Училище дружества, Лашоссе Пьер-Клод-Нивель, Год: 1737

Драматургия
Время на прочтение: < 1 минуты
Скачать в PDF

РОССІЙСКІЙ
ЕАТРЪ
или
Полное собраніе всхъ
россійскихъ еатральныхъ сочиненій.

Часть XXV.

ВЪ САНКТПЕТЕРБУРГ,
при Императорской Академіи Наукъ,
1788 года.

УЧИЛИЩЕ ДРУЖЕСТВА

КОМЕДІЯ,
ВЪ
ПЯТИ ДЙСТВІЯХЪ,

СОЧИНЕНІЯ

КНЗ. — — — ДМТР. — — — ББЧВ.— — —

<Князь Дмитрий Григорьевич Бабичев.
Нивель де ла Шосе ‘L‘cole des amis’>

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

МОНРОЗЪ.
КЛОРИНА.
АРАМОНТЪ.
ДОРНАНЪ.
АРИСТЪ.
ГОРТАНСА.
ЛАКЕИ.
СЛУГА.
СОЛДАТЪ.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

МОНРОЗЪ [готовится выходить], КЛОРИНА.

КЛОРИНА.

Какъ! вы ухать хотите?

МОНРОЗЪ.

Оставь меня, Клорина, я не могу отмнить перьваго вызда, наибольше здсь въ недоумніи остаться: рана моя довольно отняла у меня времени.

КЛОРИНА.

Она и нынче насилу затворилась.

МОНРОЗЪ.

Увы! два мсяца прошло, какъ я пріхалъ изъ арміи, раненый въ сраженіи, въ которомъ дядя мой погибъ, мн бы должно было излчиться.

КЛОРИНА.

Какая причина!

МОНРОЗЪ.

Посл таковой утраты я хочу испытать милосердо ли для меня щастіе. Опыта сего требуетъ отъ меня причина сильняе той, которая меня смущаетъ. Дядя мой имлъ въ рукахъ своихъ имніе госпожи твоей. Я долженъ въ немъ отчетъ здлать- — — конечно долженъ время коротко — — — — и тмъ больше, что она хочетъ снова въ монастырь возвратиться.

КЛОРИНА [важне прежняго.]

Однако, вы безъ сумннія напередъ съ нею повидаетесь?

МОНРОЗЪ.

Какъ! я? Клорина, увы! я ее видалъ довольно.

КЛОРИНА.

Упорство это неожидаемо было. Какъ! вы боитесь увидть тое, къ которой вы пылаете.

МОНРОЗЪ.

Неожидаемой случай- — —

КЛОРИНА.

Перемнилъ сердце твое.

МОНРОЗЪ.

О! естьлибъ ето было!- — — — — когда я сколько нибудь былъ ее достоинъ она была нечувствительна къ моей горячности. Что же длать мн, когда я ничего не значу?

КЛОРИНА.

Любя хорошо не льзя предвидть. Такъ еша то душа прельщенная ее прелестьми? и это самой тотъ Монрозъ, которой изъ арміи столько разъ просилъ Горпіансу, чтобы она ему свой портретъ прислала, она бы послушалась, и ежели бы онъ посплъ, его бы къ вамъ послали.

МОНРОЗЪ.

Престань терзать меня, когда бы я имлъ портретъ ее, мн бы надлежало возвратить его, съ нею увидться и погрузиться

КЛОРИНА.

По крайности благопристойность — — —

МОНРОЗЪ.

О томъ и думать не надобно.

ЯВЛЕНІЕ 2.

КЛОРИНА [одна.]

Онъ конечно погибнетъ, ежели станетъ убгать госпожи моей. Я всми мрами свести ихъ постараюсь. Портретъ Гортансинъ мн въ етомъ поможетъ много. Надлежитъ тайно какъ нибудь ему его доставить, и чтобъ какимъ нибудь вымысломъ, противъ своей воли нашелъ его у себя. Я хочу, чтобъ портретъ этотъ согласилъ ихъ, и конечно сударь я васъ самаго принужу вручить его Гортанс. Онъ безъ сумннія увидятся, Любовь съ ними здлаетъ то, чего они не ожидаютъ. Какая судьба завидне етой быть можетъ! Онъ самъ стараться будетъ, и при двор ему препятствовать не станутъ. Это главное за тмъ, что друзья его не очень ему помогаютъ. Одинъ изъ нихъ простъ, чистосердеченъ, услужливъ, однако больше шумитъ, нежели дло длаетъ, другой наполненъ важностью и непостоянствомъ.

ЯВЛЕНІЕ 3.

АРАМОНТЪ, КЛОРИНА.

АРАМОНТЪ [кричитъ позади театра].

Гей, кто нибудь! Куды ихъ чортъ засунулъ?

КЛОРИНА.

Изрядно! это истинно докучливой нашъ старичишко пріхалъ! Теперь онъ докажетъ мн злодйскую свою ревность.

АРАМОНТЪ.

Слуги чортъ знаетъ гд, когда господина дома нтъ! А! это Клорина. Я ее увидлъ къ стати. Я хотлъ съ тобою два слова молвить: Гортанса отсель детъ?

КЛОРИНА.

Конечно, сударь, детъ, въ тотъ самой монастырь, откуда она взята покойникомъ. Она бы давно туда ухала, ежели бы не безсмертная ее тетушка къ ней привязалась, она была больна, а теперь ей лутче.

АРАМОНТЪ.

Тмъ хуже.

КЛОРИНА.

И мы сего дня совсмъ прощаемся.

АРАМОНТЪ.,

Старуха ето вретъ, а госпожа твоя бредитъ.

КЛОРИНА.

По чему?

АРАМОНТЪ.

Сего дни все откроется. Гортанса получаетъ все свое имніе.

КЛОРИНА.

Кто нибудь другой вмсто ее вступится, на что оно? теперь въ немъ нтъ нужды.

АРАМОНТЪ.

Она разбогатетъ, очень разбогатетъ.

КЛОРИНА.

Такъ, сударь, я надюсь.

АРАМОНТЪ.

Я ужъ теб сказываю, тмъ больше, что отецъ ее не имлъ управителя, старикъ этотъ, чтобъ быть господиномъ судьбы своей, больше ничего, какъ полную векселями записную книжку, и нсколько дорогихъ каменьевъ.

КЛОРИНА.

Всякой дла свои по своему вкусу устраиваетъ.

АРАМОНТЪ.

И такъ госпожа твоя, опричь етихъ бриліантовъ, почти первая невста въ нашемъ государств. Хотя покойникъ и не оставилъ ей ничего въ сохраненіе: однако о етомъ всего менше надлежитъ думать, и такъ по всему видно, Клорина, ты двочка любезная, проворная, разумница.- — —

КЛОРИНА [оборачивается, какъ будто бы кто ее кликалъ.]

Совсмъ нтъ, сударь,- — — — — — конечно нтъ — — — мн кажется,- — — — — — извините,- — — — — — меня кличутъ.

АРАМОНТЪ [удерживая ее.]

Нтъ, нтъ, ни кто не кличетъ, а хотя бы кто и кликалъ, что нужды? могутъ и подождать. Для Монроза намъ поговорить надобно. Ты видишь, что дядя его очень скоро умеръ на войн, ты вдаешь, сколько онъ любилъ своего племянника, и что женя его на твоей барын онъ бы уступилъ ему и должность свою и правленіе. Онъ уже думалъ этимъ и утшаться, нечаянная буря разрушила его зданіе, быть стряпчимъ не военныхъ людей дло, и очень мало должно надяться на ихъ наслдство. Покойникъ жилъ одними казенными содержаніями, жалованьемъ, которыя и проживалъ безъ остатковъ, чтожъ до двора принадлежитъ, я сумнваюся и не знаю окончатъ ли начатое намреніе: и признаться искренно, я боюсь, чтобъ въ вредныхъ этихъ обстоятельствахъ, госпожа твоя не осталась единственныхъ намъ сокровищемъ. Вотъ о чемъ было переговорить надобно.

КЛОРИНА.

Къ чему послужатъ разговоры наши? Гортанса будетъ теперь подъ другою властію, и отъ нее другой покорности требовать будутъ.

АРАМОНТЬ

Отъ нее будутъ требовать неврности! Вы къ етому никогда препятствія не видите. Ежели Монрозъ сердцемъ ее — — —

КЛОРИНА.

Но онъ убгаетъ ее.

АРАМОНТЪ.

Однако ето не мшаетъ ему любить ее, только онъ такъ мало надется быть щастливымъ, или по крайности будущее отъ него такъ сокрыто, что онъ не сметъ покуситься докончишь свою побду. Онъ обраблъ, и вотъ что его останавливаетъ. Скромность эта здлаетъ его виноватымъ, надлежитъ ихъ свести и согласить снова.

КЛОРИНА.

Разумю.

АРАМОНТЪ.

А чтобы больше утвердить мою ревность, мн надлежитъ вдать одно слово: Гортанса любитъ ли ево?

КЛОРИНА.

Вы у меня про ево спрашиваете?

АРАМОНТЪ.

Безъ сумннія.

КЛОРИНА.

Одумайтесь, сударь, кто бы мн сказалъ про ето?

АРАМОНТЪ.

Она сама. По крайности я это думаю. Служанка и повренная, это все одно значитъ.

КЛОРИНА.

Однако не у Гортансы.

АРАМОНТЪ

Ха! ха! ха! однако вишь и отгадать можно.

КЛОРИНА.

Я въ ето не мшаюсь.

АРАМОНТЪ.

Тайности, о которыхъ намъ иногда не сказываютъ, открываются, ихъ понта изъ глазъ читать можно.

КЛОРИНА.

Я въ глазахъ читать не умю.

АРАМОНТЪ [съ досадою.]

Двки нынче ничево не знаютъ, хотя извстно то, что они про все вдаютъ.

КЛОРИНА [смяся.J

Не льзя лучше въ нашу пользу думать, припомните ли вы свадьбу, которую вы сосватали?

АРАМОНТЪ

О! я люблю въ такія дла мшаться.

КЛОРИНА.

Я о послдней то упомянуть хочу. О! — — — случай етотъ былъ очень рдкой, и слдствіе совсемъ необыкновенно, молодые эти просятъ теперь, чтобъ ихъ развели, да вы имъ и въ развод ихъ помогаете.

АРАМОНТЪ.

Вить я свадьбы учреждаю, а не склонности.

КЛОРИНА.

Изрядно! а какъ вамъ кажутся эти два соперника? какъ же ихъ хорошо между собой устроили! да за чемъ же они хотли драться?

АРАМОНТЪ.

Они на дорог поссорились.

КЛОРИНА.

Не позабылиль вы еще?- — —

АРАМОНТЪ [съ сердцемъ.]

Оставь свое напоминаніе. Теперь не до исторіи моей дло. Ето стало, Клорина, что Гортанса потеряла и время и любовь у нашего пріятеля?

КЛОРИНА.

Не хотите ли вы, чтобъ я его етого избавила?

АРАМОНТЪ.

Къ чему же трудиться намъ, когда он не хотятъ горть другъ къ другу?

КЛОРИНА.

Гортанса покорствовала дозволяя любить себя.

АРАМОНТЪ.

Снисхожденіе ето велико.

КЛОРИНА.

Довольно.

АРАМОНТЪ.

Можетъ ли онъ? — — — А сколькожъ времени надобно, чтобъ ей полюбиться, когда съ цлой годъ быть вмст Въ любовникомъ? страсть его ничего въ ней не успла. Гортанса почти смялась тмъ, что ее любили. И что бракъ по возвращеніи изъ полку долженъ кончишься.

КЛОРИНА.

Это правда.

АРАМОНТЪ.

Время это замтить надобно. О чемъ же думала Гортанса? сколько разъ она собиралась хать? однако любовь къ отъзду не была готова.

КЛОРИНА.

Довольно бы и того, ежелибъ любовь и посл брака насъ постила, предупреждающая его страсть не очень основательна. Сердце надежне отдавать посл клятвы. Любовница совсемъ другое дло. Гортанса была послушна дяд Монрозову, онъ былъ вмсто отца: за тмъ отецъ ее умирая препоручилъ ее ему: он давно предвидли свойство ето. Гортанса бы на это согласилась: но дло это разрушено. Хорошо ли бы она вдлала, когда бы любила?

АРАМОНТЪ.

Когда такъ, ступайте, возвращайтеся, запритесь въ монастыр своемъ, Монрозъ свободенъ, и ежели онъ разсудителенъ, ему можно сыскать и приличне этой невсту, которая бы имла и красоту, и богатство, и прелести, дло это можно поворотить въ другую сторону, такъ — — —

КЛОРИНА.

Что это? Кого вы стращаете? такъ я и вонъ выду.

ЯВЛЕHIЕ 4.

АРАМОНТЪ

По крайности угрозы эти служанку разсердили. Она рчь нашу госпож своей разскажетъ, тмъ лутче. Ревность теперь лутчая надежда, гордость никогда щадить ненадобно. Раздраженная женщина въ половину умилостивлена.

ЯВЛЕНІЕ 5.

АРАМОНТЪ, ДОРНАНЪ.

ДОРНАНЪ.

Покорный слуга. Я радъ, что я съ тобою встртился: что ты съ Монрозомъ сдлалъ?

АРАМОНТЪ.

Онъ тотъ часъ прідетъ.

ДОРНАНЪ.

Ты его не покидаешь! Какъ же ты милъ мн за ето! О! ежели случай ему милосердъ будетъ, какая же толпа друзей разогнана будетъ.

АРАМОНТЪ.

Он не пропали, а вс они запуталися. Этотъ радъ друзей не совсмъ необыкновенной. Привыкшіе видть щастіе издалека, они не являются во время непогоды. Когда возвращается тишина, то можно опять на нихъ надяться. Тишина развращенной ихъ полкъ съ собой приводитъ. Однимъ словомъ, въ свт это такъ водится, которой былъ и будетъ завсегда какъ нын, нын гораздо жалуютъ длить съ другимъ благополучіе.

ДОРНАНЪ.

Монрозъ меня этимъ упрекнуть не можетъ, и дворъ хотя, по немъ, или противъ его будетъ, онъ мн равно любезенъ останется.

АРАМОНТЪ.

Безъ сумннія. Нещастіе разв заразительно?

ДОРНАНЪ.

Перемнилась ли доля, перемнились друзья и колеблющаяся дружба измнилась: малйшая перемна смертельно ее поражаетъ’ У остается одно только имя, которое ничего дйствительнаго не иметъ.,

АРАМОНТЪ.

Знаешь ли ты, что ты говоришь дло?

ДОРНАНЪ [простымъ голосомъ].

Я такъ думаю. Однако этого еще не довольно, а этому и слдую. Никто представить не можетъ, сколько я объздилъ людей, и сколько трудился съ тхъ поръ какъ онъ занемогъ. Я преклонилъ къ сему всхъ своихъ знакомыхъ, я ласкалъ всхъ, которые ему помогать могутъ.

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

За тмъ, что будто бы должно видть ихъ, когда есть нужда. Какое это дурачество!

ДОРНАНЪ.

Я бы отъ него удалился, ежели бы я это нашелъ способнымъ и надобнымъ. Богъ знаетъ, какой дорогой повелъ я это дло.

АРАМОНТЪ.

Какой дорогою?

ДОРНАНЪ.

Я думаю, что дозволено говорить смле за друзей своихъ.

АРАМОНТЪ.

Все пропало.

ДОРНАНЪ.

Я длаю все съ надеждою, которая побждаетъ всякое сопротивленіе. Я и страхъ и ужасъ вселилъ въ его соперниковъ, они теперь въ отчаяніи. Стараніе мое намъ очень помогаетъ — — — — — я разгласилъ повсюды — — — и тайно — — — и шопотомъ,- — — — — — и на ухо — — — что Монрозъ получилъ все отъ двора, этотъ слухъ, благодари мое попеченіе, я распустилъ сего дни. Я разрушилъ вс происки и коварство.

АРАМОНТЪ.

Я боюсь отъ этого худыхъ слдствій.
ДОРНАНЪ.
Ты себ никогда не противорчишь!

АРАМОНТЪ.

Для меня я остаюсь при моихъ собственныхъ попеченіяхъ, и менше ихъ опасаться долженъ, безъ Меня бы заимодавцы здсь и двери выломали, а то моимъ стараніемъ толпа ихъ удалена отсюда.

ДОРНАНЪ.

Какъ это?

АРАМОНТЪ.

Говоря повсюду, что наслдство теперь гораздо надежне. Я удержалъ ихъ стремленіе и угрозы.

ДОРНАНЪ.

Это басни.

АРАМОНТЪ.

Слдствіе все откроетъ. Однако Дорнанъ не дивишься ли ты, что Монрозъ теперь оставленъ тмъ, на кого онъ больше всхъ надялся, Аристомъ?

ДОРНАНЪ.

Дружба вить не наслдство.

ЯВЛЕНІЕ 6.

АРИСТЪ, [невидимъ ими], ДОРНАНЪ, АРАМОНТЪ.

АРАМОНТЪ.

Какъ! лутчей другъ, котораго имлъ покойникъ, оставляетъ такъ его племянника, въ то время, когда бы должно было помогать ему всми силами? помощь бы его намъ много пособила, за тмъ, что онъ больше здсь знакомъ нежели думаютъ.

ДОРНАНЪ.

Онъ знакомство свое для себя, сохраняетъ. Этотъ человкъ не промахъ, онъ больше притворной льстецъ, хотя одтъ онъ пасмурнымъ и отвратительнымъ видомъ, философъ, однако боле темной, сокрытой и обманчивой политикъ, которой при двор кажется, будто бы не хотлъ попасться ни въ чины, ни въ знатность, и ни въ какое достоинство, но которой тайно намряется быть перьвымъ господиномъ, и котораго гордость со времененъ откроется въ нашу, пагубу.

АРАМОНТЪ.

Однакожъ Аристъ — — — казалось, очень искренно вступается за Монроза, я его почиталъ ему другомъ.

ДОРНАНЪ.

Его! да на какомъ основаніи? Такихъ какъ онъ инаковыхъ совсмъ находятъ, нежели они кажутся. Дружба не подаетъ, такъ суроваго вида. Истинной другъ не иметъ иного свойства, какъ то, которое намъ нравится. Онъ по насъ себя распоряжаетъ, онъ получаетъ наши склонности, онъ входитъ въ нашъ вкусъ, превращается въ удовольствіе нашихъ хотніевъ, принимаетъ наши слабости, добродтели и пороки, и такъ какъ Камелеонъ премняется во всякіе виды.

АРИСТЪ.

Ты любовь изображаешь.

ДОРНАНЪ.

Это Аристъ! что я здлалъ!

АРИСТЪ.

Приходъ мой васъ удивляетъ?

ДОРНАНЪ.

Кто думалъ, чтобы вы тутъ были?

АРИСТЪ.

Никто. Естьли врно слышалъ рчи ваши — — —

ДОРНАНЪ [въ сторону.]

Тмъ хуже.

АРИСТЪ.

Друзья Монрозовы въ превеликихъ хлопотахъ были. Вы кажется больше за него старались, и Монрозъ вамъ долженъ своею, повренностію, а насъ вы всхъ конечно изключаете. Онъ ни на кого кром васъ не долженъ долженъ надяться, васъ на все станетъ: по крайности я этого желаю. Дружба та завсегда нескромная, которая везд проповдуется. Однако согласитесь, чтобъ и другой кто нибудь въ число друзей его причелся. Дружба не заключаетъ въ себ подлой ревности. Этотъ припадокъ принадлежитъ къ одной любови.

ЯВЛЕНІЕ 7.

МОНРОЗЪ [въ превеликой радости], АРИСТЪ, АРАМОНТЪ, ДОРНАНЪ.

МОНРОЗЪ [Арамонту и Дорнану.]

Друзья мои, будьте участники теперь въ моей радости: щастіе мое очень близко, естьли врить слухамъ, дворъ преклоненъ къ моему благополучію. [Увидвъ Ариста] Ахъ! государь мой, прости мн, что я не упредилъ васъ почтеніемъ, они свидтели, имлъ-ли я время съ прізду постить васъ.

АРИСТЪ.

Ты становишься здорове, я съ тмъ тебя поздравляю.

ДОРНАНЪ.

А я съ новостью — — —

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

Ежели она успхъ получитъ.

МОНРОЗЪ.

Весь городъ говоритъ о томъ согласно.

ДОРНАНЪ.

Городъ теб отдаетъ справедливость. Ее иногда получаютъ, т, которые умютъ казаться важнымъ. Дло зависитъ отъ дороги, которою поведутъ его. Щастіе и любовь другъ на друга похожи, однаково съ ними поступать надобно.

МОНРОЗЪ.

Я начинаю врить этому.

ДОРНАНЪ.

Надешься ли ты, что теб удастся?

МОНРОЗЪ.

Въ чемъ?

ДОРНАНЪ.

Въ письм, которое теб написать и отослать такъ тяжело было за тмъ, что со мною, мой другъ, безъ сердца- — — —

МОНРОЗЪ.

Выраженія его показались не иного жестоки.

ДОРНАНЪ.

Тмъ лучше, ты хотлъ его нсколько переладить.

МОНРОЗЪ.

По крайней-мр умягчить.

ДОРНАНЪ.

Слогъ его порядоченъ, покорность для насъ недостойной способъ, она всегда скучаетъ, и ничего не приноситъ, кто самовольно унижается, тотъ собственная своя жертва. Довольно и такъ насъ покорить стараются. Мы должны требовать, а не одолжаться, (къ Аристу) не правда ли сударь.

АРИСТЪ.

Всякъ живетъ по-своему.

МОНРОЗЪ.

Я видлъ всхъ друзей нашихъ

АРИСТЪ [въ сторону.]

Которые не умне этихъ.

МОНРОЗЪ.

Какъ он меня искренно обнимали!

АРИСТЪ.

Какъ! а ты суетныя принималъ ихъ ласки?

МОНРОЗЪ.

Да, я принималъ ихъ, а могъ ли я отказаться?

АРИСТЪ.

Ты никогда о себ не прекратишь худыхъ слуховъ.

ДОРНАНЪ.

Прекратить ихъ? Я утверждаю, что ето нещастіе цлаго государства, ихъ боле умножить не возможно. По этимъ щастливымъ и полезнымъ разглашеніямъ, всякъ почитаетъ это справедливымъ, вс хвалятъ это: я вамъ оставляю разсуждать, можетъ ли дворъ отказаться отъ справедливаго дла, оно ужъ не принадлежатъ къ нему, дворъ долженъ ршить его, и наконецъ уступить необходимости — — —

АРИСТЪ.

Вы говорите съ великою способностью, государь мой.

ДОРНАНЪ.

Не удивляетесь ли вы этому?

АРИСТЪ.

Вы истинной политикъ.

ДОРНАНЪ.

Больше другъ, нежели политикъ, я этимъ возношусь и хвастаю.

АРИСТЪ [въ сторону.]

Съ этимъ втромъ я не знаю что мн длать. [Монрозу.] Я тотъ часъ могу возвратиться.

МОНРОЗЪ.

Прикажите — — —

АРИСТЪ.

Я съ вами нчто хотлъ поговорить. Однако я переговорю посл.

ДОРНАНЪ.

Наконецъ онъ изволилъ убраться.

ЯВЛЕHIЕ 8.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ, ДОРНАНЪ.

МОНРОЗЪ [радостно.]

И такъ я моту съ вами похвалиться, и поздравить васъ съ щастливымъ успхомъ Вашего старанія [обнимаетъ ихъ]. Припишите радость мою благодарности: все протчее будетъ въ моей вол. Надлежитъ признаться, что нещастіе мое казалося ужасно. Ежели бы вы знали, какіе страхи мечтались глазамъ моимъ!- — —

ДОРНАНЪ.

Оставимъ рчь эту, когда ужъ дло совсмъ сдлано, отчаянье твое для меня, обидно было, или я теб непостояннымъ другомъ представлялся? Хотябъ судьба теб измнила, илибъ была къ теб милосерда, вдай мой другъ, что я всмъ что имю, тмъ жертвую теб. Я думаю, что для этого ты меня избавишь напрасной клятвы. Часто одн обыкновенныя, слова сливаютъ неврность съ неблагодарностью.

МОНРОЗЪ.

Я уже давно въ теб увренъ: однако я другому не хочу быть въ тягость. Знаетель вы, что холодность Аристова смущаетъ разумъ мой?

ДОРНАНЪ.

Онъ человкъ завидливой, онъ съ досадою видитъ-то, что дло безъ его помощи сдлалось. Ахъ! какое множество этихъ безчеловчныхъ людей, этихъ друзей ревнивыхъ, которые и въ дружб хотятъ быть безъ совмстниковъ: они яростны, въ т поры, когда нещастливой найдетъ, окром ихъ прибжище? Щастливъ тотъ, которой славу ихъ уничтожаетъ и отмщаетъ дружбу!- — — но ежели ты мн повришь, то время дорого теперь. Надлежитъ теб не мшкавъ, безъ робости при двор показаться.

МОНРОЗЪ.

И я о томъ же думалъ, только сперьва отдлаюсь отъ Ариста.

ДОРНАНЪ.

Отправь его скоре, безъ прощанья, Аристъ. Дло пойдетъ такъ, какъ я предвижу. Я пойду и напишу теперь въ десять или двенадцать мстъ письма.

ЯВЛЕНІЕ 9.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

АРАМОНТЪ.

А я пойду по приказнымъ людямъ, и кто намъ надобны, тхъ сюда приведу.

ЯВЛЕНІЕ 10.

МОНРОЗЪ [одинъ.]

Гортанса, возможноли!- — — Какъ мн будетъ пріятно предстать теб въ достойномъ тебя состояніи.

[Конецъ перваго дйствія.]

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

АРИСТЪ, МОНРОЗЪ.

МОНРОЗЪ.

Какой досадной разговоръ — — — но можетъ онъ скоро кончится.

АРИСТЪ.

Теперь мн съ тобою говорить можно?

МОНРОЗЪ.

Естьли желаете.

АРИСТЪ.

Такъ ты мн дозволяешь.

МОНРОЗЪ.

Весь родъ нашъ вами одолженъ былъ.

АРИСТЪ.

Тсная дружба меня съ нимъ обязала. Дядя твой ни врне, ни надежне не имлъ себ друга, какъ меня. Я бы вамъ измнилъ всмъ, ежелибъ я съ тобою притворялся. Ты погибаешь Монрозъ.

МОНРОЗЪ.

Скажите мн причину.

АРИСТЪ.

Ты входишь въ свтъ, и скоро ты покажешь на этомъ великолпномъ позорищ, на которомъ я не знаю какъ ногъ я такъ долго сохраниться, ты еще о всхъ его сокровенностяхъ не извстенъ. Должности и военная служба, до сихъ поръ тебя отъ него удаляли. Дворъ есть завсегда и самимъ его жителямъ земля незнакомая. По долговременной бытности и по многомъ обхожденіи еще въ немъ жить привыкаютъ: всегда по новымъ въ немъ ступаютъ опасностямъ ‘живутъ при немъ окруженные завистливымъ народомъ, или опасными друзьями. Щастливъ тотъ, которой узнаетъ ихъ! Не можно въ немъ инаково возвыситься, какъ паденіемъ другова, и пользуется въ немъ только другова погршностями, иной, плавая въ желаніяхъ, сего дни держится, а завтре не сметъ противиться бур, и кончаетъ теченіе свое опаснымъ кораблекрушеніемъ. Но изъ сего описанія, котораго совершенно изобразить не можно, не имешь ли ты въ чемъ укорять себя?

МОНРОЗЪ.

Я не нахожу ничего, въ чемъ бы я себя укорять могъ: да, и случай вамъ противное представляетъ.

АРИСТЪ.

Случай! Выдешь ли ты когда нибудь изъ заблужденія? Я бы хотлъ, чтобъ боязнь моя была тщетна: но я боюсь мой другъ.

МОНРОЗЪ.

Я ваши одолженъ очень.

АРИСТЪ.

Мн безопасность твоя не понятна.

МОНРОЗЪ.

Я со всхъ сторонъ слышу о щастіи, котораго я ожидаю. Не справедливо ли я при Двор стараюсь и требую? а отказать мн въ его ли это вол? Я долженъ всего надяться отъ его справедливости.

АРИСТЪ.

Скажи лутче отъ его снисхожденія.

МОНРОЗЪ.

Я получаю мое имніе.

АРИСТЪ.

Ты многова достоинъ: однако теб ни чемъ не должны.

МОНРОЗЪ.

По крайности, естьли не мн, такъ предкамъ моимъ.

АРИСТЪ.

Ты вводишь право, которое дйствительно быть не можетъ. Предки твои каждой въ свое время получилъ награжденіе достойное по ихъ заслугамъ. Дла ихъ, а не ихъ предки навлекли на нихъ милости ихъ государей, и возвели въ достоинства, котораго ты ищешь. Милости изъявляются достойнымъ, и отнюдь он въ наслдство не остаются, живущіе ихъ только получать могутъ, и всмъ къ полученію. ихъ одна дорога. Ты долженъ сохранять имя, которое теб предки оставили, послдовать стопамъ ихъ, подражать ихъ добродтели и примрамъ. Вотъ въ чемъ Монрозъ ты долженъ упражняться, и что ты долженъ себ присвоить, а прочее посл нихъ не щитать въ наслдство.

МОНРОЗЪ.

Такъ я въ поступк своемъ безразсуденъ?

АРИСТЪ.

Онъ бы могъ быть гораздо пристойне, естьли я утверждаю, что теб ничего не должны: я не говорю, чтобъ запрещено теб было вс употреблять возможные способы, дабы спасти хотя остатки отъ бывшаго нещастія. Теб надлежитъ стараться въ томъ, а мн теб помогать должно.

МОНРОЗЪ.

Я не знаю, чрезъ что бы я такъ много унизился. Щастіе дорого доставать за сію цну. Оставь пожалуй безплодной страхъ этотъ. Я низко въ людяхъ представлять себя не имю: да и при томъ же можно, просить, не показывая подлости. Я докучалъ, чтобъ за меня просили, однако съ достойнымъ моей пород видомъ и вольностью. Я бы избавилъ отъ безпокойства друзей моихъ, но мое здоровье мн не дозволило. Ежели они это для меня и длали, они судьями мн не были, я же ко двору писалъ.

АРИСТЪ [возвращая письмо Монрозу.]

Вотъ и письмо это. Я не знаю кто о теб старался. Случай ему дозволилъ узнать опасность, въ которую ты ввергается. Какъ! ты дерзаешь въ твоемъ состояніи укорять такъ благодяніями, какъ укоряютъ долгами? Ты спесью и тщеславіемъ убждать хочешь? Нтъ, ежели бы ты имлъ право, тыбъ потерялъ его. Тотъ, кто не иметъ благоговнія къ вол своего государя, тотъ огорчаетъ его, является неблагодарнымъ, и беспутно ему докучаетъ.

МОНРОЗЪ.

Ты ужасаешь меня.

АРИСТЪ.

Я длаю должное. Я въ крайностяхъ льстить не умю. Ты совсемъ не таковъ, чтобъ теб отъ себя погибнуть. Ахъ! отдайся только своей склонности, и щастливому свойству, которое теб прилично. Ты рожденъ благоразумнымъ, человколюбивымъ, приятнымъ и услужливымъ. Надлежитъ преклонять сердца, за ними щастье слдуетъ. Когда въ силахъ это исполнить, какое заблужденіе тебя ослпляетъ! излишнею гордостью охранять себя не можно. Важные выговоры завсегда смшны бываютъ, и чмъ они пышне, тмъ боле они не къ стати. Таковымъ то образомъ простой и легкомысленной народъ въ самомъ его уничиженіи, сколькобъ ему ни показывали благодяній, не скромно говоритъ о тхъ, которые привязаны къ мсту: ты и самъ такъ же почтенъ будешь, ежели теб поручено управлять чемъ будетъ.

МОНРОЗЪ.

Вы изъяснились довольно. Не продолжайте боле. Вы разрушили теперь опасныя прелести.

АРИСТЪ.

Почто заключеніе это не въ моей вол? Однако окончанія этого еще предвидть не можно. Можетъ оно впередъ будетъ, и судьба твоя можетъ когда нибудь опредлиться. Дожидайся своей участи, и не принимай боле сколь подозрительныхъ, столь пустыхъ учтивостей. Можетъ быть друзья больше наполненные къ теб усердія, а можетъ и совмстники распустили сіи слухи. Щастливой слухъ часто бываетъ вреденъ, повидайся съ людьми, которые ихъ знающе, и не погнушайся моими услугами.!

МОНРОЗЪ.

Мн надлежитъ просить и снискивать ваши одолженіи, дозвольте, чтобы я съ сегодняшняго дня почиталъ васъ единственнымъ своимъ помощникомъ.

АРИСТЪ.

Ты въ етомъ не много трудиться станешь. Поди, а я пойду, и прощуся съ Гортансою.

ЯВЛЕНІЕ 2.

АРИСТЪ

Я теперь ему въ любви помогать буду. Узнаю обращается ли къ нему любовница. Въ случа, ежели она его любитъ, я могу — — — Но вотъ и она идетъ ко мн.

ЯВЛЕНІЕ 3.

ГОРТАНСА, АРИСТЪ.

АРИСТЪ.

Извините, сударыня, я было сей же часъ хотлъ васъ упредить въ вашей комнат.

ГОРТАНСА.

Я знала, что вы честь эту здлаете.

АРИСТЪ.

Наконецъ, сударыня, необходимой отъздъ отлучаетъ отъ двора лутчее его украшеніе? Какъ тягостно потерять васъ въ ту пору, когда кажется, что прелести ваши отъ часу умножаются! Сколькихъ ето слезъ и вздоховъ стоить будешъ!

ГОРТАНСА.

Я познаю цну столь лестныхъ выговоровъ.

АРИСТЪ.

Чувствіи эти равныя всмъ сердцамъ, сударыня. Однако есть еще одно, для котораго противной случай етотъ всхъ пагубне. Казалось оно для васъ сдлано. Могли ли вы сохранить столь нжное воспоминаніе? Спасетесь ли вы приключеній, которыя разлука производитъ?

ГОРТАНСА.

Она не превозможетъ моей благодарности.

АРИСТЪ.

Такъ что же будутъ узы составленные самой любовію? красота твоя и твое сердце, суть лутчія сокровищи, которыя любовь и щастіе доставить могутъ. Надежда возбудитъ превеликую толпу досадчиковъ, васъ конечно къ избранію принуждать станутъ. Воспомните ли вы тогда, что уже одинъ имлъ въ томъ право?

ГОРТАНСА.

Тотъ, о которомъ вы говорите, достоинъ моего почтенія.

АРИСТЪ.

А чувствіе нжне этого разв не дозволено?

ГОРТАНСА.

Государь мой, вы меня удивляете.

АРИСТЪ.

Вы хотли обязаться съ нимъ узами наполненными прелёстей.

ГОРТАНСА.

Но мы не обязались.

АРИСТЪ.

Чтожъ мн разумть чрезъ ето?

ГОРТАНСА.

Чтобъ преклонить меня къ нжной склонности, надлежитъ чтобъ бракъ мн былъ закономъ.

АРИСТЪ.

Когда любовь покоряла тебя своей власти, то надежда близкаго и непостыднаго брака- — —

ГОРТАНСА.

Я бы и въ твоихъ и въ своихъ глазахъ была виновна. Наши должности иногда къ намъ однимъ относятся, вы можете быть любовниками, не бывъ еще мужьями, и безъ страха можете слдовать чрезмрной вашей горячности: а нашему полу совсмъ противное предписано! иногда и дозволенную любовь намъ почувствовать дорого стоитъ, по ужаснйшихъ обращеніяхъ насъ обвиняютъ, когда несправедливой мужъ лишаетъ насъ своей взаимности, и думаетъ, что онъ иметъ право насъ утснять, владя сердцемъ, увы! способнымъ къ пораженію.

АРИСТЪ.

Я вижу, что вы меня не хотите почтить своею повренностію: я имлъ уже нсколько опытовъ. Чево вы меня опасаетесь? не бойтесь.

ГОРТАНСА.

Ахъ! пожалуй не приступай ко мн.

АРИСТЪ.

Нжнйшая, и больше нежели думать можно, довольная причина, принуждаетъ меня удвоивать мои докуки. Я льщусь на конецъ за это получить прощеніе. Въ чемъ нибудь можно для васъ быть полезнымъ, и у тхъ самихъ, отъ которыхъ вы зависть будете, я по малой моей довренности могу, я чаю, требовать. — — —

ГОРТАНСА.

Человкъ такой, какъ вы — — —

АРИСТЪ.

А! вы мало о томъ думаете, ежели вы не хотите открыть мн своихъ мыслей, подай хоть способъ мн, что бы я съ надеждою въ этомъ трудился. Открой мн склонность свою, или свое отвращеніе, и сжалясь надъ собою, приказывай, надйся — — —

ГОРТАНСА.

Я очень чувствительна къ толикимъ одолженіямъ, и я ничего ни думать, ни говорить не должна другова чтобъ перемнить рчь — — — Что слышно о Монроз?

АРИСТЪ.

Что надежда быть твоимъ составляла все его благополучіе.

ГОРТАНСА.

Не о сердц его, но будемъ говорить о его щастіи.

АРИСТЪ.

Это правда, что съ тхъ поръ, какъ онъ вамъ покорился, сердце его столько вамъ извстно, что о немъ и говорить не надобно.

ГОРТАНСА.

Скажи мн только то, что съ нимъ сдлалось.

АРИСТЪ.

И я у васъ о томъ же безполезно спрашивалъ.

ГОРТАНСА.

Такъ ли меня увдомлять надобно?— Но будетъ ли онъ правъ?

АРИСТЪ.

Онъ справедливости ожидалъ отъ васъ, сударыня.

ГОРТАНСА.

Ахъ! какое наказаніе! ты меня мучишь!

АРИСТЪ.

Я сожалю.

ГОРТАНСА [съ большою досадою.]

И такъ, сударь, храните и вы свою тайну.

АРИСТЪ [въ сторону.]

Я не обманулся въ моей надежд. [Къ ней.] Отгадайте, и вы довольны будете, я вамъ не стану докучать боле. Дай Богъ, чтобъ щастливой оборотъ скорй удовольствовалъ и мои и ваши желанія.

ЯВЛЕНІЕ 4.

ГОРТАНСА, КЛОРИНА.

ГОРТАНСА.

Мои и его желанія! [задумывается.]

КЛОРИНА [въ конц театра.]

Портретъ ужъ почти у него. Монрозъ скоро придетъ, увидимъ, что то выдетъ изъ этого?

ГОРТАНСА [Клорин.]

Я не могу къ себя притти, я вытерпла теперь пресильное и ужасное нападеніе — — — Ахъ! что я сдлала? что говорила я, и что со мною будетъ? Понимаешь ли опасности, можетъ быть и суетныя, въ которыя я ввергаюсь?

КЛОРИНА.

Что такое? Нтъ, я ничего не знаю.

ГОРТАНСА.

Чтобъ проникнуть въ мое чувствительное сердце Аристъ.

КЛОРИНА.

Чтожъ Аристъ?

ГОРТАНСА.

Онъ длалъ все возможное.

КЛОРИНА.

То есть онъ отгадалъ.

ГОРТАНСА.

Я бы тмъ несказанно мучилась.

КЛОРИНА.

Онъ можетъ быть примтилъ то, что ужъ и я давно примтила.

ГОРТАНСА.

Что ты думаешь о его намреніи? и для чего онъ такъ старается? говори.

КЛОРИНА.

Чтобъ удовольствовать лукавое хотніе, къ которому вс мущины очень сродны: они стараются всегда узнавать наши слабости.

ГОРТАНСА.

Я думаю, что тонкости его напрасны были.

КЛОРИНА.

Кто это знаетъ? можетъ быть вы и по его вкусу пришли?

ГОРТАНСА.

Какъ!

КЛОРИНА.

Боже мой! а для чего же? О! нтъ. Бывъ такъ какъ вы прекрасною, надлежитъ ко всему готовиться.

ГОРТАНСА.

Нтъ, ты врешь Клорина, ето человк разумной.

КЛОРИНА.

Такъ насъ только дураки любить могутъ! Разговорившись про любовниковъ, вы я чаю на меня гнваться будете.

ГОРТАНСА.

За что?

КЛОРИНА.

Постойте дайте мн припомнить! По случаю — — — да вотъ вся исторія. Надлежитъ признаться, сударыня, за вашъ портретъ — — — Да что! онъ совершенно пропасть не можетъ.

ГОРТАНСА.

Бездлица, ты куда нибудь его засунула.

КЛОРИНА.

Нтъ, сударыня, я этимъ недовольна. Я какъ ни думаю, а не знаю — — — Тутъ какая нибудь есть тайна.

ГОРТАНСА.

Какъ!

КЛОРИНА.

Я хоть объ закладъ удалюсь, что онъ отсюда недалеко.

ГОРТАНСА.

Ни я, ни портретъ мой, ни до кого не принадлежитъ, такъ его назадъ пришлютъ.

КЛОРИНА.

Это то и подозрваю- — — — — Ежели бы Монрозъ имлъ его- — — — — Разумете ли вы меня?

ГОРТАНСА.

Чтожъ онъ сдлаетъ?

КЛОРИНА.

Вы у меня спрашиваете, что длаютъ Съ поррірешомъ любимой женщины.

ГОРТАНСА.

Еяу любишь меня! Клорина! ахъ! какъ ты ошибаешься! увы! нещастіе или другое что отъяли у меня любовь его: и онъ другую любитъ. Ты видишь, какъ онъ бгаетъ моего присутствія, онъ самъ началъ разставаться, и мы теперь какъ изгнанники въ одномъ дом.

КЛОРИНА.

Онъ не виноватъ, естьли вы его не любите.

ГОРТАНСА.

Естьли я не люблю его!- — — Ахъ! ежели бы это въ моей власти было. Не совсмъ ли меня предали моей слабости и прелестямъ суетной надежды, которой судьба измняетъ? Скажи мн, чемъ я прослужилась? Я слдовала должности, она меня и обольстила.

КЛОРИНА.

Я возвращаюсь, сударыня, къ тому, то меня безпокоитъ. Монрозъ, ежели мн врить тому, что мн въ голову приходитъ, будетъ имть вашъ портретъ, какъ я сказала, мы его конечно назадъ получимъ. Вамъ есть о чемъ подумать, и мн кажется, безъ дальняго размышленія вы должны у него его требовать.

ГОРТАНСА.

Какъ! мн гоняться за нимъ, когда онъ меня бгаетъ?

КЛОРИНА.

Вамъ обимъ нужно увидться.

ГОРТАНСА.

Нтъ, я измню моей тайности, любовь моя взяла нескромную дорогу, но ета ужъ послдняя.

КЛОРИНА.

Но ежели онъ съ покорнымъ и нжнымъ видомъ принесетъ вамъ его, покажетъ, а не возвратитъ: принудитель вы его?- — —

ГОРТАНСА.

Могуль я что иное здлать? Клорина, надлежитъ конечно — — —

КЛОРИНА.

Чтобъ онъ пришелъ.

ЯВЛЕНІЕ 5.

АРАМОНТЪ, и Т ЖЕ.

АРАМОНТЪ.

А! это вы, сударыня! Какъ же я обрадованъ! Случай меня сюда привелъ очень къ стат, чтобъ доказать вамъ усердіе мое и скромность.

ГОРТАНСА.

Я никогда о васъ не сумнвалась.

АРАМОНТЪ.

Я теперь здсь поднялъ портретъ этотъ: конечно вы его изъ кармана выронили: иной бы имъ покорыстовался.

КЛОРИНА [въ сторону.]

Что, это за бшеной!

АРАМОНТЪ.

А я радуюсь, что- — —

ГОРТАНСА.

А Клорина очень беспокоится- — —

КЛОРИНА.

Вотъ и все кончилось. [Въ сторону.] Чортъ тебя приносилъ сюда.

ГОРТАНСА [кланяяся Арамонту].

Я очень чувствительна вашимъ поступкомъ. [Клорин] На! портретъ.

ЯВЛЕНІЕ 6.

АРАМОНТЪ, КЛОРИНА.

КЛОРИНА [въ сторону].

Въ этомъ человк чортъ сидитъ.

АРАМОНТЪ
[въ сторону имя въ рукахъ портретъ]

Такъ моя малая прислуга не понравилась.

КЛОРИНА.

Я благодарю васъ за вашу осторожность.

АРАМОНТЪ.

Чтожъ, ужъ ли надлежало удержать его, и не отдавать до тхъ поръ, какъ бы искавъ, искавъ, на конецъ бы изъ кармана вынули?

КЛОРИНА.

Я бы его такъ же, какъ и другой, найти умла.

АРАМОНТЪ.

Щастье мн въ этомъ упредило.

КЛОРИНА.

Не меньше нужно было, что бы онъ и пропалъ.

АРАМОНТЪ.

Вы право то длали, что могли.

КЛОРИНА.

Пожалуй же отдай его, когда его потерять не удалось, однако не вамъ было его возвратить надобно.

ЯВЛЕНІЕ 7.

АРАМОНТЪ [одинъ.]

Хорошо бы он меня подцпили, ежелибъ я былъ попросте, однакожъ я ихъ совершенно понялъ: между прочимъ надлежало бы отдать этотъ портретъ Монрозу: изъ чего я заключаю, что сердце Гортансино имъ плнено: теперь объ этомъ то и потрудился, что нужды, чмъ я заплаченъ буду?

ЯВЛЕНІЕ 8.

АРАМОНТЪ, ДОРНАНЪ.

ДОРНАНЪ.

Изрядную ты съ нами сыгралъ шутку.

АРАМОНТЪ.

А что такое?

ДОРНАНЪ.

Черезъ слухъ свой.

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

Ужъ ли то онъ провдалъ!

ДОРНАНЪ.

Ты разглашаешь о наслдств — —

АРАМОНТЪ.

Вить то для друга.

ДОРНАНЪ.

И что покойникъ оставилъ нещетное множество денегъ.

АРАМОНТЪ.

Безъ сумннія. Я это говорилъ въ пользу Монрозову. Можно ли жить въ свт не заставляя о себ думать? Черезъ это заимодавцы его успокоились.

ДОРНАНЪ.

Такъ ты увидишь теперь, что тонкость твоя противныя получитъ слдствіи. Вс эти мошенники больше подымутся. Они знаютъ, что ихъ проводятъ, и они все захватятъ. Я не знаю, можетъ ли Монрозъ достигнуть конца безъ того, чтобы честь въ етомъ не пострадала.

АРАМОНТЪ,

Какой это вздоръ!

ДОРНАНЪ.

Ни мало не вздоръ: я опасаюсь правильно: надлежитъ быть разумну, чтобъ быть услужливу. Вспыльчивые люди гораздо опасны. Я почитаю лутче безплодную дружбу, нежели такую, которая губитъ меня, думая мн быть полезною.

АРАМОНТЪ.

Вить я не зналъ, что усердіе мое такъ неудачно будетъ. Однако мн кажется, что и твое то не очень великой успхъ иметъ: да и говорятъ уже, что она вредно Монрозу.

ДОРНАНЪ.

Говорятъ, говорятъ это глупцы.

АРАМОНТЪ.

Весь городъ.

ДОРНАНЪ.

Ха, ха, ха! что же говорятъ он?

АРАМОНТЪ.

Что Монрозъ погибаетъ, и погибаетъ отъ тхъ, которые его гордиться принуждаютъ. При двор это непріятно, что онъ содержится Гортансой, тамъ думаютъ, что онъ все уже получилъ.

ДОРНАНЪ.

При двор это непріятно!

АРАМОНТЪ.

Вотъ что происходитъ: иногда совтуютъ другу, не входя въ его состояніе, отъ чего теряютъ приятелей, за тмъ, что гордость, нравъ, и собственная своя склонность, обыкновенно подаютъ совты, лутче бы никогда ничего не совтовать.

ДОРНАНЪ.

Мы увидимъ, кто изъ насъ будетъ виновате: вотъ и Монрозъ, онъ насъ разсудитъ.

ЯВЛЕНІЕ 9.

МОНРОЗЪ, и ТЖЕ.

ДОРНАНЪ.

Арамонтъ мн пресмшныя расказывалъ новости.

АРАМОНТЪ.

А Дорнанъ наидосаднйшія мн сказывалъ.

МОНРОЗЪ [съ пасмурнымъ и печальнымъ видомъ].

Я прельщался сномъ довольно, теперь ужъ мн проснуться время, какихъ я вдругъ сокровищей лишаюсь! смерть отъемлетъ у меня знатнаго и, надежнаго дядю, я теряю упованіе въ столь лестномъ для меня брак, непредвиденныя и пагубныя приключеніи лишаютъ меня всего и чина и правленія, и наконецъ ничего не остается отъ столькихъ награжденій, отъ его трудовъ, отъ моихъ и отъ всхъ моихъ расходовъ, имнія моего едва оплатиться мн достанетъ. Чтожъ буду я? Мн все покинуть будетъ надобно?

ДОРНАНЪ.

Что это? что за приключеніе? или лутче, что это за загадка?

МОНРОЗЪ.

Она ясна довольно. Все потеряно!

ДОРНАНЪ.

Какой это вздоръ!

МОНРОЗЪ.

Нтъ, это истинна, меня извлекаютъ изъ моей безопасности.

ДОРНАНЪ.

Какъ это! дворъ могъ— — —

МОНРОЗЪ.

Дворъ изливаетъ милости свои на другаго, которой справедливе требуетъ, онъ жалуетъ достойнйшаго…

ДОРНАНЪ.

Нтъ, скажи лутче щастливйшаго. А говоритъ ли кто етотъ щастливецъ?

МОНРОЗЪ.

Нтъ: однако это врно и несумнительно, что другой, а не я щастливъ.

ДОРНАНЪ.

Не легковренъ ли ты съ лишкомъ?

МОНРОЗЪ.

Бда моя неложна.

ДОРНАНЪ.

Однако она смшна.

МОНРОЗЪ.

Т, съ которыми я видлся, довольно меня увдомили. Другой къ этому назначенъ. Слухъ етотъ неложенъ, пущее нещастіе мое въ етомъ случа есть то, что не предускорило мое благополучіе, надясь на будущее мое состояніе, я вошелъ въ долги.

ДОРНАНЪ.

Да кто не-въ долгахъ нын? а боле между нами молодыми людьми! господа твои заимодавцы поступятъ такъ же какъ и наши. Они возмутъ терпніе. Вить они для етого очень: склонны, а ты платя имъ пожалуй не избалуй господъ этихъ.

АРАМОНТЪ.

А ты вить конечно ужъ ихъ не избалуешь.

МОНРОЗЪ.

Ежели и все это станется, я не преступлю закона, и конечно чести не забуду.

ДОРНАНЪ.

А! ежели ты хочешь платить, плата пожалуй: только ты этимъ ничего не успешь, а еще напротивъ- — — — — Что, ты хочешь новыми долгами оплатиться, или ты думаешь получить посл покойника?

МОНРОЗЪ.

Кленусь, что нтъ: а я боле думаю, что дядя мой, кром славы ничего по себ не оставилъ. Онъ никогда богатъ не былъ, а это что ни говорятъ, это все ложные слухи, которые напрасно разглашаютъ. Я думаю, что я могу удержать наслдство, которое я въ провинціи имю: тамъ я погребусь на вки.

ДОРНАНЪ.

Я не допущу тебя удалиться.

АРАМОНТЪ.

А я съ тобой поду.

МОНРОЗЪ.

Намреніе взято, и я въ немъ непоколебимъ останусь. Его исполнить должно.

ДОРНАНЪ.

Я этихъ словъ не разумю.

МОНРОЗЪ.

Я хочу освободиться.

ДОРНАНЪ.

Теб освободиться? Какъ?

МОНРОЗЪ.

Чтобъ заплатить долги, я продамъ полкъ.

ДОРНАНЪ.

Это совсмъ погибнуть.

МОНРОЗЪ.

Надобно. Чтожъ длать?

ДОРНАНЪ.

Чтожъ будешь ты?

МОНРОЗЪ.

Ничего. Такъ ли я свту надобенъ? уже ли надлежитъ занимать блескъ отъ тьмы нещастливыхъ, чтобъ не выйти изъ одного состоянія? принуждать ихъ изъ собственнаго ихъ иждивенія, подъ видомъ ложной необходимости,, помогать себ, и презирать тмъ купно и мои раскаяніи и ихъ жалобы? Нтъ, я лутче умереть хочу, нежели жить для этою.

ДОРНАНЪ.

Въ досадной и ужасной этой опасности устоять не можно. Я бы очень хотлъ помочь теб, но я не знаю какъ. Плутъ управитель мой говоритъ, что у него нтъ ни копейки. Однако хоть есть, хоть нтъ у него, онъ долженъ мн дать денегъ. Я общалъ сего дни нкоторому пріятелю дать ужинъ, котораго нарочно я для тебя позвалъ. А впрочемъ — — — я теб скажу — — — ты его какъ я знаешь. Я думаю ты примтилъ, сколько я къ дружнимъ нуждамъ чувствителенъ. А то у меня руки связаны — — — — безъ того бы я — — — однако торопиться не надобно. Надлежитъ дождаться конца. Переворотъ этотъ мн кажется поспшенъ. Я узнаю его. Я теперь пойду про него провдаю, и это такъ же ложной слухъ разсянъ, не заключай ничего, пока я не узнаю. (Хочетъ иттить).

МОНРОЗЪ [Арамонту.]

Ты мн кажется тронутъ моимъ безмрнымъ нещастіемъ?

АТАМОНТЪ.

Оно мн не таково, какъ теб кажется.

МОНРОЗЪ.

Надлежитъ утшаться.

АРАМОНТЪ.

Чего еще Дорнанъ хочетъ?

ДОРНАНЪ.

Я воротился, какъ я подумалъ — — — то надлежитъ во всемъ отчаяться, тому достоинство тягостно, кто служить не хочетъ. Можетъ статься и щастіе съ тобою вмст оборотъ возметъ. Ты потеряешь все безъ возврату, а въ случа нещастія я вхожу въ твои обстоятельства, воображаю себя тобою, и чувствую, что справедливое огорченіе, честь твоя, словомъ, самая-необходимость, противъ твоихъ пріятелей, могутъ принудить тебя, предпріять то, что ты сказывалъ: въ такомъ случа я могу предложить теб то, чемъ мы оба довольны будемъ.

МОНРОЗЪ.

Говори.

ДОРНАНЪ.

Полкъ твой могу купить я, предпочтешь ли ты меня другому?

МОНРОЗЪ.

Отъ всего сердца.

АРАМОНТЪ.

Изрядно. А гд же ты денегъ возмешь?

ДОРНАНЪ.

Вотъ какая бда! я найду.

АРАМОНТЪ.

Какъ онъ одолжать уметъ!

ДОРНАНЪ.

Для такого случая я еще не всю потерялъ повренность. Друзья мои мн помогутъ.

АРАМОНТЪ.

О! конечно.

ДОРНАНЪ.

Ежели я у нихъ ничего въ кошелькахъ не застану, я хоть дамъ обязательство.

АРАМОНТЪ.

Обязательство? покорный слуга.

МОНРОЗЪ.

Можно еще исправиться.

АРАМОНТЪ.

Худо.

МОНРОЗЪ.

Я тебя длаю господиномъ,

ДОРНАНЪ.

Благодарствую.

АРАМОНТЪ.

Вишь это за хорошую цну.

ДОРНАНЪ.

Когда мы согласились, мой другъ, такъ ты этого никому не сказывай, опасаяся препятствія.

ЯВЛЕНІЕ 10.

АРАМОНТЪ, МОНРОЗЪ.

АРАМОНТЪ.

Предложеніе это мн удивительно, а короче сказать, очень безсовстно. Какъ! твоимъ разореніемъ онъ хочетъ исправиться, сказавъ напередъ, что онъ теб помогать не можетъ?

МОНРОЗЪ.

Я не знаю чему ты такъ удивляешься, Дорнанъ и для меня, и для себя ничего употреблять не можетъ. Но когда ему надлежитъ чинъ получить, такъ ему родня поможешь.

АРАМОНТЪ.

Такъ смшной торгъ этотъ состоится?

МОНРОЗЪ.

Безъ сумннія, когда надобно будетъ, чтобъ я продалъ. Я щастливъ буду въ нищет своей, когда хоть одново одолжу пріятеля! это послднее удовольствіе мн позволено.

АРАМОНТЪ.

Можно бы безъ него обойтись.

МОНРОЗЪ.

Прости меня, Арамонтъ, что я тебя оставлю, я спшу съ Аристомъ увидться.

ЯВЛЕНІЕ 11.

АРАМОНТЪ

Теперь одна Гортанса въ этой опасности осталась. Поспшу мною вымышленнымъ ударомъ, поражу сердце Гортансино ужасною встію, скажу, чтобы она опасалась щастливой совмстницы, и когда обманъ этотъ противу ее употребить надобно, вооружу ревность для любови.

Конецъ второго дйствія.

ДЙСТВІЕ ТРЕТІЕ.

ЯВЛЕНІЕ 1.

АРИСТЪ, ЛАКЕЙ.

АРИСТЪ [лакею.]

Я подожду какъ онъ возвратится, а въ прочемъ вели сказать ему? какъ скоро онъ прідетъ.

ЯВЛЕНІЕ 2.

АРИСТЪ.

Надлежитъ ли мн ему открыть свою тайность? Монрозъ мн удивителенъ. Какъ онъ не видитъ неизбжной пропасти, въ которую свободной нравъ его ввергаетъ! Убжденіе теперь безплодно будетъ, и вмсто чтобъ объяснить ему мое стараніе, онъ тотчасъ его перескажетъ этимъ нескромнымъ людямъ, къ которымъ довренность ево излишня. О! юность, всегда собою упоенная! Монрозъ теперь въ этихъ опасныхъ лтахъ, которыя перейти трудно. Надобно еще прибавить нчто къ этому: по крайней мр я отвратилъ погршности и хотя бы что приключилось, я привелъ въ порядокъ долги его, и онъ теперь не погибнетъ.

ЯВЛЕНІЕ 3.

МОНРОЗЪ, АРИСТЪ.

АРИСТЪ.

Мы оба другъ друга искали.

МОНРОЗЪ.

Я только, отъ тебя пріхалъ.

АРИСТЪ.

Я слышалъ новое, ты службу покидаешь?

МОНРОЗЪ.

Хотя противъ себя, но я этимъ жертвую.

АРИСТЪ.

Чудно.

МОНРОЗЪ.

Я продаю полкъ, чтобъ заплатить долги. Чтожъ длать мн другое?

АРИСТЪ.

Къ чему такъ торопиться, подождать надобно — — —

МОНРОЗЪ.

Ждать — — — Какъ Аристъ! Да что мн еще требовать осталось? дворъ другова, а не меня избираетъ.

АРИСТЪ.

Извстенъ ли ты, что онъ все пріемлетъ?

МОНРОЗЪ.

Я думаю.

АРИСТЪ.

Ты думаешь, ето еще не заключеніе. Случаемся иногда, то, чево и не воображаешь. Не допусти только, что бы при Двор и повсюду говорили, что ты оставить хочешь службу. Такой смшной слухъ походитъ на угрозы, или по крайности на досаду, которая совсемъ не къ стати.

МОНРОЗЪ.

Враги мои это — — —

АРИСТЪ.

Нтъ, это не они. Есть люди гораздо опасне, не думай, мой другъ, чтобы наименовалъ кого нибудь въ моихъ разсужденіяхъ. Когда я съ тобою говорю, то вижу, что дружба очень свободно дается и плотится. Она какъ любовь, случайна и легкомысленна, и ни что другое, какъ одно сходство временное и не основательное лтъ, состояніи нравовъ, я боле веселій, и безъ дальняго слдствія они свободно насъ объемлютъ. Мы ходимъ въ сообществ какъ въ путешествіи, не зная съ кмъ встрчаемся. И друзьями такъ же какъ любовниками длаются: чтобъ получить любовницу, потребна одна минута. Но друажба, такъ какъ я о ней думаю, со обихъ сторонъ довольнаго разсмотрнья требуетъ, ты долженъ испытать теперь, что врной другъ есть дйствіе долгаго времени.

МОНРОЗЪ.

Меня обвинять конечно можно слпотою нкотораго времяни слабостью лтъ моихъ и легковрностью. Я довольно ошибался въ моей повренцости. Но льза, ли и впередъ не ошибиться въ выбор? и какъ можно отличать истинную дружбу отъ неизбжной лести? Щастіе глаза наши завсой покрываетъ. Съ тхъ поръ, какъ оно состояніе мстъ этихъ перемнило, могъ ли я лутче избрать людей въ моихъ обстоятельствахъ, какъ тхъ, которые мн представились? Я только ихъ однихъ нашолъ въ моемъ нещастіи. Привычка, необходимость, и обхожденіе принудили меня принять ихъ спасительную помощь, они вошли въ дла мои, почувствовали сколько он тягостны. Чтожъ длать, когда они не въ состояніи? По крайности я не опасаюсь отъ нихъ ни обмана, ни неблагодарности.

АРИСТЪ.

Но не опасаешься ли ты ихъ безразсудности? — — — Прости мн Монрозъ, я очень теперь не къ стати изъявляюсь, когда объ нихъ съ тобой говорить не можно: можно ли хотя упомянуть о Гортанс?

МОНРОЗЪ.

Увы!

АРИСТЪ.

Тебя уже въ врности подозрваютъ, ты съ ней не видишься, отъ чего такая перемна? говори, иль ты съ другою обязался?

МОНРОЗЪ.

Когда доля перемняется и становится жестокою, нещастливой вмст съ нею долженъ перемниться. Постоянство мое есть неоткрытая тайна, я сокрываю пламень мой, и самъ въ немъ сокрываюсь.

АРИСТЪ.

Что приключило теб жестокое сіе молчаніе?

МОНРОЗЪ.

Польза Гортансина, и человколюбіе. Он причиною, что ей на глаза не кажусь. Я боюсь раздражишь ее, и боюсь привести ее въ жалость. Покой ее мн столько дорогъ, что я боюсь его разрушить, и я ее почитаю столько, что обмануть ее не въ силахъ. Разстояніе теперь межъ нами очень далеко надобно чтобъ любовникъ ее былъ ее нуженъ. И такъ я долженъ окончить напрасное, стараніе, когда осталось мн плакать, молчать и удалиться.

АРЕСТЪ.

Довольно. Я долженъ ко двору хать? Прости, можетъ быть съ тобой сегодняже увижусь.

ЯВЛЕНІЕ 4.

МОНРОЗЪ

Время прошло, стараніи его ничего мн не помогутъ.

ЯВЛЕНІЕ 5.

МОНРОЗЪ, КЛОРИНА.

КЛОРИНА.

Васъ дожидаются люди, а по виду кажется, люди они приказные:

МОНРОЗЪ.

Я пойду къ нимъ.

КЛОРИНА.

Отъздъ барынинъ сего дни назначенъ.

МОНРОЗЪ.

А знаю, что я ей долженъ отчетъ дать. Скажи ей, что я для нее теперь стараюсь.

ЯВЛЕНІЕ 6.

КЛОРИНА

Когдабъ онъ увидлся съ ней, онъ бы всего лутче здлалъ. Но вотъ и она идетъ окончатъ свои прощаніи.

ЯВЛЕНІЕ 7.

ГОРТАНСА, КЛОРИНА.

ГОРТАНСА [съ письмомъ].

Я въ отчаяніи. Какъ отвратить сію ошибку?

КЛОРИНА.

Да что это такое сударыня?

ГОРТАНСА.

Люди мои ошиблись.

КЛОРИНА.

Да въ чемъ, сударыня?

ГОРТАНСА.

Я не думая прочла то, что не ко мн, писано.

КЛОРИНА.

Такъ только ето? Боже мой! сожгите письмо и нечего о томъ не говорите.

ГОРТАНСА.

Нтъ, его конечно возвратить надобно.

КЛОРИНА.

Да кому же сударыня?

ГОРТАНСА.

Монрозу, можетъ быть я въ немъ судьбу свою увидла? нещастіи сулятъ окончить, ежели онъ будетъ чувствителенъ. Ето письмо въ томъ увряетъ.

КЛОРИНА.

Возможно ли-это?

ГОРТАНСА.

Предлагаемыя общаніи прельстятъ его, ежели онъ и непостояненъ, такъ по крайности онъ любимъ.

КЛОРИНА.

Конечно это великая прелестница?

ГОРТАНСА.

Увы! какъ она щастлива, что она по своей вол можетъ великодушной показаться! употребить столько…

КЛОРИНА.

Я не знаю. Однако это пахнетъ такою красотою, которая затмвается.

ГОРТАНСА.

Поди, вели сыскать Арамонта — — — да Арамонта — — — ему сказать надобно, что я хочу съ нимъ еще до отъзду видться.

КЛОРИНА.

Что вы длаете? вы его очень утшите, когда онъ въ ето впутается. Но ежели мн поврите — — — — вы хотите черезъ него возвратить письмо это?

ГОРТАНСА.

Безъ сумннія.

КЛОРИНА.

Въ хорошія руки оно достанется.

ГОРТАНСА.

Разв утаитъ его!

КЛОРИНА.

О! не бойтесь, не утаитъ конечно, а прочтетъ его цлому свту. По томъ прочтетъ его и съ нимъ, и будетъ какъ можно стараться отвратить Монроза.

ГОРТАНСА.

Нтъ ничего.

КЛОРИНА.

Онъ конечно вами пожертвуетъ.

ГОРТАНСА.

Чмъ больше онъ другъ ему, тмъ больше мн услужитъ.

КЛОРИНА.

Въ Монроз онъ души не знаетъ, онъ любитъ его, онъ почти взросъ при немъ, онъ усердствуя къ нему, сумазбродитъ, и не знаетъ что длаетъ.

ГОРТАНСА.

Знаешь ли ты, что ужъ скучилась тебя слушавъ?

ЯВЛЕНІЕ 8.

ГОРТАНСА

У меня безъ сомннія есть совмстница! Я довольное свидтельство въ рукахъ моихъ имю, любовь не мн одной вселяетъ великодушную охоту помочь Монрозу! другая трогается его нещастною судьбою. Естьли мы встртимся этой мыслію, я хоть тмъ довольна, что я ее упредила однако слуги долго назадъ нейдутъ — — охъ! какъ же слуги! — — — [кажется беспокойною.]

ЯВЛЕНІЕ 9.

ГОРТАНСА, ЛАКЕЙ.

ЛАКЕЙ.

Я оставилъ пакетъ у господина Арамонта.

ГОРТАНСА [съ беспокойствомъ.]

Осторожно ли ты его отдалъ?

ЛАКЕЙ.

Конечно. Человкъ его вручитъ ему врно.

ЯВЛЕНІЕ 10.

ГОРТАНСА [одна.]

Что я здлала? мшая его погибели не неблагодарнаго ли я защищаю? и должналь бы я вдаваться въ такое безъпокойство, и жертвовать имъ сему безизъвстію? но одинъ ли прибытокъ насъ возбуждать долженъ? чтобъ быть великодушною, потребна ли надежда! употреблю вс способы, которые въ моей власти, но чтобы онъ проникъ совсемъ не вдалъ. Онъ для меня погибъ уже, спасу его, ежели не такъ какъ любовника, по крайности хоть такъ какъ друга….

ЯВЛЕНІЕ 11.

ГОРТАНСА, КЛОРИНА.

КЛОРИНА [въ слезахъ.]

Арамонта дожидаются.

ГОРТАНСА.

Что, есть ли какое извстіе?

КЛОРИНА.

Конечно есть и довольно печальное.

ГОРТАНСА.

Могу ли я имть новыя горести?

КЛОРИНА.

Вооружитесь всмъ мужествомъ, есть новыя нещастія — — — только до васъ принадлежащія.

ГОРТАНСА.

Ужъ не принуждена ли я войти въ скучное обязательство тягостнаго брака? имніе мое безъ сумннія кого нибудь прельстило, и мн досаднаго жениха предлагаютъ.

КЛОРИНА.

Вы никакого принужденія не должны, бояться.

ГОРТАНСА.

Ежели это правда, ты можешь разрушить свое молчаніе. Ты плачешь? околичности эти напрасны. Говори…

КЛОРИНА.

Вы стали бдны. Дядя Монрозовъ — — —

ГОРТАНСА.

Изъясни эту тайну.

КЛОРИНА.

Человкъ этотъ, котораго щитали душеприкащикомъ посл вашего батюшка, его имніе — — —

ГОРТАНСА.

Расточилъ онъ его, что ли!

КЛОРИНА

Посл его ничего не находятъ.

ГОРТАНСА.

Довольно ли ты въ этомъ уврена?

КЛОРИНА.

Больше нежели бы надлежало сударыня. Мн только сей часъ о этомъ сказали. Я все это свдала отъ очевиднаго свидтеля, а свидтель этотъ, сударыня, комисаръ.

ГОРТАНСА.

Чтожъ Монрозъ говоритъ?

КЛОРИНА.

Онъ теперь ладитъ съ приказными людьми: Онъ нечувствительными смотрлъ глазами на свои нещастіи, а ваши поразили ево ужасною горестью, съ стороны показалось бы, что онъ себя всему виною ставитъ: онъ въ горниц ходитъ безъ памяти, вся твердость его перемняется въ отчаянье: онъ не могъ глядть на меня, отворачивался: онъ конечно скрывалъ отъ меня текущія изъ глазъ слезы, я сама заплакала — — — и теперь слезы проливаю.

ГОРТАНСА.

Къ чему такъ трогать меня, и приводить въ отчаянье?

КЛОРИНА.

Я думала, что я умру услышавъ это.

ГОРТАНСА [въ сторону.]

Какое щастіе! я сохранила то, что мн надобно.

КЛОРИНА.

Чтожъ то вы будете?

ГОРТАНСА.

Ето ужъ мое дло.

КЛОРИНА.

Я думаю, что вы имете еще нкоторыя вещи.

ГОРТАНСА.

Какія?

КЛОРИНА.

А браліанты ваши: он у васъ, он же и довольно стоютъ по крайности, съ ними хоть состояніе ваше не такъ плачевно будетъ.

ГОРТАНСА.

Не знаетъ ли какъ нибудь баронъ моего состоянія?

КЛОРИНА.

Это совсемъ еще не разнеслося. Можетъ быть онъ и не знаетъ.

ГОРТАНСА [въ сторону.]

Ежелибъ это такъ было!

КЛОРИНА.

Онъ въ ту пору здсь какъ — — — да вотъ и онъ.

ГОРТАНСА

Смотри же Клорина, я чрезъ два часа поду…

ЯВЛЕНІЕ 12.

ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

Увижу, что мое письмо успло?

ГОРТАНСА [въ сторону.]

Препагубное время, вся кровь во мн мятется [Арамонту.] Вы пріхавъ, сударь, никово здсь не видали?

АРАМОНТЪ.

Я пріхалъ, и мн сказали, что я васъ долженъ видть, я это первое и исполнилъ.

ГОРТАНСА.

Могу ли я на васъ надяться?

АРАМОНТЪ.

Для меня все способно будетъ.

ГОРТАНСА.

Дай Богъ.

АРАМОНТЪ.

Въ чемъ я могу быть вамъ полезенъ?

ГОРТАНСА.

Напередъ надлежитъ меня уврить — — —

АРАМОНТЪ.

Избирайте заклинаніе, я всмъ готовъ поклясться.

ГОРТАНСА.

Я тебя удивлю, Баронъ, дло это не обычайное.

АРАМОНТЪ.

Я такъ то люблю и услуживать.

ГОРТАНСА.

Можетъ быть ты почтешь это нескромностью, для этого потребно и скромну быть и смлу.

АРАМОНТЪ.

Я невозможное сдлаю, довольны ли вы будете?

ГОРТАНСА.

Такъ вы обязуетесь исполнить мое желаніе?

АРАМОНТЪ.

Я почитаю это за утшеніе, за должность, за законъ. А я честью и совстью своею клянуся, и вчнымъ хочу остаться бездльникомъ — — —

ГОРТАНСА.

Я докажу теб опытами, Баронъ, какъ я заключаю о твоемъ человколюбіи. Сердце мое безопасно къ теб склонится. Любишь ли Монроза?

АРАМОНТЪ.

Больше нежели себя.

ГОРТАНСА.

Я тебя почитаю столько чувствительна къ его нещастію, что ты вмст о немъ стараться со мною станешь.

АРАМОНТЪ.

Конечно.

ГОРТАНСА.

Соединимъ любовь и дружбу. Не показывай мн удивленія, въ которое приведетъ тебя рчь эта. Другъ твой погибаетъ. Я знаю какое онъ пріемлетъ намреніе. Ежели судьба непремнно опредлила гнать его, ты вдаешь, что все исполнится, ежели онъ продастъ полкъ свой, погибель его неизбжна. Онъ щастію своему кладетъ непреоборимое препятствіе.

АРАМОНТЪ.

Это правда. Онъ намренъ дворъ оставить: нещастіе его къ тому нудитъ: и это будетъ не возвратно. Почто я не могу повышать жестокому, сему приключенію и щастіе мое и имніе все бы къ его у услугамъ было! ябъ могъ къ тому употребить всякіе способы, но нещастіе силы мои очень ограничило.

ГОРТАНСА.

Ежели дозволено, такъ я привяжусь къ твоей рчи.

АРАМОНТЪ.

Я теперь ничего не сказалъ втренаго: я бы хотлъ продать или заложить себя. Доходъ ной гораздо не великъ, которой мн сужденъ жестокимъ щастіемъ. Я въ перьвой еще ропщу на него, когда нещастіе и моего друга мн на мысль приводитъ.

ГОРТАНСА.

А ежели бы кто нибудь предложилъ вамъ способъ?- — —

АРАМОНТЪ.

Я бы приступилъ къ нему: но кто намъ способъ сей откроетъ?

ГОРТАНСА.

Я.

АРАМОНТЪ.

Вы сударыня — — — такъ это.

ГОРТАНСА.

Иль мн не льзя равно великодушною быть съ вами? иль вы имете такія добродтели, которыя не принадлежатъ до женщинъ?

АРАМОНТЪ.

Я знаю, что ничего нтъ необщаго: однако есть нчто, которое въ волю вашу не отдано: и по нещастію это великодушіе, хотя вы пользуетесь великимъ имніемъ, употребить не можете въ его пользу.

ГОРТАНСА.

А естьли бы мн какъ нибудь можна было чтожъ бы?

АРАМОНТЪ.

Естьли длать возможнымъ, и ни до чего не доводить.

ГОРТАНСА.

Можетъ быть.

АРАМОНТЪ.

Охъ! нтъ сударыня, и законы, и лты, и полъ вашъ, того васъ лишаютъ.

ГОРТАНСА.

Я знаю свою неволю, ежелибъ вы не противились этому, я имю нчто такое, чтобы я употребить могла.

АРАМОНТЪ.

Какъ!

ГОРТАНСА.

Еще бездлица, однакожъ я надюсь, чтобъ это могло по крайности помочь — — —

АРАМОНТЪ.

Какая химера!

ЯВЛЕНІЕ 13.

ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ, КЛОРИНА.

КЛОРИНА [испугавшись.]

Охъ! сударыня. Простите меня, сударь, я вся трясусь отъ страху.

ГОРТАНСА.

Ну, что такое?

КЛОРИНА.

Все пропало.

ГОРТАНСА.

Да что такое?

КЛОРИНА.

Ваши бриліянты — — —

ГОРТАНСА.

Клорина, говори тише.

КЛОРИНА [прерывающимся голосомъ.]

Он исчезли, я теперь ихъ искала, однако безполезно, и васъ конечно обокрали.

ГОРТАНСА [въ холодномъ вид.]

Чтожъ длать мн?

КЛОРИНА.

Какъ сударыня, разв вы не знаете, что это объявить можно?

ГОРТАНСА.

Къ чему ето?

КЛОРИНА.

Вы меня бсите.

ГОРТАНСА.

Молчи.

КЛОРИНА [смотря на Гортансу и Арамонта.]

Я не знаю какъ вы это разумете, однако я вашей политики не понимаю, и примчаю здсь великія тайности.

ГОРТАНСА.

Не говори, больше ни слова, поди вонъ, Клорина.

[Клорина смотря на Арамонта выходитъ]

ЯВЛЕНІЕ 14.

ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

АРАМОНТЪ.

Ежели я не ослышался, такъ ето алмазы ваши пропали? Позвольте мн, я пойду искать этихъ вещей, лутче что бы он хотя за выкупъ однако нашлись.

ГОРТАНСА.

Избавте себя этого попеченія, он у васъ, сударь.

АРАМОНТЪ.

У меня?

ГОРТАНСА.

Я ихъ, не сказавъ вамъ, бояся отказа, отослала къ вамъ, мн не чудно, что вы удивляетесь.

АРАМОНТЪ.

Вы мн про это не даромъ говорили.

ГОРТАНСА.

Наконецъ я клятву твою получила, старайся исполнить твое общаніе, Манрозово благополучіе отъ тебя зависитъ.

АРАМОНТЪ.

Этого много требовать отъ моей покорности.

ГОРТАНСА.

Судьба его въ рукахъ твоихъ, и ты за нее отвчаешь. Ежели ты мн поможешь, ты насъ троихъ спасешь.

АРАМОНТЪ.

О! покорный слуга!

ГОРТАНСА.

Безчеловчной, ты отрекаешься, когда намъ только эта слабая помощь осталась!

АРАМОНТЪ.

Перестаньте меня обманывать.

ГОРТАНСА.

Какъ! а ты еще колеблешься? могу ли я лутче употребить излишнее имніе, которое для меня безплодно и тягостно! Не всмъ ли онъ моимъ богатствомъ пользовался?

АРАМОНТЪ.

Онъ его раздлилъ.

ГОРТАНСА.

Но можноль осуждать меня за это? Ето тотъ нещастливой, котораго меня любить принуждаютъ, это наилутчей другъ, котораго ты имешь: въ теб одномъ зависитъ надежда наша, ты чрезъ это отвратишь грозящее нещастіе, а остаткомъ онъ своему мужеству долженъ будетъ.

АРАМОНТЪ.

Такъ это способъ будетъ спасти жизнь его.

ГОРТАНСА.

Такъ спаси же пожалуй.

АРАМОНТЪ.

Я бы хотлъ очень: но ежели Монрозъ узналъ нещастіе, котораго я предвидть не могу, онъ конечно жестоко огорчится, я всю свою досаду на вн откроетъ. Я ужъ его знаю, сударыня, онъ взбсится.

ГОРТАНСА.

Однако спасенъ будетъ, которое теб больше надобно? иль гнвъ его опасне его погибели? Какъ онъ про это узнать можетъ? Вить только чрезъ насъ съ тобою провдать будетъ можно. И такъ оставя безплодную эту опасность, надйся на мою, а я на твою надюсь скромность.

АРАМОНТЪ.

О полъ! надежной всегда торжествомъ надъ нами! Дйствіе это хорошо.

ГОРТАНСА.

Я сего дни испытала, что дружба столькожъ нжна, какъ и любовь, поди, дай Богъ чтобъ усердіе твое щастливой успхъ получило. Прекрати гоненіе его заимодавцовъ, и еще.

АРАМОНТЪ.

Еще?

ГОРТАНСА.

Да, я требую отъ тебя еще хотя не столько великой, однако пріятнйшей услуги. Отдай ему письмо. Оно къ нему самому подписано, оно можетъ быть ему очень нужно.

ЯВЛЕНІЕ 15.

МОНРОЗЪ, ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ [Арамонту.]

Я тебя искалъ. Что вижу я? Гортанса! ежели можно сокрою отъ нее ее нещастіе и состояніе мое.

ГОРТАНСА [Монрозу.]

Я взяла такое участіе въ вашемъ нещастіи, какое должно было.

МОНРОЗЪ [въ смятеніи.]

Сообщая мн помощь свою, вы ихъ умягчаете. Продолжайте, сударыня, столь лестное для меня стараніе, я хотлъ до тхъ поръ на глаза вамъ не казаться, пока бы я не привелъ дла свои въ порядокъ. Я занятъ былъ тмъ, что для васъ необходимо надобно.

ГОРТАНСА.

Длай что нибудь нужне этого, а съ нами говори о другомъ.

МОНРОЗЪ.

Я причиною ныншнихъ вашихъ обстоятельствъ, и думаю въ конц дня этого.

ГОРТАНСА.

Или ты совсемъ потерялъ при двор надежду? И немилосердое щастіе невозвратно.

МОНРОЗЪ.

Мн нтъ причины и льститься этимъ. Я рокъ свой принялъ равнодушно. Судьба можетъ теперь ударъ свой удвоить: нещастіи мои, о которыхъ сожалютъ, суть самыя малыя.

ГОРТАНСА.

Но столь жестокаго нещастія какое окончаніе будетъ?

МОНРОЗЪ.

Ежели вы о будущихъ моихъ обстоятельствахъ извститься хотите, я уду отсель, чтобъ инд влачить скучные дни мои. Раскаянье не потревожитъ души моей, и нжное воспоминаніе вмсто всего мн служить будетъ.

ГОРТАНСА.

Нкто хотлъ отвратить сіе нещастіе — — — ты еще не отъхалъ оставленъ онъ можетъ желалъ этого небезплодно — — — и ежели судьба тебя гонитъ- — — [въ сторону] о небо! что я длаю? ты увидишь, что любовь теб не противна. [отдаетъ письмо ему] На, возьми Монрозъ. [Въ сторону] Вся твердость моя рушиnься начинаетъ. [Монрозу] Прости его. [въ сторону.] Мн надобно отъ него сокрыться.

ЯВЛЕНІЕ 16.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ [съ письмомъ.]

Гортанса изъясняется.

АРАМОНТЪ.

Что она довольно притворялась, и что тебя любитъ.

МОНРОЗЪ.

Вотъ чего я опасался.

АРАМОНТЪ.

Опасался? разв сердце твое не плненно больше ею?

МОНРОЗЪ [съ досадою.]

Не говори мн больше о томъ, что любишь и быть любиму.

АРАМОНТЪ.

Изрядно.

МОНРОЗЪ.

Для бдной этой двушки одной нещастливой любви недоставало. Ахъ какое состояніе! [читаетъ тихо.]

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

Какая перемна послдовала въ сердц его?

МОНРОЗЪ.

Ежели я хочу отказаться отъ другой побдительницы, она предлагаетъ — — — Боже мой! я погибаю отъ ее нещастія, вотъ что она ко мн пишетъ. [отдаетъ письмо.]

АРАМОНТЪ [удивляется узнавъ письмо свое.]

Что это, это тоже?

МОНРОЗЪ.

Письмо это тебя удивляетъ.

АРАМОНТЪ [въ смятеніи.]

Я въ превеликомъ смятеніи, ему никогда не надлежало попасться въ твои руки.

МОНРОЗЪ.

Ежели бы она и расположилась выйти замужъ, что сдлаетъ она, когда она раззорилась?

АРАМОНТЪ.

Она раззорилась?

МОНРОЗЪ.

Да.

АРАМОНТЪ.

Ето очень печально.

МОНРОЗЪ.

Однако это сдлано.

АРАМОНТЪ.

Такъ я поступалъ изрядно.

МОНРОЗЪ.

Я вижу, что ты о ней жалешь.

АРАМОНТЪ.

Ни мало, а хвалю себя. [Въ сторону] О! ежелибъ онъ все зналъ!

МОНРОЗЪ.

Надлежитъ признаться, я въ изъясненіи этомъ не нахожу Гортансы.

АРАМОНТЪ.

За чемъ же не сказать было о ее состояніи?

МОНРОЗЪ.

Другъ мой, да зналъ ли ты это? Меня только теперь этимъ поразили.

АРАМОНТЪ.

И меня такъ же.

МОНРОЗЪ.

Однако ей отвчать надобно.

АРАМОНТЪ [изодравъ письмо.]

Вотъ и отвтъ, о этомъ и думать не должно.

МОНРОЗЪ.

Этимъ я ни мало не избавленъ, какъ мн ее или обманывать, или презирать надобно? Я не могу ни того, ни другаго сдлать.

АРАМОНТЪ.

Мн надлежитъ признаться въ моемъ дурачеств. [въ сторону Монрозу.] Ты письмомъ безпокоишься, тебя этого избавить можно.

МОНРОЗЪ.

Какъ же ты одолжишь меня!

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

Признаться, въ дурачеств превеликая жертва.

МОНРОЗЪ.

Арамонтъ не отрицайся отъ такого одолженія.

АРАМОНТЪ.

Ты напрасно мучишь себя и свою голову, начто отвчать, на проклятое письмо это?

МОНРОЗЪ.

Для чего?

АРАМОНТЪ.

Напрасно, я говорю, оно не отъ нее.

МОНРОЗЪ.

Не отъ — — —

АРАМОНТЪ.

Я и знаю нчто.

МОНРОЗЪ.

Не отъ нее. Но не самъ ли ты видлъ, что она мн вручила?

АРАМОНТЪ.

Я этому и дивился. Женщины всегда длаюгсъ то, чего не воображаешь, я здлалъ великую простоту. — — —

МОНРОЗЪ.

Не отъ другова ли оно?

АРАМОНТЪ.

Нтъ.

МОНРОЗЪ.

Пожалуй же изъяснись.

АРАМОНТЪ.

Хоть кричи, хоть сердись, хоть брани, а оно отъ меня.

МОНРОЗЪ.

Отъ тебя?

АРАМОНТЪ.

Ты отгадалъ.

МОНРОЗЪ.

Что это за безумство!

АРАМОНТЪ.

Я хотлъ ее не много привесть въ ревность, и съ тмъ узнать ее тайну, я употребилъ эту малую помощь, чтобъ пособить любви вашей.

МОНРОЗЪ.

Ты къ погибели моей такъ ко мн усерденъ! просилъ ли я тебя когда, чтобъ ты мн помогалъ у Гортансы? употреблялъ ли я тебя къ познанію судьбы моей?

АРАМОНТЪ.

А разв виноватъ я? прошибкою недовольно наказанъ.

МОНРОЗЪ.

Такъ я не безъ причины буду теперь сумнваться о ее холодности. Она сама презрніе свое открыла.

АРАМОНТЪ.

Конечно.

МОНРОЗЪ.

Ежели бы хоть малою любовію сердце ея объято было, она бы удержала пагубное письмо это, которое она совершенно почитала отъ совмстницы.

АРАМОНТЪ.

И обыкновеннаябъ любовница начала съ етого.

МОНРОЗЪ.

По крайности это нещастіе. Но оставимъ все это, и подумаемъ о состояніи етой нещастливой, которую я не знаю какъ разорилъ мой., дядя, я отъ нево все получилъ, а самъ ничево не имю.

АРАМОНТЪ.

Ето правда.

МОНРОЗЪ.

До сихъ поръ я жилъ ее имніемъ, и даже до его смерти умножалъ мои расходы, и такъ я раздлилъ съ нимъ расточеніе Гортансина имнія. Мн несносно жить на ее содержаніи. Сколько могу, я долженъ и стараюсь въ томъ, чтобъ сколько нибудь заплатить великіе эти убытки, у меня есть еще деревня, продай ее.

АРАМОНТЪ.

Пожалуй не отягчай себя угрызеніемъ совсти. Поврь мн, что у наслдниковъ силы недостанетъ отвращать усопшихъ дурачестны. Это не твоя прошибка, тебя укорять не чмъ.

МОНРОЗЪ.

Честной человкъ самъ себя судить долженъ, и отвчаетъ себ, а не другому. Нтъ оправданія, когда онъ себя обвиняетъ. Словомъ, я хочу этого.

АРАМОНТЪ.

Однако — — —

МОНРОЗЪ.

Теб приступать къ етому надобно. На, вотъ возьми — — —

АРАМОНТЪ.

Что это?

МОНРОЗЪ.

Купчая.

АРАМОНТЪ.

Не такъ скоро пожалуй.

МОНРОЗЪ.

Пожалуй не упрямся, это нужно, покуда ее нещастіе не совершилось, поди, старайся и продай все какъ можно скоро.

АРАМОНТЪ.

Ей, ей нтъ.

МОНРОЗЪ.

Я льщусь.

АРАМОНТЪ.

Понапрасну.

МОНРОЗЪ.

Избавь себя безплодныхъ отговорокъ.

АРАМОНТЪ.

Но я говорю теб — — —

МОНРОЗЪ.

А я тебя не слушаю.

ЯВЛЕНІЕ 17.

АРАМОНТЪ [одинъ.]

Монрозъ, послушай же, онъ ушолъ, что мн длать? надлежитъ прибгнуть къ разуму, чтобъ выйти изъ хлопотъ этихъ. Въ досадной часъ этотъ надлежитъ ему сражаться съ любовью, съ адомъ, и съ человколюбіемъ.

Конецъ третьяго дйствія.

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

АРАМОНТЪ, КЛОРИНА

АРАМОНТЪ.

Могу ли я хоть на часъ увидть Гортансу?

КЛОРИНА [печальнымъ и сердитымъ голосомъ]

Подождите не много, она щотчасъ сюда придетъ.

АРАМОНТЪ.

Клорина печальна, какъ мн кажется.

КЛОРИНА.

Господин Арамонтъ великой отгадчикъ.

АРАМОНТЪ.

О! я знаю отъ чего. Ты думала за Гортансою въ монастырь отправиться, но тетка ее очень не учтиво надежду вату отсрочила, преглупою отговоркою.

КЛОРИНА.

Подобною словамъ вашимъ.

АРАМОНТЪ.

Тьфу къ чорту! гд вы хотли провести молодые дни ваши, вамъ въ невольной скук печальнаго затвора, заключить ваши дйствующіе умы, которые и въ мученіяхъ блестятъ какъ молнія, и вспыхаютъ какъ порохъ? А впрочемъ, естьли ты хочешь этого избавиться, то скажи мн, ты теперь понадежне Гортансы.

КЛОРИНА [въ сторону.]

Изрядно ты ее управилъ.

АРАМОНТЪ.

Она въ своемъ паденіи никакого теб не сдлаетъ благодянія.

КЛОРИНА.

Мн осталось заслужить милости, которыя она мн уже сдлала.

АРАМОНТЪ.

Клорина очень мужественна.

КЛОРИНА.

А Арньюнтъ очень робокъ, я бы хотла понести всю ее бдность, почто я не могу етого — — — по крайности я не изъ числа тхъ, которые великодушныя сердца во зло употребляютъ.

АРАМОНТЪ.

Послушай же Клоринушка, надобно чтобы я теб послужилъ у Гортансы.

КЛОРИНА.

О! я васъ етого избавлю.

АРАМОНТЪ.

Ты думала, что я ни къ чему неспособенъ, я хочу наказать тебя, длая теб доброе.

КЛОРИНА.

Нтъ, сударь, когда намъ непротивно — —

АРАМОНТЪ.

Я и противъ твоего желанія- — — но вотъ и она — — —

КЛОРИНА [въ сторону.]

А я ужъ теб услужу добрымъ образомъ.

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

Двка ета кажется сумнвается.

ЯВЛЕНІЕ 2.

ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

ГОРТАНСА [съ торопливостью.]

Безъ сумннія ты скажешь мн хорошія всти! сердце мое упредило ихъ своимъ движеніемъ.

АРАМОНТЪ.

Конечно.

ГОРТАНСА.

Не избавитель ли ты нашъ?

АРАМОНТЪ.

Вы меня очень лестнымъ имянемъ называете.

ГОРТАНСА.

Не принадлежитъ ли оно къ вамъ?

АРАМОНТЪ.

Избави меня Боже!

ГОРТАНСА.

Отъ чего такое безпокойство? къ чему такая скромность? ты ихъ употребилъ — — —

АРАМОНТЪ.

Он еще у меня, и я не намренъ употребить ихъ.

ГОРТАНСА.

Что ты говоришь, Арамонтъ? о Боже мой! возможно ли? Я тебя почитала человкомъ полезнымъ и услужливымъ, а теперь вижу, что ты въ самой: крайности неисправенъ! Для меня ты самъ себ измняешь.

АРАМОНТЪ.

Я Монроза люблю много. Однако я для него подобнымъ образомъ служишь неспособенъ. Я виноватъ останусь.

ГОРТАНСА.

Меньше ли ты виноватъ будешь, оставивъ его погибнуть?

АРАМОНТЪ.

Я бы хотлъ ему помочь инако.

ГОРТАНСА.

Такъ его любить думаешь.

АРАМОНТЪ.

Сколько можно.

ГОРТАНСА.

Не хвастай пожалуй, ужъ ли то ты неупросимымъ останешься?

АРАМОНТЪ.

Ето будетъ не безъ причины. А вы, сударыня, можете ли пользоваться этимъ благодяніемъ? Слава, которая стоитъ столь хорошаго дйствія, должна съ нимъ вмст забыться и исчезнуть. На васъ это не упадетъ конечно.

ГОРТАНСА.

Вся моя награда будетъ въ моемъ сердц. Для великодушныхъ людей больше не надобно.

АРАМОНТЪ.

Одного намренья довольно.

ГОРТАНСА.

Но что ето за рчи! не такъ же ли оно изчезнетъ? мы знаемъ его имніе, чмъ можетъ отплатиться служащей въ войн неимущей человкъ? онъ мучится, ежели не можетъ такъ жить какъ прочіе, и цна его видна быть не можетъ. Слава для тхъ дорого стоитъ, которые ее получаютъ. Ее купить надобно, ее надобно снискивать, а по нещастью [когда съ тобою изъясниться надобно] мужества одного мало къ пріобртенію этого. Ты самъ испыталъ оное.

АРАМОНТЪ.

Но для его славы, надлежитъ ли васъ лишать послдняго имнія? Подумайте о себ сударыня. [въ сторону.] Мн надлежитъ отъ етого отдлиться. Вы совсмъ разорились, вы кром етого малаго остатка ничего не имете.

ГОРТАНСА.

Ежели ето правда, нещастіе мое придаетъ етому новую цну. Во что я хочу употребить ихъ, служитъ мн утшеніемъ: но какое досадное предвденіе такъ тебя возмущаетъ въ этомъ случа? быть не много богате или бдне ни мало судьбы моей не перемнитъ.

АРАМОНТЪ.

Для кого вы сохраняете столь нжное напоминаніе? Знаете ли вы, что онъ — — —

ГОРТАНСА.

Ты хочешь мн дать знать, что Монрозъ къ другой устремляетъ свои желаніи.

АРАМОНТЪ.

По сихъ поръ вы очень мало льстили его горячности.

ГОРТАНСА [съ досадою.]

О! пожалуй не извиняй то, что мн противно. Я сама етого дойду, конечно твоего способне. Я ему все прощаю, только чтобы онъ былъ щастливъ: когда онъ благополученъ, я довольна, я только этого и желаю, и къ этому я должна приложить вс возможности, а чтобы заключить однимъ словомъ, я не отмняю своего намренія, и никогда не возвращу этого залога, я отрекусъ всего, и лутче знать не буду — — — а въ прочемъ теб препоручена жизнь моя: располагай ею, Арамонтъ, по своей вол, и разбери, когда я унижаюсь просить твоей помощи, что лутче, иль погубить меня, или самому обозчеститься?

ЯВЛЕНІЕ 3.

АРАМОНТЪ [одинъ.]

О! покорной, покорный слуга! я въ это не впутаюсь, и отдамъ это съ рукъ на руки Аристу, конечно — — —

ЯВЛЕНІЕ 4.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ [съ нетерпливостію.]

Постой на часъ, одно словечко молвить, объясни мн пожалуй, ты видишь какъ я бшенъ, а тебя обвиняютъ теперь поступкомъ, которой я продерскимъ почитаю. Мн несносно будетъ найти противное. Клорина- — —

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

Все исполнилось.

МОНРОЗЪ.

Открыла мн теперь ужасную тайну, старайся оправдаться Арамонтъ.

АРАМОНТЪ.

Двка эта на меня злится.

МОНРОЗЪ.

Не такъ отвчать надобно. Не взлыгай на нее, когда ты ее уличить хочешь. Что я говорю? Двка ета не довольно того, что тебя подозрваетъ, она говорить, что ты заложилъ Гортансины алмазы, ложь ли ето? получилъ ли ты ихъ? говори, я тебя заклинаю. Ты признаешься въ поступк своемъ, когда ты отъ него не отрекаешься, теперь только отвратить ето надобно.

ЯВЛЕНІЕ 5.

СЛУГА и Т ЖЕ.

СЛУГА.

Незнакомой человкъ веллъ вамъ вручить етотъ свертокъ.

МОНРОЗЪ [находитъ множество бумагъ.]

Посмотримъ, о чемъ то ко мн пишутъ. Что я вижу? мн вексели мои возвращены! они заплачены конечно.

АРАМОНТЪ.

Тмъ лутче.

МОНРОЗЪ [съ досадою.]

Недостойной! это твое дйствіе. Какую подлость ты употребилъ мн въ помощь?

АРАМОНГЪ.

Николай.

МОНРОЗЪ.

Къ чему, къ какой ты пагуб приступить покусился? надлежало имть гораздо жестокое и безчеловчное сердце, я бы кровь, ябъ жизнь свою отдалъ за сію нещастную, когда бы только могъ перемнить ее состояніе, а ты вдаешь ее разореніе, и довершать его хочешь. Немилосердой другъ! ахъ! какъ ты былъ безчеловченъ! ты хотя спасти меня погубляешь.

АРАМОНТЪ.

Моя ли вина эта, что за тебя долги платятъ? я не знаю кому ты одолженъ этимъ благодяніемъ: только я ни мало въ этомъ дл не участенъ. Это правда, что Гортанса обмануть меня хотла, а когда меня усиливаютъ, теб все открыть надобно. Она прислала ко мн свои алмазы, они еще у меня: пойдемъ, ты увидишь лгу ли я.

МОНРОЗЪ.

Они у тебя? а для чего? разв ты не могъ возвратить ей?

АРАМОНТЪ.

Ни чортъ бы не могъ назадъ принять ее принудишь. Разв ты не знаешь какъ женщины упорны въ желаніи. Чего я не длалъ, и сколько я не противился етой упрямиц? даже сказалъ ей, что она лишена всего имнія.

МОНРОЗЪ.

А мы уговорились, чтобы теб ничево не сказывать, за тмъ, что я взялся за ето.

АРАМОНТЪ.

Она вдомость эту услышала безъ малйшей перемны, по томъ, я изъ жалости къ ней, и чтобы сохранить честь твою, я ей необинуясь сказалъ, что ужъ не она прельщаетъ душу твою.

МОНРОЗЪ.

Я не люблю ее боле! я ей невренъ сдлался!

АРАМОНТЪ.

Не разрушалъ ли ты несносные сіи оковы, я думалъ ето.

МОНРОЗЪ.

Нтъ, и никогда не имлъ намренія. Увы! этимъ можно безгодно лишишь ее жизни.

АРАМОНТЪ.

Я для неежъ ето длалъ. Я думалъ, что я чудо сдлаю.

МОНРОЗЪ.

Не представляй мн подобныхъ извиненій — — — но комужъ я долженъ этимъ благодяніемъ?

ЯВЛЕНІЕ 6.

ДОРНАНЪ и ТЖЕ.

ДОРНАНЪ

Ты бранишь Барона! изрядное упражненіе. [Арамонту.] Прости мн Баронъ, что я перебилъ ученой споръ вашъ. [Монрозу.] Знаете ли, что со мною приключилось? Выслушай пожалуй. Я не могу одуматься, всему твой полкъ причиною. Я надясь по, лучить его, и пошелъ, къ кому ты знаешь, о томъ стараться. Онъ увидлъ меня, всталъ передо мною, и съ предупреждающимъ видомъ обнялъ меня, и сдлалъ мн удивительной пріемъ. Я отвелъ его въ сторону: предложилъ ему мое исканіе. Человкъ этотъ смутился, и вотъ что мн отвтствовалъ. Я въ отчаяніи [Я думаю что он говорилъ правду], что я не очень щастливъ въ своемъ опыт. На конецъ по нсколько подобныхъ этимъ рчахъ, онъ подвинулся къ двери, и мы растались, Аристъ все нарядно устроилъ, онъ ушелъ оттуда до моево прихода. Мы бы очень хорошее дло сдлали. Я уже было вс деньги собралъ: а теперь возвращаю теб твое слово.

АРАМОНТЪ.

Тмъ лутче. Теперь дло идетъ о услуг гораздо етой важне.

МОНРОЗЪ.

Ето правда, приключеніе почти непонятно. Скажи: теб ли я долженъ нечаяннымъ случаемъ.- — — —

ДОРНАНЪ.

Ей, ей, это статься можетъ, за тмъ, что я иногда и не вдая людей одолжаю.- — —

МОНРОЗЪ.

Я подъ простою надписью получилъ вс мои вексели,

ДОРНАНЪ.

Которые теб твоя любовница возвратила.

МОНРОЗЪ.

Нтъ, мои заимодавцы.

ДОРНАНЪ.

О! о!

МОНРОЗЪ.

Сей часъ это сдлалось.

ДОРНАНЪ.

Я бы хотлъ, чтобъ и мои заимодавцы тоже сдлали.

МОНРОЗЪ.

Ты не меньше одолженъ будешь. Какъ меня это безпокоитъ! Вить надобно, чтобъ кто нибудь заплатилъ за меня.

АРАМОНТЪ.

Безспорно.

МОНРОЗЪ [Дорнану.]

Дорнанъ, не ты ли?

ДОРНАНЪ.

Я! я бы теб сказалъ.

МОНРОЗЪ.

Конечно нтъ?

ДОРНАНЪ.

Нтъ, ей ей нтъ, я теб клянуся.

АРАМОНТЪ.

Ты о немъ не такъ думаешь, и ты его этимъ обижаешь.

МОНРОЗЪ.

Разв не Баронъ ли?

АРАМОНТЪ.

Ежелибъ я ето сдлалъ, ябъ никогда въ ономъ не признался.

МОНРОЗЪ.

Такъ чтожъ? Не Аристъ ли?

ДОРНАНЪ [съ насмшкою.]

Аристъ? — — — Онъ стоитъ тово, чтобъ приписывать ему этотъ случай.

МОНРОЗЪ.

Ты его неспособнымъ почитаешь? Конечно онъ не по твоему вкусу.

ДОРНАНЪ.

Я право, думаю, что Аристъ ко всему способенъ. Познай, до чего тебя доводитъ долговременное твое заблужденіе. Добродтельной мужъ этотъ, сей старой мудрецъ, всегда казался чистосердеченъ съ заразительнымъ своимъ видомъ, которой полученъ и собранъ съ новыхъ добродтелей, тамъ, гд окром пороковъ ни о чемъ не вдаютъ. Рдкой ласкатель этотъ прославленной своими заслугами, за. которыя бы другой на его мст не могъ быть тмъ, чмъ бы ему хотлось.

МОНРОЗЪ.

Дорнанъ, ты издваешься.

ДОРНАНЪ.

Шутку въ сторону. Ета важная особа, Аристъ самой измнникъ, онъ одинъ тебя разоряетъ, и всмъ корыстуется.

МОНРОЗЪ.

Этому бытъ не можно.

АРАМОНТЪ.

Аристъ измнилъ ему.

ДОРНАНЪ.

Онъ одинъ могъ составить столь подлое дло. Поди поздравь его, я теб сказываю, онъ себя пристроилъ къ мсту. Въ то время какъ я съ вами говорю, окруженной льстецами злодй твой похвалу приемлетъ. Ну! Какъ-теб кажется этотъ поступокъ?

МОНРОЗЪ.

Маркизъ хоть мало склонись къ моей нжности. Я его столько почиталъ, что извинять теперь стану. Но знаемъ мы! Онъ безъ сумннія не могъ отказаться. Впрочемъ я уже былъ исключенъ, и не смлъ этого требовать, имніе это ни къ кому не принадлежало, и опредлено было къ благодянію: Аристъ того былъ достоинъ, онъ и получилъ ево: а дворъ по крайности наградилъ добродтель.

ДОРНАНЪ.

Добродтель! онъ воръ, я не могу умолчать этого. Но ежели бы онъ служилъ теб какъ должно, или бы какъ я, чтобъ ты про него сталъ говорить въ ту пору? Отдавай ему справедливость, Монрозъ, онъ премерзкое чудовище, я теб въ послдней сказываю. Я это ему въ глаза скажу, и докажу точно — — — о! ежели бы я былъ въ твоемъ мст, мы бы съ нимъ поразочлися.

АРАМОНТЪ.

Очень пріятно это извстіе.

ДОРНАНЪ.

Я бы справедливой ярости послдовалъ, я бы унизилъ этого высоковознесеннаго господина, или бы принудилъ его защищать жизнь свою.

АРАМОНТЪ.

Ей ей бы эта храбрость была не къ стати. Безчестіе отмщаетъ насъ и его наказываетъ довольно.

ДОРНАНЪ.

Такъ на этой то слабой надежд основывается его мщеніе? Но можноль въ ныншнемъ свт обезчеститься? Много ли боятся этого страху? Чему дивиться? мы довольно просты друзья мои. Нын чмъ человкъ подле, тмъ боле онъ возносится и гордится. Мы жить съ собою дозволяемъ изгнанникамъ, для безстыдства которыхъ не достанетъ нашего презрнія, а мы слдуя низкому учтивству, еще утшаемся ихъ бездльствомъ. Аристъ можетъ на то надяться, а можетъ впередъ и я буду принужденъ ласкать его.

АРАМОНТЪ.

Только не я конечно.

МОНРОЗЪ.

Послднее меня удивляетъ! Аристъ — — — о Боже мой! — — — когда всми оставленъ, я взялъ свое намренье.

ДОРНАНЪ.

Довольно — — — Я тебя разумю: и я дерзаю надяться, что мы довольны будемъ. Я поду ко двору провдать, что тамъ длается: и къ теб отпишу. Покорный слуга, [обнимаются.]

ЯВЛЕНІЕ 7.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ.

Вотъ конецъ моего нещастія! надежда, любовь, благополучіе, я васъ въ единой мигъ теряю.

АРАМОНТЪ.

Ударъ твой и меня поражаетъ. Пойдемъ, любезной другъ, сокроемся отъ столь развращеннаго свта, станемъ жить въ неизвстномъ намъ мст, мн тамъ пріятно быть съ тобою. Раздли со мною, малое мое имніе. Почто я не могу предложить теб боле?

МОНРОЗЪ.

Увы! я могу боле быть одолженъ тобою. Выслушай, я заплаченъ однако я не меньше остался. долженъ моему благодтелю. Постарайся, узнай кто онъ, ты мн.великое одолженіе -сдлаешь. Отплатить ему есть первая моя должность. Но надлежитъ еще помыслить о судьб Гортансиной. Ты съ ея именемъ видишь слезы мои, Арамонтъ, хотя, бы сердце мое было нечувствительно къ ее прелестямъ, но можетъ ли быть оно безжалостно. Всмъ, что ни представить теб наисильнйшая дружба, избавь меня мученья, въ которое меня ввергаетъ ее, состояніе. Сіе есть здшнее мое нещастіе, а прочее все сонъ одинъ. Я всечасно— умираю: ты одинъ только разсешь ужасъ этотъ. Арамонтъ, любезной другъ, спаси меня въ той, въ которой я живу, избавь любовницу мою недостойнйшаго состоянія, отврати ее разореніе сколько можно, употреби въ ее пользу то, что я теб оставилъ въ сохраненіе, а ежели ты опасается, что я думаю, ежели ты опасаешься, чтобъ честь твоя, и моя слава въ этомъ не пострадали, во что бы то ни стало, возврати ей ее благодяніи: по томъ я послдую тому, что ты мн предлагаешь.

ЯВЛЕНІЕ 8.
КЛОРИНА и ТЖЕ.

КЛОРИНА [Монрозу.]

Ежели вы хоть слово молвить хотите съ барынею, подите поскоре, она сей часъ детъ.

МОНРОЗЪ.

О Боже мой! — — — я пойду къ ней.

ЯВЛЕНІЕ 9.
АРАМОНТЪ, КЛОРИНА.

АРАМОНТЪ.

Благодаренъ я, Клорина, за твою скромность.

КЛОРИНА.

А вы ею довольны? что до меня, я радуюсь. Я вамъ должна была этимъ. Ежели я удачно услужила, вить вы въ дружб очень надежный человкъ.

АРАМОНТЪ.

Ты хотла меня поссорить съ Монрозомъ, но…

КЛОРИНА.

Вы хотли разорить госпожу мою, но — — —

АРАМОНТЪ.

Я?

КЛОРИНА.

Ето очень свободно. Разорять женщинъ нын такъ вошло въ обычай, что почти это за новое не сказываютъ! ничего другова не видно въ свт, и зло ето сдлалось дозволеннымъ и обыкновеннымъ, такъ что никогда въ немъ не ошибаются.

АРАМОНТЪ.

О! Ты объ насъ высокаго заключенія.

КЛОРИНА.

Вы меня перемнить намренья не имли. Полъ нашъ почитается за непріятеля, противу котораго все дйствительно: и т то суть дйствія, которыя любовь уполномочиваетъ.

АРАМОНТЪ.

Однако вдай, что — — —

КЛОРИНА.

Я вдаю, что вы къ нашему нещастію, не лутче нашего имнія честь нашу ставите.

АРАМОНТЪ.

Когда проклятой твой языкъ устанетъ, я надюсь…

КЛОРИНА.

Вотъ сюда идутъ, я сдлала, сказала, и васъ оставляю.

ЯВЛЕНІЕ 10.
МОНРОЗЪ, ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

ГОРТАНСА [увидя Арамонта.]

О! до жалуй избавь меня етого человка, которой не долженъ вдать моихъ сокровенностей.

МОНРОЗЪ

Оставь насъ, Арамонтъ, присутствіе твое ее смущаетъ.

ЯВЛЕНІЕ II.

МОНРОЗЪ, ГОРТАНСА.

ГОРТАНСА.

И такъ благодари ихъ попеченіямъ, ты знаешь слабость мою? не мучишь ли ты казавшись на глаза мои? къ чему послужитъ намъ наинжнйшее прощанье? я узжала съ тобою не видавшись, я почти невозможное длала. Гонящая меня судьба еще не отвратила.

МОНРОЗЪ.

Но ко мн она милосерде ли? къ злйшему нещастію я долженъ проклинать ее милости. Нтъ щастія для меня, которое бы не смшано было съ пагубой. Вс утшеніи наполнены болзнію и бдами. Все даже до любви твоей — — — — когда мн про нее возвстили? увы! какъ все къ моему нещастію было устроено!

ГОРТАНСА.

Не избирай Монрозъ, кто изъ насъ боле жалости достоинъ.

МОНРОЗЪ.

Что нужды мн? окончи. Я боле не устрашаюсь того, что можетъ привести меня въ послднее отчаянье. Гортанса, правда ли, что могъ я вдохнутъ: въ тебя?- — — — но что! или для умноженія слезъ твоихъ дерзаю я извлечь изъ той столь прелестное признаніе, которая столько меня должна ненавидть, сколько я самъ себя ненавижу.

ГОРТАНСА.

За чемъ себя укорять тмъ, чему ты не причиной? иль хочешь ты, чтобъ я была и несправедлива и нещастлива? Нтъ, этого много требовать — — —

МОНРОЗЪ.

Какъ! ты а теперь великодушна!, Гортанса, Боже мой! почто ты насъ узнала? надежнйшая доля, беспрерывныя забавы, великое имніе и щастливой бракъ составилибъ судьбу твою. Какая неслыханная тону противность! пагубное согласіе небомъ во гнв составленное, между нашими предками! ты узжаешь, и хочешь заключить свои прелести! изгнаніе, бдность, слёзы и низкое состояніе одни теб остались, а мн вчное напоминаніе, что я судьб помогалъ гнать тебя. Грызущая совсть всегда на память мн приводитъ, что я былъ къ тому сообщникомъ, что я былъ твоимъ злодемъ, войди, и почувствуй мое мученіе.

ГОРТАНСА.

Утшишь ли ты меня отчаяньемъ! теб ли отвращать удары немилосердаго рока? ты жалешь обо мн! но что! или не можно жить щастливо посреди возмущеннаго и колеблющагося свта? Въ разсужденіи потерянныхъ имніевъ, могла ли бы я утшиться ими, когда бы он къ теб не принадлежали? къ чему служитъ великолпное изобиліе, когда его съ любезнымъ не раздляютъ? Я не думаю, чтобъ можно было инако имъ утшаться.

МОНРОЗЪ.

Ты это довольно доказала.

ГОРТАНСА.

Конечно. Мое разореніе будетъ причиною моего покоя. Я еще свободна осталась, а то бы у меня похитили власть, противная нашимъ нжнйшимъ желаніямъ, принудилабъ меня вытти за другова замужъ.

МОНРОЗЪ.

Можетъ бы быть ты его и свое щастіе сдлала.

ГОРТАНСА.

Оно отъ тебя зависло, я никого другова не знала, я не знаю можноль любить больше одного раза: но когда кто отдался безъ разсужденія своему выбору, то трудно уже войти въ другіе оковы: сколько тмъ готовятъ себ и бдъ и мученія! извстно ли, что отдаютъ тогда? надежно ли то сердце, которое силою отвлекается отъ перьваго побдителя? и когда любовь моя по малу раздражалася, я почитала тебя неврнымъ или преступникомъ — —

МОНРОЗЪ.

Нтъ, ты никогда меня воспламенять не преставала, увы! ты не вдаешь сколько тебя любить можно! ето правда, что съ тхъ поръ, какъ неизвстная и колеблющаяся моя доля погружала меня въ печальное и горестное ожиданіе, любовь моя не дерзала теб открыться, Я предвидлъ свое нещастіе, и не смлъ продерзкимъ представиться. Могъ ли я подумать, что я теб понравился? и естьли бы я узналъ ето, чтобы я предложилъ теб? ябъ долженъ былъ тебя обманывать, и тмъ облегчать тебя. Но ты сама должна была видть, что перьво моего нещастія,- — — съ какимъ страхомъ я предлагалъ теб жертву мою. Я всегда состояніе свое не почиталъ достойнымъ твоихъ прелестей. Ежели ты въ этомъ не: признаешься, ежели-ты не видишь моей, скромности и терпнія, знай, что я ни малйшая чаетъ моей горячности теб не была открыта.

ГОРТАНСА.

Ахъ! что ты говоришь, Монрозъ? Поврь, что должность мн запрещала на нее отвтствовать, а не примчать ее.

МОНРОЗЪ [бросаясь къ ногамъ ее.]

Что слышу я? Дозволь, Гортанса, обрадованной душ моей изъяснить послднее восхищеніе. Такъ я еще могу упасть къ ногамъ твоимъ! Ахъ! можно ли прейти столь сладкія минуты?

ГОРТАНСА [поднявъ его.]

Однако ихъ прекратить должно. Ежели я теб надобна, живи, чтобы прославить того, кого, я искренно любила. Исполни мое желаніе, оно тебя достойно, будь таковъ, каковъ мн мужъ былъ надобенъ и самъ составь судьбу свою. Какъ велико укротить упрямое щастіе, привлечь къ себ благодтелей, а не въ наслдство получить, и имть только тхъ, которыхъ ты былъ достоинъ. Вотъ мое прощаніе и надежда, и вотъ мое желаніе — — — живи, кто мужественъ, тотъ все ето исполнитъ — — — послдуй моему примру, и вдай — — —

МОНРОЗЪ.

Ты плачешь!

ГОРТАНСА.

Растанемся, прости.

МОНРОЗЪ.

Навсегда!- — —

ГОРТАНСА.

Останься здсь- — —

МОНРОЗЪ.

Я не могу…

ГОРТАНСА.

Я требую.

МОНРОЗЪ

Напрасное приказаніе. Нтъ, хотя бы я умеръ потерявъ изъ глазъ тебя…

Конецъ четвертаго дйствія.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ.

Какое мое состояніе? Судьба, довольноль этого? едва я жить начал, щастливые дни мои уже миновались! какъ могъ я заслужить столь бдственное состояніе? имя мое послднее сокровище, но больше всхъ меня обременяетъ. Я не знаю на чтно взирать и куда мн обратиться. Увы! я чувствую, что сердце мое ко всему отверсто, сокроемся отсель влачить свое нещастіе, и здсь я самъ себ несносенъ.

АРАМОНТЪ.

Какое твое намренье? и куда удаляешься?

МОНРОЗЪ

Туды, гд возмогу жить и себя представить. Въ моемъ состояніи лишаются отечества, я оставляю свое, въ которомъ я, не могу, противъ своей воли, умереть свободно. Безполезной сынъ есть иго для отечества, я удаляюсь умереть, или быть достойнымъ жизни.

АРАМОНТЪ.

Я ужасаюсь твоего намренья, берегись его исполнить.

МОНРОЗЪ.

Не остановить ли меня хотлъ?

АРАМОНТЪ.

Ты въ оковахъ.

МОНРОЗЪ.

Но что меня остановить можетъ? Какая тому причина? къ чему потребенъ я? ты остаешься, меня укорять не чемъ.

АРАМОНТЪ.

Причина будетъ, когда ты удалишься,

МОНРОЗЪ.

Какъ?

АРАМОНТЪ.

Ты погубишь честь мою, когда ты удешь.

МОНРОЗЪ.

Какое сходство есть межъ твоей чести и моего отъзда?

АРАМОНТЪ.

Сходство это такъ велико, какъ ты не думаешь.

МОНРОЗЪ.

Я его не понимаю.

АРАМОНТЪ.

Меня обвиняютъ.

МОНРОЗЪ.

Чмъ?

АРАМОНТЪ.

Что я съ тобою сообщился.

МОНРОЗЪ.

О! другой бы, а не ты.- — —

АРАМОНТЪ.

Судьба пролила вс свои несправедливости,

МОНРОЗЪ.

Но давно ли невинность сообщниковъ иметъ? названіе это приличне злодйству. А я въ какомъ нашолся злодйствіи?

АРАМОНТЪ.

Оно мысленно.

МОНРОЗЪ.

О! не сокрывай ничего отъ меня. Какая бы ни была судьба моя, я перенесу ее, скажи.

АРАМОНТЪ.

Дорнанъ ко мн пишетъ, разсуждай по письму его. [читаеmъ] Я пишу къ теб торопясь, Аристъ не доволенъ имніемъ нашего друга, отъимаетъ у него любовницу, онъ уже ее требовалъ: и дло это сдлано. Ты ему скажи оное, для него очень ето нужно. О немъ думаютъ, что онъ богатъ, и что ты виною этому, ево обвиняютъ въ похищеніи — — — ты меня разумешь, пожалуй окончай поскоре, ему шалость.

МОНРОЗЪ.

Я богатъ!

АРАМОНТЪ

Говорятъ такъ.

МОНРОЗЪ.

Какъ? изъясни мн — — — и меня обвиняютъ, что я похитилъ?- — — Что это?

АРАМОНТЪ,

Дла покойниковы, и имніе Гортансино, думаютъ, что будто я теб помогалъ въ этомъ.

МОНРОЗЪ.

Ахъ! Боже мой! Какая это мерзость! я бшусь. Отъ чего и какъ могутъ такіе обидные разнестись слухи! иль мерзость ета вымышленна, которую мн приписываетъ? И! ежелибъ я зналъ подлаго творца сего! Какъ! да уже и лесть мою опорочить покушаются?

АРАМОНТЪ.

Нтъ ни одного бдствія, которое бы не умножалось.

МОНРОЗЪ.

Ктобъ составилъ такой мерзской вымыселъ?

АРАМОНТЪ.

Постоянная и нещастливйшая моя дружба. Безъ нее бы честь наша невредимою осталась. Я говорилъ, что ты богатымъ остался наслдникомъ. Я думалъ, что слухи эти полезны будутъ къ приведенію, въ порядокъ длъ твоихъ. Я разглашалъ ето для твоей пользы, мн поврили. А теперь ничего, этого не находится, и я подозрваемъ — — — ты долженъ понять остатокъ.

МОНРОЗЪ.

Какъ! такъ дружба для меня всегда была пагубна! Она есть бичь нещастныхъ дней моихъ! судьба, нарочно для меня наказаніе ето сохраняла.

АРАМОНТЪ.

Будь увренъ, Монрозъ, что слухи эти не долго продолжатся, ты только одними бездльниками обвиняемъ, и только он етому поврили.

МОНРОЗЪ.

Я въ бшенств своемъ самаго себя не знаю.

АРАМОНТЪ.

Вооружись мужествомъ противъ наглости.

МОНРОЗЪ.

Мужествомъ! но естьли оно въ такомъ безчестіи? Тотъ достоинъ сего безчестія, кто его сносить можетъ.

АРАМОНТЪ.

Останься здсь, я только этого требую.

МОНРОЗЪ.

Нтъ, ты боле не услышишь о нещастиемъ. Я думалъ, что я щастливъ буду своимъ имніемъ. Теперь мн надлежитъ его оставишь, я только сокрыть себя стараться долженъ, я удалюсь, погибну и ввергну себя въ наиподлйшее состояніе. Да погибнетъ имя мое, и кровь, которая меня на свтъ производила.

АРАМОНТЪ.

О Боже мой!

МОНРОЗЪ.

А ты оставь меня сокрыться. Не дай мн въ послдней разъ себя возненавидть. Прости.

ЯВЛЕНІЕ 2.

СОЛДАТЪ и ТЖЕ.

МОНРОЗЪ.

Но за чемъ человкъ этотъ пришелъ? О Боже мой! ужъ ли то ето. — — —

СОЛДАТЪ.

Я имю повелніе.- — —

МОНРОЗЪ.

Ко мн оно клонится?

СОЛДАТЪ.

Такъ, сударь. Я съ жалостью исполняю мою должность.

МОНРОЗЪ.

Со мною какъ съ злодемъ поступаютъ! но за что?

СОЛДАТЪ.

Вы про это должны знать сами. Я исполнить долженъ.- — —

МОНРОЗЪ.

Что длать должно? за тобоюль мн слдовать?

СОЛДАТЪ.

Нтъ, мн только къ вамъ притти велно.

АРАМОНТЪ [солдату.]

Войди же въ эту комнату.

ЯВЛЕНІЕ 3.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ.

Меня за злодя почитаютъ!. и уже поступаютъ со мною такъ какъ съ виноватымъ! хотятъ, чтобъ я причастенъ къ преступленію, которое на меня взводятъ. Мн мерско и ужасно мое состояніе.

АРАМОНТЪ.

Отъ чего ето приключилось? конечно разгласилъ ето Дорнанъ, онъ безразсудной человкъ, ты передъ нимъ говорилъ о своемъ отъзд, онъ сказывалъ при двор, и тебя слухъ етотъ погубляетъ, и вотъ для чего къ теб караулъ прислали.

МОНРОЗЪ.

Какъ къ злодю!

АРАМОНТЪ.

Ты всхъ ихъ убдишь, Монрозъ.

МОНРОЗЪ.

Но какъ дойти до этого? въ моей ли оно власти? злодйствіи завсегда лутче невинности защищаются. Что противоположу я! и что сыщу къ оправданію?

АРАМОНТЪ.

Самое твое разореніе.

МОНРОЗЪ.

Да какъ доказать его! какимъ ты образомъ думаешь вывести ихъ изъ заблужденія? Врютъ ли клятвамъ тхъ’ которыхъ обриняютъ? Все, все мой другъ, къ моему нещастью обращается, слухъ о моемъ наслдств, заплаченные долги, разглашеніе о моемъ отъзд, совершенное Гортансино разореніе, остатокъ ея имнія, которой по нещастію шайно у тебя находится. Клорина, которая все знаетъ, умолчитъ ли? Я самъ могу ли, долженъ ли я объяснить сію сокровенность? Нтъ, пускай ето вкъ неизвстнымъ останется. Я буду убжденъ, однако злодемъ почтенъ не буду.

ЯВЛЕНІЕ 4.

ГОРТАНСА [невидима], и ТЖЕ.

МОНРОЗЪ [ослабвъ падаетъ въ креслы.]

Я погибаю какъ въ аду, въ каждомъ изъ моихъ приключеніевъ, когда я для отвращенія Гортансиной бдности обращаю на себя вс досады, которыя бы она безъ моего старанія наконецъ испытала, когда я для спасенія ее отъ пагубнаго состоянія, тайно лишаюсь всего моего имнія, то думаютъ. что я осквернилъ руки мои въ ее сокровищ. И я наипрезрннйшимъ человкомъ названъ. Судьбина! довольно ли теб поражать твою жертву? содержуся преступникомъ принуждаемъ очиститься отъ неизвстнаго мн злодйства- Что самой злодй етого терпть можетъ боле?

ГОРТАНСА.

Угрызеніе совсти.

МОНРОЗЪ [воставъ.]

Чей слышу голосъ я! Боже Мой! и какой взоръ предсталъ очамъ моимъ?

ГОРТАНСА.

Любовница въ слезахъ теб предстала. Отъздъ мой остановили, я не знаю по какой причин, я возвратилась.

МОНРОЗЪ [хотвъ уйти.]

Оставь меня сокрыться.

ЯВЛЕНІЕ 5.

МОНРОЗЪ, ГОРТАНСА.

ГОРТАНСА.

Какъ! ты хочешь убжать отъ меня — — —

МОНРОЗЪ.

Оставь меня избавиться — — —

ГОРТАНСА.

Почто намъ оставлять другъ други въ вашихъ обстоятельствахъ!

МОНРОЗЪ [съ чувтвительностію.]

Или взоры сіи сотворены для послднйiаго изъ человковъ? Я не могу смотрть на ни глаза твои, ни мы свои нещастіи.

ГОРТАНСА.

Такъ я для тебя въ свт ничего не стою? Я не думала быть столько для другихъ и для себя пагубною. Мн только, слезы лить осталось, а протчее совершитъ время.

МОНРОЗЪ.

Скажи лутче мое отчаянье,

ГОРТАНСА.

Ахъ жестокой! постой.

МОНРОЗЪ.

Оно скоро окончитъ мучительные дни мои.

ГОРТАНСА.

Состояніе мое у любовь моя, мое присудствіе, и слезы не имютъ боле ни власти, ни прелестей, чтобъ не столько тебя длать чувствительнымъ къ твоимъ нещастіямъ, чтобъ не изъясняли мн боле силу слезъ нашихъ. Вы только о себ однихъ думаете.

МОНРОЗЪ.

Какая укоризна!

ГОРТАНСА.

Она только падаетъ на отчаянье въ которомъ ты погибаешь. Я знаю какими ты меня хотлъ наградить благодяніями, ты меня хотлъ обременить остаткомъ своего имнія.

МОНРОЗЪ.

Кто измнилъ мн?

ГОРТАНСА.

Ты самъ. Поди соверши ето, оставь меня умереть, когда ты жить боле не хочешь.

МОНРОЗЪ.

Живи, живи Гортанса,- — — уврь меня о себ только, вся ярость моя у ногъ твоихъ простынетъ.

ГОРТАНСА.

Мн жить? но мн ли надлежитъ имть мужество? Я утверждаю, что тебя несносно обижаютъ, но безчестіе это не вчное. На одного ли оно на тебя падаетъ? не столиколь оно и до меня касается? соединяющая насъ любовь ни въ чемъ насъ не раздляетъ, я теряю столько же какъ ты, ежели не боле, однако сердце мое не совсмъ отчаялось. Правда велитъ конечно торжествовать добродтели. Пока время объяснитъ ее, укрпимся терпніемъ достойнымъ невинности. Она намъ прибжище и надежная защита. Отчаявшись можно ли возвратить честь свою? потеряніе мужества обиду оправдаетъ. Кто живетъ дли побды, тотъ надежно побждаетъ, а кто теряетъ всю надежду, тотъ достоинъ своего нещастія. Ежели я теб говорю, безъ сумннія, съ излишнимъ жаромъ, извини томъ любовницу или друга.

МОНРОЗЪ.

Которая велитъ мн жить обремененному позоромъ. Гонящая меня судьба еще ли зле меня гнать станетъ! Мн недостаетъ только быть свидтелемъ благополучья моево совмстника- — — которой есть Конечно сударыня. Аристъ по сихъ поръ сокрывалъ къ теб свой пламень, онъ даже и въ сердц твоемъ уязвить меня намренъ, чтобъ быть твоимъ мужемъ. Онъ уже себя назначилъ, истребовалъ.

ГОРТАНСА.

Аристъ, что слышу я? какое дерзкое намренье? онъ любитъ меня, онъ дорого заплатитъ свою неврность.

ЯВЛЕНІЕ 6.

АРАМОНТЪ, КЛОРИНА, и ТЖЕ.

АРАМОНТЪ.

Я узналъ все, ты подъ карауломъ только за слухъ, которой о теб пропустили. Дорнанъ — — —

МОНРОЗЪ.

Что Дорнанъ?- — —

АРАМОНТЪ.

Изъясняетъ свое усердіе и разумъ свой. Етотъ человкъ хочетъ, чтобъ за все дралися. Онъ говорилъ, что ты намренъ дойти причины въ поступк и измн Аристовой, и вотъ для чего тебя такъ заключаютъ. Однако ты пространное свиданіе имть будешь.

МОНРОЗЪ.

Какъ!

АРАМОНТЪ.

Аристъ — — — онъ осмливается здсь — —

МОНРОЗЪ.

Какое безпокойство!

КЛОРИНА.

Вы его увидите, онъ за нами по пятамъ идетъ.

ГОРТАНСА.

Боже мой! почто я не имю столько прелестей, сколько ненависти? Я бы хотла всю показать ему ярость.

АРАМОНТЪ.

Но вотъ и онъ, спокойтесь не много.

ЯВЛЕНІЕ 7.

АРИСТЪ, и ТЖЕ.

АРИСТЪ [караульному, въ конц театра.]

Ты можешь оставить, въ теб ужъ большіе нтъ нужды. Я за все взялся, и дворъ о всемъ ужъ вдаетъ.

ЯВЛЕНІЕ ПОСЛДНЕЕ.

АРИСТЪ, МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ, ГОРТАНСА, КЛОРИНА.

АРИСТЪ [Монрозу.]

Я хочу дать отчетъ теб о своемъ поступк.

МОНРОЗЪ [не оборотясь.]

Отъ щастливыхъ отчета не требуютъ.

АРИСТЪ.

Ето правда, что я щастливъ, все желанія въ моимъ отвтствуетъ.

АРАМОНТЪ [съ насмшкою.]

Государь мой, я васъ съ тмъ и поздравляю: вотъ какую радость производитъ во мн ваше щастіе.

АРИСТЪ.

Я не дивлюся.

АРАМОНТЪ.

Я безпритворно радуюсь.

АРИСТЪ.

Вс прозьбы мои исполненье.

АРАМОНТЪ [отдавъ ему коробочку, и Монрозу купчую.]

А чтобъ все у тебя сполна было, вотъ и остатки, ни он, ни я не знаемъ, что съ этимъ длать, возми, государь мой, возми, ето ваше.

АРИСТЪ.

Сударыня — — —

ГОРТАНСА [съ презрніемъ]

Оставь меня.

АРАМОНТЪ.

Я избавленъ безпокойства.

ГОРТАНСА.

Я не знаю, что ето такое: однако я извстна, что вы помшали моему отъзду.

АРИСТЪ [omдавъ Клорин все, что въ рукахъ]

Я думаю, что вы будете довольны.

ГОРТАНСА.

Какая дерзость! такъ ты меня принудилъ возвратиться?

АРИСТЪ.

Я при двор старался это выходить, ты съ нами останешься, любовь и супружество утвердитъ и дни, и судьбу вашу. Мн помогли — — —

ГОРТАНСА [съ досадою.]

Кто? Ты! неврной другъ! Ахъ какъ подлъ ты въ своей измн! ты хочешь, чтобы рука моя увнчала твое дйствіе: однако должно обиду отвращать обидою. Различныя состояніи насъ смлыми, длаютъ: ты чаешь ослпить меня, я вижу въ глазахъ твоихъ обидную надежду основанную на моихъ бдствіяхъ, я не употребляю столь подлыхъ способовъ — — —

АРИСТЪ.

Нтъ, сударыня, бракъ вамъ готовитъ судьбу пріятне этой, а въ прочемъ вы богаты.

АРАМОНТЪ.

Чмъ?

МОНРОЗЪ.

Что говоришь ты?

АРИСТЪ.

Что это не правда, чтобы Гортанса разорена была.

АРАМОНТЪ.

Какія басни!

АРИСТЪ.

Случай этотъ не къ стати вымышленъ. Досадной слухъ тотчасъ приходитъ, и имніе ее у извстнаго человка въ сохраненіи.

ГОРТАНСА.

Что слышу я?

КЛОРИНА.

Возможно ли?

МОНРОЗЪ.

О Боже мой! какое чудо!

АРИСТЪ [Монрозу.]

Erna осторожность взята еще твоимъ дядею. Теперь это не тайно: какъ онъ, такъ и ты оба оправданы.

МОНРОЗЪ [въ восторг.]

Я оправданъ!

АРИСТЪ.

Я про ето теб сказываю.

МОНРОЗЪ [восхищенной радостію.]

Щастіе! довольно етого, я за тобою не гоняюсь. Желаніи мои совершились. Честь мн возвращена — — — [Гортанс] простите, сударыня, утсненному сердцу моему чрезмрное ето восхищеніе — — —

АРИСТЪ.

Дозвольте же, мн передъ собою оправдаться. Я долженъ былъ до конца скрывать отъ васъ ету тайну, въ которуюбъ вы нескромныхъ вмшали, друзья теб льстили безъ всякой причины. Когда я тебя увидлъ безнадежна, я все доставилъ, и все получилъ. Уже нсколько дней прошло какъ я все окончилъ, но я имлъ причины таить это. Я хотлъ получить милость пріятне этой. Главнйшей недоставало къ моему благополучію, убждая и прося долго, я только сего дни при двор дошелъ до того, чего желалъ я больше, утшайся ты мой другъ, все мое щастіе твое, мн дозволено его уступить теб, и я ихъ съ радостію вс теб вручаю — — — [обнимаетъ Монроза] Позволь, чтобъ сердце мое теб совсмъ открылось.

МОНРОЗЪ.

Я теб, Аристъ, не этимъ однимъ долженъ. Заимодавцы мои — — —

АРИСТЪ.

Оставь это.

МОНРОЗЪ.

Я вижу, что я теб одолженъ этимъ.

АРАМОНТЪ.

Я о этомъ сумнваюсь.

ГОРТАНСА.

Ахъ! Какъ я виновата!

АРИСТЪ

Я для него исходатайствовалъ быть вашимъ мужемъ. Вы съ нимъ сочетаться можете.

ГОРТАНСА.

Прости мн — — —

АРАМОНТЪ.

Перестаньте, перестаньте, я вамъ отвчаю, что я вс вины позабуду.

АРИСТЪ.

Первая должность зоветъ насъ ко двору, а возвратясь вы сочетаться можете.

МОНРОЗЪ.

Дозволь, чтобъ благодарность моя столько изъяснилась, сколько я могу.

АРИСТЪ.

Сдлавъ вамъ наищастливйшую долю, думаете ли вы, что я меньше васъ щастливъ?

МОНРОЗЪ [Гортанс.]

Пусть сердце мое межъ вами раздлится, [Аристу], я теб боле сердца моего ничего дать не въ состояніи. О щастіе! я чувствую и испытываю теперь, что истинной другъ есть наилутчее сокровище.

КОНЕЦЪ.

Лашоссе Пьер-Клод-Нивель
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Гораций, Корнель Пьер, Год: 1640
  2. Несносные, Мольер Жан-Батист, Год: 1661
  3. Эдип в Колоне, Софокл, Год: 1913
  4. Каин, Байрон Джордж Гордон, Год: 1821
  5. Финикиянки, Еврипид, Год: 1898
  6. Ифигения в Авлиде, Еврипид, Год: 1901
  7. Кай Гракх, Монти Винченцо, Год: 1796
  8. Ифигения в Тавриде, Еврипид, Год: 1916
Электронная библиотека