Марк Твен
Марк Твен
Великая революція въ Питкэрн.
Великая революція въ Питкэрн.
—————————————————————————
Великая революция в Питкэрне, Твен Марк, Год: 1879
Время на прочтение: 12 минут(ы)
Позвольте мн нисколько освжить память читателя.
Лтъ сто тому назадъ экипажъ британскаго судна ‘Благость’ взбунтовался, спустилъ капитана и офицеровъ въ открытое мор, овладлъ кораблемъ и направился къ югу. Они добыли себ женъ съ острова Таити, затмъ пристали къ маленькому уединенному утесу, среди Тихаго Океана, называемому островъ Питкэрнъ, разобрали корабль, сняли съ него все, что могло быть полезнымъ для новой колоніи и поселились на берегу.
Питкэрнъ лежитъ такъ далеко отъ торговаго пути, что прошло много лтъ, прежде чмъ другой корабль присталъ къ нему. Онъ всегда считался необитаемымъ островомъ, такъ что, когда корабль, наконецъ, бросилъ тамъ якорь въ 1808 г., капитанъ былъ очень удивленъ увидть тамъ населеніе.
Мятежники сначала ссорились между собой и убивали другъ друга, такъ что отъ прежней линіи осталось человка два-три. Трагедіи эти, однако, происходили уже посл рожденія извстнаго количества дтей, такъ что въ 1808 г. населеніе острова доходило до двадцати семи человкъ. Джонъ Адамсъ, главный мятежникъ, былъ еще живъ и собирался прожить еще долго, онъ считался губернаторомъ и патріархомъ острова и изъ мятежника и убійцы превратился въ христіанина и проповдника, народъ его — 22 человка, были также теперь набожнйшими и достойнйшими христіанами. Адамсъ давно уже вывсилъ британскій флагъ и отдалъ свой островъ подъ покровительство Британскаго королевства.
Въ настоящее время народонаселеніе возрасло до девяносто человкъ: шестнадцать мужчинъ и девятнадцать женщинъ, двадцать пять мальчиковъ и тридцать двочекъ. Вс они потомки мятежниковъ, вс носятъ ихъ фамиліи и вс говорятъ по-англійски и только по-англійски. Островъ высоко поднимается надъ моремъ, берега его круты и скалисты. Въ немъ около трехъ четвертей мили длины и въ нкоторыхъ мстахъ почти полмили ширины. Вся имющаяся на немъ пахатная земля держится различными семьями, согласно раздленію, сдланному много лтъ тому назадъ. Тамъ есть живыя твари: козы, свиньи, куры и кошки, но нтъ собакъ и нтъ крупныхъ животныхъ. Тамъ есть одна церковь, играющая также роль внутренней крпости, школы и публичной библіотеки. Титулъ губернатора въ теченіе одного или двухъ поколеній слдующій: ‘Начальникъ и главный правитель, подвластный ея императорскому величеству, королев Великобританской’. Его обязанностью было настолько же составленіе законовъ, насколько примненіе ихъ. Должность его была избирательная. Всякій, достигшій семнадцатилтняго возраста, безъ различія половъ, имлъ голосъ.
Обыкновеннымъ занятіемъ населенія было рыболовство и земледліе, обыкновеннымъ развлеченіемъ — церковная служба. На остров никогда не было ни одной лавки, никогда не было денегъ. Привычки и одежда народа были весьма первобытны и законы его просты до ребячества. Они жили въ глубокомъ субботнемъ спокойствіи, вдали отъ міра и его вожделній и тревогъ, не зная и не заботясь о томъ, что длается въ могушественныхъ государствахъ, лежащихъ за ихъ безграничнымъ морскимъ уединеніемъ. Разъ въ три-четыре года лриставалъ къ нимъ корабль, волновалъ ихъ старыми извстіями о битвахъ и опустошительныхъ эпидеміяхъ, о павшихъ тронахъ, свергнутыхъ династіяхъ, обмнивалъ у нихъ фланель и мыло на хлбное дерево и ямовый корень и уплывалъ дальше, оставляя ихъ снова углубляться въ ихъ мирные сны и набожныя развлеченія.
8 сентября текущаго года адмиралъ де-Горсей, главнокомандующій британскимъ флотомъ Тихаго океана, постилъ островъ Питкэрнъ и слдующимъ образомъ выражается о немъъ въ своемъ оффиціальномъ доклад адмиралтейству:
‘У нихъ есть бобы, морковь, капуста, рпа и немного маису, ананасы, фиги, апельсины, лимоны и кокосовые орхи. Одежда добывается только съ кораблей, пристающихъ за запасами. На остров нтъ источниковъ, но такъ какъ тамъ обыкновенно разъ въ мсяцъ идетъ дождь, то у нихъ множество воды, хотя въ прежніе годы они нсколько разъ страдали отъ засухи. Никакихъ спиртныхъ напитковъ, кром лекарственныхъ, не употребляется и пьянство у нихъ неизвстно. ‘Каковы необходимыя для островитянъ вещи опредляется тми, которыя мы доставляемъ имъ кораблями, приходящими за провизіей, а именно фланель, саржа, нитки, башмаки, гребни, табакъ и мыло. Они также очень нуждаются въ картахъ и грифельныхъ доскахъ для своей школы, а также и въ разнообразъныхъ орудіяхъ. По моему настоянію, они снабжены національнымъ флагомъ, чтобы развертывать его при появленіи кораблей, и маленькой пилой, въ которой они очень нуждались. Надюсь, что это встртить одобреніе ихъ милостей. Если бы англійскій народъ могъ только знать о нуждахъ этой весьма достойной маленькой колоніи, они бы не терпли боле ни въ чемъ недостатка.
‘Богослуженіе отправляется каждое воскресенье въ 10 ч. 30 м. по полун. и въ 3 ч. по полуд. въ зданіи, построенномъ для этой цли Джономъ Адамсомъ и употреблявшемся имъ вплоть до самой его смерти въ 1829 г. Оно совершается въ точномъ соглашеніи съ литургіей англиканской церкви мистеромъ Симономъ Юнгомъ, ихъ избраннымъ пасторомъ, пользующимся у нихъ большимъ почетомъ и уваженіемъ. Урокъ Библіи дается, при чемъ кому приличествуетъ — присутствуютъ. Въ первую пятницу каждаго мсяца также бываютъ молитвенныя собранія. Въ каждомъ дом утромъ прежде всего читается семейная молитва и вечеромъ молитвою же заканчивается день. Пища никогда не принимается безъ благословенія Божія и по окончаніи ея возносятся благодаренія. Нельзя говорить иначе, какъ съ глубокимъ уваженіемъ о религіозныхъ обрядахъ островитянъ. Народъ, для котораго величайшее счастье и радость — сообщеніе съ Богомъ своимъ, пніе Ему хвалебныхъ гимновъ, народъ, вмст съ тмъ, прилежный, веселый и, по всей вроятности, мене порочный, чмъ всякое другое общество, не нуждается въ священник’.
Тутъ я дошелъ до одной фразы въ доклад адмирала, которую онъ, безъ сомннія, беззаботно настрочилъ, ни мало не задумавшись надъ этимъ дломъ. Онъ и представить себ не могъ, что за трагическое предсказаніе содержала въ себ она. Вотъ эта фраза:
‘Островъ сдлалъ сомнительное пріобртеніе въ лиц одного иностранца, американца.
Пріобртеніе дйствительно сомнительное! Капитанъ Ормеби, командиръ американскаго судна ‘Горнетъ’, пришелъ къ Питкэрну мсяца черезъ четыре посл посщенія адмирала и все, касающееся этого американца, извстно намъ изъ собранныхъ имъ фактов. Изложимъ эти факты въ историческомъ порядк. Американца звали Бётеруортъ Стэвели. Познакомившись со всми жителями, на что потребовалось лишь нсколько дней, онъ началъ всми способами пріобртать ихъ расположеніе. Онъ сдлался чрезвычайно популяренъ и пользовался высокимъ уваженіемъ. Первою его заботою было бросить свтскій образъ жизни и посвятить вс свои силы религіи. Онъ постоянно читалъ Библію или молился, или плъ гимны, или просилъ благословенія. Никто не могъ сравниться съ нимъ въ ‘свобод’ молитвы, никто не могъ молиться такъ долго и такъ хорошо.
Наконецъ, когда онъ ршилъ, что время настало, онъ началъ тайно посвать раздоръ среди народа. Съ самаго начала его зрло обдуманною цлью было ниспровергнуть управленіе, но онъ держалъ эти мысли при себ. Съ разными личностями онъ употреблялъ разные способы. Въ одномъ дом онъ возбуждалъ неудовольствъіе по поводу слишкомъ короткой воскресной службы, онъ уврялъ, что въ воскресенье должно быть три трехчасовыхъ службы вмсто двухъ только. Многіе и раньше втайн держались этого мннія, теперь они частнымъ образомъ сплотились въ партію, чтобы добиться этого. Онъ объяснилъ нкоторымъ женщинамъ, что он пользуются недостаточнымъ правомъ голоса на молитвенныхъ собраніяхъ, и образовалась другая партія. Онъ не пренебрегалъ ни однимъ оружіемъ, снизошелъ даже до дтей и поднялъ неудовольствіе въ ихъ душ, внушивъ имъ, что имъ недостаточно одной воскресной школы. Это создало третью партію.
Какъ глава всхъ этихъ партій, онъ оказался величайшею силою въ общин. Тогда онъ приступилъ къ дальнйшимъ дйствъіямъ — не боле не мене, какъ обвиненію главнаго начальника Джэмса Русселя Никой, человка прекрасной репутаціи и съ хорошимъ состояніемъ, то есть собственнымъ домомъ, съ гостиной, тремя акрами съ половиной ямого поля и единственной въ Питкэрн лодкой — китоловной шлюпкой. Къ несчастью, предлогъ къ этому обвиненію представился какъ разъ въ надлежащее время. Однимъ изъ давнйшихъ и драгоцннйшихъ законовъ страны былъ межевой законъ. Онъ соблюдался съ большимъ почтеніемъ и считался оплотомъ свободы гражданъ. Въ теченіе тридцати лтъ, важное дло противъ этого закона разбиралось по слдующему поводу: цыпленокъ, принадлежащій Елизавет Юнгъ (дочери Джона Мила, одного изъ мятежниковъ ‘Благости’, ей въ то время было уже 58 лтъ) зашелъ на землю Четверга Октября Христіана (правнука другого мятежника Флетчера Христіана, 29-ти лтъ отъ роду). Христітанъ убилъ цыпленка. По закону онъ могъ оставить у себя цыпленка или, если предпочиталъ, могъ возвратить трупъ его владлиц и получить вознагражденіе, въ размр, равномъ убыткамъ, причиненнымъ нарушителемъ предловъ. Судъ постановилъ, чтобы: ‘Вышепоименованный Христіанъ возвратилъ трупъ сказанной Елизавет Юнгъ и потребовалъ съ нея одинъ четверикъ яму, въ вознагражденіе за протыри и убытки’. Но Елизавета Юнгъ сочла это требованіе чрезмрнымъ и стороны не могли придти къ соглашенію. Христіанъ подалъ искъ. Онъ проигралъ дло въ мировомъ суд, плата за убытки была понижена до полчетверика, что онъ счелъ недостаточнымъ. Онъ аппелировалъ, дло затянулось въ высшихъ инстанціяхъ на нсколько лтъ и всякій разъ прежній вердиктъ подтверждался. Наконецъ, дло попало въ верховный судъ и тамъ пролежало двадцать лтъ. Но прошлымъ лтомъ даже верховный судъ пришелъ, наконецъ, къ ршенію и подтвердилъ опять таки первый приговоръ. Тогда Христіанъ сказалъ, что онъ удовлотворенъ, но Стэвели присутствовалъ при этомъ и шепнулъ ему и его адвокату: ‘Съ однимъ условіемъ’, чтобы ему былъ показанъ законъ и чтобы онъ могъ убдиться, что онъ существуетъ. Это была странная мысль, но весьма изобртательная. Заявленіе было сдлано. Послали въ домъ начальника, посланный вернулся, что законъ исчезъ изъ государственныхъ архивовъ.
Судъ призналъ свое послднее ршешіе недйствительнымъ, такъ какъ оно было сдлано по несуществующему закону. Произошло сильное возбужденіе. По всему острову разошлась всть, что палладіумъ общественной свободы утерянъ, — вроятно, измннически уничтоженъ. Черезъ полчаса все населеніе было въ зданіи суда, т. е. въ церкви. Послдовало сверженіе губернатора по проискамъ Стэвели. Осужденный переносилъ свое несчастье съ достоинствомъ, приличнымъ его важному сану. Онъ не просилъ, не разсуждалъ даже, онъ просто заявилъ въ свою защиту, что не дотрогивался до пропавшаго закона, что держалъ государственныя книги въ томъ самомъ свчномъ ящик, который съ самаго начала употреблялся для его сохраненія и, что онъ былъ невиненъ въ уничтоженіи потеряннаго документа. Но ничто не могло спасти его. Онъ былъ обвиненъ въ необъявленіи измны, отршенъ отъ должности и все имущество его конфисковано.
Самой слабой стороной всего этого позорнаго дла была при чина, которою они объясняли похищеніе имъ закона, онъ сдлалъ это въ пользу Христіана, такъ какъ Христіанъ былъ его кузеномъ! Дло въ томъ, что одинъ только Стэвели не былъ его кузеномъ. Читатель, вроятно, помнить, что вс эти люди были потомками шести человкъ, что первыя дти ихъ переженились между собой и произвели на свтъ внуковъ-мятежниковъ, внуки въ свою очередь пережинились и произвели на свтъ правнуковъ, затмъ переженились правнуки, праправнуки и т. д., такъ что теперь вс они между собой находятся въ кровномъ родств. И кром того родство это удивительно перемшано и сложно. Напримръ, одинъ иностранецъ сказалъ островитянину:
— Вы говорите, что эта молодая женщина ваша кузина, минуту передъ тмъ вы назвали ее теткой? —Потому что она мн и тетка и кузина. Она также моя сводная сестра, моя племянница, моя четвероюродная сестра, моя тридцатиюродная сестра, моя сорокадвуюродная бабушка, моя невстка по первому браку и, наконецъ, на будущей недл будетъ моей женой!
Такимъ образомъ обвиненіе въ родственной поблажк было слабо, но все равно, слабое или сильное, оно подходило для Стэвели. Послдній былъ немедленно выбранъ на вакантную должность губернатора и началъ усердно трудиться, извергая реформу за реформой изъ каждой поры своего тла. Въ короткое время богослуженія начали совершаться везд и безпрерывно. По его приказанію вторая молитва утренней воскресной службы, длившаяся прежде не боле тридцати пяти—сорока минуть и состоявшая изъ моленій о всемъ мір, о континент, и затмъ слдовали нкоторыя національныя и родовыя подробности, теперь длилась полтора часа и въ ней молились о всхъ народахъ и о всхъ планетахъ. Все это очень понравилось, вс сказали: ‘Вотъ теперь это на что-нибудь похоже!’ Приказано было удвоить обыкновенную двухчасовую службу. Вся нація пришла, in corpore, выразить свою благодарность новому начальнику. Прежній законъ, запрещавшій готовить въ субботу кушанье, распространился и на ду ихъ. Приказано было открыть воскресную школу на всю недлю. Радость всхъ классовъ была полная. Въ одинъ какой-нибудь мсяцъ новый губернаторъ сдлался идоломъ народа.
Опять пришло время дйствовать этому человку. Онъ началъ осторожно возбуждать умы противъ Англіи. Онъ по одиночк отводилъ въ сторону главныхъ гражданъ и говорилъ съ ними въ этомъ дух. Затмъ онъ сталъ смле и сталъ говорить открыто. Онъ говорилъ, что нація обязана передъ самой собой, передъ своей честью, передъ своими великими традиціями возстать во всемъ своемъ могуществ и сбросить съ себя ‘это оскорбительное англійское иго’.
Простодушные островитяне отвчали:
— Мы не замчали, что оно оскорбительно. Чмъ оно можетъ оскорбить насъ? Черезъ каждые три, четыре года Англія присылаетъ къ намъ корабль съ одеждой, мыломъ и другими вещами, въ которыхъ мы такъ нуждаемся и которыя получаемъ съ такою благодарностью. Она никогда насъ не тревожить, предоставляя насъ самимъ себ.
— Она предоставляетъ васъ самимъ себ! Такъ всегда говорили рабы, во вс вка! Эти рчи показываютъ, какъ вы пали, какъ вы сдлались низки, какъ животны, подъ тяжестью тираніи. Какъ! Неужели вы забыли всякую человческую гордость? Свобода для васъ ничто! Или вы довольны зависимостью отъ чужеземной и ненавистной власти, тогда какъ должны возстать и занять настоящее мсто среди священной семьи народовъ! Великое мсто, свободное, просвщенное, независимое, не какъ слуга коронованнаго владыки, а какъ свободные распорядители своей судьбы, имющіе голосъ и власть среди своихъ братьевъ, властителей міра?
Мало-по-малу подобныя рчи произвели впечатлніе. Граждане начали ощущать на себ англійское иго. Они не знали хорошенько, какъ и въ чемъ оно чувствуется, но были совершенно уврены, что чувствуется. Они начали роптать и сердиться на свои цпи и толковать о спокойствіи и отдых. Они почувствовали, что ненавидятъ англійскій флагъ, этотъ знакъ и символъ ихъ національнаго униженія. Они перестали смотрть на него, проходя мимо капитолія, отводили отъ него глаза и скрежетали зубами, и когда однажды утромъ онъ былъ найденъ затоптаннымъ въ грязь, у подножія шпиля, то ни одинъ изъ нихъ не протянулъ руки, чтобы поставить его на мсто. Случилось, наконецъ, то, что рано или поздно должно было случиться. Нсколько главныхъ гражданъ явились ночью къ начальнику и сказали:
— Мы больше не въ состояніи переносить эту ненавистную тираннію. Какимъ образомъ намъ избавиться отъ нея?
— Нужно устроить coup-d’etat.
— Какъ?
— Coup-d’etat. Это вотъ что такое: все уже готово и въ назначенную минуту я, какъ оффиціальный глава націи, публично и торжественно провозглашаю ея независимость и освобождаю ее отъ всякой принадлежности къ какой бы то ни было власти.
— Это очень легко и просто. Мы можемъ хоть сейчасъ это сдлать. А затмъ, что будетъ нужно?
— Захватить всю оборону и общественную собственность всхъ родовъ, установить военные законы, поставить войско и флотъ на военное положеніе и провозгласить имперію!
Такая красивая программа соблазнила этихъ невинныхъ. Они сказали:
— Это великолпно, это высоко, но не воспротивится ли Англія?
— Пусть ее, этотъ утесъ все равно, что Гибралтаръ.
— Врно. Но относительно имперіи: нуждаемся ли мы въ император?
— Вы нуждаетесь, друзья мои, въ объединеніи. Посмотрите на Германію, посмотрите на Италію — он объединены. Въ объединеніи вся суть. Оно возвышаетъ цну имуществу, а это обезпечиваетъ прогрессъ. У насъ должно быть постоянное войско и флотъ. Затмъ слдуютъ налоги, само собою разумется. Все это вмст составляетъ величіе. Съ объединеніемъ и величіемъ, чего вамъ еще желать? Прекрасно, но только имперія можетъ дать вс эти благодянія.
Такимъ образомъ, 8 декабря островъ Питкэрнъ былъ провозглашенъ свободнымъ и независимымъ государствомъ. Въ тотъ же день совершилась торжественная коронація Бутерфорта I, императора Питкэрнскаго, сопровождавшаяся большими празднествами и увеселеніями. Весь народъ, за исключеніемъ четырнадцати человкъ (по большей части грудныхъ дтей), прошелъ мимо трона по одному человку въ рядъ, со знаменами и музыкой. Вся процессія растянулась на девяносто футовъ, и говорятъ, что въ три четверти минуты они проходили каждый данный пунктъ. До сихъ поръ ничего подобнаго не случалось въ исторіи острова. Народному восторгу не было границъ.
Немедленно начались имперскія реформы. Были учреждены дворянское сословіе и титулы, назначенъ морской министръ и китоловная лодка спущена на воду, назначенъ военный министръ и приказано немедленно приступить къ образованію постояннаго войска. Выбранъ главный канцлеръ и приказано составить проектъ налоговъ, а также открыть переговоры о политик оборонительной, наступательной и торговой съ иностранными государствами. Назначены генералы и адмиралы, камергеры и шталмейстеры и камеръ-юнкеры.
Этотъ весь матеръіалъ былъ исчерпанъ. Военный министръ, великій князь Галилейскій, заявилъ, что вс шестнадцать уроженцевъ имперіи получили высшія должности и слдовательно не согласятся служить въ рядахъ арміи, поэтому наборъ постояннаго войска былъ пріостановленъ. Морской министръ, графъ Араратскій, заявилъ подобную же жалобу. Онъ сказалъ, что готовь самолично управлять китоловной лодкой, но что необходимо снабдить ее людьми.
Императоръ сдлалъ, что могъ. Онъ взялъ всхъ мальчиковъ свыше десятилтняго возраста оть ихъ матерей и отдалъ ихъ въ военную службу, составивъ изъ нихъ отрядъ изъ семнадцати рядовыхъ, подъ командой одного генералъ-лейтенанта и двухъ генералъ-маіоровъ. Это удовлетворило военнаго министра, но возбудило ненависть всхъ матерей на остров, он говорили, что ихъ дорогія дти найдутъ кровавую смерть на пол битвы и что онъ отвтить за это. Нкоторыя изъ самыхъ неутшныхъ и огорченныхъ постоянно подстерегали императора и бросали въ него ямомъ, не обращая вниманія на тлохранителей.
Въ виду крайней скудости матеріала оказалось необходимымъ потребовать отъ генералъ-почтмейстера, герцога Виsанскаго, грести веслами во флот, а затмъ поставить дворянина низшаго разряда, нкоего виконта Ханаанскаго назначить верховнымъ судьей по гражданскимъ дламъ. Это возбудило открытое недо вольство герцога Виsанскаго и превратило его въ тайнаго заговорщика. Императоръ предвидлъ это, но предотвратить не могъ.
Дло шло все хуже и хуже. Въ одинъ прекрасный день императоръ возвелъ Нанси Питера въ санъ перессы и женился на ней въ слдующій, несмотря на то, что, по государственнымъ причинамъ, кабинетъ совтовалъ ему жениться на Эммалин, старшей дочери архіепископа Виsлеемскаго. Это произвело волненіе въ могущественной партіи — въ церкви. Новая императрица укрпила за собой дружбу и поддержку двухъ третей изъ тридцати взрослыхъ женщинъ, принявъ ихъ въ число статсъ-дамъ и фрейлинъ, но тмъ же самымъ нажила себ смертельныхъ враговъ въ остальныхъ двнадцати. Скоро семейства статсъ-дамъ начали бунтоваться, такъ какъ дома некому было хозяйничать. Двнадцать обойденныхъ женщинъ отказались поступить въ императорскую кухню, въ качеств служанокъ, такъ что императриц пришлось потребовать, чтобы графиня Іерихонская и другія знатныя придворный дамы носили воду, мели дворецъ и вообще исполняли всякую мелкую и черную работу. Это поселило неудовольствіе въ этомъ вдомств.
Всякій чувствовалъ, что подати, назначенныя для содержанія арміи, флота и всхъ остальныхъ имперскихъ установленій, были необыкновенно обременительны и приводили населеніе къ нищенству. Отвтъ императора: ‘Посмотрите на Германію, посмотрите на Италію! Чмъ вы лучше ихъ? Разв у васъ нтъ объединенія’, не удовлетворялъ ихъ. Они сказали: ‘Объединеніе сть нельзя, а мы умираемъ съ голоду. Земледеліе заброшено, все — во флот, вс — въ войскь, вс на общественной служб, вс въ мундирахъ, нечего сть, нечего длать и нкому обработывать поля!’
— Взгляните на Германію, взгляните на Италію. Везд то же самое. Таково объединеніе и другого способа установить его нтъ, нтъ другого способа удержать его, разъ оно установлено, — отвечалъ всегда бдный императоръ.
Но ворчуны повторяли:
— Мы не можемъ вынести налоговъ, не можемъ!
Къ довершенію всего кабинетъ донесъ о національномъ долг, доходящемъ почти до сорока пяти долларовъ, то есть по полъ-доллару на человка. Они предложили учредить фонды. Они слышали, что это всегда длается въ такихъ случаяхъ. Они предложили наложить пошлину на ввозъ и вывозъ. Желали также выпустить облигаціи и бумажныя деньги, размниваемыя ямомъ и капустой, черезъ пятьдесятъ лтъ. Они сказали, что плата войску и флоту и всей правительственной механик сильно задержана и [117]необходимо что-нибудь предпринять и предпринять немедленно, иначе произойдетъ народная несостоятельность и, можетъ быть, мятежъ и революція. Императоръ сейчасъ же ршился на крайнюю мру, притомъ на такую, о какой никогда еще не слышали на остров Питкэрн. Онъ отправился въ воскресенье утромъ въ церковь, съ войскомъ по пятамъ, и приказалъ государственному канцлеру сдлать сборъ. Это переполнило чашу. Одинъ за другимъ граждане вставали и отказывались подчиниться этому неслыханному оскорбленію и каждый отказъ сопровождался конфискаціей имущества недовольнаго. Это скоро прекратило отказы, и сборъ продолжался среди мрачнаго и зловщаго молчанія. Выходя изъ церкви съ войскомъ, императоръ сказалъ:
— Я покажу вамъ, кто здсь хозяинъ!
Нсколько человкъ крикнуло въ отвтъ:
— Къ чорту объединеніе!
Они тотчасъ же были арестованы и вырваны изъ объятій своихъ рыдающихъ друзей солдатами.
Но въ это время, какъ могъ бы предвидть заране всякій пророкъ, проявился соціалъ-демократъ. Когда императоръ вступилъ въ императорскую позолоченную колесницу, поданную къ церковнымъ дверямъ, соціалъ-демократъ разъ пятнадцать, шестнадцать пырнулъ его гарпуномъ, но, къ счастью, съ такою, свойственною соціалъ-демократамъ, неврностью руки, что не причинилъ ему никакого вреда.
Въ ту же ночь разыгрался бунтъ. Народъ поднялся, какъ одинъ человкъ, хотя сорокъ девять революціонеровъ принадлежали къ слабому полу. Пхота бросила вилы, артидлерія откинула кокосовые орхи, флотъ возмутился, императоръ былъ схваченъ, связанъ и запертъ во дворц. Онъ былъ очень огорченъ, онъ сказалъ:
— Я освободилъ васъ отъ жестокой тиранніи, я поднялъ васъ изъ вашего униженія, я сдлалъ васъ народомъ, среди народовъ, я далъ вамъ сильное, сплоченное управленіе и, кром всего этого, я далъ вамъ высшее благо — объединеніе! Я сдлалъ все это и вотъ въ награду мн — оскорбленія, ненависть и эти узы. Возьмите меня. Длайте со мной, что хотите. Я слагаю съ себя корону и вс свои достоинства и съ радостью освобождаюсь отъ ихъ тяжелаго бремени. Для вашей пользы я принялъ ихъ, для вашей пользы отдаю вамъ ихъ обратно. Императорскихъ регалій боле не существуетъ. Теперь разрушайте и оскверняйте, если хотите, безполезныя установленія.
Единствомъ голосовъ, народъ приговорилъ императора и соціалъ демократа къ вчному лишенію церковнаго богослуженія или, если они предпочитаютъ, къ вчнымъ работамъ на галерахъ, въ китоловной лодк. На следующій день народъ опять собрался, снова вывсилъ британскій флагъ, призналъ британскую тираннію, разжаловалъ дворянъ въ простолюдиновъ и тотчасъ же принялся за обработку заброшенныхъ ямовыхъ полей, за прежнія, полезныя ремесла и спасительныя и утшительныя молитвы. Эксъ-императоръ возвратилъ пропавшій межевой законъ и сознался, что онъ похитилъ его не съ тмъ, чтобы обидть кого-нибудь, но чтобы способствовать достиженію своихъ политическихъ цлей. Тогда народъ возвратилъ прежнему губернатору его мсто, а также отобранное у него имущество.
По нкоторомъ размышленіи, эксъ-императоръ и соціалъ-демократъ предпочли вчное лишеніе церковнаго богослуженія, вчнымъ галернымъ работамъ ‘съ вчнымъ богослуженіемъ’, какъ они выражались.
Народъ ршилъ, что эти несчастные потеряли разсудокъ отъ волненія, и счелъ за лучшее на время посадить ихъ въ заключеніе, что и было сдлано.
Такова исторія Питкэрнскаго ‘сомнительнаго пріобртенія’.
Источник текста: Собрание сочинений Марка Твэна — Санкт-Петербург: Типография бр. Пантелеевых, 1898. — Том 8, с. 108.
Оригинал здесь: Викитека.