В ВАГОНЕ
В ВАГОНЕ
ПРИМЕЧАНИЯ
В вагоне, Лунц Лев Натанович, Год: 1923
Время на прочтение: 2 минут(ы)
ЛЕВ ЛУНЦ
Источник: Лев Лунц, ‘Родина’ и другие произведения.
Серия: ‘Память’, Израиль, 1981.
OCR и правка: Александр Белоусенко (belousenko$yahoo.com), 20 апреля 2004.
Библиотека Александра Белоусенко — http://www.belousenko.com/wr_Lunts.htm
Составление, послесловие и примечания — М. Вайнштейна.
Удостоверение
Предъявитель сего Тюлелеев, Анатолий Петрович.
Должность… художник.
Командируется в гор. Остарков.
Цель командировки: Чтение лекций в Остарковском Отделе Нар. Образа.
Срок по 1 Августа 1921 г.
— Это что же? — спросил красноармеец, а другой красноармеец ударил винтовкой о пол вагона и сказал: — Да!
— Лекции,— ответил молодой человек…
— Зачем лекции? — спросил красноармеец.
— Читать.
— Зачем читать?
— Чтобы слушали.
Проверка, озадаченная, недоверчиво молчала…
— И вот здесь такое же удостоверение, — быстро заговорил молодой человек, — у этой девицы, и вон у того товарища, и у этого. Все одинаково. И все в Остарков — читать лекции. Подозрительно, а? А ну, арестуйте нас! Ха-ха-ха!
— Ы-гы-гы, — неизвестно почему подхватил сидящий напротив китаец. — Ы-гы-гы.
— Сомневаетесь? — продолжал неугомонный молодой человек. — И имеете полное основание. Помилуйте, шесть человек, и все в один город читать лекции! Уж не ради ли спекуляции или контрреволюции едут они, а? А вот бумаги в порядке, и ничего с нами сделать не можете. Да!
— Ваше отношение к воинской повинности? — хмуро перебил красноармеец.
— Сделайте одолжение. Пожалуйте. Освобожден, как профессор.
— По болезни, значит?
— Именно. У меня грыжа. Не угодно-ли удостовериться, осмотреть меня?..
— Ы-гы-гы, — засмеялся китаец.
— Идем, Гриха, — сказал красноармеец. — В порядке.
— А бумаги-то у меня, может, поддельные и грыжа поддельная! Товарищи!
Но товарищи уже отошли.
— Не наступите мне на лицо, — вежливо просил их с земли голос, а сверху, с лавки, чья-то нога вежливо гладила Гриху по голове.
Поезд полз.
— Анатолий Петрович, — говорила молодому человеку девица. — Вы нас погубите. Разве можно так?
— Чем же погублю? — возмущался молодой человек, — чем, драгоценная моя? А если бумаги в порядке? Вот, к примеру, милостивый государь, — молодой человек обратился к китайцу, китаец заыгыгал, вот, к примеру, разве мы читать лекции едем? — чушь. Едем мы отдыхать в деревню. В Дом Отдыха работников-де науки и искусства. Посланы из Петербурга, бумаги, подписи, печати, а между прочим разве мы наука и искусство? — Шваль! Ну, предположим, я, действительно художник, еду зарисовывать крестьянские типы и продукты. Хорошо. А вот эта девица — познакомьтесь, подалуйста — зубных дел еврейка. Или сосед ее — делопроизводитель ученого учреждения… Работники на ниве народной науки и искусства. Хо-хо.
— Анатолий Петрович, — молила девица. — Вы нас погубите. Нас арестуют.
— А по какому праву, драгоценная моя? А если бумаги в порядке? Нет, позвольте, — и молодой человек снова насел на китайца, — вот вы, красавец, ведь тоже по командировке едете, не так ли? А командировка-то подложная, ведь вы, сладость моя, настоящий рассадник заразы. — Смотрите, сделайте одолжение, — вошь! — молодой человек залез китайцу за шиворот и победо-носно вытащил вошь:
— Сыпной тиф, с ручательством.
Народ шарахнулся от китайца.
— Ы-гы-гы, — радостно закричал тот.
— Господи, — причитала старушка. — И что это машина-то ползет, что пешая блоха.
— Вы подумайте, — рассказывал человек, которому наступили на лицо. — Вы подумайте. Сказали ей, болезной, примету. Ежели, говорят, брюхо чешется, так значит, вне сомнений масло подешевеет. Так она себе напустила на брюхо клопов, и чешет, и чешет…
Поезд полз.
Фельетоны ‘В вагоне’ и ‘Верная жена’ были напечатаны в журнале ‘Мухомор’, 1922 г., NoNo 9 и 10. ‘Патриот’ — в журнале ‘Красный ворон’, No33, 1923 г.