За неведомый океан, Авенариус Василий Петрович, Год: 1913 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 17 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

В. П. Авенаріусъ.

ЗА НЕВДОМЫЙ ОКЕАНЪ.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ПОВСТЬ ДЛЯ ЮНОШЕСТВА
ОБЪ ОТКРЫТІИ НОВАГО СВТА.

‘Терпи, Колумбъ, терпи и вдай:
На зло сомннью и врагамъ
Ты увнчаешься побдой!..’
Ив. Аксакова.

0x01 graphic

Изданіе книжнаго магазина П. В. Луковникова.
С.-Петербургъ. Лештуковъ пер., 2.
1913.

ОГЛАВЛЕНІЕ.

Предисловіе

Книга I. Колумбъ въ Испаніи

‘ II. ‘Земля! земля!’

‘ III. Колумбъ въ Новомъ Свт

‘ IV. Возвращеніе Колумба

Послсловіе

Предисловіе.

На протяженіи девятнадцати вковъ отъ Рождества Христова однимъ изъ величайшихъ событій было, безспорно, первое путешествіе черезъ Атлантическій океанъ. Необходимыя средства для этого неслыханно-смлаго предпріятія дала, какъ извстно, Испанія, которая затмъ, благодаря новымъ заокеанскимъ колоніямъ, достигла небывалаго могущества. Понятно, что испанцы чрезвычайно дорожатъ памятью Колумба. Такъ, и четырехсотая годовщина отплытія его изъ Европы и вступленія на американскую почву была отпразднована въ Испаніи, въ август и октябр 1892 года, съ особенною торжественностью. Къ этимъ торжествамъ изъ старинныхъ архивовъ было извлечено много новыхъ цнныхъ данныхъ какъ о самомъ Колумб и его семейств, такъ и объ его спутникахъ, покровителяхъ и врагахъ, а также о многообразныхъ препятствіяхъ, которыя ему пришлось преодолть для своей завтной цли. Въ настоящей повсти приняты во вниманіе и новйшія архивныя изысканія.

КНИГА ПЕРВАЯ.
КОЛУМБЪ ВЪ ИСПАНІИ.

!!!!!!!Пропуск

Испаніи въ Христоваля Колона {Отъ латинскаго colonus — поселенецъ.}. Это былъ мужчина лтъ 47-ми, средняго роста и крпкаго сложенія, съ свтло-срыми глазами, горбатымъ носомъ и здоровымъ цвтомъ весноватаго лица. Его открытый взглядъ и благородныя черты выражали непреклонную силу воли, которая въ морякахъ постепенно вырабатывается въ борьб съ морскими стихіями, а блые, какъ лунь, волосы свидтельствовали, что онъ испыталъ на своемъ вку немало и житейскихъ невзгодъ.

Сыну его Діего (Яковъ) не было еще и 7-ми лтъ. Ослабвъ отъ морской болзни, мальчикъ прикорнулъ за капитанской каютой. Отецъ бережно накрылъ его своимъ плащемъ и самъ, присвъ рядомъ, обнялъ его рукою. Но порывистый, рзкій втеръ пробивался и сквозь плащъ.

— А до Гуэльвы еще далеко?— жалобно спросилъ Діего, прижимаясь къ отцу.

Погруженный въ свои невеселыя думы, Колумбъ теперь только очнулся.

— До Гуэльвы?

Онъ съ недоумніемъ оглядлся. Сквозь вечерній сумракъ и снжную вьюгу можно было различить на близкой пристани рядъ выбленныхъ одноэтажныхъ домиковъ.

— Да вдь это Палосъ!— воскликнулъ онъ.— Что бы это значило?

И, приподнявшись, онъ покачивающейся походкой моряка подошелъ къ шкиперу.

— Сеньоръ капитанъ! Неужели вы пристанете здсь, въ Палос?

— Какъ видите,— былъ сердитый отвтъ.

— Но товаръ свой вы везете вдь не сюда, а въ главный городъ провинціи — въ Гуэльву?

— Завтра и повезу, когда штормъ утихнетъ.

— Да вдь туда совсмъ близко: съ небольшимъ полмили. Я разсчитывалъ нынче же быть тамъ у родственниковъ…

— Caramba!— не вытерплъ уже шкиперъ.— При всемъ моемъ почтеніи къ сеньору Колону, какъ къ старому мореплавателю, позволю себ спросить, кто хозяинъ на этомъ судн?

0x01 graphic

— Разумется, вы.

— А коли такъ, то никто меня не заставитъ въ такую погоду рисковать судномъ и товаромъ.

— Но мальчикъ у меня совсмъ продрогъ.

— Такъ сойдите на берегъ: и въ Палос есть ‘посады’ (постоялые дворы), чтобы переночевать вамъ въ тепл до утра.

— Благодарю за совтъ, не премину воспользоваться,— сухо промолвилъ Колумбъ и отошелъ опять къ сыну.— Вставай-ка, Діего, сейчасъ сойдемъ на берегъ.

— Значитъ, это все же Гуэльва?

— Нтъ, Палосъ, но до Гуэльвы какъ-нибудь и пшкомъ доплетемся.

Десять минутъ спустя оба были на берегу. Хотя ближайшая посада здсь и манила ихъ освщенными окнами, но Колумбъ, не останавливаясь, прошелъ мимо: на перездъ изъ Лиссабона имъ были издержаны послднія деньги, вырученныя отъ продажи своего скарба, и за ночевку на постояломъ двор заплатить ему было уже нечмъ.

Жестокій втеръ съ моря, охватившій нашихъ двухъ путниковъ на берегу съ новой силой, спиралъ имъ духъ, сбивалъ ихъ съ ногъ на скользкой обмерзлой почв,, а порошистый снгъ кололъ лицо, слпилъ глаза. Діего не выдержалъ и заплакалъ.

— Отецъ… я дальше не могу…

— Постой, я понесу тебя.

Онъ хотлъ взять сына на руки, но тотъ не давался.

— Нтъ, нтъ, ты меня не донесешь… Я уже не маленькій… Ты, отецъ, собирался вдь къ пріору здшняго монастыря?

— Да, монастыря Рабида.

— Туда не ближе, чмъ въ Гуэльву?

— Тоже около полумили. Да вонъ монастырь, видишь?

На выдающемся въ море, холмистомъ мыс можно было, дйствительно, различить черный силуэтъ монастырскихъ зданій.

— А вотъ и огонекъ блеснулъ!— вскричалъ Діего.— До Гуэльвы я, наврно, замерзну… А здсь насъ обогрютъ, накормятъ… Мн такъ сть хочется!..

— Ну, хорошо, пойдемъ, — согласился отецъ и, крпче схвативъ мальчика за руку, повернулъ въ сторону монастыря.

0x01 graphic

Хотя имъ и пришлось тутъ взбираться въ гору, но зато холмъ, на которомъ стоялъ монастырь, защищалъ ихъ отчасти отъ втра. Когда они дотащились, наконецъ, до монастырской ограды, сынокъ, совсмъ обезсилвъ, прислъ на каменную глыбу подъ высокимъ распятіемъ, а отецъ брякнулъ въ желзныя ворота обители висвшимъ у калитки большимъ кольцомъ, замнявшимъ въ т времена звонокъ. Послышались шаркающіе шаги и ворчливый старческій голосъ:

— Кто тамъ?

— Мы издалека и съ поклономъ отцу пріору Хуану Пересу отъ патера Педро де Аренасъ,— отвчалъ Колумбъ.

— Отъ Педро? Да это его любимый ученикъ!

— Такъ впусти же насъ: мы отъ стужи совсмъ промерзли.

Властный тонъ пришельца не оставилъ, видно, у привратника сомннія, что то — не простой человкъ, а ‘сеньоръ’.

— Сейчасъ, сеньоръ, сію минуту,— сказалъ онъ.— Доложу только отцу пріору.

Шаги его удалились, вскор онъ опять возвратился и загремлъ ключами. Калитка растворилась.

— Пожалуйте, сеньоръ. Не обезсудьте! Къ ночи мы не всякаго впускаемъ.

Взявъ Діего снова за руку, Колумбъ послдовалъ за привратникомъ черезъ монастырскій дворъ къ настоятельской кель. Въ отвтъ на стукъ въ дверь раздалось приглашеніе:

— Войди!

II.

У письменнаго стола, заваленнаго фоліантами и пергаментными листами и освщеннаго двумя восковыми свчами въ кованныхъ серебряныхъ подсвчникахъ, сидлъ францисканецъ-пріоръ съ гусинымъ перомъ въ рук.

— Сейчасъ допишу,— промолвилъ онъ, не поворачивая головы, и продолжалъ скрипть перомъ.

Такъ, при свт свчей и вспыхивавшаго въ камин пламени, Колумбъ имлъ время разглядть о. Хуана Переса, сгорбленнаго, сухощаваго старца съ изможденнымъ, строгимъ лицомъ и въ большихъ круглыхъ очкахъ въ роговой оправ, придававшихъ ему видъ филина.

‘Этому уже не до нашихъ мірскихъ длъ, помощи отъ него не жди!’ подумалъ Колумбъ — и ошибся.

Отложивъ въ сторону перо и поднявъ очки на высокій лобъ, францисканецъ повернулся къ вошедшимъ и сдлалъ имъ молчаливый знакъ, чтобы подошли подъ его благословеніе, посл чего, окинувъ Колумба изъ-подъ нависшихъ бровей пытливымъ взоромъ, спросилъ, кто онъ такой. Колумбъ назвался и разсказалъ, какъ, вмсто Гуэльвы, гд проживаетъ его своякъ Муліаръ, мужъ сестры покойной его, Колумбовой, жены, онъ попалъ въ Палосъ и вынужденъ былъ искать гостепріимства въ монастыр.

— Но ты сказалъ брату-привратнику, что тебя направилъ къ намъ Педро де Аренасъ. У тебя есть отъ него, значитъ, и посланіе ко мн?

— Есть, святой отецъ.

Распечатавъ поданное Колумбомъ письмо, пріоръ внимательно прочелъ его и замтилъ уже привтливе:

— Такъ ты, сынъ мой, пріятель моего милаго Педро?

Онъ позвонилъ въ колокольчикъ и появившемуся на порог молодому послушнику приказалъ снять съ гостей верхнее платье и накрыть на столъ.

— Братія наша уже отужинала и отошла ко сну.— объяснилъ онъ Колумбу.— А каково, скажи, живется моему Педро на чужбин? Еще вдь юнымъ баккалав-: ромъ онъ отправился въ Римъ и посвященъ въ служители церкви самимъ намстникомъ Христа Иннокентіемъ VIII. Разсчитывалъ онъ проповдывать слово Божіе у себя на родин, въ Виллатобас, да вотъ по пути нашлась ему паства въ деревушк около Генуи. Оцнили ли его тамъ?

0x01 graphic

— Прихожане боготворятъ его, — отвчалъ Колумбъ.— Я самъ не разъ слышалъ его проповдь. Говоритъ онъ просто, но душевно, и возноситъ своихъ слушателей, какъ на незримыхъ крыльяхъ, на такую духовную высоту, до которой имъ самимъ ни за что бы не подняться. Вс ихъ житейскія заботы и страданія, сомннія и проступки онъ кладетъ къ стопамъ Всевышняго съ такою трогательною мольбой о прощеніи, которой ихъ собственные ограниченные умы не сумли бы придумать, а непривычныя уста — произнести. Въ знакомыхъ имъ изреченіяхъ изъ Священнаго Писанія онъ даетъ имъ неисчерпаемый источникъ утшенія…

— Очень радъ это слышать,— сказалъ пріоръ.— Но такимъ образомъ, пожалуй, мы никогда уже его и не увидимъ?

— Проздомъ, во всякомъ случа, онъ здсь будетъ.

— Проздомъ! Куда жъ это?

— Въ Индію.

— Что ты говоришь, сынъ мой! Испанія наша лежитъ отъ Генуи на западъ, а въ Индію одинъ путь — на востокъ…

— Такъ полагали донын. Мною же задумано теперь въ Индію кругосвтное путешествіе моремъ на западъ, и патеръ Педро готовъ мн сопутствовать.

О. Хуанъ отъ изумленія даже руками развелъ.

— Да вы оба съ ума, что ли, сошли!

— И онъ и я, кажется, еще въ полномъ ум и памяти,— сказалъ Колумбъ.— Что до патера Педро, то онъ иметъ въ виду распространить христіанство среди язычниковъ Индіи…

— Дло само по себ, конечно, доброе… Ну, да объ этомъ рчь впереди. Сперва укрпи-ка съ сыночкомъ плоть свою съ дороги.

Послушникъ, повсивъ снятое съ гостей мокрое верхнее платье сушиться передъ каминомъ, выдвинулъ между тмъ изъ угла на средину кельи небольшой столъ, накрылъ его чистою скатертью и уставилъ разною холодною сндью. Маленькій Діего съ жадностью голоднаго волчонка сталъ уписывать за об щеки все, что ему накладывали на тарелку.

— Кушай, дитя мое, кушай на здоровье,— сказалъ о. Хуанъ, проводя рукой по его кудрявымъ волосамъ.

— На мор его укачало, и съ самаго Лиссабона онъ ничего не лъ,— нашелъ нужнымъ Колумбъ извинить мальчика.

— Какъ съ Лиссабона? Вы разв теперь не изъ Генуи?

— Лиссабонъ, святой отецъ, родина моей покойной жены, тамъ же она и похоронена. Родитель ея, какъ и я, по рожденію былъ генуэзецъ, но командовалъ на португальскихъ судахъ и перешелъ въ португальское подданство. Имя его, какъ мореходца, быть-можетъ, и вамъ извстно: донъ Бартоломео Мунницъ-Перестрелло.

— Да не тотъ ли это Перестрелло, что открылъ первый португальскій островъ на Атлантик, Порто Санто?

— Онъ самый. Отъ него же я унаслдовалъ его морскіе дневники и карты, мореходные инструменты…

— А также и страсть къ мореплаванью?

— Нтъ, страсть эта пробудилась во мн еще въ ранней молодости.

— И собственный твой родитель былъ, врно, тоже морякъ?

— По ремеслу онъ былъ шерстобитъ и ткачъ, но потомъ онъ открылъ посаду для матросовъ. Отъ нихъ-то я наслышался всякихъ былей и небылицъ о дальнихъ морскихъ странствіяхъ и похожденіяхъ. А одна дама, жена профессора-географа, которой я приносилъ рыбу (мальчикомъ я былъ большой рыболовъ), позволяла мн брать для чтенія книги изъ библіотеки ея мужа. Такъ я еще въ дтств начитался путешествій Марко Поло вглубь Азіи {Марко Поло (1254—1323) — знаменитый венеціанскій путешественникъ.} и ршилъ сдлаться морякомъ. Дла отца шли плохо, и онъ радъ былъ сбыть меня изъ дому. Съ тхъ поръ я странствую по морямъ, побывалъ я на юг — въ Эіопіи и Гвине, и на свер — въ Англіи. Но одна мечта не даетъ мн покою — объздить землю моремъ.

— Дерзновенная мечта!

— Но не безумная. Еще десять лтъ назадъ по этому поводу я входилъ въ переписку съ великимъ ученымъ Тосканелли, онъ вполн одобрилъ мой замыселъ и прислалъ мн нарочно морскую карту, которую составилъ по просьб одного придворнаго португальскаго короля {Флорентинскій астрономъ Паоло Тосканелли (1396—1482) въ 1474 г. писалъ Колумбу: ‘Я говорилъ уже теб про морской путь, который доведетъ тебя до страны пряностей значительно скоре, чмъ предпринятый португальцами. Хотя и знаю, что онъ зависитъ отъ шарообразнаго вида земли, тмъ не мене, для наглядности и для облегченія предпріятія я ршился пояснить его морскою картой. Это путешествіе слдовало бы предпринять прямо на западъ’.

На карт Тосканелли океаны Атлантическій и Тихій сливаются въ одинъ общій океанъ, и разстояніе отъ Лиссабона до города Квинсай (Пекинъ), столицы царства Катай (Китай), показано всего лишь въ 130 градусовъ къ западу отъ Лиссабона, при чемъ, однако, противъ восточнаго берега Китая совершенно правильно обозначено островное государство Чипанго (Японія).}. Наша генуэзская республика, за недостаткомъ средствъ, отказала мн въ денежной поддержк для моего предпріятія. Я отправился въ Лиссабонъ, гд у меня были нкоторыя связи при двор. Мн доставили аудіенцію у короля Хуана II. Онъ выслушалъ меня съ большимъ вниманіемъ и передалъ мой планъ на разсмотрніе лиссабонской хунты (государственный совтъ)…

Колумбъ глубоко вздохнулъ.

— Ну, и что же?

— Мудрецы т нашли, что я — ‘un italiano burlada’ (итальянскій скоморохъ). Когда я написалъ объ этомъ моему другу, патеру Педро, онъ далъ мн совтъ обратиться къ вашей королев. Имя Изабеллы Католической пользуется общимъ уваженіемъ не только у ея подданныхъ, но и далеко за предлами Испаніи. Доступъ же къ ней, полагалъ онъ, мн легче всего было бы получить черезъ васъ, святой отецъ, духовника ея величества…

0x01 graphic

— Бившаго духовника… Объ этомъ мы побесдуемъ еще съ братомъ Антоніо. Братъ Антоніо де Маркена — моя правая рука и мужъ ученый, многосвдущій въ географіи и въ чудесахъ звзднаго неба. Что-то онъ скажетъ? Однако, малышъ твой никакъ уже заснулъ.

Отъ внезапнаго перехода съ мороза къ теплу близъ пылающаго камина и отъ голода къ пресыщенію мальчикъ, дйствительно, разомллъ, и голова его безсознательно повисла на грудь.

— Пока для тебя отведутъ келью, онъ можетъ полежать здсь,— сказалъ о. Хуанъ, указывая на свою собственную постель.

Діего спалъ уже такъ крпко, что отецъ, какъ малютку, разулъ его, уложилъ на кровать.. Тмъ временемъ послушникъ убралъ со стола и пошелъ за братомъ Антоніо де Маркена.

III.

Въ скромномъ и невзрачномъ францисканц, ‘брат’ Антоніо, на первый взглядъ никто не заподозрилъ бы ученаго географа и астролога. Молча выслушалъ онъ до конца краснорчивыя объясненія Колумба, не прерывая его ни однимъ словомъ. Когда тотъ умолкъ, онъ все еще сохранялъ свой задумчивый видъ, какъ-будто прислушиваясь.

Первымъ прервалъ молчаніе старецъ-пріоръ:

— Ну, что же, братъ Антоніо, что скажешь?

Въ глазахъ ученаго засвтилась искра того же огня, что и въ глазахъ родственнаго ему по духу мечтателя Колумба, рчь его вдохновенно полилась:

— Само Провидніе, мнится мн, избрало сеньора Колона для великой цли! Индія, сія баснословная страна, о богатств коей мы знаемъ только по наслышк, еще за триста лтъ до христіанской эры влекла къ себ алчные взоры европейцевъ. Александръ Великій, царь Македонскій…въ своемъ побдоносномъ шествіи черезъ Персію на Востокъ, перешелъ и Индъ. Съ тхъ поръ, завязалась караванная торговля съ Индіей и съ центральной азіатской имперіей, Китаемъ. Но китайцы оградили себя неприступной каменной стной, и потокъ предпріимчивыхъ грековъ устремился въ Индію. Къ римскимъ императорамъ оттуда неоднократно потомъ прибывали еще посольства съ роскошными дарами. Но съ VIII вка, арабскіе, калифы завладли ключами Азіи, непосредственныя сношенія европейцевъ съ Индіей задолго до нашихъ дней — прекратились. Въ теченіе четырехъ столтій индійскіе товары доходили еще до насъ чрезъ посредство арабскихъ купцовъ. Въ XII же вк монголы вытснили оттуда и арабовъ, и такъ-то посл смлаго венеціанца Марко Поло Индія для насъ, европейцевъ,— таинственная книга о семи печатяхъ.

— Да теб, любезный братъ, быть бы профессоромъ всемірной исторіи въ Саламанк!.— воскликнулъ о. Хуанъ.

— Во всякомъ случа, не подлежитъ сомннію,— съ возрастающимъ жаромъ продолжалъ братъ Антоніо,— что Индія — одна изъ богатйшихъ, если не самая Рогатая страна земного шара. Но насъ, испанцевъ, отъ нея отдляютъ цлыя государства и враждебныя націи, попасть туда сухимъ путемъ немыслимо. Остается, стало-быть, только круговой путь моремъ.

— Такъ и по твоему мннію, братъ Антоніо, земля шарообразна?— подхватилъ Колумбъ.

— Мнніе это не мое, а величайшихъ философовъ и ученыхъ, Аристотеля, Страбона, Сенеки, Плинія, не говоря уже о поэтахъ — Виргиніи и Овидіи. Каждый вечеръ вдь солнце закатывается на запад, каждое утро восходитъ на восток, ясно, значитъ, что оно вращается вокругъ земли, а земля наша паритъ въ пространств {Геніальному астроному Копернику (1473—1543) въ описываемое время было всего лишь 11 лтъ, и только много лтъ спустя онъ разработалъ и опубликовалъ свою знаменитую систему движенія небесныхъ свтилъ, которою неопровержимо доказано вращеніе, всхъ,, планетъ, въ томъ числ и нашей земли, какъ вокругъ своей собственной оси, такъ и вокругъ солнца.}.

— Та-жъ,.— протянулъ пріоръ, которому, видимо, трудно было сразу отршиться отъ своихъ устарлыхъ понятій объ устройств вселенной.— Но вдь сколько высокихъ горъ на нашей земл! Такъ какъ же ей быть шарообразной?

— Да что вс наши высочайшія горы въ сравненіи съ необъятною поверхностью земли? Песчинки, ничтожныя пылинки! И давно лимы съ тобой, clarissime, наблюдали лунное затменіе? Отчего, по твоему, затмевалась луна?

— Оттого, понятно, что земля была между луной и солнцемъ.

— И тнь земли падала на луну? А какой формы была эта тнь, помнишь?

— По форм-то она была круглая.

— Такъ какихъ же теб еще доказательствъ?

— Есть и еще одно доказательство, которое я имлъ случай тысячи разъ наблюдать въ открытомъ мор,— вмшался тутъ Колумбъ въ споръ двухъ францисканцевъ.— Когда на Горизонт показывается корабль, то первымъ изъ воды появляется вымпелъ на гротъ-мачт, потомъ — верхніе паруса, за ними — нижніе, и подъ самый уже конецъ — корпусъ судна. Тоже самое наблюдается и при удаленіи корабля, сначала скрывается его корпусъ, затмъ нижніе паруса, за ними — верхніе, и посл всего — верхушки мачтъ и вымпелъ на гротъ-мачт. Въ какую бы сторону ни направлялся корабль: на сверъ или югъ, на востокъ или западъ, явленіе всегда одно и то же. Значитъ, море обтекаетъ землю везд одинаково…

— И земля наша шарообразна,— досказалъ монастырскій астрономъ.— А коли такъ, такъ почему бы и не объхать ее моремъ? почему бы и не достичь Индіи съ запада, какъ скандинавцы еще пятьсотъ лтъ назадъ добрались до Гренландіи?

— По человческому разуму, какъ-будто бы и такъ,— промолвилъ о. Хуанъ, все еще не проникшійся новыми воззрніями своихъ собесдниковъ.— А кто поручится, что суда за горизонтомъ не проваливаются въ пространство? Сколько вдь судовъ, ушедшихъ слишкомъ далеко въ море, никогда уже не возвращалось!

— Потому что были застигнуты бурей и погибли,— отстаивалъ свое мнніе Колумбъ.— Я самъ изъздилъ сколько вдь морей, а не провалился же въ пространство! Есть, стало-быть, нкая сила, притягивающая насъ къ земному шару {Законъ паденія тлъ научно установленъ спустя цлое столтіе пизанскимъ математикомъ и астрономомъ Галилеемъ (1564—1642).}. Мы здсь, въ Испаніи, живемъ вдь тоже, какъ бы на откос… Всего наглядне это видно на глобус…

— А я сейчасъ принесу глобусъ,— сказалъ монахъ-географъ и, пройдя къ себ, вернулся вскор съ глобусомъ и двумя фоліантами.

0x01 graphic

— Вотъ наша Испанія, — говорилъ онъ, водя по глобусу пальцемъ.— Казалось бы, какъ не соскользнуть внизъ? А ходимъ мы по земл такъ же увренно, какъ жители полярныхъ странъ. А вотъ, на противоположной сторон: Чипанго, Китай и Индія…

— А это что за островъ посреди Атлантики? спросилъ пріоръ.

— Это Атлантида, о коей говоритъ еще Платонъ, въ своемъ ‘Тимеос’. Я нарочно захватилъ сюда его книгу. Сеньоръ Колонъ знаетъ по-гречески?

— Зналъ въ молодости, но перезабылъ, признаться,— отвчалъ Колумбъ.

— Такъ я переведу по-испански. Вотъ что тутъ сказано: ‘По ту сторону, морского пролива, называемаго вами столбами Геркулеса {Гибралтарскій проливъ.}, былъ островъ больше Либіи {Извстная уже древнимъ сверная часть Африки.} и Азіи. Отъ этого острова было легко добраться до другихъ, а отъ тхъ — и до материка, который весь окруженъ средиземнымъ моремъ, ибо море это, лежащее по сю сторону пролива, о коемъ я вамъ говорю, есть какъ бы гавань съ узкимъ входомъ… На остров Атлантид царствовали могущественные короли, имвшіе подъ своею властью весь островъ, а также разные меньшіе острова и нкоторыя мстности материка… Потомъ великія землетрясенія и наводненія уничтожили въ одинъ день и въ одну роковую ночь всхъ воиновъ Греціи, островъ Атлантида погрузился въ море, И такимъ образомъ съ тхъ самыхъ поръ т воды стали недоступны изъ-за массы ила, оставшагося на мст потонувшаго острова’…

— Помнится мн, — замтилъ Колумбъ,— что о томъ же говорится и у Страбона…

— Во второй части его географіи, — подтвердилъ братъ Антоніо, раскрывая второй фоліантъ.— Вотъ его подлинныя слова: ‘…Одобряю я и то, что сообщаетъ Платонъ про Атлантиду… Египетскіе гіерофанты (старшіе жрецы) увряли Солона, что въ старыя времена существовалъ островъ этого названія, который исчезъ, хотя протяженіемъ онъ былъ Съ материкъ’.

— Все это, можетъ быть, и правда, — сказалъ о. Хуанъ.— Землетрясенія и наводненія повторяются и въ наши дни, а о внезапной гибели Содома и Гоморры и о всемірномъ потоп повствуетъ самъ Ветхій Завтъ. Но если въ незапамятныя времена и существовала та сказочная Атлантида, то теперь-то ея врно уже нтъ.

— Почемъ знать?— возразилъ Колумбъ,— Платонъ говоритъ вдь и о меньшихъ островахъ, ближайшихъ къ материку Африки и Европы. Эти острова — Азорскіе, Канарскіе, Мадера — и донын сохранились. Боле отдаленные опустились въ море,-и мореплаватели опасаются плыть дале на западъ, гд была Атлантида. А что, если Атлантида была не что иное, какъ часть Индіи? Что Индія до сихъ поръ еще существуетъ — во всякомъ случа, не подлежитъ сомннію.

— Но моремъ до нея Богъ-всть какъ далеко!

— Для настоящаго мореплавателя нтъ слова ‘далеко’! А что туда не такъ уже далеко — доказываютъ т тропическія растенія, которыя прибиваетъ западными втрами къ берегамъ Европы {Въ дйствительности, причиной этого замчательнаго явленія служитъ не столько втеръ, сколько особыя океанскія теченія, о которыхъ до открытія Америки европейцы не могли, конечно, имть еще и понятія.}: бамбукъ, кокосовые орхи…

— А также отдланные брусья съ искусною рзьбой,— подхватилъ братъ Антоніо.— Изъ чего явствуетъ, что и тамъ, за моремъ, живутъ люди.

— Но не христіане,— досказалъ пріоръ, задумчиво слушавшій объясненія обоихъ.— А что вдь, если и въ самомъ дл Провидніемъ предопредлено намъ обратить тхъ язычниковъ въ лоно церкви Христовой?…

— Такъ вы, святой отецъ, не откажете уже мн въ вашей поддержк?— спросилъ Колумбъ.

— Грхъ было бы отказать,— отвчалъ за своего настоятеля монастырскій географъ.— Стараго духовника ея королевскаго величества, наврное, помнятъ еще вс наши гранды.

— Иные, уповаю, не совсмъ еще меня забыли,— сказалъ о. Хуанъ.— Но сыночка ты не возьмешь вдь въ свое дальнее странствіе?

— Ужъ не знаю, какъ быть съ нимъ,— отвчалъ Колумбъ.— Придется на время отдать его дяд въ Гуэльв.

— Оставь-ка его лучше у насъ: мы сбережемъ его теб отъ всякихъ бурь — морскихъ и житейскихъ, самъ же отправляйся хоть завтра въ Севилью, гд пребываетъ нын высочайшій Дворъ. Я снабжу тебя письмомъ къ герцогу Медина-Цели, старшему воспитателю наслдника престола, принца Хуана…

Такъ на другое же утро Колумбъ былъ уже по пути въ Севилью.

IV.

Въ декабр 1491 г., въ монастыр Рабида, въ той самой кель, гд семь лтъ назадъ онъ ночевалъ со своимъ сыномъ Діего, Колумбъ проводилъ опять не одинъ день, не одну ночь, и волновали его все т же думы.

Чего, въ самомъ дл, добился онъ за все это долгое время? Благодаря рекомендаціи пріора Хуана Переса, передъ нимъ раскрылись, правда, двери герцога Медина-Цели.

— Вашъ планъ очень заманчивъ, но повергать его теперь же на воззрніе ихъ королевскихъ величествъ было бы безполезно, — говорилъ герцогъ: — государственная казна въ конецъ истощена войной съ маврами…

— Да дайте мн добраться до Индіи,— возражалъ Колумбъ,— и золото польется въ казну ркой!

— Пусть такъ, охотно врю. Но чтобы и другіе поврили, вамъ слдовало бы заручиться одобреніемъ нашей хунты въ Кордов.

Ничего не оставалось, какъ хать въ Кордову. Цлый годъ ожидалъ онъ тутъ ршенія хунты, такъ что за это время усплъ и вторично жениться: молодая красавица-аристократка Беатриса Энрикесъ плнила сердце зрлаго уже мужа. Но испанская хунта, подобно португальской, высказалась не въ его пользу: большинство почтеннаго собранія, согласно съ мнніемъ предсдателя, патера де Талавера, признало Колумба мечтателемъ и идею его сумасбродной.

Къ счастью, у него нашелся горячій и вліятельный защитникъ въ лиц профессора богословія саламанкскаго университета, пріора доминиканскаго монастыря Санъ-Эстебана — Діего Деса, который вмст съ тмъ состоялъ и гофмейстеромъ наслднаго принца Хуана.

— Здсь, въ Кордов, мой голосъ былъ гласомъ вопіющаго въ пустын, — говорилъ онъ Колумбу, упавшему было духомъ.— Въ нашемъ же саламанкскомъ университет каедры математики, философіи и астрологіи заняты первоклассными учеными. Я хорошъ со моими коллегами и самъ сперва ознакомлю ихъ съ твоей идеей — идеей не сумасбродной, а геніальной. Когда они своимъ авторитетнымъ ршеніемъ опровергнутъ одностороннее ршеніе здшнихъ мудрецовъ, ты смло можешь выступить передъ ихъ величествами. Кстати же король съ королевой будущую зиму, какъ слышно, проведутъ у насъ въ Саламанк.

И вотъ онъ въ Саламанк, въ мрачномъ зал ‘de Profundis’ обители Санъ-Эстебана, передъ ученой коллегіей ‘испанскихъ Аинъ’^: Посл оживленныхъ преній высокое собраніе большинствомъ голосовъ дйствительно склонилось къ мннію своего просвщеннаго предсдателя Діего Деса.

— Теперь, сынъ мой, твое дло наполовину уже выиграно.— сказалъ Деса.— Остается еще только подготовить почву у камарильи (королевскихъ любимцевъ),

— Да я, святой отецъ, никого изъ нихъ не знаю.

— Одного-то ты отчасти, кажется, все-таки уже знаешь?— улыбнулся Деса.

— Виноватъ, святой отецъ! Вдь вы — воспитатель принца Хуана.

— За мной, конечно, дло не станетъ. Но не мене важно, чтобы за тебя были и всеиспанскій кардиналъ Педро Гонсалесъ де Мендоса, государственный казначей Алонзо де Квинтанилья и гофмейстерина Беатриса Бобадилья, затмъ — секретарь королевы Гаспаръ Гриціо и кормилица моего принца Хуана Веласкесъ де ла Toppe: эти двое,— пожалуй, еще скоре другихъ найдутъ случай ввернуть въ удобную минуту доброе слово.

Какъ только, 20 ноября i486 г., состоялся торжественный въздъ королевской четы въ Саламанку, новый покровитель Колумба поспшилъ заинтересовать его замысломъ всхъ намченныхъ лицъ. Государственный казначей де Квинтанилья посл первой же встрчи съ Колумбомъ предложилъ ему переселиться въ его домъ, а кардиналъ де Мендоса испросилъ ему аудіенцію у королевы Изабеллы Католической.

Вдохновенная рчь геніальнаго ‘мечтателя’ произвела на отзывчивую монархиню замтное впечатлніе.

— Разъ ‘пчела нашего королевства’ — ученая Саламанка — прельстилась сладостью твоихъ медовыхъ рчей,— сказала она,— то всякія сомннія въ выполнимости твоего плана должны умолкнуть. А твоя непоколебимая вра въ свою звзду, въ свое призваніе — открыть для насъ новыя страны по ту сторону океана служитъ лучшимъ ручательствомъ, что ты скоре погибнешь, чмъ вернешься назадъ, не выполнивъ своей высокой миссіи.

— Суждено ли мн вернуться или нтъ — все въ руц Божіей,— отвчалъ Колумбъ.— Но если я вернусь, то съ тмъ, чтобы сложить къ стопамъ вашего величества неисчислимыя богатства.

0x01 graphic

— Такія, богатства намъ очень и очень нужны: злосчастная война, исчерпала и казну и наши личныя средства. Но еще дороже всхъ земныхъ сокровищъ для насъ сокровища неземныя пріобщеніе дикарей заокеанскихъ странъ къ церкви Христовой…»

— Эта святая цль, ваше величество, можете быть уврены, не будетъ упущена изъ виду. Но самое снаряженіе эскадры, не смю скрыть, потребуетъ весьма значительныхъ расходовъ…

Свтлый взоръ благочестивой королевы слегка затуманился.

— Принять на себя эти расходы мы съ королемъ, къ сожалнію, ршительно не можемъ, пока послдніе мавры не будутъ изгнаны изъ Андалузіи. Но съ сегодняшняго же дня мы беремъ тебя на нашу королевскую службу, въ счетъ твоего жалованья теб теперь же будутъ отпущены три тысячи мараведи {Испанская серебряная монета XV вка мараведи равнялась по своей цнности приблизительно 10-ти копйкамъ.}.

‘Пока послдніе мавры не будутъ изгнаны изъ Андалузіи’… Легко сказать! Хотя уже въ 1487 г. королевскими войсками была взята укрпленная Малага, но затмъ годъ шелъ за годомъ, со времени той аудіенціи прошло цлыхъ пять лтъ, сама королева Изабелла въ воинскихъ доспхахъ появлялась во глав арміи, одушевляя солдатъ, а послдній оплотъ мавровъ, Гранада, къ осад которой. было приступлено въ ма 1491 г., все еще не сдается и когда-то сдастся!

Тутъ явилось еще новое искушеніе — письмо французскаго короля Карла VIII, призывавшаго его, Колумба, къ себ въ Парижъ. Пріоръ Хуанъ Пересъ, которому онъ показалъ это письмо, возмутился:

— Да съ твоей стороны, сынъ мой, передаться французамъ было бы черною неблагодарностью! Ты родомъ хоть и итальянецъ, но пять лтъ уже состоишь на служб у нашего королевскаго дома…

— Числюсь на служб, да, но четвертый уже годъ не получаю жалованья, да, по правд сказать, ничмъ пока его и не заслужилъ…

— Такъ чмъ же ты жилъ за это время?

— Тмъ же, чмъ нкогда въ Лиссабон: чертилъ карты, продавалъ печатные календари, астрологическія предсказанія… Не умеръ хоть съ семьею съ голоду.

— Нтъ, нтъ, къ иноземцамъ я тебя, какъ хочешь, не пущу. Напомню-ка я опять о теб нашей доброй королев, пошлю къ ней нарочнаго.

Не дале, какъ черезъ дв недли, посланецъ пріора, лоцманъ Севастьянъ Родригесъ, привезъ изъ королевскаго лагеря Санта-Фе подъ Гранадой отвтъ: королева желала лично переговорить со своимъ старымъ исповдникомъ.

О. Хуанъ не замедлилъ отправиться на призывъ, но протекла опять недля, протекла другая, а его все нтъ какъ нтъ!

Всю послднюю ночь Колумбъ ни на минуту не забылся сномъ. Вотъ забрезжило и утро. Какъ вдругъ съ коридора послышались голоса. Онъ вскочилъ съ ложа и взглянулъ за дверь.

Со свтильникомъ въ рук шелъ по коридору молодой послушникъ, за нимъ — самъ пріоръ.

— Что, сынъ мной, истомился, дожидаясь?— спросилъ о. Хуанъ, завидвъ высунувшуюся въ дверь голову Колумба.— Зайди-ка ко мн, у меня есть для тебя добрыя всти.

Наскоро пріодвшись, Колумбъ поспшилъ въ настоятельскую келью. А старецъ-францисканецъ, разоблачаясь при помощи послушника, ни мало не торопился, разспрашивалъ юношу о томъ, о семъ, что было въ обители за время его от

В. П. Авенаріусъ.

ЗА НЕВДОМЫЙ ОКЕАНЪ.

Предисловіе.

КНИГА ПЕРВАЯ.КОЛУМБЪ ВЪ ИСПАНІИ.

Читайте также:

КНИГА ПЕРВАЯ.
КОЛУМБЪ ВЪ ИСПАНІИ.