Тариф 1822 года, Вяземский Петр Андреевич, Год: 1884 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 22 минут(ы)

П. А. Вяземскій

Тарифъ 1822 года,
или:
Поощреніе развитія промышленности въ отношеніи къ благосостоянію государствъ и особенно Россіи.

1884.

Вяземскій П. А. Полное собраніе сочиненій. Изданіе графа С. Д. Шереметева. T. 2.

Спб., 1879.

Каждая эпоха иметъ свой отличительный характеръ, не тотъ, который придается ей современными страстями и заблужденіями: сей характеръ есть недугъ преходящій, означающій переломъ изъ одного возраста въ другой, но не самый характеръ того возраста. Характеромъ должно назвать только т свойства эпохи, которыми она совершаетъ успхи на поприщ образованности и народнаго благосостоянія. Успхи сіи передаются залогами дальнйшихъ пріобртеній изъ одного поколнія въ другое и могутъ служить вхами на пути человчества, стремящагося къ цли, назначенной Провидніемъ, къ цли усовершенствованія. Если нужно съ сей точки зрнія опредлить характеръ эпохи нашей, то мы назовемъ ее эпохою практическаго или положительнаго просвщенія, то есть всеобъемлющей промышленности и примненія открытій и силъ ея въ пользамъ общественнаго и частнаго благосостоянія. На сей стез встрчаются и, съ большимъ идя меньшимъ успхомъ, взаимно содйствуютъ усилія правительствъ и народовъ. Здсь Россія и Англія, Франція и Пруссія, каждая въ кругу, ей соразмрномъ, равно слдуютъ благотворному движенію, какъ впрочемъ ни разнородны существенныя стихіи ихъ государственнаго бытія и коренныя условія ихъ могущества, благоденствія и славы. Политическія грядущія судьбы Европы и образованнаго міра неизвстны. Событія пріуготовляются людьми, но созрваютъ волею единаго Провиднія. Можетъ быть таится еще много непредвидимыхъ жребіевъ въ темной урн современной судьбы, можетъ быть еще изъ ндра многихъ бурь и потрясеній долженъ возникнуть общій порядокъ, но успхи, совершенные духомъ предпріимчиваго трудолюбія, духомъ промышленности, не погибнутъ въ сшибк страстей и событій. Они останутся навсегда началомъ новой достопамятной эры въ исторіи общественной гражданственности. Посмотримъ не только около себя, нтъ, слава Богу, у насъ примры не были бы достаточно убдительны и противуположность не озарила бы яркимъ свтомъ справедливости нашихъ замчаній, обратимъ наши взоры дале, туда, гд раздоръ междоусобныхъ мнній, гд неистовство страстей, безуміе необузданныхъ ученій въ ежедневномъ состязаніи играютъ участью народа и готовы для минутнаго торжества своихъ выгодъ ниспровергнуть общее благоденствіе.

Тамъ увидимъ мы, что въ самомъ противоборств понятій и упованій есть однако же одно единомысленное стремленіе къ польз положительной, къ извлеченію изъ природы всхъ пособій, кой вврены ею рукою Создателя въ достояніе человка. Общеполенныя открытія слдуютъ одно за другимъ. Природа преслдуема алчнымъ и допытливымъ умомъ въ послднихъ ущеліяхъ своихъ, извдана въ сокровеннйшихъ свойствахъ, измрена въ глубочайшихъ тайникахъ. Никогда торжество человка надъ нею не было запечатлно столь врными и блестящими слдами. Прежде умъ человческій присвоивалъ себ по одному завоеванію въ два, три столтія и долго не могъ покорить его совершенно господству своему: оно выбивалось изъ рукъ его и оставалось безъ примненія и безъ послдствій.

Нын каждое завоеваніе ведетъ непосредственно къ другому, Умъ входитъ въ права собственности съ мста и съ боя, налагаетъ на нее вооруженную руку и собираетъ безпрекословную дань. Жатва пріобртеній служитъ вмст и удовлетвореніемъ насущной потребности, и посвомъ для будущей жатвы. Вн сферы отвлеченныхъ покушеній, вс усилія, вс соображенія натянуты къ одной цли, а именно, жизнью искуственною, добытою просвщенными трудами, удвоить, утроить, удесятерить способы жизни естественной, расширить границы времени, уменьшить иждивенія и умножить послдствія, однимъ словомъ довершить дло природы изысканіями ума, которому данъ ключъ во всмъ ея таинствамъ, подлежащимъ нашему вднію. Сколь умозрительныя покушенія и мудрствованія современной дятельности сбивчивы и нердко лживы въ своемъ безповойномъ стремленіи, столь напротивъ надежны и плодовиты въ послдствіяхъ своихъ опыты, изысканія, имющія цлію пользу ясную и положительную. Провидніе какъ будто хочетъ показать въ сей противоположности то, что человкъ можетъ исполнить самъ собою и то, въ чемъ долженъ онъ покорять себя сил, свыше надъ нимъ господствующей. Оно напоминаетъ ему, въ чемъ онъ истинно могущъ и проницателенъ и то, въ чемъ онъ ограниченъ и слабъ, напоминаетъ, что онъ опредленъ дйствовать, но что въ одномъ онъ самъ дйствующее лицо, а въ другомъ только орудіе.

И за то какой рядъ чудесъ открывается предъ любопытнымъ взоромъ. Земля оковывается желзными колеями, удобство и быстрота сухопутныхъ сообщеній не стснены своенравіями почвы, или измнчивостью непогодъ. Новымъ замысломъ человкъ вторично покоряетъ себ непостоянную и бурную стихію. Освободившись отъ самовластія втровъ, онъ руководствуется дйствіемъ, зависящимъ отъ собственной воли, миритъ дв враждебныя стихіи, или сіе же самое дйствіе обращаетъ на сухопутныя суда, которыя катятся безъ лошадей, по движенію, такъ сказать, одной мысли. Всеобъемлющее слово таинственнаго языка скоропостижно передается, и одинъ край Европы молча окликается съ другимъ въ часы ршительныхъ событій и великихъ ожиданій. Мало того, что всевластною волею человка поверхность земли исчерчена во всхъ направленіяхъ, естественныхъ и противоестественныхъ, тамъ, гд встрчается преграда его стремительному шествію, онъ врывается въ самыя ндра земли и уготовляетъ безпрепятственную дорогу запасамъ своихъ трудовъ и предпріятіямъ своей торговли. Дайте срокъ, дайте капиталовъ — и потянутся торговые обозы подъ сводомъ ркъ, заслоняющимъ человку сводъ небесъ съ солнцемъ своимъ, уже ему ненужнымъ. Быстрота сообщеній между отдаленными краями, между одною гемисферою и другою пополняетъ важное изобртеніе письменнаго искусства. Благодаря ему, мы сочувствуемъ съ столтіями, давно павшими въ бездну ничтожества, и захватываемъ мыслью вка, еще таящіеся въ лон грядущаго. Симъ новымъ изобртеніемъ обязаны мы за сближеніе разноплеменныхъ жителей пространнаго міра. Промышленность, торговля и современныя открытія соединили разбросанные.члены Божьяго семейства, которые безъ нихъ остались бы навсегда чужды другъ другу.

Но кром сихъ геркулесовскихъ подвиговъ, сихъ чудесъ человческой предпріимчивости, изумляющихъ насъ обиліемъ и объемомъ послдствій своихъ, сколько еще частныхъ, ежедневныхъ, повсемстныхъ благодяній, утшающихъ испытующій взоръ наблюдателя въ ограниченномъ круг полезнаго движенія. Давно ли гражданская дятельность сосредоточивалась въ однихъ городахъ, требуя значительныхъ поощреній, стеченія благопріятныхъ пособій и многолюдства? ‘Нын она не укрывается за твердынею городскихъ стнъ, а разливается по пустынямъ, по деревнямъ и требуетъ одного законнаго охраненія, одной свободы дйствія. Тамъ, гд дятельный умъ промышленника находитъ на пути своемъ рчку, лсъ, руду каменнаго угля, нсколько рукъ, неоплаченныхъ за трудъ свой щедростію почвы, тамъ и открывается поприще для его полезныхъ подвиговъ. Промышленность водружаетъ свое благовщающее знамя: подъ снію его разгарается свтильникъ полезныхъ свдній, образуется общежитіе, возникаетъ просвщеніе, развиваются умственныя силы человка и указывается ямъ цль, достойная ихъ испытаній и стремленія. Въ семъ отношеніи дйствуетъ она и на самую нравственность общества, признавшаго власть ея. Напрасны лжеумствованія тхъ, которые порочатъ промышленность за направленіе ума человческаго въ цли исключительно вещественной, почитая направленіе сіе уваженіемъ возвышеннаго назначенія его. Изъ того, что промышленность иметъ всегда готовыя возмездія для трудовъ, въ пользу ея понесенныхъ, что она не требуетъ отъ ревнителей самоотверженія безкорыстнаго, еще не слдуетъ, чтобы она была дломъ одного личнаго разсчета.

Промышленность есть наука преимущественно общественная и человколюбивая. Въ ней частная польза есть неотдльное звено пользы общей, рычагъ, которымъ можно дйствовать на благосостояніе народное. Обхватывая всеобъемлющимъ вліяніемъ своимъ вс ступени общества и непосредственно нижайшія, она, по мр силъ своихъ, возвышаетъ человка, улучшивая положеніе его. Трудъ есть завтное условіе физической и нравственной природы нашей. Владя средствомъ добывать изученнымъ трудомъ пропитаніе свое и обезпечивать нужды семейства, человкъ исполняетъ предназначеніе свое и можетъ пользоваться благомъ жизни. Въ такомъ положеніи онъ будетъ въ миролюбивомъ сочувствіи съ порядкомъ, его окружающимъ, съ законами, ему предписанными. Въ бдности, въ неподвижности, въ немощи физической и умственной праздности онъ не борется съ жизнью, а подавленъ ею, онъ не доволенъ, ропщетъ, и отъ ропота готовъ, при первомъ случа, перейти въ насильству. Нужды и скорби — ненадежныя поруки къ нравственности. Человку, въ силу законовъ возвышенной природы его, не довольно, когда ему хорошо: онъ еще безпрерывно ищетъ лучшаго. Въ семъ непостоянств хранится за.югъ и земнаго усовершенствованія его, и безсмертія души. Повинуется ли онъ благоразумію? Онъ въ стремленіи въ лучшему не жертвуетъ хорошимъ, которое уже его, но и не отвергаетъ надежды, ибо умственная природа его есть возрастающая. Промыселъ одарилъ и нкоторыхъ животныхъ творческою дятельностью, передъ которою наша смиряется въ изумленіи, но дятельность сія не иметъ развитія и приращенія. Поглощенная настоящимъ, она не носитъ въ себ залога грядущаго. Какъ ни изумительны труды строительнаго и общежительнаго бобра, пчелы, созидающей свое прочное и красивое зданіе, но каковы были труды сіи въ первые дни творенія, таковы и нын, посл многихъ тысячелтій, таковы будутъ и до окончанія вковъ. Въ человк дятельность есть нравственное побужденіе, слдовательно и благонамренное направленіе ея должно непосредственно или косвенно обратиться въ пользу и самой нравственности. Заключать иначе было бы клеветать на Провидніе. Человкъ хозяинъ природы и чмъ лучше устроиваетъ онъ свое хозяйство, чмъ боле извлекаетъ онъ пользы изъ него, тмъ врне исполняетъ онъ свое земное предназначеніе.

Нигд примненіе сихъ началъ не можетъ быть столь удобно и полезно какъ въ Россіи, Россія во многихъ отношеніяхъ еще новый міръ. Онъ долженъ быть разработанъ промышленностью. Обозрите умственнымъ взглядомъ статистику Россіи: обширность государства, разнообразіе климатовъ, народонаселеній, языковъ, вроисповданій, нравовъ, правъ, понятій. Вникните въ сіе не столько соединеніе, сколько смшеніе исторической древности съ молодостію гражданственною, которая не отпрыскъ столтняго корня, а свжая въ полномъ цвт прививка къ нему. Изслдуйте неравенство въ успхахъ гражданственности ея, такъ, что одно званіе отъ другаго, одна губернія отъ другой отдлены не столько политическими правами и поверстными разстояніями, сколько столтіями въ образованности, и скажите потомъ, легко ли подвести сей міръ, сплоченный изъ противорчій, подъ одинъ общій законъ просвщенія? Можно ли требовать отъ сего держаннаго великана, мужа и отрока въ одно время, полнаго согласія и единства въ проявленіи нравственныхъ и умственныхъ силъ? Но за то Россія тмъ доступне къ принятію практическаго просвщенія, которое и скоре водворяется, и зависитъ боле отъ воли и способовъ правительства. Нравственное и политическое образованіе государства не можетъ быть нечаяннымъ событіемъ, выраженіемъ одной мысли. Напротивъ, народное благоденствіе, основанное на прямыхъ началахъ практическаго просвщенія, есть часто ускоренный, но зрлый плодъ благовременно изданнаго коммерческаго постановленія, нкоторыхъ правъ, законныхъ поощреній, дарованныхъ промышленности и торговл, согласно съ истинными потребностями и выгодами народа и казны. Въ этомъ отношеніи правительство можетъ дйствительно преобразовать бытіе государственное въ извстный срокъ. Оно можетъ ежегодно поврять счастливыя послдствія принятыхъ имъ мръ, обозрвая обогащающіеся и возникающіе города, обстроенныя села, пристани, обставленныя судами своими и заграничными, пути и рынки, оживленные дятельностію народною. Оно можетъ видть, какъ благодянія довольства разливаются по всмъ ступенямъ общежитія, какъ искореняется невжество и какъ народъ мужаетъ и бодрствуетъ въ успхахъ трудолюбія, какъ утверждается производительная независимость государства, опора и ручательство независимости политической.

Вопросъ: такой-то держав не лучше ли быть исключительно земледльческою, другой мануфактурною, третьей торговою? — давно разршенъ на дл и принадлежитъ къ пустымъ умствованіямъ теоріи Природа опредлила лучшія границы сего вопроса, одаривъ каждое государство особенными ему преимуществами. Ни одно государство не можетъ соединять въ себ вс роды промышленности, это неоспоримо, но изъ правила, что безразсудно было бы поставить себ цлію пересадить на сверъ, напримръ, отрасль винодлія, или на югъ промышленность пеньки и желза, нельзя же вывести заключенія, что такому то народу не должно обращаться къ промышленности, потому что вс предметы обработыванія не находятся у него подъ руками. Строгое раздленіе работъ полезно въ частной дятельности, но оно несбыточно въ примненіи къ народамъ. Смшно раздлить родъ человческій на цеха, и изъ уваженіи къ школьному правилу не позволить одному разряду вмшиваться въ ремесло другаго, или разставить народы, какъ роговой оркестръ, и осудить каждаго, изъ опасенія разстроить общее согласіе, брать всегда одну ноту и испускать одинъ звукъ. Во всякомъ случа сей вопросъ уже никакъ нейдетъ къ Россіи. Въ ней есть время и мсто для всего, опредлительныя, готовыя системы ей, благодареніе Богу, не по росту. Какъ ни растягивай ихъ, он ея не обхватятъ. Все съ какого-нибудь края, но выдается она изъ положенной мрки. Земледльческая въ одной полос своей, мануфактурная въ другой, торговая по рубежамъ своимъ, сухопутнымъ и водянымъ, опоясывающимъ полъ міра, она стоитъ лицомъ на вс четыре стороны, сетъ и жнетъ, куетъ и ткетъ въ об руки и, сидя у моря, ждетъ втра, куда послать свои запасы. Къ тому же, на всякій случай и повсемстно ратная, во всеоружіи съ ногъ до головы, всегда готовая на вызовъ дерзновеннаго доказать ему, что, въ числ другихъ промышленностей и въ застрахованіе всхъ прочихъ, есть у нея изъ чего выбивать штыки и кому ими дйствовать. Таковою создалъ ее въ начал Богъ, а потомъ Петръ. Такъ промышленность наша есть также дочь Полтавской битвы и ровесница всмъ другимъ отраслямъ нашей гражданственности и государственной независимости. Довольно и сихъ правъ ея на уваженіе наше. Живоначальное имя Петра сопряжено со всми успхами нашими на поприщахъ ратномъ и мирномъ. Куда ни пойди въ Россіи, везд отыщешь глубокіе, путеводительные слды богатырской его ноги, до чего ни дотронешься, нигд еще не остыло впечатлніе мощной и пламенной руки его.

Не смотря на справедливость сихъ сооображеній въ общемъ объем и на примненіе ихъ въ особенности въ Россіи, нельзя не сознаться, что развитіе промышленности и охраненіе ея соотвтственными постановленіями правительства встрчаютъ между нами еще много противниковъ. Многіе не вполн довряютъ польз, которою охранительная система принесла Россіи, и многіе худо понимаютъ эту пользу. Тарифъ 1822 года, какъ государственное постановленіе и начало новой эры въ преспяніи Россіи, не всми еще оцненъ по истинному своему достоинству.

Многіе, видя въ немъ одно коммерческое учрежденіе, и слдовательно одно стсненіе привозной торговли, возстаютъ противъ него, какъ противъ нарушенія свободы торговли, проповдуемое во многихъ книгахъ, со многихъ профессорскихъ каедръ и даже иногда исповдуемое всенародно министрами съ ораторскихъ амвоновъ своихъ, но никогда и нигд не приведенное въ дйствіе вполн и неограниченно. Каждый тарифъ, какъ-бы ни былъ онъ либераленъ, иметъ свои исключенія, на которыя сосди въ прав жаловаться. Ничего нтъ упряме предубжденій и полу-ученыхъ понятій: дйствительность скользитъ по нимъ, и не въ силахъ поколебать ихъ. Не мсто разбирать здсь во всей подробности систему о свобод торговли. Не мсто доказывать, что она нигд вполн не существовала и существовать не можетъ, равно какъ и запретительная система. извстно, что та и другая нарушаются всегда изъятіями изъ общихъ правилъ и что, слдовательно, нтъ нигд ни совершенной свободы, ни совершенной запретительности. Всъ вопросъ заключаться можетъ въ томъ: согласно-ли съ потребностями своего государства правительство разршаетъ или запрещаетъ ввозъ, или отпускъ такого-то предмета, или не во вредъ ли выгодамъ его насильственно поощряетъ совершеннымъ запрещеніемъ или непомрно высокими пошлинами такую-то отрасль отечественной промышленности, или, напротивъ, предаетъ ее на погибель, допуская нарушительное совмстничество иностранное. Важность сихъ соображеній несомнительна, но тутъ нтъ и быть не должно принято въ уваженіе святость той или другой системы, а одно извданіе истиннаго положенія способовъ и промышленности того государства, о коемъ идетъ рчь. Сіе положеніе измняется обстоятельствами и временемъ: та отрасль, которая въ извстной эпох требовала охранительнаго запрещенія, можетъ посл допустить разршеніе и наоборотъ.

Не входя въ подробное изслдованіе различныхъ торговыхъ системъ, измнявшихъ по временамъ ходъ промышленности и торговли въ Россіи, можно замтить съ достоврностью, что еще со временъ Императрицы Екатерины II начали усиливаться у насъ мры запретительной или охранительной системы.

Поздне же дв противоположныя крайности: временное введеніе строгой континентальной системы и правила такъ называемой системы свободной торговли, провозглашенныя тарифомъ 1819 года, не могутъ быть приняты въ соображеніе при изслдованіи помянутаго вопроса: та и другая мра была случайною и неизбжною данью обстоятельствамъ.

Вншняя политика, а не внутренняя польза государства, была въ обихъ эпохахъ побудительною виновницею предпринятыхъ мръ. Въ первой желзная власть Наполеона тяготла надъ Европою. Россіи нужно было, до вступленія въ ршительную борьбу, выгадать нсколько времени, и дальновидною уступчивостью отсрочить часъ битвы, Во второй умы, народы, правительства, выгоды общія и частныя, долго сжатыя и скованныя, или дйствовавшія не по собственному произволу и не для пользы, а всегда въ силу закона необходимости,— вдругъ свергли иго, на нихъ лежавшее. Европа праздновала свое примиреніе и свободу. Тарифъ 1819 года былъ памятникомъ торжества сего и плодомъ трактатовъ, вслдствіе того возникшихъ. Онъ былъ родъ жертвоприношенія на алтарь мира, дйствіе великодушнаго самоотверженія со стороны Россіи. Она не только не требовала возмездія за подвигъ общаго спасенія, но даже отказывалась отъ принадлежащей ей доли въ длеж общихъ выгодъ, на которую событія и ршительное участіе ея въ оныхъ давали ей неоспоримое право. Но празднующимъ днямъ нужно было постановить предлъ. Иначе Россія слишкомъ дорого заплатила бы за торжество свое, и пришлось бы ей жалть о времени континентальной системы. Упадокъ нашихъ мануфактуръ, общее оцпенніе народной дятельности, непомрное наводненіе нашихъ рынковъ иностранными издліями, которыя боле задерживали, нежели оживляли ходъ самой торговли, а между тмъ возникающее вредное противодйствіе за границею, стсняющее сбытъ нашихъ произведеній, побудило правительство обратить заботливое вниманіе на истинныя потребности государства.

Сіи соображенія дали жизнь тарифу 1822 года. Сей нечаянный переломъ изъ одной системы въ другую изумилъ и испугалъ многихъ. Умы, порабощенные еще свжимъ впечатлніемъ, затвердившіе со слуха извстное правило поборниковъ свободной торговли: дайте волю и дайте дорогу (laissez faire et laissez passer), завопили громогласно. Плаченныя пророчества угрожали Россіи неминуемымъ и скорымъ разореніемъ. Тарифъ сей — смертный приговоръ торговл нашей, говорили они: иностранцы не станутъ покупать произведенія наши, потому что лишены средствъ продавать намъ свои! Они насъ не будутъ пускать къ себ, отплачивая намъ за отказъ въ гостепріимств. Какъ будто торговля дло вжливости и народы считаются визитами! Какъ будто не одинъ законъ выгоды опредляетъ торговыя сношенія!

Высокая пошлина не столько побужденіе къ собственному производству, сколько соблазнъ къ тайному провозу,— продолжали они. Казна лишится таможеннаго дохода и принуждена будетъ прибгнуть къ усиленію налоговъ, чтобы прикрыть недоимки! Отстраненіе совмстничества иностранцевъ поразитъ неподвижностію успхи нашей мануфактурной и ремесленной промышленности! Послдствіемъ того будетъ монополія въ пользу нсколькихъ капитальныхъ мануфактуристовъ, во вредъ потребителямъ, во вредъ различнымъ отраслямъ сельскаго хозяйства, всмъ выгодамъ помщиковъ и вообще всему народному благосостоянію! Таковы были общіе вопли.

Положимъ еще, что подобныя предвщанія могли встртить тарифъ при его появленіи. Одно правительство иметъ средство объять общія выгоды и, извдавъ свойства и потребности ихъ, вывести заране полное о нихъ заключеніе, и на немъ основать свои мры. Частныя мннія, односторонніе взгляды, при всемъ безпристрастіи соображеній, не могутъ ясно судить до времени и до удостовренія опыта. Но не странно ли слышать еще и нын отъ многихъ т же толки и т же заднимъ числомъ пророчества? Тарифъ уже выдержалъ двнадцатилтнее испытаніе. Сіи годы не вс были годами мира и благопріятныхъ обстоятельствъ.

Въ 1824 году было наводненіе въ Петербург: снисходя къ потерямъ, понесеннымъ купечествомъ при этомъ бдствіи, правительство уступило однхъ пошлинъ около четырехъ милліоновъ рублей.

Въ 1826 и 1827 годахъ война съ Персіею прекратила торговлю на Каспійскомъ мор и во всемъ Закавказскомъ кра.

Война съ Турціею въ 1828 и 1829 годахъ имла тоже дйствіе на торговлю по морямъ Черному и Азовскому и въ Бессарабіи.

Въ 1829, 1830 и 1831 годахъ холера держала Россію въ осад, свирпствуя во многихъ ея областяхъ. Вторженіе подобнаго непріятеля и долгое пребываніе его въ ндрахъ имперіи должны были имть пагубное и повсемстное вліяніе на обороты торговли, какъ внутренней, такъ и вншней.

Въ 1831 и 1832 годахъ возстаніе Полыми, война съ нею и безпокойства въ западныхъ губерніяхъ задержали въ тхъ мстахъ вс торговыя дла.

Наконецъ въ 1833 году неурожай во многихъ губерніяхъ Россіи превратилъ отпускъ хлба за границу. Сіе вредное дйствіе на одну изъ главнйшихъ отраслей отпускной торговли вашей должно было имть неблагопріятное отраженіе и на вс другія, а равно и на требованіе иностранныхъ товаровъ.

Между тмъ и Европа въ продолженіе сего періода подвергнута была различнымъ потрясеніямъ, которыя боле или мене отзывались и въ движеніяхъ общей торговли. Европейскій миръ не былъ нарушенъ повсемстнымъ возстаніемъ къ оружію, но сохраненіе вооруженнаго мира отвлекаетъ вниманіе правительства и капиталы отъ пользы промышленности и торговли, Мятежи, междоусобія, ниспроверженіе династій и восшествіе другихъ, съ измненіемъ въ правилахъ государственныхъ, съ перемною политическихъ союзовъ и симпатій, отторженіе областей отъ метропольныхъ державъ своихъ, нсколько политическихъ тяжбъ, долговременно ожидающихъ ршенія, вс сіи обстоятельства, дйствуя на движенія фондовъ, на предпріятія частныхъ людей, на общую довренность и безопасность, коихъ требуетъ торговля, не могли не имть хотя издалека и косвенно вліянія и на торговыя судьбы Россіи.

Не смотря на то, Россія, пораженная въ разныхъ концахъ своихъ бдствіями, ее настигшими, Россія воюющая, Россія, опустошаемая заразою, Россія, расторгнутая въ исполинскомъ единодержавіи своемъ временнымъ отъ общаго порядка отпаденіемъ многихъ областей своихъ, Россія, Провидніемъ поставленная стражемъ Европейскихъ выгодъ, и, слдовательно, всегда готовая державною силою уравновсить волнующіяся судьбы ея, Россія, подъ снію охранительной системы тарифа своего, подвигалась безостановочно въ возрастающемъ стремленіи своемъ на стез государственнаго благосостоянія. Промышленность и торговля выдержали опытъ сихъ годинъ пожертвованій, кровавой борьбы и вншнихъ заботъ. Заключенія сіи не гадательныя. не умозрительныя: они очевидны и осязательны. Фабрики наши и ремесла умножаются: успхи ихъ были представлены на всенародный судъ на трехъ выставкахъ. Отпускная торговля наша усиливается, и, слдовательно, приноситъ пользу земледлію и сельскому хозяйству. Привозная возрастаетъ, и, что достойно замчанія и поощренія, особенно въ такихъ предметахъ, кой необходимы для нашихъ фабрикъ. Слдовательно, здсь соединяется совокупная выгода сохраненія взаимства въ отношеніи къ заграничной торговл и покровительства народной промышленности, въ чемъ заключается главная тайна всякаго благонамреннаго тарифа. Таможенные доходы значительно возрастаютъ, слдовательно, казна обогащается и двоякое назначеніе тарифа, какъ закона поощрительнаго для промышленности и закона финансоваго, вполн достигнута. Вексельные и денежные курсы не только удерживаются, но удовлетворительнымъ образомъ улучшаются. Вс эти результаты на лицо. Это не отвлеченныя истины, а цифры, а факты, доступные понятію и поврк каждаго. Правительство не скрываетъ ихъ въ тайнахъ кабинета: они обнародываются въ достоврныхъ документахъ. Виды торговли, отчетъ кредитныхъ установленій, Коммерческая газета передаютъ ихъ во всеобщее свдніе. Гласность дйствій — лучшая порука ихъ несомнительности.

Теперь, чтобы вывесть полное заключеніе изъ всего сказаннаго выше, пересмотримъ краткимъ обозрніемъ дйствія вншней торговли съ 1824 по 1834 годъ, для доказательства, что за удовлетворительные сіи итоги мы обязаны систем, которой правительство постоянно слдовало въ теченіе десяти лтъ, сравнимъ ихъ съ предъидущимъ десятилтіемъ. Не забудемъ притомъ, что сіе предъидущее десятилтіе было точно періодомъ мира и благопріятной тишины. Посл того разсмотримъ поверхностно, какъ система сія дйствовала на таможенное управленіе и вообще споспшествовала государственному благоустройству. Въ дл государственнаго управленія никакая часть онаго не можетъ оставаться совершенно отдльною: улучшенія въ одной благопріятствуютъ всмъ другимъ, особенно же, когда сія часть, подобно таможенной, сосредоточиваетъ въ себ столько разнородныхъ выгодъ, выгодъ частныхъ и казны, внутреннихъ и вншнихъ, вещественныхъ и чисто нравственныхъ, настоящихъ и будущихъ.

Съ 1824 по 1834 годъ привезено иностранныхъ товаровъ на — 1.951.844.619 р.

Съ 1814 по 1824 годъ на — 1.646.901.710

Боле на — 304.939.909 р.

Примчаніе. Какъ цифры здсь сами по себ ни убдительны и ни даютъ благопріятный результатъ, но, вникнувъ въ нихъ, какъ въ представителей цнностей и дйствій торговли, мы извлечемъ изъ нихъ результаты еще боле достойные замчанія и одобренія. Когда наши мануфактуры и ремесла не были ограждены охранительнымъ тарифомъ отъ опаснаго соперничества иностранцевъ, тогда привозъ сырыхъ матеріаловъ былъ весьма ограниченъ, привозная торговля не питала народнаго трудолюбія, не давала капиталамъ Русскимъ двойнаго оборота: торговаго и промышленнаго. Она ихъ поглощала. Нын видимъ совершенно противное: привозная торговля, изъ враждебной совмстницы, сдлалась союзницею отечественной промышленности.

Слдующая вдомость изложитъ главнйшія тому доказательства:

	Привезено:
	съ 1824 г. по 1834 г.	въ 1814 г. по 1825 г.	въ послднее десятилтіе боле или мене.
Бумаги хлопчатой пудовъ	1.002.669	551.158	451.531
— прядевой	4.467.915	1.976.453	2.491.462
Шелка	130.354	137.664	7.310 ¹)
Шерсти тонкой	109.012	73.045	35.967
Индиго	208.675	154.187	64.188
Кошенили	30.802	12.791	18.011
Крапа и марены	552.271	388.723	163.548
Сандала и дерева для окрашенія	3.577.501	1.664.795	1.912.706
Сахарнаго песку	12.328.846	7.787.932	4.540.864
Инструментовъ и машинъ, цна р.	9.552.820	7.295.227	2.257.593

¹) Привозъ шелка изъ заграницы уменьшился отъ увеличившагося употребленія Грузинскаго шелка.

Бумажныхъ, шелковыхъ, шерстяныхъ и прочихъ красильныхъ и набивныхъ фабрикъ и сахарныхъ заводовъ въ Россіи было въ 1823 году 1205, а 1832 году 1567. Въ теченіе девяти лтъ число ихъ увеличилось на 362. Въ семъ отношеніи держались мы послднесобранныхъ достоврныхъ свдній. Но нтъ сомннія, что въ послдніе два года цифра сія не понизилась, а, напротивъ, нсколько поднялась. Если усиленный привозъ сырыхъ матеріаловъ доказываетъ процвтаніе нашей народной дятельности, то привозъ нкоторыхъ другихъ товаровъ служитъ несомнннымъ признакомъ, что народные капиталы у насъ не приходятъ въ истощеніе, что благосостояніе разливается по разнымъ ступенямъ общества и роскошь находитъ чмъ оплачивать прихоти свои. Наука государственнаго хозяйства не подчиняется правиламъ цломудреннаго нравоученія: роскошь есть для нея способъ потребленія. ‘Легко можно было-бы обойтись безъ кофе и табаку, говоритъ Сей, ибо прожили-же безъ нихъ нсколько столтій, но зачмъ лишать себя удовольствія, когда оно не вредно ни здоровью, ни общественному благосостоянію’. Народъ, который добывалъ бы и потреблялъ ежегодно на пять тысячъ милліоновъ произведеній, совершилъ-бы нкоторые успхи, если началъ-бы производить пять тысячъ и двадцать милліоновъ, хотя бы сіи двадцать милліоновъ и пошли на покупку табака, который можетъ быть излишнимъ изъ всхъ излишностей.

Привозъ товаровъ, къ жизненнымъ потребностямъ принадлежащихъ, какъ-то: кофе, чая и напитковъ, значительно усилился въ послдній періодъ. Годовая сложность потребляемаго кофе привознаго доходитъ нын до 150.000 пудовъ. Вымнъ на Кяхт чая даетъ такое же число: оно почти вдвое противъ прежнихъ лтъ. Винъ привозится также гораздо боле, особенно же высшихъ качествъ, привозимыхъ въ бутылкахъ, и преимущественно Шампанскаго. Если сія послдняя статья можетъ относиться только до богатаго званія, то въ потребленіи двухъ первыхъ значительно участвуютъ и среднее состояніе и низшее. Неизвстно, должны ли причислить и табакъ къ разряду жизненныхъ потребностей, но во всякомъ случа кстати, по предположенію Сея, замтить, что привозъ иностраннаго табаку равно у насъ значительно усиливается. Онъ доходитъ нын до 75.000 пудовъ, когда прежде сильнйшій годъ по привозу его не показывалъ выше 31.000 пудовъ.

Съ 1824 по 1834 годъ отпущено за границу товаровъ на — 2.307.399.005 р.

Съ 1814 по 1824 годъ на — 2.181.694.424

Боле на — 125,504.581 р.

Слдуя прежнему порядку и не довольствуясь видть одну прибыль, но разлагая свойства ея, мы и здсь постараемся извлечь нкоторыя соображенія, благопріятныя нашему мннію. Противники мануфактурной системы въ Россіи, боле всего опирались и опираются и нын на опасеніи, что она не иначе можетъ утвердиться у насъ, какъ во вредъ земледлія и сельскаго хозяйства. Событія доказываютъ совершенно тому противное. Значительнйшая часть отпуска нашего состоитъ въ предметахъ, именно до сельской промышленности относящихся, и въ общей сложности отпускъ сей возвысился. Что касается собственно до хлбной торговли, то о ней нельзя выводить опредлительнаго заключенія, на усиленіе отпуска пшеницы, ржи и прочаго зерноваго хлба могутъ только дйствовать случайныя и особенныя обстоятельства: гд нибудь за границею неурожай, или гд нибудь война. Нельзя усилить отпускъ товара, коего потребленіе усилить невозможно. Какія мры правительство ни принимай, до какой степени совершенства ни доводи земледліе, но все не заставишь Европы състь боле хлба, нежели сколько приходится на человка. И къ тому же куда возить хлбъ? Везд, въ Англіи, во Франціи и въ другихъ государствахъ, ограничивающіе законы препятствуютъ привозу онаго. Каждая держава старается обезпечить себя собственнымъ продовольствіемъ. Что же касается до отечественной мануфактурности, нтъ сомнній, что она еще благопріятствуетъ землепашеству и самому потребленію хлба. Фабричный ремесленникъ больше съдаетъ хлба, нежели хлбопашечный домосдъ. Скотоводство нужно равно и для земледльческой и для мануфактурной промышленности. Откуда же сія послдняя почерпаетъ по большей части свои сырые матеріалы, какъ не отъ улучшеннаго земледлія? Не все-же одного хлба просить отъ земли! Земля можетъ дать и другое. Главный предметъ спора заключается здсь въ сбивчивости понятій. Многіе не иначе понимаютъ обширное слово земледліе, какъ подъ ограниченнымъ смысломъ хлбопашества. Но, вмсто того, признайте хлбопашество только отраслью земледлія, а земледліе одною только отраслью сельскаго хозяйства, и вопросъ разршится самъ собою. Промышленность, въ обширнйшемъ и разнообразнйшемъ объем своемъ, будетъ тогда однимъ развитіемъ средствъ и силъ, добытыхъ первоначальными трудами. Смшно же было бы сказать народу: не или дале! довольствуйся одною черною работою и предоставь другимъ дальнйшія выгоды и усовершенствованія! Само собою разумется, что должно будетъ напротивъ дать народу средства додлывать и сбывать сырыми матеріалами то, что ему за излишествомъ не нужно, или что ему иначе продать нельзя какъ въ томъ вид. Разв въ Англіи и во Франціи, въ сихъ двухъ преимущественно мануфактурныхъ государствахъ, земледліе въ худшемъ состояніи, нежели въ другихъ? Ршительно нтъ. Объ опасеніи, что мануфактурная дятельность отъемлетъ много рукъ у полевой работы и думать нечего. Положимъ, что у насъ 300.000 человкъ рукодльныхъ работниковъ. Удвоимъ это число въ надежд будущаго развитія промышленности, и это число весьма достаточно: ибо не должно забывать, что при распространеніи промышленности изобртательность пріискиваетъ средства облегчать и сокращать ея производства: одинъ работаетъ за двухъ и трехъ, животныя замщаютъ людей, механика животныхъ. Что же значатъ 600.000 человкъ, которые изъ разныхъ концовъ Россіи стекутся въ средоточіе промышленной дятельности, и разумется предпочтительно изъ губерній малоземельныхъ и безплодныхъ? Къ тому же, при новомъ устройств механическихъ работъ, въ которыхъ главный производитель не человкъ, а сила, мы видимъ, что на фабрикахъ уже не нужно имть цвтъ поколнія. Отроки, женщины, увчные заняты наравн съ другими, и длаютъ свое дло.

Слдующая вдомость покажетъ сколько вообще усилилась главнйшая отпускная торговля наша въ теченіе послдняго десятилтія въ сравненіи съ предъидущимъ:

	Съ 1824 по 1834	Съ 1814 по 1824	Въ послднее десятилтіе
			боле	мене
Льна — пудовъ	22.760.561.	13.092.793.	9.667.768.	—
Пеньки	25.424.518.	26.569.698.	—	1.145.180.
Пакли льняной и пеньковой	3.720.499.	1.761.198.	1.969.301.	—
Сала	38.542.227.	2.042.310.	14.499.917.	—
Смени льнянаго, четв.	5.249.151.	3.874.145.	1.375.006.	—
Веревокъ и канатовъ пуд.	3.180.855.	1.765.910.	1.414.945.	—
Кожъ:
юфти	929.249.	839.756.	89.493.	—
штукъ	1.665.553.	1.094.250.	571.303.	—
невыдлан. по цн р.	39.322.137.	9.724.734.	29.597.403.	—
Шерсти — пудовъ	1.115.466.	351.733.	763.733.	—
Хлба разн. четв.	23.165.995.	20.851.412.	2.314.583.	—

Итоги вообще удовлетворительны. Если вывозъ пеньки уменьшился, за то возвысился вывозъ веревокъ и канатовъ, слдовательно земледліе не потерпло, а выиграла промышленность. Нтъ сомннія, что статья сія дала бы итогъ еще значительнйшій, если бъ послднее десятилтіе не было эпохою мира для морскихъ державъ, слдовательно эпохою ограниченія въ потребленіи корабельныхъ потребностей. Введеніе желзныхъ цпей на мсто якорныхъ канатовъ, замняемое между многими иностранными мореходцами, должно также быть принято здсь въ соображеніе. Не смотря на то отпускъ веревокъ и канатовъ усилился почти вдвое въ послдніе годы, а именно съ 1830 года, когда послдовало отмненіе отпускной съ нихъ пошлины. Если въ росписи отпускной торговли вашей не можетъ боле занимать одного изъ главнйшихъ мстъ полотно парусное, фламское и равендукъ, то причину того искать должно въ развитіи промышленности, которую каждая держава старается усилить у себя всми возможными средствами. Напримръ, Англія и Швеція, опредленіемъ премій и другими поощреніями, содйствуютъ у себя заведенію полотняныхъ фабрикъ. Но рядомъ съ симъ убыткомъ возникаетъ у насъ и прибыль: требованія на ленъ значительно увеличились. Статья сырыхъ кожъ заслуживаетъ особенное замчаніе. Поощреніе отпуска товара сего пониженіемъ пошлины имло величайшія и полезнйшія послдствія. Оно вообще худо было оцнено. Въ свободномъ вывоз сырыхъ кожъ за границу видли исключительно одно дйствіе ихъ на кожевенные заводы наши. И здсь противники охранительной системы, оспоривающіе пользу отъ водворенія промышленности, переходятъ на другую сторону, сами не догадываясь о томъ. Они предаютъ выгоды сельскаго хозяйства, и заботятся только о выгод мануфактурной. Они забываютъ, что разршеніе вывоза за границу сырыхъ кожъ поощряетъ у насъ размноженіе скотоводства, столь необходимаго вообще и для земледлія, усиливаетъ вывозъ сала, которое начали отпускать вдвое боле противъ прежняго. Все ихъ сердоболіе устремлено нын на упадокъ кожевенныхъ заводовъ, который вовсе не слдовалъ за разршеніемъ вывоза, а напротивъ ему предшествовалъ и даже нкоторымъ образомъ могъ вынудить его. При упадк заводовъ, должно было принять мры къ сохраненію по крайней мр того, чмъ дйствовали они въ пользу сельскаго хозяйства. Не способствуя къ усиленному вывозу сырыхъ кожъ, правительство разорило бы только наше скотоводство, а не могло бы поддержать кожевенные заводы, вопреки законамъ необходимости. Изъ выдланной кожи отпускалась отъ насъ одна юфть, а пора юфти миновалась. Наполеонъ былъ большой покровитель сей отрасли торговли нашей, но покровительство сіе покупалось дорогою цною. Вооруженныя кочующія племена въ переходахъ своихъ изъ одного края Европы въ другой и дале изнашивали въ его время много обуви. Много обуви оставалось и на поляхъ сраженій. Миръ сберегаетъ это потребленіе. Мода, другаго рода всевластный повелитель, дйствуя въ свою очередь, вытснила напротивъ юфть изъ круга многихъ употребленій, замнивъ ее другими. Промышленность и торговля имютъ свои измняющіеся законы. Въ томъ и заключается тайна охранительной системы, чтобы во время, согласно съ потребностями, налагать или снимать запрещеніе. Смшно полагать, что у насъ юфть будутъ покупать, потому только, что станемъ ее выдлывать, и вотъ однако же заключеніе, которое должно вывести изъ общихъ толковъ. Впрочемъ нельзя сказать, чтобы вывозъ юфти и понесъ значительное уменьшеніе. Напротивъ, онъ въ послднее десятилтіе даже нсколько и перевсилъ предъидущее, конечно не въ надлежащей соразмрности съ другими отраслями промышленности, но причины тому достаточно объяснены. Въ отпуск масла коноплянаго и льнянаго замчаются по годамъ значительныя измненія. Въ 1829 году отпущено его 509.000 пудовъ, а въ 1830—643.000, что превышаетъ сильнйшіе вывозы лучшихъ прежнихъ годовъ, но въ сложности отпускъ сей не представляетъ постепеннаго повышенія. Впрочемъ, не должно слишкомъ жалть о томъ. Производство масла, ограниченное у насъ еще въ тсныхъ предлахъ грубаго сельскаго хозяйства и стариннаго обычая, даетъ такія ничтожныя выгоды въ сравненіи съ тми, которое оно должно дать и даетъ въ Англіи, при лучшемъ устройств, что усиленный вывозъ льнянаго смени едва-ли пока не предпочтительне. Нсколько разъ уже журналы обращали вниманіе сельскихъ хозяевъ на сей предметъ особенной важности, но донын послдствія не отвчали полезнымъ указаніямъ. Въ числ другихъ статей вывоза, достойныхъ замчанія, хотя и боле ограниченныхъ въ дйствіи своемъ, можно упомянуть о слдующемъ:

Вывозъ лса значительно увеличился съ 1824 года. Въ нкоторыхъ годахъ вывезено было до 700.000 пудовъ и боле поташа. Шерсть составляетъ новую и замчательную статью въ нашей отпускной торговл. Она примняется къ стать сырыхъ кожъ и можетъ служить новою темою для тхъ, которые пугаются у васъ развитія промышленности, какъ вредной успхамъ сельскаго хозяйства, и поощренія сельскому хозяйству, какъ вредному выгодамъ нашихъ мануфактуръ. Между тмъ разведеніе овецъ усиливаетъ наше скотоводство и обогащаетъ торговлю нашу новою отраслью. Сукнодліе держится и улучшивается, и шерсти отправляется въ иные годы до 160.000 пудовъ и боле. Требованіе на воскъ примтпо возрастаетъ. Въ послднее десятилтіе вывезено его 518.000 пудовъ, а въ прежнее 350.000 Отпускъ щетины слдуетъ тому же благопріятному движенію. Въ теченіе послднихъ десяти лтъ вывезено ее до 700.000 пудовъ, а въ предъидущее 519.000.

Обозрвая кругъ сихъ дйствій въ отношеніи къ отечественной промышленности и къ вншней торговл отпускной и привозной, нельзя не сознаться, что вообще замтно движеніе въ лучшему. Нтъ дйствія безъ причины: нельзя не согласиться и въ томъ, что причину тому должно искать въ охранительной систем, которой слдуетъ правительство. Полагать, что сіи благопріятныя послдствія могли быть выведены и безъ содйствія той системы, было-бы слишкомъ неосновательно. Но здсь надлежало бы вывести изъ предположенія сего еще страннйшее заключеніе: что сіи благія послдствія выведены не только мимо, но вопреки предпринятой систем. Заключеніе вовсе не допустительное. Таможенный законъ всеобъемлющъ и такъ тсно обхватываетъ вс промышленныя и торговыя выгоды народа и вообще все его вещественное благосостояніе, что онъ во всхъ примненіяхъ своихъ долженъ быть непосредственно имъ вреденъ, или непосредственно имъ благопріятенъ. Въ таможенномъ закон нтъ ничего отвлеченнаго, ни условнаго. Онъ законъ дйствительности, и только.

Для полноты картины вншней торговли должно выставить движенія привоза и вывоза золота и серебра. Они являются въ слдующемъ вид:

	Съ 1824 по 1834	Съ 1814 по 1824
Въ монет и слиткахъ привезено на	322.136.144.	321.969.988.
Отпущено на	59.306.701.	60.982.229.
привезено боле на	262.829.443.	266.987.759.

Излишне было бы входить въ опроверженіе всхъ мнній, которыя у насъ затемняютъ вопросъ о польз или вред свободнаго отпуска и ввоза драгоцнныхъ металловъ. главная причина господствующихъ заблужденій есть та, что монеты и первобытное вещество, изъ коего монеты выдлываются, почитаютъ за богатство какого-то особеннаго рода, къ которому не могутъ быть примнены другія цнности. Отстраните это заблужденіе, и вопросъ пояснится самъ собою. Драгоцнные металлы и монеты будутъ тогда наравн со всми другими товарами, коихъ привозъ и вывозъ соразмряется съ мстными потребностями. Одному купцу выгодно вымнять за границею Французское вино на Русскую рожь, и онъ высылаетъ рожь, другому выгодне вымнять такое же вино на золото, и онъ высылаетъ золото. Въ торговл никто ничего не отпускаетъ и не уступаетъ въ вид подарка, а всегда въ вид мны на другую цнность. Въ движеніи торговыхъ оборотовъ и высланная рожь и высланное золото рано или поздно, въ какомъ нибудь вид, по возвратятся туда, откуда были отправлены, не къ тому же лицу можетъ быть, но все въ кругъ общенароднаго капитала! Вотъ почему нельзя никогда безусловно примнять выгодъ народа къ выгодамъ частнаго лица. Частный человкъ, который имлъ-бы серебро и золото въ излишеств противъ нужнаго его потребленія, не обднлъ-бы отъ сего излишества и мертвый рубль его остался бы всегда рублемъ.

Напротивъ же, излишнее изобиліе монеты у народа было бы неизбжною причиною упадка цнности оной и, слдовательно, постепеннаго обдненія его. Если свобода торговли можетъ быть неограниченно допущена въ какомъ-нибудь отношеніи, то именно въ отношеніи къ отпуску и ввозу драгоцнныхъ металловъ. Опредлительная цнность ихъ, мало измняющаяся обстоятельствами и мстностями, извстное употребленіе ихъ уравновшиваютъ сами собою, безъ направленія правительства, случайности ихъ колебанія. Деньгамъ нигд не нужно имть свидтельства о происхожденіи: он товаръ повсемстный. При излишнемъ накопленіи цна ихъ упадаетъ, и тогда ищутъ он истока туда, гд он дороже. Недостатка въ нихъ быть не можетъ, ибо тогда, при возвысившейся цн ихъ, драгоцнные металлы, въ слиткахъ или монет, стекутся туда, гд они, какъ товаръ, дороже всего другого, и во всякомъ случа отправители ихъ вышлютъ съ тмъ, чтобы получить на нихъ другія цнности, слдовательно, выгоды взаимной торговли соблюдены съ той и другой стороны.

При усилившемся движеніи торговли неминуемо должно было усилиться и движеніе торговаго мореплаванія. Оно важно не только какъ живйшій и удобнйшій способъ торговыхъ отправленій, но и само собою какъ отрасль промышленности и обращеніе капиталовъ, питающихся движеніемъ. Два десятилтія, принятыя нами мрилами нашихъ изслдованій, представляютъ наше торговое мореплаваніе въ слдующемъ вид:

Кораблей было въ приход изъ иностранныхъ мстъ:

	Съ 1824 по 1834	Съ 1814 по 1824
Съ товарами	19.763.	19.585.
Балластомъ	25.480.	20.736.
Всего	45.243.	40.321.
Боле	4.922.	—

Кораблей отошло въ иностранныя мста:

	Съ 1824 по 1834	Съ 1814 по 1824
Съ товарами	44.158.	38.528.
Балластомъ	1.419.	1.095.
Всего	45.577.	39.623.
Боле	5.954.	—

Состояніе денежнаго и вексельнаго курса, въ предлахъ тхъ же двухъ періодовъ, равно заслуживаетъ особенное замчаніе. Оно также полкрпляетъ выводы, изложенные выше.

Вексельный и денежный курсъ въ С.-Петербург.

	Въ 1825 г.	Въ 1833 г.
На Лондонъ пенс	9 ²⁷/₃₃.	10 ⁷/₈.
‘ Амстердамъ штив.	9 ¹¹/₁₆.	ценс. 53 ⁷/₈.
‘ Гамбургъ шиллинг.	8 ¹⁵/₁₆	9 ¹¹/₁₆.
‘ Парижъ сантим	103.	111 ⁷/₈.
Рубль серебряный коп.	372 ¹/₂.	361.
Червонецъ голландскій	1,155.	1,057 ¹/₃.
Билеты Коммиссіи 6% ассиг.	99 ³/₄.	121³/₄.
Погашеніе долговъ 5% монет.	82 ¹/₈.	91 ¹/₈.

Мы здсь разсматривали дйствія промышленности и торговли боле съ вншней стороны. Сколько же еще удовлетворительныхъ и блестящихъ выводовъ можно извлечь изъ сихъ изслдованій, обративъ вниманіе на пользу, которую принесли сіи результаты во внутреннихъ сношеніяхъ государства! Она не столь очевидна, по дробности своей не столь удобно вычисляема, но не мене того дйствительна и обширна. Какимъ движеніямъ должна была отозваться вншняя торговля въ движеніяхъ внутренней торговли, равно заслуживающихъ вниманіе въ обширныхъ объемахъ своихъ и въ частныхъ барышахъ смиреннаго мелочнаго торгаша, на обширныхъ рынкахъ городовъ и ярмарокъ, и на тсныхъ площадкахъ сельскаго базара, въ предпріятіяхъ внутренняго судоходства и въ промысл извощика, который съ телгою и лошадью обезпечиваетъ взносъ повинностей и содержаніе семейства перевозкою товаровъ изъ одного края Россіи въ другой. Какія можно вывести утшительныя заключенія въ пользу дйствій сей новой усиленной жизни вообще на образованность, на просвщеніе народа, на многія государственныя постановленія, вынужденныя порожденіемъ новыхъ потребностей, на благопріятныя измненія, которыя неминуемо внесетъ сей порядокъ въ стихіи нашего сельскаго хозяйства, и вообще на грядущія участи Россіи, зрющія подъ охраненіемъ постепенныхъ, но врныхъ мръ попечительнаго правительства.

Но разсмотрніе съ сей стороны вопроса, занимавшаго насъ, вовлекло бы слишкомъ далеко. Оно можетъ служить предметомъ другой статьи, или возбудитъ вниманіе другого писателя.

Намъ остается доказать, что если тарифъ 1822 года, какъ государственный законъ, благопріятенъ развитію народныхъ богатствъ, то не мене того полезенъ и какъ финансовый законъ. Слдующія цифры будутъ нашимъ доказательствомъ.

Всхъ таможенныхъ сборовъ поступило:

Съ 1824 по 1834 годъ — 673.339.401 р. 52 ¹/₂ к.

‘ 1814 ‘ 1824 ‘ — 396.126.285 ‘ 92 ‘

Боле — 277.213.115 р. 60 ¹/₂ к.

При семъ не должно забывать о упомянутыхъ выше событіяхъ, которыя запечатлли многіе годы разсматриваемаго десятилтія и должны были дйствовать неблагопріятно на сборъ таможенныхъ пошлинъ, вовсе прекращая ихъ въ нкоторыхъ пограничныхъ пунктахъ.

Въ другой стать, которая должна служить пополненіемъ или поясненіемъ ныншней, мы разсмотримъ дйствія тарифа 1822 года въ отношеніи къ таможенному управленію въ Россіи и къ главнйшимъ постановленіямъ, изданнымъ въ пользу торговли и промышленности въ силу и въ пользу охранительной системы, симъ тарифомъ основанной.

Читайте также: