За други своя, Волчанецкая Екатерина Дмитриевна, Год: 1923

 
 Екатерина Волчанецкая. 'ЗА ДРУГИ СВОЯ'. Оригинал здесь - http://www.ruthenia.ru/sovlit/j/93.html I. Устало сердце жизни вторить Сегодня так же, как вчера, Не для него горели зори И зажигались вечера, И стлалась в дымке рос молочных, Сгоняя выплаканный снег, По зеленям тугим и сочным Голубизна взыгравших рек, Под звоны радостной капели И гроз сверкающий напев, Крещенный в солнечной купели, Встает хлебов янтарный сев, И в полдень, нежащий и тихий, Ковром ложится пелена От розовеющей гречихи И от синеющего льна, Колосьев гнущихся и зыбких, Растет взволнованный прилив, Вплывают солнечные рыбки В затон позолотевших нив. И только сердце с жизнью розно, В ярме скитальческой сумы, Не верят яви знойно грозной И снам прощающей зимы. --------------- Пробудиться лишь на миг, Позабыть про день изжитый, Услыхав над пашней взрытой Журавлиный переклик, И поверить - сразу, вдруг, Так, совсем, как верят дети, Что в наивном первоцвете Замкнут жизни вещий круг, Что счастливым быть ты мог, Если - 'да' - ромашка скажет, И сирень капризно свяжет Два цветка в один цветок... --------------- Поверить сразу, взвиться солнечно Над зыбью спутанных путей, Когда земля охватит полночью Сердца распятых на кресте, Когда заблещет звездной лестницей, На темной сини светлый шов, Заплыть на тонком полумесяце В прорывы редких облаков, И, вспомнив братьев обездоленных, И сораспятье крестных мук, Сомкнуть нежней и богомольнее Кольцо освобожденных рук, Прославить заревыми гимнами Там, высоко, встающий свет, В одном неизреченном имени, Которого чудесней нет. --------------- И опять снова обескрылены, Видно были слишком тихи, Опять, опять изменили вы, Мои стихи, Над каждой строкой я плакала, И все же она не та, Сердце пустое звякает Погремушкой шута. Выпустить сердце пленное, - Нужен иной огонь, Чтоб ветер через вселенную Мчал, как необъезженный конь, От звезд, от надмирной пристани, Где уголь зари истлел, Перелетами быстрыми В туманы, к влажной земле, - Понять и принять грядущее, Последним из всех Предтеч, И 'слово' живое, сущее, В бессмертную плоть облечь. --------------- А на земле иное созидание, Иные храмы строит человек, Стальных стрекоз немолчное жужжание, Стальных коней неукротимый бег, И, вышней мощью, в синие пустыни, Над нами брошенный горящий диск, На пустыре разрушенной святыни, Гранитный освещает обелиск, Страстные дни пред Пасхой, накануне Последних достижений и побед, Когда услышим гимны на трибуне И проповедь Нагорную вослед, И Медный Всадник в призрачные ночи, Когда туман серебряный висит, Припомнит сам, что он - чернорабочий, Забыв, что был царем всея Руси... И этой жизни сердце радо вторить, Былые сны навеки отозвав. Не всем ли нам зажглись иные зори, Останутся ли мертвыми слова. Так бейся в лад согласный и содружный. Чтоб каждый стих любовью прозвучал, И серп луны, блестящий и ненужный, Смени на символ творческих начал. II. Давно минувших дней наследство, - Печаль и неизбытый страх, Мое безрадостное детство В чужих неласковых руках. Но, тем сильней и затаенней, Я в приближавшейся грозе Ждала друзей потусторонних Единственных моих друзей, Когда голубоватый вечер Сгущал окрестные леса, Мне слышались в хлеву овечьем Неведомые голоса, И в комнате, в закатном блеске, Прикосновеньем чьих-то рук, И колебаньем занавески Мне говорил сошедший друг, Но если я, со сладкой дрожью. Рассказывала тайну встреч, Бранили выдумкой и ложью Мою взволнованную речь... Ты, взрослый, чувствующий тонко, Ты видел ли когда-нибудь За ненормальностью ребенка, Недетскую большую жуть, Не знал ли горького смущенья, Когда, подняв к иконе взгляд, Просило для тебя прощенья Тобой избитое дитя... И все ж мне жаль забытой детской, Лучей, дрожащих на полу, И русой Кати Волченецкой, Тихонько плакавшей в углу. Зеленый светлячок лампадки, И мученичества черта У маленькой галлюцинатки, Так часто видевшей Христа, Он приходил таким знакомым, Совсем родным, как старший брат, Когда заря цвела за домом В дыханьи утренних прохлад, Когда в лугах покров туманный Старалось солнце побороть, А он внимал молитве странной - Помилуй дьявола, Господь. Но проходили дни и реже, С собой в нездешний мир маня, Моя таинственная нежить Спускалась утешать меня. И новый друг, рукою Кати, Едва умевшею писать, Стал ученической тетради Певучие слова вверять, И с ним иных друзей не надо, Он закрепил окраску слов, В глухом колодце Петрограда, В квартире у Пяти Углов, Все радостней, непостижимей Пестрел узор его игры, Лиловым было брата имя И темно-розовым - сестры, И за тоскливой панорамой. Недельных дней, лучом святым Субботний день - свиданье с мамой, - Светился ярко-голубым, Минуты горечи и гнева Он сжег на жертвенном огне, И радость мерного напева С тех пор сопутствовала мне, Забыло сердце боль и жалость, Себя от жизни утаив, И снами явь моя казалась, И явью были сны мои, Но в эти дни, когда над новью Идет освобожденный плуг, К живой земле меня с любовью Призвал неизменивший друг. III. Мы половодье проглядели, На льдинах не видали трещин, И нам казалось, что без цели Шальная влага из окон хлещет, Когда гроза гремела ближе, Мы и дышать не смели громко, Людская зыбь несла обломки Разрушенных дворцов и хижин, И в набегающем прибое Девятый вал мы не узнали, Для нас октябрь пахнул весною И серый день был солнцем залит, Услыша праздничное пенье, На миг встревоженные сдвигом, Мы вновь склонялись к старым книгам И призывали вдохновенье, И разгадали слишком поздно, Что не было пустой игрою, Когда народ трибуны строил И нес на флагах новый лозунг... Он звал и ждал иной поэмы От нас жрецов освобожденных, Но пели мы, к призыву немы, Все тот же мир, в луну влюбленный, Когда кругом упали стены, Нас вдохновляли те же страсти, - Семья, уют, мечты о счастье, Своя любовь, свои измены. --------------- Водопадом осиновых листьев серебряных Осыпаются прошлого будни усталые, Нитью шелковой скреплены Яркие капли - кораллы. Воскресенье. Душно и тесно Одному - кипарисные четки минувшего Перебирать надоевшими пальцами. Над душой, в пустоте затонувшею, Кто сжалится. --------------- Это - 'я'. - В зеркале видишь Глаза, ресницы и волосы. Губы сжатые в едкой обиде, Тонких морщин набежавшие полосы, Это - 'я'... и в другом зеркале - книги стихов, Образов, рифмы и строчек, Певучих и четких, 'Я' - непохожий на прочих, Гневный, и кроткий... Плакать готов? Обидели снова, Оскорбили Грубым и колющим словом... Горечью гнева исполненный, ты ли... Что же - немного поплачем, Чуть-чуть, И простим оскорбляющим. Новое солнце взошло, и новые встретим удачи... Твердым и любящим будь, Мудрым и знающим... А за окном песнь воскресенья, расцвета... Не так ли Весной пробуждаются к жизни и ручей, и цветок... Сердце каждой радужной каплей Влейся в широкий поток, В общем, живом, созидающем круге, Как солнечный колос налившейся ржи, Склонись у небесной межи, Мое отзвеневшее 'я', Пусть вознесется вскипающий стих, Загораясь, любя и скорбя, Не за себя, - За других, За други Своя. Видишь, - непаханных нив, незастроенных улиц простор, Гром уходящий последним раскатом гудит... Бьется одно огромное сердце в груди... Поднятый к солнцу молитвенный взор, Слезы твои, и улыбка, рыданье и смех - За всех.