В. П. Гаевский и В. Р. Рольстон о Тургеневе, Гаевский Виктор Павлович, Год: 1882 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 13 минут(ы)

Тургеневский сборник. Материалы к полному собранию сочинений и писем И. С. Тургенева

М.-Л., ‘Наука’, 1964

В. П. ГАЕВСКИЙ И В. Р. РОЛЬСТОН О ТУРГЕНЕВЕ

Когда, вскоре после смерти И. С. Тургенева, в комитете Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым возникла мысль об издании его писем,¹ В. П. Гаевский, на которого возложена была организация этого издания, обратился к разным лицам, находившимся в переписке с покойным писателем, с просьбой предоставить его письма комитету Общества для обнародования. В. Рольстон был одним из первых корреспондентов Тургенева, к которому В. П. Гаевский адресовался с этой просьбой: на листке с предварительным перечнем лиц, к которым надлежало обратиться с соответствующими письмами, Гаевский поставил имя Рольстона на втором месте, непосредственно после имени П. Виардо.² Объяснялось это, по-видимому, прежде всего тем, что в некрологе Тургенева, опубликованном в лондонском журнале ‘The Athenaeum’, сам Рольстон упомянул о ‘многих восхитительных письмах’, полученных им от Тургенева, и даже процитировал одно из них. Подлинник письма В. П. Гаевского к В. Рольстону (на французском языке) случайно сохранился среди бумаг А. Ф. Онегина. Приводим это письмо, как начальное в той небольшой переписке, которая возникла между Гаевским и Рольстоном, переписка эта имеет известный интерес, так как содержит в себе ряд мало известных подробностей о Тургеневе и о долголетних дружеских связях с его английским переводчиком. Гаевский писал (приводим его письмо в переводе с французского):

‘С.-Петербург 8/20 сентября 1883.

Милостивый государь,

Общество для пособия нуждающимся литераторам и ученым в последнем заседании, посвященном памяти своего знаменитого основателя, постановило напечатать его переписку и употребить выручку от продажи этого издания на учреждение капитала его имени для выдачи вспомоществований нуждающимся писателям.

Приняв поручение Общества издать эту переписку, я не колеблясь обращаюсь к вам, в уверенности, что, обладая многими письмами [И. С. Тургенева], упомянутыми в вашей интересной статье в ‘Атенеуме’,³ вы не откажете прислать мне эти письма для помещения в указанном литературном и благотворительном издании. По снятии копий эти письма будут возвращены вам немедленно.

Не смогли ли бы Вы оказать также любезность сообщением, не находятся ли в Англии и другие письма Тургенева, и в этом случае обещать ваше благосклонное содействие в их сообщении нам? Оригиналы писем или же их точные копии могут быть отправлены по моему адресу (Литейный, 48) или же по адресу председателя Общества, профессора Таганцева (Кирочная, 3).

Пользуюсь случаем, чтобы напомнить Вам о себе: Вы оказали мне честь, посетив меня вместе с Тургеневым, чтобы отправиться вместе на заседание суда, мы провели там несколько часов.⁴ Примите уверения и проч.

В. Гаевский’.

Одним из близких приятелей В. Рольстона был А. Ф. Отто-Онегин (1845—1925). В его большом рукописном собрании (ныне в ИРЛИ) сохранилось 52 письма и записки к нему Рольстона за 1881—1889 гг. Интерес этих писем, относящихся к последнему десятилетию жизни Рольстона, — в искренности и интимности их тона, дружески и вполне откровенно Рольстон беседует здесь с А. Ф. Онегиным о своих личных делах, от чего он воздерживался в других, более официальных письмах к русским корреспондентам. Когда и при каких обстоятельствах состоялось их знакомство, мы не знаем, несомненно, однако, что оно началось задолго до 1 февраля 1881 г., которым датировано первое дошедшее до нас письмо Рольстона к А. Ф. Онегину. Еще в 1868 г. в своей книге ‘Krilof and his fables’ Рольстон благодарил А. Ф. Онегина за просмотр перевода крыловских басен, в том же году И. С. Тургенев познакомился с Рольстоном именно при посредстве Онегина. В конце 60-х и начале 70-х годов Онегин жил некоторое время в Лондоне, к этому периоду, по-видимому, и относится начало его близкой дружбы и знакомства с Рольстоном. Спрашивая Онегина в письме от 13 марта 1870 г., остается ли он в Лондоне, Тургенев прибавил: ‘Я принужден писать вам через Рольстона’.⁵Любопытно, что в истории дальнейшего сближения Онегина и Рольстона Тургенев сыграл немалую роль: недаром имя его так часто мелькает в их переписке. Впрочем, и помимо Тургенева, обоих корреспондентов связывали многие общие интересы, черты характера, положение в обществе,⁶ а позднее — своеобразная роль пропагандистов русской культуры в двух крупных центрах Европы — в Лондоне и Париже.⁷

После смерти Тургенева А. Онегин обратился к Рольстону из Парижа в Лондон с просьбой прислать ему вырезки из английских газет с некрологами Тургенева, портреты его, письма и всевозможные относящиеся к нему документальные материалы, которые он хотел сохранить в своем парижском ‘музее’. Рольстон писал ему по этому поводу 25 сентября 1883 г. (подлинник на английском языке, как это, так и последующие письма Рольстона к Онегину цитирую в русских переводах): ‘Еще до того, как Вы мне написали относительно переписки Тургенева, я получил письмо, которое при сем прилагаю (но прошу его вернуть со следующим письмом),⁸ я ответил, что готов доставить письма, если мне удастся их разыскать. Знаете ли Вы Гаевского? И если знаете, то могли ли бы Вы сговориться с ним? Само собой разумеется, что я предпочел бы вручить все письма Вам. Для того, чтобы найти их, необходимо некоторое время. У меня тысячи писем, которые я рассовал по ящикам, не приведя их в порядок. И как раз теперь у меня никогда нет свободной минуты. Я поищу их, как только справлюсь со своими литературными обязательствами’. Письмо Гаевского, упомянутое Онегиным, и есть то самое, которое приведено нами выше: Онегин не только не отослал его обратно Рольстону и удержал у себя, но принял срочные меры, чтобы не допустить предоставления Рольстоном писем Тургенева Гаевскому для их опубликования.

В своем дневнике под 17 сентября (ст. ст.) 1883 г. В. П. Гаевский сделал следующую запись: ‘Сегодня получил письмо от Рольстона, который предоставляет в мое распоряжение письма к нему Тургенева’.⁹ Это письмо сохранилось в архиве В. П. Гаевского (ГПБ). Оно писано на французском языке и, подобно всем приведенным и цитированным выше документам, также не издано.

Рольстон писал Гаевскому:

‘Alfred Place, Bedford Square.
Londres — le 24 Septembre 1883.

Monsieur,

Je m’empresse de rpondre votre lettre du 8/20 Sept^e, et de vous assurer que les lettres que notre ami Tourgueniev m’a crites seront mises votre disposition et celie de la Socit de secours aux hommes de lettres, aussitt qu’il me soit possible de les trouver.

Je ne suis que tr&egrave,s rcemment revenu de la France, et je compte partir au commencement du mois d’Octobre pour la Russie. — Je propose de passer quelque temps Dorpat, chez mon ami Kapoustine, actuellement Curateur de l’Universit. Mais j’esp&egrave,re voir aussi St.-Ptersbourg. Dans ce cas, il me sera peut-tre possible de renouveller l’agrable connaissance que j’ai eu le plaisir de faire il y a quinze ans.

En attendant, agrez, je vous prie, l’assurance de la sympathie la plus sinc&egrave,re de votre dvou

W. R. S. Ralston’.

Перевод:

‘Милостивый государь,

Спешу ответить на Ваше письмо от 8/20 сентября и уверить Вас, что письма, адресованные мне нашим другом Тургеневым, будут предоставлены в распоряжение Ваше и Общества помощи писателям, как только я буду иметь возможность их разыскать.

Я совсем недавно возвратился из Франции, а в начале октября я рассчитываю уехать в Россию. Я предполагаю провести некоторое время в Дерпте, у моего друга Капустина, в настоящее время являющегося попечителем университета. Но я надеюсь также побывать и в Петербурге. В этом случае мне, вероятно, удастся возобновить приятное знакомство с Вами, которое я имел удовольствие совершить пятнадцать лет тому назад.

В ожидании этого, прошу Вас принять уверения в моей искренней симпатии. Преданный Вам

В. Р. III. Рольстон’.

Не прошло и месяца, как Рольстон, уступая настояниям своих корреспондентов одновременно из Петербурга и Парижа, все же улучил время для розысков среди своих бумаг писем Тургенева. Из письма Рольстона к Онегину от 6 октября 1883 г. видно, что к этому времени он успел их перечесть и в конце концов решить их последующую судьбу: он предпочел воздержаться от пересылки писем Гаевскому и предоставил их в полное распоряжение А. Ф. Онегина. Рольстон писал ему: ‘Я провел много грустных часов, перебирая ящики со старыми письмами и перечитывая письма Тургенева. Большинство из них слишком обыденны, либо носят слишком личный характер и не подлежат опубликованию. Все же я отобрал некоторые из них и предоставляю их на ваше усмотрение <...>. Я напишу Гаевскому, что письма я переслал Вам. Моя поездка в Россию отложена на неопределенное время’. Несколько дней спустя письма Тургенева действительно отправились из Лондона в Париж. ‘Я выслал сегодня пакет с теми письмами Тургенева, которые могут представить для Вас интерес’, — писал Рольстон А. Онегину в сопроводительном письме (10 октября 1883 г.).

Отправлено было письмо и В. П. Гаевскому, приводим его ii подлиннику, также сохранившемуся в его архиве (ГПБ), на этот раз Рольстон написал его по-английски.

‘8 Alfred Place, Bedford Square
London., oct^r 6, 1883.

Dear Sir,

My friend, Alexander Oneguine, of 25 Rue de Marignan, Paris, has kindly offered to look through the letters from Tourgueneff which I am sending to him, and to forward to you those which he thinks of interest to Puissian readers.

There are few among them which are likely to be useful for publication. Most of his letters to me were on private matters, or were merely notes on small and unimportant matters. And the same may be said about his correspondence with M^rW. H. Hall, one of his most intimate English friends. I wrote to M^r Hall on the subject, but he possesses nothing more than mere notes fixing dates for meeting and the line.

M^r Onguine will, I believe, communicate with you before long on the subject. I am myself on the point of leaving town, though I have for the present postponed my visit to Russia, I am very busy, and I am therefore much obliged to M^r Oneguine for his kindness in arranging about the selection of the letters and their being forwarded to you.

Believe me, dear Sir, yours very truly
W. R. S. Rolston.

I do not know of any English friend who possesses any of Tourgueneff’s letters exept M^r Hall’.

Перевод:

‘Милостивый государь,

Мой друг Александр Онегин, жительствующий в Париже, Rue de Marignan, 25, любезно предложил мне просмотреть письма Тургенева, которые я высылаю ему, и сообщить Вам те из них, которые, по его мнению, заслуживают внимания русских читателей.

Среди этих писем мало таких, которые стоило бы опубликовать. Большинство из его <Тургенева> писем ко мне посвящены личным делам или представляют собой просто записки по поводу мелочей, не имеющих никакого значения. То же можно сказать относительно переписки его с м-ром У. X. Холлом, одним из его самых близких английских друзей. Я написал м-ру Холлу по этому поводу, но у него нет ничего, кроме записок, определяющих даты их встреч и тому подобное.

Я надеюсь, что г. Онегин вскоре снесется с Вами по этому поводу. Я сам собираюсь уехать из Лондона, посещение мною России в настоящее время откладывается, так как я очень занят. Поэтому я весьма обязан г. Онегину за его любезное согласие произвести выборку из этих писем и отправить их Вам.

Остаюсь преданный Вам Рольстон.

Я не знаю больше никого из английских друзей Тургенева, кроме м-ра Холла, которые владели бы его письмами’.¹⁰

Получение этого письма Гаевский также отметил в своем дневнике, на этот раз с огорчением, даже с раздражением, поскольку из него становилось совершенно ясно, что письма Тургенева никогда отправлены ему не будут и публикация их в предположенном издании не состоится. Под 1 октября 1883 г. в дневнике Гаевского сделана следующая запись: ‘Получил письмо от Рольстона, который сообщает, что поручил своему другу и другу Тургенева Онегину разобрать письма Тургенева и прислать ко мне те, которые он признает заслуживающими издания’.¹¹ За этим следует злобная характеристика А. Ф. Онегина, отчасти внушенная ему Жоржем Шамро (мужем дочери П. Виардо — Клоди), приезжавшим в Петербург на похороны Тургенева: между Онегиным и семьею П. Виардо в годы предсмертной болезни Тургенева установились напряженные отношения.¹² Вместе с тем для Гаевского отпадала необходимость заботиться о получении писем Тургенева от других английских корреспондентов: ссылка Рольстона на отсутствие подобных писем в Англии, за исключением тех, которые были адресованы м-ру У. Холлу, — исключала желательность дальнейших поисков, хотя на этот раз Рольстон ошибался или введен был в заблуждение.¹³

Нам не известно в точности, сколько писем Тургенева Рольстон отправил Онегину. Из переписки его с Онегиным, однако, следует, что об этих письмах между ним и его парижским приятелем зашла речь еще раз несколько лет спустя. Письма Рольстона конца 80-х годов становились все более печальными, в них все отчетливее высказывались его усталость, плохое здоровье, материальная необеспеченность, угнетавшая его в последние годы. Сквозь общий для них мизантропический тон, правда, не раз пробивалась его сердечная мягкость, доброта вместе с полной непрактичностью, неуверенностью в себе, неумением воспользоваться результатами своих трудов. Но состояние депрессии переходило у него в полную безнадежность. Умер его старик отец, небольшой капитал, завещанный ему его дядей, был прожит очень быстро, истраченный преимущественно на благотворительные цели, одинокая жизнь становилась все суровее и труднее. В апреле 1887 г. Рольстон известил Онегина, что он сжег весь свой огромный архив, полученные им письма, все, что напоминало ему о былых, более счастливых днях. Он сохранил только несколько писем к нему английских писателей (Диккенса, Бульвера-Литтона, Дж. Рескина и Теннисона),¹⁴ которые подарил Онегину, из русских писателей он сберег лишь письма Тургенева, которые, как указано выше, поступили к тому же Онегину. 19 апреля 1887 г. Рольстон писал ему, что он сжег в своем камине около четырех больших корзин с письмами, предварительно просмотрев их, ‘но, — прибавлял он, — я нашел только два письма Тургенева, которые Вам и посылаю’. На новый запрос Онегина по поводу этого варварского ауто да фе Рольстон откликнулся еще раз в письме от 4 мая 1887 г.: ‘Среди писем, которые я сжег, не было писем Тургенева, то были письма друзей и литературных знакомых, которые я сохранял, как воспоминания о прошлом’.

Сколько писем Тургенева к Рольстону в конце концов оказалось в руках у Онегина, мы, к сожалению, не знаем, вероятно, это были те 42 письма, которые были посланы в Париж между 1883—1887 гг. и сохранялись на rue de Marignan до самой смерти Онегина и последующей перевозки их в Ленинград в составе всего его собрания, завещанного Петербургской Академии наук. Свидетельство Рольстона, что обращенные к нему письма Тургенева не заслуживают обнародования, вероятно, только маскировали его нежелание предавать их гласности и отсылать к Гаевскому. На самом деле эти письма очень интересны. Рольстон был не только переводчиком произведений Тургенева (романа ‘Дворянское гнездо’ и нескольких его рассказов), но и его доверенным другом, которому писатель поверял свои творческие замыслы, кроме того, Тургенев в известной мере руководил деятельностью Рольстона как истолкователя и критика русской литературы, знакомил его с русскими литераторами и учеными, всячески помогал ему в его трудах. А. Онегин прекрасно понимал это, но не спешил предоставить эти письма для опубликования. ‘К сожалению, переписка эта до сих пор не опубликована, — писал, например, В. Батуринский в 1908 г., — и неизвестно, когда владелец писем Тургенева к Рольстону, Онегин, вздумает поделиться с публикой этой драгоценностью. Судя по тому, как неохотно г. Онегин публикует документы, хранящиеся в его парижском ‘Музее’, вероятно, и письмам Тургенева придется ‘вылеживаться’ еще не один десяток лет. Об интересе этой переписки можно судить лишь по указаниям на ее содержание в работе Валишевского о русской литературе’.¹⁵

Так оно и случилось на самом деле. Все 42 письма были впервые опубликованы Н. Л. Бродским в русском переводе, по копиям, полным неточностей и грубых ошибок, в московском сборнике ‘Недра’,¹⁶ по подлинникам — М. Гофманом в ‘Le Monde Slave’ с небольшим предисловием и без всяких пояснений.¹⁷ По подлинникам, хранящимся в ИРЛИ, они издаются в настоящее время заново, с комментариями, в ‘Полном собрании писем’ Тургенева. По непонятной для нас причине Н. Л. Бродский во вступительной заметке к своей публикации в ‘Недрах’ упоминает о будто бы ‘сохранившихся’ 106 письмах Тургенева к Рольстону, между тем как печатает лишь 42 письма. Те же 42 письма опубликованы и Гофманом, и столько же поступило их в Институт русской литературы (Пушкинский дом) в Ленинграде из онегинского собрания. Может быть, впрочем, эта коллекция действительно не полна, — часть этих писем могла отбиться от основного собрания или была утрачена: два письма Тургенева к Рольстону (от 6 июля 1869 г. и 11 января 1872 г.) хранятся в отделе рукописей Гос. публичной библиотеки Академии наук УССР в Киеве,¹⁸ как и когда они попали в Киев, — да и вся их предшествующая история, — остаются совершенно неизвестными.

——

¹ Это издание вышло два года спустя: Первое собрание писем И. С. Тургенева 1840—1883 гг. СПб., 1885.

² Письма, т. I, стр. 95.

³ Речь идет о статье ‘Ivan Serguyevitch Tourgunief’, за полной подписью Рольстона напечатанной в журнале ‘The Athenaeum’ (1883, No 2916, Sept. 15, стр. 337—338). В этой статье содержатся его личные воспоминания о встречах с писателем в Англии и в России. В русском переводе она появилась в ‘Новостях’ (1883, No 163) и в ‘Неделе’ (1883, No 37), откуда перепечатана в сб. ‘Иностранная критика о Тургеневе’ (СПб., 1884, стр. 184—193), впоследствии дважды переиздававшемся. К сожалению, во всех русских изданиях этой известной статьи Рольстона отсутствует ее начало, опущенное, вероятно, по цензурным требованиям. Рольстон описывает здесь по личным впечатлениям (он находился тогда в Париже) борьбу вокруг уже мертвого Тургенева между русским послом во Франции кн. Орловым и русскими эмигрантами во главе с П. Л. Лавровым.

⁴ Эта встреча Рольстона с Гаевским, очевидно, состоялась в Петербурге весною 1870 г.

⁵ Письма И. С. Тургенева к А. Ф. Онегину см.: ‘Недра’, No 4, М., 1924, стр. 287.

⁶ О дружбе Онегина и Рольстона и причинах их искреннего влечения друг к другу мне уже приходилось писать в статье: William Ralston and Russian Writers of the Later Nineteenth Century. ‘Oxford Slavonic Papers’, 1964, vol. XI, стр. 2—4.

⁷ А. Ф. Отто-Онегин родился в Петербурге. Найденыш, не знавший родства (о себе он любил рассказывать, что он — подкидыш, найденный у подножия памятника Пушкину, легенда называла его сыном одного из великих князей), с детских лет поставленный в ложное положение, он навсегда сохранил сознание своей отверженности, озлобление и недоверие к людям. ‘Вы с измала поставлены криво и неловко, — писал ему И. С. Тургенев в ответ на его сетования, — но вы имеете человеческий образ, самостоятельны и внутренне свободны’. В начале 70-х годов Онегин окончательно переехал в Париж, ‘заделался эмигрантом поневоле’, по утверждению Тургенева, и уже остался там на всю жизнь. Взамен родины, взамен семьи, которой у него не было, он создал себе в самом центре Парижа свой особый мир, мир русской литературы, во главе с Пушкиным, на служение которому ушла большая часть его жизни. Преклонение перед памятью Пушкина побудило его переменить свою фамилию Отто, полученную от крестной матери, на фамилию Онегин, и впоследствии она была за ним официально закреплена. Любовь к Пушкину навела его на путь коллекционерства, и он стал неутомимо и настойчиво собирать все, что относилось к жизни и творчеству Пушкина, а затем и других писателей. Мало-помалу его небольшая квартира на улице Мариньян, в самом центре Елисейских полей, обратилась в настоящий музей русской литературы, завещанный им Пушкинскому дому Петербургской Академии наук и перевезенный после его смерти (23 марта 1925 г.) в Ленинград (1928 г.). В составе этого богатейшего собрания и находятся письма к Онегину Рольстона, а также письма Тургенева к Рольстону, о которых речь идет ниже. См.: M. Hоffmann. Le Muse Pouchkine d’Alexandre Onguine Paris. Notice, Catalogue et extraits de quelques manuscrits. Paris, 1926, стр. 83—84, NoNo 2100—2141.

⁸ На обложке, в которую заключено письмо Гаевского к Рольстону, приведенное выше, А. Ф. Онегин записал: ‘Фр. письмо к Ralston’у в Лондон, просит для изд. Лит. фонда писем Тургенева, ктр. (indites) принадлежат ныне мне’ (ИРЛИ, 28549.CCIVб.44). Письма Рольстона к Онегину изданы не были.

⁹ Из дневника В. П. Гаевского (‘Красный архив’, 1940, No 100 (3), стр. 229-243).

¹⁰ Историю своего знакомства с этим ‘м-ром У. Холлом’ Тургенев подробно рассказал в своем письме к Г. Флоберу от 28 августа 1873 г.: ‘Два года тому назад в Англии я познакомился с очень милым малым по имени Бёллок, у которого был очень богатый дядя, старый генерал в отставке, по фамилии Холл (Hall). Генерал Холл обладал самою лучшею охотою на куропаток в Англии!!! Только и всего. Но это был оригинал, который охотился один и лишь от времени до времени приглашал своего племянника, — и вот он умирает и оставляет свое состояние, свое имя и свою охоту племяннику. А племянник вспоминает обо мне п приглашает меня приехать к нему…’ Приятельские отношения Тургенева с Бёллоком-Холлом хотя и основаны были на общих для них охотничьих увлечениях, но сделали Тургенева другом писательницы Дж. Элиот и гостем ее небольшого имения в Кембриджском графстве: У. Холл был женат на старшей сестре Дж. Кросса (J. W. Gross) — второго мужа Дж. Элиот. Письма Тургенева к У. X. Холлу (Бёллоку) изданы не были, и местонахождение их в настоящее время неизвестно.

¹¹ Из дневника В. П. Гаевского (‘Красный архив’, 1940, No 100 (3), стр. 234).

¹² ‘Шамро говорит, что Тургенев месяца за два до смерти прогнал этого ‘друга’, а семейство Виардо заподозрило его в краже рукописей’, — записал В. Гаевский в дневнике. А. Опегин, со своей стороны, не обнаруживал симпатий к Виардо, хотя посещал Тургенева довольно часто (‘Новь’, 1886, кн. XXIII, стр. 193, В. В. Верещагин. Очерки, наброски, воспоминания. СПб., 1883, стр. 131, 135, 136). Они состояли также в переписке: Онегин бережно сохранил все 32 письма 1870—1882 гг., полученных им от Тургенева (они напечатаны в сб. ‘Недра’, No 4, М., 1924). В 1883 г. Тургенев поручил Онегину ‘редактуру III тома своих сочинений’ (M. M. Стасюлевич и его современники, т. III. СПб., 1912, стр. 228). Во время последней предсмертной болезни Тургенева Онегин навещал его особенно часто (П. Д. Боборыкин. Печальная годовщина. Из воспоминаний о Тургеневе ‘Русские ведомости’, 22 августа 1908 г., А. А. Мещерский. О последних днях Тургенева. В сб.: На память об И. С. Тургеневе. СПб., 1883, стр. 19, Е. П. Семенов. В стране изгнания. Изд. 2. СПб., 1912, стр. 83—85, Л. С. Утевский. Смерть Тургенева. Пгр., 1923, стр. 44—46, и др.).

¹³ Впоследствии стала известной переписка Тургенева со многими английскими писателями и критиками.

¹⁴ Литературный архив, т. 3. М.—Л., 1951, стр. 366—367.

¹⁵ ‘Минувшие годы’, 1908, No 8, стр. 46. — О ‘пушкинском музее А. Онегина на берегах Сены’ см.: К. Waliszewski. Littrature russe. Paris, 1900, стр. 402.

¹⁶ ‘Недра’, 1924, No 3, стр. 178—203, No 4, стр. 267—280.

¹⁷ Le Monde Slave, 1925, No 5 (mai), стр. 255—283. — Ряд писем к Рольстону одновременно напечатан был в другом французском журнале И. Бинштоком (J. W. Вienstосk. Lettres indites de Tourgunev. ‘Revue Mondiale’, Paris, 1925, janvier, стр. 3—10, 115—121, fvrier, стр. 233—239). Отрывки из них воспроизведены также в кн.: Turgenev’s Letters. A Selection, ed. and transi, by Edgar H. Lehrman, N. Y. 1961, стр. 259, 301—302, 304, 308, 348. — Все эти отрывки приведены по публикации И. Бинштока, не указавшего, что все письма Тургенева к Рольстону начиная от января 1872 г. написаны на английском, а не на французском языке (на который они переведены И. Бинштоком), предполагая, что в оригинале они написаны по-русски, Э. Лерман вновь перевел их с перевода Бинштока на английский! (см. там же, стр. 388, 391, 392).

В. П. ГАЕВСКИЙ И В. Р. РОЛЬСТОН О ТУРГЕНЕВЕ

Читайте также: