Братья Гримм
Братья Гримм
Три пряхи
Три пряхи
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/grimm-23.jpg)
Три пряхи, Гримм Вильгельм Карл, Якоб, Год: 1812
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Источник текста: Братья Гримм — Сказки, изложенные по сборнику Бр. Гримм в 17 т., т.2
Типография В.А. Гатцук (Д. Чернышевский), Москва 1893 г.
Перевод: В.А. Гатцука.
OCR, spell check и перевод в современную орфографию: Эрнест Хемингуэй биография
Жила-была девица красавица, только уж, куда, прясть не охотница: сколько мать ни принуждала ее, — не могла усадить за прялку. Вот, раз мать до того рассердилась на свою ленивицу, что побила ее, а та давай плакать в голос. Как раз, в это время проезжала мимо королева, услыхавши плач, она приказала остановить лошадей, вошла в дом и спрашивает мать: ‘За что ты бьешь свою дочь так, что её голос даже на улице слышен?’ Матери стыдно было сказать правду, осрамить свою дочь перед королевой, как ленивицу, — она и отвечает: ‘Да вот, Ваше Величество, от пряжи никак не могу ее отбить. А где же мне наготовиться льну про нее? — мы люди бедные.’ Тогда королева похвалила девушку и говорит:
— Я сама охотница прясть, и очень люблю, когда вокруг меня жужжат веретёна. Хочешь, девушка, во дворец ко мне? У меня столько льну, что тебе вовек не перепрясть его.
Мать не дожидаясь, что дочь скажет, отвечала: ‘Спасибо вам, Ваше Величество, пускай она у вас будет пряхою!’ Села дочка с королевой в карету и поехала.
Приезжают они во дворец. Королева взяла девушку за руку и повела ее на верх, там отворила ей три комнаты, с полу до потолка набитые белым льном. ‘Вот, — говорит, — перепряди мне весь этот лён и тогда, в награду за это, я выдам тебя замуж за моего старшего сына.’ Испугалась девушка до смерти. ‘Да если б я день и ночь пряла, веретена из рук не выпускала, и то мне в сто лет не одолеть этой пряжи,’ — подумала она.
Оставила ее одну королева. А она села около льна, и давай плакать. Плакала, плакала три дня и три ночи без отдыха, да так и за пряжу не принималась. На четвертый день вошла к ней королева посмотреть, и очень удивилась, что ничего еще не напрядено. А девушка догадалась, что сказать: — ‘Я, — говорит, — всё тосковала по дому и по матушке, потому и не начинала работать.’ Королева ее выслушала, но уходя строго приказала: ‘С завтрашнего дня чтобы ты начала работу!’
Девица еще пуще закручинилась: она даже не знала, как и приняться за такую махину льна.
С горя подошла она к окошку, вдруг видит, что во двор входят три какие-то женщины: у одной — нога широченная и приплюснутая, у другой — нижняя губа отвисла на подбородок, а третья — с огромным пальцем на руке. Остановились они все три перед её окошком и спрашивают: ‘О чем ты, девица-красавица, плачешь?’ Стала она жаловаться им на свою беду, а они и говорят: ‘Мы твоему горю поможем, живо тебе весь лён перепрядем. Только за это ты позови пас к себе на свадьбу да назови тетушками и посади за первый стол с собою. Девушка с радостью согласилась.
Вошли они к ней наверх, мигом опростали в первой комнате местечко и уселись за пряжу. Одна самопрялку ногой вертит, другая пряжу слюнить, третья пальцем о стол постукивает да нитку сучит. А тонкая, как паутинка, пряжа так волнами и падает на пол из-под искусных рук.
Пришла королева посмотреть, но девушка живо спрятала своих работниц за грудами льна, а королеве показала только пряжу. Подивилась королева, глядя на груды чудной, тонкой пряжи, не знала, как и похвалить свою ретивую пряху. Так-то комнаты со льном одна за другою разобрались, пряжа была окончена и лежала грудами, вместо прежнего льна. Распрощались пряхи с девицей и сказали ей: ‘Не забудь только обещания своего, — в нем всё твое счастье.’
Когда королева увидела и последнюю комнату, с пряжею вместо льна, то привела в нее своего сына показать ему прилежную невесту. Королевич радовался, что девушка и красива собой на загляденье, да еще и такая искусная пряха. А невеста видит, что судьба ее выручила, осмелилась, и говорит королеве: ‘У меня есть просьба к Вашему Величеству: позвольте мне пригласить на свадьбу трех моих тетушек, у которых я училась прясть. Они хоть и бедные, но я желала бы посадить их за первый стол’. ‘Хорошо, пускай они будут за первым столом,’ — согласилась королева.
К свадебному пиру пришли и три пряхи, очень странно одетые. ‘Милости просим, милые тетушки, садитесь,’ — говорит им невеста. Гости глядят на них, усмехаются, а жених шепчет невесте: ‘Охота тебе дружиться с такими уродами?’ — ‘Я много добра от них видела’ — отвечала ему невеста.
В конце пира подошел королевич к первой тетушке и спрашивает:
— Отчего это, милая, у вас ступня такая широкая?
— А всё прялку верчу, всё прялку верчу, молодчик, — отвечала та. Он посмотрел на маленькую ножку своей невесты и думает: ‘Значит от этого делается ступня широкая!..’
Подходит королевич к. другой и спрашивает:
— Отчего это у вас, сударыня, губа отвисла?
— Всё пряжу слюню, всё пряжу слюню, голубок мой сизый! — отвечала та. Он взглянул на алые губки своей невесты и думает: — ‘Не дай Бог!’
— Отчего это у вас, тетенька, палец такой огромный? — спрашивает он третью.
Веретенце кручу, всё кручу, ненаглядный! — отвечает та. ‘Вот что от веретена бывает!..’ — подумал жених, взглянувши на беленькие ручки невесты, и сказал сам себе: ‘Значит, моя красавица жена может сделаться таким же уродом из-за пряжи? Сохрани Бог, чтоб я позволил ей хотя дотронуться до самопрялки…’
Так выручила судьба девушку, и избавила ее навсегда от ненавистной пряжи.