Трагедия о короле Ричарде II, Шекспир Вильям, Год: 1595 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 64 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

ШЕКСПИРЪ

ТРАГЕДІЯ О КОРОЛ РИЧАРД II^мъ.

ПЕРЕВОДЪ МОДЕСТА ЧАЙКОВСКАГО.

Его ИМПЕРАТОРСКОМУ Высочеству
ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ
КОНСТАНТИНУ КОНСТАНТИНОВИЧУ.

Подражаніе Шекспиру.

Когда луговъ весенняя хвала

Восходитъ къ небу въ клубахъ аромата,

Собравъ съ цвтовъ душистый мдъ, пчела

Летитъ въ свой улей, сладостью чревата,

За нею шмель, жужжа, въ гнздо несетъ

Свой мутный даръ отъ явствъ того же пира.

Такъ за К. Р., принесшимъ свтлый мдъ

Съ благоуханныхъ пажитей Шекспира

Въ хранилище безсмертнаго, и я

Съ полей, красы во вс вка побдной

Несу, какъ шмель, убогій даръ, моля:

Вознагради, Поэтъ, не стихъ мой бдный,

Волшебныхъ чаръ поэзіи лишенный,

Но долгій трудъ — улыбкой благосклонной.

Модестъ Чайковскій.

Ричардъ II вступилъ на англійскій престолъ въ 1377 г., 11-ти лтъ отъ роду.

Въ первые годы царствованія онъ былъ подъ опекой своихъ дядей, изъ которыхъ главное значеніе имли: старшій, Іоаннъ Гентскій, герцогъ Ланкастерскій, и младшій, Томасъ Вудстокскій, герцогъ Глочестерскій.

Очень рано Ричардъ освободился отъ руководительства дядей, причемъ опала не коснулась только третьяго изъ нихъ, мягкосердаго и добродушнаго Эдмунда Ланглейскаго, герцога Іоркскаго. Онъ остался близокъ къ царственному племяннику, но вліянія на него имлъ мало.

Жизнерадостный, увлекающійся, упоенный самовластіемъ, Ричардъ искалъ только удовольствій и окружилъ себя людьми молодыми, какъ онъ, которые могли только потворствовать жажд увеселеній. Онъ былъ однако образованне своихъ предшественниковъ и первый изъ англійскихъ королей умлъ и читать, и писать.

Войны онъ не любилъ и не искалъ бранной славы, но не лишенъ былъ энергіи и мужества въ трудныя минуты жизни.

Такъ, во время народнаго возстанія въ 1381 г., когда бунтовщики стотысячной толпой, вооруженной топорами и косами, предводительствуемые Уатъ Тайлеромъ, подошли къ Лондону и потребовали свиданія съ королемъ для переговоровъ, четырнадцатилтній Ричардъ, вопреки отговорамъ архіепископа Кантерберійскаго и приближенныхъ, изъявилъ согласіе и съ небольшой свитой выхалъ въ лодк къ бунтовщикамъ. Видъ ихъ былъ страшенъ: въ рубищахъ, загорлые, запятнанные кровью своихъ исконныхъ враговъ и дико торжествующіе свою непрочную побду надъ дворянствомъ, они злобно смотрли на изящныхъ, нарядныхъ царедворцевъ, приближавшихся къ нимъ, и посылали навстрчу грубыя насмшки. Придворные пришли въ такой ужасъ, что король посл долгихъ колебаній уступилъ ихъ просьбамъ вернуться во дворецъ. Но черезъ нсколько дней ршилъ снова стать лицомъ къ лицу съ разъяренной чернью. Герцоги и рыцари, сопровождавшіе его при этомъ, въ послднюю минуту бжали и оставили Ричарда одного. Онъ смло обратился къ мятежникамъ съ рчью, въ которой настаивалъ на покорности, общалъ въ такомъ случа уступки ихъ требованіямъ и сумлъ безстрашіемъ возбудить довріе къ своей особ.

Одновременно съ мужествомъ Ричарда, проявленнымъ въ этомъ случа, слдуетъ отмтить коварный пріемъ, къ которому онъ не разъ прибгалъ впослдствіи: вншней уступчивостью обезоружить противника и затмъ, возбудивъ въ немъ довріе къ себ, исподтишка готовить ударъ, который врасплохъ его уничтожитъ. Уатъ Тайлеръ, Джонъ Балль, мясникъ Строу и другіе предводители мятежа, полные доврія къ словамъ короля, разошлись, распустили свои полчища оборванцевъ и, ослабленные разъединеніемъ, каждый по очереди были уничтожены королевскими войсками. Они погибли вс, не добившись ни одной изъ уступокъ, торжественно общанныхъ Ричардомъ.

Потхи и содержаніе пышнаго двора стоили много. Расточительность вела къ нужд. Нужда — къ наглымъ вымогательствамъ. Вымогательства — къ недовольству народа. Недовольство — къ мятежу.

Рабочія сословія, долго и терпливо расплачивавшіяся за безумства своего властителя, нашли себ защитниковъ среди дворянства. Во глав ихъ всталъ младшій дядя короля, Томасъ, герцогъ Глочестерскій, и заодно съ общинами съ оружіемъ въ рукахъ заставилъ Ричарда подчиниться опек правительственнаго совта, назначеннаго парламентомъ.

Ричардъ, застигнутый врасплохъ и безсильный передъ Глостеромъ и парламентомъ, подчинился ихъ требованію, но съ тмъ, чтобы подъ маской покорности врне и возможно скоре достигнуть возстановленія своего прежняго могущества.

Средствомъ для этого онъ избралъ то, которое избавило его отъ Тайлера,— разъединеніе сплоченныхъ враговъ.

Въ числ сторонниковъ Глостера онъ намтилъ двухъ, наиболе блиставшихъ дарованіями: Генриха Болинброка, старшаго сына герцога Ланкастерскаго, и Томаса Моу брея. Привлечь перваго изъ нихъ, Болинброка, помогъ королю старшій изъ дядей, Ланкастеръ, завистливо смотрвшій на возвышеніе герцога Глочестерскаго. Задобрить и привязать къ себ Моубрея удалось еще легче и прочне.

Въ 1397 году при помощи этихъ двухъ новыхъ друзей короля Томасъ Глостеръ неожиданно былъ схваченъ и отвезенъ въ Калэ, гд командовалъ Моу брей, и тамъ задушенъ. Одновременно съ арестомъ Глостера Ричардъ окружилъ королевскими войсками парламентъ и вырвалъ силою свою прежнюю свободу власти. За это дло Болинброкъ получилъ герцогство Герфордское, а Моубрей — Норфолькское.

Оба новые герцога слишкомъ хорошо и ловко совершили два государственные переворота, чтобы остаться долго приближенными короля и не возбудить въ немъ подозрнія въ возможности третьяго, опять во вредъ его самостоятельности. Въ свою очередь и Болинброкъ, и Моубрей не довряли Ричарду. Они слишкомъ хорошо знати теперь его ненависть ко всякимъ путамъ свободы власти, слишкомъ близко изучили его способность подъ маской благоволенія таить коварные замыслы, чтобы надяться удержаться близъ трона и не погибнуть.

И вотъ однажды Норфолькъ, дучи верхомъ въ Лондонъ вмст съ Болинброкомъ, высказалъ ему свои опасенія и предложилъ сообща предпринять мры противъ возможной измны короля.

Болинброкъ, хитрйшій и дальновиднйшій изъ этихъ трехъ лукавыхъ друзей, счелъ за лучшее предать Норфолька и тмъ удалить на будущее время опаснаго соперника. Онъ отъ слова до слова передалъ королю рчи Норфолька.

Съ этого начинается трагедія Шекспира, разсказывая дальнйшую судьбу и трагическую гибель Ричарда II.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

Король Ричардъ II.

Внукъ короля Эдварда III и сынъ Эдварда, Чернаго принца, и Іоанны Кентской, по первой)’ мужу леди Голландъ. Родился въ Бордо въ 1366 г., наслдовалъ дду въ 1377 г., былъ низложенъ въ 1399 г. и умеръ въ 1400 г.

По описанію одного монаха-современника, который часто видалъ Ричарда II и не разъ бывалъ съ нимъ въ сношеніяхъ, Ричардъ былъ невеликъ ростомъ, блокуръ, лицо имлъ круглое, очень красивое, но безъ всякихъ признаковъ бороды и весьма женственное. Цвтъ лица у него былъ нжно-розовый, но быстро смнялся ужасною блдностью, когда Ричардъ гнвался. Во всхъ движеніяхъ былъ суетливъ и неловокъ.

Іоаннъ Гентскій, герцо Ланкастерскій.

Четвертый сынъ короля Эдварда Ш, изъ живыхъ старшій дядя короля Ричарда. Родился въ Гент, въ 1340 г., умеръ въ Эли-Пласъ, лондонской резиденціи епископа Елійскаго, въ 1399 г.

Эдмундъ Ланглейскій, герцогъ Іоркскій.

Пятый сынъ короля Эдварда III. Изъ живыхъ второй по старшинству дядя короля Ричарда. Родился въ Ланглей, около С. Альбани, въ 1341 г., умеръ въ 1402 г.

Генрихъ Болинброкъ, герцого Герфордскій.

Старшій сынъ Іоанна Гентскаго и Бланки Ланкастерской. Родился въ замк Болинброкъ, въ Линкольншир, въ 1366 г. Съ 1399 г. король Англіи Генрихъ IV.

Эдвардъ, герцогъ Омерльскій, ірафъ Рутландскій.

Лордъ-конетабль Англіи, сынъ Эдмунда Іоркскаго и Изабеллы, дочери короля Кастильскаго, Петра Жестокаго. Титулъ герцога Омерльскаго былъ пожалованъ ему Ричардомъ II за содйствіе въ переворот 1397 г.

Томасъ Моубрей, графъ Ноттингамскій, герцогъ Норфолькскій.

Получилъ послдній титулъ отъ короля Ричарда II за содйствіе въ переворот 1397 г. Былъ изгнанъ изъ Англіи въ 1398 г. и отправился въ Іерусалимъ, по возвращеніи оттуда въ 1399 г. скончался въ Венеціи.

Герцогъ Сюррейскій, лордъ-маршалъ Англіи.

Единоутробный братъ короля Ричарда, сынъ сера Голланда и Іоанны Кентской, получилъ герцогство Сюррейское за переворотъ 1397 г.

Монтагъ, графъ Салисбурійскій.

Лордъ Берклей.

Буши, Баготъ, Гринъ, приближенные короля Ричарда.

Графъ Нортумберландскій.

Генрихъ Перси, сынъ его, прозванный Готспуръ.

Лордъ Россъ.

Лордъ Виллоугби.

Лордъ Фитцватеръ.

Епископъ Карляйльскій.

Аббатъ Вестминстерскій.

Сръ Пирсъ Экстонъ.

Сръ Стефанъ Скрупъ.

Валлійскій капитанъ.

Садовникъ 1-й.

Садовникъ 2-й.

Конюхъ.

Слуга герцога Іоркскаго.

Королева Изабелла.

Вторая супруга Ричарда II, дочь Карла VI, короля французскаго. Ей было мене 12-ти лтъ во время отреченія и смерти Ричарда. Посл кончины короля ее вернули во Францію.

Элеонора Богунъ, герцогиня Глочестерская.

Вдова Томаса Вудстокскаго, герцога Глочестерскаго, убитаго въ Калэ въ 1397 г., дочь Гумфрея, герцога Герфордскаго. Скончалась въ 1399 г.

Изабелла, герцогиня Іоркская.

Дочь Петра Жестокаго, короля Кастильскаго, первая супруга герцога Эдмунда Іоркскаго, мать герцога Омерльскаго. Шекспиръ представляетъ ее живущей, когда въ дйствительности она скончалась въ 1394 г.

Придворная дама королевы.

Лорды, офицеры, герольды, солдаты, придворные дамы и кавалеры.

Дйствіе происходитъ въ разныхъ мстахъ Англіи и Валлиса, по времени между 29 апрля 1398 г. и началомъ марта 1400 г., когда въ Лондонъ было доставлено тло Ричарда II.

Трагедія о Корол Ричард II.

Актъ первый.

Сцена I.

Лондонъ. Дворецъ короля Ричарда.
Входитъ король Ричардъ, Іоаннъ Гентскій, друне дворяне и свита.

К. Ричардъ (¹). Старый Іоаннъ Гентскій, почтенный временемъ Ланкастеръ (²), привелъ ли ты, согласно твоей присяг и общанію, сюда Генриха Герфорда, твоего отважнаго сына, здсь доказать недавній яростный навтъ,— который тогда намъ было недосугъ дослушать,— на герцога Норфолькскаго, Томаса Моубрея?

Гентъ. Да, государь, привелъ.

К. Ричардъ. Скажи еще, ты вникъ ли въ мысли сына?

Не по старинной злоб ли винитъ онъ,—

Иль правильно, какъ подданному должно,

Съ уликой налицо его измны?

Гентъ. Насколько могъ я вникнуть въ обвиненье,—

Не по вражд, а по уликамъ явнымъ,

Что вашему высочеству опасность

Грозитъ.

К. Ричардъ. Позвать ихъ. Пусть лицомъ къ лицу,

Съ нахмуреннымъ челомъ къ челу, при насъ,

Тотъ и другой свободно скажутъ все.

Возбуждены они и гнвомъ полны,

Какъ пламя быстрымъ и глухимъ, какъ волны.

Входятъ Болинброкъ и Моубрей.

Болинброкъ. Пусть много лтъ счастливыхъ дней узнаетъ

Мой государь, мой повелитель добрый!

Моубрей. Пусть каждый день приноситъ больше счастья,

Пусть небеса, завидуя земл,

Безсмертіе пошлютъ корон вашей!

К. Ричардъ. Благодаримъ,— хотя одинъ намъ льститъ,

Что явно изъ взводимыхъ вами другъ

На друга обвиненій въ злой измн.

Братъ Герфордскій, что ты имешь

противъ герцога Норфолькскаго, Томаса Моубрея?

Болинброкъ. Во-первыхъ [будь свидтелемъ мн небо!],—

По долгу преданной любви вассала,

И дорожа покоемъ государя,

Свободный отъ другой причины гнва,

Я обвинять явился предъ монархомъ.—

Теперь къ теб я обращаюсь, Моубрей.

Запомни мой привтъ: что говорю,

За то отвчу тломъ на земл,

Безсмертною душой — предъ небесами.

Измнникъ ты, и чмъ знатне родомъ,

Тмъ мерзостнй тмъ меньше стоишь жизни.

Чмъ чище, ярче красота небесъ,

Тмъ гаже тучъ несущіяся клочья.

Я говорю: ты подлъ и лживъ, какъ бсъ

И съ мста этого не двинусь прочь я,

Пока не докажу съ мечомъ въ рукахъ,

Въ борьб на смерть — что нын на устахъ!

Моубрей. Холодныя слова всего не скажутъ!—

Не поединокъ бабьей распри — нтъ,

Не рзкій гамъ двухъ языковъ бранчливыхъ

Поможетъ намъ покончить этотъ споръ.

Кровь горяча: остыть ей только въ битв.

Однако хвастаться смиреньемъ ложнымъ,

Молчать на дерзкій вызовъ — я не стану.

Но къ вашему высочеству почтенье

Не позволяетъ мн дать волю рчи.

А то не смолкъ бы я, не возвративъ

Удвоеннымъ упрекъ его въ измн.

Его величье крови отстранивъ,

Забывъ на время, что онъ братъ монарха,—

Я говорю: онъ лжетъ, въ лицо плюю,

Зову клеветникомъ, мерзавцемъ, трусомъ.

Чтобъ это подтвердить, готовъ я тотчасъ

Для боя съ нимъ хотя бъ пшкомъ бжать

На снжныя вершины Альпъ иль въ страны

Безлюдныя, куда еще британецъ

Не смлъ вступить понын. А покуда,

Вотъ этотъ мечъ не стерпитъ клеветы.

Клянусь надеждами,— лжешь подло ты!

Болинброкъ. Дрожащій трусъ! Бросая мой залогъ,

Отрекся я отъ близости къ монарху,

И отстранилъ мое величье крови,

Которыя боязнь, а не почтенье,

Принудила тебя упомянуть.

Когда грховный страхъ въ теб оставилъ

Довольно силъ, чтобы поднять перчатку —

То наклонись. Какъ этимъ, такъ еще

Обрядами другими поединка

Я докажу при всхъ мои слова.

Моубрей. Я подниму залогъ. Клянусь мечомъ,

Возложеннымъ мн рыцарствомъ на плечи,

Я отвчать теб готовъ при всхъ

Условіяхъ законныхъ поединка.

Свъ на коня, пусть свта я лишусь,

Когда я лжецъ иль за неправду бьюсь!—

К. Ричардъ. Но въ чемъ же, братъ мой, Моубрея винишь ты?

Должно быть, грхъ его великъ, когда

Намъ злую мысль о немъ внушить способенъ.

Болинброкъ. Смотри. Цною жизни утверждаю,

Что Моубрей восемь тысячъ ноблей взялъ

Какъ будто бы для королевскихъ войскъ (³) (⁴).

Онъ удержалъ ихъ и потомъ растратилъ,

Какъ лживый негодяй, предатель подлый.

Затмъ еще — я докажу въ борьб

Иль здсь, иль въ самыхъ отдаленныхъ странахъ,

Когда-либо увиднныхъ британцемъ,

Что всхъ измнъ за восемнадцать лтъ,

Предательски свершонныхъ въ этомъ кра.

Источникъ — Моубрей. Онъ зачинщикъ ихъ.

Затмъ, я говорю и докажу

Погибелью его позорной жизни,

Что онъ убійство Глостера задумалъ

Доврчивыхъ враговъ подговорилъ,—

Потомъ, какъ трусъ-предатель, далъ истечь

Душ невинной сквозь потоки крови.

И эта кровь, какъ Авеля, взываетъ,

Изъ ндръ земли безмолвныхъ, вопія

О справедливости и грозной кар.

Клянусь цною чести, мн врожденной,

Я ихъ свершу или паду сраженный!—

К. Ричардъ. Какъ высоко паритъ его ршимость!

Томасъ Норфолькскій, что отвтишь ты?

Моубрей. О пусть мой государь, свое лицо

Закрывъ, велитъ своимъ ушамъ оглохнуть,

Пока я обнажу, какъ онъ клевещетъ,

Какъ Богу онъ и честнымъ людямъ гадокъ!

К. Ричардъ. Моубрей, глаза и слухъ нашъ безпристрастны.

Будь онъ намъ братъ родной, нтъ — даже сынъ

[А онъ лишь моего отца племянникъ],

Клянусь почтеньемъ къ скиптру моему,

Такая близость къ королевской крови

Ему ни льготъ, ни выгодъ не дала бы,

Не сдлала-бъ пристрастной нашу твердость.

Онъ подданный намъ, Моубрей, какъ и ты.

Свободно и безстрашно говори.—

Моубрей. Ну, Болинброкъ, тогда до сердца вплоть

Чрезъ лживое отверстье глотки — врешь ты!

Три части денегъ, данныхъ мн въ Калэ,

Я далъ его высочества солдатамъ.

Одну же часть, спросившись, удержалъ

Въ уплату суммъ, мн должныхъ государемъ

За т большія траты, что я сдлалъ,

Когда въ Парижъ за королевой здилъ.

Что?— Проглотилъ?— Надъ Глостеромъ злодйство

Не я свершилъ, но, къ моему несчастью,

Тутъ пренебрегъ моею клятвой долгу.

[Къ Генту]. А что до васъ, мой благородный лордъ,—

Отецъ почтенный моего врага,—

Однажды я устроилъ вамъ засаду…

Проступокъ, что терзаетъ скорбный духъ мой.

Но при послднемъ таинств причастья

Я въ томъ покаялся, молилъ у васъ

Прощенья и, надюсь, былъ прощенъ.

Вотъ вся моя вина. Все остальное

Исходитъ отъ лукавства негодяя,

Предателя и выродка людского.

Все это я отважно защищу

И самъ въ отвтъ бросаю мой залогъ

Къ ногамъ того надменнаго злодя,

И докажу при всхъ, что честенъ я,

Исторгнувъ лучшій цвтъ его крови…

О, государь, скажи скорй, куда

Явиться мн для Божьяго Суда!—

К. Ричардъ. Доврьтесь мн, разгнванные лорды,

И дайте вашу желчь изгнать безкровно.

Хоть и не врачъ, возьму его права я:

Глубокій гнвъ, глубоко уязвляя,

Не лчитъ насъ, но мучаетъ напрасно.

Къ тому же кровь пускать теперь опасно (⁵).

[Къ Генту]. Уймемъ ихъ гнвъ, пока онъ не въ разгар.

Я Моубрея уговорю, ты — Гарри.

Гентъ. Въ мои года мирить велитъ намъ Богъ.

Брось, милый сынъ мой, Норфолька залогъ!

К. Ричардъ. А Норфолькъ броситъ твой.

Гентъ. Отвтъ — молчанье?

Не я теб велю, а послушанье.

К. Ричардъ. Брось, Норфолькъ, я велю.

Моубрей. Я брошусь самъ,

О страшный властелинъ, къ твоимъ ногамъ!

Вся жизнь моя въ твоихъ рукахъ, она

Теб моей присягой отдана.

Но имя честное, что на могил

Останется,— позорить я не въ сил.

Я здсь отравленъ ядомъ клеветы і, о

ГІ нтъ мн исцленья, если ты

Не дашь мн потопить въ крови его

Смертельнаго позора моего.

К. Ричардъ. Смирись!— Львы леопардовъ укрощаютъ (⁶).

Моубрей. Пусть такъ! Но пятенъ съ шерсти не смываютъ (⁷).

Сними позоръ и я залогъ отдамъ.

Чистйшій кладъ, который, смертнымъ, намъ,

Ввряетъ жизнь, есть наша честь святая.

Мы безъ нея лишь глина расписная.

Какъ перлъ въ ковчежц за замкомъ лежитъ,

Такъ гордый духъ въ груди людской сокрытъ.

Мн честь — что жизнь: она срослась со мною.

Отнимешь честь — разлучишь и съ душою.

Дай, государь, ее мн защитить!

Пусть съ ней умру! Мн безъ нея не жить!

К. Ричардъ [Болинброку]. Братъ, возврата ему залогъ, начни…

Болинброкъ. Нтъ, государь. Нтъ, Боже сохрани!

Въ присутствіи отца мн преклониться,

Какъ нищему позорно извиниться

Предъ наглецомъ? Нтъ!— Если мои языкъ

Такъ уязвилъ бы честь мн хоть на мигъ

И рабскія слова шепнулъ,— зубами

Я бъ откусилъ его, потомъ губами

Кровавыми я бъ выплюнулъ его

Въ убжище стыда — въ его чело!

[Гентъ уходитъ.

К. Ричардъ. Мы рождены повелвать, а не

Просить. И если помирить нельзя васъ,

Готовьтеся отвтить вашей жизнью

Въ день Ламберта (⁸) предъ нами въ Ковентри.

Тамъ разршатъ мечи и копья вскор,

Кто виноватъ, кто правъ въ надменной ссор.

Я вижу, здсь безсильна дальше рчь

И долженъ Божій Судъ вашъ споръ пресчь.

Чтобъ дать исходъ ихъ пылкому упорству,

Лордъ Маршалъ (⁹), дай приказъ къ единоборству.

[Уходятъ.

Сцена II.

Дворецъ герцога Ланкастерскаго.
Входятъ Іоаннъ Гентскій и герцогиня Глочестерская.

Гентъ. Да, съ Вудстокомъ мое родство и дружба

Мн говорятъ сильне, чмъ твой плачъ

О мщеньи палачамъ его.— Но такъ какъ

Возмездіе находится въ рукахъ,

Свершившихъ этотъ грхъ непоправимый,

То предадимъ обиду небесамъ.

Они, когда созретъ часъ для мести,

Прольютъ ее на злыхъ дождемъ горючимъ.

Герцогиня. Тебя родство сильнй не возбуждаетъ?

Иль въ старческой крови огня нтъ больше?

Семь сыновей Эдварда — ты средь нихъ —

Какъ семь амфоръ его священной крови,

Какъ семь прекрасныхъ втокъ дуба были.

Одни амфоры высушила смерть,

Иныя втви срзала судьба…

Но Томасъ, мужъ мой, жизнь моя, мой Глостеръ,—

Одинъ фіалъ священной крови полный,—

Побгъ цвтущій царственнаго корня —

Разбитъ и драгоцнный сокъ пролился,

Отрубленъ и листва его завяла,

Убитъ, убитъ кровавымъ топоромъ!—

Ахъ, Гентъ, вдь кровь его твоя! То ложе,

То чрево, все, что сдлало тебя,

Создало и его: и хоть ты дышешь,

Но въ немъ и ты сраженъ: ты какъ бы далъ

Почти на смерть отца твое согласье,

Перенося спокойно гибель брата.

Онъ твоего отца живой былъ снимокъ.

Нтъ, не зови терпньемъ это, Гентъ,—

Отчаяньемъ.— Снеся злодйство это,, о

Ты указалъ тропу къ твоей же жизни,

Уча убійцъ зарзать и тебя.

Что у простыхъ людей зовутъ терпньемъ —

Есть трусость, да, для благородныхъ душъ!

Что мн сказать?— Свою же жизнь спасая,

Отмсти за смерть супруга моего.

Гентъ. То дло Божіе. Его намстникъ,

Помазанный передъ лицомъ небесъ,

Убилъ его и, если нечестиво,

Пусть небо мститъ.— Я жъ никогда руки

Не подниму на ставленника Бога.

Герцогиня. Кому жъ, увы, излить мои стенанья?

Гентъ. Защитнику вдовицъ и сирыхъ — Богу.

Герцогиня. Ну что жъ, пусть такъ. Прощай же, старый Гентъ.

Ты въ Ковентри подешь, чтобы видть,

Какъ съ Герфордомъ сразится подлый Моубрей?

Смерть Глостера! Мечъ Герфорда удвой,

Чтобъ глубже онъ въ грудь Моубрея вонзился…

И, если не удастся первый натискъ,

Пускай его грхи такъ будутъ тяжки,

Что, проломивъ хребетъ его коня,

Повергнутъ навзничь всадника на землю

Къ ногамъ побднымъ Герфорда!— Прощай,

Вдова того, кто былъ твой братъ, должна

Съ подругой скорбью кончить жизнь одна…

Гентъ. Сестра, прощай. Я въ Ковентри спшу.

Дай Богъ теб добра, какъ мн! Прости!

Герцогиня. Постой еще минуту!— Скорбь, упавъ,

Стремится вверхъ, чмъ тяжелй — тмъ выше.

Едва начавъ, я вздумала проститься…

Печаль не тамъ кончается, гд мнится…

Напомни обо мн Эдмунду Іорку…

Ну вотъ и все.— Не уходи, постой!—

Хоть это все — побудь еще со мной.

Сейчасъ я вспомню… Передай… о, что?

Пусть въ Плаши поспшитъ ко мн онъ… Боже!

Что тамъ увидитъ старый Іоркъ? Ни ложа,

Ни очага,— одн пустыя стны,

Безлюдный дворъ, вотъ все, что узритъ онъ.

А какъ привтъ, услышитъ только стонъ.

Нтъ, поклонись, но здсь его не жду я…

Что скорбь искать, когда ей полонъ свтъ?!

Въ отчаяньи… безплодно негодуя,

Умру… Прими предсмертный мой привтъ!—

[Уходятъ.

Сцена IIL

Сцена въ Ковентри.
Входятъ гордъ Маршалъ и герцогъ Омерльскій.

Маршалъ, Милордъ Омерль, готовъ ли Гарри Герфордъ?

Омерль. Отъ головы до ногъ и рвется въ бой.

Маршалъ. И герцогъ Норфолькскій отважно, бодро

Ждетъ только призыва трубы сигнальной.

Омерль. Итакъ, борцы готовы, ожидая

прибытія его величества.

Фанфары трубъ. Входитъ К. Ричардъ со свитой, Гентъ, Буши, Баготъ, Гринъ и другіе. Когда они сли, входитъ вооруженный Моубрей, отвтчикъ, съ Герольдомъ.

К. Ричардъ. Маршалъ, узнай у этого борца,

Зачмъ сюда пришелъ вооруженный.

Спроси, какъ звать его и клятву дать

Заставь, что правду защищать пришелъ онъ.

Маршалъ. Во имя Господа и короля

Скажи, кто ты, зачмъ ты здсь съ оружьемъ,

Съ кмъ хочешь ты сразиться и за что.

По рыцарски отвть, безъ лжи, правдиво —

И защититъ тебя и Богъ, и доблесть!

Моубрей. Мн имя Томасъ Моубрей, герцогъ Норфолькскій.

Явился я согласно данной клятв,

[Ее нарушить — Боже сохрани!]!

Чтобъ защищать здсь честь и врность Богу

И королю съ прямымъ его потомствомъ —

на вызовъ герцога Герфордскаго,—

И съ помощью Господней и меча

Здсь доказать, себя обороняя,

Что онъ предатель Бога и монарха.—

Невинности моей защитникъ — небо!

Фанфары. Входитъ вооруженный Болинброкъ, обвинитель, съ Герольдомъ.

К. Ричардъ. Маршалъ, спроси, кто этотъ рыцарь тамъ,

Какъ звать его, зачмъ сюда пришелъ,

Покрытый сталью боевой одежды,—

Пускай затмъ, какъ требуетъ законъ,

Предъ нами онъ изложитъ правду дла.

Маршалъ. Какъ звать тебя? Зачмъ ты здсь предсталъ

Предъ королемъ среди его арены?

Кто твой противникъ, въ чемъ винишь его ты?

Отвть, какъ рыцарь правый передъ Богомъ.

Болинброкъ. Я — Гарри Герфордскій, Ланкастерскій, Дербійскій.

Вооруженъ стою, чтобъ доказать

При помощи небесъ и силы тла

предъ королемъ, что Томасъ Моубрей, герцогъ Норфолькскій,

Предатель злостный и опасный Бога,

Монарха моего и самого

Меня. Невинному — Господь защита!

Маршалъ. Да не дерзнетъ подъ страхомъ смертной казни

Никто вступать въ арену, исключая

Меня и тхъ герольдовъ, кто назначенъ

Со мной слдить за ходомъ поединка!—

Болинброкъ. Лордъ Маршалъ, дай мн руку государя

Поцловать, колно преклонивъ

Передъ его величествомъ! Мы оба

Какъ пилигримы передъ долгимъ, труднымъ

Путемъ. Дай намъ торжественно проститься, о

И пожелать добра друзьямъ и братьямъ.

Маршалъ. Истецъ желаетъ, на прощанье съ вашимъ

Высочествомъ, колнопреклониться.

К. Ричардъ. Мы сами спустимся обнять его.

Братъ Герфордскій, пускай твою правдивость

Докажетъ бой! Но знай, что справедливость,—

Когда падешь,— позволивъ плакать намъ,

Не разршаетъ мстить твоимъ врагамъ.—

Болинброкъ. О, слезъ такихъ не буду стоить я,

Когда погибну отъ его копья! 6о

Какъ мтокъ, вренъ, сокола полетъ,

Такъ — мой ударъ. Онъ Моубрея убьетъ.

Мой добрый лордъ, привтъ теб прощальный,

А также и теб, мой братъ Омерльскій.

Не боленъ я, хоть, можетъ, смерть близка,—

Но молодъ, бодръ и грудь моя легка.

Теперь, какъ на пирахъ, я подъ конецъ

Сладчайшее оставилъ:— мой отецъ!

О ты, земной создатель этой крови,

Чей юный духъ во мн перерожденный

Съ двойною мощью помогаетъ мн

Достать надъ головой внецъ побдный!

Твоей мольбой дай крпость этой брон,

Благословеньемъ заостри копье,

Чтобы, какъ въ воскъ, въ грудь Моубрея вонзилось,

И помоги прославить имя Гента

Отважнымъ, славнымъ поведеньемъ сына.

Гентъ. Дай Богъ теб успха въ правомъ дл!

Какъ молнія будь быстръ во время битвы.

Удары за ударами, все множась,

Пускай падутъ, какъ страшный громъ на шлемъ

Противнаго и вреднаго врага!

Отваженъ будь. Живи!

Болинброкъ. Да будутъ живы

Моя невинность и святой Георгій!

Моубрей. Какой бы ни послалъ мн жребій Богъ,

Здсь побдитъ или погибнетъ врный

Присяг, честный и правдивый рыцарь.

Нтъ! Плнникъ никогда съ такимъ восторгомъ

Своихъ цпей неволи не бросалъ

И съ золотой свободой не встрчался,

Съ какимъ идетъ моя душа, ликуя,

На пиръ борьбы съ моимъ врагомъ заклятымъ.

Мой государь, товарищи, друзья,

Желаю я вамъ счастья въ этомъ мір.

Какъ на игру иду я въ этотъ бой.

Спокойна совсть праваго душой.

К. Ричардъ. Прощай, милордъ. Увренно слжу я,

Какъ доблесть, честь, единство образуя,

Слились во взгляд у тебя. [Маршалу]. Начните.

Маршалъ. Гарри Герфордскій, Ланкастерскій, Дербійскій,

Прими копье и Богъ теб защита!

Болинброкъ. Какъ крпость твердъ въ надежд я! Аминь.

Маршалъ [Герольду]. Вручи это копье Томасу, герцогу Норфолькскому.

1-й Герольдъ. Гарри Герфордскій, Ланкастерскій, Дербійскій,

Стоитъ въ защиту Бога и монарха,

Подъ страхомъ слыть лжецомъ и негодяемъ,

здсь доказать, что герцогъ Норфолькскій, Томасъ

Измнникъ Богу, королю, ему,— Моубрей,

И въ бой его отважно вызываетъ.

2-й Герольдъ. Здсь стоитъ Томасъ Моубрей, герцогъ Норфолькскій,

Подъ страхомъ слыть лжецомъ и негодяемъ,

Чтобъ защитить себя и доказать,

что Генрихъ Герфордскій, Ланкастерскій, Дербійскій

Измнникъ Богу, королю, ему. Онъ

Отважно принимаетъ этотъ вызовъ

И только ждетъ начала поединка.

Маршалъ. Играйте, трубы и впередъ, бойцы!

[Трудный сигналъ атаки.

Стойте! Король свой жезлъ внизъ опустилъ.

К. Ричардъ. Вели сложить имъ шлемы ихъ и копья.

Пускай вернутся оба на мста.

Пойдемте въ сторону. Играйте, трубы,

Пока мы не объявимъ имъ ршенья (¹⁰).

[Продолжительныя фанфары

Придите ближе

И слушайте, что нашъ совтъ ршилъ.—

Чтобъ землю родины не осквернять

Безцнной кровью, вскормленною ею,

Затмъ что намъ противенъ дикій видъ

Гражданскихъ язвъ отъ братскаго оружья,—

Въ виду того, что васъ двоихъ сндаютъ

Орлиная гордыня честолюбья,

Заносчивость мечтаній, зависть, злоба,

Желанье разбудить въ отчизн миръ,

Почившій сномъ ребенка въ колыбели,—

Ужаснымъ боемъ барабановъ грозныхъ,

Крикливыхъ трубъ блеяньемъ рзко-звучнымъ,

Бряцаніемъ оружія стального,—

А это все встревожитъ миръ, страну

И насъ, заливъ потокомъ братской крови,—

То мы ршили васъ изгнать. Ты, Гарри,

До той поры, пока два раза пять

Не смнится обильныхъ жатвъ на нивахъ,

Не долженъ воздыхать о нашихъ странахъ,

Тропой изгнанія вдали блуждая.

Болинброкъ. Да будетъ такъ! Моя душа найдетъ

Одно лишь утшеніе въ изгнаньи:

Что то же солнце, гря здсь, даетъ

Своимъ лучомъ вамъ — счастье, мн — страданье.

К. Ричардъ. Норфолькъ, теб тягчайшій приговоръ

Мы, нехотя, должны произнести.

Лнивый ходъ часовъ не обозначитъ

Предла для изгнанья твоего.

Жестокія слова: ‘на вкъ уйди

Подъ страхомъ смерти’, произносимъ мы.

Моубрей. Вашъ приговоръ тяжелъ, мой государь.

Изъ вашихъ устъ его я не предвидлъ.

Награды, не глубокаго несчастья

Быть изгнаннымъ, какъ всякій проходимецъ,

Отъ вашего величества я ждалъ.

Родную рчь, которой сорокъ лтъ

Учился я, приходится мн бросить.

И мой языкъ мн такъ же сталъ не нуженъ,

Какъ скрипка, струнъ лишенная, иль арфа

Иль чудный инструментъ, чехломъ закрытый,

Иль все равно открытый, но въ рукахъ,

Которыя владть имъ не умютъ.

Вы какъ въ тюрьму языкъ мой заключили,

Замкнувъ двойной подъемной дверью устъ.

Невжество тупое, безъ просвта

Тюремщикомъ моимъ отнын будетъ

Я слишкомъ старъ, чтобъ ластиться мн къ няньк

И много жилъ, чтобъ школьникомъ быть вновь.

Что жъ какъ не смерть мн это испытанье,

Обрекшее на вчное молчанье?!

К. Ричардъ. Ты тщетно ждешь слезы изъ нашихъ глазъ,—

Ничто теперь не поколеблетъ насъ.

Моубрей. Тогда закройтесь для отчизны очи

И погрузитесь въ тнь безсмнной ночи!!

К. Ричардъ. Вернись и клятву унеси съ собой.

На мечъ нашъ руки возложивъ, вы оба

Клянитесь только вашимъ долгомъ небу

(Мы нашу долю съ вами изгоняемъ)

Сдержать все то, что мы предпишемъ вамъ:

Вы никогда (въ чемъ небо будь вамъ въ помощь!)

Не сблизитесь въ изгнаніи другъ съ другомъ.

Не свидитесь нигд, не примиритесь,

Не станете писать, ни сожалть,

Ни погашать вражды домашній пылъ

Въ коварныхъ замыслахъ, соединясь,

Чтобы вредить иль мстить какъ мн, такъ тоже

Держав нашей, людямъ и стран.

Болинброкъ. Я клянусь.

Моубрей. И я сдержать все это.

Болинброкъ. Норфолькъ! Хоть мы враги съ тобой, но слушай:

Вдь, если бы король позволилъ намъ,

Одна изъ нашихъ душъ парила бъ въ неб,

Изъ гроба тла изгнанная прочь,

Какъ изгнаны изъ родины мы тломъ.

Сознайся же въ измн до ухода.

Не уноси съ собою въ путь далекій

На совсти грховной эту тяжесть.

Моубрей. Нтъ, Герфордъ, если я предатель, имя

Мое пусть исключатъ изъ книги жизни.

Пусть неба я лишусь, какъ здсь — отчизны.

Тебя же Богъ, ты самъ, да я лишь знаемъ

И скоро, я боюсь, король узнаетъ.

Прощайте вс! Не сбиться мн съ пути

Лишь въ Англію дороги не найти!

К. Ричардъ. Мой дядя, я въ глазахъ твоихъ читаю

Печаль твоей души. Твой мрачный видъ

Изъ времени изгнанья сына отнялъ

Четыре года. [Болинброку.] Шесть морозныхъ зимъ

Ты не обнимешься съ отцомъ твоимъ.

Болинброкъ. Какъ много лтъ въ одномъ ничтожномъ слов!

Четыре года вдругъ, какъ сонъ, прошли

Отъ словъ твоихъ. Такъ дышатъ короли!

Гентъ. Благодарю тебя, что для меня

Ты сокращаешь срокъ изгнанья сына.

Но мало въ томъ отрады старику:

Пока, смнивъ вс мсяцы, минуютъ

Шесть долгихъ лтъ разлуки съ нимъ, уже

Свтильникъ этой жизни, эти очи

Отъ дряхлости померкнутъ въ вчной ночи.

Огарокъ мой давно сгоритъ до тла

И смерть отниметъ все, что жизнь дала.

К. Ричардъ. Ты можешь, дядя, много лтъ прожить.

Гентъ. Мгновенья ты не въ силахъ подарить!

Убавить дни, лишить ночей ты можешь,

Но часомъ этой жизни не умножишь.

Ты властенъ углубить морщины на чел,

Но сгладить ихъ — увы!— нтъ власти на земл.

Живого словомъ можешь ты убить,

Но мертваго теб не воскресить…

К. Ричардъ. По зрлому сужденью изгнанъ сынъ твой.

И самъ ты былъ участникъ въ приговор.

Что жъ ты теперь противишься ршенью?

Гентъ. Вещь сладкая горька пищеваренью.

Судить вы мн велли и карать,

Гд, какъ отцу, хотлось защищать.

Будь онъ чужой мн, не мое дитя,

Смягчить бы кару могъ принудить я.

Я думалъ избжать пятна пристрастья

И сдлался виновникомъ несчастья

Для самого себя. Я ждалъ, что вы

Найдете судъ мой строгимъ. Нтъ — увы!—

Не различивъ родительской печали,

Безмолвьемъ мн себя казнить вы дали.

К. Ричардъ. Прощай, мой братъ. [Генту.] Прощальный свой привтъ

Дай тоже ты. Онъ изгнанъ на шесть лтъ.

[Фанфары. Уходитъ К. Ричардъ и свита,

Омерль. Прощай, мой братъ. Чего сказать нельзя,

О томъ письмомъ ты извстишь меня.

Маршалъ. Милордъ, пока я не прощаюсь съ вами.

Я провожу васъ съ вашими друзьями.

Гентъ. Зачмъ, мой сынъ, ты на слова такъ скупъ,

Что на привтъ друзей не отвчаешь?

Болинброкъ. Я берегу ихъ, чтобъ проститься съ вами,

Гд языку придется щедрымъ быть,

Чтобы излить обилье скорби сердца.

Гентъ. Но скорбь твоя — отсутствіе на время.

Болинброкъ. Безъ радостей что жизнь намъ, какъ не бремя?

Гентъ. Поврь, шесть лтъ промчатся, какъ стрла.

Болинброкъ. Но не для тхъ, чья доля тяжела.

Гентъ. Изгнанью дай названіе прогулки.

Болинброкъ. Нтъ, этого мн не позволитъ сердце.

Оно зоветъ насиліемъ изгнанье.

Гентъ. Печальный ходъ твоихъ усталыхъ ногъ

Считай за фольгу: и камей безцнный

Возврата въ родину ее покроетъ (¹¹).

Болинброкъ. Нтъ, каждый изъ томительныхъ шаговъ

Напомнитъ мн скоре, какъ далекъ я

Отъ драгоцнностей любимыхъ сердца.

Неужли мн учиться ремеслу

Скитанья по чужбин, чтобъ потомъ,

Свободу получивъ, гордиться тмъ,

Что я служилъ поденщикомъ печали?

Гентъ. Везд, гд око неба свтитъ, тамъ

Для мудраго убжище и пристань.

Учи необходимость такъ судить.

Покорность ей есть лучшая заслуга.

Считай, что не король тебя изгналъ,

Но ты его. Печаль сильне давитъ,

Гд видитъ, что подъ нею гнутся. Ты

Скажи себ, что посланъ мной на подвигъ,

Не изгнанъ королемъ. Вообрази,

Что жадная чума здсь воцарилась

И ты бжишь въ незараженный край.

Представь себ, что дорогое сердцу

Живетъ не тамъ, гд былъ ты, а гд будешь.

Вообрази, что птички — музыканты,

Трава, что топчешь,— праздничный коверъ,

Цвты же — дамы, и твое блужданье

Въ прелестную прогулку обратится.

Поврь, печаль терзаетъ меньше тхъ,

Кто посылаетъ ей навстрчу смхъ.

Болинброкъ. О, кто бы могъ сносить въ рук огонь,

О вчныхъ льдахъ Кавказа помышляя?

Кто можетъ утолять смертельный голодъ

Мечтаніемъ о пиршеств роскошномъ?

Кто въ силахъ въ декабр, въ снгу валяясь,

Жары іюньскихъ дней воображать?

Воспоминанія былого счастья

Усилить только могутъ бремя горя.

Нтъ! Скорбь всего сильнй томитъ.

Когда не ранить въ кровь, а лишь щемитъ.

Гентъ. Иди, мой сынъ. Я бы спшилъ уйти

Въ твои года, обиженный, какъ ты.

Болинброкъ. О, Англія, прости! О, чудный край!

Кормилица моя и мать родная!

Я буду гордъ всегда, везд однимъ:

Хоть и вдали — быть дтищемъ твоимъ!

[Уходятъ.

Сцена IV.

Дворъ.
Входятъ К. Ричардъ, Баготъ и Гринъ съ одной стороны, Герцогъ Омерльскій — съ другой.

К. Ричардъ. Мы наблюдали. Братъ Омерль, далеко ль

Съ высокимъ Герфордомъ вы разлучились?

Омерль. ‘Высокій Герфордъ’, разъ такъ вами названъ,

Покинутъ мною на большой дорог.

К. Ричардъ. Что жъ, много слезъ пролито было вами?

Омерль. Мной — ни единой, разв что отъ втра,

Который прямо дулъ въ лицо такъ сильно,

Что пробудилъ сонливый насморкъ и

Слезой украсилъ наше разставанье.

К. Ричардъ. Ну что нашъ братъ сказалъ вамъ на прощанье?

Омерль. ‘Будь счастливъ!’

А такъ какъ мн въ душ надъ этимъ словомъ

Кощунствовать казалося противнымъ,

То я сумлъ представиться тогда

Лишеннымъ адовъ подъ бременемъ печали.

Ей-Богу, ради бъ пожеланья счастья

Хотя бы годъ прибавили къ изгнанью

Ему, я бъ ихъ наговорилъ безъ счету,

Но, разъ тому не быть,— молчалъ.

К. Ричардъ. Онъ братъ намъ, братъ… Но много есть сомнній,

Что посл минованья срока ссылки,

Сюда онъ явится къ друзьямъ своимъ.

Мы сами, Буши, Баготъ вотъ и Гринъ

Глядли, какъ онъ льстилъ простонародью,

Желая каждому проникнуть въ сердце

Смиреннымъ, панибратскимъ обращеньемъ,

Какъ расточалъ почтеніе холопамъ,

Какъ чаровалъ поденщиковъ улыбкой,

Покорностью своей судьб, какъ будто

Изгнали съ нимъ все милое народу., о

Передъ торговкой устрицъ шляпу снялъ онъ.

На крикъ извозчиковъ: ‘Господь съ тобой!’—

Онъ гибкія колна преклонилъ,

Сказавъ: ‘Спасибо, граждане, друзья’.

Какъ будто Англія его наслдье

И нашихъ подданныхъ онъ вся надежда.

Гринъ. Ну, онъ ушелъ — съ нимъ мысли эти прочь.

Пора заняться намъ ирландскимъ бунтомъ,

Крутыя мры нужны, государь.

Бездйствіе даетъ врагамъ возможность

Насъ превзойти и силой, и числомъ.

К. Ричардъ. Мы лично на войну ведемъ войска.

Что до казны, то слишкомъ пышный дворъ

И щедрости ее пооблегчили —

И вынуждены мы помстья наши

Въ аренду сдать. Доходовъ этихъ намъ

Пока довольно. Если же не хватитъ —

Намстники получатъ наши бланки (¹²),

Съ которыми, узнавъ, кто побогаче,

Получатъ право собирать съ нихъ деньги,

Чтобъ ихъ доставить намъ для нашихъ нуждъ.

Мы жъ двинемся въ Ирландію немедля.

Входитъ Буши.

Буши, какія новости?

Буши. Старикъ Джонъ Гентскій тяжко заболлъ,

Мои государь. Прислалъ просить онъ ваше

Величество пожаловать къ нему.

К. Ричардъ. Гд онъ лежитъ?

Буши. Въ Эли-Гоуз.

К. Ричардъ. Внуши, Господь, врачу его, молю,

Скоре на тотъ свтъ его спровадить!

Холста въ его ларяхъ достанетъ намъ,

Чтобы одть солдатъ для войнъ ирландскихъ.

Дай Богъ, чтобъ какъ ни торопились мы,

А все-таки пришли бы слишкомъ поздно!

Вс. Аминь.

[Уходятъ.

Актъ второй.

Сцена I.

Эли-Гоузь.
Іоаннъ Гентскій на лож. Герцогъ Іоркскій и другіе возл него.

Гентъ. Прядетъ король, чтобъ могъ я вздохъ послдній

Въ совтъ его безумству обратить?

Іоркъ. Не мучь себя, не напрягай дыханья.

Совты тщетны: онъ имъ не внимаетъ.

Гентъ. Но, говорятъ, рчь тхъ, кто умираетъ,

Насилуетъ вниманье, какъ созвучья.—

Предсмертныхъ словъ не тратятъ безразсудно

И дышатъ правдой т, кто дышитъ трудно.

Рчь отходящихъ въ вчность, умолкая,

Сильне словъ съ улыбкой на лиц,

Замтнй цлой жизни — смерть людская.

Закатъ у солнца, музыка въ конц,

(Какъ сладости послдній вкусъ пріятнй)

Врзаютъ въ воспоминанье внятнй

Минувшаго давно. Пусть Ричардъ глухъ

Къ рчамъ живыхъ! Мои — разбудятъ слухъ!

Іоркъ. Нтъ, льстивыми рчами онъ заложенъ,

Хвалой его величью и стихами

Похабными, которыхъ вредный смыслъ

Плнителенъ для молодыхъ людей,—

Извстьями о модахъ итальянскихъ,

Которымъ нашъ народъ, какъ обезьяны,

Старается покорно подражать.

Является ли гд на свт новость

[Хоть пошлая, была бы только модной!],

Которую ему не поднесли бы?

Не принимаютъ во-время совтовъ,

Гд возстаетъ на свтлый разумъ воля.

Не сбить того, кто самъ свой выбралъ путь!

Нтъ,— разума въ него ужъ не вдохнуть.

Гентъ. Мн мнится, я пророкъ, вновь вдохновленный,

И такъ о немъ вщаю, умирая:

Развратный пылъ его не можетъ длиться,

Большой огонь себя же истощаетъ,

Дождь мелкій дологъ, ливень же коротокъ,

Кто вскачъ летитъ, тотъ скоро устаетъ,

Кто жадно стъ, тотъ давится отъ пищи.

Тщеславіе, какъ ненасытный коршунъ,

Съвъ свой запасъ, себя собой питаетъ.

Да, этотъ тронъ царей, державный островъ,

Страна величія, престолъ для Марса,

Второй Эдемъ, рай новый на земл,

Твердыня, что воздвигнута природой

Противъ заразы и руки войны,

Счастливый родъ людей, міръ въ маломъ вид,

Жемчужина въ оправ водъ сребристой,

Служащей ей подобіемъ стны,

Иль рвомъ глубокимъ для защиты дома

Отъ зависти другихъ народовъ міра,—

Оплотъ святой! О, Англія родная!

Кормилица! Мать столькихъ королей,

Великихъ мощью, славныхъ по рожденью,

Извстныхъ міру въ самыхъ дальнихъ странахъ

Служеньемъ рыцарскимъ Христовой Церкви

Въ упрямой Іуде, тамъ, гд гробъ

Спасителя людей и Сына Двы!

И этотъ дорогой, священный край,

Славнйшій изо всхъ во всей вселенной —

Теперь въ наймы,— я въ смертный часъ вщаю!—

Какъ мыза, какъ простая ферма отданъ.

Да! Англія, царица водъ морскихъ,

Которыя въ завистливомъ волненьи

Объемлятъ берега — посрамлена

Оковами пергамента въ чернилахъ.

Та Англія, что только покоряла,

Теперь сама собой покорена.

Ахъ, если бъ этотъ срамъ исчезъ со мною,

Какъ радостно привтствовалъ бы смерть я!

Входятъ К. Ричардъ, Королева, Омерль, Буши, Баготъ, Гринъ, Россъ и Виллоугби.

Іоркъ. Король пришелъ. Будь мягокъ съ нимъ: онъ молодъ.

Вдь бсится отъ вздора жеребенокъ., о

Королева. Какъ чувствуетъ себя почтенный дядя?

К. Ричардъ. Ну что, мой тощій, старый, мрачный Гентъ?

Гентъ. Какъ прозвища такія мн пристали!

Да, Гентъ старикъ, отъ старости и тощъ,—

Во мн печаль держала долгій постъ.

А кто не будетъ тощъ, лишенный мяса?

За Англію заснувшую не спалъ я,

А бднье истощаетъ… Да, я тощъ…

Иныхъ отцовъ питаетъ радость видть

Своихъ дтей — я этого лишенъ.

Отъ этого поста я тоже истощалъ.

Да, тощъ я, старъ и мраченъ, какъ могила,

Куда сойдетъ лишь остовъ истощенный…

К. Ричардъ. Какъ можетъ такъ больной играть словами?

Гентъ. Нтъ, горе здсь глумится надъ собой:

Со мной ты даже имя убиваешь (¹³),—

Такъ я глумлюсь надъ нимъ, чтобъ льстить теб.

К. Ричардъ. Какъ умирающій и льститъ живущимъ?

Гентъ. Нтъ, умирающему льстить живущій.

К. Ричардъ. Однако же ты при смерти и льстишь мн?

Гентъ. О нтъ! Ты — при смерти, хоть я больне.

К. Ричардъ. Нтъ, я здоровъ и вижу, что ты боленъ.

Гентъ. Свидтель Богъ — я вижу боленъ ты!

Мн больно только видть, какъ ты боленъ.

Твой смертный одръ не меньше всей страны,

И ты лежишь на томъ одр безславный!

О втренный больной! Ты вврилъ тло

Помазанника Божьяго врачамъ,

Привившимъ ядъ твоей болзни смертной.

Въ твоемъ внц толпа льстецовъ гнздится,

Не шире головы твоей ихъ область,

И все жъ, тснясь въ такомъ ничтожномъ круг,

Они твою страну опустошили.

О, если бы твой ддъ предвидть могъ,

Какъ внукъ его его дтей погубитъ!

Онъ сдлалъ бы позоръ недостижимымъ,

Лишивъ тебя наслдства до вступленья.

Теперь ты самъ себя его лишаешь.

Да, братъ, будь ты правителемъ вселенной,

Все жъ было бъ срамъ сдать Англію въ наймы.

Но такъ какъ ты владешь только ею,

То тмъ срамнй теб ее срамить.

Помщикъ ты отнын — не король!..

Твои права теперь рабы условій…

И…

К. Ричардъ. Дерзостный и глупый юродивый!

Ты, опираясь на права больного,

Осмлился своимъ знобящимъ бредомъ

Заставить насъ блднть и прочь съ лица

У короля прогнать его румянецъ.

Величіемъ престола я клянусь, но

Не будь ты сынъ великаго Эдварда —

Языкъ твой, наболтавшій этотъ вздоръ,

Тебя бъ довелъ наврное до плахи!

Гентъ. О, не щади меня, Эдварда сынъ,

За то, что я отца Эдварда сынъ!

Вдь эту кровь уже, какъ пеликанъ,

Ты пролилъ, допьяна упился ею.

Братъ Глостеръ, эта свтлая душа

[Въ селеніяхъ небесныхъ миръ ей вчный!],

Свидтель и примръ того, какъ ты

Боишься кровь Эдварда проливать.

Вступи жъ теперь въ союзъ съ моей болзнью

И пусть твоя немилость, какъ коса,

Подржетъ цвтъ, и такъ давно поблекшій.

Живи въ твоемъ позор. Но позоръ

Переживетъ тебя, какъ мой укоръ.

Скорй — въ постель, потомъ во мракъ могилы!

Пусть любятъ жить, въ комъ есть для жизни силы!

[Его уносятъ слуги.

К. Ричардъ. Другого и не стоятъ, какъ могилы

Т, кто, какъ ты, стары, мрачны и хилы!

Іоркъ. Нтъ, припишите эти рчи, ваше

Величество, недугу и годамъ.

Клянуся всмъ, онъ свято преданъ вамъ.

Онъ любитъ васъ, какъ Гарри…

К. Ричардъ. Правда! Имъ

Я такъ же, какъ и Герфордомъ, любимъ.

Я тою же монетой имъ плачу…

Входитъ Нортумберландъ

Нортумберландъ. Мой государь, почтенный Гентъ веллъ…

К. Ричардъ. Что говоритъ онъ?

Нортумберландъ. Ничего. Онъ смолкъ.

Его языкъ — безструнный инструментъ…

Рчь, жизнь и все покинулъ старый Гентъ.

Іоркъ. О, пусть теперь настанетъ мой чередъ!

Пусть смерть страшна,— но въ ней конецъ страданья…

К. Ричардъ. Онъ первымъ палъ, какъ самый зрлый плодъ.

Придетъ конецъ и нашего скитанья.

Довольно. Объ Ирландіи теперь.

Пора сломить намъ свору грубыхъ Керновъ (¹⁴).

Они какъ ядъ, гд нтъ противоядья,

Себ однимъ даютъ возможность жить.

Такъ какъ походъ потребуетъ расходовъ,

То, чтобъ покрыть ихъ, мы беремъ помстья

Посуду, серебро, доходы, вещи,

Которыми владлъ покойный Гентъ.

Іоркъ. О, долго ли терпть еще мн?! Долго ль

Я буду зло переносить покорно?

Ни брата смерть, ни Герфорда изгнанье,

Ни Гента скорбь, ни Англіи страданья,

Ни происки разстроить сватовство (¹⁵)

Изгнанника,— нтъ, ни моя опала —

Не омрачили моего чела,

Не вызвали морщинъ въ лиц монарха.

Послдній изъ дтей Эдварда — я.

Отецъ твой, принцъ Валлійскій, старшимъ былъ —

Свирпый левъ страшне не былъ въ битв,

И кроткая овца смиреннй дома,

Чмъ этотъ царственный и юный рыцарь.

Ты на него похожъ, глядишь, какъ онъ,

Когда онъ былъ такихъ же лтъ, какъ ты (¹⁶).

Но хмурился онъ только на французовъ,

Не на друзей,— онъ тратилъ только то,

Что самъ пріобрталъ, не расточая

Сокровищъ, завоеванныхъ отцомъ.

Его рука не родственною кровью,

А вражеской была обагрена.

О Ричардъ! Іоркъ забылся отъ печали,

Иначе онъ не длалъ бы сравненій…

К Ричардъ. Въ чемъ дло, дядя?

Іоркъ. О мой государь!

Простите вы меня, я умоляю,

Иль не прощайте, всмъ доволенъ буду…

Какъ? Вы себ хотите захватить

Ленъ Герфорда и вс его права?

Но разв Гентъ не мертвъ? Герфордъ не живъ?

Несправедливъ былъ Гентъ? Невренъ Гарри?

Лишился братъ мой права завщать?

Его наслдникъ недостойный сынъ?

Отнять наслдье Герфорда, не то же ль,

Что уничтожить ддовскій обычай?—

Лишить ‘сегодня’ — ‘завтрашняго дня?’—

Не быть самимъ собой?— Вдь ты король

Лишь по правамъ преемства и наслдья.

Теперь,— пусть Богъ свидтелемъ мн будетъ —

Когда вы Герфорда лишите правъ,—

По грамотамъ ему принадлежащихъ,—

Потребовать законными путями

Наслдство,— откажете въ присяг —

Вы кучу бдъ накличите себ,

Вы тысячи сердецъ тмъ оттолкнете

И вынудите насъ на то ршиться,

О чемъ не сметъ врность и помыслить!

К. Ричардъ. Что хочешь, то и мысли. Вс имнья

Его беремъ себ мы во владнье.

Іоркъ. Но только не при мн! Король, прощай!

За все, что будетъ, самъ и отвчай.

Но видно по началу злого дла —

Пора грядущихъ горестей назрла!

[Уходитъ.

К. Ричардъ. Отправься къ графу Вильтширскому, Буши (¹⁷).

И прикажи явиться въ Элигоузъ

Для описи. Мы демъ завтра утромъ

Въ Ирландію. Давно уже пора.

Пока насъ здсь не будетъ, мы ршили,

Что дядя Іоркъ насъ въ Англіи замнитъ.

Онъ справедливъ и намъ всегда былъ вренъ.

Царица наша! Завтра мы простимся.

Будь веселй, намъ вмст быть не долго!—

Фанфары. Уходятъ К. Ричардъ, Королева, Омерль, Буши, Гринъ и Баготъ.

Нортумберландъ. Да, лорды, герцогъ Ланкастерскій мертвъ.

Россъ. И живъ въ лиц наслдника и сына…

Виллоугби. По титулу, увы, не по доходу…

Нортумберландъ. Нтъ, по всему, когда бъ царило право…

Россъ. Полно печали сердце и, какъ видно,

Въ молчаньи, не излившись, разорвется.

Нортумберландъ. Нтъ, выскажись. Пусть замолчитъ на вки,

Кто злобно передастъ твои слова!

Виллоугби. Ты намекалъ на Болинброка? Да?

И если такъ, то смло приступай.

Мой слухъ открытъ къ его добру и счастью,

Россъ. Добра ему я сдлать не могу:

Жалть, увы, осталося мн только,

Что онъ лишенъ наслдья своего.

Нортумберландъ. Позорно, право, видть, какъ обиды

Наносятся и принцу, и другимъ

Достойнымъ людямъ въ этомъ жалкомъ кра…

Король нашъ самъ не свой: имъ руководятъ

Льстецы. И что ни донесутъ они

Ему по злоб на кого изъ насъ,

Всему онъ врить, тотчасъ подвергая

Гоненью нашу жизнь и наши семьи.

Россъ. Простонародье грабитъ податями

И потерялъ любовь его: дворянство

Злопамятствомъ на вки оттолкнулъ.

Виллоугби. И каждый день выдумываетъ онъ

Все новые пріемы вымогательствъ.

Чмъ кончится все это, ради Бога?

Нортумберландъ. Войной не раззорилъ — нтъ, онъ не воюетъ —

А въ разныхъ гадкихъ сдлкахъ расточилъ,

Что пріобрлъ мечъ ддовъ. Онъ истратилъ

При мир боле, чмъ предки въ войнахъ!

Россъ. Графъ Вильтширскій взялъ королевство въ откупъ!

Виллоугби. Король — банкротъ, погибшій человкъ!

Нортумберлендъ. Надъ нимъ виситъ позоръ и распаденье…

Россъ. Онъ, несмотря на тяжкіе поборы,

Безъ денегъ былъ бы для войны ирландской

Когда бы не ограбилъ Болинброка.

Нортумберлендъ. Ограбить брата!— Выродокъ король!

Но, лорды, слыша грозный вой ненастья,

Пристанища отъ бури мы не ищемъ.

Мы видимъ, что отъ втра рвется парусъ,

И все же ждемъ, къ погибели стремясь.

Россъ. Крушеніе теперь уже настало,

И миновать опасности нельзя.

Мы сами же ее и допустили.

Нортумберландъ. Нтъ, и въ пустыхъ глазахъ скелета даже

Я наблюдаю проблескъ жизни. Но

Не смю высказать, какъ близко счастье…

Виллоугби. Откройся намъ, какъ мы теб открылись.

Россъ. Нортумберландъ, безъ страха говори.

Мы трое заодно съ тобой. Ты скажешь

Словами наши мысли. Начинай!

Нортумберландъ. Такъ вотъ: изъ порта Бланка, у залива

Въ Британіи я получилъ извстье,

Что Гарри Герфордскій и Райнольдъ Кобгамъ

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (¹⁸)

Что герцога Эксетерскаго бросилъ,

Его братъ, бывшій архіепископъ Кантерберімскій,

Сръ Томасъ Епингамъ, сръ Джонъ Рамстонъ,

Сръ Джонъ Норбери, сръ Робертъ Ватертонъ и Францискъ Койнтъ,

Снабженные всмъ герцогомъ бретанскимъ:

Восмью судами, войскомъ тысячъ въ три,

Спшатъ сюда съ большою быстротой,

Чтобъ свернаго берега достигнуть.

Возможно, что они ужъ тамъ и ждутъ

Отъзда короля къ войскамъ ирландскимъ.

И такъ, когда хотите сбросить иго,

Вновь оперить опущенныя крылья,

И выкупить изъ гнуснаго залога

Запятнанный внецъ,— снять грязь со скиптра,

Поставить власть на должное ей мсто,

Скорй за мной спшите въ Равенспургъ.

А если не ршаетесь изъ страха

Останьтесь здсь и я одинъ поду!

Россъ. Коня! Коня! Оставимъ страхъ врагамъ!

Виллоугби. Скорй коня! Я буду первый тамъ!

[Уходятъ.

Сцена II.

Виндзорскій замокъ.
Входятъ королева, Буши, Баготъ.

Буши. Вы слишкомъ, государыня, грустите.

Вы, съ королемъ прощаясь, общали

Отбросивъ грусть, терзающую жизнь,

Держать себя въ веселомъ настроеньи.

Королева. Для короля — да, правда, для себя же —

Я не могу: но и причинъ не знаю.

Зачмъ съ такой мн гостьей быть, какъ грусть.

Одно лишь: что простилась съ милымъ гостемъ,

Такимъ какъ Ричардъ. Чудится мн, будто

Невдомая скорбь, во чрев рока

Созрвъ, идетъ ко мн и глубь души

Пустякъ страшитъ… Она о чемъ-то плачетъ,

Что тягостнй разлуки съ королемъ.

Буши. У каждой сути скорби — двадцать тней.

Имющихъ лишь видъ ея — не сущность.

Печали взоръ, слезами ослпленный,

Дробитъ единое на много видовъ.

Такъ, есть картинки,— смотришь прямо противъ,

Одну неясность видишь (¹⁹), взглянешь вкось —

И различаешь формы. Такъ и вы,

Вкось глядя на разлуку съ государемъ,

Нашли тнь скорби, а не скорбь для слезъ.

Всмотритесь и предъ вами будетъ призракъ

Чего нтъ вовсе. Врьте мн, печаль

Одна у васъ: разлука съ государемъ.

Все прочее лишь плодъ воображенья

И ложный призракъ скорби, а не скорбь.

Королева. Быть можетъ, такъ. Но все же глубь души

Мн говорить иное. Все равно

Я не могу не быть печальной. Тяжко,

Такъ тяжко, что, хоть вдумавшись, не вижу

Причинъ скорбть, но отъ всего робю!..

Буши. Но это лишь фантазія, поврьте.

Королева. Совсмъ не то. Фантазія всегда

Иметъ предкомъ горе. Здсь не такъ:

Во мн ‘ничто’ родило грусть ‘о чемъ-то’,

Иль ‘что-то’ изошло отъ ‘ничего’

И властно мною, бдной, овладло…

Но что оно? Не знаю я, не знаю…

Печаль моя безъ имени пока.

Входитъ Гринъ.

Гринъ. Ваше величество, храни васъ Богъ!

Надюсь, что король еще не отбылъ

Въ Ирландію.

Королева. Не лучше ли теб

Надяться, что онъ достигъ надежды?

Зачмъ надешься, что онъ не тамъ,

Гд долженъ быть?

Гринъ. Чтобъ онъ, надежда наша,

Вернулъ войска и подавилъ надежды

Враговъ, вступившихъ властно въ королевство.

Изгнанникъ Болинброкъ сюда явился

И съ поднятымъ мечомъ уже стоитъ,

Близъ Равенспурга.

Королева. Боже сохрани!

Гринъ. Все это такъ, но хуже то, что лордъ

Нортумберландскій, юный Генрихъ Перси,

Лордъ Росскій, Бьюмондскій и Виллоугбійскій

Къ врагу бжали съ многими друзьями.

Буши. И вы Нортумберланда вмст съ ними

Измнниками не провозгласили?

Гринъ. О да! Но графъ Ворчестерскій тогда

Свой жезлъ сломалъ, гофмейстерство покинулъ,

И вся прислуга вслдъ за нимъ бжала

Въ станъ Болинброка.

Королева. Ты, Гринъ,— моей печали повитуха!

А Болинброкъ — дитя моей тоски!

О, наконецъ чудовище родилось,

А я, новородильница, стеня,

Дала печаль печали, горе горю!

Буши. Къ чему отчаянье?

Королева. Кто запретитъ мн?!

Хочу отчаянья, хочу вражды

Съ обманщицей надеждой! Льстецъ она,

Нахлбникъ, врагъ спасительницы смерти,

Снимающей такъ нжно цпи жизни,

Которыя куетъ надежда-лгунья!

Входитъ Іоркъ.

Гринъ. Вотъ герцогъ Іоркскій.

Королева. Старикъ надлъ доспхи боевые…

О, взглядъ его тревоги полонъ! Дядя,

Во имя Бога — слово утшенья!

Іоркъ. Не ждите ихъ, когда вамъ ложь противна.

На неб утшенье, а не здсь,

Гд только скорбь, заботы и досада.

Вашъ мужъ ушелъ спасать окраины царства,

Когда враги во внутрь страны ворвались.

Онъ мн веллъ быть кормчимъ государства,

Но старъ и слабъ я, самъ едва живу.

Вотъ страшный часъ расплаты за безумства!

Узнаетъ онъ теперь своихъ любимцевъ!

Входитъ слуга.

Слуга. Милордъ, вашъ сынъ ухалъ до меня.

Іоркъ. Ухалъ? Но зачмъ же? Будь, что будетъ!

Дворянство разбжалось, а общины,

Боюсь я, скоро къ Герфорду примкнутъ., о

[Слуг.] Ступай-ка въ Плаши, тамъ невстк Глостеръ

Скажи, чтобъ мн прислала фунтовъ… ну,

Хоть тысячу. Постой, возьми мой перстень.

Слуга. Милордъ, я вашей милости забылъ

Сказать, что, бывши тамъ сегодня, слышалъ…

Но я васъ огорчу, докончивъ рчь…

Іоркъ. Ну что, мерзавецъ?

Слуга. Что герцогиня нынче умерла,

Іоркъ. Помилуй Богъ! Что за приливъ скорбей

Нагрянулъ разомъ на несчастный край!

Не знаю, что и длать. Я хотлъ бы:

(Само собой не за неврность трону!)

Чтобы король убилъ меня, какъ брата.

Что жъ, посланы въ Ирландію извстья?

Гд денегъ взять для этихъ войнъ — не знаю.

Идемъ, сестра,— то бишь племянница — простите!

Ты, братъ, ступай домой, достань повозки

И увези оружіе отсюда.

[Слуга уходитъ.

Вы, господа, войска готовьте. Если

Я знаю, какъ въ порядокъ привести

Такъ безъ толку мн сданныя дла —

Не врьте больше мн. Родня мн оба:

Одинъ король мой и его велитъ

Присяга защищать.— Другой, опять же,

Племянникъ и его король обидлъ.

И совсть, и родство взываютъ къ праву…

Ну, что-нибудь да сдлаемъ. Идемте,

Племянница, я васъ устрою…

Вы жъ, господа, войска ведите.

Мы встртиться должны у замка Берклей.

Мн надо бъ въ Плаши тоже…

Но время не позволитъ… Все кругомъ

Идетъ, куда ни погляди, вверхъ дномъ!

[Іоркъ и королева уходятъ.

Буши. Въ Ирландію попутный втеръ дуетъ,

Но не назадъ. Вдь намъ собрать войска,

Способныя сравняться съ вражьимъ войскомъ,

Немыслимо.

Гринъ. Да и къ тому жъ, чмъ ближе къ королю мы,

Тмъ ненавистнй всмъ его врагамъ.

Баготъ. Всего сильнй общинамъ: ихъ любовь

Лежитъ въ мошнахъ: кто ихъ опустошаетъ,

Тотъ наполняетъ злобою сердца ихъ.

Буши. Вс короля за это осуждаютъ.

Баготъ. А стало быть и насъ, наврно.

Вдь ближе всхъ мы были къ королю.

Гринъ. Я тотчасъ въ замк Берклейскомъ укроюсь.

Графъ Вильтширскій уже въ его стнахъ.

Буши. И съ вами я. Немного ждать добра

Намъ отъ общинъ, негодованья полныхъ.

Они какъ псы насъ изорвутъ въ клочки.

Вы съ нами тоже? Да?

Баготъ. Нтъ. Я къ его величеству поду.

Прощайте! Если предзнаменованья

Не лгутъ,— намъ не наступитъ часъ свиданья!

Буши. Но если Іоркъ прогонитъ Болинброка…

Гринъ. Ахъ, бдный герцогъ! Взялся за задачу

Считать песокъ и выпить океанъ.

Покинутъ вс его несчастный станъ!

Прощайте вс и навсегда!

Буши. Увидимся!..

Баготъ. Боюсь, что никогда!

[Уходятъ.

Сцена III.

Дикая мстность въ Глочестершир.
Входятъ Болинброкъ и Нортумберландъ съ отрядомъ.

Болинброкъ. Какъ далеко, милордъ, теперь до Берклей?

Нортумберландъ. Поврьте, благородный лордъ,

Въ Глочестершир я чужой. Какъ эти

Холмистыя, неровныя дороги,

Растягивая, затрудняютъ путь!

Но вашъ пріятный разговоръ, какъ сахаръ,

И тяжкій путь уметъ усладить.

Воображаю, какъ томятся въ скук

До Коствальда отъ Равенспурга Россъ

И Виллоугби, стремящіеся къ вамъ!

Мн ваше общество умло скрасить

Медлительность и тяжесть перезда.

Ихъ путь зато украсится надеждой

То получитъ, что я уже имю.

Надежда счастья не уступитъ счастью

Достигнутому. Это бднымъ лордамъ

Укоротитъ ихъ путь, какъ мн

Сознаніе того, чмъ я владю.

Болинброкъ. Не такъ цнна моя бесда съ вами,

Какъ ваши добрыя слова. Но кто тамъ?

Входитъ Генрихъ Перси.

Нортумберландъ. То сынъ мой, юный Гарри Перси.

Братъ Ворчестеръ сюда его прислалъ.

Какъ здравствуетъ твой дядя, Гарри?

Перси. Я думалъ, что узнаю о его здоровьи отъ васъ, милордъ?

Нортумберландъ. Какъ? Разв онъ не съ королевой?

Перси. Нтъ, батюшка. Покинувъ дворъ, сломалъ онъ

Свой жезлъ гофмейстерскій и распустилъ

Придворныхъ короля.

Нортумберландъ. Но почему?

Онъ при послдней встрч не ршался…

Перси. Но васъ измнникомъ провозгласили,

И онъ ухалъ тотчасъ въ Равенспургъ,

Чтобъ предложить услуги Болинброку,

Меня жъ послалъ онъ въ Берклей, чтобы раскрыть,

Какія силы могъ собрать лордъ-регентъ,

Затмъ веллъ явиться въ Равенспургъ.

Нортумберландъ. Забылъ ты Гарри Герфордскаго, мальчикъ?

Перси. Нтъ, батюшка, нельзя забыть того,

Кого не помнилъ прежде. Сколько знаю,

Я герцога не видлъ никогда.

Нортумберландъ. Тогда узнай,— передъ тобою герцогъ.

Перси. Мой добрый лордъ, я вамъ служитъ желаю,

Каковъ я есть: горячъ, незрлъ и нженъ.

Съ годами я надюсь научиться

Быть боле полезнымъ, чмъ теперь.

Болинброкъ. Спасибо, милый Перси. Будь увренъ —

Все счастіе мое земное въ томъ,

Что преданныхъ друзей не забываю.

Успхъ мой, зря съ дружбою твоей,

Теб дастъ плодъ любви твоей достойный…

Рукой и сердцемъ утверждаю это.

Нортумберландъ. Далеко Берклей? И какія силы

Собралъ тамъ добрый и почтенный Іоркъ?

Перси. Вонъ замокъ на холм среди деревьевъ.

Какъ говорятъ, въ немъ триста человкъ

И лорды Іоркскій, Берклейскій, Сеймурскіи.

Изъ именитыхъ — больше никого.

Входятъ Россъ и Виллоугби.

Нортумберландъ. Вотъ Россъ и Виллоугби, въ крови отъ шпоръ,

Разгоряченные поспшной скачкой.

Болинброкъ. Привтъ, милорды! Знаю, что съ любовью

Вы отдались изгнаннику. Богатство

Мое въ пустыхъ словахъ, но врьте, вскор,

Созрвъ, вашъ трудъ вознаградитъ достойно.

Россъ. Милордъ, богаты мы ужъ тмъ, что съ вами.

Виллоугби. Съ избыткомъ мы уже награждены.

Болинброкъ. Еще спасибо! Вы заимодавцы

Убогаго. Пока не возмужалъ

Успхъ мой, только рчью щедръ я. Кто тамъ?

Входитъ Берклей.

Нортумберландъ. Мн кажется, что это лордъ Берклейскій.

Берклей. Лордъ Герфордскій, я посланъ лично къ вамъ.

Болинброкъ. Какъ Ланкастеръ — я отвчаю только.

За этимъ именемъ сюда пришелъ я

И долженъ, прежде чмъ отвтить, слышать

Изъ вашихъ устъ мой настоящій титулъ.

Берклей. Ошиблись вы, милордъ, я не намренъ

Лишать васъ титуловъ въ моихъ словахъ.

Милордъ (какой угодно вамъ!), сюда

Отъ герцога-регента посланъ я

Узнать, зачмъ явились вы во время

Отсутствія монарха нарушать

Спокойствіе страны междоусобьемъ.

Входитъ Боркъ со свитой.

Болинброкъ. Посредничество ваше мн не нужно:

Сюда идетъ самъ герцогъ. [Склоняетъ колна.] Добрый дядя!

Іоркъ. Смиренье сердца покажи, племянникъ,

А не колнъ. Ихъ преклоненье лживо.

Болинброкъ. Мой добрый дядя!

Іоркъ. Тише, тише!

Задобривать словами ты не пробуй.

Измннику не дядя я, и слово

‘Добро’ въ устахъ недобрыхъ есть кощунство.

Какъ смли эти изгнанныя ноги

Вступить въ предлы англійской земли?

Затмъ, какъ ты осмлился пройти

По лону мирному твоей отчизны,

Пугая блдныя селенья блескомъ

Презрнной стали? Ты не потому ль

Пришелъ, что здсь помазанника нту?

Безумный мальчикъ! Но въ моемъ лиц

Остался онъ. Вдь я его намстникъ.

Будь силенъ я, какъ въ юности моей,

Когда вдвоемъ съ твоимъ отцомъ спасалъ

Жизнь Принца Чернаго — второго Марса,—

Изъ схватки съ тысячами войскъ французскихъ.

Тогда бы я вотъ этою рукой,—

Теперь больной и скованной болзнью,—

Тебя бы проучилъ за твой проступокъ!

Болинброкъ. Но объясните мн, мой добрый дядя,

Проступокъ мой. Въ чемъ провинился я?

Іоркъ. Въ ужаснйшемъ изъ преступленій:

Въ возстаніи открытомъ и измн.

Ты изгнанъ приговоромъ и сюда на

Пришелъ, когда еще изгнанья срокъ

Не миновалъ, насильемъ угрожая.

Болинброкъ. Я изгнанъ былъ, какъ Герфордъ, а теперь

Я прихожу, какъ Ланкастеръ сюда.

Мой благородный дядя, я молю васъ,

Взгляните безпристрастно на меня.

Вы мн отецъ. Мн кажется, что въ васъ

Живъ старый Гентъ еще. Итакъ, отецъ мой,

Потерпите ли вы, чтобъ мн велли

Бродягой быть? Чтобъ моего наслдства

Я былъ лишенъ и чтобъ оно досталось

Какимъ-то мотамъ? Кто же я тогда?

Вдь если братъ мой въ Англіи король,

То долженъ быть я въ Ланкастер герцогъ?

У васъ есть сынъ, Омерль. Будь сиротой онъ —

Какъ я униженъ — онъ нашелъ бы въ Гент

Отца, чтобы поднять обиду и

Возстановить нарушенное право.

Меня насильственно лишили лена,

Хоть грамоты мои вполн законны.

Имнія отца раззорены

И проданы. Все пропадаетъ прахомъ.

Что длать мн? Какъ подданный страны,

Къ закону я воззвалъ — мн отказали.

И вынужденъ я былъ тогда искать

Моихъ законныхъ правъ наслдья лично.

Нортумберландъ. Обиженъ тяжко благородный лордъ.

Россъ. Вамъ бы, милордъ, вступиться за него.

Виллоугби. Его добромъ возвысились мерзавцы.

Іоркъ. Милорды Англіи, отвчу такъ вамъ:

Сочувствуя обидамъ сына брата,

Я сдлалъ все, что могъ въ его защиту.

Но приходить съ оружіемъ въ рукахъ,

Насильемъ расчищать себ дорогу

И добиваться правды зломъ — не дло.

Поддерживать же въ немъ любовь къ раздору —

Бунтовщиковъ достойно, а не лордовъ!

Нортумберландъ. Но герцогъ клялся намъ, что онъ пришелъ

Искать свое лишь: и во имя правды

Мы поклялись помочь ему. И пусть

Не знаетъ счастья нарушитель клятвы!

Іоркъ. Такъ, такъ!— Исходъ борьбы мн слишкомъ ясенъ,

Не мн его смягчить. Сознаться надо,

Войска мои разстроены и слабы.

Но будь сильнй я,— видитъ жизнедатель!—

Я васъ арестовалъ бы и заставилъ

Предъ милостью монарха преклониться.

Но такъ какъ я безсиленъ, знайте, лорды:

Я буду безучастенъ. Можетъ быть,

Угодно вамъ остановиться въ замк

И отдыху отдаться въ эту ночь?

Болинброкъ. Мы принимаемъ, дядя, предложенье.

Но надо убдить намъ вашу милость

Идти со мною вмст въ Бристоль. Тамъ,

Какъ говорятъ, засли Буши, Баготъ

И ихъ друзья, вс черви государства,

Которыхъ я поклялся извести.

Іоркъ. Пожалуй, я поду… Но не знаю…

При мысли объ измн я страдаю…

Вы гости мн. Ни другъ, ни врагъ я вамъ.

Прошедшаго же не исправить намъ!

[Уходятъ.

Сцена IV.

Лагерь въ Валлис.
Входятъ Салисбури и валлійскій капитанъ.

Капитанъ. Милордъ Салисбурійскій, десять дней

Мы ждемъ, съ усиліемъ держа согражданъ,

Однако нтъ о корол извстій.

И мы ршили разойтись. Прощайте!

Салисбури. Постой хоть день, валліецъ честный! Ричардъ

Такъ твердо вритъ войску твоему.

Капитанъ. Мы думаемъ, онъ умеръ. Ждать нельзя намъ.

Лавровыя деревья вс завяли (²⁰)

И по ночамъ пугаютъ метеоры

Сонмъ неподвижныхъ звздъ на небесахъ,

А блдная луна глядитъ кровавой.

Пророки о событьяхъ страшныхъ шепчутъ.

Богатые печальны, сволочь пляшетъ,—

Одни, боясь утратить вс богатства,

Другіе, чуя смуту и наживу.

Все смерть, паденіе царей вщаетъ.

Прощайте! Вс сограждане бжали:

Уврены они, что Ричардъ умеръ.

[Уходитъ.

Салисбури. О, Ричардъ! Я съ печалью въ сердц вижу,

Что слава дней твоихъ, звздой падучей,

Съ небесъ во прахъ низринулась и гаснетъ.

Свтило дня твое зашло въ слезахъ,

Пророча смерть, погибель, горе, страхъ.—

Твои друзья бжали въ станъ къ врагу,

И все возстало на твою судьбу!

[Уходитъ.

Актъ третій.

Сцена I.

Бристоль. Передъ замкомъ.
Входятъ Болинброкъ, Іоркъ, Нортумберландъ, Россъ, Перси, Виллоугби, съ плнными Буши и Гриномъ.

Болинброкъ. Введите плнныхъ.— Буши, Гринъ,

Я не желаю мучить ваши души

(Разъ, что он сейчасъ покинутъ тло!)

Укорами въ преступной вашей жизни.

То было бы немилосердно. Все же,

Чтобъ ваша кровь мн руки не пятнала,

Я возглашу причины вашей смерти.

Вы развратили сердце короля,

Счастливаго по вншности и роду,

Вліяніемъ, исполненнымъ лукавства.

Вы вашими совтами его

Разъединили съ молодой супругой

И, оторвавъ отъ царственнаго ложа,

Красу лица прелестной королевы

Горючими слезами запятнали.

Я самъ, принцъ по рожденью, очень близкій

По крови и по дружб королю,

Пока меня не очернили вы,

Склонялъ чело отъ вашихъ оскорбленій,

По Англіи вздыхалъ въ чужихъ краяхъ,

лъ горькій хлбъ изгнанія, пока

Кормились вы владньями моими,

Рубили лсъ, опустошали парки,

Мои гербы срывали съ оконъ прочь,

Стирали мой девизъ, оставивъ мн

Лишь мнніе людей, да кровь живую,

Чтобъ могъ я защитить мои права.

Все это и еще вины другія

Васъ къ казни привели. Взять ихъ обоихъ

И тотчасъ предоставить въ руки смерти!

Буши. Отраднй мн ударъ смертельный будетъ,

Чмъ Болинброкъ для Англіи. Прощайте!

Гринъ. Надюсь, небо приметъ наши души,

А нечестивыхъ покараетъ адомъ!

Болинброкъ. Милордъ Нортумберландскій, будь при казни.

Уходятъ Нортумберландъ и другіе съ плнниками.

Болинброкъ. Такъ королева, дядя, въ вашемъ дом?

Вы, ради Бога, будьте милы съ ней.

Скажите, что я шлю ей мой привтъ.

Да не забудьте это передать ей.

Іоркъ. Я къ ней послалъ уже письмо, въ которомъ

Подробно говорю о вашей дружб.

Болинброкъ. Спасибо, милый дядя. Ну, идемте

Сражаться съ шайкой Глендовера, лорды.

Потрудимся немного.— Скоро отдыхъ!

[Уходятъ.

Сцена II.

Берега Валлиса. Вдали виденъ замокъ.
Фанфары, трубы и барабаны. Входитъ К. Ричардъ, епископъ Карляйльскій, Омерль и солдаты.

К. Ричардъ. Барклоули называютъ этотъ замокъ?

Омерль. Да, государь. Какъ нравится здсь воздухъ

Вамъ посл качки въ мечущемся мор?

К. Ричардъ. Должно быть — да, когда отъ счастья плачу,

Что снова у себя я. Дорогая

Земля! Привтъ теб, хоть бунтовщикъ

Копытами коней тебя терзаетъ.

Какъ мать, давно разставшаяся съ сыномъ,

Глядитъ съ улыбкой и слезой при встрч,—

Такъ, плача и смясь, земля моя,

Я царственной рукой тебя ласкаю.

О, не питай моихъ враговъ, родная!

Не подкрпляй ихъ хищности собой!

Пусть пауки, сосущіе твой ядъ,

И жабы толстыя ихъ путь покроютъ,

Препятствуя предательскимъ ногамъ

Терзать тебя кощунственнымъ топтаньемъ!

Одну крапиву породи врагамъ!

Когда они сорвутъ съ тебя цвтокъ,

Снабди его, молю, ехидной скрытой! го

Пускай ея раздвоенный языкъ

Однимъ прикосновеньемъ ихъ отравитъ!

Не смйтесь, лорды, надъ моимъ заклятьемъ.

Земля почувствуетъ, и эти камни

Возстанутъ, прежде чмъ король природный

Уступитъ мощи подлаго возстанья.

Епископъ. Не бойтесь. Тотъ, кто сдлалъ королемъ васъ,

Противу всхъ, васъ королемъ удержитъ.

Но надо брать, что небо намъ даетъ,—

Не отвергать, да. Если небо хочетъ,

А люди — нтъ, то отвергаютъ помощь

Его, а съ ней — спасеніе и месть.

Омерль. Онъ думаетъ, что слишкомъ мы безпечны

И Болинброкъ медлительностью нашей

Становится все крпче и богаче.

К. Ричардъ. О, малодушный братъ! Не знаешь разв,

Что только стоитъ оку неба скрыться

И освтить другое полушарье,

Какъ выползаютъ всюду воры, тати,

Творя незримо дерзкія злодйства?

Но въ часъ, когда изъ-подъ земного шара

Оно зажжетъ вершины гордыхъ сосенъ

И броситъ свтъ во вс углы грха,

Насиліе, пороки и измна,

Лишенныя покрова темной ночи,—

Стоятъ нагіе, трепеща отъ страха.

Такъ этотъ воръ, измнникъ Болинброкъ,

Здсь нагло вволю пировавшій ночью,

Пока блуждали мы у антиподовъ,—

Увидя насъ, на тронъ отцовъ всходящимъ,

Зардетъ отъ стыда своихъ дяній,

Не выдержитъ лучей и блеска дня,

Но, самъ себя страшася, затрепещетъ.

Нтъ! Океанъ — и тотъ не въ силахъ мро

Съ Господняго помазанника смыть.

Нтъ! Низложить нельзя дыханьемъ смертныхъ

Посланника и ставленника Бога.

На каждаго солдата Болинброка,

Поднявшаго свой мечъ на нашъ внецъ,

У Господа есть свтлый Херувимъ.

Напрасно смертный вступитъ съ ними въ бой.

Кто правъ, того хранитъ ихъ сонмъ святой!

Входитъ Салисбури.

К. Ричардъ. Привтъ, милордъ. А гд же ваше войско?

Салисбури. Не ближе и не дальше, государь,

Чмъ эта слабая рука. Я долженъ

Повдать здсь отчаянныя всти.

На день ты опоздалъ, мой повелитель,

И съ этимъ днемъ твое затмилось счастье.

Верни вчерашній день! Верни — и будетъ

Двнадцать тысячъ войска у тебя…

Сегодняшній же день,— о день несчастья!—

Низринулъ власть твою, друзей и радость:

Валлійцы, услыхавъ про смерть твою,

Въ смятеніи бжали къ Болинброку.

Омерль. Крпитесь, государь, зачмъ блднть такъ? (²¹)

К. Ричардъ. Кровь войска въ двадцать тысячъ человкъ

Пока моей была — во мн играла.

Верни мн то, что отнялъ ихъ побгъ,

И блдности смертельной покрывало

Ты снимешь.— Прочь! Я одинокъ отнын

Въ моей на вкъ запятнанной гордын.

Омерль. Крпитесь, государь мой, помня, кто вы!

К. Ричардъ. Да, я забылся. Разв не король я?

Трусливое величество, проснись!

Не больше ль ты, чмъ двадцать тысячъ войска?

Король! Король! Воспрянь! Ничтожный рабъ

Разитъ твое величіе. Воспряньте,

Друзья мои! Да будутъ мощны мысли

Мои, какъ мощенъ санъ. У дяди Іорка

Довольно силъ, чтобъ подавить возстанье. Но кто идетъ сюда?

Входитъ Скрупъ (²²).

Скрупъ. Пусть будетъ больше счастья государю,

Чмъ сколько я, увы, могу сказать.

К. Ричардъ. Мой слухъ открытъ и сердце закалилось.—

Не возвстишь страшнй земной потери —

Что жъ, царства, да?— Но царствовать — забота.

А потерять заботу — разв горе?

Что жъ? Болинброкъ сравняться съ нами хочетъ?

Онъ выше насъ не будетъ. Передъ Богомъ

Онъ рабъ, какъ я. Мы, значитъ, будемъ равны.

Возсталъ народъ мой?— Дла не поправить!—

Тмъ измнилъ онъ Господу и намъ.

Вщай печаль, погибель, разоренье —

Хоть смерть!— Уйти ль отъ смертнаго мгновенья?

Скрупъ. Я радъ, мой государь, что вы такъ бодро

Готовы встртить всти о несчастьяхъ.

Какъ въ бурный день сребристые потоки

Избыткомъ водъ долины наполняютъ,

Какъ будто міръ разстаялъ весь въ слезахъ,

Такъ, выйдя изъ границъ, поднялась ярость

У Болинброка, кроя землю сталью по

Оружья и сердцами, жестче стали.

Старье себ на плшь надло шлемы

Противъ тебя. Мальчишки съ бабьимъ горломъ

Хотятъ басить и женственный свой станъ

Вооруживъ, клянутъ твое величье.

Попы — и т, сбираются стрлять

Въ тебя изъ луковъ дважды злого тиса (²³).

Бабь серпы схватило, бросивъ прялки…

И старъ, и младъ готовятся возстать.

Все худо такъ, какъ мн и не сказать! но

К. Ричардъ. Нтъ! Слишкомъ хорошо сказалъ ты..

Графъ Вильтширскій и Баготъ гд, скажи?

Что сталось съ Буши? Гринъ куда двался?

Какъ допустить они могли, чтобъ врагъ

Спокойно могъ пройти по королевству?

За это мн они отвтятъ жизнью.

Клянусь, они сдружились съ Болинброкомъ.

Скрупъ. Они ему ужъ больше не враги…

К. Ричардъ. Измнники! Эхидны! Бсы ада!

Псы подлые! Предатели! О зми, і3о

Согртыя моею грудью! Три

Іуды — каждый втрое злй Іуды!—

Сошлись съ моимъ врагомъ? Самъ адъ возстанетъ

На души ихъ за это преступленье!

Скрупъ. Любовь, я вижу, измнившись въ свойств,

Становится смертельнйшей враждой.

Сними съ ихъ душъ проклятье.— Вчный миръ

Они цной головъ своихъ купили,—

Сраженные безжалостной рукою,

Они лежатъ глубоко подъ землею.

Омерль. Какъ? Буши, Гринъ, графъ Вильтширскій убиты?

Скрупъ. Да! Въ Бристол вс трое казнены.

Омерль. А гд же герцогъ, мой отецъ, съ войсками?

К. Ричардъ. Не все ль равно?— Ни слова утшенья.

Давайте о червяхъ, гробахъ, могилахъ,

О надписяхъ надгробныхъ говорить.

Пусть прахъ бумагой будетъ,— слезъ дождемъ

Начнемте на земл писать о скорби

Иль составлять духовныя.— Нтъ, нтъ,

Что завщать мы можемъ?— Только трупы iS0

Земл. Все остальное Болинброка.

Своей считать мы можемъ только смерть

Да горсть земли, которая намъ служитъ

Покровомъ и скрпленіемъ скелета…

О, сядемте на землю, ради Бога,

Бесдуя о смерти королей!..

Какъ низвергали ихъ, въ бою разили,

Какъ призраки къ инымъ являлись ночью,

Какъ отравляли, сонными душили,—

Убили всхъ!— Вдь посреди короны ібо

На тлнной голов монарха — смерть

Господствуетъ, какъ шутъ сидитъ, глумясь

Надъ пышностью и властью королей.

Даетъ пожить, потшиться дареньемъ,

Вселять боязнь и взглядомъ убивать,

Внушая имъ пустое заблужденье,

Что этотъ прахъ, хранящій нашу жизнь,

Несокрушимъ какъ мдь, и наглумившись,

Является, чтобъ подъ конецъ иглою

Проткнуть твердыню — и прощай, король!

Накройтесь вы! Зачмъ вамъ издваться

Торжественнымъ почтеніемъ надъ плотью?

Забудьте про почетъ, чины, поклоны!

Вдь я не тотъ, что вамъ казался прежде.

Живу, какъ вы, я — хлбомъ, знаю нужды,

Вкушаю скорбь, ищу друзей.— Возможно ль

Звать королемъ ничтожество такое?!

Епископъ. Милордъ, мудрецъ не стонетъ въ гор, сидя.

Но силится предотвратить несчастье,

Страхъ ко врагу, вс силы подавляя,

Ослабитъ васъ, усиливши врага.

Отчаяньемъ себя вы сами бьете.

Ужъ если пасть — не лучше ли сражаясь?

Сражаясь пасть — достойнйшихъ судьба.

Отъ страха умереть — удлъ раба.

Омерль. Есть войско у отца. Спросите сколько.

Изъ члена одного создайте тло.

К. Ричардъ. Благодарю обоихъ за урокъ!

Иду къ теб навстрчу, Болинброкъ!

Припадокъ страха у меня прошелъ.

Я все верну, что врагъ мой пріобрлъ!

[Къ Скрупу.] Скажи, гд дядя? Гд его отрядъ?

Отвтъ свтле, чмъ сулитъ твой взглядъ.

Скрупъ. По виду небосклона всякій знаетъ

О ход и о состояньи дня.

Такъ, по тому, что взглядъ мой выражаетъ,

Вы поняли — смолчалъ о худшемъ я.

Я, какъ палачъ, былъ долженъ приберечь

Тягчайшую изъ пытокъ подъ конецъ.

Вашъ дядя Іоркъ сошелся съ Болинброкомъ,

Ему сдались вс сверные замки,

И южное дворянство перешло

На сторону его.

К. Ричардъ. Молчи! Довольно!

[Къ Омерлю.] Проклятіе теб, за то, что свелъ ты

Меня со сладостной тропы рыданій!

Что скажете теперь? Гд утшенье?

Клянусь, мн врагъ тотъ будетъ навсегда,

Кто слово утшенія промолвитъ!

Ступайте въ замокъ Флинтъ. Тамъ я зачахну.

Король, рабъ скорби, скорбь снесетъ по-царски.

Я распускаю войско. Пусть идетъ

Оно туда, гд рай надеждъ цвтетъ.

А здсь ихъ нтъ. Не надо возраженья!

Я такъ ршилъ. Мн больше нтъ спасенья.

Омерль. Но, государь…

К. Ричардъ. Молчи! Тотъ врагъ вдвойн,

Кто льстивой рчью ранитъ сердце мн!

Спшите же изъ тьмы къ зар востока,

Отъ Ричарда — къ сіянью Болинброка!

[Уходятъ.

Сцена III.

Валлисъ. Передъ замкомъ Флинтъ.
Барабанный бой. Входитъ Болинброкъ съ войскомъ. Іоркъ, Нортумберландъ и другіе лорды.

Болинброкъ. Намъ пишутъ, что разсялись Валлійцы

И Салисбюри къ королю бжалъ,

Который высадился съ небольшимъ

Числомъ друзей у этихъ береговъ.

Нортумберландъ. Всть эта очень хороша, милордъ.

Наврно Ричардъ скрылся недалеко…

Іоркъ. Приличне Нортумберланду было бъ

Сказать ‘король’. Увы, печаленъ день,

Когда король, какъ тать, скрываться долженъ!

Нортумберландъ. Я, ваша милость, ради сокращенья

Лишь титула не произнесъ.

Іоркъ. Бывало,

За этакое сокращенье въ рчи

Тебя въ отвтъ онъ тоже сократилъ бы,

Снявъ голову долой до самыхъ плечъ.

Болинброкъ. Вы поняли не такъ, какъ должно, дядя.

Іоркъ. Не надо брать, чего не должно, милый

Племянникъ! Помни: живъ надъ нами Богъ.

Болинброкъ. Я помню это, дядя, и склоняюсь

Предъ волей Божьей. Кто идетъ сюда?

Входитъ Перси.

А! Здравствуй, Гарри. Что жъ, сдается замокъ?

Перси. Милордъ, онъ защищенъ по-королевски

Отъ твоего вторженья.

Болинброкъ. По-королевски?

Тамъ нту короля?

Перси. О да, милордъ!

Въ его стнахъ король, самъ Ричардъ тамъ

Въ предлахъ этихъ скрпленныхъ камней,

Съ нимъ вмст лордъ Омерльскій, Салисбури,

Сръ Стефанъ Скрупъ, потомъ еще лицо

Духовное: не знаю, кто такое.

Нортумберландъ. О, вроятно епископъ Карляйльскій!

Болинброкъ. Благородный лордъ.

Ступайте къ этимъ грознымъ ребрамъ замка

И звукомъ трубъ пошлите зовъ его

Дряхлющимъ ушамъ и такъ скажите:

Генрихъ Болинброкъ,

Колнопреклоненно королю

Цлуя руку, шлетъ, покорный, врность

Его особ царской. Я пришелъ,

Чтобъ власть и мечъ къ его стопамъ повергнуть,

Съ условіемъ отмны приговора

И полнаго возврата правъ законныхъ.

Иначе я воспользуюся силой

И пыль страны прибью багрянымъ ливнемъ

Изъ тяжкихъ ранъ убитыхъ мной британцевъ.

Какъ далеко отъ мыслей Болинброка

Желать, чтобъ дождь кровавый наводнилъ

Цвтущую красой страну Ричарда

Покажетъ всмъ смиреніе мое.

Скажите это все, а мы приступимъ

По зелени ковра долины этой.

Впередъ! Безъ боя барабановъ грозныхъ!

Пусть съ дряхлыхъ башенъ замка будетъ виденъ

Характеръ мирный нашихъ предложеній.

Мн кажется, я встрчусь съ королемъ

Съ неменьшимъ ужасомъ, чмъ дв стихіи

Огня и водъ, когда удары грома

При встрч рвутъ лазурь небесъ на клочья.

Пусть онъ огнемъ, а я водою буду.

Пусть будетъ гнвъ за нимъ, я жъ въ это время

Дождемъ спущусь на землю. Да, на землю,

Не на него! Слдите, какъ онъ смотритъ.

Раздается звукъ трубы для переговоровъ. Ей отвчаетъ другая изъ замка. Фанфары. На стны замка выходитъ К. Ричардъ, епископъ арляйльскій, Омерль, Скрупъ, Салисбури.

Болинброкъ. Вотъ, вотъ король является! Смотрите,

Онъ гнвенъ, какъ краснющее солнце,

Когда изъ раскаленныхъ вратъ востока

Оно замтитъ дерзостныя тучи,

Готовыя затмить его лучи

И свтлый путь на западъ запятнать.

Іоркъ. Все королемъ онъ смотритъ! Что за взглядъ!

Какъ у орла онъ ясенъ и блистаетъ

Величіемъ! Увы, увы! О горе,

Что скорбь затмитъ такую красоту!

К. Ричардъ. Мы въ изумленьи тщетно ожидаемъ (Нортумберланду)

Смиреннаго колнопреклоненья.

Вдь, кажется, мы твой король законный.

А если такъ, то какъ ты смлъ забыть

Воздать тобой намъ должное почтенье?

А если нтъ, скажи, гд Божья длань,

Которая лишила насъ державы,

Такъ какъ рука плотская, намъ извстно,

Отнять не въ силахъ скипетра у насъ

Безъ воровства, измны, святотатства.

И хоть ты думаешь, что вс, какъ ты,

Отвергши насъ, присягу позабыли,

Что мы одни остались, безъ друзей,—

Но помни, сударь мой, что Богъ Всесильный

Въ защиту насъ готовитъ въ облакахъ

Полки заразъ, которыя погубятъ

Грядущее потомство тхъ изъ васъ,

Кто посягнулъ на насъ рукой вассала

И смлъ грозить моей святой корон. до

Пусть Болинброкъ пойметъ — вдь это онъ тамъ?—

Что каждый шагъ его въ моей стран —

Измна. Онъ открыть явился

Пурпуровый завтъ войны кровавой?

Но прежде чмъ внецъ желанный мирно

Возьметъ онъ, тьмы внцовъ окровавленныхъ

Красу сыновъ отчизны исказятъ

И двственную блдность мира смнитъ

Багровое негодованье, кроя

Траву луговъ росой британской крови.

Нортумберландъ. Пусть Царь небесъ тебя, царя земного,

Отъ вншнихъ войнъ и войнъ междоусобныхъ

Хранитъ! Твой трижды благородный братъ,

Въ смиреніи теб цлуя руку,

Клянется досточтимою гробницей

Надъ прахомъ вашихъ внценосныхъ предковъ

И царственностью крови въ васъ обоихъ —

Двухъ свтлыхъ ркъ изъ одного истока —

Рукой въ гробу воинственнаго Гента,

Своимъ достоинствомъ и честью,— всмъ, по

Что помянуть возможно въ клятв,—

Что онъ пришелъ затмъ лишь, чтобъ добиться

Законныхъ правъ и на колняхъ молитъ

Немедленной отмны приговора.

Когда ты дашь обтъ исполнить это,

Онъ ржавчин оружье предоставитъ.

Лихихъ коней конюшнямъ, а себя

Служенію величью твоему.

Все это врно такъ, какъ то, что принцъ онъ.

Какъ дворянинъ, я дворянину врю. по

К. Ричардъ. Нортумберландъ, король отвтитъ такъ:

Онъ брату шлетъ привтъ свой благосклонный

И все число его законныхъ просьбъ

Осуществить безпрекословно хочетъ.

Со всмъ твоимъ умньемъ излагать,

Все это передай его вниманью.

[Омерлю] Мой братъ, себя мы унижаемъ, правда?

Такъ подло глядя, говоря такъ льстиво?

Позвать назадъ Нортумберланда, вызовъ

Пославъ измннику и умереть?

Омерль. Нтъ, государь, сразимся лаской словъ,

Пока нтъ силъ повергнуть въ прахъ враговъ.

К. Ричардъ. О Боже, Боже! Тмъ же языкомъ,

Которымъ я приговорилъ къ изгнанью

Вонъ гордеца того, я долженъ съ лаской

Его вернуть! О, если бъ былъ великъ я,

Какъ скорбь моя, иль меньше чмъ король!

О, если бъ могъ забыть, чмъ былъ я прежде,

Не вспоминать, чмъ долженъ быть теперь!

Что, сердце гордое? Ты рвешься? Рвись,

Пока враги тебя не остановятъ!

Омерль. Нортумберландъ идетъ отъ Болинброка.

К. Ричардъ. Что королю осталось? Подчиниться?

Король исполнитъ это. Долженъ пасть онъ?

Король и темъ доволенъ будетъ. Что же?

Утратить имя короля? О, Богъ съ нимъ!

Мои сокровища отдамъ за четки,

Мои роскошные дворцы — за келью,

Мой праздничный нарядъ — за тряпки нищихъ,

Чеканные сосуды — за лукошко,

Мой царскій скиптръ — за посохъ богомольца

Весь мой народъ — за пару образковъ,

Великую державу — за могилу,

За темную, укромную могилку…

Ахъ, я бъ хотлъ, чтобъ вы меня зарыли

Среди большой дороги, гд бъ всегда

Толпа могла топтать чело монарха!

Вдь топчутъ сердце мн, пока я живъ?

Такъ отчего не голову по смерти?

Омерль, ты плачешь? Мягкосердый братъ мой!

Давай, родимъ съ тобой ненастье плачемъ! ібо

Пусть наши слезы сгубятъ хлбъ на нивахъ

И голодъ породятъ въ мятежномъ кра.

Иль вотъ, затемъ игры съ горемъ:

Помримся, кто больше слезъ прольетъ.

Хоть такъ: мы будемъ лить ихъ въ то же мсто,

Пока он не выроютъ дв ямы,

И такъ надпишемъ сверху: ‘Здсь два брата

Себ слезами вырыли могилы’.

Вдь хорошо? Нтъ? Ладно, ладно, вижу,

Что вздоръ мелю, что надо мной сметесь…

Могучій герцогъ, лордъ Нортумберландскій,

Что Болинброкъ — король? Позволитъ онъ

Жить Ричарду до Ричарда кончины?

Вы шаркнули ногой? Ну, значитъ, да.

Нортумберландъ. Онъ на двор почтительнйше ждетъ васъ.

Угодно будетъ вамъ спуститься внизъ?

К. Ричардъ. Да, ‘внизъ’! Внизъ я иду, какъ Фаэтонъ,

Но справившись съ мятежными конями!

‘Онъ на двор, внизу?’ Да, низокъ дворъ,

Гд короли къ измнникамъ нисходятъ.

‘Спуститься внизъ!’ Да, внизъ король летитъ!

Гд жаворонокъ плъ, тамъ сычъ кричитъ!

[Сходитъ внизъ.]

Болинброкъ. Что говоритъ король?

Нортумберландъ. Печаль и скорбь

Внушили рчь безумца королю.

Вотъ онъ идетъ сюда.

[Входитъ К. Ричардъ со свитой.]

Болинброкъ. Посторонитесь

И честь его величеству отдайте. [Преклоняетъ колна.]

Мой милосердый государь!

К. Ричардъ. Любезный братъ, не надо унижаться І,0

И позволять земл лобзать колни.

Мн лучше сердцемъ вдать вашу дружбу,

Чмъ видть это вншнее почтенье.

Да встаньте! Знаю, сердцемъ высоко

Вы мтите… [Указываетъ на свою голову.] Колна жъ гнуть легко.

Болинброкъ. Я, государь, лишь за своимъ пришелъ.

К. Ричардъ. Что ваше — ваше, вашъ и я,— и все…

Болинброкъ. Вы мой настолько, государь, насколько

Я, какъ слуга, любви достоенъ буду.

К. Ричардъ. Достойны вы. Всегда достоенъ тотъ,

Кто твердо, врно знаетъ путь и цль.

[Іорку.] Дай, дядя, руку.— Нтъ!— Не надо слезъ!—

Он, любовь вщая, ждутъ утхи.—

[Болинброку.] Я слишкомъ молодъ, братъ, чтобъ быть отцомъ вамъ,

Но быть моимъ наслдникомъ вамъ въ пору.

Все, что хотите вы, даю вамъ. Вдь

Должны мы длать то, что хочетъ сила…

Сбираться въ Лондонъ, братъ?— Скажите, да?

Болинброкъ. Да, государь.

К. Ричардъ. Какъ ‘нтъ’ сказать тогда?

[Фанфары. Уходятъ.

Сцена IV.

Ланглей. Сады герцога Іоркскаго.
Входятъ Королева и дв Дамы.

Королева. Какую мы въ саду игру затемъ,

Чтобъ разогнать тяжелое раздумье?

1-я дама. Государыня, будемъ играть въ мячъ.

Королева. Но это наведетъ на мысль, что міръ

Препятствій полнъ и я стремлюсь къ паденью…

1-я дама. Государыня, будемъ танцовать.

Королева. Ногамъ не выдержать движеній мрныхъ,

Когда на бдномъ сердц — скорбь безъ мры…

Мн не до танцевъ!— Что-нибудь другое.

1-я дама. Государыня, будемъ разсказывать сказки.

Королева. О счастьи или гор?

1-я дама. О чемъ хотите.

Королева. Нтъ, ни о чемъ, дитя.

О радостяхъ, и такъ нуждаясь въ нихъ,

Я вспоминать о скорби буду больше.

О гор — мн его уже довольно!

Съ нимъ ты прибавишь горя къ жажд счастья

О томъ, что есть — мн повторять не надо,

Чего же нтъ — о томъ жалть не стоитъ.

1-я дама. Я вамъ спою.

Королева. Пой, если есть охота,

А мн бы ты лишь плачемъ угодила. го

1-я дама. И плакать я могу, чтобъ васъ утшить.

Королева. А я бы пла, если бъ плачъ утшилъ

И у тебя слезы не заняла бы!

Входитъ Садовникъ съ двумя Рабочими.

Королева. Но стой, сюда садовники идутъ.

Мы спрячемся въ тни деревьевъ этихъ.

[Я ставлю скорбь мою противъ булавки! (²⁴)]

Они заговорятъ о государств —

Какъ вс предъ перемной… Горе къ горю!

[Королева и Дамы прячутся.

Садовникъ [къ рабочему]. Ты! Подвяжи повислые плоды,

Которые, подобно блуднымъ дтямъ,

Родителя собой обременяютъ.

Подставь втвямъ согнувшимся подпорку.

Ступай туда и какъ палачъ подржь

Верхи сучковъ, разросшихся не въ мру

[Зазнавшись между равноправныхъ братьевъ].

Здсь, въ нашемъ царств, вс должны быть равны.

Пока ты тамъ займешься, вырву я

Бурьянъ несносный, чтобъ не отнималъ онъ

У травъ полезныхъ плодородье почвы.

Рабочій. Зачмъ должны мы здсь, въ предлахъ тына,

Блюсти законъ, порядокъ, постепенность,

Давая образецъ разумной власти,

Когда нашъ садъ, морями обрамленный,

Заросъ бурьяномъ, вс цвты заглохли,

Деревья безъ плодовъ, кусты погибли

И точитъ червь зловредный даже то,

Что есть еще живого?

Садовникъ. Замолчи!

Тотъ, кто весну такую допустилъ,

Самъ дожилъ до потери листьевъ нын.

Бурьянъ, въ тни втвей его возросшій

[Какъ будто чтобъ хранить его — теперь],

Исторгнутъ весь, и съ корнемъ,— Болинброкомъ.

Я говорю, что Вильтширъ, Буши, Гринъ…

Рабочій. Какъ? Умерли они?

Садовникъ. Да. Болинброкъ

Взялъ мота-короля. Какая жалость,

Что онъ свою страну не пропололъ,

Какъ мы съ тобой нашъ садъ! Пора приходитъ,

И ранимъ мы кору деревьевъ, чтобы,

Гордясь чрезмрно изобильемъ сока,

Они не сгибли отъ избытка силъ.

Сумлъ бы онъ съ вельможами такъ сдлать.

И жили бы они, а онъ вкусилъ бы

Плоды заслугъ ихъ. Втки безъ плодовъ

Мы рубимъ прочь для пользы плодоносныхъ.

Руби, какъ мы, онъ — царскаго внца

Онъ бы не снялъ до смертнаго конца!!

Рабочій. Ты думаешь, король низложенъ будетъ?

Садовникъ. Ужъ онъ въ плну: потомъ низложенъ будетъ.

Сомнніи нтъ. Сегодня письма были

Отъ герцога-регента къ другу, вс

Съ недобрыми встями…

Королева. Нтъ больше силъ сносить молчанья пытку!

Выступая впередъ.

Ты, древняго Адама жалкій обликъ!

Какъ смлъ ты разглашать такія всти?

Какая Ева, змій какой внушилъ

Теб свершить еще грхопаденье?

Сейчасъ сказалъ ты, что низложенъ Ричардъ.

Какъ смешь ты, презрнный комъ земли,

Паденіе его пророчить? Гд

Узналъ ты эти всти? Говори.

Садовникъ. Простите, государыня, не радъ я

Ихъ сообщать,— но что сказалъ, то правда.

Король находится въ могучей власти

У Болинброка. Взвшена судьба ихъ,

И чаша мужа вашего легка:

На ней одинъ онъ со своимъ тщеславьемъ…

На чаш же всовъ у Болинброка —

Не только онъ — вс англійскіе пэры.

Онъ перевсилъ съ ними короля.

Ступайте въ Лондонъ. Всякій знаетъ тамъ,

То, что я здсь сейчасъ повдалъ вамъ.

Королева. Бда! Бда! Ты такъ всегда проворна!

Ты разв не моя, что я тебя

Послднею узнала? О, ты хочешь

Дойти ко мн послдней, чтобы дольше

Въ моей груди твой мракъ я берегла!

Пойдемте въ Лондонъ встртить короля.

Затмъ ли я жила, чтобъ волей рока

Прибавить блескъ къ тріумфу Болинброка?

Прощай, старикъ! За горестную всть

Пусть никогда твой садъ не будетъ цвсть.

[Королева и Дамы уходятъ.

Садовникъ. Несчастная! Пусть это заклинанье

Исполнится, когда твое страданье

Отъ этого пройдетъ. Вотъ здсь слезу

Ты проронила, я здсь посажу

Кустъ руты горькой (²⁵). Вырастетъ онъ вскор

На память о твоемъ внчанномъ гор!

[Уходятъ.

Актъ четвертый.

Сцена I.

Палата въ Вестминстер.

Духовенство направо отъ трона. Свтскіе лорды налво. Общины внизу. Входятъ Болинброкъ, Омерль, Нортумберландъ, Перси, Фитцватеръ, Сюррей, епископъ Карляйльскій, аббатъ Вестминстерскій, лорды, придворные и Баготъ въ сопровожденіи офицеровъ.

Болинброкъ. Введите Багота.

Ну, Баготъ, выскажись свободно:

Что знаешь ты о Глостера кончин?

Кто съ королемъ замыслилъ, кто свершилъ

Кровавое злодйство надъ покойнымъ?

Баготъ. Пусть предо мною встанетъ лордъ Омерль.

Болинброкъ. Встань здсь, мой братъ. Гляди ему въ лицо.

Баготъ. Милордъ Омерль, я знаю, вашъ языкъ

Отъ словъ своихъ не станетъ отрекаться.

Въ т злые дни, когда здсь замышлялась ю

Смерть Глостера, я слышалъ, вы сказали:

‘Неужли не достать моей рукой мн

Изъ Англіи въ Калэ до шеи дяди?’

Затмъ, среди другихъ рчей въ т дни

Я слышалъ, какъ сказали вы, что лучше

Откажетесь взять сотню тысячъ кронъ,

Чмъ снова здсь увидть Болинброка,—

Прибавивъ, что страна вздохнетъ свободно,

Когда вашъ братъ умретъ.

Омерль. Князья, милорды!

Скажите, какъ отвтить подлецу мн?

Что жъ, долженъ я, срамя свое созвздье (²⁶),

Карать его, какъ равнаго, мечомъ?

А если нтъ, то честь мою оставить

Запятнанной враньемъ клеветника?

Вотъ мой залогъ, печать твоей кончины!

Она тебя отмтитъ въ адъ, о лжецъ!

Я подтвержу твоею кровью это!

Какъ ни черна для рыцаря она,

Я ею честный мечъ мой запятнаю.

Болинброкъ. Баготъ, постой!— Не поднимай залога.

Омерль. Я бы хотлъ, чтобъ кром одного (²⁷)

Изъ всхъ онъ былъ бы лучшимъ по рожденью!

Фитцватеръ. Когда, Омерль, ты такъ разборчивъ сталъ,

Я мой залогъ въ отвтъ на твой бросаю.

Клянусь прекраснымъ солнцемъ, намъ свтящимъ,

Я слышалъ, какъ ты хвастался при всхъ,

Что совершилъ надъ Глостеромъ злодйство.

Хоть двадцать разъ скажи, что нтъ — солжешь.

Теб же въ сердце ложь твою вонжу я,

Въ гнздо ея — концомъ моей рапиры!

Омерль. Теб ли, трусъ, до этого дожить?

Фитцватеръ. Клянусь душой, я бы хотлъ сейчасъ же!

Омерль. Фитцватеръ, ты за это въ адъ пойдешь!

Перси. Омерль, ты лжешь! Настолько же онъ правъ

Въ своихъ словахъ, насколько ты безчестенъ.

Что ты таковъ, бросаю мой залогъ

И докажу въ борьб на смерть все это.

Ну, подними его, когда посмешь!

Омерль. А если нтъ, то пусть отсохнутъ руки

И никогда не потрясутъ мечомъ

Надъ головою моего врага!

Лордъ. Я длаю, какъ ты, Омерль-измнникъ,

И слово ‘лжецъ’ я повторяю столько,

Насколько слухъ твой вынесетъ его

Отъ утра до утра! Вотъ мой залогъ!

Прими его, когда въ теб есть смлость.

Омерль. Ну кто еще? Клянусь, сражусь со всми!

Во мн забилась тысяча сердецъ,

Меня на двадцать тысячъ трусовъ хватитъ.

Сюррей. Милордъ Фитцватеръ, помню я тотъ день, б0

Когда съ Омерлемъ говорили вы.

Фитцватеръ. Да, врно. Вы тамъ вмст съ нами были

И можете сказать, что это правда.

Сюррей. Что лживо такъ, какъ святъ Господь на неб!

Фитцватеръ. Сюррей, ты лжешь!

Сюррей. О юноша безчестный!

На мечъ мой эта ложь такъ тяжко ляжетъ,

Что онъ отмститъ и честь мою вернетъ,

Пока ты, лжецъ, съ твоею ложью вмст

Не ляжешь рядомъ съ мирнымъ прахомъ предковъ!

Въ знакъ этого вотъ чести мой залогъ.

Прими мой вызовъ, если не боишься.

Фитцватеръ. Какъ пылкаго коня ты плохо шпоришь!

Когда не страшно сть мн, пить, дышать,—

То побоюсь ли встртиться съ тобою

И, плюнувъ на тебя, сказать, что лжешь ты

И лжешь?! Вотъ честности моей залогъ,

Чтобъ притянуть тебя къ достойной кар.

Какъ я стремлюсь къ успхамъ въ новой жизни,

Такъ врно то, что виноватъ Омерль.

Я слышалъ, какъ изгнанникъ, Норфолькъ громко

Сказалъ, что ты, Омерль, послалъ убійцъ,

Чтобъ Глостера злодйски умертвить.

Омерль. О христіане, дайте мн залогъ!

Что Норфолькъ вретъ — вотъ это я бросаю.

Пускай его вернутъ, чтобъ мн отвтить.

Болинброкъ. Вс эти распри будутъ подъ залогомъ

До возвращенья Норфолька изъ ссылки.

Хотя мн врагъ — онъ будетъ возстановленъ

Въ своихъ правахъ, владньяхъ и тогда

Противъ Омерля онъ возбудитъ искъ.

Епископъ. Такого дня, увы, мы не увидимъ!

Да, много разъ сражался бдный Норфолькъ

За Господа, въ рядахъ Христовой рати

Со знаменемъ Креста Святого противъ

Язычниковъ и черныхъ Сарациновъ.

Уставъ отъ войнъ, онъ, бдный, удалился

Въ Италію. Въ Венеціи онъ отдалъ (²⁸)

Свой прахъ земл прелестнйшей страны,

А душу свтлую — Вождю-Христу,

Подъ знаменемъ котораго сражался.

Болинброкъ. Какъ, епископъ, Норфолькъ умеръ?

Епископъ. Такъ врно это, какъ я живъ, милордъ.

Болинброкъ. Покой и миръ его душ святой

На лон Авраама! Ваши распри,

Милорды, вс останутся пока

До дня суда, подъ вашимъ же залогомъ.

Входитъ Іоркъ со свитою.

Іоркъ. Великій герцогъ Ланкастерскій, Ричардъ

Ощипанный согласенъ добровольно

Признать тебя наслдникомъ: онъ скипетръ

Священный уступаетъ длани царской но

Твоей. Взойди на тронъ, теб имъ данный,

Король нашъ Генрихъ, именемъ четвертый!

Болинброкъ. Во имя Бога, я всхожъ на тронъ!

Епископъ. Нтъ! Боже сохрани!

Здсь въ царственномъ собраньи худшій я,

Но первымъ долженъ выступить за правду.

Когда бъ по вол Божьей среди васъ

Былъ кто-нибудь достоинъ стать судьею

Надъ Ричардомъ,— ему бы благородство

Внушило воспретить такое зло.

Какъ подданный судить монарха можетъ?

А кто изъ васъ не подданный его?

Воровъ, и тхъ заочно не караютъ,

Хотя бъ вина ихъ и была ясна.

А какъ же Божьяго величья образъ,

Его посолъ, избранникъ, вождь внчанный,

Помазанникъ, царившій столько лтъ,

Устами подданныхъ судимъ быть можетъ,—

И за глаза? Не попусти, о Боже,

Чтобъ лучшій цвтъ Христовой паствы могъ

Свершить такое черное злодйство!

Я къ подданнымъ, какъ подданный, взываю!

Господь велитъ мн защитить монарха!—

Вы Герфорда назвали королемъ,

Тогда какъ онъ измнникъ королю.

И если вы его на тронъ взведете —

Кровь англичанъ удобритъ ваши земли,

Грядущее застонетъ отъ обиды,

Блаженный миръ уйдетъ къ неврнымъ туркамъ

И вмсто мира бурная война!4о

На брата брата, родъ на родъ подниметъ!

Усобицы, возстанья, ужасъ, страхъ

Здсь водворятся. Этотъ край Голгоой,

Страной скелетовъ, смерти назовется.

Посявши вражду межъ двухъ домовъ (²⁹),

Вы породите тмъ такое раздленье

Какого міръ земной еще не зналъ.

Опомнитесь и отвратите, братья,

Вковъ грядущихъ стоны и проклятья!

Нортумберландъ. Вы складно говорили и за это

Я, какъ измнника, васъ арестую.

Лордъ Вестминстерскій, вамъ я на поруки

Сдаю его до дня суда. Милорды,

Угодно ль будетъ вамъ примкнуть къ Общинамъ?

Болинброкъ. Введите Ричарда. Пусть онъ при всхъ

Мн передастъ корону, и сомнній

Тогда не будетъ.

Іоркъ. Я введу его. [Уходитъ.

Болинброкъ. Вы, лорды, арестованные здсь,

Ручательства представьте до суда.

[Къ епископу.] Обязаны мы мало вашей дружб

И помощи отъ васъ не ожидали.

Входитъ Іоркъ съ К. Ричардомъ и офицерами, несущими регаліи.

К. Ричардъ. Зачмъ меня призвали къ королю,

Когда еще не смялъ я думъ монаршихъ,

Съ которыми царилъ? Я только началъ

Учиться льстить и преклонять колна.

Вы бъ дали горю время пріучить

Меня къ покорности.— Я живо помню

При вид насъ восторгъ на этихъ лицахъ.

Не мн ль они ‘да здравствуетъ’ кричали,

Какъ Искарьотъ Христу? Но Онъ нашелъ

Въ двнадцати, безъ одного лишь, врность,

А я ни въ комъ изъ тысячи людей.

‘Да здравствуетъ король!’ — ‘Аминь’ кто скажетъ?

Я разв попъ и пвчій?— Что жъ, ‘аминь’.—

‘Да здравствуетъ король!’ — Хоть я уже не я.

Но все-таки: ‘Аминь’,— коль небо за меня.

Зачмъ меня вы привели сюда?

Іоркъ. Чтобъ добровольно ты исполнилъ долгъ

Усталаго величья твоего:

Отрекся отъ внца и власти царской,

Вручивъ ихъ Болинброку.

К. Ричардъ. Дай мн корону. Братъ, возьмемъ ее,

Вотъ такъ, мой братъ.

Я — съ этой стороны, а ты — съ другой.

Теперь она похожа на колодезь,

Мы — на бадьи, другъ друга наполняя.

Пустая — словно пляшетъ въ высот,

А полную — незримо тянетъ книзу.

Она полна слезами — это я,

Когда несется въ высь твоя бадья.

Болинброкъ. Я думалъ, вы хотли отреченья.

К. Ричардъ. Отъ трона — да, но какъ же отъ мученья?!

Вы славы, власти можете лишить,

Но не скорбей! Вамъ ихъ не низложить.

Болинброкъ. Но часть заботъ взяла у васъ корона.

К. Ричардъ. Твои — взойдя, моихъ не свергли съ трона.

Вдь вся моя забота въ ихъ лишеньи,

Твоя забота въ ихъ пріобртеньи.

Я отдалъ ихъ, но все-таки он

И безъ внца остались врны мн.

Болинброкъ. Желаете отъ трона вы отречься?

К. Ричардъ. Да, нтъ: нтъ, да. Вдь стану я ничто —

Такъ нту нтъ: теб все уступаю.

Смотри же, какъ я самъ себя ограблю.

Снимаю это бремя съ головы,—

Роняю тяжкій скиптръ изъ рукъ моихъ,—

Гордыню царской мощи прочь изъ сердца.

Моей слезой съ чела смываю мро,

Моей рукой передаю внецъ,

Въ мои уста влагаю отреченье,

Моимъ дыханьемъ клятвы отршаю.

Отъ славы и величья отступаюсь.

Мои имнья, замки отдаю.

Мои указы, акты отмняю.—

Моимъ предателямъ пусть Богъ проститъ!

Поклявшихся теб — да укрпитъ!

Взявъ все, лиши меня и горя тоже,

Давъ все ему, дай также счастья, Боже!

Преуспвай на Ричарда престол!

А Ричардъ пусть окончитъ жизнь въ невол…

Низложенный, онъ шлетъ теб привтъ:

Да процвтаетъ Генрихъ много лтъ!

Ну, что еще осталось?

Нортумберландъ. Лишь прочесть

Вотъ этотъ листъ всхъ тяжкихъ преступленій,

Особой вашею свершонныхъ вмст

Съ друзьями на погибель государства.

Пусть исповдь услыша эту, вс

Узнаютъ, что достойны вы сверженья.

К. Ричардъ. Мн сдлать это? Здсь при всхъ распутать

Всю ткань моихъ безумствъ? Нортумберландъ,

Когда бъ твоимъ грхамъ составить списокъ,

Не постыдился ли бы ты при всхъ

Прочесть ихъ здсь? А если бы прочелъ,

То ты бы тамъ постыдную страницу

Про низложенье короля нашелъ,

Про нарушенье долга и присяги,

Отмченныхъ пятномъ въ небесной книг.

Да! Вс вы здсь смотрящіе спокойно

На пытку бдъ, терзающихъ меня,—

Хоть нкіе, омывъ съ Пилатомъ руки,

На видъ жалютъ — все же вс Пилаты,

Гоня меня на горькое распятье!

Вода не сможетъ смыть вашъ тяжкій грхъ!

Нортумберландъ. Скорй, милордъ, прочтите этотъ списокъ.

К. Ричардъ. Мои глаза слезъ полны, я не вижу,

Хоть отъ воды соленой не ослпъ

Настолько, чтобъ не различить измны:

Когда мой взоръ къ себ я обращаю,

Я вижу, что измнникъ я, какъ вы.

Кто, какъ не я, свободно далъ согласье

Снять царскія одежды съ короля

И обратить его господство въ рабство,

Величіе на подданство мняя??

Нортумберландъ. Милордъ…

К. Ричардъ. Не лордъ теб я, дерзкій человкъ!

Ничей я лордъ! Безъ титула, безъ званья,

Вы даже имя, данное въ купели

Мн, отняли!— О, тяжкій день! О, горе!

Такъ много зимъ пришлось прожить, и вотъ,

Я даже какъ назвать себя не знаю!

О, если бъ я былъ снжнымъ королемъ

И, стоя здсь, предъ солнцемъ Болинброка,

Могъ въ капли водяныя обратиться!

Король великій, добрый — но не очень —

Когда хоть стерлингъ стою я еще,

Вели подать мн зеркало сюда:

Я погляжу, на что я сталъ похожъ,

Съ тхъ поръ, какъ блескъ величія утратилъ.

Болинброкъ. Пусть кто-нибудь за зеркаломъ пойдетъ.

[Уходитъ придворный.

Нортумберландъ. Пока не принесли, читайте.

К. Ричардъ. Діаволъ! Ты терзаешь прежде ада.

Болинброкъ. Не торопи, милордъ Нортумберландъ.

Нортумберландъ. Тогда общины будутъ недовольны.

К. Ричардъ. Я успокою ихъ, прочтя довольно,

Когда передъ собой увижу книгу,

Гд вписаны мои грхи — себя.

Входитъ придворный съ зеркаломъ.

Дай зеркало, я буду въ немъ читать.—

Какъ? Ни морщины глубже? Скорбь разила

Такъ много разъ мое лицо и глубже

Не сдлала морщинъ?— Ты льстецъ, стекло!

Какъ нкогда придворные мои —

Меня морочишь. Это ли чело

Подъ кровлею своихъ дворцовъ держало

Десятки тысячъ человкъ? Предъ нимъ ли

Какъ предъ сіяньемъ солнца меркли взоры?

Оно ли зрло столькія безумства

И наконецъ узрло Болинброка?

Не прочной славой свтишь ты, лицо.—

Какъ слава не прочна, такъ и лицо!

[Бросаетъ зеркало на землю].

И вотъ оно все въ дребезги разбито.

Замть, король безмолвный, шутки смыслъ:

Какъ быстро скорбь мое лицо разбила.

Болинброкъ. Разбило отраженье вашей скорби

Лишь отраженіе лица…

К Ричардъ. Скажи

Еще. Какъ?— ‘Отраженье скорби?..’ Что же,

Да, правда. Скорбь моя лежитъ внутри,

И эти вншніе пріемы плача,

Лишь отраженіе незримой скорби,

Растущей молча въ страждущей душ.

Тамъ суть лежитъ. Король, благодарю

За доброту. Ты мн даешь не только

Причину стоновъ, но и учишь, какъ

Оплакивать причину ихъ. Позволь

Одно. Потомъ уйду и никогда

Не потревожу…

Болинброкъ. Что, любезный братъ?

К. Ричардъ. ‘Любезный братъ’? Я больше чмъ король.

Когда былъ королемъ я, вс льстецы

Мн подданными были, а теперь

Я подданный, а самъ король мн льститъ.—

Когда я такъ великъ, мн нечего просить…

Болинброкъ. Спроси однако.

К. Ричардъ. И получу?

Болинброкъ. Получишь.

К. Ричардъ. Тогда позволь уйти.

Болинброкъ. Куда?

К. Ричардъ. Куда нибудь — лишь съ глазъ твоихъ долой бы!

Болинброкъ. Пусть кто-нибудь его проводитъ въ Тоуеръ.

К. Ричардъ. ‘Проводитъ’??? Вс вы, вознесясь моимъ

Паденьемъ, ‘провели’ уже монарха!—

Уходитъ К. Ричардъ, нкоторые лорды и стража.

Болинброкъ. Мы назначаемъ въ будущую среду

Коронованье наше. Приготовьтесь.

Уходятъ вс, кром аббата Вестминстерскаго, епископа Карляйльскаіо и Омерля.

Аббатъ. При зрлищ печальномъ были мы.

Епископъ. Плачъ впереди. Въ грядущемъ внуки

Поймутъ, что этотъ день, какъ тернъ, жестокъ.

Омерль. Отцы святые, нтъ ли заговора

Смыть съ Англіи пятно ея позора?

Аббатъ. Вамъ, прежде чмъ свободно я откроюсь,

Не только надо, причастившись, дать

Обтъ хранить мой планъ въ секрет, но

Исполнить все, что я ни приказалъ бы.

Я вижу, ваши лица полны злобы,

Сердца — печали и слезами — взгляды.

Идемъ ко мн. Тамъ въ келіи моей

Открою планъ достичь счастливыхъ дней.—

[Уходятъ.

Актъ пятый.

Сцена I.

Лондонъ. Улица, ведущая въ Тоуеръ.
Входитъ королева и дамы.

Королева. Вотъ здсь пройдетъ король. Да, это путь

Къ злосчастной башн, Цезаремъ взведенной.

Въ ея кремнистыхъ ндрахъ заточенъ

Мой государь надменнымъ Болинброкомъ.

Здсь отдохнемъ, когда въ стран мятежной

Есть отдыхъ для законной королевы.—

Входитъ К. Ричардъ подъ стражей.

Королева. Но тише! Вотъ онъ!— Лучше не смотрите,

Какъ вянетъ розанъ мой! Иль нтъ: взгляните,

Чтобъ изойти росой отъ состраданья

И оживить его слезами дружбы.

Ты — обликъ мста, гд стояла Троя!

Тнь короля и Ричарда могила,—

Но не король, не Ричардъ!— Чудный замокъ!

Зачмъ печаль и мракъ въ теб укрылись,

Когда тріумфъ сталъ гостемъ кабака?..

К. Ричардъ. Не помогай, красавица, печали

Конецъ мой торопить. Привыкни думать,

Что прошлое лишь было сномъ блаженнымъ.

Проснулись мы и видимъ то, что есть.

О милая, я крестный братъ угрюмой

Необходимости. Она и я

Союзники до самой смерти. Скройся

Во Франціи и въ монастырь вступи.

Святою жизнью завоюемъ снова

Внецъ, но — вчный, блеска не земного!

Королева. Какъ? Ричардъ мой и тломъ, и душой

Ослабъ, преобразился? Болинброкъ

Низвергъ твой разумъ и проникнулъ въ сердце?

Вдь левъ предъ смертью когти выпускаетъ

И въ яростномъ безсильи ранитъ землю,

Но не сдается. Ты же, точно школьникъ,

Готовъ снести урокъ, цлуя розгу,

И льстить неистовству въ смиреньи низкомъ.

Опомнись, левъ! Опомнись, царь зврей!

К. Ричардъ. Да, царь зврей… О, если бъ не зврей!—

Я до сихъ поръ царилъ бы надъ людьми.

Несчастная! Во Францію сбирайся

И думай, что я умеръ, что слышишь

У смертнаго одра мое ‘прости’.

Зимой, по скучнымъ вечерамъ, сиди

Со стариками у огня, пускай

Они разскажутъ о прожитой скорби.

До разставанья на ночь ты повдай,

Чтобъ расплатиться горемъ, про меня.

Пускай они въ постель уйдутъ, рыдая.

Вдь головня безъ разума, и та

Почувствуетъ печальный смыслъ разсказа,

Отъ жалости зальетъ слезой огонь

И облачится въ пепелъ, въ уголь черный,

Оплакивая участь короля.

Входитъ Нортумберландъ со свитой.

Нортумберландъ. Ршенье Болинброка измнилось,

Милордъ. Ступайте въ Помфретъ, а не Тоуеръ.

А что до васъ, милэди, вы должны

Немедленно во Францію сбираться.

К. Ричардъ. Нортумберландъ, ты лстница: по ней

Всходящій Болинброкъ достигъ престола.

Наступитъ день — и онъ не за горой —

Когда безумный грхъ, созрвши, гноемъ

Покроетъ васъ. Покажется теб,

Хотя бъ король полцарства далъ въ награду,

Что ты, давъ все ему, имъ обдленъ.

А онъ ршитъ, что ты, уже умя

Взводить на тронъ безправныхъ королей,—

При первомъ повод, другимъ путемъ

Лишишь его похищенной короны.

Любовь друзей лукавыхъ кроетъ страхъ,

Страхъ — ненависть, а ненависть — раздоръ,

Измну и заслуженную гибель.

Нортумберландъ. Мой грхъ падетъ на голову мою.

Проститесь. Вы должны сейчасъ разстаться.

К. Ричардъ. Двойной разводъ! Злоди, вы два брака

Разстроили: одинъ — съ моей короной,

Другой — съ моей супругой внчанной.

Пусть поцлуй разстроитъ бракъ мой съ ней.

Онъ поцлуемъ былъ скрпленъ когда-то.

Гони меня, Нортумберландъ, на сверъ,

Гд холодъ, мракъ, болзни, а ее —

Во Францію, откуда съ торжествомъ

Она пришла, какъ свтлый мсяцъ мая,

Куда уйдетъ, мрачна, какъ тьма ночная.—

Королева. Какъ? Надобно разстаться мн съ тобой?

К. Ричардъ. Да, сердцу съ сердцемъ и рук съ рукой!

Королева. Сошлите насъ обоихъ прочь изъ царства!

Нортумберландъ. Въ угоду вамъ — во вредъ для государства.

Королева. Такъ дайте мн послдовать за нимъ!

К. Ричардъ. Твой плачъ повсюду встртится съ моимъ.

Ты плачь во Франціи, я буду — здсь.

Вдали быть лучше, чмъ вблизи, но врозь.

Ты вздохомъ мрь, я — стономъ путь страданій.

Королева. Чмъ дальше путь, тмъ больше воздыханій.

К. Ричардъ. Вдвойн стонать я буду, этимъ путь

Короткій я сумю растянуть.

Идемъ. Довольно угождать печали!

Вдь мы навки съ ней себя связали.

Пусть поцлуй замкнетъ уста устами.

Возьми мое и дай твое мн сердце!

Королева. Отдай мое! Отдай опять устами!

Твое во мн отъ слезъ погибнетъ сердце! [Цлуются.]

Ты снова мн вернулъ мое!— Иди!—

Его могу я плачемъ извести!

К. Ричардъ. Мы горе только тшимъ на прощанье.

Еще прости!— Теперь я твой, страданье!

[Уходятъ.

Сцена II.

Дворецъ герцога Іоркскаго.
Входятъ Іоркъ и герцогиня Іоркская.

Герцогиня. Милордъ, вы мн хотли продолжать,

Когда отъ слезъ прервали вашъ разсказъ

О възд двухъ племянниковъ въ столицу.

Іоркъ. На чемъ остановился я?

Герцогиня. Какъ кто-то

Рукою грубой, дерзкой, изъ окна

На Ричарда посыпалъ пыль и соръ.

Іоркъ. Какъ я сказалъ, великій Болинброкъ

На гордомъ и лихомъ кон, который

Какъ будто зналъ, кто имъ надменно правитъ,

Прослдовалъ величественнымъ шагомъ.

Раздался крикъ: ‘Богъ въ помощь Болинброку!

Казалось, сами окна говорили,

Такъ много жадныхъ взоровъ отовсюду,

И старъ, и младъ — вперялъ въ его лицо!

Вс стны обратились будто въ рядъ (³⁰)

Развшанныхъ ковровъ, и вс кричали

‘Христосъ съ тобой! Привтъ нашъ Болинброку!’

Онъ, кланяясь направо и налво,

Безъ шляпы,— ниже головы коня —

Кричалъ толп: ‘Друзья, благодарю!’

И такъ съ поклонами, прохалъ дальше.

Герцогиня. А бдный Ричардъ? гд онъ былъ въ то время?

Іоркъ. Какъ публика въ театр, по уход

Любимаго актера прочь со сцены,

Встрчаетъ вяло новаго, впередъ

Считая болтовню его несносной,

Такъ,— но еще враждебне,— толпа

Встрчала Ричарда, безмолвно глядя.

И вмсто крика радости комъ грязи

Былъ брошенъ на священную главу.

Онъ стресъ его съ такою кроткой грустью,—

Улыбкой и слезами, на лиц

Терпніе и горе выражая,—

Что, если бъ Богъ, для важной цли души

Людей не закалилъ,— он бъ смягчились!

Дикарь, и тотъ бы пожаллъ его.

Но воля неба явно здсь сказалась.

Его велнію страна повиновалась.

Я Болинброку присягнулъ. Отнын

Мн власть и честь его — святынь святыни!

Герцогиня. А вотъ мой сынъ Омерль.

Іоркъ. Омерлемъ былъ онъ.

За дружбу съ Ричардомъ утраченъ титулъ,

И вы теперь должны его звать Рутландъ.

Въ парламент я поручился, что

Онъ новому монарху будетъ вренъ.

Входитъ Омерль.

Герцогиня. Здоровъ ли, сынъ мой?— Кто теперь фіалки

На свжей зелени весны придворной?

Омерль. Не знаю, матушка, и знать не жажду.

Клянусь, мн все равно — цвсти тамъ, нтъ ли.

Іоркъ. Веди себя средь этого расцвта

Такъ, чтобъ не сгинуть подъ косой до лта.

Что въ Оксфорд? Турниры все, пиры?

Омерль. Насколько мн извстно, да, милордъ.

Іоркъ. Ты будешь тамъ, я знаю.

Омерль. Коль не избавитъ Богъ, то буду.

Іоркъ. Что у тебя виситъ? Печать?

Ты поблднлъ?— Дай, покажи письмо.

Омерль. Нтъ, ничего, милордъ.

Іоркъ. Такъ дай взглянуть.

Я требую мн показать писанье.

Омерль. Прошу у вашей милости прощенья,

Хоть это и пустякъ, но есть причины,

Мшающія мн вамъ покориться.

Іоркъ. Но есть и у меня причины, сударь,

Желать прочесть… Мн страшно…

Герцогиня. Что вамъ страшно?

Наврно это вексель, подъ который

Онъ сшилъ себ наряды для торжествъ.

Іоркъ. Какъ? У него въ рукахъ его же вексель?

Жена, ты дура!— Мальчикъ, покажи,

Что тамъ написано.

Омерль. Прошу простить, но это невозможно.

Іоркъ. Я требую. Давай мн, говорю.

[Вырываетъ и читаетъ.]

Предательство! Измнникъ! Рабъ! Мерзавецъ!

Герцогиня. Въ чемъ дло, милордъ?

Іоркъ. Ей! Кто тамъ есть?

Входитъ Слуга.

Іоркъ. Сдлай коня скоре!

Ахъ, Боже мой, предательство какое!

Герцогиня. Да что такое, милордъ?

Іоркъ. Дай сапоги! Сдлай коня живе!

[Слуга уходитъ.

Клянуся всмъ, моею честью, жизнью,

Я уличу мерзавца!

Герцогиня. Что такое?

Іоркъ. Молчи, безумная!

Герцогиня. Не стану я молчать! Въ чемъ дло, сынъ мой?

Омерль. Не спрашивай, родная. Рчь идетъ

О томъ, за что отвчу жизнью.

Герцогиня. Жизнью?

Іоркъ. Что жъ сапоги? Я къ королю спшу.

Входитъ слуга съ сапогами.

Герцогиня. Ударь его, Омерль. Мой бдный мальчикъ,

Ты поблднлъ? [Къ слуг.] Уйди ты прочь, мерзавецъ!

Іоркъ. Подай мн сапоги, я говорю!

Герцогиня. О, что ты хочешь длать, Іоркъ?

Не хочешь скрыть поступка сына? Нтъ?

А есть у насъ другой? (³¹) Иль вновь родится?

Въ мои года могу ли я рожать?

Ты старости моей утху хочешь

Отнять? Названья матери лишить?

Не схожъ ли онъ съ тобой, не сынъ ли твой?

Іоркъ. Безумная въ любви жена!

Ты хочешь скрыть ихъ замыселъ ужасный?

Знай, дюжина злодевъ поклялась

Причастіемъ — предательски убить

Монарха въ Оксфорд.

Герцогиня. Онъ тамъ не будетъ!—

Мы здсь его удержимъ!— Что ему?

Іоркъ. Прочь нжности! Будь двадцать разъ онъ сынъ мн,

Я обличу его!

Герцогиня. Когда бъ стоналъ ты,

Какъ я, его рожая, ты бъ былъ мягче.

Ты думаешь,— теперь я знаю, да —

Что твоему я ложу измнила

И что не твой онъ сынъ, а незаконный.

О, Іоркъ, супругъ мой милый, нтъ, не врь!

Онъ на тебя похожъ, какъ только можно.

Онъ не въ меня и не въ моихъ родныхъ,

И все-таки мн дорогъ!

Іоркъ. Дай пройти мн!—

[Уходитъ.

Герцогиня. За нимъ, Омерль! Сядь на коня его!

Шпорь, мчись, будь до него у короля.

Моли простить тебя до обвиненья.

Я тотчасъ за тобой. И хоть стара,

Но твой отецъ меня не перегонитъ!

Не поднимусь до тхъ поръ я съ колнъ,

Пока теб не вымолю прощенья!— Спши!

[Уходятъ.

Сцена III.

Виндзорскій замокъ.
Входятъ Болинброкъ, Перси и другіе лорды.

Болинброкъ. Кто знаетъ, гд пропалъ мой сынъ безпутный? (³²)

Три мсяца, что я его не видлъ.

Да. Онъ мое единственное горе.

Милорды, какъ бы намъ его найти?

Спросите въ Лондон, во всхъ тавернахъ.

Тамъ, говорятъ, онъ бродитъ день и ночь

Въ компаніи товарищей развратныхъ,

Которые, по слухамъ, въ переулкахъ

Бьютъ сторожей и грабятъ проходящихъ.

И онъ, мой сынъ, изнженный мальчишка,

Какъ бы за честь считаетъ помогать

Такой безпутной шайк.

Перси. Позавчера я видлъ принца, государь,

И сообщилъ объ Оксфордскихъ турнирахъ.

Болинброкъ. Что жъ отвчалъ повса?

Перси. Онъ мн сказалъ, что непремнно хочетъ

Сорвать перчатку у послдней двки,

Надть на шлемъ и въ Оксфорд явиться,

Чтобы ссадить ловчайшаго бойца.

Болинброкъ. Безпутенъ такъ же, какъ неисправимъ!

И все-таки въ немъ есть залогъ надежды

На лучшее въ грядущемъ. Кто идетъ тамъ?

Входитъ Омерль.

Омерль. Гд король?

Болинброкъ. Что значитъ, что нашъ братъ растерянъ такъ

И такъ взволнованъ?

Омерль. Господь храни васъ! Умоляю ваше

Величество вдвоемъ со мной остаться!

Болинброкъ. Оставьте насъ наедин, милорды.

Уходятъ Перси и лорды.

Въ чемъ дло, что случилося съ тобою?

Омерль. Пусть приросту колнями къ земл,

Пусть мой языкъ на вкъ прилипнетъ къ небу,

Когда не вымолю себ прощенья!

Болинброкъ. Задуманъ иль свершенъ проступокъ твой?

Коль первое — какъ ни былъ бы онъ злобенъ,

Его прощу, чтобъ друга пріобрсть.

Омерль. Позвольте же на ключъ замкнуть мн двери,

Чтобъ не вошли, пока не кончу рчи.

Болинброкъ. Какъ хочешь длай.

Іоркъ [извн]. Остерегися, государь! И знай,

Передъ лицомъ твоимъ стоитъ предатель.

Болинброкъ. Мерзавецъ, я избавлюсь отъ тебя!

[Обнажаетъ мечъ.]

Омерль. Останови карающую руку!

Іоркъ [извн]. Открой мн дверь, король безумно-смлый!

Иль долженъ я изъ-за любви быть дерзкимъ?!

Открой мн дверь, не то ее сломаю!

Входитъ Іоркъ.

Болинброкъ. Въ чемъ дло, дядя? Объясни,

Передохни. Скажи намъ, гд опасность,

Чтобъ мы могли ее какъ должно встртить.

Іоркъ. Прочти писанье это и узнаешь

Все, что не въ силахъ я теперь сказать.

Омерль. Я каюсь! Каюсь! Помни общанье!

И подписи Омерля не читай!

Моя рука теперь въ разлад съ сердцемъ.

Іоркъ. Но не была такъ прежде, негодяй!

Я у него взялъ силой этотъ свертокъ.

Страхъ, не любовь, въ немъ вызвалъ покаянье.

Король забудь о жалости! Иначе

Простишь змю — она тебя ужалитъ.

Болинброкъ. О заговоръ противный, страшный, дерзкій!

Родитель честный сына подлеца!

Ты — двственный, сребристый, чистый ключъ,

Откуда, сквозь проходы грязи мерзкой

Течетъ ручей, поганящій себя!

Твое добро онъ обращаетъ въ зло.

Но доблести твоей избытокъ смоетъ

Позоръ смертельный съ поведенья сына.

Іоркъ. И доблесть станетъ своднею порока?!

Онъ спуститъ честь мою своимъ развратомъ,

Какъ блудный сынъ сокровища отца?

Лишь смерть безчестья честь мою вернетъ.

Позоръ мой живъ, пока мой сынъ живетъ…

Меня казнишь ты, изверга прощая,—

Щадишь порокъ,— невинность поражая!

Герцогиня [извн]. О, ради Неба, государь, впусти!

Болинброкъ. Чьи это тамъ пронзительные крики?

Герцогиня [извн]. Несчастной женщины, король великій!

О сжалься надо мною, отопри

И новой нищей милость сотвори!

Болинброкъ. Мы кончили трагическую сцену,

И ‘Нищій и Король’ (³³) являются на смну.

Опасный братъ, впустите вашу мать,

Она сюда явилась васъ спасать.

Іоркъ. Кто бъ ни просилъ, не стоитъ онъ прощенья!

Его прощая, множишь преступленья.

Отнявъ загнившій членъ, спасешь другіе,

Его оставишь — станутъ вс гнилые!

Входитъ Герцогиня.

Герцогиня. Не врь ему! Кто врагъ своихъ дтей,

Тотъ можетъ ли любить другихъ людей?!

Іоркъ. Безумная! Чего ты хочешь? Снова

Вскормить у груди изверга?

Герцогиня. Ни слова,

О милый Іоркъ!— Послушай, повелитель!

[Встаетъ на колни.]

Болинброкъ. Встань, тетушка.

Герцогиня. О, будь его спаситель!

Я никогда съ колнъ не поднимусь,

На вкъ земного счастія лишусь,

Пока ты не даруешь приказанья,

Простивъ, вернуть мн вновь мое созданье!

Омерль. Колни преклоняю рядомъ съ ней!

[Встаетъ на колни.]

Іоркъ. И я ихъ преклоню съ мольбой моей!

[Встаетъ на колни.]

Погибнешь ты, прощая преступленье!

Герцогиня. Не врь ему! Взгляни на выраженье

Холоднаго, притворнаго лица.

Уста въ немъ говорятъ — у насъ сердца.

Онъ проситъ вяло, онъ отказа жаждетъ.—

У насъ въ мольбахъ горячихъ сердце страждетъ.

Съ хилыхъ колнъ онъ радъ бы встать — о да!

Мы жъ приросли колнами сюда.

Его моленье, врь мн, лживо, черство —

Здсь — искренно: противно намъ притворство.

Его мольбы мольбами мы отмолимъ

И къ милости прощенья приневолимъ. по

Болинброкъ. Встань, тетушка.

Герцогиня. Не говори мн ‘встань’.

Скажи: ‘прощаю’, а потомъ ужъ ‘встань’.

Когда бъ теб я нянькою служила,

‘Прощаю’ первымъ бъ словомъ научила.

Нтъ, никогда такъ не былъ сладокъ звукъ,

Какъ это слово, исцлитель мукъ!—

Скажи его, король, оно коротко,

Въ устахъ твоихъ такъ трогательно кротко!

Іоркъ. Король, скажи имъ ‘ pardonnez-moi ‘ (³⁴).

Герцогиня. Ты учишь извиненіемъ слова

Прощенья рушить. Мужъ жестокій, злобный!

Ты губишь насъ игрою словъ подобной!

По-нашему скажи, какъ мы прощаемъ.

Французскихъ словъ мы здсь не понимаемъ.

Твой взглядъ уже простилъ, пусть и языкъ!

О, если бъ слушать сердце онъ привыкъ!

Тогда оно, пронзенное мольбами,

Сказалось бы любовными словами.

Болинброкъ. Встань, тетушка.

Герцогиня. Нтъ! Я не встану, нтъ!

Пока ты не простишь его въ отвтъ.

Болинброкъ. Пусть Богъ меня проститъ, какъ я прощаю.

Герцогиня. Мольбы мои! Я васъ благословляю!

Мн страшно, я не врю, повтори.

Еще ‘прощаю’ мн проговори.

Спокойне я буду.

Болинброкъ. Всей душой

Его простилъ я.

Герцогиня. О, ты богъ земной!

Болинброкъ. Аббата же и зятя моего (³⁵),

Всхъ остальныхъ соединенной шайки

Погибель тотчасъ по пятамъ погонитъ.

Мой дядя, помоги стянуть войска

Близъ Оксфорда, гд скрылися злоди.

Когда удастся только ихъ схватить,—

Клянусь, на этомъ свт имъ не жить!

Прощай, мой добрый дядя!— Братъ, прощайте!

Моленья матери тебя спасли.—

Герцогиня. Пойдемъ, мой сынъ. Господь тебя храни!

[Уходятъ.

Сцена IV.

Тамъ же.
Входитъ Экстонъ и Слуга.

Экстонъ. Замтилъ ты, что говорилъ король?—

‘Неужели нтъ друга, чтобъ избавить

Отъ моего живого страха?’

Слуга. Да.

Экстонъ. ‘Неужли нту друга?’ — и два раза

Такъ повторилъ. Вдь такъ сказалъ онъ? Правда?

Слуга. Такъ точно.

Экстонъ. Потомъ значительно взглянулъ, какъ будто

Внушая: ‘я бъ хотлъ, чтобъ ты былъ тмъ,

Кто сниметъ этотъ камень съ сердца’… Помфретъ

И Ричарда, конечно, разумлъ онъ…

Идемъ. Я покажу, кто другъ его.—

[Уходятъ.

Сцена V.

Замокъ въ Помфрет.
Входитъ К. Ричардъ.

К. Ричардъ. Я думалъ все, возможно ли сравнить

Темницу эту, гд живу я, съ міромъ.

Но, такъ какъ міръ кишитъ народомъ, здсь же

Нтъ никого и только я одинъ,—

То не могу добиться,— но добьюсь.

Мой мозгъ, я говорю, есть самка духу.

Мой духъ — отецъ. Они вдвоемъ рождаютъ

Отродіе все множащихся мыслей,

Которыя мірокъ мой населяютъ.

Какъ нту неизмнныхъ въ настроеньи

Людей, такъ нтъ и мыслей. Лучшій сортъ:

Взять богословскія,— перемшались

Съ сомнньями, возстановляя слово

На слово:

Хоть такъ: ‘пріидите вс ко мн’, а дальше

‘Тяжелъ вашъ путь: верблюду, и тому,

Продться легче сквозь ушко иглы’.—

Иль помыслы, стремящіеся къ цли

Несбыточной: какъ слабыми ногтями

Продрать проходъ въ кремнистыхъ ребрахъ стнъ

Моей тюрьмы?— Не одолвъ преградъ,

Они въ своей гордын умираютъ.—

Иль помыслы стремленія къ довольству:

Т льстятъ себя, что имъ не первымъ быть

И не послднимъ въ рабств у судьбы,—

Какъ нищіе въ колодкахъ, терпятъ стыдъ,

Снесенный многими и многихъ ждущій.

Они покой находятъ въ этой мысли,

Сложивъ свою бду на плечи тхъ,

Кто претерплъ подобное до нихъ.—

Такъ, я одинъ разыгрываю многихъ,—

И нтъ довольнаго. То я король,

Изъ-за измны жаждущій быть нищимъ,—

То нищій,— и лишенья убдятъ,

Что королемъ быть лучше. И я снова

Вступаю на престолъ, но понемногу

Додумавшись, что сверженъ Болинброкомъ,

Вновь становлюсь ничмъ.— Но, кмъ бы ни былъ,

Ни я, ни кто другой среди людей

Покоя не найдетъ ни въ чемъ до часа

Уничтоженья… [Музыка.] Музыку я слышу?

Держите ритмъ! Вдь музыка изъ сладкой

Становится противной безъ размра.

Съ житейской музыкой бываетъ то же:

Я здсь имю утонченность слуха,

Способную разладъ струны замтить,

Разлада же въ себ и въ государств

Мой слухъ не замчалъ. Я расточитель

Былъ времени, оно мн платитъ тмъ же.

И обращенъ я имъ теперь въ часы:

Мои мечты — минуты, вздохи — стукъ ихъ,

Глаза — квадрантъ наружный, гд какъ стрлка

Мой палецъ указуетъ стражи, съ глазъ

Стирая слезы. Ну, а бой часовъ,

Вщающій про время,— стонъ мой громкій:

Онъ бьетъ меня, какъ въ колоколъ, по сердцу.—

Такъ вздохи, слезы, стоны означаютъ

Минуты и часы, а время съ ними

Летитъ стрлой на радость Болинброка,

Пока стою я — куклой на часахъ (³⁶).

Ахъ, музыка! Умолкни! Перестань!

Хоть ты безумнымъ разумъ возвращаешь,

Меня же сводишь ты съ ума. Но будь

Благословенъ, кто мн тебя послалъ!

То знакъ любви,— а къ Ричарду любовь

Есть странный перлъ на этомъ злобномъ свт.

Входитъ Конюхъ.

Конюхъ. Да здравствуетъ король!

К. Ричардъ. Спасибо, пэръ.

Цна обоимъ намъ съ тобой два гроша.

Кто ты? И какъ пришелъ сюда, куда

Никто не ходитъ, кром злого пса,

Что носитъ хлбъ мн для поддержки скорби?

Конюхъ. Я конюхомъ твоимъ былъ, государь,

Когда ты королемъ былъ. Въ Іорк я

Съ большимъ трудомъ добился позволенья

На бывшаго владыку посмотрть.

О, какъ во мн заныло больно сердце,

Когда я въ день коронованья видлъ

На Барбар саврасомъ Болинброка!

Я этого коня теб сдлалъ

Такъ часто! Такъ за нимъ ходилъ усердно!

К. Ричардъ. На Барбар онъ халъ? Ну, и что же?

Какъ шелъ подъ нимъ мой конь?

Конюхъ. Какъ будто землю гордо презиралъ онъ!

К. Ричардъ. Гордился тмъ, что шелъ подъ Болинброкомь?

И этотъ конь лъ хлбъ изъ рукъ моихъ!

Какъ онъ былъ гордъ, когда его ласкалъ я!

И онъ не оступился? не упалъ?

Не сбросилъ гордеца съ себя на землю?

Прости мн, конь! За что тебя корю я?

Вдь ты рожденъ былъ для служенья людямъ

И долженъ все сносить. Я вотъ — не конь,

А бремя, какъ оселъ, тащу, гонимый

И мучимый ликующимъ врагомъ!

Входитъ тюремщикъ съ блюдомъ.

Тюремщикъ. Ну, уходи, братъ. Здсь нельзя быть дольше.

К. Ричардъ. Когда меня ты любишь — уходи.

Конюхъ. Чего языкъ сказать не сметъ, скажетъ сердце!

[Уходитъ.

Тюремщикъ. Угодно ли отвдать вамъ, милордъ.

К. Ричардъ. Попробуй самъ сперва, какъ длалъ прежде.

Тюремщикъ. Не смю я, милордъ. Сръ Пирсъ Экстонъ,

Который недавно вернулся отъ короля,

Отмнилъ приказъ.

К. Ричардъ. А къ чорту Генрихъ Ланкастерскій! Къ чорту

И ты! Терпнье мерзко! Я усталъ терпть!

[Бьетъ тюремщика.

Тюремщикъ. Помощь! Помощь! Помощь!

Входитъ Экстонъ и вооруженная стража.

К. Ричардъ. Вотъ какъ?! Что значитъ смерть въ нежданной схватк?!

Мерзавецъ, ты мн дашь орудье смерти!

[Выхватываетъ мечъ у одною изъ стражей и убиваетъ его.

И ты за нимъ ступай въ догонку въ адъ!

[Убиваетъ другою. Экстонъ его поражаетъ.

Твоя рука въ огн неугасимомъ

За эту смерть горть обречена! по

Не смыть стран позорнаго пятна!

Лети, мой духъ, въ надзвздныя высоты!

Оставь земл печали и заботы! [Умираетъ.

Экстонъ. Я пролилъ кровь и доблесть короля.

О, если бы для торжества добра!

Но дьяволъ, мн внушившій преступленье,

Теперь вщаетъ адское изученье…

Трупъ короля я королю отдамъ.

Всхъ остальныхъ похороните тамъ.

[Уходитъ.

Сцена VI

Виндзорскій замокъ.
Фанфары. Входятъ Болинброкъ, Іоркъ съ друі. лордами и придворными.

Болинброкъ. Любезный дядя Іоркъ, намъ дали знать,

Что заговорщики сожгли до тла

Нашъ городъ Чичестеръ въ Глочестершир,

Но взяты ль въ плнъ они — не знаемъ.

Входитъ Нортумберландъ.

Болинброкъ. Привтъ, милордъ. Какія всти?

Нортумберландъ. Да процвтаетъ мощь твоей державы!

Есть всти: только что отправилъ въ Лондонъ

Я головы Оксфорда, Блунта, Кента.

Какъ были взяты въ плнъ они, подробно

Изложено вотъ въ этомъ донесеньи.

Болинброкъ. Спасибо, милый Перси, за труды.

Большихъ наградъ за нихъ достоинъ ты.

Входитъ Фитцватеръ.

Фитцватеръ. Милордъ, изъ Оксфорда отправилъ въ Лондонъ

Я головы Брокаса и Бенетъ Силли,

Двухъ самыхъ грозныхъ изъ твоихъ враговъ,

Желавшихъ въ Оксфорд тебя нисвергнуть.

Болинброкъ. Твоихъ трудовъ, Фитцватеръ, не забуду.

Заслугъ твоихъ я цну помнить буду.

Входитъ Перси съ епископамъ Карляйльскимъ.

Перси. Аббатъ Вестминстерскій, твой злйшій врагъ,

Въ терзаньяхъ совсти и въ горькой скорби,

Земл могильной тло уступилъ.

Но живъ Карляйль. Онъ здсь и ожидаетъ

Свой приговоръ изъ королевскихъ устъ.

Болинброкъ. Карляйль, вотъ жребій твой:

Самъ избери себ пріютъ святой.

Остатокъ дней твоихъ живи покойно…

Какъ мирно жилъ ты, такъ умри достойно.

Хоть ты всегда былъ мой заклятый врагъ,

Но проблескъ чести былъ въ твоихъ длахъ.

Входитъ Экстонъ со слугами, несущими гробъ.

Экстонъ. Король великій, этотъ гробъ вмстилъ

Твой павшій страхъ. Здсь бездыханенъ спитъ

Сильнйшій врагъ твой. Предъ тобой лежитъ

Ричардъ Бордоскій, мною принесенный?

Болинброкъ. Я не благодарю, Экстонъ. Свершонный

Тобою грхъ — дянье сатаны —

Палъ на главу мою и всей страны.

Экстонъ. Изъ вашихъ словъ я понялъ, что вамъ надо…

Болинброкъ. Не любятъ яда тамъ, гд ищутъ яда.

Ни я — тебя. Хоть эту смерть я звалъ,

Убійца гадокъ мн и милъ, кто палъ.—

Грхъ совсти возьми себ въ награду.

Не жди ни слова добраго, ни взгляду.—

Скитайся съ Каиномъ во тьм ночей!

Ступай на вки прочь съ моихъ очей!

Пусть видятъ вс, какъ полонъ я печати,

Что брызги крови тронъ мой запятнали.

Милорды! Въ скорби поддержите насъ.

Мы облачимся въ черное сейчасъ.

Чтобъ съ совсти омыть пятно укора,

Отправлюсь я въ святую землю скоро. $о

Пойдемъ. Въ слезахъ утшимъ духъ унылый

Предъ этою безвременной могилой.

[Уходятъ.

ПРИМЧАНІЯ

1. Не считая возможнымъ безъ искаженія умстить въ стих титулы и эпитеты дйствующихъ лицъ, поставленные Шекспиромъ въ экспозиціи, вс такія мста я перевелъ прозой.

2. Шекспиръ счелъ нужнымъ представить Іоанна Гентскаго древнимъ старцемъ, тогда какъ ему въ 1398 г., время начала хроники, было всего 58 лтъ.

3. Деньги, ввренныя ему какъ правителю Калэ.

4. ‘Нобль’ — золотая монета, равная 6,8 шиллингамъ.

5. Доктора считали, что пусканіе крови совершать можно только весной и въ конц года.

6. Нкоторые критики здсь видли намекъ на гербъ Норфолька, въ которомъ былъ леопардъ. Оказывается однако изъ одного мста Голиншеда, что серебряный левъ, а не леопардъ былъ въ герб Норфольковъ. Ричардъ въ этомъ мст просто намекаетъ на свое царственное, подобно льву среди зврей, положеніе.

7. Пророчество Іереміи, XIII, 23.

8. 17 сентября.

9. Такъ какъ Норфолькъ самъ былъ маршаломъ Англіи, то былъ назначенъ для этого случая депутатъ, чтобы арестовать обоихъ герцоговъ и приготовить поединокъ, Этимъ депутатомъ былъ Томасъ Голландъ, графъ Кентскій, герцогъ Сюррейскій.

10. Голиншедъ говоритъ, что Болинброкъ и Норфолькъ оставались два часа въ ожиданіи ршенья короля.

11. Въ подлинник ‘a foil’, французское ‘feuille’, латинское ‘folio’, листъ. Листъ золота или серебра, помщаемый подъ прозрачными камеями, чтобы лучше выдвинуть рзьбу на нихъ.

12. Эти бланки богатые люди должны были подписывать и закрплять печатью, а Ричардъ тогда заставлялъ своихъ представителей надписывать сумму, какую считалъ нужной.

13. Изгнаніе и преслдованіе Болинброка, старшаго сына Гента, не лишало его имени отца. Это — одна изъ историческихъ вольностей Шекспира. Кром того, Болинброкъ былъ не единственный сынъ у Гента. Отъ третьяго брака съ Екатериной Свинфордъ, у него еще было трое сыновей, рожденныхъ до брака, но узаконенныхъ парламентомъ въ 1397 г.

14. Ирландскіе легко вооруженные солдаты пхоты.

15. Посл смерти первой жены Болинброка, Маріи Богунъ, онъ во время своего изгнанья сватался на дочери герцога Беррійскаго, дяди короля французскаго Карла. Но Ричардъ послалъ графа Салисбурійскаго разстроить этотъ бракъ.

16. Ричарду въ это время было 32 года.

17. Ричардъ отдалъ государство въ откупъ не только Вильяму Скрупъ, но также Джону Буши, Вильяму Баготъ и Генриху Гринъ.

18. Этого стиха недостаетъ въ подлинник. Онъ былъ замненъ Малономъ по Голиншеду, слдующимъ: ‘Сынъ Ричарда, графа Арундельскаго’.

19. Такія хитро умныя картинки были очень распространены, по сообщеніямъ старыхъ писателей. Он были всевозможныхъ родовъ. Шекспиръ здсь, кажется, говоритъ объ изображеніяхъ которыя, когда на нихъ смотрли прямо, представляли взгляду безпорядочное смшеніе линій и пятенъ, но когда на извстномъ удаленіи на нихъ смотрли сбоку, то вс пятна и линіи слагались въ правильныя фигуры. Одинъ видъ подобныхъ картинокъ распространенъ у насъ, въ Россіи, для изображенія Св. Троицы. Глядя на нихъ прямо, виденъ Богъ Отецъ, справа — Богъ Сынъ, слва — Богъ Духъ Святой.

20. Голиншедъ говоритъ: ‘Въ этомъ году (1399) старыя лавровыя деревья завяли и посл опять позеленли. Странное зрлище, предвщавшее невдомыя событія’.

21. Современники, характеризуя вншность Ричарда, говорятъ о пышномъ цвт лица его, который необыкновенно скоро, при малйшемъ волненіи, смнялся смертельной бдностью.

22. Сэръ Стефанъ Скрупъ, лордъ Скропъ Моршамскій, старшій братъ графа Вильширокаго, отличался своей преданностью королю Ричарду II.

23. Тисовое дерево смертельно и своими ядовитыми листьями и лучшимъ качествомъ втвей для луковъ.

24. Въ подлинник: ‘Мое несчастное положеніе противъ ряда булавокъ!’ Ироническое подражаніе обычая ставить большой закладъ противъ малаго въ случаяхъ, когда совершенно увренъ, что правъ въ спорномъ дл.

25. Рута (Ruta graveolens) — растеніе, имвшее значеніе сожалнія, покаянія. Втви его носили какъ свидтельство горя отъ разлуки съ друзьями и во время религіозныхъ процессій покаянія.

26. Т.-е. то сочетаніе звздъ, подъ которымъ Омерль родился принцемъ королевской крови.

27. Намекая на Болинброка.

28. Норфолькъ скончался въ 1400 г. въ Венеціи.

29. Намекъ на войну Блой и Алой Розы.

30. Лица, смотрвшія изъ домовъ, казались коврами, вывшиваемыми при торжествахъ изъ оконъ.

31. Шекспиръ здсь игнорируетъ существованіе другого сына Іорка, графа Ричарда Кембриджскаго.

32. Потомъ король Генрихъ V, которому въ это время было всего 12 лтъ.

33. ‘Нищій и король’, древняя баллада о цар Кафету, находящаяся въ ‘Reliquies’ Перси.

34. Т.-е. откажи. Это французское выраженіе было формой извиненія, когда просьба не могла быть уважена.

35. Графа Гунтингдонскаго, женатаго на Елизавет, сестр Болинброка.

36. Въ оригинал ‘Jack о’the clock’, т.-е. кукла, стоящая на часахъ одной изъ башенъ Лондона, выбивавшая молоткомъ звонъ часовъ.

ШЕКСПИРЪ

ТРАГЕДІЯ О КОРОЛ РИЧАРД IIмъ.

Трагедія о Корол Ричард II.

Актъ первый.

Актъ второй.

Актъ третій.

Актъ четвертый.

Актъ пятый.

ПРИМЧАНІЯ

Читайте также:

ТРАГЕДІЯ О КОРОЛ РИЧАРД II^мъ.