Галгалы, о томъ же упоминаютъ Плутархъ, китайскія лтописи и пр. Только знаменитый каменный дождь, выпавшій въ 1803 году во Франціи, близъ городка L’Aigle (въ 120 верстахъ къ западу отъ Парижа) и изслдованный на мст комиссіей Академіи Наукъ, побудилъ ученыхъ обратить вниманіе на метеориты.

Изъ числа Сидеритовъ, заключающихъ по большей части чистое желзо, кром упомянутаго уже Cranbourne’а, я видлъ здсь камень, найденный при проложеніи дороги близъ Тулы въ 1846 г., огромный камень Otumpa, найденный въ Гранъ Чако, въ Аргентин въ 1783 г. ими. др. Изъ Сидеролитовъ, состоящихъ почти изъ равныхъ количествъ желза и камня, тутъ имется кусокъ Палласова желза, подаренный нашею Академіей Наукъ. Наконецъ между Аэролитами, состоящими почти исключительно изъ камня, я видлъ камни изъ Легля, 57 образчиковъ нашего каменнаго дождя близъ Пултуска въ 1868 году и пр.

Замчу, что здшній музей открытъ для публики ежедневно до сумерекъ (зимою до 4-хъ, лтомъ до 7-ми часовъ вечера) и въ этомъ отношеніи Лондонскій музей доступне нашего Петербургскаго, въ который зимою пускаютъ только одинъ разъ въ недлю, а лтомъ — когда путешественниковъ и любопытныхъ особенно много — вовсе не пускаютъ.

На Jermyn Street, въ нсколькихъ шагахъ отъ гостиницы, гд я стоялъ, помщается Геологическій музей, который долженъ быть интересенъ уже по одному тому, что геологія — излюбленная наука англичанъ. Музей громаденъ и переполненъ не только чисто геологическими коллекціями, но и предметами строительнаго и горнаго дла. Такъ, въ нижнемъ этаж размщены образцы всхъ строительныхъ матеріаловъ, употребляемыхъ въ Англіи, и тутъ легко можно составить себ наглядное представленіе о томъ, какимъ огромнымъ и разнообразнымъ запасомъ матеріаловъ располагаютъ англійскіе инженеры и архитекторы для своихъ построекъ. Въ нижнемъ же этаж, по стнамъ, развшены портреты знаменитйшихъ англійскихъ геологовъ: Вильяма Смита, Чарльза Ляйелля и другихъ. Во второмъ этаж помщаются коллекціи рудъ и минераловъ, говорятъ, это величайшая и богатйшая коллекція въ мір. Между прочимъ я увидлъ здсь превосходныя модели всхъ замчательнйшихъ брилліантовъ и модель, въ натуральную же величину, величайшаго изъ найденныхъ, самородка золота, имющаго около двухъ футовъ въ длину и около одного фута въ ширину и толщину. На табличк у этого самородка имется слдующая надпись:

Model of the Welcome Nugget, the largest known mass of native gold, weighting 2019 ³/₄ onces, found June 11-th 1818 at Bakery Hill, Ballarat, Victoria. Value of the gold 8376. (Модель самородка ‘желанный’, наибольшей до сихъ поръ извстной массы самороднаго золота, всящей 2019 ³/₄ унціи (около 4-хъ пудовъ), и найденной 11-го іюня 1818 года въ Бакери Хиль (въ Австраліи). Цнность металла 8376 ф. ст. (около 80 тысячъ рублей).

Такимъ образомъ этотъ самородокъ вдвое тяжело знаменитаго самородка (всомъ 2 пуда 7 фунтовъ 92 золотника), найденнаго въ Царево-Александровск на Урал въ 1842 году. Но нашъ самородокъ хранится въ музе Горнаго института въ С.-Петербург, а англійскій давно употребленъ на чеканку монетъ, и хранится только его модель.

Въ числ драгоцнностей здшняго музея, въ особой витрин, сохраняются подарки Мурчисона, привезенные имъ изъ Россіи, изъ нихъ заслуживаютъ упоминанія: роскошная золотая, осыпанная брилліантами табакерка, полученная Мурчисономъ отъ Императора Николая І-го, громадный подносъ изъ стали и золота, подарокъ уральскихъ горныхъ инженеровъ и заводчиковъ, и коллекція великолпныхъ вазъ изъ яшмы.

Нсколько залъ заняты окаменлостями, расположенными въ строгой систем по формаціямъ. Тутъ же превосходныя модели пластовъ цлыхъ областей, напримръ, модель геологическаго разрза долины Темзы, модель Монблана (въ масштаб 1:63360), модель всхъ Альпъ вообще и пр.

Въ верхнемъ этаж музея помщены очень красиво и даже изящно сдланныя модели цлыхъ горныхъ заводовъ, разрзы рудниковъ и пр. Все это сдлано со всми мельчайшими подробностями, рабочими съ тачками и т. п. По стнамъ залъ развшены все возможные горные инструменты, предохранительныя лампы для шахтъ и т. д.

0x01 graphic

Къ числу лондонскихъ музеевъ должно отнести также извстный Тоуеръ, бывшій нкогда крпостью, королевскимъ замкомъ, мстомъ пытокъ, тюрьмою и т. д. Теперь это арсеналъ и музей старины. Увряютъ, что Тоуеръ — наиболе древнее зданіе Лондона, будто постройка его начата Юліемъ Цезаремъ. Какъ бы для того, чтобы напоминать объ этой древности, здшніе сторожа одты въ фантастическіе средневковые костюмы, въ длинные красные камзолы и огромныя черныя шляпы. Тоуеръ представляетъ цлую систему зданій, заключенныхъ въ одну общую ограду, окруженную еще глубокимъ крпостнымъ рвомъ. Зданія весьма разнообразной архитектуры, указывающей на различіе временъ ихъ постройки, внутри — множество закоулковъ, темныхъ переходовъ, узкихъ спиральныхъ лстницъ и т. п.

Въ главномъ и наибольшемъ четыреугольномъ зданіи съ башнями помщается складъ стариннаго оружія, латъ, конскаго снаряженія и пр. Все это разставлено и развшено очень живописно, но до того тсно, что поститель, двигаясь по узкимъ переходамъ, ежеминутно рискуетъ выколоть себ глаза, наткнувшись на остріе штыка, пики или сабли. Самою замчательною частью Тоуера считается Башня Бошана (Beauchamp Tower), въ этой отдльно стоящей башн, построенной при Генрих III-емъ, заточались, или, врне, замуровывались самые важные государственные преступники. Здсь каждый этажъ представляетъ центральную комнату, кругомъ которой расположены весьма тсныя каморы, лишенныя и дверей и оконъ. Передъ помщеніемъ преступника часть стны разбиралась и затмъ снова задлывалась, оставлялось только ничтожное отверстіе для подаванія пищи. Въ настоящее время можно входить во вс эти каморы и изучать любопытные автографы по стнамъ. Многія надписи принадлежать историческимъ дятелямъ, нашедшимъ здсь предпослднее успокоеніе.

Въ отдльномъ зданіи показываютъ регаліи англійскихъ королей, тутъ хранится множество золотыхъ коронъ, скипетровъ и т. п. Короны весьма массивны, но сдланы далеко не изящно.

Вообще, не смотря на внутренній порядокъ и образцовую чистоту во всхъ помщеніяхъ, прогулка по Тоуеру производитъ тяжелое впечатлніе, во всякомъ случа на каждомъ шагу невольно вспоминаешь, что тутъ была нкогда темница и притомъ образцовая. Однако англичане, повидимому, очень любятъ свой Тоуеръ. Я осматривалъ его въ будній день, а постителей было множество, часто попадались на глаза цлыя семейства, при чемъ старики-отцы объяснили своимъ дтямъ выставленные предметы съ такими подробностями, что нельзя было не вывести заключенія, что они бывали здсь по многу разъ и основательно знакомы съ исторіей Англіи.

Чтобы окончить перечисленіе посщенныхъ мною музеевъ въ Лондон, упомяну еще о національной картинной галере, помщающейся въ великолпномъ зданіи у Трафальгарскаго сквера. Хотя тутъ огромное число картинъ, но он не знамениты, и ихъ даже трудно разсматривать, потому что вс картины вставлены въ рамы со стеклами, которыя отражаютъ свтъ и не позволяютъ видть, что находится подъ стекломъ. Признаться, я впервые ознакомился съ обычаемъ прикрывать стеклами картины, написанныя масляными красками.

0x01 graphic

Изъ осмотрнныхъ мною храмовъ наиболе замчательно Вестминстерское аббатство, гд я побывалъ во время церковной службы. Это монументальное готическое зданіе начато еще Эдуардомъ Исповдникомъ въ 1055 году. По стнамъ внутри размщены могилы знаменитйшихъ людей Англіи. Тутъ похоронены вс англійскіе короли и королевы, а также дятели на поприщахъ науки, искусства и государственной службы, напримръ, Ньютонъ, Мильтонъ, Джонъ Гершель, Маколей, Дарвинъ и др. На каждой гробниц имются разнообразные скульптурные орнаменты изъ камня и бронзы и соотвтствующія надписи. На гробниц Ньютона имются глобусъ и разныя другія научныя эмблемы. Надписи по-латыни гласятъ:

Hic depositum est quod mortale fuit Isaaci Newtoni, т. e. здсь покоится то, что было смертнаго у Исаака Ньютона, и Humani generis decus, т. e. Ньютонъ есть украшеніе рода человческаго.

На могил Гершеля сдлана англійская надпись:

Sir John Frederick Herschel, b. 1792, d. 1871, the celebrated astronomer, who, having explored the heavens, rests here near Newton, т. e. знаменитый астрономъ, который, изслдовавъ небеса, покоится здсь, рядомъ съ Ньютономъ.

Каждому молящемуся даютъ евангеліе и молитвенникъ въ массивныхъ старинныхъ кожаныхъ переплетахъ. Богослуженіе совершалъ самъ епископъ въ фантастической красной бархатной мантіи. Хоръ въ 50 человкъ, изъ которыхъ около половины мальчики, одтъ, поверхъ черныхъ сюртуковъ, въ блые балахоны до самыхъ пятъ. Церковная служба отправляется съ замчательнымъ благоговніемъ и торжественностью. Чуть не боле половины службы молящіеся простояли на колняхъ, для чего у каждаго мста имется особая кожаная подушка.

Посщеніе различныхъ достопримчательностей Лондона облегчается образцовыми средствами сообщенія внутри города. Я упоминалъ уже о многочисленныхъ омнибусахъ и кэбахъ, но совершать перезды въ 10 верстъ и боле, изъ одного конца города въ другой, на лошадяхъ было бы слишкомъ медленно. Вотъ почему лондонцы додумались до подземной паровой желзной дороги, подобной которой нигд больше нтъ. Подъ городомъ имется цлая сть туннелей съ многочисленными колодцами, выведенными на лицо земной поверхности. Каждый колодецъ представляетъ пріемникъ публики вверху и желзнодорожную станцію внизу. Въ туннеляхъ непрерывно носятся небольшіе позда изъ 6—8 вагоновъ съ локомотивомъ, такъ какъ въ каждомъ туннел два пути, то позда безпрепятственно двигаются и въ ту и въ другую сторону. Кто запасся планомъ города съ показаніемъ станцій подземной желзной дороги, тотъ не встртитъ затрудненій въ пользованіи этимъ благодтельнымъ и образцовымъ средствомъ сообщенія. Ждать не приходится, днемъ позда слдуютъ черезъ каждыя три минуты. Быстрота передвиженія поразительна. Я всякій разъ удивлялся лишь замчательной систем тормозовъ. На полномъ ходу поздъ почти мгновенно останавливается у платформы, ярко освщенной электрическими фонарями, посл самой краткой стоянки, въ теченіе которой публика успваетъ однако выйти или войти, поздъ снова несется и сразу почти уже полнымъ ходомъ. Передвиженіе въ колодцахъ совершается въ отличныхъ клткахъ подъемныхъ машинъ. Одно неудобство подземныхъ дорогъ — это мрачность какъ вагоновъ, такъ и туннелей: и т и другіе постоянно наполнены дымомъ и смрадомъ, и хотя я не чувствовалъ особаго стсненія для дыханія, но вообще, мн кажется, тутъ требуется особая привычка. Говорятъ, что число пассажировъ по подземнымъ дорогамъ Лондона доходитъ въ годъ до 120.000.000. Это, впрочемъ, и не удивительно: населеніе Лондона уже перевалило за 6 милліоновъ, а многіе пользуются услугами подземной дороги ежедневно.

Понятно, что въ числ туннелей подземной желзной дороги есть туннели подъ Темзою, но, прозжая по нимъ, не замчаешь разницы, т. е. не чувствуешь, идетъ ли поздъ подъ городскими зданіями, или подъ дномъ рки. Поэтому я постилъ спеціально пшеходный туннель подъ Темзою, начинающійся у самаго Тоуера и оканчивающійся въ южной части города, среди многочисленныхъ тутъ складовъ и фабричныхъ зданій. Подземный, или, врне, подрчный, пшеходный туннель — это огромная чугунная труба около сажени въ діаметр. Онъ довольно бдно освщается электрическими лампочками. Длина туннеля 200 саженъ. На концахъ устроены грязныя спиральныя лстницы. За пользованіе туннелемъ взимается ничтожная плата въ полпенса, но сборщикъ платы сидитъ у свернаго выхода, такъ что съ южнаго конца входъ свободенъ, и кто, войдя оттуда и выйдя къ Тоуеру, не желаетъ платить, тотъ принужденъ возвращаться обратно. Говорятъ, что прогулки по этому туннелю не безопасны, и тамъ бывали случаи грабежа и даже убійства.

Уличная жизнь въ Лондон ничмъ особеннымъ не отличается ютъ уличной жизни въ другихъ городахъ, но однажды поздно вечеромъ я встртилъ уличный спортъ новаго рода. Проходя какою-то пустынной улицей, я увидалъ цлую толпу молодыхъ людей, одтыхъ въ гимнастическіе костюмы, т. е. въ коротенькія фуфайки и легкіе башмаки. Эти господа просто бгали взадъ и впередъ, пользуясь серединою улицы и не стсняя прочихъ прохожихъ. На мои разспросы я получилъ въ отвтъ, что не вс имютъ возможность купить велосипедъ или предаваться инымъ гигіеническимъ упражненіямъ, поэтому многіе мелкіе чиновники и приказчики, посл неподвижнаго сиднья за конторкою въ теченіе цлаго дня, предаются тлеснымъ упражненіямъ въ вид свободной бготни по пустыннымъ улицамъ. Нельзя не сознаться, что такое времяпровожденіе по вечерамъ несравненно полезне карточной игры и другихъ развлеченій, лишь усугубляющихъ вредъ сидячей жизни въ теченіе рабочаго дня. Во всякомъ случа посл усиленной бготни въ легкомъ одяніи эти чиновники и приказчики, вроятно, пользуются здоровымъ и завиднымъ сномъ.

VIII.
Редхиль.

Редхиль — ничтожный городокъ въ 30 верстахъ къ югу отъ Лондона, онъ весьма живописно раскинутъ среди зеленющихъ холмовъ и своею тишиною и патріархальностью представляетъ рзкую противоположность шумному и цивилизованному Лондону. Цлью моей поздки въ Редхиль было, однако, не наслажденіе природою, а посщеніе извстнаго англійскаго геодезиста Александра Кларка, который, посл выхода въ отставку въ 1881 году, избралъ этотъ городокъ своею резиденціей. Для поздки въ Редхиль я воспользовался ближайшимъ воскресеньемъ и въ 10 часовъ утра выхалъ изъ Лондона съ воксала Чарингъ Кроссъ (Charing Cross). Какъ въ самомъ город, такъ и на значительномъ протяженіи вн его, желзнодорожный путь пролегаетъ между двумя сплошными каменными стнами, такъ что любоваться окрестными видами нтъ никакой возможности. Зато вниманіе путешественниковъ невольно приковывается многочисленными и самыми разнообразными объявленіями, которыми покрыты почти сплошь об стны и справа и слва. Пальма первенства принадлежитъ извстному фабриканту мыла, Пэрсу. Его лаконическія и безпрерывно повторяющіяся объявленія ‘Pear’s Soap’ тянутся на цлыя версты. Объявленія особенно непріятны на желзнодорожныхъ станціяхъ. Вс стны станцій, какъ снаружи, такъ и внутри, изобильно усяны объявленіями, и съ перваго взгляда очень трудно найти названіе самой станціи, послднее же положительно необходимо при краткости остановокъ на станціяхъ и при молчаливости англійскихъ кондукторовъ. Только впослдствіи я убдился, что и тутъ англичане нашли практическій выходъ изъ затруднительнаго положенія: хотя названіе станціи и помщается на стн, но тамъ его никто не ищетъ, ибо знаетъ заране, что среди объявленій его не скоро найдешь, вс смотрятъ на фонари: на каждомъ изъ нихъ, и сколько бы ихъ ни было на станціи, неизмнно оказывается ея названіе. Поздъ много разъ проходилъ въ туннеляхъ, и всякій разъ вагоны моментально освщались электричествомъ, замыканіе тока производится самимъ машинистомъ.

Прибывъ въ Редхиль, я смло пустился по главной отъ воксала улиц и хотя не зналъ адреса Кларка, но полагалъ, что его домъ будетъ мн указанъ каждымъ встрчнымъ. Однако и здсь, подобно тому, какъ было въ Гамбург, при разыскиваніи Репсольдовъ, я убдился, что никто не можетъ быть пророкомъ въ своемъ отечеств. Имя знаменитаго Кларка было неизвстно встрчавшимся мн жителямъ Редхиля. Опасаясь потерять напрасно время и находясь уже почти на краю города, гд прохожихъ было очень мало, я ршился обратиться къ одной молоденькой англичанк, совершавшей утреннюю прогулку на велосипед. Она разршила мои сомннія и указала на изящный небольшой коттеджъ въ двухъ шагахъ отъ мста вашей встрчи. Позвонивъ у дверей, я съ замирающимъ дыханіемъ сталъ дожидаться свиданія съ человкомъ, котораго уже хорошо зналъ по письмамъ, но никогда еще не видалъ лично. Черезъ нсколько мгновеній на порог появилась молоденькая двушка, которая, взглянувъ на меня, покраснла и улыбнулась.

— Что же вы улыбаетесь, разв вы меня знаете?

— Какъ же! Г-нъ Кларкъ давно уже ожидаетъ вашего прізда, я тотчасъ узнала васъ по фотографіи. Теперь ни хозяина, ни его дочерей нтъ дома, вс они въ церкви, но потрудитесь пожаловать въ кабинетъ и переждать: они скоро вернутся домой.

Въ кабинет, на письменномъ стол я увидалъ мою фотографическую карточку (посланную мною нсколько лтъ назадъ) въ изящной плюшевой рамк, а подл нея — нсколько писемъ, адресованныхъ на имя Кларка ко мн изъ Россіи. Такое вниманіе тронуло меня до слезъ, мои чувства можетъ понять тотъ, кто на чужбин получалъ письма изъ родины. Дло въ томъ, что, не зная впередъ, гд будетъ моя первая продолжительная остановка, я просилъ родныхъ и знакомыхъ адресовать мн письма въ Редхиль на имя Кларка, но не усплъ даже предупредить послдняго о таковомъ моемъ распоряженіи. Добрйшій же Кларкъ, зная, какъ пріятны должны быть мн эти письма, держалъ ихъ такъ, чтобы я безъ труда могъ найти ихъ даже въ случа его отсутствія. Такимъ образомъ теперь, на досуг, безъ постороннихъ свидтелей я могъ тотчасъ прочесть дорогія мн письма. Я привожу здсь эти лично меня интересующія обстоятельства, какъ образчикъ предупредительности и любезности англичанъ, о которыхъ у насъ сложилось понятіе, какъ о черствыхъ эгоистахъ.

Вскор звонокъ возвстилъ прибытіе хозяина, и черезъ нсколько мгновеній я былъ уже въ объятіяхъ почтеннаго старца, принявшаго меня, какъ родного. Изъ послдующихъ разговоровъ я могъ вывести заключеніе, что великіе люди не всегда оцниваются по достоинству даже и въ Англіи. Посл продолжительной и тяжелой службы, сопряженной со всми опасностями полевыхъ геодезическихъ работъ, посл напечатанія трудовъ, извстныхъ и высоко цнимыхъ въ ученомъ мір, полковникъ Кларкъ былъ совершенно неожиданно уволенъ въ отставку, даже безъ производства въ генералы, на что онъ имлъ полное право и что увеличило бы его, теперь весьма скромную, пенсію. Къ счастью, наука доставляетъ самое прочное убжище благородному самолюбію, и, не смотря на свои 70 лтъ, Кларкъ продолжаетъ трудиться и горячо интересуется научными вопросами по своей спеціальности. По его словамъ, большое утшеніе доставилъ ему русскій переводъ его ‘геодезіи’, которая до сихъ поръ еще не переведена на другіе европейскіе языки. Кром науки, Кларкъ, подобно многимъ другимъ англійскимъ ученымъ, много занимается и религіозными вопросами и состоитъ предсдателемъ здшняго ‘христіанскаго’ общества.

За обдомъ я познакомился съ дочерьми Кларка, которыя ухаживаютъ за отцомъ и помогаютъ ему въ длахъ благотворительности и христіанскаго просвщенія. Одна изъ нихъ собиралась хать миссіонеркою въ Китай. Съ этими милыми двушками я предпринималъ потомъ прогулки по окрестностямъ и могъ лично убдиться въ окружающемъ ихъ уваженіи и довріи со стороны простыхъ мстныхъ поселянъ. Он же услаждали мой слухъ пніемъ псалмовъ и игрою на роял. Вообще въ семь Кларка я былъ принятъ, какъ родной, и чувствовалъ себя, какъ дома.

Самъ хозяинъ, не имя возможности продолжать занятія астрономіей, вслдствіе отсутствія обсерваторіи, много занимается теперь микроскопіей и, по собственнымъ его словамъ, въ микроскопическихъ объектахъ находитъ столько же величія, какъ и въ безконечныхъ пространствахъ вселенной. Тутъ же онъ наталкивается на любопытные математическіе вопросы. Между прочимъ Кларкъ показалъ мн отлично препарированный глазъ мухи и насчиталъ въ этомъ глаз 3400 весьма правильныхъ шестиугольныхъ граней. При этомъ, такъ какъ правильные шестиугольники въ случа ихъ равенства могли бы располагаться только въ плоскости, тогда какъ глазъ мухи представляетъ поверхность полушара, то природа устроила эти грани такъ, что, начиная отъ вершины глаза, он длаются все меньше и меньше, и казались бы равными, только будучи перенесены на основаніе глаза въ стереографической проекціи. Такимъ образомъ площадь граней у краевъ глаза вчетверо меньше грани на вершин:

Показавъ грани глаза мухи, Кларкъ пожелалъ еще удивить меня маленькимъ фокусомъ. Посл перестановки микроскопа онъ предложилъ мн взглянуть еще разъ, и я дйствительно удивился, увидя, что на каждой грани (а ихъ, какъ упомянуто выше, 3400) рукою Кларка написано I see you (я вижу васъ). Понятно, что сдлать такія надписи на каждой грани, когда весь глазъ мухи меньше пылинки, совершенно немыслимо. Фокусъ заключается въ томъ, что къ микроскопу, у объектива, привинчивается маленькое параболическое зеркальце, на которомъ и сдлана упомянутая надпись, эта надпись отражается въ каждой грани глаза мухи, а наблюдателю кажется, что надписи сдланы на самыхъ граняхъ. Радушный хозяинъ показывалъ мн много и другихъ весьма интересныхъ и поучительныхъ объектовъ собственнаго приготовленія. Для освщенія микроскопическихъ препаратовъ имется у него маленькая керосиновая лампочка съ синеватымъ стекломъ, такое стекло поглощаетъ тепловые лучи и потому не нагрваетъ ни препаратовъ, ни самаго микроскопа.

Когда мы наслаждались музыкою, Кларкъ показалъ мн маленькій метрономъ собственнаго изобртенія. Это картонный дискъ, укрпленный въ вертикальной плоскости на тонкой игл, пропущенной черезъ его центръ. По одному изъ радіусовъ диска передвигается и можетъ закрпляться въ любомъ положеніи маленькій грузикъ, смотря по положенію грузика, дискъ колеблется съ разными скоростями, соотвтствующими различнымъ скоростямъ такта. Колебанія диска хорошо видимы издали, благодаря зачерненію одной части его блой поверхности. Назначеніе дленій для разныхъ положеній грузика, сообразно общеупотребительной шкал метронома Метцеля, составило весьма любопытную математическую задачу. Такой метрономъ представляетъ неоспоримыя преимущества передъ обыкновеннымъ въ томъ отношеніи, что онъ беззвученъ и потому не мшаетъ слушать звуки музыкальной пьесы, за колебаніями диска, совершающимися въ довольно продолжительное время, легко слдить просто глазами.

Когда Кларкъ показывалъ мн свою библіотеку и образцовую коллекцію всевозможныхъ географическихъ картъ, то между прочимъ онъ спросилъ меня, знаю ли я, сколько нужно различныхъ красокъ, чтобы раскрасить большую карту въ разные цвта по губерніямъ — и такъ, чтобы повторяющіяся краски нигд не соприкасались на границахъ двухъ смежныхъ губерній. Оказывается, что совершенно достаточно четырехъ различныхъ красокъ, и доказательство этого положенія представляетъ трудную задачу неопредленнаго анализа. Въ заключеніе моего бглаго перечисленія всего видннаго въ Редхил у почтеннаго старца, приведу еще интересную задачу на англійскія деньги. Извстно, что англійскій фунтъ длится на 20 шиллинговъ, а шиллингъ на 12 пенсовъ. Напишите какую-нибудь денежную сумму, меньшую 12-ти фунтовъ и такую, чтобы число фунтовъ не равнялось числу пенсовъ, переставьте числа въ обратномъ порядк, т. е. напишите вмсто фунтовъ пенсы и наоборотъ, и вычтите одно число изъ другого, затмъ вновь переверните числа и сложите. Полученная сумма всегда равна 12 ф. 18 ш. 11 п. Вотъ два примра, подтверждающіе это заключеніе, но его легко доказать и аналитически:

10 ф. 17 ш. 2 п.

2 ‘ 17 ‘ 10 ‘

———————

7 ф. 19 ш. 4 п.

4 ‘ 19 ‘ 7 ‘

———————

12 ф. 18 ш. 11 п.

8 ф. 2 ш. 4 п.

4 ‘ 2 ‘ 8 ‘

———————

3 ф. 19 ш. 8 п.

8 ‘ 19 ‘ 3 ‘

———————

12 ф. 18 ш. 11 п.

Кстати замчу, что англійскія монеты довольно курьезны и сбивчивы для иностранца. Только мелкія серебряныя и мдныя монеты имютъ надписи или цифры своего достоинства, начиная же съ одного шиллинга, цна на монетахъ уже не выставляется, и достоинство ихъ надо угадывать по размрамъ и наружному виду монетъ. Я говорю угадывать, потому что въ обращеніи попадаются монеты разновременной чеканки съ весьма разнообразными рисунками и причудливыми украшеніями, при чемъ иныя весьма мало различаются и по величин, особенно трудно отличать, по величин почти равныя, серебряныя монеты въ 2 и 2 ¹/₂ шиллинга. Золото здсь въ большомъ употребленіи и такой правильной и полновсной чеканки, что большія суммы не считаются, а отвшиваются на всахъ, такъ, при полученіи денегъ по переводному векселю въ лондонскомъ банк, мн высыпали груду монетъ прямо съ чашки всовъ, куда ихъ зачерпнули ковшомъ изъ огромнаго ящика: полученная сумма оказалась совершенно врною. Бумажныя деньги попадаются рже, и вс он однообразнаго благо цвта съ текстомъ на одной сторон, въ род русскихъ 25-тирублевыхъ бумажекъ, бывшихъ у насъ въ обращеніи около двадцати лтъ тому назадъ.

При прощаніи дочери Кларка предложили мн, по старинному англійскому обычаю, вписать свое имя въ ихъ семейные альбомы, а самъ хозяинъ снабдилъ лестными рекомендательными письмами ко многимъ англійскимъ астрономамъ и приказалъ своему сыну, служащему въ Лондон, сопровождать меня по ближайшимъ окрестностямъ.

Наше прощаніе было самое трогательное, вся семья провожала меня на желзнодорожную станцію и махала платками, пока поворотъ пути не скрылъ меня отъ ея взоровъ. Такъ пришлось покинуть уединенный Редхиль и мирную обитель достойнйшаго геодезиста, прославившаго Англію, но недостаточно оцненнаго на родин!

IX.
Гринвичъ и Кью.

Изъ ближайшихъ окрестностей Лондона меня боле всего интересовало постить извстныя обсерваторіи: астрономическую въ Гринвич и метеорологическую въ Кью.

Гринвичская обсерваторія основана въ 1675 г. и прославлена трудами ея директоровъ: Флемстида, Галлея, Брадлея, Маскилайна, Понда и Эйри. Подъхавъ къ воротамъ обсерваторіи, я спросилъ своего драйвера, не привезъ ли онъ меня съ задняго хода — такъ простъ и скроменъ главный въздъ. Къ тому же обсерваторія стоитъ среди обширнаго парка, и изъ-за деревьевъ почти не видно центральнаго зданія, напоминающаго небольшой, изящный замокъ въ средневковомъ стил. Направо у воротъ снаружи вдланы большіе часы, идущіе, очевидно, по гринвичскому среднему времени, которое служитъ основаніемъ счета часовъ у большинства астрономовъ и моряковъ. Слва у воротъ я прочиталъ два объявленія, которыя способны охладить пылъ любого туриста. На одномъ сказано, что безъ разршенія директора внутрь никто не допускается, а на другомъ, что никто изъ служащихъ въ обсерваторіи безъ разршенія директора не иметъ права вводить постителей. Первое объявленіе, кажется, уже исключаетъ необходимость второго, но у англичанъ своеобразная логика. Эти размышленія невольно явились въ голов, пока сторожъ носилъ мою карточку къ директору, а я дожидался у воротъ и читалъ упомянутыя объявленія. Впрочемъ, ждать пришлось недолго. Ныншній директоръ или, какъ онъ тутъ называется, королевскій астрономъ Кристи принялъ меня весьма любезно и, показавъ на свою больную ногу, извинился, что не можетъ лично сопровождать меня по обсерваторіи, вспомнилъ, что видлся уже со мною въ Пулков на полувковомъ юбиле нашей обсерваторіи въ 1889 году, ₍и отрекомендовалъ меня молодому астроному Миллигану (William Milligan), которому и поручилъ показать все, могущее меня интерббовать.

Изъ кабинета директора мы перешли въ меридіанный залъ съ огромнымъ меридіаннымъ кругомъ Bamsomes and May, 1850 года. Діаметръ круговъ 6 футовъ и дленія черезъ 5 минутъ, они отсчитываются шестью микроскопами съ микрометрами. Великолпный объективъ работы Траутона и Симса иметъ 8 дюймовъ въ діаметр. Опорные столбы инструмента весьма мало возвышаются надъ поломъ залы, но зато между столбами имется значительное углубленіе, куда и спускается наблюдатель во время производства наблюденій. Помимо прямыхъ, здсь въ большомъ употребленіи наблюденія при помощи отраженія въ искусственномъ горизонт. Для этого у одного изъ столбовъ устроена подвижная желзная рама, на которую устанавливается плоскій деревянный ящикъ со ртутью. Этотъ ящикъ легко передвигается какъ взадъ и впередъ, такъ и вверхъ и внизъ, а когда искусственный горизонтъ не примняется, его отводятъ въ сторону. Каждая звзда наблюдается одинаковое число разъ непосредственно и при помощи отраженія въ горизонт, такъ что уровень на горизонтальной оси инструмента здсь почти вовсе не употребляется. Такъ какъ мы были тутъ передъ самымъ полднемъ, то я присутствовалъ при наблюденіяхъ прохожденія Солнца. Они производятся втроемъ: астрономъ замчаетъ только время прохожденія при помощи хронографа и длаетъ наведенія по высот, изъ двухъ же его помощниковъ — одинъ отсчитываетъ вс шесть микроскоповъ по порядку, а другой ведетъ журналъ, при такомъ распредленіи труда легко наблюдать каждый полдень, по всмъ нитямъ въ окуляр, западный и восточный края Солнца и опредлять зенитное разстояніе какъ верхняго, такъ и нижняго его краевъ. Меридіанный залъ представляетъ проходную комнату, и во время наблюденій здсь проходило нсколько человкъ, но это обстоятельство, очевидно, не стсняло наблюдателей.

Наибольшій инструментъ Гринвичской обсерваторіи — это огромный отражательный телескопъ Грубба съ зеркаломъ 28-ми дюймовъ въ діаметр. Онъ помщается въ большой, недавно построенной башн и снабженъ такъ называемою англійской установкою, отличающеюся отъ нмецкой, общеупотребительной на материк Европы. Полярная ось не покоится на столб въ центр башни, а представляетъ громадную раму, расположенную наискось башни и упирающуюся въ пятники въ стнахъ, такъ что середина башни совершенно свободна. Англійская установка иметъ нкоторыя преимущества передъ нмецкою: отдльныя части инструмента расположены боле симметрично и подвержены меньшему гнутію, а часовой механизмъ, устроенный при нижнемъ пятник, иметъ здсь боле простое устройство и не такъ легко портится.

0x01 graphic

Въ отдльной небольшой башн я увидалъ единственный въ своемъ род инструментъ — альтазимутъ, изобртенный покойнымъ директоромъ Эйри и назначенный спеціально для наблюденій Луны во всякое время нахожденія ея надъ горизонтомъ. По своему наружному виду альтазимутъ представляетъ огромный цилиндръ, снабженный горизонтальнымъ и вертикальнымъ кругами по 3 фута въ діаметр. Труба инструмента въ 5 ф. длины, а ея объективъ 3 ³/₄ дюйма въ отверстіи.

Такъ называемый большой рефракторъ Гринвичской обсерваторіи (южный экваторіалъ) — это небольшая, сравнительно, труба Мерда съ объективомъ 12,8 дюйма въ діаметр и длиною 17 футовъ. Особенность этой трубы заключается въ томъ, что составляющія стекла объектива, кронгласъ и флинтгласъ, вдланы не неподвижно, но могутъ раздвигаться и устанавливаться такъ, что въ одномъ положеніи рефракторъ дйствуетъ, какъ зрительная труба, а въ другомъ — какъ астрографъ. Микрометрическій приборъ при окуляр замчателенъ тмъ, что показанія на барабанахъ винтовъ не отсчитываются и не записываются наблюдателемъ, а прямо печатаются на бумажной лент, для чего головка микрометрическаго винта снабжена рельефными цифрами, на которыя накатывается печатная краска. Это новое и остроумное приспособленіе изобртено ныншнимъ директоромъ Кристи.

Войдя въ хронометрическую комнату, я былъ пораженъ числомъ хранящихся здсь хронометровъ: ихъ тутъ боле 200. Для изслдованія ходовъ хронометровъ при разныхъ температурахъ употребляютъ, какъ извстно, некомпенсованный хронометръ, суточный ходъ котораго измняется почти на 16 секундъ при измненіи температуры на 1^о по Цельсію. Для увеличенія точности выводовъ здсь, вмсто некомпенсованнаго хронометра, употребляютъ хронометръ съ обратною компенсаціей, такъ что замчаются самыя малыя перемны температуры.

Не буду перечислять прочихъ инструментовъ, какъ находящихся въ употребленіи, такъ и старинныхъ, хранящихся здсь, какъ дорогія воспоминанія. Кром собственно астрономическихъ, тутъ имются также инструменты метеорологическіе, фотографическіе и магнитные. Изъ показанныхъ мн цнныхъ коллекцій заслуживаетъ особаго вниманія огромное собраніе фотографическихъ снимковъ Солнца. По большей части это снимки, сдланные въ Гринвич, но много прислано и изъ другихъ обсерваторій, изъ Индіи и Австраліи, такъ что, вообще, здсь имются снимки Солнца за каждый день, начиная съ 1874 года. Понятно, что такое полное собраніе снимковъ представляетъ настоящее сокровище для тхъ, кто пожелаетъ изучать расположеніе и передвиженіе пятенъ по подлиннымъ и непрерывнымъ документамъ. Надо замтить, что снимки хранятся въ образцовомъ порядк, и каждый негативъ снабженъ помткою на стекл о времени и мст, вырзанною брилліантомъ. Для измренія расположенія пятенъ тутъ имется прекрасный микрометрическій аппаратъ Траутона и Симса, дающій линейныя координаты съ точностью до 0,004 дюйма.

0x01 graphic

По окончаніи осмотра обсерваторіи я постилъ еще огромную свтлую залу, гд занимаются вычислители, число вычислителей значительно, но часто измняется. Собственно же штатъ обсерваторіи составляютъ директоръ и девять астрономовъ.

Метеорологическую обсерваторію въ Кью я постилъ въ сопровожденіи генерала Уокера, бывшаго начальника тріангуляціи въ Британской Индіи. Кью представляетъ теперь пригородъ Лондона, но нкогда это было отдльное небольшое поселеніе. Еще въ начал XVIII вка тутъ была частная обсерваторія Самуила Молинё (Molyneux), и на ней производилъ наблюденія самъ Брадлей, который изъ этихъ наблюденій, продолженныхъ затмъ въ Оксфорд, вывелъ перемны въ положеніи звздъ, приведшія его къ безсмертному открытію аберраціи и нутаціи. Затмъ король Георгъ III выбралъ это мсто для наблюденія прохожденія Венеры черезъ дискъ Солнца въ 1769 году. Только спустя сто лтъ, именно въ 1871 году, небольшое зданіе обсерваторіи короля Георга поступило въ собственность Королевскаго общества — Royal Society, было перестроено и обращено въ метеорологическую и физическую обсерваторію.

Еще не входя внутрь зданія, мы осмотрли устроенное здсь приспособленіе для измренія высоты и скорости движенія облаковъ. Для этого на крыш обсерваторіи и въ саду, въ разстояніи 800 ярдовъ, располагаются два наблюдателя и одновременно измряютъ высоты и азимуты той или иной точки какого-нибудь облака. Повторивъ такія наблюденія нсколько разъ, черезъ короткіе промежутки времени, легко вычислить затмъ какъ высоту, такъ и скорость движенія облака. Чтобы выбрать и условиться наблюдать ту же часть облака, об точки наблюденія соединены проволокою, и наблюдатели могутъ переговариваться при помощи телефоновъ. Непосредственныя наблюденія замняются тутъ иногда фотографированіемъ облаковъ, такъ что потомъ по негативамъ можно производить измренія и вычисленія, необходимыя для выводовъ. Изъ такихъ наблюденій получено, что высота облаковъ весьма различна и колеблется въ предлахъ отъ 3 до 50 тысячъ футовъ.

Изъ многихъ инструментовъ, осмотрнныхъ въ обсерваторіи, опишу въ краткихъ словахъ главнйшіе и наиболе замчательные. Въ барометрахъ устроено здсь остроумное приспособленіе для исключенія вліянія перемнъ температуры. Съ увеличеніемъ температуры ртуть въ барометрической трубк, очевидно, поднимается, независимо отъ давленія атмосферы. Чтобы ртуть оставалась на той же высот, чашка барометра подвшена на двухъ мдныхъ стержняхъ, длина которыхъ разсчитана такимъ образомъ, чтобы поднятіе ртути въ трубк, отъ повышенія температуры, равнялось опусканію чашки вслдствіе расширенія стержней. Показанія барометра отпечатываются на фотографической бумаг при помощи луча свта, направленнаго на ртутный столбъ. Эти барографы настолько точны и чувствительны, что слабое барометрическое паденіе, во время извстнаго изверженія на Кракатоа въ 1883 году было замчено здсь почти въ одинъ моментъ всми семью барографами.

Изъ термометровъ замчателенъ тутъ максимальный термометръ, называемый ‘turnover maximum’. Недалеко отъ резервуара имется рзкій двойной перегибъ на трубк, при повышеніи температуры ртуть свободно проходитъ черезъ перегибъ трубки, при пониженіи же ртутный столбикъ разрывается. Въ извстное время дня термометръ механически переворачивается, и наблюдатель отсчитываетъ его показанія когда угодно, но отсчетъ покажетъ только наибольшую температуру за сутки. Такъ какъ термометръ отсчитывается въ обратномъ, перевернутомъ положеніи, то и подписи на его шкал имютъ обратное расположеніе. Для сравненій термометровъ при различныхъ температурахъ имется оригинальный приборъ Мунро (Munro), состоящій изъ высокаго жестяного цилиндра, съ боку котораго устроенъ особый резервуаръ, подогрваемый пламенемъ газовой горлки. Внутри цилиндра движутся особыя мшалки, такъ что легко поддерживать въ немъ постоянную температуру.

Въ подвал обсерваторіи помщены автоматическіе приборы для записыванія перемнъ элементовъ земного магнетизма. Здсь измряются склоненіе и горизонтальная и вертикальная слагающія напряженія земного магнетизма. Наклоненіе стрлки не наблюдается непосредственно, а выводится вычисленіемъ изъ слагающихъ напряженія. Суточныя перемны элементовъ отмчаются на фотографической бумажк, при чемъ, съ помощью остроумно расположенныхъ зеркалъ, на одной и той же бумажк отмчаются вс три элемента. Разсматривая кривыя на бумажкахъ, я невольно обратилъ вниманіе на значительныя колебанія склоненія въ ночь съ 12 на 13 февраля 1892 года, когда эти колебанія доходили до 2^о.

Обсерваторія въ Кью, помимо систематическихъ наблюденій, занимается также повркой разныхъ приборовъ по заказу правительства и частныхъ лицъ, поэтому тутъ имются инструменты для поврки и испытанія секстановъ, зрительныхъ трубъ и пр. На каждомъ вывренномъ здсь прибор вырзается при помощи остроумно устроеннаго механизма клеймо обсерваторіи въ вид кружка, внутри котораго заключена буква К: кружокъ и буква К изображаютъ начальныя буквы словъ ‘Kew Observatory’. Изъ подвергающихся тутъ испытаніямъ приборовъ я обратилъ особое вниманіе на прекрасныя ручныя зрительныя трубы съ такъ называемыми панкратическими окулярами, при помощи которыхъ можно измнять увеличеніе трубы, не измняя ея фокуснаго разстоянія. Эти трубы очень удобны для разыскиванія отдаленнаго земного предмета: сперва употребляютъ малое увеличеніе съ большимъ полемъ зрнія, а затмъ, найдя предметъ, можно разсматривать его подробне, повернувъ кнопку у окуляра.

Посл осмотра обсерваторіи генералъ Уокеръ повезъ меня къ себ на ленчъ. Генералъ занимаетъ роскошную квартиру на Cromwell Road, у него здсь собственный домъ, убранный съ большимъ вкусомъ. Комнаты переполнены индійскими вазами, коврами и всевозможными бездлушками изъ чернаго дерева и слоновой кости, привезенными изъ Индіи. Самъ хозяинъ, между прочимъ, большой поклонникъ русскаго искусства. Разсказывая о лондонской выставк картинъ Верещагина на индійскія темы и изъ эпизодовъ русско-турецкой войны, генералъ напомнилъ, что англичане, не умя выговорить фамилію нашего художника, назвали его ‘very shocking’ (очень ужасно).

Около 3-хъ часовъ дня генералъ предложилъ мн хать вмст съ нимъ на засданіе Королевскаго общества (Royal Society), эти засданія бываютъ только одинъ разъ въ мсяцъ, и сегодня должно было состояться послднее передъ лтними каникулами. Понятно, я съ удовольствіемъ принялъ любезное приглашеніе, особенно имя въ виду, что ученые англичане не допускаютъ въ свои засданія не только иностранцевъ, но и вообще постороннихъ. Royal Society помщается въ громадномъ и роскошномъ зданіи Burlington House на главной улиц Пиккадилли. Я былъ представленъ секретарю лорду Релею (Rayleigh), а вслдъ затмъ и президенту лорду Кельвину, знаменитому Вильяму Томсону. Залъ засданія иметъ весьма торжественную и величественную обстановку. На особомъ возвышеніи стоитъ огромный столъ, покрытый толстымъ бархатнымъ ковромъ, по середин стола лежитъ большая подушка и на ней старинная предсдательская серебряная булава. Мсто предсдателя у середины стола за подушкою, и потому его кресло выше прочихъ и походитъ на тронъ. За спиною предсдательскаго кресла виситъ большой и превосходно сдланный портретъ Ньютона. Для членовъ общества имются ряды мягкихъ и широкихъ дивановъ, обитыхъ краснымъ бархатомъ. Передъ началомъ засданія маленькій мальчикъ въ средневковомъ костюм — въ бархатномъ камзол съ широкими рукавами — роздалъ всмъ присутствующимъ печатные оттиски предстоящихъ сообщеній. Эти оттиски сдланы лишь по предварительнымъ наброскамъ авторовъ и не подлежатъ оглашенію, почему на каждомъ изъ нихъ, въ заголовк, напечатано: Proof, issued for the convenience of Fellows at the Meeting, not to be communicated to any Journal for Publication (Пробный оттискъ для членовъ собранія, не подлежащій оглашенію въ печати).

Посл засданія я осмотрлъ прочія помщенія общества: великолпную библіотеку, занимающую нсколько роскошныхъ залъ и насчитывающую боле 40.000 томовъ, банкетный залъ, гд члены закусывали и пили чай и кофе, подаваемый премилыми и прелюбезными англичанками, и пр. Но всего любопытне было осмотрть драгоцнныя воспоминанія — собственныя вещи Ньютона, хранимыя тутъ, какъ святыня, подъ стеклянными витринами. Именно, мн показали собственноручный манускриптъ ‘Principia’, локонъ волосъ философа, его часы, отражательный телескопъ, солнечные часы, тоже сдланные имъ самимъ, но еще въ дтств, старинное кресло краснаго дерева, обитое простою кожей, и, наконецъ, кусокъ той яблони, глядя на которую, Ньютонъ, по преданію, открылъ безсмертные законы всемірнаго тяготнія. По стнамъ развшены портреты и разставлены бюсты всхъ членовъ знаменитаго ученаго общества.

X.
Окрестности Лондона.

Посл осмотра ближайшихъ окрестностей Лондона, мн хотлось побывать и въ боле отдаленныхъ. Впрочемъ, разстоянія тутъ почти не при чемъ, Лондонъ представляетъ узелъ всхъ сообщеній, и, кажется, всю Англію можно осмотрть, живя въ Лондон и совершая только дневныя поздки въ ту или другую сторону, такой способъ представляетъ даже неоспоримыя преимущества, потому что избавляетъ отъ сложныхъ перездовъ съ багажомъ изъ одной гостиницы въ другую. Желзнодорожные позда отходятъ и приходятъ съ поразительною точностью и несутся съ неизвстною на континент быстротою. Во вс стороны такъ много поздовъ, что нечего опасаться опоздать, и чтобы избавить себя отъ напрасной тревоги, я даже не разсматривалъ путеводителей. На какой бы воксалъ ни пріхать, всегда черезъ нсколько минутъ отходитъ поздъ въ желаемое и намченное заране мсто. Самые перезды въ Англіи, на короткія разстоянія, можно совершать весьма дешево, пользуясь вагонами 3-го класса. Въ противоположность вагонамъ этого класса на материк, гд они представляютъ грязныя деревянныя стойла, въ Англіи вагоны 3-го класса отличаются отъ 2-го только тмъ, что обивка въ нихъ, вмсто сукна, сдлана изъ простой шерстяной матеріи, диваны же одинаково мягки и удобны. Англичане и за малую цну желаютъ имть комфортъ. Они отдыхаютъ во время дороги, русскіе же путешественники, какъ извстно, привыкли отдыхать посл дороги. Описывать мелкія экскурсіи въ разныхъ направленіяхъ было бы утомительно, ограничусь описаніемъ Хрустальнаго дворца и моей поздки въ Соутгамптонъ.

0x01 graphic

Хрустальный дворецъ находится въ 10-ти верстахъ къ югу отъ Лондона и представляетъ огромное зданіе изъ желза и стекла, выстроенное еще для лондонской всемірной выставки 1851 года, увряютъ, что одно это зданіе обошлось въ 1 ¹/₂ милліона фунтовъ. Посл выставки Хрустальный дворецъ нсколько разъ перестраивался, онъ окруженъ превосходнымъ паркомъ и нын составляетъ постоянный музей всхъ временъ и народовъ, главное назначеніе котораго — служить мстомъ поучительныхъ прогулокъ для тхъ, кто, по тмъ или инымъ причинамъ, не можетъ предпринимать отдаленныхъ кругосвтныхъ путешествій. Дйствительно, тутъ имются модели зданій и произведеній искусства на пространств всего земного шара. Конечно, эти модели не велики (хотя имются и сдланныя въ натуральную величину), но все же он даютъ понятіе о разныхъ предметахъ боле полное, чмъ рисунки или описанія. Вс модели исполнены весьма тщательно, съ точнымъ соблюденіемъ масштаба и красокъ.

Главная часть Хрустальнаго дворца представляетъ грандіозное четыреугольное зданіе, имющее 230 саженъ длины и 50 саженъ ширины. Высота же по середин 25, а по бокамъ 20 саженъ. Внутри это одна огромная зала съ тремя круговыми галереями вдоль стнъ, одна надъ другою. Съ этихъ галерей, заставленныхъ всевозможными предметами, особенно съ верхней, открывается весьма красивый и оригинальный видъ на всю полуверстовую залу, сплошь занятую самыми разнообразными постройками и витринами. Середина зданія представляетъ концертную залу, или, врне, партеръ, на нсколько тысячъ слушателей, за помщеніемъ для оркестра тутъ стоитъ огромный органъ съ тысячами трубъ и колоколовъ. По бокамъ имются еще два большихъ театра (каждый на 4.000 зрителей) и цлый тропическій садъ, отгороженный стеклянной стною, за которою поддерживается высокая температура. И все это помщается подъ одною стеклянною крышей, мало того, отдльныя постройки почти не замтны, и оркестръ, играющій на центральной арен, не мшаетъ ходу представленій въ боковыхъ театрахъ.

Вся выставка раздлена на отдлы по народностямъ и эпохамъ, при чемъ промежутки между отдлами представляютъ широкіе проходы, занятые ресторанами и кофейнями. Не смотря на обиліе постителей, въ обыкновенные дни залъ Хрустальнаго дворца кажется пустымъ.

Перечислять вс предметы, собранные на этой постоянной выставк, нтъ, конечно, никакой возможности, упомяну только о тхъ, которые особенно бросились мн въ глаза. Въ Египетскомъ двор (отдленія выставки называютъ дворами) поражаютъ модели пирамидъ и древнихъ храмовъ, а также статуи фараоновъ съ гордымъ и важнымъ выраженіемъ лицъ. Въ Греческомъ изящны: модель Немейскаго храма, на фриз котораго старинными греческими буквами начертаны имена замчательнйшихъ поэтовъ и философовъ: Гомера, Солона, Пиагора, Сократа, Платона и др., и модель храма Аины, или извстный Паренонъ, съ классическою дорической колоннадою вокругъ. Этотъ храмъ представленъ въ четверть натуральной величины и производитъ сильное впечатлніе своимъ величіемъ. Въ Римскомъ двор можно видть первые зачатки построекъ съ арками и сводами, которые не были извстны египтянамъ и грекамъ, но главнымъ образомъ обращаетъ на себя вниманіе модель Колизея, построеннаго, какъ извстно, императорами Веспасіаномъ и Титомъ, посл возвращенія римскихъ легіоновъ изъ Палестины и разрушенія Іерусалима. Даже по этой небольшой модели можно уже поврить, что тутъ были мста на 87.000 зрителей. Въ Мавританскомъ двор главное вниманіе обращаетъ на себя дворецъ Альгамбра (красный замокъ), существующій и понын въ Гренад. Часть Альгамбры, именно извстный львиный дворъ съ его величественными фонтанами исполненъ въ половину натуральной величины и съ соблюденіемъ мельчайшихъ подробностей оригинала. Войдя въ этотъ львиный дворъ, трудно не поддаться иллюзіи, не забыться и не вообразить себя въ поэтической Испаніи. За львинымъ дворомъ идетъ зала правосудія, гд мавританскіе калифы производили казни преступниковъ. Эта таинственная зала, говорятъ, представляетъ самое замчательное произведеніе арабскихъ архитекторовъ. Даже здшняя копія залы съ ея богатою орнаментовкою стнъ, съ характерными мавританскими сводами и сталактитоподобными колонками, при слабомъ освщеніи сквозь великолпныя цвтныя стекла фигурчатыхъ оконъ, производитъ чарующее впечатлніе. Можно представить себ, каковъ долженъ быть самый оригиналъ!

Въ упомянутомъ уже тропическомъ саду, занимающемъ сверную оконечность Хрустальнаго дворца, множество пальмъ и другихъ экзотическихъ растеній, а въ центр устроенъ большой и красивый фонтанъ. Для полноты иллюзіи на вткахъ деревьевъ размщены чучела разныхъ тропическихъ птицъ, кром которыхъ перепархиваютъ также десятки живыхъ попугаевъ. Эти попугаи пользуются тутъ полною свободой, потому что все отдленіе тропическаго сада представляетъ для нихъ одну большую клтку.

По другую сторону залы, вдоль восточной стны, расположены произведенія древне-христіанскихъ культуръ: византійскія, средневковыя, эпохи возрожденія и итальянскія. Здсь всего замчательне небольшая (въ масштаб 1:1000), но весьма изящная модель собора св. Петра въ Рим.

Въ южномъ крыл зданія помщается дворъ туристовъ — отдленіе, въ которомъ можно выбрать себ маршрутъ путешествія и купить билетъ для поздки въ любую страну свта. На стн повшена громадная карта маршрутовъ по Европ. Тутъ же выставлены коллекціи всевозможныхъ приборовъ для путешествія и научныхъ инструментовъ фирмы Негрети и Цамбра. Недалеко отъ двора туристовъ идутъ опять фонтаны и растенія, среди которыхъ разставлены статуи всхъ англійскихъ королей и другихъ замчательныхъ лицъ, между ними выдаются колоссальныя статуи четырехъ величайшихъ людей Англіи: Ньютона, Стефенсона, Пилля и Бентинка. Затмъ стоитъ помпейскій домъ — модель возстановленнаго дома какого-то аристократа Помпеи со всми комнатами и внутреннимъ убранствомъ, все въ натуральную величину. Тутъ же за особую плату впускаютъ въ темную комнату, по стнамъ которой устроено 50 круглыхъ окошечекъ. Здсь можно разсматривать панорамы съ видами Помпеи и сценами домашней жизни древнихъ римлянъ.

По галереямъ Хрустальнаго дворца разставлены утварь и модели построекъ древнихъ американцевъ, индусовъ, китайцевъ и проч., равно какъ всевозможныя произведенія современной промышленности и техники. Наконецъ въ этнографической галере можно видть представителей всхъ народовъ и племенъ въ вид манекеновъ, одтыхъ въ свои національные костюмы и занимающихся своими характеризующими каждаго промыслами. Нельзя не сознаться, что подробный осмотръ и изученіе такихъ коллекцій должны имть важное педагогическое значеніе.

Большой паркъ, окружающій Хрустальный дворецъ, тоже представляетъ не мало интереснаго. Тутъ имются фонтаны, изъ которыхъ одинъ въ 20 саженъ высоты, цвтники съ весьма занимательнымъ восточнымъ лабиринтомъ и т. п. Между прочимъ, въ обрыв одного искусственнаго холма можно изучить порядокъ геологическихъ системъ, расположенныхъ здсь въ типической послдовательности и съ образцами различныхъ окаменлостей. Нельзя не упомянуть еще и о двухъ сорокасаженныхъ башняхъ, на вершинахъ которыхъ устроены водоемы, питающіе парковые фонтаны. Съ вершины одной изъ башенъ я долго любовался великолпными видами на окрестности. Любопытно смотрть отсюда на множество несущихся поздовъ, стягивающихся къ Лондону и выходящихъ изъ него по всмъ направленіямъ. При благопріятныхъ обстоятельствахъ отсюда можно видть даже отдаленный Виндзорскій замокъ.

Что Хрустальный дворецъ служить не только мстомъ увеселительныхъ и поучительныхъ прогулокъ, но и цннымъ музеемъ, я заключаю изъ того, что во многихъ отдленіяхъ видлъ молодыхъ художниковъ и художницъ, длающихъ наброски разныхъ зданій, статуй и т. д., совершенно какъ, напримръ, въ нашемъ Эрмитаж снимаются копіи съ драгоцнныхъ картинъ. Вообще тутъ такое множество произведеній природы и искусства, что остается лишь удивляться, какимъ образомъ частная компанія можетъ все это поддерживать и пополнять при ничтожной входной плат въ 1 шиллингъ.

Побывать въ Соутгамптон мн было любопытно главнымъ образомъ потому, что тамъ находится Управленіе съемки Великобританіи, или, какъ оно тутъ называется, Ordnance Survey. Отъ Лондона до Соутгамптона всего 115 верстъ, и полотно желзной дороги пролегаетъ по весьма живописной мстности. Тутъ много туннелей, проведенныхъ даже черезъ такія небольшія горки, гд казалось бы гораздо легче сдлать выемки, но въ Англіи, очевидно, дорожатъ каждымъ клочкомъ земли и правильно разсчитываютъ, что туннель вовсе не отымаетъ мста.

Управленіе съемки занимаетъ въ Соутгамптон цлый кварталъ въ сверной части города. Главное зданіе и нсколько флигелей построены съ большимъ вкусомъ и утопаютъ въ зелени окружающаго ихъ парка, самыя стны домовъ покрыты вчно-зеленымъ плющемъ. Директоръ съемки, генералъ Вильсонъ, принялъ во мн горячее участіе и поручилъ одному изъ служащихъ показать мн все достойное вниманія.

Основаніемъ съемокъ Великобританіи служитъ первоклассная тріангуляція, начатая еще въ 1784 году, подъ начальствомъ генерала Роя, и имвшая ближайшею цлью опредленіе разности долготъ Гринвича и Парижа. Затмъ тріангуляція распространялась и покрыла все Соединенное королевство, такъ что въ 1858 году появилось уже образцовое ея описаніе подъ заглавіемъ Principal Triangulation, при чемъ большая часть какъ наблюденій, такъ и особенно вычисленій произведена извстнымъ уже читателю геодезистомъ Кларкомъ. Одновременно съ первоклассною тріангуляціей, а частью и поздне, произведены были тріангуляціи 2-го и 3-го классовъ, такъ что въ настоящее время вс собственно тригонометрическія работы здсь уже окончены. Топографическія же съемки хотя и произведены на большихъ пространствахъ, однако продолжаются еще и въ настоящее время. Прежнія съемки не отличались большой точностью и производились въ довольно мелкомъ масштаб — 1 миля въ дюйм. Надо замтить, что въ Англіи масштабы именуются не какъ у насъ, столько-то верстъ или саженъ въ дюйм, а, наоборотъ, столько-то дюймовъ на милю, такъ что масштабы тутъ бываютъ 1 миля на дюймъ, 1 миля на 6 дюймовъ и т. п. (англійская миля равна 5280 футамъ). Позднйшія съемки длались все въ боле крупномъ масштаб и теперь доведены уже до 25-дюймоваго (около 1:2500). Во всхъ государствахъ топографическія съемки производятся при помощи мензулы, но англичане, любящіе во всемъ отличаться отъ другихъ, не признаютъ мензулы, говоря, во-первыхъ, что при крупномъ масштаб мензульная съемка не даетъ достаточной точности, а во-вторыхъ, что при ихъ климат съ частыми дождями употребленіе мензулы просто невозможно.

Порядокъ производства работы на съемкахъ заключается въ слдующемъ. Передъ выздомъ въ поле съемщикъ получаетъ изъ управленія длины сторонъ и углы между тригонометрическими точками, находящимися на его участк, равно какъ описаніе этихъ точекъ для удобства разысканія ихъ на мстности. Изъ инструментовъ онъ снабжается цпью и небольшимъ теодолитомъ. При помощи этихъ инструментовъ съемщикъ производитъ измренія линій и угловъ и результаты измреній записываетъ въ полевой журналъ. Затмъ особые чертежники наносятъ вс измренные линіи и углы на бумагу и передаютъ сдланный предварительный чертежъ другому съемщику, который наполняетъ его въ пол всми подробностями мстности. Черновой чертежъ повряется третьимъ съемщикомъ и перечерчивается набло, опять повряется и пополняется въ пол, и тогда только отсылается въ управленіе, гд составляются уже окончательные планы. По этимъ планамъ издаются карты въ различныхъ масштабахъ, при чемъ уменьшеніе оригиналовъ производится при помощи фотографіи, а самое печатаніе при помощи цинкографіи. Цинкографія нашла здсь обширное примненіе и почти вытснила литографію главнымъ образомъ потому, что цинковыя доски удобне для работы и для храненія. Цинковая доска въ 43 X 28 дюймовъ вситъ 60 фунтовъ и стоитъ 11 шиллинговъ, тогда какъ камень такихъ же размровъ (но гораздо большей толщины) вситъ 450 фунтовъ и стоитъ около 150 шиллинговъ.

Въ Ordnance Survey состоитъ до 600 служащихъ, и оно выпускаетъ ежегодно отъ 2-хъ до 3-хъ милліоновъ листовъ картъ въ разныхъ масштабахъ. Складъ готовыхъ картъ и цинковыхъ досокъ занимаетъ девять большихъ комнатъ.

Городъ Соутгамптонъ не великъ, но производитъ пріятное впечатлніе своими веселенькими и чистыми домиками. Такъ какъ пребываніе въ Управленіи съемки поглотило весь день, то я не могъ подробно осмотрть городъ и, торопясь на поздъ, усплъ полюбоваться лишь на новый великолпный памятникъ генералу Гордону, трагически погибшему отъ меча магдистовъ посл 11-ти мсячной защиты въ Хартум, не могу не привести здсь полной надписи, сдланной на памятник:

Major General
Charles George Gordon. C. B.
Royal Engineers
Soldier, Administrator
Philanthropist.
Bom at Woolwich January 28-th 1833,
Slain at Kartoum January 26-th 1885.
His last letter to his sister closed with the words:
‘I am quite happy thank God and like Lawrence
I have tried to do my duty’.

T. e. Генералъ-маіоръ Карлъ Георгъ Гордонъ, кавалеръ ордена Бата. Королевскій инженеръ, солдатъ, администраторъ и филантропъ. Родился въ Вульвич 28-го января 1833 г., убитъ въ Хартум 26-го января 1885 г. Его послднее письмо къ сестр заключалось словами: ‘Я совершенно счастливъ, благодаря Бога, я, подобно Лауренсу (убитому при возстаніи въ Индіи), стремился исполнить свой долгъ’.

XI.
Оксфордъ и Кембриджъ.

Дорога изъ Лондона въ Оксфордъ весьма живописна и непрерывно пролегаетъ по долин рки Темзы. Въ 30-ти верстахъ отъ Лондона, на возвышенностяхъ влво виднется королевскій замокъ Виндзоръ, построенный еще Вильгельмомъ Завоевателемъ. Замокъ утопаетъ въ роскошной зелени окружающаго его парка.

Въ Оксфорд на воксал было полное спокойствіе и тишина, и даже не оказалось извозчиковъ, и тащить мои вещи взялись два мальчика не изъ служащихъ на станціи, а такъ — мстныхъ обывателей. Хотя въ Оксфорд насчитывается до 40.000 жителей, но это весьма тихій и совершенно не торговый городъ, интересы обитателей тсно связаны съ здшнимъ университетомъ.

Наскоро пообдавъ въ гостиниц, я поспшилъ въ роскошный университетскій паркъ, обильный зеленью и восхитительными цвтами. Тутъ я на каждомъ шагу встрчалъ студентовъ въ черныхъ накидкахъ и оригинальныхъ шапочкахъ (trencher-cap) съ большимъ четыреугольнымъ дномъ и черною шелковою кистью сбоку. Погулявъ по парку, я прислъ на скамейку и разговорился съ однимъ изъ студентовъ, отъ котораго узналъ не мало интересныхъ подробностей о здшней университетской жизни.

Оксфордскій университетъ одинъ изъ старйшихъ въ Европ и основанъ еще въ XII вк. Нын здсь около 3.000 студентовъ, живущихъ почти исключительно въ особыхъ общежитіяхъ — колледжахъ, которыхъ тутъ 24. Каждый колледжь иметъ свои особыя зданія, церковь, библіотеку и пр. Эти колледжи обладаютъ большими средствами, пожертвованными въ разное время королями и мстными тузами. Самый богатый колледжъ Christ Church иметъ около 250.000 рублей годового дохода. Высшая власть въ университет принадлежитъ выборнымъ канцлеру и вице-канцлеру. Канцлеромъ избирается обыкновенно лицо королевской фамиліи или какой-нибудь знатный лордъ, и потому, фактически, длами университета управляетъ вице-канцлеръ. За внутреннею жизнью студентовъ на блюдаютъ ‘прокторы’ и ихъ помощники ‘пропрокторы’, послднихъ студенты называютъ попросту бульдогами.

0x01 graphic

Колледжи, въ которыхъ живутъ студенты, весьма различны по роскоши убранства, это зависитъ отъ богатства самихъ студентовъ или, врне, ихъ родственниковъ. Помимо общихъ комнатъ, каждый студентъ, а чаще двое студентовъ имютъ по дв отдльныхъ комнаты, изъ которыхъ одна представляетъ спальню, а другая кабинетъ, или комнату для занятій. Студентамъ предписано возвращаться домой не поздне 12 часовъ ночи. Впрочемъ, есть студенты, живущіе не въ колледжахъ, а на вольнонаемныхъ квартирахъ, но это допущено только недавно, и такихъ студентовъ не боле одной десятой общаго числа. Обыкновенно студенты носятъ простые черные костюмы, во время же праздниковъ поверхъ ихъ одваютъ широкія блыя мантіи. Профессора и начальство въ праздничные и торжественные дни носятъ роскошныя красныя мантіи.

Оксфордскій университетъ считается самымъ аристократическимъ въ Великобританіи. Плата за слушаніе лекцій и готовое житье въ колледж составляетъ отъ 150 до 200 фунтовъ въ годъ, вотъ почему бдные или мене состоятельные предпочитаютъ жить на частныхъ квартирахъ. Впрочемъ, въ Англіи вообще высшее образованіе доступно лишь богатымъ, такъ какъ оно считается роскошью. Въ связи съ колледжами тутъ существуетъ нсколько студенческихъ клубовъ, гд студенты предаются разнообразнымъ видамъ спорта: гимнастическимъ упражненіямъ, музык, театру, карточной и шахматной играмъ и т. п. Большимъ почетомъ пользуются также студенческія гонки на лодкахъ. Ежегодно бываютъ особыя ‘boat-race’, т. е. гонки на призы между студентами Оксфордскаго и Кембриджскаго университетовъ. Ко времени этихъ гонокъ въ Оксфордъ съзжаются многочисленные родственники и знакомые студентовъ, и вс пользуются тогда широкимъ гостепріимствомъ въ самыхъ колледжахъ. Наконецъ имются особыя команды изъ студентовъ, которыя обучаются обращенію съ оружіемъ.

Курсъ ученія продолжается три года, посл которыхъ, по выдержаніи установленныхъ экзаменовъ, студентъ получаетъ званіе баккалавра (Bachelor of Arts). Смотря по избранной спеціальности, каждый студентъ подвергается экзаменамъ по одной изъ слдующихъ группъ предметовъ: 1) греческая и римская исторія и философія, 2) англійскій и новые языки, политическая экономія и законы, 3) математика, механика, химія и физика и 4) богословскія науки. Эти четыре группы соотвтствуютъ нашимъ факультетамъ. Во всякомъ случа, кром предметовъ спеціальныхъ, каждый студентъ экзаменуется еще изъ исторіи или философіи и изъ одного изъ новыхъ языковъ (французскаго или нмецкаго). Посл четвертаго дополнительнаго года ученія студентъ подвергается вторичнымъ экзаменамъ и получаетъ тогда званіе или степень магистра (Master of Arts). Порядокъ экзаменовъ заключаетъ въ себ оригинальную черту: изъ математики, напримръ, даютъ только нсколько задачъ и предлагаютъ ршить ихъ въ присутствіи экзаменующаго профессора, пользуясь книгами и собственными записками, такъ что здсь экзаменъ не можетъ быть случайнымъ успхомъ или неуспхомъ, испытываютъ не память, а умнье пользоваться своими знаніями и умнье найти въ книгахъ то, что требуется, словомъ, экзаменъ сближенъ съ тми случаями, которые дйствительно встрчаются въ жизни при разршеніи разныхъ научныхъ вопросовъ. Извстно, что книги могутъ выручить только того, кто долголтнею практикою привыкъ съ ними обращаться.

Простившись съ моимъ случайнымъ, но любезнымъ собесдникомъ, я вышелъ изъ парка и пошелъ побродить по улицамъ. Оксфордъ раскинуть довольно живописно по лвому холмистому берегу рки Айзисъ (Isis), какъ здсь называютъ верховье рки Темзы. Проходя разными узкими улицами, я совершенно случайно вышелъ къ церкви Christ Church, около которой стояла большая толпа народа, слушавшая медленные удары церковнаго колокола. Изъ разспросовъ оказалось, что главный колоколъ, всящій 7 ¹/₂ тоннъ, ежедневно, въ 9 часовъ вечера, отбиваетъ 101 ударъ, по числу студентовъ, бывшихъ въ Оксфорд при основаніи университета. Эти 101 ударъ продолжаютъ, вотъ уже столтія, собирать толпу народа.

На слдующій день, рано утромъ, я подходилъ уже къ обсерваторіи, называемой Radcliffe Observatory. Она построена въ обширномъ парк, въ сверной части города, паркъ окруженъ высокою каменною стной, сплошь заросшею плющомъ. У воротъ вмсто всякихъ вывсокъ или объявленій я увидалъ только синоптическую карту съ предсказаніями погоды. Черезъ нсколько минуть я былъ уже въ кабинет директора обсерваторіи, почтеннаго, теперь уже умершаго, старца г. Стона (E. J. Stone), и слушалъ поучительную исторію этого учрежденія. Обсерваторія построена въ 1771 г. на средства Радклиффа, придворнаго врача прошлаго столтія. Надо замтить, что Оксфордъ сохраняетъ много памятниковъ этого достойнаго человка, и тутъ благодарное потомство окрестило даже одну изъ улицъ Радклиффовою. Со времени основанія послдовательными директорами обсерваторіи были Hornsby (1772—1810), Robertson (1810—27), Rigaud (1827—39), Johnson (1839—59), Main (1859—78), а посл краткаго управленія Притчарда (Pritchard), въ 1878—79 гг., обсерваторія поступила въ завдываніе Стона.

Зданіе Оксфордской обсерваторіи построено съ большимъ вкусомъ и оканчивается вверху (на высот 110 футовъ) огромнымъ глобусомъ, поддерживаемымъ красивыми статуями Атласа и Геркулеса. Внутренность зданія представляетъ много величественныхъ залъ и отдльныхъ помщеній съ инструментами. Между прочимъ тутъ хранятся ветераны обсерваторіи: большой двойной квадрантъ Бёрда, зенитный секторъ и два старинныхъ пассажныхъ инструмента съ длинными, но очень тонкими трубами. Въ новомъ меридіанномъ зал находится великолпный меридіанный кругъ работы Траутона и Симса (объективъ 5 дюймовъ, фокусное разстояніе 5 ¹/₂ футовъ). Онъ отсчитывается 8 микроскопами съ микрометрами, лимбъ сдланъ изъ чистаго золота и раздленъ черезъ 5′. Подобно гринвичскому, этотъ инструментъ употребляется безъ уровня при горизонтальной оси, и наблюденія длаются прямыя и при помощи отраженія въ искусственномъ горизонт. Особенность окуляра этого инструмента заключается въ томъ, что при немъ имется двойной микрометръ, съ движеніемъ подвижныхъ нитей и по прямому восхожденію, и по склоненію. Вся труба покрыта снаружи чернымъ сукномъ, а для наблюденія надира имется еще особая большая, тоже черная, мантія. На вершин зданія подъ упомянутымъ уже глобусомъ установлены метеорологическіе приборы.

Кром главнаго зданія, въ обсерваторскомъ парк расположено нсколько небольшихъ помщеній новйшей постройки. Башня для экваторіала Кука (объективъ 10 дюймовъ, фокусное разстояніе 12 ф.), пожертвованнаго сюда извстнымъ богачомъ и любителемъ астрономіи Барклеемъ (Barclay), снабжена весьма оригинальною крышей. Это не куполъ съ люками, какъ его устраиваютъ обыкновенно, а сплошная крыша, которая на каткахъ, по особымъ горизонтальнымъ рельсамъ отодвигается совершенно въ сторону, такъ что во время наблюденій открывается весь горизонтъ. При такомъ устройств наблюдатель не нуждается въ прислуг для вращенія купола и открыванія люковъ и иметъ возможность обозрвать все небо на случай появленія какого-нибудь новаго свтила. Въ другой небольшой башн помщается новый геліометръ Ренсольда (объективъ 7 ¹/₂ дюймовъ, фокусное разстояніе 10 ¹/₂ ф.). Об половинки разрзаннаго объектива двигаются по дугамъ круговъ, центры которыхъ находятся въ окуляр трубы, предльное раздвиганіе половинокъ доходитъ до 2 ¹/₄ градусовъ. Взаимное положеніе частей объектива отсчитывается на шкалахъ при самомъ объектив, помощью длинныхъ микроскоповъ отъ окуляра. Этотъ геліометръ употребляется здсь главнымъ образомъ для микрометрическихъ измреній положеній двойныхъ звздъ.

Кром обсерваторіи Радклиффа, въ Оксфорд существуетъ еще университетская обсерваторія, но вслдствіе болзни ея директора Притчарда мн не удалось ее осмотрть. Главныя работы этой обсерваторіи — небесная фотографія. Какъ извстно, Притчардъ особенно прославился опредленіемъ звздныхъ параллаксовъ при помощи фотографіи.

Не останавливаясь на подробномъ изложеніи всего видннаго въ Оксфорд, замчу лишь, что Оксфордъ издавна славится своею ученостью и извстенъ подъ кличкою link of England to the learned of Europe (звено, соединяющее Англію съ учеными въ Европ). Опишу теперь мое краткое пребываніе въ другомъ, тоже старомъ, университетскомъ город Кембридж. Это боле многолюдный и торговый пунктъ. Въ Оксфорд я не видалъ извозчиковъ и съ воксала въ гостиницу и обратно слдовалъ пшкомъ въ сопровожденіи мальчишекъ-носильщиковъ, въ Кембридж оказались такіе же кэбы, какъ въ Лондон. Я пріхалъ сюда поздно вечеромъ и остановился въ старинной гостиниц Old Castle, гд тотчасъ спустился въ общую залу обдать. Даже въ большомъ обществ и за общимъ столомъ можно замтить примрную религіозность англичанъ. Каждый изъ нихъ, садясь за столъ, благоговйно склоняетъ голову и шопотомъ произноситъ молитву или, по крайней мр, молча сосредоточивается на нсколько мгновеній и мысленно обращается къ Богу.

Общій обдъ уже кончился, но мн тотчасъ приготовили и подали обычныя англійскія яства: яичницу съ ветчиною, кровавый ростбифъ и пуздингъ. Отъ супа я, конечно, отказался, потому что англійскіе густые супы — это просто рвотное, посл котораго уже ничего не будешь сть. За обдомъ, сколько я могъ замтить, англичане мало пьютъ вина или пива, но любятъ выпить по стакану джину съ водою. Впрочемъ, необходимо замтить, что англійская водка — джинъ — хороша и безъ воды.

На слдующее утро я прежде всего отправился на почту сдать нсколько писемъ и книгъ. Въ почтовыхъ конторахъ служатъ почти исключительно молодыя двушки, и надо удивляться ихъ выносливости: конторы открыты отъ 7 ч. утра до 8 ч. вечера. Это должно быть весьма утомительно для почтовыхъ барышенъ, но зато очень удобно для путешественниковъ.

Кембриджская обсерваторія находится не въ самомъ город, а въ трехъ верстахъ отъ него, къ сверо-западу, на такъ называемой Madingly road. Дорогою я любовался чистотой и исправностью англійскихъ шоссе. Они окаймлены прекрасными липами и кленами, а владнія по бокамъ отдлены отъ дороги превосходными каменными или желзными оградами съ очень красивыми и иногда даже затйливыми калитками. Повидимому, желзо тутъ ни по чемъ: даже отдльныя поля того же владльца разграничены ршетками изъ толстыхъ желзныхъ прутьевъ. Обсерваторія построена на возвышенной площадк вправо отъ дороги. Войдя въ ворота и миновавъ не длинную, но парадную аллею, я очутился передъ зданіемъ, у котораго не замтно было людей. Только спустя нсколько минутъ я увидалъ садовника, перекапывающаго какія-то гряды, этотъ садовникъ не замедлилъ проводить меня къ молодому астроному Г. Ньюолю (H. F. Newall), который временно завдывалъ обсерваторіей впредь до прибытія уже назначеннаго сюда новаго директора Боля. Хотя я, видимо, явился не во-время и прервалъ сложныя вычисленія, но г. Ньюоль тотчасъ вызвался показать мн все, что можно.

Прежде всего я осмотрлъ исторически-замчательный стнной кругъ, которымъ Чаллисъ въ 40-хъ годахъ ныншняго вка производилъ свои наблюденія для разысканія неизвстной еще тогда планеты Нептуна. Въ настоящее время главнымъ инструментомъ для наблюденій служитъ меридіанный кругъ Траутона и Симса, поставленный въ 1870 г. Его объективъ, работы Кука, иметъ 8 дюймовъ въ діаметр и фокусное разстояніе въ 9 футовъ. Самый кругъ иметъ 3 фута въ діаметр и отсчитывается 4-мя микроскопами. Очень хорошо здсь устроено освщеніе: одною небольшою лампочкой, при помощи системы призмъ и зеркалъ, освщается не только поле зрнія трубы, но и вс микроскопы. Для ослабленія освщенія поля, что необходимо при наблюденіи слабыхъ звздъ, здсь употребляется просто красное стекло, вставленное снаружи между лампочкою и осью инструмента. По четыремъ сторонамъ отъ инструмента поставлено четыре коллиматора: два на свер и юг, для вывода гнутія и азимута, и два на восток и запад, для изслдованія правильности цапфъ. Этимъ превосходнымъ меридіаннымъ кругомъ произведены между прочимъ наблюденія зоны звздъ между склоненіями +25^о и +30^о и опредлено положеніе 10.299 звздъ. Инструментъ пріобртенъ и установленъ на деньги (10.000 фунтовъ), пожертвованныя какою-то богатою миссъ — любительницею астрономіи.

Краса и гордость Кембриджской обсерваторіи — это недавно поставленный огромный рефракторъ Кука съ объективомъ въ 25 дюймовъ въ діаметр. Онъ помщается въ отдльной башн въ обсерваторскомъ саду и употребляется какъ для непосредственныхъ наблюденій, такъ и для астрофотографіи. Для перехода отъ непосредственныхъ наблюденій къ фотографированію необходимо лишь передвинуть окуляръ при помощи остроумнаго механизма. Разность фокусныхъ разстояній свтлыхъ и химическихъ лучей составляетъ въ этомъ рефрактор значительную величину ³/₈ дюйма. Здсь я впервые увидалъ также особый стулъ для наблюдателя, придланный къ самой труб, такъ что наблюдатель не долженъ передвигаться съ мста на мсто, а переносится механически, по мр вращенія трубы часовымъ механизмомъ.

Кром описаннаго новаго рефрактора Кука съ нмецкою системой установки, обсерваторія иметъ еще два другихъ рефрактора меньшей величины съ англійскою установкой, подобною виднной мною еще въ Гринвич. Въ заключеніе этого бглаго обзора обсерваторіи нелишне прибавить, что она построена въ 1820—24 гг., и первымъ ея директоромъ до 1827 года былъ Удхаузъ (Woodhouse). Затмъ послдовательно были директорами Airy (1827—36), Challis (1836—61) и Adams (1861—92). Въ настоящее время, какъ я замтилъ выше, сюда назначенъ Ball — бывшій директоръ Дублинской обсерваторіи.

Любезность г-на Ньюоля не ограничилась сопровожденіемъ меня по обсерваторіи, онъ вызвался създить со мною еще и въ самый Кембриджъ, чтобы показать и тамъ все достойное вниманія. Между прочимъ дорогой онъ, по моей просьб, объяснилъ историческое происхожденіе колледжей при университетахъ, которыми англійскіе университеты такъ рзко отличаются отъ университетовъ континента. Дло въ томъ, что старйшіе университеты Англіи, именно Оксфордскій и Кембриджскій, были основаны еще въ т времена, когда городская жизнь не походила на ныншнюю. Помщики и вообще зажиточные люди избгали городовъ и проживали въ своихъ замкахъ, въ городахъ же ютились только торговцы и ремесленники, и притомъ въ такой жалкой обстановк, что о принятіи постояльцевъ-студентовъ нечего было и думать, особенно студентовъ — сыновей богатыхъ лордовъ. Вотъ почему такіе студенты, соединившись въ общину, покупали или строили себ отдльный домъ и жили въ немъ общею семьею, имя отдльныя спальни и общія комнаты для трапезъ и занятій. Для бдныхъ студентовъ подобныя же общежитія устраивались впослдствіи самимъ университетомъ или на пожертвованія короля и частныхъ лицъ. Съ теченіемъ времени такія общежитія постепенно расширялись, обогащались и наконецъ обратились въ величественныя зданія, которыя составляютъ нын красу Оксфорда и Кембриджа. Здсь каждый колледжъ представляетъ какъ бы отдльную крпость, по большей части это большое квадратное зданіе съ огромнымъ внутреннимъ дворомъ и единственными воротами. Часть двора обыкновенно занята тнистымъ садомъ, внутри котораго построены еще отдльныя зданія: церкви, часовни и т. п. Все это было выстроено и теперь поддерживается въ древне-готическомъ стил. Нельзя не сознаться, что самое пребываніе въ такихъ колледжахъ уже располагаетъ къ правильнымъ и непрерывнымъ занятіямъ.

Благодаря любезности моего сопутника, я постилъ одинъ изъ старйшихъ и богатйшихъ колледжей, именно колледжъ Св. Троицы (Trinity College), въ которомъ жили, между прочимъ, Ньютонъ, Маколей и Байронъ. Надъ мраморными величественными воротами начертано:

То the glory of God and advantage of the realm, for the promotion of science, philosophy, liberal arts and theology (Во славу Бога и на пользу государства для преуспянія науки, философіи, искусствъ и богословія). Изъ-подъ воротъ мы вошли въ старинную церковь колледжа. Тутъ много таинственныхъ закоулковъ и надгробныхъ памятниковъ, такъ какъ здсь хоронятъ нкоторыхъ профессоровъ и благотворителей, обогатившихъ колледжъ своими пожертвованіями. Затмъ мы осмотрли великолпную актовую залу, громадную библіотеку (80.000 томовъ) съ превосходными конторками и скамьями, весьма располагающими къ тихимъ научнымъ занятіямъ, и пр. Вообще колледжъ Св. Троицы одинъ изъ замчательнйшихъ въ Англіи, онъ основанъ королемъ Генрихомъ VIII-ымъ въ 1546 году, черезъ сліяніе въ одно цлое нсколькихъ колледжей, основанныхъ еще раньше. Кром главнаго двора, около 50 саженъ въ сторон квадрата, имется нсколько меньшихъ со старинными и таинственными переходами. Фасады зданій, выходящихъ на главный дворъ, представляютъ красивыя аркады, по которымъ безпрестанно бгаютъ студенты въ своихъ традиціонныхъ костюмахъ и съ книгами подъ мышкой. Въ особой небольшой часовн я осмотрлъ великолпный бронзовый бюстъ Ньютона, въ одномъ изъ боковыхъ зданій — студенческую кухню, гд ежедневно изготовляется пища на 700 человкъ.

Кром колледжа Св. Троицы, Ньюоль показалъ мн еще колледжъ Кавендиша, послдній по времени основанія (въ 1873 г.), въ этомъ колледж живутъ преимущественно мене состоятельные студенты, при немъ имется превосходная лабораторія (Cavendisch Laboratory).

Сознаюсь, что предыдущій очеркъ студенческихъ колледжей въ Оксфорд и Кембридж слишкомъ кратокъ, но все же изъ него видно, насколько заботятся англичане о своихъ древнйшихъ университетахъ, основанныхъ нарочно не въ большихъ городахъ, а въ уединенныхъ провинціальныхъ уголкахъ, сдлавшихся исключительно научными центрами. Тутъ имется все, чтобы способствовать успхамъ занятій, и устранено все имъ препятствующее.

XII.
Эдинбургъ.

Изъ Лондона въ Эдинбургъ можно хать различными путями, потому что вся Великобританія покрыта весьма густою стью желзныхъ дорогъ. Самый короткій и скорый путь — черезъ Лидсъ, по дорог, называемой Midland Railway. Весь путь въ 600 слишкомъ верстъ совершается ночнымъ курьерскимъ поздомъ въ 9 ¹/₂ часовъ. Быстрота дйствительно, поразительная, но, благодаря роскоши вагоновъ и хорошему состоянію полотна дороги, эта быстрота не ощутительна, и только иногда на поворотахъ чувствуется поползновеніе перескочить со своего мста на колни сосда. Остановокъ такъ мало, что некогда размышлять и разспрашивать объ окрестныхъ городахъ. Впрочемъ, въ Честерфильд я обратилъ вниманіе на слишкомъ покривившійся шпицъ колокольни на церкви. Изъ разспросовъ оказалось, что въ такомъ вид эта колокольня стоитъ уже нсколько столтій! По преданію, она была согнута самимъ діаволом. Кром кривой колокольни, Честерфильдъ замчателенъ еще какъ родина и мсто погребенія изобртателя паровоза Стефенсона.

Ночью нельзя любоваться окрестными пейзажами, и я впервые полюбопытствовалъ внимательно прочесть объявленія на стнахъ вагона. Въ каждомъ купэ виситъ карта пути и расписаніе поздовъ, что весьма удобно для справокъ. Въ правилахъ, которымъ должны подчиняться пассажиры, я прочелъ курьезное запрещеніе выходить изъ вагоновъ во время движенія позда и садиться на крыши вагоновъ! Вроятно, были же такіе примры, если желзнодорожная администрація находитъ необходимымъ предупреждать объ этомъ публику.

На разсвт картина мстности рзко измнилась. Въ Англіи почти нтъ свободнаго куска земли, между городами и деревнями вдоль полотна желзной дороги тянутся почти исключительно мрачныя фабричныя зданія. Здсь, въ Шотландіи, наоборотъ: не только на перевал Чевіотскихъ горъ, но и дальше, въ долинахъ — одни пустыри, оживляемые только стадами овецъ и одинокими пастухами и пастушкими. Посл тсноты и шума взоры мои отдыхали на живописныхъ и красивыхъ окрестностяхъ.

Рано утромъ поздъ врзался въ мрачный туннель и вскор остановился у полутемной платформы. Эдинбургскій воксалъ построенъ въ ям, и чтобы выйти въ городъ, пришлось долго подниматься по широкой, роскошной лстниц.

Эдинбургъ весьма своеобразный и красивый городъ. Онъ весь построенъ на скалахъ, и улицы идутъ въ разныхъ горизонтахъ, перескаясь между собою одна выше другой. Городскія зданія отличаются монументальностью постройки и роскошью архитектуры. Въ противоположность кирпичнымъ постройкамъ въ Англіи, здсь вс зданія возведены главнымъ образомъ изъ гранита и мрамора. Нигд мн не приходилось видть такого гармоническаго сочетанія прелестей природы и искусства. Въ центр города, на отвсной неприступной скал высится замокъ — резиденція бывшихъ шотландскихъ королей. Улицы окаймлены великолпными набережными, хотя тутъ нтъ ни моря, ни рки, набережныя устроены вдоль овраговъ и пропастей, перескающихъ городъ по всмъ направленіямъ. Не смотря на крутые спуски и подъемы, вдоль улицъ проложены рельсы городской желзной дороги, но вагоны двигаются не лошадьми, а при помощи кабеля. Въ середин, между рельсами для колесъ, устроенъ узкій прорзъ, внутри котораго, скрытно отъ глазъ, безпрерывно двигается проволочный канатъ или кабель. У середины каждаго вагона устроенъ особый придатокъ, пропущенный въ прорзъ мостовой и захватывающій за кабель. Кучеръ или, врне, машинистъ, стоящій на передней площадк вагона, управляетъ придаткомъ при помощи особый рукоятки: когда произведено сцпленіе придатка съ кабелемъ, вагонъ несется впередъ одинаково быстро, какъ по плоскому мсту, такъ и по самому крутому подъему, когда сцпленіе ослаблено — движеніе вагона замедляется, и, помощью особаго тормоза, онъ вовсе останавливается. Быстро и безшумно двигающіеся вагоны не пугаютъ лошадей, правда, что и лошади въ Эдинбург такъ огромны, монументальны, что бросаться въ стороны имъ вовсе не подъ-стать. Нигд я не видалъ такихъ лошадей: это извстная порода Clydesdale. Соотвтственно ихъ росту и дородности, самая сбруя въ Шотландіи очень неуклюжая и тяжелая. Хомуты неимоврной толщины продолжаются вверхъ гораздо выше головы и оканчиваются загнутымъ впередъ рогомъ, черезъ который пропущены вожжи, ремни шлеи можно было бы съ успхомъ употребить на приводы самыхъ тяжелыхъ механизмовъ. Копыта лошадей имютъ въ діаметр не меньше фута. Огромные груженые фургоны везутся одною лошадью, повидимому, безъ особенныхъ усилій даже на крутыхъ подъемахъ.

Эдинбургскія улицы поражаютъ обиліемъ памятниковъ, на главной весьма широкой и роскошной улиц Джорджъ-стритъ (George-Street) памятники воздвигнуты буквально на всхъ перекресткахъ. Боле всхъ поражаетъ величественный монументъ Вальтеръ Скотту (1771—1832), какъ извстно, родившемуся и умершему въ Эдинбург. Онъ поставленъ въ 1840 году и представляетъ нчто въ род готической часовни съ высокою башней (200 футовъ), внутри, подъ стрльчатымъ сводомъ, помщена великолпная мраморная статуя поэта. Хотя Эдинбургъ городъ не очень большой и иметъ всего 250.000 жителей, но тутъ на каждомъ шагу встрчаются школы и другія учебныя и ученыя учрежденія, такъ что туземцы называютъ свой городъ современными Аинами (Modem Athens).

0x01 graphic

Проходя разными улицами и любуясь красивыми зданіями и памятниками, я незамтно дошелъ и до цли — до дома, гд помщается управленіе всми шотландскими метеорологическими станціями. Управленіе, или, какъ тутъ называется, ‘бюро метеорологіи’, занимаетъ всего дв небольшія комнаты, сплошь заставленныя шкафами съ книгами. Кром директора г. Бокана (Mr. Buchan), тутъ занимается только одна пожилая женщина, этотъ скромный персоналъ обрабатываетъ метеорологическія наблюденія всхъ многочисленныхъ станцій въ Шотландіи! Директоръ принялъ меня, какъ родного или стараго знакомаго, и тотчасъ удовлетворилъ мою просьбу, написавъ рекомендательное письмо на обсерваторію въ Бенъ-Невис (Ben Nevis), устроенную на гор, представляющей высшій пунктъ надъ уровнемъ океана на всемъ пространств Соединеннаго королевства.

Изъ окрестностей Эдинбурга я счелъ своею обязанностью постить лежащую близъ города огромную скалу Arthur’s Seat (Сдалище Артура), составляющую одну изъ точекъ первоклассной тріангуляціи Великобританіи. Высота ея около 120 саженъ. Названіе горы дано въ память принца Артура, который нкогда успшно оборонялся тутъ отъ нападенія саксонцевъ. Гора господствуетъ надъ всею окружающей мстностью и, вслдствіе близости къ городу, представляетъ весьма своеобразный контрастъ между роскошнымъ цивилизованнымъ городомъ и угрюмою сверною природной дикостью. Дорога, ведущая къ гор отъ города, называется Radical Road, такъ какъ она была проложена въ 1820 году радикалами, оставшимися безъ дла и занятыми правительствомъ принудительными работами. Конечно, этой дорогой можно подъхать лишь къ подошв скалы, дале надо карабкаться по узкой извилистой тропинк. Трудность восхожденія увеличивается мелкимъ колючимъ кустарникомъ, который, вмсто помощи, только раздражаетъ при каждомъ паденіи. Весьма часто приходилось срываться съ выступовъ скалы и сползать на живот нсколько саженъ внизъ. Только посл значительныхъ усилій мн удалось добраться до вершины, гд я былъ вознагражденъ чуднымъ видомъ на окружающее море и на лежащій подъ ногами городъ. Вскор я нашелъ и т три дыры въ скал, которыя составляютъ центръ тригонометрическаго пункта.

Благодаря относительной правильности и значительнымъ размрамъ, гора Arthur’s Seat, какъ извстно, послужила Кларку въ 1855 году очень назидательнымъ примромъ для вычисленія мстныхъ притяженій и вывода средней плотности Земли. Въ хронологическомъ порядк здсь было произведено четвертое опредленіе средней плотности Земли по притяженію горы. Первое сдлано Буге у горы Чимборассо, во время знаменитой Перуанской экспедиціи французскихъ академиковъ, второе у горы Шихалліонъ знаменитымъ астрономъ Маскилайномъ въ 1772 году, а третье барономъ Цахомъ въ 1814 году, у горы Mimet, къ сверу отъ Марселя.

0x01 graphic

Посидвъ на знаменитой вершин, я сталъ искать другой дороги, потому что тропинка, служившая мн при подъем, была крайне опасна для спуска. Я, дйствительно, разыскалъ другую тропинку, но она оказалась лишь немного положе прежней. Будучи поглощенъ процессомъ спуска и рискуя ежеминутно полетть въ пропасть, я вдругъ услыхалъ свистъ и затмъ звукъ пули, ударившейся въ скалу весьма близко. Осмотрвшись кругомъ, я замтилъ рядъ кольевъ съ красными флагами, а на противоположной возвышенности цпь стрлковъ, очевидно, занимающихся практическою стрльбою. Такимъ образомъ, не замтивъ раньше красныхъ флаговъ, я случайно очутился въ сфер выстрловъ, которые продолжались безостановочно. Взбираться обратно было не легко, и я предпочелъ спускаться внизъ, при чемъ опасность быть подстрленнымъ шотландскою пулей придала мн бодрости. Вскор я миновалъ другой рядъ кольевъ, а затмъ приблизился и къ самимъ стрлкамъ, наряженнымъ въ фантастическую форму шотландскихъ гвардейцевъ. Прежде всего бросается въ глаза отсутствіе той части, которая считается первою принадлежностью цивилизованнаго одянія, она замнена коротенькою клтчатою юбочкою, называемою килтъ (kilt). На ногахъ одты короткіе шерстяные чулки и башмаки. Помимо неприличія такого костюма, онъ долженъ быть и негигіениченъ при сравнительной суровости шотландскаго климата. Зато на головахъ стрлки имли огромныя и вычурныя мховыя шапки. Только красные мундиры, англійскаго покроя, выдаютъ, что это солдаты. Для носки патроновъ у каждаго стрлка на живот виситъ потшная мховая сумочка (sporran) съ двумя хвостиками изъ конскаго волоса. Нкоторые солдаты вмсто огромныхъ мховыхъ шапокъ были въ маленькихъ шотландскихъ ‘гленгарри’ (glengarry) изъ клтчатой матеріи съ двумя ленточками сзади. Солдаты между прочимъ объяснили, что эти glengarry — національная шапка нагорныхъ жителей Шотландіи (Highland). Жители же долинъ (Lowlands) носятъ головной уборъ иного рода, безкозырку съ шарикомъ наверху, которая называется ‘таммишантеръ’ (tammyshanter). Сколько я могъ замтить, шотландскіе солдаты любезне англійскихъ и гораздо выше ихъ ростомъ.

Изъ Эдинбурга ежедневно отправляется почтовый экипажъ къ недавно открытому (въ 1890 г.) знаменитому мосту черезъ морской заливъ Firth of Forth. Не имя возможности терять на это цлый день, я предпочелъ принять такой маршрутъ, чтобы, вызжая изъ Эдинбурга, я могъ прохать этотъ мостъ въ вагон. Упомянутый широкій морской заливъ издавна составлялъ серьезное препятствіе для сообщенія Эдинбурга со всею сверною Шотландіей, но затруднительность и цнность работъ принуждала откладывать осуществленіе смлыхъ проектовъ изъ года въ годъ. Наконецъ цлыхъ четыре желзнодорожныхъ общества соединились вмст и на общій счетъ соорудили мостъ, который, какъ по высот надъ уровнемъ воды, такъ и по ширин двухъ среднихъ пролетовъ, есть нын величайшій въ мір. Достаточно сказать, что арки двухъ среднихъ пролетовъ имютъ размры двухъ соединенныхъ вершинами Эйфелевыхъ башенъ.

0x01 graphic

Фортскій мостъ построенъ въ самомъ узкомъ мст залива, гд притомъ существуетъ маленькій островокъ ‘Inch Garvie’ и гд глубина моря около 200 футовъ. Вслдствіе огромной высоты моста надъ уровнемъ воды, на обоихъ берегахъ устроены длинные віадуки, такъ что полная длина моста съ віадуками равна 2 ¹/₄ верстамъ. Мостъ иметъ 26 пролетовъ, изъ которыхъ два по 1710 футовъ, два по 680, пятнадцать по 160, четыре по 57 и три по 25 футовъ Береговые устои, отдляющіе собственно мостъ отъ віадуковъ, представляютъ великолпныя гранитныя башни въ 30 саженъ высоты. Скрпленія въ главныхъ устояхъ состоятъ изъ цлой системы огромныхъ стальныхъ, пустыхъ внутри, цилиндровъ по 2 сажени въ діаметр, къ основнымъ цилиндрамъ примыкаетъ множество боковыхъ развтвленій меньшаго діаметра. Полная высота устоевъ 52 сажени, а высота полотна дороги надъ уровнемъ воды 21 сажень. На мостъ истрачено боле 54.000 тоннъ стали. Постройку проектировали и исполнили инженеры John Fowler и Benjamin Baker. Стоимость ея 3.000.000 фунтовъ, т. е. около 30 милліоновъ рублей. Остается удивляться скромности англійскихъ инженеровъ, тогда какъ объ Эйфелевой башн французы кричали на весь свтъ, и изображеніе ея въ милліонахъ видовъ можно встртить въ каждомъ магазин въ вид подсвчниковъ, бутылокъ и т. п. даже въ Россіи, о Фортскомъ мост многіе, пожалуй, и вовсе не слыхали.

XIII.
Обанъ и его окрестности.

Посл Фортскаго моста, на которомъ поздъ значительно замедляетъ свой ходъ, я понесся дальше съ обычною для англійскихъ желзныхъ дорогъ быстротою. Во время краткой остановки въ Перт (Perth) я искалъ глазами пертскихъ красавицъ, восптыхъ Вальтеръ Скоттомъ, но ихъ, по крайней мр на платформ воксала, не было. На станціи Ballinluig я вышелъ съ тмъ, чтобы перессть на боковую втку, проведенную отсюда внутрь страны, къ городку Аберфельди. На другой сторон платформы уже стоялъ мстный поздъ изъ двухъ вагоновъ, и черезъ 10 минутъ я былъ среди живописныхъ горъ на значительномъ подъем. Скалы и остатки лсовъ перемежаются тутъ небольшими лугами и игривыми ручейками. Поздъ безпрестанно пробгалъ черезъ туннели, изъ которыхъ иные имли версту и боле длины. На маленькихъ станціяхъ попадались толпы шотландцевъ въ ихъ характерныхъ и живописныхъ костюмахъ.

Въ Аберфельди извозчиковъ не существуетъ, но для пассажирскаго багажа подл станціи стояло нсколько ручныхъ телжекъ. Я передалъ свои вещи молодому шотландцу и пошелъ слдомъ за его телжкою, предоставляя ему помстить меня, гд онъ заблагоразсудитъ. Мы подошли къ небольшой, но весьма миленькой гостиниц, утопающей въ зелени деревьевъ и цвтовъ. Хозяйка или, быть можетъ, только горничная встртила меня, какъ стараго пріятеля, и не знала, какъ угодить и чмъ угощать. Лтній сезонъ обычныхъ поздокъ англичанъ въ Шотландію едва только начинался, и гостиница была почти пуста. Узнавъ о желаніи моемъ постить гору Шихалліонъ, собесдница съ грустью объявила, что въ настоящее время это неисполнимо, потому что въ горахъ еще много снгу, и ни одинъ проводникъ не возьмется меня сопровождать, пускаться же одному крайне рисковано: можно провалиться въ пропасть и т. п. Такимъ образомъ пропала всякая надежда постить Шихалліонъ, и мн оставалось лишь полюбоваться на эту гору издали, она видна со многихъ мстъ самого города, не смотря на то, что городъ стоитъ въ замкнутой котловин верховьевъ рки Тэй.

Бродя по окрестностямъ Аберфельди, я совершенно случайно услышалъ командныя слова и маршировку какихъ-то солдатъ. Подойдя ближе, я увидлъ человкъ сорокъ молодыхъ людей въ самомъ разнообразномъ одяніи, марширующихъ подъ крики унтеръ-офицера въ форменномъ плать. Кругомъ на трав рзвились дти. Отъ дтей я узналъ, что это волонтеры, собирающіеся на ученье одинъ разъ въ недлю. Вс они имютъ тутъ, въ Аберфельди или въ окрестностяхъ, свои частныя занятія, но въ условленные дни, по вечерамъ, посмнно собираются на зеленую лужайку для строевыхъ упражненій, въ предположеніи когда-нибудь защищать свое отечество отъ иноземнаго нашествія. Извстно, что англійская милиція созывается по закону только въ случа вторженія непріятеля въ предлы Великобританіи. Обучающіеся были разныхъ возрастовъ, они перевирали построенія самымъ потшнымъ образомъ, но унтеръ-офицеръ, повидимому, обладалъ безпримрнымъ терпніемъ и хладнокровно и серьезно исправлялъ ошибки.

Отказавшись отъ первоначальнаго намренія совершить восхожденіе на гору Шихалліонъ, я ршился только переночевать въ Аберфельди и на другое утро пуститься на перерзъ Шотландіи къ берегамъ Атлантическаго океана. Отсюда всего любопытне путь на Обанъ, который пролегаетъ частью по живописному нагорному озеру Тэй. До Кенмора (Kenmore) отправляются каждое утро особые почтовые экипажи, называемые здсь кочъ (coach). Это огромный открытый шарабанъ, нижняя часть котораго представляетъ ящикъ для багажа, пассажиры размщаются на поперечныхъ скамейкахъ, устроенныхъ поверхъ ящика на такой значительной высот, что туда надо взбираться при помощи подставной лстницы. Для дамъ это не особенно удобно, но англійскія лэди безстрашны и любятъ сильныя ощущенія. Шарабанъ запряженъ четверкою лошадей цугомъ, безъ форейтора.

Когда этотъ оригинальный экипажъ подкатилъ къ подъзду гостиницы, въ немъ было уже не много свободныхъ мстъ — вс пассажиры сли прямо съ позда желзной дороги. Мн пришлось помститься на самой передней скамейк, между кучеромъ и прелестною молодой англичанкой. Дорога шла по превосходному шоссе, долиною рки Тэй, и представляла роскошную аллею въ тнистомъ парк, лишь изрдка среди лужаекъ горизонтъ расширялся, и изъ-за ближайшихъ зеленющихъ вершинъ предгорій выглядывали снговыя шапки Шихалліона и другихъ горъ. Однако снговыми эти горы бываютъ лишь раннимъ лтомъ, къ середин же іюля снгъ уже стаиваетъ. Нашъ кучеръ очень искусно погонялъ переднихъ лошадей длиннйшимъ бичомъ, безпрестанно задвавшимъ за втви деревьевъ. Но не успли мы прохать и 3-хъ верстъ, какъ бичъ запутался въ втвяхъ, и когда кучеръ дернулъ — въ его рукахъ осталась одна палка. Этой палкой можно было продолжать подгонять ближайшую пару лошадей, но до переднихъ она не хватала, между тмъ начался уже непрерывный подъемъ, и помощь бича была необходима, тмъ боле, что переднія лошади, хотя и въ наглазникахъ, скоро сообразили свою неуязвимость и стали замтно полниваться, мшая только заднимъ, которымъ приходилось напрягаться подъ всею тяжестью неуклюжаго шарабана. Мы уже прохали нсколько ближайшихъ къ Аберфельди домиковъ, и шоссе шло по мсту совершенно незаселенному, гд трудно было бы достать другой бичъ. Можно было опасаться, что при замедленной зд мы не поспемъ къ отходу парохода. Но кучеръ былъ догадливъ: онъ слзъ съ козелъ и набралъ полные карманы острыхъ шоссейныхъ камушковъ. Когда переднія лошади замедляли свой бгъ, онъ бросалъ въ нихъ камни и притомъ такъ удачно, что рдкій ударъ пропадалъ напрасно, камни оказались даже дйствительне бича, и мы все время хали крупною рысью. Прохладная погода и полное отсутствіе пыли длали дорогу весьма пріятной, замчу при этомъ, что даже въ случа пыльной дороги пыль не достигала бы пассажировъ — такъ высоки эти англійскіе шарабаны. Виды по сторонамъ становились все боле и боле разнообразными.

Посл двухчасовой зды мы остановились у пристани озера Тэй, гд насъ уже дожидалъ небольшой, но изящный пароходикъ съ поэтическимъ прозвищемъ ‘Lady of the Lake’ (Озерная красавица) въ честь героини поэмы Вальтеръ Скотта. Черезъ нсколько минутъ мы отвалили. По общимъ отзывамъ спутниковъ, озеро Тэй одно изъ красивйшихъ въ Шотландіи и превосходитъ даже прославленныя швейцарскія озера. Конечно, это преувеличено, но здсь дйствительно очень мило: глаза отдыхали на разнообразныхъ и порой причудливыхъ силуэтахъ горъ. Шотландскія горы замчательны именно своимъ разнообразіемъ: нтъ двухъ вершинокъ, похожихъ одна на другую. Этому разнообразію способствовало еще и время года: теперь, въ конц мая, сверный берегъ озера, пригрваемый солнышкомъ, покрылся травой, и на немъ виднлись цлыя стада козъ и овецъ, южный же берегъ, куда солнце еще не достигало, представлялъ срую одноцвтную полосу, изъ которой кое-гд поднимались вершинки, покрытыя еще снгомъ. Въ ущельяхъ виднлись деревушки, а близъ самаго берега небольшія рыбачьи хижины. Домики красивы и живописно расположены среди садиковъ. Когда пароходъ шелъ близъ самаго берега, можно было различать и жителей: они отличаются большимъ ростомъ и крпкимъ тлосложеніемъ. Говорятъ, что въ лтніе мсяцы здсь бываетъ такой наплывъ путешественниковъ, что на пароходикахъ не всмъ удается получить мсто, и большинство принуждено ограничиваться палубою, что при благопріятной погод представляетъ не неудобство, а выгоду. Я разговорился съ какою-то новобрачною парочкой, которая усердно слдила за ходомъ панорамы по большому двухтомному путеводителю и восхищалась видами. И мужъ, и жена поминутно обращали мое вниманіе на тотъ или другой пунктъ на берегахъ и сообщали интересныя историческія подробности событій, совершавшихся тутъ нсколько столтій тому назадъ. Они увряли, что вс окрестныя горы были покрыты нкогда огромными и непроходимыми лсами, служившими убжищемъ для пиктовъ и скоттовъ отъ нападенія сперва римлянъ и бритовъ, а поздне саксовъ. Будучи очень слабъ въ шотландской исторіи, я съ любопытствомъ слушалъ эти разсказы и восхищался любовью ныншнихъ шотландцевъ къ своей родин.

Такое пріятное и поучительное плаваніе продолжалось, къ сожалнію, не долго, черезъ нсколько часовъ пароходъ достигъ противоположной, западной оконечности озера и остановился у ничтожнаго городка Киллинъ (Killin), гд тутъ же у пристани построена миніатюрная желзнодорожная станція. Нашъ багажъ былъ перевезенъ на ручныхъ телжкахъ нсколькими сильными шотландцами съ веселыми и загорлыми лицами. На станціи не было даже буфета, и мы вскор покатили дальше, въ Обанъ. Желзная дорога оказалась недавно построенною и пролегала по очень живописнымъ мстамъ съ многочисленными мостами и туннелями. По сторонамъ непрерывно мелькаютъ веселенькія, но маленькія шотландскія деревушки, стада, пастушки и т. д.

Вскор мы перескли полотно вновь строящейся желзной дороги, которая должна пройти на сверъ до Инвернеса, вдоль западнаго берега Шотландіи. Я полюбопытствовалъ узнать, для чего строятъ новую дорогу, когда туда же можно хать по восточному берегу. Оказалось, что новая дорога строится не для однихъ путешественниковъ, но также для перевозки рыбы, уловъ рыбы на сверныхъ берегахъ Шотландіи бываетъ иногда столь изобильный, что зимою, когда Каледонскій каналъ замерзаетъ, пойманную рыбу нельзя перевезти, и она пропадаетъ даромъ. Кром того, англичане строго придерживаются правила ‘time is money’ (время — деньги), и если существующій путь можетъ быть замненъ другимъ, который сократитъ перездъ между извстными пунктами хоть на полчаса, они строятъ новый.

Вотъ начался непрерывный и крутой спускъ. Ущелье длается шире, и впереди выглядываютъ уже кусочки океана. Потомъ показались домики, повидимому, благоустроеннаго города. Черезъ нсколько минуть поздъ остановился въ Обан, городк, красиво раскинутомъ въ вид полукруга по берегу значительной бухты. На воксал на пассажировъ набросилась цлая свора комиссіонеровъ отъ разныхъ гостиницъ. Не зная, которая лучше, я отдалъ свои вещи первому попавшемуся — отъ Caledonian Hotel, комиссіонеръ, обязавшись доставить вещи, предложилъ мн идти въ гостиницу пшкомъ, такъ какъ до нея было не боле 100 саженъ, и огромная вывска была видна съ самаго воксала.

Швейцаръ гостиницы встртилъ меня весьма привтливо и предложилъ немедленно спшить къ общему обду. Въ столовомъ зал уже сидло человкъ десять англичанъ и англичанокъ, узнавъ, что я русскій и захалъ сюда съ цлью любоваться чудными шотландскими видами, англичанки взяли меня подъ свое особое покровительство я составляли маршруты одинъ другого занимательне. Оказывается, что Обанъ составляетъ исходную точку для совершенія экскурсій по всевозможнымъ направленіямъ, при чемъ пользуются желзлою дорогою, пароходами и экипажами. Между туристами Обанъ получилъ прозвище Highland’s Charing Cross, по аналогіи съ главною желзнодорожною станціей Лондона. Среди лта обанскія гостиницы переполнены прізжими. Ближайшими и наиболе интересными цлями путешествія служатъ: фортъ Вильямъ, при вход въ Каледонскій каналъ, по которому можно съ большими удобствами плыть дальше на маленькомъ пароходик до Инвернеса, и разбросанные въ океан Гебридскіе острова, между послдними всемірною славой пользуется островъ Стаффа съ Фингаловою пещерой.

Въ числ обдавшихъ за общимъ столомъ былъ, кром меня, единственный иностранецъ — молодой нмецкій студентъ-медикъ. Когда, посл обда, мы перешли съ нимъ въ курительную комнату (smoking room), этотъ студентъ весьма остроумно разсказывалъ о нкоторыхъ англійскихъ порядкахъ. Напримръ, въ послднее время тутъ въ большомъ почет общества трезвости, и для членовъ этихъ обществъ почти во всхъ городахъ существуютъ особыя гостиницы, называемыя ‘Temperance Hotel’, въ нихъ не продаютъ ни вина, ни пива. Однако опытъ показалъ, что такія гостиницы, не смотря на боле умренную плату, посщались рже другихъ, тогда хозяева ихъ пустились на неблаговидный компромиссъ — устроили въ каждой гостиниц, внизу, маленькій кабачекъ, содержимый якобы другимъ лицомъ. Тамъ члены общества трезвости, не выходя изъ своихъ Temperance Hotel, могутъ напиваться сколько угодно. Всякій, конечно, воленъ пить или не пить, но табачный дымъ у насъ въ Россіи, да и въ западной Европ, должны глотать и не курящіе, разъ они сидятъ за общимъ столомъ Поэтому нельзя не одобрить англійскаго порядка: тутъ курить можно только въ спеціально приспособленной комнат, во всхъ прочихъ — куреніе безусловно воспрещено, и я не видалъ случаевъ нарушенія этого благонравнаго постановленія.

Избравъ Обанъ мстомъ для ночлега и склада вещей, я совершилъ отсюда нсколько любопытныхъ прогулокъ, изъ нихъ достойны описанія: посщеніе горной метеорологической обсерваторіи Ben Nevis и морская прогулка на Гебридскіе острова. Чтобы попасть въ Бенъ-Невисъ, я слъ на небольшой, но очень чистенькій и роскошно убранный пароходикъ ‘Mountaineer’, совершающій рейсы между Обаномъ и Инвернесомъ. Кром пассажировъ, на палуб парохода оказался оркестръ изъ трехъ жалкихъ музыкантовъ. Сочетаніе скрипки, арфы и концертино едва ли можно назвать удачнымъ, однако публика награждала исполнителей если и не рукоплесканіями, то, по крайней мр, мелкими монетами, бросаемыми на тарелку посл каждой пьесы. Кром общеизвстныхъ вальсовъ и отрывковъ изъ оперъ, музыканты, по требованію слушателей, сыграли нсколько шотландскихъ псенъ, по моему сужденію, псни эти заунывны и довольно блдны, хотя англичане приходили въ восторгъ. Извстно, что шотландская народная гамма не иметъ вовсе четвертой и седьмой ноты, такъ что вс шотландскія псни можно исполнять на фортепіано, пользуясь однми черными клавишами. Музыканты и большинство пассажировъ были, конечно, на палуб, откуда можно любоваться прелестными и разнообразными видами узкаго и извилистаго пролива. Одинъ недостатокъ — почти полное отсутствіе древесной растительности на берегахъ.

Посл четырехчасового плаванія показались колокольня и нсколько домиковъ — это фортъ Вильямъ, считавшійся нкогда ключомъ нагорной Шотландіи (key of the Highlands). Фортъ былъ построенъ генераломъ Монкомъ во времена Кромвеля для усмиренія возставшихъ шотландцевъ, но впослдствіи онъ былъ перестроенъ королемъ Вильямомъ III-мъ, отчего и получилъ свое названіе. Съ 1864 года фортъ, какъ стоянка военнаго отряда, упраздненъ и представляетъ неважный торговый пунктъ, отсюда вывозятъ рыбу и частью лсъ. Въ форт насчитывается не боле 2.500 жителей, но лтомъ сюда съзжается довольно много дачниковъ, и нкоторые англійскіе лорды построили тутъ очень миленькія виллы.

Пароходъ пошелъ дальше, а я прямо съ пристани направился къ указанному мн дому здшней метеорологической станціи. Дло въ томъ, что, кром горной обсерваторіи на Бенъ-Невис, имется другая обсерваторія почти у берега моря. Сравненіе результатовъ наблюденій на обихъ весьма важно для метеорологіи. Понятно, что прежде чмъ пускаться наверхъ, я долженъ былъ постить нижнюю обсерваторію, представиться директору д-ру Омону (R. T. Omond) и получить разршеніе и необходимыя указанія для подъема на гору

Какъ извстно, предметъ метеорологіи заключается, во-первыхъ, въ изученіи общихъ законовъ состоянія атмосферы въ отношеніи температуры, давленія, влажности и движенія воздуха въ разныхъ мстахъ и въ разныя времена года и сутокъ, и, во-вторыхъ, въ примненіи знанія этихъ законовъ къ предсказанію погоды. Метеорологическій матеріалъ собирается при помощи наблюденій, производимыхъ, какъ въ разныя времена, такъ и на различныхъ точкахъ земной поверхности. Что касается времени, то въ нашей вол производить наблюденія не только весьма часто, но и непрерывно, при помощи самопишущихъ приборовъ, но въ отношеніи пространства мы стснены. Въ сущности мы принуждены ограничиваться станціями на поверхности земли, такъ какъ наблюденія на воздушныхъ шарахъ и во время восхожденія на высокія горы имютъ, по большей части, случайный характеръ. Для полнаго изученія состоянія атмосферы слдовало бы имть какъ можно боле станцій, и по возможности на различныхъ высотахъ. Еще Thomas Stevenson, въ 1875 году, указалъ пользу станцій, расположенныхъ на разныхъ мстахъ склона высокой горы. Съ тхъ поръ нагорныя станціи стали устраивать въ разныхъ странахъ, особенно во Франціи и въ Соединенныхъ Штатахъ Сверной Америки.

Изъ прежнихъ метеорологическихъ станцій въ Англіи самою возвышенною была станція въ Dalnaspidal (къ сверу отъ Аберфельди), на высот 1414 футовъ. Въ 1877 г. Мильнъ-Хомъ (Milne Home) первый указалъ на особенныя выгоды, представляемыя горою Бенъ-Невисъ для нагорной станціи. Это высочайшая точка Британскихъ острововъ (4406 футовъ), и ея вершина находится всего въ 6-ти верстахъ, по прямому направленію, отъ существовавшей уже метеорологической станціи въ форт Вильямъ, лежащей почти на уровн океана. Но что всего важне, эта гора совершенно открыта дйствію юго-западныхъ втровъ съ Атлантическаго океана, втровъ, имющихъ преобладающее вліяніе на погоду всей западной Европы, особенно осенью и зимою. Въ 1880 году Рэгъ (Clement Wragge) предложилъ Шотландскому Метеорологическому обществу устроить временную, на лтніе мсяцы, обсерваторію на гор Бенъ-Невисъ. Общество ассигновало необходимыя суммы, и въ теченіе 1881 года, съ іюня по октябрь, подъ руководствомъ Рэга производились одновременныя, соотвтствующія наблюденія въ форт Вильям и на Бенъ-Невис. Боле полныя наблюденія производились лтомъ слдующихъ двухъ годовъ, при чемъ по дорог на вершину было расположено еще нсколько промежуточныхъ станцій, которыя и посщались при ежедневномъ восхожденіи на вершину горы. Вс эти наблюденія были обработаны метеорологомъ Боканомъ (Buchan) въ Эдинбург, показавшимъ ихъ важность. Весьма замчательна разность климатовъ на столь близкихъ, повидимому, станціяхъ, какъ фортъ Вильямъ и гора Бенъ-Невисъ. Средняя лтняя температура въ форт 11^оR., а на вершин горы только 4^оR., т. е. почти равнялась средней лтней температур на Шпицберген. Количество осадковъ за четыре лтнихъ мсяца (съ іюня по сентябрь) было въ форт 24 дюйма, а на гор 43 дюйма. При циклонахъ на Бенъ-Невис стояла постоянно пасмурная и туманная погода, тогда какъ при антициклонахъ, наоборотъ,— ясность и сухость воздуха приближались къ состоянію атмосферы въ Аравійской пустын и въ Сахар.

Выводы Бокана возбудили такой интересъ, что англійская публика на призывъ Шотландскаго Метеорологическаго общества откликнулась весьма горячо, и въ самое короткое время одною частною подпиской была собрана сумма въ 4.000 фунтовъ, при чемъ отдльныя пожертвованія заключались между 200 фунтовъ и 1 пенсомъ (4 копйки). На эти-то деньги и была построена на гор постоянная обсерваторія. При составленіи проекта постройки было принято въ разсчетъ то обстоятельство, что въ теченіе зимнихъ мсяцевъ не можетъ быть никакого сообщенія съ подножьемъ горы, поэтому уже съ осени обсерваторія снабжается всми необходимыми запасами на шесть мсяцевъ. Работы по устройству зданія и дороги на вершину были произведены въ теченіе 1883 года и сопровождались неимоврными трудностями, такъ какъ сообщеніе и перевозка матеріаловъ были возможны только при помощи вьючныхъ животныхъ. Въ ноябр того же года обсерваторія была открыта, и храбрые метеорологи приступили къ наблюденіямъ. Первоначально предполагалось производить наблюденія ежечасно, но это оказалось неисполнимымъ. При каждой вьюг двери обсерваторіи до такой степени заносились снгомъ, что для открытія выхода требовались многіе часы усиленной работы. Трудности особенно увеличились къ концу зимы, когда высота снгового покрова достигла 2 саженъ, и все зданіе было погребено подъ снгомъ. Вообще въ первую зиму ночныя наблюденія были почти невозможны, и только въ слдующія устройство туннелей въ снгу и другія сноровки позволили наблюдателямъ вести записи боле правильно.

Вс эти подробности сообщилъ мн любезный д-ръ Омонъ, показывая обсерваторію форта Вильяма. Онъ же далъ мн вс нужныя наставленія къ предстоящему подъему, при чемъ удивился моей ршимости идти вечеромъ и безъ проводника. На утро онъ могъ бы дать проводника, но утромъ я хотлъ хать уже обратно въ Обанъ.

0x01 graphic

Дорога на Бенъ-Невисъ хотя и стоила большихъ денегъ, но все же очень плоха и доступна только пшеходамъ и вьючнымъ животнымъ, провести колесную дорогу, кажется, и не предполагаютъ. Сперва я шелъ вдоль ручья по весьма живописной долин, окаймленной дикими скалами гранита и порфира, потомъ отъ небольшого озерка на перевал дорога обратилась въ узкую горную тропинку, усыпанную обломками камней, что очень затрудняло восхожденіе, на бду сталъ накрапывать дождикъ, и чмъ выше я поднимался, тмъ сильне былъ втеръ. Наконецъ наступающая темнота и усилившійся дождь сдлали восхожденіе настоящею пыткой. Зная, что все разстояніе по извилинамъ дороги не боле 12 верстъ, я полагалъ добраться до вершины засвтло, но это оказалось неисполнимымъ. Крутой подъемъ принуждалъ часто останавливаться и отдыхать.

На полпути стоитъ небольшой сарайчикъ, и я съ удовольствіемъ укрылся бы въ немъ отъ непогоды, но онъ былъ запертъ, и я воспользовался только его стнами для отдыха за втромъ. Вскор за сарайчикомъ начался снгъ, лежащій тутъ чуть не до августа, и трудности пути еще боле увеличились. Идя по узкой и неровной обледенлой тропинк, ночью, подъ дождемъ, приходилось страдать и раскаиваться въ своей настойчивости. Но вотъ наконецъ и вершина, а на ней ничего нтъ, кром снга. Не можетъ же быть, чтобы я заблудился. Правда, телеграфные столбы давно скрылись, но меня и внизу предупреждали, что воздушную телеграфную линію не могли довести до вершины и на послднемъ участк проложенъ уже кабель. Положеніе на уединенной вершин въ темнот, подъ дождемъ и при сильнйшемъ втр было не изъ пріятныхъ и не вознаграждалось даже сознаніемъ, что я достигъ самаго высокаго пункта Великобританіи и нахожусь на скал, касающейся неба (буквальный переводъ Ben Nevis).

0x01 graphic

Къ счастію, мн не пришлось долго предаваться мрачнымъ мыслямъ. Кто-то закричалъ, и на бломъ снговомъ покров я началъ различать двигающуюся фигуру въ кожаномъ плащ и въ мховой шапк. Это былъ самъ метеорологъ Ранкинъ (Angus Rankin), давно получившій уже телеграмму отъ д-ра Омона о моемъ выступленіи, но потерявшій уже надежду меня дождаться. Еще нсколько часовъ назадъ онъ усердно кричалъ и посылалъ навстрчу обсерваторскаго сторожа, но такъ какъ не было и признаковъ моего приближенія, то онъ заключилъ, что я отказался отъ подъема ночью и вернулся въ фортъ. Трудно описать радость при вид живого существа въ обстоятельствахъ, въ которыхъ я теперь находился. Если бы не крикъ, я, конечно, не нашелъ бы и обсерваторіи, такъ какъ вся она была засыпана снгомъ, и только самъ хозяинъ могъ указать мн узкій коридоръ въ снгу, пройдя который, я увидалъ дверь. Лишь очутившись внутри зданія, я могъ наконецъ прійти въ себя. Изнемогая отъ усталости, холода и дождя, я сперва почти не могъ говорить. Единственный сторожъ обсерваторіи, оказавшійся старымъ отставнымъ солдатомъ индійской арміи, энергично стащилъ съ меня платье, сапоги и пр., надлъ вмсто всего этого фланелевую рубаху и туфли и усадилъ меня передъ небольшою желзною печкой, въ которой ярко пылали куски каменнаго угля. Вскор сварился кофе, и сторожъ подалъ на столъ разныя закуски.

Когда я обогрлся и утолилъ голодъ, любезный Ранкинъ повелъ меня показывать обсерваторію. Это родъ низенькаго каменнаго сарая съ маленькими окнами и очень толстыми стнами. Внутри имется одна комната по средин, около двухъ саженей въ сторон квадрата, и три примыкающія къ ней каморки, изъ которыхъ дв представляютъ спальни ‘директора’ и его помощника. Средняя комната служитъ залою, столовой и кабинетомъ. Подъ невысокою башней съ метеорологическими инструментами устроено нчто въ род лабораторіи, которая служитъ также складомъ для керосина и състныхъ припасовъ. Изъ башни имется дверь наружу, которая служить и входомъ и выходомъ въ теченіе зимы, потому что нижняя дверь и вообще вся обсерваторія сплошь засыпаны тогда снгомъ. Собственно стны обсерваторіи двойныя: снаружи он сложены изъ огромныхъ кусковъ гранита и порфира съ уклономъ, дабы противодйствовать ударамъ втра, внутри же это двойной бревенчатый срубъ. Крыша зданія совершенно плоская и обита толстыми свинцовыми листами. По словамъ Ранкина, зимою тутъ случаются страшныя снговыя бури, продолжающіяся по недл и боле, тогда выходъ наружу сопряженъ съ серьезными опасностями, и самые надежные фонари задуваются и тухнутъ. Зато лтомъ, когда снгъ стаетъ, здсь бываютъ чудные дни и особенно ночи. Тогда сюда является не мало туристовъ, при чемъ кто не можетъ идти пшкомъ, тотъ нанимаетъ пони въ форт Вильяма. Съ этихъ туристовъ взимается плата по 1 шиллингу съ пшаго и по 3 съ коннаго, сборъ идетъ на ремонтъ дороги. Въ первые годы посл устройства обсерваторіи число постителей доходило до 4.000 человкъ въ годъ. Въ награду за восхожденіе каждому постителю разршается отдохнуть внутри зданія и послать съ вершины телеграмму по общему тарифу. Зимою, какъ упомянуто выше, всякое сообщеніе прежде прекращалось, но въ послднюю зиму, приблизительно разъ въ мсяцъ, при благопріятной погод сюда добирался на лыжахъ особый волонтеръ-посланецъ съ почтою. Однако эти путешествія очень рискованы, такъ какъ большинство проваловъ засыпано снгомъ, и бывали случаи довольно опасныхъ паденій.

Здшніе метеорологи наслаждаются иногда зрлищемъ разныхъ оптическихъ явленій. Особенно хорошо бываютъ видны яркіе круги около Солнца и Луны въ зимніе мсяцы, для измренія угловыхъ радіусовъ этихъ круговъ тутъ имется особый приборъ профессора Тэта (Tait). Наблюдаются и такъ называемыя ‘glories’, или антигеліи: при ясной погод и низкомъ положеніи Солнца, зритель видитъ въ окружающемъ густомъ и холодномъ воздух собственную тнь, окруженную изрдка цвтною каймою. Эти ‘glories’ напоминаютъ подобныя же явленія, наблюдаемыя на Брокен, въ Гарц. Замчательно, что тутъ не случалось ударовъ грозы, тогда какъ въ окружающихъ долинахъ такіе удары не рдки. Судя по показаніямъ электрометрическихъ приборовъ, на вершин Бенъ-Невиса рдко скопляется много электричества, и грозовыя облака проходятъ обыкновенно гораздо ниже.

Температура на гор даже зимою, вообще говоря, не очень низкая. Средняя температура зимы около —8^о R. и даже наименьшая не бываетъ ниже —10^о R. Но страшные втры длаютъ и эту температуру совершенно нестерпимою. Влажность въ общемъ не большая и рдко превосходитъ 33%.

Ровно въ полночь Ранкинъ отправился производить наблюденія. Фонарь и записную книжку онъ повсилъ на шею, чтобы об руки были свободны. Я, конечно, сопровождалъ его и подивился ловкости, съ которою онъ карабкался по обледенлымъ ступенькамъ. Такое путешествіе продлывается день и ночь черезъ два часа, невольно вспомнишь, что любовь къ наук преодолваетъ все. Тутъ пробовали устанавливать самопишущіе приборы, но зимою они переставали дйствовать. Такъ живутъ два метеоролога, оторванные отъ прочаго міра въ продолженіе цлой зимы въ шесть мсяцевъ. Товарища Ранкина мн не удалось повидать: онъ спалъ въ своей каморк, готовясь утромъ вступить на дежурство.

Около 2-хъ часовъ ночи я началъ собираться въ обратный путь, такъ какъ въ 5 часовъ утра идетъ изъ форта Вильяма обратный пароходъ въ Обанъ. Мое платье кое-какъ просохло подъ наблюденіемъ храбраго индійскаго солдата, и я могъ въ него переоблачиться. Не смотря на краткое знакомство, я покидалъ обсерваторію, какъ родное мсто, и не зналъ, какъ благодарить любезнаго Ранкина за гостепріимство и поучительную бесду. При громкихъ пожеланіяхъ счастливаго путешествія, я началъ спускаться съ горы. Сперва по снгу и въ темнот спускъ былъ весьма затруднителенъ, но на мое счастье дождь пересталъ, а втеръ сдлался значительно слабе. Ноги отъ отдыха и отъ предшествующей усталости какъ-то одеревенли и не слушались моей воли, но потомъ все пошло хорошо, вступивъ въ полосу луговъ и красивыхъ горныхъ ручейковъ, я позабылъ объ усталости и наслаждался чудными видами на красивыя долины по берегу моря. Хотлось бы посидть на какомъ-нибудь обрыв и полюбоваться восходящимъ солнцемъ, но, опасаясь опоздать на пароходъ, я принужденъ былъ спшить. Тмъ не мене я все же чуть не опоздалъ и взошелъ на бортъ въ самый моментъ уборки сходней. Пароходъ ‘Fousilier’ былъ почти пустъ, подкрпивъ себя нсколькими глотками вина, я улегся на мягкомъ диван и проснулся только въ Обан.

Прогулку на островъ Стаффу я совершилъ на пароход ‘Grenadier’ въ большомъ обществ настоящихъ англійскихъ туристовъ. Они не покидали палубы и съ биноклями въ рукахъ любовались дйствительно разнообразными видами на разбросанные по океану острова. Первая остановка была въ виду островка Айона (Iona). Когда якорь былъ брошенъ, къ пароходу успли уже подойти три лодки, и публика поспшила на берегъ.

0x01 graphic

Островъ Айона составляетъ святыню для шотландцевъ, нчто въ род Кіева для русскихъ, здсь св. Колумба распространялъ христіанство въ VI вк и основалъ монастырь, который сдлался потомъ разсадникомъ вры и образованности между пиктами и скоттами. Но тогда какъ нашъ Кіевъ и нын славенъ и великъ, отъ монастыря и церкви на Айон остались только развалины. На берегу мы были встрчены рослымъ, но угрюмымъ проводникомъ-шотландцемъ и двинулись къ развалинамъ. Попутно, неизвстно откуда, присоединилась къ намъ цлая толпа дтей, мальчиковъ и двочекъ, босыхъ и грязно одтыхъ, они предлагали на продажу ракушки, нанизанныя на нитки, камушки разнаго цвта и величины и дрянныя фотографіи видовъ острова. Дамы восхищались камушками и покупали все предлагаемое, такъ что вскор многія шеи были обвшены рядами ожерелій изъ ракушекъ. Когда мы приблизились къ развалинамъ, проводникъ, или, какъ англичане его называли, гайдъ, началъ важно и торжественно описывать каждую уцлвшую стну и каждую каменную надгробную плиту. Мои спутники все это выслушивали съ полнымъ вниманіемъ и задавали отъ себя вопросы, на которые получали немедленно подробные отвты. Не знаю, насколько проводникъ былъ силенъ въ шотландской исторіи, но именно тутъ мн припомнился старый разсказъ одного туриста, которому пришлось постить древній нмецкій замокъ во второй разъ, посл двухлтняго промежутка времени. Когда проводникъ сталъ опять разсказывать страшную легенду о нкогда прикованномъ въ подземель преступник, отъ котораго сохранялся еще скелетъ съ цпью, то туристъ отказался ее выслушать и спросилъ только проводника, отчего теперь потребовали съ него двойную плату противъ взятой въ первый его пріздъ. Проводникъ, не смущаясь, отвчалъ: ‘видите, баронъ, теперь поставленъ новый и гораздо лучшій скелетъ’.

Между тмъ многія дамы, вооружившись записными книжками, длали наброски развалинъ и списывали уцлвшія надписи. Отъ бывшаго монастыря сохранилось нсколько стнъ и даже кое-какая живопись, кругомъ — множество надгробныхъ плитъ бывшаго тутъ нкогда кладбища. Я не слдилъ за разсказами гайда, частью потому, что при многочисленности общества это было довольно трудно, а частью и потому, что они меня не интересовали. Здшній храмъ служилъ нкогда мстомъ погребенія королей Шотландіи, Ирландіи и Гебридскихъ острововъ. Послднимъ шотландскимъ королемъ погребенъ тутъ Макбетъ, прославленный Шекспиромъ. Существовало поврье, что потопъ долженъ поглотить всю землю, за исключеніемъ этого священнаго острова.

Когда мы вернулись на пароходъ, то въ общей кают уже было накрыто, и вс приступили къ обду, при чемъ разговоры были самые оживленные: многіе спорили о правдоподобности или о невроятности разсказовъ проводника, такіе споры продолжались бы долго и посл обда, но вс спшили на палубу любоваться открывшимся уже островомъ Стаффа около 1 ¹/₂ версты длиною и ¹/₂ шириною, представлявшимъ издали просто голую скалу. Только обогнувъ островъ и подойдя къ юго-западной его оконечности, можно было различить черное отверстіе въ крутомъ, отвсномъ обрыв скалы. На остров имется нсколько хижинъ рыбаковъ, живущихъ тутъ однако только лтомъ, когда пароходъ бросилъ якорь, къ намъ подплыло нсколько лодокъ.

Перейдя въ лодку и приближаясь къ одному изъ величайшихъ чудесъ Европы, я почувствовалъ сильное сердцебіеніе. Погода стояла дивная, океанъ былъ совершенно покоенъ, вода свтло-голубая, поразительно чистая и очень соленая. Когда бываетъ волненіе, то пещера не можетъ быть осмотрна, и публика довольствуется созерцаніемъ пещеры съ палубы парохода, наслаждаясь грохотомъ, съ которымъ волны вырываются наружу подъ дйствіемъ упругости воздуха, сгущеннаго внутри пещеры втромъ.

Еще до начала входа изъ воды торчатъ мрачныя базальтовыя колонны, число которыхъ трудно сосчитать. Пещера открывается прямо въ океанъ величественнымъ входомъ въ вид арки въ 15 саженей высоты и не мене 7 саженей ширины въ основаніи. Стны пещеры представляютъ громадныя шестигранныя базальтовыя колонны до 2-хъ аршинъ въ діаметр, а потолокъ и самое дно — такія же колонны, но какъ бы спиленныя искусственно. Надо полагать, что он были размыты непрерывными прибоями океанскихъ волнъ. Глубина, т. е. длина пещеры около 60-ти саженей, при чемъ пещера иметъ слабый поворотъ, но изъ ея конца все же отлично виденъ выходъ въ океанъ. Высота пещеры, по мр углубленія внутрь постепенно уменьшается, но и въ самомъ конц она не мене 10-ти саженей. Тутъ обломки базальтовыхъ колоннъ представляютъ дикое нагроможденіе самаго мрачнаго вида. Когда мы остановились въ середин, рыбаки-лодочники предложили кричать, чтобы послушать эхо пещеры, эхо оказалось поразительной силы и продолжительности. Благодаря прозрачности воды, дно отлично видно, а отраженный отъ воды свтъ придаетъ всей пещер фантастическій зеленоголубоватый отблескъ. Вдоль лвой (стоя лицомъ къ выходу) стны имется узенькая тропинка, по которой можно ходить, держась за протянутый тутъ проволочный канатъ. Мы вышли на тропинку у самаго конца пещеры и прошли по ней до выхода въ океанъ. При этомъ на каждомъ шагу можно было любоваться разнообразіемъ колоннады и дивными красотами освщенія. Удары капель, падающихъ со свода въ воду, производятъ поразительный и оригинальный шумъ. Говорятъ, что въ бурную погоду этотъ шумъ походитъ на непрерывные раскаты грома и на пушечную пальбу. Здсь, какъ извстно, Мендельсону въ 1829 г. явились чудные мотивы его знаменитой увертюры ‘Die Hebriden’.

По сказаніямъ древнихъ шотландскихъ легендъ, эта пещера была дворцомъ эпическаго героя Фингала, жившаго въ III вк и удачно отражавшаго нападенія римлянъ. Однако простымъ смертнымъ Фингалова пещера стала извстна лишь въ 1772 года, когда, по указанію рыбаковъ, ее постилъ извстный путешественникъ и любитель естествознанія Джозефъ Банксъ. Надо замтить, что, кром Фингаловой, на Стафф существуетъ множество другихъ меньшихъ пещеръ, но он представляютъ мало интереснаго.

Засиживаться въ пещер не удалось: съ парохода доносились уже звуки марша убогихъ музыкантовъ, и рыбаки объяснили это сигналомъ къ возвращенію. Итакъ, бросивъ послдній взглядъ на внутренность пещеры, мы размстились въ лодки и поплыли къ пароходу. Обратное путешествіе въ Обанъ вдоль сверныхъ береговъ острова Мулъ (Mull) не представляло ничего примчательнаго.

XIV.
Изъ Обана въ Дублинъ.

Выше я уже упомянулъ, что Обанъ — центральное мсто для экскурсій по всей сверной Шотландіи, но необходимо замтить, что такія экскурсіи можно совершать только въ будніе дни, по воскресеньямъ нтъ ни поздовъ желзной дороги, ни пароходныхъ рейсовъ, и этотъ обычай соблюдается въ Шотландіи гораздо строже, чмъ въ Англіи. У насъ принято считать это ханжествомъ, однако по моимъ наблюденіямъ я полагаю, что обычай отдыхать по воскресеньямъ не только отъ дйствительныхъ трудовъ, но и отъ удовольствій едва ли можно осуждать. Когда я вышелъ въ воскресенье въ такъ называемый ‘drawing room’, или большую гостиную отеля, то сожители мои сидли въ креслахъ и читали Библію или псалмы. У каждаго англичанина и у каждой англичанки не только дома, но и въ дорог имется Библія. Среди шума гостиничной жизни и треволненій путешествія очень полезно отршаться отъ вншнихъ впечатлній хоть разъ въ недлю и погружаться внутрь самого себя.

Желая хать изъ Обана въ Дублинъ, я былъ принужденъ выбрать путь на Гринокъ, прямыхъ пароходныхъ рейсовъ между названными городами не существуетъ. Между Обаномъ и Гринокомъ устроено сообщеніе съ пересадками, пользуясь прошлюзованнымъ Кринанскимъ каналомъ. Въ старину этотъ каналъ имлъ важное значеніе, теперь же, съ развитіемъ сти желзныхъ дорогъ, онъ служить, кажется, только для развлеченія туристовъ. Каналъ построенъ въ 1793—1801 годахъ и иметъ всего 13 шлюзовъ, его длина не боле 15 верстъ, но берега отличаются живописными видами. Въ 1847 году сюда прізжала королева Викторія.

Набережныя канала облицованы камнемъ. При подъем на шлюзахъ путешественники по большей части выходили на берегъ и имли время гулять пшкомъ, везд являлись бдно одтыя шотландскія дти съ парнымъ молокомъ и превосходными домашними булками. Окрестныя скалы и старинные замки на берегахъ полны историческими воспоминаніями, о которыхъ подробно повствуютъ путеводители, продающіеся тутъ же на пароход.

Посл троекратной пересадки съ одного парохода на другой мы прибыли къ вечеру въ Гринокъ — небольшой, но шумный торговый городъ на южномъ берегу залива Firth of Clyde. Здсь, у той же пристани (pier) стоялъ уже пароходъ ‘General Gordon’, готовившійся идти въ Дублинъ. Вмсто туристовъ, пассажирами парохода оказались люди дловые, но вскор прибыла цлая толпа молодыхъ ирландцевъ, учившихся зимою въ Англіи и Шотландіи и возвращавшихся теперь на каникулы въ Ирландію. Какая однако рзкая разница между этими національностями: насколько англичане молчаливы и серьезны, настолько ирландцы веселы, разговорчивы и непринужденны. Но англичане, видимо, не долюбливаютъ ирландцевъ и относятся къ нимъ пренебрежительно. Мало того, если англичанинъ желаетъ что-нибудь унизить, показать, что оно дурно, онъ говоритъ: итъ изъ айришъ (Irish), т. е. это ирландское или по-ирландски.

Пароходъ тронулся въ путь поздно вечеромъ, но все же при заходящемъ Солнц можно еще было любоваться чудною панорамою береговъ и многочисленныхъ острововъ. Везд блестли шиферныя крыши блыхъ и красныхъ домиковъ, и все предвщало счастливое путешествіе по обыкновенно бурнымъ и негостепріимнымъ Сверному каналу и Ирландскому морю.

Когда рано утромъ я вышелъ на палубу, берега Англіи уже давно скрылись, но зато на запад синей полоскою вырисовывались берега Ирландіи. Погода стояла чудная и, главное, совершенно тихая. Когда за утреннимъ завтракомъ я разговорился съ ирландскою молодежью и сообщилъ, что я впервые въ жизни вступлю на ирландскую почву, то собесдники были очень обрадованы и упрекали иностранцевъ за пренебреженіе къ ихъ живописному острову. И дйствительно, сколько тысячъ туристовъ съ материка Европы ежегодно посщаютъ Англію и Шотландію и какъ мало ихъ зазжаетъ въ Ирландію.

Вскор на берегу начали выдляться зданія небольшого городка Кингстона, а затмъ и самого Дублина съ его многочисленными колокольнями. Изъ словъ моихъ веселыхъ и любящихъ свою родину собесдниковъ я узналъ, что судьба Дублина довольно замчательна. До 1860 года его народонаселеніе быстро увеличивалось и дошло до 300.000, а потомъ стало уменьшаться, такъ что нын въ немъ не боле 250.000 жителей.

Дублинъ по-гаэльски буквально значитъ ‘черная лужа’, и этому городу какъ бы на роду написано быть несчастнымъ, хотя названіе произошло, очевидно, отъ грязной воды рки Лиффи (Liffey), устье которой представляло нкогда одно сплошное болото. Основаніе города теряется во мрак неизвстности, и есть поводы предполагать, что онъ существовалъ еще до Рождества Христова. Въ 448 году сюда прибылъ св. Патрикъ и началъ обращать ирландцевъ въ христіанство, въ воспоминаніе о немъ главный соборъ въ Дублин — соборъ св. Патрика. Въ IX вк Дублинъ и вся Ирландія сдлались датскою колоніей, потомъ онъ былъ покоренъ германцами, и только въ 1172 году, при корол Генрих II, Ирландія была покорена англичанами. Но ирландцы долго не смирялись, много разъ возставали, и англичане неоднократно вновь брали Дублинъ и обращали его въ груду развалинъ.

При вступленіи на пристань въ Дублин меня прежде всего поразили никогда не виданные и потшные ирландскіе экипажи. Англійскіе кэбы, конечно, тоже оригинальны, но ихъ можно встртить также въ западной Европ, и даже у насъ въ Петербург, объ ирландскихъ же карахъ (car) мн ничего не было извстно раньше, и я буквально растерялся и не зналъ, какъ тутъ садиться. Всмъ, конечно, извстенъ франтовской шарабанъ dos dos на двухъ колесахъ, при чемъ сдоки расположены на скамь, спиною къ кучеру. Такія дв скамейки, но поставленныя не поперекъ, а вдоль экипажа, представляетъ ирландскій каръ, надо только прибавить, что, благодаря огромной величин колесъ, скамьи кара расположены такъ высоко, что, не смотря на подножки, надо обладать особыми гимнастическими ногами, чтобы туда взбираться. Это одноконная открытая двухколесная повозка, сиднія которой представляютъ какъ бы кусочекъ имперіала вагона конножелзной дороги. Кучеръ сидитъ на одной скамейк, а сдоки на другой. Сидть приходится съ опаскою и надо все время держаться за ручки, для спины нтъ никакой опоры, такъ какъ между скамейками имется плоское возвышеніе, куда можно класть вещи и гд обыкновенно лежатъ пледы, назначенные для предохраненія сдока отъ холода и пыли. Когда я увидалъ, что не только мужчины, но и дамы ухитряются взбираться на эти кары, то, конечно, и я сумлъ послдовать ихъ примру, а когда похалъ по дублинскимъ улицамъ, то убдился, что этотъ курьезный и во всякомъ случа очень смшной на видъ экипажъ не лишенъ практичности. Смотря по надобности, на немъ могутъ сидть не только двое или трое, но даже четверо, въ послднемъ случа кучеръ ухитряется помщаться на выступ впереди, между спинами двухъ переднихъ сдоковъ. Незанятые извозчики сидятъ обыкновенно на правой скамейк, и каръ сильно наклоняется вправо, что очень смшно для непривычнаго глаза, надо удивляться способности править лошадью, сидя бокомъ. Однако я потомъ убдился, что въ Ирландіи нтъ другихъ извозчиковъ, и жители къ нимъ привыкли. Для дамъ такой экипажъ во всякомъ случа не только неудобенъ, но и не совсмъ приличенъ. Этотъ экипажъ неоцнимъ только для туристовъ: съ высоты своего сдалища можно видть очень далеко.

Дублинъ довольно живописно построенъ по обоимъ берегамъ рчки Лиффи. Южный берегъ представляетъ старый городъ съ узкими и грязными улицами, а сверный застроенъ боле правильно и украшенъ многими монументальными зданіями, при чемъ центромъ всего города служитъ огромное зданіе почтамта. Рчка Лиффи не шире нашей Фонтанки, но зато гораздо грязне, она украшается только множествомъ мостовъ старинной и оригинальной архитектуры. По рчк непрерывно снуютъ маленькіе пароходики и лодки съ провизіей. У каждаго спуска можно видть цлый временной базаръ: къ лодкамъ съ провизіей стекаются вереницы дублинскихъ кухарокъ въ грязныхъ платьяхъ и высокихъ чепцахъ. Вообще Дублинъ не можетъ похвалиться изяществомъ, даже соборъ св. Патрика не отличается опрятностью и снаружи обросъ мохомъ. Этотъ старинный храмъ, построенный еще въ IX вк подл того источника, въ которомъ св. Патрикъ крестилъ язычниковъ, какъ видно, весьма плохо ремонтируется. Говорятъ, что король Іаковъ II при усмиреніи одного изъ возстаній ирландцевъ обратилъ его временно въ конюшню! Внутренность собора мрачная. Тутъ похоронено нсколько знаменитыхъ ирландцевъ, въ томъ числ и Свифтъ (1667—1745). Надъ его гробницею имется весьма красивый мраморный бюстъ.

Выше я уже упомянулъ, что ирландцы отличаются веселымъ и привтливымъ характеромъ, но по общему развитію они гораздо ниже англичанъ, въ этомъ я убдился при разыскиваніи астрономической обсерваторіи. Дублинская университетская обсерваторія, называемая Дунзинкскою (Dunsink Observatory), находится въ 10-ти верстахъ отъ города. Въ почтамт мн объяснили, что всего проще попасть туда по желзной дорог Midland Great Western Railway, при чемъ отъ станціи Clonsilla до обсерваторіи не боле 1 ¹/₂ версты. Когда я прибылъ на эту станцію и не нашелъ тамъ ни одного извозчика, то пошелъ пшкомъ, надясь разыскать обсерваторію безъ труда, по вншнимъ признакамъ. Отъ станціи идетъ прекрасное шоссе по холмистой и очень живописной мстности, но сплошные сады богатыхъ виллъ не позволяли видть отдаленный горизонтъ, и найти обсерваторію безъ посторонней помощи не было возможности. Попадавшіеся прохожіе отговаривались полнымъ незнаніемъ. Вмсто 1 ¹/₂ версты я прошелъ версты три, но сады и парки продолжались, и затрудненія мои только увеличивались, потому что шоссе нсколько разъ развтвлялось, и я могъ, вмсто приближенія къ цли, удаляться отъ нея. Чмъ съ большею настойчивостью я допрашивалъ встрчныхъ поселянъ, тмъ боле я убждался, что они имютъ мало представленія не только объ обсерваторіи, но и вообще объ астрономіи. Они таращили глаза, разсыпались въ любезностяхъ, длали разныя глупыя предположенія, но не могли дать никакихъ полезныхъ указаній. Только одна старая баба слышала о сэр Болл (директоръ обсерваторіи), объяснила, что онъ живетъ далеко отсюда, и указывала по направленію къ Дублину. Увренный, что почтовый чиновникъ не могъ дать мн ошибочныхъ указаній, я продолжалъ свой путь дальше.

Но вотъ на поворот дороги показалась красивая телжка, запряженная маленькимъ пони, и въ ней весьма приличный молодой человкъ въ лтнемъ пиджак и круглой шляп. Я ршился остановить телжку и приступилъ къ новымъ разспросамъ, надясь, что интеллигентный молодой человкъ долженъ знать, гд находится обсерваторія. Однако и тутъ я потерплъ сперва неудачу: молодой человкъ посовтовалъ вернуться на желзнодорожную станцію и разспросить тамъ служащихъ, видя мою усталость и нетерпніе, онъ предложилъ мн ссть рядомъ съ нимъ въ телжку, такъ какъ онъ самъ детъ на станцію за почтою. Хотя незнакомецъ, какъ уже упомянуто, былъ одтъ очень прилично, однако я скоро изъ разговоровъ съ нимъ могъ замтить, что это, вроятно, управляющій какого-нибудь имнія. На станціи оказалось, что старуха была права, а почтовый чиновникъ въ Дублин самъ, вроятно, не зналъ, что говорилъ. Изъ позда нужно было выйти не тутъ, а на предыдущей станціи. Подходящаго обратнаго позда не было, поэтому, чтобы не терять времени понапрасну, я обратился къ незнакомцу съ предложеніемъ, не можетъ ли онъ продолжить свое вниманіе къ иностранцу и довезти меня до обсерваторіи, тмъ боле, что указанія дороги, сдланныя на станціи, были ему, какъ мстному жителю, вроятно, понятне. Сказавъ все это возможно вжливе, я все же сталъ опасаться, что мой незнакомецъ или обидится, или просто откажется удовлетворить мою просьбу. Каково же было мое удивленіе, когда онъ вмсто отвта озадачилъ меня вопросомъ: ‘а сколько вы мн заплатите?’ Пока дло шло о вниманіи и любезности къ иностранцу, мн было совстно пользоваться услугами совершенно незнакомаго человка, но разъ можно платить, то я почувствовалъ себя уже на твердой почв, и мы тотчасъ же сговорились. Вмсто медленной зды, незнакомецъ пустилъ теперь своего пони крупною рысью и безпрестанно подгонялъ его еще криками ‘go on’. Пони слушался отлично, потому что незнакомецъ былъ его конюхомъ.,

Вотъ начался непрерывный подъемъ на гору, зданій обсерваторіи однако все еще не было видно за густою и даже роскошною растительностью. Наконецъ показалась ограда съ воротами, но они были заперты. Возница началъ громко возглашать ‘I say’ (эй, но буквально — я говорю), и вскор показалась привратница, впустившая насъ внутрь.

Директора обсерваторіи не оказалось дома, но, благодаря любезности его жены, я видлъ все, что мн было нужно. Не входя въ подробности, скажу лишь, что Дунзинкская обсерваторія принадлежитъ къ ‘Trinity College’ Дублинскаго университета и основана еще въ 1785 г., при тогдашнемъ профессор астрономіи Ушер (Ussher). Однако Ушеръ не дожилъ даже до окончанія постройки, такъ что фактически первымъ директоромъ обсерваторіи должно считать Бринклея, получившаго титулъ королевскаго астронома (Royal Astronomer). Бринклей извстенъ многочисленными и важными работами по звздной астрономіи, равно какъ и знаменитымъ въ исторіи астрономіи споромъ съ директоромъ Гринвичской обсерваторіи Пондомъ, по поводу величины звздныхъ параллаксовъ. Посл Бринклея постъ директора Дунзинкской обсерваторіи въ теченіе цлыхъ 38-ти лтъ (1827—1865) занималъ знаменитый Гамильтонъ. Отъ него вовсе не осталось наблюденій, которыхъ онъ не любилъ, хотя былъ превосходнымъ профессоромъ астрономіи. Гамильтонъ былъ скоре чистый математикъ: онъ изобрлъ кватерніоны, открылъ такъ называемую коническую рефракцію въ кристаллахъ и пр. Посл Гамильтона директорами обсерваторіи были Брюннонъ и Робертъ Болль. Главные инструменты обсерваторіи: рефракторъ съ объективомъ Кошуа (Cauchoix) въ 11 ³/₄ дюйма въ діаметр и большой меридіанный кругъ Пистора и Мартинса (объективъ 6,4 дюйма въ діаметр).

На обратномъ пути въ Дублинъ, мой возница провезъ меня въ роскошный ‘Паркъ Фениксъ’ (Phoenix Park) — огромный общественный садъ со множествомъ статуй и памятниковъ. Чистота, въ которой содержится этотъ паркъ, составляетъ рзкую противоположность съ улицами Дублина. Прибавлю наконецъ, что прежде чмъ разстаться съ незнакомцемъ-кучеромъ, я пригласилъ его захать въ Дублинъ пообдать. Онъ самъ указалъ мн ресторанъ, гд, вроятно, обдаютъ только кучера, но я не раскаивался. Молодая ирландка, которая подавала намъ пищу, была чрезвычайно разговорчива, она долго и всячески допытывалась узнать, какой я національности? Когда я въ конц концовъ удовлетворилъ ея любопытство, то оказалась, что собесдница никогда и не слыхивала о Россіи. Привожу это опять какъ образецъ ирландскаго невжества, въ Англіи мн не случаюсь встрчать лицъ, не слыхавшихъ о Россіи.

XV.
Парсонстаунъ.

При одномъ взгляд на подробную карту Ирландіи, почти въ середин острова легко разыскать небольшой городокъ Парсонстаунъ. Тутъ находится имніе лорда Росса и въ немъ величайшій въ мір отражательный телескопъ. Чтобы попасть въ Парсонстаунъ, нужно на станціи Баллиброфи (Ballybrophy) главной линіи Дублинъ-Коркъ перессть на боковую втку желзной дороги и прохать нсколько десятковъ верстъ по дикой, но живописной мстности. На Парсонстаунскомъ воксал дожидались позда два омнибуса отъ гостиницы. Омнибусы были стары и грязны, но при нихъ — весьма энергичные комиссіонеры. Я оказался единственнымъ пассажиромъ, пожелавшимъ воспользоваться услугами омнибуса, и оба комиссіонера настойчиво требовали, чтобы я немедленно садился. Мн пришлось долго убждать ихъ, что я никакъ не могу ссть одновременно въ оба омнибуса. Чтобы не обижать комиссіонеровъ, я предложилъ бросить жребій при помощи отгадыванія, въ которой рук я спряталъ монету. Я похалъ съ тмъ комиссіонеромъ, который не отгадалъ, такъ что отгадавшій, взамнъ удовольствія везти меня въ гостиницу, получилъ монету въ 6 пенсовъ.

Парсонстаунская гостиница напомнила мн наши провинціальные ‘нумера для прізжающихъ’. Въ небольшой зал я засталъ цлое общество за бутылками пива и въ сильномъ возбужденіи. На стнахъ развшены лубочныя картинки, а мебель вся рваная, съ торчащими изъ-подъ обивки пружинами и мочалою. Отведенный мн нумеръ былъ грязенъ и съ нестерпимымъ специфическимъ запахомъ. Достаточною характеристикой гостиницы можетъ служить то обстоятельство, что здсь, впервые посл моего вызда изъ Петербурга, я принужденъ былъ вытащить изъ чемодана собственную подушку, спокойно лежавшую до сихъ поръ безъ употребленія.

На слдующее утро я очень рано былъ разбуженъ шумомъ, доносившимся изъ общей залы. Вчера вечеромъ этотъ шумъ объяснялся спорами подгулявшей компаніи, но неужели эти споры продолжаются до утра? Вскор дло разъяснилось. Весь городокъ находится въ возбужденномъ состояніи. Два дня назадъ сюда понахали вербовщики англійской арміи. На улицахъ, въ гостиницахъ и везд, гд это лишь возможно, расклеены огромныя и ярко раскрашенныя объявленія, приглашающія желающихъ поступить въ солдаты: по середин объявленія изображена группа англійскихъ солдатъ въ красивыхъ красныхъ мундирахъ, а по бокамъ крупнымъ шрифтомъ напечатаны правила поступленія, права и награды на служб и размры пенсій при отставк. Изъ прочтенія объявленій и изъ бесды за утреннимъ чаемъ съ другимъ постояльцемъ, я узналъ довольно странные порядки вербовки англійскихъ войскъ. Въ армію можетъ поступить каждый мужчина въ возраст отъ 20-ти до 40 лтъ, лишь бы онъ обладалъ извстными физическими качествами, о нравственныхъ никто не справляется. Приманкою поступленія на службу являются 10 фунтовъ, выдаваемые единовременно при самомъ поступленіи, обезпеченное содержаніе на служб и пенсія по истеченіи семи лтъ безпорочной службы. Не смотря на заманчивость общаній, желающихъ поступить въ солдаты оказывается обыкновенно не много, и вербовщики изъ старыхъ унтеръ-офицеровъ употребляютъ особыя мры, а именно: на спеціально для того отпускаемыя суммы зазываютъ простодушныхъ бдняковъ въ кабаки и усердно подчуютъ ихъ джиномъ и грогомъ. Въ пьяномъ вид т подписываютъ условіе пріема, и новый солдатъ уже есть. Правда, посл получки авансовыхъ денегъ, новобранецъ иметъ право, въ теченіе 7 дней, отказаться отъ службы, но тогда онъ обязанъ уплатить 50 фунтовъ штрафа. Понятно, что бдняку невозможно достать такую большую сумму (около 500 рублей) да еще въ столь короткій срокъ, проводимый обыкновенно въ безпросыпномъ пьянств, и тотъ волей-неволей принужденъ покориться горькой необходимости. Если вновь принятый не идетъ добровольно и, не уплативъ штрафа, пытается скрыться, то вербовщики пускаютъ въ ходъ розги и даже кандалы. Въ самой Англіи вербовка солдатъ идетъ, говорятъ, очень туго, но зато въ Ирландіи она даетъ обильную жатву: бдность и слабое умственное развитіе населенія весьма облегчаютъ задачу. Вербовщики имютъ видъ свирпый: они громаднаго роста, одты въ красивые красные мундиры, носятъ большія сумки черезъ плечо и, сколько мн удалось замтить, всегда пьяны. Понятно, что пріздъ такихъ господъ въ маленькій, глухой городишко на время переворачиваетъ обычное теченіе жизни мирныхъ обывателей.

Еще въ гостиниц я узналъ, что самъ лордъ Россъ въ настоящее время живетъ въ Лондон и засдаетъ въ парламент, его ожидаютъ сюда не ране, какъ недли черезъ дв. Для осмотра знаменитаго левіаана-телескопа мн посовтовали обратиться къ астроному Беддикеру, служащему при обсерваторіи лорда. Пройдя нсколько небольшихъ улицъ, я дошелъ до края города и увидлъ массивныя, громадныя ворота высокой каменной ограды, за которою начинался великолпный паркъ. Ворота были заперты, но привратница, живущая подл въ хорошенькомъ домик, указала мн на джентльмена, приближавшагося къ воротамъ на велосипед. Это и былъ самъ Беддикеръ, еще молодой человкъ съ поразительно длинною и роскошною бородой. Посл нсколькихъ словъ по-англійски онъ предложилъ мн перейти на его родной, нмецкій. Оказалось, что г. Беддикеръ пріхалъ въ обсерваторію посмотрть на ходъ ремонтныхъ работъ и намревался немедленно предпринять продолжительную прогулку за городъ. Приди я поздне, мн пришлось бы ухать ни съ чмъ, потому что на слдующее утро я предполагалъ уже ссть на пароходъ и плыть въ Америку.

0x01 graphic

Поблагодаривъ судьбу, что я не очень долго проболталъ съ пьяными вербовщиками, и извинившись передъ Беддикеромъ, что внезапнымъ появленіемъ разстраиваю его поздку, я просилъ только показать мн тотъ телескопъ, о которомъ слышалъ и читалъ такъ много, по котораго никогда не видалъ и ради котораго собственно я и захалъ въ Ирландію. Въ отвтъ на мои извиненія Беддикеръ предложилъ себя въ полное мое распоряженіе и заявилъ, что прогулку на велосипед можетъ совершить и въ другой разъ. Между тмъ мы шли паркомъ лорда и незамтно вышли на огромную площадку, по средин которой возвышались дв отдльныя величественныя стны, стоящія параллельно одна другой, а въ промежутк между стнами покоился и самъ телескопъ. Стны построены на старинный манеръ, съ зубцами наверху, и снизу доверху почти сплошь покрыты густымъ и вчно зеленымъ плющемъ. Телескопъ, не смотря на то, что стоитъ не внутри башни, а на открытомъ воздух, производитъ подавляющее впечатлніе. Достаточно сказать, что труба иметъ 8 саженей длины и почти сажень въ діаметр. Передній конецъ трубы совершенно открытъ, а въ заднемъ укрплено зеркало шести футовъ въ діаметр. Всъ трубы около 6.600 килограммовъ, всъ зеркала 3.800 кил., такъ что полный всъ трубы съ зеркаломъ составляетъ 10.400 кил., или около 650 пудовъ. Наблюденія производятся у открытаго конца трубы, гд для наблюдателя устроена особая подвижная платформа. Мы тотчасъ ползли наверхъ, и я могъ подробно осмотрть приспособленія для наблюденій. Тутъ собственно дв отдльныя платформы: одна въ вид дугообразнаго балкона, двигающаяся между стнами съ востока на западъ и обратно, такъ что при любомъ положеніи самой трубы, наблюдатель можетъ найти удобное для себя мсто. Другая платформа, меньшихъ размровъ, служитъ при наблюденіяхъ свтилъ съ меньшею высотою надъ горизонтомъ. Не смотря на значительный всъ этихъ платформъ, он весьма легко двигаются самимъ наблюдателемъ при помощи очень остроумно устроеннаго механизма, изобртеннаго еще покойнымъ лордомъ (1800—1867), отцомъ ныншняго (род. въ 1840 г.). Механизмъ состоитъ изъ системы рычаговъ и полосъ съ зубцами, а платформы передвигаются на каткахъ по рельсамъ, вдланнымъ въ стны.

Нижній конецъ трубы съ зеркаломъ покоится на особой поворотной рам, устроенной по систем, извстной подъ именемъ универсальной (universal joint), такъ что труба можетъ принимать всевозможныя положенія отъ южной части горизонта, черезъ зенитъ, до полюса міра, движенія же въ об стороны отъ меридіана ограничены 20^о между основными стнами. Эти передвиженія производятся особымъ механизмомъ, дйствующимъ напоромъ воды, при этомъ, въ каждомъ положеніи, труба остается въ равновсіи при помощи очень остроумной системы цпей и противовсовъ. Вс движенія трубы производятся усиліями только двухъ рабочихъ, дйствующихъ на рукоятки подъемнаго механизма. Упомянутая сила напора воды приводитъ въ движеніе трубу только по азимуту. При этомъ тутъ устроенъ родъ часового механизма, регулирующаго скорость вращенія, потому что, сообразно высот свтила, скорость движенія трубы по азимуту должна быть, конечно, различна.

Чтобы устранить гнутіе зеркала при разныхъ наклонахъ трубы къ горизонту, оно не придлано неподвижно въ основаніи трубы, а лежитъ многими точками на концахъ цлой системы рычаговъ съ исправительными винтами.

Объ оптическихъ качествахъ этого телескопа столько уже написано, что говорить еще было бы излишне. Напомню лишь, что многія изъ туманностей, названныхъ Гершелемъ ‘неразршимыми’, раздлились въ эту трубу на отдльныя звзды, и лордъ Россъ пришелъ сперва даже къ ошибочному заключенію, полагая, что на неб вовсе нтъ неразложимыхъ туманныхъ пятенъ. Только впослдствіи выяснилось, при помощи спектральныхъ изслдованій, что и для этого левіаана должны существовать туманности, не разлагаемыя на отдльныя звзды, туманности, которыя представляютъ не скопленія звздъ, а состоятъ изъ однообразной массы свтящагося газа.

Осмотрвъ главное чудо обсерваторіи, мы перешли къ небольшимъ зданіямъ, расположеннымъ вокругъ, гд видли и прочіе инструменты. Второй по величин телескопъ, съ зеркаломъ въ 3 фута въ діаметр, иметъ настоящую параллактическую установку и весьма удобенъ для производства наблюденій. Именно, для наблюдателя устроена особая корзинка, прившенная къ оконечности подвижной рамы, представляющей нкоторое подобіе тхъ крановъ, при помощи которыхъ поднимаются и переносятся грузы на пароходахъ и пристаняхъ. Эта корзинка можетъ передвигаться по всмъ направленіямъ и снабжена такою искусною системою противовсовъ, что остается въ равновсіи во всхъ положеніяхъ и независимо отъ того, находятся ли въ ней одинъ или два наблюдателя, или, наконецъ, она совершенно пуста. Затмъ, въ особомъ зданіи помщается малый кассегріанскій телескопъ съ зеркаломъ въ 18 дюймовъ въ діаметр, меридіанный кругъ, служащій для опредленія времени, и цлая серія великолпныхъ фотографическихъ приборовъ. По стнамъ развшено множество замчательныхъ фотографическихъ снимковъ какъ небесныхъ свтилъ, такъ и видовъ отдльныхъ инструментовъ обсерваторіи лорда. Замчательно, что тутъ не имется ни одного даже малаго рефрактора: по словамъ Беддикера, традиціи ныншняго лорда, унаслдованныя отъ отца, не позволяютъ ему заводить рефрактора, и вс инструменты обсерваторіи, начиная отъ телескопа-левіаана и кончая маленькими трубами, рефлекторы.

Въ послднее время лордъ Россъ особенно усердно занимается измреніями количества лучистой теплоты, испускаемой Луною, и по этому вопросу напечаталъ уже нсколько замчательныхъ мемуаровъ въ Анналахъ Дублинской Королевской Академіи. Всего интересне результатъ измреній, произведенныхъ во время полныхъ лунныхъ затменій. Представляя количество лучистой теплоты Луны и ея свта графически, лордъ Россъ нашелъ, что по мр затемннія диска при затменіи, свтъ Луны и ея теплота, конечно, уменьшаются, но тепло всегда запаздываетъ по сравненію со свтомъ. Точно также при окончаніи затменій, количество тепла и свта постепенно увеличивается, но опять теплота достигаетъ нормальной величины поздне свта. Вообще количество теплоты, отражаемое луннымъ дискомъ при полнолуніи, незначительно и равно теплот, испускаемой кубомъ въ 6 сантиметровъ въ сторон, наполненнымъ кипящею водой и поставленнымъ въ разстояніи 35 метровъ. Вс изслдованія надъ теплотою луннаго диска лордъ производилъ при помощи маленькаго термоэлектрическаго столбика, помщаемаго въ разныхъ мстахъ изображенія, получающагося въ фокус его гигантскаго телескопа. При этихъ изслдованіяхъ попутно изучались законы измненія теплопрозрачности земной атмосферы при разныхъ зенитныхъ разстояніяхъ и при разныхъ атмосферическихъ условіяхъ.

Посл осмотра обсерваторіи, любезный Беддикеръ повелъ меня въ самый замокъ лорда, гд прежде всего показалъ огромныя мастерскія въ подвальномъ этаж. Тутъ имются столярная, токарная, слесарная и другія мастерскія, размщенныя широко и удобно, но всего замчательне отливочная мастерская и кузница, гд производится отливка и шлифовка зеркалъ, я познакомился здсь со старикомъ механикомъ, производившимъ вс прежнія отливки и которому нын уже за 70 лтъ. Сплавъ для зеркалъ содержитъ мдь и олово. Такъ какъ зеркала весьма скоро тускнютъ и ихъ приходится вновь шлифовать, то вс телескопы лорда имютъ по два зеркала: пока однимъ зеркаломъ производятся наблюденія, другое шлифуется въ мастерской.

Пользуясь отсутствіемъ лорда и его семьи, любезный Беддикеръ показалъ мн и прочія помщенія замка. Необходимо замтить, что это весьма старинное зданіе съ башнями, подъемными мостами, туннелями и даже двумя пушками у входа. Лорды Россы считаются одною изъ самыхъ древнихъ и богатыхъ фамилій въ Англіи. Родоначальникъ ихъ Sir Lawrence Parsons построилъ замокъ чуть не 700 лтъ назадъ, самый городъ, выросшій вокругъ богатаго помстья, получилъ названіе отъ лорда-родоначальника и до сихъ поръ, можно сказать, существуетъ и живетъ щедротами лорда. Какъ знакъ признательности своему патрону и защитнику интересовъ въ парламент, граждане Парсонстауна воздвигли даже памятникъ покойному лорду, правда, меньше и скромне другого памятника въ город — колонны герцогу Кумберлэндскому, но все же весьма изящный и драгоцнный. Огромныя залы замка наполнены превосходною мебелью, старинными картинами и прочими принадлежностями богатаго дома. Замчательне другихъ, на мой взглядъ, роскошный кабинетъ лорда, вс стны котораго представляютъ сплошные шкафы съ книгами, и столовая зала, отдланная рзнымъ дубомъ. Одно, что здсь поражаетъ — это полное отсутствіе паркетовъ, полы во всхъ комнатахъ, не исключая и огромнаго танцовальнаго зала, сдланы изъ узкихъ дощечекъ, на подобіе пароходныхъ палубъ. Впрочемъ, къ прізду лорда полы почти всхъ комнатъ, по общему англійскому обычаю, покрываются роскошными коврами.

Изъ внутренности замка мы вышли особымъ потайнымъ подземнымъ ходомъ въ прилегающій паркъ, гд я любовался огромными старыми деревьями, превосходными лужайками, мостами черезъ орошающую паркъ рчку (притокъ Шаннона), особымъ фруктовымъ садомъ и оранжереями. Кром огромнаго штата постоянно служащихъ при замк, лордъ доставляетъ заработокъ сотнямъ другихъ людей, такъ что чуть не весь Парсонстаунъ живетъ исключительно работами на замокъ.

Осмотръ обсерваторіи, замка и его парка заняли почти цлый день, однако добрйшій Беддикеръ не желалъ ограничиться этимъ и повелъ меня къ себ на квартиру, въ городъ, и много разсказывалъ объ астрономическихъ работахъ лорда и своихъ собственныхъ. Изъ послднихъ заслуживаетъ особаго вниманія составленіе подробнйшей карты млечнаго пути, на что наблюдатель употребилъ цлыхъ пять лтъ, съ 1884 по 1890 годъ. Теперь эта карта издана на четырехъ большихъ листахъ и представляетъ такія подробности млечнаго пути, о которыхъ раньше никто не имлъ и понятія. Она можетъ принести еще большую пользу впослдствіи, для изученія перемнъ, несомннно совершающихся въ млечномъ пути. Самыя подробности составленія этой карты весьма любопытны. Беддикеръ составилъ ее, наблюдая млечный путь по частямъ невооруженнымъ глазомъ. Всякую ясную ночь избирались части млечнаго пути, наиболе благопріятныя для наблюденій, т. е. части, послдовательно проходящія черезъ меридіанъ. Сперва на особыхъ отдльныхъ листахъ были нанесены главнйшія звзды, видимыя въ млечномъ пути и которыя должны были служить опорными или оріентировочными точками. Беддикеръ каждую ясную ночь ложился на спину въ совершенной темнот и внимательно разсматривалъ какое-нибудь опредленное мсто млечнаго пути, по сосдству нанесенныхъ на бумагу звздъ, и затмъ, при свт временно зажигаемой маленькой электрической лампочки, тотчасъ зарисовывалъ изученное мсто при помощи карандаша и растушевки. Погасивъ лампочку и погрузившись снова въ темноту, наблюдатель принимался за изученіе слдующей части млечнаго пути и т. д. Для большей точности и контроля, каждый отдльный участокъ зарисовывался, обыкновенно, два и даже три раза въ разныя времена, по возможности при одинаковыхъ обстоятельствахъ. Затмъ, по всмъ отдльнымъ рисункамъ, была составлена общая карта въ стереографической проекціи. Границы млечнаго пути, т. е. вс подробности контура, были такимъ образомъ зарисованы, но какъ изучить и показать на карт относительную яркость каждой отдльной части внутри контуровъ? На полученныхъ сперва рисункахъ относительная яркость не могла быть показана уже по одному тому, что отдльные рисунки длались въ разное время и безъ сравненія между собою. Для изученія относительной яркости неутомимый наблюдатель поступалъ слдующимъ образомъ. Во-первыхъ, весь млечный путь онъ подраздлилъ по карт на отдльные большіе участки и, разсматривая ихъ поочередно въ ясныя безлунныя ночи, отмчалъ участки сообразно яркости, при чемъ участки одинаковой кажущейся яркости отмчалъ послдовательными нумерами. Потомъ яркость отдльныхъ частей записывалась по послдовательному появленію ихъ на неб отъ сумерекъ до наступленія полной темноты и по послдовательному ихъ исчезновенію при восхожденіи Луны. Чтобы избавиться отъ контраста со свтомъ яркихъ звздъ, наблюдатель, при изученіи частей млечнаго пути вблизи такихъ звздъ, закрывалъ звзды маленькими черными дисками, помщаемыми на значительномъ разстояніи отъ глаза.

Изъ этого бглаго обзора видно, какія предосторожности принимались г. Беддикеромъ при исполненіи предпринятой имъ работы. Надо лишь удивляться терпнію и трудолюбію наблюдателя, производившаго эту работу въ промежуткахъ между другими занятіями на обсерваторіи лорда Росса. При прощаніи добрйшій Беддикеръ подарилъ мн нсколько статей своего сочиненія и мемуаровъ лорда.

XVI.
Куинстаунъ.

Вс англійскіе и германскіе пароходы, совершающіе правильные рейсы между Европою и Сверною Америкой, заходятъ по пути въ Коркскій заливъ, лежащій на южномъ берегу Ирландіи. Здсь, въ городк Куинстаун, по пути въ Америку, они забираютъ всю европейскую почту и отсюда же, на обратномъ пути, извщаютъ о своемъ благополучномъ переход океана. Такъ какъ морской перездъ между Куинстауномъ и другими англійскими портами продолжается почти сутки, то многіе путешественники, желающіе сократить время пребыванія на пароход и вообще ускорить дорогу, предпочитаютъ садиться на океанскій пароходъ въ Куинстаун. Изъ Лондона черезъ Холихедъ (Holyhead) и Дублинъ можно прибыть въ Куинстаунъ въ одну ночь. Лично мн пришлось избрать этотъ же пунктъ мстомъ отправленія въ Америку уже потому, что я очутился въ Ирландіи, ради желанія постить описанную выше обсерваторію лорда Росса.

Перездъ изъ Парсонстауна въ Куинстаунъ я совершилъ вечеромъ и прибылъ на мсто въ 12 часовъ ночи. Тутъ случился со мною довольно забавный эпизодъ, характеризующій простоту нравовъ и бдность ирландцевъ. Когда поздъ остановился въ воксал, мои вещи были подхвачены какимъ-то юркимъ молодымъ ирландцемъ и вынесены не только изъ вагона, но и изъ воксала. На улиц, слабо освщенной рдкими фонарями, я началъ кричать носильщику, что надо взять извозчика, но тотъ отвчалъ, что мн будетъ выгодне пройти пшкомъ, такъ какъ до гостиницы тутъ очень близко, а вещи юнъ донесетъ въ рукахъ. Однако мои вещи были не легки, и носильщикъ сталъ утомляться. Мн пришлось самому взять мелочи и предоставить ему тащить на плечахъ одинъ чемоданъ. Мы пошли немного скоре, прошли уже дв ярко освщенныя гостиницы, но носильщикъ не останавливался и скоро свернулъ въ какой-то узкій переулокъ. Я началъ терять терпніе и спросилъ, куда же онъ меня ведетъ и не иметъ ли какого-нибудь злого умысла. Въ отвтъ носильщикъ сказалъ, что ведетъ въ хорошую и недорогую гостиницу у самой пристани, такъ что если теперь мн придется пройти лишнее, то завтра будетъ ближе перейти на пристань. Когда мы миновали наконецъ рядъ небольшихъ домиковъ, обитатели которыхъ, очевидно, давно уже спали, носильщикъ остановился у домика съ освщеннымъ окномъ и предложилъ мн войти. Я заявилъ, что не намренъ тутъ останавливаться, но носильщикъ съ добродушною улыбкой объяснилъ, что это домъ его матери, и онъ самъ тутъ живетъ.

— Такъ вы не носильщикъ при станціи желзной дороги?

— Нтъ, я просто ежедневно хожу встрчать позда и привожу путешественниковъ къ моей бдной матери, это почти единственный источникъ нашего пропитанія.

— Хорошо, это очень похвальное сыновнее чувство, но здсь вдь не гостиница, и гд же я буду спать?

— О, не безпокойтесь, сэръ, у насъ есть превосходная комната, вы останетесь довольны, вамъ будетъ дешевле и лучше, чмъ въ любой роскошной гостиниц.

Сперва я въ самомъ дл опасался какой-нибудь западни, но услужливость и простодушіе молодого ирландца взяли верхъ, и я ршился воспользоваться приглашеніемъ, тмъ боле, что мн нужно было только переночевать, и на слдующее утро я предполагалъ покинуть Куинстаунъ. Носильщикъ проводилъ меня въ комнату наверху, гд дйствительно оказалось довольно чисто и прилично, но, судя по обстановк, это была просто спальня его матери. Вскор появилась и маменька, старая добродушная ирландка, она устроила постель и просила не тревожиться: ‘домъ нашъ такъ далеко отъ станціи, что безъ маленькаго обмана никто не зашелъ бы сюда, а вотъ такимъ невиннымъ способомъ мой сынъ почти ежедневно приводитъ какого-нибудь добраго иностранца. Сегодня Богъ послалъ особое счастіе: еще днемъ остановились у меня два путешественника, и об комнатки для прізжихъ заняты, для васъ остается наша лучшая комната — моя спальня’.

Рано утромъ вчерашній носильщикъ принесъ мн завтракъ, очень прилично изготовленный его заботливою мамашей, затмъ мы вмст отправились на пристань справиться о пароходахъ и запастись билетомъ. Оказалось, что сегодня ожидаются два парохода: одинъ англійскій ‘City of Paris’ изъ Ливерпуля, другой нмецкій изъ Бремена. По справкамъ выходило, что англійскій пароходъ во всхъ отношеніяхъ лучше, и я ршился избрать его для перехода черезъ океанъ. На ‘City of Paris’ имются мста трехъ классовъ: первый стоитъ 12, второй — 8 и третій — 4 фунта (съ продовольствіемъ). Съ одной стороны, не желая бросать напрасно лишніе четыре фунта, а съ другой, убдившись изъ послдняго опыта, что дешевый ночлегъ оказался лучше многихъ дорогихъ, я поршилъ взять мсто 2-го класса и тотчасъ получилъ билетъ, на которомъ прописали мою фамилію и нумеръ койки. Обратная сторона билета содержала довольно пространно изложенныя правила пароходнаго общества, изъ которыхъ, между прочимъ, можно было видть, что общество отнюдь не отвчаетъ за цлость и безопасность пассажировъ и ихъ багажа, и въ случаяхъ войны, бурь и другихъ стихійныхъ причинъ иметъ право высаживать пассажировъ не въ пункт назначенія парохода, а гд ему, т. е. въ данномъ случа капитану парохода, будетъ угодно и наиболе удобно.

До прихода, а тмъ паче до отхода ‘City of Paris’ оставалось еще около трехъ часовъ, и потому я направился съ пристани назадъ въ городъ. Теперь при дневномъ свт я убдился, что весь Куинстаунъ представляетъ, собственно, одну большую улицу — набережную залива и нсколько короткихъ боковыхъ переулковъ. На конц города построенъ небольшой фортъ, на которомъ можно различить издали пушки и солдатъ. Громадный заливъ считается удобною стоянкой для судовъ, и вотъ почему сюда заходятъ вс пароходы сказать Европ послднее ‘прости’ передъ уходомъ въ Америку. Однако заливъ у береговъ не глубокъ, и большіе пароходы останавливаются въ двухъ верстахъ отъ берега, въ мст, совершенно, впрочемъ, защищенномъ отъ морского волненія.

0x01 graphic

Побывавъ на почт и сдлавъ кое-какія покупки, я вернулся къ моей хозяйк и, распрощавшись, вмст съ вещами перебрался на пристань. Хозяйка и ея сынъ провожали меня какъ родного и порадовали умренностью требованій. Это послднее свиданіе съ ирландцами въ связи съ впечатлніями предыдущихъ дней дало мн весьма выгодное понятіе объ Ирландіи, этой забитой, но милой стран.

На пристани я засталъ нсколько семей эмигрантовъ, собирающихся покинуть отечество. Вс они были съ малыми дтьми и цлыми кучами домашняго скарба. Подл нихъ тснились родственники и провожающіе. Тутъ происходили самыя оживленныя бесды, часто прерываемыя плачемъ и рыданіями. Тяжелое впечатлніе усугублялось пасмурною и даже мрачною погодою, по временамъ начиналъ накрапывать дождь. Глаза всхъ были устремлены на широкій входъ въ бухту, между двумя утесами, гд появился океанскій гигантъ, который скоро сдлается нашимъ общимъ жилищемъ. Сперва показались изъ-за утеса только мачты, затмъ дымъ, а наконецъ и весь величественный корпусъ ‘City of Paris’. Между тмъ палубные пассажиры запасались жестяною посудою, теплыми платками, одялами и т. п., все это продавалось тутъ же на пристани странствующими торгашами.

Вскор мы перешли съ пристани на стоящій подл маленькій пароходъ ‘America’ и двинулись въ путь. Однако мы идемъ не прямо къ цли, поперекъ залива, а медленно полземъ вдоль берега. Дло скоро разъяснилось: пароходъ снова присталъ къ пристани у самой желзнодорожной станціи, куда вскор подошелъ также поздъ изъ Дублина и привезъ нсколько элегантныхъ пассажировъ, прямо изъ Лондона, и европейскую почту. Почта заключалась въ безчисленномъ множеств кожаныхъ и холщевыхъ мшковъ, перевозкою которыхъ на маленькихъ ручныхъ телжкахъ занималось человкъ двадцать, но все же эта перевозка тянулась боле четверти часа. Наконецъ мы снова тронулись, раздались крики радости и горя. Къ счастью, меня никто не провожалъ, и потому я могъ быть простымъ зрителемъ довольно тяжелыхъ сценъ разлуки.

По мр приближенія къ ‘City of Paris’ размры этого гиганта длались все боле и боле внушительными. На трехъ открытыхъ декахъ или палубахъ толпилось множество людей, желающихъ взглянуть на новыхъ пассажировъ изъ Куинстауна. Вотъ наконецъ мы плотно пристали, къ намъ бросили сходни съ самой нижней палубы и началась пересадка. Пароходъ оказался столь обширнымъ, что сперва тутъ трудно было оріентироваться. Мн указали помщенія 2-го класса и, спустившись по нсколькимъ трапамъ внизъ, я нашелъ нумеръ моей койки въ маленькой, но чистенькой кают на четыре человка. Подъ койками оказалось совершенно достаточно мста для помщенія всхъ моихъ вещей.

Выйдя на палубу, я наблюдалъ за продолжающимся переходомъ пассажировъ и переноскою вещей и почтовыхъ мшковъ. Черезъ полчаса все это кончилось, ‘America’ отвалила, и мы начали поднимать якорь. Теперь путь отступленія отрзанъ. Нсколько минутъ назадъ я могъ еще передумать и отказаться отъ рискованнаго путешествія, но теперь уже поздно. Надо плыть туда, куда пойдетъ пароходъ, а первая его остановка будетъ въ Нью-Іорк. Панорама береговъ зашевелилась, и мы медленно стали подвигаться къ широкимъ естественнымъ воротамъ, образуемымъ двумя высокими и голыми скалами. Сейчасъ выступимъ въ открытый океанъ!

Изъ разговоровъ съ новыми товарищами по путешествію я могъ вывести заключеніе, что попалъ, хотя и совершенно случайно, на очень хорошій пароходъ, по величин одинъ изъ наибольшихъ въ мір. Еще въ Лондон меня предупреждали о необходимости запастись впередъ билетомъ на хорошій пароходъ, иначе де трудно получить мсто. Но не желая стснять себя днемъ вызда, я нигд не записывался, и вотъ сама судьба привела меня на одинъ изъ лучшихъ пароходовъ. Мало того, такъ какъ пароходы въ Америку отходятъ не ежедневно, а только 4 раза въ недлю, то я могъ бы попасть въ Куинстаунъ неудачно и напрасно потерять здсь цлыя сутки, но и это обошлось благополучно. Словомъ, все предвщало счастливое путешествіе, только погода стояла хмурая, но довольно тихая.

Прежде чмъ описывать переходъ черезъ океанъ, приведу здсь нсколько цифровыхъ данныхъ о скорости путешествія между крайними точками материковъ — именно между Куинстауномъ въ Ирландіи и маякомъ Санди Хукъ (Sandy Hook) при вход въ устье рки Гудзона подл Нью-Іорка. Данныя эти взяты изъ толково составленнаго путеводителя Гульда подъ заглавіемъ Over the Ocean (Черезъ океанъ). Разстояніе между указанными пунктами, равное 2730 морскимъ или 3248 анг. милямъ (около 4900 верстъ), еще въ 1880 году проходилось самыми быстроходными океанскими пароходами въ 7 сутокъ, теперь же на это разстояніе тратится мене 6 сутокъ. Постепенное увеличеніе скорости перехода видно изъ нижеслдующей таблички:

1838 г. (Открытіе перваго срочнаго пароходства) 18 ¹/₂ сутокъ

1840 ‘ — 12 ‘

1850 ‘ — 9 ¹/₂ ‘

1860 ‘ — 8 ‘

1870 ‘ — 7 ¹/₂ ‘

1880 ‘ — 7 ‘

1890 ‘ — 6 ‘

1892 ‘ — 5 ‘ 18 часовъ.

Въ настоящее время срочные трансатлантическіе рейсы совершаются 13-ю компаніями, изъ которыхъ большая часть англійскія, но есть 2 германскія и по одной: бельгійская, французская и голландская. Но далеко не вс компаніи обзавелись хорошими и быстроходными судами. Лучшими считаются Inman Line (изъ 6-ти пароходовъ лучшіе: ‘City of Paris’ и ‘City of New-York’), White Star Line (тоже изъ 6-ти лучшіе: ‘Majestic’ и ‘Teutonic’) и Cunard Line. Затмъ слдуютъ компаніи: французская и дв германскія, но ихъ пароходы идутъ вообще медленне и даже теперь то же разстояніе между Куинстауномъ и Санди Хукомъ они совершаютъ еще въ 7 и даже въ 8 сутокъ. Прочія компаніи содержатъ почти исключительно грузовые пароходы, лишь частью приспособленные для перевозки пассажировъ, преимущественно эмигрантовъ.

Время основанія главнйшихъ трансатлантическихъ компаній: Cunard Line въ 1840 г., Inman Line въ 1850, Allan — 1853, Гамбурго-Американская — 1856, Anchor — 1856, Сверо-германскій Ллойдъ — 1857, Французская — 1862, Guion — 1864, White Star — 1870, Нидерландская — 1872 и Red Star Line въ 1873 г. Такимъ образомъ избранный мною пароходъ принадлежитъ къ одной изъ стариннйшихъ и надежнйшихъ линій.

Въ томъ же путеводител я вычиталъ множество курьезныхъ предостереженій и наставленій для пассажировъ, собирающихся совершить плаваніе черезъ океанъ. Позволю себ привести здсь нкоторыя изъ нихъ, могущія ободрить самаго боязливаго путешественника.

Въ числ ‘запрещеній’, подъ общимъ заглавіемъ Some ‘don’te’ for passengers заключаются слдующія:

Не зови каютную прислугу боле пятидесяти разъ въ теченіе одной ночи.

Не ухаживай за двицами, предпринявшими путешествіе со спеціальною цлью выйти замужъ.

Не забудь заврить капитана, что никогда не будешь садиться на другой пароходъ.

Не забывай, что ты не единственный пассажиръ, это весьма обычное заблужденіе.

Не предполагай, что на пароход всмъ извстно твое высокое положеніе на родин.

Не развлекай нервныхъ женщинъ разсказами о крушеніяхъ и гибели судовъ на океан.

Не забудь сказать матери четырехъ взрослыхъ дочерей, что ты принялъ ее за ихъ сестру.

Подъ рубрикою Never! (никогда) имются такія:

Никогда не разсчитывай получить во второмъ класс такія же удобства, какія имются къ услугамъ пассажировъ перваго. Прислуга не пріучена къ такому порядку.

Никогда не разсказывай своимъ сосдямъ въ кают, сколько твоихъ родственниковъ и знакомыхъ потерпли кораблекрушеніе, такіе разсказы не располагаютъ къ веселью.

Никогда не пытайся быть за панибрата съ капитаномъ парохода, помни басню о большомъ льв и маленькой мышк.

Никогда не приставай въ первый же день отплытія съ вопросами о поздахъ, отходящихъ изъ порта назначенія. Посл прибытія найдется достаточно поздовъ, идущихъ по разнымъ направленіямъ.

Никогда не шь только для того, чтобы не пропали деньги, уплаченныя за билетъ съ продовольствіемъ. Каждому доводится приносить иногда жертвы.

Никогда не завряй, что ты не подверженъ морской болзни, если ты не испыталъ этого раньше. Хвастовство на пароход такъ же опасно, какъ и на твердой земл.

Никогда не смйся надъ собственными остротами въ курительной кают, несравненно приличне предоставлять другимъ первыми понять соль твоей остроты.

Никогда не пытайся учить служащихъ на пароход мореплаванію, впередъ можно сказать, что большинство изъ нихъ уже забыло вс теоретическія правила, какъ совершенно излишнія на практик.

Никогда не разсчитывай, что пароходная прислуга будетъ стараться угодить только одному теб.

Никогда не осуждай своихъ спутниковъ по путешествію, помни, что всякій отвчаетъ только за себя.

Нельзя не согласиться, что многіе изъ этихъ совтовъ не мшало бы соблюдать не только во время плаванія по океану, но и при другихъ жизненныхъ обстоятельствахъ. Не мене занимательны вопросы, не требующіе отвтовъ, подъ общимъ заглавіемъ ‘Почему?’

Почему попадаются любопытные путешественники, которые непремнно желаютъ обходить палубныхъ пассажировъ, эмигрантовъ, какъ будто они представляютъ нчто въ род пароходнаго звринца.

Почему пассажировъ, страдающихъ морскою болзнью, нельзя развлечь разговорами о вкуснйшихъ кушаньяхъ и напиткахъ?

Почему большинство пассажировъ во время припадковъ морскоі болзни совершенно не интересуется, кто получитъ большинство на парламентскихъ выборахъ и чья лошадь выиграетъ большой призъ Дерби?

XVII.
Въ океан.

Покинувъ живописный Коркскій заливъ, пароходъ повернулъ на западъ и пошелъ полнымъ ходомъ. Въ это время раздался звонъ призывнаго колокола, и пассажиры шумною толпой двинулись въ обширную столовую. Общество во второмъ класс было самое разнообразное, но большинство составляли безпечные молодые люди, повидимому, мелкіе приказчики, уже не въ первый разъ совершающіе перездъ въ Америку. Однако за столомъ противъ меня оказался весьма скромный и бдно одтый молодой человкъ, по лицу котораго я заключилъ, что на душ у него должно быть тяжело. На мои участливые вопросы незнакомецъ отвчалъ на такомъ плохомъ англійскомъ язык, что я ничего не могъ понять. Повторяя т же вопросы на другихъ языкахъ и получая такіе же непонятные отвты, я узналъ, что это молодой голландецъ, не могшій до сихъ поръ устроиться на родин и ршившійся искать счастія въ Америк. Онъ очень обрадовался, когда я сказалъ ему нсколько извстныхъ мн голландскихъ словъ, и тотчасъ пустился въ длинные разсказы о своихъ мытарствахъ, о покинутомъ семейномъ кров въ Голландіи, гд-то близъ Гарлингена, и т. д. Конечно, я почти ничего не понималъ изъ этихъ разсказовъ, но голландцу было довольно и того, что я его слушалъ. Онъ слъ на пароходъ въ Ливерпул и вотъ цлыя уже сутки былъ въ самомъ безпомощномъ положеніи: въ числ пассажировъ не было ни одного голландца, и никто не желалъ съ нимъ разговаривать. Чтобы развлечь моего собесдника, я началъ описывать ему американскіе порядки въ самыхъ мрачныхъ краскахъ и совтовалъ, въ случа неудачи, хать къ намъ въ Россію. Это крайне удивило голландца, и онъ приставалъ ко мн съ вопросами, почему же я-то плыву въ Америку, но на эти вопросы я вовсе не давалъ ему отвта. Къ концу обда мы были уже друзьями и пошли гулять на палубу.

Ирландскіе берега еще виднлись на свер, по всмъ же другимъ направленіямъ открывался широкій просторъ, и благодаря пасмурной погод, океанъ представлялся мрачнымъ, негостепріимнымъ. На палуб суетились матросы, разбирали вещи, подвязывали канаты и вообще приводили пароходъ въ порядокъ, который долженъ быть во время путешествія, дабы ничего не болталось и ничто не могло быть сброшено порывами втра.

Огромная верхняя палуба парохода представляла полный просторъ для прогулокъ, она огорожена простою невысокою желзною ршеткой и съ нея открывается широкій кругозоръ на океанъ. Благодаря дйствію машины, пароходъ даже и въ тихую погоду не идетъ спокойно впередъ, а всегда немного покачивается съ боку на бокъ, при втр же это покачиваніе длается весьма ощутительнымъ. Поэтому прогулки по палуб требуютъ извстнаго навыка: надо стараться и самому не падать и другихъ не толкать. Между тмъ, по отзывамъ врачей, эти прогулки — единственное надежное средство отъ морской болзни. Но такъ какъ простое шаганіе по палуб скоро надодаетъ, то заботливая администрація предлагаетъ къ услугамъ пассажировъ незамысловатыя орудія для особыхъ игръ, спеціально приспособленныхъ къ постоянно покачивающейся палуб. Одна игра заключается въ бросаніи колецъ на стержень. Кольца сдланы изъ обрывковъ толстаго троса и какъ они ни велики, по сравненію съ толщиною стержня, но накинуть кольцо на поставленный въ нсколькихъ саженяхъ стержень, при безпрестанныхъ перемнахъ въ наклон палубы, не очень легко. Другая игра заключается въ толканіи плоскихъ деревянныхъ кружковъ при помощи длинныхъ палокъ съ расширеніемъ въ вид лопатки. На палуб чертится мломъ огромная фигура, раздленная на клтки, играющіе, стоя вн этой фигуры, толкаютъ каждый свой кружокъ и стараются попасть въ ту или другую клтку и выбить изъ нихъ кружки, посланные туда предыдущими толчками. И тутъ наклонъ палубы постоянно разстраиваетъ расчеты играющихъ, такъ что многіе до того горячились и увлекались процессомъ игры, что имъ, дйствительно, некогда было думать о качк. Въ этихъ играхъ принимали участіе и дамы, одвающіяся на пароход по большей части въ особые дорожные костюмы изъ фланели съ маленькими элегантными фланелевыми же шапочками на головахъ.

Характеризовать отдльныхъ пассажировъ, моихъ случайныхъ спутниковъ, право не стоитъ. Тутъ были лица всевозможныхъ національностей. Смшне другихъ были два еврея изъ Вильны, отлично говорившіе по-русски, оба бжали изъ Россіи боле десяти лтъ назадъ отъ воинской повинности и постоянно живутъ въ Америк. Теперь они возвращались изъ кратковременнаго путешествія въ Англію и Германію по какимъ-то торговымъ дламъ. Одинъ изъ нихъ былъ боленъ, неоднократно уже совтовался съ судовымъ врачомъ и жаловался на его алчность къ деньгамъ. Совтами врача пользуются безплатно только пассажиры 3-го класса (steerage), съ пассажировъ же 1-го и 2-го класса врачъ принимаетъ вознагражденіе. Говорятъ, что иные даютъ по фунту, еврей далъ всего 1 шиллингъ и то почиталъ себя въ убытк. На его жалобы я совтовалъ или не болть на пароход, или садиться въ 3-й классъ.

По вечерамъ мужчины собирались обыкновенно въ курилк, гд безцеремонно клали ноги на столъ и пили пиво, а нкоторые пли псни. Однажды устроенъ былъ музыкально-литературный вечеръ. Какой-то старикъ услся въ столовой на предсдательское мсто и, по заране составленной программ, предлагалъ желающимъ развеселять публику. Всего больше было пвцовъ и пвицъ, хотя исполненіе было далеко не безукоризненное, но невзыскательная публика награждала всхъ дружными аплодисментами, которые заглушали шумъ машинъ и завываніе втра. Нсколько ораторовъ произнесли рчи или комическіе разсказы, что называется у англичанъ и американцевъ ‘recitation’. Какой-то электротехникъ изъ Денвера (главный городъ штата Колорадо) прочелъ цлую лекцію о новйшихъ усовершенствованіяхъ въ области электрическаго освщенія (о трансформаторахъ), онъ объяснялъ дло весьма толково и въ совершенно общедоступной форм.

Современныя динамо-машины, служащія для доставленія электрическаго свта, даютъ перемнный токъ чрезвычайно сильнаго напряженія (большого числа вольтъ), который можно пропускать по проводамъ на любое разстояніе и по весьма тонкимъ проволокамъ. Между тмъ для лампочекъ накаливанія гораздо выгодне и безопасне употреблять токъ съ меньшимъ напряженіемъ, но съ большею силою (большого числа амперовъ), который можно легко передавать на небольшія разстоянія и по толстымъ проволокамъ. Такъ вотъ для преобразованія перемннаго тока большого напряженія въ токъ большой силы и служатъ трансформаторы. Они представляютъ дв катушки съ изолированною мдною проволокой, вставленныя одна въ другую, и съ якоремъ изъ мягкаго желза внутри, на подобіе спирали Румкорфа, съ тою лишь разницей, что трансформаторъ гораздо проще, такъ какъ, вводя не постоянный токъ отъ батареи, а перемнный отъ динамо-машины, тутъ вовсе не нужно имть прерывателя. Токъ большого напряженія, проходя по катушк съ тонкою обмоткой, возбуждаетъ въ катушк съ толстою обмоткой индукціонный токъ большой силы, который затмъ и проводится во вс лампочки. Потеря энергіи въ трансформаторахъ весьма незначительна, не боле 5 или 6%.

Пора однако хоть вкратц описать самый пароходъ ‘City of Paris’. Его длина равна 527-ми футамъ, ширина — 63-мъ и высота 40 футамъ. Весь корпусъ сдланъ изъ стали и раздленъ многими непроницаемыми переборками, такъ что въ случа течи въ одномъ мст, только небольшое, сравнительно, пространство наполнится водою. Для пассажировъ эти переборки имютъ однако и неудобство, потому что затрудняютъ сообщеніе въ нижнихъ каютахъ: чтобы перейти изъ одного отдленія въ другое, необходимо пройти по нсколькимъ трапамъ. Всего замчательне машины тройного дйствія въ 18.000 силъ. Собственно говоря, тутъ три машины съ тремя отдльными трубами, въ постоянномъ дйствіи находятся однако лишь дв изъ нихъ, приводящія во вращеніе два громадныхъ вала съ гребными винтами: третья машина, поочередно, отдыхаетъ и чистится. Въ кочегарномъ отдленіи — настоящій адъ, здсь черномазые отъ угольной пыли кочегары въ однхъ рубашкахъ непрерывно работаютъ, подбрасывая уголь въ топки. Изъ числа 400 человкъ, служащихъ на пароход, начиная съ капитана и до послдняго матроса, имется 120 кочегаровъ, раздленныхъ на три смны, такъ что 40 человкъ заняты безпрерывно, день и ночь, бросаніемъ угля въ топки, впрочемъ, это и не мудрено, такъ какъ машины сжигаютъ каждыя сутки 300 тоннъ или 18.000 пудовъ угля!

‘City of Paris’ иметъ пассажирскихъ мстъ: 500 перваго, 200 второго и 500 третьяго классовъ. Собственно каюты перваго класса, гд пассажиры спятъ, ничмъ не отличаются отъ каютъ второго, т же каморки на четыре человка со всми удобствами для спящаго и его вещей, электрическими звонками и освщеніемъ. Но для путешественниковъ, желающихъ устроиться съ большимъ комфортомъ имются особыя отдленія съ маленькими залами, кабинетами и спальнями. Цна такихъ отдленій отъ 15 до 100 фунтовъ, ихъ занимаютъ обыкновенно англійскіе лорды, не желающіе имть общенія съ прочими смертными. Въ нкоторыхъ можетъ удобно размститься цлое семейство, и ихъ пассажиры имютъ право требовать, чтобы пища подавалась имъ въ отдленія. Относительныя же удобства пассажировъ 1-го и 2-го классовъ, занимающихъ обыкновенныя мста, заключаются только въ числ и роскоши отдлки общихъ помщеній. У пассажировъ 2-го класса такихъ общихъ помщеній только два: столовая и курилка, кром того, имъ же предоставляется вся задняя кормовая часть верхней палубы. У пассажировъ же 1-го класса имются роскошная и громадная столовая зала со сводчатымъ стекляннымъ потолкомъ и великолпными поворотными креслами для сиднья, гостиная съ роскошною мягкою мебелью и піанино, библіотека — вся устланная коврами, съ изящными рзными книжными шкафами, бюстами выдающихся англійскихъ писателей и ученыхъ и нсколькими столами съ полными письменными принадлежностями и наконецъ роскошная и обширная курительная зала, въ которой вся мебель обита тисненою кожей, а полъ мозаическій изъ красивыхъ разноцвтныхъ кафель. Въ разныхъ мстахъ устроены ванныя, умывальники и ватерклозеты, содержимые въ образцовомъ порядк. Для уничтоженія зловонія писсуары промываются водою механически черезъ каждыя дв минуты и, кром того, въ каждомъ имется по большому куску камфоры.

Что касается до пассажировъ 3-го класса, или такъ называемыхъ ‘steerage’, то и ихъ положеніе не совсмъ дурно. Они помщаются частью въ носу, частью въ корм, внизу. У нихъ общія каюты, гд устроены нары въ два яруса, и хотя пассажиры лежатъ тутъ въ повалку, одинъ подл другого, но вс мста перенумерованы, и каждый иметъ свое. Пища для нихъ выносится на открытую палубу въ большихъ котлахъ, и каждый является со своею собственною посудою, такъ какъ таковой отъ парохода не полагается, тутъ я понялъ, почему еще на пристани, въ Куинстаун, пассажиры 3-го класса запасались жестяными мисками и кружками. Одно неудобство этихъ пассажировъ — это отсутствіе опредленнаго мста да отдохновенія днемъ: имъ предоставлены лишь боковыя галереи, расположенныя вдоль всего парохода на нижнихъ палубахъ, по бокамъ внутреннихъ помщеній. Тутъ очень недостаточное число скамеекъ, и большинство сидитъ запросто на полу, истребляетъ пищу и мечтаетъ о предстоящемъ улучшеніи судьбы на американской почв. Ночью всхъ этихъ пассажировъ запираютъ въ ихъ каютахъ внизу, и выходъ на свжій воздухъ да нихъ прекращается. Пассажиры же 1-го и 2-го класса имютъ въ полномъ своемъ распоряженіи какъ днемъ, такъ и ночью, всю верхнюю открытую, палубу, на которой устроено множество красивыхъ деревянныхъ дивановъ, на манеръ садовыхъ, и, кром того, имется нсколько сотъ складныхъ деревянныхъ креселъ, на которыхъ каждый можетъ усаживаться гд угодно и какъ ему удобне. Въ солнечные, ясные дни поверхъ верхней палубы натягиваютъ огромный тентъ, и пребываніе на открытомъ воздух, въ тни и особенно гд-нибудь за втромъ весьма пріятно.

На случай крушенія парохода, на верхней палуб подвшена множество лодокъ и даже два паровыхъ катера внушительныхъ размровъ. Кром того, въ каждой кают, по числу пассажировъ, у потолковъ укрплены пробковые пояса. Но на нихъ право грустно и смшно смотрть: что можно сдлать съ пробковымъ поясомъ среди безпредльнаго океана? Сотни и тысячи верстъ съ нимъ не проплаваешь и пока доберешься до берега или встртишь какое-либо судно, вроятно, сдлаешься жертвою прожорливыхъ акулъ. Видъ этихъ поясовъ особенно ночью при качк всегда наводилъ на меня на грустныя размышленія, ибо напоминалъ о безпомощномъ положеніи путешественника на океан и о возможности катастрофы. Впрочемъ, вся организація службы на пароход внушаетъ довріе и спокойствіе. Матросы не суетятся, и днемъ ихъ почти не видно. Только рано утромъ, передъ восходомъ Солнца десятки ихъ высыпаютъ на палубу для производства общей приборки. При этомъ палуба обильно поливается водой прямо изъ бранспойтовъ и протирается швабрами.

0x01 graphic

У капитана парохода Уоткинса (Frederick Watkins) имется два помощника, которые поочередно дежурятъ на верхней рубк и около полудня берутъ высоты Солнца секстантомъ. Такимъ образомъ ежедневно опредляется мсто парохода. Въ сняхъ передъ столовыми залами 1-го и 2-го классовъ, въ красивыхъ рамкахъ, висятъ карты части Атлантическаго океана между Европой и Сверною Америкой, на эти карты ежедневно, посл полудня, наносятъ мсто парохода и пройденное въ предыдущія сутки разстояніе. Въ первыя сутки мы прошли 452 морскія мили, а въ послдующія, въ среднемъ, по 500 миль, такъ что средняя скорость движенія составляла около 35 верстъ въ часъ.

Разгуливая по палубамъ, я нашелъ, что самыя любопытныя мста — это на носу и на корм. На носу можно любоваться величественными фонтанами, происходящими отъ быстраго прорзыванія воды пароходомъ. Брызги этихъ фонтановъ поднимаются сажени на три и боле вверхъ и съ шумомъ разсыпаются въ об стороны. Съ кормы виденъ цлый водоворотъ, образуемый могучими пароходными винтами. Водоворотъ, страшный у кормы, дале постепенно затихаетъ и обращается въ длинный непрерывный слдъ свтло-голубой пны. Ночью картины брызгъ воды по бортамъ и за кормою еще красиве, чмъ днемъ. Брызги горятъ сильнымъ фосфорическимъ блескомъ. Каждая капля воды какъ бы обладаетъ собственнымъ свтомъ, но у кормы нердко вспыхиваетъ яркое пламя, которое потомъ медленно угасаетъ, уносясь въ даль, по мр движенія парохода впередъ. Этимъ зрлищемъ можно любоваться цлые часы — такъ оно красиво, разнообразно и величественно.

Въ субботу, на третій день плаванія, погода стала измняться къ худшему: нависли густыя мрачныя тучи, и поднялся довольно сильный втеръ. Пароходъ начало качать, и къ чаю, а особенно къ завтраку, явилось гораздо меньше пассажировъ, многіе уже страдали припадками морской болзни. Какъ извстно, единственное средство противъ этой болзни — привычка. Настоящіе моряки ей не подвергаются, обыкновенные же пассажиры, при краткости морскихъ перездовъ въ настоящее время, не имютъ возможности привыкнуть къ качк. Пароходъ входитъ въ портъ, когда пассажиры еще не привыкли къ качк, и при новомъ плаваніи страданія возобновляются. Человкъ, выросшій на твердой почв, не можетъ скоро пріучить себя къ новымъ условіямъ приспособленія къ безпрестанно измняющемуся внутри его направленію силы тяжести. Кровообращеніе длается неправильнымъ и вызываетъ тошноту и даже рвоту. Страдаютъ не только нжныя представительницы прекраснаго пола, но и сильные на видъ мужчины. Дти вовсе не подвергаются морской болзни, вроятно, потому, что и на твердой земл они еще не усвоили привычки приспособляться къ условіямъ равновсія при разныхъ положеніяхъ тла. Во время припадковъ многіе неподвижно лежатъ въ каютахъ, но это не хорошо. Лучше выходить наверхъ и гулять по палуб. При сильномъ движеніи человкъ искусственно регулируетъ свое кровообращеніе, и припадки ослабваютъ

Къ вечеру погода сдлалась еще хуже, а ночью началась настоящая буря. Несчастные пассажиры, чтобы развлечь себя, задумали устроить концертъ, но онъ былъ на этотъ разъ очень неудаченъ. Пвицы посл двухъ-трехъ тактовъ неестественно взвизгивали и убгали въ свои каюты, гд и отдавали дань неумолимому Нептуну. Особенно тяжело было видть престарлыхъ дамъ, которыя первые дни крпились лучше молодыхъ, но теперь совершенно упали духомъ и ни въ чемъ не находили утшенія. За ужиномъ посуда была поставлена въ особыя рамки, прикрпленныя къ столамъ, но это не избавляло отъ безпрестаннаго проливанія жидкостей, обливанія платья сосдей и т.п. Даже лакеямъ, уже привыкшимъ къ превратностямъ морской жизни, видимо, было не по себ, ужинъ, при весьма немногочисленномъ собраніи пассажировъ, прошелъ крайне грустно и прерывался разными не совсмъ приличными случайностями. Безпрестанно слышались клятвы того или другого пассажира, что онъ никогда не предприметъ новаго океанскаго путешествія.

Ночью на палуб не было возможности оставаться. Шелъ сильный дождь, и палуба, на которой и днемъ при качк трудно ходить, теперь представляла скользкую гладкую поверхность, при малйшей неосторожности можно рисковать быть сброшеннымъ въ океанъ. Поневол пришлось спуститься въ каюты. Здсь не только видъ страдальцевъ, но и присутствіе ихъ за тонкими переборками наводили на грустныя размышленія. Отовсюду доносились стоны больныхъ и суета прислуги. Изрдка раздавался даже зловщій трескъ въ самомъ корпус парохода. У большинства коекъ подвшены тазики… Очень тяжело. Что-то будетъ завтра?

Посл весьма непріятной ночи, въ теченіе которой мн удалось заснуть лишь подъ утро, я былъ пораженъ тишиною: качка прекратилась, стоны у сосдей — тоже. Одвшись и выйдя на палубу, я съ удовольствіемъ убдился, что стояла превосходная погода. Повидимому, океанъ хотлъ порадовать насъ къ праздничному дню воскресенья. Солнце ярко свтило, и небо почти очистилось отъ облаковъ. За завтракомъ я узналъ, что на пароход будутъ совершены церковныя службы: англиканская въ общей зал 1-го класса и католическая (для ирландцевъ) въ кают 2-го. Около 10 часовъ утра начало службы возвщалось протяжными звуками тхъ же инструментовъ, которыми пассажиры ежедневно, по нскольку разъ, созывались къ обычнымъ пріемамъ пищи. Пассажиры 1-го класса созываются ударами въ китайскій тамтамъ огромныхъ размровъ, а пассажиры 2-го — обыкновеннымъ колоколомъ. Въ будни это были частые и веселые звуки, теперь лакеи съ этими же инструментами, стоя у входовъ въ каюты, ударяли медленно и съ большими промежутками, что производило нсколько грустное, но благоговйное впечатлніе.

Я отправился слушать богослуженіе англиканской церкви. Вс входили въ залу медленно и важно складывали шляпы на большой столъ у входа. Обденная зала преобразовалась въ церковь. На столахъ лежали Библіи и молитвенники въ изящныхъ черныхъ переплетахъ съ вытисненнымъ золотомъ названіемъ парохода. На возвышеніи стоялъ органъ. Въ эту залу теперь допускались пассажиры всхъ трехъ классовъ и сюда же явились и вс свободные отъ дла матросы и кочегары. Вс попріодлись довольно прилично, не исключая и самыхъ бдныхъ эмигрантовъ, сидвшихъ въ обыкновенное время въ однихъ лохмотьяхъ. Случившійся между пассажирами пасторъ взошелъ на особое возвышеніе у органа и началъ читать молитвы. Псалмы плись всми присутствующими подъ мощные звуки органа. Въ цвтныя окна зала проникали мягкіе солнечные лучи и приводили молящихся въ религіозное настроеніе. Посл тяжко проведеннаго вчерашняго дня молились искренно. Служба закончилась весьма подходящею къ случаю проповдью пастора на текстъ о погибавшихъ на Тиверіадскомъ озер.

Когда пассажиры вернулись на палубу, откуда можно было любоваться роскошнымъ видомъ почти спокойнаго океана и предаваться незатйливымъ играмъ, которымъ не мшала теперь качка, вниманіе многихъ было привлечено черною точкой и небольшимъ фонтанчикомъ, недалеко отъ парохода, это былъ огромный китъ, грвшійся на солнц и вскор подплывшій довольно близко. Къ сожалнію, нельзя было разсмотрть тла кита: изъ воды выдлялась только его длинная черная спина. Затмъ, обозрвая горизонтъ въ бинокль, я увидалъ какъ бы отдаленные паруса, но это были не паруса, а ледяныя горы, или, какъ называютъ ихъ англичане, айсберги (iceberg). Однако он были такъ далеко, что подробностей нельзя было разсмотрть даже въ бинокль, нтъ сомннія, что эти айсберги были громадны.

Ночью въ спокойную погоду картина океана также очень занимательна. Звзды свтятъ чрезвычайно ярко на совершенно темномъ небосклон. Это объясняется замчательною прозрачностью воздуха, свободнаго отъ пыли. Два раза въ теченіе нашего перезда мы повстрчали ночью пароходы. Они проходили, въ сущности, довольно далеко, но мы обмнивались сигналами при помощи ракетъ. Всякая встрча отмчается въ судовыхъ журналахъ на случай погибели. Если судно и пропадетъ, то по собраннымъ потомъ справкамъ можно судить, гд случилось крушеніе или, по крайней мр, около какихъ мстъ видли судно въ послдній разъ. Въ этомъ мало утшительнаго для пассажировъ, но много полезнаго для метеорологовъ и статистиковъ. По ночамъ я любилъ бесдовать съ матросами, которыхъ угощалъ сигарами. Сколько могу судить, англійскіе матросы не развите нашихъ русскихъ и погружены въ разныя суеврія, ихъ мыслительный кругозоръ довольно-таки узокъ. Но они знаютъ хорошо прямое свое дло и отличаются коренастымъ тлосложеніемъ и физической силой.

Посл спокойной и тихой ночи съ воскресенья на понедльникъ я былъ пораженъ уже съ утра рзкими и непріятными звуками. Оказалось, что это паровые ревуны или сирены, приводимые въ дйствіе во время тумана для предотвращенія столкновеній съ другими судами. Увряютъ, что звуки ревуна слышны на 5 верстъ, и поэтому всякое встрчное судно можетъ своевременно принять мры для устраненія хотя и мало вроятнаго, но возможнаго столкновенія. Туманы въ океан вообще не рдки, но лтомъ они держатся преимущественно вдоль извстнаго теплаго теченія Гольфстрима. Только во время сильныхъ лтнихъ жаровъ туманъ пропадаетъ, въ теперешнюю же пору, когда въ океан было холодно, теплыя воды Гольфстрима отмчаются полосою сплошного тумана.

По поводу этой ‘морской рки’ я разговорился съ однимъ изъ помощниковъ капитана и узналъ не мало интересныхъ и мн раньше неизвстныхъ подробностей. Началомъ Гольфстрима считается Мехиканскій заливъ, откуда, мимо полуострова Флориды, онъ вытекаетъ въ Атлантическій океанъ. Въ самомъ узкомъ мст у Флориды произведены были многочисленныя наблюденія надъ скоростью теченія, и въ результат выяснено, что каждую секунду здсь протекаетъ огромная масса воды въ 30 милліоновъ тоннъ. Чтобы составить себ понятіе о величин этой массы воды, приведу сравненіе, что если выпарить морскую воду, протекающую въ поперечномъ разрз Гольфстрима въ продолженіе одного часа, то оставшаяся соль потребовала бы для своей перевозки въ 100 разъ больше судовъ, чмъ таковыхъ плаваетъ въ настоящее время въ цломъ свт!

Гольфстриму мы обязаны отчасти самымъ открытіемъ Америки, потому что выбрасываемыя имъ на берега Ирландіи, Шотландіи и Норвегіи куски дерева и пучки травы еще задолго до Колумба дали поводъ предполагать, что къ западу отъ Европы долженъ существовать материкъ. Гольфстримъ составляетъ естественное продолженіе экваторіальнаго теченія, открытаго еще Колумбомъ, который высказалъ даже предположеніе, что вода въ океан слдуетъ тому же пути, какъ вращательное движеніе неба, т. е. съ востока на западъ.

Самый Гольфстримъ или, по крайней мр, часть его, протекающая съ запада на востокъ мимо Флориды, была замчена впервые мореплавателемъ Ponce de Lon, проникшимъ въ 1513 году къ южнымъ берегамъ Флориды. Именно, онъ замтилъ, что его корабль сносило какимъ-то теченіемъ, потому что онъ не могъ объяснить своего пути ни судовымъ счисленіемъ, ни направленіемъ втра. Дальнйшія изслдованія Гольфстрима были произведены Antoniode Alaminos, однимъ изъ участниковъ послдней экспедиціи Колумба. Онъ даже первый воспользовался обратнымъ теченіемъ въ океан для боле быстраго возвращенія въ Европу и, благодаря его изслдованіямъ, основанъ городъ Гаванна на сверномъ берегу острова Кубы, какъ складочное мсто для отправки товаровъ въ Европу, при помощи попутнаго теченія. Онъ и другіе ученые XVI вка объясняли происхожденіе Гольфстрима неизвстными громадными рками, извергающими свои воды въ Мехиканскій заливъ. О связи Гольфстрима съ экваторіальнымъ теченіемъ въ т времена еще не догадывались, и экваторіальное теченіе объясняли совершенно иначе. Полагали, что вода не можетъ угнаться за вращеніемъ земли (которое было уже признано) и по мр того, какъ поверхность земли движется съ запада на востокъ, вода отстаетъ отъ морского дна, такъ что наблюдателямъ кажется, будто она движется съ востока на западъ, другими словами полагали, что не вода движется относительно земли, а земля при своемъ вращеніи оставляетъ за собою послдовательно одну часть моря за другою.

Продолженіе Гольфстрима въ сверной части Атлантическаго океана изучалось постепенно и по большей части случайно — китоловами. Напримръ, они первые замтили, что киты держатся обыкновенно сверне границъ этого теплаго теченія и если иногда попадаются южне, то, повидимому, проникаютъ туда, проплывая подъ Гольфстримомъ.

Первая сколько-нибудь точная карта Гольфстрима была составлена Франклиномъ и онъ же далъ этому теченію существующее понын названіе. Затмъ спеціальнымъ изслдованіемъ теченія занимался извстный мореплаватель Брокъ (Philip Broke) въ 1811 и 1812 годахъ. Вскор потомъ появилось весьма цнное и всестороннее описаніе ‘Заливнаго теченія’, написанное А. Гумбольдтомъ, который, во время извстнаго своего путешествія въ Америку и обратно, перескъ Гольфстримъ не мене 16-ти разъ и, слдовательно, имлъ возможность составить описаніе на основаніи своихъ собственныхъ и многочисленныхъ наблюденій. Гумбольдтъ первый указалъ на то, что Гольфстримъ мняетъ размры въ ширину и свое направленіе въ океан. Эти перемны связаны съ временами года, перемнами въ направленіи пассатныхъ втровъ, накопленіями айсберговъ въ сверной части океана и др.

Посл Гумбольдта занимались изслдованіями Гольфстрима: Скоресби, открывшій его присутствіе у Шпицбергена, гд теплая вода оказывается ниже холодной (тутъ большая соленость теплой воды длаетъ ея удльный всъ большимъ удльнаго вса холодной, но мене соленой воды Арктическаго океана), Сэбинъ, совершившій въ 1822 году спеціальное путешествіе вдоль всего Гольфстрима, Джемсъ Реннель, посвятившій всю свою жизнь исключительно изслдованіямъ теченій въ Атлантическомъ океан, и многіе другіе. Реннель, между прочимъ, открылъ чрезвычайно быстрыя измненія въ ширин теченія, происходящія иногда въ продолженіе нсколькихъ недль, и доказалъ, что сверная граница потока вообще боле постоянна, чмъ южная. Онъ же составилъ фантастическую теорію Гольфстрима, приписывая напоръ воды исключительно высокому уровню воды въ Мехиканскомъ залив, по сравненію съ окружающимъ океаномъ, что, какъ теперь доказано, несправедливо. Изъ позднйшихъ изслдователей Гольфстрима самымъ дятельнымъ былъ знаменитый американецъ Мори, который посвятилъ на это цлыхъ 16 лтъ (1844—1860 гг.). Онъ былъ душою извстнаго конгресса въ Брюссел, выработавшаго однообразную систему наблюденій на моряхъ. Его сочиненіе ‘Physical Geography of the Sea’, какъ извстно, переведено почти на вс европейскіе языки.

Систематическое изслдованіе Гольфстрима началось однако только со времени основанія Береговой Съемки Сверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатовъ. Директоръ Съемки Бачъ (Bache) и британскій адмиралъ Бофортъ (Beaufort) согласились производить наблюденія надъ Гольфстримомъ по возможности чаще и полне. Для этого стали посылать туда особыя экспедиціи на спеціально приспособленныхъ судахъ. Со стороны американцевъ много потрудился на этомъ nonрищ лейтенантъ Пильсбери (John Elliott Pillsbury) на пароход ‘Blake’, а со стороны англичанъ Карпентеръ и Томсонъ (Carpenter and Wyville Thomson) на извстномъ корвет ‘Challenger’. Наконецъ, не мало изслдованій произвелъ и монакскій принцъ Альбертъ. Новйшими изслдованіями прежде всего была открыта ‘холодная стна’ (Cold Wall), рзко отдляющая холодное полярное теченіе отъ теплаго Гольфстрима. Внезапный переходъ изъ холодной струи въ теплую особенно замтенъ у восточныхъ береговъ Америки. Дале узнали, что Гольфстримъ состоитъ не изъ одной, а изъ нсколькихъ отдльныхъ теплыхъ ркъ, между которыми текутъ полосы холодной воды. Многочисленные промры обнаружили существованіе двухъ подводныхъ хребтовъ, идущихъ параллельно восточному берегу Сверной Америки и имющихъ, несомннно, огромное вліяніе на направленіе теченія Гольфстрима и на распредленіе въ немъ температуры. Вообще оказалось, что, начиная отъ оси Гольфстрима, гд вода всего тепле, температура уменьшается весьма быстро къ американскому берегу и гораздо медленне къ сторон океана. Гольфстримъ отличается и цвтомъ воды: это темно-синяя полоса среди свтло-зеленой воды окружающаго океана.

Особенно много трудовъ потрачено было на измреніе скорости теченія Гольфстрима, для чего изобрли разныя приспособленія, позволяющія судамъ стоять на якор на весьма большихъ глубинахъ. Обнаружено, что наибольшая скорость замчается не по середин потока, а ближе къ западной сторон. Вообще же скорость въ раз ныхъ мстахъ и въ разныя времена весьма различна и колеблется въ предлахъ отъ 0,5 до 3,6 узловъ (отъ 1 до 7 верстъ въ часъ). Наибольшая скорость получилась 4,7 узла въ точк, лежащей въ 20-ти миляхъ отъ Флориды, подъ широтою 27^о5′ и долготою 79^о44′ отъ Гринвича. Глубина въ томъ мст незначительна, всего 190 фатомовъ (сажень въ 6 футовъ).

Что касается истинныхъ причинъ Гольфстрима, то он еще не достаточно выяснены, главная — это втеръ, преобладающее направленіе котораго въ сверной части Атлантическаго океана съ югозапада на сверо-востокъ. Но, кром втра, извстную роль играетъ здсь также разность плотностей воды, происходящая какъ вслдствіе разности температуръ, такъ и различія въ солености.

Приближаясь къ Европ, теплыя воды Гольфстрима раздляются на дв главныя части: южная идетъ къ западнымъ берегамъ Африки, гд сливается съ экваторіальнымъ теченіемъ, а сверная направляется къ полярному кругу и тутъ, встрчая значительно боле холодныя воды, опять раздваивается. Теплая вода Гольфстрима иметъ меньшую плотность, чмъ вода полярнаго океана, но, съ другой стороны, эта же теплая вода, вслдствіе большаго процентнаго содержанія соли, должна имть большую плотность. Обыкновенно до полярнаго круга теплыя воды Гольфстрима имютъ меньшій удльный всъ и текутъ на поверхности. Вступая затмъ въ холодныя струи полярнаго океана теплая вода охлаждается, и плотность ея почти уравнивается съ водою окружающаго океана, хотя она все же бываетъ еще нсколько тепле. При дальнйшемъ охлажденіи, ея плотность длается уже больше плотности окружающей боле холодной воды, и тогда полярное холодное теченіе оказывается на поверхности океана. Вообще массы водъ Гольфстрима и Полярнаго теченія распредляются здсь по ихъ удльнымъ всамъ въ разные моменты. Напримръ, вода Гольфстрима при температур 2^о С. иметъ плотность 1,027, а вода Свернаго океана при температур 0^о иметъ плотность 1,028, и потому, въ такомъ мст, вода Гольфстрима, какъ боле легкая, будетъ наверху. Но при дальнйшемъ охлажденіи, прежде чмъ температура опустится до 0^о, плотность ея сдлается больше 1,028, и она погрузится внизъ. Словомъ, у полярнаго круга происходятъ безпрерывныя перемны въ направленіи теченія океана на поверхности, но вс он легко объясняются вышеприведенною гипотезой. Весьма часто удавалось доказать эти предположенія непосредственными измреніями температуръ и скоростей теченія на разныхъ глубинахъ.

Помимо температуры, солености и цвта воды, Гольфстримъ означается на океан очень наглядно полосою или, врне, двумя почти параллельными полосами тумана. По самой середин теплаго потока тумана нтъ, но онъ является по краямъ его, тамъ, гд теплая вода соприкасается съ боле холодною атмосферою надъ остальнымъ пространствомъ океана. Эта своеобразная особенность послужила нашему знаменитому астроному, бывшему директору Пулковской обсерваторіи, О. Струве поводомъ къ объясненію двойныхъ каналовъ на Марс, открытыхъ Скіапарелли и надлавшихъ въ послдніе годы такъ много шума въ астрономическихъ кружкахъ. По словамъ Струве, двойныя линіи на поверхности Марса можно объяснить гораздо естественне не огромными по величин и мало вроятными каналами, а полосами тумановъ, сопровождающихъ теплыя теченія въ холодныхъ моряхъ. Конечно, при такомъ объясненіи, пространства, признаваемыя нами до сихъ поръ на Марс сушею, должно считать морями, но при настоящихъ средствахъ наблюденій подобныя заблужденія еще очень возможны.

Хотя описаніе Гольфстрима вышло, кажется, черезчуръ длиннымъ, но плаваніе парохода среди тумана было гораздо продолжительне. Двое сутокъ мы не выходили изъ сферы тумановъ, и пронзительные звуки ревуновъ наводили тоску на всхъ пассажировъ. Къ счастію, все обошлось благополучно, и пароходъ не уменьшалъ своего хода. На пятый день плаванія мы были уже южне Ньюфаундлендскихъ мелей и быстро приближались къ цли. Общее спокойствіе поддерживалось однимъ видомъ нашего неутомимаго капитана, который почти двое сутокъ не сходилъ съ верхней рубки и зорко слдилъ за ходомъ судна и за порядкомъ многочисленной команды. Правда, нашъ капитанъ былъ недоступенъ и держалъ себя гордо. Говорятъ, что на французскихъ и нмецкихъ пароходахъ капитаны несравненно любезне съ пассажирами, но на океан не до любезностей, вопросъ въ томъ, гд безопасне, и я согласенъ примириться съ грубостью капитана, лишь бы быть увреннымъ, что онъ знаетъ свое дло и доведетъ пароходъ на мсто безъ всякихъ непріятныхъ происшествій.

Вечеромъ наканун прихода въ Нью-Іоркъ, въ курилк на столахъ появились объявленія и расписанія американскихъ желзныхъ дорогъ, разложенныя администраціей парохода для развлеченія публики. Вс объявленія изданы очень изящно, но съ американскимъ беззастнчивымъ пошибомъ: каждая гостиница выдавала себя первою, если не по удобствамъ и роскоши, то по дешевизн. Многочисленныя желзныя дороги, не смотря на тутъ же приложенныя карты, завряли, что представляютъ наиболе короткій путь во вс города Штатовъ. Напримръ, изъ Нью-Іорка въ Чикаго существуетъ, судя по путеводителямъ, семь кратчайшихъ путей. Замчу кстати, что желзныя дороги въ Америк называются не railway, какъ въ Англіи, а railroad.

Во время разсматриванія объявленій ко мн подошелъ одинъ изъ упомянутыхъ уже выше евреевъ изъ Россіи и совтовалъ отнюдь не останавливаться въ гостиницахъ, такъ какъ он очень дороги и не безопасны, а устраиваться въ такъ называемыхъ boarding houses, нчто въ род нашихъ меблированныхъ комнатъ. Конечно, я выслушивалъ вс его совты, но ршился имъ не слдовать, разсудивъ, что остановиться въ бордингъ хауз вмст съ нимъ обойдется, наврно, дороже любой первоклассной гостиницы. Пока мы болтали въ курилк, подошелъ юнга съ пачкою газетъ, только-что отпечатанныхъ на пароход. Тутъ оказалась и своя типографія! Къ сожалнію, содержаніе газетки не важное, а произведенія досужихъ пассажировъ ниже всякой критики. Во всякомъ случа привожу забавное стихотвореніе въ чисто океанскомъ вкус:

In parenthesis.

The sea, the sea, the boundless sea,

So open, clear and breezy!

(Whatever can this feeling be

Which makes me so uneasy!)

Thou stretchest far from pole to pole —

Thou brookest no resistance!

(I wish the vessel wouldn’t roll

With such а strange persistence!)

The earth our admiration draws,

But thou in size art double,

(Ob, Lord! whatever is the cause

Of this interior trouble?)

I love to gaze on thy expance —

So limitless — so grand!

(And yet I wisch I had the chance

Of quickly reaching land!)

My wondrous love for thee doth burn

This moment without doubt,

(Great Scott! I fear my breast will turn

Completely inside out.)

Continue then, О boundless sea,

Thy rolling to and fro,

(It strikes me very forcibly

I’d better run below.)

Привожу и русскій переводъ этого стихотворенія, сдланный М. А. Граве.

Въ скобкахъ.

Открытое и чистое, о море, необъятное

Величіемъ своимъ!

(Откуда появляется то чувство непріятное,

Что длаетъ больнымъ?)

Отъ полюса до полюса широко такъ разстлалося,

Не терпишь ты преградъ!

(Ахъ, если бы настойчиво такъ судно не качалося,

Я былъ бы очень радъ!)

Земля своимъ величіемъ рождаетъ удивленіе,

Ты — вдвое передъ ней!

(О Боже! Что причиною печальнаго явленія

Отъ внутреннихъ болей?)

Люблю пространство водное, великое, могучее

Я пристально слдить.

(Теперь — одно желаніе: я жажду только случая

До берега доплыть.)

Въ минуту, безъ сомннія, любовь моя проснулася

И вспыхнула огнемъ.

(Великій Богъ! Тревожусь я, чтобъ вдругъ не повернулася

Душа моя вверхъ дномъ).

Начнетъ же вновь — впередъ, назадъ — державное теченіе

Пускай волна твоя!

(Но вотъ — уже тошнитъ меня, ужасное мученіе,

Спущусь-ка лучше я!)

На пароход время тянется томительно долго. Кром обычнаго однообразія, къ этому имется и особый поводъ при плаваніи изъ Европы въ Америку. Дло въ томъ, что мы плыли почти прямо на западъ и каждыя сутки подвигались на 40 минутъ по долгот. Такимъ образомъ наши дорожныя сутки тянулись не 24 часа, а 24 ч. 40 м. Къ концу плаванія мои часы, поставленные по гринвичскому времени, оказались впереди на цлыхъ 4 часа.

Послдняя ночь на пароход опять прошла тревожно. Туманъ былъ слабе, но снова началась качка. Опять возобновились стоны сосдей. Прислуга успокаивала надеждою, что это послдняя ночь, и завтра мы будемъ на берегу, но многіе не врили этому и возражали, что хотя по послднему бюллетеню мы и прошли 459 миль за сутки, но дйствительныхъ астрономическихъ наблюденій, вслдствіе тумана и тучъ, не производилось, и это пространство было только вычислено по скорости парохода, на самомъ дл мы могли быть Богъ знаетъ гд. Спрашивали, почему мы прошли въ послднія сутки меньше, чмъ въ предыдущія, въ которыя обыкновенно проходили около 500 миль. Я уговаривалъ и объяснялъ, что, идя противъ теченія Гольфстрима, мы должны были пройти меньше, но слушатели горько улыбались: ‘тутъ не Гольфстримъ, а страшный западный втеръ, который, наврное, отнесъ насъ много на востокъ, и теперь мы еще очень далеко отъ береговъ Америки!’ Другіе убждали сомнвающихся тмъ, что если бы капитанъ позволилъ себ выставить неврный бюллетень, то подвергся бы жестокой отвтственности. Споры поднимались самые жаркіе, а пароходъ качало все больше и больше, такъ что, казалось, наступитъ буря хуже выдержанной нами въ ночь подъ воскресенье. Вс измаялись до изнеможенія, курилка опустла, евреи погрузились въ унылыя размышленія о томъ, что они не поспютъ во время въ Чикаго и потерпятъ отъ этого убытки въ какомъ-то гешефт. Вс съ томленіемъ ожидали разсвта.

На шестой день плаванія я всталъ утромъ раньше обыкновеннаго и вышелъ на палубу посмотрть, не видно ли береговъ. Однако ничего не было видно, только погода разгулялась, тумана уже не было вовсе, и ревуны безмолствовали. Во время завтрака кто-то прибжалъ въ столовую и провозгласилъ, что берегъ уже виденъ. Вс повскакали со своихъ мстъ и бросились къ окнамъ. Дйствительно, на свер, т. е. справа, виднлась низменная отмель Лонгъ-Айланда, совершенно голая, безъ построекъ и лишенная растительности. Однако и этого было довольно. Вс пріобрли вру, что сегодня мы будемъ въ Нью-Іорк. Набожные ирландцы крестились и поздравляли другъ друга. Смшно сравнивать, но, право, вс мы почувствовали, вроятно, то, что нкогда испытали Колумбъ и его спутники, когда впервые было провозглашено: ‘Земля, земля’! Что можетъ быть отрадне этого возгласа для бдныхъ пассажировъ, уже почти шесть сутокъ томящихся на пароход среди капризнаго океана.

Не вс имли даже терпніе покончить завтракъ и торопились на палубу любоваться Америкою, которая для многихъ должна будетъ, сдлаться новымъ отечествомъ. Я вооружился биноклемъ и сталъ слдить за полосою песка, которая выдлялась постепенно все отчетливе, хотя мы были отъ нея не ближе 20 верстъ и плыли почти параллельно берегу. Кое-гд виднлись уже постройки и даже фабричныя трубы. Съ берега повяло тепломъ, пассажиры начали переодваться и укладывать вещи. Какой-то джентльменъ собиралъ деньги въ пользу пароходной прислуги. Матросы открпляли какія-то снасти и приводили въ порядокъ паровыя лебедки, чтобы изготовиться къ выгрузк багажа. Вотъ открылся берегъ и на юг, слва, значитъ, мы вступили уже въ Нью-Іоркскій заливъ. Право, подивишься правильности пароходнаго счисленія, если посл столькихъ дней пути, не смотря на бурю и туманъ, мы сразу попали въ фарватеръ, не длая никакихъ поисковъ и напрасныхъ поворотовъ! Еще черезъ полчаса земля была уже видна почти кругомъ, и открытый океанъ занималъ лишь небольшую часть горизонта на восток. Южный и западный берега были гористы и сплошь покрыты растительностью, виднлись постройки, какія-то загородныя виллы. Стали попадаться парусныя суда и пароходы. Вотъ и давно ожидаемый маякъ Санди Хукъ на плавучемъ судн, а вотъ и мысъ Санди Хукъ, весь застроенный деревянными бараками и фабриками.

Наконецъ мы миновали нсколько островковъ, и горизонтъ со всхъ сторонъ замкнулся берегами. Пароходъ уменьшилъ ходъ, навстрчу намъ идетъ маленькій американскій пароходикъ съ лоцманами и какими-то чиновниками. Мы остановились противъ форта Гамильтонъ, у самаго входа въ ‘верхнюю’ гавань. Теперь можно было уже отчетливо видть берега. Везд лсъ и множество красивыхъ домиковъ, въ томъ числ нсколько большихъ зданій лтнихъ гостиницъ, куда вызжаютъ нью-іоркскіе жители для пользованія морскими купаньями. Тутъ пришлось простоять боле часа. Американскія власти желали знать, кто и зачмъ пріхалъ. Мы поочередно подходили къ чиновнику въ соломенной шляп и объявляли фамилію, профессію, цль прізда, а также городъ, куда демъ дальше. Съ своей стороны, я заявилъ, что пріхалъ путешествовать и намренъ постить многіе города. Отмтивъ вс эти свднія въ списк, чиновникъ выдавалъ каждому билетикъ, который слдовало предъявить при выход на пристань. Пассажиры 3-го класса, кром всхъ этихъ допросовъ, подвергались еще медицинскому освидтельствованію, но самому поверхностному. Между тмъ съ палубы уже можно было любоваться отдаленною панорамой Нью-Іорка: выше всхъ выдлялся большой вызолоченный куполъ, оказавшійся однако не соборомъ, какъ я вообразилъ, а зданіемъ биржи, затмъ привлекали всеобщее вниманіе висячій Бруклинскій мостъ и колоссальная статуя Свободы. На палуб почти вдругъ стало очень жарко и это казалось весьма страннымъ посл предшествовавшихъ холодовъ въ океан.

Когда пароходъ опять тронулся, панорама Нью-Іорка длалась все боле и боле разнообразною, ближайшія къ берегу зданія закрывались множествомъ мачтъ всевозможныхъ судовъ. Увряютъ, что по обширности и красот мстоположенія нью-іоркская гавань третья въ мір. Лучшими считаютъ гавани въ Константинопол и Ріо-Жанейро. Вотъ мимо насъ медленно идетъ пароходъ весьма оригинальной конструкціи: это цлый трехъэтажный плавучій домъ, въ его открытыхъ съ боковъ палубахъ виднлись группы танцующихъ и слышались звуки вальса. Оказывается, что такіе увеселительные пароходы ходятъ изъ Нью-Іорка на взморье ежедневно и всегда бываютъ переполнены пассажирами, любующимися встрчею судовъ изъ Европы: многіе кричали и махали шляпами и платками. Вотъ мы миновали статую Свободы и вступили въ рку Гудзонъ. Эта рка у Нью-Іорка иметъ версты полторы ширины, и берега ея сплошь застроены пристанями различныхъ пароходныхъ компаній. Миновавъ многія пристани, ‘City of Paris’ вовсе остановился, хотя ему, очевидно, надлежало повернуть подъ прямымъ угломъ и войти въ узкое пространство между двумя пристанями. Однако, не смотря на ширину рки, нашъ гигантъ не иметъ здсь достаточно мста для исполненія поворота, и за эту задачу взялись два маленькіе пароходика. Одинъ тянулъ корму при помощи перлиня, другой толкалъ ее съ противоположной стороны прямо своимъ носомъ, обдланнымъ кранцами. Эта операція продолжалась цлыхъ 20 минутъ, и только тутъ, среди другихъ близко стоящихъ и снующихъ по всмъ направленіямъ пароходовъ, можно было составить себ наглядное представленіе о громадности нашего ‘City of Paris’, который сдлался теперь совершенно безпомощнымъ.

Стоя все это время на палуб, я разсматривалъ первый изъ видимыхъ мною американскихъ городовъ и, признаться, онъ производилъ на меня довольно грустное впечатлніе. Тогда какъ въ европейскихъ городахъ первое, что бросается въ глаза въ новомъ город,— это колокольни церквей, здсь ихъ почти не видно. Выдляются только верхушки высокихъ домовъ да густыя сти телеграфныхъ и телефонныхъ проволокъ. На пристаняхъ и набережной много народу, и обычная для портового города суета.

Наконецъ поворотъ оконченъ. Съ пристани положили сходни, можно выходить на твердую землю. Боже, какъ это пріятно посл томительнаго шестисуточнаго пребыванія на пароход! Грустно лишь то, что чувствуешь себя отдленнымъ отъ родины этимъ океаномъ и знаешь, что волей-неволей придется еще разъ совершить такой же океанскій перездъ. Но теперь некогда разсуждать: наскоро прощаюсь съ товарищами по путешествію на пароход и устремляюсь на пристань, чтобы скоре ступить на американскую почву.

XVIII.
Нью-Іоркъ.

Пароходная пристань компаніи Inman Line въ Нью-Іорк представляетъ огромный деревянный сарай, служащій залою для публики и помщеніемъ для осмотра багажа. Тутъ же оказалось нсколько комиссіонеровъ отъ главныхъ гостиницъ и отъ особаго товарищества, занимающагося исключительно перевозкою багажа. Эти комиссіонеры называются передатчиками (transferer). Однако они не набрасываются на публику, какъ въ Европ, напротивъ, спокойно разгуливаютъ въ красивыхъ лтнихъ костюмахъ и соломенныхъ шляпахъ. Передавъ мою таможенную карточку одному изъ такихъ transferer’ob и сказавъ, что желаю остановиться въ гостиниц ‘Grand Union Hotel’, я избавилъ себя отъ всякихъ формальностей. Transferer представилъ мои вещи таможенному чиновнику, который весьма любезно только пощупалъ ихъ снаружи и поставилъ кресты мломъ, что означало окончаніе осмотра. Затмъ transferer привязалъ къ каждому чемодану холщевые билетики и написалъ на нихъ названіе гостиницы и мою фамилію. Все это, конечно, мелочныя подробности, но я упоминаю о нихъ потому, что, какъ потомъ убдился, transferer’ы встрчаютъ прозжающихъ въ Америк на всхъ поздахъ и пароходахъ и избавляютъ отъ множества хлопотъ съ багажомъ. На желзныхъ дорогахъ это длается еще проще и безъ всякой потери времени, именно, на одной изъ послднихъ станцій передъ большимъ городомъ въ поздъ входитъ подобный transferer и предлагаетъ желающимъ перевезти вещи въ гостиницу или на другой воксалъ. При этомъ пассажиры обмниваютъ свои багажныя квитанціи (маленькія мдныя пластинки съ нумеромъ, ихъ называютъ тутъ чеками — cheques) на другія, по которымъ и получаютъ затмъ вещи въ назначенномъ пункт. Это особенно удобно потому, что въ Америк извозчики очень дороги (напримръ, въ Нью-Іорк конецъ стоитъ 2 доллара, или около 4-хъ рублей), и большинство пассажировъ съ воксаловъ направляется въ гостиницы пшкомъ или по конножелзнымъ дорогамъ, такъ что возиться съ багажомъ не совсмъ пріятно. Transferer’ы берутъ за каждое мсто, будь это сундукъ или ручной чемоданчикъ, по 25 центовъ, но зато ршительно отказываются отъ всякихъ прибавокъ. Когда еще тутъ же, на пристани въ Нью-Іорк, я хотлъ принудить взять ‘на чай’, то получилъ въ отвтъ: ‘оставьте эти европейскія привычки, я такой же джентльменъ, какъ и вы’.

Итакъ съ пароходной пристани я пошелъ прямо въ городъ, разсчитывая прибыть въ гостиницу попоздне, когда туда же прибудутъ мои вещи. Черезъ нсколько улицъ я очутился на главномъ проспект, перескающемъ вдоль весь Нью-Іоркъ — это извстный Broadway. Тутъ я тотчасъ купилъ планъ и началъ знакомиться съ городомъ. Нью-Іоркъ построенъ на остров Манхатанъ (Manhattan), длиною около 20, а шириною не боле 3-хъ верстъ, въ самомъ усть рки Гудзонъ, при чемъ съ запада островъ омывается ркою Гудзонъ, а съ востока ея рукавомъ Истъ-Риверъ (East River). Южная часть острова, ближайшая къ океану, представляетъ ядро города, его древнйшую часть, построенную еще голландцами, первыми сюда переселенцами, городъ носилъ тогда названіе Новаго Амстердама. Тутъ улицы по большей части кривыя и узкія. Вся остальная часть города, постепенно застроившаяся и продолжающая еще застраиваться на свер, представляетъ правильную сть продольныхъ и поперечныхъ улицъ, изъ которыхъ продольныя (числомъ 10) называются авеню съ послдовательными нумерами отъ востока къ западу, а поперечныя, называемыя просто улицами (числомъ 217), перескаютъ вс авеню подъ прямыми углами и занумерованы по порядку съ юга на сверъ. Такая система чрезвычайно облегчаетъ разысканіе адресовъ для прізжаго. Съ нумерами авеню или улицы сейчасъ является и представленіе о мст въ город. Бродвей перескаетъ весь городъ по діагонали и является главною артеріей всего Нью-Іорка. Для облегченія сообщенія имется множество конножелзныхъ дорогъ, такъ что по нкоторымъ авеню проложено по четыре пары рельсовъ, но, кром ихъ, устроены еще паровыя воздушныя желзныя дороги (Elevated Railroad), которыя четырьмя магистральными и почти параллельными линіями доставляютъ не только удобное, но и весьма быстрое сообщеніе на большія разстоянія. Эти воздушныя дороги устроены на особыхъ помостахъ, поддерживаемыхъ рядами чугунныхъ колоннъ, на высот 2-го или 3-го этажей. Он пролегаютъ или по середин, или съ боку улицы. На небольшихъ разстояніяхъ, приблизительно каждую версту, на перекресткахъ улицъ устроены станціи, въ вид простого расширенія этихъ воздушныхъ помостовъ, и оттуда лстницы для подъема и спуска. Неоспоримо, что такія желзныя дороги въ город очень удобны, но он безобразятъ и темнятъ улицы. Непривычному пшеходу внизу приходится вздрагивать при каждомъ проносящемся надъ нимъ позд. Сверху валится соръ и всякая дрянь. Говорятъ, что здсь, подобно Лондону, предполагали проложить подземныя желзныя дороги, но это оказалось весьма затруднительнымъ, такъ какъ весь Манхатанъ представляетъ одну сплошную гранитную скалу. Кстати замчу, что Манхатанъ по-делаверски значитъ островъ пьянства.

0x01 graphic

Кром общаго обозрнія города, я въ первый же день прізда бродилъ по улицамъ Нью-Іорка съ цлью найти банкира Drexel Morgan and С^о и получить деньги по переводному векселю. Американскія деньги оказались длинными и узкими бумажками, совершенно похожими другъ на друга, для различенія цнности надо разсматривать самыя цифры, что довольно затруднительно: заднія стороны всхъ бумажекъ зеленыя (green back), и вмсто 1 доллара можно отдать бумажку въ 100 долларовъ. У банкира я спросилъ, почему доллары означаются знакомъ $, а не буквою D. Оказывается, что этотъ знакъ есть сокращеніе словъ United States (Соединенные Штаты). Сперва писали и печатали буквы U и S отдльно, потомъ ихъ соединили вмст, а затмъ U обратилось въ простое перечеркиваніе буквы S. Такое злоупотребленіе буквами U и S, какъ извстно, послужило поводомъ называть Соединенные Штаты въ шутку Дядя Самъ — Uncle Sam (U. S.).

0x01 graphic

Посл морской качки я, понятно, былъ порядочно измученъ и поспшилъ въ гостиницу на углу 4-го авеню и 42-ой улицы, какъ разъ противъ большого центральнаго воксала. Огромная гостиница Grand Union Hotel съ 600 нумеровъ иметъ, между прочимъ, то удобство, что въ ней можно по желанію устроиться по европейскому или по американскому плану. ‘Американскій планъ’ заключается въ томъ, что за извстную посуточную плату постоялецъ пользуется не только комнатой, но и полнымъ содержаніемъ. Имя въ виду длать частыя прогулки по Нью-Іорку и даже въ другіе близлежащіе города, я предпочелъ устроиться по ‘европейскому’ плану и за 1 долларъ въ сутки получилъ весьма приличную комнату, куда тотчасъ доставили и мои вещи.

Чтобы не отвлекаться описаніями экскурсій за городъ, я посвящу эту главу исключительно самому Нью-Іорку и начну съ гостиницы Grand Union Hotel, представляющей типъ, по которому устроено и большинство другихъ гостиницъ въ Соединенныхъ Штатахъ. Весь нижній этажъ занятъ рядомъ залъ, предоставляемыхъ въ общее пользованіе: кром столовыхъ, тутъ имется гостиная для мужчинъ, гостиная для дамъ и великолпная комната, спеціально приспособленная для писанія писемъ (writing room), тутъ стоятъ столы со всми принадлежностями для письма, не исключая и цлыхъ полокъ съ почтовою бумагой и конвертами. Послдніе снабжены красивыми виньетками гостиницы и назначаются въ безконтрольное распоряженіе постояльцевъ. Тутъ же имется почтовый ящикъ для опусканія писемъ и телеграфная станція. Въ особой читальной комнат лежатъ всевозможныя газеты (однако только американскія и англійскія) и множество изящно переплетенныхъ альбомовъ и иллюстрированныхъ изданій съ видами наиболе достопримчательныхъ мстъ великой республики. Первая комната нижняго этажа представляетъ огромныя сни, сообщающіяся съ улицею нсколькими дверями, при которыхъ однако не имется обычныхъ въ Европ швейцаровъ. Вс двери вслдствіе теплой погоды открыты, и черезъ нихъ снуютъ туда и сюда толпы людей. Въ сняхъ имется нчто въ род обширнаго прилавка, за которымъ стоятъ нсколько джентльменовъ, весьма прилично одтыхъ и вчно роющихся въ какихъ-то неимоврно большихъ конторскихъ книгахъ. Каждаго постояльца записываютъ въ одну изъ этихъ книгъ, тамъ же выставляется No отводимой ему комнаты — и тмъ кончаются вс формальности. По стнамъ сней устроены особыя полки, заставленныя расписаніями поздовъ безчисленныхъ американскихъ желзныхъ дорогъ въ красивыхъ обложкахъ, каждое расписаніе имется во многихъ экземплярахъ, и желающіе могутъ брать ихъ себ. Тутъ же помщается ‘ticket office’, т. е. конторка, въ которой можно не только пріобрсти билетъ на поздку съ любымъ поздомъ или пароходомъ, но и посовтоваться относительно наивыгоднйшаго или кратчайшаго направленія.

Для дамъ имются особыя общія комнаты, и потому мужчины въ своей читальн не стсняются и, сидя на стульяхъ, кладутъ ноги на столъ или на подоконникъ поднятаго окна. Нельзя не сознаться, что такое сиднье весьма быстро возстановляетъ силы, особенно посл продолжительныхъ прогулокъ пшкомъ. Нкоторые снимаютъ при этомъ сюртуки и жилеты и щеголяютъ красивыми подтяжками, вышитыми разноцвтными шелками. Надо замтить, что во время моего пребыванія въ Соединенныхъ Штатахъ стояла весьма жаркая погода, и это особенно чувствовалось въ городахъ, мн часто приходилось спать совершенно раздтымъ и при поднятыхъ окнахъ всю ночь, климатъ сухой и чрезвычайно здоровый. Мужчины обыкновенно не носятъ жилетовъ и замняютъ ихъ широкимъ шелковымъ поясомъ, но мелкіе чиновники даже въ присутственныхъ мстахъ, а прочіе и просто на улицахъ, прогуливаются въ однхъ невыразимыхъ. Это считается приличнымъ при одномъ условіи — чтобы подтяжки были красивы, вотъ почему я сказалъ выше, что мужчины щеголяютъ подтяжками.

На улицахъ Нью-Іорка, не смотря на чрезвычайно широкіе тротуары, страшная толкотня и давка. Вс куда-то спшатъ. Между ногами постоянно шныряютъ босые мальчишки съ огромными кипами несложенныхъ газетныхъ листовъ, газеты печатаются тутъ по-нскольку разъ въ день, и потому мальчишки предлагаютъ всегда самыя свжія новости. Есть очень дешевыя газеты въ 1 центъ, есть ежедневныя иллюстрированныя газеты. Все это читается на ходу или въ вагонахъ конножелзныхъ дорогъ и затмъ бросается тутъ же на улицу, отчего улицы очень грязны. Сюда бросаютъ также корки апельсиновъ, банановъ, арбузовъ и пр. Фруктовъ везд множество, а на базарахъ они свалены кучами прямо на мостовую. Фрукты, конечно, освжаютъ въ жаркую погоду. Но, кром фруктовъ, на всхъ перекресткахъ, а особенно въ аптекахъ бойко торгуютъ содовою водой и мороженымъ. Американцы ухитрились даже соединить и то и другое вмст: въ стаканъ кладутъ порцію мороженаго, поверхъ котораго прямо изъ крана льютъ содовую воду, подкрашенную еще какимъ-нибудь цвтнымъ сиропомъ. Такую сладкую и холодную бурду уже не пьютъ, а дятъ ложечкою, это называется Ice cream soda water и продается по 5 центовъ стаканъ (10 коп.). Въ аптекахъ и у дрогистовъ платятъ 10 центовъ, но тамъ подаютъ чище, и стаканы всегда въ изящныхъ высеребренныхъ подстаканникахъ. Тутъ же на прилавк имется особая машина для мытья стакановъ. Въ резервуар устроены вертикальныя трубочки, оканчивающіяся горизонтальными развтвленіями, загнутыми въ одну сторону. Если на эти развтвленія надть опрокинутый стаканъ, то отъ его тяжести трубочка опускается, и изъ ея втокъ льются струи чистой воды, при этомъ стаканъ приводится въ быстрое вращеніе и черезъ нсколько секундъ длается совершенно чистымъ. Процессъ мытья стакановъ этою машиною такъ красивъ, что собираетъ толпы любопытныхъ и увеличиваетъ выручку догадливаго торговца.

Прізжаго въ Нью-Іоркъ прежде всего поражаютъ на улицахъ чистильщики сапогъ. Необходимо замтить, что въ кругъ обязанностей прислуги въ американскихъ гостиницахъ вовсе не входитъ чистка платья и сапогъ постояльцевъ. Поэтому каждый, не желающій заниматься этимъ самолично, волей-неволей принужденъ обращаться къ уличнымъ чистильщикамъ. Тогда какъ въ Европ къ подобнымъ господамъ обращаются лишь въ исключительныхъ случаяхъ, здсь въ Америк они имютъ обширную практику. Въ Европ они не имютъ никакихъ приспособленій — разв только какую-нибудь жалкую скамеечку. Здсь чистильщики сапогъ воздвигли на перекресткахъ улицъ высокіе пьедесталы, на которыхъ стоитъ одно или цлыхъ два роскошныхъ, обитыхъ бархатомъ кресла, такъ что сапоги сидящаго оказываются на грудной высот чистильщика, который не принужденъ изгибаться въ три погибели, а работаетъ стоя. Въ пьедесталахъ устроены выдвижные ящики, гд сложены сапожныя и платяныя щетки и разныя иныя туалетныя принадлежности. Надъ многими креслами укрплены еще зонтики, избавляющіе сидящихъ отъ палящихъ лучей Солнца. На кресло садишься съ полнымъ комфортомъ и вовремя чистки сапогъ успваешь прочесть газету. Кром такихъ привилегированныхъ чистильщиковъ, въ Нью-Іорк имются и другіе, классомъ ниже, обыкновенно это мальчишки негры, просто пристающіе къ прохожимъ съ пронзительнымъ крикомъ ‘шайнъ’ (shine — блескъ).

0x01 graphic

Кстати о неграхъ. Въ Нью-Іорк ихъ не много, но все же на улицахъ попадаются разные, такъ называемые здсь ‘цвтные’ люди. Вс они одваются одинаково съ блыми и не возбуждаютъ ни въ комъ удивленія. Тутъ можно видть вс оттнки отъ благо до чернаго. Нкоторые метисы и мулаты очень красивы и держатъ себя съ достоинствомъ. Къ цвтнымъ людямъ принадлежатъ и китайцы, занимающіеся въ Нью-Іорк исключительно ремесломъ прачекъ. Если попадется вывска laundry (прачечная), то въ окна можно любоваться, какъ сыны Небесной имперіи гладятъ блье. Они носятъ здсь свой національный костюмъ и длинныя косы. Говорятъ, что китайцы — лучшія прачки въ мір.

Однако я разсказываю о мелочахъ и не приступаю къ главной достопримчательности Нью-Іорка. Таковою я считаю Центральный паркъ, занимающій дйствительно середину города и представляющій прямоугольникъ въ 5 верстъ длины и почти 1 версту ширины. Главный входъ туда съ 59-й улицы, это такъ называемый Scholars Gate, вроятно, въ честь стоящаго тутъ колоссальнаго бюста А. Гумбольдта. Отъ этого входа, или, врне, възда, идутъ въ разныхъ направленіяхъ великолпныя шоссе и пшеходныя дорожки, покрытыя асфальтомъ. Посл каменныхъ и асфальтовыхъ тротуаровъ на улицахъ не совсмъ пріятно прогуливаться въ парк опять по асфальту, но это только въ южной части парка, дале идутъ уже прекрасныя дорожки, посыпанныя пескомъ и отлично утрамбованныя. Чего только нтъ въ этомъ парк! Начиная отъ дикихъ первобытныхъ скалъ, до самыхъ затйливыхъ произведеній изящнаго искусства. Пройдя сотню саженъ, я вышелъ на лужайку, за которою вырытъ огромный прудъ со множествомъ мостовъ и пристаней съ лодками, лыжами и т. п. Дале слдуетъ небольшой, но премиленькій звринецъ. Тутъ есть нсколько бизоновъ и буйволовъ, разгуливающихъ на свобод въ загороженныхъ лужайкахъ, дикіе зврильвы, волки и пр. помщены въ клткахъ. Еще дальше — другая огромная площадка со множествомъ скамеекъ и круглымъ навсомъ для музыкантовъ, по вечерамъ здсь играетъ какой-то оркестръ. Передъ эстрадой — бюстъ Бетховена, повидимому, американцы почитаютъ иностранныхъ ученыхъ и художниковъ. Затмъ начинаются самые причудливые повороты и изгибы дорожекъ, и мстность длается волнистою, попадаются скалы и цлыя пространства, покрытыя первобытнымъ лсомъ. Выровнявъ горы и уничтоживъ лса на всемъ остров Манхатан, гд проведены уже улицы, догадливые янки оставили мстность, отведенную подъ Центральный паркъ, почти въ первобытномъ вид, они провели здсь только множество дорожекъ и дорогъ. Это смшеніе дикости съ культурою очень разнообразить картину, и, кажется, можно безошибочно сказать, что нигд въ Европ среди столицы не имется парка, подобнаго нью-іоркскому.

У другого входа въ паркъ, противъ 81-й улицы, воздвигнуто очень красивое зданіе музея — Metropolitan Museum of Art. Оно построено всего около 10-ти лтъ назадъ на частныя средства и до сихъ поръ остается частнымъ учрежденіемъ, получающимъ лишь небольшую субсидію отъ города. Кром египетскихъ, вавилонскихъ и индйскихъ древностей, тутъ есть очень хорошая и весьма полная коллекція всевозможныхъ музыкальныхъ инструментовъ, много картинъ, вазъ и пр.

Противъ музея на красивомъ пригорк поставленъ весьма древній обелискъ, называемый иглою Клеопатры. Объ исторіи этого обелиска и о перевозк его въ Америку я узналъ слдующія подробности. Сдланный въ Нубіи изъ красноватаго сіенита, этотъ обелискъ въ незапамятныя времена былъ привезенъ водою по р. Нилу въ Геліополисъ, городъ, стоявшій нкогда близъ ныншняго Каира. Какъ извстно, Геліополисъ считался центромъ египетской образованности: здсь учились Моисей, Геродотъ, Пиагоръ, Платонъ и другіе. Противъ геліополисской академіи воздвигнуты были два обелиска, изъ которыхъ одинъ украшаетъ теперь Лондонъ, а другой привезенъ въ Нью-Іоркъ. При покореніи Египта римлянами оба обелиска были перевезены въ Александрію (около 13-го года до P. X.). Такъ какъ Клеопатра умерла нсколькими годами раньше, то, очевидно, названіе иглъ Клеопатры — чисто случайное. Когда египетскія древности начали цлыми партіями вывозить въ Европу и особенно когда (въ 1876 г.) одна изъ иглъ Клеопатры была перевезена въ Лондонъ, американцы тоже захотли пріобрсти какую-нибудь достопримчательность изъ Египта. Разсказываютъ, что покойный хедивъ Измаилъ-Паша, узнавъ объ этомъ, подарилъ американцамъ другую иглу Клеопатры. Для перевозки обелиска въ Нью-Іоркъ извстный богачъ Вандербильтъ пожертвовалъ необходимыя средства. Достойно примчанія, что въ Александріи этотъ обелискъ стоялъ весьма близко къ морю и именно въ томъ мст, которое наиболе пострадало при варварскомъ бомбардированіи города англичанами въ 1882 году. Такимъ образомъ перевозка обелиска въ 1879-мъ году въ Америку сохранила его отъ уничтоженія. Вс принадлежности для перевозки, въ томъ числ катки и канаты были доставлены изъ Америки. Сперва, при помощи катковъ, обелискъ перетащили къ берегу въ докъ, въ который былъ введенъ и пароходъ, назначенный для перевозки цннаго подарка черезъ океанъ. Затмъ изъ дока выкачали воду и въ нижней части парохода прорубили отверстіе, въ которое и вдвинули обелискъ, посл чего отверстіе было задлано, докъ наполненъ водой, и пароходъ вышелъ въ море. Въ Нью-Іорк пароходъ былъ поднятъ на берегъ при помощи особаго механизма, а вынутый изъ него обелискъ перетащенъ на каткахъ въ Центральный паркъ, гд и установленъ на приготовленномъ для него пьедестал. Высота самого обелиска вмст съ пирамидальною вершиною 69 футовъ, т. е. почти 10 саженъ. Въ сченіи онъ представляетъ квадратъ, сторона котораго въ основаніи 7 футовъ 8 дюймовъ и постепенно уменьшается вверхъ. Всъ его 220 тоннъ. Американцы опасались сперва, что рзкіе переходы отъ тепла къ холоду, совершенно неизвстные въ Египт, разрушать камень или, по крайней мр, повредятъ іероглифы на его поверхности, тмъ боле, что обелискъ имлъ уже кое-гд трещины. Съ этою цлью вс поры и трещины задланы здсь парафиномъ, но обелискъ стоитъ хорошо и постоянно привлекаетъ толпы любопытныхъ.

Отъ обелиска я прошелъ къ такъ называемому Бельведеру, красивому зданію, построенному на высокомъ пригорк, отсюда великолпный видъ и на часть парка, и на окружающій городъ. Подл Бельведера нсколько затйливыхъ, хотя и совершенно безполезныхъ построекъ, а именно какой-то таинственный гротъ съ каскадомъ, висячій мостъ, лабиринтъ и т. п. Однако это самое оживленное мсто парка, и тутъ особенно много гуляющихъ дтей. Недалеко отсюда другая громадная постройка — American Museum of Natural History. Я не заходилъ въ этотъ музей, но говорятъ, что тутъ собраны богатыя коллекціи чучелъ животныхъ, птицъ, рыбъ и пр. со всего свта. Тутъ же имется этнографическая галерея, отдленіе геологіи и ископаемыхъ и т. д. Музей еще не совсмъ оконченъ и постоянно увеличивается и пополняется.

Нельзя не упомянуть еще о громадномъ искусственномъ резервуар Кротона, занимающемъ въ сверной части парка пространство не мене версты въ длину и около ¹/₂ версты ширины. Онъ весь облицованъ по берегамъ гранитомъ и представляетъ запасъ прсной воды на весь Нью-Іоркъ, потому что вода рки Гудзона, вслдствіе грязи и солоноватости подъ вліяніемъ морскихъ приливовъ, негодна для питья. Резервуаръ пополняется по трубамъ изъ рки Кротона въ 40 миляхъ къ сверу отъ города. Онъ построенъ въ 1842 году и доставляетъ 96 милліоновъ галлоновъ воды въ сутки (1 галлонъ = 0,37 ведра).

0x01 graphic

Помимо перечисленныхъ зданій, Центральный паркъ и самъ по себ представляетъ весьма занимательное и пріятное мсто для прогулокъ. По его широкимъ шоссированнымъ дорогамъ постоянно видны конные экипажи, велосипеды и кавалькады мужчинъ и женщинъ. Въ аллеяхъ же для пшеходовъ — множество гуляющихъ, располагающихся на скамейкахъ по семейному съ дтьми, закусками и газетами. Особенно выгодно для городскихъ жителей именно центральное положеніе парка. Въ него можно проникнуть черезъ множество входовъ и въздовъ, охраняемыхъ пшими и конными городовыми.

Другая достопримчательность Нью-Іорка, почитаемая даже однимъ изъ семи чудесъ Новаго Свта, это Бруклинскій мостъ между Нью-Іоркомъ и Бруклиномъ черезъ рукавъ Истъ-Риверъ. Это висячій мостъ, укрпленный на двухъ громадныхъ устояхъ. Чтобы дать возможность проходить подъ мостомъ самымъ большимъ судамъ съ ихъ мачтами, онъ такъ высокъ, что къ нему нужно подниматься по особой лстниц или же подъемною дорогою (для экипажей). Черезъ мостъ устроена еще и кабельная желзная дорога. Паровозовъ тугъ нельзя употреблять, такъ какъ мостъ висячій и могъ бы качаться и, пожалуй, лопнуть отъ такого груза. Плата за проздъ 3 цента за конецъ, и публика, видимо, охотно пользуется этимъ сообщеніемъ. Для лучшаго осмотра я прохалъ въ Бруклинъ въ вагон, а вернулся назадъ пшкомъ. Видъ съ моста восхитительный. Можно любоваться не только этими смежными городами, но и взморьемъ, на далекое разстояніе. На мосту устроены: широкій путь по середин — для пшеходовъ, два боковыхъ пути для экипажей и наконецъ два же пути кабельной желзной дороги, но рельсы ниже полотна моста, такъ что ежеминутно пробгающіе туда и назадъ позда не пугаютъ лошадей и не мшаютъ пшеходамъ любоваться чуднымъ зрлищемъ. Дйствіе механизма, приводящаго въ движеніе позда, весьма просто. Подъ вагонами постоянно движется безконечный кабель, который въ Нью-Іорк только поворачивается съ одного пути на другой, а въ Бруклин спускается внизъ и намотанъ на толстый валъ, приводимый въ непрерывное вращеніе при помощи огромной паровой машины. На случай порчи или разрыва кабеля (онъ иметъ всего около 2-хъ дюймовъ въ діаметр) подъ нимъ лежитъ другой — запасный, меня увряли, что за время дйствія механизма было только два случая разрыва кабеля, и замна новымъ требовала оба раза не боле пяти минутъ. Подъ каждымъ вагономъ устроено нчто въ род клещей съ толстыми деревянными подкладками. Когда клещи открыты — кабель свободно проходитъ между подкладками, и вагоны стоятъ на мст, но когда кондукторъ, поворотомъ ручки, въ род тормозной, закроетъ клещи, то подкладки сперва слегка, а затмъ совершенно зажимаютъ кабель, и послдній увлекаетъ съ собою клещи, а слдовательно и вагоны. Не проходитъ и нсколькихъ секундъ, какъ клещи зажимаются окончательно, и весь поздъ несется уже съ тою же скоростью, съ какой движется кабель. Каждый поздъ состоитъ изъ трехъ вагоновъ, но позда отходятъ днемъ ежеминутно, а ночью рже. Передъ приходомъ на станцію противоположнаго берега кондукторъ открываетъ клещи, кабель опускается на систему расположенныхъ подъ нимъ роликовъ и, конечно, продолжаетъ двигаться, вагоны же катятся уже только въ силу инерціи и съ уменьшающейся скоростью переходятъ на путь у платформы, гд и останавливаются обыкновенными тормозами. Когда публика очиститъ вагоны, они прицпляются къ паровозу, переводящему поздъ на другую, рядомъ расположенную платформу, и пришедшій поздъ превращается въ отходящій. Вс эти движенія совершаются чрезвычайно быстро и съ точностью правильно регулированныхъ часовъ.

До послдняго времени, т. е. до постройки этого моста, сообщеніе между Нью-Іоркомъ и Бруклиномъ поддерживалось при помощи паровыхъ паромовъ, но постоянный приростъ населенія въ Бруклин и неудобство перездовъ въ дурную и туманную погоду побудили наконецъ подумать о мост, который однако не долженъ былъ служить помхой обширному судоходству, вотъ почему остановились на тип висячаго моста и въ 1870 году приступили къ его постройк. Главная и первоначальнная работа заключалась въ устройств двухъ огромныхъ башенъ, вблизи береговъ, но уже въ вод. Эти башни, служащія устоями моста, построены кессоннымъ способомъ и имютъ въ основаніи 20X7 саженъ. Въ вод он сплошныя, а затмъ представляютъ два столба, соединенные подъ полотномъ моста красивыми арками, выше полотна столбы продолжаются и служатъ для поддержки огромныхъ проволочныхъ канатовъ. Полная высота башенъ отъ дна рки до верха 57 саженей, изъ которыхъ 19 подъ водою, 20 отъ уровня воды до полотна моста и 18 отъ полотна до вершины. Постройка башенъ продолжалась цлыхъ 7 лтъ, и только въ 1877 году было приступлено къ устройству и укрпленію проволочныхъ капатовъ, которые скручивались на мст изъ тонкихъ стальныхъ проволокъ (по 12 футовъ на 1 фунтъ). Сперва перекинуты были легкіе проволочные тросы, и на нихъ настланъ помостъ, на которомъ и положены проволоки, назначенныя для образованія канатовъ. Всего проложено 4 каната, изъ которыхъ каждый состоитъ изъ 5434 отдльныхъ проволокъ и образуетъ толстую сплошную кишку около 16-ти дюймовъ въ діаметр. Длина каждаго каната больше версты. Концы канатовъ прочно задланы въ особыя каменныя основанія на берегахъ и, по расчету, каждый канатъ можетъ, въ центр пролета, выдержать грузъ въ 12.000 тоннъ. Мостъ иметъ прочную деревянную настилку, которая отъ перемнъ температуры отъ зимы до лта измняется по высот, въ своей середин, на 3 фута. Постройка обошлась въ 16.000.000 долларовъ.Открытіе состоялось 24-го сентября 1883 года. Сперва брали плату даже съ пшеходовъ, по 1 центу, но съ 1891 года эта плата отмнена. Среднимъ числомъ черезъ мостъ проходитъ и прозжаетъ ежедневно около 100.000 человкъ. Строителемъ моста былъ Джонъ Роблингъ (John Roebling), а посл его смерти постройку продолжалъ и окончилъ сынъ его Вашингтонъ (Washington Roebling).

Прежде чмъ разстаться съ Нью-Іоркомъ, приведу краткую исторію этого замчательнйшаго и многолюднйшаго въ Америк города. До прибытія европейцевъ весь островъ Манхатанъ представлялъ дикія скалы гнейса и гранита, на которыхъ отлично сохранились слды ледниковаго періода. Первыя свднія объ остров относятся къ 1609 году, когда въ устье рки вошелъ на корабл извстный Генрихъ Гудзонъ, давшій свое имя здшней рк. Но англичане не воспользовались этимъ открытіемъ, нсколько лтъ поздне сюда явились голландцы и основали маленькій городокъ (Новый Амстердамъ). Въ 1664 году англичане, соблазнившись выгодою положенія, отобрали весь островъ отъ голландцевъ, и такъ какъ губернаторомъ новой колоніи былъ назначенъ братъ короля Карла І-го, герцогъ Іоркскій, то городъ получилъ названіе Нью-Іорка. Тогда же главная, еще весьма короткая улица ‘Heere Strat’ была переименована въ ‘Broadway’.

Отличный портъ, доступный самымъ большимъ океанскимъ кораблямъ, способствовалъ весьма быстрому возрастанію города, и во время открытія войны за независимость тутъ сосредоточились главныя силы борцовъ за свободу, однако въ сентябр 1776 года Вашингтонъ былъ разбитъ на Лонгъ-Айланд, и Нью-Іоркъ перешелъ въ руки непріятеля, который владлъ имъ до самаго окончанія войны. Только 25-го ноября 1783 года англичане очистили городъ, и годовщина этого событія, празднуется теперь, какъ мстный городской праздникъ. Съ тхъ поръ Нью-Іоркъ сдлался на время столицею союза, тутъ засдалъ первый конгрессъ и выбранъ былъ первый президентъ — Вашингтонъ. Въ то время въ город едва насчитывалось 50.000 жителей. Затмъ въ 1830 году считалось 200 тысячъ, въ 1860 году — 800, а нын, вмст съ прилежащими Бруклиномъ и Джерсеемъ, въ Нью-Іорк уже 3 милліона жителей. Такое быстрое увеличеніе объясняется чрезвычайно счастливымъ, въ торговомъ отношеніи, положеніемъ Нью-Іорка и его превосходною гаванью. Достаточно сказать, что около двухъ третей всхъ пошлинъ съ иностранныхъ товаровъ, доставляемыхъ въ Соединенные Штаты, поступаетъ въ нью-іоркскія таможни. Общая сумма ввоза въ Нью-Іоркъ (1888 г.) равна 464 милліонамъ, а вывоза — 350 милліонамъ долларовъ.

Какъ выше было упомянуто, южная часть города — прежній Новый Амстердамъ — представляетъ вообще неправильныя, кривыя и узкія улицы, но съ 1811 года, когда городъ началъ быстро увеличиваться, введена ныншняя система распланировки улицъ и авеню, при чемъ промежутки между авеню приняты въ ¹/₈ мили, т.е. около 100 саженей (10 англійскихъ цпей по 66 футовъ), а промежутки между улицами въ ¹/₂₀ мили, т. е. около 40 саженей (4 цпи).

Вдоль главной улицы Бродвей имется нсколько изящныхъ скверовъ и памятниковъ: Лафайету, Линкольну и др. Самому Вашингтону воздвигнута огромная тріумфальная арка. Южную часть города и островокъ со статуей Свободы я постилъ при вторичномъ прозд чрезъ Нью-Іоркъ, передъ возвращеніемъ въ Европу (см. гл. XLIII).

XIX.
Принстонъ.

На другой же день по прибытіи въ Америку я похалъ въ маленькій городокъ Принстонъ (Princeton), находящійся въ штат Нью-Джерси, въ 80-ти верстахъ къ юго-западу отъ Нью-Іорка. Въ этомъ городк имется одинъ изъ старйшихъ американскихъ университетовъ, и профессоромъ астрономіи состоитъ извстный Чарльзъ Юнгъ (Charles Young), съ которымъ я имлъ случай познакомиться лично у насъ въ Россіи, во время пребыванія его въ Тверской губерніи, ради наблюденія солнечнаго затменія 7-го августа 1887 года.

Противоположный берегъ рки Гудзона, противъ Нью-Іорка, принадлежитъ уже штату Нью-Джерси, но такъ какъ черезъ Гудзонъ моста не существуетъ, то сообщеніе поддерживается паровыми паромами, называемыми здсь ‘ферри’ (Ferry). Это цлый домъ, построенный на огромной барк, закругленныя части которой вплотную входятъ въ соотвтствующіе вырзы пристаней, такъ что переходъ и перездъ въ экипаж изъ ферри въ крытую пристань и обратно совершается незамтно. Середина барки занята проздомъ, куда ставятся лошади и экипажи, а по краямъ устроены роскошныя залы съ электрическимъ освщеніемъ и зеркалами — для пшеходовъ. Паромы снабжены первобытными паровыми машинами съ коромыслами наверху и приводятся въ движеніе при помощи колесъ съ лопатками.

На самомъ берегу, гд пристаютъ паромы, построенъ и воксалъ желзной дороги, откуда расходятся позда на югъ и западъ. Дабы не стснять уличнаго движенія въ город, воксалъ устроенъ такъ. что платформа и желзнодорожные пути расположены на значительной высот, и вдоль города дорога проложена на аркахъ. Когда я бралъ билетъ, то впервые узналъ, что въ Америк нтъ подраздленія вагоновъ на классы, и въ равноправной республик вс здятъ одинаково, какъ у насъ на конножелзныхъ дорогахъ. При большихъ перездахъ, путешественники, желающіе имть большія удобства, могутъ пользоваться особыми спальными вагонами, но объ этомъ посл. На короткихъ перездахъ позда состоятъ изъ ряда совершенно одинаковыхъ, но весьма удобныхъ вагоновъ съ продольнымъ проходомъ. Отличіе ихъ отъ нашихъ русскихъ вагоновъ (тоже съ продольнымъ проходомъ) заключается только въ томъ, что вс сидятъ лицомъ въ одну сторону, въ направленіи движенія позда. Спинки дивановъ перекидываются, такъ что въ какую бы сторону вагонъ ни двигался, пассажиръ сидитъ всегда лицомъ впередъ. Американцы увряютъ, что если бы имъ пришлось сидть въ вагон спиною впередъ, то они подвергались бы припадкамъ морской болзни. Вагоны громадны — по 10 саженей длины, и въ каждомъ имется 16 рядовъ скамеекъ по об стороны прохода и, слдовательно, 64 мста. Соединеніе вагоновъ устроено весьма удобно, такъ что желающіе могутъ свободно гулять вдоль всего позда. Въ каждомъ вагон, кром превосходно устроенныхъ клозетовъ и умывальниковъ, имется металлическій резервуаръ, наполненный водою со льдомъ (съ надписью Ice Water), и при немъ — нсколько стакановъ, это очень удобно при стоящихъ тутъ лтомъ нестерпимыхъ жарахъ, когда во время пути приходится по нсколько разъ утолять жажду. Кстати замчу, что, не смотря на громадное количество выпиваемой воды и всякихъ прохладительныхъ напитковъ, тутъ, въ Америк, постоянно чувствуешь жажду, это объясняется чрезвычайно сухимъ климатомъ. Блье сохнетъ здсь въ нсколько минутъ, а булки къ вечеру совершенно черствы.

Мстность между Нью-Іоркомъ и Принстономъ представляетъ слегка волнистую равнину, изобильную растительностью. Постройки почти исключительно деревянныя, весьма простой и практичной конструкціи. Наружныя обшивочныя доски располагаются не горизонтально, какъ у насъ, а вертикально. Но въ общемъ можно вообразить, что находишься гд-нибудь въ Россіи.

Принстонъ ничтожный городокъ, вся жизнь котораго тсно связана съ университетомъ. Середина города на высокомъ холм занята роскошными и монументальными каменными постройками разныхъ колледжей, лабораторій и т. п. Все это утопаетъ въ зелени сплошного парка. Черезъ нсколько минутъ я разыскалъ и домъ проф. Юнга, примыкающій къ небольшой университетской обсерваторіи. Профессоръ увидалъ меня еще изъ окна и привтливо замахалъ руками.

Посл первыхъ привтствій, хозяинъ повелъ меня къ себ въ кабинетъ и спросилъ, не пожелаю ли я вымыть руки. Признаться сказать, я былъ озадаченъ этимъ вопросомъ, тмъ боле, что, взглянувъ на свои руки, убдился, что он были чисты. Но впослдствіи я узналъ изъ разсказовъ и личныхъ наблюденій, что американцы, безъ различія состоянія, отличаются поразительною чистоплотностью, унаслдованною, какъ говорятъ, отъ индйцевъ. Во всхъ желзнодорожныхъ воксалахъ, во всхъ самыхъ жалкихъ ресторанахъ и пр., везд передъ столовою имется особое помщеніе для умыванія, и ни одинъ американецъ не сядетъ за столъ, не вымывъ предварительно рукъ. Потомъ меня уже не удивляло, что посл первыхъ привтствій, вмсто того, чтобы предложить сигару или папиросу, какъ длаютъ у насъ, мн предлагали вымыть руки. Не только въ комнатахъ частныхъ домовъ, но и въ офиціальныхъ кабинетахъ высокопоставленныхъ лицъ, въ присутственныхъ мстахъ, непремнно имется умывальникъ съ кранами для теплой и холодной воды и съ цлой коллекціей красивыхъ мохнатыхъ полотенецъ. У американцевъ есть даже особая поговорка, что у нихъ заключенъ союзъ между мыломъ и честью.

Однако, я уклонился отъ разсказа. Къ добрйшему профессору я попалъ передъ самымъ обдомъ, здсь обдаютъ по провинціальному, ровно въ 12 часовъ. Посл обда меня угощали американскимъ домашнимъ прохладительнымъ напиткомъ — чаемъ со льдомъ и лимономъ (ice tea). Затмъ мы отправились осматривать обсерваторію при дом. Она устроена только въ 1878 году, но снабжена уже нсколькими весьма хорошими и цнными инструментами: рефракторомъ съ 9 ¹/₂ дюймовымъ объективомъ Кларка, 4-хъ дюймовымъ меридіаннымъ кругомъ, 9-ти дюймовымъ рефлекторомъ, переносными пассажными инструментами и пр. Главный же инструментъ — огромный 23-хъ дюймовый рефракторъ, построенный на средства Гальстеда (Halsted), помщается въ особой башн на самомъ высокомъ мст города, въ университетскомъ саду. Этимъ рефракторомъ профессоръ Юнгъ производитъ главнымъ образомъ свои замчательныя спектроскопическія наблюденія. Для этой цли къ окулярному концу привинчивается особый спектроскопъ, въ которомъ вмсто призмъ имется такъ называемая диффракціонная ршетка (Grating Spectroscope), состоящая изъ металлической пластинки, на которой при помощи длительной машины нарзаны параллельныя черточки, числомъ около 24.000 на дюймъ! Какъ извстно, этимъ путемъ получается самый совершенный, такъ называемый нормальный спектръ, не ослабляемый притомъ поглощеніями лучей, какъ въ спектр призматическомъ.

Юнгъ предложилъ воспользоваться совершенно ясною погодой и посмотрть, нтъ ли на Солнц рзкаго выступа, протуберанца. Еще сравнительно недавно эти выступы были доступны наблюденіямъ только въ рдкіе моменты полныхъ солнечныхъ затменій, теперь же, благодаря почти единовременному открытію Жансена и Локьера, ихъ можно наблюдать на Солнц во всякій ясный день, при помощи спектроскопа. Свтъ выступовъ такъ слабъ, по сравненію съ яркостью самого диска и окружающей землю атмосферы, что видть ихъ въ обыкновенную зрительную трубу нтъ никакой возможности. Если же навести щель спектроскопа на край Солнца, такъ, чтобы щель едва касалась края изображенія солнечнаго диска въ труб, то въ эту щель попадутъ одновременно слабые лучи выступа (если онъ тутъ имется) и яркіе лучи, отражаемые частицами нашей атмосферы, но такъ какъ лучи выступа однородные, одного цвта, то и черезъ спектроскопъ они сохраняютъ полную яркость, тогда какъ атмосферные лучи разлагаются въ длинный спектръ и настолько ослабваютъ, что длаются почти невидимыми. Такимъ образомъ, при извстной ширин щели, выступы длаются доступными наблюденію. Мы тотчасъ ползли на лстницу, навели рефракторъ на Солнце, пустили въ ходъ часовой механизмъ и приспособили щель спектроскопа. Обходя послдовательно край солнечнаго диска, для чего спектроскопъ вращается около оси, и закрывшись черною тафтою отъ посторонняго свта, мы вскор нашли весьма замчательный и рдкій двойной выступъ, вершины котораго сходились наверху въ вид арки. Выступъ былъ весьма красиваго пунцоваго цвта и на глазахъ замтно измнялся въ своихъ очертаніяхъ. Юнгъ былъ такъ восхищенъ этимъ выступомъ, что ршился немедленно снять его фотографію. Для этой цли въ окулярное колно спектроскопа стоило лишь вставить небольшую кассетку съ приготовленною фотографическою пластинкой. Въ этихъ трудахъ намъ пособляли молодой ассистентъ Юнга г. Ридъ и университетскій механикъ г. Фишеръ, знакомый мн еще съ 1887 г., такъ какъ онъ тоже былъ въ Россіи, въ экспедиціи для наблюденія затменія Солнца.

Вечеромъ того же дня, когда я сидлъ на балкон прелестнаго домика Юнга и наслаждался его поучительною бесдой, небо сдлалось пасмурнымъ, и вскор разразилась гроза, но такая, какой я еще отъ роду не видывалъ. Помимо страшнаго дождя, особенно поразительны были почти непрерывныя молніи. Тотчасъ были принесены два спектроскопа, и мы могли любоваться спектромъ молніи, состоящимъ изъ двухъ и иногда даже трехъ яркихъ зеленыхъ линій, сопровождаемыхъ еще нсколькими цвтными, но туманными и расплывающимися полосами. Въ этихъ наблюденіяхъ дятельное участіе принимала и почтеннйшая жена профессора. Такимъ образомъ весь день въ Принстон я провелъ самымъ поучительнымъ образомъ, но зато пропустилъ время отхода послдняго позда, съ которымъ предполагалъ вернуться въ Нью-Іоркъ. Волей-неволей довелось воспользоваться американскимъ гостепріимствомъ. Но ночевать мн пришлось не у Юнга, а у другого здшняго же профессора Либби (W. Libbey), который почти силою потащилъ меня къ себ и устроилъ въ той самой комнат, гд жилъ у него одно время О. Струве. Либби, профессоръ геологіи и физической географіи, принадлежитъ къ числу выдающихся ученыхъ путешественниковъ настоящаго времени. Его собственный домъ представляетъ цлый музей, въ которомъ собраны достопримчательности, привезенныя изъ разныхъ мстъ Соединенныхъ Штатовъ, Аляски, Кубы и многихъ странъ Стараго Свта. У него обширнйшая библіотека и огромное собраніе фотографій собственноручной работы. Передъ сномъ мы внимательно разсматривали карту Соединенныхъ Штатовъ, и тутъ я выработалъ приблизительный маршрутъ моего путешествія по республик такъ, чтобы съ наименьшею потерей времени по возможности побывать во всхъ замчательнйшихъ мстахъ.

На другое утро, пока хозяинъ занимался въ кабинет корреспонденціей, я бесдовалъ съ его женою и дочерью. Разговаривая о воспитаніи дтей, М-rs Libbey, между прочимъ, показала мн множество дтскихъ книгъ американскаго изданія и въ томъ числ исторію Соединенныхъ Штатовъ, напечатанную крупными буквами на великолпной бумаг и со множествомъ прекрасныхъ гравюръ. Всего замчательне однако то, что вся книга напечатана только односложными словами, что, конечно, весьма практично для начинающихъ, но, кажется, возможно только на англійскомъ язык, отличающемся поразительнымъ множествомъ односложныхъ словъ. Въ исключительныхъ случаяхъ, а именно только имена собственныя напечатаны по слогамъ, съ промежуточными черточками.

Затмъ вмст съ любезнйшимъ хозяиномъ я пошелъ въ городъ осмотрть наиболе замчательныя университетскія зданія. Но прежде всего мы зашли въ почтовую контору, гд я увидалъ остроумное приспособленіе для удобства какъ публики, такъ и служащихъ въ контор. Принстонъ — городокъ маленькій, и каждый ходитъ самъ за своей корреспонденціей. Въ сняхъ конторы цлая стна, отдляющая сни отъ помщенія почтовыхъ чиновниковъ, представляетъ маленькіе квадратики со скважинами для ключей. Каждый квадратикъ — это стнка ящика, куда складывается корреспонденція извнутри, такъ какъ задняя стнка открывается прямо въ контору. Всхъ ящиковъ тутъ боле тысячи, но вс ключи разные, Либби досталъ ключъ, открылъ свой ящикъ и вынулъ оттуда письма, газеты и брошюры, не теряя времени и никого не тревожа.

Обходя зданія университета, Либби ознакомилъ меня вкратц съ его исторіей и порядками, которые могутъ считаться типичными для американскихъ университетовъ, почему приведу здсь то, что я усплъ запомнить и записать.

Нью-Джерсейскій колледжъ — одинъ изъ старйшихъ въ Соединенныхъ Штатахъ. Онъ основанъ еще въ 1746 году священникомъ Гамильтономъ (John Hamilton) и представлялъ вначал нчто въ род духовнаго училища, назначеннаго исключительно для подготовки пресвитеріанскихъ священниковъ. Впослдствіи къ богословскимъ наукамъ присоединились послдовательно другія, и нын это настоящій университетъ и даже высшая техническая школа, потому что тутъ имется отдленіе или факультетъ для инженеровъ-электриковъ (Department of Electrical Engineering). Впрочемъ, колледжъ сохраняетъ религіозный оттнокъ, съ разными средневковыми формальностями, которыя, какъ извстно, не чужды всмъ вообще англійскимъ университетамъ.

Въ колледжъ принимаютъ по экзамену, производящемуся въ конц курса, въ іюн, и предъ началомъ курса, въ сентябр. Кром знанія англійскаго, латинскаго и греческаго языковъ, исторіи, географіи и элементарной математики, необходимо представить свидтельство о хорошей нравственности и безукоризненномъ поведеніи. Каждый вновь поступающій даетъ письменное обязательство о непринадлежности къ какому-нибудь тайному обществу. Курсъ ученія продолжается четыре года, и студентъ послдовательныхъ курсовъ называется: Freshman, Sophomore, Junior и Senior. Студентъ, по желанію, выбираетъ одну изъ слдующихъ спеціальностей: философія, языки и литература, математика и естествознаніе. Лекціи раздляются на обязательныя и выбираемыя самими студентами. Въ первыхъ двухъ курсахъ существуютъ только обязательныя лекціи, затмъ хотя въ слдующихъ двухъ курсахъ имются и необязательныя, но разъ избранныя лекціи студентъ долженъ посщать, какъ и обязательныя. Число лекцій вообще не велико, отъ 15 до 16 въ недлю, он распредлены по утрамъ отъ 8 до 11-ти и посл обда отъ 3 до 5-та часовъ. По воскресеньямъ вс студенты обязаны посщать утреннюю церковную службу. Кром лекцій, имются особые часы для практическихъ занятій. Въ конц каждаго годового курса студенты подвергаются переходнымъ экзаменамъ. Студентъ, пропустившій безъ уважительныхъ причинъ боле одной шестой части часовъ лекцій или практическихъ занятій, не допускается къ переходнымъ экзаменамъ и остается на слдующій годъ на томъ же курс. Оцнка познаній производится по десятичной систем: высшій баллъ 100, а низшій для перевода — 50. Сообразно успхамъ студенты длятся на группы, при чемъ, кром познаній, принимается въ разсчетъ и поведеніе. При выпуск берутся въ разсчетъ баллы трехъ послднихъ курсовъ, но сюда включаются и баллы курса Freshman, если они не понижаютъ выпускного. Первыя дв группы награждаются при выпуск званіями magna cum laude (съ большой похвалой) и cum laude (съ похвалой).

Студенты живутъ, смотря по собственному желанію, или въ особо устроенныхъ общежитіяхъ, или на вольнонаемныхъ квартирахъ, и т, и другіе обязаны платить за лекціи по 100 долларовъ въ годъ. Собственно жизнь въ общежитіяхъ обходится, смотря по различію въ удобствахъ, отъ 200 до 500 долл. въ годъ. Плата взимается впередъ по четвертямъ года. При колледж имется небольшое число стипендій, и, кром того, нкоторые студенты освобождаются отъ платы за лекціи.

Изъ осмотрнныхъ мною отдльныхъ зданій колледжа упомяну лишь о нкоторыхъ. Библіотека иметъ 160.000 томовъ и представляетъ одно изъ обширнйшихъ книгохранилищъ въ Америк. Физическій кабинетъ и химическая лабораторія представляютъ новое, весьма обширное и изящное зданіе, нижній этажъ котораго занятъ цлою коллекціей динамомашинъ, для изучающихъ электротехнику. Въ такъ называемой инженерной лабораторіи множество моделей паровыхъ машинъ, паровозовъ, вагоновъ, цлый участокъ полотна желзной дороги, мосты и образцы строительныхъ матеріаловъ съ приборами, служащими для ихъ изслдованія. Тутъ же помщается довольно полное собраніе топографическихъ и геодезическихъ инструментовъ. Другое отдльное зданіе занято гистологическою лабораторіей со множествомъ микроскоповъ для практическихъ занятій студентовъ, при ней особая фотографическая комната для приготовленія микрофотографій. Въ этомъ же зданіи имется особая витрина, въ которой хранится нсколько исторически-цнныхъ предметовъ, а именно барометръ и металлическій термометръ, принадлежавшіе А. Гумбольдту и употреблявшіеся имъ въ путешествіи по центральной Америк, приборы для измренія температуры на разныхъ глубинахъ океана и пр.

Самое обширное зданіе занято геологическимъ и археологическимъ музеемъ, которымъ завдуетъ самъ Либби. Отдльныя коллекціи расположены здсь въ образцовомъ порядк. Всхъ минераловъ и окаменлостей насчитывается тутъ до 5000, отдльная комната занята исключительно типичными горными породами и окаменлостями штата Нью-Джерси. Множество образцовъ изъ Европы привезено самимъ Либби, показывая нкоторые изъ нихъ, онъ разсказалъ комическій случай, происшедшій съ нимъ на германской таможн. На вопросъ чиновника, нтъ ли у него сигаръ или другихъ запрещенныхъ предметовъ, Либби категорически отвчалъ, что нтъ. Открывъ же его сундукъ, чиновникъ почти тотчасъ наткнулся на большой сигарный ящикъ и, указывая на него, приложилъ указательный палецъ къ носу и многозначительно произнесъ ‘ага!’ Либби стоялъ спокойно, равнодушно смотрлъ на чиновника и ничего не отвчалъ, но когда послдній, открывъ ящикъ и увидя въ немъ только обломки какихъ-то камней, самъ вопросительно посмотрлъ на хозяина, то Либби опять совершенно молча приложилъ тоже палецъ къ носу и произнесъ ‘ага!’ Чиновникъ покраснлъ и приказалъ служителямъ укладывать все обратно, отказавшись отъ дальнйшаго досмотра вещей страннаго путешественника.

Горныя породы и окаменлости расположены тутъ въ томъ порядк, въ какомъ изложены разные геологическіе періоды въ извстномъ курс геологіи знаменитаго Дана. Кром дйствительныхъ образцовъ, имется много моделей изъ гипса и папки, изготовленныхъ очень изящно большею частью по образцамъ, имющимся въ Британскомъ музе (въ Лондон). Я обратилъ особое вниманіе на нсколько фульгуритовъ, изъ которыхъ одинъ имлъ замчательные размры, около 4-хъ футовъ длины. Онъ найденъ самимъ Либби у насъ въ Россіи близъ одной польской деревни и привезенъ сюда съ большими предосторожностями, такъ какъ этотъ фульгуритъ представляетъ неправильный стержень со многими утолщеніями и утоненіями, которыя могли легко поломаться при перевозк.

Въ отдленіи археологіи имется роскошное и обширное собраніе древностей изъ Мехики и западныхъ штатовъ. Кром множества сосудовъ, оружія, масокъ, оправленныхъ въ золото, и разныхъ украшеній почти неизвстнаго употребленія, тугъ имется нсколько моделей древнихъ индйскихъ городовъ, такъ называемыхъ пуебло, т. е. городовъ, высченныхъ въ скалахъ. Многіе подобные города открываютъ даже и въ настоящее время въ мало еще изслдованныхъ пространствахъ Скалистыхъ горъ, въ иныхъ и теперь еще существуютъ обитатели.

Въ посщенныхъ мною аудиторіяхъ я обратилъ вниманіе на простоту убранства и практично устроенную классную мебель. Она состоитъ только изъ отдльныхъ деревянныхъ креселъ, на правыхъ ручкахъ которыхъ укрплены небольшія дощечки для писанія, столовъ же вовсе не имется.

По окончаніи осмотра главнйшихъ зданій колледжа, Либби привелъ меня въ свой особый кабинетъ при геологическомъ музе и, между прочимъ, подарилъ полную коллекцію изданія ‘Princeton College Bulletin’, выходящаго изящными тетрадями по 4 раза въ годъ. Здсь печатаются труды мстныхъ профессоровъ и украшаются прекрасными фототипическими рисунками.

Вечеръ этого же дня я провелъ въ поучительной бесд съ Юнгомъ и Либби, которые дали мн множество полезныхъ указаній къ предстоящему путешествію и снабдили рекомендательными письмами къ астрономамъ и профессорамъ другихъ американскихъ университетовъ. Трудно выразить, какъ отрадно, далеко отъ родины, встртить столь радушный пріемъ. Зная о моемъ намреніи хать въ Вашингтонъ, добрйшій Либби вызвался даже самъ сопровождать меня туда и просилъ лишь увдомить телеграммою о дн вызда изъ Нью-Іорка.

Возвращаясь изъ Принстона въ Нью-Іоркъ, я попалъ на скорый поздъ и несся съ такою поразительною быстротой, что боялся за цлость вагоновъ и собственной особы. Но все обошлось благополучно. Надо замтить, что, благодаря оживленному сообщенію между Нью-Іоркомъ и Вашингтономъ, желзнодорожный путь устроенъ здсь въ четыре колеи, изъ которыхъ дв вншнихъ служатъ для пассажирскихъ, а дв внутреннихъ — для товарныхъ поздовъ, дв правыхъ — для движенія въ одну сторону, а дв лвыхъ — для движенія въ противоположную. При такомъ распорядк путешественники избавлены отъ непріятнаго ощущенія, испытываемаго при встрч поздовъ на полномъ ходу. Здсь встрча двухъ поздовъ почти не ощутительна, потому что между ними остается свободный промежутокъ шириною въ два пути, на рядомъ же лежащемъ пути можно только обгонять товарный поздъ.

XX.
Нью-Гевенъ.

Слдующій выздъ изъ Нью-Іорка я совершилъ въ Нью-Гевенъ — тоже университетскій городъ, но расположенный къ сверо-востоку ютъ Нью-Іорка въ штат Коннектикутъ, что въ перевод значитъ длинная рка. Позда туда отходятъ изъ центральнаго воксала (Grand Central Depot), противъ моей гостиницы, такъ что мн предстояло перейти только черезъ улицу. Помстившись въ вагон, я разговорился съ однимъ очень милымъ американцемъ по поводу замчательнаго оживленія и дятельности, которыя бросаются въ глаза каждому прізжему. Отвты собесдника отличались поразительною краткостью и точностью, насчетъ любви къ дятельности онъ сказалъ: ‘въ Европ работаютъ для того, чтобы жить, въ Америк живутъ, чтобы работать’.

Въ переднемъ вагон отдлено небольшое пространство, въ которомъ устроено нчто въ род дорожной лавочки, гд можно покупать книги, газеты, разныя лакомства, бутерброды и т. п. Завдующій этою лавочкою ‘агентъ’ не довольствуется однако тми покупателями, которые берутъ на себя трудъ гулять по позду и доходить до передняго вагона, а самъ обходитъ пассажировъ съ громадною корзиной и предлагаетъ свои товары, разнося послдовательно то книги и газеты, то фрукты и сласти, а то бутерброды и пр. Чтобы не останавливаться подолгу подл покупателя, пока онъ будетъ разсматривать и выбирать книги, агентъ, проходя быстрыми шагами по вагону, бросаетъ поодной книг каждому пассажиру на колни, онъ считаетъ себя, повидимому, компетентнымъ судьею въ выбор матеріала для чтенія въ дорог. Каждый какъ-то невольно принимается разсматривать доставшуюся ему такимъ путемъ книгу. При обратномъ обход позда агентъ также машинально укладываетъ разбросанныя книги себ въ корзину, и только если книга пришлась по вкусу и читается, то получаетъ за нее деньги. При слдующемъ обход агентъ бросаетъ уже другія книги и повторяетъ эту операцію во все время пути. Съ непривычки это довольно смшно, но неоспоримо, что при такомъ забавномъ способ агентъ успваетъ продать больше, чмъ предоставляя иниціативу выбора книгъ самимъ пассажирамъ. Замчу еще, что книги въ поздахъ продаются дешевле, чмъ въ магазинахъ, хотя, конечно, это почти исключительно дорожные романы и иллюстрированные путеводители.

Желзнодорожный путь въ Нью-Гевенъ пролегаетъ весьма близко къ берегу широкаго пролива между материкомъ и Лонгъ-Айландомъ. Повсюду много лса, но попадаются также фабрики и заводы прочной, монументальной постройки. Въ 10 часовъ утра я прибылъ уже въ Нью-Гевенъ, замчательный, какъ упомянуто выше, своимъ университетомъ, или, какъ его тутъ называютъ, Іель-Колледжемъ (Yale College) по фамиліи купца, пожертвовавшаго землю подъ зданія. Выйдя изъ воксала на обширную площадь и не зная дороги дальше, я обратился къ одному приличному молодому человку съ вопросомъ, какъ мн пройти къ здшнему профессору математики Ньютону, къ которому у меня было рекомендательное письмо отъ добрйшаго Юнга. Молодой человкъ оказался однако не студентомъ, какъ я предполагалъ, а просто торговымъ приказчикомъ, но онъ очень любезно взялся проводить меня, завряя, что хотя онъ не знаетъ, гд живетъ профессоръ, но доведетъ до зданій колледжа, гд мн скажутъ настоящій адресъ. Мы шли по прекраснымъ, широкимъ улицамъ, роскошно-обсаженнымъ огромными и тнистыми ильмами, такъ что вовсе нечувствовалось жары.

Зданія колледжа были недалеко и представляли замчательно красивыя разнообразной архитектуры постройки изъ мстнаго красноватаго песчаника. Въ одномъ изъ этихъ зданій я получилъ вс необходимыя указанія и тотчасъ разыскалъ небольшой собственный домикъ профессора. На звонокъ вышла молодая двушка въ шляп, готовая, повидимому, идти на прогулку. Однако она попросила меня войти, безъ всякихъ жеманствъ сообщила, что теперь только-что начались каникулы, и отецъ ея ухалъ въ Чикаго, а вернется не раньше, какъ черезъ мсяцъ. Но, выслушавъ мои объясненія, прочитавъ переданное письмо и узнавъ, что цлью моей поздки въ Нью-Гевенъ былъ осмотръ здшней обсерваторіи, она тотчасъ написала примилую записочку астроному Элькину и, развернувъ планъ, толково разъяснила, какъ лучше и удобне пройти въ обсерваторію, лежащую вн города въ 2-хъ верстахъ. Выразивъ сожалніе, что не имю возможности лично познакомиться съ ея отцомъ и поблагодаривъ за совты и указанія, я распрощался и пошелъ по указанному мн направленію.

Вскор на открытомъ холм показался красивый куполъ башни знаменитаго геліометра, а черезъ нсколько минутъ, я былъ уже въ рабочемъ кабинет самого директора, астронома Элькина (Elkin), и засталъ его за вычисленіями: онъ обрабатывалъ многочисленныя измренія, произведенныя здшнимъ геліометромъ надъ 24-мя близполюсными звздами. Нчто подобное произвелъ гораздо раньше знаменитый Бессель надъ звздами группы Плеядъ. Элькинъ принялъ меня въ высшей степени любезно и тотчасъ повелъ показывать обсерваторію.

Прежде всего я осмотрлъ, конечно, самый геліометръ, который въ настоящее время представляетъ наиболе дятельный въ свт инструментъ этого рода. Здшній геліометръ (6 дюймовъ въ отверстіи) сдланъ у Репсольда и снабженъ всми новйшими усовершенствованіями. Отсчеты положеній половинокъ объектива производятся при помощи длинныхъ микроскоповъ отъ окуляра, что чрезвычайно облегчаетъ и ускоряетъ самые отсчеты. Чтобы нити въ окуляр казались наблюдателю горизонтальными при всякомъ положеніи трубы (для устраненія такъ называемыхъ личныхъ ошибокъ положенія), окуляръ снабженъ призмочкою, при поворачиваніи которой мняется видимое положеніе стки нитей. Уголъ положенія не отсчитывается и не записывается наблюдателемъ, какъ въ прежнихъ геліометрахъ, а механически выдавливается на особой движущейся бумажной полос. Об половинки объектива двигаются одновременно въ противоположныя стороны, при помощи системы зубчатыхъ колесъ, он снабжены особыми, остроумно устроенными ширмами, такъ что, смотря по роду наблюдаемыхъ свтилъ, весьма легко увеличивать или уменьшать свободное отверстіе трубы вращеніемъ рукоятки у окуляра. Къ сожалнію, только башня или, врне, ея вращающійся куполъ устроенъ не совсмъ практично. Вмсто сквозного прорза, какъ это длается обыкновенно, тутъ имется лишь одинъ люкъ, который притомъ же не доведенъ до вершины свода, такъ что наблюденія зенитныхъ звздъ невозможны.

Отъ геліометра мы перешли въ другую отдльно стоящую башню съ 8-ми дюймовымъ рефракторомъ Грубба, въ помщеніе аудиторіи и т. д. Въ особой зал, гд производятся изслдованія метеорологическихъ инструментовъ, я познакомился съ новымъ и весьма остроумнымъ приспособленіемъ для опусканія ртути къ шарику термометра, въ которомъ часть ртути отдлилась отъ случайныхъ причинъ или отъ переворачиванія въ термометрахъ для наибольшихъ и наименьшихъ температуръ. Всмъ извстно, что для опусканія отдлившагося столбика ртути необходимо только встряхнуть термометръ, но при неосторожности отъ такого встряхиванія термометръ можетъ разбиться, и, кром того, если приходится привести въ порядокъ не одинъ-два, а множество термометровъ, подобное встряхиваніе довольно утомительно. Завдующій здсь метеорологическою частью Г. Вальдо (Waldo) устроилъ большой вращающійся круглый деревянный дискъ съ радіальными желобками. Если положить въ эти желобки термометры, шариками къ окружности диска, и закрыть ихъ другимъ гладкимъ дискомъ, то стоитъ только повернуть ручку прибора нсколько разъ, и развившаяся центробжная сила вгонитъ ртуть во всхъ положенныхъ термометрахъ на мсто. Въ этомъ прибор, вмщающемъ за разъ 50 термометровъ, не было еще ни одного случая разбитія термометрическихъ трубокъ.

По окончаніи осмотра всхъ помщеній, любезнйшій Элькинъ оставилъ меня у себя обдать и разсказалъ интересныя историческія подробности объ обсерваторіи въ Нью-Гевен. Іель-Колледжъ давно имлъ уже небольшую обсерваторію на одномъ изъ зданій колледжа въ самомъ город, но тамъ находилась только одна небольшая труба Доллонда 5-ти дюймовъ въ отверстіи, прославившаяся тмъ, что въ 1835 году Ольмстедъ и Лумисъ (Olmsted and Loomis) открыли въ нее комету Галлея раньше, чмъ эта комета была усмотрна европейскими астрономами въ боле могущественные инструменты. Не смотря однако на эту заслугу, обсерваторія колледжа оставалась въ самомъ жалкомъ вид и нисколько не обогащалась новыми приборами. Но вотъ одинъ изъ богатйшихъ мстныхъ землевладльцевъ, извстный изобртатель магазиннаго ружья, Винчестеръ, пожертвовалъ для цлей астрономіи обширное пустопорожнее мсто близъ города. Только небольшая часть этого мста занята недавно построенною (въ 1881 году) обсерваторіей, прочія раздлены на участки и постепенно распродаются по прогрессивно возрастающимъ цнамъ. На выручаемыя деньги воздвигались одно за другимъ существующія теперь зданія и предполагается ихъ расширять въ будущемъ. Тотъ же Винчестеръ подарилъ обсерваторіи отличный 27-ми дюймовый объективъ Кларка, но до сихъ поръ этотъ объективъ покоится тутъ въ ящик, и къ нему не заказано еще ни монтировки, ни башни.

Кром астрономіи, г. Элькинъ весьма много занимается фотографіей, онъ показалъ мн множество новинокъ по этой части. Особенно интересно новое приспособленіе для опредленія времени экспозиціи и размра свободнаго отверстія объектива при сниманіи видовъ въ различную погоду и при различномъ освщеніи. Это приспособленіе состоитъ изъ приборчика, который надвается на объективъ фотографической камеры и который заключаетъ въ себ части, регулирующія какъ время экспозиціи, такъ и величину свободнаго отверстія. Такое регулированіе длается совершенно автоматически, именно, снявъ приборъ съ объектива и разсматривая въ него тотъ предметъ или ландшафтъ, съ котораго желательно сдлать фотографическое изображеніе, должно лишь вращать особый винтикъ до тхъ поръ, пока черезъ приборъ ничего нельзя будетъ видть, тогда онъ установленъ, и снимокъ долженъ выйти удачнымъ.

Вообще г. Элькинъ показалъ и объяснилъ мн весьма много занимательнаго и, между прочимъ, посовтовалъ осмотрть достопримчательность самого Нью-Гевена — дикую скалу, гд воздвигнутъ памятникъ убитымъ солдатамъ. Выйдя изъ обсерваторіи, я воспользовался вагономъ конножелзной дороги и похалъ къ этой скал. Она составляла прежде частную собственность и только въ 1882 году куплена городомъ и обращена въ роскошный городской паркъ, куда проведена великолпная шоссированная дорога со множествомъ весьма живописныхъ извилинъ. По вечерамъ сюда стекаются массы гуляющихъ. Характерную особенность парка и дороги къ нему составляетъ то, что за оградою парка и по бокамъ дороги мстность оставлена въ своей первоначальной дикости, и потому, поднимаясь на вершину по дорог, а особенно пользуясь кратчайшими пшеходными тропинками, можно любоваться дикими и величественными обрывами, горными потоками и непроходимымъ густымъ лсомъ. Объ этой скал, называемой East Rock, у мстныхъ жителей сохранилось множество баснословныхъ преданій: тутъ жили въ старину какіе-то отшельники въ род Діогена, влюбленныя парочки, происходили нападенія индйцевъ и пр.

0x01 graphic

На самой вершин скалы, среди парка, въ 1887 году воздвигнутъ величественный памятникъ солдатамъ сухопутныхъ войскъ и матросамъ, уроженцамъ Коннектикута, погибшимъ въ четырехъ главныхъ войнахъ Соединенныхъ Штатовъ, а именно: 1775—1783 гг. за независимость, 1812—1815 съ Англіей, 1847—48 съ Мехикою и 1861—1865 за отмну рабства. Памятникъ представляетъ красивую колонну въ 110 футовъ высоты, по бокамъ основанія на рельефныхъ доскахъ изображены главныя сраженія, а по угламъ находятся четыре сидящія женскія фигуры изъ бронзы, долженствующія изображать Исторію, Побду, Патріотизмъ и Преуспяніе. Внутри колонны сдлана винтовая лстница до верхней внутренней площадки, откуда открывается обширный горизонтъ съ чудными видами на лежащій подъ скалою городъ и живописныя его окрестности. Вокругъ памятника разбитъ красивый цвтничекъ и невдалек имется домикъ, гд можно получать прохладительные напитки и мороженое.

Совершенно довольный сдланною прогулкой, я спустился внизъ, и пока халъ въ городъ, наступила уже ночь. Темнота наступаетъ здсь чрезвычайно быстро, что, конечно, вполн объясняется географическимъ положеніемъ мста: я былъ на широт Закавказья и Туркестана. Кстати, интересное сопоставленіе: широта Ташкентской обсерваторіи (41^о 19′ 31′. 3) почти равна широт обсерваторіи Нью-Гевена (41^о 18′ 36′. 5), и этимъ обстоятельствомъ было бы весьма поучительно воспользоваться для изслдованія перемнъ астрономическихъ широтъ, перемнъ, которыя весьма волнуютъ въ настоящее время астрономическій міръ. Такая малая разность въ широтахъ двухъ постоянныхъ обсерваторій позволила бы наблюдать въ обихъ т же звзды и слдовательно совершенно исключить вліяніе неврностей въ склоненіяхъ звздъ, а значительная разность долготъ (9 ч. 28 м. 53 с.) позволила бы ближе изучить самое явленіе. По этому поводу я бесдовалъ и съ г. Элькиномъ, онъ самъ уже переписывался на счетъ такихъ наблюденій съ бывшимъ директоромъ Пулковской обсерваторіи . А. Бредихинымъ, но, къ сожалнію, здсь некому производить подобныхъ наблюденій, да при томъ же не имется и соотвтствующаго инструмента, хорошаго зенитъ-телескопа. Г. Элькинъ совершенно согласенъ, что такія соотвтственныя наблюденія, если бы вести ихъ правильно въ теченіе многихъ лтъ, по тщательно разработанной программ, могли бы принести для науки больше пользы, чмъ наблюденія на временныхъ обсерваторіяхъ, производимыя для этой цли лишь въ теченіе короткаго промежутка времени.

XXI.
Вашингтонъ.

Покончивъ съ Нью-Іоркомъ и его окрестностями, я перехалъ въ Вашингтонъ. Разстояніе между этими городами равно 350 верстамъ, но скорый поздъ Пенсильванской желзной дороги пробгаетъ его въ 4 часа. Въ Филадельфіи, какъ мы заране условились, вошелъ въ поздъ добрйшій принстонскій профессоръ Либби, и всю дальнйшую дорогу мы просидли въ роскошномъ вагон — такъ называемой ‘гостиной’ (Parlor car), съ большими стеклами, изъ такого вагона можно свободно любоваться окрестностями. Либби указалъ мн главнйшія зданія Филадельфіи: знаменитый университетъ, пріютъ Жирара и др., какъ извстно, Филадельфія — второй по численности населенія городъ Штатовъ (около 1 м. жит.), красиво раскинувшійся на берегу рки Делавера.

Черезъ полчаса слуга-негръ возвстилъ, что готовъ обдъ, и мы перешли въ особый вагонъ-столовую (dining car). Въ Америк вообще вошло въ обычай принимать въ дорог пищу не на станціяхъ, а въ вагонахъ, этимъ сокращаются остановки, и публика не принуждена торопиться. Вагонъ-столовая прицпляется только днемъ. При вход имется роскошная передняя съ неизбжными здсь, какъ и везд въ Америк, умывальниками. Затмъ идетъ собственно столовая съ рядами столиковъ направо и налво отъ прохода и съ безукоризненною сервировкой. Задняя часть вагона представляетъ довольно обширную кухню съ плитою, ледникомъ и складомъ припасовъ. Вся прислуга — негры, изящно одтые въ черные фраки и чистое блье. Хотя американцы и подсмиваются надъ неграми, говоря, что за обдомъ нельзя знать, чисты ли у нихъ руки, но надо отдать справедливость неграмъ: они какъ будто рождены быть прислугою, никто лучше ихъ не сумлъ бы подавать безчисленныхъ блюдъ при качк вагона отъ быстрой зды и при сует желзнодорожныхъ обдовъ. Здсь установлена вообще однообразная плата за пищу — 75 центовъ, за которые каждый можетъ требовать все, что напечатано на особыхъ карточкахъ, гд поименованы всевозможныя блюда. Обдъ начинается обыкновенно водою со льдомъ и свжими ягодами со сливками и оканчивается мороженымъ и сладкими пирогами. Рыбныя и мясныя блюда разнообразны по названіямъ, но вс почти одинаковы по вкусу.

Вскор мы въхали въ мрачный туннель и на самое короткое время остановились у станціи, это была Бальтимора — главный городъ штата Мэрилэндъ, на рк Патапско, впадающей въ Чизапикскій заливъ. Бальтиморцы пожелали имть удобный воксалъ въ самомъ центр города, но имъ не хотлось безобразить улицъ воздушною желзною дорогой или стснять движеніе экипажей и пшеходовъ дорогою по улицамъ, и вотъ они проложили два огромныхъ туннеля, одинъ изъ которыхъ, ведущій отъ воксала дале на западъ, иметъ боле 3-хъ верстъ длины. Однако, благодаря этимъ туннелямъ, путешественникъ, не останавливающійся въ Бальтимор, лишенъ возможности даже взглянуть на городъ. Отъ Либби я усплъ только узнать, что въ Бальтимор около 350.000 жителей, имется университетъ и знаменитый госпиталь, сооруженный на средства, пожертвованныя Гопкинсомъ (Hopkins). Мы понеслись дале съ такою поразительной быстротою, что я не могъ ничего больше видть и не замтилъ, какъ прибылъ уже и въ столицу.

Вмст съ Либби я остановился въ роскошной гостиниц Эббитъ-гаусъ (Ebbitt House) и, проживъ здсь цлыхъ четыре дня, занимался исключительно осмотромъ разныхъ достопримчательностей Вашингтона, при чемъ, кром Либби, моимъ постояннымъ спутникомъ былъ здшній геодезистъ и профессоръ Колумбійскаго университета Ховардъ Горъ (Н. Gore), чрезвычайно обязательный человкъ, ршительно прервавшій ради меня вс свои занятія.

Вашингтонъ построенъ на лвомъ, сверномъ берегу рки Потмакъ, считающейся наибольшею на восточномъ побережь Штатовъ. У самаго города, отстоящаго отъ устья въ 10-ти верстахъ, ширина рки около 2 ¹/₂ верстъ. Еще въ 1790 году конгрессъ предоставилъ первому президенту республики Вашингтону выбрать мсто для будущей столицы союза. Вашингтонъ избралъ холмы на берегу Потомака, покрытые тогда дикимъ, непроходимымъ лсомъ. Городъ Вашингтонъ заложенъ 15 апрля 1791 года, и этотъ день празднуется здсь ежегодно.

Городъ представляетъ рядъ правильныхъ улицъ, идущихъ по направленіямъ меридіановъ и параллелей, съ свера на югъ и съ востока на западъ. Меридіанныя улицы, начиная отъ средняго широкаго проспекта, перескающаго Капитолій, называются нумерами 1, 2, 3… на востокъ и на западъ, улицы же по параллелямъ, тоже начиная отъ средней, перескающей Капитолій, означены буквами А, В, С… Такимъ образомъ найти домъ по данному адресу не представляетъ труда, и такая нумерація проведена здсь полне, чмъ въ Нью-Іорк, гд, какъ я уже упоминалъ, южная часть города сохранила неправильныя улицы и причудливыя названія. Но такъ какъ система перескающихся подъ прямыми углами улицъ длала бы городъ однообразнымъ и затрудняла бы сообщеніе между діагонально расположенными частями, то весь Вашингтонъ разскается еще системою лучеобразно расходящихся проспектовъ, или авеню, имющихъ два общихъ центра пересченія: Капитолій и Блый домъ президента. Эти авеню, или проспекты, названы именами различныхъ штатовъ Союза. Ширина улицъ 16, а авеню 22 сажени. Вс улицы превосходно вымощены асфальтомъ и по большей части обсажены деревьями. Полная длина ихъ въ настоящее время около 400 верстъ. Вашингтонъ, или, врне, главныя присутственныя мста, строились нсколько лтъ, и только въ октябр 1800 года сюда перехали правительственныя учрежденія Союза. Стоитъ упомянуть, что въ то время вся администрація состояла всего изъ 54-хъ чиновниковъ, вс письменныя дла союзнаго правительства были уложены въ 5 большихъ и 7 малыхъ ящиковъ и вмст съ чиновниками перевезены на одномъ небольшомъ парусномъ судн.

Населеніе Вашингтона хотя и возрастаетъ, но гораздо медленне, чмъ въ другихъ американскихъ городахъ. Тутъ нтъ торговаго оживленія, тутъ живутъ исключительно правительственные чиновники, богатые люди, ищущіе тишины и уединенія, да ученые. Во времена войны за освобожденіе невольниковъ здсь нашли себ убжище и затмъ окончательно поселились тысячи бглыхъ негровъ, которые занимаются преимущественно мелкою торговлею, ремеслами и служатъ въ качеств прислуги. Общее число жителей Вашингтона составляетъ въ настоящее время около 250.000 человкъ, изъ которыхъ около половины — цвтные. Замчательно, что вс цвтные люди говорятъ только по-англійски. Я часто нарочно спрашивалъ негровъ, не помнятъ ли они своихъ прежнихъ африканскихъ нарчій, но всегда получалъ въ отвтъ, что другого языка, кром англійскаго, они не знаютъ, хотя и на послднемъ, сказать мимоходомъ, говорятъ прескверно.

Самое громадное и замчательнйшее зданіе въ Вашингтон — это зданіе конгресса, или Капитолій. Оно заложено самимъ Вашингтономъ 18 сентября 1793 года, но было сперва гораздо меньше теперешняго, въ 1814 году оно было разрушено англичанами, и только потомъ возстановлено и доведено до настоящихъ размровъ. Оно воздвигнуто на большомъ Капитолійскомъ холм (Capitol Hill), возвышающемся на 90 футовъ надъ уровнемъ рки. Длина зданія 107, а ширина боле 40 саженей. Зданіе внчается громаднымъ куполомъ, вершина котораго отстоитъ отъ основанія на 59 саженей, такъ что высота Капитолія только на ¹/₂ сажени меньше высоты собора св. Павла въ Лондон и на 5 саженей меньше высоты храма св. Петра въ Рим. Весь куполъ сдланъ изъ желза, а его крыша изъ мди. Капитолій выстроенъ въ очень благородномъ стил и весь выкрашенъ блою краской. Онъ обошелся въ 15 милліоновъ долларовъ.

Кругомъ зданія разбитъ прекрасный паркъ. Передъ главнымъ фасадомъ, со стороны Пенсильванскаго проспекта (Pennsylvania Avenue) воздвигнутъ памятникъ павшимъ воинамъ съ надписью:

In memory of officers, seamen and marines who fell in defence of the Union during the great Civil War 1861—1865 *).

*) Въ память офицеровъ и матросовъ, павшихъ во время защиты единства Союза въ гражданскую войну 1861—1866 гг.

Памятникъ представляетъ роскошный пьедесталъ, на которомъ стоять статуи Исторіи и Генія Америки: нсколько ниже — статуи Побды, Марса и Нептуна, а съ противоположной стороны статуя Мира. Статуи сдланы изъ превосходнаго благо мрамора.

Въ парк вокругъ Капитолія поставлено и нсколько другихъ памятниковъ: безвременно погибшему президенту Гарфильду, первому верховному судь Маршалу и др.

На фронтон Капитолія скульпторъ Crowford, какъ бы выражая тайное желаніе блыхъ янки, изобразилъ аборигеновъ Америки въ вид женщины, сидящей у гроба. Но, кажется, индйцы вовсе не хотятъ умирать.

Поднявшись по роскошной широкой лстниц, мы, т. е. я съ профессоромъ Горомъ, вступили въ огромный коридоръ и прошли въ круглую залу — ротонду, расположенную въ самой середин зданія, подъ куполомъ. Потолокъ ротонды украшенъ превосходными фресками, работы итальянскаго художника Брумиди, изображающими обоготвореннаго Вашингтона съ Миромъ и Побдою по сторонамъ и окруженныхъ тринадцатью женсками фигурами, по числу 13-ти первоначальныхъ штатовъ. Число 13 вообще играетъ важную роль въ Соединенныхъ Штатахъ, и на каждой монет непремнно изображено 13 звздъ. Стны ротонды украшены громадными картинами, изображающими главные моменты исторіи Соединенныхъ Штатовъ (объявленіе независимости Союза, сдача генерала Бургойна въ Саратог, отреченіе Вашингтона въ Аннаполис посл заключенія мира и пр.) и исторіи страны вообще (высадка Колумба, сборы пилигримовъ для путешествія и переселенія въ дикую Америку, крещеніе индйской принцессы Покахонтасъ, открытіе р. Миссиссиппи въ 1541 г. и пр.)

Изъ ротонды мы прошли въ помщеніе библіотеки конгресса, представляющей наибольшее книгохранилище въ Америк: она заключаетъ около 600.000 томовъ, пользоваться этой библіотекой могутъ вс желающіе, достигшіе 16-ти лтняго возраста. Дале по безконечной лстниц мы поднялись на самый верхъ купола и осмотрли статую Свободы, внчающую зданіе, статуя вылита изъ бронзы и иметъ около 3-хъ саженей высоты. Изъ многочисленныхъ залъ Капитолія дв особенно громадны — это помщеніе для засданій сената и палата депутатовъ (House of representatives). Въ послднюю мы прошли черезъ боковую дверь прямо на хоры и видли происходившее здсь собраніе, на которомъ одно за другимъ быстро ршались какія-то неважныя дла, ‘представителей’ было немного, но публики на хорахъ достаточно.

Такъ называемый ‘Блый домъ’ резиденція президента, не великъ, но построенъ среди обширнаго сада съ оранжереями и разными затями. Все это занимаетъ довольно большое пространство, обнесенное прекрасною желзной ршеткой. На углахъ сада, ближайшихъ къ двумъ въздамъ, поставлены красивыя стеклянныя бесдки, гд постоянно сидятъ приличные джентльмены (по одному въ каждой бесдк) въ соломенныхъ шляпахъ, наблюдающіе за проходящими.

Однажды около 1 часа дня мы проходили мимо Благо дома и проф. Горъ спросилъ меня, не желаю ли я лично видть президента Гаррисона. Конечно, я воспользовался этимъ предложеніемъ, но боялся, что это будетъ сопряжено съ разными формальностями и надлаетъ моему любезному сопутнику много хлопотъ. Однако опасенія мои были напрасны. Оказывается, что когда президентъ живетъ въ Вашингтон и здоровъ, то онъ принимаетъ всхъ являющихся, ежедневно въ 1 часъ дня. Дйствительно, мы вошли съ главнаго подъзда и, даже не снимая пальто, прямо прошли въ довольно обширную блую залу, отдланную весьма скромно и по старинному. Меблировка состоитъ изъ простыхъ стульевъ, обитыхъ красною шелковою матеріей, на стнахъ висятъ зеркала и большіе портреты бывшихъ президентовъ. Въ зал уже сидло довольно много лицъ разнаго пола и возраста, нсколько дамъ были даже съ маленькими дтьми. Ровно въ часъ боковая дверь залы отворилась и вышелъ почтенный джентльменъ, пригласившій всхъ присутствующихъ встать и расположиться въ рядъ. Затмъ онъ удалился, и черезъ нсколько минуть снова вышелъ уже вслдъ за самимъ президентомъ — благообразнымъ старикомъ небольшого роста въ простомъ черномъ сюртук и безъ всякихъ вншнихъ отличій. Къ нему тотчасъ начали одинъ за другимъ подходить вс присутствующіе, и Гаррисонъ каждому любезно пожималъ руку, но это шло такъ быстро, что, конечно, происходило молча, когда дошла моя очередь, то добрйшій Горъ отрекомендовалъ меня въ самыхъ лестныхъ выраженіяхъ. Президентъ высказалъ удовольствіе видть русскаго, спросилъ, доволенъ ли я американскими порядками и какъ долго предполагаю пробыть въ республик. Пожелавъ наконецъ счастливаго путешествія, онъ обратился къ слдующимъ. Въ числ представлявшихся были два негра. Все представленіе продолжалось не боле четверти часа, и по уход президента зала быстро опустла. По словамъ Гора, этотъ патріархальный обычай ведетъ начало съ самаго основанія республики, какъ символъ полнаго равенства всхъ гражданъ.

Передъ оградою Благо дома раскинутъ не большой, но очень миленькій скверъ, въ центр котораго стоитъ конная статуя генерала Джаксона. Говорятъ, что эта статуя отлита изъ пушекъ и мортиръ, отбитыхъ Джаксономъ у англичанъ во время битвы подъ Новымъ Орлеаномъ 8 января 1815 года. Впослдствіи, какъ извстно, этотъ генералъ былъ седьмымъ по порядку президентомъ республики (1828—36). Статуя не велика и, признаться, довольно неуклюжа.

Самый величественный памятникъ въ Вашингтон и, какъ увряютъ американцы, наибольшій памятникъ въ мір — это памятникъ самому Вашингтону. Онъ дйствительно виденъ съ каждаго почти мста въ город, и я любовался имъ еще передъ въздомъ въ Вашингтонъ изъ окна вагона. Памятникъ представляетъ огромный и совершенно гладкій, безъ всякихъ наружныхъ украшеній, но облицованный превосходнымъ блымъ мраморомъ четырехгранный обелискъ, одиноко стоящій посреди огромной, пока еще совершенно дикой площади, на которой, кром рдкой травы, нтъ никакой растительности. Стороны обелиска имютъ въ основаніи по 55 футовъ, а потомъ, постепенно суживаясь, доходятъ до 20, вершина представляетъ правильную четырехгранную пирамиду.

Полная высота памятника 555 футовъ, т. е. почти 80 саженей. Обелискъ внутри пустой, и стны его, имющія въ основаніи по 2 сажени толщины, по мр поднятія вверхъ длаются все тоньше и тоньше. Внутри устроена превосходная, весьма пологая желзная лстница съ частыми площадками, всего я насчиталъ 960 ступенекъ! По самой оси обелиска двигается клтка подъемной машины, вмщающая одновременно до 30 человкъ. Механизмъ подъемной машины помщается внутри фундамента, подъ поверхностью земли. Колодецъ для подъемной клтки и площадки лстницы освщены электричествомъ. Машина поднимаетъ постителей черезъ каждые 2 часа, и за это удовольствіе взимается плата по 25 центовъ съ человка. Прогулку же наверхъ по лстниц каждый желающій можетъ совершать безплатно. Я попалъ къ памятнику такъ неудачно, что до слдующаго отправленія клтки пришлось бы дожидаться часа полтора, и потому, чтобы не терять напрасно времени, мн по невол пришлось подыматься на собственныхъ ногахъ, однако, хотя это было и чрезвычайно утомительно, я все же не раскаивался. Дло въ томъ, что именно внутренняя облицовка стнъ, доступная для обозрнія во всей полнот только пшеходу, представляетъ наиболе интересную часть монумента, здсь вдланы въ стны камни, частью пожертвованные, частью пріобртенные за деньги, со всхъ концовъ не только всхъ штатовъ Союза, но и со всего свта. Тутъ имется камень съ гробницы Наполеона, съ вулкана Везувія, изъ храма древняго Карагена, изъ Индіи, Китая и т. д.

Постройка этого величественнаго обелиска началась въ 1876 году, когда конгрессъ, въ ознаменованіе столтія республики, ассигновалъ 1.200.000 долларовъ на памятникъ первому президенту. Постройка была окончена къ койцу 1884 года, а 21 февраля 1885 происходило торжественное открытіе. Кстати, укажу на особенность американскихъ нравовъ: Вашингтонъ, какъ извстно, родился 22 февраля 1732 года (умеръ 14 декабря 1799 г.), и потому желали открыть памятникъ въ годовщину рожденія, т. е. 22 февраля, но въ 1885 году 22-е февраля пришлось въ воскресенье, и открытіе было совершено днемъ раньше: народный праздникъ не можетъ совмщаться съ церковнымъ.

На верхней площадк, уже въ пирамид, внчающей памятникъ, имется достаточное помщеніе для многихъ постителей. Въ каждую сторону устроено по два небольшихъ окна, откуда открывается чудный видъ на окрестности, на всю живописную долину рки Потомакъ. Отдаленный горизонтъ закрывается повсюду лсами, которыхъ въ окрестностяхъ Вашингтона еще достаточно.

Спустившись внизъ, я разговорился со сторожемъ при монумент, или, какъ его тутъ называютъ, уочмэномъ (watchman), между прочимъ онъ сообщилъ мн интересныя свднія о родословной Вашингтона и объ его герб. Предки Вашингтона жили въ Англіи и извстны уже съ XVI столтія. Только въ 1657 году праддъ Джорджа, Джонъ Вашингтонъ эмигрировалъ въ Америку, именно въ Каролину. Джорджъ, какъ извстно, не имлъ потомства. Гербъ фамиліи Вашингтоновъ представлялъ нсколько блыхъ и красныхъ полосъ, подъ которыми расположены три золотыя звзды. При основаніи Республики этотъ гербъ сдланъ національнымъ флагомъ, при чемъ только число звздъ увеличено и равно теперь всегда числу штатовъ Союза.

Переходя къ прочимъ достопримчательностямъ Вашингтона, опишу величайшій въ Америк ‘Національный музей’ (National Museum). Онъ занимаетъ огромное пространство, такъ какъ представляетъ одноэтажное зданіе, но очень красивъ снаружи, благодаря затйливымъ башнямъ и входящимъ и исходящимъ частямъ въ стнахъ. Музей получилъ прочное устройство и снабженъ богатыми коллекціями только посл Филадельфійской выставки 1876 года: въ него поступили вс лучшія коллекціи, приготовленныя для этой выставки по случаю столтней годовщины Союза. Для американцевъ особенно цнны имющіяся тутъ воспоминанія о самомъ Вашингтон, какъ, напримръ, его погребецъ, сопровождавшій главнокомандующаго во всхъ походахъ, его письма и пр. Описывать вс коллекціи для того, кто ихъ не видалъ, не можетъ-быть поучительно, и потому упомяну только, что тутъ имются еще: безобразный паровозъ, оказывающійся первымъ по времени паровозомъ въ Америк, очень примитивнаго устройства телеграфный аппаратъ Морзе, но зато его собственноручной работы, и пр., тутъ довольно полно представлена также исторія книгопечатанія. Особенно хороши коллекціи по этнографіи, въ которыхъ, кром одтыхъ въ національные костюмы манекеновъ, развшено множество портретовъ (масляными красками) индйскихъ военачальниковъ, судя по этимъ портретамъ, индйцы должны быть очень красивымъ народомъ. Всего больше восхищали меня разныя принадлежности индйской утвари и особенно замчательно хорошо и изящно плетеныя корзины. Плетеніе это такъ мелко и густо, что въ такихъ корзинахъ индйцы сохраняютъ воду и даже приготовляютъ жидкую пищу.

Рядомъ съ Національнымъ музеемъ помщается знаменитый Смитсоніанскій институтъ, учрежденіе, которому нтъ равнаго въ цломъ мір. Вотъ въ нсколькихъ словахъ его исторія: нкій англичанинъ Смитсонъ (Smithson), умершій въ Гену въ 1828 году, завщалъ весь свой капиталъ, около 100.000 фунтовъ, Соединеннымъ Штатамъ Сверной Америки для основанія и поддержки учрежденія, имющаго цлью увеличеніе познаній человчества. Однако деньги эти были оставлены завщателемъ сперва племяннику, которому вмнено въ обязанность исполнить предсмертную волю дяди лишь въ томъ случа, если онъ самъ не будетъ имть наслдниковъ. Къ чести этого племянника (Henry James Hungerford) должно сказать, что онъ дйствительно умеръ холостякомъ, и уже въ 1836 г. вс деньги были переданы въ казначейство Соединенныхъ Штатовъ. До 1846 г. он лежали безъ употребленія и только наростали процентами, а въ этомъ году было приступлено къ постройк зданія на особомъ участк земли, отведенномъ казною. Въ настоящее время это — великолпное зданіе съ простою, но выразительною надписью на фронтон:

Smithsonian Institution for the increase and diffusion of knowledge (Cмитсоніанскій институтъ для увеличенія и распространенія познаній).

Посл постройки зданія, снабженнаго метеорологическою обсерваторіей, разными научными инструментами и библіотекою, учрежденіе располагаетъ еще капиталомъ въ 700.000 долларовъ, проценты съ котораго употребляетъ на снаряженіе научныхъ экспедицій, выдачу премій на заданныя темы и пр. Директоромъ института въ настоящее время состоитъ извстный Ланглей (S. Р. Langley). О ход своей просвтительной дятельности Смитсоніанскій институтъ издаетъ всегда обширные и полные интереса ежегодные отчеты подъ заглавіемъ Annual Report of the Board of Regents of the Smithsonian Institution.

Мн остается описать еще въ общихъ чертахъ Вашингтонскую Астрономическую обсерваторію и знаменитое учрежденіе Съемокъ Соединенныхъ Штатовъ.

Вашингтонская обсерваторія — это единственная здсь правительственная обсерваторія, учрежденная въ 1842 году для потребностей морского вдомства, но, прославившись открытіемъ въ 1877 году спутниковъ Марса, она сдлалась однимъ изъ знаменитйшихъ учрежденій этого рода во всемъ свт. Открытіе спутниковъ Марса сдлано Асафомъ Голломъ, теперь сынъ Асафа, молодой Голль, состоитъ здсь наблюдателемъ, и подъ его руководствомъ я осмотрлъ эту обсерваторію во всхъ подробностяхъ. Въ башн главнаго зданія помщается старый рефракторъ Мерца (объективъ въ 9.62 дюйма въ отверстіи), знаменитый же 26-ти дюймовый рефракторъ Кларка помщается въ отдльной большой башн, построенной въ саду обсерваторіи. Меридіанный кругъ Пистора и Мартинса съ отверстіемъ объектива въ 8 ¹/-₂ дюймовъ послужилъ къ многочисленнымъ наблюденіямъ для составленія извстныхъ звздныхъ каталоговъ. Изъ работавшихъ тутъ астрономовъ особенно извстны Coffin, Hubbard, Walker, Hall, Newcomb и Gilliss. Весь штатъ обсерваторіи состоитъ въ настоящее время изъ 15 лицъ. Мстоположеніе обсерваторіи среди города весьма неудобно, и теперь уже почти готово новое помщеніе совершенно за городомъ, близъ предмстья Джордитаунъ, куда скоро перевезутъ и вс инструменты.

Новую обсерваторію вызвался мн показать одинъ изъ старйшихъ здшнихъ математиковъ, профессоръ Харкнессъ (Harkness), подъ чьимъ руководствомъ и производится самая постройка. Зданія готовы только вчерн, и полы еще не настланы, но мы отлично везд проходили, благодаря перекинутымъ доскамъ и пользуясь помощью рабочихъ. Прежде всего мы вступили въ большую круглую башню, назначенную для 26-ти дюймоваго рефрактора. Особенность этой башни та, что полъ поднимается и опускается посредствомъ особаго гидравлическаго механизма. Такимъ образомъ здсь не нужно будетъ употреблять высокихъ креселъ и сложныхъ лстницъ, на которыя приходится обыкновенно лазить астрономамъ чуть не съ опае, ностью жизни. При новомъ устройств пола, наблюдатель при любомъ положеніи трубы будетъ спокойно сидть на обыкновенномъ кресл, стоитъ нажать особую кнопку механизма, и самъ полъ вмст съ наблюдателемъ будетъ слдовать за подниманіемъ или опусканіемъ окуляра. Освщеніе всей обсерваторіи электрическое, а отопляется она теплою водою. Для воды строится особая водокачка въ 50 саженяхъ отъ главнаго зданія. Особенно практичнымъ и безопаснымъ будетъ помщеніе для библіотеки: вс полки и шкафы дл книгъ длаются только изъ желза и стекла.

При обсерваторіи будетъ лишь одинъ жилой домъ самого директора, вс прочіе астрономы будутъ жить въ город. Но внутри главнаго зданія, кром вычислительной, будутъ дв отдльныя комнаты съ кроватями и всякими удобствами для дежурныхъ астрономовъ на случай ненастной погоды. Въ настоящее время новая обсерваторія совершенно готова.

Въ управленіи съемки (Coast and Geodetic Survey), занимающемъ обширное и красиво построенное зданіе, я былъ принять, какъ товарищъ, самымъ радушнымъ образомъ, а бывшій при мн директоръ, или, какъ онъ здсь называется, суперинтендентъ, Менденхолъ (T. С. Mendenhall) принялъ мры, чтобы я могъ все легко осмотрть. На каждомъ шагу я видлъ тутъ что-нибудь новое и поучительное. Къ сожалнію, геодезическія работы интересуютъ въ настоящее время такое небольшое число спеціалистовъ, что, описывая разныя подробности, я боюсь утомить вниманіе читателя, и потому ограничусь только объясненіемъ весьма остроумнаго новаго базиснаго прибора, изобртеннаго однимъ здшнимъ геодезистомъ г. Удуордъ (Woodward).

Въ существующихъ базисныхъ приборахъ источниками самыхъ крупныхъ ошибокъ являются: неизвстность коэффиціента расширенія жезловъ отъ теплоты и неизвстность температуры жезловъ при измреніи базиса. Эти два источника погршностей совершена исключаются въ новомъ прибор. Жезлы, какъ при сравненіяхъ съ нормальною мрой, такъ и во время измреній базиса, имютъ всегда одну и ту же температуру, именно температуру тающаго льда, которая, какъ извстно, отличается замчательнымъ постоянствомъ. Для этого мрные жезлы помщаются въ особыхъ желобахъ, наполняемыхъ тающимъ льдомъ. При прибор имется спеціальный аппаратъ для измельченія льда въ тонкія стружки. По мр таянія, вода вытекаетъ изъ сосуда чрезъ маленькія отверстія, сдланныя на дн, а сверху подсыпается свжій ледъ. Верхняя часть желоба открыта и прикрывается лишь кускомъ фланели для боле медленнаго таянія льда въ жаркую погоду. Въ одинъ желобъ помщается заразъ 40 килограммовъ льда, а въ теченіе сутокъ или, правильне, 8-ми рабочихъ часовъ потребно около 750 килограммовъ льда. Такой приборъ могъ быть осуществленъ только въ Америк, потому что здсь ледъ въ большомъ употребленіи, и запасы его громадны. Въ большихъ городахъ на каждомъ шагу попадаются огромныя двухдонныя повозки съ лаконическою надписью ‘Ледъ’ (Ісе). Въ этихъ повозкахъ ледъ ежедневно развозится по частнымъ домамъ, торговымъ и другимъ заведеніямъ подобно тому, какъ развозятся ежедневно письма и газеты. Особыхъ ледниковъ при квартирахъ не имется.

Заканчивая описаніе моего пребыванія въ Вашингтон, не могу не разсказать порядковъ въ гостиниц, тутъ въ ходу исключительно ‘американскій планъ’, т. е. постоялецъ поступаетъ на полное содержаніе, и я долженъ признаться, что такой ‘планъ’ иметъ значительныя преимущества передъ ‘европейскимъ’, потому что онъ избавляетъ отъ множества затрудненій и мелочныхъ расходовъ. Тутъ какъ-то не чувствуешь, что живешь въ гостиниц, кажется, будто поселился въ семь стараго пріятеля. Въ Европ за каждую услугу необходимо платить, и потому иной разъ стараешься обойтись и безъ нея, здсь же вс услуги уже включены въ плату за комнату, и потому нтъ основанія стсняться, притомъ услужливые негры сами предлагаютъ свою помощь на каждомъ шагу, и это длается не изъ корыстныхъ цлей, а именно только изъ желанія быть полезными. Услужливость негровъ особенно проявляется въ столовой во время пріемовъ пищи, вмсто европейскихъ меню со множествомъ блюдъ и соотвтствующими цнами, вамъ подаютъ карточку тоже съ безконечнымъ перечнемъ блюдъ, но безъ означенія цнъ, такъ что какое бы блюдо вы ни потребовали, это совершенно безразлично, и плата впередъ включена въ обычную цну комнаты. Не зная названій различныхъ блюдъ, я часто даже затруднялся въ ихъ выбор, и когда по моему указанію подавали что-нибудь совершенно мн не по вкусу, то слуга-негръ тотчасъ замчалъ это и предлагалъ принести другое блюдо. На мое замчаніе, что это будетъ, быть можетъ, еще хуже, получался отвтъ: ‘это ничего, вы попробуете, если не понравится, я принесу еще что-нибудь другое’. Словомъ, негры угощаютъ тутъ какъ заботливые хозяева и хлопочутъ только о томъ, чтобы вы были сыты и довольны, совершенно не сообразуясь съ потраченными продуктами и собственными хлопотами. Ихъ старанія бываютъ подчасъ даже трогательны.

Въ большой, роскошно отдланной столовой гостиницы Ebbitt House стоитъ множество всегда изящно сервированныхъ столовъ и копошится нсколько десятковъ лакеевъ-негровъ. Хотя для пріемовъ пищи назначены извстные часы (завтракъ отъ 6 до 10 ч. утра, ленчъ отъ 12 до 2-хъ, обдъ отъ 3-хъ до 6-ти и ужинъ отъ 8-ми до 10-ти вечера), но когда бы я ни входилъ, всегда заставалъ тутъ и суету, и ду. Одинъ изъ лакеевъ, нчто въ род старшаго и распорядителя, стоить постоянно у входа въ столовую и каждому вновь вошедшему указываетъ свободное мсто у какого-нибудь стола, при чемъ всегда лично подводитъ къ мсту, помогаетъ садиться и тотчасъ наливаетъ стаканъ воды со льдомъ. Затмъ является негръ уже спеціально въ ваше распоряженіе и начинаетъ расхваливать блюда, названія которыхъ напечатаны въ сегодняшней карточк. Когда что-нибудь выбрано, негръ на короткое время удаляется на кухню и возвращается съ громаднымъ подносомъ, переполненнымъ множествомъ отдльныхъ блюдечекъ, разставивъ все это вокругъ вашей тарелки, негръ только ухмыляется и наслаждается вашимъ замшательствомъ. Дло въ томъ, что подано пока только одно кушанье, а многочисленныя блюдечки содержатъ разныя приправы, это происходить отъ того, что здсь въ обыча даже простой картофель, напримръ, приготовлять на десятки ладовъ, отличающихся лишь способомъ нарзки и жаренія.

Въ Нью-Іорк надъ каждымъ столомъ имется механизмъ, приводимый во вращательное движеніе общимъ приводомъ вн столовой, этотъ механизмъ отгоняетъ мухъ и навваетъ прохладу. Въ Вашингтон — город аристократическомъ, такихъ механизмовъ не имется: подл каждаго постителя стоитъ негръ съ изящнымъ веромъ и все время махаетъ имъ, отгоняя мухъ и съ самого постителя, и со стоящихъ передъ нимъ яствъ. Такой порядокъ невольно напоминаетъ времена крпостничества, но у насъ въ Россіи все это давно вывелось, здсь же, не смотря на то, что освобожденіе рабовъ совершилось почти одновременно съ отмною крпостного права въ Россіи, барскія привычки еще въ полномъ ходу, и негры остаются прекрасными слугами. Замчу еще разъ, что все это длается безкорыстно, потому что неграмъ, услуживающимъ за столомъ, и вообще прислуг въ гостиниц даже запрещено брать съ постояльцевъ деньги. Оригинально еще, что по окончаніи пищи каждому постителю подается небольшая, обыкновенно цвтная, стеклянная чаша съ теплою водою. Въ эту воду погружаютъ концы пальцевъ, которые и обтираютъ затмъ салфеткою. Эта тоже барская привычка мн однако понравилась, такъ какъ посл множества сладкихъ блюдъ пальцы неизбжно длаются липкими.

XXII.
Пещера Лурей и Природный мостъ.

Въ Вашингтон при любезномъ содйствіи знакомыхъ профессоровъ, я почти окончательно намтилъ путь слдованія дальше. Хотя главными цлями путешествія были посщеніе полевыхъ геодезическихъ работъ въ штат Канзасъ и осмотръ Ликовской обсерваторіи близъ Санъ-Франциско, однако, попутно мн хотлось видть т семь чудесъ новаго свта, которыми такъ гордятся американцы и которыя они считаютъ боле замчательными, чмъ извстныя семь чудесъ стараго свта. Американскія чудеса суть: Ніагарскій водопадъ, Іеллостонскій паркъ, Мамонтова пещера, Садъ Боговъ въ Колорадо, исполинскія деревья въ Калифорніи, Природный мостъ въ Вирджиніи и Бруклинскій мостъ въ Нью-Іорк. Кром этого, я ршилъ останавливаться, конечно, и въ другихъ боле или мене достопримчательныхъ мстахъ.

Получивъ множество полезныхъ указаній и напутствуемый самыми добрыми пожеланіями, я выхалъ изъ Вашингтона по желзной дорог Бальтимора и Охайо (Baltimore and Ohio Railroad), которую американцы, любящіе краткость въ словахъ и выраженіяхъ, называютъ просто Би эндъ О (B and O). Тотчасъ за городомъ начинается довольно дикая, почти двственная мстность вверхъ по долин рки Потомакъ. На станціи Шенедоа (Shenadoah Junction) я вышелъ изъ позда и переслъ въ дожидавшійся уже у той же платформы, съ другой стороны, поздъ желзной дороги, проложенной весьма недавно вдоль живописной долины между двумя почти параллельными хребтами Голубыхъ горъ (Blue Ridge) на восток и Сверныхъ (North Mountains) на запад. Оба хребта имютъ довольно значительную высоту отъ 2000 до 4000 футовъ и сплошь покрыты лсомъ, по большей части дубовымъ. Эта долина, находящаяся уже въ штат Западная Вирджинія, замчательна въ историческомъ отношеніи — тутъ происходило много сраженій въ послднюю войну между сверянами и южанами.

Черезъ нсколько часовъ я прибылъ въ городокъ Лурей (Luray), живописно расположенный на рчк Шенедоа (Shenadoah) и представляющій ряды простыхъ деревянныхъ домиковъ. Выдляются только нсколько деревянныхъ же гостиницъ, очень красиво построенныхъ въ стил временъ королевы Анны: это двухъэтажныя зданія съ обширными верандами по сторонамъ, опирающимися на множество столбовъ съ затйливыми рзными украшеніями. Вс гостиницы построены всего нсколько лтъ назадъ по случаю открытія вблизи новой пещеры. Получивъ въ проводники мальчишку-негра и наскоро закусивъ, я немедленно отправился въ пещеру.

Проводникъ разсказалъ мн дорогою, что до открытія пещеры ихъ городъ былъ ничтоженъ, и къ нему не было даже желзной дороги. Въ тхъ мстахъ, подъ которыми открыта пещера, мальчишки часто охотились за кроликами, и это обстоятельство дало поводъ предполагать, что тутъ существуютъ пещеры. Между старожилами сохранялась, кром того, легенда о какой-то пещер, въ которой скрывались еще индйцы, но потомъ о ней совершенно забыли, и самый входъ въ пещеру давно заросъ кустами. Но вотъ, въ апрл 1878 года два брата Кампбель съ фотографомъ Стебиномъ, путешествуя по окрестностямъ, остановились въ Луре и, выслушавъ легенду о пещер, ршились приступить къ розыскамъ. Они бродили и копали землю нсколько мсяцевъ, истратили не мало денегъ, но все напрасно. Окрестные жители прозвали ихъ ‘пещерными крысами’ и осыпали насмшками. Только въ август одинъ изъ братьевъ Кампбель открылъ довольно значительную впадину, заросшую сорными травами, изъ которой виднлась какъ бы подземная галерея. Проникнувъ въ эту галерею, Кампбель неожиданно провалился и, получивъ довольно тяжкіе ушибы, сталъ звать на помощь, но никто не слышалъ его криковъ. Къ счастью, у него были при себ спички и свча, и вотъ, освтивъ свою невольную темницу, онъ увидалъ обширный гротъ со множествомъ весьма красивыхъ сталактитовъ, очень разнообразныхъ по форм и цвту. Черезъ нкоторое время товарищи замтили исчезновеніе своего спутника, разыскали впадину, проникли въ пещеру уже при помощи веревки и спасли несчастнаго. Выйдя на поверхность земли, друзья никому не сказали о сдланномъ открытіи, а только поспшили купить участокъ земли, гд находился входъ въ пещеру. Окружающая мстность не отличалась плодородіемъ, и прежній владлецъ охотно уступилъ свой участокъ за безцнокъ. Но когда братья вернулись и, приступивъ къ систематическимъ изслдованіямъ, открыли множество извилистыхъ ходовъ и гротовъ поразительной красоты, то прежній владлецъ подалъ жалобу и сталъ домогаться особаго вознагражденія. Между тмъ братья успли разгласить о своемъ открытіи, образовалась акціонерная компанія для постройки желзной дороги въ Лурей, и ей-то они продали свой участокъ уже за 40.000 долларовъ. Городъ получилъ извстность, стали строить гостиницы, и жители начали обогащаться на счетъ прізжихъ. Знаменитый Смитсоніанскій институтъ снарядилъ сюда экспедицію ученыхъ, которые изслдовали и описали пещеру, а также открыли въ окрестностяхъ множество кургановъ, выстроенныхъ еще индйцами, быть можетъ, тысячи лтъ тому назадъ. По общимъ отзывамъ, Лурейская пещера если и не отличается значительными размрами, зато по красот отложеній и нкоторымъ геологическимъ особенностямъ — одна изъ замчательнйшихъ на всемъ земномъ шар.

Добравшись до вершины холма, подъ которымъ находится пещера, я вошелъ въ небольшой деревянный домъ, построенный надъ самымъ входомъ въ пещеру. Въ нижнемъ этаж этого дома живутъ сторожа, а въ верхнемъ имется комната для постителей, и тутъ же продаютъ образчики сталактитовъ и фотографическіе виды внутренностей пещеры. За обозрніе взимаютъ по одному доллару съ человка, и осматривать можно во всякое время дня и ночи. Говорятъ, бывали дни, когда пещеру посщало по 1.000 человкъ и даже боле. Обыкновенно спускаются группами по 10 человкъ, но теперь насъ набралось всего четверо, такъ какъ сезонъ путешествій еще не начался. Американцы избгаютъ жары и путешествуютъ преимущественно въ конц лта и осенью. Въ провожатые явились одинъ блый и два негра. Каждому изъ насъ дали по особому шандалу съ тремя свчами и объяснили, что устроенное въ пещер электрическое освщеніе теперь не дйствуетъ вслдствіе порчи проводовъ, впрочемъ, здсь спускаются всегда со свчами, потому что электрическіе фонари расположены только въ нкоторыхъ наиболе обширныхъ гротахъ, а въ прочихъ всегда могильная темнота. Главный проводникъ оказался весьма милымъ и разговорчивымъ джентльменомъ и сообщилъ курьезный случай: на-дняхъ одна дама, осматривавшая пещеру ночью, была такъ восхищена всмъ видннымъ, что ршила спуститься еще разъ, но уже днемъ, чтобы лучше разсмотрть вс достопримчательности при дневномъ свт!

Итакъ, вооружившись свчами, мы начали спускаться по узкой, но хорошо устроенной лстниц. Глубина этого перваго спуска не велика, саженей 5, но отдльные ходы пещеры лежатъ на глубин 40 саженей (абсолютная высота долины около 115 саженей). Тотчасъ по выход изъ спусковой галереи, мы очутились въ обширномъ грот, называемомъ Сни (Entrance), среди которыхъ находится огромный сталагмитъ въ вид колонны въ 20 футовъ въ діаметр и боле 30 футовъ высоты, этотъ сталагмитъ названъ колонною Вашингтона. Кругомъ и по стнамъ грота виситъ множество красивыхъ сталактитовъ, между которыми кое-гд выдляются блестящіе кристаллы кварца. Колонна изборождена желобками и иметъ оригинальный желтовато-красный цвтъ, происходящій, вроятно, отъ примси окиси желза. Затмъ мы двинулись по длинному и извилистому ходу, соединяющему первый гротъ со слдующимъ. Въ этомъ проход замчательно мсто, называемое фишъ-маркетъ — пространство на стн, покрытое множествомъ большихъ и малыхъ сталактитовъ, напоминающихъ своимъ наружнымъ видомъ рыбъ, развшенныхъ для продажи. По этимъ сталактитамъ медленно струится вода, такъ что они всегда мокры и при своей разнообразной окраск дйствительно напоминаютъ рыбъ съ темными спинками и бленькими брюшками. Длина ‘рыбъ’ не боле 2-хъ футовъ, но он очень красивы и приковываютъ вниманіе проходящихъ.

0x01 graphic

Слдующій гротъ представляетъ весьма неправильный полъ какъ бы съ огромными ступенями, почему самый гротъ названъ театромъ. Надо замтить, что тутъ вообще каждое мсто, каждое сколько-нибудь оригинальное образованіе получило свое названіе или въ память открывателей, братьевъ Кампбель, или другихъ лицъ, или всего чаще по сходству съ какимъ-нибудь предметомъ. За театромъ, вдоль стны снова выдляется множество сталактитовъ — это ботаническій садъ, дйствительно, отдльныя колонки и сосульки очень перепутаны и при нкоторомъ напряженіи фантазіи могутъ напомнить стволы деревьевъ и кустовъ. Дале мы шли въ обширный гротъ, называемый Elfin Ramble (прогулка духовъ). Онъ иметъ 500 футовъ длины, 300 футовъ ширины и различную высоту отъ 3-хъ до 20-ти футовъ. Потолокъ, или сводъ, грота представляетъ множество висящихъ сталактитовъ самой причудливой и разнообразной формы, полъ же его почти совершенно ровный. При самомъ вход расположена красивая арка, фантастически перекинутая съ одной стороны на другую, она называется натуральнымъ мостомъ и, очевидно, представляетъ часть твердой известковой породы, не размытой продолжительнымъ дйствіемъ воды. На краю грота имется обширная впадина, весьма значительной глубины, называемая пропастью Плутона. Подл нея небольшое углубленіе, постоянно наполненное чистою прозрачною водою, — это хрустальный ключъ (Cristal spring). Тутъ лежитъ кружка, и каждый можетъ испить воды, весьма пріятной на вкусъ. Прозрачность воды такова, что на первый взглядъ кажется, будто углубленіе совершенно пусто, и надо опустятъ туда руку, чтобы убдиться, что оно дйствительно наполнено до краевъ водою. Освтивъ издали пропасть Плутона, проводникъ обратилъ наше вниманіе на выдляющуюся на темномъ фон стны блую фигуру изъ выпуклыхъ сталактитовъ, напоминающую человка, окутаннаго простынею. Эта фигура названа привидніемъ и пугаетъ иногда нервныхъ дамъ. Наконецъ на самомъ краю грота, мы увидли нсколько настоящихъ человческихъ костей. Когда он были впервые открыты и было доказано, что это дйствительно не камни, везд тутъ валяющіеся, а кости, и притомъ человческія, то явилось нсколько предположеній о томъ, откуда он взялись? Одни полагали, что это кости случайно попавшаго сюда индйца, другіе придавали появленію костей романическій оттнокъ, будто это кости прекрасной индіанки, спустившейся въ пещеру вслдствіе нераздленной любви и погибшей затмъ отъ недостатка пищи. Какой-то старый солдатъ конфедератской арміи, нсколько лтъ тому назадъ постившій пещеру, высказалъ предположеніе, что это кости его товарища! Онъ уврялъ, что во время стоянки его отряда подъ Шефердстауномъ (боле 100 верстъ отсюда) его товарищъ открылъ какую-то небольшую пещеру и, спустившись въ нее въ другой разъ, уже боле не возвращался. Быть можетъ, это былъ просто предлогъ для побга изъ арміи, что случалось тогда довольно часто. Но старый ветеранъ убжденъ, что его товарищъ заблудился, затмъ разными подземными ходами проникъ, вроятно, наконецъ сюда, и здсь, уже въ нсколькихъ шагахъ отъ выхода на свтъ Божій, погибъ отъ голода и истощенія силъ. Ученые изслдователи пришли однако къ заключенію, что эти кости принадлежатъ человку доисторическому, каменнаго вка. Впрочемъ, что пещера посщалась людьми и прежде — можно заключить по недавно найденнымъ куску древеснаго угля и ясно отпечатанному на мягкой глин слду человческой ступни.

Въ описываемомъ грот очень много весьма разнообразныхъ и причудливыхъ сталактитовыхъ образованій, напримръ, одно положительно напоминаетъ настоящій швейцарскій домикъ, а на краю грота, противоположномъ пропасти Плутона, видно образованіе въ форм простертой руки ребенка, даже съ отдльными пальцами.

Вообще известковыя образованія какъ здсь, такъ и въ другихъ пещерахъ представляютъ по большей части совершенно отвсныя фигуры: сталактиты, спускающіеся съ потолка, и сталагмиты, поднимающіеся съ пола, но въ пещер Лурей открытъ еще третій видъ известковыхъ отложеній, не встрчающійся въ другихъ пещерахъ, именно геликтиты — нарастающіе въ горизонтальномъ направленіи, при чемъ конецъ такаго образованія загибается затмъ внизъ или въ сторону. Геологи объясняютъ это явленіе тмъ, что въ такомъ мст, въ стн, образуются кристаллы, которые, смотря по случайному положенію перваго изъ нихъ, растутъ сообразно направленію своихъ осей и потому могутъ иногда расти и горизонтально. Дале кристаллизація, въ связи съ явленіемъ волосности даетъ иногда начало образованію, идущему вверхъ — образованію, которое не есть однако сталагмитъ. Здсь есть одно чрезвычайно замчательное отложеніе, называемое коническою бомбой (Conical shot). Оно представляетъ вертикальную продолговатую массу, держащуюся у стны двумя горизонтальными придатками. Это комбинація геликтитовъ, сталактита и сталагмита.

Посл нсколькихъ переходовъ мы вышли затмъ въ наибольшій гротъ пещеры — въ такъ называемую залу гигантовъ (Giants Hall) — обширное пространство со множествомъ величественныхъ сталактитовъ, спускающихся съ середины потолка почти по правильному кругу и образующихъ внутри залы отдльный и чрезвычайно красивый гротъ. Поднимающіеся же снизу огромные сталагмиты напоминаютъ большіе канделябры. Высота грота по середин не мене пяти саженей. Около одной изъ стнъ имется прекурьезное образованіе, названное дамскимъ туалетомъ. Проводникъ уврялъ, что это туалетъ Діаны и показалъ тутъ же вблизи впадину съ водой, которая служила ей ванною. Дале со стны свшивается какъ бы огромное одяло, представляющее рядъ мелкихъ сталактитовъ, сплошь сросшихся въ одно цлое. Это одяло настолько тонко, что когда проводникъ освтилъ его сзади — оно просвчивало красивымъ красновато-желтымъ свтомъ. Къ подобнымъ же образованіямъ принадлежатъ расположенныя въ другихъ мстахъ пещеры: вуаль титана, гротъ съ занавсью и кожаный рынокъ.

0x01 graphic

Вообще особенность и красота пещеры Лурей заключаются въ томъ, что въ ней почти нтъ голыхъ стнъ. Каждое мсто представляетъ замчательныя и причудливыя сочетанія известковыхъ отложеній, наросшихъ въ продолженіе вковъ. По исчисленію геологовъ, эта пещера должна уже существовать не мене 7.000.000 лтъ и это лишь съ тхъ поръ, когда начали отлагаться сталактиты. Раньше этого должна была образоваться самая пещера, на что тоже требовались милліоны годовъ, потому что раствореніе известковыхъ горныхъ породъ водою источниковъ, насыщенныхъ угольною кислотой, происходитъ чрезвычайно медленно. Замчу кстати, что образованіе сталактитовъ не можетъ происходить въ каждой пещер, необходимо совмстное существованіе цлаго ряда благопріятныхъ къ тому условій, при чемъ главнйшее — это постоянный притокъ свжаго воздуха, чтобы вода, насыщенная растворомъ извести, постоянно испарялась и отлагала при этомъ известь въ вид сталактитовъ. Вс благопріятныя условія существуютъ въ пещер Лурей, и вотъ почему здсь такой чистый и легкій для дыханія воздухъ.

Въ одномъ изъ закоулковъ грота гигантовъ имется причудливое образованіе, названное шатромъ сарацина или палаткою султана. Это — значительное пониженіе потолка, переходящее въ обрывки сталактитовъ. Въ середин шатра стоитъ невысокій, вверху почти плоскій сталагмитъ, долженствующій представлять тронъ или сдалище султана. Неподалеку расположены дв высокія колонны, изъ которыхъ одна, опускаясь съ потолка, не доходить до пола, а другая, поднимаясь съ пола, не доходить до потолка. Дйствительно замчательно, что здсь, рядомъ, въ теченіе вковъ, выросли: сталактитъ безъ соотвтствующаго ему сталагмита и сталагмитъ безъ соотвтствующаго ему сталактита.

Однако трудно описать вс здшнія чудеса, мы совершенно затерялись во множеств переходовъ съ расширеніями и суженіями. Темнота и перебгающія тни отъ насъ самихъ и отъ безчисленныхъ сталактитовъ и выступовъ по стнамъ сообщаютъ постителямъ какое-то мистическое настроеніе, вызываютъ новыя чувства, незнакомыя созерцателямъ надземныхъ чудесъ природы. Не могу однако не упомянуть еще о небольшомъ сравнительно образованіи — о фонтан слезъ. Это рядъ маленькихъ бассейновъ, расположенныхъ въ нсколько ярусовъ, одни надъ другими, и до краевъ наполненныхъ чистою, прозрачною водою. Вода изъ верхнихъ бассейновъ послдовательно переливается въ нижніе и образуетъ самыя стнки бассейновъ, представляющія нитевидные, сросшіеся между собою сталактиты. Образованіе идетъ здсь непрерывно, бассейны растутъ и въ настоящее время, хотя, конечно, чрезвычайно медленно. Красота ‘фонтана слезъ’ просто поразительная: каждая стнка иметъ другой цвтъ — отъ снжно-благо черезъ вс оттнки желтаго, краснаго и голубого до темно-бураго. Перечислю еще слдующія образованія: колонна императрицы — совершенно блый сталактитъ, представляющій какъ бы типъ абсолютной чистоты, верблюдъ, камень Магомета, каскадъ, колонна Прозерпины, замерзшія капли, зубъ мамонта, Робинзонъ Крузе, коралловый источникъ, крыло ангела и т. д. Одна группа сталактитовъ названа даже Іисусомъ Христомъ, благословляющимъ дтей.

0x01 graphic

Въ заключеніе упомяну наконецъ о такъ называемомъ ‘орган’. Въ грот Соборъ (the Cathedral), вдоль стны, имется множество сталактитовъ, свободно висящихъ своими нижними концами. Тогда какъ большинство другихъ сталактитовъ продолжаетъ еще расти и по нимъ непрерывно струится вода, эти сталактиты, такъ сказать, омертвли и совершенно высохли, при удар, каждый отдльный сталактитъ издаетъ особый звукъ. Одинъ изъ негровъ, нашихъ проводниковъ, вооружился палочкою и сталъ наигрывать на этомъ естественномъ музыкальномъ инструмент цлые мотивы, что-то, впрочемъ, весьма непонятное, не то англійскую молитву, не то негритянскую псню, но что-то весьма мелодичное и заунывное. Сталактиты такъ крпки и сухи, что обратились какъ бы въ стеклянныя сосульки и издаютъ рзкіе звуки даже при удар пальцами.

Прогулка по пещер продолжалась почти три часа, и, по моему расчету, мы прошли различными подземными ходами не мене двухъ верстъ. Въ наиболе интересныхъ мстахъ проводники зажигали магніеву проволоку, что придавало разнымъ особенностямъ оригинальной пещеры еще боле фантастическій оттнокъ. Хотя во многихъ мокрыхъ мстахъ пещеры настланы для ходьбы доски, но все же тутъ можно очень позапачкаться, и при подземныхъ прогулкахъ не мшаетъ надвать калоши.

При выход наверхъ мы были поражены охватившею насъ жарою. Внутри пещеры температура лтомъ и зимою держится почти постоянною, около +10 ¹/₂^о по Реомюру (54—56^о по Фаренгейту).

Видъ съ верхняго балкона дома, построеннаго надъ входомъ въ пещеру, восхитительный, продольная долина ограждена красивыми горами, поросшими лсомъ. Подъ горою виднется самый городокъ Лурей и желзнодорожная станція. Полюбовавшись видомъ, я пошелъ обратно въ городъ, при чемъ мой надземный проводникъ, упомянутый уже негритенокъ, взялся провести меня кратчайшимъ путемъ, черезъ кусты и поля. Какъ это всегда бываетъ, кратчайшій путь оказался и боле длиннымъ, и боле неудобнымъ, но зато избавилъ отъ пыли на дорог.

Городокъ Лурей очень невеликъ и представляетъ собственно дв взаимно перпендикулярныя улицы. Каждый домикъ иметъ передъ собою садикъ съ хорошенькою оградой и цвтами, да и вообще городъ утопаетъ въ зелени. Я прошелъ прямо въ гостиницу ‘Lauianoe’, гд хозяиномъ оказался прежній эмигрантъ-ирландецъ, поселившійся здсь еще во времена невольничества. Вечеромъ мы долго болтали на балкон гостиницы, и онъ разсказалъ не мало интересныхъ подробностей объ ужасахъ послдней войны, въ которой въ молодости принималъ личное участіе. По его словамъ, Вирджинія — лучшій штатъ въ Америк, какъ пріятно встртить человка, живущаго постоянно и много уже лтъ на одномъ мст и восхищающагося имъі На ночь мн отвели премаленькій и чрезвычайно чистенькій нумеръ, гд стоялъ уже кувшинъ воды со льдомъ.

Перездъ изъ Лурея на станцію Природный Мостъ (Natural Bridge) продолжается только три часа, и, выхавъ пораньше, я къ 10 часамъ утра прибылъ уже на мсто. Однако отъ желзнодорожной станціи до самого чуда природы надо прохать еще четыре версты по шоссе. На платформ я увидалъ негра, объявившаго, что онъ выхалъ съ экипажемъ на встрчу путешественникамъ, желающихъ хать съ нимъ былъ только я одинъ, и вотъ, взгромоздившись на прелестныя крытыя рессорныя дроги, запряженныя четверкою лошадей, цугомъ, я быстро покатилъ по довольно избитой дорог, среди густого лса и съ безпрерывнымъ подъемомъ въ горы. Черезъ полчаса экипажъ остановился на широкой площадк у подъзда большого деревяннаго зданія гостиницы.

Мсто, гд находится Природный мостъ, представляетъ теперь притягательный пунктъ для многихъ туристовъ, но, помимо того, оно отличается здоровымъ горнымъ климатомъ, и сюда здятъ и просто пожить, какъ на дачу. Поэтому и здшняя гостиница устроена безъ лишнихъ затй и отличается патріархальною простотою. Посл ленча я отправился бродить по окрестностямъ безъ всякихъ проводниковъ, такъ какъ въ самой гостиниц мн объявили, что они не нужны. Кругомъ холмы, покрытые лсами, сохранившимися еще въ двственномъ состояніи. Сперва я пошелъ вдоль извилистой дорожки, которая безпрерывно перебгаетъ съ одного берега протекающей тутъ рчки на другой, каждый разъ черезъ рчку построены простенькіе деревянные мостики. Но вотъ долина длается все уже и уже, дорожка обратилась въ еле замтную тропинку, но моста, о которомъ мн столько говорили, все еще нтъ. Попадались скамейки, маленькія пещеры въ обрывахъ скалъ, но это все не то.

Наконецъ посл поворота, обогнувъ выступъ скалы, я очутился въ виду знаменитаго моста и просто вскрикнулъ отъ восторга. Черезъ узкое ущелье, въ которое обращается здсь долина рчки Сеdar-Creck (ручей кедра), переброшена красивая и величественная арка, но это не произведеніе искусныхъ инженеровъ, а созданіе самой природы. Внутренность арки представляетъ весьма правильную поверхность, которая, очевидно, цлые вка вымывалась постояннымъ дйствіемъ текущей воды. Самая же толща моста сохранилась въ цлости, вроятно, вслдствіе большей прочности составляющей ее горной породы. Красиво и то, что арка внизу уже, чмъ вверху, такъ что походитъ на гигантскую подкову. Размры арки, судя по путеводителю, слдующіе: полная высота 35 саженей, ширина внизу 7, а вверху 13 саженей, самый же мостъ иметъ ширину боле 10-ти и толщину около 6-ти саженей.

Полюбовавшись этимъ естественнымъ чудомъ снизу, я сталъ подниматься вверхъ по теченію рчки, при чемъ много разъ рисковалъ сорваться съ выступающихъ утесовъ и полетть обратно внизъ, прямо въ рчку, которая съ шумомъ несется подъ мостомъ, образуя непрерывный рядъ каскадовъ. Войдя подъ мостъ, я почувствовалъ пріятную прохладу, такъ какъ сюда уже не достигаютъ солнечные лучи. За мостомъ начинается еще боле крутой подъемъ русла рчки, которая образуетъ здсь даже небольшой, но весьма красивый водопадъ. Долина расширяется и сплошь поросла лсомъ, дальше идти уже некуда, да и не стоитъ. Я повернулъ назадъ и подъ мостомъ засталъ молодого американца, тоже туриста, но живущаго въ гостиниц уже нсколько дней и хорошо изучившаго окрестности. Онъ обратилъ мое вниманіе на слды буквъ по середин стны природнаго устоя моста съ праваго берега и уврялъ, что это остатки собственноручной надписи Вашингтона, которая была сдлана имъ еще въ юности, когда онъ занимался съемкою въ имніяхъ лорда Ферфакса. Затмъ, пройдя немного внизъ по теченію, у поворота долины, спутникъ указалъ мн на скалу, отдляющуюся отъ ската и называемую ‘pulpit rock’, т. е. каедра для проповдей. Это — лучшее мсто, откуда можно любоваться самимъ мостомъ. Я сперва и не замтилъ его, потому что взоры мои были устремлены впередъ, но теперь я нарочно туда поднялся и долго еще любовался замчательнымъ чудомъ природы.

0x01 graphic

Ни подъ Природнымъ мостомъ, ни по бокамъ долины не видно осколковъ камней и вообще остатковъ того матеріала, который нкогда наполнялъ пространство подъ мостомъ, стало быть, необходимо допустить, что въ древности сама долина была гораздо мельче, и вода рки, встртивъ препятствіе въ мощныхъ слояхъ известняка, пробила себ подземный путь въ слояхъ подпочвенныхъ, боле слабыхъ Затмъ въ теченіе, быть можетъ, весьма продолжительнаго промежутка времени ложе рки все боле и боле размывалось водою, пока дно ея не опустилось до ныншняго уровня, а подъ толщею не поддавшагося известковаго слоя образовалась видимая нын величественная арка. Весьма возможно, что въ будущемъ арка будетъ еще выше.

Природный мостъ составляетъ не только предметъ удивленія прізжихъ, но и служитъ для дйствительной пользы: черезъ него пролегаетъ почтовая дорога. Подняться со дна ущелья прямо на мостъ нтъ никакой возможности, необходимо пройти назадъ до самой гостиницы и затмъ пуститься по шоссе. Совершивъ длинную прогулку, я черезъ часъ дйствительно пришелъ на мостъ, однако дорога по обимъ сторонамъ такъ густо заросла кустами и деревьями, что если бы не указанія моего случайнаго спутника, то я бы пропустилъ мостъ незамченнымъ. Ширина Природнаго моста, какъ упомянуто выше, около десяти саженей, а ширина дороги черезъ него — не боле двухъ. По краямъ нтъ никакой ограды, и только держась за кусты можно рискнуть заглянуть внизъ. Зрлище отсюда тоже великолпное и настолько своеобразное, что его нельзя забыть во всю жизнь. Гуляющіе подъ мостомъ кажутся малыми дтьми, а рчка — широкою серебряною лентой.

За обдомъ въ гостиниц мн удалось узнать нкоторыя историческія подробности объ открытіи моста. Первый европеецъ, постившій это чудо природы, былъ нкій Борнеби (Burnaby) — отважный охотникъ, приведенный сюда въ 1759 году случайнымъ преслдованіемъ какого-то звря. Тогда здсь кочевали еще дикіе индйцы и пользовались уже мостомъ, какъ естественною переправою съ одного края ущелья на другой. Еще и теперь въ окрестностяхъ часто находятъ стрлы, осколки посуды, трубки и другіе остатки индйскихъ кочевокъ. Первая спеціальная экспедиція для изслдованія и описанія Природнаго моста была организована французами, изъ числа прибывшихъ въ Америку во времена войны за независимость. Эта экспедиція произвела точныя измренія и составила рисунки наиболе красивыхъ видовъ. Съ тхъ поръ эти мста весьма охотно посщаются туристами, любящими дикую двственную природу. Такія посщенія не затруднительны, благодаря желзнодорожному сообщенію со всми восточными большими городами: Нью-Іоркомъ, Вашингтономъ, Ричмондомъ и т. д. Говорятъ, что многіе пытались подражать Вашингтону и карабкались на почти отвсныя скалы природныхъ устоевъ, съ тмъ, чтобы обезсмертить на нихъ свои имена, однако это никому не удалось, и двое даже поплатились жизнью.

XXIII.
Мамонтова пещера.

Природный мостъ и его окрестности привлекательны, хотлось бы пожить тутъ хоть нсколько дней, но нужно спшить дальше. Отсюда черезъ Цинцинати и Люисвиль я похалъ прямо въ Мамонтову пещеру — другое чудо Новаго Свта. Такъ какъ этотъ перездъ требовалъ цлыхъ сутокъ, то мн здсь впервые пришлось ознакомиться съ американскими спальными вагонами, они отличаются отъ европейскихъ, и потому я позволю себ немного остановиться на ихъ описаніи.

На всхъ желзныхъ дорогахъ Соединенныхъ Штатовъ существуютъ позда прямого сообщенія, на которыхъ, кром обыкновенныхъ вагоновъ отъ самой желзнодорожной компаніи, имются особые спальные вагоны, построенные и содержимые Пульманомъ изъ Чикаго. Въ этихъ вагонахъ можно совершать безпересадочныя путешествія, напримръ, изъ Нью-Іорка прямо въ Санъ-Франциско. Плата за пользованіе ‘Sleeping cars’ вообще не одинакова и составляетъ около 5 долларовъ въ сутки, но спальными вагонами каждый желающій можетъ пользоваться также лишь въ теченіе ночи, и тогда это удовольствіе обходится дешевле, именно 2—2 ¹/₂ доллара за ночь. Такъ какъ мн приходилось совершать по большей части небольшіе перезды, продолжавшіеся не боле сутокъ, то я предпочиталъ пользоваться спальными вагонами только ночью, днемъ же не меньшія удобства имются и въ обыкновенныхъ вагонахъ, устроенныхъ почти на одинъ образецъ по всмъ линіямъ и по роскоши убранства соотвтствующихъ вагонамъ 1-го класса въ Европ.

Въ спальныхъ вагонахъ путешественникъ пользуется, безъ преувеличенія можно сказать, настоящими домашними удобствами и, главнымъ образомъ, широкою двухспальною постелью, не имющею ничего общаго съ узкими диванчиками европейскихъ спальныхъ вагоновъ. Каждый спальный вагонъ, длиною въ 10 саженъ, состоитъ изъ трехъ отдленій: наибольшее занимаетъ середину вагона и предназначено обращаться на ночь собственно въ спальню. По концамъ же устроены непроходныя, т. е. отдленныя коридорчиками, части, изъ которыхъ одна представляетъ курительную и туалетную комнату для мужчинъ, а другая, съ противоположной стороны, комнату ‘for ladies only’ — дамскую уборную. Мста въ этихъ частяхъ вагона не идутъ въ общій счетъ, хотя въ каждой можетъ помститься не мене 10 человкъ.

0x01 graphic

Пульмановскіе вагоны отличаются поразительною роскошью отдлки: везд полированное красное или палисандровое дерево, позолота и зеркала. Въ мужскомъ курительномъ отдленіи диваны обиты тисненою кожею, къ стнамъ придланы не только пепельницы, но и спичечницы, а полы мозаичные. Дамскія отдленія представляютъ роскошные будуары, въ которыхъ диваны обиты шелкомъ, а шелковыя занавски отдланы даже кружевами. Какъ при мужской курительной, такъ и при дамской комнатахъ имются отдльныя помщенія съ роскошнымй умывальниками, снабженными въ изобиліи мыломъ, полотенцами, гребенками, головными и платяными щетками и т. д. Что касается средняго, наибольшаго помщенія спальнаго вагона, то днемъ это обыкновенный изящный первоклассный вагонъ съ диванчиками по сторонамъ широкаго средняго прохода, ночью же диванчики сдвигаются, на нихъ кладутся матрацы и устраиваются великолпныя постели, при чемъ каждая постель отдляется отъ смежныхъ деревянными, на ночь вставляемыми перегородками, а отъ прохода — тяжелыми шерстяными занавсями, за которыми каждый иметъ совершенно изолированное отъ сосдей помщеніе. Матрацы, подушки, одяла, постельное блье и т. д. хранятся днемъ въ особыхъ шкафахъ, по концамъ вагона. Кром всего этого, на ночь подвшивается къ стн особая стка, куда можно сложить платье, блье и пр., а въ окна, по желанію, вставляются рамы съ тонкою металлическою сткой, эти стки не пропускаютъ пыли и избавляютъ отъ духоты, при здшней жар иногда нестерпимой. Замчу кстати, что днемъ, когда окна подняты (въ Америк окна въ вагонахъ, какъ и въ домахъ, поднимаются вверхъ), съ навтренной стороны приставляются особые щиты, избавляющіе сидящихъ отъ втра и пыли.

Прислуга при спальныхъ вагонахъ — исключительно негры. Особыхъ горничныхъ для женскихъ отдленій не полагается. Но дамы, повидимому, этимъ не стсняются, считая негровъ не совсмъ еще людьми. Я уже упоминалъ, что негры какъ будто рождены быть прислугою: они съ удивительнымъ терпніемъ и предупредительностью умютъ удовлетворять всмъ прихотямъ путешественниковъ.

Превращеніе вагона въ спальню совершается постепенно, постель за постелью, при чемъ пассажиры не стсняютъ сосдей, а поочередно удаляются въ курительную комнату или въ дамское отдленіе, по принадлежности. Не могу не обратить вниманія на то обстоятельство, что въ пульмановскихъ вагонахъ нтъ раздленія на вагоны для курящихъ, некурящихъ и для дамъ. Средняя наибольшая часть вагона представляетъ общее помщеніе, какъ днемъ, такъ и ночью, и въ немъ курить не полагается. Но мужчина во всякое время можетъ перейти въ свою курительную комнату, а дама въ свое дамское отдленіе. Устройство отдленій ‘для куренія’, а не ‘для курящихъ’ сопряжено съ потерею мстъ въ вагон, но зато представляетъ важное удобство, не каждый изъ курящихъ способенъ сидть непрерывно въ помщеніи, наполненномъ табачнымъ дымомъ, точно также какъ не каждая дама любитъ быть исключительно въ дамскомъ обществ.

Стоитъ наконецъ упомянуть и о соединеніи пульмановскихъ вагоновъ между собою въ поздахъ. Кузовъ каждаго вагона поставленъ на основную платформу, подъ которой имются дв телжки по концамъ, а каждая телжка снабжена 6-ью колесами, такъ что вагонь катится на 12-ти колесахъ, и это совершенно устраняетъ толчки на стыкахъ рельсовъ. По концамъ вагона устроены отвсныя желзныя рамы, соединенныя съ кузовомъ вагона пружинами, скрытыми подъ кожанымъ кожухомъ въ вид гармоники. Эти рамы отъ дйствія пружинъ выступаютъ наружу даже по сравненію съ буферными подушками. Когда нсколько вагоновъ соединяются вмст, то упомянутыя рамы быстро свинчиваются остроумно устроенными зажимами, а пружины рамъ, подъ вліяніемъ нижнихъ скрпленій у буферовъ, остаются всегда сжатыми и тмъ способствуютъ полному соединенію вагоновъ. Такимъ образомъ, двигается ли поздъ по прямой линіи, или по закругленію пути, вс вагоны соединены между собою не только внизу у основныхъ платформъ, но и по высот до самой крыши, что представляетъ большое преимущество въ смысл безопасности: отдльный вагонъ не можетъ опрокинуться. На площадкахъ у соединеній вагоновъ положены продольные коврики, такъ что даже малое дитя можетъ прогуливаться по всему позду безъ всякаго опасенія. Въ каждомъ позд, совершающемъ длинный перездъ, имются еще вагонъ-столовая, вагонъ съ залою для бритья и ванной и т. д. Словомъ, пульмановскіе вагоны въ позд — это настоящая роскошная гостиница на колесахъ, и цлое семейство, занявъ мста гд-нибудь на восточномъ берегу Штатовъ, можетъ перехать на западный, не выходя изъ вагоновъ. Это иметъ важное значеніе для больныхъ изъ Нью-Іорка, Вашингтона и т. д., совершающихъ перезды въ Калифорнію, изобилующую климатическими станціями. Изъ главныхъ городовъ особые позда, состоящіе исключительно изъ описанныхъ пульмановскихъ вагоновъ (Pullmann vestibuled trains), отходятъ ежедневно по одному разу для безпересадочной перевозки пассажировъ черезъ весь материкъ.

За ночь я незамтно покинулъ радушную Вирджинію и къ утру слдующаго дня прибылъ въ Цинцинати, главный торговый центръ штата Охайо (Ohio). Этотъ городъ построенъ на правомъ берегу широкой рки Охайо, которая здсь-судоходна для самыхъ большихъ рчныхъ пароходовъ, хотя уровень воды мняется въ ней отъ весны къ лту на цлыхъ 8 саженей. Поздъ прошелъ по красивому желзнодорожному мосту, но тутъ имется еще другой цпной мостъ для экипажей и пшеходовъ.

0x01 graphic

Цинцинати одинъ изъ самыхъ старыхъ городовъ Соединенныхъ Штатовъ Сверной Америки. Первоначально это былъ небольшой фортъ, считавшійся тогда еще ‘на дальнемъ запад’ и называвшійся фортомъ Вашингтона. Потомъ тутъ поселилось много офицеровъ, носившихъ орденъ Цинцината. Какъ извстно, посл возвращенія главнокомандующаго Вашингтона къ частной жизни простого гражданина, офицеры американской арміи, въ память этого подвига, напоминающаго поступокъ знаменитаго римлянина Люція Квинта Цинцината, основали въ 1783 г. орденъ, на которомъ изображены: съ одной стороны Цинцинатъ, передающій свой мечъ тремъ сенаторамъ, а съ другой — жена диктатора, его изба и сельскохозяйственныя орудія съ надписью: ‘omnia relinquit servare rem publicain’ (все оставилъ для службы общественной). Этотъ орденъ былъ впослдствіи уничтоженъ, но городъ получилъ названіе Цинцината. Теперь это одинъ изъ главныхъ промышленныхъ центровъ въ Штатахъ, имющій 300.000 жителей и 18 желзнодорожныхъ линій, расходящихся отсюда по разнымъ направленіямъ. Между туземцами, за множество разводимыхъ тутъ свиней, городъ въ шутку называется Поркополисомъ (Porkopolis), однако теперь первенство по части свиноводства перешло уже къ Чикаго.

Изъ зданій въ Цинцинати выдляются нсколько христіанскихъ церквей и большая еврейская синагога въ мавританскомъ стил, въ общемъ городъ мн не понравился: онъ довольно-таки грязенъ и постоянно въ дыму отъ множества фабрикъ. При здшнемъ университет имется обсерваторія, построенная на отдльномъ холм, вдали отъ центра города (Mount Adams). Первоначально обсерваторія была въ город и основана еще въ 1843 году извстнымъ астрономомъ Митчеломъ, о судьб котораго стоитъ сказать нсколько словъ. Своими лекціями въ Цинцинатскомъ колледж онъ возбудилъ въ своихъ слушателяхъ такой энтузіазмъ къ астрономіи, что частная подписка въ короткое время дала 11.000 долларовъ, и Митчелъ похалъ съ ними въ Европу для заказа и покупки разныхъ астрономическихъ инструментовъ. Къ этимъ приборамъ вскор присоединился и большой пассажный инструментъ, лично пожертвованный директоромъ Управленія Съемки Бачемъ, внукомъ Франклина. Митчель проявилъ тутъ замчательную энергію и много наблюдалъ планеты и двойный звзды, а также впервые примнилъ телеграфъ къ опредленію долготъ на земной поверхности. Однако граждане Цинцинати потомъ охладли къ астрономіи, и самъ Митчелъ въ 1859 году принялъ предложенный ему постъ директора обсерваторіи въ Альбани (Dudley Observatory). Но здсь онъ пробылъ недолго. Гражданская война выдвинула его на военное поприще: онъ сдлался генераломъ войскъ южанъ и былъ убитъ въ сраженіи при Бофорт въ Южной Каролин. Посл отъзда Митчеля, Цинцинатская обсерваторія пришла въ полный упадокъ, и только въ 1869 г. извстный Аббе (Cleveland Abbe), занимавшійся одно время у насъ въ Пулков, воскресилъ здшнюю обсерваторію и перенесъ ее на новое мсто, за городъ.

Отъ Цинцинати до городка Сверный Вернонъ (North Vernon) я халъ по линіи желзной дороги О эндъ М (Ohio and Mississippi) среди весьма населенныхъ и оживленныхъ мстъ штата Индіана. Тутъ отдльныя фермы представляютъ почти непрерывную цпь поселковъ, раздляемыхъ лишь полями, засянными преимущественно кукурузою. Только изрдка попадаются еще остатки лсовъ, гораздо мене густыхъ и величественныхъ, чмъ въ Вирджиніи.

Въ числ пассажировъ въ одномъ со мною вагон халъ одинъ старый господинъ, оказавшійся ветераномъ послдней междоусобной войны. Изъ разговоровъ съ нимъ я узналъ нсколько любопытныхъ подробностей объ американской арміи, представителей которой я еще не видалъ пока вовсе. Счастливое географическое положеніе позволяетъ Соединеннымъ Штатамъ довольствоваться въ мирное время маленькою постоянной арміей всего въ 25.000 человкъ. Но въ случа войны эта армія, вмст съ милиціей, можетъ развернуться чуть не въ милліонъ. Извстно, что въ войну 1861—65 гг. подъ знаменами насчитывалось даже боле милліона и было убито 200.000 и ранено 500.000 человкъ. По сіе время правительство выплачиваетъ пенсій старымъ ветеранамъ до 100 милліоновъ долларовъ въ годъ, и, что всего замчательне, съ теченіемъ времени сумма на пенсіи не уменьшается, какъ можно было предполагать, а постепенно увеличивается. Дло въ томъ, что конгрессъ чуть не ежегодно объявляетъ новыя льготы семействамъ бывшихъ офицеровъ и солдатъ, такъ что лица, не получавшія прежде пенсій за службу отцовъ и ддовъ, теперь стали ихъ получать.

Въ военномъ отношеніи вся территорія раздлена на три большихъ военныхъ округа, которыми командуютъ генералы. Главнокомандующій, четвертый генералъ Республики, пребываетъ въ Вашингтон и подчиняется штатскому военному министру и президенту Республики. Въ арміи насчитывается 25 пхотныхъ, 5 артиллерійскихъ и 10 кавалерійскихъ полковъ и 1 инженерный батальонъ. Кром этихъ американскихъ войскъ, имется до 1.000 человкъ индйскихъ лазутчиковъ-кавалеристовъ, употребляемыхъ для усмиренія своихъ же сородичей. Въ число обязанностей войскъ въ мирное время входить содержаніе національныхъ кладбищъ, гд погребены герои прошлыхъ войнъ. Содержаніе офицерскихъ чиновъ арміи выражается слдующими цифрами: полному генералу 13.500, генералъ-маіору 7.500, полковнику 3.500, капитану 2.000, поручику 1.600 и подпоручику 1.500 долларовъ въ годъ. При здшней дороговизн это содержаніе не можетъ считаться большимъ, и въ армію поступаютъ лишь любители военнаго дла. Вс нижніе чины служатъ по найму. Первоначально заключается условіе только на 5 лтъ, но по истеченіи этого срока каждый нижній чинъ можетъ продолжать службу дальше. Рядовые въ пхот и артиллеріи получаютъ первые два года по 13 долларовъ въ мсяцъ, а затмъ каждый годъ прибавляется по 1 дол. въ мсяцъ. Въ кавалеріи начинаютъ съ 14 дол. Унтеръ-офицеры получаютъ отъ 20 до 30 долларовъ въ мсяцъ, вс на полномъ казенномъ содержаніи. Но изъ этихъ окладовъ извстный процентъ вычитается въ сберегательную кассу, и накопившіяся деньги выдаются при отставк. Не смотря на сравнительно хорошее содержаніе нижнихъ чиновъ, тутъ бываютъ частые побги (около 5% въ годъ). Побги слабо наказываются, и солдаты обыкновенно встрчаютъ содйствіе въ гражданахъ, которые скрываютъ бглецовъ и даютъ имъ занятія.

Для подготовки офицеровъ существуетъ такъ называемая Вестъ-Пойнтская академія, недалеко отъ Нью-Іорка, въ деревн, на берегу р. Гудзона. Здсь обучаются 300 кадетъ подъ руководствомъ 60 учителей. Вс воспитанники пользуются полнымъ казеннымъ содержаніемъ, которое обходится по 500 дол. на человка. Курсъ продолжается 4 года. Кром общаго конкурснаго экзамена, каждый штатъ иметъ ежегодно свою вакансію, а президентъ республики цлыхъ десять, на которыя назначаетъ кандидатовъ по своему усмотрнію. Служба окончившихъ курсъ не обязательна.

Помимо постоянной, наемной арміи, тутъ существуетъ также милиція, въ которой служатъ вс граждане, однако не обязательно. Милиція раздлена на организованную (до 100.000 чел.), существующую на самомъ дл и изрдка собирающуюся для ученій, и неорганизованную (до 2 ¹/₂ милліоновъ), существующую только номинально. Вс эти свднія относятся къ 1892 г. Нын война съ Испаніей и усмиреніе жителей Кубы и Филиппинскихъ острововъ заставили американцевъ учетверить свои вооруженныя силы.

Въ Сверномъ Вернон пришлось перемнить вагоны и перессть на поздъ, направляющійся въ Люисвиль. Перемны вагоновъ или вообще пересадки, всегда неизбжныя, если желаешь не только прохать страну, но и зазжать въ разные закоулки, сопряжены въ Америк съ гораздо меньшими неудобствами, чмъ въ Европ. Въ Европ вс тащатъ въ вагоны свои вещи, потому что за багажъ надо платить, притомъ тамъ иногда некого спросить, кондуктора можно видть только на станціи, когда ему обыкновенно не до объясненій съ пассажирами. Здсь, въ Америк, вс сдаютъ багажъ подъ чекъ, это ничего не стоятъ, такъ какъ каждый билетъ даетъ право на провозъ 150 фунтовъ, которые больше русскихъ фунтовъ, а 4 пуда вещей достаточно возить съ собою во время путешествія, кондукторъ же вчно прогуливается по всему позду, и стоитъ предложить ему сигару, чтобы заставить его ссть подл и не спша разспросить обо всемъ необходимомъ.

Вотъ показался опять громадный мостъ черезъ рку Охайо, и я въхалъ въ штатъ Кентуки, что по-индйски значитъ ‘кровавый’. Эти мста были населены прежде чрезвычайно воинственными племенами индйцевъ, покореніе которыхъ было сопряжено съ огромными усиліями и страшными кровопролитіями. Только въ начал ныншняго столтія колонистамъ удалось изгнать всхъ индйцевъ на ту сторону рки Миссиссиппи, которая составляетъ нын западную границу штата Кентуки.

Сейчасъ за мостомъ начинается городъ Люисвиль. Онъ основанъ французскими авантюристами въ 1778 году и представлялъ тогда одинъ укрпленный блокгаузъ, нын въ немъ 150.000 жителей. Здсь начинается уже югъ. Жара еще нестерпиме. Вагоны городскихъ желзныхъ дорогъ везутся не лошадьми, а лошаками, послдніе очень красивы и сильны. По фигур туловища и головы это лошадь, но уши длинныя, какъ у осла, хвостъ въ начал тоже ослиный, но на конц иметъ большой пукъ конскихъ волосъ. Улицы Люисвиля сплошь обсажены деревьями, а дома снабжены верандами для защиты отъ палящихъ солнечныхъ лучей. Народъ пестрый: кром блыхъ и негровъ, безпрестанно попадаются метисы, мулаты и т. д. Эти смшанныя расы не лишены красоты, но мужчины не имютъ ни усовъ, ни бороды. На люисвильскомъ воксал я впервые увидалъ особую залу для цвтныхъ людей (Colored waiting room), такъ какъ блые не желаютъ тутъ сидть въ ожиданіи позда въ одномъ помщеніи съ цвтными.

Въ город шли дятельныя приготовленія къ иллюминаціи, такъ какъ завтра, 4 іюля новаго стиля, Соединенные Штаты празднуютъ годовщину провозглашенія независимости: это общій народный праздникъ. Развшивались флаги, устраивались арки изъ жердей, обвитыхъ зеленью и цвтами, и т. п. Вообще краткая прогулка по люисвильскимъ улицамъ произвела на меня весьма пріятное впечатлніе. Вслдствіе жары я поминутно заходилъ въ мстныя аптеки и освжался мороженымъ и содовою водою. Здсь много французовъ или ихъ потомковъ, и при желаніи можно обходиться однимъ французскимъ языкомъ.

Подъ вечеръ я опять слъ въ вагонъ и похалъ по желзной дорог Люисвиль-Нашвиль (L and N). По главной линіи пришлось хать только до станціи Глазго (Glasgow Junction), отсюда устроена втка въ 8 ¹/₂ миль (около 13 верстъ) къ Мамонтовой пещер. Когда втка эта не была еще построена, то сообщеніе съ пещерою производилось на лошадяхъ отъ станціи Пещера (Cave City), но путь былъ длинне, около 12 миль. Вся дорога отъ Люисвиля довольно занимательна. По сторонамъ видны частыя фермы и необозримыя поля почти уже созрвшей кукурузы. Спутники разсказывали мн много интереснаго о пещер и еще боле подогрвали мое любопытство. Въ виду ли завтрашняго праздника, или по другимъ причинамъ — не знаю, но собственно въ пещеру похали по желзнодорожной втк, кром меня, только двое: почтенный плантаторъ изъ Техаса, по происхожденію французъ, въ широкополой соломенной шляп и широчайшемъ холщевомъ балахон поверхъ пальто — отъ пыли и жары, и молодой человкъ, какой-то конторщикъ изъ Нашвиля. Этотъ былъ одтъ весьма изящно и получилъ отъ своего принципала, и то съ трудомъ, отпускъ всего на три дня, спеціально, чтобы прокатиться и посмотрть чудеса Мамонтовой пещеры. Словомъ, оба спутника хали сюда впервые, и мы тутъ же условились начать осмотръ пещеръ сегодня же, если только это окажется возможнымъ. Впрочемъ, поздной кондукторъ успокоилъ насъ, увривъ, что если есть желающіе, то спускъ въ пещеру совершается какъ днемъ, такъ и ночью. Отъ Глазго до самой пещеры дорога пролегаетъ сплошнымъ и дикимъ лсомъ, по большей части дубовымъ, при чемъ она почти непрерывно поднимается вверхъ. На середин находится станція Грандъ Авенью (Grand Avenue), но это ничтожный домикъ у полотна дороги, и тутъ не имется даже платформы.

Въ 7 часовъ вечера, уже въ сумеркахъ, поздъ остановился просто въ лсу, гд не было ни платформы, ни станціоннаго дома, но такъ какъ тутъ же прекращаются и рельсы, то было ясно, что поздъ дальше не пойдетъ: это конечный пунктъ желзнодорожной втки. Обратно поздъ идетъ заднимъ ходомъ, а пассажиры пріобртаютъ билеты на станціи Глазго. Выйдя изъ вагоновъ, мы увидали въ лсу узенькую тропинку съ деревянными мостками, а вскор и вышедшихъ на встрчу позда двухъ постоянно смявшихся негровъ съ тачками. Они тотчасъ уложили наши вещи и повезли въ гостиницу, мы послдовали за ними. Минутъ черезъ пять открылась большая поляна, а за нею, уже опять въ лсу, можно было различить огромное, но старинное зданіе гостиницы, откуда неслись звуки доморощеннаго оркестра изъ негровъ — лакеевъ гостиницы, особенно выдлялся густой ревъ контрабаса.

Гостиница Мамонтовой пещеры представляетъ обширное двухъэтажное деревянное зданіе съ широкими верандами въ обоихъ этажахъ, на этихъ верандахъ разставлено множество стульевъ и креселъ-качалокъ, но публики мы застали тутъ немного, что объясняется именно завтрашнимъ праздникомъ. Говорятъ, обыкновенно, какъ лтомъ, такъ и зимою гостиница переполнена. Все зданіе значительно покривилось. Оно напомнило мн запуствшіе старинные дома богатыхъ русскихъ помщиковъ. Каждому изъ насъ отвели по обширной, но почти пустой комнат съ единственною мебелью — широчайшею кроватью. Негры ужасно суетились при тасканіи нашихъ вещей и обнаружили при этомъ свою физическую слабость. Музыка прекратилась при самомъ нашемъ вход, этотъ оркестръ, повидимому, собирается только для встрчи вновь прибывшихъ съ каждымъ поздомъ.

Помывшись и переодвшись, я спустился въ столовую, гд вмст съ упомянутыми уже плантаторомъ и молодымъ человкомъ принялся за ужинъ. Столовая была почти пуста, и посуда на всхъ столахъ покрыта длинными кисейными полотнищами отъ мухъ и москитовъ. Для насъ открыли одинъ изъ столовъ и тотчасъ, по американскому обычаю, начали усердно подчивать всевозможными яствами, довольно, впрочемъ, плохо приготовленными. Превосходнымъ оказалось только варенье нсколькихъ сортовъ, и мы въ конц ужина уничтожали его самымъ безжалостнымъ образомъ, запивая великолпною водою со льдомъ. Однако, увлеченіе вареньемъ было прервано докладомъ негра о томъ, что проводникъ готовъ, и мы можемъ теперь же предпринять спускъ въ пещеру для совершенія такъ называемой Short Route (короткій путь) и осмотрть части пещеры, ближайшія ко входу. Для большой же прогулки, именуемой Long Route (длинный путь), требуется весь день, и мы сдлаемъ лучше, если отложимъ ее до завтра, тмъ боле, что завтра къ этой прогулк присоединятся и нкоторые другія лица, прибывшія сюда еще съ утреннимъ поздомъ.

Прежде чмъ описывать послдовательные спуски въ систему подземныхъ залъ и ходовъ, именуемую, по своей громадности, Мамонтовою пещерой, считаю не лишнимъ привести краткую историческую справку.

Еще въ конц прошлаго вка, во многихъ мстахъ штата Кентуки были открыты небольшія пещеры, богатыя залежами селитры, но вс он были невелики и посщались только съ практическою цлью добыванія этого минерала. Затмъ, въ 1809 году, одинъ мстный охотникъ Хутчинсъ (Hutchins), преслдуя раненаго имъ медвдя, вступилъ въ тотъ входъ, который и понын остается единственнымъ свободнымъ выходомъ на земную поверхность изъ обширнаго лабиринта, носящаго названіе Мамонтовой пещеры. Захвативъ лучины, Хутчинсъ осмотрлъ начало пещеры и, увидавъ обширные гроты и развтвленія ходовъ, началъ искать, нтъ ли тутъ залежей селитры. Селитра дйствительно была найдена, но добыча ея производилась сперва въ весьма незначительныхъ размрахъ, и только съ объявленіемъ войны Англіи, въ 1812 году, когда вншній подвозъ селитры въ Америку прекратился, нсколько предпринимателей, составивъ компанію, купили весь прилежащій участокъ земли въ 200 акровъ за 40 долларовъ и стали добывать селитру въ боле значительныхъ количествахъ. Спросъ на селитру былъ великъ, но доставка отсюда въ Филадельфію по двственному лсу и черезъ хребты Аллеганскихъ горъ была сопряжена съ огромными затрудненіями, она производилась на неуклюжихъ подводахъ, запряженныхъ быками, и просто на вьюкахъ. По окончаніи войны этотъ убыточный способъ перевозки принудилъ прекратить здсь добываніе селитры, и пещера сдлалась лишь мстомъ для прогулокъ путешественниковъ, которые проникали однако недалеко. Только съ 1837 года, когда собственникомъ земли сдлался нкій Горинъ (Frank Gorin), пещеру начали изслдовать дальше. Горину особенно посчастливилось найти между своими рабами двухъ отважныхъ негровъ, Стефена и Мата, которые сдлали множество открытій въ пещер и были лучшими проводниками для постителей. Особенно замчателенъ Стефенъ — полунегръ, полуиндецъ, онъ изучилъ геологію, латинскій и греческій языки и изслдовалъ пещеру съ такою любовью, что въ продолженіе своей жизни обошелъ и отлично зналъ около 200 верстъ разныхъ подземныхъ ходовъ. Могилу, гд похороненъ этотъ отважный человкъ, въ саду, близъ гостиницы, и теперь показываютъ всмъ постителямъ.

Слухи о новыхъ открытіяхъ не замедлили, разумется, распространиться, сюда начали прізжать ученые изъ разныхъ странъ, и стали длаться подземныя съемки. Между прочимъ тутъ были: Локъ, Уйманъ, Агассисъ, Силлиманъ и др. Геологическая съемка Кентуки пригласила сюда извстнаго профессора Оуена (Owen), который изучалъ также флору и фауну пещеры и написалъ о ней нсколько сочиненій. Однако пещера и теперь еще не вся изслдована, и есть узкія дыры, куда никто не проникалъ и за которыми скрыты, быть можетъ, еще неизвстныя чудеса. По настоящее время извстно около двухсотъ гротовъ боле или мене обширныхъ размровъ, называющихся по именамъ или открывателей, или великихъ міра сего, или, наконецъ, по вншнему сходству съ разными предметами. Общая длина извстныхъ теперь галерей и переходовъ достигаетъ 300 верстъ. По оцнк Оуена, объемъ пустотъ Мамонтовой пещеры составляетъ около 12 милліоновъ кубическихъ ярдовъ (около 1 мил. куб. саженей). Глубина отдльныхъ ярусовъ разныхъ ходовъ подъ поверхностью земли — отъ 100 до 400 футовъ. Въ нижнихъ ярусахъ текутъ подземныя рки Стиксъ и Эхо.

Ежегодное число постителей простирается до 6000 человкъ, и хотя въ числ ихъ бываютъ прізжіе изъ всхъ странъ, но большею частью это жители ближайшихъ городовъ Люисвиля къ сверу и Нашвиля къ югу отъ пещеры. Европейцевъ бываетъ немного, и то почти исключительно являются сюда англичане. Ныншній владлецъ Гантеръ (Ganter), какъ говорятъ, значительно улучшилъ гостиницу для постителей и способствовалъ проведенію сюда желзнодорожной втки отъ станціи Глазго. Въ числ служащихъ при гостиниц имется 10 проводниковъ, отлично ознакомленныхъ съ главными ходами и достопримчательностями пещеры, они снабжаются отъ агента лампами, ракетами и бенгальскимъ огнемъ для освщенія ходовъ и отдльныхъ гротовъ.

Температура внутри представляетъ среднюю годовую температуру мста и въ разныхъ ходахъ колеблется лишь въ тсныхъ предлахъ отъ 54^о до 56^о по Фаренгейту (около 10 ¹/₄^o по Реомюру). Благодаря отсутствію втра и движенію вовремя ходьбы, эта температура не кажется низкою, напротивъ — она самая подходящая для прогулокъ въ легкомъ лтнемъ плать.

Итакъ, покончивъ съ ужиномъ, мы втроемъ отправились за ожидавшимъ насъ проводникомъ. Еще въ коридор гостиницы каждому изъ насъ дали по масляной ламп безъ стеколъ, и затмъ мы вышли въ садъ съ задняго крыльца. На двор было тепло, темно и совершенно тихо. Пройдя съ полверсты по тропинк, мы начали спускаться въ узкое и мрачное ущелье между двумя горами, покрытыми лсомъ. Скоро звздное, ясное небо скрылось, и мы очутились въ широкой галере съ довольно ровнымъ поломъ и мрачнымъ каменнымъ природнымъ сводомъ. Пройдя саженей 20, мы остановились передъ массивною желзной ршеткой съ калиткою на замк. Пещера держится запертою, и хотя тутъ не хранится никакихъ драгоцнностей, но прогулки безъ проводниковъ весьма опасны: среди безчисленныхъ переходовъ легко заблудиться, и тогда путникъ кончаетъ смертью въ какомъ-нибудь рдко посщаемомъ закоулк.

Тотчасъ за калиткой начинается Главный большой ходъ (Main Cave или Broadway), который тянется съ большими изгибами почти на 15 верстъ и отъ котораго начинаются различныя отвтиленія меньшихъ пещеръ въ стороны. Этотъ главный ходъ представляетъ на всемъ своемъ протяженіи широкій и съ довольно правильнымъ сводомъ туннель, опускающійся постепенно внизъ. Ширина его колеблется отъ 5 до 50 саженей, а высота отъ 2 до 10 саженей. Въ нкоторыхъ же гротахъ высота даже больше 10 саженей.

Пройдя саженей 50, мы очутились въ большомъ грот, называемомъ Ротондою, здсь видны остатки приспособленій для добыванія селитры, которые, по словамъ проводника, оказываются памятниками войны 1812 года. Эти остатки заключаются въ колодцахъ, выложенныхъ деревянными срубами, и въ нсколькихъ деревянныхъ же трубахъ, по которымъ сюда приводилась вода для очищенія селитры. Размры Ротонды громадны (около 100 саж. длины), но она кажется меньше вслдствіе чрезвычайной чистоты воздуха. По истин замчательно, что, не смотря на копоть отъ лампъ и ежедневныя прогулки постителей, тутъ очень чистый и легкій для дыханія воздухъ. Это объясняется частью отсутствіемъ пыли и многочисленными подземными каналами, способствующими постоянной тяг воздуха, частью же нкоторыми химическими процессами, такъ какъ при разложеніи селитры происходитъ отдленіе кислорода. Кажется, чистота воздуха присуща вообще всмъ пещерамъ: корни словъ, выражающихъ понятіе пещера, на латинскомъ и греческомъ языкахъ означаютъ мсто легкаго дыханія. Изъ миологіи извстно, что Эолъ имлъ свой тронъ въ пещер, а самыя пещеры считались нкоторыми древними философами чмъ-то въ род легкихъ матери-земли.

Отъ Ротонды вправо отдляется узкій боковой ходъ, называемый Одюбоновымъ (Audubon’s Avenue) въ честь натуралиста и орнитолога Одюбона (1780—1851 гг.), написавшаго извстный 4-хъ томный трактатъ о птицахъ Америки. Въ этой галере мы постили дв залы, называемыя мышиными (Big and Little Bat Rooms), потому что въ нихъ на зиму забирается множество летучихъ мышей. Огромное количество оставляемаго ими помета ставятъ въ связь съ залежами селитры въ пещер.

Дале мы пошли опять по главному ходу, и я удивлялся полному отсутствію сталактитовъ или сталагмитовъ. По словамъ проводника, они будутъ дальше, а пока стны и потолокъ почти гладки. Однако посл образованія пещеры своды продолжаютъ обваливаться по частямъ, полъ заваленъ обломками разной величины камней съ острыми ребрами, свидтельствующими, что камни обвалились, когда процессъ размытія пещеры водою уже прекратился. Никто не находитъ нужнымъ удалять эти камни хотя бы съ самой дороги, и въ нкоторыхъ мстахъ путь довольно-таки неудобенъ и даже опасенъ: приходится прыгать съ одного камня на другой. Пройдя еще съ полверсты, мы вошли, влво отъ главнаго хода, въ обширную пещеру, называемую церковью методистовъ (Methodist Church), которую проводникъ тотчасъ освтилъ бенгальскимъ огнемъ. Эта пещера иметъ около 6 саженей высоты и представляетъ довольно правильную овальную залу, полъ которой опускается къ одной сторон уступами въ вид амфитеатра. Проводникъ уврялъ, что однажды тутъ дйствительно происходило богослуженіе въ присутствіи боле 200 постителей, при чемъ пасторъ произнесъ проповдь на удачно выбранный для этого случая текстъ изъ Евангелія (Іоанна XIV, 5): ‘И какъ можемъ знать путь?’

За методистскою церковью начинается часть главнаго хода, называемая готическою галереей, такъ какъ въ одномъ мст тутъ имется весьма красивая арка, около 60 футовъ въ поперечник. Подл этой арки проводникъ предложилъ остановиться и прислушаться. Въ отдаленіи послышались равномрно повторяемые звуки: гд-то въ стн вытекаетъ капля за каплей вода и падаетъ въ бассейнъ. Это невидимое явленіе называется водяными часами. Замчательно, что равномрное паденіе капель продолжается непрерывно какъ лтомъ, такъ и зимою, но мсто паденія воды скрыто и еще не найдено, а быть можетъ, и вовсе недоступно.

Еще черезъ полчаса пути мы подошли къ столбу съ надписью ‘Stop here’ (остановись), проводникъ просилъ насъ подождать, а самъ отобралъ отъ насъ лампы и ушелъ назадъ. Черезъ нсколько минутъ мы остались въ совершенной темнот, съ которою не можетъ сравниться самая темная ночь. Признаться сказать, тутъ, подъ землею, оставаться въ темнот даже страшно… но вотъ въ конц поворота галереи мы увидали обликъ свтлаго бюста, какъ бы изъ благо мрамора. Я тотчасъ замтилъ сходство профиля фигуры съ портретомъ матери Вашингтона Марты, который напечатанъ на американскихъ кредитныхъ билетахъ въ 1 долларъ. Оказывается, что проводникъ, отойдя въ извстную ему точку за поворотомъ, зажегъ яркій блый бенгальскій огонь, котораго мы однако не могли видть, но профиль стнъ галереи освтился и напомнилъ бюстъ старой женщины въ чепц. Посл возвращенія проводника мы узнали, что онъ стоялъ отъ насъ въ разстояніи 550 ярдовъ, т. е. около полуверсты.

Дальнйшая часть готической галереи замчательна весьма разнообразными изломами стнъ, напоминающими какъ бы выпуклыя фигуры разныхъ зврей, такъ что это мсто названо ‘звринцемъ Барнума’. У самаго же поворота круто направо, вдоль галереи лежитъ огромный камень около 6 саж. длины и 3 вышины, отдлившійся отъ стны. Онъ называется гробомъ великана (Giant’s Coffin), и, дйствительно, фигура камня напоминаетъ гробъ. За этимъ камнемъ начинается спускъ въ нижніе ярусы пещеръ, куда мы пойдемъ уже завтра. Невдалек мы натолкнулись на небольшой бассейнъ съ чрезвычайно чистою водою, которую и попили при помощи всегда лежащихъ тутъ кружекъ.

У слдующаго поворота круто налво мы вышли въ обширное расширеніе главнаго хода, гд увидали нсколько небольшихъ домиковъ, довольно тщательно построенныхъ частью изъ осколковъ стнъ пещеры, частью же изъ приноснаго кирпича. Проводникъ объяснилъ, что чистый воздухъ пещеры и совершенное постоянство температуры дали поводъ предполагать, что пребываніе въ пещер должно быть весьма полезно слабогрудымъ и чахоточнымъ. Въ 1843 году 15 человкъ больныхъ поршили здсь поселиться и надялись выздоровть. Они приказали выстроить тутъ 9 домиковъ и устроились съ полнымъ комфортомъ. Главнымъ побудительнымъ поводомъ къ такому ршенію служила увренность, что воздухъ пещеры при такой же чистот, какъ воздухъ въ нагорныхъ климатическихъ станціяхъ, не иметъ его разрженности и потому долженъ быть особенно цлебенъ. Однако по прошествіи полугода одинъ изъ паціентовъ умеръ, а прочіе поспшили оставить это мсто смерти, догадавшись, что лишь солнце и свжій воздухъ могутъ быть полезны человку.

Еще черезъ версту дальше мы вышли опять въ весьма обширный гротъ съ чуднымъ сводчатымъ потолкомъ, въ который какъ бы вдланы многочисленные кристаллы кварца, переливавшіе разноцвтными отблесками отъ свта нашихъ лампъ. Это знаменитая Звздная Зала (Star Chamber), имющая 500 футовъ длины и 70 ф. высоты по середин. Здсь проводникъ опять отобралъ у насъ лампы и, уходя, таинственно произнесъ: ‘Good night, I will see you again in the morning’ (покойной ночи, я увижу васъ снова завтра утромъ). Онъ отошелъ довольно далеко, скрылся за большимъ камнемъ и, потушивъ вс лампы, оставилъ горящей только одну, ея свта было однако достаточно, чтобы произвести полную иллюзію: намъ показалось, что мы не въ пещер, а среди открытаго обширнаго поля въ темную звздную ночь, весь сводъ былъ усыпанъ яркими блестками въ вид звздочекъ. Отсутствіе окружающихъ предметовъ и полная темнота настолько содйствуютъ обману зрнія, что не видно ни свода, ни стнъ, а блестятъ лишь эти звздочки. Вроятно, для произведенія большаго впечатлнія, нашъ искусный проводникъ вдругъ прокричалъ птухомъ, а затмъ, приблизившись, настолько усилилъ освщеніе, что произвелъ настоящую зарю. Тутъ, мняя голоса, онъ то лаялъ, то мяукалъ… и наконецъ зажегъ яркій красный бенгальскій огонь, воспроизведя полное подобіе восходящаго солнца. Видно, что американцы не довольствуются созерцаніемъ своихъ и безъ того великихъ чудесъ природы, а требуютъ еще и театральныхъ представленій!

Вернувшись къ намъ, проводникъ самодовольно улыбался и наслаждался произведеннымъ впечатлніемъ. Вроятно, чтобы его не портить, онъ объявилъ, что на сегодня довольно: ‘пойдемте назадъ’. Дйствительно, было уже 11 часовъ ночи, и пора было возвращаться, дабы запастись силами для завтрашней большой прогулки. Пройдя санитаріумъ съ домиками бывшихъ больныхъ, я обратилъ вниманіе на множество кучъ, довольно правильно сложенныхъ изъ камней, которыхъ прежде мы, однако, не замтили. На каждой куч была карточка съ названіемъ какого-нибудь штата. По словамъ проводника, эти кучи складываются самими постителями въ теченіе многихъ лтъ. Каждый считаетъ своею обязанностью положить камень на кучу — памятникъ его родного штата. Съ годами эти кучи растутъ, а вмст съ тмъ прилежащія части пещеры очищаются отъ лишнихъ обломковъ, мшающихъ ходить. Спутники мои пожелали послдовать примру своихъ предшественниковъ, техасецъ, выбравъ въ сторон огромный камень, старался непременно дотащить его къ куч съ надписью ‘Texas’ и водворить его на самой вершин. Однако разсчетъ оказался невренъ: куча, составленная изъ мелкихъ, неправильно положенныхъ камней, не выдержала новой тяжести и разсыпалась… Техасецъ былъ, видимо, опечаленъ этимъ случаемъ: онъ принялъ его за дурное предзнаменованіе для ‘политики’ своего штата.

Обратнымъ путемъ мы шли такъ скоро, что уговорили проводника показать намъ сегодня же еще что-нибудь другое въ боковыхъ галереяхъ. Посл разныхъ отговорокъ онъ наконецъ согласился и изъ готической галереи повелъ насъ въ сторону по узкому, извилистому спуску, по которому вскор вывелъ въ обширный и весьма правильный гротъ, называемый Register Hall, т. е. зала для записи постителей. Не только вс стны, но и самый потолокъ были украшены или, врне, обезображены надписями, при чемъ, кром фамилій, каждый считалъ своею обязанностью приписать еще городъ и штатъ своего мстожительства. Не смотря на тщательные поиски, я не нашелъ тутъ ни одной русской надписи, да и вообще я замтилъ не боле трехъ или четырехъ надписей англичанъ изъ Европы. Многія надписи сдланы не только углемъ, но и масляными красками и занимаютъ на стн огромныя пространства. Нын этотъ дешевый способъ достигнуть безсмертія уже не такъ часто практикуется, и большинство предпочитаетъ оставлять здсь лишь свои визитныя карточки. Послднихъ тутъ тоже множество и он навалены на большой камень, въ вид стола, сюда мы положили и свои карточки.

За Залою записей начинается уже область сталактитовъ и, пройдя нсколько дальше, мы вошли въ весьма красивый гротъ, называемый Готическою часовней (Gothic Chapel). Проводникъ разсказалъ трогательную исторію о причин происходившей тутъ первой свадьбы. Одна сентиментальная двушка, посл смерти своихъ родителей, поклялась не выходить замужъ, пока она будетъ жить на земл. На вс предложенія она отвчала отказомъ. Но вотъ одинъ молодой человкъ, напрасно истощавшій все свое краснорчіе, ршился предложить ей внчаться подъ землею, въ Мамонтовой пещер, въ этомъ случа клятва не была бы нарушена. Двушка приняла предложеніе, и свадьба состоялась въ этой готической часовн. Посл того здсь совершено уже нсколько другихъ свадебъ.

Изъ достопримчательностей той же боковой пещеры стоитъ еще упомянуть о губахъ влюбленныхъ (Lovers’ Lips). Въ узкомъ мст прохода изъ противолежащихъ стнъ выступаютъ двойные горизонтальные камни, напоминающіе своимъ видомъ вытянутыя губы. Уже милліоны лтъ эти губы тщетно стремятся соприкоснуться для сладкаго поцлуя. Вообще, американцы выказали большую и разнообразную фантазію по части изобртенія названій для разныхъ мстъ пещеры.

Покинувъ наконецъ боковую галерею и пройдя оставшуюся часть Бродвея, мы возвратились къ калитк и поднялись на свтъ Божій. Какъ ни хорошо подъ землею, но на ея поверхности еще лучше. Я съ восторгомъ вдыхалъ свжій, влажный, теплый и духовитый воздухъ. Географическая широта Мамонтовой пещеры 37^о 14`, и я былъ на одной параллели съ Сициліей и южною Греціей. Ночь была чудная, и яркія звзды великолпно сіяли на совершенно почти черномъ неб.

Хотя я легъ очень поздно, но на другое утро уже въ 6 часовъ былъ разбуженъ звуками оркестра и сразу не могъ дать себ отчета, гд нахожусь. Одвшись и спустившись внизъ на веранду, я увидалъ уже довольно многочисленную толпу гостей, окружавшую доморощенный оркестръ, виднный мною еще вчера. Говорятъ, что эти негры выучились играть на разныхъ инструментахъ, еще будучи рабами у какого-то богатаго плантатора. Причина столь ранняго концерта заключалась въ сегодняшнемъ торжественномъ для американцевъ дн — 4 іюля.

Во время завтрака мы начали уговариваться насчетъ новаго спуска въ пещеру и ршили совершить ‘большую прогулку’ (Long Route), при которой посщаются самыя отдаленныя и интересныя мста, а главное приходится плыть въ лодк по подземной рк Эхо. Въ 8 ч. утра мы были уже готовы. На этотъ разъ составилась довольно большая партія изъ 14-ти человкъ, въ томъ числ трехъ дамъ. Кром вчерашняго проводника, съ нами пошли еще два молодыхъ негра съ большими корзинами, наполненными пищею, такъ какъ предположено было пробыть въ пещер до самаго вечера. Техасецъ и нашвилецъ были тоже съ нами.

Путь отъ гостиницы до входа въ пещеру я прошелъ вчера въ темнот и потому только теперь могъ его хорошенько разсмотрть. Онъ пролегаетъ по роскошному двственному лсу, а самый входъ въ пещеру образуется круто спускающимся внизъ оврагомъ, при чемъ для удобства спуска тутъ устроена даже лстница, выложенная каменными плитами. До желзной калитки насъ сопровождали дв собаки, принадлежащія хозяину гостиницы. Одна изъ нихъ весьма потшная, мехиканской породы, совершенно безъ шерсти. Ея голый хвостъ производить чрезвычайно смшное и глупое впечатлніе. По словамъ проводника, собаки, не смотря на понужденіе, не идутъ дальше калитки, дйствительно, и на этотъ разъ мы не могли уговорить ихъ слдовать за нами въ пещеру. Причина такой странной боязни заключается въ томъ, что однажды одну изъ этихъ гостиничныхъ собакъ удалось взять съ партіей постителей. Въ одномъ изъ многочисленныхъ поворотовъ замтили, что собака пропала, такъ и вернулись безъ нея. На слдующій день эту собаку напрасно искала большая партія прислуги и проводниковъ, только на третій день ее нашли у основанія крутого подъема, называемаго пробочникомъ и совершенно недоступнаго даже собачьей ловкости. Нашъ проводникъ уврялъ, что эта собака, проведшая въ пещер боле двухъ сутокъ, вроятно, разсказала потомъ о своихъ злоключеніяхъ всмъ прочимъ собакамъ, и вотъ почему ни одна изъ нихъ не ршается теперь совершать прогулки въ пещеру.

Во время этого разсказа мы прошли извстною уже мн дорогою вдоль главнаго хода до гроба великана. Благодаря многочисленности компаніи, общей веселости и воодушевленію интересомъ предстоящей прогулки, путь казался короче и лучше, чмъ вчера. Отъ гроба великана начались для меня новыя мста. Сперва мы спустились по весьма извилистому и небезопасному ходу, называемому долиною смиренія (Valley of Humility). Здсь познается ничтожество человка, но, кажется, такое названіе дано потому, что здсь самая разговорчивая и веселая партія постителей замолкаетъ: каждый смотритъ подъ ноги и опасается упасть или быть убитымъ. На середин этого хода есть одно дйствительно опасное мсто: надъ самою головою виситъ отдлившійся отъ свода огромный камень, боле сажени длины, онъ держится только тремя углами, упираясь въ выступы боковыхъ стнъ. Повидимому, достаточно малйшаго толчка, чтобы камень потерялъ равновсіе и раздавилъ проходящихъ подъ нимъ. Это мсто названо капканомъ шотландца (Scotchman’s trap), такъ какъ одинъ шотландецъ, дойдя до него, не ршился пройти подъ камнемъ и возвратился обратно. Говорятъ, было предположеніе удалить камень, но въ виду того, что это было бы возможно не иначе, какъ съ помощью взрыва, опасались, какъ бы мстное сотрясеніе не сдлало опасными многія другія мста въ пещер. Пока что, а камень уже десятки лтъ пребываетъ въ томъ же положеніи, и мы благополучно прослдовали подъ нимъ.

Дальнйшій путь по долин смиренія представляетъ крайне оригинальный проходъ, называемый бдствіемъ толстяка (Fat man’s misery). Это весьма узкій ходъ, не шире 1 ¹/₂ фута и глубиною около 4-хъ, затмъ надъ головою онъ расширяется въ вид низкаго свода. Сбоку, подъ сводомъ, хоть и широко, но такъ низко, что идти невозможно, и необходимо слдовать по извилистому каналу. Здсь ноги и туловище выше пояса занимаютъ всю ширину канала, и лишь голов и поднятымъ рукамъ остается полная свобода. Этотъ ходъ доступенъ только обыкновеннымъ людямъ — толстяку пройти тутъ невозможно. Нашъ техасецъ, хотя и не толстякъ, но все же, идя бокомъ, вплотную касался своимъ туловищемъ обихъ стнъ прохода и ежеминутно опасался, что малйшее суженіе лишитъ его удовольствія проникнуть дальше и насладиться подземною прогулкой въ лодк. Стны прохода чисты и лоснятся: ежедневно он вытираются одеждою проходящихъ. Длина этого оригинальнаго хода равна 236 футамъ (около 34 саженей), онъ представляетъ разнообразные извилины, подъемы и спуски.

Миновавъ бдствіе толстяка, мы вышли опять въ широкую и удобную для ходьбы галерею, называемую рчною (River Hall), потому что она ведетъ прямо къ рк Стиксъ. Въ одномъ мст этой галереи виднется сбоку обширный провалъ съ бассейномъ, наполненнымъ водою. Это такъ называемое мертвое море (Dead Sea). Я бросилъ туда камень и опредлилъ, что глубина провала до уровня воды около 30 саженей (камень летлъ 3 ¹/₂ секунды). Проводникъ уврялъ, что можно спуститься къ самой вод, карабкаясь по стнамъ провала, и что на дн, близъ воды, растутъ грибы, въ род трюфелей (mushrooms).

Съ полверсты дальше пещера длается гораздо шире и выше, при чемъ тропинка идетъ по узкому карнизу подъ потолкомъ галереи. Внизу по дну течетъ рка, вытекающая изъ бассейна мертваго моря, которое, въ свою очередь, питается многочисленными подземными источниками. Это рка Стиксъ. Въ одномъ мст имется оригинальный и опасный для перехода естественный мостъ, по которому мы перешли съ одной стороны галереи на другую. При этомъ открывается поразительное зрлище: стны мрачно высятся надъ ркою и замыкаются хаотическимъ нагроможденіемъ камней въ вид свода. Ширина пещеры въ этомъ мст не боле пяти саженей, а высота, я полагаю, боле десяти. Дале на дн рки имется значительный уступъ, и р. Стиксъ образуетъ довольно величественный каскадъ, шумъ котораго мы слышали еще издали.

Постепенно спускаясь, мы подошли наконецъ и къ самой вод, узкіе берега рки — не голый камень, а песокъ, весьма нжный и образованный, вроятно, отложеніями самой рки. Пройдя около 5-та саженей по берегу, мы снова начали подниматься и вошли въ боковую галерею, рка же скрывается въ невидимую подземную трубу. Оригинальность и мрачность этихъ мстъ напоминаютъ извстный разсказъ Жюля Верна о путешествіи къ центру земли. Черезъ нсколько минутъ мы опять идемъ по карнизу и видимъ подъ собою воду: это — озеро Леты, составляющее, въ сущности, продолженіе рки Стиксъ. Тутъ мы снова спустились къ вод, но на этотъ разъ уже не замтили никакого бокового выхода. Проводникъ объявилъ, что идти дальше сухимъ путемъ нельзя, и это озеро надлежитъ переплыть въ лодк. Дйствительно, мы вскор увидали и лодку, которая сперва не была замтна частью вслдствіе темноты, а частью потому, что цвтъ ея ничмъ не отличается отъ цвта окружающихъ каменныхъ стнъ. Лодка не отличается изяществомъ: это плоскодонная шаланда, какія употребляютъ на ркахъ для вывозки нечистотъ. На дн ея — вода и грязь. Садиться нужно на борты, обшитые досками. Перездъ былъ не великъ, и мы почти тотчасъ пристали къ противоположному берегу, вышли изъ лодки и вступили въ широкую и довольно красивую галерою, называемую большою аллеей (Great Walk).

0x01 graphic

Наши дамы, очевидно, не были удовлетворены короткою прогулкою въ лодк и обратились съ разспросами къ проводнику. Тотъ успокоилъ ихъ, говоря, что это было озеро, а судоходная рка еще впереди. Дйствительно, черезъ полчаса мы снова подошли къ вод, именно къ рк Эхо (Echo River). Мы были теперь на 400 футовъ ниже входа въ пещеру и на 500 ниже поверхности земли. На этотъ разъ мы увидали не одну, а цлыхъ три лодки, изъ которыхъ каждая могла вмстить около 20 человкъ, такимъ образомъ, когда партія постителей бываетъ большая, то тутъ плыветъ цлая флотилія, вроятно, весьма эффектная при свт лампъ, которыми снабженъ каждый. Въ виду малочисленности нашей партіи, мы отвязали только одну лодку и размстились въ ней весьма удобно. Проводникъ и одинъ изъ негровъ услись на носу, мы вс — по бортамъ и на поперечныхъ скамейкахъ, а другой негръ — на корм.

Сводъ надъ ркою весьма обширенъ. Въ нкоторыхъ мстахъ высота его не мене 3-хъ саженей, ширина до 10-ти. Однако кое-гд сводъ опускается такъ низко, что мы были принуждены не только наклоняться, но и присдать на дно лодки, при чемъ дамамъ было, конечно, не особенно пріятно пачкать свои платья о грязное дно. Проводникъ объяснилъ, что уровень воды здсь не всегда одинаковъ. Весною онъ значительно выше и иногда заполняетъ всю галерею, такъ что путешествіе въ лодк длается немыслимымъ, и тогда дальнйшія прелести пещеры совершенно недоступны. Глубина рки весьма различна и въ нкоторыхъ мстахъ доходитъ до пяти и боле саженей. Береговъ нтъ, такъ какъ прямо надъ водою поднимается сводъ потолка. Однако, во многихъ мстахъ есть выступы камней, къ которымъ, при желаніи, можно приставать. Хотя ширина рки позволяетъ плыть на веслахъ, но мы пользовались ими рдко и большею частью двигались помощью багровъ, упираясь или зацпляясь за выступы свода.

Рка не даромъ получила свое названіе. Эхо здсь замчательное. Сперва проводникъ самъ кричалъ разными голосами и показывалъ намъ разнообразные эффекты подземнаго эхо, а затмъ предложилъ намъ самимъ спть что-либо. Сперва, какъ водится, вс стснялись, но затмъ спли нсколько премилыхъ псенокъ, которыя съ сопровожденіемъ эхо произвели на меня весьма пріятное впечатлніе. Я сидлъ рядомъ съ техасцемъ, мы поставили наши лампы на дно лодки, курили сигары, любовались пещерою и ркою и наслаждались пснями. Всего въ лодк мы плыли около получаса, но время прошло незамтно и, полагаю, въ каждомъ изъ насъ эта прогулка оставила самое отрадное воспоминаніе. Еще нсколько словъ объ эхо. Это не то эхо, которое просто повторяетъ звуки, тутъ является не повтореніе, а продолженіе звуковъ. Отзвукъ продолжается нсколько секундъ, и первоначальный тонъ измняется такъ, что отдльный звукъ превращается этимъ эхо въ настоящее и мелодичное арпеджіо. Нкоторыя мста рки, подобно резонаторамъ, способны усиливать и воспроизводить звуки лишь опредленной высоты, такъ что посл простого крика слышатся только извстные мелодическіе тоны. Вообще звуки пещернаго эхо отличаются глубиною и пріятностью, совершенно необычайными для свжаго уха. Пещерная акустика подчасъ просто поразительна: нашъ проводникъ, обратившійся теперь въ лодочника, иногда усиленно плескалъ веслами, и этотъ плескъ превращался эхомъ въ звонъ отдаленныхъ колоколовъ.

Подземная рка иметъ обитателей. Еще Агассисъ нашелъ тутъ породу слпыхъ рыбъ, различной величины, до 6 дюймовъ длиною. Он почти прозрачны и не только лишены зрнія, но не имютъ даже признаковъ глазъ или глазныхъ впадинъ. По словамъ проводника, постители занимаются тутъ иногда рыбною ловлей, но мы не хотли терять на это времени: мы видли этихъ рыбъ плавающими подл самой лодки. Судя по научнымъ изслдованіямъ, живущая тутъ нын порода относится къ рыбамъ, находимымъ въ ископаемомъ вид въ пластахъ мловой формаціи.

Наконецъ рка окончилась, или, врне, превратилась въ замкнутый каналъ, недоступный для дальнйшаго плаванія въ лодк. Мы вышли на откосъ берега, на который проводники вытащили и лодку, и двинулись по узкой, но довольно ровной галере, называемой Силлимановою (Silliman’s Avenue) въ честь профессора Силлимана изъ Нью-Гевена. Здсь отъ главнаго хода имется множество отвтиленій, изъ которыхъ многія еще вовсе не изслдованы. Близъ одного изъ такихъ отвтиленій проводникъ торжественно провозгласилъ: ‘прошу дамъ остаться здсь, а джентльменовъ слдовать за мною’. Оставивъ дамъ, мы вошли въ боковую втку, и я никакъ не могъ понять, почему дамы не могли бы идти съ нами, ибо, вмсто ожидаемаго мною крутого и неудобнаго для женскихъ ногъ подъема, мы шли по довольно ровной, хотя и весьма извилистой галере. Секретъ вскор объяснился. Пройдя около 60-ти саженей, проводникъ остановился и предложилъ намъ оправиться въ виду предстоящаго подземнаго обда. Вернувшись затмъ къ дамамъ, мы застали ихъ въ самомъ веселомъ настроеніи, сидящими на обломкахъ камней и разговаривающими между собою.

Авеню Силлимана оканчивается обширнымъ гротомъ, называемымъ концертнымъ (Ole Bull’s Concert Hall). Проводникъ уврялъ, что въ 1869 году въ этомъ грот давалъ концертъ знаменитый норвежскій скрипачъ Оле Буль и, между прочимъ, исполнилъ здсь свое эксцентричное каприччіо ‘Быкъ, съденный тигромъ’. Эта дикая пьеса, какъ извстно, особенно нравилась американцамъ, и авторъ во время своей поздки по Штатамъ заработалъ на ней огромныя деньги.

Каждое расширеніе галереи, по которой мы слдовали дальше, чмъ-нибудь примчательно: въ одномъ — стны пестрютъ множествомъ мелкихъ кристалловъ чернаго гипса, производящихъ такое впечатлніе, какъ будто на свтлой стн сидятъ мухи — это комната мухъ (Fly Chamber), въ другомъ находится множество сталактитовъ самой причудливой формы, въ вид сросшихся шариковъ, напоминающихъ гроздья винограда, это — Марьинъ виноградникъ (Mary’s Vineyard), и т. д. Въ каждомъ интересномъ мст проводникъ зажигалъ бенгальскій огонь или просто мотокъ пряжи, смоченной масломъ. Очень часто такіе мотки онъ натыкалъ на конецъ палки и искусно взбрасывалъ высоко вверхъ, такъ что попадалъ на какой-нибудь выступъ карниза. Пряжа, продолжая горть, освщала потолокъ пещеры.

Около 3-хъ часовъ дня мы вступили въ новое расширеніе галереи, называемое залою Вашингтона (Washington’s Hall), гд обыкновенно совершается подземная трапеза. Тутъ, кром разбросанныхъ природою отдльныхъ камней, положено нсколько досокъ въ вид скамеекъ, но, главное, тутъ имется прекрасная чистая вода изъ подземнаго родника. Два негритенка тотчасъ приступили къ распаковк корзинъ, въ которыхъ оказался обильный запасъ закусокъ, вареныхъ яицъ, хлба и т. д. Одно удивительно, что администрація гостиницы не распорядилась прислать сюда чаю или кофе. Горячій напитокъ былъ бы несравненно пріятне и полезне одной холодной воды, пить которую мы были обречены сегодня весь день. Это тмъ боле непростительно, что въ зал Вашингтона стоятъ полныя жестянки съ масломъ, которымъ вновь наполнялись наши лампы, ничего бы не стоило держать тутъ же запасъ дровъ и котелки для варки кипятка.

Во время трапезы мы вели самые оживленные разговоры. Вспоминали пройденное, заносили замтки въ записныя книжки и разспрашивали проводника о предстоящихъ впереди затрудненіяхъ пути и достойныхъ вниманія достопримчательностяхъ. Вроятно, только для разнообразія темъ кто-то сообщилъ, что въ конц этой галереи водятся зми. Это очень взволновало нашихъ дамъ. Проводнику съ трудомъ удалось ихъ успокоить и уврить, что, кром самыхъ невинныхъ небольшихъ ящерицъ, другихъ зврей и гадинъ тутъ не водится. Да и ящерицы завелись только отъ присутствія остатковъ закусокъ, посл каждой партіи постителей.

Уже въ конц обда мы замтили оплошность, какъ мы не догадались приказать захватить сюда вина. Кругомъ валялось не мало бутылокъ и ихъ черепковъ, оставленныхъ прежними постителями. Я увренъ, что, будь это въ Европ, намъ въ самой гостиниц напомнили бы объ этомъ не столько въ видахъ поддержки нашихъ силъ, сколько съ цлью наживы при продаж вина, но здсь вс такъ трезвы и, главное, деликатны, что безъ нашего требованія агентъ гостиницы и не подумалъ самъ сдлать соотвтствующее предложеніе.

0x01 graphic

Отдохнувъ часа полтора, мы пустились дальше. Сперва галереи не представляли ничего особеннаго, но вскор мы вступили въ мста, украшенныя весьма разнообразными и красивыми кристаллами, выступающими въ стнахъ. Комбинаціи отдльныхъ кристалловъ напоминаютъ цвты и цлые букеты и должны представлять большой научный интересъ. Затмъ начался довольно крутой подъемъ, сплошь заваленный острыми обломками камней. Это мсто называется Скалистыми горами (Rocky Mountains). Идти очень неудобно, но мы мужественно преодолли вс трудности и вскор достигли грота, гд пещера раздляется на три большія галереи. Мы пошли налво и скоро достигли конечной залы Крогана (Croghan’s Hall), въ которой сбоку имется провалъ съ бассейномъ воды на дн, называемымъ Мальстремомъ. Никто не ршается спуститься внизъ и изслдовать дальнйшіе ходы, но, по словамъ проводника, однажды одинъ молодой американецъ возымлъ мысль проникнуть туда и приказалъ спускать себя на веревк. Онъ спустился на 175 футовъ и тутъ, у самой уже поверхности воды, замтилъ боковую втку пещеры. Цпляясь за выступы камней, онъ посл многократныхъ попытокъ вступилъ туда. Желая идти дальше, онъ отвязалъ себя отъ веревки и по неосторожности выпустилъ ея конецъ, такъ что веревка повисла въ пропасти, далеко отъ найденнаго входа. Сколько онъ ни кричалъ проводнику, оставшемуся наверху, совтуя качать веревку, чтобы конецъ попалъ въ его руки, все было напрасно, проводникъ не могъ этого сдлать. Наконецъ догадливый американецъ воспользовался имвшеюся при немъ лампою съ крученою проволочною ручкой. Раскрутивъ проволоку и сдлавъ изъ нея длинный крюкъ, онъ захватилъ качающуюся веревку и могъ благополучно выбраться изъ подземной могилы, но боковая галерея такъ и осталась неизслдованной.

Пустившись въ обратный путь, мы скоро были остановлены проводникомъ, который предложилъ прислушаться. Гд-то за стною раздавались звуки, похожіе на шумъ дущихъ вдали по мостовой экипажей. Происхожденіе этихъ звуковъ неизвстно. Одни приписываютъ ихъ шуму текущей воды, другіе вншнему шуму, проникающему внутрь по какимъ-нибудь невидимымъ и неизслдованнымъ каналамъ. Послднее предположеніе не лишено основанія, потому что вершина ‘Скалистыхъ горъ’, гд мы теперь находились, расположена не очень глубоко подъ поверхностью почвы, и вншній шумъ, измняясь многочисленными отраженіями, можетъ обратиться въ слышимые тутъ звуки.

Пройдя большую часть обратнаго пути, но не доходя еще рки Эхо, проводникъ показалъ намъ начало извилистой боковой втки пещеры, названной Ganter Avenue въ честь ныншняго владльца гостиницы и прилежащей земли. По этой втк, длиною около версты, можно выйти въ главный ходъ, минуя плаваніе по рк. Втка открыта лишь въ 1879 году — и совершенно случайно. Однажды партія постителей, возвращаясь подобно намъ съ ‘большой прогулки’, увидала дымъ, выходящій изъ отверстія, прежде не замченнаго проводниками. Откуда появлялся этотъ дымъ, никто не могъ догадаться, но когда партія вернулась къ рк, то застала рабочихъ, занятыхъ осмолкою лодки, отчего валилъ густой дымъ. Стало ясно, что дымъ нашелъ себ новый выходъ. Агентъ гостиницы сдлалъ распоряженіе объ изслдованіи новаго хода, и хотя послдній оказался очень неудобнымъ, однако теперь имется постоянное сообщеніе, такъ сказать, съ зарчными частями пещеры, и имъ пользуются весною, когда поднятіе воды въ рк Эхо обыкновенно преграждаетъ туда доступъ постителямъ. Мы не воспользовались, однако, этимъ краткимъ путемъ, частью потому, что, по словамъ проводника, онъ вовсе не занимателенъ, частью же потому, что желали повторить плаваніе по рк, боле поэтическое и сопряженное все же съ нкоторымъ отдохновеніемъ для усталыхъ ногъ.

Когда плаваніе окончилось и до выхода изъ пещеры оставалось еще пройти боле трехъ верстъ прежнимъ путемъ, проводникъ весьма кстати сообщилъ, что онъ не поведетъ насъ по бдствію толстяка, черезъ капканъ шотландца и по длиннымъ, описаннымъ выше, переходамъ, а выведетъ насъ въ главный ходъ гораздо скоре, черезъ такъ называемый пробочникъ (corkscrew). Это рядъ проваловъ, составляющихъ въ общей сложности около 20-ти саж. вертикальной высоты, гд хотя и укрплены во многихъ мстахъ деревянныя лстницы, но гд все же должно подниматься съ крайнею осторожностью. Этотъ винтообразный и крайне запутанный подъемъ служитъ только при обратномъ путешествіи, такъ какъ спускаться здсь можетъ не всякій.

Карабкаясь по камнямъ и частью по упомянутымъ лстницамъ, я удивлялся смлости и ловкости нашихъ спутницъ. Единственнымъ для нихъ облегченіемъ было только то, что проводникъ отобралъ отъ нихъ лампы и самъ свтилъ въ опасныхъ мстахъ, слдовательно он могли свободно пользоваться обими руками. Я со своею лампою не разъ падалъ и изнемогалъ отъ усталости, но наконецъ все же выбрался и совершенно неожиданно увидалъ себя подъ самымъ потолкомъ свода главной пещеры — Бродвея. Отсюда по стн вырублена довольно сносная лстница, по которой мы постепенно и спустились на полъ галереи, недалеко отъ Ротонды съ колодцами для добыванія селитры.

Замысловатый ‘пробочникъ’ открытъ еще въ 1837 г., но его сдлали доступнымъ лишь въ 1871 г., когда были устранены нкоторые камни, заграждавшіе путь, и укрплены лстницы въ отвсныхъ колнахъ. Конечно, при желаніи можно было бы сдлать его еще боле удобнымъ, но это потребовало бы не мало издержекъ, да притомъ онъ потерялъ бы, пожалуй, свою прелесть и не напоминалъ бы таинственнаго выхода изъ подземнаго ада.

Спустившись въ Бродвей, я еще долго дожидался прочихъ товарищей: они преодолвали препятствія довольно медленно, а техасецъ чуть не погибъ въ какомъ-то изворот и наотрзъ отказался отъ всякихъ дальнйшихъ прогулокъ по пещерамъ. Это было мн весьма непріятно, потому что только сегодня, изъ разговоровъ съ проводникомъ, я узналъ, что, не смотря на двукратную прогулку, я далеко не постилъ еще многихъ замчательныхъ мстъ, и мы уже уговорились завтра же предпринять новое путешествіе въ мста, рдко обозрваемыя обыкновенными постителями. Теперь, съ отказомъ техасца, мн приходилось совершать дальнйшія прогулки только въ обществ проводника.

Вотъ и ршетка, у нея пахнула струя свжаго воздуха, котораго мы были лишены цлыхъ 14 часовъ! Была ночь, и звзды мерцали на роскошномъ и необъятномъ небосклон. Въ гостиниц суета и маленькая иллюминація. Въ прежніе годы въ этотъ день (4 іюля) устраивался тутъ балъ, для чего въ гостиниц имется обширная зала даже со сценой. Но ныншній годъ постителей почему-то немного, и балы съ театральными представленіями начнутся, говорятъ, поздне.

Посл ужина я пошелъ въ садъ, окружающій гостиницу, насладиться прелестями южной, тихой и удивительно теплой ночи. Посл пребыванія въ пещер сидть въ комнатахъ было просто противно — рвешься на просторъ. Не смотря на темноту, я скоро замтилъ, что былъ не одинъ. Между многими деревьями натянуты гамаки, въ которыхъ лежали и даже спали другіе любители природы. На мою долю тоже нашелся свободный гамакъ, и, покачиваясь въ немъ, я расправлялъ свои усталыя ноги. Какъ пріятно отдыхать посл долгой ходьбы! Сегодня я прошелъ собственно только 14 миль, т. е. нсколько больше 21 версты, но ходьбу по пещер нельзя сравнивать съ прогулкою по поверхности земли. Въ пещер во многихъ мстахъ переступаешь съ осторожностью и усиліями. Поминутно надо освщать путь лампой и разсчитывать чуть не каждый шагъ. Въ иныхъ мстахъ мы длали не боле версты въ часъ. Но зато тмъ пріятне потомъ отдыхать въ мягкомъ, упругомъ гамак и вдыхать чудный влажный и теплый воздухъ. Просто роскошь!

На слдующее утро я обратился къ техасцу съ предложеніемъ постить вмст египетскій храмъ и главный городъ, мста, составляющія предметы ‘спеціальныхъ’ прогулокъ. Но тотъ повторилъ свой отказъ, жалуясь, что еще и теперь у него болятъ кости отъ подъема по ‘пробочнику’. Тогда я ршился поискать другихъ товарищей, и, къ счастью, нашелся одинъ господинъ, только вчера прибывшій сюда съ дочерью, весьма милою двушкой лтъ 17-ти. Имъ было безразлично, съ чего начинать, и потому они согласились идти со мною. Пока я продолжалъ разговаривать съ отцомъ, дочь успла сходить въ свою комнату и когда вернулась, то я ршительно ея не узналъ. Вмсто прелестнаго лтняго легкаго платья она была теперь въ какой-то рыбачьей курточк и коротенькой фланелевой юбочк. На ногахъ полосатые чулки и прочные кожаные сапожки, а на голов мягкое фланелевое кепи. Костюмъ неоспоримо самый подходящій для подземныхъ прогулокъ. Во время завтрака доморощенные музыканты опять исполняли жалкіе вальсы и польки, хотя сегодня уже и не праздничный день. Оказывается, что оркестръ играетъ ежедневно то подъ тмъ, то подъ другимъ предлогомъ, а по утрамъ нарочно, чтобы будить постояльцевъ и извщать о наступленіи времени завтрака.

0x01 graphic

Сегодняшняя подземная прогулка была непродолжительна, и къ обду мы вернулись обратно. Пройдя около версты по главному ходу, мы спустались въ нижніе ярусы пещеръ по такъ называемому лабиринту, начинающемуся рядомъ большихъ и довольно опасныхъ уступовъ, получившихъ, странное названіе обрывовъ временъ (Steeps of Time). Лабиринтъ выходитъ въ гротъ, называемый снговымъ (Snowball Arch): накипи блыхъ отложеній, дйствительно, напоминаютъ глыбы снга. Отсюда, пройдя узкимъ, замысловатымъ и извилистымъ ходомъ, мы очутились въ знаменитомъ египетскомъ храм (Egyptian Temple). Это огромный грогъ, около 30 саженей длины, по одной стн котораго стоятъ колоссальныя массивныя сталактитовыя колонны, высота ихъ 80, а діаметръ 25 футовъ! Тугъ всего шесть такихъ колоннъ, но ими можно любоваться по цлымъ часамъ. Трудно даже представить себ, сколько нужно было времени для ихъ образованія. Он совершенно отвсны и чрезвычайно правильны: на вершинахъ имются какъ бы настоящія капители изъ затйливо обвисшихъ сталактитовъ, а самые столбы состоятъ изъ безчисленныхъ сросшихся сталактитовъ, что придаетъ имъ фигуру извстнаго архитектурнаго украшенія колоннъ, называемаго ложками. Словомъ, эти колонны совершенно напоминаютъ рисунки и описанія знаменитыхъ египетскихъ колоннъ въ Луксор и Карнак. Зрлище удивительное, а при яркомъ бенгальскомъ огн просто волшебное. Не даромъ агентъ гостиницы не включаетъ осмотръ этой залы въ общій маршрутъ, хотя это легко было бы сдлать, потому что разными переходами отсюда можно выйти въ посщенныя уже мною галереи. Нтъ, онъ приберегаетъ эту залу для отдльной ‘спеціальной прогулки’, разсчитывая получить за нее особую плату. Я былъ въ полномъ восторг, а мои спутники, не видавшіе еще другихъ чудесъ Мамонтовой пещеры, совершенно онмли и долго стояли просто съ разинутыми ртами, пока проводникъ не напомнилъ имъ, что пора идти дальше.

Не буду описывать прочихъ странствованій сегодняшняго дня, при которыхъ для меня уже не было ничего новаго, замчу только, что обратный выходъ въ Бродвей мы совершили по извстному уже ‘пробочнику’, при чемъ я, какъ и вчера, подивился ловкости молодой американки, она съ замчательнымъ искусствомъ и граціей карабкалась съ одного утеса на другой, не обращая, повидимому, вниманія ни на разстояніе между ними, ни на грязь, которою покрыты ступеньки лстницъ, ни на неестественныя положенія туловища, которыя невольно приходилось принимать въ нкоторыхъ опасныхъ мстахъ.

0x01 graphic

Когда мы миновали калитку и шли лсомъ обратно въ гостиницу, я обратился къ проводнику съ настойчивыми вопросами, почему онъ не свелъ насъ къ наибольшему въ пещер гроту (Great City), который, какъ мн, казалось, долженъ былъ войти въ сегодняшній маршрутъ. Въ отвтъ онъ возражалъ, что подъ большимъ гротомъ онъ разумлъ именно египетскій храмъ, а такъ называемый главный городъ (Great или Chief City) находится очень далеко, въ самомъ конц Бродвея, путь туда очень труденъ, его посщаютъ весьма рдко, по особому уговору, и если я непремнно желаю его осмотрть, то надо обратиться къ агенту. Нечего длать, по возвращеніи въ гостиницу, я приступилъ къ агенту, этотъ, повидимому, довольно хитрый господинъ заявилъ, что никто изъ другихъ постояльцевъ не желаетъ предпринять опасное странствованіе въ Большой гротъ, а для меня одного снаряжать цлую экспедицію онъ не можетъ, да и проводники отправляются туда неохотно. Но я еще раньше усплъ хорошо отблагодарить проводника, и тотъ возразилъ, что согласенъ завтра же меня сопровождать въ Большой гротъ. Итакъ дло было улажено, но нужно было потерять лишній день.

Посл обда я подговорилъ молодого нашвильца погулять по окрестностямъ гостиницы и постить то мсто на склон горъ, въ которомъ рка Эхо выходитъ на свтъ Божій и течетъ дальше подъ именемъ Зеленой рки. Такъ какъ мы отправились безъ проводника, то пришлось довольно долго бродить по холмистой, лсистой и весьма живописной мстности, по наконецъ мы нашли то, чего искали. Появленіе рки скрыто въ весьма мрачномъ ущель, густо заросшемъ вковыми деревьями. Вода съ шумомъ вытекаетъ прямо изъ обрыва, такъ что надъ ея поверхностью проникнуть внутрь нтъ возможности. Когда мы сидли подл, на трав, мой спутникъ разсказалъ мн много любопытнаго о своемъ родномъ город Нашвил, и я тутъ же ршилъ измнить первоначальное предположеніе и хать дальше не прямою дорогою на Сантъ-Луисъ, а кружною, черезъ Нашвиль. Мы условились хать завтра вмст, если только я успю возвратиться изъ пещеры ко времени отхода позда.

Мн остается описать теперь мой послдній спускъ въ Мамонтову пещеру, совершенный самъ-другъ съ проводникомъ. Какъ я уже выше упомянулъ, для достиженія наибольшаго грота — главнаго города — надлежало пройти весь Бродвей, по которому я проходилъ раньше не боле пяти верстъ. Посл знакомыхъ уже мстъ, до Звздной залы включительно, начались для меня мста новыя, и вскор мы натолкнулись на груду костей, принадлежащихъ, по словамъ проводника, индйцамъ, спасавшимся въ пещер отъ преслдованія блыхъ. Видъ этихъ костей навелъ меня на грустныя размышленія, и не столько объ участи индйцевъ, сколько о моей собственной. Дло въ томъ, что совершать прогулку по пещер въ большомъ обществ совсмъ не то, что одному, мн вспомнилось, какъ охотно проводникъ вызвался вчера сопровождать меня сюда, а видъ костей невольно натолкнулъ на предположеніе, не желалъ ли проводникъ завести меня сюда, чтобы убить и ограбить. Кто знаетъ, быть можетъ, это кости вовсе не индйцевъ, а несчастныхъ постителей? Во всякомъ случа я сталъ зорко слдить за всми движеніями проводника и, въ крайности, ршился на отчаянное сопротивленіе, хотя все мое оружіе заключалось только въ ламп, которая была необходима для обратнаго пути. Однако, считаю долгомъ тутъ же замтить, что мои предположенія были совершенно неосновательны: о случаяхъ грабежа или вымогательства тутъ не слыхивали.

Тмъ временемъ мы подошли къ небольшому, но высокому гроту, по одной изъ стнъ котораго льется настоящій каскадъ. При бенгальскомъ огн видъ грота и водопада безподобенъ. Стекающая внизъ вода питаетъ, вроятно, рку Эхо, протекающую гораздо глубже. Отсюда главный ходъ длится на дв галереи, и мы пошли по лвой. Ходьба сдлалась очень затруднительною. Въ прежде проходимыхъ галереяхъ было все же нчто похожее на тропинку, и если камни не были устранены, то хоть отшлифованы ногами частыхъ постителей. Здсь же все было въ совершенно нетронутомъ состояніи: постители заходятъ сюда крайне рдко, и никто не думаетъ объ ихъ удобствахъ. Весь полъ галереи заваленъ обломками острореберныхъ камней, почти при каждомъ шаг камни подаются или шатаются, что чрезвычайно затрудняетъ движеніе. Ежеминутно рискуешь упасть и разбиться, наши единственныя дв лампы доставляли очень мало свта, и приходилось иногда долго освщать впереди лежащій камень, чтобы сообразить, какъ лучше на него ступить.

Наконецъ мы вышли на просторъ, т. е. здсь при тускломъ свт лампъ пропали и стны, и потолокъ, лишь подъ ногами — груды камней, наваленныхъ другъ на друга въ хаотическомъ безпорядк. Мы были въ большомъ город. Проводникъ предложилъ мн подождать, а самъ началъ медленно взбираться по камнямъ, какъ бы на гору. Я ждалъ довольно долго, огонекъ лампы проводника едва виднлся вдали, вдругъ загорлся яркій бенгальскій огонь, и моимъ взорамъ представилась картина, которой, конечно, я никогда не забуду. Я стоялъ въ огромномъ, но чрезвычайно дикомъ и мрачномъ грот, размры котораго по истин грандіозны. По точнымъ измреніямъ, площадь грота боле 2-хъ акровъ, т. е. почти цлая десятина, а высота по середин доходитъ до 30 саженей (200 футовъ). Весь полъ заваленъ грудами обломковъ, очевидно, упавшихъ со свода, гд видны еще и теперь зіяющія черныя впадины. По приглашенію проводника я началъ карабкаться наверхъ. Отсюда, съ середины грота, не смотря на бенгальскій огонь, нельзя видть краевъ, и лишь черный, мрачный сводъ виснетъ надъ головою, готовый, кажется, ежеминутно рухнуть и раздавить непрошеннаго гостя этого подземнаго ада, гробовое безмолвіе и отсутствіе веселыхъ спутниковъ еще боле усугубляли тяжелое, гнетущее впечатлніе. Я посидлъ на камняхъ съ полчаса, созерцая величіе этого наибольшаго здсь грота и разспрашивая проводника о томъ, куда мы пойдемъ дальше. Главный ходъ продолжается еще на нсколько верстъ, но уже не представляетъ ничего любопытнаго. На конц онъ развтвляется на безчисленное множество узкихъ и извилистыхъ галерей, приводящихъ къ безвыходнымъ глухимъ пещерамъ: это какъ бы стволъ, усаженный втвями. Теперь проводникъ рекомендовалъ мн постить другую галерею, начинающуюся въ упомянутомъ выше грот каскадовъ. Эта галерея ведетъ въ такъ называемый волшебный гротъ (Fairy Grotto), но проводникъ предупреждалъ, что путь туда весьма затруднителенъ и низокъ. Такъ какъ и раньше я постоянно слышалъ о затрудненіяхъ, которыя, однако, мн удавалось преодолвать, то не предполагалъ и теперь ничего ужаснаго и веллъ вести себя въ ‘волшебный гротъ’. Однако, когда мы вернулись къ каскадамъ и вступили въ новую для меня галерею, то я почти уже раскаивался въ своей попытк. Дло въ томъ, что галерея длалась все ниже и ниже. Сперва пришлось идти нагнувшись, потомъ наклонившись, а затмъ и вовсе уже нельзя идти: ходъ иметъ только полъ-аршина высоты! Это хуже всякаго ‘бдствія толстяка’. Чтобы слдовать дальше, пришлось просто-напросто распластаться на живот и медленно ползти. Немудрено, что ‘волшебный гротъ’ рдко посщается.

‘Долго ли будетъ продолжаться такое пресмыканіе?’ спросилъ я проводника.— ‘Нтъ, сейчасъ кончится’.

Но чмъ дальше, тмъ хуже. Надо пользоваться услугами всхъ четырехъ конечностей. Отставишь лампу впередъ, сколько позволяетъ вытянутая рука, затмъ ползешь, поминутно задвая спиною за сводъ пещеры. Когда лампа окажется у пояса, снова переставишь ее впередъ и т. д.

‘Да когда же это кончится?’ спрашиваю опять.— ‘А вотъ еще чуточку’.

Но все иметъ конецъ, имлъ его и непозволительно низкій проходъ. Въ сущности, онъ и не длиненъ, всего 7 саженей (50 футовъ), но крайнее неудобство непривычныхъ тлодвиженій длаютъ его томительнымъ. Тмъ пріятне было разогнуть спину и стать на ноги. Черезъ нсколько шаговъ мы были уже и въ ‘волшебномъ грот’. Онъ не великъ, но роскошно изукрашенъ самыми причудливыми и разнообразными сталактитами и сталагмитами. Особенно поразительно разнообразіе красокъ. Очевидно, стекающая вода отлагаетъ весьма различныя растворенныя въ ней вещества.

Посидвъ въ грот, мы пустились обратно, при чемъ вторично пришлось ползти между поломъ и потолкомъ. Въ одномъ мст, гд я пріостановился для отдыха, мн удалось перевернуться на спину и написать карандашомъ на потолк свое имя, пусть какой-нибудь американецъ увидитъ, что здсь если и не ступила русская нога, то хоть проползло русское туловище.

Когда мы вышли къ каскадамъ, то вс препятствія кончились. Оставалось пройти длинный Бродвей до калитки, но тутъ — дорога торная. Съ грустью я проходилъ знакомыя уже мста: наврное, не увижу больше никогда въ жизни ни Звздной залы, ни подземнаго санитаріума, ни Ротонды! Прощай, Мамонтова пещера, прощай!

XXIV.
Нашвиль.

По возвращеніи въ гостиницу, я съ грустью узналъ то, чего и слдовало ожидать, судя по часамъ: поздъ ушелъ, и мн приходилось оставаться до завтра. Однако, за обдомъ, разсматривая расписанія поздовъ, я убдился, что могу еще поспть на поздъ въ Нашвиль, потому что здшній поздъ, по боковой втк, разсчитанъ такъ, чтобы подвозить пассажировъ, дущихъ и на сверъ, и на югъ, и если пассажиры въ Люисвиль уже въ пути, то пассажиры въ Нашвиль еще томятся на станціи Глазго. У меня тотчасъ родилась мысль поспть туда на лошадяхъ, но агентъ гостиницы заявилъ, что это невозможно, по причин дурной дороги, не ремонтируемой со времени проведенія желзнаго пути, а главное, еще и потому, что его единственный легкій экипажъ куда-то посланъ и вернется не раньше, какъ черезъ часъ. Тмъ не мене нежеланіе терять лишнія сутки заставило меня придумать другой способъ, невдалек отъ гостиницы, я увидалъ огромную двуконную подводу, въ которую накладывали сно со скошеннаго луга. Я началъ уговаривать подводчика свалить сно и везти меня съ вещами на станцію. Въ подводу были запряжены два сильныхъ лошака, не достаточно еще утомленныхъ. Подводчикъ возражалъ, что хать въ его тяжеломъ экипаж безполезно — не успемъ попасть къ позду.

— Вотъ если бы хозяинъ гостиницы далъ вамъ свою одноколку, то я запрегъ бы въ нее одного изъ лошаковъ, и вы бы успли.

— Да бда въ томъ, что одноколка куда-то послана и не скоро вернется.

Во время нашей бесды на дорог показалась одноколка со взмыленною и уставшею лошадью. Я побжалъ обратно въ гостиницу уговаривать дать мн экипажъ, въ который можно заложить лошака. Черезъ нсколько мгновеній все было улажено. Пока перепрягали экипажъ, я быстро уложилъ свои вещи и расплатился въ гостиниц. Садясь въ одноколку, къ величайшему удивленію я увидалъ, что возницею будетъ мой врный проводникъ, совершившій со мною вс походы въ пещеру. Этому обстоятельству я могъ только радоваться, потому что неоднократно уже убждался въ его честности, находчивости и смлости.

Не скрою, что мн грустно было покидать здшнее мсто. Мамонтова пещера — такое чудо природы, изъ-за котораго одного стоитъ переплыть океанъ! Конечно, странныя подчасъ названія, данныя отдльнымъ мстамъ въ пещер, и комическія привычки проводниковъ вызываютъ иногда улыбку, но чудо остается чудомъ, и посл посщенія пещеры выносишь сознаніе, что побывалъ во внутренности земли, и начинаешь какъ-то боле цнить пребываніе на ея поверхности.

Одноколка оказалась практичнымъ, удобнымъ и легкимъ экипажемъ, но зато дорога, по которой пришлось хать,— отчаянною. Нсколько рчекъ приходилось перезжать въ бродъ и иногда съ великою опасностью. Весь путь пролегаетъ по дикому, двственному лсу. При объздахъ рытвинъ и ямъ, деревья били насъ втвями по лицу и по рукамъ. Злополучный лошакъ выбивался изъ силъ, но, ежеминутно понукаемый, бжалъ крупною рысью. Необходимо было спшить къ позду. Нсколько встрчныхъ прохожихъ-негровъ съ ужасомъ уступали намъ дорогу, видя, съ какою безшабашною смлостью мы преодолваемъ вс препятствія. На косогорахъ я ршительно опасался, что спицы тонкихъ, легкихъ колесъ вывернутся изъ ступицъ. Въ одномъ мст колеса, гремя по ужаснымъ уступамъ каменнаго спуска, готовы были разсыпаться, но все обошлось благополучно, я только дивился крпости американской повозки. Колеса огромныя, но крайне жидкія. Тонкость спицъ, вроятно, вознаграждается огромнымъ ихъ числомъ.

На станцію Глазго мы прибыли за три минуты до отхода позда. Возница, видимо, торжествовалъ. Молодой нашвилецъ выпучилъ глаза, увидавъ меня, подъзжающаго къ платформ, онъ полагалъ, что настойчивое желаніе побывать въ ‘Главномъ город’ заставитъ меня потерять лишній день. Я отъ души благодарилъ врнаго проводника, удивительно, что человкъ, проводящій чуть не большую часть жизни въ мрачныхъ переходахъ Мамонтовой пещеры, оказался столь ловкимъ кучеромъ, особенно имя въ виду извстныя трудности въ обращеніи съ упрямымъ, да еще чужимъ лошакомъ. Впрочемъ, способный человкъ, куда его ни приставь, везд будетъ на мст.

Въ вагонахъ было очень оживленно, разговоры и споры не прерывались. Говорятъ, это признакъ приближенія къ югу. Насколько жители сверныхъ штатовъ молчаливы и хладнокровны, настолько жители южныхъ, наоборотъ, разговорчивы и горячи. Люди, видвшіе меня въ первый разъ, принимали самое теплое участіе въ предстоявшемъ мн путешествіи и, помимо Нашвиля, совтовали непремнно постить еще боле южныя мста и особенно Новый Орлеанъ. Однако, они подтвердили фактъ, о которомъ я слышалъ еще въ Вашингтон, что въ Новомъ Орлеан и его болотистыхъ окрестностяхъ лтомъ постоянно свирпствуетъ желтая лихорадка, съ особою яростью накидывающаяся на прізжихъ, а такъ какъ я халъ въ Америку не для того, чтобы болть и бездйствовать въ какомъ-либо даже наиболе удобномъ ‘американскомъ’ лазарет, то и не ршился рисковать хать на хваленый югъ. Впрочемъ, и тутъ можно уже любоваться плантаціями табака и хлопка.

Было уже совершенно темно, когда показался огромный желзнодорожный мостъ черезъ р. Кумберлэндь (притокъ Охайо), черезъ нсколько минутъ поздъ остановился подъ обширнымъ навсомъ Нашвильскаго воксала, а черезъ полчаса я уже ужиналъ въ роскошной гостиниц ‘Максуель’ (Maxwell House).

Нашвиль, главный городъ штата Теннесси, принадлежитъ къ старымъ американскимъ городамъ, онъ существуетъ съ прошлаго вка и насчитываетъ теперь около 75.000 жителей. Во время моего тутъ пребыванія жара стояла невыносимая, а отсутствіе бульваровъ длаетъ прогулки по городу тягостными. Но зато тутъ по всмъ почти улицамъ устроены электрическія желзныя дороги. Изъ-подъ колесъ вагоновъ искры такъ и сыплются, кондукторы весьма искусно управляются на поворотахъ, гд скрещивается множество проволокъ, и просто достойно удивленія, какимъ образомъ каждый вагонъ находитъ свою проволоку, а въ каждой проволок находится токъ достаточной силы, чтобы двигать вагонъ, особенно на довольно крутыхъ поворотахъ и продолжительныхъ подъемахъ. Поперекъ улицъ на столбикахъ перекинуты проволоки, на которыхъ висятъ изоляторы. Эти изоляторы поддерживаютъ продольныя проволоки, по которымъ непрерывно проходитъ токъ огромныхъ динамо-машинъ, приводимыхъ во вращеніе паровою машиною на станціи, за городомъ. На крыш каждаго вагона укрпленъ длинный и наклонно поставленный упругій металлическій стержень съ блокомъ-колесикомъ, которое катится по проволок, постоянно приподнимая ее вверхъ. Электрическій токъ по этому стержню вступаетъ въ маленькую динамо-машину, расположенную подъ вагономъ, и затмъ черезъ колеса и рельсы уходитъ въ землю. Вращеніе катушки динамо-машины передается колесамъ вагона при помощи небольшой безконечной цпочки. Кром обыкновеннаго тормоза, кондукторъ управляетъ еще стержнемъ наверху вагона (при помощи привязанной къ нему веревки), и такъ искусно, что если надо перехать съ однихъ рельсовъ на другіе, то, дергая веревку, онъ прекращаетъ доступъ тока, и вагонъ движется лишь по инерціи, перехавъ на другой путь, кондукторъ поддваетъ соотвтствующую проволоку колесикомъ стержня, и токъ вновь вступаетъ въ динамо-машинку подъ вагономъ.

0x01 graphic

Быстрота движенія вагоновъ электрической желзной дороги весьма значительна. Пассажирамъ рекомендуется не сходить во время движенія, на остановки кондукторы весьма щедры, хотя существуютъ и обязательныя мста остановокъ подл столбовъ (изъ числа поддерживающихъ проволоки), окрашеннымъ на дв трети снизу въ блую краску.

Я прохалъ уже почти за городъ, когда, наконецъ, противъ красиваго и тнистаго парка кондукторъ остановилъ вагонъ и предложилъ мн выходить, показавъ на ворота ограды. Вступивъ въ ворота и идя по роскошной и широкой алле, я замтилъ вдали нчто въ род замка: это и была первая цль осмотра — главное зданіе (Main building) университета Вандербильда. Ни у воротъ, ни въ саду, ни даже на подъзд зданія я не встртилъ ни души, такъ что пришлось прямо войти въ первую попавшуюся дверь изъ коридора. Здсь два господина занимались разборкою какихъ-то бумагъ. Старшій изъ нихъ, узнавъ, что я русскій, повидимому, обрадовался и, указывая на своего товарища, воскликнулъ:

— Я очень радъ, что нашъ университетъ можетъ показать вамъ мой коллега, въ нкоторомъ род вашъ соотечественникъ.

Оказалось, что коллега былъ когда-то армянскимъ монахомъ въ Закавказь и еще довольно порядочно говорилъ по-русски. Я тотчасъ получилъ послдній годовой отчетъ университета, и мы пошли осматривать разныя университетскія зданія, теперь, лтомъ, я, конечно, могъ осмотрть только помщенія. Съ 21 іюня по 21 сентября (отъ лтняго солнцестоянія до осенняго равноденствія) тутъ вакаціи, и большинство профессоровъ и студентовъ узжаютъ на сверъ спасаться отъ жары.

Университетъ основанъ на средства, пожертвованныя извстнымъ американскимъ богачомъ Корнеліемъ Вандербильдомъ. По завщанію, въ 1873 году, онъ оставилъ 500.000 долларовъ, но затмъ сынъ его прибавилъ отъ себя еще 500.000 дол. 27-ое мая, день рожденія основателя, празднуется университетомъ ежегодно, и тогда же лучшему изъ окончившихъ курсъ выдается особая медаль, называемая медалью основателя (Founder’s Medal).

Зданія и паркъ университета занимаютъ огромный кварталъ въ 76 акровъ. Отдльныя постройки красивой и разнообразной архитектуры живописно раскинуты по всему парку. Он снабжены водою, электрическимъ освщеніемъ и пр. ‘Главное зданіе’ иметъ по фасаду 30, а по сторонамъ 15 саженей, оно въ 4 этажа. Внизу помщаются музей и химическая лабораторія, во 2-омъ этаж — канцелярія и нсколько обширныхъ и роскошно меблированныхъ аудиторій, затмъ библіотека (15.000 томовъ) и т. д. Тутъ же находится и большая церковь въ готическомъ стил.

Въ другомъ, тоже довольно значительномъ ‘зданіи наукъ’ (Science Hall) помщаются: внизу — инженерная лабораторія со всевозможными машинами, моделями и пр., во второмъ этаж роскошный геологическій кабинетъ, а въ верхнемъ — огромныя залы для рисованія и черченія. Эти залы освщаются сверху весьма изящными фонарями, устроенными въ самой крыш и снабженными модераторами.

Самое роскошное зданіе занято кабинетами механическимъ нэлектро-техническимъ. Тутъ буквально безконечное разнообразіе приборовъ и отдльныхъ приспособленій. Зданіе совершенно безопасно отъ огня и отопляется паромъ.

Изъ прочихъ зданій не могу не упомянуть и объ обсерваторіи, занимающей центральное и возвышенное мсто въ парк. Тутъ имется небольшая башня съ рефракторомъ, нсколько малыхъ учебныхъ инструментовъ и пр. Рядомъ съ башней — большая вычислительная комната. Все зданіе представляетъ одновременно и астрономическую, и метеорологическую обсерваторіи.

Совершенно отдльное зданіе, называемое Wesley Hall, предназначено спеціально для богослововъ, которые живутъ тутъ, такъ сказать, на всемъ готовомъ. Внутри имется 50 отдльныхъ комнатъ, каждая на двухъ студентовъ, нижній этажъ занятъ залой, или говорильней (parlor), читальней, столовой и кухней. Въ план это зданіе представляетъ фигуру буквы Н, что позволяетъ достигнуть наибольшаго освщенія при наибольшей площади внутренняго пространства.

Наконецъ, въ томъ же общемъ парк разбросаны отдльные домики съ квартирами для профессоровъ и небольшое, но изящно построенное зданіе для канцлера университета.

За исключеніемъ богослововъ, вс прочіе студенты живутъ въ город на вольнонаемныхъ квартирахъ, преимущественно въ такъ называемыхъ ‘boarding-houses’: въ канцеляріи университета ведутся списки свободныхъ комнатъ въ город, и ни одинъ студентъ не иметъ права поселиться безъ одобренія выбраннаго помщенія канцлеромъ университета. Въ самомъ университет имется общая столовая, гд студенты, по желанію, могутъ получать ежедневно пищу за 9 дол. въ мсяцъ. За лекціи же взимается 50 дол. въ годъ. Существуетъ небольшое число стипендій, пожертвованныхъ разными лицами. Вс студенты обязаны ежедневно посщать общую утреннюю молитву въ университетской церкви.

Особенное вниманіе обращается на физическія упражненія, которыя признаются здсь, какъ и вообще въ Америк, безусловно необходимыми въ возраст, когда человкъ растетъ и развивается. Вс студенты раздлены на партіи отъ 20 до 25 человкъ въ каждой. Эти партіи поочередно 5 разъ въ недлю, въ извстные часы, посщаютъ особое зданіе, называемое ‘гимназіей’ (Gymnasium). Внизу устроены раздвальни, ванны и души, а верхній этажъ представляетъ одну огромную залу въ 12 саженей длины, 6 ширины и 4 высоты. Тутъ размщены всевозможные гимнастическіе приборы, машины для гребли, гимнастическія гири, трапеціи, наклонныя лстницы и т. п. Для упражненій въ хорошую погоду передъ зданіемъ гимназіи имется огромная ровная площадка — ‘атлетическое поле’. Посщеніе гимнастическихъ упражненій обязательно для студентовъ всхъ курсовъ и всхъ факультетовъ. Въ извстные часы ‘гимназія’ доступна также вообще всмъ желающимъ, съ разршенія канцлера университета.

Въ университет Вандербильда имются слдующіе 7 факультетовъ: 1) академическій для философіи, наукъ и литературы, 2) библейскій для богослововъ, 3) юридическій, 4) медицинскій, 5) фармацевтическій, 6) зубоврачебный и 7) инженерный. Курсъ везд 4-хгодичный, кром инженеровъ, для которыхъ курсъ продолжается пять лтъ.

Пріемныя программы не очень обширны, такъ какъ на первомъ курс преподаются предметы, включенные у насъ, въ Россіи, въ число гимназическихъ, напр., по математик на 1-мъ курс проходятъ стереометрію, тригонометрію и аналитическую геометрію на плоскости. Чтобы дать понятіе о требованіяхъ, предъявляемыхъ поступающимъ, приведу два вопроса, безъ выбора взятые изъ пріемной программы: по алгебр — въ какое время между часомъ и двумя часовая и минутная стрлки будутъ составлять прямой уголъ, по геометріи — доказать, что линіи, длящія пополамъ углы четыреугольника, образуютъ новый четыреугольникъ, къ которымъ суммы противолежащихъ угловъ равны 180^о.

Со второго курса начинается преподаваніе высшихъ отдловъ наукъ. Большое вниманіе обращено на латинскій и греческій языки, а изъ новыхъ каждый студентъ, по желанію, выбираетъ нмецкій, французскій или испанскій.

Особенно большія требованія предъявляются къ инженерамъ, изъ ихъ пятилтняго курса послдніе два года назначаются не столько на лекціи, сколько на практическія занятія и составленіе проектовъ, которые разрабатываются до мельчайшихъ подробностей. Въ инженерномъ факультет имется особое отдленіе для желающихъ посвятить себя спеціально постройкамъ горныхъ дорогъ (Highway).

Каждый студентъ, окончившій курсъ, при желаніи и съ одобренія канцлера, можетъ остаться при университет для дальнйшихъ занятій и подготовки къ докторскому экзамену. Но этому экзамену нельзя подвергаться раньше истеченія трехъ лтъ посл окончанія курса.

Кром университета Вандербильда, въ Нашвил имются еще дв высшихъ школы: Belmont для блыхъ и Fisk University для черныхъ и вообще для цвтныхъ людей, но за неимніемъ времени мн не удалось ихъ осмотрть.

Изъ виднныхъ же мною зданій стоитъ, пожалуй, упомянуть о музе, носящемъ названіе Watkins’ Hall. Это самый разнообразный музей: тутъ и египетская мумія, и портреты какихъ-то индйскихъ военачальниковъ, и мраморныя статуи. При этомъ все разставлено въ безпорядк, и такъ какъ нтъ ни живого, ни печатнаго путеводителя, и пришлось бродить по комнат въ совершенномъ одиночеств, то, конечно, пользы отъ такого посщенія было не много. Только въ библіотек я засталъ дамъ и двицъ, погруженныхъ въ чтеніе, но тревожить ихъ разспросами я не ршился.

Въ гостиниц за обдомъ мн пришлось сидть рядомъ съ однимъ господиномъ, который, узнавъ, что я прізжій, старался меня посвятить въ тонкости мстной политики: говорилъ о борьб республиканской и демократической партій. Эта тема совершенно меня не интересовала, и я перевелъ разговоръ на положеніе негровъ, которыхъ тутъ, въ южныхъ штатахъ, очень много и которые, сколько я могъ замтить, играютъ здсь вообще довольно жалкую роль. Мой собесдникъ весьма оживился и, показывая на окружающую насъ толпу негровъ-лакеевъ, воскликнулъ:

— Неужели вы думаете, что блые когда-либо согласятся быть управляемыми этими черномазыми скотами? Что они ниже насъ и совершенно не способны къ развитію, доказывается хотя бы тмъ, что вотъ, не смотря на 30-ти лтнюю свободу и полное равенство, никто изъ нихъ не выдлился еще никакими талантами. Къ наукамъ они ршительно не способны, и до сихъ поръ между ними есть только нсколько посредственныхъ врачей, да и то эти врачи практикуютъ лишь среди негровъ же, ни одинъ блый къ нимъ не обращается. Правда, одинъ негръ, благодаря своимъ дипломатическимъ успхамъ на Вестъ-Индскихъ островахъ, былъ даже сенаторомъ (Frederic Douglass), но это. исключеніе, и сдлано оно было только въ пику южанамъ. Я знаю, въ Вашингтон не любятъ и боятся насъ, южанъ, тамъ, стараясь намъ насолить, оказываютъ неграмъ всякое покровительство, но этимъ ничего не добьются, негры останутся всегда скотами, годными лишь для грубаго физическаго труда.

— Ну, а прочіе цвтные люди?

— Т только по виду благообразне, попадаются даже красавцы! Въ умственномъ же отношеніи они еще ниже чистыхъ негровъ. Вы, вроятно, замтили на нашихъ желзныхъ дорогахъ, что только самыя низшія должности поручаются цвтнымъ людямъ. Дальше кондукторовъ они не идутъ. Имъ нельзя даже доврить тормозовъ, тормозной кондукторъ (Breakmaker) всегда блый.

Не знаю, насколько справедливы эти сужденія, но факты врны. Замчу еще, что негровъ, не безъ основанія, считаютъ людьми безнравственными и даже нечистыми на руку. Притомъ же кожа ихъ издаетъ особый непріятный запахъ, извстно, что даже прожорливыя акулы, хватающія все, что ни попало, никогда не трогаютъ негровъ.

XXV.
Изъ Нашвиля на западъ.

Въ Нашвил я взялъ билетъ прямо въ Канзасъ-Сити, разсчитывая уже тамъ разузнать подробне, какъ мн прохать къ геодезисту Гранджеру, къ которому у меня было рекомендательное письмо изъ Вашингтонскаго Управленія Съемки и который находился тогда на полевыхъ геодезическихъ работахъ. Выхавъ поздно вечеромъ, я въ одну ночь прохалъ 320 миль и черезъ Эвансвиль мчался прямо въ Сантъ-Луисъ.

Проснувшись рано утромъ, изъ оконъ вагона я увидалъ совершенно ровную мстность и вдали множество мачтъ судовъ. Я подъзжалъ къ Миссиссиппи, наибольшей рк Соединенныхъ Штатовъ. Буквальное названіе рки означаетъ большая вода или отецъ водъ. Посл краткой остановки въ Восточномъ Сантъ-Луис (East St. Louis) поздъ двинулся по мосту. Высота полотна надъ водою такова, что суда свободно проходятъ подъ нимъ со своими мачтами. Мостъ построенъ для двухъ путей и держится на весьма массивныхъ, прочныхъ устояхъ. Полная его длина около 3-хъ верстъ, но концы моста представляютъ такъ называемые віадуки, длина же собственно надводной части только около 400 саж. Подъ поздомъ шумли мутныя воды Миссиссиппи. Зная, что въ Сантъ-Луис мн предстоитъ пробыть два часа, я предполагалъ искупаться въ царственной американской рк, но теперь отказался отъ этой мысли: это не вода, а жидкая грязь.

Миновавъ мостъ, поздъ вошелъ въ туннель 1 ¹/₂ версты длиною и, медленно поднимаясь, остановился наконецъ, уже на поверхности земли, у платформы обширнаго и роскошнаго воксала. Увряютъ, что мостъ съ прилежащимъ туннелемъ обошелся въ 10 милліоновъ долларовъ. Они открыты для движенія поздовъ въ 1874 году.

Отказавшись отъ удовольствія погрузиться въ мутныя воды Миссиссиппи, я пошелъ бродить по городу. Тутъ считается 500.000 жителей. Улицы широки, но грязны и загромождены столбами и проволоками отъ телеграфовъ, телефоновъ и электрическихъ желзныхъ дорогъ. Столбы съ безчисленными траверсами покривились въ разныя стороны и ршительно безобразятъ улицы и площади. Американцы и такъ не могутъ похвалиться вкусомъ, но Сантъ-Луисъ, кажется, самый безобразный городъ въ Штатахъ. Достаточно сказать, что довольно-таки красивая статуя Свободы, воздвигнутая на главной городской площади, совершенно скрывается за перепутанными передъ нею проволоками, такъ что мн не удалось найти мсто, съ котораго я могъ бы свободно видть не только всю фигуру, но хотя бы одну ея голову. Лучъ зрнія неизмнно натыкался сперва на ту или другую проволоку. Словомъ, я не имлъ терпнія идти дальше и вернулся на воксалъ. Тутъ въ обширномъ и изящномъ буфет я слъ завтракать и разговорился съ очень милымъ господиномъ, мстнымъ жителемъ. Онъ выказывалъ явное пристрастіе къ своему городу и выхвалялъ Сантъ-Луисъ до невозможности, увряя, что это столица западныхъ штатовъ, что тутъ имется цлыхъ два университета: старый, основанный еще въ 1829 году, и новый, университетъ Вашингтона, открытый въ 1853 году, въ которыхъ, однако, въ обоихъ не боле 1.000 студентовъ, и пр. и пр. Необходимо замтить, что по числу университетовъ Соединенные Штаты, дйствительно, щеголяютъ. Въ настоящее время ихъ тутъ насчитывается 370, но хорошихъ и большихъ немного. Большинство представляетъ только высшія школы, техническія или богословскія. Послднія проникнуты кастовымъ духомъ какой-нибудь христіанской секты (ихъ тутъ множество) и враждуютъ другъ съ другомъ.

По словамъ моего собесдника, Сантъ-Луисъ замчателенъ еще ботаническимъ садомъ: ‘это лучшій и единственный въ Штатахъ’. Если онъ единственный, то, конечно, ему не трудно быть лучшимъ. Однако, я потомъ узналъ, что здшній ботаническій садъ заслуживаетъ серьезнаго вниманія, и пожаллъ, что ради него не остановился въ Санть-Луис на боле продолжительное время. Санть-Луисъ основанъ французами въ 1764 году, но теперь онъ совершенно объамериканился. Извстный нкогда французскій кабачокъ Vide Poche (очищай карманъ) обращенъ американцами въ White Buch (блый кустъ)!

Перездъ въ Канзасъ-Сити можно совершить отсюда тремя различными путями, по тремъ различнымъ желзнымъ дорогамъ, идущимъ все время въ близкомъ другъ отъ друга разстояніи. Согласно билету, я удачно попалъ на дорогу Уэбэшъ Лайнъ (Wabash line), которая славится прочностью постройки и изяществомъ вагоновъ. Весь путь лежитъ въ предлахъ штата Миссури. Этотъ перездъ я совершалъ днемъ и могъ любоваться мстностью. Тутъ замтно меньше лсовъ, везд поля, засянныя пшеницей и кукурузой. Изрдка попадаются уединенныя фермы, живописно раскинувшіяся по берегамъ рчекъ.

Черезъ часъ поздъ пронесся по огромному мосту на рк Миссури (мутная вода), которая тутъ не уже Миссиссиппи, и остановился въ городк Сантъ-Чарльзъ (St. Charles), славящемся производствомъ разнаго рода экипажей, которые расходятся отсюда по всмъ Штатамъ.

Прогуливаясь по вагонамъ, я замтилъ въ числ пассажировъ группу молодыхъ людей, весьма смуглыхъ и молчаливыхъ. По словамъ спрошеннаго сосда, это были индйцы, которыхъ я увидалъ тутъ въ первый разъ со времени вступленія на американскую почву. Я тотчасъ вооружился коробками финиковъ и другихъ сластей, продаваемыхъ дорожнымъ лавочникомъ, и подслъ къ индйцамъ. Сперва они весьма неохотно отвчали на вопросы и не хотли принимать моего угощенія, но когда узнали, что я не американецъ и не англичанинъ, то стали разговорчиве, вскор мн удалось перетащить двухъ изъ нихъ въ курительное отдленіе, гд мы оказались одни, и тутъ мои новые собесдники пустились въ весьма любопытные разсказы.

Молодые индйцы хали изъ Индіанаполиса, главнаго города штата Индіана, въ такъ называемую Индйскую Территорію, расположенную къ югу отъ штата Канзасъ, тамъ живутъ ихъ родители и родственники. Зиму и весну они прожили въ Индіанаполис, гд имется большая казенная школа для обученія индйскихъ дтей, а теперь дутъ домой на лтнія каникулы. Мои собесдники были одты поевропейски, но заявили, что по прізд домой они тотчасъ сбросятъ съ себя этотъ казенный костюмъ и будутъ одваться, какъ ихъ родители и предки. Цвтъ лица у нихъ вовсе не красный, а просто очень смуглый, напоминающій цвтъ темной сіенны, впрочемъ, я и раньше уже слыхалъ, что названіе ‘краснокожіе’, данное первыми поселенцами, всегда было неврно, но какъ-то осталось за здшними автохтонами навсегда. Ихъ замчательно черные волоса были коротко обстрижены и напоминали великолпную, густую щетку. Меня поразила ихъ постоянная серьезность, даже младшаго, Узварнаса, мальчика лтъ 14-ти, мн съ трудомъ удавалось заставить улыбнуться, при чемъ я могъ любоваться поразительно ровными и изящными зубами. Замчательна также ихъ чистоплотность, они были безукоризненно чисты, но все же въ теченіе дня нсколько разъ мыли руки. Теперешняя чистоплотность американцевъ — англичанъ, заимствована именно отъ коренныхъ американцевъ — индйцевъ. Вашингтонъ Ирвингъ въ своемъ извстномъ сочиненіи ‘The Life and voyages of Christopher Columbus’ между прочимъ упоминаетъ, что еще Колумбъ былъ пораженъ чистоплотностью дикарей-индйцевъ и ихъ частыми предложеніями вымыть руки, что грязнымъ испанскимъ матросамъ казалось весьма страннымъ.

Родители моихъ собесдниковъ попрежнему занимаются только охотою и рыбною ловлей и презираютъ всякій другой трудъ. Вообще индйцы не потеряли еще надежды возвратить принадлежавшія имъ земли и изгнать всхъ блыхъ пришельцевъ. Старшій собесдникъ, юноша 18-ти лтъ, выказалъ въ разговор со мною значительное развитіе и здравый смыслъ. Онъ напомнилъ, что еще недавно въ ихъ Территоріи было довольно значительное возстаніе, приведшее къ поголовному истребленію большого отряда кавалеріи, высланнаго для усмиренія. ‘Конечно, волненіе было подавлено, но настанетъ время, когда результаты возстанія будутъ иные’. Главная причина постоянныхъ неудовольствій и повторяющихся возстаній заключается, повидимому, въ томъ, что правительство Соединенныхъ Штатовъ настолько стснило земли, первоначально предназначенныя для свободнаго пользованія индйцевъ и на которыя т имли совершенно законное, даже въ англійскомъ смысл, право — по заключеннымъ трактатамъ — что теперь индйцамъ стало весьма трудно жить одною охотою, которая притомъ съ каждымъ годомъ длается мене прибыльною. Правительство, понимая безпомощное положеніе индйцевъ и зная, что они не способны и не желаютъ заниматься земледліемъ и промыслами, обязалось поставлять имъ въ извстные сроки и въ извстныхъ мстахъ хлбъ въ зерн, копченое мясо, кожи, холстъ, одяла и пр., но чиновники, которымъ поручается производить заготовку всхъ этихъ предметовъ и раздачу ихъ на мст, увренные въ своей безнаказанности и безконтрольности, безсовстно обсчитываютъ или же поставляютъ предметы гнилые и негодные къ употребленію. Понятно, что такіе порядки не могутъ способствовать сближенію индйцевъ съ ихъ покорителями и только порождаютъ новыя неудовольствія.

Не смотря на четырехсотлтнее общеніе съ европейцами, индйцы сохранили свои прекрасныя и весьма симпатичныя природныя качества. Они честны и правдивы до мелочности, и потому не могутъ не относиться презрительно къ непрошеннымъ гостямъ. Достаточно сказать, что при частыхъ вооруженныхъ возстаніяхъ, когда индйцамъ нужны оружіе и боевые припасы — безъ которыхъ, съ однми пиками и стрлами, теперь и возставать не стоитъ — они пріобртаютъ ихъ у сосднихъ фермеровъ въ обмнъ на разныя естественныя произведенія и особенно на земельные участки. Говорятъ, для такихъ случаевъ у мстныхъ торговцевъ и простыхъ фермеровъ нарочно заготовляются запасы пороха, свинца, оружія и пр. При послднемъ возстаніи у индйцевъ оказались даже дв пушки! Теперь спрашивается, если такъ поступаютъ окрестные фермеры, культурные англичане и прочіе европейцы — американцы, которымъ строжайше запрещено закономъ вымнивать индйцамъ что-либо, касающееся вооруженія, то могутъ ли т имть какое-нибудь довріе и уваженіе къ самимъ европейцамъ и ихъ законамъ?

Говорятъ, что индйцы совершенно не способны къ такъ называемой цивилизаціи, что это люди только по вншнему облику, что у нихъ совершенно иныя понятія о нравственности, что они кровожадны, что это зври, гадины, которыхъ необходимо стереть съ лица земли, какъ волковъ и другихъ свирпыхъ и ни къ чему негодныхъ хищниковъ. Не берусь возражать противъ этихъ установившихся тутъ понятій, но замчу, что въ теченіе моего кратковременнаго знакомства я вывелъ обратное заключеніе. Когда въ наше отдленіе вошелъ поздной разносчикъ съ книгами, то, пока я перебиралъ его товаръ, мои юные друзья тоже разсматривали книги и возвращали ихъ обратно, только когда узнавали высокую ихъ цну, а когда я купилъ каждому изъ нихъ по книг, то они были очень обрадованы и благодарили меня гораздо искренне, чмъ раньше за предлагаемыя имъ лакомства. Они отлично умли считать и доказали это ршеніемъ нсколькихъ довольно сложныхъ, предложенныхъ мною ариметическихъ задачъ. При этомъ я обратилъ вниманіе, что хотя они говорили со мною и учились въ школ по-англійски, но считали по-индйски, такъ что счету они выучились, вроятно, еще до поступленія въ школу. Словомъ, сегодняшняя бесда съ молодыми индйцами познакомила меня со многими хорошими сторонами этого обреченнаго на истребленіе племени. Кажется, недалеко время, когда отъ индйцевъ останутся лишь поэтическія географическія названія въ Америк и получившія всеобщее распространеніе слова: гамакъ, картофель, табакъ, сахаръ и хининъ. Я очень сожаллъ, что изъ Канзасъ-Сити мы подемъ разными путями: я на западх, а они на югъ. При разставаніи я пожелалъ имъ всякихъ успховъ и благополучнаго возвращенія домой. Замчательна разница между здшними неграми и индйцами. Первые совершенно помирились со своимъ положеніемъ и хотя принуждены постоянно сносить оскорбленія, насмшки, и т. д., но занимаются промыслами, всякою работою и пр., вторые же не идутъ ни на какіе компромиссы и, не смотря на стсненія, продолжаютъ быть господами, а не слугами. Негры поддлываются подъ вкусы господъ, постоянно улыбаются, ожидаютъ подачки и пр. Индйцы держатся въ сторон, не вступаютъ въ разговоры, всегда серьезны и важны. И то сказать: негры получили здсь свободу, а у индйцевъ она отнята.

Вечеромъ поздъ еще разъ прошелъ по мосту черезъ рку Миссури и остановился въ Канзасъ-Сити, город, находящемся, однако, не въ Канзас, а въ штат Миссури. Это довольно значительный, но еще совсмъ молодой городъ. Жителей считается тутъ уже 150.000. Я воспользовался нсколькими часами, остававшимися до отхода удобнаго мн позда на западъ, и пошелъ побродить по улицамъ. Мостовыхъ нтъ вовсе, а тротуары для пшеходовъ — деревянные мостки, въ которыхъ доски настланы не вдоль, а поперекъ. Каменныхъ домовъ очень мало — почти вс деревянные и представляютъ какіе-то балаганы. Но зато много электрическихъ желзныхъ дорогъ, а вдоль всего города построена даже воздушная желзная дорога на столбахъ, но не паровая, какъ въ Нью-Іорк, а кабельная. Съ непривычки довольно занимательно любоваться, какъ вдоль легкаго помоста летятъ какъ бы сами собою вагоны, переполненные публикою, но движеніе кабеля на помост подъ вагонами производить вчный шумъ, непріятно раздражающій нервы. Среди города протекаетъ рка Канзасъ, тутъ же впадающая въ Миссури. По-индйски Канзасъ значитъ ‘дымная вода’, по-моему вода тутъ просто грязная. По обрывамъ береговъ и по мосту черезъ рку Канзасъ проходитъ та же кабельная дорога, и вагоны спускаются и поднимаются одинаково легко и скоро. Улицы освщены электричествомъ. Погода была сухая и теплая. За отсутствіемъ втра, пыли мало, такъ какъ по улицамъ двигаются только пшеходы, экипажей съ лошадьми немного, а электрическіе и кабельные вагоны не поднимаютъ пыли. Мое описаніе Канзасъ-Сити, конечно, очень не полно. Этотъ многолюдный и совершенно новый, чисто американскій городъ достоинъ, вроятно, боле подробнаго осмотра, но мн некогда, надо садиться, или, врне, ложиться въ вагонъ и хать дальше.

Чтобы попасть въ мстечко Вальдо, гд я предполагалъ начать розыски странствующаго геодезиста, мн надлежало хать по главной линіи Канзасъ-Сити — Денверъ только до станціи Селайна (Salina), а тамъ перессть на боковую втвь. Поздъ понесся по гладкой голой степи, но, заснувши въ роскошномъ спальномъ вагон Пульмана, все равно уже ничего не увидишь.

На станцію Селайна поздъ пришелъ еще задолго до разсвта, около 2-хъ часовъ ночи. Станція построена при городк того же имени, въ которомъ насчитывалось при мн до 6.000 жителей. На главной улиц ярко горли электрическіе фонари. Кром меня, дожидаться мстнаго позда по втк желзной дороги былъ обреченъ еще какой-то высокій, сухой и мрачный фермеръ. Однако, мы разговорились и вмст разыскали нчто въ род гостиницы, помщающейся въ невзрачномъ, простомъ балаган. Насъ встртилъ самъ хозяинъ и предложилъ сварить яичницу и кофе. Въ ожиданіи его стряпни, мы опять пошли по городу, который широко раскинутъ по гладкой степи, но каждый домикъ окруженъ садикомъ и легкой оградой. По улицамъ бродили лошади и коровы на полномъ простор.

Яичница была изготовлена недурно, и самъ хозяинъ, усвшись съ нами покушать, разсказывалъ о своемъ жить-быть, жаловался, что ему никогда не приходится спать по ночамъ, потому что позда, какъ нарочно, приходятъ сюда всегда ночью. Покончивъ съ пищею, я спросилъ, нельзя ли мн устроиться написать нсколько писемъ. Хозяинъ повелъ меня наверхъ, гд у него оказалась приличная комната, совершенно не отвчающая простой вншности дома и убогой обстановк ресторанчика цнизу. Тутъ были ковры и мягкая мебель. Уже разсвло, и пока при восходящемъ солнц я писалъ письма, за перегородкою кто-то сталъ ворочаться. Заглянувъ туда, я увидалъ спящую женщину съ ребенкомъ, это была жена хозяина гостиницы. Упоминаю объ этомъ обстоятельств, характеризующемъ деликатность здшнихъ мужчинъ. Чтобы не тревожить жену, хозяинъ ночью самъ исполняетъ женскія обязанности.

Написавъ письма, я спустился внизъ и услся съ мрачнымъ спутникомъ на балкончик на плетеныя стулья, гд, заложивъ ноги на перила, мы стали ожидать позда. Этотъ поздъ подготовлялся тутъ же на нашихъ глазахъ, въ форм смшаннаго товаро-пассажирскаго, при чемъ въ его составъ вошелъ только одинъ пассажирскій вагонъ. Впрочемъ, и этого было боле чмъ достаточно: всхъ пассажировъ, вмст со мною, было только трое. Товарные же вагоны были совершенно пусты, такъ какъ главный грузъ, пшеница, перевозится не на западъ, а въ обратномъ направленіи, на востокъ. Я поинтересовался спросить, къ чему строили эту втку, которая своимъ единственнымъ въ сутки поздомъ едва ли въ состояніи окупать расходы по эксплоатаціи. Мн отвчали, что, дйствительно, пока эта втка приноситъ очевидный убытокъ, но для всей дороги и теперь есть уже польза. Втка построена тмъ же обществомъ, которому принадлежитъ главная линія ‘Union Pacific’. Не будь втки, не было бы и тхъ, повидимому, ничтожныхъ грузовъ, которые перевозятся теперь. Но грузы идутъ не только по втк, но и по главной линіи, и въ общемъ увеличиваютъ доходы всей дороги. Подобныя втки строятъ въ настоящее время даже по совершенно необитаемой степи, въ надежд, что именно благодаря проведенію дороги, мстность заселится и явятся грузы. Необходимо еще замтить, что въ совершенно необитаемыхъ мстахъ правительство даетъ въ даръ обществу желзной дороги полосу вдоль пути въ одну и даже въ дв мили шириною, которая съ проведеніемъ дороги сразу пріобртаетъ цну и, будучи затмъ продана, даетъ значительный барышъ предпринимателямъ.

Мы выхали въ 8 часовъ утра и двигались съ поразительною для Америки медленностью. Впрочемъ, кажется, хать скоре было бы рисковано. Дло въ томъ, что эта втка (въ нсколько сотъ верстъ, однако) построена, что называется, на живую нитку. Пользуясь почти ровною степью, американскіе инженеры вовсе не длали полотна дороги, а клали шпалы непосредственно на траву, которая продолжаетъ исправно расти изъ-подъ шпалъ и рельсовъ, только по бокамъ вырыты узенькія канавки, чтобы вода не застаивалась подъ шпалами. Сторожевыхъ будокъ и шлагбаумовъ нтъ вовсе. У каждаго перекрестка просто поставленъ столбъ съ надписью: Railway crossing, look out for the cars (Перездъ желзной дороги, берегись вагоновъ).

Тутъ начинается настоящая американская прерія — гладкая степь, изрзанная кое-гд оврагами. Полей не много, по большей части это еще двственная травяная степь, на которой пасутся большія стада лошадей и рогатаго скота. Деревень не видно, только кое-гд стоятъ одинокія фермы. Желзнодорожныя станціи довольно часты, но это не боле, какъ балаганчики у полотна дороги, гд живетъ начальникъ со своею семьей, совмщая въ себ вс обязанности отъ администратора до стрлочника. Для двухъ поздовъ въ сутки (туда и обратно) этого, пожалуй, и достаточно.

Машинистъ нашего позда велъ его довольно своеобразно: то пускалъ его поскоре, то задерживалъ, такъ что я иногда выглядывалъ изъ окна, напрасно разыскивая глазами станціонный домикъ. Около полудня кондукторъ предложилъ мн пообдать на слдующей станціи. Когда я, справившись съ расписаніемъ, возразилъ, что едва ли это возможно при остановк позда на 5 минутъ, онъ добродушно улыбнулся и сказалъ:

— Не безпокойтесь, сэръ, я и нашъ машинистъ тоже будемъ тамъ обдать вмст съ вами, и потому поздъ не тронется, пока мы не отобдаемъ.

Я, признаюсь, порадовался такой патріархальности. Съ самаго Нашвиля я непрерывно былъ въ дорог, въ постоянной сует и опасности запоздать, и потому было бы очень кстати подышать свжимъ воздухомъ на простор. Черезъ четверть часа мы прибыли на станцію Эльбонъ (Eibon) и всей компаніей двинулись къ какому-то фермеру въ 100 шагахъ отъ станціонной лачуги. Хозяева оказались веселыми и привтливыми людьми, разсказывали о своемъ привольномъ жить-быть и, узнавъ, что я русскій, сообщили, что у нихъ, въ штат Канзасъ, есть много русскихъ переселенцевъ. Спшу добавить, что въ слдующіе дни мн удалось навести точныя справки, и оказалось, что вс эти русскіе поселенцы — наши нмецкіе колонисты, по большей части изъ Саратовской губерніи. Здсь они выдаютъ себя за русскихъ, находя это для себя боле удобнымъ и выгоднымъ.

Съ обдомъ мы провозились не мене часа, а затмъ, не торопясь, каждый изъ насъ занялъ свое мсто въ позд, и мы двинулись дальше, при чемъ машинистъ, снисходя къ моей просьб привезти меня поскоре въ Вальдо, замтно прибавлялъ ходу. Степь продолжалась прежняя, но мстность поднималась. Абсолютная высота въ Селайн 1163, а въ Вальдо уже 1600 футовъ.

XXVI.
Въ преріяхъ.

Когда поздъ прибылъ въ Вальдо, кондукторъ указалъ мн на стоящій невдалек отъ станціи маленькій домикъ съ надписью ‘Hotel Waldo’ и, объявивъ, что я могу тутъ переночевать и навести всякія справки, пожелалъ мн всего хорошаго. Самъ же вошелъ обратно въ поздъ и похалъ дальше. При вид нсколькихъ лачужекъ, разбросанныхъ по степи, мн показалось страннымъ существованіе ‘отеля’, но мало ли странностей тутъ, въ Америк! Однако, въ отел только и была вывска, постояльцевъ тутъ не оказалось, даже самъ хозяинъ величалъ себя не содержателемъ гостиницы, а пропрайеторомъ (proprietor), т. е. помщикомъ. Его жена тоже была помщица, но это не помшало имъ собственноручно перетащить мои вещи со станціи къ себ въ домъ и позаботиться о доставленіи мн всякихъ удобствъ.

Затмъ я приступилъ съ разспросами, гд живетъ г. Гранджеръ, и когда узналъ, что онъ устроилъ свой лагерь у геодезическаго сигнала, въ 7-ми верстахъ отсюда, то просилъ немедленно везти меня туда. Сперва мой помщикъ просилъ отложить поздку на завтра, отговариваясь спшною работою въ пол, но потомъ общалъ приготовить лошадей, я же тмъ временемъ пошелъ осматривать селеніе. Въ немъ всего 58 жителей, и дома построены безъ всякаго порядка. Подл ‘отеля’ строится еще новый балаганъ. Уже поставлены основные столбы и сбиты стропила, а на земл заготовлены доски для обшивки. Въ этомъ дом будетъ лавка, вторая по счету, потому что въ ста шагахъ имется уже лавка (store), гд можно купить все, что необходимо въ домашнемъ обиход, начиная отъ колесъ и до сахара и чаю.

Между тмъ помщикъ уже запрягалъ лошадей. У него оказался прекрасный парный легкій экипажъ, какіе я уже видалъ не разъ къ Америк. Это небольшая рессорная платформа съ низенькими стнками, двумя поперечными сидньями и сплошнымъ навсомъ на тонкихъ желзныхъ прутьяхъ. Навсъ защищаетъ отъ дождя и солнца, но оставляетъ просторъ для втра и позволяетъ любоваться окрестностями. На случай ненастной погоды можно закрыться еще кожаными гардинками. Вс четыре колеса имютъ совершенно одинаковый и огромный діаметръ. Дышло очень короткое, и нашильники прикрплены къ поперечному бруску на его конц. Для предохраненія лошадей отъ наскомыхъ он покрываются легкими стками, скроенными по фигур головы и туловища, съ прорзами для глазъ, надъ мшечками для ушей и въ нкоторыхъ другихъ мстахъ стка украшена пестрыми кисточками, колеблемыми втромъ, что придаетъ лошадямъ очень элегантный видъ. Относительно экипажа стоитъ еще упомянуть, что поперечныя сиднья снимаются и могутъ быть расположены въ любомъ мст по длин платформы, такъ что, смотря по числу дущихъ, можно поставить одно, два и даже три сиднья (для 6 человкъ) и всякій разъ расположить ихъ такъ, что центръ тяжести системы займетъ наивыгоднйшее положеніе для лошадей. При экипаж имется тормазъ, нажимающій на оба заднія колеса и управляемый подножкою съ боку платформы.

Свши въ этотъ щеголеватый экипажъ, я покатилъ по преріи на сверъ. Хотя дороги въ собственномъ смысл этого слова и не было, но мы хали быстро, такъ какъ мстность гладкая, а почва твердая. По бокамъ тянулись поля пшеницы, которую начали уже кое-гд жать. Нкоторыя поля отдлены проволоками, прикрпленными къ камнямъ, добываемымъ невдалек изъ небольшой каменоломни.

За весь путь намъ попались только дв фермы, скрытыя въ оврагахъ, такъ что он видны лишь вблизи, об существуютъ всего 3 года. Вообще штатъ Канзасъ еще почти двственная страна. Хотя административно онъ включенъ въ составъ Штатовъ еще въ 1861 году, но населеніе нахлынуло сюда не боле 10 лтъ назадъ. До этого времени здсь паслись стада бизоновъ, и кочевали индйцы. Теперь и т, и другіе скрылись на западъ и на югъ.

Не буду описывать радушія, съ которымъ я былъ встрченъ почтеннымъ г. Гранджеромъ съ его помощниками, и нашего перваго продолжительнаго свиданія. Замчу только, что я попалъ сюда неудачно въ томъ отношеніи, что на сигнал ‘Вальдо’ наблюденія были въ это время окончены, и вся геодезическая партія приготовлялась уже къ перекочевк на слдующій пунктъ, ‘Алленъ’, близъ городка Русселя. Но это имло для меня и хорошую сторону: предоставивъ Гранджеру слдить за упаковкою инструментовъ и лагеря, я ршился вернуться въ Вальдо, пожить пару дней у моего помщика, а затмъ явиться на ферму Алленъ, когда тамъ все будетъ готово къ наблюденіямъ.

Итакъ, вернувшись въ Вальдо и переночевавъ въ отведенной мн небольшой, но чистенькой комнатк, я на другое же утро отправился въ окрестныя поля ознакомиться съ производящеюся тутъ жатвою. Прежде всего я пріхалъ на поле, принадлежащее моему хозяину. Здсь стояла уже большая жатвенная машина, запряженная пятью лошадьми: три въ рядъ и дв впереди съ мальчикомъ, сидящимъ верхомъ на одной изъ нихъ. Главный же рабочій сидлъ на особыхъ козлахъ и управлялъ первымъ рядомъ лошадей, регулируя при этомъ ходъ машины. Жатва производится, повидимому, очень просто, но результаты поразительны. Двигаясь со скоростью обыкновеннаго шага, машина жнетъ сразу полосу въ сажень шириною, при чемъ выбрасываетъ въ сторону готовые, связанные веревкою, снопы. За машиною слдуютъ два мальчика и едва успваютъ складывать эти снопы въ скирды.

Вся жатвенная и сноповязальная машина покоится собственно на одномъ массивномъ колес съ широкимъ ободомъ, наружная поверхность котораго снабжена рядомъ косо поставленныхъ выступовъ, обезпечивающихъ его постоянное вращеніе. Съ внутренней же стороны имются зубцы, захватывающіе шестерню, при помощи которой передается движеніе всмъ частямъ механизма. По другую сторону толстой основной оси надто небольшое колесо, и такъ какъ ему приходится катиться по не сжатому еще мсту, то оно весьма искусно прикрыто особымъ кожухомъ, посл прохода этого колеса на пол почти не остается слдовъ. Подъ осью и немного впереди ея устроенъ собственно жнущій механизмъ изъ двухъ рядовъ остроотточенныхъ зубцовъ. При движеніи машины, зубцы приходятъ въ быстрое колебательное движеніе и подстригаютъ стебли на подобіе извстныхъ машинокъ для стрижки волосъ. Стебли падаютъ назадъ, на холстъ, сшитый въ вид безконечной широкой ленты. Эта холщевая лента непрерывно движется, захватывая особыми деревянными планками стебли, и передаетъ ихъ на подставку, подъ которой имется жестяной цилиндръ съ огромнымъ моткомъ веревки. Когда стебли наполнятъ подставку, веревка завязывается узломъ и отрзается, а готовый снопъ выбрасывается въ сторону. Замчу еще, что снопъ при завязываніи веревки сжимается особыми проволочными пальцами настолько плотно и туго, что отнюдь потомъ не разсыпается. Вообще это одна изъ любопытнйшихъ машинъ, и по остроумію идеи и выполненію деталей не уступитъ телеграфному прибору Юза и швейной машин, изобртеннымъ, какъ извстно, тоже американцами.

Жатва начинается съ края поля, и машиною объзжаютъ его сперва вдоль границы, а затмъ непрерывной полосою въ вид ломанной спирали доходятъ до его середины. Въ одинъ рабочій день машина сжинаетъ до 20 акровъ, т. е. до 7 десятинъ. Остановки машины случались при мн весьма рдко, по большей части веревка связывающаго механизма путалась въ снопахъ, но мальчики быстро исправляли путаницу и возстановляли порядокъ, тмъ временемъ верховой мальчикъ слзалъ съ лошади и подмазывалъ машину при помощи маслянки, подливая масло въ небольшія отверстія надъ вращающимися частями механизма. Подъ сидньемъ имется небольшой ящичекъ, въ которомъ хранятся маслянки, тряпки, ключи для гаекъ и разные мелкіе инструменты.

Пока я любовался дйствіемъ описанной жатвенной машины, мимо насъ прохало нсколько огромныхъ неуклюжихъ телгъ въ вид большихъ платформъ съ косыми стнками. Мой хозяинъ объяснилъ, что это подводы его сосда, который тоже детъ жать на свое дальнее поле, но другимъ способомъ. На поляхъ, отдаленныхъ отъ мста жительства, находятъ невыгоднымъ снимать пшеницу съ соломою и перевозить снопы, тмъ боле, что солома не иметъ тутъ никакой цны. Имются жатвенныя машины другого рода, которыя срзаютъ только одни колосья, оставляя солому на мст для удобренія на слдующіе годы. Объ искусственномъ удобреніи тутъ никто еще не думаетъ. Вслдъ за виднными мною платформами халъ и ихъ хозяинъ въ маленькой одноколк. Онъ тотчасъ предложилъ мн садиться и хать на его поле.

Погода была дивная, солнце пекло на славу, но постоянный, хотя и не сильный втеръ приносилъ пріятную прохладу. Видъ безконечной степи, почти сплошь покрытой золотистыми волнами созрвшей пшеницы, восхитителенъ. Рабочіе, хавшіе впереди, на телгахъ, были почти что голые, но въ широкополыхъ соломенныхъ шляпахъ. Черезъ часъ мы прибыли на поле сосда.

Когда запрягли лошадей и наладили машину, я увидлъ отличія ея отъ ране описанной. Эта машина не тянется лошадьми, какъ повозка, а толкается впередъ шестеркою лошадей, запряженныхъ въ рядъ къ огромной поперечной ваг. Рабочій сидитъ тоже сзади, на возвышеніи, устроенномъ на ваг, и управляетъ лошадьми и рычагами механизма. Ножи, иди, врне, ножницы, жнущаго механизма расположены впереди и срзаютъ одни колосья съ коротенькими стебельками, смотря по высот стеблей растущей пшеницы, можно повышать или понижать раму съ ножами при помощи рычага у сиднья. Колосья цлыми сотнями падаютъ на безконечный холстъ съ поперечными планками и протаскиваются черезъ родъ плоской, наклонно поставленной трубы, верхъ которой составленъ такимъ же движущимся холстомъ съ поперечинами. Изъ конца этой трубы срзанные колосья выбрасываются настоящимъ фонтаномъ прямо въ ящикъ платформы, непрерывно слдующей рядомъ съ машиною. Такихъ платформъ имлось цлыхъ три, когда одна наполнялась колосьями до верха, подставлялась слдующая и затмъ третья, а наполненныя отъзжали въ середину поля, гд колосья сваливались въ огромную скирду для просушки подъ палящими лучами солнца. Не смотря на то, что вся скирда составлялась не изъ сноповъ, а изъ однихъ колосьевъ, почти безъ стеблей, она росла на моихъ глазахъ съ поразительною быстротою. Опорожненныя платформы немедленно возвращались обратно къ машин и вновь наполнялись колосьями. Этой машиной убирается въ одинъ рабочій день огромное поле, десятинъ въ 20. По словамъ новыхъ моихъ знакомыхъ, скирды не возятся затмъ на фермы, а сюда доставляется потомъ паровая молотилка, которая молотитъ и очищаетъ зерно на мст. Обыкновенно скирды лежатъ въ пол дней семь, за каковое время отъ дйствія солнца, не смотря на перепадающіе дожди, он успваютъ окончательно высохнуть.

Паровая молотилка составляетъ собственность какого-нибудь богатаго фермера, который отдаетъ ее внаймы послдовательно всмъ сосдямъ и въ одно лто выручаетъ ея стоимость. Вообще, обработка полей идетъ тутъ какимъ-то фабричнымъ способомъ. Суета рабочихъ и стукъ машины исключаютъ всякую возможность изрдка отдохнуть или спть псню. Работа всего лучше идетъ, конечно, на совершенно ровныхъ поляхъ, какія и имются почти на всемъ протяженіи штата Канзасъ, но небольшіе подъемы и спуски не мшаютъ, и какъ рабочіе, такъ и лошади ловко умютъ приспособляться къ мстнымъ условіямъ.

По собраннымъ мною свдніямъ, цна акра (около ¹/₃ десятины) земли въ здшнихъ мстахъ колеблется между 5-ю и 10-го долларами, а цна пшеницы на мст отъ 0.80 до 1.00 дол. за бушель, равный 100 фунтамъ.

Замчу еще, что ни хозяинъ, ни рабочіе ничего не дятъ во время работы. Они плотно завтракаютъ утромъ, вызжаютъ на работу часовъ въ 7 и затмъ прямо возвращаются домой къ обду, къ 4 часамъ пополудни. Вечеръ проводятъ уже дома.

Я вернулся на ферму довольно поздно и за обдомъ засталъ новую личность — нкоего г. Самуеля, сегодня прибывшаго съ востока, англичанина, недавно поселившагося въ Америк. Вечеромъ мы вмст пошли бродить, по поселку, и прежде всего я былъ пораженъ, что лавочка, которая вчера представляла лишь остовъ балагана, теперь уже обшита досками и производитъ торговлю. Хотя полъ еще не настланъ, но хозяинъ усплъ уже установить новую машинку для приготовленія лимонада. Онъ тотчасъ предложилъ мн испробовать ея дйствіе. При помощи клещей съ выпуклою и вогнутою полушаровыми поверхностями, сокъ изъ половины разрзаннаго лимона былъ моментально выжатъ и слитъ въ стаканъ, туда же насыпана порція мелкаго сахара. Наливъ воды, настругавъ льду и прикрывъ стаканъ другимъ, опрокинутымъ, оба соединенные такимъ образомъ стакана торговецъ вставилъ въ машинку, въ которой, при помощи вращенія рукоятки, они подверглись быстрому качательному движенію,— и лимонадъ готовъ. Такой простой и практичной машинки мн не удалось видть даже въ Нью-Іорк и въ Вашингтон, а пришлось увидать здсь, на дальнемъ запад, въ только-что возникшемъ поселк. Пока мы утоляли жажду лимонадомъ, хозяинъ лавки раскупоривалъ товаръ, сейчасъ лишь прибывшій по желзной дорог, и раскладывалъ его на полки.

Я удивлялся находчивости и энергіи лавочника, но когда мы пошли дальше, то Самуель разсказалъ мн чудеса о прошлыхъ похожденіяхъ лавочника, который за свою жизнь перемнилъ множество профессій и уже не разъ превращался изъ нищаго въ богача и обратно. Въ конц разговора Самуель сталъ подсмиваться надъ Канзасомъ, который принялъ ‘temperance’, т. е. запретилъ вовсе продажу и употребленіе спиртныхъ напитковъ: вина, водки и пива. Собираясь сюда (для осмотра и покупки земель), Самуель счелъ своимъ долгомъ захватить съ собою цлый ящикъ пива, безъ котораго, по его словамъ, онъ не можетъ жить. Не смотря на мои увренія, что я не пью пива, Самуель началъ усиленно предлагать распить вмст хоть бутылочку. Нечего длать, пришлось идти къ нему въ комнату, которая была рядомъ съ моею, тутъ, заперевъ дверь на ключъ, онъ вытащилъ свой запасъ изъ-подъ кровати. На бду въ его комнат оказался лишь одинъ стаканъ при умывальник, я вызвался принести другой изъ моей комнаты, но Самуель ни за что не ршался отпереть дверь, увряя, что частое щелканье замка и отсутствіе стакана въ моей комнат (кто обратить на это вниманіе?) можетъ возбудить подозрніе. Онъ налилъ мн стаканъ, а самъ сталъ пить прямо изъ горлышка, при чемъ все поглядывалъ въ окно, какъ бы не вздумалъ кто сюда подсмотрть. Чтобъ его успокоить, я предложилъ опустить штору, но Самуель нашелъ это опаснымъ, такъ какъ спущенная днемъ штора можетъ тоже возбудить подозрнія! Я хохоталъ надъ всми этими опасеніями и даже не могу представить, что было бы, если бы насъ увидали за пивомъ, но Самуель уврялъ, что за нарушеніе ‘temperance’ грозитъ штрафъ. Пока я сидлъ съ однимъ стаканомъ, Самуель усплъ выпить нсколько бутылокъ, все прямо изъ горлышка, посл чего тщательно уложилъ пустыя бутылки въ свой чемоданъ, вымылъ стаканъ и вообще скрылъ вс слды нарушенія ‘temperance’. Вся эта смшная комедія убдила меня, однако, въ томъ, что тутъ дйствительно не терпятъ пьянства, и вотъ, вроятно, почему Канзасъ и другіе штаты, принявшіе принципъ воздержанія, процвтаютъ.

Предоставивъ Самуеля объятіямъ Морфея, я отправился на мельницу, хозяинъ которой предложилъ зайти къ нему еще вчера. Я пришелъ одновременно съ дамою, пріхавшею на подвод, подъ зонтикомъ, и привезшею нсколько мшковъ пшеницы. Передъ мельницей установлена платформа десятичныхъ всовъ. Взвсивъ сперва всю телгу съ мшками и дамою, а потомъ безъ мшковъ, мельникъ быстро опредлилъ количество пшеницы и тотчасъ же вынесъ нсколько другихъ мшковъ съ мукою. Муки было, конечно, меньше, чмъ пшеницы, но тутъ была уже вычтена плата за перемолъ. Дама ухала, ничего не заплативъ деньгами и потерявъ у мельницы не боле пяти минутъ.

Затмъ мельникъ повелъ меня внутрь, гд показалъ паровую машину въ 35 силъ, два вальцевыхъ постава и запасы въ зерн и въ мук. Невольно подивишься простот и удобствамъ, съ которыми устроились здшніе жители. Тутъ же, подл мельницы, подъ открытымъ небомъ стояли новыя сельскохозяйственныя машины для продажи: плуги, бороны, сялки, жатвенныя машины, вялки и пр. Мельникъ состоитъ агентомъ какой-то фирмы въ Чикаго. Ни днемъ, ни ночью этотъ складъ не охраняется, и хотя самъ мельникъ и его рабочіе живутъ въ другомъ зданіи, въ самомъ поселк, но онъ нисколько не опасается, чтобы у него что-нибудь было похищено.

За двое сутокъ, проведенныхъ мною въ Вальдо, я усплъ сдлаться своимъ человкомъ. По вечерамъ мстные жители собирались къ крыльцу ‘отеля’, пускались въ безконечныя бесды о своемъ жить-быть и разспрашивали меня о разныхъ разностяхъ. До сихъ поръ Вальдо не иметъ еще церкви, а ближайшая по сосдству находится въ 50-ти верстахъ, въ городк Руссель. Но по воскресеньямъ жители собираются въ одинъ изъ домовъ, и кто-нибудь, по очереди, читаетъ Библію, а прочіе слушаютъ и поютъ молитвы. Здшніе жители очень довольны своимъ самоуправленіемъ и не желаютъ перемнъ. Паспортовъ и подушныхъ податей тутъ не существуетъ, работа не облагается налогомъ, поэтому кто ничего не иметъ, тотъ ничего и не платитъ, хотя бы личнымъ трудомъ онъ добывалъ себ и много. Но каждая собственность облагается налогомъ, таксою. Мстный выборный шерифъ отлично знаетъ, кто чмъ владетъ, и каждую весну собираетъ таксы. Платятъ за землю, за каждую лошадь, корову, телгу и т. д., при чемъ плата исчисляется за имущество, состоящее у владльца въ ночь на 1-е марта. Плата вообще не велика и измняется ежегодно, смотря по бывшимъ или предполагаемымъ расходамъ штата на церкви, школы, дороги и пр. Вс сборы поступаютъ въ распоряженіе штата, такъ что правительство Республики не получаетъ налоговъ съ фермеровъ. Казенные доходы, употребляемые для общегосударственныхъ потребностей, заключаются въ пошлинахъ на иностранные товары, акциз на спиртъ и табакъ и доходахъ съ казенныхъ имуществъ.

Обученіе грамот безусловно обязательно и безплатно, какъ для мальчиковъ, такъ и для двочекъ. Жители настолько проникнуты внутреннимъ убжденіемъ въ необходимости общественныхъ расходовъ и начальнаго образованія, что не бываетъ случаевъ отказовъ во взнос таксъ и посылк дтей въ школы. Преступленія неизвстны, уваженіе къ чужой собственности безграничное.

Между прочимъ, я поинтересовался узнать, существуютъ ли въ преріяхъ врачи, и какъ тутъ организована медицинская помощь. Деревень здсь не имется, а фермы разбросаны весьма рдко по необъятному простору степи. Меня не мало удивило, когда я услышалъ, что врачей тутъ вовсе нтъ, потому что нтъ и больныхъ. На фермахъ живутъ, пока молоды и здоровы. Подъ старость каждый стремится накопить себ достаточно денегъ, чтобы купить домъ въ город или просто жить тамъ на наемной квартир, въ городахъ же, конечно, будутъ къ его услугамъ и врачи. Здсь нтъ привязанности къ мсту, къ земл: какъ только есть средства, фермеръ безъ всякаго сожалнія продаетъ свою недвижимость и переселяется въ городъ. И дйствительно, при дальнйшихъ моихъ поздкахъ по фермамъ я видлъ только людей въ полной сил и не встрчалъ стариковъ или старухъ, зато въ городахъ весьма часто попадаются люди преклоннаго возраста.

Изъ мстечка Вальдо въ городокъ Руссель я могъ бы хать по желзной дорог, но для этого пришлось бы сдлать большой кругъ, прямое же разстояніе по проселочной дорог только 35 миль, или около 53 верстъ, и я предпочелъ совершить перездъ на лошадяхъ. Перевезти меня взялся самъ пропрайеторъ, хозяинъ ‘отеля’. Онъ снарядилъ большую телгу, такъ называемую тимъ (team), весьма прочнаго устройства и запряженную парою крпкихъ лошадей. Прощаніе съ жителями Вальдо было весьма трогательное. Каждый напутствовалъ меня наилучшими пожеланіями, хозяйка испекла нсколько вкусныхъ булокъ, и даже хозяинъ вновь отстроенной лавочки принесъ мн на дорогу пару сигаръ.

Мы похали крупною рысью просто по степи, по которой лишь слегка видны были слды колесъ отъ прозжавшихъ тутъ раньше повозокъ. Хорошія рессоры телги спасали отъ безпрестанныхъ толчковъ. Кругомъ гладкая привольная степь, на которой не видно ни жилищъ, ни людей. Попадавшіяся фермы какъ-то всегда скрыты въ оврагахъ, черезъ которые было иногда довольно опасно перезжать, въ такихъ случаяхъ спасали только тормазъ при спуск и сила лошадей при подъем. Прохавъ верстъ пять, мы нагнали двухъ молодыхъ людей съ котомками за плечами и въ огромныхъ соломенныхъ шляпахъ. Я предложилъ имъ ссть въ повозку, гд сзади было довольно мста на моихъ чемоданахъ. Они охотно приняли мое предложеніе. Это были странствующіе полевые работники, кочующіе съ одной фермы на другую и пріискивающіе работы. Одному было лтъ 20, другому не боле 16-ти. Хозяинъ мой спросилъ ихъ, не искали ли они работы въ самомъ Вальдо, гд теперь нуждаются въ помощи. Они отвчали, что искали, но тамъ даютъ слишкомъ дешево — по 1 ¹/₂ дол. въ день, а они хотятъ поступить не меньше, какъ на 2 дол. Взрослые работники получаютъ тутъ на полевыхъ работахъ около 3-хъ дол. въ день на готовой пищ.

Вскор мы подъхали къ обрыву глубокаго оврага, на дн котораго протекаетъ рчка Селайна (Salina), получившая свое названіе отъ солености воды. Однако, вода была не слишкомъ соленая: когда мы перезжали рку въ бродъ, лошади пили воду съ удовольствіемъ. Рчка настолько глубока, что я невольно спросилъ молодыхъ спутниковъ, что бы они сдлали тутъ, если бы я не усадилъ ихъ въ повозку.

— Намъ не въ диковину переходить рки въ бродъ. Большихъ ркъ тутъ нтъ, а при переход такихъ мы раздваемся донага и переносимъ вещи и платье на рукахъ.

Хозяинъ замтилъ, что весною, когда рки разливаются, сообщенія въ преріяхъ почти прекращаются, только въ нсколькихъ весьма удаленныхъ другъ отъ друга мстахъ при береговыхъ фермахъ имются лодки, на которыхъ перезжаютъ, разумется, одни пшеходы.

Еще черезъ нсколько верстъ въ овраг показался домикъ и сарайчики, окруженные деревьями. Это была ферма какого-то пріятеля моего хозяина. Здсь мы остановились кормить лошадей и подкрпить себя молокомъ. Мои молодые спутники вступили въ переговоры съ фермеромъ, долго спорили, но все же не соглашались поступить къ нему въ рабочіе дешевле 2-хъ долларовъ и, узнавъ, что невдалек имется большая ферма, гд тоже нуждаются въ рабочихъ, отправились туда, не простившись и не сказавъ спасибо. Когда я обратилъ на это вниманіе моего хозяина, то онъ махнулъ рукою, а потомъ прибавилъ:

— За что же имъ и благодарить? Они не просили себя подвозить, вы сами имъ предложили.

Дальнйшій путь не представлялъ ничего замчательнаго, та же просторная, волнистая степь. Лишь кое-гд попадались поля пшеницы, изрдка обнесенныя даже проволочными оградами, но построекъ не встрчалось. Только у слдующей рчки, которую мы опять перезжали въ бродъ, оказалась какая-то жалкая лачужка, принадлежавшая, по словамъ хозяина, недавно переселившемуся сюда изъ Россіи и дйствительно русскому. Меня это заинтересовало, и я просилъ остановиться. Оказалось, что этотъ фермеръ, правда, изъ Россіи, но только опять не русскій, а менонитъ изъ Саратовской губерніи. Онъ еще не старый человкъ и очень порядочно говоритъ по-русски, хотя давно уже покинулъ свое отечество. По его словамъ, колонисты стали вызжать изъ Россіи посл распространенія на нихъ обшей воинской повинности.

Я удивлялся выносливости лошадей: кром упомянутой часовой остановки, мы не длали приваловъ и все время хали рысью. Наконецъ на горизонт показались постройки и ряды телеграфныхъ столбовъ. Это былъ городокъ Руссель. Онъ построенъ на совершенно ровномъ мст, и его прямолинейныя и взаимно перпендикулярныя улицы непосредственно обрываются въ степи. Вс почти дома выстроены изъ дерева, хотя лсъ привозится сюда по желзной дорог изъ Чикаго, куда, въ свою очередь, доставляется водою съ береговъ Великихъ Озеръ. Деревьевъ въ город очень мало, хотя есть стремленіе обсадить улицы бульварами.

Въ Руссел имются только дв гостиницы, я остановился въ лучшей — ‘Russell House’. Она устроена по общему типу американскихъ гостиницъ, но все здсь гораздо проще. Въ первой большой зал, выходящей прямо на улицу, имются стойка, или office, шкафикъ съ сигарами, столъ для писанія писемъ и чтенія газетъ, а въ углубленіи первобытный общій умывальникъ, для мытья рукъ передъ переходомъ въ слдующую комнату — столовую. Въ столовой имется только пять небольшихъ столовъ, накрытыхъ довольно затасканными скатертями и уставленныхъ незатйливою посудой, при чемъ каждый столъ накрытъ еще большимъ полотнищемъ кисеи отъ мухъ. Негровъ уже нтъ, и пищу разносятъ три молоденькія американки.

За обдомъ я познакомился и разговорился съ мстнымъ жителемъ г. Банкеромъ (Banker), владльцемъ наибольшаго въ Руссел магазина галантерейныхъ товаровъ. Онъ заинтересовался моимъ пріздомъ въ городъ, въ который врядъ ли зазжаютъ путешественники, и повелъ меня къ себ. У него премиленькій, деревянный же домикъ, на краю города. Вмсто обыкновенной наружной двери, теперь, на лто, была устроена просто рама съ мелкой проволочной сткой, снаружи сквозь эту стку ничего не видно, но она не препятствуетъ свободной вентиляцій. На порог насъ встртила жена и маленькая дочь хозяина. Меня тотчасъ начали угощать, какъ стараго знакомаго. Затмъ хозяинъ повелъ меня къ себ въ кабинетъ и показалъ свою довольно приличную библіотеку, гд имлись вс англійскіе классики и много другихъ книгъ. Между прочимъ, я увидалъ у него огромный атласъ штата Канзасъ, въ которомъ, кром общей карты штата, имются отдльныя карты всхъ 95 его графствъ (counties). Карты отпечатаны неважно, но представляютъ весьма полную и подробную картину поземельныхъ владній, съ показаніемъ всхъ отдльныхъ фермъ въ крупномъ масштаб. По словамъ г. Банкера, такіе атласы издаются всми штатами и, не смотря на высокую цну (10 дол.), составляютъ неизбжную принадлежность каждаго зажиточнаго дома. Мн впервые пришлось ознакомиться здсь съ оригинальною системою межеванія въ Соединенныхъ Штатахъ при помощи раздленія земли на квадраты, ограниченные дугами меридіановъ и параллелей.

Новый способъ раздленія земель установленъ центральнымъ правительствомъ Соединенныхъ Штатовъ еще въ конц прошлаго столтія. Онъ примненъ и примняется теперь везд, за исключеніемъ 13-ти первоначальныхъ, небольшихъ по пространству штатовъ, въ которыхъ уже раньше существовали весьма неправильныя, какъ въ Европ, границы поземельныхъ участковъ. Земли новыхъ штатовъ, послдовательно присоединяемыхъ къ Союзу, раздляются по новой систем еще до занятія ихъ колонистами. Теперь тутъ нельзя купить иного участка, какъ одинъ или нсколько квадратовъ, стороны которыхъ равны ¹/₄ мили, и заключающихъ площадь въ 40 акровъ (около 15-ти десятинъ). Разбивка межевыхъ линій производится правительствами отдльныхъ штатовъ и поручается обыкновенно, за особую плату, учителямъ колледжей и народныхъ школъ, которые занимаются этимъ въ лтніе, свободные отъ учебныхъ занятій мсяцы. Выработанная здсь система межеванія очень проста, и ее объясняютъ въ народныхъ школахъ, вмст съ азбукою.

Въ каждомъ штат избирается какой-нибудь мстный характерный пунктъ, принимаемый за начальный. Отъ него провшиваются магистральныя линіи по меридіану и параллели, и на нихъ черезъ каждыя 24 мили возставляются перпендикуляры, такъ что весь штатъ длится на части, по 576 квадратныхъ миль, которыя называются графствами (counties). Каждое графство длится на 16 тауншиповъ, по 36 кв. м., а каждый тауншипъ на отдльные квадраты, по 1 кв. мил, пронумерованные отъ 1-го до 36-го. Эти послдніе участки длятся, наконецъ, еще на 16 квадратныхъ участковъ, означаемыхъ по странамъ свта. Такъ какъ Земля иметъ сферическую поверхность, то перпендикуляры, возставляемые къ магистральной параллели, сходятся къ сверу и расходятся къ югу, и потому на слдующихъ параллеляхъ дленіе на части по 24 мили возобновляется вновь, и т параллели, гд углы участковъ перебиваются, называются поправочными линіями (correction lines) Эта система, понятно, не можетъ быть строго выдержана на всемъ протяженіи, на границахъ штатовъ, которыя нердко совпадаютъ съ естественными рубежами, приходится длать отступленія. Для Канзаса система проведена довольно правильно: только въ сверо-восточномъ углу границу штата составляетъ часть р. Миссури, вс же прочія идутъ по меридіанамъ и параллелямъ.

Вообще у г. Банкера я видлъ много разныхъ занимательныхъ вещей, упомяну еще объ игральныхъ картахъ, которыя нсколько отличаются отъ европейскихъ, и именно тмъ, что на углахъ каждой напечатано значеніе карты, т. е. масть и число очковъ (цифрами), такъ что, не раскрывая всю карту, легко по уголкамъ знать ея значеніе.

Затмъ мы пошли обратно въ гостиницу, при чемъ г. Банкеръ водилъ меня по всему городку и объяснялъ назначеніе разныхъ зданій. Руссель существуетъ всего 5 лтъ, но все же тутъ построено уже нсколько капитальныхъ зданій: церковь, школы и пр. Одинъ квадратъ (блокъ), между смежными улицами, отведенъ даже для городского сада, который находится, однако, въ зачаточномъ состояніи, и посаженныя деревья, повидимому, плохо принимаются.

На слдующее утро я пошелъ побродить по окрестностямъ города, которыя представляютъ виднную уже мною раньше голую степь. Цлью прогулки было осмотрть тригонометрическій сигналъ, находящійся въ трехъ верстахъ отъ города и представляющій правильно построенную усченную пирамиду изъ довольно толстыхъ брусьевъ. По угламъ укрплены еще оттяжки изъ толстыхъ телеграфныхъ проволокъ, привязанныя къ кольямъ, забитымъ по продолженіямъ діагоналей пирамиды. Внутри наружной имется еще другая, внутренняя пирамида, назначенная для установки инструмента и построенная еще прочне. Об пирамиды нигд не касаются другъ друга, чтобы ходьба по лстницамъ и полу наружной пирамиды не могла вліять на положеніе инструмента. Центръ подъ сигналомъ состоитъ изъ правильно отесаннаго гранитнаго бруска, зарытаго въ землю, съ выбитыми буквами C и S (Coast Survey), годомъ постройки и маленькимъ мднымъ кружкомъ, задланнымъ въ верхнюю плоскую грань. Кром бруска въ центр, имются еще четыре вспомогательныхъ цилиндрика изъ обожженой глины, со стрлками, обращенными къ общему центру. Назначеніе ихъ — возстановить мсто центра въ случа его утраты или порчи. Впрочемъ, народонаселеніе привыкло относиться къ тригонометрическимъ и межевымъ знакамъ съ большимъ уваженіемъ, и случаи ихъ порчи почти неизвстны. Надежнымъ предохраненіемъ отъ злоумышленниковъ американскіе геодезисты считаютъ кусочекъ холста, прибитый къ одной изъ основныхъ ногъ сигнала и на которомъ масляною краскою напечатано:

United States
Coast and Geodetic Survey.

This signal is the property of the United States. All persons visiting it are respectfully requested and warned not to interfere with it or disturb its adjustment, т. е. этотъ сигналъ есть собственность Соединенныхъ Штатовъ. Посщающихъ покорнйше просятъ не трогать и не портить его установку.

Взойдя по лстниц на верхнюю платформу сигнала, я любовался окрестностями. Весь Руссель былъ передо мною какъ на ладони, кругомъ безпредльная прерія, представляющая одинъ сплошной лугъ, пестрющій множествомъ самыхъ разнообразныхъ цвтовъ, лишь кое-гд виднлись желтые островки полей, покрытыхъ роскошною пшеницей. На горизонт при помощи бинокля я различилъ нсколько другихъ сигналовъ и, между прочимъ, на юго-запад сигналъ Алленъ, куда мн предстояло завтра переселиться. Погода стояла тихая, но нестерпимо жаркая, тмъ не мене воздухъ былъ довольно прозраченъ.

Возвращаясь въ городъ, я встртилъ вереницу повозокъ геодезическаго лагеря г. Гранджера. Съ обозомъ хали помощники, съ которыми я познакомился еще на сигнал Вальдо. Въ повозкахъ перевозились не только инструменты и вещи наблюдателей, но также палатки и вс принадлежности лагеря. Изъ 6-ти повозокъ только одна принадлежала собственно Управленію Съемки и назначена была для перевозки инструментовъ, прочія нанимаются для каждаго перезда отдльно у окрестныхъ фермеровъ. Это совершенно понятно: за все лто геодезисты побываютъ не боле, какъ на 5—6-ти пунктахъ, и потому содержать все время лошадей было бы напрасною тратой денегъ. Имющейся же одной повозки совершенно достаточно для посылокъ въ ближайшій городъ за почтою и провизіей.

Когда я пришелъ въ городъ и поровнялся съ магазиномъ Банкера, хозяинъ пригласилъ меня зайти осмотрть его торговое помщеніе. Онъ показалъ мн не только магазинъ, но и вс кладовыя, при чемъ я везд нашелъ образцовую чистоту и порядокъ. Изъ новйшихъ приспособленій я обратилъ вниманіе на толстыя проволоки, протянутыя поверхъ головъ черезъ магазинъ, въ разныхъ направленіяхъ, отъ отдльныхъ стоекъ къ касс. По этимъ проволокамъ, при помощи особаго механизма, на маленькихъ колесикахъ передвигаются съ поразительною быстротой изящныя корзиночки. Приказчики, получивъ деньги за проданный товаръ, пишутъ на билетахъ стоимость покупки и, опустивъ деньги съ билетикомъ въ корзиночку, отправляютъ ее къ кассиру. Тотъ записываетъ проданное въ большую приходную книгу, а сдачу препровождаетъ въ той же корзиночк обратно.

Вслдствіе жары и духоты, не смотря на отпертыя двери и окна, самъ Банкеръ и вс его приказчики были въ однхъ рубашкахъ, брюкахъ и изящныхъ подтяжкахъ. Чтобы рукава рубашекъ не опускались на кисти рукъ и не мшали работать, они поддерживаются повыше локтя особыми обхватками, въ род подвязокъ, изъ никкелированныхъ стальныхъ спиральныхъ проволокъ. По словамъ хозяина, годовой оборотъ его магазина простирается до 70.000 долларовъ. Тутъ же я познакомился съ другимъ мстнымъ торговцемъ, Сутеромъ (Sutter), родомъ французомъ. Онъ иметъ на главной улиц города большой магазинъ золотыхъ и серебряныхъ вещей, часовъ и музыкальныхъ инструментовъ и просилъ оказать честь зайти и къ нему.

Въ магазин Сутера, я, между прочимъ, увидалъ множество чайныхъ и столовыхъ ложекъ съ надписью Russell и разными затйливыми и разнообразными украшеніями. По словамъ хозяина, вполн подтвердившимся моими позднйшими наблюденіями, здсь, въ Соединенныхъ Штатахъ, большая мода на подобныя ложки: ихъ производятъ въ каждомъ город, а путешественники покупаютъ на память и составляютъ цлыя коллекціи. По большей части ихъ длаютъ въ стил древнихъ индйскихъ вещей и покрываютъ иногда позолотою.

Въ тотъ же день вечеромъ Сутеръ захалъ ко мн въ гостиницу и предложилъ покатать по городу и показать еще кое-какія достопримчательности. У подъзда стоялъ изящный кабріолетъ на двухъ колесахъ, запряженный маленькою, но сильною и красивою лошадкой. Сбруя была очень изящная, изъ желтыхъ ремней и съ кисточками отъ мухъ Мы сли вдвоемъ, Сутеръ прекрасно управлялъ своею лошадкою и возилъ меня по улицамъ съ такою быстротою, что не успешь оглянуться, какъ перенесешься уже на другой конецъ городка. Конечно, и весь городокъ не великъ и иметъ всего 1000 жителей, но мы въ теченіе получаса объхали его нсколько разъ и постили банкъ (State Bank), типографію мстной еженедльной газеты (The Russell Record), насчитывающей 2000 подписчиковъ, и пр.

Мстную газету выписываютъ вс ближайшіе фермеры и слдятъ за цнами пшеницы, отъ высоты которыхъ на нью-іоркской бирж зависитъ ихъ благосостояніе.

Упомянувъ выше объ одежд, опишу еще шляпы, носимыя здшними городскими жителями и представляющія надежнйшее предохраненіе отъ солнечныхъ ударовъ. По вншнему виду это огромная и массивная, тяжелая каска, на самомъ же дл она очень легка, сдлана изъ пробки и снаружи обтянута блымъ коленкоромъ. Безобразная же величина объясняется, во-первыхъ, толщиною самыхъ стнокъ, а во-вторыхъ, и тмъ обстоятельствомъ, что стнки не касаются вовсе головы, внутри имется легкій папковый обручъ на пробковыхъ распоркахъ, и между головою и стнками шляпы происходитъ постоянная циркуляція воздуха.

0x01 graphic

Посл прогулки мы вернулись опять въ магазинъ, и хозяинъ провелъ меня въ смежную комнату, его кабинетъ, изящно украшенный коврами, гравюрами и мягкою мебелью. Тутъ онъ таинственно сообщилъ, что сейчасъ угостить меня превосходнымъ пивомъ, которое, вроятно, я тоже очень люблю и которое онъ съ великими хлопотами и опасностью (Канзасъ — temperance) выписываетъ для себя изъ Санть-Луиса. Сутеръ еще молодой человкъ и живетъ тутъ со своею матерью, премилою старушкою, отлично говорящею по-французски. Пока мы пили пиво, мать находилась въ магазин и караулила, дабы кто-нибудь не увидалъ насъ за столь ужаснымъ преступленіемъ! Право, тутъ порой дивишься разнымъ умнымъ и цлесообразнымъ порядкамъ, а иногда поражаешься ребячествомъ и наивностью обитателей. Во всякомъ случа пріемы, оказываемые мн лицами торговыми и дловыми, вообще мало интересующимися наукою, показываютъ замчательную любезность и гостепріимство мстныхъ жителей.

Сколько я могу судить, въ общемъ здсь, конечно, преобладаетъ духъ наживы. У большинства въ головахъ только business (дла) и to make money (длать деньги). При лихорадочной дятельности горожанъ, особенно въ городахъ новыхъ, быстро растущихъ, гд цны на землю и дома то внезапно поднимаются, то такъ же внезапно падаютъ, немудрено, что многіе въ теченіе своей жизни успли побывать нсколько разъ богачами и нищими. Но нищета тутъ никого не смущаетъ. Поступивъ простымъ рабочимъ на ферму, легко скопить себ 100—150 долларовъ, съ которыми можно опять пускаться въ разныя спекуляціи и — или потерять сбереженія, или же сдлаться обладателемъ огромнаго состоянія. За послднія 10 лтъ цны на землю увеличились тутъ въ 10 разъ и продолжаютъ быстро возвышаться. Кто иметъ свободныя деньги, покупаетъ землю не для поселенія, а только для того, чтобы черезъ годъ-два продать ее за двойную цну. Кром того, тутъ существуетъ множество мелкихъ акціонерныхъ компаній. Для постройки гостиницы или для открытія склада земледльческихъ машинъ тотчасъ организуется компанія на акціяхъ. Если дло пошло въ ходъ, акціонеры въ короткое время становятся богачами, если же предпріятіе не удалось, они не унываютъ и зативаютъ что-нибудь новое. Такъ какъ большинство состоитъ акціонерами въ разныхъ длахъ и по ничтожнымъ взносамъ, то убытка на одномъ съ лихвою вознаграждаются прибылями на другомъ. Вс въ какой-то лихорадочной сует, у каждаго въ карманахъ по нсколько записныхъ книжекъ. Если два человка разговариваютъ, то одновременно оба что-то записываютъ, производятъ какія-то вычисленія, затмъ, при разставаніи, обмниваются записочками, имющими силу нотаріальнаго договора. Вс желаютъ разбогатть, но никто не хочетъ при этомъ раззорить сосда. Новое предпріятіе основывается, обыкновенно, для новой торговли или промышленности, не имющей цлью конкурировать съ прежними.

Всего замчательне деликатность обращенія незнакомыхъ людей. У насъ каждаго считаютъ негодяемъ, пока онъ не докажетъ своей честности, здсь же, наоборотъ, каждаго считаютъ честнымъ человкомъ, пока не обнаружится противное.

Любовь къ презрнному металлу не скрывается и замтна даже на вывскахъ магазиновъ и въ газетныхъ объявленіяхъ. Въ Европ, какъ извстно, каждый купецъ старается ‘уважить’ покупателя и продаетъ ‘въ убытокъ’. Здсь на вывск, посл перечисленія разныхъ товаровъ, прибавляется ‘and thousands of other money-making articles’ (и тысячи другихъ предметовъ, длающихъ деньги). Объявленіе въ газет начинается, напримръ, словами: Some people farm for Health, but most of you for Wealth. Well you can’t make much Wealth without good Machinery and below is а list of what will bring Joy and Riches to you (многіе покупаютъ здшнія земли для здоровья, но большинство — для богатства. Однако, нельзя пріобрсти богатства безъ хорошихъ машинъ, и ниже помщенъ перечень того, что доставитъ вамъ и радость и богатство).

Въ заключеніе этой главы не могу не описать моей встрчи тутъ же, въ Руссел, съ настоящимъ русскимъ, а не съ нмецкими колонистами, какъ было нсколько разъ раньше. Зайдя однажды вечеромъ въ магазинъ Банкера, я засталъ тамъ толпу рабочихъ, покупавшихъ себ обновки. На одного изъ нихъ мн указали, говоря, что это русскій. Это оказался весьма образованный и еще не старый господинъ, бывшій помщикъ и окончившій курсъ Петровской Земледльческой Академіи. Раззорившись (не допытывался, по какимъ причинамъ), онъ пріхалъ сюда начать новую жизнь, но до сихъ поръ, не смотря на четырехлтнее уже пребываніе въ Америк, еще не можетъ выйти изъ положенія поденщика и работаетъ теперь на одной изъ окрестныхъ фермъ. Желая потолковать съ нимъ, я пригласилъ его ужинать въ гостиницу. При этомъ Банкеръ, видя жалкій костюмъ моего соотечественника, приказалъ подать ему прямо съ полокъ магазина новые пиджакъ и галстухъ, чтобы ему не совстно было идти со мною въ общую столовую. Сюда пришли еще Банкеръ, Сутеръ и какой-то нмецъ, такъ что мы вели оживленную бесду сразу на четырехъ языкахъ. Изъ словъ русскаго агронома я заключилъ, что хваленая земля Канзаса далеко не обладаетъ тми природными богатствами, которыми славятся наши малороссійскія и новороссійскія стопи. Чернозему здсь мало, и обильные урожаи объясняются только двственностью почвы и глубокою запашкою усовершенствованными земледльческими машинами. Будь здсь невжество, пьянство, отсутствіе непосредственнаго сбыта въ желзнодорожные элеваторы, фермеры не благоденствовали бы и не наживали бы состояній. Въ недалекомъ будущемъ, за отсутствіемъ удобренія и чернозема, здшнія земли истощатся и обратятся въ пустыни. Русскія же степи общаютъ и въ будущемъ обильныя жатвы, а съ увеличеніемъ просвщенія и улучшеніемъ способовъ обработки поднимутъ благосостояніе народа на степень, которая теперь и не снится еще американцамъ.

XXVII.
Геодезическій лагерь.

Когда г. Гранджеръ устроился у сигнала Алленъ и приготовился къ наблюденіямъ, то онъ пріхалъ въ Руссель и перевезъ меня въ свой лагерь, гд для меня была поставлена совершенно новая запасная палатка, снабженная всмъ необходимымъ для продолжительнаго пребыванія въ степи. Впрочемъ, вс палатки устроены одинаково и, описавъ мою, я дамъ нкоторое понятіе о всемъ лагер, состоявшемъ изъ 8-ми палатокъ.

На землю положенъ сперва легкій деревянный помостъ изъ трехъ лежней и настилочныхъ досокъ. Помостъ прикрытъ большимъ брезентомъ, пропитаннымъ гуттаперчею, это необходимо для предохраненія отъ змй, которыя не любятъ гладкой поверхности брезента и потому не заползутъ внутрь палатки. Въ степяхъ водится довольно много даже гремучихъ змй, и Гранджеръ показывалъ мн сохраненныя имъ костяныя кольца съ недавно убитой имъ близъ сигнала гремучей зми. Остовъ палатки состоитъ изъ деревянныхъ рамъ, соединенныхъ петлями, такъ что рамы легко складываются для перевозки. Самая палатка двойная: внутренняя представляетъ отвсныя стны и двускатную крышу, а наружная только крышу, края которой далеко выступаютъ за внутреннюю. Между двумя крышами остается промежутокъ, такъ что если верхняя и протечетъ, дождь не попадетъ внутрь. Веревки, поддерживающія рамы и полотнища палатки, не привязываются къ кольямъ, какъ обыкновенно, а пропускаются черезъ двойныя отверстія въ деревяшкахъ, при чемъ каждая веревка оканчивается узломъ. Помощью этихъ деревяшекъ весьма легко подтягивать веревки, когда он ослабнутъ и провиснутъ. Я удивился прочности установки и аккуратности всхъ скрпленій, при великолпной погод, которая стояла уже нсколько дней, это, повидимому, излишне, но Гранджеръ объяснилъ, что тутъ, особенно ночью, бываютъ нердко бури, которыя при малйшей оплошности способны снести весь лагерь. Внутреннее убранство палатки очень практично и изящно. На полу, поверхъ упомянутаго брезента, постланъ красивый, узорчатый коверъ, меблировка состоитъ изъ деревянной складной кровати, складныхъ столовъ и табуретокъ. Въ палаткахъ Гранджера и моей имлись еще небольшіе шкафики, превращающіеся при перевозк въ сундуки, и элегантныя складныя кресла. Стоитъ упомянуть еще о многочисленныхъ карманахъ, пришитыхъ къ внутреннимъ полотнищамъ стнъ палатки, эти карманы замняютъ полки, и въ нихъ весьма удобно держать блье, щетки и разныя мелкія вещи.

Изъ восьми поставленныхъ въ два ряда съ значительными промежутками палатокъ четыре переднія предназначались для Гранджера, меня и двухъ помощниковъ, а прочія для рабочихъ и складовъ инструментовъ и вещей. Кром того, одна палатка служила конюшнею для лошадей и тоже была снабжена соотвтствующими приспособленіями. Вообще видно, что американскіе геодезисты любятъ комфортъ и приличіе и, живя на каждомъ пункт по нсколько недль, устраиваются въ своихъ лагеряхъ по домашнему.

Въ прежніе годы Гранджеръ возилъ съ собою также повара-негра и кухню, что было существенно необходимо при работахъ въ гористыхъ и пустынныхъ мстахъ западныхъ штатовъ. Нын же кухни съ собою не было, потому что при самой постройк сигналовъ, годъ тому назадъ, Гранджеръ убдился, что вблизи тригонометрическихъ пунктовъ везд имются фермы, въ которыхъ можно пользоваться пищею за небольшую плату.

Въ 50-ти саженяхъ отъ здшняго сигнала имется ферма нкоего г. Алленъ, куда мы ежедневно отправлялись по три раза къ завтраку, обду и ужину. Жена фермера всячески хлопотала о доставленіи намъ вкусной и разнообразной пищи, хотя вдали отъ города это было довольно затруднительно. Лично мн приходилось довольствоваться только хлбомъ, молокомъ и ягодами, потому что къ мутной похлебк, именуемой супомъ, и жесткой, всегда неудачно зажаренной говядин, я никакъ не могъ привыкнуть. Непріятно было такъ же и то обстоятельство, что на здшней ферм не было льда, обильное употребленіе котораго за обдомъ обращается, при здшней жар, въ необходимость.

Когда мы вмст явились въ первый разъ на ферму обдать, то жена фермера, пожилая, но еще бодрая женщина, приготовила общій столъ въ своей столовой, гд было накрыто человкъ на десять. Гранджеръ тотчасъ догадался, что насъ хотятъ усадить тутъ съ его рабочими, а пожалуй, и съ рабочими фермы, и замтилъ хозяйк, что это не совсмъ удобно и даже не дисциплинарно. Съ тхъ поръ намъ всегда накрывали отдльно, въ спальн хозяевъ. Пищу подавала жена фермера, при чемъ добродушная хозяйка выказывала необычайную способность говорить безъ умолку и сообщать разныя фермерскія сплетни. Она была весьма польщена, когда я какъ-то однажды посвятилъ ее въ тайны геодезической практики и прибавилъ, что отнын имя ея сдлается безсмертнымъ, потому что названный въ ея честь сигналъ ‘Allen’ навсегда сохранится въ лтописяхъ науки, каюь одинъ изъ пунктовъ большого американскаго градуснаго измренія по параллели 39-го градуса сверной широты.

Каждый день въ промежуткахъ между завтракомъ и обдомъ, и между обдомъ и ужиномъ мы производили наблюденія насигнал. Самый сигналъ построенъ совершенно такъ же, какъ вкратц уже описанный выше сигналъ близъ города Русселя. Только здшній былъ гораздо выше. Наверху устроена досчатая площадка въ 12 футовъ въ сторон квадрата. На всхъ угловыхъ столбахъ имются лстницы, необходимыя не только при самой постройкъ и для подъема наблюдателей, но и для прикрпленія снаружи сигнала большихъ кусков холста, которыми обтягивается пирамида съ навтренной стороны. Этимъ предохраняется внутренняя пирамида отъ шатанія при втр и крученія отъ вліянія прямыхъ солнечныхъ лучей.

Въ самомъ центр, на вершин внутренней пирамиды укрпленъ при помощи четырехъ оттяжныхъ проволокъ высокій шестъ, играющій роль визирнаго цилиндра. Средняя его часть выкрашена блою, а верхъ и низъ — черною краскою. Такимъ образомъ, куда бы ни проектировался этотъ шестъ, на свтлый ли фонъ яснаго неба, или на темную землю — всегда та или другая его часть будетъ отчетливо видима въ зрительную трубу. На сигнал вовсе не имется крыши. Передъ наблюденіями визирный шестъ снимается и вмсто него устанавливается угломрный инструментъ. Для предохраненія же инструмента отъ солнца и дождя на платформу устанавливается круглая съ коническою крышею палатка. Вершина палатки прикрпляется къ особымъ стойкамъ, которыя временно укрпляются по четыремъ угламъ платформы. Основаніе конической крыши палатки подвязывается къ круглому складному деревянному обручу, и къ этому же обручу прикрпляются полотнища стнокъ палатки, особыми застежками. Высота обруча надъ платформою разсчитана такъ, что если опустить немного полы палатки, то инструменту открывается свободный кругозоръ по горизонту, во вс стороны. На ночь и на случай непогоды обручъ опускается при помощи веревки, привязанной къ вершин крыши и пропущенной черезъ блокъ, висящій на подпоркахъ, до пола платформы, и коническая, весьма крутая крыша палатки совершенно предохраняетъ инструментъ отъ дождя. Замчу, что въ виду тяжести инструмента, онъ, будучи разъ вынутъ изъ ящика, остается на мст до самаго окончанія наблюденій на данномъ сигнал.

Не стану описывать самый инструментъ и методы наблюденій горизонтальныхъ и вертикальныхъ угловъ, это можетъ быть занимательнымъ только для спеціалистовъ. Воздухъ такъ чистъ и прозраченъ, что наблюденія идутъ безъ всякихъ перерывовъ и доставляютъ наблюдателямъ самое высокое, истинное наслажденіе. Меня поразила тутъ замчательная дисциплина, поддерживаемая, конечно, научнымъ авторитетомъ главнаго наблюдателя г. Гранджера. Его помощники и рабочій, всегда находящійся на платформ во время наблюденій, исполняли вс его приказанія чрезвычайно точно и безъ всякихъ разсужденій или возраженій. Это поразительно особенно потому, что ни помощники, ни рабочіе не состоятъ на постоянной служб, а нанимаются лишь на лтнее рабочее время.

Въ промежуткахъ между наблюденіями и по вечерамъ я много бесдовалъ съ Гранджеромъ о его теперешнихъ и прежнихъ работахъ, и онъ посвящалъ меня во вс тонкости американнскихъ способовъ. Помимо этого, онъ показывалъ въ своей палатк множество любопытныхъ вещей, изъ которыхъ нкоторыя были его собственнаго изобртенія. Такъ, напримръ, онъ показалъ превосходную двухстволку, представляющую оригинальную особенность: оба курка дйствуютъ при помощи только одного спуска, выстрлъ же изъ праваго или лваго ствола происходитъ отъ нажатія или ненажатія особой кнопки у шейки приклада большимъ пальцемъ правой руки. По словамъ изобртателя, это приспособленіе иметъ двоякую выгоду: переносъ пальца съ одного спуска на другой въ обыкновенной двухстволк требуетъ нкотораго времени, тогда какъ здсь такого переноса длать не нужно, и оба послдовательные выстрла могутъ быть произведены скоре, кром того, точка приложенія силы пальца, дйствующаго на спускъ, находится здсь неизмнно въ одномъ разстояніи отъ плеча, такъ что стрльба изъ такого ружья производится мтче. Не могу также не упомянуть о мелкомъ желтоватомъ порошк, приготовляемомъ изъ какихъ-то калифорнскихъ цвтовъ и назначенномъ для истребленія всякихъ зловредныхъ наскомыхъ, это весьма необходимо при кочевой жизни

Помощники г. Гранджера проводили свободные часы между наблюденіями по большей части въ разныхъ забавахъ. Порой они занимались музыкою, при чемъ одинъ игралъ на бандур, а другой на мандолин. Но бандуристъ держалъ, кром того, во рту маленькую губную гармонику, такъ что составлялось цлое тріо. Исполненіе было самое печальное, да и выборъ пьесъ неважный, въ род извстной шансонетки ‘тарарабумдере’, которая набила мн оскомину еще во время океаническаго перезда. Однако я, конечно, расхваливалъ исполненіе юныхъ музыкантовъ. Они много забавлялись также маленькимъ суркомъ, пойманнымъ гд-то раньше и возимымъ въ клтк все лто. Я выразилъ какъ-то разъ свое удивленіе Гранджеру, что его помощники занимаются въ свободное отъ наблюденій время пустыми развлеченіями, а не теоріей геодезіи, но тотъ только махнулъ рукою и пояснилъ, что на отпускаемые Управленіемъ Съемки 25 долларовъ въ мсяцъ нельзя найти людей, преданныхъ наук. Оба помощника учатся зимою въ колледж въ Топек (главный городъ штата Канзасъ) и, договариваясь на лтнія геодезическія работы, желали отдохнуть отъ научныхъ занятій. Вообще, сколько я могъ замтить, здсь, въ Америк, физическій трудъ цнится выше умственнаго, содержаніе учителей и мелкихъ чиновниковъ почти не отличается отъ денежнаго вознагражденія простыхъ поденщиковъ, а порой бываетъ и ниже. Самъ производитель геодезическихъ работъ, Гранджеръ, состоящій при Управленіи Съемки около 20 лтъ, получаетъ 2000 долларовъ въ годъ и въ будущемъ не можетъ даже разсчитывать на пенсію изъ Государственнаго Казначейства, таковою въ Соединенныхъ Штатахъ пользуются только служившіе въ войскахъ и въ полиціи. Вс прочіе чиновники должны заботиться о своей старости сами, страхуя свою жизнь. Страхованіе тутъ очень развито и обходится сравнительнаго недорого.

Метеорологическія условія для наблюденій чрезвычайно благопріятны. Днемъ погода стояла обыкновенно жаркая и ясная, ночью же по большей части скоплялись тучи и разражались грозою. Особенно памятна для меня первая же ночь моего пребыванія въ лагер. Перемна погоды произошла въ теченіе ужина. Когда мы шли на ферму, было еще совершенно ясно, и небо предвщало такую же ясную и тихую ночь, когда же мы спустя полчаса возвращались обратно въ лагерь, картина рзко измнилась: все небо было покрыто густыми и весьма низко несущимися тучами, втеръ изъ слабаго и пріятнаго зефира усплъ обратиться чуть не въ ураганъ, и я понялъ необходимость прочнаго укрпленія палатокъ. Вдали блеснула молнія, черезъ нсколько минутъ молнія начала появляться все чаще и чаще, и вскор весь небосклонъ на западной сторон сталъ свтиться непрерывно яркими и сильными искрами. Я припомнилъ грозу, свидтелемъ которой былъ въ Принстон, но тамъ она была гораздо слабе, и притомъ зрлище не представлялось въ полномъ блеск, такъ какъ горизонтъ закрывался во многихъ мстахъ окружающими горами и деревьями сада. Здсь же я былъ въ совершенно открытой преріи, и каждая молнія представлялась въ полной красот. Еще черезъ полчаса безпрерывныя молніи начали сопровождаться сперва глухими, а потомъ боле ясными раскатами грома. Вдругъ изъ тучи выдлился огненный шаръ и медленно пронесся мимо нашего лагеря. Сперва я подумалъ, не болидъ ли это, но шаръ двигался слишкомъ медленно и слишкомъ близко къ земной поверхности: это была ‘шаровая молнія’, явленіе весьма рдкое, упоминаемое, между прочимъ, въ трактат Араго ‘Громъ и молнія’. Наконецъ начался и дождь, сперва небольшой, но вскор перешедшій въ тропическій ливень. До сихъ поръ я съ Гранджеромъ любовался грозою, стоя передъ нашими палатками, но теперь мы скрылись внутрь, и тутъ я вновь восхищался прочностью и практичностью устройства палатокъ, особенно важно, что об холщевыя крыши не соприкасаются другъ съ другомъ, а отдлены промежуткомъ въ нсколько дюймовъ. Вода, проникшая черезъ наружный холстъ, текла по внутренней его поверхности и не попадала на вторую крышу. Словомъ, мы были въ полной безопасности, и свчи въ палатк горли довольно спокойно. Замчу, что яркость и непрерывность молній были таковы, что, затушивъ свчи, можно было свободно читать въ самой палатк.

Гроза продолжалась около двухъ часовъ. Въ 10 часовъ вечера дождь прекратился, и я вышелъ изъ палатки любоваться чуднымъ зрлищемъ: на восток поднялась совершенно красная луна, а по небу носились еще обрывки тучъ, черныхъ, какъ чернила. Втеръ стихъ, и въ воздух чувствовалась пріятная прохлада, хотя на самомъ дл термометръ Фаренгейта показывалъ 77^о (20^о по Реомюру). Гранджеръ утомленный хлопотами по устройству лагеря, легъ спать, а я долго еще бродилъ по преріи и вдыхалъ чудный теплый и влажный воздухъ. Тишина кругомъ была поразительная, не слышно было даже лая собакъ, многочисленныхъ на каждой ферм.

Наканун моего отъзда изъ лагеря фермеръ Алленъ просилъ меня остаться посл ужина у него. Отказываться было неловко, и пришлось присутствовать на импровизованномъ раут. Вскор собрались вс рабочіе и семья фермера. Покончивъ свои дневныя занятія, вс вымылись и переодлись въ праздничные, легкіе лтніе костюмы. Мы сидли въ гостиной, небольшой, но изящно убранной комнат, которой я еще ни разу не видалъ раньше. Тутъ былъ коверъ во весь полъ, этажерка съ книгами и даже піанино, чего я ужъ никакъ не предполагалъ видть у бднаго фермера въ дальнемъ Канзас. По словамъ Гранджера, побывавшаго на своемъ вку у многихъ фермеровъ, музыкальные инструменты вообще здсь везд довольно распространены, и можно найти иногда даже и большіе рояли. Для ихъ настройки прізжаютъ странствующіе настройщики, преимущественно слпые. Тутъ никто не любитъ сидть безъ дла, и слпые нашли для себя удобнымъ и выгоднымъ избирать дв профессіи: настройщиковъ и массажистовъ.

Такъ какъ разговоръ не могъ быть оживленнымъ — присутствующіе, повидимому, желали не столько говорить, сколько слушать,— то я просилъ дочь фермера, молодую двушку лтъ 16-ти, поиграть и выказать свое музыкальное образованіе. Тутъ нашлись и ноты въ весьма изношенномъ вид, свидтельствовавшемъ о долговременномъ и усердномъ употребленіи. Двушка играла довольно опрятно въ смысл техники, но безъ всякаго выраженія, что, впрочемъ, и не удивительно: ей никогда не приходилось слышать порядочной музыки, а ея учитель, виднный мною въ Руссел, занимается не столько музыкою, сколько репортерствомъ въ мстной газетк. Вечеръ закончился около 11 часовъ ночи, и я, признаться, удивился, что за все время хозяева не предложили гостямъ никакого угощенія, даже чаю. Но здсь таковъ уже обычай: посл ужина — около 6-ти часовъ вечера — никакой пищи не принимается, дабы не обременять желудка на ночь.

Посл четырехдневнаго пребыванія въ лагер, я, не смотря на просьбы пожить подольше, долженъ былъ наконецъ покинуть этотъ тихій, уединенный уголокъ. Короткое знакомство съ Гранджеромъ и его милыми помощниками останется мн навсегда памятнымъ. Здсь я встртилъ самый радушный, родственный пріемъ и желаніе не только познакомить меня съ производимыми геодезическими работами, но также обставить мое пребываніе наибольшими удобствами.

XXVIII.
Маниту.

Продолжая путешествіе на западъ, я имлъ въ виду до Санъ-Франциско сдлать еще остановки въ двухъ мстахъ: въ Маниту, у подножія знаменитой вершины Скалистыхъ горъ Пайксъ-Пика, близъ Сада боговъ (The Garden of the Gods) — чуда Новаго Свта, и въ город Большого Соленаго озера. Однако, выхавъ изъ Русселя по желзной дорог Union Pacific, я принужденъ былъ пересаживаться въ город Денвер на другую дорогу — Denver and Rio Grande Railroad и, согласно расписанію поздовъ, провести въ этомъ город нсколько часовъ.

Денверъ, главный городъ штата Колорадо, выросъ среди дикой мстности только въ послднее время, еще въ 1858 году, когда образовался новый штатъ въ предгорьяхъ Скалистыхъ горъ, которыми замыкаются преріи центральныхъ штатовъ, Денверъ былъ ничтожнымъ поселкомъ среди окружающихъ степей, слабо населенныхъ кочующими индйцами. Но посл открытія здсь огромныхъ рудныхъ богатствъ, городъ сталъ быстро увеличиваться и теперь иметъ около 130.000 жителей. Въ Денвер существуетъ высшая горная школа, одна изъ лучшихъ въ Америк, куда я имлъ даже рекомендацію, но, не желая терять времени, я отказался отъ посщенія школы и ограничился прогулкою по городу.

Прямо отъ воксала желзной дороги идетъ красивая широкая улица съ высокими новыми домами по сторонамъ, съ рельсами и проволоками электрической городской дороги по середин. На одномъ изъ перекрестковъ мн повстрчался какой-то господинъ и вжливо спросилъ, не знаю ли я, гд тутъ зоологическій садъ. Я былъ крайне удивленъ такимъ вопросомъ, такъ какъ, сколько я зналъ, въ этихъ ‘новыхъ’ мстахъ не могло быть учрежденіи въ род музеевъ, зоологическаго сада и т. п., тутъ занимаются еще не наукою и не развлеченіями, а исключительно наживою, или, какъ выражаются американцы, дланіемъ денегъ. Во всякомъ случа, упомянутымъ вопросомъ незнакомецъ выдалъ себя за иностранца или прізжаго, и потому, сообщивъ, что и я иностранецъ, только-что прибывшій въ Денверъ, я охотно согласился на его предложеніе погулять по городу вмст.

Когда мы прошли нсколько кварталовъ, обмниваясь впечатлніями, незнакомецъ спросилъ, не пожелаю ли я зайти въ ‘Ваг’, какъ тутъ называютъ прилично устроенные кабаки, и распить съ нимъ бутылку вина. Не подозрвая ничего дурного, я зашелъ съ нимъ въ первое попавшееся такое заведеніе и удивился только тому, что мы не остановились и не сли въ первой общей комнат въ нижнемъ этаж, у самаго входа съ улицы, а незнакомецъ повелъ меня по внутренней лстниц наверхъ. Тутъ мы вошли въ обширную залу, гд глазамъ моимъ представилось совершенно неожиданное зрлище: не смотря на ранній часъ утра, зала была полна какими-то господами, сидвшими за отдльными столиками и игравшими въ карты, при чемъ столики были завалены пачками и грудами денегъ и заставлены бутылками и стаканами. Повидимому, никто не былъ знакомъ съ моимъ спутникомъ, по крайней мр, онъ ни съ кмъ не кланялся, и мы, пройдя мимо многихъ столиковъ, нашли наконецъ свободный и, подсвъ къ нему, потребовали бутылку вина.

Сперва мы мирно сидли и болтали о разныхъ странностяхъ американцевъ, но вскор мой собесдникъ, какъ будто началъ прислушиваться и присматриваться къ сидящимъ подл насъ, за другимъ столикомъ, игрокамъ и, обмнявшись съ ними нсколькими словами, положилъ къ нимъ на столикъ серебряный долларъ. Мн же онъ сказалъ, что, истратившись въ дорог, желаетъ попробовать свое счастье. Любезная фортуна не замедлила ему улыбнуться: минуты черезъ дв играющіе объявили, что онъ выигралъ 10 долларовъ. Положивъ 5 дол. въ карманъ, незнакомецъ передалъ другіе пять обратно играющимъ и просилъ продолжать. Еще минуты черезъ дв онъ получилъ уже 50 дол. и, продолжая такъ дальше, въ короткое время загребалъ уже кучи золота и бумажекъ. Видя мое удивленіе, незнакомецъ предложилъ и мн попробовать счастья и положить къ сосдямъ хоть одинъ долларъ. Но тутъ я понялъ, съ кмъ имю дло, всталъ, отдалъ прислуживавшему намъ человку плату за вино и, не простившись съ незнакомцемъ, поспшно ушелъ изъ залы и направился къ воксалу. Вскор подошло время отхода позда, и я покинулъ Денверъ, единственное мсто въ Соединенныхъ Штатахъ, гд, кажется, нашелся господинъ, пожелавшій воспользоваться довріемъ иностранца.

Путь отъ Денвера до Ключей Колорадо (Colorado springs) пролегаетъ прямо съ свера на югъ по довольно живописной холмистой мстности, при чемъ на востокъ холмы постепенно сглаживаются и переходятъ въ необозримыя преріи, а на западъ, наоборотъ, все повышаются и ограничиваются на горизонт хребтомъ Скалистыхъ горъ, въ которомъ кое-гд виднются даже снговыя вершины. Сосдомъ моимъ въ вагон оказался очень милый господинъ, разсказавшій мн не мало интересныхъ подробностей объ этихъ мстахъ и особенно о Маниту, куда я теперь халъ.

Маниту представляетъ собою мстечко у подножья Скалистыхъ горъ, играющее нын роль моднаго пункта для създа ищущихъ исцленія минеральными водами. Какъ и въ Европ, здсь собираются лтомъ прізжіе не только больные, но и здоровые. Къ тому же, кром цлебныхъ источниковъ, тутъ много другихъ физическихъ чудесъ, и многіе являются сюда съ семействами на все лто, какъ на дачу. Возвышенное мстоположеніе среди горъ сдлало климатъ Маниту однимъ изъ благодатнйшихъ, и лтомъ тутъ не бываетъ сильныхъ жаровъ.

Совсмъ не то было меньше ста лтъ назадъ. Эти дикія мста были почти не обитаемы даже индйцами. Зимою, конечно, все засыпалось снгомъ, но и лтомъ къ ключамъ Маниту индйцы являлись только на поклоненіе своему Великому Духу. Цлебное свойство ключей было, однако, извстно, и самое названіе дано именно потому, что ключи почитались временнымъ мстомъ пребыванія индйскаго Великаго Духа — Маниту.

Только въ 1806 году извстный изслдователь прерій, майоръ американской арміи Пайкъ (Zebulon Pike), пробираясь все дале и дале на западъ, увидалъ наконецъ на горизонт блое пятно, которое онъ принялъ за облачко. Кругомъ была еще волнистая прерія, и Пайкъ никакъ не думалъ, что онъ видитъ снговую вершину пика, названнаго впослдствіи его именемъ. По приблизительной оцнк майоръ находился въ 200 верстахъ отъ горы, и самая возможность видть столь отдаленную вершину объясняется необычайной прозрачностью воздуха прерій. Когда неизмнное положеніе облачка не оставляло сомннія въ томъ, что это должна быть снговая вершина, отважный Пайкъ съ нсколькими солдатами ршился дойти до горы и, если можно, подняться на ея вершину. Онъ халъ верхомъ цлыхъ шесть дней, но снговая шапка казалась еще все такъ же далеко. Только на десятый день начались обрывы и дикія ущелья, по которымъ верховая зда сдлалась невозможною. Дальнйшій путь изслдователи продолжали пшкомъ. Нсколько дней они съ неимоврными усиліями карабкались по скаламъ, но, истощивъ жизненные припасы, не достигли вершины и принуждены были вернуться обратно и только сообщить о своемъ открытіи. Что сказалъ бы Пайкъ нын, когда до Маниту можно хать въ великолпныхъ пульмановскихъ вагонахъ, а дале до самой вершины Пайксъ-Пика устроена зубчатая желзная дорога!

Необходимо, впрочемъ, замтить, что цлебные ключи Маниту были извстны и блымъ гораздо раньше, но къ нимъ подходили не съ востока, а съ юга. Еще въ XVII вк французскіе миссіонеры проникли сюда изъ сверныхъ провинцій Мехики, постили и описали минеральный источникъ содовой воды, носящій и понын французское названіе ‘Fontaine-qui-Bouille’. Но это открытіе оставалось одинокимъ, не было сопряжено съ астрономическимъ опредленіемъ мста и не нанесено на карту.

Затмъ въ 1842 году знаменитый американскій инженеръ и геодезистъ Фримонтъ (Fremont), которому правительство Соединенныхъ Штатовъ поручило изслдованіе материка къ западу отъ р. Миссиссиппи, явился сюда съ большимъ отрядомъ солдатъ, перешелъ хребетъ Скалистыхъ горъ, вступилъ въ слдующую за нимъ необозримую нагорную пустыню, открылъ Большое Соленое озеро и вышелъ къ берегамъ Тихаго океана. Однако, Фримонтъ прошелъ мимо Пайксъ-Пика и о цлебныхъ источникахъ у его подножья узналъ лишь по слухамъ, отъ встрчавшихся ему неоднократно индйцевъ.

Первымъ изслдователемъ Маниту и его окрестностей единогласно считается отважный англичанинъ Рокстонъ (Ruxton), который проникъ сюда въ 1847 году совершенно одинъ, съ двумя верховыми лошадьми и нсколькими навьюченными мулами. Это не былъ географъ или ученый путешественникъ, а просто охотникъ, любитель сильныхъ ощущеній. Занимаясь охотою въ предгорьяхъ Скалистыхъ горъ, Рокстонъ совершенно случайно забрался въ роскошную и дикую долину Маниту и бродилъ здсь довольно долго, наслаждаясь прелестями природы и утоляя жажду шипучими водами мстныхъ ключей. Въ одинъ прекрасный день онъ къ ужасу своему неожиданно наткнулся на индйскій лагерь. Правда, лагерь былъ пустъ, но тлвшіе еще огни и развшенное на кольяхъ сушеное мясо показывали, что индйцы скоро сюда вернутся. Покинувъ лагерь и проходя уединенными горными тропинками, Рбкстонъ увидалъ въ долин группу конныхъ индйцевъ, принадлежащихъ къ одному изъ кровожаднйшихъ племенъ Арапехосъ (Arapahoes). Эта встрча не предвщала ничего добраго, и отважный охотникъ, вернувшись къ своимъ муламъ, ршился ночевать тутъ въ послдній разъ и на другое же утро покинуть прелестныя мста, пока, какъ онъ полагалъ, присутствіе его еще не замчено. Однако, ночью онъ проснулся отъ дыма и увидалъ, что небо освщено зловщимъ заревомъ. Сообразивъ, въ чемъ дло, Рокстонъ съ ужасомъ замтилъ, что лсъ внизу того ущелья, гд онъ устроилъ свой ночлегъ, объятъ пламенемъ, и огромныя вковыя деревья съ трескомъ падаютъ на землю. Очевидно, индйцы подсмотрли смльчака и, не предполагая, чтобы онъ былъ тутъ въ полномъ одиночеств, ршились истребить непрошенныхъ гостей огнемъ. Не дожидаясь, пока пожаръ настигнетъ мсто ночлега, Рокстонъ немедленно осдлалъ своихъ лошадей и муловъ и бросился спасаться вверхъ по узкой и дикой долин, однако, двигаясь довольно медленно вслдствіе безпрерывно встрчаемыхъ затрудненій отъ камней и бурелома, онъ съ ужасомъ убдился, что огонь скоро настигнетъ его. Продолжая двигаться съ невроятными усиліями, онъ наконецъ увидалъ боковой оврагъ, отдляющійся съ противоположной стороны долины и состоящій изъ обнаженныхъ скалъ, гд огню негд было разгуляться. Но деревья у выхода оврага въ долину уже загорались. Не долго думая, онъ бросается туда, разсчитывая, что и мулы, привыкшіе всегда слдовать по пятамъ лошадей, повернутъ за нимъ. Однако, пробившись черезъ полосу огня и выхавъ на голыя скалы, Рокстонъ замтилъ, что хотя онъ и спасся, но муловъ нтъ, между тмъ потеря муловъ и всхъ запасовъ въ этихъ дикихъ мстахъ, за тысячу миль отъ ближайшихъ колонистовъ была равносильна гибели, собственное спасеніе только отсрочило бы неминуемую смерть, поэтому Рокстонъ ршился вернуться назадъ и спасать своихъ муловъ. Онъ уже приблизился къ зіяющимъ огненнымъ языкамъ, объявшимъ ближайшія деревья долины, и готовъ былъ ринуться въ самое пекло, какъ вдругъ, къ великой радости, увидать выскакивающихъ изъ пламени муловъ, настигнутые огнемъ, они, очевидно, тоже не нашли ничего лучшаго, какъ спасаться въ сторону. Все дальнйшее путешествіе Рокстона по совершенно неприступнымъ дикимъ скаламъ и пропастямъ, подъ постоянною опасностью быть встрченнымъ кровожадными индйцами, было рядомъ ужасныхъ страданій и лишеній, однако, благодаря непреклонной энергіи и осталившимся нервамъ, ему удалось впослдствіи выбраться изъ горъ на преріи и вернуться въ мста, заселенныя уже блыми.

На станціи Ключи Колорадо я былъ принужденъ разстаться съ интереснымъ собесдникомъ. Онъ похалъ дальше, въ Пуэбло, а я вышелъ изъ вагона и переслъ на узкоколейную желзную дорогу. Надо замтить, что ‘Ключи Колорадо’ и ‘Маниту’ соединены нын тремя почти параллельными желзнодорожными путями, изъ которыхъ одинъ ширококолейный, другой узкоколейный, а третій электрическій, кром того, имется еще прекрасное шоссе. Разстояніе между названными пунктами, лежащими на разныхъ высотахъ (Ключи Колорадо 5992, а Маниту 6324 фута надъ уровнемъ океана), всего 6 миль, т. е. 9 верстъ, и сообщеніе между ними въ теченіе лта чрезвычайно дятельное. Сотни и тысячи семействъ поселяются тугъ для поправленія здоровья или просто ради развлеченія. Оба городка застроены множествомъ гостиницъ и всякихъ меблированныхъ домовъ, все это въ теченіе ‘сезона’ переполнено жителями, какъ въ самыхъ фешенебельныхъ курортахъ западной Европы. Сюда являются почти исключительно одни американцы. Слава цлебныхъ водъ такова, что здшнія желзистыя и содовыя воды развозятся въ бутылкахъ и продаются затмъ въ аптекахъ во всхъ городахъ Соединенныхъ Штатовъ. Увряютъ, что воды ключей Маниту имютъ т же свойства, что воды Спа, но будто бы еще сильне и потому цлебне.

На воксал въ Маниту путешественниковъ ожидало нсколько довольно приличныхъ омнибусовъ, или, какъ тутъ ихъ называютъ, босовъ (boss), отъ разныхъ гостиницъ, за проздъ въ гостиницу и обратно на воксалъ платы не полагается, и, кром того, везд вывшены объявленія, что ‘вымогательство’ здсь не въ мод. И надо отдать справедливость американцамъ: въ гостиницахъ они берутъ дорогую поденную плату (4 или 5 дол. въ сутки), но зато постоялецъ избавляется уже отъ всякихъ мелочныхъ и скучныхъ приставаній прислуги.

Я остановился въ роскошной гостиниц Баркера (Barker House), утопающей среди красиваго, но еще недавно разведеннаго сада. Тутъ я опять увидалъ негровъ, прислуживающихъ за столомъ. Эти негры изучили вс тонкости угожденія, вроятно, во времена рабовладльчества или унаслдовали ихъ отъ бывшихъ рабовъ. Когда подойдешь къ столу, то негръ мгновенно и такъ ловко подставитъ стулъ, что самому сдлать такъ невозможно. Затмъ, покрывъ вамъ колни салфеткою, онъ вооружается веромъ и начинаетъ помахивать имъ надъ вашей головою для устраненія мухъ и москитовъ. Въ обденной зал я засталъ большое оживленіе, отъ котораго отвыкъ въ привольныхъ преріяхъ. Дамы были одты въ роскошныя лтнія платья, годныя для бала. Многіе обсуждали, куда бы предпринять прогулки, потому что какъ самое Маниту, такъ и ближайшія окрестности изобилуютъ весьма замчательными пунктами, служащими цлью прогулокъ пшкомъ, верхомъ и въ экипажахъ. Везд устроены прекрасныя шоссе и пшеходныя тропинки. Для дтей имются вьючные мулы, и они цлыми партіями тоже странствуютъ по окрестностямъ.

Во время путешествій, особенно въ Америк, знакомства завязываются быстро, и потому я тотчасъ присоединился къ партіи, собиравшейся постить нкоторые источники и ближайшія достопримчательности Маниту. Сперва мы осмотрли главные источники минеральной воды: знаменитый Fontaine-qui-Bouille, Shoshone и Navajo. Везд устроены прекрасные каменные резервуары, доступъ къ источникамъ и пользованіе водою совершенно свободны и безплатны. Первый изъ перечисленныхъ источниковъ находится въ постоянномъ кипніи отъ обильно выдляющейся угольной кислоты, количество газа здсь таково, что воду непосредственно разливаютъ въ бутылки для отправки на продажу въ натуральномъ вид. Въ однородныя воды европейскихъ источниковъ, посл наполненія бутылокъ, еще искусственно нагнетаютъ угольную кислоту.

Отъ источниковъ мы отправились въ пещеры. Посл того, что я видлъ въ Лурей и въ Мамонтовой пещер, здсь ничего достойнаго описанія я не замтилъ. Пещеры по большей части ничтожныхъ размровъ, но все же довольно разнообразны и обильно разукрашены сталактитами. Прогуливаться везд очень удобно и совершенно сухо.

Между прочимъ и тутъ оказалась зала, называемая храмомъ, въ которой находится органъ — рядъ сухихъ и крпкихъ сталактитовъ, издающихъ, при удар палочкою, мелодическіе и пріятные для слуха звуки.

Во всякомъ случа прогулка продолжалась довольно долго, и мы вернулись въ гостиницу уже посл заката Солнца. Еще издали слышны были глухіе звуки музыки, а вступивъ на порогъ гостиницы, я былъ пораженъ ужасною суетою. Оказывается, что каждый вечеръ тутъ устраивается настоящій балъ. Огромная зала была полна танцующими подъ звуки довольно приличнаго оркестра, составленнаго изъ негровъ-лакеевъ гостиницы. Сколько я могъ замтить, американки танцовали съ большимъ искусствомъ и граціей, американцы же, наоборотъ, были довольно неповоротливы и робки.

Пока молодежь танцовала, я разговорился съ однимъ весьма приличнымъ господиномъ, который, узнавъ, что я русскій, навелъ разговоръ на тему о притсненіяхъ евреевъ въ Россіи и о необходимости ихъ выселяться во что бы то ни стало. Не зная, съ кмъ имю дло, я началъ спокойно доказывать всю несправедливость нападокъ и объяснилъ, что, наоборотъ, евреямъ нигд такъ хорошо не живется, какъ именно въ Россіи, потому что только въ Россіи они сохраняютъ свой обликъ и свои привычки, во всхъ же прочихъ странахъ они уже давно принуждены были поддлываться подъ общій типъ жителей страны. Когда мой собесдникъ началъ возражать и горячиться, то я тотчасъ замтилъ, что онъ самъ еврей, и въ подтвержденіе моихъ словъ сказалъ ему, что вотъ, напримръ, его я не принялъ первоначально за еврея, а въ Россіи узналъ бы сразу. Это замчаніе только подлило масла въ огонь. По истин достойна сожалнія нація, представители которой обижаются, если произносишь ея наименованіе. Однако, стаканъ холодной воды со льдомъ скоро успокоилъ моего собесдника, и мы продолжали разговоръ самымъ мирнымъ образомъ.

На другой день я предпринялъ восхожденіе, или, врне, взъздъ на знаменитый Пайксъ-Пикъ (Pike’s Peak). Какъ только Маниту сдлалось моднымъ мстомъ для туристовъ, прогулки на эту вершину, одну изъ высочайшихъ въ Скалистыхъ горахъ, стали обычнымъ развлеченіемъ. Однако до 1880 года эти прогулки были сопряжены съ значительными затрудненіями, потому что существовала лишь дикая горная тропинка, доступная только пшеходамъ и верховымъ лошадямъ. Въ 1880 году проведена была боле или мене удобная колесная дорога, стали здить въ экипажахъ, но американцы не хотли довольствоваться этимъ и ршились построить желзную дорогу до самой вершины. Первыя серьезныя изысканія были произведены въ 1884 году, первоначально предполагалось провести обыкновенную желзную дорогу съ возможно слабымъ паденіемъ. Уже были произведены земляныя работы на пространств цлыхъ восьми миль, когда вдругъ обнаружилось, что дорога будетъ опасна, такъ какъ на слдующую же весну цлые участки готоваго полотна были смыты весенними водами. Компанія предпринимателей разстроилась, и работы прекратились.

Въ 1888-мъ году составилась новая акціонерная компанія, приступившая къ постройк зубчатой желзной дороги съ крутымъ подъемомъ (Cog wheel Route). Путь этой дороги состоитъ изъ четырехъ рельсовъ. По краямъ проложены обыкновенные желзнодорожные рельсы, служащіе лишь направляющими для колесъ паровоза и вагоновъ. По середин между ними проложены два другихъ зубчатыхъ рельса, сдланныхъ изъ лучшей стали (finest Cog steel). Зубцы этихъ рельсовъ поставлены въ перебивку, и такъ какъ паровозъ и вагоны имютъ тоже двойную систему рядомъ стоящихъ колесъ съ зубцами, то когда одинъ рельсъ зацпленъ началомъ зубца, другой удерживаетъ его конецъ. Такая двойная система лучше и надежне, чмъ система, виднная мною въ Германіи на горныхъ дорогахъ — въ одинъ рельсъ.

Полная длина новой дороги, оконченной и открытой только въ 1891 году, равна 46.158 футамъ, т. е. боле 13 верстъ, а такъ какъ подъемъ на этомъ пространств составляетъ около 7.500 футовъ, то среднее паденіе пути равно около 1:6, хотя въ нкоторыхъ мстахъ путь еще круче, и паденіе достигаетъ до 1:4. Паровозъ и вагоны устроены такъ, что на горизонтальной плоскости они были бы наклонены передними частями внизъ и только во время движенія по скату принимаютъ обыкновенное положеніе, удобное для пассажировъ. Кром простыхъ шпалъ, черезъ каждыя 30—40 саженей заложены массивныя каменныя основанія, къ которымъ плотно придланы рельсы, такъ что, не смотря на крутизну спуска и тяжесть позда, нтъ никакихъ поводовъ опасаться, чтобы зубчатые рельсы могли сорваться со своихъ мстъ. Какъ паровозъ, такъ и вагоны снабжены прочными тормазами и особыми зацпами за зубчатые рельсы. По сдланнымъ опытамъ, при скорости 5 верстъ въ часъ поздъ можетъ быть остановленъ мгновенно, при полномъ же ход (около 12 верстъ въ часъ) тормаза останавливаютъ вагоны на пространств 20-ти дюймовъ. Словомъ, движеніе по этой оригинальнйшей и длиннйшей въ свт зубчатой дорог совершается безопасне, чмъ по всякой другой обыкновенной желзной дорог. Немудрено, что съ пассажировъ взимается довольно высокая провозная плата, 5 долларовъ, за поздку туда и обратно.

Изъ Маниту на Пайксъ-Пикъ отправляются ежедневно два позда, утромъ и посл обда, и каждый поздъ составляется изъ паровоза и двухъ вагоновъ по 50 мстъ. Съ самаго начала пути мстность весьма дика и величественна. Уже Маниту лежитъ на большой абсолютной высот, а отсюда путь пролегаетъ по узкому горному ущелью. Везд видны голыя скалы или густой сосновый и еловый лсъ. Черезъ полчаса мы остановились на единственной промежуточной станціи, называемой Полъ-пути (Half way House), тутъ имется довольно большая гостиница, въ которой многіе живутъ все лто, находя, что воздухъ здсь еще здорове, чмъ въ Маниту.

Посл пятиминутной остановки мы похали дальше. Вскор лсъ прекратился, кругомъ были одн голыя скалы, горизонтъ сдлался шире и величественне. Переходя изъ одного ущелья въ другое, путь представляетъ довольно крутые повороты, радіусы которыхъ, однако, не мене 360 футовъ. Многіе отдльные пики были уже подъ ногами, а городокъ Маниту, изрдка открывавшійся нашимъ взорамъ, казался какъ бы въ ям. За нимъ горы становились все мельче и мельче, постепенно переходили въ плоскую равнину и сливались съ безпредльными преріями восточной части штатовъ Колорадо и Канзасъ. Передъ нами же, на запад, горизонтъ весьма ограниченъ и представляетъ хаотическое нагроможденіе скалъ, поднимающихся все выше и выше и какъ будто уходящихъ въ самое небо.

Наконецъ, посл безчисленныхъ поворотовъ и непрерывнаго подъема пути и на запад стали открываться какъ бы окна въ безконечную даль, это виднлись уже западные склоны Скалистыхъ горъ. Пайксъ-Пикъ составляетъ здсь наивысшую точку хребта. Къ сожалнію, тучи и пятна тумана не позволяли обозрвать обширную панораму во всемъ ея великолпіи, но отъ этого картина казалась еще боле дикою и величественною. Здсь начался снгъ, покрывающій скалы уже до самой вершины. Изъ-подъ снга только кое-гд торчатъ обнаженныя глыбы камней и чернется желзнодорожный путь. Холодъ и втеръ сдлались чувствительными даже внутри вагона. Вотъ и вершина, поздъ остановился.

Трудно описать виды, представляющіеся съ Пайксъ-Пика. Среди океана облаковъ выступаютъ кое-гд вершины сосднихъ горъ, а сквозь прорывы въ тучахъ виднются долины и ущелья. Лса, покрывающіе эти долины, кажутся отсюда кустарникомъ или даже травою.

0x01 graphic

На самой вершин стоить небольшой, низенькій, но весьма прочно построенный каменный домъ, гд теперь мы могли утолить голодъ бутербродами, но тутъ еще въ 1888-мъ году помщалась метеорологическая обсерваторія, самая возвышенная въ свт. Она дйствовала цлыхъ 15 лтъ, съ 1873 по 1888 г., и собранныя наблюденія привели къ весьма интереснымъ результатамъ. Напримръ, времена самыхъ сильныхъ втровъ совпадаютъ здсь съ временами самой низкой температуры, что, какъ извстно, совершенно обратно тому, что наблюдается въ равнинахъ. Здсь, на вершин Пайксъ-Пика, втеръ обыкновенно днемъ слабе, чмъ ночью, въ равнинахъ же бываетъ наоборотъ. Понятно, что такія метеорологическія условія длали пребываніе наблюдателей весьма тяжелымъ: зимою наиболе низкая температура совпадала съ самымъ сильнымъ втромъ. О сил же здшнихъ втровъ можно судить по тому, что нердко случался втеръ, скорость котораго равнялась 75 верстамъ въ часъ. Наивысшая изъ наблюденныхъ здсь температуръ была 64^о F., наинизшая — 39^о F. и средняя годовая температура оказалась 19^о R, т. е. около — 6^о R. Судя по отчетамъ обсерваторіи, особенно интересны наблюдавшіяся тутъ электрическія явленія. Обыкновенно посл выпаданія снга воздухъ до того насыщался электричествомъ, что изъ пальцевъ вытянутой вверхъ руки вылетали искры, а вертушка анемометра представлялась свтящимся кругомъ. Однако, за время дйствія обсерваторіи, она только однажды подверглась непосредственному удару молніи.

Имя въ виду, что обратный путь тою же дорогой не можетъ доставить новыхъ наслажденій, я вмст съ однимъ изъ пассажировъ нашего позда вышелъ на промежуточной станціи и пошелъ пшкомъ по горной тропинк къ прославленному мсту, именуемому скала большою кругозора (Grand View Rock). Тропинка оказалась весьма живописною, но не совсмъ безопасною. Посл разныхъ мелкихъ приключеній и отчаянныхъ скачковъ мы добрались наконецъ до намченнаго пункта, гд изъ нсколькихъ жердочекъ устроено нчто въ род бесдки. Видъ отсюда, дйствительно, восхитительный: съ одной стороны открывается во всей своей крас снговая шапка Пайксъ-Пика, съ другой — взоръ упирается въ Маниту. Правда, при мн виды скрывались иногда несущимися тучами, но это, пожалуй, еще боле разнообразило картину.

Посидвъ на этой скал съ полчаса, мы начали спускаться внизъ. Спускъ, какъ и всегда, оказался еще затруднительне подъема, но все же мы благополучно добрались до полотна зубчатой дороги, вдоль которой по хорошо протоптанной тропинк быстро возвратились въ гостиницу.

Теперь мн оставалось лишь постить Садъ боговъ, или Паркъ монументовъ, находящійся въ трехъ верстахъ отъ Маниту. Для этого я нанялъ экипажъ, при чемъ кучеръ служилъ также и проводникомъ. Сперва пришлось прохать черезъ помстье генерала Илликія, здшняго милліонера и владльца желзной дороги Colorado and Rio Grande. Этотъ мстный Крезъ устроилъ тутъ всевозможные фокусы, а цвтники передъ его дворцомъ дйствительно роскошны и далеко распространяютъ чудный ароматъ.

0x01 graphic

Садъ боговъ представляетъ довольно обширную площадь, совершенно лишенную всякой растительности, это въ полномъ смысл слова пустыня, но пустыня, усянная самыми разнообразными и причудливыми скалами изъ третичныхъ песчаниковъ высокой красоты. Песчаники эти по большей части ярко-краснаго цвта. Можно себ представить, что тутъ нкогда происходило! Въ каждой отдльной скал, въ каждомъ отдльно-торчащемъ камн расположеніе пластовъ различно. Въ одномъ мст стоятъ одинокіе, такъ называемые эоловы столбы съ огромными каменными шапками, напоминая грибы чудовищныхъ размровъ, въ другомъ пласты поставлены отвсно, и взорамъ представляется длинная, но тонкая каменная стна, какъ бы остатокъ стны древняго замка, иногда въ такой стн видны даже сквозныя отверстія, напоминающія окна или амбразуры крпости.

Въздъ въ ‘садъ’ совершается черезъ ворота, образуемыя узкимъ ущельемъ съ почти отвсными скалами. До этихъ воротъ есть и лса, и кустарники, за ними — нтъ даже травинки: одинъ голый камень. По саду проложено не мало дорогъ, при чемъ человку было сравнительно не много работы, такъ какъ промежутки между торчащими скалами засыпаны превосходнымъ крупнымъ пескомъ. Большинство скалъ особенно фантастическаго и причудливаго вида получили названія, на которыя американцы столь щедры: тутъ есть и храмы, и статуя генерала Джаксона, и камень поцлуя, и многое другое. Особенно замчательна такъ называемая Уравновшенная Скала (Balanced Rock) — огромная глыба песчаника, около 4 саженей высоты и 2 саженей въ поперечник, стоящая какъ бы на одной точк опоры и представляющая чудо равновсія. Кажется, будто стоитъ коснуться этой глыбы, и она должна опрокинуться, но она продолжаетъ спокойно стоять, быть можетъ, уже тысячелтія.

Прохавъ по ‘саду’ въ различныхъ направленіяхъ, я замтилъ небольшой и единственный тутъ домикъ, гд гуляющіе могутъ отдохнуть, выпить стаканъ лимонада и купить разныя вещицы на память. Торгующая тутъ молодая американка атаковала меня предложеніями купить фотографическіе виды, образцы камней и пр. Замчу мимоходомъ, что предлагаемыя здсь вещи приготовлены со смысломъ и не напоминаютъ тхъ ни къ чему не годныхъ сувенировъ, которые навязываются въ подобныхъ лавочкахъ въ Европ. Въ числ купленныхъ мною вещей былъ, напримръ, весьма изящный термометръ, доска котораго усыпана образчиками полудрагоцнныхъ камней, находимыхъ въ штат Колорадо. На задней сторон этой доски наклеена табличка съ названіями всхъ этихъ образчиковъ, такъ что такой термометръ можетъ служить для ознакомленія съ мстными минеральными богатствами.

0x01 graphic

На обратномъ пути въ Маниту я встртилъ цлую кавалькаду дтей на маленькихъ мехиканскихъ ослахъ. Пріятно было видть, съ какими радостными лицами молодые путешественники управляли своими осликами и разсматривали окружающія ихъ чудеса природы. Маниту, какъ я замтилъ уже выше, привлекаетъ лтомъ преимущественно богатыхъ американцевъ, живущихъ здсь по нсколько мсяцевъ. Поэтому мстные предприниматели изощряются въ изобртеніи всевозможныхъ способовъ для доставленія прізжимъ разныхъ развлеченій и — для собственной выгоды. Такъ какъ окрестности Маниту полны чудесъ природы и самыхъ живописныхъ мстъ, то главное развлеченіе прізжихъ заключается въ прогулкахъ и поздкахъ по окрестностямъ.

XXIX.
У мормоновъ.

Изъ Маниту въ городъ Большого Соленаго озера можно прохать двумя путями: по желзнымъ дорогамъ Colorado Midland и Denver and Rio Grande. Первый путь, недавно открытый для сплошного сообщенія, проходитъ у самаго подножья Пайксъ-Пика и прорзываетъ главный хребетъ Скалистыхъ горъ по наиболе живописнымъ мстамъ и вмст съ тмъ по самому высокому перевалу, называемому Хагермановымъ. Другой путь не такъ живописенъ, но зато проходить черезъ одинъ изъ замчательнйшихъ городовъ Западной Америки — черезъ Пуэбло. Это одинъ изъ древнйшихъ городовъ, построенный на развалинахъ индйскаго. Когда преемники Кортеса проникли изъ Мехики на сверъ, въ ныншніе юго-западные штаты, то, кром кочевыхъ индйцевъ, они встртили и индйцевъ, живущихъ осдло, въ довольно большихъ поселкахъ, которые испанцы называли пуэбло, т. е. деревнями. Помимо домовъ, сложенныхъ изъ сырцовыхъ кирпичей, индйцы строили жилища также въ горахъ, вырубая цлые ряды комнатъ въ отвсныхъ склонахъ скалъ. Такія пещерныя поселенія получили затмъ по преимуществу названіе пуэбло, и однимъ изъ типичнйшихъ представителей ихъ является понын существующій городъ Пуэбло, въ настоящее время онъ пріобрлъ особенно важное значеніе, благодаря открытію въ его окрестностяхъ богатыхъ мсторожденій серебра.

Покидая Маниту, я колебался, какой бы путь мн избрать для перезда въ городъ Большого Соленаго озера. Однако, когда я прибылъ на станцію желзной дороги, судьб угодно было сдлать выборъ помимо моей воли. Тамъ было вывшено объявленіе, что, по случаю пожара, уничтожившаго одинъ мостъ, поздъ на Пуэбло не пойдетъ вовсе впредь до послдующаго объявленія, такимъ образомъ выбирать не приходилось: я запасся билетомъ и похалъ по желзной дорог Colorado Midland.

Стоявшій уже у платформы поздъ поразилъ меня своимъ составомъ: два паровоза и всего три вагона, изъ которыхъ одинъ багажный. Оказывается, что пускаться иначе на трудный перевалъ невозможно: отъ самаго Маниту начинается непрерывный подъемъ, о крутизнахъ и поворотахъ котораго европейскіе путешественники не имютъ и понятія. Непосредственно отъ станціи пошли безъ перерыва мосты и туннели, а окружающая мстность поражала своимъ дикимъ величіемъ. Не смотря на необходимость преодолвать множество природныхъ затрудненій, полотно дороги устроено весьма скромно. Мосты везд деревянные и имютъ видъ временныхъ сооруженій, при чемъ просто со страхомъ взираешь, какъ такой мостъ выдерживаетъ тяжесть двухъ паровозовъ. Туннели оставлены совершенно въ томъ вид, въ какомъ они оказались посл порохострльныхъ работъ. Стны нигд не облицованы искусственно и представляютъ грубыя неровности съ острыми камнями, за которые того и гляди заднутъ вагоны. Высунугь голову изъ окна положительно опасно.

По мр того, какъ мы поднимались вверхъ, въ воздух длалось замтно холодне, и вскор въ боковыхъ ущельяхъ показались сплошныя заложи снга. Сперва дорога пролегала по обширному извилистому ущелью, называемому Каскаднымъ по изобилію живописныхъ и величественныхъ водопадовъ, стекающихъ по стнамъ въ столь близкомъ разстояніи, что вагоны обдавались тонкой водяной пылью. При яркомъ солнечномъ освщеніи то тутъ, то тамъ являлись красивыя радуги. Шумъ водопадовъ порой заглушалъ шумъ позда. Чтобы любоваться роскошными видами, приходилось поминутно переходить съ одной стороны вагона на другую. Миновавъ наиболе узкое мсто ущелья, мы въхали въ живописную и довольно обширную котловину, замкнутую дикими величественными скалами. Это такъ называемый Паркъ Юта (Ute Park). Дно котловины покрыто еще почти двственнымъ лсомъ, хотя послдній, повидимому, безпощадно истребляется, тутъ построено много плавильныхъ печей для выжиганія разныхъ рудъ, которыми очень богаты окружающія горы.

Прохавъ котловину, поздъ вступилъ опять въ узкое Цвтущее ущелье (Florissant Canon). Тутъ у самаго възда имется небольшая деревушка, состоящая изъ нсколькихъ бараковъ для рабочихъ, и желзнодорожная станція съ буфетомъ, гд мы обдали, такъ какъ нашъ поздъ не имлъ съ собою вагона-столовой, какъ позда на равнинахъ. Обдъ не отличался ни изысканностью, ни разнообразіемъ, състные припасы, очевидно, доставляются сюда издалека, на такой высот никакія культурныя растенія произрастать не могутъ.

Миновавъ затмъ новое ущелье, мы остановились у небольшого горнаго городка Лидвиль (Leadville), обязаннаго своимъ существованіемъ золотымъ, серебрянымъ и свинцовымъ рудникамъ. Отсюда поздъ пошелъ еще тише, тутъ начинается знаменитый и наиболе длинный подъемъ къ перевалу Хагермана, составляющему водораздлъ (Continental Divide). Прохавъ станцію Бёскъ (Busk), состоящую изъ небольшого сарайчика и желзнодорожной мастерской, мы затмъ почти цлый часъ уже не теряли этой станціи изъ вида. Желзнодорожное полотно составляетъ здсь рядъ петель съ постепеннымъ подъемомъ, такъ что посл каждаго завитка поздъ опять близко подходилъ къ станціи, съ той разницею, что мы поднимались все выше и выше, а станція какъ бы проваливалась все ниже и ниже. На этомъ пути построено нсколько огромныхъ віадуковъ въ два и три этажа. Эти віадуки построены просто изъ дерева, изъ толстыхъ брусьевъ, но такъ жидко, что издали они казались прозрачными, кружевными, а когда нашъ тяжелый поздъ слдовалъ по нимъ, право, длалось жутко. Кажется, американцы не очень хлопочутъ о прочности и довольствуются наименьшею. Въ нкоторыхъ мстахъ, гд полотно подходитъ къ дикимъ откосамъ, оно защищено отъ снговыхъ и каменныхъ обваловъ искусственными сооруженіями, выстроенными изъ толстыхъ бревенъ, поставленныхъ стоймя и покрытыхъ бревенчатою же крышею. Такіе бревенчатые коридоры устроены въ иныхъ мстахъ саженей на сто и боле. Въ нихъ постоянная и нестерпимая пыль отъ движенія позда, такъ что приходится закрывать окна вагоновъ. Зато въ остальныхъ участкахъ пути можно наслаждаться чуднымъ, легкимъ для дыханія горнымъ воздухомъ. Не смотря на медленность движенія по подъему, нтъ времени любоваться каждымъ видомъ въ отдльности, и невольно позавидуешь первымъ піонерамъ Скалистыхъ горъ, которые употребляли цлые мсяцы на то, чтобы пройти путь, пробгаемый теперь поздомъ въ одн сутки.

0x01 graphic

На высочайшей точк подъема желзнодорожнаго пути стоитъ столбъ съ краснорчивою и лаконическою надписью ‘11528 футовъ надъ уровнемъ океана’. Однако, это еще не вершина перевала, но здсь поздъ входитъ въ мрачный туннель длиною почти 4 версты (2 ¹/₂ мили). Передъ въздомъ въ этотъ туннель кондукторъ обошелъ вагоны, тщательно затворилъ вс окна и зажегъ лампы. Здсь я покинулъ восточную часть материка Сверной Америки. За туннелемъ начинается уже западная часть, представляющая вплоть до горъ Сіерра-Невада дикое пустынное плоскогоріе, лишь у Тихаго океана окаймленное плодородною береговою полосою.

По выход изъ туннеля прежде всего бросается въ глаза высокая одинокая гора, называемая горою Святого Креста. На ней имется три глубокихъ ущелья — одно продольное и два боковыхъ, перескающихъ продольное въ одной точк, эти ущелья постоянно наполнены вчными снгами. Зимою, когда вся гора покрыта снгомъ, она представляется одной снговой шапкою, но лтомъ, когда вершины и склоны обнажаются, три упомянутыя ущелья ясно вырисовываются на мрачномъ фон темныхъ скалъ въ вид огромнаго благо креста. Издали можно подумать, что крестъ просто нарисованъ на склон горы. Мстность, по которой мы теперь хали, пожалуй, еще красиве, чмъ раньше, до туннеля, но она не такъ разнообразна и бдне водою. Поздъ шелъ все скоре и скоре, такъ какъ непрерывно спускался подъ гору, однако, изъ предосторожности его везли все еще два паровоза, и только на станціи Аспенъ одинъ паровозъ былъ отцпленъ, и мы двинулись дальше обыкновеннымъ порядкомъ.

Истинные туристы по большей части останавливаются на упомянутой станціи и ночуютъ здсь, чтобы любоваться послдующими видами при дневномъ свт, но я торопился дальше, зная, что завтра воскресенье, единственный день въ недл, когда обыкновенные смертные допускаются въ знаменитый храмъ мормоновъ. Такимъ образомъ чудеса мстности вплоть до станціи Грандъ Джёнкшень (Grand Junction) остались мн неизвстными. Всю ночь я спокойно спалъ въ роскошномъ пульмановскомъ вагон. Когда я проснулся и выглянулъ въ окно, характеръ окружающей мстности былъ совершенно иной: вмсто дикихъ ущелій и величественно нагроможденныхъ скалъ, тутъ была горная равнина, только на горизонт окаймленная холмами, похожими издали на какія-то гигантскія многоэтажныя зданія. Повидимому, эти холмы составлены изъ чередующихся горизонтальныхъ напластованій твердыхъ и боле мягкихъ горныхъ породъ, такъ что профили ихъ представлялись частями вертикальныхъ и наклонныхъ прямыхъ, расположенныхъ весьма правильно (см. рис. на стр. 349).

0x01 graphic

Чмъ дальше мы подвигались на западъ, тмъ окружающіе холмы длались ниже, среди обнаженной пустыни кое-гд виднлись какъ бы оазисы съ хорошею растительностью. Въ одномъ изъ такихъ оазисовъ, носящемъ поэтическое названіе ‘Пріятная Долина’ (Pleasant Valley), мы завтракали въ небольшомъ домик, близъ желзнодорожной станціи. Черезъ два часа зды опять показались горы, мы перерзали поперекъ довольно значительный хребетъ и увидали свтлую поверхность обширнаго озера. Сперва я предположилъ, не это ли Большое Соленое озеро, но, судя по расписанію, мы должны были находиться еще далеко отъ него. Оказалось, что это озеро Юта (Utah Lake), изъ котораго вытекаетъ рка Іорданъ, впадающая затмъ въ Большое Соленое озеро. Мормоны сравниваютъ свои водные бассейны съ Галилейскимъ озеромъ и Мертвымъ моремъ. Рка Іорданъ не широка и течетъ между почти плоскими и унылыми берегами.

Наконецъ вдали показались дома и сады обширнаго города: мы подъзжали къ здшнему Іерусалиму, городу Большого Соленого озера (Salt Lake City). Оставивъ вещи на воксал, я тотчасъ слъ въ великолпный вагонъ электрической желзной дороги и похалъ по широкимъ красивымъ улицамъ прямо въ знаменитый Тебернекль (Tabernacle), т. е. скинію мормоновъ, гд вскор должно было начаться богослуженіе.

Извстно, что еще въ 30-тыхъ годахъ ныншняго вка нкто Джое Смитъ основалъ въ Соединенныхъ Штатахъ секту мормоновъ. Онъ уврялъ своихъ послдователей, что однажды во сн ангелъ передалъ ему истинное евангеліе, написанное Мормономъ въ IV вк по P. X. Главная основная мысль этого евангелія заключалась въ томъ, что Іисусъ Христосъ не ограничитъ своего пришествія на землю единымъ явленіемъ въ Іуде, а будетъ являться нсколько разъ и для слдующаго ближайшаго пришествія изберетъ мсто поселенія мормоновъ, среди которыхъ и явится въ образ Человка. Врующіе этому откровенію тотчасъ посл смерти обращаются въ святыхъ. Для большаго успха своей пропаганды Смитъ разршилъ мормонамъ многоженство.

Преслдуемые соотечественниками и особенно послдователями другихъ довольно многочисленныхъ въ Америк христіанскихъ сектъ, мормоны поршили покинуть насиженныя мста, удалиться въ пустыню и образовать тамъ независимую общину. Среди гоненій самъ Смитъ былъ убитъ, и предводителемъ мормоновъ сдлался Брайгамъ Юнгъ. Съ этимъ смлымъ и предпріимчивымъ вождемъ мормоны совершили небывалое въ Новомъ Свт переселеніе, по лишеніямъ въ пути и тяжкимъ страданіямъ напоминающее разв лишь переходъ евреевъ изъ Египта въ Обтованную Землю. Двигаясь непрерывно на западъ и встрчая постоянное сопротивленіе сперва со стороны блыхъ колонистовъ, а затмъ со стороны шаекъ воинственныхъ индйцевъ, мормоны въ 1847 году перешли хребты Скалистыхъ горъ и достигли береговъ Соленаго озера. Не смотря на то, что мсто было пустынно, дико и совершенно необитаемо, мормоны ршились тутъ остановиться и основать свое поселеніе. Посл ряда лишеній, благодаря безпримрному трудолюбію, мормонамъ удалось устроить цвтущую колонію, при чемъ земля сдлалась плодородною только путемъ искусственнаго орошенія при помощи цлой системы каналовъ, отводящихъ воды многочисленныхъ и безполезныхъ до тхъ поръ горныхъ потоковъ въ воздланныя и нын цвтущія поля. Въ настоящее время всхъ мормоновъ насчитывается до 100.000 человкъ, при чемъ почти половина ихъ живетъ въ самомъ город Соленаго озера.

Солтъ-Лэкъ-Сити не похожъ на другіе американскіе города. Онъ раскинутъ на огромномъ пространств и представляетъ почти сплошной садъ, по которому тянутся великолпныя широкія улицы, обсаженныя тнистыми деревьями. По бокамъ каждой улицы проложены узенькія канавки, облицованныя блоснжнымъ мраморомъ, и по нимъ непрерывно струится чистая свжая вода. Весь городъ построенъ на легкомъ скат горы, и потому вода въ канавкахъ никогда не застаивается. Дома по большей части небольшіе, одноэтажные, отлично построенные и окруженные садами, такъ что напоминаютъ не тсныя городскія постройки, а какія-то роскошныя загородныя виллы. Извозчиковъ и вообще экипажей почти не видно, жители довольствуются стью электрическихъ желзныхъ дорогъ. Большинство обитателей занимается не промышленностью и торговлей, а исключительно земледліемъ въ окружающихъ городъ обширныхъ и превосходно воздланныхъ поляхъ.

Одинъ изъ центральныхъ кварталовъ города занятъ хракомъ мормоновъ и принадлежащими къ нему постройками. Этотъ кварталъ обнесенъ высокою каменною оградой, за которую съ улицы взоръ непосвященнаго проникнуть не можетъ. Только въ одномъ мст этой ограды я увидалъ большія ворота, которыя были, однако, еще заперты, подл сидли у канавокъ и стояли цлыя толпы мормоновъ, ожидавшихъ начала богослуженія. Мн пришлось просидть тутъ съ полчаса, и я усплъ разговориться съ однимъ старикомъ, который жаловался на притсненія, испытываемыя мормонами съ 1869 года, когда проведена была сюда первая желзная дорога, съ свера, изъ Огдена. Въ послднее время, именно съ 1887 года, запрещено даже многоженство, такъ что каждый мормонъ иметъ теперь только какъ бы одну законную жену, прочія считаются незаконными. Однако, общій характеръ быта сохранился прежній, и вс продолжають жить среди своихъ многочисленныхъ семей, а незаконныя жены и не думаютъ пользоваться предоставленнымъ имъ правомъ покидать своихъ прежнихъ врныхъ мужей. Трудолюбіе и святость семейнаго очага остаются краеугольнымъ камнемъ существованія. По словамъ моего собесдника, присутствіе нсколькихъ женъ ни сколько не ослабляетъ семейныхъ узъ, напротивъ того, постоянное благородное соревнованіе и желаніе угодить общему мужу способствуютъ улучшенію и совершенствованію прекраснаго пола, какъ всякая конкуренція… Женщины отличаются примрнымъ трудолюбіемъ, и ихъ усиліями поддерживается тутъ образцовое сельское хозяйство, тогда какъ въ прочихъ мстахъ Америки, какъ я, дйствительно, и видлъ, женщины никогда не занимаются полевыми работами.

Между тмъ толпы богомольцевъ все увеличивались, ровно въ 1 часъ дня ворота отворились, и вс ринулись внутрь черезъ садикъ къ знаменитому Тебернеклю. Это — большое, но невысокое каменное зданіе, въ вид шатра, съ выпуклою крышей. Длина зданія 250, ширина 150, а высота 80 футовъ. Оно иметъ нсколько дверей съ красивыми, но небольшими мраморными лстницами. Внутри Тебернекль представляетъ одну огромную овальную залу, въ одной сторон которой находится высокій большой столъ, сплошь заставленный массивными серебряными сосудами съ водою, предназначенною для освященія. За этимъ столомъ или алтаремъ устроены амфитеатромъ мста для хора, а у самой стны стоитъ гигантскихъ размровъ органъ, считающійся первымъ по величин на материк Америки, онъ иметъ 2648 трубъ. Все остальное пространство храма предназначено собственно для молящихся и заставлено безчисленнымъ множествомъ постепенно возвышающихся скамеекъ съ удобными спинками прекрасной столярной работы. Кругомъ всего храма устроена обширная внутренняя галерея, куда ведетъ нсколько широкихъ деревянныхъ лстницъ и гд тоже установлены скамейки. Вообще это одно изъ обширнйшихъ въ свт помщеній, прикрытыхъ однимъ сводомъ. Всхъ мстъ считается тутъ 13.500. Говорятъ, что это зданіе замчательно также и въ акустическомъ отношеніи: когда оно пусто, стукъ упавшей гд-нибудь иглы слышенъ съ любого мста.

0x01 graphic

Вскор посл нашего прихода, въ храмъ вошла цлая процессія духовныхъ лицъ, состоящая изъ главнаго пастора и его 12-ти апостоловъ. Вс они были одты въ роскошныя красныя бархатныя мантіи. Усвшись около стола съ сосудами, они приступили къ богослуженію. Судя по числу занятыхъ мстъ, въ храм, я полагаю, было не мене 12.000 человкъ, тутъ были люди всхъ возрастовъ, начиная отъ столтнихъ старцевъ до малыхъ дтей, вс сидли и вели себя весьма скромно, отнюдь не нарушая торжественности церковной службы. Мормоны славятся своимъ долголтіемъ, и нигд не насчитываютъ такого большого относительнаго числа старцевъ въ преклонномъ возраст. Не смотря на жаркій день, внутри храма было довольно прохладно, открытыя окна доставляли много свта и свжаго воздуха.

Органисты и пвчіе въ числ 100 двушекъ налво и 100 мужчинъ направо исполняли молитвы и псалмы съ поразительною отчетливостью, подъ управленіемъ регента, стоявшаго на большомъ возвышенномъ мст за апостолами. Нкоторыя молитвы плись не только хоромъ, но и всми присутствующими, при этомъ вс вставали со своихъ мстъ и, повидимому, не жалли своихъ голосовъ, но такъ какъ, очевидно, вс учились когда-нибудь пнію, то и исполненіе выходило величественнымъ. Въ нкоторыхъ мстахъ, требующихъ силы, впечатлніе было по истин потрясающее. Съ самаго вступленія на американскую почву я не слышалъ ничего подобнаго, да, вроятно, никогда и не услышу. Даже въ наиболе тихихъ мстахъ ‘pianissimo’ густота звука поражала непривычнаго слушателя. Особенно замчательно исполнены были молитвы во время освященія св. Даровъ.

Передъ окончаніемъ богослуженія церковные служители, одтые въ самые прозаическіе пиджаки, сняли со стола серебряные сосуды и начали разносить ихъ по проходамъ между скамейками. Молящіеся принимали ихъ отъ служителей и передавали затмъ другъ другу. Въ сосудахъ была святая вода и мелко нарзанные куски благо хлба. Такое причащеніе совершается мормонами каждое воскресенье, безъ всякаго подготовительнаго поста, въ которомъ эти святые люди, впрочемъ, и не нуждаются.

Выйдя изъ Тебернекля, я обошелъ весь кварталъ, огороженный стною, и осмотрлъ снаружи новый, еще строящійся храмъ, на который уже теперь затрачено боле 10-ти милліоновъ долларовъ. Внутрь ни теперь, ни посл не будутъ пускать непосвященныхъ. Мормоны увряютъ, что какъ только храмъ этотъ будетъ готовъ, сюда явится Іисусъ Христосъ.

0x01 graphic

Погулявъ затмъ по городу, я ршился създить на самое Соленое озеро, которое отстоитъ отсюда на цлыхъ 27 верстъ. Туда устроена втка паровой желзной дороги, и на озеро ежедневно здятъ тысячи жителей купаться. Сегодня по случаю воскреснаго дня публики было особенно много, и я съ трудомъ добился мста на позд. Впрочемъ, позда отходятъ каждую четверть часа, и потому если бы я не слъ въ отходящій, то похалъ бы въ слдующемъ. Особенность этой мстной, такъ сказать, купальной желзной дороги заключается въ томъ, что вс вагоны открытые, т. е. снабжены лишь крышами и холщевыми занавсками. Долженъ сознаться, что сидть въ такихъ вагонахъ при быстрой зд не особенно пріятно, да, пожалуй, и не безопасно: весь путь (27 верстъ) совершается вдь въ полчаса! Мн кажется, что закрытые вагоны были бы лучше.

Мы неслись между прекрасно воздланныхъ полей, съ которыхъ мормоны ухитряются снимать ежегодно дв жатвы. Только не дозжая нсколько верстъ до самого озера, цвтущія поля смнились голыми солончаками.

Когда поздъ остановился, и я вышелъ на платформу, то моимъ взорамъ представилось обширное водное пространство — настоящее море, по направленію къ сверо-западу противоположныхъ береговъ вовсе не видно. Это, конечно, и немудрено, такъ какъ длина озера около 150, ширина боле 70 верстъ, а поверхность цлыхъ 6.000 квадратныхъ верстъ. Берегъ со стороны города низкій и, какъ я выше замтилъ, покрытъ солончаками, дале же видны дикія негостепріимныя скалы, совершенно лишенныя растительности. Глубина озера вообще не велика и не превосходитъ 36 футовъ, но во всякомъ случа это наиболе обширный водоемъ соленой воды, лежащій на такой значительной высот (боле 4000 футовъ, 1276 метровъ) надъ уровнемъ океана. Плотность и соленость воды поразительныя, удльный всъ ея равенъ 1.11, тогда какъ удльный всъ воды океана только около 1.02. Я вскор убдился, что въ этой вод человкъ не можетъ погрузиться всмъ своимъ тломъ. Въ озер вовсе нтъ рыбъ и живутъ лишь раки и личинки наскомыхъ, но увряютъ, что здшняя вода полезна для здоровья: она укрпляетъ кожу, и купанье предписывается иногда врачами.

0x01 graphic

Мсто берега, гд оканчивается полотно желзной дороги изъ города, называется прибрежьемъ Гарфильда (Garfield’s Beach), въ память безвременно погибшаго президента Республики. На берегу устроено купальное заведеніе, гд толпилось уже множество народа. Какъ и везд въ Америк, тутъ имется оффисъ, въ которомъ выдаютъ билетики для купанья и принимаютъ на сохраненіе деньги и цнные предметы. Предъявивъ купленный билетикъ, я получилъ у сторожа ключъ отъ свободнаго нумера, гд нашелъ полотенца и купальный костюмъ изъ шерсти. Безъ костюма купаться здсь не допускаютъ. Въ озер, у самыхъ лстницъ барахталось множество купающихся мужчинъ, женщинъ и дтей, вс вмст и вс одинаково одты въ разноцвтныя фуфайки. Я сказалъ — барахтались, а не купались, потому что близъ берега очень мелко, и плавать невозможно. Оставивъ толпу и пройдя далеко впередъ, я нашелъ вскор глубокое мсто, гд можно было стоять въ вод почти по горло. Окунувши голову, я замтилъ весьма непріятное дйствіе здшней воды: густой соляной растворъ жжетъ глаза, слпляетъ волосы и во рту производитъ впечатлніе отвратительнаго вкуса. При такихъ условіяхъ я не могъ тутъ долго плавать и поспшилъ вернуться въ каморку, гд было сложено мое платье и гд устроенъ душъ съ прсною водою. Дйствительно, посл купанья въ Соленомъ озер необходимо окатиться обыкновенною водою. Если бы мн пришлось купаться здсь въ другой разъ, то я поступилъ бы иначе: сперва окатился бы водою подъ душемъ, а потомъ спустился бы въ озеро, гд не окуналъ бы головы.

Посл купанья я пошелъ въ устроенный тутъ же обширный ресторанъ. Помщенія ресторана, особой платформы надъ озеромъ и пр. построены весьма изящно и съ разными претензіями, но удивительно, что тутъ не было какого-нибудь оркестра для развлеченія публики. Онъ непремнно былъ бы тутъ, если бы это было въ Европ, но американцы не особенные цнители художественныхъ наслажденій, и вс слышанные мною до сихъ поръ оркестры были составлены изъ негровъ, бывшихъ рабовъ, а сюда, очевидно, не проникали еще негры.

Погулявъ по берегу Соленаго озера и полюбовавшись окрестными видами, я вернулся на желзнодорожную платформу и похалъ обратно въ городъ. Дорогою я узналъ отъ сосда, что близъ города есть еще нсколько мстъ, достойныхъ обозрнія, особенно срные цлебные ключи и натуральные газовые источники, однако, я не сталъ измнять первоначальнаго предположенія и въ этотъ же вечеръ покинулъ городъ Большого Соленаго озера.

XXX.
Въ пустын.

Отъ столицы мормоновъ до Санъ-Франциско проложенъ первый по времени трансконтинентальный желзнодорожный путь, такъ называемая Центральная Тихоокеанская желзная дорога. Длина этого пути 931 миля, или около 1400 верстъ, и на перездъ требуется около 36 часовъ, такъ что, покинувъ городъ Большого Соленаго озера въ воскресенье вечеромъ, я могъ разсчитывать увидть Тихій океанъ только во вторникъ утромъ. Большая часть этого пути (до границы штата Калифорнія) пролегаетъ по необитаемой и ужасной пустын, лежащей къ западу отъ Соленаго озера и извстной подъ названіемъ Великой Американской пустыни (Great American Desert). Хотя эта пустыня и не представляетъ плоскости, такъ какъ перескается многочисленными, но невысокими горными кряжами, однако она совершенно лишена воды, а потому и растительности. Тутъ нтъ даже травы, а только песокъ и камень. По увренію американцевъ, эти мста нельзя назвать совершенно безплодными: будь тутъ вода, земля могла бы что-нибудь производить, но бда въ томъ, что здсь вовсе никогда не бываетъ дождей, и потому, не смотря на большую абсолютную высоту, вс горы лишены, конечно, и снга. Небо постоянно ясное. Лтомъ солнце печетъ безпощадно, но кругомъ одна смерть, тутъ нтъ представителей ни растительнаго, ни животнаго царствъ. Пустыня ограничена съ востока высокими хребтами Скалистыхъ горъ, а съ запада еще боле величественною цпью Сіерра-Невада (часть мощныхъ Кордильеровъ), которые задерживаютъ теплые и влажные втры, дующіе изъ плодоносныхъ прерій на восток или изъ величайшаго въ мір воднаго бассейна на запад. Однако, такъ какъ окаймляющія пустыню горныя цпи впитываютъ въ себя осадки влажныхъ втровъ и самая пустыня представляетъ видъ вогнутой чашки, то подъ верхнимъ слоемъ почвы должны несомннно существовать водоносные пласты, поэтому при проложеніи желзной дороги, когда нужно же было обезпечить станціи и паровозы запасами воды, американскіе инженеры прибгнули къ рытью артезіанскихъ колодцевъ и нашли желаемое.

У каждой станціи, которыя тутъ, впрочемъ, очень рдки, черезъ 40—50 верстъ, можно видть нчто въ род искусственнаго оазиса. Станціонныя постройки окружены хотя и тощими, но все же зеленющими тополями и кустиками. Въ послднее время въ мелкихъ хребтахъ пустыни, бывшихъ до сихъ поръ совершенно не изслдованными, найдены горныя породы, богатыя золотомъ и серебромъ (особенно въ пустынномъ и безлюдномъ штат Невада), и теперь здсь начинаютъ появляться поселки горнорабочихъ. Къ такимъ поселкамъ проведено уже не мало втокъ отъ магистральной желзнодорожной линіи, по которымъ ввозятъ жизненные припасы и вывозятъ драгоцнные металлы. Особенно богатыми оказались серебряные рудники, и здшняя добыча этого металла произвела даже извстный всемірный кризисъ въ торговл серебромъ.

Хотя въ общемъ западная часть штата Юта и весь штатъ Невада представляютъ пустыню, но эта пустыня сдлалась чуть не единственнымъ мстомъ въ территоріи Соединенныхъ Штатовъ, гд жалкіе остатки индйцевъ, постепенно вымирая, находятъ для себя еще приволье и предпочитаютъ эти дикія скалы сравнительно хорошимъ и обильнымъ пастбищами и лсами мстамъ въ такъ называемой Индйской Территоріи, гд ихъ жизнь находится подъ постояннымъ контролемъ правительственныхъ чиновниковъ. Здсь индйцамъ нечего опасаться натиска блыхъ пришельцевъ, тутъ простору много, одна бда — жить дйствительно нечмъ. И вотъ они, худые, изнуренные, являются на желзнодорожныя станціи, но уже не для того, чтобы ихъ разрушать и снимать скальпы съ прозжающихъ или заброшенныхъ сюда нуждою желзнодорожныхъ служащихъ, а просто, чтобы получить подаяніе. Они уже узнали, что съ монетами въ рукахъ можно добыть потомъ чего-нибудь състного на той же станціи или на разбросанныхъ по пустын пріискахъ.

0x01 graphic

Зато я здсь впервые увидалъ дикихъ индйцевъ въ ихъ національныхъ костюмахъ, съ перьями на голов и на ногахъ. Вмсто всего прочаго, тло ихъ прикрыто пестрыми одялами, въ которыя они умютъ весьма красиво драпироваться. Какъ мужчины, такъ и женщины носятъ длинные, совершенно прямые волоса, поразительно чернаго цвта, и такъ какъ мужчины лишены самою природою усовъ и бороды, то нельзя различать половъ: старики кажутся старухами, а молодыя женщины — мужчинами, полными энергіи и отваги. Индйцы часто садились въ нашъ поздъ и прозжали нсколько станцій. Надо замтить, что индйцамъ, какъ кореннымъ владльцамъ всей территоріи, предоставляется пользоваться здсь желзными дорогами безплатно, это непремнное условіе входитъ во вс концессіи, выдаваемыя правительствомъ частнымъ желзнодорожнымъ компаніямъ. но какъ исполняется это условіе! Когда индйцы являются въ европейскомъ костюм, то ихъ дйствительно перевозятъ въ обыкновенныхъ поздахъ, что я видлъ и самъ, во время перезда изъ Сантъ-Луиса въ Канзасъ-Сити. Здсь же, гд индйцы не обзавелись, да, очевидно, и не желаютъ обзаводиться такими костюмами, ихъ допускаютъ или на товарные позда, или на площадки багажнаго вагона въ пассажирскихъ. Право, больно было смотрть на грозныхъ нкогда воителей, примостившихся съ малыми дтьми на узенькой площадк и предоставленныхъ втру и пыли. При большой скорости движенія позда того и гляди они попадаютъ съ площадки и покончатъ свое жалкое существованіе. Теперь индйцы обратились тутъ въ нищихъ. Замчу мимоходомъ, что многіе пассажиры одляли ихъ милостынею довольно щедро.

Для предохраненія отъ невыносимой пыли, поднимаемой самимъ поздомъ, мы были принуждены держать окна закрытыми и спускали даже двойныя рамы. Отъ этого духота внутри вагоновъ была ужасная, единственное спасеніе заключалось въ запасахъ холодной воды со льдомъ, которая, какъ везд въ Америк, и здсь имлась въ каждомъ вагон. Въ сопровождавшемъ насъ вагон-столовой водились также въ изобиліи фрукты и мороженое. Но въ общемъ однообразіе пустыни нагоняетъ тоску. Весь день бдные пассажиры, видимо, томились и слонялись изъ одного вагона въ другой, не находя нигд успокоенія. Только къ вечеру мстность стала немного разнообразне, и вскор мы остановились подл станціи ‘Гумбольдтъ’, построенной на берегу рки того же названія. Эта рка иметъ характеръ ркъ среднеазіатскихъ пустынь, т. е. не впадаетъ ни въ океанъ, ни въ другую рку, а теряется въ пескахъ. Однако, на пространств своего теченія она оживляетъ мстность, и по берегамъ ея, какъ говорятъ, можно часто видть становища индйцевъ.

На станціи ‘Гумбольдтъ’ я увидлъ нсколько человкъ съ длинными косами, они полоскали блье въ рчк. Это были китайцы, которые здсь, какъ и въ Нью-Іорк, занимаются ремесломъ прачекъ. Но тутъ китайцевъ гораздо больше, по крайней мр, отъ упомянутой станціи и вплоть до Санъ-Франциско они толпами садились въ вагоны нашего позда. Конечно, не вс китайцы здсь прачки, они занимаются и разными другими работами, а главнымъ образомъ ремонтомъ желзнодорожнаго пути Садясь въ вагоны, китайцы тащили съ собою по нсколько мшковъ съ вещами. Кондукторъ обращался съ ними безъ церемоніи и, видимо, не считалъ ихъ даже за людей. Но т не унывали: вынимали изъ своихъ мшковъ круглыя деревянныя коробки и при помощи палочекъ истребляли содержимое коробокъ, какихъ-то мелкихъ рыбокъ, и закусывали хлбомъ. Китайцы были одты въ шерстяныя и даже въ шелковыя черныя куртки и широкія шаровары, на ногахъ имли суконныя туфли на толстыхъ деревянныхъ подошвахъ, а на головахъ — большія, но грубыя желтыя соломенныя шляпы. Косы они носятъ не только болтающимися сзади, но также закрученными на головахъ, въ вид неуклюжаго и довольно смшного узла.

Вскор на западномъ горизонт показались снговыя вершины хребта Сіерра-Невада, мстность сдлалась боле разнообразною, и хотя не видно еще было поселеній и растительности, но все же чувствовалось, что скоро наступитъ конецъ томительному путешествію по пустын. Въ сумеркахъ мы прибыли въ первый (отъ самаго Огдена) городъ Рено, ярко освщенный электрическими фонарями. Самъ по себ этотъ городъ ничтоженъ, но отсюда отдляется отъ главной линіи желзнодорожная втка въ Карсонъ, главный городъ штата Невада, насчитывающій уже 4000 жителей. Близъ этого города находится извстное озеро Тэхо (Lake Tahoe), замчательнйшее изъ альпійскихъ озеръ Сверной Америки, оно лежитъ на высот 9000 фут. надъ уровнемъ океана и само иметъ глубину 1.500 фут.

Въ Рено къ намъ подсло много новыхъ пассажировъ, такъ что ужинъ въ вагон прошелъ, сравнительно, весьма оживленно. Отрадно было чувствовать, что пустыня осталась позади, и мы несемся теперь вверхъ къ перевалу черезъ хребетъ Сіерра-Невада, съ тмъ, чтобы завтра утромъ очутиться въ роскошной Калифорніи, совершенно неправильно названной такъ еще Кортесомъ (Calida fornax — горячее пекло). Съ каждою минутой воздухъ становился свже, а пыли было меньше. Начались уже настоящія горы, густо поросшія гигантскими елями и соснами. На самомъ перевал тутъ нтъ туннеля, но для защиты отъ снговыхъ обваловъ устроена бревенчатая галерея въ род тхъ, которыя я уже видлъ при подъем на Скалистыя горы. Но тамъ эти галереи были не велики и встрчались на небольшихъ участкахъ, здсь же устроена одна сплошная галерея на протяженіи 42-хъ миль, т. е. боле 60-ти верстъ! Понятно, что тутъ пришлось закупорить вс окна, и такъ какъ въ темнот все равно ничего нельзя было видть, то я соблазнился примромъ прочихъ пассажировъ и предпочелъ расположиться спать.

Проснувшись на другое утро, я замтилъ, что попалъ въ совсмъ новую страну: поздъ несся по роскошному саду, такъ что, кром зелени, кругомъ ничего не было видно, но такъ какъ путь представлялъ частые повороты и непрерывный спускъ, то было ясно, что это не равнина, а горная страна. Кое-гд дйствительно выглядывали красивые уступы горъ или живописныя рчки. Въ 5 ч. утра мы прибыли въ Сакраменто — главный городъ Калифорніи, по крайней мр, здсь сосредоточено управленіе штата, по численности же народонаселенія Сакраменто (26.000 чел.) далеко уступаетъ Санъ-Франциско (300.000 чел.). Въ поздъ вошло еще много китайцевъ.

Наконецъ мы прибыли на станцію Бениція, гд поздъ началъ совершать какіе-то маневры. Сперва я не понималъ, что изъ этого выйдетъ, но оказалось, что тутъ прекращается желзнодорожный путь, и намъ предстоитъ переплыть черезъ заливъ на станцію Портъ-Коста. Заливъ иметъ тутъ около трехъ верстъ ширины, и моста не построено. Перездъ совершается на огромномъ паром ‘Solano’, считающемся величайшимъ въ свт. Онъ поднимаетъ цлые позда, безъ всякой пересадки. Въ сущности, этотъ паромъ есть огромный пароходъ съ 4-мя паровыми машинами, приводящими въ движеніе обыкновенныя пароходныя колеса съ лопатками. На верхней дек парома устроено четыре ряда рельсовъ, на которыя и ставятся вагоны и такъ какъ на каждый путь становится пять десятисаженныхъ американскихъ вагоновъ, то паромъ иметъ боле 50-ти саженей длины. Процессъ установки вагоновъ продолжался не боле 10-ти минутъ, и многіе пассажиры, вроятно, спали и не замтили, что длается съ поздомъ. Всего любопытне устройство самой пристани. Такъ какъ заливъ соединяется непосредственно съ океаномъ, то въ немъ бываютъ приливы и отливы, и, стало быть, верхняя палуба парома съ рельсами иметъ, при разныхъ высотахъ уровня воды, разную высоту по отношенію къ берегу. Чтобы перевозъ вагоновъ былъ возможенъ при каждомъ уровн воды, передняя часть пристани, длиною около 20-ти саженей, сдлана подвижною, т. е. ее можно переднею частью опускать или поднимать, при чемъ задняя часть, около неподвижнаго продолженія платформы, вращается на горизонтальной оси. Подъемы и спуски передней части пристани требуютъ, разумется, не малыхъ усилій и совершаются при помощи особаго механизма, приводимаго въ движеніе огромною паровою машиной. Когда паромъ поданъ, то подвижную часть пристани тотчасъ опускаютъ или поднимаютъ до требуемой высоты и соединяютъ съ паромомъ громадными желзными болтами, посл чего рельсы на паром представляютъ непосредственное продолженіе рельсовъ пристани, и вагоны могутъ свободно перекатываться съ пристани на паромъ или обратно. Когда поздъ подходитъ къ пристани, то паровозъ отдляется, и другой паровозъ толкаетъ вагоны сзади, когда первые пять вагоновъ поставлены на паромъ, то они отцпляются, а прочіе вагоны переводятся на другой путь и, въ свою очередь, проталкиваются на паромъ, пока не заполнятся вс четыре пути парома. Когда паромъ подойдетъ къ противоположному берегу, гд устроена такая же пристань съ подъемною переднею частью, готовый уже здсь другой паровозъ постепенно свозитъ на берегъ одну часть позда за другою и составляетъ вс вагоны на одинъ путь, посл чего движеніе позда продолжается уже обыкновеннымъ порядкомъ.

Я видлъ подобные паровые паромы, или ferry, въ Нью-Іорк, но на тхъ перевозятся только экипажи и пшеходы, а отнюдь не цлые позда желзной дороги.

Перездъ черезъ заливъ продолжался какіе-нибудь четверть часа, и мы покатили дальше. До Санъ-Франциско оставалось не боле 40 верстъ, но поздъ нашъ уже наводнили мстные агенты съ предложеніемъ услугъ и одляли всхъ пассажировъ цлыми пачками разныхъ объявленій. Разумется, вс эти объявленія отличались американскимъ искусствомъ вводить свжаго и неопытнаго человка въ заблужденіе. Я отъ души посмялся, прочитавъ объявленіе нкоего нмца Гофмана, расхваливавшаго свою гостиницу сразу на трехъ языкахъ: по-англійски онъ назвалъ гостиницу New Atlantic Hotel и уврялъ, что она устроена на манеръ гостиницъ американскаго побережья Атлантическаго океана, по-нмецки гостиница названа уже Deutsches Gasthaus, и содержатель увряетъ, что принялъ вс мры, чтобы нмецкіе путешественники почли себя какъ дома, въ любезномъ фатерланд, наконецъ, по-шведски та же гостиница названа Skandinavisk Hotel. Къ сожалнію, мн не удалось не только остановиться въ этомъ отел-хамелеон, но даже видть его, и потому я не могъ проврить, какой же національности всего лучше чувствуется въ этомъ многорчивомъ учрежденіи.

XXXI.
Санъ-Франциско.

Послдняя остановка передъ Санъ-Франциско была въ горох Окленд, стоящемъ насупротивъ, тутъ желзнодорожный путь окончательно прерывается, и пассажиры съ ихъ вещами перевозятся черезъ заливъ на обыкновенномъ ферри. Такимъ образомъ пришлось разстаться съ поздомъ, въ которомъ я непрерывно халъ дв ночи и одинъ день, совершивъ самый томительный перездъ по Америк, черезъ пустыню. Заливъ иметъ тутъ около 8-ми верстъ ширины, и пока мы плыли на паром, я могъ любоваться городомъ, расположеннымъ на противоположномъ берегу красивымъ амфитеатромъ.

Санъ-Францискскій заливъ представляетъ огромную водную поверхность, растянутую параллельно берегу Тихаго океана. Увряютъ, что въ этомъ залив могутъ помститься флоты всего міра. Заливъ отдленъ отъ океана двумя полуостровами, выступающими съ юга и съ свера и оканчивающимися высокими мысами, меад которыми остается свободный ходъ или проливъ, около 1 ¹/₂ версты шириною, называемый Золотыми Воротами (Golden Gate). Сверный полуостровъ очень скалистъ и весь покрытъ еще дикимъ лсомъ, южный же, вроятно, боле удобенъ для поселеній: на его-то оконечности и выстроенъ Санъ-Франциско, при чемъ самый городъ обращенъ къ заливу, по другую же сторону, на оконечности полуострова, обращенной къ Тихому океану, пока еще ничего нтъ, но тутъ предполагаютъ распланировать огромный паркъ, долженствующій въ будущемъ составить украшеніе города. До 1848 года на выдающемся мыс, вблизи теперешней столицы Тихаго океана существовалъ лишь ничтожный фортъ съ нсколькими десятками солдатъ. Но въ этомъ году въ Калифорніи были открыты золотыя розсыпи, и построенный тотчасъ городокъ сталъ быстро расти и развиваться.

Благодаря обращенію къ заливу и расположенію амфитеатромъ на уступахъ скалъ, Санъ-Франциско производитъ издали, съ парома, очень красивое впечатлніе, хотя особенно выдающихся зданій въ немъ не имется. Когда же я вышелъ на берегъ и вступилъ въ самый городъ, то тотчасъ же замтилъ, что ему еще далеко не только до многихъ европейскихъ городовъ, но и до городовъ восточной части Соединенныхъ Штатовъ. Улицы и площади грязны, дома по большей части деревянные и самой безвкусной, простой архитектуры. Конечно, есть нсколько роскошныхъ гостиницъ-дворцовъ и красиво выстроенныхъ присутственныхъ мстъ, но въ общемъ эти зданія почти не замтны. Однако, въ город оживленіе большое — вагоны желзныхъ дорогъ и тротуары переполнены дущими и идущими. Здсь особенно много кабельныхъ городскихъ желзныхъ дорогъ, при чемъ вагоны съ удивительною быстротою и легкостью поднимаются по весьма крутымъ подъемамъ.

Главная улица Санъ-Франциско, ‘Рыночная’ (Market-Street), перерзываетъ весь городъ и оживлена боле прочихъ. Здсь сосредоточены гостиницы и наилучшіе дома. Прислушиваясь къ разговорамъ на улицахъ и въ ресторанахъ, я поражался смсью языковъ. Тутъ въ ходу, кажется, вс европейскіе языки, и прислуга, повидимому, уметъ ихъ понимать, преобладаетъ, конечно, посл англійскаго, языкъ нмецкій. Смсью языковъ Санъ-Франциско рзко отличается отъ всхъ посщенныхъ мною до сихъ поръ городовъ Соединенныхъ Штатовъ. Городское оживленіе особенно поразило меня посл привольныхъ прерій Канзаса и необитаемыхъ пустынь Юты и Невады. Множество легкихъ экипажей и тяжелыхъ фургоновъ съ кладью просто запружаютъ улицы. Всего чаще попадаются громадные фургоны съ надписями Ісе. Ледъ привозится сюда на судахъ изъ Аляски и затмъ развозится по городу. Изъ стоящихъ фургоновъ ледъ извлекается огромными желзными клещами, волочится по земл до люковъ въ подвалы и тамъ принимается рабочими.

Незамтно пройдя весь городъ, я сталъ подниматься на голую скалу, служащую каменоломней. Черезъ полчаса я добрался до высшей точки и былъ пораженъ чудною панорамою, разстилавшеюся теперь подъ моими ногами. На восток лежалъ весь городъ, какъ на ладони, на запад — Тихій океанъ во всей крас и величіи, совершенно невидимый собственно изъ города. Конечно, Тихій океанъ, на первый, по крайней мр, взглядъ, ничмъ не отличается отъ океана Атлантическаго или отъ всякаго другого моря, но сколько мыслей пришло мн тутъ въ голову. Я увидалъ впервые въ жизни величайшій на Земл океанъ! На противоположной сторон онъ омываетъ уже берега родной Россіи! Мн вспомнился отважный и такъ безвременно погибшій Бальбоа, который почти 400 лтъ тому назадъ впервые увидлъ этотъ же Великій океанъ съ дикой вершины Панамскаго перешейка, только увидалъ его не ради одного собственнаго удовольствія, но открылъ его для славы и пользы человчества.

Я прислъ на обломокъ скалы и долго любовался видами въ полномъ одиночеств. Какъ-то странно было даже сознавать себя вблизи многолюднаго города. Санъ-Франциско еще такъ молодъ, что непосредственно за послднимъ городскимъ домомъ начинаются пустыри, тутъ нтъ ни садовъ, ни огородовъ, одн голыя скалы. Погода стояла тихая и ясная, но океанъ былъ окутанъ на горизонт непроницаемою мглою, на немъ виднлось лишь одно парусное судно, медленно удалявшееся на западъ, между тмъ какъ въ залив было много пароходовъ и лодокъ. Хотя изъ Санъ-Франциско отправляются срочные пароходы въ Японію, Китай, на Сандвичевы острова и въ Австралію, но рейсы совершаются рдко, по одному разу въ мсяцъ. Я любовался океаномъ и впервые посл вызда замечтался объ обратномъ путешествіи. Боле двухъ мсяцевъ я непрерывно удалялся отъ дорогого отечества на западъ. Теперь я достигъ самого удаленнаго пункта моего пути и вскор буду съ каждымъ днемъ приближаться, какъ ни пріятно путешествіе, но все же тянетъ домой!

На слдующій день я отправился разыскивать Управленіе Съемки и тогдашняго директора его, профессора Давидсона, къ которому имть рекомендательныя письма изъ Вашингтона. Управленіе Съемки помщается въ одномъ дом съ цлой системой другихъ присутственныхъ мстъ. Это — огромное четырехъэтажное зданіе, построенное въ вид правильнаго прямоугольника, занимающаго цлый квартать, или ‘блокъ’. Внутри тянутся длинные коридоры со множествомъ дверей по бокамъ. Кром надписей на каждой двери, на площадкахъ главной лстницы имются огромныя таблицы, гд перечислены нумера комнатъ и объяснено, что въ каждой изъ нихъ помщается. Такимъ образомъ, не имя надобности спрашивать кого бы то ни было, я прошелъ наверхъ въ 4-ый этажъ и въ комнат подъ No 108 нашелъ почтеннаго профессора занимающимся въ своемъ скромномъ служебномъ кабинет. Давидсонъ принялъ меня чрезвычайно любезно и тотчасъ началъ показывать удивительно точные результаты своихъ наблюденій на гор Дьявола (Mount Diablo), одной изъ возвышеннйшихъ точекъ тріангуляціи вдоль параллели 39^о сверной широты.

Не смотря на свои 67 лтъ, Давидсонъ еще совершенно бодръ и интересуется всмъ съ юношескимъ пыломъ. Біографія его настолько поучительна, что я позволяю себ привести ее здсь. Онъ шотландецъ по происхожденію, но уже семи лтъ отъ роду, именно въ 1832 году, вмст съ родителями переселился въ Филадельфію, гд и прошелъ полный курсъ тамошней высшей школы. Профессоръ Бачъ, начальникъ геодезической съемки Соединенныхъ Штатовъ, бывшій въ то же время во глав управленія высшей школы въ Филадельфіи, замтилъ выдающіяся способности молодого человка и пригласилъ его на топографическія работы, которыми тотъ и занимался цлыхъ пять лтъ, съ 1845 по 1850 годъ, въ разныхъ штатахъ, отъ Мэна до Техаса. Посл этого Давидсонъ былъ назначенъ на геодезическія работы по берегамъ Тихаго океана, гд въ этой, тогда еще совершенно дикой стран онъ опредлялъ астрономическіе пункты, прокладывалъ тріангуляціи, производилъ гидрографическія описанія, выбиралъ мста для постройки маяковъ и т. д. Изъ его работъ этого времени особенно замчательны гидрографическія изслдованія въ сверо-западномъ углу территоріи. Командуя бригомъ ‘Fauntleroy’, Давидсонъ производилъ промры пролива Хуанъ де Фука (Juan de Fuca) и др.

Въ 1860 году, когда начались серьезныя приготовленія къ войн съ южанами, Давидсонъ былъ снова призванъ на востокъ, гд руководилъ сперва съемками по рк Делаверъ съ цлью укрпленія Филадельфіи, а затмъ лично командовалъ вооруженнымъ пароходомъ ‘Vixen’, дйствовавшимъ у береговъ Флориды. Но тутъ онъ схватилъ желтую лихорадку и на зиму вернулся въ Филадельфію, гд руководилъ фортификаціонными работами вокругъ города.

По окончаніи войны Давидсонъ занимался проведеніемъ телеграфныхъ линій и проложеніемъ кабеля на островъ Ньюфаундлэндъ, при помощи котораго онъ же впервые опредлилъ телеграфнымъ способомъ долготу между Вашингтономъ и Гринвичемъ. Въ начал 1867 года онъ былъ уже назначенъ главнымъ инженеромъ на работы по проведенію канала на перешейк Даріенъ, но тутъ онъ заболлъ панамскою лихорадкой и былъ посланъ въ Аляску для ея географическаго изслдованія, въ виду предстоявшей покупки этой обширной страны у Россіи. Его замчательный докладъ послужилъ главнымъ основаніемъ для оцнки почти неизвстной тогда Аляски и пріобртенія ея Соединенными Штатами.

Наконецъ въ 1868 году Давидсонъ былъ назначенъ начальникомъ геодезической съемки побережьевъ Тихаго океана, въ каковой должности состоялъ еще при мн. Но онъ не прекратилъ своего личнаго участія въ полевыхъ работахъ, напротивъ того, своимъ примромъ старался воодушевлять молодыхъ помощниковъ. Стоитъ упомянуть о такихъ работахъ, какъ опредленіе долготы Санъ-Франциско относительно Кембриджа (близъ Бостона), когда телеграфные сигналы передавались на разстояніе боле 7.200 миль, или какъ проведеніе на мст восточной границы штата Калифорнія вдоль меридіана 120^о отъ Гринвича. Во время своихъ многочисленныхъ поздокъ Давидсонъ первый увидалъ возможность проложенія обширной, производимой въ настоящее время тріангуляціи вдоль параллели 39^о сверной широты, о чемъ и донесъ въ Главное Управленіе Съемки обширнымъ рапортомъ, послужившимъ, такъ сказать, первымъ камнемъ этого замчательнаго геодезическаго предпріятія. Въ 1873 году онъ здилъ въ Нижнюю Калифорнію для опредленія истиннаго положенія пункта наблюденія прохожденія Венеры черезъ дискъ Солнца въ 1769 году французскимъ астрономомъ Шапомъ (Chappe de l’Auteroche). Въ слдующемъ, 1874 году, онъ участвовалъ въ наблюденіяхъ прохожденія Венеры въ Японіи, въ Нагасаки. Тогда же имъ опредлены, при помощи телеграфа, долготы Нагасаки и Токіо относительно Владивостока. По окончаніи этихъ наблюденій Давидсонъ, согласно данной ему раньше инструкціи, продолжалъ свое путешествіе дальше кругомъ свта и изучилъ ирригаціонныя сооруженія въ Кита, Индіи, Египт и Италіи.

По возвращеніи въ Санъ-Франциско Давидсонъ продолжалъ работы на тріангуляціяхъ, при чемъ довелъ размры проложенныхъ имъ треугольниковъ до неслыханныхъ до тхъ поръ размровъ (есть стороны боле 300 верстъ). Изъ числа его геодезическихъ пунктовъ одиннадцать расположены на абсолютной высот, превышающей 10.000 футовъ. Особенно замчательны его геодезическіе четыреугольники съ двумя діагоналями, представляющіе, въ сущности, двойную систему треугольниковъ съ надежною повркою какъ для наблюденій, такъ и для вычисленій, они вошли теперь во всеобщее употребленіе на первоклассныхъ тріангуляціяхъ въ Америк подъ названіемъ ‘Давидсоновскихъ четыреугольниковъ’.

Въ 1878 году Давидсонъ былъ командированъ въ Парижъ на всемірную выставку, для изслдованія точныхъ инструментовъ. Тамъ онъ былъ выбранъ президентомъ международной комиссіи по разсмотрнію и оцнк различныхъ двигательныхъ механизмовъ. Жюри изслдовало 3.800 механизмовъ и присудило 830 наградъ. За свои труды въ Париж Давидсонъ получилъ большую медаль выставки и особый дипломъ отъ французскаго правительства. Посл выставки Давидсонъ постилъ вс главнйшія европейскія обсерваторіи и практически изучалъ геодезическія работы въ Англіи, Франціи, Германіи и Швейцаріи.

Въ 1882 году, при слдующемъ прохожденіи Венеры черезъ дискъ Солнца, Давидсонъ наблюдалъ это явленіе въ Новой Мехик на пункт съ абсолютною высотою въ 5.500 футовъ. Ему удалось получить времена всхъ четырехъ прикосновеній, сдлать множество микрометрическихъ измреній и 216 фотографическихъ снимковъ. При этомъ ему посчастливилось даже замтить и зарисовать атмосферу Венеры до и посл ея соприкасанія съ дискомъ Солнца. Во время наблюденій надъ прохожденіями Венеры въ 1874 и 1882 гг. и прохожденіемъ Меркурія въ 1881 году Давидсонъ показалъ, что явленіе, извстное подъ названіемъ ‘черной капли’, происходить только отъ колебаній земной атмосферы и, слдовательно, зависитъ отъ времени и мста наблюденія.

Изъ послдующихъ геодезическихъ работъ Давидсона въ Калифорніи заслуживаетъ особаго вниманія измреніе двухъ, безпримрныхъ по длин и по точности измреній, базисовъ (боле 17 верстъ длины каждый). Интересны также его изслдованія земной рефракціи на разныхъ высокихъ горахъ и въ долинахъ. До сихъ поръ никто не производилъ еще такихъ обстоятельныхъ и точныхъ изслдованій, приведшихъ къ весьма любопытнымъ результатамъ.

Въ самомъ Санъ-Франциско Давидсонъ неоднократно производилъ весьма замчательныя работы, напр., по анализамъ горныхъ рудъ и слитковъ золота и серебра, по канализаціи города, по наблюденіямъ надъ земнымъ магнетизмомъ, надъ приливами и отливами и др. Изслдуя теченія у береговъ Калифорніи, онъ открылъ существованіе встрчнаго берегового теченія, направляющагося къ сверу и названнаго теперь его именемъ, при чемъ показалъ вліяніе этого теченія на образованіе баровъ у входовъ во многія гавани тихоокеанскаго побережья.

Собственная частная астрономическая обсерваторія Давидсона есть первая по времени обсерваторія въ Калифорніи, онъ же весьма много способствовалъ устройству знаменитой Ликовской обсерваторіи. Онъ изобрлъ новой формы меридіанный инструментъ для опредленія широты и времени, хронометръ съ прерывателемъ гальваническаго тока, новый зажимъ для оси пассажнаго инструмента, приспособилъ уровень къ секстану и пр.

Вообще за время своей неутомимой дятельности въ теченіе 45 лтъ Давидсонъ прохалъ боле 382.000 англійскихъ миль, что составляетъ путь, почти въ 15 разъ большій окружности земного экватора, въ этотъ счетъ входятъ только научныя путешествія съ инструментами и записными книжками въ рукахъ. Въ настоящее время онъ состоитъ или предсдателемъ, или членомъ почти всхъ американскихъ и многихъ европейскихъ ученыхъ обществъ.

Изъ научныхъ сочиненій Давидсона, кром многочисленныхъ отчетовъ о работахъ и собственныхъ частныхъ изслдованій, пользуется особою извстностью его лоція сверо-американскихъ береговъ Тихаго океана: Coast Pilot of California, Oregon and Washington. Въ 1889 году она была напечатана уже четвертымъ изданіемъ, это огромный томъ въ 721 страницу in 4^о съ 464 чертежами и картами всхъ прибрежныхъ маяковъ и якорныхъ стоянокъ. Онъ напечаталъ также: ‘Списокъ звздъ для наблюденія прохожденій’ и большой ‘Рабочій каталогъ 1278-ми звздъ для опредленія времени и широты по соотвтствующимъ высотамъ’.

Понятно, какъ поучительна и занимательна была бесда со столь многосторонне образованнымъ человкомъ. Свои работы въ Калифорніи Давидсонъ объяснялъ мн по великолпной рельефной карт висящей въ его кабинет. На этой карт отлично видна вся Калифорнская долина, занимающая огромную продолговатую котловину между Береговымъ хребтомъ и горами Сіерра-Невада. Въ середин этой долины, ближе къ западному краю, находится обширный заливъ Санъ-Франциско, единственнымъ выходомъ котораго въ океанъ служатъ Золотыя Ворота. Дно океана на этой карт сдлано не въ вид горизонтальной плоскости, а тоже рельефнымъ, съ показаніями различныхъ глубинъ дна. Тутъ, между прочимъ, видно, что на западъ отъ Санъ-Франциско въ океан существуетъ огромная гора, къ счастію, совершенно безопасная для плаванія, такъ какъ вершина ея далеко не достигаетъ до уровня воды.

Около 3-хъ часовъ дня Давидсонъ повезъ меня къ себ обдать и дома показывалъ тоже не мало интересныхъ вещей, а посл обда угощалъ превосходнымъ чаемъ, выписываемымъ имъ прямо изъ Китая. Замчу кстати, что хотя этотъ напитокъ весьма распространенъ въ Америк, но до сихъ поръ мн приходилось пить, вообще говоря, очень плохой чай, американцы не умютъ его приготовлять, потому что безбожно кипятятъ на плит и подаютъ столь крпкимъ, что на видъ его не отличить отъ кофе, словомъ, я могъ пить его не иначе, какъ со сливками. Тутъ же впервые пилъ чистый, такъ сказать, русскій чай.

Затмъ вечеромъ Давидсонъ со мною и своею дочерью похалъ въ окрестности Санъ-Франциско, чтобы показать мн наиболе достойные обозрнія пункты. Прежде всего мы похали въ знаменитый садъ мстнаго богача Адольфа Сутро (Sutro). Онъ раскинутъ на берегу Тихаго океана, въ крайнемъ сверо-западномъ углу полуострова и занимаетъ площадь около 1000 акровъ. Садъ разбитъ вокругъ собственной виллы Сутро, но предоставляется въ общее пользованіе гуляющихъ. Мы вышли изъ коляски и пошли гулять пшкомъ. На каждомъ шагу я поражался чудесными видами природы и всевозможными затйливыми постройками, въ род бесдокъ, искусственныхъ гротовъ и т. п. Особенно красива большая ротонда съ колоннами, построенная на высокой скал, у самаго обрыва къ океану. Отъ нея спускается къ берегу, гд устроена купальня, длинная роскошная лстница изъ благо мрамора. Видъ изъ ротонды на необозримый просторъ Великаго океана восхитителенъ и не поддается описанію! Въ саду поставлено множество довольно изящныхъ, совершенно блыхъ статуй, которыя я принялъ съ перваго раза за мраморныя. Однако, он были гипсовыя, и Давидсонъ, замтивъ мое удивленіе, сказалъ, что только въ Санъ-Франциско можно держать гипсовыя статуи на открытомъ воздух, потому что тутъ въ теченіе всего лта вовсе не бываетъ дождей. На зиму же эти статуи, конечно, убираются. Я обратилъ еще вниманіе на высокую ограду вокругъ сада: она составлена изъ трехсаженныхъ узенькихъ планокъ, поставленныхъ вертикально съ промежутками, такъ что ограда не мшаетъ видть и все окружающее. Планки деревянныя и окрашены блою масляною краской. Давидсонъ объяснилъ, что здсь бываютъ иногда столь сильные втры, что не только гулянье въ саду было бы невозможно, но и вс деревья, искусственно тугъ посаженныя, быта бы снесены въ океанъ. Ограда же, не смотря на свою легкость и прозрачность, вполн предохраняетъ садъ отъ разрушенія, потому что втеръ будто бы разбивается ршеткою, и буйный снаруы ураганъ превращается, внутри ограды, въ обыкновенный и совершенно безопасный втеръ.

Изъ парка Сутро мы похали на батарею, построенную у пролива Золотыя Ворота, здсь Давидсонъ хотлъ показать мн американскихъ солдатъ, которыхъ я, дйствительно, не видалъ еще. не смотря на то, что прохалъ уже всю страну отъ океана до океана. Батарея занимаетъ довольно обширное пространство, внутри котораго имется правильная широкая улица: до одну сторону этой улицы стоитъ рядъ одноэтажныхъ деревянныхъ казармъ для солдатъ, а по другую — нсколько красивенькихъ, тоже деревянный домиковъ для офицеровъ. Тутъ же разбитъ довольно приличный садикъ. Солдаты-артиллеристы одты весьма чисто въ синенькія курточки и синенькія же брюки навыпускъ. На головахъ — синія кепи французскаго покроя. Большинство солдатъ еще совсмъ молодые люди. По словамъ Давидсона, въ американскую вольнонаемную армію — въ солдаты — поступаютъ многіе недоучившіеся недоросли, не имющіе притомъ ни денегъ, ни талантовъ. Накопивъ въ теченіе службы нсколько сотъ долларовъ, они открываютъ затмъ гд-нибудь лавочку или поступаютъ на мста, гд требуется денежный залогъ.

На обратномъ пути въ городъ Давидсонъ нарочно повезъ меня черезъ такъ называемый ‘Китайскій кварталъ’. Внутрь зданій и лавокъ мы не заходили, тамъ, повидимому, должно быть очень грязно, да и на улицахъ не очень чисто. Но въ общемъ этотъ кварталъ поражаетъ своею оригинальностью. Передъ каждой лавкой вида огромные стеклянные или просто бумажные фонари, расписанные причудливыми фигурами и орнаментами. Вс вывски — исключительно китайскія, это тмъ боле странно, что вообще въ Америк я не видалъ до сихъ поръ другихъ вывсокъ, кром англійскихъ, даже во французскихъ и нмецкихъ магазинахъ вывски пишутся только по-англійски, а здсь на китайскихъ вывскахъ нтъ даже англійскаго перевода. По улицамъ снуютъ взадъ и впередъ малорослые и грязно одтые китайцы. По словамъ Давидсона, прогулки по китайскому кварталу не совсмъ безопасны, особенно для прізжихъ, лучше ограничиться только проздомъ по кварталу въ экипаж.

На слдующій день Давидсонъ показалъ мн свою собственную маленькую обсерваторію, расположенную невдалек отъ его дома и на участк, занятомъ геодезическою обсерваторіей Управленія Съемки. Тутъ у него имется небольшой, но замчательныхъ оптическихъ качествъ рефракторъ съ объективомъ Кларка въ 6.4 дюйма въ отверстіи. Монтировка трубы, вышедшая изъ мастерской Фаутса (Fauth), была изготовлена ко всемірной выставк въ Филадельфіи въ 1876 году и получила тамъ золотую медаль. Въ обсерваторіи, принадлежащей собственно Управленію Съемки, тоже имется нсколько хорошихъ астрономическихъ, геодезическихъ и магнитныхъ приборовъ. Метеорологическія наблюденія производятся здсь съ большою точностью сторожемъ обсерваторіи, весьма бодрымъ старичкомъ, буквально благоговвшимъ передъ Давидсономъ.

Вообще время, проведенное мною въ Санъ-Франциско въ обществ почтеннаго Давидсона, я могу смло назвать однимъ изъ пріятнйшихъ и поучительнйшихъ въ теченіе моего путешествія. Такихъ людей, какъ Давидсонъ, не много на земл, и тмъ прискорбне, что нын онъ, противъ своего желанія, уволенъ отъ службы на съемк, но зато приглашенъ уже профессоромъ географіи въ Коммерческую академію.

Быть можетъ, описаніе города вышло у меня слишкомъ краткимъ, но, во-первыхъ, Санъ-Франциско не представляетъ ничего особеннаго, и полное устройство его еще впереди, а во-вторыхъ, у меня не было и времени для боле подробнаго осмотра.

XXXII.
Санъ-Хосе и Санта-Крусъ.

Изъ Санъ-Франциско я похалъ почти прямо на югъ, въ городокъ Санъ-Хосе (San Jos), который избралъ центральнымъ пунктомъ для посщенія наиболе замчательныхъ мстъ тихоокеанскаго побережья, этотъ городокъ представляетъ, между прочимъ, и ближайшую желзнодорожную станцію для поздки на знаменитую обсерваторію Лика. Не смотря на весьма недавній наплывъ населенія въ Калифорнію, тугъ построена уже довольно густая сть желзныхъ дорогъ, такъ что изъ Санъ-Франциско въ Санъ-Хосе я могъ выбирать между тремя желзнодорожными путями. Я похалъ по Южной тихоокеанской дорог (Southern Pacific), извстной боле подъ названіемъ ‘Дороги Заходящаго Солнца’ (Sunset Route). Она тянется отъ Портлэнда на свер до Лосъ-Анхелесъ на юг тихоокеанскаго побережья Соединенныхъ Штатовъ, дале перескаетъ хребты Кордильеровъ и оканчивается въ Эль Пасо, на границ Мехики. Въ Калифорніи главная линія иметъ множество боковыхъ втокъ и, вообще, представляетъ наибольшую желзную дорогу на крайнемъ запад материка Америки. На всхъ вагонахъ этой дороги нарисовано заходящее Солнце, на половину погруженное въ воды океана и бросающее послдніе лучи на твердую землю.

По желзнодорожной втви, соединяющей Санъ-Франциско съ Санъ-Хосе, здятъ лтомъ преимущественно дачники, потому что зажиточные граждане Санъ-Франциско выбираются на лто въ различныя мста роскошной долины Санта-Клары. Я попалъ на одинъ изъ такихъ дачныхъ поздовъ, биткомъ наполненный пассажирами. Тутъ я подивился оригинальному способу контроля пассажировъ кондукторомъ. Тотчасъ по выход позда кондукторъ отобралъ билеты ршительно у всхъ пассажировъ и взамнъ билетовъ засунулъ за ленты шляпъ цвтные лоскутки толстаго картона, при чемъ для каждой станціи у него принятъ опредленный цвтъ. Но такъ какъ разныхъ цвтовъ оказалось меньше, чмъ разныхъ промежуточныхъ станцій, то нкоторые лоскутки были снабжены еще одной или двумя дырочками. Эти лоскутки служатъ, очевидно, довольно продолжительное время. Посл такого обмна вс пассажиры оказались, такъ сказать, съ ясными вывсками на шляпахъ и боле уже не тревожились кондукторомъ. Этотъ послдній передъ каждою остановкою позда быстро проходилъ вс вагоны и только выдергивалъ лоскутки опредленнаго цвта. Выдергиваніе служило безмолвнымъ напоминаніемъ, что на первой остановк пассажиръ долженъ выходить изъ вагона. Проходя по вагону слдующій разъ, кондукторъ спрашивалъ билеты лишь у пассажировъ, не имвшихъ лоскутковъ, т. е. у вошедшихъ на промежуточной станціи, ихъ, понятно, онъ клеймилъ такимъ же образомъ. Я невольно подумалъ, что сталъ бы длать кондукторъ, если бы явился такой пассажиръ, на шляп котораго не оказалось бы ленты, удобной для засовыванія лоскутка картона? Однако, такихъ не было: даже простые рабочіе имли на своихъ грубыхъ соломенныхъ шляпахъ хоть веревочку. Очевидно, пассажиры уже привыкли къ здшнимъ порядкамъ, отличающимся простотою и удобствомъ.

Мы хали по весьма живописной, гористой мстности, вдоль такъ называемаго Берегового хребта (Coast Range). Справа виденъ былъ Тихій океанъ, а слва — скалы, по большей части густо поросшія лсомъ. Если на скалахъ были свободныя, голыя мста, то они были заняты гигантскими объявленіями, намалеванными, вроятно, масляною краской. Буквы должны имть огромные размры, потому что нкоторыя объявленія виднлись версты за дв отъ полотна дороги, и все же легко читались, а главное — бросались въ глаза. Дачные мужья, дущіе въ Санъ-Франциско, читаютъ эти объявленія и длаютъ по нимъ соображенія о покупкахъ въ город.

Черезъ полчаса пути дорога сворачиваетъ отъ берега, переваливаетъ Береговой хребетъ и направляется вдоль долины между этимъ хребтомъ и предгорьями Сіерра-Невады, хотя океана не было уже видно, но мстность стала еще боле живописною, и везд виднлись красивыя виллы, буквально утопающія въ роскошной, тропической растительности. Черезъ другіе полчаса я вышелъ уже на воксалъ Санъ-Хосе, городка, славящагося какъ лтнее и даже зимнее мстожительство многихъ калифорнскихъ богачей.

Санъ-Хосе небольшой, но везьма чистенькій городокъ съ широкими прямыми улицами и роскошною зеленью повсюду. Здсь растутъ уже пальмы и другія тропическія растенія. Увряютъ, что тутъ никогда не бываетъ морозовъ, хотя лто не слишкомъ жаркое. Одна бда — лтомъ почти не бываетъ дождей, но во всхъ садахъ устроены остроумныя приспособленія для поливки цвтовъ и газона. Поливка производится изъ городского водопровода при помощи резиновой кишки, конецъ которой не держится въ рукахъ, а вставленъ въ особую вертушку съ трубками, загнутыми въ одну сторону (сегнерово колесо). Вода разбрасывается вращающимися трубками на весьма значительное разстояніе. Такой приборъ не требуетъ за собой присмотра, когда извстное пространство, около 10-ти саженей въ діаметр, полито, кто-нибудь изъ гуляющихъ въ саду, напримръ, самъ хозяинъ, переставляетъ вертушку на другое мсто.

Весь городъ обильно освщенъ электричествомъ, кром мелкихъ фонарей, на главномъ центральномъ перекрестк улицъ установлена огромная вышка весьма легкой и изящной постройки, около 20-ти саженей высоты, на вершин которой имется цлая система фонарей. Эта вышка видна съ большихъ разстояній и служила мн какъ днемъ, такъ и ночью отличнымъ путеводителемъ: она построена подл той гостиницы, гд я жилъ, или, врне, только ночевалъ, и откуда бы я ни возвращался, всегда находилъ дорогу.

Улицы представляютъ по большей части красивые бульвары, обсаженные преимущественно пальмами и кипарисами, мостовыя исключительно асфальтовыя, и отъ жары днемъ он настолько мягки, что подаются подъ тяжестью ногъ при ходьб, вроятно, он должны портиться отъ зды, но тутъ зды очень мало. По всмъ почти улицамъ проложены электрическія желзныя дороги. Ночью атмосфера насыщается благоуханіемъ цвтовъ, а тишина воздуха поразительная. Вообще богатство растительности и роскошный тропическій климатъ сдлали Санъ-Хосе и другіе городки въ Калифорніи, какъ-то: Монтре, Санта-Круфь, Санта-Барбара, Лосъ-Анхелесъ, Санъ-Діего и пр., излюбленными пунктами для поздокъ жителей восточныхъ штатовъ, и вотъ почему тутъ везд выстроено множество обширныхъ и роскошныхъ гостиницъ, въ которыхъ, живя по общепринятому здсь американскому плану, не чувствуешь ни малйшаго стсненія.

Въ Калифорніи я былъ пораженъ обиліемъ золотой монеты. Тогда какъ до сихъ поръ я видлъ почти исключительно серебро и бумажныя деньги, здсь на крупныя бумажки мн ни разу не пришлось получать сдачу мелкими бумажками, а все золотомъ. Кром того, въ Калифорніи существуетъ особый счетъ денегъ: хотя деньги т же, что и въ остальныхъ штатахъ, т. е. доллары и центы, но счетъ ведется на ‘бицы’ — монетную единицу, сохранившуюся тутъ еще со временъ испанскаго владычества. Одна бица равна 12 ¹/₂ центамъ. Монеты такой цнности вовсе и не существуетъ, однако никто не говоритъ, напримръ, что вещь стоитъ одинъ долларъ, а непремнно — восемь бицъ.

Въ Санъ-Хосе имется университетъ, носящій громкое названіе ‘The University of the Pacific’. Онъ расположенъ довольно далеко отъ центра города, по дорог въ Санта-Клару, но туда идетъ электрическая желзная дорога, и сообщеніе весьма удобное и дешевое. Въ огромномъ и тнистомъ парк разбросано нсколько деревянныхъ домовъ, изъ которыхъ нкоторые громадны. Долго я бродилъ по университетскому парку, пока увидалъ живого человка, это былъ какой-то сторожъ. По его словамъ, теперь лтнія вакаціи, и здсь нтъ ни профессоровъ, ни студентовъ. Я просилъ показать мн хоть что-нибудь. Сторожъ съ охотою вызвался удовлетворить мое желаніе и тотчасъ пошелъ за ключами. Университетскія постройки не представляютъ ничего особеннаго, но, проходя по заламъ главнаго зданія, я насчиталъ 24 рояля, оказывается, что въ число преподаваемыхъ здсь предметовъ входитъ и музыка, а въ университет имются не только студенты, но и студентки. Показывая нкоторыя аудиторіи, сторожъ пояснилъ мн, что на лекціяхъ и т и другія присутствуютъ вмст, но для жительства въ колледжахъ имются для студентокъ отдльныя помщенія, и такъ какъ университетъ находится въ вдніи какой-то строгой религіозной секты, то здсь наблюдается, чтобы посл 9 часовъ вечера студенты были тщательно разобщены отъ студентокъ. Всего здсь насчитывается теперь до 400 слушателей обоего пола.

Вс университетскія зданія выстроены исключительно изъ дерева и нкоторыя весьма затйливой архитектуры. Между прочимъ имется и маленькая обсерваторія съ 6-тидюймовымъ рефракторомъ.

Въ этой обсерваторіи сторожъ обратилъ мое вниманіе на телефонъ, помощью котораго получаются сигналы изъ Ликовской обсерваторія. Снявъ телефонъ съ гвоздика и приложивъ его къ уху, я дйствительно услыхалъ удары нормальныхъ часовъ, черезъ каждыя 2 секунды. но какъ же производится сравненіе часовъ? Эти удары, каждую четную секунду, вдь недостаточны. Оказывается, что нормальные часы Ликовской обсерваторіи устроены особо, со спеціальною цлью давать эти ‘часовые сигналы’ (Clock signals). Именно, 58-ая секунда каждой минуты опускается, а передъ минутами 0, 5, 10, 15…. 55 опускаются еще удары 52, 54 и 56 секундъ. Такимъ образомъ, надо лишь внимательно слушать удары часовъ въ телефонъ. Посл четырехсекунднаго промежутка первый ударъ будетъ означать начало какой-нибудь минуты, а посл десятисекунднаго промежутка первый ударъ означаетъ начало минуты, порядокъ которой есть кратное пяти. Помощью этого телефона нельзя, разумется, узнать прямо время, но, имя сколько-нибудь порядочные часы, держащіе ходъ хотя до 1—2 минутъ въ сутки, легко произвести самое точное сравненіе своихъ часовъ съ нормальными на обсерваторіи. Дале я узналъ, что т же нормальные часы соединены и съ центральною телефонною станціей въ Санъ-Хосе, такъ что всякій, имющій у себя въ квартир телефонъ, можетъ просить соединенія съ обсерваторіей и во всякое время поврить свои часы совершенно такъ, какъ и здсь. Меня поразило не столько это остроумное устройство, сколько то, что я узналъ его отъ простого университетскаго сторожа. Вообще, ‘Пасификскій университетъ’ произвелъ на меня самое пріятное впечатлніе.

Заговоривъ о часахъ и времени, не могу не упомянуть о томъ, какъ просто и удобно Соединенные Штаты разршили у себя важный вопросъ о мстныхъ временахъ. Благодаря быстрому и колоссальному развитію желзнодорожной сти и растянутости территоріи по долгот, этотъ вопросъ сдлался тутъ настоятельнымъ. Взамнъ множества мстныхъ временъ, на всемъ пространств Штатовъ, съ 1883 года, установлено только пять нормальныхъ временъ, различающихся между собою ровно на 1 часъ, именно:

Интерколоніальное нормальное время 4 ч. = 60^о отъ Гринвича.

Восточное ‘ ‘ 5 = 75^о ‘ ‘

Центральное ‘ ‘ 6 = 90^о ‘ ‘

Горное ‘ ‘ 7 =- 105^о ‘ ‘

Тихоокеанское ‘ ‘ 8 = 120^о ‘ ‘

На практик такое раздленіе оказалось столь удобнымъ, что оно употребляется нын всмъ населеніемъ. Вс штаты, смотря по ихъ географическому положенію, приняли одно изъ этихъ временъ, при чемъ въ наибольшей части территоріи принято центральное время. При перездахъ изъ одного штата въ другой, съ другимъ временемъ, можно, въ сущности, и не переставлять часовъ, такъ какъ всегда легко помнить разность временъ, выражающуюся только цлыми часами.

Выше я упомянулъ, что городокъ Санъ-Хосе былъ избранъ мною центральнымъ пунктомъ для поздокъ въ окрестности. Первую поздку я совершилъ, конечно, въ Ликовскую обсерваторію, но описанію ея необходимо посвятить отдльную главу, теперь же опишу сперва хотя и наиболе дальнюю, но зато мене замчательную поздку въ городокъ Санта-Крусъ, лежащій на берегу Тихаго океана. Это одно изъ лучшихъ на всемъ побережь ‘дачныхъ мстъ’ (summer resorts) для богатыхъ жителей Санъ-Франциско, съ купаньями въ океан, притомъ же мн очень расхвалили самую дорогу туда: она перескаетъ наиболе живописную часть Берегового хребта и построена съ узкою колеею (narrow gauge), хотя все же отбила огромныхъ усилій и издержекъ.

Сперва дорога идетъ по роскошной долин Санта-Клары, но посл станціи Лосъ Гатосъ начинается крутой и весьма живописный подъемъ. Любопытно было наблюдать, какъ маленькіе, хорошенькіе вагончики нашего позда пробгали по извилинамъ узкаго ущелья: вблизи мощныхъ и величественныхъ скалъ поздъ узкоколейной дорога представлялся какимъ-то игрушечнымъ. Гд только была земля, а не голый камень — везд она покрыта густою и обильною растительностью, о ея сил можно было судить уже по тому, что, не смотря на недавнее существованіе дороги, вс откосы, сдланные при постройк, успли зарасти деревьями, и поздъ весьма часто шелъ какъ бы внутри сплошного зеленаго туннеля. Но временами черезъ прогалины можно было любоваться дикими вершинами окрестныхъ горъ, тоже поросшихъ, но уже вковыми деревьями. По большей части это были огромныя хвойныя деревья секвойи (sequoia gigantea — особая порода кедра). Сосди по вагону увряли, что впереди я увижу еще боле колоссальные экземпляры этихъ деревьевъ. Они тутъ нисколько не цнятся, и въ горахъ встрчается много этихъ растительныхъ гигантовъ, сваленныхъ бурями, попадаются даже мста, выжженныя и обращенныя въ пашни. Достаточно сказать, что не только большинство домовъ въ Санъ-Хосе и Санта-Крус построено изъ этого благороднаго дерева съ красивою красною древесиною, но оно служитъ даже топливомъ для паровозовъ.

Затмъ начались туннели, непрерывно одинъ за другимъ. О длин ихъ можно судить по тому, что одинъ изъ нихъ (между станціями Wrights и Highland) мы прозжали ровно 5 минутъ, такъ что длина его не меньше 3-хъ верстъ. Вообще, это одна изъ замчательнйшихъ въ мір горныхъ желзныхъ дорогъ. Перевалъ пути у станціи Хайлэндъ лежитъ на высот 910 футовъ надъ уровнемъ океана. Тутъ уже горы покрыты однми елями, густо обвитыми разнообразными и причудливыми вьющимися растеніями. При созерцаніи этихъ мстъ, начинающихся непосредственно въ об стороны отъ оконъ вагоновъ, я невольно припомнилъ картинные разсказы Гумбольдта и другихъ путешественниковъ о двственныхъ лсахъ Америки. Но я былъ особенно пораженъ на станціи ‘Big trees’, т. е. ‘Большія деревья’: станціонная платформа стоитъ среди вертикальныхъ исполиновъ, имющихъ въ діаметр до пяти саженей, а въ высоту до 50-ти! Не смотря на жаркій день, тутъ была пріятная прохлада и почти полумракъ, такъ какъ лучи высоко стоящаго Солнца не могутъ пробиться черезъ густую хвою этихъ гигантовъ. Немудрено, что эти деревья причислены американцами къ чудесамъ Новаго Свта. Въ одномъ дерев, въ его природномъ дупл, устроенъ маленькій ресторанъ, т. е. поставлено нсколько столиковъ и стульевъ. Не смотря на такое огромное дупло, окружающей и сохранившейся древесины еще совершенно достаточно для поддержанія жизни дерева, такъ какъ оно въ полной зелени. Возрастъ этихъ деревьевъ оцниваютъ не мене, какъ въ дв и даже три тысячи лтъ! Около станціи ‘Big trees’ построено нсколько хорошенькихъ дачъ, и сюда переселяются на лто многіе любители природы, предпочитающіе горы и лса побережью. Тутъ великое раздолье для самыхъ любопытныхъ прогулокъ и для охоты, потому что населеніе въ горахъ весьма рдкое. Къ тому же здсь никогда не можетъ быть втра, бушующаго на побережь зачастую.

Посл ряда послдовательныхъ спусковъ, красивыхъ мостовъ черезъ горные потоки и пр. поздъ прибылъ наконецъ въ Санта-Крусъ — миленькій небольшой городокъ, построенный у залива, обращеннаго отверстіемъ прямо на югъ. Соотвтственно конфигураціи залива, и береговыя горы образуютъ здсь подковообразный хребетъ, защищающій побережье отъ сверныхъ втровъ, вотъ почему, не смотря на небольшое разстояніе отъ Санъ-Франциско, климатъ Санта-Круса несравненно тепле и мягче. Зимы тутъ вовсе но бываетъ, и многіе больные изъ восточныхъ штатовъ переселяются сюда на цлые годы. Словомъ, это американская Ницца, съ тою выгодою, что Санта-Крусъ лежитъ еще нсколькими градусами юясне, и, вмсто Средиземнаго моря, передъ глазами — безпредльный Великій океанъ.

Когда я вышелъ на берегъ (Beach) и охватилъ однимъ взглядомъ всю открывшуюся взорамъ чудную картину, то чуть не заплакалъ отъ восторга. Я тотчасъ ршился искупаться въ океан и долженъ замтить, что это купанье было несравненно пріятне купанья въ Соленомъ озер. Хотя и тутъ не обойдешься безъ купальнаго костюма, но зато какъ хорошо броситься въ приближающуюся огромную прибойную волну и сознавать, что это Великій океанъ! Дно океана представляетъ превосходный, мелкій и почти блый песокъ, вода же — ярко-зеленаго цвта. Вода теплая и чрезвычайно пріятная. Когда я окончилъ купанье и одлся, то почувствовалъ какое-то обновленіе силъ, мало того — точно помолодлъ.

Недалеко отъ купальни я увидалъ красивый домикъ, построенный, какъ и другіе дома, изъ краснаго секвойнаго дерева и съ вывскою: ‘Музей, входъ свободный’. Внутри оказалось не мало диковинокъ растительнаго и животнаго царствъ: образцы разнаго рода дерева и издлія изъ нихъ, гигантскіе кораллы, раковины, произведенія индйцевъ и мехиканцевъ и пр. Но мое вниманіе было особенно привлечено огромными кусками коры секвойнаго дерева. Хотя, какъ я выше упомянулъ, всю дорогу сюда я восхищался этими деревьями, но все же не предполагалъ, чтобы они могли имть столь толстую и вмст съ тмъ столь нжную кору. Особенно красива внутренняя часть коры съ роскошными красными шелковистыми волокнами. Къ удивленію, мстное употребленіе этой коры, нарзанной въ вид небольшихъ правильныхъ брусочковъ, весьма оригинально — для чистки перьевъ. Кусокъ такой коры держатъ на письменномъ стол и втыкаютъ туда перья, какъ у насъ — въ сырую картофелину.

Что касается собственно музея, то это просто американская выдумка. Въ сущности, это лавочка для продажи разныхъ курьезовъ, но американцы правильно разсчитали, что будь на вывск написано, что тамъ совершается продажа, въ лавочку заходили бы лишь т, кто желаетъ что-нибудь купить. Въ музей же съ вывскою ‘входъ свободный’, т. е. безплатный, заходитъ, конечно, каждый прізжій. Я долженъ, однако, замтить, что молодая американка-продавщица, скромно сидвшая въ углу лавочки за какою-то рукодльною работою, не навязывала покупать что-либо, и всякій былъ воленъ ограничиться только осмотромъ выставленныхъ предметовъ, но вс предметы, очевидно, были назначены для продажи, а не для храненія въ качеств рдкостей.

Изъ музея я отправился обдать въ близлежащую гостиницу подъ поэтическимъ наименованіемъ The Pacific Ocean House, въ ней прислуживаютъ исключительно блыя американки, негровъ я вовсе здсь не видалъ. На улицахъ, въ садахъ и на постройкахъ работаютъ преимущественно китайцы въ своихъ національныхъ костюмахъ. Вообще главный контингентъ рабочихъ на всемъ побережь Тихаго океана — это китайцы.

Погулявъ по Санта-Крусу, я вернулся на станцію желзную дороги и похалъ обратно въ Санъ-Хосе, при чемъ опять любовался ущельями, туннелями и роскошною растительностью. Мальчишка-торговецъ въ позд продавалъ коробки съ конфетами, называемыми Maple Wax и приготовляемыми изъ сахарнаго тростника, справедливость требуетъ замтить, что конфеты были невкусны.

Изъ разсказовъ одного случайнаго спутника я узналъ, что описанныя выше большія секвойи близъ станціи ‘Большія деревья’ не суть еще наибольшіе представители этого рода исполиновъ. Въ долин Іосемитэ (Yosemite Valley, что въ перевод значить долина большого сраго медвдя), въ горахъ Сіерра-Невады, къ югу отъ Санъ-Хосе, существуетъ цлый секвойный лсъ. Поздки въ долину Іосемитэ составляютъ любимыя прогулки калифорнійскихъ жителей и прізжихъ. Къ сожалнію, недостатокъ времени принудилъ меня отказаться отъ такой поздки.

XXXIII.
Ликовская обсерваторія.

Въ Санъ-Хосе существуетъ особое заведеніе Ливери (Livery) съ наемными экипажами и лошадьми исключительно для путешествій на обсерваторію Лика. Если желающихъ хать набирается нсколько человкъ, то Ливери снаряжаетъ особые большіе шарабаны и взимаетъ съ каждаго по 3 доллара за поздку туда и обратно. Въ первые годы посл открытія обсерваторіи наплывъ постителей былъ, громаденъ, и ежедневно снаряжалось по два и по три шарабана, но теперь число любопытныхъ замтно сократилось, что, конечно, и но удивительно: ближайшіе калифорнійцы, интересующіеся астрономіей, уже успли постить обсерваторію, и въ настоящее время постителями являются исключительно прізжіе изъ отдаленныхъ штатовъ или изъ-за границы.

До обсерваторіи считается отсюда 27 миль, т. е. около 42-хъ верстъ, но, благодаря отличной дорог, поздка продолжается туда часовъ пять, а обратно, подъ гору, не боле трехъ. По поводу самой дороги, я узналъ слдующее: когда было ршено строить обсерваторію на гор Гамильтонъ, то душеприказчики Лика предложили представителямъ графства Санта-Клара провести туда дорогу въ мстныя средства графства, указывая, что обсерваторія привлечетъ такъ много постителей, что расходы по постройк окупятся, и наплывъ прізжихъ вообще подниметъ благосостояніе всхъ жителей. Дйствительно, дорога была построена на мстныя средства графства и обошлась въ 80.000 долларовъ. По ней перевозились сперва, матеріалы для постройки обсерваторіи и вс инструменты.

Дорога представляетъ превосходное шоссе, начинающееся отъ самаго города. Сперва на протяженіи 4-хъ миль она пролегаетъ по совершенно гладкой мстности, а затмъ начинается почти непрерывный подъемъ, крутизна котораго нигд не превосходитъ, однако. 0.065, оттого и путь вышелъ столь даннымъ: прямое разстояніе до обсерваторіи всего 13 миль, и даже проведенная туда телеграфная линія иметъ только 17 миль длины. Полный подъемъ отъ Санъ-Хос до обсерваторіи — около 4.000 футовъ.

Джемсъ Ликъ (James Lick, 1796—1876) былъ типичнымъ представителемъ того класса американцевъ, которые называются дловыми людьми (business men). Онъ началъ свое жизненное поприще рабочимъ на фортепіанной фабрик въ Бальтимор. Скопивъ себ немного денегъ, Ликъ занялся агентурою по торговл музыкальными инструментами сперва въ Соединенныхъ Штатахъ Сверной Америки, а затмъ распространилъ сферу своей дятельности на Центральную и даже Южную Америку. Дла шли такъ успшно, что уже въ 1847 г. Ликъ оставилъ дятельность странствующаго агента и навсегда поселился въ Санъ-Франциско, какъ разъ передъ тмъ, какъ началась здсь извстная золотая горячка. Однако, онъ не увлекся золотопромышленностью, а началъ скупать по дешевой цн свободные земельные участки и затмъ распродавалъ ихъ по возвышенной. Такимъ путемъ изъ скромныхъ средствъ, съ которыми Ликъ явился въ Калифорнію, постепенно составился капиталъ въ 3 милліона долларовъ. Будучи совершенно одинокимъ, не имя не только жены и дтей, но даже родственниковъ, Ликъ, еще задолго до смерти, задумалъ увковчить свое имя какою-нибудь грандіозною постройкой, которая каждому бросалась бы въ глаза. Посл долгихъ размышленій онъ остановился на нелпой мысли употребить весь свой капиталъ на постройку собственной могилы, которая должна была представлять огромную пирамиду, выше Хеопсовой! Онъ выбралъ и мсто для пирамиды — одну изъ горъ близъ Санъ-Франциско. Такъ какъ Ликъ велъ весьма уединенный и замкнутый образъ жизни, то его тщеславное желаніе весьма легко могло бы осуществиться. Но, къ счастію и для человчества и для самого Лика, инженеры, къ которымъ онъ обратился для составленія проекта своего чудовищно памятника и которые, къ слову сказать, могли бы поддержать затю старика и поживиться на постройк, поступили весьма благородно: они выставили суетность тщеславія и убдили, что какъ бы прочно ни была выстроена пирамида, она можетъ быть впослдствіи уничтожена землетрясеніемъ или бомбардировкою непріятеля, такъ что за вчность существованія такого памятника никакъ нельзя поручиться. Они указали другой путь къ безсмертію — употребленіе денегъ на благотворительность или на какое-нибудь научное учрежденіе. Лтописи науки показываютъ, что подобныя учрежденія дйствительно существуютъ вчно, а имена учредителей становятся безсмертными.

0x01 graphic

Посл долгихъ колебаній Ликъ ршился послдовать совтамъ благоразумія и оставилъ завщаніе, по которому назначилъ свой капиталъ на цлый рядъ благотворительныхъ и научныхъ учрежденій, главную же часть, именно 700.000 долларовъ, завщалъ на постройку обсерваторіи, которая должна быть воздвигнута на мст, наиболе благопріятномъ для астрономическихъ наблюденій, и снабжена телескопомъ, какого еще до сихъ поръ не бывало. Уже при жизни Лика его душеприказчики сдлали запросъ астрономамъ разныхъ странъ, на какомъ мст, полагаютъ они, было бы всего лучше воздвигнуть проектированную обсерваторію. Почти вс указали на какой-нибудь возвышенный пунктъ на берегахъ Тихаго океана, гд небо вообще благопріятствуетъ наблюденіямъ, чмъ выше мсто, тмъ воздухъ, какъ извстно, прозрачне и свободне отъ дыма и тумановъ.

Сперва предполагали воздвигнуть обсерваторію въ горахъ Сіерра-Невада, близъ озера Тэхо, но затмъ, имя въ виду недоступность этого мста и удаленіе его отъ научныхъ центровъ, предпочли не столь возвышенный хребетъ предгорій Сіерра-Невады. Выборъ ныншняго мста, горы Гамильтонъ, отстоящей не боле 100 верстъ отъ Санъ-Франциско, произведенъ въ 1874 г. Гольденомъ, тогда еще молодымъ астрономомъ. Онъ объздилъ нсколько горъ и убдился, что эта вершина представляетъ наиболе благопріятныя условія для наблюденій: кругомъ открывается обширный, ничмъ не стсняемый горизонтъ, а абсолютная высота горы, 4.300 футовъ, не такъ велика, чтобы сдлать жизнь астрономовъ невыносимою. Въ слдующемъ 1875 году избранное мсто постилъ будущій строитель обсерваторіи, одинъ изъ душеприказчиковъ Лика, инженеръ Фрэзеръ (Fraser). Онъ призналъ гору удобною для постройки и тогда же нашелъ на ея склон хорошую глину для изготовленія кирпича, что значительно сократило расходы, такъ какъ избавило отъ необходимости доставлять издалека главный строительный матеріалъ.

Такимъ образомъ мсто для будущей обсерваторіи было намчено еще при жизни Лика, вмст съ тмъ, вспоминая первоначальную мысль завщателя о могил и надгробномъ памятник, Фрэзеръ предложилъ ему быть погребеннымъ въ самой обсерваторіи, у основного столба будущаго гигантскаго рефрактора. Дйствительно, хотя Ликъ, умершій въ 1876 г., былъ предварительно погребенъ въ своемъ имніи близъ Санъ-Франциско, но посл постройки обсерваторіи, тянувшейся съ 1880 по 1887 годъ, именно въ январ 1887 года, его тло было торжественно перевезено въ обсерваторію и положено въ заране приготовленный склепъ, у котораго утверждена доска съ соотвтствующею надписью.

Необходимо замтить, что вершина горы Гамильтонъ съ прилегающими скатами — всего земли до 1.350 акровъ — была предоставлена подъ обсерваторію безплатно правительствомъ Соединенныхъ Штатовъ. Впрочемъ, земля эта и не представляла особой цнности, такъ какъ только нижніе склоны горы покрыты лсомъ, затмъ выше идутъ кусты и трава, а вершина представляетъ одн дикія скалы, совершенно не пригодныя ни для поселеній, ни для пастбищъ.

Чтобы окончательно убдиться въ пригодности избраннаго мста подъ астрономическую обсерваторію, осенью 1879 года сюда прибылъ молодой чикагскій астрономъ Борнгэмъ (Burnham) съ 6-ти-дюймовымъ рефракторомъ и провелъ на вершин, въ палатк, почти цлыхъ два мсяца. За это время онъ произвелъ много наблюденій и, между прочимъ, открылъ 42 новыя двойныя звзды изъ такихъ, которыя подобнымъ инструментомъ не могутъ быть видимы двойными въ другомъ мст, у поверхности океана. Это одно послужило уже лучшимъ указаніемъ на прозрачность здшней атмосферы. Борнгэмъ видлъ тутъ Венеру простыми глазами почти весь день. Особенно замчательно сдланное имъ тутъ же открытіе въ двойной звзд 157. Звзда эта, какъ двойная, открыта еще В. Струве, но здсь боле яркая изъ составляющихъ сама оказалась двойною, при чемъ разстояніе между ея составляющими равно всего О.’8. Когда Борнгэмъ вернулся въ Чикаго и напечаталъ объ этомъ факт, то двойственность звзды не могла быть усмотрна даже въ значительно большія трубы, только въ 18 ¹/₂ дюймовый рефракторъ Дирборнской обсерваторіи увидали то, что на гор Гамильтонъ было видно въ трубу съ объективомъ въ 6 дюймовъ.

По части метеорологическихъ данныхъ Борнгэмъ замтилъ, что преобладающіе втры здсь сверо-западные, но обыкновенно не сильные и весьма рдко достигающіе скорости 50 верстъ въ часъ. Сухость воздуха тутъ поразительная, и влажность не превосходила 30^о, о, тогда какъ въ то же время въ долин, внизу, и у береговъ Тихаго океана влажность была почти вдвое больше. Послднее обстоятельство иметь особенно важное значеніе для астрономическихъ наблюденій, и только имъ можно объяснить ту отчетливость, съ которою небесныя свтила видны здсь даже въ слабыя сравнительно трубы. Изъ 60-ти дней, проведенныхъ Боригэмомъ на гор, оказалось 42 совершенно ясныхъ, первоклассныхъ, 7 полуоблачныхъ, среднихъ, и, наконецъ, 11 облачныхъ. Туманы, весьма частые въ долин, вообще не поднимались выше 2000 футовъ, и когда внизу всякія астрономическія наблюденія были бы совершенно невозможны, здсь, на вершин, небо оставалось совершенно яснымъ.

Посл вышеприведенныхъ краткихъ историческихъ данныхъ перехожу къ описанію моей поздки въ обсерваторію. Рано утромъ, въ назначенный часъ, къ подъзду гостиницы подкатилъ легкій американскій экипажъ, запряженный четверкою лошадей цугомъ. Въ немъ сидлъ уже какой-то старичекъ въ помятой шляп и широкомъ холщевомъ плащ отъ пыли (duster). Кучеръ, или драйверъ, объяснилъ, что этотъ господинъ тоже желаетъ хать въ обсерваторію. Когда дорогою мы разговорились, то я былъ очень обрадованъ случайнымъ знакомствомъ: невзрачный старичекъ оказался извстнымъ ученымъ Майбриджемъ (Muybridge). Онъ всю свою жизнь посвятилъ изслдованію движеній животныхъ (Animal Lokomotion) и снялъ безчисленное множество фотографическихъ снимковъ съ разныхъ моментовъ движенія многихъ животныхъ. Его усовершенствованная фотографическая камера позволяетъ длать до 60-ти снимковъ въ 1 секунду, и такимъ путемъ онъ получилъ возможность, такъ сказать, расчленить сложныя движенія полета птицъ, бга скачущей лошади и пр. на ихъ отдльные элементы. Подъ его холщевымъ плащомъ оказалась огромная кожаная сумка, наполненная образцами фотографическихъ снимковъ, которые онъ везъ показать Г. Гольдену, директору обсерваторіи. Нын, на старости лтъ, Майбриджъ занимается исключительно, поздками по всему свту и чтеніемъ публичныхъ лекцій о животныхъ движеніяхъ. Онъ побывалъ уже чуть не во всхъ главныхъ городахъ Америки, Европы и Индіи, а теперь халъ въ Австралію. Будучи задержанъ въ Санъ-Франциско вслдствіе необходимости обождать срочнаго парохода въ Мельбурнъ, онъ ршился постить пока знаменитую Ликовскую обсерваторію. Вообще Майбриджъ оказался весьма занимательнымъ собесдникомъ, и я былъ очень доволенъ его обществомъ, иначе во продолжительную дорогу я былъ бы обреченъ на невольное молчаніе.

Начало дороги пролегаетъ по очень живописнымъ и довольно густо заселеннымъ мстамъ. Везд виднлись маленькіе домики, дачг или фермы, сады и виноградники. Надо замтить, что южная часть Калифорніи — это единственное мсто въ Соединенныхъ Штатахъ Сверной Америки, гд произрастаетъ виноградъ и выдлывается вино. Но меня поражало множество вывсокъ съ надписью ‘for sale’ (продается). Майбриджъ объяснилъ, что вся Калифорнія представляетъ пока еще ‘новыя мста’, и большинство землевладльцевъ купили землю не столько для собственной прочной осдлости, сколько для того, чтобы перепродать свои участки по частямъ и, конечно, съ барышомъ. Цнность земли растетъ здсь чрезвычайно быстро, и вмсто недавнихъ еще цнъ 5—10 долларовъ за акръ, теперь многіе участки вблизи городовъ и особенно виноградники нердко продаются по 200 долларовъ за акръ.

0x01 graphic

Прохавъ верстъ десять, мы очутились на вершин хребта, или, врне, ряда холмовъ, составляющихъ первое предгорье Сіерры-Невады и скрывающихъ слдующій хребетъ, въ которомъ возвышается гора Гамильтонъ. Тутъ намъ впервые открылась и самая обсерваторія, невидимая изъ Санъ-Хосе. Подл дороги имется нчто въ род ресторанчика съ вывскою ‘Grand View House’ (Домъ большого кругозора). Не останавливаясь, мы похали дальше. Надо отдать справедливость американскимъ лошадямъ: не смотря на постоянный подъемъ, он бжали крупною рысью. Впрочемъ, дорога дйствительно превосходная, удивительно только то, что со стороны обрыва нтъ никакого, хотя бы самаго низенькаго парапета. При неопытномъ кучер или ночью путь нельзя назвать безопаснымъ, такъ какъ дорога не широка и ограничена съ одной стороны откосомъ искусственной выемки, а съ другой непосредственно начинается крутой обрывъ, провалиться туда было бы весьма непріятно.

На 23-ей верст, у дороги стоитъ домикъ съ надписью ‘Half Way House’ (полпути), тутъ тотчасъ перемнили лошадей, и мы покатили дальше. Сперва спустились нсколько внизъ, въ сдловину между вторымъ предгорьемъ и тмъ хребтомъ, гд находится гора Гамильтонъ, а потомъ начали снова подниматься. Огромный блый куполъ башни большого рефрактора казался теперь очень близокъ, но это обманъ зрнія, объясняемый отчасти прозрачностью воздуха, отчасти же величиною самого купола. Посл цлаго ряда крутыхъ поворотовъ, уже на половин высоты подъема (2146 футовъ), и прохавъ дв трети дороги, мы подъхали къ маленькой гостиниц (Smith Creek Hotel), кучеръ предложилъ намъ здсь остановиться и закусить, потому что въ обсерваторіи никакого угощенія не полагается. Мы вошли въ столовую, молодая американка, дочь содержателя, приняла насъ весьма привтливо и стала потчевать разными незатйливыми кушаньями, которыя, однако, подкрпили наши силы.

Версты три дальше начинаются уже владнія обсерваторіи. На самой границ, означенной живою изгородью, стоитъ столбъ съ надписью:

Notice. This is а reservation for Observatory uses only. No unauthorized hunting or shooting is permitted. No notices or advertisements are to be posted on the Reservation, or painted on the rocks without authority. Horses, cattle and sheep must not be allowed to run at large. (Объявленіе. Эта земля принадлежитъ обсерваторіи. Безъ особаго разршенія охота или стрльба тутъ запрещается. Выставка объявленій или малеваніе таковыхъ на скалахъ не допускаются. Не позволяется также пускать сюда для пастьбы лошадей, рогатый скотъ и овецъ).

Признаться сказать, не думаю, чтобы кто-либо явился сюда для охоты или для пастьбы скота, такъ какъ вскор начинаются одн голыя скалы, внизу въ долинахъ и охота обильне, и прогулки пріятне, очевидно, переступать эту границу будетъ лишь тотъ, кто желаетъ постить обсерваторію. Но характерно для Америки, что администрація нашла необходимымъ запретить малеваніе объявленій на скалахъ.

Между тмъ повороты дороги длались все чаще и чаще, я пожаллъ, что не считалъ ихъ отъ начала подъема, но нашъ кучеръ удовлетворилъ мое любопытство, сообщивъ, что всхъ зигзаговъ на пути 365, какъ бы по числу дней въ обыкновенномъ году. Начиная отъ границы территоріи обсерваторіи и почти до самой вершины горы дорога извивается по западному склону, обращенному къ океану и къ городу, и лишь одинъ разъ описываетъ полный оборотъ вокругъ горы Гамильтонъ, во время кругового объзда мы впервые усмотрли, что, кром зданія обсерваторіи, стоящаго на самой вершин, на противоположномъ склон имется нсколько другихъ построекъ: большой трехъэтажный домъ для жительства астрономовъ, домъ для прислуги, мастерскія и пр., а также большая втряная мельница системы ‘eclipse’ для накачиванія воды. Дло въ томъ, что на самой вершин воды нтъ, а ближайшій и весьма обильный источникъ открытъ въ разстояніи версты и на 350 футовъ ниже вершины. Тамъ устроено зданіе съ паровою водокачкою, которою вода перегоняется по трубамъ въ огромные резервуары, расположенные на другой уединенной вершин, называемой горою Кеплера. Оттуда уже при помощи втряной мельницы вода перегоняется въ резервуары, устроенные въ самой обсерваторіи, здсь вода необходима не только для жизненныхъ потребностей небольшой астрономической колоніи, но также на случай пожара и для приведенія въ дйствіе гидравлическаго двигателя, при помощи котораго поднимается и опускается полъ большой башни.

Почти въ 1 часъ дня мы поднялись, наконецъ, къ самой вершин и подкатили къ западному подъзду обсерваторіи. Прямо съ подъзда насъ провели въ умывальную — Lavatory, гд мы могли почиститься отъ пыли и вымыться. Затмъ я былъ представленъ тогдашнему директору, г. Гольдену (Holden), который прочелъ мои рекомендательныя письма и посл краткой бесды въ кабинет лично повелъ показать обсерваторію.

Главное зданіе, съ башнями для рефракторовъ по концамъ, представляетъ узкій, но длинный прямоугольникъ, расположенный, согласно очертанію вершины горы, съ ССВ на ЮЮЗ. Полная длина постройки равна 270 футамъ, т. е. безъ малаго 40 саженямъ. Зданіе внутри состоитъ изъ продольнаго свтлаго коридора, обращеннаго на востокъ (long hall), изъ котораго идутъ двери въ кабинетъ директора, въ библіотеку и другія помщенія. На юг къ этому длинному зданію примыкаетъ башня 75-ти футовъ въ діаметр, для большого рефрактора, на свер — башня 24-хъ футовъ въ діаметр для малаго. Осмотръ мы начали прямо съ большого рефрактора съ 36-тидюймовымъ объективомъ.

0x01 graphic

Посл нашего пулковскаго 30-тидюймоваго рефрактора, здшній 36-тидюймовый не поразилъ меня своими размрами, а внутренняя обстановка башни даже гораздо скромне, но зато я нашелъ тутъ не мало весьма интересныхъ особенностей, о которыхъ считаю необходимымъ дать хоть нкоторое понятіе. Начать съ того, что полъ башни подвижной, т. е., по желанію наблюдателя, можетъ подниматься и опускаться, такъ что тутъ нтъ надобности имть особыя лстницы, на которыхъ наблюдателю всегда неудобно и не всегда безопасно. Такъ какъ полная длина трубы, укрпленной по своей середин, боле 8-ми саженей (674 дюйма), то полъ поднимается снизу на цлыхъ четыре сажени. Движенія пола не требуютъ никакихъ усилій: наблюдатель нажимаетъ лишь кнопку, токъ отъ электрической батареи дйствуетъ на клапаны трубъ гидравлическаго механизма, и полъ плавно и медленно поднимается или опускается. Движеніе столь покойно, что, стоя на полу, его трудно даже замтить, оно видно лишь по кажущемуся движенію стнъ и основного столба рефрактора. Столбъ иметъ прямоугольное сченіе въ 10X16 футовъ и 37 футовъ высоты. Онъ пустой внутри, и въ немъ помщается часовой механизмъ для вращенія трубы сообразно суточному обращенію небеснаго свода. Столбъ составленъ изъ шести отдльныхъ частей, соединенныхъ болтами. Обращая мое вниманіе на это обстоятельство, г. Гольденъ замтилъ, что столбъ пулковскаго рефрактора составленъ только изъ трехъ частей. Здсь же, въ виду невозможности доставки по горной дорог большихъ тяжестей, по невол пришлось сдлать его изъ большаго числа отдльныхъ частей.

Труба иметъ почти цилиндрическую форму, и вс ея движенія совершаются очень легко, не смотря на значительный всъ. Треніе осей уменьшено тутъ расположеніемъ шариковъ наподобіе тхъ, которые употребляются въ велосипедахъ, для уменьшенія тренія осей ихъ колесъ.

Самая замчательная часть рефрактора — это его огромный объективъ. Стекло отлито въ мастерскихъ Фейля (Feil) въ Париж и обработывалось въ теченіе шести лтъ. Кронгласовое стекло удалось отлить надлежащаго качества только посл 19-ти неудачныхъ попытокъ. Извстно, сколько усилій и труда требуетъ отливка большихъ оптическихъ чечевицъ. Растопивъ разнородную массу стекла въ одномъ огромномъ глиняномъ сосуд, нельзя давать ей остывать непосредственно: наружныя части отвердли бы ране внутреннихъ, и посл окончательнаго охлажденія, вслдствіе сжатія, внутри массы оказались бы пузырьки, портящіе изображенія. Охлажденіе производится въ самомъ горн, въ теченіе цлаго мсяца, при чемъ при помощи особаго механизма жидкая масса продолжаетъ перемшиваться желзными палками, а весь горнъ замуровывается кирпичами для замедленія процесса охлажденія. Когда вся масса совершенно остынетъ, необходимо отбить по частямъ содержащій ее сосудъ и начать испытаніе ея оптическихъ качествъ. Для этого въ двухъ произвольно избранныхъ, но противоположныхъ мстахъ отшлифовываютъ небольшія пространства въ вид параллельныхъ плоскостей и смотрятъ черезъ всю массу стекла на сильный источникъ свта при помощи зрительной трубы. Если изображеніе удовлетворительно, то подобное же испытаніе производятъ въ другомъ направленіи и т. д. Если масса не представляется достаточно прозрачною, или если внутри ея замчаются жилки отъ неравномрности остыванія, то стекло разбивается на куски и переплавляется. Въ послднее время Фейль ухитрился исправлять частичные недостатки стекла, не переплавляя всей массы: если въ одномъ какомъ-нибудь мст замчены жилки или пузырьки, а вся остальная масса хороша, то онъ высверливаетъ только дурную часть и, заливъ ее свжимъ жидкимъ стекломъ, заставляетъ остывать прилитую часть подъ большимъ вншнимъ давленіемъ. Приготовленіе флинтгласовой чечевицы, въ составъ которой входитъ боле плотный сурикъ (окись свинца), сопряжено обыкновенно съ еще большими предосторожностями и рискомъ.

Приготовленныя чечевицы были перевезены изъ Парижа въ Кембриджъ, въ Америку, къ знаменитому Альвану Кларку, который занимается исключительно окончательнымъ шлифованіемъ большихъ стеколъ. Немудрено, что объективъ ликовскаго рефрактора обошелся въ 50.000 долларовъ.

Оба стекла, кронгласовое и флинтгласовое, заключены въ одну общую оправу, при чемъ между стеклами остается свободный промежутокъ въ 6 ¹/₂ дюймовъ. Кром этихъ двухъ стеколъ, мн показано было еще третье, кронгласовое, назначеніе котораго — превращать весь рефракторъ въ гигантскую фотографическую камеру для полученія снимковъ съ небесныхъ свтилъ. Третье стекло иметъ немного меньшій діаметръ (33 дюйма) и привинчивается, въ своей оправ, передъ объективомъ трубы. Безъ него объективъ собираетъ въ одну точку (въ фокусъ) только наиболе яркіе свтовые лучи, съ третьимъ же стекломъ онъ собираетъ въ одну точку также и наиболе сильные химическіе лучи, что позволяетъ получать весьма отчетливые фотографическіе снимки Солнца, Луны, планетъ и звздъ. Отъ прибавленія третьяго стекла фокусное разстояніе трубы длается короче на цлыхъ 10 футовъ, такъ что камера со свточувствительными пластинками вставляется внутрь трубы черезъ особое боковое окно, не снимая окуляра со всми его принадлежностями. Всъ добавочныхъ частей при фотографированіи, т. е. при обращеніи рефрактора въ астрографъ, именно всъ третьей чечевицы у объектива и камеры съ пластинками у окуляра, разсчитанъ такъ, что полное равновсіе всей трубы не нарушается, и ее попрежнему легко двигать руками или помощью часового механизма.

При окулярномъ конц трубы, у микрометра, расположена цлая система рукоятокъ, помощью которыхъ наблюдатель можетъ закрплять и двигать трубу какъ по склоненію, такъ и по прямому восхожденію. Подобныя рукоятки имются, конечно, и при другихъ рефракторахъ, но здсь вниманіе мое было обращено на то обстоятельство, что вс рукоятки имютъ различный вншній видъ, при чемъ т изъ нихъ, которыя назначены для движеній по склоненію, сдланы гладкими, а назначенныя для движеній по прямому восхожденію — съ рубчиками, такъ что ихъ легко различать не только глазами, но и наощупь. Вс движенія трубы, которыя производятся наблюдателемъ отъ окуляра, могутъ производиться также помощникомъ съ верхняго балкончика столба у круговъ склоненія и прямого, восхожденія, съ тмъ лишь еще добавленіемъ, что тамъ имются особыя рукоятки для быстраго передвиженія трубы по обимъ координатамъ.

При рефрактор имются, собственно, только два искателя съ объективами въ 4 и 6 дюймовъ, но тутъ же имется оправа трубы, къ которой могутъ быть привинчены объективъ и окуляръ отъ другого двнадцатидюймоваго рефрактора. Такимъ образомъ, въ извстныхъ случаяхъ, малый рефракторъ обсерваторіи служитъ здсь въ качеств искателя для большого. Это бываетъ, напримръ, необходимо при фотографированіи весьма слабыхъ звздъ, когда требуется весьма продолжительное экспозированіе, и когда, слдовательно, нельзя положиться на сохраненіе полной правильности движенія часового механизма.

На окулярный конецъ большого рефрактора можно легко привинчивать спектроскопъ и изслдовать спектры звздъ. При микрометрическихъ измреніяхъ разстояній между спектральными линіями, нити микрометра освщаются свтомъ разныхъ цвтовъ, такъ, напримръ, въ красной части спектра можно измрять синими нитями, въ желтой — красными и т. п. Такое перемнное освщеніе достигается единственною окулярною лампочкою, посредствомъ пропусканія ея лучей черезъ цвтныя стекла, расположенныя по окружности особаго вращающагося диска. По словамъ г. Гольдена, мысль пользоваться разноцвтными нитями для микрометрическихъ измреній спектральныхъ линій принадлежитъ В. Струве, но до сихъ поръ еще нигд не была осуществлена.

Упомяну еще объ особенности часового механизма трубы рефрактора. Скорость вращенія регулируется здсь не коническимъ маятникомъ, какъ, напримръ, въ часовомъ механизм нашего большого пулковскаго рефрактора, а особымъ маховикомъ, наподобіе регуляторовъ въ паровыхъ машинахъ. При этомъ, смотря но надобности, скорость вращенія легко измнять такъ, чтобы труба обращалась по звздному, среднему или по лунному времени. Для этого центры тяжести массивныхъ цилиндровъ маховика не совпадаютъ съ центрами ихъ фигуръ, и, поворачивая цилиндры на извстный уголъ, по имющимся при нихъ указателямъ, можно измнять скорость вращенія регулятора. Часовой механизмъ и вообще вся такъ называемая ‘монтировка’ рефрактора изготовлена фирмою Warner and Swasey въ Кливелэнд (штатъ Охайо).

Крыша башни рефрактора представляетъ правильную полусферу. Эта фигура лучше выдерживаетъ удары втра, чмъ крыша цилиндро-коническая. Полный всъ подвижной крыши равенъ 200.000 фунтамъ, а сила, съ которою нужно ее вращать, равна лишь 200 фунтамъ. Вращеніе производится гидравлическимъ механизмомъ, и полный оборотъ купола можетъ быть совершенъ въ 9 минутъ. Катки, на которыхъ обращается куполъ, снабжены шариками, для уменьшенія тренія (antifriction rolers), кром того, полозья на верхней кольцевой части каменной башни часто смазываются масломъ и сдланы немного шире, чмъ катки подвижной рамы. Послднее необходимо, чтобы вращеніе было совершенно свободно при весьма различныхъ температурахъ, такъ какъ желзный куполъ измняетъ свой діаметръ между крайними предлами температуръ на цлые полдюйма. Люкъ для наблюденій прорзанъ отъ зенита только въ одну сторону, съ тмъ чтобы при поворот купола люкомъ въ подвтренную сторону внутрь попадало по возможности меньше снга во время метелей. Ширина люка 9 ¹/₂ футовъ, крышки его составлены изъ двухъ половинокъ, выдвигаемыхъ извнутри въ об стороны.

На подъемномъ полу башни, кром весьма удобнаго кресла для наблюдателя, имется нсколько ящичковъ и комодиковъ съ разными мелкими принадлежностями, при чемъ вся мебель снабжена колесиками и легко передвигается по полу, такъ что гд бы ни былъ наблюдатель, онъ иметъ все нужное у себя подъ рукою.

Когда наблюденія не производятся, то полъ всегда опускается до самаго низкаго своего положенія, а труба ставится вертикально, объективомъ внизъ. Въ стн башни, смежной съ кабинетомъ директора, устроена безопасная отъ огня ниша съ двойными желзными дверями, а въ этой ниш хранится особая телжка съ мягкимъ тюфякомъ. Въ случа пожара въ обсерваторіи, главное вниманіе, конечно, должно быть обращено на самую цнную тутъ вещь, именно на объективъ большого рефрактора. Тогда телжка изъ ниши подкатывается подъ трубу, и объективъ со своей оправою отвинчивается и опускается на тюфякъ, посл чего телжка возвращается въ огнеупорную камеру. Манипуляція уборки объектива въ камеру требуетъ не боле пяти минутъ и ежегодно производится тутъ въ присутствіи всхъ служащихъ при обсерваторіи, дабы въ случа дйствительнаго несчастій обезпечить скорость и вроятность спасенія драгоцнныхъ чечевицъ.

Посл осмотра большого рефрактора мы перешли въ библіотеку обсерваторіи — большую и красивую залу съ отличными шкапами и комодами для книгъ. Въ шкапахъ, на полкахъ помщаются исключительно большія переплетенныя книги, въ ящикахъ же комодовъ подъ шкапами — мелкія брошюры, а также карты и атласы. При распредленіи книгъ и брошюръ здсь введена весьма удобная система: въ каждомъ шкапу и въ ящикахъ комода подъ нимъ держатся книги, относящіяся къ одному опредленному предмету, напримръ, по математик, по теоретической или по практической астрономіи и т. д. Каталогъ же всей библіотеки составленъ по алфавиту авторовъ, такъ что нужно ли достать извстную книгу, или разыскать сочиненія по данному предмету, всегда легко найти желаемое.

Въ библіотек мой дорожный спутникъ разложилъ свои фотографіи животныхъ движеній и ожидалъ прихода г. Гольдена. Майбриджъ усплъ уже заинтересовать своими объясненіями здшнихъ молодыхъ астрономовъ. Однако, самъ Гольденъ, видимо, не очень-то увлекся этими фотографіями и, бросивъ на нихъ бглый взглядъ, мигнулъ мн, давая понять, что тутъ нтъ ничего особеннаго, и приглашая продолжать осмотръ обсерваторіи.

Мы перешли въ сверную башню съ 12-тидюймовымъ рефракторомъ. Этотъ инструментъ въ готовомъ уже вид пожертвованъ сюда извстнымъ любителемъ астрономіи Дрэперомъ. Стекло объектива замчательно своею исключительною безцвтностью и удачною шлифовкой. Этотъ объективъ шлифованъ тоже Кларкомъ, и еще передъ сдачею заказчику, въ мастерской, Кларкъ открылъ имъ двойственность звзды Е Sagittae, составляющія которой отстоятъ другъ отъ друга лишь на О.’2. По времени это первый инструментъ, прибывшій въ Ликовскую обсерваторію, именно, онъ привезенъ сюда въ 1881 году для наблюденія прохожденія Меркурія черезъ дискъ Солнца. Башня и куполъ 12-тидюймоваго рефрактора устроены подобно башн и куполу большого 36-тидюймоваго, но гораздо проще. Полный оборотъ купола можетъ быть сдланъ здсь даже непосредственно руками въ теченіе двухъ минутъ. Люки здсь сквозные, шириною всего 3 фута.

Изъ сней башни малаго рефрактора Гольденъ повелъ меня въ сосднія зданія, построенныя къ востоку отъ главнаго. Сперва я осмотрлъ маленькую будку съ пассажнымъ инструментомъ, а затмъ помщеніе меридіаннаго круга. Оба зданія имютъ лишь каменныя основанія, стны же и крыши сдланы изъ волнистаго желза и подбиты краснымъ деревомъ. Внутренность ихъ весьма изящна.

Пассажный инструментъ невеликъ и иметъ объективъ Альвана Кларка съ отверстіемъ всего 4.1 дюйма. Онъ такъ устроенъ, что легко можетъ быть обращенъ въ зенитъ-телескопъ и употребленъ для изслдованія перемны въ широт по способу Талькота. Но теперь онъ служитъ исключительно только для опредленія поправки часовъ. Монтировка сдлана въ мастерской Фаутса (Fauth) въ Вашингтон.

Меридіанный залъ представляетъ весьма обширное помщеніе циною 43 и шириною 38 футовъ. Люки сравнительно очень широкіе — по 3 фута, они двойные и устроены весьма практично по систем инженера Фрэзера. Но красота залы заключается, конечно, въ роскошномъ меридіанномъ круг работы Репсольда съ 6 ¹/₂ дюймовымъ объективомъ опять-таки Кларка. Рамы для микроскоповъ сдланы въ вид круглыхъ барабановъ, а чтобы подходить и отсчитывать самые микрометры микроскоповъ, подл столбовъ инструмента устроены практичныя лсенки. Замчательно, что меридіанный кругъ вовсе не иметъ зажимныхъ и микрометрическихъ винтовъ для движенія трубы по высот. Гольденъ признаетъ, что употребленіе ихъ невыгодно отзывается на точности наблюденій и полагаетъ, что достаточно грубой установки руками и затмъ наведенія микрометромъ при окуляр. Теоретически это, конечно, хорошо, но въ такомъ случа инструментъ долженъ быть идеально уравновшенъ, и, кром того, наблюдатель долженъ обладать исключительною ловкостью. Для защиты инструмента, когда наблюденія не производятся, въ меридіанномъ зал имется роскошный навсъ краснаго дерева съ зеркальными стеклами и изящными занавсами по сторонамъ. Навсъ отодвигается на каткахъ по рельсамъ одной рукой.

По четыремъ странамъ свта около меридіаннаго круга расположены, на особыхъ столбахъ, четыре коллиматора съ объективами такой же точно величины, какъ и объективъ трубы самого инструмента. Два меридіанные коллиматора служатъ для опредленія коллимаціонной ошибки, а западный и восточный — для изученія правильности цапфъ. Такъ какъ западный и восточный коллиматоры употребляются сравнительно рдко, то одинъ изъ ихъ объектовъ снятъ и употребляется, какъ самостоятельный 6-ти-дюймовый экваторіалъ, въ особой башенк къ югу отъ зданія меридіанааго круга.

Затмъ мы перешли въ домикъ съ фотогеліографомъ и фотографическою лабораторіей. Передъ фотогеліографомъ расположенъ еще геліостатъ, такъ что спектроскопическія изслдованія Солнца производятся всегда при неподвижномъ положеніи трубы. Замчу кстати, что труба фотогеліографа служитъ южнымъ коллиматоромъ для пассажнаго инструмента, здсь все, какъ видно, устроено цлесообразно и практично. Упомяну еще о кометоискател съ 4-дюймовымъ объективомъ (А. Кларка) и 33-дюймовымъ фокусные разстояніемъ. Внутри трубы имется призма, отражающая лучи свта (ломаная труба), такъ что наблюдатель сидитъ всегда въ естественномъ положеніи и смотритъ по горизонтальному направленію. Вращеніемъ инструмента по азимуту, а трубы по высот легко весьма быстро обозрвать весь небосклонъ.

Посл обзора собственно астрономическихъ инструментовъ мы вернулись во внутреннія помщенія главнаго зданія, гд осмотрли залу съ часами, хронометрами и хронографами. Объяснивъ устройство соединеній разныхъ хронографовъ, Гольденъ обратилъ мое вниманіе на придуманную имъ систему проводовъ, устраняющую возможность ихъ перепутать. Именно, вс проводы отъ ключей у наблюдателей покрыты изолировкою голубого цвта, отъ часовъ — корневою, отъ хронографовъ — полосатою, блой съ голубымъ, а отъ батарей — тоже полосатою, но блой съ краснымъ. Тутъ же имется общій коммутаторъ, при помощи котораго весьма легко произвести любыя соединенія и, между прочимъ, можно сравнивать часы между собою при помощи хронографовъ.

Въ совершенно отдльной комнатк помщаются самозаписывающіе приборы для наблюденія землетрясеній — сейсмографы. Хотя эти наблюденія и не входятъ въ циклъ регулярныхъ работъ обсерваторіи но Гольденъ счелъ необходимымъ установить тутъ сейсмографы, потому что здшнее мсто общаетъ дать въ этомъ отношеніи любопытные и цнные для науки результаты. Дйствительно, вблизи нтъ ни города, ни желзной дороги, такъ что неоткуда ожидать случайныхъ сотрясеній почвы, съ другой стороны, гора Гамильтонъ входить въ то обширное вулканическое кольцо, которое окружаетъ Великій океанъ, и это даетъ поводъ предполагать, что здсь должны быть частыя землетрясенія. Тутъ поставлены теперь лишь два сейсмографа Юпига (Ewing): одинъ для опредленія момента начала и направленія землетрясенія, а другой для регистрированія всхъ трехъ составляющихъ напряженія подземныхъ ударовъ.

Наконецъ въ большомъ коридор я осмотрлъ еще главные метеорологическіе инструменты, именно барометръ и дождемръ, оба устроены по иде Дрэпера (Draper’s pattern). Барометрическая трубка иметъ вверху утолщеніе до ³/₄ дюйма въ діаметр, остальная же часть трубки иметъ діаметръ всего въ ¹/₈ дюйма. Верхняя часть трубки укрплена на неподвижной поперечной горизонтальной полочк, а нижняя опущена въ чашечку со ртутью, чашечка виситъ на двухъ спиральныхъ пружинахъ, и отъ нея идетъ горизонтальный стержень со стекляннымъ перомъ, которымъ чертится непрерывная кривая на вертикально повшенной графленой бумаг. Рама съ бумагою виситъ на двухъ роульсикахъ и приводится въ движеніе справа налво при помощи часового механизма со скоростью ¹/₂ дюйма въ часъ. Съ увеличеніемъ давленія, когда часть ртути изъ чашечки переходитъ въ барометрическую трубку, сама чашечка подъ дйствіемъ спиральныхъ пружинъ приподнимается, и перо на бумаг тоже поднимается. Съ уменьшеніемъ давленія, наоборотъ, чашечка и перо опускаются. Но такъ какъ спиральныя пружины, поддерживающія чашечку, измняютъ свою длину не только подъ вліяніемъ большаго или меньшаго груза на конц, но и отъ перемнъ температуры, то тутъ имется еще третья такая же пружина, поддерживающая другое стеклянное перо, которое тоже чертитъ на бумаг свою непрерывную линію, но эта линія повышается и понижается только отъ перемнъ температуры. Поэтому при опредленіи показаній барографа на бумаг нужно брать не абсолютныя показанія нижней кривой, а разности ординатъ обихъ кривыхъ.

Подобнымъ же образомъ устроенъ и дождемръ, съ тою лишь разницей, что, вмсто барометрической чашечки, на спиральныхъ пружинахъ виситъ чашка, куда стекаетъ вода изъ пріемника, установленнаго на крыш зданія. Подъ пріемникомъ постоянно проходитъ струя теплаго воздуха отъ горящей лампочки, такъ что если въ пріемникъ падаетъ не дождь, а снгъ, то онъ немедленно таетъ, и въ чашку течетъ уже вода.

Привожу кстати географическія координаты обсерваторіи: широта = 37^о20’25’, долгота отъ Гринвича = 121^о38’35’, а высота уровня ртути въ чашечк нормальнаго барометра надъ уровнемъ океана = 4306 футамъ.

Въ заключеніе любезный директоръ привелъ меня въ свой кабинетъ и показалъ обширную коллекцію фотографическихъ снимковъ Солнца, Луны, звздъ, туманностей и пр., назначавшуюся для отправки въ Чикаго, на выставку. Особенно хороши снимки Луны въ разныхъ фазахъ. Непосредственные снимки, получаемые въ центр большого рефрактора, не особенно велики: снимки въ апоге имютъ около 4 ¹/₂ дюйма въ діаметр, а въ периге — 5 дюймовъ). Но зато они такъ отчетливы, что выдерживаютъ потомъ увеличеніе при мощи обыкновенныхъ фотографическихъ приборовъ. Вейнекъ (Weynek) въ Праг, которому Гольденъ посылаетъ свои непосредcтвенные снимки, изготовляетъ по нимъ фотографіи Луны до 3 футовъ въ діаметр.

Тутъ же, въ кабинет директора, я познакомился со всми прочими астрономами обсерваторіи (Bumham, Schaberle, Keeler). Изъ нихъ Барнардъ, еще очень молодой человкъ, мсяцъ спустя посл моего отъзда обезсмертилъ себя открытіемъ пятаго спутника Юпитера. На прощаніе я получилъ въ подарокъ нсколько изданій обсерваторіи, въ числ которыхъ была маленькая книжечка, составленная, самимъ директоромъ и назначенная для неспеціалистовъ. Въ этой книжечк весьма толково и въ общедоступной форм изложена исторія возникновенія обсерваторіи и описаны главныя инструменты.

Бдный Майбриджъ, видимо, тяготился долгимъ пребываніемъ въ обсерваторіи и порывался даже ухать безъ меня, впрочемъ ему было также непріятно и то, что его фотографическіе снимки животныхъ движеній не встртили того сочувствія, котораго онъ одидалъ. Только въ сумеркахъ мы тронулись обратно при наилучшихъ пожеланіяхъ директора и его ассистентовъ, которые проводили экипажъ.

Часы, проведенные мною въ Ликовской обсерваторіи, навсегда останутся мн памятными. Надо удивляться энергіи горсти астрономовъ, отказавшихся отъ удобствъ жизни въ большомъ город и поселившихся на гор, въ полномъ уединеніи отъ прочихъ людей. Зимою, когда тутъ все заносится снгомъ, жизнь должна быть весьма тяжела, и энергія астрономовъ поддерживается только любознательностью и беззавтною любовью къ наук.

Застоявшіяся лошади съ мста пошли полною рысью, тмъ боле, что дорога теперь была все подъ гору. Однако, эта бшеная зда была не совсмъ безопасна, потому что, какъ уже упомянуто выше, дорога не ограждена, и я ежеминутно, особенно на поворотахъ, боялся, какъ бы экипажъ съ лошадьми и сдоками не полетлъ съ кручи. По этому поводу я сказалъ кучеру, чтобы онъ быть осторожне и сдерживалъ лошадей, по крайней мр, на поворотахъ, но мои замчанія ему не понравились, и онъ возразилъ, что не первый уже разъ совершаетъ этотъ спускъ, а я, вроятно, не знакомъ съ ловкостью американскихъ лошадей. Благодаря Бога все обошлось благополучно, и черезъ какіе-нибудь полтора часа мы прибыли уже въ ‘Half way house’, гд перемнили лошадей, а ночью добрались и до Санъ-Хосе. Дорогою мы нагнали небольшой парный экипажъ, владлецъ котораго поддерживаетъ ежедневное сообщеніе обсерваторіи съ городомъ и доставляетъ почту. Только зимою, во время снжныхъ метелей, правильное сообщеніе пріостанавливается иногда из нсколько дней. За доставку почты обсерваторія платить ежегодно 500 долларовъ.

0x01 graphic

XXXIV.
Пало-Альто.

Пало-Альто (Palo Alto — буквально большая палка или высокое дерево), имніе покойнаго теперь сенатора Станфорда, находится въ Калифорніи, близъ южной Тихоокеанской желзной дороги (Southern Pacific), въ 20-ти верстахъ къ сверу отъ Санъ-Хосе. Въ ближайшемъ пункт полотна желзной дороги устроена уже платформа, но станціи при мн еще не было, и билеты приходилось брать до слдующей станціи Менло-Паркъ (Menlo-Park). Когда я вышелъ изъ вагона на платформу, то тутъ никого не было, и только изъ почтоваго вагона выбросили сюда же большой холщевой мшокъ. Черезъ нсколько секундъ поздъ ушелъ, и я остался одинъ близъ почтоваго мшка. Крутомъ довольно рдкій лсъ, въ которомъ я усмотрлъ домикъ, прежде чмъ ршиться идти къ домику, я замтилъ приближающійся съ противоположной стороны экипажъ. Въ экипаж сидлъ одинъ только кучеръ. Остановивъ лошадей у платформы, онъ слзъ съ козелъ, взялъ мшокъ съ почтою и хотлъ хать обратно. Тутъ я обратился къ кучеру съ вопросомъ, гд находится новый университетъ и какъ къ нему добраться. Кучеръ отвчалъ, что пріхалъ именно изъ университета принять почту и, если есть желающіе — доставить ихъ туда. Я тотчасъ слъ въ экипажъ, и мы тронулись.

Драйверъ оказался неразговорчивымъ, и мы почти молча хали всю дорогу, которая пролегаетъ по двственному еще лсу, мы не встртили ни одного живого существа. Тмъ поразительне показалось мн зрлище, когда, прохавъ около двухъ верстъ, мы выхали на обширное, ровное и открытое пространство, лишь на горизонт замыкающееся возвышенностями прибрежныхъ горъ. По средин этой пустой и дикой равнины раскинута цлая система грандіозныхъ зданій, обнимающихъ обширный четыреугольникъ. Шоссе, по которому мы хали, ведетъ прямо къ огромнымъ воротамъ, въ род какой-то тріумфальной арки, занимающей среднюю часть передняго фасада. Хотя постройки, очевидно, совершенно новыя, но возведены он въ стил старинныхъ испанскихъ монастырей, развалины которыхъ еще сохранились во многихъ мстахъ побережья Тихаго океана. Зданія, составляющія периметръ четыреугольника, исключительно одноэтажныя съ крытыми сводчатыми галереями, обращенными внутри и съ высокими черепичными крышами. Внутри четыреугольника разбиты красивые цвтники и построено нсколько отдльныхъ зданія въ два и три этажа. Вс постройки имютъ весьма монументальный видъ и возведены изъ красиваго красноватаго мстнаго песчаника грубою отескою снаружи. Это и есть университетъ, юнйшій въ мір

Въхавъ внутрь черезъ упомянутыя ворота, мы остановились подл подъзда съ надписью ‘Контора’ (Office). Привратникъ взялъ мою карточку и немедленно повелъ меня по крытой галере къ президенту университета, профессору Іордану. Послдній встртилъ меня чрезвычайно радушно и вызвался немедленно лично показать наиболе замчательныя части этой системы волшебныхъ зданій въ дикой пустын.

Въ краткихъ словахъ исторія университета такова… Станфордъ, калифорнійскій милліонеръ и владтель многихъ имній, жилъ ни близости въ помсть, носящемъ изстари названіе Пало-Альто, семья его состояла изъ жены и единственнаго сына Леланда. Не смотря на свой юный возрастъ, мальчикъ отличался замчательными душевными качествами. Зная, какія богатства онъ наслдуетъ отъ отца, онъ часто высказывалъ мысль, что употребитъ ихъ когда-нибудь на устройство большой общедоступной школы, въ которой могли бы открываться будущіе таланты. Но вотъ въ 1884 году, во время позда съ родителями въ Европу, 16-тилтній Леландъ заболваетъ въ Константинопол оспою и, не смотря на вс принятыя мры и перездь въ Италію, умираетъ. Убитые горемъ родители ршились осуществить на самомъ дл ребяческія мечты своего сына.

Въ 1885 году Станфордъ составилъ формальный актъ, по которому пожертвовалъ на основаніе и дальнйшее существованіе новаго университета три огромныхъ имнія: Palo Alto въ 8.400, Vina въ 55.000 и Gridley въ 22.000 акровъ, общая цнность которыхъ въ настоящее время простирается до 20-ти милліоновъ долларовъ. Вс эти имнія отлично устроены и, кром лсовъ, прекрасныхъ пашенъ и пр., заняты обширными виноградниками. Въ своемъ дарственномъ акт Станфордъ указалъ, чтобы эта земельная собственность отнюдь никогда не продавалась, а своими доходами обезпечивала бы существованіе университета на вчныя времена. Такое распоряженіе иметъ весьма важное значеніе потому, что цнность земель и доходы съ нихъ здсь непрерывно увеличиваются. Для управленія имніями образованъ особый комитетъ попечителей изъ выдающихся гражданъ Калифорніи. Въ 1887 году совершилась закладка зданій, а въ 1891-мъ — открытіе университета, въ настоящее время не вс еще зданія вполн окончены, и въ будущемъ университетъ долженъ постепенно увеличиваться.

Водя меня по длиннымъ анфиладамъ аудиторій и учебныхъ кабинетовъ, уже совершенно готовыхъ и дйствующихъ, но теперь, въ каникулярное время, пустыхъ, проф. Іорданъ между прочимъ сказалъ, что когда всть о неслыханномъ дар Станфорда облетла Америку, то въ газетахъ начали открыто подсмиваться. Одни вовсе отказывались врить и писали, что это одна изъ калифорнійскихъ утокъ, другіе находили, что новый и огромный университетъ въ дикой Калифорніи такъ же нуженъ, какъ роскошныя гостиницы въ центральной Африк или какъ спасательная морская станція на вершинахъ Альпъ! Многіе говорили, что построить зданія еще не значитъ основать университетъ, потому что въ такую трущобу не подутъ ни профессора, ни студенты. Однако, не смотря на вс эти инсинуаціи, университетъ открытъ и теперь насчитываетъ уже около 600 студентовъ и 40 профессоровъ, а въ будущемъ предположено расширить помщенія такъ, чтобы здсь могло быть до 10.000 студентовъ. Что касается до профессоровъ, то вначал дйствительно трудно было ихъ сюда заманить, но благодаря щедрости окладовъ, чрезвычайно здоровому климату и исключительно благопріятному мстоположенію среди двственныхъ дубовыхъ лсовъ, вдали отъ большихъ городовъ, теперь уже нтъ недостатка и въ профессорахъ. Ведутся переговоры со многими знаменитостями въ Европ и Америк, и Іорданъ твердо убжденъ, что въ будущемъ этотъ университетъ сдлается средоточіемъ лучшихъ ученыхъ силъ всего міра. Онъ, согласно мысли основателя, полагаетъ, что хорошимъ профессоромъ можетъ быть лишь лицо, проявляющее себя самостоятельными изслдованіями. Для университетскаго профессора недостаточно знать и слдить за тмъ, что длаютъ другіе. Такіе люди, какъ бы ни были обширны ихъ познанія, всегда остаются людьми низшихъ идей. Человкъ высшихъ идей долженъ быть изслдователемъ, онъ долженъ знать и мыслить самостоятельно. Золотой вкъ Калифорніи открылся лишь съ того момента, когда ея золото начало употребляться на цли, подобныя учрежденію университета, носящаго скромное наименованіе:

The Leland Stanford Junior University.

Въ основу дятельности новаго университета положены слова молодого Станфорда: ‘A generous Education should be the birthright of every man and woman in America’ (хорошее образованіе должно быть прирожденнымъ правомъ каждаго мужчины и каждой женщины въ Америк). Въ отличіе отъ прочихъ частныхъ американскихъ университетовъ, пропитанныхъ духомъ сектаторства, тутъ запрещены всякія секты или, по крайней мр, въ университет не производится никакого давленія на мысль. Отъ каждаго поступающаго требуется лишь вра въ существованіе Всемогущаго Бога, въ безсмертіе души и въ то, что повиновеніе Богу есть высшій долгъ человка.

Университетскія аудиторіи одинаково доступны какъ мужчинамъ, такъ и женщинамъ, достигшимъ 16-тилтняго возраста. Въ самое преподаваніе положена полная свобода, и за исключеніемъ обязательныхъ трехъ недльныхъ часовъ англійскаго языка, выборъ всхъ прочихъ предметовъ вполн предоставляется усмотрнію студентовъ и студентокъ. По вол жертвователя, университетъ обязанъ приглашать въ профессора самыхъ талантливыхъ ученыхъ, не стсняясь вознагражденіемъ. Наоборотъ, плата учащихся за лекціи, практическія занятія, помщеніе и пищу должна быть по возможности малою. Кром того, тутъ имется много безплатныхъ вакансій.

Говоря о равноправіи женщинъ въ отношеніи научнаго образованія, Іорданъ справедливо замтилъ, что женщины не должны оставаться въ невжеств уже потому, что на ихъ попеченіи находятся дти въ самомъ раннемъ возраст, а извстно, что воспитаніе дтей до пятилтняго возраста иметъ боле важное значеніе, чмъ все послдующее. Одинъ философъ высказалъ мысль, что въ первые 7 лтъ ребенокъ познаетъ идей больше, чмъ во всю остальную жизнь. Понятно, какъ важно подготовить матерей, умющихъ разумно руководить развивающимися дтскими способностями.

0x01 graphic

Большое вниманіе обращено здсь на теоретическое и практическое изученіе земледлія, составляющаго основу благосостоянія человчества. Вокругъ университетскихъ зданій устроены опытныя поля, а обыкновенное земледліе можетъ изучаться и на всемъ остальномъ пространств самого имнія Пало-Альто. Не лишне замтить, что въ дарственномъ акт существуетъ пунктъ, по которому въ этомъ имніи запрещается поселеніе лицъ сомнительной нравственности и устройство кабаковъ и иныхъ питейныхъ заведеній. Какъ и въ другихъ американскихъ университетахъ, здсь обращено большое вниманіе и на физическое воспитаніе. Не говоря уже объ опытныхъ поляхъ и садоводств, здсь устроено нсколько площадокъ для національной американской игры въ мячъ (base-ball) и разныхъ др. Кром того, въ число преподаваемыхъ предметовъ входятъ военныя науки и практическія военныя упражненія, даже съ ружьями. Для обученія приглашенъ какой-то старый кавалеристъ изъ Вестъ-Пойнтской Академіи.

Нтъ надобности перечислять вс виднныя мною помщенія. По окончаніи обхода Іорданъ привелъ меня въ обширный актовый залъ и показалъ висящій тамъ прекрасно написанный портретъ молодого Леланда Станфорда, имя котораго носитъ университетъ. Тутъ Іорданъ разсказалъ мн о торжеств закладки и открытія этого образцоваго учрежденія и, между прочимъ, сообщилъ слова, сказанныя въ это время Станфордомъ-отцомъ о томъ, кого должно нын считать образованнымъ человкомъ: ‘Въ древности философомъ былъ лишь тотъ, кто зналъ все и обо всемъ, нын науки такъ расширились, что обнять ихъ одному уму совершенно немыслимо, образованнымъ человкомъ нын можно назвать того, кто знаетъ все о чемъ-нибудь и что-нибудь обо всемъ’.

Въ заключеніе г. Іорданъ высказалъ сожалніе, что не иметъ возможности познакомить меня со всми профессорами университета, которые въ настоящее время въ разъзд, но предложилъ познакомиться съ находящимся тутъ теперь профессоромъ геологіи Браннеромъ.

Мы застали Браннера занимающимся въ обширной библіотек. Собственно университетская библіотека пока еще очень бдна, но Браннеръ, бывшій геологомъ штата Арканзасъ, привезъ сюда всю собственную большую библіотеку, въ которой имется много весьма цнныхъ и рдкихъ книгъ. Напримръ, здсь я впервые увидалъ многотомное сочиненіе Exploration expedition 1838—45, представляющее отчеты геологическихъ партій, посланныхъ правительствомъ для разысканія по всей территоріи Соединенныхъ Штатовъ полезныхъ ископаемыхъ. Показывая роскошно изданныя геологическія карты, Браннеръ обратилъ мое вниманіе на то обстоятельство, что на многихъ картахъ, составленныхъ въ разныя времена, замчаются значительныя разногласія, именно въ выраженіи рельефа мстности, эти разногласія Браннеръ объясняетъ единственно малымъ знакомствомъ топографовъ, производившихъ съемки, съ геологіей. Тутъ же я разсматривалъ великолпную рельефную карту Соединенныхъ Штатовъ, сдланную въ довольно крупномъ масшаб (около 40 верстъ въ дюйм), при чемъ основаніе карты представляетъ не плоскость, а какъ бы часть огромнаго глобуса. Эта карта — плодъ многолтнихъ трудовъ — весьма наглядно представляетъ не только рельефъ суши, но и кривизну земной поверхности.

Вообще часы, проведенные въ университет Пало-Альто, пролетли незамтно, я вынесъ самое отрадное воспоминаніе и не зналъ, какъ и благодарить любезныхъ профессоровъ за подробное и обстоятельное ознакомленіе со всмъ достойнымъ вниманія въ этомъ храм науки, такъ недавно выросшемъ среди пустынь Калифорніи. Посл сытнаго обда у президента университета я наконецъ распростился съ здшними отшельниками науки и, отказавшись отъ предложеннаго мн экипажа, вернулся пшкомъ на желзнодорожную платформу.

Идя не по дорог, а просто по лсу, я чуть не заблудился и попалъ на мсто уже посл прохода намченнаго впередъ позда, и потому волей-неволей мн пришлось ожидать около 1 ¹/₂ часа слдующаго. Я уже упомянулъ раньше, что въ лсу была только платформа, а невдалек виднлся какой-то домикъ. Томимый жаждою, я пошелъ къ домику, желая попросить хоть стаканъ воды. Двери были заперты, и только посл продолжительнаго стучанія показался молодой человкъ, весьма плохо говорившій по-англійски. Оказалось, что это французъ, недавно переселившійся сюда изъ южной Франціи. Когда я заговорилъ съ нимъ по-французски, онъ пришелъ въ восторгъ и вмсто воды принесъ мн огромную кружку краснаго вина, увряя, что это первое вино изъ его собственнаго, недавно разведеннаго вблизи виноградника. Изъ разговора я убдился, что этотъ французъ — весьма предпріимчивый человкъ. Перезжая съ мста на мсто, скопивъ малую толику денегъ и узнавъ, что тутъ только-что основанъ университетъ, онъ купилъ подл платформы участокъ земли и разсчитываетъ въ ближайшемъ будущемъ устроить маленькую гостиницу для прізжихъ и содержать экипажи и лошадей для перевозки студентовъ до университета и обратно. Мы проболтали самымъ дружескимъ образомъ все время до прихода позда и нсколько разъ наполняли наши кружки изъ принесеннаго потомъ изъ подвала цлаго боченка съ виномъ. Но всего замчательне, что при разставаніи онъ ни за что не хотлъ брать (и не взялъ) съ меня денегъ, увряя, что я доставилъ ему огромное удовольствіе вспомнить и услышать родной языкъ, котораго не слыхалъ онъ уже цлыхъ три года. Онъ провелъ меня потомъ на платформу и, когда поздъ тронулся, долго еще стоялъ и махалъ мн шляпою.

XXXV.
Въ Каскадныхъ горахъ.

Проживъ въ Санъ-Хосе полныхъ четыре дня и совершивъ описанныя выше поздки въ окрестности, я ршился наконецъ двинуться въ обратный путь на родину, но, понятно, я выбралъ уже иное направленіе и, не предршая впередъ, какъ именно хать, взялъ билетъ только до станціи Шошонъ, ближайшей къ знаменитымъ водопадамъ на Зминой рк. Туда надлежало сдлать кружный объздъ черезъ Портлэндъ.

До города Сакраменто я халъ извстною уже мн дорогою чрезъ Санъ-Франциско, но отсюда я свернулъ прямо на сверъ и покатилъ вверхъ по чудной долин рки Сакраменто, среди роскошной, но дикой растительности. Налво виднлся кряжъ Береговыхъ Кордильеръ, а направо — величественная цпь Каскадныхъ горъ, весьма обильныхъ источниками и водопадами. Они питаютъ не только рку Сакраменто, но и вообще всю Калифорнскую долину, которая, будучи совершенно лишена дождей въ теченіе всего лта, безъ этого роскошнаго орошенія множествомъ ручьевъ и рчекъ обратилась бы въ пустыню.

Каскадныя горы состоятъ изъ ряда потухшихъ вулкановъ, поднимающихся далеко выше снговой линіи, и уже издали, чуть не отъ Сакраменто, я могъ изъ окна вагона любоваться снговою шапкою величайшаго тутъ колосса — горою Шаста (Shasta), имющею 14.511 футовъ высоты надъ уровнемъ океана. О постепенномъ подъем пути можно судить по слдующимъ числамъ, показывающимъ абсолютную высоту полотна желзной дороги на разныхъ станціяхъ: Сакраменто 30 футовъ, Редъ-Блуфъ 308, реддингъ 557, Дельта 1.138, Кастль Крагъ 1.943, Верхній Содовый Источникъ 2.360, Матта 3.156 и на самомъ перевал у станціи Сиссонъ 3.555 футовъ, т. е. уже боле версты. Необходимо замтить, что упомянутый перевалъ не есть перевалъ черезъ главную цпь Каскадныхъ горъ, а перевалъ черезъ наибольшій боковой отрогъ, соединяющій Каскадный хребетъ съ Береговыми Кордильерами. Для путешественниковъ очень удобенъ американскій обычай выдавать пассажирамъ безплатно, при покупк билета, такъ называемую ‘time table’, таблицу, въ которой поименованы вс станціи предстоящаго пути, показано время прихода и отхода поздовъ, а также разстояніе и высота станцій надъ уровнемъ океана. Такая небольшая таблица несравненно удобне общихъ путеводителей въ вид толстой книги, которую приходится держать не въ карман, подъ рукой, а въ чемодан.

На станціи Верхній Содовый Источникъ (Upper Soda Springs) вс пассажиры повыскакали изъ вагоновъ и бросились въ красивую бесдку у самой платформы. Въ середин бесдки устроенъ выложенный камнемъ водоемъ, въ которомъ бьетъ ключомъ великолпный источникъ чистой, холодной и шипучей, настоящей содовой воды. Тутъ же имлись большія оловянныя ложки, которыми каждый могъ черпать и пить воду. Многіе прихватили еще изъ вагоновъ бутылки и запаслись цлебною водою на дорогу. Нечего и говорить, что пользованіе водою здсь безплатно, и поздъ стоялъ до тхъ поръ, пока вс желающіе не покончили питье или не наполнили своихъ бутылокъ.

На слдующей станціи, Шаста, мы были какъ разъ въ виду этой величественной вершины, покрытой вчнымъ снгомъ и, какъ говорятъ, самой красивой въ Сверной Америк. Я разсматривалъ вершину въ бинокль и замтилъ каменный монументъ и высокій деревянный шестъ, поставленный тамъ Давидсономъ, какъ прицлъ для наблюденій съ другихъ пунктовъ. На станціонной платформ оказался какой-то старикъ съ подзорною трубой на треног. Онъ предлагалъ всмъ желающимъ за пять центовъ любоваться горою и виднвшимися на скатахъ обширными ледниками.

Всю дорогу мстность была очень живописною, но на перевал, гд пошли довольно крутые подъемы и зигзага полотна, окружающіе виды стали еще красине и величественне. Вскор мы пронеслись черезъ длинный и мрачный туннель, за которымъ началось обширное нагорное плато, поросшее прекраснымъ, густымъ кедровымъ лсомъ, здсь стало замтно прохладне. Подъемъ еще продолжался до станціи Сиссонъ. Изъ-за лса часто проглядывали величественныя снговыя шапки Каскадныхъ горъ. Затмъ уже подъ вечеръ мы начали непрерывно спускаться, и поздъ понесся съ такою быстротой, что за обдомъ въ ‘dining car’ я опасался, какъ бы посуда не полетла на полъ вагона, но, странное дло, не смотря на крутые и безпрерывные повороты пути, при которыхъ сами пассажиры покачивались въ стороны и трудно было даже ходить по вагонамъ, посуда на столахъ стояла неподвижно, а негры, подававшіе пищу, ходили такъ же спокойно, какъ въ обденной зал гостиницы.

Весь день я исключительно любовался видами и мало разговаривалъ съ другими пассажирами. Къ вечеру мы прозжали уже по воздланной мстности. Пошли поля и луга, а горы какъ бы раздвинулись въ стороны. Когда стемнло, и любоваться видами сдлалось невозможнымъ, я расположился спать.

На другое утро, согласно расписанію, въ 7 часовъ поздъ прибылъ въ городъ Портлэндъ на рк Колумбіи. Это самый сверный городъ въ штат Орегонъ, который мы прорзали съ юга на сверъ въ теченіе предшествовавшей ночи. Штатъ Орегонъ одинъ изъ новйшихъ какъ по времени присоединенія къ Союзу, такъ и по времени изслдованія. Слово Орегонъ происходитъ отъ испанскаго ‘oregano’, что значитъ ‘дикая трава’, и, дйствительно, прибрежная часть штата представляетъ роскошныя пастбища. Боле точныя свднія объ этой мстности собраны лишь въ конц прошлаго вка, именно въ 1791 году, когда капитанъ Грэй (Gray), на корабл ‘Columbia’ совершилъ свою дальнюю поздку вокругъ всего материка Америки и открылъ роскошную, многоводную и величественную рку, названную имъ, въ память корабля, Колумбіей. Эта рка на довольно значительномъ протяженіи составляетъ нын границу штатовъ Орегона на юг и Вашингтона на свер, американцы считаютъ ее красивйшею ркою въ мір. О ней мн много разсказывалъ уже Давидсонъ въ Санъ-Франциско, совтуя совершить по ней путешествіе на пароход. Это легко было бы и сдлать, такъ какъ пароходы содержатся здсь тмъ же обществомъ, которому принадлежитъ береговая желзная дорога, и билеты прямого сообщенія позволяютъ путешественнику выбирать по произволу тотъ или другой способъ. Однако, выбравъ пароходъ, я былъ бы принужденъ потерять лишній день, и потому ршился хать по желзной дорог, которая, впрочемъ, отъ Портленда до станціи Юматилла (Umatilla), на протяженіи цлыхъ 300 верстъ, пролегаетъ вдоль самаго берега рки.

Въ Портленд я только перемнилъ вагонъ и потому не успть осмотрть этотъ новый и, повидимому, дятельный торговый центръ. Занявъ мсто въ позд, идущемъ прямо въ городъ Омаха (на р. Миссури), и разсмотрвъ расписаніе, я подивился, что тутъ имется лишь два ежесуточныхъ позда, это вообще рдкость для Америки, но, конечно, тутъ и прозжающихъ, сравнительно, немного. Но я посмялся, прочитавъ наименованіе поздовъ: одинъ носитъ громкое названіе Пасификъ Экспрессъ (Pacific Express). Такъ какъ подъ экспрессомъ разумются въ Европ самые скорые позда, то, казалось бы, другой будетъ боле медленный. Ничуть не бывало, Пасификъ Экспрессъ — это мстный пассажирскій поздъ, а другой, боле быстрый и не останавливающійся на мелкихъ станціяхъ, называется Оверлэндъ Флайеръ (Overland Flyer — буквально ‘летящій надъ землей’). Впрочемъ, необходимо замтить, что позда на дальнемъ запад далеко не имютъ той скорости, какъ въ пріатлантическихъ, восточныхъ штатахъ, и вообще не пробгаютъ боле 1.000 верстъ въ сутки.

Итакъ, занявъ мсто въ вагон Оверлэндъ Флайера, я двинулся на востокъ, впервые посл боле чмъ двухмсячнаго непрерывнаго направленія къ западу. Теперь съ каждой минутою я буду приближаться къ любезному отечеству! Отъ самаго Портлэнда дорога чрезвычайно живописна, мы неслись по лвому берегу рки Колумбіи. По об стороны довольно узкой долины этой рки высятся причудливаго вида мощныя скалы, въ иныхъ мстахъ прямо доходящія до самой воды. Вообще тутъ не видно ни одного клочка ровной поверхности земли, и полотно дороги представляетъ непрерывную смну туннелей, пронизывающихъ горные отроги, и віадуковъ, построенныхъ черезъ поперечныя долины. Эти поперечныя долины очень коротки и круты, и въ каждой виднется каскадъ или даже настоящій водопадъ. Нкоторые водопады имютъ огромную высоту, и водяная лента, виднющаяся на вершин, обращается ниже въ блую массу водяной пыли, которая уклоняется въ ту или другую сторону, смотря по направленію втра. Особенно замчателенъ водопадъ Молтномэ (Multnomah falls), падающій съ высоты боле 1.000 футовъ. Постройка желзной дороги, вроятно, была сопряжена съ огромными затрудненіями и значительными издержками.

Не берусь подтверждать мнніе американцевъ, что Колумбія — красивйшая рка въ мір, но скажу, что она напомнила мн лучшія и живописнйшія мста Рейна, только боковыя горы на Рейн обработаны, а на вершинахъ виднются историческіе замки, здсь же все дико, но зато боле величественно и грандіозно. Самая рка иметъ не мене версты въ ширину и отличается многоводностью. Кое-гд попадаются скалы и въ самомъ русл рки, подл нихъ съ высоты полотна желзной дороги можно усмотрть дикіе водовороты и образующіяся и ниспадающія волны, покрытыя блой пной. На такихъ скалахъ въ русл попадается иногда и лсъ, и тогда скала представляется яркимъ зеленымъ куполомъ.

Но самыя красивыя мста были, однако, дальше, именно тамъ, гд Колумбія пробила себ путь въ главномъ хребт Каскадныхъ горъ. Узкое и мрачное ущелье кажется вратами ада. Поздъ подъзжалъ къ этому ущелью почти въ полдень, но тутъ стоялъ полумракъ. Рка образуетъ здсь цлый рядъ весьма опасныхъ для судоходства пороговъ, и шумъ несущейся воды ясно слышенъ изъ вагона, хотя поздъ вьется высоко надъ ркою по искусственному карнизу почти отвсныхъ скалъ. Внизъ страшно и заглянуть: духъ захватываетъ. Въ мрачныхъ и узкихъ расщелинахъ растутъ вковыя сосны, а надъ головою носятся огромные орлы. Это ужасное, но величественное ущелье Каскадныхъ горъ называется Дэльсъ (The Dalles). Названіе это французскаго происхожденія, ибо около ста лтъ тому назадъ сюда проникли впервые французскіе піонеры.

Умъ отказывается объяснить, какимъ образомъ р. Колумбія могла проложить себ путь черезъ столь мощный и высокій хребетъ! На всемъ остальномъ пространств Америки въ Тихій океанъ впадаютъ лишь небольшія береговыя рки, начинающіяся на западномъ склон Кордильеръ. Правда, кром Колумбіи, есть еще другое исключеніе — рка Колорадо, ея ущелье, или такъ называемый Каньонъ Колорадо, тоже замчательно, хотя прорзаемый хребетъ въ томъ мст ниже, но мн не удалось тамъ побывать.

Уже издали виднется разслина, по краямъ которой гордо поднимаются кверху дв вершины, два сторожевые гиганта: на свер гора Адама, на юг гора Худъ (Hood). По поводу этихъ горъ, между которыми пробилась рка Колумбія, существуетъ любопытная легенда, сохранившаяся еще отъ индйцевъ. Въ глубокой древности об горы (по словамъ легенды) соединялись естественнымъ мостомъ представлявшимъ нчто въ род арки, перекинутой надъ ркою. Однажды эти дв горы, эти два великана, затяли между собою споръ, кто изъ нихъ выше. Такъ какъ каждый считалъ себя боле высокимъ, то споръ перешелъ въ драку. Не имя возможности двинуться съ мста, великаны начали бросать другъ въ друга огромные обломки скалъ. Отъ такой перестрлки задрожали вс прилежащія горы, небо заволоклось тучами, и наступилъ страшный мракъ. Индйцы и зври бросились спасаться, боясь погибнуть подъ падающими глыбами камней. Долго ли продолжался этотъ ужасный споръ — неизвстно, но когда онъ окончился и небо прояснилось, вернувшимся обитателямъ представилась печальная картина разрушенія. Великаны Адамъ и Худъ попрежнему стояли на своихъ мстахъ, но соединявшаго ихъ моста уже не было. Русло же рки оказалось загроможденнымъ скалами, и на ней появилось множество острововъ. Въ такомъ именно вид представляется это мсто и въ настоящее время.

Что касается вопроса, какимъ образомъ рка Колумбія прорзала одинъ изъ величайшихъ въ мір хребтовъ, то объ этомъ существуетъ другая и еще боле ужасная индйская легенда. Было время, когда хребетъ представлялъ тутъ одну непрерывную стну, рки Колумбіи вовсе не существовало, но зато къ востоку отъ Каскадныхъ горъ разстилалось огромное озеро, по берегамъ котораго разбросаны были цвтущіе индйскіе поселки. Но вотъ въ одинъ злополучный день среди индйцевъ появился чортъ съ огромнымъ хвостомъ и началъ причинять мстнымъ обывателямъ всевозможныя непріятности: онъ портилъ поля, разрушалъ дома и даже ссорилъ между собою старыхъ друзей. Долго индйцы терпливо выносили всякія обиды, но наконецъ ршились прогнать незванаго гостя. Они собрали большое войско, намреваясь изловить чорта и примрно его наказать. Чортъ видимо испугался и въ теченіе нкотораго времени ловко спасался отъ преслдователей, но, будучи наконецъ окруженъ войскомъ такъ, что ему оставался единственный выходъ лишь на отвсную скалу, онъ сдлалъ весьма удачный прыжокъ, но со злости столь сильно ударилъ по скал своимъ хвостомъ, что въ томъ мст образовалась огромная разслина, въ которую и устремилась вода благодтельнаго озера. Такъ образовалась рка Колумбія и знаменитое ущелье. Внутреннее озеро обсохло, и цвтущіе поселки погибли, вся мстность къ востоку т Каскадныхъ горъ обратилась въ пустыню.

Когда поздъ вышелъ изъ ущелья Дэльсъ, то моимъ взорамъ открылась обширная равнина, по которой плавно и почти въ плоскихъ берегахъ течетъ Колумбія. На каждой станціи я любовался здсь видомъ ловли лососей, въ изобиліи водящихся тутъ въ рк. Вмсто нвода здсь употребляется такъ называемое ‘рыбье колесо’ (Fish wheel). На конц лодки устроена стка въ вид полуцилиндра, вращаемаго особымъ ручнымъ приводомъ. Эта стка, при своемъ вращеніи, зачерпываетъ воду и выгребаетъ въ лодку всю ту рыбу, которая попадется. Тутъ не требуется никакого искусства, а необходимо имть лишь стку по возможности большихъ размровъ и умть угадать мсто, по которому проходитъ стадо лососей. Въ удачную пору рыба попадается при каждомъ оборот стки. Здшніе лососи (форели) весьма вкусны, и въ столовомъ вагон насъ ими потчевали.

Чмъ дальше мы подвигались на востокъ, тмъ мстность становилась однообразне, и вскор уже появились даже знакомыя мн картины пустынь Невады. Берега Колумбіи тутъ песчаны и усяны дюнами весьма правильной, типичной формы. По бокамъ желзнодорожнаго полотна стали попадаться индйскія становища, составленныя изъ нсколькихъ вигвамовъ, т. е. конусообразныхъ шалашей, прикрытыхъ досками, буйволовыми шкурами или просто рваными тряпками.

На станціи Юматилла, гд отъ главнаго пути идетъ втка на сверъ, къ нашему позду прицпили вагонъ съ солдатами, возвращавшимися на востокъ посл годовой службы на пограничныхъ постахъ. Въ вагон же, гд я сидлъ, водворилась бойкая француженка, здившая въ Спокэнъ (Spokane) въ качеств корреспондентки какой-то нью-іоркской газеты. Она очень обрадовалась случаю поговорить на своемъ родномъ язык и тотчасъ начала разсказывать мн о цли и результатахъ своей поздки. Дло въ томъ, что въ Спокэн происходили безпорядки на фабрикахъ, потребовавшіе вмшательства войскъ.

Спокэнъ — городъ, построенный не боле 10-ти лтъ тому назадъ. Тамъ имется большой водопадъ, представляющій, однако, не вертикальную стну воды, а рядъ каскадовъ, въ род нашей Иматры. Изобртательные янки ршились построить тутъ городъ и воспользоваться даровою силою падающей воды для устройства множества мельницъ, главное назначеніе которыхъ — размельчать добываемую въ окрестностяхъ руду. Въ короткое время городъ достигъ цвтущаго состоянія, но въ 1889 году онъ весь былъ истребленъ пожаромъ. Однако, черезъ годъ городъ выстроился вновь и въ гораздо боле обширныхъ размрахъ. Заводы и мельницы опять начали дйствовать. Скученность множества рабочихъ, состоящихъ большею частью изъ всякихъ искателей приключеній, законтрактованныхъ эмигрантовъ и пр., и притсненія разнаго рода породили недоразумнія между рабочими и ихъ хозяевами. Вспыхнулъ открытый мятежъ, и нсколько фабрикантовъ и заводчиковъ поплатились жизнью.

Вотъ эти-то свднія и побудили француженку пріхать и пугать американцевъ страшными корреспонденціями. Она показывала мн цлыя тетради, мелко исписанныя черновыми телеграммъ, посылаемыхъ ею въ Нью-Іоркъ. Между прочимъ, она передала мн, что сама чуть не была убита разъяренною толпою рабочихъ, но остановила ихъ приступы только силою своего слова, такъ какъ здшняя толпа будто бы весьма падка на разные спичи.

Переходя отъ одной темы къ другой, француженка сообщила мн любопытный пріемъ, употребляемый въ Америк авторами съ цлью увеличить распространеніе ихъ сочиненій и хорошо характеризующій знаніе американцами человческихъ слабостей. Авторъ вновь вышедшаго сочиненія платитъ въ газеты большія суммы за статейки, въ которыхъ это сочиненіе было бы выставлено, какъ образецъ невжества и глупости. Такія статейки обезпечиваютъ быструю продажу книги лучше, чмъ самые лестные о ней отзывы. Если книга рекомендована какъ хорошая, то вс хотятъ ее прочитать, но желаютъ, чтобъ это было извстно и другимъ, поэтому большинство желающихъ ее прочесть не стсняется попросить книгу у другихъ, которые, въ свою очередь, и сами охотно ее всмъ даютъ. Наоборотъ, если книга выставлена нанятыми критиками какъ гнусная, то она возбуждаетъ, какъ оказывается, не меньшій интересъ, но каждый старается прочесть ее втихомолку и потому каждый читатель становится и покупателемъ.

Дятельная корреспондентка развлекала меня всю послдующую дорогу и говорила безъ умолку. Одна только ночь побудила ее наконецъ успокоиться и лечь спать.

XXXVI.
На Зминой рк.

Миновавъ послдніе отроги Каскадныхъ горъ, поздъ шелъ уже по настоящей пустын, не представляющей ничего достопримчательнаго. Сперва я халъ еще нкоторое время по штату Орегонъ, а затмъ, посл величественнаго моста черезъ Зминую рку (Snake River — наибольшій изъ притоковъ р. Колумбіи) — по штату Айдахо (Idaho), гд мстность стала еще однообразне. Кругомъ — никакой растительности, только жалкая срая трава алкалай, на которую я насмотрлся уже въ Невад, во время такого же печальнаго перезда черезъ Великую Американскую пустыню, лежащую къ западу отъ Большого Соленаго озера.

Среди скучнаго перезда вдругъ послышался пистолетный выстрлъ, потомъ другой, третій и т. д. Смотрю въ окно вагона — все пусто, летаютъ лишь какія-то галки. Перейдя въ другой вагонъ, вижу, что два немолодыхъ уже пассажира забавляются пальбой въ окна по галкамъ. Изъ движущагося позда, понятно, трудно было подстрлить птицъ, да если бы которая-нибудь и была убита, все же она осталась бы гнить въ пустын. Мн показалась странною такая забава, и я подслъ къ этимъ любителямъ желзнодорожной охоты. Они хохотали и продолжали стрлять изъ своихъ револьверовъ. Судя по ихъ словамъ, здсь всякій воленъ стрлять сколько ему угодно, а года два-три тому назадъ, при поздкахъ по пустынямъ Запада, стрльба изъ оконъ вагоновъ была даже необходима, чтобы показать кочующимъ кругомъ индйцамъ, что въ позд есть вооруженные люди. Иначе — случалось, что индйцы застрливали машиниста, останавливали поздъ и даже производили крушеніе, кладя на рельсы камни, а затмъ грабили пассажировъ. Хотя нын нападенія индйцевъ случаются рже, но все же многіе путешественники не считаютъ себя въ безопасности, и въ дорог не разстаются съ револьверами. Такіе разсказы были мн не особенно пріятны, такъ какъ черезъ нсколько часовъ я собирался покинуть поздъ и со станціи Шошонъ хать на лошадяхъ къ знаменитому водопаду на Зминой рк. У меня же не было никакого оружія.

Около 12 часовъ дня поздъ остановился на станціи Шошонъ, и я перешелъ прямо съ платформы въ стоящую подл нея гостиницу. Приказавъ подавать обдать, я началъ разспрашивать, какъ бы мн прохать на водопадъ, извстный тутъ подъ именемъ ‘Ніагары Запада’. Свднія оказались неутшительными: отъ станціи надо хать на лошадяхъ 25 миль (около 40 верстъ) по пустын, а хозяйка гостиницы содержитъ только два экипажа. Въ данную минуту одинъ экипажъ находится въ дорог съ путешественниками, похавшими на водопадъ еще вчера, другой же — сломанъ и не годенъ впредь до починки. ‘Такимъ образомъ, прибавила хозяйка, вамъ придется дожидаться до завтра’. Но мн вовсе не хотлось терять лишній день, и потому, покончивъ съ обдомъ, я обратился къ найденному мною на двор сыну хозяйки, весьма милому молодому человку, и началъ уговаривать его устроить дло такъ, чтобы я могъ хать сейчасъ.

Шошонъ — это цлый городокъ съ 4.000 жителей, и потому немудрено, что посл поисковъ телга и лошади были найдены, и около 4-хъ часовъ дня я выхалъ на юго-востокъ по пустын. По словамъ геологовъ, почва Айдахо состоитъ исключительно изъ лавы, толщину слоя которой оцниваютъ здсь отъ 300 до 900 футовъ. Нкогда это было сплошное огненно-жидкое море. Теперешнюю вулканическую почву нельзя назвать безплодною, гд есть вода — тамъ имется и растительность, но дло въ томъ, что воды здсь почти нтъ, и не бываетъ ни дождя, ни снга. Влага облаковъ Тихаго и Атлантическаго океановъ перехватывается хребтами Каскадныхъ горъ на запад и Скалистыхъ на восток, такъ что втры отличаются тутъ поразительною сухостью. Абсолютная высота этого нагорнаго плато достигаетъ 4.000 футовъ. По середин территоріи штата Айдахо вьется Зминая рка, несущая воды мелкихъ рчекъ со склоновъ Скалистыхъ горъ. Эта величественная рка въ продолженіе тысячелтій прорзала себ ложе въ вид узкаго оврага съ отвсными почти берегами, достигающими 1.000 и боле фут. высоты. Опускаясь все глубже и глубже, ложе рки дошло наконецъ до твердыхъ горныхъ породъ, лежащихъ подъ вулканическою почвою и уже не легко поддающихся дальнйшему размывающему дйствію воды. Вотъ отчего въ Зминой рк имется теперь нсколько водопадовъ, изъ которыхъ самый большой находится вблизи городка, названнаго по его имени Шошономъ (Shoshone). Но, собственно говоря, слово Шошонъ — это названіе племени индйцевъ, кочующихъ по близости и въ настоящее время.

Нанятая мною телга оказалась весьма старою и дребезжала такъ подозрительно, что я началъ опасаться, додемъ ли мы сегодня до дли путешествія? Дороги по пустын, собственно говоря, нтъ. Кое-какія колеи почти незамтны, потому что прозжающихъ очень немного, а грунтъ весьма твердый. Мстность представляетъ волнистую каменистую пустыню, лишь кое-гд поросшую мелкою срою травой, называемою тутъ ‘Sage Brush’. Изрдка попадались довольно большія кучи камней, очевидно, сложенныя руками человка. По словамъ моего возницы, эти кучи еще въ незапамятныя времена сложены индйцами и служили имъ (а теперь и намъ) указателями при странствованіяхъ, особенно со время безпрерывныхъ войнъ, какъ между отдльными племенами, такъ и при нашествіи сюда блыхъ

Жара стояла невыносимая, а при зд поднималась такая ужасная пыль, что, при полномъ безвтріи, путешествіе было довольно мучительно и, главное, однообразно. Сухость и прозрачность воздуха таковы, что не только упомянутыя кучи камней, но и отдаленныя горы на горизонт виднлись съ поразительною отчетливостью. Мн показалось даже, что на восток я вижу снговыя вершины какихъ-то горъ. На мой вопросъ возница отвчалъ, что, дйствительно, это Скалистыя горы, а разстояніе ихъ отсюда не мене 300 верстъ! Какъ мы ни торопились, но все же, благодаря отсутствію дороги и частымъ объздамъ разбросанныхъ глыбъ, мы хали довольно медленно, и Солнце стало близиться уже къ горизонту, а между тмъ впереди — все та же однообразная и грустная картина. Неужели лошади выдержатъ этотъ перездъ не только безъ настоящаго привала, но и безъ воды?— Возница очень разумно отвчалъ, что воды до самой Зминой рки здсь нтъ, и потому лошади уже привыкли къ подобной систем. Он могутъ длать даже большіе концы и не пить воды въ теченіе цлыхъ сутокъ.

Пока мы бесдовали о разныхъ предметахъ, я узналъ, что мой возница — сынъ хозяйки гостиницы — далеко не глупый мальчикъ и прошелъ даже курсъ какого-то колледжа, гд изучалъ алгебру и геометрію, такъ что хать съ нимъ было не скучно. Но меня всего боле поразила въ немъ любовь къ природ и умнье находить даже въ этой однообразной пустын истинныя красоты. Я уже утомился здою, хотя еще впервые халъ въ экипаж по пустын, возница же, длающій этотъ перездъ, быть можетъ, въ сотый разъ, безпрестанно указывалъ мн то на причудливую кучу камней, то на виднвшіяся на горизонт горы, восхищался и восклицалъ: ‘полюбуйтесь, какая роскошь!’ Его восторгъ достигъ высшей степени при закат Солнца, и я самъ не могъ не восхищаться этимъ зрлищемъ. Огненно-красное Солнце въ вид громаднаго диска закатывалось на совершенно ровномъ и открытомъ мст горизонта. Все небо на запад приняло какой-то волшебный, пурпуровый оттнокъ, переходившій послдовательно въ голубой, зеленоватый и даже желтый. Противоположная же восточная часть небосклона представлялась ярко-синею. Но это не была постоянная картина. Напротивъ того, ежеминутно цвта и оттнки, равно какъ ширина отдльныхъ полосъ, мнялись. Когда же дискъ Солнца скрылся за горизонтомъ, то вся западная часть небеснаго свода весьма продолжительное время горла столь яркимъ красновато-пурпуровымъ блескомъ, что можно было принять это за огромное зарево какъ бы лсного пожара. Словомъ, за мои путешествія, или, врне, вообще ни разу въ жизни, мн не приходилось видть подобной величественной картины солнечнаго заката.

Посл заката Солнца темнота начала наступать довольно быстро, а пустыня представляла все ту же сдую, однообразную, волнистую мстность. Судя по времени, мы должны были находиться уже недалеко отъ водопада, но отчего же не слышно рева? На такой вопросъ мой возница отвчалъ, что шумъ водопада не будетъ слышенъ вплоть до тхъ поръ, пока мы не додемъ до самаго обрыва каньона. Водопадъ лежитъ на дн столь глубокаго ущелья съ почти вертикально промытыми стнами, что звуки несутся только вдоль каньона и въ высоту. Въ стороны же они не распространяются. Я пробовалъ останавливать телгу и разъ даже вышелъ изъ нея и приложилъ ухо и земл, но кругомъ была мертвая, могильная тишина, прерываемая лишь храпомъ лошадей.

Между тмъ до водопада было уже не далеко, и вскор зачернлась верхняя часть противоположной стны каньона. Чрезъ нсколько мгновеній мы подъхали прямо къ провалу, въ которомъ, однако, я ничего не могъ различить. Только шумъ водопада былъ слышенъ явственно, но далеко не съ такой силой, какъ я ожидалъ. Объясняется это тмъ обстоятельствомъ, что дорога по спуску лежитъ на полверсты выше водопада, главный же грохотъ падающей воды происходитъ, конечно, внизу, у подножья водопада и несется внизъ по каньону, сюда же назадъ достигаютъ лишь звуки, отраженные неровностями стнъ. Дорога внизъ пролегаетъ вдоль обрыва и образуетъ весьма опасный и крутой спускъ, ничмъ не огороженный со стороны пропасти. Понятно, я тотчасъ вылзъ изъ телги и при послднихъ проблескахъ сумрачнаго свта сталъ спускаться почти ощупью. По мр спуска длалось все темне и темне, такъ что я наконецъ пересталъ даже различать телгу, двигавшуюся передо мною всего лишь въ нсколькихъ шагахъ.

Опасный спускъ со многими поворотами и неожиданными каменными ступенями, на которыхъ телга обрывалась съ такимъ трескомъ, что, казалось, готова была сейчасъ же разсыпаться, продолжался не мене получаса. Очутившись наконецъ на самомъ дн каньона, мы прохали небольшое пространство, густо обросшее кустами, и выхали прямо къ вод. Это — Зминая рка. Оказалось, что гостиница построена на противоположномъ берегу, нсколько ниже по рк, и намъ предстояло еще переправиться на другую сторону на паром (ferry). Къ счастью, паромъ былъ подл насъ, но сколько возница ни кричалъ, голосъ его сливался съ шумомъ водопада, и никто не откликался. Предстояло распорядиться самимъ. Паромъ устроенъ въ вид небольшого плота, достаточнаго для помщенія телги съ лошадьми. Съ одного берега на другой протянутъ крпкій проволочный канатъ. Поставивъ телгу, мы долго еще провозились, пока удалось отвязать паромъ: въ темнот нельзя было видть веревокъ. Однако, паромъ былъ наконецъ отцпленъ, и я вмст съ возницею начали вращать колесо ворота, на который намотанъ проволочный канатъ. Работа была не легкая. Мокрый канатъ, поднимаясь прямо изъ воды, обливалъ насъ съ головы до ногъ, въ темнот трудно было дйствовать правильно, а мой возница оказался слабосильнымъ и мало мн пособлялъ. Къ тому же лошади безпокоились и не хотли стоять на мст, возница поминутно бросалъ воротъ и кидался ихъ уговаривать. Кругомъ — мракъ, ревъ водопада и узкая полоса неба, замыкающаяся стнами глубокаго ущелья. Что, если бы канатъ лопнулъ и насъ понесло бы внизъ, къ водопаду?

Къ счастью, все обошлось благополучно, только мы оба такъ измучились, что были уже не въ силахъ подтянуть паромъ къ самому берегу и бросили воротъ еще тогда, когда, казалось, можно было ухать прямо въ телг. Захвативъ веревку парома и свъ въ телгу, мы тронулись впередъ. Лошади окунулись въ воду ниже брюха, затмъ телга сдлала какой-то дьявольскій скачокъ, и мы очутились на твердой земл. Здсь мы привязали веревку къ дереву и быстро покатили по торной дорог, но въ полнйшей темнот.

Черезъ нсколько мгновеній, при безпрерывно возраставшемъ шум водопада, мы подъхали къ блвшимся стнамъ гостиницы, гд, повидимому, все спало, и нигд не видно было ни одного огонька. Долго пришлось стучаться въ двери, пока наконецъ он отворились, и при свт вынесеннаго фонаря мы переступили порогъ. Впустившая меня молодая американка тотчасъ засуетилась и начала собирать холодный ужинъ. Возница же отправился распрягать лошадей. Право, удивительно, какъ лошади могли выдержать столь продолжительный перездъ (съ 4 до 11-ти часовъ вечера) безъ малйшей остановки и безъ глотка воды!

Ужинъ былъ самый простой и состоялъ изъ солонины, ветчины и какихъ-то овощей. Я ограничился одною ветчиной и чаемъ съ сухарями, но пришедшій сюда же возница обнаружилъ завидный аппетитъ. Между тмъ я разспрашивалъ американку о водопад. Она разсказала, что Шошонскій водопадъ открытъ блыми еще въ 1840 году, но до постройки желзной дороги (Union Pacific R. R.) его посщали чрезвычайно рдко одни лишь охотники и любители утомительныхъ путешествій по пустынямъ. Но посл проведенія желзной дороги построена здшняя гостиница, и посщенія сдлались весьма частыми, теперь же почему-то прізжихъ бываетъ опять очень немного, и содержаніе гостиницы почти не окупается. Въ настоящій моментъ здсь ночуютъ только трое прізжихъ, въ томъ числ одна дама.

Посл ужина я спросилъ, нельзя ли теперь же выйти полюбоваться водопадомъ. Мн и моему возниц дали по фонарю, и мы вышли на балконъ гостиницы. Этотъ балконъ буквально дрожалъ и осыпался брызгами водопада, до котораго по прямому направленію не боле ста шаговъ. Сплошная блая стна пны была отчетливо видна и свтилась какимъ-то фосфорическимъ блескомъ. Отъ площадки передъ балкономъ идетъ крутая тропинка внизъ къ рк, къ подножью водопада. Сбоку отъ одного деревца къ другому протянутъ проволочный канатъ и потому, держась за него и освщая путь фонарями, мы безъ большого труда могли спуститься внизъ. Трудно описать представившуюся теперь картину. Среди мрачныхъ, совершенно черныхъ обрывовъ каньона высилась блая стна, переливавшая разными оттнками фосфорическаго свта и обдававшая насъ водяною пылью. По точнымъ измреніямъ, высота водопада равна 210 футамъ (30 саженей), а ширина около 1500 футовъ (боле 200 саженей). Ночь была чудная и, главное, теплая. Мы просидли на камняхъ почти у самой клокочущей пучины всего нсколько минутъ, но почувствовали, что успли уже промокнуть, какъ подъ дождемъ.

Поднимаясь наверхъ, мой спутникъ замтилъ, что зимою по этой обледенлой тогда тропинк трудно было бы подниматься и спускаться. Впрочемъ, до сихъ поръ гостиница была открыта лишь одну зиму, нын зимою она закрывается, и открывается вновь только 1-го іюня. Въ гостиниц мн отвели премаленькую, но просто убранную комнату, окна которой выходятъ прямо къ водопаду. Я поднялъ раму одного окна и долго еще просидлъ, любуясь невиданнымъ мрачнымъ пейзажемъ, и наслаждаясь грохотомъ водопада. Вроятно, это обманъ чувствъ, но мн казалось, что все зданіе гостиницы дрожитъ и вотъ-вотъ опрокинется въ бездну.

Съ разсвтомъ я былъ уже на ногахъ и, подойдя къ окну, увидалъ совершенно другую картину. Вчера видна была одна блая пна, теперь же было ясно видно, что до половины высоты, начиная сверху, водопадъ представляетъ сплошную вертикальную водяную стну, нижняя же часть скрыта клубами пны и водяной пыли, поднимающейся отъ подножья и образуемой паденіемъ массы воды, разбивающейся о скалы и поверхность самой рки. Особую прелесть придаютъ водопаду дикость мстоположенія и глубина ущелья (каньона), стны котораго поднимаются отвсно вверхъ на высоту 1200 футовъ, т. е. безъ малаго на 200 саженей.

Покончивъ съ завтракомъ, я пошелъ разсматривать наиболе замчательныя мста и началъ съ того же спуска къ подножью, гд былъ уже вчера. Теперь, при дневномъ свт, все представлялось совершенно иначе, въ другомъ и, пожалуй, еще боле величественномъ вид. Ночью я видлъ сравнительно небольшую часть водопада, въ настоящее же время глаза охватывали гораздо большее пространство — всю водяную стну.

Главная прелесть каждаго, даже небольшого водопада заключается, кажется, въ безконечномъ разнообразіи картины. Въ сущности, водяная стна остается все тою же, но на каждомъ избранномъ мст картина безпрерывно измняется, а такъ какъ глаза въ каждое данное мгновеніе невольно останавливаются на одной точк, то впечатлніе получается несравненно боле притягательное, чмъ, напримръ, при разсматриваніи какого-нибудь пейзажа или писанной картины. Тамъ нужно мнять точки зрнія или переносить взоръ съ одной точки на другую, здсь же, стоя на одномъ мст и смотря лишь въ одну точку, наслаждаешься самыми причудливыми смнами впечатлній. Хорошо также слдить за одною опредленною частью водяной массы. Начиная сверху, такая часть медленно перегибается на карниз, затмъ съ постепенно возрастающею скоростью устремляется внизъ и наконецъ скрывается въ водяной пыли, разсыпаясь и сама на мелкія брызги. Не мене красивое зрлище открывается и внизу пучины: тутъ сплошная водяная пна, съ грохотомъ разбрасываемая во вс стороны, каждое мгновеніе то тутъ, то тамъ изъ этой пучинй выбрасывается блый пнистый потокъ и устремляется вверхъ въ вид самыхъ причудливыхъ фонтановъ, безпрерывно мняющихся какъ по высот, такъ и по направленію. Вся пучина окутана, кром того, завсою водяной пыли, которая постоянно, но медленно движется впередъ или, подъ вліяніемъ втра, уклоняется немного въ сторону, при чемъ въ этой пыли постоянно то появляется, то исчезаетъ обрывокъ радуги. Приближеніе этой пыли къ зрителю производить такую иллюзію, что порой кажется, будто она стоитъ на мст, а самъ наблюдатель со скалою, служащею ему опорой, втягивается по направленію къ водяной стн и вотъ-вотъ будетъ уничтоженъ и поглощенъ зіяющею пучиной…

Перейдя на другой уступъ берега, подальше отъ водопада, я замтилъ, что водяная стна представляется не сплошною, а образуетъ еще небольшой уступъ въ самомъ верху. Очевидно, такой же уступъ существуетъ и на каменномъ обрыв ложа. Вода падаетъ сперва съ высоты около трехъ саженей, и здсь, какъ бы пріостановившись на каменномъ порог, выпучивается впередъ, а дале вновь устремляется внизъ уже съ высоты остальныхъ 27-ми саженей. Иногда кажется, что эта выпуклость воды на карниз не одинакова, а послдовательно увеличивается, такъ что, пожалуй, устремится прямо на зрителя и поглотитъ его въ своихъ мощныхъ объятіямъ. Цвтъ воды въ отдльныхъ водяныхъ струяхъ тоже непрерывно мняется отъ темно-зеленаго до совершенно благо и прозрачнаго.

Нсколько выше водопада изъ русла рки вздымается огромная скала, на которой виднется орлиное гнздо. По словамъ хозяйки гостиницы, это гнздо свивается тутъ каждую весну, и тамъ ежегодно высиживается нсколько молодыхъ орлятъ, куда они пропадаютъ затмъ осенью — неизвстно.

Пока я стоялъ на выступ берега и любовался картиною водопада, ко мн подошелъ какой-то приличный молодой человкъ и предложилъ погулять вмст и осмотрть кое-какія частности. Прежде всего онъ повелъ меня въ мрачную боковую разслину, не то пещеру, не то трещину въ стн каньона. Въ глубин этой разслины струится водопадъ, очевидно, ничтожное, по количеству воды, отвтвленіе главнаго. Воды въ немъ немного, но узость струи производитъ такое впечатлніе, какъ будто водопадъ здсь гораздо выше. Разслина называется ‘Vaulted Dome’, хотя свода тутъ и не видно. Затмъ мы начали карабкаться вдоль по стн каньона, среди фантастически выдвинутыхъ впередъ скалъ и корявыхъ стволовъ растущихъ тутъ деревьевъ. Взобравшись приблизительно до половины высоты стны, мы очутились на небольшой площадк, видъ откуда не поддается описанію. Мы были уже выше уровня воды рки выше водопада, такъ что одновременно обозрвали спокойную, зеркальную, но темную поверхность воды до водопада, клокочущую водяную пну внизу и дальше, далеко внизъ по теченію, и, наконецъ,— между ними — самый водопадъ въ полномъ его величіи. Хотлось бы тутъ посидть съ полчаса и полюбоваться, но спутникъ потащилъ меня въ новую пещеру, или, врне, опять въ разслину стны каньона. Тутъ мы проникли далеко внутрь, гд было уже совершенно темно. Спутникъ предложилъ мн слушать, предупредивъ, что эта пещера носитъ названіе ‘Locomotive Cave’. Дйствительно, сюда почти не достигаетъ оглушительный ревъ водопада, но, преобразившись безчисленными отраженіями о стны разслины, онъ производитъ впечатлніе грохота отдаленныхъ поздовъ, говорю — поздовъ, а не позда, потому что невозможно различить, дать себ отчетъ, откуда движется этотъ воображаемый поздъ. Кажется, будто находишься на большой центральной станціи, куда со всхъ сторонъ несется на полныхъ парахъ множество поздовъ. Для полной иллюзіи не хватаетъ лишь свистковъ и звона колоколовъ, которыми снабжены вс американскіе паровозы.

Выйдя изъ пещеры, я увидалъ, что спуститься будетъ не такъ легко, какъ взобраться. Съ площадки, на которой мы теперь стояли, стна спускается отвсно, такъ что сразу и не догадаться, откуда мы могли сюда взойти. Однако, спутникъ мой началъ спускаться, и я послдовалъ за нимъ, удерживаясь за выступы скалы и за корни и стволы небольшихъ корявыхъ кустовъ. Черезъ нсколько минуть мы были опять внизу, у воды, но гораздо ниже по теченію рки, тамъ, гд на ея изгиб образуются водовороты и гд вода съ яростью подмываетъ берегъ. На небольшой отлогости я замтилъ множество крупныхъ и мелкихъ кусковъ дерева, весьма правильно обточенныхъ дйствіемъ воды и выброшенныхъ сюда. Вроятно, эти осколки деревьевъ принесены Зминою ркою издалека, со склоновъ Скалистыхъ горъ.

Дале внизъ по теченію уже ничего особеннаго не видно, и мы по самому берегу рки вернулись въ гостиницу. Но тутъ на каждомъ шагу открываются новые виды, одинъ величественне и красиве другого. Ни дороги, ни даже тропинки здсь почти нтъ, приходится медленно идти чуть не съ опасностью для жизни, но зато тмъ пріятне длать недолгія остановки, тогда отдыхаешь отъ усталости и наслаждаешься зрлищемъ водопада и самаго ущелья. Этотъ каньонъ тянется и сопровождаетъ рку на сотни верстъ. Онъ такъ узокъ, что можно прозжать по пустын весьма близко и не подозрвая’ о существованіи каньона, рки и водопада.

Хотя вся утренняя прогулка совершалась на небольшомъ пространств, на полверсты вверхъ и версту внизъ по каньону, но она продолжалась около трехъ часовъ, и я чувствовалъ себя весьма утомленнымъ. Но за обдомъ я узналъ, что чудеса Зминой рки не ограничиваются здшнимъ Шошонскимъ водопадомъ, что выше и ниже есть мста не мене интересныя. Поэтому, разъ проникнувъ уже сюда, я почелъ своимъ долгомъ постить и окрестности. Для дальнйшихъ экскурсій я попросилъ хозяйку гостиницы снабдитъ меня проводникомъ. Однако, профессіональныхъ проводниковъ здсь не оказалось, и сопутствовать мн вызвался тотъ самый молодой человкъ г. Лоу (W. F. Low), который только-что гулялъ со мной до обда. Онъ живо снарядилъ двухъ верховыхъ лошадей, и мы тронулись въ путь вверхъ по теченію. По дну ущелья вдоль рки нтъ никакой тропинки, тутъ можно карабкаться разв пшкомъ, поэтому пришлось подняться наверхъ и хать по пустын, подъ палящими лучами Солнца, среди жалкой срой травы и между обломками кусковъ застывшей лавы.

Мы направились къ другому водопаду, находящемуся въ пяти верстахъ выше Шошонскаго и называемому Водопады-близнецы (Twin falls). Путь по пустын былъ крайне утомителенъ, главнымъ образомъ, отъ жары и пыли, которая поднималась и отъ нашихъ лошадей, и просто отъ втра. За всю дорогу мы никого не встртили. Лоу выбралъ дорогу ‘напрямикъ’, увряя, что это будетъ ближе обычно употребляемой тропы. Посл часа зды, частью рысью, а по большей части шагомъ, мы начали спускаться по крутой и узкой ложбин, ведущей къ каньону. Однако, вскор дальнйшая зда верхомъ стала невозможною. Мы выбрали удобное мсто въ тни за скалою и, спшившись, привязали лошадей къ стволу оказавшагося тутъ коряваго дерева.

Дальнйшій спускъ съ каждымъ шагомъ длался все трудне и трудне, зачастую приходилось осторожно ползти на четверенькахъ. Но вотъ въ одномъ мст мы очутились передъ столь отвснымъ и высокимъ уступомъ, что я остановился въ раздумь. Лоу оказался ловкимъ гимнастомъ и, осторожно опускаясь на живот, повисъ наконецъ на однихъ пальцахъ, а затмъ спрыгнулъ внизъ на слдующій уступъ, расположенный боле чмъ на сажень ниже того, гд остановился я. Послдовать его примру я, однако, не ршился, потому что площадка, на которую онъ спрыгнулъ, была очень узка и обрывалась дальше опять отвсною кручей, такъ что, спрыгивая, очень легко было бы не удержаться на уступ, а полетть дальше и разбиться до смерти. Лоу приглашалъ меня прыгать, но я сталъ искать уже другого мста для спуска, къ сожалнію, такового не оказалось, и я уже думалъ, что придется подниматься снова наверхъ и совершить большой кружный обходъ. Видя мою нершительность, Лоу предложилъ мн наконецъ спустить одн ноги, дабы попробовать, не удастся ли ему подпереть меня своими вытянутыми руками. Это ему удалось сдлать и затмъ онъ медленно спустилъ меня на уступъ. Но тутъ я былъ на волосокъ отъ великой опасности. Не выдержи онъ тяжести моего тла, я или мы оба полетли бы внизъ. Такъ какъ помощи здсь ждать неоткуда, то если бы мы и остались живы посл паденія, все равно намъ пришлось бы плохо. Однако, благодаря Бога, все обошлось благополучно и, пройдя въ сторону цо горизонтальной площадк, мы нашли боле удобной спускъ дальше.

Но зато какія чудныя картины развертывались передъ нашими глазами съ каждымъ шагомъ, или, врне, съ каждымъ скачкомъ внизъ. Подъ ногами была, черная, какъ чернила, вода Зминой рки. На противоположной сторон — сверная стна каньона, а впереди, по средин рки два почти одинаковые водопада, раздленные высокою, мощною скалою изъ тхъ же черныхъ вулканическихъ базальтовъ, изъ которыхъ составлены и стны ущелья. Когда мы выбрались на довольно значительную горизонтальную площадку, откуда можно было спокойно обозрвать водопадъ, то я, кром страшной усталости, томился еще жаждою и готовъ былъ бы спуститься дальше, лишь бы добраться до воды. Но это было невозможно: дальше идетъ буквально вертикальная стна, и безъ помощи канатовъ или веревочныхъ лстницъ спускаться внизъ было немыслимо. Жажда была тмъ мучительне, что передъ нами гремли два огромныхъ водопада съ чистйшею и прозрачною водою.

Водопады-близнецы не такъ высоки, какъ Шошонскій, ихъ высота только 184 фута, но, по-моему, они красиве, да и мстность тутъ еще боле дикая и неприступная. Лоу сообщилъ, будто первоначально хотли построить гостиницу здсь, а не у нижняго водопада, но принуждены были отказаться отъ этого предположенія, потому что тутъ весьма трудно и дорого было бы устроить колесную дорогу къ подножью водопадовъ. Теперь невозможно подойти къ нимъ даже пшкомъ. Стны каньона здсь значительно ниже (на полную высоту Шошонскаго водопада плюсъ паденіе рки на протяженіи пяти верстъ), не боле 700 футовъ, но видъ картины мрачне вслдствіе полнаго отсутствія растительности вблизи. Когда любуешься Водопадами-близнецами, особенно любопытно смотрть, какъ брызги и водяная пыль обоихъ перемшиваются внизу и образуютъ тамъ уже одну общую пучину: иногда кажется, что лвый водопадъ сильне и оттсняетъ брызги праваго, иногда наоборотъ. Трудно сказать, который грандіозне: оба чрезвычайно похожи другъ на друга.

Однако, пора было подумать и объ обратномъ пути. Мы поискали и нашли теперь боле удобную трещину для поднятія наверхъ. Въ этой трещин замтны значительныя углубленія, пещеры, но до нихъ трудно было бы добраться, потому что входы расположены очень высоко. Лоу говорилъ, впрочемъ, что еще недавно въ такихъ пещерахъ, многочисленныхъ въ каньон, скрывались индйцы, нападавшіе на позда желзной дороги. Но теперь индйцы перекочевали дальше на западъ, а главнымъ образомъ, и повымерли, такъ что тутъ полная тишина, и только ревъ водопадовъ напоминаетъ, что жизнь Земли не находится въ зависимости отъ жизни людей.

Когда мы достигли мста, гд были оставлены лошади, то, пока Лоу подтягивалъ подпруги, я увидалъ небольшую ящерицу, спинка которой по цвту была совершенно одинакова съ окраской окружающей пустыни. Чмъ она тутъ питается — не знаю, но она быстро перебгала изъ-подъ одного камня подъ другой. Я долго безуспшно гонялся за нею, тогда какъ Лоу очень скоро перевернулъ ее на спину, при чемъ я увидалъ красивое блое брюшко, а затмъ засунулъ ее въ случившуюся со мною коробочку. Лоу посовтовалъ везти ее въ Россію, увряя, что мн удастся доставить ее живою. Дйствительно, бдная ящерица пролежала у меня въ чемодан безъ пищи и даже безъ воздуха цлыхъ два мсяца, а когда, уже въ Петербург, я открылъ наконецъ коробку, то сперва ящерица казалась мертвою, но вскор ожила и чуть не убжала. Впослдствіи я сдлалъ изъ нея чучело.

Вскочивъ на лошадей, мы быстро помчались обратно и еще засвтло совершили обратный спускъ къ гостиниц, куда поспли къ самому ужину.

На слдующее утро я предполагалъ сперва возвращаться прямо на станцію Шошонъ, но мой вчерашній проводникъ Лоу, вызываясь отвезти меня туда, предложилъ дорогою захать еще къ Голубемъ озерамъ, расположеннымъ все въ этомъ же каньон Зминой рки, но верстъ шесть ниже гостиницы. Итакъ, покончивъ расчеты съ хозяйкою, мы сли въ новую телгу, переправились на паром на, другую сторону рки и стали подниматься наверхъ. Третьяго дня ночью мн казался уже и этотъ спускъ ужаснымъ (въ смысл колесной дороги), но тогда я не, могъ видть его во всемъ его дикомъ безобразіи. Теперь же, при дневномъ свт, мн приходилось только удивляться, какимъ образомъ тутъ можно здить въ телгахъ. Конечно, и теперь я шелъ пшкомъ, но Лоу оставался въ телг и хотя шагомъ, но все же выбрался вверхъ, не сломавъ колесъ и не сорвавшись съ кручи въ обрывъ.

Бросивъ съ вершины спуска послдній взглядъ на дикій водопадъ и гостиницу, кажущуюся отсюда ничтожнымъ сарайчикомъ, мы быстро покатили новою дорогой, опять по пустын, придерживаясь направленія вдоль каньона. Прохавъ полныхъ 4 мили (6 верстъ), мы приблизились къ обрыву, дабы въ этомъ третьемъ для меня мст опять спуститься на дно ущелья. Здсь каньонъ гораздо шире, и дно его лишь отчасти занято ложемъ рки, тутъ есть достаточное пространство, представляющее одинъ зеленющій оазисъ, ласкающій глазъ, особенно посл томительнаго однообразія пустыни. По словамъ Лоу, оазисъ искусственно разведенъ какимъ-то предпріимчивымъ молодымъ американцемъ, лтъ десять тому назадъ поселившимся въ глубин дикаго каньона. Цвтущее состояніе достигнуто системою канальчиковъ. Хозяинъ насадилъ множество фруктовыхъ деревьевъ и на продаж ихъ плодовъ такъ разбогатлъ, что на собственныя деньги устроилъ удобный, сравнительно не крутой и во всякомъ случа совершенно безопасный спускъ, обошедшійся въ 2.000 долларовъ. Этотъ спускъ, представляющій систему зигзаговъ въ крутой стн каньона, во многихъ мстахъ проложенъ динамитными взрывами.

Когда мы прохали нсколько зигзаговъ, то я увидалъ у самаго обрыва въ глубин каньона два небольшихъ озера, съ прекрасною свтло-голубою водою. Это знаменитыя Голубыя озера (Blue Lakes). Черезъ четверть часа мы спустились уже къ берегамъ озеръ, а вода казалась все такою же голубою и очень красивою. Уровень одного озера фута на три выше уровня другого, и оба озера соединяются протокомъ съ небольшимъ веселенькимъ водопадикомъ. Изъ нижняго озера прорытъ каналъ съ безчисленными развтвленіями, которыя затмъ питаютъ растительность оазиса и выходятъ въ Зминую рку. Такъ какъ уровень воды въ озерахъ гораздо выше уровня ея въ рк, то невольно задаешься вопросомъ, чмъ питаются сами озера? По словамъ Лоу, на дн верхняго озера существуетъ нсколько ключей. Ключи же здсь могутъ быть, потому что на многихъ желзнодорожныхъ станціяхъ въ пустын вода добывается при помощи артезіанскихъ колодцевъ, и подъ твердымъ слоемъ застывшей лавы несомннно имются водоносные пласты. Но во всякомъ случа эти два Голубыя озера представляютъ какое-то чудо природы, а прозрачность и цвтъ воды, кажется, до сихъ поръ не объяснены еще удовлетворительно.

Уже издали весь оазисъ казался какимъ-то заколдованнымъ садомъ среди пустыни, но я подивился еще боле, когда мы подъхали къ небольшому домику съ широкою верандою. Лоу прохалъ дальше на загороженную площадку, чтобы отпречь лошадей и задать имъ корма, я же поднялся на веранду и подошелъ къ двери. Она была притворена, но не замкнута. Я вошелъ внутрь, тутъ оказалась зала, довольно прилично обставленная, съ мягкою мебелью, піанино и многими фотографическими видами въ красивыхъ рамочкахъ, но кругомъ ни звука. Когда Лоу пришелъ тоже сюда, я спросилъ, гд же хозяева и какъ они бросили такимъ образомъ свой домъ? Лоу объяснилъ, что хозяева, вроятно, ухали на станцію, въ Шошонъ, за покупками и почтою, и, судя по расписанію поздовъ, скоро вернутся. ‘Но пока они вернутся, прибавилъ онъ, я успю приготовить обдъ, а вы погуляете въ саду и кстати полакомитесь здшними персиками и сливами’. Видя мое изумленіе, онъ сказалъ: ‘О! я умю отлично стряпать, я нсколько лтъ провелъ въ пустын одинъ и увренъ, что вы получите обдъ лучшій, чмъ въ гостиниц у водопада, вотъ не знаю только, найду ли вс необходимыя принадлежности и приправы’. Съ этими словами онъ прошелъ на кухню, затопилъ маленькую чугунную плиту, вышелъ на дворъ, зарзалъ двухъ молодыхъ куръ и началъ ихъ ощипывать и готовить жаркое.

— Что вамъ тутъ длать, сказалъ Лоу, ступайте гулять въ садъ.

Я вышелъ изъ кухни и началъ спускаться по косогору, по которому правильными рядами насажены небольшія фруктовыя деревья. Вдоль каждаго ряда деревьевъ прорыты канавки, по которымъ весело бжали живыя струйки воды. Въ сущности, это была даже одна канавка, прокопанная параллельными извивами по всему косогору, занятому фруктовыми деревьями. Такъ какъ дождей тутъ не бываетъ, то деревья росли, очевидно, только благодаря обильному орошенію, питающему ихъ корни. Тутъ же бродили куры и гуси.

Пройдя по этому волшебному саду, я спустился къ самому берегу рки и увидалъ дв хорошенькія скамейки, поставленныя подъ тнью нсколькихъ небольшихъ, но тнистыхъ деревьевъ. Тутъ же было и мсто, гд хозяева, вроятно, купаются. Долго я просидлъ на скамейк, любуясь плавнымъ теченіемъ Зминой рки и садомъ. Но вотъ пришелъ сюда и Лоу, неся полную шляпу только-что сорванныхъ персиковъ и сливъ. По истин онъ распоряжался тутъ, какъ хозяинъ. Онъ разсказалъ, что владлецъ этого уголка со своею молодою женой явился сюда совершенно нищимъ и только усиленными трудами, безъ всякой постороней помощи, устроилъ себ настоящій земной рай. Онъ съ женою самъ построилъ домъ, развелъ садъ и пр., а теперь уже только увеличиваетъ свое благосостояніе и сбываетъ на продажу фрукты, въ огромномъ количеств. Всего удивительне, что эта замчательная чета живетъ тутъ въ совершенной безопасности и, узжая, оставляетъ весь домъ открытымъ.

Между тмъ мы вернулись въ комнаты и начали обдать. Жареные цыплята оказались восхитительными. Дале тутъ нашлись: молоко, сливки, чай и какіе-то сладкіе домашніе пирожки. Пока мы занимались пищею и беззаботно болтали, пріхали наконецъ и хозяева, да еще съ гостями изъ Шошона. Они встртили насъ безъ всякаго удивленія и были, повидимому, рады. Хозяинъ — молодой здоровенный мужчина — тотчасъ предложилъ мн привезенныя со станціи газеты. Я вышелъ на веранду, слъ въ качалку и, читая газеты, чувствовалъ себя какъ бы въ собственной дач. Хозяйка — премилая, граціозная американка — поставила подл меня цлую корзину великолпныхъ персиковъ, которые я уничтожалъ безпощадно, благо жара была невыносимая, а персики такъ сочны. Лоу же оставался въ комнатахъ и мирно бесдовалъ съ хозяевами и пріхавшими гостями.

Передъ отъздомъ сама хозяйка угощала насъ чаемъ съ замчательными свжими булками, которыя она успла уже испечь. Я подивился, какимъ образомъ въ теченіе какихъ-нибудь двухъ часовъ могли быть изготовлены свжія булки. Хозяйка объяснила, что здсь въ Америк вообще пекутъ булки быстро, по-американски. Именно, распускаютъ немного дрожжей въ тепломъ молок и кладутъ щепотку мелкаго сахара. Затмъ всыпаютъ постепенно муку, пока не получится довольно жидкое тсто, и прибавляютъ соли. Когда такое тсто постоитъ часъ или полтора въ тепломъ мст, то оно готово. Пекутъ въ маленькихъ жестяныхъ формахъ, которыя наполняютъ лишь до половины, дабы при поднятіи тсто не вышло вонъ.

Словомъ, я провелъ время самымъ пріятнымъ образомъ, какъ бы въ кругу давнишнихъ хорошихъ знакомыхъ. Между прочимъ развлекались и музыкою, при чемъ хозяйка играла хоть и не совсмъ опрятно, но со вкусомъ.

Наконецъ надо было собираться на станцію, куда боле 40 верстъ Вмст съ нами вызвались хать и прізжіе гости, мужчины и женщины, у которыхъ была огромная крытая колымага, запряженная четверкою цугомъ. Мн было крайне совстно разставаться съ хозяевами, не поблагодаривъ ихъ какимъ-нибудь существеннымъ образомъ, но Лоу заявилъ, что они очень рады посщенію русскаго путешественника и ни за что не взяли бы денегъ. Когда я слъ уже въ телгу, хозяйка вынесла мн еще корзину великолпныхъ плодовъ для развлеченія въ пути.

Благодаря хорошей дорог до обрывамъ каньона, мы выбрались наверхъ довольно скоро, я бросилъ послдній взглядъ на цвтущій оазисъ и его красивыя Голубыя озера — и вотъ опять предо мною голая пустыня. Впереди насъ хала колымага и поднимала ужасную пыль, такъ что я попросилъ Лоу перегнать ее. Это было тмъ боле необходимо, что лошади въ колымаг еще не успли отдохнуть посл длиннаго пути сюда и шли тихо. Вскор мы оставили колымагу далеко позади.

Солнце стояло уже низко и быстро приближалось къ горизонту. Я наслаждался такой же чудной картиной, какъ и третьяго дня, съ тою разницей, что самый закатъ происходилъ теперь прямо противъ меня, и не нужно было безпрерывно оборачиваться назадъ. Опять показались фіолетовыя и пурпуровыя полосы. За два дня успла народиться новая Луна, въ вид небольшого серпа, и по мр того, какъ Солнце скрывалось за горизонтъ, серпъ Луны становился все ярче и красне. Посл заката Солнца закатилась наконецъ и Луна, и мы неслись по пустын почти въ темнот, только индйскіе маяки — каменныя кучи — вырисовывались темными силуэтами. Опять вс 40 верстъ мы прохали безъ остановокъ. Около 10-ти часовъ вечера показались огоньки: это станція и городокъ Шошонъ.

Дороги по пустын нтъ и каждый детъ, руководясь лишь индйскими маяками, поэтому немудрено, что при самомъ възд въ городокъ мы въ темнот перескли какую-то канаву. Тутъ лошади испугались и, завернувъ, понесли насъ обратно въ пустыню. Это неожиданное приключеніе мн не понравилось, потому что лошади легко могли бы разбить телгу, и мн съ вещами пришлось бы тащиться пшкомъ и, пожалуй, опоздать къ намченному позду. Однако, къ счастью, лошади, покруживъ въ пустын, скоро успокоились, и мы благополучно прибыли на станцію.

Разставаясь съ любезнымъ Лоу, который въ теченіе двухъ дней быть мн и извозчикомъ, и проводникомъ, и даже поваромъ, я опять былъ поставленъ въ неловкое положеніе, какимъ образомъ вознаградить его за вс оказанныя услуги. Какъ я ни уговаривалъ и ни упрашивалъ, онъ былъ непреклоненъ и прямо сказалъ, что считаетъ себя джентльменомъ, и потому не можетъ взять денегъ. Ему было очень пріятно мое общество и онъ очень благодаренъ за мои разсказы о Россіи, о которой онъ имлъ до сихъ поръ самыя превратныя понятія. Словомъ, мы разстались, какъ старые друзья. Онъ дождался со мною позда на платформ и помогъ мн еще устроиться въ вагон.

Если мн приходилось и раньше пользоваться вниманіемъ и услугами незнакомыхъ людей на материк Америки, то это были представители просвщенія, привыкшіе и сами встрчать радушный пріемъ товарищей по наук на ученыхъ създахъ, получившихъ такое большое развитіе въ послднее время во всхъ образованныхъ государствахъ, поэтому какъ ни были отрадны описанныя уже встрчи, но он не поражали меня полною неожиданностью. Здсь же, въ одномъ изъ наиболе глухихъ уголковъ Соединенныхъ Штатовъ, случай привелъ меня натолкнуться на сердечное отношеніе со стороны самыхъ обыкновенныхъ фермеровъ, людей совершенно чуждыхъ наук. Это одно составляетъ уже драгоцнное нравственное пріобртеніе, доказывающее, что человкъ далеко не такъ золъ, какъ представляется нкоторымъ, во что бы то ни стало желающимъ смотрть мрачно и враждебно на всхъ окружающихъ.

XXXVII.
Бьютъ.

Изъ Шошона я хотлъ пробраться на сверъ, чтобы попасть на Сверную Тихоокеанскую желзную дорогу (Northen Pacific R. R.) и хать въ знаменитый Іеллостонскій паркъ, посщеніе котораго я намтилъ себ еще до вызда изъ Россіи. Для этого мн пришлось хать сперва по линіи Union Pacific прямо на востокъ до станціи Покателло (Pocatello), а тамъ перессть на втку Айдахо Дивижонъ (Idaho Division), имющую меридіанальное направленіе.

При пересадк на станціи Покателло со мной случилось довольно непріятное приключеніе. Богатые американскіе туристы, предпринимая большія путешествія цлыми компаніями, весьма часто берутъ совершенно отдльный вагонъ, такъ называемый туристъ-каръ (Tunst car), въ которомъ и совершаютъ все свое путешествіе безъ пересадокъ, располагаясь въ немъ, какъ дома, при продолжительныхъ остановкахъ вагонъ отводится на запасный путь, и туристы живутъ тамъ цлыми недлями, не обращаясь къ гостиницамъ. При такихъ вагонахъ, устроенныхъ весьма роскошно, имется обыкновенно безсмнный кондукторъ-негръ. Понятно, что туристы, заплативъ за весь вагонъ, желаютъ быть одни въ своей компаніи, но по наружности туристъ-каръ ничмъ не отличается отъ прочихъ, и только у входа вывшивается доска съ надписью ‘private’ (частный, отдльный). Есть и собственные вагоны американскихъ милліонеровъ. Всхъ этихъ тонкостей я еще не зналъ и вотъ иду себ въ первый попавшійся на глаза и ближайшій вагонъ, надписи я не замтилъ, да и трудно было видть въ темнот: пересадка совершалась въ 3 часа утра. Войдя въ снцы вагона, вижу, изъ боковой двери выскакиваетъ негръ и начинаетъ что-то говорить. Будучи крайне измученъ предыдущими днями, проведенными въ странствованіяхъ по Зминой рк и желая теперь поскоре занять мсто, я не вслушался и не обратилъ вниманія на его слова. Тогда негръ схватилъ меня за рукавъ пальто и потащилъ къ выходу. Конечно, кондукторъ исполнялъ лишь свою обязанность врнаго цербера, оберегая сонъ туристовъ и, вроятно, принялъ меня за какого-нибудь злоумышленника. Но мн некогда было соображать, я опасался, что поздъ можетъ тронуться, и я не успю перейти въ другой вагонъ, а видя, что какой-то черномазый осмлился схватить меня за рукавъ, я ударилъ его по ше и продолжалъ идти впередъ. Негръ удивился моему образу дйствій, но, повидимому, принялъ меня теперь за важнаго путешественника и, подойдя, уже очень вжливо сталъ объяснять, что это ‘туристъ-каръ’, и посторонніе пассажиры сюда не допускаются. Понявъ, въ чемъ дло и, разумется, извинясь, я вышелъ и устроился въ другомъ вагон.

Такъ какъ до разсвта было уже недолго, и я хотлъ любоваться предстоящимъ переваломъ черезъ отрогъ Скалистыхъ горъ, на границ штатовъ Айдахо и Монтана, то я не взялъ мста въ спальномъ вагон, а слъ въ обыкновенный, съ практично устроенными креслами съ откидными спинками. Пассажировъ было очень мало, а ночь стояла жаркая, я снялъ пальто, поднялъ окно (т. е. открылъ его) и, расположившись въ кресл, скоро заснулъ.

Я проснулся уже поздно утромъ. Вчерашняя пустыня смнилась роскошными видами горнаго ущелья: пошли туннели, віадуки и прочія чудеса инженернаго искусства. Но все это теперь мало меня занимало: я чувствовалъ, что усплъ схватить лихорадку. Такое открытіе было тмъ боле непріятно, что къ вечеру я предполагалъ быть у преддверія Іеллостонскаго Парка и на слдующее утро здить уже на лошадяхъ и любоваться чудесами физической природы, когда для полнаго удовольствія необходимо быть, конечно, здоровымъ. Я быль весьма опечаленъ и не зналъ сперва, что предпринять.

Между тмъ лихорадка трепала меня все больше и больше, и потому я ршился наконецъ остановиться въ первомъ же город и прежде всего согрться и выспаться. По расписанію, первымъ городомъ впереди былъ Бьютъ (Butte), названный такъ потому, что городъ окруженъ холмами. Тутъ, оставивъ вещи на воксал, я слъ въ вагонъ электрической желзной дороги и началъ искать глазами гостиницу. Минутъ черезъ пять я увидалъ вывску ‘City Hotel’ и, покинувъ вагонъ, вошелъ въ гостиницу, разбитый, больной, безъ вещей, и потребовалъ себ комнату и бутылку краснаго вина. Такъ какъ былъ полдень, то хозяинъ посмотрлъ на меня довольно подозрительно, но тотчасъ исполнилъ мое желаніе. Я немедленно раздлся, выпилъ вино, укутался нсколькими одялами и скоро заснулъ.

Я проснулся около 6 часовъ вечера и почувствовалъ себя совершенно здоровымъ. Одвшись, я спустился внизъ обдать. Хозяинъ гостиницы оказался нмцемъ и притомъ бывшимъ кучеромъ самого императора Вильгельма І-го. Узнавъ, что я изъ Европы, да еще и изъ Россіи, онъ съ благоговніемъ показалъ мн свой указъ объ отставк, въ которомъ, дйствительно, упомянуто, что онъ возилъ Высочайшихъ Особъ и въ томъ числ русскаго императора Александра II-го, во время пребыванія его въ Берлин. Теперь бывшій кучеръ сдлался содержателемъ гостиницы, но продолжаетъ получать небольшую пенсію изъ Германіи.

Усердный и добродушный нмецъ развлекалъ меня разсказами въ теченіе всего обда и, между прочимъ, сообщилъ, что для дальнйшаго путешествія до самаго Нью-Іорка я могу купить здсь билетъ не въ касс воксала, а въ такъ называемомъ тикетъ-бфис (ticket office), что будетъ гораздо дешевле. Дло въ томъ, что во всхъ городахъ Соединенныхъ Штатовъ существуютъ подобные офисы, содержатели которыхъ называются скальперами (scalper). Профессія ихъ заключается въ покупк оставшихся купоновъ круговыхъ билетовъ и въ перепродаж ихъ съ барышомъ.

Круговые билеты нигд не получили такого обширнаго развитія, какъ именно здсь, въ Соединенныхъ Штатахъ. Обыкновенно эти билеты имютъ силу 6 мсяцевъ, и на нихъ длается уступка противъ тарифа до 50%. Еще въ Нью-Іорк и въ Вашингтон мн совтовали купить билетъ сразу на всю поздку, но я отказался тогда отъ выгодной покупки, не желая связывать себя опредленнымъ маршрутомъ. Весьма часто случается, конечно, что лицо, взявшее круговой билетъ, принуждено затмъ по той или иной причин отказаться отъ всей поздки или ея части. Американскіе скальперы скупаютъ такіе билеты и перепродаютъ ихъ другимъ лицамъ. Мало того, систематически организованныя конторы скальперовъ сами покупаютъ полные круговые билеты и продаютъ ихъ по частямъ, но такъ какъ билетные купоны имютъ силу только въ своей первоначальной обложк, то поступаютъ слдующимъ образомъ. Положимъ, кто-либо желаетъ хать изъ Нью-Іорка въ С.-Франциско. Прямой билетъ стоитъ 90 дол., а обратный (туда и назадъ) — 120 дол. Купивъ обратный билетъ, такое лицо можетъ по прізд въ С.-Франциско продать обложку съ оставшимися купонами за 50 долларовъ, такъ что перездъ обойдется вмсто 90, всего 70 дол. Скальперная контора, купившая остатокъ, всегда найдетъ на него покупателя — вдь остается боле пяти мсяцевъ, если она продастъ его за 70 долларовъ, то и контора, и новый покупатель получать по 20 дол. выгоды.

Досел я постоянно бралъ билеты на небольшіе концы и, конечно, переплачивалъ, теперь же, выяснивъ уже себ обратный маршрутъ, я, по совту моего хозяина, ршился отправиться къ скальперамъ. Они встртили меня чрезвычайно радушно, тотчасъ предложили сигару и стали уврять въ выгодности гешефта. Билетъ отсюда черезъ Чикаго и Бостонъ въ Нью-Іоркъ (какъ я предполагалъ хать) стоить 80 долларовъ, мн же они продадутъ его за 65. Къ сожалнію, билета съ намченнымъ мною маршрутомъ у нихъ не оказалось, и мн предложили такую сдлку: они сами купятъ (за мои, разумется, деньги) билетъ въ Нью-Іоркъ и обратно въ Бьютъ, который стоить 110 долларовъ, и дадутъ мн квитанцію, съ которою, явившись въ Нью-Іорк къ ихъ агенту, я получу обратно 45 долларовъ. Мн показали большую форменную книгу, изъ которой подобныя квитанціи вырзываются по всмъ правиламъ бухгалтеріи. Однако, я думалъ еще, стоитъ ли рисковать лишними 30-го долларами, чтобы выгадать 15? Пока шли переговоры, мои скальперы перешли съ англійскаго языка сперва на нмецкій, а затмъ, узнавъ, что я русскій, даже на русскій. Оказалось, что эти господа просто евреи и притомъ весьма недавно бжавшіе изъ Россіи отъ воинской повинности. Какъ ни были они любезны, но посл такого открытія я уже поршилъ отказаться отъ ихъ услугъ и подъ предлогомъ, что подумаю и зайду завтра, поспшилъ покинуть гостепріимную контору.

Городъ Бьютъ построенъ всего 10 лтъ тому назадъ, но теперь считается уже королемъ горныхъ городовъ. Онъ лежитъ въ обширной котловин, и по горамъ кругомъ разрабатывается множество рудниковъ, отовсюду видны огромныя трубы, изъ которыхъ валить дымъ. Тутъ, главнымъ образомъ, добываютъ серебро и мдь, но находятъ также золото и свинецъ. Цнность ежегодно добываемыхъ здсь металловъ простирается до 30-ти милліоновъ долларовъ. Не смотря на то, что городъ лежитъ на абсолютной высот въ 6.000 футовъ, здсь большое изобиліе воды, и климатъ считается весьма здоровымъ. Лтомъ не бываетъ жаровъ боле 80^о по Фаренгейту. Улицы широки, но грязны, потому что мостовыхъ вовсе не имется, однако, по главнымъ улицамъ проведены электрическія желзныя дороги. Вообще это типъ новаго американскаго города: рядомъ съ великолпнымъ каменнымъ домомъ въ 5 и 6 этажей стоить деревянная лачуга въ род сарая или балагана, сплошь оклеенная объявленіями. Изъ оконъ домовъ выглядываютъ головы какихъ-то подозрительныхъ женщинъ. Дороговизна непомрная: простые рабочіе получаютъ, говорятъ, по шести долларовъ въ день. Чистка сапогъ въ Нью-Іорк стоить 5 центовъ, въ другихъ городахъ я платилъ 10, а здсь 25.

Въ гостиниц вечеромъ я засталъ въ общей зал толпу рабочихъ, окружившихъ хозяина, который читалъ имъ какую-то нмецкую газету, издающуюся въ Чикаго. Рабочіе, исключительно нмцы, слушали чтеніе съ благоговніемъ и особенно интересовались статьями и замтками о путешествіяхъ ихъ молодого императора. Когда я спросилъ, зачмъ они покинули свое отечество, то вс въ одинъ голосъ отвчали, что здсь выгодне работать, но жить имъ тутъ не нравится, и какъ только они накопятъ побольше денегъ, немедленно вернутся въ любезный фатерландъ, тамъ на свои сбереженія они будутъ жить лучше, чмъ здсь, гд деньги расходуются такъ же быстро, какъ и добываются. Вообще рабочіе сдлали весьма врный выводъ, что добывать деньги всего удобне въ Америк, тогда какъ тратить ихъ несравненно выгодне и пріятне въ Европ. Дйствительно, здсь и съ большими, сравнительно, деньгами нельзя имть тхъ удобствъ, какъ съ малыми въ какомъ-нибудь небольшомъ городк въ Германіи. Достаточно сказать, что бдные нмцы лишаютъ тутъ себя даже удовольствія курить сигары, потому что самыя дешевыя стоятъ въ розницу 15 центовъ штука, т. е. въ 10 разъ дороже, чмъ въ Европ. Конечно, заработки велики, но они развиваютъ въ здшнихъ нмецкихъ эмигрантахъ не любовь къ роскоши, а стремленіе накопить побольше денегъ.

Поздно вечеромъ я распростился съ любезнымъ хозяиномъ гостиницы и, придя на воксалъ желзной дороги, запасся билетомъ въ городокъ Ливингстонъ (Livingston), гд надо сворачивать съ главнаго пути Сверной Тихоокеанской дороги на югъ по особой втк къ преддверью Іеллостонскаго Парка. Этотъ перездъ невеликъ (120 миль), и я всю дорогу отлично спалъ.

Прежде чмъ описывать мою прогулку по Парку, которая продолжалась цлыхъ семь дней, я позволю себ посвятить отдльную главу краткой исторіи этого замчательнаго мста Соединенныхъ Штатовъ и выясненію причинъ, почему оно сдлалось теперь главнымъ притягательнымъ пунктомъ для путешественниковъ, любящихъ чудеса природы. Нижеслдующая глава составлена мною, главнымъ образомъ, по обширной монографіи Гайдена объ Іеллостонскомъ Парк (Twelfth annual report of the U. S. Geological and Geographical Survey. Washington. 1883). Такъ какъ до сихъ поръ о диковинахъ Парка весьма мало напечатано на русскомъ язык, особенно въ общедоступныхъ сочиненіяхъ, то эту главу нельзя считать совершенно излишнею. Впрочемъ, утомленный читатель можетъ пропустить ее безъ всякаго ущерба для связи разсказа.

XXXVIII.
Іеллостонскій паркъ.

Уже давно ходили слухи о какихъ-то заколдованныхъ мстахъ на дальнемъ запад территоріи Соединенныхъ Штатовъ. Разсказывали объ огромныхъ фонтанахъ, о деревьяхъ, которыя, вмсто плодовъ, приносятъ драгоцнные камни, и т. п. Полковникъ Райнольдсъ (Raynolds), постившій окрестности мстъ, составляющихъ нын пространство Іеллостонскаго Парка, въ 1859—60 гг., передавалъ, напримръ, со словъ индйцевъ, что тамъ находится лсъ, въ которомъ деревья и животныя — каменныя. Такъ какъ подобные слухи пускались исключительно охотниками, занимавшимися звроловствомъ, то, зная склонность этихъ господъ къ преувеличеніямъ и имя въ виду то обстоятельство, что вс разсказы передавались не очевидцами, а со словъ индйцевъ, забиравшихся въ самыя дикія мста и опасавшихся, очевидно, дальнйшаго преслдованія со стороны блыхъ, серьезные люди и ученые не придавали имъ особаго значенія. Къ этимъ мстамъ, лежащимъ въ сверо-западномъ углу штата Уайоминга (Wyoming), не существовало дорогъ, все пространство было покрыто двственнымъ лсомъ и представляло самую неприступную часть Скалистыхъ горъ, образуя возвышенное плато на водораздл бассейновъ водь Великаго и Атлантическаго океановъ и водъ Мехиканскаго залива. На западъ текутъ отсюда рки Мэдисонъ (Madison) и Зминая (Snake River), а на востокъ — рка Іеллостонъ (Yellowstone).

Первыя сколько-нибудь точныя свднія объ этомъ заколдованномъ угл земного шара получены отъ капитана Деласи (De Lacy), который въ 1863 году былъ посланъ правительствомъ для изслдованія въ минералогическомъ отношеніи западной части Уайоминга. Онъ подтвердилъ отчасти невроятные разсказы охотниковъ, но узналъ, что драгоцнные камни не растутъ на деревьяхъ въ вид плодовъ, а представляютъ отложенія въ древесин и кор. Горячая вода минеральныхъ источниковъ, открывшихся у корней, поднимаясь вверхъ по законамъ волосности, сперва погубила жизнь деревьевъ, а затмъ выдляла въ порахъ свое минеральное содержаніе, при этомъ стволы и втви потеряли листву, но сохранились въ своемъ естественномъ вид. Причудливыя фигуры корявыхъ окаменлыхъ втокъ, дйствительно, издали напоминаютъ разныхъ животныхъ, индйцевъ и т.п. Экспедиція Деласи была, однако, не удачна. Она имла цлью изслдовать минеральныя богатства, но такъ какъ рудъ и драгоцнныхъ минераловъ или залежей каменнаго угля тутъ не было найдено, а климатъ и вообще мстныя условія оказались весьма суровыми, то посл самаго бглаго обзора части этого заколдованнаго пространства экспедиція вернулась безъ всякихъ положительныхъ результатовъ, или, врне, съ результатами отрицательными: выяснилось, что сказки преувеличены, а природныя богатства не заслуживаютъ вниманія.

Съ этого времени о чудесахъ дальнаго запада (far west) на время забыли, но въ 1869 году два охотника, Кукъ и Фольсомъ (Cook and Folsom), случайно попали въ бассейнъ гейзеровъ и описали ихъ въ газетахъ въ столь чудной и заманчивой форм, что лтомъ слдующаго 1870 года правительство Соединенныхъ Штатовъ отправило туда новую экспедицію подъ начальствомъ генерала Уошборна(Washburn), съ отрядомъ кавалеріи и нсколькими съемщиками. Она проникла въ будущій ‘Паркъ’ съ запада и изслдовала, главнымъ образомъ, верховья рки Мэдисонъ, а также постила огромное нагорное озеро, изъ котораго вытекаетъ рка Іеллостонъ.

Въ 1871—72 годахъ была отправлена другая экспедиція подъ начальствомъ горнаго инженера Гайдена (Hayden), которая особенно богата результатами. Члены экспедиціи осмотрли почти вс достопримчательности этихъ мстъ, и Гайдену тогда же пришла мысль побудить конгрессъ издать актъ, по которому все пространство сверо-западнаго угла штата Уайоминга было признано собственностью государства, и приняты мры къ охраненію его отъ хищническихъ набговъ охотниковъ и промышленниковъ.

Постановленіемъ конгресса все это пространство названо ‘Національнымъ Паркомъ’, назначеннымъ для научныхъ изслдованій и для пользы и удовольствія человчества. Такъ какъ тутъ не найдено мстъ, удобныхъ для заселенія, а по суровости зимъ оно не годится и для скотоводства, такъ какъ здсь нтъ никакихъ минеральныхъ богатствъ, которыя могли бы быть разрабатываемы ради выгоды, то признано необходимымъ воспретить тутъ всякія поселенія и лишь охранять чудеса природы, потому что невжественное любопытство можетъ нарушить ходъ естественныхъ явленій. Здсь на глазахъ современниковъ какъ бы продолжается образованіе земной коры. Почти непрерывныя изверженія грязныхъ вулкановъ и гейзеровъ постоянно измняютъ лицо Земли, и теперь трудно даже представить себ, что будетъ здсь черезъ нкоторое время.

Что все это пространство вообще неудобно для заселенія, видно изъ того, что средняя высота этого нагорнаго плато достигаетъ 8.000 футовъ, и оно пересчено многими хребтами съ абсолютною высотою отъ 10-ти до 20-ти тысячъ футовъ. Не только зимы тутъ чрезвычайно суровы, но вообще въ теченіе круглаго года не бываетъ мсяца, въ которомъ не было бы морозовъ.

Для дальнйшаго изслдованія ‘Парка’ и установленія его границъ была снаряжена спеціальная экспедиція топографовъ, которая работала весь сезонъ 1878 года подъ общимъ руководствомъ Ганнета (Henry Gannett). Прежде всего произведена была правильная тріангуляція: измрено два базиса, по 2 мили длиною, проложена сть первоклассныхъ треугольниковъ, стороны которыхъ имли отъ 20-ти до 70-ти миль длины. Посл этого проложена второклассная тріангуляція и произведена мензульная съемка въ масштаб дв мили въ дюйм (1:126 720), съ горизонталями черезъ 100 футовъ. Все пространство ‘Парка’ ограничено прямоугольникомъ, заключающимъ 3.312 кв.миль, именно около 55 миль ширины (отъ запада къ востоку) и около 65 миль длины (съ свера на югъ). Такимъ образомъ пространство Національнаго Парка равно 7.535 кв. верстамъ, или около одной трети всей Бельгіи. Согласно съемкамъ, на этомъ пространств показано боле 2.000 источниковъ минеральной — холодной и горячей воды и 71 большой гейзеръ.

Хотя по первоначальнымъ свдніямъ предполагалось, что въ ‘Парк’ очень живописно, что тутъ множество поразительныхъ видовъ и красивыхъ мстъ, но на самомъ дл это не совсмъ такъ. Есть, конечно, мста восхитительныя, но въ общемъ это — гористая страна, густо заросшая хвойнымъ лсомъ. Не смотря на то, что нкоторые хребты имютъ весьма значительную высоту, они, однако, не поражаютъ зрителя, благодаря общему возвышенію плато. Многіе хребты покрыты вчными снгами, но сила внутренняго жара такова, что нкоторые горячіе ключи извергаются и на снговыхъ вершинахъ. Здсь всего поразительне разорванность горныхъ напластованій, представляющихъ разрывы, сдвиги и переплетенія слоевъ. Минеральныя богатства, какъ выше замчено, весьма невелики, и небольшое количество найденнаго здсь лигнита оказалось плохого качества.

Привожу въ перевод актъ конгресса (1872 г.), которымъ признано значеніе ‘Національнаго Парка’.

Сенатъ и палата депутатовъ Соединенныхъ Штатовъ Америки постановили, чтобы пространство земли въ территоріяхъ Монтана и Уайомингъ, лежащее въ верховьяхъ рки Іеллостонъ и ограниченное линіями: на свер по параллели 45^о, проходящей черезъ мсто сліянія ркъ Гардинеръ и Іеллостонъ, на юг по параллели 44^о10, на 10 миль южне самаго южнаго залива Іеллостонскаго озера, на восток по меридіану 110^о, проходящему на 10 миль восточне самой восточной части этого озера, и на западъ по меридіану 111^о, проходящему на 15 миль къ западу отъ небольшого озера Мэдисонъ — оставалось навсегда свободнымъ отъ поселеній и продажи. Оно назначается быть ‘Національнымъ Паркомъ’ для пользы и развлеченія человчества подъ охраною законовъ Соединенныхъ Штатовъ.

Означенное пространство будетъ находиться въ спеціальномъ вдніи министра внутреннихъ длъ (The Secretary of the Interior), который издаетъ особыя правила, необходимыя для управленія и наблюденія за ‘Паркомъ’. Этими правилами должны быть обезпечены на вчныя времена лса, минеральныя отложенія, природныя чудеса и диковины разнаго рода отъ порчи и разграбленія, чтобы сохранить природу въ ея естественномъ состояніи.

Министръ можетъ по своему усмотрнію разршать устройство гостиницъ для удобства постителей, отводя небольшіе участки на срокъ не боле 10-ти лтъ. Онъ же заботится о проложеніи дорогъ внутри ‘Парка’, чтобы сдлать наиболе интересныя мста доступными обозрнію.

На основаніи этого акта конгресса министръ издалъ впослдствіи слдующія правила для постителей ‘Парка’:

1. Запрещается трогать естественныя образованія и минеральныя отложенія около гейзеровъ, горячихъ источниковъ и мстъ выдленія паровъ, а также уничтожать надписи около нихъ. Запрещается бросать въ гейзерные бассейны посторонніе предметы и вообще портить какія-бы то ни было естественныя образованія на всемъ пространств ‘Парка’.

2. Запрещается здить верхомъ или въ экипажахъ по образованіямъ гейзеровъ и горячихъ источниковъ, а равно пускать тамъ пастись скотъ.

3. Запрещается рубить или портить растущій лсъ. Для костровъ и приготовленія пищи постителямъ, располагающимся лагерями, разршается пользоваться сухими деревьями и буреломомъ.

4. Костры должны разводиться только для дйствительной надобности и, когда эта надобность миновала, должны быть тщательно потушены. Постители должны всячески наблюдать за тмъ, чтобы не причинить пожара ни лса, ни травы.

5. Запрещается охота, ловля и порча птицъ и животныхъ на всемъ пространств ‘Парка’. Орудія и оружіе лицъ, которыя будутъ замчены охотящимися или у которыхъ будетъ найдена битая дичь, отбираются и конфискуются.

6. Рыбная ловля помощью стей и неводовъ, за исключеніемъ однхъ удочекъ, тоже запрещается. Во всякомъ случа воспрещается рыбная ловля, имющая цлью продажу или вообще извлеченіе выгоды.

7. Никому не дозволяется жить постоянно или заниматься въ ‘Парк’ какимъ бы то ни было промысломъ безъ письменнаго разршенія департамента внутреннихъ длъ. Суперинтенденту департамента предоставляется давать извстнымъ лицамъ права служить проводниками и отбирать эти права по своему усмотрнію.

8. Внутри границъ ‘Національнаго Парка’ запрещается устройство кабаковъ и питейныхъ домовъ (drinking saloon or bar-room).

9. Запрещается постановка вывсокъ или объявленій, за исключеніемъ указателей, необходимыхъ для удобства постителей и проводниковъ.

10. Лица, оказавшіяся вредными для цлости естественныхъ образованій, замченныя въ дурномъ поведеніи или нарушившія вышеприведенныя правила, немедленно удаляются за границы ‘Парка’, который долженъ быть подъ контролемъ министерства внутреннихъ длъ и служить для пользы и развлеченія человчества.

Строгость этихъ правилъ и поспшность, съ которою они были изданы, вполн объясняются тмъ обстоятельствомъ, что, не будь ихъ, предпріимчивые американцы, пользуясь свободою покупки казенныхъ земель въ западныхъ штатахъ, тотчасъ нахлынули бы сюда толпой, раскупили бы все достойное вниманія, нарушили бы, пожалуй, естественное продолженіе явленій и сдлали бы ихъ недоступными свободному обозрнію. По справедливому замчанію составителя доклада конгрессу Гайдена, необходимо, чтобы вс здшнія чудеса природы были доступны человчеству такъ же, какъ воздухъ и вода. Еще въ недавнее сравнительно время все обширное пространство Національнаго Парка было театромъ самой ужасной вулканической дятельности. Горячіе ключи и гейзеры представляютъ послднюю стадію этихъ могучихъ проявленій силъ внутренности Земли, это какъ бы предохранительные клапаны тхъ вмстилищъ пара, которыя существуютъ еще въ земной кор. Вс ключи и грязные вулканы украшены образованіями, изящество и разнообразіе которыхъ не можетъ представиться самому пылкому воображенію и на созданіе которыхъ требовались тысячи лтъ неустанной работы природныхъ силъ. Понятно, какъ было бы жаль, если бы хищные торгаши завладли здшними мстами и въ одинъ или два сезона уничтожили и разграбили бы этотъ натуральный музей. Нельзя не признать, что безкорыстіе правительства и мудрость народныхъ представителей должны быть оцнены и одобрены всмъ образованнымъ свтомъ.

До самаго послдняго времени было извстно лишь одно мсто съ гейзерами, именно юго-западная часть острова Исландіи, гд издавна найдены многіе горячіе ключи и въ томъ числ два знаменитые гейзера: собственно Гейзеръ и Строкръ. Затмъ вновь открываемые въ другихъ мстахъ подобные періодически извергающіеся горячіе ключи получили общее наименованіе гейзеровъ, подобно тому, какъ нарицательное нын слово ‘вулканъ’ произошло отъ Вулкана — огнедышащей горы на одномъ изъ Липарскихъ острововъ. Самое слово ‘гейзеръ’ на исландскомъ нарчіи значитъ ‘брызгунъ’ или ‘бшеный’.

Въ пятидесятыхъ годахъ ныншняго вка знаменитый геологъ Гохштеттеръ (Hochstetler 1829—1884) открылъ множество гейзеровъ на сверномъ остров Новой Зеландіи (во время извстной экспедиціи на ‘Новар’), затмъ въ 1871 году Монгомери (Montgomerie) открылъ гейзеры въ Тибет у озера Тенгри-Нора, близъ Хлассы, и, наконецъ, въ 1872 году, Гайденъ открылъ гейзеры въ Іеллостонскомъ Парк, эти послдніе по величин площади, ими занимаемой, по сил изверженія и по своему числу превосходятъ вс прочіе, нын извстные на земномъ шар.

Однако, до сихъ поръ наиболе изученнымъ остается исландскій Гейзеръ. Онъ расположенъ близъ вулкана Борнафела на высот не боле 500 футовъ надъ уровнемъ океана и въ спокойномъ состояніи представляетъ небольшой, почти круглый бассейнъ около 6-ти саженей въ діаметр, наполненный очень теплою водой. Въ середин бассейна имется отвсный каналъ, называемый трубкою гейзера. Температура воды не остается постоянною, а, постепенно повышаясь, достигаетъ почти точки кипнія. Тогда изъ центра бассейна вдругъ вырывается столбъ воды и паровъ въ вид огромнаго фонтана. Посл извстнаго промежутка времени фонтанъ прекращается, и бассейнъ представляется опять спокойнымъ и наполненнымъ только теплою водой. Промежутки между двумя послдовательными изверженіями, продолжительность изверженія и высота фонтана, по показаніямъ разныхъ путешественниковъ, весьма различны. Въ среднемъ выходитъ, что изверженія бываютъ каждые 30 часовъ и продолжаются около 20 минутъ, однако, были случаи, что изверженія происходили и черезъ 6 часовъ. Высота фонтана въ разныхъ изверженіяхъ колеблется въ предлахъ отъ 100 до 212-ти футовъ.

Къ сожалнію, географическое положеніе Исландіи не позволило организовать правильныхъ наблюденій, а мстные жители мало интересуются этимъ чудомъ природы и не слдятъ за нимъ, Гейзеръ находится въ разстояніи около 100 верстъ къ востоку отъ Рейкіавика. Наиболе полныя изслдованія исландскихъ гейзеровъ произведены экспедиціей Бунзена и Деклуазо въ 1846 году. Эти ученые прожили у самаго Гейзера цлыхъ 12 дней и произвели тамъ множество наблюденій. Главнымъ образомъ, измрялась ими температура воды въ бассейн и въ гейзерной трубк, имющей длину въ 77 футовъ. На поверхности температура воды оказывалась всегда ниже точки кипнія, около 90^о по Цельсію, затмъ, повышаясь съ глубиной, она доходитъ на дн до 120^о. Однако, если принять въ разсчетъ давленіе водяного столба и вычислить температуры кипнія воды на разныхъ глубинахъ, то во всхъ мстахъ трубки температура оказывалась всегда ниже соотвтствующей точки кипнія.

Всего любопытне то обстоятельство, что разности между точкою кипнія на извстной глубин и наблюденною температурою были не везд одинаковы, и наименьшая разность была не на дн трубки, а на глубин около 50-ти фут., гд эта разность не превосходила 3^о по Ц. По всей вроятности, вертикальная трубка Гейзера иметъ на этой глубин боковой каналъ, откуда и прибываетъ горячая вода. Существованіе канала подтверждается и тмъ, что камни, опускаемые на веревкахъ въ трубку Гейзера, въ моментъ начала изверженія съ силою выбрасывались, если они помщались на глубинахъ мене 50-ти фут., тогда какъ, будучи опущены на большую глубину, они оставались неподвижными въ нижней части трубки. Да не только камни, даже термометръ, опущенный Бунзеномъ на дно трубки, остался невредимымъ во время изверженія. Наоборотъ, даже въ промежуткахъ между изверженіями, когда вода въ бассейн совершенно спокойна, въ трубк, противъ бокового канала, откуда прибываетъ новая вода, происходитъ безпокойство, и термометръ, повшенный какъ разъ противъ канала, разбился. Конечно, этого канала никто не видалъ, такъ какъ трубка Гейзера никогда не освобождается отъ кипящей воды, но существованіе его открыто именно благодаря этикъ опытамъ съ термометрами и повшенными камнями.

На основаніи своихъ опытовъ Бунзенъ составилъ нижеслдующую теорію Гейзера, которая въ общихъ чертахъ примняется теперь ко всмъ прочимъ гейзерамъ. Онъ сдлалъ предположеніе, что гд-нибудь въ сторон отъ трубки имется соединенный съ нею боле или мене обширный бассейнъ, стнки котораго находятся въ раскаленномъ состояніи, подъ вліяніемъ внутренняго жара Земли. Бассейнъ иметъ сообщеніе съ каналами, приводящими воду изъ обыкновенныхъ источниковъ, питаемыхъ атмосферными осадками. По мр возвышенія температуры воды въ бассейн, нагрвается и вода въ трубк Гейзера, однако, подъ давленіемъ атмосферы и столба воды въ трубк, вода въ бассейн кипть сперва не можетъ. Но наступаетъ моментъ, когда температура воды въ какомъ-нибудь мст труби (напримръ, у выхода бокового канала) достигнетъ точки кипнія. Выходящіе вверхъ пары воды уменьшаютъ давленіе на нижніе слои, которые тоже закипаютъ, уменьшаютъ давленіе на слдующіе и тл. Словомъ, съ этого мгновенія вода въ трубк, а можетъ-быть, и во внутреннемъ бассейн начинаетъ кипть, а образующіеся визу пары выбрасываютъ воду верхняго наружнаго бассейна въ вид фонтана. Посл извстнаго промежутка времени вода въ трубк отъ безпрестаннаго выбрасыванія въ атмосферный воздухъ настолько охладится, что кипніе прекращается, и гейзеръ успокоивается, конечно, до тхъ поръ, пока постепенное нагрваніе воды стнками внутренняго бассейна не подниметъ температуру снова до точки кипнія и выше.

Не вс подробности явленія объясняются вполн удовлетворительно, однако въ общихъ чертахъ теорія Бунзена достаточна, по крайней мр, для объясненія изверженій исландскаго Гейзера: постоянный приливъ воды происходитъ изъ многочисленныхъ озеръ, уровень которыхъ выше уровня воды въ бассейн Гейзера, а высокая температура стнокъ внутренняго бассейна объясняется присутствіемъ близко стоящаго вулкана. Во всхъ прочихъ мстахъ гейзеры также находятся вблизи озеръ и вулкановъ, если въ нкоторыхъ мстностяхъ вулкановъ нтъ въ настоящее время, то они несомннно были тутъ во времена давно прошедшія, какъ, напримръ, именно въ Іеллостонскомъ Парк.

Вообще между гейзерами и вулканами существуетъ извстная связь. Каждый вулканъ, кром лавы и пепла, выбрасываетъ всегда и въ огромномъ количеств водяной паръ, отчего изверженія сопровождаются обыкновенно ливнями. Можно считать, что гейзеры суть послднія стадіи вулканической дятельности Земли, которая затмъ продолжаетъ обнаруживаться уже только присутствіемъ обыкновенныхъ горячихъ источниковъ. По времени образованія геологи считаютъ гейзеры Іеллостонскаго Парка древнйшими, за ними явились гейзеры Новой Зеландіи и, наконецъ, исландскіе. Въ настоящее время охлажденіе земной коры подъ вліяніемъ выдленій гейзеровъ и горячихъ источниковъ должно считать главною причиною постепеннаго охлажденія Земли вообще.

Для сравненія съ исландскимъ Гейзеромъ приведу таблицу наиболе замчательныхъ гейзеровъ Іеллостонскаго парка съ показаніемъ для каждаго его главныхъ элементовъ:

0x01 graphic

Такъ какъ горячая вода легко растворяетъ разныя горныя породы, то обыкновенно какъ наружный бассейнъ гейзера, такъ и вся окружающая мстность представляютъ отложенія изъ такъ называемаго гейзерита, главную составную часть котораго составляетъ боле мы мене плотный аморфный кремнеземъ. Толща слоевъ этихъ отложеній вообще еще не изслдована, но, судя по небольшому содержанію твердыхъ минеральныхъ частей въ гейзерной вод, надо полагать, что потребны были милліоны лтъ, чтобы образовались существующія нын отложенія.

По поводу связи точки кипнія воды съ давленіемъ гейзеры послужили къ открытію факта, что точка кипнія зависитъ не только отъ давленія, но также и отъ большаго или меньшаго количества газовъ, растворенныхъ въ вод. Чмъ этихъ газовъ меньше, тмъ точка кипнія выше. Вотъ почему вода гейзеровъ, подвергавшаяся много разъ кипнію, можетъ нагрваться до боле высокой температуры, не закипая. Всякая посторонняя причина, способствующая передвиженію массъ воды внутри трубки гейзера и, слдовательно, переходу массъ боле нагртыхъ на поверхность, ускоряетъ изверженіе. Давно было замчено, что бросаніе камней въ трубку гейзера, способствуетъ ускоренію изверженія. Въ Іеллостонскомъ Парк я узналъ, что мыльная вода тоже ускоряетъ изверженіе. Это открытіе сдлано совершенно случайно китайцами-прачками, состоящими при гейзерныхъ гостиницахъ ‘Парка’. Пользуясь тмъ, что въ гейзерныхъ бассейнахъ постоянно имется горячая вода, они ходили туда стирать блье и замтили, что изверженіе наступало раньше обычнаго срока. Вскор многіе постители ‘Парка’, въ нетерпливомъ ожиданіи изверженія, стали бросать въ бассейны куски мыла и, дйствительно, ускоряй этимъ наступленіе изверженій. Однако, посл нсколькихъ подобныхъ опытовъ гейзеръ затихалъ на многіе дни, почему теперь бросаніе мыла въ гейзерные бассейны запрещено подъ угрозою немедленной высылки изъ предловъ ‘Парка’.

Многіе наблюдатели замтили, что извстные гейзеры обладаютъ какъ бы симпатіей другъ къ другу и извергаютъ воду одновременно, или же, наоборотъ, изверженіе одного какъ бы отнимаетъ силу у другого. Однако, это далеко не общее правило, и два гейзера, находящіеся въ близкомъ разстояніи, въ присутствіи однихъ наблюдателей производили изверженія одновременно, въ присутствіи же другихъ — разновременно. Этотъ вопросъ въ высшей степени любопытенъ, и его слдовало бы попытаться разршить въ Іеллостонскомъ Парк, гд наблюденія вообще можно длать съ большими удобствами, чмъ, напримръ, въ Исландіи, гд до сихъ поръ не открыто еще связи между столь близкими между собою гейзерами, какъ Большой Гейзеръ и Строкръ, разстояніе между ними мене 100 шаговъ. Одни наблюдатели полагаютъ, что оба гейзера совершенно независимы, другіе — что изверженія ихъ связаны извстнымъ синхронизмомъ. Можно предполагать, что многіе разсказы о связи изверженій разныхъ гейзеровъ напоминаютъ извстный фактъ, будто бы замченный Горебоу (Horrebow). Онъ говоритъ, что если налить въ бутылку воду изъ бассейна гейзера, то когда начинается изверженіе, вода въ бутылк тоже приходитъ въ безпокойное состояніе, а если бутылка закупорена, то она лопается!

Очень интересное явленіе въ бассейнахъ гейзеровъ заключается въ цвт воды. Обыкновенно этотъ голубой или зеленоватый цвтъ никоимъ образомъ не можетъ быть объясненъ цвтомъ дна бассейна, котораго стнки и вс окружающія отложенія имютъ ослпительно блый цвтъ. Притомъ же цвтъ гейзерной воды не измняется, если ее помстить въ трубку достаточной длины и разсматривать черезъ нее блую поверхность. Вообще надо полагать, что вода въ чистомъ вид иметъ зеленовато-голубой цвтъ, но такъ какъ въ ркахъ, озерахъ и моряхъ она заключаетъ въ себ множество постороннихъ тлъ въ вид простой механической примси, то обыкновенно приходится видть цвтъ этихъ постороннихъ частицъ, въ самую же воду лучи свта не могутъ проникнуть на значительную глубину. Однако, чмъ чище вода, тмъ зеленовато-голубой цвтъ обнаруживается ясне, и это, какъ извстно, и наблюдается, напримръ, въ великолпной окраск водъ швейцарскихъ горныхъ озеръ. Воды гейзеровъ, въ смысл отсутствія механическихъ примсей, тоже отличаются поразительною чистотой. Химическія примси вообще не имютъ вліянія на цвтъ воды.

Непосредственные опыты надъ цвтомъ воды, заключенной въ длинныя трубки, были произведены Бунзеномъ, Тиндалемъ и многими другими учеными, результаты вполн подтвердили, что чистая вода въ толстомъ сло пропускаетъ черезъ себя исключительно зеленовато-голубые лучи. Однако, это явленіе не объяснено еще съ достаточною очевидностью, и очень можетъ быть, что оно отчасти иметъ и субъективный характеръ. Замчено, что нервы нашихъ глазъ имютъ неодинаковую свточувствительность къ лучамъ разныхъ цвтовъ и разной яркости. Такъ, напримръ, при яркомъ свт глазъ длается мало чувствительнымъ къ лучамъ большей преломляемости (синимъ и фіолетовымъ), при слабомъ свт, наоборотъ, глазъ нечувствителенъ къ лучамъ меньшей преломляемости (желтымъ и краснымъ). Этимъ объясняется, почему солнечный свтъ кажется намъ желтоватымъ, а лунный — голубоватымъ, хотя тотъ и другой, въ сущности, одинаковы и различаются только яркостью. Поэтому очень можетъ быть, что голубоватый цвтъ воды многихъ источниковъ отчасти происходитъ только отъ ослабленія благо свта. Словомъ, явленіе далеко не такъ просто, какъ кажется съ перваго взгляда, и требуетъ боле обстоятельныхъ изслдованій.

Оставляя дальнйшія подробности о Національномъ Парк до описанія личныхъ впечатлній въ слдующей глав, скажу здсь, что это, дйствительно, одно изъ замчательнйшихъ въ физическомъ отношеніи мстъ не только въ Соединенныхъ Штатахъ, но к вобще на всей поверхности Земли. Благодаря большой абсолютной высот, растительность тутъ не разнообразна — главнымъ образомъ кедровые и сосновые лса. Эти лса по большей части двственны и непроходимы, и теперь еще имется множество мстъ, куда не ступала до сихъ поръ человческая нога, особенно на хребтамъ. Кром деревьевъ, растетъ много дикихъ ягодныхъ кустовъ: дикія вишня, крыжовникъ и смородина. Но особенно изобильны тутъ травы и полевые цвты, ими покрыты преимущественно высочайшія вершины хребтовъ, тамъ, гд прекращается уже древесная растительность.

Общая суровость климата такова, что зимою всякія сообщенія прекращаются, парковыя гостиницы закрываются, и даже снимаются посты кавалерійскихъ разъздовъ. Тмъ не мене фауна здсь довольно разнообразна: водятся буйволы, олени, лоси, горныя козы и бараны, антилопы, медвди, бобры, выдры, куницы, соболи, горностаи, зайцы и т. п. Между птицами, главнымъ образомъ, встрчаются: орлы, ястреба, тетерева, совы, соколы, дикіе утки и гуси, журавли, вороны, синицы и дрозды. Пресмыкающіяся вообще рдки, и лишь въ мстахъ, лежащихъ ниже 6000 футовъ, попадаются гремучія зми. Въ Іеллостонскомъ озер и въ ркахъ Парка уже и прежде попадалось много рыбы. Въ 1889 году, распоряженіемъ ‘Рыбной Комиссіи’ (U. S. Fish Commission), въ Іеллостонское озеро пущено множество молодыхъ форелей, которыя теперь быстро размножаются.

XXXIX.
Въ Іеллостонскомъ парк.

Продолжаю прерванный разсказъ. Я прибылъ въ Ливингстонъ въ 4 часа утра и, покинувъ поздъ, пошелъ въ городъ. Вс гостиницы были еще заперты, и электрическіе фонари ярко освщали совершенно пустыя улицы. Между тмъ, поздъ по боковой втк на станцію Синабаръ пойдетъ лишь въ 9 ч. утра (къ каковому времени приходить сюда поздъ съ востока, изъ Чикаго, привозящій, главнымъ образомъ, постителей Парка) и, слдовательно, такъ или иначе надо было гд-нибудь пробыть цлыхъ пять часовъ. Въ такихъ случаяхъ всего хуже полное одиночество. На мое счастіе, вижу, идетъ молодой человкъ съ фотографическою камерою черезъ плечо. Ну — думаю — этотъ, врно, тоже собирается въ Іеллостонскій Паркъ. Я подошелъ и заговорилъ. Оказалось, что это былъ студентъ минной школы въ Нью-Іорк, нкто Оксъ (Francis Oakes), который, пользуясь лтними вакаціями, совершаетъ объздъ наиболе замчательныхъ мстъ своего отечества. Теперь онъ изъ Елены (Helena), городка недалеко отъ Бьюта, гд осматривалъ тамошній ‘санитаріумъ’, и детъ, какъ я и предполагалъ, въ Іеллостонскій Паркъ. Понятно, что я былъ обрадованъ имть сопутникомъ спеціалиста по геологіи, и мы тотчасъ начали звонить у дверей ближайшей гостиницы, разбудили прислугу и заказали завтракъ.

Затмъ мы отправились на желзнодорожную станцію запастись билетами. Дло въ томъ, что обозрвать ‘Паркъ’ можетъ каждый желающій пшкомъ, верхомъ или въ экипаж. Для лучшаго обозрнія, конечно, всего поучительне идти пшкомъ, но для этого не хватило бы и мсяца. Притомъ же боле замчательныя мста отдлены значительными пространствами, представляющими самый обыкновенный хвойный лсъ, такъ что прогулка по нимъ была бы простою тратой времени. Безъ проводника, пожалуй, немного и увидишь. Вотъ почему я и Оксъ поршили взять билеты на ‘круговую поздку’ по ‘Парку’. Для такихъ поздокъ и вообще для облегченія осмотра достопримчательностей образовалось цлое общество, которое выстроило гостиницы на боле поучительныхъ и красивыхъ мстахъ и завело экипажи, въ которыхъ совершаются передвиженія. Заплативъ 50 долларовъ за поздку, продолжающуюся цлую недлю, путешественникъ избавляется отъ всякихъ хлопотъ: его будутъ возить съ пункта на пунктъ и высаживать на всхъ мстахъ, достойныхъ обозрнія. На ночь его привезутъ въ гостиницу, гд будетъ приготовлена комната, пища и т. д. Конечно, при этомъ какъ бы лишаешься самостоятельности, но лично для меня не было другого исхода, тмъ боле, что даже Оксъ, пріхавшій сюда съ цлью не обозрнія только, а изученія — и тотъ поступилъ такъ же.

Въ 9 часовъ утра мы тронулись по боковой втк Сверной тихоокеанской желзной дороги (Yellowstone park line) прямо на югъ, по долин рки Іеллостонъ. Поговариваютъ, что въ будущемъ проложатъ желзныя дороги и по самому ‘Парку’, но это, вроятно, будетъ весьма затруднительно, и во всякомъ случа не скоро. Теперь втка дороги проложена лишь на пространств 51 мили (около 76 верстъ) до мстечка Синабаръ (Cinabar), лежащаго на сверной границ ‘Парка’. Поздъ состоялъ изъ трехъ роскошныхъ вагоновъ, и всхъ пассажировъ набралось человкъ 30, прибывшихъ по большей части изъ восточныхъ штатовъ. Уже и тутъ можно было любоваться чудными видами на горы и ущелья. Дорога идетъ непрерывно въ гору и иметъ множество мостовъ, віадуковъ и туннелей.

У платформы конечной станціи Синабаръ ожидало нашего позда пять повозокъ (Stage) Общества Перевозки (National Park Transportation). Это были въ высшей степени неуклюжія колымаги въ вид огромнаго корыта, подвшеннаго на ремняхъ къ рам на четырехъ колесахъ. Въ корыт устроено три или четыре скамейки, при чемъ на каждой можетъ свободно помститься три человка, скамейки имютъ спинки и достаточно мягки, вс сидятъ лицомъ впередъ. Для защиты отъ солнца и дождя устроена крыша на четырехъ желзныхъ палкахъ по угламъ, отъ крыши можно опускать занавски изъ непромокаемой ткани. Кром того, для предохраненія отъ пыли, на каждую скамейку полагается большое шерстяное одяло. Есть мста и на козлахъ, рядомъ съ кучеромъ, а въ иныхъ повозкахъ еще и выше, уже на крыш. Для помщенія вещей, помимо пространствъ подъ скамейками, имется обширное углубленіе сзади, прикрываемое кожею на ремняхъ съ застежками. Для перевозки громоздкихъ чемодановъ и ящиковъ, которыми были особенно богаты представительницы прекраснаго пола, у станціи дожидались, кром колымагъ, еще дв большія открытыя платформы. Перевозочныхъ средствъ оказалось боле чмъ достаточно, и мы вс свободно размстились не больше какъ по два человка на каждую скамейку.

Черезъ какія-нибудь пять минутъ мы покинули уже Синабаръ и окружающія эту деревушку красноватыя скалы (откуда и самое названіе: синабаръ значитъ киноварь). Путь, въ вид хорошо устроеннаго шоссе, пролегаетъ по узкому ущелью рки Гардинеръ (Gardiner River), притока рки Іеллостона, и идетъ непрерывнымъ подъемомъ, такъ что, не смотря на шестиконную упряжку цугомъ, мы двигались довольно медленно, и только на небольшихъ горизонтальныхъ участкахъ пускались вскачь. Окружающая мстность весьма живописна и представляетъ крутые склоны горъ, по большей части поросшіе густымъ хвойнымъ лсомъ.

Пространство до первой гостиницы ‘Мамонтовы горячіе ключи’ ‘Mammoth Hot Springs Hotel), около 11-ти верстъ, мы прохали въ 1 ¹/₂ часа. Не дозжая гостиницы, ущелье расширяется въ широкую, роскошную долину. По ея середин воздвигнуто грандіозное, хотя и деревянное, но четырехъэтажное зданіе съ башнею. Это и есть гостиница. У веранды насъ встртила цлая ватага негровъ, которые тотчасъ разобрали вещи и повели каждаго въ отдльную комнату.

Вымывшись и переодвшись, мы вс собрались въ огромную, въ два свта, столовую залу и немедленно приступили къ ленчу. Принятіе пищи прошло очень оживленно въ обсужденіи предстоящей прогулки на ключи.

Передъ самымъ зданіемъ гостиницы, у края долины возвышается гора, представляющая, дйствительно, чудо природы. Эта огромная гора, высотою въ 50 саженей и обнимающая пространство въ 170 акровъ, т. е. боле 50-ти десятинъ, съ вншней стороны кажется, какъ будто, цлымъ рядомъ замерзшихъ каскадовъ самыхъ разнообразныхъ цвтовъ, между которыми преобладаетъ ослпительно блый. Во многихъ мстахъ съ горы поднимается паръ. На гор нтъ ни одного дерева, ни одной травинки. Словомъ, издали это какая-то волшебная декорація, и чтобы понять, въ чемъ дло, надо идти на самую гору.

0x01 graphic

Въ сущности, это обыкновенная гора, по склонамъ которой расположены минеральные источники съ известковою водой. Въ продолженіе тысячелтій отложенія углекислаго кальція образовали систему бассейновъ, стнки которыхъ представляютъ снаружи ряды сросшихся сталактитовъ, окрашенныхъ въ самые разнообразные оттнки краснаго, желтаго и голубоватаго цвтовъ. Вс бассейны, діаметръ которыхъ отъ 1 фута до 20 саженей, наполнены до самыхъ краевъ горячею водою, которая медленно прибываетъ изъ каналовъ на дн, изливается наружу, переходитъ въ нижележащіе бассейны и образуетъ упомянутые сталактиты. Хотя собственно горячихъ ключей насчитывается тутъ не боле 50-ти, но бассейновъ всевозможныхъ размровъ и цвтовъ тутъ безчисленное множество. Верхніе, и вообще бассейны съ источникомъ на дн, наполнены кипяткомъ, я изъ нихъ валитъ паръ, а нижніе, или, такъ сказать, бассейны второго и высшихъ порядковъ, наполнены водою боле или мене охлажденною. Прозрачность воды удивительная и отдаетъ большею частію небесно-голубымъ цвтомъ. Въ ней съ поразительною ясностью отражается небо со всми облаками. Красот зрлища способствуетъ еще и то, что во всхъ бассейнахъ вода не стоячая, а медленно текущая, переливающаяся за плоскіе ровные края и находящаяся въ постоянной вибраціи. Вмст съ тмъ самое дно этихъ мелкихъ бассейновъ видно съ замчательною отчетливостью, а оно представляетъ т же углекальціевыя отложенія самыхъ разнообразныхъ и причудливыхъ рисунковъ въ вид рубчиковъ, концетрическихъ круговъ и т. п. Рисунки эти такъ красивы и оригинальны, а вмст съ тмъ такъ необыкновенны, что едва ли возможно передать ихъ рзномъ или кистью. Наружныя стнки бассейновъ кажутся чрезвычайно правильными, гофрированными и плотно прижатыми другъ къ другу колонками. Высота ихъ весьма различна, отъ нсколькихъ дюймовъ до 2—3 саженей. Стнки, конечно, чрезвычайно чисты, потому что он непрерывно смачиваются медленно текущею по нимъ водою. Влажный видъ придаетъ имъ характеръ льда или леденцовъ, по крайней мр, вблизи, издали же, какъ я замтилъ уже выше, отдльные бассейны кажутся снизу замерзшими каскадами, а сверху поставленными другъ на друга фарфоровыми блюдами, наполненными снятымъ молокомъ, или, наконецъ, напоминаютъ какое-то гигантское и затйливое произведеніе кондитерскаго искусства.

Въ нижнихъ бассейнахъ, гд вода уже успла остыть, края покрыты какими-то микроскопическими растеньицами, придающими имъ нжно-зеленоватый оттнокъ. Въ небольшихъ канальцахъ, соединяющихъ кое-гд бассейны, немного различающіеся по высот, вода течете сплошною струей, и въ ней виднются растенія другого вида — какія-то тончайшія фибры, напоминающія клочки шерсти. Съ теченіемъ времени минеральныя выдленія текущей воды отлагаются постепенно и на этихъ растеньицахъ, образуя, наконецъ, губчатыя массы, также отличающіяся красивымъ видомъ и, главное,— безконечнымъ разнообразіемъ.

По краямъ бассейновъ везд можно безопасно ходить. Многіе большіе бассейны, особенно т, внутри которыхъ бьютъ ключи, имютъ названія, написанныя на дощечкахъ. Въ окрестностяхъ горы видны слды многихъ другихъ подобныхъ же бассейновъ, въ вид отдльныхъ накипей углекислаго кальція, но кругомъ усплъ уже вырасти дикій хвойный лсъ. По изслдованіямъ геологовъ, ныншняя большая терраса дйствующихъ ключей представляетъ лишь незначительную часть того, что было здсь тысячелтія назадъ. Нкогда вс окрестныя горы на пространств нсколькихъ квадратныхъ верстъ представляли такія-же образованія. Повидимому, подземные горячіе ключи съ теченіемъ времени находятъ для себя все новые и боле близкіе выходы наружу и, передвигаясь все ниже и ниже, подходятъ къ самому берегу рки Гардинеръ.

Замчательно, что и нын не вс ключи дйствуютъ непрерывно. Напримръ, ‘терраса Минервы’, имющая до 40 футовъ высоты, иногда какъ бы замираетъ, т. е. въ ней не только прекращаются выдленія, но и самая вода въ бассейнахъ совершенно испаряется, и тогда можно отчетливо разсматривать дно ея бассейновъ, представляющихъ воронкообразныя углубленія ослпительно благо цвта, по прошествіи нсколькихъ мсяцевъ изъ углубленій вновь показывается горячая вода, и бассейны продолжаютъ свой ростъ по всмъ направленіямъ.

Температура горячей воды даже въ первичныхъ бассейнахъ довольно разнообразна, отъ 50^о до 70^о по Цельсію, надъ бассейнами съ боле теплою водою постоянно стоитъ небольшое облачко, медленно сносимое въ сторону втромъ. Что касается до быстроты роста углеизвестковыхъ отложеній, то она весьма значительна по сравненію съ небольшимъ количествомъ выдленія самой воды. Въ нкоторыхъ бассейнахъ отложенія утолщаются на ¹/₁₆ дюйма въ теченіе 4-хъ дней. Если въ такой бассейнъ положить какую-нибудь вещь изъ желза, стекла или другого твердаго вещества, то по прошествіи нсколькихъ часовъ на нихъ образуется уже налетъ ослпительно-блыхъ мелкихъ кристалликовъ. Такіе наращенные кристаллами предметы продаются въ особомъ павильон у главной террасы, и любители рдкостей покупаютъ ихъ на память.

Такъ какъ неосторожные постители могли бы при ходьб по стнкамъ портить бассейны и нарушать естественное образованіе сталактитовъ, то Мамонтовы ключи охраняются постами американской арміи. Однако, я видалъ солдатъ только близъ ихъ казармы, построенной подл гостиницы. Ихъ ‘капитанъ’, живущій въ самой гостиниц, говорилъ мн, что солдаты предпочитаютъ бродить по окрестностямъ въ лсахъ и заниматься охотою, благо она запрещена обыкновеннымъ постителямъ… Замчу еще, что свтъ, отраженный какъ отъ ярко-блыхъ образованій, такъ и отъ воды, настолько силенъ (въ ясную, разумется, погоду и днемъ), что больно глазамъ, и многіе для прогулки по Мамонтовымъ ключамъ запасаются очками съ темными стеклами, имющимися въ гостиниц къ услугамъ постителей. Собственно, названіе ‘Мамонтовы ключи’ дано исключительно вслдствіе громадности этого грандіознаго нагроможденія бассейновъ.

Къ числу отдльныхъ достопримчательностей должно отнести большой конусъ, стоящій у подножья ключей уже на ровномъ мст и называемый колпакомъ свободы (Liberty Cap). Это, очевидно, остатокъ ключа, нкогда вытекавшаго изъ его вершины. Высота его 52 фута, а діаметръ въ основати около двадцати. Онъ состоитъ изъ напластованій, горизонтальные слои которыхъ и теперь отлично видны. До сихъ поръ геологи не могутъ ршить вопроса, образовался ли этотъ конусъ самостоятельнымъ ростомъ вверхъ, или же прежде ключъ былъ на поверхности земли, и нын размылась только окружающая его почва.

Въ окрестномъ лсу есть тоже много замчательныхъ пунктовъ. Въ одномъ мст я натолкнулся на курьезное образованіе, называемое апельсиннымъ гейзеромъ (Orange geyser). Въ сущности, это ‘колпакъ свободы’ въ миніатюр, но только и понын дйствующій. Это горка сажени въ три высотою и съ очень крутыми мокрыми скатами красиваго оранжеваго цвта. Взобравшись съ великимъ трудомъ наверхъ, я увидалъ тамъ два маленькіе бассейна, въ центрахъ которыхъ непрерывно булькаетъ вода и постепенно стекаетъ во вс стороны. Вода прибываетъ не равномрно, а какъ бы взрывами, при чемъ иногда на мгновеніе показывается маленькій фонтанчикъ, вода горячая и иметъ слабый запахъ сроводорода. Спуститься внизъ было еще трудне, чмъ подняться. Отъ подошвы этой горки вода течетъ маленькимъ извилистымъ ручейкомъ къ рк Гардинеръ, и все русло ручейка покрыто отложеніями тоже красиваго оранжеваго цвта.

Недалеко отсюда, въ густомъ лсу имется интересное мсто, названное почему-то пещерою (Mc. Cartney Cave), хотя это, очевидно, остывшій кратеръ бывшаго тутъ нкогда огромнаго горячаго ключа. Въ него можно спуститься безопасно по деревянной лстниц. Внизу совершенно сухо, но слышно теченіе воды внутри стнъ. Помщеніе въ кратер довольно обширно, и говорятъ, что нкій охотникъ Картнэ, открывшій его случайно въ 1869 году, спасаясь отъ преслдованія индйцевъ, провель тутъ нсколько дней.

Такимъ образомъ въ окрестностяхъ первой парковой гостиницы можно видть всевозможные горячіе источники во всхъ стадіяхъ ихъ развитія, отъ потухшихъ и заглохшихъ до вновь образующихся. Горячіе ключи существуютъ, какъ извстно, во многихъ мстахъ земной поверхности, но такія обильныя ихъ скопленія на одномъ мст и притомъ со столь богатымъ содержаніемъ твердыхъ тлъ въ раствор (когда только и возможно образованіе подобныхъ террасъ съ бассейнами) находятся лишь въ трехъ мстахъ, а именно, кром Іеллостонскаго Парка, еще въ Малой Азіи, около Гіераполиса, и въ Новой Зеландіи близъ озера Ротомагана, гд отложенія, однако, не известковыя, а кремнистыя. Говорятъ, что по наружному виду малоазійскіе и новозеландскіе источники похожи на здшніе, но они мене обширны. Въ геологическомъ отношеніи въ Іеллостонскомъ-Парк преобладаютъ системы мловая и юрская. Воды здшнихъ ‘Мамонтовыхъ’ ключей, говорятъ, имютъ и цлебное значеніе, какъ слабительное.

Осмотръ главнйшихъ достопримчательностей потребовалъ всей второй половины дня, и я возвращался въ гостиницу уже въ сумеркахъ. Виды съ вершины на долину, на бассейны, на казарму съ вывшеннымъ американскимъ флагомъ на высокомъ шест и пр. очень красивы, весь пейзажъ чрезвычайно своеобразенъ и не походитъ на то, что мн удавалось видть до сихъ поръ. Въ гостиниц уже приступили къ обду, молодой Оксъ нашелъ себ двухъ собесдницъ — какихъ-то молоденькихъ американокъ, а я остался въ обществ одного пожилого уже шведа, давно, впрочемъ, переселившагося въ Америку. Теперь онъ постоянно живетъ въ Нью-Іорк и вотъ собрался съ женою посмотрть чудеса Національнаго Парка. Каждый длился своими впечатлніями. Шведу удалось видть гораздо меньше, чмъ мн, но зато онъ считалъ какъ бы своей обязанностью пробовать воду почти въ каждомъ бассейн, и видимо сконфузился, когда я сообщилъ ему, какое дйствіе иметъ эта минеральная вода.

На другой день предстояло сдлать цлыхъ 60 верстъ на тхъ же лошадяхъ, и потому вс мы легли рано, а въ 7 часовъ утра уже кончили завтракъ и размстились по экипажамъ. На этотъ разъ оказалось лишь три колымаги, потому что и число пассажировъ значительно сократилось. Дло въ томъ, что далеко не вс прибывшіе со мной изъ Синабара имли намреніе совершить большую круговую поздку по Парку. Нкоторые взяли особые билеты (стоимостью въ 12 долларовъ) только до Мамонтовыхъ ключей и сегодня возвращались обратно. Все было къ лучшему: чмъ меньше экипажей, тмъ меньше пыли.

Миновавъ расширеніе долины, занятое описанными выше террасами, мы въхали въ красивое ущелье той же рки Гардинеръ а начали безпрерывно подниматься вверхъ. Въ шести верстахъ отъ гостиницы находится самое узкое мсто ущелья, называемое Золотыми Воротами (Golden Gate), образованное почти отвсными скалами, поросшими какимъ-то плотнымъ желтоватымъ мхомъ, откуда и самое названіе. Въ этомъ мст отъ скалы отдлилась огромная глыба въ 3 сажени вышиною, за которою полотно дороги устроено въ вид деревяннаго моста на толстыхъ бревенчатыхъ подпоркахъ, надъ страшною пропастью. Это весьма опасное мсто, и устройство помоста вдоль обрыва на протяженіи 50 саженей стоило, говорятъ, 14.000 долларовъ. Скалы по бокамъ возвышаются надъ дорогою на 300—400 футовъ, и ущелье находится вчно въ тни. Мы хали тутъ шагомъ и могли удобно любоваться прелестью видовъ. Вскор мы перехали рку прямо въ бродъ, при чемъ колеса по самую ступицу погрузились въ воду. Посл подъема на обрывъ противоположнаго берега былъ сдланъ маленькій привалъ, чтобы постить источникъ содовой воды, называемый Аполинаріевскимъ (Apolinaria spring). Пришлось подниматься пшкомъ по скаламъ, среди густого хвойнаго лса. Источникъ остается въ своемъ первобытномъ вид и вытекаетъ прямо изъ обрыва скалы съ сильнымъ шумомъ и обильнымъ отдленіемъ угольной кислоты. Вода на вкусъ дйствительно напоминаетъ содовую, очень пріятная и холодная.

Съ дороги хорошо видна вершина Электрической горы (Electric Peak), высотою 11.125 футовъ. Названа она такъ потому, что во время грозъ, ночью, вершина ея свтится электрическимъ свтомъ. Повидимому, вся гора должна содержать желзную руду, по крайней мр, при производств съемокъ тутъ замчены были чрезвычайно большія аномаліи земного магнетизма.

Прохавъ ущелье, мы попали въ новую роскошную долину, съ красивымъ прсноводнымъ Лебединымъ озеромъ (Swan Lake). По берегамъ этого озера замчены, говорятъ, слды стоянокъ индйцевъ, такъ что это мсто, вроятно, удобно для устройства поселеній. За долиною дорога опять идетъ вдоль ущелья, по которому съ шумомъ несется ручей, образуя почти непрерывную цпь красивыхъ водопадиковъ. Вскор мы были у огромной отвсной скалы совершенно чернаго и блестящаго цвта. Это Обсидіанная скала (Obsidian Clift), вся она состоитъ изъ чистаго обсидіана, т. е. вулканическаго стекла. Освщенная солнцемъ, эта скала представляетъ весьма красивое и оригинальное зрлище. Часть ея была взорвана для устройства дороги, и образовавшаяся гладкая черная поверхность отражаетъ свтъ такъ, какъ будто тутъ имются тысячи зеркалъ, наклоненныхъ подъ разными углами. Мы хали по настоящей стеклянной дорог, единственной въ мір. Нашъ кучеръ разсказалъ, что при устройств дороги не было надобности употреблять даже порохъ, вдоль скалы расположили рядъ огромныхъ костровъ, и когда стна раскалилась, на нее направили струи воды изъ привезенныхъ для этого пожарныхъ трубъ. Отъ быстраго охлажденія передняя часть стны разсыпалась на мелкіе кусочки. Обсидіанъ настолько крпокъ, что индйцы издавна пользовались имъ для приготовленія наконечниковъ къ своимъ стрламъ. Эта обсидіанная скала — единственная на всемъ пространств Скалистыхъ горъ.

За скалою начинается роскошная нагорная равнина съ прелестнымъ и довольно большимъ Бобровымъ озеромъ (Beaver Lake). Здсь и посейчасъ живутъ бобры и возводятъ свои затйливыя постройки. Повидимому, зда экипажей нимало ихъ не тревожить: въ силу постановленій для постителей ‘Парка’ на нихъ не охотятся. Мн хотлось остановиться и подробно осмотрть постройки бобровъ, но это было неисполнимо: другіе пассажиры были въ крайнемъ нетерпніи видть гейзеры, и все прочее для нихъ какъ бы не существовало.

Въ нкоторыхъ мстахъ на скатахъ горъ выдляются пары, и издали кажется, будто это дымъ, будто гора горитъ. Это явные слды вулканической дятельности. Хотлось бы и тутъ покинуть экипажъ и, взобравшись на обрывы, осмотрть мста выдленія паровъ, впрочемъ, кучеръ успокоилъ меня увреніемъ, что въ бассейнахъ гейзеровъ мы увидимъ столько мстъ съ выдленіями паровъ, что подобныя небольшія земныя отдушины вовсе перестанутъ обращать на себя наше вниманіе.

Около 11-ти часовъ мы прибыли въ бассейнъ Норриса (Norris geyser basin), названный такъ въ честь полковника Норриса, который впервые увидалъ это мсто. Въ Іеллостонскомъ Парк существуетъ множество мстъ, гд дйствуютъ гейзеры, но наибольшее ихъ количество, и притомъ наиболе замчательные изъ нихъ, сосредоточены въ трехъ мстахъ: бассейны Норриса, Нижній и Верхній.

Прежде чмъ отправиться осматривать гейзеры, мы расположились принять ленчъ. Тутъ была большая гостиница, но всего дв недли назадъ она сгорла, и при мн виднлись только сдды пожарища — почернлыя бревна. Вмсто гостиницы, которую вскор начнутъ строить вновь, теперь тутъ раскинуты большія и удобныя палатки съ деревянными полами. Палатки соединены между собою крытыми холстомъ переходами. Тутъ имется и телеграфная станція, и пишущая машина, и всякія иныя выдумки, въ томъ числ особый офисъ съ продажею specimen’овъ (образцовъ гейзерита).

По окончаніи ленча, весьма изобильнаго, мы разбились на дв отдльныя группы и въ сопровожденіи проводниковъ пошли осматривать гейзеры. Экипажи же остались для отдыха лошадей и будутъ поданы потомъ, для слдованія дальше, въ ‘гостиницу Фонтана’ въ Нижнемъ гейзерномъ бассейн.

Бассейнъ Норриса занимаетъ около шести квадратныхъ миль и представляетъ почти обнаженное отъ всякой растительности пространство, занятое лишь продуктами выдленій гейзеровъ. Издали онъ представляется какъ бы покрытымъ снгомъ, и такъ какъ во многихъ мстахъ видны выдленія пара, озерки и разные провалы, то ходить тутъ даже страшно: того и гляди — тонкая кора гейзерита проломится, и полетишь въ преисподнюю. Проводникъ, дйствительно, поминутно предупреждалъ объ опасности и совтовалъ не рисковать и не бродить въ одиночку гд попало, здить въ экипаж уже положительно опасно, и во многихъ мстахъ поставлены столбики съ надписью ‘Не здить по образованіямъ’ (Don’t drive in the formations). Помимо небольшихъ водоемовъ съ чистою и прозрачною водою, есть бассейны, до краевъ наполненные блою грязью, которая по вншнему виду почти не отличается отъ твердаго гейзерита, и можно легко выкупаться въ такой грязи, которая иметъ притомъ высокую температуру. Въ воздух — срноватистый запахъ, и вообще это мсто кажется какимъ-то преддверьемъ ада. Изъ отдльныхъ посщенныхъ мною здсь гейзеровъ замчательны слдующіе.

Постоянный (Constant) — небольшой водоемъ около трехъ саженей въ діаметр. Здсь каждую минуту происходитъ изверженіе воды на высоту не боле 2—3-хъ саженей и продолжается всего нсколько секундъ. Воды выдляется немного, и вся она возвращается обратно въ свой водоемъ. Хотя этотъ гейзеръ представляется игрушкою по сравненію съ другими, большими, но кто видитъ явленіе въ первый разъ, тому трудно отъ него оторваться. Замчательна правильность изверженій: какъ лтомъ, такъ и зимою, какъ днемъ, такъ и ночью, они происходятъ неизмнно каждую минуту.

Черный ворчунъ (The Black Growler). Это тоже весьма маленькій гейзеръ, не имющій правильной періодичности и извергающій не столько воду, сколько одинъ паръ съ сильнымъ срнымъ запахомъ. Онъ названъ ‘чернымъ’ потому, что окружающія его отложенія имютъ темно-срый цвтъ, происходящій, вроятно, отъ какихъ-либо минеральныхъ примсей. Повидимому, онъ находится въ непрерывномъ дйствіи: изъ небольшого углубленія сбоку постоянно слышенъ звукъ какъ бы отъ бурно кипящей воды, и по временамъ оттуда вылетаютъ небольшія струйки пара.

Грязный гейзеръ (Mud Geyser) представляетъ небольшой бассейнъ около 12-ти футовъ въ поперечник, наполненный блою полужидкою грязью. Онъ извергаетъ воду каждыя 20 минутъ, и періодъ изверженія продолжается отъ 4 до 5 минутъ. Высота фонтана не боле 3-хъ футовъ, фонтанъ теперь изъ чистой воды, но 10 лтъ назадъ продуктомъ изверженія была блая грязь. Такая перемна невольно наводить на мысль, что вообще гейзеры представляютъ собою послднія стадіи дйствующаго вулкана, который постепенно переходитъ сперва въ грязный вулканъ и, наконецъ, превращается въ гейзеръ.

Изумрудная лужа (Emerald Pool) имется около 5-ти саженей въ поперечник и представляетъ водоемъ, наполненный чистою водой зеленоватаго, весьма красиваго оттнка. Особенно изящно дно бассейна, составленное какъ бы изъ коралловидныхъ зеленоватыхъ фигуръ самаго причудливаго и разнообразнаго очертанія. Повременамъ вода приходитъ въ безпокойное состояніе, но настоящихъ изверженій тутъ не бываетъ.

Новый Кратеръ (The new Crater) — недавно образовавшійся гейзеръ, извергающій воду регулярно каждыя 20 минутъ. Струя воды весьма неправильна и невелика, повидимому, она не успла еще пробить себ настоящаго выхода. Слдя за силою изверженія, замтили, что этотъ гейзеръ постепенно увеличивается, и полагаютъ, что когда онъ разобьетъ преграды къ выходу, то, быть можетъ, обратится въ одинъ изъ красивйшихъ и величественнйшихъ гейзеровъ

Самый значительный гейзеръ въ бассейн Норриса въ настоящее время — это Монархъ (Monarch Geyser). Снаружи онъ не иметъ водоема, а представляетъ какъ бы узкое и искривленное углубленіе въ гейзеритовой почв. Говорятъ, что онъ извергаетъ фонтанъ въ 100 футовъ высоты черезъ довольно правильные промежутки около 12-ти часовъ. При насъ изверженія не было, а дожидаться нсколько часовъ было неудобно. Проводникъ утшалъ надеждою, что дальше въ Нижнемъ, а особенно въ Верхнемъ бассейн мы увидимъ гейзеры гораздо боле величественные.

Лично мн особенно понравился небольшой водоемъ, весьма красивый и симметричный, почти круглаго очертанія, вода въ немъ какъ бы пульсируетъ подъ вліяніемъ безпрерывнаго выдленія паровъ. Правильность этихъ пульсацій просто поразительна, и посл каждой весь водоемъ покрывается изящными фигурами перекрещивающихся волнъ.

Осмотрвъ все достойное примчанія, мы двинулись къ окрайн лса, гд насъ уже дожидались экипажи. Бросивъ послдній взглядъ назадъ, на бассейнъ Норриса, невольно поражаешься его видомъ. Съ одной стороны, это совершенно мертвое мсто, похожее на волнообразную блую поверхность застывшаго океана: тутъ нтъ и не можетъ быть никакой растительности, съ другой же стороны, тутъ постоянная жизнь: то здсь, то тамъ выдляются пары, или выскакиваютъ небольшіе фонтанчики. Въ общемъ, это какъ бы спина огромнаго чудовища, покрытая язвами, изъ которыхъ сочится злокачественная матерія.

Вскор мы въхали въ дикій сосновый лсъ, въ которомъ вс признаки гейзеровъ совершенно исчезли. Мы были теперь на водораздл двухъ океановъ: къ сверо-востоку текутъ притоки рки Іеллостона, принадлежащей къ бассейну Атлантическаго океана, къ юго-западу — притоки Зминой рки, принадлежащей къ бассейну Тихаго. Не смотря, однако, на значительную высоту водораздла, около 8.000 футовъ, тутъ нтъ собственно хребта, а просто плоскогорье, сплошь поросшее лсомъ.

Вотъ показалась рка Гиббонъ (Gibbon), вдоль которой и пошла теперь дорога. По бокамъ, въ ущельяхъ видны ручейки икаскадики, а въ одномъ мст сама рка Гиббонъ образуетъ красивый водопадъ, высотою не мене 10 саженей. Покинувъ долину рки Гиббона мы хали опять по плоской нагорной равнин, и хотя дорога сдлалась легче, но все же я удивлялся выносливости лошадей, которыя пробжали уже съ утра 60 верстъ и притомъ большею частью по крутымъ подъемамъ и спускамъ. Въ конц равнины показалось нсколько бараковъ — мстожительство кавалеристовъ, содержащихъ охранительные посты, а черезъ нсколько минутъ мы остановились у подъзда ‘гостиницы Фонтана’ (Fountain Hotel).

Въ столовой, куда мы отправились обдать, было множество народу. Американцы такъ полюбили свой Національный Паркъ, что многіе прізжаютъ сюда, какъ бы на дачу, живутъ по нсколько мсяцевъ, лечатся или устраиваютъ семейныя дла, пріискиваютъ жениховъ и т. п. Для такихъ постителей гостиницы длаютъ уступки, и жизнь становится не очень дорогою.

Посл обда я пошелъ осматривать гейзеры. Здшній Нижній бассейнъ занимаетъ огромную площадь около 30 квадратныхъ миль. Тутъ тоже мало лсу, и почва состоитъ изъ гейзеритовыхъ отложеній, на которыхъ встрчаются обширныя пространства грязныхъ болотъ, весьма опасныхъ для ходьбы. Тутъ насчитывается 700 горячихъ ключей и 17 настоящихъ гейзеровъ. Они больше виднныхъ мною въ бассейн Норриса, но все же не принадлежатъ еще къ наибольшимъ. Главнымъ гейзеромъ считается здсь Фонтанъ (Fountain), находящійся въ полуверст отъ гостиницы. Когда я подошелъ къ его бассейну, то вода еще не дошла до краевъ, и изверженіе ожидалось не ране, какъ черезъ часъ, чтобъ занять время, я пошелъ бродить дальше по этой мертвой пустын.

По указанію встрченнаго солдата, я пробрался въ кусты, гд нашелъ другое здшнее чудо — Мамонтовы горшки (Mammoth Paint Pots). Это овальный бассейнъ около 8-ми саженей длины, наполненный до краевъ разноцвтною розоватою и голубоватою грязью, какъ бы жидкою известкой. Эта грязь находится въ постоянномъ волненіи: то здсь, то тамъ происходятъ оригинальныя грязевыя изверженія. Кажется, будто это огромный горшокъ какой-то густой жижицы, находящейся въ постоянномъ кипніи. Такъ какъ грязь довольно густая, то въ томъ мст, гд выдлились газы, показывается конусъ, медленно расплывающійся потомъ въ горизонтальную плоскость. Звуки, слышимые при этихъ изверженіяхъ, весьма странны и не совсмъ приличны. Здсь не скучно простоять долгое время, не отрывая глазъ и ожидая, что вотъ-вотъ вся эта масса кремнистой глины вздумаетъ изливаться наружу черезъ края окружающаго отвердвшаго валика, однако, общій уровень остается постояннымъ, а бульканіе грязи въ вид конусовъ, полушаровъ и огромныхъ колецъ продолжается. Зрлище весьма оригинальное. Надо полагать, что грязи здсь прибавляется немного, а извергаются только горячіе газы. Температура грязи довольно высокая, я полагаю, градусовъ 50 по Цельсію, по крайней мр, если погрузить въ грязь руку, то ее нельзя долго тамъ держать.

Налюбовавшись этимъ явленіемъ, я вернулся къ Фонтану и ршилъ дождаться изверженія. Вода была гораздо выше, чмъ я видлъ часъ тому назадъ, но все же еще на нсколько дюймовъ не достигла краевъ водоема. Этотъ водоемъ иметъ фигуру почти квадрата съ закругленными углами и около 4-хъ саженей въ сторон. Глубина его не мене 3-хъ саженей. Внутренность весьма красива и отчетливо видна, благодаря замчательной прозрачности воды. На дн у одной стороны видно черное пятно — выходъ канала изъ внутренности Земли. Вода была уже очень горяча, и отъ нея постоянно поднимался паръ. Окружающее пространство представляетъ продукты отложенія — гейзериты въ вид твердой и волнистой массы. Сперва вода была еще спокойна, а затмъ начали показываться пузырьки, и она какъ бы закипала то въ одномъ, то въ другомъ мст. Иногда эти предварительныя вспышки сопровождались такимъ шумомъ, что подошедшіе сюда зрители, въ томъ числ нсколько дамъ, бросались прочь, но черезъ какую-нибудь минуту все затихало, и поверхность воды длалась снова совершенно гладкою. Изверженія ‘Фонтана’ вообще неправильны, и солдаты сказывали мн, что иногда проходитъ 5—6 часовъ безъ изверженій. Тмъ не мене я поршилъ ожидать, окружающая же публика начала расходиться: Солнце давно закатилось, сдлалось темно, а дорога до гостиницы, дйствительно, не совсмъ безопасна, такъ какъ, не смотря на постланныя въ нкоторыхъ мстахъ доски, можно легко провалиться въ гейзерныя болота, которыя ночью ничмъ не отличаются отъ твердыхъ пространствъ гейзерита.

Между тмъ признаки скораго изверженія становились замтне. Порою кипятокъ выбрасывался уже на нсколько футовъ, но черезъ нсколько мгновеній все опять успокоивалось. Зрителями оставались, кром меня, только Оксъ и дв дамы. Окрестный пейзажъ, освщенный Луною въ первой четверти, представлялъ что-то волшебное, необыкновенное. Вода въ кратер достигла наконецъ краевъ и стала изливаться наружу по узкой природной канавк. Вдругъ вся поверхность бассейна покрылась огромными пузырями, и вода со страшнымъ взрывомъ устремилась вверхъ. Мы съ ужасомъ отскочили въ сторону, но тотчасъ остановились и начали любоваться роскошнымъ фонтаномъ, во всемъ его величіи. Собственно говоря, это былъ не одинъ фонтанъ, а снопъ фонтановъ во всю площадь бассейна и высотою отъ 4-хъ до 5-ти саженей. Брызги летли во вс стороны и обдавали насъ паромъ и кипяткомъ. Стоять было нельзя ближе какъ за 3 сажени отъ краевъ бассейна. При лунномъ свт игра водяныхъ струй была чрезвычайно разнообразна. Он то поднимались, то опускались. Полнаго покоя уже не было, но иногда фонтаны понижались и затмъ съ новою силою поднимались въ высоту, какъ бы получивъ въ ндрахъ Земли новое подкрпленіе. Красота и разнообразіе явленія были такъ поразительны, что я и не замтилъ, какъ пролетло цлыхъ 32 минуты, посл нсколькихъ небольшихъ вспышекъ, фонтаны мгновенно прекратились. Подойдя къ бассейну, я увидалъ опять спокойную горячую воду, уровень которой былъ не боле какъ на одинъ футъ ниже краевъ. Теперь начнется медленный подъемъ воды вплоть до слдующаго изверженія.

Вполн довольные, что намъ удалось присутствовать при всхъ фазисахъ чуднаго зрлища, мы пошли въ гостиницу. Такъ какъ въ воздух стало уже довольно прохладно, то было весьма пріятно войти въ пріемную залу, гд въ громадномъ камин пылалъ огонь. Сидвшіе тутъ постители очень сожалли, что не имли терпнія дождаться изверженія ‘Фонтана’, о которомъ мы теперь разсказывали.

Хотя было довольно поздно, 11 часовъ вечера, но я, согрвшись у камина, заслъ написать нсколько писемъ. Въ этомъ занятіи мн помогли дв молодыя американки, принадлежавшія къ нашей партіи постителей Парка. Дло въ томъ, что мн пришлось тутъ написать нсколько писемъ по-англійски. Не владя языкомъ въ достаточномъ совершенств, я и прежде обращался къ кому-нибудь изъ случайныхъ сосдей съ просьбою просмотрть и исправить мною написанное. Американцы хотя и исполняли мои просьбы, но обыкновенно какъ бы нехотя, и по большей части увряли, что все хорошо, и поправокъ не требуется, хотя я самъ чувствовалъ, что не все въ порядк. Американки оказались гораздо внимательне и не только исправили мои письма, но объяснили при этомъ разныя грамматическія и стилистическія тонкости языка.

Утромъ слдующаго дня мы похали дальше осматривать Верхній бассейнъ гейзеровъ. Впрочемъ, теперь вся дорога на югъ, вдоль Огневой рчки (Fire hole Creek) шла мимо непрерывной цпи гейзеровъ, и лсные промежутки были незначительны. Вся мстность усяна горячими ключами, гейзерами и грязными вулканами, какой-то американскій писатель справедливо замтилъ, что если бы это мсто Національнаго Парка удалось постить Данту, то мы имли бы боле полное и боле обстоятельное описаніе ада. На нашихъ глазахъ здсь происходятъ значительныя и весьма разнообразныя перемны въ строеніи земной коры. Тутъ образуется провалъ, тамъ появляется новый грязный вулканъ или гейзеръ. Пространство, занятое теперь лсомъ, подъ вліяніемъ изливающейся изъ гейзера горячей воды вдругъ преобразовывается: обожженныя деревья падаютъ, и почва покрывается толстымъ слоемъ гейзерита. Наоборотъ — пространства, нын покрытыя гейзеритомъ и совершенно лишенныя растительности, по мр уменьшенія внутренняго жара въ данномъ мст, вновь возрождаются и покрываются лсомъ.

Огневая рчка справедливо получила свое названіе. По обоимъ берегамъ ея расположены настоящіе гейзеры, и видны постоянно извергающіяся струи пара. Горячіе ключи встрчаются не только у самыхъ береговъ, но и въ русл рчки, такъ что кое-гд облака пара поднимаются изъ самой воды.

Первое мсто остановки было у гейзера Превосходный (Excelsior Geyser). Чтобы видть его ближе, мы перешли на другую сторону рчки по пшеходному мостику изъ жердочекъ. Бассейнъ гейзера иметъ фигуру овала около 330-ти футовъ длины и боле 200-т футовъ ширины. Вода въ бассейн весьма прозрачна, но находится въ постоянно возмущенномъ состояніи и накрыта шапкою паровъ въ вид облака, отбрасываемаго въ сторону лишь дйствіемъ втра. Стны бассейна въ нкоторыхъ мстахъ совершенно отвсны и представляютъ безконечное разнообразіе очертаній орнаментировки. Внутри постоянно что-то бурлитъ, и подходить къ краю воды даже страшно, немудрено, что первые изслдователи назвали этотъ бассейнъ ‘полуакромъ ада’ (Hell’s Half Acre). Но сперва никто не предполагалъ, что этотъ огромный бассейнъ есть тоже гейзеръ. По крайней мр, до осени 1881 года никто не видалъ его изверженій. Но съ этого времени, въ теченіе цлыхъ шести мсяцевъ тутъ наблюдались ежедневныя изверженія на высоту до 30-ти саж., при чемъ, благодаря громадности бассейна, вода разбрасывалась во вс стороны, образуя при изверженіи водяную башню безпрерывно измняющагося очертанія. Съ середины 1882 года и вплоть до весны 1888 года гейзеръ опять молчалъ и выдлялъ одинъ лишь паръ безъ всякихъ изверженій. За время своего дйствія въ 1882 году гейзеръ чрезвычайно измнилъ свой бассейнъ: часть стнокъ разрушилась, и во многихъ мстахъ образовались новыя напластованія гейзерита. Въ теченіе всего 1888 года изверженія сдлались опять весьма часты и совершались сперва почти каждый часъ, потомъ промежутки между ними увеличились до двухъ часовъ. Разсказываютъ, что тогдашнія изверженія были весьма оригинальны и отличались страшною силой. Изверженіе начиналось быстрымъ подъемомъ воды въ бассейн, такъ что она казалась буквально выпуклою и достигала высоты 50-ти футовъ въ средин. Затмъ выбрасывались огромные и неправильные фонтаны, при чемъ, кром воды, вылетали глыбы твердаго гейзерита и падали въ разстояніи нсколькихъ десятковъ саженей, такъ что нкоторыя попадали даже въ Огневую рчку. Количество извергаемой воды было такъ значительно, что посл каждаго изверженія уровень рчки поднимался на нсколько дюймовъ. Вмст съ тмъ было замчено, что лтомъ 1888 года, когда этотъ гейзеръ былъ въ наисильнйшей дятельности, многіе другіе гейзеры, даже въ Верхнемъ бассейн, отстоящемъ отсюда боле чмъ на 10 верстъ, прекратили вовсе свои изверженія.

Въ настоящее время наступилъ опять временный покой этого замчательнаго гейзера. Мы видли его бассейнъ, наполненный прозрачною водой, которая была очень горяча, и изъ нея непрерывно поднималось цлое облако паровъ. Кругомъ бассейна я замтилъ курьезныя отложенія въ вид мягкой, губчатой массы, называемой ‘вайандайтомъ’ (viandite), потому что она похожа на куски мяса красновато-сраго цвта. Химическій анализъ показалъ, что помимо кремнезема въ составъ этихъ отложеній входятъ и органическія вещества. Кром того, въ окружающихъ отложеніяхъ гейзерита нердко видны мертвыя стрекозы и разныя мошки. Эти наскомыя отъ дйствія горячаго пара умираютъ и падаютъ внизъ, а затмъ постепенно засасываются новыми отложеніями минеральныхъ веществъ, такъ что здсь, на глазахъ современнаго человка, происходитъ образованіе окаменлостей. Вообще обозрніе этого гейзера наглядно убждаеть, что для объясненія разныхъ особенностей, представляемыхъ земною корой, нтъ необходимости прибгать къ гипотез внезапныхъ физическихъ переворотовъ, какъ предполагали прежніе геологи. Наличныхъ силъ природы совершенно достаточно, и если принять въ разсчетъ время, то и тутъ, напримръ, могутъ образоваться мощные пласты разныхъ формацій, въ зависимости отъ состава извергаемыхъ веществъ. Не мене замчательно, что въ какихъ-нибудь двадцати саженяхъ отъ гейзернаго бассейна существуетъ ключъ съ совершенно холодною и солоноватою водой. Этотъ ключъ — единственный холодный источникъ на всемъ пространств бассейновъ гейзеровъ.

Невдалек отсюда находится другое чудо природы, такъ называемое Спектральное озеро (Prismatic Lake). Размры его около 50-ти саж. въ длину и 30 саж. въ ширину. Въ середин озера вода иметъ густой и весьма красивый голубой цвтъ, который къ берегамъ переходитъ въ зеленоватый, въ мелкихъ заливчикахъ вода иметъ желтоватый и даже оранжевый цвтъ, отложенія же по берегамъ по большей части ярко-краснаго и даже пурпуроваго цвта. Вода въ озер не спокойна, а подвержена какимъ-то пульсаціямъ, температура ея около 60^о по Цельсію. Если стоять у озера такъ, чтобы Солнце было сзади, то переливы цвтовъ воды просто поразительны, и трудно оторвать глаза отъ этого своеобразнаго зрлища, которое до сихъ поръ не получило еще удовлетворительнаго научнаго объясненія.

Дале, до самой гостиницы Верхняго бассейна, мы хали среди непрерывнаго ряда гейзеровъ, нкоторые изъ нихъ были даже въ дйствіи, но останавливаться у каждаго нтъ времени, притомъ же, въ общемъ, они похожи одинъ на другой, а наиболе замчательные еще впереди. Итакъ, мы хали безостановочно и въ 1 часъ дня прибыли уже въ гостиницу, расположенную у самаго лса, на краю гейзерныхъ образованій. Съ веранды гостиницы видны впереди гейзеры, а сзади можно пройти прямо въ дикій сосновый лсъ. Посл ленча я отправился смотрть гейзеры.

Верхній бассейнъ гораздо меньше Нижняго, онъ обнимаетъ пространство не боле 9-ти квадратныхъ верстъ. Зато тутъ, на малой площади, сосредоточены самые величественные гейзеры ‘Парка’, числомъ 26, кром того, здсь насчитывается до 400 горячихъ источниковъ. По середин течетъ Огневая рчка, черезъ которую устроено нсколько самыхъ простенькихъ деревянныхъ мостиковъ, впрочемъ, эту рчку можно во многихъ мстахъ переходить и въ бродъ. Все пространство Верхняго бассейна представляетъ слегка волнистую мстность съ небольшими перелсками, но главное — это все тотъ же блый, ослпительно яркій гейзеритъ, и, кром холмовъ и небольшихъ возвышенностей, тутъ и тамъ торчатъ конусы изверженія высотою въ 2—3 сажени. Многіе гейзеры вовсе не имютъ бассейновъ, а извергаютъ свои фонтаны какъ бы изъ печныхъ трубъ, самаго разнообразнаго наружнаго вида. Кругомъ виднются столбы водяного пара, воздухъ пропитанъ срою, и немудрено, что растительности вблизи вовсе нтъ. Американскій естествоиспытатель Уайтуелль (Whitwell) справедливо выразился, что, кажется, нигд на земной поверхности разрушительное дйствіе подземныхъ силъ не проявляется съ такою очевидностью и въ столь обширныхъ размрахъ. Зритель присутствуетъ какъ бы при предсмертныхъ мукахъ какого-то американскаго Энцелада. Изъ греческой миологіи извстно, что Юпитеръ покрылъ Энцелада горою Этной, и его-то предсмертныя судороги производятъ землетрясенія въ Сициліи. Вообще созерцаніе небольшого, сравнительно, Верхняго бассейна напоминаетъ картину разрушенія Содома и Гоморры. Кажется, будто цлый городъ здсь недавно провалился, и дымъ и паръ еще выдляются изъ-подъ развалинъ и пепла.

0x01 graphic

Прежде всего я направился къ ближайшему къ гостиниц гейзеру Старый Другъ (Old Faithful). Его изверженія совершаются съ удивительною правильностью каждыя 65 минутъ. Это не маленькій гейзеръ, въ род виднныхъ мною въ бассейн Норриса, но огромный: высота его фонтана превосходитъ 20 саженей. Этотъ гейзеръ — любимецъ туристовъ: день и ночь, зиму и лто онъ безъ перерывовъ даетъ свои безплатныя представленія. Онъ расположенъ въ самой южной части Верхняго бассейна, на довольно возвышенномъ гейзеритовомъ холм, съ котораго открывается хорошій видъ и на вс прочіе гейзеры. Онъ не иметъ водоема, а на вершин холма находится неправильное углубленіе, на дн котораго видна кипящая вода. Вскор посл моего прихода изъ углубленія послышались звуки, напоминающіе удары грома, а черезъ нсколько минутъ, посл ряда небольшихъ фонтанчиковъ, началось и настоящее изверженіе, при чемъ столбъ воды имлъ около двухъ футовъ въ діаметр и поднимался на высоту около 20 саж. Смотря по сил и направленію втра, вншній видъ величественнаго фонтана весьма различенъ. При мн дулъ слабый сверо-западный втеръ, относившій фонтанъ къ юго-востоку. Я стоялъ во время изверженія съ навтренной стороны, совершенно невредимо, въ пяти шагахъ отъ углубленія, а Оксъ усплъ снять фотографію этого прекраснаго гейзера. Изверженіе продолжалось не боле пяти минуть, посл чего гейзеръ успокоился, и только на дн углубленія попрежнему клокотала вода.

0x01 graphic

Насладившись этимъ зрлищемъ, я съ Оксомъ пошелъ къ слдующимъ гейзерамъ. Прежде всего мы подошли къ кратеру, имющему видъ пчелинаго улья, почему и самый гейзеръ называется Улей (Bee Hive). Это весьма симметрическій конусъ около полусажени высотою, наверху имется отверстіе около фута въ діаметр. Къ сожалнію, изверженія ‘Улья’ неправильны: иногда они совершаются по нсколько разъ въ день, иногда же гейзеръ находится въ поко цлыя сутки и боле. Говорятъ, что высота фонтана больше предъидущаго и достигаетъ почти 30 саженей. Подл него находится маленькій конусъ, называемый ‘указателемъ’ или ‘индикаторомъ’. Обыкновенно изъ него появляются сперва миніатюрноё изверженьице, а спустя четверть часа начинается изверженіе изъ главнаго конуса.

Къ востоку отъ ‘Улья’ расположенъ довольно значительный бассейнъ, наполненный чистою и прозрачною голубоватою водою. Это Гигантесса (Giantess). Мы увидали здсь цлую толпу зрителей и какого-то профессіональнаго фотографа: ждали немедленнаго изверженія, потому что начались уже его признаки, и гейзеръ цлыхъ дв недли былъ спокоенъ. Сперва мы, т. е. я съ Оксомъ, не хотли ждать, полагая, что, быть-можетъ, сегодня вовсе не будетъ изверженія и, осмотрвъ кратеръ, пошли дальше, но не успли мы отойти и ста шаговъ, какъ радостные крики оставшейся толпы возвстили начало изверженія, и мы тотчасъ вернулись назадъ. Зрлище было великолпное. Въ роскошномъ столб водяныхъ брызгъ играла почти круглая радуга. Столбъ то опускался, то снова возносился на высоту боле 20-ти саж. Благодаря огромной ширин отверстія кратера, фонтанъ выбрасывался не узкою струею, а цлымъ снопомъ величавыхъ брызгъ.

Изверженія ‘Гигантессы’ продолжаются обыкновенно нсколько часовъ подъ рядъ, и потому, полюбовавшись этимъ зрлищемъ при самомъ начал, когда сила и высота изверженія наибольшія, мы пошли дальше и почти тотчасъ наткнулись на маленькій, но весьма потшный гейзеръ или, скоре, горячій ключъ, называемый Губка (Sponge). Его кратеръ, наполненный водой, представляетъ почти круглое отверстіе, обрамленное очень широкимъ валикомъ изъ ноздреватаго туфа, напоминающаго губку. Дно кратера тоже ноздреватое, и каждыя 30 секундъ изъ безчисленныхъ дырочекъ дна выдляются пузырьки газа. Посл нсколькихъ секундъ изверженіе прекращается до слдующаго. Малые промежутки и слабая сила этого гейзера тоже достойны примчанія, мы пробыли тутъ минутъ пять, въ теченіе которыхъ видли нсколько изверженій.

Везд кругомъ разбросано много другихъ кратеровъ, но, взглянувъ въ углубленіе и видя, что до изверженія еще далеко, мы шли дальше, пока не приблизились къ довольно оригинальному гейзеру, названному Пильной мельницей (Sawmill Geyser). Онъ расположенъ у самаго берега рчки, подл пшеходнаго мостика, и во время изверженія издаетъ звуки, напоминающіе шумъ лсопилки. Однако, намъ не суждено было присутствовать при изверженіи, говорятъ, они происходятъ по три или четыре раза съ сутки.

Невдалек отсюда расположенъ небольшой гейзеръ Экономный (Economic). У него довольно большой водоемъ, но онъ никогда не наполняется до краевъ, и его частыя изверженія ограничиваются маленькимъ фонтанчикомъ, высотою не боле двухъ саженей. Вся вода при изверженіи возвращается въ тотъ же водоемъ, а не изливается наружу, отчего этотъ гейзеръ и получилъ свое названіе.

Дале мы подошли къ большому и величественно возвышающемуся на отдльномъ холм кратеру огромнаго гейзера, называемаго Гигантъ (Giant). Конусъ кратера съ одного края какъ бы отломанъ, и во время изверженія вода фонтана устремляется въ сторону. Тутъ мы застали тоже толпу зрителей и фотографовъ, разставившихъ уже свои камеры въ ожиданіи изверженія. Но сколько мы ни дожидались, фонтана не было. Это наибольшій гейзеръ во всемъ ‘Парк’. Его фонтанъ достигаетъ иногда высоты боле 30-ти саженей.

Нсколько сверне Гиганта находится гейзеръ Гротъ (Grotto), который при самомъ нашемъ приход началъ изверженіе, вскор сюда подошли и вс зрители, стоявшіе у Гиганта. Кратеръ ‘Грота’ иметъ весьма причудливую фигуру, не позволяющую фонтану бить прямо вверхъ, поэтому и высота его не велика — около трехъ или четырехъ саженей, но зато сила изверженія огромна, и брызги неслись отъ него обширнымъ облакомъ прямо на всхъ присутствующихъ, обдавая ихъ паромъ съ легкимъ срнистымъ запахомъ. Изверженіе продолжалось около получаса, посл чего гейзеръ успокоился, а мы пошли дальше.

У самой рчки расположенъ еще гейзеръ Береговой (Riverside), во время изверженія наклонная струя фонтана направляется прямо въ воду рчки, однако, намъ не удалось видть его въ дйствіи.

Дале мы подошли къ большому, совершенно блому холму, называемому Блою пирамидою (White Pyramid). Это, очевидно, потухшій гейзеръ, на вершин виденъ даже остатокъ кратера, но никто не слыхалъ объ его изверженіяхъ. За Блою пирамидой расположенъ огромный и весьма красивый бассейнъ одного изъ замчательнйшихъ гейзеровъ — Пышнаго (Splendid). Намъ не пришлось видть его изверженія, но, судя по разсказамъ, фонтанъ вслдствіе особой фигуры кратера разбрасывается во вс стороны, и все же высота его доходитъ до 25 саженей. Изверженія ‘Пышнаго’ неправильны, и любители проводили подл него иногда цлыя сутки, не дождавшись величественнаго зрлища.

Намъ удалось видть еще роскошный фонтанъ гейзера, носящаго названіе Замка (Castle Geyser). Его кратеръ иметъ громадные размры и дйствительно напоминаетъ въ миньятюр какъ бы древній замокъ. При насъ изверженіе было не очень сильное, и высота фонтана не превышала десяти саженей, но иногда сила изверженія больше, и высота фонтана удваивается. Американцы, какъ я замчалъ много разъ раньше, весьма изобртательны на названія, хотя послднія не всегда удачны. Есть, напримръ, такъ сказать, астрономическіе гейзеры: Комета (Comet) и Уединенная Звзда (Lone Star), но было бы напрасно искать сходства: если фонтанъ гейзера можно еще сравнить съ кометою, то, право, уже трудно — со звздою.

Мой спутникъ Оксъ, не смотря на молодыя ноги, измучился продолжительною прогулкой по гейзеритамъ и пошелъ обратно въ гостиницу, я же двинулся дальше къ опушк лса и добрался до цлой системы весьма красивыхъ озеръ, называемыхъ: Озеромъ Образцовъ (Specimen Lake), Изумруднымъ, Бисквитнымъ и т. д. Вс они представляютъ бассейны, наполненные чистой и прозрачной водой, различіе заключается въ фигур и цвт дна и береговъ. Въ Бисквитномъ имется множество небольшихъ островковъ, напоминающихъ фигурой и цвтомъ бисквиты. Пройдя озера, я вошелъ въ окружающій лсъ и поднялся по скаламъ на самый хребетъ. Тутъ, отдыхая на переплетшихся корняхъ деревьевъ, я могъ сверху любоваться всмъ обширнымъ пространствомъ Верхняго бассейна. Видъ этого пространства съ дымящимися гейзерами, причудливыми образованіями и извергающимися фонтанами представляетъ чрезвычайно своеобразное и поразительное зрлище, его, конечно, не забудешь во всю жизнь.

Я вернулся въ гостиницу уже въ сумеркахъ и посл обда не чувствовалъ силъ предпринять еще прогулку къ другимъ, не посщеннымъ мною мстамъ. Покачиваясь въ кресл на веранд, я увидалъ толпу любопытныхъ у ограды двора гостиницы. Ежедневно по вечерамъ сюда являются два медвдя изъ лса и получаютъ свою обычную порцію пищи. Медвди дикіе, но такъ какъ охота въ ‘Парк’ теперь запрещена, то они не пугаются людей, но все же близко къ себ не подпускаютъ: пища выносится и кладется въ нсколькихъ саженяхъ за оградою. Къ сожалнію, собаки здсь не достаточно выдрессированы и, когда медвди вышли изъ лса, они бросились на нихъ съ лаемъ, не безъ труда удалось отозвать ихъ обратно. Одинъ медвдь, очевидно со страху, бросился прямо къ зрителямъ и устремился подъ зданіе гостиницы, гд между столбами имется обширное темное пространство. Только при помощи тхъ же собакъ удалось выгнать медвдя изъ-подъ дома. Этотъ случай произвелъ переполохъ между дамами и доставилъ всмъ забавное развлеченіе.

Другое развлеченіе публики заключалось въ борьб съ москитами. Эти гнусныя наскомыя, гораздо боле мелкія, чмъ наши комары, дйствительно, очень надодливы, и немудрено, что здсь вс окна и двери снабжены рамами съ густыми кисейными стками. Но на верандахъ и на открытомъ воздух отъ москитовъ трудно отдлаться. Когда совершенно стемнло, на верандахъ были разставлены особыя желзныя корзины, наполненныя можжевеловымъ хворостомъ. Дымъ отъ горящаго можжевельника ужасный, и москиты его не любятъ, но зато и сидящимъ на веранд было не особенно пріятно. Однако, процессъ сожиганія можжевельника такъ понравился американскимъ лэди, что он сами бгали въ лсъ ломать втви, и наши костры ярко пылали весь вечеръ.

Между тмъ ‘Старый Другъ’ продолжалъ свои ежечасныя изверженія, многіе изъ насъ видли уже ихъ вблизи и могли любоваться ими прямо съ веранды гостиницы, но все же не хотли отказать себ въ удовольствіи вновь пройтись къ кратеру и полюбоваться изверженіемъ при лунномъ свт. Пошелъ и я, тмъ боле, что сегодня послдній день пребыванія между гейзерами: завтра мы покинемъ ихъ, и каждый изъ насъ врядъ ли когда-нибудь задетъ сюда въ другой разъ. При лунномъ свт гейзеры, пожалуй, красиве, чмъ днемъ. Ночныя прогулки тоже пріятне дневныхъ. Воздухъ прохладный, но здоровый. Теперь еще не сдлано подробныхъ анализовъ водъ разныхъ ключей Іеллостонскаго Парка, но я слышалъ, что поговариваютъ объ устройств большой бальнеологической станціи близъ Мамонтовыхъ горячихъ источниковъ.

До послдняго времени Верхній бассейнъ гейзеровъ былъ крайнимъ пунктомъ, куда была проложена колесная дорога, обыкновенно постители возвращались отсюда обратно тою же дорогою въ бассейнъ Норриса и уже оттуда совершали отдльную поздку къ Іеллостонскому озеру. Но въ 1891 году проведена наконецъ дорога черезъ перевалы отъ Верхняго бассейна прямо къ озеру, и постители не только выгадываютъ теперь во времени, но имютъ возможность осматривать новыя и красивыя мста.

Посл ночлега мы похали дальше, почти прямо на востокъ. Дорога шла непрерывнымъ подъемомъ долиною той же Огневой рчки. Виды по сторонамъ величественны, а мсто подл каскадовъ, названныхъ почему-то Кеплеровыми (Kepler Cascades), можно причислить къ лучшимъ во всемъ Парк. Дикія скалы съ вковымъ лсомъ, кое-гд охваченныя огромными корявыми корнями, журчащіе ручейки въ трещинахъ, орлы и ястреба на вершинахъ — все это разнообразитъ картину буквально на каждомъ шагу. Но зато эта новая дорога сдлана, видимо, поспшно и съ весьма крутыми уклонами, лошадямъ было очень тяжело. Во многихъ мстахъ я предпочиталъ идти пшкомъ и далеко опережалъ наши неуклюжія колымаги.

Наконецъ непрерывный подъемъ окончился, и горизонтъ открылся далеко кругомъ, мы были на перевал, и передъ нами засіяли воды огромнаго Іеллостонскаго озера, одного изъ замчательнйшихъ нагорныхъ озеръ, высота уровня воды боле 2-хъ верстъ (7.700 футовъ), но озеро казалось глубоко внизу. Съ перевала мы стали быстро спускаться и въ 11 часовъ подкатили уже къ палаткамъ у самаго берега, гд былъ приготовленъ ленчъ (Lunch Station). Тутъ же имется пристань, и подл стоялъ пароходикъ ‘Zillah’.

Распорядитель завтрака (буфетчикъ) оказался весьма забавнымъ американцемъ, потшавшимъ насъ своими остротами. Онъ былъ одтъ по лтнему въ одинъ блый фартукъ, но это не мшало ему угождать дамамъ и потчевать всхъ насъ. Главныя блюда были рыбныя, изъ разнаго рода рыбъ, ловимыхъ тутъ же въ озер подл палатокъ. Всего замчательне способъ варки этой рыбы, который мы затмъ лично видли. У самаго берега, но уже въ вод озера, имется небольшой кольцеобразный кратеръ слабенькаго гейзера, наполненный постоянно кипящею водою. Стоя на краяхъ кратера, рыболовы запускаютъ удочки въ озеро и пойманную рыбу тотчасъ перебрасываютъ въ бассейнъ гейзера, гд она и варится.

Кругомъ по берегу озера есть много другихъ маленькихъ гейзеровъ и грязныхъ вулкановъ, но вс они гораздо меньше виднныхъ мною раньше. Однако, посл ленча мы бродили по окрестностямъ и осматривали все достойное примчанія. Всего тутъ насчитывается 66 горячихъ ключей и грязныхъ вулкановъ.

Еще за ленчемъ намъ объявили, что дорога до слдующей Озерной гостиницы (Lake Htel) у истока рки Іеллостонъ не достаточно хорошо разработана, и желающіе могутъ вмсто сухопутнаго путешествія совершить перездъ на пароходик. При этомъ увряли, что, проходя мимо южныхъ береговъ озера, можно иногда видть цлыя стада буйволовъ, головъ въ 300, сохраняемыхъ тутъ отъ истребленія, подобно зубрамъ въ нашей Бловжской пущ. Для дамъ путешествіе на комфортабельно устроенномъ пароходик было большою приманкой, и вслдъ за ними пароходъ предпочли и многіе мужчины, такъ что для сухопутнаго путешествія остались только двое: я и старый американецъ Райтъ (Wright), очень милый господинъ, съ которымъ я сидлъ обыкновенно рядомъ въ одной изъ колымагъ. Я предпочелъ сухопутное путешествіе, предполагая увидть по дорог больше, чмъ съ палубы парохода.

Пока я замшкался осмотромъ мелкихъ гейзеровъ, пустые экипажи похали впередъ, вскор отвалилъ и пароходъ. Мы съ Райтомъ покинули палатки послдними и двинулись въ нашей неуклюжей колымаг по, дйствительно, весьма плохой дорог вдоль свернаго берега озера. Сперва все шло хорошо, и я любовался дикимъ и величественнымъ лсомъ, но чмъ дальше, тмъ дорога длалась хуже. Косогоры, огромные пни и корни недавно срубленныхъ деревьевъ, ручьи и камни начали попадаться на каждомъ шагу и чрезвычайно затрудняли движеніе нашего тяжелаго экипажа. Почти ежеминутно насъ подбрасывало такъ, что приходилось крпко держаться за ручки скамеекъ.

Въ одномъ изъ самыхъ глухихъ и дикихъ мстъ, среди непроходимаго лса, мы остановились, драйверъ (кучеръ) объявилъ, что наша лвая коренная больна, и ее надо лечить, она, дйствительно, давно уже едва передвигала ноги. Драйверъ выпрягъ лошадь и сталъ готовить лекарство. Въ ящик козелъ у него оказалась маленькая походная аптечка, и онъ тотчасъ вылилъ въ пасть лошади цлый пузырекъ какого-то снадобья, посл чего сталъ водить лошадь, дожидаясь, когда лекарство возыметъ свое дйствіе (болзнь лошади понятна изъ названія: makes no water). Однако, лекарство не помогало, мы нашли какую-то лужу въ лсу, драйверъ поилъ лошадь и обливалъ ее водою, но и это было напрасно. Я съ Райтомъ сидть въ кустахъ и, не смотря на обильный дымъ отъ сигаръ, не находилъ спасенія отъ москитовъ. Между тмъ лошадь валялась по земл и, видимо, страдала. Такъ прошло цлыхъ два часа, помощи со стороны ждать не приходилось, потому что по этой дорог прозжаютъ подобныя колымаги только одинъ разъ въ сутки, провизія же и прочее доставляются въ Озерную гостиницу другою дорогой отъ бассейна Норриса.

Посл разныхъ обсужденій мн и Райту удалось уговорить нашего драйвера запречь экипажъ тройкою, а больную лошадь привязать сзади. Перепряжка была дломъ нелегкимъ, такъ какъ сбруя уносныхъ лошадей иная, чмъ у коренныхъ. Однако, мы скоро двинулись дальше. Сперва хали шагомъ и, къ удивленію, замтили, что больная лошадь слдуетъ за экипажемъ довольно бодро. Имя въ виду, что до гостиницы оставалось еще верстъ 15, мы попробовали хать даже рысцою (гд дорога была поглаже) и ничего — лошадь не отставала. Слдовало и продолжать такъ, но умный драйверъ заключилъ, что если лошадь бжитъ сзади, то она можетъ бжать и впереди, въ упряжк, и потому, остановившись, впрягъ больную лошадь, и не въ уносъ, а попрежнему въ корень. Лошади это, видимо, не понравилось, но драйверъ не унывалъ и старался кнутомъ выбить изъ нея всякую болзнь. Я и Райтъ останавливали его, говоря, что такимъ способомъ можно вовсе погубить лошадь, но тотъ, очевидно, ея не жаллъ, благо она не его, а собственность общества (Park transportation). Онъ продолжалъ усердно работать кнутомъ низвергалъ на животное самыя ужасныя американскія ругательства, называя его чернымъ чортомъ (black devil) и т. п.

Мы похали рысью, и, къ удивленію, лошадь какъ будто и въ самомъ дл стала поправляться, но вотъ на одномъ слабомъ подъем она совершенно неожиданно вдругъ упала, чуть не сломала дышла и подвернула заднія ноги подъ нахавшія колеса экипажа. Драйверъ вышелъ изъ себя. Сперва онъ хотлъ поднять лошадь кнутомъ, но потомъ, видя, что лошадь только бьетъ ногами и можетъ искалчить свою сосдку, другую коренную, или поломать спицы колесъ, онъ слзъ съ козелъ и сталъ развязывать ремни. Мы тоже вышли изъ экипажа и принялись помогать ему. Лошадь еще дышала и болтала ногами, но когда удалось высвободить ее изъ упряжи и оттащить въ сторону — это былъ уже одинъ трупъ. Драйверъ былъ недоволенъ такимъ исходомъ и, кажется, никакъ не могъ понять, отчего лошадь издохла? Такъ или иначе, мы потеряли опять цлый часъ и, бросивъ трупъ на дорог, запрягли экипажъ тройкою и двинулись, наконецъ, дальше. На прочихъ лошадей смерть товарища, повидимому, не произвела особеннаго впечатлнія, но я и Райтъ были удручены всмъ видннымъ, тмъ боле, что драйверъ только теперь сознался, что еще на послднемъ ночлег онъ замтилъ, что лошадь была больна и ничего не ла. Необходимо прибавить, что каждая круговая поздка совершается на тхъ же лошадяхъ, безъ перемнъ.

Между тмъ совершенно стемнло, и мы удивлялись, почему другіе драйверы не замчаютъ нашего отсутствія и не вызжаютъ намъ навстрчу. Дорога становилась хуже и хуже, и мы уже все время плелись шагомъ и съ большимъ трудомъ. Только верстъ за пять до гостиницы мы встртили высланную къ намъ легкую парную повозку и, бросивши тяжелый Ноевъ ковчегъ и дурака-драйвера, похали впередъ.

Въ Озерной гостиниц вс наши сопутники, прибывшіе на пароход, давно поужинали и теперь подсмивались, зачмъ мы избрали перездъ сухопутьемъ. Однако, я не сожаллъ, хотя, дйствительно, сегодня я измучился боле обыкновеннаго, но зато получилъ понятіе объ американскихъ дорогахъ и объ американскихъ драйверахъ, грубость которыхъ въ обращеніи съ чужими лошадьми достойна всякаго порицанія.

Всего забавне, что, пока я ужиналъ, ко мн подслъ молодой господинъ, рекомендовавшійся инженеромъ, назначеннымъ сюда отъ правительства для устройства и исправленія дорогъ въ ‘Парк’. На этотъ предметъ ассигнуется ежегодно 45.000 долларовъ съ цлью обратить посщеніе ‘Парка’ въ легкую и занимательную прогулку. Инженеръ оказался весьма веселымъ собесдникомъ и, разсказывая о своихъ охотничьихъ приключеніяхъ, уврялъ, что теперь нигд въ Америк нтъ такой хорошей охоты и такой обильной рыбной ловли, какъ именно здсь, въ Національномъ Парк. Хотя постителямъ охота запрещена, но онъ, въ качеств правительственнаго чиновника, поставленъ вн правилъ… Я не могъ удержаться, чтобы не замтить молодому инженеру, что, пока онъ будетъ заниматься охотою и рыбною ловлею, постители ‘Парка’, вроятно, не дождутся хорошихъ дорогъ. Это замчаніе, видимо, не понравилось моему собесднику, и онъ сталъ сваливать вину на неисправность подрядчиковъ…

Озерная гостиница, тоже деревянная, построена только въ 1889 году, но отличается сравнительно наибольшими удобствами, и ее избираютъ т постители, которые прізжаютъ въ ‘Паркъ’ на продолжительное время. Въ окрестностяхъ другихъ парковыхъ гостиницъ пейзажи отличаются меньшимъ разнообразіемъ, а величественные гейзеры, при всемъ своемъ великолпіи, скоро прідаются, прогулки по гейзеритовымъ отложеніямъ не только однообразны, но и опасны. Немудрено, что семейные люди, прізжающіе сюда съ дтьми, находятъ наилучшимъ поселяться здсь, на берегу озера. Къ услугамъ туристовъ тутъ имются верховыя лошади, лодки и пр., а виды по берегамъ, говорятъ, очень заманчивы и разнообразны. Мн, однако, не пришлось ими наслаждаться, потому что я пріхалъ сюда, какъ ясно изъ предыдущаго, ночью, а на другой день утромъ, при вызд, все озеро и окрестности были скрыты густымъ туманомъ, или, какъ американцы его называютъ, ‘хэзъ’ (haze).

Въ 8 часовъ утра экипажи были готовы, вмсто павшей лошади запряжена запасная изъ гостиницы, и мы тронулись въ путь вдоль ущелья рки Іеллостонъ, внизъ по теченію. Дорога опять отвратительная, но все же лучше вчерашней. Прохавъ не боле версты мы остановились осмотрть гейзеръ и грязный вулканъ (Mud Geyser). Въ гейзер мы видли только бассейнъ, фонтанъ извергается рдко и, какъ говорятъ, на небольшую высоту, зато грязный вулканъ замчателенъ. Его кратеръ расположенъ на обрыв скалы въ дикомъ боковомъ ущель и представляетъ какъ бы пещеру, изъ которой въ вид каскада непрерывно выбрасывается сро-желтая грязь, весьма густая, съ запахомъ срнистаго водорода. Общій видъ крайне не изящный, и наши дамы остались недовольны осмотромъ этой игры природы.

Дальнйшій путь былъ занимателенъ, главнымъ образомъ, благодаря живописности окрестностей. Въ одномъ мст долина рки значительна расширяется, горы какъ бы разступаются въ стороны, рка здсь очень широка и образуетъ множество острововъ со стремнинами между ними. Разсказываютъ что при посщеніи Парка первою ученою экспедиціей, въ этомъ именно мст была встрчена большая партія индйцевъ изъ племени ‘Проколотые Носы’ (Nez Percs), и на глазахъ преслдователей эти храбрецы бросились вплавь черезъ рку, не смотря на быстрое теченіе, они добрались до противоположнаго берега, не потерявъ ни одного человка, и скрылись въ двственномъ лсу.

Чмъ дальше, тмъ дорога длалась еще живописне. Мы все спускались внизъ по теченію рки, а окружающія горы становились выше, образуя весьма причудливаго вида скалы и отдльные острые пики самаго разнообразнаго цвта. Вотъ послышался шумъ водопада. Рка образуетъ рядъ новыхъ стремнинъ, затмъ круто поворачиваетъ на востокъ и падаетъ съ высоты 20-ти саженей. Это такъ называемый Верхній водопадъ, полверсты дальше имется другой, Нижній, гораздо боле высокій, но туда нтъ колесной дороги, и я осмотрлъ его уже посл. Съ поворота дороги у Верхняго водопада открывается роскошный видъ вверхъ по рк, при чемъ можно любоваться стремнинами, въ которыхъ вода съ шумомъ и пною несется промежъ многихъ скалъ, образующихъ торчащіе изъ русла островки. Тутъ же въ рку Іеллостонъ впадаетъ небольшой притокъ, тоже съ водопадомъ, у котораго черезъ него перекинутъ мостъ прозжей дороги, такъ что съ одного пункта можно сразу видть оба водопада и стремнины. Кругомъ отвсныя скалы, густой лсъ наверху и какой-то полумракъ, солнечные лучи сюда никогда не проникаютъ. Просто восторгъ! Я полагаю, это одно изъ замчательнйшихъ мстъ въ ‘Парк’. Мы стояли тутъ съ полчаса и не могли оторвать глазъ отъ волшебнаго зрлища.

Затмъ мы двинулись дальше и вскор прибыли въ гостиницу Каньона (Grand Canyon Hotel). Она построена на небольшомъ уступ ската берегового хребта, и изъ оконъ ея можно уже любоваться восхитительными видами.

На этотъ разъ мы прибыли довольно рано, и я еще до ленча усплъ прогуляться и постить ‘Нижній’ водопадъ. Здсь вся вода рки Іеллостона низвергается съ отвсной высоты въ 360 футовъ, т.е. боле 50 саженей, такъ что это одинъ изъ наиболе высокихъ водопадовъ въ мір, и притомъ весьма водообильный. Наверху, у самаго гребня, устроена маленькая деревянная платформа, которая на толстыхъ бревнахъ выдвинута впередъ надъ пропастью. Видъ отсюда очаровательный. Внизу ущелье очень сужено и образуется отвсными скалами самыхъ разнообразныхъ цвтовъ, но преобладающій цвтъ — ярко-желтый, откуда получила названіе и самая рка (yellow — желтый).

На деревянной платформ я нашелъ старика со старухою и маленькимъ мальчикомъ, весьма скромно одтыхъ. Разговорившись съ ними, я узналъ, что это простые, бдные фермеры, пріхавшіе въ Іеллостонскій Паркъ осматривать его въ качеств туристовъ. Сыновья и дочери стариковъ остались дома, гд-то въ штат Индіана, а они похали сюда, захвативъ одного изъ внуковъ. Такое путешествіе по истин необыкновенно, по крайней мр въ глазахъ европейца. Отъ водопада я пошелъ съ моими новыми знакомыми по узенькой тропинк въ лсъ, и старички показали мн свой лагерь — телгу и лошадей. Они имютъ съ собою все, что необходимо для ихъ несложнаго обихода, и путешествуютъ по Парку уже боле мсяца. Прозжая маленькія разстоянія, они останавливаются въ наиболе живописныхъ мстахъ на нсколько дней, разбиваютъ свой лагерь, вшаютъ котлы и варятъ пищу. Лошадей они пускаютъ пастись тутъ-же гд-нибудь на полян, спятъ въ собственной телг, прикрытой кускомъ холста, и вообще наслаждаются природою. При этомъ они собираютъ образцы любопытныхъ камушковъ, гейзеритовъ и т, д. и продаютъ это желающимъ. Они показали мн весьма искусно составленныя коллекціи разноцвтныхъ песковъ, собранныхъ въ обрывахъ каньона и расположенныхъ слоями въ стеклянныхъ пузырькахъ. На деньги, вырученныя отъ продажи подобныхъ образцовъ и цлыхъ коллекцій, они пополняютъ запасы продовольствія. Но такъ какъ въ ‘Парк’ нтъ ни одной лавки, и пищу можно доставать только въ гостиницахъ, гд, разумется, вс припасы весьма дороги, то я невольно спросилъ, гд они берутъ мясо, масло, хлбъ и т. д. Они покупаютъ все это у солдатъ, живущихъ на постахъ для охраны Парка и имющихъ особые склады. Дрова, вода и кормъ для лошадей тутъ на каждомъ шагу. Такимъ образомъ эти практическіе люди совершаютъ свое путешествіе просто даромъ.

Если бы я имлъ побольше свободнаго времени, то, признаться, не замедлилъ бы бросить свою веселую компанію и, присоединившись къ такимъ старичкамъ и объздивъ ‘Паркъ’, увидалъ бы, вроятно, больше, чмъ теперь, но для меня это было уже неисполнимо. Кто располагаетъ свободнымъ временемъ, тому я совтовалъ бы при самомъ възд въ ‘Паркъ’ найти подобное странствующее семейство и объздить вс достопримчательности при боле благопріятныхъ условіяхъ. Я узналъ, что въ Синабар можно нанимать подводы для путешествія по Парку совершенно независимо отъ общества Yellowstone Park Transportation. Я и самъ видалъ дорогою лагери ‘свободныхъ’ путешественниковъ, которые на особыхъ подводахъ совершаютъ обозрніе Парка въ теченіе цлыхъ мсяцевъ. Никто не мшаетъ такимъ путешественникамъ пользоваться парковыми гостиницами только для принятія готовой пищи или для покупки продуктовъ. Прибавлю, наконецъ, что пресловутая Парковая Ассоціація даже среди богатыхъ американскихъ туристовъ получила прозвище ‘Общество Грабителей’ (Robber Association). Положимъ, что она желаетъ доставлять и дйствительно доставляетъ путешественникамъ разныя удобства, немыслимыя въ собственномъ лагер: гостиницы устроены роскошно, снабжены роялями Стенвея, билліардами и пр. и пр., но зато взимаемая плата все-таки высока. Говорятъ, что въ настоящее время цны еще понижены, четыре года назадъ за простую круговую и безостановочную поздку по Парку брали 100 долларовъ, т.е. почти 200 рублей.

Однако я уклонился отъ разсказа. Посл ленча я вмст съ Оксомъ отправился осматривать каньонъ (ущелье) ниже водопада. Это ущелье замчательно тмъ, что оно образовалось не отъ разрыва скалъ, а вслдствіе медленнаго поднятія всей толщи земной коры въ связи съ постояннымъ размывающимъ дйствіемъ текущей воды рки Іеллостонъ. Такимъ именно путемъ геологи объясняютъ нын образованіе всхъ вообще каньоновъ въ Западной Америк. Предполагаютъ, что нкогда вншняя поверхность горъ была гораздо ниже, и воды ркъ текли въ обыкновенныхъ плоскихъ берегахъ, затмъ, по мр поднятія почвы отъ дйствія внутреннихъ вулканическихъ силъ, рка продолжала размывать свое ложе, такъ что каньонъ длался все глубже и глубже, хотя вода оставалась почти на одномъ и томъ же абсолютномъ уровн. Словомъ, дйствіе рки сравнивается съ пилою, вращающеюся на неподвижной оси, а окружающая почва — съ подвигаемою къ пил доскою. Въ настоящее время глубина здшняго каньона уже боле двухсотъ саженей, и очень можетъ быть, что онъ и теперь еще продолжаетъ углубляться. Систематическихъ наблюденій пока не существуетъ, но точныя нивеллировки, производимыя черезъ большіе промежутки времени, могли бы доказать эту гипотезу въ будущемъ. Во всякомъ случа только такимъ способомъ образованія можно объяснить чрезвычайную крутизну стнъ каньоновъ и ихъ правильность. Самый терминъ ‘каньонъ’ означаетъ теперь именно ущелье, произведенное не дождями, а ркой. Вблизи стнъ здсь видны отдльные столбы огромной высоты, стоящіе совершенно отвсно. Очень можетъ быть, что нкогда это были подводные камни, обратившіеся сперва въ острова, а затмъ въ эти столбы по берегамъ (подобныйстолбъ изображенъ на рис. стр. 349).

Какъ бы то ни было, въ настоящее время стны Іеллостонскаго каньона такъ круты, что спуститься и подойти къ рк ниже водопадовъ нтъ никакой возможности: я не видалъ ни единой тропинки. Остается любоваться сверху. По гребню каньона, гд растетъ густой хвойный лсъ, проложена колесная дорога, а отъ нея къ краю обрыва можно везд пройти пшкомъ, и, гд бы ни выйти, отовсюду открываются виды, одинъ поразительне другого. Нкоторыя точки зрнія особенно хороши, и он окрещены туристами названіями: смотри! (point Lookout), точка перспективы (prospect point) и пунктъ вдохновенія (inspiration point).

Точка ‘смотри’! ближайшая къ гостиниц. Отсюда виденъ en face Нижній водопадъ во всемъ его величіи, а также пучина внизу. Вода рки на дн каньона вьется сравнительно узкой лентой, но собственно воды тамъ не видно, это все одна пна. Об стны каньона совершенно обнажены: на нихъ нтъ ни одной травинки — одн желтыя скалы чрезвычайно красиваго и разнообразнаго очертанія. Версты полторы ниже, съ ‘точки перспективы’ можно любоваться дйствительно чудною перспективою каньона, замыкаемаго водяной стною водопада. Наконецъ ‘пунктъ вдохновенія’ представляетъ мсто, куда забраться весьма трудно. Онъ — на вершин одного изъ упомянутыхъ выше столбовъ внутри каньона. Вообще эти столбы совершенно недоступны, но къ этому ухитрились протоптать тропку. Сперва надо спуститься нсколько десятковъ саженей внизъ, цпляясь за выступы скалъ, а затмъ почти столько же вновь подняться на столбъ, при чемъ тутъ и цпляться уже не за что. Того и гляди — сорвешься и полетишь въ пропасть. А разъ полетишь, то спасенія уже нтъ, ибо обрывъ оканчивается въ самой вод рки, которая со страшною силой несетъ свои пнистые валы и должна быть очень глубока. Мы долго примрялись, какъ карабкаться наверхъ. На столб есть какъ бы природныя ступеньки, гд помстятся ступни ногъ, но держаться руками за верхнія ступеньки очень рисковало. Оксъ хотлъ уже вовсе отказаться, но я началъ восхожденіе и благодаря Бога добрался благополучно. За мной взошелъ и Оксъ. На вершин имется горизонтальная площадка, на которой можно помститься только двоимъ, третьему уже нтъ мста. Стоять тутъ страшно, а нужно сидть: тогда голова не кружится. Собственно, тутъ слдуетъ быть одному и ожидать ‘вдохновенія’. Но вдохновеніе находитъ не на каждаго, а вознаграждаются ли здсь трудъ и опасность восхожденія? Вознаграждаются, и сторицею.

‘Пунктъ вдохновенія’ приходится на поворот каньона. Вверхъ — къ водопаду — виденъ ярко-желтый каньонъ, какъ и изъ предыдущихъ точекъ, внизъ — стны каньона уже не такъ круты и поросли густымъ кедровымъ лсомъ, отчего ущелье кажется еще боле дикимъ и мрачнымъ. Когда сидишь на этомъ изолированномъ утес, скаты каньона кажутся какою-то панорамою, потому что не видишь промежуточныхъ предметовъ. Оксъ сравнилъ видъ отсюда съ видомъ изъ корзинки воздушнаго шара, хотя самъ никогда не леталъ, сравненіе, пожалуй, удачное. Но хорошо, что погода была тихая — при втр тутъ не удержишься. Однако прекращаю, здсь надо быть самому, слова тутъ недостаточны, да читатель не станетъ имъ и врить.

Возвращеніе на гребень каньона было не легче карабканія на ‘пунктъ вдохновенія’. Конечно, указанныя три точки заманчивы своими названіями, и истые туристы должны на нихъ побывать, но и со всхъ прочихъ пунктовъ гребня каньона виды очаровательны. Надо думать, что въ ближайшемъ будущемъ американцы ухитрятся построить тутъ висячій мостъ черезъ ущелье (ширина около версты) или, по крайней мр, устроятъ элеваторъ, при помощи котораго можно будетъ скоро и безопасно спускаться внизъ. Я полагаю, что виды снизу вверхъ тоже должны быть величественны, теперь они недоступны. Впрочемъ, въ гостинниц разсказывали, что недавно нашелся любитель, пожелавшій во что бы то ни стало спуститься на дно каньона, къ самой вод. Это стоило ему многихъ хлопотъ и денегъ, его спустили и затмъ подняли на канат, длиною около 300 саженей.

Въ прогулкахъ по гребню каньона и въ прилежащемъ лсу прошла вся вторая половина дня. Хотя разстоянія и не велики, но путь весьма затруднителенъ. Во многихъ мстахъ лежатъ огромныя деревья, поваленныя бурями, и приходится карабкаться черезъ нихъ съ большими усиліями и рискомъ выколоть глаза. Говорятъ, что въ этомъ лсу водится множество дикихъ зврей, главнымъ образомъ лосей и медвдей, но мы видли только зайцевъ и орловъ, послдніе свили свои гнзда на самыхъ неприступныхъ столбахъ каньона. Видъ громадныхъ птицъ, стремглавъ бросающихся внизъ къ самой вод, очень красивъ, и невольно позавидуешь этимъ пернатымъ наблюдателямъ, которые безъ труда могутъ осматривать все, не стсняясь неприступностью утесовъ.

Въ сумеркахъ мы вернулись въ гостиницу, обдъ прошелъ въ весьма оживленной бесд, вс обмнивались впечатлніями. Тутъ же оказалась партія изъ нсколькихъ молодыхъ мужчинъ и дамъ, только-что вернувшаяся изъ путешествія на ту сторону рки Іеллостонъ. Переправа находится гораздо ниже, верстахъ въ 30-ти отсюда, гд устроена даже маленькая гостиница, называемая Лагеремъ Іенсэй (Yancey’s Camp). Туда, однако, еще нтъ колесной дороги, и надо хать верхомъ. На другой сторон рки есть тоже не мало замчательныхъ мстъ, изъ которыхъ съ особеннымъ восторгомъ отзываются объ Окаменломъ лс и объ Аметистовыхъ горахъ. Окаменлый лсъ представляетъ небольшое пространство въ нсколько акровъ, занятое лсомъ, деревья котораго окаменли въ естественномъ вид и прямо на открытомъ воздух. Подъ вліяніемъ проникшихъ къ корнямъ горячихъ минеральныхъ источниковъ деревья сперва погибли, т. е. лишились листвы, а затмъ та же горячая вода, проникая въ поры дерева и выступая въ кор, выдлила кристаллы горнаго хрусталя, аметистовъ и пр. Многія деревья со своими окаменвшими сучьями напоминаютъ разныя фигуры: стоящаго и стрляющаго изъ лука индйца, разныхъ животныхъ, птицъ и т. п. Какъ я упомянулъ выше, слухи объ этомъ окаменломъ лс проникли въ печать раньше, чмъ свднія о гейзерахъ и прочихъ естественныхъ чудесахъ Іеллостонскаго парка. Однако, для поздки на ту сторону рки требовалось бы не мене трехъ дней, и я принужденъ былъ отказаться отъ этого удовольствія.

Изъ гостиницы каньона мы похали прямо въ бассейнъ Норриса, т. е. на западъ. Дорога идетъ по нагорному плато и черезъ перевалъ Іеллостонскаго хребта (Yellowstone Ridge). Кругомъ кедровые и сосновые лса. Только изрдка попадались поляны, на которыхъ пасется казенный скотъ. Присмотръ за скотомъ порученъ такъ называемымъ коубоямъ (cow boys). По большей части это молодые люди, дти степей. Вс они верхами на малорослыхъ, но сильныхъ лошадяхъ и одты въ фантастическую одежду, на ногахъ кожаные шаровары съ безчисленнымъ множествомъ ременныхъ завязокъ. Вншній видъ коубоевъ весьма энергичный и воинственный. Они носятъ длинные волосы, живописно раскинутые по плечамъ. У сдла каждаго изъ нихъ привязано лассо, употребляемое для ловли быковъ и коровъ. Недалеко отъ Норриса мы прохали одно довольно живописное мсто — Каскадъ Вирджиніи (Virginia Cascade), рка неважная, но тутъ она расширяется, и каскады обнимаютъ довольно большое пространство среди глухого двственнаго лса.

Въ лагерной гостиниц бассейна Норриса наша партія встртилась съ другою, только что выхавшею изъ Мамонтовыхъ ключей для кругового объзда ‘Парка’. Тутъ я имлъ удовольствіе говорить по-русски съ г. Лешъ изъ С.-Петербурга. Мы никогда не знали другъ друга, но онъ справлялся, нтъ ли русскаго, по книгамъ гостиницы, и во время ленча мы случайно оказались за однимъ столомъ. Онъ осуждалъ американскіе порядки, но, сколько мн удалось понять, неудовольствіе происходило отъ того, что г. Лешъ, плохо владющій англійскимъ языкомъ, былъ вынужденъ обращаться къ услугамъ американскихъ нмцевъ, а эти господа немилосердно обираютъ вврившихся имъ путешественниковъ, убждая, что тутъ везд страшная дороговизна, и настоящіе американцы брали бы еще больше. На самомъ дл это не такъ, и безъ помощи нмцевъ путешествовать въ Америк удобне и дешевле, но, конечно, надо знать языкъ.

Отъ бассейна Норриса я халъ уже старою, описанною выше дорогою. Переночевавъ въ гостиниц Мамонтовыхъ ключей и полюбовавшись еще разъ тамошними чудесами природы, наша партія двинулась наконецъ въ Синабаръ. Отъ спутниковъ я узналъ, что нашъ кучеръ, благодаря которому Парковое Общество лишилось лошади, уволенъ отъ службы. Вс выражали сожалніе, но я былъ очень доволенъ, что безпечный и безжалостный человкъ получилъ достойное наказаніе.

Въ Синабар мы узнали непріятную новость. Поздъ изъ Ливингстона еще не прибылъ, какой-то мостъ на Сверной Тихоокеанской дорог сгорлъ, и это задержало поздъ изъ Чикаго, такъ что мстному позду некого было везти. Дожидаться пришлось подъ дождемъ на платформ, потому что станціонное зданіе иметъ ничтожную конурку для публики, и мы, конечно, предоставили ее нашимъ дамамъ. Однако и тамъ удобства были невелики. Все убранство конурки заключалось въ скамь и двухъ табуретахъ, многимъ дамамъ пришлось сидть на собственныхъ чемоданахъ и ящикахъ. Впрочемъ, кром упомянутой мебели, тутъ стояло еще нсколько изящныхъ плевальницъ (caspador), но он были безполезны дамамъ. Эти большія мдныя плевальницы составляютъ неизбжную принадлежность всхъ общихъ комнатъ и вагоновъ въ Америк, такъ какъ американскіе джентльмены имютъ гнусную привычку постоянно плевать.

Ради развлеченія мужчины отправились въ балаганъ подл станціи, въ которомъ продаются разные ‘образцы’ изъ Парка. Тутъ я насмотрлся между прочимъ на куски окаменлыхъ деревьевъ со вкрапленными кристаллами. Цны за образцы довольно высоки, но продавецъ оправдывался тмъ, что выламываніе кусковъ изъ немногочисленныхъ окаменлыхъ деревьевъ строго запрещено, и ему приходится покупать ихъ за высокую плату отъ солдатъ, назначенныхъ для охраненія этихъ чудесъ природы…

Наконецъ пришелъ поздъ, и платформа наполнилась вновь прибывшими, которые тотчасъ размстились въ дожидавшихся экипажахъ и покатили на югъ осматривать чудеса Желтокаменнаго Парка. Наша же партія заняла мста въ вагонахъ, и мы похали на сверъ, въ Ливингстонъ. Покидая Паркъ, я долженъ сказать, что это шестое по порядку осмотра чудо Новаго Свта произвело на меня большее впечатлніе, чмъ раньше осмотрнныя (Бруклинскій мостъ, Природный мостъ, Мамонтова пещера, Садъ боговъ и Исполинскія деревья). Теперь мн осталось видть лишь седьмое — Ніагару.

XL.
Чикаго.

Въ Ливингстон я узналъ, что и на запад сгорлъ какой-то мостъ, по полученнымъ телеграммамъ поздъ, съ которымъ я разсчитывалъ хать въ Чикаго, придетъ не сегодня вечеромъ, а завтра рано утромъ. Начальникъ станціи былъ, однако, настолько любезенъ, что предложилъ мн и другимъ желающимъ ночевать прямо въ запасномъ пульмановскомъ вагон, который онъ затмъ прикажетъ прицпить къ позду, такъ что мы избавимся отъ ночлега въ гостиниц и ранняго вставанія утромъ.

Пользуясь разгулявшеюся чудною погодою, я пошелъ осмотрть самый Ливингстонъ и прежде всего отыскалъ почтовую контору, дабы написать письма и запастись почтовыми марками. Подобно тому, какъ и въ другихъ маленькихъ городкахъ дальняго Запада, почтовая контора оказалась въ глубин бакалейной лавки. Такой порядокъ иметъ двойную выгоду: почтовому вдомству не нужно нанимать помщенія (оно предоставляется безвозмездно хозяиномъ лавки, но непремнно въ глубин, чтобы каждый поститель конторы прошелъ черезъ весь его магазинъ), а лавочникъ не безъ основанія разсчитываетъ, что, идя къ почтовому окошечку, каждый соблазнится выставленными товарами и купить себ что-нибудь. Такими, такъ сказать, случайными покупателями хозяинъ съ лихвою выручаетъ плату за помщеніе конторы, которая, впрочемъ, занимаетъ немного мста. Какъ бы нарочно у почтоваго чиновника никогда не оказывается сдачи, и покупающій одну, напримръ, марку принужденъ мнять деньги въ лавк, что всего удобне сдлать, пріобртя себ какую-нибудь совершенно ненужную вещь. При этомъ я замтилъ, что товары въ такихъ ‘почтовыхъ’ лавкахъ продаются всегда дороже, чмъ въ другихъ мстахъ. Зато приказчики и особенно приказчицы обращаются тутъ съ покупателями въ высшей степени вжливо и, прощаясь, прибавляютъ слова: ‘приходите опять’ (come again).

Посл почты я усплъ еще погулять по ливингстонскимъ улицамъ. Тутъ вовсе нтъ мостовыхъ, для пшеходовъ сдланы деревянные мостки, но столь плохіе и опасные для ходьбы, что большинство предпочитаетъ ходить по середин улицъ, это совершенно безопасно, такъ какъ городскихъ желзныхъ дорогъ не имется, а экипажей попадается весьма мало.

На ночь, какъ упомянуто выше, я забрался въ спальный вагонъ и, проснувшись на слдующее утро, былъ уже далеко отъ Ливингстона. Надо отдать справедливость американскимъ порядкамъ: прицпка вагона никого изъ насъ не разбудила. Я халъ теперь еще по штату Монтана, долиною рки Іеллостонъ, и мстность была сперва живописная, но вскор поздъ понесся по пространству, извстному подъ именемъ ‘скверной земли’ (Bad Lands). Даже индйцы всегда избгали этихъ мстъ, совершенно лишенныхъ воды. По большей части это холмистая пустыня, тутъ нтъ ни травинки. Нкоторые обрывы холмовъ представляютъ весьма правильныя, горизонтальныя напластованія. Время разнообразилось только переходами въ столовый вагонъ, гд пассажировъ обильно угощали всевозможными яствами, при чемъ завтраки, ленчи и т. д. продолжались по два часа и боле.

Къ вечеру я въхалъ въ штатъ Скверную Дакоту. Дакота, названная такъ по племени кочевавшихъ тутъ индйцевъ, представляла сперва одинъ большой штатъ, но въ 1889 году онъ былъ раздленъ на два: Сверную и Южную Дакоту. Западныя части этихъ штатовъ представляютъ т же ‘скверныя земли’, что и на восток Монтаны, но чмъ дальше на востокъ, тмъ мстность длается красиве и постепенно переходитъ въ необозримыя преріи съ плодородною почвою. Населеніе тутъ, однако, весьма рдкое, и обработка полей даже конными машинами признается невыгодною, такъ что здсь примнена обработка при помощи паровыхъ машинъ. На поляхъ виднются локомобили, паровые плуги и паровыя же жатвенныя машины. Къ сожалнію, изъ окна вагона нельзя разглядть подробностей.

Вотъ берега рки Миссури, на которыхъ стоятъ одинъ противъ другого два города: на запад Манданъ, а на восток Бисмаркъ, главный городъ штата Сверной Дакоты. Названіе придумано, разумется, нмцами, которыхъ тутъ боле половины всего населенія. Бисмаркъ иметъ, однако, всего около 3.000 жителей. Удивительно, что весьма часто названія, данныя городамъ въ Америк, совершенно не соотвтствуютъ значенію соименныхъ имъ городовъ въ Европ. Такъ, здшніе Лондоны, Парижи и пр. ничтожные городки, а Бостонъ и Орлеанъ, наоборотъ, несравненно важне и обширне европейскихъ. Къ сверо-востоку отъ города Бисмарка лежитъ ‘Чортово озеро’ (Devil’s lake), одна изъ достопримчательностей Дакоты. Оно соленое, почти пустынное и лежитъ на 2.000 футовъ выше уровня океана.

Отъ Ливингстона до Сантъ-Поля (St. Paul) я халъ непрерывно по Сверной Тихоокеанской желзной дорог: это разстояніе равно 1.007 англ, милямъ, т. е. боле 1.500 верстъ. Хотя по случаю сгорвшаго моста мы слдовали не по расписанію и иногда выжидали на станціяхъ встрчныхъ поздовъ, но все же были въ пути лишь 1 ¹/₂ сутокъ. Утромъ на другой день мы въхали уже въ живописный штатъ Миннесоту (темная вода), совершенно напоминавшій мн Финляндію. Тутъ множество озеръ и подл нихъ красивые домики фермеровъ. Географы насчитали въ Миннесот боле 7.000 озеръ весьма различной величины, отъ самыхъ маленькихъ до такихъ, которыя имютъ по 50 верстъ длины. Тутъ много лсовъ, а эмигранты изъ Европы восхищаются плодородіемъ почвы.

Наконецъ я прибылъ къ берегамъ величественной Миссиссиппи, именно къ городамъ Сантъ-Поль и Миннеаполисъ, составляющимъ какъ здсь говорятъ, города-близнецы. Миннеаполисъ расположенъ на западномъ, правомъ берегу, а Сантъ-Поль на восточномъ, лвомъ. Оба города вмст имютъ 300.000 жителей и соединены красивымъ желзнодорожнымъ мостомъ съ поворотною по середин частью, для пропуска судовъ. Нсколько выше моста находятся пороги рки Миссиссиппи, тутъ камни и пна. Быстрымъ теченіемъ воды на порогахъ пользуются для промышленныхъ цлей, и въ Миннеаполис много фабрикъ, работающихъ водою, какъ даровымъ двигателемъ.

На воксал въ Сантъ-Пол я узналъ, что ближайшій скорый поздъ въ Чикаго пойдетъ лишь черезъ три часа, и потому пошелъ погулять по городу, а затмъ по электрической желзной дорог създилъ въ обширный загородный паркъ Мерриметъ (Merimet), гд весьма пріятно провелъ время на чистомъ воздух и въ кругу дтей, съхавшихся сюда на какое-то празднество. Въ одной дтской книжк, взятой у близъ сидвшаго ребенка, я прочелъ рядъ потшныхъ наставленій, какъ дти должны вести себя за столомъ. Приведу нкоторыя изъ нихъ:

‘Садиться на свое, а не на чужое мсто.

‘Пользоваться салфеткою только для того, для чего она назначена.

‘Терпливо ожидать подаваемыхъ кушаній.

‘Отвчать на вопросы немедленно.

‘Никогда не прерывать разговора старшихъ и никогда не противорчить.

‘Никогда не длать своихъ замчаній о подаваемыхъ кушаньяхъ.

‘Никогда не играть хлбомъ и не бросать крошекъ и объдковъ на платье или на полъ.

‘Если по окончаніи обда захочется встать раньше взрослыхъ, то длать это не иначе, какъ съ разршенія матери или (въ гостяхъ) хозяйки дома.

‘Уходя изъ столовой, сложить салфетку и вообще привести свое мсто въ порядокъ.

‘Разъ покинувъ столовую, отнюдь не возвращаться назадъ подъ какимъ бы то ни было предлогомъ.

Отъ Сантъ-Поля до Чикаго (462 мили) я халъ по дорог Уисконсинъ (Wisconsin Central Line). Она перескаетъ южную часть штата Уисконсинъ. Штатъ получилъ названіе отъ индйскаго слова, означающаго ‘дикая рка’. Онъ былъ первоначально занять французами, поселившимися по берегамъ Зеленаго залива (Green Вау) озера Мичигана еще въ 1669 году. Главные города штата: Мэдисонъ — главный (capital) съ 14.000 жителей и Мильуоки (Milwaukee) несравненно боле важный портовой и торговый городъ на сакомъ берегу озера Мичигана, съ 200.000 жителей.

Стояла чудная лунная ночь, и я могъ любоваться прелестными видами изъ окна вагона. Мстность ровная и кое-гд поросшая красивыми лсами, виднются фабрики и заводы, но въ общемъ это все же штатъ съ чисто земледльческимъ населеніемъ. Рано утромъ поздъ покинулъ красивый Уисконсинъ и понесся по Иллинойсу, почти вдоль берега озера Мичигана. Здсь по береговымъ холмамъ разбросано много изящныхъ дачъ богатыхъ чикагскихъ гражданъ. Наконецъ показались трубы и дома города, и я въхалъ въ самый центръ Чикаго.

Первою моей заботой было зайти къ цирюльнику и привести себя въ порядокъ посл утомительныхъ поздокъ по Іеллостонскому Парку. Я попалъ къ поляку изъ Варшавы, который еще не забылъ говорить по-русски. Такимъ образомъ время омовенія и стрижки прошло незамтно. Пользуюсь случаемъ, чтобы сказать нсколько словъ объ устройств парикмахерскихъ въ Америк. Он весьма многочисленны, потому что большинство американцевъ не носитъ бородъ и, слдовательно, нуждается въ брить. Для бритья постителя не сажаютъ въ кресло, какъ въ Европ, а кладутъ спиною на высокую кушетку, въ вид мягкаго стола, при чемъ голова свшивается назадъ, при такомъ положеніи парикмахеру удобно брить и не нужно изгибаться и смотрть на подбородокъ снизу. Онъ бретъ отъ шеи къ подбородку, и ему хорошо, но тому, кого брютъ, это довольно опасно, со стороны кажется, что вотъ-вотъ голова будетъ отрзана. Оригинально еще и то, что пока у одного конца стола парикмахеръ возится съ бородою, у другого — мальчикъ уже чиститъ сапоги того же лежащаго господина. Когда проходишь мимо парикмахерской, черезъ открытыя двери всегда видишь распластанныя такимъ образомъ тла и усердную и быструю работу, происходящую у головы и у ногъ. Не даромъ здсь время — деньги.

Затмъ я похалъ черезъ весь городъ на югъ, въ Джаксонъ-Паркъ, осмотрть зданія выставки. Оставляя въ сторон вопросъ, почему всемірная выставка открылась въ 1893 году, а не годомъ раньше, въ четырехсотлтнюю годовщину открытія Америки, я опишу лишь въ самыхъ краткихъ словахъ то, что мн удалось видть въ Чикаго въ 1892 году. Посл безчисленныхъ корреспонденцій 1893 года говорить подробно о томъ, что было раньше — излишне, однако стоитъ, напримръ, упомянуть, что и за полгода до открытія постителей пускали въ Джаксонъ-Паркъ и за обозрніе вчерн готовыхъ, но пустыхъ зданій брали уже входную плату (25 центовъ).

При мн здсь кипла работа. Множество огромныхъ деревьевъ красиваго парка рубилось, прокладывали дороги и воздвигали постройки. Эти будущіе ‘дворцы’ промышленности, искусства и пр. строились на скорую руку и весьма практично. Стны и колонны длались изъ брусьевъ, въ вид ршетокъ, обиваемыхъ потомъ тонкою дранкою, поверхъ которой клался особый составъ, называемый тутъ стафъ (Staff). Стафъ изобртенъ, впрочемъ, во Франціи и примненъ впервые для подобныхъ же временныхъ зданій всемірной выставки 1878 года въ Париж. Онъ состоитъ изъ измельченнаго въ порошокъ гипса, аллюминія, глицерина и декстрина. Все это перемшивается въ холодной вод и затмъ въ вид тста накладывается куда нужно. Когда такая корка, около полудюйма толщиною, высохнетъ, то она уже нечувствительна ни къ вод, ни къ перемнамъ температуры и отлично принимаетъ полировку. Словомъ, по наружному виду это настоящій мраморъ, а цнность состава въ десять разъ меньше.

Обозрніе выставочныхъ зданій я началъ съ обширнаго овала, предназначеннаго для зданій, воздвигаемыхъ отдльными штатами Сверо-Американской республики. Каждое зданіе строилось въ своеобразномъ стил, такъ что въ общемъ весь овалъ представлялъ весьма разнообразное и красивое зрлище. Напримръ, штатъ Сверная Дакота построилъ обширное зданіе въ стил старинной французской фермы, Вашингтонъ — изъ настоящаго гранита, привезеннаго прямо съ береговъ Тихаго океана, Калифорнія — въ стад старинныхъ испанскихъ монастырей, Индіана — огромный шатеръ на манеръ вигвама, и пр. Самое красивое зданіе воздвигалъ штатъ Иллинойсъ, какъ хозяинъ выставки, оно стоить отдльно, вн общаго овала и строилось изъ стали и кирпича, такъ какъ предназначалось остаться на будущее время украшеніемъ Джаксонъ-Парка.

Самое огромное зданіе назначалось для отдла мануфактуръ, оно украшено названіемъ ‘Manufactures and Liberal Arts Building’. Его площадь боле 30 акровъ (1687 и 787 футовъ). Американцы увряютъ, что это наибольшее изъ всхъ зданій въ мір. На одинъ деревянный полъ этого зданія пошло боле 3-хъ милліоновъ погонныхъ футовъ досокъ и пять вагоновъ гвоздей. О площади зданія можно ясне составить себ понятіе, если разсчитать, что здсь можно было бы установить 1.000 домовъ по 25Х50 футовъ, и въ нихъ не тснясь могло бы жить (а не только помститься) населеніе въ 5.000 человкъ! Наружный фасадъ украшенъ великолпными колоннами коринскаго ордена и роскошными гипсовыми орнаментами, представляющими въ символической форм разныя науки и искусства. По четыремъ фасадамъ устроено четыре огромныхъ входа въ вид громадныхъ тріумфальныхъ воротъ 40 футовъ ширины и 80 вышины.

За этимъ зданіемъ построено два другихъ: одно для электричества (Electricity Buiding), другое для горнаго дла (Mines and Mining Building). Электрическое зданіе состоитъ изъ ряда соединенныхъ между собою крытыхъ галерей съ красивыми фасадами іоническаго ордена. Передь главнымъ фасадомъ воздвигнута огромная статуя Веніамина Франклина, а по портикамъ крупными буквами начертаны имена наиболе выдающихся дятелей по электричеству, а именно:

Franklin, Galvani, Amp&egrave,re, Faraday, Sturgeon, Ohm, Morse, Siemens, Davy, Volta, Henry, Oersted, Coulomb, Ronald, Page, Weber, Gilbert, Davenport, Soemmering, Don Silva, Arago, Daniell, Jacobi, Wheatstone, Gauss, Vail, Bain, De la Rive, Joule, Saussure, Cooke, Varley, Steinbeil, Guericke, La Place, Channing, Priestly, Maxwell, Coxe, Theles, Cavendish.

Изъ этого перечня видно, что тутъ съ намреніемъ не поименованы ученые нын живущіе.

Зданіе горнаго дла построено въ стил возрожденія. Надъ входомъ представлена греческая богиня въ согнутомъ положеніи и съ фонаремъ въ рук.

Не перечисляя разныхъ другихъ построекъ, упомяну еще о зданіи дамскаго отдла (Women’s Building). Оно украшено на крыш символическими фигурами самопожертвованія, въ вид монахини, приносящей свои драгоцнности на алтарь отечества, милосердія, материнства и любви. Всхъ выше поставлена фигура женщины, какъ духа цивилизаціи, со свточемъ мудрости въ рукахъ. Съ другой стороны расположены фигуры самаритянки, учительницы и пвицы. Вообще зданіе женскаго отдла построено съ большимъ вкусомъ.

Хотя мой обзоръ выставочныхъ зданій былъ весьма бглымъ, но все же онъ продолжался боле четырехъ часовъ, и по выход изъ Джаксонъ-Парка я былъ совершенно измученъ. Для ускоренія обозрнія многіе брали извозчиковъ, но здить тутъ было не легко: везд груды строительныхъ матеріаловъ и всякаго мусора. Общая цнность однихъ зданій выставки исчислена въ 60 милліоновъ долларовъ. О грандіозности построекъ достаточно сказать, что одного стекла на окна и крыши пошло 120 вагоновъ, т. е. количество, которымъ можно покрыть площадь въ 29 акровъ, или около 10-ти десятинъ.

Кругомъ выставки строили при мн новые дома, главнымъ образомъ гостиницы, при этомъ я могъ насмотрться, какъ быстро воздвигаютъ тутъ зданія, что, впрочемъ, видлъ уже и въ другихъ мстахъ. Американскіе дома характеризуются, главнымъ образомъ, тмъ, что на ихъ постройку идетъ много желза, а при самомъ возведеніи зданія подъемъ всхъ потребныхъ матеріаловъ совершается механически при помощи подъемныхъ крановъ. Основу каждаго дома составляетъ желзная клтка, искусно склепанная изъ массивныхъ балокъ, столбовъ и скрпленій всевозможныхъ размровъ и вида. Прежде чмъ начинать постройку дома, по его середин, на особомъ фундамент строится временная желзная башня съ элеваторомъ внутри и огромными паровыми кранами по сторонамъ. Здсь не требуется возведенія лсовъ, которые и дороги, и занимаютъ много мста. При помощи подъемныхъ крановъ собираютъ сперва остовъ дома — желзную клтку, затмъ приступаютъ къ наполненію промежутковъ кирпичною кладкою. Для ускоренія работы кладку производятъ одновременно на всхъ этажахъ. Наружная стна дома по фасаду обыкновенно вовсе не заполняется кирпичами, а состоитъ изъ однихъ оконъ, раздленныхъ чугунными колонками. Кирпичи поднимаются элеваторомъ внутри зданія. Когда зданіе вчерн готово, элеваторъ и краны внутри разбираются и тотчасъ перевозятся на другое мсто, гд строится новый домъ. Такъ какъ вс желзныя части изготовляются заране на заводахъ по готовымъ чертежамъ, то сборка клтки производится очень быстро, и громадные дома строятся обыкновенно въ два-три мсяца.

Благодаря дороговизн мста, въ Чикаго возводятся преимущественно многоэтажные дома. Кром домовъ въ 8—10 этажей, нердко можно видть дома въ 15 и даже въ 20 этажей, но, откровенно говоря, это безобразитъ и темнитъ улицы. Европейскій глазъ привыкъ видть высокія постройки только въ вид церквей, представляющихъ до нкоторой степени художественное архитектурное произведеніе, имющихъ притомъ широкое основаніе и сравнительно узкую вершину и стоящихъ на открытыхъ площадяхъ. Массивные же дома съ плоскими крышами и рядомъ съ такими же, но мене высокими, производятъ непріятное зрлище какихъ-то торчащихъ клыковъ въ беззубой челюсти. Благодаря своимъ высокимъ домамъ, Чикаго даже среди американцевъ заслужилъ прозвище ‘города верзилъ’ (Chicago is a city of sky-scrapers). Говорятъ, что вс дома строятся очень прочно и вс матеріалы прежде употребленія въ цло испытываются особыми комиссіями.

Самыя высокія зданія въ Чикаго суть: храмъ масоновъ (Masonic Temple) въ 20 этажей и высотою 265 футовъ и гостиница Аудиторіумъ (Auditorium), которую американцы сравниваютъ — excusez da peu — съ древнимъ римскимъ колизеемъ. Зданіе Аудиторіума обошлось въ 3.500.000 долларовъ и иметъ всего 10, но высокихъ этажей. Кром гостиницы съ 400 нумеровъ, изъ которыхъ многіе въ нсколько комнатъ, тутъ помщается еще театръ на 12.000 зрителей. Высота собственно дома 144 фута, но на улицу Конгресса (Congress street) зданіе иметъ башню, вершина которой на 260 футовъ выше мостовой. Наверху устроена зала, изъ оконъ которой открывается обширный кругозоръ во вс стороны, но, однако вдаль не видно: надъ городомъ стоитъ постоянная мгла дыма, а надъ озеромъ — вчный туманъ.

0x01 graphic

Вотъ что мн удалось узнать о прошломъ Чикаго. Полагаютъ, что эти мста побережья Мичигана были впервые посщены французскими миссіонерами въ конц XVII вка. Они нашли тутъ только болота и сыпучіе пески, и сами индйцы считали мстность неудобною для поселеній и зловредною. Названіе протекающей тутъ рки, перенесенное потомъ и на городъ, по-индйски означаетъ одно дурно пахнущее животное, которое обитало въ этихъ негостепріимныхъ мстахъ. Только въ 1803 г. правительство Штатовъ построило здсь небольшой блокгаузъ для удержанія набговъ индйцевъ на югъ, и то это мсто выбрано было лишь потому, что къ нему былъ всегда удобный доступъ съ озера. Въ 1812 году, когда возгорлась война съ Англіей, англичане уничтожили весь гарнизонъ, а индйцы затмъ сожгли и блокгаузъ. Наконецъ, въ 1832 г. сюда явились американскіе поселенцы, занимавшіеся здсь исключительно охотою на волковъ и медвдей. Маленькая колонія стала понемногу увеличиваться, и въ 1837 г. Чикаго сдлался городомъ. Желзныхъ дорогъ тогда не было, но отсюда американцы могли легко подвигаться на западъ, такъ какъ имли съ востокомъ удобное сообщеніе по Великимъ озерамъ. Въ 1837 г. въ новомъ город насчитывалось всего 4.000 жителей, черезъ десять лтъ уже 17.000, въ 1860 г.— 100.000, въ 1870 г.— 300.000, въ 1880 г. 500.000, а нын 1.200.000.

Самымъ памятнымъ событіемъ въ жизни города былъ ужасный пожаръ, истребившій въ два дня — 8-го и 9-го октября 1871 года — его большую половину. Пожаръ произведенъ былъ какою-то старушкою, которая, занимаясь доеніемъ коровы въ деревянномъ сара, по неосторожности опрокинула керосиновую лампу. Во время пожара сгорло 20.000 домовъ и погибло имущества на 200 милліоновъ долларовъ. По количеству убытковъ это самый страшный пожаръ во всемірной исторіи. Дйствительно, выражая вс цифры въ долларахъ, находимъ, что Лондонскій пожаръ 1666 г. причинилъ убытковъ на 54 милліона, пожаръ Москвы въ 1812 г. уничтожилъ имущества на 150 милліоновъ, Гамбургскій пожаръ 1842 г.— на 35, и даже убытки Парижскаго пожара 1871 г. отъ коммунистовъ исчисляются только въ 160 милліоновъ.

По пословиц ‘нтъ худа безъ добра’, пожаръ Чикаго имлъ и свою хорошую сторону: онъ очистилъ всю центральную часть города и былъ причиною, что съ тхъ поръ здсь воздвигаютъ только огнеупорныя постройки.

Я не буду описывать роскошныя улицы Чикаго, ихъ магазины, великолпные парки Гарфильда, Гумбольдта, Линкольна, городскіе памятники, мосты (числомъ 60), туннели подъ ркою, наконецъ, Озерной паркъ (Lake Park) съ его чуднымъ видомъ на безбрежное озеро Мичиганъ и пр. и пр., все это теперь многократно описано многочисленными постителями всемірной выставки и всмъ прілось. Ограничусь лишь описаніемъ моего посщенія Кенвудской обсерваторіи, принадлежащей частному лицу, Г. Хэлю (Hale), сыну чикагскаго милліонера.

Обсерваторія вмст съ собственнымъ домомъ Хэля помщается на Бульвар Дрексель (Drexel Boulevard, No 4545). Это одна изъ лучшихъ и наиболе широкихъ улицъ города. Здсь нтъ такихъ колоссальныхъ домовъ, какъ въ центральныхъ частяхъ, тутъ все небольшія каменныя виллы съ прелестными садиками впереди. Было еще рано, когда я пріхалъ сюда изъ своей гостиницы, и сады поливались изъ обыкновенныхъ уличныхъ трубъ, что доставляло пріятную прохладу. Вотъ куполъ рефрактора. Я позвонилъ у двери. Самъ г. Хэль оказался въ отсутствіи, но я былъ принятъ его сестрою, молодою двушкою лтъ 18-ти. Узнавъ о цли моего прізда, она тотчасъ вызвалась показать мн обсерваторію брата, при чемъ прибавила, что, право, не знаетъ, отчего ихъ обсерваторія пріобрла такую извстность, когда они, въ сущности, мало занимаются и то почти исключительно астрофотографіей. Между тмъ мы прошли въ башню. Здсь установленъ небольшой, но прекрасный 12-тидюймовый рефракторъ, къ окуляру котораго привинченъ спектроскопъ съ ршеткою Роуланда. Для своихъ работъ Хэль изобрлъ въ 1891 году особый приборъ, названный имъ спектрогеліографомъ, при помощи котораго можно весьма удобно получить фотографическій снимокъ Солнца въ любыхъ лучахъ спектра. Этотъ совершенно новый пріемъ въ самое короткое время обогатилъ наши познанія о физическомъ строеніи Солнца и, главнымъ образомъ, позволяетъ во всякое время фотографировать солнечные выступы не по одиночк, какъ это длалось до сихъ поръ, а сразу, какъ по краямъ диска, такъ и на самой его поверхности! Открывъ особый шкапикъ, сестра Хэля показала мн цлую коллекцію прекрасно сдланныхъ негативовъ Солнца.

Когда я осмотрлъ обсерваторію, любезная молодая американка пригласила меня къ себ и здсь, за чашкою кофе, разсказала много историческихъ подробностей объ астрономической дятельности въ Чикаго вообще. Наибольшая обсерваторія имется здсь при такъ называемомъ Сверо-западномъ университет, и ея судьба довольно замчательна. Эта обсерваторія была основана еще въ 1862 г. на частныя пожертвованія. Профессоръ Мойнъ (Moyne), посланный изъ Чикаго для пріобртенія рефрактора, узналъ дорогою, что знаменитый Кларкъ продаетъ своей великолпный объективъ въ 18 ¹/₂ дюймовъ, которымъ онъ усплъ уже открыть спутника Сиріуса. Этотъ объективъ былъ изготовленъ по заказу университета Миссиссиппи, но не былъ взятъ, благодаря нарушенію всхъ расчетовъ вслдствіе войны между сверянами и южанами. Понятно, что Мойнъ похалъ прямо въ Кембриджъ и посл переписки съ чикагскими богачами о прибавк денегъ къ первоначально собранной сумм усплъ купить этотъ объективъ за 18.000 долларовъ. Однако для такого прекраснаго и въ то время перваго по величин объектива не оказалось подходящаго помщенія. Хотя на крыш университета и имлась башня, но она дрожала отъ зды въ город и, кром того, была такъ глупо устроена какимъ-то неопытнымъ механикомъ, что куполъ башни не вращался, и люки ея не открывались. Надо еще прибавить, что въ Чикаго не было и астронома, способнаго обращаться съ такимъ дорогимъ рефракторомъ. Только въ 1865 году сюда былъ приглашенъ молодой Саффордъ (Safford) изъ Кембриджа. Видя печальную установку рефрактора, этотъ астрономъ вовсе имъ не заинмался и предавался исключительно наблюденію звздъ для составленія каталога, при помощи заказаннаго имъ для обсерваторіи меридіаннаго круга Репсольда. Онъ видлъ, что для рефрактора необходимо построить другую башню, гд-нибудь въ саду университета. Саффордъ надялся на пожертвованія чикагскихъ богачей, но тутъ, какъ на грхъ, случился страшный пожаръ 1871 года. Хотя университетъ, лежащій въ южной части города, уцллъ, но богачи сдлались скупе и не только отказались отъ новаго пожертвованія, но еще прекратили и ту ежегодную субсидію, на которую Саффордъ существовалъ до того времени. Бдный астрономъ вынужденъ былъ вовсе покинуть Чикаго и поступить на службу въ Управленіе Съемки въ Вашингтон. Только въ 1877 году чикагскіе богачи вспомнили про свою обсерваторію и пригласили директоромъ ея нын столь извстнаго Борнгэма (Burnham), тогда — журналиста и любителя астрономіи. На собранныя деньги Борнгэмъ скоро установилъ рефракторъ приличнымъ образомъ и началъ тутъ свои знаменитыя наблюденія двойныхъ звздъ.

0x01 graphic

Въ числ чикагскихъ астроЛмовъ состоитъ нын нкто Си (See), занимающійся преимущественно теоріей двойныхъ звздъ. Но онъ извстенъ также любопытными изысканіями о происхожденіи загадочнаго миа о Феникс. Какъ извстно, такъ называлась миическая птица древнихъ египтянъ. Она была украшена красными и золотыми перьями и по вншности походила на орла. Обыкновенно она всегда гд-то скрывалась и появлялась народу весьма рдко. Но одинъ разъ въ 1460 лтъ она вила себ гнздо и сгорала въ немъ, посл чего вновь появлялась, какъ бы возрождаясь изъ собственнаго пепла. Появлялась она всегда на восток, и потому нкоторые историки, напримръ, Геродотъ, приписывали ей арабское происхожденіе. Появленіе Феникса совпадало обыкновенно съ правленіемъ какого-нибудь могущественнаго фараона, такъ, наиболе достоврная запись гласитъ, что Фениксъ являлся въ 1322 году до P. X., во время царствованія Сезостриса Великаго.

Пользуясь этими данными, Си связалъ возрожденіе Феникса съ астрономическимъ періодомъ, извстнымъ въ Египт подъ именемъ соическаго, т. е. съ періодомъ, когда появленіе Сиріуса передъ восходомъ Солнца вновь совпадаетъ съ первымъ днемъ года (первымъ днемъ мсяца оъ). Дло въ томъ, что вслдъ за появленіемъ Сиріуса передъ самымъ восходомъ Солнца, начинался обыкновенно разливъ Нила, и эта эпоха имла весьма важное хозяйственное значеніе для всего Египта. Однако, египетскій годъ, какъ извстно, равнялся только 365 днямъ, и потому начало года наступало (по числамъ календаря) постепенно все поздне и поздне, такъ что разные мсяцы послдовательно проходили черезъ вс времена года, но по прошествіи 1460 лтъ начало года вновь совпадало съ появленіемъ Сиріуса передъ восходомъ Солнца. Такимъ образомъ, очень можетъ быть, что такое намъ совершенно понятное, но необъяснимое для египетской черни явленіе было облечено жрецами въ миъ о Феникс.

Изысканія о Феникс были сдланы Си по поводу его изслдованій о цвт звздъ и его измненіи. Древніе считали Сиріусъ красною звздою, тогда какъ нын вс знаютъ, что эта звзда — совершенно блая. Но если красная звзда обратилась въ блую, то значитъ красный цвтъ не есть признакъ угасанія звзды, а, наоборотъ, представляетъ первоначальную стадію ея развитія. Съ такою мыслью начинаютъ нын мириться вс спектроскописты, но, быть-можетъ, Сиріусъ есть только исключеніе? Во всякомъ случа Си обращаетъ вниманіе астрономовъ на это обстоятельство, съ цлью по возможности точне опредлять нын цвтъ звздъ, дабы дать нашимъ потомкамъ матеріалъ для выводовъ. Это можетъ имть большое значеніе при изысканіяхъ объ эволюціи звздъ и для разршенія жизненнаго для всхъ насъ вопроса: стремится ли наше Солнца къ упадку, къ потер свта и тепла, или, наоборотъ, не находится ли оно еще сравнительно въ ранней стадіи развитія?

Фотометрія звздъ въ связи съ фотоірафированіемъ ихъ общаетъ значительно обогатить наши познанія вншняго міра. Сравненіе яркости звздъ, получаемой непосредственными наблюденіями, съ величиною изображеній ихъ на фотографическихъ пластинкахъ показало, что наиболе сильное химическое дйствіе лучей обнаруживается въ звздахъ, лежащихъ въ Млечномъ Пути, чмъ дальше звзда отъ Млечнаго Пути, тмъ это дйствіе слабе. Другими словами: звзды, ближайшія къ Млечному Пути обильне фіолетовыми лучами, чмъ звзды съ большими галактическими широтами. Это обстоятельство какъ бы подтверждаетъ принадлежность звздъ каждой большой кучи къ одному типу, отличному отъ прочихъ.

Вообще, бесдуя съ молоденькою миссъ Хэль, я былъ пораженъ ея астрономическими познаніями и, гршный человкъ, вовсе не сожаллъ, что не засталъ дома ея брата. Будь онъ тутъ, я бы не имлъ случая лично убдиться, насколько высоко стоитъ въ Америк женское образованіе.

XLI.
Ніагара.

Отъ Чикаго на востокъ идутъ вполн благоустроенныя мста Соединенныхъ Штатовъ. На запад — города новые, желзныя дороги не держатся строго расписанія, мосты по большей части деревянные, нердко сгорающіе. На восток же все вошло уже, такъ сказать, въ норму, и путешественникъ можетъ разсчитывать свой путь впередъ, какъ въ Европ. Чтобы хать къ знаменитому Ніагарскому водопаду, можно избрать разные пути, изъ которыхъ одни пролегаютъ южне озера Эри и, слдовательно, сплошь по территоріи Штатовъ, другіе сверне, и потому почти половина пути идетъ по Канад (отъ Детруа до Ніагары). Я избралъ желзную дорогу Мичиганъ-Сентраль (Michigan Central), она считается кратчайшею и по разстоянію, и по времени, но, главное, перескаетъ рку Ніагару по висячему мосту ниже водопада.

До Детруа путь пролегаетъ сперва по самому берегу озера Мичигана, а затмъ перескаетъ огромный полуостровъ, образуемый твердою землею между озерами Мичиганъ и Гуронъ, и идетъ почти все время по штату Мичиганъ, что по-индйски значитъ ‘озерная страна’. Мстность по сторонамъ дороги — холмистая равнина, покрытая воздланными полями и перелсками, такъ что въ общемъ напоминаетъ среднюю полосу Европейской Россіи. Изъ пунктовъ на этомъ пути стоитъ упомянуть только о маленькомъ городк Аннъ-Арборъ (Ann Arbor), въ которомъ, на возвышеніи, къ югу отъ полотна дороги, я увидалъ куполъ башни рефрактора здшней обсерваторіи, принадлежащей Мичиганскому университету. Посл перваго директора этой обсерваторіи, Брюннова, завдывалъ обсерваторіей весьма продолжительное время (съ 1858 по 1879 г.) бывшій его помощникъ Джемсъ Уотсонъ (Watson), извстный всмъ учащимся по своему превосходному трактату Теоретической Астрономіи. Главною спеціальностью Уотсона было открытіе малыхъ планетъ, и онъ имлъ счастіе открыть ихъ цлыхъ двадцать одну. Достойно упоминанія, что, будучи посланъ въ Китай, въ 1874 году, для наблюденія прохожденія Венеры черезъ дискъ Солнца, Уотсонъ тотчасъ посл устройства своей станціи въ Пекин открылъ астероидъ Юэву (Juewa).

Подъ вечеръ я прибылъ въ Детруа (Detroit), который американцы называютъ Дётрой. Этотъ городъ, лежащій на американскомъ берегу широкаго пролива, соединяющаго озера Сэнтъ-Клэръ и Эри, представляетъ весьма важный торговый пунктъ и основанъ еще въ 1610 году французами. Во власти французовъ онъ былъ до 1759 года, посл чего перешелъ къ англичанамъ, которые, въ свою очередь, принуждены были уступить его Соединеннымъ Штатамъ по Версальскому миру 1783 года. Чтобы осмотрть городъ, я покинулъ поздъ, такъ какъ слдующій шелъ тремя часами поздне.

Городъ Детруа весьма красивъ и иметъ роскошныя, обсаженныя деревьями, широкія улицы, расходящіяся лучеобразно отъ огромной площади въ центр города, гд поставленъ большой и довольно изящный памятникъ солдатамъ, убитымъ въ разныхъ американскихъ войнахъ. Проходя по какой-то улиц уже вечеромъ, я увидалъ большую толпу народа, любовавшуюся даровымъ зрлищемъ. На стн одного дома былъ натянутъ огромный кусокъ холста, куда проектировались разныя картины помощью волшебнаго фонаря, установленнаго въ открытомъ окн верхняго этажа дома на противоположной сторон улицы. Картины поминутно смнялись, это были виды разныхъ городовъ (преимущественно Европы и Азіи), сцены изъ американской исторіи и т. п. Посл каждыхъ двухъ-трехъ картинъ появлялось какое-нибудь объявленіе отъ магазина съ цнами и соотвтствующимъ адресомъ. Появлялись также каррикатуры и комическія превращенія, которыя вызывали громкій хохотъ между зрителями.

На одной изъ сравнительно глухихъ улицъ я наткнулся на оригинальную сцену обученія мстной милиціи. Цлая рота людей въ самыхъ разнообразныхъ костюмахъ, но съ ружьями и въ аннуниціи производила военныя эволюціи подъ команду американскаго унтеръ-офицера въ форменной одежд. Изъ разспросовъ прохожихъ я узнать, что вс граждане города до извстнаго возраста обязаны обучаться военному строю, и чтобы они не теряли времени и не отвлекались отъ своей прямой дятельности, ученія производятся по вечерамъ на улицахъ при электрическомъ освщеніи, когда большинство конторъ и магазиновъ закрыто. Нельзя не признать, что такой порядокъ весьма практиченъ и иметъ важное гигіеническое значеніе, такъ какъ посл цлаго дня, проведеннаго въ усидчивыхъ письменныхъ занятіяхъ, весьма полезно участвовать въ военномъ ученія на открытомъ воздух.

Чтобы хать изъ Детруа дальше черезъ Канаду, надлежало переплыть проливъ. Для этого вагоны позда были установлены на паровой паромъ, подобный описанному мною выше (см. главу XXX). Самый перездъ совершился ночью, и, кром огней по об стороны пролива, я ничего не видалъ. Когда паромъ приставалъ къ англійской территоріи, я опасался формальностей таможеннаго досмотра, не потому, чтобы у меня были какія-либо запрещенныя къ провозу вещи, а просто непріятна самая процедура развязыванія и перерыванія чемодановъ. Однако мои опасенія были напрасны: Канада предоставляетъ свои рельсы для свободнаго пробга по нимъ поздовъ Соединенныхъ Штатовъ, при чемъ багажъ пассажировъ, имющихъ билеты прямого сообщенія, т. е. лишь прозжающихъ черезъ Канаду, таможенному досмотру не подвергается.

Ложась спать, я просилъ кондуктора разбудить меня пораньше, такъ какъ, по расписанію, въ 5 часовъ утра мы должны были прибыть къ платформ ‘Видъ водопадовъ’ (Falls View), откуда, по разсказамъ, открывается одинъ изъ удивительнйшихъ видовъ въ мір прямо на Ніагару, и гд вс позда останавливаются на цлыхъ 10 минуть, что для американскихъ сквозныхъ поздовъ считается весьма продолжительною остановкой. Кондукторъ разбудилъ меня еще раньше, чмъ я просилъ, и предложилъ посмотрть мсто, гд поздъ будетъ перескать знаменитый каналъ (Welland Canal), устроенный англичанами для непосредственнаго сообщенія озеръ Эри и Онтаріо, въ обходъ Ніагар. Я тотчасъ одлся и поспшилъ въ курительное отдленіе, изъ оконъ котораго могъ любоваться окрестностями, не тревожа прочихъ пассажировъ. Мстность была совершенно ровная, безлсная и по большей части хорошо воздланная. Вскор показался мостъ и каналъ, по которому ходятъ весьма большіе пароходы. Хотя берега канала облицованы только дерномъ, но они содержатся въ образцовомъ порядк. Вдали виднлись шлюзы и ожидающія своей очереди суда. Изъ разспросовъ мн удалось узнать, что каналъ иметъ около 65 верстъ длины и снабженъ 37-ю шлюзами, при чемъ каждый иметъ 25 саженей длины, 6 ширины и 2 глубины, каналъ идетъ почти параллельно рк Ніагар, въ 12-ти верстахъ къ западу отъ нея. Разность высотъ уровней озеръ Эри и Онтаріо равна, какъ извстно, 336-ти футамъ, т. е. почти 50-ти саженямъ.

Наконецъ ровно въ 5 часовъ утра поздъ остановился подл упомянутой выше платформы. Я уже заране готовился увидть что-нибудь грандіозное, но то, что я дйствительно увидалъ, превзошло всякія ожиданія. Мн приходилось видть разные водопады, но картина Ніагары не можетъ идти съ ними ни въ какое сравненіе. Хотя платформа, на которую выскочили я и многіе другіе пассажиры, расположена въ нсколькихъ десяткахъ саженей отъ берега, но охватить водопадъ однимъ взглядомъ невозможно, что и немудрено, такъ какъ ширина его полторы версты! Передо мной были дв водяныя стны: ближайшій, или Канадійскій, водопадъ представляетъ вогнутую поверхность, а отдаленнйшій, Американскій — совершенно правильную отвсную плоскость. Между ними зеленетъ ‘Козій’ островъ, который подъ впечатлніемъ грохота воды или только отъ вчно движущихся массъ водяныхъ стнъ кажется не неподвижнымъ, а какъ бы дрожащимъ и готовымъ тоже ринуться внизъ, въ пучину. Я былъ ослпленъ и свтомъ только-что взошедшаго Солнца, и блескомъ этой массы воды. Надъ обоими водопадами стоятъ цлыя горы водяныхъ брызгъ, прозрачныя наверху, но столь густыя внизу, что ни подножій водопадовъ, ни воды рки нельзя уже видть. Вся пучина внизу представляетъ картину какой-то бшеной борьбы огромныхъ клубовъ пны, брызгъ и то тутъ, то тамъ выскакивающихъ фонтановъ. Уровень этой пучины въ вид хаотическаго нагроможденія скалъ, расщелинъ и проваловъ то приподнимается, то опускается, и кажется,— вотъ-вотъ вся эта масса брызгъ провалится наконецъ куда-то въ преисподнюю, а за нею полетятъ и водопады, и берега со всми постройками, мостами, поздомъ и тою платформою, на которой я стоялъ. Чтобы понять, откуда взялась такая масса воды, необходимо вспомнить, что рка Ніагара представляетъ единственный стокъ всей системы Великихъ Сверо-Американскихъ озеръ, а количество воды въ нихъ составляетъ почти половину всей прсной воды на земномъ шар!

Платформа поставлена такъ удачно, что отсюда можно видть не одни водопады, но и рку Ніагару какъ вверхъ, такъ и внизъ. Рка вверху представляется непрерывно поднимающеюся наклонною плоскостью пны и брызгъ, такъ какъ еще гораздо раньше собственно водопадовъ начинаются стремнины, или, какъ американцы ихъ называютъ, рапиды (Rapids). Это послдовательные ряды каскадовъ, несущіеся со страшною быстротою къ карнизамъ водопадовъ, каскады какъ бы спорятъ и стараются обогнать другъ друга, но, дойдя до карнизовъ, они уже примиряются между собою и дружно бросаются прямо внизъ, чтобы тамъ начать свою бшеную скачку съ новою силой. Выше водопадовъ берега рки совершенно плоскіе и едва видимы надъ водяной пеленою, у самыхъ же водопадовъ вдругъ начинается мрачное, но чрезвычайно величественное ущелье, окаймленное почти отвсными обрывами скалъ въ 40 саженей высоты. Ущелье видно и далеко вдаль, на дн его несется могучій потокъ, въ которомъ воды обоихъ мощныхъ водопадовъ соединяются вмст и глубина котораго оцнивается въ 30 саженей.

Однако, къ чему столько словъ? Ніагара описана такъ много разъ и такъ талантливо, что новаго, пожалуй, ничего не скажешь, а старое всмъ прілось. Но я не въ состояніи ограничиться краткимъ перечисленіемъ видннаго мною на Ніагар. Пересматривая свои записки передъ отправленіемъ въ типографію, я многое повычеркивалъ, но тутъ въ описаніи Ніагары оставляю все такъ, какъ я записалъ подъ свжимъ впечатлніемъ созерцанія этого чуда природы, мало того, я теперь еще дополнилъ свои бглыя замтки нкоторыми данными, почерпнутыми изъ книгъ. Кому все это скучно или давно извстно, пусть тотъ не читаетъ. Я радовался, что вс прочія чудеса Америки мн пришлось видть до Ніагары, посл Ніагары все показалось бы ничтожнымъ. Ніагарскій водопадъ, по свидтельству выдающихся путешественниковъ, представляетъ не только самый могущественный водопадъ въ мір, но вообще самое величественное физическое явленіе на земной поверхности, словомъ, нигд на Земл нтъ мста боле достойнаго служить цлью путешествія. Постивъ Ніагару, можно умирать совершенно спокойно: ничего лучшаго, по крайней мр на Земл, не увидишь. Остается лишь завидовать американцамъ, которые не только обладаютъ этимъ сокровищемъ, этимъ всемірнымъ чудомъ, этимъ источникомъ самыхъ чистыхъ наслажденій, но и сумли сдлать его доступнымъ для человчества. Я не говорю о близости Ніагары къ Нью-Іорку, о проведенныхъ сюда желзныхъ дорогахъ, мостахъ черезъ пучину ниже водопада и пр., нтъ, я имю въ виду другое обстоятельство.

До 1885 года отдльные участки береговъ рки у водопадовъ принадлежали разнымъ владльцамъ, и путешественники поминутно наталкивались на ихъ алчность, за право ступить на то или другое мсто нужно было платить, подобно тому, какъ приходится платить въ Европ везд, гд есть что посмотрть. Теперь правительство штата Нью-Іоркъ выкупило всю прилежащую полосу земли въ казенную собственность. Переговоры по этому вопросу тянулись цлыхъ шесть лтъ, съ 1879 по 1885 годъ, когда, наконецъ, ничтожное сравнительно пространство земли въ 107 акровъ было пріобртено за огромную сумму въ 1.433.429 долларовъ (почти по 100.000 руб. за десятину) и сдлано доступнымъ и безплатнымъ для входа садомъ. По примру штата Нью-Іоркъ королева Викторія точно такъ же поступила съ полосою земли по канадской сторон, и въ 1888 году было куплено въ казну пространство въ 154 акра. Нын осмотръ водопадовъ есть только рядъ непрерывныхъ наслажденій, не омрачаемыхъ пререканіями съ любителями скорой наживы и иногда необходимыми, но всегда низкими матеріальными расчетами.

Однако довольно, продолжаю разсказъ. Десять минутъ, назначенныя для остановки позда у платформы ‘Видъ водопадовъ’, пролетли, какъ одинъ чудный мигъ, и, занявъ свои мста въ вагонахъ, мы похали дальше. Посл новой краткой остановки у платформы ‘Висячій мостъ’ (Suspension Bridge) поздъ медленно пошелъ по знаменитому мосту, составляющему chef-d’uvre инженернаго искусства. Съ моста видны: вверхъ по теченію оба водопада во всей ихъ красот и другой висячій мостъ, устроенный для пшеходовъ и легкихъ экипажей, а внизъ по теченію такъ называемыя ‘Нижнія рапиды’, или стремнины. Смотрть внизъ съ высоты 40 саженей страшно, да и вообще не знаешь, куда смотрть,— глаза разбгаются.

Въхавъ снова на территорію Штатовъ, поздъ медленно прошелъ мимо нсколькихъ улицъ городка Ніагарскіе Водопады (Niagara Falls) и остановился наконецъ у настоящаго воксала. Здсь я бросилъ вагонъ и похалъ въ гостиницу ‘Катарактъ’ (Cataract House), стариннйшую и лучшую въ город, она основана еще въ 1814 году и служитъ, какъ оказалось, мстомъ, гд останавливаются новобрачные. Дло въ томъ, что у американцевъ какъ бы вошло въ обычай проводить медовый мсяцъ на Ніагар, среди вчнаго грохота этого величайшаго водопада. Немудрено, что, не смотря на ранній часъ утра, я засталъ въ столовой за завтракомъ множество молодыхъ к хорошенькихъ дамъ. Изъ оконъ столовой видны Верхнія стремнины, и вс разговоры, понятно, вращались на чудесахъ Ніагары.

Рка Ніагара {Слово Ніагара было предметомъ многихъ споровъ между лингвистами, всего вроятне, что оно происходитъ отъ индйскаго слова, означающаго водяной громовержецъ, но нкоторые производятъ его отъ названія племени индейцевъ, кочевавшихъ въ этихъ мстахъ, однако скоре можно допустятъ, что названіе племени произошло отъ названія мста. Замчу еще, что американцы произносятъ названіе рки, водопада и города не Ніагара, а Найагара, но въ русской литератур настолько установилось правописаніе Ніагара, что я не ршаюсь его измнять, только въ рже встрчаемыхъ названіяхъ я позволилъ себ писать такъ, какъ произносятъ американцы (Вирджинія, Охайо и пр.). Мы русскіе вообце не прочь переиначивать чужеземныя названія. Города Парижъ, Римъ, Вна гь Европ не существуютъ, но кто ршился бы теперь написать Пари, Рома, Винъ и пр.? Слово Римъ не мшаетъ намъ, однако, называть народы и языки романскими, а основателя вчнаго города — Ромуломъ.}, составляющая протокъ между озерами Эри и Онтаріо, течетъ приблизительно съ юга на сверъ и иметъ около 50-ти верстъ длины. Уже у города Буффало, гд она вытекаетъ изъ озера Эри, рка иметъ полверсты ширины и течетъ по плоскогорью. Ниже она раздляется на два почти равные рукава и обтекаетъ огромный островъ Большой (Grand Island), посл котораго соединившіеся рукава поворачиваютъ на западъ, и тутъ скорость теченія постепенно возрастаетъ. До сихъ поръ берега рки плоски и не поднимаются выше 4 — 5 саженей. Противъ городка Ніагарскіе Водопады въ русл лежитъ нсколько островковъ, между ними рка обращается уже въ рядъ бшеныхъ стремнинъ, а у Козьяго острова вся масса воды сливается водопадами, при чемъ правый, Американскій водопадъ обращенъ почти прямо къ западу, а лвый, Канадійскій — къ сверу. Отъ водопадовъ внизъ рка течетъ снова прямо на сверъ и до городка Льюистона (Lewiston), на пространств десяти верстъ, сравнительно узка, отъ 100 до 200 саженей, но чрезвычайно глубока и заключена въ мрачномъ ущель. У Льюистона известковые пласты образуютъ естественный и общій уступъ, за которымъ рка послднія десять верстъ течетъ опять въ плоскихъ берегахъ и у форта Ніагара впадаетъ въ озеро Онтаріо.

Паденіе рки Ніагары въ разныхъ мстахъ видно изъ слдующихъ цифръ: разность уровней озеръ Эри и Онтаріо равна 336 футамъ, изъ нихъ паденіе на пространств отъ истока до начала стремнинъ, т. е. на протяженіи 30 верстъ составляетъ всего 15 футовъ, въ стремнинахъ выше водопада, на протяженіи 2-хъ верстъ, паденіе составляетъ 65 футовъ, затмъ слдуютъ водопады, высотою 161 футъ, посл которыхъ на Нижнихъ стремнинахъ паденіе составляетъ 88 футовъ, наконецъ на послднемъ участк отъ Льюистона до озера Онтаріо паденіе опять весьма слабое и составляетъ всего остальные 7 футовъ.

Ляйелль и другіе геологи, изучавшіе долину рки и замченное постепенное отступленіе водопада къ истоку, пришли къ заключенію, что нкогда водопадъ былъ на уступ плоскогорья у городка Льюистона и, отступая, подойдетъ наконецъ къ самому истоку — къ озеру Эри. Тогда все это озеро, имющее въ настоящее время глубину въ 210 футовъ, обмелетъ, и получится новая географическая картина: въ ныншнемъ пролив у Детруа будутъ стремнины, отъ которыхъ пойдетъ непрерывная рка до самаго озера Онтаріо. Но когда это случится и долго ли человчество будетъ наслаждаться роскошнымъ зрлищемъ водопада? Сперва полагали, что водопадъ отступаетъ со среднею скоростью 3-хъ футовъ въ годъ, нын Богартъ (John Bogart), изучая точныя съемки 1842 и 1879 г., пришелъ къ заключенію, что отступленіе обоихъ водопадовъ совершается неодинаково. Американскій, имющій меньше воды, отступаетъ въ годъ, въ среднемъ, только на 7,68 дюйма, Канадійскій же, черезъ который изливается главная масса рки, отступаетъ ежегодно на 26,16 дюйма. При этомъ, въ теченіе указаннаго 38-милтняго промежутка времени, длина гребня Американскаго водопада постепенно уменьшилась на 20 футовъ и равна нын всего 1080 футамъ. Длина же гребня Канадійскаго, подковообразнаго водопада непрерывно увеличивается и, вмсто 2260-ти футовъ въ 1842 году, оказалась въ 1890 году уже 3010 футовъ (безъ малаго верста). За это время американскій водопадъ срзалъ 32.900 кв. футовъ скалы, а Канадійскій — 275.400 кв. футовъ. Если исходить изъ этихъ цифръ, то оказывается, что водопадъ началъ свою могучую работу по прорытію ущелья около 36.000 лтъ тому назадъ, а окончитъ ее, т. е. подойдетъ къ озеру Эри, черезъ 70.000 лтъ. Конечно, цифры эти гадательны, такъ какъ отступленіе водопада совершается не равномрно, а періодическими обвалами. Дло въ томъ, что толща плоскогорья къ сверу отъ озера Эри состоитъ изъ мощнаго слоя твердаго известняка силлурійской формаціи, подъ которымъ залегаютъ боле мягкіе пласты глинистыхъ сланцовъ. Эти мягкіе пласты подмываются водою гораздо быстре верхняго известняка, отчего профиль скалы подъ водопадомъ представляетъ выступающій впередъ карнизъ, и это даетъ водопадамъ ихъ величественный видъ вертикальныхъ водяныхъ стнъ. По мр размыванія глинистыхъ сланцовъ, лежащій на нихъ слой известняка, не имя достаточной опоры, обламывается огромными кусками, иногда уносимыми теченіемъ внизъ, а иногда остающимися у подножья водопада, какъ, напримръ, т грозныя и всегда окутанныя водяною пною скалы подъ Американскимъ водопадомъ, которымъ дали поэтическое названіе ‘скалъ вковъ’ (Rocks of ages). Такія обрушенія кусковъ верхняго известняка происходили иногда на глазахъ зрителей и сопровождались страшнымъ грохотомъ и потрясеніемъ береговъ, какъ бы во время сильныхъ землетрясеній. Но довольно научныхъ подробностей, приступаю къ изложенію моихъ личныхъ впечатлній при посщеніи отдльныхъ пунктовъ Ніагары.

Зная, что красоты водопадовъ разбросаны на значительномъ пространств обоихъ береговъ, я нанялъ легкій одноконный экипажъ, кучеръ котораго служилъ мн вмст съ тмъ и отличнымъ проводникомъ. У възда въ ограду сада казенной береговой полосы я получилъ отъ привратника даромъ планъ и краткое иллюстрированное описаніе главныхъ достопримчательностей подъ заглавіемъ: Мар and Guide of the New York State Reservation at Niagara.

Прежде всего я похалъ на Козій островъ (Goat Island), составляющій теперь, быть-можетъ, лишь остатокъ нкогда боле обширнаго острова или же часть полуострова, у поворота рки, оторванную потокомъ, образовавшимъ впослдствіи ‘Американскій’ водопадъ. На Козій островъ построенъ теперь прекрасный желзный мостъ, но разсказываютъ, что и раньше этотъ островъ неоднократно посщался и первыми туристами, и даже индйцами. У индйцевъ онъ былъ почетнымъ мстомъ погребенія важныхъ и любимыхъ военачальниковъ. Понятно, что поздки на островъ въ лодкахъ по стремнинамъ были сопряжены съ большими опасностями: садились выше острова, и опытные гребцы направляли челноки такъ, чтобы пристать къ части острова, обращенной къ истоку рки. Первый мостъ построенъ еще въ 1817 году, но въ слдующую же зиму онъ былъ снесенъ льдинами. Новый, боле прочный мостъ былъ построенъ въ 1818 году и простоялъ до 1856 года, когда вмсто него воздвигнуть понын существующій желзный мостъ.

Постройка моста производилась слдующимъ образомъ. Посл устройства берегового устоя, съ него были выдвинуты длинные брусья, прочно укрпленные на усто при помощи тяжелыхъ грузовъ. Сдлавъ временную настилку, съ концовъ брусьевъ опускали огромные камни въ дно пучины, и когда первый быкъ былъ доведенъ до надлежащей высоты, установили первый пролетъ съ берегового устоя до быка. Затмъ съ перваго быка опять выдвинуты временные брусья, съ которыхъ устоенъ второй быкъ, и т. д. до самаго острова. Длина моста около 1000 футовъ. Необходимо замтить, что подобный мостъ только и можно было построить съ американскаго берега на Козій островъ, протокъ между островомъ и канадскимъ берегомъ вчетверо шире и гораздо глубже.

Козій островъ получилъ свое названіе отъ стада козъ, которое было помщено на немъ для пастьбы еще въ 1779 году и которое погибло въ слдующую же зиму отъ стужи и недостатка корма. Островъ иметъ около 60 акровъ (20 десятинъ) и роскошно покрытъ двственною растительностью. Теперь на немъ проведено много хорошихъ дорогъ, по которымъ легко объзжать разные пункты въ экипаж, но все остальное пространство съ намреніемъ оставлено такимъ, какимъ оно было при первомъ посщеніи его европейцами.

Достойно замчанія, что растительность на Козьемъ остров весьма разнообразная, и тутъ существуютъ понын виды растеній, давно уже исчезнувшіе на прилежащихъ берегахъ. Ботаники объясняютъ это тмъ, что нкогда островъ былъ несравненно больше и, благодаря своему изолированному положенію между водопадами, не терплъ тхъ естественныхъ измненій, которымъ подвергались мстности по берегамъ. Среди острова много дикихъ и красивыхъ скалъ, вообще какъ Козій островъ, такъ и разбросанные подл него другіе мелкіе островки, соединенные съ нимъ небольшими пшеходными мостиками, представляютъ на каждомъ шагу роскошныя мста для обозрнія разныхъ частей водопадовъ и стремнинъ.

Описывать водопадъ въ его общемъ величіи положительно невозможно, невольно согласишься съ однимъ американскимъ поэтомъ, воскликнувшимъ:

I come to see!

I thought to write!

I am but dumb!

(Я явился сюда, чтобы видть и воспть, но остаюсь нмъ!)

Прежде всего зритель подавляется массою воды. Въ другихъ водопадахъ у самаго карниза, гд вода принимаетъ уже вертикальное направленіе, просвчиваетъ дно, и можно хоть приблизительно оцнить глубину потока, такъ сказать, толщу воды, въ Ніагар это невозможно, глубина потока даже на самомъ карниз не поддается оцнк, это и немудрено, такъ какъ въ Канадійскомъ водопад она должна быть не мене трехъ саженей! Въ 1827 году произведенъ любопытный опытъ: внизъ по теченію было пущено старое, уже обреченное на сломъ судно ‘Michigan’, сидвшее въ вод на 20 футовъ. По берегамъ расположились многочисленные зрители. Судно промелькнуло въ Верхнихъ стремнинахъ и на самомъ порог Канадійскаго водопада безъ всякихъ скачковъ или ударовъ о дно величественно опрокинулось въ пучину, съ этого момента никто не видалъ уже боле ни самаго судна, ни его обломковъ.

Впрочемъ, о количеств воды, проходящей по водопадамъ, всего лучше судить по слдующимъ числовымъ даннымъ:

Каждую секунду проходитъ 213.000 куб. фут. или около 58.000 бочекъ воды.

Каждую минуту проходитъ 13.000.000 куб. фут. или 3.480.000 бочекъ воды.

Изъ этой массы главная часть несется по Канадійскому водопаду, именно, по приблизительному исчисленію, въ немъ проходитъ воды въ десять разъ больше, чмъ въ Американскомъ.

Очень красивы радуги, видимыя въ водяной пыли, поднимающейся высоко вверхъ надъ водопадами. Такія же радуги можно видть я ночью, при лунномъ свт, он всего лучше видны съ маленькаго островка, соединеннаго съ Козьимъ красивымъ мостомъ и называемаго Луннымъ островомъ (Luna Island).

Между Козьимъ и Луннымъ островами проносится небольшая часть потока Американскаго водопада, называемая Центральнымъ водопадомъ. Подъ этимъ-то Центральнымъ водопадомъ, имющимъ около 150 футовъ ширины, можно проходить по такъ называемой Пещер втровъ. Подробности такого путешествія описаны ниже.

Самый лучшій видъ на Американскій водопадъ открывается съ небольшой платформы, устроенной на Лунномъ остров. Подл самой платформы совершается перемна направленія потока изъ горизонтальнаго въ вертикальный, эта вчно измняющаяся картина приковываетъ зрителей на цлые часы. Подъ ногами огромная, почти совершенно плоская водяная стна въ 1000 футовъ ширины и 160 футовъ высоты. Платформа ршительно дрожитъ, и кажется,— вотъ-вотъ она провалится со всми зрителями въ пучину, гд среди хаоса брызгъ и пны изрдка обнажаются страшныя дикія скалы — скалы вковъ! По большей части он сокрыты въ водяной мгл, то тамъ устроены мостки, на которые выходятъ смлые постители Пещеры втровъ.

У южнаго берега Козьяго острова имется другая платформа, съ которой ближе всего можно любоваться мощнымъ Канадійскимъ или Подковообразнымъ водопадомъ (Horseshoe fall). Нын фигура карниза этого водопада представляетъ довольно неправильную вогнутую дугу, прежде же, до нсколькихъ ужасныхъ обваловъ, фигура, дйствительно, говорятъ, имла видъ правильной подковы. Канадійскій водопадъ, благодаря своей дугообразной фигур и страшному обилію воды, представляетъ внизу неописуемую зіяющую бездну, внутрь который нтъ никакой возможности проникнуть даже взоромъ. Видна лишь верхняя часть водяной стны, нижняя же пропадаетъ въ океан пны и брызгъ.

Собственно говоря, на мой взглядъ, Американскій водопадъ гораздо красиве, но зато Канадійскій величественне, онъ подавляетъ своею мощностью. Индйцы считали его мстомъ обитанія Великаго Духа, Маниту, которому ежегодно приносили здсь въ жертву двухъ самыхъ красивыхъ молодыхъ двушекъ. Судя по сохранившимся разсказамъ, эти несчастныя жертвы всегда съ радостью узнавали о своемъ жребіи, и весьма часто между ними происходило даже благородное соревнованіе. Однажды жребій палъ на дочь главнаго предводителя, и тотъ принялъ это извстіе совершенно спокойно. Но когда его дочь была уже близка къ порогу пучины, онъ бросился въ челнокъ и понесся за нею….. и дочь, и отецъ погибли, не успвъ даже обняться передъ смертью. Для двушекъ, предназначенныхъ въ жертву Великому Духу, приготовляли совершенно новый блый челнокъ, и туда помщались разные плоды и цвты, дары отъ врныхъ его почитателей. Челнокъ спускался за нсколько верстъ выше водопада, а зрители располагались у водопада, на берегу. Самый величественный, торжественный моментъ былъ, когда челнокъ, подойдя къ карнизу, внезапно принималъ отвсное положеніе и исчезалъ въ пучин. Однако такое правильное и картинное зрлище случалось весьма рдко: по большей части лодка съ жертвами исчезала раньше, разбиваясь въ страшныхъ стремнинахъ выше водопада (Верхнія рапиды).

Эти Верхнія рапиды всего лучше видны съ трехъ маленькихъ островковъ, расположенныхъ къ югу отъ Козьяго острова и называемыхъ Тремя сестрами (Three sisters Islands). Они соединены желзными мостиками какъ между собою, такъ и съ Козьимъ островомъ. Когда стоишь на крайнемъ островк, все огромное пространство воды, боле версты шириною, представляется въ вид непрерывныхъ каскадовъ, ниспадающихъ чуть не съ самаго неба. Такой иллюзіи способствуетъ то обстоятельство, что берега выше водопадовъ совершенно плоски и выше стремнинъ ихъ уже не видно: они сокрыты водяною пною и брызгами. Шумъ воды въ этихъ стремнинахъ заглушаетъ ревъ бушующихъ водопадовъ, и если постоять тутъ долго, то порою слышны какъ бы отчаянныя и безнадежныя всхлипыванія толпы людей. Многіе признаютъ, что картины стремнинъ боле величественны, чмъ видъ самыхъ водопадовъ. Стремнины глубоки, въ нихъ, кром воды, пны и водяной же пыли, ничего не видно, въ одномъ только мст торчитъ огромная скала, о которую вода ударяется со страшною яростью, поднимается иногда вверхъ отвсною стной, держится такъ нсколько мгновеній и затмъ опрокидывается черезъ скалу. Эта скала, подъ дйствіемъ поминутно переливающейся черезъ нее воды, кажется вздрагивающею и названа туристами Трепещущею скалою (leaping rock). Зрлище по истин величественное и роскошное. На ‘Трехъ сестрахъ’ можно просиживать цлые часы, и глазъ не устаетъ наслаждаться безпрерывно измняющимися чудными картинами. Замчу кстати, что толпы зрителей, столь словоохотливыхъ вообще въ Америк, стоятъ и сидятъ тутъ въ совершенномъ безмолвіи, грандіозное зрлище всецло поглощаетъ человка. Правда, что и говорить тутъ безполезно: чтобы сосдъ услыхалъ, надо кричать ему на ухо.

0x01 graphic

Посл обзора Козьяго острова и островковъ, его окружающихъ, я вернулся на твердый берегъ (американскій) и долго просидть тутъ на Пункт перспективы (prospect point). Онъ находится у самаго карниза Американскаго водопада, такъ что мимо ногъ зрителя, почти подмывая подошвы, проносится масса воды и тутъ же ниспадаетъ внизъ. Собственно въ перспектив (en face) видна отсюда главная часть Канадійскаго водопада, Американскій же виденъ въ профил. Выступающая скала, на которой находится Пунктъ перспективы, кажется дрожащею подъ ногами, хорошо, что тутъ имются твердыя желзныя перила, иначе, отъ производимаго водопадомъ головокруженія, легко было бы упасть въ самую бездну.

Отсюда я похалъ на канадскій берегъ по ближайшему къ водопадамъ висячему мосту, открытому еще въ 1869 году и приспособленному только для пшеходовъ и легкихъ экипажей. Мостъ иметъ боле 130-ти саженей длины, и уровень его на 35 саж. выше уровня воды. Видъ съ моста одинъ изъ лучшихъ: отсюда легко обозрвать оба водопада, брызги отъ которыхъ несутся до самаго моста, хотя отъ Канадійскаго водопада сюда около двухъ верстъ. Кром этого моста, черезъ рку Ніагару, нсколько ниже, имется еще два желзнодорожныхъ моста: старый, висячій, построенный въ 1855 году, около 600 саженей длины и на высот 40 саженей надъ пучиною (черезъ который я перезжалъ въ позд) и новый, на желзныхъ быкахъ, упирающихся въ самые края рки (построенъ въ 1883 году). Его длина лишь 200 саженей и высота надъ пучиною 38 саженей. Подъ этимъ желзнодорожнымъ мостомъ устроено другое полотно для экипажей и пшеходовъ.

0x01 graphic

На канадскомъ берегу, противъ водопада, расположена англійская деревня Клифтонъ (Clifton), состоящая, однако, почти исключительно изъ роскошныхъ гостиницъ, гд останавливаются богатые англійскіе лорды, не выносящіе демократическихъ порядковъ республики на той сторон, въ городк Ніагарскіе Водопады. На канадской сторон, въ Парк Королевы Викторіи (Queen Victoria Niagara Falls Park), тоже существуетъ много мстъ, весьма удобныхъ для обозрнія водопадовъ вообще или ихъ отдльныхъ красотъ. Прямо противъ стны Американскаго водопада находится Пунктъ вдохновенія (Inspiration Point) съ маленькою изящною бесдкою. Затмъ, ближе къ Подковообразному водопаду, знаменитая Столовая скала (Table Rock), отъ которой нын остались только воспоминанія. Тутъ выдвигалась съ обрыва берега огромная скала, висвшая прямо надъ пучиною. Это было едва ли не лучшее мсто для обозрнія водопадовъ, но въ 1855 году вся эта скала, совершенно неожиданно, на глазахъ многочисленныхъ зрителей рухнула въ бездну, и никто не видалъ потомъ даже ея осколковъ, хотя обрушившаяся часть имла приблизительно 200 фут. длины, 60 фут. ширины и боле 100 фут. высоты. Во время катастрофы на самой скал стояла коляска, лошади которой были случайно отпряжены. Коляска погибла безвозвратно, но кучеръ какимъ-то чудомъ спасся, оставшись на краю уцлвшей части скалы. Говорятъ, что за нсколько часовъ до обвала на Столовой скал сидлъ и набирался впечатлній извстный американскій поэтъ Эмерсонъ (Emerson). Еще выше, на уровн самаго водопада, по берегу проложена красивая Радужная тропинка (Rainbow Ramble), съ которой въ вечерніе часы видны самыя роскошныя радуги. Я былъ тутъ вскор посл полудня и хваленыхъ радугъ не видалъ, но зато любовался отсюда Верхними рапидами, несущимися прямо сюда и тутъ же, посл поворота, превращающимися уже въ мощный водопадъ. Еще выше, уже въ виду Верхнихъ стремнинъ имются Острова Дюфферина (Dufferin Isis), огибаемые рукавомъ потока, называемымъ Локтемъ (The Elbow). Тутъ везд легко прохать въ экипаж, и виды отсюда напоминаютъ то, что я видалъ съ островковъ Трехъ сестеръ. Однако, когда стоишь на твердой части берега, впечатлніе не такъ поразительно, и трепещущая скала лишь изрдка появляется изъ мглы стремнинъ и фонтановъ брызгъ.

здить по канадскому берегу вообще очень пріятно: везд отличныя дороги и красивыя мста. Ниже водопада отсюда удобно обозрвать Нижнія стремнины и можно дохать до большой колонны въ 185 футовъ высоты — памятника генералу Броку (Brock). Я не имлъ терпнія добраться до памятника, видлъ его только издали и узналъ, что этотъ англійскій генералъ былъ убитъ тутъ въ 1813 г. во время войны между Англіей и Соединенными Штатами, когда, какъ извстно, Ніагара была однимъ изъ главнйшихъ мстъ театра военныхъ дйствій, и многіе пункты по берегамъ послдовательно и по нсколько разъ переходили изъ рукъ одной воюющей стороны въ руки другой и обратно.

Покончивъ съ канадскимъ берегомъ, я вернулся на американскій и, по совту моего драйвера, похалъ къ наклонной желзной дорог, устроенной для боле удобнаго обозрнія Нижнихъ стремнинъ.

Эти стремнины отличаются отъ Верхнихъ въ двоякомъ отношенія: он гораздо уже и происходятъ не столько отъ подводныхъ скалъ, сколько отъ общаго значительнаго паденія весьма глубокаго здсь ложа рки. Верхнія стремнины — это ряды роскошныхъ каскадовъ, гд видна не вода, а пна и брызги. Нижнія — это узкое (однако боле 200 саженей ширины) и мрачное ущелье, въ глубин котораго несется вся масса воды, собирающаяся здсь отъ обоихъ водопадовъ.

Наклонная желзная дорога устроена частнымъ предпринимателемъ и находится уже вн полосы казенной земли, поэтому за удовольствіе спуститься внизъ къ самой вод надо заплатить 50 центовъ. Въ длинномъ наклонномъ туннел двигаются платформы съ диванчиками, при чемъ имются дв пары рельсовъ и дв платформы, когда одна платформа поднимается, другая опускается. Движущею силою служитъ вода водопада, проведенная по особой подземной труб. Спустившись внизъ и выйдя къ самой вод на площадку съ крпкими желзными перилами, я увидалъ передъ собою нчто чудовищное. Среди ущелья съ массивными черными и почти обнаженными скалами несется могучій водяной потокъ, онъ несется съ замтнымъ паденіемъ внизъ и съ такою страшною скоростью, что вода даже на поверхности не успваетъ дробиться въ пну или брызги: это огромные водяные валы, постоянно обгоняющіе другъ друга. Всякій знаетъ непріятное ощущеніе, когда стоишь у самаго полотна желзной дороги въ моментъ, когда проносится мимо быстрый поздъ. Замните же теперь окружающее поле дикимъ ущельемъ и желзнодорожный поздъ мощнымъ водянымъ потокомъ въ 40 саженей ширины и, какъ увряютъ, такой же глубиньи Сравненіе подходящее, такъ какъ быстрота теченія равна здсь 50-ти верстамъ въ часъ! Стоять тутъ, даже держась за перила, просто страшно, ежеминутно кажется, что вся платформа, примкнутая къ выступамъ скалъ, будетъ мгновенно снесена бшенымъ потокомъ. Скорость воды здсь, очевидно, больше, чмъ въ водопад, такъ какъ та же вода, проходившая въ водопадахъ по поперечной линіи въ 1 ¹/₂ версты, несется здсь на ширин 40 саженей. Водяные валы представляютъ, разумется, вчно измняющуюся и роскошную картину. Говорить здсь ршительно невозможно: грохотъ воды заглушаетъ вс посторонніе звуки. Я простоялъ тутъ цлыхъ полчаса, но, признаться, не могу дать себ отчета, что я ощущалъ за это время, это было оцпенніе ужаса…

Вернувшись въ пріемную комнату наклонной желзной дороги, я былъ атакованъ прелестною американкой съ предложеніями купить что-нибудь на память о водопад. Такъ какъ на всемъ пространств казенной земли всякая торговля чмъ бы то ни было безусловно запрещена, то здсь, вн этого пространства, назойливость торговцевъ сдлалась невроятною. Пріобрсти что-нибудь, разумется, пріятно, но цны на вс предметы установлены баснословныя. Какъ я ни отговаривался, но принужденъ былъ купить нсколько бездлушекъ, украшенныхъ, разумется, видами Ніагары.

За Нижними стремнинами имется еще одно весьма интересное мсто рки, именно Водоворотъ (Whirlpool). Подъ вліяніемъ встрченнаго препятствія въ твердости горныхъ породъ Ніагара круто поворачиваетъ почти подъ прямымъ угломъ направо. Съ теченіемъ времени разрушающая сила водяного потока образовала здсь почти круглый бассейнъ, въ которомъ вода кружится съ ужасающею быстротою и бшенымъ ревомъ. Замчательно, что уровень воды въ центр бассейна всегда выше, чмъ у краевъ, и потокъ огромными волнами устремляется къ выходу въ продолженіе ущелья, которое тянется дальше, какъ упомянуто уже выше, до городка Льюистона.

Никто не ршался переплывать рку Ніагару въ Нижнихъ стремнинахъ, но въ 1883 году капитанъ Уэббъ (Webb) объявилъ, что онъ дастъ зрителямъ такое представленіе за деньги, разсчитывая этимъ сборомъ обезпечить свою семью. Впрочемъ, Уэббъ, повидимому, не предполагалъ, что его смлая попытка будетъ стоить ему жизни. Онъ былъ искусный пловецъ. Однажды, чтобы спасти матроса, сорваннаго втромъ съ палубы, онъ бросился съ парохода среди Атлантическаго океана. За этотъ подвигъ онъ получилъ изъ рукъ герцога Эдинбургскаго первую золотую медаль англійскаго Человколюбиваго Общества (Royal Humane Society). Уэббъ переплылъ Па-де-Калэ изъ Дувра въ Калэ и Нью-Іоркскій заливъ изъ Санди-Хука на Манхатанъ. Широковщательныя газетныя объявленія собрали къ Ніагар множество любопытныхъ, берега рки ниже водопадовъ были унизаны зрителями.

Вечеромъ 24-го іюля 1883 года отважный капитанъ бросился въ воду ниже водопадовъ, немного выше начала Нижнихъ стремнинъ. Переплыть рку онъ, конечно, не могъ, но сперва довольно удачно несся по поверхности со скоростью чуть не пушечнаго ядра. Его видли еще въ водоворот боровшимся со стихіею. Тутъ, кружась въ пучин, онъ поднялъ даже руку, какъ бы призывая къ спасенію, но затмъ скрылся подъ водою. Только черезъ четыре дня, 28-го іюля, тло Уэбба было найдено ниже Льюистона и, что замчательно, безъ всякихъ наружныхъ поврежденій. Врачи признали, что пловецъ просто задохся, такъ какъ на поверхности воды въ стремнинахъ и въ водоворот, среди брызгъ воды не хватаетъ воздуха для дыханія.

Посл объзда всхъ наиболе любопытныхъ мстъ Ніагары я, по совту драйвера, зашелъ еще въ музей городка Ніагарскіе водопады. Этотъ музей не иметъ, однако, никакого отношенія къ водопаду, онъ наполненъ лишь чучелами зврей, минералогическимя коллекціями и разною индйскою утварью, находимою при раскопкахъ въ окрестностяхъ. Внутри музея цлый день играетъ жалкій оркестръ. При вход всхъ постителей просятъ занести свое имя въ имющуюся книгу. Нкоторые прежніе листы этой книги виставлены подъ стеклами, я прочелъ тутъ автографы Великаго Князя Алекся Александровича и его свиты: Посьета, Олсуфьева и Бодиско въ 1871 г., Людовика Наполеона въ 1846 г. и др.

Вторую половину дня я ршился посвятить прогулк въ Пещеру втровъ. У входа на Козьемъ остров построенъ красивенькій домикъ, гд имются вс приспособленія для опасной прогулки. Сперва меня заставили записать фамилію и адресъ, дабы знать, кому и куда послать мои вещи и деньги на случай гибели въ пучин. Для денегъ и цнныхъ вещей мн дали желзную шкатулку, ключъ отъ которой предложили повсить на шею, на веревочк. Затмъ мн отвели отдльную комнатку, гд я совершенно раздлся и облачился въ особый костюмъ. Послдній состоялъ изъ толстыхъ шерстяныхъ брюкъ и куртки, поверхъ которыхъ я одлъ еще брюки и куртку изъ пропитаннаго смолою холста желтаго цвта. Куртка снабжена еще капюшономъ на голову. Къ ногамъ, совершенно голымъ, мн привязали большіе куски войлока, что необходимо, дабы не поскользнуться на мокрыхъ скалахъ въ водопад.

Получивъ въ проводники рослаго американца, я вышелъ изъ домика и началъ спускаться по винтовой лстниц, устроенной внутри деревянной башни, примкнутой къ обрыву скалъ Козьяго острова. Дорогою я считалъ ступеньки, ихъ оказалось 185. Изъ нижнихъ дверей башни я вышелъ на край обрыва надъ самою пучиной, гд соединяются воды обоихъ водопадовъ. Здсь мы осторожно двинулись прямо къ Центральному водопаду, который реветъ и надъ головою, и подъ ногами съ оглушительною силой. Вдоль обрыва имются сперва перила, и для удобства переброшены кое-гд доски. Но вотъ проводникъ взялъ меня за руку и потащилъ въ самый водопадъ. Видя, что перила прекратились, и чувствуя, что мн не хватаетъ воздуха, нечмъ дышать, я хотлъ остановиться и передохнуть, но проводникъ ничего не слышитъ, да, понятно, и не можетъ слышать… онъ тащитъ меня впередъ по мокрому, скользкому и наклонному карнизу скалы. Въ глазахъ у меня помутилось, и я ничего уже не видлъ, вода крупными и частыми струями лилась, какъ въ душ, и сверху, и снизу. Проводникъ прижимаетъ меня къ скал и медленно подвигается бокомъ, спиною къ водопаду. Мы вошли въ Пещеру втровъ (The cave of the winds). Сообразивъ свое положеніе, я вскинулъ глаза кверху и сквозь мглу воды увидалъ черную скалу справа и водяную стну слва. Верхняя часть этой стны просвчивала слабымъ зеленоватымъ цвтомъ, ниже — одн брызги цлаго потопа. Дышать нечмъ: вмсто воздуха — одна водяная пыль. Держаться не за что: по скал струится вода, полъ пещеры тоже совершенно мокрый и съ наклономъ внаружу, прямо въ пучину. Положеніе довольно непріятное и опасное. Единственная опора — рука проводника, но если онъ самъ поскользнется? Я закричалъ, но не услышалъ собственнаго голоса…

Черезъ нсколько мгновеній мы вышли на деревянный помостъ, ведущій къ одной изъ огромнйшихъ скалъ вковъ. Тутъ я былъ уже въ безопасности, а тамъ, подъ водопадомъ или, врне, за нимъ нтъ ни перилъ, ни помоста, и одинъ неосторожный шагъ влечетъ за собою неминуемую смерть. Да тамъ и невозможно ничего сдлать: при каждомъ обвал скалъ конфигурація пещеры мняется. Еще до спуска въ пещеру, слушая разсказы, я думалъ, отчего бы не протянуть черезъ пещеру проволочный канатъ? Но задняя стна представляетъ вогнутость, въ которой только и возможно избжать паденія на голову самой толщи воды водопада, а если бы протянуть канатъ, то онъ пришелся бы именно внутри этой толщи воды и былъ бы совершенно безполезенъ.

Неуклюжій и толстый костюмъ мало помогаетъ: я промокъ насквозь и ощущалъ страшный холодъ и ужасъ. Однако стоящій передо мною и улыбающійся проводникъ вернулъ меня къ сознанію. Онъ указывалъ рукою наверхъ. Мы были прямо передъ водяною стной Центральнаго водопада. Брызги продолжали обливать насъ съ головы до ногъ, но все же здсь уже можно было кое-какъ дышать. Глазамъ моимъ представились дв концентрическія, въ вид полныхъ окружностей и весьма яркія радуги, которыя я, какъ нкогда Ной, принялъ за символъ спасенія. Первою моею мыслью было возблагодарить Бога за доставленіе мн возможности совершить и опасное прохожденіе за водопадомъ благополучно! Да, это было совершенно новое, никогда прежде не испытанное ощущеніе. Тутъ я былъ на волосокъ отъ смерти, которая могла бы послдовать не только вслдствіе паденія, но и отъ удушенія и потери сознаніяі вслдствіе недостатка воздуха.

0x01 graphic

Между тмъ мы шли дальше и по подмосткамъ обходили теперь снаружи тотъ самый водопадъ, за которымъ только что прошли. Мостки перекинуты съ одной скалы на другую и снабжены перилами. Доски и брусья прочно соединены толстыми желзными скрпами. Все время насъ обдавало водою и холодомъ. Собственно, трудно дать себ отчетъ, гд именно находишься? Видъ съ этихъ мостковъ по истин величественный! Водяныя брызги и цлыя струи несутся и сверху, и снизу, посл отраженія отъ скалъ. Брызги снизу бьютъ въ лицо съ не меньшею силой, чмъ брызги сверху съ самаго карниза водопада. Вскор мы подошли къ твердой земл, т. е. къ тому мсту берегового уступа скалы, съ котораго проникли въ пещеру.

Пещера втровъ обязана своимъ образованіемъ упомянутому уже выше обстоятельству, что напластованія горныхъ породъ въ лож рки имютъ различную твердость. Подъ крпкимъ слоемъ известняка лежать боле слабые пласты глинистыхъ сланцовъ, которые отъ дйствія воды разрушаются скоре, такъ что профиль скалы подъ водопадомъ представляетъ вогнутую дугу. Внутрь пещеры не достигаетъ самая толща воды водопада, а одн лишь брызги. Однако, сила ударовъ этихъ брызгъ такъ значительна, что она-то и производить разрушеніе каменной породы нижнихъ слоевъ. Не надо думать, что пещера втровъ есть свободное пространство, удобное для прогулокъ и страшное только при первомъ посщеніи, нтъ, вся она сверху донизу наполнена бшеными и постоянно перекрещивающимися фонтанами брызгъ, и пробыть тамъ продолжительное время немыслимо.

Впослдствіи я узналъ, что ощущаемый внутри пещеры недостатокъ воздуха для дыханія побудилъ какого-то американскаго ученаго сдлать прямое наблюденіе, именно измрить давленіе атмосферы въ пещер. Взятый туда анероидъ показывалъ совершенно то же, что и снаружи, такъ что трудность дыханія происходитъ не отъ разрженности воздуха, какъ полагали прежде, а просто потому, что воздухъ переполненъ водяными брызгами. Подобную трудность дыханія всякій ощущаетъ подъ большимъ душемъ.

Пораженный и измученный, я съ трудомъ поднимался обратно по узкой винтовой лстниц деревянной башни. Дорогою проводникъ разсказывалъ мн, какъ трудно и опасно его ресмесло. Хотя проводники водятъ постителей по нсколько разъ въ день, однако никто изъ нихъ не гарантированъ за свою жизнь, и большинство кончаетъ свою карьеру гибелью въ пучин водопада. Впрочемъ, какъ мн потомъ сказывали, несчастные случаи бываютъ рдко, и, быть-можетъ, проводникъ жаловался на свою профессію единственно для того, чтобы получить хорошее вознагражденіе, независимо отъ доллара, уплаченнаго въ контор. Эксцентричные постители успли развратить тутъ американцевъ. Испытавъ совершенно новыя ощущенія и вернувшись здравымъ на свтъ Божій, невольно длаешься боле щедрымъ.

Каждому, кто совершитъ спускъ въ Пещеру втровъ, выдается особое удостовреніе за подписью правительственнаго агента о томъ, что, дйствительно, такое-то лицо и тогда-то совершило эту опасную прогулку въ сопровожденіи такого-то проводника. Полученное мною удостовреніе я сохраняю на память и посейчасъ.

Казалась бы, что, испытавъ столько впечатлній въ теченіе одного дня, можно было бы на этомъ остановиться и хать дальше, но нтъ, нужно было совершить еще прогулку на пароход по пучин ниже водопада, по расширяющемуся мсту рки Ніагары, между водопадомъ и началомъ Нижнихъ стремнинъ. Объ этой смлой зат американцевъ я слыхалъ давно, но, признаться сказать, не поврилъ бы, если бы не пришлось лично видть при самомъ прізд сюда. Понятное дло, я не могъ отказать себ въ удовольствіи еще разъ полюбоваться водопадомъ и уже не съ твердыхъ береговъ или съ острововъ, а съ самой рки. Эту оригинальную прогулку я совершилъ на слдующій день моего прізда на Ніагару.

Единственный пароходикъ, возящій пассажировъ по пучин, носитъ поэтическое названіе ‘Двы мглы’ (The maid of the mist) и совершаетъ свои опасные рейсы каждые два часа, онъ забираетъ пассажировъ какъ съ американскаго, такъ и съ канадскаго береговъ. Американская пристань устроена вблизи Пункта перспективы, и къ ней спускаются по особой желзной дорог, подобной той, которую я видлъ и описалъ, говоря о Нижнихъ стремнинахъ, съ тою, однако, разницею, что эта дорога принадлежитъ правительству, и вмсто 50-ти центовъ за спускъ берется всего пять. Можно спускаться и безплатно по особой лстниц въ нсколько сотъ ступеней. За самую же прогулку на пароход взимается отдльно 50 центовъ.

Ко времени отхода парохода набралось около 30-ти человкъ пассажировъ обоего пола. Въ кают внизу каждому изъ насъ дали непромокаемый плащъ съ капюшономъ, для дамъ оказались особые плащи боле изящнаго покроя. Когда мы поднялись на палубу, пароходъ былъ уже готовъ къ отплытію. Я подивился, какимъ образомъ его не бросило сейчасъ же внизъ по теченію. Возможность сравнительно безопаснаго плаванія объясняется лишь тмъ, что подъ водопадами ширина и глубина рки весьма значительны (600 и 30 саженей), почему скорость теченія здсь не такъ огромна и оцнивается въ 15 верстъ въ часъ. Такъ или иначе мы отвалили отъ пристани и поплыли противъ теченія. Для капитана и рулевого устроена будка, сплошь забранная стеклами. Пассажирамъ же приходится быть на открытой палуб, которую сейчасъ же начало заливать брызгами водопада, мы были какъ бы подъ проливнымъ дождемъ. Можно, конечно, сидть и въ кают, но оттуда почти ничего не видно, притомъ съ оставшимися тамъ сперва двумя дамами тотчасъ начались припадки морской болзни, ибо качка была невыносимая.

Какъ ни величественны виды съ разныхъ пунктовъ берега, но необходимо признать, что полное представленіе о громадности и мощности Ніагары можно получить лишь съ палубы ‘Двы мглы’. Она безстрашно подходила не только къ Американскому, но даже къ Канадійскому водопаду, который, какъ я уже упомянулъ, гораздо больше по ширин и несравненно обильне водою. Конечно, мы не подходили ближе, какъ саженей на 50, но все же насъ обдавало цлыми потоками брызгъ. Видъ радугъ, которыми я любовался съ мостковъ передъ Центральнымъ водопадомъ, отсюда, съ парохода, еще красиве, такъ какъ об полныя круговыя радуги кажутся несравненно большаго діаметра. Во время остановокъ передъ водопадами пароходъ продолжалъ усиленно работать своимъ винтомъ, потому что иначе его понесло бы внизъ къ стремнинамъ.

Ныншняя ‘Два мглы’ построена и спущена здсь всего нсколько лтъ тому назадъ. Но это уже второй пароходъ. Первый, выстроенный въ 1854 году и носившій то же названіе, вслдствіе алчности владльцевъ мстъ, гд были устроены пристани, приносилъ своему хозяину только убытки, и тотъ вскор ршился его продать, но не находилъ покупателей. Посл ряда публикацій въ газетахъ владлецъ парохода получилъ наконецъ предложеніе отъ Общества пароходства по озеру Онтаріо, оно соглашалось купить пароходъ, но съ тмъ, чтобы онъ былъ доставленъ въ озеро. Вс предполагали, что пройти по стремнинамъ немыслимо, но храбрый капитанъ, нкій Робинсонъ (Robinson), согласился за извстную плату попытаться. Это баснословное путешествіе было совершено 15-го іюня 1861 года и собрало на берега Ніагары несмтныя толпы зрителей. Пароходъ со скоростью полета стрлы прошелъ Нижнія рапиды и остановился въ Водоворот (Whirlpool), гд его стало бросать и вертть со страшною силой. Однако капитанъ не растерялся, и, не смотря на потерю руля, ему удалось какъ-то проскочить дальше и благополучно достигнуть Льюистона, начиная съ котораго рка иметъ уже спокойное теченіе до самаго озера Онтаріо.

Наше плаваніе продолжалось не боле часу, и хотя мы промокли ужасно, но зато вышли на берегъ совершенно удовлетворенными. Разговорившись съ сосдомъ-пассажиромъ, я узналъ престранныя вещи о перемнахъ въ уровн воды на Ніагар, о которыхъ мн не приходилось слышать раньше. Обыкновенно уровень воды въ рк и мощность водопада остаются почти неизмнными круглый годъ, что вполн понятно и естественно, если принять въ разсчетъ огромные запасы водъ во всхъ Великихъ Сверо-Американскихъ озерахъ, въ самомъ дл, они составляютъ въ сумм огромную водную площадь въ 90.000 квадратныхъ миль и имютъ единственный стокъ по рк Ніагар. Эта величественная, но невозможная для судоходства рка представляетъ для громадныхъ американскихъ озеръ то же, что наша красавица Нева для Великихъ Русскихъ озеръ. Однако иногда на Ніагар наблюдаются колебанія въ уровн, происходящія отъ ледяныхъ заторовъ въ истокахъ рки у озера Эри, гд она не очень глубока и, кром поворотовъ, иметъ еще нсколько острововъ. Случается, что уровень рки измняется на цлые футы, при чемъ каждому футу въ верхнемъ теченіи соотвтствуетъ перемна уровня воды въ Нижнихъ стремнинахъ на цлыхъ 17 ¹/₂ футовъ, что происходитъ отъ разности въ ширин рки выше и ниже водопадовъ. Но однажды, и только однажды, именно 29-го марта 1848 года наблюдалось необычайное явленіе, неслыханное раньше и никогда больше не повторявшееся: Ніагара такъ оскудла водою, такъ обмелла, что пороги вверху (Верхнія стремнины) перезжали верхомъ на лошадяхъ! Это было всего въ теченіе одного дня, и къ ночи водопады заревли съ прежнею силой. Такое поразительное и единственное въ своемъ род явленіе произошло отъ того, что въ теченіе весьма суровой вообще зимы 1847—48 гг. въ озер Эри образовался чрезвычайно толстый ледъ, и когда этотъ ледъ двинулся весною въ рку, то при самомъ исток образовались гигантскіе заторы, совершенно преградившіе теченіе воды. Въ то время, какъ уровень воды въ озер поднимался, въ рк, наоборотъ, вода убывала, удержись ледяная плотина подольше — водопады, быть-можетъ, и вовсе бы утихли, и зрители могли бы видть строеніе скалъ подъ водопадами! Но заторы вскор были разбиты напоромъ новыхъ льдинъ изъ озера, и все пришло въ обычное равновсіе.

Очевидцы разсказывали мн, что картина Ніагары зимою еще боле величественна, нежели лтомъ. Брызги у подножья водопадовъ, замерзая, образуютъ цлыя ледяныя горы. Бывали зимы, когда ниже водопадовъ, тамъ, гд я плавалъ на ‘Дв мглы’, образовывался настоящій ледяной мостъ, по которому носились на лыжахъ. Такой мостъ нисколько не мшаетъ дальнйшему теченію воды, такъ какъ глубина рки подъ нимъ очень значительна. Низверженіе огромныхъ льдинъ, идущихъ изъ Эри и разбиваемыхъ въ водопадахъ, тоже принадлежитъ къ весьма величественнымъ явленіямъ. Вообще Ніагара представляетъ своеобразныя красоты во вс времена года и сутокъ. Многіе наслаждаются водопадами ночью при лунномъ свт. Во время посщенія принца Уэльскаго устроено было искусственное освщеніе при помощи электрическихъ солнцъ и пускаемыхъ въ разныхъ мстахъ по берегамъ фейерверковъ. Истинные цнители утверждаютъ, и я охотно врю имъ, что для уразумнія всхъ красотъ на Ніагар должно прожить не дни, а мсяцы. Я уже упоминалъ о новобрачныхъ, избирающихъ Ніагару мстомъ для проведенія медоваго мсяца, но списки здшнихъ гостиницъ полны именами и одинокихъ туристовъ, проживающихъ тутъ многія недли.

Ніагарскій водопадъ былъ впервые посщенъ европейцами еще въ XVII столтіи, именно въ 1678 году, участниками извстной экспедиціи Ласаля (La Salle) въ страну Великихъ озеръ. Находившійся при экспедиціи католическій монахъ Хеннепенъ (Hennepin) составилъ первое, напечатанное потомъ, описаніе водопада и приложилъ къ нему и рисунокъ. Въ этомъ описаніи онъ очень преувеличилъ размры водопадовъ и оцнилъ высоту ихъ въ 800 футовъ. Мсто, съ котораго Хеннепенъ сдлалъ свой набросокъ картины Ніагары, занято въ настоящее время пристанью ‘Двы мглы’, у подножія наклонной желзной дороги, и называется и посейчасъ Площадкою Хеннепена (Hennepin’s view landing).

Въ заключеніе этой слишкомъ длинной главы я позволю себ сказать еще нсколько словъ о той матеріальной польз, которую американцы извлекаютъ уже теперь и предполагаютъ извлекать въ ближайшемъ будущемъ изъ этого удивительнаго чуда природы. На американскомъ берегу Ніагары, ниже водопада, уже давно устроено нсколько мельницъ, работающихъ даровою силою падающей воды. Для этого выведены отъ рки вверху небольшіе каналы, по которымъ вода проходитъ въ турбины и выходитъ затмъ въ рку ниже водопада, вблизи перваго висячаго моста. Эта отработавшая вода видна на обрыв берега и образуетъ не очень-то изящные каскадны. На всхъ существующихъ теперь мельницахъ перемалывается, говорятъ, до 30.000 вагоновъ зерна въ годъ. Но въ 1886 году составилась обширная компанія, которая проектировала прорыть огромный каналъ, или, врне, туннель, онъ начнется версты за полторы до водопадовъ и будетъ имть 18 футовъ ширины и 29 футовъ высоты. Вода, отведенная этимъ туннелемъ, будетъ приводить во вращеніе 240 турбинъ, по 500 лошадиныхъ силъ каждая, такъ что всего предположено утилизировать огромную энергію въ 120.000 лошадиныхъ силъ. Однако туннель отведетъ не боле 5% всей воды рки и, конечно, нисколько не измнитъ величія зрлища самаго водопада, потому что перемны въ предлахъ нсколькихъ процентовъ совершаются и теперь подъ вліяніемъ, напримръ, перемны втровъ {Американцы сдлали слдующій разсчетъ. Одна лошадиная сила равна, какъ извстно. 650 фунто-футь въ секунду, а потому 120.000, силъ потребуютъ 66.000.000 фунто-футь въ секунду. Одинъ кубическій футъ воды, падая съ высоты одного фута, развиваетъ 62 ¹/₂ фунто-фута. Если предположить, что изъ общей высоты паденія будетъ утилизировано только 120 футовъ, то каждый кубическій футъ воды произведетъ работу въ 7.500 фунто-футъ. Допускаютъ, что потеря работы будетъ только 20%, такъ что каждый кубическій футъ произведетъ работу всего въ 6.000 фунто-футь. Тогда для произведенія упомянутыхъ 66.000.000 фунто-футь потребуется 66.000.000: 6.000, т. е. около 11.000 кубическихъ футовъ воды въ одну секунду. А такъ какъ въ водопадахъ проходи гъ въ одну секунду 213,000 куб. футовъ воды, то для произведенія энергіи въ 120.000 лошадиныхъ силъ будетъ употреблено лишь 11.000:213.000 часть, или около 5%.}. Пока еще неизвстно, когда этотъ грандіозный проектъ будетъ приведенъ въ исполненіе, но американцы возлагаютъ на него огромныя надежды. Сколько мн удалось узнать, главную часть даровой силы предполагается обращать въ электрическій токъ и при его помощи приводить въ движеніе разные механизмы заводовъ не только вблизи водопадовъ, но и въ мстахъ довольно отдаленныхъ, напримръ, въ Буффало.

XLII.
Бостонъ.

Путь отъ Ніагары до Бостона пролегаетъ по самымъ стариннымъ и благоустроеннымъ штатамъ, носящимъ и посейчасъ общее названіе Новой Англіи. Сверная часть штата Нью-Іоркъ, занятая горною страною Адирондакъ (Adirondack), чрезвычайно живописна и служитъ нын для дачнаго мстопребыванія многихъ нью-іорскихъ богачей. Въ старину же эти мста были поприщемъ кровавыхъ схватокъ первыхъ колонистовъ съ индйцами. Здсь происходили любопытныя событія, послужившія канвою для занимательныхъ романовъ Купера. Адирондакъ называется американскою Швейцаріей, однако наиболе возвышенная гора Тахаусъ (Tahawus) иметъ лишь 5.337 футовъ абсолютной высоты. Восточне Адирондака, уже въ штат Нью-Гэмпширъ, возвышаются Блыя горы со знаменитою вершиною Вашингтона (Mount Washington). Она иметъ 6.280 футовъ высоты и издавна привлекала вниманіе путешественниковъ, туда устроена особая узкоколейная желзная дорога. Въ 1870 году на вершин Вашингтона была основана метеорологическая обсерваторія и дйствовала непрерывно зиму и лто до 1887 года, посл чего суровость зимы на вершин принудила прекратить зимнія занятія, теперь обсерваторія открывается лишь на лтніе мсяцы. Лтомъ на вершину горы съзжается много грудныхъ больныхъ, чающихъ исцленія горнымъ воздухомъ. Къ числу курьезовъ можно отнести и то, что лтомъ на гор издается газета, похваляющаяся, что она печатается выше всхъ прочихъ газетъ въ мір. Она носитъ поэтическое названіе ‘Среди облаковъ’ (Among the Clouds).

По прибытіи въ Бостонъ на пассажировъ набросилась цлая толпа комиссіонеровъ отъ гостиницъ, совершенно какъ въ Европ, и на этотъ разъ такое отсутствіе американской сдержанности было мн пріятно, оно напомнило мн, что я дйствительно приближаюсь къ дому. Я остановился въ старинной и весьма хорошей гостиниц ‘Соединенныхъ Штатовъ’ (The Old United States Hotel). Городъ произвелъ на меня сразу отрадное впечатлніе красотою и разнообразіемъ построекъ, обиліемъ куполовъ церквей и роскошнымъ видомъ съ набережной на заливъ, выходящій затмъ въ Атлантическій океанъ. Какъ извстно, Бостонъ — одинъ изъ старйшихъ городовъ въ Америк. Онъ основанъ еще въ 1630 году и замчателенъ, какъ мсто многихъ историческихъ событій. На улицахъ много памятниковъ. Это главный научный центръ республики, называемый американскими Аинами. Бостонъ — родина Франклина, Эмерсона, Сомнера, Эдгара Поэ и др.

Въ середин города имется очень благоустроенный городской садъ Коммонъ (Common), занимающій довольно обширное пространство (48 ¹/_-2 акровъ). Увряютъ, что паркъ разбитъ еще въ 1640 году, но первоначально служилъ общественнымъ выгономъ, тутъ паслись коровы первыхъ бостонцевъ. Въ теперешній изящный видъ паркъ приведенъ лишь въ 1836 году, когда была поставлена существующая понын красивая желзная ршетка, периметръ которой около 2 верстъ. Въ парк имется большой прудъ и множество роскошныхъ тнистыхъ аллей. Внутри парка около такъ называемаго ‘солдатскаго памятника’ я засталъ огромную толпу народа, которая внимательно слушала какого-то старика-оратора, рзко жестикулируя и совершенно уже охрипшимъ голосомъ онъ произносилъ какой-то спичъ на тему о предстоящихъ осеннихъ выборахъ. Пока онъ распинался въ своемъ краснорчіи, я внимательно осмотрлъ памятникъ, представляющій высокую и изящную колонну, увнчанную статуей Генія Америки, кругомъ верхней фигуры расположены бронзовые же солдаты въ разныхъ формахъ. Памятникъ воздвигнутъ въ 1871—1877 гг. и обошелся, говорятъ, въ 75.000 долларовъ. На бронзовой доск внизу сдлана слдующая надпись:

То the men of Boston,
who died for their country
on land and sea in the war,
which kept the Union whole,
destroyed slavery,
and maintained the constitution,
the grateful City
has built this monument,
that their example may speak
to coming generations.

(Гражданамъ Бостона, погибшимъ въ войн за отечество на суш и на мор, которая поддержала единство Союза, уничтожила рабство и сохранила конституцію, благодарный городъ воздвигъ этотъ памятникъ, чтобы ихъ примръ служилъ назиданіемъ грядущимъ поколніямъ).

Гуляющіе въ парк вели себя довольно безцеремонно. Многіе валялись на трав или же, расположившись группами, истребляли пищу. Нечего и говорить, что большинство мужчинъ было безъ сюртуковъ и жилетовъ, въ такомъ вид американцы прогуливаются и по улицамъ.

Коммонъ-паркъ отдляется улицею Карла (Charles Street) отъ другого сада, называемаго Общественнымъ (the Public Garden). Онъ содержится еще въ большемъ порядк, украшенъ множествомъ мелкихъ прудиковъ, соединенныхъ канальчиками, пригорками, памятниками, цвтниками и другими затями. На прудахъ есть даже фонтанчики и множество разнообразныхъ лодокъ съ катающимися въ нихъ преимущественно дамами и дтьми.

Кром собственно городскихъ садовъ, на юг, въ пяти верстахъ отъ Бостона, уже за городомъ имется огромный паркъ Франклина (Franklin Park). Онъ разбитъ только въ 1883 году среди весьма живописной и пока довольно дикой мстности, занимая площадь въ 500 акровъ. Весь паркъ изрзанъ широкими шоссированными аллеями и представляетъ настоящее раздолье для велосипедистокъ и велосипедистовъ. Почти по середин парка построено обширное крытое двухъэтажное помщеніе, гд публика можетъ найти убжище на случай дождя и получить разныя незатйливыя лакомства и прохладительные напитки.

Такъ какъ я пробылъ въ Бостон цлыхъ пять дней, то между прочимъ имлъ случай видть, какъ здсь исправляются мостовыя. Чтобы не затруднять оживленнаго уличнаго движенія, мостовая чинится сразу на большомъ пространств, но по одной лишь сторон. При этомъ я удивлялся быстрот работы. Сегодня, напримръ, ничего не видно, завтра вся половина улицы разрыта, огромныя пароконныя телги подвозятъ гранитные кубики, и на всемъ пространств ремонта суетятся сотни рабочихъ, они трудятся непрерывно день и ночь. На третій день все готово, и улица опять свободна. Прозжая по городу, видишь ту же артель рабочихъ уже на другой улиц. Словомъ, ремонтъ мостовой совершается въ одн сутки, и это достигается, очевидно, привлеченіемъ къ работ огромной артели и напряженностью ея дятельности.

На другой же день моего прибытія въ Бостонъ, я отправился разыскивать съемочную партію, занимающуюся описаніемъ береговъ Бостонскаго залива. Эта партія, подъ начальствомъ капитана Ло (Law), помщается на шкун ‘Прибой’ (Eagre), принадлежащей гидрографическому вдомству. Я засталъ ее на якор близъ адмиралтейства (Navy Yard), находящагося въ предмсть города Чарльзтаунъ (Charlestown), и добрался до шкуны при помощи лодки, любезно предложенной мн какимъ-то матросомъ. Къ сожалнію, работы въ Бостонскомъ залив уже окончились, и шкуна черезъ нсколько дней собиралась плыть въ другое мсто. Тмъ не мене, Ло и его помощники познакомили меня со своими работами и показали инструменты и принадлежности, которыми они пользуются какъ для промровъ глубинъ, такъ и для съемки береговъ.

Мензула, употребляемая американскими топографами, въ общихъ чертахъ напоминаетъ нашу русскую, только подъемные винты разставлены здсь шире, что придаетъ ей большую устойчивость, и одна изъ ножекъ треноги выдвижная, для облегченія установки на косогор. Зато кипрегель хуже, и вмсто полнаго вертикальнаго круга иметъ лишь секторъ. Правда, американскіе съемщики получаютъ такое большое число тригонометрическихъ точекъ, съ точно опредленными высотами, что ошибки высотъ промежуточныхъ точекъ, измренныхъ ихъ несовершеннымъ кипрегелемъ, не могутъ имть практическаго значенія. Разстоянія на съемкахъ опредляются дальномрнымъ способомъ, рейки для кипрегеля очень изящны и снабжены рзкими и красиво расположенными дленіями въ вид равнобедренныхъ треугольниковъ. Замчательно, что здшніе съемщики употребляютъ для горизонтальныхъ разстояній метрическую систему мръ, а для вертикальныхъ — англійскую. Масштабъ съемки 1:20000, изогипсы проводятся черезъ 20 футовъ.

Съемочные листы имютъ фигуру не квадрата, а прямоугольника, при чемъ длинная сторона прямоугольника (52 дюйма) больше стороны планшета, отчего бумагу здсь не наклеиваютъ на холстъ а прикрпляютъ къ доск особыми стальными, пружинными скобками, и по мр хода работы бумага передвигается по планшету. Постоянно сухая погода, вроятно, обезпечиваетъ здсь бумагу отъ деформаціи. Полевая работа производится чрезвычайно чисто, и въ отношеніи черченія здшніе топографы настоящіе художники.

Не вдаваясь въ подробности, имющія интересъ лишь для спеціалистовъ, ограничусь еще замчаніемъ о практическихъ пиджакахъ, носимыхъ съемщиками во время работы. Карманы этихъ пиджаковъ, необходимые для носки записныхъ книжекъ, масштабовъ, циркуля и пр., подшиты не снаружи, а извнутри. Работая у планшета, съемщикъ не рискуетъ зацпить оттопыреннымъ карманнымъ отверстіемъ за мензулу и разстроить ея установку или порвать самый карманъ. Кстати о карманахъ. На этотъ счетъ американцы довольно изобртательны. Избгая въ лтнюю пору носить пиджаки и жилеты, они ухитрились имть въ брюкахъ шесть кармановъ: два спереди, два сбоку и два сзади, послдніе называются револьверными (revolver pockets), но въ нихъ американцы любятъ хранить кошельки.

Кром съемочной партіи на ‘Прибо’, я подробно осмотрлъ въ Бостон три замчательныхъ учрежденія, о которыхъ разскажу здсь хоть въ самыхъ общихъ чертахъ, эти учрежденія суть: Гарвардскій университетъ, оптическая мастерская Альвана Кларка и метеорологическая обсерваторія на Синемъ Холм.

——

Гарвардскій университетъ (Harvard University) находится въ Кембридж — западномъ предмсть Бостона. Это стариннйшій университетъ въ Америк, онъ основанъ пасторомъ Гарвардомъ еще въ 1638 году. Въ настоящее время университетъ помщается на огромномъ пространств, занятомъ роскошнымъ тнистымъ паркомъ, среди котораго, съ значительными промежутками, воздвигнуты великолпныя зданія. Я осмотрлъ грандіозную актовую залу, стны которой увшены старинными портретами разныхъ историческихъ дятелей и ученыхъ Америки, знаменитый музей Агассиса со всевозможными зоологическими, ботаническими и минералогическими коллекціями и пр. Однако меня боле всего интересовало видть обсерваторію, и потому посл бглаго осмотра прочихъ зданій и коллекцій я подошелъ къ высокому холму, увнчанному куполомъ башни рефрактора. Съ благоговніемъ поднялся я на ступеньки зданія, прославленнаго трудами обоихъ Бондовъ, и представился ныншнему директору обсерваторіи Пикерингу (Ed ward Pickering). Онъ принялъ меня въ своемъ рабочемъ кабинет, разсказалъ любопытныя историческія подробности объ обсерваторіи и затмъ показалъ ее лично и во всхъ подробностяхъ.

Не смотря на многолтнее существованіе университета, здсь долго вовсе не было обсерваторіи, и хотя самъ Деламбръ еще въ 1815 году составилъ проектъ ея устройства, все же прочное начало ей положено лишь въ середин ныншняго столтія. Первымъ астрономомъ былъ здсь извстный Боудичъ (Bowditch, 1775—1838), служившій сперва мальчикомъ у канатнаго торговца, а потомъ прославившійся своею мореходною астрономіей и замчательнымъ переводомъ Небесной Механики Лапласа на англійскій языкъ съ многочисленными и цнными примчаніями. Затмъ въ конц тридцатыхъ годовъ былъ приглашенъ въ университетъ часовой мастеръ Вильямъ Бондъ, для устройства обсерваторіи, но бостонцы пожертвовали такую малую сумму денегъ, что въ 1839 году была построена лишь жалкая башня: когда въ 1843 году появилась извстная большая комета, обратившая на себя всеобщее вниманіе, то обсерваторія Гарвардскаго университета не могла произвести никакихъ цнныхъ наблюденій. Однако именно это обстоятельство затронуло самолюбіе бостонцевъ, и въ самое короткое время была собрана добровольною подпиской значительная сумма, съ которою Бондъ похалъ въ Европу заказывать инструменты. Между прочимъ онъ пріобрлъ у Мерца и Маллера великолпный 15-тидюймовый рефракторъ (двойникъ стараго Пулковскаго), составляющій и понын лучшее украшеніе обсерваторіи и помщающійся въ ея главной башн. Одновременно производилась постройка зданій, и въ 1848 году обсерваторія была открыта и начала производить регулярныя наблюденія. Имя ея вскор стало знаменито, такъ какъ въ сентябр того же 1848 года Бондъ открылъ седьмого (по разстоянію) спутника Сатурна, названнаго имъ Гиперіономъ. О трудности этого открытія можно судить уже по тому, что Гиперіонъ представляется намъ звздочкою 17-й величины, и самая возможность усмотрть столь слабое свтило объясняется лишь тмъ, что Сатурнъ былъ тогда въ особенно благопріятномъ положеніи относительно Земли и Солнца, когда кольцо его было совершенно невидимо. Вообще Бондъ-отецъ (1789—1859) прославился здсь многими замчательными работами, въ 1850 году онъ первый примнилъ гальваническій токъ къ записыванію прохожденій и пр. Посл Вильт Бонда директоромъ обсерваторіи былъ его сынъ Джорджъ (1825—1865), произведшій тоже много весьма цнныхъ наблюденій и особенно извстный изслдованіемъ большого туманнаго пятна въ Оріон и примненіемъ фотографіи къ астрономіи. Между младшимъ Бондомъ и ныншнимъ директоромъ Пикерингомъ управлялъ обсерваторіею еще Уинлокъ (Joseph Winlock, 1826—1875).

Не описывая и даже не перечисляя виднныхъ мною инструментовъ, замчу только, что дятельность здшней обсерваторіи направлена, главнымъ образомъ, на астрофотографію, при чемъ снимаютъ не только участки неба со всми находящимися тамъ звздами, но и спектры звздъ, для чего передъ объективомъ астрографа привинчивается большая стеклянная призма, такъ что на фотографической пластинк сразу получаются спектры множества звздъ. Для разбора этихъ фотографическихъ пластинокъ и изученія полученныхъ спектровъ при обсерваторіи состоитъ цлый штатъ служащихъ, до 40 лицъ, большинство которыхъ дамы и двицы. Многія дамы прославились здсь весьма любопытными открытіями. Обширное развитіе астрофотографіи обязано здсь особому капиталу, завщанному обсерваторіи любителемъ астрономіи Генрихомъ Дрэперомъ, сыномъ извстнаго физіолога и историка. Научное значеніе Гарвардской обсерваторіи въ послднее время возросло еще и оттого, что по тмъ же способамъ и подобными же инструментами производятся работы въ Арекип (въ Перу) братомъ Эдварда Пикеринга, Вильямомъ. Эта основанная лишь въ 1891 году новая горная обсерваторія, на абсолютной высот 8.055 ф., уже и теперь обнаружила напряженную астрономическую дятельность и вмст со здшнею дастъ обширный матеріалъ для изученія свтилъ на всемъ пространств небеснаго свода отъ одного полюса до другого.

——

Оптическая мастерская Кларка помщается тоже въ Кембридж, у самаго Бруклинскаго моста. Еще недавно здсь было совершенно пустое, незастроенное мсто, почему старый Кларкъ и выбралъ его для своей мастерской, но теперь тутъ выросло цлое предмстье Бостона. Пройдя калитку, я наткнулся на какого-то рабочаго, который сообщилъ, что самого художника въ настоящее время вовсе нтъ въ Бостон, однако онъ провелъ меня въ мастерскую, гд я познакомился съ главнымъ помощникомъ Кларка Лундиномъ (Lundin), шведомъ по происхожденію. Онъ тотчасъ бросилъ свои занятія и вполн удовлетворилъ мое любопытство, разсказавъ вкратц исторію этой лучшей въ мір оптической мастерской, при чемъ показалъ ея инструменты и ихъ примненіе.

Основателемъ мастерской былъ умершій нын брать Альвана Кларка, Джорджъ (George Bassett Clark, 1827—1891). Мысль сдлаться оптикомъ явилась у него, благодаря совершенно случайному и пустому обстоятельству. Въ одинъ прекрасный день, въ 1843 году, Джорджъ Кларкъ, будучи еще воспитанникомъ въ школ, разбилъ обденный звонокъ. Онъ собралъ осколки колокола и, принеся ихъ домой, принялся ихъ плавить. Отецъ заинтересовался, чмъ это занимается его сынъ на кухн, и былъ не мало удивленъ, узнавъ, что онъ хочетъ приготовить зеркало для маленькаго рефлектора. Посл ряда неудачныхъ попытокъ сыну удалось сдлать вогнутое зеркало 5 дюймовъ въ діаметр. Направивъ его на небо, юный оптикъ пришелъ въ полный восторгъ. Между тмъ занятія въ школ продолжались, и молодой Кларкъ усердно готовился поступить въ Гарвардскій университетъ. Неимніе достаточныхъ средствъ принудило его, однако, отказаться отъ научной карьеры и обратиться къ практической дятельности. Вплоть до 1860 года онъ былъ техникомъ, участвовалъ личнымъ трудомъ въ постройк многихъ желзныхъ дорогъ и т. п. Но къ этому времени онъ накопилъ небольшую сумму денегъ, вернулся въ свой родной Кембриджъ и основалъ мастерскую, въ которой сперва началъ приготовлять зеркала для отражательныхъ телескоповъ, а затмъ перешелъ къ шлифованію оптическихъ стеколъ для рефракторовъ. Вскор сынъ привлекъ къ своимъ трудамъ старика-отца (Alvan Clark, 1804—1887) и брата, и они вмст стали работать подъ фирмою Альванъ Кларкъ и сыновья. Посл смерти отца и Джорджа мастерскою завдуетъ одинъ Альванъ, теперь 60-тилтній старикъ, и такъ какъ онъ бездтенъ, какимъ былъ и братъ его, то неизвстно, что будетъ посл смерти ныншняго хозяина.

Въ мастерской Кларка не занимаются отливкою стеколъ, они доставляются сюда готовыми изъ Парижа отъ извстнаго Фейля. Здсь производится только шлифовка, т. е. придается стекламъ такой видъ, при которомъ получается наилучшее изображеніе, съ наименьшими погршностями отъ сферической и хроматической аберрацій. Лундинъ разсказалъ мн любопытный фактъ о странностяхъ американской таможни. Чтобы быть убжденнымъ, что стеклянная масса получилась удовлетворительнаго качества и годна для окончательнаго изготовленія цннаго объектива, Фейль уже въ Париж шлифуетъ чечевицы, такъ сказать, вчерн, и здсь, въ Америк, оставалось бы лишь придать имъ окончательную форму. Но американскія таможни налагаютъ на шлифованныя стекла гораздо большую пошлину, чмъ на стекла нешлифованныя, и потому для уменьшенія накладныхъ расходовъ Фейль, посл предварительнаго испытанія заказаннаго стекла, длаетъ его вновь матовымъ и уже въ такомъ вид высылаетъ къ Кларку, который принужденъ начинать работу съ грубой шлифовки, чтобы снять слой матовой поверхности.

Окончательное шлифованіе стеколъ производится эмпирически и просто руками, при чемъ стекло время отъ времени изслдуется. Для такихъ изслдованій въ подвал мастерской устроено обширное помщеніе, совершенно темное и такой длины, чтобы оно могло служить для самыхъ большихъ фокусныхъ разстояній (до 8-ми саженей). Процессъ изслдованія былъ показанъ мн Лундиномъ во всхъ подробностяхъ и именно надъ двумя чечевицами великолпнаго 24-хъ дюймоваго фотографическаго объектива, только-что приготовленнаго для Гарвардской обсерваторіи. Сперва было поставлено одно кронгласовое стекло вертикально въ своей оправ. Въ фокус стекла расположена небольшая зрительная труба, за окуляромъ которой имется призмочка, отражающая въ трубу лучи отъ маленькой закрытой лампочки. Призмочка преграждаетъ лишь половину отверстія окуляра, такъ что черезъ другую половину можно разсматривать свтъ лампочки, прошедшій черезъ трубу въ объективъ, отразившійся отъ большого плоскаго зеркала, поставленнаго за нимъ, и вновь вернувшійся въ трубу. Если смотрть въ трубу, то виденъ совершенно равномрно освщенный круглый дискъ. Такая равномрность получается лишь посл окончательнаго шлифованія. Каждая неправильность шлифовки обнаруживается темными пятнами на свтломъ диск. Чтобы найти то мсто объектива, которое производитъ темное пятно, начинаютъ наклеивать на объективъ кусочки черной бумаги. Послдовательными попытками открываютъ вс мста, требующія исправленія. Снявъ объективъ, вс мста, закрытыя черными бумажками, подшлифовываютъ отъ руки при помощи муміи (порошокъ окиси желза), а затмъ стекло опять подвергаютъ испытанію въ темномъ подвал. Подобныя попытки приходится повторять много разъ, потому что весьма часто случается, что посл дополнительной шлифовки извстная часть объектива не улучшилась, а ухудшилась.

Должно замтить, что испытанія объектива необходимо производить при совершенно установившейся однообразной температур, вотъ почему приборы для испытанія помщены въ подвал зданія. Чтобъ показать вліяніе температуры, Лундинъ приблизилъ свою руку къ стеклу, наблюдая въ трубу, я тотчасъ замтилъ, что равномрность освщеннаго диска нарушилась: казалось, будто по немъ струятся потоки горячаго газа. Когда же вмсто руки Лундинъ поднесъ къ стеклу зажженную спичку, то я увидлъ явленіе, подобное изверженію настоящаго вулкана.

Посл того какъ испытаны и отшлифованы въ отдльности кронгласовое и флинтгласовое стекла, ихъ соединяютъ и испытываютъ вмст. Тогда на свтломъ диск должны получаться концентрическія и правильныя кольца зеленаго и фіолетоваго цвтовъ. Правильность концентрическихъ цвтныхъ колецъ опять достигается послдовательными попытками. Чтобы и здсь показать вліяніе температуры, Лундинъ прикоснулся къ стеклу пальцемъ: вс концентрическіе круги тотчасъ искривились въ одну сторону, когда же онъ капнулъ на стекло срною кислотою, то они искривились въ противоположную сторону. Первое произошло отъ теплоты пальца, второе — отъ охлажденія вслдствіе испаренія кислоты.

Вообще, лично увидавъ вс затрудненія и усилія, преодолваемыя при шлифовк большихъ объективовъ, перестанешь удивляться, что Кларкъ беретъ тысячи долларовъ за шлифовку каждаго объектива.

Въ мастерской, кром Лундина, всего десять человкъ простыхъ рабочихъ, они служатъ тутъ давно и, повидимому, страстно преданы своему длу. Въ заключеніе мн показана была на двор мастерской огромная труба на временной установк, служащая для испытанія объективовъ уже на небесныхъ свтилахъ. Не смотря на простоту временной установки, Кларки посл изготовленія почти каждаго новаго объектива длали имъ какое-нибудь астрономическое открытіе. Тутъ провелъ много ночей и нашъ О. Струве, во время пребыванія въ Америк для пріема большого 30-тидюймоваго объектива Пулковскаго рефрактора.

Самъ Дж. Кларкъ былъ не ремесленникъ, а настоящій ученый, отличавшійся необыкновенною скромностью и простотою въ своей частной жизни. На его еще открытой могил одинъ поэтъ воскликнулъ:

He has loved the stars too fondly

To be fearful of the night

(Онъ такъ любилъ звзды, что не побоится и вчной ночи).

А одинъ изъ близкихъ знакомыхъ сказалъ:

Great truths are the simplest,

So are the greatest men.

(Великія истины суть простйшія, таковы жъ и великіе люди).

Возвращаясь изъ мастерской Кларка въ Бостонъ, я зашелъ въ Кембриджскій городской садъ и осмотрлъ тотъ историческій вязъ, подъ которымъ Вашингтонъ принялъ команду надъ войсками передъ войною за независимость. Огромное дерево стоить еще въ полной крас, но покрыто уже многими заплатами изъ коры отъ другихъ деревьевъ. Подъ нимъ положена большая гранитная плита съ надписью:

Under this tree Washington first took command of the American Army, July 3, 1776.

(Подъ этимъ деревомъ Вашингтонъ впервые принялъ команду надъ американскою арміей, 3-го іюля 1776 года).

——

Метеорологическая обсерваторія на Синемъ холм (Blue Hill Observatory) находится въ 12-ти верстахъ къ югу отъ Бостона. Я похалъ туда по стариннйшей въ Америк желзной дорог The Old Colony R. R. и отъ станціи Редвиль (Readville) взялъ маленькую американскую карету. На порог обсерваторіи я былъ встрченъ наблюдателемъ Клэйтономъ (H. Clayton), который затмъ и показалъ мн ее во всхъ подробностяхъ. Эта обсерваторія принадлежитъ къ разряду ‘горныхъ’ и основана въ конц 1884 года на частныя средства. Ея положеніе: широта 42^о12’44’, долгота отъ Гринвича 71^о6’53’ и высота надъ уровнемъ океана 635 футовъ. Зданіе обсерваторіи не обширно, но отдлано весьма уютно и даже роскошно.

Изъ осмотрнныхъ мною инструментовъ заслуживаютъ упоминанія: отличный нормальный барометръ Хиксъ-Фортена (Hicks Fortin), позволяющій отсчитывать высоту ртутнаго столба до 0.002 дюйма, барографы Дрэпера и Ричарда, термометры — нормальный Бодена въ Париж и мстные Хикса, оборотный (Turnover thermometer) конструкціи Негрети и Цамбра въ Лондон, позволяющій измрять температуру въ данный, напередъ заданный моментъ, волосяной гигрометръ Koppe и гигрометръ Аллуарда (Alluard), дающій точку росы.

На обсерваторіи, на высот 11 футовъ выше крыши и 35 футовъ выше почвы, установлены анемоскопъ и анемографъ системы Блэка и Пфистера (Black and Pfister) въ Нью-Іорк. Анемографъ съ винтовыми лопастями изъ аллюминія даетъ не только силу и направленіе втра, но и его вертикальную составляющую. Наблюденія показали, что вертикальная составляющая втра обыкновенно увеличивается отъ утра до 2-хъ часовъ дня и направлена снизу вверхъ, затмъ до вечера начинается обратное явленіе, и вертикальная составляющая направлена сверху внизъ.

Показывая дождемры и снгомры, Клэйтонъ обратилъ мое вниманіе на то обстоятельство, что измреніе атмосферныхъ осадковъ по объему замнено здсь измреніемъ по всу, и это даетъ боле точные результаты. Для измренія облачности здсь примняютъ днемъ — общеизвстный геліографъ Кэмпбелля и Стокса, при чемъ солнечные лучи выжигаютъ дорожку на бумаг, ночью для той же цли служитъ фотографическая пластинка на дн зрительной трубы, направленной по оси міра, на пластинк отпечатывается путь Полярной звзды. Направленіе движенія и скорость облаковъ опредляются наблюденіями отраженія облаковъ въ выпукломъ зеркал изъ чернаго стекла, при чемъ наблюдатель смотритъ черезъ неподвижную дырочку діоптра. Для опредленія же разстоянія до облаковъ служить способъ тригонометрическій, и близъ обсерваторіи имется особый базисъ въ 1.200 метровъ. Кром непосредственныхъ наблюденій, здсь приготовляются также фотографическіе снимки съ облаковъ. Изъ этихъ наблюденій выведено, что средняя высота облаковъ равна 9-ти километрамъ, а наибольшая не превосходитъ 14—15-ти километровъ.

Такъ какъ въ самомъ Бостон имется хорошая метеорологическая обсерваторія, расположенная почти на уровн океана, то теперь получены уже довольно любопытные результаты изъ сравненія наблюденій на обоихъ пунктахъ. Средняя годовая температура на Синемъ холм оказывается 44^о,4 F.— на 2^о,7 меньше, чмъ въ Бостон, и это даетъ уменьшеніе температуры на 1^о F. при поднятія на высоту 191 футъ, что значительно быстре уменьшенія, считаемаго вообще нормальнымъ. Это, впрочемъ, объясняется тмъ, что въ Бостон средняя температура вообще выше нормы. Изъ разсмотрнія разностей температуръ на обоихъ пунктахъ по отдльнымъ мсяцамъ оказывается, что въ ма разность температуръ составляетъ всего 1^о,1 и объясняется охлаждающимъ дйствіемъ восточныхъ втровъ, наибольшая же разность (4^о,0) бываетъ въ феврал и приписывается искусственному повышенію температуры въ Бостон отъ множества фабрикъ и жилыхъ, отопляемыхъ домовъ. Крайнія температуры, наблюдавшіяся до сихъ поръ на здшней обсерваторіи, были 91^о,2 и — 15^о, о F., т. е. соотвтственно на 1^о,6 и 4^о,9 ниже крайнихъ температуръ въ Бостон.

Средняя относительная влажность на Синемъ холм оказалась 73,7%, т. е. на 4% больше, чмъ въ город, хотя и тутъ нердко наблюдается весьма малая влажность въ 13 и 14%. Количество дождя, какъ извстно, на возвышенныхъ станціяхъ бываетъ больше, чмъ на низкихъ, но здсь обнаружено обратное явленіе. На Синемъ холм выпадаетъ въ годъ осадковъ 39 дюймовъ, т. е. почти на цлыхъ 8 дюймовъ меньше, чмъ въ Бостон, но такъ какъ недостатокъ оказывается, главнымъ образомъ, зимою, то это обстоятельство, по крайней мр отчасти, можетъ быть объяснено сильными втрами на вершин возвышеннаго холма, которые, по всей вроятности, выдуваютъ часть снга изъ резервуара снгомра.

0x01 graphic

Наибольшія различія въ метеорологическихъ условіяхъ въ обоихъ пунктахъ замчаются въ записяхъ втра, и это показываетъ, какое огромное вліяніе на скорость втра иметъ треніе воздуха о поверхность земли. За годъ общее передвиженіе атмосферы на Синемъ холм оказывается на цлыхъ 63% больше, чмъ въ Бостон, хотя и тамъ анемометры расположены на весьма высокомъ зданіи. Всего удивительне, что скромный Синій холмъ оказывается однимъ изъ наиболе ‘втреныхъ’ пунктовъ на всемъ пространств Соединенныхъ Штатовъ. Дйствительно, здсь въ теченіе года пролетаетъ втра 166.110 миль, и только два пункта имютъ больше втра, именно: Вершина Вашингтона 275.244 мили и Пайксъ-Пикъ 173.859 миль. Средняя часовая скорость втра на Синемъ холм оказывается 18,9 мили, тогда какъ въ Бостон она всего 11,7 мили. До сихъ поръ наибольшая изъ наблюдавшихся скоростей была 74 мили въ часъ (около 110 верстъ), тогда какъ въ Бостон она была, и то однажды, въ теченіе только ¹/₄ часа, 64 мили въ часъ. Тихая погода здсь бываетъ весьма рдко, въ вид исключенія. Что касается направленія втра, то здсь и въ Бостон очень часто втеръ дуетъ по различнымъ направленіямъ, хотя въ обоихъ пунктахъ преобладаютъ западные втры.

Такъ какъ на Синемъ холм получаются телеграфныя извстія со многихъ другихъ метеорологическихъ станцій, то здсь составляются немедленно предсказанія за сутки впередъ. Помимо печатанія и разсылки бюллетеней, тутъ для пользованія мстныхъ жителей на башн обсерваторіи вывшиваются сигналы, которые, благодаря полной обнаженности холма отъ растительности, видны кругомъ на весьма далекое разстояніе. Когда ожидается наступленіе значительнаго пониженія температуры, вывшивается большой блый флагъ съ чернымъ кругомъ по средин, когда же ожидается дождь, то красный флагъ. Опытъ показалъ, что предсказанія холодной погоды оправдались для 79%, предсказанія же наступленія дожде для 73%. Съ развитіемъ этого дла въ будущемъ, метеорологи разсчитываютъ еще боле увеличить точность своихъ предсказаній.

Вс эти свднія сообщилъ мн любезнйшій Клэйтонъ за ленчемъ, предложеннымъ мн по окончаніи осмотра инструментовъ и прекрасно изготовленнымъ поваромъ-негромъ, сторожемъ обсерваторіи. На прощаніе Клэйтонъ подарилъ мн нсколько любопытныхъ брошюръ, представляющихъ отдльные оттиски изъ Американскаго Метеорологическаго журнала.

——

Прежде чмъ покончить описаніе моего пребыванія въ Бостон, я позволю себ привести здсь остроумную американскую пословицу, чрезвычайно меня успокоившую. Предполагая быть въ постоянныхъ разъздахъ, я просилъ моихъ родственниковъ и знакомыхъ адресовать письма въ Вашингтонъ, на имя профессора Гора, но затмъ, имя въ виду мою продолжительную остановку въ Бостон, я просилъ направлять письма уже сюда. Письма, адресованныя въ Бостонъ, я, конечно, получилъ немедленно по прибытіи въ городъ, боле же раннія, т. е. адресованныя въ Вашингтонъ, оставались тамъ, такъ какъ на мою телеграмму къ Гору я получилъ отвтъ, что профессоръ выхалъ на полевыя работы, а добрйшая жена его увдомила, что ничего не знаетъ о моихъ письмахъ. Ожидая со дня на день этихъ писемъ, я ежедневно и по нсколько разъ заходилъ въ почтамтъ, но все безуспшно, и наканун уже вызда изъ Бостона былъ въ крайней тревог. Одинъ изъ сосдей въ гостиниц, видя мое нетерпніе, сказалъ:

The watched pot never boils,

т. е. горшокъ съ водою, на который смотришь, никогда не закипитъ. И дйствительно, когда я пересталъ тревожиться и спокойно разговаривалъ съ моимъ новымъ знакомымъ, мн принесли прямо въ гостиницу цлую пачку давно ожидаемыхъ писемъ. Кстати замчу здсь, что за все мое путешествіе не пропало ни одного письма, ни изъ тхъ, что мн присылали, ни изъ тхъ, которыя я писалъ отсюда. Только одно письмо, адресованное мн въ Санъ-Франциско ‘до востребованія’, пролежало тамъ, согласно почтовымъ правиламъ, цлыхъ три мсяца и наконецъ всеже попало въ мои руки уже здсь, въ Петербург. Говоря объ образцовыхъ порядкахъ американской почты, могу прибавить еще то, что вслдствіе малаго размра почтовыхъ ящиковъ (привязанныхъ обыкновенно къ фонарнымъ столбамъ) нетерпливые американцы не стараются даже запихнуть письма въ щель ящика, а просто кладутъ ихъ на ящикъ. Иногда, проходя мимо, видишь цлыя груды писемъ, газетъ и обандероленныхъ книгъ, сваленныхъ прямо на земл, подл ящика, однако случаи пропажи корреспонденціи тутъ неизвстны.

XLIII.
Въ Европу.

Изъ Бостона въ Нью-Іоркъ я перехалъ въ одну ночь и немедленно отправился на пристань запастись билетомъ на пароходъ. Имя въ виду на обратномъ пути въ Россію постить Парижъ, я желалъ плыть на французскомъ пароход, но судьба привела меня опять на англійскій, именно на пароходъ ‘City of New York’, представляющій родного брата ‘City of Paris’, на которомъ я прибылъ въ Нью-Іоркъ. Но на этотъ разъ я взялъ уже билетъ 1-го класса: будучи измученъ почти четырехмсячнымъ и непрерывнымъ путешествіемъ, я хотлъ имть больше покоя и удобствъ.

Такъ какъ я прибылъ въ Нью-Іоркъ въ 6 часовъ утра, а пароходъ долженъ былъ тронуться лишь въ 1 часъ дня, то у меня оказалось еще достаточно времени для осмотра знаменитой статуи Свободы, которую при первомъ, продолжительномъ пребываніи въ Нью-Іорк я видлъ лишь издали. Перехавъ при помощи воздушной желзной дороги на самую южную оконечность города, на такъ называемую ‘батарею’, я весьма удачно попалъ къ самому отходу небольшого пароходика ‘Liberty’ и въ обществ нсколькихъ десятковъ туристовъ поплылъ къ острову Бедло (Bedloe’s Island), расположенному среди залива, въ 2 ¹/₂ верстахъ отъ берега.

Статуя Свободы, или, какъ американцы ее называютъ, ‘Statue of Liberty enlightening the World’, своими колоссальными размрами производитъ дйствительно сильное впечатлніе. На пьедестал въ 155 футовъ высоты стоить женская фигура въ 111 ¹/₂ футовъ, если же считать отъ подошвы статуи до вершины факела, который фигура держитъ въ правой рук, то получится 151 футъ. Островокъ Бедло занятъ стариннымъ каменнымъ фортомъ, не имющимъ теперь никакого военнаго значенія, тмъ не мене къ подножію статуи нужно проходить черезъ мрачную потерну, охраняемую американскимъ часовымъ съ ружьемъ. Входъ во внутрь статуи безплатный, приходится платить лишь за пароходъ (туда и обратно 25 центовъ).

Внутри пьедестала устроена роскошная каменная лстница, а дале, внутри самой статуи — легкая винтовая, при этомъ тутъ не одна, а дв винтовыя лстницы, переплетенныя между собою такъ, что поднимающіеся наверхъ не сталкиваются съ идущими внизъ. Нижняя каменная лстница иметъ 195 ступеней, верхняя же желзная (до головы) 154. Поднявшись по этимъ лстницамъ, мы очутились внутри головы статуи и черезъ отверстія въ внц могли любоваться чуднымъ видомъ на окрестности. Нью-Іоркъ и Бруклинъ видны отсюда какъ на ладони. Но съ верхней площадки подъ шеей имется еще другая узенькая лстница внутри поднятой руки, до самаго факела, туда еще 54 ступеньки. Этою лстницею мы вышли на небольшой круглый балкончикъ, на которомъ можетъ, однако, помститься человкъ десять. Оттуда видъ еще красиве, особенно любопытно смотрть на пароходы, во множеств снующіе по заливу и по рк Гудзону, къ сожалнію, сильный втеръ на открытомъ балкончик не позволяетъ тамъ долго оставаться, такъ что гораздо лучше и спокойне обозрвать окрестности изъ головы.

О размрахъ фигуры можно судить по размрамъ отдльныхъ ея частей: средній палецъ руки иметъ 8 футовъ длины, а носъ 4 ¹/₂ фута. Скрижаль, которую фигура держитъ въ своей лвой рук, иметъ 24 фута длины, 14 ф. ширины и 2 ф. толщины. На этой скрижали вырзано сверху Table of the Law (скрижаль закона), а снизу July MDCCLXXVI, т. е. время провозглашенія независимости Соединенныхъ Штатовъ. Прогулка во внутрь статуи продолжалась почти часъ, и на слдующемъ пароходик я вернулся въ Нью-Іоркъ.

Статуя Свободы сдлана знаменитымъ французскимъ скульпторомъ Бартольди (Auguste Bartholdi), который прославился своимъ патріотизмомъ въ войну 1870—1871 гг. и посл ея окончанія изваялъ изъ гранита своего извстнаго Бельфорскаго Льва (Lion de Belfort). Будучи въ Америк по случаю установки памятника Лафайету въ Нью-Іорк (своей работы), Бартольди напалъ на мысль о томъ, какое великое утшеніе было бы для несчастныхъ эмигрантовъ, измученныхъ тяжкою дорогою и неизбжною тоскою по родин, если бы при самомъ вход въ гавань Нью-Іорка они могли видть фигуру, изображающую символъ свободы. По возвращеніи во Францію онъ ршился осуществить свою мысль и прибгнулъ къ общественной добровольной подписк. Въ короткое время собралась огромная сумма въ 1.000.000 франковъ. Собственный свой трудъ Бартольди ршился посвятить этому длу безплатно и тотчасъ приступилъ къ построенію модели. Желая придать стату колоссальные размры, онъ разсудилъ, что ее нельзя отлить въ вид одной массы и придумалъ сдлать статую изъ множества отдльныхъ мдныхъ листовъ, укрпленныхъ на желзномъ скелет. Всего потребовалось 300 отдльныхъ листовъ отъ 3 до 9 фут. въ сторон, при чемъ вс эти листы вмст всятъ 88 тоннъ.

Надлежало приложить не мало усилій, чтобы обезпечить металлы отъ разрушенія. Въ мстахъ соприкосновенія мдныхъ листовъ съ желзнымъ скелетомъ, подъ вліяніемъ солей морской воды, отъ постоянно дующихъ въ залив морскихъ втровъ, можно было опасаться, какъ бы не образовались, такъ сказать, мстныя гальваническія батареи, токи которыхъ быстро окислили бы металлы. Поэтому оба металла нигд не соприкасаются непосредственно, а между нами положены прокладки изъ цемента. Другое затрудненіе, которое тоже надлежало принять въ разсчетъ при составленіи самаго проекта, заключалось въ рзкихъ и значительныхъ перемнахъ температуры. Въ Нью-Іорк, какъ извстно, лто чрезвычайно жаркое, а зима, наоборотъ, суровая. Неодинаковое расширеніе мди и желза могло бы произвести самое пагубное вліяніе на статую. Бартольди соединилъ отдльные листы наружной обшивки остова такимъ образомъ, что отверстія для заклепокъ не круглыя, а овальныя, благодаря этому мдные листы могутъ расширяться и сокращаться независимо отъ желзнаго остова статуи.

Пока художникъ работалъ во Франціи, американцы должны были позаботиться о мст для статуи и о возведеніи фундамента. Хотя мсто на остров Бедло и было намчено еще самимъ Бартольди, однако американцы не очень-то торопились съ подготовкою фундамента. Отдльныя части статуи красовались уже на всемірныхъ выставкахъ въ Филадельфіи (1876 г.) и въ Париж (1878 г.), и къ 1880 году статуя была совершенно окончена, однако о фундамент не было еще и рчи, такъ какъ пожертвованія поступали крайне медленно. Только благодаря энергическимъ статьямъ нью-іорской газеты ‘Свтъ’ (The World) американцы стали щедре, и къ 1883 году набралась наконецъ сумма въ 250.000 долларовъ. Островъ Бедло оказался не сплошною скалою, какъ предполагали раньше, и потому устройство фундамента было сопряжено со значительными затрудненіями. Пришлось вынуть землю на глубину боле 8-ми саженей и устроить прочное основаніе изъ бутовой кладки, которое заняло квадратное пространство въ 13 саженей въ сторон. На этомъ основаніи начали потомъ возводить собственно пьедесталъ. Эти работы затянулись до 1886 года, посл чего немедленно приступили къ сборк статуи. Только 28 октября 1886 года статуя была торжественно открыта, и на ея факел укрпленъ огромный электрическій фонарь, зажигаемый иногда и нын. Статуя невольно приковываетъ вниманіе каждаго прізжающаго въ Нью-Іоркъ съ моря.

0x01 graphic

Я вернулся на пароходную пристань за какіе-нибудь полчаса до отхода ‘City of New York’. Погода была великолпная, и яркое полуденное Солнце роскошно освщало разнокалиберныя городскія зданія и мутныя воды Гудзона. Вотъ прибылъ цлый транспортъ красныхъ фургоновъ американской почты, и по положеннымъ доскамъ, въ вид огромнаго жолоба, начали спускать на пароходъ сотни парусинныхъ тюковъ съ посылками, письмами и газетами. Тотчасъ по окончаніи пріема почты пароходъ сталъ медленно отваливать, а на пристани провожающіе принялись махать шляпами и платками. Хотя меня никто не провожалъ, но и мн было грустно разставаться съ Америкой, все-таки я провелъ тутъ не мало пріятныхъ дней и многому научился, американцы же выказали широкое гостепріимство и радушіе.

Когда пароходъ освободился отъ каната, соединявшаго его съ пристанью, машина начала дйствовать, винты завертлись, и мы медленнымъ ходомъ стали спускаться внизъ по Гудзону. До самой середины залива, почти до маяка Санди Хука виднлись еще Статуя Свободы и паутинный силуэтъ Бруклинскаго моста, но вотъ пароходъ пошелъ полнымъ ходомъ, и городъ началъ быстро заволакиваться туманною дымкой. Прощай, Америка! увижу ли я тебя въ другой разъ и при какихъ обстоятельствахъ?

Звуки тамтама прервали мои размышленія, и я спустился въ роскошный салонъ обдать. За однимъ столомъ рядомъ со мной предсдательское мсто занималъ пароходный докторъ, очень милый господинъ. На первый же разъ онъ прочелъ намъ, своимъ сосдямъ, цлую лекцію о польз лимоновъ. По его мннію, лимонадъ представляетъ самый здоровый напитокъ, какъ въ обыкновенномъ состояніи, такъ и въ болзняхъ. Онъ очень полезенъ отъ глистовъ и накожныхъ болзней. Лимонный сокъ не только излечиваеть разные недуги, но и предохраняетъ отъ нихъ организмъ. Онъ особенно пригоденъ на мор, моряки часто натираютъ себ десны лимоннымъ сокомъ. Дале докторъ заявилъ, что лимонный сокъ весьма полезно употреблять вмсто мыла: руки и ногти будутъ чище, бле, мягче и гибче. Замна мыла лимономъ предохраняетъ конечности отъ отмораживанія. Невралгія тоже излечивается, если больное мсто потереть свжеразрзаннымъ лимономъ. Лимоннымъ сокомъ хорошо смачивать также волосы, онъ укрпляетъ корни волосъ и уничтожаетъ перхоть. Теплый лимонадъ весьма полезно пить на ночь при простуд. Вообще чмъ больше пользоваться лимономъ въ томъ или другомъ вид, тмъ человкъ чувствуетъ себя здорове. Въ заключеніе докторъ прибавилъ, что онъуже пробовалъ лечить лимономъ лихорадки и твердо увренъ, что въ будущемъ лимонъ совершенно вытснить изъ употребленія хининъ.

Вспоминая мой первый переходъ океана, я ожидалъ, что и теперь, проходя Гольфстримъ, мы вступимъ въ полосу тумановъ и начнутся непріятные и дикіе звуки ревуна, но, къ счастію, мои предположенія не оправдались. Когда мы проходили Гольфстримъ, Солнце свтило во всей своей крас, не было ни облаковъ, ни тумана, только температура воздуха среди океана замтно понизилась, и безъ пальто сидть на палуб было рисковано. Вообще наше плаваніе совершилось весьма удачно. Спокойствіе океана, особенно ночью, было таково, что крупныя звзды, большія планеты и даже млечный путь можно было отчетливо видть отраженными въ вод. Закатъ Солнца былъ каждый день восхитителенъ. Погруженіе ярко-пурпуроваго диска въ океанъ всегда привлекало всеобщее вниманіе. Посл заката весь западъ небосклона походилъ на настоящее зарево отдаленнаго пожара.

Стоитъ упомянуть, что, не смотря на попутный западный втеръ, мы шли медленне, чмъ я ожидалъ и чмъ мы шли въ Америку, когда втеръ былъ противный. По словамъ капитана парохода Льюиса (А. W. Lewis), при попутномъ втр огромные вентиляторы принимаютъ меньше воздуха, и уголь въ машин горитъ медленне, при противномъ же втр воздухъ вдувается въ топки со страшною силой, и уголь горитъ такъ энергично, что скорость хода вознаграждаетъ потерю отъ сопротивленія втра и даетъ еще избытокъ, но, конечно, это происходитъ на счетъ большаго расхода угля.

Въ воскресенье я вмст со всми прочими пассажирами присутствовалъ при церковной служб. Пастора у насъ не оказалось, и молитвы читалъ самъ капитанъ, а на орган фантазировалъ главный стюартъ (старшій буфетчикъ).

На пятый день плаванія въ столовой у каждаго прибора положенъ былъ пакетъ съ именемъ и фамиліею пассажира, эти пакеты заключали объявленія отъ англійскихъ желзныхъ дорогъ и отъ гостиницъ. Повидимому, англичане разсчитывали, что большинство пассажировъ будутъ американцы, дущіе въ Европу путешествовать: по крайней мр, въ прочтенныхъ мною объявленіяхъ я замтилъ стремленіе поддлаться подъ американскіе вкусы, уже самый форматъ походилъ на тотъ, въ какомъ обыкновенно печатаются расписанія желзныхъ дорогъ въ Соединенныхъ Штатахъ, именно въ вид удлиненныхъ прямоугольниковъ. Содержаніе объявленій тоже не напоминало мн той сдержанности, какую я встрчалъ въ самой Англіи, и, видимо, приноравливалось къ американскимъ вкусамъ. Не имя храбрости утверждать, что такая-то линія есть наибольшая въ свт и обладаетъ лучшими видами на всей земной поверхности, составители англійскихъ объявленій (для американцевъ) увряютъ, говоря о желзной дорог, что это стариннйшая и наиболе прочно построенная линія и проходитъ по мстностямъ, наиболе замчательнымъ во всемірной исторіи, тутъ же приведены и огромныя суммы, будто бы истраченныя на сооруженіе полотна дороги, воксаловъ и даже видимыхъ изъ оконъ вагоновъ зданій! Главнымъ образомъ налегаютъ, впрочемъ, на прочность сооруженныхъ мостовъ, віадуковъ и туннелей.

Къ концу перезда вс пассажиры чувствовали какое-то утомленіе и скуку. Океанъ, очевидно, прілся, а вс пароходныя развлеченія уже исчерпаны. Пассажиры 2-го класса, кажется, умютъ лучше коротать время: у нихъ мы постоянно слышимъ смхъ и вскрикиванія. Судовая газетка наполняется всякимъ вздоромъ, для образчика приведу напечатанный тамъ діалогъ кондуктора желзной дороги съ дамою-пассажиркою, дущей со взрослою двочкою-дочерью:

Кондукторъ. Сколько лтъ вашей дочери?

Мать (съ негодованіемъ). Разв я кажусь уже столь пожилою, чтобъ у меня могли быть дти, перешедшія возрастъ безплатнаго прозда!

По мр приближенія къ Европ погода становилась хуже. Океанъ заволокло туманомъ, и пошелъ холодный и мелкій дождикъ. Среди такой мглы вдругъ открылись скалы ирландскихъ береговъ. Вс вздохнули свободне. На седьмой день пути, въ 3 часа дня показался маленькій пароходикъ, пришедшій снять пассажировъ, желающихъ высадиться въ Куинстаун. По случаю тумана, какъ объявлено было еще съ утра, мы не зайдемъ въ гавань. При узкости фарватера нашъ глубоко сидящій пароходъ можетъ входить въ Коркскій заливъ только въ ясную погоду. Я не былъ опечаленъ этимъ обстоятельствомъ, потому что оно только сокращало нашъ перездъ, и на слдующій день капитанъ общалъ доставить насъ въ Ливерпуль. Пароходикъ изъ Куинстауна привезъ цлый ворохъ писемъ и газетъ, которыя развлекали пассажировъ весь вечеръ.

Наконецъ, проведя послднюю ночь на ‘City of New York’, я вышелъ утромъ на палубу и увидалъ берега Англіи. Матросы суетились съ выгрузкою багажа. Устье рки Мерсей такъ мелководно, что мы бросили якорь версты за три до берега и на маленькомъ пароходик ‘America’ были перевезены къ пристани Ливерпуля. Этотъ городъ довольно красиво разбросанъ амфитеатромъ по береговымъ холмамъ и иметъ до 600.000 жителей. Въ перевод съ кимирскаго языка Ливерпуль значитъ ‘морская лужа’, но теперь это благоустроенный и во всхъ отношеніяхъ приличный городъ.

У кого были сундуки и ящики въ трюм, тотъ принужденъ былъ ожидать очереди для таможеннаго осмотра. Мои же ручные чемоданы подхватилъ какой-то носильщикъ и такъ быстро зашагалъ по пристани, что таможенные чиновники только махнули рукою, и вотъ я уже въ англійскомъ кэб и ду прямо на воксалъ желзной дороги. Тутъ я запасся прямымъ билетомъ въ Парижъ черезъ Лондонъ. Вторичное плаваніе по океану показалось мн короче и легче перваго, и теперь я не чувствовалъ никакого утомленія.

Разсматривая по дорог въ Лондонъ изъ окна вагона роскошные луга, парки, старинные замки и новенькіе изящные коттеджи, я невольно сравнилъ Соединенные Штаты съ Англіей. Какъ тутъ все обстроено, какъ утилизированъ каждый клочекъ земли, какія тутъ на каждомъ шагу историческія воспоминанія! Нчто подобное можно уже видть и въ восточныхъ штатахъ Америки, приблизительно до меридіана Чикаго, дале же на западъ лежатъ по большей части еще совершенные пустыри.

Разстояніе отъ Ливерпуля до Лондона равно 201-й мил, т. е. боле 300 верстъ, я пролетлъ его въ теченіе четырехъ часовъ. Единственная короткая остановка была въ Манчестер. Тутъ я, по примру другихъ пассажировъ, запасся такъ называемою ‘luncheon basket’ — корзинкою съ завтракомъ. За три шиллинга вы получаете цлый ворохъ сандвичей, большой кусокъ ростбифа, нсколько сладкихъ пирожковъ и бутылку эля (или минеральной воды). Такой завтракъ истребляется дорогою, а корзинка съ посудою и салфеткою сдается кондуктору. Конечно, это далеко не то, что ‘dining car’ въ Америк, но все же представляетъ извстныя удобства для пассажировъ, дорожащихъ временемъ.

Въ 3 ¹/₂ часа дня я прибылъ въ Лондонъ и могъ бы немедленно хать дальше, но, разсудивъ, что явиться въ Парижъ къ ночи совершенно то же самое, что и рано утромъ, я ршился воспользоваться вечернимъ поздомъ, а теперь погулять по Лондону и купить кое-какія книги. Не знаю, всмъ ли извстно, что въ Лондон существуетъ цлая улица, гд нтъ другихъ магазиновъ, кром книжныхъ. Эта улица называется Paternoster row (улица Отче Нашъ). Для библіофиловъ это настоящій кладь.

Вечеромъ я былъ уже опять въ вагон и похалъ въ Нью-Гевенъ, гд тотчасъ переслъ на старый и грязноватый пароходъ ‘Rouen’. Посл четырехчасового плаванія черезъ Ламаншъ показались береговые огни, и я былъ въ виду Франціи (у Діеппа). Не могу не признаться, что меня охватило радостное чувство, когда я ступилъ наконецъ на землю родного материка. Море представляетъ до сихъ поръ еще такую капризную стихію, что, пока не ступишь на материкъ, нельзя ручаться, что вернешься благополучно домой.

Французикъ-носильщикъ, довольно оборванный, со стучащими при каждомъ шаг неуклюжими деревянными башмаками, схватилъ мои вещи и потащилъ въ огромную буфетную залу, гд надлежало переждать около получаса отхода позда. Было 3 часа утра, и полная темнота на двор, но буфетъ былъ ярко освщенъ газомъ, а молодая задорная француженка съ наигранными глазами бойко угощала всхъ вошедшихъ кофе съ молокомъ и жесткими французскими булочками. Посл флегматическихъ манеръ англичанъ мн показалось тутъ весьма уютно. Публика весело болтала и курила, что въ англійскихъ столовыхъ, какъ я упоминалъ раньше, отнюдь не допускается.

Наконецъ объявили, что поздъ готовъ, и мы повалили на платформу. Хотя французскіе вагоны были тсны и грязноваты, но я очутился одинъ въ 8-мимстномъ отдленіи и, будучи измученъ безсонною ночью, тотчасъ растянулся на мягкомъ диван и великолпно заснулъ. Такимъ образомъ мн вовсе не пришлось видть Діеппа, хотя, по разсказамъ, это очень миленькій портовый городокъ съ 25.000 жителей, замчательный въ историческомъ отношеніи: отсюда первый англійскій король Вильгельмъ, покинувъ материкъ, поплылъ для завоеванія Англіи въ 1066 году.

Прохавъ Руанъ и нсколько мелкихъ городовъ, я проснулся уже утромъ около 6-ти часовъ. Было свтло, и Солнце ярко освщало маленькіе бленькіе домики, красиво разбросанные по живописной холмистой долин рки Сены. На поляхъ уже виднлись рабочіе въ своеобразныхъ костюмахъ. На ближайшей станціи, гд я вышелъ промять ноги, оказалось чисто французское оживленіе и веселая болтовня. Первое, что мн бросилось тутъ въ глаза, былъ большой жестяной ящикъ съ надписью, приглашающею путешественниковъ опускать туда старыя газеты, отъ продажи которыхъ будто бы воспитываются какія-то сироты. Повидимому, французы, при всей своей веселости, народъ практичный и любящій экономію. Нигд въ другихъ странахъ мн не случалось видть такихъ ящиковъ.

Вотъ направо отъ пути показалась гигантская Эйфелева башня, хотя до Парижа было еще далеко. Но чмъ дальше, тмъ постройки становились крупне и чаще, и ровно въ 7 часовъ утра поздъ подкатилъ къ воксалу (Gare Saint Lazare), устроенному въ какой-то громадной выемк, окруженной массивными и довольно мрачнаго вида постройками. Я былъ теперь почти въ самой середин Парижа.

XLIV.
Парижъ.

Поздъ не усплъ еще остановиться, какъ дверцы моего купэ были отворены, и какой-то молоденькій французикъ, схвативъ мои вещи, спросилъ, куда я прикажу ихъ нести. Я отвчалъ, что мн ршительно все равно: ‘направляйте меня, куда вамъ заблагоразсудится’. Французикъ снялъ съ себя опоясывавшій его широкій ремень, связалъ имъ мои ручныя вещи, перекинулъ ихъ на плечи и быстрыми шагами пошелъ изъ воксала. Я съ трудомъ поспвалъ за нимъ. Пройдя нсколько десятковъ саженей, мы вошли въ дверь дома, оказавшагося гостиницей ‘Винчестръ’ (Htel de Winchester. Rue de Londres, 36).

Здсь я долженъ сдлать оговорку. Цлью моего путешествія было плыть ‘за океанъ’, теперь путешествіе было кончено, и я сгоралъ однимъ желаніемъ — вернуться на родину. Парижъ меня уже мало интересовалъ, и я остановился здсь единственно для того, чтобы получить на почт адресованную мн сюда корреспонденцію. Я пробылъ въ Париж всего два дня и не посщалъ ни ученыхъ учрежденій, ни музеевъ, я просто бродилъ по улицамъ. Вся эта глава — замтки измученнаго и торопящагося на родину туриста, уже пресыщеннаго другими впечатлніями. Я полагалъ даже вовсе выпустить ее. Но, разъ ршившись напечатать свои записки, я не считалъ уже себя въ прав утаить и ихъ конецъ. Во всякомъ случа, при другихъ обстоятельствахъ и имя больше времени, я не остановился бы въ ‘Винчестр’ и, быть-можетъ, составилъ бы о Париж иное мнніе.

На порог гостиницы меня встртилъ толстый и красный французъ, самъ хозяинъ, онъ принялъ меня за англичанина и на ломаномъ англійскомъ язык пригласилъ слдовать за собою. Предложенная мн комната оказалась въ бель-этаж и съ громадною кроватью подъ затйливымъ и даже величественнымъ балдахиномъ, вмсто одяла, какъ я узналъ вечеромъ, французы употребляютъ огромную, но легкую перину, подъ которою спать недурно и тепло.

Въ столовой, куда я потомъ спустился позавтракать, стояло піанино, на которомъ двушка лтъ 15-ти разыгрывала этюды Ravina. Эти упражненія были, очевидно, не по силамъ молодой музыкантш, и она длала непростительныя ошибки. Въ ожиданіи завтрака я сталъ поправлять ошибки и замтилъ, что двушка обладаетъ музыкальнымъ дарованіемъ. Но вотъ въ столовую вбгаетъ хозяинъ (ея отецъ) и безъ всякихъ вступленій схватываетъ музыкантшу за волосы, выталкиваетъ вонъ и осыпаетъ пощечинами. Полагая, что такіе пріемы употреблены въ наказаніе за ошибки въ исполненіи этюдовъ, я началъ объяснять свирпому французу, что ошибки, въ сущности, не важныя и длались, вроятно, единственно отъ трудности и недоступности самой пьесы, но въ отвтъ услыхалъ только страшныя проклятія и жалобы на то, что двчонка занимается музыкой, тогда какъ въ данную минуту она должна исполнять разныя хозяйственныя обязанности въ гостиниц. При всмъ моемъ уваженіи къ отцовской власти, эта дикая сцена произвела на меня тяжелое впечатлніе и представила въ невыгодномъ свт пресловутыя: свободу, братство и равенство.

Черезъ нсколько минутъ посл ухода хозяина вошла его дочь съ подносомъ и завтракомъ. На мое замчаніе о трудности продолжать при такихъ условіяхъ занятія музыкою двушка покраснла и вспомнила свою покойную мать, которая не допустила бы подобнаго обращенія. Кофе и холодная телятина оказались недурными, но зато булки были настоящія парижскія, т. е. съ такими жесткими корками, что ихъ можно было сть не иначе, какъ предварительно хорошенько размочивъ.

Посл завтрака я пошелъ бродить по улицамъ. Гладкія, какъ столъ, каменныя мостовыя и красивые, хотя и небольшіе дома произвели на меня пріятное впечатлніе. Вскор я вышелъ на бульваръ Оссмана (Boulevard Haussmann) — одинъ изъ роскошнйшихъ парижскихъ проспектовъ. Онъ названъ такъ въ честь Оссмана, который чуть не во все время царствованія Наполеона III былъ префектомъ Парижа и много заботился объ украшеніи и благоустройств города. Къ этому бульвару выходитъ заднимъ фасадомъ громадное зданіе парижской Оперы. Расходящіяся отсюда лучеобразно четыре улицы названы именами знаменитйшихъ французскихъ композиторовъ и либреттистовъ (Rues Auber, Scribe, Halvy et Gluck), отъ главнаго же фасада идетъ роскошная Avenue de l’Opra.

Получивъ въ почтамт (на углу улицъ Лувра и Ж. Ж. Руссо) адресованныя мн письма, я вышелъ на ‘площадь Обелиска’ — одно изъ лучшихъ и красивйшихъ мстъ Парижа. Противъ самаго обелиска поставленъ величественный памятникъ Гамбетт съ простою, но трогательною надписью:

А Gambetta
la Patrie et la Rpublique

(Гамбетт — отечество и республика).

Пройдя вдоль весь бульваръ ‘Елисейскихъ полей’ (Avenue des Champs-Elyses), я дошелъ до красивой и грандіозной тріумфальной арки на ‘площади Звзды’ и, свернувъ по ‘авеню Клеберъ’ вышелъ къ Трокадеро, громадному зданію, оставшемуся еще отъ всемірной выставки 1878 года. Въ Трокадеро устроено теперь нсколько мелкихъ выставокъ и ресторановъ. Отсюда я спустился къ Сен и перешелъ ее по Іенскому мосту, ведущему прямо къ Эйфелевой башн.

Когда я подходилъ къ этому высочайшему въ мір сооруженію, мн невольно вспомнились слова Жюль Симона ‘с’est l-haut qu’il fait bon philosopher sur la marche des si&egrave,cles’ (вотъ гд на верху хорошо предаваться размышленіямъ о ход вковъ). Не смотря на высоту, башня производитъ впечатлніе чего-то легкаго, воздушнаго. Четыре основные столба поражаютъ, правда, своею массивностью, но зато они соединяются въ нижнія арки патакой огромной высот (55 метровъ), что и тутъ видишь полную пропорціальность частей. Между безчисленными желзными переплетами башни то тутъ, то тамъ виднются коробки подъемныхъ машинъ, поднимающіяся и опускающіяся съ многочисленными любопытными. За время своего долгаго уже стоянія (съ 1889 года) Эйфелева башня, казалось, должна бы уже надость парижанамъ, однако у входовъ къ элеваторамъ толпился народъ. Башня раздлена двумя обширными платформами: на высот 58-ми и 116-ти метровъ. Полная высота башни 300 метровъ, на вершин ея разввается огромный національной флагъ.

Прежде чмъ подниматься наверхъ, я обошелъ башню, занимающую своимъ основаніемъ не малую площадь — боле одного гектара (около десятины), и былъ пріятно удивленъ надписями, сдланными крупными золотыми буквами по голубому полю надъ карнизомъ первой платформы. Тутъ, такъ сказать, въ назиданіе потомству, помщены имена величайшихъ французовъ прославившихся на разныхъ поприщахъ. Всхъ именъ 72, по 18-ти съ каждой стороны.

Со стороны города (къ сверо-востоку): Petiet,Daguerre, Wurtz, Leverrier, Perdonnet, Delambre, Malus, Breguet, Polonceau (1778 — 1847, инженеръ, изобртатель парижской мостовой макадама), Dumas, Clapeyron, Borda, Fourier, Bichat, Sauvage, Pelouze, Carnot, Lam.

Co стороны Трокадеро (къ сверо-западу): Sguin, Lalande, Tresca, Poncelet, Bresse, Lagrange, Bonlanger, Cuvier, Laplace, Dulong, Chasles, Lavoisier, Ampere, Chevreuil, Flachat, Navier, Legendre, Chaptai.

Co стороны Гренельскаго моста (къ юго-западу): Jamin, GayLussac, Fizeau, Schneider, Le Chatelier, Berthier, Barral, De Dion, Gouin, Jousselin, Broca, Becquerrel, Coriolis, Cail, Triger, Chiffard, Perrier (1834— 1888, геодизистъ, соединившій трангуляціею Испанію съ Алжиромъ), Sturm.

Со стороны Военной Школы (къ юго-востоку): Cauchy, Bertrand, Rgnault, Fresnel, De Prony, Vicat, Ebelmen, Coulomb, Poinsot, Foucault, Delaunay, Morin, Hauy, Combes, Thnard, Arago, Poisson, Monge.

Нсколько словъ о башн. Инженеръ Эйфель (Eiffel, род. въ Дижон, въ 1832 г.), уже извстный постройкою нсколькихъ желзнодорожныхъ мостовъ, представилъ въ 1886 году Министру промышленности и торговли проектъ огромной башни, которая должна была служить ‘гвоздемъ’ предполагавшейся въ 1889 году всемірной выставки. Вскор Эйфелю удалось получить концессію на постройку, съ правомъ эксплуатировать ее въ свою пользу въ теченіе 20-ти лтъ и съ выдачею ему еще субсидіи въ 1 ¹/₂ милліона франковъ.

Башня была заложена весною 1887 года, а 31-го марта 1889 года она была уже готова. Основаніе ея представляетъ правильный квадратъ по 104 метра въ сторон, при чемъ углы его направлены по четыремъ странамъ свта. Фундаментъ начинается на 5 метровъ ниже уровня воды въ Сен. Онъ настолько проченъ, что можетъ выдерживать давленіе въ 1235 килограммовъ на 1 кв. сантиметръ, дйствительное же давленіе всей постройки на фундаментъ равняется всего 30-ти килограммамъ на квадратный сантиметръ. Такимъ образомъ дйствительное давленіе въ 40 разъ меньше того, которое фундаментъ способенъ выдержать, и потому въ его прочности нельзя сомнваться. Четыре отдльные фундамента, подъ каждою изъ четырехъ угловыхъ опоръ башни, представляютъ въ общей сложности массу въ 12.000 кубич. метровъ каменной кладки. Верхнія поверхности фундаментовъ скошены въ вид наклонныхъ внутрь площадокъ, расчитанныхъ на наилучшее распредленіе давленія всей верхней желзной постройки. Всъ этой верхней части равенъ 7-ти милліонамъ килограммовъ, при чемъ одна нижняя часть до первой платформы всить уже 3 мил., что, конечно, способствуетъ устойчивости сооруженія. Въ башн насчитывается до 15.000 отдльныхъ металлическихъ частей, которыя скрплены 25-ю милліонами заклепокъ. Детальные чертежи башни составляютъ 5.000 отдльныхъ листовъ, надъ которыми трудились 40 чертежниковъ и вычислителей. Для предохраненія отъ грозы каждый изъ четырехъ угловъ башни снабженъ двумя громоотводами, представляющими трубы по 50 сантиметровъ въ діаметр, зарытыя до глубины 18 метровъ ниже уровня грунтовыхъ водъ.

Поднятіе на Эйфелеву башню совершается при помощи лстницъ и элеваторовъ (les ascenseurs). Публика не пользуется лстницами, потому что число ступеней отъ основанія до вершины равно 1710. Даже до первой платформы, на которой даются театральныя представленія, 347 ступенекъ. Устройство подъемныхъ машинъ было сопряжено съ извстными затрудненіями, потому что нижнія опоры башни не вертикальны, а построены по кривымъ съ различною кривизною. Необходимо было поставить клтки для публики съ такимъ разсчетомъ, чтобы небыло неудобствъ. Каждая будка, находясь внизу, наклонена въ одну сторону, а будучи поднята наверхъ, наклонена уже въ другую. Только начиная съ первой платформы до вершины подъемныя машины устроены въ совершенно вертикальныхъ сквозныхъ трубахъ. Клтки двигаются особыми гидравлическими механизмами, для чего на каждой платформ имются резервуары съ водою. Такъ какъ клтки парныя, т. е. на каждомъ участк между двумя платформами одна клтка поднимается, когда опускается другая, то сила, потребная на приведеніе ихъ въ движеніе, сравнительно невелика. Вс подъемныя клтки снабжены механическими тормазами, и публика не рискуетъ подвергнуться катастроф.

За одинъ 1889 годъ, т. е. во время всемірной выставки, Эйфелеву башню постило боле 3 ¹/₂ милліоновъ человкъ, и сборъ составилъ колоссальную сумму въ 6 милліоновъ франковъ. Въ слдующіе годы постителей было, конечно, гораздо меньше, но все же число ихъ доходило до ¹/₂милліона, и годовая выручка составляетъ около 700.000 франковъ. При мн взималось: за подъемъ до первой платформы 1 фр., за подъемъ до 2-й — 2 фр. и, наконецъ, за прогулку до самой вершины — 4 фр.

Запасшись билетомъ, я вошелъ въ нижнюю будку, могущую вмстить человкъ это, черезъ 1 ¹/₂ минуты я вышелъ уже на первой платформ, представляющей обширный квадратъ около 25 саж. въ сторон. Здсь имется ресторанъ и устроенъ театръ, въ которомъ при мн давалась глупйшая пьеса подъ заглавіемъ ‘Paris eh l’air’.Одна часть ресторана отдлана деревянными рзными украшеніями якобы въ русскомъ вкус и носитъ названіе Restaurant Russe! Затмъ я переслъ въ другую клтку и поднялся на вторую платформу, отсюда посл новой пересадки я попалъ наконецъ и на третью платформу, расположенную на высот 276-ти метровъ. Дальнйшій подъемъ уже недоступенъ для публики. На самой вершин устроена метеорологическая обсерваторія, именно установлены самозаписывающіе анемометры, дождемры и т. п.

Платформа третьяго этажа представляетъ четыреугольную залу около 6 саж. въ квадрат. Она со всхъ сторонъ забрана стеклами, и отсюда можно спокойно любоваться поразительнымъ зрлищемъ внизу и красивыми видами вдали. Уже во время движенія клтки элеватора я испыталъ пріятную иллюзію: по мр поднятія предметы подъ ногами кажутся быстро удаляющимися, наоборотъ, отдаленные предметы на горизонт — приближающимися. Съ верхней платформы открывается обширный горизонтъ на 90 километровъ во вс стороны, конечно, за исключеніемъ направленій, по которымъ лучъ зрнія упирается въ ближайшіе лса и возвышенности. Для облегченія изученія видимыхъ окрестностей надъ окнами верхней залы нарисованы пейзажи, представляющіеся въ соотвтственномъ направленіи, причемъ изображенія городовъ, горъ и т. п. снабжены подписями.

На сверъ видны: Сена и ея притокъ Уаза, въ самомъ Париж кладбище Монмартръ, затмъ С.-Дени, Монморанси, Нёльи и пр. На востокъ: рка Марна, Венсень, Турнанъ и пр. На югъ: опять Сена, Вилльневъ, Монрулсь, Мелюнь, Фонтенебло и пр. Наконецъ на западъ: Медонъ, Севръ, Версаль, Рамбулье и С.-Жерменъ.

Отсюда же мстами видны обширныя укрпленія, обезпечивающія Парижъ отъ вражескаго нападенія. Прежняя фортификаціонная ограда, состоящая изъ 94-хъ бастіонныхъ фронтовъ съ 6б-ю воротами и заключающая площадь въ 7.800гектаровъ съ периметромъ въ 34,5 километра,— въ послднее время усилена отдльными укрпленіями, именно семью фортами 1-го класса, одиннадцатью фортами 2-го класса и 27-ю редутами и отдльными батареями, все это составляетъ периметръ въ 124 километра, который невозможно обложить никакою арміей. До взятія передовыхъ укрпленій, собственно Парижъ совершенно обезпеченъ отъ бомбардированія. Прежняя ограда, выстроенная по проекту Тьера въ 1841—1844 гг. и стоившая 140 милліоновъ франковъ, обратилась нын не боле, какъ въ простой редюитъ или цитадель громаднаго укрпленнаго лагеря.

Вообще панорама окрестностей восхитительна, погода стояла, на мое счастіе, совершенно ясная, и даже удаленные пункты были видны съ поразительною отчетливостью. Весь Парижъ представляется въ вид изящно сдланнаго и, главное, оживленнаго рельефнаго плана. Разсматривая такой планъ, нельзя утомиться: везд движеніе, пароходики на Сен и несущіеся позда, желзныхъ дорогъ невольно приковываютъ вниманіе. Близъ башни, хотя и на другомъ берегу Сены, какой-то шутникъ устроилъ въ своемъ саду оригинальные часы, отлично видимые именно только отсюда, съ высоты птичьяго полета. По окружности громаднаго круглаго газона расположены фигуры римскихъ чиселъ, сдланныя изъ красивыхъ сочетаній разнообразныхъ живыхъ цвтовъ. Изъ центра же этого газона движутся дв огромныя стрлки, составленныя изъ досокъ, на которыхъ тоже разбиты цлыя клумбы цвтовъ. Эти стрлки, при помощи особаго механизма, скрытаго подъ землей, приводятся въ движеніе и, какъ говорятъ, весьма врно показываютъ среднее парижское время. За мое пребываніе на вершин башни эти часы шли совершенно исправно.

Однако отсюда не даютъ спокойно любоваться окрестностями. Дло въ томъ, что середина залы верхней платформы занята цлою системой прилавковъ, на которыхъ разложены всевозможные articles de Paris, снабженные, въ томъ или иномъ вид, изображеніями Эйфелевой башни. Назойливыя француженки, стоящія сзади постителей, съ удивительнымъ терпніемъ по много разъ напоминаютъ имъ, что нельзя же побывать на вершин башни и не запастись здсь воспоминаніями. Какъ я ни отговаривался, но принужденъ былъ уступить и купить нсколько бездлушекъ.

На слдующій день я разыскалъ почтеннйшаго М. И. Венюкова, поселившагося издавна въ Париж, вблизи зданія Института (Академіи Наукъ). Генералъ встртилъ меня очень радушно и сожаллъ, что я ршился пробыть здсь очень короткое время. Онъ непремнно хотлъ показать мн вс здшнія сокровища наукъ и искусствъ. Говоря о богатств музеевъ и библіотекъ, онъ сообщилъ даже курьезный фактъ. Какъ извстно, во время войнъ первой Республики и Имперіи французы свезли въ Парижъ множество замчательныхъ предметовъ изъ разныхъ сокровищницъ европейскихъ столицъ. Посл реставраціи союзники, взявшіе Парижъ, обязали французское правительство возвратить на мсто вс картины и вообще произведенія изящныхъ искусствъ, что же касается книгъ и научныхъ коллекцій, то о нихъ позабыли, и вс он и посейчасъ спокойно хранятся въ Париж. Понятно теперь, почему здсь можно найти предметы чрезвычайной рдкости. Однако я отклонилъ любезныя предложенія, приводя въ свое оправданіе то соображеніе, что на осмотръ Парижа было бы просто неприлично посвятить нсколько часовъ. Сюда должно пріхать спеціально и на продолжительное время.

Тмъ не мене, добрйшій Михаилъ Ивановичъ все-таки предложилъ погулять со мною по городу и осмотрть хотя бы готовившуюся уже къ закрытію международную фотографическую выставку на Марсовомъ пол. Отъ такого предложенія я былъ уже не въ силахъ отказаться, и мы пустились по парижскимъ бульварамъ и улицамъ.

Прежде чмъ постить выставку, мы зашли позавтракать въ одинъ изъ ресторановъ Дюваля, каковыхъ нын въ Париж существуетъ нсколько десятковъ. По поводу этого Дюваля (Duval) Михаилъ Ивановичъ разсказалъ, что это былъ сперва простой мясникъ, который, видя, что въ его лавк ежедневно остается множество кусковъ мяса и разныхъ отбросовъ воловьихъ тушъ нераспроданными, напалъ на счастливую мысль воспользоваться этими остатками путемъ устройства собственнаго ресторана. Назначенныя имъ первоначально цны за кушанья, правда, приготовляемыя сперва только изъ упомянутыхъ остатковъ, были столь низки, что недостаточные парижане просто осаждали новый ресторанъ, и Дюваль сталъ быстро богатть. Теперь этотъ Дюваль уже не мясникъ, а владтель цлой системы ресторановъ, отличающихся примрною чистотою и поразительною роскошью отдлки. Отличительная ихъ особенность еще та, что вся прислуга — молоденькія и бойкія француженки, и только у входа сидитъ мрачный господинъ, вручающій каждому вновь вошедшему особую карточку, съ напечатанными на ней названіями всевозможныхъ кушаній и винъ. По мр того, какъ удовлетворяются требованія постителя, прислуживающая двушка отмчаетъ на карточк цны отдльныхъ требованій, а при выход поститель предъявляетъ карточку и производитъ уплату упомянутому сидящему тамъ господину. Такой порядокъ пришелся по вкусу парижанамъ, а рестораторъ застрахованъ отъ потерь, потому что никто не можетъ уйти, не произведя уплаты, послднее, говорятъ, случается въ Париж зачастую.

По пути на выставку, Михаилъ Ивановичъ разсказалъ мн о любопытныхъ опытахъ, произведенныхъ на Эйфелевой башн. Пользуясь ея громадною высотой, тамъ сдланы были изысканія надъ сжатіемъ газовъ и надъ уклоненіями вершины башни подъ вліяніемъ перемнъ температуры и направленія и силы втра. При послднихъ опытахъ получилось замчательное Согласіе между уклоненіями, замченными непосредственно по положенію грузика длиннаго отвса, и по вычисленіямъ наблюденій, сдланныхъ съ окружающихъ тригонометрическихъ пунктовъ.

Фотографическая выставка помщается въ громадномъ зданіи Дворца Искусствъ (Palais des Beaux-Arts), на Марсовомъ под. Обиліе и разнообразіе предметовъ, равно какъ изящная отдлка витринъ поразили меня здсь съ самаго входа. Не перечисляя всего видннаго, упомяну о новинк — цвтной фотографіи, одинъ изъ снимковъ, сдланный съ живого попугая, представляетъ эту богато и разнообразно оперенную птицу, дйствительно, чрезвычайно живо. Къ сожалнію, еще не найдено средствъ сохранять эти снимки продолжительное время на свт и печатать ихъ въ большомъ количеств оттисковъ.

Стоитъ еще сказать два слова о такъ называемой ‘изохроматической’ фотографіи. Фотографическій снимокъ даетъ совершенно точное воспроизведеніе контура предмета, но изображеніе, вообще говоря, не можетъ быть совершенно похоже на оригиналъ, такъ какъ разные цвта (если предметъ цвтной) имютъ различную фото-химическую силу, и потому предметъ, въ которомъ, напримръ, темныя части синія, а свтлыя желтыя, является на фотографическомъ изображеніи съ обратнымъ распредленіемъ тней. Одинъ изъ экспонентовъ выставки изобрлъ особыя пластинки и особые объективы, которые позволяютъ получать снимки съ дйствительнымъ распредленіемъ тней, выставленные имъ снимки букетовъ цвтовъ и т. п., сдланные обыкновеннымъ путемъ и при помощи изохроматическаго процесса, весьма наглядно показываютъ преимущества новаго способа.

Такъ какъ выставка была международная, то я. увидалъ здсь много работъ русскихъ экспонентовъ: нашей Экспедиціи заготовленія государственныхъ бумагъ, Императорскихъ театровъ, Бахрушина, Журавлева и др.

По окончаніи осмотра выставки я горячо благодарилъ М. И. Венюкова за доставленіе мн возможности совершить осмотръ подъ его просвщеннымъ руководствомъ, затмъ мы разстались, я и пошелъ еще побродить по Парижу.

На Сенъ-Жерменскомъ бульвар, представляющемъ одну изъ лучшихъ парижскихъ улицъ, безъ магазиновъ, но съ роскошными домами богачей, я проходилъ мимо громаднаго зданія Палаты Депутатовъ. Оно окружено высокою каменною оградой съ утвержденными наверху острыми гвоздями, какъ бы отъ воровъ, и бастіонообразнымъ расположеніемъ стнъ. Говорятъ, что во время засданій бываютъ иногда настоящія нападенія парижской черни, противъ которой и приходится принимать столь ршительныя мры.

Тутъ же на Сенъ-Жерменскомъ бульвар я осматривалъ, памятникъ одному изъ самыхъ ярыхъ поборниковъ террора — Дантону, который и самъ погибъ подъ ножомъ гильотины. На пьедестал начертано спереди: Georges Jacques Danton 1759—1794, а по бокамъ его любимыя изреченія:

Apr&egrave,s le pain l’ducation est le premier besoin du peuple.

Pour vaincre les ennemis de la patrie il nous faut de l’audace, encore de l’audace et toujours de l’audace.

Выйдя на набережную Сены, я подивился существующему здсь порядку продавать старыя книги. По обимъ сторонамъ рки, на всемъ пространств, такъ сказать, центра города, т. е. не мене, какъ версты на три, каменный парапетъ набережныхъ заставленъ ящиками съ книгами. Въ хорошую погоду вс ящики открыты. Въ нихъ уложены книги корешками вверхъ, а продавцы сидятъ къ отдаленіи, на скамейкахъ бульваровъ, и, повидимому, не обращаютъ никакого вниманія на покупателей, каждый воленъ здсь разсматривать, читать и даже длать выписки изъ любой книги. Это какая-то безплатная уличная библіотека. Однако я долженъ прибавить, что порядочныхъ книгъ тутъ не продаютъ, по большей части это никому не нужный старый хламъ, состоящій изъ учебниковъ, давно вышедшихъ изъ обращенія, да изъ легкихъ романовъ.

Самая оживленная часть Парижа — это его многочисленные внутренніе бульвары, идущіе непрерывною цпью отъ церкви Маделень до площади Республики. Въ сущности, это одинъ бульваръ, но парижане окрестили каждый участокъ его разными названіями: de la Madeleine, des Capucines, des Italiens, Montmartre, Poissonni&egrave,re, BonneNouvelle, St. Denis и Saint Martin. Нижніе этажи всхъ домовъ на этихъ бульварахъ почти сплошь заняты кофейнями и ресторанами, но публика не довольствуется внутренностью этихъ заведеній, и передъ каждымъ изъ нихъ разставлены уже на самой улиц столики, за которыми сидятъ прохожіе и попиваютъ вино и ликеры. Вино дешево, но, правду сказать, очень плохого качества, и одинъ гарсонь (garon) насмшилъ меня признаніемъ, что на бульварахъ и не подаютъ собственно вина, а такъ называемый ‘хозяйственный напитокъ’ (boisson de mnage), приготовляемый изъ хлбныхъ корокъ и разныхъ кухонныхъ отбросовъ. Сидящая публика постоянно осаждается мальчишками-оборванцами (les camelots, на парижскомъ жаргон), предлагающими газеты, брошюрки, галстухи и всякую мелочи. Эти продавцы неистово кричатъ и суютъ свои диковинки прямо въ носъ всмъ сидящимъ.

На рк Сен, въ самомъ центр города имются два небольшихъ островка: Св. Людовика (Ile St. Louis) и Городской (Ile de la Cit). Послдній побольше и представляетъ настоящее ядро Парижа. Тутъ сохранилось множество старинныхъ построекъ, въ числ которыхъ замчателенъ храмъ Notre Dame. На выдающемся мыск острова, у того мста, гд онъ перескается большимъ и, кажется, самымъ древнимъ мостомъ, хотя его называютъ ‘Новымъ’ (pont Neuf), стоитъ довольно простая конная статуя короля Генриха IV, окруженная небольшимъ цвтничкомъ.

На южной сторон Сены я усплъ побывать еще въ Люксембургскомъ саду. Этотъ садъ, да еще Тюльери представляютъ въ Париж единственныя мста для прогулокъ городскихъ жителей. Тогда какъ въ другихъ городахъ Европы и Америки, особенно въ Лондон, имется по нсколько весьма обширныхъ садовъ, въ Париж таковыхъ почти нтъ, а прославленные бульвары никакъ не могутъ замнить садовъ и городскихъ парковъ. Эти бульвары наполнены пыльною атмосферой, подобно прочимъ парижскимъ улицамъ, правда, гуляющіе по бульварамъ пользуются многочисленными скамейками для отдохновенія, но дтямъ городскихъ жителей парижскіе бульвары не могутъ быть полезны ни въ физическомъ, ни въ нравственномъ отношеніяхъ.

Изъ Люксембургскаго сада по Авеню обсерваторіи (Avenue de l’Observatoire) я дошелъ до ршетки Парижской обсерваторіи, но недостатокъ времени не позволилъ мн постить это замчательное учрежденіе: я полюбовался лишь издали великолпною статуей изъ благо мрамора, представляющей знаменитаго Леверрье (1811—1877).

Гуляя по улицамъ, я натолкнулся на сцену перевозки тяжестей. Къ громадной двухколесной повозк, въ род трикебаля, былъ подвшенъ большой камень-монолитъ. Повозку тянуло пять лошадей, запряженныхъ гуськомъ одна за другою. Погонщики неистовствовали и яростно хлестали безсловесныхъ животныхъ, которыя часто падали и становились опять нк ноги только подъ градомъ новыхъ ударовъ. Впрочемъ, тутъ и съ людьми обращаются не особенно деликатно, третированіе хозяевами гостиницъ и ресторановъ своихъ слугъ возбуждаетъ просто омерзніе. Примръ такого обращенія приведенъ мною выше. Это особенно непріятно видть въ столиц республики, избравшей своимъ девизомъ слова: galit, fraternit et libert. Нигд мн не случалось ознакомиться со способомъ переноски вещей, практикующимся тутъ, въ Париж. На углахъ улицъ стоятъ носильщики съ огромными деревянными клтками за спиной, эти клтки очень удобны для укладки вещей, но никакъ не для ихъ носильщиковъ. Этихъ вьючныхъ людей нанимаютъ для переноски вещей, и то и дло приходится видть цлыя вереницы такихъ тружениковъ съ горами клади, въ лтнюю жару просто больно смотрть на изнуренныя лица со струящимися потоками пота отъ усталости. Какая разница по сравненію съ Америкой, гд даже подметаніе улицъ производится машинами! Вообще такой приниженности и подобострастія къ ‘господамъ’ со стороны такъ называемой ‘черни’ мн еще нигд не приходилось встрчать. Незнакомому съ исторіей Франціи можетъ показаться, что рабство здсь еще въ полной сил.

Попадавшіеся мн навстрчу малорослые и дурно сложенные французскіе солдаты въ своихъ кепи и красныхъ, кирпичнаго цвта, брюкахъ производили на меня невеселое впечатлніе. Мундирная одежда сшита изъ чрезвычайно грубаго матеріала, и, повидимому, все вниманіе обращается на какіе-то лоскутки блой парусины, торчащіе изъ-подъ брюкъ и прикрывающіе дырявые башмаки, лоскута эти называются gutres (штиблеты). На мои вопросы встрчавшіеся солдаты не могли объяснить даже цли этихъ штиблетъ, но вс прибавляли, что начальство обращаетъ особое вниманіе на ихъ чистоту, и горе тому, у кого они окажутся не выстиранными и не накрахмаленными. Многіе солдаты щеголяютъ еще блыми вязаными перчатками. О красныхъ брюкахъ, представляющихъ хорошую цль для непріятельскихъ выстрловъ, поднимали вопросъ даже въ Палат Депутатовъ, но говорятъ, что французскіе генералы горло отстаивали ихъ, завряя, что пхота, съ перемною цвта брюкъ, забудетъ вковыя традиціи и потеряетъ храбрость!

Офицеры на улицахъ не встрчаются, здсь они ходятъ въ гражданскомъ плать, говорятъ, потому, что видъ офицера раздражаетъ толпу. Впрочемъ, по глухимъ парижскимъ улицамъ вообще не безопасно ходить всякому сколько-нибудь чисто одтому. Униженные и всегда полупьяные мастеровые и чернорабочіе не прочь толкнуть каждаго порядочно одтаго человка съ тмъ, чтобы оставить на его плать слды жира и угля со своихъ блузъ. При этомъ можно еще услышать замчаніе въ род: canaille, rentier, tu manges mon pain. Говорятъ, даже прилично одтыя дамы не гарантированы отъ подобныхъ оскорбленій.

Въ заключеніе моего бглаго перечисленія парижскихъ впечатлній упомяну еще, что нигд, кажется, не составляетъ такого труда найти почтовый ящикъ для писемъ, какъ въ Париж. Во всть образованныхъ странахъ почта представляетъ одну изъ насущнйшихъ потребностей населенія, почтовые ящики окрашиваются везд въ яркіе цвта и выставляются на самыхъ видныхъ, бросающихъ въ глаза мстахъ. Въ Париж, наоборотъ, почтовые ящики замурованы въ стны домовъ и снаружи видна лишь узкая щель съ надписью мелкими буквами: ‘boite aux lettres’. Искать и найти такую щель очень трудно, особенно прізжему. Если не предполагать, что цлью такого расположенія почтовыхъ ящиковъ былъ ничтожный выигрышъ въ мст на улиц, то остается допустить, что разв опасались за цлость ящиковъ и корреспонденціи отъ разгрома разнузданной и безшабашной парижской черни, обращающейся въ дни политическихъ треволненій въ грубыхъ животныхъ. Вдь и пресловутый макадамъ замнилъ булыжную мостовую только потому, что камни ея служили снарядами для побоищъ и матеріаломъ для постройки баррикадъ.

XLV.
Домой.

Когда наступилъ часъ отъзда, я взялъ парижскаго фіакра, не отличавшагося ни чистотою, ни понятливостью и потшно одтаго въ клеенчатый картузъ и красную жилетку. Прибывъ на Страсбургскій воксалъ, я хотлъ взять билетъ прямо въ Петербургъ: это было бы дешевле и избавило бы меня отъ остатковъ французскихъ денегъ. Однако я натолкнулся на рутину и формализмъ. Билеты прямого сообщенія продаются только на Сверномъ воксал, откуда идутъ сквозные позда на Кёльнъ. Здсь же, на Страсбургскомъ воксал, можно получить билетъ лишь до Страсбурга. Ловкій, вертлявый носильщикъ усадилъ меня въ совершенно отдльное купэ, и я могъ въ полномъ одиночеств отдохнуть отъ парижской суеты.

На станціи Эперне (Epernay), въ теченіе 10-тиминутной остановки, я усплъ не только закусить, но еще и выпить бокалъ мстнаго и, надо сознаться, превосходнаго шампанскаго, которое разливается здсь бокалами на стойк буфета совершенно такъ же, какъ у насъ разливаютъ желающимъ водку.

Къ французской границ я подъзжалъ уже ночью. Поздъ несся по живописнымъ холмамъ, представляющимъ предгорья Вогезовъ. Въ 2 часа утра мы остановились на послдней до границы станція, называемой ‘Французскимъ Аврикуромъ’, а черезъ нсколько минуть, миновавъ границу,— на станціи ‘Нмецкій Аврикуръ’. Нмецкіе таможенные чиновники оказались весьма вжливыми, хотя французы предупреждали меня, что нмцы на французской границ свирпствуютъ.

Пересвъ въ нмецкій вагонъ, я отлично заснулъ и не замтилъ, какъ прохалъ Совернскій проходъ черезъ Вогезы (на высот 380 метровъ надъ уровнемъ моря).

Рано утромъ я былъ уже въ Страсбург и, пользуясь двумя часами, остававшимися до отхода слдующаго позда, пошелъ погулять въ городъ. Населеніе какое-то забитое. Даже школьники, торопившіеся на утреннія занятія, смотрли уныло. Названія улицъ и вс вывски нмецкія, но когда я заговаривалъ съ прохожими, то мн охотне отвчали по-французски. Пройдя по набережной рки Иль (Ill), весьма здсь узкой, я вышелъ на красивую улицу Langenstrasse и достигъ площади со статуей знаменитому Гуттенбергу, какъ извстно, устроившему въ Страсбург первую типографію.

Вернувшись на воксалъ, я усплъ еще выпить чашку кофе и побесдовать съ однимъ эльзасцемъ, при чемъ лично могъ убдиться что, не смотря на боле чмъ 20-лтнее управленіе, нмцы не успли еще пріобрсти здсь расположенія населенія. Оно, конечно, и немудрено, такъ какъ почти 200 лтъ (1681—1871 гг.) городъ былъ во власти французовъ.

Когда я похалъ дальше, то, огибая Страсбургъ съ юга, я увидалъ и знаменитую колокольню здшняго Мюнстера, построенную изъ песчаника ярко-краснаго цвта и высоко поднимающуюся надъ городомъ. Изъ вагона видны также нкоторыя отдльныя укрпленія, воздвигнутыя нмцами, на случай желанія французовъ вернуться сюда обратно. Эти укрпленія построены въ разстояніи 3—4-хъ верстъ другъ отъ друга и образуютъ обширное кольцо вокругъ города. Всхъ укрпленій насчитывается тринадцать, причемъ три вынесены даже на правый беретъ Рейна, т.е. уже на территорію Бадена.

Отъ Страсбурга до Рейна верстъ пять, и дорога идетъ по совершенно ровной мстности, изобилующей садами. Рейнъ тутъ гораздо уже, чмъ у Кёльна, но все-таки представляетъ величественную рку. Противъ Страсбурга, на правомъ берегу Рейна расположенъ ничтожный городокъ Кель (Kehl). Я опять перехалъ границу, но, благодаря таможенному объединенію Германіи, путешественники тутъ избавлены отъ осмотра багажа.

Путешествіе отъ Страсбурга до самаго Гейдельберга я совершилъ въ весьма пріятномъ обществ одной влюбленной нмецкой парочки: кавалеръ и дама уже не отличались молодостью, но ихъ взаимное вниманіе и предупредительность были поразительны и приводили меня въ умиленіе. Желзнодорожный путь пролегаетъ по такъ называемому Рейнталю — широкой долин Рейна, замыкаемой слва Вогезами, а справа Шварцвальдомъ. До Вогезовъ здсь далеко, и ихъ вовсе не видно, но боковыя долины Шварцвальда представляютъ множество весьма живописныхъ мстъ, и можно смло и безъ преувеличенія сказать, что мы хали по сплошному саду. Параллельно желзной дорог пролегаетъ отличное шоссе съ красивыми каменными оградами по сторонамъ. По шоссе то и дло попадались интеллигентные путешественники, пшіе и на велосипедахъ. Народъ все молодой и веселый. Каждый изъ нихъ привтствовалъ поздъ крикомъ или какимъ-нибудь жестомъ, а велосипедисты, которыхъ поздъ обгонялъ, пытались иной разъ соперничать съ нимъ въ скорости. Нердко попадались также группы отдыхающихъ путешественниковъ, гд-нибудь у мостика, живописно перекинутаго черезъ ручеекъ, или у небольшой сельской харчевни, обыкновенно такая харчевня полузакрыта листвой фруктовыхъ деревьевъ и представляетъ столь очаровательный уголокъ, что на отдыхающихъ тутъ пшихъ туристовъ было даже завидно смотрть.

Вотъ нашъ поздъ въхалъ въ чистенькій и изящный городокъ и остановился въ самой его середин у громаднаго, красиво выстроеннаго воксала. Это была столица Бадена — Карлсруэ. Часть пассажировъ вышла, и ихъ мста заняли другіе, въ занимаемое мною отдленіе вошелъ почтенный старецъ, провожаемый двумя миловидными нмочками, очевидно, его дочерьми. Оказалось, что это былъ какой-то профессоръ Гейдельбергскаго университета. Когда мы тронулись дальше, онъ съ увлеченіемъ разсказалъ мн исторію этого стариннйшаго изъ германскихъ (посл Пражскаго) университетовъ. Гейдельбергскій университетъ основанъ курфюрстомъ Рупрехтомъ въ 1386 году и всегда привлекалъ лучшія ученыя силы Германіи и множество студентовъ, въ числ которыхъ перебывало не мало и русскихъ. Правда, въ настоящее время русскихъ студентовъ немного, но во время студенчества моего собесдника, въ начал шестидесятыхъ годовъ, ихъ было одновременно до 100 человкъ.

Гейдельбергъ расположенъ на лвомъ берегу рки Неккара, какъ разъ въ томъ мст, гд эта рка вырывается изъ горъ на долину и плавно течетъ дальше въ Рейнъ. Съ юга подходятъ сюда отроги Шварцвальда, а съ свера горы Оденвальдъ. Мстность тутъ восхитительная. Надъ самымъ городомъ, на холм, именуемомъ Іетенбюхель (Jettenbhel), высятся развалины одного изъ замчательнйшихъ и стариннйшихъ замкомъ въ Германіи, который за красоту и бывшую славу называется нмцами ‘Германскою Альгамброй’. Говорятъ, что изъ оконъ замка открывается обширный кругозоръ на западъ, и въ этомъ направленіи можно видть не только города Шпейеръ и Мангеймъ, лежащіе на Рейн, но и горы Харта, за этою ркой. Когда мы пріхали въ Гейдельбергъ, то любезный профессоръ предлагалъ мн прогуляться въ замокъ, но, къ сожалнію, остановка позда была весьма непродолжительна, и я не могъ доставить себ этого удовольствія.

Отъ Гейдельберга я повернулъ на востокъ по ущелью Неккара въ Вюрцбургъ. Желзнодорожный путь пролегаетъ сперва по лвому, а затмъ по правому берегу Неккара. Мстность остается живописною и разнообразною. Иногда долина суживается до того, что рка течетъ прямо между скалами, и поздъ входитъ въ небольшіе туннели, иногда же, наоборотъ, расширяется, и въ такомъ мст стоитъ какая-нибудь маленькая нмецкая деревенька со скромною, но старинною киркой, увнчанной высокимъ шпилемъ съ птухомъ. Хотя шнельцугъ, въ которомъ я халъ, и не останавливался въ такихъ деревенькахъ, но, благодаря воскресному дню, на платформахъ стояли везд толпы мстныхъ жителей въ старинныхъ нмецкихъ костюмахъ и радостно привтствовали прозжающихъ. Очевидно, встрча поздовъ составляетъ здсь одно изъ праздничныхъ развлеченій.

Я покинулъ долину Неккара на станціи Неккарэльцъ (Neckarelz) и по пологимъ холмамъ Оденвальда перехалъ въ долину Майна, гд и остановился для обда уже въ баварскомъ город Вюрцбург. Въ теченіе кратковременнаго пребыванія въ этомъ старинномъ город я, конечно, не усплъ увидать ничего, кром воксала и нсколькихъ баварскихъ офицеровъ и солдатъ, но все же нашелъ, что мстоположеніе города по обоимъ берегамъ р. Майна очень живописно и представляетъ сплошные виноградники и фруктовые сады. Надъ всми постройками возвышается величественная католическая церковь, ровесница Россіи, такъ какъ она была заложена въ 862 году.

Посл Вюрцбурга я прохалъ городокъ Кицингенъ (Kitzingen) съ наклонною башней и знаменитыми пивными заводами. Здшнее пиво славится по всей сверной Баваріи. Къ сумеркамъ я прибылъ въ Нюрнбергъ. До слдующаго позда было еще достаточно времени, чтобы успть погулять по улицамъ. Нюрнбергъ лучше другихъ германскихъ городовъ сохранилъ отпечатокъ средневковой старины. Весь городъ окруженъ высокою стной съ башнями, и я проникъ, въ него, пройдя узкія и мрачныя ворота. Улицы очень извилисты и тсны, дома крыты черепицею и имютъ затйливые выступы наружу, такъ что верхніе этажи противоположныхъ домовъ почти что соприкасаются. Любуясь на каждомъ шагу нмецкою стариной, я достигъ протекающей по городу ничтожной рчки Пегницъ (Pegnitz) и, перейдя на сверную сторону, вышелъ на площадь гимназіи, гд осмотрлъ памятникъ знаменитому гуманисту и дятелю реформаціи Меланхтону (1497—1560).

Въ тотъ же вечеръ я снова слъ въ поздъ и черезъ Лейпцигъ прибылъ на другое утро въ Берлинъ. Въ вагонахъ была ужасная тснота и совершенно жабій воздухъ, всю ночь я почти не спалъ. Чтобы устроиться удобне и посвободне въ прямомъ позд изъ Берлина на Эйдкуненъ, я говорилъ всмъ подходившимъ къ дверцамъ вагона, что я русскій и боленъ холерою (въ 1892 г. была у насъ холерная эпидемія). Этого заявленія было достаточно, чтобы боязливые нмцы оставляли меня въ поко. Съ криками ‘О, Herrje!’ они бросались прочь. Даже кондукторъ не ршался спрашивать билета. Зато я отлично проспалъ до самаго Кенигсберга, гд въ послдній разъ любовался настоящими нмцами, жадно набросившимися на свое пиво. Къ вечеру я прибылъ сперва въ Эйдукуненъ, а затмъ и въ Вержболово.

—-

Слава Богу! Теперь я считалъ себя уже дома. Какъ хотите, а у насъ лучше. Мн кажется, что продолжительная поздка за границу, кром разныхъ другихъ хорошихъ сторонъ, иметъ и ту пользу, что посл нея научаешься сознательне цнить свою родину. Да, Россію начинаешь любить еще больше, когда сравнишь ее съ другими странами и по возможности безпристрастно взвсишь выгоды и недостатки цивилизаціи Запада. Опередивъ насъ во всемъ и дойдя почти до самыхъ крайнихъ логическихъ выводовъ изъ общихъ началъ, этотъ Западъ въ настоящее время представляетъ для насъ какъ бы путеводный свточъ, одинаково ярко освщающій какъ путь къ дальнйшему возвышенію человческаго рода, такъ и т мрачныя пропасти, надъ которыми вьется этотъ узкій, опасный путь… Мудрено ли, что при свт этого факела, ‘освщающаго міръ’, русскій человкъ чувствуетъ себя не особенно хорошо? Возвратившись домой, перестаешь видть страшные контрасты яркаго свта и зловщей тьмы, пугающіе мысль и воображеніе, довольствуешься боле слабымъ освщеніемъ и невольно начинаешь врить, что всеблагое Провидніе, уединивъ насъ до нкоторой степени отъ другихъ народовъ и задержавъ наше поступательное движеніе впередъ, даетъ намъ теперь возможность осмотрться, спокойно обсудить свое положеніе и, можетъ-быть, найти иной, боле широкій и удобный путь къ осуществленію лучезарныхъ идеаловъ человчества. Сердце подсказываетъ, что нужныя для этого силы и способности хранятся гд-то въ глубин нашего народнаго духа. Этотъ внутренній голосъ слышишь всего ясне именно при возвращеніи изъ-за границы, и вотъ почему начинаешь съ тхъ поръ еще больше любить свою великую родину.

УКАЗАТЕЛЬ.

(Числа означаютъ страницы).

Аббе 246.

Аберфельди 111—112.

Аврикуръ 678.

Адамсъ 99.

Адирондакъ 638.

Айона 124—126.

Актъ Конгресса 446.

Альстеръ 7—8.

Аметистовыя горы 492.

Амстердамъ 34—37.

Аннъ-Арборъ 610.

Антверпенъ 46.

Армія американская 247—248.

Аудемансъ 25—45.

Аэролиты 60—61.

Базисные приборы 40—41, 222—223.

Байронъ 100.

Бакхюйзенъ 42—46.

Баллиброфи 136.

Бальтимора 213.

Бамбергъ 5.

Банкеръ 307—315.

Банксъ 128.

Банная улица 48.

Барклей 96.

Барнардъ 400.

Бартольди 565—556.

Бачъ 167, 366.

Башня Бошана 64.

Беддикеръ 188—145.

Бедло, островъ 664, 657.

Бельгія 46—62.

Бенценбергеръ 12.

Берлинъ 3—7, 582.

Бессель 206.

Бингенъ 19—20.

Блюхеръ 51.

Богартъ 517.

Боканъ 104, 118—119.

Боль 99, 138, 135.

Большія деревья 377—378.

Большое Соленое озеро 352—354.

Бонды 543—544.

Борнгамъ 386, 606.

Борнеби 240.

Бостонъ 538—553.

Боудичъ 548.

Бофортъ 167.

Брадлей 75, 80.

Браннеръ 408—409.

Бредихинъ 210.

Бринклей 135.

Бріальмонъ 46.

Брокъ 166.

Бронверъ 36.

Бруклинскій мостъ 189—192.

Брумиди 216.

Брюссель 46—49.

Буге 106.

Букингамскій дворецъ 58.

Бунзенъ 449—450, 454.

Бьютенъ-Хофъ 29.

Бьютъ 487—441.

Блый домъ 216.

Вагоны: американскіе 195, 212, 241—244, 487—438.

англійскіе 84.

нмецкіе 2.

Вальдо, метеорологъ 207.

Вальдо, мстечко 297—305.

Ватерлоо 49—52.

Вашингтонъ 212—225.

Вейнекъ 400.

Великая американск. пустыня 355—359.

Величайшіе французы 567.

Веллингтонъ 50.

Венюковъ 571—578.

Вербовщики 137—188.

Верещагинъ 82.

Вержболово 2, 582.

Вестминстерское Аббатство 64—66.

Весть-Пойнтская Академія 248.

Вильна 1.

Виндзорскій Замокъ 92—93.

Винчестеръ 207.

Виттенбергъ 7.

Вихманъ 39—40.

Водопады: Близнецы 429—430.

Іеллостонскій 487—488.

Молтномэ 414.

Ніагара 513—587.

Шошонъ 424—482.

Водопои 59.

Воздушныя желзныя дороги 178— 180, 292.

Войны Соединенныхъ Штатовъ 210.

Время въ Америк 376—377.

Вюрцбургъ 581.

Гаага 28—83.

Гайденъ 444—447.

Галлей 75.

Гамбургъ 7—18.

Гамильтонъ 185.

Ганнетъ 445.

Гауссъ 12.

Гейдельбергъ 580—581.

Гейзеръ 448—450.

Гейзеры 451—452, 466—481.

Геликтиты 232.

Гентъ 52.

Геодезическій лагерь 317—324.

Геодезическій сигналъ 309—310.

Гершель 65—66.

Глаза мухи 72.

Голландскій языкъ 45.

Голлы, отецъ и сынъ 221.

Голубыя озера 482—434.

Гольденъ 390—400.

Гольфстримъ 165—170, 559.

Гора Вашингтона 588, 550.

Гора Наполеона 1.

Горебоу 458.

Горъ 213, 216—217.

Гостиницы: американскія 180—188, 228—225, 251, 297, 307.

англійскія 55, 97, 115.

голландскія 24—25.

ирландскія 186—137,147—148.

нмецкія 7, 15.

Гохштетеръ 448.

Гравезандъ 41, 42.

Гранджеръ 287, 297, 317—324.

Гринвичъ 75—79.

Гринокъ 180.

Грозы въ Америк 198, 322.

Грэй 413.

Гумбольдтъ, Александръ 8,167, 186.

Гумбольдтъ, станція 358.

Гумонъ 50.

Гюйгенсъ 41, 42.

Давидсонъ 365—371.

Дакота 496—497.

Дарвинъ 65.

Дворецъ Суда 49.

Дейтцъ 14, 22.

Деклуазо 419.

Деламбръ 543.

Деласи 443—444.

Дельфтъ 40—41.

Денверъ 325—327.

Деньги: американскія 180, 375.

англійскія 73.

Детруа 511—512.

Диршау 3.

Діеппъ 562—563.

Долина Мицкевича 1.

Домикъ Петра Великаго 37—38.

Дрэперъ 396.

Дублинъ 181—185.

Дувръ 53.

Длительная машина 9—10.

Дтскія книги 198—199.

Дятели по электричеству 501.

Дэльсъ 415—417.

Дюваль 571—572.

Дюны 83, 417.

Дюссельдорфъ 14.

Жатвенныя машины 299—301.

Желзныя дороги въ Америк 241— 243, 294—295, 341, 372—273, 439—440.

Желзныя шпалы 24.

Жизнь въ преріяхъ 297—316.

Заандамъ 87—38.

Заводъ Круппа 14.

Замокъ лорда Росса 142—143.

Зданія чикагской выставки 499—501.

Зевенааръ 23.

Зейстъ 27.

Зигфридъ 15.

Зминая рка 419—436.

Золотыя ворота 362.

Зоологическіе сады 6, 35—36.

Игла Клеопатры 187—188.

Игральныя карты 309.

Игры пароходныя 156—157.

Извозчики 54, 131.

Индйцы 289—292, 356—358.

Искусственный горизонтъ 48.

Іеллостонскій каньонъ 487—492.

Іеллостонскій Паркъ 443—494.

Іеллостонское озеро 482—486.

Іелль-Колледжъ 205—208.

Іетенбюхель 581.

Іорданъ 404—408.

Іосемитэ 380.

Іэтсъ 53.

Кабельныя желзныя дороги 103, 292—293.

Калифорнія 359—361.

Камбрскій лсъ 48.

Каналъ Уилландъ 512—513.

Канзасъ 292—293.

Канзасъ-Сити 292—293.

Каньонъ 489—490.

Капитолій 215—216.

Каръ ирландскій 131—132.

Карлсруэ 580.

Карпентеръ 168.

Каскадныя горы 411—418.

Кейзеръ 42.

Кёльнскій Соборъ 20—21.

Кёльнъ 20—23.

Кембриджъ 97—101.

Кёнигсбергъ 2, 582.

Кеппенъ 12.

Киллинъ 114.

Кипрегель 541.

Китайскій кварталъ 370—371.

Китайцы 186, 358—359.

Кицингенъ 581.

Кларки, оптики 544—545.

Кларкъ, Александръ 69—74, 89, 106.

Клифтонъ 524.

Клэйтонъ 548—552.

Ключи Колорадо 327, 330.

Книппингъ 13.

Ковно 1.

Козій островъ 518—523, 529—533.

Колледжи въ Англіи 94, 99—101.

Колумбія, рка 414—417.

Колумбъ 166, 173.

Компараторъ 25—26.

Конторы почтовыя 199, 495—496.

Коркскій заливъ 146. 561.

Королевское Общество 82—83.

Коубои 492—498.

Кочъ 112.

Кринанскій каналъ 129—130.

Кристи 76.

Куинстаунъ 146—151, 561.

Купаніе въ Америк 354, 379.

Кью 80, 82.

Кэбы 53—54.

Кюстринъ 8.

Ланглей 221.

Ласаль 536.

Легенды индйскія 416—417.

Ледъ въ Америк 223, 368.

Лейденъ 41—45.

Либби 198—203, 212.

Ливерпуль 561.

Ливингстонъ 456, 495.

Лидвиль 342.

Ликъ 382—384.

Лимоны 558—559.

Лиффи 132.

Ло 541.

Лондонъ 58—68, 562.

Лорелей 16.

Лоу, проводникъ 418—436.

Лумисъ 207.

Луна 142, 400.

Лундинъ 545.

Лурей 227—237.

Льюисъ 559.

Люисвиль 249—250.

Ляйелль 62, 517.

Маары 16.

Майбриджъ 386—396.

Маколей 65, 100.

Малинъ 52.

Мамонтовы горячіе ключи 458—463.

Маниту 325—389.

Манхатанъ 178, 192.

Маскилайнъ 75, 106.

Мастерскія: Бамберга 5.

брильянтщиковъ 38—39.

Кларка 544—548.

Репсольда 9—11.

Матросы англійскіе 165.

Межеваніе въ Америк 308—309.

Мельница америк. 303—304.

Мендельсонъ 128.

Менденхолъ 222.

Мензула 541.

Меркаторъ 41.

Мероды 49.

Мерриметъ 497—498.

Метеориты 60, 61.

Метеорологія 117—118.

Метрономъ 73.

Миллигэнъ 76.

Мильтонъ 65.

Миннеаполисъ 497.

Миннесота 497.

Миссиссиппи 287, 497.

Митчель 246.

Млечный путь 143—145.

Мойнъ 506.

Молинё 80.

Молнія шаровая 322.

Монгомери 448.

Мори 167.

Мормоны 346—354.

Морская обсерваторія 12.

Мостовыя въ Америк 540—541.

Музеи: Берлинскій 4—5.

Британскій 59.

Вальрафа 22.

Геологическій 61—62.

Естественной исторіи 59—60.

Королевскій 30.

Муниципальный 31.

Національный 219—220.

Нашвильскій 285.

Ніагарскій 528—529.

Нью-Іоркскій 187.

Принстонскій 201—202.

Санта-Крусскій 379—380.

Мурчисонъ 62.

Мыло Парса 69.

Мышиная башня 16.

Нашвиль 278—286.

Негры 184, 213, 224—225, 285—86, 331.

Неймайеръ 12—13.

Ніагара 510.

Нью-Гевенъ 204—211.

Нью-Іоркъ 177—193, 554—558.

Ньютонъ 65—66, 83, 100.

Ньюоль 98—101.

Нюрнбергъ 582.

Обанъ 115—128.

Обелискъ 187—188, 218—219.

Обсерваторіи: Аннъ-Арборъ 510 — 511.

Бенъ-Невисъ 117—123.

Вашингтонская 221—222.

Гарвардская 543—544.

Гринвичская 75—79.

Давидсона 371.

Дунзинкская 133—135.

Кембриджская 98—99.

Кью 80—82.

Лейденская 42—45.

Ликовская 381—402.

Морская 12.

Нью-Гевенская 206—208.

Оксфордская 95—97.

Пайксъ-Пика 335—336.

Нарсонстаунская 138—142.

Принстонская 196—198.

Санъ-Хозе 375—376.

Синяго холма 548—552.

Утрехтская 25—26.

Хэля 505—509.

Цинцинатская 246.

Объявленія 69, 170, 361, 373, 560.

Одюбонъ 255.

Оксфордъ 92—97.

Оксъ 456, 476.

Оле Буль 265.

Ольмстедъ 207.

Омонъ 117, 119.

Оптическая мастерская 544—548.

Оптическія чечевицы 392—393, 545— 547.

Орегонъ 413.

Остенде 52.

Оуенъ 253.

Пайксъ-Пикъ 328, 332—336.

Пайкъ 327—328.

Палатки амер. 317—320.

Пало-Альто 403—410.

Памятники: Бугенгагену 12.

Бургаве 41.

Вальтеру-Скотту 104.

Вашингтону 218.

Вильгельму I 28.

Воинамъ въ Вашингтон 215.

Гамбетг 566.

Гамбуржцамъ 12.

Гете 4.

Гордону 91.

Гуттенбергу 579.

Дантону 573.

Дарвину 60.

Джаксону 217.

Леверрье 575.

Лессингу 12.

Меланхтону 582.

Нидервальдскій 16—19. Славы 4.

Солдатамъ въ Бостон 539 — 540.

Солдатамъ въ Нью-Гевен 209. Спиноз 29.

Фридриху Вильгельму IV 23.

Шиллеру 12.

Эразму Роттердамскому 82.

Панорама Іерусалима 86—37.

Парижская площадь 8.

Парижъ 564.

Парикмахеры въ Америк 498—499.

Паромы въ Америк 191, 360—361.

Пароходы океанскіе 151—160.

Пареонетаунъ 136—145.

Пертъ 111.

Петръ Великій 37—38.

Пещеры: Втровъ 529—533.

Лурей 227—236.

Мамонтова 250—277.

Маниту 331—382.

Фингалова 125—128.

Пикерингъ Вильямъ 544.

Пикерингъ Эдуардъ 543.

Пильсбери 168.

Подземныя желзн. дороги 66—67.

Пожары 14, 504.

Польдеры 28.

Пондъ 75.

Портлэндъ 413.

Пословицы 41, 553.

Постройка домовъ въ Америк 501— 502.

Почта въ Америк 199, 495 — 496 552—553.

Преріи 297—316.

Принстонъ 194—203.

Природный Мостъ 237—240.

Притчардъ 97.

Продолжительность плаванія черезъ океанъ 151.

Протуберанцы 197.

Пульмана вагоны 241—244.

Пустыня Великая амер. 355.

Пуэбло 340.

Райнольдсъ 443.

Райтъ 483—485.

Ранкинъ 121—124.

Рапиды 514.

Редхиль 69—74.

Резервуаръ Кротона 188.

Рейнъ 14—19, 581.

Релей 32.

Реннель 167.

Рено 359.

Репсольдъ 3—11.

Рефлекторъ Росса 139—141.

Рефракторъ Лика 390—395.

Риттеръ 29.

Робинсонъ 534.

Розендааль 45.

Рой 39.

Рокстонъ 328—330.

Россъ, лордъ 136—145.

Роттердамъ 45.

Руссель 307.

Русскій въ Америк 315—316.

Рюдесгеймъ 16.

Рюйтеръ 33.

Садъ боговъ 336—339.

Сакраменто 360.

Самородки золота 62.

Самуель 302—303.

Санта-Крусъ 378—380.

Сантъ-Луисъ 287—288.

Сантъ-Поль 497.

Санъ-Чарльзъ 289.

Санъ-Франциско 361—371.

Санъ-Хосе 374—377.

Саффордъ 506.

Свифтъ 133.

Секваи 377—380.

Селайна 298.

Семигорье 15.

Сенна 47.

Си 507—509.

Сидериты 61.

Сидеролиты 61.

Синабаръ 457—494.

Сиріусъ 508.

Сиссингъ 41.

Сіерра-Невада 359.

Скалистыя горы 340.

Скальперы 439—440

Скверныя земли 496.

Скевенингъ 32—33.

Скоресби 167.

Скоттъ 111—113.

Смитъ 62.

Смитъ Джое 346.

Смитсоніанскій Институтъ 220—221.

Снелліусъ В. 41—42.

Снелліусъ Р. 42.

Соборы: Виленскій 1.

Кёльнскій 20—21.

Св. Гудулы 48—49.

Св. Павла 57.

Св. Патрика 132—133.

Солдаты: американскіе 247—248, 370.

англійскіе 58, 137—138.

бельгійскіе 46.

голландскіе 24.

французскіе 576.

шотландскіе 107—108, 112.

Солтъ-лэкъ-сити 346—354.

Сомнеръ 539.

Соутгамптонъ 39—91.

Спектры 198.

Спокэнъ 417.

Сталагмиты 232.

Сталактиты 232.

Станфордъ 404—408.

Статуя Свободы 554—558.

Стаффа 124—128.

Стафъ 499—500.

Стевинъ 41.

Стефенсомъ 102.

Стинженейръ 47.

Стонъ 96.

Страсбургъ 579.

Строкръ 448.

Струве В. 385, 394.

Струве О. 169, 198, 647.

Студенты англійскіе 94—96.

Сутеръ 311—314.

Сутро 369.

Съемки американскія 541—542.

Съемки англійскія 39—91.

Сдалище Артура 106.

Сэбинъ 167.

Тахаусъ 538.

Тебернекль 348—350.

Тейлоръ 57.

Темперенсъ 116, 303, 314.

Теорія гейзеровъ 450—451.

Тиндаль 454.

Тихій океанъ 364.

Томсонъ В. 32.

Томсонъ У. 168.

Топографическій Институтъ 30.

Тоуеръ 63—64.

Трансатлантическіе пароходы 151— 165, 564.

Трансатлантическія компаніи 151 — 152.

Трансфереры 177—178.

Трансформаторы 157—168.

Трафальгарскій скверъ 57.

Тригонометрическіе сигналы 309 — 318.

Тріангуляція 39, 319—321.

Тьеръ 570.

Тэй 113.

Тэтъ 123.

Тэхо 359, 384.

Удуордъ 222.

Уинлокъ 644.

Университеты: Вандербильда 282— 285.

Гарвардскій 543.

Кембриджскій 100—101.

Нью-Гевенъ 205.

Нью-Джерсей 199—202.

Оксфордскій 92—95, 100.

Пало-Альто 403—410.

Санъ-Хосе 375—376.

Уокеръ 30—32.

Уоткинсъ 160.

Уотсонъ 511.

Уошборнъ 444.

Управленіе Съемки въ Вашингтон 222—223.

Управленіе Съемки въ Соутгамптон 39—91.

Уранія 6.

Уравновшенная скала 339.

Уровень 43.

Утрехтъ 24—27.

Ушеръ 184.

Уэббъ 528.

Фабрика Штольверка 21—22.

Фейль 392, 545.

Фениксъ 508—509.

Фермеры Канзаса 304—306, 328—324.

Ферри 194, 361.

Филадельфія 212.

Филактеріи 1.

Флемстидъ 75.

Фортъ Вильямъ 117.

Фотографическая выставка 572—573.

Франклинъ 166, 539.

Фримонтъ 328.

Фриденау 5.

Фридрихсруэ 7.

Фрэзеръ 384.

Харкнесъ 221.

Хейде 14.

Хеннепенъ 536.

Хрустальный дворецъ 35—39.

Хэль 505—509.

Цахъ 106.

Цвтные люди 184, 285—286.

Цвтъ воды 453—454.

Цвтъ звздъ 508.

Центральный паркъ 186—190.

Цинцинати 245—246.

Чаллисъ 98, 99.

Чортово озеро 497.

Честерфильдъ 102.

Чикаго 498—509.

Чистильщики сапогъ 184.

Чистоплотность 196, 290.

Чудеса древности 59.

Чудеса Новаго свта 226.

Шапъ 366.

Шаста 411—412.

Шихаліонъ 106, 112.

Школьники германскіе 3, 5.

Шлифованіе стеколъ 546—547.

Шошонъ 420—421, 435.

Эдинбургъ 102—108.

Эйдкуненъ 582.

Эйри 75, 77, 99.

Эйфелева башня 566—571.

Эйфель, плоскогорье 16.

Экипажи американскіе 279, 293. 457—458.

Экштейнъ 30—33.

Электрическая жел. дор. 280—282.

Эльбонъ 295.

Элькинъ 206—208.

Эмерсонъ 525.

Эммерихъ 23.

Эперне 578.

Эссенъ 14.

Эхо пещерное 127—128, 264.

Юингъ 398.

Юматилла 417.

Юнгъ 194—203.

В. ВИТКОВСКІЙ

ЗА ОКЕАНЪ

I.Отъ С.-Петербурга до Гамбурга.

II.Гамбургъ.

III.На Рейн.

IV.Утрехтъ и Гаага.

V.Амстердамъ и Лейденъ.

VI.Въ Бельгіи.

VII.Лондонъ.

VIII.Редхиль.

IX.Гринвичъ и Кью.

X.Окрестности Лондона.

XI.Оксфордъ и Кембриджъ.

XII.Эдинбургъ.

XIII.Обанъ и его окрестности.

XIV.Изъ Обана въ Дублинъ.

XV.Парсонстаунъ.

XVI.Куинстаунъ.

XVII.Въ океан.

In parenthesis.

Въ скобкахъ.

XVIII.Нью-Іоркъ.

XIX.Принстонъ.

XX.Нью-Гевенъ.

XXI.Вашингтонъ.

XXII.Пещера Лурей и Природный мостъ.

XXIII.Мамонтова пещера.

XXIV.Нашвиль.

XXV.Изъ Нашвиля на западъ.

XXVI.Въ преріяхъ.

XXVII.Геодезическій лагерь.

XXVIII.Маниту.

XXIX.У мормоновъ.

XXX.Въ пустын.

XXXI.Санъ-Франциско.

XXXII.Санъ-Хосе и Санта-Крусъ.

XXXIII.Ликовская обсерваторія.

XXXIV.Пало-Альто.

XXXV.Въ Каскадныхъ горахъ.

XXXVI.На Зминой рк.

XXXVII.Бьютъ.

XXXVIII.Іеллостонскій паркъ.

XXXIX.Въ Іеллостонскомъ парк.

XL.Чикаго.

XLI.Ніагара.

XLII.Бостонъ.

XLIII.Въ Европу.

XLIV.Парижъ.

XLV.Домой.

УКАЗАТЕЛЬ.

Читайте также:

I.
Отъ С.-Петербурга до Гамбурга.

II.
Гамбургъ.

III.
На Рейн.

IV.
Утрехтъ и Гаага.

V.
Амстердамъ и Лейденъ.

VI.
Въ Бельгіи.

VII.
Лондонъ.

VIII.
Редхиль.

IX.
Гринвичъ и Кью.

X.
Окрестности Лондона.

XI.
Оксфордъ и Кембриджъ.

XII.
Эдинбургъ.

XIII.
Обанъ и его окрестности.

XIV.
Изъ Обана въ Дублинъ.

XV.
Парсонстаунъ.

XVI.
Куинстаунъ.

XVII.
Въ океан.

XVIII.
Нью-Іоркъ.

XIX.
Принстонъ.

XX.
Нью-Гевенъ.

XXI.
Вашингтонъ.

XXII.
Пещера Лурей и Природный мостъ.

XXIII.
Мамонтова пещера.

XXIV.
Нашвиль.

XXV.
Изъ Нашвиля на западъ.

XXVI.
Въ преріяхъ.

XXVII.
Геодезическій лагерь.

XXVIII.
Маниту.

XXIX.
У мормоновъ.

XXX.
Въ пустын.

XXXI.
Санъ-Франциско.

XXXII.
Санъ-Хосе и Санта-Крусъ.

XXXIII.
Ликовская обсерваторія.

XXXIV.
Пало-Альто.

XXXV.
Въ Каскадныхъ горахъ.

XXXVI.
На Зминой рк.

XXXVII.
Бьютъ.

XXXVIII.
Іеллостонскій паркъ.

XXXIX.
Въ Іеллостонскомъ парк.

XL.
Чикаго.

XLI.
Ніагара.

XLII.
Бостонъ.

XLIII.
Въ Европу.

XLIV.
Парижъ.

XLV.
Домой.