Осип Мандельштам.
Татарские ковбои
Осип Мандельштам.
Татарские ковбои
Примечания
Примечания
Татарские ковбои, Мандельштам Осип Эмильевич, Год: 1926
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Просмотр этой фильмы в АРК’е можно уподобить разве необычайному зрелищу ‘Илиады’, говорящей сама о себе. Благодаря любезности творцов этого произведения, мы ознакомились с эпическими стихиями, обусловившими наслоения и напластования этой чудовищной фильмы.
Чебуречно-минаретный Крым сам по себе является заманчивой областью для кино-налётов, и, несмотря на то, что смелые исследователи говорили о своей ‘экспедиции’ с дрожью в голосе, с суровыми интонациями, словно об исследовании тибетских недр, — она не нуждается ни в объяснениях, ни в оправданиях.
Воистину, нужно быть каменным человеком, чтобы не испытать живейшего восторга перед очаровательно-нелепым воображением авторов ‘Песни на камне’.
Так говорить о Крыме, о татарах, о моменте, отстоящем от нас на какие-нибудь 10—15 лет, может только иностранец. У нас создаётся впечатление, что сценарий составлен интеллигентным парагвайцем или аргентинцем, что элементарнейшее представление о царском Крыме, его социальных отношениях и т. д. искажены с причудливой экзотической дерзостью.
Татары охотятся на исправника и на полицейских с остервенением настоящих индейцев. На мирном крымском шоссе на шею исправника накидывают лассо, тащат его куда-то вверх на скалу. Вооруженных всадников обезоруживают, как маленьких детей. Всё это безнаказанно производится самым мирным и кротким из всех окраинных народов царской России, крымскими татарами, теми самыми, социальная пассивность которых была широко использована царской властью.
В прозаичнейшей курортной крымской Элладе автор сценария отыскал какую-то пещеру и поселил в ней каких-то одичавших отшельников-ветеранов никогда не существовавшей татарской революции.
‘С этим пистолетом я боролся ещё с ханскими опричниками’.
Эта изумительная надпись вводит нас в самую гущу экзотической фильмы. Она реет над ней, как великолепный лозунг. Из пистолетов по ханским (?) опричникам. Лассо на исправников. Бизонов в крымские прерии.
Авторы заявляют, что хотели дать бытовую фильму. Крым они упорно называют Востоком, и, нужно отдать им справедливость, они сделали всё возможное, чтобы вытравить из реальной картины Крыма всё, оскверняющее эту сомнительную экзотическую девственность. Попробуйте выйти на любое крымское шоссе, чтобы не встретить экипажа, автомобиля, каких-нибудь ‘европейцев’, дачников, вообще отнюдь не татар.
Где и когда видано, чтобы татары жили в Крыму с патриархальной замкнутостью, словно какие-нибудь горцы в саклях при Шамиле? Осторожные творцы странной фильмы ограничили поле своих наблюдений, очевидно, одним Бахчисараем и, делая вылазки на побережье (понадобились волны), тщательно следили за тем, чтобы ничто постороннее не вторглось в чебуречно-овечий стиль.
Стерилизованные таким образом татары только и делают, что пляшут, борются на праздниках, продают друг другу чебуреки.
По заявлению режиссёра, экспедиция в Крыму гнушалась воспроизведением и подделкой быта и пользовалась исключительно услугами местного населения, заставляя его изображать интересные номера. Этот способ работы дал убогие и фальшивые плоды. Население действительно постаралось для высоких путешественников. Так подходя к сырому человеческому материалу, можно лишь выявить потенциально дремлющие в нём свойства плохих актёров.
Действительно опытная режиссёрская рука чувствуется лишь в эпизоде похорон, порученном (по выражению авторов, отданном на откуп) — прекрасному постановщику, настоящему мулле. Мулла и его ритуальные помощники оказались профессионалами, и татарские похороны вышли у них не за страх, а за совесть.
Режиссеру, конечно, не удалось избегнуть кино-вампуки. Массовые сцены поражают своей безалаберностью и опереточной фальшью. Игра отдельных ‘актеров’ безвкусна и трафаретна.
О технике этой фильмы не хочется говорить, настолько приковывает внимание ее исключительно забавная композиционная нелепость. Зритель никогда не забудет граничащего с нервным шоком недоумения, которое он испытал, когда ‘татары’ ни с того ни с сего замахали руками и с яростью набросились на пресловутого исправника, появившегося на народном празднике.
Незабываемый исправник с баками Александра II и пистолет из татарской пещеры, к сожалению, не одиноки.
Растет поколение, которое по таким фильмам будет создавать своё представление о вчерашнем дне. Стыдно перед детьми. И перед татарами.
1926
Советский экран, 1926, No 14, 6 апреля, с. 4, с редакционной преамбулой: ‘В этой статье дается чрезвычайно резкая отрицательная оценка одной из наших ‘экспедиционных’ картин. Не будучи, в общем, высокого мнения об этой постановке, редакция, однако, в силу своего нескрываемого пристрастия к советскому кино-производству, была бы очень рада, если бы знатоки Крыма могли смягчить жестокость вынесенного тов. Мандельштамом приговора. Поэтому мы пока не считаем этой оценки решающей и окончательной. В ближайших номерах ‘Советского Экрана’ мы продолжим обсуждение этой фильмы’.
Кинофильм ‘Песнь на камне’ вышел на экраны в 1926 г. Сценарист Хр. Херсонский. Режиссер Лео Мур (Мурашко). В главной роли певца-бунтаря снялся известный татарский танцор Хайри Эмир-заде. Не выявлено ни одной сохранившейся копии фильма.