‘Русская Мысль’, кн. XI, 1885
Вторая книжка рассказов. Всеволода Гаршина. Спб., 1885 г, Гаршин Всеволод Михайлович, Год: 1885
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Вторая книжка разсказовъ. Всеволода Гаршина. Спб., 1885 г. Немногочисленные и небольшіе по размру разсказы и повсти г. Гаршина заслужили ему извстность и симпатіи всхъ, интересующихся литературой. Глубина и искренность гуманнаго чувства, вложеннаго во вс его произведенія, составляютъ главное ихъ достоинство и придаютъ имъ особенную прелесть. Во Второй книжк помщено шесть разсказовъ: Денщикъ и офицеръ, Изъ воспоминаній рядового Иванова, Красный цвтокъ, Медвди, Сказка о жаб и роз и Надежда Николаевна. Большинству русскихъ читателей вс эти разсказы хорошо извстны, такъ какъ они печатались въ Отечественныхъ Запискахъ, и послдній изъ нихъ — въ Русской Мысли. Но со времени появленія въ свтъ первыхъ прошло уже нсколько лтъ, подрастающему поколнію они могли бы остаться неизвстными, затеряться въ старыхъ журналахъ, а именно теперь-то боле, чмъ когда-нибудь, полезно знакомить молодежь съ такими произведеніями, которыя безспорно должны быть признаны художественными я честными, и многозначущими въ силу вложенной въ нихъ гуманной идеи. Лучшимъ изъ названныхъ разсказовъ мы считаемъ второй: Изъ воспоминаній рядового Иванова, по необычайной простот и правдивости повствованія о томъ, что пережилъ и перечувствовалъ кончившій курсъ въ университет вольноопредляющійся рядовой во время послдней турецкой войны, на поход то подъ проливнымъ дождемъ и по невылазной грязи, то подъ палящимъ солнцемъ, когда чуть не половина солдатъ падала отъ изнеможенія. Во всемъ разсказ нтъ ни слова лишняго и ничего недосказаннаго, нтъ ни малйшаго намека на сентиментальность или на желаніе произвести эффектъ, никакихъ подчеркиваній и навязываній читателю своихъ личныхъ выводовъ. И, благодаря такой-то безъ искусственности, мы считаемъ этотъ очеркъ однимъ изъ самыхъ художественныхъ въ ряду многочисленныхъ повствованій, имющихъ сюжетомъ эпизоды послдней войны. Несмотря на описываемые ужасы, читатель выноситъ изъ разсказа свтлое впечатлніе, мастерски законченное и художественно примиренное съ суровою дйствительностью. Совершенно иное чувство остается по прочтеніи разсказа: Красный цвтокъ, взятаго изъ жизни мирнаго времени, причемъ нтъ внутренняго мира въ душ героя этой небольшой повсти. Герой, психически больной человкъ, ‘именемъ его императорскаго величества государя императора Петра Перваго’, объявляетъ себя ревизоромъ ‘сумасшедшаго дома’, въ который его привезли связаннымъ горячечной рубашкой. Состояніе безумца изображено авторомъ съ необыкновеннымъ мастерствомъ, онъ называетъ это состояніе ‘странною смсью правильныхъ сужденій и нелпостей. Несчастный понималъ, что вокругъ него вс больные, но, въ то же время, въ каждомъ изъ нихъ видлъ какое-нибудь тайно скрывающееся или скрытое лицо, которое онъ зналъ прежде, или о которомъ читалъ или слыхалъ’. Ему казалось, что ‘вс они, его товарищи по больниц, собрались сюда затмъ, чтобы исполнить дло, смутно представлявшееся ему гигантскимъ предпріятіемъ, направленнымъ къ уничтоженію зла на земл…’ И вотъ больному мало-по-малу начинаетъ представляться, что источникъ всего зла находится въ двухъ красныхъ цвткахъ, запримченныхъ имъ въ глухой части сада, заросшей лебедой и бурьяномъ. Съ этой минуты вся энергія страдающей души и вс силы изнуреннаго болзнью тла направляются къ одной цли — уничтожить эти красные цвтки, получившіе въ его разстроенномъ воображеніи сверхъестественное, чудовищное значеніе. Организмъ, подорванный страшнымъ недугомъ, не выдерживаетъ этой фантастической борьбы съ миннымъ источникомъ всхъ бдъ, и больной умираетъ, крпко зажавши въ рук цвтокъ, сорванный имъ посл невроятныхъ усилій. Прочитавши эту краткую повсть, потрясающую своею правдивостью, становится ‘за человка страшно’… яснымъ становится, какая неуловимо-ничтожная грань въ сознаніи каждаго изъ насъ отдляетъ ‘правильныя сужденія’ отъ нелпостей и какой незначительный толчекъ можетъ превратить т и другія въ какую-то ‘странную смсь’, изъ которой слагается бредъ безумнаго… И на этотъ разъ, какъ изъ предъидущемъ разсказ, авторъ заявилъ себя истиннымъ художникомъ, ему ни разу и ни въ одномъ слов не измнило чувство, замтно утрачиваемое нашими беллетристами въ послднее время подъ вліяніемъ, съ одной стороны, стремленія къ ‘натурализму’, съ другой-подъ вліяніемъ тенденціозности, а главное — вслдствіе необыкновенной спшности писанья ими своихъ произведеній, такой ихъ производительности, которая ршительно не соотвтствуетъ ихъ творческимъ силамъ. Въ разсказахъ г. Гаршина видна серьезная работа мысли, въ нихъ все продумано, они ‘выношены’ и созрли въ ум и сердц талантливаго человка, тогда какъ большая часть ныншнихъ разсказовъ и повстей суть ничто иное, какъ скоросплыя импровизаціи на первую попавшуюся тему, какіе-то экспромты, скудные по иде, случайные и анекдотическіе по фабул и уродливые по языку. Вторая книжка разсказовъ г. Гаршина появилась, по нашему мннію, очень во-время, чтобы напомнить молодымъ писателямъ хорошія времена нашей литературы и остановить боле чуткихъ изъ нихъ отъ увлеченій, губящихъ въ наши дни нарождающіеся таланты и уже сгубившихъ многихъ беллетристовъ, подававшихъ еще такъ недавно большія надежды.