Н. А. Лейкинъ.
Н. А. Лейкинъ.
Мученики охоты.
Мученики охоты.
Юмористическіе разсказы.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія д-ра М. А. Хана, Поварской пер., No 2
1880.
ВЕРХОВОЙ ЗДОКЪ.
ВЕРХОВОЙ ЗДОКЪ.
Верховой ездок, Лейкин Николай Александрович, Год: 1880
Время на прочтение: 4 минут(ы)
По пыльному Парголовскому шоссе идутъ двое молодыхъ людей. Одинъ изъ нихъ блондинъ, другой брюнетъ. Блондинъ въ кожаныхъ ботфортахъ со шпорами и съ хлыстомъ.
— Теперь у меня дв страсти: Катенька и верховая зда, говоритъ блондинъ.— На Катеньк жениться и купить гндую кобылу Діану и тогда я на седьмомъ неб блаженства! Больше мн ничего въ жизни не надо. Уютная квартирка, въ ней эдакая черноглазая таракашка, а въ конюшн гндая пава съ точеной головкой. Прелесть! И вдь какъ дешево продаютъ! за двсти двадцать рублей.
— Чего ты подпрыгиваешь-то, остановилъ блондина, брюнетъ.— Вотъ на балкон Муркины стоятъ и на тебя смотрятъ. Скажутъ сумашедшій. Смотри, и Катерина Васильевна у нихъ въ гостяхъ.
— Гд? гд? встрепенулся блондинъ, но тотчасъ же спохватился.— Впрочемъ, не хочу смотрть. Пускай она меня сама окликнетъ. Ежели любитъ, то окликнетъ.
— Не окликнетъ. Она на тебя сердита. И знаешь за что? За то, что ты вчера съ Варварой Петровной верхомъ рядомъ халъ. ‘Не понимаю, говоритъ, что нашелъ онъ интереснаго въ этой выдр! Три дня подрядъ съ ней здитъ’.
— Интереснаго? Я Варварой Петровной интересуюсь! О, Господи,! Да я ее терпть не могу! Но тутъ особыя обстоятельства. И все изъ-за проклятыхъ лошадей! Она и я беремъ лошадей изъ одного манежа. И какъ только встртимся верхомъ — лошади наши и пойдутъ вмст. Или ея лошадь къ моей подбжитъ, или моя къ ея лошади, и ужъ тутъ хоть ты ихъ заржь! Прошлый разъ я свою и хлыстомъ и шпорами — ничего не помогаетъ. Мужиковъ даже просилъ помочь. Взяли мою лошадь за узду, отвели ее. и только оставили — опять къ ея лошади подбжала. Бился, бился, но принужденъ былъ вмст кататься. Хуже манежныхъ лошадей на этотъ счетъ нтъ. Вотъ когда у меня будетъ своя собственная кобыла…
— Ей что! Она этого не понимаетъ. А только видитъ тебя все вмст съ Варварой Петровной, ну и ревнуетъ.
— Ревнуетъ? Ахъ, какая прелесть! Да это восторгъ! Ревнуетъ — значитъ любитъ. Мишель, смотритъ на меня Катенька? спросилъ блондинъ товарища.
— Смотритъ.
— Ну, пускай смотритъ. Не буду оглядываться. Пусть сама меня окликнетъ.
— Гаврила Семенычъ! раздался голосъ съ балкона.
— Ага! позвала! чуть не во все горло заоралъ блондинъ, и подбжавъ къ балкону, раскланялся.— Здравствуйте, Катерина Васильевна!
— Въ ботфортахъ со шпорами и съ хлыстомъ! Опять врно идете, чтобъ съ своей прелестной Варенькой вмст кататься? Желаю вамъ утопать въ блаженств! произнесла двушка.
Блондинъ вспыхнулъ.
— Увряю васъ, Катерина Васильевна, что это изъ-за упрямства проклятыхъ лошадей, сказалъ онъ.— Стоятъ вмст въ одной конюшн и какъ увидятъ другъ дружку, ну и пойдутъ рядомъ. Что мн Варвара Петровна? У ней вонъ носъ утюгомъ и глаза рыбьи, такъ могу ли я ею интересоваться?
— Носъ утюгомъ, но за то десять тысячъ приданаго и дача въ Лсномъ.
— Я не корыстенъ, а ежели хотите знать — Варвара Петровна мн даже противна. А все изъ-за лошадей. Черти, а не лошади!
— Хорошъ-же вы здокъ, коли съ лошадью никогда справиться не можете! Я васъ пять разъ видла рядомъ съ этимъ утюгомъ и рыбьими глазами. И вс пять разъ вы не могли справиться съ лошадью?
— Въ здшнемъ манеж такіе одры, что съ ними и самъ Чинизелли не справится! А здокъ я хорошій. Я теперь волтижировк учусь.
— Ну, прощайте! Не хочу васъ задерживать, сказала двушка.— Спшите, спшите къ вашей прелестной амазонк, прибавила она.
— Ахъ, Боже мой! застоналъ блондинъ.— Послушайте, неужели мн вры нтъ? Но я вамъ докажу, докажу… Я непремнно сдлаю какую-нибудь мерзость этой Варвар Петровн.
— Мерзости длать не надо. Но предупреждаю васъ: ежели я васъ опять съ ней увижу — не показывайтесь мн и на глаза. Я съ вами и разговаривать не буду, потому что она Богъ знаетъ что про меня въ ‘Озеркахъ’ на музык сплетничаетъ.
Блондинъ отошелъ какъ въ воду опущенный, но черезъ минуту воспламенился и воскликнулъ:
— О, какъ она во гнв прекрасна! замтилъ ты, Мишель, какъ она сверкнула глазками и нахмурила бровки! Немезида карающая да и только! Нтъ, другъ, довольно! Панъ или пропалъ! Я ей сегодня-же сдлаю предложеніе. На двсти рублей моего мсячнаго жалованья изъ банка мы можемъ жить хоть бдно, но прилично. Сто семьдесятъ пять рублей въ ея распоряженіе, на хозяйство, а мн двадцать пять рублей на лошадь,
— Да брось ты эту верховую зду! уговаривалъ его товарищъ.— Ну что хорошаго? Спина болитъ, носъ себ ссадилъ, голову ушибъ и ко всему этому прибавилась эта Варвара Петровна.
— Ни за что не брошу. Я оживаю на кон. Когда-нибудь добьюсь, что у меня будетъ и своя гндая. Я даже Катеньк сдлаю сегодня предложеніе верхомъ на лошади. Это такъ поэтично! Подъду и брякну. Услышу ‘да’ — соскочу съ коня и упаду къ ея ногамъ, услышу ‘нтъ’ — пущу коня маршъ-маршъ и исчезну отъ нея навсегда! Прощай, Мишель. Пожелай мн успха.
Молодые люди разошлись.
Черезъ пять минутъ блондинъ верхомъ на высокой и тощей лошади подъзжалъ къ дан Катеньки. Сердце его билось учащенно. ‘Панъ или пропалъ’, твердилъ онъ про себя, два раза опускалъ поводья и гадалъ на пальцахъ. Выходило ‘да’. Сорвалъ втку акаціи и погадалъ на листикахъ — тоже ‘да’. Вотъ и Катенька въ палисадник.
— Ну что-же, сдлали мерзость вашей прелестной амазонк? спросила она.
— Помилуйте, я еще не видалъ ее. Мерзость я сдлаю на музык. Поклонюсь ей при васъ и покажу языкъ. Вотъ и пусть она знаетъ… проговорилъ онъ, остановивъ лошадь, и умолкъ.
— Ну что жъ вы стали? Позжайте.
— Не могу. Я теперь ‘Всадникъ безъ головы’. Читали вы этотъ романъ? И отъ васъ, Катенька, зависитъ возвратить мн голову. Вы одн только можете, поставить ее на мсто.
— Я? Это очень интересно. Какъ-же это такъ?
— Очень просто. Выдьте сюда на улицу, я вамъ сейчасъ объясню.
— Можетъ быть какія-нибудь глупости…
Двушка вышла и опустила глазки.
— Катерина Васильевна, я влюбленъ въ васъ до безумія и прошу вашей руки! прямо брякнулъ блондинъ.— Я голову потерялъ и жить безъ васъ не могу. Ваше ‘да’ поставитъ мн голову на мсто. Да, или нтъ?
— Право, я не знаю… А Варвара Петровна?
— Чтобъ чортъ-бы побралъ эту Варвару Петровну! сверкнулъ глазами блондинъ и сжалъ кулаки.— Такъ, да или нтъ?
Но въ это самое время верхомъ на кон показалась Варвара Петровна. Блондинъ вздрогнулъ. Лошадь его, завидя ея лошадь, радостно заржала, и тронувшись съ мста, начала подходить къ ней. Онъ попробовалъ остановить свою лошадь, но тщетно: она пустилась какъ стрла за своей товаркой по конюшн.
— Нтъ, нтъ, нтъ! кричала вслдъ отъзжающему блондину Катенька и нервно комкала въ рукахъ свой носовой платокъ.
Она долго смотрла на дорогу, закусила нижнюю губку и на глазахъ ея показались слезы.
— Господи! Это истинно какое-то несчастіе! скрежеталъ зубами блондинъ, несшись на лошади вслдъ за амазонкой, дергалъ лошадь за поводья, билъ шпорами, но остановить ее было не въ его власти.