С. И. Чупринин
Успенский Н. В.: биобиблиографическая справка, Успенский Николай Васильевич, Год: 1990
Время на прочтение: 6 минут(ы)
УСПЕНСКИЙ, Николай Васильевич [май 1837, с. Ступино Ефремовского у. Тульской губ. (по другим источникам — 1834, с. Большое Скуратово Чернского у.) — 21.Х(2.XI). 1889, Москва] — прозаик, мемуарист. Двоюродный брат Г. И. Успенского. Родившись в семье деревенского священника, У., как и его братья, учился в Тульской духовной семинарии (1848—1856), бурсацкий дух которой и мертвящая система обучения неблагоприятно сказались на нравственном облике и поведении будущего писателя, хотя уже тогда проявились его литературные наклонности. Не кончив семинарского курса, У. едет в Петербург, где поступает в Медико-хирургическую академию и одновременно приобщается к литературной жизни столицы. В 1857 г. на страницах еженедельного журнала ‘Сын отечества’ появляются его рассказы ‘Старуха’ и ‘Крестины’. В январе 1858 г. знакомится с Н. А. Некрасовым и становится постоянным автором ‘Современника’, публикуя там рассказы ‘Поросенок’, ‘Хорошее житье’ (февраль), ‘Сцены из сельского праздника’, ‘Грушка’ (май), ‘Змей’ (август). В этом же году уходит из Медико-хирургической академии и при поддержке Некрасова поступает на историко-филологический факультет Петербургского университета, где тоже, впрочем, учится недолго, продолжая активное сотрудничество с ‘Современником’ (рассказы ‘Ночь под светлый день’, ‘Сельская аптека’, ‘Бобыль’, ‘Обед у приказчика’, ‘Дорожные сцены’ — все 1859, ‘Деревенская газета’, ‘Вечер’, ‘Обоз’, ‘Брусилов’ — все 1860).
Имя У., выступившего в печати раньше других писателей-разночинцев, быстро приобретает известность, и Н. А. Добролюбов уже в 1860 г. рекомендует пополнить хрестоматию для юношества произведениями молодого автора ‘очерков народного быта’ (Современник.— 1860.— No 4.— С. 404). Сам же У., подготовив к изданию первую книгу рассказов, в январе 1861 г. по совету и при содействии Некрасова уезжает за границу, путешествует по Италии и Швейцарии, живет в Париже, сближается с В. П. Боткиным, К. К. Случевским, кружком русских художников, вынашивает масштабные литературные замыслы. ‘…Вы не знаете, какой у меня план для романа,— пишет он, в частности, Случевскому из Парижа.— Фу! Где вам знать! Какой-нибудь Дюма написал бы 30 частей (томов) на этот сюжет’ (переписка У. со Случевским опубл. в приложении к книге К. И. Чуковского ‘Люди и книги шестидесятых годов’.— Л., 1934.—С. 273—295).
Этому и многим другим замыслам не суждено было осуществиться. Вернувшись в августе 1861 г. в Россию, У. разрывает отношения с журналом, только что (1861.— No 11) поместившим обширную, программной значимости статью Н. Г. Чернышевского ‘Не начало ли перемены?’ о выпущенном Некрасовым сборнике ‘Рассказы Н. В. Успенского’.
Разрыв с ‘Современником’, а в итоге и вообще с кругом радикально-демократической творческой интеллигенции сыграл роковую роль в жизни и литературной судьбе У. Получив диплом учителя русского языка, он некоторое время преподает в Яснополянской школе, затем, рассорившись с Л. Н. Толстым, поселяется в тургеневском имении Спасское, но спустя несколько месяцев вступает в тяжбу и с И. С. Тургеневым. В 1864—1875 гг. работает учителем в Чернском и Балховском уездных училищах, петербургском детском приюте имени принца Ольденбургского, оренбургской Неплюевской и 1-й Московской военных гимназиях, снова в Яснополянской школе, но нигде не задерживается надолго ввиду непоседливости и неуживчивого характера. Произведения У. все реже и реже публикуются в ‘Отечественных записках’, ‘Вестнике Европы’, а также в ‘Искре’, ‘Русском вестнике’, ‘Гражданине’, ‘Ремесленной газете’, ‘Сиянии’, ‘Новом времени’, ‘Ниве’ и т. д. Книги, собрания сочинений У. (1871, 1872, 1875, 1883) почти не расходятся и либо не привлекают внимания критики, либо подвергаются сокрушительному разгрому. Единственным исключением является сравнительно сочувственная по отношению к ‘забытому писателю’ статья Н. К. Михайловского ‘Сочинения Н. В. Успенского’ (Отечественные записки.— 1877.— No 2).
Нужда и пьянство, неудачная женитьба окончательно выбивают У. из колеи, и начиная с 1884 г. вся его жизнь проходит в бездомных скитаниях. Вместе с малолетней дочерью У. бродяжничает, играет на гармонике и за деньги рассказывает в трактирах и ночлежных домах биографии знаменитых русских писателей. В 1888 г. на страницах еженедельного юмористического журнала ‘Развлечение’, а затем отдельным изданием появляются его скандальные воспоминания о Л. Толстом, Некрасове, Тургеневе, Слепцове, Левитове, Григоровиче, Помяловском, Глебе Успенском, вызвавшие единодушный протест литературной общественности.
В ночь на 21 октября 1889 г. У. перерезал себе горло перочинным ножом близ Смоленского рынка в Москве. Похоронен на Ваганьковском кладбище. Литературные журналы никак не откликнулись на трагическую кончину писателя, а издания помельче проводили его в последний путь риторическим вопросом: ‘Многие ли из современной публики, не говорим уже, читали, но хотя бы слышали об этом писателе?’ (Новости.—1889.— No 295). И действительно, произведения У. на протяжении нескольких десятилетий (вплоть до 1931 г.) практически не переиздавались.
Между тем сопоставление поздних произведений писателя с теми, что были высоко оценены Чернышевским и, с другой стороны, Ф. М. Достоевским (Время.— 1861.— No 12), свидетельствует о безусловной устойчивости как демократических убеждений У., так и его эстетической позиции. У. остался в истории русской литературы как писатель, который, явившись ‘после Островского, Тургенева, Писемского и Толстого’, едва ли не первым выразил не ‘сознательно новую мысль высших классов общества о народе’ (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. и писем.— Т. 19.— С. 178—179), а точку зрения самих народных масс, первым рассказал ‘о народе правду без всяких прикрас’ (Чернышевский Н. Г. Литературная критика.— Т. 2.— С. 214).
Эта правда о забитом, притерпевшемся к своим несчастьям, бездеятельном и бездуховном простонародье была в годы назревания революционной ситуации в стране воспринята радикальными демократами, и прежде всего Чернышевским, как доказательство того, что крестьянство доведено уже до крайнего отчаяния и нужно лишь поднести зажженный фитиль, чтобы рванули пороховые погреба слежавшейся за века классовой ненависти. За мнимым бесстрастием, с которым У. воспроизводил картины ужасающего деревенского быта, живописал невежество, социальную апатию и косность крестьянской и разночинной массы, Чернышевский проницательно разглядел высокий уровень нравственной требовательности писателя, его боль за поруганное достоинство русского народа.
Столь ‘резко говорить о недостатках известного человека или класса, находящегося в дурном положении, можно только тогда, когда дурное положение представляется продолжающимся только по его собственной вине и для своего улучшения нуждается только в его собственном желании изменить свою судьбу’,— подчеркивал Чернышевский, утверждая, что ‘в этом смысле надобно назвать очень отрадным явлением рассказы г. Успенского, в содержании которых нет ничего отрадного’ (Там же.— С. 248—249).
С иных позиций ‘Рассказы’ 1861 г. оценил Достоевский. Но и он, указывая на ‘дагерротипичность’ писательской манеры У., вместе с тем отмечал в его творчестве ‘зачаток мысли, широкой и плодотворной’, свидетельствуя, что ‘г-н Успенский, во-первых, любит народ, но не за то-то и потому-то, а любит его как он есть… С виду его рассказ как будто бесстрастен: г-н Успенский никого не хвалит, видно, что и не хочет хвалить, не выставляет на вид хороших сторон народа и не меряет их на известные, общепринятые и выжитые цивилизацией мерочки добродетели. Он не бранит за зло, даже как будто и не сердится, не возмущается. Сознательный вывод он предлагает сделать самому читателю. А между тем есть следы, что бесстрастие это вовсе не от равнодушия и внутреннего спокойствия’ (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. и писем.— Т. 19.— С. 182—183).
Спор в критике о ‘бесстрастии’ как о главном отличительном свойстве прозы У. приобрел особую остроту и специфичность в новых исторических условиях, когда после реформы 1861 г. даже наиболее последовательным радикалам стала очевидной иллюзорность надежд на скорое и победоносное революционное потрясение и в обществе начался интенсивный поиск и утверждение альтернативных (прежде всего либерально-народнических) идеологических решений.
Разорвав отношения с редакцией ‘Современника’, У. продолжал активно работать, и его повести, рассказы, очерки второй половины 60 — нач. 80 гг. дают широкую панораму пореформенной действительности, свидетельствуют и о верности писателя реалистическим традициям, и о его новаторском подходе ко многим острейшим социальным и духовно-нравственным проблемам современности. У., в частности, написал и опубликовал в ‘Отечественных записках’ (1866.— No 6) повесть ‘Федор Петрович’, едва ли не первым в русской литературе обнаружив, что на смену сдающим социальные позиции помещикам приходят кулаки, кабатчики, сельские ‘капиталисты’ и они-то все последовательно прибирают деревню к своим рукам. У. с сатирической меткостью обрисовал в повести ‘Издалека и вблизи’ (Отечественные записки.—1870.— No 1—3) типические образы русских дворян, потерявших в пореформенную эпоху жизненные ориентиры и занимающихся разного рода социальным прожектерством — от толстовства до попыток перестроить хозяйство на ‘рациональный’ лад. У. рассказал в повести ‘Егорка-пастух’ (Вестник Европы.— 1871.— No 2) трогательную историю двух любящих крестьянских сердец, показав, как идиллия, пройдя испытание фарсом, обернулась в итоге — из-за чиновничьего равнодушия и косности крестьянского ‘мира’ — подлинной трагедией, но ответом писателю во всех этих и других случаях было либо почти полное общественное безразличие, либо подозрение в намерении оклеветать простых людей. ‘В его рассказах,— писал, излагая утвердившуюся в народнической критике точку зрения, А. М. Скабический,— народ представляется в невообразимо безобразном виде: каждый мужик непременно или вор, или пьяница, или такой дурак, каких и свет не производил, каждая баба такая идиотка, что ума помрачение… Забитость, тупоумие, отсутствие всякого человеческого образа и подобия в героях Николая Успенского одуряют вас, когда вы читаете его очерки’ (Скабичевский А. М. История новейшей русской литературы.— П., 1909.— С. 219).
Трезвый реализм У. в исследовании и оценке народной жизни, кажущееся бесстрастие, неявность авторской позиции, небоязнь, наконец, ‘цинических’, ‘бесстыдных’ деталей и сюжетов действительно выглядели исключением на фоне тенденциозной, льстящей ‘мужику’ народнической литературы. И только в советскую эпоху было доказано, что художественный опыт У. до известной степени предвосхитил ‘деревенскую прозу’ А. П. Чехова (‘Мужики’, ‘В овраге’, ‘По делам службы’, ‘Новая дача’) и в особенности И. А. Бунина, который, кстати, немало сил отдал в молодости сбору и публикации материалов к биографии автора ‘очерков народного быта’. Традиции У. прослеживаются и в советской литературе — от ‘сказовой прозы’ 20 гг. (творчество М. М. Зощенко, П. С. Романова и др.) до современной ‘деревенской прозы’ (творчество В. М. Шукшина, Б. А. Можаева и др.).
Соч.: Рассказы: В 2 ч.— Спб., 1861: Повести, рассказы и очерки. В 4 т.—М., 1883, Из прошлого.— М.. 1889, Соч./ Подгот. текста, ст. и коммент. К. И. Чуковского.— М., Л., 1933.— Т. 1, Повести, рассказы и очерки / Вступ. ст. Е. Покусаева, Подгот. текста и примеч. М. Блинчевской.— М., 1957, Повести и рассказы / Предисл., послесл. и примеч. В. С. Лысенко.— Тула. 1986, Издалека и вблизи / Вступ. ст. и примеч. С. И. Чупринина.— М., 1986.
Лит.: Чернышевский Н. Г. Не начало ли перемены? // Чернышевский Н. Г. Литературная критика.— М., 1981.— Т. 2.— С. 212—255, Достоевский Ф. М. Рассказы Н. В. Успенского // Полн. собр. соч.— Л., 1979.— Т. XIX.— С. 178—186, Михайловский Н. К. Сочинения Н. В. Успенского // Полн. собр. соч.— П., 1913.— Т. X.— С. 797-808, Бунин И. А. К будущей биографии Н. В. Успенского // Собр. соч.— М., 1967.— Т. 9.— С. 496—501, Лотман Л. М. Н. Успенский// История русской литературы.— М., Л.,— Т. VIII.— Ч. I.— С. 562—578, Чуковский К. И. Николай Успенский, его жизнь и творчество // Чуковский К. И. Люди и книги,— М., 1958.— С. 117—181, Богданов В. А. Чернышевский — критик Н. Успенского // Научные доклады высшей школы. Филологические науки.— 1967.— No 1.
Источник: ‘Русские писатели’. Биобиблиографический словарь.
Том 2. М—Я. Под редакцией П. А. Николаева.
М., ‘Просвещение’, 1990