СОЧИНЕНІЯ
П. И. ЯКУШКИНА
Изданіе Вл. Михневича.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
1884.
А. Ф. Ивановъ.
А. Ф. Ивановъ.
Товарищеские воспоминания о П. И. Якушкине, Иванов-Классик Алексей Федорович, Год: 1884
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Въ начал 60-хъ годовъ, противъ Александринскаго театра существовалъ ресторанчикъ ‘дяди Зеста’. Въ этотъ ресторанчикъ почти каждый вечеръ сходился дружескій кружокъ литераторовъ и артистовъ. Якушкинъ въ то время былъ тоже постояннымъ постителемъ ‘дяди Зеста’. За незатйливымъ буфетомъ стояла общая любимица нашего кружка, — красивая полногрудая нмка, имя которой Августа или, какъ ее нжно называли въ кружк — Густя, попала въ псенку, начинавшуюся слдующими словами:
Нту краше мста
Какъ у дяди Зеста
Кафе-ресторанъ,
Съ радости иль грусти,
За буфетомъ — Густи
Будешь сытъ и пьянъ!
Къ этой-то ‘Густ’ Павелъ Ивановичъ питалъ особое уваженіе и пользовался ея довріемъ. Часто случалось, что у Якушкина не было ни гроша въ карман. Брать деньги въ долгъ онъ не любилъ, и только, въ критическія минуты позволялъ себ позаимствоваться у близкаго пріятеля и то рублемъ или двумя — никакъ не боле. Точно также, пользуясь кредитомъ у Густи, онъ никогда имъ не злоупотреблялъ и никогда не доводилъ своего долга свыше рубля. При этомъ, онъ очень оригинально расплачивался, когда у него случались деньжонки, онъ уплатитъ Густ долгъ и впередъ дастъ рубль, а потомъ его ‘запиваетъ’.
‘Дядя Зестъ’ задумалъ въ то время устроить во воскреснымъ днямъ для нашего кружка завтраки, по 50 к. съ человка, но эти завтраки существовали не долго, такъ какъ графинъ съ водкой, не смотря на внушительные размры, какъ-то быстро опустошался, если въ числ собесдниковъ находился почтеннйшій Павелъ Ивановичъ, а находился онъ почти постоянно.
Вспоминаю слдующій характеристическій эпизодъ, который покажетъ, какъ нетерпимо относились нкоторыя впечатлительныя особы къ простонародной вншности Якушкина и къ его знаменитой ‘свитк’, въ которой онъ ходилъ и зиму и лто, и съ какимъ благодушіемъ онъ, съ своей стороны, переносилъ вспышки этихъ особъ. Какъ-то редакторъ ‘Искры’, покойный В. С. Курочкинъ, поставилъ въ своемъ кабинет новую щеголеватую мебель, обитую свтлымъ репсомъ. Въ одинъ изъ воскресныхъ дней, когда къ Курочкину собирались сотрудники ‘Искры’, явился и Павелъ Ивановичъ, заслъ въ новое кресло и принялъ горячее участіе въ какомъ-то спор.
— Павелъ Ивановичъ, Бога-ради, сойдите съ кресла, вдь вы перепачкаете всю обивку! громко раздался вдругъ гнвный голосъ жены Курочкина, вошедшей въ это время въ кабинетъ.
Услышавъ это приглашеніе, Якушкинъ, не прерывая своей рчи, вскочилъ съ кресла и услся по-турецки на полу, какъ ни въ чемъ не бывало, и такъ ужь и не садился въ тотъ разъ на изящную мебель, которую онъ могъ ‘перепачкать’.